Аннотация: Здесь...Следует читать в порядке нумерации глав."Zavod" размещен на первом месте ошибочно, его место 4-е.
12 , 13 , 14.
12
Дальний Восток неразрывно связан с морем и его тружениками - моряками. Приморский край с его столицей Владивостоком близок к Японии и Японским островам. Здесь Японское море встречается с Охотским морем с его заливами и проливами, Хабаровский край всем своим Востоком соприкасаем с Татарским проливом, с выходом к Охотскому морю и Тихому океану, редкими населенными пунктами, в основном, рыбачьими поселениями, Амуром и его впадением в Татарский пролив. Здесь Ванино и Комсомольск - на - Амуре. Город Николаевск - на- Амуре. Вдоль Татарского пролива , начиная от мыса Врангеля поселки Власьево, Копи, Нельма, Светлая, Кузнецово, Великая Кема, Терней, Датта, Рудная пристань, Веселый Яр, вблизи Кавалерово и Дальнегорска, которые на полсотни километров западнее побережья, Ольга, с прекрасной бухтой, Большой Камень, с вполне современным производством, и далее, к Владивостоку- порт Находка. Самостоятельный порт со своими грузоперевалочными пристанями и промышленными предприятиями - верфями. Закономерность исторического размещения этих населенных пунктов соблюдена в незапамятные времена, они стоят , в основном, в устьях небольших нерестовых речушек, которые способны накормить и коренное население, и весь Хабаровский край, и часть Сибири рыбой, при хорошем хозяйствовании и решении транспортных проблем. Да если отказаться от местничества. Расстояния между поселками приличные, в нескольких десятках километров, иногда в сотнях.
Во всех , перечисленных городах рыболовецкие базы, колхозы, портовые сооружения, способные к перевалке грузов с железой дороги на корабли. И масса промышленных предприятий, носящих морскую направленность. Во Владивостоке - это , в первую очередь, Дальзавод, обладающий огромным для своего класса производственным потенциалом, в Комсомольске - на Амуре - это судоремонтный завод, нельзя сказать, что металлургический комбинат не носит морской направленности. В Советской гавани - судостроительный, с большими возможностями по строительству судов в смежном производстве с портом Находка и Большим Камнем. Порт Ванино является конечной точкой железной дороги связывающей Сахалин с Материком, и к моменту описываемых событий уже была запущена первая очередь парома Ванино - Холмск. Только это мероприятие увеличило количество рабочих мест в названных портах, почти на треть. И в каждом малом или большом населенном пункте на побережье имеется свой малый или большой флот.
Военные моряки дислоцировались в отведенных для них бухтах и гаванях, способных принимать корабли своего класса. Эти корабли и морские воинские части были и во Владивостоке, на острове Русском с большим военным городком, Тихоокеанский флот со своим штабом в краевом центре много лет, и в Хабаровске - База КАФ ( Краснознаменная Амурская флотилия), и в Комсомольске, и база на противоположном берегу Авачинской бухты ( ныне Вилючинск, ранее Советский, потом Приморский), напротив Петропавловска на Камчатке. Здесь был щит Родины, подводный флот. Атомные подводные лодки несли постоянное дежурство в Мировом океане в готовности быстро реагировать на любые происки внешних врагов. Хороший военный городок для проживания семей офицеров, целый город, со своей администрацией и инфраструктурой.
Общий стаж морякам - подводникам шел льготный, в зависимости от вида деятельности от года за два, до года за три. Ничего даром не дается. Не у всякого хватало здоровья из года в год, пять - десять лет проводить в кубриках подводной лодки по шесть - восемь месяцев в году. Многие за десять лет службы зарабатывали пенсию, имели право на увольнение, но чувствовали себя еще способными служить. Но большой процент моряков - подводников изнашивался значительно, и к тридцати - тридцати пяти годам они чувствовали себя глубокими стариками. Здесь хозяин моряка - медицинская комиссия.
В сорока километрах от Петропавловска - Камчатского к югу у моряков был санаторий Паратунка. На реке Паратунке. Это был профилакторий, куда сразу после дежурства в океане помещались моряки для реабилитации перед тем, как получить очередной отпуск. Как правило, женатые в профилакторий помещались с семьями, чтобы в обстановке значительно приближенной к домашней, моряки восстановили свои силы. И уже с силами могли ехать отдыхать на материк. В очередной отпуск.
Значительная часть путевок реализовывалась через Центральное Медицинское управление Вооруженных сил, и добрая половина отдыхающих и принимающих лечение не была связана с морем. Преимущественно "масквичи". Люди были, как правило, из центрального аппарата Министерства обороны, или из округов, но этих меньше, и наиболее приближенные к распределяющему очень небольшое количество путевок. Попасть сложно, но можно.
Капитан третьего ранга Александр Синицкий после очередного похода решил узаконить свои отношения с актрисой Владивостокскогого театра драмы Валерией. У них была длительная связь и пора было остановиться, о чем они договорились между собой , назначив бракосочетание на момент возвращения Александра из очередного похода. С прибытием в гавань Александр, договорившись с командованием о том, что в профилакторий с ним поедет и его вновь испеченная супруга, и что в санатории они всем экипажем отпразднуют свадьбу, отправил Валерии официальный вызов. В те поры на острова просто без соответствующего вызова или другого основания не продавали билет.
В аэропорт Елизово Александр приехал на командирской машине. Машина находилась вместе с командиром лодки в профилактории. Матрос, шофер УАЗика был размещен в казарме обслуги санатория. Командир вместе со своим экипажем и своей семьей тоже проходил курс профилактики и обследования. Командир очень уважал серьезного офицера и предоставил ему свою машину. В автономных условиях подводной лодки жестко соблюдается субординация, но длительное пребывание в изолированном от общества положении или роднит людей, или создает невыносимые для общения условия, вплоть до вражды. В этом экипаже была полная семейственность во взаимоотношениях, командир был политичен и мудр.
Самолет значительно задерживался. Это - сплошь закономерность Дальневосточных перелетов. Погода диктует авиации свой порядок.
На заднем сидении машины вял большой букет камчатских лесных цветов. Увядало и настроение встречающего. На завтра в санатории готовился праздник для всего экипажа, решены вопросы спиртного, шампанского, в санаторий на кухню завезены дополнительные продукты, подключились и обе смены корабельных коков, которые с удовольствием взялись готовить для любимого старпома. А старпому было тридцать два года, он прошел большую школу подводного и надводного плавания, побывал в десятках нештатных ситуаций, ситуация с опозданием самолета тоже была нештатной и здесь его квалификации опытного командира явно не хватало. Известно, что на Камчатку, на Сахалин, на острова - в Буревестник, самолеты задерживаются по условиям погоды иногда и по двое - трое суток. Да нервы были измотаны последним полугодовым походом.
Но все обошлось, самолет опоздал всего на пять часов, встретились, оказывается, Владивосток не давал вылета по погодным условиям. Был сентябрь, погода менялась по несколько раз в сутки. Особенно над морем. Все хорошо, что хорошо кончается. Обнялись, расцеловались, они не виделись около года, последний раз - в прошлом году после реабилитации Саша прилетал к ней во Владивосток, это было в августе, сезон Приморских дождей к тому времени прошел, и они неплохо отдыхали в ближайших бухточках и пустынных пляжах. Саша снимал номер в еще новой гостинице, на шестом этаже, их знали, и персонал , и в ресторане. На Камчатке Валерия была впервые. Родом из Ленинграда, она получила направление во Владивостокский театр после института, который закончила там же, в Ленинграде. Ей все было в диковинку, и дремучий лес, по которому проходила дорога, и сама грунтовая, улучшенная дорога, и пустынная местность. А преодоление небольших речек вброд!
В санатории у Александра был отдельный номер, на два человека, но Валерию сразу удивило, что в номере не предусмотрено было удобств, удобства - в конце коридора, там же и душевые комнаты. Это пролетарские издержки островных понятий и нищеты вооруженных сил, которые создавали это медицинское учреждение для моряков, не избалованных сервисом. В те поры слово "сервис" в Советском союзе было неведомо. Но все образовалось. Она была актриса, в поездках и гастролях встречалась со всякими условиями, а эти условия были весьма сносными. Легли отдыхать в преддверии завтрашнего праздника пораньше и спали, как младенцы, всю ночь, от Александра - никаких поползновений к близости, и это было для спокойствия невесты даже удобно. Встал Александр непривычно рано для невесты, которая привыкла спать после спектаклей до позднего утра, а на новом месте , да после перелета, да со сдвигом временного пояса спала до девяти часов. В одиннадцать выехали в Петропавловск, в ЗАГС. Там было все договорено, и задержек не должно быть. Их сопровождали два офицера - свидетели.
На кухне санатория торопились приготовить празднество к трем часам дня, сразу после обеда для всех отдыхающих. Экипаж решил дружно на обед не ходить, с приездом молодых - садиться за стол. Столы для свадьбы решили накрыть в клубе, там больше простора и столовая будет свободна для остальных отдыхающих.
Санаторий был расположен на высоком месте, дорога проходила внизу, подъем для машин к корпусам был достаточно пологим. Для посещения бальнеологического отделения отдыхающим необходимо было пройти около километра, спустившись на шоссейную дорогу по деревянной лестнице. Через дорогу начинался красивый вековой лес. Эти ежедневные прогулки носили очень оздоровительный характер. Здесь все носило оздоровительный характер. В бальнеологическом отделении была грязелечебница и было три бассейна с горячей водой , сернистой , в каждом бассейне другая температура. Горячие ключи били здесь же , по берегам речки Паратунки. Лечебный эффект от этих ванн, применяемых по времени и температуре, прописанной врачом, был неоспорим. Люди с болезнями опорно-двигательного аппарата приезжали на костылях, но после третьей - четвертой процедуры уже могли самостоятельно передвигаться. Из истории санатория известно, что на этом месте до девятьсот семнадцатого года была лечебница для прокаженных, и у них процессы разложения мышечной ткани прекращались. Но санаторий уже много лет не развивался и в него деньги никто не вкладывал. По берегам речки был с десяток небольших домов отдыха, на десять - двадцать мест каждый, принадлежащих различным профсоюзам, но в них, по преимуществу, отдыхали и лечились партийные и профсоюзные бонзы. А по берегам речки самолечились дикари. Вдоль всего берега на несколько километров били небольшие горячие источники. Человек мог прокопать в прибрежной гальке ямку и канавку к ней, чтобы разбавить горячую воду до терпимой, ложился или садился в ямку с водой, и терпел, сколько может. Без всякого предписания и консультации врача. Многие выздоравливали, но многим становилось неважно, из-за нагрузки на сердце. А организованных лечебных учреждений не было. Со времени описываемых событий прошло сорок, с небольшим, лет. Есть глубокое подозрение, что в нашей Российской действительности там ничего не изменилось, и что и сегодня дикари занимаются самоспасением. Вот, где нужны инвестиции, нужны научные разработки, нужна реклама и государственная программа.
Грязелечебница тоже была уникальной. Для отдыхающих и проходящих реабилитацию подводников все было регламентировано, за всем следили, передозировки процедур были исключены. Приличных размеров лечебный зал с топчанами, подвесная дорога, по которой специальным ковшом подавалась горячая грязь прямо из реки, специально обученная сестра на больное место вываливает специальной лопатой много грязи, это не аппликации курортов Кавказа или Одессы, накрывает клеенкой и простыней, включает процедурные часы, и , больной, если от расслабленности не уснет, сам следит за предписанным временем. А если уснет, то его ласково будит сестра, обмывает со шланга, приглашает в душ, потом получасовый отдых в специальном помещении. И смородинного чая со свежей смородины или варенья подадут.
Многие дикари, занимающиеся самолечением, обмажутся грязью, или , просто в нее лягут, и теряют сознание. Бывали, почти ежегодно, случаи, когда эти процедуры без контроля медперсонала приводили к летальному исходу. Но, хватит о грустном. У нас свадьба.
Молодые, уже законные муж и жена, приехали в половине четвертого дня и пошли переодеться и себя подготовить к застолью.
Из тридцати пяти человек экипажа только восемь человек были с женами. Остальные - или холостяки, или их благоверные постоянно проживали на материке. Это было удобно и поспокойнее. Ведь живя в условиях городка, жены постоянно общаются друг с другом, делятся сплетнями, домыслами и предположениями о безопасности мужей, и это нелегко. А потом, наедине с собой, мысли, мысли...
От распорядителя торжества, которым командир назначил замполита, поступило с утра распоряжение всем холостякам найти себе даму из свободных отдыхающих или персонала санатория. Многие отдыхающие знали о предстоящем торжестве у экипажа и старались меньше находиться в районе клуба и столовой. Это не сломало распорядка в самом санатории. Руководство санатория участвовало в организации. Врачи , правда, были обеспокоены предстоящим возлиянием алкоголя людьми сильно ослабленными в автономном плавании. Но весь медперсонал был приглашен и надеялись осуществлять некоторый контроль. Молодым офицерам и сверхсрочнослужащим удалось пригласить медсестер, из местного населения, которые не имели праздников за отдаленностью своего проживания и отсутствием какого либо культурно просветительского учреждения в ближайших поселках. Все моряки были в парадной форме одежды и все выглядели завидными женихами. Приглашенным девушкам льстило. Три, или четыре молодых офицера, пригласили своих дам, проживающих в Петропавловске. Это немногие, имевшие постоянные любовные или дружеские связи.
За стол село около пятидесяти человек. Распорядитель постарался равномерно распределить совершенных холостяков с семейными, или с теми, которым посчастливилось найти себе пару. Командир со своей женой и женатыми заместителями - на противоположном конце стола, напротив молодых. И командиру первый тост, который пожелал всего, и успехов в службе, и карьерного роста, и много детишек, и любви навечно. " С законным браком!". Музыкальное сопровождение - мичман с баяном. Был и марш Мендельсона. Стол был полон яств, вдоль всего стола красовались крабы, Камчатские, красные, в натуральную величину, обложены молоденькими небольшими тепличными огурчиками. Народ предпочитал огурчики. Изредка выламывалась нога краба. Разрезалась ножом вдоль. Лучшая закуска к крепким напиткам.
И все выпили шампанского. Моряки - до дна. Остальные - по своему обыкновению и вкусу. Второй тост, и моряки предпочли в большей своей части - водку. Хочется внешне здоровым мужикам чувствовать себя крепкими. Тосты звучали со стороны сослуживцев, без преувеличения - побратимов. И, "горько", много раз и мощными голосами спевшегося на подлодке хора. После третьего тоста распорядитель решил, и не без основания, разбавить частоту пития танцевальными, традиционными антрактами. Вальс, и молодые первыми пошли танцевать, танцевали красиво, еще, когда учились оба в Ленинграде, они познакомились на курсантском вечере, и на почве танцев. Оба прошли танцевальную школу, она - как профессионал, актер, он - как ее ученик. На них смотрели сослуживцы с удовольствием, никто не вступал в круг, вновь испеченным мужу и жене никто не хотел мешать, им было просторно, они вращались в вальсе плавно, переходили от правого вращения к левому, партнер умел классически , делая в вальсе крупные шаги, создать возможность партнерше догонять его мелкими, мелкими шажками, одновременно обегая вокруг партнера. Высший класс в вальсе. Вальс зазвучал медленнее, и вот уже шаги бостона. Красивые, томные, одновременно напряженные па.
Ими любовались все. Командир с замполитом восхищенно смотрели на своего старпома и не могли перестать удивляться, как многогранны могут быть способности и таланты человека. Весь экипаж смотрел с завистью. В какой то момент Александр в танце передал свою жену командиру, и, как само собой разумеющееся. пошел в вальсе с его женой, стали танцевать все, кто был с дамами, и члены экипажа, и медперсонал, замполит втянул в круг танцующих повариху, повара подхватила одна из жен моряка, который очень быстро вышел из строя после неожиданной нагрузки алкоголем.
Чувствовалось, что алкоголь подействовал на моряков угнетающе. После третьей рюмки многие уже не могли держаться вертикально, предпочитали сидеть. Это замечали, к сожалению, только лечащие врачи, да жены, у кого они были.
Вальс плавно перешел в танго, все танцевали, потом быстрый танец - фокстрот, его уже не выдержали, рассаживались по своим местам. И снова "Горько!", и снова тост, закуски все не тронуты, а моряки на восемьдесят процентов отравлены алкоголем, и уже не осознают действительности. Сказалась и длительная "Командировка", и длительное воздержание, и сильное ослабление организмов. Трезвы только те, кто воздерживался от пития , да работники санатория, для которых выпитое не являлось запредельным количеством. Они то и стали разводить отключившихся моряков по палатам, и врачи, и медсестры. А было еще только половина шестого вечера. У основного состава отдыхающих в семь ужин, заранее было решено, что на ужин будет то же меню, что и на свадьбе, чтобы ничего не готовить отдельно. Кухня была готова, но администрации и командованию лодки не хотелось отвлекать персонал кухни от свадьбы, и решено было всех отдыхающих пригласить к свадебному столу. Тем, кто отказался, накрыли столы в столовой, но , около двадцати пар пришли в клуб, им поставили новые приборы, и свадьба продолжалась. Молодые были заняты друг другом, и не заметили исчезновения половины экипажа, отправленных на отдых и прибытия новых гостей. Веселье продолжалось.
Из восьми семейных пар моряков несколько были с детьми. Четыре ребенка. В начале празднества все дети были с родителями. Валерия заметила, что трое из четырех детей пяти - четырех лет, мягко говоря, не здоровы. Восьмилетняя девочка не может ходить, у нее больны и не работают ножки, ее носит на руках папа, пятилетний мальчик изъясняется с родителями только жестами, его разговор не понятен, а четырехлетний мальчик явно болен какой то внутренней болезнью, очень худой, очень бледный, на лице видны только глазки и выдающийся носик. Он в психическом плане нормален, отвечает и внятно говорит, но очень слаб. И только четвертая из детей девочка живая, интересная и интересующаяся. Она родилась на материке, в Севастополе, папа еще не был подводником.
Валерия задала вопрос Александру и поделилась своими наблюдениями, на что Александр сказал, что эти дети инвалиды в результате трудовой деятельности своих родителей. И от этого никуда не деться.
И это было неким ударом для молодой жены.
Снова зазвучали тосты, снова выпивали и целовались, и стойко выдерживал это веселье только тот из моряков, кто не пил, а умел только пригубить. Командир не ошибся, подбирая себе заместителей и помощников. Ни один из них не расслабился до состояния полного опьянения. Все держались, но было видно и Валерии, и всем, кто не был членом экипажа, что с приходом вечера усталость преобладает даже у самых выдержанных и сильных. Они с Александром решили, что задержат уставших и тяжело переносящих алкоголь и бодрствование не позже десяти часов вечера. А еще Валерия решила, что исходя из виденного и статистики детских заболеваний у подводников, у них с Александром не должно быть детей. И это было для нее ударом. Ей было двадцать девять лет, и она хотела ребенка. Эту мысль она постоянно думала.
Одна из жен врачей санатория подвела итог:
- Печальная свадьба насильственно измученных людей.
Живы и веселы были только работники санатория и отдыхающие, согласившиеся быть на мероприятии. Баянист уже давно перестал играть и с разрешения замполита ушел отдыхать, его заменила одна из отдыхающих, сев за рояль, который был в зале. Вскоре настало время, определенное молодыми для того, чтобы они удалились, и они это дипломатично сделали, чем освободили от ставшей уже тягостной задачи командира и его заместителей присутствовать и страдать от усталости. Закончили празднество тихонько, в спокойной манере, моряки удалились на покой, молодые ушли несколько раньше, а в клубе еще долго веселились люди, не имеющие к молодым никакого отношения, за жениха и невесту, за моряков выпивали, еще пелись песни и выпивали, уже забыв, по какому поводу этот праздник.
Брачная ночь для молодоженов была такой же, как предыдущая добрачная, как брат с сестрой, каждый в своей постели, спокойно, со знанием выполненного, чего - то, а это что - то выполнено не было. И знают только они, какие мысли, и какие страдания владели каждым. Александр некоторое время притворялся спящим, а Валерия тихонько вздыхала, пока сон, действительно, не победил в них моральные и другие страдания. И только в третью ночь, благодаря золотым рукам молодой жены появились некоторые симптомы, сначала, а потом и настоящее восстание, которое явно намекало обоим, что не все потеряно, и еще будет небо в алмазах. И свадьба сыграна несколько не своевременно, надо было дать жениху еще несколько дней реабилитации. На вопрос Валерии
- А как у других?
- У других точно так же, жены знают и ждут, когда эти функции восстановятся. Жаль, но мы рано становимся стариками.
- Но ты же, когда приезжаешь, вполне здоров, и очень даже ничего.
- Я приезжаю через месяц реабилитации, а здесь сразу , на пятый день возвращения из похода. Прости, но ты теперь знаешь все, и ничего от тебя не надо скрывать и лгать. Такова наша жизнь.
Александру часто приходилось слышать разговоры товарищей, все делились своими трудностями, и ему было известно, что все восстанавливается, а, вот, детородная функция может подвести и дети часто бывают не достаточно полноценными.
Всем приходилось видеть, как некоторые моряки, не придерживаясь установленного режима, приходят с водных процедур в сильно нетрезвом состоянии, находили возможность выпить по дороге, этим пользовалось местное население, и политработнику, и командиру, несмотря на то, что все вроде находятся на отдыхе, приходилось принимать воспитательные меры.
Ребят понять можно. Долгое плавание, замкнутое пространство, большие ограничения, все казалось, снято, а свобода поведения недоступна. Приходилось разъяснять, что они еще не в отпуску, который и так положен продленный, а проходят реабилитацию в служебное время, чтобы быть полноценными в период отпуска.
На третий день после свадьбы большой компанией женатых офицеров и их жен, по инициативе жены командира, была организована вылазка в ближайший лес, через дорогу, за грибами. Собралось человек пятнадцать, присоединились и любители из холостых. Сначала двигались шумной компанией, шутили, посмеивались, но охота захватывает, и после первых найденных моховиков ( очень похожий гриб на белый) , все сосредоточились на своей охоте, и вот, уже появился дух соревнования, и люди не могли оторвать глаза от травы и прятавшихся в ней грибов, быстро сообразили выломать или вырезать себе небольшие палки, которыми можно раздвигать листву и траву. Много попадалось груздей, их брали с удовольствием, но, когда оказалось, что все были без тары и класть грибы некуда, то от груздей отказались, почти все поснимали с себя тельняшки, одев верхнюю одежду на голое тело, из тельняшек сделали подобие мешков, и уже было куда заполняться, и заполнились моховиками довольно быстро, у каждого был полный мешок , пихали и в рукава, завязанные в конце. А прошло не более часа, и всем хотелось продолжать это увлекательное занятие. Собрались на поляне , чтобы устроить организованный перекур.
Камчатский лес был живописен и уникален. Деревья стояли не вековые, а многовековые, не знавшие ни топора, ни пилы, ни браконьерского отношения человека двадцатого века. Травы росли в пояс, а кустарником пространство между деревьями не было заполнено, очевидно, в связи с тем, что до основания леса редко пробивалось солнце. Земля была покрыта толстым слоем вулканической лавы очень давних извержений, опавшей хвои и листьев, что создавало мягкий, приятный человеческой ноге ковер. Никто в этом лесу не ходил и не охотился, за исключением любителей из отдыхающих, нельзя было наткнуться на мусор или другие предметы жизнедеятельности человека. Таежные животные и звери не попадались, птицы уже давно отпели свои песни, хотя, был конец августа, и опытные люди говорили, что и весной здесь птицы не поют.
Беседа шла вокруг уникального климата, большого количества дождей и влаги в воздухе, что создавало прекрасную возможность для развития грибов, да отсутствие насекомых, которые портят грибы на материке в первый же день их произрастания. Всем известно, что грибы растут быстро, и уже на второй - третий день представляют собой подходящий для снятия продукт. Задались вопросом, а что с грибами делать, если их не возьмут на кухню?
Жены дружно изъявили желание почистить грибы прямо у себя в номерах, а командир заверил, что для жарки грибов и приготовления грибного соуса командирует на кухню корабельных коков, а грибов уже набиралось двенадцать полных тельняшек. Стоило ли продолжать сбор? Была большая охота, азарт был таким, что стали для грибов освобождать от своих тел и верхнюю одежду. Благо, было тепло, сухо, и в лесу даже душно. Пошли в обратном направлении, и, будто здесь не проходили, грибов собрали даже больше, чем в начале. Сказывался полученный опыт, да шли цепью, со смещением от каждого пройденного пути на метра четыре - пять.
Интересной компанией возвращались в санаторий. Полураздетые моряки, уже и не похожие на служивых людей, тащили кули с грибами и напоминали толпу мешочников, каковыми называют крестьян, где ни будь в западной Украине, когда они движутся ранним воскресным утром на городской базар со своей сельскохозяйственной продукцией. Там принято свою поклажу упаковывать с холсты, размещая их на спине и завязывая спереди. Холст в некоторых областях после отбелки красят, где всплошную одним цветом, а где и полосами. Этому наблюдению уже более полувека, в наши дни, может быть и не так на Украине. Но цыгане , точно так перетаскивают свой скарб. Везде.
Успели к обеду, а к ужину были приготовлены грибы, которых хватило на всех отдыхающих, и это разнообразило стандартное меню.
Александр и Валерия в тот день хорошо отвлеклись, все время были в коллективе, на людях, обоим грибная охота была в диковину и обоих увлекла, а , дальше, Валерия со всеми женами занималась чисткой грибов, собрались они для этой работы в фойе первого этажа, в конце коридора, и тем самым вливалась в клан не очень счастливых, но никогда об этом не вспоминающих и не говорящих. Тема была запретной, но частности и детали семейной жизни здесь не умалчивались и не скрывались, но это носило, часто, характер дружеских подначиваний и розыгрышей. Они не могли иначе. Валерии понравилось быть среди женщин, подобных и ей, и готовых стойко переносить тяготы и лишения морской службы своих мужчин. Начала самая бойкая:
- Кать, а Кать, твой уже восстановился?
- Да, что ты, на полшестого смотрит.
- А что, у тебя рук нет?
- Да пробовала, а он говорит -" ты его, хоть открути, не хочет, и все".
- А сам то, ласкает?
- Сам, раздражает, но от этого еще больше хочется, всю ночь не сплю, а он спит.
- Не мешай ему спать. Пусть восстанавливается. Мой тоже еще никчемушный.
-А вот мой, вступает другая, помоложе, но бойкая, так с первой ночи, как залез на меня, так и не слазит. Уже оскому сбили.
- Ты счастливая, а где работает твой в лодке?
- Он на прокладке маршрута, все с картами.
- Да, это не в машинном отделении, хотя, вон Танькин, твоего подменяет, а Танька жалуется, что никак он не придет в себя.
- Девочки, это все зависит от человека и как он воспринимает одиночество и свое состояние. Многие , абсолютное большинство, после похода не могут. Такова наша судьба.
- Не переживайте, девчата, сказала одна из самых старших, все восстановится, нам , главное, дождаться пенсии и устроиться на материке, а мужиков будем сами восстанавливать. Знаете, жалеть их надо.
- Интересно, сказала одна из молчавших, а как у молодоженов? Что, Валерия, твой смог? Ведь он был вместе с нашими. Ну, рассказывай, а то, зачем он женился?
- Что, рассказывать. Мы с ним, как муж и жена живем уже шесть лет. И сейчас , тоже, все нормально.
- Ну, что ж и ты счастливая.
И здесь выкристаллизовалось понятие бабьего счастья. Для всех все понятно. Не понятно только тем, кто не бывал в шкуре этих женщин и не видел их переживаний , сначала за жизнь мужа, а , а потом, за его несостоятельность, как мужчины. И еще неизвестно, кто больший герой, мужчина, который в экстремальных условиях и в условиях радиации проводит полгода в море, или его жена, которая все это стоически выносит, а потом, не может дождаться своего, женского, законного, но такого ненадежного.
Эти разговоры длились столько, сколько женщины находились вместе, без мужей, делились своим, наболевшим. Валерия не смогла сказать всю правду, ей эти разговоры были в диковинку, даже, несмотря на довольно свободную манеру общения среди артистов. Но , именно в эту ночь она своей активностью помогла своему "молодому" мужу поверить в себя и добиться некоторого восстановления. Дальше, и в результате специальных упражнений , предписанных физиотерапевтом, и в результате отдыха, и в результате того, что рядом была любимая женщина, Александр постепенно превратился в мужчину, которого знала Валерия еще в Ленинграде.
На входе в спальный корпус санатория появилось объявление, в котором сообщалось, что завтра, в девять часов утра состоится выезд желающих в пос. Малка, для ознакомления с уникальными горячими гейзерами и источниками, высокой температуры, бьющими из земли по берегам речки. Для желающих. Валерия и Александр желали.
В автобус загрузились желающие, опытный экскурсовод из работников санатория, загрузили продовольствие из расчета, что к обеду экскурсанты не вернутся, несколько упаковок куриных яичек, готовые бутерброды, питье, молоко, сметану, и пр. Санаторный баянист должен был всю дорогу играть, развлекая, но, его к радости, сразу успокоили, сказав, что лучше ехать без шума и пыли. Пыль была. Почти всю дорогу. До Елизово, почти, доехали по улучшенной , а потом повернули налево, на настоящую грунтовую, кое как посыпанную щебенкой с окрестных гор и вулканической черного цвета лавой, заменяющей песок. От поворота пошла гористая местность, на пути попался санаторий ВЦСПС, километрах в десяти от Елизово, а дальше - никаких достопримечательностей, кроме леса и хорошо гористой местности, так, что камни , крупные камни постоянно попадали под колеса автобуса и не давали уснуть желающим. Через несколько десятков километров, когда уже стало неинтересно и скучно даже самым любознательным, на горизонте замаячили огромные антенны, целое поле. Экскурсовод сказал, что едем прямо к антенному полю космических слежений и связи. Там протекает интересующая нас речка. До антенн добирались еще добрый час. Приехали. Вышли из автобуса, естественно стали искать возможности справить малую нужду, а это можно было сделать только в ближайших кустах, метрах в трехстах. Сходили мужчины, потом, после проверки безопасности маршрута и местности - женщины. Женщин, правда, поехало немного, человек шесть.
Антенное поле находилось метрах в трехстах, за речушкой, там были построены домики для персонала и один домик, как сказали, гостиница для приезжающих, а приезжали сюда постоянно, во всяком случае, на период запуска спутников и связи с ними. Потом полученную информацию передавали в центр управления полетами по проводным и другим средствам связи. Здесь побывали многие ученые и космонавты.
Речушка, которая протекала прямо у ног приехавших была глубиной сантиметров пятнадцать - двадцать, шириной - метров тридцать, текла по каменистому дну , вода прозрачная, видно каждый камешек, рачков, небольших рыбок. Главное , из за чего сюда приехали, были термальные источники, выбивающиеся вдоль всего берега. Многие уже опробовали температуру воды, некоторые моряки нашли небольшие заводи в реке и в камнях прокладывали к этим заводям горячие ручьи, уже через полчаса блаженствовали, улегшись в эти подогретые заводи и лужи. Иногда горячая вода начинала фонтанировать прямо в месте лежки, и тогда слегка ошпаренный, вскакивал, как ошпаренный. И почти все стояли, закатав штанины или подняв до возможностей юбки в горячей воде. Экскурсовод наложил в большую сетку - авоську яичек при заинтересованных опустил эту сетку в горячий источник, и через некоторое время вытащил сетку со сваренными, вкрутую. Некоторые попросили сварить всмятку, и он удовлетворил эту просьбу. Сложил отдельно. Операцию повторили, уже без руководителя, пока все привезенные яички не были готовы, и занялись обедом по-походному. На улице в тот день было прохладно. Обедали в автобусе, были, правда, предложения провести обед , стоя в горячих источниках, но всех предупредили, что в этой горячей воде нельзя находиться более десяти минут. Может быть нанесен некоторый вред организму. Источники то сернистые. Бывали случаи, когда перекупавшись в такой воде человек за сутки лишался волосяного покрова, от избытка удовольствия. После обеда снова разбрелись по берегу реки. Со стороны антенного поля пришел в резиновых сапогах человек, убедиться, что в группе нет нежелательных элементов, представился всем, поздоровался с экскурсоводом, они были уже несколько лет знакомы. Это был начальник приемо-передающего центра, как это называлось. Его семья и еще три семьи здесь жили годами, вели почти натуральное хозяйство, рыбачили, охотились, разводили для собственных нужд крупный рогатый скот, и на мясо и для молокопродуктов, остальные продукты завозили наезжая периодически в Петропавловск, да кое что, поступало с грузами снабжения по заявкам для производства. Была одна грузовая машина и УАЗик из транспорта. Такова была структура и организация пункта слежения за космическими объектами на заре космонавтики.
Александр дружил с заместителем начальника областной милиции подполковником Станиславом, и , уже после санаторного периода они с ним и Валерией побывали здесь , уже по частному приглашению и отдыхали в вышеназванной гостинице, добирались километров за двадцать до реки Камчатка, и там очень плодотворно рыбачили, экскурсоводом у них на этот раз был уже старожил, начальник приемо - передающего центра. Эти три дня по общему мнению, были более интересными и насыщенными, чем месяц реабилитации в санатории. Ловили на удочку гольца ( деградировавшая, выродившаяся горбуша, которая не уходит для межнерестового периода в море), очень хороший был клев, побывали на рыборазводной станции, там им показали осетра, в специальных проточных емкостях, уже выросшего до килограммового состояния, обещали выпустить опытную партию в реку, но что из этого вышло неведомо. Нигде эти сведения в печати не освещались. Но эксперимент был интересным.
С экскурсии возвращались в общем довольные. Усталости не чувствовали, как сказал сопровождавший их экскурсовод, их самочувствие - результат принятых водных процедур. Они кратковременно возбуждают нервную систему. По дороге у кого то родился каламбур : " Только Малкинские птички варят в гейзерах яички. Чтоб работали твои, постарайся не сварить". В противовес принятому мнению, что обратный путь всегда короче, им такого не показалось. Досаждала плохая дорога. Вернулись к ужину, радостно , избавившись от тряской дороги слегка помылись, отужинали, пошли по норкам, отдыхать. А наш Александр еще придумал исполнить супружеские приятные обязанности и исполнил их к обоюдной радости, что время некоторой атрофии прошло. Сразу уснули, но, выспавшись к очень раннему утру, отреагировали друг на друга и смогли повторить, к удивлению обоих. Начиналась жизнь. Хоть эта материальная особенность теряла свою темную сторону.
После реабилитационного периода, когда вернулись в отведенное для кап. три жилье на базе обустроили его лишь солдатским бельем и железными кроватями, тумбочки и платяной шкаф из казенных. Александр закончил свои дела в экипаже, получил отпускные документы, и они вылетели во Владивосток.
Конечно, в родном театре пришлось после одного из спектаклей пригласить всю труппу и всех технических работников на праздник бракосочетания. Праздник получился настоящий. Известно, что работники сцены ложатся поздно и встают поздно. У них сдвинуты биологические часы, и ночное время не является помехой для работы или веселья.
В организации ночного застолья приняли активное участие сокурсники Александра, проходящие службу во Владивостоке и несколько подруг Валерии, не занятых в тот день в спектакле. Жена одного сокурсника Александра работала в ресторане, заместителем директора, и сумела договориться со своей администрацией о подготовке ряда блюд с последующей доставкой их в фойе театра, где после антракта в спешном порядке накрывались столы.
Свежие морепродукты были доставлены на кухню ресторана прямо с рыболовецкого флота, некоторые рыбные товары, как то - икра, копчености - из закромов Тихоокеанского флота. Для экзотики сумели достать и трепангов, и икру морского ежа, которую не все жители Владивостока видели или пробовали. Спиртные напитки приобретены с запасом, в общем, когда закончился спектакль, артисты разгримировались, а работники сцены убрали декорации, театральный оркестр в уголке подготовленного зала сыграл традиционный марш, а главный режиссер произнес традиционное поздравление молодым.
Последовало дружное , поставленными голосами "ура !" молодоженам, и начались импровизации и шуточные поздравления, танцевальные номера сменялись танцами всех гостей, Александр и его молодая не чувствовали недостатка во внимании и поздравлениях, преподносились подарки и от отдельных лиц, и от всего коллектива они получили в виде подарка спальный гарнитур. Мебель в те поры приобреталась трудящимися через многолетнюю очередь. Очереди вели профсоюзы, но для данного случая областным торговым управлением было сделано исключение. Сразу после приезда во Владивосток Александру удалось снять комнату , почти в центре города, в большой квартире, где прежде жила семья моряка, с двумя сыновьями и дочкой, но глава семейства два года , как ушел из жизни, а дети все разъехались по стране. Мать семейства жила одна, не хотела далеко уезжать от могилы мужа, и обрадовалась, что у нее будет жить молодая семья людей воспитанных, да еще и муж квартирантки будет отсутствовать подолгу. Пока готовился банкет, пара рабочих сцены завезли с одной из подруг, которая была знакома с хозяйкой квартиры гарнитур по месту назначения. Потом Александр с Валерией будут его устанавливать и устраивать свое гнездышко несколько дней, освободив комнату от хозяйского добра. Многое хозяйка решилась выбросить. Остальное перенесли в другие помещения.
Валерии через три дня после приезда пора было выходить на работу. Они решили больше никуда не ездить, Приморский климат был близок к Камчатскому, Саша чувствовал себя хорошо, ежедневно провожал жену на дневные репетиции, гулял по городу, после репетиции обедали в ресторане, отдыхали, а вечером Саша бывал на всех спектаклях, если в них занята была его жена.
Сорок пять суток положенного отпуска прошли у Александра быстро, в театральных премьерах и гастролях приезжих артистов, они с женой не пропускали ни одного зрелища, и Александр не только восстановил все, что пропустил, находясь под водой и в Экипаже, но и получил приличную эмоционально культурную зарядку на предстоящий год. Попрощался с женой в аэропорту, Валерия немного всплакнула, предвиделось годичное расставание. Они еще не решили, как быть с ее работой и с организацией совместного проживания. Очень уж длительные ежегодные командировки предвиделись помощнику капитана подводной лодки. Только вскользь обговорили, что ему до официального стажа на пенсию остается два с половиной года, и тогда он будет просить у начальства перевести его на береговую службу, и тогда будут устраиваться для совместного постоянного проживания. Молодому человеку кажется, что он будет жить вечно, и будет работоспособным. Но приходит время, когда прижмут болезни и твоя ненужность, вот тогда и начинают жалеть о не сделанном ранее.
Вылетел и прилетел нормально, и сразу обменялись телеграммами. Собрались сослуживцы, началась каждодневная боевая подготовка. Два события несколько обескуражили Александра в первый же месяц после отпуска. Первое событие - что командир их подводной лодки переводится для дальнейшей службы по состоянию здоровья в вышестоящий штаб, а на его место предложили кандидатуру - Александра. Не успел Александр освоиться со своим новым положением, как его, пригласили к телефону, и Валерия сообщила радостную весть, что у них будет ребенок. Он был готов к этому, но, получив известие, был слегка шокирован, уж очень много событий сразу, и женитьба, и повышение по службе, и ожидание новой роли - отца. Его немного волновала мысль, а будет ли дите нормальным, родится ли без физических недостатков. Он эту мысль боялся высказать жене и себе, и только оставалось уповать и надеяться на Бога, в которого начинали верить в подводном положении почти все подводники. В лучшем случае они не обсуждали этого.
А Валерия точно знала, что ребенок будет нормальным и здоровым. А настоящего отца, героя - любовника, отца другого семейства, который об этом болтать не будет, знала только она.
13.
В Хабаровске были хорошо организованные учреждения культуры. Два театра. Драматический и Музыкальной комедии, прекрасная Филармония с очень толковым руководителем, Большой методический кабинет культуры, который занимался подготовкой и организацией культурно просветительских мероприятий во всех населенных пунктах края, Имелся Институт культуры с несколькими факультетами, и все это объединял комитет профессиональных союзов. Во главе комитета профсоюзов стоял еще не старый, очень активный товарищ, Щербак Василий. Не упускал возможности улучшить материальное и квартирное положение работников культуры - артистов, библиотекарей, преподавателей института культуры, работников других учреждений своего ведомства. Заядлый автомобилист, в те поры - редкость, за неимением автомобилей в личном пользовании.
Филармонией руководил историк высокой квалификации, бывший преподаватель истории в педагогическом институте, на эту должность согласился под давлением горкома партии с условием, что через два года вернется к своему любимому делу обратно в институт. Он был активным лектором общества "Знание", неоднократно приглашался к Александру Сибирцеву на завод с лекциями, на его лекции по международным отношениям не надо было настоятельно приглашать, люди шли добровольно и с удовольствием.
Постепенно официальные взаимоотношения между Николаем Ивановичем и Александром выросли в настоящую дружбу двух руководителей, они встречались семьями, часто праздновали праздники, встречаясь на даче Николая Ивановича в районе Красной речки. На улице Олюторской, огород примыкал к овражку, направлявшемуся к Уссури. У Николая Ивановича была большая и очень дружная семья, состоявшая из семейств его брата, сестер его жены, дочери Галочки, профессиональной пианистки, и все праздники и воскресенья были отданы коллективному времяпрепровождению. Под сопровождение на рояле дочери пели хором и соло, кто соло осиливал. На рояле лежало несколько песенников, народных и классических песен. Чтобы слова не забывались. Галочка была способной девушкой, очень быстро настраивалась на исполнителя, вела мелодию и руководила певцами. С ней и поющие, чувствовали себя мастерами.
На даче велось неплохое огородное и , насколько можно в условиях климата, садовое хозяйство, цветоводство, благо, одна из сестер жены была биологом и подбирала неплохую гамму цветов для каждого времени года. Народ все не из очень богатых, но, благодаря трудоспособности они умели организовать свой быт и своих детей. Занимались огородом, осенью уходили целенаправленно в отпуск для заготовки рыбы, идущей на нерест, все это солилось, морозилось, хватало всем. На примере этой семьи всегда можно и нужно было учиться дружественным отношениям внутри родственных образований.
Хабаровск находился на пути передвижения наших театральных и концертных коллективов на гастроли в страны восточной Азии. Культурные связи не прерывались ни с Японией, ни с Вьетнамом, ни с Кореей, усложнились с Китаем, но и туда летали наши танцевальные, балетные и хоровые коллективы. И всякий раз Николай Иванович Больбат умудрялся убедить артистов обкатать свою выездную программу на Хабаровской публике. И Хабаровск никогда не был в отстающих по зрелищным мероприятиям, всегда удавалось встретиться лучшим артистам, певцам и танцорам с дальневосточной публикой. От этого выигрывала и публика, и театральные коллективы, и все, кто проезжал через этот дальневосточный город.
Сибирцев систематически получал приглашения на концерты лучших артистов страны, и его семья в культурных мероприятиях нужды не испытывала. Здесь за относительно небольшое время побывали и Эдита Пьеха, правда, она на определенном этапе стала почти Хабаровчанкой, выйдя замуж за Хабаровского функционера от футбола, в Хабаровске гастролировали Толкунова, Эдуард Хиль, Лев Лещенко. Приезжал в одиночку подработать Табаков, с не очень выразительными сценками, Красноярский танцевальный ансамбль под руководством Годенко, певица Мондрус и Майя Крестолинская, балет Большого театра, пианист Петров со своими виртуозно исполняемыми концертами, Оборин. Бывали и другие знаменитости, их можно было и посмотреть, и при необходимости даже пригласить для выступления перед рабочими завода. Шефский концерт всегда был популярен, после концертов на заводе никогда не обходилось без небольшого банкета. Этой стороне жизни завода нужно быть благодарным Николаю Ивановичу, и его очень любили и заводские профсоюзы, и мужики и дамы.
Главным качеством дружбы с директором филармонии для Александра было то, что дружба была бескорыстной, не приносящей выгоды ни одной из сторон.
Характерный эпизод из жизни семьи Больбатов. В обед за стол садилось до десяти человек. Один из рядовых обедов. Николай Иванович объясняется с братом при помощи азбуки для глухонемых . Брат в это время работал в саду. Дотронулся до плеча, обратился с приглашением. Брат ответил, очевидно, что желает закончить начатое дело. У брата вынуждены были изъять лопату. Пошли мыть руки. За стол. У каждого свое место. Александр, как гость, рядом с хозяином. Слышатся шутки и смех, все переводится для брата на язык жестов. К наваристому борщу, приготовленному одной из сестер, подается "Олентуй", домашнее вино, приготовленное из различных ягод с преобладанием малины. Названо - в созвучие с названием улицы Олюторская ( местность на Камчатке, залив, полуостров). Каждый осваивает привычную для него дозу. Вино крепленное, с мощным ягодным ароматом. Подавалось в кувшине, из погребка, вход в который - из кухни дома. Всегда напиток прохладный, приятный. Александру налили в бокал, миллилитров триста, пил не отрываясь, до дна, и уже через несколько минут почувствовал приятное опьянение. Горячий борщ раскрасил лица в яркий румянец. Брат хозяина на своем языке жестов высказал некую мысль. Николай Иванович для гостя перевел, что если так неосторожно обращаться с "Олентуем", то можно быстро потерять рассудок. С извинениями, от брата.
Сибирцев и сам почувствовал подвох в этом прохладном вкусном напитке. Всасывается в кровь моментально. Видно, это вино консервируется спиртом.
Никто из всей семьи не отреагировал. Люди выдержанные и воспитанные. Обед продолжался. Вторая и третья перемены блюд были столь же сытными, простыми и аппетитными. Александр взмолился. Тогда решили прерваться в приеме пищи, совершить прогулку на берег Уссури. Собрались, вышли за ворота, остались наводить порядок очередные две дежурные женщины по кухне. Таков был в семье порядок.
Улица, на которой находился дом, упиралась своим западным окончанием в берег реки. Метров через триста. Берег пологий, песчаный, пустынный, приятный для отдыха и прогулок. Вдоль берега шли оконечные дома параллельно построенных улиц с сельскими домами, дома были , предпочтительно, на возвышении. Бывали годы, когда в весенний паводок река поднимала свои воды на три метра. Кратковременно, но этого ледоходного а, особенно, после ледоходного, времени хватало, чтобы ледоходом снесло все неосторожно построенные сооружения, а водой залило все низкие места. Уссури со своим льдом уходила в Амур обычно с первого до седьмого мая, Амур начинал всегда свое движение с пятого по девятое. В это время народ Хабаровска выходил на берег посмотреть незабываемое зрелище, движение огромных ледяных торосов, и можно было видеть очень много интересного, и никак не задержать и не остановить эту стихию.
Это отступление в защиту метода строительства подальше от уреза воды и возможных опасностей в ледоход.
Песок вдоль берега плотный, с поверхности сухой, ощущение хорошо приглаженной мощеной дороги. Ходить приятно. На противоположном берегу острова, ходят пограничники, далее, за следующей протокой после острова - уже китайская территория. Но этот остров пока наш. После Даманских событий Тарабаровы острова были превращены в укреп. район, и так было до скончания двадцатого века, пока после перестройки эти острова вместе со всеми сооружениями и коммуникациями не были переданы Китаю. Граница "упорядочена", а мы видим тех, кто был в восьмидесятые годы врагом номер один в непосредственной близости, и китайская сторона очень вольно сегодня обращается с ранее запретной территорией реки.
Прогулка была довольно долгой, приятный ветерок обдувал разгоряченные лица, дети резвились вокруг взрослых, взрослые сами были не прочь поиграть с детьми и подыграть им. Прошли вдоль берега с километр, возвратились полные кислорода и впечатлений, а здесь ароматный чай. По желанию, кто просто с чайной заваркой, кто с листом мелиссы и малины, кто с листом смородины, а, по желанию, можно было и с мелко нарезанными и подсушенными лианами лимонника китайского. И огромного размера пирог с дальневосточными ягодами.
За Александром пришла машина, Александр об этом узнал, только после того, как шофер ( солдатик) был накормлен до отвала, и ему еще и с собой к ужину завернули изрядную порцию пирога. Прощание с хозяевами было теплым. Приближалось у Александра семейное торжество - четверть вековой юбилей семейной жизни. Вся семья Больбатов была приглашена.
И, надо было случиться, что на этот юбилей была приглашена и смья Василия Григорьевича Гаврик, председателя Роспотребсоюза. Оказалось, что обе семьи в далеком, а может и не далеком, всего десятилетнем тому назад времени, проживали в городке Вяземский, и по неизвестной причине крепко враждовали. Сибирцеву не имело смысла разбираться в их отношениях, об этой вражде он узнал за пару дней до приема, жена Николая Ивановича наотрез отказалась быть и участвовать в вечеринке с Гавриками, и пришлось вечеринку делать в два приема. Но это другая история. О ней старались не вспоминать, а обе враждующие стороны не знали о том, что их пригласили по отдельности. Все прошло в традициях спокойствия, приятности, дружелюбия и гостеприимства.
Дружба Александра с Чапаровым Мухарби Хамидовичем носила характер взаимной заинтересованности двух достаточно интеллектуальных личностей.
Сибирцеву была крайняя необходимость передать подарок одному мальчику в Сочи. Остановились на духовом ружье. Проблема - где взять. Выручил хороший знакомый по различного рода городским мероприятиям начальник уголовного розыска края полковник милиции Левертов Георгий Ассирович. После звонка к нему он предложил встретиться в восемь тридцать вечера в кабинете директора театра музыкальной комедии. Встретились у входа в театр ( еще старое помещение), к директору их пропустили, как хорошо знакомых. Вахтеры, очевидно полковника милиции знали. Александра пропустили вместе с ним. Георгий Ассирович шел по коридорам театра, как знаток этого здания, уверенным шагом, не задерживаясь, здоровался со встречными. На Александра все смотрели с нескрываемым интересом. По дороге к директору Александр обрисовал свою проблему, и главный краевой сыщик, как он выразился "принял к исполнению".
В приемной директора, да и в кабинете вращалась масса не занятых в сегодняшнем спектакле людей, на всех поверхностях, на диване, столе, и, даже на шкафах стояли свертки, вазы, цветы, статуэтки и прочее подарочное. Как потом выяснилось, ожидалось празднование дня рождения самого директора. Молодой, лет тридцати пяти - сорока черкес. Как оказалось, ему действительно исполнялось сорок, и праздновать, приглашен был весь театр, и вахтеры, и рабочие сцены. Демократично. Александр почувствовал себя неловко, пришел без подарка, к незнакомому, но Левертов его успокоил, сказал, что подарок он вручит после сидения в театре, дома у юбиляра. Предвиделось празднование до глубокой ночи. Пришлось Александру предупредить свою жену, что по непредвиденным обстоятельствам, и т. д.
Празднование в театре было , действительно, недолгим, директора поздравили , парторг, комсомольский секретарь, профсоюз, главные специалисты - главреж и дирижер. После спектакля. Выставленный ящик шампанского быстро освоили, уже было поздно, разошлись, а отдельные, ближайшие сотрудники и друзья переехали к юбиляру домой. Их встречала жена, пышная, высокая блондинка, из бывших красавиц, с молоду блиставших в свете, одна из помощниц, которые помогали готовить праздничный ужин, стояла у входа в квартиру с большим подносом наполненных водкой рюмок, другая - с подносом канапе на миниатюрных вилочках, с икрой и крабами. Соленые огурчики. И дружная песня с цыганскими нюансами в голосах -"пей до дна!" . Режиссуру в этом доме знали и умели.
Навстречу Левертову встал высокий, рыжеватый человек, уже с глубокими залысинами. Обнялись, расцеловались.
- Ну, что, к нам насовсем?
- Да, Мухарби сагитировал.
- Будешь у нас работать?
- Еще в Ленинграде Мухарби обещал, что если я приеду, то за два года стану заслуженным. Теперь верю. Работать с завтрашнего дня. Надо определиться с репертуаром.
Прошедшим летом Хабаровский театр гастролировал, и довольно успешно, в Ленинграде. Там познакомились артист Ленинградской драмы Александр Эстрин и, повсюду сопровождавший свой любимый театральный коллектив, со своей любимой балериной, полковник Жора Левертов.
- Да, у вас в Ленинграде с этим сложности, уж очень многие не хотят работать на периферии, и мешают друг другу. А как с семьей?
- Пока один, но жену долго там держать не смогу, да и дочь собирается замуж, надо освобождать квартиру.
- Я думаю, все образуется. Здесь дружный, хороший коллектив. Извини, мне позвонить.
- Алло! Машков? Сергей, ты узнавал в отношении духового ружья? Завтра, Комсомольским поездом? Очень молодец. За полчаса до прихода поезда к твоему дому подъедет на своей Волге директор из оборонки . Познакомитесь. Хороший парень. Съезди и прими передачу. Отдай этому подполковнику. Все, будь здоров.
Александр Викторович, вы слышали? Ваш вопрос решен. Съездите завтра к поезду с моим заместителем, поезд приходит в восемь двадцать утра. Остальное он знает. Живет на улице Серышева, дом , напротив роддома у входа в парк. Он там один. Главное - не опоздать. И по Серышева, прямо к вокзалу.
Подошла красивая дама, тип - Кармэн. Да и прическа соответственно. Она стояла при встрече гостей с подносом канапе. Тонкое лицо, слегка с горбинкой нос, небольшого роста, изящная, можно сказать, спортивного типа.
- Представляю, моя многолетняя любовница, а по совместительству прима - балерина театра. Нелли Ванзина.
Александру впервые столь неприкрыто пришлось слышать о статусе любовницы в ее присутствии, хотя, он был не ханжа, и сам не из святых. Церемонно раскланялся. В глазах Нелли он прочел некоторую неприязнь, будто он был женщиной и претендовал на ее любовника. Эта неприязнь была неприкрытой и сопровождала их отношения с Алекесандром много лет. И только через двенадцать лет знакомства между Нелли и Александром произошел откровенный разговор, сблизивший их мировоззренческие позиции. К этому времени она уже достигла предельного балетного возраста, оформила пенсию и перешла из балерин в балетмейстеры.
Все время с самого момента встречи у театра Георгий носил с собой из полированной фанеры планшет, закрытый на замысловатый замок. Толщина планшета и его вес были не менее пяти - восьми килограмм. Когда провозглашали заздравный тост, а его провозглашал первым в этом торжестве Георгий, он вручил хозяину дома этот планшет в подарок, от себя и Александра. Искусная резьба по дереву - "позы Кама - Сутра". Около тридцати поз. Вокруг резьбы художественно выполненной, все присутствовавшие долго толпились, забыв про стол с питьем и изысканными закусками. Кое кто высказывал мысль, что вот это надо сегодня повторить. Подарок был провозглашен от двоих, и по какой то причине все думали, что источником этого художества был Александр. Лишь значительно позже Георгий поведал Александру, что эту и подобные художества изготавливают заключенные в одном из приамурских лагерей. Очень удачно выполненный запор с ключом исключал просмотр картины детьми и нежелательными лицами.
Знакомство с этим домом произвело на Александра впечатление, свобода нравов в общении, близкие отношения между начальниками и подчиненными, и, вместе с тем соблюдение субординации на работе, всему этому стоило учиться.
Операция с духовым ружьем прошла успешно, и это сыграло большую роль в жизни, как дарящего, так и получившего этот подарок. Все делалось для примирения брата со своей семьей, жене бриллианты, а сыну малолетнему - ружье. Более года в его семье была трещина, которую с трудом удавалось заделать, хотя, неприятный осадок от этой размолвки остался у его жены на всю жизнь. Все от иллюзий любви. К другим женщинам.
После этого дня рождения связь с работниками театра не прекращалась, в ближайшее воскресенье Жора и Мухарби были в гостях у Александра, обедали в бархатном зале завода. Банкетный зал был по стенам обклеен корой амурского бархата (пробковое дерево). Текстура коры - с глубокими естественными "морщинами", фактически - пробка натуральная. Столы - срезы африканского красного дерева на круглых металлических подставках, сидения - чурбаки из красного дерева с мягкими подушками. Заводским художникам вкуса было не занимать. Красное дерево было приобретено на местной мебельной фабрике, его умудрились транспортировать в тридцатиградусный мороз, и от этого были образованы трещины по радиусам, дерево, которое надо было использовать только в целом состоянии для изготовления шпона, спилов по концентрированной окружности, пришлось продавать по цене дров. А покупали его в Африке за баснословные деньги. Убытки транспортники, да и торговые представительства, понесли колоссальные.
А повара столовой были на высоте.
Однажды, по небольшому делу о шефском концерте Александр заехал к Мухарби и застал в его кабинете плачущую даму лет двадцати пяти. Неудобно было поинтересоваться причиной ее расстройства, но директор сам сообщил, что привлек к работе в театре из закрытого города Арзамас артистку, предоставил ей жилье в гостинице, а ее с сегодняшнего дня выселяют, поскольку краевой съезд депутатов, а мест не хватает. Хоть в кабинете ее поселить на четыре дня. Звали ее Оля Зайцева. За месяц она уже на первых ролях, а служебную квартиру и ей, и еще нескольким, в том числе и Александру Эстрину обещают только после ввода строящегося дома, это месяцев через пять.
- Где Ваши вещи? - спросил Александр.
- Еще в гостинице, я должна освободить номер до восемнадцати часов.
- Сейчас я освобожусь у Вашего директора и отвезу в свою гостиницу. Немножко дальше, но оттуда никто не выселит.
- А это не опасно?
- В чем может быть опасность?
- Не знаю, хулиганы, может быть рабочие, которые не адекватно себя ведут, мало ли что.
- Не опасно. Рабочие воспитаны, а хулиганов в своей среде не выращиваем. В гостинице проживают командированные на завод офицеры, так, что есть опасность, совращения одного из них артисткой вашего театра.
Шутка немного успокоила Зайцеву Ольгу, и она сказала, что подождет в приемной.
Мухарби пообещал систематически перечислять деньги за проживание артистки по предъявленным счетам.
Эта девушка от театра прожила в одном из люксов заводской гостиницы более полугода. В свои выходные, когда она оставалась весь день дома, и даже с подругами, которые ее навещали, они обедали в заводской столовой. Во время нескольких шефских концертов ее рабочие узнавали и говорили, что это наша артистка.
Действительно, не прошло и двух лет со времени описываемых событий, как большой группе работников театра к моменту принятия нового здания в эксплуатацию в самом начале улицы Карла Маркса были присвоены звания заслуженных и народных, среди них были и Зеля Грим- Кислицина, и Эстрин, и Заслуженным деятелем искусств стал директор театра Мухарби Хамидович Чапаров.
К открытию нового театра было приурочено и предоставление ряду артистов служебных квартир. Квартиры получили и наши друзья - артист Эстрин, который смог выписать из Ленинграда свою жену, и внести, в буквальном смысле, в пустые комнаты. Дирижер Чебоксаров, который внес в пустые комнаты два чемодана с нотами, артистка Зайцева Ольга, которая внесла в новую квартиру только что родившегося мальчика. К сожалению, ей не удалось совратить ни одного из многих офицеров, приезжающих на завод. По интеллектуальным , возвышенным причинам она не воспринимала грубого солдафонства. Отцом ее ребенка стал дежурный электрик театра. А семья у них не получилась. Оля воспитывала ребенка одна.
Театр музыкальной комедии находился в хорошем хозяйственном и художественном положении, красивое, новое здание жителями города посещалось.
Экономическое положение работников театра было не из лучших. Только и того, что можно было тешить себя мыслью, что ты актер, работник искусства, несешь в массы народа культуру и знания. Больше ничего. И спасением было, если второй член семьи работает на должности, далекой от искусства. Даже у директора театра был оклад в сто шестьдесят рублей. Остальные получали значительно меньше.
Большой и порядочный друг Александра а, следовательно, завода был руководитель издательства газеты "Тихоокеанская Звезда" Павленко Павел Иванович. Трезвый руководитель, с задатками порядочного журналиста, никогда не нарушающего своих принципов, не преклоняющегося перед сомнительными партийными авторитетами. Он постоянно стремился кроме газеты издавать художественную литературу, его обожали местные начинающие писатели, книголюбы, ожидающие издания в рамках его прав и возможностей, на него надеялись начинающие авторы, и он не отказывал никому, если это произведение не шло в разрез с его личным пониманием искусства письма. Он был автором идеи Дальневосточного романа, и благодаря ему дальневосточники могли читать произведения от Н. Задорнова до В. Санги, уже сегодняшнего таланта из Сахалинских нивхов.
Пришло время пересмотра многими работниками от культуры своего отношения к работе и целесообразности пребывания в должностях. Многие стали понимать, что жизнь человеку дается лишь один раз, и достоинство, свое достоинство, соответствует материальным возможностям. И нецелесообразно жить агитацией, демонстрацией, или отдаваться в жертву работе, которая тебя плохо кормит, и твоих детей плохо содержит, и твоих жен, да если их две, плохо обеспечивает. Надо бежать от такой культуры.
Мухарби терпел это положение почти два десятка лет. Влияли и комсомол, и коммунистическая партия, и сознание того, что образование и талант получены в определенном направлении. Смелые люди стали менять это направление.
Директор театра, заслуженный деятель искусств, переквалифицировался в простые снабженцы в золотопромышленной артели. Сразу стал зарабатывать тысячу двести рублей в месяц, зарплата выросла в десять раз.
Директор Хабаровской филармонии, наконец, освободился от должности директора и стал преподавать историю в педагогическом институте, да плюс доплаты за лекции по линии общества "знание" . И все вечера - с семьей. Свободен от забот по организации, проведению концертов заезжих артистов, да еще надо было изобретать, как им доплатить , сколько они требовали сверх тарифной ставки. Ставить лишние ряды, продавать неучтенные билеты, и т. д.
А Нина, заведующая краевым методическим кабинетом по самодеятельности, перешла на работу заведующей гостиницей, в 1985 году, и, дождавшись на этой должности времен приватизации, стала полноправной хозяйкой одной из лучших гостиниц города.
Только библиотечные работники, да рядовые артисты обеих театров длительное время прозябали на своих нищенских окладах, не имея возможностей и других жизненных дорог.
Клуб завода - сосредоточие заводской культуры, переехал в новое помещение, построенное по проекту, обеспечивающему клубное предназначение. Здесь была хорошая сцена, приличное для заводского клуба фойе, два входа, один со стороны завода, второй - с улицы, через который был обеспечен проход всем желающим в дни демонстрации художественных фильмов. Сеансы три раза в неделю активно посещались рабочими, живущими в районе завода и офицерскими семьями, ближайшей воинской части.
Кинофильмы демонстрировались всегда новые, еще до того, как выйдут на экраны города и края. Таков был взаимно выгодный договор между администрацией завода и конторой кинопроката.
Клубом командовала семья Казимировых Галины и Владимира. Она - неплохой организатор, окончила дирижерский факультет института культуры, постоянно работала с заводским вокально-инструментальным ансамблем, у них всегда был наработан неплохой песенный и танцевальный репертуар. Ансамбль состоял, преимущественно, из военнослужащих срочной службы. Вечера отдыха и другие мероприятия, а также праздники всегда были обеспечены музыкальным сопровождением. За счет заводских фондов были приобретены неплохие музыкальные инструменты. Музыкантам пошили два, а потом еще два комплекта одежды, из материалов, подобранных самими музыкантами на швейной фабрике с участием художников.
Владимир числился совершенно на другой, технической должности, но работал на заводскую культуру, он был неплохим художником, занимался оформлением цехов, территории, и, того - же клуба. Работал при клубе. Тоже был хорошим музыкантом, играл на аккордеоне, всегда мог подменить уставших музыкантов, некоторые вещи играл вместе с ансамблем. Обладал замечательной ленью. Над ним надо было постоянно держать дубину, или , на худой конец - хлыст. Такой дубиной была его жена. И если он не укладывался в отведенный срок выполнения оформительских работ, случались семейные ссоры, которые кончались, все-таки, выполнением задания и взаимной любовью. Так у этой четы появилась дочь. Ее появление и последующий отпуск заведующей клубом прошли незаметно для работников завода. Муж выполнял ее обязанности, довольно успешно.
Чета Казимировых была поддержана материально за счет премиальной системы оплаты труда на предприятии.
Прошло около года после рождения ребенка, и промеж супругами получился разлад, неизвестно на какой почве, но семья распалась, Владимир уехал к родителям северных районах края, а Галина стала править заводской культурой самостоятельно, и ей это удавалось без сложностей. Она была очень коммуникабельным человеком, дружила со всеми женщинами завода и вместе и по отдельности, ей помогали, даже без распоряжений на то.
Горевала недолго, нашла себе лейтенанта Мишу, холостого, ласкового, скромного, не пьющего, приходящего если была нужда, и уходящего восвояси. Удобно, и никто ничем не обязан.
Года через два после развода с Владимиром нашла себе более подходящего, вышла замуж и снова побывала в декрете. На время рождения мальчика заведующего клубом брали со стороны, но Галя вернулась на свое место. Культура не пострадала, а детки -наши.
И, все же, на Дальнем Востоке, как и в других краях и областях Советского государства, культура финансировалась по остаточному принципу. Настоящего государственного подхода к бюджету предприятий культуры, чтобы довести ее до большинства населения, не было. Промышленные организации и предприятия спасались своими фондами и могли поддерживать только свои маломощные клубы и дворцы, у кого они были. Но, ниществовали и ниществуют сегодня - все. Ограничиваются танцевальными, как сейчас говорят - дискотеками с обильным употреблением алкоголя и наркотических средств. Идеологию молодежи взять неоткуда, и взрослеют циниками.
Очень неправильно, что промышленные предприятия не вкладывают деньги в организации внутри себя, которые прививали бы сотрудникам гордость не только за большие заработки, но и сам факт существования своего предприятия, завода, фабрики, хозяйства. Еще психология хозяев и руководителей не развита до такой степени, чтобы понимать важность каждого человека, из которого и создается Его Величество -Коллектив. И деньги, заработная плата, никогда не выполнят этой важной роли.
14
К Сибирцеву обращались люди из различных организаций и ведомств и по самым различным вопросам. И каждый раз он старался, чтобы оказываемые услуги сторонним организациям максимально способствовали процветанию собственного завода. И это ему , как правило, удавалось.
Он оказывал большую помощь детскому дому, в котором официально , по партийным обязанностям, числился в общественных опекунах.
Школа, в которой учились почти все дети из заводских жилых домов, постоянно пользовалась и заводской ремстройгруппой для подготовки здания к новому учебному году, и транспортом для доставки необходимых грузов, и старшеклассники проходили необходимый профессиональный минимум по обслуживанию техники, а также работе на конвейере и многие после школы, не поступив в высшее учебное заведение приходили на работу на знакомое предприятие. Можно перечислить десятки фамилий, когда парни, поступив на работу на завод, уже никогда не меняли сферу своей деятельности, а , кто имел способности, заканчивал институт или техникум заочно и становился работником администрации, или, даже, руководил производственным подразделением. Наиболее яркими личностями и них были главный инженер завода, Николай, уважаемый, Васильевич, начальник отдела труда Заика, начальник цеха Юрий Ким, Начальник отдела кадров Зяйняп Якубовна Гриневич (по мужу), контрольный мастер Светлана Тарасова, да много других. Почти весь технический отдел состоял из бывших заочников, которые прошли прекрасную школу практической работы на рабочих местах. Все они были заочниками и все не изменили своему предприятию, и все получили должности соответственно своим способностям.
Детсад во главе с его бессменным директором Скориковой всегда был в центре внимания, ведь, успешная работа родителей всегда зависит от того, как устроены их дети.
Военный совхоз, к которому был прикреплен в качестве шефов, для оказания помощи в наиболее страдные времена завод, никогда не получал эту помощь в виде грубой рабочей силы в человекочасах. Рабочие завода на полях не работали. Директор завода заключил договор с совхозом на постоянное техническое обслуживание и ремонт сельскохозяйственной техники . Безвозмездно. Техника совхоза всегда была в порядке, в готовности к посевной или уборочной кампании. Завод, вернее заводская столовая, ежедневно получала цельное молоко в необходимых количествах, рабочие имели возможность по личным заявкам это молоко приобретать, и это в условиях, когда даже порошкового молока в городских магазинах было очень ограниченно, а у всех дети. Можно было наблюдать, как на работу шли рабочие, каждый с бидончиком, со своей фамилией, наклеенной на таре, а в обед уже все шли домой, через дорогу, с полными бидонами. Деньги перечислялись военторговской столовой по специальным ведомостям. Военторг рассчитывался с совхозом.
И городские торгующие организации постоянно пользовались услугами завода, на условиях взаимной выгоды. И выгода была. И Обувьторг, и Росбакалея, и Горпромторг, и потребкооперация, и контора Гастроном, и Дальрыбторг, и Лесурс - все побывали в кабинете директора завода, и от всех узкоспециализированных торгующих оптом предприятий рабочие завода имели определенную пользу и , практически, не нуждались в годы тотального дефицита. Заводской магазин вырос до двух этажей, получал достаточно товаров, обеспечивал рабочих прямо в цехах по определенному графику. Недовольных не было.
Из конторы Гастроном к Сибирцеву зачастила заместитель директора, Ковалева Татьяна Яковлевна. У нее постоянно была необходимость в транспорте, и она пользовалась добротой Александра. Неудобно было на фоне создавшегося имиджа отказывать даме, она всегда добивалась своего.
Ее муж был заместителем директора соседнего завода "Промсвязь", и она по какой то причине обращалась не к своему мужу, а предпочитала Сибирцева, с его небескорыстной покладистосью. Впрочем, поскольку область работы и сферы деятельности были у этих заводов совершенно различные, то и администраторы их, в том числе и директора, и заместители были между собой незнакомы. По партийной линии они были на учете в разных райкомах города. На форумах не встречались.
И в этот раз посетительница пришла, скромно села на дальний стул в конце кабинета у стола для заседаний, и начала излагать свою просьбу.
- Александр Викторович, у нас пришли вагоны с товаром, автобаза выделила машины и кран для разгрузки контейнеров, а кран сломался. Уже скопилось пять машин во дворе, а крана нет. Не могли бы выделить нам на день Ваш кран? Очень прошу.
- Кран то можно, только надо узнать, насколько он загружен в данный момент у нас на производстве.
По селектору, заведующему гаражом.
- Николай, скажи, у тебя автокран свободен?
- Он кончает техническое обслуживание. Будет готов через час - полтора.
- К тебе подойдет зам директора конторы Гастроном, Татьяна Яковлевна. Она проинструктирует крановщика, куда ехать. Это срочно.
Вопрос был решен, а Ковалева не уходила. Женщина она была интересная, знала, что окружающие мужчины не могут не обращать на нее внимания, а, в данном случае она чувствовала, что Сибирцеву очень небезразлична. Разговор между ними шел вокруг пустой тематики Дальневосточной природы и ее созерцания, да о том, что занятым людям редко приходится бывать вне города и любоваться великой рекой и Приамурской тайгой. Дело кончилось тем, что послезавтра необходимо совместно выехать или на Хехцир, или в район Второго Воронежа, где естественный парк на берегу реки носит все качества оттесненной от города тайги. Сюда и дорога короче и благоустроенней. Послезавтра - рабочий день, но оба должны будут подготовить свое производство к тому, что они, как руководители, будут отсутствовать.
Тема одиночества отдельного человека в мировой литературе поднимается столько, сколько существует литература и искусство. Личности, которые не вполне вписываются в общепринятый порядок и мнения толпы ( общества ) - всегда одиноки. Всегда не находят , или находят с трудом, единомышленников или людей, понимающих душевные порывы и производственные стремления. Но они ищут, им одиноко в этом мире, им тяжело, под час, бороться с устоявшимися традициями и правилами, им тяжело выполнять законы, написанные для усредненной личности в каждом обществе. И особенно , когда человек скован законами и правилами, определенными воинскими уставами. Конечно, степень напряженности между личностью и обществом определяется положением, которое занимает эта личность в той, или иной сфере человеческой деятельности. И такие люди вынуждены искать единомышленников, всегда надеясь, что следующий встреченный им человек и есть тот, с кем можно решать вопросы, не решенные из - за непонимания окружающими посредственностями.
Александр был одинок. Он мирился со своим состоянием отрешенности от реального мира, понимая, что реальный мир сегодняшнего дня подвержен влиянию нездоровой идеологии, внедряемой и проводимой Коммунистической партией. Для элементарного успеха необходимо было принадлежать к одной из ячеек этой партии. Александр принадлежал, и, по возможности, в силу своей компетенции, выполнял мероприятия для развития своего завода немножко в разрез с существующими правилами. А близких друзей и единомышленников у него в сфере деятельности , почти не было. Богема была, развлекательные мероприятия всегда были возможны, но не всегда за делами желательны, а единомыслия ни с кем не было. Он не отчаивался, на производстве и в вышестоящих эшелонах вел свою политику, а дома был покладистым, добрым , уживчивым мужем и отцом. Отлично понимал, что будет непонятен, если по-другому. И это все. Без духовной близости, без возражений и споров. Дома должно быть спокойно. Хотя бы дома. И было рутинно, спокойно, сытно, удовлетворенно. Семья обеспечена в обывательском понимании этого понятия.
Они с Ковалевой нашли точки соприкосновения, Татьяна привлекала своей нестандартностью и готовностью к решительным действиям. Благо, точек приложения в ее деятельности было немного, но она решала свои вопросы резко и нестандартно. Цели достигала, это подкупало. А человек она была интересный и в физическом и в духовном смысле. Высокая, стройная, сформировавшаяся тридцатитрехлетняя особа, с красивыми большими глазами, всегда ухоженной прической, быстрая в движениях, резкая в суждениях. Через день встретились, с утра, около десяти часов, выехали на пустынный Второй Воронеж, в слегка запущенный парк, на высокий берег Амура. Берег , действительно в этом месте был высоким. Это не доезжая к общему спуску к воде с километр - полтора, кривая дорожка ведет в лес, растущий на побережье, там сопки, в раннюю весну в сиреневом цвете багульника. Но сейчас была осень, сентябрь, конец месяца, и сопки стояли в разноцветье уходящих в зиму деревьев. Свежо и красиво. Дальше этот парк заселен множеством пионерских лагерей, в том числе и детского дома, где Александр был в общественных опекунах.
Они погуляли по лесному взгорью над Амуром,, прошлись по дороге, ведущей никуда, и через полчасика решили переехать на видневшийся отсюда высокий крутой берег, без леса, но с отличным обзором реки, Хабаровска, островов. Это место, где через Амур шагает высоковольтная линия электропередач. И остановились прямо под мачтой на своем берегу. Отъехали немного, чтобы не ловить статическое электричество. И долго смотрели на реку, с ее берегами, с кораблями, движущимися по водной глади, некоторые грузовые буксиры уже в то время работали, как толкачи, и это хорошо смотрелось. Серебряная ровная гладь воды успокаивала, настраивала на лирический лад. Но, уже солнце перевалило через полдень, давно, и надо было думать о материальном. Обедали в небольшом ресторанчике базы КАФ. Меню не из изысканных и невысокого качества, но было компенсировано большими качественными салатами с отличными Хабаровскими помидорами красно фиолетового цвета, мясистыми и сладковатыми на вкус. Салат был сдобрен обильно мясом краба. По просьбе обедавших. Татьяна обещала шеф - повару в десятикратном весе компенсировать и обедать здесь систематически. Ее знали, поверили, краба нашли. Домой они вернулись к концу рабочего дня.
Эти встречи начали носить системный характер. Постепенно они приобрели все признаки серьезного романа. Надо заметить, что со времени их непростых отношений прекратились обращения к заводу от конторы Гастроном по оказанию транспортных и других услуг. Личные взаимоотношения оказались дороже.
Женщины, зачастую, решительнее мужчин в личных контактах и интимных взаимоотношениях. И если Сибирцева устраивали чисто платонические отношения , без притязаний на близость, то Татьяна Яковлевна уже через две встречи сообщила, что ее подруга уезжает на длительный срок на Курильские острова, ей надо было набрать стаж на пенсию, заодно и увеличить ее за счет среднего заработка в последний трудовой год, и квартира доверяется ей для постоянного досмотра, а если надо, то и использования для жизни ее или ближайших родственников.
Это был серьезный намек, Александр не возражал, и начал ждать, когда подруга улетит на Сахалин, а потом на Буревестник. Появились мечтания в стиле молодости. Время прошло быстро. Проводили, посадили на самолет, вернулись в квартиру, отпраздновали въезд , новоселье, заодно и первый день близости. Обоим понравилось, повторяли.
Стали приезжать сюда в обеденный перерыв, почти ежедневно. Начали хорошо чувствовать друг друга. И дома у обоих все в порядке, с работы возвращались во время. А жили полной жизнью любовников. В квартире появились предметы постоянного пользования, начиная с предметов гигиены, мыла , зубных щеток, и кончая напитками и продуктами в холодильнике.
Между ними один раз и навсегда было решено, что их отношения никак не должны отражаться на семьях, ни жена Александра, ни муж Татьяны ни дети ничем не должны быть ущемлены или почувствовать не соответствующее их статусу в семьях отношения. Они не виноваты в том, что так сложилась жизнь родителей, а обе половины любовников не чувствовали изменения внутрисемейных отношений. И если кто из них и догадывался , то хватало воспитанности не поднимать этот вопрос. Дети росли с родным отцом и родной матерью, ни в чем не нуждаясь. Души детей не ломались.
Прошла зима в сплошной радости встреч, и каждая встреча была как первая, и каждый день приносил новые ощущения близким по духу и физически людям.
Жена Александра весной выехала в отпуск за границу, на лечение, ее отпускное время было за этот рабочий год использовано, Муж Татьяны Яковлевны тоже использовал положенный ему отпуск, слетав к родителям в глубину России. Любовники начали планировать свой совместный отпуск, картина вырисовывалась благоприятная.
Путевки удалось взять на одно и то же время, с начала сентября, почти бархатный сезон, она приобрела путевку в санаторий "Правда", он в "Ворошиловский" , и на тот же период. Ворошиловский находится на возвышении, к берегу ведет фуникулер, а Правда - внизу, почти на том же уровне. Эти санатории разделяет только дорога. Встретиться всегда возможно. Свои дела на рабочих местах к моменту отпуска были доделаны и решены. Никаких хвостов. Все передано заместителям. Вылетали порознь. Первым вылетел Александр, через день - Татьяна, ее он уже встречал в Адлере. Удачно. Погодные условия еще позволяли бывать на пляже, хотя ни он, ни она к загоранию и долгому лежанию на солнце не были привержены. Однако, легкая утренняя зарядка и небольшое время плавания помогали восстановить силы и настроить на весь последующий день. На первое время Александр, кроме номера в санатории, снял номер в центральной гостинице города, интимные встречи были обеспечены, впоследствии нужда в гостинице отпала, были установлены хорошие взаимоотношения с персоналом Ворошиловского санатория, Татьяну пропускали и принимали как свою.
Первые дни отдыха проводили в экскурсиях по побережью, на электричке доезжали до Туапсе, изучали местные достопримечательности, вплоть до рынков, на которых, для коренных дальневосточников было много интересного, даже незабываемого.
Александр в 1970 году служил один год на Красной речке, в пригороде Хабаровска, был дружен с начальником Краснореченской КЭЧ ( квартирно эксплуатационной части) гарнизона. Кашечкин Лев Павлович. Пути офицеров разошлись, Сибирцев ушел в том же году на должность директора завода, а Лев Павлович убыл к новому месту службы в Сочинский КЭО ( квартирно-эксплуатационный отдел) . В его функциях было содержание всех санаториев, принадлежащих Министерству обороны , строительство новых санаториев и расширении старых здравниц с возведением новых корпусов. На всем Черноморском побережье.
Прошло семь лет, Сибирцев приехал в Сочи в качестве отдыхающего, и вспомнил о старом сослуживце. Авось он еще здесь. Оказалось здесь. Встретились, его организация находилась почти в центре города, рядом с главным универмагом.
И удивлениям, и радости не было предела, много воспоминаний о совместной службе на Дальнем Востоке, много вопросов. Конечно, Александр припас и вручил старому сослуживцу килограммчик красной икры и несколько баночек крабов. В те времена это было невозможно приобрести в европейской части государства эти деликатесы.
Для разрешения всех вопросов ужинали в тот вечер в ресторане, но все вопросы не смогли разрешить. Через пару дней Лев Павлович собирался ехать на своем служебном автомобиле по побережью с посещением своих подчиненных предприятий вплоть до Сухуми, и предложение на путешествие с ним на два дня было принято с восторгом, это незабываемая поездка в Абхазию.
В санаториях администрация была предупреждена, возражений не было, можно было ехать, и , когда за ними заехал Лев Павлович, они ждали его у главного корпуса Ворошиловского санатория.
Проехали Леселидзе (граница между Россией и Грузией) и сразу почувствовали другой климат, другое отношение к проезжающим (на посту их остановили , причем, пост был совмещенным и состоял из стражей порядка от Российской федерации и Грузинской ССР. И если со стороны Сочи милиция просто пропустила военнослужащих, то у грузинской милиции было масса вопросов, и , в особенности, что везете, куда едете и с какой целью. И, несмотря на то, что подполковник Кашечкин предъявил со своими документами командировочное удостоверение, пришлось открывать и показывать содержимое багажника. А на встречной полосе стояла большая колонна из машин и, даже гужевого транспорта, с цитрусовыми, которых не пропускали, потом удалось узнать, что для пропуска через границу республик надо было два условия: 1- это справка, что хозяйство, в том числе и личное, рассчиталось с обязательными поставками государству по провозимой продукции ( виноград, вино, апельсины, лимоны, фей-хоа, яблоки и т.д.) 2-условие , это обязательная денежная взятка стражам грузинского порядка. Там и в годы Советской власти властвовал его величество Рубль. И больше ничего. При хорошем платеже можно было и не предъявлять справку о выполненных поставках государству.
Следует обратить внимание, как заметили наши путешественники, к работе в милиции и других властных структурах абхазы не допускались. Только грузины. И коррупция была сплошной, сверху до низу и с низу до верху. Все , и самым легальным образом делились, никто не был в обиде. Кроме коренных абхазов. Чувствовалось попустительство или неспособность властей государства, в целом, справиться с грузинским менталитетом. Послабления, допущенные и насаждавшиеся в период Сталина, продолжали действовать.
Гагры с их вековой эвкалиптовой аллеей. Здесь Лев Павлович не преминул заехать в любимую пекарню, где выпекали гигантских размеров вкуснейший хлеб. Купил и всех угостил, и хлеб был, действительно, отличным от привычного, большого размера, на семью, и вкусным. Продавали его прямо из пекарни, горячим, в небольшое окошечко, на высоте человеческого взора.
Вникая и далее в жизнь Абхазской республики, Александр с компанией все более поражались и удивлялись. Удивление вызывал стиль жизни местных жителей, и явно проглядывалось доминирование одной национальности над другой. Грузины, которые были в те времена в большинстве, считали себя высшей кастой и было, как само собой разумеющееся, что абхазы были везде на вторых ролях и в подсобных работниках, а , проще, в прислужниках у грузинского населения.
Для дальневосточников, да еще руководителей низовых коллективов, которые всегда были заняты на производстве, и которые понимали ценность людских ресурсов, было абсолютной дикостью, когда человек нигде официально не работает, а живет за счет своего хозяйства. За счет эксплуатации на своих мандариновых плантациях других работников, разделяясь, в основном, по национальному признаку, да еще за счет содержания у себя дома отдыхающих, приезжих со всех концов Советского государства. И все приезжающие обязаны были платить, и много, неоправданно много платить, за климат, за море, за фрукты, за национальную кухню, за кратковременное, не совсем комфортное жилье. Не говоря уже о ценах в кафе и ресторанах, работники которых четко понимали, что ничего государственного нет, все принадлежит начальнику, директору, распорядителю. Простейший расчет - летний период должен обеспечить местное население средствами к безбедному существованию на весь остальной год. Впрочем, такова политика причерноморских жителей и сегодня. И речь не идет о том, чтобы удешевлять летний отдых для трудящихся всего Российского государства. Уже посперестроечного. Срочно нужна специальная государственная политика, иначе и впредь люди будут отвозить свои , трудом заработанные средства в зарубежные страны типа Турции, Испании, Греции, Египта. Туда люди ездят не от избытка средств, а, потому, что в своих, домашних санаториях и гостиницах - намного хуже и жизнь, и условия отдыха, и обслуживание ленивыми работницами и работниками.
Проехали Гудауту, решили обедать в Новом Афоне, и если будут работать экскурсионные бригады в Новоафонских пещерах, то посетить и это чудо карстовых образований. В придорожном ресторанчике заказали обычный обед, без излишеств, Салаты, хаш, мамалыгу со сливочным маслом, мясо. Спешили побывать в пещерах, пригласили официанта, чтобы рассчитаться.
- Сколько мы Вам должны? -спросил Сибирцев.
- Давай сто пятьдесят рублей. - ответил грузин - официант.
Александр уже стал доставать деньги, но здесь вмешался Лев Павлович:
- Постой, молодой человек, давайте посчитаем, согласно заказа и Ваших цен.
- Что, тебе дорого? Тогда давай сто рублей, и уходи.- Провозгласил важно официант.
Согласно лежавшего на столе меню по прикидкам Кашечкина, друзья официанты подали блюд всего рублей на пятьдесят. Не хотелось портить себе настроение, уплатили сто рублей, недовольному официанту и двинулись в Пещеры. Как раз собиралась группа, билеты были, и, даже, афиша гласила, что сегодня квартет такой то будет петь в уникальном зале пещеры пять грузинских песен, и что необходимо заплатить и за концерт.
Экскурсия была незабываемой и, в своем роде, уникальной. Сначала всех рассадили в игрушечные вагончики, которые на электрической тяге доставляли экскурсантов к начальной стадии экскурсии.
Пещера оказалась неожиданно большой и вся , кроме дорожек и путей экскурсии наполнена сталактитами и сталагмитами чистых солей образованными в результате многих веков водной капели. Соли в прозрачном виде или свисали с потолка, или росли со дна в виде столбов. И все это красиво подсвечено цветными прожекторами. Создавалась причудливая радуга из освещенных солей.
Переходы по хлипким, подвесным на тросах мостикам, из одного зала пещеры в другой были организованы на большой высоте, у многих кружилась голова, Татьяна крепко держалась за своего надежного спутника.
В самом большом зале экскурсовод предложил на переходном мостике всех остановиться, в тот же миг вспыхнули прожектора и высветили группу людей, стоящую с музыкальными инструментами внизу, на большой глубине, на небольшом островке, окруженном водой, и раздалась медленно усиливающаяся музыка, которая сопровождала мощные, пока сдерживаемые мужские голоса. Звуки усиливались, текст песен был непонятен, песни исполнялись на грузинском языке, но музыка и звучание захватывали. Уникальная архитектура зала пещеры , казалось, была продумана архитектором - природой для этого квартета, такую акустику невозможно повторить в рукотворном зале. Слушатели стояли в оцепенении, никто не шелохнулся. Последняя песня оборвалась на мощном крещендо, и долго звуки отражались от поверхности стен, потолка, и снова возвращались , продолжая звучать, но чуть тише. Грузинские песни в мужском многоголосье - редчайший музыкальный феномен.
Только из - за этого концерта стоило здесь побывать, услышать, впечатлиться и помнить всю жизнь. Это неповторимо и незабываемо. А если одним словом -ВОСТОРГ.
Далее экскурсия была в том же духе, но ничего интереснее сталактитового зала и концерта уже не было. Всем хотелось скорее попасть в зону дневного света, и к нему вышли внезапно, и маленький поезд отвез всех туда, где взял.
Время склонялось к вечеру, и уже без остановок , через два три прибрежных населенных пункта , сквозь цитрусовые сады, достигли цели своего путешествия - Сухуми. Удивляло то, что через дорогу в населенных пунктах ходит крупный рогатый скот, и, даже недалеко от въезда в центр города , дорогу с пониманием важности своей миссии, пересекли корова с теленком. Они задумчиво посмотрели на автомобиль "Волга", и продолжали свое, никем не потревоженное движение домой, после дневного пастбища. Животные сами знали , куда им идти, никто их не сопровождал. Вообще окраина Сухуми на въезде со стороны Сочи представляла собой хорошо окультуренную сельскую местность со всеми атрибутами сельского населенного пункта.
Заехали в военный санаторий, их уже ждали. В специальном корпусе, через дорогу от основной территории были номера "люкс". Для генералитета Генерального штаба. Здесь Кашечкин заказал два люкса - один для себя, и другой для своих гостей, Александра с Татьяной.
Во главе этого санатория в те поры стоял выходец из грузинских "князей" полковник Чиковани. В будущем генерал. Здесь сплетня, передаваемая из уст в уста во всем Министерстве обороны: Отдыхал у полковника Чиковани министр обороны страны, маршал Гречко. Начальник санатория очень правильно выбрал министру массажистку, которая сумела оказать ему массу услуг, вплоть до того, что убедила маршала, во время массажа у него в особняке, что он не старый, и доказала на практике.
Министра посетил дальний родственник начальника санатория заместитель Министра Обороны по строительству и расквартированию войск - Генерал армии Геловани. По делам службы, подписал ряд секретных документов, с ним была и фельдъегерьская служба. Вместе с документами , подписанными министром по вопросам, не терпящим отлагательства, в Москву ушло и представление на Чиковани о присвоении ему звания генерал - майор медицинской службы. За особые заслуги.
Через месяц, когда министр возвратился после отдыха в Москву, Чиковани одел генеральские погоны, получив извещение о приказе Министра по присвоению воинских званий, это был первый уникум среди начальников военных санаториев, который за особые заслуги перед отечеством получил звание генерала. А массажистка была переведена в Москву для дальнейшей деятельности.
Вскорости, Чиковани женил свою дочь на начальнике клуба санатория, старшем лейтенанте ( кличка - "матрос", очень любил морскую форму, носил ее лет пятнадцать, вплоть до присвоения звания полковник), которого незамедлительно отправил на учебу в академию тыла и транспорта в Ленинград. На автомобильный факультет. Звезд с неба начальник клуба не снимал, но академия подчинялась Геловани. Все шло, как по маслу. Если бы не происшествие с самим Чиковани. Он , удирая от любовницы, спрыгнул с третьего этажа. От ее мужа ушел, но ушел и из жизни. Похоронили.
О роли бывшего заведующего клубом и его карьере будет отдельное небольшое, достойное его, произведение. В рубрике "Москва".
Летом 1983 года к Сибирцеву в Хабаровск прилетел в гости всемирно известный Мелитон Варламович Кантария. Герой Великой Отечественной войны, водрузивший со своими сослуживцами Егоровым и Самсоновым знамя победы над Рейхстагом. Здесь, в Хабаровске, они отметили шестидесятичетырехлетний юбилей героя. Было лето. Все организовали на высшем уровне, вплоть до поздравлений от Крайкома партии, от общественности, от завода и его работников, перед которыми Мелитон неоднократно выступал с проникновенными воспоминаниями, написанными для него литературным хорошим русским языком замечательным писателем Расулом Гамзатовым. У людей на глазах от его выступлений были слезы.
Для праздника выделили отдельный домик , еще тогда одноэтажный, в центре Хабаровска, напротив рынка. Праздник посетили многие из администрации города, организаторами торжества выступили завод, музыкальный театр и одна из золотодобывающих артелей. Праздновали два дня. С перерывом на отдых участников.
Сам Мелитон Варламович показал себя стойким в этой нелегкой работе и , несмотря на возраст, выдержанным мужчиной. Сказывался огромный опыт всей эпопеи его жизни триумфатора, не теряющего головы, и постоянно приглашенного.
Истоки дружбы Сибирцева и Кантария восходят во времена окончания войны, когда Кантария еще служил последние дни в Германии ,перед поездкой на парад победы, а "пацану" Сашке было четырнадцать лет, и никогда не станут достоянием общественности. Это дело двоих.
Александр готовил сюрприз своим спутникам. Он знал, что на тот момент Мелитон Варламович работал директором центрального Сухумского рынка и на утро следующего дня договорился со Львом о том, что они с утра уделят внимание рынку, не раскрывая истинных целей. Лева согласился.
Ночь прошла в крепких объятиях и крепком сне . После дороги, после впечатлений, после рюмки - другой коньяка перед сном, да после любовных игр, спали крепко.
Утром им, как гостям, был доставлен завтрак в номера, хороший санаторный завтрак, с большим количеством зелени и фруктов. После завтрака выехали в сторону центрального рынка. Незабываемый рынок, обильный, богатый осенними дарами кавказской Колхиды, здесь были и скромные черноморские дары моря. Скромные - это по дальневосточным меркам.
Подъехали к воротам и далее по подсказке людей нашли помещение дирекции рынка. В "предбаннике" сидело несколько визитеров, которых директор должен был принять, всем руководил сержант милиции. Он разрешал входить или не входить к "высокому начальству". Александр попросил доложить, что приехали гости из Хабаровска и просят их принять. Вышел быстрым шагом сам Мелитон, обнялись, не виделись год, неизменные вопросы в таком случае, почему не дал телеграмму, почему не сообщил заранее, и т. д., потом, к милиционеру-
- Ты что, не видишь, друг приехал, а на столе еще ничего нет, или мы не в Грузии?! И далее, по-грузински: Зураба, моди, моди ( иди, иди).
И через пять минут после "Моди, Моди", как по волшебству, на столе директора появился свежий лаваш, на нем много свежей зелени, на втором лаваше горка, килограмма на два готового шашлыка, появились печеные и вареные яства, а из своего стола Мелитон извлек две бутылки водки и пузатый бутылек вина. Спутники Александра не переставали удивляться приему, а милиционер внес в помещение коробку с бокалами, приличествующие случаю были им взяты, уж неизвестно на каких условиях, в посудном ларьке. Мелитон лично помыл под водой умывальника бокалы и сполоснул зелень, переложив ее на широкую деревянную тарелку, нечто среднее между большой мелкой тарелкой и небольшим блюдом.
Надо отдать справедливость хозяину , он не забыл приказать , чтобы шоферу вынесли перекусить, пока мы здесь.
Сам хозяин был в легкой , расстегнутой косоворотке, синего цвета, для все увеличивающейся лысины при нем имелась большая фуражка. Рядом с фуражкой на вешалке висела шляпа. Для подобающих случаев. Сейчас случай подобал быть в фуражке. Удобнее. В Хабаровск он прилетал в шляпе.
Налили, всем водки, и даме, которая, впрочем, сказала, что первую рюмку выпьет со всеми водки, а впоследствии перейдет на вино. Каждому для утоления жажды была поставлена холодная ряженка в индивидуальных горшочках, запечатанная тестом, с розовой корочкой запеченной пенки, и бутылка минеральной воды, производства местного. Очень вкусная вода.
Разговоры, выпивание, снова разговоры, это длилось около полутора часов, а общие и частные темы не были исчерпаны. Все были основательно сыты, когда Мелитон воскликнул:
-Уже два часа дня. Пора обедать! Нас уже ждут в "апацхе" (избушка пастуха), Зураб, где твоя машина? Поехали.
Никто не успел возразить или сообразить, что уже некуда обедать, а машины колонной шли в сторону выезда из города. Подъехали к нескольким строениям, изготовленным из прутьев на манер российских плетней. Интересно, что в потолке каждой избушки было отверстие и через него шли дымы.
Внутри довольно просторного помещения апацхи, в которую пригласили наших путешественников, было довольно прохладно. Стены, сработанные из плетенного хвороста и обмазанные глиной, создавали комфортную, обстановку. Посреди помещения горел неярким пламенем костер, под потолком вокруг костра были развешаны куски мяса, из говядины и баранины, предварительно были выдержаны в солевом растворе и теперь коптились. Вокруг костра на приличном, чтобы не воздействовало пламя, расстоянии стояли небольшие, на четыре человека столики с удивительно белыми в закопченной обстановке скатертями. Гостям предложили места, предварительно протерев стулья, или отдельные скамьи, а даме подстелили чистое полотенце. Заказ , очевидно, был уже сделан, так, что сразу подали жидкую ( не как в Молдавии) мамалыгу с маслом, и для запивания виноградный свежий прохладный сок, который уже немного начал бродить, был слегка насыщен естественной углекислотой. Порции были небольшими, мамалыга горячей, специально, чтобы коагулировать съеденное ранее.
После мамалыги на столы легло большое количество зелени, много помидоров и перца, в том числе и жгучего. Несколько сортов сыра. Гостям предложили выбрать каждому для себя развешанное копченое мясо, которое будет зажарено, как шашлык, на углях. Правда, шампуры здесь были длиной около полутора метров. Технологически. По габаритам костра. С шампуров снимали готовый продукт на тарелки.
Для выпивки стояло много вина, красного и белого в кувшинах, была водка. Мелитон пил только водку. Водку же предпочли и все остальные мужчины. Александр , кроме водки, продегустировал и все, стоявшие на столе вина.
Пока повара разбирались с мясом, подали харчо, очень насыщенное, калорийное, со сливой ткемали и большим количеством жгучего перца. От этого харчо нельзя было оторваться. После харчо решили выйти на свежий воздух, чтобы несколько отдохнуть от чрезвычайно тяжелой работы. Наружное оборудование этого ресторана позволяло посидеть, отдохнуть, и, даже, прогуляться между роскошными мандариновыми деревьями, полными еще незрелых плодов. Была сработана и небольшая сцена. Остальные домики - апацхи постепенно заполнялись посетителями. Приятный ветерок с моря к вечеру создавал очень желательную прохладу. Все окружающее настраивало на лирический лад.
Мелитон и Александр не могли наговориться на темы, не интересные всему остальному обществу. Воспоминания. Так, что Татьяну взялся развлекать Лев Павлович, и это ему с полчаса удавалось, это заметил Александр и постарался перевести беседу в общее русло, этого времени было достаточно, чтобы поспело мясо, и уже сытые гости вынуждены были снова садиться за стол. Обед проходил довольно оживленно, к обществу неоднократно присоединялись неизвестные личности, но в Сухуми не было личностей, неизвестных Мелитону Кантария. Его уважали и любили все. Им гордились все жители Абхазской республики. Несмотря на установившийся в городе межнациональный "порядок", он оставался нейтральным интернационалистом. И, хоть был уроженцем западной Грузии, Джвари, всю жизнь прожил в Сухуми, отсюда в 1938 году ушел в армию, прошел две войны, сюда вернулся, по - абхазски разговаривал лучше , чем по-грузински, здесь занимался выращиванием винограда и цитрусовых, здесь после войны перепробовал множество специальностей, начиная от обслуживания обезьян в питомнике, и кончая торговлей фруктами на вывоз в центральные районы России. Ремесла или другой специальности не смог приобрести.
Интересен его личный рассказ о том, как его задержала милиция в Ленинграде за, яко- бы, спекуляцию. Разговор был очень жесткий с начальником милицейского отделения. Обмену любезностями предшествовала длительная нотация, которая граничила с оскорблениями. Начальник милиции добивался от Мелитона денежных отступных.
- Говори, свою фамилию, имя, и отчество.
Когда Мелитону задали этот вопрос , то он начальнику милиции предложил почитать Историю ВКП(б). Там, на такой то странице написано его имя и отчество. Милиционер сверил паспортные данные с написанной статьей в Истории партии о победе над фашистской Германией. Оказалось - правда. Мелитона попытались тихонько отпустить, но он потребовал, чтобы о нем, как о нарушителе доложили в горком партии Ленинграда. И доложили. В тот же вечер доложили первому секретарю обкома. Он, по прямой линии доложил об этом происшествии И.Сталину. Конфуз. К исходу следующего дня у Сталина на ковре были и первый секретарь ЦК Абхазии, и первый секретарь Ленинградского обкома, который сопровождал Мелитона.
Сталин выслушал только Кантария, узнал, что герой не имеет постоянного места работы, а , тем более заработка. Приказал Абхазскому секретарю:
- Дайте Мелитону Кантария "Синекуру".
И всех отпустил. Что такое синекура абхазский секретарь партии не знал и обратился к энциклопедии. Выяснилось, что это должность без обязанностей в средневековой католической церкви, когда обладающий должностью "синекуры" имеет право на часть кружечного сбора и других доходов церкви. Стало понятно. Мелитон стал директором Сухумского рынка.
Подкопченное мясо, да еще отборные его куски на костре, вернее на его углях само заставляло себя есть, а, значит, и пить. Около десяти часов вечера распрощались с гостеприимными рестораторами и произвели вылазку в район фонтанирования ключей минеральной воды. Там отдыхали, прогуливались, к двенадцати ночи были в санатории. Мелитона отвез Зураб, на прощание Мелитон вырвал у Александра обещание быть завтра на рынке.
Конечно, такие дни нагрузочны. Эту нагрузку свободно выдержала тридцати четырехлетняя Татьяна, эту нагрузку выдержали два офицера средних лет, но диву даешься, как эту нагрузку выдерживал шестидесяти пятилетний Мелитон Варламович. И не скажешь, или это большая выдержка, или это большая натренированность.
Назавтра Лев Павлович все-таки должен был уделить внимание вопросам, по которым он приехал, а на рынок поехали на его машине Александр со своей дамой. Имели некоторое время не торопиться, прошлись по торговым рядам . Для Татьяны Яковлевны было много диковинного, она ранее не знала ни южных, ни восточных базаров, и ей было все интересно, начиная с торговых разговоров продавцов с покупателями, и кончая ценами. Торговали преимущественно грузины, и немногочисленные русские, но покупателями были, в большей степени , приезжие отдыхающие с центральных и восточных областей. Разговоры между плохо знающими русский язык продавцами и совершенно не знающими местных языков покупателями заслуживали того, чтобы подольше их слушать, видеть жестикуляцию, а, по возможности, записать. Конечно, никто не записывал, но, про себя восхищались, и наслушаться не могли. Языковый колорит. Пока их не нашел вездесущий Зураб и не сказал, что хозяин их давно ждет.
Пришли к Мелитону Варламовичу. Он сразу предложил вместе позавтракать, и как ни отказывались гости, стол был накрыт, правда, обсудили и приняли условие, что вина и водки пить сегодня не будут , удовлетворятся чаем. Чай, правда, был местного производства, и очень ароматный. Когда пьешь такой чай, то сразу появляется ощущение удивительной сытости, аромат будоражит, и хочется повторять и повторять.
Пару часов посидели у Мелитона, договорились, что к концу рабочего дня его опять посетят, будет прощальный ужин. Завтра надо уезжать. В тот день не преминули посетить своих предков в обезьяньем питомнике. Это было знаменитое место паломничества всех, прибывающих в столицу Советской Абхазии. Впечатление приличное, содержание обезьян в условиях, приближенных к природным. Здесь они неплохо акклиматизировались, активно размножались, вели себя под нескромными взглядами людей и вспышек фотоаппаратов, как настоящие кинозвезды. Надо отметить, что многие растения были начисто уничтожены и объедены обитателями обезьянника и представляли собой фрагменты пустыни.
Ужинали снова в полном составе. В большом городском ресторане. Впервые видели возрождавшееся в те годы выступление приезжего из Ленинграда варьетэ. Закруглились к полуночи, программа посещения столицы Советской Абхазии была выполнена полностью. Наутро, после завтрака уехали восвояси. К обеду, усталые, но довольные были в своих санаториях.
Санаторный период закончился, как все хорошее заканчивается, неожиданно быстро. Всего три недели экскурсий по городу, в его дендрарий, походы вдоль набережной, еще пару встреч с другом Левой. Наверное мало.
Заскакивая на двадцать лет вперед. Александр со Львом все это время не встречались, хотя Александр в Сочи бывал несколько раз. Все не везло с присутствием или другие, в том числе и печальные, обстоятельства. И, вдруг, в год вывода Советских войск из Чехословакии они неожиданно встретились в ресторане центральной гостиницы Министерства Обороны, на Ленинских горах, в Москве. Лев Павлович был в составе делегации Советского командования группы войск, Александр - молодым пенсионером, пытавшимся организоваться в новых условиях развала Государства, армии, крушения надежд на нормальную жизнь. К тому времени Александр отслужил тридцать восемь лет, был все таким же непримиримым новатором производства. И, когда требования Коммунистической партии дошли до абсурда, он понял, что здесь, в период правления одной партии, которая берет на себя право утверждать или закрывать развитие отраслей науки и общества в целом, работать и сотрудничать с такой партией просто нецелесообразно. И после некоторой борьбы и противостояния ему ничего не оставалось, как добровольно, со скандалом, расстаться с КПСС и должностью. Один , в своем отечестве, как в боевом поле - не воин. А руководство предприятий коньюнктурствовало, даже вразрез со здравым смыслом. Колебались вместе со своей партией. Каждый, даже очень трезвый человек, дрожал за себя лично и за благополучие своего семейства.