Аннотация: И ничто человеческое не чуждо людям различных слоев и профессий.
Парад "Алле"
Это не Купринский возглас - команда к цирковому прыжку. Это, действительно своеобразный парад, который устроен компанией молодых талантливых во всех отношениях проказников, с целями просто развлечь себя и, может быть, может быть.
В Южно - Сахалинске гастролировал ансамбль самобытной народной песни , состоящий из девяти девчат. Он так и назывался " Воронежские девчата". В составе был конферансье, два баяниста, и возглавлял этот коллектив бывший директор Сахалинской филармонии, ныне разъездной директор Московской филармонии, Соломон Исаакович с неожиданно украинской фамилией Кравченко. Последствия погромов и войн. Он был уже в возрасте шестидесяти лет, с богатым жизненным опытом, со многими семьями в разных городах Советского союза и с большой любовью ко всем законным и незаконным детям.
В Южно - Сахалинске у него была незатихающая любовь к преподавательнице одного из техникумов Гите. Она была холостячка тридцати двух лет, из патриархальной еврейской семьи, родители ее хотели только серьезного иудейского зятя, который никак не встречался. В свои тридцать два года она прекрасно выглядела, плотного телосложения, немного пышнее, чем то бывает у молоденьких и спортивных девочек. Религиозности и других отживших качеств своих родителей она не разделяла, во всяком случае, для общественного мнения окружающих, и разговоры и дела ее были с долей свободомыслия того времени. Ее любили и преподаватели техникума, и студенты, и, вот уже второе десятилетие, стареющий Солик, который привозил на Сахалин два три раза в год различные гастролирующие бригады артистов. Как знаток и старожил Южно - Сахалинска, и с которым артисты на острове не заблудятся, да и хорошо подработают.
На время гастролей с участием Солика Гита для родных уезжала в "командировку" на периферию острова консультировать заочников и поселялась в гостинице рядом с любовником. Гастроли для них зря не проходили.
В данном случае так и происходило. Гита днем работала в обычном режиме, а вечером присутствовала на всех концертах приехавшей группы, участвовала во всех застольях, вела домашнее хозяйство Соломона Исааковича, вплоть до стирки белья, жизнь ее имела малую иллюзию семейной , и она вынуждена была довольствоваться, не ожидая от этой связи большего, понимая, что у него и возраст, и семья в Москве. В период описываемых событий Соломону было уже за шестьдесят. А точнее- шестьдесят три.
Звонок Владимиру от Анатолия Петрова, рентгенолога областной больницы.
- Алло! Владимир, ты можешь у меня на работе быть завтра, в субботу, в двенадцать?
- Конечно. А что случилось, коль ты так точен во времени?
- На месте разберешься. Будет парад Алле, потом решим.
- Какой парад?
- Просмотрим девочек ансамбля в натуральном виде, не могу ничего обещать, но обед совместный, гарантирую. Думаю, будет интересно, даже с точки зрения общения. Актерки.
- Буду обязательно.
- Тогда будь , пожалуйста с машиной. Может быть куда придется съездить. Они будут на арендованном автобусе.
- Решили.
Таким образом, свидание определено со своими временными и проч. параметрами. Осталось ждать завтрашнего дня и готовить машину к неизвестному рейсу. День и ночь ожидания прошли быстро.
На следующий день Володя был у областной больницы за час до назначенного времени вместе с Анатолием, который жил по соседству с Владимиром, на улице Ленина, напротив института педагогического, в доме магазина " Любитель". Пользуясь соседством, ехали вместе на одной машине. По дороге Анатолий рассказал Владимиру, что его старый друг, Соломон Кравченко привез на гастроли группу девчат, и им договорились сегодня в порядке ежегодной диспансеризации провести рентгеноскопию легких.
" Тебе придется, когда они голенькие будут по одной подходить к аппарату, просто просмотреть их телосложение и насладиться эстетическим созерцанием молодых тел. Зайдешь в кабинет вместе со мной , чтобы привыкнуть к свету красной лампы. Надо , только, переодеться в халат".
На том и договорились.
Приехали, переоделись, и в скорости забежал Соломон и сказал, что автобус с обследуемыми девчатами прибыл. Анатолий предложил им заходить по двое, можно по трое. Солик должен был регулировать их вход и выход по мере осмотра.
Зашла первая тройка. Щурятся от непривычного красного света. Анатолий предложил им раздеваться у вешалки. До трусиков. Разделись быстро. Анатолий работал, на ведении документации сидел другой доктор, хирург - торрокальщик Никита Дутов, Владимиру досталась роль зрителя, с ним это зрелище разделял приглашенный для тех же целей директор ресторана "Спорт", что у входа в парк культуры и отдыха, Виктор маленький. Так его называли за весьма малый рост при больших амбициях. Посмотреть было на что. Все молодые, никогда не имевшие детей девушки, с хорошим телосложением. Худые и в теле, но все не лишены приятности.
Парад длился около часа, может меньше, но Анатолий смотрел каждую пациентку с достаточной тщательностью и вниманием. В те поры никаких УЗИ и пр. не было, и от рентгенолога и его внимательности зависело многое, а, главное, будет ли в ближайшие полгода - год человек серьезно болеть.
Парад окончен. Все его участницы прошли стройной колонной. Рнтгенолог должен был выписать всем справки, которые в последствии каждая приложит к своей карточке проф. осмотра. Девушек попросили подождать. Владимир и Виктор вышли через запасной ход, и, как вновь прибывшие, были представлены Соликом всему гастрольному коллективу, как старые друзья.
Виктор маленький , воспользовался случаем, когда все стояли вместе, у рентген кабинета кружком, предложил после окончания бюрократических процедур ехать к нему на работу в ресторан, на обед. Общество молчаливо согласилось. У мужской части обитателей острова уже было решено, что напитки они оплатят, а Витя обеспечит приличное меню "за счет заведения". В те поры рекламные акции и сверхдоходы разрешали и такие жесты, без участия госконтроля. Кланы торговых работников и цеховиков достигли своего расцвета.
Виктору очень хотелось произвести впечатление, и, наверное, он заинтересовался одной из певиц. Этого никто еще не знал.
Через полчаса общество было сосредоточено в парке культуры и отдыха. В ресторане. Заняли отдельный зал, хотя в этот час основной зал ресторана был наполовину свободен.
Время проводили свободно, без излишних ухаживаний и реверансов в сторону интересных артисток, обед был обильный, пили мало, поскольку девчатам предстояло через три часа петь в гарнизонном доме офицеров, ( это была основная концертная площадка города и здесь гастролировали все приезжающие), на концерте ожидалось областное руководство и командование штаба корпуса, билеты были проданы, и после приглашения всех присутствующих, с их семьями на концерт (приглашение озвучено было Соликом) , девчата откланялись и поехали готовиться к вечеру. Мужики, в своей массе остались, хотелось выпить и обсудить ситуацию. Выпили. Обсудили. У Светы, сопрано ансамбля, на следующий день предвиделся день рождения, и надо было решить с местом проведения мероприятия, которое возможно было провести только после завтрашнего концерта. Владимир пригласил всех к себе домой. Его семья была в отъезде, на материке, и, естественно, никому не будет доставлено неудобство. Решили. Соломон попросил, чтобы на следующий день его Гита и именинница с утра имели возможность подготовить квартиру, стол, поработать на кухне. Владимир в воскресенье был свободен и с радостью согласился участвовать в подготовительных работах.
Субботний концерт прошел с успехом, девчата много раз выходили "на бис", им вручены были подарки от командования и администрации города.
На следующий день была подготовительная работа. Успешно. Завезли ведерко икры, копченостей свежевыловленной горбуши, купили мясопродуктов, заехали на спиртзавод и запаслись спиртными напитками, которые Владимиру были отпущены по себестоимости, за копейки. Это было возможно по распоряжению дирекции, а связь с дирекцией у работников воинской части была устойчивой.
Работать начали в десять часов утра, и уже к шести вечера все было готово, вплоть до нагретого титана и котла жаркого. Обещалось до двадцати человек...
В семь вечера уже все были на концерте, и концерт шел под девизом ожидания банкета по поводу тезоименитства одной из них.
Разгримировавшись на "маленькое декольте" уселись в автобус, специально зафрахтованный, и в одиннадцать тридцать был произнесен Соликом первый тост за здравие именинницы. Пропели здравицу. В репертуаре у них было много характерных и тематических народных песен. И пели всю ночь. И так хорошо пели, что соседи в пятиэтажном доме не возмутились шумом, слушали с удовольствием. Выступал с тостом каждый, длинную речь произнес конферансье, он ушел, почувствовав усталость вместе с баянистами в четвертом часу. Остальные веселились до рассвета. Правда, именинница с одной из подруг решили уйти в гостиницу, около пяти утра, но не могли уйти без великана Никиты Дутова, сумели совратить. А в гостинице им удалось совратить его полностью, как он сказал, это было без его желания и участия, все делали они, и очень профессионально. Спать ему не пришлось. Здоровья хватило. Ему было в те поры не более тридцати пяти. По- охотничьи - Секач. ( Дикий кабан, предводитель стада)
В концертной бригаде была одна балерина, выступала с сольными номерами, по балетным меркам приближалась к своей пенсии, ей было тридцать четыре года, и лихорадочно искала мужа. Она присутствовала на этом вечере в паре с подобно ей стареющим холостяком, видным мужчиной, инженером строителем, по национальности армянином. По мнению всех присутствующих мужчин, он женихом не являлся, но соискательница на его влюбленность и на дальнейшее очень надеялась. На что Солик только и сказал: " Бабы - дуры". Так эта пара ушла тоже несколько раньше и до конца гастролей, которые длились еще десять дней, их вместе не видели, хотя все ночи, когда бригада была в Южно-Сахалинске, балерина в гостинице не ночевала, в концертах танцевала исправно. Известно, что после Сахалинских гастролей они больше никогда не встречались.
Солик спал на диване часов с трех, Гита стойко выдержала всю ночь бдения и алкоголя, остальные держались ровно, и в семь часов, когда окончательно рассвело, обнявшись, с песнями двинулись на отдых. Солика и Гиту Володя отвез попозже, Толик активно ухаживал за одной из певиц, ее звали Тамара. Ответная реакция была, но, скорее всего, из вежливости и от усталости. А, впрочем, в дальнейшем, успех сопутствовал. Этот день, понедельник, был у коллектива выходной, и все договорились встретиться вновь в конце дня, часов в пять, чтобы пообедать вместе, там же, где ужинали вчера и завтракали сегодня, у Володи. К обеду собрались, даже немного раньше. Поспали, отдохнули, в чужом городе дел мало, и, поэтому, искали общения по знакомым путям. Нашли.
Необходимо отметить, что уже сегодня питие было неактивным, все понимали, что завтра рабочий день и просто алкоголь не шел, после вчерашнего. Больше действовали в направлении взаимного ухаживания, братания, строили планы на ближайший отпуск, слегка, в полголоса, пели. Эти люди не могли без песни. А песни их колорита были русские народные, в хорошей музыкальной обработке. Некоторые песни звучали для островитян впервые, некоторые были слегка хулиганистыми. Такие песни со сцены зазвучали в полный голос лишь через тридцать пять лет, когда и театр, и телевидение , и песенное искусство забыло о скромности и целомудрии.
Определились взаимные симпатии, три дня общения уже и привязанности. Быстротечность жизни определяла быстротечность чувств и страстей. В скорости все разошлись, часам к десяти обед закончился. Девчата попросили мужиков освободить помещение, и дать возможность навести порядок в доме и вымыть посуду, полы вынести мусор. К одиннадцати часам все разбежались по квартирам, норкам, вышли на прогулку перед сном. Завтра предстояла поездка с двумя концертами в Корсаков. Все участники дня рождения и парада Алле решили ехать с девчатами. Это была не поездка почитателей их таланта, артисты говорят - поклонников, это была поездка почитателей женщин и их прелестей. С Соломоном было все решено. Некоторые ехали на автобусе, кое-кто в машине Владимира и в машине Виктора маленького, который воспылал страстью к самой миниатюрной из певиц, Дине. Бывший москвич, прибывший на Сахалин недавно, он жил без семьи, развелся еще в Москве, и надеялся разрушить гармонию ансамбля, взяв Дину в жены. Правда, это ему удалось лишь через два года. Пока по молодости лет , недавно закончив музыкальное училище, она морально не была готова к такому обороту. Но Виктор атаковал.
В Корсаков выехали на следующий день пораньше, в плане было заехать во второй Пади в краболовную бригаду, показать, как ловят крабов, варят, обрабатывают. Да и организовать для девушек крабовый стол на берегу. Экзотика, которую они больше никогда не прочувствуют и не увидят. Спиртных напитков взяли с собой. Девчатам пить возбранялось. Первый концерт был назначен на три часа дня в клубе рыбообрабатывающего завода. Шефский, бесплатный. Второй - в клубе рыболовецкого флота, полноценный, по платным билетам, вечерний.
Подъехали к стану краболовной бригады. У них только выгрузили лодки , прибывшие из района лова, крабы были сложены большущей кучей на брезенте, на воздухе слабо шевелили конечностями, рыбаки готовились к обеденному мероприятию и наши гости были встречены сначала настороженно, но пять бутылок водки, переданных бригадиру, моментально смягчили отношение , компании были предложены и варенные, еще теплые крабы, и борщ и каша, от которых отказались, решив отдать должное экзотическому блюду.
У Рыбаков стояли вкопанные в прибрежный песок, столы, в достаточном количестве, чтобы принять человек пятьдесят скамейки, но гости решили обедать стоя, чтобы не испачкать одежды соком краба и его взрезанным панцырем. Надо, справедливости ради, сказать, что бригадир дал девчатам по новому халату, и они обвязались ими, несколько выше талии. И это сберегло одежду. Здесь же, при них, вынимали крабов из пароварки, отрывали им хвосты с содержимым желудка, выливали в небольшой приямок в прибрежном песке, и подавали горячими на стол. На столе господствовал свой порядок. Владимир разрезал конечности краба вдоль, острым ножом, и отдавал обществу, каждый для себя добывал мясо самостоятельно, что было уже несложно, ели голыми руками, без ложек и вилок, некоторые будут об этой трапезе через много лет рассказывать внукам . Мужчины выпили по полстакана водки, девчата перед работой не рискнули. Дегустация и экскурсия стали полноценным обедом. Что до рыбаков, то бригадир закрыл водку в своей машине, " Москвич- 408", и пообещал налить своим работникам вечером, по окончании работы. Предстояло еще выходить в море. А после выпивки это опасно.
Обедали не более часа, собрались уезжать. Перед дорогой артисты спели три песни для рыбаков, за что те были очень благодарны и бросились приглашать к себе вечером, но вечером предстояла работа. В автобус девчатам загрузили с десяток крабов. Все жалели, что не удастся довезти этих гигантских "пауков" домой, еще предстояли гастроли и в Южно-Сахалинске, и в Хабаровске и Бирабиджане.
Крабы, их мясо, представляют собой чистейший белок, и очень сытны, если их употреблять, даже без других блюд, это восполняет все потребности человека в питательных веществах. Девчата были готовы работать до конца дня, а мужчины готовы были продолжать питие, не пьянея.
На рыбообрабатывающем заводе были через двадцать минут. Артисты, во главе со своим директором пошли в клуб, а сопровождающие их остались в салоне автобуса, и в приятной компании остроумцев продолжали прикладываться к спиртному. Шоферу, который управлял автобусом, с каждым порционом выпивки наливали в отдельную бутылку. Столько же, будто он пил со всеми. Получилось почти две полулитровые бутылки. Это ему на ужин, как решили. Он закусывал и не отказывался от дозы на вечер.
Девчата вышли через полтора часа, каждая с кульком. Подарки продукции завода в виде консервированных крабов, икры, лосося, кальмаров, трубача, и, даже морской капусты. Что особенно ценно. Вкус морской капусты настолько специфичен и пахнет йодом, так, что ее, конечно не едят жители средней полосы . Этих деликатесов советские люди, проживающие на материке, конечно никогда не видели, в особенности в центральной России. Все эти продукты шли за валюту во многие страны мира, кроме своей страны - Советский Союз.. Время дефицита и спец. распределителей. В клуб рыбаков не опоздали, даже приехали раньше на пару часов, что дало возможность полюбоваться на залив Анива с довольно высокой местности, и отдохнуть. Некоторые в автобусе дремали.
Концерт начался в семь часов без задержки. Спутники ансамбля продолжали выпивать в автобусе. Шоферов легковых машин хорошо накормили.
Зал, по рассказам выступавших, был заполнен и переполнен. Переполнение залов, это для артистов советских времен, когда ставка артиста за концерт была не больше одиннадцати рублей, всегда была некоторым приработком, и радовала выступающих.
Технология этих выплат артистам была отработана. Все это знали. И приставные места, и дополнительные ряды, и пр. И хорошее подспорье выездному директору, который от имени коллектива и решал эти вопросы.
После концерта поехали в Южно-Сахалинск , и прямо в ресторан, на ужин, ужинали без спиртного, девчата выпили по- походному еще в автобусе, а мужики были и так хороши. Всем хотелось чаю и чего ни будь нейтрального. И это подали. Переместились в гостиницу, там развлекались недолго, назавтра девчатам по той же схеме ехать в Невельск, и шефский, и концерт в главном зале города. Правда, город, назван с натягом, но десяток домов из кирпича в те поры там было, ближе к сопкам вдоль набережной, да главная улица вдоль побережья вся в ямах и надолбах от постоянно проходящего тяжелого транспорта. И отсутствия ухода. В шестидесятые годы Невельск давал около тридцати процентов рыбо. продукции, добываемой на Сахалине, здесь во всю пропагандировался опыт героя соц. Труда колхозницы Хан (кореянки по национальности), которая обеспечивала много лет рекордные уловы со своей бригадой от колхоза миллионера. Других промышленных предприятий тогда в Невельске не было, хотя бурно развивающийся порт уже начинал приобретать большое значение для связи с Материком. Чуть позже был запущен проект " Сахалин-1", потом "Сахалин-2", со своими гигантскими паромами, перевозящими даже железнодорожные составы, но это значительно позже.
В Невельск воздыхатели и влюбленные за девчатами не поехали, у каждого накопилось за последние дни масса дел. Солик справился самостоятельно, но весь день ожидал возвращения и банкета. Гита, правда, была с ним.
А Виктор маленький не на шутку решил устроить свою семейную жизнь и прилагал все силы, чтобы пленить душу своей избранницы. Он не учитывал ее молодости, что она еще не исстрадалась от одиночества и мечтала об эстрадной карьере, да и мнение родителей для нее было очень важным, а родители были далеко.
Тем не менее, он готовил встречу ансамбля из Невельска, и ему помогали в этом Толик и Владимир. Хотя оба были в тот день на работе, и к Виктору смогли оторваться от своих дел лишь к шести часам дня. Но девчата ожидались после вечернего концерта, ближе к полуночи. Да время на дорогу. Решался вопрос о ночном дежурстве одного повара, официантки и наличии у нее под отчетом достаточного количества буфетной продукции. Меню было составлено заранее и с этим вопросов не должно было возникнуть.
К семи часам в кабинете Виктора появился Никита. Уставший после очередной плановой операции, он не потерял чувства юмора, и с ходу пустился подшучивать над своим коллегой Анатолием.
- И зачем бы это я так старался , ну не получилось у тебя с ходу, так переключайся на другую, а ты все , как гусар, волочишься за одной.
- Ребята, в другом месте я бы и не говорил, а здесь, скажу. Тут все свои. Если Виктор строит серьезные планы на будущее, могу и я.
- Так ты же женат. Твоя Галька только и ждет, когда вырвется от своих рыбачков к дорогому мужу. А его тянет на мелкий разврат.
- Это не склонность к мелкому разврату. У нас в семье уже давно трещина. И потому она плавает уже пять лет, сын с четвертого класса без матери. Они с матерью только и видятся, когда она в отпуске, и то, она норовит уехать на Украину к своим родителям, в Одессу, на Кавказ, к грузинам. Скурвилась уже давно и спилась баба. Потому и устроилась судовым врачом на краболовную флотилию. Там у нее медпункт на корабле - крабозаводе, отдельная каюта, отдельные тесные отношения с капитаном, высокая зарплата, но сына полностью содержу я. Прошу, не трогайте этого вопроса. Я расстроился и с близкими друзьями пооткровенничал.
- Ну, теперь понятно, почему она оставила неплохую работу в городской больнице. Прости.
Виктор не вмешивался в этот разговор, да и Володьке было отчего- то стыдно и жалко хорошего товарища.
Зашел повар, которого директор оставлял с собой на ночь, с вопросом, что предпочтительнее не горячее, бифштекс с яйцом или котлета по Киевски. А может быть шашлык? Остановились на бифштексе, поскольку курятина на Сахалине от кормления рыбопродуктами независимо от кухонной обработки сохраняла запах окислившегося рыбного жира. Запах, к которому невозможно привыкнуть. Островитяне ели.
Автобус с артистами прибыл не поздно, около одиннадцати часов, еще основной зал был полон, еще официанты брали заказы. Нашим гастролерам повезло с погодой, и на перевале не было тумана, или, точнее, облака, так часто задерживающего движение по трассе мимо совхоза " Ягодный".
Девчата сразу прошли в кабинет директора, некоторые в дамскую комнату, стереть грим. Умыться. Появились в банкетном зале посвежевшие. Начали с холодных закусок за полчаса до полуночи. Музыканты ушли, в ресторане наступила непривычная тишина, слышались только голоса подвыпивших гостей и звон посуды. Но звуки довольно быстро затихали. Виктор наскоро выпил первую рюмку, не до конца, и ушел дирижировать окончанием рабочего дня у себя на предприятии. Девчата были проголодавшись, и не церемонились с закусками. Разговор зашел о том, как они съездили, успешно ли пели, как их принимали зрители. Выяснилось, что и в Невельске их одарили подарками, но наряду с консервами, каждая получила по большой копченой кете и пакету кетовой теши (копченые брюшки), общим весом килограмм по шесть на каждую, и это все великолепие может пропасть, пока они будут гастролировать еще пару дней на Сахалине, да две недели по Хабаровскому краю. К концу этого разговора подошел Виктор и сразу предложил все разгрузить в морозильную камеру ресторана. Так и поступили. Пакеты были равноценны, так что сложностей с тем, кому что принадлежит, потом не возникнет. Перед вылетом им все пакеты упакуют в пять- шесть слоев, во избежание разморожения. А в Хабаровске филармония поможет с холодильной камерой. У всех есть связи.
Разгрузку произвели за десять минут, благо кладовщик был еще на месте. Заодно гости прошлись до автобуса, проветрились, и с новыми силами, взяв с собой шофера, приступили к продолжению ужина.
Банкетный зал ресторана был стилизован под зимний сад, и в каждом углу стояла кадка с большим фикусом. У каждого фикуса стоял маленький, даже миниатюрный журнальный столик и пара кресел. Вот на этих креслах через полчасика стали уединяться Анатолий с Тамарой, Дина была увлечена в уголок Виктором, а, Никита , пообнимавшись с Александрой и Светой, присел за журнальный столик со Светой, захватив с собой рюмки и бутылку коньяка. Большая комната превратилась в уютный, обжитой и такой радостный праздничный зал, что не хотелось прерывать эту идилию. Нашлись, правда, наиболее беспокойные лица, которые стали уговаривать баянистов принести свои инструменты, и далеко за полночь началось веселье, вполне в русском стиле и в духе российской глубинки. Пели во весь голос, для себя и своего удовольствия артисты ансамбля профессионалов. И люди, и их, сливающиеся в удивительной гамме голоса, в тот момент не просто любили друг друга, но были единым целым, единым организмом.
Солик и Гита решили в третьем часу откланяться, и хор грянул на мотив известной песни " Коля, Николаша..." полнометражно переделанную под свои условия " Солик, Солик, Соломоша, где мы встретимся с тобой? Динь, динь...". Прозвучало внушительно, гармонично, звонко, с задором. Соломон и Гита ушли. В хорошую погоду, да по безлюдному городу решили до гостиницы дойти пешком. Но им, не совсем трезвым, не стоило идти пешком, и Владимир настоял, чтобы их отвез его водитель, который к этому времени успел и хорошо поужинать и поспать. Пели все тише, шепот в углах становился все загадочнее и интимнее, и уже пора было заканчивать затянувшийся ужин, решили дождаться возвращения машины, увезшей Солика. Баянисты упаковали свои баяны, официант убирал посуду, стояли недопитые стаканы с чаем. Предпочитали фирменную островную воду "Горный Воздух", вода действительно была великолепна, слегка отдавала запахом знаменитой ягоды клоповки, но правильно - красники, отлично освежала и не оставляла после себя послевкусия сладости, что очень важно для освежающей воды. Разъезжались в пятом часу. Стояла необыкновенная ночная тишина, только слабый ветерок дул со стороны пика Чехова, принося с собой массу лесных запахов, которые особенно тревожны и чувствительны непостоянным жителям Сахалина. Виктор не преуспел в своих уговорах. Ему не удалось забрать предмет своих воздыханий к себе домой на ночевку, что еще больше раззадорило нашего влюбленного, что же касается Никиты, то он свободно прошел в гостиницу вместе со всеми и смело направился в номер, где проживала Света.
Анатолий с Тамарой пошли гулять по ночному городу, и, как они заявили, от прожитого дня и выпитого алкоголя они не уснут, да и обговорить им надо много вопросов. Было впечатление, что ухаживания Анатолия не пропадали даром. Он пригласил ее зайти к нему домой, несмотря на ранний час, он надеялся объяснить сыну все, что наболело за это время. Да у них с сыном были доверительные разговоры о матери и ее поведении, о ее беспробудном пьянстве, когда она не в море, и о том, что, фактически, семейная жизнь кончилась, а юридически оформить расторжение брака, уже давно пора. Парнишка все понимал, ему приходилось вести домашнее хозяйство, отец работал на полторы ставки, и дома бывал только ночью. Приходилось и учиться, благо школа рядом, и дома кое - что сварить, а иногда и постирать. В общем, он понимал жизненные сложности, и осуждать отца не мог.
Пришли они домой после пяти часов, вскипятили чай, Толик, что - то приготовил на завтрак сыну, и сели на теплой кухне, вели беседу о жизни, о людях, о предстоящих гастролях в Хабаровском крае, хотелось говорить о будущем, но пока оба обходили эту тематику, хотя она была близка и уже желательна обоим.
Пятнадцатилетний ребенок проснулся точно по звонку будильника в семь часов утра. Заглянул в трусах на кухню, не удивился гостье, поздоровался и пошел совершать утренний туалет. Тамара и Анатолий перебрались в гостиную, парень завтракал на кухне. В доме было уже убрано и свежо. Фрамуги окон были все приоткрыты. Сынок убежал в школу.
Влюбленные сидели на диване, прилегли , обнялись и незаметно для себя уснули, тихо, как подружки, или сестра с братом. Но сон владел ими не более часа. Через час, наверное так, сначала проснулся Анатолий, сообразил, что с ними происходит, и вместе с соображением проснулась его истосковавшаяся плоть. Атаковать он не стал, но объятия его стали более осмысленными, он поцеловал подругу, сначала в щечку, и почувствовал, что ему для поцелуя подставлены губы, и, благодарный, он прильнул к этим губам страстным поцелуем, и в следующий момент они уже помогали друг другу освободиться от одежд. Вместе пошли в ванную, стесняясь, но с готовностью и радостью, и были близки. Очень близки. Об этом, когда в бане любились, писал Котляревский: "Уже-ж було нэ бэз гриха, бо бачся, нэ була плоха". Так, аналогия.
Перебрались на диван, Анатолий не забыл оснастить это сооружение простыней. Сосредоточились друг на друге, и, в конце концов, оба пришли к выводу, что они есть и должны быть друг для друга.
Завтракали, "усталые, но довольные" в час дня пополудни и сразу кавалер проводил свою возлюбленную до гостиницы, где в два часа дня собирался весь их коллектив на очередную репетицию перед вечерним концертом в гарнизонном доме офицеров. Автобус был уже около гостиницы, а в доме офицеров их торжественно встречал зам начальника, некто Евгений Иванович Иванов. Высокий, стройный, со следами тяжело прожитой жизни на благородно изморщиненном лице. Интереснейшая личность, но пока не о нем. Позже.
Дом офицеров был в полуквартале от ресторана "Спорт", где решили обедать и где, с нетерпением ждал директор. Все случилось по заранее оговоренным планам и в установившемся стиле. На время гастролей был заключен договор между директором концертной группы ( Солик) и дирекцией ресторана, с участием профсоюза, что артисты питаются по себестоимости, практически за копейки, а ансамбль обеспечивает работников ресторана культурными мероприятиями. Фактически, все работники ресторана вплоть до дворников, получили пригласительные билеты на концерты, с семьями. Это было на повышение авторитета и директора, и профсоюза, и директора концертной бригады.
Владимир выбывает из действия по служебной необходимости. В его часть приехала высокая комиссия их Хабаровска, из штаба округа с целью очередной проверки служебной деятельности и боевой подготовки. Возглавлял комиссию генерал, и не просто генерал, а бывший сахалинец, выдвинутый пару лет назад на генеральскую должность в вышестоящий штаб. Он знал на Сахалине все, ему не надо было сюда ехать, чтобы написать акт проверки. Но он систематически ехал. Проверял. С ним приезжали помощники, на этот раз двое. Полковник и подполковник. У них был, конечно, свой интерес. Но главный интерес был у генерала Колесниченко. Любовница прежних времен. Старая любовь не ржавеет. В каждый приезд он несколько дней занимался ею, а под конец проверки появлялся в части , чтобы произвести разбор замечаний, выявленных его высокой комиссией. Не забывал ежедневно по телефону связываться с Хабаровском и информировать о проделанной работе.
В теперешний приезд на Владимира было возложено обеспечение генерала жильем вне города, и полным пансионом, вплоть до питания и других удобств. Постоянную телефонную связь. И это в условиях острова.
Решение всех вопросов было достигнуто при помощи друзей. Никита Дутов предложил свои услуги. И не зря, поскольку имел обширные связи во всех предприятиях города. В данном случае он связался с зимней спортивной базой "Горный воздух", который на горе, в видимости города, нависает над телеценром и сахалинскими Черемушками. Летом жилые помещения там были свободны, спортсменов не было, а использовать недавно построенные здания в качестве туристической базы в те поры еще никто не догадался, да и никому не было это нужно. Может быть, после распада Союза и с началом рынка догадались зарабатывать деньги. Персонал бездельничал под кодовым названием: "подготовка к зимнему периоду". Основная обслуга была в отпусках. Вот эту пустую базу и удалось бесплатно арендовать, привлечь повара и одну горничную. С директором договорились, предварительно съездив туда со всеми артистами, и полюбовавшись с высоты полукилометра на город.
Генерала и его зазнобу, которая была работником военторга, и занимала приличную должность, доставили к месту их проживания уже в сумерках. Был заранее накрыт стол, истоплена баня, и довольно большой спальный номер, со всем необходимым.
А генерал , мужик, которому еще далеко до пятидесяти, не пьющий, в российском понимании этого слова, бывший борец, мастер спорта, еще очень мужик. И ему надо было жить, активно и насыщено. И он жил и жить давал другим. Но себя он любил больше.
Володя предоставил все нужное, познакомил генерала с пожилой горничной, которая жила здесь же во флигеле, проинструктировал по банным вопросам, и скромно оставил любовников вдвоем.
Генерал со своею Дульцинеей не долго размышляли с чего начать, с ужина, или с бани, или ложиться спать. Решение было принято по-генеральски быстро, начали с того, что легли не спать. И не спали несколько раз, оба старались друг для друга, и показать, как они соскучились друг за дружкой. И сели ужинать в позднее время, но, выпив по малому и закусив слегка, решили побывать в бане, пока она не остыла, а потом продолжить.
На удивление, баня поддерживалась в горячем состоянии замечательной хозяйкой, которая взяла на себя заботу о влюбленных. Она все понимала. Женщина из политических ссыльных сороковых годов, никогда не имевшая семьи, она свято верила в любовь, которой была обделена, и, как мать, относилась ко всем, в ком видела хоть малую искру чувств.
Наши любовники были растроганы и горячо благодарили женщину. Спросили, как ее зовут, и она с нескрываемой радостью представилась Анной Васильевной. Одинокий человек, она рада была общению с каждым, кто с нею заговаривал. Откланялась, сказав, что если им что ни-будь будет нужно, то ее можно разбудить в любое время ночи. Но им ничего не нужно было, кроме тишины и возможностей общаться друг с другом, принадлежать друг другу.
И предбанник, и собственно баня, и, даже парная, были хорошо освещены. В предбаннике на столе шипел самовар, на отдельном столике стоял большой жбан с квасом. По углам стояли мягкие кресла, вокруг стола было шесть стульев.
Попав в столь яркую обстановку, и генерал, и его любимая Соня слегка растерялись, но Советский генерал не может смущаться, ни при каких обстоятельствах, он начал с того, что бросился раздевать любимую, она, стесняясь освещенности, потянула его за брючной ремень, и через несколько секунд они были, оба в чем мать родила, и в крепких объятиях. Так, обнявшись, голые, они и вошли в банное отделение, и оба, вместе встали под теплый душ. И здесь, под душем, испытывали множество поз, преподанных им Камасутрой, и, не удовлетворенные до конца, но страстно желающие, мокрые от душа, от пота и всего, вошли в парилку, и разместились на широком полке, продолжая любовные игры. Это продолжалось долго, они дважды окунались в прохладный бассейн и возвращались в парилку, и любились, и любились. Не хотелось конца этим любовным играм, и они их не кончали, время для них остановилось. И Соня в конце концов патриотически воскликнула, что только генерал Советской армии может после тяжелой дороги, связанной с перелетом, после трудового дня, не спать всю ночь и любить. Да еще в парилке, в бассейне, под душем, и вообще до этого в постели.
И они решили остановиться, оставить часть своих страстей на завтра. Часам к двенадцати должен приехать офицер ( Володя). Надо немного поспать. Но, придя в отведенный им номер, в четыре часа ночи они плотно поужинали.
А утро для них началось поздно, часов в одиннадцать. Совершать утренний туалет они ходили в баню. Баня к тому времени сверкала свежестью, здесь поработали. После умывания пришли в номер, их уже ожидал завтрак, на горячее была запеканка из морского гребешка со взбитым яйцом. Царский деликатес. Чистый белок. Они в белке для поддержки своих возможностей и сил нуждались. Большой фарфоровый чайник с заваренным чаем, на китайском лимоннике, был покрыт многократно сложенным полотенцем. Можно было, не спеша вкушать пищу, чаевничать. Завтракали в свое удовольствие.
После завтрака решили прогуляться по окрестностям. На выходе из корпуса их встретил Володя, при нем был повар, и после уточнения меню на обед и на ужин Володя их покинул до завтрашнего утра.
Вокруг базы стоял девственный лес. Сосны, березы, заросли гигантского лопуха. Карликовый бамбук. Он на Сахалине высоким не растет, его селекцией никто не занимается, а существующие сорта к климату очень чувствительны. Но растение интересное. Оно могло бы составить конкуренцию ввозимому с государств южных широт, если бы ему уделили столько внимания, сколько уделялось картофелю. И картофель , приспособленный к постоянным дождям и низким температурам вывели, позднее начали его производить в промышленных масштабах, сейчас производят уже более тридцати лет вполне достаточно для собственных нужд. Ходили слухи, что даже вывозили для снабжения Приморья.
Не все партийные бонзы в советские времена были только для себя. Картофель вывели усилиями и при личном участии первого секретаря областной организации КПСС Леонова. И картофель в народе благодарно называли "Леоновка". Потом, коньюнктурщики съели Леонова. А картофель съесть не смогли. Надо было выдвигать более покорных и покладистых партруководителей. Леонов продержался на своей должности довольно долго, около десяти лет. Это был настоящий наместник, хороший хозяйственник. И Горный воздух при нем стал спортивной базой, со слаломной трассой и трамплином. Приезжали тренироваться спортсмены из многих регионов, тогда республик, СССР.
Пройдя немного по тропинке, наши влюбленные наткнулись на небольшой домик, скорее всего жителями были люди, обслуживающие базу, и, что больше всего удивило, в клетке сидела натуральная рыжая лисица, в другой, злобно ворчал енот, а на толстой цепи, как собачка, около входа в домик сидел небольшой, темно- бурого цвета медведь. Скорее всего, медвежонок. Внимание больше всего привлекала лисица. У нее были пронзительные глаза хищника, казалось, она злее и опаснее других зверей. Хвост зверя был огромный, пушистый, с седыми волосками.
Медвежонок тянулся к людям, но люди держались от него на расстоянии.
Из домика вышел абориген, нивх, или кореец, вежливо поздоровался, у него в руках была охапка вяленой горбуши, он дал по одной рыбке лисице и еноту, а медвежонок получил три рыбины. Звери приступили к еде, а хозяин предупредил гостей, что во время еды у зверей повышенный инстинкт охраны своего, и лучше быть осторожными. Потом генерал узнал от горничной, что здесь семья нивхов обосновалась еще до организации спортивной базы и они всей семьей очень ответственно охраняют территорию. На окладах. Трое детей бегают в город в русскую школу, и родители этим очень горды.
Полюбовавшись живностью, гости двинулись в обратном направлении. Тропинка далее продолжения не имела. Они побывали на стартовой вышке трамплина, на слаломной трассе и решили перед обедом отдохнуть. Горным воздухом подышали вволю и с наслаждением. Весь день они жили иллюзией отстраненности от мира сего, иллюзией, что мир вне их существования или мир внутри них. Эдакий полный эгоцентризм.
А, тем временем, офицеры, проверяющие, жили и работали по своему плану и по плану командира части. Целью командира было оторвать их от собственно проверки, занять другими , более интересными делами. Это, как правило, получалось всегда. Николай Васильевич, командир части, пожилой подполковник, крепко выпить не дурак, умеет вести свою политику в части и не любит вмешательства извне. А здесь приехали вмешиваться, да еще с генералом, и генерал, слава богу, исчез на время всей проверки и с ним наиболее оперативный офицер. И одна легковая машина с ними. Но все это, даже в пользу и создает возможности вести свою линию поведения с проверяющими. И политика велась. Надо держать их в состоянии постоянного похмелья. Это удавалось. Ребята были на подпитии постоянно, когда командир не выдерживал, его подменял главный инженер.
Уже на второй вечер их работы каждому из них удалось познакомиться с дамой из числа крабозаводских рабтниц. Они в период летней линьки у крабов (это, когда раз в год крабы теряют свой панцырь) находятся в отпусках и всеми силами стараются восполнить недостачу мужчин на плавучем крабозаводе, недостаток мужского внимания и теплоты. Часть из них промышляла в порту стоянки, Корсакове, но некоторые разъезжались по Приморью и городам Сахалина, снимали одноместные гостиничные номера и устраивали себе хоть и временную, но " цветущую" жизнь. Вот с такими вполне зрелыми, обоим за тридцать женщинами, но жаждущими любви, и познакомили их в ресторане во время ужина. Полковникам некогда было работать в части, они появлялись утром, к разводу, вертелись на производстве и в канцеляриях пару часов, и уезжали "по делам". Появлялись к вечеру, слегка пьяные, им давали для прочтения следующую главу акта проверки, которую писал главный инженер, они, едва прочтя, соглашались и убывали с командиром в ресторан, где уже был их дамами занят столик и сделан заказ. С закрытием ресторана их отвозили к дамам в гостиницу. В гостиницах тогда было в этом отношении строго, но опытные дамы, которые материально не бедствовали, умели покупать обслуживающий персонал гостиниц. А гостиница, лучшая в городе, была на главной улице, одноэтажная, и принадлежала военному ведомству. В этой гостинице в те времена жили и Воронежские девчата, и Соломон Исаакович , и числился генерал со своими подчиненными, поэтому, как жильцам гостиницы офицерам не сложно было ходить в гости к рыбачкам, да там и оставаться.
Забегая вперед, хочется рассказать, что по окончании работы по проверке части оба офицера обратились к своему генералу с просьбой задержаться на три дня. Впоследствии выяснилось, что им эти три дня нужны были, чтобы убедиться, что они не добыли для себя и своих семей банальную венерическую болезнь. Заодно и продлевалось удовольствие, и им и генералу, который согласовал свою задержку в командировке с вышестоящим руководством.
На Горном воздухе любовная история продолжалась. Здесь все дороги и тропинки в любви были знакомы и давно протоптаны, только хотелось не прерываться, продлить, уйти в наслаждение навечно. Но оно, к сожалению, не вечно.
А, полковники, ежедневно возвращались к своим сиренам, ежедневно познавали невиданную ими до того времени преданность и желание удовлетворить, удовлетвориться и понравиться. Дамы, конечно, возмечтали о том, что эти их, скажем , партнеры, влюбятся, захотят продолжения, и возвратятся к ним, составив более постоянные партии. Но это были их мысли втайне.
Командировочные офицеры наслаждались, были в угаре страстей, как сказал один из них: "Поедем заниматься акробатическими упражнениями..." И ехали, с утра, мелькнув в проверяемой ими части. Не надолго.
Все проходит. Прошло и это. Собрались после триумфального подведения итогов проверки воинской части уезжать. Распрощались со своими дамами. Руководитель комиссии , наш генерал возжелал, чтобы с ними вылетал в Хабаровск и Владимир. Ведь в самолет можно было брать не более тридцати килограммов груза на каждого пассажира, а генералу надо было привезти для вышестоящих сослуживцев много презентов в виде морских деликатесов, чтобы им хотелось посылать его на остров еще и еще. Командование части всегда имело на складе центнер- другой икры, копченых лососей, азиатской корюшки в копченом и, просто вяленом виде, да и другие морские гребешки, крабы в натуральную величину и в консервах, были не проблемой.
В те времена Хабаровск был по вопросу снабжения на самых задворках Советского Союза, и , даже, продукция недалекого Приморья и островной части, всегда были дефицитом. Надо было исхитряться и проявлять чудеса изворотливости, чтобы жить в городе , не нуждаясь ни в чем. И каждый килограмм доставленного с островов груза был на вес драгоценностей. Аналогично и товары, простейшие, с материка.
Когда хабаровчане в сопровождении командования воинской части сосредоточились в аэропорту, чтобы лететь в Хабаровск, в их составе был командированный Владимир. И какое же было радостное событие, когда на этот рейс регистрировались " Воронежские девчата". Они летели на продолжение своих гастролей, и с ними улетал на пару дней Анатолий, провожали их все поклонники и влюбленные, истинные и мнимые.
Автобус, который привез артистов, был превращен в передвижное кафе, Витя маленький взял с собой пожилую, но опытную официантку. Стояли вокруг автобуса и сидели в автобусе на краю летного поля, тогда аэропорт был еще разгорожен, звучали прощальные тосты, все пили с большим удовольствием, Чувствовалось удовлетворение от результатов гастролей, грустной была одна лишь Гита, но и та, очевидно от тоски, не пропустила ни одного тоста.
Самолета, который должен был взять наших пассажиров, еще не было, и ожидание обещало быть долгим. К компании вскоре присоединились и Владимир, и представленные им генерал со своею свитою. Веселье было настоящим, ожидание не таким тяжелым. Самолет задержался на четыре часа, только по своему прибытию. Вылетал после загрузки и обслуживания. Еще часа через четыре. Многие успели поспать в автобусе, и выпить снова, и у кого болела голова, подлечиться алкоголем, конечно.
Полсамолета занимали артисты и военные. Остальные, тоже не малознакомые. Кто летел в командировку, знал, что ему останавливаться в гостинице "Дальний восток" в те поры его бессменным руководителем и директором была пожилая уже, но очень активная и работоспособная Анна Ивановна. Ее знали все, кто в дальневосточном регионе летал в командировку. Отказа в предоставлении места не было никому. В других гостиницах отказы были.
Анна Ивановна приняла всех. Все, в том числе Анатолий и Владимир получили свои номера, генерал со своими офицерами и дополнительным грузом были встречены в аэропорту и уехали по домам. Артисты были очень удивлены, что к ним присоединился Владимир, который не имел в их среде пристрастий, но стал почти родным человеком, которому можно довериться в любых условиях. Даже малознакомые девчата из ансамбля с ним советовались, и многих он старался опустить на землю. Отличный организатор, имел мнение и не разменивался на мелочи. В компании вел политику ровной независимости. Был достоин и любви и уважения каждого, кто с ним соприкасался.
Анна Ивановна получила свою порцию островного внимания и рыбных подарков. Внуки остались довольны.
Из всей компании готов был на затраты и шиковать лишь Анатолий. Он занял самый большой двухкомнатный "люкс", к нему должны были собраться все прилетевшие после небольшого туалета и устройства на новом месте, через полтора часа. Выработать планы дальнейших действий по освоению Дальнего Востока, по прогулкам, обязательно музею, и обязательно посещения Амура, как основной достопримечательности города. Все это необходимо было увязать с планами концертов в городе и на периферии. Эти планы должен был довести до общего сведения Соломон Исаакович, который был в настоящее время на совещании у директора Хабаровской филармонии. Эта организация находилась недалеко, в двух шагах от гостиницы. Не более квартала в старинном двухэтажном здании, построенном еще в прошлом веке, как и весь квартал, в сторону реки. Строили себе особняки подрядчики моста через Амур, еще до революции, единственного и по сей день. А при строительстве столь грандиозного сооружения, разве не прилипнет к рукам и стройматериал, и деньги, и рабочая сила. Этот квартал, гимн вечному воровству на Руси, оканчивался патриотичным памятником Советских времен. Эти дома стоит оставить, как историю воровства. Они однотипны, по обе стороны улицы, из отличного кирпича, простоят несколько веков. Главное, чтобы не пришло в голову правителям края и города снести его в пользу высотных, прямых и безликих, в стиле Перехват-Залихватского.
Соломон Исаакович появился в назначенное время с директором Хабаровской областной филармонии, Николаем Ивановичем, с которым были утрясены все вопросы гастролей и сверхнормативных плат, о чем было доведено до всего коллектива. Ужин был заказан на всех в номер Анатолия, это ему влетело в копеечку, но того стоило и общение и знакомство, и перспективы.