Аннотация: История жизни приниженного человечка, на беду или к счастью одаренного магической силой.
В поисках дьявола
Анна Новожилова
Из метро навстречу толпе пулей вылетел здоровенный мужик. Он несся как лось, Маринка случайно попалась на его пути и была отброшена в глубокий сугроб. Она лишь почувствовала, как ее взяли за локоть, и взлетела. Приземлившись в сугроб, она даже не охнула. Привычная быть девочкой для битья, она была всегда готова к любым сюрпризам, к нападению, побоям, несправедливости и обману. Ей иногда приходило в голову, что в ее жизни не совсем все хорошо. Но ее воображения не хватало на то, чтоб хотя бы представить себе как может быть по-другому.
Отряхнув от себя снег, как привыкла всю жизнь отмывать глаза от чужой харкотины, молча, без единого слова жалобы или возмущения, Маринка, опустив голову, снова побрела к метро, чтоб доехать до ненавистной работы.
Работала Маринка в библиотеке, получала мало, но ей хватало на чай, булку и проездной. А больше ничего и не было нужно. Такую зарплату, чтоб купить пальто, Маринка и представить себе не могла. Ее воображение занимали совсем другие вещи. Какие -об этом чуть позже. Иногда рушились ботинки, тогда ей помогал человек, с которым она примерно раз в неделю или две совершала половой акт.
Он зазывал ее к себе по вечерам, а по утрам холодно выпроваживал. Спроваживал и никогда не провожал. Его звали...ах, да не все ли равно, как его звали? Важно другое. Утром Маринка всегда уходила обиженной, но первое время после знакомства она еще надеялась на что-то, на что -непонятно. Но надежда умирает первой, оставляя после себя трупный запах обид. Маринка напугала своего П.П. ( П.П. -это не папа, не "mon papA", а половой партнер).
- " Я смотрел на тебя с балкона, и ты прямо спиной выпустила в мой адрес такой столб злобы и ненависти! Да ты вооружена до зубов"!
Так Маринка впервые почувствовала вкус неуловимой власти "на незримых и призрачно-жидких фронтах".
Маринка давно подозревала, что способна на что-то подобное. Еще в школе был мрачноватый случай. Училась в параллельном классе такая Лена Зассухова, и вот эта Лена как-то раз попросила у Маринки в долг незначительную сумму, обещав вернуть через неделю.
Неделя миновала, Маринка подошла к Зассуховой и спросила про долг. Ленка с высоты своего немалого роста чуть пригнулась и проникновенно высказалась:"пошла ты на хуй! Поняла меня"?
Маринка отошла, молча, сгорбившись. Ей было не привыкать к такому отношению.
А через несколько дней Зассухова угодила под тяжелый самосвал, который протащил ее по асфальту еще пару десятков метров, крася дорогу кровью и фаршированной мякотью Ленкиного лица.
Маринкина сестра видела похороны и рассказывала потом :"Зассухова в гробу лежит, а мама стала совсем старушка"!
Маринка отвернулась к окну : "я- плакать,во-он в ту сторону", на самом деле пытаясь скрыть широкую улыбку.
Хотелось верить, что это она, злая колдунья Маринка, "управила" Зассухову под колеса. Темные дела -последнее убежище бессильных мира сего. Через несколько лет некая вредная старуха, распускавшая грязные слухи про Маринку,сломала шейку бедра. "Љ 2, ура"! -ликующе подумала Маринка.
Ее всегда увлекали магические штучки. Девятилетней Маринке мать подарила книгу Папюса, и Маринка делала талисманы, выдавливая их по толстой фольге. Фольгу добывала из банок молока -гуманитарная помощь. Вычитав в какой-то газете о медитации, Маринка сохранила вырезку и попыталась на свой страх и риск повторить. Надо сказать, был и страх, и риск, и аттракцион.
Маринка почувствовала, что выходит из собственного тела через темечко. В этом темном, странном и клубящемся, где она оказалась, выйдя из тела, Маринка встретила дивную музыку и стихи:
"Среди дурмана и наваждения,
в сентябре как в поздней весне
голос, зовущий тебя к пробуждению -
сон во сне.
Он жил еще до твоего рождения.
Его ты не слышишь, по чьей вине?
Голос, зовущий тебя к пробуждению -
сон во сне.
Вместе с надеждами мертворожденными,
в детстве моем -в погорелой стране
голос рыдает над пробужденными-
сон во сне."
Иногда Маринка лечила головную боль наложением рук. Но людей, которых надо было не лечить, а "учить", оказалось намного больше.
Итак, гибель Зассуховой, старуха, вовремя сломавшая шейку бедра и слова Полового Партнера -все это, наконец, убедило Маринку, что у нее есть Сила.
.
Я думаю надо немного пояснить, почему у восемнадцатилетней девчонки был не мальчик, не "любимый парень" или "молодой человек", не муж и не возлюбленный, а именно так, просто и грубо -половой партнер. Маринка раз и навсегда знала себе цену, и цена эта была -грошик и полушка.
Главное -чтобы ваш половой партнер не был инфицирован. В четырнадцать лет Маринка ставила уколы своей матери, подхватившей дикий и необузданный хламидиоз и терявшейся в догадках, от кого? Мать от своей болезни мучилась, но и одновременно гордилась, читая проповеди о симптомах и о том, как распознать венерика по тайной печали в глазах.
Когда Маринке стало лет семнадцать, мать часто повторяла ей:" ну что, шлюха, еще не чешешься от половых партнеров"? В общем, Маринка не знала такого слова - "любовь". А если еще точнее, то знала, но думала, что если с ней встречаются и даже разговаривают как с человеком, то это для нее, ничтожной -предел мечтаний.
Запуганная и приниженная, но с пружиной злобы внутри, в один из своих рабочих дней в библиотеке Маринка перебирала книги, как вдруг одно из заглавий настолько привлекло ее внимание, нет, не привлекло, а пригвоздило, что Маринке буквально кровь бросилась в голову. "Дьявол между людьми". Один из братьев Стругацких, под псевдонимом Витицкий.
Начав читать, Маринка поняла -это то, что нужно.
***************
Книгу "Дьявол между людьми" Маринка скопировала на служебном ксероксе и клала рядом со своей кроватью. Весь текст выучила наизусть.
Иногда Маринка подумывала так: "вот хорошо бы главный герой был реальным человеком, был бы ее другом, вместе, вдвоем мы бы им такую показали "охоту на ведьм"".
Время шло, утекало в загаженный унитаз, которым Маринка брезговала, кто знает какую еще заразу могла принести в дом ее мать. Маринкин же половой партнер постепенно покрывался туманом. И это было хорошо! Ненужный балласт. Почувствовав себя ведьмой, Марина словно выросла и перестала воспринимать всерьез этого очень взрослого и, как ей казалось, очень умного мужчину с его пустым торжеством, когда ему удавалось самоутвердиться.
-"Марин, ты ела торт "Наполеон"?
-"......"?
-"Аа, не ела"!
"Сцепиться взглядом с таким же слабеньким..." -думала Марина, цитируя Олега Суркова.
Не буду забивать читателя голову ненужными подробностями, в общем, свершилось! Маринка уехала от матери в крошечную квартирку за городом. Теперь можно было не дезинфицировать ванну хлоркой перед каждым мытьем. В прошлом остались ужасные запахи -хлорка, перхоть, козлятина. Подзабылась история с Ленкой Зассуховой, попавшей под грузовик и вредная старуха, получившая по заслугам. "Злая колдунья Марина и ее эффект "Ух ты!" -все это поросло быльем.
Только вот раздражали Марину люди, ох, как раздражали! Хотелось иметь ту, сказочную силу, чтобы взглядом разить, а не проклинать, брызжа слюной и рискуя прослыть городской сумасшедшей. Люди чувствовали в ней слабое существо, которое можно безнаказанно гнать пинками.
Все начинается с детства, с постоянного внушения. "Маришк, боже мой, какие у тебя ноздри, в них же может корова провалиться, даже такая корова как ты, провалится и будет жалобно мычать"! "Маришк, подбородок у тебя косо-срезанный и ничего ты с этим не поделаешь, а лоб твой рахитичный придает тебе сходства с лысоватым дядечкой"! "Ты -не очень умная , среднего ума". "Мда-а, ножки у тебя ничего себе крепенькие. Но зато не кривые". "А спина у тебя какая широкая, не досталась тебе наша аристократическая кровь, вот и тащи на себе, плебейка, восемь кило картошки. Правда, девочкам нельзя такие тяжести, может выпасть матка, но ничего, ничего, ты же у нас -корова. Ну не сердись, не сердись, коровушка". Коровой она вовсе не была, какое там, рост полтора метра с каблуками. Из-за роста ее тоже не воспринимали всерьез. Тяжелые, литые животы шли стеной, растопчут, размажут и не заметят.
Маринка видела сны, яркие, сюжетные, вещие. Но жизнь проходит не во сне. Маринка верила в свои предчувствия. Так однажды предчувствие сказало ей :"перейди на другую сторону улицы"! Возле одного из частных домов стояли некие молодые люди с очень серьезными физиономиями и пристально смотрели на Маринку.
Та часть ее характера, которую можно назвать "Маринка-разумница", сказала ей:" не надо тебе с ними сталкиваться, ну не надо, это может быть поворотным пунктом и вообще смердит неприятностями, перейди на другую сторону, ты же -рассудительная девочка, ну к чему тебе проблемы? Сейчас купишь фарш, лавровый лист, муку и пару пива. Тебя ждет телевизор, уютный диван и покой. Остановись, не ходи туда, не надо"!
Но вторая часть ее личности, "Маринка-заноза", ехидно проговорила:"давай-давай, пролеживать диван и жрать котлеты с пивом, облизывая сальные пальцы -вот твой предел. К чему тебе проблемы, ты -сама себе проблема! Поссы кипятком и беги, трусливая квашня! Беги, и ты никогда не узнаешь и не увидишь того, что ждет тебя"! Только не забудь писнуть кипятком, обязательно! Ну, побежали-побежали, детишечки!
Под этот внутренний диалог она поравнялась с ребятами и заметила, что на одном из них -наручники.
-"Девушка, пройдемте с нами, будете понятой"! Тон был практически приказным.
Маринка вся вспыхнула тревогой и прошла с полицейскими в ворота очень старого дома. Так и хочется сказать :"дом с мезонином".
По темной скрипучей лестнице поднялись на второй этаж и оказались в девятнадцатом веке или в параллельной реальности. Время здесь остановилось, и это завораживало.
Сундуки, рундуки, зеркало в тяжелой раме, литой утюг. Из комнаты можно было выйти на огромный, как поле для гольфа, балкон. Улучив момент, Маринка так и сделала. С балкона был виден соседний участок, такой же тенистый сад, ревматические столетние яблони. На скамеечке под яблоней сидел старик и глядел на Маринку разными глазами. Сообразив, что один глаз у него -искусственный, Маринка поздоровалась.
-"Здравствуй" -ответил незнакомый ( или знакомый?) одноглазый старик. Главный герой "Дьявола между людьми" тоже был одноглазым.
Но как это мог быть он, как? И сколько ему сейчас могло быть лет?! Хотя...Он же не совсем человек. Как бы Маринке хотелось, чтобы он существовал на самом деле, бедный, сильный, гонимый, одинокий, ее единственный Брат!
Где они, знаки судьбы? Вот эти полицейские и жалкий мерзопакостный алкаш-рецидивист, разбивший старинный комод? Это они -знаки судьбы? Эта бабушка лет семидесяти пяти, купившая дом со всей обстановкой у вдовы старого ЭнКаВэДэшника?
За встречу с одноглазым стариком нужно благодарить вон ту тупорылую скотину, которая забралась в дом с похмелья и все тут испоганила? Эта рожа -знак судьбы? А впрочем, плевать! Маринку неудержимо потянуло к тому старику с искусственным глазом, тускло блеснувшим в лучах заката. Откуда-то доносилась музыка "Tango whisky man", старик послезился одним глазом, а Маринка -сразу двумя. Так рождался новый мир.
Рождался новый мир, а к старику вышла пожилая женщина в шелковом халате, в руках у нее была миска, прикрытая салфеткой. Роскошные, цвета красного дерева волосы женщины были завязаны в тяжелый узел. Очень хорошо следящая за собой, на вид лет шестьдесят, а так пожалуй что и восемьдесят. Она ничего не знала про новый мир.
Маринка боялась, что старик сейчас выйдет и оценит всю картину : полиция, арестованный, и второй понятой, самозабвенно писащий в георгины.
Маринке только исполнилось двадцать два, она была застенчива и неопытна, она не понимала, что настоящая любовь не обращает внимания ни на что. Старик вышел из калитки на улицу и оказался совсем обычным....и совсем необычным. Он подождал, пока Маринка подпишет протокол, и пошел вместе с ней. Ему тоже нужно было купить продуктов. Домой никто не торопился, расставаться не хотелось. Но надо, что делать.
Маринка почувствовала, что у нее выросли крылья. Впервые она подумала, что любовь бывает не только в кино и книгах.
В один из вечеров, когда жена одноглазого друга, а звали его Геннадием, была в Москве, Марина вдруг подумала, что и в прошлых жизнях была с ним.
"Вечная любовь, верны мы были ей,
но время зло для памяти моей..." -вспомнилась старая песня.
Так пролетела зима, весна, прошел год. И все. Кто-то донес жене.
Два следующих года Марина пила с горя и проклинала весь мир.
Однажды, где-то через полгода после расставания Марина решилась. Слепила из воска куклу, похожую на жену Гены, сделала из ниток петлю, вбила гвоздь и повесила, казнила. По радио зазвучали первые аккорды композиции Марка Алмонда "Брошенный любовник". Кукла болталась в петле. Глаза Марины пылали изумрудной зеленью. Злоба требовала выхода. Злая колдунья Марина хотела перекроить мир по-своему. Одной куклы оказалось мало. Рядом повисла вторая, изображавшая мать Марины.
Молоток в руки, дощечки, гвозди и вот готовы два креста. Обувные коробки -гробы.
Полупьяная и явно очень неадекватная от горя и злобы Марина на кладбище сильно вывихнула ногу на глазах у батюшки из местной церкви. Он посмотрел на нее очень подозрительно и молча пошел за ней. Хромая как Джон Сильвер, Маринка со своей ношей вымелась за ограду и там похоронила своих восковых "самоубийц".
Она не стала проклинать Гену. Он выбрал жену, ведь жена вс жизнь была его опорой.
"Так я эту опору из-под тебя выбью, раз я хромаю теперь, значит заказ темными силами принят"!
Мать Маринки в тот же день сломала ногу, а жена Геннадия продолжала жить и здравствовать. Прошло еще полгода. То есть Маринка пила уже год. И вот, на рассвете, когда Маринка спала тяжким пьяным сном, почему-то свесив голову с кровати, как мертвая, повесился Маринкин дед.
После похорон Маринка пришла к выводу, что темные силы ее обманули.
Гена продал дом, и больше Маринка своего любимого не встречала.
"Я сижу у окна, за окном осина.
я любил немногих, однако сильно...". Маринка пристрастилась к чтению Бродского. Она полюбила другого, с двумя глазами. Ей так хотелось все забыть, но не получалось.
Этот другой был не моложе Гены, верная себе Маринка на молодых не смотрела, хотя уже не мечтала встретить одноглазого колдуна из книжки,отбросила детские глупости напрочь.
Второй, Володька. любил Марину без памяти, но Гену забыть ей никак не удавалось.
"Где же ты, моя половинка, спутник всех моих прошлых жизней..". Не было возврата туда, где она была юной, доверчивой и не ждавшей предательства, где в жарко натопленном доме среди декабрьских сугробов металась живая бабочка.
Время - серийный убийца. И Володька лег в подмосковную землю, на кладбище с идиотским названием "Спасоперепечинское", где уже отдыхал Маринкин дед со сломанными шейными позвонками.
"Пощел солдат в глубоком горе
на перекресток двух дорог,
нашел солдат в широком поле
травой поросший бугорок...". Играл проигрыватель.
Маринка давно перешла с водки на крепленное вино, с крепленного -на слабое, с вина -на коктейли, а с коктейлей -на пиво. Только слезы все не исссякали. Остановив невыносимую песню, поддатая Маринка стала рыться в записях. Ага, вот какая-то сборная солянка из попсы. Но через пару незначительных композиций, кои можно было назвать метким словом "музон", вдруг зазвучал Марк Алмонд, и Маринка, рыдая, сползла по стене.
Блросив напиваться в стельку, Маринка снова стала видеть свои яркие сны. Страшные, бесшабашные, невероятные, они были ее дурманом.
Но однажды под утро в ее снах появился Гена, а точнее, появилась видеокамера, а в видоискателе он, ее любимый, один из тех, кто утащил с собой часть ее души. "Снимай на камеру, хоть эта запись от него останется" -сказал какой-то странный бесполый голос, -"он умер, проснись и не верь этому". Маринка проснулась и подумала, что есть поверье, будто те , кого во сне видишь мертвыми, живут потом очень долго.
Маринка, успокоенная, снова заснула и опять увидела Гену. Он лежал на земле, на берегу реки под старой ивой, на шее у него болтался обрывок веревки. Гена был мертв, вокруг него хлопотали полупрозрачные женщины без лиц, и этим серым туманом вместо внешности и голосов говорили:"смотри, здесь опухоль. И здесь тоже опухоль"!
Маринка еще раз проснулась и еще раз вспомнила, что кого видят во сне мертвым, тот долго живет. И вновь заснула.
Теперь она стояла на том же берегу реки среди старых ив и пела "Враги сожгли родную хату", хрипло, басисто и медленно, как Ефрем Флакс в женском варианте, так что мелодия звучала еще более траурно, чем обычно. Рядом с ней стояли Гена и Володя, Гена держал ее за левую руку, а Володя -за правую.