Аннотация: Полный текст в книге "Толкователь бытия".
Виталий Новиков
История одного сумасшедшего.
рассказ
Егор не понимал Андрея. Андрей утверждал, что не верит в эволюцию. Они ехали вечером в автобусе, и Егор всё пытался понять Андрея. Вроде не дурак, а говорит какие-то антинаучные вещи.
-Но это же уже доказано! - вскипел Егор.
-Кем? - Андрей был совершенно спокоен.
-Учёными, кем же ещё.
-С чего ты взял, что доказано? Я о настоящих доказательствах, пока ещё не слышал.
-Ну, ты, даёшь! Сколько книг обо всём этом понаписано, а он всё равно не верит!
-А, ты, что веришь книгам?
-А, ты, нет? - Егор очень удивился.
-Конечно, не верю, я их просто читаю, иногда. Много читать вредно. Не зря мудрый Соломон сказал, что в многой мудрости много печали. Впрочем, в книгах мудрость найти не так просто. Книги - это результат работы человека, которому свойственно заблуждаться и ошибаться.
-А, что же наука?
-Наука - дело противоречивое. Конечно, если взять биологию, химию или физику, то с этими отраслями всё ясно: это точные науки; а всё остальное - одни теории и предположения, не больше. Вот ты заладил про свою теорию эволюции, но это же всего лишь предположение. Если бы ты показал мне документальный фильм о том, как червяк постепенно в течение миллионов или миллиардов лет превращается в слона, тогда бы я поверил в эту идею. А так...
-Как же можно снять такой фильм? Для этого нужны миллионы лет.
-Видишь. Не получается предоставить ясные доказательства, а раз так, то теория она и есть теория, не больше.
-Ты, что в бога веришь?
-Не знаю.
-Как же, ты, объясняешь происхождение жизни на Земле?
-Никак. Есть какие-то вещи, которые нам не дано объяснить, а может и просто не нужно. Ты, думаешь про себя, что ты - умный, современный человек, а, по сути, ты такой же верующий, только твоя религия - наука, а не бог.
-Даже, если так, это лучше, чем ни во что не верить.
-Почему ни во что?
-И во что же ты веришь?
-Верю, в то, что с тобой сейчас разговариваю, верю, что сейчас мы приедем, я зайду в палатку куплю бутылочку пива, и потом пойду домой.
-Я сначала думал, что ты - идеалист, а ты оказывается скептик и циник.
Автобус доехал до конечной остановки, Егор и Андрей вышли. Они были соседями и бывшими одноклассниками. Обоим было уже слегка за тридцать. Они часто вместе возвращались вечером с работы, иногда заходили друг к другу в гости. Андрей работал менеджером в строительной компании в отделе заказов, а Егор работал курьером в банке, и учился заочно на психолога.
Егор много читал, в основном научную литературу. Его интересовала психология, но он был реалистом и понимал, что вряд ли ему удастся работать психологом в будущем. Зачем же ему понадобилась психология? Он полагал, что эта наука поможет ему лучше разбираться в людях, поможет правильно строить свою жизнь, и конечно он хотел иметь диплом. Куда сейчас подашься без диплома? Вон Андрей закончил свой железнодорожный еле-еле, и смог устроиться менеджером. Егор был не лишён честолюбия и подумывал о карьере, хотя нисколько не стеснялся своей курьерской работы. Ему нравилось находиться в движении. Движение было его родной стихией. Жена также спокойно относилась к его профессии. Главное, что Егор был работящим и содержал семью. У них не было ещё детей. Они жили вместе с бабушкой Егора в двухкомнатной квартире.
Егор допоздна читал на кухне толстую купленную неделю назад "Психологию лидера".
-Спать собираешься, лидер? - На кухню пришла Ирина - жена Егора. У неё было заспанное лицо.
-Сейчас ещё немного.
-Сколько можно читать, на работе читаешь, дома, так можно дочитаться бог знает до чего.
Единственное к чему придиралась Ирина - это было чтение мужа. Егор не понимал этого, и в душе очень раздражался, но виду не показывал. У каждого своё мировоззрение, свои интересы. Это он знал из психологии. Каждого человека надо воспринимать таким, какой он есть. Всё это понятно и так, но в жизни не всегда получается, так как хотелось бы. Чем больше и глубже узнаёшь людей, тем меньше хочется быть к ним терпимым. Егор понимал, что это неправильно, но ничего не мог с собой поделать. В конце концов, он так же, как и все остальные имел право на собственную индивидуальность.
На следующий день, а это была, между прочим среда, после обеда он вернулся в офис банка, успев объехать четыре точки. Под мышкой его красовался новый огромный кирпич с лиловой глянцевой обложкой "Я и они". По коридору он направлялся в свой отдел и встретил Кирилла из отдела кредитов. Они иногда общались, и Егор даже иногда думал, что они почти приятели.
-Опа, очередное, как бы это выразиться... мм... в общем очередное.... А очередное откровение, вот. Дай посмотреть, - попросил Кирилл.
Егору не понравился тон Кирилла, первый раз не понравился. У Кирилла была сиреневая помятая рубашка и толстый огромный галстук цвета радостного сумасшествия, ярко-светло-жёлтого цвета с маленькими белыми пятнышками в форме плейбойских зайчиков. Кстати, что означает любовь к жёлтому цвету в психологии? Склонность к гомосексуализму? Нет, это кажется фиолетовый. Что же тогда? Егор напряг память. Эксцентрическая, непостоянная личность, легкомыслие, доходящее до хамства и крайний цинизм; кажется именно так, а ещё склонность беспечному прожиганию жизни. Это разумеется в случае рассматривания негативной личности. А в случае положительной? Нет, положительной личностью тут явно не пахнет. Нет, приятель, не пахнет. Приятель?
Егор протянул книгу.
-Ого! Ух, ты! - Кирилл разглядел небрежным взглядом обложку и даже умудрился не заглянуть в неё. Это было с точки зрения Егора верхом хамства, не по отношению к нему, по отношению к великому свету разума. Хоть бы перелистнул пару страниц ради приличия, собака.
Кирилл вернул книгу.
-О чём? - спросил лаконично Кирилл, вроде серьёзно, но в тоже время как-то лениво. - А, нет, подожди, дай, попробую угадать. Это о проблеме непонимания отдельной незаурядной личности безликой, тупой толпой. Хотя нет, это банально и пошло. Это наверно о, - Кирилл перешёл на заговорческий издевательский тон. Егору захотелось дать волю рукам, нет лучше ногой и по голове. - Это наверно о комплексах: они - это комплексы, я и мои комплексы. С комплексами не надо бороться, надо их полюбить и счастливо с ними жить. Угадал?
Кирилл сделал счастливое выражение лица.
"Может он - это вполне серьёзно? Человек - это такая загадка", - подумал Егор.
-Ты, что сердишься, старина? - Кирилл дружески хлопнул Егора по плечу. - На дураков не обижаются. Правда, о чём книга-то?
Кирилл сделал виноватое, жалкое лицо.
Артист.
-Да, я купил её только пару часов назад, только начал читать. Как я понял это о моделирование собственного я, в зависимости от ситуации. Но это не точно, я прочитал только пятьдесят страниц.
-Это интересно. - Кирилл был сама серьёзность. - Потом расскажешь. Суть.
Егор оттаял. Он хотел, было спрятать книгу в рюкзак, висевший у него на спине, прежде чем зайти в свой отдел, опасаясь, что там, если увидят его с этой книгой, будут шутить над ним так же, как это только что делал Кирилл.
В его отделе работали только женщины, в количестве двух штук. Егор так мысленно про себя их называл - "штуками". Первая штука - Глория Ивановна, начальник отдела крашенная брюнетка неопределённого возраста. Каждый раз она выходила на работу в новом платье. Это очень не нравилось Егору, и он сам не мог понять почему. Вторая - Варвара. Глория называла её Варечкой, а Егор обращался к ней просто на ты. Ей было двадцать лет, она выполняла поручения Глории, была кем-то вроде её секретаря, хотя её должность называлась просто сотрудник. Она была очень худа, внешность её была совершенно невзрачна, настолько, что описать её ясно не представляется простым делом. Впрочем, дурнушкой назвать её было бы верхом человеконенавистничества. У Глории и Варвары были столы с компьютерами, а у Егора был только кожаный диван, на котором он проводил время, свободное от рабочей беготни по городу. Это время выпадало обычно на обеденные часы.
Егор вошёл в отдел, кивнул головой Глории и Варваре, это было что-то вроде приветствия, бросил рюкзак и книгу на диван, после чего сам плюхнулся на диван.
-Всё отвёз? Так быстро? - обратилась к нему Глория.
-Ага.
-Молодец. Надо будет отвезти бумаги на Дмитровскую и в Сокольники, не сейчас, а после обеда, где-нибудь через часик или полтора.
Егор давно понял, что Глория предпочитает демократический метод управления подчинёнными, и старается ни с кем не ссориться. Учитывая помимо этого и другие малозаметные качества Глории, Егор считал, что в её поведении есть все признаки слабости характера и наличия глубокого чувства вины. Разумеется, чтобы придти к такому заключению, Егор учитывал и другие качества Глории. За что же она винит себя? Егор долго думал над этим, и никак не мог отгадать эту тайну Глории, не знал с какой стороны подойти к этой проблеме. Она часто меняет платья. Даже не то, что часто, каждый день. Может быть в этом кроется ключ к разгадке? Надо над этим хорошенько подумать.
Значит, часик или полтора придётся просидеть в отделе. Ну что ж, не стоит терять легкомысленно свободное время: самое время почитать. Егор раскрыл книгу и принялся читать.
-Нет, вы смотрите, всё читает и читает. Егор! Так можно и с ума сойти. Вы бы лучше отдохнули, послушали бы музыку или сходили в кафе.
Эти слова Глории, словно дубиной огрели Егора по голове. Куда делись демократизм и склонность к дипломатии? Неужели он составил ошибочный психологический портрет? Не нравится, видите ли ей, что он читает. Сами институты позаканчивали, а толку то? Идиоты идиотами, только строят из себя умных. Такое Егор ещё мог себе представить исходящим из уст Варвары, которая как-то призналась, что считает, что все психологи сами нуждаются в помощи врачей. Пустышка. Но Глория. Да - слабость характера и глубоко скрытое чувство вины, но не... Не хамство же, даже не хамство, а проявление глупости. Егор раньше думал, что у Глории всё в порядке с АйКью. Теперь же... Да люди, люди какие же вы странные и непредсказуемые.
-А, вы, что думаете лучше водку пить или футбол смотреть? От чтения ещё никто с ума не сходил, - пробурчал Егор.
-Ещё как сходили и сходят, - сказала Глория.
Варвара оторвалась от монитора компьютера и иронично хихикнула, кинув быстрый взгляд на Егора, и снова отвернулась. Да они могут оскорблять и тихо хихикать, у них есть столы с компьютерами, а у него нет. Кстати, почему так происходит?
-Глория Ивановна, вы говорите какие-то совершенно голословные вещи, и этим очень удивляете меня. Я всегда вас считал умным и серьёзным человеком, а вы.., - Егор понял, что перегнул палку и нарывается на грубость, но, поняв это, даже обрадовался, ему хотелось побольнее укусить Глорию. Чего бы это ему не стоило. Пускай знает, что, если у него нет стола с компьютером, это ещё ничего не значит, это не позволяет ей обращаться с ним, как с крепостным крестьянином.
Егор улыбнулся.
Глория тоже улыбнулась.
-Ты Гришеньку Картонова знаешь? - спросила она. - У нас работает.
-Первый раз слышу.
-Что ни разу не видел его?
-Кем он работает-то?
-Уборщиком.
-Я с уборщиками незнаком.
-У нас уборщик - мужчина, один.
-А, это такой странный, в зелёный бейсболке, который всё время улыбается; и лицо у него часто местами намазано зелёнкой.
-Это он и есть.
-Что с ним случилось? Он - псих?
-А ты разве не понял?
-Понял вроде, хотя особо не приглядывался к нему.
-Так вот у этого психа два высших образования. Вот так.
-И к чему вы клоните?
-Ни к чему.
-Хотите сказать это у него из-за чтения?
-А ты сам, как думаешь?
-Это ещё разобраться надо.
-Что там разбираться.
Варвара улыбалась. Егор видел это, но его это нисколько не смутило, он задумался. Как же так, в самом деле, два диплома и в итоге: дурдом, швабра, мусорные вёдра, туалет, снисходительные взгляды проходящих мимо. Ну, швабра - это понятно: он очищает мир. От чего? Психи, которые что-то чистят, моют - очищают мир от зла. Здесь причина не в чтении, а в каком-то зле. Сказать об этом Глории? Стоит ли? Егор не был на сто процентов уверен в таком быстром умозаключении. Не всё так просто. Нельзя ставить точный диагноз пациенту заочно. Да и поставили уже диагноз этому Картонову те, кто его лечил. И наверняка чтение здесь ни причём. Женщины скоры на расправу в суждениях, да и не только женщины, люди вообще; а вернее обыватели. Вот в чём корень зла в обывательском взгляде на жизнь.
-О чём задумался, психолог? - обратилась к Егору Глория.
-О Картонове, - сказала Варвара.
Егор вернулся в коллектив.
-Об этом не трудно было догадаться; вы сами завели о нём разговор, и предрекли мне повтор судьбы этого несчастного. Естественно это меня не может не беспокоить. Хоть я и понимаю, что всё это бред и книги здесь совсем ни причём.
-А может быть, наш Егор сможет его вылечить? - съязвила Варвара.
-Какие глупости. Если он псих, то очевидно, что его лечили в больнице, и как видно неудачно. Это шизофрения, вероятно тяжёлая форма. Ему уже ничем не поможешь.
-Какой же тогда толк от твоей психологии, если она никому не может помочь? - спросила Варвара.
-Почему никому? Кому-то помогает, не помогает только в тяжёлых запущенных случаях. Кстати психов лечат психиатры, а не психологи.
-Какая разница?
-Ну, если ты не знаешь, какая разница между психологом и психиатром, то мне будет трудно с тобой спорить на серьёзные научные темы. Современный человек должен иметь элементарный минимум знаний...
-А ты хочешь сказать, что ты этот минимум имеешь?
-Полагаю, что да.
-Тогда почему ты занимаешься такой работой...
-Какой?
-Ну, такой.., которая не требует особых умственных усилий.
Егор встал и зло уставился на Варвару; потом отвернул голову в сторону и быстро вышел из кабинета.
-Варечка. - Глория укоризненно и в то же время удивлённо посмотрела на секретаря.
-А что он всё умничает.
Егор пошёл бессмысленно по коридору, он пришёл к мысли, что Варвара в чём-то права. В самом деле, у неё и Глории есть столы с компьютерами, а у него нет. Раз так, то они могут его унижать, сколько им захочется. Это суровая правда жизни. Глория - это старая лиса, она может думать о нём, то же, что и Варвара, но вида не покажет. А Варвара ничего не боится, да и чего ей боятся? Вернее кого? Его? Ведь он никто, по сути своей, всего то - ничтожный курьеришка. Первый раз в жизни Егору опротивела его работа. Ему уже больше тридцати, а он работает мальчиком на побегушках. А дальше то что? Дальше он получит диплом, но работать по полученной специальности вряд ли получится; психологов сейчас в России хватает с избытком.
Егор стал у двери туалета. Дверь открылась, и из туалета вышел Картонов. В одной его руке была щётка с ярко-лиловой щетиной, в другой мусорное ведро, в котором лежал пластмассовый совок. Увидев Егора, Картонов широко ему улыбнулся, после чего двинулся по коридору.
Егор представил, что когда-нибудь "зачитавшись до безумия", он окажется в подобном положении; станет уборщиком или дворником. Он представил, как надевает на руки оранжевые резиновые перчатки и подбирает с только что оттаявшей земли бычки и осколки стекла, складывая всё это в белый мешок. Причём ему нравиться это делать.
Нет, это бред, он не хочет этого. Он закончит свой институт, и устроиться куда-нибудь менеджером или продавцом-консуьтантом.
Вечером, когда Егор возвращался с работы, в автобусе, он снова встретил Андрея. Андрей был немного пьян.
-Знаешь о чём, я сейчас думаю? - Андрей пустил в лицо Егору ядрёный ядовитый дух, получившийся от смешения разных алкогольных напитков. - Ты никогда не задумывался, брат, почему нам часто приходится работать там, где нам не хочется работать, и тем, кем нам не хотелось бы быть?
-Ты, видимо много сегодня выпил?
-Это ни причём, Ты, не ответил на вопрос. Вот тебе нравится твоя работа?
-Нет.
-Вот, это честный ответ, уважаю. Уважаю. Сейчас, предлагаю махнуть по пивку, прежде чем идти домой. Согласен?
-Нет, я хотел бы этим вечером сохранить свою голову трезвой.
-Задумал что-то?
-Да надо поразмышлять над кое-чем.
-А понятно, это институтские дела. Эх, дружище, понимаю конечно, что диплом о высшем это хорошо, но это часто не делает людей счастливыми.
-Человек должен к чему-то стремиться, чтобы не сойти с ума.
-Стремиться? Вот ерунда. Зачем?
-Как зачем? Для развития.
-А я вот не хочу развиваться.
-Это почему?
-Потому что мне неприятно, потому что меня не покидает чувство, что кто-то нами играет, что мы подопытные кролике в чьём-то жестоком эксперименте.
-Ты и правда перебрал.
-Перестань, я серьёзен, как никогда.
-Тебе лучше сейчас не пить, а принять холодный душ и ванну, а потом лечь спать. У тебя обычная депрессия.
-А знаешь, что я задумал. Я решил написать книгу.
-Решил записаться в графоманы?
-Нет, это будет бестселлер, я разбогатею, обязательно разбогатею. Надо только сесть за компьютер и начать работу. Эта книга прославит меня на весь мир. Вот увидишь. А называться она будет "Антидарвин". Как тебе название? По-моему лихо. Она будет лежать во всех витринах главных книжных магазинов страны. Представь себе: белая глянцевая обложка, сверху мои имя и фамилия жирными чёрными буквами, ниже ещё крупнее ядовито-зелёным - Антидарвин. На заднем плане червяк и слон, перед ними автобус, этот автобус, на котором мы сейчас едем; а на переднем плане ты.
-Я? Почему это?
-Так это же ты натолкнул меня на тему для книги.
-Нет, будь любезен, мне такая слава не нужна, мне кажется червяка, слона и автобуса достаточно.
-Опа, а ведь ты уже веришь в мой успех, хоть книги то ещё нет. А ты же говорил, что не согласен со мной.
-Не согласен, но психи часто добиваются успехов в такого рода занятиях - это общеизвестно.
-Слушай, спасибо, дружище, ты меня даже воодушевил как-то на творческие свершения. Всё, пиво отменяется, я иду домой и немедленно сажусь за компьютер. Да я псих, я согласен, и это мне кажется не так уж плохо.
За ужином Егор решил поговорить с женой о Картонове.
-Знаешь, Ир, есть у нас в офисе уборщик - Григорий, Григорий Картонов.
-Уборщик-мужчина - это забавно. Он - пенсионер?
-В том-то и дело, что нет. Он относительно молод, ему наверно лет тридцать пять или тридцать шесть; а может быть и меньше.
-Чудик какой-нибудь или гастарбайтер?
-Чудик ближе к истине, но всё равно не то; он - сумасшедший.
-Разве сумасшедших берут на работу? Видимо кто-то за него похлопотал.
Егор подумал, стоит ли говорить жене о том, что Глория предрекла ему судьбу Картонова, если он будет много читать? Поскольку Ирине также не правилось его увлечение наукой и книгами, Егор решил не говорить об этом. Ему очень хотелось поговорить на эту тему.
Ночью Егор встал с кровати. Ирина спала. Егор прошёл на кухню, включил свет, сел за стол; перед собой он положил чистую тонкую тетрадь, рядом ручку. Егор открыл тетрадь, разгладил страницы ладонью, потом взял ручку и написал:
"История одного сумасшедшего".
Написал и отложил ручку в сторону.
Он ещё не знал толком, что это будет: эссе или исследование. Мысль Андрея написать книгу, натолкнула на нечто подобное и Егора. Егор понимал, что вряд ли кто-нибудь решится печатать его произведение, но ему очень хотелось что-то написать; оставить хоть какой-то след на этой планете. Он улыбнулся. Последняя мысль о следе ему показалась смешной. Только что писать? Причины шизофрении неизвестны, вылечить этого Картонова вряд ли получится. Но можно просто изучить его историю, историю его болезни; а там глядишь, может быть и откроется что-нибудь парадоксальное, по ходу дела. Так же было со всеми великими открытиями, причинами которых зачастую были случайные стечения обстоятельств, и в то же время итог трудов и поисков учёных. Так, с чего же начать? Долго ничего не приходило на ум. Егор поставил кипятить чайник. Чайник вскипел. Егор налил себе кружку чая. Егор поставил кружку на стол: остывать, и стал ходить по комнате.
Надо поставить себя на его место. Вот с чего надо начать. Егор обрадовался собственной находчивости. Егор представил себя молодым Картоновым, очень умным, многознающим. Он столкнулся с каким-то злом. Но каким? Что привело его в состояние шока, и он не смог от него оправиться, так не смог, что сошёл с ума. Что же это было за зло? Когда Егор представлял себя Картоновым, он представлял себя сидящим в библиотеке за толстой книгой, рядом стояла внушительная горка из дюжины таких же толстых книг с запылившимися бархатными обложками; или представлял себя в аудитории пишущим на доске длинные формулы и уравнения, на доске не хватило места, он повернулся лицом к аудитории, поправил очки из толстого стекла толщиной с палец, виновато улыбнулся, после чего развернулся и дописал уравнение на стене рядом с нижним правым углом доски, аудитория встала, и принялась бешено аплодировать, Егор-Картонов ответил аудитории поклоном. Нет, никакого зла здесь не видно. И кстати у Картонова кажется нет очков. Чай остыл. Егор думал.
Так не до чего и не додумавшись, Егор отправился спать. Он забрался под одеяло, обнял жену. Он долго не мог заснуть из-за навязчивых мыслей. Егор погладил упругое крутое бедро жены снизу вверх. Его ладонь замерла на талии жены. Его посетило озарение. А что, если во всём этом замешана женщина? Cherchez la femme, - как говорят французы.
Он представил снова себя на месте Картонова. Аудитория стоит и яростно аплодирует. Мужчина с лысиной в голубом костюме на заднем ряду кричит: "Браво! Гений!" А на переднем ряду сидит девушка немного полная, блондинка, похожая на ведущую московского телеканала Анну Прохорову. Егор любил смотреть передачи с этой ведущей, не из интереса к передаче, а из-за ведущей. Блондинка сидит с каменным лицом. Ноль эмоций. Довольная улыбка быстро исчезла с лица Егора-Картонова. Егор-Картонов растерян и подавлен.
На следующий день, совершив несколько поездок по городу, в два часа дня, Егор вернулся в офис.
Егор в этот день не взял с собой книгу. Он пил чай и ел бутерброд. Варвара хотела было спросить Егора, почему он решил вдруг нарушить привычку читать во время обеда; но не решилась этого делать, зная, что это ему может не понравиться, учитывая его вспыльчивость и горячность.
-Не боишься испортить желудок? - поинтересовалась у Егора Варвара.
"Что это она обо мне вдруг забеспокоилась?" - подумал Егор, а вслух сказал:
-Желудок?
-Понятно, тебе наплевать своё здоровье.
Варвара уткнулась в свой компьютер, видимо давая тем самым понять, что разговор окончен.
Интересно, а мог бы Картонов влюбиться в такую, как Варвара? Егор пристально посмотрел на Варвару. Мог бы из-за неё сойти с ума?
Варвара заметила взгляд Егора.
-С тобой всё в порядке, Егор?
-Со мной?
Варвара характерно мотнула головой, показывая тем самым одновременно и удивление, и недоумение.
-Может быть, он влюбился? - встряла в разговор Глория.
Тут Егор понял, что тормозит.
-В самом деле, мне немного не по себе, пойду, выйду на улицу, подышу воздухом. Нет, я не влюбился.
-Жаль, - сказала Глория.
-Глория Ивановна, вы наверно забыли, что я женат.
-И что же?
Что с ней происходит? Что за странные вопросы? Егору было непонятно поведение Глории, а ведь он раньше думал, что разгадал её характер.
Егор встал с дивана и вышел в коридор, где сразу наткнулся на Кирилла, который болтал с одной из сотрудниц банка, молодой особой в костюме ядовито-жёлтого цвета. Девушка ушла по своим делам.
-Ну, что дружище, что сегодня читаем? - обратился к Егору Эдик.
-Ничего.
-Правильно мозг тоже должен отдыхать.
Егор заметил в конце коридора Картонова с шваброй и рядом с ним замдиректора банка Головина. Головин что-то говорил Картонову.
-Он ещё может разговаривать?
-Кто? - Кирилл посмотрел в ту сторону, куда глядел Егор. - А. Ты о Грише. Конечно, у сумасшедших наверно бывают разные степени безумия.
-Да ты прав. О чём они могут интересно говорить?
-Известно о чём; Головин даёт Грише ключи от своего кабинета и кабинета шефа, и краем глаза приглядывает за ним, когда он делает у них уборку.
Егор принял задумчивый вид.
-О чём задумался, приятель?
-Как ты думаешь, Картонов мог бы влюбиться в такую, как Варвара?
Кирилл согнулся, головой вперёд. Егор испугался за него и сам слегка присел. Кирилл неожиданно протяжно заржал, как немолодая деревенская женщина.
Егор при этом оставался серьёзным.
-Ты чего, Кирилл?
-Ой, старик, ну сострил, так сострил, не ожидал от тебя такого юмора. Картон и Варька - вот умора, смесь бульдога с носорогом, сладкая парочка
"Всё-таки Кирилл - законченный циник и балбес, нельзя с ним разговаривать о серьёзных вещах", - подумал Егор.
-Тебе не жалко их? - спросил он.
Кирилл показал пальцем на Егора, продолжая истерично ржать.
-Хватит, юморит и делает вид, что сам тут ни причём. Хватит, строить умное лицо, счас подохну со смеху. Ну, ты - артист, Егор, всем артистам артист.
-Да ну тебя.
Егор вернулся в свой кабинет.
-Глория Ивановна, можно я позвоню.
-Пожалуйста.
Егор воспользовался аппаратом Варвары.
-Алло, Ир, привет. Я тебя тоже. Очень, конечно, как же ещё. Слушай, я сегодня не смогу приехать как обычно, мне нужно заехать к Лёне. Нет, это старый друг, очень старый. Да какие бабы?! Думаю, что ненадолго. Если, что будем поддерживать связь.
С Леонидом Егор договорился о встрече ещё утром по мобильному телефону. Леонид был программистом. Он нигде не работал, а вернее работал на себя; он занимался распространением и производством дисков, содержащих конфиденциальную информацию. Дело это было незаконное, и Леонид уже однажды попал в неприятную историю. Его похитили какие-то люди и две недели продержали в подвале, в старом деревянном доме, где-то далеко от Москвы. Его били и плохо кормили. Леонид оказал услугу одному человеку, выдав ему какую-то важную информацию, и этот человек, воспользовавшись этой информацией, сделал большое зло другому человеку. Человек, которому сделали большое зло, узнал, кто это сделал, и кто помог ему узнать важную информацию, при помощи которой он сделал это зло. После этого Леонид не бросил своего рискованного дела.
Квартира Леонида была похожа на склад электронной техники.
Леонид и Егор устроились у компьютера. Леонид загрузил диск с данными всех москвичей.
-Смотри всего одиннадцать штук Картоновых, из них девять женщины, - сказал Леонид.
-А вот он - Григорий семьдесят пятого года рождения, наш ровесник, а я думал он старше нас. Ну-ка, раскрой его данные, - попросил Егор.
-Ага, вот, улица К-ая, дом 12, кв. 9. Картонов Григорий Валерьевич. Там же прописаны Картонова Елена Валерьевна - это видимо сестра; и Картонов Валерий Иванович - это понятно, что отец.
-Где же мама?
-Умерла или завела другую семью.
-Спасибо за помощь, друг.
Домой Егор вернулся в девять часов. Ирина сказала, что к нему зачем-то заходил Андрей. Егор спустился вниз на один этаж и позвонил в квартиру Андрея. Дверь открыла Ольга, жена Андрея. У неё был очень недовольный вид.
-Ирка сказала, что ко мне приходил Андрей.
-Я не знаю об этом.
Егор вошёл в квартиру.
-Он на кухне сидит, проходи.
Андрей сидел за кухонным столом, перед ним стояла початая бутылка дорой водки.
-О, заходи, брат, сейчас я достану рюмку. - Андрей встал из-за стола и двинулся к кухонному шкафу.
-Я не хочу. Жена сказала, что ты заходил, спрашивал меня.
-Точно. Заходил. - У Андрея немного заплетался язык.
-Зачем?
-Поговорить.
-Давай поговорим.
Егор сел около стола на табурет.
-Ты, точно пить не будешь? У меня пиво есть в холодильнике.
-Нет, уволь.
-Я честно говоря тоже уже не хочу.
-Что-то случилось?
-Случилось.
-Важное?
-Нет, пустяки. Я открыл тайну мироздания.
-Я не сомневался, что это по силам только тебе.
-Я тоже.
-Рассказывай.
-Как бы попроще то всё объяснить. - Андрей стоял посреди кухни. Он сделал размашистый жест, медленно обернулся кругом. - Это же всё - плод такого умственного труда! Такого!
-Чьего же? Конкретно.
-Вот. В этом-то всё и дело. Представь себя огромное тёмное пространство, не то пространство, не то просто большая, огромная комната. Представил?
-Ну.
-Теперь огромный компьютер. За компьютером сидит монашка, лица её не видно, и она время от времени стучит по клавишам. Кстати одета монашка в католическое. Ну, допёр?
-Нет.
-Вся наша жизнь, жизнишка, сокрыта в компьютерной программе. Вот как.
-И как же ты додумался до этого?
-До этого нельзя додуматься. Это озарение, вспышка в сознании. Как будто мой мозг уловил особый импульс пришедший от... от... Да наверно из той самой комнаты, где сидит монашка.
-Страшно как-то.
-Ты веришь в это?
-Нет, но всё равно как-то не по себе от твоих откровений. Кстати, а как обстоят дела с книгой?
-С "Антидарвиным"? Туго, очень туго, ведь с него видимо всё и началось.
В кухню вошла Ольга.
-Слушай, Антидарвин, ты меня уже замучил своими пьяными выходками, так хоть бы людей не беспокоил, не сводил с ума. Тебе алкоголь противопоказан, если ты не прекратишь, я уеду к маме.
-Оль.
-Что Оль?
-Счас как поцелую, будешь знать.
-Хватит паясничать.
-Я серьёзно.
-Как можно разговаривать с таким человеком. От нервного срыва меня спасёт наверно только шопингтерапия.
Ольга ушла.
-Слушай, брат, бросай в самом деле маяться дурью, - сказал Егор.
-Ты это об "Антидарвине" или о монашке?
-Я о водке.
-А - об этом. Это ерунда, это я могу бросить в любое время.
Егор рассказал Андрею о Картонове, о том, что тоже хочет написать книгу или брошюру.
Дослушав рассказ Егора, Андрей приблизился к нему и почти шёпотом заговорщицким тоном пробормотал:
-Мне кажется, когда ты раскроешь тайну Картонова, выясниться знаешь что? Знаешь что?