Из-за суеты с болезнью Веры Егор упустил сроки по своей части работы над сайтом для турфирмы, которую теперь приходилось спешно доделывать. Дэймон все время бухтел в Скайпе и спрашивал, когда все будет готово. Но не ругался. Хотя ругаться он, похоже, в принципе не умел, он был просто самым обычным неисправимым занудой. Как, впрочем, и сам Егор. Не зря же Сазонова ему об этом говорила. Хотя ей, наверное, это его качество нравилось, она даже писала ему на вторых майских, ехидно интересовалась, когда ждать разгромной критики. Но Егор ее разочаровал. Нет, он даже честно попытался выдавить из себя какие-то претензии, раз их так просили, но получилось невнятно и почти бессодержательно - голова была забита совершенно другими вещами, да и ругать текст, который понравился, не было желания.
К обеду первого рабочего (после очередных праздничных выходных) дня общими усилиями сайт все же сдали заказчику. Все остались довольны. Егор облегченно выдохнул и закурил.
На почте обнаружилось письмо из издательства - прислали сверстанный вариант обложки для книги Сазоновой про оборотней. Ссылка с изображением в большом разрешении открылась на новой вкладке. И Егор обомлел.
В верхней части обложки среди безвкусных завитков и рюшечек, в которые издательство обрамляло имя автора, гордо считая это своим фирменным стилем, было написано: Вера Сазонова.
Вера...
Егор до этого момента даже не задумывался, сокращением от чего была литера "В", стоявшая перед фамилией в адресе почтового ящика и в автоматической подписи. Хотя... когда-то, пять лет назад он ведь знал имя Сазоновой. Но благополучно забыл.
Вера... Это показалось сущим бредом сразу же после того, как пришло в голову. Не бывает таких совпадений!
И тут же вспомнились слова Веры о магическом реализме. И короткое недознакомство много лет назад на соревнованиях - тоже ведь совпадение из разряда "бывает только в книгах и в кино". Хотя и более правдоподобное, чем предположение, что Вера Сазонова и соседка Вера могут оказаться одним человеком - третий раз в одну воронку, и еще так! Да ну!
Раздумывая, Егор докурил сигарету. В те моменты, когда получалось включать здравомыслие, перед глазами тут же возникал образ кошки - героини романа, и вообще... было в Вере слишком много кошачьего.
Простая до безобразия идея - поискать информацию о Сазоновой в интернете - пришла в голову далеко не сразу. Егор даже с силой хлопнул себя по лбу, когда догадался. Каким же надо быть идиотом, чтобы после стольких лет работы по удаленке так и не научиться пользоваться благами цивилизации, как все нормальные люди. Ладно еще соцсети принципиально игнорировать, но поисковик!
Впрочем, идея на поверку оказалась не такой уж замечательной. Имя и фамилия оказались очень распространенными - куча страниц разных женщин в соцсетях и прочих бесполезных ссылок. Нашлись и нужные - про писательницу Веру Сазонову на всяческих литературных сайтах, но, кроме информации об опубликованных ранее книгах, не было больше ничего полезного - ни фото, ни биографии, ни даже упоминаний хотя бы города, откуда она родом. Все же Сазонова была права, когда говорила, что писатель из нее так себе. Ее старые романы были из разряда проходных и не снискали ни большой известности, ни поклонников, которым хоть сколько-то была интересна личность автора. А ведь Егору не раз попадались на глаза фанатские песочницы на различных ресурсах, где толпились читатели и почитатели писателей, обсуждали их творчество, делились друг с другом известными деталями биографий.
Размышляя, Егор снова потянулся за сигаретой. Самым простым было спросить напрямую. Вот только как? "Уважаемый автор, а не вы ли живете в таком-то городе, по такому-то адресу через стенку от меня? У нас еще балконы по соседству, мы общаемся и курим", ага. Или: "Вера, а не пишешь ли ты книги, к которым я рисую иллюстрации?" - еще лучше, не правда ли? Идиотизм был налицо в обоих случаях.
И самым идиотским было то, что все это могло оказаться правдой. Или не могло? Не могло все вот настолько быть дешевой мелодрамой!
Егор ощутил, что у него на затылке волосы дыбом встают. Чем больше он думал об этом, тем больше казался себе сумасшедшим, заточенным в мире собственных иллюзий, который дергает из реальности подтверждения своим безумным идеям и не замечает того, насколько эти идеи фантастичны.
Он все же написал Сазоновой. Зашел издалека: сообщил, что получил по почте готовый вариант обложки, и этак в шутку (Егор очень надеялся, что получилось в шутку) заявил, что у него есть одна хорошая знакомая, которую тоже зовут Вера.
Сазонова ответила через несколько часов.
"Ну и что? - писала она (после очередных благодарностей за работу) под цитированием высказывания про совпадение имен. - Это распространенное имя. Ваше, впрочем, тоже не слишком-то из редких, я Егоров знаю не меньше пяти".
Егор долго размышлял над этим, постукивая пальцами по столешнице рядом с клавиатурой. Вообще да, имя не из редких в принципе. Как и фамилия. И сколько женщин носят такие, удалось убедиться пару часов назад с помощью поисковика. Можно было уточнить еще какую-нибудь деталь - город, где живет Сазонова, к примеру. Но после фразы про знакомую с тем же именем это выглядело бы подозрительно, так, словно Егор действительно предполагал, что эта знакомая может быть Сазоновой. А он предполагал. Но еще и понимал, насколько это бредово. И выглядеть идиотом в чужих глазах очень не хотел. Потому что вдруг он ошибался.
Совершенно запутавшись, Сазоновой он так ничего и не ответил. Вскоре позвонила Вера, позвала на балкон - то ли обедать, то ли ужинать, точно не поймешь, время такое было: конец дня, но еще не вечер. Теперь она звонила, а не звала Егора со своего балкона, это был ново и странно, никак не получалось привыкнуть к тому, как часто стало звучать треньканье телефона.
Вера выдала тарелку дымящегося овощного супа на курином, судя по запаху, бульоне.
- Это что, шейки? - изумился Егор, вглядевшись в содержимое тарелки. - Никак не распрощаешься с диетой?
- Да нет, - улыбнулась Вера, усевшись в кресло. - Просто мне понравилась твоя кулинарная идея. Взяла на вооружение.
- Это не моя идея, - нехотя признался Егор. - Михалычу спасибо.
- Михалычу? - Вера удивленно вскинула брови и замерла, не дотянувшись до стоящей на табуретке тарелки.
- Ну да. Мой друг, который тебе лекарства приносил. Седой такой и высокий.
- А-а! Игорь! - заулыбалась Вера.
- Игорь? - теперь удивлен был уже Егор.
- Да, он мне так представился... - Вера растерянно хлопнула глазами.
- Игорь, значит, - процедил Егор, отводя взгляд. Имя Михалыча он, конечно, знал - когда-то. И наверняка вспомнил бы, доведись кому спросить об этом в лоб. Но Михалыч всегда был именно Михалычем, он даже сам себя неизменно так называл - при Егоре. А для Веры, получается, сделал исключение. Старый кобель!
Егору от таких новостей даже есть расхотелось. Он вяло ковырялся в тарелке, делая вид, что не замечает внимательных взглядов, которые то и дело бросала на него Вера.
Во дворе, неподалеку от коричневой Нивы - шины на которой когда-то помогал подкачивать Михалыч! - у низкого металлического заборчика, огораживавшего небольшой палисадник рядом с детской площадкой, торчала кучка подростков: четверо парней и две девчонки. Кажется, Егор уже не первый раз видел их во дворе. Они, похоже, убивали время после школы: рюкзаки валялись на земле, пара сумочек и плотно набитые, очевидно, учебниками и тетрадками, пакеты стояли, аккуратно прислоненные к забору. Да и сами ребята были одеты явно по-школьному: белый верх, темный низ, пиджаки с эмблемами на рукавах. Парни то устраивали шутливые потасовки, явно хорохорясь перед сидящими на заборе девчонками, то пытались их задирать - говорили что-то, после чего то одна, то другая срывались с места, чтобы пихнуть обидчика кулаком в плечо или куда придется. Обидчик ловко уворачивался, хватал девчонку за руки, вроде как защищаясь, на самом же деле пытался всеми способами перевести невнятную борьбу в обжимания. До серьезного не доходило: девчонка вовремя вырывалась и, ругаясь и костеря обидчика на чем свет, возвращалась на свое место. Но совсем не уходила.
- Забавные игры, да? - усмехнулась Вера, заметив, что Егор наблюдает за этой возней.
- Весна, гормоны играют, - нехотя бросил он.
Эти игры он хорошо знал по собственной школьной юности, хоть и бывал в них всегда, как и сейчас, только в роли наблюдателя. Так вели себя уверенные в себе, независимо от успехов в учебе, девчонки и парни - "звезды", как с насмешкой называли их учителя. К таким Егор не относился. А вот Михалыч - наверняка, хоть и школу он заканчивал почти на два десятка лет раньше, но вряд ли время тут играло особую роль. Интересно, а как вела себя в том возрасте Вера? Наверняка так же ошивалась среди толпы парней, радостно дергавших ее за косички.
- Знаешь, никогда не понимала такого, - сказала вдруг она, будто прочитав мысли Егора. - Нет, сейчас, конечно, понимаю, зачем и почему, но тогда, в их возрасте - нет.
- Почему не понимала? С тобой вели себя иначе? - спросил он, с интересом глянув в ее сторону.
- Нет, конечно, - усмехнулась Вера. - Так же. Но я всегда давала сдачи. Не так, как эти девочки - по-настоящему. Я дралась всю школу, до старших классов. С парнями, с девчонками - неважно.
- Ого! - Егор с удивлением посмотрел на Веру. - Ты была такой... задирой? - Лучшего слова он не сумел подобрать. Ему самому драться в школе ни разу не приходилось (тренировки по каратэ не в счет), и хотя он знал, что другие парни делали это, даже Димка, но девочки?
- Я? - вскинула брови Вера, вернув тарелку - уже пустую - на табуретку. - Н-ну... даже не знаю, как тебе ответить. Скорее, я была просто неправильная. Таких вот подкатов от парней не понимала. Оскорбил, толкнул, ударил - получи в ответ. Мне бабушка всегда про такое говорила: "Давай сдачи так, чтобы больше к тебе лезть не захотелось". Я так и делала. И все эти "знаки внимания" не воспринимала. А с девчонками... с ними сложнее. Женский коллектив - вообще змеюшник тот еще, редко бывают исключения. А в школе еще более жестоко и неприкрыто - "темные" в туалете, жвачки на стульях и в волосах, учебники и тетрадки, залитые непонятно чем - на что фантазии хватит.
- Это... с тобой делали? - осторожно поинтересовался Егор.
Вера кивнула.
- Делали. Или пытались. Получалось-то далеко не всегда. Когда знаешь, что хорошего ждать не приходится, уже заранее просчитываешь варианты - когда, откуда и что может прилететь. Просто никогда нельзя было расслабляться, вот и все.
- Но почему? - Егор все еще недоумевал. Нет, Вера, конечно же, говорила, что выросла на одиннадцатом районе - не зря, выходит, про него ходили такие слухи - но неужели все было настолько плохо?
- Понимаешь, Егор, - Вера откинулась на спинку кресла и запрокинула голову, глядя куда-то вверх и покусывая губы, - когда ты белая ворона - это всегда повод. А если ты еще не готов принимать то, что тебя пытаются гнобить, как должное, то все - война.
- Почему белая ворона? - опешил Егор. Вот уж на кого Вера меньше всего походила - так это на отщепенца, которым он сам, по правде говоря, был всегда. Привлекательная, уверенная в себе, общительная - вон у нее сколько друзей!
- Да потому что, Егор! - с ноткой раздражения ответила она, повернув в его сторону голову. - Потому что я хорошо училась, не просто хорошо, а лучше большинства, потому что не зубрила, а пыталась понять. Потому что знала ответы, которые прочитала не в учебниках, а в энциклопедиях в библиотеке, и могла еще и свое мнение высказать по поводу. Потому что мне было интересно учиться и открывать новое, а не получать оценки, рассуждать, а не пересказывать. А еще потому что я была из бедной семьи и ходила вечно в обносках с бабушкиного плеча, одежда мне была велика и не по моде, пока перешивать не научилась, а когда в школе ввели типа форму - белый верх, темный низ - меня еще и учителя гнобили, в дневник записывали, с уроков выгоняли, в школу не пускали, пока не переоденусь. А переодеться мне было не во что. Не было у бабушки денег новые вещи покупать, а старые, бабушкины, все были пестрые, какие она в молодости носила. И знаешь, что говорили? Малоимущим должны пособия давать, вот на них форму и покупайте. А какая же я была по факту малоимущая? Семья полная, отец и мать зарабатывают, и кого волнует, что бабушке они на меня деньги не переводят? А даже если и было бы пособие - такие копейки! - что на него купить можно? - носки и колготки? Или год его копить, чтобы форму эту проклятую приобрести? А за год что переживешь? А когда учителя травят - это, знаешь, просто как белый свет для всех остальных. Если так делают учителя, у учеников руки развязаны. - Вера дернулась, взяла пачку сигарет, подрагивающими пальцами вытряхнула одну и закурила. - А еще в старших классах я начала нравиться мальчикам. Это я сейчас понимаю, что нравиться, а тогда казалось, что меня просто задирают, как и обычно. Отшивала тех парней, по которым другие сохли - и жестко отшивала, потому что мне их детские игры в зажимания и задирание юбок ну вот вообще нахрен не уперлись. А другим девчонкам это знаешь как было поперек горла? Какая-то оборванка, учится лучше них, спортом занимается, от красивых парней нос воротит, а, каково? Надо показать, где ее место. Вот так.
Вера выпустила струйку дыма изо рта, а Егор молчал, не зная, что ответить.
- В моей школе такого не было... наверное, - неуверенно произнес он и тоже закурил.
- В таком случае тебе очень повезло, - сухо ответила Вера, в одно движение поднялась с кресла и положила сигарету на край пепельницы. Она забрала у Егора тарелку, которую он просунул через решетку, взяла свою и ушла в кухню. Школьные воспоминания были явно не той темой, на которую она хотела разговаривать.
Подростки во дворе собрали свои вещи и гурьбой потащились прочь. А Егор подумал, что Вера была совсем не похожа на девочку, которой приходилось драться в школе. Раньше всегда казалось, что из таких вырастают гопницы, оторвы или девицы, напоминающие мужиков. Та же Сазонова - уж неизвестно как в жизни выглядела - была больше похожа на бывшую школьную забияку, не зря же она нередко бывала дерзкой и резкой как понос. И тут он вспомнил Веру десятилетней давности - вот в то, что у той неформалки с кошмарным цветом волос было такое детство, верилось с легкостью.
- Вер, - как бы невзначай бросил Егор, когда она вернулась на балкон с чайником травяного чая и кружками. Хотел спросить в лоб: какая у нее фамилия. Но в последний момент осекся - почему-то показалось, что это очень неудобно, как-то... хуже, чем про возраст у женщины спрашивать, что ли... Да и вообще, с чего вдруг таким интересоваться? Потому в последний момент ляпнул то, что успел придумать: - А ты какие книжки любишь?
- В смысле? - удивленно вскинула брови Вера.
- Ну так... почитать. - замялся Егор. - Фэнтези, может? Помнишь, мы говорили про того автора? У тебя еще ник, как у его героини.
- А-а, - раздумчиво протянула Вера и взяла в руки недокуренную сигарету. - Ну да, в юности читала. А сейчас как-то... не до того. Времени нет. Если читаю, то научную литературу - для дисера.
- Для дисера?
- Да, я кандидатскую пишу.
Егор откинулся на спинку инвалидной коляски и внимательно посмотрел на Веру. Вот, значит, как... Девочка, которая дралась в школе, которая всерьез занималась спортом, которая играет в какие-то странные ролевые игры - она еще и наукой занимается! С ума сойти! А может, она еще и книги пишет? Но не спрашивать же об этом напрямую? Хотя... разве может человек, который не читает художественную литературу, писать ее.
- Кандидатскую... - растерянно произнес Егор. - И по какой теме?
Вера улыбнулась, смущенно поджав губы и чуть опустив голову, отчего на лицо ей упала выбившаяся прядь. Быстрым движением она убрала волосы за ухо, а Егор отметил, как резко выделяется косточка на ее запястье. После болезни Вера была все еще очень худой.
- По ролевым играм, - чуть смущенно ответила она.
- Э-э... тем самым, которые в лесу? - уточнил Егор на всякий случай.
- Ага.
- И что по ним можно написать?
Нет, действительно, какое отношения к науке могут иметь развлечения кучки людей в странных костюмах, играющих чуть ли не в детские игры?
- Ой, да много чего! - рассмеялась Вера, затушивая окурок в пепельнице. - Целое поле непаханое. Тема нова и перспективна, как говорит мой научный руководитель.
- И какая тема?
- М-м... - Вера лукаво прищурилась, - "Ролевые игры живого действия как способ эскапизма или вид психологического тренинга". Не знаю, правда, говорит ли тебе о чем-то это название.
- Что такое эскапизм? - поинтересовался Егор, понимая, что его уже самого начинают раздражать собственные вопросы, которые сегодня так и сыплются один за другим.
О том, что такое психологический тренинг, он имел хоть какое-то представление. Кажется... А вот второе слово звучало настолько мудрено, что уже от одного его звучания Егор почувствовал себя идиотом.
- Термин расшифровывается как стремление личности уйти от действительности в мир иллюзий и фантазий, - воздев глаза вверх, этаким солидным, преподавательским тоном, но с лукавой улыбкой, игравшей на губах, пояснила Вера и бросила короткий взгляд на Егора, словно спрашивая: "Ну, каково?" А потом рассмеялась и добавила, как обычно, легко и просто: - Это, знаешь, когда человеку некомфортно в его повседневной реальности и он уходит с головой во что-то иное: в рукоделие, в компьютерные игры, в религию, искусство, в спорт, - она на мгновение осеклась и быстро добавила: - Или еще во что-то. В общем, в любое увлечение, которое может разнообразить жизнь - если это увлечение затягивает с головой и доставляет гораздо больше удовольствия, чем работа, дом, семья, друзья, словом, все то, что окружает постоянно и происходит каждый день.
- Книги... - сделав последнюю затяжку, добавил Егор. - Кто-то читает их, чтобы уйти в другой мир. А кто-то пишет. - Он затушил сигарету, внимательно наблюдая за Верой.
- Верно, - кивнула она, не переменившись в лице - так, словно к ней лично это никакого отношения не имело. Может, и правда не имело? - А еще всяческие зависимости - в ту же кучу, - добавила она и, склонившись над табуреткой, принялась разливать по кружкам чай, - алкоголизм, наркомания, игромания. Те же самые попытки сбежать от реальности и уйти в мир удовольствий.
Да уж, алкоголизм... этот вид эскапизма знаком был не понаслышке. Егор поморщился и отвел взгляд. Ощущение было, что Вера неспроста об этом сказала. Он коротко глянул на нее - она как ни в чем не бывало взяла одну из наполненных кружек с табуретки и протянула ему - нет, непохоже. Опять надумал себе неизвестно что!
- Так значит, ролевые игры - это плохо? - уточнил Егор, принимая дымящуюся кружку.
Раньше он бы так никогда не подумал. О своем ролевом увлечении Вера всегда рассказывала с удовольствием. Нет, Михалыч, конечно, тоже любил радостно поболтать о выпивке, но на то он и Михалыч!
- Почему плохо? - пожала плечами Вера, отхлебнув из кружки чай. - Не все, кто играет в ролевые игры, замещают ими реальность. И даже если так, это не всегда плохо. Знаешь, тот же Толкин говорил, что бегство в воображаемые миры дает утешение. Эскапизм - зачастую реакция на сильный и длительный стресс, что-то вроде защитного механизма. У всех бывают в жизни моменты, когда это нужно - уйти ото всего и забыться. Да и вообще, - она слегка улыбнулась, отведя глаза, - местами грань между хобби и эскапизмом очень тонкая. Если человек не сидит в онлайн-играх, к примеру, или не смотрит запоями романтические сериалы, наплевав на семью и работу, не так легко определить, где бегство от реальности, а где просто желание разгрузиться и отдохнуть. Даже фанатичный карьеризм, между прочим, тоже относят к эскапизму, хотя, казалось бы, это самая что ни на есть повседневность.
- Как все сложно, - усмехнулся Егор и наконец попробовал чай. Душистая мята, кажется, смородина и еще какие-то травы, которые он не умел определять ни на вкус, ни на запах.
Взгляд упал на заварник, где сквозь прозрачное стекло было видно, как чаинки и листики всплывают, кружатся и опускаются. И сразу подумалось, что Вера чем-то напоминает не только кошку из романа Сазоновой, но целительницу Мари, которая потчевала Эрика настоями лекарственных трав.
- А если человек, к примеру, книги пишет, чтобы сбежать от реальности?
Вера пожала плечами.
- И такое возможно. Говорю же, тонкая грань, как и с карьеризмом.
Егор потер висок и снова принялся за чай. Все так странно сходилось и не сходилось одновременно. Просто с ума можно сойти!
А с другой стороны, Вера умная, знает много всякого, разве это удивительно, что она может поддержать разговор и про книжки, и про писательство? Тем более, дисер пишет, значит, должна разбираться в теме, хоть даже у нее работа не про них, а про ролевые игры.
- А вторая часть в названии твоей диссертации... - неуверенно начал Егор, решив, была не была, если уж расписываться в своей неграмотности, то до конца.
- Про психологический тренинг?
- Да. Это как?
- Ой, это очень просто, - беззаботно махнула рукой Вера, улыбнувшись так, что четко обозначились ямочки на щеках. - Во время психологического тренинга в обычном понимании моделируются разные ситуации, задания какие-то даются или проигрываются сценарии. Например, просят что-то нарисовать. Или вместе с другими участниками разыграть сценку по ролям. Кстати, это тоже называется ролевой игрой, - довольно прищурилась она. - А после нужно объяснить, почему нарисовано именно это, почему ты повел себя так, а не иначе. Примерно то же происходит и на тех играх... - Вера замялась, явно подбирая понятные слова, - н-ну, которые в лесу, - повторила она Егорову же фразу. - Только там нет тренера, который всем руководит. Но ты так же примеряешь на себя какую-то роль - похожую на то, какой ты в реальной жизни, или совершенно иную... - Вера увлеченно размахивала руками, явно загоревшись темой, но при виде недоуменного взгляда Егора осеклась и прикусила губу. - Не понимаешь?
Егор помотал головой.
- Та-ак, - выдохнула она, тряхнув волосами, которые чуть взлетели и упали вниз, кончиками едва касаясь ключиц - теперь, после болезни, и они выделялись резче обычного. - Значит, не так уж все и просто. Давай на примерах. Допустим, есть человек, в реальной жизни он менеджер среднего звена, над ним куча начальников, а сам он ничего не решает, только работу работает по накатанной изо дня в день. И заявился он на игру н-ну... пусть даже королем, чтобы было нагляднее. А для этого ему перед игрой надо игроков организовать, строяк заказать, крепость построить и городские здания, - тараторила Вера, загибая один за другим пальцы на руках, как Вовка из старого мультика про приключения в Тридевятом царстве. - А уже на игре плести интриги, вести политику так, чтобы государство возвысилось или хотя бы не пришло в упадок, заключать союзы, идти на кого-то войной, армию собирать. Одним что-то обещать и выполнять. Других предавать. Вникать в экономику, иметь своих шпионов. И при этом вокруг него множество людей, его подчиненных, которыми надо управлять, и управлять разумно. Учитывая их интересы, чтобы не предали и работали хорошо, и свои собственные. То есть, если перенести на реальную жизнь, этот человек, который всегда сам был подчиненным, может себя попробовать в роли начальника. У него может ничего не получиться - армия разбежится, знать устроит заговор и свергнет его, а королевство вообще могут сравнять с землей. А может, наоборот, выйти что-то путное. Не обязательно становиться властелином мира под конец игры. Это вообще мало кому удается. Но если королевство продержится, никем не захваченное, не обнищавшее, большую часть времени, согласись, это уже достижение. А суть тренинга тут в том, что человек в процессе может впервые попробовать те модели поведения, которые в обычной жизни не пробовал. А потом вернуться домой и что-то применить уже на работе. Может, вообще работу сменит. Такое, кстати, нередко бывает, если игра, что называется, зашла и дала много нового опыта.
- Ого! - покачал головой Егор и протянул Вере опустевшую кружку. - Это так, оказывается, работает. А я-то все думал, чем вы там на своих играх занимаетесь...
- Вообще-то не только этим, - усмехнулась Вера. - Я тебе сейчас самый простой пример привела.
Она снова наливала чай, сидя на краешке кресла и скрестив под собой босые ноги. Вечно босые. Теперь хотя бы стало тепло, и можно не переживать, что она простудится. Егор уже устал делать замечания на этот счет, а Вера все чаще вместо того, чтобы переводить все в шутку, кипятилась от них. А ведь забавно, Егор и сам когда-то злился на мать, не разрешавшую и шага ступить по квартире без тапок. Теперь сам оказался на ее месте с той лишь разницей, что Вера его совершенно не слушалась.
- Бывают примеры и круче? - поинтересовался он, принимая назад свою кружку. И случайно коснулся при этом своими пальцами Вериных. Она слегка вздрогнула и отдернула руку. И тут же уселась в кресле, подобрав под себя ноги и обхватив себя за плечи.
Он бросил на нее быстрый взгляд - она, закусив губу, смотрела в сторону.
- А что там с рисунками? - после нескольких минут напряженного молчания осторожно, преодолевая себя, поинтересовался Егор.
- Ты говорила, что на тренинге просят что-то нарисовать, а потом объяснить, почему именно это.
- А! - Вера энергично потерла ладонями плечи, явно пытаясь взять себя в руки. - Тут такое... Не обязательно это должны быть рисунки. Может быть и что-то другое. По сути - проективные методики - когда ты выполняешь задание, при котором вылезает наружу что-то подсознательное. А потом тебе помогают это понять и объяснить.
- И такое в ваших играх... которые в лесу... тоже бывает? - Егор не удержался от усмешки. Это уже не раз повторявшееся "которые в лесу", кажется, стало для них с Верой чем-то вроде условного, но понятного обоим обозначения.
- В этом случае - не обязательно в лесу. - Она на миг убрала руки от плеч, но тут же крепко обхватила колени и продолжила: - В частных коттеджах, на базах отдыха, бывает даже на каких-нибудь развалинах или вообще в заброшенном железнодорожном вагоне - лишь бы место соответствовало сюжету. Для такого есть целое направление игр - ОБВМ. Расшифровывается как "очень богатый внутренний мир". Вот там как раз вся игра - как проективная методика. И мастера... н-ну... - она снова замялась, подбирая похожее слово, - то есть организаторы - подкованные в психологии люди.
- И что там, всю игру рисунки рисуют? - Егор заставил себя рассмеяться, надеясь, что это как-то разрядит обстановку.
- Нет. - Вера хихикнула, и непонятно было, то ли она просто приняла игру, то ли уловка все же сработала. - Давай опять на примере. - Она оторвала от коленей руки и, рассказывая, снова принялась ими жестикулировать - как и вначале. - Допустим, берется сюжет: осажденный город, который наутро сравняют с землей. В нем осталось пару десятков живых жителей (такие игры вообще специально делают малочисленными), из освещения - пара керосинок или свечей, запасы воды и еды на исходе, притом реально могут быть созданы такие условия, когда мастера выдадут на полсуток несколько литров воды, пару банок тушенки и буханку хлеба, чтобы игроки на своей шкуре ощутили все прелести. И мухлевать и приносить свое, неучтенное, нельзя.
- И что, люди реально на такое соглашаются? - Егор опешил так, что даже кружка из рук чуть не выпала. Он удержал ее в последний момент, но чай все равно плеснулся на штаны - хорошо хоть уже не горячий - пришлось стряхивать влагу ладонью и отжимать ткань.
- Конечно, - кивнула Вера, наблюдая за его действиями.
- А если кому-то плохо станет от голода или без воды? - Егор чувствовал, что в нем закипает раздражение, и судьба несчастных голодных игроков была тут вовсе ни при чем. Вера видела всю его неуклюжесть - как будто инвалидной коляски было мало! - вот что досаждало!
- Ну, во-первых, медицинские противопоказания обсуждаются заранее, - пожала плечами она. - А во-вторых, всегда можно из игры выйти, обыграв это смертью персонажа, и пойти есть и пить в свое удовольствие.
- А если играть, то что? Так вот сидеть всю ночь и делить припасы? - бросил Егор - довольно резко. И не хотел бы так, но само получилось. Он медленно выдохнул, пытаясь унять раздражение, и уставился на кружку, которую теперь крепко держал обеими руками - чтоб уж наверняка!
- В том числе, - спокойно ответила Вера, окинув его изучающим взглядом, от которого еще больше стало не по себе. - А вообще каждый игрок придумывает свою историю, мотивы, мастера помогают проработать взаимоотношения с другими игроками. И как бы... ну это так и называется - вживание в роль - игрок пытается все понимать или чувствовать, как чувствовал бы персонаж. Это как, знаешь... - она быстро облизнула губы, подбирая очередной пример, - как писатели книги пишут. Ведь мало придумать персонажа, надо влезть в его шкуру, практически стать им.
На этих словах Егор вскинул голову. Как писатели... Вера упомянула именно их, а не тех же актеров, хотя это было бы, пожалуй, ближе по смыслу.
- И на игре так же, - продолжала она. - Кто-то убьет другого персонажа за стакан воды, а кто-то предпочтет умереть сам. Кто-то ударится в религию и будет склонять других. Возможно, попытается убить всех жителей города раньше, чем это сделают захватчики - по каким-то своим личным убеждениям. А кто-то захочет всех спасти и будет искать выход. Но для всех эта ночь должна стать моментом, когда понимаешь, что действительно ценно в жизни - для твоего персонажа - и по сути для тебя самого. Потому что в персонаже всегда много личного.
- Кажется, понимаю. - Егор наконец перестал мучить кружку и даже подался вперед, уперевшись локтями в колени - настолько стало интересно. - Все равно что оказаться внутри книги и в реальности прожить все, что может происходить с героем.
Уж что-что, а это доводилось проходить не раз! И такое Егор очень хорошо понимал, в отличие от тех же компьютерных игр. Он играл в них давно, когда только появился компьютер. Хотя пробовал их и раньше, еще в универе, на Димкином компе, если приходил к нему в гости. Тогда Димка был только рад показать, во что зарубается в свободное время, а вот когда Егор накачал себе игр и засел за них, огреб немало претензий в духе "тебе компьютер для работы нужен, а не для игр", "лучше бы пытался деньги заработать, а не тратил время на всякую хрень". Заработать деньги Егор пытался, и это даже получалось, но иногда надеть наушники и отвлечься на игру было единственным способом игнорировать вечно прыгающую вокруг с надоедливой заботой мать. Для книг все же нужна тишина.
Когда мать умерла, стало тихо. И желание играть отпало само собой.
- Тебе и правда интересно то, что я рассказываю? - оборвала его мысли Вера. Она накручивала на палец прядь волос неуверенными и чуть дергаными движениями.
- Конечно! - Егор удивился: разве это не заметно?
Она недоверчиво покосилась в его сторону.
- А что такого? - пробурчал Егор. - Чем я хуже других? Почему им может быть интересно, а мне нет?
Вера фыркнула и отвела глаза.
- Да кому интересно-то? Мой дисер вообще никому, кроме меня и зав. кафедрой, не сдался. Да и мы за него жопу рвем только потому, что в универе преподавать на ставке можно, только если у тебя есть степень или ты хотя бы учишься в аспирантуре и стремишься эту степень получить.
- Так ты, получается, еще и в аспирантуре учишься? - Егор картинно округлил глаза. Сколько еще подробностей он про Веру не знает?
- А как же! - вздохнула она. - Пришлось поступать, чтобы получить работу. Спасибо зав. кафедрой, помог. Впрочем, он меня на работу и пригласил.
- По блату устроилась? - усмехнулся Егор и тут же подумал, что это могло прозвучать обидно. Но Вера только рассмеялась:
- Получается, что так. У нас с Вячеслав Николаичем, моим зав. кафом, вообще хорошие отношения, я у него диплом писала, он тогда еще простым преподавателем был. Мы с ним на моем четвертом курсе хорошо заобщались, он всех тогда зазывал на студенческую конференцию, где был одним из организаторов. От студентов требовалось написать и заявиться. А я как раз не так давно со спортом распрощалась, свободного времени - вагон, а куда себя применить, не знала. Ну и написала какую-то статейку, единственная из группы. Вячеслав Николаичу понравилось. Через несколько месяцев за еще одной статьей ко мне пришел - с ней уже на конференцию в другой город ездили. Интересно было... - Вера вздохнула, и по ее губам пробежала легкая улыбка - эти воспоминания были ей явно приятны. - Он хотел, чтобы я в аспирантуру поступала... еще тогда, сразу после пятого курса.
Егор покрутил в вытянутых вперед руках кружку. Мать тоже хотела, чтобы он пошел в аспирантуру, это дало бы отсрочку от армии. Но в армию он пойти действительно хотел, а вот от необходимости учиться еще несколько лет по специальности, которая никогда особо не нравилась, кидало в холодный пот.
- Так ты поступила тогда или нет? - спросил он у Веры.