Гешпенстов Олег : другие произведения.

Революгеддон. Сказка для младших офисных сотрудников

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Жулик завладевает магическим кольцом и случайно вызывает древнего демона, который вселяется в тело В.И. Ленина. Осенью 2017 г. демон собирает армию скелетов и устраивает в Москве Второе октябрьское восстание (зомби-апокалипсис). Ему противостоит группа обычных людей и Избранный, который может победить демона. У них находятся мощные союзники в лице Ордена крестоносцев и олигарха-экспериментатора.
  
  Глава 1. Настоящий учёный
  
  25 октября 2017 года около дома N 22 в Москве припарковалась старая малиновая хонда CR-V в которой сидел лысый крепкий мужчина в коричневой кожаной куртке. Он поставил машину на ручник, поправил кобуру с тяжелым пистолетом и ещё раз перечитал отрывок из письма студента Н. Н., который так его поразил: '...пускай вся моя жизнь ничего не стоит, зато я совершу свой главный подвиг: верну к жизни нашего Великого вождя и Учителя - Владимира Ильича Ленина!'
  Прочитав это место ещё раз, капитан Белкин, а именно так звали мужчину, вновь не поверил своим глазам. Хотя, что удивительного? Мало ли таких психов? И среди преступников и среди потерпевших таких предостаточно.
  Во всём этом деле замешена чертовщина - он в этом не сомневался. Даже этот дом - вот как это назвать? На дворе 21 век, а он одноэтажный, стоит окруженный стройными высотками, как чахлый гриб на опушке дремучего леса, из красного кирпича, с десятью остроконечными башенками - тремя спереди и четыре по бокам - с пристройкой с зелеными воротами и крышей, покрытой сухими листьями. Три окна, как тройка любопытных глаз, смотрят на тебя из-под белого чепчика наличников. По фронтону, почти у самой крыши, идёт каймой резной узор из ромбов и вьющихся побегов.
  Пока мужчина в автомобиле разглядывал дом, его хозяин, профессор Сокольнический, историк и лингвист, специалист по Древнему Шумеру и Вавилону, в это время принимал необычного гостя - полноватого, среднего роста мужчину, лет тридцати пяти-сорока, с соломенными короткими волосами и небольшими усиками. Один глаз его закрывал старомодной монокль. Рыжий деловой костюм сидел на мужчине как-то нескладно - то ли рукава были длиннее, чем нужно, то ли плечи слишком широки. Кроме того, вместо черных ботинок, как положено, на ногах у него были синие кеды с плоской подошвой и двойной белой полосой. Когда он вошёл в дом, то забыл снять рыжую кепку и только в последний момент спохватился и быстро сунул её в кожаный портфель, который нёс с собой.
  - Извините, я плохо расслышал Вашу фамилию, - вежливо переспросил Сокольнический, провожая гостя в гостиную. Как многие профессоры, он носил курчавую бороду и очки.
  - Штурммахер, моя фамилия есть Штурммахер, Эрих Штурммахер, - с сильным акцентом выговаривал незнакомец. - Я есть ваш коллега. Я есть гражданин Германия и тоже специалист по Шумер и Вавилон. Вот моя визитка.
  'Коллега...теперь всё понятно - и старомодный монокль и кеды под деловой костюм. Мы, ученые - такие чудные люди, каждый со своими странностями, особенно иностранцы', - подумал профессор.
  Они вошли в гостиную. Пол был устлан красными коврами с райскими птицами. На стенах висели картины в золотистых рамах, между ними даже одна с грудастой русалкой. Посредине стоял диван с мягкой обивкой, резной спинкой и ручками, рядом - стол из темного дерева, покрытый клетчатым покрывалом, на котором лежал большой бумажный конверт. Иностранец в первую же минуту, как вошёл, впился в него взглядом. У стола стоял деревянный стул с зеленым бархатным сиденьем, другой такой же стул лежал, перевернутый в углу. Иностранец присмотрелся и увидел, что за ним прячется маленькая девочка лет пяти, в розовом платье и с огромным лазоревым бантом в русых волосах.
  - Это есть ваш дочка?
  - Нет, это моя внучка, Настенька, очень умная девочка, она не только умеет читать и считать, но уже и в компьютерах и телефонах разбирается лучше меня.
  - О, настоящий вундер-кинд! Я хотеть ей кое-что подарить!
  Иностранец достал из своего портфеля белую ручку с синим водяным рисунком Микки Мауса и протянул её затаившейся девочке. Та быстро и недружелюбно глянула на него, схватила ручку и снова спряталась за спасительный стул.
  - Какой чудесный мэдхен! Я любить киндер.
  - Садитесь, пожалуйста, - пригласил профессор.
  - Данке шон. Какой чудесный у вас есть дом!
  - Да, спасибо. Это усадьба моего отца. Он был известным врачом, и власти разрешили ему оставить этот дом таким, каким он был ещё до революции.
  - Замечательный хаус! В нём, наверное, можно много арбайтен!
  - Да, хорошее место для моей работы. Герр Штурммахер, я что-то не видел вашего имени в научных публикациях, хотя я знаю почти всех специалистов в своей области и за рубежом тоже. Хотя я помню одного немецкого ученого по фамилии...кажется Шеймейхер...он больше специалист по Ассирийскому царству.
  - Шеймейхер, точно. Это я и есть. Я есть сменить фамилию. Очень была некрасивый.
  - Вы специалист по Ассирии?
  - Да, да, - энергично закивал иностранец, так что монокль выпал у него из глаза, и он лишь в последнюю минуту успел его схватить. - Я есть специалист по Ассирия.
  - И чем же я могу быть вам полезен?
  Иностранец снова метнул взгляд на письмо, словно хотел увидеть что-то сквозь бумагу.
  - Ска-жи-те, по-жа-лу-йста, - заговорил он взволнованно, - Вы читать это письмо?
  - Ещё нет. Я только что достал его из почтового ящика. Оно от моего студента, Николая Недашкова.
  Немецкий ученый, кажется, немного успокоился, когда это услышал.
  - Да, Николай, - иностранец зажестикулировал, как настоящий итальянец, - Я знать его. Он есть мой друг. Мы вместе быть на раскопках в Ирак.
  - Вы знаете Николая? - удивился профессор. - Я думал, что у него нет друзей.
  Профессор Сокольнический вспомнил замкнутого, худощавого молодого человека с восторженными, немного безумными глазами.
  - Да, я знать его. Мы вместе на раскопках находить одно древнее кольцо. Оно есть из Шумер, но относиться тоже и к Ассирия. Я просить Николая дать мне его, на время, для изучения. Но он сказать, что уже отправил его Вам в письме. Я хотел просить, чтобы вы отдать мне это кольцо. Мой друг Николай разрешил.
  - Вы говорите кольцо? Давайте тогда посмотрим, - профессор принёс нож и аккуратно вскрыл конверт. На ковер упало и закатилось под стол маленькое золотое кольцо с ромбовидным кроваво-красным рубином.
  - О-о-о, вот оно! - чуть не заорал иностранец, и монокль выпал из его глазницы. Он хотел наклониться, но профессор опередил его - нагнулся, поводил рукой по полу, разом достал и монокль и кольцо. В спешке он и не заметил, что немецкий археолог поправил свои пшеничные усики.
  - Вот, пожалуйста, Ваш монокль, - профессор отдал кольцо иностранцу и стал внимательно осматривать кольцо. С первого же взгляда он определил, что оно действительно древнее.
   - Я есть очень рад, что мы его не потерять, потому что оно представлять огромный исторический ценность. Вы отдать его мне, прямо сейчас!
  - Но я ещё не прочитал письмо Николая. Он действительно обещал вам отдать это кольцо? Может быть, позвонить ему?
  - Да, обещал. Вы можете попробовать позвонить Николай, но боюсь, он Вам не ответит. Он вернуться обратно на раскопки. Очень-очень быть занят. Это колечко есть очень нужно мне для исследований по Асс..Ассе...
  - Ассирии.
  - Да, исследований по Ассирии. К сожалению, плохо говорить на Ваш язык. Вы давать мне это колечко, а я давать Вам расписку научного центра в Гамбург. Сейчас я Вам её написать.
  - Расписку? Зачем же расписку? - удивился профессор. - Вы же говорите, что Николай отдал Вам это кольцо для исследований, и я Вам охотно верю. Зачем такие формальности?
  - Я всё-таки написать Вам расписку. Чтобы Вы не думали, что я есть какой-нибудь мошенник. Вот! - немецкий археолог достал из кожаного портфеля ещё одну белую ручку с Микки-Маусом, лист бумаги и начал писать. Окончив, он поставил крупную подпись и передал документ профессору.
  - Хорошо. Вот ваше кольцо.
  - Данке шон, профессор! Ученые всех стран есть друзья! - Штурммахер положил кольцо в карман, убрал ручку в портфель и стал спешно собираться. Он ещё больше засуетился, когда увидел через окно, что к дому подъехала малиновая хонда.
  - Скажите, пожалуйста, как мне лучше пройти от Вас к метро? Я ещё хотеть посмотреть сегодня Красную Платц и Мафзолей.
  Профессор стал объяснять немцу, но тот вдруг перебил его:
  - Извините, пожалуйста, я видеть, в Вашем хаус два выхода, не могу ли я выходить через другую дверь, мне кажется, через неё я сразу попадать в переулок, ближе к метро.
  - Конечно, как скажете, - профессор поспешил проводить гостя к задней двери, подумав, что тому срочно нужно бежать по делам. Он даже не заметил, что иностранец успел скомкать украдкой письмо, лежащее на столе, и бросить его в камин.
  - Данке шон, профессор! Вы даже не знать, как вы мне помогать. Ауф видерзейн!
  - До свидания, всего хорошего!
  Не успел профессор закрыть за иностранцем дверь черного хода, как в парадную дверь позвонили.
  Когда профессор открыл её, на пороге стоял лысый крепкий мужчина в кожаной куртке.
  -Здравствуйте! Капитан полиции Дмитрий Белкин. Вы профессор Сокольнический?
  - Да, здравствуйте! Чем могу быть полезен?
  - Вы мне нужны как свидетель для расследования дела.
  - О чём Вы говорите? Что Вы расследуете? - не понял Сокольнический.
  - Убийство, профессор.
  
  Глава 2. Демон и менеджер
  
  В течение многих тысячелетий, в глубине ада скучал от безделья древний демон Бэл. Древние евреи звали его Баал, шумеры Баел, вавилоняне Баил. Он носил титул короля Востока, предводителя 66 легионов злых духов.
  Черные глаза демона переполняла тоска, четыре рога упирались в скалистый потолок над троном, где он сидел, четыре руки давно уже отвыкли от деятельности. Бэл только и делал, что вздыхал, так же, как и три тысячи лет назад, со времен падения Вавилонской башни. Скучно ему было: только жрец или маг-алхимик мог вызвать его снова на Землю, но все халдейские жрецы спились после падения их державы и истлели костями, а маги-алхимики либо погибли на кострах, либо настолько измельчали, что не смели призывать его к себе в слуги, самого восточного короля. И ещё: чтобы вернуться, нужно было человеческое тело, и не просто тело, а именно пустое, без души, и не какого-нибудь бродяги, а крупного деятеля, потому что негоже царской особе жить в плоти земного лавочника.
  Вот потому и кручинился он. Лишь верный слуга, демон Гамигин, в образе белого пони с огненными глазами был его товарищем в течение тысячелетий. И в шахматы они сражались, и в карты, и в шашки, но играть неинтересно, когда противник читает твои мысли и просчитывает миллионы комбинаций за секунду. На втором или третьем ходе Гамигин обычно сдавался, потому что ясно видел своим предсказывающим зрением десять ферзей или дамок через тридцать-сорок ходов, разрывающих в клочья его позиции. Что толку было в такой игре?
  Однажды, Гамигин достал где-то огромный плоский человеческий ящик и подключил его к каким-то проводам, но после того как его хозяин посмотрел несколько шоу и новостных выпусков и стал плеваться черной, вязкой слюной, ящик быстро исчез в одной из огненных пропастей.
  Но вот как-то раз Гамигин, которому дозволялось гулять по поверхности, принёс своему начальнику важное известие:
  - Повелитель, люди нашли его! Они нашли наше кольцо! Они скоро применят его и тогда...
  - Тогда...- и Бэл задышал от радости огнём и захлопал в ладоши всеми четырьмя руками.
  - Только... - робко начал Гамигин и тут же осёкся.
  - Только что? Что ещё может омрачить мою радость?
  - Вы прекрасно знаете, повелитель, - смущенно продолжал Гамигин, - Нам может помешать тот, кто станет великим героем и осмелится бросить вызов Его Высочеству, так называемый Избранный, человек со шрамом в форме парящего орла, как говорят древние тексты.
  - Что ж, я сражусь с ним и убью его! - воскликнул Бэл. - Клянусь самим собой! Был Избранный, а станет Изрубленный! Ха-ха-ха!
  
   В это же время в Москве, у себя дома в Южном Бутово, младший менеджер компании 'ГосОИЛ' Антон Пункин перещелкивал каналы, орудуя пультом так же ловко, как его древние предки управлялись с мечом и мотыгой. Наконец, он утомился этим бессмысленным занятием: телезрительствовать как следует он всё равно не мог, потому что все мысли его были в следующем дне, когда должен был закончиться благословенный законом четырнадцатидневный период увольнения с работы. Он наконец-то заберёт свою трудовую и станет свободным, как ветер, как сломавшийся квадрокоптер, как...впрочем, мечты, мечты...И за что его только рассчитали! Ведь он даже заслужил приз, лучший менеджер прошлого квартала! Антон вспомнил металлическую статуэтку - порхающую женскую фигуру со слабыми половыми признаками, стоящую одной ногой на цирковом шаре. На основании - бронзовая надпись: 'Лучшему менеджеру 2017 года'.
  Хотя он, в принципе, знал, почему его уволили. Это, видимо, постарался его начальник отдела. Не сошлись они характерами, зато столкнулись машинами на парковке и повздорили. И когда сверху от генерального пришла разнарядка - сократить все подразделения на десять процентов, каждый мелкий вождь подразделения выбрал себе жертву. Конечно, же в их отделе это оказался Антон. Вместе с заявлением об увольнении, он написал и другое - на двухнедельный отпуск.
  Последнее время Антон интернетствовал: рассылал резюме по разным компаниям и собирал урожай отрицательных ответов. Ещё занимался он от скуки двумя вещами: пьянством и телевидением. Вот и сейчас сидел он с открытой бутылкой пива 'Балбалтика' и слушал в пол уха мистический канал.
  Диктор говорил профессионально завывающим голосом, нагнетая интригу (за этот талант его и держали на телевидение): 'В мифах и легендах разных народов неизменно встречается один и тот же сюжет: мёртвые восстанут, во главе их станет чудовище, олицетворяющее силы зла, и остановить его сможет лишь могучий герой, так называемый Избранный, который победит монстра и восстановит едва не погибший мир. Зороастрийцы верили, что на Землю придёт новый спаситель 'саошьянт', который одолеет демона Аримана и его свиту, а затем оживленные мёртвецы будут судимы по их поступкам...
  Антон пошёл к холодильнику, чтобы достать ещё пива.
  'Интересно, за чрезмерное употребление пива будут судить?', - подумал Антон и тут же решил: 'Ничего, как-нибудь отмажусь'.
  Тем временем, диктор продолжал: 'В шумерском 'Эпосе о Гильгамеше' воскрешением мертвых угрожала богиня Иштар: 'Проложу я путь в глубины преисподней, подниму я мёртвецов, чтобы живых пожирали, и тогда станет меньше живых, чем мёртвых!'
  'Ничего себе, Ёшкин кот, вот баба! Она же так зомби-апокалипсис могла вызвать!' - подумал Антон.
  '...викинги верили в грядущие Сумерки богов, Рагнарёк, когда встанут против сил тьмы могущественные боги, ведомые Одином, собравшим под своими знаменами всех бойцов Асгарда, валькирий и эйнхерии, ведомых стражем богов Хеймдаллем, который протрубит в рог Гьяллархорн'.
  Антон слушал с бутылкой пива в руке, облокотись на дверь открытого холодильника.
  '...И свершится великая битва на равнине Вигридр, и будут убивать друг друга чудовища и боги, скроется Солнце в утробе волка Фенрира, а радужный мост Биврёст разрушиться под шагами темного воинства...а в 'Откровении Иоанна Богослова'...'
  Антон только хотел дослушать, что там по этому поводу думал эксперт Иоанн Богослов, и тут вдруг выронил бутылку. Осколки брызнули дождём в разные стороны. Антон выругался и полез их собирать. Он поднял один крупный кусок и увидел на нём что-то красное. Красного стало больше - оно капнуло откуда-то сверху. Антон провёл рукой по голове и вытащил у себя из лба маленький осколок. Тут только бросился он к зеркалу и увидел ужасное: свой рассечённый лоб, кожа на котором болталась широким лоскутом, с зияющей кровавой раной, широкой, но не глубокой, как будто образующей рисунок ширококрылой хищной птицы.
  
  Глава 3. Пламенное послание
  
  - Вы говорите убийство? - переспросил профессор Сокольнический. - Но кто же погиб?
  - Я сожалею, профессор, ваш студент, Николай Недашков. Он упал с лестницы во время осмотра древнего храма в Ираке и свернул себе шею. Мы полагаем, что его столкнули.
  - Не может быть! - профессор сел на стул в прихожей и провёл рукой по седине, - Но кому это было нужно?
  - Вот и я хотел бы это выяснить. Что Вы можете рассказать о Николае? Похоже, Вы единственный, кто что-то о нём знает. По нашим данным он был очень замкнутым, почти не общался с ровесниками. Я поговорил с его родителями -- это прожженные алкоголики - после того, как он уехал в город, они потеряли с ним всякую связь и даже не беспокоились об этом. Их всегда больше интересовала бутылка, чем собственный сын.
   - Мне было жалко этого молодого человека. Да, действительно, он из неблагополучной семьи. Но в нём была удивительная тяга к знаниям. Его страстью была история. Этот юноша обладал феноменальной памятью, он читал много и всё, что читал, сразу запоминал. Он уехал из своей Богом забытой деревни и поступил сам, с первого раза, на исторический факультет университета, где я все жизнь преподаю. Это был мой лучший студент, оценки у него всегда были отличные - хотя я видел, как трудно ему это дается. Пока другие покупали себе телефоны последней модели и хвастались друг другу, он весь отдавался учёбе, а по вечерам и ночами работал в несколько смен в кафе и магазинах. Честно говоря, - зашептал профессор, - Я даже иногда давал ему деньги в долг. Мне так было его жалко.
  - Что конкретно его интересовало?
  - Он очень увлекался историей XX века, особенно периодом Октябрьской революции и сразу после него. Он говорил, что ещё в детстве прочитал полное собрание сочинений Владимира Ильича Ленина, в сущности, это были единственные книги, которые были у его родителей в деревенском доме. Николай также по памяти цитировал 'Капитал' Маркса. Я думаю, что он, кроме того, изучил почти все работы русских народников и анархистов. Честно говоря, для меня загадка, почему он, на последнем курсе учебы вдруг увлекся археологией и стал писать дипломную работу у меня, по Древнему Вавилону.
  - Был ли он членом какой-либо партии?
  - Николай? Нет, что Вы. Несмотря на страстное увлечение Октябрьской революцией и личностью Владимира Ильича Ленина, он всегда был одиночкой и говорил, что не собирается вступать ни в какие политические объединения или партии. Он всегда держался обособленно и был себе на уме, и чаще молчал, чем говорил. Но иногда, когда во время занятий начинался какой-нибудь исторической спор, он вставал и с огнём в глазах, восторженно начинал говорить о Карле Марксе, Фридрихе Энгельсе и, конечно же, о Владимире Ильиче. Многие студенты смеялись над ним. Николай отвечал им ещё большей угрюмостью. Лишь ко мне он проникся симпатией, возможно из-за того, что я всегда внимательно выслушивал его речи, уважал его взгляды, хоть и не очень их разделял. Поэтому он часто приходил ко мне на кафедру и пересказывал книги, которые прочитал, новости археологии, о которых услышал, и мы просто общались, спорили, не как учитель и студент, а как один начитанный человек с другим.
  Белкин вытер пот со лба, эти умники-ученые начинали его раздражать. Результат, ему нужен результат. Нужен подозреваемый.
  - Как вы думаете, что ваш бывший студент делал в Ираке?
  - Он был там на раскопках. Дело в том, что на зарплату историка не очень-то проживешь, поэтому он связался с так называемыми 'чёрными археологами'. Это люди, которые, не получив никакого официального разрешения, на свой страх и риск ведут раскопки. Потом они продают наёденные артефакты коллекционерам по всему миру. Николай часто ездил в Египет, Тунис, даже в такие опасные места как Сирия, Ирак, Палестина. Мне не нравилась эта его 'работа', я держался от этого всего подальше.
  'Так, так, так, нелегальный бизнес, - подумал Белкин, - Вот это уже что-то'.
  - Как же я забыл, - хлопнул себя по лбу профессор, - Ведь он прислал мне письмо. Николай отправил мне письмо, возможно, незадолго до гибели! Я всё ещё не прочитал его! Но где же оно?
  Профессор растерянно смотрел по сторонам, пока его взгляд не упал на камин. Письмо было там! Но, к счастью, тот, кто бросил туда, не рассчитал, не попал в центр, где было пламя: загорелся пока лишь правый верхний уголок. Беликов прыгнул к камину, схватил письмо и стал его лихорадочно тушить.
  Он достал из обгоревшего конверта сложенный в четверо лист А4 и отдал его профессору.
  - Читайте вслух, профессор, - предложил полицейский, - Хоть это и Ваше письмо, но теперь это ещё и вещественное доказательство, важное для следствия.
  Профессор поправил очки, чтобы лучше видеть и начал:
  
  'Уважаемый Иван Михайлович!
  Пишет Вам ваш студент Недашков Николай. Возможно, что когда Вы будете читать эти строки, меня уже не будет в живых, ибо класс капиталистов и эксплуататоров везде имеет своих шпиков, и я отдаю себе отчёт в том, что они разгадали мои намерения и скоро настигнут меня. Поэтому прошу Вас завершить за меня начатое, тогда международный пролетариат, наконец, поднимется, разорвёт свои цепи, убьёт ненавистную гидру и пойдёт прямой дорогой в Светлое коммунистическое будущее.
  Я решил обратиться к Вам, потому что, как Вы знаете, я с детства рос без заботы родителей, а близких друзей или подруг у меня нет. Вы хоть и не до конца разделяете мои взгляды, взгляды истинного марксиста-лениниста, но всегда спокойно и с уважением выслушивали меня, в то время как все остальные люди, с которыми я сталкивался в жизни, лишь ухмылялись или смеялись, когда я излагал им свои революционные идеи. К моему письму приложено кольцо. Во что бы то ни стало не выпускайте его из рук, так как оно чрезвычайно ценное и сыграет, я в это верю, огромнейшую роль в судьбе человечества. Именно этого кольца и касается моя просьба. Но сначала я расскажу Вам, как оно попало ко мне.
  Дело в том, что уже в возрасте четырнадцати лет, когда многие мальчики больше интересуются девочками, я стал рассуждать и много читать о судьбе капитализма и прогрессивной борьбе с ним трудового пролетариата. Современные дети читают 'Гарри Поттера', а я с таким же упоением и восторженностью читал сочинения Карла Маркса, его бессмертный 'Капитал'. Путём долгих рассуждений я пришёл к выводу о том, что Советский Союз шёл по правильному пути, но в какой-то момент акулы капитализма объединились и разработали грандиозный план по его ликвидации. Каким бы мощным гигантом не был СССР, каким бы сильным не было его могучее тело, но даже самые здоровые и крепкие люди могут заболеть и даже умереть, если их искусно заразят болезнью и подсунут отраву. Советский Союз, как былинный богатырь, не выдержал коварства западных карликов и погиб от их козней.
  Но это никогда бы не случилось, если бы в его руководстве не оказались такие прохиндеи, которые живут и поныне, и на которых не хотелось бы показывать пальцем. Советский Союз никогда бы не рухнул бы, если бы во главе его стоял тот великий человек, тот гений, который начал революцию в России - наш уважаемый Владимир Ильич Ленин. Если бы он был у руля, тогда страшная трагедия никогда бы не случилась. Он, наверняка, что-нибудь бы придумал, он бы спас бы нас всех от того, что случилось.
  Я понял всё это совершенно случайно, когда неизвестные хулиганы избили меня прямо на улице за то, что я предлагал им поделить вещи в рамках акта коммунистической солидарности (экспроприации). Я лежал в сточной канаве, с разбитым носом и, захлебываясь кровью, всё думал и думал. И вот тогда у меня появилась гениальная мысль - а что если возродить нашего замечательного Владимира Ильича. Ведь он не умер, он жив! Он всего лишь заснул и спит как Спящая красавица в своём каменном саркофаге на Красной площади! Современная наука и медицина творит чудеса, так почему бы не вернуть к деятельности столь мощного и нужного всему человечеству гения, как Владимир Ильич! Пускай вся моя жизнь ничего не стоит, но теперь я совершу свой главный революционный подвиг - я верну к жизни нашего великого вождя и учителя - Владимира Ильича Ленина!
  P.S. Иван Михайлович, любезно прошу Вас, потому что только Вам доверяю. Пожалуйста, сберегите это кольцо до моего возвращения, если же я не вернусь, то положите его в сейф и отдайте только тому, кто, как и я, решится возродить нашего великого вождя и учителя. Империалистические агенты так и ходят за мной попятам и дышат мне в спину. Одного из них я раскрыл совсем недавно, а ведь он маскировался под марксиста, а сам настоящий беляк, даже моноколь носит как до революции. Прощайте, Иван Михайлович, заклинаю Вас берегите кольцо.'
  
  - Так, кажется, в этом письмо было что-то ещё, - спросил сыщик. - Что же Вы сразу не сказали об этом?
  - Да, в конверте ещё было кольцо.
  - Ага, корыстный мотив...- пробормотал себе под нос Белкин. - И к чему все эти бредни про Ленина, ума не приложу. Вот уж дело, так дело! И где же сейчас это кольцо?
  - Я отдал его археологу из Германии.
  - Какому археологу?
  - По правде говоря, я видел этого молодого человека первый раз в жизни. Он ещё носит такой забавный монокль.
  - Монокль! О-о-о, профессор, что Вы наделали! - вскричал капитан и схватился за голову.
  - Да, что такое? Ведь я не просто так отдал его, а под расписку.
  - Ну-ка, покажите расписку, - попросил капитан.
  Профессор отдал ему бумажку. Белкин стал её рассматривать - то приближал, то отодвигал от глаз, даже зачем-то нюхал, а потом протянул документ профессору.
  - Вот, полюбуйтесь на вашу расписку!
  Профессор посмотрел на лист и ничего не увидел, потом надел очки, протер их, ещё раз надел, но перед ним всё так же был совершенно белый лист.
  - Это какая-то ошибка. Где же документ? - недоумевал он.
  - Забавный фокус, да? - ухмыльнулся капитан. - Теперь, профессор, сосредоточьтесь и посмотрите на эти фотографии. - Он достал из кармана несколько снимков. - Узнаете Вашего немецкого профессора?
  - Да, конечно. Вот он! - показал профессор пальцем.
  - И это ведь тоже он, и в профиль и в анфас? Вы, профессор, отдали кольцо очень опасному мошеннику, Афанасию Новикову, по прозвищу Фокусник. Очень любит носить монокль, думает, что так он выглядит ученее, и располагает к себе людей. Э-э... что ты хочешь девочка? - спросил Белкин, потому что Настенька вылезла из-под стула и протянула ему белую ручку с Микки-Маусом.
  - Это его вещь! Того человека! Мошенника! - вспомнил профессор.
  - Да? Что ж, проведём следственный эксперимент...
  Капитан взял со стола другой лист бумаги, взял ручку у Настеньки и стал ей водить по листу. - Так, ждём три минуты...
  Белкин засёк время и внимательно посмотрел на профессора. Какое-то время в комнате слышалось только их дыхание. Профессор тяжело, немного досадливо сопел, а капитан, наоборот, дышал возбужденно, азартно, и только Настеньку слышно не было, она снова затаилась за стулом. Наконец, капитан снова показал лист профессору.
  - Вот, пожалуйста, как видите, чернила начали исчезать. Вот так Фокусник!
  - Надо же! - сокрушался профессор. - А ведь по виду был такой приличный молодой человек!
  - Мошенники все такие. Они втираются в доверие, располагают к себе. Что же Вы, профессор, телевизор не смотрите что ли? - удивился капитан Белкин.
  - Нет, я больше книги читаю. Вы должны его немедленно задержать! Он ведь забрал историческую ценность, это шумерское кольцо! И ведь он приходил ко мне совсем недавно, какие-нибудь полчаса назад.
  - Как! Он был здесь? И Вы ничего не сказали! Ведь я мог бы догнать его!
  - Ну, да...ну, да...
  Капитан Белкин неприлично выругался, потом вдруг спохватился.
  - Извините, профессор. Я опять его упустил! А ведь я был так близок...Вспомните, может быть он ещё что-нибудь сказал Вам?
  - Да...сейчас ...Кажется, этот молодой человек говорил, что хочет посмотреть Красную площадь...
  - Красную площадь! Ого, это уже что-то! Может быть, он просто путает следы. Но попытаться стоит...Ну-ка, профессор, опишите мне быстро, как он сегодня выглядел, во что был одет и так далее. В нашей работе всё может иметь значение...
  
  Глава 4. Кольцо Всежизния
  
  Новиков, он же Фокусник, спустился в переход, осмотрелся, увидел, что ни полиции, ни видеокамер поблизости нет, прохожих мало, взял монокль, отодрал соломенные накладные усы, снял парик и сунул всё это добро к себе в портфель. Он достал кольцо, посмотрел на него, затем завернул в платок, положил в правый карман и пошёл к входу в метро.
  Как же всё хорошо получилось с профессором! Он даже на такое не рассчитывал. Этот олух сам отдал ему кольцо. Его задумка с немецким археологом удалась как нельзя лучше: силу применять не пришлось. А там ещё была эта девочка, могла бы и закричать... Ох, сколько трудностей пришлось преодолеть! И, этот бедный парень, Недашков, он вовсе не хотел его убивать, совсем не хотел...
  Но теперь всё изменится. Теперь он будет сказочно богат и уедет отсюда. Аргентина, Венесуэла, Куба, он всегда мечтал посетить эти страны. Он никогда не любил этот холодный, морозный климат, а там тепло, пляшут смуглые девушки и льётся терпкое вино.
  Новиков зашел в метро и вдруг задумался. До вылета было ещё пять часов. Где провести это время? В квартире, которую он снимал последние два дня, возможно уже полицейская засада. Только бы не арестовали в аэропорту, не спалили его липовые документы. Нет, в квартиру возвращаться опасно. Да, и зачем? Всё его скромное имущество и так при нём.
  Что ещё он хотел? Да, третий день в Москве, а он всё ещё не увидел Красную площадь. Надо посмотреть напоследок, попрощаться, так сказать, с Родиной. Да, решено, хоть раз в жизни увидит он сердце той сумеречной страны, которая так долго была его домом, и которую через пять часов он навсегда покинет.
  Новиков посмотрел на указатели в метро и сёл в поезд, идущий в центр по красной ветке. Он сел и закрыл глаза. Мысли его текли неистощимым потоком.
  Вот он, Новиков, только что вернулся из армии в свой маленький городок. Работу найти трудно. Да и смысл трудиться? Развит он не по годам: прекрасно видит всё вокруг и всё понимает. Можно вкалывать, как муравей, жениться, завести парочку детей, а в пятницу и по выходным надираться до белой горячки. Через три года купить плохенькую машину, ещё через два собрать, наконец, первый взнос на ипотеку и съехать с женой от родителей, а потом тридцать лет выплачивать деньги банку, пить водку из горла и материться на телевизор. Но ведь так делают все. А, он, Новиков, умнее. Он принадлежит к той небольшой группе людей, которые не ждут, пока судьба соизволит расщедриться, а сами хватают её за грудки и трясут, трясут, пока старая плутовка не отдаст им свои сокровища. Хочешь жить, умей вертеться - вот его главный лозунг.
  Он быстро вместе с товарищами организовал фирму. Дела шли неплохо: у него даже одно время была машина с личным водителем. Но вскоре всё покатилось по наклонной - он зарвался, переоценил силы, и на него 'наехали'. Конкуренты напустили на его фирму правоохранителей, а самого его арестовали и посадили. К слову, деятельность фирмы и правда была не совсем законной. Но ведь разве он один такой? В стране, где воруют почти все, разве можно иметь деньги и быть полностью честным? Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. И всё-таки он получил срок, хоть и реальный, но небольшой, всё благодаря адвокату-'решале', на которого ушли последние деньги. Когда он вышел на свободу, то твёрдо решил доказать всему миру, что всё-таки чего-то стоит. Но как? Он стал учиться. Тренинги по продажам, по созданию у людей доверия, по заведению полезных связей. На всё это нужны были деньги. Он занимал у бывших товарищей и тут же применял полученные навыки на незнакомых людях. Скоро у него стало получаться. Он снова стал зарабатывать неплохие деньги, хоть и снова не совсем законными методами. Мастерство его росло, и этого не могли не заметить правоохранители. Они снова стали его преследовать, подговоренные очередными конкурентами.
  Тогда он нашёл новый бизнес - чёрная археология. В Африке, в Египте, и на Ближнем Востоке, где некогда находились древние государства, в земле остались неисчислимые богатства - статуэтки, монеты, оружие, даже целые мумии. Богатые коллекционеры по всему миру готовы были заплатить огромные деньги за то, чтобы всё это заполучить. Местные всегда промышляли этим ремеслом, но были и интернациональные группы. Новиков прочитал обо всём этом в в интернете и решился ехать. Попасть на раскопки стоило ему огромных усилий, но через месяц он уже был на границе с Ираком. Здесь был ужасный климат, возможность попасть в руки исламистов, правительственных войск или америкосов, но был один плюс - закон здесь и не ночевал. Русских здесь было мало, поэтому приходилось объясняться на плохом школьном английском. К тому же, он ни черта не смыслил в археологии. Нужен был специалист, да к тому же русскоговорящий. И скоро он его нашёл. Это был молодой студент-археолог, Николай Недашков.
  Осталось только втереться в доверие.
  На одном из тренингов он узнал, что чтобы понравиться человеку, надо говорить о том, что его больше всего интересует. У Недашкова это было его увлечение марксизмом-ленинизмом. Новиков напряг память, вспомнил кое-что из школьного курса истории, но этого было явно мало. К счастью, второе правило, прозвучавшее на этом тренинге, гласило: чтобы понравиться человеку не обязательно знать много по его любимой теме - достаточно просто внимательно слушать и вовремя поддакивать.
  Новиков так и сделал. И эта стратегия сработала. Привыкший к спорам и игнорированию, Недашков был несказанно рад, когда обнаружил в Новикове преданного поклонника. Он часами мог разглагольствовать про формации и борьбу классов, а его новый друг всё терпеливо выслушивал, мало того, даже постоянно соглашался. 'Наконец-то я нашёл себе преданного товарища, - думал Недашков. - Уж этот не подведёт'.
  Наконец, он настолько проникся доверием к Новикову, что решил поделиться с ним своим главным секретом - то, для чего он сюда приехал.
  В ночь, когда их договорённость с чёрными копателями заканчивалась, и они оба должны были на следующий день вечером отправиться домой, Недашков разбудил Новикова и пригласил к себе в палатку.
  - Афанасий, я хочу Вам кое-что показать. Я делаю это, потому что доверяю Вам, как товарищу преданному делу революции. Смотрите!
  Недашков достал из рюкзака грязную арафатку, свернутую в узелок, раскрыл её и показал содержимое Новикову. Внутри было золотое кольцо с ромбовидным рубином.
  - Товарищ, Вы видите это кольцо. Это то, зачем я приехал сюда, причина, по которой я несколько лет занимался историей Вавилона. По правде сказать, я не люблю древнюю историю. Моя страсть - история XX века, история революционной борьбы, становления марксистско-ленинского движения и, наконец, его победа в отдельно взятой стране. Всё это было возможно лишь благодаря одному единственному человеку - непревзойденному гению - Владимиру Ильичу Ленину. Ещё в подростковом возрасте я решил, что единственный способ вновь вернуть человечество к построению светлого будущего - вернуть к жизни великого Владимира Ильича. Совершенно невозможная задача, скажете Вы, и будете правы. Владимир Ильич умер, его тело покоиться в Мавзолее и нет никаких возможностей его воскресить. Я был в отчаянии от сознания этого, но однажды прочитал в одном журнале о том, что в Древнем Вавилоне жрецы пользовались так называемым Кольцом Всежизния. Этот предмет, как считали вавилоняне, полученный ими от самих богов, мог буквально творить чудеса - воскрешать мёртвых. Конечно же, жрецы не оживляли всех подряд и использовали его только в самых крайних случаях. Ведь, как они считали, сила этого кольца копится тысячелетиями, так что одного великого человека можно возродить только раз в две-три тысячи лет. Когда я узнал об этом, то мне пришла в голову гениальная и одновременно сумасшедшая идея. Я, Николай Недашков, найду это кольцо и верну к жизни нашего великого вождя и учителя! Видите ли, конечно, история о Кольце Всежизнии многими считалась мифом, сказкой, придуманной вавилонским попами для собственных верующих, но ни один серьезный ученый не смог достоверно опровергнуть его существование. Но ведь все считали, что Троя - тоже миф, пока немецкий археолог Шлиман сам не нашёл этот город и снова не подарил миру его баснословные сокровища. Итак, я поставил себе цель и приступил к работе. Я стал серьезно изучать историю Вавилона, ездил на раскопки и искал, искал этот таинственный артефакт. Долгое время у меня ничего не получалось, товарищ. Но однажды, когда я совершенно отчаялся, на месте одного мелкого, ничем не примечательного храма я нашёл жреческий сундук, а в нём - кольца, много колец.
  -А откуда же вы знаете, товарищ, что это именно Кольцо Всежизния?
  - Вы задали очень правильный вопрос, товарищ. Во-первых, на нём написано на древнешумерском, что это кольцо Жизни. Один профессор научил меня читать на этом языке. Я не всё сумел перевести, но то, что мне нужно, я понял. Вы не поверите, если взять увеличительное стекло и присмотреться, то на нём можно найти множество микроскопических надписей - это инструкция жрецам, написанная, как они считали самими богами. Во-вторых, я его уже опробовал.
  - Опробовали?
  - Вот именно. Видите ли, насколько я понял, у этого кольца есть своеобразный 'заряд'. Оно может возродить одного великого деятеля, такого как Владимир Ильич, на такого будет потрачен почти весь заряд, останется совсем немного, может быть, хватит ещё на одного обычного человека. Сейчас, если не тратить заряд на что-либо действительно важное, то можно вернуть к жизни двух-трёх простых людей, или двадцать-тридцать животных. На животных заряд расходуется в меньшей степени - ведь у них нет такого интеллекта, такого багажа знаний, как у людей. Смотрите, я хочу показать Вам кое-что.
  Недашков отошёл к краю палатки и вернулся с пакетом, в котором лежала мертвая лягушка.
  - Не подумайте, товарищ, что я живодёр. Наука, как и революция, требует крови героев. Я поймал и убил эту лягушку незадолго до вашего прихода. Я уже один раз проводил такой эксперимент, а сейчас его повторю. Смотрите внимательно!
  Недашков надел кольцо на указательный палец. Лягушонок, горло которого было перерезано, лежал на пакете неподвижно, раскинув в стороны лапки. Недашков направил кольцо на его неподвижное тельце и одновременно придавил пальцем красный ромбовидный камешек.
  - Смотрите... Смотрите!
  Кольцо вспыхнуло, засветилось миллионами блесков, потом выпустило длинный розовый луч и погасло.
  Лежавший навзничь лягушонок вдруг зашевелился. Рана его исчезла. Белые до этого глаза оживились. Ещё мгновение и он уже прыгал, стремясь сбежать от своих мучителей. Недашков поднял край палатки и выпустил его.
  - И что же Вы будете делать с этим чудесным кольцом, товарищ? - спросил его, сглотнув, Новиков.
  - Разве Вы ещё не поняли? Завтра я вернусь в Москву. Под видом обычного туриста я проберусь в Мавзолей, нажму на этот красный камень, и Владимир Ильич снова будет с нами!
  - Потрясающе! Великолепно! - проговорил Новиков, проведя рукой по лбу, влажному от холодного пота.
  - Вот именно, товарищ! - ликовал Недашков, не замечая смущения своего друга. - И Владимир Ильич, он ведь знает, что делать! Думаю, он начнёт новую, социалистическую революцию, а я, Николай Недашков, настоящий марксист-ленинист, буду во всём ему помогать! И Вы, Вы, товарищ, можете также как и я, участвовать в новой революционной борьбе! Но полно, товарищ, уже поздно, пойдёмте спать. Завтра нас ждут великие дела!
  
  'Псих, настоящий псих, - думал Новиков, ворочаясь с боку на бок в своей палатке. - Что мне твоя революция! Мне бы денег побольше заработать, да сбежать в тёплую страну, а вы тут боритесь с кем хотите! Но ведь лягушка, лягушка, действительно ожила! Значит, кольцо работает!'
  Он вспомнил, как смотрел однажды репортаж по ТВ про одного экстрасенса, который заявлял, что может оживлять мёртвых. Он приходил в морг и начинал делать пассы: тела двигались, некоторые даже ненадолго приподнимались, словно живые. Экстрасенс брал огромные деньги с родственников, которые ему платили, чтобы хоть ненадолго увидеть живыми своих родных. Потом оказалось, что он чистой воды шарлатан, что кадры в моргах были постановочные и выполнялись с помощью живых актеров и макетов, управляемых прозрачными нитями. Несостоявшегося мессию арестовали, но перед этим он успел перевести на свои зарубежные счета миллионы рублей, полученные от обманутых родственников.
  'Вот бы это кольцо было у меня! Некоторые арабские шейхи или латиноамериканские диктаторы заплатили бы мне миллиарды за то, чтобы я оживил их родных', - думал Новиков.
  Эта мысль не давала ему спать. Он встал и подошёл к палатке Недашкова. Оттуда раздавался задорный храп молодого революционного организма.
  'Дрыхнет, как сурок. Дался ему этот Ленин! Что если переубедить его, предложить вместе заняться бизнесом. Но нет! Он не захочет! У него же ведь в голове одна революция. Он же на ней повернут'.
  Новиков стал ходить вокруг палатки, скрестив руки за головой.
  Рассвет так и застал его в этой позе. Но первые лучи солнца придали ему решимости, наконец-то осветили то решение, которое ещё час назад, в сумерках, казалось страшным и невозможным, а теперь практически единственно верным.
  - Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, - наконец проговорил он вслух и пошёл будить Недашкова.
  - Товарищ, товарищ! - расталкивал он Недашкова. - Прошу прощения, у меня появился один революционный вопрос. Можете ли Вы мне на него ответить?
  - Да, конечно, товарищ, я весь к Вашим услугам, - говорил Недашков, протирая пыльные стекла очков, перед тем как их надеть.
  - Когда Владимир Ильич вернётся, он устроит новую революцию, ведь так?
  - Без сомнения, товарищ! Я надеюсь на это.
  - И деньги будут отобраны у богатых и розданы бедным?
  - Точно так. Это называется экспроприация, как Вы помните, товарищ.
  - И богатых не будет совсем?
  - Совершенно. Деньги потеряют свою ценность. Думаю, что они даже будут отменены. Все настоящие марксисты-ленинцы были скромными людьми, даже товарищ Сталин. Богатых не будет совсем.
  - И даже в высшем руководстве страны?
  - Нет, совсем не будет. А что это Вас так беспокоит вопрос с богатством? - нахмурился Недашков. - Ведь Вы меня уже несколько раз переспрашиваете. У вас есть какие-то накопления? Если так, то они будут экспроприированы.
  'Какие там накопления, я беден как церковная мышь', - подумал Новиков.
  - Нет, совсем нет, товарищ. Я это спрашивал только с теоретической точки зрения.
  - Теоритической...хм...Я давно хотел спросить у Вас, товарищ, а почему у Вас такая странная фамилия? Новиков? Не было ли у вас в роду белогвардейцев?
  - Господь с Вами, то есть тьфу...- осёкся Новиков, мысли у него начинали путаться, а в голове ворочалось всё то же, как теперь казалось, идеальное решение.
  - Мой прапрадед был из священников.
  - Из поповства значит? - глаза Недашкова сверкнули.
  - Да нет...ну что Вы...один мой прапрадед был крестьянин, другой священником, но потом тот, который был попом, даже в партию вступил, лекции читал по атеизму.
  -А, ну если так...
  - Давайте, лучше поговорим о том, какой у нас сегодня план на день. Самолёт у нас, кажется, только в 21:30, а сейчас только 6 часов. Чем бы нам заняться? Может, отпразднуем окончание археологического сезона? У меня и бутылка коньячка есть.
  - Хорошо, товарищ, отпразднуем. Но вначале мне нужно съездить в город, отправить письмо матери.
  - Давайте, я поеду с Вами!
  - Ну, что Вы, товарищ! Зачем такие труды? Я всё сделаю сам.
  Он уехал из лагеря, а Новиков не находил себе места от волнения.
  'Сбежал, сбежал с кольцом! Вишь, как ему этот вопрос про богатых не понравился! И зачем только я его задал! Ещё говорит, фамилия белогвардейская, да если б она была белогвардейская, я бы сейчас здесь, в этой пыльной дыре, не сидел, а шампанское бы попивал в Париже'.
  Но Недашков удивительно быстро вернулся.
  Приехав, он приветливо хлопнул Новикова по плечу.
  - Не обижайтесь, товарищ, в нашем деле никому нельзя до конца доверять. Даже самый преданный марксист-ленинист может оказаться вражеским шпиком. Но Вам я верю, пойдёмте, попробуем Ваш коньяк.
  Они выпили, и Недашков ещё подобрел больше. Он говорил о том, как они вместе оживят Ленина, как будут делать новую революцию, как построят Дворец Советов, проведут новую коллективизацию, как молодые доярки будут приветствовать их и бросать им белые чепчики и... белые бюстгальтеры.
   'Парень совершенно не умеет пить, - решил Новиков. - Всего пару рюмок, а уже смотри-ка как нарезался. Да, действительно, куда ему. Ведь ботан, каких свет не видывал. Лучше бы с девушками встречался, а не 'Капитал' читал.
  - Товарищ, - сказал он вслух, - Давайте напоследок сходим на место раскопок, где Вы нашли это кольцо. После того, как мы всё осуществим, уверен, там будет установлен памятник.
  - Да, да! Ведь именно оттуда начнётся новая, 'мировая революция'! Пойдёмте, товарищ, помогите мне стать!
  Новиков с трудом поднял своё тяжелое захмелелое тело, положил руку Недашкова себе на плечо, и они пошли.
  Расстояние до раскопок было приличное, идти надо было через пустыню, а Новикову к тому же пришлось практически тащить на себе пьяного марксиста-лениниста. Пот катился с него Ниагарой. Но место, куда он его вел, было единственным в округе, где не было людей, и можно было сделать то, на что он решился. Недашков совершенно ничего уже не соображал. Он то впадал в дрёму, то снова просыпался, то начинал петь революционные песни.
  - Тише, тише, товарищ! - цыкал на него Новиков.
  - А что, Вы боитесь злых империалистов, товарищ? И правильно делаете..ик..ик...они повсюду...даже в этой пустыне...ик...ик...Вставай, проклятьем угнетённый! Голодный угнетённый люд...Ик..Ик...
  - Потише, потише, товарищ, - Новиков дышал как старый локомотив, - Вас услышат!
  - Пусть слышат все! Все пусть слышат зов пролетариата! - заорал Недашков.
  - Да, тише Вы!
  К счастью они уже пришли. Это были желтые, облупившиеся развалины, со страшными звероподобными чудищами - крылатыми львами с человеческими головами. Новикову казалось, что они все смотрят на него своими азиатскими, взглядами. Они зашли внутрь храма без крыши и одной оставшейся, полуобвалившейся лестницы из желтого камня. Новиков потащил студента наверх по этой лестнице.
  - Куда мы?
  - Наверх, наверх, товарищ, на трибуну. Эта лестница будет вам трибуной.
  - Да, да, трибуной! Я как раз хотел произнести горячую революционную речь. Поставьте меня, товарищ, я готов.
  Новиков водрузил пьяного на площадку на самом верху лестницы, а сам стал сзади.
  Недашков еле стоял на ногах. Они не слушались его, и выплясывали безудержный демонический танец. Стены храма прыгали перед ним и кружились в сумасшедшем хороводе. Но ему, в его состоянии, казалось, что повсюду, на этом маленьком пятачке, есть зрители, что они хлопают ему и ждут его выступления. Он открыл рот, чтобы произнести свою главную, историческую речь, и вдруг почувствовал небольшой толчок в спину. Совсем маленький, но достаточный для него, чтобы потерять хрупкое равновесие. Одна нога его поехала в одну сторону, другая осталась на месте, он хотел закричать, скомандовать ей, чтобы не бунтовала, чтобы одумалась пока не поздно, но предательская нога продолжала скользить. Он замахал руками в последней попытке удержаться, ему показалось, что ему уже это удалось, но тут последовал ещё более сильный, энергичный толчок в спину. Зрители разом захлопали. Теперь он понял, что они считают его клоуном, только клоуном, а не крупным революционером, что они ждут когда же он упадёт, хлопнется оземь как забавный комедиант. Это были злые зрители, империалистические зрители. Он снова замахал руками, но на этот раз тщетно, лестница вырвалась из-под ног, и тогда он прыгнул, сам прыгнул в пропасть. Ведь они хотели этого. Хотели посмотреть как он упадёт. Он полетел головой вперёд. Он ударился головой и хрясь! Шея сломалась.
  Новиков устал. Он смотрел на распростертое тело внизу под лестницей, и чувствовал только усталость. Он не думал, что этот паяц окажется таким сильным. Он полчаса стоял на этой лестнице, пьяный в дрова, совершенно никакой, что-то разглагольствовал, но, удивительно, не падал. Ноги его плясали гопака, но, странное дело, каждый раз останавливались уже на самом краю. И тогда, когда Новикову, надоело ждать он толкнул этого безмозглого сопляка. Сначала легко, потом энергичнее. Тот упал как мешок картошки.
  Новиков стёр пот со лба и побежал, обратно в лагерь археологов. Там он прежде всего обыскал палатку, но не нашёл, чего искал. Не нашёл кольца.
  'Этот гадёныш отправил его по почте, - догадался Новиков. - Интересно кому? Но ведь не в полицию! Ведь в полиции тоже работают империалисты, значит действительно матери или кому-то ещё, кто его хорошо знал. Значит, надо только перехватить, перехватить это письмо, забрать кольцо, чего бы этого не стоило, возможно даже силой! Кто не рискует, тот не пьёт шампанское!'
  
  Новиков очнулся от дрёмы. Он всё также сидел в вагоне метро - потёр глаза, сунул руку в карман и почувствовал через платок холод металла. Кольцо всё ещё было у него. Значит, он будет богатым, и наконец-то заживёт в тёплой стране с роскошными жительницами и сладким вином.
  Новиков вышел на станции 'Охотный ряд' и направился по указателям на Красную площадь.
  'Странно, что я попал сюда, куда Недашков сам хотел придти и разбудить Ленина. Но я не буду этого делать, хе-хе, общество без богатых это не для меня! Спи спокойно, дорогой товарищ, твоя последняя воля никогда не будет выполнена! Зато у меня будет вилла, собственный лимузин и смуглая жена. Вот смуглой жены как раз тебе и не хватало, а то бы ты не забивал свою голову всякой революционной хренью'.
  Новиков медленно пошёл к Мавзолею, и тут у него появилось нехорошее чувство. Это было его чутье, то чутьё, что проявляется у загнанного зверя. За ним следили, его преследовали.
  
  Капитан Белкин заплатил за парковку и побежал на Красную площадь. Он сразу увидел в серой толпе подозрительного субъекта в рыжем костюме, кепке и кедах. Всё, как описал ему профессор Сокольнический. Капитан осторожно последовал за ним, расстегнув на всякий случай куртку. На кобуре его висел пистолет, но стрелять он не собирался. Полицейский не может стрелять в невооруженного преступника, даже если тот бежит. Чтобы применить оружие, нужно, чтобы преступник: во-первых, сам его имел, во-вторых, чтобы он его хотя бы показал. Новиков, хоть и убийца, но не вооружен, значит, его можно только догнать.
  К сожалению, субъект в кедах оглянулся, увидел, что за ним следят и действительно побежал. Белкин не зря сдавал спортивные нормативы. Он бросился за преступником. 'Стой! Стой! Полиция! Остановись, не то хуже будет!'
  Всё зря: тот припустился ещё больше. Но Белкин оказался проворнее, он догнал преступника у самого Мавзолея, толкнув его в спину. Тот покатился кубарем. Из кармана Новикова вылетел платок, который раскрылся и высвободил кольцо. Задыхавшийся капитан увидел, как древнее кольцо покатилось прямо в Мавзолей.
  - Ты что творишь! Куда собрался бежать! Ты арестован! - он держал упавшего преступника за воротник.
  - Чёрт, - тяжело дышал преступник, - Я, кажется, нажал...нажал на этот красный камень.
  - Да что ты, мелешь! Какой камень! - рычал Белкин и тут же закрыл голову и глаза рукой. Ему показалось, что кто-то на площади взорвал светошумовую гранату, потому что яркая вспышка на секунду осветила всю площадь, раздался хлопок и запахло серой.
  - У тебя есть сообщники! Быстро, отвечай, паразит! Кто гранату взорвал?
   Преступник молчал, словно воды в рот набрал. Белкин посмотрел на Мавзолей и увидел тёмную фигуру в проеме.
  - А вот твой сообщник! Я его вижу!
  Белкин выхватил пистолет из кобуры, и, держа его двумя руками, прицелился в незнакомца.
  - Стоять! Я капитан полиции, Дмитрий Белкин. Если у вас есть оружие, немедленно его бросьте! Вы будете отвечать за неподчинение полиции!
  Тёмная фигура не слушала его, и даже стала медленно приближаться. В ней что-то было знакомое, что-то давно забытое и детское. Белкин выстрелил в воздух.
  - Ещё шаг! И я буду стрелять! На поражение!
  Ноль эффекта. Знакомая фигура двигалась на встречу.
  - Стоять, я сказал!
  Белкин выстрелил. Ещё и ещё. Кончился магазин. Он ясно видел, что выстрелы попадают в цель. Что тело содрогается от попаданий. Но фигура двигалась. Она приближалась, и он наконец её узнал.
  Холодная темная рука схватила его за шею.
  - Владимир Ильич! Вы?
  Неведомая сила подняла его и вдруг подкинула высоко в воздух. Он два раза перекувырнулся, влетел в стену и разбил свою так ничего и не понявшую голову.
  
  Глава 5. Жил, жив, будет жить
  
  - Гамигин, где ты? - крикнул Бэл.
  - Я здесь Ваше Величество!
  Стояла осенняя полночь. Всего несколько людей было на площади, но и они слегка удивились, увидев полного двойника Ленина, общающегося с белым пони, который дышал огнём.
  - Гамигин, в чьё тело я вселился? Этот негодяй уже попортил его своей пыхолкой!
  - Повелитель, Вы находитесь в теле великого человека, известного вождя, которому построили эту гробницу прямо за Вами. Он умер, но его тело сохранили. Кто-то принёс сюда кольцо для вызова Вас на поверхность и активировал его. Плутовские жрецы замаскировали его под Кольцо Всежизния, артефакт, воскрешающий мёртвых. Они даже придали ему некоторые свойства последнего.
  - И кто же мог меня вызвать?
   - Это я! Это я Ваше Величество! - раздался тихий голос из темноты.
  Гамигин цокнул копытом и осветил как прожектором мостовую своим огненным взглядом. Щурясь от яркого света, встал и отряхнулся человек в рыжем костюме и с портфелем, он поднял с брусчатки свою кепку и надел её.
  - Это что ещё за ничтожество? - прохрипел Бэл, схватил его за шею и поднял в воздух.
  - Это я вызвал Вас, Владимир Ильич! Меня зовут Афанасий, - кричал Новиков, болтая ногами в воздухе.
  -Ты жрец?
  - Да, я жрец! Почти что, жрец. Умоляю, поставьте меня! Ведь это я, я Вас оживил, Владимир Ильич! Я жрец, я могу даже это доказать!
  - Ну докажи, смертный! - прохрипел Бэл и поставил его на землю.
  Новиков достал из портфеля одну из ручек с Микки-Маусом и бумагу.
  - Видите, у меня есть волшебная жреческая палочка. Я сейчас напишу ей что-нибудь, а потом буквы исчезнут. Вы сейчас увидите, только найду бумагу...
  - А-а, халдейский фокусы, - махнул Бэл своей белой ладонью.
  -Хотите, я подарю Вам эту ручку? - Новиков протянул её Бэлу.
  Тот легко дунул и оплавил её огненным дыханием.
  - Гамигин, ты бы поверил этому шарлатану? - Бэл посмотрел на своего адского слугу.
  - Нет, конечно, но он может быть нам полезен, Повелитель, - сообщил пони.
  - Вот и я так думаю...Вы, жрецы, вечно показываете подобную чепуху. Я ещё три тысячи лет назад насмотрелся такого на базарах.
  - Вот видите! - взбодрился Новиков. Он ничего не понял из слов двух демонов, но уже увидел, что тело Ленина ожило и обладает чудовищной силой, и этот пони тоже с ним, и они могут легко убить его, Новикова, а значит нужно во всём с ними соглашаться.
  - Владимир Ильич, я готов быть Вашим слугой, Вашим, так сказать, полномочным представителем здесь, в Москве! - пропищал он.
  - Может ты и свою душу готов нам отдать? - поинтересовался Гамигин.
  - А что я получу взамен? - спросил Новиков, и голос его дрогнул. Странно, конечно, что вождю мировой революции нужна чья-то душа. Но с другой стороны, если она есть, то почему бы её и не продать (Он даже и не знал, что обладает таким ценным товаром).
  - Ты будешь богат. Ведь именного этого ты хочешь?
  - И я буду богат, даже когда вы захватите власть?
  - Именно так, ты будешь богаче всех в этом городе!
  - Тогда я согласен, согласен, - прошептал Новиков.
  - Ну, вот и хорошо, - заключил Бэл. - Тогда подпишем сразу два договора. Гамигин, подготовь бумаги!
  - Есть, Повелитель, - белый пони мгновенно испарился и тут же снова появился со стопкой документов на спине. Теперь у него на носу были очки.
  - Вот, милейший, подпишите, пожалуйста, там, где стоят галочки в трёх экземплярах и поставьте сегодняшнее число, можете использовать вместо стола мою спину.
  - Подожди, - остановил его Бэл, - Пиши вот этой ручкой, которой я тебе даю. Не смей мне тут фокусы выкидывать! Вначале проколи себе палец стержнем.
  - Я что, должен расписаться кровью? - уточнил для верности Новиков.
  - А то как же! - захихикал Гамигин. - Всё должно быть по процедуре!
  - Я понимаю, сам когда-то возглавлял юрлицо, - сказал Новиков и стал читать документы.
  
  Договор купли-прожи души
  
  Собственник, Афанасий Иванович Новиков, передаёт все права на владение, пользование и распоряжение своей душой королю Востока, предводителю 66 легионов злых духов, демону Бэлу, который отныне именуется новым Собственником, а в обмен получает вечное богатство... - дальше Новикову неохота было читать, тем более что первое предложение и так сильно потрясло его.
  'Так вот, кто стоит перед ним! Это не Ленин ожил, а древний демон вселился в его тело! Глупый студент не знал, что кольцо вовсе не даёт воскрешения, но вызывает демонов!'
  - Чего вылупился? - прикрикнул Гамигин. - Подписывай давай! Подписал? Молодец! Дату, дату поставить не забудь! Сегодня 17 октября. Теперь бессрочный трудовой договор. Подписал? Ну, просто красава! Теперь на нас будешь работать! Добро пожаловать в фирму, так сказать, ха-ха.
  - Гамигин, теперь всё готово? - осведомился Бэл.
  - Нет, Господин. Это только договор купли-продажи. Ещё надо Свидетельство о переходе праве собственности зарегистрировать.
   -Так регистрируй быстрей! Чего ты ждёшь! Развели бюрократию! - разозлился король Востока.
   - Как скажите, господин! - белый пони исчез и через секунду снова появился.
   - Повелитель, говорят на это нужно пять рабочих дней.
  - Я сказал немедленно!
  - Есть!
  Гамигин явился снова и на этот раз радостно доложил:
  - Ваше приказание исполнено, Повелитель!
   - Отлично! Ты что там ещё задумался? - Бэл посмотрел сумеречным взглядом на Новикова.
  - Он размышляет о том, сможет ли он потом этот документ в суде оспорить! - сказал проницательный Гамигин.
  - Разве что на Страшном суде, ха-ха, разве что на Страшном суде, детка! - сказал Бэл, и вся площадь наполнилась его хриплым раскатистым хохотом.
  
  В странном деревянном доме ? 22, с девятью остроконечными башенками, ещё не погасли окна. Профессор Сокольнический устал от всех этих утомительных визитов. Он сел в своё любимое кресло и открыл книгу. Сначала к нему без спросу заявился какой-то мошенник под видом немецкого археолога, затем полиция. Остаётся надеяться, что преступника поймают и кольцо вернут. Какой суматошный день! Всё это начинает действовать ему на нервы.
  Он посмотрел на Настеньку, которая мирно себе играла в куклы на полу и что-то болтала на каком-то детском, тарабарском, непонятном даже, ему профессору языке.
  Ох уж, что с ней делать! Родители оставили ему внучку, сами как всегда уехали в тёплые страны, а он, видите ли, должен её развлекать. А она сидит себе целыми днями в помещении, в куклы играет или в свой любимый айпод. Пожалуй, проветриться ей надо, а то заболеет ещё, сидя постоянно в четырех стенах.
  - Настенька, давай завтра куда-нибудь сходим. Ты погуляешь немного. Брось ты этот компьютер.
  - Давай, деда. А куда?
  - Давай я тебе завтра Кремль покажу и ещё можно в Третьяковскую галерею зайти, там картины интересные. Хочешь?
  - Хочу в Кремль! Хочу!
  - Можно ещё Красную площадь посмотреть.
  - Там Ленин лежит?
  - Да, внученька. Там ещё много известных людей - Свердлов, Будённый, Жуков. Ещё там похоронены люди, которые во время революции погибли.
  
  - Так, - прохрипел демон Бэл, - С этим вопросом мы разобрались. Но это только начало. Мне нужно войско! Я хочу захватить этот город! Где мои 66 легионов адских духов? Гамигин, почему они ещё не здесь?
  - Прошу прощения, Повелитель, они не могут прибыть.
  - Почему это не могут?
  - У них слишком много работы. По всей земле происходят конфликты, теракты, катастрофы. Им нужно быть там.
  - И что же, нельзя даже один жалкий легион собрать?
  - Боюсь, что нет Повелитель. Нам придётся формировать армию на месте.
  - Что ж мне нужно хотя бы полсотни испытанных бойцов. Есть в этом городе такие? - обратился Бэл к Новикову.
  - Э...я не знаю...думаю, что есть...
  - Не знает он. Зачем же мы тебя наняли, если ты ничего не знаешь? Если все здесь такие как ты, то конечно, никого достойного мы не найдём. Ты смотри, можем и уволить.
  - Да, можем и уволить, - сказал Гамигин и выпустил струйку огня из ноздрей.
  Новиков попятился и чуть не упал.
  - Что это за деревья у меня за спиной? - продолжал Бэл.
  - Это ели, ёлки то есть, - залепетал Новиков.
  - Видим, что не палки, - отрезал Бэл. - Гамигин, посмотри там, в этой человеческой энциклопедии, которую ты мне называл, и доложи. От этого мошенника нет никакого проку. Гамигин цокнул копытом и перед ним появился, зависнув в воздухе, черный планшет.
  - Я вспомнил, вспомнил, Повелитель, - у Новикова словно началось просветление. Там, за этими елками похоронены разные известные люди.
  - Так, предположим... А вон там что? Я чувствую тут много мёртвых в земле, - показал Бэл в сторону Кремлевской стены.
  - Это братские могилы бойцов, которые погибли во время революции, Повелитель, - сказал Гамигин,
  - Бойцы? Революционеры? Значит, храбрые были люди. Это мне нравится. Сколько их, Гамигин?
  - Три-четыре сотни, Повелитель.
  - Отлично! Я верну их к жизни, и они станут моей гвардией!
  - Да, но есть одна проблема, Повелитель.
  - Что ещё?
  - Если мы вернём их души, то они не будут Вам подчиняться. Они поверят лишь тому, кто начал революцию, в которой они погибли, тому кто вёл их в бой.
  - Кому же?
  - Владимиру Ильичу Ленину, - нервно выдохнул Новиков.
  - Он прав, Повелитель. Это был их великий вождь.
  - Но ведь я в его теле, ха-ха! Я и есть Ленин!
  - Голос у Вас очень хриплый, и ещё Ленин, он немного картавил, - вспомнил Новиков.
  - А вот так лучше? Ха-ха-ха, товалищи! Новая Октябльская Социалистическая Леволюция не за голами!
  - Так лучше, - согласился Новиков.
  - Итак, товалищи! Нам нужно сфолмиловать боеспособный отляд, котолый за одну ночь, максимум одну ночь и следующий день захватит все ключевые позиции в этом голоде! Телефон, телеглаф...
  - И мобильную связь, - подсказал Гамигин.
  - И мобильную связь! За лаботу! Гамигин, начинай!
  Пони поскакал к ближайшей могиле и цокнул копытом. Из-под него выскочили искры и рассыпались в воздухе голубовато-рыжим огнем. Тут же земля в этом месте зашевелилась, заколыхалась, оттуда показалась костяная рука скелета, потом еще одна. Гамигин перемещался по площади и везде, у края каждой могилы, проделывал тот же самый трюк.
  Скоро уже вся площадь была полна скелетами. Луна освещала их безглазые черепа, их белесые кости. Они вставали и строились, сами, без команды, в шеренги и ряды, и у каждого отряда был свой командир. Гамигин подошел к Бэлу, и тот зашептался с ним.
  - Сколько их?
  - Триста, Повелитель. Мало, конечно, но те из них, которые убьют человека и попробуют его плоть, превратят этого человека в такого же как они живого мертвеца. Так мы обратим весь город в наших слуг.
  - Отлично, Гамигин. Но мне не нравятся, как они выглядят. Посмотри на их лохмотья. Моя армия должна быть хорошо одета и обута. У неё должны быть оружие, знамена, барабаны. Где всё это взять?
  - Осмелюсь, доложить, Повелитель, - зашептал Новиков, который старался быть ближе к Бэлу и Гамигину, потому что лес скелетов вокруг пугал его ещё больше, - Осмелюсь доложить, что вон там - Исторический музей. - Вы можете найти там всю необходимую одежду и оружие.
  - Отлично! Теперь моя гвардия не будет ни в чём нуждаться! - провозгласил Король Востока.
  - Красная гвардия, - подсказал Новиков.
  - Вот именно, моя Красная гвардия сокрушит Москву!
  - А почему собственно Москву? - задумался Гамигин. - Ведь революция в здешних местах в 1917 году в Петрограде, то есть в нынешнем Петербурге началась...
   - Ну, и что теперь? В Петербург твой переться? - разозлился Бэл. - Нет уж, начнём здесь, раз мы здесь оказались. Вперёд!
  
  Глава 6. Второе октябрьское восстание
  
  Через час они уже стояли на площади. Триста революционных бойцов-скелетов. Повсюду, куда ни кинь взгляд, виднелись шинели и буденовки, длинные френчи и папахи, кожаные куртки и кепки. Белые торчащие рёбра были перевязаны пулеметными лентами, из-за ремней высовывались наганы и гранаты, а костяные пальцы сжимали винтовки со штыками. Между рядов стоял даже пулемёт 'Максим'. У каждого построенного в колонну отряда был свой знаменосец и командир.
  Пошёл первый в этом году снег. Крошечные, лебяжьи хлопья, которые не могли создать прочный покров, падали на землю и таяли, но упав на кости скелетов, и дырки глазниц, так и оставались там, превращаясь в иней.
  Бэл вышел на середину площади, заложив руки за спину и стал расхаживать туда и сюда.
  - Мои гвалдейцы! Именно вы осуществили Октябльскую Леволюцию. Вы погибли за плавое дело! Но поганые капиталисты не длемали! Ваши гелоические подвиги напрасны! Посмотлите воклуг! На эти дологие магазины! На эти припалкованные лоскошные машины! Капитализм победил!
  Скелеты озирались и с презрением оглядывали всё вокруг.
  - И тогда я лешил велнуться! Чтобы сделать новую Леволюцию! И навсегда, слышите, навсегда похолонить капитализм! Я, ваш вождь, снова с Вами!
  - Да! Да! - кричали скелеты, и эхо прокатывалось по площади.
  - Мои испытанные бойцы, готовы ли вы пойти за мной?
  - Да! Да!
  - Готовы ли вы снова отбить у булжуев Москву!
  - Да! Да! Бей буржуев! Веди нас, Владимир Ильич!
  - Тогда вперёд, за мной!
  
  Лейтенант ОМОНа Смирнов стоял со своими бойцами в плотном оцеплении, перекрыв узкий переулок на одном из центральных бульваров. У него был бинокль и мегафон. Слева, у его бокового кармана, болталась рация, которая то трещала, то что-то командовала, то снова трещала.
  Первые, красноватые лучи солнца начинали залетать на блестящие вороные каски и весело по ним прыгать. Лейтенант зевнул. Кто же в такую рань проводит шествия? Они что там, эти митингующие, совсем спятили? Смирнов вспоминал ещё тёплую и родную кровать с тёплой и родной женой.
  Его подняли по тревоги, как и многих таких же как он полицейских. Ночью по телевизору показали экстренный выпуск новостей. Полицейское руководство лишилось сна, когда отовсюду стали поступать тревожные сводки о каких-то толпах ряженых в центре Москвы, которые якобы даже пытаются захватывать здания.
  'Ха, как бы ни так! Ничего у них не выйдет! Разбегутся, как тараканы, как только нарвутся на хоть один наш хорошо вооруженный отряд ОМОНа' - думал Смирнов и снова зевнул.
  Он посмотрел на свой взвод: стена квадратных металлических щитов, суровые лица за стеклянными забралами, блестящие каски, в руках - резиновые дубинки. Когда-то давно, ещё в детской энциклопедии, лейтенант читал про римских легионеров, про их дисциплину и мужество, про то, как иногда об их небольшие, но сплоченные отряды разбивались одна за другой волны варваров. Он всегда думал, что его бойцы - это продолжатели дела легионеров. Противостоять хаосу и беспорядку, иногда даже в меньшинстве - вот их великая задача!
  Он оглядел боевой порядок. Первый ряд держал плотно сомкнутые щиты, второй, третий и четвертый, немного их опустили, но были всё равно наготове. Пятый ряд был малочисленный, но вооруженный ружьями с резиновыми пулями, на случай если дела пойдут совсем нехорошо. За пятым рядом готовились к возможной атаке два водомёта. В тылу у отряда стояли наготове три грузовика с бойцами резерва.
  'Ну, пусть только попробуют! Пусть только сунутся!' - подумал Смирнов и приложил бинокль к глазам.
  И тут показались они. Пестрая толпа с красными знаменами.
  
  Смирнов выступил вперёд, поднёс мегафон ко рту и закричал:
  - Товарищи коммунисты! Немедленно освободите улицу! Ваше шествие не согласовано! Вы мешаете проходу людей и движению транспорта!
  Ноль эффекта. Он и без бинокля прекрасно видел, что толпа всё приближается. Впереди шёл человек, очевидно двойник Ленина, в таком же черном пиджаке и черной кепке как у него.
  'Да, что они там, ополоумели что ли! - недоумевал Смирнов, - ещё двойника зачем-то притащили!'.
  - Уважаемые граждане, вы нарушаете закон! Повторяю, немедленно прекратите несогласованное шествие!
  Толпа все приближалась. Теперь он видел, что у некоторых ряженых в руках самые настоящие винтовки.
  'Мать твою, да у них оружие!' - изумился лейтенант и схватился за рацию, чтобы вызвать подкрепление, но её разбил откуда-то прилетевший кирпич, при этом отколовшийся осколок чуть не выбил ему глаз.
  - Ща я вам покажу! - выругался он и скомандовал:
  - Водомёты пли! Применить резиновые пули! В толпе есть оружие!
  Водомёты, словно огромные киты, развернулись и обдали толпу наступавших водяным залпом. Но те не остановились. Резиновые пули стали шлепать тут и там по их рядам, но они всё также шли вперёд.
  - Дьявол, что делают! - выругался Смирнов.
  Двойник Ленина махнул рукой вперёд, а сам остался сзади. Три-четыре десятка ряженых выставили вперёд бутафорские винтовки со штыками и бросились к стене из стальных щитов.
  'Йо...' - только и успел подумать лейтенант, как верзила в костюме моряка-балтийца налетел на него и сбил с ног. Он упал и увидел прямо перед своим лицом улыбку из гнилых зубов и две пустые глазницы черепа, направленные на него, как дула револьверов.
  'Ну, что, допрыгался, юнкер!' - спросило чудовище и тут же впилось ему в шею своими жуткими зубами.
  
  Капитан Белкин с трудом открыл глаза. Голова его трещала, как надколотый орех. На брусчатку под ним что-то капало, и ему потребовалось время, чтобы понять, что это его собственная кровь. Он лежал, упершись головой в стену. На первой взгляд казалось, что он всё также находится на Красной площади в лунную ночь, но потом капитан решил, что каким-то образом попал прямиком в ад: всю площадь занимали скелеты в цветастых формах. Они лязгали оружием и били в барабаны. Между их рядами расхаживало то чудовище в тёмном костюме, в которое он безуспешно стрелял, а с ним - белый пони. И вдруг он увидел его. Опять этот рыжий! Новиков!
  У капитана до сих пор шумело в голове. Он с трудом понимал, что собирается сделать. И всё же преступник должен быть арестован. Долг полицейского превыше всего. Капитан встал, подобрал пистолет и шатаясь побрёл к своей цели.
  Скелеты увидели его, но без приказа не стали нападать. Так как шёл он самым решительным, хоть и не совсем твердым шагом, они даже расступились и пропустили полицейского. Бэл пока не видел Белкина. В это время он стоял спиной к капитану и копался в груде экспонатов и одежды, принесённых скелетами из Исторического музея. Бэл примерял на себя наряд рыцаря XII века, участника Второго крестового похода - на голову надел продолговатый, похожий на ведро, но без забрала, шлем, а в левую руку взял синий треугольный щит с белым широким крестом. Он стоял к спиной, о чём-то шепчась с Гамигином. Первый заметил капитана Новиков.
  - Повелитель! Повелитель! - заверещал он, - Повернитесь! Это тот самый человек, который стрелял в Вас!
  Бэл, казалось, не слышал его. Белкин подошёл совсем близко, вытянул руку с пистолетом и нажал на курок. Выстрела не было. У Белкина всё поплыло перед глазами. Тьма накрывала его. Он ещё несколько раз щёлкнул курком впустую.
  Бэл, наконец, повернулся и с любопытством посмотрел на капитана.
  - Да это тот самый, - подтвердил Гамигин. - Кажется, у него кончились патроны. Ой, как не к стати.
  У капитана в голове всё закружилось. Ноги его стали ватными. Он вздёрнул руки кверху, пытаясь сохранить равновесие. Пистолет вылетел из его руки и угодил в лоб Новикову.
  - Ай! Да что же это, Повелитель! - заорал Новиков, потирая лоб, - Вы так и будете смотреть на этого террориста? Ведь это он! Он в Вас стрелял!
  Капитан понял, что больше нет силы противиться той слабости, которая внезапно охватило его тело. Он стал падать, но Бэл удержал его, схватив за шею своёй рукой в кожаной перчатке.
  - Так это ты пытался меня убить? - ехидно спросил Бэл. - Слабоват ты для этого! Ох, слабоват капитан Белкин!
  - Откуда...Вы...знаете...моё...имя, - прохрипел капитан, вглядываясь в лицо, знакомое с детство, которые теперь было покрыто синими трупными пятнами. А глаза! Ах, эти глаза! Белкин только один раз посмотрел в них, и ему показалось, что он заглянул в бездну, в которой клокотало пламя и били огненные водопады. Чудовище наклонилось к нему и прошептало:
  - Я всё знаю о тебе капитан, ты правильно догадываешься, ведь я не Ваш революционный вождь Ленин, я значительно древнее его!
  Глаза капитана вылезли на лоб. Его рот беззвучно открывался и закрывался. Он хотел вздохнуть, но не мог. В лёгких вдруг кончился весь воздух. От жёстких пальцев, сжимавших его горло, по всему телу расползались ручейки жгучей, нестерпимой боли. Он хотел заорать, но и голос куда-то пропал, словно его и не было.
  - Кто ты? Кто ты? - в ужасе шептал Белкин.
  - Дарт Вейдер, конечно же, - съехидничал Гамигин, но Бэл бросил на того сердитый взгляд и Гамигин затих.
  - Остришь, Гамигин. Вот сам и разбирайся с ним! А мне мараться не хочется! - Бэл отпустил капитана, так что тот снова грохнулся на брусчатку, швырнул щит ему под ноги, надменно развернулся и пошёл к Кремлю, где уже развивался революционный красный стяг с чёрным черепом и костями на красном фоне.
  - Ну, всё, тебе конец, капитан Белкин, - процедил сквозь зубы Гамигин. Ему было досадно, что Повелитель обиделся на него за неуместную шутку.
  - Откуда Вы знаете моё имя?
  - Ха, - усмехнулся Гамигин, - Вот, люди! Говорящая лошадь тебя не смущает, смущает лишь то, что именно она говорит! Дарёному коню в зубы не смотрят!
  С этими словами Гамигин выдохнул огромное облако огня с чёрной серой, которое опалило подмётки ботинок на ногах капитана Белкина.
  - А! А! А! - заорал он. Капитан схватил рыцарский щит с белым крестом, и прикрыл им голову. И очень вовремя. Поток огня ударился в щит, так что тот стал горячим, как сковородка. Но капитан не стал ждать нового огненного залпа, вскочил и помчался со всех ног в сторону Васильевского спуска, с трудом удерживаясь от того, чтобы не бросить своё единственное оружие, - раскалённый кусок железа с белым крестом.
  Гамигину вдруг стало неохота преследовать его:
  'В конце концов, - подумал он, - Для меня это как-то не солидно. Я скоро стану вторым лицом в этом городе. И что за каждым вот так вот гоняться? Есть же исполнители. Нужно учиться делегировать полномочия! Здесь, в Москве так принято. Никто ничего не делает сам, только заставляет других что-то делать'.
  Он сплюнул сернистую слюну и подозвал к себе одного высоченного мертвеца-гвардейца с красным бантом на рукаве.
  - Догонишь капитана и убьёшь его, понял? Головой отвечаешь! - приказал Гамигин. - То есть я хотел сказать, черепушкой своей.
  
  Бэл радовался успеху своих штурмовых отрядов. Старые революционеры не подвели его. Эти триста бойцов подобно тремстам спартанцев стоили целой армии. Теперь он даже был рад, что его легионы не могли вовремя явиться. Один из красных командиров, скелет-верзила в шинели, перевязанной крест-накрест кожаными ремнями, в буденовке с красной звездой подошёл к нему для доклада.
  - Владимир Ильич! Передовые кордоны врага в центре опрокинуты. Скоро перейдём к захвату ключевых зданий!
  - Отлично! Так делжать!
  - Владимир Ильич, вы постоянно находитесь на передовой и совершенно безоружны. Пожалуйста, примите от нашего отряда этот кинжал.
  - Спасибо солдат! - Бэл заткнул за пояс морской кортик, который подал ему буденовец.
  - Владимир Ильич, можно один вопрос? - робко спросил скелет.
  - Да, конечно! В чём дело, солдат?
  - Владимир Ильич, бойцы спрашивают о ваших спутниках. Что это за говорящая лошадь с Вами? И кто этот рыжий, с лицом капиталиста?
  - К чему эти воплосы, солдат? Один из них мой боевой конь, второй - мой секретарь.
  - Спасибо, Владимир Ильич! - горячо поблагодарил верзила-буденовец, - Теперь всё ясно. Извините за сомнения!
  Когда он почтительно удалился, Бэл подозвал к себе Гамигина:
  - Слушай, говорящая лошадь, ты можешь принять вид кого-нибудь из известных большевиков, соратников этого Ленина? Видишь, народ смущается.
  - Не вопрос, Повелитель! - он исчез и появился в образе коренастого мужчины в очочках, целиком одетого в кожу - кожаное пальто, сапоги, кепка.
  - Это ещё кто? - удивился Бэл.
  - Председатель Московского Реввоенсовета Яков Свердлов к вашим услугам!
  - Свелдлов? Ну, хорошо, всё лучше, чем лошадь. Ладно, с этим мы лешили. Что у нас дальше по плану?
  - Телефон, телеграф...административные здания...
  - Да, это я помню. Но ещё что-то было...
  - Я бы посоветовал, Повелитель, - зашептал Новиков, - Захватить сначала Министерство финансового развития. Ведь нам, то есть новой советской власти, потребуется много денег, армию там содержать, аппарат управления...э...э...ваших советников...
  - То есть ты себя имеешь в виду? - усмехнулся Бэл. - Обогатиться, значит, за счёт трудового народа захотел? - он похлопал Новикова по спине, и тот несколько смутился, - Но ты плав, товалищ советник, как говолится, финансы решают всё! Вперёд, Гамигин! На Министелство финансов!
  
  Министр финансов Вениамин Иванович Желтопузовский, прислонившись здоровенным животом к подоконнику, смотрел через окно во двор здания Министерства на памятник известному поэту и недоумевал. Повсюду - в Интернете, по радио, по телевизору с утра шли сообщения о каком-то мятеже в городе, а он ничего про это не знал. Якобы люди с красными флагами устроили шествие, прорвали несколько полицейских кордонов и даже готовились к захвату зданий. Возглавляет их некто, похожий на самого Владимира Ильича Ленина, очевидно двойник. Желтопузовский подумал о том, что стало бы с ним в действительности, если бы Владимир Ильич вернулся. Он вспомнил о своей пятикомнатной квартире в центре столицы, о трёх внедорожниках, записанных на тёщу, о даче с бассейном, выложенном генуэзской кафельной плиткой, и содрогнулся. Хорошенькое дело, социалистическая революция, но только без экспроприации, без экспроприации!
  Вениамин Иванович отошёл от окна, накинул поверх костюма утеплённую куртку и взялся за ручки двух чемоданов - одного стандартного, чёрного, второго - квадратного, обитого жёлто-зелёной крокодильей кожей. В первом были личные вещи Вениамина Ивановича, как то электрическая бритва, несколько пар носков и трусов, зубная щётка, зарядка для телефона - в общем всё то, что можно было взять с собой в долгое путешествие; во втором - жёлтом - был уложен аккуратными рядами и новенькими купюрами, номиналом по сто, целый миллион американских долларов.
  Вениамину Ивановичу потребовалось немало сил, чтобы вытащить оба чемодана в коридор, обычно этим занимался водитель, а тут он вдруг куда-то подевался. Он совсем не привык к физическим упражнениям, и оживлённо пыхтел, как паровоз. Вениамин Иванович уже было стал запирать свой кабинет, поставив один, чёрный чемодан на пол, а ручку второго, жёлтого, всё ещё прочно сжимая в левой руке, как его вдруг окликнули появившиеся словно из неоткуда двое незнакомцев в кожаных кепках.
  - Вениамин Иванович, куда это Вы так быстро собрались? Как же Вы забыли о своих старых знакомых?
  Вениамин Иванович повернулся, но 'старых знакомых' совершенно не узнал. Впрочем, лицо одного из них - в тёмном костюме - было смутно его знакомым, может быть, это был актёр, которого он видел в детстве в кино, но в каком и где он сейчас уже бы не вспомнил, второго, в очках он точно видел впервые. Однако именно этот тип бросился к нему обниматься и целоваться, как будто встретил своего одноклассника.
  - Вениамин Иванович, как же я рад Вас видеть! Сколько лет, сколько зим!
  Незнакомый господин в очках буквально задушил его в объятиях, да ещё со словами 'Дайте-ка я Вам помогу, ведь Вам, наверное, тяжело?' вдруг отобрал у него драгоценный чемодан.
  - Нет, нет! - заверещал Вениамин Иванович. - Спасибо, я сам донесу!
  - Хорошо, - согласился очкатый незнакомец и вернул чемодан Вениамину Ивановичу, но только тот вздохнул с облегчением, как лицо незнакомца вдруг преобразилось и стало по официальному серьёзным, а голос сухим и категоричным:
  - Вениамин Иванович Желтопузовский, Вы обвиняетесь в получении взятки от неустановленного лица!
  - Что? Кто вы такие?
  Незнакомец вытащил из нагрудного кармана потёртое удостоверение:
  - Мы представители Всероссийской Чрезвычайной Комиссии, ВЧК.
  Вениамин Иванович попятился было, провёл рукой по вспотевшему лбу, но потом вдруг собрался с мыслями (надо сказать, что он вообще славился среди других министром своей невозмутимостью) и громко возмутился:
  - Позвольте, какая ещё ВЧК! Сейчас нет такой комиссии! И от кого же я получил эту... простите...взятку?
  - От меня, конечно же! Неустановленное лицо это я! - ликующе сообщил очкарик, и лицо его исказилось дьявольской улыбкой. Вы обвиняетесь в получении взятки миллином...
  'Чёрт, они знают, что там миллион долларов, а значит, отберут, даже если это просто бандиты. Время-то неспокойное, в городе мятежи, вот они под шумок и шуруют', - подумал Желтопузовский и от этой мысли чуть не упал в обморок.
  - Подождите падать, ещё рано, - сказал очкарик, удерживая бывшего министра за галстук, - Вы даже ещё не знаете, в чём Вас обвиняют. Давайте проверим, что у Вас в этом чёрном чемоданчике. Желтопузовский с облегчением вздохнул.
  - Конечно, конечно, проверяйте! Я всегда готов сотрудничать с...э-э...компетентными органами.
  Очкарик стремительным движением открыл чёрный чемодан, и Желтопузовский расплылся в улыбке, предчувствую, как следователь с удивлением увидит его непримечательную начинку.
  - Внимание! Здесь деньги! Целый миллион долларов! - закричал торжествующе очкарик.
  - Да что же это такое? - только и смог пролепетать бывший министр. - Это же чертовщина какая-то! Здесь этого не было! Не было! Вы всё подбросили!
  - Конечно, подбросил, - сказал очкарик, - Поэтому я их и заберу. - Он закрыл чёрный чемодан и поставил его на пол. - А в получении денег вы и не обвиняетесь.
  - А в чём же тогда? - не понял совсем сбитый с толку Желтопузовский.
  - Итак, Вениамин Иванович Желтопузовский, Вы обвиняетесь в получении взятки в размере одного миллиона...
  Тут Гамигин сделал многозначительную паузу и продолжал:
  - Одного миллиона чертей!
  - Что, что за бред Вы несёте! Каких ещё чертей? - Желтопузовский неожиданно пришёл в себя. - Я так сразу и понял, что Вы - сумасшедший и не имеете права меня арестовывать!
  Он двумя руками схватил свой жёлтый чемодан, но не удержал его в руках, створки его распахнулись и на покрытый линолеумом пол посыпались, весело пища и разбегаясь во стороны по коридору, тысячи чёрных, лохматых чертят.
   Желтопузовский грохнулся на пол, и от удара его тяжёлой туши коридор содрогнулся. Гамигин нагнулся, взял из кармана бывшего министра ключи от хранилища и сказал, всё это время скромно державшемуся в стороне Бэлу:
  - На первое время миллиона нам хватит, Повелитель, а там залезем в хранилище.
  Он взял чемодан с миллионом, и насвистывая 'Интернационал', пошёл за Бэлом к выходу.
  
  Капитан Белкин очнулся только на каком-то бульваре, и то, потому что выронил крестоносный щит и чуть не поскользнулся на нём. Он пребольно упал, но когда встал, то потёр голову и вдруг понял, что всё, что с ним происходило - было не сон. Он подобрал щит, решив, что лучше иметь хоть такое оружие, чем ничего, и осмотрелся.
  Впереди, на асфальте, темнела какая-то бесформенная масса. Он подошёл поближе и увидел страшное: словно былинные богатыри лежали побитые, дюжинные молодцы - ОМОНовцы в шлемах и бронежелетах. У многих из груди торчали штыки трёхлинейных винтовок Мосина, у других были обезображены лица - словно их разрубили неким холодным оружием. Через несколько шагов капитан понял каким - у одного полицейского из горла торчало лезвие шашки, словно из времён Гражданской войны.
  Один молодой омоновец, лейтенант, лежал особенно картинно: раскинув руки и ноги, страшно выпучив глаза. Капитан подошёл и прочитал надпись на значке у него на груди: 'Игорь Георгиевич Смирнов'. Белкин вздохнул - даже в командировках в Чечне не видел он ничего подобного.
  - Нет, этого не может быть, не может быть, - пробормотал он и зашагал дальше.
  Он не оборачивался и не видел, что из тёмной массы прямо за ним, появилась сначала одна тёмная фигура с красном бантом на рукаве, затем к ней, поднявшись откуда-то с земли, присоединилась вторая, и обе, шатающимся, но поспешным шагом устремились за ним.
  
  - Половина важный зданий в городе захвачены, в том числе Кремль, - докладывал скелет-буденовец, - К сожалению, правительство успело сбежать, но все остальные, кого мы успели достать, так сказать, зубами, присоединилась к нам. Эти тупицы ходят и жрут всё живое. Но и они будут полезны в нашей революционной борьбе!
  Владимир Ильич, товарищ Новиков и откуда-то появившейся председатель Московского Реввоенсовета Свердлов кивали с довольным видом.
  - Молодец, боец! Так держать! Продолжай в том же духе!
  Когда солдат удалился, Бэл стал подводить итоги:
  - Так, Гамигин, ты взял телефон, Новиков телеграф. Вот это я понимаю, командная работа! Что у нас ещё осталось?
  - Мобильная связь! - подсказал Новиков.
  - Точно! И хоть я не знаю, что это за зверь, но хочется что-нибудь захватить лично! Где она? Показывайте!
  Двое его советников разом показали головами на три красные буквы на противоположном конце улицы.
  - Ну что ж, - Бэл встал, напялил кепку и решительным шагом пошёл к трём заветным буквам. Он растворил дверь и прошествовал к стойке с менеджерами. Их было двое. Братья-близнецы в фирменных майках и кепках. Когда они увидели Бэла, то заговорили наперебой:
  - Здравствуйте! Чем мы можем Вам помочь? Какой у Вас клёвый костюмчик и такие модные трупные пятна! Готовитесь к Хэллоуэну? Ваши друзья на улице тоже классно нарядились!
  - Я не готовлюсь к Хэллоуэну, - мрачно ответил Бэл. - Я взял телефон, телеграф, и теперь пришёл взять мобильную связь!
  - Вам нужна труба? Что же вы сразу не сказали? Вот такая моделька подойдёт? У неё отличные характеристики. А Вы уже выбрали себе тариф? Хотите вот этот?
  - Давайте, всё давайте! - рявкнул Бэл.
  - Пожалуйста, пожалуйста! Вы наличными или карточкой? Хотите мы оформим Вам кредитную карту?
  - Зачем кредитную карту?
  - Это очень выгодно, очень выгодно, поверьте!
  - Ну, хорошо, оформляйте, - великодушно проговорил Король Востока.
  - Тогда заполните, пожалуйста, вот эти бланки.
  - А без этого нельзя?
  - Никак нельзя!
  - Ну, хорошо, - обреченно проговорил Бэл.
  - Сейчас вам позвонят на этот мобильник и сообщат, одобрена ли Вам кредитная карта!
  - О, демоны! У меня ещё столько дел! Зачем вы меня мучаете!
  - Успокойтесь, это не займет много времени. Вот видите, вам уже звонят. Кредит одобрен! Поздравляем Вас!
  - Хватит с меня! - Бэл выхватил мобильник из рук близнецов и выбежал на улицу.
  - Ну и как? - участливо поинтересовался Гамигин в облике Свердлова.
  - О, эти дьяволы всучили мне свой товар в долг под двадцать процентов! Это грабёж! Даже ростовщики в Вавилоне брали пятнадцать!
  
  Капитан Белкин обернулся, когда уже было слишком поздно. Высокая фигура с красным бантом на рукаве схватила его сзади за шею. Вторая тянулась когтями и гнилой зубастой мордой прямо к сердцу. Капитан почувствовал адреналин, которой испытывал когда-то на войне. Он изловчился и, вырвавшись, пнул ногой когтистого нападающего, а другого - громилу с красным бантом на рукаве - несколько раз изо всех сил двинул крестоносным щитом.
  Оба мертвеца повалились на землю, а капитан, крепко сжимая ручку щита, бросился прочь, не дожидаясь, пока они встанут.
  'Э-э...Да вы что же это братцы...Так вы все мертвяки, эти, как его, зомби!' - страшная догадка поразила капитана, и он ещё быстрее припустился бежать.
  
  Глава 7. Тотальное сокращение штатов
  
  Антон Пункин, младший менеджер компании ГосОил, проснулся от визжащего будильника. Эта была уже третья попытка. До этого он уже два раза слышал будильник, вставал и каждый раз оказывался в новом сне. Но теперь, наконец, была реальность. К счастью, можно было особенно не спешить. Всё равно его уже сократили.
  'Вот бы завтра случился зомби-апокалипсис и можно было бы не идти на работу, всё равно меня уволили, какой смысл мучиться эти две недели?' - подумал Антон и вспомнил шестую серию десятого сезона одного сериала про зомби, который он смотрел последнее время, чтобы убить скуку.
  Он ещё не знал, что в эту минуту мечта его начинает сбываться.
  Профессор Сокольнический брёл с Настенькой по узким переулкам. Чуть свет они вышли из дома: ученый хотел прогулять с внучкой, а потом поработать во второй половине дня. Решили не идти сегодня ни в Кремль, ни на Красную площадь, а просто пройтись в центре, потом зайти в Третьяковку.
  Профессор внимательно посмотрел на Настеньку. Ему показалось, что её щеки немного порозовели. Даже здесь, на улице, она не захотела расстаться со своим планшетом и несла его теперь в руках. Её большой лазоревый бант трепетал на ветру.
  На улице было удивительно малолюдно. Словно всё вымерло.
  Профессор увидел впереди прохожего, который стоял, странно прислонившись к столбу.
  - Эй, уважаемый, Вам плохо? - спросил профессор участливо и положил руку на плечо незнакомца.
  Тот качнулся, потерял равновесие и завалился на бок. Желтые глаза его открылись. Изо рта потекла кровь.
  
  Антон, наконец, поднялся с кровати, оделся и пошёл в ванную. Там он принял душ, почистил зубы и стал бриться. Нехорошие мысли снова витали в его голове словно привидения.
  'Теперь буду полгода искать работу. И устроиться можно только по знакомству. Кому нужны эти резюме'.
  Всё-таки последний раз, когда был на работе, он в наглую, чтобы позлить начальника отдела, разместил свое резюме прямо на центральном портале компании, где его мог увидеть каждый сотрудник. Это выглядело примерно так:
  
  Главные новости компании
  Заявления гендиректора
  Наш форум
  Ищу работу!!! (младший менеджер Антон Пункин)
  Образование: первое высшее - Nский Университет,
  Факультет 'Управления и экономики высоких технологий'
  Второе высшее - Nный Университет, Юридический факультет
  
  Стаж работы: январь 20... г. до н.в.
  Уверенный пользователь ПК: MS Office, навыки делового письма и делового общения, знание английского (С2 - Proficiency), испанского (С1 - Nivel Dominio), французского (А2).
  
  Антон сомневался, стоит ли писать про второе высшее - оно было не оконченное, но потом всё-таки добавил это в резюме.
  'И зачем я только на второе высшее пошёл и за это деньги плачу? Кому нужны все эти цветные дипломы, если при приёме на работу решают все не они, а кровные и дружеские связи?'
  Он так разволновался от этой мысли, что чуть не порезал бритвой левый висок, а у него к тому времени, между прочим, уже был здоровенный шрам на лбу в виде большой хищной птицы.
  'Ёлки-палки, не хватало ещё, если я приеду на работу весь исполосованный', - подумал он и приложил вату к кровоточащему месту.
  'Ничего, второе образование, тоже хорошая вещь. По крайней мере, буду подкованным. Ха-ха, подкованным как блоха!'
  Он наконец-то закончил бритьё, пошёл на кухню и сделал себе яичницу с чаем.
  'Пожалуй, съезжу сегодня на работу на машине. Всё равно там недолго, только трудовую забрать. Куплю парковку на два часа'.
  Так как офис компании 'ГосОил' находился в центре, где парковка везде была платная и почасовая, Антон ездил на работу обычно на метро и только лишь по пятницам позволял себе роскошь автомобильной поездки. Сегодня он решил пошиковать на последок.
  Он вышел из дома, накинув сверху плащ на свой обычный деловой костюм, и нашёл недалеко от подъезда свою машину. Это была угольного цвета неновая седан-вольво. Когда он завел машину, включилось радио, раздались тревожные голоса и начался выпуск новостей. Он не стал слушать, а включил вместо этого свою любимый альбом, саундтрек из фильма Тарантино.
   Дорога как обычно была перегружена. Сплошные пробки, словно случился зомби-апокалипсис, и все стремятся выехать из города. Ничего удивительного - в столице такое происходит каждый день.
  Когда он подъехал к зданию компании 'ГосОил', то заметил, что на расчерченной белыми линиями обочине, осталось всего лишь два свободных места.
  Он припарковался, включил ручник и решил посидеть некоторое время внутри, поскольку хотел дослушать последний трек в альбоме. И ну, конечно же, какой-то кретин на желтом подержанном мерседесе решил встать прямо перед ним. Этот идиот не смог с первого раза въехать, включил аварийку и стал неуклюже выполнять параллельную парковку.
  Антон всматривался через задние, тонированные стекла вражеского автомобиля, и думал: 'Баба за рулём!'
  Жёлтый мерс ещё раз выехал, снова стал заезжать и уже почти был там, но тут вдруг резко сдал назад и со всей дури снёс Антону бампер.
  'Ну, точно!' - подумал Антон и выскочил из машины.
  Из мерса вылезла тоненькая девушка с кожаной сумочкой в руках. Хотя на улице стояла осень, она была в белой майке и спортивных штанах. На скрывающей пушную грудь футболке была надпись огромными огненно-кровавыми буквами: 'МАРГО'.
  - Вы зачем мне бампер снесли? - заорал Антон.
  - Нужен очень мне, Ваш бампер!
  - У Вас хотя бы страховка есть?
  - Нет!
  - Я так и знал!
  - Что Вы ещё знали?
  Девушка стояла у края дороги без тени вины на лице, одну руку уперев в бедро, а другой - придерживая сумочку. Её поза и выражение показались Антону чрезвычайно наглыми. Он хотел что-то ещё сказать, но его голос потонул в визге моторов от колонны байкеров, которые проезжали мимо. На последнем байке ехали двое с черными бонданами на головах. Один из них увидел девушку, нарочно наклонился и схватился за болтающуюся ручку её кожаной сумочки. Не тут-то было. Девушка рванула сумку на себя, бородач свалился с байка и шлёпнулся об асфальт. Его друг проехал чуть вперёд и остановился. Бородач поднялся и снова полез приставать к девушке.
  Она с разворота ударила его в нос пяткой.
  'Красивая растяжка!' - пронеслось в голове у Антона.
  Бородач схватился двумя руками за помидор-расквашенный нос и ошалело проговорил:
  - Ты что, цыпочка?!
  - Я тебе не цыпочка! Я чемпион Москвы по рукопашному бою, мастер каратэ Вада-рю, призёр кубка...
  - Ладно мы всё поняли! Мы просто хотели пошалить, познакомиться, Марго. Ведь это твоё имя здесь на майке? - сказал другой байкер, пришедший на помощь своему другу. Он был моложе и выше ростом первого.
  - Для вас, Маргарита! - отрезала девушка.
  - Прости нас, - сказал молодой байкер и улыбнулся. - Если кто обидит, звони по этому телефону. Наш байк-клуб всегда придёт тебе на помощь, - он протянул ей флаер. Вот тут внизу мой собственный телефон написан ручкой. Хотя я вижу, ты и так можешь за себя постоять! - и посмотрел на своего товарища с расквашенным носом.
  - А вот мой, - сказала Марго и показала молодому байкеру свой номер на экране телефона, тот его записал и сказал, садясь на байк:
  - Ладно, прощай, звони, если что!
  Когда они уехали, Антон очень спокойно и вкрадчиво проговорил:
  - Маргарита, мне тоже очень нужен Ваш телефон! Пожалуйста!
  - Зачем это? Я свой телефон просто так никому не даю! - заявила девушка.
  - Я заметил! А кто будет за ремонт платить? Мне что, Пушкину звонить? - вся эта ситуация начинала бесить Антона.
  - А что Вы сделаете, если я не заплачу?
  - Я...я...я на Вас в суд подам!
  - Ладно, вот, получайте свой телефон, сутяга!
  'Дура, какая дура!' Думал Антон поднимаясь на лифте на свой этаж. 'Хорошо утро началось! Мало того, что последний день на этой работе, так ещё какая-то сдвинутая машину попортила'.
  Антон ещё не знал, что отовсюду, из узких, как распоротые кишки, переулков к стеклянному зданию ГосОил подбираются толпы оборванных, грязных и голодных мертвяков. Почему-то его самые неудачные мечты всегда сбывались. Вот и в этот раз всё было именно так. Заказывал зомби-апокалипсис - получай.
  Антон прошмыгнул из лифта мимо кабинета своего начальника.
  Он открыл ключом комнату, в которой работал, повесил вещи в шкаф и сел за компьютер. Потом загрузил 'Windows' и осмотрелся.
  Места двух его коллег пустовали. Один был в отпуске, другой на бизнес-тренинге. Справа от него, на столе, стоял заслуженный им приз - статуэтка 'Лучшему сотруднику'. Он взял её в руки. Статуэтка была приятной на ощупь и увесистой, никак не меньше четырехсот грамм. Антон смотрел на неё с гордостью, потом погрустнел, поставил статуэтку на тоже место, собрал бумаги и пошёл на другой этаж в Отдел кадров.
  Анна Валерьяновна, начальник отдела кадров, плотная женщина лет пятидесяти, в малиновом деловом костюме, посмотрела на Антона через стекла плоских очков, изучающее, как биолог смотрит на дождевого червя нового неизвестного вида.
  - Верните мне, пожалуйста, мою трудовую книжку! - сказал Антон.
  - Не положено! - возразила хрипло Анна Валерьяновна.
  - Пожалуйста! Уже истекли мои четырнадцать дней! Отдайте трудовую!
  - Не положено! - повторила Анна Валерьяновна.
  - Согласно статье 234 Трудового кодекса вы обязаны вернуть мне трудовую книжку или я буду иметь право на компенсацию! - процитировал по памяти Антон. Не зря же он получал второе высшее на юрфаке.
  Ему показалось, что нажал в голове Анны Валерьяновны какую-то кнопку.
  - Ждите у себя в кабинете! - сказал она.
  - Сколько?
  - Тридцать минут!
  - Хорошо! - обрадовался Антон и побежал на свой этаж.
  Когда он проходил мимо кабинета начальника, то услышал за дверью глухое рычание.
  'Наверное, старик до сих пор на меня злится!' - пронеслось в голове у Антона.
  Он снова сел за свой компьютер и стал думать, чем заняться в эти полчаса.
  
  Капитан бежал сломя ноги и слышал за собой мерный топот мертвяков. Конечно, они не могли его догнать, потом что были слишком медленные, но стоило ему поскользнуться оступиться, они бы накинулись бы на него и в момент сожрали. Он хорошо это понимал, и потому побежал ещё быстрее. Капитан нёсся теперь прямо по проезжей части, потому что машин не было, и скоро он понял почему: впереди улица была перекрыта отрядом ОМОНа с щитами, почти такими же как у него, только без креста - за их спинами рабочие спешно возводили баррикаду из бетонных блоков. Когда он подбежал ближе, то оказался под прицелом пистолета, который сжимал в руке офицер с чёрными пышными усами и в каске, видимо руководивший строительством заграждения:
  - Стоять, гражданин! Ни с места! Кто вы и откуда, немедленно представьтесь!
  Капитан остановился и поднял руки, на одной из которых глупейшим образом болтался щит. На лице его расплылась улыбка - он был рад, что хотя бы видит людей - живых, из плоти и крови.
  - Капитан полиции, Дмитрий Белкин. Удостоверение в правом кармане моей куртки.
  Усатый подошёл и, не сводя с него пистолет, достал документы и стал их проверять.
  - Хм, действительно, - сказал усатый, показывая их другому, помоложе. - Кажется, не липа. - А чего это у Вас за щит на руке?
  - Оборонялся тем, что удалось достать, - сообщил капитан.
  - А, тогда понятно. Держите, - усатый возвратил документы Белкину. - Видите ли, капитан, у нас есть приказ, в связи с внезапно возникшими в городе беспорядками, установить здесь заграждение и оборонять его до прихода подкрепления.
  - Но как оборонять? - изумился капитан. - Вы хоть знаете, как бороться c этими...э...
  - Всё под контролем, капитан, - сказал усатый, - У нас достаточно оружия, мы можем отразить нападение любых, даже самых опасных радикалов...Что с Вами?
  Белкин, который и, правда, стал вдруг белым, как простыня, вдруг заорал и бросился к ближайшему омоновцу:
  - Да вы же ничего не знаете! Ничего не знаете! Как вы будете с ними биться? Как?
  Он швырнул щит себе под ноги и стал прыгать на нём как полоумный, со сжатыми кулаками.
  - Вы все погибнете! Все погибнете! Идиоты! Все до одного!
  - Капитан! Капитан! Что вы делаете! - закричал усатый, - Ребята! Он невменяемый! Хватайте его!
  Молодой омоновец и ещё несколько бойцов кинулись на Белкина.
  - Что это с ним? - спросил молодой у усатого, когда Белкина повалили на живот и защёлкнули наручники на заломленных руках.
  Усатый пожал плечами. Капитана подняли двое омоновецев и поставили на ноги.
  Тот, казалось, впал в забытье. Он бормотал что-то бессвязное и страшно вращал глазами.
  - А, я, кажется, понял, - сказал молодой. - У него же голова разбита, - молодой омоновец показал на кровавую вмятину на затылке капитана.
  - Да, - согласился усатый, - Теперь я и сам вижу: кто-то над ним хорошо поработал.
  - Куда его теперь?
  - За нами стоит скорая помощь, ведите его туда. - распорядился усатый. - Пусть перевяжут и дадут каких-нибудь успокоительных. Но наручники не снимайте. Мало ли что он ещё выкинет. Похоже, его хорошо тряхонули, так что может быть буйным.
  
  Антон открыл почтовый ящик, прочитал входящие, потом подумал и стал писать новое письмо:
  'Компания ГосОил
  Одел экономики и контроллинга
  Уважаемая работа!
  Все эти дни я совершенно по тебе не скучал!
  С уважением,
  Младший менеджер
  Антон Пункин'.
  Он дописывал последние слова и собирался нажать кнопку 'Отправить', когда дверь в кабинет открылась, и внутрь кто-то зашёл. Краем глаза Анон увидел малиновый костюм Анна Валерьяновны.
  'Странно, чего это она сама ко мне пришла, она же сказала, что вызовет,' - подумал Антон и потянулся мышкой к кнопке 'Отправить'.
  Анна Валерьяновна странно, хрипло дышала, и от неё пахло гнилью.
  'Что это с ней?' - подумал Антон.
  Но что ещё хуже, Анна Валерьяновна зарычала.
  - Не рычите на меня! Я, конечно, понимаю, что я уже уволен, но...а-а-а... Анна Валерьяновна - зомби!
  Антон схватил то, что первое попалось под рукой - приз 'Лучший сотрудник' - и гвозданул им по морде чудовищу.
  Анна Валерьяновна схватилась руками за лицо и отвернулась.
  - Ой, извините, я не специально! Мне только показалось, что вы зомби! - Антон вскочил, все так же держа статуэтку в правой руке.
  Он склонился над бедной женщиной, но та тут же бросилась на него, зыркая желтыми глазами и скрежеща зубами.
  - А-а-а! - завопил Антон, размахивая тяжелой статуэткой. Он нанёс два или три удара и остановился.
  Анна Валерьяновна лежал в углу, на животе, у шкафа с распростертыми руками, без признаков жизни.
  'Спокойно, Антон! Спокойно! Ты только что совершил убийство. Но это убийство в состоянии эффекта. Тебя оправдают! Оправдают!' - успокаивал он себя.
  Но как все только что состоявшиеся убийцы, Антон не мог рассуждать хладнокровно и стал лихорадочно заметать следы. Он поднял тело Анны Валерьяновны и поместил его в шкаф, затем схватил статуэтку и бросился в коридор, к лифту.
  Пока он ехал вниз, то пытался собраться с мыслями и хладнокровно обдумать своё положение. В лифте кроме него был ещё один человек - рабочий в комбинезоне с отверткой. Он стоял почему-то повернувшись к стене. Антон всё думал, думал, а сам косился на него глазами.
  Рабочий повернулся и посмотрел на Антона выпученными жёлтыми глазами.
  -А-а-а! - Антон выхватил у него отвертку из рук и воткнул рабочему в голову.
  'Второе убийство! Это уже квалифицирующий признак! Нет, меня точно посадят! Лет на двадцать!' - пронеслось в голове у Антона, когда он выбежал из лифта и бросился к выходу.
  
  Капитан Белкин с трудом открыл глаза. Его перевязывал санитар в белом медицинском халате. Капитан попытался пошевелиться, но только вновь ударился головой, на этот раз о низкий потолок скорой. Руки его прочно сковывали наручники за спиной.
   - Тише! Тише! - зашугал на него санитар. - Я же Вам голову перевязываю! А Вы опять её разбить хотите?
  - Где я? - спросил Белкин. Во рту у него было сухо, словно в Аравийской пустыне.
  - Разве вы не видите? В машине скорой помощи.
  - Это я и сам вижу. А где эти?
  - Кто эти? - не понял санитар.
  - Ну эти..., - капитан с трудом ворочал сухим языком, он пытался что-то вспомнить, но боль в голове от этого только усиливалась, - Эти...скелеты...живые мертвяки...
  - Успокойтесь, гражданин, - санитар сразу засуетился, открыл какой-то маленький чемоданчик и достал из него шприц, - Вы получили тяжёлую травму головы, но не переживайте, это бывает, я сейчас вколю кое-что и Вам станет лучше.
  Санитар быстро заполнил шприц бесцветной жидкостью и вколол его Белкину. По телу капитана сразу же разлилась приятная слабость.
  - Ах, спасибо, - сказал капитан. - Мне действительно лучше!
  - Вот видите! - проговорил санитар и сел на лавку. - Теперь всё будет хорошо.
  Капитану стало немного жарко.
  - А можно открыть двери? - спросил капитан. - Здесь мало воздуха.
  - Конечно, конечно, - любезно сказал санитар и отворил одну дверцу.
  Белкин вздохнул полной грудью. Машина скорой стояла за бетонными блоками, рядом с которыми солдаты устанавливали небольшую противотанковую пушку. Впереди омоновцы, стоявшие к ним спиной, перегородили в два ряда проезжую часть. И эта пушка и омоновцы казались ему теперь ненастоящими, игрушечными, Казалось вот-вот и они начнут биться с каким-нибудь Мышиным королём, а он Белкин, как Щекунчик выпрыгнет из своей машины-скорлупы и всех победит.
  И тут перед и так не совсем ясным взором Белкина возник один странный человек. Он был весь в белом - белый плащ с капюшоном и длинными полами, касавшимися высоких сапог с металлическими шпорами, белый жилет, прикрывавшим бронированную грудь, белые перчатки переходящие в металлические манжеты. У незнакомцы были длинные тёмные волосы, небольшие усики, а на белом животе, как у гигантского паука, красовался синий с раздвоенными концами крест. За плотным кожаным ремнём торчали ножны с широкой рукояткой меча. Это был рыцарь, самый настоящий рыцарь-крестоносец, один из тех, которые под палящим солнцем Палестины сражались за христианскую веру и охраняли Гроб Господень от безбожных сарацин. Белкин когда-то читал про них в детстве. Он всегда поражался их стойкостью, благородством, отвагой. Он боялся, что чудесное видение пропадёт, исчезнет, но оно почему-то явно некуда не торопилось.
  - Кто вы? Откуда? - проговорил он словно во сне.
  - Мы реконструкторы, - сказал рыцарь немного картавя, - Меня зовут Стёпка. Ещё у меня есть прозвище Паладин.
  Тут только Белкин заметил, что незнакомцу, хоть и здоровому и высокому по фигуре, не могло быть больше восемнадцати лет. Как же мог он принять этого сопливого пацана за благородного рыцаря? Наверное, и правда он сильно ударился головой.
  - Это Ваше, дядя? Вы что, тоже реконструктор? - Стёпка показал капитану прямоугольный щит с крестом, на котором тот совсем недавно прыгал в забытьи.
  - Мой, - согласился капитан и замолчал, не ответив на второй вопрос.
  - Что вам нужно? - спросил, нахмурившись, санитар, бросив взгляд на Стёпку.
  В городе было введено чрезвычайное положение, повсюду шли непонятные стычки, их пост готовился к бою, а им только не хватало здесь для полного счастья детского сада.
  - Мы с друзьями тут недалеко разыгрывали баттл, - сообщил картавя реконструктор, - А тут вдруг сирены, выстрелы, полиция. Ну, мы запаниковали, побежали в разные стороны. А тут Федя как заорёт. Оказалось, мы ему топор на ногу уронили, да прямо лезвием вниз. Дяденька санитар, посмотрите, пожалуйста!
  - Ладно, - смягчился санитар, - Давайте сюда вашего Федю. Раненый есть раненый, неважно где.
  - Спасибо! - сказал Стёпка и через минуту появился с тремя другими реконструкторами. Один из них был с ног до головы закован в железо, даже голову и лицо его закрывал шлем с со смотровыми щелями, другой был только в кольчуге и поножах. Они вели под руки подпрыгивающего на одной ноге Федю - подростка лет пятнадцати в зеленой одежде лучника. Лицо его от боли было похоже на выжатый лимон, он сдерживался, чтобы не заорать. Правая ступня его, в носке, без сапога, которую он держал на весу, была вся в крови.
  - На первый взгляд, ничего страшного, - сказал санитар, - Кость не повреждена, просто сильный ушиб с порезом. Кладите его сюда, сейчас перевяжем, - сказал он, показав на носилки в машине.
  - Можно я выйду? - сказал Белкин. - Здесь для нас двоих не будет места.
  - Ладно, - согласился санитар, - Только обещайте, что никуда не убежите и не будете выкидывать фокусы. Тогда я с вас даже наручники сниму.
  - Обещаю, - сказал Белкин.
  Федю положили внутрь машины, и санитар стал над ним колдовать. Rапитан встал рядом со Стёпкой и его приятелем. Стёпка держал в руке тот самый злополучные топор, который повредил ногу Феде.
  - Дядя санитар, можно мы вам в машину наши пока рюкзаки положим?
  - Ну ладно, кладите, - сказал санитар.
  - Эх, как же хорошо без наручников, - сказал капитан, разминая затёкшие руки. Он совсем забыл про скелетов и мертвяков. Ему просто нравилось вдыхать осенний свежий воздух. Сегодня погода была теплее, чем вчера. Небольшой снег, шедший ночью, растаял. Почти достроенное бетонное заграждение и шеренги омоновцев продувал тёплый ветер. Он тянул с той стороны, откуда ожидалось нападение. Омоновцы тоже почувствовали его, расслабились, стали негромко переговариваться с друг другом, о чём-то шутить. Но ветер переменился. Откуда-то издали послышались выстрелы и крики. Омоновцы замолчали и напряженно выставили вперёд щиты.
  Капитан посмотрел вдаль и увидел над высотным зданием, которое как он знал принадлежало государственной нефтяной компании ГосОил красное полотнище, болтавшегося на чёрном древке флага. Он опустил глаза и увидел за поворотам между зданиями тёмные силуэты.
  - Это они! Они! - закричал вдруг он. - Они уже захватили ГосОил и скоро будут здесь!
  - Да что с Вами? - озабоченно проговорил санитар. - Вы же обещали не выкидывать никаких фокусов! Кто это они?
  Но скоро санитар и сам увидел 'их'. Из-за поворота вынырнула и стали увеличиваться до гигантских размеров тёмная толпа, на которой реяли кровавые стяги.
  - Это они! Они! - заметался капитан, и санитар искренне пожалел, что освободил его от наручников. - Нам нужно бежать, немедленно бежать!
  - Да успокойтесь Вы! - сказал санитар, но видно было, что он хочет успокоить, в том числе и себя. - Вы же видите, перед нами полиция, ОМОН, они нас защитят!
  - Да что они смогут сделать против этих!
  - Кого этих? - не понял санитар, но капитан молча показал ему на совсем уже приблизившуюся толпу. - Скелетов...мертвяков...О, Господи! - пробормотал санитар.
  Впереди толпы шли, подталкивая штыками в спину бойцами Красной гвардии, нечего не понимающие, но жаждущие крови и мяса зомбяки. На многих из них болтались обрывки полицейской формы. Омоновцы дружно закричали от изумления и страха, многие выронили щиты и побежали, другие остались стоять на месте, но были тут же опрокинуты.
  - Ну что, защитят они нас?! - закричал Белкин и выхватил у стоящего рядом Степки меч из ножен и свой щит. Он сделал это как раз вовремя. Потому что как раз в это время один шустрый мертвяк подбежал к ним и бросился на приятеля Стёпки. Тот упал и закричал благим матом. Белкин размахнулся и ударил зомбяка по голове мечом, но тому было словно хны, его челюсти уже защёлкали, разрывая одежду на груди и шее малолетнего реконструктора.
  - Дядя! Дядя! Это же тупой меч! Он же не настоящий, а для баттла! - закричал Стёпка, - Вот возьмите топор! Он самый всамделошный!
  - А-А-А, дай сюда! - крикнул капитан, выхватил топор из рук Стёпки и стали бить им по голове мертвяка. Тот, наконец, перестал щёлкать зубами. Стёпкин приятель сбросил его с себя с воплем и вскочил на ноги.
  - Быстро, в машину! Уезжаем отсюда! - крикнул Белкин санитару.
  - Но ведь я должен быть здесь на блокпосту, лечить раненых, ведь это мой долг! - проговорил санитар колеблясь.
  - Скоро здесь уже не будет раненых, - сказал Белкин, - Одни мёрвые, причём живые мёртвые. Думаете, я этого уже не видел?
  - Пожалуй, Вы правы, - сказал санитар, посмотрев на бегущих повсюду и бросающих щиты омоновцев, - Ребята, забирайтесь в машину и поехали! А вы, - сказал он Белкину, - Умеете водить? Да? Отлично, а то водитель ушёл куда-то ещё полчаса назад. В этом хаосе мы уже его не найдём.
  Капитана не надо было долго упрашивать. Он сел за руль и крутанул ключ зажигания. Стёпка с приятелем бросились в заднюю часть машины, похватав с собой всё оружие, какое было вокруг - и настоящее и реконструкторское.
  - Вы знаете, куда ехать? - спросил санитар.
  - Не знаю точно, куда, но знаю точно, что не в центр.
  
  Когда Антон оказался на улице, то не поверил глазам: вся площадка перед зданием ГосОил была заполнена мертвяками. Они были в офисных костюмах, желтых рабочих жилетах, полицейской форме. Они хлопали желтыми глазами и клацали зубами. Некоторые уже что-то энергично жевали, другие лезли в окна нижних этажей, по трубопроводам, забирались на машины.
  'Это мне снится!' - подумал Антон и сам не поверил своим словам.
  Он бросился к стоянке, размахивая на право и налево металлической статуэткой и круша головы попадающемся по дороге мертвякам.
  'Только бы добраться до машины!' - думал он в отчаянии.
  Он увидел свое вольво угольного цвета. Там уже была какая-то свалка. Когда он добежал, то увидел девушку в белой майке с надписью 'Марго', которая руками и ногами отбивалась от отовсюду наседавших зомби. Два или три повисли на ней как на винограде, но Антон подбежал, сшиб одного своей статуэткой, а от двух других она, ловкими бросками, избавилась сама.
  - Вам помочь?
  - Нет, спасибо!
  'То же мне' - подумал Антон и бросился к своему автомобилю, но машина не завелась.
  - Что Вы сделали с моей машиной! - крикнул он возмущенно, открыв окно и отпихнув голову мертвяка, который норовился залезть в салон.
  - Ничего я с ней не делала! Она просто старая у Вас! - донеслось откуда-то снаружи.
  Антон стал ругаться на все лады.
  - Ладно, садитесь ко мне! У меня завелась!
  Антон выпрыгнул из своей машины и бросился к желтому мерседесу.
  - Куда едем? - сказала девушка задорно, изображая таксиста, когда Антон сел рядом с ней на переднем сиденье.
  - В Диснейленд! Не время для шуток! Нас сейчас сожрут! Прочь из города!
  Девушка нажала на газ и, задавив несколько мертвяков, выехала на дорогу.
  'Прирожденная убийца на дороге', - подумал Антон, забыв про свои мрачные дела в офисе.
  Они неслись со скоростью не меньше ста двадцати километров по улицам, сшибая по пути неловких мертвяков, то и дело, выходящих на проезжую часть.
  
  - Деда, что это с дядей? - спросила Настенька, дёргая за рукав изумленного профессора.
  - Ничего, деточка. Ему просто немного плохо. Ой, кажется, я забыл дома мобильный телефон, - профессор хлопал себя по карманам.
  - Сейчас мы найдём кого-нибудь, позвоним и вызовем скорую помощь.
  Профессор Сокольнический увидел молодого человека в красном джемпере, который шёл поперёк улицы, странно виляя.
  - Извините, молодой человек! Вы в порядке?
  Молодой человек развернулся другой строной, и у профессора закололо в сердце. Одна часть его лица была совершенно мертвой, с жёлтым, мигающим глазом.
  - Ой, извините! - только и смог проговорить профессор.
  Молодой человек, заплетаясь ногами и раскачиваясь из стороны в сторону, пошёл дальше.
  - Ничего, ничего, внученька, - утешал профессор то ли себя, то ли Настеньку. Он уже сам точно не знал.
  - Вон, деда, там люди!
  Профессор всмотрелся и увидел на другом конце улицы мутную толпу.
  - Сейчас они вызовут скорую! Мы только скажем, что человеку плохо!
  - Ой, деда, мне кажется, им всем очень плохо, - заметила Настенька.
  На большом профессорском лбу выступил пот. Толпа действительно состояла из людей, но двигались они неестественно и лязгали зубами так, что даже отсюда было слышно.
  'Это какая-то эпидемия!' - догадался профессор, - 'Что же делать? Главное, не подходить к ним близко!'
  - Настенька, внученька, ты умеешь играть в салки? - спросил он вслух.
  - Конечно, деда. Спрашиваешь? Я лучше всех в детсаде бегаю!
  - Ну, тогда мы сейчас побежим. Эти люди больны. Мы не должны к ним близко подходить. Давай, раз, два, три и побежали до метро!
  Настенька и правда хорошо бегала. А вот её дедушка не очень. Профессор то и дело останавливался, чтобы перевести дух. Они были уже совсем близко от метро, когда профессор понял, что ошибся.
  Это была вовсе не блестящая идея. Повсюду, на площадке, перед входом в метро ходили эти страшные, больные люди. Профессор увидел, как один из них набросился на женщину, которая вышла из перехода. Женщина закричала, и ещё один мертвяк впился зубами ей в шею.
  Профессор закрыл Настеньки глаза и огляделся. Они были повсюду. Это недочеловеки уже почувствовали их запах. Они лязгали зубами и приближались со всех сторон, пока профессор не осознал, что вокруг них смрадная толпа, из которой протягиваются к ним множество костлявых рук.
  'Что скажут её родители! Скажут, старый идиот не сберёг внучку! Ладно, погиб сам, но девочку-то, девочку-то за что...'
  Они были всё ближе и ближе. Они клацали зубами.
  - Что это щёлкает, деда?
  - Не бойся, не бойся, Настенька! Ложись на асфальт. Вот так!
  'Я закрою её своим телом' - подумал бедный профессор, - 'Пусть едят меня, пусть едят меня. А она пусть выживет! Пусть выживет!'
  
  Глава 8. Её звали Марго
  
  Маргарита бешено гнала машину и при этом успевала смотреть по сторонам. Все улицы были заполнены толпами этих разлагающихся тварей. Она не видела ни одного здорового человека. Хотя стоп! Марго резко остановила машину включила ручник и повернула ключ зажигания.
  - Ты что, спятила! - закричал Антон, - Мы ещё не выехали из города! Вокруг полно зобмяков!
  - Ты видишь, там люди?
  Антон всмотрелся и увидел слева в окно какую-то свалку.
  - Какие люди? Там просто кого-то только что сожрали! Опомнись!
  - Это люди и мы должны их спасти!
  - Пожалуйста, спасай! Лара Крофт! Я дальше поеду! - сказал Антон и схватился за ключи.
  - Только попробуй! - сказал Марго, показав Антону кулак, отобрала у него ключи. - Это моя машина! Если закон снова вернётся в этого город, то тебя будут судить за угон!
  - Отлично! - пробурчал Антон.
  Марго между тем вышла из машины, открыла багажник и достала маленькую, чёрную спортивную сумку.
  Энергичными шагами она пошла в ту сторону, где толпа мертвяков была гуще.
  Она рассмотрела через гнилые спины маленький лазоревый бант.
  - Ах, вы поганые зомбяки! Вы напали на маленького ребёнка! - она достала что-то из черной спортивный сумки, которую бросила по дороге.
  - Вы, гнилые мертвяки! Немедленно оставьте её! Это говорю я вам, Марго! - она взяла в каждую руку по нунчаке.
  'Во даёт!' - думал Антон, наблюдая как летают в воздухе железные ручки нунчак, круша черепа направо и налево.
  Марго намеренно падала, била мертвяков по ногам, вставала, перекатывалась, снова падала и вновь разила одного противника за другим.
  'Бой баба!' - заметил Антон.
  Наконец она вернулась, вся залитая кровью и мозгами мертвяков. С ней были ещё двое - старик с бородой и в очках, интеллигентного вида, и маленькая девочка с большим лазоревым бантом. Марго посадила их на заднее сиденье, а сама молча села за руль и завела машину.
   Антон посмотрел назад и увидел, что спасенные очень напуганы, но не ранены, если не считать несколько царапин на лбу старика.
  - Меня зовут Антон. - сказал он, - А тебя как? - спросил он у девочки.
  - Меня Анастасия, а это мой дедушка, он профессор. А что это за девушка которая нас спасла?
  - Марго, - представилась героиня.
  - И куда мы теперь поедим? - спросил немного отошедший от шока профессор. - Ведь они повсюду!
  - Настоящий зомби-апокалипсис, - вздохнул Антон.
  - Ничего, мы вырвемся из этого города, - спокойно сказала Марго, - Поехали! - и ударила по газам так резко, что Антона вжало в кресло.
  - Эй, полегче! - крикнул он, но Марго не слышала его. Машина понеслась словно стрела, мертвяки вокруг замелькали и превратились в разноцветную серо-зелёную кашу.
  Марго разогналась, они летели по Пятницкой, были уже у самого вокзала, когда она вынуждена была затормозить.
  - Чёрт, мы здесь не проедим!
  И в самом деле, набережная была перекрыта огромными бетонными блоками, заваленными трупами мертвяков. Из-под одного такого блока, торчало, обратив, жалобно к небу чёрное дуло, мелкоколиберная пушка. Рядом с ней валялась дымящаяся омоновская каска. Вокруг не было ни души. Вдали слышалась раскаты артиллерийской канонады и трескотня автоматных очередей.
  - Что же это такое? - проговорил Антон.
  Марго ничего не ответив, остановила машину перед баррикадой.
  - Сидите здесь, я только посмотрю и тут же вернусь, - сказала она, повернувшись к профессору и Настеньке.
  Марго выскочила из машины и в два счёта забралась на бетонные блоки. Антон побежал за ней.
  - Где же армия, где полиция? Почему они нас не защищают? - бормотал Антон с трудом поспевая за Марго, которая ловко перепрыгивала с блока на блок.
  - Ты спрашиваешь, где они? Вот там! - Марго показало куда-то вниз, под баррикаду. Антон посмотрел туда и ужаснулся. Там, вперемежку лежали тела: среди гнилых спин и черепов то и дело проглядывали лоскуты форменной одежды, омоновские и армейские каски и железные щиты.
  Марго подняла, брошенные автомат Калашникова и повесила его на шею Антону.
  - Теперь мы сами должны себя защищать! Пойдём! Здесь нам делать нечего, - Марго повернулась в сторону оставленной машины, посмотрела на неё и с проворством горной козочки запрыгала по блокам по направлению к ней.
  - Мы должны сами себя защищать! Что я военный что ли! Обыкновенный офисный менеджер, - пробубнил Антон себе под нос. Он прыгнул на соседний блок и вдруг почувствовал, что не рассчитал и промахнулся. Одна его нога осталась на бетоне, а другая провалилась вниз, в щель между блоками. Его лодыжку вдруг схватили цепкие костлявые пальцы. Антон заорал благим матом, рванул ногу вверх, но не тут-то было - цепкие, костлявые пальцы не хотели разжиматься. Наоборот, они тянули его вниз, а ещё, он почувствовал на своей лодыжке чьё-то горячее дыхание.
  - А-А-А, - заорал Антон, - Марго! Марго! Где ты? Мертвяк! Меня схватил мертвяк! А-А-А!
  Но она уже была тут как тут. Марго схватила автомат, висевший на груди Антона, щёлкнула затвором, направила его вниз и дала очередь в ту щель, где застряла нога Антона. Цепкие пальцы вдруг разжались. Антон одним рывком высвободил ногу и, чуть хромая, бросился бежать за Марго.
  - Постой! Постой! Спасибо тебе! Где ты так научилась стрелять?
  Марго уже спрыгнула вниз, и открыла дверь машины.
  - Постой! Постой! Меня не забудь! Я только сейчас понял, что совсем ничего о тебе не знаю! - Антон неловко забрался в машину.
  - Готовы? - спросила Марго у профессора и Настеньки. Они утвердительно кивнули, - А ты, - сказала она Антону, - Много будешь знать, скоро станешь кормом для мертвяков. Понял?
  - Понял, - пробурчал Антон.
  - Вот и хорошо, - мрачно отрезала Марго, повернув ключ зажигания.
  
  Капитан Белкин бешено крутил баранку. Глупо было, конечно, покинув Замоскворечье, выбираться через Восточный округ, но покрутившись в центре и постоянно напарываясь на покинутые заграждения и баррикады, разгромленные армией мертвяков, Белкин нашёл единственный открытый проезд через проспект Сахарова. Красная гвардия почему-то его ещё не перекрыла. Скоро они уже мчались по Стромынке.
  - Извините, мы кажется, до сих пор ещё не познакомились как следует, - сказал санитар интеллигентно. - Меня зовут Иван, я студент пятого курса мединститута.
  - Дмитрий, - буркнул капитан, не отрываясь взглядом от дороги, и хлопнул своей здоровой лапищей по узенькой, почти детской кисти старшекурсника.
  - Вы полицейский? - спросил Иван.
  - Да, полицейский, - сказал капитан, и в воздухе повисло молчание, которое немного смутило Ивана, но не Белкина, который думал совсем о другом.
  Мертвяков по дороге становилось всё больше, а последняя полоска бензина вот-вот должна была исчезнуть. Ещё километров пять и загорится красная лампочка топлива. Сумеет ли они выбраться за МКАД без дозаправки?
  - Бензин кончается! - вдруг сообразил санитар.
  - Я и без тебя вижу, - буркнул Дмитрий.
  - Что делать-то будем? - заорал санитар.
  - Спокойно, прорвёмся студент. Не дрейфь! Я ещё и не в таких переделках бывал.
  - Вы были в горячих точках? - спросил санитар, внимательно посмотрев на капитана.
  - Да, в Чечню в две командировки ездил. Не знаю, откуда взялась это адская армия, наверное за наши грехи, но знаю точно: живым я им не дамся.Держись!
  - вдруг закричал он предупреждающе.
  На дороге снова была покинутая баррикада и капитан, резко крутанув руль, свернул в боковой проезд.
  - Слушай, студент, включи радио что ли! - сказал Белкин. - Надо же знать, что в городе происходит.
  Иван покрутил переключатель на приборной панели. Радио затрещало, зашумело и вдруг выплюнуло целую тираду:
  'Экстренное сообщение! Экстренное сообщение! Обращение Президента Российской Федерации: уважаемые, граждане! Москва захвачена неизвестными радикальными лицами, называющими себя Красной гвардией. Правительство своевременно эвакуировано в Сибирь. Моим указом в стране введено чрезвычайное положение. Жителей Москвы, по возможности, просим немедленно покинуть город...' Вдруг трансляция прервалась и раздался чеканный, картавый голос, от которого Дмитрий и Иван разом вздрогнули.
  'Уважаемые глаждене! Даже не пытайтесь покинуть Москву! Все выезды из голода сейчас пелеклыты отлядами лабоче-клестьянской Класной гвалдии! Сохланяйте спокойствие, сидите дома и ждите, когда вас сожлут! Ах-ха-ха-ха!
  Дальше раздался такой адский смех, что кровь в жилах у капитана и Ивана, казалось, остановилась и начала течь в обратном направлении. Капитан нажал на тормоза.
  - Что если это правда? - спросил санитар. - Что если нам уже не выбраться из города?
  - А я думаешь, почему остановился, - буркнул капитан, - Подожди, надо подумать немного. Что это вообще за район? - спросил он санитара, закуривая. - Я хотел поехать по Щелковскому шоссе, но теперь....теперь, - он не договорил.
  - Это Преображенка или по-местному Пребрага, я тут живу недалеко, - сказал санитар.
  - А, я же тут был недавно, когда ездил к одному профессору, - вспомнил капитан, - Тут, кажется, рынок есть недалеко, на территории старого монастыря.
  - Точно, есть, - сказал санитар, - Там раньше старообрядцы жили.
  - Рынок, - проговорил капитан задумчиво, - значит там есть съестные припасы. И монастырь - значит, там стены по периметру?
  - Ну, не то что бы очень высокие, но стены есть, - подтвердил санитар.
  - Так, - сказал капитан, - Едем туда.
  Санитар от удивления даже не нашёлся что сказать.
  - Вон я вижу какие-то башни, туда, да?
  Санитар кивнул.
  Тут загорелась красная лампочка уровня бензина, Белкин заметил это и разогнал машину. Они въехали прямо по каменным ступеням и протаранили лёгкие ворота рынка из железных прутьев. Старая скорая крякнула, но выдержала удар и намертво встала посреди пустых торговых рядов.
  - Всё, приехали, - просто сказал Белкин и первым выпрыгнул из машины. Санитар пошёл открывать задние дверцы. Стёпка чуть не выпал из машины.
  - Вы бы хотя бы предупреждали! Вон, Федя раза три перевернулся, а ведь он травмирован, ему покой нужен! A Глеб головой ударился, - залопотал он, показав на реконструктора в кольчуге.
  - Где это мы? - спросил Глеб, с трудом выбираясь из машины. - Это что, крепость какая-то?
  - Да, крепость, - сказал капитан, - Мы здесь окопаемся. Будем отбиваться, пока нас не эвакуируют.
  - Но у нас же нет оружия! - сказал Стёпка.
  Белкин подошёл к Стёпке и вытащил меч из ножен, которые по-прежнему болтались у него на поясе.
  - У вас ещё такие есть? - спросил капитан.
  - Конечно, - сказал Стёпка, - У нас в рюкзаках. Мы всегда своё оружие с собой носим.
  - Тогда нам нужно только его заточить, - сказал Белкин.
  - Точно! Точно! - Стёпка даже запрыгал от возбуждения. - У нас будет своя крепость и своё, настоящее оружие. Мы будем просто как настоящий рыцарский орден! Орден по борьбе с мертвяками! А нашей эмблемой будет, ну например, вот этот синий крест, - он показал на крест на том самом щите, который капитан столько времени носил с собой.
  - Крест, да точно, крест, - задумчиво проговорил Белкин.
  
  Глава 9. Замок и его хозяин
  
  Мертвяков, казалось, стало больше. В районе Ордынки их толпы были настолько плотными, что Марго часто приходилось идти на таран. Основная дорога была настолько ими оккупирована, что, в конце концов, она свернула во дворы. Но тут зомби были ещё более неадекватными. Один из них бросился под машину Марго.
  Она хладнокровно его переехала, но колеса занесло, и автомобиль врезался в столб. Антон, не сдержавшись, выругался. Марго попробовала сдать назад, но перед машины прочно застрял.
  - Да что же это такое! - воскликнул Антон.
  - Мы что теперь здесь останемся? - спросила Настенька.
  Никто из взрослых ей не ответил.
  Марго вышла и открыла капот. Оттуда повалил белый дым. Марго посмотрел назад. Отовсюду к ним уже шли мертвяки, хорошо, что хоть здесь они были медленные. Она хлопнула крышкой капота, снова села за руль и завела машину с третьего раза. Они снова поехали, но очень медленно, внутри машины что-то скрежетало и плюхало.
  - Что же мы будем делать? Ведь здесь нас съедят! - захныкала Настенька.
  - Ничего, ничего, не плачь, сейчас найдём какое-нибудь здание, где можно спрятаться, - шептала Марго.
  Она вырулила из проулка, и все увидели высокий кирпичный забор с камерами на столбах, которые поворачивались туда и сюда.
  За забором виднелись белые стены и башни какого-то внушительного особняка. На верхнем этаже, как маячок, горело зарешечённое окно, и доносилась музыка: кто-то играл на пианино медленную и изысканную классическую мелодию.
  - За этим забором люди, - сказал профессор то, что и так все подумали разом.
  - Едем туда! Чего же ты ждёшь? - крикнул Антон Марго, но та не спешила.
  - У меня нехорошее предчувствие, - проговорила Марго.
  - Да брось! Ведь там люди! Куда нам ещё деваться! Здесь нас сожрут мертвяки! -
  закричал Антон. - Поехали туда скорее!
  Профессор и Настенька его поддержали.
  Марго вначале повиновалась общему желанию и направила автомобиль к особняку, но в последний момент передумала и поехала мимо ворот, и тут снова произошла поломка - машина еле докатившись до ворот, остановилась и выпустила из-под капота густую порцию дыма.
  - Всё! Не едет! - крикнула Марго. - Выходим все быстро, пока она не загорелась!
  Антон побежал к воротам.
  - Эй, люди! Впустите нас! Пожалуйста!
  Ему ответило гробовое молчание.
  - Впустите! Или нас сожрут мертвяки!
  Снова никто не отвечал.
  Профессор тоже бросился к воротам и стал отчаянно стучать:
  - Откройте! Откройте, пожалуйста!
  Марго помогла Настеньке выбраться из машины и взяла её под руку.
  - Вот видите, здесь никого нет, - проговорила она. - Не стоит и пытаться.
  - А как же камеры? Свет в окне? Музыка?
  Марго пожала плечами.
  - Кто-то не успел погасить свет и выключить музыку на компьютере, только и всего.
  - Не говори так, не говори! Это значит, что нас здесь сожрут мертвяки! - Антон показал головой в сторону толпы, которая медленно двигалась с боковых улиц прямо на них. Марго уже сама их увидела, она подхватила Настеньку на руки и бросилась к железной двери.
  - Откройте, откройте, кто бы вы ни были! Если у вас есть совесть, откройте!
  Она отступила назад.
  - Бесполезно. Как я и говорила, здесь никого нет. Или есть... но у них нет совести.
  И только она это сказал, как массивная железная дверь вдруг лязгнула и стала медленно подниматься. Она поднялась всего лишь на метр, не больше, но и этого им было достаточно.
  Антон первым пролез в открывающийся проход и принял Настеньку из рук Марго. Он хотел помочь профессору, но тот уже справился и сам. Последняя была Марго. Она ударила кулаком по морде какому-то наглому мертвяку, который схватил её за плечо.
  Как только все они оказались во внутреннем дворе, железная дверь со скрежетом опустилась. Теперь, наконец, можно было осмотреться.
  Они были во дворе целого замкового комплекса. Прямо у их ног плескалась тёмная вода широкого двухметрового рва, через который был переброшен чугунный мост. За мостом возвышались высокие белые стены с узенькими декоративными бойницами. Это был роскошный особняк, выполненный из современных материалов и с евро-окнами, но в остальном стилизованный под старинный средневековый замок. Все стрельчатые окна сковывали витиеватые узорчатые решётки, в том числе и то, из которого шёл свет, и доносилась музыка. Это окно, которое они увидели издалека, располагалось в центральной башне-донжоне с высоким готическим шпилем
  Все, включая профессора, оторопели от странного впечатления, которое производило это место. Только Марго осталась невозмутимой.
  - Ну что, раз уж пришли, пойдёмте, познакомимся с хозяином! - сказала она и решительным шагом направилась к массивной деревянной двери с двумя створками и медными ручками-кольцами. Она взялась за одно такое кольцо и с силой постучала. Дубовая дверца ухнула гулко и протяжно, словно это был первый такой стук за целую вечность.
  - Впустите нас! Не можем же мы стоять здесь и ждать, пока сюда доберутся мертвяки! - крикнула она.
  В двери что-то лязгнуло, словно какой-то невидимый заржавевший механизм заработал, освободив другой ещё более древний механизм, встроенный в дверь.
  - Спасибо! Спасибо большое! - сказала Марго и толкнула дверь, та открылась во внутрь.
   - Чего же вы ждёте! Идём! - поторопила Марго остальных, и они, всё ещё оторопело, протиснулись в длинный и холодный каменный холл.
  - Дай сюда! - Марго отобрала у Антона автомат и перезарядила его. Затем всё тем же бодрым шагом она пошла по длинным узким коридорам. Антон, профессор и Настенька еле поспевали за ней. Антон никак не мог избавиться от смутного едкого чувства, которое колыхалось у него в глубине души.
   - Послушай, Марго! - крикнул он, - Ты была здесь раньше?
  Марго, не оборачиваясь, проговорила:
  - С чего ты взял? Я просто хорошо ориентируюсь на местности.
  - Извини, мне просто так на секунду показалось...- пробормотал Антон.
  Марго стала подниматься наверх по каменной винтовой лестнице с широкими ступеньками.
  Остальные последовали за ней.
  - Надеюсь, хозяин этого дома не будет возражать, против того, что мы у него заночуем. Ведь мы вторглись к нему, как незваные гости, - говорил профессор, с трудом поднимаясь по ступенькам.
  На самом верху лестницы Марго подпрыгнула и с автоматом наготове бросилась на верхний этаж. Она издала невнятный крик, не то удивления, не то разочарования.
  - Кто там, Марго? Что ты видишь?
  - Поднимайтесь! - сказала она, - Здесь никого нет! И сегодня уже не будет. Поднимайтесь, не бойтесь!
  Остальные повиновались и оглядываясь по сторонам. Они оказались в просторной гостиной, посередине которой стоял длинный обеденный стол со стульями с длинными вычурными спинками. Он был заставлен тарелками, которые были прикрыты белоснежными салфетками и бутылками с вином. У них уже давно не было и капли маковой росинки во рту, поэтому не удивительно, что при виде всего этого у всей компании потекли слюнки.
  Настенька не сдержалась, подбежала к столу и схватила маленькую белую булку.
  - Настя, ты что! Как же можно хватать еду без разрешения! А вдруг хозяин этого дома против! - закричал профессор и бросился за Настенькой.
  - Он не против, - проговорил Антон, положив одну руку на плечо профессора, а второй подняв со стола маленький листок, исписанный крупным аккуратным почерком. Он передал его профессору, и тот, водрузив очки на нос, прочитал вслух:
  'Уважаемые гости! Я ни чуть смущен вашим внезапным появлением в моём доме. Я всегда рад гостям, особенно, таким как вы. К сожалению, я не могу сегодня выйти к вам по причине плохого самочувствия, но обещаю хорошенько отоспаться, и завтра лично участвовать в нашей маленькой беседе. Вся еда и напитки, которые вы видите на столе, в вашем распоряжении. Пожалуйста, угощайтесь!
  Искренне ваш,
  Князь Голодовский'.
  - Значит, - сказал профессор, - Мы теперь можем спокойно пообедать.
  Ему ответило дружное громкое чавканье. Никто не стал ждать, пока он дочитает записку до конца. Тогда профессор тоже взял ближайшую тарелку и, аккуратно повязав себе салфетку под шею, стал есть, проворно орудую вилкой и ножом.
  - Стойте! - вдруг крикнул Антон. - А что если эта еда отравлена?
  Марго вдруг встрепенулась, и вынула изо рта куриную ножку, которую она с удовольствием жевала.
  - Вряд ли, - с сомнением проговорила она, - Но перестраховаться не помешает.
  Только сейчас они заметили, что в гостиную вошла крупная собака, настоящая немецкая овчарка. Она не стала на них рычать, как это делают собаки, при виде незнакомцев, а просто села в углу, там, где было тепло, у камина, положила жалостливую морду себе на лапы и как-то странно посмотрела на них.
  - Эй, пёсик! - крикнула Марго. - Хочешь косточку?
  Собака облизнулась, словно в знак согласия.
  - На! Лови! - Марго швырнула ей кость.
  Собака с готовностью приняла её дар, и стала с удовольствием хрустеть хрящами.
  Марго подождала немного, не отрывая взгляд от собаки, потом спокойно проговорила:
  - Можно, конечно, ещё подождать, но нет, я думаю, что, по крайней мере, сегодня, мы здесь в безопасности. Никто не собирается нас травить.
  Никто ей не возразил. Все четверо путников были настолько усталыми и хотели есть, что не стали с ней спорить и продолжили пиршество. Антон даже так расхрабрился, что налил себе немного вина из высокой пузатой бутылки.
  - А всё-таки, - сказал профессор, с удовольствием жуя жареное мясо, - Кто же этот таинственный хозяин? Кто такой этот князь Голодовский?
  - Мне кажется, - сказа Антон, вытирая жир салфеткой с лица, - Я что-то слышал о нём. Кажется, он олигарх, миллиардер. Вроде бы потомок белых эмигрантов.
  - Хм, думаю, Вы правы, молодой человек, - сказал профессор, разглядывая картины на стенах гостиной.
  Это были чудесные работы талантливых художников, наверняка стоящие целое состояние. На одной картине была изображена средних лет дама аристократического вида в длинном лиловом платье и старинной чёрной шляпе с перьями и изогнутыми краями. Лицо её профессору не понравилась. Оно было породистое, длинное, с брезгливой складкой около полных губ. И виновата ли была причудливая игра света, или всё-таки так воплотился замысел художника, но профессору показалось, что один глаз у неё чуть больше другого, от чего всё лицо становится карикатурным, нелепым. Другая картина изображала крепкого мужчину с бравым лицом в белой военной дореволюционной форме, сидящего на белом коне, который был таким же крепким и породистым как и сам мужчина.
  - Интересно, кто все эти люди, - задумчиво проговорил Антон.
  Марго пожала плечами.
  - Меня, если честно, больше интересует, где мы сегодня будем спать, - заметил профессор, - У Настеньки уже слипаются глазки, а наш гостеприимный хозяин ничего не написал про то, можем ли мы здесь остаться на ночлег. А делать это без его спроса...хм...наверное, будет неверным.
  Только он это сказал, как все дружно повернули головы. На винтовой лестнице кто-то был. Ещё минута, и в гостиную вошла другая собака, тоже немецкая овчарка. Она держала в зубах что-то белое. Как и первая, она ничуть не удивилась гостям, но подошла на середину комнаты, положила белый свёрток на пол и отошла в угол, к первой собаке. Там она стала облизывать себя языком, как будто бы и не видела больше гостей.
  Марго подошла и взяла свёрток. Это был небольшой клочок белой бумаги, исписанный чернилами. Она отдала его профессору:
  - Вот профессор, прочтите это вслух, раз уж Вы прочли первую записку.
  Профессор поправил очки и стал читать:
  'Любезные гости, простите меня за бестактность. Я совсем забыл, что вам где-то нужно ночевать. Конечно же, я не собираюсь выгонять вас на улицу к мертвякам. У меня очень большой дом, я и разрешаю вам сегодня разместиться в нём на ночь. В вашем распоряжении всё левое крыло моего замка. Думаю, что пять спальных комнат, находящихся там, вполне вместят вас всех. В подвалах моей резиденции находится значительный запас продовольствия, поэтому прошу вас угощаться любой пищей, которую найдёте в замке. К сожалению, пока я не могу к вам присоединиться, так как плохо себя чувствую. Однако, надеюсь, что в ближайшие дни я смогу всё-таки собраться с силами и поприветствовать лично своих милых гостей'.
  Искренне ваш,
  Князь Голодовский'
  - Вот видите, профессор, - сказала Марго, - А Вы переживали. Хозяин замка соизволил принять нас по высшему разряду. Пойдёмте сейчас же в левое крыло. Я тоже ужасно хочу спать.
  Они все перешли в левое крыло и выбрали себе комнаты. Одна большая для профессора, рядом - маленькая для Настеньки, напротив - две похожие, как братья-близнецы, для Антона и Марго.
  Марго казалось, что она дольше всех не может заснуть. Наконец, она погрузилась в тяжёлый, неприятный сон. Её обступили ниндзя с длинными острыми катанами в руках, а она была совсем беззащитна. Вдруг что-то гулко стукнуло, словно по дереву, и ниндзя пропали. Марго тут же вскочила и потянулась за несуществующим мечом. Она поняла это уже слишком поздно. Дверь её спальни была открыта и на пороге появилась тёмная фигура.
  - Кто здесь? Как вы смеете врываться ко мне в комнату? - грозно крикнула Марго.
  - Извини, пожалуйста! Я не хотел тебя напугать. Это же я, Антон, - это и правда был Антон, - Извини, я просто хотел поговорить с тобой. Ну знаешь...без свидетелей...Можно я включу свет?
  - Фу, Антон...ты меня напугал, - сказала Марго, успокаиваясь, - Пожалуйста, включай, я сплю в одежде.
  Антон вошёл, включил свет и затворил за собой дверь.
  - Подожди! Как ты открыл мою дверь?
  - Она была не заперта, ты, наверное, забыла её закрыть. Я пошёл в туалет, иду тихо по коридору. Вижу, у тебя открыто. Да ещё ты кричишь что-то, похоже, во сне. Вот я и решил проверить, всё ли у тебя в порядке.
  - Фу, я и правда, не помню, чтобы я её закрывала, - спохватилась Марго.
  - Знаешь, Марго ты такая странная! Вроде бы, такая боевая, умеешь драться, стрелять, а вот сейчас поступила как ребёнок. Собственно, я и хотел поговорить с тобой об этом.
  - О чём? - словно непонимающе спросила Марго.
  - О том, где ты всему этому научилась, я имею в виду драться стрелять? - проговорил Антон. - Я ведь совсем о тебе ничего не знаю, а нам, может быть, ещё долго придётся быть вместе в этом апокалипсисе. Послушай, ведь у тебя до всего до этого была семья, родители, работа?
  Марго отвернулась от Антона и уставилась в стенку.
  - Да, конечно, мама, папа, уютная квартира в центре города, работа инструктором в сети модных фитнес-центров...любимый парень, военный, крепкий, подтянутый... на красивой, спортивной машине. Мы часто ходили с ним в клубы, танцевали, а потом, когда солнце садилось, и последние его розовые лучи касались крыш, занимались любовью, долго и нежно...
  Антон не нашёлся, что сказать, как вдруг услышал какие-то маленькие звуки, словно на поверхность воды, скатывались и падали совсем беззвучно крупные капли. Звуки усиливались и превратились в гулкий водопад.
  - Марго, - догадался Антон, - Ты что, плачешь?
  Она повернула к нему мокрое, блестящее лицо.
  - Я всё это придумала, Антон! - прошептала она, всхлипнув. - Понимаешь, придумала. Это то, что я себе действительно представляла. Но всего этого не было. А хочешь, хочешь знать, что было на самом деле?
  Она схватила меховую шапку, забытую, видимо хозяином, на столике, водрузила себе на голову, приложила руку к козырьку как профессиональный военный и закричала басом:
  - Сержант Иванова! Встать в строй! Почему верхняя пуговица не застегнута! Восемьдесят отжиманий на пальцах! Немедленно выполнять! - Марго выпалила всё это разом, да так натурально, что Антон вздрогнул. Марго закончила и снова заплакала.
  - Вот что было на самом деле! - продолжала она, - И так все двадцать три года моей жизни. У меня не было родителей. Меня забрали из детского дома военные в штатском. Они специально ходили и отбирали детей покрепче. Скоро меня познакомили с моими 'сёстрами' - такими же девочками как и я. Нас привезли в этот ужасный интернат-военную базу под Одинцово в Подмосковье. До сих пор её вижу в своих кошмарах. С утра до вечера нас обучали стрельбе по мишеням, рукопашному бою, сапёрному делу. Это была секретная программа, нас готовили в диверсионные подразделения, для участия в операциях на территориях различных стран, в основном Ближнего Востока. Однако, в последние годы обучения, наша подготовка вдруг изменилась. Нас стали вдруг учить на телохранителей. Коммерциализация достигла и армии, и видимо, теперь мы должны были не защищать Родину, а стать охранниками, даже супертелохранителями, богатых, но физически слабых мужиков.
  Лицо Антона, чем больше рассказывала Марго, всё больше грустнело.
  - Извини, что рассказываю тебе всё это. Но ты сам хотел услышать правду.
  - Нет, нет рассказывай, только не плачь больше, прошу тебя, - сказал Антон.
  - Вот видишь, ты просишь меня. А я тоже хотела тебя кое о чём попросить, - сказала Марго сквозь слёзы и улыбнулась, слабой, но обаятельной улыбкой.
  - Только обещай, что исполнишь мою просьбу, ты ведь такой хороший, офисный мальчик, - сказала она кокетливо.
  - Обещаю, - прошептал Антон.
  - Поцелуй меня, прямо сейчас!
  
  Глава 10. Князь Голодовский
  
   Прошла почти неделя, а хозяин так и не показывался гостям. В замке было тепло, и они нашли достаточно еды в холодильниках и ящиках в многочисленных комнатах, и потому были сыты и довольны, но всё же нелюдимость таинственного князя, их благодетеля, начинала их несколько смущать, особенно недоумевал профессор с его пытливым умом.
  Сокольнический обычно просыпался раньше всех, он заглядывал вначале в комнату Настеньки, проверял, спит ли она, затем осторожно пробирался в гостиную, где они ужинали в первый день. Он включал запылившийся телевизор в углу и сразу же уменьшал звук до минимума.
  На экране шла, как правило, старая военная хроника или балет. О настоящем положении вещей в городе, чего так жаждал профессор, ничего невозможно было узнать.
  Однажды, уже под конец недели, вдруг объявили экстренный выпуск новостей. Показывали что-то вроде пресс-конференции, иностранные журналисты тянули разноцветные микрофоны на длинных чёрных палках человеку в пиджаке и кепке.
  - Не может быть! - воскликнул профессор. - Не может быть! Как же это! Николай...мой студент...Он сделал это...Сделал это!
  - Что случилось, профессор? - спросил Антон. Они вошли в гостиную вместе с Марго, державшись за руки, но профессор не заметил этого, он был слишком поглощён просмотром новостей.
  - Мой студент, Николай Недашков...Он мечтал вернуть к жизни Владимира Ильича Ленина. Ему это удалось! Поразительно, просто поразительно! Но как? Видимо, с помощью этого кольца...Только...только...- профессор никак не мог договорить, словно слова застряли у него в горле...
  - Что, профессор? Говорите же, - сказал Антон, - Ведь от этого возможно зависит наша жизнь.
  - Николай, не знал, или не хотел знать о том, что это кольцо, называемое некоторыми средневековыми алхимиками Кольцом Всежизния, в древневавилонских источниках именовалось Кольцом Бела или Бэла, древнего демона, заточенного в ад, и, как написано в одной древней книге, наряду с некоторыми живительными свойствами этого кольца, главное его свойство...
  - Вызывать на землю Великого Бэла, Короля Востока, предводителя шестидесяти шести демонических легионов. Именно это вы сейчас и видите на экране телевизора, профессор, - сказал вошедший вдруг в комнату человек.
  Профессор уставился на него, Антон и Марго вскочили со своих мест.
  Человек, ухмыляясь, вышел на середину комнаты и взялся рукой в чёрной кожаной перчатке за спинку стула. Это был высокий мужчина в тёмном костюме из хорошего материала, с расстегнутой белой рубашкой на груди. Лицо его было аристократическим и властным. Если бы не седые виски, то лет ему можно было бы дать не больше сорока. Левую часть его лица - ухо, висок и немного шею закрывала белая марлевая повязка.
  - Сидите, сидите, молодёжь, - проговорил он, - извините, что так вас напугал. Я хотел выйти к вам только в двенадцать, но, к сожалению, никак не мог заснуть, и решил раньше это сделать. Проклятый грипп. Всё время стреляет в ухе, - он аккуратно тронул левой рукой марлевую повязку в районе уха.
  - Господин Голодовский? - проговорил Антон.
  - Да, это я, молодой человек. Теперь вы знаете, кто вас, приютил, - он подошёл и пожал руки оторопевшему профессору и Антону. Правая рука князя оказалась без перчатки.
  - Как же Вы живёте здесь, князь? - проговорил профессор, когда все успокоились и сели. Голодовский занял кресло у камина, по правую и по левую от него стороны сели немецкие овчарки, которых он то и дело гладил.
  - Не живу, а выживаю, профессор, также как и все после захвата Москвы Бэлом.
  - Вы действительно верите, что в тело Владимира Ильича Ленина вселился древневавилонский демон?
  - Я не просто верю, я это знаю, - убежденно проговорил Голодовский.
  Профессор хотел спросить, откуда у князя такие сведения, но постеснялся.
  - Видите ли, - продолжал Голодовский, - в моём особняке, который я называю Замком, в подвалах всегда хранились значительные запасы продовольствия. По моим расчётам, этих запасов хватит мне на несколько месяцев, даже если их значительную часть я разделю с вами. Но я думаю, в этом не будет необходимости. Дело в том, что я не собираюсь сидеть в осаде в городе, кишащем нечестью. Я понимаю, что раньше или поздно они прорвутся сюда, поэтому я давно уже собирался отсюда эвакуироваться. За моим замком, на заднем дворе есть вертолётная площадка. Там стоит мой частный вертолёт. Я могу пилотировать его и сам, но со вторым пилотом было бы проще, - князь посмотрел на Марго. - Кроме того, в вертолёте хватит места для вас всех.
  - Я действительно, умею управлять вертолётом, - сказала Марго, опустив глаза.
  - Ура! Ура! - закричала и захлопала в ладоши от радости Настенька. - Мы спасены! Мы спасены!
  - Простите, за мой вопрос, князь, - проговорил профессор, - Но что Вам мешало улететь отсюда раньше?
  - Любопытство, профессор, чистое любопытство, - сказал князь и опять тронул пальцем больное ухо. - Видите ли, если бы я не стал предпринимателем и быстро не разбогател, я наверняка бы стал исследователем. Мне всегда было интересно наблюдать разные процессы. Вот и сейчас, когда начался этот зомби-апокалипсис в Москве, я решил остаться на некоторое время, понаблюдать, так сказать, за ходом событий. Конечно же, мои помощники и слуги, которые во множестве населяли этот замок, не обязаны были разделять со мной это опасное увлечение. Я всех отпустил. Они убежали, надеюсь, что успели эвакуироваться, до того, как выезды из города перекрыли эти чудовища.
  - Так, когда же мы отправимся, князь? - спросил профессор.
  - Можно было бы и прямо сейчас, - проговорил Голодовский. - Но как видите, сейчас не очень хорошая погода для полётов. Завтра, напротив, обещают совершенно чистое небо и никаких осадков. Итак, предлагаю, вылететь завтра на рассвете. Согласны?
  - Конечно, мы не можем Вас торопить, князь, Вы и так сделали для нас очень много, - сказал профессор. - Конечно, чем раньше, мы покинем Москву, тем лучше. Но если Вы говорите о нелётной погоде, то что ж, подождём до завтра.
  - Что-то подсказывает мне, - проговорила Марго, когда они с Антоном шли по коридору к спальным комнатам, - Завтра что-то случится. От этого Бэла, или как его там, можно ожидать всего, что угодно.
  - Не волнуйся, - успокаивал её Антон. - Ты же видела эти стены и этот ров. Да этот замок может устоять против целой орды.
  - Не знаю, посмотрим, - проговорила Марго.
  
  Глава 11. Князь раскрывает секреты
  
  Антон проснулся от шума и топота снаружи. Он посмотрел в окно и ужаснулся. Мертвяки лезли через железный забор и, с трудом переваливаясь через край, падали в ров. Один скелет в матросской фуражке выбирался уже на берег на их стороне.
  Антон разбудил Марго, и накинув на себя как попало одежду, бросился в коридор.
  - Просыпайтесь! Просыпайтесь! Нас атакуют мертвяки!
  Он вбежал в гостиную, где уже были профессор и князь. Они смотрели телевизор.
  На синем экране, с большими помехами, маячило круглое лицо в кепке. Это был Бэл. Он снова давал пресс-конференцию.
  'Уважаемые иностранные гости, вчера я обещал вам назвать имя человека, который повинен во всём том, что происходит сейчас на улицах Москвы. В этом ужасном зомби-апокалипсисе, который я, даже со своими верными товарищами из Красной гвардии, пока не могу локализовать. Этого человека зовут Александр Голодовский, князь Александр Голодовский. Он находится сейчас в своём шикарном особняке на Малой Ордынке. Как стало нам известно из документов, захваченных в занятых нами зданиях силовых министерств, ещё до всех эти ужасных событий, сотрясших Москву, олигарх Голодовский проводил в своей частной компании опыты по созданию вакцины на случай вспышки эпидемиологического заболевания, известного как Красная чума, которая превращает людей в зомби-образные организмы. В конечном счёте, именно эта инфекция, вышедшая из-под контроля, привела к тому, что вы сейчас видите в Москве. Но до сего дня, мы не знали, откуда произошла утечка. Зато теперь, благодаря, этим документам, мы выяснили, что утечку опасного вируса организовал сам князь! Это он, видимо, для реализации своих властных амбиций, совершил этот ужасающий террористический акт!'
  - Он лжёт! Он всё лжёт! - крикнул князь, - я действительно разрабатывал такую вакцину! Но у меня ничего не получилось! А мертвяками люди становятся после того, как их искусают скелеты Бэла, эта так называемая его Красная Гвардия!
  - Ш-ш-ш, - прошептал профессор, - Давайте посмотрим, что ещё скажет этот монстр.
  Пресс-конференция продолжалась. Белобрысый иностранный корреспондент, по виду англичанин, с пёстрым галстуком, протиснулся сквозь толпу коллег и сунул Бэлу свой микрофон на длинном шесте.
  - Скажите, Владимир Ильич. Что Вы собираетесь сделать с этим господином Голодовским?
  - Конечно, он заслуживает сурового наказания, но в начале, естественно, будет суд. Я приказал моим гвардейцам арестовать олигарха-террориста. К сожалению, господин Голодовский отказался сдаваться и заперся в своём особняке, который он именует Замком. Сейчас мы ведём подготовку к штурму. Ни один террорист от нас не уйдёт. Голодовский будет взят живым, либо, если будет активно сопротивляться, погибнет. Мы всё делаем в соответствии с международными стандартами...
  Голодовский ударом кулака по кнопке выключил телевизор.
  - Не могу больше слушать эту ложь! Ясно одно, нам все нужно бежать отсюда и как можно скорее! Профессор, разбудите Настеньку и немедленно бегите к вертолёту с вещами. Мы с ребятами сейчас закроем окна, чтобы скелетам трудно было залезть сюда, и тоже к Вам присоединимся. Вперёд же!
  Профессор стремглав бросился будить Настеньку.
  Они носились втроём по мрачным переходам замка и закрывали окна. Князь то и дело смотрел на мониторы камер, которые висели в разных комнатах.
  - Ничего, они ещё даже не преодолели ров. Несколько часов продержимся.
  - Антон, - сказал Марго, - Беги к вертолёту, проверь, как там профессор и Настенька, заведи мотор и жди нас.
  - Но, Марго...- проговорил Антон.
  - Антон, сделай, пожалуйста, как я прошу! Умоляю!
  - Хорошо, - сказал Антон, - Я буду вас ждать.
  
  Когда Марго с князем остались одни, девушка внимательно посмотрела на него и тихо сказала:
  - Нам нужно поговорить, нам давно уже нужно было поговорить.
  - Хорошо, - согласился князь, - Но не здесь. В моём кабинете, наверху, - князь увидел, что она колеблется, и быстро продолжал. - Твоим друзьям пока ничто не угрожает: Красной гвардии и мертвякам потребуется время, много времени, чтобы прорваться сюда, тем более, к вертолётной площадке. Пойдём, поговорим.
  Вот, держи, так тебе, наверное, будет спокойнее, - он вынул из кармана и отдал ей маленький пистолет. - У меня нет больше с собой оружия.
  - Хорошо, - прошептала Марго. - Пойдём.
  Кабинет князя располагался на втором этаже замка. Он был уставлен стеллажами с книгами. Посередине стоял письменный стол князя с выдвижными ящиками.
  - Ты помнишь меня? - спросила Марго.
  - Конечно, помню, - сказал князь, достал из стола рюмку и плоскую бутылку водки, налил себе немного и тут же опустошил. - У тебя очень красивые глаза. Такие глаза невозможно забыть.
  Марго сжала пальцы в кулаки, ноздри её расширились от возмущения, она сняла пистолет с предохранителя и сделала два тяжёлых шага к столу, где князь спокойно наливал себе ещё водку.
  - Мне было тогда всего пятнадцать! Понимаешь! Пятнадцать! Ты совершил преступление! - она нацелила пистолет ему в голову, но князь, кажется, как будто и не замечал этого.
  - Я знаю, - спокойно сказал он. - Но я не мог смог удержаться, просто не смог, когда тебя вместе с другими девочками привели ко мне. Ты была такая красивая, чертовски красивая, - он снова выпил водку залпом.
  Марго убрала пистолет, схватилась за голову и стала ходить из конца в конец кабинета. Казалось, что ещё немного, и она заденет один из стеклянных стеллажей с книгами, опрокинет его, посыплются куски стекла и фолианты в древних переплётах.
  - Господи, ведь мы должны были охранять тебя! Для этого нас тренировали! Не для того, чтобы стать твоими наложницами! Сколько у тебя ещё было таких как я? Сколько? Отвечай! - она вдруг бросилась к князю и приставила дуло пистолета к его подбородку.
  - Только ты, клянусь, - прохрипел князь.
  - Я не верю тебе! Не верю! - закричала Марго.
  - Только ты, - проговорил князь. - Клянусь! У тебя были такие красивые глаза! Я просто не мог устоять.
  Марго убрала пистолет и снова бросилась ходить по комнате, закрыв лицо руками.
  - А знаешь, ведь я только сейчас понял, что ты до сих пор меня любишь, - проговорил князь и налил себе ещё водки.
  - Замолчи! Замолчи немедленно! Ты чудовище! Чудовище! - прошептала она.
  Князь засмеялся, захохотал хриплым смехом, который прокатился по огромному кабинету. Марго убрала руки от лица и уставилась на него как на помешанного.
  Князь вдруг снова стал серьезным, потом налил себе ещё рюмку и сказал:
  - Если бы ты знала, Марго, как ты права! - он одним движением руки сбросил белую марлевую повязку, облегавшую его левое ухо и висок. - Подойди поближе и посмотри сама, что со мной стало!
  Марго подошла, дотронулась своими нежными пальцами до лица князя.
  - Что...что с тобой случилось? - прошептала она.
  - Моя плоть гниёт. Я стал наполовину мертвяком. Меня и моих слуг искусали на улице скелеты в первые часы апокалипсиса. Но у меня в замке была вакцина. Её разрабатывала уже давно принадлежащая мне компания. К сожалению, вакцина не была окончательно доработана. Она так и осталась экспериментальным образцом. Течение болезни прекратилось, но в моём организме уже произошли изменения, необратимые изменения, - Марго вдруг увидела слёзы в глазах этого немолодого, видавшего виды человека.
  - Я стал наполовину мертвяком. Понимаешь, наполовину. Я сохранил свой разум, но также как и у них у меня появилась жажда крови и плоти. Знаешь, что я делаю каждую ночь? - Теперь князь рыдал уже по-настоящему, не стесняясь. - Каждую ночь я спускаюсь вниз в погреб моего замка. Там лежат тела моих слуг убитых скелетами, и каждую ночь я вгрызаюсь в их плоть и ем их внутренности. Я ничего не могу с собой поделать! Ничего! Это сильнее меня! - рыдал князь, вдруг отобрал у Марго пистолет, который она слабо держала в руках.
  - Послушай, Марго, пистолет тебе больше не понадобится,- сказал он. - Я не полечу с вами. Я останусь здесь. У тебя есть друзья, у тебя ещё целая жизнь впереди. А что делать мне? Что делать мне с этим? - он показал на трупные, гниющие пятна на левом ухе, виске и шее.
  - Послушай! - сказал вдруг Марго тихо и ласково, и погладила князя по здоровой щеке. - Полетели с нами! Быть может там, где мертвяков нет, уже разработали лекарство. Ведь если у тебя это получилось, то, возможно, получилось и у других. Возможно, тебя ещё можно вылечить...
  - Да, - проговорил князь, - Но кто, кто вылечит мою совесть. Ведь это я, я частично виновен в этом зомби-апокалипсисе.
  - Ты? - удивилась Марго.
  - Да, ведь это я, это мои люди помогли найти этому глупому студенту Недашкову это чёртово кольцо. Да, да, - продолжал князь, - Не удивляйся. Я хотел этого зомби-апокалипсиса. Я думал, что он позволит мне получить ещё большую власть и богатство. Представь себе только! Все сходят с ума от страха, прячутся от наводнивших город мертвяков, а у меня у одного есть вакцина, которая способна снова вернуть людям их близких. Ведь я бы смог бы выгодно её продавать! Мало того, любые чиновники приползли бы ко мне на колени, чтобы получить эту вакцину. Моё власть и влияние стали бы безмерными! Господи, как же я ошибался! Как же я ошибался, когда не верил в то, что после активирования кольца, на землю прибудет сам Король Востока, сам дьявол во плоти того, кто был давно мумифицирован, - князь налил себе ещё водки. - Нет, я не могу идти с вами! После всего того, что я сделал. Прощай, Марго! Тебе нужно идти, я слышу шум за окном, это значит, что мертвяки уже прорвали второй периметр защиты. Тебе нужно спасать своих друзей, спасать себя.
  Марго колебалась, но потом ещё раз посмотрела на князя, подошла к нему и прошептала:
  - Прощай, мой дорогой, - и она поцеловала его в правую, ещё человеческую щёку.
  Марго бросилась к двери, а князь налил себе ещё водки и тихо проговорил:
  - Прощай, девочка, у тебя всегда были такие красивые глаза...
  
  Марго бежала к вертолёту. Мертвяки уже прорвались за высокий забор замка, а скелеты лезли по его стенам, выискивая окна, через которые можно было бы забраться внутрь. По дороге ей пришлось отпихнуть несколько назойливых мертвяков. Только вертолётная площадка была ещё свободна от них.
  В кабине, за приборами сидел Антон, сзади - профессор с Настенькой.
  Марго втиснулась в тесную кабину, заняв место главного пилота, и нажала на какую-то кнопку. Винт стал медленно раскручиваться.
  - А как же князь? - спросил профессор. - Разве он не полетит с нами?
  И тут, откуда-то из недр замка, как показалось Марго с верхнего этажа, они услышали отчётливый хлопок. Это был пистолетный выстрел, от звука которого все в кабине вздрогнули.
  - Нет, - сказала Марго, - князь не полетит с нами. Он решил остаться. Слишком многое удерживало его здесь.
  Антон посмотрел на Марго, но ничего не сказал.
  Скелеты Красной гвардии, отпихивая медленных мертвяков, уже бежали к вертолётной площадке.
  Марго нажала на стартёр, и вертолёт поднялся в воздух.
  - Нам лучше не терять времени, - проговорила она, - У них может быть оружие.
  И вертолёт под её управлением взвился в небо и полетел над городом.
  
  Глава 12. Орден и его Магистр
  
  - Куда мы летим? - пропищала Настенька.
  - Куда угодно, лишь бы выбраться за город, туда где нет этих чудовищ! - брякнул Антон.
  - Нет, - Марго напряженно смотрела вдаль и держала штурвал вертолёта, - Вначале мы залетим в дом профессора. Нам нужно забрать древний манускрипт, чтобы понять, как победить Бэла. Правда, профессор?
  Профессор молча кивнул.
  - Вы с ума сошли! - закричал Антон. - Зачем нам какой-то манускрипт? Нам нужно спасать свои жизни!
  - Когда же ты начнёшь думать не только о себе, - сказала Марго, нахмурившись и всё также смотря вперёд.
  - А вам лишь бы играть в героев! - съязвил Антон.
  - Мы уже герои, потому что выжили, а теперь нужно попробовать помочь другим, разобраться, откуда взялась эта армия зомби.
  - Всё равно, мы ничего не поймём, только рискнём ещё раз. А ведь с нами ребёнок, - сказал Антон и покосился на Настеньку.
  - Но ведь ты всё равно думаешь о себе, а не о ней, ведь так?
  Антон не нашёлся, что ответить и смущенно замолчал.
  Марго внимательно рассматривала застройку внизу, вдруг опустила штурвал вниз, и они начали медленно снижаться. Профессор и сам теперь увидел свой дом. Марго аккуратно направила машину прямо к нему и аккуратно посадила её прямо посередине внутреннего двора, в периметре низкого каменного забора.
  - Побудьте пока здесь! - крикнула Марго, хватая автомат. - Мы с профессором быстро заберём манускрипт и вернёмся, - она резво спрыгнула с подножки вертолёта, потом помогла сойти профессору, и они вместе пошли к дому.
  Когда они исчезли из виду, Антон обхватил голову руками и стал думать.
  Он никак не мог понять этого в Марго. Как можно переживать за кого-то? К тому же за некую абстрактную, неопределенную массу людей, когда на кону их собственные жизни! И куда она сейчас побежала вот так вот сломя голову? А вдруг там, в доме профессора, затаились мертвяки или скелеты-красногвардейцы? Как она так просто может собой жертвовать?
  - Ты любишь её? - вдруг спросила Настенька.
  - Кого? - спросил Антон, вдруг выйдя из задумчивости.
  - Тётю Марго, конечно, - сказала Настенька и весело захихикала.
  - А, да. Люблю, - сказал Антон почему-то мрачно.
  - Значит, ты готов всё для неё сделать? - спросила Настенька.
  - Готов, - нехотя согласился Антон.
  - Значит, тётя Марго не права, ты хороший, хороший! Ты думаешь не только о себе!
  - Может быть...не знаю точно...я хороший, но я не герой...хотя, наверное, я плохой, потому что думаю только о себе, - запутался Антон. Он хотел быстрее закончить этот разговор и был очень рад, когда Марго и профессор вернулись.
  - Вот видишь, - сказала Марго. - Мы уже вернулись! Чего было переживать? Профессор сразу же нашёл свой документ!
  Престарелый учёный действительно сжимал в руках зелёную папку, перевязанную тесемками.
  - Поехали! То есть полетели! - весёло крикнула она, когда все заняли свои места.
  Они взлетели и скоро вновь парили над городом, который казался совсем детским, игрушечным. Погода была несказанно хорошая. Солнце лёгло тёплыми приятными лучами на их лица и плечи. Откуда-то с юга налетел лёгкий ветерок и трепал их волосы.
  - Летим отсюда! - крикнула Марго. - Скоро мы будем в безопасности!
  Но только она это сказала, как чёрный, похожий на гигантскую стрелу, предмет прорезал воздух совсем рядом с ними.
  - Берегись! - бешено крикнула Марго и рванула штурвал в сторону.
  - Что это? - завопил Антон.
  - ПЗРК, - проговорила Марго, стиснув зубы и изо всех сил, крутя штурвал. - По нам стреляют снизу из ПЗРК.
  Антон посмотрел вниз и увидел большую группу мертвяков, и среди них солдат в серых шинелях. Один из них держал на плече длинную трубу, видимо ПЗРК, другие были вооружены автоматами.
  Снова длинная чёрная стрела полетела снизу, прямо в хвост их вертолёта. Марго опять крутанула штурвал, но на этот раз вертолёт тряхануло, так, что у Антона чуть не посыпались искры из глаз.
  - Слушайте внимательно, - проговорила Марго, сквозь сжатые зубы. - Нас подбили, сейчас мы будем садиться вон там, около той крепости с башнями. Над одной из них флаг с синим крестом. Значит, там есть люди, а не мертвяки. Видите? Вертолёт сейчас начнёт вращаться, но не бойтесь, как только мы окажемся совсем близко к земле, прыгайте по моему сигналу.
  - А ты? Как же ты? - спросил Антон.
  - Я тоже спрыгну, но немного позже. Поняли?
  Все разом кивнули.
  - Вот и хорошо! Начинаем!
  Марго опустила штурвал, и вертолёт стал снижаться, то и дело заваливаясь то на одну, то на другую сторону. Они сейчас были почти над башнями, и уже можно было разглядеть мощные стены и железные ворота. Марго направила вертолёт к воротам.
  - Готовы? - спросила она, видно было, что ей чрезвычайно тяжело держать вертолёт на одном месте. - Раз! Два! Три! Прыгайте!
  Вертолёт завис всего в паре метров над землёй, когда они разом прыгнули. Антон упал на ноги и даже ничего не почувствовал, он тут же побежал к профессору с Настенькой. Девочка упала также удачно, как и Антон, а вот профессор пребольно ударился поясницей, но смог сам встать.
  Они посмотрели наверх и увидели вертолёт.
  Он поднялся значительно выше и теперь бешено вращался.
  - Прыгай! Прыгай, Марго! - заорал Антон.
  Они увидели, как от тёмного корпуса неуправляемой, бешено вращающейся машины, отделилась тоненькая фигура и полетела вниз. Она несколько раз перекувырнулась в воздухе, упала на землю и замерла.
  - Марго! Марго! - закричал Антон и бросился туда, куда она упала. Вертолёт полетел дальше и взорвался у самого горизонта.
  Она лежала без движения, потом с трудом открыла глаза, когда подбежал Антон.
  - Марго! Марго! Что с тобой? - закричал Антон, бросившись к ней.
  - Нога страшно болит. Думаю, перелом, - прошептала она на руках у Антона. - В остальном в порядке. Поднимите меня, пожалуйста!
  Антон с профессором подняли девушку - она стонала от боли.
  - Мертвяки! Мертвяки! - крикнула Марго. - Они скоро будут здесь!
  Но было уже поздно. Их со всех сторон окружили.
  - Мы так просто не сдадимся! - крикнул Антон. Он передал Марго профессору и, сжав кулаки, кинулся на ближайшего мертвяка. Тот полетел в сторону, от его мощного удара. Антон даже и не подозревал, что может так сильно бить. Следующий мертвяк получил мощный удар в челюсть, но на подмогу ему уже бежали скелеты в серых шинелях и с шашками на голо. Один из них, в папахе, двинул Антона рукоятью под дых. У Антона потемнело в глазах, он упал и, лежа, увидел, что железные ворота крепости открыты и оттуда выбегают странные, железные люди.
   Их вожак, весь в белом, в рыцарской броне и шлеме, закрывающем лицо, с синим крестом на груди, махал направо и налево огромным двуручным мечом. Он снёс головы нескольким мертвякам, потом обрушил страшный удар на скелета в шинели, который пытался отбиться шашкой. Лезвие шашки хрустнуло и разломилось вместе с черепом скелета и рассеченной пополам папахой. Тут же подоспел ещё один скелет в шинели, но его обрубленная кисть с зажатой в ней шашкой тут же полетела ввысь. Мертвяки попятились и побежали, а рыцари с синими крестами на одеждах и щитах заняли всю площадку перед крепостью.
  Антону, показалось, что он бредит, он опустил голову и отключился.
  Предводитель рыцарей подошёл к Антону и склонился над ним.
  - Я, конечно, не знахарь, - проговорил он, - но вижу, что парень серьезно не ранен. Так, пару царапин. Наверное, у него просто шок. Жить будет! Тащи носилки, - сказал он одному из своих бойцов.
  Главный рыцарь воткнул меч в землю, так что ручка, словно крест, торчала из него, и снял шлем. Профессор, держащий Марго под руку, не видел его лица, потому что рыцарь стоял к нему спиной. Воин устало выдохнул воздух, провёл рукой по вспотевшим волосам и повернулся.
  - Профессор, это Вы?
  Старый учёный несказанно обрадовался.
  - Я знаю этого молодого человека! Он полицейский! Он приходил ко мне когда-то и спрашивал о кольце.
  - Конечно, профессор, это я, Дмитрий Белкин, - сказал капитан. После нашей встречи я чуть не погиб там, на Красной площади. Но пойдёмте отсюда, сюда вот-вот снова нагрянут мертвяки. Я могут приютить Вас и Ваших друзей, профессор, в нашей крепости. У нас достаточно запасов и оружия, чтобы продержаться до освобождения города законными властями.
  Другие рыцари отворили тяжёлые деревянные ворота, которые и в самом деле походили на те, которые защищали входы средневековых крепостей. Двое взяли носилки и положили на них Антона.
  - Вас, возможно, всё это удивляет, - продолжал капитан. - Я имею в виду доспехи, мечи, синие кресты на наших щитах и плащах.
  - Признаться, говоря да, - сказал Марго, прыгая на одной ноге и опираясь на профессора, - они все теперь пошли внутрь крепости.
  - Видите ли, мадам, - сказал Белкин, - Чтобы выжить в таких экстремальных условиях, в которых оказались все мы, нужна координация усилий между людьми. Всё это может дать только организация с чёткой иерархией, и жёсткой дисциплиной, в которой все члены действуют слаженно во имя одной главной цели - выживания. Мне на пустом месте и всего лишь за неделю пришлось создать такую организацию. Я взял за основу духовно-рыцарские ордена Средневековья, о которых в детстве много читал. Я создал свой, собственный Орден. И вот результат, посмотрите. Когда я только оказался в этой крепости, всё, что у меня было - это кучка испуганных подростков-реконструкторов, которые дрожали, как осиновые листы, при виде одного единственного слабого мертвяка. Но я стал учить их, потом к нам присоединились другие выжившие, которые целыми семьями приходили к нам и просили о помощи. Теперь в этой крепости постоянно живёт около пятисот человек. Они сыты, обуты и защищены от нападений со стороны мертвяков силой оружия - силой нашего Ордена.
  Марго озиралась по сторонам и не могла поверить. Повсюду в крепости были люди. Они все были чем-то заняты. Одни затачивали мечи и наконечники копий на точильном камне. Другие делали горшки из глины на крутящемся гончарном колесе и тут же их продавали. Была тут ещё упитанная тётка с огромными пучками свежей зелени и помидоров.
  - Как видите, у нас даже есть собственный небольшой огород, - продолжал капитан. - Мы не голодаем, можно даже сказать, процветаем.
  - Великий Магистр, попробуйте лучок! - сказала упитанная тётка, обращаясь к Белкину.
  - Спасибо! Спасибо, - сказал капитан, но от лука вежливо отказался.
  Профессор чуть заметно вздрогнул, но ничего не сказал, только слегка нахмурился.
  Белкин приказал принести ещё одни носилки для Марго и сказал, обращаясь к ней:
  - Мадам, Вас сейчас отнесут в госпиталь к нашему знахарю Ивану, туда же отправят вашего друга, который ещё не пришёл в себя. Думаю, что девочку ему тоже лучше осмотреть. У неё может быть шок. Профессора же я пока приглашаю к себе. Нам есть о чём поговорить. Через час у нас по расписанию общая трапеза в Большом доме. Я приглашаю вас всех разделить её с нами, вы, наверное, голодны и не откажетесь от нашей скромной рыцарской пищи. Я понимаю, мадам, что Вам трудно будет присоединиться к нам, поэтому еду Вам и вашему другу принесут в госпиталь.
  Двое бойцов в кольчугах принесли носилки. Марго села на них и улыбнулась Белкину:
  - Мерси, благодарю вас. Вы очень любезны.
  Белкин с профессором вошли в длинное здание, которое раньше, видимо было торговым павильоном. Оно было каменным, с деревянными столбами- подпорками, которые поддерживали плёночную крышу. Под каждым из восьми таких столбов-подпорок стояли, преклонив одно колено, рыцари. Они не шевелились, словно были не живыми людьми, а восковыми фигурами.
  - Это наш зал для рыцарских ритуалов, - сказал Белкин. - Мы всегда совершаем их вместе. Это позволяет нам чувствовать себя частью рыцарского братства. Он тоже на секунду остановился, преклонил одно колено и постоял так несколько минут.
  Профессор стоял, как вкопанный, не зная, следует ли ему что-то делать, или нет, и страшно смутился, но капитан тут же снова встал на ноги и пошёл дальше. Профессор побежал за ним.
  - Э-э, я ещё не всё здесь знаю...- проговорил он.
  - Конечно, - сказал Белкин, - Вы ещё не знаете наших ежедневных ритуалов. Но Вы привыкните.
  - Не является ли это...ээ...несколько излишним, - проговорил профессор, и тут же испугался, что может обидеть капитана, который спас их от верной смерти.
  - Ничуть, - проговорил капитан совершенно спокойно, - Видите ли, людям, чтобы поддерживать дисциплину и самоорганизацию, постоянно нужна какая-то идеология, может быть в других странах это не так, но у нас в России это может быть только так, без этого всё распадётся, никто не будет никого защищать, никто не будет работать, все разбегутся кто куда. Мой Орден основан на самой лучшей и самой праведной идеологии, которую я сам придумал, она называется Пуризм. Нам нужно очиститься от скверны. Мы сражаемся с порождением тьмы и ада, посланных нам за наше несовершенство. Кстати, профессор, как всё это получилось? - спросил Белкин, - Я имею в виду, весь этот апокалипсис. Давайте, я подробно расскажу Вам о том, что говорили между собой эти монстры на площади. Я вспоминаю всё это, словно сквозь сон, и всё-таки кое-что в голове осталось. Вы, профессор, как никто другой можете всё объяснить. К тому же, я вижу, у вашей внучки есть с собой планшет. Знаете, у нас даже интернет здесь, в Крепости, есть.
  - Хорошо, рассказывайте, - я подумаю над всем этим, изучу манускрипт и постараюсь полностью восстановить картину событий.
  Через несколько часов, когда все, включая Белкина и наиболее преданных его бойцов, собрались на обед в большом зале за одним столом, где раньше располагалась столовая, профессор попросил внимания и стал рассказывать:
  - Мой студент, Недашков, совершил огромную ошибку. Я прочитал всю известную литературу об этом кольце и выяснил, что вавилоняне действительно называли его Кольцом Всежизния, и оно в правду имеет некоторые оживляющие свойства, однако оно также является амулетом для вызова демона, которого называли Баал или Бэл. Это знали ещё средневековые алхимики, которые были осведомлены о кольце, но боялись его использовать. Мой студент думал, что вернёт к жизни настоящего Владимира Ильича Ленина, но в реальности в его тело лишь вселился демон Бэл. Он использует души мертвых красногвардейцев, чтобы захватить город.
  - Отлично, профессор. Но что он собирается делать дальше? И более того, как его остановить? - спросила Марго. Она сидела, опираясь на костыли и вытянув вперёд загипсованную ногу.
  - Хороший вопрос. Я как раз пытаюсь на него ответить. У нас есть старинный вавилонский манускрипт, который полностью посвящен Бэлу. К сожалению, манускрипт написан на очень древнем диалекте шумерского языка, и расшифровать его будет не просто. Я отсканировал его и направил по электронной почте моим коллегам, потому что самому мне в одиночку перевести его будет не под силу. Они уже дали мне ряд ценных советов, и некоторые отрывки стали понятно, и тем не менее, говорить пока о полной дешифровке пока рано.
  - Профессор, но ведь Вы такой известный учёный! Вы сможете это сделать! - разом закричали все.
  - К сожалению, не такое это простое дело, как кажется, но я постараюсь, мне нужно ещё какое-то время.
  
  На следующий день, когда все снова собрались на обед. Профессор прочёл им небольшой отрывок: 'Великий король Востока, тёмный бог по имени Бэл вернётся в 2017 году в далёкую северную страну. И восстанут мертвые, и превратят людей в живые трупы и захватят главный город этой страны, который станет новым Вавилоном. И тёмный бог соберёт кровь от сорока племён, и тогда власть его будет бесконечной и безграничной. Но этого можно избежать. Мертвые вернутся в свои могилы, живые трупы снова станут людьми. Это случится, если Короля Востока победит один на один ...эээ...тут написано очень неразборчиво...дальнейшие слова не совсем понятны...я могу строить только версии...это написано древними письменами, которые можно прочитать по-разному...
  - Ну, давайте, давайте же профессор! - закричали все. - Что же там написано?
  - Я полагаю...я полагаю...
  - Ну, прочитайте хотя бы, как Вы полагаете, - сказал Белкин, - Мы не можем здесь сидеть долгое время, нам нужен план действий. Нам необходимо понять уже сейчас, как победить это чудовище.
  - Я полагаю, это можно прочитать вот так, - быстро заговорил профессор, -
  '...тогда мертвые вернутся в свои могилы, живые трупы снова станут людьми. Это случится, если Короля Востока победит один на один...Избранный со шрамом в виде большой крылатой птицы!'
  В воздухе повисло молчание.
  - Но кто, кто же этот избранный? - наконец проговорил Белкин.
  - Это он! У него шрам! - закричала Марго, которая сидела рядом с Антоном.
  Вдруг все посмотрели на Антона, и ему стало очень неловко.
  - Я! Да Вы что! Это должно быть ошибка, профессор! - лепетал Антон. - Да, у меня есть шрам на лбу. Но мало ли у кого он есть! Вон, у капитана, наверное, уже не один шрам. Все посмотрели на капитана, но у него на лице и голове были только царапины, оставшиеся после встречи с Бэлом. Они хоть и были глубокими, но на шрам не тянули.
  - Нет, это ты, Антон! - сказала Марго, и всё сразу с ней согласились.
  - Да, что вы...Да что же я...Гарри Поттер что ли!
  - Антон, это ты, это ты Избранный! - прошептала Марго с уверенностью.
  - Да как же так...да я даже драться не умею...
  И действительно, младший эффективный менеджер компании ГосОил никак не мог предположить, что он именно тот, кто способен победить древнего демона.
  - Я же не боец...я не умею сражаться...- повторял он.
  - Научишься! Тебе просто нужен хороший учитель! - настаивала Марго,
  - Тогда тренируй меня сама! - сдался Антон.
  - Я бы с удовольствием, но у меня сломана нога, я не смогу тебе много показать. И потом, чтобы сражаться в таком поединке, тебе нужен учитель высокого уровня, настоящий 'учитель старой школы', который сделает из тебя не просто умелого, но непревзойдённого бойца!
  - Но где же такого взять?
  - А мы сейчас найдём. Не всех же съели мертвяки в этом городе. К тому же, таких учителей они бы не тронули. Настенька, дай-ка, пожалуйста, свой айпод!
  - Сейчас, только дочитаю сказку! - сказала Настенька и стала шептать себе под нос: 'Добрый молодец подъехал к избушке, постучал. Дверь ему отворила Баба-Яга. 'Куда путь держишь, мил человек?' - спросила старая. 'А ты сначала накорми, напои, да спать уложи, а потом вопросы задавай,' - сказал богатырь.
  - Настенька, ну дай айпод! Пожалуйста!
  - Это он, это он богатырь! - показала Настенька, и отдала айпод.
  - Не показывай пальцем, это не прилично! Давай-ка, посмотрим по интернету, остались ли где-нибудь ещё в Москве старые учителя.
  Марго копалась в интернете, а Настенька совсем расшалилась:
  - Это ты! Это ты богатырь! Пойдёшь к Баба-Яге! Ха-ха.
  - Не говори глупостей, - бурчал Антон.
  Марго заходила на разные сайты, читала, вдруг глаза её посветлели, и она залилась смехом.
  - Ха-ха-ха!
  - Чего ты смеёшься? Нас скоро мертвяки сожрут, а ты смеёшься! - мрачно заметил Антон.
  - Ха-ха-ха! Да, ведь это настоящая Баба-Яга! Ха-ха!
  Весёлая Марго повернула айпод и показала Антону:
  'Меня зовут госпожа Тэн Яго. Я жена великого японского мастера Арисуя Сайго, ушедшего из этой жизни в прошлом году. Владею древними стилями, в том числе, являюсь мастером нагината-дзицу. Ищу учеников. Живу и преподаю при институте каллиграфии, в парке Сокольники' - прочитал он.
  - Парк...да это же недалеко, совсем рядом, - сказала Марго.
  - Ага, а по пути куча злобных мертвяков, - заметил Антон, - И где гарантия, что её ещё не съели, или она не уехала?
  - Потому что она мне только что ответила по мейлу. Она готова тебя тренировать! - Марго показала ему переписку.
  - Но как я проберусь через мертвяков?
  - В парке, где она живёт, их почти нет. Тебе остаётся только добраться туда.
  - Почему я должен рисковать своей жизнью ради других?
  - Потому что ты Избранный! Забыл? И ещё вот почему! - Антон вдруг почувствовал, как большие влажные губы Марго притянулись и соединись с его.
  - Ну что, пойдёшь..., герой?
  - Хорошо..., - ошалело ответил Антон.
  
  На следующий день, за час до рассвета, Антон вышел из крепости, и под прощальными взглядами Марго устремился в путь. На всякий случай, он раздобыл на крепостном складе пистолет, несколько обойм к нему, и немного продуктов. Он заранее выбрал самый кратчайший и безопасный путь.
  Днём исчезновение его заметил капитан Белкин. Он устроил общее собрание, и сам же его открыл решительной речью, при этом все заметили, что его рыцарское облачение сверкало особенной торжественной белизной, словно это была парадная форма.
  - Я хочу сделать заявление. Но сначала вынужден сообщить одну неприятную новость, - начал капитан. - Сегодня мои товарищи получили по радио официальное сообщение, а те, кто из вас, у кого есть интернет в телефонах и планшетах, возможно тоже уже его видели - правительство временно приостанавливает эвакуацию выживших из города. Дело в том, что спасательные вертолёты сбивают неизвестные из зенитных комплексов. Уже было несколько таких случаев. Кроме того, провести наземные спасательные работы также невозможно из-за сильного распространения эпидемии и вооруженного противодействия со стороны т.н. Красной гвардии, которая, кажется, сумела захватить военные склады в городе. Таким образом, нам пока придётся рассчитывать только на самих с себя.
  - По этой причине, - капитан ходил туда-сюда в своём белом одеянии и чеканил слова, словно бил молотом по наковальне, и серьезность его выражения отражалась на лицах стоявших рядом его вооруженных соратников.
  - По этой причине я вынужден взять на себя заботу о всех тех, кто здесь, в крепости, есть, и объявить себя военным руководителем с неограниченными полномочиями!
  - Как же позволите Вас теперь величать? - спросил профессор, тяжело вздохнув. Белкин посмотрел на него с неодобрением и продолжал:
  - Вы все теперь должны звать меня Великим магистром, так и никак больше! Наша крепость теперь переименовывается в Цитадель! Поймите, это делается только для нашего общего блага!
  Новоиспеченный Великий Магистр сделал длинную паузу и продолжал:
  - Сегодня один человек, не спросив моего разрешения, покинул Цитадель. Он забрал с собой продукты и даже огнестрельное оружие, которого у нас совсем мало. В его лице мы потеряли ещё одного защитника, более того мы лишились оружия и продуктов, необходимых нам для обороны. Представьте только, что будет, если так поступит каждый! Нас поодиночке поймают и сожрут мертвяки. Поэтому ради общего блага я ввожу новые правила, которые гарантирую наше дальнейшее выживание. Первое: оружие, холодное и огнестрельное, а также пища выдаётся только с моего разрешения и только согласно специальному графику. Второе: появляться снаружи разрешается только особому, возглавляемому мной отряду 'рейдеров', то есть боеспособных мужчин с оружием, которые по ночам будут искать припасы и патроны в соседних зданиях. Третье: вновь прибывшие люди будут размещены в бывшем торговом павильоне у северной башни. К ним будет приставлен круглосуточный караул. Повторяю, это делается только для вашего собственного блага, с целью поддержания дисциплины и порядка.
  - Это возмутительно! - закричала Марго. - Мы что арестованы? Почему мы должны жить отдельно ото всех, под охраной как преступники?
  - Потому что, девушка, - ответил ей капитан, - Как я уже говорил, это нужно для укрепления порядка. Ваш молодой человек сбежал, прихватив с собой оружие и еду, и поставил, таким образом, нас всех в опасное положение. Более того, мы ещё не знаем до конца, кто вы. Быть может, вы посланы к нам специально, чтобы подорвать нашу организацию.
  - Он не мой молодой человек! - вспыхнула Марго. - И мы никакие не шпионы, Вы и сами это знаете!
  - Что ж, - пожал плечами Белкин, - Вы, конечно, можете не соблюдать мои правила, но тогда вам придётся покинуть Орден, и я не позволю вам брать наше оружие и продукты. Почему-то мне кажется, что вы не захотите это сделать: до первого блокпоста правительственных войск не менее сорока километров, а вся эта территория занята голодными мертвяками и бойцами Красной гвардии, вооруженными современным оружием.
   - Вы не оставляете нам выбора, - заметил профессор.
  - Что ж, получается так, - огрызнулся Великий Магистр, - А в жизни вообще выбора немного: например, выжить или сдохнуть. Где тут третий вариант?
  - Очень похоже на гамлетовский вопрос, но похоже у нас действительно нет выбора, - вздохнул профессор.
  Дни потянулись нескончаемой серой чередой, а Антон всё не возвращался. Правительство тоже не присылало помощи, потому что не могло пробиться через кордоны, устроенные Бэлом. Столица стала мёртвым городом, вся она, в том числе и городы-спутники были официально объявлены зоной Карантина.
  Белкин со своими соратниками по ночам отправлялся в рейды по ближним окрестностям. Они возвращались обратно, неся полные рюкзаки с продуктами и оружием. На местах боев между ОМОНом и Красной гвардией попадались иногда старые винтовки и полицейские пистолеты. Им удалось даже раздобыть несколько автоматов. Днём рыцари Ордена отсыпались и всё стихало. Лишь некоторые бойцы с оружием оставались дежурить на вышках и по периметру крепости. Марго, профессор и Настенька большую часть времени проводили вместе. Они боялись разлучаться даже на минуту. Бойцы Белкина охраняли их почти как преступников, наверное, капитан приказал не спускать с них глаз. Обычно они сидели все трое на месте какого-нибудь бывшего ларька, располагавшегося рядом в павильоне, и что-нибудь делали - читали вслух по очереди книги с Настенького планшета, играли в слова, или профессор рассказывал об истории Вавилона. Марго ходила теперь с двумя костылями, её ногу по крайней мере раз в день осматривал санитар.
  Белкин становился всё более странным. На следующий день он распорядился устроить общий сбор. Когда Марго, профессора и Настеньку вывили из павильона, вокруг небольшой квадратной площадки с флагштоком уже теснились обитатели Цитадели. Тут были мужчины, женщины, дети.
  На площадке стоял сам Белкин, которого теперь все величали не иначе, как Великий магистр. С ним были ещё двоё - раздетый по пояс мужчина с чёрным колпаком, закрывавшим лицо и голову, так что видно было одни глаза, и подросток, в доспехах и одежде Ордена. Глаза у парня были красные и распухшие, как-будто от слёз, он хлопал большими пушистыми ресницами, словно ища сочувствия в толпе. Белкин положил ему на плечо руку в железной перчатке, и парень вздрогнул, словно его ударили током. Капитан сделал знак, показывая, что будет говорить, и собравшиеся обитатели Цитадели сразу же замолчали и внимательно посмотрели на него.
  - Уважаемые обитатели Цитадели, - начал капитан, - Вы все знаете, какой ужас сейчас происходит в городе. Мы были атакованы армией мертвецов, взявшейся словно ниоткуда. Все наши социальные институты, наши правоохранительные органы были уничтожены в мгновение ока. Некое существо, вселившееся в тело Владимира Ильича Ленина, объявило себя правителем столицы. Многие были убиты и замучены посланцами Преисподней и лежат не похороненные на улицах и площадях нашего города, другие, которым повезло ещё меньше, превратились в ходячих бессловесных тварей. Мы все знаем это. Но задумывались ли вы, за что нам посланы все эти испытания?
  - За дела! За дела наши! - выкрикнула старуха в грязной одежде, стоявшая в первых рядах.
  - Вот именно, - сказал Белкин, - лицо его просияло, а глаза странно заблестели.
  Падение нравов, духовности и дисциплины в нашем обществе привёл ко всему этому! А значит, чтобы спастись, нам необходимо, чтобы наша крепость не пала под ударами адских полчищ, нам нужно бороться с нашими грехами! Нам нужно укреплять нравственность и дисциплину здесь, в Цитадели! И мы, рыцари Ордена, должны быть в авангарде этой борьбы, стать примером благочестия для всех вас!
  Белкин сделал паузу, потом продолжал:
  - Вы все видите этого молодого человека, - капитан взял за ухо неудачливого подростка, и у того на глаза навернулись слёзы. - Он рядовой-оруженосец Ордена. Вы сами все прекрасно знаете, что рыцари Ордена не должны проводить время в праздности: мы должны исполнять различные ритуалы каждые три часа, по графику, а остальное время проводить в военных упражнениях, делая перерывы только на обед. Но этот молодой человек вчера вечером вовремя не явился в зал для ритуалов, не появился он и позже, на общей трапезе. Более того, он снял свою форму рыцаря, и когда его наконец нашли его товарищи, заявил им, что он выходит из Ордена. Что он больше не намерен соблюдать наши правила и распорядок! - при этих словах капитан так скрутил ухо парня, что слёзы хлынули из его глаз.
  - Умоляю! Умоляю! Отпустите меня! - прошептал провинившейся.
  - Вы слышали? Он хочет, чтобы его отпустили! - воскликнул Белкин, и толпа загоготала. Не смеялись только профессор, Марго и Настенька, остальные, стоявшие рядом, даже их охранник хохотали так, что, казалось, вот-вот надорвут животы.
  - Нет, - сказал Белкин вдруг серьёзно, и толпа тут же замолкла, - Порок должен быть наказан. Рыцари Ордена, как я сказал, должны быть образцом для всех остальных. Если мы не начнём выпалывать ростки порока из наших душ, то никогда не сможем победить адские полчища, которых сдерживают эти крепостные стены, - Белкин обвёл глазами бойницы и башни, и все в толпе проследили его взгляд.
  - Ты достоит смерти, отступник! - сказал он, и голос его зазвенел, словно металл, - Но я милосердно заменяю твоё наказание штрафом в размере двадцати ударов плетью! Это для твоего же собственного блага! Сейчас ты не поймёшь этого наказания, но со временем будешь благодарить за него! За то, что порок вовремя был выполот из твоей души!
  Толпа одобрительно захлопала в ладоши.
  - Начинайте! - сказал капитан чуть слышно палачу, и теперь всем стало понятно, что это именно он.
  Парень закричал и бросился бежать, видимо, до этого он даже не понимал, что это происходит именно с ним, но двое рыцарей Ордена схватили его и задрали рубаху на спине. Парень закричал ещё больше, теперь уже от стыда.
  Палач принёс связку длинных, узких розг, обмакнул их в ведро с водой, и нанёс первый удар.
  - А-а-а, - заорал парень. - Слёзы прыснули из его глаз водопадом, но неумолимый палач продолжал дальше. Он мастерски работал розгами, под каждый новым ударом тело парня вздрагивало, но кричать наказываемый скоро перестал, только тихо скулил, словно избиваемый щенок.
  - Знаешь, Марго, - проговорил профессор, когда всё закончилась, и их вели обратно в павильон, - Мне кажется, методы капитана не совсем верные. Зачем так жестоко наказывать почти ещё ребёнка? И посмотри только на этих странных молодчиков - как они разгуливают с этими странными крестами, настоящие тевтонские рыцари! И зачем нас держат нас здесь? Разве мы преступники? Ведь нас стерегут, как узников. Даже в туалет выводят по одному.
  - Ха, не совсем правильные, это мягко сказано, - заметила Марго, - По-моему, этот человек упивается своей властью. Я имею в виду вашего знакомого капитана. Вчера я решила зайти к нему в кабинет, там, конечно же, стояла охрана, но они не сумели меня сдержать, такая я быстрая, даже на костылях. Так вот, я зашла и увидела, как он перед зеркалом примеряет свою броню и новый, рогатый шлем. Конечно, когда он заметил меня, то устроил страшный скандал. Отругал своих телохранителей, заявил, что страшно занят, что я мешаю ему решать важные вопросы. Знаете, профессор, - зашептала она, почти склонившись к его уху, - Мне кажется, этот бывший капитан немного того. Только бы Антон побыстрее вернулся! Ведь не могли же его съесть мертвяки, профессор! А вдруг всё-таки с ним что-то случилось? Ведь это я, я его туда послала! - и мудрая, сильная Марго заплакала.
  - Не бойся, девочка, - утешал её профессор, - Он вернётся, вот увидишь. Я знаю, это. Поверь мне, я многое повидал на своём веку, и знаю, этот парень вернётся. Такие как он не пропадут.
  - А ты, Настенька, что скажешь? Думаешь, Антон вернётся? - спросила Марго.
  Настенька ничего не сказала, только открыла книжку и начала читать вслух:
  'Куда путь держишь, добрый молодец?' - спрашивает Баба-Яга.
  'А ты вначале накорми, напои, в баньке попарь, да спать уложи, а потом вопросы задавать будешь, - говорит Иван-царевич...'
  - У тебя всё сказки на уме, - улыбнулся сквозь слёзы Марго.
  
  Глава 13. Госпожа Яго
  
  Антон бежал по тёмным переулкам, избегая скоплений мертвяков. У него был с собой пистолет, но пускать его в ход не хотелось - это сразу бы привлекло их внимание. Наконец, он добрался до входа в парк. И вот здесь Антон случайно наткнулся на одного зомбовидного толстяка в форме дорожного рабочего. Младший менеджер выхватил пистолет, но толстяк уже навалился на него всей тушей. Антон стал бить его ручкой по голове, и толстяк скоро обмяк. Усталый и весь в крови предполагаемый Избранный выбрался из-под огромной туши и бросился в парк. Тут мертвяков не было: наверное, им не нравился запах деревьев и розовых кустов, и Антон стал дышать всей грудью. Он вспомнил примерный план парка, который показывала ему Марго на планшете, и уверенно пошёл по указателям к каменным зданиям, возвышавшимся вдалеке.
  Это был бывший спортивный комплекс, дом культуры и музей каллиграфии. Всё три здания были из красного кирпича, с башенками и арками и напоминали средневековый замок.
  Антон зашёл в музей каллиграфии, но никого внутри не нашёл, тогда он вышел с другой стороны здания. За музеем, на некотором отдалении, стоял одноэтажный деревянный дом, покрашенный зелёной краской.
  Антон постучал в массивную деревянную дверь, плотно прилегающую к косяку, с железной ручкой-кольцом. Ему открыла старенькая жещина-японка с белыми, как горный снег волосами.
  - Здравствуйте! Госпожа Яго? Я не ошибся?
  - Здравствуйте! Коннити-ва! - японка сделала небольшой поклон головой, и Антон невольно повторил её движение. - Да, это я. Чем могу быть полезна? - сказала она с лёгким акцентом.
  На него вдруг напало жуткое смущение. А что если она откажется? Откажется его тренировать? Ведь она может это сделать. Он стоял, молча, и смотрел на неё, ему становилось ещё больше неловко.
  - Что же Вы молчите? Вы, наверное, хотите учиться у меня? Мне писала об этом Ваша знакомая, по имени Марго.
  - Да, да, учиться, - Антон затряс головой, как китайский болванчик.
  - Я готова взять вас в ученики. Пожалуйста, не смущайтесь, - она вдруг улыбнулась ему, и Антону показалось, что взошло солнце. Он даже посмотрел по сторонам, но вокруг по-прежнему была ночь.
  - Да, правда? А я думал...я думал...
  - Что я не беру первого попавшегося себе в ученики? - продолжила госпожа Яго, - Да, это так. Обычно я очень тщательно выбираю себе учеников, устраиваю им разные испытания. Но сейчас такое время, когда не стоит долго выбирать. Мертвые поднялись из могил и угрожают живым, но они боятся заходить сюда, в этот парк. Кроме меня здесь уже давно никого не было. Моя молодость ушла, годы давят на плечи. Мне нужен помощник и ученик. Вы готовы им стать?
  - Да, готов, - прошептал Антон.
  - Вот и хорошо, - и госпожа Яго снова улыбнулась, и Антону показалось, что лучи солнца всё-таки пробились сквозь ночную тьму.
  - Пойдёмте, я покажу вам моё хозяйство.
  Они прошли через небольшие сени внутрь деревянного домика. Здесь было тепло - жар шёл от большой русской печи и чугунной печки-буржуйки поменьше. В дальнем углу кухни, куда они попали, лежали мешки, один из которых сочился белой струйкой риса. За кухней шли ещё две комнаты - гостиная и комната хозяйки, увешанные картинами с икебаной.
  - А зачем Вам понадобилось искусство, которая я преподаю? - поинтересовалась госпожа Яго.
  - К сожалению, не могу Вам сказать, - проговорил Антон.
  - Ясно. Больше не буду спрашивать, - сказала госпожа Яго. - У всех есть секреты. Сегодня я не буду ничего преподавать. Вам нужно поесть, принять ванну и выспаться. Начнём обучение завтра.
  Антон не возражал.
  Госпожа Яго посадила его за стол, а сама достала из печки ухватом маленький чугунок. Антон удивлялся, как это японка так быстро освоилась с русской печкой.
  - Да дело-то нехитрое, - сказала, словно прочитав его мысли, госпожа Яго, - И печи и люди везде примерно одинаковые.
  Она стала накладывать из чугуна на тарелку ароматную рисовую кашу. Антон уже несколько дней нормально не ел, поэтому жадно набросился на пищу и сметелил её вмиг.
  - Вкусная каша? У меня есть ещё, но добавки я Вам не дам. Переедание очень вредно. Считайте это первым уроком.
  Затем госпожа Яго дала Антону полотенце и проводила его в небольшую ванную комнату, которая оказалась баней по белому. Антон с удовольствием помылся горячей, вскипяченной на огне водой из ведра. Скоро он уже, свернувшись под клетчатым одеялом, лежал в гостиной деревянного домика, и думал, что предстоит ему завтра.
  На следующий день он уже стоял в белом ученическом кимоно внутри небольшой огороженной площадки недалеко от деревянного домика.
  Госпожа Яго, одетая в чёрное женское кимоно, вытянула руку с жатым кулаком. Она раскрыла кулак, на котором лежал брелок с ключом.
  - Как можно быстро, попробуй схватить этот брелок с моей ладони!
  Антон попробовал, но поймал лишь воздух. Госпожа Яго молниеносно сжала кулак и убрала руку.
  - Так будет начинаться каждое наше занятие. Если ты успеешь схватить брелок, то значит твоя реакция настолько хороша, что мне уже нечему будет тебя учить. Значит, пришло для тебя время уйти. Но это будет не скоро. Теперь попробуй атаковать меня. Не стесняйся, представь себе, что я - твой противник и бей сильнее.
  Антон закрыл глаза и представил себе один бар и незнакомого байкера, с которым однажды дрался. Он открыл глаза, встал в нечто похожее на боксерскую стойку и выбросил вперёд правую руку, пытаясь попасть кулаком в лицо госпоже Яго. Та молниеносно ушла в сторону, и Антон полетел вперёд, потеряв равновесие. Он встал и попытался её ударить ещё и ещё - руками, ногами, схватить за кимоно, за плечо, за руку - но каждый раз летел в сухие листья, которыми была покрыта площадка. Голова закружилось, тело ныло от падений. Госпожа Яго подошла и протянула ему руку:
  - Прежде чем учиться правильно сражаться, нужно научиться правильно падать.
  Госпожа Яго показало на деревянной бревно, лежащее поперёк площадки.
  - Перепрыгни его! Головой вперёд. Это не высокое препятствие.
  Антон разбежался и перепрыгнул.
  - Хорошо! Теперь попробуй ещё раз, - она положила ещё два бревна - одно рядом с первым, другое сверху на два других. Получилось что-то вроде деревянной пирамидки.
  - Ну-ка попробуй теперь!
  Антон перепрыгнул, но с большим трудом, так как препятствие увеличилось и в ширину, и в высоту. Госпожа Яго принесла ещё два бревна и расположила их так, что теперь верхнее бревно было на уровне его пояса .
  - Прыгай!
  Антон прыгнул, но высота была слишком большая. Он сбил ногой верхнее бревно, а когда падал, то больно ударился спиной, хоть и успел немного смягчить удар о землю рукой.
  - Мне кажется, - задыхался Антон, - Что я никогда не учусь такому мастерству!
  - Всё приходит со временем, - сказала \госпожа Яго. - В старые времена ученик с белым поясом жил и спал в школе, тренировался каждый день до изнеможения, и когда его белый пояс становился черным от грязи и пота, только тогда считалось, что он достиг мастерства.
  Госпожа Яго заставила Антона отжиматься от пола с хлопками - ему нужно было оттолкнуться руками от пола, хлопнуть себя вначале одной рукой по груди, потом другой, только потом опуститься. Антон страшно устал от этого упражнения. Но госпожа Яго подняла его и попросила вытянуть руки в стороны, ладонями кверху.
  Антон вытянул. После отжиманий это показалось ему чрезвычайно легким заданием.
  - Всё, уже можно опустить? - весело спросил он.
  - Нет, ты пока продержался одну минуту, - госпожа Яго посмотрела на свои часы, - Попробуй выдержать хотя бы ещё пять.
  Антон продолжал держать руки в таком положении. Через какое-то время они словно налились свинцом. По его лбу змейкой побежала струйка пота.
  Ладони отяжелели и сами опустились.
  - Больше не могу, - сказал он, вытирая пот.
  - Что ж, - улыбнулась госпожа Яго, - Не всё даётся сразу. Теперь тридцать приседаний с ударами ногой в воздух.
  Она давала ему ещё много упражнений, и Антон вконец уморился. Он давно не занимался спортом и в какой-то момент всё у него перед глазами поплыло, он сел в углу площадки и отупело помотрел вокруг.
  - Ну что ж, на сегодня хватит, - сказала госпожа Яго.
  Антон снова поел рисовой каши и отправился на послеобеденный отдых. Ему виделись летающие нидзи и шаолинские монахи, которые все вместе нападали на него и жестко колотили. Он проснулся под вечер, и почувствовал, что все тело его разбито и ноет от боли. Но госпожа Яго подняла его и повела на вечернюю тренировку. На этот раз она показала ему, как блокировать удары и разбивать деревянные броски ребром ладони.
  Дни потянулись чередой. Антон постоянно чему-то учился. Он укреплял костяшки кулаков, нанося удары по подвешенным мешкам с рисом, ногами с разворота ломал деревянные столбики, которые благодаря госпоже Яго становились всё толще и толще.
  Между тренировками Антон помогал госпоже Яго по хозяйству - колол дрова, топил печь, носил воду из паркового фонтана, но и тут он не мог забыть о тренировках. Однажды, когда он топил печь, госпожа Яго подкралась незаметно и протянула его по спине деревянным прутом.
  - А-а-а! За что? За что, госпожа Яго? Что я такого сделал? - кричал Антон от боли.
  - Это твой очередной урок. Всегда будь настороже! Даже когда занимаешься каким-то важным делом, всегда следи за тем, что происходит вокруг, - сказала она и захихикала, и Антон подумал, что она напоминает чем-то ведьму, только хорошую.
  Каждое утро начиналось одинаково.
  - Как можно быстро, попробуй схватить этот брелок с моей ладони, - говорила госпожа Яго и вытягивала руку с заветным брелком. Антон хватал его, но увы, каждый раз ловил лишь воздух.
  Ещё одним любимым упражнением госпожи Яго было заставлять Антона держать руки на весу.
  Однажды, Антон, устав, проговорил:
  - Госпожа Яго, зачем, зачем это нужно? Ведь плечи можно укреплять просто поднятием тяжестей.
  - Хорошо! - госпожа Яго задумалась. - Тогда опусти руки и подойди ко мне.
  Антон повиновался.
  - Я буду наносить прямые удары кулаками в лицо, а ты отбивай их, помнишь, как я показывала.
  Антон так и сделал. Он блокировал удары то одной рукой, вытянутой, то другой, согнутой в локте, и так заново. После пятидесяти раз он устал, плечи его заныли, а удары всё ещё сыпались нестерпимым потоком.
  - Хватит! Хватит, госпожа Яго! - взмолился Антон, тяжело дыша, и в этот момент пропустил удар и едва не получил по носу.
  - Теперь ты понял, зачем держать руки на весу? - спросила госпожа Яго и улыбнулась своей солнечной улыбкой.
  - Понял! Понял! Хватит! Пожалуйста! - взмолился Антон.
  Однажды, он проснулся глубокой ночью и выглянул в окно. Там была мгла. Конец осени раскачивал старые, засохшие деревья, которые скрежетали и жаловались всему свету. Высоко между ветками летала тёмная фигура в чёрном костюме на длинной палке. Голова у фигуры была белая как серебро, а палка расширялась с одного конца. Антон присмотрелся и узнал госпожу Яго.
  Когда на следующее утро он спросил её об этом, она пожала плечами и сказала:
  - Это не палка, а деревянный макет японской секиры - нагинаты - я тренируюсь по ночам, упражняюсь в моем любимом искусстве - нагината-дзюцу. Утром я просто не могу найти на это время.
  Больше он вопросов не задавал.
  Постепенно Антону стало казаться, что начинает овладевать старинным мастерством. Реакция его улучшилась, движения стали быстрыми и чёткими. Он усвоил множество приёмов, научился их выполнять молниеносно. Теперь он мог держать руки на весу целых двадцать минут, спокойно перепрыгивать через высокие препятствия. Госпожа Яго ещё часто завязывала ему глаза, и заставляла делать многие вещи вслепую, даже самые бытовые - например, колоть дрова. Так он научился использовать все органы чувств, быть постоянно настороже. Госпожа Яго также научила Антона не только драться врукопашную, но также использовать разное японское оружие - мечи-катаны, нунчаки, короткие и длинные шесты, кинжалы, и даже такую экзотику как кусари-гами - короткую косу с цепью и булавой на конце. Антон начал чувствовать себя настоящим японским воином.
  Наконец, в очередной раз госпожа Яго протянула ему вытянутую руку и сказала:
  - Как можно быстро попробуй схватить этот брелок с моей ладони!
  Антон сделал молниеносное движение и вдруг почувствовал, что держит в руке заветные ключи.
  - Ну что ж, - улыбнулась госпожа Яго, - Пришло тебе время покинуть меня. Но
  вначале ты должен выбрать себе подходящее оружие. Пойдём со мной, в кладовую.
  Антон долго осматривал разные предметы в кладовой и никак не мог найти себе подходящее оружие.
  - Госпожа, Яго, посоветуйте мне что-нибудь, - попросил Антон.
  - Что ж, мой ученик, возьми оружие, которое лучше всего подходит против твоих врагов. Лучше, чтобы оно было одновременно и острым и тупым, и тяжёлым и лёгким, и для одной руки и для двух.
  - И острым и тупым, и тяжёлым и лёгким, - шептал Антон. - Но где же взять такое? - его взгляд вдруг упал на ящик с инструментами и инвентарём, стоявший в самом дальнем углу сарая.
  - Нашёл! Нашёл! - закричал он, - Вот же оно! Как же я раньше об этом не подумал...
  Скоро Антон уже прощался со своей мудрой учительницей.
  - До свидания, госпожа Яго! Вы многому меня научили, - говорил Антон, когда она провожала его до ворот парка.
  - Прощай, мой ученик. Как ты собираешься пробраться к своим через толпы мёртвых хотела бы я знать?
  - Но ведь теперь я воин, боец, я пробьюсь даже через полчища врагов.
  - Да, конечно, - улыбнулась госпожа Яго, - Но иногда даже великим бойцам бывает непросто. Зачем всё усложнять, если решение иногда лежит на поверхности, а иногда даже у тебя в руке? - и она показала головой в сторону.
  Антон посмотрел туда и увидел, что рядом со входом в парк стоит красная хонда-седан. Он поднёс руку с брелком к глазам, нажал на скрытую пружину и в руке у него оказались ключи от машины.
  - Это моя машина, - сказала госпожа Яго, - Бери её, я разрешаю. Не думаю, что в ближайшее время она мне понадобится.
  
  Глава 14. Подготовка к XXIX съезду
  
  Уже начался ноябрь, а Екатерина Александровна Морковенко всё ещё не знала о состоявшемся Втором Октябрьском восстании. Всю неделю с его начала она провела дома, так как заболела гриппом и потому не ходила на службу. Она была сотрудником столичной мэрии. Екатерина Александровна даже не была в курсе, что ехать ей уже некуда, что мэрия уже захвачена скелетами Красной гвардии и ходячими мертвецами. Телевидение в её районе уже не работало, а интернет Екатерина Александровна не любила, поэтому и не узнала о всех этих драматических событиях. Муж её умер три года назад, поэтому жила она одна, подруг не было, и никто не мог сообщить ей новости.
  В тот день Екатерина Александровна почувствовала себя намного лучше и всё-таки решил пойти на работу. Она приняла душ, легко позавтракала, оделась на службу и по своему обыкновению стала молиться на образа в позолоченных рамах, которые украшали её спальню.
  Несмотря на то, что раньше она преподавал научный коммунизм, Екатерина Александровна любила молиться. Человек должен во что-то верить, хоть в Ленина, хоть в Бога. Тем более, нужно было подождать, пока за ней не прибудет как обычно служебная машина с шофёром.
  Прошло уже немало времени, а машина что-то не появлялась. Екатерина Александровна даже начала волноваться.
  В дверь позвонили. Она бросилась открывать, думая, что там шофёр, но это оказались два странных рычащих типа. Они были совершенно невменяемые, ходили как неживые и стали к ней приставать. При этом издавали нечленораздельные звуки. Екатерина Александровна вытолкала всю эту пьянь снова за дверь и снова стала молиться.
  Снова позвонили.
  На этот раз перед дверью стояли трое. Двое впереди и один сзади, лицо последнего она не видела. Это были очень прилично одетые мужчины. Двое впереди - брюнет лет тридцати пяти был в элегантном сером пиджаке и сером галстуке, другой, весь затянутый в черную кожу с головы до ног, как крокодил - кожаная кепка, кожаная длиннополая куртка, высокие сапоги, на маленьких глазах - круглые очочки. Третий был в матерчатом чёрном плаще и кепке и стоял отвернувшись.
  Екатерина Александровна не ожидала такой большой делегации, но дверь всё-таки открыла.
  - Здравствуйте, меня зовут Новиков, - сказал мужчина в сером элегантном пиджаке и без приглашения прошёл в комнату, другой, тот что весь в коже, как крокодил, последовал за ним. Третий почему-то постеснялся заходить.
  - Екатерина Александровна?
  - Да, это я, - опешила она. - Чем могу быть полезна?
  - Ведь вы ещё преданы делу Партии? Я имею в виду КПСС? - сказал Новиков и сел на диван без приглашения, Гамигин в обличие Свердлова последовал его примеру.
  - Да...то есть нет...то есть да, - замямлила Екатерина Александровна и почему-то посмотрела на образа в золотистых рамках.
  - Готовы ли заняться организацией нового XXIX съезда возрожденной Партии?
  - Э...э...А вы собственно кто, господин...э...э...товарищ Носиков, кажется? - Екатерина Александровна чувствовала себя неуверенно, - Мне кажется, такой съезд надо будет согласовать с мэрией.
  - Разве Вы не смотрите телевизор? Не слышали новости? - удивился Новиков.
  - Нет...сегодня ещё не смотрела.
  - Так вот, в Москве состоялось Второе в истории Октябрьское восстание! Все здания в наших руках, капиталистические власти бежали!
  - Не может быть! - поражалась Екатерина Александровна. - И мэрия?
  - И мэрия, где Вы работаете, тоже в наших руках.
  - Не может быть!
  - Может! А да, я ещё не представился, как следует...Вы спрашивали кто я? Я представитель очень крупного общественного деятеля, которого Вы, без сомнения, хорошо знаете.
  - Да? И кто же это? - полюбопытствовала Екатерина Александровна.
  - Давайте, он зайдёт, наконец, внутрь и сам вам всё расскажет. Нехорошо такому известному человеку стоять за дверью.
  - Конечно! Конечно! - прошептала Екатерина Александровна и поправила причёску
  Дверь открылась и на пороге показался Он. Когда Екатерина Александровна увидела Его, то сердце у неё ушло в пятки. Это был точно Он! Никакой не двойник! Ведь она столько раз видела Его в Мавзолее. Она знала каждый изгиб этого крутого лба, этих нахмуренных бровей, этих революционных щёк. Это был Он - Великий деятель, Вдохновитель и организатор Октябрьского восстания, основатель Партии - Владимир Ильич Ленин!
  Екатерина Александровна почему-то упала на колени, а могущественная фигура плыла к ней, как привидение, потом взяла её руку своей твёрдой и холодной ладонью и поцеловала морозящими, как кронштадский лёд, губами. Тут её стало дурно, и она опустилась на пол.
  - Новиков, я же приказывал подготовить женщину к встрече со мной! - разозлился Бэл, пока двое его помощников обмахивали Екатерину Александровну и брызгали ей воду на лицо. - А ты что наделал?
  - Виноват, шеф! Я пытался! Кто же знал, что она такая чувствительная!
  Когда Екатерина Александровна очнулась, над ней стоял Владимир Ильич Ленин и укоризненно, как ей показалось, смотрел на неё.
  - Екатерина Александовна, - сказал вождь мирового пролетариата, - Вы нам очень нужны! Очень!
  - Кто Вы? - зашептала Екатерина Александровна и опять хотела потерять сознание, но Новиков вовремя подсунул ватку с нашатырным спиртом.
  - Вы же знаете, кто я, - настаивал Владимир Ильич. - Зачем тогда спрашиваете? Я вернулся. Я должен снова сделать Революцию, потому что этот город вновь погряз в капитализме. Понятно?
  Екатерина Александровна кивнула, хотя ей было ничего не понятно.
  - Чтобы осуществить свой замысел, чтобы осуществить новую, на этот раз Мировую революцию, - продолжал Ленин, - Я должен провести новый съезд КПСС, девятнадцатый по счёту, пригласить туда большевиков со всей планеты...Новиков, Новиков, лови её...
  Екатерина Александровна хотела вновь умереть, но Новиков опять её реанимировал.
  - Вы готовы мне помочь, Екатерина Александровна? - вкрадчиво шептал Ленин, и она поверила каждому его слову, каждому его звуку, и вся прежняя её жизнь показалась ошибкой.
  - С Вами, Владимир Ильич, куда угодно! - шепнула она и тут же прыгнула на ноги.
  Новиков опешил от такой внезапной резвости.
  - Приказывайте, Владимир Ильич! Мы забыли о Вас! Но теперь Вы с нами! И мы уже не свернем с прямого, как стрела, пути социализма! - воскликнула Екатерина Александровна.
  - Вот и хорошо! - Великий вождь улыбнулся, и ей показалось, что в комнату заглянуло яркое и благородное, как все светлые идеалы, солнце. Ослепило и тут же померкло.
  - Только образа уберите, - сказал Ленин-Бэл и почему-то поежился.
  - Да! Да! Кончено! - Екатерина Александровна бросилась убирать образа. Для Вас всё, что угодно, Владимир Ильич!
  Через час она уже сидела в здании Московской городской думы, где располагался штаб восстания, на заседании оргкомитета по подготовке XXIX съезда КПСС. Председательствовал великий, несравненный, всеми уважаемый вождь мирового пролетариата, сам Владимир Ильич. Он сидел во главе длинного стола, на котором были аккуратно расставлены микрофоны, бутылочки с водой и маленькие тарелки с печеньем. Те двое, которые приехали к ней вместе с Владимиром Ильичом, сидели рядом с вождём - мужчина в кожаной одежде и по левую, брюнет в элегантном пиджаке с красным галстуком - по правую руку. Остальных присутствующих Екатерина Александровна не знала. Все они были какие-то больные, потому что скрывали свои лица под разными накидками и масками скелетов. Сама она сидела между военным, который весь был затянут в шинель и с руками и ногами, обмотанными бинтами, и господином в щеголеватом сером пиджаке с модным красным галстуком, который всё время держался за голову.
  - Товалищи! Позвольте я представлю вам членов нашего олганизационного комитета! - начал Владимир Ильич. - Сплава от меня, мой пледанный солатник, товалищ Свелрдлов. Я думаю, мне не нужно рассказывать вам о его подвигах. Слева мой помощник и советник, товарищ Новиков. Он, к сожалению, не делал с нами Пелвую Октябльскую леволюцию, но готов участвовать во Втолой, и уже залекомендовал себя как истинный большевик и пледанный член Палтии. Кломе того, здесь плисутствуют наш налком иностланных дел. Встаньте пожалуйста, господин Бобловский!
  Тот, что был справа от Екатерины Александровны, встал, всё также держась за голову.
  - И наш налком внутленних дел, товалищ Чапыгин.
  Военный с другой стороны от Екатерины Александровны встал и поднёс руку к фуражке.
  В этот момент ладонь его отвалилась и со стуком упала на пол. Военный бросился её поднимать.
  'Бедный инвалид', - подумала Екатерина Александровна.
  - Итак, - продолжал Владимир Ильич, - Наша задача - олганизовать пловедение нового XXIX съезда КПСС. Это будет не плосто, наш национальный съезд, но настоящий интелнационал. Мы плигласим к нам пледставителей социалистических палтий из не менее, чем солока стлан. Наш пледанный товалищ, Екателина Александловна Малковенко будет заниматься всей олганизационной частью. Единственно кто может нам помешать - это воолуженная интелвенция со столоны капиталистов длугих госудалств. Наша юная социалистическая леспублика снова в кольце влагов! Товарищ Бобловский, доложите, пожалуйста, обстановку на флонтах!
  Военный снова встал, на этот раз по струнки смирно, и сиплым голосом стал докладывать:
  - Обстановка в целом на фронтах удовлетворительная. Нами заняты все районы Москвы и часть Подмосковья. Идут бои в районе Одинцово, Фрязино, Балашихи, Коммунарки. Красная гвардия успешно захватила ряд военный складов с новейшим вооружением, включая противотанковые комплексы и зенитно-ракетные установки, поэтому все попытки противника организовать танковые атаки или задействовать авиацию захлебываются. В настоящее время белые власти больше заняты борьбой с болезнью, которую они называют 'зомби-лихорадка'. Это заражение живых людей от укусов наших товарищей. Москва и область объявлены на карантине, но так называемые 'санитарные мероприятия' белых властей эффекта не дают. Толпы наших полуживых товарищей уже идут на Смоленск и Тверь. Жители, находящиеся на территории белых, в панике покидают эти районы.
  - Можем ли мы организовать рейсы для наших зарубежных гостей в Москву? Будет ли это для них безопасно?
  - С этим не будет проблем. Мы организуем работу гражданских аэропортов.
  Белые не будут сбивать пассажирские самолеты с делегатами-социалистами, так как это будет грозить им международным скандалом. Главное, чтобы они сами захотели сюда поехать.
  - Вы возьмете на себя обеспечение их безопасности, товарищ Бобровский, - приказал Владимир Ильич.
  - Есть! - рявкнул военный и тут же полез под стол, потому что когда он поднял руку к фуражке, отвалилась другая его рука. Он полез под стол её поднимать, наконец, достал, и держа левую руку в правой, стал энергично махать ею в воздухе для подкрепления своих слов:
  - Будьте спокойны, Владимир Ильич! Мы не пустим орды капиталистов в Москву! Все делегаты будут под нашей защитой!
  - Отлично! - похвалил его Бэл в обличие вождя мирового пролетариата. - Теперь заслушаем доклад нашего наркома иностранных дел. Что вы скажите, товарищ Бобровский, не испугаются ли к нам приехать иностранные делегаты?
  Дипломат не стал вставать, вместо этого даже как-то вальяжно развалился на стуле. Он всё ещё придерживал свою голову одной рукой у подбородка, как будто у него болели зубы.
  - Не думаю, что с этим будут проблемы. Наши товарищи в других странах тоже люди не робкого десятка. Конечно, кто-то из них откажется ехать в осажденную Москву из соображений безопасности, но большинство, уверен, согласится. Мы готовим списки для направления приглашений в более чем сорок стран. Можно ожидать, что точно прибудут делегации из таких преданных делу социализма стран, как Китай, Северная Корея, Куба, Вьетнам. Предвижу, что наши товарищи в Европе и США также не окажутся равнодушными к нашим призывам. Международный интернационал снова возродится! И человечество снова пойдёт в светлое коммунистическое будущее! - с жаром заговорил нарком иностранных дел и даже стал помогать себе руками, жестикулируя. Он совсем забыл, что нужно держаться за голову. Та болталась на его шее, пока он говорил, как флюгер на ветру. Вдруг она оторвалась и скатилась прямо на колени Екатерины Александровны.
  - О, господи! Что же это! - совершенно не по-марксистски крикнула Екатерина Александровна и потеряла сознание.
  
  Когда она снова очнулась, над ней склонился Новиков. Она лежала навзничь на полу. Он расстегнул ей верхнюю пуговицу кофточки и обмахивал бумажным листом, видимо черновиком совещательного протокола. Двух монстров - военного и гражданского - и след простыл. Екатерина Александровна подумала, что ей это всё приснилось. Однако за столом по-прежнему сидели Владимир Ильич и Свердлов.
  - Как она? - спросил вождь мирового пролетариата.
  - Ничего. Приходит в себя, - сообщил Новиков и принялся снова заботливо её обмахивать. При этом погладил золотистые, растрепавшиеся волосы.
  - Не трогайте меня! - Екатерина Александровна резко выпрямилась.
  На лице Новикова появилась смущенная и одновременно наглая улыбка.
  - Знаете, товарищ Новиков, - сказал Бэл, - Отвезите товарища Морковенко домой! А мы с товарищем Свердловым ещё немножко посовещаемся.
  - Будет сделано! - гаркнул Новиков.
  Через десять минут он уже сидел в черном партийном гелендвагине и вёз Екатерину Александровну, которая отдыхала на переднем сидении, домой.
  По дороге встречались толпы зомби, которые равнодушно смотрели на них жёлтыми немигающими глазами через стекла автомобиля. Бойцы Красной гвардии приветственно им салютовали, увидев на машине мигалку и красную революционную звёздочку.
  Когда они подъехали к дому Екатерины Александровны, Новиков повернулся к ней и сказал:
  - Когда будете у себя дома, заприте все окна и двери и никуда не выходите. Иначе на Вас могут напасть. Открывайте двери только Владимиру Ильичу, товарищу Свердлову и мне. Понятно?
  - Понятно, - покорно сказала Екатерина Александровна и хотела выйти, но Новиков удержал её за талию.
  - А поцелуйчик!
  - Вы что, с ума сошли товарищ! - взвизгнула Екатерина Александровна, вырываясь.
  - Я бы на Вашем месте не упорствовал, - посоветовал Новиков, осклабившись, - В конце концов, мы возможно два оставшихся живых человека в этом мертвом городе.
  
  Когда Бэл и Гамигин остались вдвоём, Гамигин зашептал озабоченно и торопливо своим естественным голосом:
  - Повелитель, у меня плохие новости.
  - Что случилось?
  - Помните древний манускрипт, который хранили жрецы? Люди нашли его, один старик, учёный, почти его расшифровал.
  - И что с того? Ты хотел мне сообщить всего лишь это, Гамигин? После завтра под видом съезда я соберу представителей сорока народов. Под предлогом клятвы мне, как вождю революционного пролетариата, мы возьмём кровь у каждого из представителей сорока племён. Мы смешаем эту кровь в рубиновой чаше, произнесём заклинания и тогда я стану Правителем мира! Кто может мне помешать? Ха-ха-ха! - Бэл засмеялся адским смехом, так что стены комнаты задрожали от страха.
  - Повелитель, - зашептал Гамигин, - Возможно нам помешают.
  - Кто? Кто на это осмелится?
  - Я же говорю, Повелитель, группа людей расшифровала манускрипт. Но это ещё не всё, среди них есть Избранный.
  - Что? - нахмурился Бэл, брови его сдвинулись, словно тектонические плиты, и образовали складку. - Что же ты раньше мне не сказал?
  - Вы были заняты, Повелитель, к тому же я не думал, что кто-то сможет прочитать древние письмена. Их понимали даже не все жрецы.
  - И где? Где же эти твои людишки? - бушевал Бэл.
  - Они здесь, в городе, не могут выбраться. Они окапались в старой крепости на востоке города. У них где-то полсотни людей и много оружия.
  - Так, - сказал Бэл и принялся ходить по комнате, заложив руки за спину, -Вызывай наркома обороны!
  - Есть!
  Дверь отворилась и на пороге появился тот самый мертвяк во френче и фуражке, который так напугал Екатерину Александровну.
  - Товарищ Бобровский, вам поставлена боевая задача, - чеканил Бэл по-командирски каждый звук. - Группа белогвардейцев и контрреволюционеров окапалась на востоке Москвы в старой крепости. Возьмите сотню бойцов Красной гвардии и немедленно отправляйтесь туда! Перебейте всех вооруженных белогвардейцев, но гражданских не трогайте. Они нужны мне живыми для допроса. Товарищ Свердлов отправится с вами, будет наблюдать за операцией и проводить допрос.
  - Есть, Владимир Ильич! - Бобровский встал по струнке смирно.
  - Да, и вот ещё что... - сказал Вил, подумав. - Возьмите с собой один пулемёт.
  
  Глава 15. Последний оплот
  
  Старая крепость спала крепким сном героя-богатыря. Даже Белкин не отправился сегодня на рейд по причине простуды. Он расставил шестерых часовых в ключевых точках обороны и отправился на боковую. Эти шестеро тоже клевали носом. Мертвяки почему-то были особенно тихи в эту ночь. Ни один из них не приближался на расстояние выстрела к караульным вышкам и крепостным стенам.
  Лиловые тени бродили вокруг крепости. Часовые то и дело вздрагивали от дрёмы и светили фонариками, прощупывая мглу. И каждый раз - ничего. Тихо - значит тихо, значит просто повезло, значит, ночь прошла хорошо. Часовые успокоились, расслабились, а лиловые тени, наоборот, двигались ещё интенсивнее, всё быстрее. Они скапливались то здесь, то там, и скоро окружили старую крепость плотным тёмным кольцом.
  Один из часовых не выдержал и закурил. Никотиновый дым привлекает мертвяков, и Белкин строго настрого запретил своим бойцам это развлечение. Но люди есть люди. Часовой всю ночь стоялл на посту, дежуря на башне, под остроконечной крышей, всю ночь вглядывался в лиловые тени, и, под конец, решил, что сегодня у врагов выходной - ни одного из них не видно даже на горизонте - и он достал заначенную пачку, одну сигарету, сунул в рот и поджёг. Кончик её горел во тьме как маячковый огонь. Часовой с удовольствием затягивался и ждал рассвета, нового дня, а значит новой жизни.
  Он не замечал, что лиловые тени у его вышки всё больше сгущались. Одна из них выделилась из общего скопления, бросилась к желтой стене и быстро-быстро, как ниндзя полезла наверх на вышку.
  Часовой предвкушал свою смену, вспоминал о своей пропавшей семье, и задумался, не успел среагировать. Кто-то схватил его за шею, одновременно ударив сзади по сгибам ног. Колени его подкосились, он пытался закричать, но из сжатого горла не вылетело ни единого звука. Нападающий сжимал его горло, пока кровь не перестала поступать к мозгу и не наступила смерть. Только тогда он опустил безжизненное тело на пол башни.
  Примерно тоже самое происходило в разных концах крепости. Часовые были либо задушены, либо им перерезали глотки.
  Белкин, спавший чутким по-военному сном, проснулся от касания его горла холодной стали. Он ещё, не проснувшись, ударил наотмашь и успел выбить нож. Сон тут же слетел с него. Капитан мгновенно вскочил и, держа двумя руками нападающего, ударил его локтем в голову. Захват противника немного ослаб, и это позволило Белкину бросить его в угол и включить свет. Капитан увидел в углу скелета в пестрой защитной одежде с зеленым платком на голове и ножом в зубах. Скелет заскрежетал разбитыми зубами и прыгнул в окно.
  Белкин со всей силы ударил в небольшой медный колокол, висевший в его кабинете. Бойцы повыскакивали в чём были, из своих постелей. Многие успели схватить оружие и побежали к своим позициям под тревожный колокольный звон. Мгла осветилась вспышками выстрелов.
  В то же время Бобровский вбежал в помещение бывшей булочной, которая теперь служила штабом по штурму крепости, и стал докладывать Свердлову-Гамигину:
  - Товарищ командир, к сожалению, наша диверсионная группа не до конца справилась с задачей. Часовые убиты, но глава крепости жив. Похоже, тихого штурма не получилось!
  
  Гамигин в облике Свердлова посмотрел на Бобровского и спокойно проговорил:
  - Плохо, товарищ! Я особенно на тихий штурм и не рассчитывал, но всё-таки можно было постараться и сделать всё лучше! Теперь придётся идти туда и самому во всём разбираться!
  Белкину удалось организовать слабую, но действенную оборону. По всей линии заграждений шли бои. Автоматные очереди и хлопки гранат были повсюду. Ещё не проснувшиеся до конца бойцы заняли точки обороны и поливали огнём из имеющихся автоматов штурмовые колонны Красной гвардии, которая гнала впереди себя, в качестве живого щита, толпы мертвяков. Люди стреляли точно в голову нападавшим - за несколько недель в крепости, они уже хорошо знали своего противника - дробили очередями гнилые мозги и черепа, а когда те приближались - рубили кости и головы мечами и топорами. Многие скелеты ползали по земле в поисках своих голов или конечностей. Через час боя Белкину стало казаться, что их положение не так уж безнадежно: атака явно захлебнулась, штурмовые колонны Красной гвардии отступали, отстреливаясь на ходу. У него было семь погибших - шесть часовых, убитых отрядом скелетов-диверсантов и один, погибший уже в ходе боя. Наконец, нападавшие отошли, выстрелы смолкли, отряды Красной гвардии заняли ближние здания и на время прекратили штурм. Белкин, который наблюдал за всем этим из окон башни, где располагался кабинет начальника бывшего рынка, и оттуда же отдавал команды, вытер лоб, покрытый потом.
  - Что теперь будет, капитан? - спросила с трудом поднявшаяся по винтовой лестнице, Марго. Она ковыляла на двух костылях.
  Белкин обернулся и посмотрел на неё замутненным свинцовым взглядом. За Марго на башню поднялись профессор Сокольнический и Настенька.
  - Не знаю... ...Долго нам всё равно не продержаться, - пробормотал Белкин. Он теперь совсем не походил на того самоуверенного и грозного Великого Магистра, каким они видели его раньше.
   - Выше нос, командир! - Марго похлопала его по плечу. - Не всё ещё потеряно!
  - Это да, - грустно сказал капитан, - Но если они перегруппируются и снова пойдут в атаку, то нам несдобровать.
  Но он ошибся. Нового штурма не было. Вместо этого за массивными воротами тюрьмы замелькал на высоком шесте белый флаг. Это была делегация парламентеров.
  Белкин дал указание через открытые окна башни, чтобы его бойцы пропустили человека с флагом.
  Парламентёр был весь, с ног до головы, затянут в чёрную кожу - сапоги, двубортная долгополая куртка, фуражка. На глазах у него были очки, и Белкин вспомнил очень далекую картинку из учебника истории, он уже видел там это лицо, но кто это точно сказать не мог.
  - Меня зовут Яков Свердлов, - крикнул парламентёр, и голос его эхом прокатился по зданиям в узком внутреннем дворе тюрьмы. - У меня есть приказ Реввоенсовета Москвы захватить этот центр контрреволюции и перебить всех внутри! Но я не буду этого делать! Я отведу наши отряды и даже предоставлю безопасный коридор, чтобы вы смогли покинуть город, но только под одним условием.
  Свердлов сделала паузу.
  - Среди вас есть человек, которого древней вавилонский манускрипт, называет Избранным. Вы не знаете и никогда не сможете понять, какой силой он обладает. Выдайте мне этого человека, и вы все получите свободу и безопасность! Если вы этого не сделаете, то погибните все до одного!
  - Свердлов посмотрел вверх, и как показалось Белкину, ему в глаза глянула отвратительная бездна.
  - Повторяю, выдайте этого человека, и я отпущу вас всех! Я даю вам время на раздумье - до 12 часов вечера! В 12 часов я снова приду сюда и потребую ответа. Я всё сказал.
  Белкин приказал, чтобы его выпустили.
  - По крайней мере, у нас есть время до двенадцати часов, - сказал капитан и закурил. - Ну, и где же ваш Избранный?
  Марго пожала плечами.
  -А я думала, у вас в Ордене запрещено курить, - сказала она, посмотрев на дымящуюся сигарету во рту капитана.
  - Смылся, наверное, а нам за него погибать, - пробурчал Белкин, не обращая внимания на её колкость, и не успев раскурить первую сигарету, полез за второй.
  - Нет! Он не сбежал! Я в этом уверена! - заявила Марго.
  - Профессор, а Вы что скажите? - повернулся Белкин к Сокольническому, - И чего эти монстры требуют с нас этого так называемого Избранного, когда его нет с нами?
  - Видите ли, - сказал профессор, - Последнее время я прочитал множество древних материалов о вавилонских демонах. Насколько я понимаю, они не знают, как Избранный выглядит, они лишь чувствуют его и могут узнать, если тот близко к ним приблизится. Они понимают, что Избранный где-то рядом, поэтому будут осаждать нашу крепость, надеясь на то, что он проявит себя раньше времени, и демоны смогут прикончить его, прежде чем он полностью обретёт свою силу.
   - И что же, я и мои бойцы погибнут, а ваш Избранный так и не явится?! - воскликнул Белкин. Он наклонился к Сокольническому и взял его за плечо:
  - Профессор, профессор, ведь вы же умный человек! Прочтите ещё раз манускрипт, о котором говорил этот монстр, быть может, там написано, что нам делать! Вы понимаете, от этого сейчас зависит, уйдем мы живыми отсюда или умрём в стенах этой крепости!
  - Хорошо, хорошо, - профессор был очень смущен, - Я ещё раз прочитаю его и попробую ещё раз расшифровать другим методом. Там осталось ещё много тёмных пятен. Скан манускрипта есть у Настеньки в планшете.
  Все вдруг посмотрели на Настеньку. Она весело что-то тыкала в своем ай-поде, не обращая на них внимания, и её лазоревый бант прыгал из стороны в сторону, когда она поворачивала голову то туда, то сюда.
  - Хорошо, - сказал Белкин и выкинул сигарету в окно, спохватившись, что табачный дым может повредить ребёнку, - Только умоляю Вас, профессор, сделайте это быстро! К двенадцати часам снова явится это чудовище.
  Потянулись тоскливые часы ожидания. Белкин сидел у окна и молча курил одну сигарету за другой. Профессор что-то разглядывал в планшете и то и дело разговаривал с сам собой, отпуская фразы вроде 'Эх...этот знак имеет двойное значение' или 'Если предположить, что этот клинышек стерся, а этот просто механическая царапина, то получится вот это...'. Марго надеялась каждую секунду, что придёт Антон и поминутно вздыхала. И лишь Настенька мирным сном ребёнка спала на руках у Марго. Скоро начало вечереть. Белкин подошёл к огромному сейфу начальника рынка, который стоял в углу, открыл тихо, так чтобы не разбудить Настеньку, дверцу, достал пару автоматов, несколько обойм и пистолет, и стал возиться со всем этим у открытого окна. Он уже выкурил две пачки и достал третью.
  Электронные часы на руке Марго показали полдвенадцатого, а Антона всё не было.
  - Ну, что, - сказал Белкин, - Я же говорил, что смылся Ваш кавалер! А Вы мне не верили! Вот, возьмите на всякий случай пистолет.
  Марго покраснела и взяла оружие. Настенька открыла один глаз, и тут же его зажмурила, наверное, уже не спала, но по-детски претворялась, что спит.
  - Что-нибудь узнали, профессор? - спросил Белкин.
  - Нет, ещё нет...хотя...дайте мне ещё час и я смогу утверждать, что расшифровал его полностью.
  - Нет у нас Вашего часа! Нет! - схватился за голову Белкин.
  Он зарядил оба автомата и положил их рядом с окном, потом снова сел и стал курить.
  - Если начнётся стрельба, все сразу прячьтесь за этим сейфом, - сказал он и кивнул в сторону угла, - И без глупостей. Ясно?
  - Ясно! - ответили ему хором Марго, профессор и Настенька.
  - Вот и хорошо, - буркнул он и достал ещё одну сигарету.
  
  Электронные часы на руке Марго показали двенадцать, и тут же за воротами тюрьмы замелькал белый флажок на шесте. Белкин вздрогнул, когда увидел его, хотя долго этого ждал.
  Снова появился адский человек в кожаном наряде.
  - Ну, что, - начал он, - Вы подумали над моим предложением? Где Избранный? Приведите его ко мне, и я обеспечу вам безопасный коридор для выхода!
  Белкин высунулся в окно, чтобы парламентёр хорошо его видел:
  - Я капитан Белкин, глава этой крепости, Магистр Ордена. Мы не можем выполнить вашу просьбу. Тот, кого вы ищете, был среди нас, но ушёл. Он покинул нас ещё две недели назад, и теперь мы не знаем, где он находится. Я даю вам слово офицера, что его среди нас сейчас нет! Пожалуйста, прекратите осаду! Мы ни в чём не виновны. Дайте нам спокойно уйти отсюда!
  Лицо парламентера потемнело, и Белкину показалось, что глаза его стали огненными, словно раскаленные угли.
  - Вы лжёте! - крикнул парламентёр. - Мы знаем, что Избранный среди вас! Вам долго не продержаться! У нас есть пулемёты!
  Он повернулся и пошёл по направлению к воротам. Как только парламентёр исчез, раздались выстрелы и топот. Белкин выругался, разбил окно автоматом и дал очередь по скоплению темной массы, которая стала напирать на ворота. Он выпустил всю обойму, слез с подоконника и стал вставлять другую, перемотанную скотчем.
  - Не хочу вас пугать, ребята, но похоже нам крышка! - сказал он сгрудившимся за металлическим сейфом профессору и Марго с Настенькой на коленях.
  Белкин выглянул в окно. Там, в начинающемся вечере, сверкали автоматные очереди и гремели взрывы. Скелеты лезли на стены через колючую проволоку, которая не причиняла им никакого вреда. Защитники отбивались, как могли, сдерживая штурмовые отряды Красной гвардии. Кое-где уже они уже шли в рукопашную.
   Капитал увидел Стёпку. Видимо, его сбросили с башни, да ещё у него кончились патроны, и парень орудовал прикладом среди массы мертвяков. Кровь и пот одновременно текли у него по лицу. Белкин разрядил обойму в толпу, поверх головы Стёпки, и вырвал из неё множество мертвяков, но существенно помочь парню не смог: скелет в буденовке ударил его сзади по голове, и тот упал, на радость голодным мертвякам.
  Однако, ворота, осаждаемые их толпами, ещё стояли. Оборона по периметру кое-как держалась, и Беликов рассчитывал, что и второй штурм будет отбит, но с большими потерями, и тогда можно будет снова вести переговоры.
  Только он так подумал, атаки прекратились. Всё внезапно стихло. Капитан потянулся за последней сигаретой в пачке.
  И тут грянули пулеметы.
  Они срезали, как ножом, стекла в нижних этажах, и пошли крушить наверх. Бац! Биц! Выу! Марго, которая вместе с профессором, сидела за сейфом, закрыла телом Настеньку и закрыла глаза сама, но чувствовала как пули то и дело проносятся мимо и цокают, отскакивая, от металлического сейфа. Наконец, ужасная пальба кончилась, и вдруг стало тихо, как в могиле.
  Марго открыла глаза и спросила профессора рядом:
  - Профессор, вы не ранены?
  - Я в полном порядке, кажется, эта металлическая штуковина спасла нас от верной смерти. А Вы как думаете, капитан? Капитан?
  Белкин не отвечал. Вместо этого, со стороны подоконника ему ответило какое-то хрипение. Марго посмотрела туда и увидела, что капитан лежит в луже крови, засыпанный осколками. Она подползла к нему, достала бинты, которые были всегда при ней после того, когда она сломала ногу, и стала перевязывать капитана. Капитан очнулся, застонал и попросил сигарету.
  - Вот и настал конец нашей Крепости, нашего Ордена, последний крепости крестоносцев на Святой земле, павшей под ударами безбожных армий! - сказал он, словно бредя, и горько засмеялся.
  Марго подняла чуть голову над подоконником и осторожно выглянула в окно.
  Один из скелетов перелез через забор и отпер ворота. Толпа мертвяков устремились во внутренний двор.
  - Профессор, они уже здесь! - крикнула Марго. - Они сейчас прорвутся во внутренний двор! Нет, я не выдержу этого, я лучше убью себя, чем позволю себя сожрать! - и она потянулась за пистолетом.
  - Не валяйте дурака, - сказал профессор, - Нас может быть, ещё возьмут в плен. Пусть лучше убьют меня, Вам ещё жить и жить.
  Но Марго не слушала его и схватилась за рукоятку. По ступеням башни уже топали штурмующие. Первым внутрь вбежал парламентёр, затянутый в кожу, он выбил пистолет из рук Марго. Затем он посмотрел на лежащего навзничь капитана и осклабился.
  - Ну, что довоевались? - спросил он ехидно и наступил на руку Марго, от чего она взвизгнула. - Не бойтесь, сразу на корм мы вас не отдадим! В начале допросим! Подождём, когда приедет Владимир Ильич. Он и проведёт допрос. Мертвяков вывести за периметр, а этих - во внутренний двор, живо! - крикнул он, и скелеты принялись выполнять его приказания.
  Пленных вывели из зданий и построили на той площадке, где раньше парня секли розгами. Бойцы Красной гвардии окружили их плотным кольцом. Марго с трудом стояла на двух костылях, за ней пряталась Настенька. Профессор рядом с ними всё также сжимал планшет и что-то увлеченно в нём разглядывал. Он как будто бы забыл, что их взяли в плен и скоро отдадут на съедение голодным мертвякам. Раненого капитана вынесли двое скелетов на носилках. Он то бредил, то приходил в сознание и с ужасом смотрел по сторонам, то снова забывался.
  Свердлов ходил туда-сюда по площадке и разглядывал их.
  - Итак, товарищи контрреволюционеры, зря вы упорствовали! Как видите, вы всё равно ничего этим не добились! Повторяю свой вопрос: где Избранный? Вы знаете, о ком я говорю.
  - Среди нас его нет, - прохрипел с носилок Белкин. - Мы уже говорили вам об этом. Он ушёл от нас две недели назад, с тех пор мы ничего о нём не знаем.
  Свердлов подошёл к капитану и посмотрел на него пронзающим взглядом.
  Белкин застонал от боли, которая тут же сковала всё его тело.
  - Вы снова упорствуете, товарищ! Очень нехорошо с вашей стороны! Капитан снова сжался от боли, которая пронзила его как спица, с макушки до пяток. Его отпустило только тогда, когда Свердлов отвёл глаза и посмотрел за ворота, куда с рёвом подъехала целая автоколонна из трёх черных джипов с тонированными стеклами. Из первого выбрался Новиков с депутатом Морковенко, которую он вёл под руку. Второй джип раскрыл свои двери и из него под громкую рэпперскую музыку вышел Ленин-Бэл. Он был в косухе и черных очках, с круглыми стеклами, как у голливудских звёзд, на груди болталась огромная цепь из чёрных чёток. Бойцы Красной гвардии переглянулись. Первый раз они видели вождя мирового пролетариата в таком виде.
  Ленин-Бэл подошёл к Свердлову и стал оглядывать пленников.
  - Запираются, Владимир Ильич, - сообщил Свердлов, - Но я отчётливо чувствую, что Избранный где-то рядом.
  - И я тоже. Чую его запах где-то лядом, - Ленин-Бэл понюхал ближайшего пленника.
  Марго решила сделать последнюю попытку.
  - Бойцы Красной гвардии! - крикнула она. - Это не Владимир Ильич Ленин! Вы же видите! И это не товарищ Свердлов! Это древние демоны, которые решили захватить наш мир! Опомнитесь! Не помогайте им!
  Ленин-Бэл усмехнулся.
  - Что ж, холошая попытка! А ведь у Вас, балышня, боевой халактер. Давайте сплосим самих класногвалдейцев, что они думают на этот счёт.
  Скелеты в буденовке, который стоял рядом с Марго сказал:
  - Мы верим вам, Владимир Ильич!
   Другой склонился над Марго своим противным гнилым черепом и прошептал:
  - Чем докажешь такую клевету?
  - Да, чем вы это докажите? - усмехнулся Ленин-Бэл.
  Марго не нашлась, что сказать.
  - Итак, где Избланный? - продолжал Бэл. - Или вы хотите, чтобы я вытолкал вас за волота к мелтвякам? Давайте поплобуем! Вас же много, одним больше, длугим меньше.
  - Товарищи, - крикнул Гамигин-Свердлов, - Вытащите за ворота контрреволюционную дамочку! Пусть её сожрут!
  Скелеты схватили Марго под руки и потащили к воротам, она брыкалась и упиралась как могла. Один скелет стал отпирать ворота, но тут снаружи началось что-то странное. Мертвяки сзади задвигались и заголосили. Красный вихрь появилась вдали на дороге и стал стремительно приближаться. Мертвяки полетели в разные стороны, а вихрь подлетела к воротам и превратилась в малиновую хонду-седан.
  - А это ещё что? - спросил Бэл у Гамигина.
  Тот только пожал плечами.
  Из машины выскочил человек, сбив дверью ещё несколько мертвяков. Он был в чёрной кожаной куртке и чёрных перчатках без пальцев, глаза его украшали плавательные очки. В одной руке сверкал молоток для колки орехов, в другой - острый серп.
  - Это...это Избранный! - прошептала Марго, узнав вдруг Антона.
  
  Глава 16. Смертельная революционная битва
  
  Голодные мертвяки бросились на него гурьбой, но Антон закрутился, завертелся вихрем, во все стороны полетели отрубленные руки, ноги, разбитые головы. Через секунду уже пара десятков мертвяков валялось вокруг него, а он стоял на большой очищенной площадке в боевой стойке.
  Оружие, которое он выбрал у госпожи Яго, оказалось чрезвычайно эффективным. В правой его руке был огромный увесистый молот, а в левой - сверкал под первыми лучами солнца остро заточенный серп.
  - Мои преданные класногвалдейцы! Взять этого нахала! - приказал Ленин-Бэл. Скелеты встали в боевой порядок и сомкнутыми рядами, как римские легионеры, пошли на Антона. Он снова закрутился вихрем, на этот раз движущимся, превратился в смертельный смерч, который сметает всё вокруг. Этот смерч насквозь прошил отряд Красной гвардии, вырвав десяток бойцов.
  Вжик-крэш-вжик-крэш! - звучали поочередно то молоток, то серп. Черепа трещали как орехи, костяные шеи срезались как молодые побеги. Красная гвардия дрогнула, но тут же снова окружила его. Вжик-крэш-вжик-крэш! И вот уже остальные были порублены и разбиты в прах. Рядом с Лениным-Бэлом осталась лишь небольшая кучка преданных бойцов, которыми он не мог пожертвовать.
  - Что будем делать, Повелитель? Похоже это действительно Избранный. Так просто его не возьмёшь! Вам нужно будет сразиться с ним один на один!
  - Я сожгу его огнём! - процедил сквозь зубы Бэл.
  - Это было бы не совсем политкорректно, - прошептал Гамигин-Свердлов. - Товарищи по партии вас не поймут: Владимир Ильия Ленин, их бывший вождь, никогда никого не жёг огнём. Он кивнул на стоящих рядом красногвардейцев.
  - Проклятье! Всюду это политкорректность! - зарычал Король Востока. - Гамигин, придумай срочно что-нибудь для этих болванов, а я пока разберусь с этим мальчишкой.
  Антон стоял в боевой позе и ждал.
  Король Востока, снял рэперские очки, косуху и цепь с чётками и оказался в красной косоворотке, подпоясанную кушаком, в простых крестьянских штанах и чёрной кепке.
  - Товарищи! Товарищи! - вещал Свердлов-Гамигин, - Вы конечно будете удивлены, но наш вождь, Владимир Ильич, долго скрывал один факт из своей биографии! Он делал это только из присущей ему скромности...
  Оставшиеся скелеты собрались вокруг Свердлова и стали внимать ему.
  Взгляды Короля Востока и Антона скрестились, словно мечи дуэлянтов.
  - Товарищи, дело в том, что..., - продолжал Свердлов-Гамигин, - ...товарищ Ленин не всё время в Финляндии жил в шалаше! Он на короткое время отъехал на Восток, в Китай и Японию, оставив вместо себя двойника!
  Скелеты внимательно слушали.
  Антон замахнулся серпом, но разрезал лишь воздух, потому что Ленин-Бэл увернулся.
  - Наш Владимир Ильич побывал в Китае, в известном монастыре Шаолинь и выучился у монахов кунг-фу, а потом он создал свой стиль, который назвал революционное кунг-фу!
  - Это ещё что за чертовщина! - вскрикнула Марго, и отобрала планшет у профессора.
  - Я ещё не закончил, - запротестовал он, - Ещё пару минут и я прочитаю манускрипт.
  Марго набрала Википдию и открыла статью про Ленина:
  'В.И. Ленин в разливе изучил революционное кунгфу' - Да что же это! Чёртовы штучки! - Она вернула планшет профессору.
   Скелеты смотрели, разинув рты, на Антона и Бэла-Ленина.
  Антон ударил молотком, но его руку остановил хитрый блок рукой, он атаковал серпом, но снова наткнулся на блок. Он заработал руками - ещё-ещё-ещё - но каждый раз Бэл отбивал его атаку.
  - Да что же это, дьявол! - выдохнул Антон.
  Бэл-Ленин захохотал и с разворота ударил его ногой в грудь, Антон уклонился в сторону, но пропустил второй удар, в живот. Он отлетел назад и упал.
  - Ха! Ха! Ха! - смеялся Король Востока.
  - Ха! Ха! Ха! - гоготали скелеты, - Давайте, Владимир Ильич! Покажите этому беляку! - подбадривали они.
  Антон прыгнул на ноги и снова бросился на Ленина-Бэла, но тот так орудовал ногами и руками, что скоро выбил оружие из рук Антона. С трудом защищался Антон от невообразимых атак и ударов. На каждый его приём следовал изощренный контрприем, и Антон начинал выдыхаться. Наконец, Антон пропустил удар и не один. Король Востока нанес их сразу три - один в ухо, два по предплечьям, да так что затрещали Антоновы кости. Напоследок Бэл с разворота, в стиле Чака Норриса, ошеломил Антона ударом-вертушкой. Всё охнули.
  Антон упал и понял, что обе руки его сломаны, и болит спина. Он попытался подняться и не смог.
  - Ха-ха-ха! - злорадствовал Бэл-Ленин, - Ну что же ваш Избранный! Оказался слабаком! Ха-ха-ха!
  - Что же это профессор... - зашептала Марго.
  - Подождите, подождите немного, девушка, - я, кажется, расшифровал манускрипт, тут говорится совсем не то, что я думал... Оказывается, тут написано, '...тогда мертвые вернутся в свои могилы, живые трупы снова станут людьми. Это случится, если Короля Востока будет побит один на один...э...один на один...
  - Довольно! - хохотал Бэл-Ленин. - Теперь вы, жалкие людишки, мне больше не нужны! Вас можно пустить на корм мертвякам.
  - Можно я сам выберу для них казнь? - закричал Новиков, который вышел под руку с Морковенко из второго джипа с тонированными стеклами.
  Новиков подошёл к профессору и ехидно улыбнулся.
  - Ха-ха! Я вижу, вы старые знакомые! - захохотал Король Востока, - Пожалуйста, делай с ними, что хочешь.
  Профессор посмотрел на Новикова с презрением.
  - Что ж, профессор, сожалею, что пришлось обмануть Вас, - сказал Новиков, - И всё ради этой вещицы! - Он достал из кармана кольцо с ромбовидным рубином и показал его профессору. - Ваш студент правильно сделал, что нашёл его. К сожалению, он так и не успел им воспользоваться. Если б Вы знали, как этот Ваш воспитанник верещал перед смертью!
  - Это Вы, Вы убили его! - задохнулся от возмущения профессор.
  - Ха-ха! Это так! - признался Новиков, - Но зато я получил безграничную власть! И что мне теперь сделает полиция? Арестует меня? Как бы не так! - он кивнул головой в сторону носилок, на которых хрипел Белкин.
  - И кто меня теперь остановит? - продолжал он. - Ваш Избранный? - Он подошёл к Антону, лежащему в лужи крови и битом стекле, и плюнул в его сторону. Затем он направился к Марго.
  - А Вас дамочка, я не знаю. А жаль. У Вас очень милая мордашка! - он погладил её по лицу.
  Марго изловчилась, бросила один костыль, и дала ему пощёчину. На землю при этом упало что-то мелкое и зазвенело.
  Новиков побагровел:
  - Знаете, что Вы наделали, дамочка? Из-за вас я выронил кольцо! Что ж, отправитесь вместе со всеми на корм мертвякам! - он выбил второй костыль у неё из руки, и Марго беспомощно упала.
  - Не трогай её! - крикнула Настенька и толкнула Новикова.
  - А это ещё что за мелюзга! - захохотал Новиков. - Девочка, ты не видела моё кольцо? Оно полетело в твою сторону!
  - Видела, - мрачно сказала Настенька, - Оно у меня!
  - Давай его сюда, живо! - крикнул Новиков и потянулся к кольцу, но рука его застыла в воздухе.
  - Не сейчас, - сказала Настенька, - Сначала мне нужно кое-что сделать! - и она твердым шагом пошла к Бэлу-Ленину. Новиков попытался сдвинуться с места, но не смог.
  - Профессор, что происходит? - спросила Марго у профессора, который помогал ей встать.
  - Тише, я кажется понял...кто Избранный!
  Настенька шла вперёд и при этом обращалась к Ленину-Бэлу, чётко проговаривая каждое слово, каждая буква падала, как свинцовая пуля.
  - Король Востока, я вызываю тебя на бой!
  - Ты....Да как ты смеешь! - смеялся Бэл.
  - Я старый осёл, я неправильно прочитал манускрипт, - шептал профессор.
  - Да, тебя, я вызываю тебя на бой!
  Бэл побагровел, и как показалось всем присутствующим, даже почёрнел лицом.
  - Да как ты смеешь! Я тебя одним взглядом испепелю, - зарычал он, забыв про политкорректность, при этом оставшиеся скелеты Красной гвардии переглянулись.
  - Тут написано вот что! - прочитал профессор, - '...тогда мертвые вернутся в свои могилы, живые трупы снова станут людьми. Это случится, если Короля Востока побит один на один'...не Избранный со шрамом в виде большой птицы! Я ошибся! Это следует читать как...
  Бэл выпустил изо рта огненную струю прямо на Настеньку, но она раздвоилась, пламя прошли мимо обеих её частей.
  - Что такое? - задохнулся от возмущения Бэл.
  - Это следует читать как: 'Это случится, если Короля Востока побит один на один...девочка с лазоревым бантом...'
  - Это же Настенька! - вскрикнула Марго.
  Бэл втянул воздух в лёгкие и хотел снова полыхнуть огнём, но поднятая рука девочки остановила его. Неведомая сила ударила его в грудь и швырнула. Он полетел и грохнулся в битое стекло рядом с Антоном.
  Скелеты бросились на Настеньку, но она одним взглядом подняла их всех в воздух. Они летали вокруг неё круговым вихрем, беспомощно болтая руками и ногами.
  - Твой срок пребывания на земле окончен, демон Бэл! - сказала Настенька детским, но как показалось всем, металлически жёстким голосом. - Ты отправляешься туда, откуда пришёл!
  Яркая вспышка на мгновение ослепила всех, кто был на площадке, потом пошёл плотный дым, и когда он рассеялся, все увидели на том месте, где стоял ранее Бэл лишь дымящуюся чёрную кепку.
  
  - Бойцы Красной гвардии! Послушайте, вас обманули! Немедленно возвращайтесь в свои могилы! Вам нет места среди живых! - приказал Настенька.
  - Есть, товарищ Избранная! - сказал скелет в буденовке. Отряд мёртвых бойцов построился в колонну и в полном боевом построении пошёл прочь.
  Гемагин-Свердлов, который наблюдал всю эту картину, подошёл к Настеньке и сказал:
  - Я всё понял, о Избранная! Я ухожу сам, за своим Повелителем.
  - Вот и хорошо! - сказал Настенька грозно.
  - А я? А как же я? - крикнул Новиков, который всё ещё держал под руку Морковенко.
  - А ты пойдёшь с нами, в Огненную пропасть, - сказал Гемагин, который снова превратился в белого пони.
  - Я лучше останусь здесь...- замямлил Новиков.
  - Твой трудовой договор ещё не истёк, помнишь, ты сам его подписал на год, - напомнил Гемагин. - Так что изволь выполнять условия! - сказал он и захохотал, пыхая огнём.
  - Дьявол! - ругался Новиков.
  - Вот в том то и дело, ха-ха-ха, - покатывался со смеху Гемагин.
  - А как же она, - Новиков показал головой на Морковенко.
  - Я пойду с тобой! - заявила та.
  - Да как же...ведь договор только со мной...- бормотал Новиков.
  - Ничего, я как жена декабристов, всюду за мужем! - заявила Морковенко и достала откуда-то метлу.
  Новиков посмотрел на неё и пробормотал: 'Чёрт! Всегда это знал!'
  Гемагин цокнул копытом, и с безоблачного неба прилетел вдруг черный вихрь и забрал их всех - его, Новикова и Марковенко.
  Капитан Белкин и Антон были ранены и мало что понимали, лежа каждый на своём месте, но Марго и профессор всё также смотрели, разинув рты, на залитую кровью площадку, на которой стояла с триумфаторским видом и блестела хитрыми глазами маленькая девочка с лазоревым бантом.
  
  
  Оглавление
  Глава 1. Настоящий учёный 1
  Глава 2. Демон и менеджер 4
  Глава 3. Пламенное послание 7
  Глава 4. Кольцо Всежизния 12
  Глава 5. Жил, жив, будет жить 21
  Глава 6. Второе октябрьское восстание 26
  Глава 7. Тотальное сокращение штатов 36
  Глава 8. Её звали Марго 49
  Глава 9. Замок и его хозяин 54
  Глава 10. Князь Голодовский 61
  Глава 11. Князь раскрывает секреты 63
  Глава 12. Орден и его Магистр 68
  Глава 13. Госпожа Яго 80
  Глава 14. XXIX съезд 86
  Глава 15. Последний оплот 93
  Глава 16. Смертельная революционная битва 101
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"