Аннотация: Не зная, что такое жизнь, можно ли знать смерть? (Конфуций)
СЛОВА "ЧЕТЫРЕ" И "СМЕРТЬ" В ЯПОНСКОМ ЯЗЫКЕ ЗВУЧАТ ОДИНАКОВО...
*
"Я люблю тебя...", - после этих слов ее сердце задрожало и забилось, как раненная птица. В комнате стало пронзительно светло и немного жарко. Талый снег за окном вдруг показался ослепительно белым.
"Я люблю тебя, а остальное не имеет значения...".
*
ЗЕМЛЯ...
Незнакомый город, чужая страна, детская впечатлительность и рассеянность. Потоки машин, непонятно почему выныривающие совсем не с той стороны.. Надо спешить, надо перейти этот дурацкий перекресток! Шаг на дорогу... Назад! Перед нами проносится небольшой фургончик. Никому до нас нет дела... И почему тут нет светофора?! Маленькая сестренка начинает тихонько хныкать. Она не плакса, просто ей всего четыре. Дома ждут родители. ...Вот, кажется,машин почти нет. Еще раз быстро оглядываюсь по сторонам, дергаю сестру за руку, и, задержав дыхание, мы быстро идем через дорогу. Половина, две трети, тротуар... "What the hell?!!" - слышится вдруг, и я чувствую, как поток воздуха от машины, промчавшейся в сантиметре за спиной, легонько толкает нас вперед...
Нет! Ты не догнала нас.
Не время.
*
Она была уже почти спокойна: когда решение принято, а слова сказаны, остается только ждать. Она понимала, что открылась, возможно - зря, возможно - не тому. Но, отступив к пропасти, уже не боишься. Теперь она готова была защищаться.
"А знаешь ли ты, что такое любовь?" - как обычно немного надменно и непроницаемо спросил он. Она ненавидела такие вопросы: немного раздражала эта иллюзия всезнания со стороны слишком уверенных в глубине своего понимания людей. Но, раз они знали, что все мы живем в своем собственном мире, пряча его от окружающих, почему они не понимали, что этот мир виден им только краешком, как айсберг над водой?
"А ты?" - спросила она, когда все эти мысли вихрем пронеслись по ее душе, сметая остатки робости.
Тишина в ответ не стала неожиданностью. Она ждала от него чего-то подобного. От человека, хранящего свой истинный страх где-то глубоко. Почти каждое его движение говорило о его страхе. Смешно, но он и не догадывался об этом...
*
ВОЗДУХ...
Жарко. На высоте четырех тысяч метров солнце слепит так, что незащищенные глаза могут больше никогда не пригодиться. Когда солнце выходит из-за туч, а ты поднимаешься на вершину, увешанный килограммами снаряжения, хочется взмолиться о пощаде: в его лучах сгораешь. Странно улыбаются тебе маленькие ромашки в трещине между камнями: и как они только выжили на такой высоте?!
Жизнь прекрасна.
Остановка. Нужно отдохнуть и подготовиться к финальному рывку - до вершины меньше ста метров. Тело начинает быстро остывать. Мокрая спина вздрагивает от внезапного порыва ветра, снег под ногами напоминает, что тут царит вечная зима. Как холодно...
"Я первая", - говорю напарнику. Руки в перчатках совсем не такие цепкие, а большие ботинки из дубленой кожи не дают ощущения уверенности в надежной опоре под ногами - я просто не чувствую камень. Веревка не закреплена - зачем, это не такой уж сложный участок: всего лишь небольшой скальный выступ на гребне. Вот только сотни метров обрыва с обеих сторон немного пугают. Мысли уносят куда-то далеко...
Теряю равновесие! На мгновение я не тут и не там - балансирую над пропастью!
Напарник не удержит. Сколько метров я пролечу?
Позвоночник обжигает огнем.
Нет! Не поймаешь!
*
"Я знаю", - сказал он.
Когда он говорил что-то, возникало непреодолимое желание поверить ему. Как будто он вкладывал в свои слова не только мысли, но и уверенность, силу, надежность. Это пленило ее. Именно поэтому все ее существо тянулось к нему, хотело прижаться, спрятаться в его руках: от этого мира, пугающего и холодного. Но он и сам был холоден. Он отгораживался холодом от своего страха, от своей уязвимости. Он прятался за стенами вседозволенности, ложной свободы и независимости.
Ради чего?
Просто потому, что сам не смог бы жить иначе.
"Если знаешь, расскажи мне!" - попросила она, вызывающе глянув ему в глаза. "Расскажи мне, прямо, откровенно, без страха. Ты ведь воин?". Это звучало немного иронично. Она понимала это, как и то, что такими словами провоцирует его защиту, а не откровенность. Но в ней говорил тот гордый и бездумный воитель, который готов ринуться в битву, даже если в этом нет никакой потребности. В этом они были так похожи...
"Это не рассказать, это нужно прожить...", - его слова были справедливы.
*
ВОДА...
Волна захлестнула, навалившись всей своей тяжестью. Еще только вчера такое умиротворяющее и спокойное, теперь море напомнило мне, что может нести смерть. Страха не было, только мысль - "оно может убить". Спокойная, даже удивленная. Вода? Да, вода - мягкая и нежная - может так легко прекратить жизнь! За несколько минут.
Пена не давала дышать. Легкие как будто взорвались. Меня с силой ударило о камни и протащило по дну. Я почувствовала, как мелкие камешки царапают мне лицо. "Умирать необычно", - пронеслась мысль...
*
"Тогда я хочу прожить это с тобой...", - ее голос снова дрогнул. Теперь она понимала, что беззащитна и уязвима, что полностью в его власти. Это была просьба, это была слабость.
И ничего не мешало ему нанести следующий удар.
Тишина длилась всего несколько десятков секунд. Как вечность....