Аннотация: Одна из непоказанных сцен "Аватар" - глазами одного из ее участников.
Ветер переменился, и я тут же слегка изменил угол наклона крыльев, чтобы не потерять этот мощный воздушный поток, без труда несущий меня над низко плывущими облаками. В последнее время изрядная часть лесов на моей территории практически опустела - сказывались последствия ужасного пожара, случившегося где-то к западу отсюда, на широкой равнине, где, бывало, я порой находил, чем поживиться. Но теперь там царили хаос и разрушение, с неба сыпался жирный серый пепел, и ни один из бескрылых не рисковал заходить на это место, где каждый камень, каждая скала и каждый обгоревший ствол излучал жутковатый запах смерти... Вольно или невольно, но я презрительно усмехнулся, и отрывистый гортанный крик мой огласил окрестности, подобно удару грома. Земнолапые! Никогда я им особо не завидовал. И, признаться, редко думал о них не как о возможной добыче. Как их зовут? На каком языке они говорят? В какие игры любят играть их детеныши?.. Меня это никогда не занимало. Они вкусные - вот и все, что, по моему глубокому убеждению, нужно было мне знать. Хищнику не пристало интересоваться чем-либо еще. А уж верховному владыке поднебесья - тем более! Ведь кто из них, возящихся в грязи и прыгающих по деревьям, может сравниться со мной? У кого есть такие же огромные, могучие крылья? Такие мускулистые лапы, вооруженные кривыми лезвиями когтей? Такая устрашающая пасть, усеянная по краю бессчетными иглами зубов?! Да ни у кого, пожалуй. Кроме, разве что, такого же, как я, собрата мне по крови - но в последнее время я перестал опасаться даже этой угрозы. Эти куцекрылые - угроза?! Ха! Да они еще из яиц не вылупились, когда я захватил эти земли, и им еще очень повезло, что мне не захотелось прибрать себе и их жалкие кусочки леса!.. Снова мой вопль раздался среди облаков, но на этот раз в нем отчетливо слышалось превосходство, и я мощно взмахнул крыльями, чтобы не терять высоту. Я и так летел гораздо ниже обычного, внимательно оглядывая землю под собой в поисках отбившегося от стада копытного, либо же одинокого лесного пестрокрыла. Пестрокрыл... м-м-м! От одной мысли пасть слюной наполняется! Этих проворных летунов я предпочитал любой другой добыче, и не столько из-за мяса - они были тощи и жестковаты - но и из-за того прилива особенного самолюбования, который я испытывал всякий раз, когда, неожиданно обрушившись на этого крылатого с высоты, я вонзал в его тельце свои огромные когти: вот, дескать, хоть мы и оба летуны, но рядом со мной ты столь же беспомощен, как и те синие двуногие, которых твои собратья, порой, носят на своих спинах! Странная причуда... На мгновение я почувствовал укол любопытства, но тут же отмел его, как не представляющий особой важности. Подумаешь... Какое мне вообще дело до того, чем они занимаются?! Меня больше должно волновать, как их поймать. Вот только, как нарочно, ни одного не видно! Р-р-р! Мне что, опять сегодня ложиться спать голодным?! Хотя... Я бросил косой взгляд в сторону Большой Ямы, но тут же глухой болью напомнила о себе так и не затянувшаяся рана в десне, оставленная хвостом твердой блестящей штуковины, в брюхе которой в небо поднимались крохотные, мне на один зуб, но довольно-таки вкусные создания, похожие на каких-то бледнокожих червячков... Нет уж, спасибо. Мне мои зубы дороже. Возможно, если еды не будет слишком долго, я и отправлюсь на поиски этой грохочущей черной образины и маленьких вкусненьких зверков, но пока что... еще один взмах. Ничего, вытерплю. Я же не жалкий земнолапый охотник. И не крикливый пестрокрыл. Я - существо совсем иного рода! Я - хозяин небес! я - брат облаков, сын ветров, я...
Вдохновенный монолог прервали. Самым наглым образом. Наверное, я старею... Но, помилуйте же, кто мог осмелиться напасть на меня? Только такой же, как я, вражеский самец, залетевший в мои края и решивший помериться со мной силами, но я не услышал ни резкого, режущего уши свиста ветра, ни яростного боевого вопля - ничего! Лишь на мгновение, на одно крохотное мгновение я успел заметить легкую крылатую тень, скользнувшую в сторону, и уже успел обрадоваться - наконец-то, добыча! - но... Я даже не знаю, как это описать. Сходные - ну, или, вернее, почти сходные чувства я испытывал лишь однажды - когда, много лет назад, в первый и в последний раз повстречался с самкой, чтобы дать начало новому поколению. Только... в тот раз - это было похоже на легкую речную волну, что поднималась на воде, когда я пролетал над ней. А на этот раз - это был настоящий взрыв, буря, шторм в моей голове, и, оглушительно закричав, я, как убитый, кувыркаясь, начал падать вниз. Я забыл, что должен лететь, забыл, что нахожусь на немыслимой высоте над землей, падение с которой означает неминуемую гибель, я даже забыл, кто я и откуда взялся... Мою голову заполонили чьи-то странные, чужие мысли, обрывки воспоминаний, незнакомые голоса... и на фоне всего этого, ужасающе отчетливо - моя собственная тень, безошибочно узнаваемый крестообразный силуэт, скользящий по выжженному, обращенному в пепел и угли лесу... а еще - голос, чужой мне, никогда раньше не слышанный голос, говорящий на странном языке ставшие мне вдруг понятными слова:
"Торук Макто - великий. Он объединил кланы во время Великой Скорби. Все На"Ви знают эту историю..."
Оглушительный, полный боли и отчаяния вопль вырвался из моего горла. Это... слишком... сильно! Огромное дерево, падающее мне прямо на голову... охваченный пламенем лес, на глазах превращающийся в серое безмолвие... лицо рыжеволосой женщины, искаженное мукой, на ее ладони - липкое багровое пятно крови... Слишком сильно! Столько эмоций... столько безудержных эмоций... я не испытывал за всю свою жизнь! Мои крылья невольно изогнулись, тело начало вращаться, и я стремительно полетел вниз, со свистом рассекая ветер, пока у самой земли мои крылья не распахнулись во всю ширь, лишь каким-то чудом не коснувшись ветвей деревьев, и я почти отвесно взмыл в небеса, загребая стонущий под моими ударами воздух. Я стонал, я кричал, я - впервые в жизни! - готов был взмолиться о помощи, но - рядом не было никого, чтобы прекратить эту муку, и я, точно безумный, метался во все стороны, едва не выворачивая себе крылья и не раздирая тонкую перепонку, а ужасные видения накладывались одно на другое, и вот уже я увидел, как огромная стая блестящих черных птиц изрыгнула волну огня, захлестнувшую корни огромного дерева... как на земле, безжизненно раскинув руки, замерло чье-то обезображенное тело, проткнутое насквозь огромной щепкой, на которой все еще запекалась кровь... как мои ноги по самые щиколотки увязали в горячем пепле - в пепле, что когда-то был живым, что еще дышал отголосками существ, которые в него превратились! Я думал, что схожу с ума... А потом... они внезапно прекратились, и меня настигла такая необыкновенная волна облегчения, что на какой-то миг я подумал, что уже умер... но тут перед моими глазами промелькнула зеркальная гладь воды... Я едва успел расправить крылья, чтобы загасить скорость, и по реке стремительно метнулся прочь мое отражение... и отражение маленького синего существа, каким-то чудом оказавшегося у меня на плечах.
Двуногий?!
На этот раз в моем крике отчетливо слышалось самое искреннее возмущение, и ярость, всколыхнувшаяся во мне, тут же выжгла мгновенную слабость - я тут же стремительно метнулся в небо, полусложив крылья и войдя в пологую спираль - старый, как мир, прием, не раз позволявший мне сбросить со спины не в меру проворного противника. Тело отозвалось безукоризненно, каждая мышца напряглась до предела, натянув кожу, и я словно бы превратился в гладкую каплю воды, несущуюся со скоростью ветра! Когда же я выправил полет, то уже готов был торжествующе завопить - вряд ли дерзкий нахал выжил после такого фокуса! - но мой крик споткнулся и замер где-то в горле, потому что в ушах, перекрыв свист воздуха, раздался голос, в котором явно слышались отчаянные нотки:
"Помоги мне!"
"Ты!" - вот и все, на что меня хватило, прежде чем я, оглушительно закричав, отвесно взвился под самые облака, тут же начав всячески метаться по небесам, стараясь сбросить с себя наглого червяка, но он держался крепко, и, сколько бы я ни старался, я не мог разорвать ту странную связь, что объединила меня с ним. И, тем не менее, я старался, как мог, я пикировал, я выписывал петли и спирали, я переворачивался и кружил - однако какая-то часть меня упорно твердила: это тщетно, это бесполезно... И когда я уже почувствовал, что мои крылья словно бы водой заполнились, и я вот-вот упаду на землю - мне пришлось прекратить и, кое-как поймав достаточно мощный поток ветра, попросту заскользить над землей, мучительно стараясь охладить пылающие легкие. А крохотный двуногий, что без труда поместился бы у меня в пасти, дотронулся одной лапкой до моей шеи, и в моих ушах вновь зазвучал его голос:
"Помоги мне, торук. Только ты один можешь помочь мне спасти мой народ".
"Какое мне дело до твоего народа?!" - мог бы ответить я прежний. Но в тот миг я был слишком измучен, чтобы отвечать - и только зарычал в ответ. Вот только синее существо, судя по всему, нисколечко меня не боялось. Оно ответило, но не словами, а своими воспоминаниями. И вновь перед моими глазами разверзнулась огромная Большая Яма - словно бы какой-то огромный зверь выкусил целый участок леса и земли - со дна которой нескончаемой стаей поднимались на крыло бесчисленные черные птицы... те самые птицы! Их пламя... падающее дерево... крики умирающих... нет!
"То, что видел я - это лишь тень того, что может случиться, - тем временем с ужасающим спокойствием говорил мне мой странный наездник, обрывая поток страшных картинок, - Наш лес умирает. Небесные люди не успокоятся, пока весь мир не падет к их ногам, и тогда, поверь мне, здесь не останется места ни для тебя, ни для меня... ни для кого-либо еще, кроме них самих. Если мы не дадим им отпор! Торук... ты должен мне помочь!"
"Но что я могу?! - мне хотелось закричать от отчаяния, - Против огня, против черных птиц, против ужаса и смерти - что я могу?!"
"С твоей помощью я могу объединить все разрозненные кланы На"Ви, - негромко, терпеливо, словно неразумному ребенку объяснял мне двуногий, - Поодиночке - их просто перебьют, одного за другим. Но меня они не послушают, даже если мои слова окажутся правдой. Я всего лишь изгнанник. А им нужен настоящий вождь. Им нужен Торук Макто!"
"И если я помогу тебе... Мы сможем остановить их?"
"Кто знает? Но, если ты позволишь мне лететь на твоих плечах, то обещаю - я сделаю все, что от меня зависит, чтобы беда не повторилась. Пандора и так уже достаточно настрадалась. Пора наконец ей доказать, что и у нее есть терпение!"
"Тогда бледнокожие уйдут?"
"Да. Они уйдут. И мы позаботимся, чтобы они никогда не вернулись сюда. Так что... ты поможешь нам?"
Я не ответил, лишь взмахнул крыльями, глядя куда-то вниз, но впервые в жизни - не выглядывая добычу. Думаю, промелькни у меня перед самым носом хоть целая стая пестрокрылов - я бы на них даже не посмотрел. И сам не заметил, как свернул на северо-запад, и вот уже подо мной раскинулся мертвый, выжженный лес - уродливое серо-черное пятно на зеленом облике моего мира. Солнечные лучи пробивались вниз сквозь клубы дыма, а я, точно призрак смерти, летел над усыпанной пеплом землей, бросая на нее огромную тень...
"Откуда ты знал? - глухо спросил я, глядя на крошечные частицы сажи, кружащие в воздухе, - Откуда... я никогда тут раньше не был! Откуда ты знал, что это случится?!"
"Так решила Эйва, - тихо, с какой-то горькой усмешкой ответил мне он, - Она послала мне это видение... а я не послушал ее. И они не послушали... из-за этого многие погибли, а клан лишился дома, вождя... и надежды. Им больше некуда идти, торук. И не на что надеяться... вернее, они так думают".
"А ты решил вернуть им надежду, - я почти не спрашивал, - Чтобы они поднялись на эту битву и остановили бледнокожих червей. Так?"
"Да. Но без тебя у меня ничего не выйдет. Ты поможешь мне? Время решать, торук. Я свой выбор уже сделал. Что скажешь ты?"
"Не ради тебя, двуногий - я совсем тебя не знаю, чтобы жертвовать чем-либо ради тебя, - после очень долгого молчания, сквозь зубы выдавил я, - И не ради твоего народа - меня мало интересуют те, кто живет на земле. Но ради Матери - я готов тебе помочь. Куда мне лететь?"
"К Древу Души, - с просто физически ощущаемым облегчением выдохнул тот, - Оматикайя направились туда, чтобы молить Эйву о помощи..."
"И на что они надеются? - я уже почти смеялся, хотя ничего смешного в его словах не было, - Что Мать защитит их от бледнокожих? Твой народ глуп".
"Он отчаялся, - двуногий не спорил, в его словах не было гнева или обиды, - Если не в Эйву - во что еще ему осталось верить?"
"В самих себя, - чуть ли не прорычал я, - Они должны сами себе помочь, а не ждать чуда с небес!"
"Но ведь они его дождутся, верно? - наверное, мой всадник улыбнулся, - Они дождутся нас, торук. Другого им и не надо".
"Что ж, - не без скепсиса в голосе хмыкнул я, - Тогда я, пожалуй, готов стать этим... чудом. Потому что, даже в момент отчаяния - никогда не нужно переставать в себя верить!" - и, громко, яростно закричав, я, точно багровая молния, понесся над вечерним лесом, рассекая крыльями прохладный воздух, и знаете... Я не верю в судьбу. Я вообще... мало во что верю. Но в тот день, глядя на собственную угольно-черную тень, скользящую по верхушкам деревьев, подсвеченным слабым мерцанием живого огня, я чувствовал - это решение, каким бы безумным оно ни было, изменит этот мир. А уж в лучшую или в худшую сторону - это нужно было решать нам. Ведь, в конце концов, историю мира творила не Эйва.
Ее творили мы.