Вернулся из Суздаля в Москву и стал заниматься наследством и поиском работы. Полугодовой срок для вступления в наследство истекает в конце октября. Одна четверть квартиры должна достаться Сашиной бабушке - сестре Няни и отца, фактически Саше.
Сашка работает где-то охранником. Никакой специальности у него нет. Кажется, он не закончил в своё время десятилетку. Он всегда жил в соседней квартире. Со временем его дед и бабушка получили свою квартиру и уехали, а потом уехали отец и мама. В начале девяностых Сашка продал свою квартиру. Это был период крутой инфляции, "ммм" и других мошеннических фирм. Деньги он внёс в фирму, которая через полгода обещала удвоить сумму. Пропали и деньги и квартира.
Саша передал мне все документы на отца и квартиру. Начал я с регистрационной палаты. Отец, после смерти Няни не успел зарегистрировать своё право на квартиру. Нотариус объяснил, что мне нужно съездить в регистрационную палату и получить письменный отказ в регистрации по причине смерти отца, для продолжения дела. Отказ это всего один листок. В регистрационной палате девушка - юрист сказала:
- Мы не дадим Вам отказ.
- Почему?
- Мы отказов не даём.
- Но в нотариальной конторе сказали, что Вы обязаны дать. Что же мне делать. Может быть Вам нужен запрос?
- Не знаю...
Неожиданно в следующий приезд я получил листочек с отказом. После того, как все документы были готовы, и полугодовой срок истёк, нотариус мне сказал, что это дело нужно решать только через суд, несмотря на то, что нет спорящих сторон.
Пошёл в районный суд. На входе тётенька спросила меня, по какому я делу. Зашли с ней в комнату. Стоит несколько пустых столов и стульев. То и дело входят и выходят взрослые дяди, изображают деловитость и внушительность. Оказалось адвокаты. Вообще-то я и сам могу написать иск, но он должен быть отпечатан и к тому же в четырёх экземплярах. Поэтому, когда тётенька, прижав голову к плечам, сказала мне: - Тысяча, - я не стал спорить, хотя это стоило не более двухсот, трёхсот рублей. Когда оставлял ей документы для изучения и брал расписку, позвонил её мобильный. Она сказала несколько предложений, последними словами были: - Это будет стоить двести долларов...
Тётенька пообещала, что через три дня иск будет готов. Когда я пришёл через три дня, меня ждали не отпечатанные листы, а с рукописным текстом в одном экземпляре. Я презрительно отчитал тётеньку, не стесняясь других попрошаек в комнате. Расставаясь третьего дня, мы обменялись домашними телефонами, и она могла бы позвонить, сказать, что задерживается, чтобы мне не ездить впустую.
- Печатайте сейчас, я подожду. За печатную машинку села девушка. Её тут же вызвали куда-то срочно. (Делать искусственное дыхание или клизьму). Похоже, с меня хотят содрать дополнительно и за печать. Я успокоился, прочёл написанный иск. Указал тётеньке на пару двусмысленностей в тексте, чтобы исправила и две - три даты были неверные. В следующий раз иск был напечатан. Судья посмотрела документы и сказала, что нужно заплатить госпошлину и приходить. Я занял три тысячи рублей у Наташи и заплатил в сбербанке. Судья принимает раз в неделю. В следующий мой приход на её двери висело объявление, что она ушла в отпуск на два месяца. Мне сказали, что её заменить никто не может и нужно ждать её возвращения.
Чувствую, квартирное дело затягивается. Сашка не раз хвастал своими связями с бандитами, и я предложил ему: найди человека, который мог бы купить у меня права на мою долю за пять - десять тысяч долларов. Выгадать на этом можно двадцать - тридцать тысяч, только придётся ждать суда и продажи квартиры. А я выиграю время. Вообще-то мне хватило бы и двух тысяч, но постороннему человеку не хочется отдавать почти всё. Да это было бы подозрительно. Дело предельно ясное: обе участвующие стороны (я и Саша) во всём согласны. Квартиру можно осмотреть, убедиться в её товарном виде, а контракт составить и заверить у нотариуса. Но Саша только обещает. Меня это удивляет. Ведь он любит деньги, а охранником столько не заработаешь. Врёт, наверное, про бандитов. Иначе он и свою квартиру не отдал бы просто так.
Ищу работу. По понедельникам покупаю еженедельные толстые выпуски по трудоустройству. Большинство вакансий для жителей Москвы и Подмосковья, а я из Калужской области. О программировании речи быть не может. Отмечаю курьеров, операторов ЭВМ, распространителей печатной продукции. Хорошо бы грузчиком, да нога не выдержит. Объявления с нужными вакансиями вырезаю, так легче их обрабатывать. Потом обзваниваю. На всё это уходит часа два, три. В результате звонков часть вакансий сразу отпадает по возрасту, прописке, опыту работы и другим причинам. По оставшимся выезжаю на место.
Менеджер в турфирму. На ВДНХ набирают на трёхдневное обучение на менеджера по туризму, без ограничения по возрасту и прописки. Будущая зарплата от четырёхсот долларов. Приехал, заплатил триста рублей за обучение и получил чек с печатью. В зале сидят человек сто, пишем конспекты. Часа два. На второй день справа от меня сел дяденька, лет двадцати, и уставился в мой кроссворд. При этом он нагнул свою голову так, что до журнала оставалось несколько сантиметров. Сижу, гадаю. Минут через пять дяденька выпрямился, не сказав ни слова.
В середине второй лекции лекторша сказала, чтобы продолжить обучение каждый обучающийся должен сделать взнос в пятьсот или семьсот долларов. Эти деньги - цена патента или доля в деле, уже не помню. Эту новость нам дали обдумывать до конца лекции. После окончания лекции часть аудитории сразу ушла, другая разбилась на группки человек по семь. Каждую возглавлял человек из фирмы - девушка, та самая, которая беседовала по телефону и оформляла оплату за обучение. Теперь каждый обучающийся должен дать ответ, будет ли он платить доллары и обучаться дальше, или нет. Многие начинают возмущаться, почему не предупредили раньше, нашли дураков. Гнев быстро спадает, во-первых, потому, что человек считает, что его всё-таки не удалось провести. Во-вторых - перед ним девушка, разве можно на неё орать? В-третьих, в группе есть подсадная бабушка, которая включаются тогда, когда первое и второе не сработало. Она выплёскивает своё негодование так ярко, что Вы забываете про себя и успокаивать её. Про триста рублей "за обучение", которые остались фирме, никто не помнит, а это и есть её доход.
Там же на ВДНХ другая фирма предлагает обучение на менеджера по туризму без предоплаты. Побеседовал. Здесь разделение труда. Зазывалы ищут потенциальных клиентов среди прохожих. Вешатели лапши рассказывают пришедшим клиентам о преимуществах такого-то отдыха в таком-то месте. Если у клиента загорелись глаза, он переходит в другую комнату к группе "финансистов". Мне предложили бесплатно учиться на вешателя лапши. Зарплата - процент от тех, кто купит контракт на отдых. Допустим, через меня в день проходит тридцать клиентов. Пятнадцать я сумел заинтересовать, и они прошли за дверь к "финансистам". Сколько из них заключили контракт - мне не известно.
Третья фирма готовит консультантов. Находится в подвале хрущёвки. Внутри чисто, евроремонт, кондиционеры, оргтехника. Мелькают сотрудники в чёрно-белом. Приятное впечатление. В объявлении написано: работа в офисе, реклама товаров, без предоплаты. На деле нужно за свои купить партию пластмассовой рухляди и ходить с ней по улицам. За обучение фирма ничего не берёт. Только за оформление документов просит триста рублей.
Много объявлений от "книжных издательств". Предлагают работу курьером, книги разносить. Какая прелесть. На деле разговор сводится к тому, что за книги нужно внести залог, то есть фактически купить их. А как же, мы ведь не можем доверить их первому встречному, даже не смотря на паспорт. Никаких адресов доставки нет, нужно самому искать покупателя.
Подобная работа предлагается иногородним, которые клюют на неё и тратят свои последние деньги.
Часто я не прохожу на вакансию по причине калужской прописки. Но вот в одной конторе мне дали добро. Курьер, четыре с половиной тысячи. Для курьера это довольно прилично. Курьеры нотариусов получают три тысячи, газетные не более четырёх. В обязанности входит доставка газеты-еженедельника. В первый день мне вручили адресов сорок, разбросанных в одном районе и единый проездной. Я не пошёл сразу разносить и не стал уточнять условия оплаты и заключать договор в первый день, решил проверить себя, смогу ли вообще работать курьером.
Вернулся домой, а по дороге купил городскую карту и расставил все свои точки. Обдумал маршрут, с намерением в первую очередь избавиться от большей части номеров. Такая точка есть - торговый центр на Краснопресненской, там двенадцать адресов из сорока.
Рабочее утро началось не очень рано, ведь фирмы открываются после девяти, десяти. Район моих действий охватывает западную часть Краснопресненской ветки метро и часть Замоскворецкой. Большинство адресов обходил пешком. Смысла нет ждать автобуса. Адреса в нескольких сотнях метров друг от друга, и расположены так, что автобус их пролетает.
Рюкзак постепенно легчает. Среди адресатов частные фирмы, расположенные в собственных особняках, салоны, торгующие автомобилями и парфюмерией, аптеки, фитнес клуб, турфирмы. Везде еженедельник принимают разные люди: охранники, секретари, начальники, сотрудники. Все расписываются в получении.
Проходил девять часов в нормальном темпе. Всё тело горит, с ног до головы, как после бега. Обошёл чуть больше половины адресов. Прекрасно, значит, в неделю мне работать два - три дня.
На третий день я потребовал заключения договора. В понедельник выхожу на работу. Тётеньки, которая принимала меня на работу, нет на месте, на столе договор, в котором проставлена сумма - две с половиной тысячи. А где же обещанные четыре с половиной? Поехал домой.
По дороге вновь купил еженедельник с вакансиями. Неплохо платят операторам ЭВМ в магазинах. От них требуется ежедневно вводить информацию, соответствующую штрих - коду на товаре и удалять старую. За эту вакансию я зацепился только в одном месте. В других требовалась медицинская книжка и прописка московская или подмосковная. Полчаса я беседовал по телефону с тётей - работодательницей. Из разговора стало ясно, что работать придётся с ней, в одной комнате, и что она часто остаётся по вечерам. Мне стало страшно, и я больше не звонил туда.
Пробовал устроиться распространителем программного продукта. Зарплата высокая, до пятнадцати тысяч. В первой фирме со мной так грубо разговаривали, что я с трудом нашёл выход.
В другой фирме я прошёл тестирование на знание компьютера. Получил "три". Это лучше, чем "пять". Слабая оценка говорит о том, что претендент неуверенно знает компьютер (а я действительно позабыл многие простые операции в виндовсе, которые выполнял раньше автоматически) и он не будет стремиться, при удобном случае улизнуть в программисты. Главное для распространителя программного продукта - умение общаться с людьми. А установка нового программного обеспечения запоминается со второго раза. После теста со мной беседовали одновременно два дяденьки. В результате мне предложили бесплатно поучиться две недели, после чего пройти окончательный тест и тогда приступать к работе. Я обещал дать ответ через три дня. Меня останавливало лишь то, что в других подобных фирмах платят больше.
И таких фирм было ещё две. В одной мне сказали ждать звонка, которого я не дождался, в другой начальник стал украдкой говорить, что в обязанности распространителя входит поездки по Подмосковью. Потом, посмотрев мои документы, сначала заинтересовался, почему с водопроводной станции я уволился "по соглашению сторон", а не "по собственному желанию" потом спросил, почему у меня нет ИНН и пенсионной карточки. Я тут же предложил без шуток отчислять свой пенсионный процент кому угодно, если это необходимо. Вообще показалось, что меня "щупают" - как буду вести себя с клиентом. Они тоже предложили бесплатное обучение и работу по результатам теста.
Объявление: требуется курьер по доставке на дом театральных билетов. Возраст до 32-х лет, других ограничений нет. Замечательно. Приезжаю. В приёмной человек семь соискателей. Отнял у себя пять лет, поставил в анкете год рождения 1965-й. Если девочка секретарша посчитает и скажет, как же так, 37 лет, не положено, скажу, что не доглядел, бес попутал. В анкете вопросов десять. Среди них: "назовите десятку наиболее престижных театров Москвы". Дал сдуть свою десятку старшекласснику, соседу. Секретарша посмотрела мою анкету и паспорт и не заметила расхождений. Захожу к начальнику. Сидит дяденька, моложе меня лет на десять. Продюсер, наверное. Спросил: "Вы всегда ходите в шортах на собеседование?". Потом мы перешли к театральным билетам.
- Что за билеты нужно распространять?
- Билеты гастролирующих театров.
- Что это за театры?
- Это как бы мои театральные труппы.
- А в каких помещениях они будут играть?
- Это пока неизвестно.
Короче говоря, курьер покупает за наличные четыреста граммов билетов и ходит с ними по улице: "Лужу, паяю, птичий грипп распространяю".
Объявление. Работа курьером. Требуется развозить документы в папочке. Не более десяти поездок в день. Зарплата тысяч шесть. Фирма выдаёт курьеру мобильный телефон, для оперативной связи. Проезд, разумеется, бесплатный. Только за мобильный нужно внести залог - три тысячи. Один из вариантов торговли подержанными телефонами.
Во время поиска работы по нескольку раз в день езжу в метро. В метро спокойно. На пятки никто не наступает, не сбивают, идя на перерез. Остались лишь руки на поручне перед моим носом и встают в шаге позади на пустой платформе.
Днём еду в сторону проспекта Вернадского. В вагоне свободно. Стою спиной к дверям, которые не открываются, точно посередине. Заходит дяденька лет тридцати. Места вокруг достаточно, но он встаёт рядом. Рукой берётся за верхний поручень. Совсем близко от моего носа. Качнёт поезд, и он вытрет его.
Копируют. Случайно заметил. Дяденька в двух шагах стоит точно в такой же позе. Я переменил ногу, а руку сунул в карман. Дяденька сделал то же самое. Я что-то ещё изменил, он повторил. На меня не смотрит.
Однажды, возвращаюсь домой. Вдруг пришла мысль написать какую-нибудь гадость неуловимым и повесить, чтобы все видели. Вышел на станции Площадь Революции, и зашёл в художественный салон на Никольской. Купил мелки, два листа бумаги и клейкую ленту. У продавщицы попросил ручку и в углу каждого листка написал своё имя, фамилию и домашний телефон. Где же повесить? На Никольской? Глупо. На Лубянке! Вон же их здание. Теперь нужно найти место, где написать текст. Вспомнил, что внутри продовольственного магазина в начале Никольской есть кафетерий, там есть столики. Пришёл, сел и жирно написал, синим мелком. На одном "Путин - .....к", на другом - "кгб - г...". Перешёл подземным переходом под площадью и вышел у торца их здания. Тут беседуют женщина и мужчина. Прошёл чуть вперёд к центру здания и прикрепил скотчем оба листка на стену. Пока я ковырялся, редкие прохожие поворачивали головы, но никто не подходил. Спустился в метро "Кузнецкий мост". Платформа как всегда пустая. Постоял, постоял, обернулся - за спиной стоит тётя с восторженным лицом и с очень большим букетом роз. Сел в поезд. Никто не толкает, не ставит локти перед лицом, нет "пацанов". Напротив меня стоит тихий дяденька, читает книжку.
Последнее место, в которое я попытался устроиться, недалеко от дома, в районе метро Рязанский проспект. Пешком полчаса. По телефону спросили смогу ли я сделать эскуэль запрос в Майкрософт Аксес? - Смогу. - Приезжайте.
В эту контору требовались программисты не старше тридцати пяти, я снова умолчал о возрасте, может, прорвусь. Эскуэль запросов в Майкрософт Аксес мне делать не приходилось, у меня лишь поверхностное знание о нём, как о средстве, работающем с базами данных. В книжном магазине нашёл книгу по Аксесу и почитал, как делаются запросы. На другой день приехал в организацию на Рязанском. Мне понравилось место и то, что все молоды, без чиновничьих костюмов и снобизма. Начальник дал мне несколько простых заданий, чтобы определить, как я ориентируюсь в MS DOS и Нортоне: скопировать файлы, создать каталог и тому подобное. Затем поставил задачу в Аксес, которую я решил. Меня включили в список кандидатов. Секретарша выдала мне анкету, в которой, среди прочих, был вопрос, какую сумму Вы хотели бы получать: 600, 500, 400, 300 долларов. Отметил последнюю - так больше шансов, а мне этих денег вполне хватило бы. Девушка приняла анкету и обратила внимание, что мне больше 35. Я признался и сказал, что мне очень нужна работа, что раньше работал в молодом коллективе, что смогу подчиняться начальнику моложе себя. Начальник присутствовал при разговоре. Меня оставили в кандидатах и сказали, что позвонят в любом случае. Так я потерял ещё две недели. А ещё через неделю позвонил сам, мне сказали, что набор ещё идёт.
Наконец решил бросить поиски работы и просто ждать до нового года. Вряд ли неуловимые дадут мне работать там, где я хочу. Или вновь попаду в одну из "их" организаций или на низко оплачиваемую работу.
Думал про газетный киоск, но это тяжелейшая работа. С раннего утра сутками. В конце дня нужно несколько часов потратить на составление ведомостей непроданных газет, чтобы списать их, иначе - платишь сам. О выходных договариваешься со сменщиком. Если он болен или в отпуске - работаешь круглосуточно.
Распространителям рекламных листовок платят наличными в тот же день. Для оформления требуется лишь паспорт. Но это я пока держу про запас. Правда, и для неуловимых это рай. За несколько часов можно столько опытов поставить, создать столько нестандартных ситуаций. На любой другой работе постоянные сотрудники, от которых примерно знаешь, что ожидать, а здесь каждый раз новые.
И с судом неуловимые наверняка будут создавать искусственные проблемы. Не хочу в этом участвовать. Перестал заниматься делами наследства. В конце концов, Саша может подать свой иск на причитающуюся ему четверть квартиры, а суд вынесет решение и по моей доле.
Деньги кончаются. Удалось занять пару раз у тёти Люды. Постепенно перешёл с фруктов на крупы. Снова просить Люду неудобно. Сашка немного зарабатывает, но он говорит, что знаком с бандитами. Звоню: - Саш, у тебя нет знакомых, которые бы дали триста долларов до нового года. Верну шестьсот. Ты же знаешь, деньги у меня будут и большие. - Да где ж я тебе найду.
Снова стал ходить в библиотеку имени Ленина. Смотрю старый "Огонёк", как прежде, подошёл к 60-м годам. Однажды сижу, листаю, чувствую чей-то взгляд. Поворачиваю голову. Сбоку, через один пустой стол от меня сидит дяденька. Подпёр голову локтем и смотрит. Не меня, а через меня в окно, в серый внутренний двор. Дяденька просидел в таком положении полчаса и ушёл.
Заказы на книги в библиотеке принимают одни и те же девушки. Больше года еженедельно ходил и не видел других. Тут, вдруг сидит гражданка, лет пятидесяти. Не могу объяснить почему, но понятно, что она занимается шифрами и картотеками впервые, что всю жизнь она занималась более простой работой. Гражданка попыталась заставить меня указать какие-то дополнительные шифры в бланке заказов. С какой стати искать другие шифры, мне всегда без вопросов выдавали по этим. Я подумал, что тётенька, видимо, из тех самых. Однажды одна такая сказала мне, что зефир в мясном отделе. Я сказал, что не буду указывать других шифров, оформляйте с этими.
- Смотрите, у Вас могут быть неприятности.
В следующий раз и вообще никогда я этой гражданочки больше не видел.
Часто хожу в Кузьминский лес. Попробовал пробежаться. Стараюсь не давить на повреждённую ногу. Пробежал два километра. Вот оно счастье, нет его слаще. Врач из Боткинской сказал мне, что хромота останется на всю жизнь, если не оперировать. Стал бегать как прежде. Постепенно дистанция выросла до пяти километров, потом до девяти. Тут я упёрся в стену военного училища.
Бегать выхожу в пол восьмого утра. Иногда на входе в лес, рядом с тропинкой в траве стоит тётенька, или дяденька. Стоит всегда спиной и всегда загадочно улыбается в пространство.
Бегу утром. С горки перед прудом навстречу мне спускается молодая пьяная тётенька. Увидела меня, остановилась, и пока я подбегал, беспощадно посылала в мой адрес нехорошие слова и проклятия.
Между лесом и улицей Чудакова лежит небольшой парк, который я пробегаю. При этом пересекаю несколько перпендикулярных пешеходных дорожек. Вначале, как стал бегать, этого не было, а теперь непременно с кем-нибудь сталкиваюсь. Не то, чтобы сталкиваюсь, а плечом задеваю галстук, когда пробегаю мимо. Причём я и мой пациент видим друг друга шагов за пятьдесят. Сначала я корректировал направление, уступал, потом бросил. Дяденьки всегда разные, студенческого возраста или лет тридцати. Никто из них не повернул голову в мою сторону, не притормозил перед несущимся спортсменом с красным свирепо-сосредоточенным лицом. Никто не охнул, не ругнулся, не перекрестился, когда я задел плечом галстук. Появляются дяденьки то справа, то слева. Ходят всегда по одному.
Бегу тихой лесной дорогой. Вокруг шумит лес. Шагах в ста на дороге животное. Подбегаю ближе - заяц. Серый, брюхо худое, ноги задние длиннющие. Что-то пробормотал, погрозил мне и скрылся.
А осенью чуть не наступил на косого. Листья уже почти опали. Сошёл с дорожки в кленовую рощицу. Вдруг как рванёт прямо из-под ног. У него там лёжка была. Хоть бы кашлянул что ли.
Собак в лесу немного. Их становится заметно больше ближе к домам, тут я перехожу на шаг.
Пугают велосипедисты. Резко направляют колесо, подъезжая, и быстро уводят его в сторону. Или проносятся сзади, чуть не задевая. Некоторые задевают рукав.
На рынке через раз, через два в очередь передо мной влезает какая-то тётенька или дяденька.
У палаток смотрят, что покупаю.
В карман куртки зачем-то насыпали хлебные крошки.
Иногда где-то на дороге навстречу попадаются сумасшедшие. Что-то невнятное бормочут, лицо искажённое. Если пройти и обернуться, некоторые удаляются с выпрямленными руками и головой не трясут.
Ходят позади. Плюют за спиной. На пятки не наступают - это делается в толпе, в метро, а я в метро почти не езжу.
Мне часто приходится переходить улицу Юных Ленинцев. Из-за поворота вылетает машина. Кажется, что вот сейчас столкнусь с ней, как с дяденьками в парке. Чтобы не ускорять шаг, считаю про себя. Машина проносится мимо.
Хмуро смотрит бабушка, принимающая ручную кладь в продмаге "Остров". Она меня насквозь видит - отщепенец. Выдавать рюкзак отказывается - берите сами. Здесь мне однажды подменили в рюкзаке журнал с кроссвордами на другой, недельной давности.
Толкают на меня других людей. В подземном переходе у метро Кузьминки стоят четыре дяденьки, лет пятидесяти. Одного, того, что спиной ко мне, толкают на меня. Он не оборачивается и не извиняется.
Этот же переход. Начинаю спускаться по ступенькам, догоняют четверо. Сначала все впятером идём с одной скоростью. Потом двое обгоняют меня, двое остаются позади. В таком порядке двигаемся метров пятьдесят. Вдруг передние стали притормаживать. Мне оставалось наступать на ноги им или замедлить шаг. Притормозил, и один из задних тут же наступил мне на пятку. Он не извинился и я прорычал.
Подхожу к кассе. Кладу пятьдесят рублей: "На пять" - ( имею ввиду билет на пять поездок за двадцать рублей). Стою один. Ни кого позади. Кассирша, которую вижу в первый и последний раз, даёт что-то мало сдачи. Так и есть - дала билет на десять поездок. Вернул ей всё и попросил, чтобы сделала мне пять поездок. Вероятно "на пять" ей послышалось, как "за тридцать пять". Тут кассирша стала на меня орать, непрерывно со страшным лицом: дескать, она не расслышала, нужно громче говорить.
- Чурек, - сказала она.
- Почему, отчего - и не знаю сам, я поверил твоим голубым глазам? И теперь скажу тебе: - Ты одна в моей судьбе, ты одна в моей судьбе. Дай мне такое дело, чтобы сердце пело, верь мне, как тебе верю я!
Кассирша стала уходить из комнаты, а я попытался запустить в неё монетой из сдачи. Но промахнулся.
В квартиру кто-то ходит в моё отсутствие. Летом по комнатам я ходил босиком. Тепло, да и тапочек у меня нет. Однажды, куда-то собираясь, вспомнил, что забыл захватить мусор и прошёл на кухню в кроссовках. Мусоропровода в доме нет, мусор нужно выносить во двор. Когда вернулся домой, прошёл босиком на кухню - чувствую мелкий песок под ногами. Глазу он не виден, особенно на жёлтом линолеуме. Вспомнил, про кроссовки и решил не забывать в следующий раз, чтобы не нести песок в кровать. Пол вымыл. В следующий раз, когда забывал захватить мусор, снимал кроссовки и шёл на кухню босиком. Прошло время. Однажды чувствую - на кухне опять песок под ногой. Вскоре ко мне заглянула пенсионерка Наташа, и я рассказал ей.
- Да это ветром занесло.
- Ну, ну.
Пятый этаж. Под окном сплошные деревья, трава. В ста шагах напротив пятиэтажка. Ну ладно, занесло, занесло. Но почему только на кухню? Почему песка нет в других комнатах? Нечистая.
Утром пошёл бриться, и не нашёл в ванной станка. Станок оказался на самом дне мусорного ведра, которое я высыпал на пол, под целлофановыми и целлюлозными пакетами. Это значит, что я выкинул его три, четыре дня назад. Но я же брился все эти дни.
Раза два бритвенный станок переворачивали.
На половой щётке появились свалявшиеся лохмотья пыли. Откуда на ней пыль в таком количестве? Дома я не мету щёткой, полы только мою. При этом всю щетину заворачиваю в тряпку. Ковров в квартире нет.
На улице со мной здороваются незнакомые люди, тётеньки, дяденьки. Не у дома, а в лесу или где-то далеко от дома. Даже одинокий мальчик лет пяти шёл навстречу и сказал, улыбаясь "Здрасте".
Иду домой - навстречу дяденька. За несколько шагов протянул мне руку, улыбается, смотрит в глаза и при этом ничего не говорит...
У Кузьминского музея навстречу идёт дядя лет шестидесяти. За несколько шагов говорит: "Ну, здорово". Иду, смотрю на него, но молчу. Дядя: "Вчера два рубля просил, а сегодня не узнаёт".
Какой-то бегун вдруг поздоровался. Я не ответил.
У моста через Пономарку горка. Когда возвращаюсь с пробежки, всегда поднимаюсь по ней пешком. Однажды слышу сзади "Давай! Давай!". Это мне, больше никого нет вокруг. Оборачиваюсь - догоняет дядя бегун. Я сказал в лицо ему: "пошёл в ж...". Дядя не обиделся, как будто не слышал. Обгоняет меня и говорит: "Что, слабо?". После этого случая в течение месяца дважды встречал его на трассе. Первый раз он сказал мне "привет", я промолчал, в следующий раз он кивнул, я не ответил. После этого дядя пропал.
По дороге к дому в большом дворе играют четверо детей. Класс пятый. Когда я приблизился, у детей произошла небольшая ссора. Спустя часа три я смотрел по телевизору фильм, в котором в точности повторилась эта сцена. Те же диалоги, та же причина ссоры и действующие лица.
Люда предложила мне взять у неё старую мужскую куртку, рукавички, вязаную шапочку и шарф. У меня же ничего нет на зиму. Приезжаю, а у неё сидит мама. Почти год мы не виделись. Если бы знал, не поехал. Поговорили о делах. Я сказал, что на работу устроиться не могу - мешает калужская прописка, поэтому нужно ждать суда, а судья болеет.
Через неделю мама приехала ко мне. Привезла Людину чёрную смородину, пару пирожных и буханку чёрного хлеба. Я ничего не сказал, но удивился. Она же знает, что я уже несколько лет не ем хлеба. Только на прошлой неделе снова стал покупать - на фрукты денег уже не хватает. Но об этом никто не знает. И к тому же из нескольких видов мама выбрала именно тот, что я теперь покупаю.
У гаражей на Волжском бульваре навстречу вышел старшеклассник и идёт точно на меня. Даже на узкой дорожке можно было бы сделать полшага в сторону, а мы идём по асфальтированной площадке. Шагов через десять мы упёрлись друг в друга. Стоим. Пока я искал слова, смотрю на него: нервничает, стрельнёт глазами и отводит, побледнел. Ниже меня на голову. Отступил на полшага и плечо отвёл, как бы давая проход, но стоит. Говорю: - Ты что, дурак? Он что-то пробубнил, но не отходит. - Пошёл вон, - я ещё как-то обругал его и прошёл. Через несколько шагов, когда вспомнил произошедшее, просто пришёл в бешенство. Иду вдоль Люблинского пруда, слышу сзади шорох шин. Развернулся и когда велосипедист приблизился, ударил его в область головы. У него слетела кепка. Дяденька, лет тридцати пяти остановился и со словами "ты, что же это делаешь", пошёл на меня с кулаками.
Несколько минут мы махали кулаками, не достигая цели. Потом дяденька стал применять ноги. А я как-то не сообразил, что можно драться ногами. Постепенно мы переместились с дорожки на траву, и я споткнулся о кочку. Закрыл голову руками. Если начну вставать - окажусь лёгкой мишенью. Злость моя улетучилась. Стало совестно - ударил постороннего человека. Говорю: "Ну, хватит, извините меня". Дяденька несколько раз врезал мне ногой по рёбрам и по голове. Потом он стал отряхиваться и собираться уезжать. Мне хотелось объяснить ему, почему так получилось. Подошёл и говорю: "извините меня... мне нужно с Вами поговорить", он сделал шаг в мою сторону. А я выставил ладони и говорю: - Я не буду больше драться, мне нужно поговорить с Вами. Дяденька сел на велосипед и поехал, а я всё твердил ему в след: "Пожалуйста, подождите, мне нужно поговорить с Вами". Я поднял рюкзак и пошёл своей дорогой. В лесу у встречного мужичка спросил, не испачкано ли моё лицо, он показал, где. На куртке два грязных пятна, дома отмою.
Пятна на куртке протёр мокрой тряпкой. Высохла, а пятна остались. Пришлось стирать. На правой руке два пальца сломаны, столько возни было.
Из головы не выходит драка. Вот они меня разогревают, и я бросаюсь на всякого. Как отличить нормального человека от неуловимого?
Теперь, когда прошло несколько лет с приключениями, вижу, что не все из них штатные сотрудники. Всех, кто участвует в приключениях условно можно поделить на три группы. Первая - одиночки, те, кого полчаса назад остановили на улице и "попросили разыграть знакомого". Многие из них фальшивят и проваливаются в нестандартных ситуациях. Вторая группа - люди прошедшие некоторую подготовку. С ними отрепетирована одна конкретная ситуация. Продуманы и согласованы движения. И третья группа - профессионалы, получившие специальное образование по борьбе с терроризмом в учебном заведении. Они действуют жёстко, уверенно, используют скрытые средства связи, для них нет незнакомых ситуаций.
Последнее время со мной общаются дяденьки из первой и второй группы. Определить заранее, человек перед тобой или неуловимый невозможно. Это на фронте легко, как говорил Шарапов. Там всё понятно - враг за линией фронта. А здесь, попробуй, догадайся.
После драки в ближайшем номере журнала с ТВ-программой, который я постоянно покупаю, фотография дяденьки с хмурым лицом, кулаком бьёт в объектив. На другой фотографии свирепое лицо дяденьки с оскаленными зубами. В журнале кроме программы меня ничего не интересует, но когда листаешь, волей - неволей увидишь всё.
Следующие недели две я редко выходил из дома, ждал, чтобы лёбрышки зажили. В одном номере журнала с кроссвордами карикатура: дяденька обходит открытый колодец, и радуется, а сверху на него летит кирпич.
По середине дороги навстречу мне идут двое "пацанов". Идут не плечом к плечу, а оставляя между собой промежуток. В него я и прошёл. За первой парой в ста шагах идут ещё четверо, но на этот раз сбоку дороги. Поравнялся с ними, один дяденька говорит, смотря куда-то в пространство: - Что ж ты и здесь так не прошёл?
Теперь навстречу мне ходят пара или трое (чаще пара) дяденек. Это случается почти в каждый мой выход на рынок, за телепрограммой или в лес. Всегда в новых местах, разные дяденьки. Как им не лень ждать меня из леса, несколько часов. Если дяденьки идут по центру дороги, я выхожу на центр, мне уступают. Через месяц по тротуару поехал колёсный трактор с ковшом, пришлось уступить ему.
На кухне живут две серые маленькие мышки. Я догадался, откуда они лезут. Они прогрызли плинтус, который прикрыт сифоном от мойки или там его просто нет.
Решаю кроссворды на кухне, мышата, привыкнув к тишине, вылезают из-под ящика с посудой. Стал оставлять им на кусочке газеты ложку варёной гречки. В течение дня или на следующее утро газетка чистая. Иногда они просто съедают, а раз на четвёртый утащат под ящик гречку вместе с газеткой. Новую отрываю. И так повторяется бесконечно. Как-то я позабыл про них, гречку и газетки. На четвёртый день захожу на кухню - перед ящиком лежит промасленная газетка. Зверюшки соскучились и вытащили газетку из-под ящика.
Дважды зверюшки попадали в безвыходное положение. Слышу - кто-то шуршит целлофаном, захожу на кухню: испуганные бусинки смотрят со дна ведра. Кладу ведро на пол, пулей вылетает. Ни спасибо, ни до свидания.
Мне понравились японские кроссворды. Увидел однажды у юноши в метро, подумал, что за глупость - заштриховывать квадратики? В моём журнале с телепрограммой кроме обычных кроссвордов, тоже есть японский. Попробовал - понравилось. Стал специально покупать газеты с японскими кроссвордами, но они оказались слишком простые. Постепенно вышел на еженедельник "То яма". На большой кроссворд у меня уходит иногда три дня. На маленький, тоже призовой, - день. Сначала решал их ручкой. Ошибку в таком случае не исправишь. Перешёл на карандаш и ластик. Если ошибка, стираю всё или фрагмент и начинаю заново. Часто по несколько раз стираю уже отгаданные сложные кроссворды и решаю их заново. После четвёртого, пятого раза бумага становится ветхой, а цифры блёклыми.
В чулане нашёл десятка три книг. Многие скучные - советские военные приключения или детективы. Несколько интересных - "Бруски", "За таёжным фарватером". На большинстве книг стоят библиотечные штампы пятидесятых годов.
Есть такой кинофильм "Тень у пирса". В чулане нашёл одноимённую книгу. Шпионский детектив. В общем-то, сюжет совпадает. Запомнилась деталь, которой нет в фильме. Враги заставили библиотекаршу отнести на плавучий док гибкую пластинку. В то время гибкие пластинки только, только появлялись. Пластинка не простая. Внутри её - жидкое взрывчатое вещество. После второго проигрывания игла прорывает поверхность, и тогда спасайся, кто может.
Почему я убедил себя, что в новом году приключения кончатся? Кроме того, что отец и Няня ждать долго не смогут, была ещё одна зацепка: все предыдущие приключения начинались осенью и заканчивались после нового года.
Как бы протянуть до нового года с деньгами, не обращаясь ни к кому. Прошлый месяц прожил на гречке. Уложился в сто шестьдесят рублей. Килограмм гречки стоит двенадцать рублей, его хватает дня на три, четыре. Плюс бутылка подсолнечного масла за двадцать. Соль я не считаю. Вот, кстати тоже - пришлось купить соль. Впервые за последние лет восемь. Следующий месяц в таком режиме я не выдержу. Ем четыре раза в день. В промежутках иногда хочется просто что-то пожевать - не варить же всё время гречку.
Денег у меня осталось сотни три, а до нового года два месяца. Не хватит. Заложить обручальное кольцо? Это последний резерв. Нужно поискать в лесу рябины, листьев уже нет, значит, травы. Жевали же мы травинки и щавель в пионерлагере. Взял пакеты и ножницы для травы и пошёл. Нарвал килограмма три красной рябины, срезал несколько пучков травы и чёрной рябины немного набрал.
Дома траву пришлось долго перебирать. Когда срезал, казалась вся зелёная, а на деле вышло много сухой. Несколько раз промыл её и дважды прокипятил. Нет, есть невозможно. Как коровы её едят? Это не листва, после кипячения трава совершенно не разваривается. Невозможно прожевать. Мелко порезал и смешал её с гречкой. Так я поел в ужин, завтрак и обед. Рябину перебрал и отварил порцию. Попробовал - судорога пробирает, настолько горькая. Сливаю жёлтую воду, ещё раз варю. Теперь чуть лучше. Стал есть чёрную рябину - начал звонить телефон. Не подхожу. Почти всегда ошибаются. После еды какой-то шум появился в голове. Утром слышу звонки в дверь. За дверью мама плачет и говорит: - Коля, открой мне! Молчу. Ушла. Встал с дивана и еле дошёл до кухни - в глазах потемнело. Голову опустил на руки, отсиделся. Наверное, от вчерашней красной рябины.
Днём снова пошёл в лес за рябиной. Когда рвал чёрную, подошёл пенсионер и стал спрашивать, что это за ягоды. Я промолчал и отошёл в сторону, он опять пристал, я ушёл в другое место, где точно никого не бывает. Не прошло десяти минут, идёт тётя, стала приставать - какие это ягоды.
Весь день никто не звонил. Начались звонки, когда сел перед телевизором, есть чёрную рябину. Не подхожу. Снова появился шум в голове. На следующее утро до меня дошло, что боли в печени и головокружение не от красной рябины. А от чёрной. Как же я сразу не разглядел, ведь не похожа она на чёрную рябину - у неё зёрнышки внутри, а у чёрной рябины - нет.
Вывод такой - лес не спасёт, нужно закладывать кольцо. У метро Кузьминки стоит машина с объявлением - бандиты скупают золото и мобильные. Здесь мне предложили четыреста. Поехал в ломбард в районе проспекта Мира. Здесь мне заплатили шестьсот пятьдесят.
Рассчитал так, чтобы на новый год осталось рублей 350 - 400. О ёлке придётся забыть, шампанское тоже - слишком велика бутылка для одного, ну и дорого. Вместо шампанского куплю сусло и сделаю квас. Вместо "Оливье" - винегрет. Для него не нужно ни колбасы, ни яиц, ни сметаны, всё это дорогие продукты. Зелёный горошек можно заменить фасолью (она стоит всего двадцать рублей за килограмм), нужно только как следует разварить. Картошку можно и в салат и отдельно пожарить. Из сладкого купил кучку шоколадных конфет, зефир и мармелад. Зефир не ел с лета. Его в последние месяцы заменяют пряники, мармелад от ударницы, иногда сгущёнка.
Сгущёнка стоит 15 - 16 рублей за четырёхсотграммовую банку. Это дешевле любых конфет и вкусно. Особенно хороши сливки сгущенные. Покупал, покупал, пока не обратил внимания на этикетку. В составе вместо сливочного масла - растительное. Если не указано какое, значит одно из трёх: пальмовое, эвкалиптовое или бабуиновое.
Теперь в месяц трачу рублей триста. Чтобы не есть одну гречку, покупаю геркулес, чёрный хлеб, сахар. Изредка рис. Картошка не выгодна. Она стоит 10, но когда очистишь, ничего не останется, да и нитраты ползают. Гречка самый выгодный продукт, даже сейчас, когда за полтора месяца она поднялась с 12 рублей до 25.
Покупаю блинную муку. Деньги остаются на то, чтобы раз в несколько дней купить сладкое.
Телевизор у меня совсем старый, "Темп". Тот самый, который стоял в моей комнате на Комсомольском. Это его переключая, я сел в тарелку с супом. В Кузьминки я перевёз его давно, чтобы заменить их чёрно-белый на цветной. А за год до смерти Няни привёз "Шарп". Тогда же привёз дополнительный кабель, чтобы поставить телевизор у Няни, ведь отец смотрит один футбол. Она отговорила меня, а кабель у неё попросил Сашка. "Шарпа" теперь нет. "Темп" показывает плохо, 89-го года. Цветность пропала, нижняя часть изображения накладывается друг на друга, как согнутый лист бумаги. Иногда срывается настройка каналов. Когда идёт реклама, громкость вырастает, приходится вставать и переключать на другой канал, потому что ручка громкости работает плохо, рывками, реостат стёрся.
Попробовал настроить: снял кожух и покрутил десяток ручек у него на спине. Схему не нашёл, но можно и без неё. Поставил напротив большое зеркало, чтобы крутить и смотреть на результат. Ничего не помогло. Видимо аппарат уже состарился.
Мне сказали, что "Шарп" забрал себе Сашкин дед. Схожу и заберу. Он живёт в двадцати минутах пешком. Забрать телевизор не удалось. Я уже взял его в руки, а дед стал толкать и бросаться на меня. Дома был его сын дядя Саша. Он не принимал участия, грустно смотрел, только в начале сказал деду: "это же его телевизор".
За неделю, дней за десять до нового года у меня пропали иллюзии по поводу того, что приключения вот, вот закончатся.
В январе вернулся к пробежкам в лесу. Недели три после драки с велосипедистом я не бегал - рёбра заживали. Потом, когда стал бегать, в лесу появилось большое количество собак. Все без поводков и намордников. Она бросается, и я ругаюсь с хозяином. Не бег, а нервотрёпка. Попробовал бегать на балконе. Сначала было интересно, работают другие мышцы. Всё-таки это не то. Те же самые десять тысяч шагов, а энергии тратится меньше. Стал бегать ночью. Выхожу после двенадцати. В кармане складной нож, в руке палка для ходьбы.
Несмотря на щиплющий мороз, ночью в лесу встречаются люди. Возвращаюсь во втором часу и даже в это время катаются с горки. У мостика между Шибаевским и Средним прудом идёт компания подростков. Пробегаю, один говорит громко и требовательно: - Стоять! Продолжаю бежать, поворачиваю голову. В мою сторону никто не смотрит. Мне не страшно. Их много, но у меня палка. Двух то я уложу, прежде чем они меня повалят.
В другую ночь бегу мимо конного двора. Фонарь освещает группу подростков, человек десять, стоят в одну шеренгу, лицом ко мне, как на поверке. Молчат. Ни души вокруг. Начало второго ночи.
Ночью собак в лесу нет. Однажды налетела парочка случайных. Махнул палкой - больше не посмели.
Кажется, видел лису. Точно утверждать не могу. Она бежала рысцой к полынье с утками. Пруды давно замёрзли. В местах, где вода перетекает из одного пруда в другой, остались полыньи. Здесь спят несколько десятков уток. Луна осветила острую мордочку и ушки, тонкие лапки. Вряд ли собака, до жилья очень далеко.
Ночью бегать хорошо при чистом небе и луне. Можно бегать в облачную ночь, только при луне. Облака рассеивают лунный свет, и светло становится не сверху, как обычно, а от снега. Снег светится синевой. В безлунную ночь бегать невозможно. Не видно собственных кроссовок. Снег на земле как белое пятно. Идти можно, а бежать страшно, особенно на дорожках, где днём прогуливались конники и оставили лунки от копыт. В безлунье накручиваю круги по стадиону при входе в лес. Там светят фонари.
От дома до леса иду пешком. Здесь нередко налетают собаки, наезжают автомобили. Однажды иду по пустой ночной дороге. Темнота. Прошёл угол дома, сбоку бежит "пацан", смотрит на меня и кричит что-то. Их оказалось двое. Один гнался за другим. Через несколько шагов я обернулся - дети стоят в растерянности, посматривают в мою сторону.
По ночам бегал до марта, а потом стал выходить на пробежку утром.
Деньги закончились к началу февраля. Позвонил маме. Она обещала одалживать мне 800 рублей ежемесячно, пока не будет продана квартира. При условии, что я займусь квартирным вопросом. Я отказался заниматься квартирой, предложил оформить на неё доверенность для ведения дела. Так и решили.
Дома в ванной кто-то уронил на пол зубочистку. В комнате исчез ластик, для кроссвордов.
На соседний балкон иногда вылезает чёрная кошка. Я не зову "кис-кис", чтобы не привлекать внимания соседей, поскребу, и она поворачивает головку. Сидим и рассматриваем друг друга. Потом она потягивается и идёт по балконному ограждению.
В нашем доме слабая звукоизоляция. Со всех сторон слышно соседей. Те, что с кошкой часто включают плохую музыку. Если закрыть дверь в смежную комнату, почти не слышно. А снизу бегает ребёнок. Часами напролёт с перерывами на еду и сон. Никак не могу привыкнуть. Если мне слышно, то, каково же тем, кто под ними. Чтобы они задумались, сделал пятиминутную пробежку по комнатам. Застучали в потолок. Я перестал и снизу бег прекратился. Дня через три опять побежали. Я подумал - должен же с ним быть кто-то из взрослых. В маленькой комнате поднял кресло на уровень живота и отпустил. "Итить!" сказали снизу. Но и это не помогло, так и бегает.
После месяца на одной гречке и следующего без овощей и фруктов, расшатались и кровоточили дёсны. Теперь периодически покупаю капусту - 6, 7 рублей за килограмм и морковь за 7 рублей. Научился квасить капусту. Обязательно с морковью. Соли минимум. Четыре дня и готова, вкусно.
Свёклу можно просто отварить или сделать фасолевый суп с ней и морковью. Получается вкусно. Раз в два дня покупаю буханку чёрного. Сначала брал "Дарницкий", потом перешёл на "Столичный", в него добавлена пшеничная мука.
Постепенно стала проходить худоба. Теперь знаю, почему говорят: "хлеб - всему голова". Для людей, которые не могут позволить себе мясное, рыбу, яйца, молочное, хлеб - действительно главный продукт. Если его не есть, хотя бы периодически, похудание не остановить ни двойными, ни тройными порциями геркулеса или гречки. И ещё одну штуку заметил. С тех пор, как мой ежемесячный достаток стал низким, и исчезла возможность купить, например, колбасу, периодически возникало желание купить именно её. А раньше, в период достатка я вспоминал о ней только к празднику, замышляя "оливье". То же в отношении сыра или дорогого торта.
800 рублей ежемесячно - это почти в три раза больше, чем 300. Из них постоянные расходы: газета с телепрограммой и японские кроссворды. Паста, мыло, стиральный порошок, бритвенные станки покупаются раз в несколько месяцев. На транспорте я не езжу, стригусь сам. Теперь могу позволить себе два раза в неделю двести граммов вкусных конфет, пряников.
Вещи, к сожалению, изнашиваются. Года три назад, когда стал зарабатывать много, перестал штопать носки. Теперь снова штопаю. И майки и рубашку, и брюки тоже.
Вообще-то можно выделить сто рублей на майку, но как подумаю, сколько на эти деньги можно купить конфет, дух захватывает.
Раз в месяц покупаю одну, две книжки на английском языке. На это уходит сто, сто пятьдесят рублей.
Деньги как обычно, не считаю, примерно знаю, сколько в портмоне. Но раньше срока они не кончаются.
В начале апреля снег растаял на южных опушках. Пруды покрыты серым льдом, по которому уже опасно ходить. Лодочная станция. Сырой снег чавкает - с противоположного берега через пруд по льду летит белый заяц, за ним русская борзая. Несутся с одинаковой скоростью, метра два разделяет их. Прохожие замерли, смотрим. Я на стороне зайца. Собака же не бездомная, её всегда накормят. У лодочной станции к берегу ведут несколько деревянных ступенек и деревянная дорожка. Заяц прошёл и дорожку и ступеньки. А у борзой ноги поскользнулись на сырых досках. Её развернуло на бешеной скорости спиной вперёд, пронесло по мокрой дорожке метров пять, и скрыло от наблюдателей. В ту же секунду раздался тупой удар. Заяц в то же мгновение появился перед нами и слёту впечатался в сетчатые воротца лодочной станции, которые слегка отпружинили его. Заскрежетал навесной замок. Похоже, бедный просто не видел эти воротца, от страха и большой скорости. Несколько секунд зайка сидел неподвижно, не оглядываясь. Сердечко колотится, глаза растопыренные. Но борзой всё нет и нет. Зайка нашёл лазейку под забором и почесал дальше на соседнюю горку. Борзая, скрытая от наших глаз, стала жалобно выть. Потом она поднялась и медленным шагом пошла в обратный путь, через пруд.
В середине мая состоялся суд, через три недели будут готовы документы на квартиру.
Дружу с белым котом. У него хвост кренделем. Кажется, он из дома напротив. Кто-то поставил ему пластиковые блюдца с молочком и сухим кормом у забора детского сада с внутренней стороны. Теперь он ест, не опасаясь собак. Шерсть на нём короткая, кроме задних ног. Они в пушистых шароварах. В начале лета эти шаровары увешаны липкими тополиными почками.
Чёрная кошка родила четырёх котят, они лежат в картонной коробке на лестнице между вторым и третьим этажом. Девчонки школьницы играются с котятами, кутают их в тёплые тряпочки. Когда прохожу мимо, присаживаюсь и глажу им головки. Другая кошка провожает меня до третьего этажа, садится у квартиры, в которой её кормят, и вопросительно смотрит на меня: раз другие открывают, значит, и я могу.
У ветеринарной лечебницы на пути в лес меня часто встречает ласковая белая с чёрным кошка. Тычет головой в ноги. Четырьмя лапками встаёт на кроссовки. Замрёт и опять тычет.
В лесу ландыши. Прихожу каждый день и вижу, как поднимаются их стебельки, с зелёными горошинами, увеличиваются и становятся белыми нижние, пока ещё закрытые бутончики. Вскоре поляны пестрят белыми колокольчиками. Чтобы понюхать, встаю на коленки. Один сорвал - тринадцать колокольчиков на ножке. По лесной дорожке ползают тёмно-синие жуки и полуживые майские.
Сходил в Кусковский парк и на Кузьминское кладбище. Стёр надпись на плите, которую сделал полтора года назад.
За окном проливной дождь. Все птицы попрятались, один соловей поёт. Дождь шелестит, а соловей периодически вступает. В лесу их десятки, они любят кусты сирени. Люди останавливаются и слушают.
В глубоком лесу, в траве у дороги еле слышно мяукает рыжий котёнок. Кожа да кости. Взял и понёс его домой. Подхожу к футбольному полю. На моём пути стоит дяденька с рыжим котёнком на руках. Иду дальше. Обгоняют четыре школьницы, одна говорит: "садист".
Котёнок прожил у меня до следующего утра. Есть он не мог. Утром, часов в пять слышал, как он спрыгнул на пол в соседней комнате и не пошёл к нему. Вчера он странно засыпал, зарывшись в наволочку с бельём. Теперь, когда услышал, как он спрыгнул, подумал - выживет. В восемь зашёл - передние лапки парализованы, голова лежит на полу. Двигается, шатаясь, отталкиваясь задними лапками. Я утопил его. Налил тёплой воды и утопил. Горько плакал. Зарыл Рыжика в школьном саду. Обернул полотенцем.
В течение этого месяца посторонние на улице дважды предлагали мне взять котёнка.
Во время пробежки у конного двора видел трёх бельчат. Они меньше обычной белки в два раза. Гоняются друг за другом спиралью по старой иве.
В зоомагазине у мышек узкие худощавые ручки с длинными пальцами, как у аристократов.
Упали цены на гречку с 25 рублей до 23-х. На сахар с 20 до 19. Выросли:
- на мыло "Сейфгард" с13 до 22 рублей.
- на пряники трёх разных сортов с 33 до 40 рублей.
Морковь стоит 30 рублей, картофель - 16 (старый) / 28 - молодой, капуста - 16 рублей.
В середине июля написал письмо послу США с просьбой о политическом убежище.
На следующий день прохожу мимо овощной палатки на Кузьминском рынке. В дверном проёме стоит дядя и говорит кому-то внутри "прощай, Россия". Я на ходу сказал ему "прощай, прощай". Он слышал, но не посмотрел на меня.
Прочёл статью о Лемешеве и Козловском. Козловского в Большой посадил Сталин. В 54-м Козловский ушёл из Большого, как написано в статье - по неизвестным причинам.
Днём отключился телефон. Он спаренный с соседкой из 60-й квартиры, старушкой. Дома её нет. Я беспокоился, ждал, что позвонит посол. Через час старушка открыла - трубка не плотно лежала.
В нотариальной конторе, месяц назад, маме и Саше посоветовали нанять адвоката, иначе дело не сдвинется. Тогда адвокат просил две тысячи долларов. Сегодня - две с половиной. От него отказались. Мама и Саша съездили в риэлтерскую контору. Квартиру оценили в 50 -55 тысяч. За услуги возьмут 6-7%.
Не дождавшись ответа от посла, сам позвонил в посольство. Работник посольства сказал, что нужно писать консулу. Нет, встретиться с ним нельзя, только письмо. Лучше передать его через северные ворота.
У северных ворот две россиянки и американский полицейский с маленьким мальчиком, играющим на травке. Дорогу мне преградил милиционер. Злобное лицо. Он спросил, что я хочу, и сказал, что письма передают через южные ворота. На южных воротах письмо моё забрал милиционер и при мне пропустил через какой-то аппарат. Неужели опять пропало. Вообще-то я предполагал, что они вскроют его, но думал, что всё-таки потом передадут консулу.
Прошла неделя, ни звонков, ни писем. Опять густо пошли дяденьки: ходят по пятам, сумасшедшие, велосипедисты, перпендикулярные прохожие. Последние месяца три было относительно спокойно. Только ходят парами навстречу посередине дороги и влезают в очередь впереди. Видимо, моё письмо к консулу прочли. В письме не опишешь всех деталей, которые в совокупности называются почерком. У этих другой почерк.
Под балконом на кустах воробьиные детишки учатся летать. Летят медленно, часто машут крылышками и вскоре садятся.
Звонила мама, сказала, что риэлтер просит взятку 7 тысяч $. Нужно переписать договор с ним. Она хочет в договор о продаже квартиры включить пункт о покупке для меня жилья. Просится приехать ко мне сегодня, чтобы расписать мои траты и долги. Отказался - ещё нет решения суда, и неизвестно когда дело кончится (кончилось через 10 месяцев). Судебная волокита навела меня на мысль: "а вдруг в нотариальной конторе не зарегистрировали открытия дела о наследстве". Говорю маме: схожу к нотариусу, попрошу посмотреть журнал регистрации. - Не ходи, навредишь только... Потом мама сказала, что существуют какие-то сроки, если не уложиться в них, то квартира переходит государству. - Ты имеешь в виду полгода после открытия наследства? - Нет. - Что за сроки, кто тебе сказал? Молчит. - Надо узнать у адвокатов. Мама: - Это неудобно, потом: это дорого, потом: тебе никто не скажет прямо, всё так запутано...
Ездили с мамой на Рижскую, в риэлтерскую контору. Комната переговоров большая, с несколькими столами. Пока мы два часа переговаривались, за дальним столом сидел другой клиент. Тётя, что его обслуживает, периодически отходит минут на двадцать и вновь возвращается. Пока её нет, клиент что-то читает. Наш риэлтер закончил разговор обещанием, что квартира будет продана через два, три месяца. Когда он вышел, я откинулся на спинку и радостно сказал маме, что если так дело пойдёт, то через полгода буду в Америке. Перед клиентом на столе лежит предмет, футляр какой-то, не могу вспомнить. Он чуть повернул его и убрал руку, не отрывая глаз от своих листов.
У мамы после моих слов стало страшное лицо. - Пожалуйста, не надо, - прошептала она. - Что случилось? - Я сейчас вообще уйду. - Ты думаешь, он подслушивает, - показал я на клиента, - это посторонний человек, да кому мы нужны? Может быть, клиент и слышит, но головы от листов не поднимает. Мама попросила меня выйти и за дверью сказала, что у меня могут потребовать справку из психдиспансера.
Рано утром пошёл в Интернет-кафе в кинотеатре "Высота". Надоело от руки переписывать свои письма. Следующее письмо будет для Хельсинской группы. Посетителей нет. Заплатил, сел. Через пару минут зашли два подростка. В зале пятнадцать пустых компьютеров - сели с обеих сторон от меня. Играют в стрелялки и орут друг другу через меня. Правый то и дело лезет локтем на мою клавиатуру. Отодвигал, отодвигал его. Потом пересел на противоположную сторону и попросил менеджера переключить меня. Прошла минута, вторая, заходит дяденька, лет восемнадцати и сел рядом со мной. Я сохранил начало текста на флоппи диск, собрался и ушёл.
Звоню в Хельсинскую группу.
- Я бы хотел поговорить с Алексеевой.
- По какому вопросу? - женщина секретарь.
- Я написал письмо американскому консулу c фактами нарушений моих прав и давления со стороны кгб или иных каких-то спецслужб. Дважды я писал в посольство и относил письмо лично. Ответа нет. Не думаю, что консул боится позвонить мне или ответить письменно хотя бы из вежливости, кратко. Поэтому хочу просить Людмилу Алексееву прочесть моё письмо и самой передать его консулу.
- Она бывает редко на месте и вообще мы (Хельсинская группа) не занимаемся иммиграцией, а работаем с региональными организациями. Она посоветовала мне отправить факс на имя Алексеевой на этот телефон.
Отправил факс этим же вечером и два коротких письма в другие московские правозащитные организации.
Где же мне найти машину, ввести текст на дискету? У Наташи (моей тёти) есть компьютер, но мама сказала, что у них нельзя. Её старший сын никому не говорит пароль. У меня не осталось ни одного телефона после того, как рухнул первый ноутбук. Мама узнала телефон моего бывшего заводского начальника. Звоню - Вы ошиблись. Да я и сам слышу - другой голос. Снова звоню, товарищ на другом конце спросил, где работает мой Рыжков, и его должность и нашёл в заводском справочнике правильный телефон.
Через Рыжкова я вышел на Колю, которому я когда-то подсказывал по компьютерам. Он теперь начальник отдела и я попросил его дать мне посидеть день за свободным компьютером.
На следующий день приехал на завод. Метро стоит 7 рублей, автобус тоже 7. Чтобы пройти на завод нужно получить временный пропуск. Иду под видом собеседования о трудоустройстве. Заводские кадры перевели из отдельного здания напротив четвёртой проходной в бывший партком.
Инженерный корпус. Поднимаюсь в Колин отдел. Поздоровались, несколько слов, и я сел за свободный компьютер. Ближе к обеду в отдел несколько раз заглядывал Коля с предложением пойти пообедать с ним. Я отказывался, отказывался, говорил, что не голоден, что не успею, что денег мало. Коля достал полтинник. От денег я отказался, но пришлось идти. Не скажешь же ему, что на 50 рублей я живу два дня.
Вот оно в чём дело - обедать с нами пошёл Рыжков. Когда приехал, я не стал заходить к нему - вчера, кажется, обо всём поговорили по телефону, а сейчас работы много, не знаю, успею ли. А он знал, что я на заводе, но почему-то не заходил. Вскоре я понял, почему.
Столовая полупустая - многие в отпусках, а часть инженеров с 90-х годов носит обед с собой - так дешевле. Им же часто задерживают зарплату месяцами. Кормят, как при социализме. Мясо - подошва, квас - коричневая кислая жижа, но зато рубль. Где работаю? Я сказал, что сейчас не могу устроиться - кгб не велит. Рыжков взбодрился, как будто речь зашла о выгодном контракте, и попросил меня подняться к нему и рассказать подробнее.
Захожу. Небольшая пустая комната. За кульманами слышно кто-то сидит, тихо шуршит. Слово за слово, рассказал Рыжкову о некоторых своих приключениях.
- Да нет в стране денег, заниматься такими вещами.
- Почему нет денег?
- Потому что нефти стали больше добывать, а государству идёт всё равно меньше доходов... а нищих сколько... даже по специальности не устроишься.... И он стал рассказывать случаи, про общих знакомых конструкторов, работающих кем попало.
- Раз так, - говорю, - почему же меня взяли в богатую программистскую организацию? Я зарабатывал там больше чем Вы, начальник отдела. Нашли моё объявление в Интернете! Смешно. Дяде 38 лет, за плечами не престижный институт, по специальности не программист, языка, на котором нужно программировать, не знает. Если его брать, ему придётся обучаться новому языку месяц, два. Что же это за организация такая? Если в ней работают тут и там родственники, то почему же своих не взяли? На такую то зарплату? И ведь не частная лавочка - работает на МИД. В Интернете специалистов ищет. А как объяснить то, что я приходил на работу в начале одиннадцатого, а уходил в пять? (А первое время в четыре). А обедал по два часа и более, отсутствуя на рабочем месте? А то, что первый год, не скрывая, занимался ежедневно по 3-4 часа английским языком.
- Ну вот, видишь, они поняли, что ты любознательный и им подойдёшь, - вставил Рыжков.
- Ну, Вы же только что сказали, что устроиться трудно. Мне постоянно увеличивали зарплату, я летал в дорогие командировки и получал премии по 15 тысяч. И при этом я мало что делал и ни за что не отвечал. Мнение моё такое - я подопытный кролик. - Нет, не может быть. ("Этого быть не может, потому что быть не может никогда"). Тогда я рассказал ему, как однажды ощутил внешнее воздействие на внутренние органы, идущее последовательно, по часовой стрелке. - Да у моей жены тоже живот болит, когда понервничает... Я вошёл в азарт. Мне захотелось хоть как-то пошатнуть его твёрдую уверенность в безобидности родного кгб. Рассказал историю с подменой ценника. - Без внимания. Потом историю, как на Андреевской набережной меня догнали четверо бегунов, выстроились в каре и продолжали бежать одной со мной скоростью. - Да ну кому ты нужен...
Утро. Открылась витрина зоомагазина. Хомяк сладко зевает. Розовое горло и язык розовый как докторская колбаса. У кошек кажется более красный язык.
На Калитниковском кладбище не был с детства. Сколько раз просил Няню и отца съездить как-нибудь вместе, чтобы показали могилу деда. Запомнил только две длинные дорожки через ряд могил, как в лесу заросших деревьями. Так и не собрались. В конторе назвал год смерти деда, в книге нашли, что он лежит на пятом участке. Обошёл два раза пятый участок - не нашёл. На четвёртом тоже не нашёл. Три, четыре могилы без табличек. Нужно приехать осенью, когда опадут листья - проще искать. Красивое кладбище. Лучше Ваганьковского и даже Новодевичьего. Здесь нет великих и потому нет посторонних. Буйная зелень. На некоторых могилах трава выше головы. Много могил позапрошлого века. Старые кресты и склепы. Узкие тихие дорожки между участками. Некоторые деревья растут прямо из могил и отгибают крест в сторону. В старой церкви я бывал дошкольником с Няней и тётей Валей. Контора - деревянное здание прошлого века. Двери открываешь - деревянная лестница на второй этаж шириной три метра. Крутая и длинная - ступенек в двадцать пять. Наверное, раньше так делали, чтобы можно было носить мебель.
Дня через два по третьему, что ли каналу сообщили, что создаётся база данных по московским кладбищам с указанием не только фамилии усопшего, даты смерти и участка, но и точного места захоронения.
Возвращался дворами до Пролетарки. Когда вышел на Волгоградский проспект, вдруг подумал, а ведь у людей, что живут здесь, нет возможности бегать утром и вообще в любое другое время хотя бы изредка видеть лес. И большинство москвичей живут так. Вот несчастье.
Звонил дяденька из какого-то международного общества защиты прав человека. В одно из которых я отправил письмо. По секрету дяденька сказал, что общество не афишируют себя (у них нет даже вывески на входе) и пригласил меня приехать с паспортом. За несколько минут разговора мне показалось, что говорю с прапорщиком в отставке.