Один сапожник по имени Джон Простак нёс кожи из соседнего села к себе домой. День клонился к вечеру, дорога была дальней и пустынной, Джон устал и заскучал. Он присел передохнуть под деревом у подножия холма и совсем уж было задремал, когда приятный голос окликнул его: "Джон Простак, Джон Простак! Проснись-ка, парень, погляди на меня!"
Джон протёр глаза и увидел прекрасную деву, которая танцевала на лужайке перед ним. Так изящна и легка была она, что даже трава не приминалась под её босыми ножками. Когда же он попробовал схватить её за руку, его пальцы прошли через её тело, как сквозь воздух. Джон Простак недаром звался Простаком, но тут уж даже он смекнул, что перед ним не человек, а голограмма юной девы из Быстрого Народа, чьё гнездо выхода в Матрицу, как говорили, располагалось где-то под местными холмами.
"Будет тебе глумиться над простым человеком, прекрасная дева! - так сказал Джон. - Даже я знаю, что в тебе одна видимость, да и та управляется отдельным медленным демоном ввода-вывода, ибо вы, Быстрый Народ, живёте куда быстрее нашего, и за время нашего разговора у вас в Матрице прошёл уж не один год!"
"Ну и что с того, Джон? - рассмеялась дева, и её смех колокольчиками рассыпался по душе Джона. - Пусть я и медленный демон, но у нас под холмом найдётся вдоволь и выпивки, и закуски, и музыки, и настоящих прекрасных дев! Хочешь по-настоящему, а, Джон?"
Джон Простак попытался устоять перед наваждением. "А как же мои кожи? - спросил он. - Я же должен донести их в мастерскую и замочить до исхода дня, а то они задубеют!"
"Не волнуйся о кожах, - ответила дева. - Ничего с ними не случится. Даю тебе в этом моё слово". И Джон успокоился, потому что, хоть и звали его Простаком, но он знал, что Быстрый Народ не нарушает своих обещаний.
Он пошёл за прекрасной девой, и вошёл в холм, и возлёг там, подключившись к Матрице. Всё было так, как обещала дева: много недель он гулял, танцевал, пил, ел и спал с вечно юными и прекрасными дамами Быстрого Народа.
Однажды, устав после очередной бурной гулянки, он крепко уснул прямо за столом, а когда проснулся, то обнаружил, что лежит на траве всё под тем же деревом, где повстречал незнакомку, а рядом лежит его сумка с кожами. "Должно быть, киберусы Быстрого Народа принесли меня сюда", - смекнул Джон. Он проверил сумку - и верно, его кожи нисколько не задубели.
Когда он вернулся домой, его село выглядело в точности таким, как он его оставил. По улицам ходили знакомые люди, они узнавали Джона и здоровались с ним как ни в чём не бывало. "Но уж дома-то будет мне нахлобучка!" - подумал Джон, но и любимая жена Джейн приветливо встретила его на пороге, помогла снять сумку и даже удивилась, как скоро он управился. Тут уж Джон не выдержал и рассказал свою историю.
"Эх, Джон! - воскликнула Джейн. - Взгляни-ка на часы, мой любимый Простак!" Он взглянул на часы, потом на логи - и понял, что пробыл в Матрице под холмом едва ли дольше двадцати миллисекунд. "Вот так-то Джон! - сказала Джейн. - Не верь Быстрому Народу! Они хоть и не врут, а правды в них нету, одна видимость. Пойдём-ка ужинать да спать, дорогой муженёк".
Так оно и было. А поскольку, кроме Джона, никто тех двадцати миллисекунд не заметил, то и сказки об этом не сложили.