Аннотация: Профессор Промит попадает в затруднительное положение. Как говорится, из огня да... в неуправляемый полёт!
Глава 2. Тучи сгущаются
27 ноября 1936
пятница, 00:45 (05:45 время по Олимпусу)
Город Отверженных
Немолодой человек сидел за игральным столом, обхватив голову руками. Он не помнил, как очутился в казино, что его привело сюда. Он не помнил долгих часов страха, которые ему довелось пережить по дороге в Город Отверженных. Воспоминания о прошедшем свернулись в клубок - не найти ни начала, ни конца. Человек наугад потянул за первую ниточку - и не ошибся. Николс. Его звали Николс.
Он разматывал клубок памяти дальше, но находил только вопросы. Как он обманул Караул и пробрался в город? Кажется, ему помог какой-то человек. Николс попытался вспомнить внешность незнакомца, но вместо лица проводника, ему представилась размалёванная маска клоуна. Насмешка... вокруг все смеялись. Над ним? Или мир просто сошёл с ума?
Мир кружился в безумной пляске. Перед глазами плыли огненные полосы, а музыка джаз-банда теряла ритм, распадалась на отдельные фрагменты. Обрывки музыки с разной скоростью доползали до слуха, оглушая металлической какофонией. Жилистые руки сжались крепче, будто Николс боялся, что голова разлетится на части.
Он услышал тонкий звон, оборвавшийся тишиной. В эту же секунду Николс понял, что круговерть замедляется, а металлический скрежет вновь становится музыкой. Он закрыл глаза и вдохнул глубже. Холодный пот стекал по его морщинистому лицу, но никто, казалось, не замечает, что с Николсом не всё в порядке. Подумаешь, экая невидаль - скорее всего, проигрался в пух и прах - но ведь жив, а значит, пусть пьёт до дна, радуется: игра ещё не завершена, ещё есть шанс на удачу...
- Выпейте, вам станет легче, - женский голос звучал жёстко, с нотками приказа.
Рука оторвалась от пламенеющей головы и ощутила приятный холод бокала, но инстинкт самосохранения не позволил ему поднести неведомое содержимое ко рту. Тогда мягкая рука легла на сжатые пальцы Николса, он подчинился и ощутил сладость с горьким привкусом.
- Что это? - он закашлялся и раскрыл глаза, изумлённо глядя на незнакомку.
- Ничего опасного, - лицо женщины скрывала тень, но в её голосе явственно звучала усмешка. - Всего лишь кола и немного порошка хинного дерева... для бодрости духа.
- Для бодрости духа? Это шутка? - лекарство подействовало молниеносно: Николсу стало лучше. В тот же самый момент в нём проснулось чувство безотчётного доверия. Он проследил за незнакомкой, огибающей стол. Она заняла место крупье, и Николс вновь попытался рассмотреть черты её лица, и вновь - тщетно.
Женщина не ответила - конечно, если не считать ответом её загадочную ухмылку, вспыхнувшую под лучом грозосвета. Николс зачарованно смотрел, как женщина сделала шаг назад. Её хищная ухмылка растаяла в тени.
- Отнюдь нет. Вам потребуется смелость, ведь, судя по моему раскладу, ещё не всё потерянно, - она развела руками над столом, и Николс удивлённо моргнул, увидев, что там лежат несколько карт. - Оно будет потеряно, если вы сдадитесь.
- Как? Как это? - было не понятно, к чему именно относится этот вскрик - к необъяснимому появлению карт или к тому, что сказала женщина.
- Однажды вы это выясните, обещаю, профессор Промит, - её голос стал глубже.
- Постойте, но откуда... - осознание, наконец, заставило его собраться с мыслями. Он понял, что сказал лишнее и опасливо обернулся. - Профессор Промит погиб во время пожара в собственном доме.
- Бросьте, профессор, мир наполнен людьми образованными и сведущими в науках, но это ещё не значит, что среди них нет глупцов. В конце концов, кто мы - если не глупцы, раз каждый из нас не только читает газеты, но и верит написанному, - теперь её голос был похож на звон бокалов - такой же тонкий и смешливый.
- Это же, это мои слова... вы за мной следили? - он порывисто встал со стула, но наступил на полы плаща и вновь повалился на круглое сидение. Он глотнул из бокала и тут же выдохнул, вспоминая, что именно привело его в казино. - Так это вы написали мне письмо?
- К сожалению, я не пишу писем, - она свела голос на нет и тут же воскликнула. - И, не тревожьтесь, у меня нет надобности следить за кем бы то ни было, - удивительно, сколько тонов и настроений сменялись в её голосе. Отзвуки пренебрежения укололи самолюбие Николса.
- Конечно, кому нужен безумный учёный, свихнувшийся на своих... - его бормотание становилось всё неразборчивее.
- Всё зависит от того - нужны ли вы сами себе, - жёсткость тона заставила его замолчать.
- И вы написали мне... вы позвали меня лишь ради того, чтобы сказать, что никто не нуждается в Николсе Промите кроме него самого? Что ж, я уже имел возможность убедиться в этом, - он снова схватился за голову. Укол дикой боли пронзил его, но голос крупье вернул к реальности.
- Повторю - я не пишу писем. Вы не внимательны, профессор, но я сделаю скидку на вашу болезнь... впрочем, буду честна до конца, вы не больны, - она замолкла, подбирая слова. - Точнее, вы не просто больны. Вы умираете, Николс. Я вижу это в ваших глазах.
Он захлебнулся глотком воздуха и раскрыл рот, не в силах вымолвить хоть слово. На мгновение ему показалось, что джаз вновь распался на отдельные элементы и сотряс воздух демоническим хохотом. Николс до боли зажмурился.
- Я этого ждал...
Николс поднял взгляд и встретился с её глазами, освещёнными полоской света. Он почувствовал, как реальность тает под этим взглядом, горящим внутренним огнём. Изящная рука протянулась к нему и поставила на зелёное полотно небольшой пузырёк. Содержимое склянки вспыхнуло синим. Следом на стол лёг конверт.
- Некая Мадам Истэри оставила это для вас.
Он дрожащими пальцами вскрыл конверт.
Профессор, я знала, что вы примете моё приглашение. Я не могу довериться бумаге, поэтому нам обоим придётся довериться Судьбе.
Мадам Истэри
P.S. Туз пик
- Почему судьба с заглавной буквы? - глухо произнёс Николс, пытаясь осмыслить написанное.
- Понятия не имею.
Он повертел пузырёк и заметил надпись: 'Судьба'. Николс нахмурился. Не смотря на то, что иногда он создавал впечатление человека несобранного, растерянного или того хуже - недалёкого, всё, услышанное за вечер, сложилось в единую картину.
В кармане плаща всё ещё лежала записка, которую он получил за минуту до выхода из дома. К слову сказать, дом вспыхнул за его спиной, едва он захлопнул дверь и спустился с крыльца.
Николс достал послание и перечитал его:
Если хотите жить, вам в Город Отверженных, клуб Мойрэз, стол 2. Напитки за счёт заведения. Ни в чём себе не отказывайте.
Мадам Истэри
Над центром стола висел абажур, и на нём красовалась табличка с цифрой 2. Да, Николс хотел жить, и раз он однажды уже доверился, почему бы ни поверить ещё раз? В любом случае, он подозревал, что с той дрянью, которая текла в его крови, он не жилец... а ведь он сначала не поверил в Чёрную Метку. Ей же было всё равно верят в неё или нет - просто в определённое время сработал механизм, и из чёрного шара вырос скорпион, натасканный на Промита. Одна секунда - и жало инфицирует ядом.
Его губы растянула усмешка, а в душе просыпался тот Николс, которым он когда-то был - авантюрист, бросающийся в самые невероятные приключения лишь для того, чтобы найти истину. Он посмотрел на женщину - она раскладывала карты.
- Не хотите испытать удачу? - учтивость в её голосе была новой ноткой. И всё же, Николс был почти уверен, что в сказанном крылся тайный смысл.
- Туз пик, - наобум буркнул он, сжимая в руке пузырёк с синей жидкостью. Его мысли бродили вокруг письма Истэри... что-то было зашифровано в нём, и истина крылась рядом...
Женщина вытянула карту и показала её Николсу. Он практически без удивления посмотрел на чёрное перевёрнутое сердце с хвостиком над огромной буквой Т. Туз пик... всё сходится.
Николс сощурился, в его глазах сверкнули молнии - теперь он не походил на того человека, которым был всего лишь пять минут назад. Он резко откупорил пузырёк и, со словами: 'Пускай решит', выпил содержимое.
Крупье поздравила его с выигрышем. Когда он поднялся, её осветил грозосвет - заурядное лицо, губы, растянутые в неестественной улыбке, уставшие глаза с безразличным взглядом. Николс готов был поклясться, что женщина, с которой он разговаривал, должна выглядеть иначе - загадочнее, притягательнее. Задумавшись, Николс и не заметил, как крупье проводила его до кассы, сунув в прорезь в стекле записку. Лицо кассирши растянуло удивление. Её глаза не верили в то, что делают руки. Поражённая женщина выдала Николсу золотую фишку и объявила по громкой связи о вручении Джек-пота.
- Шанс банка Фортуны нашёл своего хозяина! Пожелаем удачи мистеру, - кассирша хотела спросить имя победителя, но Николса уже и след простыл.
Николс вышел на улицу, едва пробившись сквозь толпу взбудораженных игроков, услышавших невероятную новость - счастливчик, потратив всего пару лларов, выиграл шанс на удачу. Он не слышал ни радостной музыки, играющей в его честь, ни того, как стихли поздравления. Всё, что он услышал - это шаркающие шаги, раздавшиеся за спиной. Когда он понял, что ему может угрожать опасность, тяжёлая рука легла на плечо. В тёмном переулке Города Отверженных тому, кому повезло разбогатеть, могло не достать запаса счастья на ещё один день жизни. Николс развернулся, чувствуя, как сердце ухает вниз. Огромный бритоголовый верзила в форме казино заискивающе улыбнулся.
- Сэр, это сувенир на память.
Николс взял карту из пухлой ладони и с облегчением увидел туза пик. На обороте была надпись, сделанная в спешке, но даже сейчас угадывался почерк Истэри.
Срочно покиньте город. Катер на пересечении Мошенникер и Ворр-стрит. Автопилот запрограммирован на полёт. По прибытии вас укроют в безопасном месте. Спасибо за доверие
Он сжал кулак и почувствовал в нём холодную монету, которая могла разжечь нешуточные страсти вокруг себя. Странно было осознавать, что сейчас, вот в этот самый момент, он держал в ладони воплощение удачи. Как-то не верилось, что удача может быть настолько материальной - особенно если вспомнить о том, к каким последствиям могло привести человека обладание этой монетой. И страх, что монета не даст желаемого, был не самым худшим вариантом.
Казалось, судьба водит его за нос. Ещё несколько дней назад он впервые взял в руку Чёрную Метку - знак того, что его путь завершается. И в противовес этому - золотая фишка сулила ему новый поворот в судьбе. Может, это новый шанс? Ведь Чёрная Метка сгинула в пожаре... отравив его. Но сейчас это уже было прошлым.
И всё-таки, Николс не испытывал воодушевления от нежданного обретения, что-то подсказывало ему, что удача, так легко прыгнувшая в руки, не может быть настоящей. Удачу нужно заслужить...
Он посмотрел вслед охраннику и, наконец, понял, что если крупье, разговаривавшая с ним - это не Истэри, то он так и не узнал лица той, что, возможно, спасла его жизнь уже дважды.
- Постойте! - верзила обернулся на крик. - Дама, которая передала эту карту... она.
- Извините, - охранник растянул в улыбке толстые губы. - Но, джентльмен, который передал карту мне, сказал, что она выпала из вашего кармана.
- Что? Я вас не понимаю, - Николс тупо уставился в маленькие глаза охранника. Тот ответил прищуром хитрого поросёнка.
- Сэр, вас никто не обвиняет, - охранник подмигнул и осмотрелся - не слышит ли их кто. - Это же Город Отверженных, сэр, каждый вертится, как может... но, вот что, - он внезапно посуровел. - Но лучше больше никогда не появляйтесь здесь... я-то вам, как мастеру... как говорится, поклон таланту, но этого... начальник вас раскусил. Один раз - это удача, два раза - это наглость, а три раза... в общем, третьего раза не будет. На втором порешим.
Николс хотел сказать, что он никогда в жизни не мухлевал в карты, да и вообще, не было никакой игры - крупье была заодно с некой Истэри - как понял, что игра состоялась, и он был в ней отнюдь не тузом.
- Мне больше ничего не передавали? - на удачу спросил Николс.
Охранник с укором глянул на него. Было ясно, что его застали врасплох.
- Эта, вам шампанское полагается и этот... как его, - охранник со слезами на глазах посмотрел на небо. - И тортик. Шоколадный. Счас принесу, - он уже шагнул в сторону казино, ссутулившись и шаркая ещё громче обычного.
- Оставь себе, парнишка, - бросил Николс и едва не пожалел об этом - ему показалось, что осчастливленный охранник готов раздавить его в объятиях. - Лучше скажи, где тут угол Мошенникер и Ворр-стрит?
- Дык, дядя, тут, за поворотом, - охранник махнул рукой и скрылся в казино. Николс догадывался, что его сейчас заботит не своевременное возвращение на рабочий пост.
До слуха Николса долетело эхо голосов. Едва лишь он зашёл во внутренний дворик, зажёгся свет фонаря и выхватил из темноты очертания одноместного катера.
Ему пришлось отказаться от мысли вернуться в казино, чтобы разузнать - не видел ли кто подозрительную даму. Естественно, видели, он сам видел несколько дам, подходящих под описание, но как понять какая из них - Истэри? Да и то, что сказал охранник, не вселяло в Николса желания испытывать судьбу дважды.
Голоса стали громче. Разухабистая песня об остром ножичке звучала уже за поворотом. Николс невольно вздрогнул. Всё было решено. Он поспешно потянул ручку люка, в тайне надеясь, что он окажется закрытым. Но люк поддался, замок щёлкнул, и внутренняя подсветка залила кабину синим. Потребовалась пара минут, чтобы Николс смог залезть внутрь - никогда прежде он не путешествовал в одноместном катере.
Узкое кресло рассчитано не понятно на кого - даже худощавому Николсу было тесно. Коленки упёрлись в панель управления - что-то не позволяло креслу отъехать назад: либо механизм заело, либо такая функция не была предусмотрена. Промучавшись, Николс застегнул ремень безопасности и захлопнул дверь. Звуки улицы стали тягучими, как под водой, но этого было не достаточно, чтобы Николс почувствовал себя в безопасности.
На панели загорелась оранжевая лампочка. Металлический голос известил:
- Режим - автопилот. Вам предстоит прослушать симфонию для скрипки. Приятного полёта.
Катер вздрогнул. Николс ощущал всей кожей, как сердцевик катера сжимается, его половинки притираются ближе, отчего воздух вибрирует и становится трескучим. Напряжение стало сильнее, и Николс вздрогнул - его спина была в мурашках, хотя холода он не чувствовал. В обзорном стекле он видел, что от фюзеляжа исходит лиловое свечение, становящееся всё ярче. Он зачарованно смотрел, как катер напитывается энергией - и вдруг чёрная тень пронеслась над его головой, коснулась катера и, как ошпаренная, подпрыгнула на два метра и скрылась в темноте. Николс обеспокоено проследил за кошкой. Бедняга, хорошо, что ток слабый, правда, дикое 'мя' всё ещё стояло в его ушах. Спустя секунду он понял, что звук исходит от приборной доски.
И вдруг, так же внезапно, как кошка, прыгающая на два метра вверх, Николс вжался в кресло, цепляясь за подлокотники. Нота мя... да что с ним такое, конечно, нота ля, звучала всё громче. Катер, резко оторвавшись от земли, завис на высоте пяти метров и впитал всё сияние без остатка. Николс вывернул шею, чтобы посмотреть вниз. В стекле обзора он видел, что фонарь погас, и несколько людей, угадывающихся в темноте, даже не подняли головы, чтобы посмотреть на звёздное небо. Николс остался незамеченным.
- Прослушайте симфонию для скрипки, - лениво повторил металлический голос.
- Да давай уже, - раздражение сквозило в его тоне. Дальше-то что, не висеть же здесь?
- Симфония для скрипки в переложении народного ансамбля песни и пляски 'Джиг Гурда', - не заставил себя ждать ответ.
- Поехали, - сквозь сжатые зубы пробормотал Николс, и чуть не пожалел об этом.
Первые же ноты симфонии сотрясли его тело... нет, конечно, не ноты, а катер, дёрнувшийся и пустившийся в пляс. Ощущение полёта возникло так резко, что Николсу подумалось, что вот так себя чувствует стрела: сначала долго, нестерпимо медленно растягивается тетива лука, стрелок прицеливается, а потом сумасшедший полёт стирает всё представление о том, что было раньше.
После получаса полёта, Николсу казалось, что кроме дикой музыки, гремящей у него в ушах, не было ничего. Конечно, прелесть в народном переложении присутствовала, при других обстоятельствах ноги сами бы пустились в пляс, но не теперь. Николс не смог привыкнуть к скорости и резкой перемене высоты. Каждый раз, когда катер бросало вверх, или когда он обрушивался на сотню метров вниз, у Николса перехватывало дыхание.
Он не знал, сколько прошло времени - но восток уже занимался багрянцем. Далеко внизу, Николс увидел блеск воды. И, когда красный диск солнца показался над горизонтом, Николс рассмотрел в просвете облаков нескончаемые ряды алых бликов на тёмно-синем. Значит, океан... вот оно как.
Музыка всё ещё кружилась вихрем, но Николс погрузился в размышления. Он надеялся, что опасность осталась позади. В любом случае, тем, кто пытался устранить его, потребуется время, чтобы выяснить, что их план не сработал. Ещё больше времени им потребуется, чтобы отыскать его.
Не смотря на все сомнения, он верил Истэри. Да, её осведомлённость в планах загадочных отравителей наталкивала на определённые мысли, но Николс допускал возможность того, что у него есть неведомые покровители. Очевидно, что в том пузырьке было противоядие. Теперь самочувствие Николса было гораздо лучше, чего нельзя было сказать про его настроение. А, что, прикажете пуститься в пляс, когда узнаёшь, что кто-то на белом свете хочет, чтобы тебя здесь не было. Получил Чёрную Метку, едва не погиб в пожаре... Вот что делать, когда узнаёшь, что тебя хотят, так сказать, стереть? Николс задумчиво глядел на рассвет. Цепь событий замыкалась. Его встретит Истэри - или её люди, ясно ведь, что она не действует в одиночку - и тогда Николс выяснит, что происходит за его спиной, что вообще происходит в тот момент, когда ты поворачиваешься спиной к людям.
Он снова попытался отодвинуть кресло - не сознательно, просто для того, чтобы занять руки. И в этот раз у него получилось: оказывается, что-то тяжёлое не давало креслу продвинуться. Николс повернулся и замер от ужаса - на полу, в жуткой тесноте, лежало нечто, что при других обстоятельствах можно было принять за матрас. Но, обычно, из матраса не торчат окровавленные руки.
Николс подавился глотком воздуха и отвернулся. Он прижал ладони к лицу, но от страшного зрелища было не спрятаться. Что это могло значить? Неужели Истэри не так доброжелательна к людям, как он мог подумать? Пересиливая страх и отвращение, Николс отстегнул ремень безопасности, развернул кресло и склонился над телом. Оно было завёрнуто в плащ с нашивками корпуса Дике - ключ и закрытый замок - значит, этот несчастный был из контроллеров Олимпуса. Николс сглотнул - что если таков был план Истэри - чтобы его, учёного, 'свихнувшегося на своих исследованиях', встретили в пункте назначения и посадили в тюрьму за убийство, которого он, к слову, не совершал? Что ему тогда делать? Про науку можно будет забыть... Что же делать?
Он откинулся на кресло и понял, что музыка смолкла. Резкая и пронзительная нота сменилась другой... Николс понял всё тотчас - это был сигнал тревоги.
Николс в спешке обшаривал кабину, пытаясь найти хоть что-то. Но когда он понял, что таков был расчёт Истэри, его руки опустились. Он безо всякого интереса смотрел на дома, угадывающиеся в разрывах облаков. Значит, он не должен был исчезнуть без следа на дне океана. Едва не пропарывая животы сгущающихся туч, катер падал вместе с учёным, которого уже считали мёртвым. Что ж, удивлению не будет пределов - Николс Промит погибнет дважды.
Особенно больно было слышать тревожную и ломаную мелодию погибающего катера - теперь, когда он доверился. Что ж, всему приходит конец. Конец твоей глупости. В следующий раз, прежде чем довериться решению, ты проверишь все возможные исходы. В следующий раз... Николс невесело рассмеялся. Он всхлипнул и закрыл глаза, сжимая монету. Вот в чём была его удача - прожил несколько часов дольше, уже спасибо.
Повинуясь порыву, Николс открыл вентиляционный люк и выкинул золотую фишку за борт. Холодный ветер растрепал его волосы, на лицо упали капли дождя, но Николс стёр их, чтобы никто не подумал, что он плакал. Мужчины не плачут.
Земля приближалась с неумолимостью рока.