Аннотация: Переход страны к РЫНКУ повлек за собой развитие криминальных действий нормальных людей. Не люди тому вина.
Хорошие люди в криминале гл. 7.
Конец восьмидесятых годов и начало девяностых в России ознаменовались радостным и бурным ростом банковской системы со всеми , вытекающими отсюда "понятиями" и пониманиями учредителями этих банков своей роли в финансовом мире, роли организованных учреждений и собственно денег. За относительно небольшой период исторического времени на прекрасно удобренной Горбачевыми - Ельциными почве на пространстве от Балтийского моря до Тихоокеанского побережья выросло и официально зарегистрировано и обзавелось лицензиями более двух тысяч банков с несчетным количеством филиалов, и все хотели обращать, и обращали деньги. Денег проходило через эти учреждения много. Четыре года подряд темпы прироста потребительских цен превышали сто процентов. Максимальное увеличение цен зафиксировано в 1992 году, более , чем в 25 раз. Все это влекло за собой чудовищную инфляцию.
Это была натуральная политика дестабилизации, когда падал валютный курс, а темпы инфляции набирали обороты из года в год и имели достаточно длинную историю.
Этот финансовый крах готовился вполне планомерно Горбачевым - Рыжковым ( 85-90гг) , потом это бездумное и неквалифицированное действо перехватили в 1991 году Ельцин с руководством Центрального банка во главе с отпетым проходимцем и умелым финансистом Геращенко. Для себя и своих семейств они оставили светлое будущее. Далее, не менее талантливый Черномырдин.
Попытки финансовой стабилизации 91-93 годов успехами не увенчались. Провозглашались новые шаги неудачной, но такой популистской макроэкономической политики.
В этих условиях, и при абсолютном отсутствии системы, банковской системы, создавались банки. Много банков, и не всегда с благими намерениями.
Так было после очень удачных махинаций с деньгами Цюрихского отделения Внешэкономбанка СССР, когда 4 миллиарда долларов превратились в минусовой баланс, и когда престиж отделения банка в Цюрихе был восстановлен, на деньги Центробанка, усилиями все того же Геращенко. Ряд чиновников, уволенных из Внешэкономбанка, пристроились в Швейцарскую компанию ЮРАСКО, которую учредил Геращенко, в период своего первого пришествия.
В эту компанию Центробанк перевел 90 миллионов долларов США государственных средств, принадлежавших Ингосстраху, Внешэкономбанку, Сбербанку и другим организациям, растаявших, неизвестно куда и быстро. Осталась мелочь, и никто не понес ответственности, а главный фигурант компании, уже отличившийся в Цюрихе, некто Владимир Горюнов, прибыл смело в Москву и под руководством влиятельного Геращенко и его помощников стал заниматься созданием нового банка. Ялос - банк. Рыночные преобразования шли и создавали прекрасный фон неразберихи.
Некоторые сотрудники по Цюриху и ЮРАСКО предпочли не возвращаться на родину, благо, семьи были с ними за границей еще с Советских времен. В частности, Игорь Ситник, уехал в Израиль, и притих. Потерялся. Ему хватит. И о нем забыли. Но Горюнов не побоялся и активно включился в рыбную ловлю в мутной воде рыночных преобразований уже у России. Успешно.
С Горюновым в организации Ялос - банка на равных сотрудничали Михаил Фрумзон, Бабек Серуф и Александр Гольцов. Что до первых двоих, то они бесславно закончили свои жизни от успешного покушения. Порознь, но с небольшим интервалом. Гольцова тоже убили. Бабек Серуф оказался удачливее всех, его отравили. Горюнов - же в свое время, будучи правой рукой Геращенко, крепко приложился к тому, что была возвращена мертвому банку "Империал" лицензия. Не без серьезного участия одного из первых лиц в Российском правительстве. Выгодно было. Личностям.
"Ялос.." быстро стал на ноги, как успешный банк. Располагался недалеко от метро Тургеневская, рядом с помпезным зданием Лукойла. Выполнял ряд деликатных задач , диктуемых Центробанком, организовал целую "индустрию" в прачечном деле отмывки и обналички денег, раньше, в советские времена даже слово "Обналичка" не могло быть понятным, даже финансовым работникам. В девяностые - стало ключевым в банковском деле. Равно, как и "откат". Это слово было ведомо только узкому кругу специалистов от артиллерии и означало откат ствола пушки в противоположную сторону выстрелу. Гидравлические противооткатные устройства компенсировали и останавливали ствол. Другое дело - "откат", как основное мероприятие большинства! крупных финансовых сделок , все равно - купли - продажи, услуг, строительства и ремонта в наши дни. Это способ получить покупателю или заказчику услуг часть денег обратно. Уже в личный карман. Сегодня откаты наличными деньгами составляют до двадцати процентов от всех безналичных платежей по России. И не создается государственной машиной пртивооткатный механизм только потому, что создатели такого механизма сами лишатся "откатов"- основного источника личных обогащений.
В начале девяностых организовывались с сомнительными учредителями фирмы, всецело принадлежавшие банкам. С преданным и небескорыстным штатом. И, не стесняясь, в рекламных проспектах, газетах, типа "Неделя", "Из рук в руки" и других печатались десятки объявлений типа : " Обналичка, телефон Љ...".
Юридические лица, желающие превратить свои, или своего предприятия безналичные деньги в наличные, могли позвонить и договориться о встрече, или приехать по названному адресу. Процесс получения наличных денег был простым и , конечно, криминальным. Составлялся фиктивный договор на оказание технических услуг со стороны банковской фирмочки, маркетинговый, проектный, исследовательский и т. д. Тематика- в зависимости от уровня и познаний руководителей этого предприятия, на основании договора заказчиком перечислялись деньги на счет, открытый в банке, "Ялос..." например, удерживался определенный процент за услугу, и деньги передавались заказчику после подписания "Акта выполненных работ". Наличными. Ничем не лимитированные деньги могли тратиться получившим их руководством в виде "отката" без каких либо препятствий. И на себя. Афера чистой воды в масштабе страны. Продолжается и укрепляется это безобразие уже второе десятилетие. Правительство и Дума пока поддерживают.
"Ялос -банк" имел такую "стиральную" фирму, ТОО, в лице двоих работников Любови Поповой и Петра Макарова. Работали успешно, в достатке обеспечивали и банк и себя наличными средствами.
Люба была из шахтерской семьи, жительница Новокузнецка, бухгалтер по профессии, имела родителей, престарелых, и двоих деток, отцов которых к тому времени было не сыскать, а кормить, кроме себя, надо было еще четверых. На заработную плату бухгалтера - расчетчика, да в условиях Кузбасса, не было никакой возможности. На ловлю удачи и точки приложения сил приехала в Москву, привезла некие товары местной промышленности. Продать на рынке. Но рыночным бизнесом заниматься не рассчитывала, и правильно, была способна на большее. Первое время пыталась торговать с рук у входа в метро, на Чистопрудном бульваре рядом с памятником А.С. Грибоедову. Милиция "гоняла". А куда деваться, торговцы собирались в кучку вновь. Так было недолго. Прямо на входе в метро прочла объявление, что вновь открывающийся банк нуждается в работниках бухгалтерии, с образованием, и адрес - совсем рядом. Попытка - не пытка. Сбегала, не взяли по причине отсутствия Московской прописки, но один из беседовавших с ней предложил попробовать себя в другом деле, и, даже познакомил с партнером, молодым, но с красивыми карими, обещающими деловую хватку глазами. С хорошей фигурой атлета. Представился- Петр. Макаров. В чем будет заключаться работа, было еще не ясно. Пока поместили в отдельную маленькую комнатку, дали десяток комплектов учредительских документов различных ООО, ТОО, кооперативов зарегистрированных в различных районах Москвы, с пробелами на местах фамилий учредителей, и предложили изучить, быть готовыми эти документы желающим иметь собственное дело , продавать. Прочтите, освойтесь, сказали. К Вам будем направлять людей. Цены - на каждом пакете. Купившему пакет надо будет только Вашими руками вписать паспортные данные учредителей, донести эти данные до соответствующих исполкомов способом передачи одного экземпляра с именами учредителей, а они, учредители, уже самостоятельно должны будут становиться на учет в налоговых инспекциях.
На изучение документов, порядка и правил учредительства и регистраций в налоговых, пенсионных и пр. фондах ушло около двух дней. Наценка была такой, что 25 % от продажной стоимости они могли забрать в качестве комиссионных, остальное отдавали по приходным ордерам в кассу банка. Питались здесь же при банке. Для сотрудников организована небольшая столовая-буфет. Официально они не были в штате банка, но у начальника "безопасности" были в сейфе их документы. И дипломы, и паспорта. Правда, позже, когда они стали выходить по различным делам в город, паспорта им отдали. Жили каждый на своей съемной квартире, занимались регистрацией и укомплектованием пакетов еще не существующих фирм, подставных адресов, иногда учредителей, заимели связи почти во всех райисполкомах, тогда еще регистрационных палат не было.
Прошло месяца два. Они оба и Люба, и Петр работали при банке, а заработанных денег едва хватало на то, чтобы отправить семьям. Семьи перебивались, но существовали. У Петра жена и сын жили в Таджикистане, и очень им приходилось неуютно в окружении разгула национализма и возрождения радикального исламизма. Нужно было срочно уезжать, пока их не зажарили и не съели таджикские националисты. К месту напомнить, что уже через десяток лет самостоятельность многих Советских республик, а Таджикской в особенности, толкнет коренное национальное население на заработки в Россию. И сотни тысяч дворников, разнорабочих, грузчиков и уборщиков, в строительной индустрии, к концу первого десятилетия нового тысячелетия окажутся не граждане России. Граждане "самостоятельных" государств. На рынках Москвы у прилавков стоят молдаване, армяне, таджики, богами над ними возвышаются и командуют азербайджанцы. И относятся азербайджанцы к этим работникам, как к рабам своим. Печально, но российскому фермеру, да просто хозяину подворья, пришлые, и купившие свое место под солнцем Москвы иностранцы купившие целые рынки, места не оставили и до торговли своей выращенной продукцией просто не допускают. Сами покупают в два -три раза дешевле на подступах к городу оптом и изгоняют из зоны своей торговой деятельности. Власти и милиция куплены и на кормах из рук торговцев. Раньше это называлось спекуляцией. Теперь - в почете. И много обмана. Но это отвлеченная от основной темы боль души.
Через два месяца их, новых работников банка без статуса, вызвал к себе ныне покойный Александр Гольцов. С желанием ближе познакомиться и изучить кругозор и интеллект своих, хоть и нелегальных, но сотрудников. Долго обоих расспрашивал, и о семейном положении, и о специальности, и о готовности работать в Москве длительное время. Люба, конечно, ему понравилась и подходила по всем статьям, и по образованию, и по возрасту, и по большому желанию помочь своим родителям и детям. Ведь Гольцов вел не праздные разговоры. Имел цель.
Петр вызывал некоторые сомнения, но, почувствовав дальнейшие , наверняка заманчивые предложения, Люба вклинилась в разговор и сказала, что за время совместной работы узнала своего партнера ближе и готова с ним работать и дальше. Это решило исход разговора. Гольцов перешел к постановке конкретных задач.
Из имеющихся у них документов на потенциальные фирмы они должны выбрать себе несколько, Петра отдать приказом, как директора, Любу - главным бухгалтером, открыть счет у себя в банке, сначала на одну фирму и начать операции по обналичке для ряда клиентов банка. За неплохой процент. Очередь уже стоит. Их доля 35 процентов от заработанных средств. 65% передавать Гольцову лично. И ежедневный отчет. После обналичивания определенной суммы быть готовым по данной фирме деятельность прекратить, начинать работу в качестве директора и бухгалтера с другой. О предыдущей забыть. С налоговой инспекцией и своей фин. группой Гольцов пообещал сам разобраться. И разбирался. Работа с первого дня шла активно. Каждая из фирм наших героев существовала, как клиент банка, не более месяца. У Любы и Пети появились деньги. Неожиданные и довольно приличные. Для любой возможной проверки они, как жители далеких окраин, были недосягаемы. Домой посылали достаточно, но достаточно и оставалось, и накапливалось. Даже оргтехнику закупили свою, правда, через какое то время Гольцов предложил срочно найти себе "контору" вне территории банка. Чтобы глаза не мозолили. Делать свое дело, и исчезать. Достаточно контакта в десять минут, если есть повод и деньги. А если нет, так нечего здесь "фигурировать". Фигуранты поняли, так было даже удобнее и свободнее. Сняли себе кабинет в одном, лежащем на боку проектном институте. С мебелью и всем, необходимым. С банком общались, передавали деньги, выполняли другие деликатные задания, когда следов не надо оставлять. И, что греха таить, здоровая женщина, не противная, да свободный мужчина, находятся пятнадцать часов в день в одном кабинете, решают одни и те же задачи, начали, по инициативе прекрасной половины решать и свои физиологические задачи. Для здоровья, как она говорила. Не более. Оба оставались довольны. С самого начала Люба поставила дело так, что деньги врозь, даже в отдельных сейфах. И уже хватало на то, чтобы перевезти семьи в Московию, и перевезли. Петр снял квартиру для семьи в Солнцево, дома бывал, только когда Люба отпускала, а Люба сумела купить квартиру в кооперативном доме недалеко от Коломны, продав дом в Новокузнецке, денег в сумме с заработанными хватило, родители и дети были рядом. Продолжали работать, по выходным виделись с семьями. Сожительствовали на старой квартире Любы около ВДНХ.
В конце восьмидесятых начале девяностых годов народное хозяйство страны подверглось страшному разграблению под кодовым названием "Приватизация". Никто не подумал о простом жителе государства, о его правах на заводы, фабрики, транспорт, полезные ископаемые, о заслугах того или иного члена общества, которые должны быть учтены, никто не предложил и не рассмотрел вопрос, а кому теперь будет принадлежать здание, сооружение, земля, угодья, леса и дороги. Советские чиновники, ранее пропагандировавшие коммунистическую мораль, это, так называемая "номенклатура" и приближенные этой номенклатуры родственники сумели присвоить большую часть народного хозяйства. Самые авторитетные и самые наглые мертвой хваткой взяли в свои руки федеральный бюджет, государственные финансы, они создали так называемые "уполномоченные" банки. Эти банки были наделены особыми полномочиями и привилегиями. К ним можно смело отнести и банк "Империал", и "Менатеп", Инкомбанк", и ОНЭКСИМбанк, "Российский кредит" и "Столичный", который потом переквалифицировался в "СБС-Агро", и много других, которые только по учетной литературе можно вспомнить. Они совместно с новыми финансовыми олигархами, захватившими естественные монополии, стали править и государством, и правительством, и парламентом, и верховным главнокомандующим. Хозяева Российской земли, хозяева Российской экономики, хозяева людей, которые с трудом выживали. А эти знали и познавали искусство жить. Воры.
Это "новые русские", это бывшие коммунисты и комсомольцы, знающие идеи и исповедующие Марксизм. Это настоящие предатели Коммунистических идей и соотечественников , которые стояли у руля и управляли государством, а в лице государства - простым людом, который верил. Они жировали при Советской власти, девяносто процентов старой номенклатуры осталось или у руля, изменив всему тому, что сами проповедовали, и стали новыми хозяевами жизни. Очень немногие из номенклатуры, в основном пожилые люди, остались последовательно настоящими и последовательными носителями идей Марксизма. Или, хотя бы порядочности, человечности.
Так вот, банк "Империал". Сначала банкрот. Внешнее управление. Долгое время продолжает работать без лицензии. В основном выводит свои активы за рубеж, потом - восстановление в своих правах. Поразительно. Конечно, его интересы и интересы крупных клиентов, таких, как "Лукойл", , энергетические компании, интересы министра топлива и энергетики В. Калюжного, других не менее важных клиентов в правительстве вела крепкая и важная персона. Для внешнего управляющего Вячеслава Медведева , даже для него, это было большой неожиданностью. Очень заметную роль во всем этом сыграл уже нам небезызвестный, побывавший в горячих финансовых точках заместитель В. Геращенко Владимир Горюнов. Его фокусы во Внешэкономбанке Цюриха, В "Юраско" , жонглирование другими банками, в том числе и "Ялос"-банком. Все это дает нам представление о том, какими путями ходили деньги, чтобы их вывести за рубеж и придать этим денежным переводам законный вид и толк. И не без Горюнова "Ялос" прекратил свое существование в период кризиса 95-96 годов, и сокрыто много чего.
Горюнов появился в "Империале", когда весь банковский мир был уверен в том, что этот банк мертв. В качестве заместителя президента Сергея Родионова. Когда Центробанк своим приказом Љ ОД-393 от 25 августа 1998 года отозвал лицензию "Империала" президент Родионов какое то время продолжал президентствовать, завершал вывод активов и перепрятывание денег в другие банки и оффшоры. Потом переходит в ЦБ. Когда воровская операция была завершена, для придания всем деяниям законности уже усилиями и при участии Родионова приказом Љ ОД-201 ЦБ вернуло Империалу лицензию. Президентом стал Владимир Форосенко, и Горюнов правил в качестве заместителя. Вся эпопея с этим банком , это еще одно доказательство теории о самом выгодном бизнесе в России - бизнесе банкротства. И, даже Сергей Степашин, премьер в те времена, честный клерк и преданный народу труженик ничего не смог. Год, почти год, с августа 88г. по июнь 89г. банк "Империал" прятал свои активы, это не одна сотня миллионов долларов, Да попутно избавился от большого количества недвижимости, продав ее, а некоторую, перерегистрировав на секретно доверенные фирмы. Копнуться глубже некому, да и не охота. История говорит, что ЦБ многие грехи "Империала" на многие миллионы долларов взял на себя. Не без помощи фигурантов.
Страсти по кадрам, по невинно уволенным, по людским потерям уже не описываются, просто, ставка была на то, чтобы избавиться от неугодных и непокорных.
Сегодня, уже через десять лет, "Империал" в своей рекламе всячески подчеркивает " Мы, Империал" совместно с ЦБ ..." спасаем Россию, у нас в клиентах ходят и Газпром, и Лукойл, и Зарубежнефтестрой, и Технопромимпорт и многие другие важные и денежные. Группа "Империал", и так далее. Все под руководством мудрого и перспективного президента снова С.С. Родионова.
А люди есть люди. Все хотят успеха, хоть небольшого, нормальной и безбедной жизни, а эта жизнь тяжела и часто не понятна. И бедность народа не преодолевалась и не преодолевается государственной машиной.
Помощник председателя Совета Министров Молдавии Георгий Чобану был аспирантом исторического факультета Московского Университета и , занимаясь успешно, делал попытки делать коммерцию, что весьма поощрялось в период перестройки на всей территории умирающего Советского Союза. Не зная с чего начать, не имея официального положения в Москве, все таки, очень хотелось. Заработать. Москва город, где без денег нет дорог. Никуда. Стипендии маловато, хоть она и составляла на период сессии среднюю заработную плату по месту основной работы. Заочник, конечно. Жил в общежитии с еще одним товарищем, из Казахстана. Казах был из зажиточной семьи, систематически получал с родины вспомоществование, целыми днями смотрел фильмы воспроизводимые через видеомагнитофон. Редкость в те поры - "видик", но, у имеющего деньги, был. Все жаловался, что новых фильмов не достать. Купил на черном рынке все, что можно было купить. Пустые кассеты еще можно было через "Березку" купить, а с фильмами было напряженно. И таможня еще не пропускала, и в кинотеатрах не размножались. Хотелось смотреть новые фильмы, не вставая со своей студенческой койки. И учиться, не вставая.
Георгий, активный человек, давно искал знакомства с деловыми людьми, знакомился с кооператорами, но это были на первых порах лишь организаторы точек питания, пирожочники, бытовые мастерские. Здесь в свободное от учебы время ничего не сваришь. И не испечешь. Требовалось нечто, что можно было творить без отрыва от аспирантских занятий.
И нашел энтузиаста - предпринимателя, пожилого человека, желающего объять необъятное. Бывают такие в старости. Своим энтузиазмом заряжают молодых. Офис , что громко сказано, пустующую квартиру снимал во дворе дома Љ 10 по Садовой Триумфальной, там, где располагался Центргипрозем.
Иващенко Дмитрий Васильевич. Он и организовывал строительные бригады, подряжал их к капитальному ремонту на различных предприятиях, пытался заниматься рекламой, имел несколько ларьков по торговле пивом, но эти ларьки постоянно прогорали, потому что через день их грабили и на охрану надо было больше денег, чем могли принести ларьки. Очень трудно было в девяностые годы с поставкой самого пива. А еще красил по городу отдельные фасады, вот здесь преуспевал. А хотелось чего то серьезного, стабильного, не мог попасть на "жилу". Во всех перечисленных подразделениях побывал наш молдавский аспирант, но, будучи личностью, долгое время полу интеллигентной, полу служащим, полу слугой-прислужником, он не мог вписаться в коллективы, работающие руками, да еще не всегда в чистых условиях.
В одном из кинотеатров он познакомился с киномехаником, и обнаружил, что в будке киномеханик работает один. Бесконтрольно. Поговорили. Наметили план действий. Он заключался в том, что прямо из будки, или с другого удобного места Георгий будет делать копию, только что поступившего фильма, и за это киномеханик будет получать... еще одну (только одну!) месячную заработную плату. Убедить деда Иващенко купить видеокамеру было делом техники, а в плане было - делать копию, размножать на двух - трех видеомагнитофонах и пускать в продажу новые , только вышедшие в прокат кинофильмы.
И видеокамера, какая то "МУВИ", и четыре магнитофона за счет кооператива были куплены, и пробную запись произвели, и она оказалась очень не качественной. Георгий тренировался. Методом проб он достиг через недельку желаемого результата, удалось записать и изображение и звук, без треска перематываемой киноаппаратом ленты, что далось не сразу. Пришлось делать копию из зала. В те поры никто не мог подумать, что это чистой воды пиратство. Воровство, то есть. Билетеры не препятствовали, да были просто "подмазаны", билет на нужное место Георгием покупался, старушки угощаемы шоколадками, которые в перестройку тоже в магазинах были только по коммерческим ценам и не всегда.
Дальнейшие действия были очень не производительны, четырьмя магнитофонами удавалось скопировать не более двадцати копий в день, но председатель кооператива был рад и этому опыту, копии покупались сразу, как только появлялись на книжных, тогда, развалах и уже планировалось купить для увеличения производительности еще десять видеомагнитофонов.
Буквально через несколько дней после начала реализации объявились рекетиры. Подошли к продавцу, посмотрели на торговлю и ассортимент, на цены, и потребовали полный отчет о наличии товара. Приговор - 10% от выручки. Эту беседу проводили два крупных, и, явно спортивных молодых парня в кожаных куртках. Без возможности возразить. Требовательно. Георгий получил эту информацию, расстроился, конечно, сообщил председателю кооператива. Продавец на лотке, частник. Индивидуал. Испугался. Его рэкет посещал впервые. Раньше он торговал старыми книгами и журналами, которые ему приносили жители окрестных домов. Люди продавали все. Надо было выживать. Это рекетирское движение только зарождалось. Организованной борьбы с этим явлением еще никто не вел. Вымогателям - первопроходцам иногда на новой волне удавались неплохие заработки.
На удивление Георгия кооперативный дед воспринял эту новость без удивления и страсти. Сразу потребовал познакомить его с продавцом. Прямо сейчас. Вышел на улицу, сел в старый "Москвич" , изрек : "поехали". И поехали. С парнем у лотка разговор был у председателя кооператива наедине. В процессе разговора Георгий видел, как парень согласно и , даже угодливо, кивает головой.
Георгий получил задание к завтрашнему дню подготовить максимальное количество копий для продажи и отвезти в обычное время, к 10 часам утра лоточнику. В настоящее время готовых копий было около двух десятков, председатель сказал , что этого мало, а требуется еще столько же . Передачу надо осуществить в присутствии председателя, за ней он будет наблюдать со стороны.
Весь остаток дня и почти всю ночь готовились пленки, и к утру накопилось всего более пятидесяти. Утром, на том же "москвиче" выехали к метро. Остановились , не доезжая. Дед - председатель приотстал, Георгий с большим свертком двинулся к продавцу. Председатель кооператива сказал, нечто встретившемуся капитану милиции, тот согласно кивнул и куда - то по своей рации позвонил.
Не прошло и двадцати минут, как около продавца кассет, уже продавшего парочку из новой партии, появились давешние гости - вымогатели. Не долго колеблясь, они стали пересчитывать полученный только что "товар", сложенные кассеты в ящике из-под яблок. И сразу стали требовать свои десять процентов от общей стоимости. На возражения продавца, что еще ничего не продано, они сказали, знают, что деньги у него есть. Могут и обыскать. Разговор шел в миролюбивом тоне, не привлекал посторонних слушателей, наконец, наш реализатор кассет согласился , и отсчитал рекитирам требуемую сумму, здесь они, вроде успокоились, даже вручили продавцу свой номер телефона. Тогда еще сотовых не знали. Чтобы каждый раз добровольно, без напоминаний, извещал о поступлении товара. С окончанием диалога они хотели удалиться, но их уже окружили работники милиции в штатском. Попытки стать в спортивную стойку не увенчались ничем, уж больно много было сотрудников милиции. И составлялся акт, уже с участием председателя кооператива, который оказался полковником КГБ, только недавно вышедшим в отставку. И отобрано заявление продавца, и выявлена целая сеть рэкета, возглавляемая одним из тренеров по борьбе от ЦСК. Эти двое и пришедший им на помощь еще один крикун были задержаны и препровождены в отделение милиции. А ЦСК в ту пору погибало. Значительная часть тренерского состава была уволена, спортивные залы и манеж на Ленинградском проспекте были превращены в барахолку, поделены на небольшие каморки и отданы в аренду базарным торговцам и челнокам, привозившим "товар" из всех мыслимых и не мыслимых вояжей. Задействованы были даже круговые, вокруг зала проходы. Здесь тоже шла бойкая торговля. Людской поток был плотным. По территории Москвы болталось огромное количество не занятых на рабочих местах "строителей коммунизма". Состояние, аналогичное Лужникам, где делалась спасительная для огромного слоя населения работа по обеспечению себя и своих семейств элементарным пропитанием. Ларьки торговали всеми видами товаров с раннего утра и до поздней ночи, а средняя квалификация продавца была - кандидат наук, или доцент, или инженер - конструктор в бесчисленном множестве погибших НИИ или проектных организаций по всей России. Этих ларьков на территории дворца ЦСК было несколько сотен. Многие штатные спортсмены Советской армии были пристроены к сбору денег у продавцов "Плата за место". Постоянно курсировали среди торговцев. И сборщики, и "охранники". Отличить одних от других было сложно. Цену торговцы вынуждены были принимать, деньги давали возможность содержать и персонал, и начальство, и вышестоящих, заодно и некоторых спортсменов. Взамен платы сборщики выдавали весьма приблизительные и никем не учтенные квитанции с печатью и датой. Не попавшие в число охранников и сборщиков, поступили на комплектование многочисленных банд по грабежу уличных и других торговцев. Грабили и просто прохожих. И днем и в вечернее время.
Дальнейшее притязание вымогателей к данному торговцу фильмами было пресечено, со временем он прекратил всякую торговлю антикварной и другой художественной литературой и стал специализироваться только на видео и аудио продукции. К нему понесли и порнофильмы в обилии прибывающие в те времена в чемоданах мелких бизнесменов, побывавших за рубежом, да и с приездом большого количества Американских, Английских, и из других стран искателей "дурных" денег и аферистов всех мастей, падких до легких заработков. Оказался выгодный бизнес, когда Георгий стал брать у парня привезенную в небольших количествах порнуху и размножал в своем общежитии. Председатель кооператива стал замечать падение прихода денежных средств уже через два месяца, проследил, расследовал, Георгия выгнал достаточно внезапно, изъяв у него всю аппаратуру.
Пожалел Георгий, что утаивал приличное количество средств, что тратил все заработанные деньги на жизнь, подарки любовнице в Москве, подарки жене, которая находилась в Кишиневе, и не приобрел пару магнитофонов, чтобы иметь собственную аппаратуру - орудие заработка. А видеомагнитофоны тогда были в дефиците, но "доставались". С чем начинал, с тем и остался и с нового листа стал искать точку приложения своих неизрасходованных потенциальных сил и возможностей активного человека.
И привела судьба искателя лучшей доли Георгия в уже известный нам кооператив "Прогресс-строй", что при тресте Фундамент - строй и с участием своего СУ был создан. В руководстве был главный комсомолец треста Дима Глухов, а фактическим руководителем и вдохновителем был парторг Александр с главным бухгалтером СУ, болезненным астеничным армянином, но с хорошими запросами. В тот момент СУ получило подряд на капитальный ремонт лабораторного корпуса Первого Медицинского института. Корпус располагался выгодно географически, как раз между комбинатом "Красная Роза" и пив. заводом , что недалеко от метро "Парк Культуры". И первой, наиболее плодотворной, по меткому определению М.Горького, предстояла работа разрушения. Надо было полностью разобрать все пять этажей, оставив только наружные стены (ограждающие конструкции). Все межэтажные перекрытия были деревянные, опирались на капитальные стены - перегородки, Стропильная система была тоже выполнена в незапамятные времена из деревянных балок и тоже была ветхой и подлежала демонтажу. А сколько мусора надо было вывезти! Да в далекие за пределы Москвы, в Раменский район, на свалку строительных отходов. Надо было подряжать грузовой транспорт, погрузчики, краны. Платить за транспорт легально и не легально. Все это и должен был делать наемный работник кооператива под названием "мастер участка". На вопрос к Руководству о том, какие могут быть заработки, ему ответили : " Как крутиться будешь". И молдаванин крутился. Перво-наперво, организовал строгую сортировку деревянных изделий. При разборке использовались бензопилы. Одна пила с одним рабочим постоянно пилила балки полученные от разборки на ровные дровяные чурбаки. Бригада была в курсе. И в пользу бригады одна из нанятых для вывозки мусора машина ежедневно выезжала в сельскую местность, и специально подряженный член бригады выезжал по селам, недалеко от Москвы и продавал напиленные дрова. Получалась неплохая прибавка к официальным заработкам. Здесь Георгий оказался достаточно демократичным и получал свою долю на равнее со всеми членами бригады. И обвинить бригаду с ее мастером было не в чем. В виде дров балки в кузове машины укладывались даже экономнее и компактнее. А вывозить все равно надо. Мусор возили другие машины - самосвалы. Автотранспорт нанимался в городских автоколоннах без сложностей, в те времена уже простаивало более половины грузового транспорта, шофера увольнялись, разбегались, снова на свои рабочие места пытались устроиться, но никто их уже не брал. Машины, без шоферов, разворовывались. Числились, но их уже не было. Это еще один и очень больный удар по промышленным предприятиям и их работникам в период т.наз. "перестройки". И удар по машинному парку. Никто не понимал, или делал вид, что понимает, что такое перестройка, как не вредительство бесхозяйственного руководства в масштабах Великого государства.
Разборка здания и вывозка мусора длились два летних месяца, а в это время другое, проектное подразделение "Прогресс-строя" уже заканчивало проект металлических колонн, фундамента под них, лестничных проемов и пролетов, перекрытий. В масштабах сметы тратились деньги и завозились металлоконструкции. Лестничные марши. Удавалось все это купить дешевле сметной стоимости под эгидой и маркой образовавшихся неликвидов на всех, обеспечивающих строителей предприятиях и базах и заводах металлоконструкций. Естественно, смета перечислялась на расчетный счет кооператива в полном объеме, и экономия шла под распределение руководству СМУ и треста.
Рабочий люд набирался все с того же строительного управления. Плановое хозяйство в масштабах страны приказало долго жить, финансирования объектов не было, а людям кормить свои семьи надо. Вот и приходили по направлению кадровиков в кооператив каменщики, плотники, сварщики, которые освобождались на плановых стройках и отпускались в неоплачиваемые отпуска. Многие из них были мастерами высокой квалификации и не особенно нуждались в руководстве на рабочем месте, знали и технологию работ, и свои материалы, и умели разобраться в рабочей документации. С такими рабочими и историк-политолог Георгий мог свободно работать, не особенно вникая в порядок и технологию работ. Процентовки закрывать ему помогал бригадир, Николай Косарев, он бригадиром был уже много лет, и рабочие в нем видели первейшего командира производства, без него не рисковали привязывать строительные детали друг к другу. Но , если Николай вникал в чертеж, то и авторский контроль конструкторов не мог придраться. Все дело было в двух китах - материальном обеспечении и незамедлительном получении заработанных средств. Все боялись, что деньги, полученные по этому подряду, начальством будут использованы для латания других финансовых дыр и не дойдут до непосредственных исполнителей. Никто не предполагал, и не знал, что кооператив на особом положении. Деньги от заказчика поступают непосредственно на счет кооператива, и что от него кормится и директор СУ, и главный бухгалтер, и парторг треста, и комсорг, и никакого отношения, кроме территориального пребывания руководства, к данному строительству ни трест, ни строительное управление не имеет.
Плановое социалистическое хозяйство вместе с государством и его стройкомплексом трещало по швам. Жалко. Не сумели сохранить созданное. Большинство руководителей оставалось в коммунистах, а они, эти коммунисты, даже изменив учению, на которое молились, оставались верными доктрине : " разрушить все до основания, а затем..." воровать. И оставаться у руля областей, ныне губерний, вокруг Горбачевых, Ельциных, и последующие окружены были коммунистами, холуями, изменниками своим идеалам.
Строительное управление консервировало другие объекты, увольняло рабочих и служащих, а в кооперативе было, как говорят на Украине, "Тыхэ життя". На здании уже работало две бригады. Второй бригадой и снабжением стройки занимался невесть откуда прибывший, но очень желающий работать и зарабатывать Хазбиевич Виктор Леонидович. Красивый, очень смуглый, с задумчивыми глазами мужик. Лет сорока. Никого не подводил. В снабжении имел свой интерес. Выдержанный, умный, татарских аристократических кровей. Однажды намекал, что если заглянуть поглубже в историю Руси, то его предки проявятся и в шестнадцатом веке.. Никто не знал его настоящей специальности, но точно, не строитель, многие вопросы ему были внове. Но не прошло и месяца, как он уже свободно разбирался в рабочей документации и проверял результаты работы бригадира с теодолитом. Техническая эрудиция у него была высокая. Общий язык с поставщиками находил быстро, задержек по его вине в работе не наблюдалось. Благо, номенклатура была не широкой. Не москвич, но в Москву врастал быстро, несмотря на повсеместный развал и беспорядок.
Из строительного управления, через которое шли все договора и финансирование, никто в рабочей зоне кооператива не появлялся, своих забот и недоработок было много. Выживали, у директора СУ была единая мысль - как навечно, и для детей своих прибрать к рукам строительное управление. Но деньги , поступающие за выполненные кооперативом объемы, получали все причастные исправно.
Начали появляться отдельные работы, не связанные с Трестом и управлением и выходящие из зоны их контроля и ответственности. Конечно, это было дело кооператива, но тогда еще все были подвержены инерции централизации и самостоятельность долго почитали за грех.
Появился заказ от совхоза Коломенский на устройство сплошного забора вокруг совхозного сада. А сад был уже в зоне города. Еще эксплуатировался и туда вкладывались деньги. Совхозом. Пройдет совсем малое время, пару лет, и сад полностью отойдет под комплекс, исторический Музей - заповедник "Коломенское". Но это потом. Пока надо было работать и зарабатывать. Ставить забор из сетчатых секций и выдержать границы, заданные картами землеустроителей.
Создана была отдельная для этих целей бригада, с серьезным парнем бригадиром, восемь человек были обеспечены всем необходимым, еженедельно приходило две дамы, одна - бухгалтер, другая- агроном и производили расчет за выполненную работу. Деньги получал бригадир, потом по ведомости выдавал всем рабочим, не забывая в ведомость включать мастера и председателя кооператива. Уже при втором платеже, не обижая строителей, дамы сообразили, что можно войти в сговор и в расходный ордер записывать большую сумму. И это криминал. А ведомость для выдачи рабочим составлялась без отступлений от договора. Так потихоньку во взаимоотношениях заказчик-исполнитель стали появляться условия и навыки для присвоения денег. Всем надо было кормить семьи. Трестовские и работники СУ из этого заработка уже потихоньку исключались. И парторг с комсоргом. Посторонние люди.
Пришло время, и кооперативные работники стали перетаскивать материалы с одного объекта на другой, и деньги брать и с одного заказчика и с другого. Криминал, конечно, но сродни науке выживать. Машина цемента ушла с лабораторного корпуса в Коломенское для заливки стоек забора. Сталь угловая, которую не успел поставить Хазбиевич пришла из Коломенского в реконструкцию корпуса. Все без оформления документов купли-продажи, приема - передачи.
Коммунистическая партия разваливалась, ее бонзы, да и выборные низы , не стесняясь, уже прикрывая друг друга, делали небезуспешные потуги прибрать к рукам все, что может представлять ценность.
Еще находясь у власти, как парторг треста, Алексей Марчук зарегистрировал общество с ограниченной ответственностью и с помощью председателя райисполкома и второго секретаря райкома, что рядом с Панорамой 1812г. сумел прибрать к рукам двухкомнатную квартиру в приличном, сталинских времен доме, недалеко от Киевского вокзала. И стал вести двойную жизнь. Парторг. Бизнесмен. Делец. В партии думают, что он готовит светлое будущее всем членам, а он в тайном бизнесе, где с некоторых пор Марчук стал заметной фигурой. И приходилось изворачиваться, благо, этому учили в Коммунистической партии. Всей ее историей.
Первые его сделки носили чисто криминальный, мелко воровской характер. То, в сговоре с мастерами строительных управлений отвезет несколько машин кирпича мимо титульной стройки на оборудование и строительство дач, то обеспечит фундаментными блоками коттеджное строительство, которое только нарождалось, а блоки были строго фондируемым материалом, а то и кровлю обеспечит строящимся домам частников в Подмосковье. Конечно, чужими руками и в сговоре с материально ответственными лицами. Но основным направлением деятельности он видел посредническую деятельность, и, хотя пока далее воздушных сделок не шло, реальные поставки обговариваемых товаров не получались, собранная из своих людей команда лихорадочно искала точку приложения сил. В то время Москва задыхалась от недостачи продовольствия, промышленных товаров, всего, что необходимо для нормальной жизни человека.
Операция с продажей вагона тушенки из Украины, Винницкого мясокомбината дала 10% от общей стоимости прибыли. Алексею понравилось, он срочно съездил в Винницу, и, уже как покупатель оформил еще три вагона. Товарно - транспортные документы удалось выгодно продать , его фирме не пришлось ни принимать, ни оформлять в Москве груз, а прибыль, полученная от продажи этой партии по своему размеру была достаточной, чтобы продолжать безбедное существование ему, помощникам, секретарше и продолжать работу по поиску наиболее выгодных посреднических сделок. С северного Казахстана начала поступать мука. Непосредственно на хлебозавод, с которым заключили выгодный контракт. Этот завод находился почти в центре Москвы, между Баррикадной и Большой Грузинской.
Эйфория удачных торговых операций затмила обязанности парторга треста, но, еще по инерции, парторг существовал. Правда, в поведении Марчука появилось некоторое высокомерие, он резко и моментально уверовал в себя и свои способности. Ошибки он совершал, но ему на них никто не указывал, все заглядывали в рот гению, но главной ошибкой было то, что он не оставлял на счете в банке никаких опорных средств, все деньги распределял и тратил. Люди были довольны. Он был доволен. Но нерасчетливость в делах обычно приводит к краху. К катастрофе двигался и Алексей Марчук. Этого ему никто предсказать не мог. Уж очень новое было дело, в которое эти люди, да такие были по всей стране, окунулись, без знаний, без опыта в торговле и без оглядки.
Из Ташкента прибыли посланцы от тогда еще существовавшего министерства торговли республики и предложили операцию по реализации хлопка. Хлопок есть, заказов от российских прядильных и прочих хлопчатобумажных комбинатов нет. Для начала предлагалось три тысячи тонн. Все силы и остаток средств были брошены на изучение спроса, помощниками сделана схема на географической карте хлопкопрядильных предприятий, вплоть до Тираспольского, со всеми созванивались, все соглашались принять хлопок, но, только оплата - после прибытия хлопка, или, даже, после реализации пряжи. Хлопок был нужен всем, вроде дефицитный товар на данное время, но все комбинаты были неплатежеспособны. Деньги на предприятиях уходили для оплаты рабочим, да и многие другие "штаны" поддержать. Всех давили взаимные неплатежи. А Алексей уже подписал договор поставки, распределил адреса и количество отгрузки, со всеми реквизитами. Основным заказчиком выступала фирма Алексея. Ему важно было оставить, наверняка, разницу в ценах. Узбеки согласились на получение денег после поставки, но потребовали , чтобы каждый конечный получатель дал банковскую гарантию. Или Алексей, на весь объем. А таких гарантий комбинаты, за неимением денег на счетах не предоставили. Алексей договор поставки уже подписал, были предусмотрены штрафные санкции. Но, и сам банковской гарантии не предоставил, за неимением "Таковых".
Уж неизвестно каким и чьим решением в Узбекистане, а на один комбинат, недалеко от Москвы, хлопок был отгружен, документы об отгрузке Алексею предоставили, а платеж не может сделать ни конечный получатель, ни посредник (Фирма Алексея). Скандал. Ежедневная беготня между банками, железной дорогой, Иваново, где базировался получатель, и уклонение от встреч с представителями Министерства торговли Узбекистана. Эти простоватые ребята поселились в офисе Марчука и не отлучались в надежде встретиться с "хозяином". На время этой эпопеи Алексей отсиживался на своем рабочем месте в парткоме, в центре Москвы, атаки продавцов хлопка отбивала секретарь. Умная, уже в годах женщина, опытная в секретарском деле.
А деньги были нужны. Узбеки, проводившие переговоры , подписание документов, и ездившие в Москву в командировку, не могли без результатов показаться в Узбекистане. В конце концов, они сумели найти домашний адрес Алексея и дружной компанией, с участием приглашенных молодых и активных ребят пришли к нему вечерком домой. Впятером. "На чай". Разговор был веселый, жизнерадостный и много обещающий. Обещалось и Узбекам, и хорошо обещалось семье виновного в отсрочке платежей. Но, Алексей, впервые в своей комсомольско-партийной жизни не на шутку испугался. Особенно, когда пообещалось, приданными бандитами, жену и сына увезти в Узбекистан. Банду для таких разборок в Москве было нанять очень просто. На любом рынке. Установили жесткий срок, пять дней для оплаты первой партии хлопка.
Гости ушли, а дома у фигуранта долго стоял стон и плачь и упреки до утра.
Партийному функционеру среднего масштаба небо сократилось до размеров овчинки. На первом этаже , где находился партком, Алексей опустился на колени и , на коленях пошел на второй этаж к управляющему. Каяться. Проситься. Просить. Трижды умирать от стыда.
Управляющий трестом внимательно выслушал своего властителя идеологической и другой работы с подчиненными, человека, который должен быть бескорыстным и до мозга костей прогрессивным, выматерил Марчука, и стал думать, как выручать подельника. Ведь другие неблаговидные дела и поступки в тресте совершались с молчаливого согласия парторга.
На счетах треста деньги были. По многим объектам. Без движения уже полгода стояли деньги Главвоенстроя. Объект, проавансирован, но пришла директива временно работы приостановить. Кодовое название объекта "НИИХОЛОДМАШ". Далее, пока, об этой стройке не напоминали. Забегая вперед, это строился испытательный производственный центр. Для производства и испытания секретного прибора. А прибор давно был в производстве в Швеции, свободно продавался, его покупали США, да и для нужд Советских Вооруженных сил был куплен. По импорту. Свободно. В Министерстве Обороны все думали - гадали, что делать с законсервированной стройкой. Грянули события девяностых . Не до мелочей. Сейчас в этом, достроенном и слегка переоборудованном здании на Каширском шоссе большая, и, кажется, не российскому бизнесу принадлежащая, табачная фабрика. Недалеко от метро "Домодедовская".
Не забыв о своих интересах, и обговорив возможные варианты, управляющий трестом на следующий день под фиктивный договор с Алексеем перечислил на счет его фирмы требуемый миллион четыреста тысяч. Эти деньги были гарантированы Ивановской фабрикой текстиля к возмещению, с наценкой, что было выполнено уже через месяц. Алексей, получив гарантии возврата средств, перечислил их узбекам, чем спас свою семью от путешествия в Узбекистан.
И бандиты на этом хорошо заработали. И управляющий трестом получил. И решили Алексей с управляющим трестом пока деньги, полученные от Ивановских ткачей за хлопок попридержать, пустить в бизнес, но, каждый раз , о каждом мероприятии Алексея и его фирмы управляющий должен знать, и , соответственно, получать. Надо быть справедливым. Ближайшие полтора года для Алексея не были плодотворными в бизнесе. Напугался Алексей. Но свое ТОО сохранял, мелкие сделки организовывал, так, чтобы было наверняка. Зарплату четырем сотрудникам, себе, да управляющего трестом поддержать. Здесь и КПСС пришел конец. И секретарству в тресте. И деньги пришлось отдать. На консервацию строителями военного объекта и по карманам. Фирма голову больше не подняла.
По всем направлениям бывшего Народного хозяйства шли падения выпуска производственной продукции. Сокращение персонала и рабочих, сокращение финансирования и , соответственно заказов.
Остановился завод, который выпускал печатные платы для электронной промышленности в Зеленограде. Климатическая камера, где испытывались изделия на заводе, была превращена в морозильник, в ней арендаторы хранили рыбу, которую доставляли фурами из Мурманска и с большой, почти двукратной наценкой сбывалась эта рыба в Московские магазины. Там - снова наценка.
Завод "Красный Пролетарий", который снабжал всю страну станками токарной группы, в том числе и станками - автоматами остановился. Люди отпущены в неоплачиваемые отпуска, из которых уже никогда не вернулись. На фасаде завода появилась огромная вывеска "Сдаются свободные помещения в аренду, производственные и офисные" . Год тому назад никто в Стране не знал , что такое офис. Узнали. А в заводоуправлении грустно сидел директор, в районе двухэтажной проходной, со стороны Даниловского погоста, в своем кабинете заместитель директора по строительству и развитию. Этот заместитель единственный из десяти остался и кормился, хорошо кормился вместе с директором за счет сдачи помещений в аренду. Вновь построенный корпус в центре территории, еще без оборудования, торговался, как двухэтажное помещение под торговый центр, инженерный корпус со временем превратился в банк. Место, замечательное место в тихом центре Москвы, в пятнадцати минутах езды от Кремля, стало принадлежать нечистоплотным дельцам. У бывших рабочих подставные лица скупили ваучеры, за 0,01 фактической цены, администрация знала, куда их вложить, и вложила в качестве индивидуальных активов в недвижимость и основные фонды завода. Там сейчас крепкие владельцы. Торгуют площадями, выпускают ширпотреб. Токарные станки центральный завод России перестал выпускать. Нанесен крепкий удар по Московскому пролетариату, по промышленности России, но принес отдельным лицам светлое будущее.
Все заводы и предприятия, некогда снабжавшие Автоваз, Ульяновский автозавод, Московский завод Москвич, Горьковский автозавод, сократили выпуск своей продукции вдвое и больше, чем вызвали паралич всей автомобильной промышленности страны. Нет комплектующих - нет выпуска основной продукции - автомобилей. Владимирский, Ленинградский и другие заводы перестали поставлять в нужном количестве автомобильное электрооборудование. От заводов резинотехнических изделий не поступали резиновые уплотнения, различные желобки, направляющие, сальники.
А кооперативы были разрешены. На базе многих непрофильных заводов стали производить автомобильные оригинальные детали. Где позволяли площади, и можно было приспособить существующее оборудование.
В Серпухове возникло довольно большое по мелким авторемонтным меркам производство сальников. Кооператив. Сальники необходимы были для уплотнения множества валов двигателей, коробок передач, хвостовиков ведущих мостов и тому подобных узлов. Производством руководил целый кандидат наук. Технических наук. Его государственная организация "Транспрогресс" приказала долго жить. Располагалась в районе Сухаревской площади и проектировала, производила, запускала, испытывала и передавала в эксплуатацию транспортные системы внутризаводские, внутри почт, внутри библиотек, там, где было необходимо передать и быстро передать небольшие грузы с этажа на этаж, с одного конца здания в другой. Почти автоматика. И оперативно. Необходимость очевидна. Ее внутренняя транспортная система и до сих пор обеспечивает подачу литературы в Библиотеке им. В.И.Ленина. Но организация захирела, а сотрудники, как сказал Т.Г. Шевченко "розлизлысь миж людьмы, мов мышэнята...". И наш Валентин Восходов "розлизся". Но не таков был этот ученый, чтобы опускать руки в сложных условиях . Быстро нашел себе применение. Житель Москвы, он уехал в Серпухов, на механическом заводе, что легче, токарным способом , за свой, пока счет изготовил комплект пресс-форм для сальников на агрегаты УАЗ, организовал отделение по вулканизации. С месяц экспериментировал, ведь после запрессовки сырой резины и вулканизации детали дают усадку и к применению непригодны. Этого в начале своего творчества Валентин не ожидал. А сальники в сборку не пошли. Хорошо, что можно было испытывать недалеко, в районной мастерской сельхозтехники. Пришлось точить новые пресс-формы. Да с металлической арматурой повозились Все опытным путем. А денег уже не хватало на элементарное существование. Последние детали токаря уже точили в долг. Но настало время, когда сальники достигли необходимых технических параметров. Опытные образцы показали хорошие результаты, и была изготовлена серия пресс-форм и заготовки арматуры, и, уже первая партия деталей позволила рассчитаться с долгами перед инструментальщиками, а выпуск силами приглашенных на работу пяти женщин дал возможность расширять производство и выпускаемую номенклатуру. Покупателями были и отделения сельхозтехники и все мастерские в округе, вскорости, началось снабжение соседних областей. Уже выпускалось более полусотни наименований дефицитных резинотехнических изделий. Для отечественных машин. Тогда еще не проникли к нам разлагающие понятия об автомобилях иномарок. Знали свое. Пока Советское. Но всему приходит конец. Деталями УАЗ рынок ближайших областей насытился. Надо было или распространять свою продукцию на заводе промышленности, а, значит, проходить большую и длительную экспертизу и годами ждать заключений ряда НИИ, или простирать свои торговые, а значит, и транспортные и другие сети на дальние области. Целесообразность пришла сама, спросом на резино- технические изделия для других марок. Легковых и грузовых. И снова эксперименты, но, имея опыт, освоение было недолгим. Дни и ночи в цехах дали хороший результат. И ремонтные предприятия центральной России были многими деталями обеспечены, производство пришлось, даже, расширять, выросла заработная плата и у рабочих, которых количество перевалило за четыре десятка, да и Валентин не бедствовал. Правда, его семья имела деньги, но не имела отца и мужа.
Для себя этот пробел Восходов заполнил. Бухгалтер, которого пришлось нанять для правильного ведения финансовых дел и отчетности перед налоговой инспекцией, была недурна собой, одинока, и жаждущая мужика молодуха. Там, в Серпухове, где все люди друг друга знают, конечно, лучше иметь любовника или сожителя, не местного и не представляющего угрозы скандалов и неприятностей с разбирательством. Это было соблюдено. Не было между ними никакой болтовни о любви и вечной привязанности. Каждый из них понимал, что это надо. Для добрых рабочих отношений.. И для здоровья в рабочем коллективе. "Производственные отношения" по Марксу-Энгельсу. По субботам и воскресеньям Валентин исправно был в Москве. В СВОЕЙ семье. Все были удовлетворены и довольны. И духовно и физически. Несколько лет.
Эта глава о криминале хороших людей. Где криминал? Кооператив по изготовлению резинотехнических изделий изначально по технической идее Валентина зарегистрировали работники одного из райисполкомов Москвы. За счет отдаленности и автономности, за счет своих связей и личного руководства было значительное уклонение от налогов и кормежка за счет оборота и прибыли государственных служащих исполкома. Восходову ничего не оставалось делать, как подыгрывать этому воровству.
Под воздействием развала Социалистической системы, под непосредственным влиянием Ельцина и его приближенных Чубайсов резко увеличилось стремление всех слоев населения, всех категорий граждан к беспринципным действиям, направленным только для улучшения своего личного благополучия. А эта идеология еще не была подкреплена идеями рынка, еще жили и производили материальные блага выходцы из Марксизма-Ленинизма, из теорий и лжетеорий Научного коммунизма. И сами они чувствовали себя предателями той системы, которая их воспитала. И только настоящие , уродливо беспринципные изменники в душах и в искаженном сознании достигли уровней олигархических и некоторое время правили и государством и людьми , которые стояли во главе этого государства. Настоящего триумфа олигархи достигли к 2005-2006 годам. А пока, фавориты вновь обретенного, не всегда адекватного президента страны создают избранным все условия для растаскивания Народного достояния.
Экономика страны много лет отставала от возможности удовлетворять свое население даже базовыми потребностями. СССР, а потом и Российская Федерация безнадежно отстали от передовых в социологически направленных стран. В этих условиях бедность стала основой экономической культуры страны. Эта культура долго передается по наследству из поколения в поколение. Это уже генетика бедности и надолго. У большинства населения вырабатывается отрицательное отношение к конрастирующим с ними людьми зажиточными, предпринимателями в том числе. Наличие оборотных средств и недвижимости бедными людьми расценивается, как нечто недостойное, позорное, аморальное. Первоначальный капитал в России приобретался преимущественно криминальным путем. Не без помощи сильных мира сего. В условиях такого, подавляющего общественного мнения очень тяжело, почти невозможно пробуждение и понуждение "низших" слоев к активной и призводительной работе. Часть экономики, значительная часть вынуждена скрывать свой истинный успех.
Главным результатом такого положения является высокая степень криминализации бизнеса, да и общества в целом.