Бальтазару Шлику снился дракон. То есть, самого дракона он не видел, но чувствовал, что тот где-то рядом. Огромная рептилия наматывала круги, Бальтазар слышал непрерывное сопение, краем глаза ловил то когтистую лапу, то грязный цвет чешуи, то - и это было самое страшное - равнодушный бледный глаз дракона.
Из сна его вырвал телефонный звонок. В благодарность за раскрытие заговора на жизнь князя Иеронима (покушение планировалось - конечно же! - в Опере, во время представления "Вильгельм Телль), телефон на квартире у Бальтазара установили вне очереди. Замотавшись в простыню, он прошлепал босыми ногами к разрывающемуся от звонков аппарату и поднял нетерпеливо подпрыгивающую трубку.
- Господин следователь! - голос директора был полон отчаяния, но это еще ничего не значило: он всегда так разговаривал. - Беда! Трагедия!
- Чечилось? - Бальтазар откашлялся и повторил, - Что случилось, господин директор?
- Нашего дракона украли! Его нигде нет!
***
Фафнира Бальтазар неполюбил сразу же, когда тот едва не сожрал его в подвалах Оперы. Что думал по этому поводу Фафнир, было загадкой - никто не рискнул лишний раз у него уточнить. Дракон участвовал в постановке Кольца Нибелунгов, пел там грозным басом, следовательно, обладал разумом, но, по словам знакомых с ним лично, все равно оставался той еще змеюкой. Бальтазар, в принципе, не возражал: он сам знал многих, к кому были применимы те же характеристики. Только вот ваши человеческие знакомые не съедят вас и не подожгут заживо, когда у них закончатся в споре аргументы. А Фафнир - вполне мог.
К тому же, на совести дракона был следователь Шнайтельброк, и хотя доказать ничего не удалось, даже немногочисленные факты говорили не в его пользу. Максимилиан Шнайтельброк заинтересовался Фафниром, Фафнир вел себя отвратительно, на контакт не шел, в последний раз живым следователя видели у двери, ведущей в подвал. Бальтазар понимал, что нельзя долго откладывать беседу с драконом, но ему казалось, что сведений у него недостаточно. А теперь и дракона нет.
***
- Господин Бальтазар! - замахала ему с лестницы Турандот, - что вам снилось?
- Дракон, ваше высочество, - ответил Бальтазар, - не знаете, к чему бы?
- Конечно! - Турандот вынула из рукава толстый томик и принялась перелистывать. - Вот, слушайте: "Сидя на драконе, погружаешься в воду. - Займешь высокое положение, станешь знатным. Дракон, спящий в воде. - Достигнешь того, к чему стремишься. Дракон стоит перед воротами. - Большое счастье, процветание. Дракон умирает. - Предвещает назначение на должность. Прибывший дракон поднимается в гору. - Сбудется то, чего желаешь. Дракон скрывается в колодец. - Потерпишь унижения от чиновника..." Вы его как видели?
- Никак.
- Тогда не знаю.
- Летящий дракон с крыльями предвещает защиту и успех, - задумчиво сказала Донна Анна с другой стороны площадки. Бальтазар поспешил поклониться и ей. Когда он поднял голову, обе девушки уже исчезли.
Иногда Бальтазару казалось, что, заскучав над своими драмами, вся Опера смотрит представление про него.
***
У двери подвала рвал на себе волосы директор.
- Никто не хочет спускаться! - пожаловался он Бальтазару. - Моя вина, господин следователь, моя тяжкая вина! Не составил план подвала в свое время, теперь все боятся. Освещение не провели, Фафнир возражал.
- Что вы расстраиваетесь, - попытался успокоить его Бальтазар, - Оперу он все равно не покинет.
- А где он сейчас? Как пролез мимо всех? Может, он сейчас на потолке сидит и наблюдает, - директор поежился. - А что я нервничаю? Это же ваша работа, господин Бальтазар! Искать, не нервничать, я с этим сам справлюсь. А вы ищите, ищите дракончика нашего!
Вот за это Бальтазар и любил свою работу больше всего.
***
Вотан с Логе объявились вскоре после ухода директора.
- Мы согласны помочь, - заявил Логе, - это наш дракон, мы за него в ответе.
- Да! - поддержал его Вотан, - мы его приручили, мы его и пристукнем... - тут Логе ткнул его в бок.
- То есть, вы предъявляете права на Фафнира? - уточнил Бальтазар. Оба бога закивали, - В качестве кого? Опекуны, друзья?
- Владельцы, конечно, - фыркнул Логе, - и, как владельцы, имеем право на все принадлежащее Фафниру.
- Не слушайте их, господин следователь! - Лепорелло задыхался от бега. От взгляда богов он заслонился своим знаменитым гроссбухом и обращался только к Бальтазару, - У нас с Фафниром деловое соглашение, он хранит все мои вклады, лучший банк, так сказать. Эти, с позволения сказать, сущности, давно на него зарятся. Что, поизносились, по чужим кубышкам шарите?
Вотан замахнулся копьем, но был оставлен твердой рукой Бальтазара.
- Я сам туда пойду, - сказал Бальтазар и подобрал приготовленный факел, - Лепорелло, если через два часа не вернусь - идите к господину директору.
***
В подвале было тихо, только кое-где вода капала с труб. Бальтазар думал придерживаться правой стены, потом запоминать все повороты, но обошлось без этого: весь подвал был огромным помещением без перегородок. Следователь задумался об истинных размерах Фафнира.
В дальнем левом углу он обнаружил лежбище дракона. Сундук с огромным амбарным замком, вероятно, "банк" Лепорелло. Почему-то канцелярская конторка, на которой лежала стопка расчетов, выполненных неудобочитаемым готическим почерком. Узел с тряпьем; разворошив его, Бальтазар нашел, среди прочего жилетку, к внутренней стороны которой была пришита метка для прачечной: "М.Ш." Загадка решилась.
***
Лепорелло с облегчением вздохнул:
- Наконец-то, господин следователь!
- Лепорелло, а что вы знаете о Фафнире?
- То же, что и все, - с удивлением ответил Лепорелло.
- Да, но я-то не все! - воскликнул Бальтазар. - Я же здесь совсем недавно. Вот, скажем, он умеет превращаться в человека?
- Конечно. Господин следователь, да не волнуйтесь вы так!
- Я абсолютно спокоен! - донеслось до Лепорелло из другого конца коридора.
***
В баре за портьерой было сегодня почти безлюдно. Фигаро протирал стаканы за стойкой, несколько стражников в условно средневековых нарядах играли в кости. Бальтазар прошел к столу у подвального окошка и без приглашения уселся.
У Бальтазара все еще были сомнения, как обращаться к дракону, но при взгляде на господина с ехидной усмешкой и необыкновенно яркими зелеными глазами язык не поворачивался называть его на "ты".
Третий за столом, отнюдь не покойный следователь Максимилиан Шнайтельброк, с энтузиазмом потряс руку Бальтазара.
- Какой способный мальчик! Как он быстро догадался, скажи же, Фафнир?
- Исключительный талант, - согласился Фафнир с непонятной интонацией. То ли издевался, то ли и правда хвалил. - Что нам теперь с ним делать, с таким талантливым, Максимилиан? Съесть?
- Ну зачем же сразу - съесть? Господин следователь Шлик, вы не желали бы преступить закон? Самую капельку?
- Ни в коем случае, - вежливо ответил Бальтазар, - но если вас не затруднит объяснить ваше исчезновение, господин Шнайтельброк, я готов записать ваши показания.
- А мои? - вкрадчиво поинтересовался Фафнир.
- Ваши - после. Спешу обрадовать, что обвинение в убийстве следователя Шнайтельброка с вас снимается, а так как Оперу вы не покидали и присутствуете здесь в приличествующем виде, то претензий у меня нет.
- Ужаса, значит, не вызываю, - задумчиво сказал Фафнир и легонько поскреб столешницу ногтями. Бальтазар постарался не обращать внимания на появившиеся на мраморе царапины.
- Вы сказали про возможность покинуть Оперу, - начал Шнайтельброк, сцепив на животе пухлые ручки, - вы никогда не задумывались, господин Шлик, почему это никому не удалось?
- Нечасто, - ответил Бальтазар, - дел очень много было.
- Да мы здесь наслышаны о ваших подвигах, мои поздравления, кстати. Невероятный у вас нюх.
Бальтазар, против воли, почувствовал себя польщенным.
- Когда я пришел сюда, - продолжал Шнайтельброк, - этот вопрос захватил меня. Возможно, это была мания, но я все еще придерживался теоретических измышлений, пока не встретил Фафнира. Вы видели подвал, где его держат?
- Не самое приветливое место, - согласился Бальтазар, - но господин Фафнир не так одинок, как вы хотите показать. Он вполне может ходить по всей Опере.
Фафнир фыркнул:
- Какой смысл в этой ходьбе!
- Чего же вам не хватает?
Дракон неожиданно серьезно посмотрел на Бальтазара, но ответил вместо него Шнайтельброк:
- Конечно же, неба, господин Шлик. Драконы должны летать.
Бальтазар, к стыду своему так и не видевший Фафнира в драконьем облике, затруднялся сейчас сказать, положены ли ему крылья. В его воображении дракон был чем-то вроде многажды увеличенной ящерицы.
- Мы подружились, можно так сказать. Я пожертвовал карьерой, должностью, но это такие пустяки, господин Шлик! - Шнайтельброк перегнулся через стол и ухватил Бальтазара за пуговицу, - Я нашел, как ему помочь!
- И как же?
- Вы будете смеяться, но это очень просто. Нужен реальный человек - я, например. Желающий искренне и изо всех сил помочь кому-нибудь выбраться отсюда, - Шнайтельброк постучал себя по лбу с многозначительным видом.
Бальтазар начал подозревать, что имеет дело с сумасшедшим.
- И еще, конечно, некоторые действия магического характера, - как о само собой разумеющемся сказал Шнайтельброк, - но вы не представляете, сколько здешних обитателей, страдающих о том, что они здесь заперты, на самом деле не хотят ничего менять. А Фафнир хочет, он желает этого всем сердцем.
- И когда же он планирует свой побег? - осторожно спросил Бальтазар.
- Да он уже ушел, - отмахнулся Шнайтельброк, - минут пять как.
***
На крышу Бальтазар поднялся четыре минуты спустя: абсолютный рекорд, о котором так никто и не узнал. Подождал, переводя дыхание перед полуоткрытой дверью, потом толкнул ее вперед. Какие-то металлические листы прямо перед выходом мешали ей открыться как следует.
Тут листы сдвинулись, и весь дверной проем заполнил зеленый глаз с вертикальным зрачком. Глаз снисходительно обозрел Бальтазара, моргнул и пропал. Листы, оказавшиеся драконьей чешуей, тоже исчезли.
Бальтазар медленно обогнул печные трубы Оперы. На краю крыши, уцепившись хвостом за ажурную оградку, сидел Фафнир и щурился на солнце. Он оказался серебристым и довольно поджарым. Расправленные крылья чуть подрагивали от нетерпения.
- Господин Фафнир! - завопил Бальтазар. - Предупреждаю, что вы понесете ответственность за все нарушения законов Цеттельхайма, буде таковые случатся! Я за вас отвечаю!
Фафнир внимательно изучал пролетающие в небе дирижабли. Внезапно он опустил голову на уровень лица Бальтазара. Следователь не зажмурился, хотя ему очень не хватало какой-нибудь опоры понадежнее. Наконец, дракон осторожно ткнул его головой (Бальтазар присел), рыкнул что-то и взлетел.
Бальтазар встал и на ватных ногах побрел вниз.
***
- Да нет же, господин министр! - кричал Бальтазар в трубку телефона несколько минут спустя. - Прикажите его не трогать, он безвредный! Это же оперный дракон, господин министр!
Господин министр юстиции вздохнул в трубку.
- Замечательно, Бальтазар. Осталось объяснить соседним княжествам, что у нас теперь есть совершенно безвредный дракон. Хотя бы князь Иероним порадуется. Ладно, я сейчас распоряжусь, где надо, и поеду с докладом к Его Высочеству. Тебя жду через три часа.
- Слушаюсь, господин министр!
***
На улице Бальтазар прислонился к Опере спиной и принялся размышлять. Мысли были какие-то куцые и не особенно деловые. Что теперь делать с Фафниром? Захочет ли он вернуться? Если остальные в Опере узнают о возможности выбраться? И что же, теперь сам Бальтазар может вывести наружу, кого захочет?
Он поднял голову. В небе продолжал выделывать петли серебряный дракон.
- А хорошо летит! - громко сказал Бальтазар. Прохожий неподалеку пожал плечами и прибавил шаг. А следователь Бальтазар поправил мундир и отправился навстречу неотложным делам, то и дело поглядывая вверх и улыбаясь