Вид московского двора с высоты седьмого этажа. Если посмотреть прямо вниз, то видна лавочка, на которой сидят человек пять пенсионерок. А так вообще видно далеко, детский сад, еще дома, грязное вылинявшее небо.
Если вернуться обратно, то видны носки детских сандаликов синего цвета, крупным планом они сильно загораживают видимость. Ребенок явно сидит на окне, свесив ноги на улицу.
В глубине комнаты показывает рябь допотопный телевизор, и звучит Высоцкий:
"Сначала было слово печали и тоски,
рождалась в муках творчества планета,
рвались от суши в никуда огромные куски
и островами становились где-то..."
Еще один малыш, девочка с черными и пустыми глазами, сидя на горшке возле двери комнаты, яростно потрошит куклу. Клочья рыжих искусственных волос раскиданы полукругом, маленькие детские пальцы цепко выдирают из спины игрушки устройство, с помощью которого кукла говорила "мама". Коричневый цилиндрик с мембраной подносится к глазам ( крупный план), затем его отшвыривают и, вырвав оставшиеся волосы, терзают резиновую голову куклы. Наконец два зеленых пластиковых глаза вынуты и растоптаны ногой в сандалике желтого цвета.
Из телевизора в комнате по-прежнему звучит:
"И странствуя по свету без фрахта и без флага
Сквозь миллионолетья, эпохи и века,
менял свой облик остров, отшельник и бродяга,
но сохранял природу и дух материка..."
В это время синие сандалики беззаботно болтаются в воздухе над городом. На лавочке во дворе одна старушка подняла голову и вскрикнула, уставились вверх и остальные. По лицам видно, что они все кричат:"упадешь! Где родители?" И прочее в таком духе.
Крупный план кукольного глаза в трещинках. Переносимся в кухню той же квартиры. Там звонко летают чашки-чайники, пластиковое и очень грязное ведро эффектно описывает дугу в воздухе и приземляется на горящую конфорку, мгновенно сморщиваясь. Музыка все играет:
"..Вначале было слово, но кончились слова.
Уже матросы землю населяли.
и ринулись они по сходням вверх на острова,
для красоты назвав их кораблями..."
Растрепанная молодая женщина с абсолютно черными глазами ( зрачки расширены от ненависти)
вкатывает пощечину пожилому мужчине интеллигентного вида. Похоже, это ее отец. Он немедля отвешивает ей оплеуху, и дочь с отцом вцепляются друг другу в горло. Очки падают на пол, их немедля растаптывает толстая бабья нога. Дочь, напирая жирным телом, пытается вытолкнуть отца в окно. и ей это почти удается, во всяком случае, стекло разлетается, на секунду образуя венчик вокруг лысины, которая стремительно покрывается кровавыми потеками.
"...Но цепко держит берег надежной мертвой хваткой
и острова вернутся назад наверняка.
На них царят морские особые порядки.
На них хранят законы и честь материка"
Музыка смолкает. На полу валяются раздавленные очки и битая посуда. В комнате на окне ребенок прислушивается и тихонько слезает с подоконника на пол. Второе, которое на горшке, бессмысленно смеется, заламывая руки в судороге. Появляется пожилая женщина, видимо, жена очкастого и мать молодой. Начинается "лазарет": охи, вздохи, причитания, йод, бинты,уборка...