6697b8151ac0414ca67249ce652364dc
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-1.jpg)
Александр Окольников
Ратибор
и
Волшебство купальской ночи
УДК 82-343.4
ББК 84(4 Рос)
О51
Автор обложки:
Игорь Ожиганов
Автор иллюстраций:
Александр Будник
Редактор:
Ксения Бусыгина
Окольников, А. Ратибор и волшебство купальской
ночи. – Йошкар-Ола: Гардар, 2017. − 145 с.
Мир стоит на грани больших перемен.
Древняя сила вновь возвращается, меняя всё вокруг себя.
Те, кого мы считаем Богами, затеяли очередную игру, желая
вернуть свое былое могущество. А между ними, как всегда,
обычные человеческие судьбы.
Мальчик Ратибор приезжает в деревню «Влесов Ключ» на
каникулы к бабушке и, придя на летний праздник Купало,
попадает в водоворот стремительно развивающихся событий.
Какую роль суждено сыграть ему в этом вечном
противостоянии древних?
Станет ли он той песчинкой, которая способна перевесить
чашу весов, принося победу одной из сторон конфликта?
Вместе с героями книги мы погрузимся в удивительный
мир полный приключений, волшебства и настоящей дружбы!
No Окольников А, 2017
2
Книга I
Кто похитил
Цветок Папоротника?
3
Все герои и сюжетные линии, представленные в
книге, являются художественным вымыслом автора,
любые совпадения персонажей и реальных людей
случайны.
Пролог
Слабый огонь в очаге не мог обогреть всю избу.
Куда там, он даже не освещал её полностью. Пламя
извивалось, танцуя, всё норовя погаснуть, шелестя от
неизвестно откуда взявшегося сквозняка: двери были
закрыты, а окна заставлены ставнями – это была непростая
изба, и совсем не простая ночь.
Рядом с очагом мерно раскачивалась подвесная
люлька. Мелодичный напев струился по комнате, он мог
укутать младенца теплее, чем любое пуховое одеяло:
Баю-баю-баю-бай,
Спи малютка, засыпай…
Вот только младенца не было, колыбель была
пустой. Она раскачивалась, ловя незначительные
дуновения ветра в такт пламени камина.
Вокруг люльки нависали тени. Слабый свет очага
не освещал лица присутствовавших. Лишь чувствовалось,
от кого-то из них веет тем самым сквозняком, а от
стоящего с ним рядом - свежестью грозы; от одной из
теней, стоящей поодаль от очага, сквозил морозец, что
даже угол избы за её спиной покрылся инеем, а от того,
кто стоял напротив нее, ближе всех к пламени, –
изначальный огонь.
- Сила уходит, - никто из присутствующих не
произносил эти слова, но слова были произнесены.
4
До истории, которая произойдет с Ратибором,
оставалось ещё очень много времени.
5
Глава I
Приключения начинаются
Заросли кустарника, за которыми прятался Ратибор,
зашевелились. Шур-шур-шур, - угрожающе звучало всё
ближе и ближе. В наступающих сумерках этот звук
казался ещё более зловещим. Мальчик прижался спиной к
шероховатой коре дерева, у которого таился все это время.
Ему было страшно.
Страх давил на грудь, детское сердечко сильно
колотилось, норовя выпрыгнуть из груди, ладони
вспотели. «Ах, зачем, я не послушал бабушку!», - мысль
не давала покоя уже долгое время. Он очень сильно желал,
чтобы всё случившееся оказалось просто страшным сном
или видением. Даже несколько раз зажмуривался, считая
до десяти, открывал глаза, ожидая пробуждения и
улыбающуюся бабушку, склонившуюся над ним. Но нет,
это был не сон: темный ночной лес, свет огромной луны,
едва пробивающийся сквозь густые кроны деревьев, и
жуткий преследователь, кем он был - мальчик так и не
разобрался. Но ни всё ли равно, главное сейчас было уйти
от погони.
Над головой, где-то очень высоко, каркнул ворон.
Но беглецу казалось, что это был не крик птицы, а угроза:
«Я тебя ещё найду!». Затем он отчетливо услышал
затихающие хлопки больших крыльев. Ратибор даже
обрадовался на мгновение: преследователь наконец–то
оставил его в покое. Ведь именно убегая от черного
ворона, он забрел так далеко в лес. И, спрятавшись в
густых кустах, думал, что его не найдут.
Нашли!
6
Машинально сжав в трясущейся от страха руке
подвернувшуюся палку и держа её перед собой, он ждал
того, кто вот-вот должен был выйти из кустов – мальчик
решил дать бой.
Предательски стучали стиснутые зубы, в дрожащей
руке была палка, казавшаяся ему большой и тяжелой.
Мальчик никогда не слыл трусом и всегда был готов
броситься на обидчика с кулаками. Но, видимо, недавние
события наложили свой отпечаток, и страх, прочно
вцепившийся в него ещё там, на опушке леса, держал
крепко, даже не думая отпускать свою жертву. Треск в
кустах затих, едва не дойдя до места укрытия Ратибора.
Удивленно вытянув голову вперед, мальчик пытался
рассмотреть, кто же там находится.
- Чего же ты медлишь? – прошептал он, сгорая от
любопытства, смешанного с испугом.
Несколько ударов сердца стояла тишина, лишь над
головой жужжали комары, да едва слышна была одна из
праздничных песен. «Видать, не так уж и далеко я забрел»,
- только и успел он подумать, как из-за дерева, к которому
он прижимался спиной, ровно над правым плечом
раздался смешок. Мальчик, словно ужаленный, отскочил
от своего укрытия, выставив перед собой палку. В эту
минуту он смог рассмотреть, что на самом деле держит в
руке всего лишь тонкий прутик, которым и комара не
отгонишь. Снова раздался смешок, и в Ратибора, неведомо
откуда, полетела шишка, больно ударив прямо в лоб, да
так, что он плюхнулся на землю. Растирая ушибленное
место, мальчик испуганно озирался по сторонам. Палку он
выронил при падении и теперь сжимал брошенную в него
шишку. Но, если честно, запала драться уже не было. Он в
7
слезах, раздосадованный, просто хотел кинуть её в
обидчика, который предусмотрительно не показывался.
Очередной смех, уже из-за спины Ратибора, оттуда,
где в кустах недавно громко раздавалось, а затем резко
прекратилось шуршание. Мальчик, быстро перебирая
руками и ногами, на коленках пополз к спасительному
дереву.
«Шишка-мишка, Ванька-встанька
Потерялся наш храбрец.
Скоро к нам придет Бабайка,
И его, наверно, съест!», - раздалось из кустов
веселым насмешливым голосом. В Ратибора снова
полетела шишка, не долетела и упала у его ног. И
шуршание в кустах начало удалятся. Наступила тишина.
Лишь тревожило где-то уходящее в даль: «Шишка-мишка,
Ванька-встанька…» и озорной смех.
Ратибор выдохнул. Кто такой Бабайка он не знал,
но встречаться с ним и быть съеденным ему не хотелось.
А то, что песня была именно про него, мальчик даже не
сомневался. «Бабайка», - еще раз попробовал он на вкус
это имя. Оно было странным и одновременно таким
знакомым. Бабайкой пугала бабушка. Поначалу он даже
боялся, но когда подрос, стал воспринимать этого Бабайку
с улыбкой, понимая, что нет никаких Бабаек. Оказывается,
есть. И встречи с ним лучше избежать.
Уже совсем успокоившись, вновь прислонившись к
широкому стволу, мальчик сидел у дерева и вспоминал все
события этого головокружительного дня.
***
8
До деревни бабушки он доехал без злоключений.
Табличка с надписью «д. Влесов Ключ» обещала
очередное лето вне цивилизации, без постоянного гомона
и городской суеты, и никакого тебе интернета. «Пишите
письма», - как говорила бабушка в те минуты, когда
Ратибор был не в духе от того, что не мог общаться со
своими друзьями. А как их писать, если нет связи, он не
понимал.
Все остальное в летних каникулах у любимой
бабушки ему очень нравилось. Свежий воздух и парное
молоко, друзья, с которыми он встречался каждый раз,
приезжая сюда, превращались в счастливые строки из
сентябрьского сочинения о том, как он провел это лето.
Деревушка была не большой, но и не маленькой,
дворы разбросанные тут и там, граничили с садами и
огородами, на которых было очень много вкусностей,
несравнимых, разумеется, с тем, что лежало на пыльных
полках супермаркетов.
Рядом с деревней был пруд, чуть поодаль родник,
давший начало небольшой речушке и название деревне,
рядом с ним лес, в котором полно таких вкусных ягод.
Мальчик всегда диву давался: не успеешь насытиться
земляникой – спеет малина и черника, а потом и в садах-
огородах много вкусностей появляется.
«Как же всё чудно’ устроено в природе», - говорил
он бабушке. На что та, с ухмылкой отвечала: «Чу’дно-
Чу’дно, при Роде всё, ой как чудно».
Добрался до искомой избы он самостоятельно, ещё
прошлым летом бабушка сказала: «Сам дойдешь, чай не
город, тут лихих людей нет. А заплутаешь – будет тебе
уроком!».
9
- Ну наконец-то, мой волчонок, - на пороге его
ждала бабушка, вытирая руки о фартук. – А я уже пироги
из печи вынула. А тебя все нет и нет.
Знакомо ударил в нос запах сена, молока, печки,
каких-то полевых цветов – все то, что так любил мальчик.
Если о чем-то он и тосковал в городе, так это был именно
этот, сливающий в тысячи оттенков головокружащий
аромат покоя, уюта и такой сказочной атмосферы,
которую не найти в стенах городских панелек, больше
похожих на пчелиные улья. Когда он так думал, сразу
вспоминалась присказка отца: «рабочие пчелы должны
жить в больших ульях».
- А вот он я, - заулыбался мальчик, с трудом
вкатывая
чемодан
с
расшатанными
колесиками,
собранный родителями в дорогу.
- Как из печки пирожок, румяный, аки Солнышко, -
затеребила за щеки внука женщина, которую «бабушкой»-
то можно было назвать с огромной натяжкой.
- Нууу, ба… - задергал щеками Ратибор, но
вырваться ему не удалось.
- Ух, мой медвежонок, отъелся-то, вымахал за зиму.
Садись скорей за стол, - она отошла в сторону, позволив
мальчику войти в дом.
Ещё прошлым летом Ратибор пытался выпытать у
бабушки, почему она называет его то волчонком, то
медвежонком, то рысью или соколом ясным, но всегда
хищником. Это было так странно, необычно, но
одновременно и приятно. К сожалению, ответ не был
получен до сих пор.
- Устал, поди, с дороги-то? – бабушка подошла
незаметно: очень тихо и как всегда стремительно, вот
10
была в сенях у двери, ставила в угол его чемодан, а вот
уже стоит за спиной, плавно положив руки на плечи внука.
Ратибор давно хотел поймать её на этом,
развернуться, вытянув вперед палец с криком: «Ага,
попалась», - но так ни разу и не смог осуществить
задуманное.
- Да не очень, - он провел рукой по волосам,
зачесывая их назад, как делает папа. – Спать только чего-
то клонит. Растрясло в дороге.
- Ох, а как не растрясет-то, ухабисто у нас тут.
- Там, - мальчик лениво махнул рукой в сторону, в
неопределенном направлении. – Мама гостинцев
отправила тебе. Я спать, пожалуй.
- А пирожки?
- Так потом съем! Эх, только у тебя микроволновки
нет, - он остановился, раздираемый дилеммой: завалиться
спать с дороги или отведать так любимую бабушкину
стряпню. – Съем и спать, - голод и аромат свежей выпечки
сделали свое дело.
Когда сонный, насытившийся внук уже ворочался в
приготовленной для него кровати, хозяйка дома начала
разбирать его сумку, в первую очередь придирчиво
осмотрев отправленные дочерью гостинцы.
- Тааакс, думаю, нам это сегодня как раз
пригодится, - тут она с прищуром посмотрела на
уснувшего мальчика и улыбнулась.
***
11
При отсутствии интернета и других, таких
привычных городскому мальчику вещей, в деревне жилось
на удивление весело. У местных ребят было полно других
развлечений: детвора играла на улице в салки, лапту, клеек
и многие другие интересные и необычные игры. Ратибор
всегда дивился: почему в них никто не играет в городе, это
же так здорово и интересно?
- Забирай быстрее!
Как раз сейчас он, выспавшийся и довольный,
выйдя на улицу, влился в одну из таких игр.
Под звонкий смех водящий пытался засалить
палкой разбегающихся ребят, но как уже несколько конов
до этого, неудачно.
- Вот и не успел, - один из заводил показывал
кукиш водящему, попутно продолжая объяснять правила
Ратибору. – Нам нужно сбить вооон тот чурбак, - возле
небольшого деревянного огрызка, стоящего на земле. В
нескольких метрах от линии поля переминался с ноги на
ногу водящий.
- Это я уже понял, - мальчику не терпелось начать
играть.
- Если собьешь три раза – переходишь на
следующую линию, - перед ребятами были вычерчены
девять линий на расстоянии шага друг от друга, за ними
начиналось игровое поле. – Кто первый пройдет всё – тот
и победил.
- Я готов.
- Да, погоди ты! – мальчик поставил перед
Ратибором свою палку, чтобы тот не начал раньше
времени. – Если сбиваем, водящий ставить мишень
обратно, когда все бросим, тут-то и начинается самое
веселье: нужно забрать свою палку так, чтобы водящий
12
тебя не засалил. А если засалит, успеть сбить мишень, или
кто-то из остальных, чтобы сбил, тогда водящему вновь
салить тебя придется. Усек?
- Усек, усек. Играем!
Палки со свистом вылетали из рук мальчишек,
многие кидали гораздо метче Ратибора и быстро обгоняли
его по линиям. Зато, когда приходилось отбиваться от
водящего, ведь правила не запрещали фехтовать палкой и
защищать себя, вот тут мальчику уже не было равных. Он
часто спасал товарищей, и водящие менялись все реже и
реже.
- Ты где так сражаться научился? – с завистью
спросил один из играющих, согнувшись и оперев руки на
колени, чтобы отдышаться от бега.
- В городе я хожу в «Школу богатырей».
- Это что за школа такая? - он толкнул в бок того,
кто совсем недавно рассказывал Ратибору правила игры. –
Слышал?
- А нам и не надо, у нас тут и так все богатыри, -
деревенские ребята переглянулись. Казалось, что они
знают какую-то заветную тайну, но даже не собираются
делиться ей с чужаком.
- Ну и ладно, - Ратибору было обидно, что
подросшие с того лета ребята уже не принимают его так
же просто как в предыдущие года. – Я попить сбегаю,
скоро вернусь, - бросив палку под куст и приметив место,
он побежал к дому бабушки.
- Ба, дай попить! – не успела закрыться скрипучая
дверь, а он уже стоял как вкопанный, удивленно моргая. -
Ты чего такая нарядная?
- Сегодня необычный день.
13
И действительно, сам мальчик еще во время игры
заметил, что девицы, которые ненамного старше его,
выходили нарядными на улицу, собирались вместе в
группы, шептались о чем-то, заразительно хихикая при
этом.
- Сегодня какой день? - продолжала бабушка.
-
Какой?
–
удивленно
спросил Ратибор,
причмокивая и вытирая молоко с губ.
- Сегодня день рождения нового Солнца. Самый
длинный день в году, а после него Солнышко к зиме
начинает готовиться и каждый день светит все меньше и
меньше.
- Оказывается, у Солнышка тоже есть день
рождения? – удивился мальчик.
- Да, мой хороший, и даже не один, а четрые раза в
году, рождаются и умирают разные ипостаси Солнца:
Коляда—Ярило—Купайла—Световит.
- Сегодня умрет Ярило и родится Купала.
- Я не хочу, чтобы Солнышко умирало, - Ратибор
приуныл.
- Ой, ты, - бабушка обняла его за плечи, - внучек,
это наша жизнь, тем более через год Ярило вернется к нам.
- Правда? - он заулыбался.
- Да, Ратиборушка, - бабушка тоже улыбалась, -
Сегодня ночью будет праздник, станем жечь огромный
костер-купалец, девицы с парнями будут прыгать через
него, испытывая свою силу, а если кто найдет цветок
папоротника в темном лесу – обязательно обнаружит под
ним клад.
Все время рассказа Ратибор стоял, открыв рот.
- Я хочу найти этот цветок, - вскрикнул он. – Я
обязательно должен его найти…
14
***
Ратибор и раньше бывал на этом летнем празднике,
правда, помнил он его смутно. Память сохранила лишь
крупицы воспоминаний: высоченный костер, манящий
своим теплом и светом, плюющийся такими болючими
искрами, хороводы и песни, вкусные угощения в
трапезной, - все смешалось в калейдоскоп образов и
обрушилось вихрем чувств, уносящих, пусть и не в такое
далекое, но уже случившееся прошлое.
Сегодняшний день был наполнен каким-то особым
торжеством, трепетно обещая случиться чуду, или, на
худой конец, сбыться небольшой сказке. Сердце мальчика
ликовало: где-то там его, именно его, а не кого-то другого,
ждал Цветок Папоротника, маня кладом или исполнением
самого заветного желания. Лишь бы найти, лишь бы
суметь.
- Для тебя шила, - заулыбалась бабушка, надевая на
внука рубаху.
- Ой, колется же, - задергался мальчик.
- Конечно, колется, - бабушка сияла. – Она же из
крапивы.
- Как из крапивы? - Ратибор замер от удивления и
испуга, даже перестал чувствовать уколы рубашки и
попытался быстренько ее стянуть с себя.
- Да, чего уж ты? Шучу же! Лен, чистый лен, -
смилостивилась она. – Была бы из крапивы, в ней хоть за
папоротником цветущим, хоть в царство Кощеево
15
хаживать можно. А в этой только на празднике
выплясывать.
Ратибору
показалось,
что
бабушка
лукаво
ухмыльнулась и подмигнула, но ему не был понятен
смысл её действий.
Рубаха была на диво красивая, мальчик раньше
видел подобные на жителях деревни, но сам такой не
носил. Он однажды даже представлял, как ему будут
завидовать ребята в городе, появись он таким разодетым
во дворе, у них такой рубахи точно нет.
На рукавах, вороте и подоле обновки были красной
нитью вышиты замысловатые узоры.
- А это зачем? – поинтересовался мальчик,
продолжая их с интересом рассматривать.
- Это обережная вышивка, она будет защищать
тебя, - в этот момент мальчику показалось, что по узору
пробежал красный огонек, словно опоясывая его в кольцо
лучами закатного Солнца. - Узоры и знаки наших предков,
сохраненные народной памятью.
- Знаю-знаю, это магия? – он засиял.
- Магия-магия, - бабушка, улыбаясь, кивнула в
ответ.
Несмотря на понравившийся рисунок обережной
вышивки, рубашка все же была ему очень колючей, и
мальчик постоянно морщась двигал плечами, но это не
помогало: переставало колоть в одном месте и начинало в
другом.
- Ты попроси ее не колоть, она колоть и не будет.
- Так я не умею, - он опустил глаза.
- Я тебя научу, повторяй за мной заговор.
Мальчик сглотнул, но делать нечего, нужно было
избавиться от всех этих иголок.
16
- Черной водой, безликой бедой, - начала на распев
бабушка.
- …безвкусной едой, - не понимая, что она говорит,
мальчик пытался повторять.
- За синим огнем, белым конем.
- …каким-то там пнем…
- За пригоршню счастья
- …пригорюнилось счастье…
- Я беде не подвластен.
- Я беде не подвластен.
- Так есть.
- Так есть! – воскликнул довольный внук. Рубашка,
правда, перестала колоться.
Название рубашки было заковыристым – сразу и не
выговоришь: «косоворотка». После очередной неудачной
попытки произнести это очень сложное слово, рубашка
была переименована в «Рубаху-Воротку» - просто и
понятно.
Бабушка покачала головой, а Ратибор, не видя её
тревожного взгляда, вышел из избы и, спрыгнув с порога,
махом перескочил через ступени, побежал скорее на
поляну праздника, где его уже ждал заветный Папоротник.
***
Лесная поляна, на которой проводился праздник,
куда уже небольшими группами в нарядных одеждах шли
люди, находилась совсем недалеко от деревни, прямо на
покатом берегу речушки. Нашему герою она была хорошо
знакома: на ней и в ближайшем лесу бабушка часто
17
собирала целебные травы. Ратибору всегда нравилось это
занятие, он был готов стремглав мчаться каждый раз, как
только намечался поход в лес. Разумеется, не травы
манили его, хоть он и любил иван чай, которого в городе
не сыщешь, или зверобой с шиповником. Мальчик знал,
что кроме полезных трав, тут растут лесные ягодки. «Ой,
ты мой лакомка», - каждый раз говорила с умилением
бабушка, когда он с набитым ртом пробегал мимо в
поисках самых спелых и вкусных.
На поляне кипела жизнь: приближался вечер и
люди
стремились
скорее
закончить
последние
приготовления. До начала праздника оставалось совсем
немного – зачинали, как повелось, когда Солнце едва-едва
касалось горизонта.
В центре поляны высился, пытаясь дотянуться до
неба, огромный, сложенный из толстых бревен, главный
костер праздника – Купалец. Задрав голову, с открытым
ртом, мальчик любовался этакой громадиной: на его
вершине. насаженное на толстую жердь, покачивалось
тележное колесо, украшенное цветастыми ленточками,
которые весело колыхались при каждом дуновении
ветерка.
- Нравится?
- Ещё бы! – мальчик обернулся. К нему
незамеченным подошел один из местных парней,
постарше Ратибора, но еще не вошедший в мужскую силу,
отчего был угловат и казался неуклюжим.
- Меня Ходутой звать, - он протянул руку.
- Ратибор, - мальчик в ответ протянул свою, ожидая
рукопожатия, заулыбавшись с гордецой, что с ним
здороваются как со взрослым.
18
Но рукопожатия не последовало, Ходута сжал
Ратибору запястье, тому в свою очередь пришлось сделать
то же самое.
- У нас здороваются так, не жмут ладони.
- Ааа, - многозначительно протянул удивленный
мальчик.
- Два дня костер собирали, - будто не заметив
удивления у нового знакомого, продолжил подошедший
парень. – Здоровенный, гореть-то как будет: ого-го! – он
поднял руки к небу, - Силища!
- Классно!
- Ты брось это, - Ходута не сильно, но ощутимо
толкнул мальчика в плечо. – Брось свои эти городские
словечки, вона сколько слов хороших есть: замечательно,
изумительно, любо, добро. А то удумал тут тоже, чай, не в
городе.
- Любо! – Ратибор пытался его передразнить, но
вышло так, что он соглашается со сказанным. – А ты
знаешь про Цветок Папоротника? – сразу же пошел он в
наступление.
- Ну, а кто ж не знает, - ухмыльнулся собеседник. –
Конечно знаю. Сам голожопым был, искать рвался, да
батька уму-разуму научил, пока ремнем стягал. Сказки это
все бабкины!
- Да, ну?! – мальчик поник, чуть не плача. – А я всё
равно его найду!
- Найдешь, как же, - хриплый смех Ходуты больше
был похож на кашель. – Ага, смотри как бы тебя русалки
не утащили к себе в омут.
- Ничего, не утащат, - он задрал нос. – Тоже мне,
русалки! Не бывает никаких русалок.
- А вот и бывает!
19
- А вот и нет! – Ратибор показал язык. – Да ты мне
специально это говоришь, чтобы самому найти Цветок и
загадать желания. Вот тебе, - он подбежал к собеседнику и
боднул его головой в живот.
- Ай! Ты чего? Я тебе сейчас! – но мальчика уже и
след простыл, ищи-свищи его среди людей на поляне. – То
же мне: Цветок Папоротника! Брехня всё это, - растирая
ушибленный живот, нашептывал себе под нос парень.
***
Мимоходом оглядываясь – нет ли погони, Ратибор
вприпрыжку бежал по праздничной поляне, маневрируя
среди занятых делами взрослых: кто-то возился с сеном,
вязал из него фигуру, девицы плели венки и играли в игры
с парнями. От небольшой группы людей, стоящих ближе к
деревьям, раздавался звук гармони, туда-то и направлялся
мальчик.
Протиснувшись через здоровенных мужиков,
наступив нескольким на ноги и получив за это пару
оплеух, он смог пролезть ближе к гармонисту. В самом
центре людского круга несколько мужчин смешно
выплясывали под игру гармони и балалайки, то и дело
ударяя друг друга в грудь.
- Драка? – Ратибор дернул за рукав ближайшего к
нему из старших, вроде бы, его звали Яробор, он казался
ровесником Ходуты, но, не в пример тому, был кряжист и
крепок, широкая кость, как говорила мама.
- Нет, ты что! Это всего лишь боевой пляс. Драка
будет опосля, - заулыбался здоровый детина, которого
20
мальчик держал за рукав рубахи. – Перед тем как Ярилу
сожжем.
- Зачем же его жечь?
- Так не только сожжем, потом ещё и утопим, -
довольная улыбка сияла на лице отвечавшего.
- Утопим?
- Ну ты даешь, как будто с города приехал.
- Так я…, - но договорить ему не дали.
- Сожжем и утопим весеннее Солнышко-Ярилу, и
купаться можно безбоязненно, русалки больше донимать
не будут.
- Да, как же без этого, - со знанием дела ответил
мальчик, а про себя подумал: «Опять эти вездесущие
русалки», - и побежал исследовать поляну дальше. Воду
он любил и поэтому был рад, что купаться будет можно, и
русалки донимать не будут. А если русалки не будут
донимать, значит и Цветок ему никто не помешает добыть,
ну разве что кроме этого противного Ходуты. Может
Яробора взять себе в союзники? Хорошая мысль, только
разве ж тот согласится, большой как молодой бычок, ему,
наверное, одни кулачные схватки на уме – с этими
мыслями он дошел до реки.
Недалеко от реки, на краю поляны, тихо журча
своими дивными голосами, мелодично растягивая песни,
девушки плели венки, хихикая и подмигивая проходящему
Ратибору. Сидевшая у самого края девичьей гурьбы,
красавица вдруг резко встала на ноги и плывущей,
плавной, но быстрой походкой пошла в сторону мальчика.
Остальные девушки, не переставая плести из цветов
венки, с интересом смотрели за происходящим, еще
больше хихикая и перешептываясь:
- Смотри куда Кострома пошла.
21
- Жениха-жениха нашла.
- Какой молоденьки.
- Какой миленький.
Заслышав этот шепот, мальчик пробормотал: «Да
не хочу я в женихи», - и бросился бежать от приставучих
девчонок. Они одарили его в след звонким переливистым
смехом:
- Куда, куда же наш женишок побежал?
Лишь названная Костромой стояла и грустно
смотрела ему вслед, опустив руки с венком.
Смеркалось.
***
- Раз, раз!
- Ещё налегли.
- Взяли вместе.
Тем временем мужики собрались у деревянных
ворот. Или Ратибор по ошибке принял их за ворота. И
обвязав длинный канат вокруг палки, которая была
вставлена в лежащее бревно в центре этих ворот, с
энтузиазмом тянули канат с двух сторон на себя по
очереди.
- Давай поднатужься!
- Резче!
- Да не мешкай ты!
- Масло подлей!
- Ты что, какое еще масло! Потушишь ведь.
В месте, где крутящаяся с помощью канатов палка
была вставлена в лежащее бревно, шел небольшой дымок,
22
все никак не хотевший разгораться. Кто-то бегал с
канистрой, кто-то стоял с зажигалкой, видать, для
подстраховки. Некоторые пытались советовать, как и что
делать, при этом не принимая участия в самом процессе.
Но основная масса мужиков тянула канат, несколько
отбежало, тряся ладонями и дуя на них, видимо, обожгли
руки.
- Что они делают, ба? – бабушка как раз кстати
оказалась рядом, тоже наблюдала за процессом.
- Добывают живой огонь.
- Прям-таки живой? – Ратибор с прищуром смотрел
на неё.
- Живой приживой! – она улыбалась.
- Пойду, поближе погляжу.
Мальчик стал протискиваться через собравшихся
вокруг действа людей. Солнце постепенно начало
опускаться за горизонт, что послужило сигналом уже всем
людям на поляне подойти к месту добычи огня.
- Раз! Раз!
От места трения палки шел дым, всё набирая силу,
но огонь так и не занялся, чего-то не хватало. «Или ему
кто-то мешал?», - странная мысль мелькнула в голове
мальчика, как не своя – словно тяжелый тулуп с чужого
плеча. Ратибор даже попытался посмотреть по сторонам,
но в сжимающейся толпе людей это было бесполезно.
Хорошо хоть, не мешали протискиваться вперед, все
понимали: мальчик хочет воочию всё увидеть.
- Вот так же древние люди разжигали огонь
трением, палочка о палочку, - рядом высокий мужчина,
посадив ребенка на шею, объяснял ему суть
происходящего. – Никакого метала, только дерево.
Ребенок агукал в ответ, вертя головой.
23
- Раз!
- Поднажми!
- Вот уже!
Медленно пробуя на вкус подложенную солому,
огонь начал набирать силы. Несколько мужчин в белых
рубахах подошли с заранее приготовленными факелами, и
света вокруг стало больше – живой огонь был добыт.
- Ага, попался, - на плечи мальчика легли руки
Ходуты. – Вот я тебе…
Что именно «вот» он уже не успел договорить,
Ратибор резко наступил пяткой ему на ступню, а как
только хватка нападавшего ослабла, ринулся бежать и был
таков.
24
Глава II
Удивительный подарок
- А вот и смогу, - сказал курносый паренек,
сидящий на небольших деревянных сходнях у реки,
дрыгая ногами, ударяя ими по поверхности воды, создавая
при этом кучу брызг.
Ратибор
встретил
его,
когда,
убегая
от
преследователя, решил затаиться на берегу, и ему сразу
почему-то захотел подружиться с этим мальчиком.
Курносый, весь в веснушках и при этом не рыжий, а с
лучисто желтыми кудрявыми волосами. Новый друг
порою, казалось, светился, что иногда, при взгляде на
него, хотелось зажмуриться, как будто смотришь на само
Солнышко. Они были ровесниками, и даже чем-то
неуловимо похожи внешне.
- Смогу-смогу-смогу, - вскочив на помост и затопав
босыми ножками по скрипящим доскам, показывая язык,
весело воскликнул новый знакомец. При этом свое имя
называть он наотрез отказывался. Лишь сказал, - рано мне
тут ещё быть, чего глядишь, лихие проведают.
- Коли сможешь – докажи! - уперев кулачки в бока,
Ратибор стоял перед собеседником, пристально с
ухмылкой смотря ему в глаза.
- А вот и докажу, - курносый насупился, - Но
только не сейчас, - с досадой сжав губы, ответил тот.
- Задавака и врун, - выпалил Ратибор, после чего
юркнул к краю помоста и, зачерпнув ладонью из реки
пригоршню воды, плеснул ею в лицо новому знакомцу.
- Ах, ты так, - курносый не бросился с кулаками,
чего по правде ожидал юный задира, а подошел ближе и
25
разжал ладонь. – Вот смотри, - его глаза сияли, а с носа
свисала капля речной воды.
На берегу реки стало светло, как будто в
сумеречную темень действительно закрался лучик Хорса-
Солнца. Ратибор даже испугался на мгновение,
одернувшись – не пожар ли?!
В руке незнакомца лежал, освещая округу заревом,
круглый медальон, на нем было изображено Солнце с
замысловатыми узорам в центре. В одном месте к оберегу
крепилась веревочка, видимо, чтобы его было удобно
носить на шее.
- Совсем как на моей рубахе, - мальчик показал
обережную
вышивку
на
подаренной
бабушкой
косоворотке.
- Это мой оберег, - с гордостью сказал курносый. –
А где твой оберег?
- Оберег? – мальчик был удивлен. Ему сразу
захотелось иметь оберег, и одновременно он почувствовал
досаду, что даже у этого белобрысого есть оберег, а у него
нет.
- У меня нет оберега, - с горечью пришлось
признаться. – Я даже не знаю, зачем он нужен.
- Как это зачем! – собеседник был удивлен. – В нем
заключена сила предков, и он оберегает от ненастий и бед.
Так же, как в твоей вышивке, я смотрю, рубаха у тебя
совсем непростая, как кажется на первый взгляд.
- Да, мне её бабушка подарила.
- Бабушка, значит, - он лукаво прищурился.
- Ну да, бабушка. Что тут такого?
- Ничего, только она у тебя из крапивы, да
заговорное слово на ней.
26
Ратибор чуть не сел от удивления, там же где стоял.
Вот, значит, как, всё-таки крапива, то-то она так кололась.
- А твой оберег из чего сделан? Светит похлеще
любого фонаря.
- Да, это кусочек Солнца.
- Настоящий? – Ратибор не верил своим ушам.
- Шутишь? Конечно настоящий, – новый знакомец
задрал и так курносый нос. – Сделал из спицы колеса
колесницы Хорса.
- Да хватит тебе заливать… Колесница Солнца.
Сейчас как дам в ухо! – Ратибор сжал кулаки, грозно ими
помахав у самого носа собеседника.
- Да ну тебя! Не верит он. Вот сам увидишь! –
оберег моментально оказался в руках задиры, а курносый,
как ни в чем не бывало, юркнул в кусты и был таков.
Мальчик остался стоять один у реки. Удивленно
рассматривая нежданный подарок на ладошке, он не знал,
радоваться или испугаться. И как теперь всё рассказать
бабушке, чтобы она поверила, он даже не представлял.
Сумерки сгущались, на поляне запели песни, были
слышны крики мужчин, которые мерялись силой и
ловкостью в различных состязаниях. Ратибор решил найти
бабушку и всё ей честно рассказать, уж она-то точно
должна знать правду – думал мальчик.
Едва заметно булькнула вода в реке, да
колыхнулась прибрежная трава, когда он покинул берег,
но разве будешь обращать внимание на мелочи, когда в
руках такое сокровище?!
***
27
Вернувшись на поляну, мальчик начал искать
бабушку, которая должна была быть уже тут. Случайная
встреча с кудрявым будоражила мысли: если всё то, что
он
рассказал,
правда,
то
Ратибору
уж
точно
посчастливиться найти свой Цветок, тем более, когда в
руках такое сокровище – неведомый оберег. Сжатый в
руке подарок грел и нежно щекотал ладошку, как будто
это действительно был солнечный лучик.
На месте проведения праздника было безлюдно -
все участники собрались группой на противоположной
части поляны, образовав плотный круг, что именно там
происходило, было не видно – участники стояли спиной к
реке.
- …Слаааава, - раздалось из толпы
И было подхвачено сотнями голосов:
- Слава.
- Слааава.
- Слава-Слава!
Постепенно люди начали расходиться, о чем-то
беседуя друг с другом, кто-то вновь взялся за игры,
девушки собрались кучкой и что-то активно обсуждали.
Ратибор практически сразу увидел бабушку и побежал к
ней. Она шла, улыбаясь ему.
- Ну что, набегался, непоседа? – взъерошив волосы
внука, она обняла его.
- Со мной сейчас такое приключилось! – мальчик
давился, глотая воздух: волнение и быстрый бег мешали
говорить.
- Что же? – улыбка не сходила с лица бабушки. –
Неужели русалок увидел? Ты гляди, осторожнее –
28
купальская ночь полна чудес, и не такое повстречать
можно.
- Да какие ещё русалки! – он был раздосадован,
снова эти вездесущие русалки не давали ему проходу,
даже бабушка о них заговорила. – Вот я им покажу, если
повстречаю, - мальчик помахал кулачком с зажатым в нем
подарком незнакомца.
- Так что ж у тебя приключилось-то? - её тон стал
серьезнее.
- Смотри, - только и смог вымолвить Ратибор.
Разжал на мгновение ладонь, и по поляне чуть было не
начал струиться и разливаться яркий свет, исходящий от
подарка курносого. Тяжелая бабушкина рука легла сверху,
больно с хрустом сжав пальцы мальчика. – Ай, - только и
успел вскрикнуть тот. Свет от оберега, как будто
передумав осветить ярким заревом всю округу, снова
скукожился мягким теплом в его руке.
- Какая интересная вещица у тебя, внучек, -
озираясь по сторонам, сказала бабушка. Убедившись, что
никто не обращает на них внимания, продолжила. –
Рассказывай, где взял такое сокровище? – Потребовала
она, увлекая его за собой к кромке леса, где не было
людей, все так же крепко и болюче сжимая детскую
ладонь.
Мальчик взахлеб начал говорить и про курносого
забияку и вруна, который только и горазд, что
пустомелить, да языки показывать. И про его обещание
покататься на закатном Солнышке, после чего и началась
их размолвка. И про этот Оберег, который курносый
вручил ему и сбежал, побоявшись трепки.
29
Бабушка всё сильнее хмурилась, взгляд её был
очень серьезным, даже взволнованным. Она то и дело
озиралась по сторонам:
- Курносый, значит, белобрысый и имени не назвал,
- теребя пояс, бубнила она. - Да, дела.
- Ба, что такое? – не понимая, что случилось,
мальчик заглядывал ей в глаза, но не получал ответа. И
радость от подарочка куда-то улетучилась.
- Знаешь что, Ратиборушка, - её серьезный вид не
сулил ничего хорошего. Он вообще ни разу не видел её
такой. Всегда милая, приветливая и веселая, сейчас
бабушка была как Валькирия, которую он видел на одной
из картин, висевших в кабинете отца – грозная и разящая.
– Сейчас мы настроим ТВОЙ оберег, неспроста же он его
тебе вручил. Ему-то он без надобности.
- Бабушка, ну кто он? Кто он такой-то, этот
курносый?! – мальчик вопросительно дергал её за подол
платья, но она уже не слушала.
- Ёлки-иголки, давай присядем тут.
Они сели в густую траву у кромки леса, стебли
весело щекотала пятки мальчика, но было совсем не до
смеха. Мальчик начал понимать: он во что-то влип.
- Обычно как пытаются настроить оберег, - вдруг
резко начала бабушка. – Эээх, тоже мне маги-шмаги, -
махнула она рукой.
Эти «маги-шмаги» так развеселили Ратибора, что
он даже заулыбался, немного позабыв о тревожной
ситуации.
- А как надо, ба?
- Как надо, как надо, - заерзала та на траве. – Тоже
мне придумал: спица колесницы Хорса! Да Хорсушка уж
данным-давно на этой телеге не катается, а на коне по
30
небосводу разъезжает. Ну да ладно, приступим – её
тяжелые ладони легли мальчику на плечи.
***
- Теперь вы единое целое, - слышал он сквозь
пелену не то сна, не то дремы.
Как он тут очутился, мальчик не помнил. Он стоял
на высоком утесе, где-то вдалеке светило яркое Солнце,
над головой плыли облака, а внизу уходил вдаль океан из
деревьев.
Оберег на груди горел ярким пламенем. Да и не
оберег это уже был вовсе, и сам мальчик удивительно
преобразился: на утесе стоял молодой воин. На груди у
него был золотой панцирь, на котором вместо оберега,
красовалось большое Солнце во всю грудь. Оно грело и
сияло. Сияло и грело. Ратибор уже не обращал внимания
на звон своей кольчуги, хотя совсем недавно он плясал бы
от восторга, если бы удалось надеть такой доспех.
Никого не было рядом, лишь едва уловимо слышал
он бабушку и выполнял её указания…
- Почувствуй силу оберега.
Его окутало жаром, Солнце на груди светилось. Мальчика
обдало ветром и картинка тотчас сменилась: он стоял на
том же утесе, но теперь вокруг царила ночь. Были хорошо
видно звезды, вплетающиеся в замысловатые фигуры-
созвездия. Неожиданно, часть звезд сплелись в клубок,
катясь по небу и тут же разделились на две фигуры.
Звездный волк стоял напротив звездной лисицы. Миг. И
31
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-2.jpg)
32
снова они сплелись в нешуточной битве. Схватка
тянулась, но никто не мог одержать верх. «Пока не мог,
только пока», - почему-то пришло в голову Ратибору.
В этот момент мальчик понял, что не он один
наблюдает за схваткой. На грани видимости стал заметен,
доселе скрытый деревянный дом, таких полно по деревне,
в таком же жила бабушка. Невозможно лишь было понять,
стоит он на земле или висит в звездах, граница была
зыбка, уловить её все не получалось. Из дома выглядывал
малыш, или только так казалось испуганному Ратибору.
До него донеслось: «Пуфыстики», - мнилось, что тот
малыш пытается достать своими ручонками сражающихся
звездного волка и лисицу, но ему это было не дано.
В глазах помутнело.
- Открывай глаза, - как-то совсем близко услышал
он вновь родной голос.
Мальчик проморгался, он снова сидел на траве
рядом с бабушкой: никакого тебе доспеха, нет копья и
щита, меч тоже пропал. Да и оберег уже не разливался по
его груди огромным Солнцем, а висел маленьким, едва
заметным кулоном.
- Теперь тебя не только моя рубаха защищает, -
потрепав его по волосам, сказала, улыбаясь, бабушка. –
Будь осторожен, купальская ночь полна чудес.
Ратибор потянулся, чувствуя прилив сил и желая
попробовать на вкус все эти загадочные купальские
чудеса, молча улыбался.
В центре поляны девицы водили хоровод, напевая:
Солнце греет, Солнце светит,
И садится за рекой.
33
Что же милому ответить,
Он нарушил мой покой.
Вновь венок чело покинет,
По течению уйдет.
Меня милый мой полюбит,
Если там его найдет.
Ой Купала, ах Купала,
Свет костра в ночи манит…
Дальше он уже не слушал. Бабушка медленно
поднялась с земли, сказав:
- От центра поляны ни ногой, или лучше идем со
мной сбитень пить - дождавшись ответного кивка, она, не
оглядываясь, пошла к кухонному костру.
На небе взошла огромная луна, таких Ратибор
раньше не видел. Она достаточно хорошо освещала
окрестности. Конечно, не как Солнце или даже его
нежданно приобретенный оберег, хоть и менее ярко, но
света Луны было достаточно, чтобы видеть в деталях
происходящее на поляне и даже между деревьев, если
смотреть в лес, на несколько шагов вперед.
Со стороны зарослей, размывая очертания деревьев
и всего вокруг, стал подступать едва заметный туман.
Ночь постепенно вступала в свои права, диктуя законы и
устанавливая правила, так отличные от дневных.
Ратибор собрался уже следовать за бабушкой, как
услышал, будто кто-то его зовет из тумана:
- Ратибор-Ратибор. Подойди ко мне.
Кто там был, мальчик не видел, но жажда
обещанных чудес и ожидание приключений манили
вперед. Он понимал, что нужно скорее бежать за
34
бабушкой, но как тут устоять? Может, зовущий знает, где
найти заветный Цветок Папоротника?
Дойдя до ближайшего дерева и никого под ним не
найдя, мальчик раздосадовался: ну вот, может, и
показалось. Как тут сверху раздалось снова:
- Картибор-Картиборушка, каррашо, что ты пришел
кар-мне, - с ближайшей, чуть покачивающейся ветки на
него смотрел большой черный ворон.
Птица
переступала
лапами,
пристально
приглядываясь то одним, то другим глазом. Мальчику
показалось, что ворон смотрит не на него, а на его оберег –
сердце ушло в пятки. Ратибор быстро сжал кулон в ладони
и сделал шаг назад. Сзади в него уперся куст, которого, он
мог поклясться, только что там не было. Колючие ветки
пытались схватить мальчика за руки.
- Что же ты, Картибор? – ворон стал смотреть ещё
пристальнее.
У юного охотника за чудесами забилось сердце:
«Нужно скорее к бабушке», - мысль мелькнула в его
голове. Ворон как будто почувствовал это, не медля ни
секунды, сорвался с ветки, раскрыл огромные крылья и со
страшным: «Каааррр», - бросился на мальчика.
***
Ратибор несся, не разбирая дороги. Рука все так же
была на обереге, казалось, что он вел его, указывая
единственно верный путь, подсказывая, куда свернуть, а
где и увернуться от очередной, пытающейся схватить его
ветви дерева или куста. Не смотря на помощь, бежать
35
было очень непросто: корни деревьев так и норовили
поставить ему подножку, ветви все активнее цеплялись за
волосы и рубашку, но почему-то, вздрагивая при касании,
сразу отдергивались. Кусты тут и там кидались под ноги,
желая запутать, не дать пройти. И повсюду стелился
туман. Густой-густой, как в тех сказках, где туман рубили
топором. Жаль, топора-то у него сейчас и не было. Был
лишь оберег, который, как казалось мальчику, горел
красным пламенем, и туман нехотя расступался там, куда
направлял Ратибора этот нежданный подарок курносого
незнакомца.
- Картибор-Картибор, курдаже ты, крстой, -
доносилось не то сзади, не то сверху.
Стремительный поток воздуха едва не сбил
мальчика с ног, в плечи врезались массивные когти.
Рывок, и его подняло над землей.
- Кар, - в этом звуке слились все негодование и
недоумение нападающего.
Падая на землю, Ратибор успел обернуться: в
сумеречном полумраке было отчетливо видно, что когти
ворона горели красным, как раскаленные на огне, отчего
ему пришлось забыть о беглеце и, тряся лапами, пытаться
остудить их.
Вскочив на ноги, мальчик побежал, уже не
оглядываясь. Ещё несколько раз ему казалось, что злые
когти хватали за плечи, но каждый раз с удивленным
злобным «Кар» отпускали свою добычу, или это всего
лишь были ветви деревьев. Разбираться было некогда,
мальчик бежал.
Туман начал редеть. Зловещее карканье раздавалось
всё реже, лишь только слышны были хлопки тяжелых
крыльев, где-то высоко над головой.
36
- Ай! - Ратибор споткнулся, но на ногах устоял. Вот
опять кочка. Откуда она тут? Ноги дрожали и подгибались
от страха, сил бежать не было, он сидел на земле, утирая
расцарапанный ветвями нос.
- Надо спрятаться, - прошептал он сам себе и,
остановившись, стал озираться по сторонам. Лес был всё
тот же, но в его душу закралось смутное чувство – что-то
изменилось.
- Это не тот лес, в который я забежал, - размышлял
он вслух.
Массивные стволы деревьев, уходившие кронами
вверх, стояли стройными рядами, близко прижимаясь друг
к дружке как темное воинство. Своими ветвями они
практически перекрывали свет такой необычно яркой
Луны. Они же, видимо, не позволили преследователю
продолжить погоню – ему сейчас было просто не
добраться до мальчика сквозь густое сплетение ветвей.
Но всё же медлить было нельзя, и Ратибор,
наконец, решился. Слева от него были заросли кустарника.
Повертев головой в попытках понять, где сейчас кружит
ворон, мальчик на карачках, прижимаясь к земле, стал
пробираться в эти заросли.
На его удивление пролезть оказалось очень просто.
- Надежное же ты себе выбрал укрытие, - с
насмешкой проговорил он сам.
Но делать было нечего: «Отсижусь, а дальше
посмотрим», - решил он, озираясь по сторонам.
Сидя в кустах у одиноко стоящего дерева, Ратибор-
то и услышал тот самый пугающий хруст веток, после
которого последовало предупреждение о приходе
неизвестного Бабайки и обидная шишка на лбу…
37
***
«Шишка-мишка, Ванька-встанька…» засело в
голове и не давало покоя. Оберег снова начал разгораться
теплом.
Неожиданно, как не своя, пришла мысль: «Нужно
выбираться».
Как будто услышав его мысли, сверху раздался
кокетливый девичий голосок:
- Ну, ты долго там ещё сидеть будешь? Мне скучно.
Давай играть!
- Это ещё кто, - прошептал мальчик, благоразумно
решив спрятать оберег под рубашку, и посмотрел наверх.
Совсем невысоко на ветви дуба, практически
касаясь мальчика своими ножками, который служил
мальчику пристанищем, сидела девочка. На лице Ратибора
застыло удивление: совсем недавно её тут не было, да он и
не слышал, как она появилась: вокруг кусты, а может она
тоже тут пряталась? Или…
- Это ты шумела в кустах и кидалась шишками? –
грозно спросил мальчик.
- Шишками? – она фыркнула. – Вот еще, делать мне
больше нечего! – При этом она продолжала расчесывать
рукой свои длинные волосы, видимо, полагая, что это
занятие куда интереснее, чем кидаться в испуганных
мальчишек всякими там шишками.
Поправив своё платье, она продолжила:
- Я пришла, услышав вашу возню. Мне было
скучно, – она потянулась, сладко зевнув. – Старшие ушли
38
в Явь этих пугать, - махнув куда-то неопределенно рукой.
– А меня не взяли, «мала ещё» говорят.
- Куда-куда ушли? – не понял Ратибор. Он отметил,
что девочка была его ровесница, но при этом что-то
взрослое проскальзывало в её манере говорить и держать
себя.
- В Явь – мир людей, - тут она, перестав
расчесывать свои волосы, пристально уставилась на него,
после чего, взвизгнув, вскочила ногами на ветку дерева, на
которой сидела, спрятавшись за его ствол. – Ты не
Навий!!! – на глазах девочки застыла гримаса страха.
- Я не что? Я не кто? – он встал на ноги. – Говори
понятнее, ты сама-то кто такая?
Немного помедлив, думая как поступить, она ловко
спрыгнула с дерева, встав перед Ратибором, в глазах
девочки горел искренний интерес.
- И правда не Навий, - она стала тыкать ему в грудь
свой маленький холодный пальчик. – Живой-живой, -
девочка хлопала в ладоши и выплясывала вокруг него.
«Вот влип», - подумал Ратибор, и где-то в глубине
сознания всплыло, как будто не его это были мысли:
«Живой-живой.
Нырни в омут с головой.
Живой-живой,
Заберу тебя с собой».
Видимо, всё это он проговорил вслух, потому что
девочка резко перестала прыгать и ещё более
удивленными глазами, чем ранее, уставилась на него.
- Откуда ты знаешь нашу русаличью песню? – она
взяла его за плечи, отдернулась, как от огня и удивленно
посмотрела на свои краснеющие руки. – Твоя рубашка
жжется!
39
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-3.jpg)
40
- Ру-ру-русалка??? - он попятился. Когда-то давно
Ратибор слышал от бабушки, что русалки – это души
утопленниц, не нашедшие себе покоя.
***
Тем временем на берегу речушки рядом с
праздничной поляной.
- Тише ты, - два парня пробирались по зарослям
прибрежной травы, хлюпая по воде. Один из них шипел на
друга. – Услышат - вопить начнут!
- Сам тише, - шедший следом был более
неповоротлив и шумел при каждом шаге, как ни старался
идти тише. – Ты точно уверен, что девки уже пошли
купаться?
- Да точно-точно, недавно тут голоса были, кто как
ни девки-то? Подумай сам, Яробор.
Тот неодобрительно смотрел товарищу в спину.
- Ходута, ежели чего не так – задам тебе трепку,
ползаем тут, аки водяные. – Но Ходута даже не заметил
угрожающего тона, всё его нутро было устремлено к воде:
поглазеть на девок.
И вот долгожданный миг, Ходута аккуратно
раздвинул высокую траву у самой кромки воды, стараясь
при этом не шуметь, хотя у него не особо получалось.
Ладони саднили, трава резала плоть, не желая пропускать
вторгшихся в ее вотчину. За спиной пыхтел Яробор.
Конечно, он не признавался, что хотел увидеть купание
девок, и всю дорогу говорил, что пошел за компанию.
Сейчас же, разумеется, из-за спины друга ему было ничего
41
не видно, поэтому парень уже жалел, что не пошел
первым, а отправил товарища, дабы не получить по лбу от
разъярённых купальщиц, если их заметят.
- Ба! – досада сквозила в голосе Ходуты. – Никого!
- Вот я тебе… - но Яробор не успел договорить, из
воды раздался смешок.
- Ты слышал?
- Тссссс.
В воде начали плескаться, некоторые брызги
долетали и до затаившихся парней.
- Вот свезло то.
- Да ты дай мне посмотреть наконец, - Яробор
пытался сдвинуть друга.
- Ой, гляди, - он даже слега привстал на носочки,
чтобы лучше видеть и сам стал хорошо виден с реки.
- Осторожней, чтобы не заметили!
- Что же вы, трусишки? – озорной девичий голос
насмешливо подтрунивал над парнями. – Выходите к нам,
а то мы заскучали.
Над сходнями к воде показались две мокрые
девичьи головы, они переглядывались между собой,
озорно посматривая на парней.
- Какие вы забавные, небось целоваться пришли.
- Чего сразу целоваться то? –Яробору наконец то
удалось протиснутся вперед Ходуты и он смог
рассмотреть лица говорящих с ними девушек. Парень
очень стеснялся, но старался не показывать виду, хотя
краска на щеках, хорошо видимая в лунном свете,
говорила сама за себя.
-
Ну не хотите, как хотите, - девушка
демонстративно стала опускаться голову в воду.
42
- Как же не хотим! - Ходута толкнул в бок друга, на
что при иных обстоятельствах не решился бы, видать,
сейчас он был очень взволнован и осмелился на такое. –
Давайте целоваться! – Парень успел вбежать на сходни и
лег на доски, что бы быть на одном уровне с девушками. И
уже начал тянуть губы для долгожданного поцелуя,
разумеется, закрыв при этом глаза.
- Вот принесешь нам Цветок Папоротника –
поцелуем, - громко хохоча и расплескивая воду девицы
оттолкнулись от сходней и поплыли прочь.
Только показалось, что из воды то и дело
появляются рыбьи хвосты вместо ног.
- Куда это они?
- Ты еще не понял, дурень? – Яробор потряс друга
за плечо, ставя его на ноги. – Это же русалки! Слава
Богам, нас с собой не утащили.
- Цветок Папоротника, значит, - казалось, что
Ходута даже не слышал друга. – Будет им Цветок
Папоротника!
43
Глава III
Берегиня
- Меня Берегиней зовут, хотя прежнего своего
имени я не помню, - девочка шмыгнула носиком.
Они с Ратибором сидели, прислонившись спиной к
дереву, с любопытсвом смотря друг на друга. Первый
страх прошел и сменился обоюдным интересом: когда ещё
безбоязненно пообщаются русалка и всамделешный
живой.
- Я думаю, что меня именно поэтому остальные с
собой не берут, - погрустнела она. – Моё призвание
оберегать, а не шалить и пугать людей.
- Так это же хорошо.
- Правда? – её глаза загорелись. Наверное, это был
первый раз, когда её хоть кто-то похвалил. Остальные
русалки всегда издевались и зло шутили над ней: то репей
к волосам прицепят, то к водяному отправят пиявок
считать, а как их пересчитать в болоте-то? В итоге
насчитать получиться только тех, кто к тебе же и
прицепится.
- Конечно, правда! – Ратибор вскочил. – И вообще,
ты самая замечательная русалка на свете.
Берегиня смущенно потупила глазки.
- Слушай, ты говоришь, что пришла, когда
услышала нашу возню? – он подался вперед. – Ты знаешь,
кто был в кустах и кидал в меня шишками?
- Нет, - русалка задумчиво теребила свои волосы. –
Но он точно тоже не наш, не навий. Я его вперед
почувствовала, когда плескалась у реки, потому и пришла.
Он из Прави.
- Это ещё что такое?
44
- Правь – мир Богов, - она мечтательно посмотрела
куда-то вверх.
- Ого, - мальчик почесал затылок. – Значит за мной
гнался бог?
- Я не знаю, - теперь она чуть ли не плакала,
перестав быть взрослой и рассудительной, снова став
маленькой напуганной девочкой. – Думаю, что я вообще
зря полезла во всю эту историю.
От таких смен настроения Ратибор окончательно
запутался в её возрасте, о чём немедля и спросил:
- Берегиня, скажи, а сколько тебе лет?
- Лет? - она задумалась. – Знаешь, я даже забыла
такое слово. - Мне кажется, когда я общаюсь с тобой, во
мне просыпается что-то от меня прежней, живой. –
Произнеся это, она быстро закрыла себе рот ладошками,
будто боясь, что слово, которое не-воробей, вылетит, но
удержать произнесенное уже было не в её силах.
- Что это значит? – мальчик обеспокоился.
- Это значит, что тебе нельзя попадаться на глаза
другим навьим, - она огляделась, как будто тут в кустах
или за деревом мог быть кто-то ещё. – Как ты вообще тут
очутился? Я ни разу не слышала о живом в Нави.
- Я был на празднике, там, - он махнул рукой в ту
сторону, куда совсем недавно указывала Берегиня, говоря,
что ее подруги ушли пугать людей. – Потом за мной
погнался черный ворон..
- Ворон??? – она вскочила и встала рядом с
Ратибором, не дав ему договорить.
- Ну, да. Ты знаешь, кто он?
- Боюсь, что да, - глаза русалки бегали, а руки
начали дрожать. – Мне с ним не совладать.
- Да, кто он такой-то? – мальчик топнул ногой.
45
- Нельзя произносить его имени, иначе он явится.
Странно, что он тебя не схватил.
- Бабайка? – с радостью догадался Ратибор.
- О нет, - русалка попыталась закрыть мальчику
рот, но было уже поздно. – Зря ты его позвал.
Задул промозглый ветер, и уже с другой стороны,
нежели прежде, затрещали кусты, к ним приближалось
что-то большое и зловещее, сумерки стали еще гуще.
- Бежим скорее! – Берегиня схватила Ратибора за
руку и увлекла за собой. – Я постараюсь уберечь тебя от
него, но для этого мне нужно…
Ветер заглушил её последние слова, да это было
уже и не важно – они пробирались сквозь кусты в
противоположном
от
приближающегося
Бабайки
направлении.
***
В полумраке дворца царил жуткий холод, ветер
свистел под потолком, и лишь через разбитые витражи
пронизывался лунный свет, благодаря которому можно
было разобрать, что происходит внутри.
- Поднимите ему веки! Выше, ещё выше! –
властный срывающийся голос не давал шанса ослушаться.
- Да, не вижу я, не вижу, хватит, - жалобно кричал
тот, кому поднимали веки. – Худой, я не вижу его.
Названный «Худым» махнул рукой, дескать
«отпускайте», и зло цокая костяными шпорами об пол,
расхаживал взад и вперед, заложив руки за спину. Его
ладони были в сетке затягивающихся шрамов, как будто
46
их резали чем-то острым. Глаза зло горели кусающимися
желтыми огоньками. Потрепанный временем черный плащ
развивался за спиной и при каждом резком повороте
носителя зависал в воздухе, будто норовя преобразиться в
крылья. Лысая голова была непокрыта, хотя многие из
присутствующих привыкли видеть на ней остроконечную
корону о восьми зубьев, тонких и длинных.
- Даже Вий, всевидящий Вий не видит его! И это в
моём царстве! – Худой остановился, задумчиво
уставившись на Луну. – Дааа, дела, - процедил он, цокая
языком.
- Может, мы всё зря затеяли? – раздалось бульканье
из-за угла.
- Мы?! – желтые глаза зыркнули в сторону
говорящего, от чего тот вздрогнул. – Ты у себя в болоте
сидел и носа не показывал, пока я делал всё дело.
Водяной вжался в стену. Да, это был именно он,
растекаясь по шершаво поверхности, словно большая
лужа. Пожалев, что посмел перечить хозяину дворца, он
благоразумно замолчал.
- И где этого лешего носит? – раздался вопрос в
пустоту. При этом все присутствующие попытались
вжаться в стену. На пример водяного никто не посмел
ответить Худому.
- Да здесь я, здесь. – из темноты вышел Леший. –
Есть же ещё время, мы успеем!
- Успеете? – хрипло закричал названный Худым. –
Да чтобы ноги вашей тут не было, пока вы не найдете
Цветок Папоротника, – кто-то в углу слабо пискнул,
видимо, он не был до этого момента посвящен во все
детали происходящего.
47
- Ветры мои быстры, - продолжал местный хозяин.
– Упыри, вурдалаки, волколаки, оборотни всех мастей,
повелеваю вам найти мальчишку!
В ответ, дико завыв над головами собравшихся,
сквозь прорехи в мозаике, навстречу лунному свету, стали
вылетать ветры, из всех дверей и ворот замка полезли,
побежали и поплыли прямо по воздуху темные тени.
- Эй, там, седлайте мне Горыныча! – крикнул
Худой в темноту, в ответ раздались быстро удаляющиеся
шаги.
Когда хозяин замка со своим сотоварищем остались
совсем одни, и только лунный свет мог подслушать этот
разговор, Леший спросил настороженно:
- Думаешь Цвет у мальчонки?
- Не знаю, - зло фыркнул собеседник. – Чувствую
только, что он как-то связан с ним.
- Расскажи, что случилось с Цветком, - Леший
наклонился вперед.
- Сегодня как раз такая ночь, когда граница между
Навью и Явью слаба, размыта и нечетка, Цветок был в
порубежье - на самой границе, в тумане. Его мог взять как
живой, так и навий.
- Именно поэтому мы решили действовать этой
ночью, - кивнул Хозяин леса.
- Я уже сорвал его и собирался уходить в Навь, как
тут – его собеседник подался ещё сильнее вперед. – Меня
ослепило, словно Хорс лично посмел вторгнуться в мои
владения. Но это был не он, – молчание повисло в пустом
замке.
- Есть догадки? – вопрос Лешего прозвучал слегка
отстраненно и уже более спокойно.
48
- В том то и дело, что нет. Когда я смог снова
видеть, то Цветка уже не было на месте. Я перекинулся в
ворона и полетел по границе своего Царства. Дальше мне
дороги нет… пока нет, - зло усмехнулся Худой. - Лишь
только мы добудем Цветок, и нам уже будет не нужен
мост через реку Смородину, который охраняет эта старая
карга, - он поморщился. - Чтобы перейти в Явь. Мои
легионы готовы, осталось лишь найти Цветок и успеть в
эту ночь, – потирая руки продолжил он.
- Так откуда взялся этот мальчишка?
- Я встретил его на самой границе, он как-то связан
со всем происходящим, и я не знаю ещё пока, как, – он
выпрямился, - Кстати, у меня для тебя отдельное
поручение.
***
«Баю, баю, баю, бай,
Поскорее засыпай,
Баю, баю, баю, бай,
А не то придет Бабай», - детская бабушкина
песенка почему-то именно сейчас вспомнилась Ратибору.
- Ой, ну не могу, - мальчик еле сдерживался от
смеха. – Вот умора.
- Да тише ты, - услышит же, - Берегиня сильно
нервничала. Ей ещё никогда не приходилось тягаться в
силе с таким могучим существом, как Бабайка.
Она крепкой хваткой зажала мальчику рот, отчего
на водной глади пошли небольшие колебания. Пузырьков
воздуха не было.
49
В самом начале Ратибор сильно удивился, когда
после долгого бега его спутница прошептала: «Скорее в
воду», - плавал он не очень. Ещё большим был испуг,
когда она потащила его на дно, крепко держа руками. Все
попытки выбраться были тщетны, руки русалки,
холодные и сильные, держали мертвой хваткой.
«Ну всё, приплыли», - мелькнуло у него в голове.
Минуты через три он понял, что спокойно дышит
под водой и даже может говорить со своей спасительнице-
утопительницей.
- Странно, твоя рубашка не жжет, - тем временем
говорила она. – Видимо, она действует только на того, кто
может причинить тебе вред. Где ты взял такое сокровище?
- Мне его бабушка сшила, - заявил он гордо.
- Бабушка? – вытаращила глаза русалка, отчего
стала похожа на одну из проплывающих рыб. – Как её
имя?
- Она Бабушка… Имя? - Ратибор призадумался.
Она всегда для него была просто Бабушкой. Так что этот
вопрос просто поставил его в тупик, - Василиса её имя.
Русалка побледнела, что было очень трудно
ожидать от нее и так бледной, и тем более в воде. Но
сейчас она стала совсем белой, чуть ли не прозрачной.
Они на время замолчали.
Вода была приятно теплой, хотя изначально
показалась ему весьма прохладной. Дрыгая ногами,
разгоняя при этом донный ил, Ратибор по привычке
пытался держаться на воде.
- Не мути воду! – русалка с небольшим усилием
подняла его выше, чтобы мальчик не мог выдать их своим
бултыханием.
50
– Почему я не утонул? – этот вопрос интересовал
его все больше и больше.
- Если я правильно поняла, ты теперь, вроде как,
тоже навий, - он побледнел похлещи русалки, - Но и при
этом ты и живой. Я не ведаю, как такое вышло, но знаю, у
кого можно спросить. И тебе она точно даст ответ, внук
Василисы.
На водную гладь легла черная тень.
- Это он, - едва слышно шепотом сказала русалка.
Мальчик сквозь водную массу видел размытую
фигуру ночного кошмара всех карапузов: темный,
кривобокий, хромающий старик в обветшалой хламиде
был хорошо виден на фоне Луны. Он топтался на месте,
озираясь по сторонам и обнюхивая воздух, при этом водил
опущенными к воде ладонями, приговаривая:
«Чую-чую, где-то тут,
Чую-чую, не уйдут.
Чую-чую, попадут,
В мои лапы».
Это было так забавно и нелепо, что Ратибор не
выдержал и засмеялся. Русалка закрыла ему рот, но водная
гладь уже пошла рябью. Бабайка пустыми черными
немигающими глазами уставился в воду. Он смотрел
прямиком в глаза мальчика так, что у того начали дрожать
руки.
Медленно садясь на корточки, их преследователь
протянул руку к воде, растопырив кривые пальцы.
Покачивая головой налево-направо он угрожающе
продолжал: «Чую-чую…».
В этот момент на груди Ратибора, как будто
взорвался вулкан – оберег под рубашкой нагрелся до такой
51
степени, что обкатил всего мальчика теплом. Русалка
ойкнула и отстранилась от него.
В голову пришли слова «Чур, меня, Чур не я!», -
Ратибор начал их повторять, отчего водная гладь пошла
волной. Но Бабайка уже не видел ничего этого. Он резко
встал, что было необычно для хромца. Его «Чую-чую»
были очень жалобны, после чего смолкли. И, спустя
мгновение, едва не плача молвил: «Не чую, не…», и
растворился в воздухе.
***
- И кто теперь чей спаситель? – Берегиня сидела на
траве у озера, положив руки на колени и уткнувшись в них
лбом, мокрая и вся в тине. Периодически поднимая
голову, она всхлипывала. Вид у нее был жалкий. – Я снова
не справилась, не сберегла.
- Что ты, что ты, - мальчик сидел сбоку,
успокаивающе положив руку ей на плечо, отчего её плечо
теплело. – Если бы не ты…
- Если бы не вот ЭТО, - русалка не дала ему
закончить, указав пальцем на грудь Ратибора, точнее на
висящий там оберег. – Он бы нас нашел!
Мальчик сжал оберег в кулаке и сделал шаг назад.
Она шмыгнула, утерев нос пальцем и продолжила:
- Ты полон сюрпризов, как сундук с сокровищами, -
Она встала и, топнув ножкой, произнесла. – А ну,
показывай, что там от меня прячешь! А то обижусь, -
затем надула щечки.
52
Делать было нечего, он вытащил оберег и, положив
на ладонь, показал русалке. Та охнула, совсем по девчачьи
схватившись ладошками за щеки.
- Он-то у тебя откуда? - она протянула руку, но так
и не решилась прикоснуться. Ратибору показалось, что
при этом оберег слегка нагрелся.
- Друг подарил.
- Ты хоть знаешь, что это такое?
- Спица колесницы Хорса, - не задумываясь
выпалил он, повторяя слова кудрявого белобрысого
незнакомца.
- Спица…колесницы…, - глаза русалки начали
сиять, по лицу медленно поползла улыбка. – Какая же это
спица. Кто тебе такое сказал?
- Кто нужно, тот и сказал, - обиженным тоном
молвил мальчик, быстро убирая оберег обратно под
рубаху. – Чего ты смеешься-то?
Русалка заливалась хохотом.
-
Спица….ахахах…колесницы….хахахахах….ик…хахахаха
х..Хорса…А что не молния Перуна? - она немного
успокоилась. – Да каждый навий его чует. Откуда он у
тебя? Это же…
Договорить им не дали.
Из-за бурного смеха и громкого разговора они не
услышали, что кто-то к ним приближался. Прятаться
теперь было поздно. К счастью, идущий тоже не обращал
внимание на происходящее по сторонам, разговаривая с
самим собой.
- Тоже мне, в болоте я сидел, ничего не делал. Он
только один все тут делает.
53
Чем ближе он подходил к берегу, тем отчетливее
было слышно бульканье то ли в его шагах, то ли в словах,
а может и во всем одновременно.
Ребята поднялись на ноги. Ратибор видел, что
Берегиня сильно испугана, наверно, она знакома с
приближающимся к ним.
- А кто русалок послал людей отвлекать, чтобы они
за Папоротником не пошли раньше времени? Кто воду
мутил, чтобы не купались, да улов рыбакам хороший дал,
чтобы заняты были и не мешались?
С его приближением в воде начали плескаться
мелкие рыбы.
- Эх, жизнь моя-я-я…, - погруженный в свои думы
он чуть было не прошел мимо Ратибора и Берегини,
замерших в испуге на берегу. Но все-таки, в последний
момент опустил занесенную над водой ногу обратно на
берег, сделал шаг назад, поравнявшись с Берегиней и
Ратибором.
- Так, ты почему, - уже будничным тоном начал
Водяной, - не ушла с остальными? Снова измываются над
тобой? Ух, я им…, - продолжить он не успел.
Взгляд хозяина водоема уставился на мальчика.
- Так, так, так. Что тут у нас: молодая русалочка и
живой, - он почесал затылок. – Самому что ли утопить
тебя?
Залезать в очередной раз в воду, а тем паче
топиться не хотелось. Поэтому Ратибор со словами:
- Как вы мне все уже надоели сегодня, - недолго
думая, быстро подошел в опешившему Водяному и
толкнул его в озеро со словами «Да, кем бы ты ни был -
сгинь», - после чего схватил опешившую Берегиню за руку
и дал стрекоча. За их спиной раздался громкий «Бульк!».
54
Оберег медленно остывал на груди мальчика.
***
Каждый раз, когда они сбивались с пути и вновь его
находили, делали повороты или возвращались назад, в
поисках тропинки, Ратибор не переставал удивляться, как
же это Берегине удается так ориентироваться в этих
дебрях. Казалось, что она видит в темноте, как кошка.
Мальчик же, наоборот, практически ничего не видел, будь
он тут один, то заблудился бы после первых десяти шагов.
Русалка вела его к той, кто должна была дать ему
ответы на все вопросы. Хотя мальчик уже сомневался, что
у него получится разобраться во всех загадках этой ночи.
С каждый разом загадки и странности только росли, а
ответов все не было.
-
Стой. Послушаем лес, – девочка резко
остановилась, так что он ее чуть не сбил с ног.
- Чего его слушать-то…
- Тсссс, - она не дала ему договорить. – Так
странно. За нами нет погони, меня это пугает.
Порассуждать о том, что наличие погони это плохо,
а не наоборот ему не дали. Берегиня схватила его за руку и
продолжила плутающий путь в лесу.
- Так куда ты меня тащишь-то? – после нескольких
минут молчания мальчик не выдержал.
- Если она тебе не поможет, уже никто помочь не
сможет.
55
- Кому к ней-то? Хватит говорить загадками, -
мальчик немного замедлил шаг и топнул ногой. – И так
уже полно загадок, хочу разгадки.
Они продолжали свой путь. Вопросы так и остались
висеть в воздухе.
От леса пахло сыростью, Ратибор мерз и постоянно
ежился.
Вдруг мальчику показалось, что сзади раздалось
жалобное: «Аууу..».
- О, нет, - русалка ускорила шаг, практически
волоком уже таща Ратибора за собой.
Порою, они переходили на бег. Но ночью в лесу
много не побегаешь. И всё чаще то слева, то справа
слышалось: «Аууу-аууу-ауукка», и этот непонятный
«аууука» - становился все отчетливее.
- Всё-таки догнали, - в голосе девочки была дрожь.
- Кто это?
- Леший и его свита. Дальше дороги нет.
Деревья закрывали им проход, кусты хватали за
ноги, вперед было не протиснуться.
Оберег на груди начал раскаляться. Ратибор даже
ждал этого, он уже понял, что оберег может действительно
помочь выйти победителем в борьбе с нечистью.
- Я буду сражаться! – мальчик заслонил спутницу,
встав перед надвигающимся Лешим.
- Ау-аука. Зачем сражаться? – говорящего не было
видно, голос раздавался попеременно со всех сторон: либо
это было такое странное эхо, либо преследователь мог
перемещаться с неимоверной скоростью. – Ау..
- Ты один что ли? – русалка выступила вперед из-за
спины Ратибора.
56
- Да, Аука-ау, - вперед, зависая над землей,
проступило нечто небольшое и темное, но в сумраке было
невозможно разглядеть, кто стоял напротив них. – Я один.
Я никому не сказал, что увидел тебя с живым. Поделись
им со мной…
Застыла тишина. В груди мальчика сильно билось
сердце: «Как это, поделиться мной? Неужели она меня все
это время просто вела в западню? Для чего я ей?».
Не дождавшись ответа, преследователь продолжил:
- Я маленький, ты маленькая, нам его хватит на
двоих, - голос был просящий и жалобный.
- Аука – лесной дух, - видимо, она знала
говорящего. – Ты из немногих был всегда добр ко мне,
указывал дорогу, а не водил по чащобам, - в голосе
Берегини звучала сталь. Уйди по добру, дай пройти и
открой нам тропу. Тебе со мной не справиться!
- Ау-ау-аука, - звук снова начал метаться, он звучал
то в кустах, то на поляне, а то и в кромках деревьев. А
затем с визгом: «Моё, не отдам!» ринулся на них,
опрокинув русалку на землю.
***
На поляне был разгар праздника. Светила полная
Луна, что само по себе было редкостью на Купалу.
Гой, Купала! Гой, Ярило!
С утра за водой ходила.
Гой, Ярило! Гой, Купала!
Водяного повстречала.
57
Повстречался Водяной,
Увязался он за мной.
Гой, Ярило! Гой, Купала!
Коромыслом отгоняла…
Тут и там затевались хороводные игры, девушки
подмигивали парням, весело хохоча и убегая от их
объятий в самый последний момент.
Уже совсем скоро мужчины будут пытаться
захватить березку, а после удачного захвата жечь её
вместе с Ярилой, весенним Солнышком, в виде
соломенного чучела, запустив их горящими вниз по реке.
Так повелось издревле и было всегда. А уже после всего
этого, будет зажжен и сам Купалец – костер высотой в
девять или десять метров, и жизнь новому Солнцу будет
дана.
Среди гуляющего люда шел старик, крепкий, с
густой седой бородой. Все знали его в деревне как деда
Пахома. Видели его редко, он жил бирюком в лесу,
неподалеку, в своей сторожке. Питался охотой и
промыслом, часто помогал деревенским, если с ними
приключилась беда в лесу или какая хворь. В душу не лез,
но и в помощи не отказывал. Его все уважали, но
сторонились. Веяло от него чем-то таким: суровым,
лесным и диким-звериным.
Он шел к кромке леса, изредка поглядывая на
сложенный и готовый к зажжению купальский костер.
Что-то бормоча себе в бороду и постукивая по земле
посохом, он уже был готов нырнуть под покров леса, как
тут из толпы к нему быстрым шагом двинулась статная
фигура.
58
- Ну, здравствуй, Дед Пахом, - бабушка Ратибора
поклонилась в ноги. – Или лучше именовать тебя Хозяин?
Лишних ушей тут нет.
- Полно тебе, Василиса-рукодельница, - он нехотя
остановился, озираясь, до опушки оставалось немногим
шагов двадцать. – К чему нам все эти титулы?
- По добру ли к нам или лихое чего таишь в такой
час? – она встала буквицей «Ферт», уперев кулаки в свои
бока.
- Не буди Лихо, ежели спит оно тихо, - старик
смотрел на нее грозным немигающим взглядом. – А ведь я
тебя еще маленькой помню, на руках даже качал,
приходилось как-то. Гляди ж ты, вымахала, отца забыла, в
гости к нам не захаживаешь.
- По что же забыла-то? Помню-помню, такое не
забудешь. А в гости не хожу то верно, отец суров, я с
прошлого раза с его лягушачьей шкуры долго
оправлялась, Ивана мне чуть не погубил. – Она взяла его
под локоть и повела по кромке леса, обходя поляну. – На
руках, значит, качал, говоришь, любо-дорого послушать.
- Да, Василиса названная Премудрой, - он нехотя
пошел с ней рядом, пару раз оглянувшись на то место, где
хотел уйти в лес. – Так ты свою вину перед ним искупи,
он, глядишь, и будет милостив к тебе!
- Милостив? Он?!!! – бабушка Ратибора звонко
расхохоталась. – Вину, значит, искупить, может ещё из его
мертвой чаши испить, чтобы не было мне дороги в Явь?
- Зачем же ты так, - он поморщился.
- Так потому, что лучше тебя знаю своего отца! –
она улыбалась. – А теперь побудь тут, мне своими силами
с тобой не совладать, но тут не только мои силы.
59
Сказав это, бабушка Ратибора легкими шажками
вышла из круга, в который завела Деда Пахома,
названного Хозяином. Тот только сейчас осмотрелся по
сторонам и понял, что находится в каменном лабиринте.
Камни были крупными, но не более его лодыжки. Только
выход для него был там, где вход, не мог он как Василиса
просто перескочить через невысокую стену лабиринта
Судьбы.
- Именем своим зарекаю: нет тут дороги ни
пешему, ни конному, ни пролететь и ни проползти, пока
слово мое будет крепко! Быть так! – она что-то резко
бросила оземь, пошел небольшой дымок, который быстро
развеялся.
Дико взревев, Дед Пахом прорычал из центра
лабиринта, зло постукивая своим посохом оземь:
- Нет тебе больше дороги в мой лес! Нет…, - тут он
осекся и уставился в гущу деревьев, практически в то же
место, где хотел уйти с поляны. И ему слабым дуновением
ветра донеслось удивленно: «Твой лес?!». Отчего он как
подкошенный сел в центре лабиринта и жалобно заскулил,
как побитая дворняга.
Василиса тоже обернулась в ту сторону, будто и
она услышала. Ей показалось, что за деревьями медленно
скрылась тень, похожая на большого бурого медведя.
Туман стал густеть, как будто чьё-то войско
окружило поляну.
***
60
- Ратиборчик, миленький мой, ну очнись, – это
было первое, что услышал мальчик, когда начал
приходить в себя.
- Мы еще живы?
- Наконец-то, - она вся засияла и начала утирать
свои слезы. – Ты уже долго так лежал, что я перепугалась
за тебя.
Ратибор медленно сел, покачав головой, он
осмотрелся: тот же темный лес, только почему-то все
деревья вокруг них были обуглены, тлели головешки и
кое-где еще догорали маленькие языки пламени, слабо
освещая место недавнего боя.
- Что случилось?
- Когда Аука кинулся на тебя, твой оберег залился
светом, а потом как шандарахнуло, - она показала рукой
на тлеющие деревья вокруг. - И вот что вышло.
- Ты-то цела? – он осмотрел её с ног до головы.
- Я-то да, меня отбросило в кусты. Ты спалил часть
леса. Зато теперь нам опять открыта тропа, - она указала в
ту сторону, где они не смогли пройти до этого. Сейчас в
том месте виднелся проход в темноту.
- Кто на нас напал?
- Это был Аука – мелкий лесной дух из подручных
Лешего. Даже я сильнее его, но почему-то не справилась,
она утерла слезы.
- Никогда не думал, что русалки умеют плакать.
- Нет, не умеем. Наплакались в прошлой жизни.
Зато смеемся всласть. Обычно это последнее, что слышат
в своей жизни живые, - она смотрела на него виновато. –
Чем дольше я с тобой провожу времени, тем больше
человеческого во мне просыпается и тем слабее я
становлюсь в Нави.
61
- Так значит я тебе для этого? – он вскочил, но
ойкнул, сел обратно, потому что у него закружилась
голова.
- Нет, ты что? Ты мой единственный друг за все
время моего существования в Нави, а прежней своей
жизни я и не помню.
Они сидели, молча держась за руки. Ратибор еще
многое хотел у нее спросить, но никак не решался.
- Нужно идти, сейчас на шум еще кто-нибудь
принесет, - Берегиня снова была собрана. От плачущей
девочки не осталось и следа.
Оставшийся участок леса они прошли без
приключений.
И уже совсем скоро вышли на освещенную лунным
светом поляну.
- Это ты меня куда привела? - Ратибор стоял как
вкопанный, смотря то на русалку, то на поляну.
А посмотреть тут было на что. Центр поляны
окружал высокий деревянный слегка покосившийся забор.
Тут и там над забором возвышались колья с черепами.
Глазницы черепов светились слабым светом, который
перемещался по поляне, как будто обшаривая её. За
забором едва виднелась избушка. Через прорехи в заборе
мальчику показалось, что изба стоит на двух толстых
столбах. Но тут один из этих столбов, согнувшись,
оторвался от земли и огромными когтями почесал второй
шершавый столб. Затем изба потопталась на месте.
Мальчика наконец-то осенило:
- Неужели избушка Бабы Яги?
- Кроме неё тебе никто не поможет, - русалка
потянула мальчика за рукав рубахи. - Идем уже!
62
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-4.jpg)
63
Глава IV
В гостях у Бабы Яги.
Сочная спелая ягода быстро таяла во рту. Вкусный
аромат свежей клубники витал по избе, ударяя в нос
манящим: «Съешь меня, съешь!». Мальчик ел, уплетал за
обе щеки.
Самым удивительным было то, что клубника сама
запрыгивала из тарелки в рот. Когда хозяйка избы сказала
мимоходом: «Ешь сколько хочешь, вот тебе, чтобы руки
не марать», - и щёлкнула пальцем, мальчик с
непониманием раскрыл рот, в вопросительном «Аа?». Тут-
то первая ягода и запрыгнула, видимо, желая, чтоб её
скорее съели. Самым сложным было приноровиться: если
долго держать рот открытым – ягоды начинают
запрыгивать, не переставая и, уже не влезая, просто
щекотно щелкают по носу и губам, и валяться в разных
направлениях.
- Проголодался, касатик? – Бабушка Яга, именно
так она просила называть её гостям, улыбаясь, погладила
мальчика по голове. Отчего тот взглотнул.
- Благодарим, Бабушка, за приют и угощения, -
молвила Берегиня, сидевшая за столом рядом с Ратибором,
жуя горячий, только из печки хлеб, и запивая его молоком.
На самом деле, хоть мальчик и боялся поначалу, всё
прошло очень гладко: избушка не кочевряжилась, а сразу
повернулась к лесу задом, а к ним передом и впустила
нежданных гостей; Яга не пыталась съесть ребят или
учинить чего худого, а посадила за стол и накормила. Да и
сама хозяйка избы была не кривой злой старухой, как
мальчик представлял себе. Она была чем-то похожа на
бабушку Василису, только намного старше, сутулее. Даже
64
голос хозяйки напоминал бабушку так, что мальчик
расслабился и лишь иногда вздрагивал, вспоминая, где он
и с кем.
- Проголодались, набегались. – Яга стояла перед
столом и, умиляясь, смотрела на гостей. Ратибор отметил,
что русалку это совсем не смущало, как будто один из
всех жутких страхов всех карапузов так и должен себя
вести. – Я смотрю, ты никак не успокоишься, внучок?
Мальчик открыл рот от удивления, дескать «какой я
тебе внучек», отчего туда запрыгнуло столько ягод, что
снова пришлось жевать.
За окном щебетали птицы, летали бабочки и
светило яркое Солнце, что хоть зажмуривайся. Да-да,
самое настоящее Солнце и дневной свет. Вдаль стелилась
зеленая поляна, переходя в красивый хвойный лес.
Ратибор несколько раз ещё проверил, когда вошел: за
дверью ночь и полная Луна, за окном день и яркое Солнце.
- Я, конечно же, глаза всем отвела и дорогу сюда
замела, не найдут вас в скором времени, - продолжала
хозяйка свою речь. - Да вот чудится мне, что не
хорониться вам надо, а действовать, пока совсем поздно не
стало.
- Поздно для чего? – мальчику успел поймать ягоду
на лету, отчего та забрызгала его соком, раздавленная
пальцами.
- Ну вот испачкался, - Яга проговорила с
сожалением. Щелчок пальцами и ягоды перестали
запрыгивать в рот к Ратибору. – Коли вы наелись, будем о
деле говорить. Рассказывайте, с чем пожаловали, гости
дорогие!
65
***
- Теперь ты не русалочка, а Аленушка, смеялся
Ратибор, прижав кулак ко рту, чтобы не залиться ещё
большим смехом.
- Дааа, - загадочно протянула девочка, примеряя
свой новый наряд и вертясь перед медным тазиком,
который был натерт до блеска и отражал девочку лучше
всякого зеркала. – Так славно, - она захлопала в ладоши и
запрыгала на месте.
Берегиня уже несколько раз примеряла и
перемеряла платья из сундука Бабы Яги, вертелась у
своего тазика-зеркала, хихикала и хлопала в ладоши. На её
щеках горел едва заметный румянец.
После долгой беседы хозяйка быстро покинула
избу, ребята остались вдвоем и были посвящены сами
себе.
- Откуда у нее столько нарядов, - мальчик сидел на
печи, сверху наблюдая за всем происходящим.
- Знаешь, я никогда об этом даже не задумывалась,
- девочка захлопнула крышку сундука, усевшись сверху.
Сейчас на ней был белый сарафан, на рукавах и подоле
которого красовались витиеватые узоры, подобные узорам
на рубахе собеседника. – Я частенько захаживаю к
Бабушке Яге, она очень добра ко мне. Иногда она
разрешает мне надевать эти платьишки, говорит, мол:
«Так в тебе останется хоть что-то человеческое и Навь не
поглотит тебя окончательно». Я не ведаю, откуда они у
Яги, но один раз бабушка обмолвилась, что это одежда её
дочери.
В воздухе завис невысказанный вопрос Ратибора:
«Разве у Бабы Яги есть дочь?»
66
Раздался скрип двери, ребята вздрогнули и
посмотрели в ту сторону, Ратибор с испугом, Берегиня с
надеждой. Но это была не Яга, в дверной проем
протиснулся угольно-черный кот с горящими зелеными
глазами.
- Баюша, Баюньчик, - русалка потянула к нему
руки, словно ожидая, что кот примет приглашение и
пойдет к ней, но кот издал вальяжное «Мур-мяуу» и
поспешил к миске с молоком, стоящей подле стола.
- Ты бы хотела снова стать живой? – мальчик
теребил в руках подол своей рубашки.
- Ты, что, конечно хочу, - Берегиня вскочила с
сундука и сделала шаг к нему. На глазах девочки
наворачивались слезы. – Я чужая тут, все меня не любят,
русалки издеваются, только вот Бабушка Яга добра ко
мне, говорит: «Придет ещё твоё время». А когда оно
придет-то?
- Я бы всё готов сделать, чтобы это произошло, -
мальчик сжал кулаки. Ни он, ни русалка не заметили, как
при этих словах кот перестал лакать из миски, пристально
посмотрел на мальчика, переведя взгляд на Берегиню. –
Вот только я не знаю, что для этого нужно.
Баюн подошел к девочке и начал тереться о её ноги.
- Я иногда втихаря пробиралась за другими
русалками, когда они ходили людей пугать, чтобы
взглянуть на Явь, - она начала неожиданного говорить,
мечтательно уставившись на мальчика, но при этом как
будто не замечая его. – Мне больше всего запомнились
Звезды. Я никогда их не видела, ведь в Нави нет Звезд,
только черное безмолвие над головой и вечный сумрак.
- Я тоже люблю смотреть на звезды.
67
- Вы, живые, даже не цените то, что имеете, - она,
словно не слышала его, продолжая говорить, больше для
себя самой. – Они такие ласковые, дарят свет как Солнце,
хотя и его я не видела. В избе Яги есть солнечный свет, но
нет Солнца, ты заметил это?
Ратибор только сейчас понял, чего не хватало во
всей этой радужной картине мира за окном - там не было
Солнца.
- Бабушка часто мне рассказывала о жизни там, за
Калиновым мостом, за рекой Смородиной, - она махнула
рукой в сторону от себя. – Только нет мне там проходу,
лишь через туман, да и то на небольшой миг.
За дверью послышалось: «Ох, мухоморы ёжики,
свалились мне на голову», - поспешные шаги по лестнице,
и дверь резко распахнулась.
На
пороге
стояла
Яга,
запыхавшаяся
и
растрепанная, с метлой в руке.
- А ну живо в чулан! – палец с длинным кривым
ногтем указал в угол за сундуком. – И чтобы тише травы,
ниже воды… Тьфу ты… Выше травы… ай. – Решив не
продолжать, она захлопнула дверь и метлой погнала ребят
в указанный чулан.
Оберег на шее Ратибора горел огнем как никогда
раньше.
- И ты ещё не вовремя, - обращаясь к оберегу
сказала хозяйка избушки. Она провела рукой над ним, и
оберег погас. – Баюн, ты с ними, смотри, чтобы чего не
вышло.
После того как ребята спрятались, Баба Яга начала
мести перед чуланом своей метлой, приговаривая:
Тропы явные, тропы скрытные,
68
Век идти по ночной тишине.
Для иных все пути - закрытые,
Отворяется путь только мне.
Очередной раз в эту ночь в избушке раздался скрип
входной двери.
***
Праздничная поляна была практически пустой.
Люди копошились на берегу у воды. Оттуда были слышны
песни и радостные голоса. Настало время попрощаться со
старым светилом – огненное колесо готовилось опуститься
в воду, как символ умирающего Солнца. Наступало самое
темное время этой ночи. Время, когда Ярило уже покинул
небосвод, а молодой Купайло ещё на него не вступил. И,
пока не будет возжён главный костер праздника –
Купалец, можно найти Цветок Папоротника и клад под
ним.
Дед Пахом, грузный и понурый, сидел в центре
каменного лабиринта. Лабиринт спиралью раскручивался
из центра, и вот он – родной лес, иди в свои угодья! Но
слово Василисы держало пуще оков.
- Что, Старый, сидишь?, - раздалось от края круга
лабиринта за спиной узника.
Пахом нехотя повернулся. Он был удивлен, вряд ли
кто из местных посмел бы с ним так разговаривать, его
уважали, и пуще этого боялись, хотя он и был добр к
сельчанам.
Говоривший продолжил:
69
- Какого Лешего тебя занесло сюда? – туман
подступил вплотную к лабиринту, он уже стелился и по
поляне, скрывая задающего вопрос, лишь его силуэт был
слегка различим.
- Иди атседа, подо’бру! – Пахом махнул рукой,
указывая куда стоит пойти собеседнику. Деда
передернуло от произнесенного имени Лешего, и он начал
злиться сильнее.
- А что ты мне сделаешь? – насмешка сквозила в
голосе. – Ты в западне сидишь, и до Купальца тебе не
выбраться.
Пахом резко встал, сейчас он был похож на шатуна,
свирепого и опасного. Яростный взгляд буравил туман.
«Только покажись, только дай мне тебя узнать, в век из
моего леса не выйдешь», - думал он, постукивая посохом
по земле.
- Взглядом пронзить пытаешься, Лесной Хозяин? –
говоривший, видимо, хорошо представлял, кто скрывался
под личиной Деда Пахома, и нисколечко не боялся его
гнева.
Узник зарычал.
В тумане запели волки.
- Говори, с чем пожаловал. Вижу, ты неробкого
десятка, коли глаголешь так дерзко, зная, кто перед тобой,
- Пахом немного успокоился.
Незнакомец
повел
рукой,
туман,
словно
подвластный ему, расступился. Но даже сейчас
невозможно было разглядеть говорящего из темноты.
Виден был лишь его черных балахон, закрывающий лицо
и пепельный, как сама ночь, плащ. В лунном свете он даже
прозванному Хозяином казался зловещим. Говоривший
сделал еще несколько пасов своим посохом, навершие
70
которого украшал белый череп, и туман окончательно
расступился в том месте, где стоял незнакомец.
- Зови меня – Черный Колдун, - говорил он
уверенно, - Я знаю, что задумал твой хозяин. – Пахом
снова дернулся, он сам был себе хозяином. - И готов
помочь тебе выбраться, чтобы ты продолжил делать
задуманное.
- Ну, так помоги, чего же ты многословишь-то?! –
Пахом ухмыльнулся в бороду.
- Даром ничего не бывает, уж ты-то знаешь,
Хозяин.
- Чего же хочешь?
- Плату свою приду просить позже, как дело
сделаете, договорились?
- Делай уже, коли пришел.
Подул сильный леденящий ветер, Пахом поёжился.
Черный Колдун поднял свой посох и начал что-то
шептать, и водить свободной рукой перед собой. Земля
под лабиринтом ходила ходуном. Камни, из которых он
был сложен – увесистые валуны, начали медленно уходить
под землю. Пахому казалось, что тут и там костлявые руки
вылезают из земли, цепляют камни и тянут их вниз.
Путь был открыт – часть лабиринта просто
отсутствовала. Колдун также куда-то пропал, растворился
во вновь надвинувшемся тумане. Долго не думая, Дед
Пахом последовал примеру своего избавителя – ушел в
туман.
Лишь после этого волки перестали выть, и над
поляной зависла зловещая тишина.
***
71
Дверь в избушку на курьих ножках в очередной раз
за эту ночь протяжно скрипнула, нехотя закрываясь.
Черный плащ мел пол избы, звенели шпоры на сапогах, на
несколько секунд в воздухе зависла тишина.
- Принимай гостей, хозяйка, - надменно и величаво
молвил вошедший.
- Незваный гость хуже Тугарина, - Баба Яга стояла
посреди комнаты, оперевшись на свою метлу. Вид у нее
был напуганный, но боевой. – Чего явился?
- Поди ты не знаешь, Ведающая?! – Он был высок и
худ, лысая голова, обтянутая смуглой кожей, немигающий
взгляд и крючковатый нос мог заставить любого впасть в
панику. А еще от него веяло Силой. Страшной, не
признающей неповиновения, Силой. – Весь лес на ушах
стоит, а ты не знаешь, дескать?!
- Слышу звон, да не знаю, где он, - лукаво сказала
Яга и, указав ему на стол, продолжила: «Ты чего с порога
ворвался, да пытать меня вздумал, а, Худой? Садись,
отведай моих пирогов с кренделями, потом и поговорим».
Он остался на месте и начал перебирать в руках
маленькие четки из белых камней. Когда Яга
присмотрелась повнимательнее, то увидела, что камни
выточены в маленькие черепа и охнула: «Батюшки!»
Вошедший проследил её взгляд, быстро убрал четки куда-
то под свой черный плащ, говоря:
- Ну что, старая, по-хорошему договоримся, али
как? – глаза его горели красным. – Чую, у тебя тут где-то
спрятался, укрылся живой. Весь лес обшарили, негде ему
таиться более. Дальше уйти он не мог, просто не успел бы
без чьей-то помощи.
72
- Бузить вздумал, Кощей! – она только щелкнула
пальцем, и свет из окна уже не был ласковым и дневным,
там стояла ночь. Избу освещали только несколько
горящих лучин. Черепа с частокола смотрели в упор на
гостя. – Гость остается гостем, пока в доме есть хозяин! В
этом доме – я хозяйка.
- Недолго, старая, - он подошел к ней вплотную.
Две немигающих пары глаз смотрели друг на друга. Две
вечности, голодные бездны бытия встретились, но
столкновения пока избежать удалось. - Боги живы, пока в
них кто-то верит. Моя сила с каждым часом растет, скоро
мне будет мало одной Нави.
- Вижу, что ты задумал. Не лопни только, - она
поставила перед ним метлу, с досадой сделав шаг назад.
- Я-то не лопну, а вот твой последний час близится,
Макошь, - он с усмешкой фыркнул. – Хотя, кто теперь
тебя так называет? У живых короткая память, для них ты
злая Баба Яга, даже уже не Ведающая, а просто старая
ведьма, крадущая детей.
- Это мы еще поглядим.
- Что ты так цепляешься за этого мальчишку? – он
снова обводил взглядом избу.
- Он внук Василисы, - Яга стояла только за счет
метлы, готовая вот-вот упасть. Нелегко ей давалось
скрывать чулан от всевидящего взора Кащея.
- Чтоооо??? – тот просто рассвирепел. Обнажив
острые клыки и воздев руки с растопыренными пальцами
вверх, пришелец был готов разнести всю избу.
Тут из чулана раздался резкий удар, как будто что-
то тяжелое упало на пол.
73
- Чулан! – только сейчас Кащей обратил внимание
на него, до этого убежище Ратибора было скрыто от его
взора. – Вот ведьма! – прокричал он, проходя мимо
74
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-5.jpg)
75
осевшей на пол и едва державшей метлу Бабы Яги,
направляясь к чулану.
Как ни в чем не бывало, из-за занавески вышел кот
Баюн, облизывая сметану с морды. Он посмотрел
недовольно на Кащея и улегся у ног хозяйки, которая
начала его медленно гладить.
Кащей резко отодвинул занавеску чулана, но там
было пусто. Точнее не пусто, а много хозяйственной
утвари, разбитая крынка и лужа сметаны на полу.
- Чую-чую, русским духом пахнет, - обернулся он к
хозяйке избы. – Ладно, тобой займусь позже.
И уже на выходе его догнали еле слышимые слова
Бабы Яги:
- Чернобог, я не пропущу твои легионы через
Калинов мост, тебе не пройти!
Он обернулся, но она уже лежала ничком на полу,
между ними стоял ощетинившийся кот.
Дверь захлопнулась.
***
Тем временем праздник переместился к воде. У
реки стоял гомон.
Люди были на сходнях к воде, кто-то у зажигаемого
колеса на пригорке. Все ждали – скорей бы!
- Масла подлей поболе.
- Да не мешай ты.
- Разойдись!
76
Мужчины факелом пытались поджечь колесо -
получалось не очень.
Раздался всплеск.
- Ой ты батюшки, неужели русалки?
Люди как по команде посмотрели в воду, но ничего
не было видно - огни факелов освещали только часть реки.
Василиса нервничала. Что-то шло не так.
Завыли волки.
Как будто злая кошка начала скрестись у бабушки
Ратибора на груди. Уже не дожидаясь ухода чучела Ярилы
в водную гладь, она побежала к лабиринту. Люди
посмотрели ей в след, но, не придав значения, продолжили
заниматься прежним делом - бабка Василиса всегда
отличалась чудовством.
Она опоздала.
Василиса сидела на земле у одного из оставшихся
валунов и со слезами смотрела на разрушенный лабиринт
Судьбы. Малой ценой отворотить беду не получилось,
видимо, пришло время действовать всерьез.
Сколько уже лет она берегла «Влесов Ключ» от
лиходейских деяний детей Нави. Её сторонились, хотя в
трудные минуты хвори, когда врачи не могли помочь
больному, бежали именно к ней. И она помогала, жаль,
что не всегда ей удавалось это – жизнь среди людей не
делает сильнее таких, как она.
- Навьи дети ещё живут среди нас, - молвила
бабушка Ратибора, опустив взгляд. – И сила их растет.
Подняв голову к диску огромной полной Луны, она
растяжно запела.
Ой, пойду по воду,
Да в лесах оводом,
77
Да в степи колосом,
Ветра быть голосом.
Приключилась кручинушка,
Ох, судьбина-судьбинушка
У забытого омута
Жду незримого повода…
Лес дремучий колышется,
Мне не кажется – слышится,
Тот туман не воротиться
Волком буду, как водится…
Песня оборвалась. Большая белая волчица стояла
там, где только что сидела Василиса, слегка подвывая на
Луну. Вой прекратился, она облизнулась и ушла в туман.
***
«Чтоооо???» - раздалось из избы, даже занавески в
чулане дернулись…
Все это время Ратибор и Берегиня сидели
обнявшись. Оберег горел, каким-то образом подпитывая
силы русалки, иначе бы она не справилась. Обережный
купол, который она создала над собой и мальчиком,
закрывал их, помогая Бабе Яге отводить взгляд Кащея от
чулана.
78
Ратибору в голову начали приходить какие-то
странные воспоминания. Ему казалось, что очень-
преочень давно он уже был в этой избе.
В ушах звучал голос Бабы Яги: «А ну, полезай на
лопату, да ноги не раздвигай»
Потом было жарко и страшно, затем приятно.
Тот же голос в его памяти продолжал говорить:
«Теперь ты у нас припеченный и обжаренный, как
калачик, никакая хворь больше не возьмет».
Вроде бы тогда в избе был ещё кто-то, но
вспоминалось слабо. Память лишь зацепила фразу: «Мама,
я так устала быть вдалеке от дома, среди людей»
Еще вспомнилось, что он любил играть с хвостом
Баюна, который невозможно было поймать.
Да и саму избушку на курьих ножках он вспомнил
вполне отчетливо.
Он играл с ней: «К лесу задом, ко мне передом. Ко
мне передом, к лесу задом», это «задом-передом» могло
продолжаться до бесконечности, что уже сама Баба Яга не
выдерживала и приструнивала его.
Ещё он отчетливо вспомнил разговор, случайным
свидетелем которого стал, будучи чуть постарше:
- Когда сила пропитывала весь мир, словно
полноводные реки питали океан, я помню то время, в нас
верили, и мы могли многое. Боги – так нас называли. Мы
били частью мира – единого Рода. Мы даже не имели
телесной оболочки: юный Хорс был светом, просто
светом; Стрибог - ветром, тысячами ветров; я была
пашней и урожаем.
- Тебе горько вспоминать?
- Да, сила не имеет чувств. Увы, мы уже не Сила.
- Как это случилось?
79
- Мы не поняли, упустили этот момент. Сила стала
уходить от нас, она так же осталась в мире, но нам её
доставалось все меньше и меньше. Для того, чтобы
сохранить хотя бы крупицы, мы приобрели тела. И уже
Хорс стал богом Солнца, а не Вселенским безграничным
Светом.
- Как реагировали остальные?
- По-разному: Перун горделиво заявил «Я бог грозы
и войны, всегда буду нужен людям». И что, потом он стал
богом княжеской дружины, а сегодня о нем помнят
единицы, и мало кто в засуху бьет в барабан.
- Почему ты выбрала путь изгнания, мама?
- Трудно было из Макоши стать ЭТИМ! – она
развела руки. - Сейчас мною пугают детей, а раньше я
была под стать Роду, стояла у его трона. Теперь я Баба
Яга, старая ведьма, крадущая детей.
- Почему же Род не помогает Вам?
- Род и есть Сила, Вселенная. Ты забываешь: Сила
не имеет чувств.
- Но как всё это исправить, без Вас мир погибает?
- Сила возвращается…
Неожиданно приятная нега воспоминаний была
прервана.
Обережный купол русалки сдерживал натиск взора
Кащея, но, к сожалению, любая сила небезгранична.
- Я больше не мо.. , - только и успела прошептать
Берегиня, прежде чем с грохотом свалилась на пол,
зацепив рукой крынку со сметаной.
Шаги приближались к затаившимся ребятам.
Сквозь прореху колыхающегося полотнища, отделявшего
чулан от горницы, мальчик на миг смог увидеть
приближающегося к ним Кощея, названного Бессмертным.
80
Медлить было нельзя, но что же делать?
***
Яробор и Ходута, оглядываясь, шли по ночному
лесу. Каждый куст казался чудовищем, каждый шорох
опасным. Пока весь люд на поляне праздновал, проводя
время в играх и обрядах: отбирали березку у девок, затем
топили (конечно, березку, а не девок), сжигали Ярилу на
плоту, которого, горящим, носило по реке (плот, а не
Ярилу, разумеется), да запускали зажженное колесо в
воду, как символ уходящего Солнца, с трудом его подпаля
(ясно, что не Солнце, а колесо). Откуда же в ночи Солнцу
взяться? Эти два молодца смекнули, что самое время
заняться поиском Цветка Папоротника, авось, быстрее
найдешь, да и соперников поменьше будет.
Пойти в ту часть леса, откуда, вот диво – валил
туман, они не решились. Да тем более видели, как эта
сумасбродная бабка Василиса зачем-то бежала от реки в ту
сторону, видать, к каменному лабиринту. Кто её разберет-
то, да и не задумывались эти два парня о таком никогда.
- А ежели найдем? – это был Ходута, высокий и
тощий, с едва только начавшими пробиваться усиками. –
Думаешь, поцелуют?
- Не говори гоп, - Яробор залепил другу затрещину.
Он был на голову ниже ростом, но шире в плечах. – Пока
не запрыгнешь?
- Куда? – Ходута резко остановился, почесывая
ушибленный затылок, отчего его спутник, шедший чуть
81
позади и сбоку, врезался в Ходуту. Дать сдачи Яробору
парень не решился.
- Что куда? – почесывая кулаки, проговорил
Яробор. Он был немного туповат и скор на расправу, и в
деревне сверстники его побаивались, хотя частенько
подшучивали.
- Куда запрыгнешь-то? Говорят: «Не говори гоп,
пока не перепрыгнешь!», а не «запрыгнешь», - при этих
словах парень чуть отстранился от друга, видя, что тот
хочет снова влепить ему затрещину.
- Чаво!? Умный самый что ли? – обиженно
проговорил Яробор, закатывая рукав. – А ну, подь сюды, я
сейчас покажу тебе «не запрыгнешь», быстро у меня
запрыгаешь сейчас.
Исполнить свою угрозу ему было не суждено.
Неожиданно откуда-то из кустов сбоку в него прилетела
шишка и болюче ударила прямиком в лоб, вторая шишка
следом прилетела в лоб Ходуте.
- Ай, - только успели прокричать они в голос, как из
кустов раздался смех, а затем, нараспев иронично:
«Что же делать, как мне быть?
Спорят Митрофан и Федя.
Как же будем мы делить,
Шкуру недобытого медведя».
- Шутит!? Шутить вздумал, - Яробор, весь красный
от гнева, с шишкой на голове, продирался через кусты. Он
очень не любил, когда над ним шутили, шуток он не
понимал. – Врешь, не уйдешь!
- От нас не уйдешь! – Ходута шел за ним и
подбадривал друга, помахивая кулаком, но делал это вяло,
82
больше для виду. Он очень хотел сейчас вернуться на
поляну к остальным парням, да девкам. Но, зная пыл
товарища, не решался. А то потом ещё засмеёт трусом, да
и тумаков ему достанется за то, что оставил друга одного.
Когда они пробрались через заросли кустарника,
под старой сосной, откуда прилетели шишки, уже никого
не было.
- Сбег! Сбег, негодник, - Яробор в ярости пинал
шишки, лежащие на земле, те, что смог разглядеть в
лунном свете.
- Смотри, - Ходута дергал друга за плечо,
показывая направление, куда смотреть. – Цветок
Папоротника, слово говорю.
Действительно, в той стороне, что-то ярко горело,
освещая центр небольшой полянки, но это был не костер.
Неужели вправду – папоротник зацвел?
***
Лучины медленно догорали. Баба Яга заворочалась
на полу. Всё это время она так и пролежала на метле,
охраняемая верным котом Баюном.
За окном постепенно появился дневной свет, а вид
ночного двора с черепами на кольях стал меркнуть. Свет
проникал в избушку неспеша, с той же скоростью, с
которой хозяйка избы приходила в себя.
Баюн терся о руки своей хозяйки. Та в ответ только
вздыхала и охала, видать, нелегко ей далось
противостояние Кащею. Кот довольно урчал.
83
- Ну что, Баюша, - она, пошатываясь встала,
опираясь на свою метлу. Теперь кот терся у её ног. –
Плохие времена настали для нас. Чует моё сердце…
Кот ответил мурчанием.
Яга подошла к столу, с трудом села на стул, едва не
упав.
- Кащей собирает легионы Нави, - она говорила,
рассеяно смотря вперед. Впереди была печь, но взгляд и
мысли Бабы Яги простирались гораздо дальше. – Он снова
хочет стать Чернобогом в полной своей власти. Да, силы
его растут, это я уже давно чую.
- Урр, - Баюн склонил голову набок, как будто
понимая, о чем идет речь.
- Как же он хочет пройти в Явь? – Острый ноготь
указательного пальца её правой руки монотонно
постукивал по столу. – Нееет, не может такого быть, - она
почесала подбородок. – Неужели он решится пройти через
Калинов Мост?!
- Урр, - кот зевнул, видимо ему стало неинтересно.
- Да, ты прав, Баюша, - она почесала кота за ухом. –
Это люди меня забыли, для него же я все ещё Макошь.
Сила тает, но она остается при мне.
Баюн вопросительно пялился на хозяйку.
- Как я раньше-то не подумала, вот старая, - она
обернулась к окну, щурясь, как будто не видела
бутафорского дневного света, а смотрела во тьму. –
Сегодня купальская ночь! Вот что он задумал! Как же так?
Какое-то время она сидела думая, почесывая
подбородок и постукивая ногтем по столу.
Кот лежал на спине, играя с подолом её платья.
- Полно тебе, выпускай их, - сказала она с натугой,
глядя на кота. – Утомились, поди, уже.
84
Кот зевнул и начал увеличиваться в размерах. Став
чуть больше самой Яги, заняв практически все место
между столом и печью и упершись головой в потолок, он
изогнулся, положил морду на пол и широко раскрыл
пасть. Оттуда неспеша, оглядываясь по сторонам, вылезли
Ратибор и Берегиня. Девочка была бледна и измождена,
как и хозяйка жилища. Русалка практически висела на
мальчике, еле передвигая ногами.
Как только они выбрались, кот принял свой
обычный размер.
- Садись, моя хорошая, - Яга подвинула табурет, на
который тотчас плюхнулась Берегиня. – Ну что, касатики,
ёлки-иголки, плохи наши дела.
***
- Эко диво! – Яробор прятался за дерево, стоящее
на краю поляны. Шишка на лбу побаливала.
- Что загадаем-то? - Ходута боязливо выглядывал
из-за спины друга, толком ничего не видя, но уже жаждя
загадать желание или, на худой конец, найти клад под
Цветком Папоротника.
В центре небольшой поляны ярким пламенем
горело нечто. Нет, это был не костер, но свет от него был
не менее яркий. Друзья решили, что это Цветок
Папоротника, только подойти не решались, рядом с
источником света стояли двое. Еле слышно от центра
поляны доносился их разговор.
85
- Ай, жжется, - тот, что поменьше ростом усиленно
дул на свою руку. Если присмотреться, он был совсем ещё
мальчишкой.
Это был голос того наглеца, что кидал в друзей
шишки. Но ни Яробор, ни, тем более, Ходута не
осмелились сейчас затеять расправу над ним, хоть и очень
желали этого. Особенно Яробор, так как рядом с
говорившим стоял высокий, статный молодец с
обнаженным торсом и венком на голове, видать, тоже с
поляны, решил Цветок Папоротника найти.
- Тяжелые времена наступают, наследник, -
высокий устало глядел на Звезды. – А тебе всё хиханьки,
да хахоньки, да шишками покидаться.
Мальчик обиженно надулся.
- Сам-то, когда гулял весной в зените, как будто не
хохотал, да девок веснушками не красил? – он, будто
забыл о боли в руке, продолжая. – Высоко сижу, никого не
вижу.
- Да, слепил всех светом, купаясь в нежданно
полученной Силе, а ослепил себя, - казалось, он ничуть не
обиделся на слова юнца. – Сошел с небосвода и увидел,
что тут происходит. Только поздно уже, назад дороги нет.
- То-то и оно, - мальчик смотрел с укором. – А
кому-то расхлебывать.
- Не я заварил, не тебе расхлебывать, в зенит тебе
нужно войти, да коня оседлать, дальше дело других.
Чуешь, наследник? – Молодец полной грудью вдохнул
воздух, сладко улыбаясь. – Сила возвращается к нам, вон и
праздники старые, да забытые, снова в почете. Меня как в
былые времена честь по чести встретили, сейчас колесо
жгут, провожая.
- Жгут, да разжечь не могут, Нави в руку.
86
- Дааа, не тот нынче народ, ой не тот. Далеко
потомкам до славы своих дедов, - говоря это, молодец стал
медленно растворяться в воздухе. – Смотри-ка, разожгли,
выходит, Ярилино колесо – символ уходящего Солнца.
Прощаться пора, до возжжения купальца наступает время
Чернобога.
- Через год встретимся, братец, - мальчик говорил
серьезно, совсем по-взрослому.
- Слава тебе, Наследник! – молодец полностью
растворился в воздухе.
- Доброй догори, Ярило! – после этих слов мальчик,
обернувшись, посмотрел за спину, ровно туда, где боясь
даже шелохнуться, затаились Яробор и Ходута, которые
начали понимать, кто только что был перед ними. И уже
совсем иным, детским и озорным голосом мальчик
продолжил. – Ну, что, олухи?! Догоняйте! – в парней
снова полетело несколько шишек.
***
- Как вам мой травяной чаёк? – Яга потчевала ребят
так, как будто не было всех страшных событий этой ночи.
Хоть и прошло совсем немного времени, но
Ратибор и Берегиня, да и сама хозяйка избушки на курьих
ножках чувствовали себя гораздо лучше. Хотя руки ее
заметно тряслись, когда она подносила блюдце с чаем ко
рту.
- Славный, бабушка, - русалка улыбалась. Такие
моменты ей были особенно радостны, она думала, что у
87
неё есть своя собственная бабушка, хоть и понимала – всё
понарошку.
- Мне тоже нравится, - мальчик сидел, слегка
насупившись. – Такой же делает бабушка Василиса, - при
этих словах Баба Яга и Берегиня переглянулись. Русалка
смотрела вопросительно, подняв брови, а хозяйка избы
ухмылялась, прищуром давая девочке понять, чтобы та
молчала.
Яга подлила ей еще чайку и поставила на стол
новую порцию кренделей.
- Всё, прям, как у людей, - Берегиня мечтательно
посмотрела в окно, и лишь в глубине её глаз мелькнула
слабая тень застарелой тоски.
Ратибор взял ее за руку, пламенно произнеся:
- Ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы ты
могла пойти со мной в мир живых, - поправив съехавшую
на глаза челку, он продолжил. – Я бы показал тебе свой
город, наш двор, мы бы играли… - мальчик резко
замолчал, видя, как счастливым огнем загорелись глаза
девочки, и с досадой прошептал, опустив взгляд. – Жаль,
что это невозможно.
Девочка сидела сама не своя. На миг даже
показалось, что у неё проступила слеза. Но это, конечно
же, невозможно – русалки не плачут, это удел и
привилегия живых.
На плечо мальчика тяжело опустилась рука Бабы
Яги.
- Ну, почему же нельзя?! – она очень пристально
смотрела в глаза Ратибору. – Вот только дело это
непростое, да и опасное. Хотя, кое-кому все-таки удалось
уйти в Явь. Тем более сегодня одна из тех самых ночей,
когда… , - Яга чуть помедлила, подбирая слова.
88
На неё уставились две пары глаз: одни с мольбой,
вторые с надеждой.
– Только вам сначала нужно одолеть Кащея.
***
Догнать наглеца им не удалось, он юркнул в лес и
был таков, ищи его в темноте. По лесу разносилось
насмешливое:
«Ёлки-иголки,
Четыре руки.
Волшебный цветок
Нашли дураки».
Яробору и Ходуте не было уже дела до того, что
кричал курносый, кучерявый насмешник. Их поиски
увенчались успехом, по крайней мере, они так думали,
когда наперегонки бежали к центру поляны.
Но добежать парням было не суждено. Черная
грузная тень преградила им дорогу. Как оказалось, не
только друзья вдвоем наблюдали за странным разговором
на поляне.
-
Чего ходим, вынюхиваем тут? – перед
испуганными ребятами стоял злой до невозможности Дед
Пахом.
Он только-только вошел в лес, выбравшись из
заточения в лабиринте, благодаря Черному Колдуну, и
шел в одном себе ведомом направлении, пока так же
случайно, как Яробор и Ходута, не наткнулся на разговор
89
двух неизвестных на поляне, правда, он застал только
самый конец диалога.
- Па-пахом, - у Ходуты дрожал не только голос, у
него сильно дрожали коленки. Встретить ночью Деда
Пахома в лесу было не совсем то, чего они ожидали.
Неужели он следил за ними?
- Ничего мы не вынюхиваем, - по правде говоря,
Яробору тоже было весьма страшно, но он крепился и
старался не показывать вида, хоть выходило не очень
хорошо.
- А ну, пшли отседа, - Дед Пахом небрежно махнул
посохом, едва не попав Ходуте по затылку, но на этот раз
парень увернулся.
Друзья бочком начали пробираться к выходу с
поляны.
- Хотя, стойте, - Пахом оглянулся на источник
света, который был за его спиной. – Что вы тут вообще
делаете, когда остальные творят обряд?
- Ищем Цветок Папоротника, - выдавил из себя
Ходута, кивнув в сторону центра поляны, несмотря на злое
пшиканье друга, дескать: «Молчи!»
- Сдался вам всем этот цвето.., - не договорив,
Пахом замолчал, поняв, что сболтнул лишнее. Он так зло
зыркнул на парней, что у тех одновременно мелькнула
мысль: «Живыми не уйти». – Что тут у вас? - Дед Пахом
вразвалочку, неспеша пошел к цветку. Парни, хоть и было
жутко страшно - про Пахома в деревне говорили разное,
осторожно пошли за ним.
- Жжется, - Пахом с досадой повторил слова
недавнего обидчика двух друзей. Видать, и ему не дается
Цветок.
90
Парни выглянули с разных сторон из-за спины Деда
Пахома, но, к их великому сожалению, это был не
желанный Цветок Папоротника: на пеньке лежало
большое светящееся, горящее красным светом, большое
перо.
- То ли страуса, а может и павлина, разбери тут.
- Вот только чего оно светилось?
- Может, как в кино – фосфором намазано?
- Да не может быть, чего оно тогда жжется?
- Ох, нынешнее племя мне на седину, - Пахом
аккуратно взял за шеи парней и, больно прижав их к себе,
приподнял над землей, те даже ойкнули от испуга. – Это
перо Жар-птицы, бестолочи.
***
- Ну что, голубчики, путь предстоит дальний, да
тернистый, - Баба Яга стояла на крыльце своей избушки,
которая переминалась с одной куриной ноги на другую,
словно готовая тотчас рвануться и бежать, незнамо куда и
зачем. – Отговаривать я вас не буду, да и бесполезно это.
Не вы первые, и не вы последние.
Ратибор с Берегиней стояли на земле, задрав
головы, слушая ведунью.
Ночь уже не была темной и непроглядной, тут и
там маячили просветы, ожидая и предвосхищая восход
Солнца и начало нового дня. Только черепа на частоколе
светили все так же зловеще.
- Вот вам от меня подарок, - она протянула руку
куда-то во тьму сеней. На траву упал клубок,
91
прокатившись вокруг друзей, он застыл перед мальчиком,
словно ожидая его команды или действий.
Ребята переглянулись. Берегиня запрыгала на
месте, хлопая в ладоши, а её спутник подумал, что это
лучше всякого навигатора: у него никогда не закончится
батарея, и такой клубок всегда приведет к цели.
- Ишь, какие смышленые. Вижу, что уже знаете,
для чего мой клубок нужен, – Бабая Яга хмыкнула. –
Осталось научиться им пользоваться. Ратибор, запоминай
слова:
«Тропы, да дороженки,
Да босые ноженки,
Тропы, да дороженки –
Предков сторона».
- Мысленно представь, куда хочешь попасть или
что найти, и клубок приведет тебя к искомому.
- Благодарим, бабушка, - мальчик попытался
поклониться до земли, как делали это герои
мультфильмов, но получилось у него, мягко сказать,
нелепо. – Чем мы можем оплатить тебе за помощь и
доброту? – Конечно, он помнил сказки, в которых герой
после такой вот помощи оказывался в довольно
затруднительных ситуациях, но очень надеялся, что им
этого удастся избежать.
- Ничего не надо, - Яга махнула рукой. – Василисе
пожелание здоровья и долгих лет передавай от меня. Да и
ступайте с Богом, - Он только хотел спросить с каким
именно богом, но Берегиня в этот момент потянула его за
рукав рубахи.
92
- Да, вот ещё, - неожиданно продолжила она. Ребята
замерли. – На выходе за частокол возьмите шест с
черепом, так идти быстрее и сподручнее будет, -
Вымолвив это, она скрылась в темноте избушки, даже не
удосужившись закрыть дверь.
Ребята постояли несколько секунд и двинулись на
выход с поляны. Впереди катился путеводный клубок
красных ниток.
Лишь
только
они
скрылись
в
темноте,
предварительно взяв шест частокола с одним из черепов,
как и велела им Баба Яга, по лестнице избы, спускаясь на
траву, мелькнула черная тень, растворяясь в темноте там,
куда двинулись путники.
- Присмотри за ними, Баюша, - голос Яги был
тревожен.
- Мррррур, - раздалось в темноте.
- Вот и славно, - в избе послышалась возня. – А мне
предстоит иное дело.
Завыл ветер. На фоне Луны мелькнул силуэт Бабы
Яги, разгоняющей своей метлой ступу. Лишь на долю
секунды в ее руке сверкнул то ли серп, то ли что-то на
него похожее. А может это всего лишь игра лунного света
и воображения?
***
- Вот ты дурень, - это продолжалось уже некоторое
время. – Как ты мог согласиться на такое? – Яробор
повторял как заведенный: «Дурень» и «Как ты мог?».
93
Ходута, понуро опустив голову, шел за своим
другом. Они выбрались из зарослей и уже приближались к
праздничной поляне по петлявшей в лесу торной
тропинке. Сказать было нечего, да и смысла отвечать на
один и тот же вопрос тоже. Яробор сам был там и, так же
как Ходута, дал эту страшную клятву, кивая головой.
Лишь только когда Дед Пахом, потирая руки, скрылся в
темноте, ребята выдохнули и начали осознавать, что они
натворили.
- Может, того, не пойдем? – Ходута заговорил
первый раз, спустя долгое время.
- Не пойдем?! Ну ты дурень! – Яробор схватил
друга за ухо и начал резко таскать в разные стороны.
- Ай-яяя-яй, - безуспешно пытался вырваться
несчастный.
- Не пойдет он, - со злостью, отпустив ухо
товарища, мальчик продолжил. – Ты хоть знаешь, кто это
был?
Тишина леса окутала обоих. В воздухе висел немой
вопрос Ходута, который он всё-таки решился задать.
- Как это кто? Дед Пахом!
- Ага, мне бабка говорила, что это сам…
Но договорить мальчик не успел, не таясь, по тропе
за ними шел ещё кто-то. Поступь незнакомца была тверда
и уверенна.
Повеяло холодом.
Стараясь не шуметь, ребята залезли в ближайшие
кусты.
- Глядь-ка! – голос Ходута дрожал.
- Да тише ты, - прикрыв рот товарищу, прошептал
напуганный Яробор.
94
Черный силуэт застыл в нескольких шагах от того
места, где спрятались ребята. Два красных уголька
рыскали по сторонам, будто кого-то ища. И даже не было
ни единого сомнения, кого именно.
У ребят тряслись коленки, было жутко. Когда
темный силуэт начал медленно двигаться в их сторону,
Яробор, понимая, что их заметили, решился:
- Черти круг живее!
Нащупав на земле палки, мальчики начали чертить
вокруг себя обережный круг. Ходута при этом пытался
выговорить: «Чур меня, Чур!», - Но, ударившись головой о
голову друга, прервался.
Черная тень скользнула по очерченной на земле
линии, словно желая окружить их целиком. Но тут Ходуте
удалось-таки проговорить заговор целиком, и черный
силуэт растворился в воздухе, огласив лес леденящим
душу смехом.
- Кто это был? – вопрос Яробора повис в воздухе.
Перепуганные друзья остались сидеть в кустах на
земле, не решаясь двинуться дальше.
95
Глава V
Навьи тропы
- Я только не понимаю, почему не иглу надо найти,
а Меч Кладенец?!
Ратибор с русалкой шли лесной тропой, свет из
глазниц черепа, который девочка несла на шесте, наотрез
отказавшись передать его спутнику, освещал не только
саму тропу, но и часть кустов по бокам. Так что
нежданного нападения можно было не бояться.
- Ведь смерть Кащеева на конце иглы? – продолжал
мальчик. – Это каждый карапуз знает.
- То-то и оно, что каждый знает и вопервой ринется
искать эту самую иглу. Некогда Иван Царевич уже
пробовал и потерпел неудачу, - Берегиня наклонилась к
уху Ратибора, перейдя на шепот. – Да только мало кто
ведает, что иглу эту Кащей с собой носит, в золотом яйце,
в своей груди, только не там, где у живых сердце, а справа.
- А ты откуда знаешь?
- Бабушка Яга сказала, когда мы уходили, - девочка
огляделась по сторонам, хотя за освещенной тропой
стояла непроглядная тьма. Наверное, зрение навьей было
лучше приспособлено к темноте. – И только Меч
Кладенец может разбить это яйцо.
Ребята переглянулись, каждый подумал о своем,
при этом мнил, что товарищ думает аналогично. У
каждого была своя цель в этом путешествии.
- Слушай, Берегиня, - мальчик говорил весело и
задорно, таким тоном, как будто не было за плечами всей
опасности этой ночи. – Когда станешь живой, приезжай ко
мне в гости!
Девочка потупила очи.
96
- Приедешь?
- Я бы очень этого хотела, ты же знаешь.
- Я бы на многое пошел, ради этого, - он
мечтательно смотрел вперед, во тьму. – Себя бы не
пожалел, а тебя вытащил. А ты на что готова ради этого?
При этих словах русалка вздрогнула, как будто её
что-то укололо, и чуть было даже не уронила шест с
черепом. Нехорошо посмотрев на мальчика, она ответила:
- Я бы тоже на многое пошла.
- Да, я тебя понимаю, - не замечая её реакции,
продолжил Ратибор. – Ты стала мне настоящим другом.
- Тише! – со стороны леса, прямо над кромками
деревьев, послышались хлопки крыльев. –
По нашу душу, поди.
Ребята быстро юркнули в придорожные кусты,
уткнув череп глазницами в землю. Клубок остался ждать
на тропе, словно верный пес.
Но ничего страшного не произошло. Летун
появился, видать, не ради поисках живого и русалки, но
привкус опасности серьезно подпортил настроение и
добавил тревоги.
- Это навьи, не стоит нам с ними встречаться.
Ратибор даже не стал уточнять, что это за новая
напасть, за последнее время были слишком много
опасного и неизведанного.
***
- Тропа становится шире, - с опаской вымолвил
мальчик.
97
Уже некоторое время они продолжали свой путь,
следуя за клубком по петляющей лесной тропинке. Тот, в
свою очередь, то ускорял своё движение, периодически
замедляясь, то совсем замирал на месте: «Как будто ловя
сигнал», - сразу пришло в голову Ратибору.
Лес постепенно редел, кустарники у дороги
занимали место деревьев. Небо было чернющее, без
облаков и звёзд, лишь редкие сполохи разбавляли эту
черноту, да неописуемо яркая Луна огромным диском
висела над путниками…
- Ты знаешь, куда мы идем?
- Нет, мне редко удавалось удаляться от воды,
самое дальнее я была у Бабушки Яги, а ведь это почти
граница Нави. Она стережет Калинов Мост - проход в мир
живых. В такие дебри – русалка провела свободной рукой
по воздуху, очертя круг, – Я даже и не забиралась.
Ратибор заразительно зевнул:
- Меня что-то в сон клонит.
- Ты что? – девочка теребила его за плечо. – Нельзя
нам спать, полно тебе!
В этот момент она четко услышала мелодичное
пение, раздававшееся откуда-то спереди, видимо, раньше
она принимала этот звук за шум ветра, но теперь голос
стал более отчетливым, и можно было даже разобрать
некоторые слова.
- Вот напасть! – потянув к себе мальчика за
локоток, она резко направила глазницы черепа-фонаря ему
в лицо.
- Ой, - он вздрогнул, чуть ли не подпрыгнув на
месте.
- Полегчало?
- Да, что это было?
98
- Сам увидишь, - идем скорее, сейчас снова в сон
потянет.
Не таясь, они побежали на голос, все более
отчетливо слышимый при каждом шаге.
- Почему тебя в сон не клонит? – глотая воздух на
бегу, допытывал мальчик.
- Я же навья, мы не спим.
Деревья окончательно уступали кустарникам,
которые так же постепенно становились все меньше,
переходя в высокую траву. Лес заканчивался, ребята
выбежали на опушку и тотчас, стремглав, юркнули в
ближайшие кусты, не забыв при этом прикрыть глазницы
черепа.
- А если она нас уже увидела? – мальчик сидел на
корточках, боясь высунуть голову.
- Да нет, ты что, увлечена своим пением, - Берегиня
же, наоборот, немного высунулась, встав на цыпочки,
чтобы лучше разглядеть певунью. – Я о них только
слышала, но видеть не приходилось. Хороший они улов
приносят, но нечета нам.
- Улов? Какой улов?
Русалка присела, уже жалея, что сболтнула
лишнего. И попыталась сменить тему.
- Это она над нами пролетела, случайно или по
наши ду…, по твою душу, только не понять. Хорошо, что
одна, и то тебя как корежит, - мальчик зевал, уже не помня
своего вопроса. – Ежели товарки её слетятся – беда нам, не
устоишь – тотчас уснешь и не таких, слыхивала,
убаюкивали.
- А? Что? - уже потеряв нить разговора, мальчик
зевал все сильнее.
99
- Что же придумать? – русалка совсем по-девичьи
забывшись, начала кусать ногти. – Знаешь, что мы
сделаем?
***
- Знаешь, что мы сделаем? - она повернулась к
мальчику,
но
тот
уже
посапывал,
охмуренный
сладострастным пением. – Ратибор! Ратибор! Проснись! –
но любые попытки растормошить прикорнувшего в
высокой траве мальчика были тщетны. – Ладно, сама
справлюсь. Без тебя даже надежнее будет.
Не таясь, высоко подняв над головой шест с
черепом, Берегиня пошла на голос. Волосы развивались,
словно на ветру, хотя воздухе неощутимо было даже самое
незначительное дуновение. Взгляд русалки исподлобья
был устремлен вперед, во тьму. Она, разумеется, уже
давно понимала, с кем им пришлось столкнутся, и немного
побаивалась, но все же долг и данное давеча слово
заставляли идти вперед.
Луна освещала равнину, на которую они вышли,
лесная тропа расширилась и превратилась в узкую дорогу,
которая смыкалась с еще несколькими, витиевато
уходившими во тьму тропинками. На перепутье, как
водится, стоял большой камень, шершавый и неказистый,
с письменами по центру, именно на нем, крепко держась
когтистыми лапами, восседала та, что окутала окрестности
звучанием своего сладкого пения – Сирин, она же Гамаюн.
Огромная, в человеческий рост, волшебная птица с
красивым женским лицом, продолжала петь, наслаждаясь
своим же голосом. Она даже не заметила русалку,
100
вставшую в упор перед ней или только сделала вид.
Благодаря размеру камня, Гамаюн намного возвышалась
сейчас над Берегиней. Лишь только, когда девочка
направила свет фонарей в лицо Сирин, та с большой
неохотой прекратила петь, грозно захлопав крыльями и
покачивая головой из стороны в сторону, уставилась на
пришелицу.
- Эй, пернатая! – русалке пришлось запрокинуть
голову, дабы смотреть в глаза собеседнице. – Чего
распелась тут?
Не отреагировав на нахальную забияку, сказочная
птица просто повернулась к ней спиной и только было
собралась продолжить свою песнь, но не тут-то было.
Русалка юркнула в траву, к оборотной стороне камня и
снова начала светить Гамаюн в лицо. Это Сирин уже
стерпеть не могла.
- Бузить вздумала! Мелочь Пузатая! – она начала
мерно хлопать размашистыми крыльями, разгоняя воздух.
– Вот я тебе!
С каждой минутой напор ветра, закручивающегося
вокруг крыльев разгневанной птицы, становился все
сильнее. Берегиня уже не могла стоять на месте, её
потащило назад, в густую траву. Упершись шестом в
землю и сильно наклоняясь вперед, она пыталась сделать
шаг к эпицентру начинающегося маленького урагана, но
ей не удавалось.
Неожиданно резко поток воздуха сгинул, как будто
его и не было, птица повернулась вновь к лицевой стороне
камня и медленно мелодично затянула мотив, а девочка,
не удержавшись на ногах, брякнулась в траву, чуть ли не
рыдая. Но сразу же вскочила, поднимая шест с
101
накренившимся черепом, который, тем не менее,
продолжал светить так же ярко.
- Ах, так, - утерев нос с азартом и привкусом злости
на совсем свежей обиде, прошипела девочка. – Ещё
посмотрим, кто кого!
Тотчас же оказавшись вновь перед взъерошенной
Гамаюн, трижды ударила шестом о землю, резко подняв
его и направив черепом прямиком в лицо Сирин.
- Сейчас подпалим тебе перышки.
Вокруг черепа появилось белое свечение с
беспорядочными сполохами огня, через мгновение оно
сорвалось и сверкающим шаром ударило в Гамаюн. Та,
успев закрыться крыльями, по-птичьи крикнула, и,
сбросив стекающий по перьям огонь, взмыла на несколько
метров над девочкой, при этом расплескав остатки огня
вокруг себя.
В голосе Сирин не осталось ничего человеческого,
зло клокоча, она вновь собирала ветряные потоки вокруг
своих крыльев, но сейчас в русалку полетел уже не только
потоки ветра: жесткие, с острыми наконечниками перья
птицы начали втыкаться то тут, то там, вокруг девочки. Те,
что летели прямиков в нее, сгорали в ареоле светящегося
черепа, но с каждым попаданием свечение становилось
слабее.
Правда, и Гамаюн досталось: парочка выпущенных
огненных шаров все же достигла цели, и от неё шел едкий
дымок. Это заставило птицу собрать, видимо, все силы и,
не то что трава, от ветра стали гнуться и стоящие на
опушке деревья.
В этот момент одновременно произошло несколько
событий.
102
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-6.jpg)
103
К путевому камню подкатился, до этого
остававшийся с Ратибором, указывающий им дорогу,
клубок. Большой огненный шар сорвался с черепа со
звуком «Пыщщщ», - череп погас, лишив русалку защиты.
Шар угодил в птицу и та, каркнув, кубарем полетела в
траву, успев при этом выпустить несколько перьев-стрел,
которые летели прямиком к повисшей на посохе девочке.
- Ложись! – с разбегу врезаясь в Берегиню и
опрокидывая её наземь, выкрикнул Ратибор.
Оберег, висевший на его груди, горел багрово
красным. Едко шипя, летящие в детей перья птицы
Гамаюн рассыпались в труху, и девочка, натужно
выдохнув, провалилась в беспамятство, опрокинув голову
на руки Ратибора.
- Успел! – прошептал тот, периодически позевывая,
было видно, что рывок дался ему с большим трудом.
***
- «Тропы, да дороженьки…» - уже в который раз
повторял мальчик, но клубок не желал показывать
нужную дорогу, крутясь волчком перед путеводным
камнем.
Русалка так и осталась в беспамятстве, лежала
рядом на траве обочины, крепко сжимая посох в руке.
Череп на шесте перестал шипеть, в его глазницах теплился
слабый огонек, хотя было ясно, что светить он не может.
Оберег на груди мальчика, остававшийся все время
теплым, снова начал краснеть до жара.
104
- Живой?! – голос был похож на скрежет. Так на
мельнице, которая на окраине деревни, скрипели жернова.
- Ты кто? – Ратибор сжал руками оберег. Но никого
не увидел, – Ты где?
- Перед тобой, - с огромным достоинством ответил
собеседник. - Я – камень.
- Какой ещё камень? - мальчик озирался, но под
светом Луны не разглядел на песчаной дороге ни одного
камня.
- Так перед тобой же стою, - разочарованно, с
нетерпением ответил тот. – Экий несмышленыш, сразу
видно – живой!
Только сейчас мальчик перевел свой взор на
путеводный камень, перед которым сидел, нашептывая
клубку заговор. Камень был массивен, обласканный
ветром и проливными дождями, часть откололась и
лежала, видимо, где-то поблизости, если никто не
умыкнул, как сувенир, или ещё для каких дел. Большими
взъерошенными буквами на нем красовались слова, только
уже было невозможно разобрать написанное – ветер и
дождь сделали свое дело.
- Значит, ты можешь указать нам дорогу? –
радостно воскликнул Ратибор.
- Могу, но не буду.
- Почему?
- За этот бардак, что вы тут мне учинили!
- Ах, я тебя тогда, - мальчик вскочил и в порыве
пнул ногой по камню. И тотчас же запрыгал, постанывая,
на второй ноге. – Больно! – на глазах проступили слезы.
В этот момент, словно вынырнув из самого камня,
на траве появился старичок, ростом едва доходивший
мальчику до колен. На нем была широкополая шляпа, вся
105
в дырах и прорехах, жилет на голое тельце и короткие
штанишки. Босыми ногами он прытко шлепал к Ратибору,
размахивая при этом клюкой.
- Да ты буянить вздумал! – его голос был
писклявым
и
резким,
заметно
отличался
от
первоначального баса.
Мальчик в удивлении свалился на землю,
постанывая и придерживая больную ногу. При этом глаза
незнакомца уставились в его горящий оберег.
- Эко диво, а говоришь, живой! – забыв о своем
гневе, задумчиво проговорил старичок, почесывая
коротенькую куцую бородку. – Откуда тут живому взяться
с таким сокровищем?
- Ты знаешь, что это?
- Дай мне его, дай же скорее! – пропустив вопрос,
незнакомец попытался схватить оберег, но не допрыгнул и
в полете, схватившись за рубаху мальчика, завизжав,
отскочил и, с обидой зыркая на того, стал дуть себе на
обожженную руку. - Да кто же ты такой-то?!
- Я – Ратибор, а ты?
- Ратибор-Ратибор… нет, не припоминаю, не из
Навьих точно, может, из Прави? Молодая поросль?
- Из Яви я!
- Ну да, ну да, - и бродишь тут со взбалмошной
русалкой в купальскую-то ночь.
- Ничего мы не бродим, а идем по очень важному
делу.
- Вот только рубаха твоя… - тут он услыхал
последнюю реплику мальчика. – Какому такому делу?
Важному?!
- А что моя рубаха?
Они уставились друг на друга.
106
Видя, что мальчик ничего более не скажет,
старичок нехотя продолжил.
- Не проста у тебя рубаха, кто шил-мастерил? Не
русалка же, этим только целоваться, по полям скакать, да
живых пугать.
- Нет, не она, а моя бабушка.
Его собеседник осекся на следующем слове.
- Какая ещё бабушка?
- Бабушка Василиса.
Теперь настало время старичка садиться на пятую
точку. Он снял шляпу, обнажив лысую голову, и теперь
утирал шляпой лицо.
- А ты значит её внук?
- Да, её внук.
- То-то я гляжу, не прост ты, парень, ой, не прост.
- А ты кто такой?
- Я дух путеводного камня, - старичок нежно
погладил его. – А вот кем я был раньше…
- Кем ты был раньше?
- Не все ли равно теперь, - старичок поник. – Если
бы мне твою висюльку. Ведь не отдашь?
- Не отдам, - в голосе мальчика слышались
стальные ноты, он перестал тереть ушибленную ногу и
немного отполз поодаль от собеседника.
- Не отдашь. Оно и ясно, а самому забрать у меня
сейчас силенок не хватит. – Тут его лицо засияло улыбкой.
– Знаешь, что сделаем: я загадаю тебе три загадки.
Отгадаешь – укажу путь, нет – висюлька моя.
При этих словах застонала, зашевелившись русалка.
- По рукам?
- По рукам! – мальчик ударил в вытянутую
ладошку старичка.
107
- Стой! Что же ты наделал, Ратибор! – девочка
только сейчас смогла дотянуться до его руки, но было уже
слишком поздно.
***
- Так-с, приступим, - старичок успел забраться на
путеводный камень, на коем и восседал сейчас верхом,
потирая ручки и смешно дрыгая ногами, видимо, не
сомневаясь в своей победе.
Берегиня всклокоченная, надувшаяся, всем видом
показывающая обиду и недовольство, стояла на тропе,
держа посох с черепом в правой руке, то и дело
поглаживая череп левой, будто уговаривая помочь и в этот
раз. Глазницы черепа отзывались, давая небольшое
свечение, но по вздыханиям русалки было явно, что на
большее он пока не способен.
Да и не помог бы им череп. Хозяин путеводного
камня был не так прост, как казалось на первый взгляд.
Девочка успела рассказать Ратибору, что именно их бой с
Сирин пробудил дух камня. Щедро использованная сила
черепа послужила пищей спящему хранителю, и теперь
было бы бесполезно использовать против хозяина силу,
которой он питался. Поэтому им не оставалось ничего
иного, как отгадать загадки и уйти с миром.
- Ты парень смышленый, что бы загадать такого-
эдакого тебе?! – старичок, позерно закинув ногу на ногу,
теребя бородку, морщил брови.
Также девочка успела поведать, разумеется,
шепотом, что родом хозяин из Прави, но был изгнан
108
оттуда за какие-то проделки. Но в Яви он был слишком
могуществен, поэтому, по решению Богов и с согласия
Кащея, был помещен в Навь, где сила хранителя была
ничтожна, и древний мог довольствоваться только ролью
духа какого-нибудь предмета и большую часть
существования проводить в дремоте, пока по близости не
окажется достаточно дюжий источник силы. При этих
словах мальчик с удивлением смотрел на подругу,
размышляя: какой бы она была сильной в Яви, если тут
она сильнее этого старичка и смогла справиться с той же
Сирин.
На самом деле Ратибору нужно было бы думать об
ином – откуда русалка знает всё это, если утверждает, что
далеко от воды не отлучалась никогда. Но ни ситуация, ни
возраст мальчика не благоприятствовали для таких
вопросов.
- Придумал, - тем временем радостно вскрикнул
старичок. При этом он зло посмотрел на девочку. – И не
подсказывать мне там! Знаю вас, вертихвосток!
Берегиня лишь ухмыльнулась, да так, что любой
внимательный наблюдатель очень бы удивился такой
ухмылке юной девочки. Только не было в округе сейчас
внимательных наблюдателей, а те, что были, не
показывали
носа,
следя
за
разворачивающимися
событиями.
- Чего дороже на свете нет?
- Так, конечно, друзей! – при этом мальчик
обернулся и подмигнул Берегине, и сразу же уставился на
старичка. – Верно?
После его слов девочку перекосила гримаса стыда,
но никто этого не заметил.
109
- Верно-верно, - нехотя промолвил тот, со злости
сжав кулачки. - Следующая загадка.
А про себя подумал: «ну, держись у меня!»
- Без окон, без дверей…
- А, знаю-знаю, - мальчик радостно захлопал в
ладоши, чуть ли не пустившись в пляс.
- Эммм, - замялся дух камня, - тогда другая.
- Так нечестно, - хором воскликнули Ратибор и
Берегиня.
- Нечестно им, видишь ли, да ну вас, - с этими
словами дух погрузился в камень, медленно в нем
растворяясь.
- Тянет время, со знанием дела молвила русалка, -
встав за спиной у Ратибора.
Снова
заговорил
камень,
оглашая
гулким
скрежетом округу.
- Хорошо, третья загадка.
- Вот видишь, - русалка толкнула мальчика локтем
в бок.
- Заря-заряница, в купальский рассвет может
пригодиться, по лугам ходила, ключи обронила, брат
встал, ключи подобрал.
Ратибор медленно открыл рот, на лице отразились
испуг и удивление. Он точно не слышал такой загадки и не
знал на её ответ.
***
110
- Что, голубчик, - старичок снова восседал на
вершине камня, потирая ручки и гнуся писклявым
голоском. – Сдаешься?
- Я не приучен сдаваться! – эта фраза была
произнесена без раздумий, при этом мальчик стиснул зубы
и сжал кулаки, как будто ожидая боя.
- Сразу понял, что у меня сегодня удачный день, -
он тем временем начал расхаживать по вершине камня,
заложив руки за спину, изредка попрыгивая и напевая
незатейливый мотив, отчего смешно тряслись полы его
шляпы. Вот только Ратибору было сейчас не до смеха.
- Заря-заряница, в купальский рассвет может
пригодиться, по лугам ходила, ключи обронила, брат
встал, ключи подобрал, - уже в который раз проговаривал
мальчик. - Ключи подобрал, ключи подобрал. А от чего
ключик-то?!
Старичок едва не поперхнулся своей же песенкой, с
укором в упор смотрел на Ратибора сверху вниз.
- Подсказку захотел, ишь, какой хитрющий
шалопай! Не по правилам это, не по правилам!
Он снова погрузился в камень и уже басом
продолжил:
- Отдавай висюльку! Проиграл – отдавай.
В этот миг Берегиня схватила мальчика за локоть.
- Бежим скорее, - указывая на одну из троп,
выпалила она.
- Стой, так нельзя, - он стоял как вкопанный,
опустив голову, но тверд в своем решении. – Я же слово
дал.
- Слово? – она хотела ещё что-то сказать, но
промолчала, поняв, что мальчика не переубедить.
111
- Подойди ближе, - из камня высунулись две
маленькие ручки.
Ратибор нехотя снял с шеи оберег и протянул его
хозяину. В лесу завыли волки. Если бы ребята обернулись,
то увидели бы, что на опушку леса вышла большая
волчица-альбинос. Но они были слишком заняты
процессом, каждый погруженный в свои собственные
переживания.
При очередном вое из камня высунулась седая
голова хозяина без шляпы, тот с недовольством оглядел
окрестности, лишь бегло скользнув по волчице.
- Так-ссс, - проговорил хранитель путеводного
камня, высунувшись из него уже наполовину. – Увольте.
Ответ: роса. Путь свободен, более не задерживаю, - и был
таков.
После этих слов вой прекратился, и белая волчица
исчезла с опушки, как будто ее там не было.
Ратитибор и Берегиня ошарашено переглядывались
друг с другом, не веря своему счастью. Путеводный
клубок сделал очередной круг и, выбрав одну из троп,
резво покатился по ней. Да и череп на шесте стал светить
куда ярче.
- Идем, путь неблизкий, - звонким голосом
поманила девочка, побежав за клубком.
- Догоняй, - обогнав ее, прокричал Ратибор.
***
- Из огня, да в полым.., - начал было говорить
Ратибор, но русалка ловким движением прикрыла ему рот
112
ладошкой, приложив указательный палец свободной руки
к губам. – Тише! – шепотом произнесла она.
Оберег мальчика жег грудь, и ни пошевелиться, ни
закрыть его рукой. Путеводный клубок, подрагивавший в
его ладонях, словно пытаясь продолжить показывать
нужную дорогу, присмирел, чувствуя настрой хозяина.
Череп-фонарь лежал глазницами в землю, слегка
придавленный коленкой девочки, как она сама
выразилась: «на всякий случай».
- Ты засаду на тропе проверял?
- Да проверю ещё, успеется.
«Хорошо, что успели свернуть с тропы, влекомые
случайно замеченным огоньком меж деревьев», - думала
русалка, а не то бы несдобровать.
- А я тебе говорю: себе нужно брать! Цап! И дело с
концом, - говоривший был грузен, лохмат и неопрятен. Он
постоянно принюхивался, бегло зыркая по соседним
кустам, словно догадывался о присутствии ребят, но не
решался открыть свою догадку товарищам. – Добыча наша
и концы в воду.
- Медведь, хр, ты постой, - названный медведем
здоровяк нехорошо покосился на сотоварища. – Тут дело
такое, ошибемся – вмиг расправа настигнет, - назвавший
товарища Медведем, был немного ниже собеседника, но
массивнее в плечах. Его подбородок украшала густая
щетина, а нос был сломан, так, что напоминал пятачок
борова.
- Слушай, Кабан, - вступил в диалог третий. – Ты
что, так и собираешься на своих желудях перебиваться?
Садись ближе к костру, скоро обед, - он был поджар,
многим уступал товарищам в размерах, но при этом
казался не менее опасным, лицо было изуродовано
113
глубоким шрамом, взгляд также рыскал по кустам,
периодически задерживаясь на Медведе, когда тот не
замечал этого.
- Волк дело говорит, Кабан, славное угощение из
свининки! – Медведь и Волк загоготали. Кабан насупился,
но промолчал.
Так продолжалось уже значительное время, двое
товарищей, подначивали Кабана, который сидел поодаль,
под ветвями раскидистого дуба. На костре готовилось
ароматное мясо, что у Ратибора аж слюнки потекли,.
Пламя костра щипало низко расположенные листья и
ветки дерева, но, казалось, троицу это совсем не
беспокоило.
«И как нам удалось подкрасться так близко?», -
думал мальчик. Помогли, как всегда, осмотрительность и
осторожность Берегини. Не мог костер в лесу быть
безопасным местом для путников, но любопытство
сыграло свою роль, и они осторожно пробрались кустами,
в которых и затаились. Благо, сидевшие у костра люди со
странными именами или прозвищами были поглощены
беседой и предвкушением позднего ужина, а может,
раннего завтрака, и не заметили присутствия незваных
гостей.
- Кого хоть, хр, отлавливаем на этот раз? – Кабан
слегка оживился и подвинулся ближе к товарищам,
которые, отрезая ножами куски мяса, уже лакомились
едой.
- Не кого, а что! – Волк, тряся указательным
пальцем,
поправил
товарища.
-
Вещица
одна
запропастилась, или умыкнул её кто, пока ты дрых.
114
- Ничего, хр, я не дрых, хр, - Кабан повел своим
здоровенным пятаком. – Так, погулял вчера по Яви,
притомился.
- Ага, погулял с Лешим! – Медведь толкнул в бог
Волка, отчего тот чуть не поперхнулся куском мяса, и они
снова громко загоготали.
- Что за, хр, вещица-то такая? – Кабан был упорен,
он вообще отличался упорством и любил доводить дело до
конца.
- Да кто ж его знает, - развел руками Медведь. - ОН
разве скажет?! Ищите живого, дескать… - Медведь резко
закрыл себе рот.
- Рррастяпа, - Волк со злостью смотрел на
проговорившегося товарища, казалось даже, что он это
прорычал по-звериному, а не проговорил.
- Да ладно вам, - примирительным тоном
продолжил Кабан. – Поделимся, добыча-то знатная, раз
ОН сам за дело взялся, да и ночь купальская, - тут он
развел руки, вдыхая воздух всей грудью. – Можно в Явь
сходить,
погудеть
там,
али
русалкам
хвосты
повыкручивать.
В этот момент девочка вздрогнула, чуть не
вскрикнув, едва не выдав себя. Пока Волк с Медведем
изучающе, с удивлением смотрели на Кабана (не водилось
за ним добычей делиться), а тут - на тебе, тот, в свою
очередь, не менее пристально всматривался в темноту
леса, аккурат туда, где прятались дети.
***
115
- Чую-чую, хр, - Кабан лукаво посмотрел на
сотоварищей. – Тут пахнет хорошей наживой. Волк, а ну,
как твоя стая там на тропе, проверить бы пора, может, есть
вести?
Волк удивился. Конечно, он давно уже учуял
живого, сидевшего с кем-то из навьих в кустах, но, не
желая делиться добычей с товарищами, думал, как бы их
обхитрить. О том же думал и Медведь, чуйка которого не
уступала Волку. Они, перемигиваясь, даже решили
разделить добычу на двоих, оставалось только спровадить
Кабана, что они и пытались сделать, приготовив молодую
свинью на костре, но тот с отсрочкой, но, видать, тоже
учуял чужаков.
Лады, - у Волка мелькнула мысль: домчаться до
засады на тропе и вернуться уже с другой стороны,
подкравшись сзади пришлых, и, уличив подходящий
момент, схватить их, дав деру. При всей силе Медведя и
Скорости Кабана, он надеялся, что у тех не хватит
слаженности, и они попросту помешают друг дружке, а он
останется в выигрыше. - Я быстро.
Издав громкий вой, такой, что теперь уже
вздрогнули и Берегиня, и Ратибор, Волк встал на
четвереньки: его конечности стали короче и шире, а
меховая жилетка вросла в тело, которое очень быстро
покрывалось шерстью. Миг, и у костра уже стоял матерый
серый волк с большим шрамом на морде. Он вновь взвыл
и бесшумно скользнул в ночной лес.
- Чую-чую, хр, русским духом пахнет, - Кабан
пристально смотрел на Медведя, – как отреагирует, что
решит?
- Знаешь что, Кабан, - при этих словах Медведь,
продолжавший сидеть на выкорчеванном толстом стволе
116
дерева, начал меняться в лице: его черные густые волосы
пробила седина, плечи стали уже, хоть и не менее
массивными, а на щеках и подбородке проступила белая
борода, которая в миг достигла груди. У старика, в
которого преобразился Медведь, в руке, непонятно откуда,
появился посох. Кабан принюхался - из так им любимого
дуба. – Хороший у тебя нюх, я посмотрю.
Собеседник Медведя попятился назад, но,
упершись спиной в стоящее у костра дерево, взвизгнул,
как испуганный поросенок. Он хорошо понимал, кто перед
ним.
- Ве-ве-ве, хр, - начал заикаться он. – Велес!
- Нельзя вам на тропу, засада там, - старик не
отводил взгляд от прижавшегося к дереву Кабану, но было
ясно, к кому он обращается. – Долго не продержу его.
купальская ночь диктует свои правила для таких как я, - он
указал посохом куда-то в чащу. – Там старая тропа.
Уходите!
- Встаем, - Ратибор опомнился раньше. Он помог
подняться подруге и наконец-то прикрыл оберег ладонью
– грудь зудела.
Проходя мимо костра, мальчик приостановился, что
теперь Берегине пришлось тянуть его вперед.
- Как отблагодарить тебя? – обратился он к старику.
- Отблагодаришь ещё, - тот стукнул посохом по
земле. – Уходите живее!
Их не надо было упрашивать. Натерпевшись
страхов и несказанно обрадовавшись, что снова удалось
улизнуть, ребята рванули с места, как при этом Берегиня
умудрялась не уронить череп с шеста, было тайной за
семью печатями.
- Скорее же! – она подначивала мальчика.
117
Тот, стараясь не выронить клубок из рук, бежал,
спотыкаясь, но не отставал от русалки.
От костра раздался грозный рык. Показалось, что
листья деревьев в округе колыхнулись от него. А после,
менее громкий взвизг.
- Велес ушёл, бежим скорее, - позади раздался
сотрясающий землю топот. - Нагонят!
***
- Чую-чую, хр-хррр, - огромный ощетинившийся
кабан рыл землю, раскидывая здоровенные комья своими
сверкающими в лунном свете острыми клыками, переходя
с человеческой речи на поросячье хрюканье.
- Аррр, - рядом ревел массивный медведь, он, даже
не заметя, сбил с лежащего на земле посоха череп,
который после удара улетел в кусты, а сейчас старательно
рвал кору на деревьях. Оборотень также чувствовал
живого, но не мог понять, где тот притаился.
В небольшой ложбинке, прислонившись к
покосившемуся дереву, лежал, скуля словно побитая
собака, Волк. Как ни старались Медведь с Кабаном
нагнать ребят первыми, он успел раньше и налетел на
огненный шар, выпущенный Берегиней из черепа-фонаря.
После чего череп с шестом был временно бесполезен и
брошен. Волк то принимал форму человека, то вновь
большого зверя, его потрясывало, морда была опалена,
руки-лапы судорожно дергались.
- Чую-чую, хр-хррр, - Кабан не унимался, глаза
яростью горели, с губ скатывались на землю крупные
118
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-7.jpg)
119
капли слюны, копытца били землю, как будто это она
была виновата в его злоключениях. – Проклятый, хр,
старик посмел явиться к нам после всего, хр, - после чего
именно, он уже не договорил, продолжая вынюхивать
воздух. – Чую-чую!
Под ноги Кабану упал желудь, тот машинально
слизнул его языком, продолжая метаться на небольшом
пятачке между деревьями, то и дело касаясь их, отчего
деревья скрипели и тряслись. Ещё один здоровенный
желудь лежал на земле у пятачка оборотня, «вроде, не
дубовый лес», - слизнув его, подумал Кабан. Тут в лоб
ударила здоровая шишка, и ещё одна, третья. Свин нервно
хрюкнул, привлекая внимание Медведя, самостоятельно
он не мог смотреть вверх.
Но и Медведю уже досталась своя порция шишек,
поэтому тот, прекратив раздирать все вокруг себя,
уставился сквозь ветки деревьев. Зрение у него было
отменное, ночь не была помехой. Но Медведь не видел
дерзнувшего кидаться в них.
- Шишки-мишки, волк-кабан, рыщут-ищут по
кустам! - озорной детский голос доносился откуда-то
сверху, но при этом было невозможно определить, откуда
именно.
Ратибор сразу узнал этот голос – как было не
узнать? И сейчас с любопытством, замешанном на толике
восторга, следил за развитием событий. Они с Берегиней,
контузив Волка, укрылись в корнях поваленного дерева, у
которого лежал скулящий оборотень, стоит захотеть -
хоть рукой дотронься до него, вот только желание такое
отсутствовало. Оберег мальчика пылал, щедро отдавая
свои силы русалке, которая в очередной уже раз за эту
ночь сотворила обережный кокон над собой и мальчиком.
120
Если бы не её защитная магия, их уже давно бы
разоблачили и нашли. Хотя и сейчас видно было, что
защита слабеет с каждой минутой, вместе с уходом сил
девочки. Так что курносый появился совсем вовремя, как
чуял.
- Ищут-рыщут, не найдут! Где живых гостей
приют!
Шишки летели с разных сторон, практически
единовременно и с большой скоростью. Оборотни,
понимая, что бесполезно, перестали метаться или отбивать
снаряды – какой от них урон! И только лишь зыркали по
сторонам, ища задиру.
- Шишки-мишки, шишки-мишки, кто найдет…, -
дальше было не разобрать, голос с большой прытью начал
удалятся - шишкопад прекратился.
Медведь и Кабан сорвались с места, в человеческом
облике они бы еще одумались, продолжив искать
мальчика с девочкой, но сейчас инстинкты животных
взяли свое – оборотни двумя скользящими над землей
тенями ушли в погоню.
- Уфф, - девочка натяжно дышала, облокачиваясь
на Ратибора. – Уходим скорее, глядь, скоро вернутся, а то.
Подобрав треснувший шест и найдя в кустах
светящийся череп, ребята с оглядкой двинулись дальше
под жалобный скулеж волка, который только и мог, что
проводить их полными ненависти и отчаяния глазами.
121
Глава VI
Замок Кащея
- Кажется, пришли, - свет из глазниц черепа стал
уже совсем слабым, норовя вовсе погаснуть.
Впереди, величаво возвышалась над кронами
деревьев, освещенная лунным светом, чернела громада
дворца. Тут и там в окнах зияли дыры – стекла разбиты,
местами раскурочены сами ставни. Черепица крыши в
пробоинах, словно после метеоритного дождя, в эти
пустоты мерно сочился лунный свет, теряясь внутри
жуткой громадины замка. «Нам бы там не потеряться», -
подумал мальчик.
- Ты знаешь, что это за место?
- Я ни разу не была так далеко от воды, - русалка
сглотнула, поежившись. Ей была неприятна даже сама
мысль о том, куда привел их клубок Бабы Яги. – Но,
кажется, понимаю, где мы.
В
голове
мальчика
пронеслись-вспомнились
обрывки легенд, сказок, казалось, что даже и снов, только
там, во сне, это место было иным: также давя своей
громадой и заключенной в себе мощью, оно было живым,
не по-настоящему, разумеется. Откуда взяться жизни в
Нави? Но чудилось, что во снах это место дышало силой, а
не как сейчас – было при смерти.
- Жутковатое местечко, - Ратибору было не по себе,
в воздухе висела непонятная угроза.
- Это замок Кащея, сиречь Чернобога, - в этот
момент свет в глазницах черепа погас и ребята остались
наедине с луной, замком и темнотой. – Он - властитель
Нави, это место его Силы.
122
- Вот куда нас завел клубок. Значит, меч всегда был
у него под боком!
- Да! Очень умно, - русалка провела рукой по
волосам. – Спрятать такое грозное оружие у него же под
самым носом, как только он его до сих пор не нашел?
Вопрос остался без ответа, за их спиной раздался
вой и тяжелая поступь. Оберег на груди Ратибора стал
горячим – значит, опасность совсем близко.
- Снова они, - Берегиня схватила спутника за руку.
– Бежим скорее, - и рванула с места так, что едва не
вырвала эту самую руку, только чудом мальчику удалось
схватить лежавший под ногами путеводный клубок, после
чего он целиком отдался бегу.
***
- Оторвались! – ребята дышали с трудом, жадно
глотая воздух. – Уффф, - Берегиня в очередной раз
посмотрела назад – нет ли погони.
Погони не было видно. Какая уж тут погоня, скорее
всего их загоняли в западню.
Ратибор и Берегиня стояли перед входом во дворец
Кащея. Вокруг не было ни души, замок казался давно
заброшенным, даже оберег на груди мальчика ничем себя
не выдавал, значит, и опасности тут для них не было.
Отчего же так тоскливо на душе, сердце стучит, всё
норовя залезть в пятки?
- Ну что, пошли? – девочке тоже было не по себе,
хотя она старалась не показывать виду.
123
Входные ворота были высокие и очень тяжелые, с
вырезанными символами и фигурами зловещих воинов,
причем некоторые воины были то с головой волка, то
оскаленного медведя или рыси. На каждой двери был
череп с кольцом, продетым в ноздрю, видимо, они
служившими ручками. Хорошо, что не было смысла
распахивать их полностью, нужен был небольшой проем,
дабы по очереди протиснуться внутрь.
Ребята навалились всем своим небольшим весом.
Скрежет с натугой открывающихся дверей разнесся по
залам, отдаваясь звонким «Крр-Кр», да так, что мальчик
при этом вздрогнул, вспоминая черного ворона, который
преследовал его у праздничной поляны. «Как же не к
месту эти нехорошие воспоминания!» – подумал он.
- Идем.
Ребята вошли в узкий проем, освещенный лунным
светом, где их встретил мрак.
- Сейчас бы факел! – Ратибор положил руку себе на
грудь поверх оберега – потеряешь его тут в темноте и
вовек не сыщешь. Оберег ответил теплом. – Или череп-
фонарь.
Словно услышав эти слова, подвеска на груди
мальчика начала светиться неярким, но достаточно далеко
расходящимся светом.
- Вот те на! Даже не думал, что он так может.
- Может, ещё и не так! – русалка взяла мальчика за
плечо. – Тут очень много Силы, я это чувствую. Вот и
твой оберег смог ею воспользоваться. В лесу это было бы
невозможно.
В этот момент в руках мальчика начал шевелится
клубок, словно ожил, видать, и он мог питаться Силой
этого места. Клубок упал на пол, сделал несколько кругов
124
вокруг удивленных детей и покатился куда-то вперед и
направо, остановившись, вернулся к ногам Ратибора и
снова покатился вперед и направо, при этом казалось, что
он виляет распустившейся ниткой, которую волочил за
собой, словно собака хвостиком.
- Нас зовет, - радостно воскликнул мальчик.
Берегиня резко зажала ему рот, приложив
указательный палец второй руки к своим губам.
- Тссс, не кричи, нельзя тут кричать, особенно
непрошенным гостям.
Сохраняя тишину и озираясь по сторонам,
практически на цыпочках, ребята пошли следом за
клубком.
***
- Ааа-пчхи!!! – как ни старалась девочка
перебираться по дворцу Кащея скрытно – ей это не
удалось. По залам гуляло гулкое эхо: «чхи-хи-хи хи-хи»,
как будто кто-то насмехался над ними.
Все вокруг было просто завалено вековой пылью,
которая поднималась с пола либо сброшенная нечаянным
касанием, либо дуновением ветерка, тотчас норовила
залезть в носик, едко его щекоча. Чихали оба, сначала,
пытаясь прикрываться ладонями, но с каждым разом все
громче и самозабвеннее отдаваясь порыву.
- А это что!? – мальчику все казалось интересным.
Русалка выступала в роли гида, хотя о назначении многих
предметов сама только догадывалась.
125
Миновав тронный зал с величественным, но
зашарпанным и треснувшим пополам троном; пройдя
мимо замысловатых гобеленов, заляпанных не то грязью,
не то кровью, а где-то и просто жиром; периодически
хрустя стеклом, осыпавшимся, видимо, с разбитых
витражей и мозаик, ребята все глубже уходили в лабиринт
дворца.
- Наверное, его ложе.
Мерно раскачиваясь на шести толстых цепях, висел
большой стеклянный ящик. На самом его дне лежали
толстые мятые подушки.
Мальчик не удержался и, подбежав поближе,
толкнул ящик с одного края. За что был одарен очередным
клубом пыли и скрипом, тут же подхваченным эхом:
«Крр-крр».
- Опять это «Кррр».
- Не каркай! Идем дальше, тут нет ничего
интересного.
Клубок ждал детей сразу за выходом из зала и, как
будто не решаясь пойти дальше, кружился на месте.
Впереди был длинный коридор и несколько дверей, одна
была слегка приоткрыта, именно у нее и остановился
путеводный клубок.
- Нам что-то хочет показать, зайдем? – Ратибор
потянул Берегиню за рукав.
- Думаешь, стоит? – она нерешительно сделала шаг
за мальчиком. Чем дальше они заходили в глубь дворца,
тем сильнее нервничала девочка, казалось, что она не
хочет отвлекаться на все, что было интересно спутнику, а
стремится быстрее прийти к заветной цели. Если бы
мальчик был немного старше, конечно, бы заметил это, но
126
он был ещё в таком возрасте, когда на подобные значимые
мелочи не обращаешь внимание.
- Смотри-ка, как кабинет моего отца, - Ратибор
изучал комнату изнутри, русалка с недовольным видом,
надув щечки, осталась стоять в дверях.
В отличие от всего интерьера дворца, эта комната
была похожа на обычный кабинет в любом современном
офисе: письменный стол, заваленный пылью, с одним
чистым участком, как будто совсем недавно на нем что-то
стояло, например, ноутбук, хотя откуда тут ему было
взяться – думал Ратибор, только уж очень сильно размер
чистого участка стола давал именно такие ассоциации;
шкаф для книг или документов с отвисшей дверцей, ныне
пустой; глобус, изъеденный дырами, со странными
незнакомыми письменами, точками и чертами, больше
походившими на звезды в созвездиях, чем на очертания
континентов как на домашнем глобусе мальчика. Но
больше всего его привлекла стена слева от стола, на ней
висели рамки с фотографиями, самыми обычными, только
старыми, обветшалыми, черно-белыми. Такие ему
показывала бабушка, рассказывая о давних временах.
Большинство рамок были пусты, лишь в нескольких
остались фотокарточки. Дотянуться, чтобы посмотреть их
ближе, мальчику не удалось, но в одной из них он увидел
Бабу Ягу и Кащея в обычном платье и деловом костюме,
только очень старых, как на фото у бабушки (она их
называла «военных лет»), а во второй рамке молодую
девушку, чем-то похожую на Бабу Ягу, а чем-то, о,
удивление! на бабушку Василису.
- Ты долго там ещё!?
Мальчик собрался было залезть на стол, чтобы
лучше разглядеть фото, но вопрос русалки остановил его.
127
- Забыл, зачем мы тут? – она нервно постукивала
пальчиками по дверному косяку. - Идем уже!
- Идем.
Мальчик повернулся к двери и только сейчас
заметил, что на внутренней её стороне висела мишень
дартса, к центу которой глубоко всаженным дротиком
была прикреплена ещё одна фотокарточка. На ней был
изображен молодой мужчина в старинной одежде с луком
в руках и колчаном за спиной, а сверху на фотографии
крупными красными буквами написано «ИВАН».
- Чего тянешь? Идем. Клубок снова показывает
дорогу.
- Да иду, иду я, - Ратибор хотел было снять это
фото, но не допрыгнул и с сожалением, бросив последний
взгляд на него, побежал за русалкой.
***
- Её не сразу заметишь! – мальчик водил рукой по
шероховатой поверхности стены. – Едва мимо не
проскочили. Ах, если бы не клубок.
Путеводный клубок тем временем бился о стенку,
откатываясь и, с нескончаемым упорством, ударяясь об
нее вновь и вновь. Он точно знал, куда нужно идти.
Оставался вопрос: как открыть эту потайную дверь? В
том, что это именно дверь, сомнений уже не было – если
внимательнее присмотреться, прислонившись щекой к
холодной поверхности и прищурить один глаз, можно
было заметить выделяющие ее от остальной стены тонкие
прямые прорехи, на которых не было пыли – от них
128
чувствовался небольшой сквознячок. Всё бы ничего, лишь
досадно было, что ребята не знали, как отворить эту
дверцу.
- Может, есть другой путь? – Ратибор с надеждой
посмотрел на девочку.
- Нет же, - нервно теребя свои волосы,
откликнулась она. – Если клубок не ведет дальше – это
единственный путь!
- Давай ещё раз поищем рычаг, который её
открывает.
- Ох, да сколько можно-то? – Берегиня гневно
смотрела на попутчика. – Уже который раз ищем – нет тут
ничего.
Ребята стояли в узком коридоре, стены которого
были увешаны всевозможным оружием, звериными
головам или просто рогами на дощечках, а на полу, в
равном удалении друг от друга, чинно стояли рыцарские
доспехи, словно стражи, охранявшие вход. Разумеется, и
они все были покрыты толстым слоем пыли.
- АААп-чхииии!
Эхо, волнами расходившееся по замку, разносило
звук далеко за пределы коридора. Ребята уже давно не
боялись, что их заметят: либо заметили давным-давно, но
таятся, либо нет тут никого и в помине – замок пуст. От
чиха открытое забрало одного из шлемов качнулось, и
весь доспех пошатнулся, замерев, наклоняясь слегка
вперед, его держала лишь алебарда, зажатая в латной
перчатке. В этот момент оберег мальчика засветится и
начал слегка жечь грудь.
Это не осталось без внимания Берегини.
- Кажется, нас все-таки заметили, - она смотрела
прямо на оберег.
129
Снова шелохнулся ближний доспех, словно в нем
кто-то был, или само проржавевшее железо оживало.
Постепенно небольшой скрежет стал раздаваться и со
стороны других немых стражей – они начинали медленно
двигать своими конечностями.
Самым резвым оказался тот, что стоял совсем
недалеко от мальчика. Уставившись на Ратибора пустыми
глазницами шлема, он, делая неловкие шаги, бряцая
алебардой об пол, приближался к замершим от ужаса
ребятам.
- Влипли! – сделав несколько шагов назад,
вымолвил мальчик.
Доспех качнуло, его движения стали медленнее, те,
что были за ним, остановились, а несколько из них позади,
не удержав равновесия, и вовсе упали, оглашая коридор,
да и весь замок, страшным грохотом, разносимым эхом.
- Смотри, - Берегиня затеребила мальчика за плечи.
– Они тоже питаются силой оберега, как и дух камня. –
Бежим!
Но убежать ребята не успели. Словно поняв смысл
сказанного, ближний доспех с неимоверной скоростью,
желая не упустить добычу, вытянув латную перчатку,
метнулся вперед, схватил оберег и, сжав его в железном
кулаке, начал сгибать руку, поднимая брыкающегося
Ратибора в воздух.
***
- А, ну, отпусти! Именем Хозяина! – вопила,
повисшая на согнутой в локте металлической руке
130
Берегиня, смешно размахивая ножками. И снова стоило
Ратибору задуматься: почему она смеет приказывать,
говоря от имени некоего Хозяина, но было совсем не до
этого – подвеска, на которой был закреплен оберег, больно
резала шею, сдавливая и мешая дышать, мальчик хрипел,
пиная ногами ржавую грудь схватившего - только пользы
от этого не было ни на грош.
-Архх, - не выдержав веса мальчика, подвеска
порвалась, оставив оберег в латной перчатке.
В тот же миг вторая рука доспеха потянулась к
нему, отпустив алебарду, отчего та звонко ударилась об
пол.
- Ну уж нет, ты его не получишь, - русалка с
рвением начала оттаскивать по скользящему полу, больно
плюхнувшегося и от того отбившего пятую точку,
Ратибора.
- Ахрр, - прохрипел тот. – Оберег! – мальчик
выскользнул из рук девочки и, очертя голову, ринулся на
обидчика. – Получай!
Мальчик, увернувшись от метивших в него
растопыренных металлических пальцев, ловко упал на
живот и проскользнул между латных ног обидчика, но не
рассчитал скорости и гладкости пола, умчался в другой
конец коридора, сбивая на своем пути остальные ожившие
доспехи, словно кегли.
Шум стоял неимоверный: звон смешивался со
скрежетом,
превращаясь
в
дурную
какофонию.
Отнесенные от источника Силы, доспехи разлетелись по
сторонам, превращаясь в груду металлолома.
- Теперь ты! - утерев разбитый нос, прошептал
Ратибор, зло посматривая на шедшего к нему неприятеля.
131
Он решил проделать тот же фокус во второй раз.
Разбежавшись, мальчик упал на спину и покатился, желая
сбить шагающие доспехи собой. Но, не тут-то было,
противник не дал застигнуть себя врасплох, молниеносно
метнувшись, свободная латная рука схватила его за
лодыжку и мигом подняла над полом вверх тормашками.
- Ай! – только и успел выкрикнуть Ратибор, как
неожиданно
доспех
разлетелся
на
составляющие
элементы, катясь по полу и громко грохоча. На том месте,
где только что был противник, стояла улыбающаяся
русалка, гордо державшая в трясущихся руках алебарду.
- Забирай оберег скорее! А то снова соберется, -
девочка начала рыться в груде металла.
Но кулона нигде не было, русалка стала разгребать
разбросанные по полу доспехи, как тут мальчик
воскликнул.
- Посмотри на дверь! – он указал на стену.
Из-за творившегося гомона ребята и не заметили,
что потайная дверь, ключ от которой они так долго
искали, слегка открыта – были бы старше, вряд ли смогли
протиснуться.
У центра двери, на небольшом расстоянии от нее,
прямо в воздухе висел пылающий оберег Ратибора. Через
осыпавшуюся местами штукатурку на двери проступал
рисунок, как и на обереге, и он также горел ярким огнем.
- Вот, значит, как, - с удивлением прошептала
девочка. – Идем скорее.
Путеводный клубок давно укатился вниз по
лестнице. Решив освещать путь оберегом, Ратибор с
опаской взял его в руки и без особых усилий оттянул от
двери, завязав порвавшуюся веревочку, снова повесил его
себе на шею. Дверь и не думала закрываться.
132
- Осторожно, тут много паутины, - девочка шла
первой, малое количество света не было для нее помехой.
Ребята уходили все глубже. Разумеется, они даже
не обратили внимание на шорох, доносившийся с
покинутого поля боя:
Латная перчатка, та самая, что держала оберег,
пошевелила пальцами, сначала совсем незначительно, но
вот уже она смогла сжаться в кулак. Постепенно
сдвигались все остальные, разлетевшиеся по сторонам
доспехи. Подхваченные неведомой силой, они вновь стали
собираться в изначальные металлические статуи.
Трудно было поручиться – удастся ли Ратибору с
Берегиней пройти этим же путем дважды.
***
- Смотри, тут на сундуке что-то начертано, -
русалка, убрав волосы со лба, начала активно сдувать
пыль с крышки сундука, где-то помогая себе ладошками.
- Интересно! – Ратибор с воодушевлением хлопал
глазами, ведь цель их похода была уже так близка. –
Кажется, я могу прочесть.
Слова были знакомые, хоть и написаны
старинными буквами, бабушка часто показывала книги с
этими буквами и учила читать их. Как там было: «Аз буки
ведаю…»
«Полыхает небосвод – жар сердец,
Я не этот и не тот. Наконец!
Зарекаюсь – ухожу с головой,
133
В черный омут, ты не тронь, я не твой»
- Ой, - русалка вздрогнула при этих словах. –
Жжется, так же как твоя рубаха.
- Что жжется? – мальчик озирался по сторонам, но в
полумраке подвала ничего не было видно – оберег давал
совсем мало света, едва хватало, чтобы разобрать
начертанное на сундуке... На всякий случай он
отодвинулся от спутницы, вдруг это он её задел
ненароком.
- Слова жгутся, - девочка заскрежетала зубами. – Не
могу тут находиться. – Ай! – её качнуло.
Застонав сильнее, Берегиня двинулась к выходу из
комнаты подземелья, теряя ориентир в пространстве и
пытаясь нащупать выход вытянутыми руками. Переступив
порог, снова всхлипнула и, произнеся слабым дрожащим
голосом: «Ты продолжай, продолжай, Ратиборушка. Это
заговор от навьих», поковыляла прочь.
Мальчику ничего не оставалось, как продолжить
читать текст. Сейчас ему начало казаться, что с каждым
прочитанным словом витиеватые буквы, начертанные на
дереве, начинают светиться.
«Бесконечная стезя, отчий дар,
Я на мельнице и всласть, я – пожар!
Доиграешься с огнем – укушу!
В печке теплый и живой шубуршу»
Свет букв стал отчетливее, словно живой огонь
полыхал в них. Мальчик почувствовал тепло на груди – от
его оберега шло тепло, и свечение усилилось, стало такое
же, как и от букв.
134
«Выходил во двор и пел: волчий вой.
Не кликай беду к себе в летний зной.
Хорса пламенем объят мой завет,
И не тронуть и не взять триста лет…»
Текст заговора поднялся в воздух. Буквы горели, освещая
изрядную часть подвала, от них шел пар.
«Смех и холод, рассмешил? Накажу!
Ни воскликнуть, ни солгать…Но прошу:
«Сохрани святой завет черных Лун!» -
Громогласно нам велел бог Перун»
Казалось, что кто-то ещё, большой и властный,
произносит эти слова одновременно с Ратибором,
наполняя комнату гулким басом.
Там было ещё что-то написано.
«И не этот и не тот, ты другой…»
Дальше слова были непонятны Ратибору, они
сверкали и таяли, как будто только что ярко горевший
костер резко разворошили.
В коридоре за его спиной, раздался звук
хлопающих крыльев, затем мальчика что-то откинуло в
бок. Он отлетел в сторону и больно ударился о стену.
По маленькой комнате, победно каркая, метался
большой черный ворон.
***
135
Купалец так и не хотел разгораться.
Ранее, добытый трением живой огонь, с таким
удовольствием принявший требы на капище и все-таки
зажегший колесо, сброшенное в реку – символ уходящего
Солнца, отказывался разжигать главный костер праздника
– купальский.
- Лихое твориться, - один из обрядников, дородный
мужчина, ходил вокруг центрального костра, уже даже не
пытаясь разжечь его факелом. – Не зря, не зря туман
подступил. Где же Василиса?
Добрый люд, пришедший на самый главный
праздник лета, стоял поодаль, окружив купалец и
суетящихся возле него обрядников с факелами, стоявших
кольцом.
Тут и там слышалось роптание.
- Ой, не милостивы боги к нам.
- Да что ты? Сейчас разгорится.
Яробор с Ходутой стояли за кругом,
переглядываясь и довольно улыбаясь. Они выполнили
обещание, данное Деду Пахому.
- Гори-гори ясно… затянул кто-то из стоящих в
хороводе. Но его не поддержали – достаточно кругов было
пройдено с этим воззванием к Батюшке-Огню, но всё
тщетно.
- Старайтесь-старайтесь, дурни, - Яробор потирал
руки: дело сделано и скоро их ожидала награда.
Неожиданно он ткнул друга локтем в бок, - Смотри.
- Эй, - Ходута, зло посапывая, растирая ребра,
посмотрел, куда указывал товарищ.
136
В дальнем краю поляны, где располагался лабиринт
из камней, в ярком лунном свете стояла едва различима
темная фигура.
- Значит, не показалось, - улыбка сползла с лица
Яробора.
- За нами пришел, - сделав небольшой шаг за спину
друга, вымолвил Ходута.
- Тоже, видать, нужно, чтобы костер не занялся.
- Может, не стоит им помогать?
- Поздно, уже влипли по самые уши, - Яробор
повернулся к товарищу и сунул ему под нос свой
увесистый кулак, - Понял?! Если болтать надумаешь.
- Да чего, ты чего! Я - могила.
В этот момент темная тень блеснула красными
угольками, которые были у нее на месте глазниц, и
исчезла.
Ранее, пока люди были заняты у капища
славлением богов, Яробор и стонущий от страха Ходута
подкрались к купальскому костру и вложили в него
несколько трав, которые им выдал дед Пахом. И так же
незаметно, как им казалось, убрались восвояси.
После капища все стали водить хоровод вокруг
купальца, напевая: «Гори-гори ясно», - желая помочь
костру скорее разгореться. А обрядники тем временем,
разжигали высокий, в несколько обхватов взрослых
мужчин, костер.
Но костер не горел и по сей час. И не мудрено: Дед
Пахом, он же Леший, выполнил приказ своего хозяина –
Кащея. Без купальского костра не родиться новому
Солнцу, и уже совсем скоро легионы Чернобога пройдут
сквозь туман в мир Яви.
137
- Давайте играть в «Горелки», - закричал звонкий
девичий голос в темноте.
- Всё не уймутся, - процедил сквозь зубы Яробор и,
нехотя, вразвалочку, направился к месту предстоящей
игры.
***
Раздался ледяной смех, расходясь эхом по комнате,
он будто набирал силу.
Ратибор привалился к стене, растирая ушибленный
бок. Заветный сундук был совсем рядом, но до него не
добраться: большой черный ворон, влетевший в открытую
дверь схрона, обернулся человеком в черном плаще.
- Вот я тебя и догнал, Каартибор, - незнакомец
покачал головой, словно до сих пор оставался в обличии
ворона. Звеня шпорами, он подошел к сундуку и, с шумом
откинув крышку, поднимая в воздух клубы пыли, вытащил
заветный меч, и стал с упоением его разглядывать. – От
меня же прятали, заговаривали. В своем же царстве не мог
найти, увидеть. Только рука живого способна разбудить
ото сна Меч Кладенец.
- А ну, отдай, со спины на незнакомца налетела
растрепанная Берегиня, но тотчас же оказалась откинута к
стенке напротив мальчика. – Ка-кащей? – Теперь она
видела, кого только что атаковала с такой прытью. Острие
фламберга уткнулось ей в шею, казалось, меч шипит и
извивается как змея.
- Гляди-ка, мятежная русалка, - он посмотрел на
Ратибора. – И живой.
138
В этот момент взгляд Кащея привлек оберег,
висевший на шее мальчика.
- Это мне тоже пригодится, - Ратибор не успел
опомниться, как крепкая рука сорвала с его шеи оберег. В
руках Кащея медленно распускался, озаряя подземелье
ярким переливающимся светом, дивный цветок -
дотронуться боязно – вдруг обожжешься. - Цветок
Папоротника, наконец-то, дорога в Явь открыта! –
победно заулыбался Кащей.
На секунду мальчику показалось, что стены
каземата стали прозрачными, и сквозь них увидел
шагающие в тумане легионы. Черной массой они
приближались к той самой поляне, на которой начались
его приключения, злой ордой готовясь вторгнутся в мир
живых, в мир Яви. У Ратибора защемило сердце: «Там же
бабушка! Что же я натворил?!».
- Хорошую службу сослужила, Мавка! – Кащей,
ухмыляясь, смотрел на русалку, без тебя он бы сюда не
добрался.
Мальчик, услыхав это, разинул рот. Пристально с
укором и надеждой он уставился на свою спутницу.
- Это неправда! Ты лжешь! – Ратибор готовы был
ринутся на обидчика, но силы как будто его покинули. –
Она же мой друг! – слабо шевеля губами, прошептал
мальчик.
- Боги не лгут, глупый, - Кащей немного опустил
меч, улыбаясь. – Скажи ему! – прямой приказ властителя
Нави не дал шанса ослушаться.
- Ра-Ратибор, - русалка перебирала пальцами,
теребя подвернувшуюся под руку соломинку. – Я могу все
объяснить. – На глазах у Берегини наворачивались слезы,
139
![[]](/img/o/okolxnikow_a_m/ratiboriskazkiweshegolesa/ratiboriskazkiweshegolesa-8.jpg)
140
но увидеть их было не суждено – русалка всё-таки не была
живой.
- Я... я не нарочно, - девочка продолжала заикаться.
– Он обещал сделать меня вновь живой!
- Полно! – Чернобог схватил Берегиню за руку,
резко дернув на себя, от чего та вскрикнула. – Найдется
тебе и другая служба.
Тут он в упор посмотрел в глаза Ратибору.
- А тебе оставаться в Нави навеки!
Ратибор в ужасе выдохнул и, теряя сознание,
провалился во тьму.
141
Эпилог.
Огонь в очаге продолжал гореть, каждым языком
пламени отстаивая свое право на жизнь. Тени оставались
на своих местах, но что-то поменялось в комнате избы.
Люлька уже раскачивалась не так легко, она стала
заметно тяжелее. В ней возился маленький, совсем голый
ребенок. Зыркая на собравшихся вокруг колыбели, он с
самозабвением посасывал большой палец. В его взгляде не
было страха или желания зареветь: равный смотрел на
равных. Да, сейчас он был им равен, пока оставался в
колыбели, а дальше…
- Сила начала возвращаться.
- Осталось протянуть руку и взять её, - хриплый
голос слился со скрипом открывающейся двери.
Тени колыхнулись и исчезли.
Через распахнутую дверь в избу струился мягкий
свет яркого ночного неба. Тут и там падали звезды, рисуя
росчерки на небосводе. Только малышу в люльке пока не
было до них никакого дела.
Но это только пока.
Совсем в другом месте, одновременно с этими
событиями начались уже известные нам приключения
Ратибора.
Чем же они закончатся?
Об этом мы узнаем во второй книге: «Ратибор и
волшебство Купальской ночи или Дорога к рассвету»
142
Книга II
Дорога к рассвету.
143
- Гори-гори ясно! Чтобы не погасло, - молодежь на
поляне увлеченно играла в «Горелки».
Рядом с купальским костром, до сих пор не
зажженным, в освещенном факелом круге раздавался
задорный смех девиц, которых то и дело догоняли
меняющиеся водящие.
- Гори-гори ясно… - на место водящего встал
неповоротливый Яробор, как уж он не любил все эти игры
с поцелуйчиками и беготней. Они ни в какое сравнение не
шли с настоящими забавами для мужчин, где можно было
показывать свою силу и молодецкую удаль. - …Раз, два,
три, беги! – прокричал он, пытаясь поймать девку из
очередной пары игроков.
- Не сгори, - весело смеясь крикнула пробежавшая
мимо водящего Яробора Кострома, которую ему так и не
удалось поймать.
- Сама не сгори, - сплюнув, прошептал юноша,
возвращаясь на место водящего.
Молодежь продолжала радостно бегать, игра
захватила их с головой: девушки хихикали, пробегая мимо
парубков, пытающихся схватить их, держа подолы в
руках, парни победно вскрикивали, ожидая свой поцелуй,
или же натужно вздыхали, если не удавалось поймать
убегающую девицу.
В очередной раз сменился водящий, теперь это был,
охочий до такого рода игр и не любивший мужские
состязания в силе и ловкости худощавый Ходута.
- Пятая пара, - задрав голову вверх и начав
считалочку, выкрикнул он. - …Беги!
Две тени пытались обогнуть водящего, чтобы снова
скрепить руки, но, на удивление, на этот раз водящий был
прыток.
144
- Ха, поймал, - радостный юноша крепко обхватил
девушку, это была непойманная Яробором Кострома.
- Что у тебя там, - резко отстранилась она от
поймавшего её Ходуту, уже тянувшего губы для поцелуя.
- Ай, жжется! – завопил парень.
Перо жар-птицы, озарив поляну, выскользнуло из-
за пазухи Ходуты, сделало небольшой вираж и скользнуло
в купалец - тотчас снова наступила тьма. Люди начали
перешептываться: «Боги с нами». Из главного костра
праздника повалил дым, а затем то тут, то там из-за бревен
и досок, которыми был сложен купалец, начали
появляться сначала слабые, но с каждой секундой
набирающие силу, язычки огня.
- Ну олух, - Яробор схватился обеими руками за
голову, готовый от разочарования застонать в голос.
Купальский костер разгорался, да так, что языки
пламени поднимались выше деревьев, окружающих
поляну. Колесо, возвышающееся над центром костра -
символ восхода нового Солнца, с неохотой, очень
медленно поддавалось огню.
Купальская ночь перевалила за половину, впереди
ждала долгая дорога к рассвету.
Продолжение истории Ратибора во второй книге:
«Дорога к рассвету», которая будет доступна только в
печатном варианте!
Заказ печатной версии книги
(Часть I и II под одной обложкой) на:
www.gardar.biz
145
Оглавление:
Книга I. Кто похитил Цветок Папоротника?...... ......3
Пролог………………………………………………...4
Глава I. Приключения начинаются…………………6
Глава II. Удивительный подарок…………………..25
Глава III. Берегиня…………………………………. 44
Глава IV. В гостях у Бабы Яги…………………….64
Глава V. Навьи тропы……………………………... 95
Глава VI. Замок Кащея…………………………... .121
Эпилог……………………………………………..141
Книга II. Дорога к рассвету………………………142
146
|