|
|
||
Вышел в финал конкурса Вера, Надежда, Любовь-2017 | ||
мозг человека сможет существовать отдельно от тела.
На вопрос, может ли сознание человека жить после его смерти, Хокинг ответил:
а это означает, что теоретически можно скопировать мозг на компьютер
и таким образом обеспечить форму жизни после смерти.
Но это выходит далеко за пределы наших нынешних возможностей.
Думаю, что жизнь после смерти - это сказка для людей, боящихся темноты".
Ник Коллинз, научный корреспондент, газета "Телеграф", 20 сентября 2013 года
Полвека назад профессор Хокинг впервые высказал предположение о том,
что человеческий мозг теоретически можно "перенести" в компьютер,
обеспечив тем самым сознанию человека жизнь после смерти.
Сегодня этот смелый прогноз стал реальностью:
количество операций по "пересадке" мозга в электронную систему
исчисляется десятками, практически все они проходят успешно.
Observer, 28 августа 2063 года
- Мне нечем порадовать вас, миссис Энн, - в голосе врача сквозили участливые нотки. - Судя по результатам анализов, в организме вашей дочери идет необратимый процесс. Почему вы не пришли к нам раньше?
- Она ни на что не жаловалась, - тускло ответила посетительница. - Я начала волноваться, когда поняла, что Рэна стала терять... не знаю, понимаете ли вы меня... вкус к жизни. Еще несколько месяцев назад все было в полном порядке. Она прослушала курс профессора Фрэдбери, успешно сдала тесты, перед ней открывались большие перспективы! И вдруг... Не поехала с приятелями на уикенд в прерии Амазонки - а раньше всегда предпочитала реальные путешествия виртуальным! Отказалась от стажировки на Марсе, хотя ее уже ждали в одной из лабораторий Илонтауна. Замкнулась в себе, на наши с мужем вопросы отвечает односложно, ничем ее не расшевелить... В последние дни почти не выходит из своей комнаты, еле уговорила ее съездить к вам в клинику. Доктор Эдан, неужели ничего нельзя сделать?!
- Современная медицина может многое, но и она не всесильна. Если бы речь шла о каком-то одном больном органе, или даже нескольких, мы могли бы заменить их кибернетическими устройствами. Чистка иммунной системы с помощью нанороботов в нашем случае тоже не панацея. Наносканирование показало, что мозг Рэны здоров, а вот тело... Оно, увы, скоро перестанет выполнять свои жизненные функции.
- Не спешите отчаиваться, - Эдан мягко коснулся плеча женщины, низко опустившей голову. - Способ помочь Рэне и вам существует.
- Что же это за способ? - Энн подняла голову, в ее глазах стояли слезы.
- Если проще - пересадка... сознания. Так сказать, перенесение человеческого мозга в компьютер. Пятьдесят лет назад это звучало фантастически, физически немощные люди были обречены на страдания и скорую смерть. Сегодня же этот метод с успехом применяется на практике - возможно, вы об этом читали. Разумеется, жизнь Рэны существенно изменится, возникнут определенные... ограничения, но вы не потеряете дочь. А она обретет, не побоюсь этого слова, что-то вроде бессмертия. В утилитарном, скажем так, смысле... Знаете, миссис, я, как специалист, лечащий телесные недуги, считаю, что человеку информационного общества тело, как это ни парадоксально, не так уж и нужно. Тем более что чем оно старше, тем меньше от него, хе-хе, удовольствия и тем больше с ним хлопот...
Доктор Эдан, смутившись, оборвал себя на полуслове. Энн поднялась.
- Благодарю вас, мы сообщим о своем решении, - сухо произнесла она.
***
Рэна открыла глаза. Наступил еще один день, такой же бессмысленный, как череда предыдущих. Ничто не радует, ничего не хочется. Сколько еще ей отмерено таких дней? Впрочем, если таких - то не все ли равно, сколько?..
В тот день, когда Рэна узнала о своей болезни, ее жизнь разделилась на "до" и "после". "Жизнь разделилась на "до" и "после", - она слышала это выражение раньше, но, разумеется, не думала, что это может случиться и с ней. Она вообще ни о чем таком не думала. Как и у многих молодых людей ее поколения, у нее было много возможностей и мало времени для раздумий. Тем более для раздумий на такую старомодную тему, как смысл жизни.
Почти никогда Рэна не спрашивала себя и о том, счастлива ли. В безмятежном детстве, окруженная обожанием родителей, она, конечно, была счастлива - как могут быть счастливы только дети. Ей почему-то вспомнилось утро нового - 2047-го? 2048-го? - года. Ей было лет пять или шесть. Мама с папой еще спали, а она проснулась, но вскакивать не спешила. Лежала и наблюдала за солнечным зайчиком, который прыгал по стене. Иногда зайчик трогал ее пушистой теплой лапкой, было щекотно, и маленькая Рэна тихонько смеялась от радости. В животе было щекотно тоже. Подошла мама, спросила: "Ты почему смеешься?" Она не сумела объяснить, а мама поцеловала ее и стала смеяться вместе с ней...
От воспоминаний Рэну отвлекла домработница Нэсси, которая бесцеремонно вкатилась в комнату и пронзительно запищала: "Завтрак готов! Надо позавтракать! Надо позавтракать! Надо позавтракать!.."
- Брысь, - шуганула Нэсси Рэна. Нэсси обиженно замигала индикаторами и выкатилась за дверь. Однако вскоре ее писк раздался вновь: "Дэн пришел! Завтрак готов! Дэн пришел! Надо позавтракать!.."
"Несносное созданье", - пробормотала девушка, имея в виду то ли Нэсси, то ли Дэна, то ли их обоих. С недавних пор Рэна перестала общаться с друзьями, однако для Дэна, который жил в том же консоблоке, что и ее семья, только ярусом выше, она почему-то делала исключение. Познакомились они давно, но раньше Дэн не навязывал ей свое общество. А в последнее время зачастил под разными поводами и даже сумел расположить к себе Нэсси, встречавшую его радостным воркованьем.
Рэна со вздохом поднялась, набросила первое, что попало под руку, и вышла в холл.
- Хороша, - с иронией резюмировал, взглянув на девушку, Дэн. - А я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало, что оно горячим светом по листам затрепетало!.. Это старые стихи, написанные более двухсот лет назад, но, мне кажется, очень хорошие... На самом деле у меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться!
- Смогу, - равнодушно бросила Рэна, поворачиваясь к нему спиной. - И стихи тебе не помогут, тем более такие древние.
- Предлагаю съездить в одно удивительное местечко, - игнорируя ее грубость, продолжал Дэн. - Уверен, там ты еще не бывала.
- Чем ты надеешься меня удивить? Турпоездкой на Венеру? Так там я уже была, и мне не понравилось. Я соглашусь разве что на... путешествие на машине времени. Я еще в детстве читала, что скоро люди научатся разрушать пространство-время. Ты уже научился?
- Не поверишь, но как раз маленькое путешествие во времени я и хочу тебе предложить. Собирайся, у тебя пятнадцать минут, пошел обратный отсчет. Кстати, и перекусить перед дорогой не помешает, зря, что ли, Нэсси старалась!
Вот наглость-то! Однако наглость какая-то обезоруживающая, что ли... Пожалуй, ей даже стало немножко - совсем чуть-чуть! - любопытно, что же такое необыкновенное он хочет ей показать? Поэтому Рэна, пожав для виду плечами, пошла приводить себя в порядок.
Через полчаса Дэн и Рэна спустились на парковку ситилетов. Дэн усадил девушку в один из них, темно-синий с лиловым отливом. Машинка фыркнула, и томный женский голос произнес: "Ах, Дэнчик! Ты меня уморишь! Я еще не отдохнула после вчерашнего, а ты снова куда-то собрался! А это кто с тобой? Симпатичная мордашка!"
Дэн покраснел. "Стэлси, уймись! Едем на дачу. Знакомься, это Рэна!" - слегка заискивающе произнес он.
- Очень приятно, - проскрипела Стэлси старушечьим голосом. Ситилет аккуратно вырулил со стоянки и плавно поднялся в воздух.
- Моя киберавтопомощница иногда бывает невыносима, - Дэн явно испытывал неловкость. - Но все равно мы с ней друзья.
- Да ладно, она же ничего обидного не сказала, наоборот, - улыбнулась Рэна. - У нашей Нэсси тоже характер не сахар. Но мама без нее как без рук... А нам долго еще?
- Нет, уже почти приехали. Когда-то из Метрополиса сюда надо было добираться около двух часов. А теперь раз-два - и на месте.
Ситилет начал снижаться прямиком, как показалось Рэне, в какие-то колючие кусты. Но в последний момент Стэлси передумала, и машина опустилась на лужайку перед невысокой оградой, за которой виднелся окруженный садом дом с большой террасой.
Переступив порог коттеджа, Рэна почувствовала себя, словно в музее.
- Этот дом пятьдесят лет назад построил мой прадед, - Дэн с видом заправского экскурсовода указывал на фотографии, которыми были увешаны стены. Оказывается, полвека назад люди еще не отказались от привычки печатать фото и вставлять их в рамки! - Ему помогал мой дед, которому тогда было почти столько же, сколько мне сейчас, а моя мама в то время еще не родилась. Прадедушка с прабабушкой долго мечтали именно о таком доме - с видом на реку, светлой кухней, где летом варится умопомрачительно пахнущее варенье, камином, у которого долгими зимними вечерами собирается вся большая семья, включая собак, котов и попугайчиков. Но главное - чтобы в этом доме все любили и понимали друг друга. И их мечта сбылась. За эти годы, разумеется, не раз делался ремонт, бытовая техника, как видишь, новая, но в основном здесь все почти так же, как было при прадедушке с прабабушкой.
Рэна рассматривала фотографии. На одной из них радостно улыбающиеся мужчина, женщина и паренек лет шестнадцати позировали на фоне той самой смешной стеклянной пирамиды, которую лет двадцать как убрали из двора Лувра. На других та же троица прогуливалась по площади Сан Марко в Венеции. Тогда, видимо, там еще можно было прогуливаться, - это сейчас на площади Сан Марко по колено воды: из-за роста уровня мирового океана Венецию затапливает. В городе уже лет пятнадцать вообще никто не живет, нет кафе и магазинов, строго ограничено посещение Венеции туристами. Город на воде сегодня символизирует расцвет и угасание построившей его цивилизации. Вряд ли пятьдесят с лишним лет назад можно было представить себе что-либо подобное...
На фотографиях менялись панорамы и города - Флоренция, Неаполь, Барселона, Амстердам, Вена, Стокгольм, Лондон... Изменялась внешность членов этой, судя по всему, дружной и общительной семьи: они становились старше, потом рядом с ними появились новые лица - симпатичной темноволосой стриженой девушки, той же девушки, но с другой, более взрослой, прической и пухленькой кареглазой малышкой на руках... Это бабушка и мама Дэна, догадалась Рэна.
Кроме фотоотчетов о путешествиях, на стенах висели фотографии с семейных праздников и других памятных событий. На многих снимках в кадр попал большой пушистый белый кот. Надо же, а сегодня живые домашние любимцы - большая редкость, подумала Рэна, детям их заменили электронные игрушки, только имитирующие животных...
Часть фотолетописи была посвящена строительству дома - от закладки первого кирпича до первого чаепития на террасе. На террасе же было снято последнее по времени фото. Мужчина и женщина, уже совсем седые, мягко улыбались в камеру. На коленях у женщины таращился в объектив малыш лет полутора-двух, чем-то похожий на Дэна.
- Хочешь, покажу тебе местные достопримечательности? - Дэн сбежал по ступенькам с террасы и приложил ладонь к толстому раздвоенному стволу высокого раскидистого дерева. - Никто не знает, сколько этому ореху лет. Ореховые деревья - долгожители, живут по пять-шесть веков, поэтому надеюсь, что под ним будут играть и мои пра-пра-пра-внуки. Я люблю смотреть сквозь его ветви вверх - кажется, что заглядываешь в бездонный синий тоннель. Завораживает!
Дэн, а вслед за ним и Рэна, углубились в сад.
- Узнаешь, что это?
На длинных лианах, среди причудливых резных листьев, висели гроздья больших круглых бордовых бусин, подернутых дымчатым налетом.
- На виноград похоже, - неуверенно ответила Рэна.
- Это и есть виноград! - рассмеялся Дэн. - Только не выведенный искусственно, который ты привыкла видеть в гипермаркете запакованным в биопластик, а самый что ни на есть натуральный. Конечно, это не совсем тот, который сажал прадедушка, это его, скажем так, потомок, но тоже вкусный. Попробуй!
Девушка осторожно положила бордовую бусину в рот. Брызнувшая из ягоды терпкая сладость заставила ее зажмуриться.
- Нравится? - Дэн был доволен произведенным эффектом. - Будешь есть виноград - или пойдем пить чай? Обожаю по старинке пить чай на террасе! Кстати, есть виноградное варенье, мама варила собственноручно по прабабушкиному рецепту!
Через несколько минут перед Рэной уже стояла старинная фарфоровая чашка с темным горячим и необыкновенно ароматным напитком. Ей все больше нравился этот дом, в котором - во второй-то половине XXI века! - любуются фотографиями в деревянных рамочках и варят виноградное варенье. Рэне показалось, что здесь и сейчас она наконец поняла что-то очень важное. Жаль, конечно, что поздно... Поздно? А может, как раз вовремя?
- Ты не мог бы прочесть мне те стихи... о солнце? - попросила она, осторожно касаясь губами золотистого ободка чашки.
Дэн не заставил себя долго упрашивать.
- Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало...
Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришел я снова,
Что душа все так же счастью
И тебе служить готова... - тут Дэн почему-то смутился и умолк. В наступившей тишине стали слышны странные звуки.
- Что это? - спросила Рэна.
- Кстати, о лесе и птицах, - с облегчением подхватил Дэн. - Это кукушка. Она в лесу, это близко. Она говорит "ку-ку".
- Ку-ку? Да нет же! Вовсе не "ку-ку"... Ви... вижи... вивиживи... Жи-ви! Она говорит "живи"! Слышишь? Или "жи-вы"...
- А ведь ты права. Когда-то люди говорили: сколько раз прокукует кукушка - столько лет будешь жить...
Они еще немного помолчали, каждый о своем, а потом Дэн сказал:
- Знаешь, я совсем не помню своих прабабушку и прадедушку, хотя они, по словам мамы, успели меня немного понянчить. У них в жизни были разные времена - и счастливые, и тяжелые, но всегда они очень любили и поддерживали друг друга. Даже ссорились только в шутку. Вот и в тот вечер шутливо препирались, а потом она попросила его сходить за чем-то. Вернувшись, он увидел, что она сидит на диване с закрытыми глазами и улыбкой на губах. Подумал - уснула. Взял ее за руку - и все понял. Тогда он сел рядом, обнял ее и тоже закрыл глаза... Они жили долго и счастливо и умерли в один день.
- Я думала, так бывает только в очень старых сказках, - прошептала Рэна. И вдруг спросила. - Скажи, что бы ты делал, если бы узнал, что скоро умрешь?
Темные глаза Дэна стали совсем черными.
- Так вот в чем дело... Что говорят врачи?
- Врачи говорят, что я в лучшем случае превращусь в электронный вариант "головы профессора Доуэля". Читал? Сильная вещь. Автору романа, наверное, и не снилось, что плод его фантазии когда-нибудь станет реальностью. Но я сейчас не об этом. Так что бы ты делал?
- Написал бы книгу. Или картину. Или музыку. Снял бы фильм. Прыгнул с парашютом из стратосферы. Занялся бы дайвингом в Марианской впадине. Словом, сделал бы то, на что раньше не хватало времени или смелости. А самое главное - поцеловал бы девушку, которая мне нравится, но делает вид, что ни о чем не догадывается. Жил бы! И верил...
- Во что?
- В то, что завтра изобретут лекарство от моей болезни... В чудо наконец!
Сигнал раздался, как это часто происходит, в самый неподходящий момент. Рэна не понимала людей, которые буквально помешались на гаджетах-имплантах и не пропускали ни одной новой модели. Может, это и удобно, когда одним лишь мыслительным усилием можно найти в Нете нужную информацию или связаться с человеком, где бы тот ни находился! Но вживлять в организм чужеродный предмет... брр-р! Поэтому она пользовалась коммуникатором, реагирующим на тепло ее руки.
Вызывала мама. Дэн дипломатично ушел в дом.
- Рэна, родная, ты не предупредила, что куда-то поедешь, я волнуюсь...
- Извини, мам, - она вдруг поняла, что не может откладывать тяжелый, но необходимый разговор. - Знаешь, я должна тебе сказать... Я решила отказаться от операции. Если уж мне не суждено дожить до глубокой старости полноценным человеком, то хотя бы оставшееся у меня время я хочу прожить по полной, а не как обесчувствленный биологический интеллект. Хочу слышать шелест листвы и шум дождя, вдыхать запах свежего хлеба, ощущать, как лижет руку теплым шершавым язычком любимая кошка, как бегут слезы по щекам... Мечтаю увидеть, как падает первый снег... Я осознаю, что причиняю вам с папой боль, но надеюсь, вы поймете и простите меня. Передай, пожалуйста, папе, что я его очень люблю. И тебя тоже, очень-очень...
***
Энн сидела, глядя невидящими глазами в огромное, во всю стену, окно. "Медицина не всесильна, медицина не всесильна", - гулко отдавалось у нее в голове. А сама она, окажись на месте ее девочки, какой бы сделала выбор? Энн вспоминала, как они с Энди радовались первым шагам Рэны, ее первым словам, рисункам, ее успехам... С рождением дочки их жизнь наполнилась новым, самым главным, смыслом, который сейчас по капле вытекает из нее.
- Дорогая, почему ты не включаешь свет? - голос мужа вывел Энн из оцепенения. Энди подошел и положил руку ей на плечо.
- У меня такое ощущение, что я сплю, - голос Энн звучал совершенно бесцветно, - и болезнь Рэны - это всего лишь страшный сон. Я отчаянно пытаюсь проснуться - и не могу. Энди, - она уцепилась за руку мужа, - Но ведь еще есть надежда, что произошла чудовищная ошибка? Сбой в программе? Что система выдала искаженный результат ее анализов? Позвонит доктор Эдан и скажет - тысячу извинений, на самом деле у вашей дочери нет больших проблем со здоровьем, причина ее депрессии - нервное перенапряжение и переутомление... Ведь есть?!
- Конечно, есть, дорогая, - Энди, как маленькую, гладил всхлипывающую жену по голове. - Конечно, есть... Мы не сдадимся. Мы найдем выход, обещаю...
***
День шел к концу. По лицу Рэны мягко скользили лучи закатного солнца. Стояла какая-то особенная вечерняя тишина, только издалека слышно было переливчатое "жи-ви, жи-вы, жи-ви, жи-вы". Рэна давно уже сбилась со счета, а кукушка все не унималась. "Глупышка, зря стараешься, - подумала девушка. - Но все равно спасибо..."
Рэна взяла из стоявшей на столике вазы гроздь винограда, отщипнула ягоду, положила ее в рот и зажмурилась от удовольствия.
- Дэн! - позвала она. - Дэн, с чего бы ты посоветовал мне начать - с дайвинга или с прыжка с парашютом?