|
|
||
Текст на камне, найденном в болотистой местности
В сером холоде болот,
В вечных сумерках туманов
Страх бессилия живет -
Мрачный жизни истребитель.
Силы подорвет обманом,
Смерть предложит как обитель,
Путников свалив усталых.
Позабыть заставит дело,
За которым в путь пустились,
Сделает бесцельной смелость -
Все равно ведь сил не хватит.
Как бы ярко не светились
Души, потускнеть он их заставит,
Облепив болотной тиной.
Если путник позабудет
Свет высокий идеала,
То могилой ему будет
Беспощадная трясина.
Коль душа уж возроптала,
Позабыв про Господина,
То спасения не будет.
Растворенная в тумане
Тварь болотная подкравшись,
В малом спрятавшись изъяне,
Тихо на ухо зашепчет.
А поверишь, так взобравшись
На тебя твой путь изменит,
В гиблое направив место.
Коль по пояс ты увязнув,
Не отбросишь прочь унынье,
Будешь дергаться бессвязно,
Безнадежно прочь рванешься,
Из трясины ноги вынуть
Силою решив, то ошибешься
И увязнешь еще глубже.
Выбраться тебе под силу,
Коль себя ты позабудешь,
И в себе откроешь жилу
Вдохновения Господня.
Лишь тогда спасен ты будешь,
Если справишься сегодня
С испытанием уныньем.
Песенки клоуна
Я беспечен, я кружусь,
Я такой, каким кажусь,
Я открыл свое пространство
И настиг в нем постоянство.
Я играю на трубе,
Я стою на голове
И жонглирую арбузами
Пред детями голопузыми.
Холод смотрит на меня,
Он сильней день ото дня,
Он молчит и ждет начала,
Но ему все время мало.
Он спускает с цепи злость,
Он бросает злости кость,
Он кромсает по живому
И не может по другому.
Страшилка
За окном стена,
А в стене окно,
А затем окном
Уж зима давно,
Звездный снег летит,
Заметая путь,
Где-то впереди
Труп лежит в снегу.
Там холодный свет,
Там лишь свет луны,
Одинокий след
С дальней стороны.
Там поет метель,
Догоняя птиц,
Холод в животе,
И стена вдали.
Долгая повесть
Десять тысяч зеркал
Им явило свой лик,
И огонь в них мерцал,
И огонь в них проник,
Десять тысяч камней
Преградило им путь -
До конца своих дней
Обходить как-нибудь.
В десять тысяч дорог
Их развилка легла,
А тому, кто не мог,
Смерти идти помогла.
Смутные времена
Зазвенели трубы да звонкие рожки:
- Кто возьмет на себя Глас Господень? -
Раструбили глашатаи да не нашли,
Чтобы был силен, умен да свободен.
Обмельчали люди душами
В годы общей сытости,
Чтоб сгореть святым огнем
Не мечтают уж,
Засиделись да засохли
В штампах да избитости,
Будто Господа нет,
Коль укрылись в домах от стуж.
И раздали Глас глашатаи, чтоб не сгнить ему -
Может, кто и возвестит ту благую весть.
А кому падет на грудь пророку ли Лжедмитрию?
То неведомо, да и тех и других не счесть.
Первое рождение
И в день он этот был рожден
Небесных средь полей,
И созерцаньем поглощен,
Он вырезал свирель.
И этот мир его узрел,
И радостью предвечной
Он потеплел и обогрел
Для странствий бесконечных.
Он видел сонмы светлых душ,
Что созидали мир,
И свет Того, что вечно сущ,
Водил их струны лир.
Он был рожден средь облаков,
И духом воспылал,
Он кем-то был, но кто таков,
Ни он, никто не знал.
А время шло средь светлых мест,
За веком канул век,
И он узнал судьбы свой крест -
Прийти как человек.
Он покидал миры святых,
Плотней все становясь,
Клубились тучи и мечты,
Но ощущал он связь.
Мастер иллюзии
Циркач безымянный
Жонглирует грустью,
Танцует на нити
И чертит в ней путь свой,
Глотает кинжалы
Уж пролитой злости,
Свое он начало
Куда-то уносит.
Огонь зажигает
Любви он глазами,
Проходит сквозь пламя -
Вы видите сами.
Из шляпы достанет
Цветы вдохновенья,
Но спрячет за ухом
Их в тоже мгновенье.
И мудрости гирю
Легко поднимает,
Бросает в толпу,
Ну а сам исчезает.
Мелодрама
Лист плывет по воде,
Смертный знак на лице
Говорит о беде,
Предстоящей в конце.
Вот реки поворот,
Скоро внесут гроб,
Про него говорят,
Что прожил он жизнь зря,
До конца не доплыв,
Растерял свой порыв,
Словно лист утонул,
Увлеченный ко дну,
Пал.
Сказка о фее
В сумраке густом туманов,
Меж деревьев облетевших,
Ярким где костром поляна
Завлекает, не успевших
Лес покинуть, одиноких
Путников, что путь не знают.
Заманила уже многих,
Там бесследно пропадают.
Звезды путь их освещали,
Но костер закрыл поляну,
Тени куполом упали,
Пляшут точно черти спьяну.
Ведьмы страшные бросают
Хворост, что кричит от боли,
Сумасшедшими глазами
Режут путника и колют.
Леших хоровод безумный
Завлекает незнакомца,
Заволакивает думы.
Неба черное оконце
Лишь блеснет звездою дальней,
Пронизав тот жар безумства,
Неба звон лишь чуть хрустальный
Укротит на время буйство.
От деревьев отделится
Тень, тонка что и красива.
Свет серебряный струится,
Пробуждая все, что живо.
Уведет из хоровода,
Свежестью туман развеяв.
Легкость будет и свобода.
Будь то ведьма или фея,
Ей противится не в силах -
Ночь всю на луне, на глади
Что озерной спав, застыла,
Проведешь, в глаза ей глядя.
Лишь туман воспоминаний
Поспешит развеять утро,
Спрятать где-то между снами -
Не было всего как будто.
Образ легкий растворится,
Чтобы возвращаться тайно,
Будь монах ты или рыцарь,
Был там с делом ли, случайно,
Власть ее границ не знает,
Будет тихо в полнолунье
Литься нежностью в сознанье,
Сонмом звать желаний буйных.
Сказка о джине
Дух летящий, в чашке с чаем
Что был мною растворен,
Был он весел, был отчаян
И в тебя он был влюблен.
Легкими как сам парми
Он летал над чаем черным
И персидскими коврами
Застилал дворец просторный.
Там садился, отдыхая
Погружался он в нирвану,
Благовоний дым вдыхая,
Свой халат менял на рваный.
Уходил он в степь, росою
Пыль смывая жизни праздной,
Просветленья полосою
Отделял слой мыслей грязных.
Уходил он после в горы,
Там в молитву на рассвете
Погружался он и скоро,
Полностью охвачен этим,
Улетал в чужие страны,
Растворялся в чашке с чаем,
И лечил души он раны,
Приходил всегда нечаян.
После покидал вершины,
Устремлялся с гор потоком,
И в душе его решимость
Жгучим уж бродила током.
И в объятья, что давали
Силы, радость и веселье
Погружался, и летали
Ангелы над ним и пели.
Сказка о добром духе
Летящий звук в волнх эфира
Столкнулся с звоном колокольным,
Он облетел уже пол мира,
Путей прямых он и окольных
Прошел, сквозь стены проникая
Тончайшим нити колебаньем,
Немало, в ритм свой вовлекая
Незримым вечности сияньем
Живые медные оргны.
Чистейшим серебром залил их,
Загладил их души изъяны,
Их жаждой музыки томимых
Наполнил звуком еле слышным,
Сорвался, зашумел листвою
Дубов уж зеленевших пышно,
И той мелодией простою
Наполнил небо с облаками,
Где солнце синевою пело,
И улетел, развел руками -
Мол, сделал он свое тут дело.
А на пути в иное место
Столкнулся он с колоколами,
Что охраняли по соседству
Руины храма с куполами.
Мечта
Она родилась при свете звезд,
Их свет в нее проник,
Из древних и новорожденных грез,
Прекрасен ее был лик.
Она являла собой туман,
Что сглаживал рваный край,
По сути дела то был обман,
Что ад выдавал за рай.
Она пришла, чтоб от боли спасти,
От неразделенной любви,
Она пришла, сказал: - Прости,
Вот сон, ты им поживи.
Сказка про смерть в коробочке
Ходит скоморох
И сказ ведет:
- Кому гости дорогие смерть в коробочке!?
Ходит вдоль дорог
Да знай поет:
- Кому смерть из руки скоморошичьей!?
Долго ль коротко ль шел, утомлял язык -
Повстречал на пути добра млодца,
Смерть продал ему, саблю навострил
И пошел воевать на половцев.
Там сложил главу, во чужой земле,
Коробок все свой вспоминал,
Долго с ним прожил добрый молодц -
Помер, смерть как свою продал.
Серый ветер
Серый ветер, серый странник,
Что владеет суетою,
Жизни он теперь избранник,
Притворившись сиротою,
Ходит, души собирает,
Наполняя их заботой,
Продает он карты рая
И сверкает позолотой.
Вольный пересказ китайского мудреца
Сколько оружьем не бряцай,
Шила не утаишь в мешке -
Что-то не хочет меняться,
Раз получив по башке.
Сказка о маге.
Долго ль, коротко ль шел, вразумлял людей
Седовласый маг-прорицатель,
Взором зорче стал, сердцем холодел,
Сам с собою почти что сладил.
Короб нес грехов, растреклятых зол,
Что от мира укрыл в сундук,
Сбросить бы, да невмоготу -
Видно в спину проклятый врос.
А грехи росли и влекли к земле,
Вскоре сдвинуться он не смог.
Так и помер бы. Ангел тут летел,
Светом смыл тот ужасный горб.
|