Аннотация: Начало военной полиции. И здесь любовь.
Военная автоинспекция ( В А И )
По состоянию на момент описываемых событий на Сахалине едва насчитывалась сотня километров асфальтированных дорог.
Автомобильный транспорт в значительной степени по своему составу опережал количество и состояние дорог. Автомобилями пользовались и моряки, и лесники, и геологоразведка, и горнодобывающая промышленность, которая, в свою очередь, имела не только автомобильный парк, но и большое количество горнодобывающего оборудования.
В отдельном ряду стояла автомобильная составляющая военнослужащих. В южной части острова сосредоточились войска двух мотострелковых дивизий, в составе которых были тысячи автомобилей, которые, в основном, обеспечивали жизнедеятельность войск. Многообразие марок техники высокой проходимости давало возможность командирам преодолевать любые расстояния в пределах острова для доставки грузов, обеспечивающих нормальную жизнь тысяч солдат и офицеров.
Очень часто приходилось направлять солдата в другой населенный пункт или гарнизон без сопровождающего офицера или старшины, что создавало рискованные ситуации, как на дорогах, так и в самом поведении молодых людей, которые почувствовали относительную свободу и желание проявить самостоятельность. А шоферу девятнадцать-двадцать лет, и он еще не осознает ни сложностей Сахалинских дорог, ни погодных ни геологических и географических сложностей. И автопроисшествия происходили с большой частотой, в том числе и с увечьем и гибелью людей. Хотя интенсивность движения на дорогах была невысокой, все же, из-за недисциплинированности и отсутствия опыта у водителей, случалось всякое, и зачастую не поддавалось расследованию. Участники происшествий оставляли место, убегали от ответственности, скрывали, свидетели попросту не знали, что следует записать номер машины и вызвать представителя Госавтоинспекции, или, хотя бы, работника милиции. Правда, и милиция в те времена была очень малочисленной, а госавтоинспектор был по штатам положен один на район.
Дорога между Корсаковым и Южно-Сахалинском была с асфальтовым покрытием, однорядная в каждом направлении, но, следует отметить, качество покрытия было приличным. И это в условиях Сахалина, который стоит на воде, вода фонтанирует в любом месте, где копаешь глубже двух метров. Во многих местах вода сама находит себе дорогу на поверхность и истекает, все увеличивающимися ручьями, превращается в речку и создает прекрасные условия для входа в устье нерестовых рыб с моря и возможности размножаться. Человек может потерять эту возможность увеличения биологических ресурсов. Нужно только немножко помочь природе . Уже теряем. Фундаменты зданий, основания дорог, другие сооружения, начинали строить зимой, когда грунты заморожены и нет риска, что котлован зальет. И под дорогу улучшенного типа, чтобы весной она не проваливалась, делалось глубокое корыто, не менее двух метров, засыпалось неосадным грунтом, в основном щебенкой с песком, после чего сооружалась сама дорога, и ее покрытие. Работа очень объемная и дорогая. А еще для того, чтобы копать землю, на месте будущего сооружения раскладывается так называемый "пожог", Рассыпается толстым слоем, сантиметров восемьдесят, уголь и тлеет недели две. Иначе, замороженую землю никаким механизмом не взять. Такие дороги проложены и по городу Южно - Сахалинску. В остальных городах дороги грунтовые, их всячески улучшают на летний период. Бывало, что дороги, выполненные не по данной схеме, начинали в весенний период фонтанировать водой или, даже грязевыми массами. Проезд по ним прекращался.
Из областного центра все коммуникации и дороги проложены по временному образцу еще со времен путешествий по острову А.П.Чехова. И ничего не изменилось, грунтовых дорог, правда, прибавилось с прибавлением населенных пунктов. На Невельск, через перевал, в Невельске разветвление в сторону Горнозаводска и на Чехов, Томари. По срединной части острова дорога в сторону Долинска, далее, предположительно, трасса на Стародубское, Взморье, Макаров, Поронайск. К мысу Крильон, через городок Анива существует грунтовая дорога и до сих пор, но она изобилует большим количеством препятствий и необходимостью преодоления десятков речушек вброд. От Корсакова на мыс Анива, через Озерский, Новиковский угольный разрез тоже дорога грунтовая, с преодолением сложных участков после Новиково и лагуны Буссе.
До Новиково дорога постоянно поддерживалась в рабочем состоянии угольщиками и организациями, имеющими непосредственное отношение к реализации этого уникального угля с включением большого процента редких металлов. Следует отметить, что со времен Великой Отечественной войны по дороге на Поронайск, это свыше двухсот километров, никто никогда не ездил. Дороги заросли, и в лесах, при отсутствии дороги, сохранились лишь мостики, построенные во времена японского присутствия. Мостики бетонные, оказались в лесах через речки и ручьи, и дико их было видеть при отсутствии подъезда к ним. Впервые из Гастелло-Леонидово - Поронайска, через Макаров автомобильная колонна, во главе с гусеничными бронетранспортерами пробилась в район Долинска в 1965году летом, во время обширных учений Дальневосточного военного округа. Потом этот маршрут забросили, предпочитали морской путь или по воздуху, да железная дорога, еще японская, с маленькими паровозиками и маленькими вагончиками.. Есть подозрение, что там по сухопутью никто не ездит и по сей день, второе десятилетие третьего тысячелетия.
Анна Ивановна, делопроизводитель автобронетанкового отдела штаба корпуса, пожилой, опытный и уважаемый человек в штабе. Проработав в одной должности много лет, она имела свое мнение и критически смотрела на начальников всех степеней. Начальство постоянно менялось, то по плановой замене, то по плану выдвижения на вышестоящие должности, а она оставалась, и каждый раз учила работать нового начальника. Она однажды сказала новое слово. Когда после очередного разноса начальника автослужбы командующим корпуса генералом Шахворостом за непрекращающиеся автомобильные происшествия с гибелью людей полковник вошел в приемную, она сказала: " Вот генерал его отсексовал, так отсексовал". На полковнике лица не было, очевидно он не понимал, что меньше взвода не дадут, и дальше Сахалина не пошлют. А сделать с существующим положением ничего нельзя. Солдаты, как ездили без учета правил и невзирая на технические возможности машин и дорог, так и будут ездить. Власти у начальника службы не хватало, и не хватало этой власти у командиров частей.
Подобное положение было на всем Дальнем востоке. От Урала до Чукотки люди гибли от автопроисшествий, хотя дороги, неразвитая их сеть и грунтовое их покрытие, кажется должна сдерживать скорости и перспективы к столкновениям. Никто с этим ничего не мог поделать.
И, вот, новая метла. Из Германии, с группы войск, прибыл к новому месту службы в Хабаровск, на должность, вновь созданную, при разделении автобронетанковой службы на бронетанковую и автомобильную, полковник, со свежими идеями, некто Вартанов Оганес Мисакович. Он быстро познакомился с положением дел, и уже когда представлялся командующему округом, был готов к реальным предложениям. И предложил в масштабе Дальнего востока создать военную автоинспекцию за счет не полностью загруженных по службе офицеров-автомобилистов кадрированных частей, а , также, привлечь к этой работе офицеров технических отделов ремонтных частей. Идея командующему понравилась, и он придал ей приказной импульс и она начала набирать обороты. Приказал за месяц создать необходимую штатную структуру. Стали подбираться наиболее принципиальные работники, писались инструкции для служебного пользования, создавались районы подчинения и места базирования. По Дальневосточному округу было создано четыре базовые автоинспекции, подчинявшиеся только центру, во главе каждой стоял опытный майор-подполковник, имел одного заместителя и два-три инспектора из числа сверхсрочнослужащих или грамотных сержантов срочной службы. На Сахалине окружная ВАИ базировалась при комендатуре Южно-Сахалинска и работала на правах отдела областной ГАИ. Позже при городском отделении ГАИ им был предоставлен кабинет. Все происшествия с участием военнслужащих разбирались в присутствии представителя военной автоинспекции. С самого момента создания этой структуры был разработан график проверки состояния автомобильной службы и знания правил уличного движения во всех частях корпуса. Шофера, не сдавшие экзаменов, к управлению автомобилями не допускались, их права под расписку изымал старший военный инспектор до следующей пересдачи, которая была возможна уже в комендатуре и не ранее, чем через месяц. Были разработаны и введены в действие "Удостоверения военного водителя".
Автомобили, задержанные с водителями, не имеющими прав управления, ставились на арестплощадку и возвращались в часть только, после предоставления документа о наказании виновных.
С самого начала работы группы многие воинские части лишились своих потенциальных нарушителей правил движения почти на восемьдесят процентов.
Количество автомобильных происшествий с участием военных водителей почти прекратилось. Количество эксплуатируемых машин уменьшилось. Теперь пятитонные машины за одним мешком соли или крупы на окружные склады не ездили. Ответственность за транспорт держалась усилиями небольшой группы ответственных инспекторов.
Во главе группы на острове был майор Пономаренко Анатолий Иванович, его заместителем был назначен Огородников В.З. Из Уссурийского военного автомобильного училища на тот момент были отчислены за незначительные прегрешения курсанты Буштрук и Козырев. С последнего курса. Грамотные ребята, им можно было доверять. Положение было таким, что при хороших отзывах об их службе их могли восстановить в училище. При плохих отзывах они должны были пройти весь курс трехгодичной срочной службы в армии, обучение в училище в срок службы не засчитывался. Но по их поведению и строевой выправке, да и по знаниям автомобильной службы они были на голову выше служивших в то время офицеров-практиков, получивших автомобильные знания на полях сражений и "матюках" начальников. Их образование было вполне системным и близко подходило к инженерному.
При комендатуре была типография корпусной многотиражки, главным ее штатным работником был старший лейтенант Третьяков. Худой, скромный парень в усах и с фотоаппаратом на ремне. Его можно было встретить во всех воинских, даже самых отдаленных гарнизонах. Через тридцать пять лет он активно замелькает на экранах телевизора среди оракулов нового порядка в России капиталистической. Его ближайшим сотрудником был китаец, наборщик на линотипе, он же печатник Ша Уль Жен. Выпускаемый ими листок имел успех в частях и подразделениях Сахалина и Курильских островов, и каждому солдату, который упоминался в газете, да еще с фотографией, было интересно послать газетку на родину и похвалиться перед родными. Следует сказать, что попытки сблизиться с Третьяковым различных работников комендатуры не приносили результатов. Звучало из его уст не однажды, что он корреспондент потомственный и без пристрастий. Жил отстраненно, сам по себе. Правда, на контакт он шел, в рамках интереса к людям и их работе. Разговор поддерживал умело. От совместных посещений кафе , и, тем более ресторанов, уклонялся умело.
Анатолий Иванович был интересный человек, майор, с более, чем двадцатилетним стажем автомобильной службы, наизусть знал положения воинских уставов, не говоря уже о правилах дорожного движения. Высокий, худощавый, спортивного типа, работать мог для достижения целей, указанных старшими начальниками, круглосуточно. Семья его состояла из жены, дочери десятиклассницы и сына, двенадцати лет. Всем им несказанно повезло, поскольку они из Приморского поселка Пограничный были переведены в город Южно - Сахалинск и Анатолий Иванович по достижении пенсионного возраста или пятилетнего срока на острове имел право перевода в любой военный округ Советского союза с получением , соответственно, жилья. Из Приморского края замены по службе не существовало, так как считалось, что Приморье - не отдаленная местность. Глупистика, конечно.
Инспектора, Буштрук и Козырев, несли довольно сложную службу. Они выставлялись на пост, обычно на перекресток, наиболее вероятного прохождения машин воинской принадлежности, в семь часов утра, и стояли на этом посту обычно до десяти часов дня, вылавливая всех, кто нарушал установленный уставами и наставлением по автомобильной службе порядок. Систематически местоположение поста менялось. Это позволяло полностью блокировать пути нарушений в эксплуатации автомобилей. К их работе стали подтягиваться и дежурные автоинспекторы комендатуры. Были, конечно, недовольства со стороны командиров отдельных частей, но порядок и безаварийная эксплуатация машин через месяц- другой сказали свое слово. Пожаловаться на инспекцию во время совещаний командиров, которые проводились ежемесячно, никто не рискнул. Данные о беспорядках в парках хранения машин и на дорогах предоставлялись командиру корпуса и в автослужбу округа еженедельно.
После раннего начала рабочего дня Пономаренко давал парням два часа отдыха, и после перерыва на обед, с часу до двух, они являлись в комендатуру для работы в комиссии по проверке знаний правил дорожного движения у водителей, задержанных за различные нарушения.
Работа этой комиссии строилась по принципу двух постов. На одном посту принимали зачеты Пономаренко и Буштрук, на другом - Огородников и Козырев. Нарушители имели возможность десять дней с момента изъятия прав подготовиться и отчитаться за свои знания правил дорожного движения. В случае положительной сдачи зачета ему возвращались права ( удостоверение водителя) и он мог на следующий день выезжать в рейс. Это сокращало количество машин на дорогах, а каждый начальник, имеющий отношение к эксплуатации машин с осторожностью подходил к вопросам целесообразности различных поездок. Солдат, обычно, сопровождали на эти зачеты автомобильные офицеры, как правило, командиры подразделений или начальники автослужбы, если таковые были предусмотрены по штату . И это тоже дисциплинировало. Ежедневная кропотливая работа с каждым солдатом, который до армии не знал о существовании ответственности, приносила свои результаты. Многие парни из Казахстана, Узбекистана, Киргизии, получали удостоверения водителей перед призывом в армию, в военкоматах, пройдя весьма сокращенный курс обучения, специально, чтобы служба в вооруженных силах была привлекательной. И она была привлекательной. Солдат через три года возвращался в свою деревню, аул, совхоз, и был уже законченным специалистом. Шофером, и мог работать на технике того времени. Это было решением вопроса при недостатке
,3 специалистов.
Света была делопроизводителем секретного делопроизводства при комендатуре. Двадцати пяти лет от роду. Блондинка. Высокая, стройная, пожалуй, даже худая, волосы волнистые, то ли от природы, то ли от хорошего ухода, разбросаны по плечам, но они играли не последнюю роль, в привлекательности для окружающих мужчин. Военных. Различных званий и отношений к комендатуре. Была за мужем. Муж занимал видную должность в областном комсомоле. Постоянно был в командировках в различных районах острова и на Курильских островах. Его никто никогда не видел, в том числе и жена. Которой, ой, как не хватало теплоты на холодном острове. И этой теплоты она подсознательно начала искать у окружающих ее, получая почти от каждого, посетившего делопроизводство офицера, комплименты, старалась на них не обращать внимания, но некоторые, конечно, вызывали ответную симпатию.
В ее сейфах хранились копии протоколов задержания машин, различных нарушителей, права, изъятые у водителей, и другие документы ВАИ. Таков был порядок, установленный Пономаренко с первых дней работы и согласованный с секретной частью корпуса и комендантом. Допуск к получению и сдаче чемодана с документами кроме Пономаренко и Огородникова имел еще и сержант Буштрук. Ему доверялось многое. Он был серьезен, эрудирован. Как человек был интересен и по его "хабитусу" и по симпатичному скромному лицу, и по общению.
Сдавая чемодан с документами, он задерживался все дольше и дольше, заставляя ожидать своего напарника Козырева. А они до сих пор были неразлучны и по взаимоотношениям и по роду службы. Вместе несли обязанности по патрулированию, вместе ходили в солдатскую столовую, вместе, одновременно ложились спать в казарме ремонтного батальона, вместе вставали, бегали по стадиону два круга и вместе начинали рабочий день. А Буштрук, и получая или сдавая чемодан, если не было других посетителей делопроизводства, начал задерживаться. Это заметил и Анатолий Иванович, на что только сказал: " Если имеешь интерес к женщине, то будь осторожен и задерживайся только, когда сдаешь документы. Ты начал срывать начало рабочего дня".
Если Света и Николай, так звали Буштрука, встречались на улице, на подходе к комендатуре или в других обстоятельствах, то останавливались и долго не могли прерваться в своей беседе. Окружающие сослуживцы начали замечать это их пристрастие к длительным беседам и не переставали удивляться и задавать нескромные вопросы Николаю, о чем можно так долго болтать и что за неразрешимая тематика их заставляет решать.
А Петька Козырев старался не мешать своему другу, чувствуя, что здесь уже возникают чувства. И Чувства возникли. Платонические. Влюбленные уже не могли обходиться без трех-четырех свиданий в день. Хотя бы накоротке. Рабочее время в комендатуре начиналось у Светы в девять часов утра. Ребенка в садик она отводила к восьми и в скорости начала приходить, якобы случайно на пост, если парни стояли недалеко от центра города и были доступны для пешеходного посещения. И опять говорили. С маленькими перерывами, когда Петя останавливал для проверки очередную машину. Они вдвоем ее проверяли, документы и техническое состояние, оформляли, если требовала необходимость документы о задержании талона технического паспорта или водительских прав, и влюбленные продолжали свою нескончаемую беседу.
И наступил тот день, когда Светлана пригласила друзей к себе домой, в воскресенье, когда их отпустят в увольнение. Муж в очередной командировке, а дочка на воскресенье выезжает с детским садиком на природу, на базу ближайшего пионерского лагеря. Возвращение детей планировалось к семи часам вечера. Так, что весь день был в их распоряжении. Ребята с нетерпением ждали воскресенья, готовились, думали над тем, где взять цветы, что еще можно принести ей в виде подарка.
Она жила в первом доме, в самом начале Сахалинских Черемушек, на четвертом этаже, окнами на городской парк. Живописное место. До двенадцати часов, когда они должны были прийти в гости, им удалось на дежурной машине комендатуры смотаться за город и нарвать большой сноп полевых цветов. Цветами они сами были довольны и довольна была дама, в честь которой они предприняли свой ранний вояж. Для размещения цветов она задействовала две, имевшиеся в доме вазы и еще две литровые банки, комната приняла праздничный вид. Парни не могли отвести глаза от хозяйки дома, она активно хлопотала вокруг стола, в легком домашнем платье, с большим декольте, голыми полными руками, тонкой талией, подчеркнутой покроем платья и остальными прелестями зрелой и изящной женщины, умеющей показать себя окружающим. Очень соблазнительно она выглядела. Уже, казалось, все было готово, стол накрыт, она села на диван, рядом с Николаем и сказала, что сейчас должна появиться ее соседка, жена известного сахалинского поэта, которая на воскресенье тоже осталась в одиночестве. Ее муж уехал с ребенком к своим родителям в глубинный район острова. Скучно Петьке не должно быть, на что он смущенно ответил, что ему весело и от созерцания ее и своего друга.
Соседка пришла через несколько минут, веселая, упитанная сверх нормы, активная, похвалила цветы, Но Петька ею пленен не был. Однако, будучи воспитанным человеком, сел рядом с ней за стол и всячески ухаживал. Неизвестно откуда, но у хозяйки дома нашлось венгерское сухое вино, а закуски чисто Сахалинские, столом можно было бы похвалиться в любом регионе Советского союза, в любом обществе. Николай по распоряжению хозяйки дома разлил вино по бокалам, подняли традиционный в таких случаях тост за знакомство и дружбу. Языки развязались. Пошли шутки вспыхивал смех. Дамы старались плотнее накормить домашней пищей двух интересных сержантов. Ребята стеснялись не очень. Через какое то время решили прогуляться по дороге на "Горный Воздух", которая начиналась у порога дома, по ней никто в это летнее время не ездил, и перспектив встретиться с нежелательными людьми не было, и здесь вернее всего избежать сплетен и пересудов. Вышли из дома по очереди, сначала кавалеры, а после них дамы, шли в сторону горы некоторое время порознь . Метров через триста соединились и далее гуляли вместе. Действительно, ни в гору, ни с горы никто не ехал и не шел. Был воскресный день, но люди предпочитали гулять в лесопарке, где были некоторые удобства, цивилизация, в общем. Дорожки, освещение, выносная торговля.
А день выдался удачный, в смысле погоды. Не моросил островной, постоянно висящий в атмосфере дождь, светило солнце, которое угрожало через полчасика перевалить через гору, а там и до темноты недалеко. Молодые люди все двигались вверх по дороге. Сумерки наступили быстро, гулять дальше на подъем не было смысла и все двинули обратно. Вниз спустились быстро. Петька пошел провожать в соседний подъезд свою даму, а Николай со Светой простились, она побежала за своим ребенком в детский садик. Не опоздала. Николай ушел в часть и очень переживал за друга, боясь, что тот опоздает на вечернюю проверку, хотя до проверки было еще далеко. Впервые они были не вместе.
Жилье знаменитого человека на Сахалине, куда попал Петр, было и просторнее, и лучше оборудовано, чем у комсомольца. Хозяйка дома была радушной, сразу предложила быть проще, не стесняться, быстро приготовила чай с настойкой лимонника китайского. Петя пробовал такое питье впервые. Несмотря на радушие хозяйки, вел себя скованно. После второго стакана чая настроение и поведение парня слегка изменилось, появилась определенная раскованность, он стал присматриваться к даме со все возрастающим интересом, она включила тихую музыку, для чего встала, подошла к радиоприемнику, проходя мимо молодого человека, вроде нечаянно прижалась к нему бедром, да так и осталась стоять, пока он не обнял ее за талию. Далее события развивались по стандартному для всех, находящихся в любовной атаке сценарию. Они, то сплетались в объятиях, то целовались, то искали наслаждения в близком, даже плотном расположении своих тел, и, благодаря активности женщины, эта близость все более походила на любовную игру давно знакомых людей. Следует отдать должное ее такту, она понимала, что Петр еще не имел женщин, до двадцати двух лет оставался девственником, и опыт его ограничивался двумя- тремя поцелуями с девушками - одноклассницами. Она была в любви более опытна, имела ребенка трех лет и ее неуемная страсть была не удовлетворена мужем, который находил свое удовлетворение в репортажах и поэзии. Молодой, темпераментной женщине, которая не очень загружена по работе этого мало.
Одежды, будто сами собой слетали с плеч двух молодых людей, сапоги Петьки полетели к двери, хотя он к ним не прикасался руками. Голова его кружилась, постоянно звенел в возбужденном мозгу вопрос: "Это со мной? Сейчас ЭТО произойдет?". И произошло. Они упали на диван, Натали ему помогла найти дорогу к заветному, их затрясло в лихорадке страсти, и, когда Петр почувствовал то состояние, из-за которого все это с людьми и происходит, называемое оргазмом, он не захотел конца этому действию, силы у него были, и он продолжает производить все то, что было сначала. Натали засмеялась, тихонько, и тактично попросила не спешить в движениях, чтобы насладиться любовной близостью, проникновения стали менее лихорадочными, ритмичными, даже осмысленными. До этого они не были осмысленными, а, скорее, инстинкту благодаря и условному рефлексу. Это продолжалось по меркам биологии долго, не менее часа. За это время Петька еще дважды приходил к состоянию, близкому к обмороку, но его детородный орган своего напряжения не терял. Недаром древние индусы называли состояние оргазма "малой смертью". Наталья , поняв состояние молодого человека, уговорила его отдохнуть, да и сама она была в шоке, и, как заявила ему, она первый раз в жизни почувствовала себя женщиной, способной любить с наслаждением. До этого она имела мужчин, исключая мужа. Но это была такая преснятина. И только сегодня она поняла, что слово "СЧАСТЬЕ" имеет под собой очень глубокий смысл. И они повторяли это ощущуние счастья много раз, и много раз Наталья ласково возвращала Петра к жизни и осмысленному состоянию, чтобы повторить все сначала, с новой силой и в новой позе. Таких акробатических поз Петр не предполагал, даже в самых своих смелых любовных фантазиях. Оба понимали, что это просто связь без будущего, но такое созвучие душевных струн может быть один два раза в жизни. Наталья уже пять лет была за мужем, а за сегодняшний вечер получила от жизни столько, что не надеялась получить до конца дней своих. Она позже призналась, что только встретившись с Петей, стала ласковой и нежной не только с ним, но и со своим ребенком. Только любовь к мужчине пробуждает в женщине все лучшие качества материнства.
Увольнение в город кончалось в двенадцать часов ночи. Четыре часа состояния любовного экстаза пролетели , как мгновение. До расположения воинской части было десять минут хорошего бега. Козырев вернулся из увольнения в казарму за две минуты до окончания срока, его на пороге встречал волнующийся за него Николай. Бросился к нему, и сразу понял, что с другом произошло такое, что никакими словами невозможно рассказать, и нет способа описать все ,что с ним произошло, сказал Петька. До глубокой ночи, далеко за три часа, они сидели на деревянном крыльце казармы, строили планы на будущую жизнь, мечтали быстрее пройти срок своего изгнания из училища, чтобы вернуться на выпускной курс, получить воинские звания и дипломы и продолжать службу в армии в офицерских должностях, строить свою семейную, счастливую, уже безоблачную жизнь. Они своими юношескими умами еще не понимали, насколько человеческое существование непредсказуемо и сколь полно препятствий и неожиданностей. Но они еще со сложностями столкнуться, а сейчас ими владело состояние восторженности и идеализма.
Следующий день не принес ребятам ничего нового, но они оба чувствовали в себе коренные изменения, их психика повернулась от состояния беззаботного к мыслям о будущем , к решению вопросов обеспечения успехов в службе и заботе о родных и близких. Вокруг этих тем и вертелись их разговоры.
А их будущее показало, что через два месяца закончился срок, после которого они могли вернуться в свое Уссурийское автомобильное училище, закончить его и получить назначения для дальнейшей службы на Сахалин. Николай попал в Гастелло, командиром автомобильного взвода. Петька служил в первой пади в артиллерийском полку. Света бросила свою комендатуру, и своего комсомольского бога и оставила ему благоустроенную квартиру, стала жить с Николаем, получили они однокомнатную квартирку в четырехквартирном шлакоблочном домике без удобств, но были счастливы. Через четыре года перевелись по замене на Украину, в город Ровно. Хорошо там устроились. Еще через год они были в Ленинграде, куда Коля поступил учиться в академию тыла и транспорта. В этой академии Николай и остался в должности преподавателя, вырос, как ученый до звания профессора, доктора технических наук.
Петька отказался от замены, только потому, что ему иногда украдкой удавалось встречаться со своей зазнобой, Натальей. Их встречи продолжались шесть лет. Петька не представлял себе жизни без встреч со своей любимой. Наталья не решалась на разрыв с мужем, его очень любила дочка. Но всему плохому приходит конец. Ее муж сам нашел себе корреспондентку, с которой, не скрывая, стал сожительствовать, потом беспрепятственно собрал свои вещи и выселился от жены. Каково же было его удивление, когда он в ближайшее воскресенье пришел посетить дочь и познакомился с "новым мужем" своей жены. Жизнь всех расставила по своим местам.
Госавтоинспекция области спланировала мероприятие по обследованию парков машин, принадлежащих различным ведомствам по всей территории острова. Эта акция проводилась с привлечением руководящих работников всех управлений, отраслей народного хозяйства, расположенных в областном городе. Сюда вошли по одному - два инженерных работника и от сельхозтехники, и от шахтоуправления, от геологоразведки, от областного управления торговли, от рыбного и торгового флота, от военных была включена в мероприятие ВАИ в полном составе. Каждая команда должна была иметь своем распоряжении легковой автомобиль повышенной проходимости, как правило, ГАЗ-69, Мероприятие проходило под флагом автопробега " за безопасность дорожного движения". Руководителем автопробега был назначен начальник Южно - Сахалинской городской автоинспекции , милейший человек, Федосов Иван Фролович. Его заместителем был назначен, решением облисполкома, Пономаренко А.И. На время пробега в городе оставался Огородников, а с Пономаренко в автопробег уезжали Козырев и Буштрук. От сельхозтехники в экипаж машины входили два друга, старший инженер Колесниченко Виталий, первый любовник городка "Черемушки", и инженер Иванченко, добродушный и очень грамотный великан. Застрявшую машину они вдвоем могли вынести на руках. От управления торговли в пробеге участвовал старейший автомобилист Сахалина, шестидесятилетний "папа" Савченко с шофером, грнодобывающую промышленность представлял,с соответствующим мандатом, главный инженер Рудоремонтного завода, автомобилист по образованию, от энергетиков был Дроздов Александр Николаевич, колоритнейшая фигура, человек атлетический, даже худощавый, весу в нем за счет роста было более ста двадцати килограмм, тяжелая челюсть, поросшая чрезвычайно редко сбриваемой седой щетиной, выпить мог литр водки, не пьянел, и в этом состоянии мог уличать шоферов, принявших малую толику алкоголя. На всем острове уважаемая личность. О нем я уже упоминал. Уроженец острова, родители были ссыльными. Политическими. Грамоте обучался у матери и отца. Сумел после домашнего образования в сорок пятом году сдать экзамены за десятилетку экстерном и поступить в автодорожный институт. Вернулся к истокам своей семьи. Родители были похоронены на Сахалине. Жену себе увел из ведущих артисток Магаданского театра оперетты.
Работа участников пробега была рассчитана на десять дней и ставила своей целью выявить все нарушения в эксплуатации автомобилей южной части острова и до Поронайска, Леонидово, Гастелло.
Начинался маршрут с Корсакова, потом пробег через оз. Тунайча, по берегу лагуны Буссе, пос. Озерский до Новиковского угольного разреза. Только недавно хозяйственные умы государства совместно с учеными догадались произвести полный химический анализ этого угля. Его неоднократно просили продавать японцы, но получали дипломатичные отказы. Выяснилось, что уголь чрезвычайно богат содержанием редкоземельных металлов. Да так богат, что выгодно этот уголь возить с Сахалина, через Тихий, Индийский океаны, через средиземноморье к Черному, в Одессу, откуда он поступал на обогатительную фабрику в глубине государства. И работал этот уголь не только на экономику, но и на обороноспособность СССР.
Обследование автопарков производили всей бригадой. К парку стоянке приезжали к семи часам утра, представлялись руководству и, разбив территорию по количеству проверяющих, осматривали машины, их пригодность к безаварийной эксплуатации. Тормоза, осветительную аппаратуру, рулевые механизмы и наличие у каждого водителя инструмента, необходимого для проведения безотлагательных работ в дороге. К внешнему виду машин никто не предъявлял претензий, понимая, что основное, это безопасность движения. Да еще по грунтовым и горным дорогам.
Работа была довольно результативной, вплоть до того, что запасные части к самосвалам КРАЗ доставляли грузовыми самолетами, и те детали, которые не поступали полугодиями и годами прибыли по воздуху в считанные дни. В Новиково было остановлено из-за их неисправности около шестидесяти процентов самосвалов, но через две недели, при повторной проверке, готовность парка была очень высокой, 88%. Это военный стандарт, и это дисциплинирует. На ночевку члены автопробега вернулись слегка назад, до Озерского, там, на берегу озера, удивительно, на Сахалине, пресноводного, был дом отдыха трудящихся, построенный рыбным ведомством, совместно с угольным. Говорят, что там с роду трудящиеся не отдыхали, а лишь начальство по согласованию, чтобы не мешать друг другу. И, действительно, самое отпускное время было, для горняков, во всяком случае, но там никто не отдыхал, и все члены агит. пробега были расселены в деревянном, "шикарном", барачного типа доме, в номерах на два человека, с умывальными комнатами и общими, но все таки удобствами в конце коридора.
На берегу лагуны Буссе опытные сахалинцы хохлы Колесниченко и Иванченко остановились. Они увидели у самого уреза воды металлическую сетку, натянутую на основание, типа хоккейных ворот. Такой сеткой ловят креветку. И, правда, они прошли вдоль берега, по колено в воде с этой сеткой метров двадцать, и пойманные ими шримсы не поместились в ведро. Двух заходов хватило, чтобы всех накормить крупной креветкой по приезде в дом отдыха. Варили в артельном котле на кухне дома отдыха. В морской воде. На Сахалине самые маленькие креветки называются "чилимы", средние -"креветки", крупные-"шримсы". Шримсы по размеру, это вроде тех, что московская промышленность научилась выпускать, изготавливая искусственно, из рыбы наименее ценных пород. Дорогие. Их даже кошки есть не хотят.
Работа в Новиковском автохозяйстве затянулась на два дня. К вечеру этого дня шримсов ловили снова. Ночевали и вторую ночь у "трудящихся". После двух дней напряженной работы позволили себе слегка выпить, но так, чтобы утром ехать для работы к семи часам в Корсаков. Здесь уже блокировали все дороги, въезды и выезды, парки машин Морфлота. Каждая вторая машина оказалась с неисправностями, несовместимыми с безопасностью движения, и их сосредотачивали на большой площадке на выезде из города в сторону Озерского, Напротив дымилась грандиозная свалка. Много лет на этом берегу сваливались отходы Корсаковских промышленных предприятий, в том числе и рыбообрабатывающих. Трактор С-80 с бульдозерным оборудованием круглосуточно сталкивал этот зловонный мусор в сторону Анивского залива. Очевидно, это положение не создавало условий для экологии залива. Но в те времена еще никто не знал такого слова, как "экология". И толкал бульдозер нечистоты в море, и загрязнял восточный берег залива, а руководство порта не видело, или не хотело видеть этого. Боюсь, что и сегодня, через сорок лет, дела с утилизацией отходов в Корсакове не сдвинулась в цивилизованную сторону, и загрязняется залив, уникальный залив Анива, который давал еще при Советской власти огромное количество наименований рыбо и морепродуктов. Такой же ужас и во Владивостоке. Загрязняется бухта "Золотой Рог", и об этом все знают, но никто не решается выделить средства и восстановить погибающее живое море. А оно может накормить деликатесами миллионы, без преувеличения, человек.
Третью ночь участники пробега ночевали в центральной гостинице города и ужинали в Корсаковском прибрежном ресторане. Отдельные товарищи заночевали в женском общежитии краболовной флотилии. Утро для всех начиналось в шесть часов. Площадка для ареста автомобилей уже не вмещала задержанных. В городском отделении милиции с участием руководителей автохозяйств, шло постоянное разбирательство характера нарушений, составлялись протоколы изъятия документов и снятия машин с эксплуатации. Многие автопредприятия лишились эксплуатируемого транспорта наполовину. Машины и документы задерживались до полного устранения неисправностей. Большое количество шоферов было лишено прав управления в связи с работой в нетрезвом виде. Все изъятые у шоферов документы, в том числе и на автомобили, в тот же день отправлялись для дальнейшего разбирательства в квалификационную комиссию в Южно-Сахалинск.
Следующий маршрут автопробега пролегал через областной центр на город Анива и далее к мысу Крильон чарез заставу Кириллово, мертвый поселок Атласово, в котором уже с десяток лет никто не жил. Только пограничники, стойко охраняющие самые юго-восточные рубежи нашей Родины.
Областной город прошли не останавливаясь, на выезде в сторону Анивы организовали стационарный пост проверки транспорта, задержали целую колонну военных машин и с десяток гражданских различных ведомств. Арестованные машины сразу отправили на гарнизонную площадку задержанных машин в батальоне, около телецентра. С гражданскими водителями разбирались на месте, за исключением нетрезвых шоферов, машины которых были отправлены в городскую Госавтоинспекцию.
Движение до Анивы заняло не более часа. В городке уже прошел слух о грозной проверке на дорогах и улицы стали пустынными , будто здесь никогда автотранспорта и не было.
Анивский район обслуживал один автоинспектор, кореец по национальности, мужик огромного роста, с замашками хозяина района. Он встретил автопробег на границе своего района, на автомобиле "Волга-21" и активно участвовал в работе, вместе с членами автопробега. Видно было, что каждый останавливаемый шофер знаком ему лично, и что все жители городка повязаны друг с другом взаимными интересами, и ни о каком официальном воздействии инспекции или милиции на жизнь города и его обитателей речи быть не может. До этих взаимоотношений было страшно далеко, а , пока, сплошная круговая порука всех слоев населения и власти. "Величайшая тайна, что в багажнике у этого инспектора, этого вполне хватило бы на уголовную статью" - изрек И.Ф.Федосов. Но задачи были другие.
Ловить было нечего, все потенциальные нарушители в тот день в рейс не выехали. После обеда в городском ресторане, вполне домашних вкусов блюд члены автопробега продолжали движение в сторону погранзаставы Кириллово. Машин на дорогах не было, и, поэтому, ближайшие ручьи были членами этого мероприятия использованы , как реки ( в каждой машине были спиннинги и удочки) и к вечеру было выловлено удочками много рыбы. В основном, кумжа и форель сахалинская. Мелкая, но очень красивая рыбка в ярко красных пятнышках. При двойной ухе она загружается во вторую очередь. Кумжа очень костистая, и ее едят редкие любители.
Уха была приготовлена в двух ведрах, вечер на берегу залива был тихим и без осадков. Кулинарные способности варившего уху папы Савченко были с благодарностью вознаграждены. Следует заметить, что впервые пробовали уху, в которую после ее готовности в каждое ведро папа влил по стакану водки и быстро перемешал. Спирт, конечно испарился, но по неведомой в физике причине вся взвесь опустилась на дно и бульон стал наваристым , но прозрачным. Впрочем, такой же результат потом много раз показывало и добавление холодной кипяченой воды. Но в тот раз помогла водка. Холодной кипяченой воды просто не было.
Ночевали в Анивской гостинице, Грязноватый, плохо приспособленный для приема жильцов сарай, но, все же под крышей. Так было запланировано организаторами пробега. С семи утра работали, и, на этот раз, в отличие от предыдущего дня более результативно. И гражданские организации и дислоцированный к городе Мотострелковый полк не могли длительное время обходиться без транспортного жизнеобеспечения.
Пробег продолжался к южной оконечности острова. После города Анива никаких населенных пунктов не предвиделось, но все с большим удовольствием продолжали этот путь, уже как путешественники, больше с познавательной целью. Было очень много интересного.
За год до пробега на заставе Кириллово разыгралась настоящая трагедия. Начальник заставы убыл на материк в отпуск. За себя, исполняющим обязанности начальника он оставил своего заместителя по политической части старшего лейтенанта Н. Этот заместитель, недавно прибыл на должность из внутренних пограничных округов. Местных порядков и, в особенности порядка ловли рыбы и проведения путины он не знал, или знал, но пренебрег этими знаниями, понадеявшись на оторванность от цивилизованного мира и на иллюзорную вседозволенность командиру , который имеет телефонную связь с начальством и мало контроля за своей деятельностью.
Шел период нереста горбуши. Речка, которая протекала в двухстах метрах от расположения заставы, была полна рыбы. Пока ловили (брали из речки) горбушу для нужд столовой по потребности, это почиталось нормальным делом, и солдаты , пограничники, имели на своем столе лососи по своим аппетитам. И соленая в столовой икра, на завтрак. Тоже вдоволь. Всех это устраивало, и офицеров, командиров взводов, и трех сверхсрочнослужащих, и их семьи. Эта практика продолжалась из года в год, и всегда.
И.О. начальника заставы решил проявить хозяйственное рвение, решил заготавливать рыбу и икру впрок. Когда все емкости, наличные бочки были заполнены соленой горбушей, он принял решение заготавливать только икру. Вспоротую рыбу попросту сваливали в большую яму и присыпали землей. Старшему лейтенанту старые работники заставы сказали, что его действия опасны и противозаконны, на что он пренебрежительно ответил, что он начальник, и никто его проверить не имеет права. И накопление засоленной икры продолжалось. А в те времена браконьерство, это браконьерство было чистейшей воды, каралось огромными штрафами и уголовным преследованием.
Нашлись доброжелатели и сообщили об этом браконьерстве в Анивскую районную рыбоохранную инспекцию. И инспекция приехала с проверкой, с милиционером и с представителем Сахалинского погранотряда. Выявили присыпанной землей в специально отрытой яме около полутора тысяч рыбин. По тем временам только штрафа за каждую рыбку лососевых пород полагалось двадцать пять рублей. Огромная сумма , особенно при зарплате старшего лейтенанта в неполных триста. Решением майора, представителя погранотряда и инспектора погрузились в кузов автомобиля ГАЗ-53 , чтобы ехать составлять акт проверки в Аниву. В кабину сел инспектор рыбоохраны, поскольку он был грузным и пожилым человеком, с солдатом, шофером, а в кузове были майор и милиционер, и старший лейтенант. Когда переезжали речку вброд, инспектор в кабине услышал выстрелы, два. Приказал солдату остановиться, встал на подножку машины, оглянулся, и увидел, что майор и офицер милиции лежат в кузове с простреленной головой, оба, а старший лейтенант направил на инспектора пистолет, и приказал выйти из машины в воду, а также с ним и солдату, водителю. Сам сошел тоже в воду из кузова, и приказал стоять солдату и инспектору полчаса, потом, могут ехать, куда хотят. И пошел по берегу вдоль речки по течению.
Через непродолжительное время инспектор и шофер сели в кабину и, выехав на берег, развернулись, с максимальной скоростью поехали на заставу, чтобы оказать помощь майору и милиционеру. Но они были оба мертвы. Фельдшер на заставе уже никакой помощи оказать убитым не мог. По телефону доложили о чрезвычайном случае в погранотряд, и часов через шесть уже работала большая комиссия из погранотряда и военной прокуратуры. Такая трагедия. Ее рассказывали всегда, когда заходила речь о заставе Кириллово, и всегда с новыми подробностями. Достоверно, лишь, что старшего лейтенанта погранвойск нашли на следующий день далеко ниже по течению речки, с простреленной головой. Начальнику заставы не дали догулять отпуск и отозвали для участия в расследовании и наведения порядка. Замполита через некоторое время прислали другого.
Эту историю рассказал всем присутствовавшим на ужине у костра членам автопробега Виталий, капитан, милейший молодой человек, представляющий в автопробеге пограничников. Во многом пробег проходил по пограничным территориям и нужен был человек, который имеет постоянную должность в погранвойсках и знакомый с начальниками застав. Соответствующими документами он был обеспечен. Команду с его участием пропускали везде, а вот, на Мыс Крильон на машинах добраться не удалось. Желающие, для экзотики , от Атласово с добрый десяток километров пробирались по горной тропе в сопровождении пограничников, которые должны были сменить своих товарищей и заступали на суточное дежурство.
" Я кидаю камешки с крутого бережка"- просто художественный вымысел. Никто туда не проникал и, скорее всего, не проникает и сегодня. Крутой бережок пролива Лаперуза можно видеть только с корабля, и то в тихую погоду, которая в проливе бывает чрезвычайно редко.
Далее пробег проходил по малопроходимой дороге к западному берегу на Шебунино, сквозь сплошные заросли и преодоление горных речушек, полных форели, на Шебунино, и далее на довольно заселенный Горнозаводск. Участники испытали себя и машины, но дорогу осилит сильнейший. И осилили. Измазались и исцарапали краску машин, но других потерь не было. Пришлось неоднократно друг друга толкать или вытаскивать. За всю дорогу встретился один абориген, который страшно удивился, что в эти места может, и, главное, захочет проникнуть человек, да еще с машиной. Недалеко стояла его полуземлянка, полу изба, оттуда высыпало с десяток детей от года до восемнадцати, и все смотрели на автомобили, как на диковинку. Обедали на берегу речки, варили кашу из концентратов, в ведре на костре. Дети угощались с удовольствием, после угощения детей и хозяев дома пришлось для себя заваривать вторую порцию. После обеда тепло попрощались с хозяевами, оставили им целый мешок концентратов и два десятка говяжей тушенки. Хозяин щедро загружал в машины вяленную корюшку и симу, распластанную вдоль.
В Шебунино сразу повернули на дорогу, ведущую на север, к Горнозаводску. В Горнозаводске было всего около двух десятков полуразвалившихся машин, и здесь агитпробегу делать было нечего, двинулись в сторону Невельска, где были через, час-полтора. Дорога, преимущественно, шла по берегу моря ( Татарский пролив). Пустынна. Невельск- небольшой городок, с парой рыбообрабатывающих предприятий и небольшим рыбным портом. Здесь все настолько компактно, что за два-три часа удалось собрать всех автомобилистов города , в том числе и шоферов, перед которыми с лекцией о правилах движения выступил Виталий Кириленко и о последних требованиях к безопасности движения Иван Фролович Федосов.
Потом, опять по берегу, до Холмска, из Холмска-на Долинск, минуя Южно-сахалинск. Гарнизон авиаторов Сокол, с его разветвленной сетью дорог уже был проинспектирован Пономаренко и его командой и беспокойства не доставил. В Долинске работали двое последних суток. Здесь и бумажный комбинат, оставшийся еще от японцев, и механический завод, и танкоремонтный завод, и животноводческий совхоз. Во время работы участников автопробега из этого совхоза пъяный водитель молоковоза на въезде в поселок Сокол, на повороте, что недалеко от школы, опрокинулся . Чудом не попали под цистерну два ученика. Молоко, в большей своей части вылилось в кювет. Дела было много, повторились задержания и разбирательства, аналогичные Корсаковским. Промчались до Стародубского, здесь была в устье реки , довольно полноводной, рыболовецкая артель и отдельно стояла бригада, которая со дна реки черпала целебную грязь. Эта грязь вывозилась на материк. Платили за нее хорошо. Мужики для промысла выезжали на средину речки на лодке, черпали специальным друшлагом ил, давали ему слегка стечь и заполняли специальную емкость. Вокруг лодки постоянно выныривали любопытные нерпы. В реке было много рыбы и нерпа не голодала. Начинался нерест кеты. Созревала она и искусственно оплодотворялась на рыборазводном заводе в Соколе, на его въезде со стороны Областного центра.
Причалив к берегу, рабочие выгружали грязь в большие, килограмм по двадцать ведра и выносили вручную на пригорок у берега, где она складировалась и окончательно стекала, ожидая машин, для отправки в аэропорт. Возвратились к месту своего постоянного базирования на следующий день после окончания десятидневного срока работы. Результативно, решение выше стоящих было единодушным, что подобные мероприятия следует проводить ежегодно. Но больше таких мероприятий в ближайшие пять лет не проводилось.
Этот год предшествовал 1968-му, на который пришлась целинная эпопея. В дальнейшем Огородников полностью возвратился к исполнению должности главного инженера ремонтного батальона гусеничных машин.
Анатолий Иванович Пономаренко в скорости ушел на пенсию и убыл со всей семьей на постоянное место жительства в Белоруссию.
Окружная военная инспекция, как нештатная единица, на определенном этапе выполнила свою задачу и благополучно умерла, во всяком случае, на Сахалине.
Многие участники тех давних событий покинули этот мир, прошло почти сорок лет, в судьбе каждого из добрых друзей произошли события, достойные отдельных повествований.