Мнение Иоанна Богослова по данному поводу
автору уже известно. Всех других ненавязчиво
отсылаю к гл. 7
Благовествования от Матфея.

Хрустальные снасти, на мачтах хрустальных
Хрустальная ткань парусов,
Хрустальный кораблик фантазий опальных
Над башней старинных часов.
Бегут в ней колёса навстречу друг другу.
В зазубринах острых теснясь,
Там будто бы годы по вечному кругу
Кружатся, часам подчинясь,
Чьё сердце растёт и размеренно бьётся
В бесстрастном отсчёте минут,
Как будто оно никогда не уймется
И страхи с ним вместе растут.
Как будто есть ключик, что ввинчен им в темя,
И стрелки, и место кружить.
Как будто бы есть - это самое время,
Что нас вынуждает спешить.
Вот-вот затрезвонит будильник прозрачный
Нахально в назначенный срок
И первый из ангелов грозный и мрачный
К нам выйдет играть свой урок.
Живей суета. Кто-то ломится в двери,
Галёрка свистит и орёт,
Безумный луддит горячится в партере,
Крича в ошалевший народ:
"А если разбить их, а если в запале
Их бросить в окно на асфальт,
В ломбард заложить, позабыть на вокзале,
Назло достающему альт?
Не выйдет! Не выйдет тогда он к пюпитру!
Торжественно важен, как кот,
Целуя мундштук, как ханыга поллитру,
Не выйдет взять несколько нот..."

А кто-то спокоен, за пивом в буфете
Ломает усохший рыбец
И мирно ворчит: " Зря галдите, как дети.
Всё это - ещё не конец...
...Гасите дебош. Ни к чему хулиганить -
Мешать виртуозу трубить.
Он - людям не враг. И не нужно бакланить,
И редкие вещи губить.
Он, с жалостью глянув на выходки наши,
Придёт пожелать нам любви.
И град не падёт, и огонь не запляшет,
И мир не застонет в крови.
Весна разбросает цветы, не жалея,
И зеленью вспыхнут сады.
И ангел второй будет вдвое добрее,
И втрое прекрасней мечты.
Как дети, бегущие к волнам купаться,
Вернёмся в моря на простор,
Чтоб нам в эмпиреи оттуда не рваться.
И смерть не обрушится с гор.
Полынь не падёт на речушки и реки,
В лотки с родниковой водой.
И с ангелом третьим спасётся навеки
Земля под счастливой звездой.
Планет карусель не пойдёт на запчасти
И солнца не сгинет звезда..."

Так будет! С улыбкой Престоли и Власти
Четвёртому скажут тогда:
"Лети же над ними. Пусть верят на слово
И выйдут, кто сможет, на свет,
Раскроют глаза и откроют засовы,
И пусть не страшатся комет.
Наш пятый спасатель людей обнадёжит
На пажитях вечной весны,
Что помнят о них и, что любят их всё же,
Что будут они спасены.
Не нужно ломиться к церквям и мечетям
Свиньёй по ранжирам земным.
Бог двери откроет возлюбленным детям...
И много других остальным.
За входом в алтарь эскалатор не прячут
В небесное царство попы.
Будь даже царём ты, и это не значит,
Что стал властелином судьбы.
Пусть ангел шестой вострубит всем о чуде.
Поймут все, что есть Благодать..."

Свершится - и времени вовсе не будет;
Не будет на то, чтоб страдать;
Не будет на то, чтоб упорствовать в битвах;
На то, чтоб от дури балдеть;
Не будет на то, чтоб лукавить в молитвах
И в чатах инета сидеть.
Заснёт часовщик, не менявший привычек,
Податель надежд и шутник
С апломбом, с набором блестящих отмычек
И с песней похожей на крик.
Уйдут часовые, жуя мандрагоры,
К Евфрату, к прозрачной воде.
И лодки на волны опустятся скоро,
Всплеск вёсел - и нет их нигде...
А те, с кем встречаться уже не мечтали,
Внезапно объявятся вдруг.
И нежный порыв утолённой печали
Прорвёт заколдованный круг.

А весь Этот Мир - удивительный, цельный
Предстанет един и знаком,
Как старый квартал меж рекой и котельной
Исхоженный мною кругом.
В нём тихо, в нём грустно, в нём майские иды
И город безлюден, как лес,
И рядом Сатурн, и близки цефеиды,
Как в атласе звёздных небес.
Калитки, заборы, бамбук и ракитник -
Знаком, как дорога домой.
И каждому, каждый - судья и защитник,
Обидчик и ангел седьмой...
И вот я стою со своим флюгельгорном,
Солёная пыль на щеках.
Мой слушатель милый, шуршите попкорном.
Ваш праздник в надёжных руках.