Аннотация: Продолжение темы "Мои монастырские университеты"
ДВА ПИСЬМА ЕПИСКОПУ ФЕОФИЛАКТУ
ПРОЛОГ
Рано или поздно человек в своей жизни выходит на дорогу, ведущую к храму. Это может быть путь глубокой внутренней работы человека над собой, путь духовных исканий, но это может быть и путь, ведущий к принятию конкретной религии и стремлению выполнять ее заповеди. В любом случае человек собирается в дорогу, когда нежданно-негаданно получает некий таинственный опыт Божьего присутствия и Божией защиты. Бог призывает человека явно или тайно, ощутимо или почти незаметно. Душа того, кто ощутил этот зов, становится одержимой горячим влечением к Богу. И пути эти лежат через великие труды и усилия, потери и обретения, в великой жажде ища лучшего, совершенного, величайшего...
Желание быть ближе к Богу и божьим людям привело меня в августе 2010 года в Свято-Георгиевский женский монастырь, расположенный близ города Ессентуки на горе Дубровка. Там я трудилась по нескольку часов в день на огороде и на кухне, училась молитве, наблюдала жизнь монастыря. А позже, по просьбе настоятельницы монастыря матушки Варвары, стала собирать материал для монастырского музея о жизни женских монастырей в регионе Кавказских Минеральных Вод на рубеже XIX-XX веков и работать над созданием фотоальбома о монастыре. Со слов матушки, писать в монастыре никто не мог, несмотря на образованность многих монахинь.
В марте месяце 2011 года образовалась новая Пятигорская и Черкесская епархия, и меня стали активно печатать в епархиальной газете "Благословенный Кавказ". Контактировала я посредством электронной почты с руководителем информационно-издательского отдела епархии Евгением Игоревичем Бронским.
Все шло хорошо, но в процессе погружения в новую действительность оказалось, что жизнь монастыря не такая уж возвышенная и духовно наполненная, матушка Варвара не выполнила совместных соглашений по изданию фотоальбома, а царящая в монастыре атмосфера меня беспокоила...
Однажды я поделилась с Евгением Игоревичем Бронским своими записками "Мои монастырские университеты" о жизни монастыря, рассчитывая на диалог. Но по прочтению записок он прислал мне такое сообщение:
"Текст, как всегда, на уровне, но не могу с Вами полностью согласиться. Хотя первая часть вполне могла бы пойти в дело и у нас. Про мать Сергию вот еще есть информация здесь" (далее идет наспех найденная ссылка). Следом - еще письмо со ссылкой.
Если знать немного Е.И. Бронского, то из этого сообщения можно было понять, что на дальнейшее общение и публикации в газете можно было уже не рассчитывать. Так и случилось: запланированная новогодняя публикация статьи "Киевские каникулы" была отложена. А позже меня поставили в известность, что в ближайшее время публикация этой статьи не планируется.
..."Мои монастырские университеты" я опубликовала в Интернете в журнале "Самиздат" http://samlib.ru/o/olxga_m_z/zolotukhina-1.shtml, о чем сообщила Е.И. Бронскому, чтобы уточнить его позицию:
"....Сейчас Интернет открыл хорошие возможности по самиздату рукописей, пока они не легли уже в бумажный вариант. По части публикации в Благословенном Кавказе я не очень поняла, какая такая первая часть из Монастырских университетов имеется в виду (где границы?) и что бы хотели из оставшихся частей (каких?) увидеть в доработке?"
Евгений Игоревич мне ответил:
"Уважаемая Ольга Михайловна, граница в "Университетах" была весьма четкая. Первая половина текста, это был рассказ о монастырской жизни внешнего человека, настроенного хотя и доброжелательно, но отнюдь не комплиментарно. И опубликовать такой текст именно в "Благословенном Кавказе" было бы интересно и полезно, чтобы дать людям пищу для ума, задуматься над тем, как нас воспринимают со стороны. Вторая часть текста, это диагнозы и диатрибы по отношению к матушке. Это Ваше личное. Я и понимаю Вас, и не могу принять, когда давят человека (кто бы и каков бы он ни был), который заведомо не сможет ответить, потому что любой ответ в этой ситуации станет оправданием, а тот, кто оправдывается, тот виноват в глазах окружающих априори.
Но теперь, когда Вы опубликовали текст в сети, эти мои мысли мало имеют смысла, потому что нам затруднительно будет сотрудничать, имея в виду то, что изложено выше.
С уважением, Е. Бронский".
...Тем временем издание моего фотоальбома о монастыре непонятным образом затягивалось. Со слов матушки Варвары, теперь уже сама епархия хотела выпустить этот альбом к годовщине своего образования, и вмешиваться в решение Владыки уже никто не может... Кроме того, с ее же слов, Владыка не захотел видеть в альбоме некоторых своих фотографий... Позже выяснилось, что с моим материалом уже работает местное издательство. О таком повороте дел я стала писать в электронную почту епархии и просила вмешаться, так как нарушались авторские права. Но переписка повелась все с тем же господином Бронским. До Владыки информация, возможно, не доходила. В итоге мною было отправлено на имя Владыки первое заказное письмо....
...Прошел почти год. Вчера (14 января 2013 года) я получила письмо от незнакомой мне ранее монахини, матушки Олимпиады, после прочтения которого, решилась опубликовать письма к Его Преосвященству епископу Пятигорскому и Черкесскому Феофилакту, которые написала ему, ища понимания и защиты. Поскольку "человек", которого "давят", очень даже может "ответить".
Но сначала ниже приведу содержание письма матушки Олимпиады. Это полностью совпадает с тем, что видела и чувствовала я. Разрешение на публикацию этого письма я получила.
"Уважаемая Ольга Михайловна! Только что прочитала Ваши статьи, помешенные в журнале СИ (Интернет-журнал "Самиздат"). Прочитала с огромным интересом, кое-чем хотелось бы поделиться с Вами.
Наверное, нужно сразу сказать, что в 2002 году меня постригли в иночество, а в 2005 - в монашество с именем Олимпиада. Постриг был совершен в мужском монастыре Свято-Михайлова пустынь, что в Адыгее. Предполагалось, что будет создан в этих краях женский монастырь. Но, увы, не случилось. Насколько мне известно, женского монастыря в Адыгее нет, и по сей день. О причинах говорить не буду, тема отдельная. Просто, после почти десяти лет жизни там, мне пришлось, пока было здоровье, несколько поскитаться по женским обителям нашего Южного региона. Свято-Георгиевский монастырь (близ г. Ессентуки) - одно из таких мест.
Простите за это предисловие, но так будет понятнее мое к Вам послание, интерес к Вашим статьям. Кстати, в Кабардино-Балкарии, у Матушки Антонии я тоже жила недельки три пару лет назад. В ессентукский монастырь приезжала раза три или даже четыре, с интервалом год-полтора. Прижиться так и не смогла, но вот периодически смотрю в интернете, как поживает монастырь, матушка Варвара...
Ваши наблюдения прочесть было очень интересно, читала и видела все перед собой, ощущала атмосферу. Ранее, до пострига, довелось побывать в Шамордино, немного пожить в тогда зарождавшемся новом монастыре в Апшеронске нашего края, была у матушки Иоанны в Ставрополе.
Скажу сразу, что Шамординский монастырь в моих воспоминаниях стоит особняком, может потому, что возрождали его сестры, прибывшие из Рижской пустыни, которая в советское время не была закрыта, там были духовно опытные монахини, старицы, сохранялась старинная преемственность монашеского духа.
Случалось не раз читать, что когда много лет назад встал вопрос о возрождении монастырей, один из опытных российских духовников высказал мнение: для начала нужно открыть несколько монастырей, наладить в них истинную жизнь, а уж потом "возрождаться" дальше. Но мы, как говорится, пошли другим путем... За эти годы мною собран богатейший материал из жизни наших монастырей. Правда, опыт этот практически весь прошел через сердце и душу, сдобрен многими скорбями, слезами.
Первый раз в Ессентуки-монастырь я приехала как раз под Рождество. Вместе с сестрами меня поставили на клирос. И в этот же первый день пребывания в монастыре я испытала сильнейший психологический шок, от которого не смогла избавиться все последующие три-четыре недели, то есть, до самого отъезда. Матушка Варвара в течение всей праздничной службы, находясь в каком-то неистовстве, кричала на клирошанок, обзывала их дурами, более того, давала волю рукам, толкая и дергая сестер-певчих, если ей казалось или же, в самом деле, сестры в чем-то ошибались. Те стояли красные, перепуганные, со слезами на глазах, но мужественно продолжали праздничную службу. Прихожане, молящиеся внизу в храме, и не ведали, что творится на клиросе. В последующие дни пришлось также не единожды быть свидетельницей "срывов" Матушки. Причиной мог быть любой пустяк (Вы сами были свидетелем), а объектом - стар и мал. Всем говорится - "ты", выражения не выбирались. Особенно доставалось инокине Марфе (ныне - монахиня Нина), которая, без преувеличения, рыдала каждодневно... Словом, я вскоре уехала.
Но жизнь при мужском монастыре монахине - ой, не мед. Кто знает, тот поймет, о чем я.
Спустя год-полтора снова приехала в Ессентуки. Через какое-то время - отъезд. Новый приезд - отъезд, теперь, как понимаю, окончательно. Все эти приезды-отъезды позволили увидеть жизнь Ессентукского монастыря так сказать, в анамнезе. Из настоятельницы монастыря матушка Варвара теперь стала игуменьей...
Благосостояние монастырское видимо росло: шла роспись часовни, храма, обустраивалась территория, наконец, открылась суперсовременная монастырская лавка-магазин, которой восхищались (при мне) паломники из Москвы. На цветочных клумбах - экзоточеские ухоженные растения (усилиями наемного рабочего), сады из камней. У въезда в монастырь, у входа в сестринский корпус - здоровенные молодые охранники. Быт сестер более чем хорош, думаю, далеко не все из них до прихода в монастырь жили с такими удобствами: кельи на двух человек, ковровые дорожки, душевые, туалеты, снабженные гигиеническими средствами в ассортименте, в свободном доступе. Стол монашеский, даже в пост, изобилен. К каждому празднику матушка Варвара благословляет сестрам подарки: шоколадки, шампуни, новое личное постельное белье и т.д. и т.п. Регулярно обновляется монашеский гардероб: апостольники черные, цветные, новые рясы, подрясники.
Ни в коей мере это не осуждаю. Слава Богу, все говорит о заботе, внимании к нуждам. Но в духовном плане?.. Рыки, крики со стороны игуменьи стали почти непрерывными. Одну из инокинь в мой последний приезд отправили на лечение в психиатрическую клинику: в монастыре она была почти с первых дней, физическим здоровьем не отличалась, нагрузки несла большие. А накануне вечером, я слышала (да думаю, не только я) как матушка орала ей, на весь коридор, дескать, мне твои помыслы не нужны, ты мне уже с ними надоела. Этой же ночью несчастной стало плохо, утром она была госпитализирована.
Духовный облик благочинной, инокини Тавифы, также претерпевал изменения. В первый мой приезд это была скромная, отзывчивая девушка, только что одевшая рясофор. Она несла, слов нет, нелегкие послушания: решение вопросов, связанных со строительством, прием паломников, все мелочи в течение дня, требующие внимания. А самое главное, конечно, личная или телефонная связь с матушкой Варварой, выполнение ее команд.
Однажды, по необходимости, мне случилось заглянуть в ее келью рано утром: бедная Тавифа спала на кровати поверх одеяла, одетая в повседневную монашескую одежду, но, главное, держа в каждой руке по телефону...
Быть может, в конце концов, случился какой-то внутренний срыв: в самый последний мой приезд это была уже совсем другая Тавифа: чтобы чего-то добиться от нее простой сестре, нужно напомнить раз несколько. Действительно, частенько можно было увидеть юную инокиню Тавифу, беседующую наедине и неизвестно о чем с одним из молодых охранников. Не стало в ней прежнего уважительного тона со старшими по возрасту (но не по рангу) сестрами. Просьбы, даже по ходу выполнения какого-либо послушания, выполнять не спешила.
В количественном отношении число сестер практически выросло не намного: кто-то уехал, кто-то приехал, но постоянное число монашествующих колеблется все годы 13-16. Основной состав сестер за эти годы как-то притерпелся и к обстоятельствам, и к выходкам матушки Варвары. В основном все уже адаптировались и практически особо не реагируют (не обижаются, не плачут). Шелестят, по-привычке, если что, павши на колени: "Матушка, простите..."
Матушка теперь и выглядит иначе. Стала дороднее, на лице почти постоянно - выражение значительности, готовности ежесекундно впасть в "праведный" гнев.
О самом детском приюте, существующем при монастыре, если получится, можно сказать отдельно. Сейчас, после этих легких зарисовок-штришков, за которыми, впрочем, много-много долгих размышлений, анализа: себя, окружающих, обстоятельств, - прихожу к выводу (субъективному, субъективному, конечно!). Общая картина в большинстве монастырей такова: настоятельница - крепостная помещица, правящая "девками"-монахинями по принципу желания своей левой ноги (на эту секунду). Как правило, в этих случаях за спиной ее имеется кто-то сильный церковного мира сего (как в случае с матушкой Варварой). Политика властвования в монастыре - все тот же кнут и пряник: какие-то "утешения" материального характера (включая частые поездки по святым местам), при этом безраздельная власть над сестрами, унижения, полная выхода воля настоятельским страстям над беззащитными сестрами. Духовник отсутствует полностью. В его роли - все та же матушка Игуменья. Служащий священник полностью зависим от Матушки (и материально - тоже). Как-то слышала наставления Игуменьи монахиням: "Ты думай, что говоришь на исповеДи!." Имелось ввиду, что какие-то события монастырской жизни священник знать не должен, Т.к. может рассказать правящему архиерею. Духовная жизнь сестер - в полном вакууме, искорежена, извращена. Под видом "откровения помыслов" - сексотство, лесть Матушке. Причем, находясь, порой не в самом лучшем состоянии духа (что, как знаем, не редкость), Матушка вполне может обнародовать эти "откровения" на общей трапезе.
Стоит перед глазами такая картина: Матушка проводит очередной "воспитательный момент" после окончания трапезы, на которой присутствует и священник. Крики, вопли. Батюшка стоит тут же, понурившись, опустив голову. Чувствуется, что ему страшно неловко быть свидетелем этой безобразной сцены. Но и как-то прервать ее он не может, здесь беспредельная власть Игумении.
...Допускаю, что кто-то из насельниц - искренне верующий человек (очень глубоко верующий!), сознательно претерпевает такую "монашескую" жизнь, верит свято, что все и должно так быть, "послушание - паче, как говорится,- молитвы". Такой высотой духа и веры можно восхищаться. Жаль только, что совершенно сознательно эти святые чувства кто-то использует для своей удобной жизни, возможности реализации не лучших душевных порывов , один из первых который - простое властолюбие. Но основная часть сестер в подобных обителях - люди, которым просто больше некуда уйти. Кто-то (знаю реально) в порыве подарил знакомым свою квартиру. У кого-то не складывается жизнь с детьми. Кого-то вполне устраивает теплая, сытная монастырская жизнь, а трудиться физически человек привык в ТОЙ жизни, да и здоровье пока позволяет...
Я далека, уважаемая Ольга Михайловна, от предположения, что наша с Вами вот так внезапно возникшая переписка, даже ставшая достоянием еще кого-то, может, изменит ситуацию в Свято-Георгиевском монастыре, каком-либо другом.
Непосредственное священноначалие положение дел вполне устраивает, т.к. не знать этих обстоятельств оно не может. А если знает, но не меняет, значит?.. Да и не любят архиереи "выпускать" негативную информацию "наверх" - себе дороже. Вот и идет все так, как идет. Безнаказанность порождает иллюзию вседозволенности, пьянит, распаляет, что мы с Вами и наблюдали на примере все той же матушки Варвары. А сколько за это время людей отвратилось от веры, Церкви. столкнувшись в начале пути, вот с такими "Матушками Варварами". Да ей самой, наконец, ее душе - на пользу ли такое "житие"?..
Ольга Михайловна! Благодарю Вас, что прочитали эту мою "скорбную повесть", мои монастырские мытарства. Вот уже почти два года как я живу дома, в Лабинске. Знаете, где это? Даже за калитку выхожу редко: как говорится, от одного берега оторвался, а к другому не пристал. Есть у меня приятельницы (если можно так сказать о монахинях), у которых жизнь сложилась примерно так же. Общаюсь в основном с ними, по телефону. Читаю, пытаюсь что-то писать. Молюсь, по мере своих скромных сил. У меня частный домик, живу с сыном. Раньше я занималась журналистикой. Несколько лет ничего не писала. А последнее время - вот... Есть несколько тем, над которыми хотелось бы поработать. Бог даст, может, получится.
Преосвященнейший владыка Феофилакт, в декабре 2010 года матушка Варвара, ныне игуменья Свято-Георгиевского женского монастыря, обратилась ко мне с просьбой написать буклет о монастыре. В разговоре выяснилось, что речь идет не о буклете, как таковом, а создании фотоальбома о Свято-Георгиевском женском монастыре к его пятилетнему юбилею. Основной постановочной задачей к написанию материала было желание матушки "как-то там протянуть ниточку от Георгиевских женских монастырей на Кавказе к новому монастырю". Никаких исходных материалов для написания работы мне выдано не было. Параллельно матушка высказала свои планы о желании создать на территории монастыря музей. С этой целью она предложила мне попытаться выяснить историю одного креста, с запечатанными в его тыльной стороне частицами святых мощей и который уже три года находится в монастыре. Кроме того матушка просила меня совершить поездку в Новопавловск (Горнозаводское) с кем-либо из монахинь, чтобы привезти монашеские вещи для музея, сохраненные кем-то из местных жителей тех мест. Также матушка просила отыскать монахинь, которые, возможно, жили на территории региона в XIX-XX вв.
В самом начале работы над созданием фотоальбома (прим. работу я выполняла бесплатно), и отдавая себе отчет в том, что это первый исторический материал о монастыре, я выдвинула условие, что будет признано мое авторство, и мое имя будет указано на издании в качестве автора этой работы.
Поначалу матушка отшучивалась от моего предложения, однако я настаивала. Потом матушка уверяла, что на таких изданиях авторство не ставят. А позже выдвинула такой аргумент: "А ты не боишься, что за авторство ты на том свете будешь отрабатывать!?". Я продолжала настаивать: "Либо я работаю и я - автор, либо не работаю".
В результате дальнейших переговоров мы пришли к следующему устному соглашению: я - автор работы (и если будут проблемы по этому вопросу в епархии, то она их решит); всю прибыль от издания я отдаю в дар монастырю; оплату услуг по сканированию фотографий, которые я получу из домашних архивов людей, оплачивает монастырь; тираж издания оплачивает монастырь.
Официального Договора мы не составили, верующие же люди. И работу я взялась делать бесплатно, во славу Божию.
В январе месяце 2011 года я вплотную начала работать над созданием фотоальбома. Как и принято в любом исследовании, я проанализировала историю всех монастырей на Кавказе, собрала и изучила все Интернет и другие публикации о новом монастыре, о визитах высоких гостей в монастырь, провела встречи с художниками, основателями монастыря и строителями храма, отобрала для альбома из их домашних архивов фотографии. Параллельно исследовала историю креста (материалы исследования опубликованы в газете Благословенный Кавказ ном.7, ноябрь, 2011 "Прикосновение креста"), что нашло свое отражение и в фотоальбоме.
Анализ всех монастырей на Кавказе показал, что в XIX-XX веках был только один Георгиевский женский монастырь в с. Горнозаводское. Поездку к месту бывшей обители Георгиевских монахинь мы совершили вместе с матушкой 2.02.2011г. Вещей нам никаких не дали, но там я провела фотосъемку объектов бывшего монастыря, музея истории школы ?8 села Горнозаводского и пр. встреч (материалы опубликованы в ном.6, октябрь, 2011 газеты Благословенный Кавказ в статье "Свято-Георгиевский женский монастырь", а также вошли в фотоальбом).
На обратном пути матушка выразила желание отметить 3.02.2011 пятилетний юбилей своего приезда в монастырь и рассказать монахиням о своей поездке в Горнозаводское. С этой целью она со своим водителем (Татьяной, ныне - мать Мария) попросили меня отдать им мой фотоаппарат, чтобы закачать фото на свой компьютер.
В работе над фотоальбомом были определенные трудности. Необходимо было выработать концепцию, обозначить миссию монастыря, имеющего небогатую историю, выстроить стиль фотоальбома. Кроме того не хватало фотографий, для воплощения задуманного. Часть съемок выполнила я самостоятельно. По моему видению альбома, я просила матушку сделать определенные фотоснимки - работы иконописной мастерской, святыни храма, групповые фото сестер, фото иконной лавки, фотографии детей приюта с тематикой, где дети были бы заняты чем-то полезно-развивающим.
При образовании новой епархии, по моей же просьбе, была проведена фотосъемка Вашего первого неофициального визита в монастырь, что потом также нашло отражение в тематике альбома.
Фотосъемку я могла бы и сама провести, но матушка решила иначе. Кроме того, все добытые мною и отсканированные фото отправлялись на оба компьютера (мой и монастыря).
Первый черновик материала я отдала матушке на вычитку в начале марта месяца 2011г. Материал был одобрен. Матушка подредактировала некоторые даты - дала к ним приписку священных праздников. Также попросила добавить стихотворение о монастыре, написанное пятигорской школьницей и добавить фото главы администрации Предгорного района (прим. Требовалось испросить его наделить монастырь дополнительным участком земли под автомобильную стоянку и сараи для скота).
Когда работа над альбомом была закончена, я распечатала один экземпляр (черно-белая версия) и отдала матушке. Затем наступила длительная пауза в общении.
В июле месяце 20011 года меня вызвала в кабинет матушки мать Мария.
Когда я зашла в кабинет, то увидела, что мать Мария держит в руках мою распечатку и выбирает с компьютера фото, отображенные в этой работе.
Мать Мария сказала, что монастырь готовит по заданию епископа Феофилакта материалы о монастыре и им нужен мой текст, который я должна буду сбросить на соседний компьютер. Я возразила: текст может быть использован для каких-либо целей только после публикации фотоальбома.
Мать Мария ответила, что материалы мои им больше не нужны: "Мы будем все исправлять".
Текст я не дала, но и распечатку не забрала, ответив: "Вы напишите сначала свое, а потом уж и исправляйте".
Матушка несколькими днями позже сказала, Вы поручили заниматься фотоальбомом своему советнику, Е.И. Бронскому, и теперь она ждет удобного случая, чтобы показать мой материал ему, т.к. у него большая загруженность по работе.
Через пару месяцев матушка Варвара сообщила, что в епархии решили сделать на базе моего материала свой фотоальбом о монастыре и приурочить выпуск к годовщине образования епархии, и дальнейшая судьба моей публикации ей теперь неизвестна. Занимается этим вопросом Е.И. Бронский. Я спросила матушку Варвару, с каким материалом в епархии работают, т.к. авторская электронная версия фотоальбома находится у меня. Она ответила: "А мы сделали свою электронную версию"...
Я писала Е.И. Бронскому по адресу: "Пятигорская Епархия" blagokavkaz@gmail.com с просьбой прояснить ситуацию о работе с авторским материалом. Он обещал ответить, потом снова обещал и ссылался на занятость... Ответа я так и не получила.
Когда я, наконец-то, поняла, что меня попросту "кинули", то через знакомых решила опубликовать в издательстве РИА КМВ, Пятигорск, предварительно, 20 экземпляров авторской версии, т.к. там возникли проблемы с фонами фотоальбома, и мне пришлось их срочно поменять. Материал поступил в издательство 14.10.2011 года. Отпечатанные экземпляры подарила строителям храма, художникам, родным, монастырю, один экземпляр направила в епархию. Те, кто захочет писать о монастыре, теперь должны написать свой авторский труд....
С этого момента началась травля. Матушка звонила и обвиняла меня во всех смертных грехах, требовала прийти к ней на исповедь, а публикацию сдать монастырю.
- Ты решила заработать на альбоме? Сколько ты хочешь, чтобы мы тебе заплатили?
- Кто ты, а кто я. Кто ты, а кто епископ. Да он тебя на порог не пустит... У меня уже был один инфаркт, ты хочешь, что у меня был второй!?... Да это не мы сканировали твой текст. Этим занимается Бронский...
Но больше всего матушку интересовало, пойду ли я к Вам на прием. Когда я ответила, что пока никуда не собираюсь идти, то по указанию матушки, монахини сделали наезд на типографию, обвинили меня в воровстве материала и изъяли с компьютеров типографии все электронные версии. В свою очередь типография устроила скандал моим знакомым....
Я также писала Е.И. Бронскому о сложившей ситуации. Е.И. Бронский мне отвечал: "неизвестно, кто прав", "скандалы нежелательны, давайте как-то мирно решать", "какие ваши предложении?", "мы подумаем"... "извините, что не отвечаю, так как очень занят... меня это не оправдывает, но многое объясняет", "мы думаем" (вся переписка с Е.И. Бронским сохранена).
В начале марта 2012 года в Свято-Георгиевский женский монастырь поступил в продажу фотоальбом со следующим посвящением: "В дар от типографии ООО "Издательский Дом", г. Ессентуки". Альбом продается по 300 рублей. Этот фотоальбом - моя авторская работа с некоторой редактурой текста и фотографий.
14.03.2012г. я направила запрос в типографию, на каком основании они публикуют мой материал и как он поступил к ним. Ответа пока не пришел.
По этому поводу я вновь написала Е.И. Бронскому.
Ответы те же: "я консультировал, только и всего", "я полагал, что вы лично решили вопрос с владыкой", "вы хотите идти против Церкви?"...
На основании выше изложенного считаю, такое обращение с автором и авторским материалом недопустимым и предлагаю:
1)Монастырю принести извинения в типографию РИА КМВ, г. Пятигорск, а также моим знакомым.
2)Изъять из продажи фотоальбом от ООО "Издательский ДОМ".
3)Для урегулирования конфликта предлагаю доработать авторский фотоальбом:
1.дополнив его фотографиями и текстом со стр. 20-21 фотоальбома от ООО и доработать фоны по аналогии с фотоальбомом от ООО. Авторский текст и фотографии оставить без изменения;
2.указать ФИО автора фотоальбома, ФИО редактора;
3.указать, чьи авторские фотографии использованы. А это П.В. Музениетов, К.М. Асланов, О.М. Золотухина, Св.-Георгиевский монастырь. Также необходимо указать, что использованы материалы из книги Н.Д. Левченко "Георгиевский женский монастырь".
4)Расходы по доработке возложить на Свято-Георгиевский женский монастырь, либо на ООО "Издательский Дом".
5)Доработку и взаимодействие с ООО "Издательский Дом поручить автору материала, т.е. мне.
Убедительно прошу Вас направить мне письменный ответ и Ваше решение по изложенной проблеме на указанный выше адрес.
На Ваше обращение к Епископу Пятигорскому и Черкесскому Феофилакту от 15 марта 2012 года последовала следующая резолюция Его Преосвященства:
"Письмо О.М. Золотухиной читал. Для принятия практических решений высказанные предложения необходимо обсудить совместно автору обращения и игуменьи Георгиевского женского монастыря, о чем известить О.М. Золотухину и игуменью Варвару.
Помощь и благословение Бижие да укрепляют и поддерживают всех нас в трудах на благо Матери Церкви. Епископ Феофилакт".
Игуменья Варвара также проинформирована о содержании резолюции Его Преосвященства.
Матушка Варвара мне звонила. Но по поводу того, что Издательский дом обеспокоен возможной прокурорской проверкой и говорила осторожно и вкрадчиво: "Издательский дом так помогает монастырю, ты его не трогай. Сколько ты хочешь за свое молчание? И потом, ты вспомни, я тебе все диктовала, а ты все за мной записывала... А-аа. Ты по-хорошему не хочешь..."
Похоже было, что разговор записывался на диктофон (или она опасалась такой записи), и поскольку вкрадчивый тон матушки быстро исчерпался и начинался нажим, она повесила трубку.
Ну, что тут скажешь... Вы где-либо видели академика, подписавшегося на роль писаря?
Как-то я встретила в городе паломницу, которая длительное время жила при монастыре. Она мне и говорит: "Матушка поступила учиться в вуз на заочное отделение и спрашивала, может ли кто из нас хорошо писать? Ей контрольные работы и рефераты надо делать. Может помиришься с ней? Будешь ей рефераты и курсовые писать."....
Как бы там ни было, я решила, что это частный случай конкретного монастыря. Но через некоторое время мне удалось оказаться в подобной истории, и вновь обратиться с письмом к Его Преосвященству епископу Феофилакту за помощью...
Повторно обращаюсь к Вам в письменной форме, поскольку изложение сути вопроса и объемность сопровождающего его материала для рассмотрения, потребует несколько большего времени, нежели предусмотрено рамками приема посетителей в Епархиальном Управлении.
В свое время я неоднократно посещала Свято-Троицкий Серафимовский женский монастырь, что в Кабардино-Балкарии, изучала его историю и собирала материалы о монастыре, имея научный интерес к истории женского монашества и православной архитектуре Северного Кавказа.
В одной из поездок в монастырь в первых числах июня сего года, по просьбе моей знакомой, которая на день Святой Троицы забыла там книжку с Акафистами, матушка Антония, игумения монастыря, в беседе с этой женщиной высказала сожаление о малой посещаемости монастыря православными паломниками и о необходимости создания альбома о монастыре. Матушка также выразила сожаление о том, что ей не к кому обратиться с этой просьбой.
Моя знакомая, зная о том, что я писала альбом о Свято-Георгиевском женском монастыре, представила меня матушке Антонии.
В беседе с матушкой Антонией я кратко изложила ей ситуацию о судьбе своей авторской работы по Свято-Георгиевскому женскому монастырю и что у меня материал попросту отобрали. На что матушка Антония ответила, что здесь этого не произойдет, она в курсе, что такое авторский труд, и что ее сын, покойный отец Игорь, всегда подписывал свои работы.
Матушка благословила писать альбом, "чтоб люди пошли в храм".
Я взялась за разработку альбома о Свято-Троицком Серафимовском монастыре на прежних условиях: я - автор работы и этот факт будет отмечен на издании, работу выполню бесплатно, публикацию издания оплачивает благочиние, прибыль от продажи издания я дарую монастырю.
В качестве исходного материала мы с матушкой отобрали из ее архивов 14 фотографий (все они вошли в альбом), выписку архивной службы из Владикавказа (она также опубликована и в Интернете), фрагменты путевых заметок А. Воскресенского, касающиеся монастыря.
Имея уже некоторый объем материалов о монастыре, собранный мною ранее из независимых источников, я приступила к масштабным исследованиям.
В рамках этих исследований мною были собраны материалы о роде Хомяковых, об отце Екатерины Алексеевны Хомяковой, А.С. Хомякове, ее матери, о братьях и сестрах, их деятельности, потомках, окружении и служении Отечеству.
Велась переписка и телефонные переговоры с рядом музеев Москвы, музеем-усадьбой А.С. Хомякова в Богучарово.
Установлена дата рождения Екатерины Алексеевны Хомяковой (24 мая 1843 года) и предположительная дата смерти - 1916-1917 год (испр. автора).
Установлен автор проекта и строитель Свято-Троицкого храма - академик, архитектор С.У. Соловьев, плодотворно работавший в Москве в конце XIX - начале ХХ веков.
Установлен иконописец, писавший иконы для храма, построенного Екатериной Алексеевной Хомяковой, - иконописец Его Императорского Величества Василий Павлович Гурьянов.
Установлен завод, отливший колокола для храма - знаменитый колоколитейный завод Финляндского.
Также мною были предприняты поездки в монастырь для фотосъемки объектов монастыря, для бесед с матушкой Антонией о ее жизненном пути, возрождении монастыря, трудностях и победах на вверенном ей Господом Богом пути.
Всякий раз матушка встречала меня и моих спутников в этих поездках радушно и, как говорят, хлебом-солью. Я искренне полюбила матушку Антонию и искренне преклоняюсь перед ее стойкостью, Верой и жизненным подвигом.
В альбом вошли - 52 авторские фотографии, 14 фотографий архива монастыря, 12 фото из Интернета, 4 фото с сайта Пятигорской и Черкесской Епархии, 1 фото предоставлено дирекцией музея А.С. Хомякова в Богучарово.
Я работала над созданием альбома по 12-14 часов в сутки с большой радостью и благодарностью судьбе прикоснуться к жизни и созиданию замечательных и удивительно цельных людей.
Через месяц я передала матушке Антонии пробник альбома в цветной распечатке. Матушке Антонии понравилось все, кроме цвета обложки (она была коричневой, а матушка пожелала видеть обложку зеленых тонов). Но читать материал должен был ее сын, отец Валентин.
В дополнение к альбому я написала о. Валентину сопроводительное письмо, в котором говорилось, что любые положения и даты я могу защитить, поскольку в разных источниках наблюдаются разночтения.
Далее все пошло один в один по известному уже сценарию Свято-Георгиевского монастыря.
После передачи материала Нальчикскому благочинному, матушка Антония, со свойственной ей искренностью и простодушием, передала мнение сына, отца Валентина, что никакие авторы им не нужны, мы будем сами все делать и исправлять. Отец Валентин приезжал в эти дни, отобрал фотографии из архива и отсканировал их. Все это стоит очень дорого, и они не собираются тратить деньги на выпуск моего альбома (умалчивается то, что публикация альбома - прибыльное дело)...
Тогда я попросила вернуть мой материал, который был подготовлен по просьбе монастыря:
- Хотите сами - делайте все сами. Материалом моим пользоваться не разрешаю.
Матушка дала мне телефон сына, несколько смягчившись в конце разговора.
Я позвонила отцу Валентину, обеспокоенная таким знакомым поворотом событий. Он мне ответил, что находится в командировке. Материал ему понравился, "все чудесно и все замечательно, есть небольшие неточности, которые мы по его приезду обсудим". Он мне перезвонит.
Звонка я не дождалась. При следующих моих звонках, то тубку не брали, то сбрасывали сигнал... Через пару недель, отец Валентин ответил на мой звонок, что материал он не дочитал, 1 августа он служит в монастыре и будет возможность обстоятельно поговорить: "я хочу посмотреть вам в глаза", материал он мне привезет.
1 августа, после службы в монастыре, отец Валентин уделил мне на ходу пару минут.
Разговор был такой:
- Какой у вас коммерческий интерес? - спросил отец Валентин, спеша к машине.
- Никакого.
- Но вы же хотите быть автором альбома?
- Не хочу. Я и есть автор.
- Ну, так разве - это не коммерческий интерес?
- Это интеллектуальное право.
- Нам не нужен этот материал. Он написан не церковным языком. Там есть много неточностей. Фотографии у вас повторяются. С этим материалом надо работать вдвоем. Мы напишем свой материал к 2018 году, к двадцатилетию монастыря. Он будет вот таким толстым, - отец Валентин пальцами показал толщину альбома в пару-тройку сантиметров. - Нигде не используйте фотографии из архива монастыря.
- Тогда верните мне мой материал и так же - НЕ воспользуйтесь им.
- Материал с собой я не привез... Ой, да мы такие ленивые, чтобы тратить силы на копирование... Я вам позвоню.
О сути "неточностей" отец Валентин говорить не стал.
Отец Валентин отнесся ко мне даже деликатно, не в пример предшествующему случаю, где меня откровенно оскорбили, и где судебное разбирательство по вопросу авторских прав обошлось бы монастырю не менее 500 тыс. рублей. Но эта краткая беседа была не менее унизительна по отношению и к человеку и к ученому.
Полагаю, что именно такое изложение материала "внешним" человеком и его опубликование совместно с Церковью, вызовет интерес к монастырю, его истории создания, возрождения, нынешней жизни, и привлечет паломников и общественность. А распространение альбома по обеспеченным приходам для продажи, с изъятием у них денежной суммы за выданное количество экземпляров, быстро вернет затраты на тираж, не станет приходам убытком и послужит популяризации монастыря.
Можно альбом использовать и как подарочный вариант...
В целях остановить уже известный ход событий с публикацией и в силу объективных причин, обращаюсь к Вам с настоящим письмом.
В мае месяце 2013 года исполняется 170 лет со дня рождения Екатерины Алексеевны Хомяковой - устроительницы Свято-Троицкого храма в Кабардино-Балкарии, глубоко верующего человека, оставившего после себя уникальный православный храм на мусульманской земле, среди первых русских людей поспособствовавшей развитию и укреплению связей между Россией и Кабардино-Балкарией. Это дочь уникального человека, Алексея Степановича Хомякова, который с Иваном Киреевским "первыми с дерзновением поставили вопрос о том, что такое Россия, в чем ее сущность, ее призвание и место в мире" (Цитата Бердяева). В семье Хомяковых воспитывался Лукман Кодзоков (в крещении - Дмитрий Степанович, крестный сын А.С. Хомякова) - выдающийся реформатор и просветитель Кабардино-Балкарии, первый кабардинец, окончивший Московский Государственный университет.
Полагаю, что изложенный в альбоме материал может и должен быть опубликован к юбилею Е.А. Хомяковой.
За достоверность изложенного материала ручаюсь. При необходимости можно назначить независимого эксперта или рецензента, фамилия которого будет напечатана на издании.
Если будут обнаружены какие-либо "неточности", что маловероятно, то их легко поправить в рабочем порядке, как это делается при процедуре издания всех научных работ.
Преосвященный Владыка Феофилакт, искренне надеюсь на Ваше благословение на публикацию и финансовую поддержку в публикации предоставленного материала к 170-летнему юбилею со дня рождения Е.А. Хомяковой.
Финансовые вопросы по опубликованию материала, надеюсь, будут незначительны для епархии. 500 экземпляров - этот минимальный, но полностью окупаемый тираж, принесет прибыль, большую, примерно, в 1,5 раза по отношению к затратам на издание. При необходимости, я могла бы внести небольшое финансовое вложение для издания материала.
Финансирование настоящей работы Епархией, точнее - источник финансирования, с Вашего благословения также будет указан на издании.
Затраты на издание, предположительно, могут составить порядка 60-65 тыс. рублей.
С настоящим письмом к Вам, направляю для ознакомления рабочий экземпляр альбома монастыря. - 1 экз. - 44 с. (в настоящее время я пытаюсь отыскать портрет Е.А. Хомяковой, но, увы, пока безуспешно).
Жду Вашего ответа при любом виде коммуникационных связей: почтой, телефонным звонком или в диалоге при личной встрече.
Вместе с альбомом и сопроводительным письмом я отправила в епархию буклет Свято-Троицкого Серафимовского женского монастыря, состоящий из одного листа бумаги формата А4, сложенной в три сложения. В буклете писалось о том, что А.С. Хомяков в 1881 году купил в Кабарде земли и построил там имение. В этом имении поселилась его дочь Екатерина Алексеевна Хомякова, которая к 1902 году построила храм во славу Святой Троицы. У буклета есть авторы: и кто писал буклет, и кто набирал текст на компьютере... Автор буклета - протоиерей Игорь Бобылев, ныне почивший сын матушки Антонии.
Буклет я послала в качестве примера о "неточностях": ведь А.С. Хомяков умер в 1860 году. Приобрести земли и построить имение он физически не мог в 1880-е годы...
Ответ на это письмо я не получила. Через месяц позвонила в приемную епископа Феофилакта. Там мне ответили, что фотоальбом с письмом и буклетом передан на рассмотрение руководителю информационно-издательского отдела епархии Е.И. Бронскому. Я позвонила Евгению Игоревичу. Выслушала его недоумения по поводу рассмотрения предложений, и он не собирается что-либо предпринимать, так как я "вылила кучу грязи на святого батюшку и матушку Антонию"... Трубку Евгений Игоревич не бросил. Выслушал мои аргументы о необходимости печатать материал к 170-летнему юбилею Екатерины Алексеевны Хомяковой...
Далее Е.И. Бронский высказал мысль о том, что надо бы объявить конкурс на лучший материал о монастыре и тогда уже решить, и что до меня уже о монастыре писали, и что фильм был (прим.авт. 17 лет назад), и если епархия какие-то свои правки в мой альбом предложит, то и автором станет епархия, и свое решение о публикации моего альбома он сообщит.
В октябре 2012 года я спросила Бронского, как решается вопрос публикации. Евгений Игоревич ответил: "Уважаемая госпожа Золотухина, как я уже сообщал Вам, в настоящее время редакционная коллегия отбирает материал для издания. Решение о форме и использовании предоставленного Вами материала еще не принято".
Не ведаю уж, что решила редакционная коллегия и какой материал о монастыре она собрала, но в конце января 2013 года на мою электронную почту от Е.И. Бронского поступило сообщение .
Е. Бронский От 24 января 2013 г.
Уважаемая Ольга Михайловна, в связи с ростом расходов на финансирование социальных программ и проектов, в настоящее время епархия не располагает необходимыми средствами для издания Вашего фотоальбома к 170-летнем юбилею Е. А. Хомяковой.
С уважением, Е. Бронский
О. Золотухина 24.01.2013
Благодарю Вас, Евгений Игоревич, за ответ.
Вы писали, что редакционная коллегия собирала материал для издания. Надеюсь, что коллегия смогла оценить и состояние моего материала.
Тогда благословите меня, пожалуйста, как руководитель издательского отдела епархии, и я издам альбом на свои средства и подарю монастырю.
Евгений Игоревич, если на печать необходимо благословение Епископа Феофилакта, то прошу Вас посодействовать в этом вопросе, так как решение о публикации альбома переложено Епископом Феофилактом нас Вас.
Е. Бронский 30.01.2013
Уважаемая Ольга Михайловна, с большим интересом ознакомился с Вашим новым шедевром: http://samlib.ru/o/olxga_m_z/olga_zolotukhina-07.shtml
Уважая Вашу позицию, не могу не спросить: зачем Вы обращаетесь в епархию, если именно так воспринимаете работающим там людей? Нет ли в Вашей позиции внутреннего противоречия?
С уважением, Е. Бронский
О. Золотухина 30.01.2013.
Уважаемый Евгений Игоревич, в последних своих письмах я обратилась в епрахию, просьбой и зыбкой надеждой, что не встречу там очередных припонов к изданию работы, которую меня попросил сделать очередной монастырь, которую я сделала на хорошем уровне и все разночтения, опубликованные ранее других источниках, я могу защитить. Получив аргументированный отказ епархии, теперь хочу издать этот труд на собственные средства в дар монастырю. Но внутренне ожидала новой атаки на меня. А за что, собственно, меня оскорбляет один монастырь, а потом - унижает другой?
Поверьте, если бы все сейчас с публикацией получилось, я бы и шедевр свой доработала c P.S.
Все остальное, что написано в моих шедеврах - это опыт взаимодействия с церковными службами. Почему такие препятствия и такие игры? Человек присылает готовую работу, а вслед предпринимаются действия, чтобы издать аналогичную работу...
Вы правы, есть позиция внутреннего противоречия. Я как-то представила себе, что буду делать я если не будет храмов? И пришла к выводу, что это будет самой большой бедой в моей жизни. Но я не могу ответить на вопрос, почему мне так трудно общаться с людьми, которые работают там. Что нас такое разделяет?! В свое время вокруг меня крутились большие коллективы людей: сначала сотрудники, потом - преподаватели и студенты. В общении с людьми я себе сразу задала такую установку: если эти люди пришли ко мне, то я должна сделать все, чтобы помочь - советом, делом, участием и пр. А здесь, любые мои взаимодействия заходят в тупик.
Я ни разу от Вас не увидела готовности разобраться, сделать шаг навстречу.
Я думала над этим в целом. Обращалась в Христу. И увидела разницу: Христу был нужен каждый отдельный человек (та, одна, единственная овца, которую он понесет на руках), вам нужно стадо овец.
И вот теперь, ничуть не удивлена, чем Вы мне ответили.
Противоречие? Да. Меня тянет в храм, тянет к его истории, подвигу и житию святых. Надежде встретить то вдохновенное и возвышенное. Ну, что мне теперь делать?
Е. Бронский, от 30 янв. 2013 г.
Уважаемая Ольга Михайловна,
Вы подготовили к печати издание к юбилею Е. А. Хомяковой и хотите его издать. Это понятно. Дай Бог, чтобы у Вас все получилось.
Непонятно, какие препоны чинит Вам епархия? У нас просто нет средств на издание Вашей книги.
По поводу "предпринимаемых усилий издать аналогичную работу", мы ведь с Вами эту тему уже обсуждали.
Вы не первый и не единственный автор, исследующий историю храмов и монастырей нашего региона. Были и есть люди, которые отдают этому свои силы и таланты, и эти люди ничем не хуже Вас, и имеют такое же право на свой труд, как и Вы, не так ли?
Вы раз за разом, в том числе, и в этом письме, обвиняете епархию в различных прегрешениях. Если Вы так глубоко уверены в своей правоте и нашей неправоте, Ваше стремление к сотрудничеству не совсем понятно.
С уважением, Е. Бронский
Е. Бронский, от 30 янв. 2013 г.
Если Вам необходимо получить благословение Епископа Феофилакта, очень просил бы Вас обратиться к Владыке с письменным прошением. Сразу же по возвращении Владыки с Архиерейского Собора оно будет рассмотрено, и Вам будет направлена резолюция.
О. Золотухина 30.01.2013. 18:30
Хорошо, я так и сделаю. Спасибо.
Но возникает вопрос. Владыка Вам передал материал (прим. 6 месяцев назад). Вероятно, на рассмотрение. Здесь как быть?
Евгений Игоревич, а адрес епархии тот же? Пастухова 1? (прим. За истекший период был открыт новый кафедральный собор).
1 февраля 2013 г. я направила в Пятигорскую и Черкесскую епархию письмо на имя Епископа Феофилакта
по адресу 357500 г. Пятигорск, ул. Пастухова 1.
4 февраля 2013 г. письмо было доставлено адресату.