Новичук Анастасия Дмитриевна : другие произведения.

Поцелуй меня снова

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Она боялась смотреть мне в глаза, но все равно делала это. И я знал причину, заставляющую девушку испытывать волнение при встрече. Меня одолевали такие же эмоции. Еще издали заметив ее стройную фигурку, я словно нашкодивший мальчишка ускорял шаг, сворачивал в другую сторону, стараясь не допустить сокращения расстояния между нами. А если это все же случалось ненароком - не мог сдержаться и первым заглядывал ей в глаза. Это длилось всего секунду. И что я хотел увидеть или чего боялся? Что она все помнит или что испытывает такое же желание повторить... прикосновение, поцелуй, восторг?
  
   Искушение не давало спать ночами, мучило угрызениями совести и сладким ядом вливалось в душу вопросом "А что, если?" Тогда я возвращал себе ясность мысли матерным ругательством вслух, злился на нее за то, что пришла работать на мой этаж, и волей-неволей теперь мы вынуждены были почти ежедневно встречаться в офисе. Но больше всего я винил эту женщину в том, что полгода назад она появилась словно лесная нимфа из темных зарослей, в кромешной темноте как две капли воды похожая на мою девушку. Всему виной алкоголь, изрядную дозу которого я необдуманно влил в свой желудок, и ссора с Наташей, конечно.
  
   Наша фирма занималась разработкой новых компьютерных технологий, антивирусных программ, созданием сайтов и прочей востребованной продукции в данной области. Ежегодный уровень прибыли позволял продвинутому начальству организовывать для сотрудников корпоративы и выезды за город в летнее время. Как раз на одном из таких мероприятий и случился курьез, помыслить о котором я даже в бредовом сне не смог бы.
  
   Мы прожили с Наташей гражданским браком почти шесть лет, я искренне считал, что люблю ее. Все чаще в нашей уютной спальне звучали робкие разговоры о детях, по правде, я сам был их инициатором. Моя девушка изощренно отклоняла предложение родить ребенка, как и третий год подряд - узаконить наши отношения. Время позволяло подождать, тем более, что мы оба уверенно шли вверх по карьерной лестнице. В общем: жили как обычная пара, в меру ссорились, а после - горячо мирились. И в тот злополучный вечер я по привычке решил ускорить примирение.
  
   Наташа наговорила много неприятных слов и, всхлипнув, отправилась по нужде в ближайшие от палаточного лагеря кусты. Хлебнув для храбрости еще грамм сто водочки я пошел в ту же сторону, что и моя обиженная красотка, чтобы встретить ее со всей разгулявшейся в крови страстью, что и сделал, набросившись на девушку с пламенными поцелуями, как только ее силуэт показался из зарослей.
  
   То, что это вовсе не Наташа к своему величайшему стыду я осознал не сразу. Девушка начала сопротивляться: упершись кулачками в мою грудь, она пыталась оттолкнуть. Учитывая разницу в росте почти в две головы и мои регулярные тренировки в спортзале - все ее усилия оказались тщетными. А я в свою очередь стал действовать настойчивее, одной рукой крепко обхватил тонкую талию, второй - затылок, зацепившись пальцами за тугой хвостик, и разжал языком ее зубки.
  
   Когда она перестала дергаться и ответила на страстную ласку, я привычным движением переместил правую руку на девичью грудь, и в уголке пьяного сознания взорвалась мысль о несоответствии размера женских прелестей. Столь невероятное открытие заставило прервать поцелуй и взглянуть, куда делись два размера пышных "холмов" Наташи. Тогда я понял, что только что целовал не ее. А кого?
  
   В кромешной темноте едва различались черты лица девушки, я чувствовал на себе прерывистое дыхание и все еще продолжал обнимать ее руками. А дальше случилось нечто странное: мое тело зажило своей жизнью, оно отреагировало на близость к ней внезапно восставшим естеством и повторило поцелуй, уже прекрасно осознавая, что девушка, одетая в точности как Наташа - вовсе не она. Говорят, во время поцелуя организм человека производит некий химический анализ на совместимость партнера. Не знаю, как на самом деле, но между нами как будто действительно произошла эта самая химия.
  
   Дальше все было банально и просто: в шоке от того, что уже сделал и главное - хочу сделать дальше, я отпустил "ненаташу", пробурчал извинение и что-то вроде "обознался", отвернулся и пьяной походкой пошел в свой лагерь.
  
   Начиная со следующего дня и на протяжении полугода я убеждал себя в том, что досадное недоразумение вообще не происходило, а лишь привиделось в пьяном бреду. Так было проще, чем мучиться от чувства вины за внезапное желание к другой женщине. И вот теперь она ежедневно расхаживает рядом с моим кабинетом, участвует в общих собраниях и здоровается со мной как ни в чем ни бывало. И если бы не тень узнавания, мелькнувшая в красивых васильковых глазах, (у Наташи они, кстати, карие), то со временем произошедшее в лесу действительно могло показаться сном.
  
   Не правда, что пьяный человек может ничего не помнить, во всяком случае, со мной подобной спасительной амнезии никогда не случалось. И с того дня, как эта девушка появилась на этаже, где я работаю, мельчайшие подробности нашего страстного поцелуя маячили перед внутренним взором и днем и ночью, как будто бы я целовал ее всего пару дней назад и в абсолютно трезвом состоянии. Напряжение между нами нарастало и пришел день, когда эмоциональная бомба взорвалась.
  
   Ясные синие глаза метали молнии, слегка прищурившись от белизны снега, она выпятила вперед нижнюю губу, потом шумно втянула в себя морозный декабрьский воздух и выдохнула, пустив мне в лицо струйки пара:
  
   - И не подумаю! - маленькие кулачки в нелепо ярко-оранжевых варежках уперлись в бока.
  
   - Я сказал - убирай свою машину с моего места, я здесь паркуюсь пять лет!
  
   - Стоянка предназначена для всех сотрудников. Где тут написано, что она твоя?
  
   Перешла на "ты" - какая фамильярность!
  
   - Виталий Александрович.
  
   - Хм, - она отвернулась, игнорируя и меня и мою настойчивую просьбу.
  
   - Куда ты собралась?!
  
   Моему возмущению не было предела: хотелось схватить ее, запихнуть в маленькую красную машинку, и, конечно, встряхнуть как следует перед этим.
  
   - Валерия Алексеевна, - буркнула нахалка и захлопнула перед моим носом дверь офиса.
  
   Часом позже я выловил ее прямо у входа в женский туалет.
  
   - Чего ты добиваешься, а? Что тебе от меня нужно?
  
   - Ничего, - Валерия отпрянула словно ужаленная и непонимающе захлопала густыми ресницами, - просто все места были уже заняты, я не могу опоздать на работу.
  
   - Как ты вообще здесь оказалась? - я кивнул в сторону пустого коридора.
  
   - Вернулась "декретница", а у вас была вакансия. Да какое тебе... вам дело?
  
   Она нервно облизнула губы и сделала шаг в сторону в попытке ускользнуть. Это мимолетное движение не только приковало мое внимание к источнику бессонных ночей, но внезапно и как будто даже назло всему - отозвалось легкой болью в паху. Я отвернулся и направился к себе в кабинет, пытаясь скрыть от нее противоречащее всем моим жизненным принципам и самое что ни на есть греховное вожделение. Остановившись на секунду у самых дверей я воспользовался все еще на редкость пустым коридором и сказал ей то, о чем впоследствии пришлось пожалеть:
  
   - У меня есть любимая девушка. То, что произошло в лесу - не больше, чем недоразумение.
  
   И прежде, чем спрятаться за дверями кабинета я успел увидеть, как васильковые глаза Валерии сверкнули ледяными искрами ненависти, прекрасные алые губки, так долго сводящие меня с ума, приоткрылись, чтобы произнести два слова, полные ядовитого сарказма:
  
   - Ну да...
  
   Черт бы побрал эту женщину! Я продолжал злиться уже сам не знаю на кого больше - на себя или на нее. Однако, кто-то решил, что всего этого явно недостаточно, - дома меня ждал сюрприз, перевернувший мою жизнь с ног на голову.
  
  
  
   Я ковырял вилкой остывшую яичницу и чувствовал абсолютный вакуум в голове - от готовых вырваться твердых возражений до унизительных просьб "не делай этого", не прозвучавших вслух, - никаких четко сформулированных мыслей не осталось. Женщина, с которой я всерьез собирался строить будущее, потеряла терпение, и продолжила "серьезный", как она сказала, разговор:
  
   - Виталик, почему ты молчишь? Я предполагала, что тебе это не понравится, думала, устроишь скандал, а ты... как будто онемел.
  
   Было странно ощущать полное безразличие. Но к разочарованию Наташи и собственному удивлению я действительно не знал, что сказать ей. Я понимал, что такое выгодное предложение случается раз в жизни, и требовать от нее отказаться от него не имел права.
  
   - Когда ты... ну... - я подумал о беспорядке в комнате, свидетельствующем, что "скоро".
  
   - Вылет в пятницу, послезавтра. Я очень затянула с объяснением, но, пойми, просто боялась твоей реакции.
  
   Я понял, что совершенно не хочу есть и отставил тарелку в сторону. Надо было что-то говорить, дальше тянуть просто глупо.
  
   - Ты же понимаешь, что все это означает для нас? Контракт на два года совсем не то же самое, что командировка пусть даже на полгода.
  
   - Это мой шанс, моя мечта. Я люблю тебя, но...
  
   - ...не настолько, - закончил я за нее. - Ты ведь поэтому не хотела детей, так? Ты даже не собиралась создавать семью?
  
   - Дело не в тебе, понимаешь? Я просто не хочу жить в этой стране, и никогда не хотела.
  
   - А я никогда не мечтал перебраться в Америку, у меня здесь родители, сестра, племянники и вообще...
  
   - Ты поедешь со мной в аэропорт?
  
   Она бросала меня, но не самым постыдным образом, однако мужской эгоизм и уязвленная гордость мешали сделать расставание красиво фальшивым, как Наташа хотела. Нет, уж, слезливого прощания она не получит.
  
   - У меня новогодний корпоратив, я тебе говорил.
  
   - Совсем забыла... Но ведь не каждый день твоя девушка улетает на два года.
  
   - "Моя" девушка осталась бы здесь. Прощай, Наташа.
  
   - Виталя, ты куда? Не делай глупостей, пожалуйста...
  
   Я оглянулся у входных дверей, пошарил по карманам, проверяя, взял ли с собой ключи, и посмотрел на нее в последний раз, радуясь, что не испытываю щемящего чувства в груди, скорее - облегчение.
  
   Улыбнувшись от осознания истинной причины того, почему готов отпустить Наталью на все четыре, я ответил ей, не слукавив ни словом, ни интонацией:
  
   - Не переоценивай себя, пожалуйста. И удачи тебе, во всех смыслах.
  
   И прежде, чем она начнет допытываться, что происходит, я отвернулся и захлопнул за собой дверь. Тем не менее, глубоко внутри я не был готов к такому повороту событий. И чисто по-мужски позволил себе естественную для подобных случаев реакцию - отправился в ближайший ресторан и напился до полного отключения каких-либо эмоций.
  
   Далеко за полночь я назвал таксисту адрес сестры и попросился переночевать. Потом вкратце обрисовал ей ситуацию и получил приглашение остаться до тех пор, пока Наташа не уедет. В сложившейся ситуации это показалось наилучшим выходом.
  
   * * * * *
  
   - А где твоя прелестная половина?
  
   Я встретился глазами с Валерией, которая судя по всему обратила внимание на бестактный вопрос, заданный мне нетрезвой Аллочкой. В этот момент все сотрудницы женского пола, сидевшие за нашим столом, даже жевать перестали, чтобы не пропустить ответ. Ничего удивительного - почти каждая из них бросала на меня кокетливые многообещающие взгляды, к тому же последние пару лет я на каждом корпоративе появлялся с Натальей. К чему лукавить - в моем нынешнем положении скрывать неожиданно обретенную свободу было как-то глупо. Но и выслушивать абсолютно неискренние соболезнования тоже не хотелось, особенно перед Валерией.
  
   Взглянув в васильковые глаза женщины, которая на протяжении последнего часа пыталась избегать прямого контакта глаза в глаза, я вдруг сказал совсем не то что собирался, а именно, честно признался в произошедшем:
  
   - Поменяла меня на перспективную должность в американской компании.
  
   Я не подумал, что дамочки воспримут новость с таким воодушевлением, и тут же подлил масла в огонь шутливой фразой:
  
   - Так что теперь я весь ваш.
  
   Валерия покраснела и выскочила из-за стола, она поняла, что последняя фраза прозвучала исключительно для нее. В полутемном зале началась медленная композиция, я догнал ее почти у выхода, и крепко схватив за локоть, прошептал в ухо:
  
   - Потанцуй со мной.
  
   - Нет, - такое короткое и понятное слово, но я всеми фибрами души чувствовал, что ее тело говорит обратное.
  
   - Не устраивай сцен перед всеми, один танец, обещаю.
  
   Я ослабил хватку и медленно потянул ее на середину танцпола. Сначала я хотел воспользоваться своим влечением к Валерии, чтобы избавиться от горестных мыслей и уязвленного самолюбия из-за отъезда Натальи. Как говорят - клин клином. Но как только наши тела соприкоснулись (а я специально прижал к себе ее стройное тело), все связанное с моей бывшей как будто испарилось. И уже во второй раз меня поразила собственная реакция на близость к Валерии.
  
   - Я помню каждую секунду того поцелуя. Не знаю, как это объяснить - со мной никогда такого прежде не случалось. Мы же взрослые люди, поэтому я просто скажу тебе правду: я хочу тебя, как никого и никогда. И теперь...
  
   - ...когда ты свободен, - продолжила она, но мою руку, ласкающую ее спину незаметными для окружающих движениями пальцев, не отодвинула.
  
   Валерия вдруг прижалась ко мне полностью, так что ее небольшая грудь уперлась в мою, и мое тело содрогнулось от возбуждения одновременно с ней.
  
   - Это взаимно, Виталий, поэтому еще в лесу я ответила на поцелуй, даже не зная, кто ты. Но понимаешь, в чем проблема, - ее полушепот входил в меня горячей волной и оставался внутри, как сладость крепкого дорогого вина. - Я замужем и у меня есть семилетний сын.
  
   Валерия резко отпрянула и вышла из зала, не оглядываясь. В этот момент мне показалось, что я испытал большее разочарование, чем от выбора Натальи. Водка, мне срочно нужна водка, и компания мужчин. Никаких женщин в этот вечер! Можно было выбрать любую и отвлечься как подобает, но я умел быть откровенным сам с собой - никого кроме Валерии сегодня, а если разобраться как следует, то и последние полгода - не хотел.
  
   Я направился к стойке бара, когда на слабо освещенной стоянке за окном разглядел нелицеприятное зрелище - невысокий мужчина схватил женщину за шиворот и пытался затолкать в машину. Я не мог просто стоять и смотреть, хотя и вмешиваться не имел права, он же не ударил ее. Но все дело в том, что этой женщиной была только что сбежавшая от меня Валерия, а запихнувший ее в машину силой, надо полагать, - ревнивый муженек. Я вышел к стоянке как раз тогда, когда машина
  выезжала на главную и отчетливо разглядел, что девушка плакала.
  
   Я тут же поймал такси и не думая, что делаю, попросил водителя догнать черное "Ауди" и следовать за ним. Тот лишь ухмыльнулся в пышные усы, но не стал комментировать, за что впоследствии получил хорошую оплату. Я хотел убедиться, что муж набросился на Валерию не из-за меня, а точнее, не из-за того, что увидел, как близко друг от друга мы танцевали.
  
   - Зачем ты так поступаешь со мной? - она плакала, и доносившиеся в открытое окно такси слова вызывали во мне шквал эмоций.
  
   - Я сказал - никаких вечеринок! Тебе мало того, что я позволил работать в офисе, где целая куча мужиков? Теперь еще и корпоративчики захотела, и танцульки! А дальше что? Раздвинешь ножки перед первым, кто попросит?
  
   - Что же ты сам дома не сидишь! То баньки-сауны, то бильярд-боулинг, то... еще хрен знает что до самого утра!
  
   - Я мужик, а ты - баба, вот и занимайся кастрюлями и ребенком!
  
   - Сын у мамы, с ним все в порядке.
  
   - Домой, я сказал! - мужчина грубо толкнул Валерию в спину, от чего она тут же подскользнулась и упала.
  
   Этого было достаточно, дальше я слушать не мог и выскочил из машины, водитель такси, к его чести, тоже поспешил выйти.
  
   - Мужик, остынь, - громкий голос таксиста опередил мой.
  
   Мужчина повернулся и, как ни странно, посмотрел не на водителя, а на меня, а я на него. От непреодолимого желания ударить его зачесались ладони и почти свело мышцы рук.
  
   - "Молчи!" - говорили его забегавшие от испуга глаза.
  
   - "Сволочь", - сказали мои.
  
   - Все в порядке, с ней все будет в порядке, я погорячился, - забормотал он извиняющимся тоном.
  
   - Поехали, - сказал я таксисту. - Уверен, он говорит правду.
  
   Валерия поднялась и смотрела на меня и своего мужа с изумлением: от нее не укрылась наша странная реакция друг на друга. Нужно было уезжать сейчас же и все обдумать. Возвращаться на новогодний корпоратив я не стал, а оказавшись в пустой квартире, не выпил больше ни капли. До рассвета я мерил шагами комнату, курил на холодном балконе и пил кофе, начисто забыв о сне.
  
  
   Первое, что я сделал на следующее утро, как только появился в офисе, - заглянул в кабинет, где работала Валерия. К моей радости она была там одна. Я забыл даже поздороваться, преследуемый единственной целью - убедиться, что с ней все в порядке.
  
   - Здравствуйте, - при виде меня ее брови поползли вверх, но она сделала вид, что увлечена чтением.
  
   - Ах, да, утро доброе, судя по всему, - никаких видимых синяков или царапин я не заметил.
  
   - А могло быть иначе?
  
   - Ты знаешь, о чем я.
  
   Валерия собралась возразить, но передумала, и тяжело вздохнув, с явной неохотой ответила тихим грустным голосом:
  
   - Он за все семь лет брака и пальцем меня не тронул, если не считать вчерашнего пинка в спину.
  
   - А если считать? И что это за официальное "вы"? Хочешь увеличить дистанцию?
  
   - Я должна поступать благоразумно.
  
   - Что ты... мы должны, я и сам хорошо знаю. Но вот в чем вопрос: "Чего ты хочешь на самом деле?"
  
   Валерия покраснела и сделалась еще очаровательней. Ума не приложу, как ее вообще угораздило выйти за такого ублюдка. Но с этим я планировал разобраться позже. А сейчас нужно было воспользоваться возможностью поговорить наедине.
  
   - Ты не любишь его.
  
   - Не люблю.
  
   Мне нравилась ее прямота и честность, это упрощало задачу.
  
   - И хочешь меня.
  
   - Это уже слишком! - она подскочила так внезапно, что открытые папки с документами упали на пол, и в мгновение ока несколько квадратных метров кабинета покрылись белыми листами.
  
   Валерия не обратила внимание на беспорядок - она собралась сбежать, застигнутая врасплох наглым озвучиванием столь интимного факта. Но тут дверь кабинета открылась, впуская двух молоденьких девушек, и Валерия изменила решение выйти, принявшись собирать упавшие листы. Несколько секунд я позволил себе полюбоваться тем, что щедро предлагал открывшийся вырез ее блузки, после чего вышел, игнорируя изумленные взгляды сотрудниц. На сегодня достаточно. Все, что планировал узнать, я услышал и увидел.
  
   До конца дня я старался не выходить из кабинета, чтобы не столкнуться с Валерией, с головой погрузился в работу и не ощущал ход времени. Вечером мне предстояло еще одно запланированное дело.
  
   Моя сестра жила довольно далеко от улицы, на которой располагался офис, поэтому доехать к ней, не попав в пробку, просто невозможно. Как раз то, что нужно: мне необходимо было побыть одному, чтобы перед встречей с Ириной восстановить в памяти события десятилетней давности и еще раз хорошенько обдумать, с чего начать неприятный для нас обоих разговор. До вчерашнего дня и ради нее я старался похоронить в памяти ужасные события, которые оставили несмываемый отпечаток в жизни каждого из нас.
  
   * * * * *
  
   Август, 2005 год.
  
   - Виталик, ты куда? Мы же не доиграли!
  
   - Я обещал родителям вернуться пораньше, и уже час как должен быть дома.
  
   - Ты маменькин сынок, что ли?
  
   - Оставь его, пусть идет, я заменю!
  
   - Пока, пацаны.
  
   - Ладно, до завтра.
  
   "Вот дуреха, Ирка! Забыла закрыть входную дверь. А, черт!" Кто-то толкнул меня, от чего я сильно ударился головой об угол прихожей. "Грабитель!" - промелькнула мысль, и что было сил, а постоянные тренировки и игра в футбол сказались на отличной спортивной форме, - я схватил неизвестного за руку. Мужчина был на голову ниже, и мне удалось вцепиться в его локоть так, что ногти впились в кожу. Я сильно рванул преступника обратно в квартиру, а другой рукой с размаху ударил по выключателю. Коридор озарило светом, незнакомец чертыхнулся и тут же увесистый кулак врезался мне в лицо. В глазах слегка потемнело, и я потерял равновесие, чем воспользовался неизвестный - рывком освободил руку и выскочил на лестничную клетку.
  
   - С дороги, засранец! - прозвучало оттуда сквозь шаркающие звуки шагов убегающего человека.
  
   Я собрался погнаться за ним, когда до моего слуха донеслись всхлипывания из комнаты сестры.
  
   - Ирочка! - закричал я и устремился к ней. - Я иду, Ирочка!
  
   В комнате было темно, и первое, что я сделал - включил свет.
  
   Представшая перед моим взором картина навсегда запечатлелась в памяти и потом ни один раз являлась в ночных кошмарах. Четырнадцатилетняя сестренка сидела на полу посреди скомканного постельного белья и плакала, сжимая оголенные худенькие плечики. Из носа и сильно распухшей губы текла кровь вперемешку со слезами. Ее сильно трясло, она попыталась встать и одеться, но тут же опустилась обратно и дрожащими руками натянула на себя простынь, чтобы прикрыть наготу.
  
   - Ирочка! Миленькая моя, что же он с тобой сделал? Я убью его! Клянусь, убью! Я сейчас... это... милицию вызову и скорую...
  
   - Нет! - надрывно закричала она и вцепилась в меня окровавленными пальцами.
  
   Я едва сдерживался, чтобы не заплакать от шока, мысли лихорадочно метались, одолевало чувство безысходности и вины.
  
   - Это я виноват! Нельзя было оставлять тебя одну! Папа и мама только завтра вернутся, надо им позвонить, я сейчас...
  
   - Не звони, пожалуйста, не надо! Я прошу тебя, Виталечка! Я не вынесу такого позора! - она снова заплакала. - Я с-а-м-а в-и-н-о-вата...
  
   Ира вдруг успокоилась, вытерла простыней лицо, потянула меня за майку к себе и вперившись совсем недетским взглядом в глаза, зашептала не своим голосом:
  
   - Поклянись, что не скажешь, или я руки на себя наложу, слышишь?! Поклянись! Никто не должен знать! Никогда!
  
   Она говорила так серьезно, что я ей поверил.
  
   - А как же синяки? И последствия? Ну, этого... он же...
  
   - Я могла упасть со скейта, например, не важно. Все заживет, забудется... Только поклянись! Ради меня! Помоги, умоляю!
  
   - Я обещаю, - проговорил перепуганный я и видя, что ей этого не достаточно, добавил. - Клянусь.
  
   * * * * *
  
   - Привет, братишка, как ты? - Ира встретила меня горячими объятиями и поцелуем в щеку.
  
   - Тятя Талик плиехал! Ула, ула! - двухлетние близнецы выскочили из кухни, подбежали, толкаясь и крича, и обняли мои ноги.
  
   Я поднял сорванцов на руки и пощекотал пухлые щечки отросшей за день щетиной.
  
   - Ты одна?
  
   - Славик сегодня во вторую смену, если ты об этом, но никак не одна, - она заботливо опустила на пол каждого малыша, чтобы я смог войти.
  
   - Ты какой-то замученный, не позвонил, случилось что? Все еще переживаешь из-за Натальи?
  
   Вместо ответа я шумно втянул воздух и почти промурлыкал:
  
   - М-м-м, чем это пахнет? Ну-ка, ну-ка, - аромат привел меня на кухню, где на столе красовалась большая тарелка со свежеиспеченными оладьями.
  
   - Мальчики уже поели, так что усаживайся и уплетай. Только Славику оставь.
  
   Она дождалась, пока я поем, включила малышам мультфильмы, и только тогда присела рядом.
  
   - Все, теперь выкладывай, ты ведь не на блины ко мне приехал.
  
   - Не на блины, которые, кстати, просто шедевр кулинарного искусства! - я улыбнулся, но улыбнулись при этом только губы. - Ирина, я заранее прошу простить меня за то, что я попрошу тебя сейчас сделать. Прошло много лет... Так случилось, что мне очень нужно, чтобы ты рассказала мне все, что тогда произошло. Я не могу сейчас назвать причину, но поверь, что это важно.
  
   Сестра нахмурилась, взвешивая мои слова, потом посмотрела на сыновей, и ее лицо посветлело. Я ждал. Она помолчала несколько минут, глядя как будто в пустоту, и тихо ответила:
  
   - Меня изнасиловали... Что тут сказать? Ты и так это знаешь. Много времени прошло, прежде чем я справилась с этим, а потом встретила Славика. К чему ворошить прошлое?
  
   - Я хочу знать, кто он, как попал в квартиру, ты знала его до этого?
  
   - Знала! - она усмехнулась, рот искривился в гримасе отвращения и сожаления. - Я влюбилась в него до чертиков. Мы познакомились у входа в ДК, когда я возвращалась с танцев. Подошел, представился Антоном. Круглов, кажется, фамилия. Сказал, что видел, как я танцую. Еще много чего сказал...
  
   - Сколько ему тогда было лет, чем занимался?
  
   - Говорил, что бизнесмен, сразу после института отец устроил его к себе на фирму. Одет с иголочки, при деньгах... я решила, что он принц на белом коне. А когда родители уехали к тетке, ну, в тот день, - сама пригласила его на чай.
  
   - Он сразу к тебе полез?
  
   - Он поцеловал меня еще в самый первый вечер, - я позволила, а когда начал приставать дома - испугалась. Но ему было все равно, понимаешь, это его как бы даже возбуждало, особенно, когда ударил.
  
   Она замолчала, не в силах совладать с эмоциями от болезненных воспоминаний, я привлек сестру к себе и погладил по спине, чтобы утешить.
  
   - Спасибо, что сохранил секрет.
  
   - Я обещал.
  
   - Зачем тебе понадобилось все это?
  
   - Не сейчас, Иришка, но когда придет время - обязательно расскажу.
  
   К тому времени, как я собрался уходить, на щеках сестры играл румянец, а глаза светились счастьем, казалось, она уже забыла неприятный разговор.
  
   - От Наташи нет вестей? - поинтересовалась она, провожая меня у дверей.
  
   - Надеюсь и не будет, она умная девочка, у нее все получится.
  
   - Как ты?
  
   - Теперь я думаю, что это к лучшему. Мне нужна такая женщина как ты, чтобы любила и детей родила.
  
   - Кстати, про "родила"... - в лучистых глазах мелькнула хитринка.
  
   - Не может быть! Ну, Ирка! Ну, даешь!
  
   - Дочку хочу, - она положила руку на еще плоский живот. - Господи, пусть будет девочка!
  
   - А Славик знает?
  
   - А кто же мне еще одну ляльку сделал? Завтра утречком и обрадую.
  
   - Я рад за тебя, за вас, - взглянув на темные головки племянников, толкающихся перед монитором компьютера, добавил. - Да, пусть будет девочка.
  Поцелуй меня... снова. Часть 4
  Анастасия Новичук
   Какова вероятность спустя десять лет встретить того, кто причинил боль и страдания родному вам человеку и остался безнаказанным? Мне выпал шанс совершить возмездие. Но странной волей обстоятельств я успел к этому времени не на шутку увлечься его женой. Я не хотел использовать Валерию в своих мстительных планах, тем более, чтобы она и ее ребенок пострадали, но если идти до конца - по-другому не получится. "Она его не любит", - этими словами я успокаивал совесть, а что касается ребенка, ничего хорошего от воспитания таким отцом все равно не выйдет.
  
   "Но, что если Круглов изменился и давно раскаялся в содеянном?" Ворочаясь допоздна в постели, я гнал прочь одолевающие меня сомнения, снова и снова вспоминая несчастное, испуганное лицо Иришки. В конце концов я пришел к выводу, что это не жажда мести, а исключительно интуиция подсказывала мне - такие люди как Антон - не меняются. Прежде чем совершать какие-либо действия, я собирался убедиться в его аморальности. В любом случае, теперь самым правильным было - сделать все, чтобы как можно дальше держаться от его жены.
  
   Но мысли и желания, связанные с Валерией, которые я запрещал себе, давно вырвались на свободу, словно стая диких птиц. Я не мог провести ни одного дня в офисе, чтобы не пытаться встретить ее, поздороваться, заглянуть в глаза. Она смущалась и отводила взгляд в сторону, но полуулыбка на красивом лице все равно говорила о том, что Валерия рада меня видеть.
  
   Пришло время сделать следующий шаг.
  
   Словно черная птица дорогая Ауди моего врага ежедневно красовалась на белоснежной парковке, ожидая, когда женщина, которую я хотел и днем и ночью, выйдет из здания. Тонированное стекло со стороны водителя опускалось, и струйки пара выплывали из него почти в такт с глухими басами едва различимой музыки. Я наблюдал за всем этим из приоткрытого окна своего кабинета, воображая, что водитель поперхнется воздухом, которым не имел права дышать.
  
   Мне приходилось задерживаться, чтобы не попасть ему на глаза, и как только дверь за Валерией закрывалась, мчаться вниз, рискуя сломать шею на лестнице или ногу на обледеневшей дороге. То, что Круглов после корпоратива несколько дней встречал свою жену - упростило мне задачу. Я запомнил номер "черной птицы", изучил все окольные подъездные пути к их многоэтажке, обратил внимание на то, что он редко бывает дома вечером, а иногда - возвращается далеко за полночь. К тому же, теперь я знал все адреса увеселительных заведений, по которым он разъезжает.
  
   Но ничего подозрительного, к своему разочарованию, не заметил. Если не считать наблюдений в супермаркете, куда они заехали за покупками за день до Нового года. Мне показалось странным поведение мальчика - он как будто избегал находиться рядом с отцом, прятался за спину матери, переходил на другую сторону каждый раз, когда Круглов поворачивался к нему лицом. Они не выглядели счастливой семьей даже в самом отдаленном смысле и, словно чужие друг другу люди с отсутствующем выражением лиц, молча выбирали товар и толкали перегруженные тележки перед собой.
  
   Всего на секунду сын Валерии отошел от нее, чтобы полюбоваться большой спортивной машинкой на пульте управления. Тогда у меня родилась шальная мысль, и Новогоднюю ночь я уже ждал с нетерпением, желая, чтобы отец семейства как можно быстрее оставил их одних. В том, что он уедет, я почему-то не сомневался.
  
   Так я впервые встретил Новый год без бокала шампанского. Сидя в костюме Деда Мороза в машине, я напряженно вглядывался сквозь запотевшие стекла в двери подъезда, пока всего через двадцать минут после боя курантов Круглов не вышел из них, чтобы отправиться туда, где праздновать значительно веселее. "Черная птица" вырулила со двора, а я бегом добежал до подъезда и набрал номер десять на домофоне.
  
   К моему удивлению, дверь тут же открыли, не потрудившись даже спросить, кто там. Поднявшись на третий этаж пешком я удивился еще раз, заметив, что дверь в квартиру уже открыта. Видимо, Валерия решила, что это Круглов что-то забыл и вернулся. Я поправил белую бороду, которая защекотала меня за последний час до невроза, и смело сделал шаг в квартиру.
  
   Из дальней комнаты доносилась музыка новогодней передачи, я почувствовал запах еды, мандаринов и открытого шампанского. "Я сошел с ума, - пронеслась мысль, и все похолодело внутри. - Вдруг он и правда вернется?" Но я тут же отогнал страх и громко выкрикнул:
  
   - Э-ге-гей! С НОВЫМ ГОДОМ! С НОВЫМ СЧАСТЬЕМ!
  
   Валерия резко подскочила, от неожиданности плеснув шампанским на платье. Мальчик оглянулся, а его лицо, похожее на Валерию как две капли воды, засветилось от восторга:
  
   - Дед Мороз! Мама! К нам пришел настоящий Дед Мороз!
  
   - Ну-ка, ну-ка! Кто у нас был послушным мальчиком? Получай подарок! - я извлек из мешка ту самую машинку, которая так понравилась ему в магазине.
  
   Мальчик сделал шаг вперед, потом остановился и умоляюще взглянул на маму. Валерия слегка кивнула и поставила полупустой бокал на стол.
  
   Получив неожиданный подарок, ребенок принялся его распаковывать, забыв обо всем на свете.
  
   - Что надо сказать, Алешка? - ее голос дрожал.
  
   - Спасибо, - крикнул мальчик, не отрываясь от своего занятия.
  
   - А это для твоей мамы, - продолжил я заготовленную речь, извлек из красного мешка упаковку рафаэлок и протянул ей. - Вместо тысячи слов.
  
   - Виталий? - ее глаза расширились, а на лице застыло выражение ужаса, она бросила опасливый взгляд в коридор.
  
   - Он не приедет, не сейчас, - тихо сказал я.
  
   - Но... как ты? Зачем?
  
   Я поставил конфеты на стол, подошел, бесцеремонно обнял ее, привлекая к себе, и шепнул:
  
   - С Новым годом, милая.
  
   Валерия задрожала, снова выглянув из-за моего плеча в коридор.
  
   - Уже ухожу, - успокоил я ее, хотя мне совершенно не хотелось этого делать.
  
   - С-спасибо, Дед Мороз, - сказала она, когда я почти закрыл за собой дверь.
  
   Но сразу уйти у меня не получилось, Алеша догнал меня, когда я сделал пару шагов вниз по лестнице. Его лицо выглядело совсем не радостно, меня поразила боль, решимость и вместе с тем ужас в его глазах. Сунув мне в руку скомканное письмо, он быстро пролепетал, так как Валерия звала его и уже почти вышла из квартиры:
  
   - Если ты настоящий... если... знал про машину... Пожалуйста! Я никогда ничего не попрошу, только не говори маме.
  
   - Хорошо, - ошарашенно вымолвил я, видя, как он вытер подступившие слезы и быстро устремился назад.
  
   Я поспешил уйти, а когда сел в машину, позвонила сестра. Пообещав скоро приехать, я отключился и развернул самодельный конверт. Сердце провалилось куда-то вниз, я хватанул воздух и поперхнулся им, громко кашляя. На мятом листочке с явными следами слез было написано:
  
   "Дед Мороз, сделай так, чтобы папа умер".
  
  
   Через неделю я сидел перед уставшим к концу дежурства следователем, и в свою очередь борясь со сном, в десятый или двадцатый раз за последние пару часов говорил одно и то же:
  
   - С матерью Алексея Круглова мы работаем в одной компании... Да, я привез Валерию Алексеевну домой, потому что она попросила об этом.
  
   - Какие у вас отношения?
  
   - Чисто деловые.
  
   - Вы всех женщин, с которыми находитесь в "чисто деловых" готовы отвезти во время рабочего дня, куда они попросят?
  
   - Не вижу здесь ничего подозрительного, - я потер плечо, которое все еще болело от сильного удара.
  
   - И вы утверждаете, что находились в машине, ожидая, когда Валерия Круглова выйдет из дома? И поднялись наверх только, когда она позвала на помощь?
  
   - Утверждаю.
  
   Следователь с интересной фамилией Малина продержал меня в душном помещении еще около часа, после чего выпроводил из кабинета, как мне показалось, с явным облегчением.
  
   - Несчастный случай с летальным исходом, примите соболезнования, - сквозь зубы проговорила Валерия, когда мы наконец сели в автомобиль, чтобы разъехаться по домам.
  
   - Как Алеша?
  
   - Мама сказала, что он уже спит, - ее губы задрожали, а по щекам в который раз за этот день потекли слезы. - Не могу поверить...
  
   Мне хотелось успокоить ее, но перед этим следовало уехать от здания полиции подальше, поэтому я молча включил зажигание и тронулся с места. А в голове возникли слова, словно сам черт прошептал их на ухо: "Поздравляю тебя, Виталий, сегодня ты убил человека".
  
   * * * * *
  
   Неделей ранее. Новогодняя ночь.
  
   После прочтения письма Алешки желание отпраздновать Новый год у сестры и вообще веселиться пропало начисто. Я тут же перезвонил ей и извинился, объяснив свое отсутствие необходимостью завязать новые знакомства, так как хочу избавиться от неприятных воспоминаний. На самом деле, я и думать забыл о Наталье, как будто наши отношения были вообще не в этой жизни. Потом я посетил несколько излюбленных заведений Антона, а к трем часам ночи утратил надежду отыскать его.
  
   Но, видимо, провидение было на моей стороне и преподнесло мне сюрприз по дороге к моему дому. "Черную птицу" я узнал сразу по креативной неоновой подсветке днища машины и в первые секунды даже не поверил своим глазам. "Что он забыл на дороге, ведущей на окраину города?" Ответ не заставил себя ждать.
  
   Ауди Антона сбавила скорость и повернула во двор заброшенного здания, которых здесь можно было насчитать с десяток. Я держался примерно в ста пятидесяти метрах и тоже притормозил, сделав вид, что направляюсь в сторону старого гаражного кооператива. Убедившись в том, что моя машина теперь не видна, я погасил фары и вышел из нее. Здесь было абсолютно безлюдно, и только снег тихо скрипел под ногами. Ауди продолжала стоять, а я, поскальзываясь через каждые пару шагов, бежал к ней, скрываясь за кирпичными стенами гаражей.
  
   И сам не знаю, что я хотел увидеть, но продолжал прятаться за елками, растущими в ряд у дальнего выезда. Дверь Ауди открылась, я узнал Антона. Он обошел машину, потянул ручку задней двери, и на минуту скрылся в салоне по пояс. Затем вытащил тело девушки в голубой короткой курточке и синих джинсах на обочину и оставив там, вернулся в автомобиль, извлек черную сумочку, швырнул ее в сторону неподвижного тела, после чего поспешил уехать.
  
   "Вот и все". Я почувствовал, что меня сотрясает дрожь и зачем-то оглянулся - улица и проезжая часть были все также пусты. Но я ошибся, сделав поспешные выводы - девушка, оставленная Антоном, оказалась живой.
  
   Наклонившись к ней, я почувствовал сильный запах спиртного и услышал тихий храп. Она спала, не подозревая, что находится на улице в пятнадцати градусный мороз. Дальше я нес обмякшее тело пьяной барышни к себе в машину, проклиная Антона вслух за то, что бросил ее на улице. А ведь она могла умереть или обморозить конечности, или и то и другое. Теперь я убедился, что он все еще живущее среди людей чудовище, но даже в этот момент не представлял, насколько все скверно. Девчонка пришла в себя часам к шести утра, ее вырвало и она надула прямо в штаны. Хорошо, что я успел вывести ее из машины.
  
   Сначала Катя плохо соображала и не понимала, как вообще оказалась здесь. А я, выяснив, что ей всего пятнадцать лет, пригрозил отвезти ее в милицию, если не расскажет, как оказалась в Ауди Антона. Отпаивая девчонку водой, я слушал ее рассказ, ждал, когда прекратится запоздалое раскаяние и пройдет истерика. Домой Катю я не довез, чтобы не светить номерами своего автомобиля у подъезда, поэтому с обоюдного согласия высадил несчастное дитя в соседнем дворе.
  
   Теперь я знал, что Антон продолжает свои грязные дела. Заманивая молодых неопытных девушек крутой тачкой, обещанием дорогих подарков и новомодных развлечений, он попросту насиловал их, считая, что купил себе право безнаказанно делать это. Катя поехала с ним по доброй воле, позавидовав своей подруге, которая за месяц побывала в самых крутых клубах города, обзавелась "классными" шмотками, хвасталась увесистой пачкой баксов. Родители у обеих малолеток страдали алкоголизмом, девчонкам и не снилась такая жизнь. Насиловал их Антон несколько раз подряд в какой-то квартире (адрес она естественно не помнила). Напилась Катя сама, оприходовав бутылку крепкого вина по дороге к району, куда попросила его отвезти ее.
  
   Мои мысли вернулись к Валерии и ее сыну. В том, что они не должны продолжать жить с этим человеком, я не сомневался.
  
   * * * * *
  
   Несколько последующих ночей я мучился от бессонницы, и только снотворное помогало уснуть. Меня преследовало лицо Алешки и страшные картины того, что могло заставить ребенка желать смерти собственному отцу.
  
   На нашем предприятии были каникулы до рождества. Я едва дождался первого в этом году рабочего дня. Но поговорить наедине с Валерией смог только к обеду.
  
   - Нам надо поговорить, - произнесли мы одновременно, почти столкнувшись на середине коридора.
  
   - Бильярдная, - предложил я, так как взял ключи от комнаты отдыха заранее.
  
   Она не возражала. Закрывшись изнутри, я обернулся и, если бы не все произошедшее, поймал бы счастье в свои руки, чтобы никогда его не отпускать. Валерия сдалась чувствам, одолевающим нас, и восприняла поворот ключа в замке и мое новогоднее представление, как сигнал к действию. Она решительно приблизилась ко мне, соблазнительно улыбнулась и положила руки на плечи, слегка сжав мышцы тонкими пальчиками.
  
   Васильковые глаза округлились, на лице застыла гримаса непонимания. Я молча опустил ее руки вниз и отступил на шаг.
  
   - Я не понимаю. Я думала... - она покраснела и сделал попытку уйти.
  
   Я взял ее за руку и повел к единственному диванчику, на ходу уговаривая выслушать меня:
  
   - Прошу тебя, только не уходи, разговор серьезный. Ты... вы, - поправился я, - не безразличны мне.
  
   И сам вдруг смутился, осознав, что говорю чистую правду. "Будь что будет", - подумал я и сделал глубокий вдох.
  
   - Речь пойдет о твоем муже...
  
   Валерия тут же нахмурилась и открыла рот, чтобы возразить.
  
   - Не перебивай, ты не представляешь, как мне сложно говорить сейчас, но я должен - это единственный выход. Тебе следует знать.
  
   Она кивнула, настороженно всматриваясь в мое лицо. Или слова, с которых я начал разговор, или мои глаза убедили ее - но теперь она готова была слушать.
  
   - Помнишь тот вечер, когда он силой увез тебя с корпоратива? Я испугался, что он видел, как я танцевал с тобой, как близко мы... друг от друга. В общем, я поймал такси и ехал следом, а потом подслушивал. Он грубил, потом толкнул...
  
   - Я помню, - перебила она, понимая - то, что я хотел сказать не состоит из одного лишь неприятного напоминания.
  
   - Я узнал его. Десять лет назад именно этот человек убегал из моей квартиры, после того, как изнасиловал мою родную сестру. Я заигрался с ребятами в футбол, вернулся поздно, дверь была открыта, он практически сбил меня с ног, а я подумал, что это вор и схватил его за рукав. Но он ударил меня и смог сбежать. Я нашел сестренку голой и... она умоляла никому не говорить... и я не сказал.
  
   Валерия даже не шелохнулась.
  
   - Ты меня слушаешь?
  
   - Продолжай, - каким-то не своим голосом ответила она.
  
   - Когда я понял, кто твой муж, то уже не мог просто так оставить все в прошлом, я поехал к сестре и впервые за все эти годы спросил ее, как все было. Она рассказала, назвала имя. Все совпало. Я решил следить за ним. Он встречал тебя несколько дней подряд, я всегда ехал следом. Все ждал удобного случая, уже почти поверил, что он - другой человек, ну, что не делает ничего подобного.
  
   - А Новый год? Зачем ты приходил? Хотел соблазнить меня, чтобы добраться до него?
  
   - Нет-нет, просто Алешка... - она подняла на меня злой взгляд. - Дослушай! Я был и в супермаркете, твоему сыну понравилась эта машина. Не знаю, что на меня нашло! Я этого захотел сам...
  
   - У тебя получилось, - обреченно вздохнула она.
  
   - Валерия, все, что я сказал - только начало. Помнишь, Алеша догнал меня в коридоре? Ты не видела, но у него было еще одно тайное желание, такое, что я не сплю после этого без снотворного. В новогоднюю ночь я как одержимый искал Антона по клубам...
  
   - Нашел? - этим вопросом она хотела сказать, что знает, где любит проводить время ее муж.
  
   Но Валерия сильно ошибалась.
  
   - Примерно в три часа ночи я сдался и возвращался домой, когда увидел его машину. Он выбросил на улицу пятнадцатилетнюю девушку, пьяную в хлам. Я подобрал ее, привел в чувства. Все, что она сказала - на диктофоне. Он до сих пор занимается этим, только теперь платит, чтобы соглашались и молчали потом, подарки дарит...
  
   - Зачем ты мне это говоришь? И при чем тут мой сын? - ее терпение заканчивалось, пора было перейти к самому главному.
  
   - Вот, - я протянул ей конверт.
  
   - Что это?
  
   - Желание твоего сына на всю жизнь вперед.
  
   Валерия развернула конверт, и ее лицо вмиг стало белым как мел. Я испугался, что она потеряет сознание.
  
   - Может, он просто видел что-то или узнал? Это не говорит о том, что Круглов подвергает мальчика насилию. Ты же мать. Алеша жаловался тебе, говорил что-то?
  
   Валерия смотрела затуманившимися глазами как будто сквозь меня. Ее губы задрожали, из глаз потекли слезы, но она тут же смахнула их. Шли минуты, она продолжала сидеть без движения, на лбу залегла глубокая морщина. Валерия сосредоточенно о чем-то думала. Я испугался, что она не поверит и начнет все отрицать.
  
   - Валерия? - позвал я. - Скажи что-нибудь! Я решил, что ты должна знать. Может, я зря волновался? Черт с ними, с этими малолетками, главное - Алеша.
  
   Она встрепенулась и бегом направилась к двери.
  
   - Что? Скажи мне! Куда ты? - я остановил ее, ухватив за локоть.
  
   Сначала она начала вырываться, словно дикая кошка, потом посмотрела на меня, перестала сопротивляться и сипло прошептала:
  
   - Он сейчас с ним, понимаешь? Каникулы... Все эти дни Алешка просил не оставлять его с па... с ним.
  
   - Подожди. Это же его родной ребенок. Может, Алешка в обиде просто.
  
   Ее глаза расширились от ужаса, рот искривился от неприятия происходящего.
  
   - Боже мой! Как я могла быть такой слепой?! Он же пытался мне сказать...! Надо ехать, слышишь? Надо ехать сейчас же!
  
   - Алеша ему не родной сын, - сказала Валерия, закончив возиться с ремнем безопасности, ее трясло так, что она минут пять не могла пристегнуться как следует.
  
   Я не поверил своим ушам и переспросил:
  
   - Что?
  
   - Антон не биологический отец моего сына, и Слава Богу. Если он тронул... если... клянусь, я убью его.
  
   - Я его сам убью! - в эти минуты во мне говорила ярость, но я даже и представить не мог, как скоро это сбудется.
  
   - Он знает? - я решил немедленно узнать все подробности.
  
   - Нет. Сама не пойму, зачем согласилась выйти за него. Мне было всего восемнадцать... и все закончилось трагически. Настоящий отец Алеши так и не узнал, что я беременна, не успел. В то лето я подрабатывала вожатой в детском лагере, все произошло слишком быстро - знакомство, страсть, первая любовь. Мы отработали две смены и вернулись в город. Даже мать не знала о нем, а потом я и не рассказывала. Тогда ведь не было мобильных телефонов, после занятий в институте я поехала к нему, чтобы сообщить, что беременна. Оказалось, что он разбился на мотоцикле за несколько часов до моего приезда.
  
   - А Антон?
  
   - Мы встречались с ним еще до того, как я отправилась работать в лагерь, всего пару недель. Конечно, я не собиралась продолжать отношения. Но он ежедневно караулил меня у подъезда, задаривал цветами, умудрился понравиться родителям - обеспеченный, внимательный, заботливый. Я не хотела избавляться от ребенка, и...
  
   - Как ты обманула его?
  
   - Он торопился жениться...
  
   От одной мысли о том, что Валерия на протяжении семи лет спала с этой мразью, у меня сжимались кулаки. Ехать оставалось чуть больше минуты, у меня было время спросить. Слова так и вертелись на языке.
  
   - Как ты с ним? Черт! Прости, это не мое дело.
  
   - Я не сопротивлялась. Это случилось, когда в соседней комнате находились родители, - быстро и тихо. Главным стало то, что я не опозорила семью. Я была уверена, что после лагеря уже никогда никого не полюблю, так какая разница - с кем жить? Брак с Антоном позволил Алеше родиться.
  
   - И что теперь? - я и сам не знал ответ на этот вопрос.
  
   Валерия украдкой взглянула в мою сторону, я припарковался, и время для разговора закончилось. Меня обрадовал тот факт, что Алеша - не был ребенком мерзавца. Теперь ничто не мешало отправить Антона в тюрьму. Запись разговора с Катей могла помочь в этом. А по моему описанию ее не составит труда разыскать, к тому же, если хорошо постараться и как следует надавить на девушку - она даст показания официально, я не сомневался.
  
   * * * * *
  
   Войдя в подъезд, я помедлил, раздумывая над тем, стоит ли сопровождать Валерию дальше. Антон узнал меня в тот вечер, а значит мое появление может повлечь непредсказуемые последствия. Валерия обернулась:
  
   - Останешься здесь? - в васильковых глазах отразилось понимание.
  
   - Я буду ждать на площадке. На всякий случай не закрывай дверь на замок, и если что - просто позови.
  
   - Хорошо, - согласилась она и шагнула в кабину лифта.
  
   Я поднялся на третий этаж пешком и остановился у приоткрытой двери квартиры, приготовившись ворваться внутрь при первом подозрительном шуме. Я почувствовал, как по спине стекает капелька пота, а тишина давит на уши, но заставил себя остаться здесь и не двигаться. Возможно, мы зря ударились в панику, и Антон на самом деле никогда не причинял вред мальчику. Но правда в том, что я не верил самому себе, когда пытался исключить возможные события. Время шло, минуты превратились в часы, и я сдался. "Слишком тихо... слишком долго..."
  
   Рука сама собой потянулась к ручке двери и распахнула ее. Все, что происходило дальше напоминало сцену из дешевого боевика, пронесшуюся столь молниеносно, что сердце едва успело совершить несколько ударов... и только у одного из нас продолжило биться дальше.
  
   Антон воззрился на меня ошалевшими от удивления глазами всего на секунду, затем его взгляд наполнился такой ненавистью, что у меня внутри все похолодело.
  Передо мной стоял самый настоящий маньяк.
  
   - Ты, - прошипел он и начал надвигаться, сжимая кулаки.
  
   Я сделал шаг назад, наблюдая, как вены проступили на его руках от напряжения, и вдруг разглядел запутавшиеся в пальцах волосы, светлые как у Валерии.
  
   - Вон из моего дома, ублюдок! - прокаркал он, брызгая слюной так, что прилипшая к губе сигарета выпала.
  
   Антон отшвырнул ее босой ногой.
  
   - Ты что сделал? - я направился в квартиру.
  
   - Ты этого не узнаешь, - ехидно сказал он. - Не в этот раз.
  
   Его кулак полетел в мою сторону, но я увернулся и перехватил запястье нападавшего. Десять лет назад мне для этого не хватило ловкости, тогда я решил, что буду заниматься рукопашным боем, чтобы никто и никогда больше не застал меня врасплох. Я не собирался его бить, но он этого не знал.
  
   Всего несколько синяков, снятые побои - и Антон с удовольствием отправит меня за решетку. Я завернул его руку за спину и согнул негодяя пополам. В этот момент в дверях показалась Валерия, и я совершил оплошность, взглянув на нее. В шоке от увиденного я ослабил хватку, Антон тут же высвободился.
  
   - Не трогай его, - Валерия выскочила так внезапно, что лохмотья, оставшиеся от юбки, полетели на пол.
  
   Блузка была распахнута, а над правой грудью виднелся кровоподтек, тушь на глазах, где все еще стояли слезы, - размазалась.
  
   Антон решил избавиться от нее и грубо толкнул внутрь, а я толкнул его... Он полетел вниз по лестнице, но я не смотрел в его сторону, кинувшись к Валерии.
  
   - Тебе больно?
  
   Спрашивать у нее, что произошло, я не стал - все и так было понятно.
  
   - Н-нет... - прошептала она.
  
   Я помог ей подняться, погладил по щеке, убирая спутавшиеся волосы с лица.
  
   - Где он?
  
   Мы выглянули из квартиры, Валерия всхлипнула, схватив меня за куртку. Антон лежал рядом с мусоропроводом в неестественной позе. Я подумал, что он вырубился, ударившись головой при падении.
  
   - Где Алеша? - это мне показалось более важным, чем помощь пострадавшему негодяю.
  
   Валерия побледнела еще больше, ее губы задрожали:
  
   - Он все еще там.
  
   Забежав в детскую комнату я выругался трехэтажным матом вслух. Мальчик сидел привязанным к стулу с кляпом во рту и зажмуренными глазами. Перед ним на экране большого телевизора шла сцена изнасилования молодой девушки. Я даже не удивился, когда узнал насильника. Антон сжимал до синяков ягодицы своей жертвы, наслаждаясь анальным сексом и ее болью.
  
   "Он не делал этого с мальчиком, а только заставлял смотреть отвратительное видео с собственным участием". Я испытал облегчение, выдернул вилку из розетки и помог Валерии освободить ребенка. Алеша заплакал, уткнувшись в халат, который она предусмотрительно надела. Теперь можно было вернуться к Антону.
  
   Я не помню, как спускался, щупал пульс, как возвращался назад и говорил Валерии, что он не дышит. Зато отчетливо помню ее спокойствие и сосредоточенность: как она при взгляде на мое лицо положила Алешу на диван, укрыв его пледом, как выслушала меня и закусила губу, обдумывая дальнейшие действия, как достала диск из видеоплейера и с остервенением изломала его на мелкие куски. Она трижды произнесла то, что мы должны будем сказать при даче показаний и заставила меня столько же раз повторить. Потом с каменным лицом взяла телефон и позвонила в полицию.
  
   * * * * *
  
   - Я найду хорошего психолога для Алеши. Все будет хорошо.
  
   - Зачем он делал это? - я припарковал машину у дома ее матери и выключил зажигание, давая Валерии понять, что не уеду прямо сейчас.
  
   - "Чтобы пацан знал, как надо обращаться с продажными стервами". Он хотел... когда Алеша вырастет, ну, чтобы они вместе...
  
   - Я ждал, что ты позовешь, как договаривались. Прости, надо было...
  
   - Он насиловал меня за спиной у связанного ребенка. Сказал, если хоть пикну - сын увидит живое кино, - Валерия вытерла слезы, но они продолжали бежать по щекам.
  
   - Все закончилось, - пробормотал я.
  
   - Мне надо идти, - Валерия открыла дверь и запахнула пальто.
  
   Меня начинало трясти от всего пережитого, я не знал, что сказать ей и промолчал.
  
   Валерия вышла из машины, и ни разу не обернувшись, скрылась в подъезде. Глядя на следы, оставленные ею в глубоком снегу, и как быстро они исчезают под падающими хлопьями снега, я понял, что потерял ее навсегда. Сегодняшние события будут стоять между нами бетонной стеной. Самое лучшее, что я мог сделать - это исчезнуть из ее жизни навсегда. И начать следовало с увольнения.
  
   Вернувшись домой, я принял душ, но вместо бутылки коньяка, как собирался, выпил максимально допустимую дозу снотворного.
  
   "Ты не виноват, это случайность", - пытался утешить я совесть.
  
   "Так ему и надо", - говорило нечто во мне, что не хотело отвечать за содеянное.
  
   "Они в безопасности", - такая мысль оказалась самой действенной, на ней я и остановился, повторяя слова до тех пор, пока спасительный сон не позволил мне закончить этот кошмарный день.
  
   - Я хотел уволиться, но не смог. Даже несколько раз писал заявление, да какое там... я писал его каждый месяц. Семь - с января. Не могу себе представить, что не увижу ее больше.
  
   - Как она ведет себя при встрече? - Ира внимательно слушала мою исповедь, поглаживая большой живот и улыбаясь при каждом шевелении ребенка.
  
   - Смотрит мне в глаза, говорит "Здравствуйте".
  
   - На "Вы"?
  
   - Я первый это начал, словно мы... как будто ничего не произошло. Иногда хочется спросить, как там Алешка, но слова застревают в горле, и прохожу мимо. Я трус?
  
   - Нет, братишка, просто ты влюблен в нее. Валерия носит траур?
  
   - В смысле?
  
   - Она вдова, даже если чувствует себя иначе, освободившись от больного рассудком человека. И для общества...
  
   - Одевается в темные тона, но платка нет, если ты его имеешь в виду.
  
   - Ладно... Если хочешь узнать мое мнение, вот оно - вам необходим близкий контакт без слов. Все, что тебе нужно - почувствовать, хочет ли она тебя до сих пор. Есть вещи, которые не возможно скрыть, даже на словах отрицая это. Любовь часто случается вопреки.
  
   - Ирочка, а если бы мы... Ты была бы против?
  
   - Для меня главное - счастье моего брата. Как я могу относиться к женщине плохо, если она сумеет подарить тебе его?
  
   - Я люблю тебя, сестренка.
  
   Ира попыталась обнять меня, но я отстранил ее и погладил живот, в котором росла моя племянница.
  
   - Имя придумали уже?
  
   - Через недельки две узнаешь.
  
   Сестра оказалась права, но я был не просто влюблен в Валерию. Я заболел ею в буквальном смысле. Я понял это весной, когда не удержался и целый вечер просидел в машине у подъезда, надеясь увидеть, как она возвращается с работы. Валерия пользовалась метро, поэтому незаметно проследить за ней я не мог. По старому адресу она больше не проживала. Не удалось мне ее увидеть и рядом с домом, где жили родители. Исходя из всего этого вариант с Дедом Морозом на будущий год отпал сам собой.
  
   "Близкий контакт" - как только моя сестра произнесла эти слова, я загорелся идеей почувствовать Валерию в своих объятиях снова и поверил в то, что это можно осуществить. Оставалось надеяться, что она поедет на тур-слет, (если его вообще организуют этим летом). Я с нетерпением ждал следующего дня, чтобы выяснить, смогу ли воспользоваться еще одним шансом.
  
   * * * * *
  
   - Вячеслав Николаевич, я хотел поинтересоваться планами насчет кое-какого мероприятия.
  
   - Вы про ежегодный туристический слет?
  
   - Да. Очень мне понравилось в прошлом году... место и вообще - все было на уровне.
  
   - Я рад. Но почему вы так поздно спрашиваете? Все уже записались, а если мне не изменяет память, вы всегда участвовали, - он извлек список, просмотрел фамилии и протянул мне. - Нам как раз не хватает опытного футболиста на соревнование.
  
   - Куда на этот раз? - я скрестил пальцы, Валерия числилась в списке, поэтому место проведения мероприятия стало чрезвычайно важным.
  
   - Вы не один, кому понравился прошлогодний выбор. Лес просто чудесный, речка близко, мы, кстати, добавили плаванье. Можно на вас рассчитывать?
  
   - Конечно, - я его уже не слушал, от волнения сердце стучало в ушах.
  
   "Все совпало, кроме времени проведения". Через две недели Ирка должна родить, но я подумал, что даже если это произойдет в тот же самый день, сестра не обидится, не увидев брата под окнами роддома.
  
   * * * * *
  
   К автобусу я подошел в числе последних, чтобы незаметно понаблюдать за Валерией. Когда я заметил, что она вертит головой по сторонам, моей радости не было предела, - я от всей души надеялся, что она выглядывает меня. Однако, счастливая улыбка покинула мое лицо, когда я увидел, кто пристроился рядом с ней и прямо-таки заливался соловьем, привлекая внимание попутчицы. Григорий Вяземский, отъявленный бабник, которому даже узы законного брака не мешали волочиться за каждой юбкой.
  
   Но Валерия не относилась к категории женщин, млеющих от повышенного внимания противоположного пола. Я не раз замечал, как нарочито вежливо она отклоняет каждый двусмысленный намек или скользкий комплимент, и знал, что они злят и раздражают ее, определяя это по сжатым в тонкую линию губам. Видимо, Вяземский решил, что полгода - достаточный срок для того, чтобы ставшая свободной даже таким способом женщина, захотела вступить с ним в отношения.
  
   На курилке мужчины сплетничают не меньше женщин, и некоторые высказывали свои желания и надежды, связанные с Валерией так прямо, что я каждый раз выбрасывал недокуренную сигарету, чтобы быстрее уйти и не слышать грязных подробностей того, чего никогда не будет.
  
   Я сам хотел стать тем человеком, кого она когда-нибудь впустит в свою жизнь. Но учитывая обстоятельства, у меня, возможно, было даже меньше шансов, чем у того "ходока", который нагло сел рядом с ней и вовсю скалил зубы.
  
   По прибытию к назначенному месту всех сотрудников главного офиса ждал большой сюрприз - наша фирма пригласила конкурентов. Безусловно, подобное решение являлось чисто стратегическим для руководителей, а совместный отдых должен был положить начало взаимовыгодному сотрудничеству. Для нас же все вылилось в достаточно интенсивную программу соревнований. К вечеру я устал так, что еле ноги переставлял, ко всему прочему меня "попросили" дважды проиграть соперникам. Я чувствовал себя участником циркового представления, и если бы не мои личные интересы в этой поездке, то скорее всего, снимал бы стресс вместе с другими мужчинами большой дозой спиртного.
  
   Вяземский не собирался оставлять Валерию в покое и за ужином, она кивала ему, улыбалась, но не сводила с меня глаз. Вечер обещал быть сказочным, я "пропускал" тост за тостом, выжидая удобного времени, чтобы остаться с ней наедине. Успех уже маячил передо мной, а птица счастья - та, что "вопреки" готовилась опуститься на ладонь, когда вдруг:
  
   - Я знала, что найду тебя здесь, любимый! - прохладные ладошки закрыли глаза, а я почувствовал мурашки на спине одновременно с тем, как сердце ушло в пятки от появления женщины, которую я был уверен - никогда больше не увижу.
  
   - Наталья!
  
   - Ты вернулась!
  
   - За это надо выпить!
  
   Я встретился взглядом с Валерией - ее глаза на мгновение сузились, потом она наклонила голову к Вяземскому, делая вид, что увлеченно слушает очередную пошлую шутку. Наташа примостилась рядом со мной, резко приблизила лицо и звонко чмокнула в губы. Я дернулся в сторону, но не успел - знакомые пухлые губки достигли своей цели. Валерия засмеялась, рука пьяного Гришки обняла ее за плечи.
  
   - У меня отпуск, я так соскучилась, что не заезжая к родителям, примчалась к тебе... а дверь закрыта. Я позвонила Пашке, он сказал, что ты здесь. Эй! Виталик! - она потормошила меня за плечо. - Ты, что? Не рад?
  
   - Очень, - я выдавил из себя улыбку и "маханул" рюмку, не закусывая. - Давай отойдем, надо поговорить. Не пей...
  
   Я решил, что пора расставить точки над "i" и забрал у Наташи пластиковый стаканчик с вином.
  
   - Ты на машине?
  
   - Да, - тихо ответила она и послушно пошла за мной.
  
   Я выпил вино из стаканчика и отбросил его в сторону. Дальше был короткий разговор - я напомнил, что между нами все кончено, а она - что очень любит меня.
  
   Раньше я всегда брал Наташу с собой на все мероприятия, у нас появились общие знакомые и друзья. Некоторые из девушек возвращались к костру по тропинке, где мы стояли, увидели ее и устроили радушную встречу с теплыми объятиями. Они увлекли Наташу к застолью, принялись расспрашивать о работе в Америке.
  
   Я был рад, что нас прервали, и медленно шел за ними, когда заметил, что места, где сидели Вяземский и Валерия - пусты. Я пошарил глазам по слабо освещенной костром поляне и не увидев никого из них, отправился на поиски, сам не знаю, куда. Кругом была темень, пару раз я наткнулся на целующиеся парочки, нарочно подходя к ним близко настолько, чтобы увидеть, кто это. Время шло, я углублялся в лес. Ноги сами несли меня, и словно в бреду, я повторял вслух:
  
   - Валерия, не делай этого, не делай...
  
   И вдруг я увидел Гришку. Он страстно целовал девушку, но за его широкой спиной было не видно, кто она. Я подскочил так быстро, что не успел подумать, что вообще собираюсь сделать. Схватил его за плечо и рванул на себя. Вяземский чертыхнулся и занес руку, чтобы врезать мне затрещину.
  
   - Извини, - выпалил я и увернулся.
  
   Незнакомая девушка взвизгнула и отступила на шаг.
  
   - Виталик, ты чего? - Вяземский опустил кулак.
  
   - Я же сказал - извини. Э... продолжайте...
  
   "Не Валерия" - это все, что было важно в этот момент. Я пошел обратно и не дойдя до поляны, остановился, вглядываясь в кусты, за которыми раздавалось тихое женское хихиканье. "Это то самое место, где"... Как по волшебству, темные ветки раздвинулись, девушка вышла, за ней еще одна - нетрезвые барышни покосились на меня и снова захихикали, проходя мимо.
  
   Я не двигался, продолжая смотреть на кусты и ждать чуда. Но чудо появилось за моей спиной и нежно коснулось плеча. Я обернулся, сердце затрепыхалось в груди. Валерия стояла передо мной, ее глаза сияли словно два сапфира. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, я не ощущал мира вокруг, не ощущал времени. Мои руки обняли ее за талию и медленно потянули к себе.
  
   - Поцелуй меня... - Валерия выдохнула слова, тесно прижалась ко мне и добавила, шепнув в самое ухо, - ... снова.
  
   Из моего горла вырвался стон, и я сделал то, о чем она попросила. Я вложил в свой поцелуй все, что испытывал весь последний год - желание, страсть, отчаянье, вину, страх, надежду и... любовь. Я не знал, что ждет нас в будущем, есть ли у нас вообще это будущее, поэтому целовал ее так, как если бы делал это в последний раз.
  
   Я был возбужден до предела и хотел, чтобы она знала об этом. Лаская ее тело руками, я опустил ладони на бедра и прижал упругие ягодицы к себе, делая характерные движения вперед. Валерия отвечала со всей страстью, ее тело слегка дрожало - а я ликовал от того, что мои чувства взаимны.
  
   - Так-так-так, - в нескольких шагах от нас вдруг возникла Наташа. - Вот почему ты не отвечал на звонки! И кто тут у нас?
  
   Она сделала несколько шагов в нашу сторону. Валерия попыталась отстраниться, но я еще крепче прижал ее хрупкое тело и чуть повернулся, чтобы заслонить собой.
  
   - Моя любимая женщина, если интересно.
  
   Валерия шумно выдохнула и расслабилась, положив голову мне на грудь.
  
   - Прощай, Наташа, - сказал я и, невзирая на гневные высказывания бывшей, пошел прочь, крепко держа Валерию за руку.
  
   * * * * *
  
   Мы шли молча до тех пор, пока перестали слышать голоса и песни отдыхающих. Нас окружал густой лес, и в эту теплую июльскую ночь в предвкушении того, чего мы оба так давно хотели, никто не собирался ждать больше и секунды. Тем не менее я не стал набрасываться на нее с поцелуями, - я так устал от ночных монологов, и сейчас мне необходимо было получить гарантии того, что наша первая ночь станет началом чего-то более важного.
  
   - Валерия, - почти шепотом сказал я и поцеловал ее в лоб, - я люблю тебя и не могу больше оставаться вдали. Я хочу быть с тобой всегда, стать Алешке отцом, которого он заслуживает. Пожалуйста... Господи, я так ХОЧУ ТЕБЯ...
  
   - Да, - ответила она и сняла с меня майку. - И я люблю тебя, Виталий. ЛЮБЛЮ.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"