Сегодня 5 января,... сессия позади (трижды ура), а мысли мои уже спешат вперед - что же там дальше? Действительно, что... На работу мне только одиннадцатого, дел вроде в Москве никаких... И что же? Куда податься... если "в Москву, в Москву ...", то это пожалуй не для меня, мне бы вот наоборот...Естественно, незамедлительно приходит решение (а оно всегда так приходит, если ты молод, ничем особым не обременен, и располагаешь временем, и в голове у тебя в основном, ах...вольный ветер!) И решение, вот какое: А дальше будет Питер! - ну да, еще бы, конгениально, - думаю про себя - сколько волка не корми... Ну ладно, "решено - сделано", давай "волк" за работу. Что первое? Созвонится с мамой брата Андрея (я у них всегда останавливаюсь, когда приезжаю), предупредить что приеду, так, что еще...ага билеты, за ними надо по быстренькому на Ленинградский, так, сбор сумки, ну это ладно, ерунда, еще успею... Да, кстати, семья у брата Андрея (как впрочем, и он сам) уникальна, все, по моему, лет двенадцать в храм ходят, доброты и душевности все - необыкновенной. Познакомился я с ними в далеком теперь 1997 году, когда возвращался из паломничества на Валаам, и не смог купить билет обратно в Москву. А так как спал я на теплоходе мало (что поделаешь - Льюис!) то перспектива провести бессонную ночь на вокзале, одному, без денег (хватало только на белье в поезде) совершенно не радовала... Мысли были разные, например - поскрестись в двери Питерской семинарии, - "пустите, братцы, - я свой!", пустят, вряд ли - "а кто, да для чего, да почему... а где благословление? ... не принято, у нас не ночлежка ... да если так всякого пускать, порядка не будет..." Узнать какой-нибудь протестантский адрес по "Изучению Библии"? Ввалится к ним... "здрасте, вот ...православный... пустите...ну, пожалуйста!, всего одна ночь, как мышь буду!" Тут наоборот пустить могут, тогда в голове будут вертеться мысли всякие ... да все о том же! Ну почему у нас так?! Почему они так могут, а мы нет... Эх, ну да ладно... И вот, иду, думаю... В голове меж тем засела одна совершенно "дикая" мысль: а что если подойти к первому встречному, и попроситься переночевать? А вдруг чудо? Иду так по Невскому, и размышляю над этим, а потом незаметно для себя, и молится стал... Свернул около Казанского храма на канал Грибоедова, иду дальше, ага, вот и тот храм, где я исповедовался перед Валаамом... Зашел. Служба. Прислушиваюсь, только начало...ну что ж...Слава Тебе Боже наш, слава Тебе...
Стою, а в голове, одно - Господи, пожалуйста, пошли мне такого человека... Как говориться - "а в это время", всю службу впереди меня, какой то молодой человек стоял (одет бедно, куртка, какая то неопределенного цвета, штаны этого же цвета, а длинные волосы (рыжие) аккуратно стянуты в хвостик) Уж не знаю, как я после службы решился... но, вот уже шесть лет он один из самых близких моих друзей, и даже по моему больше (поэтому я его и зову: "брат Андрей") Ведь он даже на протянутый паспорт с билетом не взглянул! Просто продиктовал адрес, и сказал - во сколько прийти... Вы такое представить себе можете? Лично я нет. Вернее вообразите, что вот... подходит человек после службы в храме...и что-то там, заикаясь, мямлит про поезд, другой город, и проситься к Вам домой с ночевкой...Сильно, да? Вот-вот и я про тоже...Так, ну ладно, что то я отвлекся на воспоминания... Пора собираться на вокзал. В Питер я обычно стараюсь ездить ночью, так удобней, заснул в Москве - проснулся в Питере...Вокзал. Поезд. "Проводник выдаст белье и чай". Чай я брать не стал, а на выданном белье довольно быстро уснул и проснулся уже в Питере. Здравствуй, город! Звонок брату Андрею - вот он я, встречай...
"Ты вроде миссионер?" "- Да какой из меня...брате...ну что ты!" - "Ну, вот и отлично, - с нами поедешь" Мы на кухне - чай пьём...Соображаю... Проповедь...Я и в тюрьму...да еще и без подготовки... хм...И что?... А в конце-концов... Как говорится: "Что мешает благородным донам выпить холодного ирруканского..." Это из Стругацких. Хотя со стороны это наверно выглядит довольно дико: ехать из Москвы, отмахать шестьсот верст! Для того, что бы попасть... в тюрьму! О...да еще и на каникулах, после такой сессии... Суть то вот в чем: брат Андрей со своей мамой ездит, (разумеется, в составе целой группы) - вот уже лет восемь в - Колпинскую детскую колонию. Каждое воскресенье. После службы в своем храме. Садятся на электричку и пилят до Колпина. Там они беседуют с ребятами, дарят иконки, крестики, брошюрки, а так же подкармливают их, немного... Иногда приезжает священник и они служат. Зачем все это? Христос просил. Вот и ездят. В общем - помогают заключенным. А один раз, - набросились они скопом на брата, и измолотили его до сотрясения мозга... Да... Вот так вот.... Но, то - подвижники! А я то? Я то?! прости меня Господи...
Читаю: "...при посещении больных СПИДом и венерическими заболеваниями: просьба к родственникам..." Однако... хм... больные СПИДом? И много их? И что же вот так вот, всех вместе? Очень интересно... Мы стоим здесь - в комнате ожидания - пока утряхивают формальности. Но вот позвали. Все, мы идем. Проверка - нас пропускают, и мы быстро пересекаем рабочую зону. Далее - вход в "настоящую" - где содержат заключённых. На заборе - совершенно жуткое гигантское граффити. Толи, чья то харя, толи чьё то рыло. Под ним - корявая надпись на английском - "Колпино" Брат по ходу комментирует - "Жизнь у них здесь страшная - вот и рисунки страшные..." Вот она - знаменитая "малолетка"... возраст содержания: от 14 до 21 года. Общая численность - около 450 человек. Быстро входим в одно из зданий и поднимаемся на нужный нам этаж - там храм. Я оглядываюсь. Нас приехало человек 15; в электричке так толком и не разглядел. Трое певчих (две совсем юные девушки) трое взрослых ребят. Ребята эти, по-моему, очень здравомысленные. Всем что-то около 30. Двое из них успели отсидеть, пришли там к вере и сейчас это просто незаменимые люди, они знают все тюремные порядки - ребята слушаются их беспрекословно. Остальные: обыкновенные женщины, средних лет - основное "население" наших храмов. Следует распределение "обязанностей" - кому, чем заниматься. До меня только долетает: "...кухня.... подготовится надо... служба-то когда?... а подарки куда положить?.." "Так, мужчины, кто в камеры, за детьми?" Это для нас. Брат Андрей внимательно смотрит на меня, и просит с ним пойти в камеры, - привести детей на службу... Я???! Внутри все куда-то опускается... "Брате, а куда идти-то?" " ...Да тут близко - ...на пятый"
Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте... это со всех сторон... оказывается пока я тут все разглядывал - все проходящие мимо (а их надо заметить было не мало) здоровались с нами. И вежливо так. Странно. В ответ тут же начинаю кивать головой и здороваться... На вид - двенадцать. Худющие - жуть. Одеты в черные робы, какие то... А лица то! Да это же не лица - это то, что от лиц осталось, тени это одни, тени... Господи, а что у них с глазами? Почему глаза то такие?! Отродясь я у людей таких глаз не видывал. Тоска черная... У брошенных собак только, глаза такие встречались, да и то наверно не у каждой...И воздух, вернее пространство здесь какой то густое, чем то оно насыщено, что ли толи скопление ужасов и крика, толи греха и грязи... И отовсюду, по-прежнему: "здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте..." Весть о том что "пришла церковь" быстро охватила весь пятый. И опять отовсюду: "а ты пойдешь?" "Миха - эта...церковь пришла!" "Серый - идёшь?" "А кто еще?..." "Ты чё в церковь? А на сколько?" Андрея узнают, подходят, заискивающе, но без опаски протягивают руку, видно, что это им приятно... "Андрей, а где ты был?", - В Москве - учился, -"Как дела, Андрей?", Слава Богу, молитвами святых... "А чё привезли?" - Андрей тактично умалчивает. Мне как-то уже не так страшно (все же брат рядом), и видимо осваиваюсь помаленьку. Тут только невольно заметил, что на меня отовсюду устремлены десятки любопытных, прямо таки пронзающих меня любопытством пар глаз. И чувствуется что обладатели глаз этих, меня как могут, обмеривают, оглядывают со всех сторон, оценивают и просчитывают, что-то с чем то сопоставляют во мне и сравнивают опять же с чем-то только им одним хорошо известным... Глаза эти, как только сталкиваются с моим взглядом - тут же целомудренно отводятся... Тем временем, вокруг нас постепенно начинает формироваться отряд из желающих пойти в храм. Везде только и слышится "церковь, церковь..." И еще бегут отовсюду... "Тихо! Тихо я сказал. Быстро по два построились!" Это их старшой считает. "Все. Двинули!" Андрей возглавляет - я замыкаю... Быстро спускаемся и пересекаем двор. Некоторые, еще спускаясь, торопливо закуривают. "Это кто там курит?!" Это - окрик старшого. Но, я, почему то интуитивно догадываюсь, что кричит он, так просто, подстраховывая скорее себя в случае чего... Входим в то здание где "наш" (или их?) храм, опять поднимаемся. Мы в храме. Облегчение. Все - мы у себя, мы - под защитой - такие мелькают чувства. Пространство-то другое - замечаю про себя, хотя, что тут особенного - ну стены покрашены, ну потолок побелен, фото-иконы софринские по стенам висят, иконостас импровизированный, чистенько так... Но ... душе лучше стало что ли...
Постепенно с других этажей подходят остальные отряды. Зрелище удручает и даже не, сколько казёнщиной.... Вид у всех довольно несчастный, все очень бледные и худые, одеты кто во что горазд, в основном какие то разнокалиберные темные спецовки, хотя попадаются и "добротные" вещи - видимо кому то "с воли" еще присылают. Во всех лицах есть весьма явное сходство друг с другом - какая то печать безнадёги... Но глаза... опять глаза... таких глаз не встретишь...не должно быть в природе таких глаз, нет, твердо - не должно. Представьте себе какое-нибудь крупное животное, волка там или тигра, и вот представьте что этого тигра, начали крепко избивать, день за днем, и год за годом... Просто так без причины - бессмысленно бить, бить, бить, бить, бить...бить... Наверное, сначала в глазах у него будет дикий страх и искреннее непонимание - "за что!??" (а может даже скрытый бунт и наивная надежда...), потом наступит паника и ужас от абсурда и происходящей бессмыслицы, а затем наверно эти глаза потухнут и ничего больше не будут ждать, даже побоев... ничего и никогда... Выжгли эти глаза, сожгли чем-то... и единственно там в этих глазах останется это то, что глаза то эти сожгли, какой то черной пакостью, чем то таким, что и существовать то не должно, но по какой то ошибке, откуда то, из каких-то там черных щелей вылезло и сразу сотворило свое страшное и гадкое дело...
Зовут на кухню, я с облегчением иду, так как уже не знал чем заняться от смущения - я новенький, пришел "оттуда... с воли" и на меня то и дело обращали внимание. Пришло со всех отрядов, человек шестьдесят или чуть больше. В храм, идут по разным причинам: человек тридцать - это верующие - "костяк", кто-то из-за подарков и скудных угощений, ну а кто-то просто, что бы вырваться хотя бы на полтора-два часа из камер. Это мне все еще в электричке объяснил брат Андрей. Тем временем, многие, не зная чем заняться, бесцельно слоняются по храму, некоторые садятся на лавки и стулья, кто-то прямо на пол у стены. Я опять в храме, - "своих" - с пятого, уже не нахожу - все перемешались. Занятый своими мыслями, сажусь на лавку, к ребятам. К моему изумлению сидящие шарахнулись от меня как от самого грозного и крутого начальника на земле.
Мне жутко стыдно и я как могу, жестами и словами прошу их вернутся на место. Смотрят недоверчиво и возвращаются... Завязывается беседа: "А Вы кто?", "А чем Вы занимайтесь", "А как Вас зовут?", "А мы вот тут живём" Так. Хорошо, хорошо, замечательно... Контакт вроде состоялся, теперь самое время проявить свои миссионерские таланты, пока у них есть интерес и внимание послушать, т-э-э-кс, с чего начнем, а, пожалуй, вот с этого... Стоп. Еще раз, нет, не годится... Стоп. Что за ерунда? В голове крутятся, какие то высокопарно-нравоучительные фразы а-ля 19 век... типа: "...о назидательной пользе благочестивого чтения, и о том какое это великое благо для истинных христиан..." Господи вразуми меня! Вразуми меня Господи... Вразуми... Что же это такое? Еще раз. Нет. Ничего не могу из себя выдавить. В голове полная каша и ахинея. Ведь мне то, надо повернуть их головы в сторону Бога Живаго, Любви Распятой..., тот, Кто их бесконечно любит, заботится и прощает... Почему же я не могу ничего сказать?!!! Бред какой-то. Это почему?!!! Ведь говорил же всегда. И тут меня ошарашило...
А ничего я не могу. Ничего. Ноль я. Полный ноль. Ничто я по сравнению с ними. Вот с этими детьми, бритые головы которых сплошь в ниточках шрамах, которые здесь почему-то называют красивым словом - "праздники" С их опытом, их прошлой жизнью, и с их теперешней жизнью. Ничто и никто. Потому что как в Сталкере: дикобразу - дикобразово, и все тут. А лицемерить нельзя. Никак нельзя. О Христе надо говорить или искренне, прямо, то есть то, что сам понял, пережил и прочувствовал, "как о Христе в твоей жизни..." либо вообще - никак лучше не говорить. Только честно: "из уст в уста", опираясь на свой опыт греха и благодати. Да-а. сильно этак меня, сильно, ничего не скажешь... И стоять-то среди них нужно, будучи качественно ИНЫМ, так как и у них, здесь, совершенно иное качество жизни. Потому то из подобных мест Иоанн Кронштадский возвращался без сапог. Да и Алеша Карамазов тоже говорил: "не могу я вместо всего - лишь пятак отдать..." Вот именно все. Отдавать то здесь именно все и надо. Всю помощь и всю веру, всю свою "надежду и упование". Тратить тут надо. Тратить, что Христос дает, тратить все радости и утешения, тратить не считая, и не раздумывая кому и сколько... А еще жить. Жить среди них, болея ихними ранами и страдая ихними страданиями... И платить по предъявляемым здесь невыносимым счетам - своим, - "очищенным золотом"... Но, все это будет настоящим и до конца. Все прочее будет фальшивыми побрякушками...
"Не бойся Соловков - там Христос близко..." Глаза их...- упрёк мне. "Если ты не можешь любить - то, что же ты пришел сюда?" Неужто из-за кощунственного любопытства...
Литургия - Небо на земле... Перед службой ребятам объясняют "что есть возможность исповедаться и причастится..." для этого необходимо "принести покаяние, т. е раскаяться в совершенных ранее грехах", "грехи можно записать на листочках бумаги, которую сейчас выдадут..." Бумагу, карандаши выдали: все начинают с ритуальной старательностью перерисовывать друг у друга крестик вверху листка... Ко мне подходят и наивно, с доверчивостью - спрашивают: "какие грехи можно писать, а какие нельзя?" "А вот .......... грех, или нет?", "А скажите, - курить грех? а матом ругаться?" (краем уха слышу у стены ожесточенные споры - " это грех! - нет, это не грех!") Ответ (хотя, видимо, и слышимый ими не однократно - в очередной раз поражает...) "Да ладно! Че правда, что ли?!!" Все они - насильники, воры, убийцы - старательно пишут грехи. Морщив лоб - вспоминают... Значит - что-то зацепило. Нет сейчас никакого принуждения, все только добровольно - это-то им втолковывали не раз. Значит, что-то меняется в голове, происходит... А раз - так, значит не зря все это. Не зря. И может быть, на свободе, через много лет, когда кто-то из них в очередной раз занеся руку... вдруг вспомнит... как он в Колпино...старательно, так... и, морщив лоб...седьмого числа, грехи свои писал... Да-а, брат... Такие дела... Размышления прерваны: о, небо! Все эти исписанные листочки они отдают мне... На столе передо мной быстро вырастает горка. Как могу, объясняю - "ребята, что вы... это не мне...это все ваше ... личное...интимное... это все перед Богом... священнику надо...ребята..." Новая куча мала: хватая все подряд, пытаются определить, где, чей листочек... И смех, и грех... Но вот, наконец, и служба. Наша служба Богу. Потому как время послужить Богу - молитвой...И еще - время творить Господу, настало время сотворить Ему чудо... Ряды бритых затылков. Внимательно следят за священником - он перекрестился - все перекрестились... Изредка переговариваются... "Иже Херувимы... тайно образующее..." По одному, по два шмыгают в открытую дверь - "это они курить бегают" - шепчет рядом брат. Выставляем у двери - "алкунавта" - была такая должность в древней Церкви - во время Таинства стоял этот алкунавт у двери (кстати, это для него возглас "двери, двери...") и следил, что бы в храме присутствовали только одни верные. "Всякое отложим попечение..." "Так! Внимание! Подходить к Чаще может тот, кто исповедовался, руки на груди сложить крестообразно и четко произнести своё имя..." Причастие... "Их" - целая вереница... подходят... я, тут же опускаю глаза - почему-то никогда не могу смотреть, как будто крадёшь что-то не своё - вот всегда я так... и тут же с какой то жадной ревностью смотрю во все глаза, смотрю - как в каждого входит Бог... И все сейчас во мне... и радость, и боль за всех людей - вот ведь... для нас ЭТО с вами, и смущение... и даже какая то "добрая" зависть... Вот - как все просто - Бог и человек - и все на своих местах: Бог в человеке, а человек в Боге... И нет ничего выше - так как один - жертвует самым ценным - своей жизнью, а другой, понимая это - смиренно принимает эту бесценную жертву... Слава Тебе Боже наш, слава Тебе... "Видехом Свет истины... прияхом Духа небесного... Нераздельной Троице поклоняемся..." Служба окончена, но все в ожидании... знают, что на праздник что-то для них привезли...Мы сдвигаем столы и все рассаживаются... Вносят подарки: довольно увесистый пакет с конфетами и...еще пакет с носками. Следует раздача - несмотря на то, что все понимают, что и им достанется то же самое - тем не менее - все смотрят, не отрывая глаз. Даже самые забитые и запуганные - расцвели и заулыбались...
"Вы пойдите,... посмотрите,... на великое смиренье..." - ласково поют наши девушки. В ответ - благодарное чавканье и шуршание обёртками конфет. Все правильно - они пытаются здесь съесть как можно больше - придут к себе - все равно все паханы и более сильные отнимут... "Тайну Боговоплощенья..."
Расставляют посуду - но теперь уже для нас - обед. На сей обед обещал заглянуть сам новый начальник колонии - познакомится... Вернее пришел то он уже к концу службы и теперь ждёт, стоя у окна... Тем временем ко мне подходит зэк - молодой рослый парень лет семнадцати - спрашивает "нет ли у меня лекарств?" А что случилось? В ответ он высоко задирает штанину - вся нога от ступни до бедра покрыта сплошной коростой... Гной сквозь струпья выступает по всей поверхности тёмными бусинками... Кошмар... Парень сбивчиво и торопливо объясняет - "чесотка... в медпункте посылают...говорят сам специально расчесал... а я не расчёсывал... гниёт всё... и больно ходить... помогите чем-нибудь... А глазах слёзы... Но он же "пацан" - надо держатся... Догадываюсь подошел он ко мне не спроста - в двух метрах от меня - сам начальник. Но... куда там... начальник философски разглядывает, что то невидимое за окном... Хотя нас он вне сомнений - слышит и видит...
Смотрю в окно - картина достойная Феллини: несколько сотен человек, разделившись на две команды, во дворе зоны, с азартом играют в снежки. Просто тучи снежков одновременно взмывают в воздух и долго, красиво летят... и белым дождём обрушиваются на головы, плечи, грудь, оставляя по всюду мокрые белые кляксы...Настоящий "снегопад". Увернутся невозможно...Зрелище... А снег-то, какой ночью был? Да-а... Вот все и засыпало... Брат Андрей подходит и указывает на "паханов" - двое из них "играют" - около каждого суетятся по несколько человек "приближенных" - без устали лепят им снежки, те лишь кидают... Всего "паханов" - пятеро, (по каждому на этаж) в свое время, когда обустраивали храм их, пригласили "на чаепитие". Там, за столом был, достигнут своеобразный "консенсус" или "паритет" между НАМИ и ИМИ, то есть с теми, кто живет и хочет жить вне закона. После этого издевательства и преследования тех, кто посещал встречи "с церковью" стали реже... До этого считалось - ходить к нам "западло"... Снежки тем временем прекратились: все забегали; видимо прозвучала команда к построению. Появилось начальство - несколько офицеров. И через пару минут, вся зона стояла навытяжку, разбитая на пять ровных квадратов. Еще две минуты и вся зона так же слаженно начинает маршировать по кругу. При этом толи что-то ритмично напевая, толи что-то скандируя. Гул какой-то, ничего не разберешь... А офицеры стоят - не уходят... Подходит мама брата Андрея и очень спокойно отвечает на мои недоумения: " - Да... это их наказывают так. Вот они и маршируют. А говорят они "здравствуйте и до свиданья" Это всегда у них так..." Я сначала даже не поверил. Думал - быть не может. Потом прислушался. Точно. Тогда это абсурд какой-то! Даже не просто абсурд - это просто уничтожение здравого смысла - вот что это такое... Зачем?! Ну, зачем эти бессмысленные "здра-ству-йте....до-сви-да-нья...здра-ству-йте....до-сви-да-нья... и так по дурному бесконечному кругу, дурной скороговоркой...по кругу, по кругу... Да все затем...все затем... Уж если ты попал сюда, то не жди что к тебе будут, относится как к личности. Вернее что к твоей личности будут хоть как-то относится... Все верно, и на Соловках было то же самое: людей заставляли брать воду из одной полыньи и, пронеся несколько десятков метров - выливать в другую... и так до изнеможения... Горько все это...горько и страшно... Что сначала один человек делает с другим человеком, а потом другие, уже вполне официально - делают с ним...
Поезд проносился мимо станции, а я все пытался выглядеть из-за кустов и деревьев знакомый силуэт страшного дома. А в груди у меня беззвучно рвалось и стучало - "Колпино, Колпино, Колпино.." и я, конечно же, плакал. А кто бы спрошу я вас, не плакал? Вот и сейчас, когда уже промелькнуло несколько лет, стоя в храмах на "полусказочных" ночных службах, я все так же уношусь туда, к ним, к тем, у которых головы сплошь в "праздниках", и где так неожиданно близко среди них оказался Христос... Стоял и просил. Пристально и серьёзно, с надеждой всматриваясь в каждого пришедшего - помоги же нам...
Сладковатая боль предательства чуть- чуть приутихла и я уже ни о чём не помышляю... А ведь я хотел туда и стремился, как бы заразило тогда меня там чем то... Думал: вот буду хоть изредка, помаленьку - но ездить, и навещать, что бы хоть чем то... Думал, кровь из носа - буду... Но нет... куда там... еще один талант бессовестно зарыт в землю... еще одно отречение... Так я там и не появился... А ведь можно было...можно и нужно, всем - мне, ребятам, Христу ... Ведь рождаемая там у последней черты Любовь уже не может умереть - прецедент этому уже был - правда, две тысячи лет тому назад... но все же это факт... И все необходимые условия в Колпино были соблюдены: людское равнодушие - загнавшее в эти пещеры, смертельный иродов бич пенициарной системы, моё бессвязное мычание... и волхвы были (те которым "около 30" и они - сами дошли...) и даже дары, то есть - подарки...И таинственная звезда - Ангел хранитель каждого - промыслом Божьим, приведшая всех сюда... И пастухи простые - с чистым сердцем приезжающие сюда на электричке каждое воскресение, и славословящие: "Рождество-о-о Твое Христе Бо-о-оже Наш..." как будь то, так и надо...