Окишева Вера Павловна Ведьмочка : другие произведения.

Станция "Астрея". Место нашей любви

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.54*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Станция "Астрея" - место, где живут и работают разные расы. Место, где плетутся интриги. Место, где рождается любовь. Она - землянка, младший помощник посла, он - модифицированный манаукец, начальник службы безопасности. Каждый из них верен своему правительству, но и своему сердцу тоже.

    Черновик. Ознакомительный фрагмент

Станция "Астрея" - место нашей любви

   Аннотация: Станция "Астрея" - место, где живут и работают разные расы. Место, где плетутся интриги. Место, где рождается любовь. Она - землянка, младший помощник посла, он - модифицированный манаукец, начальник службы безопасности. Каждый из них верен своему правительству, но и своему сердцу тоже.

"Приятны добрые дела, но пакости милей для сердца".
"Возлюби своих врагов... и они сойдут с ума, пытаясь понять, что же ты задумала!"

(Жизненные кредо Линды Новик)

  

ПРОЛОГ

   На космической станции "Астрея" есть одно место, куда я бегаю прятаться от навалившихся проблем. Здесь можно расслабиться, потому что никто не сможет меня найти.
   Я даже представить себе не могла, что практика на станции может быть настолько тяжелой и нудной. А все почему? А потому, что мне, как всегда, не повезло. Хотя, когда это мне, собственно, везло? Никогда и ничего само в руки не падало. Всего добивалась только сама. В этот раз я просто не успела на распределение! Проболела неделю и вот результат!
   Досталась мне самая вредная, противная и дотошная из всех раса - нонарцы, между землянами прозванная жабёнышами. Серая кожа, большие жёлтые глаза с продолговатым зрачком, как у рептилий. Температура тела очень низкая. Они, как трупы, холодные, и даже прикасаться к ним очень противно.
   А как меня достал их посол Оторун сын Какхана. Его постоянные придирки, одёргивания и жесткий дресс-код жутко выматывали. Так что, в руководители мне достался самый настоящий изверг! Только вот моим основным заданием было влиться в чужое сообщество так, что бы они приняли меня и хоть немного доверяли. Вот и приходится терпеть и стараться всем угодить. Надеюсь, у меня это получается, и я не просто так ношу это уродское серое длинное платье, да ещё голову платком покрываю.
   Но больше всего расстраивала нетерпимость жабёнышей к косметике. Я и так не красавица, а без нее вообще моль белая! Лицо хоть платком обматывай, чтобы не пугать своих однокурсников. Все наши девчонки практику проходят у унжирцев. Они нежные, возвышенные философы, храмовники, которые выступают на стороне объединения всех рас в единое сообщество. Очень мирная, красивая, спокойная раса вольных мыслителей. Молодых землян всегда привлекала их идея свободных отношений. Никакой привязанности, никаких упрёков. Унжирцы в этом плане были полной противоположностью нонарцам. С этой несправедливостью под названием "Почему всем всё, а мне ничего" я и борюсь. Чуть ли не каждый день жалуюсь нашему руководителю, а заодно и послу землян, Игнату Юрьевичу на тяжкую долю. Но он только разводит руками и говорит, что я, якобы, наберусь самого полезного опыта общения с нонарцами, и не будет мне потом в этом равных. Ага.... С кем сравниваться-то? Кто же добровольно захочет работать с жабёнышами?! Если меня направят к ним помощником посла, я тут же повешусь!
   Сегодня смогла на удивление быстро выполнить все поручения посла Оторуна Какхана. И он благосклонно отослал меня в мои комнаты читать молитвы, восхваляя богов их мира за предоставленную мне честь, что свалилась мне, как кирпич, на голову! Лучше бы кому другому так повезло! Кто мне подскажет, чем конкретно их богам моя голова понравилась? Надо мной теперь весь поток смеётся и близко к себе не подпускает, чтобы окружающие не подумали, что они такие же монашки, как и я. Как же меня всё это достало! Сил никаких больше нет... Поэтому я вновь здесь спряталась от всех. И опять со мной мой альбом и карандаши, и я незаметно подсматриваю за самой красивой и воинственной расой - манаукцами. Они жители планет звёздной системы Манаук. Тела их из стали, образно выражаясь. Я ещё ни разу не видела, чтобы мечи и кинжалы, с которыми они тут каждый день тренируются, хоть раз поранили их. При этом бьются они на полном серьёзе, без брони и защиты, только голые торсы и кожаные брюки. Красавцы! Мечта скульпторов и художников. Ни капли жира, ни одной уродливой линии. Жаль только, что слишком неуравновешенные и агрессивные.
   Манаукцы утверждают, что они отдельная раса, хотя на самом деле это не совсем так. Они - модифицированные земляне, одни из первых переселенцев. Когда учёные определили, что наша звезда Солнце совсем скоро погаснет, было разработано множество программ по переселению человечества в космос на другие планеты. Правда, ни одна не увенчалась успехом, так как свободных планет, хотя бы условно пригодных для жизни землян, ни одна экспедиция не нашла. Но, почти через пятьсот лет после начала поисков, выяснилось, что одна пригодная для жизни система всё-таки была, да только нашедшие её переселенцы решили скрыть эту новость, отделиться от землян и объявить себя другой расой.
   Совсем недавно чуть не разразилась война. Земляне, то есть мы, хотели захватить систему Манаук. Но в защиту модифицированных встали унжирцы. А против них наше правительство не пойдёт никогда, так как они создавали для нас межпланетные корабли и гигантские, рассчитанные на миллионы жителей, космические станции, на которых теперь жили земляне. Ведь после того, как наша звезда потухла, у нас больше нет дома. Вся наша раса расселилась по галактике на таких вот станциях. Мы всё ещё ищем новый дом для себя. Заодно тайно прорабатываем планы по захвату чужих миров. Помимо дипломатии послов обучают устраивать саботажи, свергать установившийся строй, вносить раздоры, сеять сомнения. Правда, эти действия до сих пор никаких заметных результатов не принесли.

ГЛАВА 1

   Обычно я прячусь на третьем этаже спортивного комплекса. Когда сюда приходят тренироваться манаукцы, то весь уровень закрывают. Никто чужой проникнуть сюда не может. Один раз я чуть не выдала себя, испуганно вскрикнув, когда в самого... ну просто самого лучшего из манаукцев станции, попали метательным кинжалом. Он увернулся, но по коже острым краем проскочило, я видела. Кинжал оставил после себя красноватый след, но крови не было.
   Я думала, что всё, мне конец. Притихла, прикинулась частью мебели, которой в каморке, скорее всего, и не было никогда. Сижу, молюсь, жду, когда за мной придут, но нет. Никто ловить меня не спешил, я оказалась вообще никому не нужна! Когда я осторожно выглянула в окно через несколько минут, то поняла, что никто меня не слышал. Хотя мне показалось, что я вскрикнула достаточно громко. Наверное, показалось.
   Каморку эту я нашла случайно. Произошло это знаменательное для меня событие, когда погасила случайно какую-то чрезвычайно важную для посла нонарцев лампу. Я искала, куда бы спрятаться, пока он не понял, кто это сделал. Заплутав в коридорах на третьем уровне, дёрнула на себя еле заметную дверь в тупичке и, о боже, она была открыта! Потом нашла от неё ключ. Ну, как нашла, украла у коменданта уровня. Всё равно об этой комнате никто не знает, и уже не узнает, так как на плане станции она больше не значится. Да, я не монашка и не праведница. Так что, воровала заветный ключ без зазрения совести. Ведь за этой самой дверью у меня была возможность любоваться в своё удовольствие и без последствий, только если случайно не поймают, прекрасными созданиями из системы Манаук и возносить молитвы своему Создателю, что ниспослал мне за мои мучения "маленькое" окошко в рай, размером два на два метра!
   Сегодня решила нарисовать манаукца в боевой стойке с мечом в руке. Скептически оценила намеченные штрихи и взглянула вниз на оригинал. Вроде, всё так. Я ведь не профессионал и нигде не училась. Поэтому мне требуется постоянно сверяться. Печально вздохнув, прикинула, где купить ещё один альбом. Настоящая бумага стала так редка, а на планшете рисовать я не люблю, не тот получается эффект. Хотя, наверное, придётся переходить на него.
   Рисунки я отправляю домой сестре. Она, в отличие от меня, пошла в художественную школу, и сейчас была известным на всю галактику художником. Страсть к красивым, спортивным, подтянутым телам двухметрового роста у нас была общая. А вкупе с красными глазами и белоснежной кожей это смотрелось нереально красиво. Словно волшебные создания сошли со страниц книг. Поэтому сестрёнка всегда с большим нетерпением ждёт от меня посылки. На радостях, любуясь красавцем манаукцем, она закидывала меня всем необходимым, только вот альбомы стала присылать реже.
   Жаль, что познакомиться с ним у меня никогда не получится. Его раса очень агрессивна и высокомерна. Они считают, что мы презираем их, хотя сами считают нас ущербными. Их не брали в содружество независимых рас, сокращенно СНР, в которое сейчас входило три расы, так как правители этих рас никак не могли прийти к единому решению. При голосовании земляне всегда были против вступления манаукцев. Унжирцы были только "за", но противные нонарцы держали нейтралитет, и при голосовании всегда воздерживались, так как не хотели ни с кем ссориться. Жабёныши зависят от каждой из рас и постоянно ищут, где получше.
   В итоге, манаукцы присутствовали на всех заседаниях содружества, но у них не было права голоса, им было разрешено только вносить свои предложения. А они стремились в содружество, но как отдельная раса, и это очень не нравилось нашему правительству.
   Изучая в архиве исторические документы "Последняя война", которую и войной-то назвать нельзя, так, небольшая стычка между земными расами, я поняла, что манаукцы могли бы нас завоевать. Но они к этому не стремились, лишь немного расширили и укрепили свои границы, чтобы никто к ним не лез и всё! А ведь легко могли бы потребовать большего!
   Я слишком глубоко задумалась, из-за чего одна из линий легла немного неправильно, придав глазам хищное выражение. Нет, он не такой, совсем не такой! Он строгий и требовательный, но не злой. Самый главный, не то тренер, не то командир. Я грезила им уже две недели. Изрисовала все листы в альбоме, пытаясь оставить для себя память о нем. Всё же стоит выпросить у Наты ещё один альбом, пусть это дорого, но оно того стоило. Иначе последние две недели до окончания практики мне нечем будет себя развлекать. Громкие команды, доносившиеся из тренировочного зала, меня уже давно не отвлекали от работы, и я погружалась в мир фантазии, где он подходит ко мне, как Адам, без всего. А зачем нам лишнее? У него есть всё, что надо и там, где надо. А я вся такая разгорячённая, лежу на шёлковых простынях. Эх, мечты! Шёлк тоже редкость, ещё большая, чем бумага. Голые торсы мужчин внизу блестели от пота, соблазняя идеальными формами. Так что разыгравшееся воображение уже давно избавило их от одежды. Длинные волосы развевались на ветру, которого, конечно же, здесь не было, а за спиной виднелось закатное солнце, отражаясь в глади спокойного моря. Так, а при чём тут шёлковые простыни? Тут должны быть крики чаек и шум прибоя, которые я слушала только в комнатах релаксации.
   Закусив карандаш, выглянула в окно и ласково прошлась взглядом по широкой спине, задержавшись на соблазнительной... Коммуникатор завибрировал, получив сообщение от Оторуна Какхана, что время молитв закончилось. Грустно вздохнув, встала с пола, чтобы направиться на каторгу. Мысленно взвыла: как же я не хочу туда идти! Ну почему манаукцы не брали практикантов, я бы всё на свете отдала за это!
   Осторожно выглянув из-за двери, лёгкой тенью выскочила в коридор. Закрыв дверь на ключ, поспешила в сектор нонарцев. Сегодня ещё предстояла ежедневная планёрка, на которой собирались все шишки нонарцев. Каждый вечер они устанавливали связь с родной планетой, чтобы докладывать своему отцу народа, что с ними произошло за день. Мне, как представительнице землян, было ужасно весело на такой встрече родителя и его детишек. Правитель планеты Нонар по-отечески выслушивал бред, которым делились с ним посол и все прочие сотрудники, хвалил и ругал их, наставлял, воодушевлял и под конец встречи отправлял всех на очередную молитву.
   Я как-то провинилась перед послом: протанцевав в клубе полночи, проспала утреннюю молитву. Тогда этот изверг заставил меня провести весь день в женской часовне при станции, в молитвах и покаяниях очищая мою карму от грехов. Никому такого не пожелаю! Восемь часов я выслушивала нудных тёток, у которых на серых лицах нет нормального человеческого носа. Как они мне выговаривали о том, что учёба - это зло. И я, как женщина, этим себя порчу. И что я давно уже должна была выйти замуж, нарожать детишек и восхвалять богиню, что могу ещё и ещё рожать, ублажать мужа и даже мыть посуду. Ведь это великая честь! Как вспомню, так и вздрогну. Не выдержала и сплюнула на пол от досады. Из-за того случая я теперь с девчонками не пью, не танцую и вообще уже практически с ними не вижусь.
   Успокаивает меня только то, что осталось всего две недели. Контрольную работу и отчёт по практике я уже написала и отдала на проверку нашему послу Игнату Юрьевичу. Тот очень удивился такой скорости и, прочитав, повторно удивился тому, что всё верно. Конечно, верно! Он же не стоял на коленях восемь часов кряду, голодный и злой. Я же тогда вообще сбежать с практики хотела, но! То окошко в рай меня остановило и даже сил придало.
   - Привет, Линда! - окрикнул меня мой друг по несчастью. Вздрогнула от неожиданности. Что-то я в последнее время постоянно летаю в облаках. А всему виной голый торс, лоснящийся в свете ламп, который уже во сне меня преследует.
   - Ва-а-а-адик, - ласково протянула я по-нонарски, помня, как учили меня это делать серые жабы.
   - Линда, хватит подкалывать, - обиженно протянул сокурсник, единственный из всех, кто меня понимал. - И так тошно, ещё и ты начинаешь! Я же не говорю тебе: "Стой, женщина, встань на колени передо мной и рот открой, чтобы удобнее было".
   Громкие аплодисменты заставили нас вздрогнуть и обернуться. Изверг собственной персоной стоял около входа в зал совещаний и, радостно улыбаясь, обратился к сокурснику на своём языке:
   - Молоде-е-ец, Ва-а-адик, скоро мне не-е-е-чему будет тебя-я-я обуча-а-ать. Ты са-а-ам приступил к прируче-е-ению же-е-енщин, так как про это написано в свяще-е-енных кни-и-игах.
   - О да, - сразу изменился "друг", подходя к послу. - Практикуюсь понемногу. Правда, у меня получилось?
   - Да-а-а, несомне-е-енно. Только я не по-о-онял, заче-е-ем ты приказа-а-ал ей открыть ро-о-от?
   - Ну, чтобы она не могла м-м-м... разговаривать! - воскликнул Вадик. - Женщины такие трещотки.
   - У-у-умница, вам све-е-етит хорошее бу-у-у-дущее, - посол растянул в улыбке губы, превращаясь в самую настоящую жабу. - Я даже не удивлю-ю-юсь, если ско-о-оро встре-е-ечу вас в земном посо-о-ольстве на нашей плане-е-е-те.
   - О, вы мне льстите. Спасибо! - Вадик лебезил, сладко улыбаясь в ответ.
   Я молчала. Смотрела на них, не мешала общаться. Молчала я не потому, что смирилась со своим положением женщины, не потому, что считала такие высказывания в адрес женщин нормальными. Нет! Я молчала, потому что так положено у нонарцев. Потому что осталось ровно тринадцать дней. Потому что, как только этот мерзкий жабёныш уйдет, я от души пну Ва-а-адика. А потом уйду дорисовывать Его! Так что я молчала, крепко стиснув зубы. Ненавижу нонарцев!
   Изверг ушел в зал, а я выплеснула свое недовольство, отчего Вадик согнулся, шипя как змея. А я что? Я ничего, стою, радостно ему улыбаюсь.
   - Линда! - простонал парень, укоризненно глядя на меня снизу вверх.
   - Озабоченный пошляк, - прошептала ему, с наслаждением рассматривая выпученные глаза и пунцовое лицо Ва-а-адика.
   - Линда, ну я же не виноват. У меня же из-за этой практики знаешь, как давно ничего не было! - возмутился Вадик, разгибаясь.
   - Знаю, представь себе. Ещё как знаю! - насмешливо отозвалась я.
   - Слушай, а давай вечером подготовим материал для отчёта? - предложил юноша, прощая мне всё. Он обнял меня за талию, крепко прижимая к себе. Идти с ним в таком положении было крайне неудобно, но я терпела, благо идти было недалеко. Парню явно было тяжело без женской ласки. Он знал, что руки распускать я не позволю, поэтому просто держался за моё бедро. Завуалированный намёк я поняла, и самодовольно усмехнулась.
   - Я уже давно всё написала и сдала, - промурлыкала, отталкивая от себя Вадика. Он расстроенно выдохнул и отцепился от меня.
   - Ладно. Пошли, монашенка моя, посмеёмся над послом, - примирительно сказал Вадик. - Я краем уха слышал, что он сегодня посмел сомневаться в приказах правителя. Будет весело!
   Я усмехнулась, а в душе было пакостно. Скорее бы эта практика закончилась.
   - Знаешь, - обратилась к сокурснику, - что-то устала я смеяться.
   Как и предсказывал Вадик, правитель посла раскатывал и вдоль и поперёк, да на глазах-то у всех подчиненных. И самое главное, все прониклись и пали ниц. Посол на животе вымаливал прощение у отца народа. Мы с Вадиком жались в углу и тихо посмеивались, поражаясь пресмыканию перед правителем. Закончилось всё тем, что отправили бедного, но прощённого посла поститься и молиться до завтрашнего утра! Я чуть от радости не визжала! Есть все же справедливость! Есть!
   После собрания мы с Вадиком отправились на ужин, где собирались все наши. Я, как обычно, присоединилась к моей подруге, а сокурсник к нашим парням.
   - Линда, он такой! - мечтательно закатила глаза Люся, рыжая красавица с нашего потока. - Он позвал меня сегодня к себе в каюту!
   - Будешь круглой дурой, если пойдёшь, - равнодушно высказалась я, с завистью глядя на безупречный маникюр подруги. Унжирцы очень щепетильны в вопросах красоты. Они считают, что мир прекрасен, и все обязаны соответствовать ему. Уродства они не терпели. Интересно, как они нонарцев терпят. Или я красоты этой расы не заметила?
   - Не завидуй, - бросила она мне, все ещё продолжая мечтать о сладком унжирце, который предложил ей подарить свои хвостатые мужские клетки.
   - Чему завидовать? - усмехнулась я. - Он на тебе опыты будет ставить, а не в любви признаваться.
   Так хотелось дать ей ложкой в лоб, чтобы сняла с глаз розовые очки.
   - Да, что ты такая вредная! - возмутилась подруга, недовольно глядя на меня. - Пусть ставит, мне не жалко. Он же мне такую особенную ночь подарит!
   Ночь... Неужели она готова ради одной единственной ночи позволить себя осеменить! Не понимаю, а как же гордость? Или чувство собственного достоинства, самолюбия. Не такие уж они и красавцы, чтобы сходить по ним с ума и ложиться под них.
   - Не понимаю я тебя. Тебе реально себя не жалко. Они же свободные мыслители. Ты влюбишься, а он пойдет по другим, - попыталась я образумить Люсю.
   - Линда, какая же ты зануда, - бросила мне подруга. - Всё, не пойду я никуда, успокойся. Всё настроение романтическое сбила!
   Вот тут уже не стерпела я:
   - Да какая романтика! Он вчера с кем был?
   Под моим возмущённым взглядом подруга стушевалась.
   - С Тори, - недовольно буркнула она, пряча глаза, и что-то высматривая на полу.
   - Вот-вот, а на завтра кого запланировал? - язвительно спросила, зная, что Люсе наверняка об этом уже известно, а может, она даже расписание свиданий унжирца на эту неделю вызнала. - Стоит одна ночь этого?
   Люся молчала, обиженно отворачиваясь от меня, поэтому я продолжила:
   - Поверь, не стоит. Пусть и красивые они, но меня от них оторопь берёт. Одна их идея смешения ДНК о многом говорит. Как мотыльки перелетают из кровати в кровать. Люська, тебя Вовка любит! Дай ему шанс, всё больше пользы будет!
   - Не хочу, - высокомерно ответила та, косясь на брюнета, который не сводил с девушки взгляда.
   Вовку мне всегда было жалко. Он давно уже в неё был влюблён, да так сильно, что многие завидовали и не понимали девушку. Правда, это её жизнь, и я не имею права вмешиваться. Но как же хочется, чтобы и меня так же преданно кто-то полюбил. Унжирцы - прекрасные создания, но, на мой взгляд, были слишком сладкие, аж зубы сводило!
   После ужина, прихватив с собой альбом, отправилась в свой уголок. Вечерние тренировки - это мечта художника! Они там такие разгорячённые сейчас. Удары сильнее, резкие, опасные, движения плавные, отточенные. Пластика и грация. И самое возбуждающее - это, конечно же, спарринги.
   Незаметно прокравшись в каморку, выглянула из своего укрытия в окно и радостно улыбнулась. Пока ещё никого не было, только Он! Мужчина разминался, размахивая длинной палкой, нанося удары невидимому противнику. Открыв альбом, вглядывалась в уверенные линии, пытаясь уловить вдохновение. Закусив карандаш, бросила взгляд вниз и увидела! Рука ожила и, паря над листом, наносила новые линии. Вот волосы взметнулись от резкого движения. Но глазам лучше остаться хищными. Именно таким он казался мне сегодня. Поза полная напряжения, тугая как пружина. Неосторожный шаг, и он накинется на тебя, поймает и... Неожиданно картина стала настолько реалистичной, что дыхание сбилось в груди. Всё тело проснулось, сладко заныло. Он был готов, я тоже. Затронь и я взорвусь. Тряхнув головой, отогнала очень яркое видение.
   Выглянув в зал, испуганно взвизгнула, натолкнувшись на внимательный взгляд красных глаз. Замерев от страха, услышала, как бешено бьётся моё сердечко. Хищная улыбка тронула его тонкие губы, а глаза... О, нет! Резко села на пол, прикрыв ладонью рот. Что же теперь будет! И чего я расселась, меня же сейчас поймают! Похватав все свои вещи, бросилась из каморки, боясь быть настигнутой. Манаукцы не шутят. Они даже земные анекдоты уже не понимают. Так что, тут не отшутишься, и влетит мне по полной программе.
   Ворвавшись в свою каюту, устало упала на кровать. Тяжело дыша, проклинала свою легкомысленность. Как я умудрилась выдать себя? Не понимаю. Вроде ничем себя не запалила! Вздрогнула, когда дверь в ванную комнату открылась и из неё вышла Люська в одном полотенце.
   - О, Линда, что-то ты сегодня быстро, - обрадовалась подруга моему присутствию. Подойдя к кровати, она вальяжно разлеглась на ней, томно глядя на меня. - Покажи, что хоть рисуешь-то, - попросила она и, ловко дотянувшись до альбома, быстро выхватила из него лист.
   Среагировать я не успела. И Люся смогла лицезреть прекрасный образ моего воина.
   - О, мать моя женщина! - в ужасе воскликнула подруга, выпучив глаза, уставилась на меня. - Ты совсем с головой не дружишь! Сожги эту дрянь! Как тебе такое может нравиться?
   Я встала и выхватила из её рук моё сокровище. Разгладила любовно лист и спрятала обратно в альбом. Вот что она понимает в искусстве!
   - Отвали, - огрызнулась я, - всё красивее твоих унжирцев.
   - Да ты совсем ополоумела, что ли?! Манаукцы страшные, как ... как не знаю что! Даже нонарцы и то приятнее выглядят, - припечатала Люся, садясь на кровать.
   - Отвали, он красивый, - взвилась я. Вот, что она пристала! С лица воду не пить. - Ну, подумаешь, шрам на щеке. Страшно, конечно, не спорю. Но глаза-то у него какие, а тело! - пыталась объяснить я ей очевидное.
   - Он урод, - припечатала Люська и занялась приготовлениями к вечеру.
   - Ты не права, он - красавец, - пробурчала я, устраиваясь на кровати.
   - Да ни разу! - воскликнула подруга и начала перечислять недостатки манаукца. - Что это за нос? Широкий такой, что муха залететь может. А брови! Проредил бы для приличия. А губы?
   - Нормальные губы, - спрятала я альбом, засунув под кровать. Как же я хотела поскорее отправить его сестре, чтобы некоторые эстеты успокоились уже.
   - А глаза-то, глазюки, - пыхтела Люся, намазывая крем себе на лицо. - Не смотрит, а дыру прожигает. Это хорошо, что рисунок чёрно-белый.
   - Всё, замолчи! - приказала я ей. - Иди, давай, размножайся и плодись с унжирцами.
   - И пойду, - обиделась Люська, забирая с собой косметичку, отправилась в ванную. А я осталась лежать в одиночестве. Перед глазами всё ещё стоял образ манаукца. Настоящий хищник, выслеживающий свою добычу. Поймав настрой, я свесилась с края кровати и достала альбом. Села удобнее на подушках, приготовила рисунок и принялась дорисовывать по памяти. Не понимаю Люську. И чего она говорит, что он урод? Конечно, не классическая красота, но в этих выразительных чертах было что-то удивительно притягательное, особенное. Я таких никогда не встречала, даже среди манаукцев, которые занимались с ним в том зале.
   Подруга ушла, пожелав спокойной мне ночи, и заодно похваставшись, что ей покоя сегодня не предвидится. А я продолжала рисовать, с наслаждением нанося последние штрихи. Осмотрев законченную работу, прикоснулась к листу губами. И что мне теперь делать? Я же умру, если не смогу вновь его увидеть. Грустно вздохнула и убрала рисунок. Забравшись под одеяло, стала придумывать план. В детстве я часто на палку зеркальце привязывала и подглядывала за соседским парнем. Может сделать так же. Не пройдет, есть вероятность, что зеркало отблеск поймает и всё, конец мне придёт. Были случаи, когда манаукцы, не объясняя причины, могли с лёту без предупреждения бить неугодных. Только потом при разбирательстве выяснялось, что пострадавший посмел нелестно отозваться о них. Нет, мне подглядывания манаукец точно не простит. Мне так резко стало плохо, когда, наконец, до меня дошёл весь ужас происшествия. Да какое там, ещё раз! Я теперь платок стану завязывать так, как нонарцы учили, одни глаза только видны и будут!
   Вот я глупая! А если записи с камер посмотрят? Я же прямиком сюда прибежала! Хотя кто ему даст. Он же модифицированный, а станция земная. С облегчением выдохнула, расслабляясь, и со спокойной душой прикрыла глаза. Тяжелые веки сомкнулись, и я уснула практически мгновенно. Сквозь сон я услышала, как в комнату прокралась подруга, мышью юркнув к себе в кровать. А вот когда я чётко услышала приглушенные всхлипы, поняла, что поспать не получится.
   - Люся? - прошептала я в темноту. Подруга притихла, потом перебралась ко мне на кровать и завыла. Понятно, всё же влюбилась. Хотела бы я знать, на что все эти глупышки рассчитывают? Она же будущий посол, должна же понимать, что унжирцы никого не любят. У них нет этих понятий. Выплакавшись, Люся решила излить ещё и душу.
   - Я не спала с ним, - первое, что она мне сказала. Вздох облегчения я сдержать не смогла. Даже представить не могу, что с рыжей сделала бы её бабушка, если бы она, не дай Создатель, решилась довести всё до конца.
   - Он Маришку ещё пригласил, представляешь?
   Открыв рот от удивления, ещё раз воздала молитву Создателю, что надоумил унжирца на групповой сеанс. Самовлюбленная Люсенька такое никому не прощала.
   - Подлец! - воскликнула я, в поддержку подруги.
   - Козлина! - поддакнула мне она, горько всхлипнув.
   Я тяжело вздохнула. Не знала, что ещё сказать, так как была рада сложившейся ситуации.
   - Знаешь, что он мне сказал? - жалобно спросила Люся, желая ещё поделиться своим горем.
   - Откуда?
   - Он сказал, что я закрепощённая и фригидная! - с жаром воскликнула она, доверчиво вглядываясь в мои глаза.
   А я что? Округлила глаза, насколько могла и заругалась:
   - Да, что он о себе возомнил? Да кто он вообще такой? Фригидная! Да он вообще знает, кто это такие?
   - Козлина, - всхлипнув, жалобно протянула подруга, вытирая слёзы одеялом.
   - Тварь, - выдохлась я на последнем слове и стала продумывать план мести. - Нам нужен Вова и Вадик.
   - Зачем? - не поняла меня Люся.
   - Как зачем? Будем мстить! Мы ему ещё покажем, кто тут фригидная. Слово откуда-то узнал стародавнее, - негодовала я, разглядывая белый потолок, просчитывая шаги. - А как? - пискнула Люся, с надеждой глядя на меня.
   - Ну, есть намётки. Правда, нам потребуется мужская сила. И эта, как её, ну та, которая у нас из архива нос не показывает. Как звать её? Всё время забываю. Наша старая дева, чьей девственностью пугали плохих мальчиков у нас на курсе.
   - Линда-а-а-а, - восторженно выдохнула подруга, садясь на кровати. - Ну, ты и стерва!
   - Ой, да ладно, сама такая же, - радостно оскалилась ей в ответ. - Завтра приглашаешь его и говоришь, что согласна на всё и уже всё для этого приготовила. Раскаяние сыграй как надо, чтобы поверил и проникся. А я с Вадиком приготовлю комнату свиданий. Вовка у нас приведёт книжного червя, а ты унжирца и всё, мышеловка захлопнулась.
   - А вдруг не получится? - засомневалась Люся, нервно теребя одеяло.
   Я усмехнулась, но наш с Вадиком секрет открывать не собиралась. Вот если бы она проходила практику с нами, то тоже бы знала, что в одну очень занимательную комнату никак нельзя входить. А то любой находящийся рядом с тобой сокурсник оказывается до безумия привлекательным и таким соблазнительным. Если бы нас посол Оторун Какхан за уши оттуда не вытащил, то я просто не знаю, как смотрела бы ему в глаза. Ладно, Вадик, он сам оказался в такой же ситуации, а вот изверг верещал на нас целый час, противно взвизгивая, что ходим без присмотра, суём нос во все щели.
   - Всё получится! А теперь спать! - скомандовала я, забираясь под одеяло, и мечтательно улыбнулась. Как же я люблю делать людям приятное, но инкогнито. Уже представляю счастье старой девы, как она обрадуется. Ведь ночь с унжирцем особенная, волшебная!
   ***
   С утра я носилась как угорелая. Сначала сбегала на первый уровень, отправила по почте рисунок сестре. Потом поднялась в сектор нонарцев на утреннюю молитву, потом, пока никто не видел, сбегала в тайную комнату, откуда украла ароматические палочки. Вернулась в часовню, где усердно помолилась, так как помощь свыше никогда не помешает. А потом договорилась с Вадиком, который настолько устал от нудной размеренной жизни нонарцев, что принял предложение с большим энтузиазмом, обещал даже жучков натыкать, чтобы подсматривать за экспериментом и записывать весь процесс. А вдруг всё пойдет не по плану! Я была не против, к тому же компромат, как нас учили - это сила давления во время переговоров. К обеду я так вымоталась, что идя в столовую, не сразу сообразила, что я вижу, когда смотрю на монитор. Спасибо подруге, которая дернула меня за рукав и громко крикнула на весь холл, полный разнообразного народу.
   - Линда, это же твоя картина!
   Приглядевшись, я чуть не умерла. У меня душа ушла в пятки. Точно, на всех мониторах, которые были вывешены вдоль всей стены коридора, показывали репортаж об открытии выставки моей горячо любимой сестрёнки. Испуганно оглянувшись, присмотрелась, вызвала ли передача у кого-нибудь интерес, но, кажется, пронесло. Никто не обращал внимания на мониторы, жители станции шли каждый по своим делам, уткнувшись, кто в планшеты, кто в коммуникаторы.
   - Смотри, вот вчерашняя, - воскликнула Люся, больно цепляясь за мою руку. Но я вглядывалась в черный проем коридора манаукского сектора. Только бы никто из этих не увидел.
   - Тихо, не ори, - зашипела на подругу, отцепив её от себя, прошептала: - Иди вперёд, я скоро буду.
   ***
   Викрам напряжённо всматривался в экран, не веря своим глазам. Он просто не мог поверить, что она решилась. Эта серая мышь решилась опозорить его на всю галактику. Желваки заходили на его щеках, шрам побелел. Разминая пальцы, он с трудом сдерживал себя от желания сжать тонкую шею землянки. Ведь казалась такой забитой, а на поверку - знаменитой художницей. Картины были в цвете и глаза на портретах у него были ярко-синие, но не узнать его было невозможно. Звонок коммуникатора вырвал мужчину из тягостных мыслей. Он перевёл взгляд на мигающий экран, недовольно поморщившись. Ну вот, пошли первые звонки.
   - Да, Джохар, - недовольно буркнул Вик.
   - Поздравляю! - раздался из динамика весёлый голос лучшего друга. - Даже первая леди не додумалась так объявить о своем намерении искать покровительства у президента. Её стихи ничто по сравнению с этим.
   - Спасибо, - сухо ответил Викрам, наклонив голову и по-новому глядя на картины.
   - Как она объяснила тебе цвет глаз? - уже серьёзнее спросил Джо. - Надеюсь, она не сравнила тебя с землянином. Сам понимаешь, это открытое оскорбление, и ей придётся за него ответить.
   - Я её ещё не спрашивал, но обязательно уточню, - пообещал Вик, подходя к монитору, где давала интервью художница. - Красиво рисует, да и сама миниатюрная, - заметил друг.
   - Но это не она. Ничего не понимаю, - мужчина вновь пробежался глазами по картинам, потом взглянул на фамилию девушки. Зарываясь рукой в длинные смоляные волосы, манаукец пытался понять, как такое может быть. Холодный взгляд вглядывался в молоденькое лицо. Вик напряжённо слушал каждое слово художницы. Это точно не та, что следила за ним уже больше недели. И тут девушка помахала рукой, тепло улыбнулась в камеру и передала привет своей сестре.
   - Даже, если это не она, то для всех именно эта землянка объявила тебя своим покровителем, - рассудительный голос друга, вторил мыслям самого Викрама.
   ***
   Набрав номер сестры, я уединилась в маленьком закутке над биосадом, разбитом для выращивания овощей и фруктов. Стоя на балкончике, опёрлась о перила, рассматривала яркие соцветия экзотических растений. Длинные гудки закончились и я, наконец, услышала счастливый голос сестрёнки.
   - Линда, ты произвела фурор! Ты взорвала общество! Ты не представляешь, как я счастлива! - закричала в трубку Ната.
   - Я труп, - спокойно ответила я ей. Сестра напряжённо замолчала, а я повторила, чтобы она не думала, что ослышалась.
   - Я труп, Ната! Труп! Как ты могла!
   - Да что я сделала-то? Ты же всегда мечтала о собственной выставке! Что не так?
   - Натка, меня манаукцы прибьют. Ты же понимать должна была. Они такое не прощают!
   - Я его под землянина заделала. Никто из посетителей не догадался.
   - Так у вас там и нет манаукцев, кому догадываться, Ната! - вскричала я на пустоголовую сестру.
   - Я же как лучше хотела. Учитель сказал, что у тебя талант, и даже купил картину. И вообще, их уже все раскупили. Ты богата, Линда.
   - Чёрт, только этого не хватало, - взвыла я, прощаясь с жизнью. - Кто купил?
   - Не знаю, - недоумённо ответила сестра, грустно вздыхая.
   - Ната, ты хотя бы посоветовалась, - устало пробормотала я. - Короче, для всех, кто бы ни спрашивал, это наш сосед Петька, который улетел в свободный поиск пригодной планеты.
   - Хорошо, а поверят? - спросила Ната.
   - Боюсь, что уже нет, - громко ответил за меня сильный мужской голос.
   От страха у меня коммуникатор выпал из рук и упал бы вниз, но его ловко поймала мужская, очень знакомая рука. В большой ладони мой женский коммуникатор казался игрушечным. Я видела, как огромный палец нажал на малюсенькую розовую кнопочку, включая громкую связь.
   - Ой, а это кто? - послышался голос сестрёнки из динамика коммуникатора. У меня язык к нёбу прилип. Я даже зажмурилась, до того страшно стало. Тихий смех прошёлся по напряжённым нервам, заставляя реагировать каждую клеточку моего тела. О, Создатель, вот это голос! Мягкий, с хрипотцой, как я люблю.
   - Я тот самый сосед Петька, который бороздит просторы бескрайнего космоса в поисках обитаемых планет.
   Манаукец не прижимался ко мне, но стоял так близко, что я чувствовала жар его тела. Если дёрнусь, то точно соприкоснусь с ним.
   - Ой, так ты существуешь! Я думала, что Линда это просто так говорит. Привет, Петь, меня зовут Натали. А моя сестра далеко, и мы не договорили, - щебетала сестрёнка, не чувствуя, что верно и быстро закапывает меня в могилу. Открыв глаза, проверила, что всё ещё стою на балкончике, а не падаю вниз. Жалобно глядя на свой коммуникатор, протянула руку, чтобы отобрать свою собственность, но тихий смех, вновь раздавшийся над самым ухом, остановил меня.
   - О, конечно, она здесь. Вырывает аппарат из рук! - насмешливо ответил ей модифицированный. Я почувствовала, как платок с головы стал скатываться вниз, открывая мою макушку. Превратившись в соляной столб, я думала только, как бы его не спровоцировать.
   - Линда, это кто? - громко вскричала Ната, уверенная, что я забрала коммуникатор. - Что за Петька? Конспираторша. Колись, малая. Ты же говорила, что на картинах манаукец. Только не говори, что обманула.
   Мужчина толкнул меня в спину, призывая к ответу. А я молчала, борясь с приступом тошноты. Медленно обернулась, встречаясь с насмешливым взглядом красных глаз. А вблизи он ещё интереснее и грознее. Мне точно конец! Он протянул к моему лицу руку, и я опять зажмурилась. А манаукец осторожно стал вытаскивать мои волосы из-под платка, укладывая их мне на плечи. Сначала с одной стороны, потом с другой. Я приоткрыла один глаз, когда Натка заголосила, как резаная:
   - Ты ещё там или нет? Линда, я всё маме расскажу о том, что у тебя появился парень, а ты нам его не показываешь.
   - Не смей! - вырвалось у меня. Ещё только разговора по душам с мамой мне не хватало для полного счастья. Нонарцев я уже наслушалась, но отповедь от родительницы будет во сто крат заунывнее. Те хоть абстрактно давили, а маман будет бить прицельно по самым болезненным точкам.
   - Наталья, вам придётся признаться, что это картины вашей сестры, - ласково сказал мужчина, с пристальным вниманием рассматривая меня, словно я дивный зверёк. Да, я маленькая белая и пушистая кошка, которая от страха кому-то определённо глаза выцарапает.
   - Ой, опять ты, - возмутилась Натка.- Так я давно ей говорила, чтобы она под своим именем выставлялась. У неё талант! Так нет, пошла в послы. А вы ей кто будете?
   - Ната, - одёрнула я сестру, но мужской указательный палец, прижатый к моим губам, не дал продолжить.
   - Ладно, ладно. Сейчас и скажу, пока журналисты не разошлись. Только потом не ной: "Зачем ты это сделала! Опозорила меня на всю галактику!" - передразнила сестра, очень качественно спародировала мои интонации и отключила связь.
   Я нахмурилась, а мужчина беззвучно смеялся. Палец он убрал и теперь опирался рукой о перила, к которым я прижалась спиной, пытаясь отодвинуться от опасного собеседника.
   - Попались, - прошептал он.
   - Извините, - ничего другого мне в голову не пришло.
   Глаза мужчины расширились от изумления. Он задумался на несколько секунд, а потом спросил:
   - Почему вы меня рисовали? Нас много было, а на картинах только я.
   - Вы лучший.
   - Вот даже как, - заулыбался манаукец, а я мысленно себя поздравила с правильным ответом. Да, мужчины любят лесть. Так что стоит продолжать в этом же направлении.
   - Да, у вас идеальная фигура, - прошептала я, следя за его реакцией. Густые брови сошлись на переносице, взгляд стал колючим. Не туда завернула, Линда. Исправляйся.
   - И глаза, - с трудом пролепетала, борясь с сухостью в горле. Морщинка разгладилась, губы чуть дрогнули.
   - У вас очень выразительные глаза, - прокашлявшись, прошептала я.
   Мужчина придвинулся ближе, впечатывая меня в острые перила. Не выдержав, я взвыла, и тут же оказалась бережно отброшена от края подальше. Удивлённо обернулась на мужчину, который провел ладонью по выступающему краю перил.
   - Почему вы сразу не сказали, что вам больно? - накинулся на меня мужчина, стоило его руке закончить проверку.
   - Что? - опешила я, не понимая, чем он недоволен.
   - Вам же было больно! А вы не сказали и терпели! Вы же такая хрупкая, я мог вам навредить! - гневно отчитал меня мужчина, только я не поняла за что.
   Призадумавшись, пришла к выводу: я виновата в том, что родилась землянкой. Ах, я коварная!
   - Извините, - прошептала в своё оправдание.
   - Опять извиняетесь, - горестно вздохнул модифицированный, и почему-то осуждающе на меня посмотрел.
   - А что не так? - взвилась я, не понимая, чего ему от меня ещё надо.
   - Ну как же! Ведь вы, земляне, любите приказывать. А где ваша надменность? Где скривленные от отвращения губы?
   Я испуганно отпрянула от сумасшедшего.
   - Вот опять! - вздохнул манаукец. - Вам никто не говорил, что вы очень странно реагируете на представителя нашей расы?
   Я замотала головой, медленно отступая назад.
   - О нет, Линда, я вас ещё не отпускал, - предупреждающе сказал мужчина, оскалившись в хищной ухмылке.
   - Так скажите, что вам надо от меня, и я пойду. У меня ещё куча дел!
   - Скажите правду, почему я? - настаивал мужчина. Он стоял, сложив руки на груди, глаза сощурил и выжидал, когда я признаюсь. Раздумывать в таких условиях очень сложно, голова начинает глупости придумывать. Поэтому решила открыть ему страшную тайну, раз сам не понимает.
   - Вы мне понравились! И вообще, я спешу,- выпалив это всё на одном дыхании, я развернулась и готова была трусливо сбежать, когда услышала соблазнительное предложение, от которого все мысли из головы разлетелись на радостях.
   - А продолжить меня рисовать вы не желаете?
   Медленно обернулась к нему лицом, не веря своим ушам. Мужчина облокотился на перила, насмешливо глядя на меня с хитрым прищуром.
   - Хочу, очень хочу,- выдохнула я, и замерла в ожидании ответа.
   - Вечером встретимся, - спокойно ответил мужчина, оттолкнулся от перил и лёгкой походкой прошел мимо меня, застывшей в изумлении. Я не верила своему счастью. Меня не только не убили, но и царственно разрешили рисовать! Сегодня вечером я вновь... ой, ой, как сегодня вечером!
   - Постойте, я сегодня... - выкрикнула я манаукцу, но его и след простыл. - Чёрт, да что за невезение! Люся, Люся! Да что же делать-то! - хотелось завыть от досады. Я же не успею всё приготовить. Хоть сбегай с практики, но этого точно делать нельзя. Сунула руку в пустой карман, вспоминая, что коммуникатор был в руках у модифицированного. Осмотрела закуток в поисках розового аппарата, но нигде его не нашла. Получается, манаукец его забрал! Ой, у меня же там фотографии не для всех.
   ***
   В большом зале я должна была расставить стулья вдоль длинного стола, будто у нонарцев роботов нет. Вадик подмигивал мне все время, царственно сидя в кресле председателя. В руках он держал планшет, глядя на одну и ту же страницу, а ведь должен был прочитать триста пять.
   Такими темпами у него подмигивание скоро в привычку войдет, и не докажешь, что это не нервный тик.
   У него на сегодня задание ознакомиться с регламентом проведения встреч межрасовых делегаций. Я уже прочитала за него этот документ, потом кратко пересказала ему, и теперь занималась своей женской работой. А за это время парень приготовил ловушку для унжирца. Даже показал. В маленькой уютной комнате подсобного помещения стоял столик, накрытый на две персоны. Палочки уже источали коварный аромат. Бутылка дорогого вина стояла в ведре со льдом. Никогда не понимала любовь Люси к шипучкам, но подруга уверяла, что это самый лучший напиток для соблазнения.
   - Линда, ты очень красивая, - я уже сбилась со счета, в который раз он произнёс эту фразу.
   - Ва-а-а-а-дик, я не в твоё-ё-ём вкусе-е-е, - пакостно улыбаясь, стала тянуть гласные, зная, как он этого не любит. - Ма-а-а-аленькая, ху-у-у-удая и брюне-е-е-етка.
   - Перестань, Линда. Как ты только умудряешься так противно говорить, даже по нервам бьет, - остановил меня юноша, передёргивая плечами.
   - У меня отличные были учителя. Вадик, ты бы голову проветрил, а то надышался знатно, - посочувствовала парню, который продолжал меня поедать взглядом.
   - Да я правду говорю. В этом сером одеянии ты такая сексуальная.
   Со всей силы я бросила стул, возмущённо воззрилась на него, гневно закричав: - Хватит! Палку-то не перегибай!
   Растянула подол балахона в разные стороны, демонстрируя ему мышиный наряд со словами:
   - Что тут может быть сексуального?
   - А ты нагнись - опишу! - с придыханием прошептал парень, чуть подаваясь вперёд и облокачиваясь на стол.
   - Пошляк! - припечатала его и вышла из зала. Но далеко не успела уйти, в коридоре столкнулась с послом Оторуном Какханом. Тот, завидев меня, надменно взмахнул рукой, приказывая остановиться.
   - Практика-а-ант Но-о-овик, я нашел вам рабо-о-оту, раз зде-е-есь все гото-о-ово. Иди-и-ите в часо-о-овню, там надо помо-о-очь в очище-е-ении церемониа-а-ального напи-и-итка.
   Я кивнула и, развернувшись, пошла в обратную сторону. Проходя мимо открытого входа в зал, увидела, как мне помахал ручкой Вадик, ехидно ухмыляясь. Не удержалась и показала ему средний палец, благодаря его за сопереживание. Но стоило мне войти в часовню, как я поняла, какую свинью мне подложил жабёныш.
   Церемониальный напиток готовился пять часов. И сейчас нонарцы приступили к его приготовлению. Главная жрица сунула мне в руки рецепт, а сама стала рассказывать, какая это честь для меня, так что я должна от зависти к самой себе сдохнуть. И она будет не против, если это произойдёт со мной прямо сейчас. Но не это меня развеселило, а то, как она мне снисходительно сказала, чтобы я не расстраивалась, но ингредиенты мне нельзя трогать руками. Как же это я переживу? Просто не представляю! Выучив несложный рецепт, нервно поглядывала на часы, которые упорно говорили, что вечер уже наступил, а я всё ещё здесь. Дверь открывать было нельзя до самого конца церемонии. Ингредиенты, которые в основном состояли из трав, были очень пахучими, и от них разболелась голова. Нонарцы бубнили мантры, я нервно расхаживала вдоль стен. До конца моих мучений оставался целый час. Тренировка у манаукцев уже началась. По моим расчётам Люся в данный момент должна вести своего унжирца на свидание по длинным коридорам станции. А я заперта с нонарцами. Хорошо, если Вадик смотрит по коммуникатору, что творится в подсобном помещении и радуется.
   Время медленно тянулось. Я никак не могла взять в толк, зачем сидеть вокруг золотой чаши и петь монотонные песнопения. Никаких чудес не происходило. Вода оставалась водой, если не считать того, что она остывала медленно и верно, а я закипала. Как только назначенные пять часов прошли, и дверь открылась, я, распрощавшись с жабами, помчалась со всех ног на поиски Вадика. Он нашелся в общей столовой. Ржал, как конь, в окружении пяти сокурсников, показывая пальцем в коммуникатор. Подскочив к ним, заглянула Вадиму через плечо. На экране в страстно сплетенных телах опознала унжирский тощий зад, и чьи-то толстые ноги, сцепленные за спиной счастливчика. Столик ритмично раскачивался, с трудом удерживая влюбленных. Звука не было, но мне и этого было достаточно, чтобы, радостно улыбаясь, со всех ног пуститься к себе в комнату переодеваться. Люси в нашей комнате не оказалось, в столовой я её тоже не видела. Странно, куда она могла пропасть? Ладно, потом спрошу, как всё прошло. Сбросив с себя ненавистный серый мешок, раскрыла шкаф, доставая удобные голубые брюки и тунику в тон. Схватила альбом и опять на всех парах пустилась бежать. Надо было успеть, я же себе не прощу, если упущу такой шанс. Ещё никогда никто добровольно мне не позировал! Никто! А тут такое событие: манаукец сам вызвался!
   ***
   Я спешила, наплевав на конспирацию. Не таясь, вставила ключ дрожащей рукой, провернула на два оборота, толкнула дверь. Ворвалась в пустую каморку и поняла, что опоздала. Его не было в зале. Свет выключен, зал пуст. Слёзы застлали глаза, альбом выпал из ослабевших рук. Уткнувшись лбом в стекло, смотрела невидящим взглядом вниз на разноцветный матовый пол, мысленно проклинала нонарца. Столько времени отнял! Из-за него упустила такой шанс! Вдруг моего слуха коснулся чуть слышный шорох открываемой двери. Резко развернулась и увидела фигуру манаукца, стоящую в проеме. Быстро стёрла слёзы со щёк. Он пришел, он всё же дождался меня. Зайдя внутрь, мужчина прикрыл за собой дверь, прислоняясь к ней спиной.
   - Вас кто-то обидел? - осторожно спросил модифицированный. Под его внимательным взглядом почувствовала себя такой плаксой. Ну, подумаешь, не встретились бы, и чего я так разнервничалась? Может у него тоже дела неотложные, а тут я. Обычно, мужчины меня никогда не ставили на первое место. Я всегда уступала гонкам на флаерах, хоккею, футболу и прочим очень важным мужским делам.
   - Я думала, что вы ушли, а меня задержали на работе. Спасибо, что дождались, - радостно улыбнулась и поблагодарила его, поднимая альбом с пола.
   - Да, я уже собирался уходить. Но вот, решил заглянуть и проверить, а тут вы, - как-то нерешительно произнёс мужчина. Так удивительно видеть его таким смутившимся, обычно он уверенный в себе, резкий. А тут надо же, так неожиданно. Рассматривая манаукца, поймала себя на мысли, что так и не узнала его имя.
   - А как мне к вам обращаться? - решилась я познакомиться с ним.
   - Викрам, - глухо отозвался он, осматриваясь по сторонам.
   - Линда, - я подошла к нему и протянула руку для пожатия. - Хотя это вам известно.
   Мужчина удивлённо взглянул на протянутую ладонь, осторожно взял, слегка пожимая её. У него такая горячая рука! Мои ледяные пальцы тут же стали отогреваться.
   - Итак, где мне встать или сесть? - приступил к делу мужчина, отпуская мою ладошку. От робкой улыбки у него на щеках образовались едва заметные ямочки. В изумлении глядя на это чудо, у меня помутнение в голове приключилось, потому как другой причины своему поступку я не нашла. А всё он виноват. Нечего было ему так на меня смотреть, у меня даже дыхание перехватило от его жаркого взгляда, милой улыбки.
   - А можно я вас потрогаю? - вырвалось у меня, прежде чем я сообразила, что сказала. Поднять алчный взор от зелёной футболки, туго обтягивающей торс манаукца, не было сил, он как будто приклеился к ней.
   - Да не вопрос, - легко согласился Викрам и одним движением снял футболку, откидывая её в сторону. Всё, я пропала! Руки мелко задрожали, сами потянулись к нему. Манаукец словно весь сделан из камня, очень гладкого и тёплого камня. Мои пальцы легко скользили по упругим бугоркам, запоминая каждый изгиб. От возбуждения во рту пересохло. Чувствовала, как перекатываются мышцы под моей ладошкой. Восхищалась идеальными линиями. Это самое лучшее, что когда-либо видела. Какая мощь скрывалась под этой светлой кожей, настолько светлой, что сквозь нее видны вены.
   Я не могла никак остановиться и увлечённо гладила широченные грудные мышцы, краем уха прислушиваясь к прерывистому дыханию мужчины. Мой жадный взгляд остановился на темных кружках сосков, которые сжались от холода. Так забавно! Хотела потрогать, чтобы узнать, какие они на ощупь, но в последний момент отдёрнула руку, решив не искушать себя ещё больше. Вместо этого, сдерживая судорожный вздох, медленно опустила ладонь на пресс. Почувствовала, как втянулся живот под ней, и услышала, как медленно выдохнул мужчина. А я пьянела от вседозволенности, которой сейчас обладала. Кубики, мои любимые кубики, как я же вас люблю рисовать, прорисовывая каждую линию, добавляя тени, чтобы придать вам объём. Как я мечтала вас целовать, зацеловывать. Вот они мои родимые, все на месте, как я и представляла. Ни капли не обманули мои ожидания. Пересчитала их, удовлетворённо вздохнула - все восемь на месте. Замерла, когда пальцы коснулись жёстких коротких волосков. Они образовывали сексуальную тёмную дорожку. Манили заглянуть туда, где брюки были туго затянуты кожаным ремнем. Облизнувшись, медленно выдохнула, отгоняя непристойные картинки того, что прячется в зарослях этих самых тёмных завитков. Решила не усугублять своё состояние, пребывающее и так уже в крайнем перевозбуждении. Но я ведь художник, и смотрю сейчас на него с точки зрения эстетической красоты. Чтобы хоть немного успокоиться, обратила своё внимание на самый обычный пупок, такой же, как у нас. Видимых отличий от землян в телосложении манаукцев я пока не заметила, если не считать эти изумительные формы. Эти безупречные линии, к которым так хотелось прикасаться. И всё же я не удержалась: провела по краю окружности пупка, запоминая каждую чёрточку, которая потом ляжет на белый лист.
   Взглянула в глаза мужчине и поразилась тому, как сильно расширились его зрачки, заполняя практически всю алую радужку. Крылья носа раздувались от того, что дышал манауканец тяжело и прерывисто. Что-то в его взгляде заставило меня смутиться и я, опустив голову, не придумала ничего лучше, как спрятаться от такого пристального внимания.
   Перейдя за спину, погладила сильную руку мужчины, представляя, как он ею крепко сжимает меч. Как красиво напрягаются мышцы бицепса. Но все мысли отошли на задний план, когда перед моим взором предстала она - широкая, бугристая спина. Я готова была ее расцеловать! Дыхание у меня участилось, ладошки вспотели. Обтерев их о брюки, осторожно прижала обе ладони, в блаженстве прикрывая глаза. Наконец-то, она под моими пальцами. Представила, как утыкаюсь носом в прожилку позвоночника, как прокладываю цепочку поцелуев. Прижимаюсь грудями к его коже, обхватывая руками упругую грудь. Распахнула глаза, отдёргивая руки. Что я творю! Судорожно вдохнула воздух, с трудом сдерживая слёзы, готовые сорваться с моих ресниц. Как теперь рисовать, когда кровь бурлит, а сама еле на ногах держусь? Когда хочется накинуться на натурщика и сделать его своим, клеймить его засосами, чтобы алели на белой коже печатями моей собственности.
   Стою, смотрю, как зачарованная, на его спину, словно на большой холст, представила, как красиво ложатся на неё яркие краски замысловатыми завитками в виде парящего дракона или притаившегося тигра. Слишком ярким вышло видение, очень соблазнительным. Громко сглотнув, выдохнула и отвернулась. Взять себя в руки после такого взрыва гормонов оказалось очень сложно. Закрыв глаза, привела мысли в порядок. Что этот мужчина со мной делает? Никогда такой бурной реакции у себя не замечала, а тут как... влюбилась... Не может быть, не верю. Этого не может быть! Судорожно вздохнув, отогнала глупые мысли. Нет, я не хочу становиться сумасшедшей влюбленной дурочкой. Мне ещё рано.
   Обернувшись к терпеливо поджидающему меня мужчине, чуть охрипшим голосом произнесла:
   - На сегодня всё, одевайтесь.
   Манаукец чуть обернулся, пристально глядя на меня. А потом я услышала:
   - Всё? Тогда теперь моя очередь. Раздевайтесь.
   Сердце ухнуло куда-то вниз, я замерла как кролик перед удавом.
   - Что? - поражённо переспросила у него, отступая назад. Лукавая улыбка коснулась его губ, он медленно шагнул ко мне, соблазняя голосом:
   - Вы утолили свой интерес, теперь моя очередь утолять свой. Я хочу потрогать вас, так, как это делали вы. Равный обмен?
   Какой равный? Хотелось у него спросить, но язык прилип к нёбу. Ситуация вновь повторилась. Он наступал, а я искала пути к отступлению. Как ему отказать? Какую придумать причину для отмазки? Что же придумать? Сбежать? Да, точно, сбежать! Развернулась, но и шагу не успела сделать, как оказалась прижата к двери его горячим телом. Больно не было, нет! Было страшно! Страшно возбуждающе!
   - Я обещаю, что позволю себе ровно столько, сколько позволили себе вы. Ничего лишнего, даю слово, - жаркий шепот шевелил волосы на затылке. Дрожь возбуждения пробежалась по телу от макушки до самых пальчиков ног. Уклоняясь от горячего дыхания, склонила голову. Замычала от удовольствия, когда нос манаукца прошёлся вдоль моей шеи, будоража кровь своим тёплым дыханием. Когда почувствовала, что туника стала медленно подниматься вверх, испуганно замерла. Он задрал ее, стягивая рукой на моих запястьях, своеобразно пленяя меня. Надеть тунику обратно не давал мужчина, поэтому, вывернув руки, сбросила её на пол. Но сдвинуться не могла из-за просунутого между ногами колена манаукца.
   Тихий смех заставил обернуться к нему лицом и попасть в плен жаркого взгляда красных глаз, хотя сейчас они у него стали чёрными. Попыталась отстраниться, но его горячие пальцы начали легко порхать по моей спине, вырисовывая замысловатые круги. А я таяла. Просто таяла, тяжело дыша и выгибаясь под этой чуткой лаской. Прикрыла глаза, уже не смея ему препятствовать. Танец закончился, пальцы остановились между лопаток. Я напряженно посмотрела мужчине в глаза и вздрогнула от коварной улыбки, растягивающей его красивые губы. Когда его пальцы смело расстегнули замок бюстгальтера, я поняла, почему он так усмехался:
   - Только то, что вы позволили себе, - прошептал манаукец. Он плавным движением обнял двумя руками мои груди, пролезая под ажурные кружева. Задохнувшись от острого ощущения, попыталась скинуть его ладони.
   - Не надо, прошу, - взмолилась я, чувствуя, что уже не в силах сопротивляться. Тело предательски заныло, ноги ослабли. Откинулась ему на грудь, закусив губу.
   - Вам так противно, что вас обнимает модифицированный? - холодный голос мужчины отрезвил мою хмельную голову.
   - Противно? - переспросила, облизывая пересохшие губы. - Не из-за этого. Всё наоборот.
   - Наоборот? - теперь его черёд был недоумевать, но хоть от грудей отцепился, и дышать стало легче. Кивнула, борясь с собой. Да что у меня за реакция на него? Как будто меня раньше не трогали за грудь. Да и чего я размечталась? Он сказал, что позволит только то, что я себе позволила. А я девочка скромная и ничего лишнего себе не разрешила.
   - Забавно, - выдохнули мне в шею, от чего выгнулась, закрывая от наслаждения глаза. Да что он творит-то? Я же сейчас в ногах у него валяться буду! Горячие ладони легли мне на плечи, медленно спустились вниз до запястья. Он осторожно развернул меня спиной к себе и взял мои руки, заставляя упереться ими в стену. А сам стал убирать мои длинные волосы набок, перекидывая их на грудь.
   - У вас такая тонкая кость, - задумчиво произнес мужчина, проводя пальцем вдоль позвоночника вниз, - как у птенчика.
   Я, как кошка, выгибалась под его рукой, готовая в любой момент заурчать.
   - И кожа бархатистая, приятная на ощупь, - продолжал свои исследования манаукец, не понимая, что творит со мной. - И голос у вас красивый, особенно когда стонете.
   От такого сомнительного комплимента попыталась вырваться, но куда мне там. Тихий смех раздался за спиной, а сильные руки крепко прижали к обнажённой груди мужчины.
   - Жаль, времени мало, я с большим удовольствием продолжил бы наше увлекательное знакомство в более располагающей обстановке. Так что завтра вечером жду вас на этом же месте. Договорились?
   Издевательские нотки были настолько обидны и унизительны. Закусив до боли нижнюю губу, кивнула, закипая праведным гневом.
   - Я буду ждать, - прошептал модифицированный и, наконец, отпустил меня. Поправив бюстгальтер, вздрогнула, когда мне помогли его застегнуть. Резко развернувшись, хотела взглядом прожечь в нем дыру, но он даже не смотрел на меня. Нагнулся за своей футболкой. Поискала свою тунику, и нервно дергая её, надела. Сдерживалась из последних сил, чтобы позорно не разреветься у него на глазах.
   - До завтра, Линда, - сказал мне манаукец, проходя мимо. Дверь беззвучно за ним закрылась, а я высказала на родном русском всё, что так сильно хотелось, посылая наглеца во все дыры, припоминая его родословную и желая ему вечного стояка напоследок. Выдохнувшись, мстительно сощурилась. От меня безнаказанным ещё никто не уходил. Он ещё узнает, что такое неудовлетворенность. Я заставлю его мучиться. Он ещё умолять меня будет... Хотя почему это именно меня? Есть наказание и покруче для таких самовлюбленных типов, его уже сполна оценил на себе унжирец.
  

ГЛАВА 2

  
   Викрам нервно расхаживал по своей комнате, разминая плечи и руки.
   - Ну? - требовательно спросил Джохар.
   Мужчина обернулся на вспыхнувший экран.
   - И тебе привет, друг, - недовольно сказал ему Вик, намекая, что тот опять забыл о воспитании.
   - Привет, - поздоровался Джо и добавил, - давай, рассказывай.
   - Нечего рассказывать, - отмахнулся от него Вик, начиная приседать.
   - Друг, а ты чего это делаешь? - ехидно спросил Джо, глядя как голова собеседника то появлялась, то опускалась за пределы экрана.
   - Восстанавливаюсь, разве не видишь.
   - Вижу, поэтому и спрашиваю, - потешался над ним друг.
   Вик выпрямился, глубоко вздохнул и расстроенно зарылся руками в волосы.
   - Я так и не понял шпионка или нет, - признался он.
   Джо печально глядел на растерянного начальника службы безопасности.
   - Почему? - спросил он, понимая, что Вик готов к разговору.
   - Вот скажи, у тебя такое было? Ты проводишь рукой ей по спине, а она стонет?
   - Ты применил силу? - восхитился друг, его красные глаза восторженно заблестели.
   - Нет, Джо. Она томно так застонала. Я еле сдержался, чуть там не сделал её своей.
   - Подожди. Как это томно? - не поверил друг, внимательно глядя на расстроенного Вика.
   - А вот так. Со мной впервые такое. А ещё она плакала.
   - Ты что, бил её? - пораженно воскликнул Джохар, не припоминая за Викрамом ничего подобного.
   - Ты за кого меня держишь? Я женщин не бью!
   - Тогда я запутался. И почему она плакала?
   - Расстроилась, что опоздала. Думала, я не дождался её, - горестно рассказывал Вик, а перед глазами у него стояла она, трогательная, зарёванная с покрасневшим носом.
   - Ну, точно - шпионка! - радостно воскликнул Джохар, хлопая рукой по столу.
   - Думаешь? - в сомнении протянул Вик, вновь начиная бегать от стенки к стенке.
   - Сам посмотри. Она опоздала, тебя нет, встреча не состоялась, её накажут, она ревёт от досады и страха - логично?
   - Ну да, логично, - согласился Вик.
   - Идем дальше. У неё есть задание: внедриться к тебе в доверие, - продолжил рассуждать Джо, складывая пальцы домиком и следя за расстроенным другом. - Мы ещё выясним, как они узнали о покровительстве. Но ей явно нужно больше. Она хочет втереться к тебе в доверие и поэтому показывает как ей хорошо с тобой. Именно по этой причине и стонет. Девочка тут явно перегнула палку, но нам же лучше.
   - А так натурально играла, я же весь возбудился. Думал, всё, не сдержусь, - потрясённо прошептал Викрам, устало садясь на стул.
   - Представляю. Когда Санира подо мной стонет, у меня крышу сносит. Но чтобы она застонала, мне столько усилий приходится приложить, пока найдешь позицию, в которой ей именно сегодня хорошо. А тут рукой провёл, и она уже стонет. Мечта, а не женщина! - сказал Джо, глядя, как печально вздохнул Вик.
   - И что с ней будем делать? - спросил его друг, поднимая глаза, полные вселенской грусти.
   - В коммуникатор прослушку установил? - начал перечислять Джо, ожидая кивка друга. - Отлично. В комнате камеры расставил? Хорошо. Подкинул ей коммуникатор? К общей системе слежения на станции подключился? У нонарцев камеры установили? Ну, вот и все. Ждем её следующего шага.
   - Я удушу эту девчонку, если она играла со мной, - зловеще прошептал Вик, сжимая руки в кулаки.
   - Не получится, она объявила тебя покровителем. Ты обязан оберегать её, даже от самого себя. Не расстраивайся, несчастные случаи на любой станции случаются, - поддержал его Джо. - Держись, скоро прилечу к вам.
   Вик кивнул, не глядя на друга и отключил связь. Он всё ещё не мог поверить, что она играла. И ведь так реалистично играла!
   ***
   Я забралась на кровать, вытирая мокрые волосы полотенцем. После того, что со мной произошло, очень захотелось смыть с себя следы его прикосновений. Кожа до сих пор горела и слегка покалывала на спине. Хотя может это из-за того, что слишком сильно терла её губкой. Повесив полотенце на изголовье кровати, я улеглась на подушку, разглаживая на груди одеяло. Прикрыв глаза, стала составлять план. Итак, пункт первый: отблагодарить манаукца за то, что вернул коммуникатор. Пункт два: приготовить ответный подарок в благодарность. Пункт третий: заманить в ловушку червя. Мечтательно вздохнула, расслабилась и приготовилась уснуть. Как же сладка месть, особенно исполненная месть.
   Входная дверь открылась и в комнату вошла Люся. Вид её был, мягко говоря, помятый, взгляд отрешённый.
   - Люся? - позвала я подругу, опять садясь на кровати.
   - Линда, я такая дура! - с порога призналась она, впрочем, ничего нового для меня не открыв.
   - Бывает, - философски изрекла я, ожидая продолжение. Дверь автоматически мягко закрылась, рыжая подошла ко мне и тяжело плюхнулась на кровать.
   - Ты не понимаешь, я реально такую глупость сделала!
   - Всё плохо? - решила поддержать разговор, понимая, что ей сейчас нужно выговориться. Люся явно была в шоке.
   - Как я могла! Как же теперь буду смотреть ему в глаза, - потрясённо шептала Люся, прикрывая рот ладонью. Смотрю, а дело-то у неё совсем плохо.
   - Унжирец угрожал? - спросила то, что больше всего меня беспокоило.
   - Да причем тут унжирец - отмахнулась от меня подруга. - Я с Вовкой... Ну, мы это... того...
   - Что, того? - плохо расслышала я невнятное бормотание подруги.
   - Мы с ним того, - выпучив глаза, Люся сцепила пальцы в замок и сжала ладони, издавая противный звук. Кажется, я поняла, что именно они сделали.
   - Ну и как он? - поинтересовалась чисто из женского любопытства.
   - Это нечто, - воодушевлённо произнесла подруга, закатывая глаза и приложив все ещё сцепленные руки к груди. - Он так целуется, что просто голову кружит. А как ласкает! Рукой провёл и всё, я потекла. Как прости... Прости мою душу грешную... я как застонала и всё, дальше такие взрывные эмоции захлестнули! А потом проснулась, он рядом спит и до меня доходит, что же я, дура набитая, натворила. Как теперь быть! Он ведь теперь не отстанет от меня никогда.
   Опаньки, а симптомы-то мне знакомы. Нехорошие подозрения закрались ко мне в голову.
   - Подожди, а было такое, что, когда ты на него смотришь, кровь начинает закипать. Даже просто от того, что смотришь на него? - уточнила я, понимая, что именно произошло с подругой и, конечно же, со мной. Люся подозрительно сощурила глаза и кивнула.
   - А ты откуда знаешь? - прошептала она. Я отвела взгляд в сторону, почесала нос. Эх, признаваться, так признаваться до конца.
   - Ну, надышалась ты в комнате той дурью, которую я подбросила для унжирца, вот и снесло тебе крышу. Ты не особо расстраивайся, вдруг Вовке и не понравилось вовсе, откуда нам знать.
   - Как это, не понравилось?! - возмутилась Люся.
   - Да вот так! - равнодушно отозвалась и пожала плечами. - Если завтра не появится у порога, значит, я права и ему не понравилось. Обычно мужикам только это и надо, провели ночь, поставили галочку и отпраздновали победу захвата очередной неприступной крепости.
   Люся открыла рот и выпучила от удивления глаза так, что на рыбу стала похожа, и я еле сдержалась от усмешки.
   - Сама же понимаешь, что я права, - добила я подругу. Та вскочила, как ужаленная и бросилась к двери, но потом передумала, остановилась. Задумавшись, она обернулась ко мне, и уверенно произнесла:
   - Завтра он, как преданная собачонка, будет стоять у моей двери, поняла?
   - Я буду только рада за вас, - улыбаясь, произнесла.
   - Да кому он нужен! - воскликнула Люся и горделивой походкой направилась в ванную комнату.
   - Ну да, ну да, вообще никому, - тихо прошептала я, как только закрылась за ней дверь. Коммуникатор, который я неожиданно обнаружила у себя в кармане туники, удобно лежал под подушкой. Достала его и написала небольшое сообщение никому ненужному парню. Сделав сегодня ещё одно доброе дело, счастливо вздохнула и принялась думать.
   Симптомы, о которых рассказывала Люся, очень похожи на то, что я чувствовала час назад в каморке с манаукцем. Тогда безумное желание чуть не снесло мне крышу. Но я же, когда ходила за ароматическими палочками, обмотала лицо платком и не должна была особо надышаться. Но видимо, платок не помог. Ну что ж, теперь хоть понятно, что я не сошла с ума от воздержания, а просто была под действием дурмана. Как говорили мудрецы древности: "Не рой яму другому, сам в неё попадёшь".
   Ладно, сама виновата. Зато впредь умнее буду. Палочки у меня ещё остались, попрошу Люсю поджечь. Она мне теперь обязана, не должна отказать. Чувствую себя феей, соединяющей разбитые сердца и дарящей любовь всякому! Лук мне и стрелы! Скорее бы завтрашнее утро, руки уже чешутся творить добро! Дверь из ванной комнаты открылась, и Люся прошла к своей кровати, забираясь под одеяло.
   - Сладких снов, - от чистого сердца пожелала я подруге.
   - Спи уже. И без тебя перед глазами всё ещё голый Вовка стоит.
   - Ну, ведь стоит, что ещё тебе надо, - отозвалась я, отворачиваясь к стене. Подруга потушила свет, погружая нас в кромешную тьму.
   - Линда, а сколько длится действие дури?
   - Не знаю, завтра посмотрим, - безмятежно ответила ей и зевнула.
   - Я тогда из комнаты выходить не буду, - пробормотала подруга, ворочаясь под одеялом. Я резко села и возмущённо уставилась в темноту.
   - Как это не выйдешь? - воскликнула я, понимая, что мой план трещит по швам.
   - А вот так, - услышала я голос саботажницы, - отсижусь тут, пока точно не буду уверена, что всё выветрилось.
   - Да всё к утру пройдет, обещаю, - попыталась успокоить я Люсю и себя заодно. Но та не поверила.
   - А вдруг нет, - прошептала она.
   - Брось, Люся. А как же Вовка. Придёт, будет косяки оббивать, - попыталась надавить на нее.
   - А вдруг, ему только секс и был нужен от меня, - жалобно сказала Люся из темноты. Паразитка. То не нужен парень, то теперь резко стало важно мнение Вовки. Да уж, слишком переменчивая у меня подруга.
   - Ты же сама себе не веришь! - прошипела, негодуя. В комнате воцарилась тишина. Я только слышала, как пыхтит Люся у противоположной стены. А я готова была расплакаться от досады. Такой план коту под хвост. Опять всё самой придётся делать. Ну почему мне вечно так не везёт! Обидевшись на весь свет, легла на подушку и закрыла глаза. Нет, определенно, дурь ещё не выветрилась до конца. Только в этом я нашла объяснение тому, что вновь увидела их - мои славные кубики пресса. Перевернувшись на другой бок, я попыталась отогнать видение, и у меня получилось. Теперь я видела его широкую спину. Да что за наказание! Резко села и включила ночник.
   Перегнулась через край кровати, достала из-под неё альбом и карандаши. Приготовившись, стала вспоминать все подробности, которые не давали мне заснуть. И вот моя рука ожила. Уверенные штрихи ложились на бумагу. Он стоял спиной, закинув руки за голову. Лицо вполоборота, но полностью его не видно, кроме шрама. Удивительная странность, которую я заметила, когда ластилась к идеальной фигуре манаукца, на ней я не обнаружила ни одного шрама: ни старого, ни нового, вообще никакого. А вот на лице был и очень явный. Ещё одна тайна в копилку загадок этого напыщенного манаукца, которая так и манила разгадать её.
   Вернувшись к работе, я приступила к прорисовке рельефов спины, вспоминая какая у него гладкая, приятная на ощупь кожа. Добавила теней, растирая графит подушечкой пальца. Когда шея затекла, рисунок уже был практически закончен. Размяла руками плечи, стала сгибать голову то в одну сторону, то в другую. Шея неприятно хрустнула, и я болезненно поморщилась, громко охнув. На сегодня остановлюсь на этом.
   Придирчиво посмотрела, что у меня получилось, любовно провела вдоль нарисованного позвоночника и, не удержавшись, поцеловала. Вот, если бы не характер, ну просто мужчина - мечта. Отстранившись, аккуратно положила лист в альбом и прижала его к груди. Грустно вздохнув, пригрозила невидимому манаукцу:
   - Напыщенный индюк, ты у меня ещё пожалеешь, что оставил меня неудовлетворенную в одиночестве.
   Высказавшись, со спокойной душой убрала альбом под кровать, выключила ночник, устроилась удобнее на подушках, поправила одеяло.
   - Сладких снов, - пожелала себе любимой и закрыла глаза.
   ***
   В комнате начальника службы безопасности манаукцев стояла напряжённая тишина. Сам хозяин сидел в рабочем кабинете. Мужчина поставил локти на стол и сцепил руки в замок. Красные глаза всматривались в экран. Всё внимание его было сконцентрировано на рисунке, который в данный момент лежал на коленях девушки. Разобрать странный смысл разговора девушек они с Джохаром не могли. Опытный в этих вопросах друг никак не мог сгенерировать ключ к шифру. Такое впечатление, что это был обыденных разговор двух подруг. Если бы не упоминание унжирца. Но и это Викрам готов был списать на то, что землянки все без ума от представителей расы вольных мыслителей.
   - Друг, я начинаю склоняться к тому, что она сумасшедшая, - подал новое предположение Джо, который тоже смотрел, что происходит в комнате девушек.
   - Почему ты так решил, - глухо отозвался Вик, удивляясь тому, как поразительно искусно рисует его девушка. Опять его. Ни с кем не спутать, даже шрам нарисовала. Погладив свою метку позора, мужчина устало потер переносицу, отказываясь понимать, что творится в головке этой симпатичной землянки.
   - Ты посмотри, как она гладит рисунок. Такое впечатление, будто она знает, что мы за ней следим, и ещё раз доказывает, что она преданна тебе. О, смотри, ещё и целует.
   Вик подался вперед, и точно, на экране девушка прижала лист к губам, закрывая глаза.
   - Зря стараешься, шпионка, - зловеще прошептал из динамиков Джо. - Мы всё равно тебе не поверили!
   Испачканный палец ласково погладил нарисованную спину, от чего мужчина передёрнул плечами. Ему показалось, что он почувствовал эту мимолетную ласку на себе.
   - Джо, мне кажется, что мы накручиваем себя, - нерешительно высказал свое мнение Вик.
   - Не думаю, - отозвался друг.
   Оба замолчали, каждый думал о своём. Неожиданно в тишине комнаты манаукец услышал тихий голос девушки:
   - Напыщенный индюк, ты у меня ещё пожалеешь, за то, что оставил меня неудовлетворенную в одиночестве.
   Мужчины переглянулись, недоумевая.
   - Это она кому сказала? - первым отмер Джохар.
   - Не совсем уверен, но какому-то индюку.
   - Связной?
   - Я ничего не понимаю в ваших шпионских делах, мне своих с охраной хватает. Ты же знаешь, я часто действую интуитивно. В ней я ничего плохо не почувствовал. Может, она своему любовнику сказала?
   - Я проверил её. Официального покровителя у неё нет. Поэтому её, наверно, и выбрали для тебя. Я всё ещё уверен, что она всё сделает, чтобы завоевать тебя, - решительно сказал друг, тревожно глядя с монитора коммуникатора.
   Вик устало откинулся на спинку кресла. Вся эта история его уже изрядно вымотала. Джохар возможно и прав, но как бы ни приглядывался к землянке сам Вик, ничего не находил в ней настораживающего. Самая обычная, даже блёклая какая-то и бледная, что редкость для молодых землянок. Сестра у неё загорелая и подруга, как румяный пирожок, а эта бледностью могла сравниться с манаукской девушкой.
   Джо хмыкнул и воскликнул:
   - Говорю же - шпионка! Смотри что пишет: "Поздравляю со свершившимся фактом. Не приходи, жди, я дам знак". Она знает, что мы за ней следим. Смотри, как шифруется. Вовка этот явно связной и позывные у него Индюк.
   Вик скептически приподнял бровь и возразил:
   - Как я понял, у второй девушки что-то произошло с этим Вовкой. И интуиция подсказывает мне, что это был секс.
   - Да ну, это всё для прикрытия. Эта пришла проверить, состоялся контакт у тебя с брюнеткой или нет. Вот Связного оповестили. А что делает этот парень сейчас? Вик, надо обязательно всё узнать о парне. Про вторую я скоро все данные получу. А ты следи за своей. Интересно, как она завтра будет тебя соблазнять, - посмеиваясь над другом, вещал Джо, что-то быстро печатая.
   - Остынь, говорю, просто девчонка с парнем переспала и переживает, - настаивал на своем Вик.
   - Друг, я не так легковерен как ты. Я всё ещё не могу простить себе, что тогда доверился землянам. Теперь я всегда начеку. Если бы не это...
   Вик потер занывший шрам, недовольно хмурясь.
   - Джо, хватит, это уже паранойя,- резко одёрнул он друга.
   - Прости, но это я виноват, - продолжил самобичевание тот. - Никогда не смогу простить себе.
   - Я простил, - примиряюще сказал ему Вик, тепло улыбаясь другу.
   - А я не могу. Ладно, вроде эти спят, я тоже пойду. Если что, звони. До связи, - попрощался Джохар, и экран коммуникатора погас.
   Викрам тяжело вздохнул, встал с удобного кресла и, прихватив с собой комбук, направился в спальню. Устраиваясь на ночь, он положил его так на прикроватную выдвижную полку, чтобы было видно экран. Камера ночного видения раскрашивала девичью комнату и самих спящих землянок в зелёный цвет. Мужчина, засыпая, зорко следил за экраном, но и его в конечном итоге сморило.
   Правда, среди ночи манаукец проснулся от того, что его кто-то звал. Резко сев в кровати, он в ужасе уставился в экран комбука, из которого доносился томный голос Линды. Она звала его так страстно, что сердце стало быстрее гонять кровь, которая уходила в район паха, туда, где становилось горячо и тесно. Резко выдохнув, мужчина сглотнул. Зов повторился, и Вик вздрогнул всем телом, когда услышал грозное:
   - Линда, проснись, зараза. Хватить стонать! Весь сон сбила!
   - Вик, м-м-м, о да!
   Манаукец тихо засмеялся, глядя на то, как подруга нагнулась и схватила тапок, чтобы в следующую секунду бросить его в спящую Линду. Послышался глухой удар и болезненное "ой".
   - Люся, ты больная, что ли? Чего дерёшься? - сипло прошептала девушка, разглядывая снаряд, брезгливо удерживая его двумя пальцами.
   - А ты чего стонешь и Вику какую-то зовешь. Я, конечно, подозревала, что ты мужененавистница, но то, что тебя к девочкам тянет - нет. Знаешь, теперь страшновато как-то с тобой оставаться в одной комнате, - возмущалась Люся, сидя на кровати. Свет она включила сразу, как проснулась, чтобы удобнее было кидать тапок.
   - Какую ещё Вику? - переспросила Линда, метко возвращая снаряд хозяйке. - Как ты их носишь? Они воняют!
   - Не наговаривай на мой тапочек, - обиженно ответила рыжая, принюхиваясь к своей плюшевой собственности. - Я их стирала!
   - Не ври! - сказала, как отрезала Линда, вновь ложась на подушки.
   - В том году, - продолжила Люся, морща нос, пока не видит подруга и пряча тапок под кровать.
   - Вот именно, в том, который за тем был, - буркнула Линда. - Лучше рассказала бы, какое лицо у унжирца было, когда вы дверь открыли.
   - Я не открывала никакой двери, - надменно заметила подруга, тоже укладываясь спать.
   - Как не открывала? - вздрогнул Викрам от ора Линды, которая резко вскочила с кровати и, набросившись на подругу, трясла ее за плечи.
   - Как не открывала!?!
   - Да я забыла, - жалобно прошептала рыжая, прикрывая руками лицо от разъяренной брюнетки. Викрам, затаив дыхание, с жадностью разглядывал стройные ноги, атласные шортики, обтягивающие аппетитную филейную часть девушки и белоснежную кожу спины, которую не могли укрыть от его взгляда черные кружева.
   - У кого ключ? - паникуя, вскричала Линда.
   - У меня, - ответила Люся, указывая на платье, висящее на спинке стула.
   - Бегом, открывать! - скомандовала брюнетка, выпуская подругу из цепкого захвата. Девушки стали впопыхах одеваться, сталкиваясь и мешая друг другу.
   Викрам тоже оделся, желая узнать, что такого ужасного было в той таинственной комнате, отчего его подопечная настолько сильно испугалась. Тенью скользил он вдоль полутёмных коридоров, следя за двумя девушками, которые, вздрагивая от любого шума, пробирались в синий сектор, где не было жилых помещений, только рабочие подсобки. Манаукцу становилось все любопытнее, что же их туда так манило.
   - Тс-с-с, я что-то слышу, - громкий шёпот донёсся со стороны девиц, которые приложились к небольшой двери, к чему-то прислушиваясь.
   - Главное, что они живы, - с облегчением прошептала Линда.
   - Открывай и бежим обратно.
   Викрам подобрался к девушкам поближе. Рыжая вставила магнитный ключ, индикатор ярко вспыхнул, а девицы, громко топая, пробежали мимо укрытия мужчины. Вик покачал головой, поражаясь, как эти две красотки могут быть шпионками. Всё же Джохар был не прав, причём в корне. Этих девиц не в шпионы надо вербовать, а в диверсанты. К этой мысли он пришёл после того, как заглянул за дверь подсобного помещения. Там на полу лежал измождённый и абсолютно голый унжирец. Он предпринимал попытки приподняться на руках, медленно двигаясь ползком к выходу. На остатках некогда небольшого столика спала, громко посапывая, крупного телосложения дама. Белоснежные волосы разметались, одежда во многих местах была порвана.
   Манаукец поморщился, глядя на то, как непристойно лежала землянка, вызывающе раскинув в разные стороны руки ноги, и являя миру всё, что обычно прячут под подолом. Рядом на полу Вик заметил коптящие нонарские палочки, которые очень славились в отсеках красных фонарей. А девчонки оказались не так просты, как думалось вначале. Или слишком глупы, раз решились на такую подлую шутку. Викрам доподлинно знал, как действуют эти коварные палочки на другие расы, но только не на них. Теперь ему стала понятна реакция землянки на него самого. Как он раньше сам не догадался: странный блеск глаз, расширенный зрачок и сухость. Она постоянно облизывала губы! А он думал, что она на него облизывается, вот же наивный. Размечтался, что женщина его захотела. Просто его, а не его положение, не его деньги, не его покровительство. А тут всё ещё проще: надышалась дурмана. Ведь девчонки между собой об этом говорили. Прикрыв дверь, манаукец взглянул на экран коммуникатора, удовлетворённо глядя, как две девицы укладывались по своим кроватям, перекидываясь весёлыми репликами.
   ***
   Утро началось с того, что я проснулась. Сама! Без будильника. И эта счастливая мысль и заставила подскочить на кровати. Мы проспали!
   - Люська, вставай! Уже девять! - крикнула я подруге, которая сладко посапывала, обняв двумя руками подушку. Схватив коммуникатор, увидела сообщение от нашего посла, от Игната Юрьевича. Меня в холодный пот кинуло. Трясущимися пальцами пыталась попасть в кнопочки, когда подруга прокаркала:
   - Линда, спи. У нас сегодня собрание в двенадцать. Я не выспалась из-за ночных приключений.
   - Я тоже не выспалась, - ответила ей, читая сообщение. Посол собирал весь наш курс в двенадцать в зале совещаний. Значит, опять будет задания раздавать и оценки ставить. Отложив коммуникатор, откинулась на подушки. Из-за ночной вылазки мы уснули очень поздно, потому что долго не могли успокоиться, да и компромат надо было в сеть выложить. А прежде чем выложить, долго перебирали записи и вырезали нашу красавицу, так как она-то ни при чём. Она у нас героиня! Хотя кровь на её ногах заставила меня усомниться в правильности моих действий. Правда, сомневалась я недолго. Мы помогли ей раскрепоститься и узнать что такое мужская ласка. А то сидит в своем архиве, пылью дышит. И вообще, совесть у меня какая-то странная: три минуты помучает, а потом сама присоединяется к общему веселью. За это я ее и люблю. Закрыла глаза, намереваясь ещё немного поспать, но вспомнила, что сейчас идет разминка у манаукцев.
   Получив разрешение у её величества совести, решительно встала с кровати, достала альбом и предварительно, умывшись и одевшись, пошла! Подзарядка от созерцания прекрасного - это маленький аванс за моё терпение. Мышкой прокравшись в каморку, не таясь, прилипла к стеклу. Завидно стало самой себе. Атлетического вида мужчины, одетые в чёрные спортивные костюмы стояли ровными рядами друг от друга на расстоянии вытянутой руки и отрабатывали приёмы. Пластика, грация в движениях, сдерживаемая мощь, все было тут. Моё персональное окно в рай, как всегда, придало мне сил для новых свершений. Села на пол, открыла альбом и стала дорисовывать вчерашний рисунок, благо мой натурщик стоял именно так как нужно: руки закинуты за голову, ноги на ширине плеч. Он стоял у противоположной стены ко мне лицом и громко отдавал приказы на своём языке.
   Закусив карандаш, я засмотрелась на манаукца, пытаясь представить его стоящим ко мне спиной. Но глаза постоянно опускались в район талии, где под футболкой прятались красивые кубики пресса. Утренняя разминка, это не вечерние спарринги - тут сейчас все по-скромному, в одежде. Уверенной рукой закончила рисунок. Подняв альбом на вытянутых руках, окинула довольным взглядом свой очередной шедевр. По привычке поцеловала и собралась уходить.
   Выглянула в окно, кинуть прощальный взгляд на самого соблазнительного из всех мужчин, и с удивлением увидела только Викрама и пустой зал. Обычно манаукцы заканчивают ближе к обеду. Но ещё больше удивилась, когда Викрам, стоя ко мне спиной, стал медленно снимать чёрную футболку. Сначала собрал её нижний край пальцами в гармошку, а потом потянул вверх. Ткань слишком медленно открывала миллиметр за миллиметром светлую кожу. Воображение сразу проснулось, перемещая мужчину и меня в спальню со стенами тёмно-бордового цвета. Приглушённый свет ламп, висящих с двух сторон от манаукца, лился, создавая уютную и почти интимную обстановку. Пальцы рук стало колоть от желания обладать этим телом. Я очень - очень сильно хотела прикоснуться к нему, но нельзя. Надо ждать и смотреть. Смотреть и изнывать от соблазнительной картины. Я во все глаза следила за процессом раздевания, приклеившись к стеклу лбом, сильно вцепившись за выступающий край небольшого подоконника. Показались широкие плечи и шея. Мышцы красиво перекатывались под кожей изумительной белизны. Ткань поднималась вверх, и водопад смоляных волос опал вниз, скрывая от моего жадного взгляда шею. И вот футболка уже упала на пол, причём очень красиво так упала, я даже засмотрелась на её полет. Сглотнула, облизав пересохшие губы, перевела взгляд на манаукца.
   Смутные подозрения возникли, когда этот мужчина зарылся руками в длинные волосы, слегка их приподнимая. Нахмурилась, поражаясь точности позы, которую я только закончила рисовать. Обернулась на рисунок и обомлела. Один в один. Да я гений! Безупречно передала образ манаукца. Ну почему я сразу не пошла в школу искусств? И чего меня потянуло в послы? Сейчас бы рисовала в своё удовольствие и деньги лопатой гребла! Белый шрам стал очень сильно выделяться на чуть покрасневшей коже щёк. Медленно Викрам повернулся ко мне лицом, опуская руки. Странный румянец, которого я ни разу не видела, залил щёки мужчины и ему совершенно не шёл. Не должен такой мужчина чего-то стесняться в этой жизни. Руки, которые он опустил, не замерли, а потянулись к пряжке ремня. Я дышать перестала на мгновение и зажмурилась для надёжности. Это наваждение какое-то, не может же такого быть, что он сейчас их снимет. А вдруг у них нет такого понятия, как нижнее бельё. А вдруг там сразу откроется тело! А чего тогда я не смотрю, если оно сейчас появится?
   Приоткрыла один глаз. Викрам уже справился с ремнём, резким движением зачем-то выдернул его из шлёвок на поясе. Кожаный ремень в руке манаукца показался мне поверженной змеёй, которую он задушил. Пальцы разжались, и ремень оказался на полу. Руки мужчины вновь потянулись к брюкам. Зажала себе рот ладонями, чтобы не закричать радостное: "Да, да!" Расстегнув застёжку, пальцы чувственно очертили границу между тканью и голым торсом. Я не знала, чего мне больше всего хотелось - чтобы он остановился, и я смогла бы выдохнуть с облегчением, или чтобы продолжил эту чувственную пытку. Я маялась, не решаясь сдвинуться с места, потому что меня просто распирало от желания увидеть всё собственными глазами, а не догадываться, что там у него и как устроено. А брюки медленно стали опадать с бёдер. Под ними оказалось черное нижнее бельё. Ой, какие он смешные трусы носит - длинные. Задумалась о конструкции манаукского белья, глядя, как ткань всё появляется и появляется. Что-то больно длинные трусы - до колена?
   Коммуникатор завибрировал, отвлекая меня. Но я, бросив на него беглый взгляд, отмахнулась, не желая принимать вызов от Люси. У меня тут такое! Так что, прости подруга, но не до тебя сейчас. Мужчина стянул брюки до конца, и я узрела не нижнее белье, а ещё одни брюки очень лёгкие и, наверное, тонкие. С сожалением выдохнула, посмеиваясь над своей извращённостью. Все же надо сбросить напряжение, а то точно накинусь на ничего не подозревающего манаукца, и ведь потом не докажешь, что это не политическое убийство, а просто сексуальный голод так на меня повлиял. Викрам подошёл к стене, где висело оружие и, набрав код, открыл стеклянную дверь. Немного подумав, выбрал парные клинки. Он собирался разминаться!
   Коммуникатор опять завибрировал, но я не могла оторваться от мужчины, который замер, приготовившись к движению. Голова наклонена, руки вытянуты перед собой, кулаки соединены. Я тоже замерла, опираясь руками о стекло, и мысленно подгоняя мужчину начать. Он словно услышал мой зов, медленно поднял голову и, самодовольно усмехнувшись, посмотрел на меня. Глаза его были прищурены. От взгляда, который он мне подарил, меня как будто током пробило. Я не могла пошевелиться, застуканная на месте преступления. Ноги словно к земле приросли. Мне казалось, что красные омуты затягивают меня.
   Жужжащий звук вибрирующего коммуникатора не дал полностью раствориться в своих неприличных фантазиях, в которых меня уже целовали, собственнически обнимая. Сморгнув, я смутилась, и перевела взгляд на розового монстра, который, как всегда, не вовремя оживает. Присела, прячась от манаукца, взяла коммуникатор и, нажав на кнопку, приняла вызов. Из динамиков раздался оглушающий крик подруги:
   - Линда, спаси меня! Меня сейчас убьют! Он преследует меня!
   - Кто? - испуганно выдохнула в трубку, резко распрямляясь. Мне всегда удобнее думалось стоя или лежа на кровати.
   - Ли Таару, - запыхаясь, протянула Люська имя унжирца. И тут я поняла, что не подумала о возможных последствиях. Но подругу надо выручать.
   - Ты где? - спросила у неё, решаясь рассекретить своё тайное убежище.
   - В общем коридоре, пятый уровень.
   И чего это её понесло в унжирский сектор?
   - Беги к лифтам, я жду тебя на третьем уровне спортивного комплекса. Успеешь добежать? - спросила у неё, очень надеясь, что Люська не приведёт на хвосте разгневанного, обиженного, а также униженного унжирца.
   - Я уже в лифте. Скоро буду.
   Вот и всё. Прощай, моя маленькая тайна. Обернулась к окну. Манаукца там не было. Клинки висели на своём месте, а это значит, что разминка закончилась. Правда, непонятно, а начиналась ли она. Всё из-за Люси пропустила. Осторожно выйдя за дверь, направилась к лифтам. Коридоры в этой части были, как всегда, пусты, но я по привычке таилась, не желая ни с кем встречаться.
   Взглянула на экран коммуникатора, время было одиннадцать. Если не появимся на собрании, получим выговор. Портить характеристику не хотелось, но, видимо, не судьба мне быть круглой отличницей. Двери четвёртого лифта открылись, и из него выпорхнула Люся. Глаза у нее были от страха расширены, лицо красное, дыхание тяжёлое. Я, махнув ей рукой, побежала по лабиринту коридоров к каморке, показывая дорогу. Подруга не отставала, даже больше, обогнала! Завернув за очередной поворот, она резко затормозила. А я не успела и врезалась в ей в спину.
   - Здравствуйте, - промямлила Люся.
   - Ага, - ответила я ей, посмеиваясь, - давно не виделись.
   Отступив назад, я вдруг встретилась с взглядом красных глаз и услышала чарующий мягкий голос с хрипотцой.
   - Прошло уже больше двенадцати часов. Я соскучился.
   Сердце повторило вчерашний кульбит, ухнув вниз. Холодный пот выступил на спине, а я всё ещё не могла поверить, что он здесь.
   - Здравствуйте, - вежливо поздоровалась я, не зная, что сказать ещё. За спиной послышался характерный звонок, оповещающий о прибытии лифта, и это меня подстегнуло. Рванув с места, я попыталась обогнуть манаукца, но выставленная мужская рука не дала и шага ступить.
   - Вы куда-то торопитесь? - насмешливо спросил Викрам. Вскинув на него испуганный взгляд, замялась, не зная, признаться или нет. Приближающийся преследователь был тем фактором, который открыл рот, но только не мой. Люся, вцепившись мне в руку, за пару минут скороговоркой выложила манаукцу всё, как на духу. И про приглашение на ночь любви и про то, что она была там третьей, и ей не светило ведущей роли. Вот об этих подробностях подруга мне не рассказывала, поэтому я очень внимательно её слушала, даже рот приоткрыла от удивления. А Люся вещала, что на требование выгнать Маришку, Ли сказал, что Люсины гены его не интересуют, а вот Маришкины очень. Я тоже заметила, что унжирцы не особо любят рыжих, предпочитая им блондинок или брюнеток. Дальше был рассказ о том, что она уступила, но одновременно с этим прониклась исследовательским духом и предложила унжирцу другие гены, вместо своих. И вот она благодарность! Люся была не в курсе, что конкретно не так пошло в эксперименте Ли, но он очень зол.
   Викрам перевел на меня напряжённый взгляд, я пожала плечами, подтверждая слова перепуганной Люси:
   - Я не знаю, что не понравилось. Я тоже удивлена поведением Ли Таару.
   - Вот как, - задумчиво протянул манаукец, задвигая нас с подругой себе за спину и встречая появившегося из-за поворота унжирца.
   Ли Таару был ярким представителем своей расы. Утончённая красота унжирца была слишком роковой и смущающей умы молоденьких неискушённых девушек, да и не только их.
   Малиновые волосы вились красивыми кудрями до талии. Ярко-голубые глаза блестели от гнева, лицо раскраснелось от быстрой ходьбы. Тонкие длинные пальцы нервно сжимались в кулаки. Унжирец остановился напротив манаукца и поклоном поприветствовал Викрама.
   - Долгих лет полных здоровья, ши Викрам Махтан.
   - И вам, ши Ли Таару, - вежливо вернул пожелание Вик.
   - За вашей спиной находится одна весьма интересующая меня землянка. Позвольте узнать, кем она приходится вам? - спросил унжирец, поглядывая на нас. Всё это Ли сказал на своём языке, через силу заставляя себя сдерживаться. Викрам оглянулся на Люсю, очень внимательно посмотрел на меня и вдруг выдал по-унжирски:
   - Подруга моей подопечной.
   - Подопечной! - удивился Ли и настороженно взглянул на меня. Что такое подопечная, я не поняла, но явно что-то оно значило. Вон как стушевался унжирец, не смея накинуться на Люсю на глазах у Викрама.
   - А можно я пообщаюсь с подругой вашей подопечной, - осторожно уточнил унжирец, смело глядя на Викрама.
   - Нет, - спокойно ответил ему тот.
   - Тогда я её так спрошу. Люся, - позвал он подругу. Та дёрнулась, ещё сильнее сжимая мою руку.
   - Люся, ты понимаешь, что я тебе этого не прощу? Я же объяснил, почему ты не подходишь. Я же говорил, по каким критериям выбираю партнёров.
   - Я все их учла, как ты говорил! - выкрикнула ему подруга.
   - Она толстая! - взвился унжирец. - И страшная! И вообще, как ты посмела применить ко мне нонарскую дурь!
   - Вовсе не к вам, а к ней. Она стеснялась! - ляпнула я, а потом поняла, что зря заступилась за подругу.
   - Стеснялась! Это называется стеснялась! А записи, зачем выложили в сеть!
   - Для отчёта! - выпалила подруга. - Эксперимент же.
   - Люсечка, для отчёта не это видео выкладывают и не в социальные сети! - взъярился Ли. - Вы обе мне заплатите за это, крошки! Я заставлю вас поплатиться за позор!
   Схватив его за грудки, Викрам легко и непринуждённо поднял унжирца над полом и вкрадчиво сказал:
   - Ли Таару, не забывайтесь. Девушки предложили вам помощь, вы согласились принять её. Добровольно согласились. Эксперимент ваш, и вы обязаны были проверить, всё ли верно было подготовлено. Они женщины и следует помнить об этом.
   Мы с Люсей переглянулись, ничего не понимая. Унжирский мы обе сдали на пять. Слова произносились вроде знакомые, а вот смысл высказывания ускользал. Ну, женщины и что с того? Многозначительное молчание затягивалось. Я чувствовала себя несколько оскорблённой, если бы не одно "но". Они же мужчины и это тоже о многом говорит. Может, он имел в виду нашу женскую логику, такую непостижимую для любого мужчины, тем более для инопланетного?
   - Я приношу свои извинения вашей подопечной и вам, Викрам Махтан. Я осознаю свою ошибку и теперь понимаю, что они это сделали не со зла, - прошипел не хуже змеи Ли, глядя недобрым взглядом на Люсю, которую ему очень хорошо было видно с такой-то высоты.
   - Мы принимаем ваше извинение, - спокойным голосом отозвался Вик и поставил унжирца на пол. Качнувшись, Ли поправил светло-серый идеально сидящий костюм посольства Унжир. Нашивки блеснули золотыми крылышками. Ли был лучшим учеником, только кажется мне, что именно был до вчерашнего дня, а теперь ему будет очень и очень сложно удержать этот статус. Чинно откланявшись, Ли бросил такой прощальный взгляд на Люсю, что она вздрогнула всем телом, и отчалил к своим. Мы с подругой слаженно выдохнули с облегчением.
   - Спасибо вам, Викрам Махтан, - церемонно произнесла я, поклонившись чуть ли не в пояс, так уж мне радостно было за спасение меня и Люськи.
   - Вечером расплатитесь, - невозмутимо ответил мне манаукец и, не дожидаясь, когда я обрету дар речи, оставил нас с Люсей одних.
   - Я чего-то не знаю? - тут же приступила к допросу подруга. Обернувшись к ней, я встала в позу "сахарница", уперев руки в бока. У меня тоже были претензии к ней, поэтому язвительно спросила:
   - Оказывается, я тоже многого не знаю? Значит, он тебя и не приглашал никуда?
   - Приглашал, - выкрикнула Люся, правда, глаза отвела. Я молча давила на неё взглядом, ждала, когда она расколется. И подруга, обиженно сопя, не выдержала.
   - Ну, мельком так пригласил, - прошептала Люся, теребя подол цветастого платья.
   - Это как - мельком? - напряженно переспросила, понимая, что мои подозрения верны. Её никто и никуда не приглашал! Она всё сама придумала, а я её ещё и защищала!
   - Ну, он сказал, что не прочь попробовать не с одной.
   - И-и-и? - протянула я, ожидая конечной фразы.
   - И я пришла, - сдалась Люся, краснея от смущения.
   - Ты что, влюбилась в него? - не понимала я её.
   - Нет! Совсем нет! Но он же самый красивый, самый обходительный, самый, самый..... А я единственная, кого он не пригласил к себе! Только меня и не пригласил! - сорвалась на крик подруга, глядя на меня сквозь злые слёзы.
   - Вовка туда же. То как хвостик бегал за мной, а стоило ему получить, чего хотел, и сразу как ветром сдуло. Не пришёл он с утра! Не пришёл! Понимаешь!
   - Понимаю, - отступила я от неё.
   - А я не понимаю! Почему я никому не нравлюсь?! Что во мне не так?
   - Ладно, пошли на собрание. Там Вовку прижмём к стенке и узнаем, обязательно узнаем, почему он не пришел. Всю душу из него вытрясем, но заставим покаяться, - примирительно сказала я рыжей, обнимая ее за талию.
   Так и пошли к лифтам. Я, выжатая как лимон, морально и физически уставшая. В голове всё никак не укладывались события сегодняшнего утра, а также страшил предстоящий вечер. Люська все мои планы окончательно порушила, и манаукец теперь знает про нонарские палочки. Как мне его теперь без них соблазнить?
   Мы ждали лифт. Люся тихо всхлипывала, утирая слёзы. Положила голову мне на плечо и молчала, наверно думала о своей нелёгкой доле, вот же дурёха...
  

ГЛАВА 3

   Вот за что я полюбила нашего посла Игната Юрьевича, так это за его лень возиться со стажёрами. Собрание продлилось всего десять минут, а уже всё самое основное он успел довести до нашего сведения. Отчитал троих мальчишек за то, что пили нонарский алкоголь, ведь за это и отчислить могут. Заодно нагоняй получили все девушки за чрезмерную влюбчивость и халатность в работе. Пригрозил всех отправить домой, раз никто не может справиться со своими желаниями и инстинктами. Меня и Вадика поздравил с успешным выполнением задания по внедрению к нонарцам. Мы настолько гармонично вписались в их уклад, что Вадику даже предложили жену, но он поспешно отказался от такой чести. Произошло столь знаменательное событие вчера, когда я закончила приготовление напитка и ушла на свидание. Оказывается, если бы Вадик согласился жениться, то этот напиток нужен был для скрепления брачного обязательства, по-нашему - помолвки.
   Не заржать в голос я сумела с трудом. Уткнулась другу в плечо и тихо всхлипывала.
   - Ну, перестань, я бы не променял тебя на нонарскую женщину, Линда, - успокаивающе погладил меня по волосам друг, и вся истерика у меня сошла на нет.
   - Ты себе чего это напридумывал? - возмутилась я, вытирая слёзы.
   - Да брось. Я знаю, что ты ко мне чувствуешь, - отмахнулся Вадик и подмигнул.
   Приплыли! Он по-настоящему был уверен, что нравится мне? Вот почему он так легко соглашался на все мои безумства. Всё-таки, какая я коварная и расчётливая... А он-то, оказывается, надеялся на вознаграждение.
   - С завтрашнего дня у вас новое задание: внести смуту. Вы должны пошатнуть установившееся мировоззрение инопланетян. Чтобы они усомнились в своих идеалах, посмотрели на себя нашими глазами. Предупреждаю сразу, задание сложное, и для многих, как обычно, невыполнимое. У вас семь дней на его реализацию. Включите воображение, и у вас все получится. Людмила Старомирова, вы уже справились с заданием, поэтому у вас есть целая неделя для написания отчёта по практике. И советую вам, леди, без крайней необходимости в унжирском секторе не появляться.
   Мы с подругой переглянулись, не понимая, о чём говорит Игнат Юрьевич. Люся развела руками, демонстрируя мне, что тоже находится в неведении, когда это она успела справиться с заданием, которого никто не задавал.
   - О, я смотрю, вы не понимаете, - тихо посмеиваясь, сказал посол и встал из-за стола, махнув подруге рукой. - Ну что же. Вниманию всех! Людмила, прошу ко мне.
   Подруга подошла и встала рядом с двухметровым мужчиной, затравленно глядя на нас.
   - Люся сумела доказать унжирцу, что всё же стоит думать головой, прежде чем выбирать партнера, тем более, из другой расы. Кстати, думать, приглядываться и просчитывать последствия полезно всем без исключения. Отчет о проделанной работе наша героиня выложила в сеть, чем внесла раздор в ряды свободных мыслителей. Сами унжирцы стали критиковать неразборчивость молодого коллеги. Молодец, Люся, ты заставила их мировоззрение пошатнуться. Теперь, надеюсь, понятно, что я от всех вас хочу?
   Этот вопрос он уже адресовал нам. Люся испуганно смотрела на меня, а я расстроенно на неё.
   Заслуга моя, а почести другим. Мне в очередной раз не повезло! Казалось бы, я уже должна привыкнуть к таким вывертам судьбы, но как же обидно, когда эта рыжая стоит и молчит, словно в рот воды набрала. Даже не признаётся, кто всё это придумал!
   - Линда, можешь не смотреть на Люсю таким взглядом. Я в курсе, что вы тоже причастны к этому эксперименту, - на этих словах Люся дёрнулась, перевела взгляд своих расширенных до предела глаз на Игната Юрьевича. - Ли Таару не так давно был здесь и требовал компенсации за моральный ущерб. А так же требовал, я подчеркиваю, требовал отчислить вас, но я упросил его не раздувать скандал.
   Мне сразу поплохело, я готова была откреститься от авторства небольшой шутки, лишь бы участь быть отчисленной обошла меня стороной.
   Выразительно смерив нас взглядом, мужчина подтолкнул Люсю к остальным практикантам, а сам сел за свой рабочий стол.
   - На сегодня у вас выходной, все свободны. А вас Линда, я попрошу остаться, - ничего хорошего в голосе Игната Юрьевича для себя я не услышала.
   - Зачем? - вот теперь я испугалась по-настоящему.
   Не могу допустить, чтобы меня отчислили. Слишком много вложено сил, чтобы всё закончилось вот так вот.
   - У меня есть к вам вопросы, - объяснил мне посол.
   Когда нас оставили одних, Игнат Юрьевич заставил меня сесть, напоминая, что в ногах правды нет.
   - Что вас связывает с манаукцем Викрамом Махтан?
   - Ничего, - выпалила я, чувствуя, как страх сжал моё сердце.
   Если он узнает, что я своровала ключ и пользовалась помещением для рисования, то точно поднимет на смех. А вот, если узнает, что я не только это воровала... За нонарские палочки никто меня по голове не погладит. Как ни крути, а это наркотическое средство.
   - Для вашей же безопасности я вам настоятельно советую не встречаться с ним. Никогда. Модифицированные уже давно не люди. И сами понимаете, наше правительство не одобряет любые связи с ними, особенно дружеские. Если вдруг он будет к вам приставать, вы обязаны нам об этом сообщить. Я ясно выражаюсь?
   - Да, я поняла вас, - твёрдо ответила ему, выдерживая взгляд карих глаз.
   Ну, вот и всё, Линда, закончилась твоя сказка. Унжирская сволочь сломала все планы. Теперь ещё внимательнее надо следить за собой. Чтобы, не дай Создатель, никто не узнал, что я не просто его знаю, но даже трогала его.
   - Я очень рад, что мы нашли общий язык. А сейчас идите, развлекайтесь. Удивите меня, Линда. Ваша идея с унжирцем была феерична, но для нонарцев не подходит.
   Кивнув на прощание, я выскочила в коридор, где меня поджидала Люся.
   - Прости, я так испугалась, что не могла и слово сказать. Он меня все хвалит и хвалит, а я как будто онемела, - бросилась оправдываться подруга передо мной.
   Чувствует вину-то, чувствует!
   - Хорошо, простила, - добродушно ответила подруге.
   Люська, глаза которой были уже на мокром месте, повисла у меня на шее. Я, между прочим, тоже была на грани. Ещё хоть слово и позорно разрыдаюсь. Отказаться от манаукца я уже не смогу. Даже сейчас, вместо того, чтобы планировать выполнение задания по практике, я думала о предстоящей встрече.
   Как мне быть? Нельзя пятнать репутацию общением с ним, иначе мне будут закрыты все дороги. Душа разрывалась от нелёгкого выбора. То, что меня ожидает светлое будущее на поприще межрасовых отношений, мне говорят все. Стоит ли ломать планы и карьеру, ради мимолетного счастья с манаукцем?
   - Линда, что-то случилось? - встрепенулась я от обеспокоенного голоса Люськи, про которую я и забыла.
   - Да, - выдохнула я и, отцепив её руки от своей шеи, направилась в нашу комнату.
   Люся всю дорогу молчала, тревожно заглядывала мне в глаза, ожидая, когда меня прорвёт. Но я выдержала до комнаты, а там высказала ей всё, что я думаю и про унжирцев, и про посла, послав его при этом куда подальше. А потом глупо разревелась, лёжа у себя на кровати и уткнувшись лицом в подушку. Верная подруга сидела рядом со мной и, как могла, успокаивала, приговаривая:
   - Линда, он же страшный. Ну чего ты в нём увидела такого необыкновенного? Урод он. Давай присмотрим тебе парня среди наших.
   - Люся, уйди. Я устала говорить тебе, что он красивый. Понимаешь, ты просто не видишь настоящую красоту. Тебе подавай красивую упаковку.
   - И с чего это ты взяла? - обиженно насупилась рыжая, пересаживаясь на свою кровать. - Я не такая.
   - Да как же, не такая, - язвила я, вымещая на подруге накопившуюся злость. - Ты ради унжирской сволочи пошла на то, что мне солгала. Его выше меня поставила, а ещё подруга называется.
   - Линда, вот если бы ты была на моём месте...
   - Спасибо, я на своём справиться не могу, ещё и на твоём за тебя думать. Нет уж, увольте. Пошли, напьёмся, что ли. Всё хоть польза будет, - позвала я рыжую, а сама направилась в ванную приводить себя в божеский вид.
   - Линда, а мы Вовку пытать будем? - спросила меня Люся, перекрикивая шум воды.
   Ополоснув раскрасневшееся лицо, оценила масштаб необходимой работы по приведению себя в порядок.
   - Конечно, - выкрикнула я. - Должен же хоть один мужик ответить за все их прегрешения!
   - Отлично, - донеслось из комнаты.
   ***
   Мужчина стоял около иллюминатора, вглядываясь в чёрную пропасть, усеянную миллиардами звезд. Она была отражением его души. Холодная и тёмная злость царила в ней.
   - Вик, - позвал Джохар, - Вик, успокойся. Ну, подумаешь, отозвали девочку. Другую приставят или другого. Я уверен, они тебя так просто не оставят.
   - Я эту хочу, - глухо отозвался Викрам, не отрывая взгляд от спирали галактики.
   Тяжёлый вздох донёсся из динамиков.
   - Ну вот, что поделать, не справилась она с заданием, раз сняли. Хотят к нонарцам внедрить.
   - Джо, не сейчас, - раздражение набирало обороты, и готово было выплеснуться в любой момент.
   Никто из манаукцев, кроме Вика, не мог похвастаться сдержанностью, но и он иногда срывался. Подслушивание девушек оставляло после себя двоякое чувство. То, что она не шпионка приятно грело душу, хотя Джо утверждал обратное, убеждённо веря, что это не так. А то, что Линда призналась подруге в том, что он ей небезразличен, подарило манаукцу такую радость, что Вик хотел рассказать об этом всем своим друзьям.
   Но счастье померкло от того, что девушку заставляют прекратить любое общение с ним.
   - Вик, скажи, что ты задумал, я беспокоюсь о тебе.
   Викрам сам ещё никак не мог решиться на безумный поступок, который может обернуться против него, но игра стоила свеч. Где ещё он найдет ту, которая будет рисовать его, мечтать о нем и ругаться с подругой из-за него. Да и с собственным сердцем уже не договориться. Очень глубоко пустил в него корни красный цветок. И как бы тяжело не было это осознавать, но в его груди уже поселилась любовь.
   - Отступись, друг, - предупреждающе сказал ему Джохар.
   - Откажись от Сониры, и я тоже отступлюсь, - горько усмехнувшись, бросил через плечо Вик.
   - С ума сошёл?! Я никогда не смогу от неё отказаться, ты же знаешь, что она для меня значит. Но Вик, неужели у тебя всё настолько серьёзно?
   - Да, - подтвердил предположение друга Викрам.
   Отойдя от иллюминатора, он сел за стол, печально глядя на друга.
   - Я прилечу ровно через двенадцать часов, обещаю. Но не сейчас, - голосом нетерпящим возражения сказал Викрам.
   - Не наделай глупостей, - вновь предостерёг его друг.
   Викрам озорно улыбнулся и прошептал:
   - Если всё будет плохо, я её украду.
   - Да ты там совсем спятил! - возмутился друг. - Хотя, идея интересная. Надо подумать.
   - Всё, давай, скоро увидимся, - отключил связь мужчина.
   Встал из-за стола, взглянул на экран коммуникатора, вызвал меню, нашел на карте станции местонахождение зелёной точки и направился к ней навстречу.
   ***
   Бар мы выбрали общий, здесь собирались представители всех рас и расслаблялись, общаясь между собой. Сегодня, как всегда, было полно народу, гремела музыка, в зале был приятный полумрак, разрываемый яркими вспышками светомузыки. Голограммы танцовщиц привлекали к себе внимание. Особенно унжирские. Вокруг них, словно мотыльки, слетающиеся на свет, собирались земные мужчины всех возрастов. Глупо смеясь, они следили за движениями гибкого стана, за покачиваниями пышной груди. А про длинные стройные ноги я вообще молчу. Мы забрались повыше, чтобы был виден весь танцпол. Вовка, зверски замученный, преданно следовал за Люсей, готовый хоть на руках её нести, стоит ей только приказать.
   Не ожидала, что он не выдаст меня. Когда на него набросилась Люся, стойко держался до последнего. А она орала как резаная, обвиняя его в потаскушном характере, да он просто обязан на ней жениться после всего того, что между ними было. Вова спокойно всё выслушал, потом схватил её на руки и бросился бежать. Я за ними. До канцелярии мы добрались всего за пять минут, и это с учетом того, что мы ещё ждали лифт. И вот влетает в канцелярию запыхавшийся Вова и требует от секретаря срочно составить заявление на бракосочетание, пока Люся не одумалась. Вот прямо так и сказал: "Пока не одумалась". А она возьми и одумайся. Поругавшись с ней на глазах у изумлённого секретаря, Вова пригрозил обо всем наябедничать Люськиной бабушке и подруга сдалась. Она согласилась поставить свою подпись под заявлением. Потом долго уговаривали секретаря поспешить, потому что причина, якобы, была очень уважительная.
   Но дама не прониклась мнимой беременностью, требуя предоставить справку. Так что, Вовка попросил отослать заявление домой на станцию "Атлант-3", где мы постоянно проживали. Получив заверения, что всё сделано должным образом, мы отправились отмечать радостное событие. Вова, пока не видела Люся, целовал мне руки, обнимал, жарко шепча, что по гроб жизни обязан. Вот наивный, скоро сам будет искать, как сбагрить с рук такое счастье. Но я не хотела его раньше времени разочаровывать, он сейчас такой счастливый. С завистью посмотрела на подругу, мечтая о таком же счастье. Он же ради неё на всё готов, а она этого даже не ценит.
   Усадив нас за стол, Вова исчез за напитками, а Люся тут же принялась умолять меня придумать, как ей избежать предстоящей свадьбы. Горестно вздохнув, я развела руки в стороны, так же как это сделала она сама совсем недавно. Бросив взгляд вниз, стала выискивать, чье бы внимание обратить сегодня на себя. Но пока внизу никого, достойного моего внимания, не наблюдалось. Вовка принес бокалы с горячительными напитками, мы выпили. Парень, как обычно молчал, позволив себе положить руку на спинку стула Люси. Он прекрасно знал, что рыжая не позволит ему прилюдно себя обнимать и уж тем более целовать.
   Робот поставил перед нами новые порции. Подруга тут же заказала ещё, чтобы два раза Вове не бегать. Робот-официант покинул нас, приняв заказ. Второй бокал я пила медленнее, но мир от этого не стал радужнее. Чувствовала, что уже не смогу радоваться как прежде.
   Соседи унжирцы делали мне авансы, но я игнорировала их. И вообще, после инцидента с Ли, как-то боязно было общаться с ними. Люся тоже тревожно поглядывала в их сторону и сама не замечала, как все ближе подсаживалась к Вове. Вдруг зазвучала наша любимая с подругой песня. Радостно запищав, мы повскакивали с мест и бросив Вову охранять сумочки, побежали вниз по лестнице на танцпол. Песня была безумно заводная и популярная. Все девчонки от неё были в восторге, поэтому за секунду на танцполе не оказалось свободного места. Мы отрывались по полной. Пели во все горло, двигались, извиваясь всем телом. Высокие каблуки не мешали эротично двигать бёдрами, руки сами приподнимали короткую юбку, чтобы легче было приседать, выгибая спину.
   После этой музыкальной композиции последовала следующая, за ней ещё. А мы всё танцевали и танцевали, пока ноги не задрожали от напряжения. Разгорячённые, все взмыленные, уставшие, но абсолютно довольные, мы покинули танцпол, возвращаясь к поджидавшему нас Вове. Приняв на грудь, стали обсуждать, как все же мы здорово танцуем и легко заткнем за пояс любую унжирку, которые отирались возле нас, но так и не сумели перетанцевать наш дуэт.
   Да, танцевать мы с Люсей умели и очень любили это дело. Новоиспечённый жених радостно с нами соглашался, делал комплименты своей разлюбезной Люсеньке, не забывая и про меня. Но при этом делал вид, что хвалит меня как бы нехотя, только из желания угодить Люсе. Вот жук, оказывается, он уже настолько изучил подругу, что знал, какая она ревнивая. И как она злится, когда кто-то оказывался лучше ее.
   После третьего бокала организм попросился выйти, я согласилась с его требованиями и пошла. Меня немного штормило, очертания расплывались, но где находился санитарный узел, я отлично помнила. Дамская комната, как обычно, была заполнена, и пришлось выстоять очередь.
   Справив нехитрые дела, вышла на танцпол и тут же была кем-то схвачена за руку. Меня потащили за собой как на буксире, я едва успевала переставлять ноги. Испуганно посмотрела на широкую спину похитителя. Спина оказалась смутно знакомой. Длинные смоляные волосы были забраны в хвост и раскачивались при ходьбе. Завораживающее зрелище. Кричать и звать на помощь почему-то не хотелось. Тёплая ладонь, крепко удерживающая мою, не давала отставать от мужчины. Оглянувшись, Викрам, а это был именно он, бросил на меня странный взгляд потемневших глаз. От красной радужки остался лишь тонкий ободок. Я такими их уже видела там, в нашей каморке. От воспоминания о ней, набежали слёзы и упорно попросились наружу, пришлось выпустить. Как же я теперь буду жить без окошка в рай? Точнее, без него в этом раю!
   Викрам вывел меня в коридор, потом потащил дальше к лифтам. Пока ожидал, когда откроется хоть какая-нибудь из четырёх дверей, нервно поглядывал на меня ревущую. Себя было ужасно жалко. Мне уже мало целовать лист бумаги, мало всматриваться в штрихи, мечтая прикоснуться к изумительному телу.
   Я уже знала, какой он на ощупь. Я знала, и хотела большего. И вот стою, реву, жалобно глядя на самого желанного. Он держит меня за руку и нервно поглядывает на двери лифтов. Громкий звон раздался, и из кабинки вышел народ, весело общаясь. Многие удивлённо смотрели на нашу парочку, но никто не вмешался. Трусы.
   Викрам затащил меня в лифт, нажал на третий уровень красного сектора. Замерла, с удивлением понимая, куда мы направляемся - сектор манаукцев! Обернувшись, мужчина сделал шаг ко мне. Я испуганно шарахнулась от него. Хмурый взгляд почти чёрных глаз и покрасневший шрам меня откровенно пугали.
   - Ещё раз увижу тебя в этом, да ещё в баре - выпорю, - угрожающе произнес Вик, наступая на меня.
   А мне отступать было уже некуда, я упёрлась спиной в стену.
   - Не буду, - пискнула я.
   Викрам нависал, давя своим ростом и силой. Скептически приподняв одну бровь, он усмехнулся и похвалил:
   - Молодец. А теперь расплата.
   Я изумлённо вскрикнула, когда горячие губы накрыли мои. Сильные руки притянули меня к могучему телу, не давая шанса сбежать. Правда, я никуда и не торопилась. С восторгом позволяла вторгаться в мой рот властному языку, который ласкал, даря незабываемое наслаждение. Я даже застонала от удовольствия. Меня так никогда не целовали: властно, страстно.
   Привстала на носочки, чтобы удобнее было целоваться, пылко отвечала. Сердце бешено стучало в груди, ноги с трудом удерживали. Но я тянулась, не имея желания оторваться ни на секунду от этого жадного и такого горячего рта. От этих мягких и сладких губ. И уже неважно было, что еле стою на ногах, и что, наверное, разит от меня перегаром. Абсолютно наплевать на то, что он подумает обо мне. Главное, не отрываться и пить эту яростную страсть, упиваться ею, насыщая себя. Чтобы она проникала в каждую клеточку, будоражила кровь.
   На раздавшийся звон открытия двери лифта я не обратила внимания, а вот манаукец решил, что пора завязывать. Ага, как же! Размечтался! Обвив руками его шею, я недовольно замычала, не позволяя ему разорвать поцелуй. Усмехнувшись, Вик подхватил меня за ягодицы, легко приподняв. Я намёк поняла и обхватила его талию ногами, продолжая целоваться, закрыв глаза от блаженства. Как же я давно об этом мечтала! Вот так вот, в открытую, не таясь, делать всё, что захочется.
   Викрам пошел, а я недовольно прикусывала ему губу, чтобы не выскальзывала, когда я её целую. Манаукец тихо посмеивался надо мной, за что и поплатился. Эту фишку мне показал один больной на всю голову парень, с которым мне однажды случилось целоваться. Накрыв его рот полностью, выждала, когда проворный язык попал в ловушку, зажала его между зубами и приоткрыла глаза, хитро улыбаясь. Вик хмурился и недовольно мычал, но я удерживала крепко.
   Да, я знаю, как ему было сейчас страшно. Пугающе страшно! На себе испробовала. Верещала я тогда долго, пиная идиота от всей души. Так мы с ним и расстались, я напуганная, он с синяками.
   Но манаукец решил применить ход конем, то есть, дунул в мой рот. От этого я закашлялась и тут же выпустила свою жертву.
   Лукаво улыбаясь, Викрам предостерегающе поцокал мне языком. Может ещё бы и пальцем погрозил, да руки были заняты. Я рассмеялась, на душе было так весело и светло. Потерлась об его нос своим, осторожно поцеловала, боясь, что он отомстит. Но он вроде мужчина отходчивый, просто нежно поцеловал в ответ. Уже не стесняясь, обхватила его лицо своими ладонями, вновь увлеклась, и сама взяла ведущую роль. Я же сверху, я и правлю!
   Сладкая нега растеклась по телу. Оно отзывалось, моля о большем. Я чувствовала, как наливается мой бутон, сжимаясь в предвкушении.
   Вдруг мужчина прижал меня спиной к стене. Раскрыв глаза, поняла почему. Мы вошли в чью-то комнату, и догадываюсь в чью. Викрам нетерпеливо пытался справиться с застежкой на блузке. Хотела помочь, но он не позволил. Рыкнув, сильнее прижал к стене и запрокинул мне руки над головой. Чтобы не соскользнуть по стене вниз, ещё больше сжала ноги на его талии. Жаркий взгляд чёрных глаз обжигал. Дождавшись, когда я замру, отпустил мои руки, чтобы зверски расправиться с застежками на блузке, а потом резким движением снять ненужную одежду.
   Любимая блузка, между прочим, запоздало подумалось мне. Викрам сощурился, медленно потянулся за поцелуем. Только целовать ему вздумалось не губы. Осторожно сжал в своих ладонях мои груди, собирая их вместе. Темная макушка коснулась подбородка, щекоча волосами. Зарывшись в них носом, вдыхала приятный аромат, исходивший от них.
   Горячее дыхание обожгло нежную кожу, спрятанную под чёрными кружевами. Я чувствовала горячий язык, выводящий круги вокруг сосков, прямо поверх ткани. Волны наслаждения одна за другой пробегали по моему телу, заставляя выгибаться.
   Стон сорвался с моих губ, обхватив руками его голову, сильнее прижала её к себе. Но и этого было мало, я готова была взорваться, если не почувствую прикосновений к пульсирующей точке. Нетерпеливо задвигала бедрами, намекая мужчине, что уже пора.
   Он словно не понимал и никак не мог оторваться от моей груди, вбирая то одну вершинку в рот, то другую. Схватив его за волосы, дёрнула назад и страстно поцеловала.
   Викрам схватил меня за волосы, повторяя мой трюк, несильно дёрнул, ещё не понимая, что натворил. Волосы моё слабое место, я с ума схожу, когда к ним прикасаются.
   - Да, - простонала, содрогаясь от желания.
   Нервы и так были натянуты до предела, а новый всплеск унёс мою сорвавшуюся крышу далеко и надолго.
   Викрам отпустил волосы, а меня уже было не остановить. Я целовала его шею, оставляя красные следы. Прикусила мочку уха, пробуя ее на вкус. Поцеловала шрам, удивляясь гладкой и нежной коже. Прошлась по нему от начала и выискивая конец, затерявшийся в волосах. Не заметила, как потеряла бюстгальтер. Освобожденные груди заныли, моля о продолжении ласки. Вновь вернулась к губам, срывая, наконец, с них стон, который мечтала услышать. Тяжело выдохнув, Вик догадался опустить меня на кровать.
   Сам начал быстро раздеваться, сдирая с себя одежду. Он не задумывался о её сохранности, поэтому решила, что лучше сама сниму юбку с себя, легко расстёгивая застёжку на бедре.
   - Лежи! - рыкнул мужчина.
   Он так на меня смотрел, пришпиливая взглядом на месте. А как не двигаться, когда тело изнывает. Когда скинув с себя остатки одежды, вздрагиваешь под жарким взором, который блуждает по твоему телу, воспламеняя его всё сильнее.
   - Это твой первый раз? - неожиданно спросил у меня Вик.
   - Конечно первый, - ответила.
   Где я ещё могла встретиться с манаукцем? Наивный! Только на этой станции я впервые с ними столкнулась. Они редкость на земных станциях, а таких, как Викрам, вообще ни разу не встречала. Что уж говорить о близости с ними. Это вообще для всех тайна покрытая мраком. Никто не рассказывал, каково это, заниматься любовью с манаукцем.
   - Будет больно,- предупредил меня Вик, снимая штаны и всё остальное вместе с ними.
   - Почему? - не поняла я, пытаясь начать соображать. - У вас там сильно отличается от земных мужчин?
   - Сама посмотри, - буркнул Вик и выпрямился.
   Ну, я и посмотрела, с облегчением выдохнув. Ну, большой, но главное, что один. А то я такое себе уже представляла.
   - Нормально, пойдёт, - успокоила я Вика.
   Тот как-то нервно дёрнулся, но не отступил, забираясь ко мне на кровать.
   - Я, конечно, постараюсь...
   - Постарайся, конечно, - перебивая, согласилась я, уже раздражаясь от глупой болтовни.
   - Если что, какая у тебя группа крови?
   - Ты издеваешься, что ли? - вскричала я, чувствуя, как зачесались руки стукнуть одного беспокоящегося.
   - Нет, я серьёзен, как никогда, - прошептал Вик, ложась рядом со мной.
   Приподнявшись на локтях, взглянула на него и поняла, что он не шутит. Он по-настоящему боялся меня порвать. Заботливый какой выискался. Ещё раз оценила масштаб, облизнулась.
   - Вроде войдёшь, - подбодрила я манаукца, садясь сверху ему на живот.
   - Линда, я войти-то войду, - протянул Вик, волнительно гладя ладонями мои бёдра.
   - Ну, так давай уже, входи, - разозлилась я, чувствуя, что ещё чуть-чуть и к себе пойду.
   - Больно будет,- вновь предупредил меня.
   Всё, он меня достал! Обхватила рукой его мужское естество. Вик судорожно вздохнул, сильно сжимая руками мои бёдра. Я плавно, не спеша погладила, понимая, что он не даст выполнить задуманное, пока ещё соображает.
   - Линда, - выдохнул мужчина, и вдруг опрокинул меня на матрас, нависая сверху.
   Ноги я не расцепила. Застонала от того, как дразняще он трётся об мой напряжённый бугорок. Выгнулась, прикасаясь грудями к его торсу. Замерзшие соски оттаивали от горячей кожи мужчины.
   - Я схожу с ума от тебя, - прошептала, боясь, что сорвутся с губ три слова, которые нельзя ни в коем случае говорить.
   - Линда, - прошептал Викрам, целуя шею.
   - Да, - простонала в ответ.
   - Держись, - приказал он, и ворвался в истомившуюся плоть.
   Это был взрыв удивления и наслаждения! Застонав, сильнее сжала ноги.
   - О, да!
   По-другому мой мозг не мог прокомментировать, как мне было хорошо, как сказочно приятно быть наполненной желанным мужчиной.
   - Не больно? - встревоженно спросил Вик, сбивая с радужной волны.
   - Нет, - прошипела ему в ухо, и укусила за плечо. Сколько можно задавать глупые вопросы.
   - Можно...
   - Да что ты всё спрашиваешь? - перебила я его. - Делай всё, что пожелаешь. Только делай уже хоть что-нибудь.
   Вик смерил меня оценивающим взглядом и выдал:
   - А Джо прав: ты сумасшедшая.
   Ответить я не успела, манаукец внял моим мольбам и начал свой танец страсти. Движения были резкими, глубокими. Они опаляли страстью, принося с собой наслаждение. Из одной позиции, переходя в другую, не давая даже секунды на раздумья. Очередной поворот и новые яркие краски. Перед глазами всё плясало. Молить не останавливаться, не имело смысла, так как Вик и не собирался этого делать. Впору мне было молить о пощаде. Но взлетая ввысь, не успевала прийти в себя, задыхаясь от переполняющих меня чувств, как опять наполнялась порочным вожделением. Вновь готова была принять ведомую роль в этом диком танце. Взлететь и парить на землей, чтобы потом затихнуть, наконец, под тяжестью разгорячённого тела.
   Я долго не могла прийти в себя, вздрагивая от утихшей бури. Сердце громко стучало в груди, душа ликовала.
   Викрам растянулся рядом, как сытый кот, и счастливо улыбался. Бережно укрыл одеялом и притянул к себе. Я всё ещё вспоминала ярчайшие моменты нашего танца, не веря, что такое со мной случилось. Теперь я знала, чем отличаются манаукцы от землян: выносливостью, пластикой и гибкостью. Так закручивать меня умудрялся, что была бы я трезвая, то непременно испугалась вероятности не вернуться в исходное положение.
   - Ты не девица, - обиженно прошептал Вик, возвращая меня в реальность.
   - Почему это? Сам же видел, грудь на месте и снизу все, как положено, - возмутилась я наглой лжи.
   - Это у тебя не первый раз, - обвиняюще сказал мужчина, выразительно взглянув на меня.
   - Что "это"? - раздраженно переспросила.
   Что опять ему не нравится? Странный какой-то.
   - Ты не девственница, - выдал мужчина и замолчал, ожидая моих оправданий.
   - Нет, конечно, - взвилась я.
   - А сказала, что "да", - пыша недовольством, навис надо мной, придавливая сверху своим телом.
   - Не ври! Не было такого, - упёрлась ладонями ему в грудь.
   - Я спросил у тебя - это первый раз или нет. Ты сказала первый, - напомнил мне о начале нашего разговора, когда я уже толком не соображала, млела от желания.
   - Конечно, первый. Я никогда не занималась любовью с манаукцем, - гневно выдала, оскорбляясь, что меня обвиняют во лжи.
   - Любовью? - ухватился за слово Викрам.
   Радостная улыбка растянула его губы. Опять лёг рядом. Сильные руки ещё крепче прижали меня к широкой груди.
   - Спасибо, - выдал этот невозможный мужчина, зарываясь носом в мою макушку.
   - Не за что, - буркнула я, вообще переставая понимать, что творится у него в голове.
   ***
   Тёмно-коричневый шелк рассыпался по белоснежной подушке. От лёгкого дыхания волосы шевелились. Викрам осторожно убрал их, открывая лицо Линды.
   Удивительная, страстная и ненасытная - всё это умещалось в этой малышке. Манаукец видел в их встрече знак свыше. Судьба связала их, столкнув вместе. Линда даже не помнит, как в первый день своего прибытия налетела на него, отдавив ногу. Быстро извинившись, она даже не взглянула на него, собирая разлетевшиеся листы. Вик стоял и ждал, когда она извинится перед ним по всем правилам, но девушка, собрав листы в папку, убежала, не оглядываясь.
   Выследить её не составило труда, но добраться была проблема. Очень хотелось наказать наглую девушку, но она постоянно ускользала, а потом вообще стала пропадать на весь день в нонарском секторе.
   И вот когда Викрам остыл и простил... да-да, у манаукцев и такое случается, он простил, считая, что недостойно преследовать её за такую малость... вот тогда судьба и свела их вновь.
   Как-то раз на тренировке он почувствовал, что за ним следят. Внимательно и неотрывно, но не так, как обычно делают наёмники. Не было холода предчувствия опасности. Тепло растекалось от макушки до самых кончиков пальцев. Его сердце отзывалось, словно огонь разгорался в груди.
   Какой же он испытал шок, заметив знакомую тёмную макушку в окне третьего уровня. С того момента она приходила каждый вечер. Её взгляд, словно приклеенный следовал за ним. Он знал, для чего она приходила раз за разом. Знал, и не мог запретить себе это удовольствие. Камеры он поставил в тот же вечер, а потом скрупулезно рассматривал каждый кадр, не веря, что она рисовала только его. Даже когда он заставил своих подчинённых тренироваться с голым торсом, она не изменила себе. Ей был нужен только он. Самолюбие взыграло в Вике, возгордилось. Через несколько дней мужчина настолько привык к вниманию Линды, что, когда однажды она не пришла, ощутил холодную пустоту, словно в пасмурную погоду не выглянуло светило, не согрело его, отгоняя тяжелые тучи. В тот вечер он чувствовал себя одиноким. Изгнанник, чьё имя запятнано позором.
   Усмехнувшись своим мыслям, Вик вспомнил, чего ему стоило дерзкое признание Линды, когда она во всеуслышание заявила о выборе его, Викрама, своим покровителем. Мать три раза звонила ему, требуя отказать ущербной. И чем больше было требований не связываться с недостойной землянкой, тем сильнее он её желал.
   Тогда-то он и решился устроить ей проверку раздеванием. Земляне считали манаукцев мутировавшими уродами. Многие призывали к их полному истреблению, дабы огнем выжечь грязную кровь.
   Он и до этого не верил, что девушка шпионка. А когда познакомился с ней поближе в каморке, был поражен бурными реакциями, которые вызывал в ней. Пусть и нонарская дурь была тому виной, но она его хотела. Решив подразнить её на следующий день, устроил девушке стриптиз в собственном исполнении. Сам при этом ужасно смущался, но игра есть игра. Вик никогда не отступал, идя всегда до конца. Идея двойных брюк пришла спонтанно, в последний момент, перед самым выходом из комнаты. Лёгкие брюки случайно попались ему в руки, когда он потянулся за тренировочным костюмом.
   Мужчине понравилось дразнить Линду. Он видел, как она смотрела на него. Чувствовал желание через разделяющее их расстояние. Она идеальна. Всё в ней стремилось к нему, и теперь принадлежало Викраму. Мужчину не смущал тот факт, что красавица даже не представляла, какую власть над собой добровольно дала ему в руки.
   Правда, у неё есть выбор, и она может официально дать ему отставку, но он точно никогда не расскажет ей об этом. Он всё сделает, чтобы она не смогла отречься от своего решения. Он её покровитель, и никого другого она не выберет.
   Осторожно, боясь разбудить Линду, Викрам снял с себя и переложил на подушку её руку. Она доверчиво прижималась к нему во сне, закинув на Вика и руку, и ногу. Мужчина ловил себя на мысли, что постоянно сравнивает её с кошкой, которые были домашними любимцами манаукцев.
   Как же он хотел увезти её с собой, но пока никто ещё не был готов принять его выбор. Джохар прав, делать глупости не стоит. Сначала он поговорит с семьёй. Позор, увы, не смыть с его имени, и покрывать себя ещё одним он не желал. Друг поможет подготовить всё для того, чтобы Линду приняли, пусть не как равную, но хотя бы как его фаворитку. Смешно сказать, фаворитка изгоя одна из ущербных, хуже не придумаешь.
   Бесшумно выскользнув из-под одеяла, мужчина постоял, запоминая девушку такой беззащитной, чувственной и хрупкой. Десять дней слишком большой срок для их разлуки. Но как же приятно будет вновь заключить её в свои объятия.
   Тяжело вздохнув, Вик собрал разбросанную одежду с пола, и выкинул всё в мусоропровод. Его фаворитка должна выглядеть соответственно её статусу.
   Усмехнувшись, он взял в руки коммуникатор и приступил к приготовлениям. Она не должна заскучать, пока его не будет рядом. Да и приглядывать за ней он будет в оба глаза, с её-то характером.
   ***
   Проснулась, потянулась и поняла, что Викрама рядом нет. Распахнув глаза, уставилась в незнакомый потолок. Многоуровневый, разноцветный. У нас он обычный - белый.
   В кровати я была одна. Соседнее место было смято, а на подушке лежал мой коммуникатор, мигал, сообщая о полученном сообщении. Села, охнув. Мышцы ныли, мстя мне за вчерашнее. Ноги болели просто невозможно. Осмотрев пустую комнату, заметила аккуратную стопку пакетов из модного женского бутика на краю кровати. Всегда мечтала приобрести себе в нём нижнее белье.
   Заметила яркий стикер, прикрепленный на верхнем пакете. Подползла и замерла, вчитываясь в красивый почерк. Вик писал на земном общем языке, аккуратно выводя каждую букву.
   "Прости за блузку. Откупил. Юбку выбросил".
   Взяв первый пакет, горько усмехнулась. В нём лежала юбка. Всё бы ничего, да только она была длинная и чёрная. Замечательно. Во втором обнаружилась изумрудная блузка с длинными рукавами и глухим воротом. В третьем изумрудное ажурное нижнее бельё. В последнем чёрные чулки. Этот раритет я в изумлении рассматривала, боясь прикоснуться.
   В голове не укладывалось, что вообще происходит. Воспоминания о волшебной ночи рассеивались, отступая перед реалиями новых фактов.
   Оглядев ещё раз комнату, поняла, что его точно нет. Он меня бросил! Я одна. Верить в это не хотелось. Задумалась, куда он мог деться. Может, тренируется?
   Соскользнула с кровати и, еле переставляя ноги, поплелась в ванную комнату, прихватив пакеты с собой. Приняла душ, убрала волосы в тугой пучок на затылке. Переоделась, поражаясь тому, насколько преобразилась. Одежда была дорогая и качественная, но самое удивительное было то, что в строгом, по меркам землян, наряде, я выглядела роковой, знающей себе цену женщиной.
   Обувшись, постояла на пороге, тихонько подвывая. Нужно идти. Но каждая клеточка противилась этой экзекуции. Ноги отказывали своей хозяйке. Стыдно выйти из комнаты, когда их вместе поставить не можешь. Ночь любви - это прекрасно, но утро после неё - пытка! Ещё эти ходули! И чего приспичило вчера надевать десятисантиметровые каблуки, и восьми было бы достаточно! Держась за стену рукой, смахнула набежавшие слёзы. Вот найду эту заразу красноглазую, точно врежу от души, не побоюсь его разгневать. Он тоже должен страдать, как и я.
   Окинув взглядом комнату, заметила розового друга. Еле доковыляв до кровати, взяла коммуникатор. Расправив одеяло, придала постели более-менее приличный вид и мелкими шажками потопала к двери. Она была автоматическая, и ключ не требовался, чтобы закрыть комнату. По привычке осторожно выглянула, прежде чем выйти, и удивилась пустому коридору. Сектор жилой и должен же тут хоть кто-нибудь быть. Но на моё счастье коридор был пустым. Вышла. Дверь за моей спиной плавно закрылась, отрезая мне пути к отступлению. Даже не представляла, что буду говорить, если встречу кого-нибудь из манаукцев. Стала гадать, в какую, собственно, сторону нужно ковылять.
   Но память была девственно чиста. Посмеялась над словом, вспоминая разобиженную моську манаукца и нелепое обвинение в мой адрес. Девственность! Он бы её с меня ещё через пять лет спросил. Наивный.
   Застегнув комм на руке, включила экран и обомлела. Экран был в ожидающем режиме. И теперь, когда я его включила, открыл для меня приготовленное сообщение от Викрама.
   "Улетел по делам. Вернусь через десять дней. Жди".
   Перечитала сообщение раз пять, чтобы в голове уложился смысл написанного.
   Это как улетел? Куда улетел? Устало облокотившись спиной о дверь, поражённо смотрела на слова, как на змей. Улетел, значит. Бросил. Мужики одинаковые все. К какой бы расе не принадлежали.
   Горько всхлипнув, зажмурилась, запрещая себе впадать в депрессию. Ну, попользовались мной. Бывает. И я в накладе не осталась. Придраться не к чему, ночь была страстной, никогда так хорошо не было. Вдохнула - выдохнула. Стёрла ладонями слёзы. Ещё раз прочитала сообщение и мстительно процедила:
   - Жду, дорогой. Как же не жду. Смотри, сам не пожалей, что дождусь.
   Удалив сообщение, сверилась с картой в комме и пошла к себе. Время было раннее, я ещё успевала переодеться перед тем, как идти к нонарцам. Ох, чую, несдобровать сегодня жабёнышам. Я в гневе! Бойтесь меня!
   ***
   Стоя напротив Оторуна сына Какхана, я закусила нижнюю губу и рассматривала носки красивых чёрных туфель. Я оделась так, как посчитала нужным: кожаное короткое платье, с застёжкой-молнией посередине. Нервно теребя собачку, дёргала её то вниз, то вверх, украдкой поглядывая, как глаза посла следят за движением моей руки.
   - Вы должны-ы-ы сле-е-едовать на-а-ашим станда-а-артам и пра-а-авилам, или я бу-у-уду выну-у-ужден написа-а-ать вам о-о-очень...
   Рука потянула застёжку слишком резко, останавливаясь между грудями. Я тяжело вздохнула, от чего вырез платья приоткрыл для жадного взгляда нонарца кружева ярко-изумрудного цвета.
   - О-о-очень, - выдохнул Оторун.
   - Очень? - переспросила, начиная тянуть собачку вверх.
   - О-о-очень, - вторил мне посол, но не оторвал взгляд от моей груди.
   - Я испра-а-авлюсь, - протянула я по-нонарски, делая глубокий вздох.
   - Да, о-о-очень, - кивнул жабёныш.
   Взглянув на него из-под полуопущенных ресниц, другой рукой элегантно перекинула волосы из-за спины на правое плечо, убрала прядь со лба, и стала наматывать локон на палец.
   - Я о-о-очень постара-а-аюсь испра-а-авиться-я-я, - томно прошептала, облизнула губы и прикусила нижнюю губу. Надеюсь, получилось эротично.
   - Ступа-а-а-айте и переоде-е-еньтесь, - махнул рукой нонарец, громко сглатывая.
   Руки мои вздрогнули, на глаза навернулись слёзы. Особенно удачно вспомнилось утреннее состояние. Из дрожащих рук неловко выскользнул планшет, жаль его, но задание требует жертв. Всхлипнув, присела за своей вещью, чуть сдвинулась корпусом влево, быстро дёрнула застёжку, чтобы разрез был очень откровенным. Плавным движением, направленным привлечь внимание нонарца, хотя он и так замер и, кажется, не дышал, подняла планшет и, как учили на стрип-танцах, сильно прогнув спину и оттянув зад, стала выпрямляться. С трудом удержала себя от того, чтобы не вскинуть голову, рассыпая волосы по плечам. Оторун не должен заподозрить меня ни в чём.
   - Пра-а-актика-а-ант Но-о-овик, - вскрикнул посол, вскакивая с места, но тут же сел обратно.
   Испуганно воззрившись на него, прижала, а точнее, прикрыла планшетом вырез платья.
   - Да-а-а, посо-о-ол Отору-у-ун сы-ы-ын Какха-а-ана, - невинно моргнула.
   Только бы не заржать над потемневшим лицом нонарца. А как глаза вылупил, ну вылитая жаба.
   - Иди-и-ите в часо-овню-ю! - приказал Оторун, указывая рукой на дверь.
   - Я вымо-о-олю проще-е-ение у ва-а-ашего бога Унгу-у-ун.
   - Не-е-ет, вы должны-ы-ы зама-а-аливать грехи у боги-и-ини Ниары.
   Как же легко им управлять. Я, конечно, самонадеянна, но именно этого я и ждала. Медленно приблизилась к жабёнышу, внутренне содрогаясь, разглядывала пупырчатую серую кожу. Заставить себя прикоснуться к нему я не могла, поэтому просто остановилась около рабочего стола и нагнулась. Глаза жабы загорелись голодным взглядом, который он устремил туда, где виднелась ложбинка между грудей.
   - Я буду моли-и-иться бо-о-огу, уважа-а-а-аемый Ото-о-орун сын Какха-а-ана, так как бо-о-ог един, а женщина-а-а недостойна-а-а стать боги-и-иней. Я не верю-ю-ю, что бо-о-огиня существу-у-ует. Не-е-ет, даже, е-е-если и е-е-есть жена у ва-а-ашего бо-о-ога, то о-о-она са-а-амая обы-ы-ычная же-е-енщина: поко-о-орная и послу-у-ушная ему, её му-у-ужчине. Но-о-о не боги-и-иня, я вас умоля-я-яю. Бо-о-огом может бы-ы-ыть то-о-олько му-у-ужчииина, на-а-апример, тако-о-ой же му-у-ужественный, как вы.
   Закрепила эффект, вздохнув на прощание, и развернулась спиной к послу. Покачивая бедрами, направилась к выходу, ехидно усмехаясь ошарашенному Вадику, который как раз только пришел.
   - Линда, - вскричал друг, - ты - моя богиня!
   - Ва-а-адик, - решила повредничать я, - ни одна женщина не рождена богиней.
   - Ты великолепна, - восхищённо выдохнул юноша.
   Я печально вздохнула, бросила жалостливый взгляд на жабёныша, который никак не мог оторваться от созерцания моей открытой спины ну с очень глубоким вырезом. Это платье я одеваю крайне редко. Страшно ходить в таком одеянии, когда тебя просто поедают глазами. А раритетные чулки, зачем надела? Всё равно выглядывающую из-под подола ажурную резинку никто не замечает. Зря старалась.
   - По-о-ойдем со мной, Ва-а-адик, в часо-о-овню, зама-а-аливать грехи-и-и, - соблазняла голосом мужчин, поманила пальцем друга.
   Тот потянулся ко мне, но был остановлен новым окриком нонарца.
   - Не сметь! Не сметь в этом идти в часовню! Не сметь! - зачастил он, забывая растягивать противно слова. - Переодеться и в часовню, в женскую! - уточнил Оторун, обтирая со лба выступающий пот.
   - Слу-у-ушаюсь, мо-о-ой повелитель.
   Сказала и только потом поняла, что перегнула палку. Посол схватился за сердце, забывая, что оно у них справа, а не слева, как у нас.
   - Линда, я буду ждать тебя, - прошептал Вадик, протягивая ко мне свои руки.
   Я ловко увернулась и радостно улыбаясь, направилась менять имидж. Оказавшись в своей комнате, упала на кровать, радостно рассмеялась, вспоминая, как поиздевалась над нонарцем, теперь следующей на очереди была Верховная Жрица. Она мне ещё заплатит за всё.
   Лёжа на кровати, закинула ноги кверху, погладила шелковистые чулки. Всё же, они прелесть! У Вика есть вкус. Рука так и скользила вверх и вниз. Согнув ноги в коленях, скинула туфли. Осторожно стала снимать чулки, бережно собирая их пальцами. Порвать такой раритет легко и просто, а стоит такая вещь очень дорого. Расточительство чистой воды. Скрестив ноги, согнула в коленях и стала расстегивать платье. Удержаться от улыбки не было сил, Оторун всё время всплывал перед глазами. Как же он жадно пытался заглянуть в разрез. Люська права, платье просто бомба.
   Расстегнув застёжку до конца, погладила ладонями внутренние стороны бёдер. Они до сих пор ныли, напоминая о манаукце. Как же приятно разминать уставшие мышцы, слегка вздрагивая, когда нечаянно пальцем гладила чувствительную кожу под изумрудным ажуром. Переместившись на живот, легко рисовала замысловатые круги, вызывая волны трепета. Тело всё ещё хранило вспоминания о нём. Закрыла глаза, погладила груди, слегка сжимая соски. Задержала дыхание, сжала сильнее, чувствуя приятную боль и растекающуюся по телу негу. Потом собрала их вместе, как это делал он, массируя и изнывая от желания. Невозможно о нём забыть, просто невозможно. Слёзы вновь набежали на глаза. Вспомнился страстный поцелуй. Погладила пальцами правой руки губы, облизывая их. Этого было мне мало, не то ощущение. Прикусила указательный палец, слегка посасывая, гладя языком. Стон сорвался с губ. Да, вот так. Ещё! Слёзы потекли из глаз. Хочу его целовать, его, а не пальцы. Откровенно, не таясь, как вчера в лифте. Хочу вновь оказаться в его руках, хочу, очень хочу.
   Закрыв ладонями глаза, дала волю слезам.
   - Сволочь, ненавижу, - прошептала, рыдая навзрыд. - Только прилети, Вик. Я убью тебя. Кобель!
   Свернувшись калачиком, поскулила, жалея себя любимую.
  

ГЛАВА 4

   Джо вздрогнул, когда из кабинета, который обычно занимал Викрам, когда прилетал на планету, раздался рёв раненого зверя. Добежав до запертой двери, нажал на индикатор, но он не среагировал.
   - Вик! Вик! Что у тебя там?! Открой! - встревоженно вскричал.
   - Уйди! - взревел друг с той стороны. - Уйди!
   - Вик, что происходит? - не отставал Джо.
   - Не смей входить! - взревел Вик так, что Джо отшатнулся от дверей.
   А по ту сторону двери Вик вцепился руками в стол, не чувствуя, как он крошится под пальцами. Он следил за своей фавориткой и мечтал свернуть ей шею. Она посмела надеть бельё, которое он приобрёл, надеясь в ближайшее время сорвать его с неё. А она посмела использовать его для соблазнения нонарца. И этот озабоченный смотрел на неё. Какими глазами он на неё смотрел!
   Челюсти свело от бешенства. Так хотелось выдавить пальцами эти глаза, чтобы почувствовать, как вытекают они из глазниц. Ещё и этот её сокурсник тянул к ней свои руки. Вик давно следил за этим парнем, и знал, что тот имел виды на Линду. Но она вильнула бедром и ушла к себе.
   Ущербный ещё поплатится, Вик переломает ему пальцы загребущие.
   Стол хрустнул, и манаукец удивлённо стал рассматривать куски столешницы в своих руках. Бросив их на пол, отряхнул ладони и устало сел в кресло.
   Линда вошла к себе в комнату, и Вик смог сконцентрироваться, давя в себе раздражение. Она упал на кровать, раскинув руки, волосы красивым ореолом рассыпались полукругом. Камера была установлена не в углу, а около плафона потолочной лампы. Поэтому Вик смотрел на Линду сверху, словно сам нависал над ней. Откровенное платье распахнулось, оголяя бёдра девушки.
   - Ещё и чулки надела! - взревел Вик.
   Кровь ударила в голову, но тут же схлынула вниз, когда Линда, скрестив ноги, согнула их в коленях и раздвинула. Тело манаукца тут же проснулось от столь заманчивой картины. В штанах стало неожиданно тесно и горячо.
   Красные глаза неотрывно следили за плавными движениями ладоней, ласкающих внутренние стороны бёдер. Бросив беглый взгляд на дверь, Вик откинулся на спинку кресла и позволил себе немного скинуть напряжение. Совсем чуть-чуть и быстро. Никто и не заметит. Ослабив ремень, расстегнул брюки. Большая ладонь нырнула под резинку нижнего белья, обхватывая подрагивающий, требующий ласки мужской орган. Рука напрягалась, скользя. Ладони девушки тоже жили своей жизнью. Тишину кабинета нарушал девичий стон из динамиков, которому вторил тихий мужской.
   Линда вырисовывала круги вокруг пупка, поднимаясь все выше и выше. Положив колени на левый бок, демонстрируя мужчине соблазнительную линию ягодиц, Линда выгибалась под лаской.
   Вик рыкнул, ускоряясь, желая оказаться рядом с ней. Мечтая почувствовать бархат её кожи, шёлк волос, ворваться в мягкую и податливую плоть, пить её сладкие стоны с губ.
   Руки девушки сжали груди. Она как будто слышала его желания, делая так, как он себе представлял. Дыхание участилось, сдержать стон становилось всё тяжелее, мышцы сжимались, напрягаясь до предела. Шаловливый палец проник между её розовых губ. Вик застонал. Ещё немного, ещё.
   Он видел, как она его облизнула и стала посасывать. Зарычав, Вик согнулся, упираясь лбом в стол. Волна за волной прошлись по его телу, высвобождаясь, горячими каплями падая на пол.
   Приятная слабость принесла долгожданный покой и здравомыслие. Вик не мог поверить, что повёл себя как мальчишка в период полового созревания. Линда сводит его с ума, ломая его выдержку, принося бурю эмоций, которые никто раньше не мог подарить ему. Вытерев руки салфеткой и застегнув брюки, Вик уже дернул ремень, как вдруг услышал тихие всхлипы. Удивлённо взглянул на экран. Линда плакала! Она всё ещё лежала на кровати, колени подтянула к груди. Её тело сотрясалось от горьких рыданий. Но Вик не понимал почему, что её так расстроило?
   Он обеспокоенно просматривал соседние камеры видеонаблюдения, вдруг он кого-то пропустил, пока был занят собой. Но никого и ничего подозрительного не увидел. А потом услышал очень слабый голос девушки.
   - Сволочь, ненавижу! Только прилети, Вик. Я убью тебя. Кобель!
   С облегчением выдохнув, Викрам откинулся на спинку кресла. Закинул руки за голову и радостно улыбался, поражаясь своей фаворитке. Соблазняет в открытую одного, авансы кидает другому, а лаская себя, представляет его. Его и только его! Маленькая кошка, которую нельзя приручить, если она сама этого не пожелает. А она желает, и только его.
   Плакала Линда недолго, но очень жалобно. Её стенания могли растопить лёд безразличия в сердце любого. Подавшись вперед, Вик подпёр кулаками лицо, упираясь локтями о стол, самодовольно усмехнулся. Прислушиваясь к себе, удивился тому, что ему приятно смотреть на слёзы подопечной. Она страдала без него, скучала.
   Обычно земляне или жутко боялись манаукцев, или презирали. Даже модифицированные женщины позволяли себе фыркать в его сторону. А Линда нет.
   Протянув руку к монитору, Вик погладил сжавшуюся фигуру девушки.
   Неожиданно в комнату вошла соседка Линды. Она с порога стала верещать, пытаясь узнать, что произошло. Хоть подопечная и доверяла своей подруге, но всё же не сразу решилась всё рассказать.
   ***
   - Люсь, всё хорошо, - попыталась я взять себя в руки, дабы не пугать обеспокоенную подругу.
   - Мои глаза прекрасно видят твоё "всё хорошо". Давай рассказывай, чего тебе жабы наговорили?
   - Жабы тут ни при чём, - тихо прошептала, и поняла, что молчать сил больше не было никаких. - Я развратная девка.
   - Да ты что? - сокрушённо протянула Люся, всплеснув руками. - А то ты этого не знала!
   - Люся! Я тебе запрещала спать с унжирцем, понимаешь? Запрещала, пеклась о твоём моральном облике, а сама!
   - Переспала с Ли? - в ужасе прошептала Люся, прижимая ладонь ко рту.
   - Нет! Я... Я вчера провела ночь с ним! - выразительно протянула, выпучив глаза и указала пальцем вниз, туда где прятала альбом.
   Люся поняла меня буквально и нагнулась, заглядывая под кровать. Но, не узрев никого под ней, выпрямилась, непонимающе хмурясь.
   - С кем?
   - С ним, Люся. С ним, - печально прошептала, смахивая наворачивающиеся слёзы. - А он, кобелина, на утро улетел. Даже не разбудил, как трусливый кобель свалил, поджав хвост.
   - И не разбудил попрощаться? - изумилась подруга, я в ответ замотала головой. - Козёл!
   - И не говори. Все они одинаковые, только и надо, потыкаться и всё. Никакой ответственности, никаких претензий. Гуляй, детка. Ещё и записку написал, чтобы ждала его.
   - Самовлюбленный индюк! - возмутилась Люся. - Только я так и не поняла, кто он-то?
   - Не тупи, Люся. В альбом загляни и узнаешь, кто он! - воскликнула я, свесившись с края кровати, достала альбом и, раскрыв, сунула ей под нос рисунок.
   - Да ты что! - в шоке ахнула Люся. - Мать, ну ты и дура! С уродом переспала!
   - Сама ты... - слёзы вновь хлынули из глаз, а я завыла: - Я такая дура!
   - Ну, поплачь, поплачь. Выплачешься, станет легче. А вечером пойдём в бар, подцепим лётчиков - залётчиков и устроим оргию, чтобы стереть все плохие воспоминания о нём.
   - Если бы плохие. Люся, он такой! - продолжая рыдать, поведала я.
   - Ничего, найдём ещё лучше. У унжирцев есть всякие интимные игрушки, можем прикупить что-нибудь интересненькое и попробуем.
   - Нет, - выдохнула я, поражаясь умению Люси всегда меня выводить из депрессии, предлагая такие вот глупости. - Давай просто оргию с обычными земными парнями. Хватит с нас экзотики.
   Радостно улыбнувшись, Люся похлопала меня по спине и встала с кровати, подбадривая:
   - Не кисни, детка. Ты сейчас куда?
   - Месть нонарцам устраивать, а ты?
   - В архив, ну, а потом девчонок собирать. Оргия так оргия, а для неё требуется масштаб, - раскинув руки в стороны, подмигивая, показала мне этот самый масштаб Люся.
   - Спасибо, подруга. Ты всегда знаешь, как мне помочь, - поблагодарила я её, посылая воздушный поцелуй.
   Она его поймала и пришлёпнула себе на ягодицу, проказливо показывая мне язык.
   Вот зараза, но любимая.
   - Линда, ты же моя самая единственная подруга, остальные так. Я же для тебя всё сделаю, - сказала мне она на прощание и скрылась за входной дверью.
   А я, скинув с себя платье, направилась в ванную, смывать с себя боевую раскраску и перевоплощаться в монахиню.
   Чёрное нонарцы носят только на похоронах, поэтому надела юбку, подаренную мне сегодня. Чёрная водолазка с удлинёнными рукавами, замечательно сочеталась с бледностью моей кожи. Платка чёрного у меня не нашлось, поэтому спрятала волосы под выданный серый. Лёгкая спортивная обувь как нельзя лучше создавала образ забитой чёрно-серой моли. Усмехнувшись, направилась в часовню, молиться о благополучном выполнении задания.
   ***
   Дверь Джо выломал и замер на пороге. Вик стоял в разгромленном кабинете. В руках он держал всё, что осталось от некогда новейшего компьютера. Звериная ярость исказила лицо преданного друга. Шрам на левой щеке белел вечным напоминанием, что нельзя выводить из себя Викрама.
   - Друг, - позвал Джо, боясь приблизиться к взбешенному товарищу.
   Тот медленно оглянулся на голос. Остатки монитора упали на обломки стола. Джо вздрогнул, когда понял, что Вик невменяем. Красную радужку затопил чёрный зрачок. Нижняя челюсть была воинственно оттопырена вперед, верхняя губа чуть подрагивала, обнажая в оскале зубы.
   - Это всё ты виноват! Ты! - прошипел Вик, направляясь к Джо.
   - Я? - изумился тот, не двигаясь с места.
   - Ты! Из-за тебя я тут! А она там собирается найти себе другого покровителя и стать его фавориткой! - цедя каждое слово, наступал на друга разгневанный начальник службы безопасности.
   - Брось, друг. Лучше тебя ей никого не найти, - попытался успокоить его Джо, понимая, о ком говорил Вик.
   Зажмурившись, брюнет глубоко вздохнул и медленно выдохнул, возвращая утерянное спокойствие.
   - Джо, прости, - прошептал Вик, глядя другу в глаза.
   Тот с облегчением рассмеялся, нисколько не таясь от друга, и зарылся рукой в короткие седые волосы.
   - Ты меня напугал, - признался Джо, качая головой, осматривая учинённый погром. - Я понимаю, что у тебя давно не было фавориток. Но, Вик, надо спокойнее принимать эту обязанность. Ничего с ней не случится, пока тебя нет рядом. У тебя же там чуть ли не весь отряд за ней присматривает. Не дадут твою фаворитку в обиду.
   - Да, надо сказать, чтобы переломали все замки. Она не должна выйти из своей комнаты, - зловеще произнес Вик. - Надо было сразу её запереть у себя.
   - Вик, никто из землян не должен догадаться, кем она тебе приходится, слышишь меня? Никто! - схватив за грудки Вика, прорычал Джо, встряхивая его.
   - Да, слышу. Но она собирается устроить оргию! Она и её подруга! - вскричал Вик, скидывая с себя руки друга.
   - Ты сам-то в это веришь? - наседал на него Джо. - Никто не даст им такое устроить! Только унжирцы могут на это пойти. Для землян это позор! А они обе - будущие послы. Сам-то понимаешь, что они, пусть и ущербные, но на такое никогда не пойдут. Да и этот, Индюк! Подруга же фаворитка его! Ты же сам мне это говорил. Вот и скинь ему анонимку, да посмотри, что из этого будет. Поверь, если он настоящий мужик, то просидят обе под замком и без вмешательства с нашей стороны.
   - Хорошо. Я так и поступлю, - устало потер переносицу Вик, соглашаясь с доводами друга.
   У того опыта в интригах и раскрытии тайн было много, и Вик решил положиться на его мнение.
   - И сделай. Заодно узнаем, покровитель этот Индюк или прикрытие, - добавил Джо, выходя из кабинета.
   Вик сокрушенно покачал головой, поражаясь подозрительности друга. За каждым углом у него скрывался или шпион, или предатель.
   ***
   Часовня нонарцев встретила меня монотонным пением невинных дев, которые очищали себя для принятия своего мужчины - кварда. Кварда они не выбирали. Это мужчины сами себе выбирают девушек и приводят в свою семью. Я и забыла, что сегодня день - "Шаг во взрослую жизнь". Это происходит раз в месяц. Сегодня девушек, достигших соответствующего возраста, было трое. Они пели, вымаливая у богини плодородия и терпения. Именно последнее и было то самое главное, что нужно просить при таком укладе жизни.
   Стоило мне войти, как нонарки в ужасе вскочили со своих мест.
   Ну да, испортила праздник, так испортила, по полной программе. Предвестница смерти пришла на светлый праздник новой жизни. Мне вдруг стало так стыдно, но задание есть задание. А ещё очень хочется удивить Игната Юрьевича, чтобы заручиться его поддержкой в будущем.
   Верховная неслась ко мне, гневно сверкая глазами. И стоило мне её увидеть, как сразу же совесть, махнув на прощание ручкой, заняла место в зрительском зале. Ну что ж, попробуем встряхнуть этот маленький мирок мазохисток.
   Жрице Нинир оставалась какая-то пара шагов, чтобы дойти до меня, когда я со всей дури бухнулась ей в ноги, морщась от боли в ушибленных коленях.
   - О великая, позволь мне, недостойной, отмолить грехи свои у единственной и всесильной богини Ниары, ведь я желаю родить много сильных и здоровых дочерей, которые посвятят свои жизни служению богине.
   - Что-о-о? - возмущённо вскрикнула жрица, отступая от меня.
   Я, стиснув зубы, заставила себя протянуть к нонарке руки и крепко вцепиться в ее подол.
   - Молю о спасении. Мне было видение, что нет никого милостивее, чем ваша богиня Ниара. Только она, единая на небесах, ниспослала нам, женщинам, великий дар - мы дарим жизнь! Как сама богиня вдохнула искру жизни во всё сущее, так и нам дарована сия сила. Мы, высшие существа, мы женщины. И мы сами имеем право решать, кто достоин стать отцом наших детей. Богиня мудра и наделила нас терпением, чтобы мы учили мужчин созиданию. Наш долг, как женщин, следить, чтобы глупые мужчины не уничтожили этот мир, не низвергли его в пучину адского пламени. Молю вас, о великая, позвольте молиться мне с вами вместе! Вы, говорящая с самой богиней, вы святая, молю вас о заступничестве пред светлым ликом богини. Я очень хочу здоровое и крепкое потомство!
   - Ну, не стои-и-ит, деточка-а-а. Не стои-и-и-ит, - попыталась она оторвать от своего подола мои пальцы. - Отпусти-и-и, кому сказа-а-ала! - нервно вскрикнула верховная жрица и отскочила от меня подальше, когда сумела выбраться из моего цепкого захвата.
   - Как скажете, учительница! - расстроенно прошептала я, пытаясь выдавить из себя слезу, но не получалось.
   Наревелась сегодня, наверное, вдоволь, вот и закончились слёзы-то.
   - Что за ересь ты несла только что! - возмутилась Нинира, пытаясь воззвать к моей совести, которая усмехнулась и милостиво махнула мне рукой, обещая не встревать.
   - Как, что? То, чему вы меня учили! - удивлённо воскликнула, чтобы всем свидетелям нашего разговора было слышно. - Что женщина - высшее существо, которое терпением и добротой правит этим несовершенным миром. Что именно мы вершим судьбы, решая осчастливить мужа или сказать, что голова болит! Вы меня учили, что наши тела священны, что нет более совершенного тела, чем женское.
   - Я не-е-е говорила-а-а такого, - отшатнулась от меня жрица, испуганно оглядывая присутствующих.
   Все внимали мне!
   - Да как же! Это же ваши слова! Вы призывали меня усерднее молиться, чтобы возвысится над остальными. Вы заставляли отринуть грешные мысли, чтобы целиком и полностью посвятить себя служению милостивой богини, и тогда она одарит меня своими благами и будет у меня шанс выбрать себе мужа или мужей.
   - Я та-а-а-акого не говорила-а-а! - ещё больше испугалась жаба, хватаясь рукой за сердце.
   Нонарки стали переглядываться и даже кивали головами.
   - Говорили! - настаивала я, не греша ни словом, идеально цитируя Нинир. - И я понимаю, что нельзя им, мужчинам, говорить об этом, ибо иначе они нас убьют из ревности. И я молчу. Эту великую тайну я никогда не поведаю ни одному мужчине, ибо презренные недостойны знать откровения Великой учительницы Нинир!
   - Замолчи-и-и! - взвизгнула та, вновь испуганно оглядываясь на своих соплеменниц.
   Те молчали, переосмысливая слова жрицы, а я усмехалась. Раз сразу не закидали камнями, значит, зёрна попали в благодатную почву.
   - Как скажете, о великая! - опять склонилась в раболепной позе.
   - Я не вели-и-икая. Я верхо-о-овная жрица! - верещала Нинир, отступая от меня. - Не смей по-другому меня называть!
   - Как прикажете, о, великая верховная жрица. Я готова идти за вами до конца. Я унесу с собой вашу тайну, говорящая с самой богиней. Только замолвите за меня словечко перед ней! Я до самого утра буду очищать себя молитвами от грехов моих тяжких!
   - Нет, нет, - попыталась остановить меня жаба.
   - Да! И не отговаривайте меня. Я знаю, что недостойная среди вас, но я вымолюсь до вашего уровня, - твёрдо сказала ей, жалостливо глядя в расширенные жёлтые глаза нонарки.
   - Уходи-и-и! - резко приказала мне жрица, указывала перстом на дверь.
   - Смилуйтесь, о, великая, - вскрикнула я, вцепившись ей в ноги. - Откройте мне тайну, которой обучаете своих учениц. Откройте мне тайну, молю! Я честно хочу быть достойной знать её.
   - Отцепи-и-и-ись! - взвизгнула Нинир, пошатываясь.
   Прислужницы подбежали к нам, но не смели ко мне прикоснуться, боясь заразиться сумасшествием, которое я так рьяно разыгрывала.
   - Но я хочу знать, как вы это делаете. Как вы, одним только взглядом, заставляете мужчин беспрекословно подчиняться вам. Я видела, как посол Оторун припал к вашим стопам, целуя кончики ваших пальцев.
   - Что! Откуда... - чуть не задохнулась Нинир. - Ты подсматривала за мной! - в шоке воскликнула она, замирая на месте.
   Какая догадливая! Я преданно на неё посмотрела и закивала головой.
   - Вы, мой кумир! - с придыханием начала говорить, преклоняясь перед жрицей. - Я слежу за вами денно и нощно. Я приглядывала за вами, чтобы уберечь от беды и помочь в трудную минуту. Я видела, как он раболепно припал к вашим стопам и облобызал их. Научите меня, прошу!
   На самом деле всё было не так. Изверг шел себе, никого не трогал, и тут из-за угла на него очень даже нечаянно налетела Нинир, отчего тот упал! Жрица, хватаясь за сердце, стала верещать, что у нее выпал фильтр из ноздри. Дышать без них они не могут. И, конечно же, пока она разыгрывала умирающую, настоящий мужчина ползал перед ней на коленях и о, чудо! Он нашел фильтр под подолом жрицы. Она его очень страстно потом благодарила, кидаясь ему на грудь и жарко шепча, что без него она бы умерла. Оторун снисходительно усмехался, покровительственно гладя её по плечам.
   Я всё это подглядывала из-за двери санитарной зоны, где пряталась от изверга, который в тот день особенно зверствовал, придумывая для меня задания всё нелепее и нелепее. Закончилось всё тем, что Нинир позволила себе лишнего, чувственно провела ладонью по груди нонарца, смело опускаясь к его паху. Но Оторун откинул её от себя, задыхаясь от переизбытка чувств. Потом оглядел пустой коридор и, страстно прижав к себе поджидающую его Нинир, поцеловал. Длинный язык прошелся по всему лицу жрицы, а потом ворвался в её рот. Дальше я не смотрела, чтобы меня не стошнило. Я этот язык потом очень долго в кошмарах видела: длинный, розовый, очень гибкий.
   Из воспоминаний меня вырвал странный звук, это, оказывается, Верховная Жрица открывала и закрывала рот в изумлении.
   - Я никому не расскажу, клянусь. Никто не узнает из моих уст о том, что посол Оторун в вашей власти, и вы вертите им как пожелаете. Я просто хочу познать вашу тайну. Я верю, ибо пред вами склоняется такой мужчина!
   - Замолчи, замолчи!
   - Молчу, о, великая верховная жрица! Ваше слово для меня закон! Я преклоняюсь перед вашим умом и прозорливостью. Понимаю, что я недостойна, я не нонарка, но и я женщина! Я понесу знания, которые вы мне благосклонно дали в руки, и буду рассказывать о них всем, призывая их к молитвам. Я всем передам ваши слова о величии женщины над мужчиной. И вспыхнет пламя всемирной любви к вам. Толпы последователей придут преклониться пред вами. Мы научим мужчин любви и созиданию. Мы будем сами выбирать достойнейших и отвергать презренных. Только здоровые мужчины могут прикоснуться к священному телу женщин, так и только так учит великая верховная жрица!
   Выдохшись, я уткнулась лбом в пол, переводя дыхание. В горле пересохло, а сердце испуганно билось в груди. По логике, меня должны уже палками забить. Но в часовне стояла очень напряженная тишина.
   Только Нинир продолжала квакать. Я незаметно осмотрела комнату и мысленно возликовала: все нонарки пали ниц пред жрицей, равнодушным моя пламенная речь никого не оставила.
   - Встаньте, - взвизгнула Нинир.
   Я, как самая послушная, встала, а то уже устала на коленях стоять.
   - Ты, - указала на меня жрица и перевела руку на дверь, - вон! Остальные молиться.
   Я опять упала на колени и жалобно взвыла:
   - Я тоже хочу молиться, тоже хочу постичь великого знания!
   - Во-о-он! - вскричала жрица и прислужницы, схватив меня под руки, поволокли к двери.
   Я завистливо осмотрела нонарок, протянула:
   - Везёт вам. Вам будет открыта тайна, как подчинять себе мужиков, а я так и не знаю этого. Это несправедливо!
   Прислужницы снисходительно на меня посмотрели и вытолкали за дверь. В коридоре я ещё немного побесновалась, чтобы никто в часовне не подумал, что я их разыгрываю, повыла для приличия и с чистой совестью пошла к себе.
   Какой, однако, у меня эмоциональный день выдался!
   ***
   Зайдя в полумрак большого зала, Викрам не сразу нашел её. Яркие вспышки ослепляли, люди на танцполе сливались в однородную массу, движущуюся в едином ритме. Но её не было ни там, ни на втором этаже, куда он торопливо поднялся, боясь, что она уединилась с кем-нибудь в вип-кабинке. Сердце стучало, кровь ударила ему в голову. Она опять не послушалась, опять сделала ему наперекор. Руки так и чесались отшлёпать её.
   Как же он устал бегать за ней. Она словно всё делала ему назло, постоянно дразнила, не давая расслабиться ни на минуту.
   Облокотившись о перила, Вик зорко осматривал зал. Земляне и унжирцы всё время перемещались. Сплетаясь в жарких объятиях, кружились на танцполе. Медленная тягучая мелодия предполагала сексуальный чувственный танец.
   Вик ревностно вглядывался в каждую брюнетку, которая попадала в его поле зрения. Страх, что её здесь нет, хватал ледяными пальцами сердце манаукца.
   И вдруг он увидел её возле барной стойки. Линда сидела на стуле, закинув ногу на ногу. Белые чулки были видны всем желающим. Ревность вновь застлала красным туманом глаза Викрама. Белоснежное короткое платье нисколько не скрывало соблазнительное тело землянки, наоборот, подчеркивало все прелести и округлости. Он подался вперёд всем корпусом, внимательно вглядываясь в свою фаворитку.
   Девушка сидела у барной стойки и озиралась по сторонам. Вик стал спускаться по лестнице, боясь потерять её из виду. Девушка его не замечала, и это бесило манаукца. Он всегда мог найти её среди тысяч людей, а она даже и не пыталась его искать. Ей было на него наплевать.
   Ещё раз осмотревшись вокруг, девушка поняла, что на неё никто не обращает внимания и, всё ещё не замечая Викрама, резко развернулась к нему спиной, легла животом на столешницу и протянула вперёд руку. Он не сразу понял, что она творит. Подол её короткого платья сильно задрался, и манаукец увидел шёлковые белые трусики. Зажмурившись, Вик попытался успокоить своего проснувшегося друга. Бесполезно! Чулки, платье, обтягивающее такую соблазнительную часть тела Линды и яркая белая полоска шёлка - это всё стояло перед его внутренним взором. И не было никаких сил совладать со своим телом.
   Чувство собственника проснулось в Викраме и затопило его мощной волной. Он не желал, чтобы кто-то, кроме него, видел сейчас Линду с этой стороны. Зачем девушка легла на столешницу, Вик понял, когда подошел к барной стойке почти вплотную. Она пыталась достать рукой бутылку! Для удобства даже на цыпочки привстала. Ещё чуть-чуть и она дотянулась!
   Бармен даже ухом не повёл и не смотрел в их сторону, не замечая, что его самым наглым образом обворовывают. А Линда, схватив бутылку, стала медленно выпрямляться, пытаясь не привлекать к себе внимания. И в этот самый момент Викрам понял, что всё, больше терпеть он не сможет. Положив на стойку руки по обе стороны от лежащей на столешнице девушки, он резко прижался к ней. Это незабываемое чувство соединения с любимой взорвало мозг от желания. Линда испуганно взвизгнула, когда поняла, что к ней кто-то прижался сзади, ощутив упирающуюся между ягодиц возбужденную плоть.
   - Воруете? - выдохнул Викрам, насмешливо глядя на испуганную Линду.
   Бутылка выпала из ослабевших пальцев и разбилась об пол. Сама красавица попыталась вырваться из захвата и попробовала опуститься вниз, чтобы почувствовать под ногами опору. Но Вик не желал разлучаться с пойманной жертвой. Он с силой прижал её к барной стойке рукой.
   - Прошу, не надо!- взмолилась Линда.
   От её жалобного голоса, Вик словно сошел с ума. Так захотелось ощутить себя в ней прямо здесь и сейчас. И наплевать, что их мог кто-то увидеть. Вся ситуация так возбуждала, что не удержавшись, он отодвинул белый шелк и погрузил палец в нежную плоть. Линда застонала, выгибая спину.
   - Я накажу вас за воровство, леди! - прошептал Вик, глубже проникая в девушку.
   - Нет, - застонала она, пытаясь вывернуться из его рук.
   Вик проник в нее уже двумя пальцами, ещё сильнее прижимаясь к соблазнительной попке возбужденной плотью. Это была пытка, как для него, так и для изнывающей от возбуждения девушки.
   - Да, Линда. Да, - томно прошептал Вик.
   Он уже был в не силах себя контролировать. Она была так беззащитна и вся в его власти. Обернувшись, Вик удостоверился, что никому до них не было никакого дела. Даже бармен, до сих пор не обратил внимания на разбитую бутылку, осколки которой лежали в красной луже вина.
   Удерживая сопротивляющуюся девушку, Вик растянул застежку брюк. Вытащив возбужденную плоть, он резким движением вошел в такое влажное и податливое лоно Линды. Сильным толчком войдя ещё глубже, он глухо застонал от нахлынувших эмоций. Это такое блаженство, когда тебя так сильно и нежно сжимают, сладострастно выкрикивая твое имя.
   Он слышал, как девушка скреблась ногтями о полированную поверхность. Крепко удерживая её за бёдра, Вик врывался в неё, погружаясь на всю длину. Линда подстраивалась под него, приподнимаясь на носочках. А он наращивал темп, зажмурившись и наслаждаясь своими чувствами. Девушка тоже томно стонала, вскрикивая, когда Вик, входя резкими движениями до самого основания, пришпиливал её к барной стойке. Это просто крышесносное ощущение, когда ты врываешься в горячее, влажное лоно, и оно судорожно сжимается вокруг тебя.
   Ускоряясь, Вик ещё больше разогревал себя и девушку. Линда уже не стонала, а выкрикивала его имя, моля его ещё и ещё возносить её к сладостной вершине блаженства. И не было сил сопротивляться мольбам девушки, была только звериная ярость и стремление поставить свои метки на самке, которая достойна не только быть рядом с ним, но и носить его потомство.
   - Викрам! О, боже, да! Ещё, ещё! Да! - стонала девушка.
   Пальцы сжимались всё сильнее на её талии. Рывки становились всё яростнее и быстрее. Наслаждение всё больше охватывало мужчину. Мышцы сжимались в сладостной боли. И наконец, тот миг освобождения, к которому так стремился манаукец, накрыл его с головой. Волны яркого удовольствия накатывали на Вика одна за другой, пока опустошённый мужчина не открыл глаза.
   - Чёрт! - выругался он, понимая, что всё это только сон, хотя и довольно-таки реалистичный.
   Он лежал на кровати в комнате, которую ему предоставил Джо. Оттянув резинку нижнего белья, мужчина недовольно разглядывал вязкую жидкость, которая оросила кожу живота, растеклась в тёмных завитках жёстких волос и испачкала бельё.
   - Линда, заноза маленькая, как же я тебя хочу! - выдохнул мужчина, откидываясь на подушки.
   Перед его взором всё ещё стояла соблазнительная попка, белоснежный шёлк и задравшийся подол.
   ***
   Распечатав фотографии жрицы, которые я нашла в сети, приступила к методичному оклеиванию стен. На сочинение красивых лозунгов собственной фантазии не хватило, поэтому я беззастенчиво занималась плагиатом у политических деятелей, которые баллотировались нынче в депутаты, выбор девизов и лозунгов был богатый, на все случаи жизни припасено. Получалось временами нескладно, но для видимости сойдет.
   За этим занятием и застала меня Люся. От испуганного визга у меня чуть сердце не остановилось. Обернувшись, увидела подругу, в ужасе глядящую на свою стену. Ну что поделать, раз ее кровать стоит как раз напротив двери.
   - Мать, ты чего? Ты совсем сошла с ума! Ты зачем мне жабу наклеила, и где мой любимый Симанти!
   - Люся, дверь закрой. И твой красавчик вон там рулончиком лежит, - недовольно бросила я ей, махнув в сторону шкафа.
   - Что?! Симанти и в шкаф?!
   Люся очень любила этого унжирского певца - голубоглазый красавец с белоснежными волосами, нежными губками и очаровательным аккуратным носиком. Но плакат ценен не этим, а автографом, который мы с риском для собственного здоровья добывали на станции "Луна-2". Стольких конкуренток вывели из строя, прежде чем подруга смогла упасть прямо на певца. Ей какая-то фанатка подножку сделала, а потом сама была не рада, когда счастливая Люся целовала победный трофей.
   - А куда? Я тут женскую революцию устраиваю, а твой красавчик приличный кусок стены занимает! Лучше помоги фото развесить.
   - И не подумаю. А ну, снимай эту гадость! - прикрикнула на меня Люся и надулась, как мышь на крупу.
   - Тебе напомнить, кто помог тебе успешно завершить задание? - напустив холода в голос, спросила у нее.
   - Нет, - буркнула подруга, понимая, что я не отступлюсь.
   Вернула своего обожаемого в шкаф и забралась на кровать ко мне.
   - Чего хоть задумала? Сейчас девчонки буду собираться, а тут это! - пристала ко мне подруга, а я методично наносила клей на уголки снимков.
   - Ну, вот и замечательно! - развеселилась, представляя, как обрадуется Нинир, когда увидит, сколько юных дев она воодушевила. - Сегодня у нас первый тайный слёт последовательниц Великой Провидицы Н.
   - Что за Н? - не поняла Люся, придерживая угол снимка.
   Я закрепила его клеем на стене, параллельно объясняя:
   - Да жаба одна, Верховная жрица. Достала меня уже своими придирками, что я урод и недостойная. Будет знать, как унижать землян. Отольются кошке мышкины слёзки!
   - Когда это ты плакала? - насмешливо переспросила Люся, прикладывая к стене ещё один снимок.
   - Когда меня без воды и еды закрыли в часовне на целый день. К концу экзекуции мне так есть хотелось, что просто до слёз, - призналась я, пытаясь не вспоминать минуту своей слабости.
   - Это она зря, - со знанием дела протянула Люся, нагибаясь за следующим снимком. - А надолго у нас слёт? Мы на танцы успеем?
   - Конечно, успеем! А ты вина принесла? - вернула ей вопрос.
   - Конечно, принесла! - возмутилась подруга, кивая головой в сторону дверей, где я увидела два пакета. - А ты парней позвала?
   - Конечно, нет! - изумилась я вопросу. - А почему я должна их звать?
   - Так это же ты в депрессии, ты и должна звать тех, кто тебе хоть капельку симпатичен, - объяснила свою странную логику Люся.
   Самодовольно усмехнувшись, я смерила ее взглядом. Рыжая сама напросилась.
   - А, ну тогда Вовку позову, - решительно сказала ей и потянулась за розовым коммуникатором, который лежал на подушке.
   - Стоп, а при чём тут Вовка? - взвилась Люся, дёргая меня за руку и не давая совершить задуманное.
   - Ну, ты же сказала, чтобы хоть каплю был симпатичен. Он как раз в моём вкусе, - не стала таиться я, раскрывая ей страшную тайну.
   - Ты сейчас прикалываешься? - нерешительно уточнила Люся, зная меня как облупленную.
   - Конечно да. Звони сама тем, кого хотела позвать, - посмеиваясь над настороженной подругой, ответила ей.
   - Ну, всех наших, - нерешительно протянула Люся, открывая свой навороченный коммуникатор.
   - Это ты откуда такое чудо взяла? - сразу набросилась я на неё с расспросами.
   Не было у подруги такого, этот совсем новенький, даже блестел еще.
   - Вовка подарил, - похвасталась Люся, лукаво улыбаясь мне.
   Ну да, куда уж мне до неё. Мне вот только шмотки дарят, да записки оставляют. А у неё всё по-взрослому - настоящая любовь!
   Наклеивала последний плакат я одна, а подруга занималась созывом тайного братства. Надо было ещё название придумать нашему обществу анонимных алкоголичек. Но постоянно получалась белиберда какая-то. Решила спросить совета у Люси, которая как раз закончила очередной звонок:
   - Как лучше, ТОАПН или ТОПН?
   - ТОАПН длиннее, а что?
   - Название нашего общества придумывала, и решением секретаря, в твоём лице, утверждена аббревиатура ТОАПН. Бери планшет и пиши.
   - Чего? - возмутилась Люся, вставая с кровати. - Не буду я ничего писать!
   Чувствует, что дело тут совсем непростое! Но её мнения никто и не спрашивал.
   - Ты у нас теперь секретарь слёта, будешь всё записывать на камеру, делать снимки и выкладывать в сеть, как сделали с унжирцем. Понимаешь, нужно поднять волну, а дальше всё как по маслу пойдёт! - воодушевляла я подругу на подвиги, но она никак не хотела проникаться моей светлой идеей.
   - Нас накажут! - стояла на своём Люся, нервно расхаживая по комнате, явно в поисках планшета, который лежал, как обычно, на третьей полке над её столом.
   - За что? - усмехнулась я.
   Вот же глупышка! И как она умудрилась продержаться до выпускного, ума не приложу.
   - Как, за что? Тайные политические и духовные секты запрещены! - блеснула своими познаниями Люся, чем удивила меня. Оказывается, не всё так запущено и что-то она всё же знает.
   - Ну, прямо-таки и секта! Религия у нонарцев разрешённая. Так что, всё будет в рамках закона, - успокоила я её. - Планшет вон там, - указала рукой в сторону письменного стола.
   Рыжая гневно блеснула серыми глазами, но подчинилась. А дальше картина маслом. Стали подтягиваться наши красавицы и замирали с распахнутыми ртами, рассматривая мой коллаж. Люся им сходу объясняла ситуацию, и девчонки оттаивали, готовые помочь мне в осуществлении плана. Когда основной костяк был в комнате, решили начать. Разлив вино, расселись на полу. Я произнесла тост за успешную сдачу отчёта по практике, пожелала всем золотой медали на грудь, и мы выпили. Люся взяла камеру и началась фотосессия. Я толкала глупые речи, восхваляя Верховную жрицу жаб, девчонки перешёптывались, аплодировали, некоторые это делали стоя. Потом меня решили покачать на руках.
   В этот момент к нам присоединился Вова, и был тут же подключён к всеобщему веселью. Люся приказала ему целовать её ноги. Ломался парень долго, но угроза рыжей, что быть ему зацелованным всеми и сразу, возымела на него действие. Он сдался, вставая перед любимой на колени. Я максимально подробно запечатлела всё для хроники, при этом тихонько посмеиваясь над парнем, который клятвенно обещал Люсе устроить райскую жизнь после свадьбы. А подруга стояла, сложив руки на груди, и снисходительно улыбалась его словам.
   Потом пошла обычная пьянка. Мы делились новостями, рассказывали смешные случаи из практики. Вовка усадил к себе на колени Люську и, как мне кажется, целенаправленно её спаивал. Я предупредила его, чтобы он не усердствовал, а то мы ещё планировали пойти на танцы. На что Вовка в достаточно резкой форме ответил мне, что Люся его невеста, и он разрешает ей пить столько сколько нужно. Для чего нужно, я спросить не успела. Девчонки громко рассмеялись над словами вдруг засмущавшегося Вовки, которого хмельная Люся тут же отблагодарила за поддержку страстным поцелуем.
   Меня начали атаковать вопросами о тайном замысле против нонарцев. Я, как могла, уклонялась от ответа, предлагая подождать, пока сами всё не увидят. И чтобы от меня все отстали, предложила начать воплощать план в реальность. Из снимков с первого слёта Тайного Общества Анонимных Последователей Нинир мы выбирали сообща самые выразительные, при этом долго ругались, так как не всем нравилось то, кто как получился.
   Залив снимки в сеть, вновь пили и представляли, какая завтра будет буря. Я, если честно, немного боялась идти на практику, вдруг моя предварительная подготовка Оторуна к дальнейшим событиям, не увенчалась успехом. Ведь завтра он должен будет заступиться за меня перед разгневанной жрицей. То, что она это дело так просто не оставит, было ясно как белый день. Но, отметая грустные мысли, я предложила всем собравшимся выпить.
   Закончились наши посиделки групповой фотографией на память и приходом парней. Люся, благополучно упившись, спала на коленях у Вовки, положив голову ему на плечо. Чрезвычайно довольный сложившейся ситуацией парень, поставил меня перед фактом, что заночует в нашей комнате вместе с рыжей.
   Конечно, мне радостно за подругу, но как-то совсем не прельщала мысль слушать всю ночь напролёт жаркие стоны этой парочки. Хотя... Скептически посмотрев на подругу, ехидно улыбнулась. Звуки будут явно не жаркие и не из кровати. Желудок у Люси слабоват, столько пить.
   Оставив влюбленных, я с остальными сокурсниками направилась в бар. Если честно, идти куда-то без Люськи расхотелось. Но кто же даст мне сбежать? Вот такой хмельной и разнузданной гурьбой мы загрузились в лифт, Тимур закричал, что знает, куда нам нужно, ткнул в кнопку, лифт что-то возмущённо крякнул, и поехал почему-то вниз. Мы прибыли на незнакомый уровень. За первым же поворотом увидели вывеску "БАР", и ввалились в него всей толпой. Симпатичное местечко! Модная ритмичная музыка звала на танцпол, и я, поддавшись порыву, влилась во всеобщее веселье. Платье для вечернего променада выбрала скромное - ярко-зелёное, до колена, с короткими рукавами и глубоким декольте. Распущенные волосы заколола невидимками, чтобы в глаза не лезли. Каблук выбрала невысокий, помня, как рыдала от боли в ногах утром, после самой лучшей в своей жизни ночи, а именно такой она и была, уж себе-то честно признаться в этом я могла. Хорошо хоть, что мои печальные мысли никто больше услышать не мог.
   Оглядев украдкой зал, я мечтала найти пусть не Викрама, но хотя бы его заменитель. Осмотр привел меня в шок. Я даже замерла, когда поняла, что в зале полно манаукцев. Все они сидели за столами: кто возле сцены, кто на втором этаже. Некоторые расположились у барной стойки. Манаукцы напряжённо следили за нами, но никто из наших пока не заметил притаившуюся опасность.
   - Линда, ты чего? - услышала я голос Вадика, и его руки сомкнулись на моей талии.
   Но мне было не до его приставаний. Несколько манаукцев встали и, покинув свои места, двинулись в нашем направлении.
   - Вадик, нам надо уходить отсюда, - пытаясь перекричать музыку, обратилась я к нему, указывая пальцем в зал.
   Вадик глупым не был и быстро сообразил, в какой улей мы залетели. А хозяева улья начали нервно собираться вокруг танцпола, отрезая нам пути к отступлению. Остальные сокурсники тоже почувствовали напряжённость обстановки. Танцы закончились, но музыка играть не прекратила, и свет всё ещё мигал, зловеще освещая серьезные лица модифицированных.
   Вперёд выступил наш староста Тимур. Худощавый высокий брюнет, он как тростинка смотрелся на фоне атлетически сложенных манаукцев. Но, как ни странно, держался парень очень уверенно. Со спины, во всяком случае, именно так и выглядело.
   - Проблемы? - холодно спросил он, и девчонки испуганно ахнули.
   Я тоже вся подобралась, ожидая, когда в ответ начнутся боевые действия, именуемые дракой.
   - Да, проблема, - усмехнулся, наверное, самый главный из модифицированных. Он подошел к Тимуру вплотную и навис над ним, несмотря на то, что староста был самым высоким среди нас. - Одна такая маленькая проблема. У вас. Вы, ребятки, зашли в наш бар. Бросаете нам вызов?
   - Нет, - голос Тимура дрогнул, но никто из нас не посмел бы его в этом упрекнуть.
   То, как манаукец на него посмотрел своими красными глазами, словами не передать. Взгляд был колючим и уничтожающим, как у настоящего альфа-самца, на территорию которого мы посмели заявить свои права.
   - А что же тогда вы тут делаете, ущербные, - угрожающе спросил манаукец, прожигая каждого взглядом. Парни, как могли, закрывали девчонок за спинами.
   Даже пьяная я понимала, что драки не избежать. Я помнила каждого из модифицированных, которые занимались в зале. Но, ища знакомые лица, не находила ни одного. Этих манаукцев я видела впервые: они молодые и очень агрессивно настроенные. Особенно их лидер. Короткие черные волосы у него были сбриты с висков.
   По земным меркам он был главарём банды, наглый, и вызывающе дерзкий.
   Я молилась о спасении, понимая, что наши парни не выстоят даже против одного манаукца.
   - Мы ошиблись и сейчас уйдём, - успокаивающе сказал Тимур, отступая от модифицированного назад.
   Это была ошибка, как будущий посол, я это понимала. Нельзя было уступать, нельзя. Хищник учуял страх жертвы и радостно оскалился. Всё, нам крышка!
   Тимур стал медленно подниматься над полом, возмущённо требуя поставить его на место. Наши парни дёрнулись было на защиту, но остальные манаукцы тоже не спали, отталкивали их от главаря.
   - Ну, так уходите, только девушки останутся с нами. Они ведь потанцевать пришли. Вот пусть и танцуют, - насмешливо произнёс тот и как пушинку отбросил Тимура в сторону дверей.
   Мы хором испуганно закричали и дёрнулись вслед за ним. Только староста не успел упасть, его бережно поймали и поставили на пол вновь прибывшие. В зал, незаметно для меня, вошли ещё манаукцы, и я была готова разрыдаться от счастья. Почему-то теперь была уверена, что эти знакомые мне модифицированные не дадут этим бугаям избить нас.
   Я узнала всех четверых: они всегда стояли в первом ряду и вставали первыми в спарринги с Викрамом.
   Самый главный шёл, как положено, впереди, и снисходительно осматривал молодняк. Те стушевались, а некоторые даже поспешно покинули бар.
   Но мне казалось, что холодные красные глаза главного кого-то искали, и я вздрогнула, когда цепкий взгляд остановился на мне. Так страшно вдруг стало. Этому-то я когда успела дорожку перейти? Стоит, смотрит, весь такой недовольный, губы поджимает. Если он пытался воззвать к моей совести, то я не понимаю почему! Совесть тоже терялась в догадках. Мы же ему ещё ничего не успели сделать!
   Да и вообще, такого встретишь на улице, и все деньги сам отдашь. Широкие плечи, колкий взгляд из-под густых тёмных бровей. Волосы по-солдатски коротко острижены, только на висках замысловатый узор выбрит. Широкий длинный нос и тонкие губы, делали лицо очень хищным.
   Я оглянулась, подумав, вдруг он это на кого-то позади меня смотрит. Как же! Именно на меня! Даже наши стали посматривать в мою сторону, и бандитский главарь тоже заинтересованно взглянул. Да что им всем от меня надо?!
   Спрятаться было некуда, так как все от меня расступились от греха подальше, и теперь ничего не мешало модифицированным меня разглядывать.
   Потом старший сказал одно лишь слово на своем языке и всё, манаукцы отошли от нас. Все без исключения.
   - Свободны, - это он к нам обратился.
   Больше нас просить не потребовалось. Мы испуганно бросились на выход, пока нам разрешили. За дверями парни потащили нас за собой, уводя в общий коридор второго уровня. И только там мы смогли перевести дыхание.
   - Я думал, он меня по стенке размажет, - подал голос Вадим, приземлившись рядом со мной на скамейке.
   Фонтан, вокруг которого мы обосновались, кто на скамейках, а кто на его бортике, весело шелестел. А в душе было холодно и страшно. Хмель как рукой сняло. Я даже представить себе не могла, что манаукцы могут быть такими.
   - Они же звери! - вскрикнула Айнура, её дружно поддержали.
   Тимур, ополоснув лицо водой из фонтана, выдохнув, с ненавистью прошипел:
   - Уроды, все они уроды. Истреблять надо таких.
   Сердце болезненно сжалось. Зла модифицированным я никогда не желала, особенно после встречи с Викрамом. За своих соплеменников почему-то стало ужасно стыдно. Из-за страха они позволяют себе такие вот высказывания.
   - А за что? - усмехнулась, вставая со скамьи. - За что истреблять, Тимур? За то, что чуть штаны не намочил?
   Староста обернулся ко мне, и вдруг его лицо исказила такая ненависть. Он наступал на меня, буквально выплёвывая слова, пропитанные ядом:
   - Это ты! Ты! Я видел, как он на тебя смотрел! А почему? Не подскажешь, Линда, наша круглая отличница? Почему они остановились, стоило только главному заметить среди нас тебя. Я уверен, если бы тебя не было, то он бы их не остановил? Ты ведь у нас никогда скромностью не страдала. Я смотрю, и разборчивостью тоже. Неужели отдалась уроду?
   Вздрогнув, я удивлённо смотрела ему в глаза и не понимала той звериной злобы, что выплескивал на меня Тимур. Ответить не успела, так как меня заслонил от старосты Вадим, отталкивая его подальше.
   - За словами следи. Если сам струсил, то нечего на других срываться. Я вот струсил. Да, признаю, что испугался. Они реально очень устрашающе выглядели. Но заметь, тебя и пальцем не тронули, просто откинули назад, чтобы не мешал. Понятно, что модифицированные уже не люди, но и ты сейчас опускаешься до их уровня. Нам, землянам, надо держаться вместе, а не лаяться как собакам. И как староста должен понимать, какая ответственность лежит на твоих плечах. Ты должен нас сплотить, а не кидаться как бешеный. Это недостойно мужчины, поднимать свою самооценку, унижая женщину.
   Я ревела! Горько так ревела. Слёзы лились бурным потоком. Уткнувшись в спину друга, я не могла нарадоваться тому, что он у меня есть. Пусть смешной, проказливый, но когда надо, он всегда встанет на твою защиту.
   Что было дальше, я уже не видела. Вадим развернулся ко мне лицом, стоило рыданиям вырваться наружу громким всхлипом. Девчонки сразу накинулись на меня, обнимая, гладя и успокаивая.
   Как же приятно пореветь вот в такой компании, когда слово "козёл" чередуется с понятием "настоящий мужчина", и все девчонки приходят к единому мнению, что Тимур подлец и надо снять его с должности старосты, а Вадима назначить. На том и порешили, завтра напишем петицию классному руководителю. И нечего раскрывать мою тайну перед всеми. Да, отдалась я манаукцу и совершенно не жалею об этом. Ну, если честно, то жалею, конечно. Но не о том, что отдалась, а о том, что этот гад улетел.
   На этой не очень радужной ноте решили расстаться, практику никто не отменял, а время уже далеко недетское. Вадим вызвался проводить девушек до нашего этажа. Герой какой, сам он жил на следующем этаже, и ему было по дороге. Парни тоже не желали отставать от него, и мы все забились в один лифт, а он никуда не поехал, и умолял выйти лишних. Лишними никто становиться не хотел. И тогда я вышла, так как в давке, когда к тебе жмутся со всех сторон, ужасно неудобно, лучше в следующем поеду. Вадим хотел выскочить за мной следом, но стоило мне выйти, как двери закрылись и лифт тронулся. Мистика какая-то!
   Нажала кнопку вызова, и стала ждать следующий лифт. Двери открылись, я вошла и нажала на свой этаж. Створки лифта медленно стали закрываться и в самый последний момент в щель проскочил мужчина. Я обернулась, испуганная внезапным вторжением. В новом пассажире я узнала главаря банды манаукцев.
   Приблизившись ко мне, он нажал на кнопку "стоп". Лифт дёрнулся и остановился, свет стал тусклым.
   - Ты так быстро сбежала, что я не успел спросить, как тебя зовут, подопечная Викрама.
   Я мысленно костерила себя на всех известных мне языках. Вот глупая, и зачем только отделилась от остальных. Хотя, его ведь интересую только я, и он за мной следил. Скорее всего, всё равно поймал бы меня в тёмном углу. Но, чёрт, как же страшно.
   - И чего молчишь? - прошипел манаукец, больно хватая меня за подбородок.
   Чего я молчу? Вспоминаю вот, как включить лифт и открыть двери.
   - Рушат не просто так тебя оберегает, пока его нет. На что же позарился мой братик? Ну же, не бойся, я тебя не обижу сразу. Скажи, как твоё имя, чтобы я его мог прошептать тебе на ушко.
   ***
   Войдя в кабинет к другу, Викрам его поприветствовал кивком головы, а тот сразу встретил его вопросом:
   - Выспался? Легче стало?
   - Не сказал бы, - недовольно протянул Вик, разминая рукой шею.
   - Я тебе такую дозу успокоительного дал, что ты должен был уже прийти в норму. Друг, уже все собрались, сейчас начнётся Совет. Ты не должен подвести меня.
   - Не подведу. Уже проверил посты. Расставил жучки, запустил наноботов. Всё работает, просматривается каждый уголок, включая потолки, вентиляцию и коммуникационные проходы. Санира твоя будет в полной безопасности. Я только не понимаю, как вы решились пустить на заседание Совета земного посла. Послали бы его куда подальше.
   - Понимаешь, они вроде как решились дать согласие. Информация ещё непроверенная. Но Санира верит в лучшее, а я, сам понимаешь, не могу ей отказать. Но и землянам никогда больше не доверюсь. Ещё и унжирцы настаивают на конфиденциальных переговорах. Они попытались надавить на президента, но тот вежливо им нахамил. Теперь вот Санира пытается урегулировать конфликт.
   - Да, что-то Дорнир сдаёт в последнее время, - сокрушённо покачал головой Вик.
   Дойдя до стола, он опустился в кресло и, не мешая другу, включил экран комма. Следить за Линдой стало для него привычным и очень интересным занятием. Манаукец ловил себя на мысли, что всё это ему безумно приятно. Словно что-то светлое, наконец, поселилось в его сердце, словно маленький пушистый комочек тепла не давал ему упасть в пучину холодной тоски.
   В комнате девушки был выключен свет, и из наушника послышались характерные стоны. Сердце пропустило удар, глаза расширились. Она не могла! Он не верил, что она посмела ему изменить! Ему бы сразу доложили!
   И каково же было его облегчение, когда он разглядел, что это соседка по комнате у себя в кровати расслабляется со своим покровителем. Линды в комнате не было. Он стал перебирать видео в поисках нужного. Написав сообщение своему помощнику, ждал от него ответ. Он сразу отозвался, рапортуя, что девушка в общем коридоре второго уровня.
   Пропажа нашлась, где и было сказано. Молодые земляне оккупировали фонтан, игнорируя правила поведения в общественном месте. Один так вообще водой лицо мыл. Какое варварство и бескультурье!
   А потом этот стручок позволил себе очень странное ругательство. К чему это он сказал, Вик догадался только после того, как высказалась Линда. Словом "урод" обычно земляне называли их, манаукцев. Линда пыталась защитить его?
   Молодые люди на экране повскакивали со своих мест, обступая парочку. Друг Линды заслонил её от смертника, которого Вик рассматривал с особенной тщательностью, запоминая на будущее. Слова Вадика были очень достойные, но только как землянина.
   Линда доверчиво уткнулась в спину друга, всхлипывая. Вик крепко стиснув зубы, писал сообщение помощнику. Беспредел какой-то! Один её до слёз довел, другой осмелился обнять. И куда смотрит охрана!
   - Вик, - позвал его Джохар, - ты меня слушаешь?
   - Что? - с трудом тот оторвался от коммуникатора.
   - Унжирцы прибыли, пошли, нам пора, - вновь позвал Джо.
   - Не могу, давай попозже.
   - Вик, только не говори, что она опять влипла в неприятности! - взвыл друг, включая свой монитор.
   А на нём отобразилась площадка перед лифтом и толпа землян, пытающихся влезь в кабину. Как они умудрились затолкаться в него все, для манаукца осталось загадкой. Лифт вежливо потребовал не превышать допустимый вес грузоподъемности. И Джо почему-то даже не удивился, когда увидел, что покинуть лифт решилась только подопечная Вика. Такими темпами друг тоже поседеет, вдруг подумалось ему, когда он по привычке провел рукой по волосам.
   Девушка вышла, лифт благополучно уехал, оставляя ее одну - одинёшеньку. Но следующий лифт не заставил себя долго ждать, гостеприимно распахивая дверцы. Линда вошла, а следом за ней кто-то проскочил размазанной тенью. Вик вскочил, сжав кулаки. Камер в лифте у манаукцев не было. В кабинете повисла напряжённая тишина.
   На повторе они попытались рассмотреть того, кто оказался в одном лифте с Линдой.
   - Лифт остановили, - тихо сказал Джо, боясь очередного взрыва друга.
  

ГЛАВА 6

  
   Нащупать кнопки на панели очень сложно, когда тебя прожигают таким взглядом, что хочется заорать от страха. Я не помню, какая кнопка открывает дверцы! Слёзы, эти гадостные слёзы. Только бы не разреветься. Да где же эта кнопка?! Сглотнув горечь, молчала как немая, боясь даже пискнуть. Рукою за спиной продолжала шарить в поисках кнопки.
   - Подопечная. Давно у него никого не было. После его позорного проигрыша, только ущербные на него заглядываются. Ну и как? Стала уже его фавориткой или я буду первым? - насмешка и презрение, это всё, что было в его голосе.
   Обидно, что не могу ничего понять из того, что он говорит. Ясно только, что он преследует одну цель - насолить Викраму. А я просто попалась под руку. Нащупав стальной кружок, нажала. Было абсолютно наплевать, что это за кнопка, главное - нажать! Одновременно с этим применила запрещённый прием. Глухо вздохнув, манаукец покраснел и стиснул зубы, медленно выдыхая.
   Дверь распахнулась, я оттолкнула скрючившегося модифицированного и бросилась на выход. Ну как бросилась, медленно заковыляла. У них, по-моему, все из стали сделано и пах тоже. Колено простреливало острой болью, и не хотело до конца разгибаться. Что-то не припомню у Викрама такого, хотя, я же его не била. Но теперь такое желание у меня есть, очень большое желание. Неожиданно кто-то бережно поддержал меня, схватив за предплечья. Вскинул голову, я чуть не заорала, встретившись с красными глазами.
   - Всё хорошо. Я не обижу. Он навредил вам? - встревоженно осматривая меня, спросил тот самый манаукец, который спас нас в баре.
   - Да, - ляпнула, мстительно глядя, как сумасшедшего брата Викрама увели двое, выкрутив ему руки за спину. Он дёргался, шипел, но вырваться не мог.
   - У вас есть претензии к нам? - нехотя спросил мужчина, а я вспомнила, что стычки между землянами и манаукцами очень пагубны для последних.
   Судья при рассмотрении в суде подобного дела никогда не примет сторону модифицированных.
   - Да, - прошипела, выплеснув всё накопившееся напряжение. - И много. Но не к вам лично, а к Викраму Махтану. Так и передайте ему, чтобы близко ко мне не подходил, загрызу! Нет, собственными руками придушу, а потом с наслаждением буду пинать его хладный труп. Да отцепитесь вы от меня!
   - Проблемы? - я замерла, когда услышала голос того, кого лучше бы сейчас не встречать. Посол Игнат Юрьевич собственной персоной соизволил появиться. Оглянувшись, поняла, почему он тут. Это сектор землян, и манаукцы вошли сюда без разрешения.
   Встретившись с холодным взглядом чёрных глаз посла, вспомнила его слова по поводу того, что мне следует сразу обратиться к нему, если ко мне будет приставать манаукец. С облегчением выдохнула, ехидно усмехнулась и сдала его по полной программе:
   - Да. На меня в лифте напал манаукец, но не этот, - указала я соратника Викрама, - а молодой, его уже двое обезвредили и увели куда-то, - оглянулась на коридор, который выходил к грузовым лифтам.
   - Долгих лет полных здоровья, - поприветствовал посла манаукец, склоняя голову.
   - И вам долгих, - отозвался посол, подойдя к нам, - вы понимаете, что это скандал, и я обо всём доложу нашему правительству.
   - Понимаю, мы среагировали сразу, как только узнали о стычке между нашими детьми в баре. Позвольте узнать, почему они вошли в наш бар? Это согласовано с вами?
   Посол бросил недовольный взгляд на меня, и я вжала голову в плечи, испуганно хлопая ресницами. Вот подстава! Это же мы нарушили правила! Мы зашли в бар, не посмотрев, что это сектор манаукцев.
   - Стажер Линда Новик, объяснитесь, - приказал посол.
   О нет! Он ещё не в курсе! Вот теперь всему потоку крышка!
   - Мы не специально. Я вообще самая последняя вошла, это зафиксировано на плёнке.
   - Кто был с вами? - холодно спросил Игнат Юрьевич.
   - Все, кроме Люси и Вовки, по-моему, - прошептала, чувствуя себя последней сволочью.
   - И кто был предводителем и организатором вечеринки? - голос посла не предвещал ничего хорошего мне, поэтому, вскинувшись, сдала неугодных.
   - Тимур! Он сказал, что знает одно местечко! - как же я вовремя вспомнила, что это он голосил громче всех, предлагая пойти в бар.
   - Замечательно, - процедил Игнат Юрьевич, и вкрадчиво так спросил у манаукца: - У вас есть к нашей стороне претензии?
   Я перевела взгляд на модифицированного, он усмехнулся и ответил коротко:
   - Нет.
   Игнат Юрьевич подарил мне такой тяжелый взгляд, словно могильной плитой придавил, и грозно спросил:
   - А у вас, Линда, есть претензии к манаукской стороне?
   - Нет, - испуганно пискнула, мечтая поскорее оказаться у себя в комнате.
   - Отлично, - радостно заулыбался посол и спросил у манаукца: - Инцидент исчерпан?
   - Да, - модифицированный кивнул в ответ, по-военному чётко развернулся и ушёл к грузовым лифтам.
   Посол проводил его задумчивым взглядом, а я прижалась спиной к стене и не дышала, чтобы не привлекать внимания, от страха даже коленка болеть перестала.
   - Вот скажите мне, Линда, как это у вас получается так делать?
   Вздрогнула, услышав уже спокойный голос Игната Юрьевича.
   - Что делать?
   - Перевыполнять задания. Я же просил устроить смуту только у нонарцев. А сейчас от ваших идей феминизма на ушах вся станция стоит. Завтра же утром вы улетаете домой.
   Сердце сжалось, дышать стало невозможно больно.
   - Что? - испуганно воззрилась на посла, понимая, что это конец. Конец всему к чему я так упорно стремилась. Конец мечте о карьере. Конец мечте найти своё и весьма заметное место в этом мире.
   - Чего это вы так испугались? - ехидно спросил у меня посол, насмехаясь над моими слезами. - Задание вы выполнили. Нонарский посол Оторун в ярости, Верховная Жрица в больничном секторе. Вы молодец. Пятьсот просмотров за три часа, я впечатлён. А что будет утром? Только вот комментарии к вашему материалу далеко неоднозначны. Очень много серьёзных угроз. Так что, лучше вам покинуть станцию. Практика для вас закончилась. Все документы я уже направил в университет. Отдохнёте недельку, развеетесь. А потом экзамены и защита диплома. Жду с нетерпением новых встреч с вами уже в качестве посла.
   Всё это он произнес с мягкой улыбкой, хитро поглядывая на меня. Вот зараза! Совершенно счастливая, я улыбнулась в ответ и порывисто обняла Игната Юрьевича.
   - Спасибо! Я очень старалась.
   - Да, уж. Так весело у меня не проходила ни одна практика. Спасибо за доставленное удовольствие. У вас талант, Линда. Не хочу перейти вам когда-нибудь дорогу, чтобы не проснуться утром с зелёными волосами или в обнимку с нонаркой. Ваша фантазия пугает, если честно. Да, кстати, забыл сказать. Вашу идею забрали для дальнейшей разработки.
   - Какую идею? - переспросила, отступая от посла, поправляющего пиджак, об который я вытерла слёзы вместе с тушью.
   - Последнюю идею, Линда. Она очень понравилась аналитикам. Будут её дорабатывать, внедрять и думаю, что через годик наше правительство уже сможет снять первые плоды. Вы гений, - как же приятно слышать заслуженную похвалу.
   Я засмущалась, опуская глаза.
   - Только держитесь подальше от манаукцев. Сами понимаете, что репутация для вас должна быть на первом месте.
   Это было последнее предостережение посла и он, поклонившись мне как равной, развернулся и ушёл. А я вызвала лифт, чтобы благополучно добраться до своей комнаты. Открыв дверь, увидела печального Вовку, сидящего на Люсиной кровати и подпиравшего голову рукой. Подругу услышала в ванной.
   - Я ведь предупреждала тебя, - мстительно сказала пригорюнившемуся парню и пошла помогать страдалице.
   Вот такими были эти день и ночь. Под завязку насыщенные событиями и переживаниями, а утром меня ждал отъезд домой.
   Будильник прозвенел в шесть. Я с трудом оторвала ничего не соображающую голову от подушки, ведь поспать-то удалось всего четыре часа. Как вспышка пронеслась в голове мысль - я лечу домой, а чемодан не собран! Подскочив с кровати, в ускоренном темпе начала собираться.
   Когда я, вспомнив слова посла о произведённом нами фуроре, выкроила пять минут между сборами и заглянула в комментарии под видеоотчётом, то поняла, что умница Игнат Юрьевич очень вовремя позаботился о том, чтобы я как можно быстрее покинула станцию. Под нашими лозунгами типа "даёшь матриархат!" или "даёшь свободу выбора женщине!", были пожелания мучительной смерти и скорейшей расправы надо мной. Как же хорошо, что хоть и были мы пьяные, но догадались свои лица на видео заретушировать. А то поджидал бы меня сейчас за дверью наёмник с каким-нибудь орудием убийства типа отравленного кинжала или удавки, а то и просто мою голову на тоненькой шейке развернул бы задом наперёд. М-дя... невесело. Надо быстрее собираться и сматываться.
   Покидав, как попало, вещи в чемодан, оставила записку Люське, которую так и не смогла разбудить. Зато проснулся Вовка и зашипел на меня, чтоб отстала и не мешала им спать. Я завистливо вздохнула, глядя на влюблённую парочку. Ведь мне хотелось, чтобы меня тоже трепетно любили. Но мечтать, как говорится, не вредно, вредно не мечтать. Как же не хочется расставаться с друзьями!
   Подхватив чемодан и сунув альбом подмышку, с трудом удерживая слёзы, я бодро рванула к посадочным палубам. Рейс до станции "Атлант-3" был уже объявлен. Сдав багаж, прошла в салон. Людей в столь ранний час было мало. Надев наушники, включила новый альбом Симанти и расслабленно откинулась на спинку сидения. Вот умеют же некоторые петь так, что душу выворачивает наизнанку. Сердце наполняется вселенской тоской и чувством глухого одиночества. Ты никому не нужен и тебе никто не нужен... Фу! И как только Люська эту дрянь слушает. Под такие песни к суициду хорошо готовиться, настроение будет самое то, что надо.
   Выключив этого сладкоголосого нытика, выбрала свою любимую музыку. Из динамиков на меня обрушился шквал мощного звука. Тяжёлая ритмичная мелодия и хрипловатый голос певца, именно то, что надо, для того чтобы выстоять против всего мира, наплевав на боль в сердце. Стиснуть зубы и усмехаться так, чтобы враги пугались твоей милой улыбки.
   Старинные записи были классикой рока, древнего направления в музыке. С облегчением выдохнула, изгоняя из себя тоску навеянную песнями унжирца, и поплыла на крутых волнах земного исполнителя. Как же его звали? Не могу вспомнить. Но перевод названия группы с древнего языка означал "Таранный камень". Многие молодые исполнители перевели песни этой группы на современные языки, но мне нравился оригинал.
   Под приятный мужской голос я уснула. Сказывался недосып, да и лететь ещё около десяти часов.
   ***
   Совет закончился. Земляне действительно готовы были в самое ближайшее время дать своё согласие на вступление манаукцев в содружество независимых рас. И это было странно, очень странно. Такая резкая смена позиции на прямо противоположную таила в себе какую-то загадку. И с этим нужно было срочно разобраться.
   Перед совещанием с унжирцами в кабинет Джохара вошла высокая блондинка с ярко-красными глазами. Алые губы приветливо улыбнусь Викраму, который, словно грозовая туча, сидел, нахохлившись, и прожигал всех взглядом.
   - Вик, что опять случилось? - обеспокоенно спросила она его.
   Тот кивнул головой на друга, который тоже недовольно смотрел на него.
   - Да вот, просится обратно на станцию, а я его не отпускаю. Надулся на меня как маленький и никакие уговоры на него не действуют, - пожаловался на строптивого друга Джо.
   Выйдя из-за стола, он направился к своей фаворитке и с нежностью её поцеловал.
   Санира услышала тяжелый вздох за спиной любимого. Выглянув из-за плеча, увидела, с какой болью в глазах за ними наблюдал начальник службы безопасности и друг детства Джохара.
   - Вик, - позвала она и встретилась с очень тяжёлым взглядом полным тоски. - Что-то произошло?
   - Твой не разрешает мне вернуться к моей фаворитке, - сдал друга Вик.
   - Джо! Как ты можешь! - вскричала Санира, понимая, как себя сейчас чувствует Викрам вдали от возлюбленной.
   - Санира, сначала надо закончить все дела здесь, а потом пусть летит куда хочет и делает со своей фавориткой, что заблагорассудится.
   Женщина смерила Джо недовольным взглядом, но перечить поостереглась. Покровитель всё же, как-никак. Может и наказать за непослушание. Если он это сделает, она, конечно, может сразу же отказаться от его опеки и найти себе более уравновешенного спутника. Но Санира так его любила, что не смогла бы прожить без Джохара и дня, уж очень глубоко пустил корни в её сердце цветок их любви. Молчаливый бой взглядами женщина проиграла, смирившись с тем, что Джо всё равно сделает так, как считает нужным, отстранилась от него и подошла к Викраму. Тот не отрывал своего взгляда от экрана коммуникатора.
   - Вик, ты мне расскажешь, какая она? И кто? Я, наверное, единственная не в курсе, что у тебя появилась подопечная.
   - Неужели на днях не смотрела земные новости? - громко воскликнул Джо, подходя к своей фаворитке, по-хозяйски положив руку ей на бедро.
   - Нет, ты же знаешь, я очень занята,- буркнула Санира, пытаясь скинуть горячую ладонь.
   - Она художница и посвятила ему целую выставку. Я когда увидел, думал, голову ему оторву. А он сам, оказывается, был не в курсе. Ущерб... кх, - потупился Джо, глядя в предупреждающе сузившиеся глаза Вика, - землянка, а такая хитрая!
   - Все они хитрые, - бросила Санира, осознавая всю тяжесть ситуации. Грустно вздохнув, заключила: - Землянка - это плохо.
   - Чем? - тут же вскинулся Викрам.
   Он устал слушать, как к Линде все относятся скептически, с подозрением, даже не предпринимая никаких попыток пообщаться с ней, понять её и его.
   - Всем, - припечатал Джо, садясь в кресло напротив Вика.
   - Она хорошая, добрая и не шпионка.
   - Очень хорошая, - возмутился Джо, усмехнувшись.
   - Нормальная, - громко произнес Вик.
   - Не ссорьтесь! - прикрикнула на них Санира. - Вик, ты сам понимаешь, что доверять землянам нельзя. Но нам нужно решать проблему с рождаемостью, иначе, через несколько поколений процесс вырождения станет необратимым. Мы станем слишком слабы как раса на радость землянам, которые тут же завоюют нашу систему. К сожалению, сейчас мы не можем объявить им войну, поработить их и таким образом дать себе шанс на будущее. Этого не допустят унжирцы, да и хлопотно кормить столько лишних ртов. Но, как говорят дипломаты, там, где нельзя завоевать, всегда можно поторговаться и договориться... Мне на днях звонила шиямата Шияна...
   - Этой-то что от тебя надо? - изумился Джо, внимательно слушавший свою фаворитку.
   - Как, что? Сам знаешь, у них дела обстоят ещё хуже, чем у нас. Так вот, шиямата на встрече с нашим президентом внесла предложение о срочной разработке проекта по внесению свежей крови в нашу расу. Он его очень внимательно рассмотрел. Шиямата настойчиво предлагает разрешить союзы между нами и землянами. Наши гены всё равно доминирующие и в смешанных союзах будут рождаться чистокровные манаукцы, ну, в крайнем случае, с малой примесью чужой крови. Землянки плодовиты, в их семьях не редкость три-четыре ребёнка. За одно поколение мы существенно повысим нашу численность.
   - Интересно, а шиямата не сказала, как она всё это видит? - закипая, прошипел Джо, прожигая Саниру злым взглядом.
   - Как обычно, всё будет происходить самым естественным путем, - мягко ответила женщина, смело глядя на покровителя.
   - То есть, ты хочешь сказать, что наши женщины откажутся от покровительства сильного мужчины, чтобы выбрать ущербного? - вскричал Джо, вскакивая со своего места.
   - Нет, - ровным голосом ответила Санира, привыкшая к вспышкам ревности любимого. - Наших женщин сейчас не спасёт смена партнёра, большинство из них зачать и выносить детей уже никогда не смогут. Будет всё с точностью до наоборот. Рожать должны землянки. Они спокойно могут зачать и родить от манаукца. Это, конечно, пока только теория, но шиямата настаивает на том, что никаких физиологических препятствий не существует, только психологические барьеры. Вот их-то и придётся научиться преодолевать. Легко это не будет, сами понимаете почему.
   - А что же Дорнир? - успокоившись, поинтересовался Джо.
   Вик улыбался, он никак не мог поверить, что счастье возможно. И, по сути дела, сейчас решалась его дальнейшая судьба. Быть им с Линдой официальной парой или он так и будет по-тихому за ней приглядывать, не смея объявить во всеуслышание свои права на неё.
   - В очень грубой форме разрешил, сказал, что вмешиваться не станет. Сам понимаешь, у него очень тяжёлая ситуация. Время подходит к концу жизни, а детей так и не родил.
   - Повтори мне его слова, чтобы я был уверен, что он и вправду разрешил, - потребовал от неё Джо.
   - "Да спите с кем хотите, только чтобы были результаты. Мне нужны положительные результаты", - спокойно процитировала Санира президента, вспоминая, как он раненым зверем носился по кабинету.
   Мужчины переглянусь. Надежда расцвела в душе Викрама, Джохар же был крайне недоволен, что президент так легко сдался.
   - Хорошо, - после долгих раздумий произнес контрразведчик. - Только, Вик, ты должен помнить, что Линда не простая землянка, которую можно просто умыкнуть. Земляне могут воспользоваться твоей слабостью. Я бы на твоём месте плавно подвел их к мысли отдать нам её добровольно. Понимаешь? Сами должны.
   - Понимаю и я ничего не забываю, друг, - глухо отозвался начальник службы безопасности, потирая занывший вдруг шрам. - Больше я не позволю играть мной.
   - Уверен? Твой братец Дармир уже знает о Линде, и он не успокоится, пока не положит тебя на лопатки.
   - Значит, я его упокою, - зловеще прошептал мужчина, но женщина его услышала.
   - Успокоишь? Но как? Он не бросал тебе вызова! - забеспокоилась Санира, с тревогой глядя, как заострились черты лица Вика.
   Он бросил на неё взгляд из-под бровей, от чего её бросило в дрожь.
   - Уже. Он это сделал, так что, я в своём праве. Не лезьте, шия посол. А братца я не успокою, а упокою... навечно.
   - Ши Махтан! - гневно воскликнула Санира, стукнув по столу рукой. - Я запрещаю! Все и так знают, что он тогда применил подлый приём.
   - Санира, - окрикнул её Джохар, и встал рядом с другом, сжимая в поддержке его плечо, - это мужские дела. Женщины не смеют указывать, как выяснять отношения мужчинам. Ваше дело выбрать и подчиняться.
   - Ах, так! Тогда я на Шиянар улечу, понял? Шиямата давно предлагала своё покровительство.
   - Только посмей, - прошипел Джо, облокотившись руками о стол, он подался вперёд, угрожающе заканчивая свою мысль, - и ветвь альбиносов оборвётся. Ты меня услышала.
   - Да, - выдавила из себя Санира, гордо вскинув подборок.
   Страха за свою жизнь она не испытывала, Джо её и пальцем не тронет, а вот за жизнь шияматы очень забеспокоилась.
   - Умница, - прошипел Джо, медленно дотягиваясь до её губ. - Перестань испытывать меня, - пригрозил он, прежде чем поцеловать.
   Викрам отошел к двери и уже оттуда позвал голубков:
   - Унжирцы заждались, шия посол Санира.
   Тихо посмеиваясь над другом, начальник службы безопасности вышел первым, помня о своих обязанностях. Если с фавориткой друга что-то случится, Джохар самолично глаза ему выжжет. Викрам погладил шрам, понимая, что ему и этого уродства достаточно, как, впрочем, и позора.
   Когда представители унжирцев зашли в кабинет Джохара, Викрам остался в коридоре. Всё было хорошо. Наноботы слаженно работали, уничтожая не откликнувшиеся на запрос "свой-чужой" неопознанные шпионские жучки. Одного служащего задержали при попытке пронести оружие. Ребята очень чётко сработали, не дали ему и шанса приблизиться к месту проведения заседания.
   Викрам был начеку, так как унжирцы доверили им свою охрану. Нонарский посол, когда прилетал, тоже всегда просил присмотреть за ним. Все, кроме землян, доверяли манаукцам свою охрану, зная, что лучше них никого не сыскать.
   Неожиданно Вику пришло сообщение от Рушата. Открыв его, мужчина застыл, закрыв глаза. Она покинула станцию! А они не посмели её остановить, так как не было причин это сделать. Кровь стучала в ушах, глаза застилала красная пелена. Вик с силой ударил кулаком в стену, проминая стенные панели. Упорхнула птичка, упорхнула! И злиться манаукец мог только на себя. Это он не успел, не предвидел, не предотвратил. Практика у неё должна была длиться ещё неделю с небольшим, он как раз бы вернулся, а теперь...
   ***
   - Скукотища! - протянула я, разглядывая наискучнейший из всех потолков, которых было в моей жизни предостаточно.
   Но почему-то потолок именно в моей комнате раздражал больше всех. Ведь он не шёл ни в какое сравнение с многоуровневым потолком в комнате манаукца. Тот так и манил прогуляться взглядом с одного изгиба на другой, проследить за переливами цветов. А этот? Примитив! Эх, тоска зелёная!
   Еще и Викрам со своим "жди". Вон, какую я ему свинью подложила, улетев со станции. Теперь и не докажешь, что я не по своему желанию домой раньше времени вернулась. Ну почему мне с мужчинами всегда не везёт? И главное, номер комма не оставил, конспиратор!
   После прилёта домой он стал преследовать меня в моих снах, голый, горячий и жаждущий меня. Чтобы успокоиться, я черпала в этих откровенных видениях вдохновение и постоянно рисовала. Мастер сестры Натки, как узнал, что я прилетела, чуть ли не на коленях умолил посетить галерею и самой посмотреть на плоды нашего совместного труда. Он был в полном восторге, ведь все картины были проданы ещё в первый день выставки. Я сдалась, так как все равно нужно было чем-то заняться помимо рисования. Вик, смотрящий на меня с большинства картин, пугал своими ярко-синими глазами, так разительно меняющими его облик. Натка извратилась над моими рисунками и очень качественно загримировала его под землянина. Если не знать, с кого срисовано, ни за чтобы не догадались, что это манаукец.
   Вот и второй день отдыха подошел к концу, и я поняла, что очень тоскую по безумствам и авантюрам. Мама укоризненно поглядывала в мою сторону, приговаривала:
   - Не успела вернуться, уже скучает!
   Сестра тоже была постоянно занята, ей один унжирец предложил нарисовать его портрет.
   В дверь постучались, я удивилась такой вежливости и оторвалась от затянувшего меня процесса рассматривания мелких трещин на потолке. Нахмурилась, прислушиваясь к звукам за дверью.
   - Линда, я войду? - спросила мама, чем очень обеспокоила.
   С каких это пор она стучится? Обычно сразу врывается. Странно.
   - Да, конечно! - выкрикнула я в ответ, садясь на кровати.
   Мама вошла, обвела недовольным взглядом мой творческий беспорядок, который я создавала два дня. Если признаться, я даже чемодан не распаковала, там, наверное, грязное бельё уже скисает. А мне вот лень. Не хочу, не буду...
   - Вот, - протянула мама карту, - четыре дня развлечений, только перестань ныть. Понимаю, что учёба сложная и отнимает у тебя все силы. Покупаешься в бассейне, на дискотеку сходишь, только перестать с таким лицом ходить, словно я тебя ничем кроме лимонов не кормлю.
   В полном недоумении посмотрев на маму, забрала у нее карту и тут же радостно завопила, бросившись ее обнимать.
   Она купила мне тур на станцию отдыха "Дионис" - мир разврата и порока! Хорошо, что мама об этом не ведает! Я радостно верещала ещё минут пять, любимая маман довольно улыбнулась и предупредила, прежде чем уйти:
   - Вылет через три часа.
   - А-а-а-а! - сменила я тональность, бросаясь к шкафу.
   Мне же столько надо вещей перерыть, чтобы купальник найти в этом хламе.
   Как же я мечтала провести на этой всем известной станции хотя бы два дня, а лучше три, а тут четыре! Маме путёвка, конечно, встала в копеечку, но как же я рада. Вот умеет она у меня делать подарки, только бы дитятко не плакало.
   Вытряхнула все шмотки из чемодана. Не разбирая, покидала в стирку, мама потом всё сама сделает. Накидала в разинутую пасть дорожного друга весьма откровенные вечерние и пляжные наряды, которых имелось у меня порядком, туфли к ним никак не желали влезать, но я упорная, я затолкала! Купальник и нижнее белье убрала в боковой карман, в другой положила средства гигиены и косметику. Сама переоделась в ярко-красное короткое платье с широким подолом, который ложился складками, создавая объём. Натянула лёгкие сапожки из ажурной кожи, и привычно сунув альбом подмышку, устремилась навстречу отдыху и веселью.
  
***
   Вик краем уха через специально неплотно закрытую дверь слушал беседу унжирского посла и Саниры. Его задачей было смотреть, чтобы им никто не мешал. В кабинете Джохара собрались четверо: сам хозяин, Санира, Лондиш - посол унжирцев и его секретарь Юнитан. Все обсуждали странное поведение землян, которые вдруг резко сменили гнев на милость в отношении манаукцев.
   - Им точно что-то от нас требуется, - твёрдо сказал Джо, расхаживая вокруг стола, и как ястреб зорко следя за унжирцами, - я не верю в альтруизм.
   Вик знал, что друг подозревает гостей в предательстве, и для этого имелись весьма веские основания. Только зря он так сильно давит на посла Лондиша. Конечно, унжирцы держались молодцом, никак не выказывая своего недовольства очередной вспышкой подозрительности у Джо. Дело обычное. Да и Лондиш к такому давно уже привык, правда, молоденький секретарь очень нервничал, не выдерживая прямого взгляда красных глаз. Предъявить в ответ какие-либо претензии к собеседникам представитель свободных мыслителей не мог, ведь им было не с руки ссориться с манаукцем из-за землян. Слишком многого можно лишиться. Если бы не модифицированные, то унжирцы и нонарцы давно бы потеряли свои дома. Последняя война показала силу и мощь землян, которым на равных смогли противостоять только манаукцы.
   - На последнем совместном нашем с ними собрании ничего странного не произошло, - заверил его Лондиш.
   - Уверены? - не унимался Джо, прищурив глаза и рассматривая в упор собеседника.
   Унжирец дёрнулся, не выдерживая его взгляда:
   - Уверен! Всё, как всегда: поговорили, обсудили торговые моменты, обменялись подарками и вежливо распрощались. Обычная процедура.
   - О чем говорили?
   - О драгоценных камнях. Ши Джохар, вы не могли бы сесть? А то очень неудобно с вами разговаривать, - не выдержал унжирец, поворачиваясь лицом к манаукцу, который зашёл ему за спину.
   - Простите, мне так удобнее думать, - отмахнулся тот от просьбы, продолжая расхаживать по кабинету.
   - Камни, значит, - задумчиво повторил Джо, пытаясь понять истинную причину решения землян разрешить манаукцам вступить в содружество независимых рас.
   - Да, всего лишь камни,- подтвердил Лондиш, откидывая за спину длинные волосы небесной синевы.
   Санира мечтательно разглядывала унжирца, поражаясь его утончённой красоте и хрупкости. Голубые волосы очень органично сочетались с ярко-синими глазами, которые светились в темноте.
   - И какие камни вы собираетесь продавать землянам? - после минутного молчания продолжил Джохар.
   - Алмазы, как обычно.
   - Спасибо вам за беседу и оказанное нам доверие, - произнесла Санира, вставая.
   Все повторили за дамой, покидая насиженные места, и унжирцы, быстро попрощавшись, оставили кабинет, в который тут же зашел безопасник.
   - Камни, - усмехнулся Джо, - так я и поверил. Наверное, опять оружие продают.
   - Не думаю, - отозвался Викрам.
   - Главное то, что условия вхождения в содружество для нас приемлемы, и на нашу территорию никто не посягает.
   - Санира, им что-то очень нужно от нас. Причём это что-то потребовалось после последнего торгового саммита, - бушевал Джохар, интуиция которого кричала о хитроумной ловушке.
   Блондинка внимательно следила за перемещениями своего покровителя, ожидая, когда он успокоится.
   - Дорогой, - позвала она, - успокойся. Земляне уже покинули нашу территорию. Унжирцы тоже скоро улетают к себе. Может и мы по домам? Ночь на дворе.
   Джохар словно очнулся, обернулся в сторону окна, с удивлением отмечая, что Санира права - уже ночь.
   - Вик, твои ребята проводят унжирского посла до их резиденции?
   - Да, я уже распорядился об этом.
   - Отлично, - вздохнул Джо, заглянул в монитор, проверяя отчёты.
   Переговоры заняли ещё два дня и основательно вымотали мужчин. Земляне не оставляли попыток оставить после себя подслушивающие и подсматривающие устройства. Слишком много было среди них недовольных неожиданным решением правительства.
   - Вик, тебе стоит на это взглянуть, - радостно позвал Джо и, подмигнув Санире, прошептал, - попалась пташка. Всё-таки это была отличная идея, послать тот рекламный блок на почту её матери. Сразу купила! Как предсказуемо!
   - Джо, не преувеличивай, - заступилась за землянку блондинка, поморщившись от самодовольной улыбки покровителя. - Если бы мне предложили тур на "Дионис" за столь смехотворную сумму, я бы тоже купила не задумываясь. Ты бы ещё бесплатно ей его предложил!
   Вик подошел к столу и впился взглядом в сообщение о регистрации билета Линды Новик для перелёта на станцию "Дионис". Джо похлопал его по плечу и с усмешкой сказал:
   - У вас целых четыре дня, развлекайся. Если вылетишь сейчас, то успеешь как раз к её прилёту и даже немного раньше.
  
  
   ***
   Я в раю! Нет, не так. Я в самом настоящем раю! У меня номер-люкс! Огромная комната, гостиная, отдельная ванна, ещё санитарный узел. И шикарный вид из окна шестого уровня прямо на бассейн и цветущий сад. Мне никогда ещё так не везло! Проверив бар, схватила алкогольный напиток, пытаясь понять, слышала я когда-нибудь его название или нет. Но стоило мне узреть предупреждение, что производитель Нонар, поставила его, от греха подальше, обратно в бар.
   Выбрала тёмный ром, взяла ещё лимонад и обосновалась на балкончике, праздновать первые секунды замечательного отдыха.
   Я всё ещё не могу поверить! Я на "Дионисе"! Мне с ключами выдали карту с яркими рекламами мест развлечений. Хотелось побывать везде! Решила составить план своих перемещений, чтобы за четыре дня успеть везде побывать. Вот сейчас мне точно надо в бассейн, вон какие красавцы там собрались. Встала с плетёного кресла и, перегнувшись через перила, стала внимательно разглядывать группу молодых мужчин с явной военной выправкой.
   И вдруг краем глаза я зацепила до боли знакомую фигуру. Не может быть! Откуда он здесь? Развлекается? Так значит, вот куда он от меня улетел!
   Викрам шел вдоль бассейна с небольшой дорожной сумкой на плече и держал в руках перед собой план отеля. Как же я удивилась, когда он пошёл к лифту в моём корпусе.
   Что он тут мог забыть? Нехорошие подозрения закрались в мою голову. Наверное, прилетел развлечься с очередной любовницей. Кобель! Ну, если это так, то я ему сейчас устрою! Ох, что я ему устрою! Будет знать, как меня бросать и с другой развлекаться! И где! На самой дорогой курортной станции. Ишь ты, какой щедрый!
   Схватила со стола карточку-ключ от номера и бросилась к лифту. Судя по вспыхивающим цифрам, Вик поднимался наверх. Интересно, а на какой уровень? Нет, ну, что за гадство! Я только обрадовалась тому, как мне повезло в жизни, так нет же! Вот, Линда, смотри, ничегошеньки тебе не светит с этим мужчиной! О, как же мне хочется добраться до физиономии манауканца и разукрасить её в полосочку с помощью ногтей! Ой, а ногти-то ещё не отрасли. Тогда фонарь ему под глаз поставить! Злость и обида мне в помощь!
   Я нервно стучала носом туфли, считая этажи, которые медленно проезжал лифт, и накручивала себя всё больше и больше. Ах, он подлец! Ещё и записку написал! Жди, мол! Казанова, чтоб ему! А я-то, дура, как примерная девочка, жду его, а он тут развлекается! Накрутила я себя так, что казалось, сил мне хватит для скандала вселенского масштаба.
   Неожиданно двери лифта распахнулись на моём этаже. Я вздрогнула, когда встретилась с удивлённым взглядом красных глаз. Все приготовленные слова мгновенно испарились из головы. Раз и пусто! Сердце радостно затрепыхалось в груди. Вик вышел из лифта, порывисто обнял, крепко прижимая к себе. И тут меня прорвало. Я громко разревелась, уткнувшись ему в грудь. Знакомый запах вновь окутал, дурманя и без того глупую голову.
   Когда слёзы закончились, и в голове немного прояснилось, я вспомнила, зачем, собственно, выбежала к лифту. Злость и обида стремительно вернулись на своё место и заняли позицию для нападения. Оттолкнувшись от манаукца руками, отскочила от него и закричала:
   - Ты написал - жди! Я тебя там жду! А ты!.. - тыча пальцем ему в грудь, пыталась как можно понятнее донести до этой каменной глыбы свои претензии. - Как ты мог? Я там, а ты тут... с кем?!
   Слова застревали в пересохшем горле. От переизбытка чувств погрозила ему сжатым кулаком, и продолжила ругаться.
   - Где она? Я ей сейчас всё расскажу! Пусть знает, что тебе девки только на ночь нужны! А потом ты сбегаешь, оставляя записку "Жди". Жду, дорогой, жду! Сволочь! Чего ты ржёшь?
   Манаукец стоял, сложив руки на груди, и громко смеялся. Смех его приятно перекатывался, будоража хрипотцой. Не понимая, что на него нашло, на всякий случай, отошла от него ещё подальше. А он смотрит на меня и слёзы от смеха вытирает.
   - Не смей надо мной смеяться! - взбесилась я, скинула туфлю и бросила в него.
   Мужчина ловко её поймал и аккуратно убрал к себе в сумку. Но смеяться перестал.
   Недовольно поджав губы, посмотрела на вторую туфлю и, сняв, послала её вслед за первой. Вик и эту поймал и тоже положил в сумку. Усмехнувшись, взглянул на меня, ожидая дальнейшей реакции, а я только рот открывала и закрывала, как рыба, выброшенная на сушу. Вот паразит, я его тут ругаю, нервы и слёзы на него трачу, а он не раскаивается ничуточки.
   - Знаешь, как это называется? - возмутилась я.
   Вик медленно приближался, но я не сдвинулась с места, только огляделась вокруг. Площадка и коридоры, выходящие на неё, оставались абсолютно пусты. Никто даже не вышел посмотреть на тех, кто устроил скандал. Стушевавшись под укоризненным взглядом нависшего надо мной манаукца, я всё же не сдалась и громко крикнула, от страха, наверное:
   - Издевательство над девушкой! Вот, что это такое!
   Странно, но чем больше я разорялась, тем шире становилась счастливая улыбка на лице мужчины, и это ещё больше выводило из себя.
   Викрам попытался меня обнять, но я-то была категорически против. Отскочила от него, возмущённо прожигая взглядом.
   - Чего молчишь? - взвилась я, когда он вдруг напрягся, улыбка сползла с его лица, а глаза сузились, превращаясь в самого настоящего хищника.
   Я и забыла, какие бывают манаукцы, если их разозлить. Только вот сейчас, почему-то чувства реальной опасности не было. Но на всякий случай я приготовилась драпать.
   Мужчина плавным движением мгновенно оказался возле меня и, не дав мне ни единого шанса сбежать, схватил за талию. Руки быстро спустились на бедра, подхватили меня под пятую точку, и я, громко взвизгнув, оказалась перекинута через плечо.
   - Вик, перестань! - потребовала я.
   Опираясь руками о широкую спину мужчины, попыталась оттолкнуться, чтобы сползти вниз.
   Но Вирам очень крепко держал, не давая ни малейшей возможности вырваться.
   - Попалась, - услышала самодовольный голос мужчины.
   - Ничего подобного! Это ты попался! Улетел он по делам, как же! Что это за дела такие? С девками на "Дионисе" в кровати кувыркаться? - возмущалась я.
   И ещё пару раз двинула его кулаком по спине, чтобы добавить эффектности словам. Каков подлец!
   Манаукец опять весело рассмеялся, моё тело тут же отозвалось, сразу став таким ватным, и внизу живота всё заныло. Как же я соскучилась по нему! Как мечтала оказаться в его руках! Домечталась... Вот он, вот его руки, катайся теперь на его плече в своё удовольствие и наслаждайся процессом. В голове промелькнула мстительная мыслишка, что он запыхается, пока до номера дойдёт. Так, стоп, а куда он меня, собственно, несёт?
   - Викрам, а позвольте осведомиться, куда это вы направляетесь? - вспомнила я о вежливости, когда увидела, что мы всё дальше от лифта уходим по коридору.
   Мужчина, словно не услышав моего последнего вопроса, заговорил:
   - Линда, ну с кем я могу кувыркаться, если перед глазами постоянно ты стоишь! Особенно эта попка, - при этих словах, он пробрался под подол, провел ладонью по моим ягодицам, чуть сжимая их пальцами.
   - Вик! - взвизгнула я, чувствуя, как низ живота пронзило от желания, которое пробуждалось от близости с ним, радуясь откровенной ласке.
   - Да, Линда, - тихо посмеиваясь, сказал мужчина, заходя в номер. В мой номер! Я же запирала дверь, как он её открыл? Ничего, разберёмся!
   Мой чемодан так и стоял сиротливо у самого входа, брошенный там сразу, как только я вошла сюда. Теперь к нему присоединилась сумка Вика. Дверь закрылась, и меня поставили на пол.
   Жаркий поцелуй опалил своей страстью. Но я продолжала сопротивляться, не давая себе забыть, что он меня оставил одну после той ночи. Сумев разорвать поцелуй, чуть задыхаясь, я прошептала Вику:
   - Как ты мог меня бросить? Я же так ждала тебя, а ты...
   - О да, Линда, я видел, как ты меня ждала. Нонарцу понравился мой подарок? - прошипел Вик, охватывая ладонями мое лицо. - Чулки надела, и совершенно бесстыжее платье. Сколько их у тебя еще? Все выкину, поняла? Белое особенно.
   - Какое белое? - испуганно прошептала, когда почувствовала, что пальцы манаукца спустились на плечи, предупреждающе поглаживая шею. - Нет у меня никакого белого платья.
   - Замечательно, - выдохнул Вик. - Но как ты могла перед нонарцем предстать в столь откровенном платье, Линда? Неужели у тебя нет понятия о приличиях?
   - Что?! - взвилась я и задергалась в руках манаукца, удерживающего меня, крепко прижав к себе.
   - Линда, ты что, сама не понимаешь, как действуешь на мужчин? - угрожающе прошипел Вик, схватил мою ладонь, прижал к ширинке, и я сполна смогла ощутить, как он на меня реагирует.
   Замерла, вглядываясь в потемневшие глаза любимого. Устоять я не смогла, ноги подогнулись, но Вик не дал упасть, обхватил руками за талию и поцеловал. В этот раз я не сопротивлялась. Всякое желание перечить пропало, стоило мне окунуться во тьму, притаившуюся в его глазах.
   В какой-то миг я поняла, что он мой. Мой весь, как и я, вся его. Обвив руками за шею, привстала на носочках, и со всей нежностью, на которую только была способна, поцеловала. Закрыв глаза, растворялась в удовольствии, которое растекалось от макушки до пяток. Вик уверенной рукой резко потянул подол платья вверх, и вся прелесть момента растаяла, как утренняя дымка. Возмутившись, стала вырывать красную ткань из его пальцев.
   - Вик!
   - Линда, я сказал, что выброшу все твои платья, и сделаю это. Оно же ничего не скрывает! - недовольно объяснил свои действия манаукец, а я опешила, и упустила момент, когда он сдёрнул платье через мою голову и откинул его в сторону. Я осталась перед Виком в нижнем белье морковного цвета и всё! Считай, что голая. Но мужчина даже не посмотрел на меня! Он взял мой чемодан и стал вытряхивать его содержимое на пол. Ничего себе!
   - Вик! - вскрикнула, и попыталась защитить своё добро, но меня одарили таким тяжёлым взглядом, что я решила не лезть, но и промолчать не могла.
   - Да кто тебе дал такое право, следить за тем, в чём я хожу! У меня родители небогатые, обновлять каждый раз мой гардероб после встреч с тобой не смогут.
   - Вот и замечательно, - буркнул мужчина, взял в охапку мои самые соблазнительные платья, включая красное, и выбросил всё в утилизатор.
   - Вик! - вскричала я и кинулась на него с кулаками. - Мне же теперь ходить не в чем!
   - А ты куда-то собралась? - насмешливо спросил этот напыщенный тип, ловко поймал мои руки и завёл их за спину. - Я никуда не отпущу тебя, маленькая заноза.
   Лицо Викрама склонялось всё ниже, от чего мысли в моей голове путались. Его взгляд затягивал, отнимая любое желание вырваться.
   Позабыв все обиды, я сама, изнывая от желания, потянулась к губам, до которых оставалось совсем чуть-чуть.
   Но мужчина отстранился, внимательно посмотрел мне в глаза и прошептал:
   - Я не выпущу тебя из номера, а если сбежишь, то всё равно голая далеко не уйдёшь.
   - Что?! Да как ты смеешь со мной так поступать!- закричала я, когда до меня дошёл смысл его слов.
   И испугалась его ухмылки, которая некрасиво зазмеилась на его губах. Я совершенно точно поняла - он был уверен в том, что имел на это право, право приказывать мне. Меня как будто окатили ледяной водой. И это мой Викрам? С этой стороной его характера я встретилась впервые. Властный, жёсткий - таким он был с подчиненными, но не со мной.
   Руки мои обрели свободу, но не успела я отступить назад, как горячая ладонь прижалась к спине, вторая легла на мой затылок. Манаукец резко притянул меня к себе, и его губы накрыли мои. Целовался он страстно, жадно, снова разжигая во мне огонь желания. Вот как у него это получается? То лёд, то огонь. Я, упираясь ладошками в его грудь, зажмурилась от счастья, боясь выдать свои чувства. Когда первая волна страсти схлынула, Викрам стал намного нежнее. Я замычала от удовольствия, отвечая на поцелуй.
   Когда силы иссякли, отстранилась, тяжело дыша, и облизнула припухшие губы.
   - А что ты говорил по поводу нонарца? - попыталась выяснить очень заинтересовавший меня момент.
   - Ты надела мой подарок и щеголяла в нём перед послом. Ты показывала ему мои чулки! - цедя каждое слово, произнес Викрам, гневно сверкая глазами.
   - Ах, вот оно что, - отозвалась я, вдруг понимая одну неприятную вещь, - ты на станции следил за мной! А сейчас как ты узнал, где мой номер? И откуда у тебя ключ?
   - Я же сказал тебе: попалась! - самодовольно усмехнулся манаукец.
   Я хотела выругаться, но когда о твой нос трутся своим, а потом так нежно и ласково целуют, то просто невозможно даже одно слово из себя выдавить. Получается, я попала в расставленные им сети, и никакой девки у него тут нет. Он ко мне прилетел. И на станции он следил за мной! Следил! Как романтично! За мной никто и никогда не следил, вот ни разу! Ой!
   Резко отстранилась и сощурилась, внимательно всматриваясь в чёрные глаза.
   - Везде - везде следил? И в моей комнате тоже? - елейным голосом протянула, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать, ведь понятно теперь, что следил везде, где только мог. А я такое творила! И Люська тоже!
   Манаукец кивнул и тут же получил звонкую пощечину.
   - Ну, и как тебе Люся?!! Всю рассмотрел?! В подробностях?! - закричала, пытаясь ещё раз ударить, но Вик не дал. - Она же такая красавица!
   - Линда, остановись! - пытался дозваться до меня мужчина, опрокидывая на кровать и придавливая своим тяжёлым телом. Я визжала, выплескивая из себя всю накопившуюся злость. Ногами пытала оттолкнуться и выползти из-под него, чтобы он не видел моих слёз. Так и знала, что он такой же, как все мужики и даже хуже! Устроить тотальную слежку за мной! Скотина!
   - Если сейчас же не успокоишься, то никогда не узнаешь, что я не могу ни о ком думать, кроме тебя. И смотреть не могу ни на кого, только ты перед глазами, - прошептал Вик, да так тихо, что я замолчала, чтобы расслышать, что он там бормочет. - И да, конечно видел, как твоя соседка со своим покровителем расслаблялись, пока тебя не было. И да, я всегда наблюдал, как ты спишь, как рисуешь, как закусываешь карандаш, о чём-то думая. Но больше всего мне понравилось, как ты скучаешь.
   - Что? - ахнула я, поражённо вглядываясь в такое счастливое лицо манаукца.
   - Да, - нашёптывал Вик, обжигая своим дыханием мои губы, - как ты плачешь от тоски, как ты шепчешь моё имя. И как после такого я могу думать о ком-то другом? Все мои мысли наполнены тобою, и я хочу наполнить тебя собою.
   Только сейчас я поняла, в чём разница между землянами и манаукцами - они наслаждаются страданиями других! Вот и сейчас мучает, не даёт прикоснуться к нему руками, удерживая их одной ладонью над головой. Трётся об меня, вдавливая всё глубже в матрас, и совершенно не замечает, как участилось моё дыхание, как я пытаюсь прижаться к нему бёдрами. Не даёт закинуть ноги ему на талию, сбрасывая их второй рукой.
   - Потерпи ещё немного, - прошептал он, расстёгивая ремень на брюках.
   - Быстрее, - выдохнула, выгибая спину, желая обжечься о его горячую кожу.
   - Кошка, - тихо посмеиваясь, ласково произнес Вик и стянул ремнем мои запястья.
   - Вик? - испугалась я, рассматривая, как он застегивает железную пряжку. - Вик?
   - Прости, но я должен тебя наказать, - многообещающе произнёс этот красноглазый монстр.
   - За что? - взвизгнула я, дёргаясь под мужчиной, который покрывал поцелуями мою грудь.
   - Как за что? - изумился этот гад. Медленно провёл языком по моим губам, зорко глядя мне в глаза. Легко поцеловал и продолжил издеваться: - За то, что чулки одела, попой виляла.
   - Вик, - застонала, когда он погладил меня руками по животу, сел на кровати и обхватил руками талию.
   От желания все тело изнывало, и уже не ныло, а просто требовало большего.
   - За то, что ножки свои показывала, кому не следует, - шептал он, просовывая пальцы под ажурную резинку трусиков.
   - Вик, перестань, - взмолилась, пытаясь освободить руки, - это же была работа, это неизбежно!
   - О да, наказание неизбежно, - сладко пропел мужчина, медленно стягивая деталь нижнего белья. - Ноги подними.
   Приказ прозвучал так ласково, что подчинилась не задумываясь. Руки Викрама медленно поднимались вверх, а сам он неотрывно смотрел на меня. Горячие губы прикоснулись к чувствительному местечку под коленом, и я не удержалась, взвизгнув от неожиданности. Это было так остро! Когда трусики, наконец, полетели на пол, мужчина настойчиво развел ноги в стороны, глядя на меня горячим взглядом. Прижав руки к груди, пыталась прикрыться от манаукца. Горячие ладони плавно опускались вниз, разжигая ещё во мне пламя, от которого я сгорала. Я следила, как медленно, но верно он приближался к месту сосредоточения моего дикого желания. Там, где пульсировала кровь, где я истекала влагой, умирая от вожделения.
   - Дай слово, что больше не будешь соблазнять никого другого, только меня, - услышала я голос с соблазнительной хрипотцой.
   Манаукец тоже был возбуждён до крайности, я чувствовала это, я слышала это в его голосе, видела в его взгляде.
   - Не могу, - прошептала и прикусила губу, когда его пальцы больно сжались на бёдрах.
   - Дай слово, Линда. Иначе наказание затянется. Я-то выдержу четыре дня такой пытки, а ты? - угрожающе прошипел Викрам, а я зажмурилась, не желая подчиняться его взгляду.
   - Вик, ты ведь всё равно со мной расстанешься. Наиграешься и бросишь, найдёшь себе другую, из своих, и я себе другого найду. Вик! - вскрикнула, когда он резко дёрнул меня к себе и навис, гневно раздувая ноздри.
   Испуганно распахнула глаза, с трудом сглатывая, облизнула разом пересохшие губы. Опять он - лёд!
   - Никого другого не будет, я не позволю. Поняла меня?- рыкнул Вик. - Я твой покровитель, единственный и навсегда!
   - Почему не будет? Ты решил меня убить? - испугалась я не на шутку, глядя в абсолютно чёрные глаза с тонким красным ободком.
   - Не тебя, моя радость. Не тебя. Начну я с, как его там, Вадика?
   - Вик, не надо! За что? - взмолилась я, понимая, что шутки закончились. Он же сказал, что платья все выкинет и выкинул! Пригрозил убить и убьёт ведь!
   - Линда, я обязательно это сделаю. За то, что руки свои к тебе тянет при малейшей возможности! - с улыбкой профессионального садиста шептал манаукец, наслаждаясь моим страхом, и при этом бережно убирая волосы с моего лица.
   - Вик, зачем ты так? - от страха слёзы выступили на глазах, в носу защипало. Но я держалась, боясь разрыдаться.
   - А ты? Зачем ты со мной так? Дай мне слово, что не будешь соблазнять никого другого, - давил на меня манаукец.
   И чем мне грозит такое обещание? Это что же, ни на кого из мужчин не смотри, никому не улыбайся, ни с кем не говори.... Что он о себе вообразил?! Как я работать буду? Я же посол, мне всё это делать по службе положено! Вот тут-то я и разозлилась, даже слёзы моментально куда-то делись. Тебе хочется покорности? Ну что же, поиграем в покорность.
   - Хорошо, - сделала вид, что сдалась, и незаметно скрестила пальцы, - Обещаю не соблазнять вообще никого.
   - Нет, не так. Никого, кроме меня, Линда. Меня можно сколько угодно, - радостно рассмеялся Вик и запечатлел поцелуй на губах, не давая возмущённо высказаться по поводу того, как именно я буду его соблазнять.
   Извиваясь под ним, попыталась оттолкнуть эту глыбу самонадеянности, но добилась лишь того, что он, просунув руки мне под спину, расстегнул застёжку бюстгальтера. Груди выскользнули из чашечек. Викрам опять сел и потянул вверх последнюю деталь одежды, скрывавшую от жадного взгляда мою грудь. Снять его полностью не смог, и бюстгальтер сиротливо повис на моих кистях.
   - Вот так-то лучше, - улыбнулся он.
   Потом приступил к своему раздеванию. Привычным движением через голову снял футболку. Я замерла, увидев свою слабость. Кубики, мои миленькие кубики. Как же я соскучилась по вас, как же хочу притронуться и погладить. Руки, связанные ремнём, сами потянулись к ним. Викрам не мешал, смотрел на меня, усмехаясь и ждал, когда я это сделаю. Я бы и сделала, если бы не этот взгляд. Вик знал, как действовало его обнажённое тело на меня, знал и пользовался этим. Гад! Я изо всех сил зажмурилась, ещё и лицо закрыла ладонями, чтобы скинуть наваждение манаукца.
   - Ли-и-инда, - позвал Вик, растягивая гласные, - Ли-и-инда, посмотри на меня.
   Но я упрямилась, внимательно прислушиваясь к тому, как шевелился мужчина. Отчетливый звук расстёгивающейся брючной застёжки разбудил во мне любопытство. Отодвинув палец, я подсматривала, как манаукец пытается стянуть с себя штаны, не вставая с места. Появились чёрные волоски, как соблазнительно!
   - Линда, я вижу, что ты подглядываешь. Ну же, разрешаю прикоснуться, - благосклонно позвал Викрам.
   Медленно убрала руки от лица, боясь опять попасть в плен его красных глаз. Взгляд упал на мои совсем короткие ногти, но ведь, если очень постараться... а я старательная девочка. Усмехнулась, и смело протянула руки. Сначала ласково погладила, пробежавшись по кубикам и судорожно вздыхая, а потом впилась в упругую кожу, желая больнее расцарапать её. Но все мои труды были напрасны, Викрам в блаженстве прикрыл глаза и глухо застонал. Звук его голоса будоражил кровь, хотелось ещё больше запустить свои ногти, заставить его стонать ещё громче.
   - Линда, кошечка моя, - чувственно прошептал Вик.
   Не удержалась и провела ногтями ещё раз, мужчина вновь застонал.
   - Ви-и-ик, - протянула я.
   - Да, моя радость, - отозвался мужчина, но глаза не открыл.
   - Обещай, что не тронешь Вадика, - красные глаза распахнулись и предупреждающе сузились. - Я обещаю не соблазнять никого, только тебя, - поспешила договорить до конца.
   Вик тяжело вздохнул, внимательно меня рассматривая и пытаясь понять, вру я или правду говорю. Ха! Он опять забыл, где и на кого я учусь. Я - сама честность, попробуй, докажи обратное, глядя в мои честнейшие глаза. И так будет, пока мне это выгодно. Видимо, выражение моего лица убедило его в серьёзности моего обещания. Он слез с кровати и скинул с себя брюки, потом плавки. Я с жадностью следила за ним, не желая ничего пропустить.
   - Хорошо, ты дала мне слово. Я тоже дам тебе слово, что не сломаю ему пальцы, пока он держит их при себе. Согласись, это равный обмен, - насмешливо сказал мне Викрам, растягиваясь на кровати рядом со мной. - Но взамен, ты соблазнишь меня прямо сейчас.
   - Что-о-о? - недовольно протянула, хмурясь.
   - То, Линда. Давай, действуй, соблазняй, я весь твой, - радостно улыбаясь, он закинул руки за голову, и теперь лежит, ждёт. И то, что его боевой друг, не получая желаемого, недовольно вздрагивал, нисколько Викрама не смущало.
   Ах, так! Ну что же, сам напросился! Приступаем к операции "соблазнение". Кто не спрятался, я не виновата!
   Показала ему связанные руки, с болтающимся на них бюстгальтером.
   - Развяжи, как с этим соблазнять-то?
   - Нет, так даже интереснее. Линда, давай, я жду. Жизнь твоего друга на кону, - подгонял меня Вик, подмигивая.
   - Не смешно, - одёрнула его, поражаясь вероломности манаукца.
   - Я серьёзен, как никогда, Линда. Ну же, кошечка моя, ты же это так любишь. Соблазняй, я уже весь горю, - прошептал Вик своим хриплым голосом.
   - Я не могу! Как соблазнять, если я буду думать о Вадике? Никакого удовольствия, - призналась мужчине, отворачиваясь от него.
   Пальцы, легко касаясь кожи, пробежались от бедра вверх, скатились по покатой горке к талии, взобрались на предплечье и продолжили путь вверх. Горячие губы прижались к плечу, приятная волна прошлась по телу от ласки манаукца.
   - Линда, я хочу увидеть, как ты это сделаешь для меня, - волнительно прошептал Викрам, и я услышала в его голосе мольбу.
   Обернулась, пряча улыбку, лукаво прищурилась. Упираясь связанными руками, попыталась встать. Получилось это очень коряво и некрасиво, словно утка старая с боку на бок перекатывалась, пока твердо встала на ноги, но он сам напросился.
   Вик разлёгся на подушках, закинув руки за голову, и с интересом наблюдал за мной. А у меня руки связаны, и я улыбаюсь. Покачивая бёдрами, облизнула нижнюю губу и закусила. Осторожно, боясь потерять равновесие, расставив ноги по обеим сторонам его тела, встала над ним, и приступила к тому, чего он так хотел. Подняла ногу и стала выводить круги пальцами вокруг одного соска, потом другой ногой сделала то же самое вокруг второго соска. Не знаю, как Вику, а мне было смешно. Всё это было похоже на сцену из плохого фильма для взрослых. Отчего-то захотелось заставить его лизать пальцы на моей ноге, но думаю, поймёт меня неправильно. Медленно провела, чуть надавливая, большим пальцем по солнечному сплетению, Вик судорожно вздохнул, отзываясь на ласку. Плавно спустилась ещё ниже, слегка сгибая ногу в колене, и заинтересованно разглядывая мужчину подо мной. Глаза затуманенные, весь такой покорный, позволяющий делать всё, что мне заблагорассудится.
   Глубоко вздохнула, не зная, как стереть его глупую довольную улыбку с губ. Продолжила измываться над Виком, раз он именно этого хочет. Надавила на возбуждённую плоть, чувствуя, как пачкаюсь о вязкую смазку. Прижимая его, гладила по всей длине, глядя, как кожа двигается, подвластная моим манипуляциям. Как он дёргается, если его придавить, как он пытается скинуть мою стопу, такой твёрдый, горячий, упругий. Это так возбуждающе: чувствовать власть над мужчиной. Только всему приходит конец и терпению манаукца тоже. Схватив меня под колени, дёрнул на себя, и я, испуганно взвизгнув, упала ему на живот.
   - Кошечка, - ласково сказал Вик, прижимая меня к груди, ощутимо хватая за волосы.
   - Вик? - простонала, содрогаясь от приятных ощущений.
   Ловкий язык заставил меня замолчать, я растворилась в сладости поцелуя. Выгнула спину, когда почувствовала, как мужчина нетерпеливо пристраивается, чтобы одним движением войти и замереть, глухо застонав.
   - Линда, как я об этом мечтал, - признался мне манаукец, и перевернулся, подминая под себя.
   И уже вцепившись в меня, дал волю своему желанию. Я задыхалась от быстрого ритма и резких движений. Викрам покрывал поцелуями шею и местечко за ушком, смягчая бешеную скачку. Но я желала разрядки. Царапала его грудь, когда особенно остро пронзало тело от удовольствия. Целовала его совершенные руки, забываясь, кусала, чтобы заглушить рвущиеся стоны. Звала его, называя любимым. Кричала, утопая в накрывшем блаженстве и возрождаясь по повелению господина, которому всё было мало. Кожа покрылась испариной, в воздухе витал вкус сладострастия, круживший голову. Вик, наконец, начал замедляться, делая движения более глубокими и ещё чувствительнее. Последние рывки и он устало лег на меня, придавливая своим весом, и постепенно успокаиваясь.
  
Оценка: 7.54*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"