Пауллер Олег. Чакская война. Ч4

Часть 4. Второй этап войны.

1. Кампания 1934 года.

Каньяда Стронгест. Военнопленые.Кадровая политика Х.Ф.Эстигаррибии. Боливийцы пробуют захватить инициативу. Альгодонал и Ингави..

Пока в тылу назревал драматический кофликт между президентом Боливии и его офицерами, армии противников сблизились настолько, что очередное столкновение стало невозможно избежать. К этому времени боливийцы развернули на фронте в Чако пять своих дивизий. 4 и 7 дивизии I корпуса продолжали защищать Бальивиан. Усиленные инженерными заграждениями позиции корпуса протянулись от берега Пилькомайо до каньяды де лос Монос. В 60 километрах к востоку от нее у каньяды Эсперанса была развернута 8 дивизия II корпуса. 3 дивизия того же корпуса разместилась в 40 километрах севернее от нее. Ее позиции располагались вдоль каньяды Стронгест. Это название было дано в честь лучшего футбольного клуба Ла-Паса, члены которого всем составом записались в добровольцы. Возрожденная 9 дивизия, командиром которой был назначен полковник Франсиско Баррос, находилась в оперативном тылу на севере Чако, защищая фортин Пикуиба и центр снабжения войск в Карандаити.

Парагвайское командование, окрыленное успехами предыдущего наступления, готовилось окончательно сокрушить противника на его позициях и полностью овладеть всем Чако. К этому его подталкивали политическое руководство страны. Решающая победа была необходима, поскольку призыв 1934 года уже попал на фронт и, по докладу парагвайского министерства обороны, ни на какие пополнения до конца года нельзя было рассчитывать. Инженерное обеспечение операции позволяло рассчитывать на успех. К марту дорожная сеть в Чако позволяла обеспечивать армию всем необходимым. К этому времени усилиями инженеров было проведено 7 новых дорог длиной свыше 1250 километров( с 1932 года). Это позволило перевести ставку Х.Ф.Эстигаррибии и армейскую передовую базу снабжения под Бальивиан.

Обеспокоеный ситуацией сюда прибыл президент Э.Айяла, который требовал возобновить наступление. Для операции по окружения 8 боливийской дивизии Х.Ф.Эстигаррибия выделил отдохнувший I корпус полковника Г. Нуньеса сначала окружить и разгромить 8 дивизию противника. По оценкам начальника штаба полковника Д.А.Мена гарнизон Бальивиана был занят пополнением своих рядов и строительством укреплений. По его мнению, со стороны I корпуса нельзя было ожидать активных действий. Потерпевшая поражение у каньяды Тариха 9 дивизия не принималась в расчет парагвайским командованием. Между тем численность этого соединения к началу мая была доведена до 14000 солдат. По плану Х.Ф.Эстигаррибии блокада Бальивиана с фронта была возложена на III корпус, а II корпус Р.Франко выводился в резерв на пополнение. Входившая в III корпус 2 кавалерийская дивизия была расформирована из-за трудностей ее обеспечения фуражом во внутренних районах Чако. Ее штабу были подчинены резервные формирования и составили резервную дивизию. Таким образом, к маю 1934 года в составе парагвайской армии имелись три корпуса, состоявшие из кавалерийской, резервной и восьми пехотных дивизий. Некоторую тревогу командования вызывало состояние парагвайских ВВС: 4 марта разбился еще один Фиат и число боеготовых истребителей снизилось до двух.

К концу апреля 1934 года предназначенный для наступления I корпус состоял из 2, 7 и 8 дивизий общей численностью в 6000 солдат. Наступление корпуса началось в последних числах апреля с охвата флангов противника. Однако наступающие вскоре осознали насколько хорошо боливийцы изучили урок Кампо Виа и каньяды Тариха. Все возможные пути обхода были перехвачены боливийскими укрепленными заставами, связанными со штабом II корпуса. Обладая необходимой информацией, боливийское командование впервые за время войны проявило активность и решительность. По приказу Э.Пеньяранды 9 дивизия должна была нанести удар по левому флангу парагвайцев. Исполняя приказ командующего, Ф.Баррос оставил 16 пехотный полк прикрывать Карандаити, а остальную часть дивизии перебросил на грузовиках на юг. Одновременно, к переходу в наступление подготовилась и 3 дивизия. Согласно замыслу Э. Пеньяранды, обе дивизии должны были перейти в наступление в северо-восточном направлении и фланговым ударом оттеснить части I парагвайского корпуса в безводные дебри Чако.

Тем временем, 2 парагвайская дивизия подполковника Р. Веры численностью в 2700 человек медленно обтекала северный фланг 8 дивизии противника, с трудом отражавшей фронтальные атаки 7 дивизии. Наступление частей Р.Веры замедлялось опорными пунктами боливийцев, налетами их самолетов и труднопроходимой местностью. Под давлением 7 дивизии боливийцы медленно отходили на северо-запад. Тем временем, действовавшая на левом фланге 8 парагвайская дивизия обнаружила перед собой концентрацию превосходящих сил противника и остановила наступление. Ее командир приказал перейти к обороне, прикрыв коммуникации корпуса. Несмотря на явную угрозу левому флангу наступающих, Х.Ф.Эстигаррибия приказал продолжать операцию по охвату 8 дивизии с северо-востока. По-видимому, он рассчитывал на медлительность противника и предполагал завершить разгром 8 дивизии раньше, чем начнется боливийское контрнаступление.Этому авантюристическому плану не довелось сбыться.

19 мая 9 боливийская дивизия при поддержке базировавшейся на Вилья Монтес авиации нанесла контрудар. Полковник Ф.Барриос разделил свои части на две колонны. Перваую из них возглавил полковника А.Ривас. В нее вошли 5 и 16 пехотные полки, усиленные эскадроном 5 кавалерийского полка. Вторая колонна под командованием майора Д. Роха включала 18 пехотный полк и оставшуюся часть 5 кавалерийского полка. В резерве командира дивизии находился 1 кавалерийский полк. Эскадрилья боливийских Хоков полностью овладела небом над каньядой. За последующие с 19 по 24 мая парагвайской авиаразведке ничего не удалось выяснить о событиях, складывающихся в расположении войск полковника Г.Нуньеса.

Наступление колонны майора Д.Роха сразу остановилось. Солдаты 18 полка наткнулась на занявший круговую оборону батальон двадцатитрехлетнего капитана Эстигаррибии, дальнего родственника парагвайского главнокомандующего. Как только были получены сообщения о начале наступления противника, парагвайское командование остановило операцию и приказало подполковнику Р. Вере оттянуть свою дивизию в исходное положение. Считая приказ Х.Ф. Эстигаррибии преждевременным, командир 2 дивизии, далеко обогнавший своего левого соседа - 7 дивизию, настаивал на продолжении наступления. Он полагал, что ему удастся охватить противника раньше, чем 9 боливийская дивизия прорвется в тыл. Только настоятельное требование штаба командующего, считавшего отступление единственным маневром, который может спасти 2 дивизию, заставило ее командира остановиться.

Утром 20 мая колонна А.Риваса вышла на дорогу Камачо-Санта-Фе в 60 км северо-западнее Камачо, а ее патрули продвинулись еще дальше. Один из них организовал засаду, в которую к полудню попала колонна парагвайских водовозов. Осознав, грозящую его корпусу опасность полковник Г.Нуньес приказал командирам 2 и 7 дивизий оттянуть все наличные резервы в тыл и восстановить связь с 8 дивизией. Полковник Г.Нуньес планировал нанести встречные удары с юга и севера по выдвигающимся в разрыв между дивизиями его корпуса колоннам полковника Ф.Барроса. Еще два батальона из резерва корпуса были выдвинуты для блокирования "тропы Франко", по которой можно было атаковать Камачо с запада. Тем временем, стали прибывать резервы. Первым в район боев прибыл батальон Куарента из II корпуса. Для ускорения передвижения батальону выделили 50 грузовиков, он был вынужден оставить свои полевые кухни на месте прежней дислокации. По пути батальон подвергся атакам боливийских Оспри и смог прибыть к месту боев только 22 мая. Тем временем, 21 мая командир 7 парагвайской дивизии подполковник Х.А.Ортис получил приказ начать отступление. Путь навстречу ему "прорубал" 1 саперный полк, срочно выдвинутый из армейского резерва. К востоку от отметки 64 километр саперы наткнулись на артиллеристов 1 группы, расчищавших тропу им навстречу. В 16:00 того же дня части 7 дивизии начали выходить из окружения. Первым вышел из окружения 17 полк Ита Ибате, а затем остальные части(11 Рубио Ну и 12 Ятаити Кора) и дивизионный обоз с артиллерией. К 3:30 следующего дня позиции 7 дивизии опустстели. В 9:00 вся вышедшая из окружения 7 парагвайская дивизия проскользнула к юго-востоку от позиций противника и установила связь с 8 дивизией. Вышедшие из окружения части сосредоточилась к северо-востоку от нее.

Отступая из мешка, полковник Х.А.Ортис не сообщил своему северному соседу, полковнику Р.Вере, о своем маневре. В это время на правом фланге 2 парагвайской дивизии появились части 3 дивизии противника. Ее колонна, состоящая из двух пехотных полков, обошла позиции Р.Веры с тыла и встретилась с частями 8 боливийской дивизии, занявшими к этому времени район расположения частей Х.А.Ортиса. К 17:20 вся 2 дивизия, состоявшая из 1, 3, 10 пехотных и 9 кавалерийского полков попала в неплотное кольцо окружения. Для того, чтобы ослабить жажду окруженных, парагвайское командование направило в расположение частей 2 дивизии три Потеза (N7,10 и 13), которые сбросили окруженным несколько глыб льда, а батальон Куарента попытался пробиться с юга. Его атака успеха не принесла, но овлекла внимание противника В ночь на 22 мая 10 пехотному полку, составившему авангард 2 дивизии, удалось нащупать брешь в кольце окружения. 22 мая в 2:00 сюда стали выдвигаться остальные полки, включая 12 грузовиков дивизионного обоза. Через два часа парагвайский авангард наткнулся на заградительную позицию противника( 3 дивизия) и ввязался во фронтальный бой, который затянулся до рассвета. Опасаясь налета самолетов противника командир дивизии приказал обозу рассредоточиться. 9 кавалерийский и 10 пехотный полки продолжали бой на отсечной позиции, а 1 пехотный полк застрял к северу от нее. Тогда Р.Вера приказал 3 пехотному полку обойти слева позицию противника. Во время боя командир Корралеса выбыл из строя и полковник сам повел полк в обход. Однако вместо того чтобы атаковать противника командир дивизии двинулся на юг, бросив на произвол судьбы остальные полки своей дивизии. 23 мая основные силы 3 полка и штаб дивизии во главе с полковником А.Росой достигли парагвайских позиций. Следом вышел и 1 пехотный полк, которому удалось обойти позиции противника, привлеченного боем у заграждений. В течение 22 мая боливийское командование подтянуло резервы и уплотнило кольцо вокруг 9 кавалерийского и 10 пехотных полков 2 дивизии. Только тогда командование 8 боливийской дивизии осознало, что основные силы противника выскользнули из мешка и приступило к уничтожению остатков 2 дивизии: Когда окруженным полкам стало ясно, что фланговой атаки Корралеса не будет, а командир дивизии бежал, их солдаты пали духом. Только небольшие группы солдат пытались просочиться сквоь окружение, а остальные 24 мая выкинули белый флаг и капитулировали. Еще через день, 25 мая, сдались в плен остатки батальона капитана Х.Эстигаррибии - 11 офицеров и 190 солдат. Только несколько из них прорвались через позиции 18 боливийского пехотного полка с гранатами в руках.

Победа принесла Ла-Пасу осязаемые результаты. В плен были захвачены 67 офицеров, старший из которых был майором, и 1389 солдат парагвайской армии. Пленные этой войны, шагавшие по пыльным дорогам Чако в тыл своего противника не испытали тех ужасов, которые принесла II мировая война. Это произошло потому, что для солдат и правительств Чакской войны не было строгих идеологических, расовых или классовых установок. Несмотря на национализм, охвативший два этих латиноамериканских государства с разным культурным укладом, политическими традициями и экономикой, ни одна из сторон не допускала массовых убийств или издевательств над пленными. Конечно, бывали случаи, когда пленных убивали во время партизанских рейдов, но это не стало традицией. Отношение фронтовых парагвайских частей к пленному противнику было корректным: часто победители предлагали сдавшимся воду, сухарь или сигарету. Отношение к военнопленным этой войны напоминало кодекс чести ХIХ века. По-видимому, это объяснялось еще и тем, что обе страны не могли оказать помощь своим попавшим в плен солдатам по линии Красного Креста из-за бедности и нехватки средств в общественных фондах.

Пленные боливийцы направлялись пешим порядком к Исла-Пой и далее к конечной станции узкоколейки, откуда перевозились по железной дороге в Пуэрто-Касадо. Оттуда транспортные суда перевозили в Асуньсьон. Во время марша только некоторые смельчаки бежали навстречу опасностям чакских дебрей. Отсутствие воды и дорог, болезни и голод не позволили многим из них достичь спасительной аргентинской границы или линии своих патрулей. Первоначально, многие из военнопленных были размещены в парагвайских тюрьмах, тяжесть содержания в которых была преувеличена боливийской прессой с подачи официального Ла-Паса. После Кампо Виа, когда парагвайские лагеря военнопленных оказались переполнены, правительство начало направлять боливийцев на работу в семьи, пославшие на фронт своих кормильцев. Колоко быстро освоились с привычным для них сельским трудом. Проживание на фермах позволяло им не только лучше питаться по сравнению с лагерем военнопленных, но и сохранить свою жизнб Впоследствии, некоторые из них остались в Парагвае, который с ХIХ века страдал излишком женщин. Несколько тысяч военнопленных парагвайцев оказались в еще более хороших условиях, чем их боливийские товарищи по несчастью. Офицеры перевозились в Ла-Пас самолетами, размещались в Colegio militar и попадали под опеку Генерального Штаба, изучавшего "секреты" противника. Солдаты на автомобилях были также переброшены под Ла-Пас, по которому они прошли маршем, доказывая зевакам успехи боливийской армии.

Всего I парагвайский корпус потерял в боях у каньяды Стронгест 1800 человек или 30% своего состава, несколько десятков грузовиков и артиллерию 2 дивизии. Это не только подняло боевой дух и престиж боливийских военных, которые показали, что умеют воевать без помощи гринго Г. Кундта. Однако следует отметить ряд ошибок верховного командования Боливии, которое ошибочно сосредоточило силы почти двух дивизий против одного батальона капитана Х.Эстигаррибии и позволило ускользнуть из мешка целой парагвайской дивизии. Если бы маневр 8 дивизии у 60 километра был бы осуществлен на сутки раньше, то 1 и 3 парагвайские пехотные полки также не смогли выскользнуть из мешка. В этом случае победа при каньяде Стронгест привела бы к полному разгрому I корпуса и, возможно, окончанию войны на условиях status quo ante bellum - у парагвайского командования не осталось бы достаточно сил, чтобы удерживать в своих руках оперативную инициативу, и готовить войска к реваншу.

Генерал Х.Ф.Эстигаррибия сделал выводы из поражения при каньяде Стронгест. Бои показали изменения происшедшие с боливийскими солдатами и офицерами со времени Кампо Виа. Он осознал опасность обхода превосходящих сил противника с фланга. В тактическом плане была выявлена настоятельная потребность в улучшении связи как на дивизионном, так и корпусном уровне. Удачная работа 1 саперного полка, позволившего вывести всю 7 дивизию из мешка положила начало широкому использованию этих частей в боевой работе. Постепенно организация парагвайской дивизии упрощалась, при этом резко улучшалась ее маневренность. К концу войны штатный состав дивизии предусматривал наличие трех полков (пехотных или кавалерийских) и дивизионной роты, включавшей инженеров, связистов и автотранспорт.. Артиллерия продолжала действовать в составе 4 артиллерийских групп. Были проведены новые перестановки в высшем военном командовании парагвайской армии, но, в целом, кадровая политика командующего не изменилась: ни один коренной парагваец за годы войны не получил звания генерала. Полковники командовали корпусами, представлявшими собой скорее бригады, а подполковники - дивизиями, фактически - полками. За редкмим исключением, командиры полков имели чин майоров, а батальонов и групп - капитана. Роты и батареи возглавлялись лейтенантами, а взводы - альфересами или старшими сержантами. Такая практика назначений на должности уменьшила разрыв внутри командного состава и демократизировала армию. Она же сделала возможным выдвижение на должность талантов из народа. Вместе с тем, она укрепляла исключительное положение Х.Ф.Эстигаррибии в армии. Это не нравилось многим профессиональным военным и способствовала росту бонапартистских настроений среди них. Либеральное правительство Э.Айялы само готовило себе могилу.

Не прошло трех дней со времени капитуляции остатков 2 дивизии, как парагвайское командование начало новую операцию. 28 мая резервная дивизия, усиленная 2 саперным полком, вместе с 6 пехотной дивизией начали новое наступление при поддержке авиации и артиллерии. Во время одного из авианалетов 6 парагвайских самолетов (4 Потеза и 2 Фиата) были атакованы 11 боливийскими Оспри и Хок II. После воздушного боя, длившегося 20 минут, парагвайским авиаторам удалось оторваться от противника. Продвинувшись по дороги Франко до отметки 128 километр(от Камачо), обе парагвайские дивизии неожиданно атаковали позиции 3 боливийской дивизии. Эта атака имела ограниченный успех: парагвайцам удалось отбросить передовые посты противника на 4 километра от дороги. Отступив к своей главной позиции, 3 дивизия смогла закрепится и отбила все атаки противника. Большую помощь 3 дивизии в отражении атак противника оказала смешанная эскадрилия майора Х.П.Коэлье, состоявшая из нескольких Оспри и Хок II. Она базировалась в Куруренде, всего в 30 километрах от места боев. Авианалеты боливийских самолетов несколько раз исправляли критические ситуации. К 8 июля боевой порыв парагвайцев стал выдыхаться, а через два дня они вовсе прекратили свои атаки. Это неудачное наступление, получившее название боя у Кондадо, стоило парагвайцам 1700 человек.

8 июля в наступление на Бальивиан перешел III парагвайского корпус, который с воздуха поддерживали 4 Потеза. В этот день на фортин были сброшены 120 бомб, треть из которых повредили ВПП. Во время налета на полевом аэродроме находилось 7 самолетов Кэртис-Райт, но они оказались не готовы к вылетам. Другие бомбы полностью разрушили склады горючего, оставив на некоторое время транспорт боливийцев в неподвижности. Парагвайцам удалось вклиниться в оборону I боливийского корпуса, но своевременно переброшенные подкрепления ликвидировали прорыв. Контратаки боливийцев проводились при поддержке авиации, базировавшейся на Куруренду. Несмотря на то, что положение было восстановлено, положение боливийского гарнизона становилось все более угрожающим, поскольку парагвайские войска с востока нависали над его основной коммуникацией - дорогой, связывавшей Бальивиан с Вильей Монтес.

После этих боев военный министр Х.А. Кирога прибыл в Бальивиан с инспекцией. С 14 по 18 июля он изучал систему укреплений, проводил смотры и беседовал с защитниками фортина, что вызвало недовольство командира корпус. Истинной целью прибытия военного министра на фронт стало выяснение мнения офицеров и солдат I корпуса по вопросу оставления Бальивиана. Это предложение отстаивала чешская военная миссия, прибывшая по приглашению президента на смену Г.Кундту. Она настоятельно рекомендовала оставить фортин и тем самым сократить линии снабжения, что освободило бы значительное количество задействованных в этом солдат.

Свободные силы можно было направить на создание мобильных резервов и усиление вновь сформированного III боливийского корпуса. Главным противником эвакуации был командир I корпуса и комендант Бальивиана полковник Д. Торо, который противился любому ослаблению подчиненных ему войск. Поскольку в условиях Латинской Америки количество подчиненных генералу войск определяло его политический вес, Э.Пеньяранда, Д.Торо и их клика всячески препятствовали увеличению сил III корпуса, которым командовал верный Саламанке генерал Х.Л.Ланза. Его корпус, в задачу которого входило обеспечение северного направления по силе уступал взятым в отдельности дивизиям первых двух корпусов. Несмотря на распоряжение президента, в него в последнюю очередь направлялись подкрепления

Тем временем, остановленный на тропе Франко Х.Ф.Эстигаррибия не оставил попыток глубоко охватить боливийские войска под Бальивианом. 28 июля парагвайские инженеры закончили строительство новой дороги к Пикуибе, откуда открывался путь к реке Парапети. Вскорее сюда была выдвинута 6 парагвайская пехотная дивизия, а следом и весь II корпус. В его состав была включена наименее пострадавшая в предыдущих боях 8 пехотная дивизия из состава I корпуса, а также резервная дивизия. Общее число солдат в распоряжении полковника Р.Франко достигло 8000 человек. Его марш-маневр прикрывался с воздуха почти всеми боеспособными парагвайскими самолетами, базировавшимися на Команчако и Муньос Это привело к новым столкновениям в воздухе. Боливийская авиация к этому времени была разделена на две боевые группы, базирующиеся в Вилле Монтес (Grupo Aereo) и Карандаити (Grupo Aereo Santalla). Обе ВПП располагались примерно в 150 километрах от линии фронта12 августа у фортина Флорида произошел бой между Оспри N78 майора Рафаэля Пабона и парагвайским Потезом N11, в котором оба самолета были повреждены. Однако если парагвайскому летчику удалось довести свой самолет до базы, то боливийский самолет упал и разбился, а сам знаменитый пилот погиб. Его гибель негативно повлияла на боевой дух Авиационного корпуса, что проявилось в снижении его активности.

С началаавгуста основные силы парагвайской действующей авиации перебазировались из Муньоса севернее. В ходе кампании 1934 года она использовала три ВПП: Пикуиба, Камачо и Ирендага. Налетам парагвайских Потезов стали подвергаться боливийские позиции у Лобрего, Эль Кармен, Карандаити и Ирендагой. Однако удары парагвайских ВВС все менее и менее становились эффективными - превосходство боливийской авиации в воздухе все возрастало. В сентябре Авиационный корпус, который возглавил полковник Р.Хордан, получил новые мощные многоцелевые самолеты Кэртиса Сайклон Фалкон, заменившие старые фоккеры и бреге. Основные силы истребительной эскадрилии первоначально базировалась далеко за линией фронта в Эль-Альто, главной базе ВВС. С возрастанием интенсивности боев Фальконы были переброшены ближе к фронту. В боях приняли участие только 5 машин, а остальные были потеряны в различных авариях. Благодаря их наличию, двух оставшихся в строю парагвайских Фиатов и единственного Фалькона было явно недостаточно, чтобы бороться за господство в воздухе. Они могли лишь совершать разведывательные вылеты и эскортировать оставшиеся исправными Потезы. Последние использовались для нанесения локальных бомбовых ударов.Очевидная слабость истребительной авиации заставила парагвайское командование вернуть в строй оставшиеся боеспособными Вибо. Они использовались исключительно для эскортных миссий.

15 августа авангардная 6 пехотная дивизия под личным руководством подполковника Р. Франко перешла в наступление.Ее авангард неожиданно атаковал и наголову разбил, расположенный на дороги Камачо-Вилья Монтес отряд полковника В.Мендеса, ветерана Чако, состоявший из шестисот бойцов. Сто пятьдесят из них погибли, а три сотни попали в плен. Эта победа открыла II корпусу путь вглубь боливийской обороны: к Карандаити и Пикуибе. Через два дня беспрепятственно продвигавшиеся по дороге на север части 6 дивизии заняли Ирендагу и Эль Крусе. Следом за ними продвигался весь II корпус, в который были включены 8 пехотная и резервная дивизия. Во время безостановочного продвижения парагвайскими патрулями были захвачены еще не менее двухсот болтивийских солдат.

Как только генерал Э.Пеньярада получил информацию о стремительном продвижении войск противника на север, он срочно вызвал командиров корпусов в Самайхуату, куда из Муньоса переместилась полевой штаб боливийской армии. На этом совещании было решено используя растянутость наступающих частей противника нанести ему контрудар. Для его осуществления было решено привлечь II и III корпуса. Главная роль отводилась II корпусу, имевшему в своем составе 7000 человек. По плану Э.Пеньяранды, согласованному с чехословацкими военными советниками, его ударная группа в составе двух артиллерийских батарей, трех кавалерийских и четырех пехотных полков наносила удар по открытому правому флангу противника в то время, как два пехотных полка генерала Х.Л. Ланзы при поддержке всей артиллерии корпуса сковывали 6 парагвайскую дивизию с фронта. Реализация этого замысла привела бы весь II парагвайский корпус к разгрому.Жаждавший лавров победителя Д.Торо при поддержке своего друга, начальника оперативного отдела штаба армии А.Родригеса добился своего перемещения с поста коменданта Бальивиана на должность командующего ударной группой. Командиром I корпуса был временно назначен "герой" Питиантуты О.Москосо, достигший к этому времени чина полковника.

5 сентября началось боливийское контрнаступление. Пехота Ланзы атаковала с фронта 6 пехотную дивизию противника, а кавалерия Д.Торо перерезала дорогу Карандаити -Пикуиба и захватила семерых пленных. Д.Торо сообщил в своей реляции штабу армии о победе, новом Танненберге. На это сообщение даже его друг Родригес иронически ответил, что для этого войскам Д.Торо надо взять в пятьсот раз больше пленных. Парагвайские полуокруженные части медленно отступали под давлением превосходящих сил неприятеля. Однако боливийской ударной группе не хватало сил, чтобы взять парагвайцев в тесное кольцо окружения. Тем временем, навстречу 6 парагвайской дивизии выдвигались 8 и резервная дивизии, которым удалось восстановить связь. Стояла страшная жара, и в связи с этим парагвайское командование сосредоточило на этом направлении более сотни грузовиков для полноценного снабжения отступающих войск III корпуса. Положение для парагвайских частей складывалось настолько тяжело, что Х.Ф.Эстигаррибия запросил министра иностранных дел о возможности прекращения огня.

Не желавший упустить победу полковник Д.Торо прибыл в Карандаити за подкреплениями. Во время его отсутствия отсеченная от основных сил III корпуса 6 дивизия смогла расчистить тропу и обойти позиции боливийской ударной группы с востока при полном бездействии со стороны боливийской авиации. В руки торжествующего противника попали 41 пленный, 7 разбитых орудий и остовы 24 сожженных грузовиков. Части трех потрепанных дивизий III корпуса отошли от Ирендаги к Алгодоналу. После месяца напряженных боев они испытывали недостаток буквально во всем. Однако на отвод их в тыл не было времени, и парагвайское командование стало их пополнят прямо на линии фронта. Тем временем, полковник Д.Торо добился подкреплений и реорганизации своей ударной группы в отдельный кавалерийский корпус. Его части были укомплектованы 7000 отборных поголовно грамотных солдат, ветеранов войны в Чако Входящие в корпус полки составляли армейскую элиту, были полностью моторизованы и, вследствие этого, обладали на порядок более высокой подвижностью, чем измотаные в боях части Р.Франко.

После выхода 6 дивизии из окружения кавалерия Д.Торо последовала за ней и перехватила коммуникации уже всего II корпуса, попавшего в новое окружение. Только наличие в обозе корпуса 20 грузовиков с водой на время спасло солдат Р.Франко от жажды, но выдача воды снизилась до половины литра на человека. Для помощи II корпусу Х.Ф.Эстигаррибия привлек все наличные резервы, артиллерию и авиацию. 12 сентября парагвайским самолетам (Потез и два Фиата) удалось отогнать два боливийских Оспри, летевших бомбить окруженные части III корпуса. Вслед за этим после пятиминутной артиллерийской подготовки при поддержке сосредоточенного пулеметного огня боливийские позиции извне атаковал 1 кавалерийский полк, составлявший армейский резерв. Он прорвал неглубокую внешнюю оборону противника и быстро продвинулся на северо-восток, где установил связь с частями Р.Франко.

В пробитый узкий корридор устремились парагвайские транспортные колонны, доставившие II корпусу боеприпасы, продовольствие и воду. На обратной пути они брали назад тяжелое оружие, раненых и больных. К вечеру к месту прорыва в окрестностях фортина 27 ноября были собраны свежие боливийские части. После нескольких часов упорного боя они ликвидировали прорыв. Солдаты 1 кавалерийского полка отошли на исходные позиции, прикрывая последнюю колонну грузовиков, следовавших на юг. Лихая операция 1 кавалерийского полка спасла части II корпуса от капитуляции. Пробившиеся вместе с всадниками Валуа Риваролы грузовики доставили Р.Франко все необходимое для продолжения борьбы в окружении.

После восстановления боеспособности II корпуса части Д.Торо оказались зажатыми между парагвайскими корпусами и потеряли маневр. Боливийскому кавалерийскому корпусу едва хватило сил блокировать основные дороги в этом районе Чако. Тем временем, Р.Франко начал готовить свои войска к выводу из окружения и расчищать дорогу к позициям кавалерийского полка Чукисака. 23 сентября на его участке II корпус начал при поддержке авиации прорыв из кольца окружения. На помощь обороняющимся частям кавалерийского корпуса вылетели два Оспри. При подлете к цели они были перехвачены двумя парагвайскими Фиатами и обратились в бегство. Один из боливийских самолетов был сильно поврежден пулеметным огнем в ходе последнего воздушного столкновения Чакской войны и совершил аварийную посадку Его экипаж. в составе лейтенанта А.П.Солдана и альфереса С.Морено спасся. Лишившийся авиационного прикрыия полк Чукисака был полностью разгромлен и бежал, оставив на поле боя все свое вооружение, более 250 убитых и около сотни пленных. После этого все части корпуса в полном порядке отошли на юг к Ирендаге.

Августовские и сентябрские бои проходили при сорокаградусной жаре и противостоящие стороны были сильно измотаны. Однако семь тысяч ветеранов корпуса Д.Торо , несмотря на значительное превосходство в выучке, маневре и вооружении не смогли уничтожить по частям наполовину составленный из новобранцев корпус Д.Франко. Ответственность за провал плана окружения лежит не на самом полковнике, который блестяще осуществил запланированный маневр, а на командовании II и III боливийских корпусов, не оказавших нужного давления на противника с фронта и фланга. Не на должной высоте проявил себя и полковник А.Родригес, выпустивший из своих рук координацию операций трех боливийских корпусов.

После каньяды Стронгест и Альгодонала многим иностранные военным наблюдателям показалось, что наступательный порыв парагвайских войск закончился и на фронте наступил перелом. К этой мысли склонялись и чешские военные эксперты. По их мнению, интенсивные бои, растянувшиеся с июля по сентябрь должны были обескровить противника и поставить его снабжение на грань краха.Это мнение вызвало определенное умиротворение в окружении генерала Э.Пеньяранды. Несмотря на настойчивые требования Д.Саламанки он рассчитывал переформировать свои войска и возобновить активные боевые действия летом 1934/35 года.

Однако парагвайское командование не дало ему расслабиться. 5 октября 1 кавалерийская дивизия застала врасплох гарнизон фортина Ингави, составленный из частей III корпуса. Парагвайским кавалеристам достались сотни пленных и большое количество оружия. Военное равновесие на фронте вновь было восстановлено.

2. Падение Даниэля Саламанки.

Президент посещает ставку военного командования. Чешская военная миссия. Попытка кадровых перемещений. Новое наступление парагвайцев.Эль-Кармен.Оставление Бальивиана. Путч в Каса Стад и отставка Д.Саламанки..

23 сентября боливийский президент и его новый военный министр Фернандо Гуачалья прибыли в Тариху на очередное совещание с генералом Э.Пеньярандой и его штабом. Поводом для встречи стало обсуждение положения под Альгодоналом, где ситуация складывалась уже не в пользу боливийского оружия, хотя военное командование не хотела признать это. Президент прибыл с явным намерением сместить с поста начальника штаба личного друга Э.Пеньяранды, полковника Ф.Риверу, который, по мнению чешских советников, не соответствовал занимаемой должности.На этот раз Д. Саламанку и его министра сопровождал большой отряд карабинеров. Президент мог рассчитывать на их полную лояльность, поскольку полицейское руководство уже давно конкурировало с военными в борьбе за политическую власть в стране. Таким образом, выделив для охраны президента значительные силы, высшие полицейские чины, рассчитывали ослабить вышедшую из-под контроля армейскую верхушку. В отличие от обываателей Тарихи, тепло встретивших традиционно одетого в черное президента, военные приветствовали его с холодной корректностью. Совещание со старшими офицерами проводилось в префектуре на центральной площади. Несмотря на весну и поздравительные выкрики из толпы, собравшейся на площади, на встрече господствовал дух недоверия и взаимной антипатии.

С первых минут совещание превратилась в перепалку между президентом и командующим о вопросах субординации, а также праве назначать начальника штаба боливийской армии. Этот разговор происходил в присутствии членов кабинета и нескольких офицеров штаба. Несколько раз собеседники переходили на повышенный тон, но вмешательство министра обороны снижало накал страстей. В конце концов, было принято решение сменить начальника оперативного отдела штаба армии полковника А.Родригеса. На следующий день в Тариху прибыли вице-президент Л.Техада Сорсано и начальник штаба полковник Ф.Ривера, которые включились в обсуждение военной обстановки. Совещание началось с изучения реляции Д.Торо об овладении Альгодоналалам. Даже невоенным специалистам было ясно, что операция по окружению III корпуса потерпела полную неудачу. Этот доклад вызвал у главы государства вопрос о том, кто назначил полковника на должность командира кавалерийского корпуса без санкции президента. Э.Пеньяранде и Ф.Ривере с большим трудом удолось отстоять своего влиятельного союзника. Зато им пришлось уступить в вопросе о смене руководства штабом. По согласованию сторон, начальник оперативного отдела полковник А.Родригеса получал чин генерала и назначался командиром 2 пехотной дивизии, размещенной в столице, а Ф.Ривера должен был подготовить дела для передачи О.Москосо.

Д. Саламанку очень волновала судьба Бальивиана. Если в начале 1934 года он настаивал на удержании фортина любой ценой, то под влиянием чешских военных советников его мнение кардинально изменилось. На встрече в Тарихе он стал требовать максимального ослабления гарнизона фортина с целью создания маневренного резерва. Генерал Э.Пеньяранда резонно заметил, что гарнизон Бальивиана сдерживает лучшие части парагвайской армии, а подвижный резерв уже создан - это кавалерийский корпус. 24 сентября стороны так и не пришли к окончательному решению по этому вопросу. Безусловно, гарнизон Бальивиана сковывал шесть парагвайских дивизий, которые не могли двинуться на север Чако не опасаясь удара во фланг и тыл, но с другой стороны части двух парагвайских корпусов нависали над единственной коммуникационной линией с Вильей Монтес. При недружественном нейтралитете Аргентины это грозило Седаном.

24 сентября Д.Саламанка улетел назад в Ла-Пас так и не решив не одного вопроса. При его проводах дух военного путча прямо витал в воздухе. Ирония судьбы заключалась в том, что неудачный "Танненберг" Д.Торо под Альгодоналом отложил его на неопределенное время, поскольку успехи парагвайской армии роняли престиж военных и усиливали власть президента. Не доверяя высшему военному командованию, президент завязал контакты с Чехословакией, которая поставляла его армии лучшее оружие, чем англичане, и игнорировало запреты Лиги Наций. По приглашению Д.Сламанки в страну прибыла чешская военная миссия во главе с генералом Плучеком. Первоначально она насчитывала несколько человек, но позже ее состав превысил четыре десятка сотрудников. Кроме, полутора десятков военных советников в ее состав входили врач и два инженера, а также несколько специалистов по разведке. С ее прибытием при президенте образовался своеобразный аналитический штаб, который не только анализировал сообщения с фронта, но и пытался наладить работу тыла и организовать сбор разведывательной информации.

27 сентября в расположенную между Вильей Монтес и Баливьяном ставку Э.Пеньяранды в Самайхуате прибыл вице-президент Л.Т.Сорсано для участия в совещании высших армейских офицеров. Это было первое посещение им театра военных действий. На этом совещании присутствовали генерал-квартирмейстер Х. Санхинес, командиры корпусов и штабные офицеры. Старшие офицеры в очередной раз потребовали прекратить вмешательство президента в ведение боевых операций и отменить приказ о переводе полковника А.Родригеса. В совместном заявлении офицеров главе государства предлагалось осуществлять руководство вооруженными силами исключительно через командующего армией, генерал-квартирмейстера, начальника штаба и министра обороны. Основным аргументом для отстранения гражданской администрации от контроля над военными стала "неясность целей войны". Оказавшись перед лицом военной оппозиции Л.Т.Сорсано сробел и пообещал отстаивать точку зрения руководства армии перед президентом. На следующий день от отбыл в Ла-Пас.

29 сентября вице-президент изложил ультиматум Самайхуаты в Квемадо. Выслушав доклад Л.Т.Сорсано Д.Саламанка проявил свойственную ему решительность. Он немедленно издал приказ о переводе А.Родригеса во 2 дивизию и обратился к наруду с декларацией о цели войны. Главными из них были полное отвоевание Чако и занятие порта в судоходной части реки Парагвай. В случае начала мирных переговоров с Парагваем президент ставил перед своими дипломатами задачу при любых обстоятельствах получить Пуэрто-Пачеко (Баия-Негру)

Опубликование этой декларации не стало неожиданостью ни для армии, ни для всей нации, поскольку неоднократно комментировалось в прессе. Выдержанное в ультимативном тоне оно стало прекрасным аргументом парагвайской стороны в Лиге Наций. Несколько обескураженые решительными шагами президента, фрондеры из Самайхуаты продолжали игнорировать его распоряжения: А.Родригес проигнорировал приказ о переводе в Ла-Пас и остался исполнять обязанности начальника оперативного отдела. Неожиданно для себя президент обнаружил, что не может заставить военных исполнять приказы. Тем временем, офицеры из Самайхуаты становились все самоуверенне по мере того, как снижалась интенсивность атак противника. Только неожиданное падение Ингави на время обезопасило президента.

В течение дождливого октября 1934 года противики готовились к возобновлению активных операций на севере Чако. Боливийская военная верхушка нуждалась в военной победе, чтобы нейтрализовать президента, и активно занималась подготовкой новой операции. Кавалерийский корпус полковника Д.Торо состоял из двух вновь сформированных кавалерийских дивизий, командирами которых были назначены подполковники А.Риваса (1) и А.Айороа(2). Численный состав корпуса вырос вдвое. В течение всего октября кавалерийские подразделения Д.Торо методично выдвигались к Ирендаге, готовясь к решающему броску. 80-километровую брешь между I и II корпусами должен был прикрыть вновь формируемый резервный корпус в составе 1 и 2 резервных дивизий(по другим данным, они имели порядковую нумерацию 10 и 11) Его командиром был назначен переведенный из Баливьяна О.Москосо, в подчинении которого находилось 9000 человек. Однако сил для прикрытия всей линии не хватало, и поэтому его части заняли примерно 20-километровую полосу обороны на наиболее вероятном направлении к востоку от каньяды Эль Кармен наступления противника. Ближайшие части соседей О.Москосо располагались в 30 километрах к северу и югу от его позиций. По мнению полковника А. Родригеса, резервный корпус создавал угрозу правому парагвайскому флангу, выдвинутому далеко на север, в то время как левый застрял у Бальивиана. Согласно его плану, после того, как обозначится успех кавалерии Д.Торо полковник О.Москосо должен был ударить во фланг отступающему противнику и овладеть Камачо. Оперативным отделом армии предполагалось, что частям резервного корпуса противостоит потрепанная в предыдущих боях резервная дивизия, численностью до трех тысяч человек. В своих расчетах полковник А.Родригес ошибался, поскольку против резервного корпуса парагвайское командование сосредоточило I корпус под командованием полковника Х.Фернандеса в составе 2 ,7 и 8 дивизий, а резервную дивизию направило к Ирендаге.

Пополнив в течение октября ряды своего корпуса до 14000 человек, а в полках лошади были заменены грузовиками. Наступление на Ирендагу было задержано до 6 ноября из-за обильных дождей. Осадки сделали дороги в Чако непроезжими, а моторизованые части кавалерийского корпуса малоподвижными. Наступление осуществлялось двумя колоннами. Южную составила 1 кавалерийская дивизия подполковника А.Риваса, а северную - 2 пехотных полка 3 дивизии и 2 кавалерийская дивизия подполковника А.Айороа. Им противостоял II корпус Франко, из состава которого была забрана 8 пехотная дивизия. Оставшиеся в его распоряжении резервная и 6 пехотная дивизии насчитывали пять тысяч солдат. 6 октября президент Э.Айяла посетил Х.Ф, Эстигаррибию на его передовом командном пункте под Бальивианом. Во время их встречи обсуждались положение на севее Чако. С появлением подвижного корпуса Д.Торо операции в этом районе приняли строго оборонительный характер, несмотря на все тактическое мастерство полковника Франко. За октябрь солдаты Р.Франко укрепились в Ирендаге и нашли новые колодцы. Это позволило снять грузовики с доставки воды и направить на снабжение войск снаряжением и боеприпасами. Благодаря искусной маскировке штабу Р.Франко удалось дезинформировать противника. Полковник А.Родригес уверенно информировал Д.Торо о том, что его кавалерии противостоит только 6 парагвайская пехотная дивизия, а резервная дивизия находится у Эль Кармен.

План Д.Торо состоял из нескольких этапов. В начале боя пехота 3 дивизии при поддержке артиллерии должна была сковать с фронта части противника. В то же время обходные колонны кавалерийских дивизий должны были обойти позиции противника, разгромить их тылы и перерезать их коммуникации. Выставив небольшой отряд для отражения попыток деблокады главные силы обеих дивизий должны были нанести удар по частям Р.Франко с тыла и заставить их капитулировать. 8 ноября в 4:00 кавалерийские колонны атаковали II парагвайский корпус. В авангарде частей А.Риваса наступал полк Ингави, а А.Айороа - Кастрильо. После упорных боев кавалерийские дивизии замкнули кольцо окружения к вечеру 9 ноября. Во время их встречи произошла досадная ошибка: кавалеристы авангардных полков вступили друг с другом в перестрелку и понесли тяжелые потери. На помощь II корпусу Х.Ф.Эстигаррибия бросил 2 саперный полк и отряд Сосса. Однако несмотря на дезорганизацию боливийским частям удалось отбить все атаки деблокирующей колонны. Однако парагвайская атака сделала свое дело, оттянув значительные силы противника от внутреннего кольца окружения. На следующий день на единственную боливийскую роту с севера навалились более 5000 патапилас Р.Франко. После скоротечного рукопащного боя в наскоро отрытых боливийцами траншеях путь на Пикуибу был открыт. Д.Торо удалось нагнать хвост колонны и захватить отставших солдат. Всего же частями корпуса в ходе боев было захвачено примерно 400 пленных и 50 грузовиков. Эта небольшая победа усыпила бдительность боливийцев.Части 2 корпуса продолжили отступление на юг, заваливая дороги. Действия Р.Франко оттянули на себя все подвижные части боливийцев и два их лучших корпуса( 2 и кавалерийский), развязав руки Х.Ф.Эстигаррибии в долине Пилькомайо.

Парагвайское командование еще в сентябре начало готовить операцию по уничтожению резервного корпуса полковника О. Москосо. Во время посещения президентом передового командного пункта Х.Ф.Эстигаррибии в окрестностях Бальивиана обсуждались наступательные операции в долине Пилькомайо. Несмотря на настойчивые требования Э.Айялы командующий наотрез отказался штурмовать Бальивиан в лоб. Вместо этого он готовил другую операцию и хотел воспользоваться тем, что обе резервные дивизии ( 1 и 2 или, по другим данным, 10 и 11) не закончили свое формирование и едва насчитывали по 4 тысячи человек. Фланги О.Москосо не имели контакта с соседними корпусами, а разрывы охранялись патрулями. Пока силы Торо сражались под Альгодоналом и Ирендагой парагвайские саперы прорубили под строжайшим секретом тропу, выводящую их прямо в тыл противника. Паралельно с ними разведывательные партии I парагвайского корпуса выискивали наиболее удобные маршруты движения обходных колонн.

Разгром корпуса О.Москосо рассматривались Х.Ф.Эстигаррибией как решение проблемы Бальивиана. Уничтожение противника ставило под угрозу связь фортина с тылом и могло привести к окружению I боливийского корпуса. Однако медлить с проведением операции было тоже нельзя, поскольку корпус Р.Франко с трудом сдерживал противника. При дальнейшем промедлении или неудаче операции обеим парагвайским корпусам грозил разгром по частям. В канун операции, 6 ноября разбился очередной Оспри, использовавшийся для целенаведения юнкерсов. Ослабленные боливийские ВВС не смогли разведавать с воздуха концентрацию войск противника. 12 ноября одина из поисковых партий I корпуса захватила в плен начальника штаба 1 резервной дивизии майора К. Камачо, который выдал штабу Х.Фернандеса дислокацию войск и план оборонительных позиций корпуса. О пропаже начальника штаба в резервном корпусе узнали очень быстро, и командир 1 резервной дивизии подполковник Закариас Мурильо отдал приказ от отводе частей дивизии на вторую линию обороны. Однако только что вступивший в должность О.Москосо, страдавший при принятии отвественных решений нерешительностью, решил посоветоваться с Э.Пеньярандой.

В ночь с 10 на 11 ноября колонны 2 и 8 дивизий уже выступили из районов сосредоточения мест своего расположения и двинулись в обход позиций противника. 13 ноября 3 парагвайский пехотный полк занял восточный край каньяды Эль Кармен, протянувшейся на 30 километров с юго-востока на северо-запад глубоко в тылу противника. Другие парагвайские подразделения просочились сквозь позиции противника и расчленили его оборону. К концу дня обе резервные дивизии оказались изолированы и потеряли связь друг с другом. Как только О.Москосо осознал боевую обстановку, он начал стягивать все боеспособные тыловые части и наличные резервы к каньяде Оруро. Вместе с ускользнувшими из мешка солдатами ему удалось собрать более 2000 человек и прикрыть дорогу Бальивиан- Ибибобо. Его подчиненные также не теряли времени даром. Утром 14 ноября частям 2 резервной дивизии полковника Вальтера Мендеса удалось разорвать тонкое кольцо войск противника вокруг 1 резервной дивизии. Однако вместо того, чтобы удержать брешь для прохода через нее частей Мурильо, солдаты Мендеса вошли в мешок и присоединилась к окруженным. Парагвайцы не атаковали противника, но постоянно наносили по нему авиационные и артиллерийские удары. Исчерпав все возможности сопротивления и запасы воды, обе окруженные дивизии резервного корпуса капитулировали 17 ноября 1934 года. Победителям достались 4000 боливийских солдат и офицеров с исправным вооружением двух дивизий, а еще 2669 человек остались лежать у каньяды Эль Кармен.

Появление на каньяде Оруро частей I корпуса, переброшенных из фортина Бальивиан, не позволило I парагвайскому корпусу развить успех. Другой причиной, вызвавшей ослабление напора парагвайцев у Оруро стало очередное наступление корпуса Д.Торо у Пикуибы. Положение было настолько серьезным, что Р.Франко была возвращена 8 дивизия. Третьим фактором , затруднившим развитие успеха, стало роявление на фронте новой эскадрильи Punta de Alas (Раскрашенные Крылья), вооруженную "юнкерсами". Она приняла свое боевое крещение в боях над Эль-Кармен с 13 по 22 ноября. Появление этих бомбардировщиков в воздухе Чако серьезно затруднило наступление парагвайцев. За один вылет Раскрашенные Крылья вываливали на головы противника до 2 тонн авиабомб. Эти самолеты наносили бомбовые удары с высоты недоступной для парагвайских ПВО и были практически неуязвимы

Поражение у Эль Кармен в корне изменило обстановку на фронте. Парагвайцы получили необходимые трофеи и использовали их для восполнения потерь вооружении, понесенных в боях под Бальивианом, Альглдоналом и Ирендагой. Парагвайские авангарды с северо-востока приблизились к дороге Вилья Монтес - Бальивиан. Эта опасность привела Э. Пеньяранду к неприятному для него решению об эвакуации фортина. Военная цензура не дала просочиться в прессу информации о реальных размерах катастрофы у Эль Кармен. Вместо этого официальная пресса сообщала об успешных боях кавалерийского корпуса, очистившего север Чако от вторгнувшихся туда войск противника. На фоне успехов кавалерии Торо прессе удалось сгладить реакцию боливийской общественности на падение боливийского форпоста в Чако - Бальивиана. Отступление I, II и остатков резервного корпусов прикрывала 8 дивизия под командованием майора Германа Буша при поддержке авиации. Когда торжествующие солдаты III парагвайского корпуса вошли в Бальивиан, выяснилось, что противник уничтожив все свои запасы и сооружения, отступил в полном порядке. Высланные патрули сообщили, что колонна Г.Буша сильно оторвалась от преследователей. Штабу Х.Ф. Эстигаррибии стало ясно, что сковать с фронта отступающие части противника не удасться и, следовательно, операция на полное окружение невозможна.

Если поражение при Кампо Виа рассматривалось многими боливийскими офицерами как личное поражение гринго Кундта, то Эль Кармен подействовало на них обескураживающе. Стараясь скрыть размах поражения Э.Пеньяранда только 16 ноября сообщил президенту о событиях у Эль Кармен. На следующий день он информировал Ла-Пас о том, что около 2/3 солдат резервного корпуса избежали окружения. Однако после парагвайского сообщения о пленении двух дивизий его цифра снизилась до 50%. Анализировавшие доклады, поступавшие из Самайхуаты, офицеры чешской военной миссии указали президенту Боливии на их неполноту. Дальнейший ход событий в долине Пилькомайо: оставление Бальивиана и отход войск к северу, еще больше убедил Д.Саламанку в его правоте. В этих условиях он решил пойти на открытую конфронтацию с военными, считая, что все козыри против Э.Пеньяранды у него на руках.

25 ноября Д.Саламанка отбыл в Виллу Монтес вместе с вновь избранным вице-президентом Рафаэлем де Угарте. Их сопровождали военный министр Д.Канелас, генрал Х.Л. Ланса и нескольких других офицеров. Президент был настолько уверен в своих силах, что вместо отряда карабинеров его сопровождали только 8 охранников. В Вилье Монтес его встретил генерал-квартирмейстер Х.Санхелес, проводивший прибывших в Каса Стадт, который представлял собой швейцарское шале, построенное для высших чиновников СОКОБ. Сюда почти сразу же прибыл начальник оперативного отдела А.Родригес с целью, проинформировать высоких гостей о состоянии дел на фронте. Поскольку последний игнорировал приказ президента о назначении начальником 2 дивизии, Д.Саламанка отказался принимать доклад, и А.Родригесу пришлось представить свое сообщение генералам Х.Лансе и Д.Канеласу. После доклада он направился к Д.Торо, где рассказал о позиции президента.

После обеда Д.Саламанка информировал присутствующих о том, что на следующее утро Э.Пеньяранда будет сменен генералом Х.Лансой. Понимая, что он непопулярен в офицерском корпусе, последний начал отказываться от должности и предложил назначить командующим армией Б.Бильбао Риоху. Однако президент заупрямился и не захотел менять своего решения. Затем он продолжил перестановки и назначил начальником армейского штаба подполковника Луиса Аньеса. Вечером того же дня генерал Э.Пеньяранда получил приказ прибыть в Вилью Монтес. В Самайхуате не знали о решении президента о смене армейского командования и отнеслись к вызову, как очередной инспекции. В эти решающие для Д.Саламанки дни все зависело от позиции полковника Д.Торо, части которого находились в непосредственной близости от Вильи Монтес.В штаб кавалерийского корпуса вслед за А.Родригесом отправились Р. Де Угарте и генерал Д.Канелас. Их целью было убедить Д.Торо не препятствовать смещению Пеньяранды. Командир кавалерийского корпуса не возражал против смены командующего, но воспротивился назначению Х.Лансы. Днем 26 ноября Э.Пеньяранда, Г.Буш и группа офицеров прилетели из Самайхуаты на аэродром Вильи Монтес, где их встретил генерал Х.Санхинес, сообщивший о решении президента.

Не обладая военными знаниями и талантами, Д.Саламанка во время своего президентства столкнулся с проблемой командных кадров. Поисками командующего, позволившего выиграть войну, он занимался начиная с 1932 года. После ошибок К.Куинтанильи и Ф.Осорио во время осады Бокерона глава государства под давлением общественного мнения возвратил на военную службу Г.Кундта. Как впоследствии оказалось, выбор был во многом правилен - немецкому генералу удалось организовать боеспособную армию, но его оперативно-тактические таланты оказались не на высоте. Приглашение гринго настроило против президента местную военщину.. При всей своей честности, Г.Кундт слишком высокомерно относился к толковым боливийским офицерам, таким как Б.Бильбао Риоха и Г.Буш, регламентируя каждый тактический маневр. Отставка Г.Кундта и назначение на его место слабовольного Э.Пеньяранды только усилило антипрезидентские настроения среди офицеров. Под влиянием Д.Торо и А.Родригеса новый главнокомандующий старался дозировать информацию о положении на фронте. В этих условиях Д. Саламанка нуждался в объективном анализе военной ситуации и пригласил чешскую военную миссию во главе с генералом Плачеком. Это еще более укрепило позиции фракции Д.Торо. Демагогия полковника увлекла значительную часть офицеров первоначально лояльных к президенту. Таким образом, несмотря на то, что в армии находились талантливые старшие офицеры, поддеживавшие конституционный строй, президент Боливии не смог их привлечь на свою сторону, сделав их пассивными участниками противостояния дворца Квемадо с Самайхуатой.

Экспрессивное поведение президента, нарушавшего установившиеся веками традиции, вызывало неудовольствие роски. Его подогревали недовольные генералы и опальные политики. В начале 1933 года начал формироваться комплот, в который вошли деятели Либеральной партии и некоторые офицеры, целью которых было возвращение к старым порядкам. Путчисты предполагали свергнуть президента и изолировать генерала Х.Лансу, который единственный мог возглавить сопротивление. Для сохранения стабильности и видимости конституционности власть должна была быть передана вице-президенту Л.Техаде Сорсано, который считался "управляемым". После того, как Д.Саламанка выдвинул Рафаэля де Угарте кандидатом в вице-президенты на следующий срок, 1 ноября Л.Сорсано Техаду посетили сенаторы-либералы Х.М.Зальес и Х.А.Прадо, которые прямо предложили организовать путч. Несмотря на то, что вице-президент отказался, он не известил об этом предложении главу государства.. .

Пока Д.Саламанка с генералом Х.Лансой изучали оперативно-тактическую ситуацию в Чако, Э.Пеньяранда строил свои планы. Для сохранения своей должности он пошел на организацию путча. Как оказалось, силы генерала были минимальны.В распоряжении путчистов оказались всего пять дюжин солдат местного гарнизона и еще десяток из персонала аэродрома. В поисках подкреплений Э.Пеньяранда послал начальника своего штаба полковника Ф.Риверу на железнодорожную станцию. Тот привел с собой две сотни солдат 4 артиллерийской группы и две пушки. Тем временем, генерал Х.Ланса и подполковник Л.Аньес прибыли в 6:00 на аэродром, чтобы вылететь в Самайхуату и принять командование армией. Однако один из двигателей самолета забарахлил, и они решили вернуться и позавтракать в Касе Стадт. Около 7:30 они вернулись к резиденции президента и обнаружили, что дом окружен солдатами. Полковник Г.Буш приказал несостоявшимся командующим сдать оружие и арестовал их. Х.Ланса попытался оказать сопротивление, но был насильно разоружен. Через некоторое время Х.Лансу и Л.Аньеса силой отконвоировали на аэродром Вильи Монтес.

На звук прибывших к Касе Стадт грузовиков вышел президент, который поздравил генерала Э.Пеньяранду с единственной удачной операцией. Он заявил, что не относится к тем людям, которые бегут из окружения. Президента не пугали угрозы физической расправы - в то время он был тяжело больным человеком и периодически испытывал адские боли. Д.Саламанка отказался лично вести переговоры с путчистами и поручил это своему шурину Р. Де Угарте. После полудня президента, оказавшегося под домашним арестом, посетила группа офицеров во главе с генералом Техадой Фаринасом. Они предложили Д.Саламанке отказаться от своего поста по состоянию здоровья. После долгих уговоров и угрозы заключить мир с Парагваем на любых условиях он согласился уйти с поста президента. По свидетельству многих очевидцев, Д. Саламанка соглашался оставить пост президента с целью сохранения единства армии и нации во имя победы. Отстраняемый от власти президент требовал твердых гарантий от своего преемника и военного командования, что они не пойдут на заключение мира с Парагваем до тех пор, пока не будут выполнены основные задачи войны и Боливия получит порт в судоходной части реки Парагвай. Э.Пеньяранда с легкостью согласился на них. Для подтверждения легитимности своих действий командующий ел, чтобы все старшие офицеры подписали телеграмму в Ла-Пас, свидетельствуя о "добровольной" отставке президента. Для этого с фронта были вызваны Д.Торо и Б.Бильбао Риоха. Путчистам было особенно важно придать их путчу конституционный характер: в Лондоне были готовы к отправке военные материалы еще на 400000 фунтов стерлингов. Большинство присутствующих согласились: телеграмму подписал даже полковник Д.Торо. Только два старших офицера сохранили лояльность избранному президенту - Б.Бильбао Риоха и О.Москосо.

28 ноября в 2:00 во дворце Квемадо собрались высшие чиновники страны для обсуждения событий прошедших в Вилье Монтес. Среди них были вице-президент Луис Техада Сорсано, министры администрации - Х.А. Кирога, финансов - Х. Эспада, образования и сельского хозяйства - Х.М.Сайнс, иностранных дел - Д.Алвестегуй, развития и связи - Г.К. Отеро и командующий резервами, бывший президент генерал К. Бланко Галиндо. Зная натянутые отношения Д.Саламанки с Э.Пеньярандой, большинство собравшихся ставило под сомнение добровольную отставку президента, хотя генерал К.Галиндо настаивал на достоверности сообщения. Однако более важным при решении этого вопроса оказалось мнение олигархов - "оловянных баронов" и латифундистов, которые требовали сохранения стабильности страны. Под давлением роски, вице-президент пошел на уступки: в 7:30 он согласился принять на себя президентские полномочия как только лично убедиться в свободе действий Даниэля Саламанки.

Пока высшие правительственные чиновники колебались, армейские подразделения, расквартированные в окрестностях столицы, в течение дня заняли все ключевые пункты Ла-Паса. Их ударную силу составляли кадеты офицерской и сержантской школ, которые находились в состоянии боевой готовности с 24 ноября. Их действия были облегчены переходом на сторону военных майора Бустаманте - командира карабинеров, который получил приказ усилить охрану президентского дворца. Единственным, кто пробовал оказать сопротивление путчу был префект Ла-Паса, верный сторонник Д. Саламанки Х.Креспо Гутьерес. 28 ноября в 14:00 он приказал своим подчиненным взять под контроль арсенал, но встретил ожесточенное сопротивление со стороны майора Бустаманте, который отказался выдать полицейским оружие. Спустя немного времени арсенал заняли армейские части, а казармы столичной полиции были блокированы. Политики, заседавшие в Квемадо к этому времени были уже информированы о событиях в Ла-Пасе. Под давлением обстоятельств вечером того же дня Л.Техада Сорсано информировал Вилью Монтес о том ,что принял на себя президентские полномочия. Через пять дней, 3 декабря Д.Саламанка и А. де Угарте были перевезены в Санта-Крус, где оказались под домашним арестом. 6 декабря генерал Х.Ланса был отправлен в отставку: это был первый офицер уволенный из боливийской армии не из-за некомпетентности или участия в мятеже, а из-за верности законно избранному правительству. События в Каса Стадт впервые привели к власти военщину, поставившую "честь мундира", кастовое самосознание, выше конституции. События в Каса Стадт заслонили очередное отступление на фронте: 26 ноября была эвакуирована Самайхуата "во избежание захвата аэродрома и штаба противником".

3. Кризис на севере.

Пикуиба.Поражение кавалерийского корпуса. Ибибобо. Парагвайцы занимают Чако.Бои за Вилью-Монтес.

Несмотря на имевшееся вего распоряжении значительное количество техники и вооружения кавалерийский корпус Д.Торо к концу ноября снизил свою боевую активность. После многих дней беспрерывной борьбы в дебрях северного Чако в условиях изнуряющей жары его солдаты выдохлись. Люди нуждались в отдыхе, а техника в ремонте. В очередной раз потеснив корпус Р.Франко, который занял фортин Ла Файе, кавалеристы достигли Пикуибы, где остановились, растянувшись по фронту на 42 километра. После отстранения Д. Саламанки их командир с головой окунулся в политические интриги. Полковник Д.Торо на фронте отсутствовал, постоянно разъезжая между штабом армии и столицей. Он требовал от командиров своих дивизий активизации боевых действий, однако они ссылаясь на недостаток воды и резервов, игнорировали его распоряжения. Лето 1934-35 годов оказалось очень жарким и сухим. Вода становилась первой необходимостью для обеих противостоящих армий. Кавалерийский корпус получал ее из вырытых парагвайцами колодцев у Ирендаги. Их потеря заставила бы боливийцев отступить далеко на север. Действительно, вместо необходимых 102 тысяч литров воды в день войска кавалерийского корпуса получали только 71 тысячу. Таким образом, каждый солдат Д. Торо получал в день примерно 7 литров воды вместо необходимых 10. Все это сказывалось на боеспособности войск. Не лучше обстояли дела у Р.Франко, который был вынужден направить все свои 25 грузовиков на подвоз воды к Ла Файе.

Д.Торо, благодаря своему политическому весу, удалось увеличить свои силы 7 пехотной дивизией из состава II корпуса и двумя пехотными полками из состава 3 пехотной дивизии. Несмотря на это позиции передовых полков были сильно растянуты. Положение осложнялось малочисленностью войск, растерявших своих бойцов в сражениях. Так, все 3 полка и части усиления 1 кавалерийской дивизии насчитывали 3000 человек, а 2 - 2500. Позиции этих дивизий разделяла прикрытая только патрулями восьмикилометровая каньяда, которую должна была прикрыть 7 дивизия. Однако выяснилось, что катастрофическое положение складывается на повисшем в воздухе правом фланге корпуса. 6 декабря туда из каньяды была направлена 7 дивизия в составе 3200 солдат, а ее место должен был закрыть 18 пехотный полк. Однако даже после этого положение на западном фланге оставалось угрожающим, что не раз подчеркивали военные корреспонденты. Штаб корпуса и полуторатысячный резерв располагались в Карандаити в 160 километрах к северу. Ирендагу защищал небольшой гарнизон под командой Вильярреаля Сюда же выдвигался из Карандаити 7 кавалерийский полк.

События в Каса Стадт сказались на проявлении абсентизма среди командования корпуса. Так случилось, что командиры всех боливийских дивизий оказались в глубоком тылу. По-видимому, соперничество Д.Торо и Э.Пеньяранды за контроль над военным командованием породило у них желание быть поближе к месту обытий в надежде получить чины и повышения. Их самоуспокоение подкреплялось сводкой штаба корпуса, в котором утверждалось, что противостоящие им 6 и резервная парагвайские дивизии обескровлены в предыдущих боях за Альгодонал. 7 декабря единственным старшим боливийским офицером у Ирендаги оказался начальник штаба 2 кавалерийской дивизии подполковник Феликс Табера. Таким образом перегруппировка сил вдоль фронта корпуса оказалась практически бесконтрольной, что и послужило причиной катастрофы. Парагвайская радиоразведка своевременно получила информацию о положении в кавалерийском корпусе. Ей помогло то обстоятельство, что находясь за 160 километро от линии фронта Д.Торо посылал приказы своим войскам самолетами, которые сбрасывали вымпелы в расположение штабов. Один из них случайно "нашли" парагвайские герильерос и доставили его в штаб Р.Франко.

Своевременная информация о противнике предоставли возжность Х.Ф.Эстигаррибию и его штабу организовать новое наступление на Ирендагу. В Ла Файе были спешно переброшены 1( из I корпуса) и 8( из III корпуса) пехотные дивизии. Парагвайское командование прекрасно понимало роль кавалерийского корпуса и считало необходимым уничтожить его любой ценой.

К 7 декабря против боливийцев были сосредоточены четыре (1,6, 8 и резервная) пехотные дивизии. Главный маневр осуществляла 8 дивизия полковника Э. Гарая. Она должна была пройти каньяду во время смены войск противника и после 50-километрового броска овладеть Ирендагой и ее колодцами. 6 и резервная дивизии должны были сковать обе кавалерийские дивизии на восточном фланге корпуса, а 1 пехотная дивизия - 7 пехотную дивизию противника на западном. Каньяду должен был прикрывать 3 кавалерийский полк. После захвата Ирендаги Э.Гарай должен был окопаться и удерживать позиции до подхода главных сил корпуса Р. Франко. Этот план мог бы считаться авантюрным, если боливийскому командованию удалось отстоять Ирендагу, однако парагвайское командование обладало точной информацией о ппротивнике. Кроме того было известно, что утром почти весь автопарк кавалерийского корпуса загружается в Ирендаге водой. Учитывая, что за всю весну здесь не выпало ни единого дождя, этот фактор становился решающим. Захват Ирендаги и отсутствие воды должны были привести к быстрой капитуляции боливийских солдат на Пикуибе.

В полночь 7 декабря 8 пехотная дивизия в составе 16 и 18 пехотных полков и батальона Куарента выступила на Ирендагу. Перед выступлением каждый из 1800 бойцов Э.Гарая получил двухдневный паек и дополнительный боекомплект. Колонна 8 пехотной дивизии в предрассветной мгле незаметно для противника проскочила каньяду, разделявшую 1 и 2 кавалерийские дивизии противника. Следом за ней сюда проник 3 кавалерийский полк. Только в 21:45 патруль боливийского 18 пехотного полка натолкнулся на его позиции. Патрульные сообщили в штаб, что через каньяду прошел "примерно батальон" противника в направлении на север. Ф.Табера придал важное значение этому сообщению и приказал разместить две засады вдоль пути, по которому проскочила колонна Э.Гарая пятнадцать часов назад, в надежде перехватить противника. Как выяснилось позже, колонне парагвайцев очень повезло, поскольку именно в эту ночь каньяда уже не патрулировалась солдатами 7 дивизии.

Утром 7 декабря началась отвлекающая атака остальных парагвайских дивизий. Их действия были настолько активны, что подполковник Ф.Табера принял его за генеральное наступление и запросил помощь. Удивленный активностью разбитого противника Д.Торо отдал приказ 7 кавалерийскому полку Чичас выступить к Пикуибе..Пока на фронте длились бои колонна Э.Гарая продолжала свой марш. В 16:00 авангардный батальон дивизии Куарента захватил два грузовика саперов 7 дивизии с продовольствием и водой. Их водители не ожидали появления противника и бросив машины бежали.Поскольку им удалось ускользнуть, Э. Гарай, опасаясь, что его продвижение будет вскрыто, ускорил темп марша.

Тем временем, подполковник Ф.Табера получил от одного из пленных информацию, что на рассвете 8 декабря части кавалерийского корпуса будут атакованы пятью полками II корпуса. Он переслал это сообщение офицеру связи в Ирендаге капитану Вильярреалю с требованием известить полковника Д.Торо о появлении свежих сил противника у Пикуибы. Тем временем, 8 декабря в 3:00 авангардный батальон Куарента атаковал расположенный к югу от Ирендаги корпусной госпиталь. После короткого обстрела начальник госпиталя доктор Эрнан Наварро быстро сдал своих подопечных в плен. Быстрый марш и неравномерное питание вызвали у многих солдат Э.Гарая колик, поэтому врачи 8 дивизии позаимствовали в захваченном госпитале необходимые лекарства. Комендант Ирендаги капитан Вильярреаль быстро установил, что госпиталь Э.Наварро захвачен противником и срочно сообщил Ф.Табере о появлении крупных сил парагвайцев. Он считал возможным удержать Ирендагу и просил вернуть назад 7 кавалерийский полк. Ожидавший атаки с фронта подполковник полка не дал, а рекомендовал запросить помощь в Курупаити, где находилось до 1500 солдат. Оценив ситуацию сам Ф.Табера обратился к Д.Торо с предложением отвести войска к северу до Эль Круса, позиции расположенной в 30 километрах к северу от Пикуибы. Командир корпуса немедленно приказал 7 кавалерийскому 5полку вернуться к Ирендаге. Через час он распорядился об отводе войск к Эль Крусу. По его диспозиции первыми должны были выступить 1 кавалерийская и 7 пехотная дивизии, оставив 2 кавалерийскую в арьергарде.

Гарнизон Ирендаги, состоял из 130 солдат, однако боеприпасов хватало только для 60% из них. Солдаты Вильярреаля, занимал легкие фортификационные укрепления, построенные еще парагвайцами. Во время боев за Альгодонал они были усилены боливийскими саперами системой траншей. Ночная атака батальона Куарента была отражена защитниками фортина. Э. Гарай прибыл с основной колонной дивизии и выдвинул полки для охвата противника. Атака была назначена на рассвете, но ход событий ускорил ее начало. Неожиданно на территории фортина стали раздваться взрывы: Вильярреаль не надеясь удержать Ирендагу стал уничтожать склады. Опасаясь за судьбу колодцев Э.Гарай немедленно приказал атаковать противника. Имея соотношение 1 к 15 парагвайцы смяли штыковой атакой немногочисленных защитников и выполнили поставленную задачу. На рассвете 8 декабря укрепления и колодцы Ирендаги были захвачены. Кроме этого в руки Э.Гарая попал почти весь автомобильный парк кавалерийского корпуса: по ночам машины заправлялись водой. Среди трофеев и пленных победители обнаружили своих соотечественников, обслуживавших колодцы. Этот инженерный взвод был оставлен в Ирендаге и попал в плен во время отступления. Не имея под рукой собственных специалистов, боливийцы опрометчиво оставили пленных обслуживать колодцы. Именно они воспрепятствовали их уничтожению Вильярреалем.

С занятием Ирендаги прямая связь между частями корпуса и его штабом была потеряна. Эль Крус соединяла с тылом дорога, шедшая через фортин "27 ноября", но она была вдвое длиннее. 8 декабря в 8:00 2 артиллерийская группа 2 кавалерийской дивизии начала сниматься со своих позиций и отступать вслед за частями 1 кавалерийчской и 7 дивизий. Через полчаса за ней последовали основные силы Ф.Таберы. К 9:00 на позициях у Пикуибы оставались только арьегардные эскадроны кавалерийских полков 2 дивизии. Затем они также снялись с позиций, оставив на месте эскадрон 6 кавалерийского полка. Вскорее и он ушел с Пикуибы, предав огню оставленные на месте склады. Частям кавалерийского корпуса предстоял 30-километровый марш на Эль Крус по пыльной дороге. Перед выступлением солдаты не получили суточный рацион, который был захвачен Э.Гараем в Ирендаге. Вскорее выяснилось, что дорога на север забита перемешавшимися во время отступления частями кавалерийского корпуса. Это произошло потому, что командование каждой из дивизий корпуса самостоятельно назначала маршрут движения своим частям. Образовалась пробка, многие полки потеряли управление. По пути этой плохо управляемой массы на север ее настигло сообщение, что Ирендага в руках противника. Возникла паника.

Тем временем, Ф.Табера, назначенный Д.Торо, командующим группой войск в Эль Крусе пробовал, опираясь на 7 кавалерийский полк организовать сопротивление. В 11:00 в Эль Крус прилетел самолет, который сбросил вымпел с приказом из штаба корпуса овладеть Ирендагой силами 1 кавалерийской и 7 дивизий. Полкам 3 пехотной дивизии предписывалось укреплять Эль Крус, куда должна была оттянуться арьегардная 2 кавалерийская дивизия. Доставку воды и бензина планировалось обеспечить через фортин "27 ноября". Туда же выехали отсутствующие командиры дивизий Кирога и Ривас.Понимая, что если с ходу взять Ирендагу не удасться, то погибнет весь корпус, Ф.Табера не выполнил приказ Д.Торо и продолжил отступление в направлении на фортин 27 ноября. К этому времени большая часть 7 дивизии выскользнула из пробки на запад. На ее помощь рассчитывать не приходилось, поскольку она оказалась под давлением 1 парагвайской дивизии. В ночь на 9 декабря дезорганизованные полки обеих кавалерийских дивизий начали 57-километровый марш. Преследовавшие их части 6 и резервной дивизий атаковали Эль Крус в 4:00 и легко выбили ослабленных жаждой солдат арьегарда. Однако они допустили ошибку: полагая, что противник отступает на Ирендагу. Обе дивизии двинулись на соединение с 8. Ошибка, выяснилась через несколько часов, когда моторизованые патрули главных сил II корпуса проскочили до позиций 8 дивизии и не нашли ни одного солдата противника. Только к вечеру парагвайцам удалось выяснить куда делась основная часть отступающего кавалерийского корпуса. 9 декабря в 5:00 2 саперный полк на грузовиках двинулся на "27 ноября".

Тем временем, колонна Ф.Таберы встретила обещанные Д.Торо 12 грузовиков с водой и продовольствием в двадцати километрах от фортина. Они завязли в песке и не могли двигаться дальше. К этому времени корпус представлял собой дезорганизованую толпу, одуревших от жары, голода и жажды людей. С большим трудом офицерам удалось восстановить порядок и организовать раздачу воды и продовоьствия. К вечеру 9 декабря Ф.Табера смог организовать, дошедших до фортина солдат кавалерийского корпуса, в подобие воинского соединения. По приказу Э.Пеньяранды он должен был возглавить боевую группу 2 кавалерийской дивизии и удержать фортин 27 ноября.

Утром 10 декабря из Ингави к фортину подошел 14 парагвайский пехотный полк, который остановился, ожидая подхода 2 саперного. Солдаты последнего на грузовиках проехали по маршруту Эль Крус - фортин 27 ноября. Многие из них были потрясены видом погибших или умирающих от жажды солдат противника. Ночной дождь восстановил силы боливийцев и они смогли удерживать фортин до 11 декабря, после чего отошли к Санта-Фе и реке Парапети. За четыре дня боев и отступления кавалерийский корпус потерял убитыми, ранеными и пленными 2384 из 7727 солдат, числившихся в его рядах на 7 декабря. Пикуиба на некоторое время вывела из борьбы лучшие части боливийской армии. Отступающие кавалеристы бросили на произвол судьбы своих соратников из 3 и 7 дивизий, которые были вынуждены отступать на запад в таких же условиях. В ноябре-декабре потери боливийской армии составили свыше 12000 человек. Всего, по данным из Асуньсьона, парагвайцы захватили в плен более 8000 человек, остальные 4000 погибли на пыльных дорогах северного Чако. В руки парагвайцев попало значительное количество автотранспорта и снаряжения: обессилевшие от жажды солдаты бросали не только ружья, но и ремни, патронташи и даже пустые фляги

Причиной поражения лучшего боливийского корпуса стала безответственность старших офицеров, которые увлекшись политическими интригами и в момент кризиса оказались вдали от ввереных им частей, а их заместители оказались некомпетентны и решительны. Более того, когда выяснилось катастрофическое положение войск, кавалерийские командиры решили спасать свои части по одиночке, бросив своих менее выносливых соратников из пехотных частей на произвол судьбы. Битва под Ирендагой показала слабую связь между командирами подразделений и их солдатами, которые быстро теряли дисциплину и впадали в панику, несмотря на то, что многие из них имели солидный военный опыт. Несогласованной оказалась работа штабов дивизий, допустивших создание пробки по дороге от Пикуибы к Эль Крусу, а также одновременную концентрацию всего транспорта корпуса в Ирендаге.

Единственным светлым пятном, завершившим бои у Ирендаги, было уничтожение двумя Хоками, одного из парагвайских Потезов. Воздушный бой произошел 12 декабря, когда сопровождавшие юнкерсы, боливийцы подверглись атаке одинокого Потеза с бортовым номером 13, пилотируемый Арсением Васкиным. После непродолжительного боя парагвайский самолет загорелся, но экипажу удалось спастись. Этот бой был описан английским наемником Т.В. Смитом, пилотировавшим один из юнкерсов. В тот же день парагвайские ПВО сбили над Вильей Монтес один Сайклон Фалькон, экипаж которого погиб. Таким образом, несмотря на явное качественное и количественное превосходство боливийской авиации ей не удалось добиться полного господства в воздухе. Потери сторон были примерно равны и, по мере их нарастания, количество боеготовых самолетов снижалось и, как следствие из этого, падала активность ВВС обоих противников.

Успешное ноябрское контрнаступление боливийской армии, несмотря на поражение у Эль Кармен и фатальное отступление от Ирендаги, возродило надежды политиков на приемлимое для Боливии решение проблемы раздела Чако. Начиная с первых дней войны, когда парагвайцы шли от победы к победе, у Ла Паса не было более удобного, по мнению его дипломатов, стечения внешних обстоятельств, чем после Альгодонала. Однако заключению перемирия в то время мешал целый ряд факторов: позиция президента Боливии Д.Саламанки, желание военных "отыграться" и жесткая позиция Асуньсьона. Несмотря на свое миролюбие, президент Э.Айяла не мог контролировать своих военных и ястребов из своей фракциии. Х.Ф.Эстигаррибия преподнес ему поражение под Альгодоналом, как частную неудачу, которую затмила победа под Эль Кармен и падение Бальивиана. Последовавшие вслед за этим победа на Пикуибе и громадные трофеи (вооружение двух корпусов) вообще поставили под сомнение необходимость перемирия.

Боливийское командование, преувеличивая бедственное положение своего противника, требовало всего лишь подкреплений и невмешательства гражданских властей в ход операций. Полковник А.Родригес в своем докладе новому президенту Л.Техаде Сорсано сообщал, что армии для полной победы не хватает 15000 солдат и 500 грузовиков и требовал обеспечить своевременное финансирование и снабжение войск продовольствием и боеприпасами. К этому времени экономическое положение Боливии резко улучшилось. С окончанием депресии начался стремительный рост цен на олово, и появилась возможность широкого финансирования войны. Л.Техада Сорсано не был "ястребом" и скорее был склонен найти компромисс с Э.Айялой, к которому, по свидетельству английского военного корреспондента Р.В. Томпсона, испытывал искреннюю симпатию. Он был озабочен усилением вмешательства военщины во внутреннюю политику, справедливо опасаясь стать марионеткой в их руках. Несмотря на это и очередную серию военных неудач, Л.Техада Сорсано уступил мнению роски и решил оказать посильную помощь армии, чтобы нанести один короткий решительный удар по растянутой в предгорьях Анд тонкой цепочке парагвайских полков. Виесте с тем, он потребовал допустить для участия в операциях офицеров чешской военной миссии. По его мнению, их главной задачей было указать верховному командованию на недоработки в плане операций. Одновременно с этим была усилена подготовка пополнений для фронта. В конце 1934 года состоялса выпуск 18 классов младших офицеров( 9 пехотных, 4 пулеметно-артиллерийских, связи и по 2 кавалерийских и инженерных. Это дало армии 2400 командиров, имевших представление о современной войне.

Разгромив войска противника в центре, Х.Ф.Эстигаррибия и его штаб решили не давать ему передышки. В то время, когда расстроеные дивизии кавалерийского корпуса отступали к северной границе Чако, войска I боливийского корпуса под командованием полковника Э. Фриаса отошли в предгорья Анд, где у Ибибобо рассчитывали остановить противника. К востоку от них располагались потрепанные у Пикуибы, но сохранившие боеспособность, войска II корпуса. Боливийская позиция у Ибибобо угрожала правому флангу I и II парагвайских корпусов, продвигавшегося к реке Парапети. Правый фланг корпуса К.Фриаса примыкал к аргентинской границе. Его обеспечивала 4 дивизия, которая занимала позиции на правом берегу Пилькомайо фронтом на юго-восток от фортина д?Орбиньи до Кабальо Намби. К ней примыкала 9 дивизия численностью 2500 солдат под командованием полковника Х. Блакетта, развернутая на левом берегу реки фронтом на восток. Дивизии была выделена полоса обороны шириной в 18 километров. Чтобы обеспечить устойчивость обороны, Х.Блакетт создал несколько отдельных узлов сопротивленя и организовал патрулирование промежутков между ними. В 8 километрах к северу от 9 дивизии находился правый фланг 8 дивизии II корпуса.

Во второй половине декабря патрули III парагвайского корпуса обнаружили этот разрыв, и саперы стали прорубать дорогу в обход позиций 9 дивизии. Боливийская авиаразведка почти сразу обнаружила работы, ведущиеся на фланге I корпуса, Однако в тот момент у боливийского командования не было резервов, поскольку все силы стягивались к Парапети. Оперативный отдел штаба боливийской армии считал маловероятным наступление парагвайской армии на этом направлении из-за сильно пересеченной местности. Таким образом, Х. Блакетт был предоставлен сам себе.

Командиром III парагвайского корпуса был полковник Н.Дельгадо, который решил провести частную операцию силами своего корпуса и разгромить противника. Для этого он выделил части 2 кавалерийской дивизии майора Альфреда Рамоса и ветеранов Нанавы - солдат 5 пехотной дивизии. Охватывающую группу составили 2400 солдат 4 и 5 кавалерийских и 7 и 13 пехотных полков. С фронта 9 дивизию должны были сковать полторы тысячи сабель 6 и 10 кавалерийских полков, усиленные разведывательным эскадроном 5 дивизии. Операция началась 28 декабря в 4:00 с неожиданного выдвижения в тыл противника парагвайской кавалерии. Под завесой дождя 5 кавалерийский полк майора Л. Гонсалеса вышел к берегу Пилькомайо северо-западней позиций 9 пехотной дивизии противника. Следом за ним двинулся 4 кавалерийский полк майора Ю. Бутлерова и пехота. Тактическая внезапность привела к почти полному параличу сопротивления солдат 9 дивизии. Боливийцы ошарашено смотрели на неожиданно появившуюся парагвайскую конницу. Более сотни из них бросились в воду, пытаясь переплыть Пилькомайо и достигнуть позиций 4 дивизии. В 17:00 всадники Л. Гонсалеса заняли восточный берег Пилькомайо: В окружение попали штаб корпуса во главе с полковником К.Фриасом, 8 кавалерийский, большая часть 2 пехотного полка, артиллерия и разведывательный эскадрон 9 дивизии. Полковник Х.Блакетт растерялся и упустил командование, вследствие чего к Новому Году парагвайцам удалось окружить вторую часть 2 пехотного полка. Окружение 9 дивизии вызвало хаос в тылу I корпуса продолжался до 31 декабря.

Полковнику К.Фриасу энергичными мерами удалось навести порядок и организовать оборону в мешке. Когда у окруженных стало заканчиваться припасы полковник организовал ряд попыток прорыва. Во время одной из них 280 всадникам 8 кавалерийского полка во главе с его командиром капитаном Э. Венде удалось прорваться к своим. Однако основной колонне 2 пехотного полка это не удалось. На несогласованность действий прорывающихся наружу колонн повлияла гибель в самом начале прорыва штаба дивизии. Попав под перекрестный огонь парагвайских пулеметчиков полковник Фриас предпринял попытку прорваться сквозь огонь и поднял в гибельную атаку своих офицеров. Из атакующих мало кто уцелел, только немногие солдаты 2 пехотного полка смогли прорваться. Вместе с ними удалось спасти и некоторую часть артиллерии дивизии. Сам полковник во время атаки пропал без вести.

После гибели штаба оставшиеся в мешке части лишились централизованного управления и стали действовать по принципу "спасайся, кто может". Попытка их эвакуировать, используя паром, ходивший по Пилькомайо, не удалась: испугавшиеся обилия воды колоко перевернули единственное переправочное средство на середине реки. Генерал Э.Пеньяранда направил из Вильи Монтес для деблокады 9 диизии свежий пехотный полк, но быстрое течение перевернуло баржу с солдатами и свыше сотни их утонуло в стремнине Пилькомайо. В Новый Год III парагвайскому корпусу удалось плотно сомкнуть кольцо окружения над остатками 9 дивизии. Надежды на спасение не было, и 1200 окруженных боливийцев капитулировали. Их дух был настолько подорван, что, как выяснилось впоследствии, во время боев в окружении они потеряли только 20 человек убтыми. Вместе с ними в руки парагвайцев попало почти все вооружение и боеприпасы двух полков и все тяжелое вооружение 9 боливийской дивизии. Захваченные трофеи позволяли Асуньсьону полностью вооружить и экипировать еще 1500 пехотинцев, а также пополнить свои транспортный и артиллерийский парки. После поражения одной из своих дивизий у Ибибобо I боливийский корпус был вынужден эвакуировать фортин д?Обиньи и отойти к Вилье Монтес, оборону которой возглавил лично генерал Плачек.

Тройное поражение боливийцев у Эль Кармен, Пикуибе и Ибибобо существенно повлияло на характер войны. Крепко побитая, но не разбитая боливийская армия оказалась у порога собственного дома. Ее дислокация была следующией:

- I и резервный корпуса прикрывали Вилью Монтес и противостояли III парагвайскому корпусу,

- II и кавалерийский корпуса защищали линию реки Парапити от главных сил парагвайской армии в составе I и II корпусов,

- III корпус располагался в верховьях реки Парагвай, где ему противостояла 3 пехотная дивизия противника.

Боливийскоевоенно-политическое руководство воспользовалось предоставленной природой и парагвайцами десятидневной передышкой. После Ибибобо президент Л. Техада Сорсано наконец сделал то, чего старался избежать его предшественник - объявил всеобщую мобилизацию. Его решение было поддержано роской и офицерским корпусом, который окончательно разочаровался в своем ставленнике - генерале Э.Пеньяранде. При полной поддержке общественности и военных президент Боливии отправил его в отставку. Несмотря на то, что Л. Техада Сорсано не имел серьезной политической базы, он оказался в эти кризисные дни центром, координирующим военные усилия страны. В частности, это отразилось в назначении нового командующего армией. Несмотря на то, что на этот пост претендовал Д.Торо, поддерживаемый своей кликой, вооруженные силы возглавил один из наиболее компетентных боливийских офицеров - полковник Бернардино Бильбао Риоха. Решающим фактором при его назначении оказались личные амбиции Д.Торо, делавшие его неприемлимым кандидатом в глазах роски и связанной с ней военщиной.

Несмотря на то, что новый командующий должен был многое делать заново, его энергия позволила возродить боеспособность боливийской армии. В этом ему во многом помогла чешская военная миссия во главе с генералом Плачеком. К 10 января боевые соединения получили пополнение и достигли численности более 70000 солдат. Впервые с начала военных действий боливийцы вдвое превосходили войска противника. I армейский корпус, фактическое руководство которым было возложено на генерал Плачека, защищал район Вильи Монтес. Правый фланг корпуса составила 4 пехотная дивизия. Ее солдаты занимали правобережье Пилькомайо, в то время, как остатки 9 пехотной дивизии прикрывала левый берег этой реки в районе Гуаренды. К ней примыкала правофланговая (8 пехотная) дивизия II корпуса. Другая( 3 пехотная) дивизия этого корпуса защищала Капиренду. Далее к востоку от них располагались пополненные до 9000 человек части кавалерийского корпуса , переименованые в отряд Карандаити. Они прикрывали реку Парапити от Виктории до Куэво. Ближайшими частями к северу от них являлись 18 пехотный и 4 кавалерийский полки, действовашие к югу от реки Парапети. Оперативный резерв боливийского командования на этом направлении состоял из возрожденных пехотных дивизий резервного корпуса, получивших номера 11 и 12.

Планы Б.Бильбао Риохи и его штаба на ближайшие месяцы были строго оборонительными. Своей главной целью новый главнокомандующий считал восстановление боеспособности своих войск. Вместе с тем, он готовился к активному отражению парагвайского наступления. 11 января парагвайцы возобновили наступление и отсекли 3 пехотную дивизию от соновных сил II корпуса. Только энергичные действия генерала Куинтанильи помогли ей без больших потерь выскольнуть из окружения и отступить к Вилье-Монтес. Анализируюя группировку и действия противника боливийское командование и его чешские консультанты полагали, что главные операцию развернутся у Вильи Монтес - основной базы снабжения боливийской армии на театре военных действий. Поэтому Б. Бильбао Риоха сосредоточил большую часть боливийских войск в этом районе. На протяжении 150 километров от Пилькомайо до Сьерры Агуарагу была сооружена сплошная линия полевых укреплений. Она была наиболее сильной вокруг Виллы Монтес, где на протяжении 20 километров были созданы: три линий траншей, защищенных колючей проволкой и рвами с кольями. Все три сектора обороны Вильи Монтес занимали 20000 солдат, имевших на вооружении 43 миномета, 167 станковых и 816 легких пулеметов.

24 января на аэродроме Вильи Монтес была сосредоточена почти вся наличная авиация страны: 11 самолетов (3 юнкерса, 2 Сайклон Фалькона, 2 Оспри, 3 Хока и последний Скаут). Они нанесли мощный бомбовый удар по парагвайским позициям в южном секторе обороны Вильи Монтес. Каждое утро на обеспечение оборонительного периметра вылетало патрульное звено из двух самолетов, которое черезвычайно внимательно осматривало позиции противника и отгоняло его самолеты от укрепрайона. В конце января главную линию обороны занимали солдаты 8 пехотной и 1 кавалерийской дивизий. Резерв корпуса составила прибывшая из Оруро 1 дивизия. К ней должны были присоединиться 3 пехотная дивизия, которая с большим трудом выскользнула из Капиренды, а также восстанавливаемая 9 пехотная дивизия Таким образом, в укрепленный район Вильи Монтес оказались стянуты силы двух корпусов.

Весной 1934 года парагвайское командование стало готовиться к новому наступлению, целью которого становились нефтяные поля Камири. Успех наступления заставил замолчать всех противников войны, а национальный подъем достиг верхнего предела, несмотря на крайнее материальное истощение. Впервые с начала войны в Асуньсьоне возобладало мнение, что в войне за Чако можно одержать окончательную победу. Для этого были, казалось, все предпосылки. Трофеи Ибибобо и Ирендаги позволяли восполнить недостаток в вооружении и боеприпасах, а также сформировать ряд новых пехотных полков и переформировать резервную дивизию в пехотную( получившую N9). К этому времени ряды парагвайской армии сильно поредели. Всеобщая мобилизация была проведена два с половиной года назад и пополнение рядов многочисленных парагвайских дивизий велось, в основном, за счет выздоравливающих и снижения возраста призывников. Другим способом пополнения боевых рядов было снижение численности тыловых подразделений и уменьшение численности войск на спокойных участках фронта. Главным источником резервов для фронта оставалась 3 пехотная дивизия.

. В то время как боливийцы пополняли свои ряды и рыли окопы, парагвайские войска вплотную подошли к их позициям по всей линии фронта. Это произошло в конце января. На Парапети бои начались несколько раньше. Расположенные здесь боливийские части оказались предоставленными самим себе. Не встретив противника на южном берегу реки 4 кавалерийский полк Ингави Ф.Таберы двинулся дальше и вновь занял оставленный ранее Санта-Фе. Следом за ним следовал 18 пехотный полк Хунин подполковника Васкеса, который занял в Хуирапитинди. К середине января патрули Хунина начали натыкаться на развеывательные партии противника. Многие из них использовали в качестве проводников местных индейцев. Их помощь позволила диверсионно-разведывательным отрядам парагвайцев проникать далеко вглубь боливийской территории.14 января в одной из парагвайских засад был уничтожен грузовик с боеприпасами, заставивший артиллерию 18 полка замолчать. Это сильно осложнило положение Ф.Таберы, который не смог отразить атаку целой парагвайской дивизии.

После ряда неудачных стычек оба полка отошли к восточному берегу Парапети. Б. Бильбао Риоха вынужден был пойти на создание новой оперативной группы, командиром которой был назначен Ф.Табера. 18 января к нему подошли подкрепления - по батальону из состава 5 и 47 пехотных полков. Несмотря на полученные подкрепления, боеспособность группы Ф.Таберы была низкой. Утром того же дня парагвайский авангард с ходу опрокинул состоявший из новобранцев батальон 5 пехотного полка и захватил 2 артиллерийских орудия. Его отступление повлекло общий отход, во время которого попал в плен временный командир 5 кавалерийского полка капитан У. Салинас. Отступавшие бежали через реку по мосту у Санта-Фе, а часть из них, побросав винтовки, переправлялись вплавь. Потерявший управление кавалерийский полк покинул поле боя и перешел реку за городом. Ф.Табере и его штабу удалось собрать несколько десятков солдат. Они подожгли склады, расположенные в Санта-Фе, и отошли на северный берег Парапети вслед за бежавшими. По мере отступления к отряду присоединялись другие бойцы. В северной части моста им удалось организовать оборону, использовав в боевой линии солдат тыловых частей

28 января авангард II парагвайского корпуса с ходу занял Боюйбе и ,тем самым, перерезал дорогу Санта Крус - Вилья Монтес. В результате этого маневра части II боливийского корпуса оказались отрезанными от отряда Карандаити, и путь на Камири был открыт. Однако для продолжения натиска у парагвайцев не хватило сил. Только 7 февраля они смогли возобновить наступления. Рано утром у Боюйбе 9 пехотная(бывшая резервная) дивизия атаковала позиции боливийских полков Ланса (5 кавалерийского) и Манчего (5 пехотного). Она сильно потеснила их и даже захватила обоз 5 пехотного полка. Тем не менее, полуокруженные боливийцы не дрогнули и продолжали сражаться. Тем временем, полковник Д.Торо бросил им на выручку 1 кавалерийскую дивизию, которая используя пересеченную местность обошла противника. Под угрозой окружения парагвайские солдаты отступили к Боюйбе. В ходе сражения 9 дивизия потеряла 350 солдат, в то время как боливийцы недосчитались только 85..Однако эти операции рассматривались парагвайским командованием как отвлекающие.

К середине февраля 1935 года Х.Ф.Эстигаррибия сосредоточил у Вильи Монтес около 5000 солдат III корпуса. Для пополнения корпуса Н.Дельгадо снова использовались части 3 пехотной и 1 кавалерийской дивизий 14 февраля части III корпуса перешли в наступление. Наступление велось без артиллерийской подготовки. Используя тактическую внезапность и завесу дождя, штурмующим удалось опрокинуть 1 боливийский кавалерийский полк Абароа и занять первую линию траншей. Парагвайские атаки с короткими огневыми налетами, продолжилось в течение двух дней Решающий штурм второй линии траншей состоялся 16 февраля, когда 14 пехотный полк Серро Кора после короткой артиллерийской подготовки преодолел оборону противника. Несмотря на самоотверженный порыв солдаты лучшего парагвайского полка вклинились в южный сектор Вильи-Монтес всего на три километра. Безуспешные попытки продвинуться вперед повторялись еще три дня. 20 февраля боливийские пехотные полки Санта-Крус и Сукре по приказу Бильбао Риохи перешли в контратаку на флангах парагвайского клина. Опасаясь окружения своих солдат полковник Н.Дельгадо приказал оставить захваченную территорию. Таким образом, к 21 февраля боливийцы восстановили положение под Вильей Монтес. Эти бои дорого обошлись обоим сторонам.

Таким образом, боевые действия в январе-феврале 1935 года позволили парагвайцам захватить почти всю территорию Чако. Однако вследствие географических факторов им не удалось до конца реализовать успех и достичь одну из главных целей войны - нефтяные поля Камири. В свою очередь, боливийскому командованию энергичными методами удалось восстановить боеспособность своей армии и превратить ворота в Чако - Вилью-Монтес в неприступную крепость. С этого момента малочисленным парагвайским корпусам пришлось действовать на параллельных операционных направлениях.

5. Парагвай покидает Лигу Наций.

Торговля оружием и военная контрабанда. Панамериканизм в действии. Боливия и США выступают единым фронтом. Сенатор Хью Лонг.Лига Наций против Парагвая.

Введение эмбарго на ввоз оружия в воюющие страны и применение экономических санкций против них, в теории, должно было вести к истощению противников и затуханию военных действий. Это наивное мнение господствовало среди политиков ХХ века. История показала ошибочность этой оценки. Применение санкций затрудняло ведение военных действий, но не останавливало их. Страны, обладающие собственной индустриальной базой и ресурсами, в условиях экономической блокады создают собственную военную промышленность и начинают стремиться к автаркии, слаборазвитые страны прибегают к помощи контрабандистов. Боливия и Парагвай относились как раз ко второй категории государств. Их различие заключалось, в основном в том, что Боливия обладала большим количеством иностранной валюты, чем ее соперник, и могла приобретать более высокотехнологическое оружие: бронемашины, танки и огнеметы.

Имеющиеся в нашем распоряжении цифры показывают в какой малой степени местное производство обеспечивало нужды воюющих сторон и, если Парагвай пополнял свой арсенал за счет трофеев, которые к концу войны составили 39000 винтовок, 900 единиц автоматического оружия, сотни грузовиков, десятки орудий и минометов, миллионы патронов и тысячи снарядов, то Боливия, восполняя свои потери, сильно зависела от поставок из-за рубежа. Помимо главных поставщиков: английского Виккерса, американских Кэртис-Райт и Америкэн Армамент корпорэйшн, чешских Шкоды и Зброевки-Брно, немецкого Маузера, австрийского Штейра у Ла-Паса были и другие контрагенты, часто действовавшие на свой страх и риск. Особенно это касалось посредников эйбарских оружейников, производивших аналоги стрелкого оружия даже без лицензий, например, Э. Аростеги, М.Сулаика и их дочерняя фирма Бейстеги Эрманос. В аналогичной ситуации находился и Асуньсьон. Если на первом этапе Чакской войны. Его основными контрагентами были датский Мадсен, заводы "Фабрик Насьональ" в Льеже и Херстале, эйбарские оружейники, аргентинский арсенал, итальянские и французские самолетостроительные фирмы, то впоследствии и его стали снабжать оружием "торговцы смертью", как тогда называли частных поставщиков оружия.

Поскольку значительная часть оружия была получена задолго до начала военных действий, более важным фактором становилась поставка запасных частей к нему. Как правило, на эти поставки санкции не распространялись. Особенно сильно от этих поставок зависел Парагвай, которому были необходимы запасные части для ремонта трофейного оружия. Асуньсьон находился в несколько другом положении. В начале войны он использовал схожие с Боливией схемы: менялась страна посредник. Так, основная часть самолетов Потез-25 была получена из Франции через Монтевидео. По мере ухудшения международной обстановки: введения санкций и объявления агрессором, Парагвай все чаще был вынужден прибегать к услугам частных торговцев оружием. Впоследствии при введении общего эмбарго на поставки оружия участникам Чакской войны к услугам последних стал обращаться и Ла-Пас. К этому его вынудили большие потери на фронте. По некоторым данным Ла-Пас за годы войны посетило не менее полутора тысяч таких дельцов, а Асуньсьон - семь сотен. Их происхождение и национальность были различными. Правительство Боливии, обладая значительно большими валютными ресурсами и кредитом, при закупке оружия предпочитало работать с североамериканскиим и европейскими поставщиками, в то время как более бедный Асуньсьон вынужден был довольствоваться услугами уругвайских и аргентинских контрабандистов. Географическое положение и позиция соседей определяло существенное различие маршрутов доставки оружия. Боливия использовала для транзита оружия, в первую очередь, порты Тихоокеанского побережья ( Икике, Арику, Антофагасту). Аргентиский и бразильский маршруты вследствие разных причин имели для Ла-Паса второстепенное значение. Парагвайское правительство долгое время имело доступ к портам Атлантического побережья (Монтевидео, Буэнос-Айрес). Стандаргная схема несанкционированной правительством переброски оружия в Боливию состояла для Кэртис-Райт экспортс из двух этапов: перевозки самолета в разобранном состоянии на завод фирмы в Сантьяго (Чили) "для демонстрации или предпродажной подготовки" и доставки его в Ла-Пас. Правда, в некоторых случаях, самолеты не доходили до заказчика: как правило, это происходило во время каких-либо политических маневров, когда временно ужесточался контроль за транзитом военных грузов

Поскольку самого оружия у Асуньсьона было много за счет трофеев ( впоследствии он часть даже продал испанским республиканцам ) парагвайское военное министерство с 1933 года стали больше интересовать запасные части к нему, а так же боеприпасы и оборудование для их производства. Если запасные части к стрелковому оружию было достаточно легко приобрести через посредников или даже изготовить самим, то покупка и доставка боеприпасов, материалов для их выделки и станков для их производства, особенно артиллерийских снарядов и мин, была постоянной головной болью служб снабжения обеих воюющих сторон

Мировая практика того времени связывала размещение заказа и приобретение военных материалов с "легальным" заказом какого-либо правительства. В тридцатые годы наиболее широко распространенным способом получения документа, предоставляющего право на экспорт оружия или боеприпасов из страны-производителя оружия, была договоренность с каким-либо китайским милитаристом или латиноамериканской республикой. В условиях Чакского конфликта, когда все страны Нового Света в той или иной степени участвовали в его разрешении последний вариант почти перестал срабатывать, начиная с конца 1934 года. Поэтому военные контрабандисты стали все чаще использовать фиктивные документы, выданные тем или иным провинциальным милитаристом. Однако с 1933 года это стало довольно накладным делом из-за начала японской агрессии в Северо-Восточном Китае. Впоследствии разработанные "торговцами смертью" схемы широко использовались для организации поставок оружия испанским республиканцам в 1935-39 годах.

Действия Лиги Наций и наложенное на поставку оружия эмбарго не смогли остановить эскалацию военных действий в Чако. Следует вспомнить, что эта организация была создана не для сохранения мира, а для охраны Версальской системы и тон в ней задавали европейские великие державы - Франция и Великобритания. К февралю 1935 года Лига в значительной степени растратила свой авторитет, и выход Парагвая из нее стал логическим следствием этого. Следует отметить, что статья 15 Устава предусматривала "легальную" войну. Согласно этому пункту, государства, между которыми возник конфликт имели право не принять совета Лиги. В этом случае они получали практически полную свободу действий. Если указания Совета были приняты простым большинством голосов, а не единогласно члены Лиги получали право действовать по своему усмотрению, защищая законность и справедливость. Направленная против нелегальной войны статья 16 была составлена в общей форме, что предусмотреннные ею экономические санкции не могли дать серьезных результатов. Под "нелегальной" войной понималась такая, которая нарушает обязательства, предусмотренные Уставом Лиги, который предусматривал предоставление членам Лиги свободу применения репрессий. Эти репрессии зависели от воли представителей великих держав и стоявших за их спиной поставщиков оружия - компаний Виккерса и Кэртис-Райт экспортс.

Понимание необходимости прекращения войны все более охватывало общественность и правящие круги соседних стран. Чили, Уругвай, Аргентина, Бразилия и Перу нуждались в стабильности на своих границах. Вашингтон стремился воспользоваться удачным стечением обстоятельств и перевести умиротворение в рамках доктрины Монро на региональный уровень. Для этого, начиная с конца 1933 года, он планировал разрешить конфликт в Чако на уровне Панамериканского Союза. Если рассматривать панамериканизм в историческом плане, то в нем заключены две диаметрально противоположные тенденции: стремление стран и народов Латинской Америки к национальной самостоятельности и стремление администрации США превратить Новый Свет в свою сферу влияния. Следует отметить, что начиная с Боливара, который в 1826 году созвал в Панаме первый Межамериканский Конгресс, страны Латинской Америки стремились достичь политического единства. Попытки создания политического союза предпринимались в 1844, 1856, 1864 и 1880 годах. Однако они оказались безрезультатны, и инициатива перешла к госдепартаменту США.

2 декабря 1823 года президент Монро, продолжая политику Джефферсона, провозгласил, что

" ...американские континенты в результате свободного и независимого положения, которое они у себя установили и поддерживают, отныне не должны считаться объектами дальнейшей колонизации какими-либо европейскими державами... Поэтому искренние и дружественные отношения, существующие между Соединенными Штатами и этими державами, обязывают нас заявить, что всякую попытку с их стороны распространить свою политическую систему на какую-либо часть нашего полушария мы будем рассматриватькак угрозу нашему спокойствию и безопасности... Но что касается правительств, которые провозгласили свою независимость и сумели ее сохранить и независимость которых мы признали по зрелом размышлении и согласно с принципами справедливости, то мы не можем рассматривать вмешательство в их дела со стороны какой бы то ни было европейской державы с целью стеснить их свободу или вообще оказать какое-либо воздействие на их судьбу, иначе как проявление недружелюбного отношения к Соединенным Штатам".

Поддержанная Каннингом и одобренная Боливаром, доктрина была одобрительно воспринята всеми вновь образовавшимися республиками Америки. Однако это была лишь декларация. На протяжении ХIХ века европейские державы много раз вмешивались в дела Латинской Америки: Колумбия - 1824 год, Эквадор, Перу и Венесуэла - 1846 год, Никарагуа, Сальвадор и Гондурас - 1848-1849 и 1856-60 годы, Мексика - 1838 и 1862-67 годы, Венесуэла - пять раз (1876, 1880, 1881, 1884 и 1887 годы), Доминиканская Республика - 1861-65 и 1905 годах, Чили, Перу, Эквадор и Боливия в 1864 году, Аргентина - 1902-03 годы. На протяжении последующих шестидесяти лет после провозглашения доктрины Монро в Латинской Америке

(за исключением стран Карибского бассейна) безраздельно господствовала Англия. Однако с 80х годов ее позиции пошатнулись из-за экспансии США. Вашингтон ставил перед собой две совершенно определенные задачи - экономически подчинить народы Латинской Америки и вытеснить британский империализм. С этого момента весь Новый Свет становиться ареной противостояния двух империалистических хищников, а также участием в этой борьбе игравших вторые роли империалистов Германии, Франции, Италии и Японии. Чакская война стала, по-видимому, одной из последних побед Британии в Южном Конусе.

Первая попытка США перехватить политическую инициативу в Новом Свете состоялась в 1881 году, созвав конференцию американских государств. Однако только в 1889 году бывший госсекретарь Джеймс Блейн создал при поддержке госдепартамента "Бюро по вопросам торговли между американскими республиками", ставшее родоначальником Панамериканского Союза. В том же году, наконец, удалось созвать конференцию 18 американских государств, учредивших политическую организацию с центром в Вашингтоне. Во время Венесуэльского кризиса 20 июля 1895 года госсекретарь Олни дал новую интерпретацию доктрины Монро:

".. в настоящее время Соединенные Штаты фактически пользуются суверенными правами на этом континенте и решение их является законом во всех случаях, когда они хотят вмешаться...".

Доктрина Олни стала определять политику США в Латинской Америке на последующие сорок лет.

Организация Панамериканского Союза стала началом решительного наступления США на политические позиции Лондона в Южной Америке. Форин Офис с самого начала расценивал его как орудие экспансии Вашингтона. Латиноамериканские государства, традиционные союзники Великобритании, такие как Чили, Аргентина и Бразилия, сами претендовавшие на ведущую роль в Латинской Америке при прямой поддержке Лондона часто саботировали конференции Панамериканского Союза и отказывались от ратификации многих его резолюций. На это накладывалось отнюдь невосторженное отношение патриотически настроенных кругов латиноамериканских республик к практике панамериканизма. С 1823 по 1945 годы состоялось 208 панамериканских конференций, на которых было подписано более 100 договоров и только один из них был ратифицирован двадцать одной республикой.

"Южная Америка ненавидит Соединенные Штаты за фальсификацию выборов в этой стране, за мошенничество в торговле, за их нелепого полковника Рузвельта, за их бесцеремонную дипломатию, за профессоров, которые пишут о Латинской Америке, обнаруживая полное невежество, за потопление крейсера "Мэн", за появление на свет Панамской Республики, за установление контроля над финансами Гондураса и за захват таможен Доминиканской Республики, за пролитую ими кровь и за ликвидацию независимости Никарагуа, за инспирированную ими революцию в Мексике, за вторжение в Вера-Крус, за вздорные претензии к Венесуэле, за так называемый иск Олпсона к Чили, за их посягательства(которые США не слишком стараются скрывать) на Галапагосские острова, принадлежащие Эквадору, и острова Чинча, принадлежащие Перу, за постоянные утверждения, что аргентинская статистика не заслуживает доверия, за попытки помешать Бразилии повысить цены на кофе, за захват Пуэрто-Рико, за "поправку Платта" к конституции Кубы, за превращение своих телеграфных агенств и газет в орудия дискредитации всех испано-американских республик, за агрессивную империалистическую политику, за действия против стран Латинской Америки в течение последних 50 лет", - писал А. Кэртис Уилгус в своей книге The development of Hispanic America в 1939 году.

На II Панамериканской конференции в Мехико (1901-02 гг.) бюро было переименовано в Международное американское бюро и получило организационно-административные функции. Бюро возглавил руководящий совет, составленный из латиноамериканских дипломатов, аккредитованных в Вашингтоне, под постоянным председательством госсекретаря США. На следующей, III конференции в Рио-де-Жанейро (1906 год) его политические полномочия были расширены, а совет стал постоянной комиссией конференции. На IV конференции (1910 год) бюро получило новое название - Панамериканский Союз. V Панамериканская конференция состоялась в столице Чили только через тринадцать лет и не смогла принять никаких общих решений, а еще через пять лет, в 1928 году, на VI конференции в Гаване США встретились с единым оппозиционным фронтом латиноамериканских республик и потерпели крупное политическое поражение. Положение делегации США на этих двух конференциях было черезвычайно затруднительным , поскольку лицемерные заявления о братстве и сотрудничестве американских народов стояли в явном противоречии с грубо насильственной, открыто захватнической политикой канонерок.

Уже на конференции в Сантъяго был заключен континентальный договор о мирном разрешении споров между американскими государствами. Однако его практическое значение было ничтожно. Произошли изменения в Уставе Панамериканского Союза: в его состав были допущены все латиноамериканские государства независимо от того, признают их США или нет, а председатель совета стал избираемым. Уже принятие этих положений указывало на политическое поражение США. В Гаване делегации США с большим трудом удалось отклонить резолюции, осуждавшие таможенную политику Вашингтона и вмешательство американских государств в дела друг друга. Следствием этого стал переход на VII Панамериканской конференции от политики "большой дубинки" к политике "доброго соседа". Помимо бесплодных усилий по прекращению Чакского конфликта в Монтевидео была единогласна принята конвенция о правах и обязанностях американских государств, осуждавшая вмешательство одного государства во внутренние дела и внешнюю политику другого, а также оккупацию чужой территории хотя бы в качестве временной меры.

Данная конвенция не могла быть применена к спорной территории в Чако и, следовательно, не могла остановить конфликт. Тем не менее, с этого момента деятельность Панамериканского союза резко активизировалась, ибо формально не существовало противоречий между США и другими странами континента. Тем не менее, озабоченность развитием военного конфликта на северной границе стала все больше охватывать военно-политическую верхушку Аргентины. Она стала побаиваться резкого усиления Парагвая. Особенно опасным для нее мог стать захват нефти Камири. Имея независимый доступ в океан, Асуньсьон мог составить конкуренцию для аргентинских энергоносителей и обрести экономическую независимость от Буэнос-Айреса. Рост фашистских настроений и соперничество с другим претендентом на доминирование в Южном Конусе заставляли правительство Аргентиы форсировать события и стремиться к прекращению огня в Чако. Аналогичную озабоченность высказывали Уругвай, Чили и Перу, которые боялись дальнейшего ослабления своих соседей. Более своеобразной была позиция Бразилии, которая полагала, что поражение Боливии в войне заставит Ла-Пас переориентироваться на Рио-де-Жанейро.

Начиная с Рождества 1933 года мировое сообщество предпринимало многочисленные попытки прекратить кровопролитие в Чако. Но они наталкивались на непонимание, а, иногда, на открытое сопротивление обеих воюющих сторон. Если парагвайцы отказывались очистить с трудом завоеванные ими территории, то боливийцы не соглашались исключить территорию арбитража Хейеса и требовали предварительного разграничения Чако. Уже в марте 1934 года комиссия Лиги Наций по урегулированию конфликта, расположившаяся в Монтевидео, считала свое существование ненужным, поскольку не могла найти компромисс между Ла-Пасом и Асуньсьоном. Оставленное Лигой место попытался занять Сааведра Ламас, но все его попытки были обречены на неудачу, поскольку к нему крайне отрицательно относился госдепартамент США. В связи с этим его кандидатура, как посредника, была неприемлима для Боливии. Следует отметить, что источники информации Боливии и США как раз в это время раздували размеры помощи Аргентины Парагваю, забывая при этом о позиции США, Перу и Чили в отношении Боливии.

Агрессивная внешнеполитическая позиция Боливии сыграла свою роль: к ней стали гораздо больше прислушиваться, чем к никому неизвестному Парагваю. Мировому общественному мнению с легкой руки военных обозревателей было непонятно, как "цивилизованная", почти европейская страна может терпеть поражения от "полудиких" парагвайских индейцев. Учитывая, что почти весь 1934 год парагвайская армия наступала, а вестерн становился популярным фильмом, многие обыватели относились к Чакской войне, как очередной индейской войне, где кровожадные дикари хотят разрушить оплот цивилизации. "Новый курс" Ф.Д. Рузвельта в Латинской Америке отразился и на политике США в "Чакском вопросе". Дальнейшее затягивание войны, а тем более заметная роль госдепартамента в ее развязывании подрывали престиж и влияние Вашингтона среди стран Южного конуса. Однако как и вся политика "доброго соседа", отношение американских дипломатов к конфликту за Чако, имело много общего с их предыдущей позицией. "Новый курс" только сглаживал углы под лозунгом панамериканской солидарности.

Масла в огонь подлили разоблачения сенатора от Луизианы Хью Лонга, который во время своих выступлений в верхней палате Конгресса привел данные об участии рокфеллеровской "Стандарт ойл" в развязывании Чакской войны. По его данным, "Стандард ойл" обеспечила разместещение боливийского внешнего займа на Нью-Йоркской фондовой бирже в обмен на обещание предоставить компании по окончании войны порт на реке Парагвай. Бывший губернатор Луизианы Хью Лонг являлся популистом и преследовал этим выступлением свои цели. Его демагогическая программа "равного раздела" привлекла множество отчаявшихся во время Великого кризиса американцев. Однако он не представлял серьезной политической силы: его манера поведения, стремление к применеию насилия и тоталитаризму, привели к тому, что через год, 10 сентября 1935 года он был убит в Батон-Руже. Тем не менее, его заявления были с удовлетворением услышаны в Асуньсьоне.

В мае 1934 года Лига Наций наложила эмбарго на поставки оружия участникам Чакской войны. В том же месяце президент Ф.Д. Рузвельт запретил поставки оружия Боливии и Парагваю. Госсекретарь Хэлл объявил, что с 28 мая американским компаниям запрещается поставлять вооружения Ла-Пасу и Асуньсьону. Это решение государственного департамента предусматривало сохранение обязательств по поставкам в счет ранее произведенных платежей.

Такое решение вызвало разочарование в Асуньсьоне, связавшим это с желанием США продлить вооруженный конфликт. Поскольку основную часть оружия Боливия получала у Американской корпорации вооружения (American Armaments Corporation), возглавляемой братьями Альфредом и Игнасио Миранда, и Кэртис-Райт экспортс, их адвокаты подали иск в Верховный Суд США с требованием признать эмбарго на военные поставки в Боливию неконституционными. Впоследствии обе компании просто игнорировали этот запрет, поставляя американское оружие через третьи страны. Таким образом, объявленное Вашингтоном эмбарго было лищь данью мировому общественному мнению, возмущеному самим фактом поставок современного оружия воюющим сторонам. Хотя в данном вопросе США впервые пошли на сотрудничество с Лигой Наций , "исключения" в пользу Боливии фактически подрывали его действенность. В результате война затянулась еще на один год. Тем не менее эмбарго, торжественно объявленное госсекретарем Хэллом, помогло государственному департаменту реабилитировать свою политику в глазах Латинской Америки. В дальнейшем все усилия Белого Дома по мирному урегулированию конфликта в Чако преследовали цель укрепления панамериканского единства и повышения собственного престижа у своих латиноамериканских партнеров при одновременной дискредитации Лиги Наций.

В частной беседе с американским послом, состоявшейся в июле, Э.Айяла продолжал искать взаимоприемливый компромисс. Он принципиально соглашался на передачу Боливии порта на реке, указывая на то, что взамен Парагвай получит дешевый бензин. Однако то к чему склонялся президент, и то чего хотели его соратники по правительству и противники, сильно отличалось. С точки зрения парагвайского общественного мнения уступка хоть части земли завоеванной кровью парагвайских солдат равносильно национальному предательству. В конце августа попытку остановить бойню предприняли собравшиеся в Буэнос-Айресе лидеры католической церкви Перу, Чили, Аргентины и Бразилии. Однако по ряду причин ни Айяла , ни Саламанка не вняли их призыву.

Одновременно с призывом епископов с призывом прекратить войну обратились дипломаты Аргентины, Бразилии и США. На первых порах Ла-Пас ставил обязательным условием заключения перемирия признание его прав на порт в судоходной части реки Парагвай. Тем временем С.Ламас, предложения которого постоянно торпедировались госсекретарем Хэллом, решил передать инициативу мирного урегулирования снова Лиге Наций, что страшно не понравилось госдепартаменту. Тем не менее, после битвы у Эль Кармен 24 ноября 1934 года Боливия согласилась на арбитраж Лиги при условии, что С. Ламас не будет посредником. Лига опираясь на заверения дипломатов из Ла-Паса призвала обе воюющие стороны немедлено прекратить огонь, отвести от линии фронта войска на 10 километров и в течение тридцати дней приступить к мирным переговорам, а урегулирование спора передать Международному суду в Гааге. Альтернативное предложение по урегулированию конфликта выдвинул СССР, но его политическая изоляция привела к тому, что эти предложения были приняты только частично, ибо ни США, ни Великобритания не были заинтересованы в росте коммунистического влияния в Южном Конусе. Следует отметить, что после провала миссии Южамторга красная Москва опасалась превращения Парагвая в оплот белогвардейцев в Латинской Америке и поддерживала Ла-Пас.

В декабре 1934 года, когда инициатива по умиротворению в Чако, вновь перешла к Лиге Наций, Боливия наконец-то принципиально согласилась с ее предложениями. Асуньсьон после последних удачных сражений не хотел соглашаться на арбитраж Международного суда: в его руках находилось все Чако. 24 февраля Асуньсьон официально вышел из Лиги Наций, отказавшись от ее посредничества. По уставу Лиги процедура выхода из нее занимала два года, но Асуньсьон прервал свое членство немедленно. В связи с игнорированием миротворческих предложений и авторитета Лиги Парагвай был объявлен агрессором. За введение против него экономических санкций выступили Франция, Великобритания, СССР, Эквадор и Венесуэла. Уругвай настаивал на применение санкций к обоим участникам войны.

6.Последние залпы

Фронт в начале 1935 года. Северный берег Парапети.Чарагуа. Контрнаступление боливийцев.Санта-Фе.Ингави.

Вторую половину февраля начались проливные дожди, и обе армии продолжали залечивать свои раны. К этому времени людские ресурсы Парагвая иссякли: в армию были призван 1918 год. Штурм Вильи Монтес привел у истощению запасов оружия и боеприпасов. Так, военному министерству с трудом удавалось наскрести исправное оружие для пополнений, а количество выстрелов на орудие составляло 1-2 в день. Несколько лучше обстояла ситуация с патронами. В Асуньсьоне стало ясно, что война должна быть закончена в ближайшее время. Для этого нужен был новый удар по чувствительному месту Боливии - ее нефтяным скважинам. Для этого была проведена перегруппирока войск от Вильи Монтес к северу. Операцию по захвату нефтяных скважин Камири должен был проводить II корпус полковника Р.Франко.

6 марта его солдатам удалось прорвать боливийскую оборону на стыке 1 и 18 пехотных полков и захватить плацдарм на северном берегу Парапети. Однако противнику удалось своевременно перебросить к месту атаки 6 кавалерийский полк и остановить противника. Парагвайское наступление захлебнулось. Пытаясь расширить плацдарм части Р.Франко несколько раз поднимались в атаку, но были отбиты с тяжелыми потерями и были вынуждены отступить. В ходе боев боливийская сторона потеряла до двухсот солдат, в то время как парагвайская - 500. Кроме того, при отходе солдаты II корпуас оставили в руках боливийцев 84 пленных. Эта частная победа сильно подняла боевой дух боливийцев, защищавшихся в районе Санта-Фе. Их потери составили всего 200 человек. Причиной неудачи наступления корпуса Франко стали не столько возросшие оборонительные возможности противника, но и изменение характера местности. Боливийские позиции проходили по грядам холмов, возвышавшихся над равниной до 600-800 метров. Эти складки местности, в отличие от Чако, позволяли проводить скрытый маневр силами и наносить неожиданные огневые удары по противнику. Парагвайцы были более привычны к ближнему бою и засадам в дебрях Чако и в этих новых для них условиях их командиры терялись, оказавшись на непривычном для них ландшафте. Это приводило к неверным тактическим маневрам, что, в свою очередь, делало патапилас уязвимыми для огня противника.

После мартовских боев на Парапети наступило затишье, которым воспользовалось боливийское командование, чтобы реорганизовать находившиеся здесь части. Так, из частей Таберы была сформирована 3 кавалерийская дивизия, командиром которой был назначен подполковник Альфредо Креспо. Ее формирование затянулось из-за отсутствия обученых солдат и нехватки специфического кавалерийского снаряжения. В районе Вильи Монтес формировалась 4 кавалерийская дивизия, которой отводилась роль подвижного резерва. Оборона Камири и линии реки Парапети была возложена на II корпус генерала Гульена. Его штаб разместился в Чарагуа. Получил усиление и Р.Франко: к нему из I корпуса прибыла 2 пехотная дивизия.

К апрелю 1935 года боливийская армия закончила свою полную мобилизацию, достигнув максимальной численности за всю свою историю. На фронте находились 12 дивизий общей численностью в 45000 чиловек. Южный фланг у Вильи Монтес занимал I корпус в составе 1 и 8 пехотных, 2 и 4 кавалерийских дивизий с 38 артиллерийскими орудиями. Далее к северу располагался кавалерийский корпус в составе 1 кавалерийской, 3, 7 и 10(1 резервной) пехотных дивизий с 10 артилерийскими орудиями. На реке Парапети и Чарагуа стоял II корпус в составе 2 пехотной и 3 кавалерийской дивизий. Северо-восточный фланг боливийского фронта прикрывался 5 и 6 пехотными дивизиями, составлявшими III корпус. В резерве находились 4 и 11 (2 резервная) пехотные дивизии. В этих условиях боливийское главное командование решило перехватить оперативно-стратегическую инициативу из рук противника. Авиационный корпус Боливии выделил для поддержки сухопутных войск три боевые группы: эскадрилью Оспри, оперирующую в районе Ингави-Пуэрто-Суарес и две смешанные авиагруппы в районах Куэво-Чарагуа и Вилья Монтес-Якуиба. В их составе числились 8 Оспри, более десятка Юнкерсов и оставшиеся Хоки.

5 апреля II парагвайский корпус перешел в наступление. Специально подготовленный отряд вплавь перебрался через эту реку и захватил небольшой плацдарм. Это позволило навести понтонный мост, по которому на северный берег были переброшены 1,3, 10 пехотные полки 2 дивизии. Проспавший переправу противника боливийский полк Якума был полностью уничтожен внезапной атакой превосходящих сил противника. После этой удачи парагвайцы стали энергично развивать успех. В результате в районе Санта-Фе была отсечена от основных корпуса большая часть 3 боливийской кавалерийской дивизии, которая буквально, накануне развернулась на берегу Парапети. Расположенная левее направления парагвайского наступления 2 боливийская дивизия оказалась неспособной организовать контратаку вследствие недостатка боеприпасов. Вслед за 2 парагвайской пехотной дивизией на северный берег Парапети переправилась 8, которая блокировала все пути отхода частей А.Креспо на юг.

Свою лепту к общей панике, охватившей боевые порядки II боливийского корпуса, внесли постоянные налеты оставшихся шести парагвайских Потезов на штаб генерала Гульена в Чарагуа. Парагвайские самолеты помимо бомб сбрасывали листовки с призывом сдаваться в плен. В условиях полной неразберихи генерал Ж.Гульен потерял управление войсками - в его распоряжении оставалась часть 3 кавалерийской дивизии. Будучи не в состоянии организовать оборону он приказал эвакуировать город. Бои в районе Санта Фе затянулись. Части 3 кавалерийской дивизии удерживали основную переправу и упорно сопротивлялисб. Только получив из штаба корпуса известие, что помощи не будет, они вырвались из мешка на северо-восток. Сопротивление частей А.Креспо оттянуло занятие противником Чарагуа и позволило боливийскому командованию подтянуть резервы.

Только 15 апреля парагвайский авангард занял Чарагуа. На следующий день он был остановлен у Агуас Калиентес. Здесь оборону держал 47 пехотный полк, усиленный батальоном 18 пехотного полка и батареей 75мм пушек, который оседлал все господствующие высоты и сделал невозможным дальнейшее продвижение вперед. В тот же день к корпусу Гульена присоединились солдаты 3 кавалерийской дивизии, вышедшие из мешка. Наступление II корпуса Р.Франко остановилось. Агуас Калиентес стало наивысшим пределом продвижения парагвайцев вглубь Боливии. Против уставших и ослабленных предыдущими двухмесячными боями парагвайских полков развернулась свежая, правда необстреляная, боливийская армия. Особенно сильно стала ощущаться у парагвайцев нехватка боеприпасов, растраченных в боях 5-15 апреля..

Пользуясь тем, что основное внимание Х.Ф.Эстигаррибии было сосредоточено на районе Камири, Б. Бильбао Риоха решил воспользоваться численным превосходством и атаковать III парагвайский корпус. Боливийская группировка в этом районе насчитывала 15000 солдат при 80 орудиях и минометах, которым противостояли только 5000 патапилас с 25 артиллерийскими стволами. 15 апреля боливийские войска атаковали дивизии Н.Дельгадо и после фронтального боя отбросили их к югу. В ходе операции они освободили Таирири, городок в окрестностях Вильи Монтес. Эта частная операция в южном секторе фронта создала угрозу Карприренде и сильно встревожила парагвайское верховное командование, которое направило в этот район ряд подкреплений, предназначенных для Р.Франко. Атака Таирири была демонстративной, поскольку главная боливийская операция планировалась в полосе кавалерийского корпуса.

Боливийское наступление началось 17 апреля. В то время как 7 пехотная дивизия наносила фронтальный удар, в то время как 1 кавалерийская дивизия атаковала Каматинди, 3 пехотная - Ла-Пенсу. Главна задача была поручена 10 дивизии: она должна была перерезать дорогу Вилья Монтес-Боюйбе, поставив под угрозу тылы корпуса Р.Франко..Энергечная реализация этого плана могла бы привести к полному уничтожению II парагвайского корпуса. 1 кавалерийская дивизия смогла прорвать оборону и выйти в тыл II корпуса. Ее патрули продвигались к северу на Боюйбе и Камбаренти. Р.Франко быстро осознал опасность, нависшую над его войсками. Имея около 8000 солдат и 30 артиллерийских стволов, он не мог наступать на Камири, имея на левом фланге более 15000 солдат противника. Поэтому он приказал 8 пехотной дивизии срочно возвращаться в район Боюйбе. Однако 7 боливийская пехотная дивизия преодолела оборону частей 9 (резервной) пехотной дивизии (отряд Сосса и пехотный полк Питиантута) и отсекла их от корпуса. Попытка деблокады окруженных частей ничего не дала. Корпус Р.Франко в очередной раз оказался отрезан от основных сил. Попытки деблокировать окруженных к успеху не привели, но заставили Торо перебросить 2 полка на внешний фронт окружения. Тем самым, боливийцы повторили свою прежнюю ошибку, растянув линию окружения.

20 апреля парагвайцы без боя оставили Чарагуа, в который на следующий день вошел 10 кавалерийский полк из состава II корпуса. Действия генерала Ж.Гульена были настолько медлительными, что арьегарду 2 парагвайской дивизии удалось оторваться от его передовых отрядов и беспрепятственно уйти за Парапети. 25 апреля части 2 и 9 парагвайских пехотных дивизий смогли вновь вырваться из кольца, прорвав тонкую линию блокадных сил противника. Парагвайские части навсегда очистили северный берег Парапети, оставив в руках противника 475 пленных и некоторое количество оружия. Отступление противника и освобождение ряда населенных пунктов были использованы пропагандой для подъема боевого духаболивийских солдат и гражданского населения. Хотя успех операций оказался частичным оперативная инициатива в третий раз в ходе войны перешла к боливийской стороне, которая стала готовить операцию по форсированию реки и возвращению в Чако. Внешнеэкономическая конъюнктура также стала складываться в пользу Ла-Паса. Накануне освобождения Чарагуа деловые круги Канады предложили кредит в 20 миллилонов долларов США. Условием его предоставления стала фиксация экспортной цены на олово в размере 50 фунтов стерлингов за тонну. Таким образом, боливийское правительсто располагало ресурсами, позволяющими ему вести военные действия еще два-три месяца и разместить новые заказы на оружие.

Форсирование реки началось 4 мая наступлением 3 кавалерийской дивизии у Каса Алты. При планировании наступления боливийское командование решило использовать своеобразный водный режим этой реки, берущей начало в Андах. Уровень воды в ней ежедневно повышается к полудню, когда дневная жара приводит к таянию снегов в горах, а затем начинает спадать. На рассвете уровень воды достигает минимума, обнажая в некоторых местах дно. Ранним майским утром солдаты обходной колонны 10 пехотной дивизии, наступая по одному из таких бродов без разведки, неожиданно подверглись пулеметному огню и были отброшены на северный берег реки. Это произошло потому, что Франко, не имея возможности создать плотную линию обороны, вследствие больших потерь в людях во время наступления на Чарагуа, постарался прикрыть все наиболее удобные места для переправы сильными заставами. Каждая такая застава была вооружен а несколькими пулеметами, которое в условиях открытого пространства, компенсировали малочисленность обороняющихся. Благодаря очаговому характеру обороны фронт корпуса удалось растянуть и прикрыть почти весь берег реки. Оставшиеся силы командующий II корпусом свел в единый кулак для парирования атак противника. Несмотря на то, что боливийские атаки во многих местах удалось отбить, сил полковнику Франко все равно не хватало и его оборона держалась на волоске.

В результате упорных атак боливийцам удалось занять ряд плацдармов на берегу Парапети. Наиболее большими из них были плацдарм 19 пехотного полка 7 пехотной дивизии и тет-де-пон 3 кавалерийской дивизии. Используя их, боливийцы при поддержке артиллерии и авиации постоянно атаковали Санта Фе, героически оборонявшийся парагвайцами. 14 мая на помощь атакующим на 45 грузовиках прибыли 900 солдат 5 кавалерийского полка. На следующее утро части вся 7 пехотная дивизия боливийцев перешла в наступление и охватила с фланга Санта Фе. 1 пехотный полк, действоваший в авангарде, за этот день продвинулся северо-восток и занял Посо Бланко в 13 километрах от линии фронта. 16 мая защитники Санта Фе оказались в окружении: половина 7 дивизии атаковала их с тыла, в то время как остальные ее части развернулись для отражения попыток деблокировать окруженных.

В этих условиях единственным возможным выходом из положения, сложившегося на Парапети, могла стать организация флангового контрудара. Еще 5 мая на помощь 6 дивизии, сосредоточенной в Ибамиранте, был переброшен на грузовиках 5 кавалерийский полк майора Гонсалеса, отличившийся и Ибибобо. Впоследствии полк понес большие потери в боях у Вильи Монтес: из 900 его солдат 350 были новобранцами. Контрнаступление парагвайцев оказалось неожиданным. Войска 3 и 6 парагвайских дивизий имели троекратное преимущество в живой силе. Им удалось не только остановить продвижение боливийцев, но и отбросить их на исходные позиции. В ходе боев 6 дивизии удалось занять населенный пункт Мандейепеква и восстановить связь с окруженными защитниками Санта Фе. Из-за утомления своих войск Ж.Гульен отдал приказ по корпусу перейти к обороне по северному берегу реки Парапети. Положение северного фронта было восстановлено дорогой ценой. Защитники Санта-Фе понесли значительные потери. Дальнейшее противостояние на фронтах свелось к постоянным перестрелкам и стычкам патрулей вдоль всей линии фронта от Виллы Монтес до Парапети. В последние дни войны резко активизировалась парагвайская авиация. В течение июня 1935 года четыре, оставшихся в боевой линии Потеза, не менее 15 раз бомбардировали позиции боливийцев.

Последний крупный бой этой войны произошел у Ингави, расположенном на севере "зеленого ада". Еще 24 апреля 6 боливийская дивизия, реализуя план перехода в стратегическое наступление, атаковала передовые позиции парагвайцев у Посо дель Тигре. Благодаря медлительности боливийского командования, бои за этот пункт продлились до 30 числа, после чего защитники отошли к Ингави, где получили значительные подкрепления, из резерва главного командования. Руководство над операциями в этом районе генерал Эстигаррибия взял лично на себя, поручив Франко руководить боями на Парапети. Такое внимание со стороны военно-политического руководства Парагвая операции у Ингави было вызвано опасением Асуньсьона, что противник сможет осуществить быстрый прорыв к реке накануне заключения перемирия. Медленно выдвигаясь к Ингави, командование 6 боливийской дивизии неожиданно для себя обнаружило, что ее медленно окружают патрули парагвайцев.

Несмотря на предыдущий опыт ведения боев в дебрях Чако, 6 боливийская дивизия не удосужилось прорубить себе новые тропы для снабжения войск. К 4 июня все пути сообщения с Посо дель Тигре оказались перехваченными противником. Помимо того, что парагвайцы лучше ориентировались в сооруженных ими просеках, их штабу удалось расшифровать сообщения штаба 6 дивизии.Вследствие этого, 2 боливийский кавалерийский полк оказался отсеченным от 14 пехотного полка и попал в окружение. 11 июня, потеряв 24 человека убитыми, израсходовав продовольствие, воду и боеприпасы, 330 боливийских кавалеристов сдались в плен. Это была последняя победа Эстигаррибии в этой войне: через три дня в 12:00 в силу вступило соглашение о прекращении огня по всей линии фронта..

7. Перемирие.

Путь в Каса Росада. Соглашение о прекращении огня. Взаимное сокращение вооруженных сил. Переговоры и постоянное перемирие. Давление американцев и прямые результаты войны.

Путь к прекращению огня оказался очень коротким. Несмотря на двойное превосходство над противником в силах и полном молчании пушек парагвайцев из-за отсутствия снарядов, боливийскому командованию летом 1934/35 года не удалось переломить ход войны. Причиной этому стали пораженческие настроения, охватившие старших армейских офицеров. Бои на Парапети показали, что командиры дивизий и корпусов остро реагируют на любую, пускай мнимую угрозу с тыла или фланга. Решительность, доходящая до безоглядной храбрости, перетекла в осторожность, более напоминающую трусость. Вследствие этого бешенные наскоки конницы Торо превратились в медленное наползание пехотных цепей на парагвайские пулеметы. Этот дорогостоящий способ войны не приносил победы, но позволял избегать в ряде случаев поражений. Боливийские солдаты в этих условиях более предпочитали отсиживаться в окопах, чем идти в убийственные атаки. Другим фактором, останавливающим наступательный порыв боливийцев, как солдат, так и офицеров, было нежелание вновь возвращаться в "зеленый ад", где противник себя чувствовал как дома. В этих условиях цель войны теряла смысл как для офицерского корпуса Боливии, так и ее генералитета. В этом плане черезвычайно показателен доклад одного из "поджигателей" войны генерала Пеньяранды военному министру Боливии Гуачалье, в котором первый обрисовал катастрофическое падение морали войск и осознание генералитетом собственной некомпетентности. К этому времени в боливийском конгрессе окончательно оформилась антивоенная оппозиция под руководством Овидо Уриосте, что еще больше осложняло позиции президента Техады Сорсано, который стоял перед лицом нового призыва.

В Асуньсьоне тоже стали понимать неизбежность прекращения войны. Истощение людских резервов: в феврале были призываны рекруты 1917 года, эмбарго на поставки оружия и нарастание интенсивности боев в Северном Чако, ясно показали, что ресурсы страны на исходе. Неудачное наступление на Камири стало первым звонком к прекращению войны: стало ясно, что полная победа в войне недостижима, поскольку боливийская армия восстановила свою боевую мощь. Уже в начале апреля Айяла на очередной встрече с Эстигаррибией указал на необходимость и незбежность перемирия. Парагвайский главнокомандующий, готовивший форсирование Парапети, указал на обязанность президента отстоять завоевания, достигнутые ценой жизни тысяч парагвайских солдат.

Понимание необходимости прекращения войны правящими кругами обеих стран встретило ответную реакцию их американских коллег. В деле заключения соглашения по прекращению огня согласились участвовать представители Аргентины, Бразилии, США, Перу, Уругвая и Чили. Военный министр Аргентины Родригес даже надавил на президента Айялу, намекая, что настало время заключить мир. 1 мая в Буэнос-Айресе открылась мирная конференция. Для ее проведения аргентинским правительством была предоставлена президентская резиденция Каса Росада. На ней интересы Парагвая представлял новый министр иностранных дел Луис Риарт. Боливийскую делегацию на переговорах представлял тоже министр иностранных дел Томас Мануэль Элио, сопровождаемый полковниками А.Родригесом и Ф.Риверой.

Позиция боливийской делегации формировалась под влиянием их коллег из Вашингтона на основе доктрины Мендосы, которая была неприемлима для Парагвая. В дополнению к этому Ла Пас продолжал настаивать на предоставлении ему портов в судоходной части рек Парагвай и Пилькомайо южнее болот Эстерос де Патиньо. Понимая необходимость уступок противнику, Ла Пас предоставлял своим делегатам широкие полномочия в центральной области Чако. Гарантией дальнейшего умиротворения боливийской стороне виделось заключение пакта о ненападении между воюющими сторонами. Однако внутри боливийской делегации существовали разногласия о путях достижения перемирия. Военные, Родригес и Ривера считали необходимым ужесточить позицию на переговорах. Однако мнение министра общественных работ, оловянного барона Карлоса Виктора Армайо, указавшего, что дальнейшее продолжение войны приведет к закладу Канаде всех доходов от экспорта боливийского олова. Интересы национальной олигархии оказались выше престижа страны: уже 5 июня боливийские представители согласились на условия посредников.

Несмотря на внешнеполитическую изоляцию и сложность внутреннего положения парагвайская делегация стремилась к двусторонним переговорам и рассмотрению причин, породивших войну. Ее положение осложнялось тяжелыми боями на Парапети и Посо дел Тигре, в которых ни одна из сторон не могла добиться перевеса. Однако в конце концов был найден взаимоприемлемый компромисс, который был впоследствии разрекламирован как торжество американского единства. Протокол о прекращении огня, подписанный в Буэнос-Айресе, предусматривал следующие пункты:

-- прекращение огня вдоль всей линии фронта при сохранении войск противников на своих позициях под контролем комиссии нейтралных государств;

-- подписание пакта о ненападении;

-- одновременная демобилизация противостоящих армий до 5000 человек каждая.

Основным вопросом стало разграничение в Чако. Обе стороны ясно осознавали, что решение суда в Гааге не устроит стороны, Однако если Элио старался рассмотреть вопрос о границе при участии иностранных посредников, то Риарт настаивал на двусторонних переговорах. Отстаивая свою позицию, Ла Пас справедливо надеялся на поддержку Белого Дома, который по мере сил и возможностей старался поддерживать своего давнего клиента. Казалось, переговоры зашли в тупик, но, неожиданно, представители двух крупнейших государств Южной Америки Сааведра Ламас и Маседо Соарес дали свои личные гарантии, что протокол будет дополнен. 11 июня боливийский конгресс по представлению кабинета Техады Сорсано, несмотря на протесты Саламанки, интернированного в Кочабамбе, незначительным большинством голосов акцептировал условия прекращения огня.

В тот же день, Л.Риарт постарался использовать сообщения о победе при Ингави для изменения условий протокола в пользу Асуньсьона, однако его попытки встретили серьезное сопротивление со стороны Элио и натолкнулись на стену непонимания посредников. Особенно, жесткой была позиция Аргентины, президент которой Джусто лично разговаривал по телефону с президентом Айялой. В этом разговоре, при котором присутствовал Сааведра Ламас, аргентинский президент упрекнул парагвайскую сторону в попытке срыва переговоров в Буэнос Айреса. Возможно, это был первый в истории дипломатии случай, когда переговоры между двумя главами государств прекратили войну. Столь неприкрытое давление со стороны, пожалуй, единственного союзника позволило президенту Айяле подрезать крылья асуньсьонским ястребам, и парагвайский конгресс в тот же день акцептировал условия прекращения огня. Таким образом, именно Буэнос Айрес остановил войну, длившуюся три года. За эти свои действия Сааведра Ламас получил Нобелевскую премию мира, чем еще более разозлил своих оппонентов из Вашингтона. Впервые за всю историю южноамериканского континента дипломатия страны третьего мира оказалась эффективнее политики Белого Дома, который извлек серьезный урок. На следующий день в Каса Росада был подписан протокол положивший конец трехлетней войне.

По условиям протокола огонь по всей линии фронта должен был прекратиться в полдень 14 июня 1935 года. Ровно через три года первых выстрелов у Питиантуты. В канун вступления в силу соглашения о прекращении огня боливийское командование отдало приказ обстрелять позиции противника из всех видов оружия 14 июня в 11:30. Причиной столь необычного приказа была, по-видимому, боязнь неожиданной парагвайской атаки тактически важных пунктов обороны боливийцев. По-видимому, боливийское командование руководствовалось событиями, происшедшими полутора годами раньше, когда наступавшие парагвайцы заняли боливийские форты в долине Пилькомайо. Парагвайцы им ответили, и последние полчаса по всему фронту шла беспорядочная стрельба. Ее последней жертвой, как и всей войны, стал боливиец Мартин Тудела, погибший от случайной пули за несколько минут до полудня. Однако ситуация была уже не та: уставшая от войны победоносная парагвайская армия после боев у Виллы Монтес и на Парапети была не в силах наступать.

В 12:00 огонь по всей линии стих и на линии фронта наступила тишина, которая через некоторое время перешла в шумное братание солдат противоборствующих сторон. В отличие от предыдущего краткого перемирия обе стороны понимали, что боевые действия окончились. Вслед за этим стали служить благодарственные молебны, и заиграли полковые оркестры. Военное противостояние закончилось. Хотя прекращение огня предусматривалось соглашением только на двеннадцать дней ни одна из сторон не стремилась продолжать военные действия: народы устали от войны. Перемирие было продлено и с 10 июля стороны приступили к демобилизации своих армий. На первом этапе (с 10 по 30 июля) стороны должны были распустить одну восьмую своих вооруженных сил. К 30 июля 6000 боливийцев и 4000 парагвайцев вернулись домой. С 31 июля по 9 августа должны были быть распущены вдвое больше. Через 90 дней вооруженные силы сторон должны были быть сокращены до пяти тысяч солдат. Обе стороны встречали ветеранов войны. Кто побогаче нанимал музыкантов, кто победнее готовил праздничный ужин. В Асуньсьоне парад победы был омрачен воспоминаниями о многих жертвах. В Ла Пасе говорили о войне без победителей и побежденных.

Боливия формально демобилизовала 54105 солдат, которые были сразу зачислены в Легион, представлявший собой военизированую милицию. Парагвай отправил по домам 46515 своих солдат. Вместе с тем, его военное командование сохранило кадры боевых частей сведя полки в роты.

Дислокацию его соединений характеризует следующая таблица.

Соединение	штаб	Полк	Тип	Название	дислокация
1пд	Камачо	2	Пехотный	Итороро	Камачо
		4	Пехотный	Курупаити	Пуэрто-Касадо
2 пд	Консепсьон	1	Пехотный	10 Мая	Консепсьон
		3	Пехотный	Корралес	Консепсьон
6 пд	Капьяренда	5	Пехотный	Генерал Диас	Капьяренда
		1	Кавалерийский	Валуа Риварола	Капьяренда
артиллерия		1	Артиллерийский	генерал Бругес
саперы		1	Саперный	генерал Акино

Многие из парагвайцев в последний раз промаршировали по "зеленому аду", обильно политому их кровью. Они возвращались победителями, одолев лучше вооруженного, превосходящего числом, но не духом. Их победы позволили пополнить арсенал страны и повысить ее обороноспособность. Благодаря своеиму фатализму они стояли насмерть даже тогда, когда, казалось, это было невозможно и одержали победу, реабилитировавшему их в собственных глазах. О географических рубежах, достигнутых парагвайскими солдатами за три года войны, в Асуньсьоне не могли даже помыслить тревожной зимой 1932 года. Это и многое другое сказал президент Айяла своим солдатам на параде Победы, состоявшемся 22 августа 1935 года в Асуньсьоне. В нем было приняли участие 10000 ветеранов последней кампании, представлявших все части парагвайской армии. По улицам столицы пронесли знамена полков, принявших участие в военных действиях. Однако и их боливийским оппонентам не следовало возвращаться домой опустив голову. В тяжелых боях с сильным и умелым противником они проявили стойкость в обороне и храбрость в атаках. Однако они возвращались домой полностью разочаровавшись в своих офицеров. Война, целью которой была консолидация нации, привела к ее еще большему расколу.

15 июня два "Потеза" и "Бреда 44" доставили парагвайскую делегацию по прекращению огня в Виллу Монтес. Начинался процесс разоружения сторон. Продолжились и переговоры в Каса Росада. 1 июля в Буэнос Айресе открылась мирная конференция, на которой интересы США представлял Гисон, который, лоббируя интересы Боливии, стал настаивать на рассмотрении возможности выхода Боливии к реке Парагвай и "справедливого" раздела Чако. Однако представитель Асуньсьона Джеронимо Зубизаретта отказался вести переговоры на этих условиях. В отличие от Риарта, который был склонен к компромиссам, этот парагваец был, пожалуй, наиболее стойким и последовательным борцом за интересы своей родины. Родившийся в 1880 году Д. Зубизаретта на протяжении трех дестилетий являлся столпом Либеральной партии и ярым патриотом своей страны. В условиях военной победы он под влиянием патриотических чувств занял черезвычайно жесткую позицию на переговорах, не желая под влиянием военных уступать хотябы пядь земли, завоеванной кровью парагвайских солдат.

До 15 октября переговоры топтались на месте. Тем временем, бывшие противники, опасаясь превращения конференции в Буэнос Айресе, в подобие Берлинского Конгресса, сами начали сближать свои позиции. 19 июля бывшие противники Эстигаррибия и Пеньяранда впервые встретились в Пуэсто Мерино для определения нейтральной зоны, которая должна была окончательно разъединить обе армии. Переговоры закончились общей фотографией, шампанским и взаимными комплиментами, которые в устах парагвайцев звучали несколько иронически. По мере спада эйфории, связанной с прекращением, в общем, бессмысленной войны, на повестке дня стали все чаще появляться вопросы, решение которых вызывало определенные трения между бывшими противниками. Одним из них стал вопрос обмена военнопленными.

Обмен военнопленными затянулся по ряду причин. Одной из них было несоответствие количества пленных парагвайцев (2491) и боливийцев (17112). Главным стоял вопрос компенсации пребывания их в плену. Первоначально протоколом о прекращении огня от 12 июня предусматривалось обмен военнопленными один-к-одному и передачу остальных только после подписания мирного договора вместе с выплатой Боливией компенсации за их содержание. Однако обе стороны быстро осознали, что наличие военнопленных может легко стать объектом политического давления друг на друга. Поэтому в скором времени Боливия стала настаивать на обмене военнопленными по принципу "всех-на-всех". Принципиально соглашаясь с этой позицией, Асуньсьон стал настаиватьна немедленной компенсации стоимости содержания боливийских пленных. Переговоры по обмену сопровождались различного рода демонстративными действиями и демаршами. Например, Асуньсьон в одностороннем порядке отпустил несколько сот пленных, уроженцев департаментов Бени и Санта-Крус, ясно намекая на направление дальнейшей территориальной экспансии. Только в 1936 году Парагвай и Боливия смогли полностью провести обмен, причем расходы Парагвая на содержание пленных были оценнены в 2800000 аргентинских песо, а Боливии в 400000. Разница была полностью уплачена Ла Пасом при окончании размена.

Наиболее сложным на переговорах оказался вопрос контроля за действиями прежнего противника, ибо госдепартамент старался жестко контролировать Парагвай, делая поблажки Боливии. Уже 6 июля посол США в Буэнос Айресе Уэделл докладывал Белому Дому на позицию Сааведры Ламаса, который с одинаковой строгостью требовал выполнения всех условий протокола от 12 июня обеими противниками. Дипломатический успех в Каса Росада поднял его авторитет на недосягаемую высоту, что позволило ему не считаться со своими коллегами-посредниками. Представитель США на конференции в своем сообщении от 20 июля подтвердил сложившееся положение. Госдепартамент оказался перед угрозой потери своих дипломатических позиций в Южном Конусе. Необходимо было что-то предпринять. Первоначально позиция США, а вместе с ним и Боливии, ужесточилась. Это привело к демонстративной мобилизации Парагваем призывников 1915-1917 годов рождения 15-20 сентября. Несмотря на то, что этот шаг Асуньсьона вызвал негативную реакцию: в рядах оппонентов Зубизаретты оказался даже его аргентинский коллега, позиция Парагвая показала его решимость стоять в Чакском споре до конца. Следствием жесткой позиции Зубизаретты стало понимание представителями стран-посредников невозможности прийти к миру на основе доктрины Мендосы. И 15 октября стороны начали искать новый принцип решения Чакского вопроса. Это дало свои плоды. Уже 1 ноября многие спорные вопросы были принципиально разрешены и было провозглашено прекращение Чакской войны. Однако до стабильного мира было еще очень далеко.Многие проблемы, решение которых было только намечено, оставались висеть в воздухе.

5 октября в 16:00 специальный поезд доставил старших офицеров и генералов верховного командования боливийской армии во главе с Пеньярандой в Ла Пас. Они были встречены громадной молчаливой толпой, огороженой кордоном солдат. Только одинокий крик: "слава павшим у Пикуибы!",- нарушил молчание. Офицеры проследовали на машинах вслед за небольшими колоннами ветеранов 4 и 5 кавалерийских полков, чьи оркестры громко играли бравурные марши. Возвращение войск с войны толпа встретила улыбками и громкими криками. Громадное количество белых платков взвилось в воздух: так обыватели Ла Паса выразили свое отношение к героям войны - солдатам, игнорируя виновников поражения - старших офицеров, которые больше занимались политикой и интригами, чем военным планированием.

Оставшаяся часть 1935 года протекла в бесплодных переговорах в Каса Росада. Только 21 января бывшие противники и представители шести государств-посредников подписали соглашения об обмене военнопленными по принципу "всех-на-всех" и восстановлении дипломатических отношений. В результате окончательно подсчета, включая неучтенных интернированных гражданских лиц, Боливия возвратила Парагваю 2498 человек. 52 парагвайца умерли за время пребывания в плену, 16 бежали, а 23 предпочли остаться в Боливии. Из Асуньсьона в Ла Пас прибыли 17037 бывших военнопленных. В Парагвае решили остаться несколько тысяч боливийских граждан, 1097 боливийцев умерли в плену, а более 2000 бежали в Аргентину. После обмена пленными ситуация на конференции по-немногу стабилизировалась. Однако ни одна из сторон не была готова идти на уступки. Парагвайские дипломаты под давлением военных продолжали настаивать на проведении границы в Чако по линии фронта. Эта позиция позволила бы им с началом новой войны сразу же угрожать боливийским нефтепромыслам, что, по их мнению, гарантировало им преимущества в начальный период войны. Боливийская позиция оставалась прежней. Нежелание политиков искать компромисс не могло не сказаться на росте антивоенных настроений их народов и армий.

Общее состояние людских ресурсов перед демобилизацией характеризует следующая таблица:

	Мобилизовано	Погибло	Пленных	Дезертировало	Раненых и больных	Состав армий к 14.06.35
Боливия	280000	62000	22000	13200	114700	70100
Парагвай	140000	36000	2600	1600	47300	52500

С военной точки зрения в войне победил Парагвай. В результате он фактически овладел большей частью спорной территории. "Веселая прогулка" в Чако дорого обошлась Боливии: она углубила "комплекс неполноценности" среди боливийских военных, привела к милитаризации страны и Революции 1952 года, семена которой были посеяны в лагерях военнопленных. Поражение в дебрях Чако лишила офицерскую военную касту и правящий класс ореола защитников интересов и хранителей традиций Андской республики. Боливийские крестьяне и рабочие, оказавшиеся в одних окопах с чоло, утвердились в собственном равенстве с ними. Милитаризация коснулась и Парагвая, который ожидали очередные бурные десять лет истории. Падение авторитета правящего класса привело к росту социальной напряженности внутри обеих государств.

Бесплодная война принесла обеим сторонам только разруху. Расчет на наличие нефти в Чако не оправдался. Парагвайцы, заняв большую часть "зеленого ада" не смогли приобрести никаких новых экономических выгод. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что они защищали интересы англо-аргентинских скотопромышленных и квебраховых компаний, действоваших на правобережье Парагвая, и немецких меннонитов, которые не пошевелили пальцем, чтобы помочь патапелатам отстоять фортин Толедо - западную границу их автономного округа. Прекращение огня еще не означало прочного мира. Угли конфликта продолжали тлеть на протяжении многих десятилетий. Даже через тридцать лет после окончания войны обе страны продолжали с подозрением наблюдать за военными маневрами и приготовлениями друг друга и содержать значительные по численности вооруженные силы.

8. Фронт и тыл в годы войны.

Мобилизация экономики и военное производство.Подготовка резервов.Снабжение.

Над правящими кругами Асуньсьона на протяжении всего Чакского конфликта довлел фатальный исход войны с Тройственным Альянсом. С самого начала война с Боливией рассматривалась парагвайской общественностью как борьба за выживание нации. Это привело к единению и безболезненной мобилизации всех ресурсов страны. Предпринимая мерв по перестройке тыла на военный лад Э.Айяла и его фракция либералов не только апеллировали к патриотизму своих граждан, но и сделали иностранных инвесторов заложниками возможного военного поражения. В случае неудачного исхода войны квебраховые и скотоводческие компании, чьи основные владения располагались в Чако потеряли бы значительную часть собственности. Удар наносился бы и по меннонитским колониям в районе Филадельфии. Таким образом, оказалось довольно несложно заставить иностранный капитал раскошелиться для обороны страны.

Парагвай перед войной необладал незначительной военной промышленностью. В ее канун для военных нужд могли быть использованы флотский арсенал Сайония, авиаремонтные мастерские, локомотиворемонтное депо и небольшие верфи в Консепсьоне и Энкарнасьоне. С началом конфликта эти предприятия приступили к выполнению заказов по производству и ремонту вооружения и боеприпасов. Основные работы проводил флотский арсенал Сайония. На нем строились небольшие суда, производились ручные гранаты, фугасы и минометные мины. Отливки их корпусов выделывались в примитивных кустарных печах. Простота изготовления позволила прекрасно наладить это производство. Арсенал использовался и для переделки трофейного оружия под парагвайские стандарты и смог собирать из неисправных деталей пулеметы и винтовки. Механические мастерские арсенала чинили неисправные винтовки или собирали из двух одну. При армейских корпусах были развернуты небольшие предприятия по набивке патронов из использованых гильз. На нем было занято 150 человек, которые производили по 8000 патронов в день. Цена их производства была высока и составляла 80 золотых песо за сотню. Мощности Сайонии и армейские мастерские позволили обеспечить боеприпасами парагвайскую пехоту. Авиамастерские, расположенныев Ну-Гуасу(Кампо-Гранде), казалось, делали невозможное: в 1933 году они из обломков двух боливийских Скаутов и двух парагвайских Потезов собрали два новых самолета. Позже им удалось отремонтировать поврежденный Фиат. Столкнувшись с трудностями обеспечения армии изделиями из кожи министерство финансов еще до войны вложило около 420000 золотых песо в сыромятную фабрику. В ходе войны была построена еще одна такая фабрика, а также кирпичный и металлообрабатывающий заводы. Их продукция была низкого качества, но удовлетворяла армейские нужды

В годы войны ряд гражданских предприятий стал выполнять военные заказы. На эфирных заводах стали производить порох и взрывчатые вещества, а ткацкие фабрики начали шить обмундирование. Мелкие мастерские Асуньсьона тачали башмаки и собирали повозки, производили металлические отливки и ремонтировали автомобили. С 1933 года министерство экономики Парагвая поставило под контроль работу всех частных предприятий. Это было легко сделать - девять десятых мелких мастерских находилось в окрестностях столицы, а работающие на экспорт предприятия были сконцентрированы в руках дюжины олигархов. В этих условиях контроль за выполнением правительственных заказов сильно облегчался.

В целом, организация военной промышленности Парагвая на порядок превосходила боливийскую.Значительную роль в этом сыграло министерство экономики. Его усилия, как и многочисленные военные трофеи, позволили резко снизить военные затраты и обеспечить армию необходимым минимумом оружия и экипировки. Всего к выполнению оборонных заказов министерства экономики было привлечено 8 швейных и обувных, 18 текстильных и 12 хлопчатобумажных фабрик и мастерски. Четыре типографии также выполняли военные заказы. Дюжина химических фирм производила или ввозила мыло, кожи, медикаменты и керосин. На нужды обороны работали 9 механических и 13 металлообрабатывающих предприятий с 669 рабочими. Тысячи рабочих производили винтовки и патроны в четырех цехах арсенала Сайония. С начала конфликта индекс военного производства в Парагвае вырос в десять раз.Всего на предприятиях оборонного сектора работало 22000 человек, которые получали паек, составлявший 75% от величины военного.

Использование частного сектора, с которым правительственные учереждения расплачивались обесцененными песо и предоставляло пайки, позволило частично решить проблему обеспечения войск обмундированием и вспомогательным транспортом. Недостающую часть военного снаряжения и почти все вооружение обеспечивали зарубежные поставки. Решение вопроса их оплаты было решено путем принудительного обмена половины валюты, поступающей от экспорта. Разумная обменная политика позволяла иметь в условиях тяжелого экономического кризиса в своем распоряжении постоянный источник валюты Работа Бюро обмена валют в годы войны также увеличилась. Первоначальной его задачей было всего лишь поддержание курса песо фуэрте на определенном уровне. Теперь же оно контролировала всю наличную валюту в стране. Соответственно, выросли и его доходы. Если во время своего основания Бюро зарабатывало на обмене только миллион золотых песо, то в годы войны эта цифра выросла в пять раз. Замена призванных в армию мужчин военопленными в значительной степени компенсировали нехватку рабочих рук в экспортных отраслях экономики. От нее пострадали, в основном, мелкие товарные хозяйства, производящие табак и хлопок, значительно сократившие объем своего производства.

Боливийские военные усилия за исключением транспорта и ремонтных мастерских до конца 1934 года не затрагивали хозяйственный сектор. Военная промышленность страны находилась в зачаточном состоянии. Только авиационные мастерские и чугунолитейный завод постоянно производили продукцию для военных нужд. Нефтеперерабатывающие заводы в Камири и у Виллы-Монтес также работали на войну, поскольку большая часть автотранспорта оказалась в армии. Усилия фискальных органов Боливии были направлены на изъятие доли от экспортной выручки для закупки необходимого оружия и боеприпасов. Переориентация промышленности на войну началась только после объявления всеобщей мобилизации. Это коснулось, текстильных и обувных предприятий, получивших военные заказы, поскольку обмундирования и обуви для новых призывных контингентов не хватало.В 1935 году стала очевидна полная зависимость боливийской армии от поставок оружия и боеприпасов из-за рубежа. Перебои в этих поставках ставили под угрозу ведение боевых операций.

Только в 1934 году боливийскому министерству обороны удалось наладить производство патронов в значительном объеме (до 150000 в день), ручных гранат и авиационных бомб. С грехом пополам был налажен и ремонт поврежденного или бракованного стрелкового оружия, скопившегося за первый год войны. Окончилась неудачей и попытка производства артиллерийских снарядов. Зато удалось наладить ремонт техники и артиллерийских систем за счет привлеченных иностранных специалистов. Так, Кэртис-Райт экспортс прислала нескольких своих техников для работы в авиамастерских Эль-Альто, а немецкие спеуциалисты помогали ремонтировать негодное вооружение.

Пополнение действующей армии в ходе войны осуществлялось противниками двумя основными способами - путем пополнения действующих частей и формированием новых подразделений. Боливийское военное командование пошло исключительно по первому пути. Задолго до объявления войны, в самом начале конфликта стратеги из Ла-Паса развернули 35 новых пехотных полков. Поскольку это развертывание не сопровождалось массовой мобилизацией эти части оказались крайне малочисленными (по 400-500 человек) и после незначительных потерь быстро теряли боеспособность. Только после событий весны 1934 года эти полки были доведены до необходимой для ведения боевых действий численности. Подготовка резервистов проводилась боливийцами в депо, развернутых в центрах военных округов. Там формировались маршевые отряды, которые направлялись на фронт. Их численность варьировалась в зависимости от количества призывников из данного департамента. Наиболее многочисленными были контингенты, присылаемые с Альтиплано.Однако именно среди них был высок процент симулянтов и дезертиров, достигавший в боливийской армии 30% от общего количества призывников.

Каждое резервное депо боливийской армии могло содержать до трех тысяч солдат, куда входили как призывники, так и выздоравливающие. В каждом из них военное обучение могли проходить до 400 человек. Программа обучения новобранцев занимала до трех месяцев. Часть из них задерживалась еще на несколько недель на пулеметных курсах. В критические моменты на фронте длительность боевой подготовки сокращалась до трех недель. По мере завершения подготовки, рекруты дополнялись выздоравливающими и разбивались на маршевые роты, численностью от 100 до 150 человек. Ежемесячно каждый военный округ направлял по одной-две таких роты в действующую армию. Таким образом, фронт в 1932-34 годах получал от шестисот до двух тысяч пополнений в месяц. По пути маршевые роты объединялись в более крупные подразделения - отряды. Иногда их даже использовали как отдельные. Однако их боевая ценность была невысока.

Помимо обучения в тылу, кое-какая боевая подготовка проводилась на фронте. Однако в боевых условиях она носила спорадический характер. Так, во второй половине 1933 года по приказу генерала Г. Кундта готовили солдат штурмовых групп, которые осваивали новую тактику и новое оружие - огнеметы. Другим примером может служить повсеместное обучение солдат полевых частей боливийской армии саперным работам и маскировке, проведеннная в начале 1935 года. В конце войны ситуация коренным образом изменилась. Общая мобилизация дала армии более 50000 плохо обученых солдат. У главнокомандующего Б.Бильбао Риохи не было времени организовать их обучение в местах сбора, поскольку противник приближался к Андам. Поэтому он отдал распоряжение провести обучение прямо в боевых частях. Ветераны Чако справились со своей задачей: резервисты были равномерно распределены по отделениям и за два месяца обрели боевой опыт. Однако уровень подготовки различных частей был неодинаков, что часто сказывалось на их боеспособности. Тем не менее, именно этим войскам удалось остановить победоносное продвижение парагвайцев.

Отличившиеся солдаты направлялись на курсы унтер-офицеров. На них было занято 430 офицеров и солдат, которые обеспечивали процесс подготовки 1500 унтер-офицеров. Всего существовало девять таких пунктов, обучение в которых продолжалось от шести месяцев до года. Выпуск сержантов был невелик - всего до тысячи - тысячи двухсот человек в полугодие. После мобилизации когда резко выросло количество обер-офицерских должностей, стала сказываться нехватка офицеров. Подготовкой младших офицеров занимались военный колледж, школа офицеров резерва и ее филиал, развернутый при университете Ла-Паса. Уровень подготовки младших офицеров был низок, ибо они проходили 2-3 летний курс обучения за год. Количество подготовленных на этих курсах командиров за годы войны оказалось невелико - всего около шести сотен человек.

Наиболее сложной оказалась подготовка технических и медицинских специалистов для боливийской армии. Летчиков готовила Авиационная школа, которой постоянно нехватало тренировочных самолетов. Но если авиационных специалистов более или менее хватало,то в остальных сферах - артиллерии, автотранспорте и, особенно, в сфере связи на протяжении всей войны сказывалась их нехватка. Курьезным можно считать случай, когда для управления первым боливийским танком был привлечен уголовник - австрийский эмигрант, ибо никто из боливийцев не хотел лезть в танк. Тем не менее, наличие подготовленного до войны резерва и неплохая система образования - при провинциальных университетах были развернуты четыре училища, готовивших медиков, интендантов, техников и связистов, позволили боливийской армии укомплектовать к концу войны свои многочисленные подразделения.

При демобилизации солдаты боливийской армии - индейцы получали комплект европейской одежды. Многие очевидцы описывали изменение облика боливийской глубинки: если в начале тридцатых мужчины, как и их перуанские кузены, носили исключительно пончо, то через пять в деревнях Альтиплано лет европейский стиль одежды стал преобладать. Изменения культурного плана затронули не только индейцев. Военная подготовка молодежи из средних слоев города, из которых рекрутировалось младшее офицерство, привела к повышению образовательного уровня и расширению политического кругозора. На протяжении следующих лет внутриполитическая страны определялась именно ими. Таким образом, система военной подготовки боливийской армии способствовала социально-политическому и культурному росту народных масс.

Парагвайская армия в силу специфики формирования и подготовки резервов развертывалась по-иному. Поскольку с самого начала конфликта была проведена всеобщая мобилизация, перед управлением Генерального штаба стояла задача боевой подготовки больших военных контингентов. Как уже отмечалось, в июне 1933 года в парагвайской армии и флоте были 501 офицер, 200 кадетов военных училищ, 690 унтер-офицеров и только 2365 солдат , а флот 67 офицеров и 600 матросов. В первый день мобилизации под ружье было призвано 4000 человек обученного резерва. На четвертые сутки армия насчитывала уже 14400 солдат. Еще через месяц ее численность достигала 24000 человек. Примерно, 10000 из них держали ружье первый раз в жизни и поэтому в центрах военных округов были развернуты лагери начальной военной подготовки, где работало 10 офицеров. Во II (Парагуари) и IV (Энкарнасьон) округах обучалось 4 офицерами-инструкторами по 2500 новобранцев, в I (Пилар) округе - 1500 человек, а в V (Фуэрте Олимпо) - тысяча. В это время парагвайское командование испытывало дефицит исправного стрелкового оружия для обучения выделяли пулемет и 168 винтовок с 18000 патронами на каждую тысячу новобранцев. Это позволило быстро развернуть дополнительные кавалерийские и пехотные полки.

Центр подготовки командного состава в Кампо-Гранде объединил все парагвайские учебные заведения. В качестве учебных пособий ему были оставлены только 2 пушки и несколько пулеметов. Унтер-офицерская школа выпускала примерно по 2000 сержантов в год. Младших офицеров готовили Военный колледж и школа офицеров резерва. В год они обучали до 350 кадетов. Ежегодно около сорока человек обучалось при университете на военных врачей и инженеров. Авиационная школа готовила пилотов и авиатехников. При постоянной нехватке боевых самолетов парагвайское командование старалось обеспечить ее нужным количеством учебных машин. Для этого из состава действующей авиации даже выводились устаревшие модели. Таким образом, подготовка командных и технических кадров была налажена основательно. Всего за войну Ну-Гуасу подготовил свыше 1200 офицеров и чиновников, более 6000 сержантов и несколько сот техников.

Маршевые пополнения для действующей армии готовили округа. Примерно половина из них проходила начальную военную подготовку в гарнизонах Энкарнасьона и Пилара, где кроме изучения ружейных приемов они принимали участие в охране объектов, а затем отсылались в Ну-Гуасу. Два других центра располагались в Ну-Гуасу и Фуэрте-Олимпо. Наиболее важную роль в подготовке парагвайских солдат сыграл лагерь в Ну-Гуасу или Кампо-Гранде, через который прошли 85% всех парагвайских военнослужащих. По качеству подготовки с ним могла сравниться только 3 дивизия в Фуэрте-Олимпо, игравшая роль последнего резерва Верховного командования. Несмотря на то, что она не участвовала в боевых действиях напрямую, ее солдаты получали подготовку прямо в поле, занимая фортины в северо-восточном углу Чако и подвергались постоянным налетам авиации и набегам патрулей. Подразделения 3 дивизии, перебрасываемые на фронт, в отличие от остальных контингентов новобранцев считались обстрелянными. Через Фуэрто-Олимпо в годы войны прошел каждый шестой рекрут. Как правило, он некоторое время находился в фортинах Северного Чако, а затем направлялся на фронт в состав ударной группировки.

По мере готовности маршевые подразделения направлялись из Ну-Гуасу на фронт, который ежемесячно получал по 2500 свежих пополнений. Часть солдат сразу направлялась на комплектование новых военных формирований, а остальные на кораблях и по железной дороге прибывали в Исла-Пой. Прибывшие подкрепления распределялись между дивизиями лично командующим. В начале войны при формировании новых дивизий военным министерством недостаточно тщательно производился отбор командных кадров, мало внимания уделялось и совместному обучению личного состава, поскольку считалось, что земляки итак будут воевать вместе. Это в первые месяцы войны наряду со слабой тактической подготовкой привело к атакам в плотном строю и к значительным потерям в парагвайской пехоте. В связи с этим во время боевых операций потери вновь сформированных подразделений доходили до 50% состава, в основном больными и отставшими, при норме в 10-20% для старых, обстрелянных частей.

Потребность фронта в снарядах и боеприпасах во время Чакской войны исчислялась в 3 снаряда на орудие и 10-20 патронов на винтовку в сутки. Эта среднестатичстическая норма не отражала действительности. Как правило, противники в течение боя тратили по 50 патронов на винтовку и 200-300 на пулемет. Расход артиллерийских снарядов и мин зависел от местности и характера боев и исчислялся в боекомплектах. За редким исключением боливийская артиллерия следовала приводимым выше нормам, расходуя не менее 5 боекомплектов в месяц,в то время как парагвайцы такую роскошь себе позволить не могли и довольствовались 1-2 боекомплектами..

Их средний расход артиллерийских боеприпасов характеризуется следующей таблицей:

Характер боев	Расход (б.к.) в день	Среднее количество в месяц.
Небоевой	Нет	10-12 дней
Местный	1/10-1/8	6-10 дней
Интенсив-ный бой	1/3-1/2	12 дней
Прорыв	4.-5.	5-6 дней

На составе боекомплектов мы остановились выше.

Обеспечение частей боеприпасами в боливийской армии производилось дивизионными парками. Они состояли из 2 парковых взводов по 4 отделения и автотранспортной роты с 33 грузовиками. Головной взвод парка располагался примерно в 20-30 километрах от передовой и обеспечивал пункт боепитания полка или артиллерийской группы примерно четвертью боекомплекта. Вторая четверть располагалась на дивизионном складе, который обслуживался тыловым парковым взводом. Каждый транспортный взвод дивизии осуществлял примерно два кругооборота в сутки, обеспечивая каждую боевую единицу половиной боекомплекта в сутки. Фактически, в среднем в сутки на боливийскую передовую доставлялось до 110 -120 патронов на штык, 70 -75 снарядов на действующее орудие и 14 -15 мин на миномет. В абсолютных цифрах это составляло до полумиллиона патронов, пятьсот снарядов и сотню мин в сутки в 1932-33 годах и, соответственно, до двух миллионов патронов, полутора тысяч снарядов и трехсот мин в 1934-35 годах.

Слабость собственного военного производства и бесперспективность их расширения вынуждало Асуньсьон и Ла-Пас искать необходимые им военные материалы за границей. Если у Боливии были налаженные связи с Виккерсом, Шкодой и Кэртис-Райт экспортс, то Парагвай рассчитывал на Мадсена, Льеж, Шнейдер и аргентинские военные арсеналы. Удачные сражения обеспечили Парагваю еще один источник оружия - трофеи. Их количество превзошло арсенал страны накануне конфликта. Для вторичного использования требовался ремонт значительной части трофеев и большая часть военных мастерских занималась "доводкой" трофейного оружия до парагвайских стандартов. Опыт вторичного использования трофеев у Асуньсьона был - опыт гражданской войны в России. В конце войны с проблемой переделки винтовок столкнулось и Ла-Пас. Как минимум, известен один случай поставки Боливии некондиционных винтовок. К концу войны ремонт и переделка винтовок были налажены в обеих странах. По некоторым оценкам, в Боливии собиралось и ремонтировалось свыше 800 винтовок в месяц, в то время как в Парагвае около 500. При сборке парагвайских винтовок, в основном, использовались детали, снятые с негодного оружия. Есть свидетельства о том, что в Ла-Пасе имело место производство пулеметов, достигавшее нескольких сотен в год. (По нашему мнению, речь идет о сборке оружия из контрабандных деталей).

Следующая, далеко неполная таблица характеризует общее количество оружия, поступившего тем или иным способом в противоборствующие армии:

	Наличие	Трофеи	Поставки	Произ-ство	Наличие
Винтовки	15.07.32				15.07.33
Боливия	51000		141000	30240	67000
Парагвай	24000	39000	24000	18000	35000
Автоматич.	Оружие
Боливия	Более 1200		6800	780	1628
Парагвай	534	900	219		1046
Патроны	(миллионы)
Боливия	38		153	30	65
Парагвай	14	3,6	16,272	60	20
Минометы
Боливия	Нет		180		112
Парагвай	36	45	44		69
Арт. Орудия
Боливия	Более 250		131		220
Парагвай	69	30	18		84
Снаряды	И мины
Боливия	140000		189000		30000
Парагвай	84000	41000	121000	40000	10000
Самолеты	Боевые
Боливия	20		51		23
Парагвай	14	2	15		11
Танки
Боливия	8				6
Парагвай		2			.
БРМ
Боливия	5				3
Парагвай		2
Огнеметы
Боливия			20
Ручные гранаты
Боливия			150000	30000	10000
Парагвай	100000			300000	20000

В предверии войны обе стороны старались в той или иной степени решить вопросы снабжения своих войск простейшими видами снаряжения и боеприпасов для того, чтобы снизить расход иностранной валюты. Так, обе стороны развернули мастерские по ремонту самолетов, грузовиков, артиллерийских орудий и минометов, которые могли исправлять незначительные повреждения, однако производить их они не могли. Стрелковое оружие, требующее меньшего количества трудозатрат и оборудования, могло подвергаться более глубокому ремонту, а винтовки даже производились кустарным способом в небольших количествах.

Другим важным видом военного производства обеих стран было обеспечение войск боеприпасами. Наличие пороховых заводов, построенных еще до I мировой войны позволяло организовать вторичное использование стреляных гильз. Сразу же после начала конфликта в 1927 году как Боливия, так и Парагвай стали строить гильзовые, снаряжательные и пороховые заводы, приобретая оборудование для них за границей. Мощность этих заводов в Боливии и Парагвае была первоначально незначительна, но со временем , она возросла в несколько раз. Вследствие более низкого уровня жизни, себестоимость производства патронов в Парагвае была в полтора раза ниже и составляла примерно 8 аргентинских песо за сотню. Если боливийская промышленность производила в 1933 году до 20000 патронов в день, то к концу войны их производство возросло до 150000 штук. В Парагвае рост был более значителен: с 8000 в 1932 году до 300000 в начале 1934 года. Качество боеприпасов было низким: на первых порах до 40% патронов давали осечку. Со временем, по мере освоения технологии производства, положение исправилось. Однако запасы снаряжательных материалов и гильз не были достаточно велики, чтобы полностью обеспечить вооруженные силы воюющих сторон боеприпасами собственного производства.

С 1933 года на парагвайском арсенале Сайония началось изготавление минометных мин. Поскольку для их производства не требовалось тонких технологий, месячный объем их производства уже в 1934 году превысил полуторатысячный рубеж. Гораздо хуже дело обстояло с производством снарядов. Столкнувшись с их нехваткой военное на шестой месяц войны, министерство Парагвая приобрело несколько станков для их производства. Первоначально, производственные мощности были невелики - всего 10-15 снарядов в сутки. Однако угроза остаться без снарядов, поскольку запасы и трофеи закончились к середине 1934 года заставило принять экстренные меры. Даже захват новых трофеев не снял артиллерию с голодного пайка ( в 1934 году требовалось до 150 снарядов в день). К концу войны, когда потребность в них вдвое выросла, производство могло удовлетворить нужды артиллеристов только на треть, хотя оно выросло в десять раз ( в 1935 году производилось до 100 снарядов в день). "Снарядный голод" в парагвайской армии сохранялся до конца войны: каждое орудие могло делать только один выстрел в день вместо "среднестатистических" трех.

Единственным видом боеприпасов, который полностью производился собственными силами, стали ручные гранаты, поскольку их можно было производить кустарным способом. Как уже отмечалось выше, Парагвай производил до 300 ручных гранат в день, используя для этого примитивные чугунные отливки и использованные гильзы мелкокалиберных снарядов. Большого прогресса в этой области достигла и Боливия, которая использовала для этих целей свой единственный чугунолитейный завод. Используя эту технологию она смогла производить и примитивные авиационные бомбы..

Снабжение войск в Чако у обеих сторон заставляло всегда желать лучшего, ибо лучшее враг хорошего. Нормативы снабжения войск продовольствием и фуражом обеих сторон несколько различались. Это объясняется не только разным традиционным рационом гуарани и колоко, но и тем, что довольствие войск определялось разными уставами (немецким и французским). В силу естественных обстоятельств нормы довольствия выполнялись на театре военных действий редко. Это было связано не только с ходом военных действий, но и необходимостью доставки воды и боеприпасов, которые играли более важную роль. Однако при сравнении рацона боливийских и парагвайских солдат следует отметить, что питание вторых было значительно лучше. Это было связано с тем, что полковые и дивизионные интенданты могли довольно легко приобрести необходимые продукты в Аргентине или меннонитских колониях, в то время как большую часть продуктов для боливийских солдат (особенно II корпуса) требовалось везти из Юнгаса. Несмотря на запрет и пограничные посты многие жители аргентинских провинций Формоса, Гран-Чако и Сальта с риском доставляли продовольствие боливийской армии - это был очень выгодный рынок сбыта для их продукции. Некоторые аргентинские торговцы даже умудрялись доставлять парагвайские товары. Так, известны случаи премирования боливийских солдат сигаретами, произведенными в Парагвае. Следует отметить, что эти же торговцы посредничали при продаже боливийского бензина противнику. На последнем этапе войны ситуация несколько изменилась в пользу боливийцев, поскольку в связи с отступлением их армии в предъгорья Анд, вдвое сократилось транспортное плечо для подвоза продовольствия. Однако это не высвободило транспортные средства, поскольку численность армии, в свою очередь, выросла в четыре раза. Тем временем, у парагвайского командования, особенно войск действовавших у Ингави и на Парапети стал ощущаться недостаток продуктов.

Размер продовольственных пайков характеризуются следующей таблицей:

	Хлеб(г)	Мясо(г)	Овес(кг)	Сено(кг)	Солома(кг)
	на солдата	на солдата	на лошадь	на лошадь	на лошадь
Парагвай	750	300	5	2,5	3,5
Боливия	750	180	5,5	2,5	3,5

Таким образом, парагвайская армия потребляла ежедневно в течение всей войны 30-35 тонн продовольствия и 110 тонн фуража в сутки. Боливийские нужды в 1932-33 годах составляли, соответственно, 10 и 60 тонн. На втором этапе войны потребности боливийской армии резко возросли - до 75 тонн продовольствия и 250 тонн фуража в сутки. Однако уменьшилось и "плечо" снабжения с 500 до 150 километров. Несмотря на то, что парагвайские коммуникации растянулись, это слабо сказалось на их снабжении: в тех случаях, когда доставка скота своим ходом была затруднена, ее заменяли мясные консервы, в большом количестве производимые на мясохладобойнях. Снабжение войск продовольствием в боливийской армии обеспечивалось интендантскими парками, организованными аналогично артиллерийским. Парагвайские войска снабжались за счет интендантств, развернутых при штабах корпусов. Они ведали вещевыми и продовольственными складами, пополняемые через заготовительные конторы военного министерства.

Снабжение обувью, обмундированием, саперным инструментом и медикаментами было на порядок выше в боливийской армии. Потребности солдат по этим видам довольствия в ней удовлетворялисьна пять шестых. Парагвайское интендантство смогло обеспечить своих солдат только обмундированием. Примерно две трети армии оказались уже в первые месяцы босыми. Для того, чтобы снабдить обувью хотя бы кавалерию, артиллерию и офицерский корпус. Парагвайские интенданты вынуждены были ежемесячно приобретать в Аргентине не менее 5000 пар обуви,расходуя на нее драгоценную валюту. Всего за годы войны по неполным данным было приобретено 180000 пар обуви общей стоимостью 55 тысяч долларов США. Это позволило обуть, вместе с трофеями и обувью местного производство, не более половины парагвайских солдат. Остальные проходили всю войну босиком. Парагвайские и боливийские ткацкие предприятия в достаточном объеме обеспечили обмундированием войска. Шорные и седельные мастерские смогли только на треть обеспечить кавалерию сбруей. Этот вопрос удалось частично решить за счет ее изъятия у частных лиц, а остальную ее часть пришлось приобретать за границей( в Аргентине) или захватывать у противника.

Финансовое довольствие боливийских и парагвайских солдат и офицеров различалось. Последние воевали более за идею, чем за деньги, в то время как у боливийцев материальный стимул, особенно на первом этапе войны, играл большую роль.

Месячное содержание войск в течение войны характеризуется следующими ориентировочными финансовыми показателями ( в золотых песо):

	Содержание	Форм -ние	Содержание	Подготовка
	Дивизии	Дивизии	Тыла	Резервов
Парагвай	50000	67000	450000	125000
Боливия	85000	115000	391000	100000

Учитывая, что количество боливийских дивизий достигло к концу войны 13, а парагвайских десяти, то можно оценить ежемесячные прямые расходы противников на ведение войны в долларах США в 1600000 и 1100000, соответственно для Боливии и Парагвая. Если сюда добавить количество расходуемого военного снаряжения, продовольствия и боеприпасов, то суммы пропорционально вырастут примерно в три раза.

9. Уроки войны

Стратегия и организация.Тактика.Новые виды оружия.Цена конфликта.

Оперативно-стратегические выводы из опыта Чакской войны сделали японцы.Страна Восходящего Солнца внимательно присматривалась к Парагваю, как одному из рынков. Одновременно с этим изучался и опыт Чакской войны. Театр военных действий по своему характеру черезвычайно был принципиально схож с регионом Южных морей: Филиппинами, Малайей, Индонезией. То же бездорожье, испепеляющая жара и проблемы снабжения. Даже физиологически индеец-гуарани близок к японцам. Исследуя операции Эстигаррибии, можно выделить два основных фактора, определивших его победы - маневренность и обеспечение коммуникаций. Парагвайские дивизии, которые по своей численности являлись скорее бригадами, были организационно гибкими и маневренными. Они не тащили за собой больших обозов, а проводили операции налегке. Это достигалось за счет резкого уменьшения тыловых парков соединений и передаче основных функций снабжения в корпуса. Впоследствии, проводя операции в Малайе и на Филиппинах, японское командование также максимально облегчало свои наступающие войска. Отсутствие тылов приводило к тому, что в парагвайские дивизии при осуществлении маневра должны были стремиться достичь быстрого разгрома или хотя бы дезорганизации противника. В тех случаях, когда этого достигнуть не удавалось (например, на Парапети) и парагвайские соединения втягивались во фронтальные бои, они несли адекватные потери. Следовательно, организация парагвайской дивизии подходила для ведения маневренной войны в закрытой местности.

Важнейшим условием успешного ведения войны в условиях Чако стало строительство путей сообщения. Количество инженерных войск в парагвайской армии к концу войны достигло 11%, что является беспрецедентным в практике маневренных войн. Впоследствии, это повторилось в годы Второй мировой войны во время операций на необорудованных ТВД островов Тихого Океана.В ходе войны подтвердилась необходимость моторизации. Ей подверглись не только службы снабжения, но и некоторые мобильные (бывшие кавалерийские) полки. Одновременно с этим стала очевидной ограниченная пригодность бронетехники на закрытой, труднопроходимой местности. Этот фактор оказался незамеченным в годы II мировой и корейской войн. О нем вспомнили только во времена Вьетнама. Маневренность становилась фактором определяющим исход многих военных операций. Тем не менее, роль конницы на войне сохранялась из-за специфических условий бездорожья.

Не оправдалась теория генерала Дуэ о возможности выиграша войны при помощи господства в воздухе. Закрытая местность и вмешательство сильного соседа резко ограничили возможности боливийской авиации и тем самым лишили Боливию важного оперативно-стратегического преимущества. Фактически, демарш Аргентины обезопасил парагвайские коммуникации в первый период войны. Решение приступить к стратегическим бомбардировкам городов Парагвая в 1934 году оказалось невыполнимым из-за потери передовых ВПП. Авиация могла бомбардировать только второстепенные объекты в верховьях реки Парагвай. Производство стратегических бомбардировщиков с большим радиусом действия затянулось, и эти самолеы не смогли попасть в Боливию вовремя. Однако следует отметить, что четырех самолетов не хватило бы для разрушения портов и городов на реке Парагвай. Для достижения эффекта необходимы были десятки самолетов, а на такое количество у Ла Паса не было денег.

Тактические приемы примененные в ходе войны были черезвычайно разнообразны. Их можно разделить на две основные группы в зависимости от характера операций: маневренные и позиционные. При маневренной войне практиковались обычные методы - охват и обход боевой линии противника.Наряду с этим появились такие виды маневра как просачивание, деблокада и прорыв из окружения. Эти тактические приемы были обусловлены как характером ТВД, в частности дефицитом источников водоснабжения, так и спецификой организации обороны - завес и застав в промежутках между узлами сопротивления. Наступление обеими сторонами проводилось колоннами, в которых значительную роль играло охранение: головные и боковые заставы. Иногда выделялся передовой отряд, который выдвигался далеко вперед от основной колонны. Разделение самой колонны на авангард, главные силы и арьегард, как правило, сохранялось. Причем соотношение сил в этих частях колонны было приамерно равно. Войска в колонне располагались таким образом, чтобы быстро можно было развернуться для встречного боя с противником. Эта тактика была усовершенствована в ходе противостояния полковников Торро и Франко на Пикуибе и Парапети.

Наиболее поучительными с тактической точки зрения являются рейды полковника Гарая у Кампо Гран и Ирендаги и сражение у Ибибобо, где сквозь позиции противника выдвинулись два кавалерийских полка. Все эти операции можно разбить на четыре этапа:

1) скрытое выдвижение в тыл противника группы войск, целью которой становится тактически важная позиция;

2) фронтальное наступление парагвайских войск, сковывающее войска противника, и установление связи с группой прорыва;

3) отсечение части войск противника и их окружение;

4) уничтожение окруженных и отражение атак противника с целью деблокады окруженных войск.

Неудача подобных операций приводила к частичному поражению групп прорыва,как это произошло под каньядой Стронгест. Операции Торо под Альгодоналом и Пикуибе носили несколько другой характер. Пользуясь более высокой маневренностью своих частей кавалерийский корпус окружал парагвайские части и соединения, отрезая их от тылов и источников воды. Однако "тигру Чако" нехватало сил удержать кольцо окружения и это приводило к тому, что основные силы противника благополучно избегали мешка. Попав в полуокружение под Ирендагой, кавалерийский корпус в свою очередь успел вырваться из окружения, совершив семидесятикилометровый марш по безводной дороге. Более успешно, чем их противник, боливийские командиры использовали складки местности.

Если в области маневренной тактики воюющие стороны находили новые решения и приемы, то при прорыве подготовленной обороны они терпели неудачи. Традиционная тактика немецких войск, приведшая к прорыву французкой обороны в 1918 году, примененная Кундтом в 1933 году, оказалась в Чако неэффективной, поскольку разрыв боевой линии не приводил к отходу противника. Следствием ее применения стали неоправданные потери пехоты и перерасход артиллерийских снарядов. Для прорыва подготовленной обороны во время Чакской войны был успешным только один способ - ее обход. Все случаи лобовых штурмов укреплений как боливийцами во время кампании 1933 года, так и парагвайцами при атаках Бальивиана и Виллы Монтес приводили к большим потерям и, в конечном счете, неудаче наступления.

Многие тактические приемы и правила Первой мировой войны в условиях Чако вообще оказались неприемлимы. Так, использование танков и огнеметов для поддежки пехоты при прорыве укрепленных позиций оказалось абсолютно непригодным в условиях закрытой местности. С другой стороны, использование минометов для поддержки пехоты оказало решающее влияние на исход многих боев. Невозможным оказалось и создание сплошной линии фронта. Несмотря на то, что боливийцы попытались создать непрерывную линию фронта с зимы 1934 года, это у них не получилось. Здесь дело было не столько в нехватке войск, сколько в характере ТВД - предгорья Анд, поросшие лесом, всегда оставляли лазейку для проникновения в тыл противника. Основным тактическим нововвдением при наступлении стала небывалая концентрация огня автоматического оружия. Маневр огнем очень часто компенсировал нехватку живой силы у обеих противников. В условиях безлюдной, пересеченной, закрытой местности важнейшим становилась организация снабжения и темп операций в этих условиях не играл никакой роли. Особенностью боевых действий в Чако стало то, что почти каждый глубокий прорыв войск приводил к разрыву комуникаций и, в конечном счете, потере боеспособности.

Существенным элементом тактики обеих сторон стали диверсионные действия в тылу противника. Глубокие разведывательные поиски, засады на транспортных коммуникациях, уничтожение линий связи - все это играло важную роль в боевых действиях, где потеря управления или прекращение снабжения на короткий срок были чреваты потерей боеспособности. Например, угроза коммуникациям со стороны патрулей при недостатке автотранспорта заставили 1 пехотную дивизию парагвайцев отойти от Бальивиана в ноябре 1932 года. Действия 2 кавалерийской дивизии во время второго штурма Нанавы привели к срыву боливийских закупок продовольствия в Аргентине. Уничтожение средств связи, перехват штабных эстафет и обозов на всех этапах войны приводил к дезорганизации противника. В связи с этим выяснилась необходимость насыщение войск радиосвязью даже на батальонном уровне. Своевременная, пускай односторонняя связь с командованием, позволяла войскам быстро выходить из под удара и принимать адекватные меры для противодействия войскам противника. Особенно в этих действиях преуспели парагвайцы, первыми осознавшие важность радиосвязи на поле боя.

При организации обороны опыт I мировой войны использовался гораздо шире. Фугасы и колючая проволка, траншеи и блиндажи в три наката все это широко применялось при создании долговременной обороны. Наличие высоких, прочных деревьев и ислас в каньядах породили новые тактические приемы в обороне: строительство пулеметных площадок в кронах деревьев, создание фланкирующих опорных пунктов, наподобие фортов ( например, Isla fortificada под Нанавой). Еще одним тактическим нововведением при организации обороны стало создание опорных пунктов вокруг артиллерийских позиций. Опираясь на них боливийское командование в условиях нехватки живой силы смогло создать устойчивую оборону ( например, на 7 километре от Сааведры). Подобная система обороны была вновь изобретена немцами только в 1942 году на Восточном фронте. Применение артиллерии показало выявленную еще мировой войной необходимость создания подразделений поддержки пехоты. Причем минометы показали себя в условиях закрытой местности гораздо лучше, чем импровизированные пехотные пушки - устаревшие крупповские орудия 1896 и 1907 года. В конце войны артиллерия обеих противников работала только с закрытых позиций, замаскированных с воздуха.

Тактика авиации также обретает новые приемы. Так, новым становиться использование истребителей для штурмовки аэродромов, колонн и артиллерийских позиций противника. Разведчики начинают использоваться для бомбардировочных целей. У боливийцев появляется новый тип самолета истребитель-бомбардировщик. Тогда, это явление было отнесено военными экспертами к случайному сочетанию технических характеристик - исключительно высоким скоростным данным боливийских Оспри. Однако не прошло и пяти лет, как во всех ВВС мира появился класс самолетов, сочетавших качества истребителя и бомбардировщика. Расширяется опыт применения транспортной авиации. Если корпус морской пехоты США использовал свои самолеты для антиповстанческих операций не имея противодействия со стороны повстанцев Сандино, то в Чако транспортная авиация летает в сопровожднии эскортных истребителей. Она играет важную роль, особенно на первом этапе войны 1932-33 годах, когда иногда только на ней держиться вся устойчивость боливийского фронта. За время войны они перевезли в общей сложности 3-4 тысячи человек и 700-900 тонн грузов. Происходят изменения и в принципах базирования авиации. Если в начале войны командование боливийского Авиационного корпуса стремиться сконцентрировать все свои боевыне самолеты на одном аэродроме, то в 1934-35 годах оно их рассосредотачивает по 3-4 полевым аэродромам и концентрирует только в случаях необходимости.

Помимо тактических и оперативных нововведений Чакская война дала путевку в жизнь новому, специфическому виду оружия - пистолету-пулемету. Его триумфальное шествие по фронтам II мировой войны началось именно с Чако. Начало применению пистолетам пулеметам положили большие потери боливийской армии в 1932-33 годах в вооружении. К середине 1934 года нехватка пулеметов ощущалась повсеместно. Поскольку природная специфика Чако не требовала стрельбы на дальние дистанции, боливийское министерство обороны посчитало возможным в дополнение к ружьям-пулеметам Виккерса-Бертье заказать большую партию пистолетов-пулеметов Томпсона. Они оказались черезвычайно эффективными при отражении атак парагвайцев под Бальивианом и Вильей Монтес. К концу войны пистолет-пулет стал излюбленным видом автоматического оружия в боливийской армии.

Применение пистолетов-пулеметов в дебрях Чако оказало сильное влияние на военную мысль Европы. До Чакской войны пистолеты-пулеметы в небольшом количестве производились на Таллинском арсенале (МП-18) с 1923 года и в Бельгии (митральета) с 1930 года. Кроме того, существовал психологический фактор внедрению нового вида оружия: с пистолетом-пулеметом невозможно выполнять столь приятные глазу генералов ружейные приемы. Несмотря на то, что высокий расход боеприпасов и малая эффективная дальность, вызывали определенный скепсис у военных теоретиков, целый ряд фирм приступает к конструированию пистолетов-пулеметов (заводы Сент-Этьена во Франции, Брно в Чехословакии, Т.Бергмана в Австрии). Появляются новые модели пистолетов-пулеметов. Японская армия преобретает у швейцарской фирмы SIG пистолеты-пулеметы и начинает их широко использовать в Китае. Следом за ней, гоминьдан приобретает пистолеты-пулеметы Шмайсера и Эмиля Бергмана (МР.34/I в Дании и MP.35/I в Германии). В австрийской армии каждому стрелковому отделению передается на вооружение пистолет-пулемет в дополнение к ручному. Императорская гвардия Эфиопии, в составе офицерского корпуса которой было несколько белых офицеров, также принимает их на вооружение. Покупка Эфиопией пистолетов-пулеметов была прямым следствием боевого опыта Чакской войны, поскольку главный военный советник императора Хайле Селассие, полковник Коновалов вел переписку с генералом Эрном и получил от него рекомендации по применению пистолетов-пулеметов на труднопроходимой и закрытой местности. В начавшейся итало-эфиопской войне германское оружие успешно применялось против войск его стратегического партнера.

Приход в Германии к власти нацистов изменили отношение германской военной верхушки к пистолетам-пулеметам. Неудачливый соратник Кундта, майор В.Брандт, популяризируя идею внедрения автоматического оружия в войска, писал:

" ... Постепенно пистолет-пулемет получает все более широкое распространение... Пистолет-пулемет позволяет окончательно решить вопрос "последних 200 м" в том направлении, что всякая атака может быть приостановлена на дистанции последних 200 м, если оборона располагает к этому моменту еще достаточным количеством готовых к действию пистолетов-пулеметов. Именно на ближайших расстояниях удобный в обслуживаннии превосходит ручной пулемет причем он может быть использован и в рукопашном бою. Стрелок, вооруженный пистолетом пулеметом, может иметь при себе от 500 до 800 патронов, вследствие от чего не зависит от подносчика патронов ни при атаке, ни при обороне."

Принятие на вооружение армиями Финляндии, Венгрии и Австрии, а следом за ними Германии, влечет за собой серьезные изменения в тактике и перестройку военной промышленности. Тогда же Германские военные специалисты приходят к выводу о необходимости вооружения 30% личного состава пехоты пистолетами-пулеметами. Однако потребовалась испанская война для того, чтобы сделать пистолет-пулемет основным оружием немецкой пехоты. Уже накануне Мюнхена в штатах вооружения немецкой пехоты числилось по 14-16 пистолетов-пулеметов на роту, а парашютных частях люфтваффе - вдвое больше.

Применение других видов оружия, появившиеся в годы мировой войны, также получило свое дальнейшее развитие. Несмотря на неудачный опыт использования танков на закрытой местности, им было найдено лучшее применение - охрана тактически важных объектов и использование в обороне как подвижных огневых точек. Опыт их применения под Виллой Монтес был настолько удачен, что боливийское командование, несмотря на недостаток средств, приобрело новую партию танкеток в Италии. Другим видом оружия, получившим широкое распространение, стал миномет Брандта-Стокса. Маневренный характер операций сделал этот вид оружия незаменимым в парагвайских войсках. Недостаток артиллерии и трудность ее транспортировки пехотных пушек (65мм Шнейдера и 75мм Круппа) сделали миномет главным оружием огневой поддержки пехоты. Вслед за парагвайцами миномет стали широко использовать и боливийцы, правда, не столь успешно. В качестве противотанковых средств парагвайцы стали использовать устаревшие крупповские пушки и бронебойные пули, специально заказанные в Европе, однако эффект от их применения вследствие отсутствия необходимой оптики был невелик. Гораздо более эффективными в борьбе с броневой техникой оказались бутылки с горючей смесью.

Закрытая местность способствовала развитию работы снайперов. Учитывая специфику ТВД в этом больше преуспели парагвайцы более привычные к миру насекомых Чако. Причем в распоряжении укрывшихся в засадах стрелков часто находились не только карабины и винтовки, но и пулеметы. Парагвайские ПВО, несмотря на то, что в армии отсутствовали специальные зенитные средства, оказались на высоте. В годы войны они сбили или повредили около десятка вражеских самолетов. Для отражения вражеских налетов пригодился русский опыт мировой войны - на примитивных деревянных станках, позволяющих вести круговой обстрел, крепились пулеметы и даже пушки.

Война дорого обошлась обеим противникам. К счастью, "зеленый ад" Чако оказался идеальным ТВД: в зоне военных действий практически отсутствовало гражданское население и какие-либо военные объекты. Таким образом, материальные потери сторон состоят из людских потерь войск обеих противников и расходов на подготовку и ведение войны. Боевые потери Боливии и Парагвая в ходе Чакской войны суммарно оцениваются в 100000 человек.

Количество погибших может быть охарактеризовано следующей таблицей (оценка, в тысячах человек):

	Всего погибших	Убитых	Умерло от ран	Умерло от болезней
Боливия	62	35	9	18
Парагвай	36	21	9	6

Парагвай потерял относительно большое количество солдат, погибшими от ран и болезней, в силу недостаточного снабжения войск медикаментами и слабости медицинской части. Отсутствие необходимого количества медикаментов и квалифицированных врачей привело к тому, что более 20% парагвайских раненых (почти 10 тысяч человек) и 2% больных ( 3000 человек) остались на всю жизнь калеками. Боливийская армия понесла большие небоевые потери вследствие плохой адаптации горцев к условиям тропических дебрей Чако. Руководство обеих армий накануне войны практически не уделяло внимание медицинской части, вследствие чего обе стороны понесли неоправданные потери. Большой ошибкой боливийских интендантов стало игнорирование добавок соли в рационах солдат. Это вело к быстрому обезвоживанию организма, истощению и, как следствие этого, распространению болезней среди личного состава.

Если добавить количество нетрудоспособных раненых, то окажается, что Парагвай потерял примерно четверть всего своего мужского населения, в то время как Боливия- только десятую часть. Следовательно, в ходе войны трудовые ресурсы Парагвая уменьшились почти на 15% , в то время как Боливии на 5%. Это не могло не сказаться на уровне производства, особенно после того, как 20000 боливийских пленных вернулись на родину. Демографические изменения, вызванные войной, привели к снижению физических объемов производства продукции народного хозяйства обеих стран, в первую очередь Парагвая. Только исключительно благоприятная конъюнктура и снижение стоимости мировых валют, связанные с гонкой вооружений накануне II мировой войны, позволили бывшим противникам успешно преодолеть последствия войны.

Материальные затраты, связанные с подготовкой и ведением войны, можно разделить на три основные группы - затраты на вооружения и развертывание новых подразделенй, содержание и обучение войск и ликвидацию последствий войны. Затраты на вооружения и развертывание войск мы постарались оценить выше, исходя из оценочных расходов того времени. Если считать предвоенные годы, то Боливия в общей сложности истратила до 20 миллионов долларов на подготовку к войне и не менеее 22 миллионов долларов на развертывание и восстановление своих полевых дивизий. К этому следует добавить расходы на вооружение в годы войны, составившие не менее 75 миллионов долларов.Если к этому добавить расходы на мобилизацию (8 миллионов долларов), обучение (12 миллионов долларов) и содержание войск (65 миллионов), то общая сумма составит 202 миллиона долларов. Эта цифра подтверждается официальными боливийскими источниками. Парагвай по официальным данным затратил на войну 123,5 миллиона долларов, не считая стоимости трофеев, которые в первом приближении можно оценить в 10 миллионов долларов. Из них, Асуньсьон за годы войны направил 12 миллионов на содержание военнослужащихи жалование им, 30 миллионов на интендантские нужды и обучение войск. 17.5 миллионов долларов было истрачено на боеприпасы, 40 - на вооружение, 8 - на ВВС и 16 - на нужды флота. Косвенные военные издержки Парагвая в годы войны включили в себя расходы на социальные (19 млн.) и административные(20 млн.) нужды, различного рода компенсации (12.5 млн.) а также расходы по процентам (25 млн.) и строительство военных предприятий (4 млн.). В общей сложности они составили еще 80,5 млн. долларов США. Таким образом, общая сумма военных расходов Парагвая в годы войны достигла 187 миллионов долларов. Совокупные боливийские военные расходы оказались аналогично выше и достигли, по-видимому, 350 миллионов долларов.

Ликвидация финансовых последствий Чакской войны в обеих странах состояла из выплаты компенсаций ветеранам и раненым и ревальвации валют, бывших одним из основных источников самофинансирования войны. Девальвация валюты, которую провели обе страны в годы войны дала возможность покрыть большую часть военных расходов. Так, Асуньсьон получил только 6 миллионов долларов внешних займов из Аргентины и от местных компаний. Остальную сотню миллионов он добыл за счет принудительного обменного курса и при помощи печатного станка: за годы войны курс парагвайского песо по отношению к доллару США снизился в 5 раз, а количество песо в обороте достигло 740 миллионов. Это вместе с принудительным обменным курсом валюты позволило аккумулировать необходимые средства для ведения войны и поплаты военных поставок из-за рубежа. Боливийское правительство гораздо в меньшей степени прибегало к выпуску необеспеченных денежных знаков: количество боливийский песо в обороте выросло до 3860 миллионов. Вследствие этого курс песо упал за годы войны всего в полтора раза. Сохраняя стабильность своей валюты, Ла-Пас для финансирования военных операций прибегнул к внутренним и иностранным займам, покрывшим до трети военных расходов Боливии.

Следствием гигантских по латиноамериканским меркам военных расходов стал рост государственного долга обеих стран. Так, государственный долг Боливии к 1942 году, когда уже основные последствия войны были преодолены, составлял 5,7 миллиардов песо, из которых на долю иностранцев приходилось 5.2 миллиарда песо или почти 120 миллионов долларов. В это время бюджет страны не превышал 10-12 миллионов долларов США. Впоследствии, в годы II мировой войны он удвоился и достиг 25 миллионов долларов, что позволило сократить внешнюю задолженность страны почти вдвое.

Еще более катастрофической была ситуация в Парагвае, бюджет которого колебался в начале сороковых годов в районе 5-6 миллионов долларов США и часто сводился с дефицитом. Государственный долг Парагвая в 1942 году составлял 5.7 миллиарда песо (около 17 миллионов долларов), из которых 3.2 миллиарда (почти десять миллионов) составляли внешний долг. Военная конъюнктура вызвала значительный рост цен на продукцию парагвайской экономики. В военные годы бюджет страны достиг 15 миллионов долларов. Это позволило снизить внешнюю задолженность страны до двух миллионов долларов. При этом из Парагвая ежегодно вывозилось свыше полумиллиона долларов прибыли иностранных компаний. Эти финансовые усилия сказались на жизненном уровне населения: к 1938 году индекс потребительских цен в Парагвае вырос в 6 раз по сравнению с 1932 и продолжал повышаться. Это привело к миграции значительной части трудоспособных парагвайцев в Аргентину, куда они выезжали на заработки.

Снижение уровня жизни наблюдалась и в Боливии. Не смотря на явное ухудшение положения народа, обе стороны наращивали свои вооружения, приобретая за границей все новые и новые образцы техники. Это закладывало основу для будущих социальных потрясений. Если правительство Парагвая предпринимало попытки ревальвации местного песо, то Ла-Пас намеренно шел на девальвацию местной валюты, полагая таким образом избавиться от части военных долгов. Это приносило определенный эффект, особенно впри условии жесткого валютного контроля со стороны правительства, национализировавшего Центральный Банк. Несмотря на некоторый экономический прогресс 1938-1945 годов, связанный с валютными ограничениями, и оживлением рыночной конъюнктуры в связи с началом мировой войны, ни Ла-Пасу, ни Асуньсьону не удалось ликвидировать демографические и финансовые последствия Чакской войны до конца.

Чакская война в военном отношении была выиграна Парагваем. Его армия на протяжении трех лет громила войска противника, захватывая трофеи и пленных, отвоевывая спорную территорию. Мирный договор позволил получить почти три четверти спорной территории, но война не была выиграна окончательно. Боливийская армия не была уничтожена. Даже в конце войны она и технически, и численно превосходила парагвайские войска, которые были обескровлены и не могли наступать. Подобная ситуация возникла в конце русско-японской войны, сходство с которой очевидно. Основное различие заключалось в том, что за спиной Японии стояли великие державы - США и Великобритания, а Парагвай был один против всего мира. От Асуньсьона отвернулся даже благожелательно настроенный Буэнос-Айрес, "старший брат" которого - Лондон, открыто снабжал Ла-Пас оружием. Этим можно объяснить дипломатический итог войны: Боливия сохранила за собой нефтеносные земли на севере Чако и получила доступ к судоходству по реке Парагвай. Ее противник, получив гораздо больше земли, приобрел пустыню. Единственным реальным результатом победы стал перенос границы на 300 километров к северо-востоку от главной транспортной артерии - реки Парагвай, и аргентинских квебраховых разработок на ее правом берегу. Вместе с тем, что война за Чако задержала экономическое развитие обеих стран, она дала сильный толчок к изменению социально-политических структур бывших противников. Именно она является начальной точкой отсчета Революции 1952 года в Боливии и диктатуры Стресснера в Парагвае.

Гораздо более существенными являются итоги Чакской войны с военной точки зрения. Война доказала несостоятельность теорий профессиональных армий, ограниченность применения танков и авиации на закрытой местности, указала на необходимость насыщения пехоты автоматическим оружием ближнего боя. Особенности театра военных действий показали ограниченность теории темпа операций рамками "цивилизованных" стран. Здесь скорее пригодился бы "метод потенциалов", определяющих ту или иную позицию во время сражения. В дебрях Чако были развиты новые тактические принципы ведения войны в джунглях. Если присмотреться к ним повнимательнее, то выясниться, что у них много общего с тактикой Леттова-Форбека в джунглях Германской Восточной Африки и эпизодами русской гражданской войны. Она наглядно доказала, что не существует стратегии измора и стратегии сокрушения в чистом виде. Оперативно-тактическое искусство после этой войны пополнилось опытом боев в окружении, пожалуй наиболее наглядно проявившимся на втором этапе войны. Пожалуй, это был первый в истории империалистических войн опыт. К сожалению, ни одна из стран не обратили на него внимание, что привело к "котлам" и "мешкам" второй мировой войны.

С точки зрения военной экономики конфликт в Чако наглядно показал возможности, открывающиеся перед страной, при организации тотальной войны. Другой , уникальный опыт этой войны - самофинансирование войны и модернизация вооруженных сил за счет трофейного оружия. Это явление более присуще для гражданских или национально-освободительных войн, чем для межгосударственных. Не в силах обеспечить себя достаточным количеством вооружений собственного стандарта Парагвай пошел на беспрецендентный шаг, частично унифицировав свое вооружение с противником. Элементы тотальной войны можно было заметить и раньше, например, в Японии и России, но, именно в Чако, получился "чистый" эксперимент. Слаборазвитая, аграрная страна, практически не имеющая собственной военной промышленности смогла в течение трех лет вести войну против армии, оснащенной гораздо более современным оружием. Чакская война доказала, что ставка на техническое превосходство войск, не всегда может привести к победе, подтверждая известное изречение Наполеона о соотношении морального фактора с силой войск.

С политической точки зрения эта война нанесла чувствительный удар Версальской системе, показав истинную сущность Лиги Наций - орудия держав-победительниц. Как ни странно, эта война укрепила Панамериканскую систему и нанесла серьезный удар по британским позициям в Южном Конусе. Сохраняя свои экономические позиции, Лондон все более уступал влияние на политику южноамериканских стран европейскому фашизму и американскому империализму. Здесь дело не только в военно-политическом ослаблении Британской Империи. Усиление влияние фашизма кроется в самой идеологии латиноамериканского общества, одной из главной ценностей которого является свобода в самом широком понимании этого слова. Отсюда проистекает присущие этому континенту явления: каудильизм и демократия, насилие и зависимость, революция и диктатура. Переход от одной крайности к другой может длиться веками, а может занять сутки. По-видимому, это связано с высоким уровнем пассионарности жителей вулканического континента по сравнению с холодной рассудочностью гринго из США и Европы.

Оставить комментарий © Copyright Пауллер Олег (carkovs0@latnet.lv) Размещен: 15/07/2017, изменен: 15/07/2017. 262k. Статистика. Монография: История Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Четвёртая глава о войне в Чако. Второй этап войны.

Пауллер Олег : другие произведения.

Чакская война. Ч4