- Ну, слушай тоды. Мне еще моя бабка казала. Земля-то наша не просто так в воздухе болтается, как о том умники толкуют. А держится она на трех громадных китах и имя тем китам: Знание, Опыт, Преемственность. На тех китах стоят три слона, люди их кличут: Ответственность, Справедливость, Отзывчивость. А уж на слонах стоит черепаха, больша-пребольша, и на ее гигантском панцире и покоится Земля-то наша. Звать-то ту черепаху - Верою. Крепёхонько она нашу Землю-то держит, не дает ей в бездну рухнуть.
- А Веруша сильная, бабуленька?
- А как же не сильная коли на ней весь мир держится.
Призадумалась Любаша, перевернулась на бок и уснула крепким сном, а ночью она видела сон, в котором Месяц и Веруня, усевшись в громоздкие кресла, пили чай из фарфоровых блюдец и вели долгую беседу.
МАЛЬЧИШ-ПЛОХИШ
Уж засияли звезды на небе, но не спится Любаше, ворочается и не засыпает.
- Расскажи, пожалуйста, - просит Любаша. - Я потом, честное слово, сразу усну. Вздохнула старушка, да видно делать нечего, придется рассказывать.
Давным-давно, в те стародавние времена, когда вся земля еще не была разделена океанами и произошла эта история.
Страшно поссорились два закадычных друга Лев и Медведь. И до того у них крепкая ссора вышла, что порвали или все отношения между их царствами. А ссора то случилась, можно сказать, на пустом месте, оскорбился царь джунглей, что хозяин леса поперед него за стол сел. Так обиделся Лев, что перестал поставлять в лес бананы да ананасы.
И что тут в лесу началось - шум, гам. Кричат звери, не знают, что теперь делать. Пуще всех разошелся заяц.
Где это видано, говорит он, чтобы нас, зайцев, ананасов лишали? Как прикажите нам теперь жить? Нам, зайцам, без ананасов никак нельзя, хоть ложись да помирай.
И белки вторят ему, нам без бананов то никак, зима уж скоро, что есть то будем?
И ежи поддерживают, морозы ударят им срочно нужно в теплые страны.
Кричат, ревут звери от голода и Медведю в один голос твердят, дескать пойдем Миша на поклон царю. Тяжело вздохнул Медведь, ведь не понял он, на что Лев разгневался и за что просить прощения, да видно делать нечего, придется идти.
Тут опустился перед зверьем старый ворон, слышал он все стенания зверей и не мог не посочувствовать чужому горю.
- Помню, - сказал старый ворон, - когда я еще был маленьким вороненком, напали на наш лес обитатели джунглей. Много тогда зверей погибло от лап диких кошек и прожорливых удавов. Загнали они оставшихся в дальнюю часть леса, окружили со всех сторон, страшный голод тогда начался... Ну, да ладно, кто старое помянет...
Взлетел старый ворон и с высоты прокричал:
- Спешить нам надо, иначе умрем все голодной смертью!
Но стоят звери, не двигаются. Говорит заяц:
- В той битве великой, бабка моя выжила, говорила кору с деревьев и траву ела. Рассказывала, что видела как Лис за 'банку варенья и коробку печенья' выдал семейство зайцев, укрывшихся в ельнике. Бабка называла Лиса 'Мальчиш-Плохиш', и мне всегда говорила: 'Зая, ешь кору, жуй траву, если надо лапу себе отгрызи, но не становись рабом желудка'.
- А моя бабка желуди да орехи с грибами на зиму запасала, - поделилась опытом белка.
- А моя - личинками питалась, - поведал еж, - а на зиму в спячку впадала, а не перебиралась в теплые страны, зато весной бодрая, веселая. А лету как радовалась.
На том и порешили звери, стали жить по-старому, как их деды и прадеды, научились грибы, да ягоды собирать, запасы делать.
- А лис, бабулечка, что с ним стало то?
- Объелся варенья с печеньем и сдох.
Правильно, подумала Любаша, это хорошо, что он именно от обжорства сдох, поделом ему.
Уснула Любаша, а во сне она видела, как звери несли полевые цветы к ельнику, где укрывалось семейство зайцев.