Солнечный свет давно придушили. Даже последние пурпурные всполохи неаккуратно подтерли, вымазав горизонт в сажу. Ночь потекла во все стороны, суетливо заметая следы. Воцарилась, несговорчивая и властная, подминая, отменяя, сглаживая...
На балконе этажом выше звучно целовались. Иногда там что-то шелестело, поскрипывало, шуршало. Мелодично взбрязгивало. Должно быть, извечная пустая посуда мешала непредсказуемым телодвижениям, самоотверженно бросалась под ноги. В конце концов, звуки чужой непонятной и неблизкой страсти стихли, глухо захлопнулась дверь. Ураган спонтанной нежности переместился в квартиру, подальше от глаз и ушей. Мы с Крыськой переглянулись, она пожала плечами. Нет, одним плечом, только Крыся так умеет.
Бывают женщины... т-с-с-с, сейчас явятся матерые самколовы с сердцееедками и скажут - конечно же нет, их по определению не может случиться! Ну да, ну да...
Так вот... бывают женщины, с которыми спокойно. Наверное, это плохо, возможно даже - неутешительный диагноз, но... Давно известно - у вас с ней не было, сегодня не намечается и впредь не будет ничего предосудительного. В противном случае с черепахи соскользнут слоны. А сама рептилия-растяпа захлебнется в безграничном океане вслед за скатившимся в бездну миром.
Крыська как раз такая и есть. Вообще, это для меня она Крыська. А остальным, хочешь не хочешь, а приходится называть ее Кристиной. Или того хуже - Кристиной Игоревной. Хотя Крыська, мне кажется, идет ей больше: такая же юркая, проворная. Черно-бело-рыжей масти, с острым вздернутым носиком, и в каждом глазу по хитринке... даже по хитринище!..
Когда нарушители спокойствия и целомудрия засыпающей девятиэтажки удалились, их место заняла тишина. Томная, одуряющая весенняя тишина, из тех, что закутывают в ватный кокон - не пробиться. Даже многоглазое и многоголосое обычно шоссе на окраине района вздохнуло последним троллейбусом и замерло.
Крыська курила, я за компанию травился пропущенным через ее улыбку дымом. Дым пахнул какими-то смутными воспоминаниями и знакомым парфюмом. Или, наоборот, в аромате туалетной воды поселились табачные нотки. Кто разберет? Да и смысл...
Я поначалу не отреагировал, очень не хотелось вылезать из состояния приятной оторопи. Но, сообразив, что слова были сказаны и, к сожалению, услышаны, переспросил:
- Ты про что это?
- Звезды, - прошептала она многозначительно, вроде это все объясняло.
- Звезды - это здорово. Иногда даже прекрасно. А при чем здесь глупость?
Крыся наморщила лоб, словно решая, стоило ли продолжать.
- Да вспомнила кое-что. Ты будешь ржать, наверное.
- Буду, с удовольствием, - согласился я. - Определенно, хочу поржать. Так что там тебе в голову пришло?
Она просияла:
- Копье.
Шутка была старая, я улыбнулся из вежливости и продолжал вопросительно глядеть на нее. Мол, сказала "а", жду следующие буквы.
- Понимаешь, звезды... - она глубоко затянулась, так, что огонек на кончике сигареты взъярился и угрожающе ринулся войной на ее лицо. - Помнишь Киру?
Еще бы я не помнил Киру! Крыська с ума по нему сходила. От чувств-с лезла как кошка на стену. Даже с родителями поссорилась, ушла из дому. Кира был веселый, шумный, взрывоопасный. Сколько помню его, всегда шутил. Они с Крыськой вечно ссорились, мирились, снова ссорились. Дрались даже. В результате, он все-таки ушел, громко хлопнув... да у них тогда и двери-то не было приличной, чтобы как следует хлопнуть. А потом Крыська сказала, что Киры больше нет. Я решил - все, разошлись, как стрелки на колготках. И ошибся: его в самом деле не было - нигде на панцире той самой черепахи. Дурацкие слоны взбрыкнули. Так случается.
Поэтому на ее вопрос я только кивнул. За всю жизнь мы сказали друг другу очень много слов. Может быть, даже все, что есть.
- Так Кира... он же сумасшедший! - Крыська вскинула бровь и с негодованием развела руками. - Помню, мы вот так же стояли. И те же звезды. Он меня впервые обнял и спрашивает - давай спорить, что я тебе достану и подарю звезду. Какую, спрашивает, хочешь, выбирай?
Мне почему-то вспомнился старинный мультфильм. Там мужчина, развалившись на травке, с приторной сладостью в голосе восклицал своей избраннице: "Любимая, я подарю тебе эту звезду!" А любимая со скрипом натирала до блеска... что же она натирала? Кажется, кастрюлю. Еще я вспомнил фразу одной моей знакомой. Она явилась под утро, вертя на пальчике верхнюю часть собственного бикини и что-то неумело насвистывая. На вопрос: "Как прошла ночь?", она ответила: "Гу-у-уляла я!" А потом добавила загадочно: "У вас, у мужиков, всегда так - утром звезду, вечером... вечером за расплатой явитесь". И первая и вторая картинки вызвали улыбку, и я не стал ее душить. В смысле, не Крыську душить, - хотя иногда очень хотелось! - а улыбку. Уточнил только:
- Так вы поспорили?
- А то! - ее глаза лукаво сверкнули. - По-детски - на поцелуй. А Кира набрал газировки в ладонь и предъявил мне отражение звезды. Потом еще облил, помню. Забирай, говорит. Я его чуть тогда не убила. Правда, и поцеловать пришлось - долг ведь.
- Слушай, это же сколько лет назад было?
Улыбка медленно, словно те самые капли выдохшейся газировки, стекла с ее лица:
- Столько не живут. С той поры все кони сдохли...
Наверху снова открылась дверь, и на балконе появился некто. Несмотря на отделяющее нас расстояние, я явственно почуял разлившийся в воздухе аромат чего-то спиртсодержащего. Некто дышал тяжело, надрывно, будто долго бежал именно в этот кусочек спящего города. Жадно пил то, что могла дать юная весенняя ночь. И все ему было мало. Им всем всегда мало. Нам всем всегда... Наверное, поэтому сипящий на все лады герой-любовник исчез так же внезапно, как и появился.
Крыська высунулась почти по пояс за пределы балконного ограждения - удостоверилась, что шумный торопыга нас покинул.
- А еще как-то раз шли вечером по площади, - продолжила она. - Так он мне - давай поспорим, что я вечный огонь задую.
Это было уже чересчур! Даже для их взбалмошной парочки.
- Однако ума палата, а ключ на вахте, - возмутился я. - Ты же его отговорила, правда?
- Киру отговоришь! - Крыся презрительно скривила губы. - Сказал только - смотри, чтоб милиции не было. А сам как дунет!
Я представил эту картинку, и мне стало невероятно весело. Ни дать ни взять волк из сказки про трех поросят, только предмет агрессии меньше габаритами. Как вообще в голову могла прийти такая мысль - задуть вечный огонь? Он же вечный.
Крыська нацепила маску притворной обиды. Ей очень шло.
- Я ж говорила, будешь ржать. А мне не до смеха было. Тем более что Кира-то огонь задул.
Тут у меня глаза прыгнули за линию бровей, ручаюсь!
- Как задул, там же постоянный приток газа?!
- Не знаю, он потом объяснял чего-то. Вроде под определенным углом можно.
- Ну вы... - только и сказал я.
- Ага! - взвизгнула она. - Представь: ночь, газ гудит, воняет дохлятиной, Кира радостно прыгает - а что ему, он же победил! Победитель...И я стою как дура, не знаю, что делать.
- Точно сумасшедшие! Ведь рвануть же могло.
Крыська задумалась. Или сделала вид, что задумалась - поди разбери.
- Наверное. Я, в общем, взяла зажигалку и осторожненько так подожгла все это дело. А Кира стал дразниться - так вот ты какой, Прометей.
- Дураки оба, - заключил я и собрался привести еще пару-тройку доказательств в поддержку своей теории. Но, к моему удивлению, Крыська со вздохом согласилась:
- Дураки и есть.
И тут же, начхав на паузу:
- Знаешь, я тоже тогда хотела попробовать.
- Чего попробовать?
- Огонь задуть. Просто волос жалко стало. Я же в таких делах опытная: как-то прикурила неудачно, а на прическе лак был. В общем, меня девчонки в сугробе тушили. Поэтому и не стала рисковать.
Она помолчала, перегнулась через перила балкона и сплюнула. Со злостью, так плюют в лицо, понимая, что тут же получат под дых.
Где-то за домом завыла собака, тяжело, заунывно, словно проснулась от страшного сна и гонит его. Ветер принес запах реки и нечистот из коллектора. Или так пахла сама река... то, что в реке? Кто разберет? Да и смысл...
- Я тогда поняла одну вещь.
- Спички детям не игрушка? - спросил я и тут же сообразил, что шутка совсем не к месту.
- Нет, - Крыська помотала головой так, что пряди волос лизнули кончик ее носа, - поняла, что нет ничего вечного. Мы просто делаем вид. Вот так вот тихонько зажигалкой чирк, и тогда только все продолжается.
- А спорили-то вы на что? - я попытался отвлечь ее от явно невеселых мыслей.
- О-о-о, - с энтузиазмом протянула она, - этот изувер тиранил меня всю ночь. Ты даже не представляешь... садо-мазо нервно курит в углу!
Я предложил ей, шутя:
- Можешь не рассказывать, если так страшно, да еще и всю ночь.
- Да ты что! - возмутилась Крыська. - Мне до утра пришлось смотреть с ним фильмы про Бэтмана! Ты понимаешь, каков садист?! А я же их терпеть не могла. Собственно, и сейчас не могу...
В ее фужере еще оставалась вода, немного, совсем у донышка, но ей хватило. Крыська перелила воду в ладонь и долго смотрела в нее, в надежде увидать... Пускай мозгоправы учат нас убивать прошлое, мы все - признаемся себе в этом или нет - стремимся увидеть что-то пережитое еще раз. Пусть одним глазком, хоть на краткий миг. Почему Крыська должна отличаться? Почему не в пригоршне кипяченой воды?
Не знаю, рассмотрела ли она все, что искала. В любом случае, ладонь ее перевернулась тыльной стороной вверх, и капли понеслись навстречу земле. Звезда разбилась об асфальт где-то далеко внизу.
Все правильно - нет ничего вечного. Снова зажигалкой "чирк", чтобы продолжаться.
Бывают женщины, с которыми спокойно. Почти всегда...
Самколовы и сердцеедки, ликуйте: мне показалось, что встрепенулась под ногами та самая черепаха, норовя сбросить с себя почти выдохшуюся троицу слонов.