Аннотация: О примирении сотрудников института с директором и лирическое отступление: как Дарт Вейдер получил "Звезду Смерти" в собственность.
На "Звезде Смерти" царило веселье. Мы попивали вино и с хохотом вспоминали разборки в приюте. Попутно выяснилось, что дона Рэбу мы-таки в приюте забыли, о чем, собственно говоря, никто не пожалел. Кристина начала было рассказывать о рождественской постановке в Парижской Опере "Гамлета" (опять директоры сдавали в аренду главную сцену!), когда труппа приехала укуренной до невменяемости, а зрители пришли пьяные, но ее прервал запыхавшийся радист. Влетев в рубку, он бодро отрапортовал мне:
- Командир, с вами пытаются связаться с Земли.
Господи, кому я понадобился.
- Ну переключи звонок на внутреннюю связь с рубкой, - сказал я.
- Через интерком? - уточнил радист.
- Нет, блин, через флажковую азбуку и свод сигналов! - буркнул я. - Ты что, первый день тут?
- Никак нет! - вытянулся радист и исчез.
Спустя минуту запищал зуммер внутренней связи, и я включил видеофон. На экране, сквозь полосы помех, появилось мрачное лицо Пирогова.
- Вчера, - сказал он трагическим тоном, не здороваясь, - я смотрел галактические новости и много думал. Разгром приюта для диктаторов - дело ваших рук... - Пирогов глянул на Просю и поправился: - ...конечностей?
Кристина с недобрым прищуром посмотрела на директора поверх бокала премьер крю.
- А вам, сударь, какая печаль? - сухо спросила она.
- Я в ответе за своих сотрудников, - сообщил Пирогов мягко, показывая, что готов пойти на компромисс.
Ага, значит, когда пан директор остыл, то понял, что лишился медика, обоих завхозов, зама по безопасности, начальника отдела вооружений, электрика, заведующего химической лабораторией (без которого оная лаборатория работать не будет - проверено) и ценного экспоната в виде головы профессора Дуэля.
- Ах ты, черт! - хлопнул себя по колену Франкенштейн. - Заявления об уходе написать забыли! Ничего, напишем сейчас.
Видно было, с каким трудом сдерживается Пирогов.
- Не нахулиганились еще? - спросил он.
- Между прочим, приют громил дон Рэба, будучи в состоянии аффекта вследствие похищения, - вставил отец Клод.
- А вы просто оказались рядом? - подозрительно спросил директор.
- Да мы его спасли от похитителей! - возмутился Валькар.
Пирогов явно обрадовался зарождающемуся диалогу.
- Когда вы намерены приступить к работе? - осведомился он.
До этого я молча прихлебывал коньяк, но тут решил прокомментировать заявление директора.
- О как, - сказал я угрюмо. - А кто орал, цитирую: "Я вас здесь не держу! Понаехали черт-те откуда и права качают"?
- Извиниться? - виновато спросил Пирогов.
Судя по лицам нашей компании, директора давно простили, но не оставить последнего слова за собой Кристина не могла.
- Сцена покаяния и посыпание главы пеплом нас устроит, - заявила она.
К Андрею вернулось чувство юмора.
- Нету пепла, - огорченно произнес он. - Могу золы наковырять из кострища на пляже. Подойдет?
Кристина хихикнула, видимо, представив эту картину.
- Ладно, восстань из праха и отряхни колени, - сказал я. - Что ожидается в институте, если мы оптом тебе понадобились?
- Большие премии, - ответил директор и вырубил видеофон.
- Не к добру, - задумчиво резюмировал Валькар.
Я был с ним полностью согласен, но отставил коньяк и принялся прокладывать курс на Солнечную Систему. Мои приятели мне не мешали: тихонько допивали вино, болтали вполголоса, пока вдруг Кристина не спросила:
- Дарт, как Палпатина занесло в М-31? Где он, а где коммунисты...
По тому, как все стихли, я понял, что тема интересная и не раз обсуждалась.
- М-м-м, - промычал я. - Разберусь с прокладкой курса - расскажу.
Когда я ввел данные и включил автопилот, то увидел, что наша компания удобно устроилась в рубке в ожидании рассказа. Не хватало, как обычно, Дракулы, Джейсона и Крюгера, и я не сомневался, что они торчат в реакторном, пробуя светящийся самогон по новой рецептуре моих трюмных.
- Считаю вечер воспоминаний открытым, - предварил я рассказ и глотнул коньяку. - Это было до моей работы в институте, но после моего развода. Тогда мы с Палпатином мотались из галактики в галактику на "Звезде Смерти". Однажды нас занесло в район планет-близнецов Пинты и Панты(1).
***
- Командир, - браво вытянулся перед Императором вахтенный, - корабль Свободной Рыбиции Пинты просит стыковки. У них важное сообщение.
Стараясь не дышать на солдата (мы все еще отмечали мой развод), Палпатин повернулся ко мне:
- Слышь, Дарт, организуй стыковку и узнай, чо им надо.
- Ща, - бормотнул я и вышел, покачиваясь.
К тому времени, пока я добрался до стыковочного шлюза, водочные пары рассеялись, поэтому я довольно браво промаршировал мимо штурмовиков-охранников и очутился перед тремя существами в мешковидных скафандрах, обсыпанных звездной пылью.
- Свободная Рыбиция Пинты! - выкрикнуло существо.
- Да здравствуют пинтийские свободы, - вяло отреагировал я. - Всю планету залили или горы пока видно?
- Это провокация, - с достоинством отозвался пинтиец.
- Не отнимайте мое время, - сказал я. - Что надо?
- У нас трагедия, - наперебой заговорили рыбиты. - Всепланетного масштаба... наш любимый правитель... Великий Водник Рыбон Эрмезиней... пропал в космосе.
А Палпатин сейчас бренди открыл, тоскливо подумал я, и пьет без меня... сука.
- От нас-то что требуется? - попытался я направить пинтийцев на верный курс.
- Рыбон в спасательной капсуле, оборудованной маячком, - просветил меня рыбит, - но его унесло потоком метеоров, и поисковые группы его потеряли. А у вас оборудование гораздо мощнее, и если вы его найдете и доставите на Пинту, вас будет ждать вознаграждение.
Это меня заинтересовало.
- В каком размере?
- Миллион галактических кредитов, - гордо ответил рыбит.
Неплохо за правителя отсталой планетки, подумал я и согласился.
Палпатин тоже потер руки, и мы активно взялись за поиск пропавшего Рыбона, утянутого потоком Леонид в неизвестном направлении. Впрочем, после вычисления траектории полета метеоров, мы обнаружили след Рыбона Эрмезинея, а через два дня услышали его булькающие позывные.
Но позывные перебил сигнал бедствия, а затем приятный женский голос по рации попросил о помощи. Мы включили притягивающий луч, на "Звезду Смерти" попал катер из М-31, и из него вышла Фай Родис. Император приосанился и превратился в кавалера, поскольку коммунистка была реально красивой женщиной, и если бы не ее привычка к длинным философским монологам на разные темы, пожалуй, я смог бы примириться с ее пребыванием на космической станции. Зато Палпатин, пропускавший ее сентенции мимо ушей, пришел от нее в восторг.
Тем временем мы следовали за спасательной капсулой Эрмезинея. Каждый раз, завидев метеорный поток, Император, оторвавшись от приятных бесед с Фай Родис, приказывал включить притягивающий луч. Конечно, вместо Великого Водника мы ловили всякий космический хлам, который опять выбрасывали за борт; я сохранил только найденный среди метеоров металлический обломок с надписью на верхнеканальском марсианском: "Победим королевство Фомальгаут!" Кстати, мы побывали и там - принцесса Лианна думала, вить ли ей семейное гнездо или еще подождать. Мы не дождались развития событий и взяли курс на Большое Магелланово Облако, где недавно слышали булькающие позывные Эрмезинея.
В Магеллановых Облаках Рыбона не оказалось, но радист снова засек его позывные и запеленговал координаты. Мы стартанули за ним на предельной скорости. Лига Темных Миров-Разбитые Звезды-Система Медузы-Баронства Геркулеса-Провал Лебедя-Галактика М-13... Недурное турне!
В М-13 мы, наконец, поймали Рыбона. Он вывалился из капсулы, и я спросил, на сколько глубеней(2) нам залить воду в его каюту. Эрмезинею при упоминании о воде стало плохо, и он жалобно забулькал. Я не стал его мучить и оставил его каюту сухой, но в качестве киллер-сюрприза в стену вмонтировали шептач(3), который голосом Фай Родис проникновенно читал лекции об орошении. Вообще-то Фай Родис начала меня задалбывать, а Император, проводивший свое время с ней и сваливший на меня управление станцией, задолбал конкретно.
Хватило Рыбона на сутки, после чего Эрмезиней промчался по коридорам станции с криком: "Сдохнуть можно от этого!" Палпатин с Фай Родис вышли его утешать. Родис даже сказала, что вода - это не самое неприятное, а вот инфернальность... Рыбон заорал, и она заткнулась, потом Рыбон предложил ей самой попробовать пожить в воде. Фай согласилась ради науки (как она выразилась), и, пока экипаж, втихомолку посмеиваясь, герметизировал каюту, наливал воду и монтировал шептачи, я вытащил бенигнаторы из своей заначки.
Ночью я распылил двуодурь благотворина и сострадин в каюте Фай Родис. Молекулы бенигнаторов смешались с молекулами воды, и началась химическая реакция. Препараты добра сделали свое дело лучше, чем я ожидал: утром Фай Родис горько рыдала, говоря, что общество на Тормансе надо было оставить таким, какое оно есть, и не прибегать к ненужным жертвам. Потом остатки реактивов дали ей в мозг, и она порывалась помочь бедным и голодным во Вселенной и норовила поделиться последним платьем, сняв оное с себя.
Эрмезиней, прибежавший на шум, кричал, чтобы она этого не делала, а Император подогревал благородное желание Родис помочь ближним и настаивал на обратном. Остальной экипаж корчился в муках безмолвного хохота, наблюдая эту сцену по внутренней связи: я подключил видеокамеру к мониторам. Шептачи подливали масла в огонь, расписывая беды униженных и оскорбленных. Родис сняла с себя блузку, и заинтересованный Эрмезиней прекратил протесты. Грозил начаться первый галактический стриптиз, но действие препаратов добра закончилось. Родис надела блузку и отвесила смачные пощечины Палпатину и Эрмезинею - поочередно.
Я подумал, что шеф после такого спровадит Родис подальше, но не угадал. Напротив, их отношения стали теплее и ближе, а через день я застал Палпатина читающим книгу "Коммунизм - движущая сила галактик" и охренел. Дело шло к развязке.
- Как честный человек ты должен жениться, - сказал я Императору и уточнил: - ты видел Фай Родис без блузки.
- Я вообще ее без ничего видел, - рассеянно отозвался он. - И не только видел.
- Но еще и осязал? - дошло до меня.
- Угу, - кивнул он.
- Быстро вы, - удивился я.
Палпатин поднял очки на лоб и отложил книгу.
- Чего тянуть-то? - сказал он. - Я час назад предложение сделал.
- И до сих пор жив? - вырвалось у меня.
- Как видишь, - пожал плечами Император и развернул передо мной широкую перспективу своих планов. - Сдадим Эрмезинея на Пинту, получим миллион, сыграем шикарную свадьбу. Кстати, ты будешь шафером (я чуть не выругался от изумления). На остатки денег построим дом в Туманности Андромеды и будем жить, исповедуя идеи коммунизма.
- ЧО?!! - я сел.
- Шучу, - Палпатин снова надел очки. - Миллион поделим. 750 тыщ мне, остальное тебе. И "Звезда Смерти" тебе. А я уеду в М-31 защищать Фай от классовых врагов.
***
- Так оно и вышло, - завершил я эту историю. - Эрмезинея сдали на историческую родину, деньги поделили, свадьбу сыграли... Шафером я, кстати, не был. Император поселился у коммунистов, теперь там веселуха. Последствия его ссор с женой вы наблюдали.
____________ (1) У планеты Пинта своеобразная история: некогда ее иссушали горячие ветры (суховеи), и ученые доказали, что ей грозит превращение в пустыню. В связи с этим был разработан обширный план орошения. Для проведения его в жизнь были созданы соответствующие институты и рабочие бюро; но потом, когда сеть каналов и водохранилищ была построена, бюро не захотели расформировываться и продолжали действовать, наводняя Пинту все больше и больше.
(2) Пинтийская мера длины.
(3) Размещенные в общественных местах Пинты специальные устройства, подсказывающие публике нужные чувства.