Собственно говоря, это мой первый фанфик по чему бы то ни было. Ну очень мне в душу Слеерса запали и, хотя я увидела их впервые пару лет назад, написать фик захотелось мне именно сейчас. Поскольку я страстно люблю мучить и препарировать психику героев, выбрала в качестве жертвы Зелгадиса - у него самая убитая психика в сериале. Мир получился почти оригинальным, как отдельное произведение, сразу предупреждаю. Жанр "садизм и юмор")
Название: Город-На-Сваях
Автор: Олеся Остронская
Фандом: Slayers
Персонажи: Зелгадис, немного Резо - и чёртова туча оригинальных
Жанр: "садизм и юмор" (с)
Предупреждения: "Остапа понесло"
Примечания: события происходят после "Эволюции"; Зела занесло во Внешний Мир со всеми вытекающими.
Иллюстрации: на фанфик есть замечательные иллюстрации Леймрей (к каждой главе) и Narven, их вы можете найти в приложении.
Размещение: с моего согласия; иллюстрации соответственно с согласия художников
Дисклеймер: не моё. Ура!
По одной из пустынь Внешнего Мира катит карета. Конкретика - в каком именно месте находится пустыня, где именно катит карета - вряд ли кому-нибудь поможет. Пустыня идет вдоль берега Океана и, в отличие от своей близняшки, Пустыни Разрушения, не безлюдна. Плеяда оазисов приютила многие расы, в том числе и людей, чье королевство занимает большую часть пустыни и называется Васер.
Но дело не в пустыне, а в карете. Колеса её - широкие металлические пластины, которые спасают карету от погружения в песок (к слову, для того, чтобы найти в пустыне тракт, надо уметь ориентироваться по солнцу, звездам... и иметь большую фантазию, поскольку ландшафт на много километров убийственно однообразный; верстовыми столбами здесь служат, разве что, черепа животных). В упряжи кареты на таких же пластинах несётся одноколесный механический аппарат.
Дверей в карете нет, крыша - тряпичный настил. На толстых бортах проступает герб королевства Васер - золотой скарабей.
В карете немыслимым образом умещается шесть человек.
- Значит, легенда ожила? - спросила единственная девушка в повозке. Её прозрачная чадра ничего не скрывает, наоборот - демонстрирует военную одежду с многочисленными кармашками, в которых, возможно, прячутся ножи и алхимические бомбы.
- Можно и так сказать, - поддакнул ей мужчина лет шестидесяти в красной чалме, богатом расписном наряде. Остальные четверо пассажиров кареты богатством одеяния не выделяются - все в однообразных белых одеждах с чалмами, которые закрывают лица от песка. К их поясам приторочены сабли и кинжалы.
- Все-таки забавно, - сказал один из воинов, - столько химер в одном месте. Разве они бы себя сразу же не обнаружили?
- Глупо было бы, если бы они нападали возле собственного поселения, Архабад, - сказала девушка. - Хищники не нападают возле своего жилища, чтобы его не нашли охотники. Вроде нас.
- Но мы их все-таки нашли, Ашанта, - сказал Архабад. - И "Город Химер"? Похоже на глупый слух. Стоит ли нам туда соваться, если этот город действительно есть? Тут и с одной химерой не знаешь, как справится, а здесь их сразу пятьдесят. Нас всего пятнадцать воинов и один боевой алхимик. Или ты хочешь сказать, что мы катим в такую даль за героической смертью?
- Никаких героических смертей не будет, - сказал старик в богатой одежде. - К слову, местные жители в Хорсе не будут нам рады.
- Конечно, - сказала Ашанта. - Все они одинаковые. Сначала плачут - не трогайте химер, они нам мстить будут... А потом, когда уже полдеревни перебито, умоляют - убейте их!
Охотница откинула голову на панель кареты.
- Если и существует этот Город Химер, - крикнула она воинам. - Мы должны от него избавиться.
Пустынники одобрительно засвистели.
- А тебе, Мастер, - уже спокойнее сказала Ашанта старику, - мы поможем выстроить лабораторию. Чем больше у нас будет оружия, тем проще будет сражаться.
В поселение вокруг оазиса Хорсе карета прикатила утром следующего дня. Это небольшой городок в сердце пустыни: маленькая площадь в центре, одноэтажные дома и стадо верблюдов, равномерно рассеянное по городу, которые только тем и занимаются, что плюют в прохожих и съедают их шнурки.
Ближе к обеду солнце стало нещадно палить; жители засобирались на дневную дрему, но появление механической кареты с воинами и алхимиками взбудоражило Хорсе. Боевой отряд завалился в таверну, обложился вином и бодро затянул кровавую песню пустынников, что не добавило приезжим привлекательности. Трактирщик и вовсе задумал заведение закрыть - возможно, навсегда. Он как раз в панике бежал на кухню за очередной порцией вина, когда его под руку поймала девушка-охотница и громко сказала на всю таверну (из-за чужеземцев, посетителей много):
- Мы - охотники на химер, самые лучшие в Васере. В столице, в Аргате, слух прошел, что у вас недалеко есть целое поселение этих тварей.
В таверне воцарилась тишина; пожалуй, эта тишина скорее узурпировала власть, а не просто так воцарилась.
- Что я говорила, - проворчала Ашанта старому алхимику. Тот хмыкнул, разглядывая помрачневшие лица посетителей и дрожащего трактирщика.
- Убраться бы вам отсюда, - сказал один из завсегдатаев. - Были у нас охотники, гнались за какой-то тварью. Они уехали, а потом люди пропадать стали. Химеры не трогают нас, пока нет охотников!
Между пустынниками и посетителями разместился грозовой фронт. Охотники потянулись к кинжалам, жители - к тактическим схронам проржавевших сабель...
Ашанта поднялась, нетвердо покачиваясь и игнорируя мелькнувшие в руках у пары жителей арбалеты, нацеленные на неё (она бы никогда не стала алхимиком, если бы не научилась хладнокровно гнуть свою линию даже когда под её носом взрывались реактивы). Охотница стянула чадру, открывая посетителям бело-красные топ и штаны...
...а также большой арсенал ядовитых порошков и алхимических бомбочек.
- Господа, это плохое начало разговора. Позвольте представиться, я - Ашанта Лорале, пустынный воин и боевой алхимик. Он, - она указала на старика, - алхимик Сарбисс, весьма почтенный и уважаемый человек в Аргате, бывавший во дворце самого султана. Это воин Архабад, потомок известнейшего рода пустынников, он - капитан отряда, оставшаяся часть которого подъедет на днях. - Она перевела дыхание. - Вместе мы последние пять лет скитаемся по Васеру и уничтожаем химер. Мы не провалили ни одного задания. Мы носим золотые медали султана. Неужели вы думаете, что мы не сможем победить химер?
*
По столу глухо клацнула чашка.
- Ужас.
Взвизгнул отодвигаемый табурет.
- Отвратительно.
Заскрипели под тяжелыми шагами доски пола.
- Знаешь, я тебе должен сделать выговор.
Амат остановился в центре комнаты и всплеснул руками:
- Поверить не могу! С момента смерти бедного, несчастного, дражайшего Ивиса - обстановка тут ни хрена не изменилась. Кажется, я даже могу чувствовать запашок покойного.
- Ну, с запашком ты переборщил, - пробормотал Зелгадис.
Амат выразительно принюхался.
- Это не запашок "бедного, несчастного, дражайшего Ивиса", - огрызнулся Зелгадис. - Это дурацкий веник на окне.
Амат покосился на засохшее растение, от которого действительно подванивает.
- Почему не выбросил?
Зел надулся.
- Я понял. Ты решил оставить здесь все, как было, чтобы потом вопросов не возникло, да?
Молчание.
Да, комната действительно выглядит препаршиво, признался себе её жилец. Точно так же препаршиво она выглядела, когда его сюда под угрозой кирки заселил Амат. Полузасыпанный песком слишком короткий тюфяк на полу, на котором Зел спал, свернувшись, как сборная тренога; накренившийся стол, стены с подтеками в память о сезоне дождей, да мумифицировавшееся растение на окне.
Во всех углах висит паутина, на которой сидят разноцветные и, вероятно, чертовски ядовитые тарантулы - Зелу наплевать, его каменную кожу они все равно не могут прокусить (хотя, надо отдать им должное, старательно пытались). Пожалуй, тарантулы - единственное, что нравится Зелу в доме, в который он приходит только переночевать. Он даже дал паукам имена - Северный, Южный, Восточный и Западный Углы. Как раз сейчас Восточный Угол пытается оплодотворить Угол Северный. Северный Угол кокетливо сопротивляется.
Зел отвел глаза от пауков и натолкнулся на строгое лицо химеры-оборотня Амата. Похоже, капитан ополчения действительно немного за него беспокоится.
- Значит, это будет тебе моим приказом, - сказал Амат. - Наведи здесь порядок и обставь по своему вкусу...
- Ты сам говорил, что у меня нет вкуса.
- Я не отказываюсь от своих слов. Но это далеко не самый страшный твой недостаток, верно?
Зелгадис издал нечто среднее между досадливым ворчанием и озлобленным рыком.
"Что ж, - думает капитан ополчения, прохаживаясь по комнате, - теперь он хоть какие-то эмоции показывает. Пусть даже отрицательные, но это тоже прорыв".
- Амат, знаешь, насчет бедного, несчастного, дражайшего Ивиса... - сказал Зелгадис, почесывая нос. - Ну, насчет того, как он умер?
- На него рухнула крыша этого дома, - отозвался Амат. - Но мы новую сделали, точно не провалится.
- Да, но дело не только в потолке, но и...
Старые доски под дюжим Аматом всхлипнули, и химера с треском провалился под пол, где, в окружении кожиц гадюк и сушеных жал скорпионов, стоят подгнившие сваи дома.
- Вот, теперь ночами в спину поддувать будет, - натянутым голосом сказал Зел, смотря на торчащего из пола Амата. Не выдержал, расхохотался.
"Кажется, ему гораздо лучше, чем я думал", - мрачно заключил капитан ополчения.
За этот год, последовавший после истории с Тафорашией, Зелгадис многое передумал - о себе особенно. Он буквально смешивал себя с грязью, обзывал нытиком, депрессивным гадом, эгоистичным мерзавцем, гребаным циником...
Полгода назад Зелгадис случайно попал в Город Химер (на самом деле никакой не город, а маленькое поселение на тридцать домов, и не "случайно попал", а был притащен Аматом), или, как называют его сами жители, в Город-На-Сваях. Здесь Зел осознал, что он, конечно, нытик, но, чтобы он смог достигнуть масштабов истерик жителей города, его надо пытать года три без перерывов на сон и обед. Здесь же Зел понял, что он, естественно, депрессивный гад, но над городом порой витает такое облако всеобщей непросыхаемой хандры, что самому Зелу в пору идти в комедийную труппу. Здесь он убедился, что он, несомненно, эгоистичный мерзавец, но чтобы сразу столько эгоистичных мерзавцев собралось в одном городе нужно попросту божественное вмешательство по типу "соберу всех вместе, а потом накрою одним метеоритом"...
Здесь он понял, что он, конечно, гребаный циник, но есть люди, чей масштаб цинизма неизмерим.
- Отвратительный день, отвратительная погода, - сказала Вереск. - Знаешь, я в такие дни мечтаю о катаклизмах.
- Катаклизмах? - переспросил Зелгадис. Он и Вереск сидят в центре поселения на берегу пруда.
- Да. Знаешь, чтобы - шарах! - и насмерть сразу человек триста. И чтобы потом без всяких демографических всплесков. - Самое примечательное в Вереске то, что все это она говорит голосом утомленным, ровным, философским. Никакого драматизма.
Вообще Вереск уникальное существо во всех смыслах. Она выглядит как кошка, разве что крупнее: острая мордочка, белая шерстка, пушистый хвост - в общем, ничего такого, что намекало бы на утраченное человеческое тело; она никак не может быть химерой, если только она не стала ею в младенчестве. Но, тем не менее, Вереск называет себя химерой и швыряет ФризЭрроу в тех, кто пытается возражать. Да, это ещё одна особенность Вереск - кроме Зелгадиса, она единственная химера в Городе-На-Сваях, которая владеет магией, поскольку тоже пришла из-за барьера монстров.
Что касается характера Вереск... Она не устаёт говорить, что однажды все части Шабранигдо воскреснут и принесут в этот мир хаос, тьму и разрушение. И что её заколебало ждать, когда этот счастливый миг настанет.
При этом Вереск, как и Амат, включена в совет города; правда, всё, что она там делает - грызёт дармовые орешки и пророчит Апокалипсис.
- Лании плохо, - сказал Зел.
- И что такого? Это её обычное состояние.
Иногда цинизм Вереск бесит даже его.
- Ей действительно плохо. Проклятый алхимик, который её создал... Недоучка чертов. Даже я понимаю в алхимии больше, чем тот ублюдок, хотя изучаю её всего полгода.
- У тебя есть магическая база, - сказала Вереск. - И светлая голова, из которой торчит проволока, а она хорошо проводит электрические импульсы, знаешь. Ты весьма смышлен для горной породы... - Заметив мрачный взгляд Зела, Вереск вяло переменила тему: - Что там с Ланией?
- Она опять стала на всех бросаться. Гиена - её составляющая - берет верх над человеческим разумом... - Зел запнулся, опустил голову и пробормотал: - Я убью этого алхимика...
- Ладно, ладно, только не капай воинственной слюной мне на шерсть... К нам несется взмыленный Амат. С такого ракурса он прекрасная цель для Фаербола.
Зелгадис посмотрел назад. К ним действительно приближается взволнованный Амат, за спиной которого уже волочится остальное ополчение...
Вообще ополчение Города-На-Сваях, в чьи обязанности входят защита города от нападения, отпугивание любопытствующих, умерщвление геройствующих и усмирение своих же обезумевших товарищей, состоит всего из восьми химер, которыми руководит Амат. К слову, без самого Амата, Зелгадиса и Вереск ополчение способно расстроить не вражеский порядок, а вражеские желудки.
По правую руку от Амата идёт ополченец Шемот. Молодой химера, учившийся когда-то в алхимической школе и попавший под неуклюжий и жуткий эксперимент своих сокурсников, больше всех в поселении похож на обычного человека. Лишь с его подбородка свисают длинные щупальца, а на спине тянется шиповатый хребет. Всё это легко маскируется, и потому Шемот разведчик Города-На-Сваях - он часто ходит по соседним городам (Хорсе и иногда Варшабе), закупается и заодно узнаёт о перемещении наиболее опасных групп охотников...
Зелгадис почувствовал, что на этот раз разведка выявила действительно серьезную опасность. Уж посерьезнее тех глупых "схваток", в которых ополчению приходится участвовать чуть ли не каждый день - всякие там рыцарствующие пустынники, которые, едва завидев мрачные звероподобные лики ополченцев, удирают в ночь.
- Поднимайтесь! - рявкнул Амат. - Зелгадис, Вереск - Шемот сказал, что в Хорсе появилась большая группа элитных пустынников с алхимиками во главе. Очень похоже на охотничий отряд. Вы трое отправляетесь в Хорсе и узнаете о группе все, что можете. Но только узнаете! Никакой самодеятельности - ясно, Вереск? Никаких "случайных" взрывов - ясно, Зелгадис?
- Хорошо, - Зел двинулся было вперед, но его грубо дернули за штанину.
У его ноги сидит Вереск, которая по выставочному подняла переднюю лапу...
Пять месяцев назад совет, чтобы приподнять дух жителей (что в Городе-На-Сваях невозможно даже в теории, что уж говорить о практике), решил устроить блинный день. В центр города вытащили большой старый противень, раскалили его и оставили без присмотра. Гулявшая по крышам Вереск, наметив противень как промежуточный спуск, прыгнула на него всеми четырьмя лапами.
Зелгадис в то время ещё пребывал в состоянии психологического паралича, который немного смахивал на клинический аутизм: отчаянно избегал общения с кем-либо, кроме Амата, да и с тем лишь перекидывался дежурными фразами, днями напролет сидел около пруда, с жутким, бессмысленным выражением смотрел на воду, но вопль Вереск привел его в себя. Такого визга Зел не слышал даже от Мартины.
Когда все жители сбежались смотреть на катавшуюся в песке Вереск, задравшую к небу обожженные подушечки лап, Зелгадис уже колдовал над ней Рекавери.
- Больно! - орала матом Вереск.
- Я уже вылечил. Перестань визжать и поднимайся!
- Мне больнооо! - дурным голосом выла химера-кошка. - Пусть меня кто-нибудь поднимет!
- Ну, давай я, - сказала Лания.
- Нет! - Вереск шустро передвинулась в сторону. - Это должен быть очаровательный молодой человек с чертовским мужским обаянием.
- И где мы тебе такого достанем? - бесновался химера-демон.
- Возьми ты её, Зелгадис, - сказала Лания.
Из толпы химер раздался согласный гул. Зел побледнел, механически, не соображая, взял на руки замурчавшую Вереск, тут же прижавшуюся к его груди.
- На первый порах сойдет, - сказала тогда "раненая". А Зел стоял посреди площади в кружке смеющихся химер и чувствовал, что вел себя как полный идиот все эти полгода, до вот этого самого момента...
С тех пор прошло пять месяцев, лапы у Вереск давно зажили, но Зел вынужден иногда носить обнаглевшую "недокошку" на руках.
- Ты меня достала, - сказал он, поднимая Вереск.
- Знаешь, ты меня тоже достал, - сказала она, устраиваясь поудобнее. - Но, что самое главное, чисто мужского обаяния в тебе не убавилось. Я о теле, конечно, характером ты полный мерзавец - ну просто вылитая я.
*
Ашанта разглядывает тёмную башню, возвышающуюся недалеко от города. Пустынники возятся вокруг неё, двигаясь, будто на шарнирах - после вчерашнего возлияния, окончившегося братанием с самыми уважаемыми мужчинами Хорсе, группа охотников в состоянии полной боевой неготовности. Впрочем, им хватило сил добраться до этой башни, о которой рассказали столь же удручающе выглядевшие "побратимы" - некогда в ней жил полуспятивший алхимик, который занимался тем, что изобретал абсолютный растворитель. В конце концов, какой-то растворитель он все-таки изобрел, был ли он абсолютным - неизвестно, но его хватило на то, чтобы растворить самого алхимика.
Башня наклонена вправо.
- Она же наклонена вправо? - спросила Ашанта у одного из пустынников.
- Как скажете, госпожа. - Воин с явным трудом поклонился.
Охотница прошла вперед, туда, где старый алхимик руководит разгрузкой очередной механической кареты, прибывшей сегодня утром вместе с аппаратурой для лаборатории и оставшейся частью команды.
- Ворон, - спросила она у одного из новоприбывших. - Эта башня наклонена вправо?
Зеленоглазый пустынник посмотрел на строение.
- Нет, госпожа. Она стоит прямо.
Ашанта расслабленно кивнула и подошла к Сарбиссу.
- Не знаю, как тебя отблагодарить, - сказал старый алхимик, - вся аппаратура в идеальном состоянии. Ты профессионально разобрала лабораторию в Аргате.
- Мастер, вы уверены, что нам стоило перевозить лабораторию сюда, в этот Цефеидом забытый край? Вы могли бы остаться в Аргате, в безопасности - материал мы бы вам привезли.
- Не стоило. Знаешь ведь, что я повздорил с главой Гильдии... На днях должны приехать двое учеников, ты с ними знакома. - Сарбисс пожевал губу. - Это непросто - искать исцеления для химер. Эти несчастные существа лишь жертвы. И кому, как не тебе, уничтожающей их, это знать.
Ашанта кивнула. Васер один из центров развития алхимии во Внешнем Мире, в том числе её ветви - химеризации. Какие-то пятьдесят лет назад в королевстве вспыхивали битвы между химерами... и химерами. Порой всех мужчин из одной деревни превращали в неразумных звероподобных тварей, преданных лишь своему алхимику и жаждавших уничтожить того, на кого их хозяин указывал. Когда битвы заканчивались, когда погибали алхимики, твари разбегались по пустыне и в одиночку вырезали целые поселения.
Эпоха "химерных войн" прошла, однако алхимики, которых в Васере становится все больше, продолжают ставить эксперименты, а поскольку самой высшей химерой считается та, в создании которой использовали человека, для таких охотников, как Ашанта, не бывает ночей без кошмаров.
Ночей без сожалений. Истерик. Слез.
Химеры-ассасины, химеры-наложницы, химеры-гладиаторы... дети-химеры, призванные вырасти воинами. Химеры разумные и обезумевшие... Ашанта знает про свою добычу все, как профессиональный охотник. И пусть её добыча порою и умеет разговаривать, звериной жестокости это у неё не отнимает.
...Последний год её ночи проходят без сожалений, истерик и слез.
- Все в этой башне замечательно, - вздохнул Сарбисс. - Вот только этот наклон влево все портит. Придётся с астрономическими приборами повозиться.
В Хорсе, вечером следующего дня, в одной из трактирных комнат состоялся разговор...
- Что вы сказали? - Ашанта замахала кулаками. - Да как вы пропустили!
Капитан пустынников что-то промычал. Охотницу он не боится; в отличие от остальных воинов, он её с детства знает - конечно, она вспыльчива и жестока, но, в перерывах между взрывами и кровавыми убийствами, с Ашантой вполне можно разговаривать.
Источник испуга капитана сейчас прыгает в многочисленных мешочках, которыми Ашанта увешана, как гирляндой. В этих мешочках, он прекрасно знает, лежат алхимические бомбочки...
Алхимик в ярости носится по комнате. Мешочки с бомбочками прыгают. Архабат испуганно мычит.
- Вы, молодчики!
Ашанта кинулась к бледным воинам, прислонившимся друг к другу, как побитые бурей деревца - у обоих симметрично цветут фингалы.
- Как он выглядел, - рявкнула она на них. - Помесь? Разумный? Кто вообще это был?
- Не видели, госпожа, - в унисон сказали пустынники. - Мы даже вздохнуть не успели - такой удар... Будто булыжником по голове.
Бедняги даже не подозревают, насколько они близки к правде.
- Вы сказали, перед вами какой-то человек стоял. Это не он на вас напал?
- Нет, госпожа, - сказал воин. - Точно не он, он был слишком далеко. Этот человек... Странно он выглядел, госпожа. У него глаза желтоватые были. И сутулый сильно, двигался по-звериному. Это была химера, госпожа, наверняка.
- Можно было догадаться, что он был не один, - рявкнула Ашанта.
Значит, химеры сделали первый шаг. Этим шагом они сказали многое - например, что они действительно здесь есть.
- Своими действиями они первые объявили нам войну.
- Но наши солдаты живы, - произнес Ворон. - Их не убили.
Пустынники ещё ниже опустили головы, словно их выживание тоже нарушило все планы.
- Не похоже на объявление войны, скорее на просьбу убраться отсюда подобру-поздорову, - подтвердил Архабат. Он повернулся к солдатам. - Когда вы пошли к той химере, вы достали оружие?
- Да.
- Значит, угроза была налицо.
Ашанта задумалась.
Сарбисс тяжело поднялся с кресла и сказал:
- Возможно, они действительно хотят, чтобы мы убрались, они боятся нас - значит, у нас есть что-то, что их напугало. Возможно, это алхимия, химеры боятся того, что их создало. А, возможно, они тем самым хотят нас напугать, ввести в заблуждение. Они дали нам сигнал - они наблюдают за нами. Химерам не надо объявлять войну - они в большинстве своем были созданы для войны, война для них не кончалась никогда, и мы - лишь часть этой бойни.
Ашанта кивнула и посмотрела на Архабата.
- Рассредоточьтесь по городу, - сказал капитан воинам, - ходите по двое, внимательно все осмотрите. Скорее всего, мы ничего уже не найдем, но все равно вам жалование отрабатывать.
Когда дверь за пустынниками закрылась, оставив алхимиков в компании друг друга, Ашанта повернулась к Сарбиссу:
- Похоже, это будет долгая игра в кошки-мышки.
- Может быть. - Алхимик пожал плечами. - А, возможно, все решится в течение пары дней... Кстати, Ашанта, - Сарбисс хитро улыбнулся, - мне удалось выпросить у Гильдии твое любимое оружие назад.
Алхимик махнул рукой в сторону тюфяка, на котором лежит длинное металлическое копье. Возле лезвия, сделанного из алхимического электра, висят два браслета - серебряный и золотой - со вставленными в них рубином и изумрудом. Вещь изящна и зловеща.
- Я и не сомневалась, что у вас получится. - Ашанта улыбнулась. - Копье Бистмастер.
Она любовно осмотрела оружие. В конце концов, железная маска спала: охотница бросилась на шею старому алхимику и расцеловала его в щеки...
Пустынница спустилась в центр города, решив присоединиться к одной из групп воинов, когда услышала детский смех и тихое поскуливание - мелкота окунает в пруд кошку.
- Кыш! - рявкнула охотница.
Детвора хотела что-то возразить, но, завидев надвигающуюся на них девушку со злобным выражением лица и большим копьем, передумала и разбежалась.
Из пруда выползла некогда белая, а теперь грязно-серая кошка, отряхнулась, глянула на охотницу и припустила вниз по улице.
Какой необычный зверь. Крупнее кошки, и морда слишком вытянутая... Может, оттого, что мокрая...
Потянуло холодом. Холодом чужой силы. Между лопаток словно вонзили иглу, будто бы недобрый взгляд уперся в спину.
Недобрый взгляд кого-то, кто стоял над ней на... крыше трактира - быстро решила Ашанта, разворачиваясь и выставляя перед собой копьё.
Крыша пуста.
Ашанта опустила копьё - определенно, что-то не так в этом городе.
- Говорил ведь, никакой самодеятельности, - ворчит Амат.
- Шемот лишь мимо проходил, - сказал Зел. - Ну, сунулся парень, но ведь эти охотники - профессионалы.
В пустыне темнеет быстро. Лунный свет высвечивает барханы, очерчивает силуэт Города-На-Сваях. В такие ночи должен раздаваться вой пустынного волка или смех гиены - вот только волки и гиены входят в меню химер. В интересах собственного выживания они предпочитают особенно не шуметь.
Амат, Зелгадис и Вереск стоят позади дома, в котором живет Заседатель и собирается городской совет. Как раз час назад такой совет закончился.
"Похоже на группу алхимика Сарбисса, - сказал тогда Заседатель. - Если это действительно так, то мы в большой беде".
"Кто такой Сарбисс?" - спросил Зел у понуро стоявшего Шемота.
"Один из Мастеров Гильдии Алхимиков, специалист по химеризации. Несколько лет назад он, под патронатом Гильдии, создал группу по уничтожению химер, одну из сильнейших в Васере. Говорят, он ставит какие-то эксперименты".
"Какого рода?"
"Не знаю. Думаю, эксперименты такого рода, после которых ты из живого состояния мучительно переходишь в мёртвое".
- И ты, - рявкнул Амат Зелу, - вырубить охотников! Раз они знают, что мы действительно существуем, надо было с ними разобраться.
- О, да, - иронично сказала Вереск. - Тогда бы остальные охотники вздохнули, сказали: "Дело житейское. Да и вообще, ребята, мы не туда сунулись, нет здесь никаких химер" - быстренько смотали пожитки и ушли.
- Знаю, я паршивый стратег, - Амат развел руками. - Но я был обычным пустынником. Когда мой капитан орал "В бой!", мы всем строем кидались на врага с воплем "Ааа!". Ну, или кидались прочь от врага с воплем "Ой-ёй!", не в этом суть. Я тогда старался особенно не задумываться.
- Я бы сказала, что ты и сейчас не особенно стараешься, но ты же мне за такие слова шею свернешь, - проворчала Вереск.
- Из-за этого случая с Шемотом мы толком ничего не узнали, - сказал Зел. - Хреновые из нас получились разведчики. И...
В тишине спящего поселения раздался хлопок открывшейся двери.
- Нашёл! - заорал некто в ночь.
- Нашёл?! - переспросил Зелгадис, за секунду перейдя из состояния расслабленного внимания в бешеную ярость.
- Цефеид, - пробормотала Вереск. - Сейчас полетят пушечные ядра... - Пригнулась и сложила уши.
В домах загорелись свечи и лампы, выхватывая из тьмы виновника шумихи - алхимика Кера.
- Нашел! - кричит Кер. - На этот раз точно нашел!
...Некогда Кер был умелым алхимиком, осваивавшим стезю химеризации. Осваивал он её столь упорно, что однажды случайно превратил себя в химеру - наполовину ящера. Неизвестно, был ли он в своем уме до того, как стал химерой, или же его неадекватность была последствием превращения... Хотя, чтобы случайно превратить себя в химеру, в любом случае надо иметь особый склад ума.
Поселившись в Городе-На-Сваях, Кер с былым упорством взялся за новое исследование - поиск того самого исцеления, которым бредят все жители города. Когда два года назад Кер в точно такую же ночь выскочил на улицу с воплем "Нашёл!" к нему сбежался весь город, каждый хотел стать испытателем исцеляющего снадобья. В тот день эта почесть досталась Амату.
Он на всю жизнь запомнил ту белую ночь - а для него после приема снадобья она вмиг побелела... Он видел созвездия и туманности, он общался с богами и монстрами, он определенно пронзал саму сущность вещей и резвился в пенной ванне с самой прекрасной в мире женщиной... А когда Амат очнулся ранним утром в середине пруда, он увидел мрачные лица жителей города. Результатом "исцеления" Амата стали руины трёх домов, которые химера-оборотень разгромил в отравленном запале, пара переломанных конечностей у тех, кто пытался его остановить, и проплешина на затылке. Проплешину он Керу до сих пор не простил.
С тех пор раз в три месяца химера-ящер вылетает к пруду с воплем "Нашёл!". И раз в три месяца один из жителей Города-На-Сваях страдает от отравления. И как только находятся желающие... Впрочем, как раз три месяца назад желающие закончились. Отчаявшись найти жертву, Кер заявился в дом к несведущему Зелгадису и дал тому снадобье под видом васерского вина, на которое химера-демон падок... Отведав подставы, Зел где стоял - там и рухнул.
Очухавшись через двое суток, химера-демон первым делом отломал от двери доску (от Аматовой двери!) и пошел разбираться с местным образчиком алхимической гениальности. Зел разгромил лабораторию Кера, спалил его дом и разбил о голову ученого банку с заспиртованным младенцем. В этом нет ничего удивительного, психологическое состояние химеры-демона с самого прихода в город было "депрессивно-буйное"...
- Тише, - сказал Амат Зелу. - Я сам с ним разберусь. А ты хотел сделать кое-что.
- Точно. Забыл. - Зелгадис моментально скис. Уныло прошел мимо беснующегося алхимика.
Амат обернулся к Керу, который пророчит массовое исцеление.
"Ну, - подумал Амат, взвешивая в руке секиру, - должен же этим кто-то заниматься..."
"Должен же этим кто-то заниматься", - так подумал Зелгадис пару месяцев назад, когда к нему подошла Лания.
- Ты ведь маг, - сказала химера-гиена. - Говорят, ты можешь быстро лечить раны.
- Что с тобой?
Она пришла в Город-На-Сваях лишь немногим раньше самого Зела. Неудачный эксперимент начинающего химеризатора. "Первый блин комом", - так она сама говорит. Вытянутая морда со свалявшейся рыжеватой шерстью, изогнутый позвоночник, застывшая в "падении" поза, словно Лания никак не может решить, ходить ей прямо или все-таки на четырех лапах. Из-за деформированного рта трудно разобрать слова - она издаёт что-то вроде свистящего стона.
Она вызывает отвращение даже у химер.
Лания протянула Зелу истерзанные руки - похоже, она сама же их и искусала. Он прочитал Рекавери.
Химера-гиена подходила ещё три раза, а потом Заседатель на совете (на котором Зел присутствовал как заместитель Амата) отозвал его в сторону и попросил: "Зайди как-нибудь к Лании. Она совсем плоха". Зел многое бы отдал, чтобы отвертеться - но давать было нечего. Он глухо согласился...
Маг подошел к окраине города и толкнул плечом дверь в покосившийся дом.
- Лания?.. А вы здесь что делаете?! - поражённо спросил Зел.
В Городе-На-Сваях действительно живут дети - брат и сестра, близняшки, помеси с тигровой кошкой. На их мордочках растёт серая шерсть с красными пятнами. Зел знает их историю от Амата - пару лет назад близняшки вместе с матерью попали в портовый город, когда там вспыхнула Золотая Чума. Дети чуму перенесли, но ослабели настолько, что едва ли могли выжить. Отчаявшаяся мать обратилась к алхимику, который и превратил всю семью в химер. Перестройка тела спасла жизнь близнецам, но убило их мать, которая химеризации не перенесла. А близняшки попали в Город-На-Сваях - на памяти поселения, это единственный случай, когда химер в город привел сам алхимик, их создавший.
- Мы играем, - сказал Ран.
- Мы охотимся, - сказала Рин.
- Вы немедленно отсюда убираетесь, - возразил Зелгадис. - Здесь опасно. - Он распахнул дверь. - Вон!
- Нар, - прошипели в темноте дома. Дети переглянулись.
- Лания опять забыла, как тебя зовут! - развеселилась Рин. Крикнула за спину. - Его зовут Зелгадис!
- А ведь я предупреждал, - усмехнулся Зел. Подхватил за шиворот счастливо завизжавших близняшек и легко бросил в песок. - Не играйте на солнце, - сказал им вдогонку и закрыл дверь.
Он перешел в комнату и по-турецки сел на махровую подушку - он же сам её и принес на прошлой неделе, в доме Лании нет ничего, на что можно сесть или поставить чашку. В этом свой плюс - ведь и бросить в него она ничего не может.
Сидящая в углу Лания подняла голову.
- Нар...Зелгадис. - Она изобразила некое подобие улыбки. Резко наклонила голову. - Ты пришел.
- Как себя чувствуешь?
- Хорошо, - врёт Лания.
Историю химеры-гиены ему рассказала Вереск. "Да дурочка она. Хоть это и не преступление, конечно, но я бы всё равно за это головы рубила... Она из крестьянского сословия, ну, из того самого, которое роет ирригационные каналы, строит пирамиды и в перерывах между этими занятиями напивается до беспамятства. А ей жизни хорошей захотелось. Ты знаешь, кем становятся в городах красивые девчонки, которые приходят из пустыни... В неё вроде бы как влюбился один алхимик, звали его Нар. Бедняжка подумала, что вот оно, счастье... Любовнику она быстро надоела, а поскольку он как раз стал заниматься столь благородной отраслью алхимии, как химеризация, он же её в химеру и превратил. Неудачно, как можешь заметить".
Зел говорит Лании что взбредет на ум. Честно признаться, трепать языком он не умеет - считает, что говорить надо мало, метко и слова вроде "Фаербол".
Обезумевшая химера-гиена перемешала в сознании и вымысел, и правду, и галлюцинацию - образ жениха-Нара накладывается на Зелгадиса; она то становится богатой фавориткой аристократа, то подопытным кроликом алхимика. Она влюбляется и ненавидит одновременно, путает слова, теряет нить разговора.
Она воплощение ненависти Зелгадиса - ненависти к людям, миру, ситуациям. Воплощение того чувства, что погнало его во Внешний Мир, из цветущих долин - в кровавый Васер, где жестокие расправы над себе подобными дело обычное, традиционное. Он думал, что бежит от себя, от людей... А получается, от чего бежал - на то и напоролся.
Лания уже давно его не слушает. Решив, что норма добрых дел на сегодня набрана и можно пойти напиться, он стал массировать затекшие от долгого сидения ноги, что весьма затруднительно, если вы пуленепробиваемы.
- Нар, - с внезапной ясностью сказала Лания. - Я скучаю по нему.
- Он сделал тебя химерой, - раздраженно напомнил Зел.
- Я любила его. Я хочу к нему. Тут совсем недалеко.
Зел остановился.
- Что значит "недалеко"? - Он резко подался вперед и посмотрел девушке прямо в глаза. - Лания, где он?
*
Нар возвращается с работы в филиале Гильдии Алхимиков. Уже за полдень, а в это время города Васера словно вымирают - жители предпочитают пережидать самое жаркое время. Его наследный дом с узорчатыми колоннами айвана, собственным фонтаном и большим садом на крыше находится в аристократическом районе. Есть в доме и подземная лаборатория.
Нар скинул верхний халат, раздал приказы служанкам и спустился вниз.
Вдоль стен лаборатории идут ряды колб в человеческий рост. Большинство пока пусты, но в некоторых среди голубой жидкости угадываются очертания тварей. Почти все химеры, которых Нар выводит в лаборатории, смешанные звери и расы. Однако есть у него и высшие химеры. После той неудачи с Ланией, Нар быстро исправился. Алхимик дотронулся до колбы, в которой спит его любимейшая химера...
- Красивая девушка, - произнесли за спиной. - По крайней мере, была.
Нар вздрогнул. В конце комнаты на его рабочем столе сидит человек. Или не человек.
- Кто ты? - спросил алхимик.
- Я из Города Химер, - сказало существо, спрыгивая.
- Ты - химера? - поразился Нар, разглядывая собеседника. - Не может быть! Нет таких химер!
Существо остановилось, почесало нос.
- Надо же, может быть, я тебе просто мерещусь?
- Не подходи, - Нар схватился за кинжал на поясе. - Я алхимик. Я убью тебя.
- Какой кошмар, - скучающе сказало существо. - Вообще-то я просто поговорить пришёл, не пугайся так. - Химера указал на колбу, которую минутой раньше разглядывал Нар. - Кто она?
- Куртизанка...
- Решила сменить внешность? Подумала, что если будет наполовину гиеной, к ней клиенты так и потекут? - спросило существо. - Или же это ты просто псих, помешанный на гиенах?.. Вообще-то я хотел пригласить тебя навестить одну девушку. Она очень по тебе скучает. Лания. Ты ведь её знаешь? Она очень больна.
- Я не пойду.
- Почему? - спросило существо. - А, химер боишься? Понимаю. Могу привести её сюда в таком случае, она действительно скучает.
Нар обозлился. Он достал из нагрудного кармана небольшой мешочек.
- Тебе меня не запугать, тварь. Плевать на Ланию, я убью тебя и изучу. Если ты действительно химера, это принесёт мне славу.
- Один вопрос, - сказал химера, не реагируя на угрозы. Указал на другую колбу. - А это кто? Похоже на ребёнка.
Нар решил, что таиться смысла нет.
- Моя дочь. Незаконнорожденная, конечно.
- Вот как, - пробормотал химера. Нар вытащил из нагрудного кармана ярко-красные шарики - алхимические бомбы - и швырнул в существо.
*