Пауллер Олег. Очерк истории Мальдивских островов

Очерк истории Мальдивских островов

... ад-Дибаджат... это - многочисленные острова, из которых одни стареют, размываются

и расползаются, затем их покрывает вода и они исчезают, а другие образуются заново,

появляясь ввиде полоски песка, которая непрерывно увеличивается, растет ввысь и

вширь; затем на них перебираются жители тех (стареющих) островов и поселяются там.

(Абу Рейхан ал-Бируни, Книга, содержащая разъяснение принадлежащих

индийцам учений, приемлемых разумом или отвергаемых")

Расположенные на морском пути в Индию Мальдивы являются одним из древнейших государств мира. Большинство посетителей архипелага тем не менее отмечают их природную, а не историческую ценность. Двойная цепь атоллов тянется на тысячи километров по обе стороны экватора. Тропические острова величиной не более десяти квадратных километров занимают ничтожно малую часть архипелага. Пляжи с мягким белым песком, пальмами и пресная вода в сочетании с рыбацкой жизнью их обитателей - вот доминирующий на пейзаж Мальдивов до туристического бума конца ХХ века. История островов теряется в античности и жизнь предков мальдивцев с трудом поддается изучению. Тем не менее, мы постараемся рассказать о ней.

Нужна большая осторожность, когда мы пытаемся воссоздать историческую картину дальней эпохи, ибо никогда исследователь не располагает исчерпывающей информацией. Никто не может хотя бы приблизительно определить какая часть материала, описывающего изучаемый предмет, доступна, а какая таится или уничтожена безжалостным потоком времени случайно или намеренно. "До нас дошла только ничтожная часть того, что сказали арабы", - писал Абу Амр еще в эпоху Омейядов. Сложна и ответственна задача исследователя, ставящего целью по отрывочным данным восстановить последовательность и логику событий.

1.Острова в океане: география, климат, биосфера

Мальдивский архипелаг расположен между 72*33'40" и 73*45'20" восточной долготы и 7*06'38" северной и 0*42'31" южной широт. Он состоит примерно из 1200 небольших коралловых островов общей площадью 300 кв. км, из которых шестая часть обитаемы. Водная поверхность, окружающая атоллы, составляет примерно 100000 кв. км. Острова сосредоточены в 27 атоллах, которые тянутся двумя параллельными цепями шириной в 130 километров с севера на юг на 1000 километров. В каждом атолле находится от 5-10 обитаемых и 20-60 необитаемых островков. Площадь каждого островка, в среднем, составляет 1-2 квадратных километра. Исключение составляет атоллы-острова Фуа Мулаку и Миникой, которые представляют собой единственные острова одноименных атоллов и площадь которых несколько больше. Несмотря на то, что остров Миникой принадлежит республике Индия, географически, этнически и исторически он относится к Мальдивскому архипелагу, а не Лакшдвипу. Ближайшие соседи архипелага Лаккадивские острова и Ланка находятся на расстоянии, соответственно, 600 и 670 километров. Архипелаг, образованный живыми кораллами и песчаными наносами, расположен в самом центре Лаккадивского-Чагосского подводного плато, окруженного глубинами Индийского Океана. Поднятия этого плато, протянувшихся в меридианальном направлении на 960 километров, послужили фундаментом для строительной работы кораллов, которые построили эти атоллы. Размеры атоллов различны: в среднем их размеры не превышают 30-50 километров в диаметре.

Атоллы, составляющие Мальдивский архипелаг, состоят из двух параллельных цепей западной и восточной. Мы их перечислим с севера на юг: Миникой, Ихвандифулу, Тиладумати, Макунду, Алифуши, Северный Малосмадулу, Фесду, Южный Малосмадулу, Гойду, Фадифолу, Кашиду, Гафару, Северный и Южный Мале, Тоду, Рашду, Ари, Фелиду, Ватару, Мулака, Северный и Южный Ниланду, Колумадулу, Хадуматти, Сувадива, Фуа Мулаку, Адду. Некоторые атоллы отделены от соседних настолько узких проливов, что как бы сливаются в один. Они состоят из 1200 клочков суши, называемых островами. Населены из них только двести.

Атоллы состоят из множества низколежащих островов, представляющих собой известковые наросты, построенных кораллами. Согласно Дарвину, коралловые атоллы сформировались при подводной вулканической деятельности. По мере погружения вулканического основания они продолжали расти навстречу поверхности океана и сформировали кольцеобразные формы - атоллы. Большинство атоллов имеют внутреннюю лагуну, соединенную проходами во внешнем рифе с океаном. Самым большим в мире считается мальдивский атолл Сувадива, который состоит из двух с половиной сотен островков и имеет лагуну площадью 2800 кв. км. Лагуны других атоллов малы и имеют только один остров. Такими на Мальдивах являются атоллы Кашиду и Гафару к северу от Мале. Иногда случается, что лагуна атолла заполняется песком и твердыми породами, а потом зарастает. Так образуется коралловый остров, который может достигать сравнительно больших размеров, как это произошло с Фуа Мулаку и Миникоем.

Острова, построенные кораллами, возвышаются над поверхностью океана всего на один- полтора метра. Самая высокая точка архипелага расположена на высоте три метра над уровнем моря. Особенности формирования суши архипелага наложили отпечаток и на географию атоллов: на наих нет источников пресной воды, холмов и гор. Исключение составляют курганы, оставленные прежними жителями архипелага, и небольшие озера на некоторых больших островах. Самым большим островом архипелага является остров Фуа Мулаку, протянувшийся на восемь километров. Защитные коралловые рифы охраняют спокойствие кристально-чистых лагун и песчанных пляжей, над которыми склоняются кокосовые пальмы. Подводный мир островов представляет райский сад.

Мальдивы расположены в экваториальной штилевой полосе и поэтому, к их счастью, не подвергнуты влиянию циклонов. Их теплый влажный климат определяется северо-восточным и юго-западным муссонами. Сухой северо-восточный муссон с жаркими днями и прохладными ночами господствует с декабря по март. В апреле он сменяется влажным юго-западным муссоном, сопровождаемого дождями и штормом, который заканчивается к ноябрю. Годовой объем осадков на Мальдивах составляет 1869 мм, причем на северных атоллах выпадает 1540 мм осадков, а на южных он достигает 2810 мм. Колебания температур происходят между 24*С и 33* С. Высокая влажность воздуха смягчается постоянным прибрежным бризом. Проблема водоснабжения всегда была серьезной проблемой на архипелаге, на котором мало источников пресной воды. Она скапливается в естественных резервуарах, образовавшихся в известняке вследствие эрозии. Большинство островитян собирают воду во время дождей, что вполне удовлетворяет их потребности

Животный мир островов если не считать птиц, немногочисленен: различные насекомые, ящерицы и небольшие млекопитающие: землеройки, крысы и летучие мыши. Единственными домашними животными на островах являются кошки и небольшое количество коз. Растительность на Мальдивах представлена хлебными и манговыми деревьев и рощами кокосовых пальм. На больших островах также произрастают промышленные породы деревьев: magoo (Scaevola Taccada), dhiggaa (Hibiscus Tiliaceus), funa (Calophyllum Inophyllum), hirundhu (Thespesia Populnea) и kaani (Cordia Subcordata) . В местах, где скапливаются солоноватые воды, встречаются мангровые заросли. Большинство местной древесины используется для местных нужд.

Песчано-щелочные почвы с недостаточным содержанием азота, поташа и железа серьезно ограничивают возможности сельского хозяйства островов. Физически почва островов представляет собой смесь осколков кораллов, песка и суглинка. Примерно десятая часть суши архипелага пригодна для земледелия (из нее половина создана искусственно). Основная часть обрабатываемых участков находится на островах Мале, Табурунду, Расгетиму, Мируфенфуши, Миду и самом большом - Фуа-Мулаку). Несколько миллионов кокосовых пальм, которые на Мальдивах носит название Divehi ruh, т.е. "дерево мальдивцев", не требуют особого ухода, растут повсеместно. Владельцы необитаемых островов посещают периодически именно с целью сбора пальмовых плодов. Кроме пальм основными сельскохозяйственными культурами архипелага на протяжении многих веков были черное пальцевое просо, тыква и таро (Colocasia esculenta). Это тропическое многолетнее растение, молодые побеги и клубни которого съедобны, - одна из древнейших сельскохозяйственных культур Восточного полушария. На крупных островах их дополняют бананы, кассава, папайя, тыква, арбузы, бобы, кабачки, лук и красный стручковый перец. Лимоны выращивались только на больших островах, типа Фуа Мулаку и Миникоя, которые выше других островов и где имеются грунтовые воды. Эта культура попала на острова позже остальных, только с приходом редин. Важным промыслом земледельцев Мальдивов было пчеловодство. Однако, главным источником пропитания островитян оставалось море. Рыбная ловля в лагунах атоллов, добыча раковин каури и жемчуга были главными занятиями мужчин.

Кокосы и продукты кокосовой пальмы являются не только важной составной частью диеты островитян, но и материалом для строительства домов и лодок, а кокосовое волокно- койр используется при плетении циновок и канатов. На втором месте по значимости для населения стояло просо, хлеб из которого roshi является национальным блюдом. С ростом населения архипелага возрастала потребность в импортной потребность культуре - рисе, который впоследствии заменил просо, таро и кассаву в повседневной диете островитян. Собственные ресурсы архипелага при примитивном уровне технического развития могли прокормить 30-40 тысяч человек. Это положение сохранялось на протяжении тысячелетий, вплоть до начала ХХ века. С этого времени импорт продовольствия по важности всегда стоял и продолжает стоять на первом месте среди торговых операций и внешних сношений этой маленькой островной республики.

2. Начало истории: истоки и источники

Существует распространенное мнение, что название Мальдивов произошло от санскритского maladvipa, означающего "ожерелье островов". Корни исконных жителей архипелага теряются в веках. Смена культурно-политической традиции, происшедшая после исламизации мальдивцев, исказила их легенды и сказки до такой степени, что в них трудно отличить правду от вымысла. Тем не менее, археологические раскопки указывают на то, что острова были населены еще в 1500 году до н.э. легендарными предками нынешних островитян - редин. По-видимому, к этому этносу относились первые постоянные жители архипелага. Попытки изучения первых поселений на атоллах затруднены целым рядом причин как чисто материальных, так и социально-политических. Утверждение на Мальдивах ислама в 1153 году является краеугольным камнем их истории и по сей день. За исключением коротких периодов португальской и мапильской оккупации страна была в той или иной степени свободной. В связи с тем, что мусульманская религия запрещает изображения живых предметов, большинство памятников доисламской истории страны оказались разрушенными или погребенными в курганах, называемых местными жителями havitta.

В общественном развитии существует два фактора, которые имеют развиваются по восходящей. Во-первых, это технология: степень способности людей использовать для собственных нужд источники ресурсов. Во-вторых, это - сложость социальной структуры общества. Связи между людьми и коллективами нарастают постепенно, одновременно множатся формы взаимного влияния, растут их предельные размеры. От мелких общин в несколько десятков человек к сообществу нескольких сотен островов - вот путь, пройденный мальдивцами за три тысячи лет.

Политика и технология взаимосвязаны. Политическое развитие способствует росту технологии и наоборот. Пределы власти раздвигаются по мере роста возможностей использования вещества и энергии, но сама власть относится к сфере культуры, а не технологии. Люди передают свою власть путем свободного волеизъявления. Эта передача и степень ее концентрации определяют сложность социальной организации общества.

Коллективы складываются для решения общих задач. В простейшем, наименее сплоченном коллективе каждый член наделен лишь своей независимой властью. Хотя люди преследуют одинаковые цели, они не координируют свои действия. Первый шаг на пути их интеграции - пробуждение самосознания: культурной близости и общности интересов. Следующая степень - начало согласованных действий, что предполагает передачу доли власти одних людей другим: так образуется первобытный этнос - племя. На следующем этапе члены общины делегируют часть своих прав одному из соплеменников с целью обеспечения принятия выгодных всем решений. Так появляется вождь. Сначала этот формальный лидер слаб, поскольку не обладает собственной властью. Пятый уровень интеграции - вождество - связан с появлением у вождя независимых источников власти - ресурсов. Последний уровень интеграции достигается тогда, когда центр власти становится независимой от поддержки отдельных элементов общества силой - государством.

Верховная власть обеспечивает себе самостоятельность, в первую очередь, используя власть, делегированную снизу. Это как прямая концентрация ресурсов и органов их изъятия, так и накопление авторитета, кредита доверия населения. Однако, поскольку кредит доверия рано или поздно может быть исчерпан, власть нуждается в независимых источниках ресурса по тем или иным причинам недоступных остальным членам общества. Это, в первую очередь, проявляется в монополизации ценных и престижных предметов потребления. Распределяя их по своему усмотрению, власть достигает огромных размеров.

Таким образом, любое государственное образование - открытая система, в которой центр управления черпает часть власти извне, контролируя в той или иной степени источники ресурса, находящиеся за пределами среды обитания. К независимым источникам помимо монополизации внешнего обмена, можно отнести и сакрализацию государственной власти. Не менее важна и возможность психологической обработки членов общины, путем протвопоставления ее членов остальным инородцам. Только имитация образа внешнего врага позволяет существовать жесткой иерархической системе. Наряду с растущей интеграцией существуют и обратные процессы. С ростом технологии источники ресурсов становятся разнообразнее и появляются, согласно, Р. Адамсу "домены" власти, которые деформируют центр власти, и по мере процесса интеграции в государственную структуру делают ее более конкурентноспособной. Таким образом, община и отношения господства-подчинения меняют свой характер от эпохи к эпохе, и это происходит чаще эволюционным путем.

Неуклонный технологический прогресс мальдивского общества на протяжении первого тысячелетия его истории несомненен. За много веков до исламизации предки мальдивцев перешли к земледелию и рыболовству, освоили ткачество и производство керамики, металлургию и мореплавание, что позволило им заселить эти отдаленные морские острова. Освоение новых источников ресурсов: рыбы, как основы белкового питания, и тропических плодов, привело на Мальдивах не к изменению социальных структур, а к демографическому росту и увеличению плотности населения. С переходом к оседлости укрепляется авторитет общинных лидеров. Стали появляться первые небольшие объединения отдельных общин переселенцев сначала на отдельных островах, а впоследствии и на атоллах. Численность наиболее крупных общин могла достигать нескольких тысяч человек. С появлением первых вождеств начинают складываться устойчивые хозяйственные связи между островами.

Усложнение социальных структур на Мальдивах можно датировать I тысячелетием до нашей эры. На протяжении этого тысячелетия на атоллах повсеместно формируются сообщества численностью в тысячи человек. Складываются иерархически организованные вождества - протогосударства. Их границы на Мальдивах определялись естественно-географическими рубежами - проходами между большими атоллами. Исторически сложилось двенадцать таких территорий, которые составляли основу территориального деления страны вплоть до провозглашения республики: Малосмадулу, Тиладуммати, Миладуммадулу, Фадифолу, Мале, Ниланду, Фелиду, Колудумадулу, Хаддуматти, Мулаку, Сувадива, Адду. Исходя из общетеоретических предположений, можно считать, что первый шаг к появлению государства делается в тот период, когда среди вождеств выделяется сильнейшее. Даже добившись уверенного преобладания над другими, эта новая форма политической организации еще не превращается в государство. Для этого необходим центр, который может непосредственно управлять переферией, а не использовать только методы косвенного управления. Для этого необходим административный аппарат, содержание которого обходится дорого. Поэтому государство может возникнуть лишь при таком изобилии прибавочного продукта, которое вождествам недоступно.

Возведение массивных, сравнительно примитивных по конструкции сооружений - havitta, в которых "полезная площадь", находящегося внутри храма ничтожно мала по сравнению с объемом строительных работ, - особенность большинства древних обществ, находившихся на пороге образования государства. Строительство havitta отвечало потребностям, определямых характером переходной эпохи от вождества к государству. Для этого периода характерен тот факт, что вновь возникшие государственные органы управления не вполне сформировались и не стали традиционными в глазах общества. Вожди, под началом котрых ведется сооружение гигантских престижных объектов, как правило, поначалу вовсе не обладают независимыми источниками власти и в сильной степени, зависят от поддержки населения. Формой обеспечения подобной поддержки, придающей ей устойчивость, служит наделение правящей верхушки сакральными или харизматическими качествами. Тем самым вождь или жрец, пророк или диктатор начинают восприниматься, как личность, фиктивно опирающаяся на внешние по отношению к обществу силы, хотя вся его власть исходит "снизу". Такие религиозно-культовые основы власти вождя имеют реальным воплощением подобные искусственные сооружения, связанные с почитанием божеств и обожествленных предков. Побуждение подчиненных членов общины к реализации подобных грандиозных проектов не приносит правителям непосредственных материальных выгод, оно является скорее средством, закрепляющим сложившуюся структуру власти. Это своеобразная "проба сил", позволяющая определить устойчивость "кредита доверия" общества к государству. Такие монументальные объекты символизируют мощь и богатство раннего государства по отношению к окружающим. Первоначальные жители Мальдивов видели в религии главный источник "вневоенного" поддержания своего авторитета. По-видимому, понятия легитимности и сакральности для них сливались в единое целое.

Выявление обстоятельств возникновения ранних государственных образований - задача, которая волнует общественную мысль со времен Геродота. Эта задача осложняется тем, что этот процесс никогда и нигдее не освещался письменными источниками. По археологическим данным нельзя надежно судить об уникальных событиях, но они важны при изучении циклических процессов, где возможно сравнение. Находки на Мальдивах наиболее древних изображений и надписей, которые как считают жители островов сделаны легендарными редин, позволяют установить определенные культурные и экономические связи ранних государственных образований на Мальдивах с цивилизацией Хараппы. Отмечено определенное сходство между ритуальными бассейнами в Мохенджо Даро, Месопотамии и на Фуа Мулаку. Экономические отношения между ними подтверждаются многочисленными археологическими находками, включая мрамор, бронзовые и каменные статуэтки, схожую планировку культовых сооружений.

Археологические раскопки доисламских памятников были начаты британским комиссаром на Цейлоне Х.Беллом, который по пути к месту службы потерпел крушение в 1879 году у берегов острова. Он несколько раз возвращался на острова и проводил раскопки буддистких ступ. После первых своих изысканий он отмечал:

"Indeed it may be preferable to assign to the original colonisation of the group of dates synchronic with that of Ceylon itself (viz., several centuries before the Christian era)".

Важной вехой в изучении начальной истории островов стала археологическая экспедиция Тура Хейердала в середине 80х годов, которая начала изучать havitta - курганы, расбросанные на многих атоллах Мальдивских островов. Некоторые из его находок представляют собой каменные статуи и гравюры доисламского происхождения, которые ныне можно видеть в Национальном музее в Мале. Раскопки Хейердала доказывают, что во втором тысячелетии до нашей эры Мальдивы лежали на морских путях, связывавших цивилизации Передней Азии и долины Инда с Индонезией. Задолго до нашей эры каботажные суда Вавилонии доходили до Малабара, где грузились тиковым деревом. Это дерево в сило своих особых свойств не знало соперников в эпоху деревянного кораблестроения: построенный из него корпус корабля при условии постоянного пребывания в воде служит до 200 лет.

Главный порт индской цивилизации Лотал расположен на одинаковом расстоянии от Шатт-эль-Араб и Мальдивов. Найденные вследствие этих раскопок сооружения, в основном религиозного свойства, указывают на широкие культурные связи атоллов с Финикией, Месопотамией и Хараппой. Эти связи не прервались и с арийским завоеванием Северной Индии. Раскопки на Фуа Мулаку подтверждают сохранение торговых связей этого острова с внешним миром: греко-индийцами и кушанами.

3. Редин: кто они?

С расширением морской торговли совершенствовалось кораблестроение в бассейне Индийского Океана. Появляются первые мореходные суда - адулии, прототип дау. Их распространение способствовало заселению Мальдивов редин в начале второго тысячелетия до нашей эры. Первым местом высадки редин традиция считает северный атолл архипелага Ихвандифолу. Местные легенды указывают направление расселения с севера на юг. Традиция связывает первые поселения редин с термином "ланду" (санскритск. земля): атолл Ниланду, острова Наланду, Миланду и Ланду атолла Малосмадулу. При движении далее на юг они, как правило, компактно селились, на наиболее крупных островах атоллов. Такие острова носили название Ган, что означает на санскрите "поселение". Применение термина "giri" - гора на санскрите, используется для 36 мальдивских рифов.

Редин были выходцами из залива Камбей и представляли собой одно или несколько арийских племен. Джатака N 213, найденная Малони в городе Бхаруч на побережье Камбейского залива, рассказывает об изгнании царем этого города группы фанатиков в открытое море, которые достигли "Кокосовых островов" - Наликера и поселились там. По-видимому, речь идет об одной из групп арийских переселенцев на Мальдивы, происшедшее задолго до путешествия принца Виджайи на Ланку, также описанной в джатаке Бхаруча N 460.

Переселенцы основали первые поселения на острове Лумбо Канду атолле Малосмадулу и принесли ростки цивилизации на Мальдивы, а с ними металлы и культ солнца. За несколько столетий до нашей эры на островах появились новые поселенцы - предки современных мальдивцев. Первый поселенец на Фуа Мулаку Амбола Кеола был рыбаком и встретил двух жрецов народа редин у хавитты этого острова. Одеждой им служили листья пандануса, они носили бороды и посохи. Жители северных атоллов описывают редин синеглазыми людьми с рыжими волосами и длинными носами. Рассказы жителей северных атоллов о них, постоянно подчеркивают стремление представителей этого народа уединиться при приеме пищи. Другой особенностью этого ритуала было широкое потребление лимонов (lumbo). По-видимому, это было связано с каким-то табу. Объем дошедшей до нас информации об этом исчезнувшем народе не позволяет сделать нам какие-то выводы об их расово-этнической принадлежности. Тем не менее, можно наблюдать определенное сходство между ними и кафирами Восточного Гиндукуша, как в описании их внешнего вида, так и некоторых обычаях.

Социальный строй арийских переселенцев - поздневеддический чифдом - схож с поздним гомеровским обществом: брахманы-жрецы, раджаньи-кшатрии-родственники и друзья царя-вождя общины, виши -вайшьи - рядовые общинники и шудры, на первом этапе патриархальные рабы. Эти социальные группы нельзя рассматривать как классы, а скорее как ритуальные ранги.

Находка образцов простой серой керамики, распространенной на территории Северной Индии в начале первого тысячелетия до нашей эры, косвенно подтверждает связь редин с арийцами. С другой стороны, система счета средневековых мальдивцев являлась не на десятичной, а двенадцатичной и генетически восходит к шумерской, что ставит под сомнение "чистоту" арийского происхождения редин. По-видимому, этот исчезнувший народ ассимилировал в своих рядах носителей шумерской культуры. Это вполне естественно. Первые арийцы пришли на Иранское нагорье не как завоеватели, а как переселенцы и попали в зависимость от более развитых городских цивилизаций. Редин были немногочисленным народом, тем не меннее их святилища солнца разбросаны по всем атоллам архипелага. Впоследствии, из-за недостатка удобного места на островах, поселенцы, сменившие редин, строили свои храмы на месте святилищ солнцу. До сих пор из 724 мечетей Мальдивских островов многие построены фасадом к солнцу, а не к Мекке.

С появлением более поздних переселенцев редин бесследно исчезают. Здесь наблюдается аналогия с "исчезновением" племени Якши на Ланке.

Легенды о предках современных мальдивцах, рассказывают, что редин неохотно вступали в контакты с вновь прибывшими и старались отселиться от них. Так, на атолле Адду они до своего исчезновения дважды переселялись: сначала с острова Ган на Хиттаду, а затем оттуда на остров Кабо-Хура. Сакральное значение у редин играла человеческая кровь.Уединенный образ жизни, по-видимому, связанный с табу, и сложные мистические обряды и религиозные танцы делала редин в глазах простодушных переселенцев волшебниками. Рассказы о волшебстве первых жителей архипелага до сих пор составляют важнейшую часть мальдивского фольклора.

Достаточно долго поселения пришельцев и редин существовали совместно. Об этом может свидетельствовать тот факт, что некоторые острова, например, Арияду в атолле Ари, после исхода с них редин никогда не заселялись. Несмотря на отчуждение между редин и новыми поселенцами имел место определенный культурный обмен. В частности, остров Расгетиму в атолле Малосмадулу до сих пор считается местом, где освящаются корабли местной постройки. Тур Хейердал считает их близкими по типу египетским и месопотамским судам. Многие танцы архипелага восходят культуре редин. Это запрещенный шариатом вакхический танец део и произошедший от него более пристойный танец тара.

4. Происхождение этноса: "сплав племен"

Несмотря на то, что сами жители Мальдивов считают себя представителями компактной смешанной расы, фенотип этого этноса очень широк - от европеоидов до людей с ярко выраженными негроидными чертами. Тем не менее, основу мальдивской этнокультурной общности составляют смешанные расы, в которых присутствуют черты европеоидов, австралоидов и монголоидов. Близость дивехи с языком сингалов является одним из наиболее головоломных вопросов в истории Мальдивов. Ни мальдивцы, ни сингалы не считают себя родственными народами, несмотря на схожесть языков.

Культурные связи с Ланкой возникли еще до начала христианской эры. Сейчас установлено, что буддийское учение теравады, занесенное с Ланки, стало религией островитян на рубеже первого тысячелетия. Безусловно, буддийские монахи и некоторые жители Ланки, особенно с начала походов тамилов во 2 веке до нашей эры, переселилялись на Мальдивы. Они привнесли на архипелаг новые традиции и обычаи, ремесла и навыки, однако массовой миграцией, положившей начало новой нации -- это назвать нельзя. Британский этнограф Малони привел ряд возражений против бытующего после Белла мнения, что мальдивцы являются мигрировавшими на атоллы сингалами.

Согласно ланкийским Великой (Махавамса) и Островной (Дипавамса) хроникам острова, Мальдивские острова были известны жителям Ланки еще до появления принца Виджайи с первыми арийскими переселенцами. Согласно их данным, на Ланке существовали чифдомы племен Якшей и Нага, которые, впоследствии, в индийской мифологии стали представлять собой сверхъестественных существ. Государства Нагов располагались на юго-западном побережье острова, где ныне расположен Коломбо. Легенда о посещении Буддой Ланки рассказывает, как он, воспользовавшись распрями между князьями Нагов, разделил их владения на Ланке и в океане на 80 частей. Владения Нагов располагались не только на Ланке, но и в океане - хроники называют "пятьсот островов", то есть Мальдивы.

В легендах, собранных Малони, среди тамилов упоминается страна происхождения Нагов - Патала, которую он связывал с областью Паталена на Инде. Естественнее предположить, что племена Нагов являются по происхождению тамилами. В пользу этого свидетельствует их наименование в сингальских хрониках - "змеи", а их место происхождения - Бхатал, область нижнего Доаба, упоминаемая Бируни. В пользу дравидского происхождения Нагов свидетельствует и то, что в индийской мифологии, наги, "кобры" - люди-змеи, обитатели подземного царства Паталы и острова Нагов, Нагадвипа. О Нага-двипе, островах Нагов на юго-восток от Индии, рассказывается "Вая-пурана", относящейся к основному циклу эпических поэм раннего средневековья. Археологической экспедицией Тура Хейердала была найдена голова индуистского бога воды Макары на острове Вилингли. Следует отметить, что этот бог в индийской мифологии ассоциируется с якшами, что лишний раз подчеркивает культурно-этнические связи досингальского населения Ланки с Мальдивами.

Появление сингалов на Ланке в V веке до христианской эры и связано с именем принца Виджаи (483-445). По версии Хроники Острова этот сын раджи отплыл из устья Инда на двух кораблях Nagadippa ("Остров Нагов") и Mahilarattham ("Королевство Махила") с 700 переселенцами. На первом корабле разместились мужчины, а на втором - женщины. Согласно версии Великой Хроники, принц и его спутники по пути захватили города Супар (по-видимому, Сурат) и Баруч в Камбейском Заливе, и только оттуда двинулись на поиск новых земель. По пути изгнанники высаживались на островах Nagadippa и Mahiladiaka, откуда они нашли путь к Ланке. Принц и его спутники высадились на Ланке, где Виджая женился на принцессе племени Якшей и основал пять первых поселений сингалов. Объединение этих двух народов легло в основу древнего сингальского королевства с центром сначала в Виджаяпуре, а затем в Анурадхапуре.

Впоследствии, когда спутники Виджайи и племена Якша слились в один народ, буддийские монахи стали представлять прежнее население Ланки в виде ужасных демонов - ракшасов. Следует отметить, что остатки досингальского населения этого острова - ведды, несмотря на принадлежность к экваториальной расе, говорят на арийском языке. Согласно ланкийским хроникам, часть Нагов еще до проникновения буддизма на остров покинула свою родину и ушла в открытое море. Заселение Мадагаскара австронезийскими народами, согласно этнографическим исследованием, происходило двумя волнами в 3 веке до нашей эры и в середине первого тысячелетия нашей. Повидимому, эмиграция Нагов и появление первых австронезийцев на Мадагаскаре являются взаимосвязанными событиями, тем более, что согласно Идриси, дау покрывает расстояние до него всего за семь дней.

Согласно представлениям мореходов Баруча на океанических островах существовало государство Нагов. Об этом повествует джатака Баруча N360. Согласно ей, принцесса Суссонди отправилась на остров Серума - Ланку в Нагадипе и была похищена его королем, где впоследствии ее нашел придворный царя Бхаруча Сагга. Положение принцессы на острове было столь привлекательным, что она отказалась возвращаться домой. Малони комментирует эту рассказ, как наиболее раннее свидетельство наличия пережитков матриархата на Мальдивах. Из этого сообщения также следует, что царь Нагадипа промышлял пиратством, а жители его островов снабжали и ремонтировали суда купцов, посещавшие острова.

Обращение в буддизм короля Ланки Тиссы сыном царя Ашоки Махиндой в середине 3 века до нашей эры стало важным этапом в истории Ланки, но никак не отразилось на жителях островов. После краткого правления Элары остров подвергся первому нашествию тамилов Чола. Только через сто лет власть сингальских царей была восстановлена. В ходе столетней тамильской войны остров был опустошен, а многие его жители бежали за море. Хронологически вышеизложенные события: уход Нагов за море, распространение буддизма на Ланке и вторжение Чолов, совпадают с появлением первой волны австронезийских племен - вазимба - на восточном побережье Мадагаскара.

Непрекращающиеся набеги на Ланку тамилов и распри между правящими кланами постоянно пополняли ряды мальдивских иммигрантов, их численость быстро росла, а, следовательно, увеличивалась потребность в пище. В результате образовалась специфическая цивилизация, основным источником существования которой на протяжении многих веков было море. Структура австронезийских племен с делением на социальные ранги "знатных", "свободных" и "зависимых", наложившаяся на храмовую организацию редин и веддический чифдом, обрела несколько новый вид. Несмотря на последующую исламизацию кастовая структура мальдивцев унаследовала это разделение на социальные ранги - касты вплоть до 30х годов ХХ века. Жители Мальдивов совершали далекие путешествия, часто не по своей воле. Легенда атолла Адду, что десять рыбаков во время шторма были унесены в далекую страну Азекара, где они попали в плен к каннибалам. От них удалось бежать только двоим, но только одному Кирудуни Алибейа удалось добраться до цивилизованных мест и нанятся на корабль, идущий в Карачи. После долгого путешествия Кирудуни через Ланку удалось вернуться домой. Азекара - страна, которая, по мнению мальдивцев, является их прародиной.

Многие жители островов считают, что Азекара находится в Индонезии. По-видимому, это название северо-западной оконечности Суматры, где издревле существовали области Аче и Ара. В глубине острова проживают племена, практиковавшие людоедство вплоть до XIX века. В ХV веке морское путешествие от Суматры до Мальдивов занимало всего 10 дней. Другим, более вероятным, месторасположением Азекары могут быть Андаманские острова, жители котрых считались людоедами и составляли многочисленные племена, в том числе ака-кора, ака-зеру и ака-кари. Жители Ниланду вели торговлю с Азекарой, которая экспортировала продовольствие, ткани, посуду и другие гончарные изделия в обмен на сушеную рыбу, кокосовые канаты и каури. Некоторые жители Ниланду даже женились на женщинах из этой страны.

Вследствие многочисленных войн, раздиравших юг Индостана, на Мальдивы переселялись и другие народы Индии, в основном, дравидского происхождения. Исследования Малони, нашедшего прямые связи между дивехи и языком тамилов, частично подтверждают эту гипотезу. На Мальдивах распространена дравидская система родства. Если морские термины можно объяснить более поздними заимствованиями, например, во время господства на островах Чола, то термины, обозначающие родственные связи возникают при образовании рода.

Одним из племен дравидского происхождения были жители острова Гиравару в атолле Мале. Согласно местной традиции, они жили задолго до появления предков мальдивцев. Другим таким племенем, согласно легендам атолла Сувадива, язычники Ханзи. Прибывшие с юга Индии Ханзи не только переняли культ редин, но и, подражая предшественникам, строили небольшие хавитты. Согласно местным легендам, этот рослый, темнокожий народ управляляся королевой и ее "сыном" -жрецом, носившим титул Ханзи Боду Такур. В Индии термин "такур" появился не ранее 9 века и обозначал крупного землевладельца. Повидимому, Ханзи искали убежище от войн, раздиравших юг полуострова. Их поселение на атолле Сувадива вызвало вторжение сингалов с Ланки. "Львиные люди" вытеснили Ханзи с острова Ган на Ваду, и, впоследствии, покорили их. На месте святилища редин был построен укрепленный буддийский храм, именуемый ныне аборигенами "буддийский замок". На острове Вилингли в атолле Сувадива существует другой вид ступ, близкий к бирманскому.

Джатака N460, найденная Малони, в Бхаруче, повествует о путешествии Виджайи несколько по-другому. В ней говориться о судне "Великое Предприятие", которое возглавляемое кормчим из Бхаруча с 700 пассажиров, посетило мифические места Khurmala, Aggimala, Dadhimala, Dalamala, Nilvanakusa вплоть до моря Valabhamukhu. Если море Валабхамуху легко идентифицируется с заливом Манар у южной оконечности Индии, то из остальных мест узнается только название атолла Ниланду. Остальные четыре названия объединяет вторая часть - "мала". Название острова и атолла Мале, известных в ланкийских хрониках как Махила, обычно связывают со санскритским "mala" - ожерелье. С нашей точки зрения, более логично связать происхождение этого названия с поселением на Мальдивах людей "мелаю" - западной ветви аустронезийцев. Часть легенд о первом поселенце на Фуа Мулаку Амболе Кеоле рассказывает, что он встретился с безволосыми людьми с короткими конечностями, вытянутыми лицами, большими ушами и маленькими глазами. Эти описания совпадают с описаниями членов мадагаскарского племени микеа. Возможно, Амбола встретил австронезийцев, поселившихся на атоллах в эпоху редин. Косвенным подтверждением нашей гипотезы является старое арабское название Лаккадивских островов - "фалат", производное от малайского "пулау" - остров.

Таким образом, в этногенезе мальдивцев участвовали индо-арийцы в лице редин и сингалов, дравиды (ведды и тамилы), австронезийцы (вазимба) и австроазиаты (бирманцы-моны).

Последней волной переселенцев на острова стало переселение воинственного племени дравидов, составивших впоследствии касту землевладельцев как на Мальдивских, так и Лаккадивских островах. Этому посвящены легенды атолла Тидумати, полученная Беллом, и Мале, записанная Малони. В них рассказывается, что группа переселенцев во главе с иноземными принцем и принцессой появилась у острова Расгетиму атолла Малосмадулу.

Провозглашенный местными жителями раджой Мальдивов, он впоследствии перебрался на Мале. Имя принца собирательное "Кои-мала", что означает на дивехи "принцы Мале". "Первый поселенец" на Фуа Мулаку - Амбола Кеола, по-видимому, также принадлежал к кояс. Каста землевладельцев на Лаккадивах также называлась кояс. По-видимому, в этих легендах речь идет о миграции воинственного дравидского клана, который взял на себя задачу объединения островов. Название клана "кояс", по-видимому, связано с Косалой, страной на юге Индии известной по пуранам и "Брихат-самхиту". Название острова "Расгетиму", по Малони, означает "остров короля". Мы выше уже упоминали остров, как культовый центр редин,на котором до сих пор освящаются мальдивские дхони. На основании вышеизложенного создается впечатление, что редин сами пригласили койас на острова.

Изменение экономических (сокращение размеров обрабатываемых участков и снижение уловов рыбы) условий в связи с ростом числа переселенцев и распространение буддизма негативно сказалось на стабильности общества редин. Развенчивание их религиозно-мистического культа первыми буддийскими проповедниками привело к падению авторитета жречества. Стремясь сохранить привелегированное положение, они пригласили койяс для защиты и передали им остров Расгетиму. Первоначально сравнительно малочисленные койяс, используя в качестве плацдарма предоставленный им для поселения остров, вошли в союз с жителями Расгетиму и завоевали самый остров Мале.Туда, на место Султанского Парка было перенесено поселение, в котором поселились не только завоеватели и их союзники, но и покоренное население островка По-видимому, уже с тех пор существует деление Мале на четыре части(Henveiru,Machchangolhi, Maafannu,Galolhu). Следует отметить это часто встречающееся разделение жителей больших островов архипелага на четыре соседские общины. Например, при одном из первых султанов в заселении острова Фуа Мулаку, опустошенного эпидемией, занесенной иноземными моряками, участвовали жители атолла Адду, организованные в четыре группы родов: musculi kalege, matti atti kalege, ali adalfi kalege и bul hadakene. Перевод названий этих групп, расселившихся отдельно, указывает на их социальный статус, а не этническое происхождение: "старейшие", "достойные", "потребители бетеля", "носильщики головных уборов".

Койас ассимилировали прежних жителей островов Мале и Гиравару, а также дружественно настроенную к ним часть редин. Впоследствии остров Гиравару считался собственностью правителей Мале и на нем селились отставные боевые рабы восточноафриканского и хадрамаутского происхождения, составившие субэтнос раваре. Укрепившись прямо в центре архипелага койас совершали набеги на атоллы с целью грабежа . По мере роста численности койас география их походов расширялась: сначала преобладали походы на северные острова, однако впоследствии рейды койас охватили Мальдивский и Лаккадивский архипелаги. Некоторые острова откупались от них каури и койром, признавая таким образом себя данниками правителей Мале, жители других покидали свои дома навсегда. Предводители некоторых отрядов оседали на опустошенных островах, например, так Амбола Кеола появился на Фуа Мулаку.

Военное превосходство койяс преодопределило их конечное преобладание на Мальдивах. Редин и другие переселенцы, несмотря на свои достижения в области мистицизма и мореплавания, не обладали вооружением качественно равным оружию завоевателей. К V веку, в основе военного искусства материковой Индии, согласно "Шивадханурведе" как и большинства военных трактатов, лежала стрельба из лука. Громадное преобладание этого вида оружия над всеми остальными определило применение к термину "дхануведа", искусство стрельбы из лука, к военному искусству вообще. Даже когда в 16 веке широкое распространение получило огнестрельное оружие, малабарские стрелки, вооруженные большими луками, играли важную роль во многих морских и сухопутных сражениях. Стандартное вооружение редин: копье, щит, булава, кольчуга(вероятно доспех из кокосового волокна) играют в описаниях небольшую роль. Их ополчение не могло противостоять лучникам переселенцев, что ясно осознавала правящая верхушка редин, принимая впоследствии решение о переселении.

Успехи койас можно объяснить не только их воинственностью, но и разобщенностью островов. В миниатюре повторялась история формирования Римской Империи. Редин, сохранявшие свою обособленность постепенно отступали под натиском койас, ряды которых пополнялись покоренными племенами. Непокорные островитяне переселялисьвсе дальше на юг: примером этому может служить последовательное переселение редин внутри атолла Адду с острова Ган на Хиттадду и впоследствии на Миду. С этого острова, как и многих других, редин исчезли. Следует отметить, что жителей Фуа Мулаку, спасавшихся в ХII веке от эпидемии на острове Миду, называли его жителей rannin.Согласно традиции, они считались дальними потомками редин.На Хиттадду и Гане в атолле Адду до сих пор существуют остатки сооружений из кораллового известняка, которые традиция называет "крепостями буддистов". Согласно исследованиям Тура Хейердала, эти сооружения сильно отличаются от культовых и представляют собой скорее дозорные вышки, позволяющие контролировать Экваториальный канал. По-видимому, атолл Адду был последним оплотом редин, с которого они отправились по пути своих предков на закат солнца.

Именно экспансия койас на Мальдивах вызвала вторую волну иммиграции австронезийских племен на Мадагаскар в первом тысячелетии нашей эры. Потомки этих переселенцев стали основателями империи Имерина на этом острове. Даже фонетически племенные названия "мерин" и "редин" близки. Однако гипотеза о связи этих двух племен требует дальнейшего изучения. Даже через несколько столетий отголоски австронезийских миграций в западной части Индийского Океана продолжали волновать умы арабских энциклопедистов. Арабский ученый ХIII века Абу л-Хасан Али ибн Саид ал-Магриби описывает это переселение по маршруту Южная Индия - острова Китайского моря - Мадагаскар и далее.

Несмотря на пестрый состав переселенцев, кастовая структура общества, заложенная после прихода койас, сохранялась на Мальдивах до 30-х годов ХХ века, а на Лаккадивах и позже. Как и на соседних с ними островах там сформировались три основные касты: землевладельцев (койас), матросов-рыбаков (малми) и слуг (мелашри), которые видоизмененно повторяют веддические варны. К аристократической касте принадлежали только четыре рода - царский Диди и родственные ему линьяжи Калоа, Фулу и Манику. Простолюдины не могли принимать пищу вместе с аристократами и сидеть в их присутствии. Впоследствии им было разрешено использовать маленькие скамеечки. Ремесленные касты образовали сложную иерархию. Ее вершину занимали плотники-лодочники и знахари-лекари, далее шли кузнецы и ювелиры. На самой нижней ступени находились равери, следившие за посадками кокосовых пальм. Они собирали кокосовые орехи и готовили из них сироп и хмельной напиток.

Мужчины ели отдельно от женщин и детей и прежде них. Интересным является ряд обычаев, сохранявшихся до недавнего времени на островах: высокая степень свободы женщины в обществе, матрилинейная система наследования собственности и обычай не здороваться друг с другом (в дивехи даже нет слов приветствия).

5. Истоки государственности: естественный монетный двор

Социальная дифференциация общества в середине первого тысячелетия нашей эры привели к возникновению на Мальдивах ранней монархии. Как мы уже показали выше, приход койяс привел к ассимиляции редин и упрочению системы каст. В ранне средневековье на архипелаге утвердился буддизм, религия индийского купечества и сингалов Ланки. Новая религия и формирование первого государственного образования на Мальдивах привели к смене культурной традиции и о редин забыли. Их храмы были разрушены буддийскими монахами с Ланки и на их месте были построены ступы. Наиболее древняя форма буддийской ступы, зафиксированная Беллом на острове Ган, относится к V веку нашей эры. Она аналогична древнейшей форме ланкийских сооружений подобного рода. Остатки ступ существуют на всех атоллах. Их архитектура близка ланкийскому стилю дагоба, а дивехи родственен сингальскому. Старомальдивские алфавиты эвелла акуру и дивес акуру доказывают тесные связи с Ланкой на протяжении последующего тысячелетия. Семьсот последующих лет лет образовавшаяся общественная структура, религиозной основой которой стал буддизм, медленно эволюционировала. Целостного государства, охватывавшего архипелаг, не существовало. Однако, раджа Мале установил даннические отношения между островными сообществами-чифдомами. Это отражено в некоторых местных легендах (например, атоллов Сувадива и Ниланду).

Легенда об основании мальдивского государства, записанная Малони на атолле Адду, рассказывает о том, что один индийский царь поймал на охоте "лесную тварь", которую впоследствии за заслуги женил на собственной дочери. Впоследствии, испугавшись могущества своего зятя, он изгнал его вместе с женой. Их корабль пристал к атоллу Хадуматти. Увидев ворона, изгнанники посчитали это за плохой признак и проплыли к атоллу Мале, где встретили жителей острова Гиравару. Они указали остров Мале, как удобное место для поселения. Так на месте нынешнего Султанского Парка возникла столица архипелага. Эта легенда перекликается с реальными фактами. Так, "Знак ворона" над Хадумати можно истолковать, как показатель наличия правителя на атолле. Следует отметить, что даже в конце XII века буддийский правитель Хадумати игнорировал власть султана Мале. "Лесным чудищем" мальдивской легенды стал воинственный дравидский клан койас. Опираясь на отряды койас, правители Мале объединили архипелаг и распространили свое влияние и на близлежащие Лаккадивские острова, что подтверждается находкой статуи Будды, датируемой IX веком. Легенда об индийской принцессе, вышедшей замуж за "чудище лесное" -клан койяс, подтверждает и "обосновывает" факт управления островами династией принцесс и появление правящей касты "койяс".

Аристократия Мальдивов, каста койяс, после завоевания составила две группы - аристократию (состоявшую из четырех кланов Диди, Калоа, Фулу и Манику) и местную знать - владетелей(катибов), ставшими хозяевами островов по праву завоевания. Господствующий класс стремился не к расширению и полному контролю за низовыми ячейками общества, не к вовлечению их верхушки в систему своей организации, а к обособлению. Это, в частности, проявилось в отсутствии единой идеологии для всего общества в целом. Религиозная жизнь (буддизм теравады и различные формы индуизма) на островах существовала отдельно от светской власти как в социальном, так и имущественном отношении.

Побывавшие в IX-XI веках на Мальдивах персидские и арабские путешественники упоминают королев, которые управляют Мальдивами и отмечают изобилие каури. Первое такое сообщение было сделано арабским мореплавателем Абу'л Хасаном Али в 916 году. Он отметил, что Мальдивы густо населены и управляются согласно древней традиции королевами: мужчинам запрещено занимать престол, что косвенно подтверждает нашу версию тамильского происхождения первой династии правителей всего архипелага. Уже в VII веке Мальдивы были известны арабам под названием Dhibat Al Mahal, по имени столичного острова архипелага. Бируни в своем описании Индии конца Х века пишет:

"Острова Дива имеют ту особенность, что они растут: из моря они поднимаются ввиде песчаной

отмели и непрерывно продолжают подниматься все выше и выше, раздаваться вширь и расти до

тех пор, пока не затвердеют прочно; а другие острова с течением времени становяться мягкими,

рушатся и размываются, пока не погружаются в океан и не исчезают. Как только обитатели

островов почувствуют это, они ищут новый остров и перевозят туда кокосовые и иниковые пальмы,

хлеба и весь скарб и сами переселяются туда. Эти острова делятся на две группы в зависимости от

того, что на них добывают; одна называется Дива-кудха, то есть "Дива морских раковин", которые

люди собирают с ветвей кокосовых пальм, посаженных в море; другая называется Дива-канбар, то

есть "Дива веревок", свитых из волокна кокосовых пальм и употребляемых для скрепления кораблей"

Португальский историк ХVI века Ж.де Баруш так комментирует Бируни, рассказывая о способе добычи каури островитянами. По его описанию, мальдивцы связывали пальмовые листья в большие веники, которые опускали в море.На эти веники сползались моллюски в поисках пищи. Когда веники были полностью покрыты ими их вытаскивали на берег и собирали раковины.

По свидетельству Сулеймана Купца из Сирафа (851г.), Мальдивами управляли королева, а число подчиненных ей островов, разделявших два моря (Аравийское и Лаккадивское), доходило до 1900, на которых культивировалась кокосовая пальма. Путешественник отмечал, что островитяне чрезвычайно трудолибивы и основу их богатства составляет добыча раковин каури, монополия на экспорт которых находится в руках королевы. Ал-Масуди и ал-Идриси также упоминают экспорт раковин каури с атоллов.

Добыча и торговля каури стали основой процветания раннемальдивской монархии.

Каури (фарфоровка, ужовка) - морской брюхоногий моллюск семейства ципрей Monetaria moneta и Monetaria annulus имеет белую или желтоватую раковину и распространена в тропической части Индийского и Тихого Океанов. Раковина каури - cyprea moneta использовалась от западного побережья Африки до отдаленных уголков Индийского субконтинента, как разменная монета. До появления европейцев Мальдивы были своеобразным монетным двором этого региона. Большие количества каури вывозились целыми кораблями в обмен рис и прянности, дерево и металлы, золото и предметы роскоши.

Ибн Батута, посетивший острова в 1343 году рассказывает, что местное название раковин каури - вада. Счет раковин ведется на сотни (сийя), семь сотен составляют фал, 12000 называют котта, а 100000 - босту. 4 босту на островах приравниваются к 1 золотому дукату. Раковины каури обменивались островитянами на рис в Бенгалии. Жители Йемена забирали раковины как балласт для своих судов, а в Восточной Африки каури использовались для торговли с местными племенами. Наиболее высокую ценность каури имели для народов Африки, где в Мали и Гвинее 1150 каури стоили золотой динар. Торговля каури до начала 20 века была важной статьей экспорта островов. В конце 19 века султаны собирали налог с жителей островов в каури, так каждый мужчина острова Исду в атолле Хадуматти, имевший одну жену, по свидетельству Белла, платил 18000 каури.

6. На переферии античного мира: морская станция

С тех пор, как Мальдивы появились на античных морских картах, многие путешественники и торговцы вольно (для торговли и пополнения запасов) или невольно (в целях ремонта судов) останавливались на них. Их влияние заметно на атоллах по сей день, а записи служат важным источником по описании островов. Первыми посетили острова жители близлежащей Индии. Если "Ваю-пурана" упоминает об островах Нагов, лежащих за пределами Индии, то уже "Брихат-самхита", датируемая несколькими веками позже, пишет об островах "Двипа". Согласно, джатакам, собранным Малони, о путешествиях из Бхаруча на Мальдивы, мореходы этого города прекрасно представляли себе расположение кокосовых (наликера) островов в Аравийском море.

Сами мальдивцы выходили далеко за пределы своего маленького государства. С древних времен их острова были центром судостроения. Близкое знакомство с морем дало толчок развитию местного судостроения. Известны некоторые типы судов, строившиеся на островах: gundras - мальдивские барки и полуторамачтовые "дхони" - мореходные торговые и рыболовецкие лодки. Гундры, мальдивские барки, по-видимому самые древние морские суда в бассейне Индийского Океана, строились из пальмовых досок без единого гвоздя и ходили под парусами из высушенных пальмовых листьев. Прототипом котья и дхони являются арабские дау, известные еще с середины первого тысячелетия. Эти килевые суда с наборным корпусом из малабарского тика получили широкое распространение в окружающих Индию морях. Дау скорее собой представляют класс судна, чем его тип. Его конструктивной особенностью является крепление штевня к килю. Обшивка имеет достаточный запас прочности благодаря уплотнительному тросу между раскрашенными досками, которые иногда украшаются резьбой. Вместо гвоздей, нововведения европейцев, при креплениях используются бамбуковые шипы или тросовые крепления из волокон кокосовой пальмы, поскольку, согласно ал-Мас'уди,

"соленые воды моря Харканд (Бенгальского Залива) быстро разъедают железо". Ресурсы кокосовых рощ позволяли строить на островах только дау и гундры. Строительство более прочных судов требовало ввоза тика и акации, для чего использовался специальный тип дау - паттамар.

Несмотря на все запреты наместников халифов даже после указа омейядского наместника Ирака Хадджаджа ибн Юсуфа об обязательном использовании металлических креплений при оснастке судов арабские навхуды (судовладельцы) использовали более дешевые растительные: пальмовые и тростниковые. Эту особенность через много столетий после Хадджаджа отмечали европейские путешественники, начиная с Марко Поло и Афанасия Никитина. Эта часть судовой остнастки могла изготовляться из волокон кокосовой пальмы - койра. Его производство составляло важную часть мальдивской экономики во все века. Посещение островов иноземными кораблями согласно практике всех времен и народов, всегда облагалось портовыми сборами. Не представляли исключение и правители Мале. Благодаря тому, что они брали гораздо меньше, чем их северный сосед - раджа Кулама, тариф которого составля 1000 дирхемов с каждого судна, они сделали несмотря на некоторое удлинение маршрута посещение своего острова более привлекательным для купцов и способствовали возникновению нового морского пути. Расположение островов на нем способствовало развитию судоремонта. Материалы для него - стволы кокосовых пальм и их волокна имелись в избытке, а остальные материалы, которые завозились извне, не играли решающего значения. По сведениям исторических источников, на островах часто ремонтировались малабарские самбуки и аравийские доу, поскольку лагуны атоллов представляли собой естественные доки. Первый исследователь Мальдивов Белл писал:

Of late years, more than one vessel, albeit unintentionally, has sailed far as the east coast of Africa, when driven out of their course, in adventurous voyaging, by the treacherous winds and currents which render navigation of the Equatorial and One-and Half Degree Channels always hazardous for the seaworthy, but small, Maldivian barques.

Жители островов прекрасно знали гидрографию Индийского Океана. Когда братья Парментье в 1529 году чинили свои суда на Фуа Мулаку, шейх острова удивил их, правильно указав расположение Месопотамии, Персии, Ормуза, Каликута, Малакки и Суматры. Главный экспортный товар средневековых Мальдивов- каури стал широко распространен в Тропической Африке, где эта ракушка использовалась как разменная монета наряду с золотом. Также каури вывозились в Бенгал и Таиланд, где их меняли на рис и слоновую кость. Однако, основным рынком Мальдивов был Камбейский залив, в районе которого концентрировалась вся торговля со Средиземноморьем. В связи с этим, купцы с Мальдивских островов были заинтересованы в поддержании дружественных отношений со странами Средиземноморья. Так, Плиний сообщает об их посольстве с дарами римскому императору. Аммиан Марцеллин сообщает, что к императору Юлиану Отступнику в 363 году после занятия его войсками и флотом Месопотамии прибыли знатные послы из Середива (Ланки) и Диви (Мальдивов) с дарами.

С давних времен Мальдивские острова славились "черной рыбой". Экспорт Maldivian Fish - вареного, копченого, законсервированного в специях и высушеного филе тунца, представляющее собой питательное цвета эбонита филе, всегда был второй по значимости статьей экспорта островов. Во времена парусного флота это был идеальный источник протеина во время долгих морских путешествий и деликатес во многих частях Индии. Во многих индийских блюдах эта рыба составляет один из основных ингридиентов. Третьим экспортным товаром островов стала койра - кокосовое волокно и изделия из него. До сих пор это волокно производят женщины. По настоящее время он распространен на Лаккадивских островах. Уже с древних времен, в той или иной степени экспорт всех трех видов продукции островов контролировался правителями Мальдивов.

Несмотря на скудную информацию, которой мы обладаем, можно предположить, что благодаря торговой активности на Мальдивах могли селиться жители Африки, Азии, Средиземноморья, Дальнего Востока, Индиий и , конечно, Ланки. После превращения Египта в часть империи, римские купцы основали свои кварталы в Арикамеду и Каверипаттаме на Малабарском Береге. Царь Черов даже разрешил им содержать два охранных отряда. Дисциплина римских солдат так поразила местных тамильских властителей, что они стали нанимать их на службу. Поскольку римляне не могли разговаривать с местным населением, тамилы их стали прозывать "немцами" - немыми. Побывали римляне и на Мальдивах, о чем свидетельствует находка римского денария, времен республики, датируемого 90 годом до христианской эры. Римско-византийские монеты - "старые магрибинские динары", по ал-Бируни, вплоть до начала второго тысячелетия нашей эры имели широкое распространение в Южной Индии и на Ланке. Возможно, что не имеющий аналогий в других управленческих системах титул правителя атолла "верин" происходит от латинского "vero" - правдивый и занесен римскими наемниками.

С тех пор Мальдивы неплохо известны еще античным авторам. Первое упоминание о них мы находим у Птолемея. Папас Александрийский в 4 веке пишет о Ланке и Мальдивах: "Тапробана - один из большущих островов в мире, 1000 миль в длину и 1500 миль в ширину, и его окружает 1370 близлежащих остров, зависящих от него". Живший примерно в то же время, Фиван Схоластик, посетивший Индию вместе с группой христианских священников, посетил Музирис(Кранганор) на Малабарском берегу. Он упоминает " тысячу островов, Маниолы и скалы из магнитного железняка, которые притягивают окованные железом корабли и разбивают их". Китайцы также знали о Мальдивах. "Мелководье" упоминает Шу Чинг в своей истории, датированной пятым веком до нашей эры.

Индийский Океан был морем мира и для жителей доисламской Аравии. Установившиеся связи Сабейского царства с Восточной Африкой и Индией способствовали возникновению арабских купеческих колоний от Занзибара до Ланки. Эта морская торговля, по мнению Агатархида из Александрии (110 г. до н.э.) сделала арабских купцов "богатейшими людьми в мире". "... арабы живут тем, что дают их моря", - перекликается с ним Плиний. С начала христианской эры Мальдивы становятся якорной стоянкой арабских торговцев на морском пути из Персии в Малакку. Многие аравийские купцы оседали вдоль этого пути. "Перипл Эритрейского моря", составленный безвестным египетским купцом I века нашей эры, говорит о множестве "арабских капитанов", ведущих дела в Индии. Уже в 310 году возникает арабская колония в Нанхайцзюне, будущем Кантоне.

Победа ислама в Аравии не ознаменовалась качественными переменами в бассейне Индийского Океана: связи арабских купцов давно сложились, и самые убежденные ревнители новой религии не могли их поступиться материальными интересами в пользу идейных ценностей. Скорее можно говорить о количественных изменениях, росте торгового оборота и числа лиц, связанных с ним. Это было вызвано расширением ассортимента товаров, производившимся в халифате, и расширением гильдии заморских купцов за счет покоренных земель. Появился и новый слой арабских торговцев - инакомыслящие, еретики и участники многих гражданских войн, потрясавших халифат на всем протяжении его истории. Приток новых людей и средств, а также строительство Басры и Багдада, быстро ставших крупнейшими эмпориями Передней Азии, способствовали расширению мусульманской торговой диаспоры.

Уже в начале нашей эры выходцы с Переднего Востока стремились закрепиться на Малабарском береге. К 8 веку здесь образовалась мусульманская община мапилов, которая стала играть все большую роль в политике региона. Распри тамильских правителей из династий Паллавов, Банов, Кадамбов, Ганга, Пандья и Чера, укрепляли позиции арабских купцов в морской торговле между Передней Азией и Дальним Востоком. Важным успехом мусульман стало отторжение мапилами Каннанора Лаккадивских островов от Мальдивов. Кастовая структура, язык и структура наследования поныне крепче связывают эти острова с континентом, чем с Мальдивами. По представлениям островитян, Лаккадивский архипелаг был заселен арабскими торговцами. Тем не менее, женщины этих островов пользовались большей свободой по сравнению с континентом. Это связано с матрилинеарной системой наследования недвижимости на островах. В связи с этим Марко Поло называл эти острова "женскими".

Интерес к Мальдивам возрос к середине IХ века, после разгрома арабской колонии в Кантоне и перемещения центра торговли между Передней Азией и Дальним Востоком на Малаккский полуостров. Уже через сто лет после основания "великолепной Бассоры"-Басры (637 г.), в ее порту швартуются суда с товарами из Дибаджата. Через триста лет после проповеди Мухаммеда (872 г.) на острове Миду появилась появилась первая община мусульман. Ее создал моряк с арабского судна Юсуф Наиб Калехейра Такуруфаану, обративший всех островитян в свою веру. Йеменец Абу Мухаммед Хасан ибн Ахмад ал-Хамадани указывает архипелаг в своей лоции. Его младший современник Бузург ибн Шахрияр из Рамхурмуза считад, что архипелаг Дибаджат состоит из 30 тысяч островов, из которых населены две трети. "Длиною каждый остров от полфарсаха до десяти фарсахов; отстоят они друг от друга на фарсах и меньше". Он прямо указывает, что свои "редкие сведения" об островах в океане он получил от купцов. Оманский капитан Исмаилуйя рассказывал Бузургу, что

"... после кораблекрушения спаслись только я, мой сын, да корабельный писец. Мы выбрались на один из островов Дибаджата и провели там шесть месяцев, не имея возможности уехать".

Около 947 года ал-Мас'уди посетил Ланку, где получил сведения о Мальдивах. Он рассказал об архипелаге из 1900 островов, где правит царица. Точность его данных указывает на широкие контакты арабских мореплавателей с островитянами. Через несколько десятилетий в Мале возникает арабская колония, о которой упоминает Ибрахим ибн-Васиф-шах. Ал-Бируни первый сообщил о товарах, которые давал Дибаджат. С одних островов вывозилось веревки из пальмовых волокон для сшивания кораблей, с других - раковины каури. Он упомянул и столицу архипелага - Махал. Его современник астроном ас-Сабити ал-Хараки рассказывает о 1370 островах, расположенных к югу от Индии. Наиболее полно представления арабских мореходов отразились в труде ад-Димашки (ум. В 1347 г.) "Чудеса суши и моря", где он рассказывает о четырех тысячах островов Индийского моря, которое бурно в знаках Рыб(февраль) и Девы(август) и спокойно в Стрельце(ноябрь). Торговые контакты привели к исламизации страны, сопровождавшейся коренной перестройкой общества по новому образцу. Жители Мальдивов считают, что их обратил в ислам марокканец Абу Баркат Юсуф ал-Барбари. По другой версии, первенство отдается известному наставнику из Тавриза - шейху Юсуфу Шамсудину.

Процесс перехода от раннеклассового буддийского государства к султанату был болезненным. Он сопровождался частичной потерей независимости и утратой Лаккадивских островов. Согласно легендам, эти острова были заселены новообращенным мусульманином Шераменом Перумалем, который во время хаджжа потерпел крушение на острове Бангарам. Тем самым, он положил основание освоению этого архипелага, а его товарищи по несчастью стали первыми поселенцами. Перумалю вместе с группой сподвижников из континентальной Индии, опираясь на доктрину ислама, удалось отторгнуть от рыхлого Мальдивского государства Лаккадивские и Аминдивские острова. Это лишний раз укрепило в глазах раджей Мале авторитет учения пророка.

7. Экспансия Чолов: внешняя угроза

Морская экспансия империи Чола (836-1232) достигла Мальдивы в начале ХI века. В 1030 году этот архипелаг стал частью этой морской империи. Чолы в то время были главной силой на юге Индийского субконтинента: их сфера влияния простиралась от Декана до островов Индонезии. Возвышение империи началось в правление раджи Виджаяла (836-870), происходившего из древнего тамильского княжеского рода. Используя противоречия между государствами Паллавов(550-910) и Пандья(598-985) он, опираясь на крепость в Ураюре, полностью завоевал Коромандельский Берег. Его преемник Адитья I (870-906) в 888 году покорил при поддержке Чалукьев из Венгицарство Паллавов Канчи.

Преемник Адитьи Парнатака I после покорения царства Пандьев Мадуры продвинулся на север до Неллора в современном Анхра-Прадеше и основал кимперию. Его экспансия на север была остановлена раджой Ачалапуры Кришной III (939-968) из династии Раштракутов. Парнатака был более удачлив на юге, где он разгромил Пандьев и Гандьев, которые стали вассалами Чолов. Несмотря на поражение в очередном столкновении с Кришной Ш и гибель Парнатаки, государство Чолов стало решающей силой на юге Индостана. Причины такого неожиданного взлета Чолов до сих пор не выявлены. Однако мы можем предположить, что резкое увеличение военного потенциала этой династии связано с удачной дипломатической деятельностью и поддержкой некоей внешней силой, по-видимому, мусульман-мапилов. Их фактории, насчитывавшие тысячи человек - купцов из Багдада, Басры, Омана, Адена и Джидды и их слуг, до появления португальцев буквально гнездились на западном побережье Индии от Гуджарата до Малабара и Ланки. Следует отметить, что их потомки - мавры, до сих пор живущие в Индии и на Ланке, говорят на тамильском языке, что лишний раз подтверждает тесный контакт арабов с Чолами.

Появление арабов у южной оконечности Индии неслучайно: еще Фа Сянь, побывавший на ланке между 399 и 414 годами, отмечал наличие торгового поста сабейских купцов на Ланке. Негоцианты из халифата совершают крупные сделки, их богатство растет, поколение за поколением они укрепляют свои позиции на индийском рынке. От благосостояния арабских колоний во многом зависела власть местных тамильских князьков, ее устойчивость и реализация державных замыслов. Разгром колонии в Кантоне в 879 году поставил под угрозу интересы всего арабского торгового сообщества в Восточно-Китайском море и на островах Индонезии. Поскольку халифат был далеко предприимчивые торговцы стали искать силу, способную поддерживать их интересы на восток от Малабара. Опираясь на их поддержку, Чолы бросили вызов другой могущественной морской империи с центром на Суматре - Шривиджайе.

Наследник Парнатаки Раджараджа (985-1014) начал свое правление с инкорпорации остатков владений Пандьев в состав империи и вторжения в Иламаналам на Ланке. Ланкийская династия Ламбакарнов (593-1180) вынуждена была уступить Чолам всю северную часть острова. Следующая кампания Раджираджи была направлена против возродившегося в Кальяни государства Чалукьев (972-1200) и государства Гандьев. В результате успешных походов Гандьи были уничтожены, а владения империи дошли до реки Тунгабхадра. Основным противником Чолов на материке оставались Восточные Чалукья, которые оспаривали власть над городом Вендги на Кромандельском берегу. Несмотря на мир, закрепленный династическим браком между Чолами и Восточными Чалукьями, этот город еще долго был камнем преткновения.

Неудачи на севере заставили Раджараджу обратить внимание на юг. Он при поддержке мапилов начал строить флот. В 993 году состоялся первый морской поход Чолов. Он привел к полному покорению Малабарского берега и 12000 островов - Мальдивов и Лаккадивов. В состав владений Раджараджи была включена северная часть острова Ланки. Сингальские хроники начали отмечать этот период как "эпоху малабарских царей". С этого момента вся морская торговля Индии и Восточной Азии с Персидским заливом и Восточной Африкой оказалась под контролем Чолов и стоявших за их спиной мапилов. Сын Раджираджи Раджендра стал соправителем своего отца в 1012 году и правил до 1044 года. На его правление приходится наибольшее расширение империи Чолов. Добыв необходимые ресурсы, Раджендра возобновил войну с Чалукьями: он присоединил Восточный Доаб и продвинулся до Маньякеты - самого сердца территории противника. Некоторые отряды Чолов доходили до среднего течения Ганга и Бенгала. Свержение раджи Ланки Махинды V переключило внимание Раджендры на юг. В 1021-22 году Чола приступили к систематическому завоеванию южной Ланки. Через три года флот Чолов разгромил империю Шривиджайя в Индонезии. В правление Раджендры его корабли достигли Китая и установили контроль на протяжении всего морского пути из Кантона в Персию.

Власть над территориями у Чолов основывалась на системе косвенного управления, а сбор налогов и пошлин строился на системе откупов. Согласившиеся сотрудничать с победителями правители сохраняли трон и привилегии. Враждебные князья заменялись коллаборационистами, часто из правящей династии. Так произошло и с династией Пандьев, многочисленные представители которой стали вассалами Чолов. Ограничения суверенитета вассальных князей касались, в основном, внешних сношений: торговли и дипломатии, а также сбора пошлин. Феодализация общества в эпоху Чолов происходила на основании передачи прав сбора налогов и пошлин в частные руки. Не представляли собой исключения и острова. В XI веке правитель Кералы получил право на сбор налогов с Лаккадивских островов. Мальдивы раз в год посещал сборщик налогов, который впоследствии воплотился в памяти островитян, как Фурета.

Морские походы Чолов, а не, как традиционно считается, синхалов, стали на Мальдивских атоллах основой легенд о фуретах. Эмблемой тамилов, составлявших основное население этой империи является тигр, который более похож на кота, чем лев сингалов. В дополнение, можно отметить, что Ланка никогда не имела сильного флота и постоянно раздиралась усобицами. Ничего не говорится в документах 5-10 веков о сингальских пиратах. Помимо этого, следует отметить, что к началу 11 века население Мальдивов было, в основном, буддийским. Эта религия была занесена с Ланки в начале нашей эры. На некоторых островах (например, Сувадиве) существовали поселения сингалов, где укрывались беглые ланкийские аристократы. Несмотря на стычки между коренными мальдивцами и пришельцами их отношения можно назвать почти дружескими.

Примером таких отношений может служить основание первой "исторической" династии Мальдивов. Хроника "исду лоамаафаана" написана алфавитом дивес акуру на пластинках копры и является древнейшим историческим источником архипелага. Она содержит описание событий девятисотлетней давности. Первая мальдивская династия Соамаванса или Теемуге была основана принцем Шри Маанаабараном из сингальского дома Тиму. Он бежал вместе с дочерью магараджи Ланки Виджаябаху I и поселился в 1105 году в лагуне атолла Мале. Этот принц считается основателем современного государства. Тесть принца Виджаябаху I(1073-1110 гг.) восстановил независимость ланкийского государства и успешно воевал с Чолами. Он пытался укрепить свою власть путем династических браков. Одним из них был альянс с домом Тиму. Его зять стал принцем(Шири) и получил в управление внутреннюю область (махаваннияр - правитель внутренней области на Ланке). Истории известно о дворцовом заговоре, целью которого было свержение раджи. Его центром оказалась одна из его жен (возможно из дома Тиму), вошедшая в альянс с Чолами. По-видимому, принц принял активное участие в заговоре, и после его раскрытия был вынужден бежать с Ланки. Он получил убежище на территории Чолов и был отправлен на Мальдивы, где женился на местной правительнице. Они стали основателями правящего клана Диди. Другой мальдивский аристократический род Калоа происходит от детей Шри Маанаабарана и ланкийской принцессы. Жители Мале приняли нового раджу без сопротивления. Его преемники стали махараджами сначала атолла Мале, а потом и прилежащих к нему атоллов. Консолидация на этом этапе происходила мирно, поскольку дань выплачиваемая Чолам раджой Мале в какой-то степени ограждала островитян от произвола "фурет". На протяжении последующих 36 лет в Мале сменились три правителя.

Если к правителям Мале мальдивские легенды относятся как к защитнику и арбитру, то их отношение к фуретам отрицательно. "Морские коты" в легендах представляются грабителями, качественно превосходящими в военном отношении островитян и поклоняющимся другим богам. Они грабят беззащитные атоллы, убивают и уводят в плен многих жителей. Их нападениям подвергаются храмовые центры буддистов. Аналогичное поведение было у войск Чолов, вторгшихся на Шри Ланку в 1022 году, вслед за бежавшими от них Пандьями. Во время вторжения войска тамилов разрушали города и буддийские храмы.

Ведение войн племенами дравидского происхождения были более жестокими, чем у арийцев. Военные действия синхалов велись в согласии со сложными формальными правилами - их не всегда придерживались, но тем не менее почитали, даже нарушая их. На Ланке, как и на севере Индии, война была "спортом царей" и принимала форму национальной борьбы за существование только при отражении иноземных нашествий. Войны, как правило, преследовали ограниченные цели и велись со значительно меньшей жестокостью, чем где-либо в мире. Провинции переходили из рук в руки, но династии редко свергались. С побежденными врагами обращались с редким великодушием. Примером может служить попеременная смена на престоле Ланки династий Мория и Ламбакарна. На царей и полководцев, нарушавших неписанные правила войны и допускавшим массовые избиения побежденных, равные им взирали с презрением. Менее щепетильным пришельцам такое почти ритуальное ведение войн только облегчало завоевания.

Никакие подобные запреты не тревожили тамилов, набеги которых отличались обильным кровопролитием, жестокостью и предательством. Мальдивские буддисты представляли собой удобный объект для набегов. Подчинение империи и уплата дани не могли полностью оградить беззащитные коралловые острова от произвола откупщиков податей и капитанов чоланского флота. Вследствие их грабежей многие из них обезлюдели. К этому времени относится первое опустошение Фуа Мулаку и уничтожение "буддийского замка" на Сувадиве. О присутствии тамилов на островах Ган и Вилингли последнего свидетельствуют и находки индуистских статуэток. Легенды жителей атолла Ниланду, рассказывает о появлении на нем племени Холин (Чола), которое превратило его в свой религиозный центр. Он имел семь храмов, защищенных семью стенами с семью воротами. Раскопки показывают, что еще в начале VIII века на этом атолле существовал буддийский храм. Впоследствии тамилы приспособили его для отправления индуистского культа. Холин стремились распространить свою веру на весь архипелаг. Это подтверждает и наличие индуистской "будханы" в восточной части острова Мале и развалины находки на Сувадиве.

После разгрома Чолами Шривиджайи ничто не угрожало арабской морской торговле. Мусульманские купцы с самого начала шли на сотрудничество с Чолами и, пользуясь их финансовыми затруднениями, откупали привилегии и права на сбор налогов и пошлин. Благодаря этому мусульманская община Индии смогла оградить себя от грабежей имперских чиновников и укрепить свои позиции на Индостане. В 1050 году от Чолов отделились Пандья. Бесплодная война с ними требовала много средств, которые империя могла взять только у мапилов. После этого партнерство переросло в зависимость. В 1070 году Восточные Чалукья унаследовали трон Чолов и переключили ресурсы обоих государств на завоевание Доаба. Нуждаясь в деньгах, они способствовали возникновению на Малабарском береге конгломерата небольших вассальных княжеств. Многие из них просуществовали до XVIII века и не всегда были дружественны мапилам. Раджи Кералы династии из Кулашехара заняли Лаккадивские острова во время восстания Пандьев. В 1102 году этот архипелаг перешел в руки династии Колатири. В конце века принцесса из этого рода вышла замуж за новообращенного мусульманина, вследствие чего образовалось небольшое княжество с центром в Каннаноре, включившее и Лаккадивы. Архипелаг получил название Лакшадвип или "Сто тысяч островов". Следует отметить интересную традицию наследования владений этой династии, имевшей в основе матрилинейное имущественное право.

Переход портовых городов под власть чоланских откупщиков, связанных с арабскими торговыми колониями, вызвал упадок морских сил империи. Уже в 1100 году Чолы потеряли все свои владения на Ланке. Через полвека их флот распался и стал прародителем малабарских пиратов. Они контролировали Лаккадивское море на протяжении многих веков. Действия пиратов в значительной степени зависели от торговой верхушки Малабара, в которой доминировали мапилы. Они использовали морских разбойников как инструмент контроля за морскими путями вокруг Индостана. К 1164 году флот Ланки занял господствующее положение на Коромандельском Береге. Утрата Чолами морского господства определила их поражение на сухопутном фронте. К XIII веку они растеряли свои владения за исключением набольшого княжества с центром в Танджуре. Их место заняли возродившиеся Пандьи и государство сингалов, переживавшее свой последний расцвет при царе Паракрамбаху I (1153-1186).

8. Исламизация: смена традиции

Интерес жителей Ближнего Востока к Мальдивам определялся их стратегическим расположением. К 10 веку арабские мореплаватели отмечали важность морской стоянки на атоллах. Ослабление Чолов и заинтересованность арабских купцов в надежной гавани у южного берега Индии стали важным внешним фактором исламизации Мальдивов. В 1141 году раджой Мале стал Темугей Маха Довени Калиминья(1141-1166). Этому правителю был посвящен целый цикл легенд. Центральным местом в сказаниях островитян является принятие ислама. Наиболее полный и правдоподобный рассказ об этих событиях приводится ибн-Баттутой. Этот арабский путешественник свидетельствует, что морской демон Раннамари нападал на жителей Мале. Для того, чтобы избежать его преследований жители вынуждены были платить ему дань - раз в месяц отдавать девушку в будхану, индуистский храм расположенный в восточной части острова. Однажды, вместе с девушкой отправился моряк Абу'ал Баракат из Магриба, который в течение ночи читал Коран и изгнал его с острова. После этого события раджа Каламинья и жители острова приняли ислам, который был провозглашен религией всей страны.

Это событие произошло в 583 году хиджры (1153-1154). Довени Каламинья официально принял ислам и провзгласил эту религию государственной. Раджа стал первым из восьмидесяти четырех наследственных султанов Мальдивов под именем Мухаммада ибн Абдаллаха ал-Адила (1141-1166). На остальные атоллы были посланы специальные эмиссары, которые низвергли будд и построили мечети. Абу'ал Баракат стал местным святым и похоронен рядом с главной мечетью страны Хукуру Миски (построена в 1656 году). Существует ряд противоречий в происхождении первого мальдивского святого. Маррокканский путешественник XIV века ибн Батута, прочел его имя на мечети в Мале как Abu al Barakat Yusuf al Barbari. Британский эксперт по вопросам ислама А. Форббс и мальдивские исследователи переводят надпись на стене Пятничной мечети в Мале, как

"Abu'l Barakat Yusuf al-Tabrizi прибыл в эту страну и обратил ее султана в ислам в месяц раби-ал-акир 548 года хиджры".

Белл, ссылаясь на официальную хронику султаната, tarikh, считает, что обращение в ислам мальдивцев было осуществлено мавляной шейхом Юсуфом Шамс-уд-дином из Тебриза, наиболее достойным святым 12 века. Мавляна был призван аллахом обратить в ислам жителей Мальдивских островов, после чего покинул Тебриз и появился в Мале. В другой хронике, на которую ссылается Белл, рассказывается, что лицом, обратившим островитян в ислам, был Tabrizigefanu, аристократ из Тавриза. После принятия в ислам правитель островов Сири Барандитта(по-видимому, титул) стал султаном Мухаммедом I. Согласно советам тавризца было организовано административное управление архипелагом: назначены правители атоллов(верины) и островов(катибы), упорядочена налоговая система(подушный и поземельный сборы) , введен шариат, как основа судебной системы, а на месте разрушеных языческих храмов воздвигнуты мечети. В этом тарикхе указывается, что ислам был распространен на всех островах. Факты и местные островные легенды указывают, что это не совсем так. Известно, что при Каламинье был установлен размер садаки (треть всех податей) и ничего не известно о других реформах первого султана.

В 1166 году первый мальдивский султан отправился в хаджж и по пути в Мекку пропал без вести. В стране началась смута. Правители атоллов и островов отказались признавать правителя Мале своим сюзереном. При этом многие из них опирались на традиционную религию - буддизм. Только в 1179 году махарадже Сримату Гаданадитье Асале удалось подчинить правителей архипелаг сюзеренитету Мале. Согласно loamaafaanu, он принял следующий титул:

" краса Лунной династии, вместилище золота, твердый как каменный столб, защитник ста тысяч островов, сверкающий как солнце, луна и звезды, утонченный повелитель любви, вместилище драгоценностей, украшенный коронной из самоцветов".

На четвертый год своего правления он принял ислам и "разрушил капище, воздвигнутое прежде неверными царями Дабудува( в атолле Хадуматти), уничтожил изображения будды и заставил неверных царей прочесть шадат(шахаду)". Только после этого ислам стал господствующей религией Мальдивов. Поэтому, можно предположить, что в хронике Белла спутаны Каламинья и Гаданадитья.

Распространение новой веры среди жителей Мальдивских островов проходило по-разному. Исламизированый два века назад Миду дал Мальдивам видных гази(кадиев), преподававшими фикх и шариат. Семеро из них стали кадиями Мале. После обращения атолла мале в ислам Мухаммед ал-Адил совершил поход на атолл Ниланду, где были разрушены укрепления и храмы холин(Чолов) и построена мечеть Аасаари Миский. Впоследствии холин предприняли неудачную попытку отвоевать остров, после чего вернулись, согласно местным представлениям, на свою родину. Их неудача была определена кризисом империи Чолов. Островитяне Фуа Мулаку стали мусульманами под влиянием проповедей Юсуфа Наиба Калегефана, отец которого прибыл на остров сразу после исламизации. На атолле Сувадива буддизм был ниспровергнут при поддержке местных, доарийских кланов, связанных с правящей верхушкой народа Ханзи, о чем свидетельствует имя святого Сувадивы Ал Фагир Хафиз Хасан Фали Такур. Против "неверного вождя с острова Данбиду" Сримат Асала даже объявил джихад. Несмотря на победу, буддисты атолла Хадуматти были окончательно обращены в новую религию только через 60 лет после провозглашения султаната.

С принятием ислама произошла смена традиции, введен новый алфавит dhives akuru, испытавший на себе сильное влияние арабского языка, который постепенно вытеснил более ранний eleya akuru. С обращением в ислам представителей династии Теемуге начался процесс уничтожения памяти о доисламской истории островов. Официальные государственные хроники султаната начинаются с правления раджи Каламиньи в 1141 году и смутно упоминают о первых трех правителях Лунной династии. Следует обратить внимание на странное совпадение. Каламинья перешел в ислам на двенадцатом году своего правления. Предыдущие три правителя вместе правили 36 лет. Следующий правитель Мальдивов Сримат Ганитадитья принял ислам через 24 года после пропажи первого султана. Возможно, Чолы назначали правителей Мале на конкретный срок - 12 лет. Тогда становиться понятной мотивация раджей, принимавших ислам: они сохраняли власть и получал поддержку малабарских мапилов.

Реальная причина перехода Каламиньи и Ганитадитьи в ислам заключалась в победе арабской купеческой диаспоры в борьбе за монополию над морскими путями вокруг южной оконечности Индии. Из логики событий следует, что четвертый раджа Мале и заключил сделку с мапилами: он принял ислам в обмен на прекращение набегов. Ее подтвердил его преемник 38 лет спустя. Обе мифические причины испуга фурет: Коран или громадный джинн, имеют перед собой реальную основу: мапилы вынудили базировавшийся на Малабарском береге флот Чолов прекратить нападения на Мальдивы. Это могло быть возможным только благодаря зависимости Чолов от мусульманского торгового сообщества. Следует отдать должное предприимчивому тебризцу, удачно выбравшему момент для обращения островов в ислам. Он смог связать безопасность архипелага с набегами тамильских пиратов и чоланским откупщиком. По сообщению мальдивского летописца начала ХVIII века Хассана Таджуддина, шейх Шамсуддин покинул Тебриз на одиннадцатый год правления аббасидского халифа ал-Муктафи II ли-Амриллаха(1136-1160), то есть в 1147 году. Следовательно, он добирался до Мальдивов шесть лет. В эти годы предпреимчивый мавляна дипломатически подготавливал уход фурет при дворах малабарских раджей и рабатах мапилов.

Утверждение ислама на Мальдивах в ХII веке объясняется и рядом внутренних причин. Принятие новой религии означало для зажиточных островитян приобщение к влиятельному братству мусульманских торговцев и гарантию безопасности от малабарских пиратов. Для султанов Мале принятие ислама стало символом независимости и самостоятельности от индуистов Чола и Чалукья и буддийских королей Ланки. В атмосфере общего для всей Южной Азии кризиса традиционной идеологии, основанной на индийских религиозно-философских системах и государственном культе правителя, ислам, содержавший идеи относительного равенства людей и придававший огромное значение духовной стороне жизни, стал привлекательным для низших каст. Утверждение ислама не означало полного разрыва с местными культурными традициями. Быстро распространившийся на атоллах ислам приспособился к особенностям мальдивского общества, социально-экономическая и политическая структура которого оставалась прежней. Даже в сфере идеологии, под покровом ислама, продолжали сохраняться местные верования. Терпимость ислама на юге Индии была повсеместным явлением, особенно для неофитов. Примером может служить описание Шотой Руставелли пира у раджи Кулама - северного соседа Мальдив, на котором от него не отставал в служении Бахусу и глава арабских торговцев.

Принятие ислама, удивительным образом совпавшее с восстановлением единства Ланки, представляет собой очередной этап эволюции мальдивского общества от рыхлого веддического чифдома с делением на касты к клановому феодальному государству, просуществовавшей до последней четверти 20 века. Мальдивские островные кланы - это своеобразные пережиточные общности, бытующие в рамках сложившихся феодальных народностей и даже консолидирующихся наций. Их сохранению способствуют особенности социального развития (например, шотландские и дардские кланы, роды и племена асамо-бирманских народов, хазарейцев, пуштунов и белуджей). Одной из них является отсутствие у народов собственной государственности; в результате единственной силой, обеспечивающей крестьянам защиту жизни и имущества от грабительских посягательств правителей соседних феодальных государств, в нашем случае - индийских и ланкийских правителей, становится клановая организация. В ее культивации были заинтересованы правящий класс, поскольку традиции маскируют господство знати и позволяют использовать ополчения боеспособных мужчин кланов в своих целях.

Унификация мальдивского общества под воздействием ислама произошла вследствие регламентации религией каждой стороны общественной жизни. Вера в Аллаха дала населению атоллов осознание национального и религиозного единства, которое стало ключевым фактором в сохранении независимости островов на протяжении следующего тысячелетия. В результате возникла оригинальная ветвь исламской цивилизации. Ее основы были заложены сингальской династией Теемуге при помощи мусульманских проповедников и купцов. В результате здесь возникла особая форма "народного" ислама и специфическое самосознание мальдивцев. До конца XVI века здесь для записи всех текстов кроме арабских сохранялся алфавит акуру дивес, использовались различные для мусульман( вытянутое навершие) и мусульманок( закругленное навершие) надгробные стеллы с эпитафиями на акуру дивес и изречениями из Корана, буддийская техника монументального строительства.

9. Ибн Батута: первые сведения.

История Мальдивов после исламизации может быть разделена на периоды, определяемыми правлением шести династий, которые дали стране 84 наследственных и 5 выборных султанов и султан. Первая династия, Теемуге или Соамаванса(Лунная), своим центром выбрала остров Мале или, как его ранее называли, Mahal. Шестнадцать султанов этой династии правили Мальдивами на протяжении 159 лет и 3 месяцев (1154-1313). Важным событием в конце правления Лунной династии стало переселение части сингалов с Ланки на острова. Это была последняя крупная миграция на атоллы. Она была вызвана серией династических войн в королевстве Полоннарувы, происшедших после смерти Нисшанки Малла в 1196, последнего сильного правителя Ланки. Через год между царицами Лилаватти и Кальянавати разразилась война за престол Ланки, затянувшаяся до 1212 года. Анархия, усугубленная набегом Паракрама Пандья(1212 г.), закончилось опустошительным завоеванием Ланки царем Калинги Магхи в 1215 году. После его смерти в 1236 году начался новый период нестабильности на Ланке. В 1247 году на остров напал князь Тамбралинги(в Малайе) Чандрабхану, обосновавшийся в Джафне и получивший поддержку Пандьев. Вследствие обезлюдения Полоннарува и Анурадхапура, как центры древней сингальской цивилизации к концу XIII века перестала существовать. При радже Паракрамбаху Ш(1278-1293) столица и ее окрестности были покинута сингалами, переселившимися на южное побережье Ланки.

Конец XIII века принес на Мальдивы новое для них политическое явление. Султан Ахмед Шенураза провел административную реформу. После нее управление государство сосредоточилось в руках группы высших чиновников. К ним относились главный министр - калака, столичный кадий - фандеяркалу, хатыб главной мечети - хандиджери, уполномоченный по долгам - фамалдари, казначей - мафакалу, главный военачальник - дахакалу, столичный губернатор - фитнайек и командующий флотом - танайек. За надлежащее исполнение своих обязанностей каждый получал в кормление с нескольких островов. Так, фанеяркалу имел три острова, с которых получал меджбу(подать). Тогда же страна была разбита на 12 иклимов(провинций) во главе с наместниками - кардури. Один раз в год они посылали в Махал дань Подати, вносимые рыбаками и земледельцами, составляли основную часть доходов мальдивских феодалов задолго до принятия ислама. Сезонность поступлений была выражена слабо. Поэтому поставки в столицу осуществлялись попеременно каждым иклимом. Каждый кардури знал заранее месяц, когда он должен был отправлять дань на Махал(мале). Ибн-Батута приводит названия: Палипур, Кинналус, Махал, Теладиб, Карайду, Теим, Талдоматти, Хеледоматти, Берейд, Кандокал, Мулук и Сувейд. Губернаторы и придворные составили верхушку мальдивского общества. Так, аристократия получила доступ к управлению государством. Последние три султана династии Теемуге (внук Ахмада Шенуразы Дауд и его кузены Салах ад-дин и Салих ал-Бенджали) выпустили реальную власть из своих рук, став затворниками во дворце Махала. Этому во многом способствовала сакрализация их власти. Управление государством постепенно сосредоточилось в руках группы влиятельных вельмож во главе с главным вазиром - калакой. Он контролировал назначения других вазиров и глав провинций (иклимов), руководил внутренней и внешней политикой. Верховная власть на Мальдивах до XVI века была обособленной и самостоятельной: она представляла собой не вершину, венчавшую пирамиду власти, а. в известном смысле. была внешним, основанном на военном подчинении и сакральной власти элементом. Такой характер верховной власти придавал ей огромную силу и самостоятельность в эпоху расцвета султаната и в то же время служил источником слабости. С ликвидацией арабской морской гегемонии португальцами, последние превратились в марионеток соперничавших феодальных клик.

Особенность социально-экономического развития Мальдивов заключалась в следующем. Основным занятием населения стали торговля, рыбная ловля, сбор каури. Возможности земледелия были черезвычайно ограничены и это усугубилось концентрацией всей земли в руках знати. Развитие торговли и рыболовства позволяли получать необходимое продовольствие с материка и способствовали развитию ремесел, использовавших как местное сырье (койр), так и привозное. Следствием этого стало развитие таких производств, как плетение канатов, судостроение, ткачество и, по некоторым данным, металлургия. В этих условиях специфическим стало положение торговли. С момента возникновения государства торговля сосредоточилась в руках знати и примыкавшего к ней мусульманскогоого купечества, постепенно сливавшегося со столичной аристократией.

Беглецы с Ланки, приплывшие на Мальдивы, были слабы и дезорганизованы. Это было использовано калаками для их обратили в низшую касту независимо от происхождения. Беженцев поселили на опустошенные Чолами внешние острова архипелага. В рядах беглецов с Ланки были представители правящей аристократии Ланки, члены кшатрийских кланов Мория, Ламбакарна, Кулинга, Тарачча и Балибходжака. Они не могли смириться с таким положением. Обладая опытом войн с тамилами, они подняли восстание и в 1313 году. Их поддержали отстраненные от власти аристократы. Восставшие свергли Салиха ал-Бендати, последнего султана из династии Теемуге. Основателем новой династии Вееру Умару стал Джелал ад-дин Омар, тесно связанный с ланкийскими маврами. Его калакой стал Абдуллах ибн Мухаммад, выходец из Хадрамаута В качестве вознаграждения, принявшие ислам сингальские вожди были включены в правящие кланы и составили опору второй династии. Некоторые из них стали наследственными катибами - правителями островов. Остальные участники восстания составили гвардию(аскар) султана. Это было первое постоянное войско на Мальдивах. Аскеры комплектовались за счет местных и иноземцев, а также зинджей. Впоследствии они составили отдельную подкасту, представители которой имели отличительные особенности негроидов.

Ланкийские корни вторая мальдивской династии(1313-1388) очевидны. Она дала стране двух султанов (отца и сына) и трех султан (дочерей основателя). Передача трона наследницам подчеркивает определенную преемственность династических традиций Ланки и Вееру Умару, в соответсвии с которой женщина имела одинаковые с мужчинами права на престол. Ибн Батута прибыл на Мальдивы из малабарского порта Кожикоде и исполнял в Мале функции судьи арабской колонии в течение полутора лет. Великий путешественник, повидавший десятки стран, считал Мальдивы одним из чудес света и посвятил им отдельную главу. В ней прекрасно отражены интересы арабской торговли на Мальдивах и условия жизни островитян и торговый потенциал архипелага. Современные исследования подтверждают абсолютную достоверность рассказа ибн-Батуты, который в мельчайших подробностях совпадает с более поздними сообщениями.

Первым из островов, верхушки пальм которого увидел любознательный марокканец 25 раби ас-сани 745 г. хиджры (5.9.1344 г.) был Кинналус (ныне Кинхолус в атолле Раа). На нем было много мечетей и школа, где местный факих Али обучал детей островитян. Йеменит из Зафара Мухаммед посоветовал путешественнику перебраться в Махал (Мале) и предложить услуги султане, искавшей подходящую кандидатуру на пост столичного кадия. На дхау нахуды Омара (или Ибрахима) ал-Хинаури ибн-Батута направился ко двору. Во время десятидневного плавания он посетил провинцию Теим, правитель которой Хилал выказал уважение путешественнику и ряд островов. Корабль Хилала следовал от острова к острову, каждый из которых имел правителя. Один из них принадлежал улему Осману, а другой - вазиру Телемди. Прибыв в столицу, ибн Батута не мог сойти на берег без разрешения властей. Несколько дней спустя его приняли во дворце султаны. Причиной этого стали рекомендации делийского двора, где ибн-Батута служил кадием, и свидетельства арабских купцов.

"... Когда мы прибыли ... в сакаиф(павильон), в который выходило трое дверей, пришел кадий Иса ал-Йамани и приветствовал меня, а яприветствовал вазира. Пришел нахуда Ибрахим с десятью саубами(кусками ткани) и поклонился султане и бросил одну из сауб. Затем он поклонился вазиру и бросил другую саубу таким же образом, и бросил всем их по саубе. Спрошенный обо мне он сказал, что не знает. Потом вынесли нам бетель и розовую воду - это у них знак уважения. Нас поместили в дар(навес) и послали нам угощение на большом блюде - рис с выложенными кругом кусочками курятины с приправой, масло и рыбу. На следующий день я с нахудой и кадием Исой ал-Йамани пришел к вазиру в завию на краю острова, созданную праведным шейхом Наджибом. И мы провели ночь. А утром вазир прислал мне кисву(одеяние) и угощение: рис, масло, хали(приправу), кокосовые орехи и сделанный из них мед(сироп курбани). И принесли мне сто тысяч каури на расходы..."

На десятый день после дворцового приема в Мале прибыл корабль с группой факиров (дервишей), которые направлялись на Ланку, чтобы поклониться стопе Адама. Многие из них лично знали ибн-Батуту и подтвердили информацию о нем. Тогда правители решили привлечь путешественника на службу и попытаться привязать к себе. Вскорее ибн-Батута получил приглашение к главному вазиру Джамал ад-дину.

"... И он послал за мной в начале рамадана, и я нашел у него амиров и вазиров, собравшихся за едой. Вазир посадил меня с собой, с ним были кадий Иса и вазир-фамелдари(казначей). и вазир Омар, дехерд, что означает предводитель войска, а еда их состояла из риса, курицы, масла, рыбы, приправы и вареных бананов. Некоторые из них пили кокосовый мед, смешанный с благовониями (он помогает переваривать пищу) ..."

На девятый день рамадана умер зять вазира. Его вдова ранее была замужем за султаном Шихаб ад-дином, но из-за малолетства оба брака были фиктивными. Дважды овдовевшую девочку вазир вернул домой, а дом, где она жила с мужем ("... один из красивейших домов в Мале..."), подарил ибн-Батуте. По просьбе путешественника Джемал ад-дин и манайек(командующий флотом) Сулейман организовали пир для факихов, в котором участвовали некоторые вазиры, выделив пять овец. Вскорее ибн-Батуте вазир подарил драгоценности и двух рабынь: махаратку Гюлистан и дравидку Анбари. Когда заболевший путешественник решил отплыть в Бенгалию, к нему прибыли послы вазира с требованием вернуть все подарки без исключения или поступить на службу султаны. Ибн-Батута был вынужден остаться и стать кадием(гази) столицы. Окончание рамадана было отмечено молитвой и своеобразной церемонией.

"... Вазир прислал мне одежду, и мы двинулись к месту молитвы. Путь, по которому вазир следует от своего дворца к месту молитвы, был уже украшен, по нему были расстелены ткани, а справа и слева были разложены котати каури. Все амиры и вельможи, дома которых находились на этом пути, уже посадили вдоль него малнькие кокосовые пальмы, арековые деревья и бананы. От одного дерева к другому были протянуты ленты, к которым были привязаны зеленые орехи. Когда вазир проходил мимо, домохозяин, соя у дверей дома, бросал ему под ноги шелковую или хлопчатую саубу, которую брали рабы вместе с каури, также разложенными на его пути. Вазир шел пешком. На нем была египетская фарджия (просторная роба) из козьей шерсти и чалма. Он был одет в шелковую футу; над его головой несли зонт из четырех частей, на ногах - сандалии. Все люди, кроме него, были босые. Перед ним шли с трубами, горнами и барабанами, а воинство - перед ним и позади него. Идя к месту молитвы все они восклицали "Аллах акбар!". После молитвы сын произнес хутбу. Затем был подан паланкин, и вазир в него сел. Амиры и вазиры поклонами приветствовали его и, по обычаю, бросали саубы. Никто из нх не пользуется паланкинами, так как у них это делает никто кроме царей. Затем люди подняли вазира, а я сел на свою лошадь, и мы прибыли и вошли во дворец. Вазир сел на возвышение, с ним вазиры и амиры, а рабы с щитами, мечами и дубинами стояли. Затем было подано кушанье, потом арековый орех и бетель, затем - маленькое блюдо с сандалом "могасири". Те, кто его жуют, пахнут сандалом. Я видел, что в те дни они едят рыбу вроде сардин, соленую, но не вареную. Она поступает в дар из Каулема..."

Чтобы крепче привязать нового слугу, вазир подарил ему лошадь и женил на своей дважды овдовевшей дочери. Вскорее у ибн-Батуты стало три жены из высшей знати: дочь вазира Джамал ад-дина, мачеха султаны, падчерица вазира Абдаллаха ибн-Мухаммеда ал-Хадрами и внучка султана Дауда (внука Ахмада Шенуразы из Лунной династии). При этом всемогущий визирь воспрепятствовал браку путешественника с приглянувшейся ему дочерью манайека. Женщины и брачные обычаи островов удивили бывалого арабского путешественника. В отличиеот остальных мусульманок, они ходили с непокрытой головой, носили украшения и браслеты. Ибн Баттута даже старался убедить кази запретить женщинам на рынках и в других общественных местах, однако этот его совет был проигнорирован. Более всего удивителен был институт брака на Мальдивах, сохраняющийся до сих пор. Любой мужчина, даже иноземец, может жениться на островитянке. Однако, в случае его отъезда с островов брак расторгается и женщина получает свободу, поскольку коренным мальдивцам запрещается покидать острова. Сам марокканец пять раз женился на островах (три раза на Мале и два - на Фуа Мулаку(Мулуку). Брачная церемония была проста: после шахады в присутствии кадия и свидетелей новобрачная с приданым переселялась в дом мужа. Таким же простым был и развод.

Быт островитян XIV века был прост: даже знать, за исключеним султаны и ее мужа, ходили босиком. Одежда мужчин состояла из двух кусков ткани, однин из которых повязывали вокруг бедер, а второй набрасывали на спину. Лишь немногие носили чалмы и тюрбаны. Женщины носили длинные юбки и, иногда, рубахи с короткими и широкими рукавами. Знать широко использовала благовония, а серебрянные браслеты были повсеместным украшением. Золтые украшения могли носить только женщины из семьи султана. Жилища строились из досок, крепившихся к пальмовым бревнам. Те, в свою очередь, опирались на коралловые блоки. В богатых домах у входа устраивали веранды и настилали полы для защиты от сырости. Домашняя обстановка зависела от достатка семьи. Больше всего ценились пальмовые циновки и медные сосуды.

"... Пища жителей состоит из рыбы, похожей на лирун, называемой кулб ал-мас. Ее мясо красное, без жира, пахнет как баранина. Когда ее ловят, то разрубают на четыре части и слегка отваривают. потом кладут в корзины, сплетенные из пальмовых листьев и подвешивают для копчения. А когда затвердевает и высыхает, едят...Здесь нет посевов, кроме как в иклиме(провинции) Сувейд, откуда в махал привозят зерно, похожее на анли( род проса)..."

В остальных иклимах были небольшие огороды, плантации бананов, посадки кокосовых и арековых пальм. Только на Фуа-Мулаку росли горькие лимоны(джемун) и колоказия (кулкас), разнообразившие диету островитян. Хотя острова были бедны ресурсами, они имели широкие контакты. Даже малабарские пираты не нападают на островитян. Они ценили возможность укрыться во время бедствия или опасности среди атоллов. Кроме того, они всегда могут получить необходимую помощь от их обитатателей и приобрести у них воду и продукты. Экспорт островов состоял из сушеной рыбы, кокосов, одежд мальдивского покроя wilyan и тюрбанов из привозного хлопка, изделий из импортной меди, каури, койры и изготовленных из нее морских канатов. Товары атоллов шли в Йемен, Индию и Китай. Абд-ел-Раззак в 1442 году отметил присутствие мальдивских купцов в Ормузе.

Мальдивский султанат эпохи второй династии был сложившимся феодальным государством во главе с сакрализированной династией. В эпоху ибн-Батуты его возглавляла султана Хаджиджа Рехенди Кабаки Килеге, дочь основателя династии султана Джелал ад-дина Омара (1313-38 гг.). Ее восхождению на престол сопутствовали длительная интрига. Молодой султан Шихаб ад-дин после своего воцарения сослал калаку своего отца Абдуллаха ибн Мухаммада ал-Хадрами на Сувейд и заменил его своим другом Али. На третьем году правления Шихаб ад-дин отправил нового калаку в ссылку. Важную роль в низвержении Али сыграл хатиб главной мечети султаната Джемал ад-дин ас-Санджари, обручивший свою дочь с правителем. Самостоятельное правление султана, опиравшегося на отцовский аскар, вызвало недовольство знати. Через год султан был свергнут и отправлен в ссылку на Хеледометти, куда к нему подослали убийцу. Из династии в живых остались три дочери Джелала ад-дина: замужняя Хадиджа, Марьям и Фатима. Хадиджа, старшая из сестер султана, была провозглашена султаной. Вскорее внезапно (и очень своевременно) скончался ее муж. Джемал ад-дин женился на овдовевшей Хадидже и занял пост калаки. Он попытался сохранить за своим потомством и религиозные функции и передал должность хатыба сыну Мухаммеду.

Власть калаки, бывшего консортом, была равна царской. Он командовал вооруженными силами, вел переговоры с иноземцами и назначал второстепенных чиновников. Его статус подтверждали привилегии - ношение сандалий, паланкина, порядок подачи подношений. Однако, егьо положение было очень непрочно. Большинство постов при дворе занимали его соперники. Их должности были наследственными, поэтому без повода он не мог их сместить. Поэтому калака пытался окружить себя иноземцами, не связанными с аристократией. Ими он попытался заместить вакантные придворные должности. При этом он резонно полагал, что благодарные ему иноземцы создадут противовес "природным" аристократам. Этим объясняется его обхаживание ибн-Батуты. Другим источником власти Джемал ад-дина был аскар, гвардия Омара, сохранявшая верность династии.

При ибн-Батуте аскаром командовал каид. В его подчинении состояло до тысячи солдат, получавших рисовый паек. Он для них специально доставлялся из Бенгала и складировался в бандаре(порту). Аскар была разделен по арабскому образцу на сотни во главе с накибами и десятки во главе с арифами. Раз в месяц аскари приходили в султанский дворец, откуда их посылали на портовые склады за месячным довольствием. По мнению ибн Батуты, главной причиной возникновения аскара был характер современных ему мальдивцев. Он описывает их, как честных и благочестивых, добросовестных и крепких в вере людей. Нравы и законы архипелага были чрезвычайно мягкими. Смертная казнь, членовредительство и более мягкие телесные наказания практически не применялись. Не было в султанате и тюрьмы. Немногочисленные преступники сидели в колодках и обслуживали приезжих.

Политические противники попадали под домашний арест или направлялись в ссылку. Убийство султана Шамс ад-дина и его шурина были редким исключением. Ибн Батута отмечал телесную слабость коренных мальдивцев, , чуждающихся кровопролития, их неспособность к драке и войне. Путешественник приводит пример, что когда согласно решению шариатского суда во дворце должны были отрубить руку преступнику многие местные жители покинули место экзекуции. Многие местные аристократы указывали на главное оружие мальдивцев - веру в учение пророка. Автором подчеркивается, благочестивость островитян: многие из них совершают омовение два раза в день, используют для умащения различных масел.

Главным источником доходов султана ибн-Батута считал порт - бандар, который сочетал в себе элементы таможенного склада и казны. Главной выгодой бандара ибн-Батута считал право правителя приобрести часть иноземных товаров по фиксированной цене. Реализация этой регалии распространилась на все острова архипелага. В каждом иклиме был построен баджансар (склад), где скапливались излишки внешней торговли. Благодаря им кардури и калака контролировали доходы островитян и взимали с них дань.

В мальдивской главе ибн-Баттута дал развернутую картину зрелой монархии, главным источником существования которой была торговля. Путешественник лично принял участие в экоммерческих операциях. Перед отплытием он закупил партию каури для Бенгала и отправил с грузом двух мальдивцев. Барка, на которой был отправлен груз, потеряла его во время шторма и оказалось на Ланке через 16 дней. Чтобы поправить свое состояние путешественник сам отправился в Бенгал Через 9 дней после отбытия с Фуа Мулаку он достиг Серендиба (Ланки). Оттуда ибн-Баттута совершил десятидневное плавание в Каликут на Малабарском Берегу, а затем перебравлся в Бенгал, откуда вернулся в Мале. Последнее путешествие заняло у него 34 дня. Как уже отмечалось, что при попутном муссоне из Мале можно за 10 дней достигнуть Суматры и Занзибара. Таким образом, основой расцвета султаната в средние века стала морская торговля. В это времяод начали возникать крупные состояния и целые торговые династии. Примером таких семей являются Гампола или Каримиты в Джидде и Алагоканары, сосредоточившие в своих руках финансы сингальского царства.

Таким образом, перед нами типичное тропическое островное общество, генетически выросшее из поселка койяс на острове Мале, удобно расположенного на морскиз путях вокруг южной оконечности Индии. В мальдивском обществе, описываемом ибн-Баттутой, существует четкое разделение между знатью и простонародьем, что, несмотря на влияние ислама, упрачивается сохранением каст. Представляется, что это деление истоками уходит в индоарийскую кастовую и австронезийскую родовую структуры, в основе которых лежит военная функция. Даже связи внутри знати строятся прежде всего как связи силового подчинения.

Социальный статус в мальдивском обществе, как правило, передавался по наследству. Пополнение рядов господствующего класса не могло происходить за счет включения в его состав низших социальных элементов вследствие кастового разграничения. Поэтому пополнение рядов, в основном, столичной аристократии за счет элитарных элементов других этно-социальных структур, в первую очередь мусульманских. Образование мальдивского этноса сопровождалось миссионерской деятельностью мусульманских проповедников и привел к широкому пополнению рядов господствующего класса за счет притока извне. Для его структуры характерны определенные черты корпоративизма. В связи с тем, что сословные границы на малых островах более жестки, а роль наследственной преемственности в условиях малоземелья чрезвычайно важна, местная аристократия в большей степени осознавала себя противостоящей подневольной массе.

Большую роль в общественной жизни архипелага играло понятие благородства происхождения и деление на касты. Особенностью простых мальдивцев являлась, по сравнению с соседними Лаккадивскими островами, континентальной Индией и Ланкой, социально-сословная однородность. Единственное крупное разделение в эксплуатируемом классе происходило в плоскости "рыбаки"-"слуги". Каста "слуг", формировавшаяся за счет должников и военнопленных, в массе своей составляли прислугу знати и низшие слои населения деревень.

В декабре 1344 года Джемал ад-дин умер и ибн-Батута лишился покровителя, который разочаровался в своем протеже. Исполняя должность столичного кадия ибн-Батута, как малакит, проявил нетерпимость к местным обычаям и удивительную для него жесткость. Он вызвал недовольство горожан и нажил сильных врагов среди аристократии. Он даже попытался прмвлечь дахерта Османа и Хасана, сменившего на посту манайека Сулеймана, низвергнуть калаку Джемаля. Вскорее марокканец был отрешен от должности и выслан на Фуа-Мулаку, где получал пенсию в 120 бусту и 20 атванов(сосудов меда), бетеля, рыбы и арековых орехов.. Там он пробыл 70 дней и обрел двух новых жен. Со смертью визиря ибн-Батута покинул архипелаг на дхау Ибрагима.

Новым калакой и мужем Хадиджи стал соперник Джемаля вазир Абдаллах. Он восстановил свое влияние, утерянное с приходом к власти султана Шамс ад-дина. Он сохранял свое положение вплоть до 1363 года. Он попытался отсранить султану от власти и передать трон своим отпрыскам. Однако, он не был поддержан аскером и был казнен. Вскорее султана выбрала нового консорта, который исполнял обязанности калаки десять лет. Он также решил попытать счастья и свергнуть султану, но был убит. С 1373 года вплоть до своей смерти Хадиджа правила страной самостоятельно. После смерти султаны трон занимали ее сестры Мариам и Фатима. По примеру сестры они опирались на аскар.

Третьей династией Мальдивского султаната стала Хиалали (1388 - 1558), происходившая от сына Хадиджи от Джемаля. Приход к власти новой династии был обусловлен усилением ортодоксально настроенных священников, недовольных засильем купцов, и катибов, должность которых стала к этому времени наследственной. Хилали дала 24 султанов, которые 29 раз занимали трон. В ее эпоху дворцовые перевороты стали нормой жизни. Их причины заключались в ослаблении авторитета центральной власти, в результате, приведшем к временной потере независимости. Первоисточником слабости династии Хилили стала потеря контроля над бандаром. В портах архипелага стали хозяйничать малабарские "цари моря" - потомки мапилов и тамильских пиратов. Сочетая торговлю и разбой, они поставили под жесткий контроль торговлю архипелага. Начиная с падения морского могущества Чолов в начале 12 века, мусульманское торговое сообщество захватило в свои руки монополию на морскую торговлю в Южных Морях. Она не была поколеблена ни ланкийскими, ни китайскими морскими экспедициями.

В 1412 году у Мальдивов появился флот империи Мин под командованием евнуха Чжен Хэ. Этот мусульманин - флотоводец после покорения Малайи и Суматры в 1405-07 годах, прибыл на Ланку, где потребовал атрибуты власти сингальских царей: зуб и волос Будды и чашу для подаяний. Получив резкий отказ, он с в 1411 году 3000 солдат вторгся на Ланку и захватил в плен царя сингалов Виру Алакешвару (1408-1412). Новый правитель Гамполы Паракрамабаху IV(1412-1467) получил власть из рук Чжэн Хэ. Он признал себя вассалом Мин и стал платить дань. По пути в Ормуз китайский флот посетил Мальдивы. В опубликованном в 1422 году в Китае "Общем обзоре морских побережий" отмечено:

" В дополнение, там существуют небольшие узкие островки. Согласно традиции, этих островков более трех тысяч. Это место так и называется "Три тысячи мелководья".

К 1424 году практически все государства бассейна Индийского Океана признали вассальную зависимость от династии Мин. Последний раз Чжэн Хэ посетил атоллы во время своего похода на Мекку в 1431-33 годах. Больше времени на Мальдивах провел сподвижник Чжэн Хэ Ма Хуан, также китайский мусульманин. Он принимал участие в подготовке морского похода китайцев на Могадишо и в 1433 году провел некоторое время в Мале, закупая корабельные канаты. Он посвятил много времени изучению архипелага, которые с тех пор известны в Китае, как "затонувшие горы Лиу". Ма Хуан довольно точно определил географическое положение Мале (ошибка составила 8 секунд). Китайские морские походы нанесли определенный ущерб малабарской торговле - пальма первенства стала перемещаться на восток, в Малакку.

10. Португальцы в Южных Морях: конец свободной торговли

Важность Мальдивов для европейских первооткрывателей в XVI-XVII столетиях может быть проиллюстрирована резко преувеличенными размерами островов по сравнению с близлежащим Цейлоном и Индией. Пираты и колониальные державы часто тревожили покой островов. Вторжение при последнем султане из династии Хиалали Али IV Мученике (1557-1558) на пятнадцать лет сделало страну португальской колонией. Только трудности снабжения гарнизона и партизанская тактика мальдивцев позволили стране вернуть независимость.

Этот период самый длительный в истории архипелага, когда на нем был установлен режим прямого иностранного господства.

В конце ХV столетия Португалия была сильнейшей морской державой. В 1497 году Васко да Гама обогнул мыс Доброй Надежды, иоказался в водах Индийского Океана и, тем самым, открыл морской путь из Европы в Индию. Наступил краткий период португальской морской гегемонии. Португальцы ставили перед собой две основных цели: захват монополии на торговлю прянностями и обращение язычников в христианство. В достижении своей цели малочисленные португальцы не стремились захватывать значительные территории. Вместо этого они стремились занять стратегические пункты, которые контролировали морские пути и рынки прянностей. Массовое применение огнестрельного оружия обеспечило им на первых порах преобладание в Южных Морях: над мусульманской морской торговлей нависла неотвратимая опасность. На акваторию Индийского Океана распространялось действие указа короля Португалии Аффонсу V от 6 апреля 1480 года, повелевающее военному флоту королевства пускать ко дну все иноземные суда, оказавшиеся на рейде Гвинеи. Это послужило формальным основанием сокрушения арабского мореплавания в Индийском Океане. До прихода португальцев мусульманская торговая монополия охватывала все морские маршруты соединявшие Ближний и Дальний Восток. С появлением первых европейцев в Индийском Океане основной целью их военно-морских операций стало ее полное уничтожение. С солдатами и торговцами шли священники. В 16 веке римско-католическая церковь нетерпимо относилась к исламу и оправдывала пиратские действия португальцев против мореплавания вокруг южной оконечности Индостана. В дополнение к этому у португальцев появилась еще одна из причин к враждебным действиям против индийских мусульман, которые играли важную роль в экономике архипелага и помогали султану Мале противостоять их экспансии.

Мальдивцы получили полное представление о новой ситуации в океане после столкновения с португальской патрульной эскадрой. Ее капитан Висенте Судре перехватил 4 гундры с грузом койра и каури, цветной и белый шелк, изделия из золота, хлопчатобумажная одежда и сотней арабов, возвращавшихся с покупками на островах в Каликут. Корреа специально подчеркивает, что все изделия были мальдивского происхождения, а сырье для их изготовления было выменено жителями в обмен на продукты питания. Опустошив одну из гундр, португальцы согнали на нее мавров и подожгли. Таким вот образом европейцы несли цивилизацию в Индию.

Первая попытка занять Мальдивы была предпринята португальцами в 1505 году, когда вице-король дон Франсиско де Алмейда послал своего сына с армадой захватить острова. Вследствие счастливой случайности, с помощью ветров и течений Лоренсо де Алмейда оказался у юго-западного побережья Цейлона, где его корабли потрепал шторм и ему пришлось укрыться в Галле. После посещения короля Котте Паракрамбаху VIII иноземцами, которые "едят куски белого камня (сухари) и пьют кровь(вино) ... и имеют пушки, грохочущие словно гром", многим правителям Южной Индии стало ясно, что надо готовиться к войне. Путь на Мале был найден португальцами при следующем вице-короле Аффонсо д'Альбукерки. Португальцам удалось перехватить два больших корабля с товарами из Камбея прямо в архипелаге. С этого момента набеги португальских судов на острова не прекращались.

Новый этап наступления португальцев на Мальдивы начался после окончательного разгрома государства саморина на Малабарском Береге. В этом помощь португальцам оказали другие прибрежные индийские княжества - Каннанор и Кочин. Там еще в 1503 году были размещены португальские фактории. Правители этих княжеств с давних пор были вассалами правителя моря- "саморина", столицей которого был Каликут. До прихода португальцев это государство было сильнейшем на Малабарском Береге и контролировало значительную часть морской торговли. Подстрекаемый мусульманскими купцами саморин выступпил против португальцев и потерпел полное поражение. После этого первенство в руководстве антипортугальским альянсом перешло к общине мусульман Камбея и радже Гуджарата. Бывшие вассалы саморина признали зависимость от португальской короны, а в 1510 году к последней перешли Лаккадивы. С присоединением последних, португальцы оказались в непосредственном соседстве с Мальдивами. На очереди стоял вопрос о захвате этих атоллов.Их важность, как морской станции осознавалась уже первыми колонизаторами. Друг Фернана Магеллана Дуарте Барбоса, служивший с 1501 по 1517 в Португальской Индии упоминает о мальдивской сушеной рыбе и раковинах, которые в огромном количестве вывозятся в Камбей и Бенгал.

Появление португальцев пришлось на правление султана Калху Мухамеда, который всеми способами пытался укрепить центральную власть. В мальдивских легендах сохранилась память о его жене Бураки Ранин, которая могла лечить резаные раны. Династия Хиалали пришла к власти, опираясь на местную аристократию и священников, недовольных засильем богатого купечества. Ее политика сводилась к изоляции страны от внешнего мира. Португальское вторжение показало гибельность такого пути. Неожиданно для правящего клана и местной аристократии - катибов выяснилось, что у султаната нет никаких внутренних ресурсов для защиты от европейской агрессии. Для отпора португальцам султану Калху пришлось обратиться к внешней силе - индийским пиратам при посредничестве малабарского купечества. Это вызвало серьезное недовольство аристократии - владельцев островов, которая, фактически, устранилась от поддержки последних правителей из династии Хилали. Султан дважды изгонялся из Мале. Во второй раз (около 1500 года) он обратился к малабарским пиратам за помощью. За это он обязался платить дань и предоставить торговую монополию. Благодаря этому "цари моря" установили грабительские цены на Мальдивах. В долгое правление султана Калху господство клики "малабарцев", пиратов и купцов, эксплуатировавших богатства Мальдивов к собственной выгоде, стало причиной ряда дворцовых заговоровв.

В 1517 году, султан попытался избавиться от своих "союзников". Подобно многим раджам Малабара, он подписал договор с вице-королем Индии Лопесом Суаресом. Соглашение предусматривало открытие в Мале португальского торгового поста. К сожалению, султан не осознавал опасности такого шага. Если целью учреждения португальских факторий на побережье был контроль за торговлей прянностями, то Мальдивы рассматривались как ключевой пункт снабжения морских караванов в Португалию. С момента основания европейской фактории отношение к ней местного населения, особенно арабской торговой общины, было враждебным. Этому способствовало высокомерное отношение персонала фактории к аборигенам. Вмешательство в размеренную жизнь Мале: религиозное и военное давление, стремление монополизировать торговлю, строительство укреплений - вызвали выступление жителей столицы, инспирированное местными арабами. На помощь жителям пришли малабарские пираты и в 1518 году фактория была разрушена. Вслед за этим была направлена экспедиция на Лаккадивские острова, которые также были освобождены от иноземного гнета.

В 1519 году к Мале подошла небольшая португальская армада под командой Л.С. д'Альбергария и Ж.Г. Жейрадинейру. Португальские капитаны заставили султана подтвердить условия прежнего договора, выплатить компенсацию за ущерб и построить для португальцев форт. Его остатки сохранились до сих пор в восточной части острова Мале. Там разместились 120 солдат. Условия, предъявленные португальцами, были настолько тяжелы, что султан послал за помощью к индийским пиратам малабарского купца Пата Маника. Ему удалось собрать 12 самбук для освобождения острова. Воспользовавшись беспечностью д'Альбергария, оставившего свои каравеллы на рейде без охраны, пиратам удалось их легко захватить. После этого успеха к малабарцам присоединились войска султана и вооруженные местные жители, которые осадили португальский форт. В одну из ночей осаждавшие проникли в укрепление со стороны моря. Благодаря боевой выучке малабарцев, вооруженных большими луками, осажденные были быстро побеждены. Ожесточение мусульман было столь велико, что после боя не уцелел ни один христианин. Захваченные во время сражения богатые трофеи были поделены между пиратами и островитянами.

Спорадические набеги португальских кораблей на Мальдивы продолжались. Несмотря на отпор, оказываемый флотом султаната, основу которого составили малабарские пираты, португальцы постепенно стали хозяевами вод архипелага. Вялые попытки захватить острова больше обусловлены корыстолюбием вице-королей, стремившихся обогатиться, чем отсутствием ресурсов для завоевания. Бездеятельность правителей Индии после Аффонсу д'Альбукерки привела бы португальскую колониальную империю к развалу, если бы не другой важный фактор - пропоганда христианства.

Пришедший к власти после очередной дворцовой интриги Хассан IX(1552-57 гг.) не нашел ничего лучшего, как вновь обратиться к португальцам. Последние использовали ситуацию и оказали ему помощь, прислав священников и отряд солдат в обмен на обещание креститься. В 1550 году феодальная клика "малабарцев" была низвергнута, и ее сменили португальские советники. Они действовали по методике, опробованной на Ланке. Иноземная гвардия султана была распущена: ее заменили португальские сипаи. В 1552 году Хассан прибыл ко двору вице-короля, где крестился. Вернувшись в Мале, султан вместе с католическими священиками приступил к насаждению новой веры. Попытка христианизации Мальдивов потерпела фиаско: катибы увидели в ней угрозу своим интересам и не поддержали ее. Через два года женился на христианке из Гоа. Аристократия и мусульманские священники не могли мириться с превращением Хассана в португальскую марионетку. В 1557 году сторонники христиан были арестованы и казнены. К власти пришли опять "малабарцы", которые посадили на трон своего ставленника - Али VI. Их действия представляли серьезную угрозу португальскому мореходству в Лаккадивском море.

Вице-король Гоа не мог игнорировать события в Мале - это грозило потерей авторитета среди других "христианизированных" раджей Индии и Ланки. В 1558 году из Гоа вышла хорошо оснащенная армада под предводительством Андреаса Андре. Несмотря на героическое сопротивление султана Али Мале был взят штурмом. Последний султан династии Хилали и большая часть его гвардии погибли в неравной борьбе с иноземными захватчиками. Этот султан известен на Мальдивах, как Али "Мученик".

11. Борьба за свободу: структурный кризис

Командующий армады Андреас Андре, на дивехи - Адири Адири, стал первым и единственным иноземным правителем архипелага. Как губернатор завоеванного независимого княжества он непосредственно подчинялся португальскому вице-королю в Гоа. Фактически, в связи с удаленностью Мале от Гоа, португальский правитель Мальдивов зависел от генерал-капитана Коломбо. Португальские владения в Южных Морях были административно объединены в Estado da India, главой которого был король Португалии, назначавший своего наместника с титулом вице-короля. Фактически, вице-король обладал неограниченными полномочиями. Управление отдельными территориями Португальской Индии осуществлялось на основании феодальных принципов: основой эксплуатации территорий было внеэкономическое принуждение - грубая сила.

Захватив столицу архипелага - Мале, Андре, на первых порах, не встретил сколько-нибудь сильного сопротивления на переферийных атоллах. Португальцы принципиально не меняли структуры управления: традиционные институции султаната остались без изменения. Местная иерархия власти, опирающаяся на кастовое деление и право земельной собственности, осталась прежней. Губернатор островов наравне с остальными приглашал на службу представителей местной элиты. Должности правителей островов - катибов, остались наследственными. Португальцы использовали сложившуюся систему сбора налогов, и ввели трудовую повинность, использовавшуюся для строительства военных и гражданских объектов, в частности, восстановления форта на восточной оконечности острова Мале, строительства церквей и добычи каури. Репрессии и конфискации на первых порах затронули только "мавров" - купечество и столичную аристократию, оказавших наибольшее сопротивление захватчикам. После предпринятых португальцами мер верхушка прежнего правящего класса была в значительной степени ликвидирована, а ее остатки бежали или стали сотрудничать с захватчиками.

Португальский историк середины ХVI века Ж. де Баруш писал о важности добычи каури для португальской торговли в Африке и Индии. Еще Дуарте Барбоса отмечал, что раковины с Мальдивов принимаются неграми и индийцами лучше, чем медные монеты. Он отмечал, что португальские суда забирали с островов 2-3 тысячи кинталов (100-150 тонн) каури в виде балласта и вывозили их в Гвинею, Конго и Бенин. Португальцы ввели монополию на продажу койра и канатов, изготовленных из него. Даже на продажу рыбы были введены ограничения. Захват островов португальцами нанес сильный удар по малабарским пиратам, которые лишились надежных стоянок и станций снабжения. Казалось, португальцы укрепились на островах надолго: их власти ничто не угрожало.

Ситуация изменилась с началом насаждения христианства. Португальский католицизм в XVI веке был воинствующим. Его представители впервые организовали массовую пропаганду христианства. Португальские священники настойчиво, почти с фанатическим упорством, насаждали свою религию и, в меньшей степени, образование. Они наложили запрет на отправление других культов, разрушали мечети или передавали иезуитам и францисканцам. Одним из проявлений такой политики было насильственное крещение многих жителей архипелага и кровавое подавление антихристианских восстаний. " Море стало красным от крови мусульман. Люди тонули в отчаянии", - сообщает нам мальдивский тарикх о насилии португальцев над религиозными чувствами островитян.

С другой стороны, пропаганда христианства способствовала развитию образования. Школа миссии в Мале, неся Слово Божье иноверцам, давала им набор знаний, отличных от традиционных воззрений. Многие вновь обращенные мальдивцы приняли христианские имена. В основном, это были представители правящего класса - их роды были влиятельны еще в XII веке. К середине XVI века португальский стал языком правящих классов Малабара и Ланки и lingua franca мореходов Южных Морей. Под их влиянием возник современный мальдивский алфавит, состоящий из 18 букв. Девять из них имеют арабское происхождение, а остальные - из телугу.

Инструментом португальского господства на островах были войска и флот, позволявший быстро перебрасывать из Гоа подкрепления и контролировать прибрежные воды. Их состав был крайне неоднороден по своему составу. Губернатор, его офицеры и служащие назначались вице-королем Гоа из представителей португальского дворянства. Офицеры, в свою очередь, сами формировали свои отряды из наемников. Лучшая часть солдат и матросов набиралась в метрополии из низов общества, часто деклассированных элементов. Остальные отряды рекрутировались по всем странам. Преобладающую прослойку в гарнизоне Мале составили индийцы из Гоа и африканцы. Подобный пестрый состав войск не позволял поддерживать необходимый уровень дисциплины гарнизона Мале, что озлобило его жителей и, в конечном счете, послужило военному поражению португальцев.

Насильственное насаждение христианства на Мальдивах вызвало через пятнадцать лет после завоевания восстание на острове Утим атолла Тиладумати. Во время одной из карательных экспедиций был схвачен и обезглавлен катиб Утима Али за отказ принять христианство. Во главе восстания встали его братья, сыновья катиба Утима Хуссейна, Мухаммед Такуруфану и два его младших брата. Поддержанные друзьями они начали войну против завоевателей. Понимая, что открытое выступление против хорошо вооруженных завоевателей невозможно, они стали применять партизанскую тактику. В ответ колониальные власти усилили репрессии, а португальский губернатор объявил своего короля верховным собственником земли и установил крайний срок принятия островитянами христианства. Это оказалось его роковой ошибкой: к Мохаммеду, провозгласившему мусульманскими священниками гази, присоединились многие периферийные аристократы со своими клиентами: восстание стало всенародным и приобрело форму джихада. В канун назначенной португальцами даты принятия христианства отряды Мохаммеда Такуруфаану неожиданно высадились на Мале и уничтожили колониальный гарнизон. Все португальцы, включая губернатора, были убиты во время и сразу после сражения. Более дюжины трофейных португальских пушек до сих пор свалены у восточного мыса как знак победы. В том же году победитель португальцев ал-Гази Мохаммед Такуруфану ал-Азам (Великий) был провозглашен султаном и стал основателем четвертой династии (Утиму), которая дала семь султанов и правила до 1694 года. Новым правителем была проведена коренная реформа мальдивского государства. Значение этого правителя в истории Мальдивов аналогична роли Петра Великого для России.

Реформы Мохаммеда Такуруфану(1573-1585) коснулись фактически всех частей общества. После изгнания португальцев государство лежало в развалинах: местная аристократия в значительной мере дискредитировала себя, купечество и большая часть аристократии были разорены и потеряли свой авторитет в обществе. Ремесла, работавшие на привозном сырье, пришли в полный упадок, отсутствовали какие-либо вооруженные силы. Понимая, что независимость страны и позиции династии могут быть упрочены только при модернизации страны, Мохамед Такуруфаану использовал шариат и свой авторитет гази для успеха своих нововведений. Новый султан начал с административной реформы - механизм управления государством. Наследственная власть катибов была ликвидирована, а они сами стали государственными служащими. Земли коллаборационистов были переданы в домен султана. Они, как и ранее конфискованные португальцами земли были сданы в аренду прежним владельцам за часть сбора кокосовых орехов. Был основан монетный двор и, впервые за всю историю страны, началась чеканка металлической монеты. Используя исчезновение за время португальского господства торговой аристократии, как класса, султан монополизировал внешнюю торговлю страны. Стабильные источники дохода дали возможность сформировать армию, милиционного типа, вооруженную огнестрельным оружием.

Главным орудием независимых государств бассейна Индийского Океана в борьбе против европейской агрессии стал начавшийся на грани XVI и XVII веков процесс жесткой централизации, повышавший боеспособность этих стран. Этот процесс имел объективные предпосылки, но особенно обострился под угрозой пушек иноземных купцов. Резкое усиление централизации на Мальдивах, как и быстрое развитие товарно-денежных отношений, было не только благом. Широкое поступление на рынок страны богатых и разнообразных товаров порождало стремление бюрократизировавшейся аристократии к роскоши. Централизация аппарата управления давала неограниченные возможности для выжимания из податного населения средств не только на военные нужды, но и на прихоти правящего клана. Разоренное население было непрочной базой для создания надежной обороны, поэтому султаны Мальдивов были вынуждены восстановить иноземную гвардию, которая формировалась из жителей Восточной Африки и Йемена. Их потомки были поселены на острове Гиравару и впоследствии составили небольшой субэтнос раваре, который к сожалению, исчез в конце ХХ века. Направление значительной части националного дохода в сферу потребления со временем затормозило развитие страны.

Как бы то ни было султан Гази Мохаммед воссоздал жизнеспособное государство, которое на протяжении трех веков смогло противостоять внешним врагам и обрело внутреннюю стабильность. Под влиянием lingva franca Индийского Океана был реформирован алфавит: устаревший алфафит dhives akuru был заменен на thaane. При Гази Мохаммеде султанат получил название, сохранившееся до наших времен, - Ad-Dawlat Al-Mahaldheebiyya (арабск.) - Государство Мальдивов. Правление этого султана вошло в тарикхи как эпоха мира и справедливости. Успехи Гази Мохаммеда имели объективные причины, которым способствовало и счастливое стечение обстоятельств. К началу восстания все силы Португалии были направлены на захват Северной Африки, закончившегося катастрофой при ал-Каср ал-Кебире в 1578 году, где погиб ее король и армия. Подготовка и осуществление экспедиции против Мальдивов была не под силу губернатору Коломбо и требовала сбора всех сил индийского вице-короля. Она была сорвана инкорпорацией Португалии в состав Испании и попытками претендента на престол дона Антонио укрепиться в колониях. С этого момента португальские колонии были на шестьдесят лет брошены на произвол судьбы. Только в 1631 году была предпринята неудачная попытка вернуть острова в состав Португальской Индии. Несмотря на лучшее, по сравнению с экспедицией Андреаса Андре, оснащение силы вторжения потерпели полное поражение от войск султаната.

12. Меж трех огней: Ост-Индские Компании

В начале XVII столетия присутствие европейцев в Индийском Океане резко возросло. Уже в 1602 году Франсуа Пирар де Лаваль потерпел крушение на мальдивском острове Филхаду. Он прожил пленником султана пять лет и оставил после себя три тома мемуаров, изданных в 1611 году. Франсуа Пирар описывает в трех томах современное ему положение на островах. В частности, он отмечает жесткую централизацию в государстве, включая торговую монополию на каури и койр, и почти деспотическую власть султана. Одновременно с этим, Пирар отмечает экономическое процветание султаната. Только вывоз каури в Бенгал при нем состовлял 30-40 кораблей в год. Относительное процветание султаната иллюстрируется строительством первого волнореза на острове Мале в 1620-1648 годах.

Наибольшего могущества династия Утиму достигла при султане Ибрагиме Искандаре (1648-1687). Его правление началось с очередной попытки португальцев захватить Мальдивы. Его войскам несколько раз пришлось отражать набеги пиратов, расплодившихся в Индийском Океане в связи с упадком португальской колониальной империи. Пиратские сообщества в Южных Морях часто возникали на территориях туземных государств, которые старались использовать их, как противовес кораблям Ост-Индских Компаний. Эти пираты представляли собой деклассированный сброд различных национальностей от португальских дезертиров до каннибалов с Борнео. Предводители некоторых таких сообществ в начале XVII века (например, Филипп де Бриту в Сириаме и Себастьян Тибан на Сандвипе) достигали независимости и угрожали своим суверенам.

Политика Ибрагима Искандера была направлена на использование противоречий между европейскими державами для сохранения независимости страны. Он расширил, установленные еще его предшественником в 1645 году, контакты с голландским губернатором Цейлона.

Голландская Ост-Индская Компания (ГОИК) стали новой внешней силой в Индийском Океане и прилегающих к нему странах только в начале XVII века. Голландцы появились в Южных Морях в 1596 году. Через шесть лет была основана ГОИК (Голландская Ост-Индская Компания), штаб-квартира которой разместилась в Батавии. Пользуясь бессилием португальских властей ей полностью удалось монополизировать к середине XVII века торговлю прянностями и захватить плацдармы для дальнейшей колониальной экспансии. Через двадцать лет после своего возникновения она представляла силу, смело бросившую вызов португальцам.

К моменту заключения договора с султаном Мальдивских островов они окончательно укрепились в цейлонских портах Тринкомали и Батикалоа (1639), Коломбо, Галле и Негомбо (1640). В обмен на военную помощь султан предоставил ГОИК монополию на экспорт основных товаров островов: каури и койра. Договором предусматривалось субсидирование султаном совместных военных действий против португальцев. Следует отметить, что ГОИК не менее правителя Мальдивов была заинтересована в договоре 1645 года, поскольку одновременно с этим шли переговоры с португальцами по разделу острова Цейлон. В связи с угрозой нового конфликта в Европе голландские представители проявили максимум дипломатического такта и пошли на ряд уступок в поисках modus vivendi. Следует отметить, что несмотря на свой успех- полный захват Цейлона, голландцы уступали свои позиции на море Англии.

Согласно соглашению, с ГОИК Ибрахим Искандер получил от нее современное вооружение,

прянности и орехи арека, бывшие престижным товаром на Мальдивских островах, в обмен на каури и вспомогательные отряды для борьбы с пиратами, каковыми считались и португальцы.

В следующем году португальцы отреагировали на мальдивско-голландский союз, снарядив очередную экспедицию против Мале. Она закончилась неудачей и окончательно настроила султана против Гоа. В течение следующего десятилетия Ибрахим Искандер принимал непосредственное участие в операциях против португальских факторий на Малабарском Береге. Его войска вместе с голландскими кораблями и конницей Великого Могола взяли Куилон (древний Кулам), Каннанор и Кочин. Солдаты Ибрахима Искандера, рекрутируемые в Йемене и в Восточной Африке, участвовали в осаде голландцами Коломбо в 1656 и Джафны в 1658 годах, а также неудачном рейде на Гоа.

В течение своего почти тридцатилетнего правления султан совершил несколько рейдов против пиратов. Эпоха его правления является периодом наибольшего возвышения Мальдивского Султаната, в который были включены Лаккадивы, Аминдивы и Миникой. Под влиянием своих успехов, султан принял титул повелителя "двенадцати тысяч островов". В 1656 году Ибрахим Искандер заложил главную мечеть страны Munaaru. В течение его правления были построены мечети и на других островах. Ибрахим Искандер, сообразуясь с велением времени, провел ряд важных реформ. В частности, при нем была основана первая светская школа архипелага. При нем впервые в истории Мальдивов был создан регулярный флот и введены должности по индийскому образцу. Его правление обеспечило Мальдивам почти сто лет процветания.

Тем не менее, уже к концу пребывания Ибрахима Искандера на престоле стала очевидна иллюзорность "могущества" султаната. В 1683 году произошел конфликт с Британской Ост-Индской компанией, которой султан запретил вывозить 60 тонн каури. После британского ультиматума под угрозой пушек англичанами было получено разрешение на вывоз этого груза в Сурат. Инциндент с британским судном и отделение Лаккадивских островов показали преемникам Ибрахима Искандера реальную мощь европейских морских держав. Поэтому они пошли на заключение с представителями ГОИК договора, установившего зависимость Мале от Батавии без прямого вмешательства колонизаторов во внутренние дела султаната. Слабые преемники Гази Мохаммеда и Ибрахима Искандера, опираясь на шариат и бюрократию легко сохраняли власть над населением островов, в то время, как голландский флот и дипломатия на время обеспечивали относительную безопасность островов.

В этих условиях сложилось государственно-патриархальное общество. Его структурными элементами выступают управленческая функция и клановые связи. Социально-политическая организация такого общества определяется отношениями между феодально-бюрократическим центром и островными территориальными единицами во главе с бюрократизировавшимися феодальными родами, представители которых включались в государственно-административную систему. Несмотря на попытки Гази Мохаммеда и Ибрахима Искандера превратить их в чиновников, Мальдивский султанат сохранил систему своего рода вассально-бюрократической зависимости островов от центра - острова Мале.

В основе государственного порядка лежали отношения столицы с самодовлеющими единицами, обеспечивающиеся прямыми личными связями между катибами островов и султанами через посредство веринов - гражданских управителей и гази - духовных лидеров атоллов. В отличие от эпохи раннего султаната эти отношения не опирались на грубую военную силу. Султанам из дома Такуров, опираясь на свой авторитет гази, удалось используя идеи джихада поставить под свой контроль местное духовенство. Сочетание гражданского и религиозного контроля над феодально-бюрократическим обществом Мальдивов, наложенное на клановую организацию и кастовую структуру, обеспечило его социальную стабильность на протяжении трех веков и заложило основу для формирования современной мальдивской нации. Научно-технический прогресс и рост сложности вооружения требовал принципиально другого подхода к военной организации, основу которой составили наемники и рабы из Йемена и Восточной Африки. Боеспособность армии в значительной степени зависела от ее снабжения и своевременной уплаты жалования. С ослаблением центра снижались доходы, а, следовательно, и ее мощь

При такой системе администрации султаны прочно удерживали власть только над своими традиционными владениями - Мальдивскими островами. На остальных территориях, временно вошедших в состав султаната такая система была чужеродной из-за наличия другой социально-культурной и языковой традиции. Это объясняет ту легкость, с которой переферийные территории - Аминдивы и Лаккадивы, более тесно связанные с Малабаром, выходили из состава султаната при первой возможности. В этих условиях представителям ГОИК довольно легко удавалось играть на противоречиях внутри правящего клана Диди. Следствием этого стало кратковременное правление династии Исду (1695-1699), при которой был полностью утрачен контроль над Лаккадивами. Эта непопулярная династия была сменена после гражданской войны династией Дхиямигли, правившей до 1759 года. Мальдивская традиция указывает на паралельное правление трех султанов династии Исду и первого султана династии Дхиямигли, который освободился от контроля со стороны ГОИК.

Конец процветания Мальдивов совпал с Семилетней войной. На этот период приходится очередная попытка завоевания Мальдивов правителем Каннанора Али Раджой. Первая половина XVIII века стала поворотной в истории Индии. Коллапс Империи Великих Моголов и противостояние европейских держав на этом субконтиненте привели к появлению множества динамичных военных государств, одним из которых был Каннанор во главе с Али Раджой. Направление его военной экспансии было черезвычайно ограничено. С севера он граничил с Беднуром, на востоке - с Майсуром, а на юге с Кочином, правители которых обладали военным потенциалом превышающий его. В связи с этим он в качестве объекта агрессии выбрал Мальдивы. Смута начала века и беспрепятственное отпадение Лаккадивов породили у Али Раджи иллюзию легкости завоевания архипелага. По-видимому, представители ГОИК, имевшее в Каннаноре факторию, обещали агрессору невмешательство, а, возможно, и содействие.

Мальдивское государство при Мукарраме Мухаммаде Имадудине, четвертом султане династии Дхиямигли, представляло собой бюрократическую монархию. Правящий класс сосредоточился в Мале и состоял из многочисленных дворцовых чиновников и, отчасти, торговцев. Армия султана являлась таковой только по названию, поскольку не имела современного оружия. Экспедиция Али Раджи, укомплектованная мапилами Малабарского Берега, в 1753 году легко захватила Мале. Султан Мукаррам был арестован, а его дворец разрушен. Дочери султана удалось бежать вместе со столичным аристократом Хассаном Иззудином. Они получили помощь у французов и собрали войско из местных жителей. Солдаты Али Раджи смогли удержаться в столице только в течение трех с половиной дней. Мальдивское ополчение под командованием Хассана Исуддина, ставшего зятем султана, при помощи небольшой французской эскадрой освободили столицу султаната, что Хассан получил почетный титул Гази. Мапилам удалось за собой только удержать остров Миникой, куда был вывезен султан Мукаррам.

До смерти своего тестя в 1759 году Гази Хассан правил в качестве регента своей жены, несмотря на неоднократные предложения его сторонников узурпировать власть. Его верность султану и государственным интересам считается на Мальдивах идеалом благородств. Получив трон и основав династию Хура, Гази Хассан предпринял меры по укреплению обороноспособности своей страны. В первую очередь, он заключил договор о союзе с французким главнокомандующим бароном А.Т. де Лалли-Толландалем, который предоставил новому султану оружие и инструкторов для формирования мальдивской армии. Согласно договору о совместной обороне французы организовали на Мале морскую станцию и для ее охраны оставили небольшой отряд. В Мале была реконструирована верфь и построены пороховые мельницы. Часть мальдивцев была завербована в французские войска в качестве сипаев. Эти чрезвычайные меры позволили отразить второй поход Али Раджи на Мале, который попытался воспользоваться капитуляцией армии де Лалли-Толландаля в Пондишери в 1760 году. Конец Семилетней войны ознаменовался закатом Французской Индии. По условиям Парижского договора французы в 1763 году покинули Мале за исключением нескольких инструкторов. Несмотря на то, что их заменили демобилизованные мальдивские сипаи, составившие основу регулярной армии Мальдивов, угроза со стороны раджи Каннанора оставалась. В 1771 году последовало новое безуспешное вторжение войск Али Раджи на Мальдивы. Для того, чтобы предотвратить новое вторжение, Гази Хассан при посредничестве французских инструкторов заключил договор с правителем Майсура Хайдаром Али. Согласно этому договору Хайдар Али, предоставил определенную военную и финансовую помощь Мальдивам в обмен на отказ от Лаккадивских островов и остров Миникой.

После захвата Каннанора сыном Хайдара Али Типпу Султаном в 1784 году Аминдивы вошли непосредственно в состав Майсура. Лаккадивы и Миникой продолжали управляться правительницами, носившими титул биби. Надежды на присоединение этих коралловых островов к Мальдивам окончательно исчезли после гибели Типпу Султана в 1799 году. Аминдивы стали частью владений Британской Ост-Индской Компании, а биби и их мужья перешли под ее покровительство за годовую пенсию. Гораздо позже, в 1908 году, власть от биби перешла к английской короне.

Военные победы и удачная дипломатическая деятельность укрепили власть султана и новой династии, которая правила с перерывами до провозглашения республики в 1968 году. Ее 13 представителей пятнадцать раз занимали трон и правили в общей сложности 196 лет. Укреплению династии способствовал и ряд международных факторов, отвлекших внимание Европы от Мальдивов: падение первой Британской Империи и наполеоновские войны. Непрерывное военное противостояние между Голландией, Францией и Англией в бассейне Индийского Океана на протяжении тридцати пяти лет в значительной степени сковывало инициативу колониальных властей европейских держав.

13. Под защитой британского льва: установление протектората

В XIX веке Британия стала бесспорным лидером эпохи промышленной революции, времени технических открытий, экономических новшеств и империалистической экспансии. Прежние лидеры колониальной экспансии в Индии - Португалия и Голландия - отступили на задний план. Первоначально британское правительство предполагало возвратить Цейлон Голландии, однако к окончанию переговоров, закончившихся подписанием в 1798 году мира, остров остался за Англией. Основной причиной было стремление Адмиралтейства было удержать за собой Тринкомали, как базу для индийской британской эскадры, и ОИК - монополизировать торговлю корицей. В то время как военно-административную власть над островом осуществлял британский губернатор, финансовые вопросы решал директор ОИК. Такая система управления продолжалась всего четыре года, после чего Цейлон стал первой колонией Британской Короны. К этому времени остров был окончательно передан Англии по Амьенскому миру.

Трафальгарское сражение сделало Британию владычицей морей и открыло новый этап для обеспечения безопасности ее колоний. Вытеснение Голландии с Цейлона, с губернатором которого султаны Мале имели "особые" отношения впервые ввело Мальдивы в сферу интересов ОИК. Султаны Мальдивских островов по примеру континентальных раджей в обмен на уступки экономического и политического характера получали от Компании подарки и пенсии. Благодаря им на островах закрепились Бора, являвшимися прямыми агентами ОИК.

С последними залпами наполеоновских войн закатилась эра корсаров в морях вокруг Индии, а с ней возможность политического маневра для мальдивских султанов.

В начале ХIХ века султанат пошел на контакт с представителями БОИК, которая к 1796 году полностью овладела Цейлоном, изгнав оттуда голландцев. Раззорение Индии, промышленная революция и глобализация международной торговли привели к длительному структурному кризису мальдивской экономики, которая потеряла основную статью экспорта - каури. Поиск новых рынков и товаров привел к переориентации мальдивской экономики на Цейлон, который в 1800 году стал колонией Британской Короны. В обмен на рис Мальдивы снабжали британский флот кокосовыми канатами и вяленой рыбой. Однако эти источники доходов не удовлетворяли правящий класс, который все более приобщался к благам европейской цивилизации и концентрировался в столице.

Паразитирование на государственной экспортной монополии привело к установлению системы откупов, поощряемых Ост-Индской Компанией. В результате в Мале образовалась община купцов Бора, которые являясь единственными агентами БОИК, постепенно внедрились в мальдивские финансы и экономику. Благодаря их деятельности к середине века торговля перешла из рук феодально-бюрократической верхушки султаната в руки купцов Бора. Им удалось поставить под свой контроль практически всю экономику султаната. Обиды и притеснения, учиненные ими над местным населением, вели к волнениям и мятежам на отдельных островах. Эти факторы все более вели к ослаблению власти султанов, которые к середине XIX века потеряли последние связи с Лаккадивами и Миникоем.

Мальдивская правящая династия издревле подразделялась на множество ветвей. На протяжении истории султаната несколько раз к власти приходили правители, которые имели очень спорные права на власть. Тем не менее любой султан, являлясь высшей властью на островах, в той или иной степени должен был учитывать реакцию своих родичей, объединившихся в клан Диди. Его члены со временем приобрели широкие права: они могли "поправлять" ошибки султана и даже свергать его.

При султане существовало несколько визирей-советников, помогавших ему "словом и делом". Наболее важной должностью при султане был пост верховного судьи - кази. По-видимому, эта должность возникла при первых султанах. С 1153 года юридической системой Мальдивов был шариат, основным принципом которого является равенство всех мусульман перед законом. Должность кази, как правило, замещалась улемами, лицами, получившими религиозное образование и посвятившими себя изучению, разработке и толкованию его священных текстов. Кази имел несколько советников-помощников в толковании шариата, они назначали местных судей. Они, как правило, занимались рассмотрением важных юридических вопросов и выполняли роль аппеляционного суда для судей атоллов и островов. Отменить решение кази мог только султан.

Гражданское управление атоллами осуществлялась губернаторами - веринами, а островами - катибами. Если должность катиба (секретаря) можно ассоциировать с чиновником - писцом налоговой службы, то происхождение наименования должности верина непонятно. Со времен правления династии Такурфаану в дополнение к верину, как главе гражданской администрации, назначался гази - духовный наставник жителей атолла. В местную администрацию входил судья, назначаемый кази, и начальник местного ополчения, накиб. Военная организация мальдивского общества оставалась без изменений со времен султана Такура. Становым хребтом армии являлись отряды аскари, достигавшие в период расцвета султаната тысячи бойцов. Первоначально эти отряды комплектовались из рабов, закупаемых в Хадрамауте. Впоследствии их стали пополнять жителями Восточной Африки. Потомки аскари составили субэтнос раваре, который поселился на острове Гиравару и долгое время сильно отличался от остальных жителей атолла Мале. Из раваре формировался аскар или гвардия султана.

В случае внешнего нападения эти войска дополнялись милицией с соседних атоллов, которая применяя партизанскую тактику сковывала силы вторжения. Во второй половине XVIII века, когда вследствие войн с Али Раджой, выяснилась полная небоеспособность милиции, постоянная армия пополнилась отрядами сипаев, сформированных по французскому образцу и обученных французскими офицерами. При французах впервые на островах появилась артиллерия, которую опять же обслуживали иностранцы, сначала французы, а после их отъезда майсурцы. Применение артиллерии при отражении вторжения мапилов в 1771 году, неподготовленных к такому повороту событий, стало залогом победы Гази Хассана. Содержание такой армии непосильным бременем лежало на мальдивском государстве, финансы которого были подорваны падением спроса на каури в конце ХVIII века и кокосовые канаты в середине XIX века.

В первой половине ХIХ века такая система еще как-то могла обеспечить относительную безопасность островов, но с появлением нарезной артиллерии и броненосцев мушкет и карронада наполеоновской эпохи превратился в бесполезную игрушку, и мальдивская военная организация пришла в полный упадок. Нельзя сказать, что правящие круги атоллов не осознавали этого, однако, все большее техническое отставание и снижение доходов не давали возможность повысить обороноспособность страны. К началу ХХ века в султана рапоряжении находилась только гвардия, состоящая из трех десятков человек, и локальные полицейские силы, сформированные на основе милиции.

Налоговая система султаната базировалась на традиционных исламских налогах ушур и закят. Они в различной пропорции взимались вяленой рыбой, раковинами каури, кокосовыми орехами и койром. Например, каждый мужчина острова Исду, имевший одну жену, платил по 18000 каури в год, арендаторы островов домена султана уплачивали шестую часть собранных ими кокосовых орехов. Жители некоторых островов поставляли ко двору определенное количество кокосовых веревок. Определенные доходы до начала ХIХ век приносила монополия внешней торговли и снабжение судов. Немногочисленные сохранившиеся ремесленники обслуживали интересы султанского дворца и поставляли часть своих товаров бесплатно в качестве налогов. При династии Утиму важным источником доходов был хумс - пятая часть военной добычи, достававшейся мальдивцам при разгроме португальских факторий и пиратских убежищ. Именно она способствовало интенсивной строительной деятельности султана Ибрахима Искандера.

С ростом британского влияния по мере расширения интересов империи в бассейне Индийского Океана, Мальдивы были вынуждены признать ее протекторат. Близкие отношения с британскими властями обеспечили в период всеобщего соперничества мирное и свободное от чужих влияний поступательное развитие мальдивского общества. Подписание договора о протекторате имело ряд объективных причин. К ним относились: потеря контроля над экономикой страны вследствие доминирования общины Бора, наращивание империалистическими державами военно-морских сил в Индийском Океане и ряд разрушительных штормов, пронесшихся над атоллами и нанесшими большие разрушения.

Например, после урагана в 1847 года на острове Калпени в Лакшдвипе из 1642 жителей погибло 246, а из 10000 кокосовых пальм осталась только 1000. Субъективной причиной, приведшей к заключению договора о протекторате, стало крушение британского комиссара на Цейлоне Х.Белла, который немало способствовал его подписанию.

Мальдивы официально стали британским протекторатом 16 декабря 1887 года. Это произошло после заключения между султаном Мухаммедом Муэддином II и вице-короля Индии договора о защите. Он передавал оборону и внешние сношения султаната в руки британского губернатора на Цейлоне, и предусматривал уплату небольшого ежегодного взноса в пользу империи. В 1948 году его функции перешли к британскому Верховному Комиссару в Коломбо. Подписанию этого важного документа предшествовало восстание местных жителей против компрадоров Бора, во время которого были сожжены их склады и конторы. Поскольку пострадавшие являлись поддаными Британской Империи, а Мальдивы находились в полной зависимости от завоза продовольствия с Цейлона, этот поворот событий сделал султана более уступчивым в пункте, касавшемся британской помощи островам. С экономической точки зрения, султанат по договору о протекторате ничего кроме ухода Бора из местной экономики и гарантий поставок продовольствия с Цейлона не получил.

Установление британского протектората над Мальдивскими островами являлось реализацией принципа косвенного управления, часто осуществлявшегося в местах не представлявших значительного интереса для империи. За все время своего правления британцы, как и до них голландцы, практически не вмешивались, во внутренюю жизнь островов, базирующуюся на шариате. В столице архипелага Мале даже никогда не было постоянного представителя из Коломбо. Британское влияние не коснулось бы атоллов вообще, если бы не мировые войны. Защита со стороны морской сверхдержавы позволила полностью отказаться от пришедшей в упадок военной системы. Численность аскара снизилась до 25 человек. Они получили современное вооружение и с 1886 года проводили подготовку в рядах Цейлонской легкой пехоты.

14. Первые реформы: поиски выхода

Технический прогресс на Мальдивах пришелся на правление султана Мохаммеда Шамсуддина III. Его проявлением были не только магазинные ружья. В 1906 году в Мале архитекторы с Цейлона построили сыну султана дворец в колониальном стиле. Это здание впоследствии стало резиденцией премьеров, а впоследствии и президентов Мальдивов. В том же году открылся первый почтамт. Во время первой мировой войны в водах архипелага появился немецкий рейдер "Эмден" и британские крейсеры, гонявшиеся за ним. В середине тридцатых в Мале появился первый автомобиль. Еще через десять лет островитяне увидели первые самолеты. Век прогресса затронул общество: под влиянием британских властей в середине двадцатых годов было отменено деление на касты. В 1932 году султан Мухаммед Шамсуддин III провел ряд реформ: была принята первая письменная конституция и должность султана сделалась выборной. Эти реформы были подготовлены многовековым процессом развития мальдивского общества и проведены при прямом вмешательстве британских властей Цейлона. Это продлило агонию монархического режима на 21 год.

Важную роль в коренных реформах мальдивского общества сыграл сам султан Шамсуддин, участвовавший в политической жизни страны вплоть до 1936 года. Попав в начале ХХ века под обаяние викторианской эпохи, он стал проводником британского влияния в стране. Этому содействовал и Белл, посетивший с археологической экспедицией острова в 1920 году. Несмотря на тесные связи с Империей британским эмиссарам потребовалось его долго убеждать в необходимости принятия конституции. Только угроза непризнания его правна престол со стороны колониальных властей заставила пойти его на принятие конституции. Идеи британского либерализма, попавшие на мальдивскую почву, дали несколько неожиданный результат: правящий клан раскололся на традиционалистов и реформаторов. Мы уже отмечали происшедшую в ХIХ веке консолидацию знати вклан Диди и однородность низшего класса общества.Если отмена кастового деления только конституировала сложившееся более полувека назад положение, то выборность султана отразила противоречия внутри правящей верхушки. Казалось правящий клан почуствовал "ветер перемен" и пробовал консолидироваться вокруг не "самого легитимного",а "самого способного" своего члена.

Противоречия внутри правящего клана, которые подспудно зрели на протяжении долгого правления султана Шамсуддина, проявились в следующем году. Он был вынужден отречься от престола и его место занял Хассан Нураддин II. Вследствие ряда политических маневров султан Шамсуддин вернулся к власти, но в 1936 году вследствие очередной интриги он и его сын были сосланы на остров Фуа Мулаку, а его имущество в Мале, включая дворец в колониальном стиле, перешли в собственность государства. Немаловажную роль в его низвержении сыграл будущий премьер-министр Мальдивов Амир Ахмед Диди. Новым султаном стал Абдул Меджид Диди, который через семь лет был вынужден отречься от престола.Эта "чехарда султанов" была вызвана не только противоречиями внутри правящего клана, но и социально-политическим развитием мальдивского общества.

ХХ век сильно повлиял на развитие "рыболовецкого" общества. В первой четверти этого столетия с переходом к железным судам окончательно пришла в упадок такая важная отрасль экономики как кораблестроение и судоремонт: сохранилось лишь судостроение для местных нужд: рыболовецких "дхони". Экспорт каури окончательно прекратился. С Великим кризисом снизился спрос на продукты кокосовой пальмы. Основным источником дохода островов от экспорта становится вывоз "maldivian fish", который несмотря на конкуренцию со стороны консервированных продуктов, составил львиную долю всех экспортных доходов страны. Если ранее основными потребителями этой продукции были в основном моряки Индийского Океана, то с началом мировой войны она завоевывает прочное место в индийской кухне. "Ножницы цен" гораздо раньше стали сказываться на мальдивской экономике, чем в других колониальных странах. Это было связано с более глубоким культурным и социальным развитием страны. Помимо продовольствия, в первую очередь ланкийского риса, ее экономика нуждалась в нефтепродуктах, машинах, в первую очередь моторных двигателях для "дхони", и других достижениях цивилизации. Для выравнивания торгового баланса государство вынуждено было стимулировать экспорт рыбы. Создание практически монокультурной экономики островов явилось не столько следствием воздействия британского империализма, сколь результатом научно-технического прогресса и международного разделения труда, вызванного глобализацией экономики.

Переферийные островные сообщества Мальдивов до сих пор представляют собой задолго до нашего времени сформировавшиеся самодостаточные социально-экономические единицы. Они представляют собой близкородственные группы - кланы, состоящие из домохозяйств. Эти связи настолько важны для островитян, что до недавнего времени одной из форм наказания преступников была их высылка на "чужие" острова на соседних атоллах. Хозяйственной основой существования островных кланов на протяжении веков являются море и кокосовые пальмы, дополняемые небольшим количеством злаков и овощей, произрастающих на скудной почве их островов. С упадком деревянного кораблестроения и добычи каури в начале ХХ века основными статьями их вывоза являются продукты кокосовой пальмы и рыба, которые обменивались на необходимое продовольствие и другие предметы первой необходимости. Несмотря на то, что каждый из островов управлялся катибом, назначаемым правительством локальная власть сосредотачивалась в руках наиболее влиятельных лиц островного клана: владельцев или арендаторов островов, священнослужителей и судовладельцев. С изменением мирового экономического порядка после Великого кризиса 1929-1932 годов последние начинают играть ведущую роль.

В тридцатые годы ХХ века возникла новая влиятельная прослойка общества - "судовладельцы". Она стала претендовать на главенствующую роль в управлении государством. Ее представители гораздо шире воспринимали окружающий мир, чем традиционно мыслящие "острововладельцы" и священнослужители. К первым примкнула и узкая прослойка интеллигенции, получившей образование за границей. Изменения в традиционной жизни общества, новые торгово-экономические связи и просвещение резко изменили социальные отношения на островах, возросла социальная мобильность их населения. После реформ 20-30х годов ХХ века правящий класс пополнили европейски образованные и предприимчивые люди. Эту группу лиц, целью которых стала модернизация мальдивского общества, возглавил талантливый литератор Амир Ахмед Мухаммед Диди. Необходимость реформ широко пропогандировалась в печати.

В начале 40х годов Амир Ахмед Диди был назначен премьер-министром сосредоточил в своих руках исполнительную власть и приступил к реализации своей программы. Первыми его шагами на пути реформ стало создание Национальной службы безопасности при помощи британцев и национализация экспорта рыбы. Его правительством была проведена реформа системы образования, расширены права женщин, был введен реформирован алфавит: в нем было уменьшено число букв с 38 до 24, девять из которых арабского происхождения. Эти реформы стали возможными только в связи с отвлечением внимания администрации Цейлона на восток: японский флот угрожал Тринкомали. 21 февраля 1942 года Объединенный Комитет Начальников Штабов Британской Империи принял решение о строительстве двух авиабаз на Мальдивах: на островах Кела и Ган, сюда же перебазировалась с Цейлона Британская индийская эскадра. Части 34 индийской дивизии разместились на атоллах, но впоследствии были заменены австралийскими подразделениями.

Британское военное руководство, имея перед собой негативный пример Бирмы, было заинтересовано в лояльности Мальдивов правительства. Считая более целесообразным пребывание у власти реформиста Мухамеда Амина Диди, британцы способствовали отречению традиционного настроенного султана Абдула Меджида. Строительство авиабаз было быстро завершено, но, к счастью для мальдивцев, они никогда не использовались по назначению - флаг Восходящего Солнца никогда больше не появлялся в их водах. Летом 1942 года с островов был выведен австралийский гарнизон. На острове Ган остались лишь два небольших индийских подразделения для охраны и обслуживания авиабаз. В конце Второй мировой войны базы были законсервированы.

15. На пути к республике: реформаторы и традиционалисты

В 1948 году между Мальдивами и Великобританией был заключен двусторонний пакт о взаимной обороне, согласно которому за второй остались внешние сношения, в то время как вопросы внутреней политики и местной обороны возлагались на правительство султаната. Соглашением предусматривалась отмена ежегодного взноса в имперскую казну. В обмен на уступки в вопросах обороны англичане хотели получить военную базу на острове Ган. Позиции Британской Империи в бассейне Индийского Океана с каждым годом все более ослабевали. В том же, 1948 году губернатор на Цейлоне был заменен Верховным комиссаром, полномочия которого были уже. Тем не менее, с начала 50х годов политическая история Мальдивов проходит, в основном, под знаком английского военного присутствия.

Укрепив во время второй мировой войны свою власть при поддержке британцев, Мухаммед Амин Диди в 1953 году сделал попытку установить республиканский режим. 1 января 1953 года была провозглашена независимость Мальдивов и последний султан Мальдивов Мухаммед Фарид Диди был низложен. Мухаммед Амин Диди стал первым и единственным президентом Первой Республики. Падение султаната произошло без каких-либо инцидентов: Национальная служба безопасности и часть населения Мале полностью поддерживали премьера. Однако реформисты переоценили свои силы.

Безусловно, реформы и социальное развитие мальдивского общества в ХХ веке сделали его более гомогенным. Тем не менее, до сих пор существует разрыв между столичным населением, проживающим на острове Мале, и жителями внешних атоллов. Мале, традиционная резиденция султанов и знати, всегда был центром сосредоточения политической и экономической власти. В столице концентрируется до сих пор большинство членов привелегированных семей, важнейшие правительственные чиновники, духовные лидеры, местные и индийские торговцы и предприниматели, значительная часть интеллигенции. Другая часть населения Мале - мигранты с других островов, за исключением немногих выдвинувшихся на государственной или частной стезе, представляли собой беднейшую часть населения столицы. Если на родных островах они могли рассчитывать хотя бы на поддержку своего клана, то в Мале они были практически беззащитны с правовой точки зрения. Столица на протяжении всей истории султаната играла роль метрополии по отношению к переферийным островам. На протяжении веков она выжимала из них ресурсы и привлекала наиболее талантливых и предприимчивых островитян. Некоторым из них улыбнулась удача, другие канули в безвестность, но большинство осели в Мале. В 1953 году население Мале достигало 8000 человек, из них не менее 40% составляли мигранты с атоллов архипелага.

Традиционалисты были обескуражены решительными действиями Мухаммеда Амина Диди. Они получили поддержку мусульманского духовенства и начали активно противодействовать республиканскому режиму. Британские власти на Цейлоне первоначально рассматривали деятельность энергичного премьера как борьбу за власть внутри правящего клана Диди и не придавали значения усилению его личной власти. Только после провозглашения Амира Ахмеда Диди президентом они всполошились. В условиях начавшейся конфронтации между бывшими союзниками по Второй мировой войне, любое национально-освободительное движение представлялось им как "красная угроза". Британское правительство в одностороннем порядке сократило поставки продовольствия с Ланки, республиканское правительство ввело табачную монополию с целью получить необходимые финансовые ресурсы для закупки товаров первой необходимости вна других рынках. Это привело к падению популярности первого президента Мальдивов.

Трудности со снабжением привели к волнениям среди населения столицы. 2 сентября 1953 года оно перросло в восстание. Во время мятежа традиционалистов Мохаммед Амин Диди был избит толпой и умер на соседнем островке. Через восемь месяцев после провозглашения Первой республики она прекратила свое существование. 22 февраля следующего года Национальная Ассамблея Мальдивов отменила республиканское правление и восстановила монархию. 7 марта 1954 года Эмир Мухаммед Фарид Диди был восстановлен на своем троне. Оценка личности Мохаммеда Амина Диди неоднозначна. После традиционалистского переворота время его правления сравнивали с эпохой правления Адири Адири. Тем не менее несмотря на насильственные методы, применяемые Амином Диди при проведении реформы мальдивского общества, он является основоположником современной Мальдивской Республики.

С восстановлением монархии, казалось, вернулись прежние времена. Население архипелага достигло 89000 человек, из них десятая часть в Мале. Они проживали на трех сотнях островов. Цейлон оставался основным торговым партнером и импортировал продовольствие и промышленные товары в обмен на рыбу, продукты кокосовой пальмы, раковины каури, которые вновь стали использоваться в производстве украшений. В 1956 году султан Фарид после непродолжительных переговоров с британским правительством, отчаянно нуждавшимся в авиабазе у берегов Индии, подписал соглашение в рамках договора о взаимной обороне 1948 года. Согласно ему англичанам передавалась в аренду на сто лет база Королевских ВВС на острове Ган, законсервированная со времен Второй мировой войны. В дополнение к ней на острове Хиттаду выделялось 44 гектара земли для строительства радиотрансляционного центра. Взамен гвардия султана получила некоторое количество вооружения, и Британская корона уплачивала годовую арендную плату в 2000 фунтов стерлингов. Это была большая сумма для бюджета султаната. С учреждением в 1957 году базы и радиотрансляционного центра часть жителей атолла Адду была занята в их строительстве и обслуживании.

Заключение этого соглашения было представлено сторонниками реформ, объединившимися вокруг Ибрагима Насира - нового "сильного лидера", как капитуляцию султана Фарида перед колонизаторами. Под давлением общественного мнения султан Фарид был вынужден назначить Ибрагима Насира на должность премьер-министра. Пришедший к власти под лозунгом борьбы с британским военным присутствием на острове Ган, новый премьер сразу же поднял вопрос о пересмотре арендного договора. В своем политическом арсенале Ибрахим Насир использовал идеи национального освобождения сот британских колонизаторов. Он учел ошибку своего предшественника и постарался привлечь на свою сторону мусульманских традиционалистов - противников присутствия англичан. Это вызвало недовольство реформистски настроенных лидеров южных островов, возглавляемых Абдулой Афифом Диди, которые взяли курс на отделение острова Фуа Мулаку и атоллов Адду и Сувадива от Мальдивов.

Объективным основанием для этого сеционистского движения стал ряд факторов как экономического, так и политического характера. Политические деятели южных атоллов являлись политическими противниками Насира и рассчитывали на британскую помощь. По-видимому, у них существовали определенные связи с британской разведкой недовольной поворотом событий в Мале. Наличие крупной военной базы давало сепаратистам по сравнению с центральной властью дополнительный источник доходов, как ввиде арендной платы, так и дополнительных сборов с населения, занятого на ее обслуживании. Островитяне с Адду прекрасно осознавали открывшиеся возможности относительного экономического процветания их атолла в связи с размещением военной базы.

В течение двух лет ситуация вокруг базы на острове Ган накалялась. Поворотным пунктом в разрешении конфликта стала нежелание обеих сторон найти компромисс. Следствием срыва очередного раунда переговоров о судьбе базы на острове Ган стало провозглашение республики Объединенных Сувадивских Островов во главе с президентом Абдулой Афифом Диди. В нее вошли остров Фуа Мулаку и атоллы Адду и Сувадива с общим населением в 20000 человек. Однако планам сепаратистов не было суждено сбыться. Новая республика сразу получила негативную оценку национально-освободительного движения и стран социалистического лагеря. В условиях "холодной" войны -- это "неоколониалистическое образование" не могло даже обратиться в ООН. Не оказала дипломатической поддержки даже инициатор сецессии южных атоллов - Великобритания. Под нажимом мирового общественного мнения и ряда политических неудач правительство Макмиллана фактически бросило свои креатуры на произвол судьбы.

Оказавшаеся в международной изоляции Объединные Сувадивские Острова тем не менее оказались в лучшем экономическом положении, чем их противник, за счет обслуживания военной базы. В этих условиях правительство Ибрагима Насира в 1960 году на следующем раунде двухсторонних переговоров пошло на компромисс и было заключено дополнительное соглашение, в котором были изменены условия аренды англичанами баз и подтверждено единство Мальдивов. Согласно этому соглашению султанат должен был получить 750000 фунтов стерлингов в течение 1960-1965 годов на диверсификацию экономики и срок аренды был снижен до 30 лет. Британское правительство обязалось помочь в восстановлении единства архипелага.

Переговоры с сепаратистами начались в естественной для Насира ультимативной форме: сразу стало ясно, что речь может идти о полной инкорпорации южных атоллов в состав государства без каких-либо гарантий для лидеров сецессии. Несмотря на давление со стороны англичан последние попробовали затянуть переговоры. Понимая, что воссоединения мирным путем добиться не удасться, премьер-министр использовал британскую помощь для наращивания сил Национальной гвардии безопасности - военизированного формирования, созданное его предшественником Амиром Амином Диди для укрепления режима личной власти. К 1962 году численность гвардии возросла до 400 человек, вооруженных легким оружием британского производства. Как только к ним добавились две импровизированные канонерки-моторные самбуки с установленными на них мелкокалиберными пушками, была организована морская экспедиция. Британское правительство и Королевские вооруженные силы бросили на произвол судьбы порожденное ими детище. В течение нескольких дней республика Объединенных Сувадивских Островов перестала существовать, а ее президент уехал в изгнание на соседние Сейшелы.

Действия правительственных войск на территории сепаратистов довольно быстро закончились: большинство активистов не оказали сопротивления ввиду подавляющего превосходства правительственных войск. Некоторые из них, наиболее ръяные, были высланы с родных островов или бежали за границу. Для того, чтобы "стереть" в памяти народа имя Сувадива, этот атолл был переименован в Хуваду и разделен на две части. Тем не менее, название "Сувадива" навсегда сохраниться в науке, поскольку этот атолл диаметром около 230 километров является крупнейшим в мире. Военная победа укрепила режим Ибрагима Насира. Под предлогом сохранения военного присутствия англичан на острове Ган, он после окончания Сувадивской экспедиции сохранил Национальную Гвардию в полном составе. В 1963 году Мальдивы присоединились к плану Коломбо. Сотрудничество с независимыми Индией и Шри Ланкой послужило дополнительным козырем для пересмотра принципов политических отношений между Мальдивами и Объединенным Королевством, покоившихся на договоре от 16 декабря 1887 года. Эти переговоры начались в мае 1964 года. Британское правительство, лишившееся своего последнего козыря-сепаратистов,

Окончательно умиротворенных за два года "санации" южных атоллов, в скором времени было вынуждено уступить: 26 июля 1965 года в 10 часов утра по местному времени Мальдивы были провозглашены независимым государством. Соглашение подписали британский верховный комиссар на Цейлоне сэр Майкл Уолкер и премьер-министр Мальдивов Ибрагим Насир. Через два месяца, 21 сентября 1965 года Мальдивы были приняты в ООН и вновь стали полноправным членом мирового сообщества.

16. Независимость: выбор пути

Прекращение всех форм зависимости от Великобритании сказалось на внутренней политике страны. Монокультурная экономика страны поставила ряд внешнеполитических задач перед режимом Ибрагима Насира, который оказался не готов их решать. Попытка получить помощь под лозунгом "борьбы с британским империализмом" у стран социалистического лагеря, в первую очередь СССР, привела к установлению дипломатических отношений с ним 14 сентября 1966 года. На островах побывал корреспондент газеты "Известия" В.Кассис.Советского разведчика не обманули трескучие фразы о борьбе с английскими колонизаторами. Страна характеризовалась низким уровнем развития: монокультурной экономикой, широким распространением коррупции и зависимостью бюджета от арендной платы за базу. Страна зависела от импорта сахара и риса с Шри Ланки. Ибрагим Насир, по мнению советских аналитиков, подавлял всякую политическую деятельность, что являлось большим препятствием для оказания "интернациональной помощи братскому народу". Исходя из этих соображений, советское правительство предпочло занять выжидательную позицию.

1апреля 1968 года был проведен референдум, на котором была принята республиканская конституция. Изменение формы государственного управления было обусловлено не только личными амбициями Ибрагима Насира, но и велением времени. Главе государства с султанским титулом было сложно общаться с основными партнерами Мальдивов в акватории Индийского Океана Индией, Шри Ланкой и Сингапуром. Конституция 1968 года с поправками 1970, 1972, 1975 годов превратила страну в президентскую республику с высокой степенью централизацией власти. Согласно этой конституции, преимущество сохранялось за внешними атоллами, имевшими 38 мест в меджлисе против 8 мест столицы Мале, число жителей которого в то время составляло примерно 20% населения страны. Население по атоллам также распространено неравномерно, например, на четырех южных атоллах или на четырех северных проживало примерно 40% населения страны, в то время как на остальных одиннадцати столько же. Все атоллы находились под неусыпным контролем администрации, назначаемой президентом, и свободное проявление воли в условиях замкнутых островных сообществ было просто немыслимым. Зависимость разрозненных общин островитян от внешнего снабжения являлась залогом успешных выборов кандидата столичной бюрократии, монополизировавшей экспорт рыбы. Устойчивость власти президента дополнительно укрепляли восемь назначаемых им депутатов. Даже чрезвычайный конституционный орган - специальный меджлис еще в большей степени состоял из ставленников президента.

Таким образом, мы имеем дело с ограниченной демократией особого, мальдивского типа. При сохранении всего формального антуража либерального государства: системы представительных учреждений, принципа разделения и выборности властей и т.д. произошло замыкание процесса принятия политических решений в узких рамках бюрократической элиты при параллельном исключении народных масс. Этот вариант отличается от "элитарной демократии" начала ХХ века рядом качественных особенностей. Главная из них заключается во введении наряду с традиционными средствами исключения низов общества из демократического процесса (в той или иной форме шантаж избирателей, подлог и насилие) ряда компенсирующих моментов, призванных стать противовесом недовольству народных масс. Центральное место среди них занимали Национальная гвардия безопасности, являющаяся инструментом насилия в руках президента и идеология национального единства.

11 ноября 1968 года Ибрагим Насир был избран президентом страны на четырехлетний срок. Его победа была обусловлена не только авторитетом борца с британским империализмом и избирателной системой, но и поддержкой новой бюрократической элиты, образовавшейся за десятилетие пребывания его на посту премьера. Эта элита включала себя как бывших сторонников реформ, так и традиционалистов, объединившихся под флагом национальной независимости. Их союз был подкреплен назначением Ахмеда Заки на пост премьер-министра.

Всегда склонявшийся к авторитарным методам правления Ибрагим Насир постепенно расширял свою власть. Уже в 1972 году полномочия президента были расширены: он был вправе назначать премьер-министра, а срок его полномочий был продлен до пяти лет..

В том же году начались попытки изменить монокультуру мальдивской экономики. Этому способствовал обвал ланкийской рупии, лишивший республику значительной части валютных доходов. Финансовую ситуацию несколько исправило открытие по инициативе премьер-министра первых двух отелей на необитаемых островах Бандос и Курумба. Ряд специальных мер привел к диверсификации внешней торговли страны на Сингапур и Индию. К началу следующего года курс мальдивской рупии был стабилизирован по отношению к ланкийской на уровне 1.23:1. За время правления Ибрагима Насира население архипелага достигло 150000 человек, в Мале проживала шестая часть. На острова были ввезены полторы сотни автомобилей различных марок, однако принципиальных изменений в экономической структуре общества не произошло. Основным занятием населения по-прежнему было рыболовство, дававшее 97% всего экспорта. Попытки существенно расширить доходы за счет других морских промыслов: охоты на черепах, добычи жемчуга и кораллов существенно на ситуацию не влияли.

В 1973 году меджлис избрал Ибрагима Насира президентом на второй срок, а Ахмед Заки сохранил за собой пост премьер-министра. Диверсификация экономики за счет привлечения иностранного капитала в рыбоконсервную промышленность и туризм за следующие два года оживила экономику страны. Успешная экономическая политика, проводимая Ахмедом Заки, с ориентацией на внешние источники финансирования стала причиной роста популярности премьера внутри страны. В 1975 году почуствовав угрозу своему авторитету со стороны не в меру популярного министра Ибрагим Насир пошел по классическому пути: он обвинил Ахмеда Заки в заговоре и сместил его с должности, которая была ликвидирована поправкой к конституции. То, что заговора не было, свидетельствует тот факт, что даже близкие сотрудники премьера не были арестованы. Судьба бывшего премьера - "проводника неоколониализма" - печальна: Ахмед Заки был сослан на несколько лет на отдаленный атолл.

Арест премьер-министра, ориентировавшегося на частные инвестиции из-за рубежа, совпал с решением Лондона сократить свое военное присутствие "к востоку от Суэца". Имперским амбициям положил конец затяжной структурный кризис британской экономики и девальвация фунта стерлингов. Последний британский солдат покинул Мальдивские острова 29 марта 1976 года. В октябре того же года вице-президент Мальдивов посетил СССР в целях получения помощи. Москва, соглашаясь на ее предоставление в широких масштабах, выдвинула неприемлимое для мальдивской делегации условие: передачу базы на острове Ган в аренду.

Не получив ожидаемой помощи от Москвы за исключением обучения мальдивцев в советских вузах, в основном врачей, президент вступил в Движение неприсоединения.

Действия Ибрахима Насира в последние годы второго срока пребывания на посту президента были направлены на стабилизацию своего режима. Причиной этого была потеря поддержки среди правительственной бюрократии страны, связанная с его неспособностью обеспечить поступательный рост экономики. Сформировавшись как политик в эпоху подъема национально-освободительного движения Ибрахим Насир не понимал важность экономического развития страны. Громкая фраза может кормить человека и страну десять лет, но не сто. Потеряв старые "политические" источники дохода - арендную плату за военную базу на острове Ган, он не приобрел новых. Иностранные инвесторы после ареста Ахмеда Заки с большой оглядкой вкладывали деньги в экономику. Настроения правящей элиты страны, недовольной его политикой, были хорошо известны Ибрахиму Насиру. Поэтому он, не дожидаясь новых президентских выборов, бежал в Сингапур, прихватив государственную казну.

Так закончился двадцатилетний период авторитарного правления Ибрахима Насира, которое нельзя оценивать однозначно. При нем произошел переход к республиканской форме правления, ликвидировано иностранное военное присутствие, заложены основы для диверсификации монокультурной экономики, повысился образовательный уровень мальдивцев (с 20% до 80%), выработана единая линия внешней политики, создан современный государственный аппарат... Список его свершений можно продолжать, но какова нравственная его оценка?

17. Современные Мальдивы: ограниченная демократия

Преемником Ибрахима Насира стал министр транспорта Мамун Абдул Гаюм. С самого начала своей деятельности третий президент Мальдивов взял курс на привлечение иностранного капитала в экономику страны и ориентацию на страны западного блока. Уже в 1978 году острова стали членом МВФ и Мирового Банка, был успешно реализован проект строительства современного рыбоконсервного завода при участии Индии и Японии. Количество туристских центров в первые годы правления Мамун Абдул Гаюма возросло до 10. В 1982 году Мальдивы восстановили свое членство в Содружестве наций - политическом наследнике Британской Империи.

За двадцать лет пребывания Мамуна Абдул Гаюма у власти произошли существенные изменения в экономике страны, связанные с развитием туризма(25% ВВП) и торговли(20%ВВП).

Несмотря на то, что экспорт сушеной рыбы дает по-прежнему 90% экспортной выручки, рыболовство, традиционный промысел островитян, по своему экономическому значению стоит на третьем месте. Значительную часть ресурсов страны отвлекает сохранение атоллов, которым грозит затопление вследствие повышения уровня Мирового Океана. Мамун Абдул Гаюм четыре раза переизбирался на пост президента Мальдивови остается им до сих пор (в 1983, 1988, 1993 и 1998 годах), получая при этом каждый раз около 95% голосов. Столь длительное пребывание на посту показывает, что этот бывший сотрудник Ахмеда Заки, удачно фокусирует интересы правящей элиты страны. Первым шагом нового президента для консолидации нации после бегства Ибрагима Насира стало расследование фактов коррупции прежнего режима. Провозглашенная третьим президентом республики цель-повышение уровня жизни всех мальдивцев и приоритет, отдаваемый внешним атоллам, в значительно большей степени сплотили мальдивскую нацию вокруг руководящего ядра, чем националистические лозунги его предшественника. Идеология "среднего класса" совмещенная с традиционным мусульманским мировоззрением являются надежной основой стабильности режима Мамуна Абдул Гаюма.

В течение первого десятилетия его пребывания у власти, правительству пришлось трижды сталкиваться с заговорами. Их инициатором в той или иной степени являлся экс-президент Ибрагим Насир, проживавший в Сингапуре. В мае 1980 года Национальной службой безопасности был раскрыт заговор с целью возвращения экс-президента к власти. В операции были задействованы девять бывших сотрудников САС. В апреле 1981 года силами безопасности Мальдивов был арестован муж его сестры Ахмед Насим, осужденный на пожизненное заключение по обвинению в заговоре. В 1983 году был предотвращена вторая попытка переворота. Заговоры 1980 и 1983 годов против президента Мальдивов не представляли серьезной опасности для правительства, поскольку они инспирировались потерявшими кормушку деятелями прежнего режима. Они не имели широкой поддержки и поэтому неудивителен провал их попыток.

Переворот 1988 года стоит особняком. События ноября этого года взволновали мировое сообщество и привели к появлению на островах индийских войск. Заговор был организован одним из мальдивских нуворишей Абдуллой Лутфи при поддержке группы тамильских боевиков со Шри Ланки. 3 ноября в 4:15 два путешественника высадили с судна стоявшего на рейде Мале около 80 солдат PLOTE (Организации Освобождения Тамил Илама), к которым присоединились несколько десятков боевиков, проникших в столицу заранее. Используя гранаты и ракеты, полторы сотни нападающих захватили президентский дворец и разгромили казармы Национальной гвардии. Одна из штурмовых групп направилась на близлежащий остров Хулеле, где находится международный аэропорт. Несмотря на оперативность действий мятежников президенту удалось ускользнуть от них и обратиться за помощью к правительствам США, Великобритании и Индии. В 15:30 того же дня Кабинет Министров Республики Индия принял решение об отправке войск.

Через шесть часов части 50 парашютной бригады были приведены в боевую готовность и погружены на самолеты Ил-76МД в Агре. В первом эшелоне сил вторжения находились части 6 парашютного батальона и тяжелое оружие 17 парашютного полевого полка. 4 ноября в 1:30 первые подразделения индийских войск высадились на аэродроме Хулеле. С ними прибыли командир 50 бригады, специальный эмиссар индийского правительства Ф.Буссара. После полуторачасовой перестрелки парашютисты заняли аэропорт. Одновременно два взвода (80 человек), используя лодки местных рыбаков, направились в разведку на остров Мале и к 2:30 доставили на аэродром Мамуна Абдул Гаюма.

В течение всего дня индийцы наращивали свою группировку, численность которой достигла 1600 человек. Самолетами Ан-12, Ан-32 и Ил-76 на Хулеле были доставлены остальные подразделения 6 парашютного батальона и 10 парашютная команда, вооруженная вертолетами Ми-8, к которым присоединились два истребителя индийских ВВС Мираж-2000. Сразу после выгрузки вертолеты начали облет окружающих столицу островов с целью выявления на них групп боевиков. Часть мятежников, убедившись в явном перевесе индийских войск, сделала попытку скрыться на высадившем их корабле, прихватив с собой заложников, среди которых находился министр образования. Судно заметили индийские вертолеты, совершавшие облет. Одновременно, индийские парашютисты высадились в столице, окружили и быстро разгромили не успевших бежать боевиков. Всего в боях погибло 19 человек и несколько заложников. К вечеру 4 ноября порядок в столице был восстановлен.

Попытка обстрела судна мятежников из гранатометов и тяжелых пулеметов, предпринятая подразделениями 17 парашютного полевого полка, не увенчалась успехом. Для преследования беглецов была привлечена авиация. Индийский морской разведчик Ил-38 обнаружил судно, двигающееся в направлении побережья Ланки, и передал наблюдение патрульному самолету Ту-142м, который в свою очередь корректировал движение вышедших на перехват кораблей индийских ВМС "Тир" и "Годавари". 6 ноября вертолеты "Sea King" Мк.42 высадили на судно, почти достигшее южного берега Ланки, морские штурмовые отряды, которые захватили судно без малейшего противодействия со стороны боевиков. Несмотря на значительное количество убитых во время мятежа, индийские вооруженные силы потеряли всего лишь одного солдата раненым. После окончания этой операции, вошедшей в военную историю под названием "Кактус", в Мале еще год размещалась рот (160) индийских парашютистов, которые обучали Национальную гвардию.

В июле 1989 года состоялся процесс, на котором двенадцать тамилов и четыре мальдивца были приговорены к смертной казни, замененной в сентябре того же года президентом Мамуном Абдул Гаюмом на пожизненное заключение. Судебное разбирательство выяснило непричастность Ибрахима Насира к путчу и выявило истинного организатора переворота - бизнесмена Абдулу Лутфи, организовавшего базу подготовки боевиков на одной из ланкийских ферм. Под впечатлением путча 1988 года и последовавших за ним событий президент взял курс на демократизацию страны. К этому его подвигли настойчивые рекомендации извне. Если раньше он мог в значительной степени их игнорировать, полагаясь на инертность мальдивского общества, то теперь был вынужден провести ряд реформ. Одним из важных шагов президента стало прощение и возвращение из изгнания экс-президента в связи заслугами в борьбе за независимость страны в июле 1990 года. По-видимому, возвращение Ибрахима Насира из изгнания имело целью сплотить правящий класс перед лицом грядущих перемен. Другим шагом президента стало провозглашение курса на разделение властей и повышение роли законодательной роли меджлиса. Это привело к серьезным противоречиям внутри правящей элиты и заставило Мамуна Абдул Гаюма изменить свое предложение.

С началом либерализации впервые появилась официальная оппозиция. Ее появлению способствовало экономическое развитие общества. Резкое увеличение добычи рыбы(за 10 лет в три раза) и невиданное развитие туристического сектора экономики(свыше 300000 туристов в год) создали материальную основу для возникновения новой, модернистски настроенной буржуазии и возрождению, в качестве некоего идеологического противовеса исламского фундаментализма. Обе оппозиционные группы могут расчитывать на определенную поддержку части населения островов поскольку как мусульманское духовенство, так и частный бизнес имеют организацию параллельную системе местного управления. Однако фундаменталисты смогут привлечь большинство избирателей, используя их традиционные ценности, только в условиях серьезного кризиса власти. В 1996 году, осознавая расширение влияния фундаменталистов, Абдул Мамун Гаюм провел широкую реорганизацию правительства, включая Исламский Совет.

Внешним проявлением демократизации общества стали выборы 1993 года, где претендент на пост президента бывший министр Ибрагим Ильяс набрал в меджлисе 18 голосов против 28 Мамуна Абдул Гайюма. После проигрыша выборов неудачливый претендент уехал за границу, после чего был обвинен виновным "в оказании давления на членов меджлиса". Несмотря на широкую дискуссию об участии нескольких кандидатов в выборах, никаких существенных изменений в управлении страной не произошло и в 1998 году Абдул Мамун Гаюм стал президентом страны на новый, пятый срок.

Программа либерализации режима завершилась 1 января 1998 года введением в действие новой редакции конституции страны. Основным отличием этого документа от привычных образцов является полное отсутствие разделения властей. Президент страны является главой государства, правительства, высшим авторитетом в вопросах веры и верховным главнокомандующим. В исламском обществе деление власти на светскую и духовную власть часто является чисто теоретическим. Президент назначает судей, за которыми ведет наблюдение министр юстиции (кази). Одновременно с признанием шариата, как юридической основы, провозглашаются основные конституционные свободы в той мере, в какой они ему не противоречат. Президент избирается меджлисом на пятилетний срок, и его кандидатура впоследствии утверждается на всенародном референдуме. Кабинет Министров является исполнительным органом, которому президент делегирует свои полномочия. Министры не могут являться членами меджлиса и работают на своих местах бесплатно.

Реорганизация коснулась и меджлиса, число членов которого было снижено до 48 (по 2 выборных от 19 атоллов и Мале и 8 назначаемых). Таким депутаты меджлиса от Мале, численность жителей которого достигает 25% всего населения страны, должны набрать в 10 раз больше голосов, чем депутаты переферийных атоллов, например, Фуа Мулаку.

Таким образом, несмотря на республиканский фасад государственный строй Мальдивов не так далеко ушел вперед по сравнению с началом ХХ века просто режим пожизненных президентов - султанов был заменен режимом временных султанов - президентов.

Литература.

-- Adams R.N. Energy and structure. Austin:London; 1975 .

-- Bell H.C.P. The Maldive Islands. Monograph on the History, Archeology, And Epigraphy. Colombo: Ceylon government Press; 1940.

-- Heyerdahl T. The Maldive Mistery. Adler & Adler. USA; 1986.

-- Maloney C. People of the Maldive Islands. Madras; 1980.

-- Абу Рейхан Бируни Индия. Москва: НИЦ "Ладомир"; 1995.

-- Бонгард -Левин Л.М., Ильин Г.Ф. Древняя Индия.Исторический очерк. Москва: Главная редакция восточной литературы; 1969.

-- История Востока Т.1-3 . Москва: Восточная литература РАН; 1997-1999.

-- Очерки истории распространения исламской цивилизации. Т.1-2. Москва: Российская политическая энциклопедия(РОССПЭН), 2002.

-- Рам Шаран Шарма. Древнеиндийское общество. Москва, Прогресс; 1983.

-- Шумовский Т.А. Арабы и море. Москва: 1964.

Оглавление.

1. Острова в океане: география, климат, биосфера

2. Начало истории: истоки и источники

3. Редин: кто они?

4. Происхождение этноса: "сплав племен"

5. Истоки государственности: монетный двор

6. На переферии античного мира: морская станция

7. Экспансия Чолов: внешняя угроза

8. Исламизация: смена традиции

9. Ибн Батута: первые сведения

10. Португальцы в Южных Морях: конец свободной торговли

11. Борьба за свободу: структурный кризис

12. Меж трех огней: Ост-Индские Компании

13. Под защитой британского льва: установление протектората

14. Первые реформы: поиски выхода

15. На пути к республике: реформаторы и традиционалисты

16. Независимость: выбор пути

17. Современные Мальдивы: ограниченная демократия

Литература

Приложение. Список мальдивских султанов.

ок. 1140 - 1166	Мухаммед I аль-Адил
1166 - 1184	Мути Каламинга
1184 - 1189	Али I
1189 - 1199	Динай Каламинга
1199 - 1213	Дихай Каламинга
1213 - 1233	Вади Каламинга
1233 - 1257	? Каламинга
1257 - 1264	Худай Каламинга ибн Хирийя
1264 - 1266	Аим Каламинга ибн Хирати
1266 - 1268	Хили Каламинга
1268 - 1269	неизвестный султан
1269 - 1277	Мухаммед II Уду-Каламинга
1277 - 1287	Али II
1287 - 1294	Йусуф I
1294 - 1301	Салах ад-дин Салих аль-Банджали
1301 - 1307	Дауд
1307 - 1341	Джалал ад-дин Умар I
1341 - 1348	Шихаб ад-дин
1348 - 1379	Маликат Раханди Камбади-килаги (ж)
1379 - 1383	Маликат Радафати Камбади-килаги (ж)
1383 - 1388	Маликат Дайин (ж)
1388	Усман I аль-Фехенду
Династия Хилали
1388 - 1397	Хусайн I ибн Аббас
1388 - 1397	Хасан I ибн Аббас
1397	Ибрагим I ибн Хасан
1397 - 1408	Хусайн I ибн Аббас
1408 - 1410	Насируддин
1410 - 1411	Хасан II
1411	Иса
1411 - 1419	Ибрагим I ибн Хасан
1419 - 1420	Усман II
1420 - 1421	Данна Мухаммад
1421 - 1442	Юсуф II ибн Хасан
1442	Абубакар I ибн Хасан
1442 - 1466	Хасан III ибн Абубакар
1466 - 1467	Сайид Мухаммад
1467 - 1468	Хасан III ибн Абубакар
1468 - 1479	Мухаммад Хафиз
1479 - 1480	Хасан IV
1480 - 1484	Умар II ибн Юсуф
1484 - 1486	Хасан V ибн Умар
1486 - 1489	Хасан IV
1489 - 1491	Хасан VI
1491	Ибрагим II ибн Хасан
1491	Хилали Мухаммад ибн Умар
1491 - 1492	Юсуф III ибн Умар
1492 - 1494	Али IV
1494 - 1509	Хилали Мухаммад ибн Умар
1509 - 1510	Хасан VII
1510 - 1512	Сайид Ахмед
1512 - 1513	Али V
1513 - 1528	Хилали Мухаммад ибн Умар
1528 - 1548	Хасан VIII ибн Хилали Мухаммад
1548 - 1550	Мухаммад ибн Умар
1550 - 1552	Хасан IX ибн Умар
1554 - 1556	Абубакар II
1556 - 1558	Али VI
междуцарствие
Династия Усими
1573 - 1585	Гази Мухаммад I аль-Усими
1585 - 1607	Ибрагим III
1607 - 1609	Куда Калу Каманафаану (ж)
1609 - 1620	Хусайн II ибн Умар
1620 - 1648	Мухаммад Имадуддин I
1648 - 1687	Хаджи Ибрагим I
1687 - 1691	Мухаммад I ибн Али
1691 - 1692	Мухаммад Мухиуддин
Династия Хамави
1692	Сайид Мухаммад аль-Хамави
Династия Исидху
1692 - 1701	Гази Мухаммад II
1701	Али VII
1701	Хасан X ибн Али
1701 - 1704	Ибрагим Мухаммад
Династия Дхиямиджили
1704 - 1721	Мухаммад Имадуддин II
1721 - 1750	Ибрагим Искандар II
1750 - 1757	Мухаммад Имадуддин III
Династия Хурадж
1759 - 1767	Хасан Изуддин
Династия Дхиямиджили
1767 - 1773	Мухаммад Гиясуддин
Династия Хурадж
1773 - 1774	Шамсуддин Искандар II
1774 - 1779	Муизуддин Искандар
1779 - 1799	Хасан Нураддин
1799 - 1835	Мухаммад Муинуддин I
1835 - 1882	Мухаммад Имадуддин IV
1882 - 1886	Ибрагим Нураддин II
1886 - 1888	Мухаммад Муинуддин II
1888 - 1892	Ибрагим Нураддин II
1892 - 1893	Мухаммад Имадуддин V
1893	Мухаммад Шамсуддин III
1893 - 1903	Мухаммад Имадуддин VI
1903 - 1935	Мухаммад Шамсуддин III
1935 - 1943	Нураддин Искандар II
1945 - 1952	Абдулмаджид Диди
В 1952 - 1954 Мальдивская республика
1954 - 1968	Мухаммад Фарид Диди

Оставить комментарий © Copyright Пауллер Олег (carkovs0@latnet.lv) Размещен: 15/07/2017, изменен: 15/07/2017. 234k. Статистика. Монография: История Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Несмотря на то, что многие бывали на Мальдивах, мало кто знает их историю.

Пауллер Олег : другие произведения.

Очерк истории Мальдивских островов