Воденко Д. И. : другие произведения.

Операция полковника Лукашова

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Страшный взрыв потряс семиэтажное здание Ариадны, черный едкий дым закрыл всю территорию пансионата, и только на месте, где только что стояло его стройное здание, в воздух рвались высокие темно-красные клочья огня. Марина не ошиблась, ее чипы успешно сработали! Окаменевшие от неожиданности посетители пляжа в растерянности, молча смотрели на языки пламени, навсегда поглотившие их хозяев. Рядом с ними в такой же позе стоял Вадим Захарович. Только в отличие от стоящих рядом бандитов душа его пела от радости. Ему все-таки удалось уничтожить наиболее опасных главарей Центрально-Азиатского ваххабитского террористического клана и спасти, хотя бы на время, Европу от нового кошмара, который они ей готовили...

ОПЕРАЦИЯ ПОЛКОВНИКА ЛУКАШОВА

   В один из летних вечеров в московской квартире Василия Гавриловича Филимонова зазвонил телефон.
   - Люся, послушай, я сумки разбираю, - крикнул он жене, раскладывающей в холодильнике овощи, которые они только что привезли с дачи.
   - Васенька, это тебя, мужской голос, незнакомый, себя назвать отказался, раздраженный какой-то, - испуганно прошептала вошедшая в прихожую Люся.
   - Слушаю, - откашлявшись и подавив невольное волнение, произнес Василий Гаврилович.
   - Привет, Филимонов, как живешь-можешь, не узнаешь? - раздался голос, услышать который он боялся больше всего.
   - Извините, не припоминаю, - на всякий случай ответил он подчеркнуто холодно, борясь с сильным желанием бросить трубку и срочно вернуться на свою дачу в далеком Подмосковье.
   - Не прикидывайся, Василий Гаврилыч, Андрей Николаевич тебя побеспокоил, вспомнил?
   - Вспомнил, - растерянно пробурчал Василий. Конечно, он сразу вспомнил этот голос, но ведь его хозяин не объявлялся больше десяти лет и Василий Гаврилович уже окончательно убедил себя, что этот человек окончательно ушел из его жизни. Долгие годы он ежедневно с ужасом ожидал его появления, вздрагивал от каждого телефонного звонка, пристального взгляда на улице. Василий и на пенсию ушел досрочно, чтобы не прятаться при приходе и уходе с работы. И все-таки Он появился.
   - Ну что молчишь, Вася, или не рад старому товарищу? - вновь раздался в трубке голос. - Пора браться за дело, не забыл?
   - Не забыл, - сразу осипшим голосом ответил Василий.
   - Завтра в 10 я тебя жду, там, где обычно, не заблудишься?
   - Не заблужусь, - буркнул он и тоскливо посмотрел на сумки с дачными огурчиками, привезенные по настойчивому требованию жены для зимнего консервирования. А ведь ему так не хотелось возвращаться в Москву, они даже из-за этого немного повздорили, но Людмила, как всегда, победила. С годами Василий Гаврилович привык во всем ей подчиняться, и это устраивало их обоих.
   - Все, нам конец! - злобно прошипел он, с ненавистью глядя на жену. Она была в курсе всех его служебных и неслужебных дел и потому сразу обо всем догадалась.
   - Это Он?
   - Он!
   - Что будешь делать?
   - Завтра иду к нему...
   - И что скажешь?
   - Не знаю... - растерянно прошептал Василий Гаврилович.

Василий Гаврилович

   Всю ночь оба не спали. Задача перед Василием стояла архи сложная. В бытность своей работы в аппарате ЦК КПСС он был причастен к финансовым мероприятиям по снабжению зарубежных коммунистических и им подобных партий валютными средствами. С этой целью он был направлен не работу в Прагу, где находилась редакция международного журнала "Проблемы мира и социализма", в функции которого входила, в том числе, и работа с международным коммунистическим и рабочим движением во всех ее аспектах. Пристроившись в одном из отделов редакции, он скрупулезно исполнял свои весьма щепетильные обязанности. Попытки заняться в свободное от основной работы время журналистской деятельностью оказались безуспешными, и Василий с легкой душой отказался от честолюбивых замыслов стать журналистом-международником.
   Жизнь в Праге Людмиле и Василию нравилась, там у них родились и выросли двое детей, успевшие не только окончить школу, но и получить высшее образование в престижном Карловом университете. Хотя способностями к наукам они не блистали и каждый год после весенней сессии были кандидатами на отчисление за систематическую неуспеваемость, очередной звонок влиятельных друзей руководству Университета помогал успешному переходу обожаемых чад на следующий курс. Так что дипломами о высшем образовании своих потомков Василий, хотя и не без труда, но обеспечил. И пристроить их удалось не плохо. Младшая дочь вышла замуж за бывшего известного лидера чешской коммунистической молодежной организации, резво изменившего свою политическую ориентацию после "бархатной революции" и ставшего весьма успешным бизнесменом. Старшего сына папа удачно пристроил на хорошую должность в один из процветающих московских коммерческих банков.
   Но только Василий и Людмила знали, что помогли этому после распада СССР остававшиеся в чехословацких банках бесхозными весьма значительные валютные счета, ранее находившиеся под контролем Василия Гавриловича в силу его служебных обязанностей. Он вовремя успел воспользоваться ситуацией, а когда его непосредственные начальники попытались прибрать к рукам находящуюся на закрытых счетах наличность, Василию удалось их убедить, что все было конфисковано новым демократическим руководством Чехии. Бывшее начальство поверило этой версии и махнуло на эти счета рукой, благо они не были последними и единственными.
   Но еще одна тайна все это время постоянно беспокоила Василия. Мало кто знал, что в период своего тайного проживания в Праге предполагаемый будущий лидер Афганистана Эджамид Гернад с помощью советских и чешских друзей создал закрытый фонд, который он готовил к своему возвращению на родину в качестве главы государства. Гернад так и не стал президентом, а Фонд остался в Праге, и по негласной договоренности с группой лиц, в состав которой входил и Василий, постоянно пополнялся его хозяином. Позже Гернад погиб при неясных обстоятельствах.
   После пражской "бархатной революции" Андрей Николаевич Суриков, руководитель этой группы и одновременно куратор Василия, поручил ему тщательно перепрятать ставшее бесхозным богатство и обеспечить его сохранность. Он же выделил людей, которые по указанию Василия переправили клад только в ему известное место. Ящики были упакованы как научные издания из очень объемной библиотеки Журнала и подозрений у грузчиков не вызвали.
   Итак, у Василия открывалась головокружительная перспектива стать практически единоличным хозяином этих баснословных богатств. И лишь приказ Андрея Николаевича, перед которым от рождения трусливый Василий испытывал животный страх, удерживал его от реализации этого замысла.
   Прошедшие годы, в течение которых Суриков ни разу не дал о себе знать, постепенно убедили Василия в том, что клад должен принадлежать только ему. Вместе с Людмилой они обсудили, как распорядиться свалившимся на них богатством, и с тех пор, выезжая время от времени в Прагу и навещая тайник, они понемногу перемещали его содержимое в хорошо известные Василию по прежней работе западные банки. Драгоценности Людмила перетаскивала в Москву и там неспешно реализовывала среди своих подруг, жен и дочерей новых русских.
   Они не торопились, клад был пристроен надежно и был таким огромным, что вполне мог хватить для приличного обустройства небольшой республики бывшего Советского Союза. Да и не хотелось особо выделяться на фоне своего нового окружения, усердно строящего в России развитое капиталистическое общество.
   И вот теперь появилась реальная угроза лишиться этого. Василий не сомневался, что Андрей отберет у него все. Эти люди умели наказывать...

***

   Так ничего и не придумав, на следующий день ровно в 10 утра он уже стоял перед дверью кабинета с табличкой, на которой была выгравирована фамилия его бывшего куратора.
   Секретарша, взглянув на пропуск Василия, жестом предложила ему сесть.
   - Генерал Суриков вас примет позже, у него совещание.
   В этот момент двери кабинета открылись и из него, оживленно переговариваясь, вышла группа молодых, с хорошей воинской выправкой мужчин.
   - Проходите, - кивнула секретарша.
   Войдя в кабинет, Василий с завистью отметил, что Андрей практически не изменился, оставшись по-прежнему моложавым, подтянутым и улыбчивым. Правда, его улыбка, как правило, всегда сулила неприятности. И чем шире она была, тем более тяжелый предстоял разговор. Сейчас она была ослепительно лучезарной.
   - Изменился ты, Василий, - начал он разговор, - раздобрел, жирку поднакопил. Неужели пенсия такая? Или дача кормит?
   Василий, жалко улыбаясь, ждал продолжения разговора.
   - Я знаю все, - продолжил Андрей. - Ты завтра вылетаешь с моими людьми в Прагу, покажешь им тайник, а потом представишь отчет о самовольно изъятых тобой ценностях. Их нужно вернуть. Тогда мы останемся друзьями. В вашей группе будет представитель Министерства финансов. Поможешь ему составить опись содержания тайника. Отдельный список - все, изъятое тобой. Первичная опись у нас сохранилась.
   Последние слова Андрея окончательно лишили Василия малейшей надежды. Возвращать придется все!
   - Сегодня вечером тебе позвонит руководитель группы. Подчиняться будешь только ему, - продолжил Андрей.
   - Твои паспорт, виза, билет на самолет будут у него. Время и место встречи в "Шереметьево" он назначит сам. Вопросы есть?
   Помявшись, Василий спросил, - А Людмилу я могу взять?
   Андрей посмотрел на него с нескрываемым удивлением и коротко ответил:
   - Нет!
   - Все, свободен, - властно произнес генерал, добавив:
   - И смотри, без твоих шуток! Не забудь, у тебя жена, сын и дочь. Отвечать придется им...
   Василий с трудом выдержал испытующий взгляд своего давнего приятеля. Это далось ему тем более трудно, что он уже продумывал, как ему казалось, вполне успешный вариант, позволявший избавиться в Праге от опеки оперативников Андрея и спокойно уйти с кладом куда-нибудь в далекую "третью" страну.
   Такое убежище на примете у Василия было, оставалось переправить туда клад, а вслед за ним и всех членов своей семьи. Конечно, обойдется это недешево, но и оставшегося должно вполне хватить на безбедную жизнь не только самому Василию с Людмилой, но и их внукам, появление которых они с нетерпением ожидали. Первый, как обнадежила недавно дочь, должен появиться уже совсем скоро.
   - Конечно, я понимаю, не беспокойся, - бормотал Василий, старательно выдерживая насмешливо-испытующий взгляд Андрея и одновременно понимая, что тот не верит ни одному его слову.
   Следует сказать, что с давних пор о Василии у его сослуживцев твердо сложилось мнение как о трусливой, коварной и беспринципной личности, готовой идти в своем карьерном росте без малейших мук совести "по головам". Он и сам это не очень скрывал в кругу некоторых своих сослуживцев, особенно после обильных совместных возлияний, любителем чего, особенно за чужой счет, он был весьма большим. Кое-кому из них, неосторожно пооткровенничавших с Василием в этой обстановке, вскоре к своему полному недоумению приходилось покинуть такое теплое, и сулившее в дальнейшем еще большие блага местечко.
   Конечно, эта организация умела красиво расставаться с не пришедшими ко двору сотрудниками. Их устраивали на вполне солидные места в других правительственных структурах как направленцев Партии с задачами укрепления и совершенствования принявшего их ведомства. Все было хорошо, кроме одного, Аппарат от них отказался и ожидать, что судьба вновь повернется лицом, надежды не оставалось. И все это понимали.
   А о Василии в глазах начальства сложилось твердое мнение как о принципиальном, преданном идеалам партии борце с карьеристами и проходимцами, обманом пробравшихся в ее святая святых. Что помогало ему самому достаточно успешно продвигаться по карьерным ступенькам. И длительная служебная командировка в Прагу с весьма ответственным и щепетильным поручением стала достойным вознаграждением за добросовестный труд и высокую партийную принципиальность. Так ему было сказано в одном очень высоком кабинете незадолго до отъезда в Прагу.
   Проводив с Василия, Андрей Николаевич вновь вызвал на совещание опергруппу, которую он отпустил покурить в связи с приходом "старого товарища".
   - Нового члена группы, надеюсь, вы успели рассмотреть и запомнить? - начал он, обращаясь к присутствующим.
   - Ему необходимо уделять самое пристальное внимание и оберегать с максимальной тщательностью.
   Есть информация, что в Праге несколько раз объявлялись друзья Гернада, настоящего хозяина клада. Его самого давно нет в живых. В последние годы Гернад примкнул к талибам, лично руководил подготовкой нескольких, к нашему счастью закончившихся неудачей, терактов, в том числе у нас и в Израиле, и был вместе с большой группой террористов уничтожен американцами во время их спецоперации в Афганистане.
   Что собой представляют и на что рассчитывают его друзья, мы знаем. Размер клада достаточно велик, чтобы с избытком и на долго обеспечить активную деятельность достаточно крупной террористической сети. Наша задача опередить конкурентов и переправить содержимое клада в безопасное место.
   На днях пришла еще одна важная информация. В Чехии некая группа, как мы предполагаем, из местных силовых структур, в последнее время активно собирает информацию по интересующему нас вопросу. Видимо, им все-таки удалось получить информацию о Фонде. Не сомневаюсь, рано или поздно, группа узнает, что единственным носителем этой информации является Филимонов. Тогда нам придется трудно. Время работает против нас, и теперь все зависит от вашей оперативности.
   Есть и еще один неприятный момент. Не исключаю, что наш "друг" попытается сохранить для себя весь клад или его часть, и привлечет к этому своих бывших сотоварищей по работе в Праге. Народ это опытный, специалисты высокого класса, отлученные новым руководством от профессиональной деятельности и лишенные, как правило, какого-либо финансового обеспечения. Эти ребята наверняка готовы пойти на многое.
   Таким образом, вам будут противостоять террористы - ваххабиты, местные силовые спецподразделения и, пожалуй, самые опасные и непредсказуемые "друзья" Василия.
   Противник очень серьезный. Вам же придется рассчитывать только на свои силы, никакой поддержки мы оказать не сможем, международный скандал, даже за цену клада, допустить мы не имеем права.
   Но техническая поддержка, включая переброску клада, будет обеспечена в полном объеме. Сейчас пока могу лишь сказать, весьма неожиданным способом. Он уже отработан и проверен в условиях, максимально приближенным к вашим.
   Спецоборудование и оружие получите сегодня. До утра необходимо все полностью освоить. Сюрпризов много, для вас интересных и, надеюсь, полезных. Завтра вылетаете в Прагу рейсовым, чешской авиалинией. Технику сдаете в багаж. Досмотра не опасайтесь. Это тоже сюрприз наших оружейников. Желаю успеха.
   Закончив инструктаж, Андрей Николаевич отпустил группу и доложил своему руководству о предстоящем ее вылете. Вопросов не последовало, начальство держало руку на пульсе подготовки всей операции, и этот доклад был лишь служебной формальностью.

* * *

   В тот же день, в доме, расположенном на одной из тихих улочек Праги, проходило еще одно секретное совещание. Руководил им Йозеф Коуба, бывший полковник и руководитель одного из Управлений госбезопасности бывшей Чехословакии.
   Остальные участники совещания также в свое время занимали в этом ведомстве различные, весьма ответственные посты. После "бархатной революции" все они были незамедлительно отправлены новым руководством этого ведомства в отставку без содержания, с лишением званий и наград, и длительное время находились под следствием. Позже все как-то уладилось, но пенсий, а также права на получение работы, соответствующей их образованию, добиться от новых властей так и не удалось.
   Чиновники на бирже труда с издевательской вежливостью предлагали места дворников, истопников, ассенизаторов и почти искренне удивлялись отказам занять эти "интересные и перспективные" должности.
   Однако кое-какая подработка все же находилась. В этом помогали бывшие тайные "конфиденты", многие из которых сумели стать состоятельными людьми. Они и оказывали своим бывшим опекунам небольшую, но постоянную помощь к обоюдному удовлетворению обеих сторон.
   Случались и другие подработки, рассказывать о которых в этих кругах не было принято. Так что жили бывшие славные чехословацкие разведчики и контрразведчики хотя и не богато, но на жизнь никто из них не жаловался.
   Оглядев собравшихся, Коуба с удовлетворением отметил, что все его бывшие коллеги находятся в прекрасной форме и с видимым нетерпением ожидают разъяснения причин столь неожиданного тайного сбора.
   - Господа, прошу все радиотелефоны, диктофоны и другую электронику сдать капитану Градечному. Помещение тщательно проверено и абсолютно безопасно. Начнем сразу, как только капитан закончит свою работу.
   Собрав электронику у присутствующих, Градечный сложил ее в металлический сейф, после чего, включил переносный искатель радиоимпульсов и тщательно проверил каждого из присутствующих. К всеобщему удивлению прибор обнаружил эти источники у двоих, недавно вошедших в этот коллектив молодых людей. Капитан с двумя помощниками профессионально и быстро обыскали "подсадных", обнаружив у них абсолютно бесспорные свидетельства принадлежности к новому секретному государственному ведомству. Положив найденное перед полковником, капитан отошел в сторону, ожидая дальнейших распоряжений.
   - Такие молодые, и уже майоры, - проговорил Коуба, обращаясь к своим друзьям. - В наше время так быстро не продвигались, заслужить надо было...
   - Чем же вы отличились? - обратился он на этот раз уже к задержанным, - или профессия "подсадных" у ваших стала уважаемой?
   Парни угрюмо молчали. Руководство, посылая на задание, предупредило, что в случае провала рассчитывать на снисхождение не придется, и они были готовы к худшему. Но только сейчас оба майора в полной мере осознали свою ошибку - недооценивать таких профессионалов, пусть даже отставных, было, как минимум неосмотрительно.
   - Что предлагаете, господа? Дела нам предстоят серьезные, а эти ребята могут принести неприятности, - задумчиво произнес Коуба.
   - Доктор, ваше мнение?!
   Поднявшийся после этих слов подтянутый, моложавый господин после небольшой паузы предложил,
   - Может быть, как обычно?
   Задержанные вздрогнули и обреченно переглянулись.
   - Согласен, - ответил Коуба, - капитан, проводите наших гостей.
   И повернувшись к доктору, спросил,
   - У вас все наготове?
   Тот утвердительно кивнул и вышел вслед за задержанными. Оставшиеся недоуменно и вопросительно смотрели на полковника, ожидая разъяснений. Естественно, долго ждать им не пришлось.
   - Господа, не волнуйтесь, они получат хорошо известную вам инъекцию, стирающую в мозге информацию только из близкой памяти. Сейчас ребят отвезут на Вацлавскую площадь, и там они забудут только то, что происходило три последних часа, включая, естественно, встречу с нами. Надеюсь, это не нанесет ущерб ни их здоровью, ни отношениям с начальством. А теперь мы перейдем к делу, ради которого собрались.
   Полковник кратко изложил содержание пришедшего вчера на его домашний компьютер послания по электронной почте от давнего русского друга. Когда-то они дружили семьями и по поручению каждый своего руководства время от времени совместно выполняли серьезные поручения, связанные с закрытыми валютно-финансовыми операциями. Российский друг, а это был, как, без сомнения, уже догадался прозорливый читатель, уже известный Василий Гаврилович, понимая, что телефон и модемное соединение в его квартире находится под контролем службы Андрея Николаевича, воспользовался электронной почтой ближайшего компьютерного клуба и беспрепятственно переслал письмо Коубе. В нем он подробно изложил информацию о группе, направляемой в Прагу для изъятия клада, своей роли в этой операции и предложил бывшему полковнику совместно овладеть кладом на условиях дальнейшего раздела его между собой на две равные доли. Естественно, Василий не скрыл от своего предполагаемого сообщника и баснословного размера клада.
   Сообщенное полковником было настолько неожиданным, что в комнате надолго воцарилась томительная тишина. Никто не решался продолжить обсуждение, пытаясь в полном объеме осмыслить услышанное.
   Наконец Коуба решился нарушить затянувшуюся паузу.
   - Что скажете, господа?
   И в тот же момент на полковника обрушилась целая лавина вопросов. Естественно, всех интересовала правдоподобность полученной информации, почему она появилась только сейчас, насколько известен полковнику ее источник, и можно ли ему полностью доверять. И не очередная ли это провокация местных спецслужб.
   Полковник долго откровенно и обстоятельно отвечал на вопросы своих товарищей, пока они окончательно не убедились в серьезности предлагаемого им дела.
   Было решено поручить разработку всей операции полковнику Коубе и двоим наиболее опытным коллегам, имевшим большой практический опыт в подобной деятельности. А так как самолет с московской группой прилетает в Прагу в этот же день поздно вечером, начать подготовку операции незамедлительно. При этом прибывающие москвичи должны находиться под постоянным контролем группы Коубы с момента их вступления на территорию Чехии.
   В связи с высказанным предположением о возможности нахождения клада за пределами Праги, большинство присутствующих высказались за срочную реанимацию на местах своих замороженных агентур.
   К восьми часам вечера все мероприятия, запланированные группой Коубы, были успешно завершены, и на этот момент ее участникам оставалось лишь ожидать прибытия московского рейса.

* * *

   Отряд полковника Юрия Эдуардовича Лукашева, ожидавший в "Шереметьево-2" посадки на рейс 0К 892 в Прагу, состоял из опытных бойцов, получивших закалку во многих горячих точках мира. Пройдя огонь и воду, с медными трубами, правда, пока встречаться не приходилось, они прекрасно знали друг-друга, дружили семьями и скучали по товарищам в периоды вынужденного бездействия.
   Лукашев кратко изложил суть задания, подчеркнув, что действовать они будут в соответствии со складывающейся ситуацией. Пока ясна только задача. Все остальное должно определиться на месте.
   Как и обещал генерал Суриков, через таможню багаж прошел без малейших осложнений. Да и вряд ли можно было назвать багажом небольшие спортивные сумки с личными вещами и стандартные атташе-кейсы. Заподозрить, что содержимое кейсов и сумок являлось исходным материалом для комплектации оружия, смог бы только самый отважный фантазер. Таких на Шереметьевской таможне, к счастью, не оказалось.
   Секрет заключался в том, что багаж состоял из особых композитных материалов, способных сохранять в памяти приданную им в лаборатории форму. При нагревании каждого из предметов до температуры 200 градусов, он возвращался в заданный вид, при этом менялась и молекулярная структура предмета. После охлаждения и дополнительной обработки фиксирующим средством, упакованном в аэрозольном баллончике с надписью "дезодорант", предмет превращался в составную деталь особого бесшумного пистолета, выбрасывающего мини-патрон с соответствующим зарядом. Им могли быть капсулы мгновенного усыпления, взрывные устройства, световые и звуковые гранаты и даже радиомаяки с радиусом действия до 5 километров. Такое оружие было у всего отряда. Кроме того, в комплекте вооружений было несколько более мощных образцов со значительно расширенным спектром применения, предназначенных для использования только в экстренных ситуациях.
   Главным условием проведения операции Андрей Николаевич назвал то, что даже в случае боестолкновения на территории Чехии, противник может быть в худшем случае временно обездвижен без серьезных дальнейших последствий. Ранения или смерти своего гражданина, кем бы он ни был, местные силовики традиционно не прощают никому.
   Полет прошел спокойно. Чешские Аэролинии всегда славились комфортным обслуживанием, радушными проводницами, отличным питанием, и естественно, высококачественным чешским пивом. Большая часть отряда неоднократно бывала в Чехии по служебным делам, сам полковник Лукашев в молодости окончил Пражский политех, свободно, без акцента, владел чешским и прекрасно знал эту, с давних пор полюбившуюся ему страну.
   Пограничный и таможенный контроль в пражском аэропорту "Рузине" отряд также прошел без малейших задержек. Этому немало помог безукоризненный, с певучим пражским диалектом, чешский язык Лукашева, свободное владение им другими членами "делегации на международный сельскохозяйственный симпозиум", как значилось в визах, выданных посольством Чехии в Москве.
   Встречавший их сотрудник генерала Сурикова, посвященный в цель приезда отряда, сообщил, что, несмотря на все предпринятые меры, информация о его прибытии у чехов уже имеется. Сообщив это, Игорь, как он представился Лукашеву, внимательно посмотрел на одиноко стоявшего в стороне от ребят отряда Василия Гавриловича. Лукашев перехватил этот взгляд, и ему сразу стало ясно, кто был источником ее утечки. "Как же ребята в Москве недоглядели", с раздражением подумал он, понимая, что и без того сложная ситуация для них еще больше осложнилась.
   Отряд разместился в двух микроавтобусах и спустя час подъезжал к расположенной в зеленой части старой Праги рядом с парком "Королевский заповедник" гостинице "Олимпик". Оформление не заняло много времени и вскоре члены отряда, заняв заранее заказанные им номера, старательно трудились над содержанием своего багажа. Благо, в каждом номере были установлены микроволновки, о чем предусмотрительно позаботился Игорь.
   Сам Лукашев, включив прибор, устраняющий всякую возможность прослушивания его номера, пригласил Василия и, не давая ему опомниться, прямо спросил, кому в Праге он передал информацию об отряде. Василий все отрицал. Получить ответ не помог и врач отряда, вколовший Василию "сыворотку правды".
   - Эти ребята непробиваемы, они всю жизнь врали и научились внушать даже самим себе, что все ими произносимое является чистой правдой, - произнес врач, безнадежно разводя руками.
   - Присматривай за ним, этот мерзавец принесет нам еще много неприятностей, - приказал Лукашев доктору, брезгливо рассматривая жалко улыбающегося, и испуганно отводящего бегающие глазки Василия Гавриловича.
   Отпустив Филимонова, Лукашев обратился к доктору:
   - Надо переселить его в двухместный номер и тебе придется составить ему компанию. Надеюсь, он не очень храпит...
   - Очень храплю я, - ответил доктор.
   - Вот и прекрасно, тогда вам обоим повезло. Срочно займись переселением. Игорь тебе поможет.
   В этот момент в дверь номера постучали. На пороге стоял старательно скрывающий свою растерянность Игорь.
   - Проходи, в чем дело? - спросил полковник.
   - У нас гость. Бывший начальник Управления Госбезопасности Чехословакии Коуба. Учился в Москве, в Высшей школе КГБ, прекрасно владеет русским. У себя, в бывшем Министерстве национальной безопасности, занимался вопросами сотрудничества с советскими правоохранительными органами. Рвется поговорить с вами. Ссылается на давнее знакомство.
   Лукашев сразу вспомнил Йозефа Коубу, о котором у него до сих пор сохранились самые добрые воспоминания. Он даже пытался выяснить его судьбу после пражской "бархатной революции", но попытка оказалась безрезультатной, кроме информации о том, что все сотрудники правоохранительных органов этой страны выведены за штат своих ведомств и ведется индивидуальная проверка их деятельности.
   - Зови Коубу, и распорядись, пусть из ресторана принесут что-нибудь соответствующее.
   Уловив в глазах Игоря вопрос, он добавил:
   - Соответствующее встрече старых друзей!
   Понимающе кивнув, Игорь исчез.
   Через минуту в комнату вошел полковник Коуба. Он испытующе взглянул на своего старого знакомого и остановился в ожидании.
   - Мы по-прежнему друзья, или теперь граждане не очень дружественных государств? - настороженно спросил он.
   - Дорогой Йозеф, мы, если не возражаешь, друзья! Я очень рад видеть тебя живым и здоровым! Сначала мы по старому обычаю отметим нашу встречу, а уж потом ты расскажешь, что привело тебя ко мне. Согласен?
   Облегченно вздохнув, Коуба улыбнулся, и давние приятели обменялись крепким рукопожатием.
   Вежливо постучав, в номер вошел официант, который катил перед собой тележку, явно перегруженную тем, что Игорь посчитал "соответствующим для встречи старых друзей".
   Коуба также взглянул на содержимое тележки и обреченно вздохнул. Он уже понял, что очередь до делового разговора, ради которого он и встретился с полковником Лукашовым, дойдет очень не скоро...

* * *

   Как и ожидал Коуба, дружеский ужин старых приятелей затянулся почти до рассвета. И не удивительно, после их последней встречи осенью 1991 года прошло немало времени.
   - Как же вы допустили, - горячо восклицал Коуба, - что перестал существовать Советский Союз? Великая мировая держава, авторитет которой создавался сотни лет? Решением троих безликих собутыльников, тайно собравшихся в лесной избушке?! На радость кучки амбициозных политических авантюристов и на горе десятков миллионов рядовых жителей этих новых, неизвестно от кого независимых государств?!
   - И чего вы добились? - горячась, восклицал Коуба. - Разрыва налаженных производственно-экономических связей, предмета изучения и подражания создателей Европейского экономического сообщества?! Массовой нищеты населения?! Развала экономики?! Как вы допустили приход к власти в новой России безграмотных, жадных, властолюбивых и беспринципных людишек, безнаказанно разваливших и бессовестно разворовавших когда-то величайшее и богатейшее государство?! Ведь опыт Китая и бывших соцстран мог подсказать вам достойный выход из сложившейся ситуации! Да что говорить, ни к чему был этим ребятам чей-то опыт. Они знали, что им нужно и свое беспрепятственно получили...
   Полковник Лукашев слушал, опустив голову. Ничего нового Коуба не сказал. Все это сейчас понимал в России каждый, способный элементарно осмысливать происходящее в его стране. Многие смогли успешно использовать новую ситуацию себе на благо, другие так и не смирились с ней, проклиная всех и вся, потеряв работу, положение в обществе, прозябая на нищенские пособия или еще более ничтожные пенсии.
   Нередко он задавал себе вопрос, почему же изменение политического устройства Чехословакии, и ее раздел на два самостоятельных государства не повлекли за собой негативных последствий, подобных распаду СССР? И Чехия, и Словакия достаточно успешно развиваются, прекрасно сотрудничают, а собственные немалые проблемы решают спокойно, серьезно и грамотно.
   Кто же помешал России? На этот вопрос ни Лукашев, ни его товарищи так до сих пор и не смогли дать даже самим себе достаточно внятного и убедительного ответа.
   Выговорившись, друзья постепенно перешли к главной теме, ради чего оба оказались в этом гостиничном номере. Коуба, как и подобало инициатору встречи, начал первым.
   - Для меня очень важны, Юрий, твои слова о том, что, несмотря на все происшедшее в наших странах, мы остаемся друзьями. Пусть многое изменилось, но мы остались прежними. Я хочу, чтобы проблема, ради которой ты прибыл в Чехию, была решена справедливо, в пользу нашего государства, но и без ущерба для твоей России.
   И полковник Коуба подробно и откровенно рассказал Олегу обо всем, что ему стало известно о Фонде, точнее теперь уже о "Кладе Гернада"; сообщении, полученном от Филимонова с предложением перехватить и разделить между собой клад; совещании бывших сотрудников полковника Коубы и принятом ими решении провести операцию по извлечению клада совместно с российскими коллегами.
   По мнению Коубы, дальнейший его раздел между обоими государствами "на принципах честности и справедливости" могут совместно определить российские и чешские экономисты. Им будут переданы фактические материалы о процентном участии в формировании Фонда бывших Чехословакии и СССР, ставшими в свое время единственными источниками его создания. Заслуга Гернада заключалась лишь в том, что путем различных, не всегда легальных и честных валютных операций, и вполне возможно, махинаций, Фонд удалось увеличить до нынешних размеров. Но Гернада нет, поэтому Фонд в его новых размерах по праву должен вернутся первоначальным создателям. Таковым является мнение группы Коубы, и в этом виде оно было представлено руководителю московской группы.
   Полученная информация была незамедлительно, со всеми подробностями передана в Москву руководителю операции генералу Сурикову.
   Ответ пришел незамедлительно. В нем было дано согласие на взаимодействие с группой Коубы в соответствии с предложенным им планом. Кроме того, сообщалось, что по данным, полученным из ЦРУ в рамках сотрудничества по борьбе с терроризмом, в настоящее время в Чехии отмечается значительная активизация нелегально находящейся там группировки ваххабитов, ранее руководимой Гернадом. С ее помощью он рассчитывал захватить власть в Афганистане, а после неудачной попытки переворота, использовал для организации терактов. В настоящее время в состав группировки входит не менее 30 хорошо обученных боевиков, в том числе имеющих внешность европейцев, владеющих несколькими иностранными языками, включая русский и чешский, получивших университетское образование в Европе, США и России. Их подготовка, как считают американцы, осуществлялась за счет Фонда Гернада. По мнению генерала Сурикова, террористы пытаются раздобыть информацию и о нынешнем месте нахождения Фонда.
   Со своей стороны ЦРУ направит информацию чешским властям об активизации на их территории ваххабитской террористической структуры, и обратится с просьбой об оказании содействия совместной российско-американской спецгруппе, прибывающей в Прагу и ожидающей согласия чешских властей на начало совместной операции по нейтрализации упомянутого центра ваххабитов. В этой связи в состав группы Лукашева будут направлены двое сотрудников ЦРУ для координации деятельности.
   Общее руководство операцией, включая взаимодействие с чешскими силовыми структурами, по договоренности с американской стороной возложено на полковника Лукашева.
   Одновременно генерал Суриков рекомендовал доктору отряда активизировать работу с Филимоновым для получения недостающей информации о местоположении бункера с Кладом и возможности разблокировки его охранной системы. Однако разрешения на применение к нему особой сильнодействующей "сыворотки правды" пока не дается, так как в дальнейшем этот человек может потребоваться для получения иной информации, доступ к которой после применения такого препарата может стать невозможным.

* * *

   В номер заглянул Игорь и сообщил, что прибыли американцы, о направлении которых в отряд Лукашева предупреждал генерал Суриков.
   - Однако, цереушники работают оперативно, - подумал Лукашев. После получения им информации о пополнении его отряда американскими коллегами прошло не более двух часов.
   - Если они готовы, пригласи. Пусть заходят, - сказал он Игорю, одновременно срочно воскрешая в памяти уже немного подзабытый из-за отсутствия регулярной практики когда-то очень неплохой, судя по результатам проведенных им операций в англоговорящих регионах, английский. С тех пор, как Россия и США из стратегических противников превратились в стратегических партнеров, действия отряда полковника Лукашева были перенаправлены на страны, где знания английского могли привести к весьма нежелательным результатам.
   Постучав, в номер вошли парень и девушка. Решив, что они оказались в его номере случайно, и, желая избежать их встречи с ожидаемыми господами из ЦРУ, Лукашев, перейдя на чешский язык, сообщил вошедшим об их ошибке и пожелал успешно найти нужный им номер. На столь же безукоризненном чешском языке девушка сообщила, что они с мужем прибыли в распоряжение господина Лукашева из штаб-квартиры своего ведомства в Вене и готовы незамедлительно приступить к исполнению обязанностей.
   После обмена необходимыми фразами, сообщенными Лукашеву в шифровке Сурикова, разговор был продолжен. Молодые люди, представившиеся, как Петер и Ольга Шредер, довели до сведения полковника дополнительную информацию, полученную ЦРУ от своего агента в объединенном штабе движения ваххабитов, расположенного на территории восточной части Афганистана. В соответствии с этой информацией, штаб направляет в Чехию по нескольким направлениям боевые террористические подразделения, численностью по 8-10 человек каждое, состоящие из боевиков, специально подготовленных для действий на территориях стран восточной Европы. Часть из них постоянно находится на территории Чехии под видом беженцев, наемных рабочих или мелких предпринимателей. Остальные в ближайшие часы должны прибыть из Германии, Венгрии, Украины и Белоруссии. Все они имеют легально оформленные документы. Место встречи боевиков, по предварительным данным, определено на востоке республики, в густых, труднопроходимых лесах, окружающих развалины старинного замка "Троски". Место достаточно дикое, находится на возвышенности, откуда прекрасно просматриваются все окружающие населенные пункты и подъездные дороги.
   Целью готовящейся операции, как удалось выяснить агенту, должна стать устрашающая демонстрация "силы ислама миру неверных". В качестве объекта была избрана Чехия, как одна из малых стран, поддержавших США в боевых действиях против Ирака. Кроме того, по информации из того же источника, в подземных лабиринтах замка, протяженность которых составляет сотни метров, уже многие годы действуют секретные химическая и биологическая лаборатории, созданные на средства одного из лидеров движения афганских ваххабитов Эджамида Гернада. По мнению агента, боевики намерены использовать продукцию этих лабораторий для проведения упомянутой "акции устрашения". Подобное решение вызвано тем, что доставка подобных материалов через границы государств, особенно после трагедии 11 сентября, стала практически невозможной.
   Организаторы акта террора при выборе места проведения в первую очередь исходили из того, что высокая концентрация населения, удобное географическое положение этого государства практически в центре Европы приведут к его поражающему воздействию и на прилегающие европейские государства.
   По всей видимости, террористы готовятся использовать новейшие открытия в области биологического оружия, а также распылить в верхних слоях атмосферы с учетом розы ветров мелкодисперсные эмульсии высокоактивных ядерных материалов.
   Чуть позже пришедшая от Сурикова новая шифровка подтвердила доставленную Ольгой и Петером информацию. Шифровка также приостанавливала деятельность отряда до поступления дальнейших распоряжений.
                                             ПОЛКОВНИК ЛУКАШЕВ
   В один из дней вынужденного бездействия, Юрий Эдуардович решил в одиночку погулять по Праге, обойти памятные ему с давних пор места. А их было немало.
   За пять лет учебы в Пражском Высшем Техническом Училище Юрий сроднился с этим городом. Проникся его древней, богатой на исторические события историей. И постепенно начал ощущать, что становится неразрывно и навсегда связанной его живой частицей.
   Остановившись на древнем Карловом мосту и глядя на медленно протекающую Влтаву, Юрий был неожиданно поражен нахлынувшими на него необычайно живыми и красочными воспоминаниями.
   Как будто и не прошло с тех пор более двадцати лет суровых испытаний, нередко ставивших его перед необходимостью пересмотра своих главных жизненных позиций, на шаткую грань между жизнью и смертью. Принесших ему немало глубоких жизненных разочарований.
   За эти годы он потерял нескольких самых близких и дорогих ему людей. И не раз, после, казалось бы, успешно выполненного задания, ему было стыдно, видя себя в зеркале, смотреть в глаза самому себе. И тогда вся последующая жизнь начинала казаться наказанием за совершенное.
   Но это было потом.
   А сейчас он, стоя на мосту, вновь ощутил себя девятнадцатилетним мальчишкой, волею судьбы и Министерства образования своей страны ставшего студентом одного из старейших, имеющих мировую славу пражских институтов.
   С первых дней приезда в Прагу он почувствовал в себе радостный подъем, который не покидал его в течение всех последующих студенческих лет.
   Чешский язык ему дался, на удивление преподавателей, легко. Уже на следующий год он владел им свободно, включая чрезвычайно трудное для любого иностранца, изучающего этот язык, произношение.
   Юрий не сомневался, что прекрасный музыкальный слух и идеальная память, доставшиеся ему от бабушки, в свое время блестяще окончившей Санкт-Петербургскую консерваторию, помогли ему и в глубоком освоении этого языка.
   Приятелей и подруг в это время у него появилось множество. Высокий, по европейски красивый, с атлетической фигурой, он вызывал у своих поклонниц непреодолимое желание узнать Юрия как можно ближе, а у парней-сверстников - подсознательное преклонение перед умом, остроумием и физической силой. Все это делало его центром внимания в любой компании.
   Юрий, как этого и следовало ожидать в таком возрасте, не стал пуританином и отвечал взаимностью постоянно влюблявшимся в него сверстницам. Естественно, такие влюбленности быстро заканчивались, но добрые отношения, как правило, сохранялись еще очень долго.
   И лишь однажды знакомство с подругой одной из его бывших увлечений, чуть не изменило всю дальнейшую жизнь Юрия.
   Кэтрин была полной его копией, только в девичьем варианте. Высокая, стройная, с идеальной фигурой, потрясающе красивым и обаятельным лицом, огромными голубыми глазами, чувственными полными губами, длинноволосая блондинка, умевшая держать своих вздыхателей на безопасном для нее расстоянии, она мгновенно выключила у Юрия весь окружающий мир, оставив в его центре себя и только себя.
   К общему удивлению, то же самое произошло и с Кэтрин. Оба они забыли обо всем, институте, друзьях, постоянно, но безнадежно напоминавших о себе родителях.
   Юрий, которому казалось, что все предыдущие романтические похождения с подружками научили его тактике отношений с женщиной, понял, что он всего лишь мальчишка, охватываемый неуемной дрожью даже при воспоминании об объекте своего обожания.
   Влюбленные встречались каждое утро на середине Карлова моста, и весь день принадлежал только им двоим. Взявшись за руки, они гуляли по Праге. Кэтрин, как настоящая пражанка, чьи даже самые далекие предки родились и жили в Праге, знала этот город лучше любого профессионального экскурсовода, и любила его, как это и свойственно каждому пражанину.
   Вместе они побывали в таких древних городских закоулках, старинных, насчитывающих несколько сотен лет домах с глубокими подвалами, соединенными с разветвленными подземными переходами, что все происходящее Юрию начинало казаться нереальным.
   Он и Кэтрин иногда начинал воспринимать, как пришелицу из давно прошедшего мира, по какой-то неведомой причине явившуюся к нему по велению высших сил.
   Однажды, при очередной встрече, она, после долгого нежного поцелуя, которым начиналась каждая их новая встреча, шепнула: - "Теперь мы больше не будем расставаться. Моя бабушка навсегда уехала в Вену к своей двоюродной сестре и подарила мне свою квартиру"!
   Юрий не раз бывал в гостях у бабушки Кэтрин, даже подружился с ней. Ему нравилось приходить в этот дом. Просторный, уютный, тщательно ухоженный. Все в нем казалось добрым, надежным и долговечным.
   Бабушка и в свои годы продолжала оставаться женщиной, она прекрасно понимала свою обожаемую внучку и потому перед своим отъездом постаралась превратить свой подарок в настоящий рай для двух влюбленных.
   Она не сомневалась, Кэтрин и Юрий были предназначены друг другу судьбой, и со своей стороны старалась всячески укрепить этот возникавший на ее глазах союз.
   Впервые оказавшись только вдвоем, о чем каждый
давно тайно мечтал, они, неожиданно для себя, растерялись.
   Старательно скрывая охватившее волнение, и Кэтрин и Юрий пытались вести себя, как всегда, спокойно и непринужденно. Но сейчас им это плохо удавалось.
   Взявшись за руки, как будто боясь потерять друг друга, они ходили по теперь уже ставшей их прибежищем, квартире, рассуждая о возможных перестановках мебели, необходимости сделать небольшой ремонт, изменить освещение. И оба, как договорившись, избегали подойти к теперь уже их общей спальне, так заботливо и с пониманием обставленной бабушкой.
   И все-таки, в какой-то момент, охваченные единым порывом, захватившим розовым туманом их сознание, они вбежали в эту комнату и, не осознавая, что делают, что говорят, начали неумело, но очень нежно и осторожно раздевать друг друга.
   Произошло это незаметно быстро. И вот, зажмурив глаза, они оказались в большой супружеской постели, в объятиях покрывавших ее нежных и легких шелковых простыней, жадно ожидая и одновременно боясь того, что неминуемо должно было произойти.
   Наконец, Кэтрин первая нежно и сильно, всем телом прижалась к своему мужчине и в тот же момент они стали единым целым, захваченные оглушающим чувством.
   Ощутив мгновенный взрыв эмоций, они предались так долго ожидаемым любовным играм, открывая в себе новые и новые возможности и получая никогда не испытываемые радости.
   Охваченные страстью, они не замечали ни хода времени, ни усталости. Им казалось, что Это теперь у них будет длиться вечно.
   Но все-таки пришел тот момент, когда они, счастливо изможденные, не отрываясь друг от друга, уснули.
   Проснувшись на следующий день, когда солнечные лучи, пробиваясь сквозь плотные занавески, осветили их ставшее супружеским ложе, Кэтрин и Юрий долго не решались открыть глаза.
   Кэтрин, немало слышавшая от своих подруг, уже набравшихся опыта в подобных отношениях с мужчинами, как те резко охладевают к своим партнершам после первой близости, с трепетом ожидала пробуждения своего первого, единственного и еще более обожаемого Мужчины.
   А Юрий думал о том, что в страстном порыве он мог быть недостаточно осторожен и нежен с Кэтрин, готовился выслушать, как он считал, заслуженные им упреки, и любым способом добиться прощения.
   Наконец, оба, как по команде, открыли светящиеся счастьем глаза, посмотрели друг на друга и радостно рассмеялись, вновь и надолго заключив друг друга в любовные объятия.
   Однако, молодость и голод дали себя знать, и, накинув халатик, Кэтрин побежала на кухню. Охватившая ее физическая слабость, сопровождаемая слабым головокружением, убедительно подсказывали правильность принятого ею решения.
   Каково же было ее изумление, когда, войдя на кухню, она увидела уже приготовленный завтрак и ожидавшую их пробуждения соседку и давнюю подругу бабушки, тетю Марту.
   - "Добрый день, барышня"! - ласково улыбаясь, приветствовала ее Марта.
   - "Надеюсь, молодой господин тоже не прочь пообедать"?
   Счастливо рассмеявшись, Кэтрин чмокнула неожиданную гостью в мягкую, пахнущую добром и уютом щеку, и побежала поднимать молодого господина. Пока тот плескался в ванне и приводил себя в порядок, она узнала от Марты о ее договоренности с бабушкой, за вполне приличную плату взять на себя все заботы по уходу за квартирой и ее новыми обитателями.
   Кэтрин была счастлива, понимая, какую обузу бабушка сняла с ее плеч.
   Совместная жизнь с Кэтрин стала для Юрия сплошным праздничным фейерверком. Каждый день приносил им новые, никогда ранее неизведанные радости. Они все больше привязывались друг к другу, и даже час разлуки был для них тяжелым испытанием.
   Влюбленные вместе ходили в институт, и хотя учились на разных факультетах, почти каждую перемену встречались, чтобы обменяться ласковым словом и легким нежным поцелуем.
   Обаяние Кэтрин помогло сдружить ее друзей с друзьями Юрия, и теперь их большой дом стал местом для частых, нередко заходящих далеко за полночь и порой весьма острых, но всегда мирно заканчивающихся дискуссий.
   Так прошел год. Оба были на последнем курсе. Уже были определены темы их дипломных работ, сроки сдачи экзаменов. О своей дальнейшей судьбе, по настоянию Кэтрин, они пока не говорили, договорившись обсудить этот вопрос после выпускного бала.
   Юрий не сомневался, что после свадьбы они вдвоем вернутся в Москву, тем более, как он считал, инженерные профессии Юрия и Кэтрин, полученные в столь известном вузе, должны быть востребованы на его родине.
   Кроме того, каждый из них в совершенстве владел английским и французским языками, а Кэтрин, естественно с помощью Юрия, заметно усовершенствовала свой русский. По мнению обоих, это могло способствовать их трудоустройству в какое-либо внешнеэкономическое ведомство.
   И вот пришел день выпускного бала. Утром в торжественной и очень волнующей обстановке ректор с добрым напутственным словом вручил каждому выпускнику диплом об окончании института.
   Оставшееся до начала бала время Кэтрин посвятила подготовке к не менее волнующему событию, участию в конкурсе Королевы бала. По единодушному мнению организаторов, только она могла реально претендовать на победу в этом весьма непростом соперничестве первых красавиц выпускного курса.
   Все так и произошло. Не расстававшиеся ни на минуту Юрий и Кэтрин притягивали взгляды веселящихся выпускников, приглашенных на это событие их родителей и родственников.
   Споров не было, по общему мнению, это была самая красивая и счастливая пара бала. Родители и бабушка Кэтрин, также приехавшая из Вены для участия в этом радостном событии, были счастливы.
   Уже под утро Юрий и Кэтрин оказались на Карловом мосту. Взяв любимую за руку, Юрий, с плохо скрываемым волнением, предложил ей руку и сердце.
   Счастливо улыбаясь, Кэтрин дала согласие. Все складывалось прекрасно, и Юрий даже не мог представить, какое его ожидало разочарование...
   Придя на следующий день к родителям Кэтрин, чтобы попросить руки их дочери, Юрий, совершенно неожиданно для себя получил холодный и лаконичный отказ.
   По всей видимости, Кэтрин уже поделилась с ними ее и Юрия планами на предстоящую жизнь, что, как оказалось, явно противоречило представлениям ее родителей.
   - "Молодой человек, мы не только не возражали против институтской дружбы между нашей дочерью и вами", - начал разговор отец Кэтрин. - "Не могу скрыть, и на всю нашу семью вы произвели прекрасное впечатление. Мы с радостью были бы готовы породниться с вами.
   Но! С Вашим решением вернуться с Кэтрин в Россию мы категорически не можем согласиться. Что вас там ожидает?! Голод, нищета, отсутствие какой-либо карьерной перспективы. И это только начало. Вы сами-то понимаете, куда собираетесь завлечь нашу дочь"?!
   Как оказалось, родители Кэтрин давно подготовили для своей дочери совсем иную карьеру.
   Предполагалось, что получив прекрасное образование в Чехии, где на тот момент оно было бесплатным, Кэтрин переезжает на постоянно е жительство в США, к брату ее отца, политэмигранта "Пражской весны" 1968 года, ставшего за прошедшие годы успешным и весьма состоятельным предпринимателем в области компьютерных технологий.
   Для Кэтрин он приготовил весьма интересное и высокооплачиваемое место в соответствии с ее образованием и перспективой дальнейшего повышения квалификации в одном из престижных вузов США.
   Юрий, естественно, знал, что ситуация на его родине ухудшается с каждым днем. Популярный на Западе Горбачев у себя в стране, разрушаемой безграмотными реформами, все более терял авторитет. А ранее вызывающее у многих радужные надежды слово "Перестройка", теперь зачастую вызывало скептическую улыбку и служило темой для политических анекдотов.
   В душе Юрий понимал катастрофичность происходящих в СССР процессов, но из вполне благополучной Праги они не выглядели так серьезно, как это было на самом деле. Он не видел пустых прилавков в магазинах, бандитского разгула на улицах его родного города, в геометрической прогрессии растущие цены, обнищание своих сограждан, и многое, многое другое, отбрасывающее его страну далеко в разряд слаборазвитых, разваливающихся на глазах государств.
   Слушая доводы родителей Катрин, Юрий не пытался возражать. Он понимал их правоту, искреннее желание спасти свою дочь от опрометчивого шага. И возразить в ответ ему было нечем.
   - "У Вас, Юрий, есть единственный выход, но мы не уверены, согласитесь ли Вы с нашим предложением", - продолжил после длительной паузы отец. Увидев заблестевшие глаза Юрия, он продолжил:
   - "Мой брат, знает о ваших отношениях с Кэтрин, и обещал принять участие в Вашей судьбе. Но пойдете ли Вы на это? Ведь Вам придется нелегально выехать в США, пройти там процедуры легализации в соответствии с американским законодательством. И лишь потом, при благоприятном разрешении этой проблемы, вы сможете заняться своими личными делами.
   Хотя в СССР уже многое изменилось, но все же достаточно длительный срок вы будете считаться лицом, нелегально покинувшим страну со всеми вытекающими из этого последствиями, в том числе правовыми. Пойдете ли вы на это"?
   Почувствовав охватившее Юрия замешательство, мама Кэтрин, ласково положив руку на плечо Юрия, сказала: - "Мы не торопим, подумайте, посоветуйтесь, сейчас все только в Ваших руках...".
   Но в руках Юрия оказалось совсем не все.
   Вернувшись в общежитие, он получил от дежурного запечатанный конверт из своего посольства с пометкой "Срочно".
   Вскрыв его, Юрий достал напечатанную на гербовом посольском бланке записку, в которой ему предлагалось срочно явиться в консульский отдел для беседы с вице-консулом Александром Анатольевичем Травиным. Кем являлся вице-консул, Юрий хорошо знал, поэтому ничего хорошего для себя от этой встречи и не ожидал.
   К его удивлению, Александр Анатольевич встретил Юрия очень радушно, как своего хорошего приятеля, хотя знакомы они были очень мало, встречаясь в основном, в посольстве, на собраниях советских студентов, обучавшихся в то время на территории Чехии.
   Радушно пригласив Юрия в свой кабинет, он сам сварил, оказавшийся крепким и ароматным, кофе, предложил очень дорогие сигареты и похвалил Юрия, когда узнал, что тот не курит.
   Закончив вступительную часть, вице-консул перешел к главному, что послужило причиной приглашения Юрия в посольство.
   - "Беседа у нас будет очень серьезная и доверительная", - допив кофе и закурив новую сигарету, начал Александр Анатольевич.
   - "Мы в курсе твоих отношений с Кэтрин и не имеем к тебе в этой связи никаких вопросов. Дело молодое, девушка она красивая, умная. Мир вам с ней и любовь. Но дело в том, что совсем недавно нами получена ориентировка от чешских коллег о сотрудничестве ее родителей с ЦРУ США, и полученном ими указании на твою вербовку под предлогом выезда в США, как условия для заключения в дальнейшем брака с Кэтрин.
   Парень ты для такой работы подходящий, знаешь языки, умеешь налаживать контакты, так что, став американцем и пройдя там специальную подготовку, включая и полное изменение внешности, вред России сможешь принести немалый".
   Поймав брошенный на него потемневший от гнева взгляд Юрия, Александр Анатольевич извиняюще улыбнулся.
   - "Да шучу я, просто хотел увидеть твою первую реакцию. Все в порядке".
   - "А Кэтрин, она тоже знала"? - Прерывисто спросил Юрий.
   - "Нет, по нашим сведениям, Кэтрин не имеет ни малейшего представления, чем негласно занимаются ее родители. Да им, думается, это совсем ни к чему. Слишком уж сильно они ее любят".
   - "В этой связи", - продолжил Александр Анатольевич, - "наше ведомство решило ускорить твое возвращение на родину, тем более, что учебу ты успешно завершил. И спасать тебя надо! Кто знает, что предпримут ребята из ЦРУ, тем более, что родители Кэтрин перед тобой уже засветились. В случае отказа от сотрудничества, церемониться с тобой эти ребята не будут.
   Ну а что касается Кэтрин, так жизнь у вас только начинается, и кто знает, как все в дальнейшем сложится. Может действительно, что ни делается, все к лучшему?!
   А теперь главное. У нашей "Конторы" для тебя есть весьма интересное, я бы сказал, весьма заманчивое предложение. Завтра утренним рейсом вылетаешь в Москву. В аэропорту тебя встретят, ну и все, как положено. Могу сказать только одно, если согласишься, не пожалеешь. Остальное завтра узнаешь сам.
   Если решишь попрощаться с Кэтрин, твое право. Ну а причина срочного вылета, в этой телеграмме. Официальная, как положено, заверена главврачом "Склифа".
   Не волнуйся, дома все в порядке. Твой отец не возражал лечь на недельку в больницу в связи с автоаварией, в которой он, якобы, немного пострадал.
   Кстати, больница прекрасная, наш ведомственный загородный санаторий со всеми удобствами, прекрасной природой, отдохнет твой батя там прекрасно, не сомневайся.
   Единственная просьба, обязательно встреться с родителями Кэтрин и покажи эту телеграмму.
   Вызвав сотрудника консотдела, Александр Анатольевич поручил ему срочно оформить выездные документы Юрия, а также решить все необходимые формальности с институтом "...в связи со срочным возвращением выпускника на родину по семейным обстоятельствам".
   Расставание было мучительным для обоих. Кэтрин чувствовала, что Юрий от нее что-то скрывает, хотя и понимала, это "что-то" сильнее их обоих. Успокаивала обоих только, хотя и призрачная, но все-таки надежда на скорую встречу.
   Эта надежда во многом помогла им относительно спокойно и нежно проститься на следующее утро перед отъездом Юрия в аэропорт.
   Но ни один из них даже в самом страшном сне не мог в дальнейшем представить, когда и при каких обстоятельствах они, спустя много лет, встретятся вновь.
   ( Пока не известно, когда и при каких...)

Ольга и Петер Шредеры

   Лукашев понимал, что в настоящее время ведутся активные и достаточно нервные консультации между политическими и силовыми ведомствами международной антитеррористической коалиции, и его отряду, действительно, остается терпеливо ждать. Но, как подсказывал его профессиональный опыт, ждать новой команды долго не придется.
   Пригласив вновь прибывших членов своей команды на кофе, от алкоголя они категорически отказались, Лукашев, сообщив им о себе в пределах возможного, с большим интересом слушал рассказы ребят об их судьбах.
   Их бабушки и дедушки в период начального этапа развернутого строительства социализма в Восточной Европе эмигрировали в США у Ольги из Чехии, у Петера из Словакии, и, оказавшись в Америке, очень сдружились между собой. Родители Ольги и Петера были уже коренными американцами, т.к. родились в самом американском штате Техас. Но внутренней связи каждая семья со своей родиной не потеряла. Все они прекрасно владели наряду с чешским и словацким, несколькими европейскими языками, в том числе и русским. По сложившейся традиции, язык общения в семье менялся строго через неделю. Таким образом, к окончанию школы Ольга и Петер прекрасно, на уровне родного, владели сразу несколькими наиболее распространенными в Европе иностранными языками.
   Естественно, соответствующие секретные службы, высматривающие новые перспективные кадры для своих рядов еще со школьной скамьи, не могли не заметить эту весьма интересную для них пару и скрытно опекали ее вплоть до первой откровенной беседы. К тому времени ребята серьезно интересовались политикой, много читали, рассуждали об устройстве мира и, наконец, не без влияния своих дедушек, посвятивших свою жизнь профессии рыцарей плаща и кинжала, без особых колебаний приняли приглашение кадровиков из ЦРУ.
   Успешно пройдя профессиональную подготовку, они оба, к тому времени став мужем и женой, были легализированы и направлены на постоянную работу в Прагу под видом студентов Высшей экономической школы. Их документы были подготовлены вполне легально. Предыдущие владельцы этих документов, воспитанники интерната для детей-сирот, внешне очень похожие на новых владельцев, были нелегально вывезены из социалистической Чехословакии в Западную Германию, естественно, с небольшой и безвредной операцией на памяти, стершей все ненужные воспоминания о прошлой жизни, получили по собственному выбору прекрасное образование, в последующем интересную работу и, естественно, гражданство ФРГ.
   Окончив пражский институт, Петер, на которого обратило заинтересованное внимание местное министерство внутренних дел, продолжил свою карьеру, естественно, по указанию Вашингтона, в его структурах. Там он, прекрасно проявив себя при выполнении нескольких достаточно сложных заданий за рубежом, в чем ему, естественно помогли коллеги из ЦРУ, успешно продвигался по служебной лестнице, быстро дослужившись до звания майора, начальника одного из направлений внешней разведки Министерства. Как молодого и очень перспективного сотрудника, его направили на совершенствование в Высшую школу КГБ, где, наряду с дипломом об ее окончании, Петер установил доверительные контакты с советскими разведчиками, а также получил высшую форму допуска в своем ведомстве в Праге.
   Начальство в Ленгли, опасавшееся проверки их сотрудника по каналам КГБ, с удовлетворением и облегчением убедилось, что способ легализации, проверенный на Петере и Ольге, оказался вполне успешным. Мало того, со свойственной славянам жалостью к сиротам, Петер, как бывший воспитанник детского дома, пользовался у своих советских коллег-чекистов подчеркнутой заботой и вниманием.
   Воспитанный в семье, где честь и порядочность были определяющими факторами межчеловеческих отношений, Петер всячески избегал заданий, связанных с рассекречиванием его советских или чехословацких коллег-нелегалов, направленных в США, или государства НАТО. Он не мог согласиться с тем, что должен предать человека, хотя и работающего в противодействующей разведке, но считающего себя его другом. Особое презрение вызывали у него перебежчики, выдававшие противнику тех, кто в беде делил с ними последнее и готовых во имя их же спасения пожертвовать собственной жизнью.
   Вместе с тем, разоблачение секретных операций, разрабатываемых коммунистами в разных частях света, Петер считал своим долгом и успешно с этой частью своей деятельности справлялся, воспринимая ее, как борьбу умов, напоминавшую ему и шахматы, и бокс. Для себя он уяснил, что и в эту игру следует играть чисто, не допуская, естественно, с обеих сторон, "ничего личного".
   В своей правоте он убедился вновь, когда в течение нескольких дней самые непримиримые противники, русские и американцы, сначала стали союзниками, а позже братьями по оружию, единомышленниками и даже друзьями в борьбе с наивысшим злом, не признающим ни наций, ни границ, радикальным исламизмом. Естественно, в рамках правил соперничества, свойственных даже очень дружественным разведкам.
   Ольга в своей карьере разведчика двигалась своим, не менее интересным путем. Еще в детстве родители отметили в ней способность мысленного воздействия на окружающих, унаследованную от бабушки по отцу, Анны. Сама бабушка всю жизнь скрывала этот дар, и лишь изредка пользовалась им, тайком помогая мужу, кадровому разведчику, присутствуя на его встречах с "нужными" людьми, считывая и, по необходимости, воздействуя на их мысли. Муж, в свою очередь, заметив положительное влияние присутствия супруги на итоги его деловых встреч, считал ее своим счастливым талисманом. Об истинных способностях Анны он узнал гораздо позже, выйдя в отставку, и всю оставшуюся жизнь гордился и преклонялся перед "божьим даром", как он с тех пор ее называл.
   По мере взросления Ольги эта способность становилась все заметнее. Родители понимали, какие неприятности это может принести их дочери, если о ее даре станет известно в криминальном мире. Постепенно родительские доводы Ольгу убедили, и она согласилась отказаться от ее применения в любой ситуации.
   Ольга сдержала свое слово, и долго никто не подозревал о ее необычайных способностях. Раскрытию так тщательно скрываемой тайны помог случай. Захваченный ФБР террорист, заложивший взрывчатку в плотину, расположенную выше одного из городов в штате Калифорния, категорически отказывался сообщить место ее заложения и способ отключения взрывного устройства. Взрыв же плотины грозил полным уничтожением небольшого города, расположенного под плотиной. При этом, эвакуация населения при максимальном напряжении всех возможностей, составила бы не менее 12-15 часов. Кроме того, в городе находилось несколько предприятий химической промышленности, разрушение которых могло нанести громадный ущерб экологии государственного парка, через который проходило русло вытекающей из плотины реки.
   И тогда Ольга, потребовав от следственной группы оставить ее наедине с преступником, в течение нескольких минут получила от него необходимые для предотвращения взрыва сведения.
   Вслед за благодарностью своего руководства за спасение города, она почти сразу же выслушала от него не очень лестные высказывания в свой адрес за сокрытие своей способности, что противоречило правилам приема на службу в организацию. Один из наиболее распалившихся начальников пытался даже настаивать на ее увольнении, но остальные к этому мнению отнеслись более, чем холодно.
   С тех пор Ольга стала легендой своего ведомства и за право привлечения ее к наиболее важным и сложным операциям между подразделениями шла постоянная борьба.
   Петеру очень не нравилась такая служебная направленность Ольги. Только он знал, скольких физических и душевных усилий стоил ей каждый мысленный контакт с противником, и всерьез опасался за здоровье самого близкого ему человека. Однако начальство Ольги, к которому Петер не раз обращался с просьбой освободить ее от подобной нагрузки, отвечали лишь загадочными улыбками и выразительным жестом указательного пальца вверх, означавшего, что подобные вопросы решает лишь самое высокое начальство...
   Ольга, хотя и чувствовала всю тяжесть своей задачи, была горда тем, какую пользу она приносит и еще способна принести своему отечеству. А польза, действительно, часто бывала неоценима.

Василий Гаврилович

   Полковник Лукашев, узнав об особых профессиональных достоинствах своей новой сотрудницы, запросил разрешение Центра на ее привлечение для работы с Филимоновым. Задача поиска Клада не отменялась, несмотря на все происшедшие изменения. Да и сам Филимонов может владеть информацией, способной положительно повлиять и на решение новых задач. Получив добро от Сурикова, полковник пригласил Ольгу и, не вдаваясь в подробности, обратился к ней с просьбой провести обработку Филимонова. Выяснить предстояло лишь два вопроса - Где находится объект, а также коды, снимающие его блокировку.
   Начальство Ольги не возражало против оказания помощи российским коллегам, тем более, что она временно находилась в подчинении Лукашева. Естественно, в дополнительных инструкциях ей давалось указание незамедлительно направить полученную от объекта обработки информацию в Вашингтон.
   В это время Василий Гаврилович, сумевший обмануть бдительность приставленного к нему доктора, шел по старинным улочкам Старого города, высматривая дом, где, как он помнил, раньше часто встречался с полковником Коубой. Дом он нашел быстро, однако того, что это была лишь служебная явочная квартира ведомства, где раньше служил Коуба, Василий не подозревал. Не подозревал он, что и сейчас квартира служила тем же целям, только, естественно, уже для новой секретной службы. Позвонив в знакомую дверь, он был уверен, что скоро встретится со своим старым другом, и события начнут развиваться уже по задуманному им вместе с его Людмилой плану. После достаточно долгой паузы дверь открылась. На ее пороге стоял незнакомый, но приветливо улыбающийся мужчина.
   - Проходите, Василий Гаврилович, мы ждем вас, - сказал он на вполне сносном русском языке.
   Пожав протянутую ему руку, Василий прошел вслед за незнакомцем в глубину с давних пор знакомой ему квартиры, и по его приглашению оказался в кабинете, где проходили самые задушевные его и Коубы разговоры. Однако на этот раз Коубы, как ожидал Василий, там не было. Зато он увидел группу вооруженных парней, развалившихся на диване и в креслах. Один из них не спеша подошел к Василию, надел на него наручники, и профессионально обыскав, грубо толкнул в освободившееся кресло.
   - Ну, рассказывайте, Василий Гаврилович, - обратился встретивший его на пороге квартиры незнакомец.
   Потеряв от неожиданности и испуга дар речи, Василий молча рассматривал так неожиданно оказавшиеся на его руках наручники. В его мозгу лихорадочно крутились вопросы, на которые он пока не находил ответов. Почему здесь ждали его прихода, хотя даже с Коубой он об этом не договаривался? И как эти люди могли его узнать?
   В действительности все оказалось на удивление просто. "Информационная служба безопасности Чешской Республики" перехватив направленную Филимоновым по Интернету бывшему полковнику Коубе информацию о прибытии в Прагу группы Лукашева, немедленно приступила к разработке своей программы действий. Собравшиеся на служебной квартире сотрудники службы в момент появления Филимонова как раз и обсуждали план его похищения. Камера внешнего наблюдения, зафиксировавшая появление Василия, направила его изображение в банк данных Службы безопасности, где он был идентифицирован. К большой радости обитателей этой квартиры, незамедлительно получивших информацию о неожиданном, но очень желанном госте.
   А тем временем упустивший Василия доктор с поникшей головой стоял по стойке смирно перед разгневанным Лукашевым, пытаясь понять, куда мог деться его подопечный и как его теперь искать. Некоторым утешением для Лукашева была информация доктора о вмонтированном в обувь Филимонова радиомаяке с определением его координат через навигационную спутниковую систему.
   Спустя небольшой промежуток времени, Игорь сообщил о местонахождении Филимонова и принадлежности квартиры, где он в этот момент находился, Службе Безопасности Чехии. Приглашенные для консультации Петер и Ольга, понявшие причину эмоционального взрыва Лукашева, невольными свидетелями которого они стали, вызвались помочь своему временному шефу и по спутниковой связи обрисовали сложившуюся ситуацию своему руководству в центральном ведомстве.
   Там решили не усложнять своих отношений с россиянами и через своего представителя в Праге настойчиво рекомендовали чешским коллегам вернуть захваченный ими "объект" представителям ЦРУ, действующим совместно с отрядом полковника Лукашева.
  

Первое дело Йозефа Коубы

   Самым ярким воспоминанием детства навсегда остался для него солнечный день 21 августа 1968 года, когда 10 летний Пепик вместе со своим старшим братом Гонзой, оказались в Праге на Вацлавской площади.
   Массы что-то кричащих, размахивающих руками людей окружали заполнившие площадь темно-зеленые танки и бронетранспортеры с продольной белой полосой и сидящих на них солдат в грязных, замасленных комбинезонах и круглыми, с узкими глазами, невозмутимыми лицами.
   Многочисленные подростки, не очень понимающие, что происходит, но захваченные все нарастающим всеобщим озлоблением, также пытались внести свой вклад в создающееся противостояние.
   Некоторые из них начали выковыривать камни из покрывавшей прилегающие улицы брусчатки и швырять их в мрачные зеленые громадины танков.
   Инициатива мальчишек была тут же подхвачена взрослыми парнями, и вскоре танкисты были вынуждены скрыться от сыпавшегося на них града камней за надежной броней своих боевых машин.
   А народ на площади уже разбушевался. Водители припаркованных машин охотно отдавали канистры с бензином парням, заливавшим его в пустые пивные бутылки и готовивших из этого "коктейль Молотова".
   Вскоре несколько танков, в которые попали эти снаряды, дымно горели, а выскакивающих из них солдат демонстранты жестоко и безжалостно избивали.
   В этот момент, по видимому, по поступившей команде, остальные, не подвергшиеся нападению танки, взревев двигателями, отчего площадь окуталась плотным дымом их выхлопных газов, перестроились в боевой порядок, и на площади раздались первые пулеметные очереди.
   Пули проходили низко над головами демонстрантов и врезались в стену старинного здания Национального музея, разбивая украшавшие его исторические архитектурные фрески. Рев двигателей, плотный, перехватывающий дыхание дым, грохот пулеметов, подающие сверху осколки разбиваемого пулями фронтона музея ошеломили протестантов, не ожидавших подобной реакции захвативших их город "защитников социализма". Толпа отпрянула, и люди бросились искать укрытия.
   Гонза тоже схватил за руку упиравшегося братишку, воспринимавшего происходящее, как захватывающий, страшно интересный фильм, и бросился в ближайшую подворотню.
   Но все двери были закрыты, а на площадь уже въезжали бронетранспортеры, из которых выскакивали вооруженные автоматами солдаты в хорошо всем знакомой форме армии ГДР, и, стреляя поверх толпы короткими очередями, пытались освободить подходы к горящим танкам.
   Еще не веря в реальность происходящего, демонстранты начали забрасывать их камнями из мостовой и горящими бутылками с бензином.
   И тогда по команде своего офицера солдаты, перестроившись в цепь, двинулись на бушующую толпу защитников зарождающегося в их стране нового демократического общества, открыв по ним огонь на поражение. В тот же момент автоматная очередь сразила бежавшую рядом с Йозефом девушку, со слабым возгласом опустившуюся на грязную брусчатку. Братья попытались помочь ей подняться. Но было поздно. В памяти мальчика навсегда остались открытые глаза убитой, отражавшие синее, но уже не принадлежавшее ей небо...
   В последний момент, когда они уже вбегали в следующую подворотню, пуля задела руку Гонзы и он, зажимая обильно струившуюся из раны кровь и одновременно боясь потерять в толпе младшего брата, бросился к приоткрывшейся двери, из которой выглядывала призывно машущая ему рукой пожилая женщина.
   Влетев в подъезд, братья были мгновенно подхвачены, по всей видимости, жильцами этого дома, которые по скрытым коридорам, соединяющим дома в центре Праги, отвели их в небольшую аптеку, где над оказавшейся весьма серьезной раной Гонзы долго колдовал по всей видимости не случайно находившийся там врач вместе с помогавшей ему медсестрой.
   Потом братьев разместили в одной из квартир, где уже скрывались несколько раненых демонстрантов, и они провели в этом, оказавшемся очень интересном и приятном обществе, целую неделю.
   За это время рана у Гонзы затянулась, ситуация в Праге несколько успокоилась, вновь начал работать пассажирский транспорт и братья, добравшись до главного вокзала, смогли вернуться в свой родной город Либерец на севере Чехии, откуда они несколько дней назад, не предупредив родителей, приехали посмотреть, что там творится в Праге.
   О встрече с родителями Йозеф старался не вспоминать, хотя перед его глазами навсегда осталось заплаканное, постаревшее лицо матери с растрепанными, сразу поседевшими волосами.
   Отца они смогли увидеть лишь через несколько дней в больнице, где он оказался с обширным инфарктом, после того, как получил известие от своих друзей в Праге, случайно увидевших окровавленного Гонзу вместе с маленьким Пепиком, бегущих под огнем автоматчиков.
   Это был тот самый, вошедший в мировую историю день, когда руководители стран Варшавского Договора приняли коллективное решение военным путем остановить начавшийся в Чехословакии процесс демократизации, способный, в случае его успешного развития, привести к распаду созданной в Европе после разгрома фашистской Германии Советской социалистической империи.
   Все это Йозеф понял гораздо позже, но на всю жизнь запомнил он шеренги автоматчиков в серой, мышиного цвета форме, и беззащитно лежавшую на брусчатке Вацлавской площади застреленную ими девушку.
   Как оказалось, именно воинские подразделения ГДР действовали наиболее решительно и жестоко при подавлении "контрреволюции на территории братской ЧССР".
   Постепенно события, свидетелем и в некоторой степени участником которых стал Йозеф, стали забываться.
   Рука у Гонзы быстро зажила, благодаря искусным и заботливым рукам пражского хирурга.
   Родители очень доходчиво разъяснили, что может грозить их сыновьям, если местные органы госбезопасности узнают об их пражских приключениях 21 августа. С тех пор эта тема стала закрытой, даже если братья оставались наедине.
   А время шло. Гонза после окончания гимназии поступил в педагогический институт, получив сразу несколько профессий: преподавателя английского языка в старших классах, а также физики и математики, и вернулся на преподавательскую работу в свой город в ту же гимназию, которую сам когда-то окончил. Через несколько лет он был назначен ее директором.
   Позже, хорошо себя зарекомендовав, как хороший организатор, он был приглашен на работу в райком компартии, где вскоре занял пост секретаря по идеологической работе.
   В дальнейшем партийная карьера старшего брата хорошо помогла и Йозефу. Сразу после окончания пражской Высшей Экономической школы, его пригласили на работу в областное управление госбезопасности.
   И хотя свою карьеру контрразведчика Йозеф начал младшим сотрудником в отделе внешнего наблюдения, однако спустя лишь два года он был направлен на учебу в Москву, в Высшую школу КГБ.
   И там он себя проявил исключительно с положительной стороны, окончив весь курс с отличными оценками по всем предметам.
   В Москве Йозеф нашел, как ему тогда казалось, и свое личное счастье. С Татьяной он познакомился на дне рождения своего русского товарища по учебе. Красивая, скромная, хорошо, со вкусом одетая. Вскоре он познакомился и с ее родителями.
   Летние каникулы Йозф и Татьяна провели в Чехословакии у его родителей, где москвичка произвела на друзей и родственников Ярды прекрасное впечатление.
   Начальство, которому он доложил о своих личных планах, против свадьбы с советской гражданкой не возражало. В те времена подобные браки даже приветствовались, как подтверждение просоветской политической ориентации сотрудника.
   Советские коллеги, проверив Татьяну по своей линии, также не нашли в ее родословной ничего компрометирующего.
   Их свадьба прошла в два этапа. Первый состоялся в Москве, в ресторане Прага. Стол и подарки были богатые, благо, советские коллеги Коубы все более растущим дефицитом в СССР всего и вся, затронуты не были. На имя Татьяны даже была приобретена однокомнатная кооперативная квартира в Москве с выплатой первого взноса.
   В Либерце свадьба прошла значительно скромнее. В то время в Чехословакии антисоветские настроения уже становились все более заметными, хотя открыто они еще не проявлялись, опыт 68 года научил многому. Поэтому на свадьбе были только самые близкие родственники Йозефа и несколько его коллег, что заметно разочаровало молодую супругу.
   Жизнь с Татьяной не заладилась почти с самого начала.
   Перебравшись к нему в провинциальный, расположенный в более, чем сотне километров от Праги город Либерец, она, тем не менее, ожидала, что жизнь ее превратится в сплошной праздник. И у них обязательно будет большая, хорошо обставленная квартира, новая красивая машина, неограниченные возможности в приобретении драгоценностей, фирменной дорогой одежды, туристические поездки по Европе, ну и многое другое, из того, что она могла увидеть в красивых иностранных фильмах.
   Действительность ее ошеломила. Оказывается, как и принято в этой стране, ей придется подыскивать себе работу, и праздная роскошная жизнь, к которой она готовилась, оказалась несбыточной мечтой. А ее новая, настоящая "заграничная" жизнь мало отличалась от той, которой она жила в Москве до замужества. Только дефицита, подобного советскому, здесь не было.
   Ко всему прочему, изучение чешского языка у нее шло плохо.
Она никого не понимала, и ее русского языка понимать не мог или не хотел никто. Даже с родителями мужа она могла объясняться только жестами.
   Муж рано уходил, поздно возвращался, весь день она сидела дома одна. Звонки в Москву по телефону были слишком дороги, и семейный бюджет их не предусматривал.
   На работу устроиться не удавалось, всюду от нее требовалось хотя бы разговорное знание чешского языка. А этого у нее не было.
   Вскоре в семье начались скандалы. Татьяна все более энергично начинала требовать от Йозефа того, на что рассчитывала, выходя за него замуж. И чего он, как ни старался, дать ей не мог. А любви и привязанности к мужу Татьяна не чувствовала никогда.
   Ее главным и, пожалуй, единственным жизненным планом, который она определила еще учась в школе, было замужество за иностранцем и безоблачная жизнь в богатой загранице.
   Сил же ей пришлось приложить немало, прежде чем она "случайно" встретилась с будущим супругом. Однако в действительности все сложилось вопреки ее всем ее ожиданиям.
   Часами, сидя у окна, она искала выход из сложившейся ситуации, и не находила.
   Иногда, на стареньком автомобиле Шкода, доставшемся Йозефу от отца в качестве свадебного подарка, они выезжали в Прагу.
   Там жадными глазами она подолгу рассматривала витрины недоступных ей дорогих магазинов. От этого настроение портилось еще больше, и все большей становилась ненависть к человеку, коварно обманувшему, как она считала, все ее ожидания.
   Однажды решившись, она заявила мужу, что ей необходимо срочно выехать в Москву. Якобы, тяжело заболела мама.
   Коуба давно понял состояние Татьяны. Он тяжело переживал неожиданно резкое охлаждение с ее стороны. Старался поднять ее настроение, но все было напрасно.
   Приняв вариант о неожиданной болезни матери, хотя, как он знал совершенно определенно, та чувствовала себя прекрасно, Йозеф согласился на эту поездку.
   Получив кредит в местном банке, он истратил его на подарки, которые Татьяна, якобы, везла своим близким. Хотя ему было ясно, что везет она их исключительно на продажу.
   Билет Татьяна приобрела только в одну сторону, т.к. "из Москвы он стоит значительно дешевле". Деньги же на покупку обратного билета она поменяла на сертификаты Сбербанка СССР через свою приятельницу, муж которой работал в советском торгпредстве в Праге.
   Наконец, наступил день отъезда. Проводив жену в аэропорт, Коуба вернулся домой. Поведение Татьяны перед отъездом подсказывало, что она может не вернуться совсем. Он же ее по-прежнему любил и не мог поверить в такой исход.
   Заглянув в гостиную, Йозеф был поражен царившим там беспорядком. Еще утром, уходя на работу, ничего подобного он там не заметил. Значит, произошло это за ту пару часов перед тем, как он вернулся, чтобы отвезти Татьяну в аэропорт. В квартиру тогда он не поднимался.
   Внимательно осмотревшись, он понял, что искала и нашла его супруга. Не было денег, которые они собирали на новую машину, старинного, очень дорогого столового набора, переходившего в семье из поколения в поколение и подаренного его родителями на их свадьбу.
   Не было много другого, являвшегося семейными реликвиями, о ценности которых Татьяна прекрасно знала.
   Все, что представляло какую-либо ценность, она увезла с собой.
И в этот момент Коуба понял, она не вернется, хотя он был готов простить ей все.
   Татьяна, действительно, не вернулась. На его телефонные звонки ее мама холодно сообщила, что Татьяна живет одна и пытается устроить свою личную жизнь. Только однажды, спустя несколько долгих месяцев ожидания, от нее пришло короткое официальное письмо с просьбой направить заверенное через консульский отдел его согласие на развод.
   Последнюю просьбу жены Йозеф выполнил и с этого момента он потерял с ней все связи, хотя любить не переставал никогда.
   Диплом об окончании ВШ КГБ, а также содействие старшего брата, ставшего секретарем обкома компартии по идеологии, оказывали на карьерный рост Йозефа весьма благотворное влияние. Он уже занимал заметный пост в областном управлении госбезопасности. Новая работа ему нравилась, проводимые под его руководством операции, как правило, заканчивались успешно, отношения с руководством и подчиненными также складывались неплохо.
   Однажды его непосредственный начальник намекнул, что Коубой интересовались из Праги и ему следует ожидать в ближайшее время вызова на беседу.
   Вскоре вызов, действительно, последовал. Поступившее предложение было очень неожиданным и весьма заманчивым.
   Ему предлагалось выехать в одно из латиноамериканских государств на постоянную работу в качестве нелегала. Легенда подготовлена и тщательно проработана, документы, даже отпечатки пальцев и фотография в департаменте учета полиции страны его предстоящей работы - подлинные.
   В эту страну он прибудет как гражданин Австрии, бывший чехословацкий политический эмигрант, покинувший свою родину после августовских событий 1968 года.
   Основной задачей Коубы станет установление контактов с местными наркодельцами, длительное время осуществляющими поставку наркотиков в Чехословакию с последующим их распространением в Советский Союз и другие социалистические страны.
   Пока известно лишь то, что в Совете Экономической Взаимопомощи соцстран Европы действует группа высокопоставленных чиновников, связанных с латиноамериканским наркокортелем, и уже достаточно долгое время использующая каналы СЭВ для беспрепятственного распространения их наркопродукции.
   Ранее осуществленные попытки раскрытия этой сети оказались неудачными. Советские коллеги, направленные для выявления контактов были быстро обнаружены и ликвидированы.
   Предполагалось, что, по всей видимости, предатель занимает весьма высокий пост в государственных структурах СССР и имеет доступ к сверхсекретной информации.
   О предстоящем направлении Коубы в самой чехословацкой службе внешней разведки знало лишь максимально ограниченное число лиц, имеющих прямое отношение к разработке этой операции.
   В партнерские организации в соцстранах, включая СССР, информация о его участии в акции не направлялась.
   Вместе с тем была подготовлена отвлекающая операция, исполнение которой поручено лицу, по всей видимости завербованному секретной службой противника. Его провал может помочь советским коллегам в обнаружении предателя в своих структурах.
   После трехмесячного подготовительного курса, наряду с прочим включающего небольшую пластическую операцию, Йозеф Коуба вышел из самолета, доставившего его в маленькую высокогорную страну на латиноамериканском континенте.
  

Операция "Ариадна"

   Одновременно с событиями, разворачивающимися в Праге, в далекой Киргизии, на берегу высокогорного озера Иссык-Куль, в закрытом пансионате бывшего ЦК киргизской компартии "Ариадна" готовился форум "Обездоленные дети Центральной Азии". В обстановке высочайшей секретности и предпринятыми чрезвычайными мерами безопасности, в пансионат в бронированных Мерседесах с пуленепробиваемыми тонированными стеклами, съезжались его "участники", сопровождаемые тяжелыми джипами, в которых размещались одетые в черную кожу молодые крепкие парни.
   Судя по госномерам, участники форума прибывали не только из столицы Киргизии Бишкека, но и из Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, и даже из Туркмении, традиционно избегающей участия в любых многосторонних международных мероприятиях.
   Организаторы этой акции выкупили на время ее проведения все гостиничные номера пансионата, выдворили не только отдыхающих, но и весь обслуживающий персонал, заменив его все теми же "мальчиками в коже". И хотя сходка привлекла внимание антитеррористического штаба СНГ и секретных служб США, какой-либо информации об участниках и истинной цели проведения получить не удавалось.
   Вместе с тем, эти меры косвенно подтверждали ранее полученную оперативным путем информацию, что в "Ариадне" готовится встреча влиятельных, не ниже уровня вторых лиц, представителей национальных ваххабитских террористических организаций Центрально-Азиатского региона.
   Подобные встречи, как неоднократно убеждались объединенные службы антитеррора, обычно проходили накануне громких, с большими жертвами и разрушениями, террористических актов.
   Неоднократные попытки предугадать такие сборы и попытаться нейтрализовать их участников до настоящего времени оставались безуспешными.
   Организаторы и на этот раз тщательно подготовились к своему "Форуму". Они уже давно приглядели и не однажды использовали этот пансионат в своих целях. Их привлекала его отдаленность, отсутствие шансов незаметно приблизиться к объекту, и, тем более, проникнуть на его территорию; возможность, в случае необходимости, незаметно и безопасно перебраться водным путем по озеру, а потом через горы к китайским уйгурам, или горной дорогой к находящемуся в прекрасном состоянии закрытому аэродрому, приспособленному для приема средних самолетов.
   Однако, несмотря на тщательную подготовку, служба охраны допустила роковую ошибку. И это не было случайностью.
   В руководство пансионата был внедрен находящийся в отставке бывший сотрудник ФСБ Вадим Захарович Павлов. После выхода в отставку, он несколько лет работал в одном из российских коммерческих представительств по поставкам медицинского оборудования для лечебных учреждений Киргизии.
   По разработанной легенде, Павлов являлся лечащим врачом-терапевтом широкого профиля, ранее занимавшим ведущие посты в Министерстве здравоохранения бывшего СССР. В дальнейшем, ему, как опытному специалисту, формально имеющему киргизское гражданство, было предложено возглавить службу медицинского обслуживания ВИП пациентов "Ариадны".
   В помощь ему были приданы недавно с блеском защитивший кандидатскую диссертацию по проблематике Ближнего Востока, прекрасно владеющий многими наречиями народов, населяющих Афганистан и вновь образованные Центрально-Азиатские государства, сотрудник ФСБ Ринат, а также неоднократно участвовавшая в не менее сложных операциях и безукоризненно проявившая себя сотрудница того же ведомства Марина, в обязанности которой, наряду с прочими, входило установка специального электронного оборудования, а также обнаружение и обезвреживание подобных электронных устройств противника.
   Поставив медицинское обслуживание на высокий уровень, Павлов приобрел славу лучшего специалиста по всему побережью Иссык-Куля, и к нему на консультации и лечение потянулись многие высокопоставленные пациенты практически из всех близлежащих государств. В том числе, как подтверждали спецслужбы, и некоторые видные руководители террористических структур.
   Заранее прорабатывая возможность проведения в "Ариадне" сходок террористов, Марина, по указанию Вадима Захаровича с помощью Рината тщательно оборудовала помещения пансионата всевозможными электронными новинками, щедро передаваемыми в их распоряжение антитеррористическими структурами. В конце концов, все помещения здания, включая подсобные, были подготовлены в максимальном объеме.
   Они же подготовили и тщательно замаскировали несколько помещений, предназначенных для управления и контроля за установленной электронной аппаратурой, в которые могли незаметно проникать и покидать, не вызывая внимания персонала и охраны пансионата.
   Теперь оставалось только ждать.
  

Саид аль Мухаммед

   Он родился на юге Киргизии, в маленьком городке, расположенном в самом центре Ошской долины. Его дед, местный муфтий, посвятил себя воспитанию своего единственного внука, горячо благодаря Аллаха за то, что он наконец, наградил его тем, кому он сможет передать не только глубокое понимание учения Всевышнего, но и научить достойному и успешному претворению этого учения в реальность. А необходимость в этом он, возглавлявший общину ваххабитов, последователей реформатора Мухаммеда Ибн Абд аль-Ваххаба (ок. 1703-1792), создавшего в исламе учение, отвергавшее "недозволенные новшества" и выступавшее за возврат к первоначальной вере, которая проповедуется в Коране и примером которой служит жизнь Мухаммеда, считал главной целью своего пребывания в этом мире.
   Саид рос сообразительным, хорошо физически развитым, умевшим словом, а при необходимости и кулаком завоевать лидирующую роль в любом коллективе сверстников. Он быстро, под влиянием деда, которого боготворил, разобрался в различии между духовным и светским воспитанием. Постепенно Саид проникся идеями Аль Ваххаба, и глубоко поверил в их истинность. С этого момента началась подготовка Саида "к взрослой жизни".
   - Чтобы победить врага, нужно знать его лучше, чем он знает себя сам! - сказал дед, когда перейдя в пятый класс, Саид заявил, что больше не будет ходить в школу, потому, что там не верят в Аллаха.
   - Ты будешь лучше всех учиться в школе, поступишь в их комсомол, окончишь институт. И все это для того, чтобы занять высокое место в их руководстве и уже оттуда бороться за идеи Великого Мухаммеда Ибн Абд аль-Ваххаба. Не беспокойся, ты не один, все мы будем помогать и поддерживать тебя на этом пути.
   Прошло много лет, и Саид Мухамедович Мастафов, выпускник с красным дипломом МГУ им. Ломоносова, защитивший там же кандидатскую диссертацию, комсомольский активист, был направлен на работу в идеологический отдел ЦК ЛКСМ в одну из союзных республик Центрально-Азиатского региона СССР. Проявив себя с самой лучшей стороны, в чем немалую роль сыграли его опекуны, о которых рассказывал дед, Саид вступил в партию, и после трех лет обучения в Высшей партшколе КПСС, был вновь направлен в тот же регион, но уже на должность секретаря Обкома партии в одной из областей Республики. Жизнь перед ним открывала очень большие перспективы, и Саид Мухамедович стал потихоньку забывать о своем истинном предназначении, к чему все прошедшие годы его и готовили последователи Аль Ваххаба.
   И вот однажды в его кабинет вошел один из его подчиненных. Осторожно прикрыв за собой обе двери кабинета, он подошел вплотную к своему шефу и чуть слышно прошептал:
   - "Последователи Аль Ваххаба рады приветствовать тебя в своих рядах"!
   После некоторой паузы, вызванной неожиданностью этого обращения одного из ответственных сотрудников обкома, курирующего правоохранительные органы области, Саид Мухамедович молча пригласил посланца пройти через малозаметную дверь дальней части кабинета, которая вела в небольшую комнату, защищенную от любого прослушивания.
   - Что все это значит? - строго обратился он к вошедшему.
   - Саид Мухамдович, позвольте я повторю несколько фраз из ваших бесед с Вашим уважаемым дедушкой, о которых знаете только вы оба. Это, как Вам известно, должно подтвердить мои правомочия для нашей откровенной беседы.
   Фразы были произнесены, и Саид приготовился слушать.
   Беседа предстояла достаточно длительная, поэтому, по рекомендации собеседника, все встречи и совещания, запланированные на этот день, секретарем обкома Мастафовым были отменены.
   А услышал он немало для себя интересного. За прошедшие годы в деятельности его соратников многое изменилось. В руководство движения пришло много новых людей, прошедших как теоретическую, так и специальную подготовку во многих ваххабитских центрах, возникших на территориях многих государств мира, в том числе и там, где ислам не был ведущей религией. Но главное, происходящие в СССР изменения, перестройка, начатая Горбачевым, резкое ослабление влияния КПСС на политическую ситуацию в стране, новые сепаратистские тенденции в большинстве союзных и автономных республик страны создавали реальные возможности для резкой активизации их движения с целью осуществления главной, на ближайшие годы, цели.
   А ею, по словам собеседника. являлось обращение в ислам всего постсоветского пространства, при одновременном сокращении численности населения бывшего СССР до "оптимального" числа мусульман. Что касается нежелающих принять ислам, то им было предопределено физическое уничтожение.
   В дальнейшем, в соответствии со стратегией ваххабизма, должен осуществляться постепенный захват новых территорий. При этом малые страны могут быть захвачены целиком, более крупные - по частям, с помощью внутренних сепаратистских движений.
   Подготовка к расширению своего проникновения в намеченную к присоединению территорию будет осуществляться поэтапно.
   Превоначально там нелегально появляются активисты движения. Они не ведут пропаганды, лишь изучают ситуацию и осуществляют поэтапное внедрение, завоевание позиций путем предоставления без каких-либо условий финансовой помощи, в первую очередь исламским организациям, отбора перспективных кандидатов на роль лидеров местных объединений (джамаатов). Предполагаемым лидерам - будущим амирам в течение хаджа в Мекке делается открытое предложение присоединиться к последователям Аль Ваххаба. При этом считается, что после предварительной обработки и демонстрации огромных материальных благ кандидат не сможет отказаться от столь привлекательного предложения.
  
   2. Будущие амиры должны будут предпринимать попытки занять видные места в традиционных религиозных структурах данной местности. Открытая пропаганда идей ваххабизма на этом этапе не проводится, акцент делается на создании широкого круга сторонников посредством выдачи финансовых субсидий на лечение, на светское образование за границей и т. п.
  
   3. Формируются небольшие общины - "джамааты". Их члены проходят курсы обучения в иностранных лагерях ваххабитов. Амиры в соответствии с ситуацией начинают переходит к широкой проповеди ваххабизма.
  
   4. В местах нахождения "джамаатов" на основе имеющихся структур активизируется сепаратистское (в небольших странах - оппозиционное) движение. "Джамааты" активно поддерживают мятежников, становясь наиболее боеспособной их воинской частью, вовлекают молодежь, по мере расширения открывают первичные учебные лагеря, направляют на полный курс обучения в учебные центры за границей.
  
   5. Делается все для эскалации возможно более острого военного конфликта. Всеми доступными способами стимулируются потоки беженцев, вообще любые значительные перемещения людей. Ситуация кризиса приводит к ослаблению традиционных структур и к усилению "джамаатов". На месте создаются учебные лагеря для прохождения основного курса.
  
   6. Реальная власть переходит к шуре (совету) амиров всех основных "джамаатов" данной области. Традиционные структуры на этом этапе предпочитают сохранять для легитимизации "шариата" в глазах населения и внешнего мира.
  
   7. В случае распада или деморализации правительственных войск, их быстро ликвидируют вместе с традиционными структурами, на базе которых существовал сепаратизм (оппозиция), приписывая уничтожение этих структур властям. В случае невозможности быстрой победы над правительственными войсками, устраивается затяжная партизанская война с тем же результатом. Но если и такая тактика оказывается недостаточно эффективной, "ваххабитам" остается рассчитывать на военную поддержку НАТО (Косово). На войне, так же как и в своей пропаганде, "салафииты" широко используют подкуп. Потому начало "ваххабитами" военных действий всегда значит, что среди их неприятеля активно и широко действует их агентура.
   8. Мобилизация всех сил для распространения "ваххабизма" на соседние территории.
  

Крах "Ариадна"

  
   Очень скоро время действия для отставного полковника ФСБ, доктора медицинских наук Вадима Захаровича Павлова и его помощников наступило. Все произошло так, как он и предполагал.
   Сначала служба охраны выдворила его вместе со всем остальным персоналом за пределы пансионата. Затем, как и ожидал Вадим Захарович, некоторые из прибывших участников "Форума" потребовали возвращения своего лечащего врача, ради которого они и выбрали именно этот пансионат местом проведения встречи.
   Ринату и Марине без особых трудностей удалось, не попадая на глаза тщательно обшарившим все уголки пансионата охранникам, проникнуть в ранее оборудованные ими помещения и привести в действие установленную электронику. На этот она раз сработала превосходно, передавая переговоры "участников симпозиума", а также все их беседы, не исключая даже курительных комнат, через прямую спутниковую связь непосредственно в национальные штабы антитеррористических структур.
   Находясь все время в своем рабочем кабинете, Павлов также имел возможность, благодаря установленной аппаратуре и качественному переводу Рената, беспрепятственно прослушивать "выступления" участников "Форума". Он быстро понял, какую акцию они готовят и чем это грозит густонаселенной, процветающей Европе. - Речь же шла о подготовке масштабного теракта с использованием уже находящихся на территории Чехии значительных запасов бактериологического оружия, а также высокотоксичных ядерных материалов.
   Как медик, Павлов прекрасно понимал глубину грозящей трагедии для многих миллионов граждан Европы в случае его осуществления. Однако полная ясность последствий этого варварского акта наступила после выступления его непосредственных исполнителей, высоких профессионалов, участие которых в теракте создавало гарантию его успешного проведения. Их вылет в Прагу был назначен на день окончания форума.
   Маршрут их перелета к месту назначения был разработан весьма тщательно, с многими изменениями рейсов самолетов, постоянно изменяемыми фальшивыми, но безукоризненно изготовленными загранпаспортами, о чем с гордостью заявил руководитель группы обеспечения. При этом маршрут не проходил через территории государств антитеррористической коалиции, что практически исключало, учитывая тщательно проработанное обеспечение, возможность перехвата этой группы.
   Связавшись в очередной раз с Центром, Павлов почувствовал в голосе своего руководителя ту же тревогу и отсутствие уверенности в успешном предотвращении готовящейся акции.
   - Вадим, используй все возможности, чтобы остановить кошмар. Мы пока бессильны, - услышал он последние слова своего начальника и давнего друга. По всей видимости, службе радиоконтроля террористов все же удалось заблокировать связь с секретным спутником связи, хотя особой необходимости в нем сейчас, когда планы террористов были известны Центру, уже не было.
   И Вадим Захарович со своими помощниками остался один на один с несоизмеримо более сильным противником. Хотя сам Павлов по-прежнему оставался вне подозрения; консультировал и лечил своих пациентов; подслушивал их разговоры, от которых у него волосы вставали дыбом; и постоянно думал, как отвести неуклонно надвигающуюся на человечество беду.
   В результате он принял решение использовать свою последнюю заготовку. Незадолго до начала "Форума" его помощники успели подготовить и установить новую мебель во всех офисных помещениях пансионата. Именно там, где и происходили нынешние встречи. Мебель была сделана на заказ и учитывала все возможные прихоти ее пользователей. Но был в ней и еще один сюрприз, о чем знали лишь единицы из самых доверенных лиц особой спецслужбы: модулированный радиосигнал превращал материал, из которого была изготовлена эта мебель, в сильнейшую взрывчатку, значительно превосходящую по своей мощности славный "симтекс".
   Оставалось продумать, как разместить источник радиосигнала в непосредственной близости хотя бы одного из предметов мебели. Первый взрыв вызывает мгновенную цепную реакцию, в результате которой взрывается все изготовленное из этого материала в радиусе до 100 метров.
   Проблема заключалась в том, что охрана во время проведения переговоров включала мощную широкополосную систему защиты от прослушивания, в результате передача любого радиосигнала оказывалась заблокированной. А время шло неумолимо. До вылета исполнителей теракта оставались лишь сутки. Марина и усердно помогавший ей Ринат пыталась найти способ передать сигнал на взрыв, но результаты были неутешительны.
   Павлов понимал, что Марина делает все возможное, и подгонять ее бессмысленно, он только смотрел на нее умоляющими, ожидающими от нее чуда глазами.
   И вдруг она улыбнулась и протянула к Вадиму Захаровичу ладонь, на которой лежала булавка с маленькой блестящей головкой.
   - Микропередатчик, включается от "глушилки", сработает, как надо! - не сдерживая радостной улыбки, прошептала Марина.
   - Надо только разместить несколько таких "булавок" в одежде участников.
   Вадим Захарович, сразу понял идею, и поцеловал ее руку.
   - Эти руки спасли миллионы жизней, - тихо сказал он.
   Этой же ночью Ринат и Марина незаметно покинули пансионат и добрались до небольшой деревушки, где для них было подготовлено укрытие.
   Оставив Марину в доме, Ринат, взял несколько маленьких, но очень мощных магнитных мин, и, воспользовавшись значительно ослабевшей бдительностью охраны, пробрался в гараж пансионата, где установил их под "Мерседесы" гостей.
   - Страховка не помешает... - сказал он сам себе, окончив эту операцию.
   В этот день Павлов с самого утра с волнением ожидал очередного визита любого из своих пациентов, к одежде которого он приготовился прикрепить микропередатчик. И они не заставили себя ждать. Всего в этот день на утренний прием к нему пришли восемь пациентов, и каждый унес с собой в складках одежды созданный Мариной микрочип.
   Теперь Вадим Захарович вспомнил и о себе. Ему совсем не хотелось сопровождать своих подопечных в иной мир. Тем более, что и вера у него была совсем иная.
   Зная особую пристрастность охраны к любопытствующим посторонним лицам, Павлов решил показаться в фойе зала заседаний непосредственно перед началом там очередных переговоров.
   И его план удался. Увидев праздно гуляющего перед залом Павлова, начальник охраны шепотом что-то приказал охраннику, который без лишних слов подбежал к Вадиму Захаровичу и, не особо церемонясь, выпроводил его из основного здания пансионата. Изобразив, на всякий случай, обиду, Павлов не спеша пошел к берегу озера и расположился на пляже. Рядом с ним играли в карты свободные от службы охранники, загорали повара и официанты, сопровождавшие участников "Форума".
   Непринужденно устроившись на лежаке, Вадим Захарович прикрыл глаза, имитируя сладкий сон. Он ждал начала заключительного заседания, до которого оставалось лишь несколько минут.
   Страшный взрыв потряс семиэтажное здание "Ариадны", в воздух полетели горящие обломки, черный едкий дым закрыл всю территорию пансионата, и только на месте, где только что стояло стройное здание пансионата, в воздух рвались высокие темно-красные клочья огня. Марина не ошиблась, ее чипы успешно сработали!
   Окаменевшие от неожиданности посетители пляжа в растерянности, молча смотрели на языки пламени, навсегда поглотившие их хозяев.
   Рядом с ними в такой же позе стоял Вадим Захарович. Только в отличие от стоящих рядом бандитов душа его пела от радости. Ему все-таки удалось уничтожить наиболее опасных главарей Центрально-Азиатского ваххабитского террористического клана и спасти, хотя бы на время, Европу от нового кошмара, который они ей готовили...
   Но и ночная операция Рината не оказалась напрасной. Несколько участников семинара покинули здание незадолго до взрыва, и их "Мерседесы" небольшой колонной уже мчались по горной дороге. Взрыв пансионата их не остановил, лишь кто-то из них перекрестился, и машины помчались дальше. Но расчет Рината оказался правильным, через несколько минут после нового взрыва на дороге дымились лишь исковерканные останки совсем еще недавно мощных бронированных машин. Людей на дороге не было.

Прага

   А события в Праге продолжали развиваться. По просьбе Лукашева Ольга беседовала с Филимоновым, любезно возвращенным в гостиницу полицейским патрулем.
   По словам полицейских, Василий был обнаружен спящим на скамейке в парке "Стромовка". Никаких документов при нем не было. Разбуженный, он невнятно пытался объясниться на смеси немецкого и русского языков, так и не понятой патрульными. И лишь оказавшийся в его кармане ключ от номера с названием гостиницы на прикрепленной к нему бирке помог полиции разобраться и доставить Василия к месту проживания.
   Однако беседа не получалась. Ольге было ясно, что Филимонова накачали изрядной дозой сильного наркотика. К счастью, на этот раз вмешательство доктора, так позорно потерявшего своего подопечного, оказалось весьма успешным. Введенный Василию набор медикаментов значительно ускорил процесс нейтрализации наркотика, и вскоре он окончательно пришел в себя. Последовавшая за тем краткая, но очень жесткая беседа с Лукашевым окончательно отрезвила Василия. Он понял, что все предпринятые им попытки обмануть генерала Сурикова оказались безуспешными, если не считать, что они значительно осложнили его дальнейшую судьбу. Поэтому Василий решил сообщить Лукашеву о местоположении Клада, вместе с тем все еще надеясь найти способ, чтобы сохранить для себя хотя бы его часть, и дал согласие на свою беседу с Ольгой, представленной ему, как профессиональный психоаналитик-нарколог.
   К некоторому удивлению Ольги, ее повторная беседа с Филимоновым прошла быстро и оказалась весьма результативной. То ли наркотики расслабили его волю, то ли это действительно был чрезвычайно трусливый и безвольный человек, но через несколько минут Ольга получила от него всю необходимую информацию. На прощание она с нескрываемой брезгливостью взглянула на это человекоподобное существо, загубившее многие судьбы, без зазрения совести обокравшее свое государство и продолжающее бессовестно лгать, ставя этим под удар своих товарищей по отряду.
   Теперь Лукашев, обладая необходимой информацией о месторасположении Клада, мог начинать подготовку к его изъятию. Он попросил Коубу с помощью своей агентуры проверить на месте сказанное Филимоновым.
   Несколько часов спустя, Коуба постучал в дверь номера Лукашева. Увидев его взволнованное лицо, Юрий Эдуардович понял, что произошло нечто очень неприятное. Так и оказалось. Подземные туннели, в том числе и тот, где находится тайник с кладом, захвачены многочисленной группой вооруженных людей, по внешнему виду и манере общения выходцами из арабских государств. Судя по всему, прибыли они недавно и, по всей вероятности, ими готовится крупная террористическая акция.
   В тот же момент зазвонил телефон. Сняв трубку, Лукашев услышал незнакомый мужской голос, хозяин которого представился генералом Вацлавом Роубалом, начальником департамента по антитеррору Информационной службы безопасности Чехии. Он сообщил о только что состоявшемся телефонном разговоре руководителей секретных служб Чехии, России и США и достигнутой договоренности о проведении совместной операции по нейтрализации большой группы вооруженных террористов, проникших на территорию Чехии. Генерал также передал приглашение полковнику Лукашеву совместно с приданными его отряду двумя сотрудниками ЦРУ прибыть на совещание к его руководству в самое ближайшее время.
   - Соответствующие указания вашего начальства вы получите в ближайшие несколько минут, - добавил генерал.
   - Кроме того, - продолжал он, - нам известно, что вашему отряду оказывает содействие группа бывших высокопоставленных сотрудников Госбезопасности Чехословакии во главе с полковником Коубой. Их взаимодействие с вами и осуществленные подготовительные меры признаны правильными. Исходя из этого, решением руководителя нашего ведомства деятельность этой группы легализирована, ее члены, в том числе и господин Коуба, восстановлены в прежних званиях и введены в штат официально действующих сотрудников.
   Выслушав эти слова чешского коллеги, Юрий Эдуардович бросил благодарный взгляд на Петера, без сомнения, сыгравшего решающую роль в судьбе Коубы и его товарищей.
   Постучав, в номер с папкой в руках вошел Игорь, многозначительно взглянув на Лукашева. Присутствующие поняли этот взгляд и молча покинули номер.
   Действительно, в принесенной шифрограмме содержались подробные инструкции о взаимодействии отряда с чешскими и американскими коллегами. Там же излагалась информация о совещании представителей террористических центров в государствах Центральной Азии, подготавливаемом ими объемном теракте с территории Чехии, а также о несчастном случае в гостинице на берегу Иссык-Куля, в результате которого погибли все участники совещания, включая группу ученых, ядерщиков и бактериологов, в задачу которых входило непосредственное исполнение теракта.
   Теперь отряду Лукашова ставилась задача во взаимодействии с чешскими секретными службами и силовыми структурами обезвредить боевое подразделение террористов, при этом избежав открытых боестолкновений. Далее, обнаружить в подземельях развалин замка "Троски" секретные лаборатории, где длительное время производились радиационные и бактериологические компоненты для осуществления вышеупомянутых терактов, и с соблюдением максимальной предосторожности передать эти компоненты чешским и американским специалистам. Последние уже вылетели в спецсамолетом из Вашингтона в Прагу.
   Что касается Клада, то по договоренности с чешским руководством, он означен как имущество ранее действовавшей в Праге редакции Журнала проблемы мира и социализма, находившейся на полном обеспечении Правительства бывшего СССР. Исходя из этого, было принято решение о беспрепятственной его передаче России, как законному правопреемнику СССР. Вопрос о выплате вознаграждения Иозефу Коубе и его группе за активное содействие в поисках Клада будет решен дополнительно. При этом настоятельно рекомендовалось заручиться обязательством членов группы о нераспространении ими сведений об истинном содержании "имущества Журнала". Филимонова, входящего в состав отряда, исходя из проявленных им низких морально-психических качеств, которые могут поставить под угрозу исполнение операции "Клад", надежно нейтрализовать медицинскими средствами без ущерба его здоровью, и после выполнения операции доставить в Москву.
   На состоявшемся в здании Информационной службы безопасности Чехии совещании было окончательно договорено, что проведение операции возлагается на отряд полковника Лукашева с включенными в нее сотрудниками ЦРУ, группы полковника Коубы. Блокировка внешнего периметра, радиоконтроль, безопасность населения возложены на спецподразделения Минобороны Чехии.
   Наступили предвечерние сумерки. Объединенный отряд под командованием Лукашева, скрытно расположившийся в лесистых окрестностях замка был полностью готов к началу операции. Вся необходимая информация была получена от хорошо поработавшей агентуры Коубы. На тщательно прорисованном с помощью смотрителя замка плане подземелья был обозначены все его входы и выходы, основные и дополнительные коридоры, их размеры и протяженность. Установленные на поверхности высокочувствительные микрофоны с программным анализатором шумов отчетливо показывали места расположения находящихся в туннелях людей.
   Оставалось решить последнюю задачу, как незаметно проникнуть в подземелье, и, не повредив, доставить из лабораторий на поверхность контейнеры с радиоактивными и бактериологическими компонентами, которые готовились для проведения терактов, а также обезвредить скрывающихся боевиков, численность которых, как подсказывали анализаторы шумов, составляла не менее 30-40 человек. Ни у Лукашева, ни у Коубы такого решения пока не было.
   Молчавшие до этой минуты агенты ЦРУ, уже хорошо нам известные Петер и Ольга, предложили свой план операции. Переодевшись в форму боевиков, несколько комплектов которой удалось заполучить агентам Коубы, они, в совершенстве владея фарси, пушту и несколькими другими разновидностями арабского языка, и используя способность Ольги мысленного воздействия, проходят в лаборатории, имеющие, как указано на плане, заблокированные изнутри аварийные выходы на поверхность. Нейтрализовав охрану и сотрудников лабораторий, они вскрывают выходы, через которые проникают бойцы отряда и специалисты по контейнерам. В случае, если Ольге удастся нейтрализовать боевиков, то их захват будет осуществлен бойцами Лукашева и Коубы. В противном случае будут взорваны предварительно расставленные в лабиринтах миниатюрные мины повышенной мощности. В сочетании с замкнутым пространством подземелья, они способны надежно уничтожить всех находящихся там террористов.
   Операция началась строго в соответствии с задуманным. Петер и Ольга без проблем, усыпив на короткое время охрану, проникли в подземные переходы. Им сразу бросился в глаза царивший там порядок. Повсюду через равные промежутки горели электрические лампочки, хорошо работала вентиляция. По-видимому, ваххабиты пользовались подвалами замка уже немало времени и предполагали использовать их и в дальнейшем.
   Для более спокойного продвижения по лабиринтам подземелья, Ольга считала с памяти одного из боевиков образ местного лидера ваххабитов и с этого момента внушала встречающимся на их пути обитателям подземелья, что Петер и есть тот самый лидер, сопровождаемый личной телохранительницей, роль которой взяла на себя Ольга. Так они добрались до массивной стальной двери с обозначенным на ней значком радиоактивности. Охранявший лабораторию охранник, "узнав" своего ваххабитского наставника, что-то произнес в переговорное устройство и, почтительно склонившись, открыл перед Петером и Ольгой дверь.
   Лаборатория поразила их своими размерами и большим количеством самого современного оборудования. Ее руководитель, приблизившись к вошедшим с докладом, неожиданно резко отпрянул, крикнув что-то при этом своим подчиненным. Поняв, что они раскрыты, Петер, не теряя времени, заблокировал попавшим под руку металлическим прутом входную дверь, а Ольга несколькими выстрелами из пистолета перебила входящие и выходящие из лаборатории силовые и сигнальные кабели. В тот же момент оба швырнули в столпившихся сотрудников лаборатории ослепляющие гранаты, и, крепко зажмурив глаза, на память бросились к ведущей на поверхность двери. На счастье, сработала охранная эвакуационная система, и дверь сама начала медленно открываться. И тут же через нее в лабораторию начали бесшумно просачиваться бойцы объединенного отряда, профессионально обезоруживая и переправляя на поверхность так и не успевших оказать сопротивления боевиков. Оставлен был лишь начальник лаборатории, согласившийся за обещание сохранить ему жизнь, показать все подготовленные для диверсии ядерные контейнеры.
   Тем временем, Ольга и Петер, покинув захваченную лабораторию и попрощавшись с так ничего и не заметившим охранником, направились в противоположную часть подземелья, где, как указывал план, располагалась бактериологическая лаборатория. Оказавшись внутри, они отметили явное возбуждение и заметное беспокойство находящихся там людей. Один из них, как выяснилось позже, высокопоставленный дипломат посольства одного из арабских государств в Праге, раздраженно говорил по сотовому телефону. Настроившись на говорящего, Ольга сразу поняла, что речь шла об их операции. Кто-то, знающий о ее подготовке, позвонил в посольство и на русском языке пытался договориться о сумме причитающегося ему вознаграждения за подробную информацию о плане действия антитеррористической структуры. Получив согласие на выплату названной им суммы, и проверив по телефону факт ее поступления на указанный счет, он не только сообщил все мельчайшие подробности готовящейся операции, но и рассказал об особых способностях Ольги. Заметив вошедших, дипломат резко выкинул в их сторону руку, давая команду на захват вошедших.
   Не давая боевикам опомниться и понять, что вошедший не является их ваххабитским лидером, а сотрудником государственной секретной службы, как пытался убедить в этом покрасневший от злобы и бессилия дипломат, Петер и Ольга вновь воспользовались световыми гранатами, добавив к ним несколько очередей парализующими иглами, выпущенные из устройств, полученных ими из арсенала Лукашева. Через мгновение все было кончено. Все находящиеся в лаборатории, включая дипломата, лежали на полу глубоком параличе. Без особых трудов открыв дверь на поверхность, через которую проникли специалисты-бактериологи, сопровождаемые бойцами Лукашева, Петер связался по телефону космической связи со своим руководством для доклада об успешном окончании первой части операции. На вопрос, как поступить с боевиками, он получил не очень конкретный, но вполне вразумительный ответ:
   - А они тебе очень нужны?!
   Тем временем, к вооруженным ваххабитам, скрывающимся в подземных лабиринтах, по громкоговорящей связи обратился полковник Коуба, предложивший сложить оружие и сдаться, за что им будет гарантированно сохранение жизни и достойные условия содержания. В ответ боевики, открыв плотный огонь из автоматов и гранатометов, попытались прорваться на поверхность, используя одновременно все выходы из лабиринтов, убив и ранив сразу несколько солдат из частей прикрытия. И тогда Петер нажал кнопку передатчика, передавшие радиокоманду одновременно на все установленные им в подземелье мины. Раздался глухой взрыв, из входов в подземелье вырвались сгустки дымного пламени, и все было кончено. Тщательно проверив лабиринты, представители местных спецслужб сняли оцепление, оставив лишь небольшое подразделение для охраны захваченных лабораторий. Наступила ночь, и все участники операции стремились скорее покинуть это зловещее место и оказаться в уюте и спокойствии цивилизации.
   Разборка результатов операции с последующим коктейлем, как было доверительно сообщено ее основным участникам, была назначена на 12 часов следующего дня в конференц-зале Информационной службы безопасности.
   Понимающе взглянув на Лукашева, и крепко пожав ему руку, распрощался Коуба. А отряду Юрия Эдуардовича предстояло выполнить еще одну задачу, ради которой первоначально они и оказались в Чехии - обнаружить и вывести в Россию Клад Гернада.
   Филимонову, как он ни старался, так и не удалось запутать Ольгу. Без каких-либо трудностей был обнаружен хорошо замаскированный вход в пещеру, где и размещался клад. Шифр запирающего устройства также оказался верным, и вскоре Лукашев стоял в окружении массивных ящиков, хранивших несметные сокровища.
   По его команде к пещере был подан большой, с жестким металлическим кузовом трейлер, изготовленный специально для этих целей из особо легкого, но чрезвычайно прочного магниевого сплава. В результате, собственный вес грузовика был значительно ниже веса, объявленного в техпаспорте подобного вида автомобилей. Бойцы быстро перегрузили ящики в пустые пространства между стенками кузова. А сам кузов был заранее заполнен книжным архивом давно прекратившего свое существование журнала "Проблемы мира и социализма".
   Грузовик, снабженный всеми необходимыми документами, без особых проблем проследовал через границы трех государств, надежно охраняемый Лукашевым и его бойцами, сопровождающими груз на нескольких специально оборудованных джипах.
   Попытки польских и белорусских таможенников поживиться перевозимым в грузовике грузом окончился для них конфузом, когда пожилой архивариус в знак особого уважения предложил им на выбор полное собрание сочинений любого из классиков марксизма-ленинизма.
   По прибытии в Москву, груз был направлен в Государственный банк России, получивший указание рассчитаться в соответствии с действующими правилами о вознаграждении за нахождение кладов с Ярославом Коубой и членами его группы, а также Петром и Ольгой Шредер, оказавших решающее содействие в обнаружении и возвращении ценностей России.
   Филимонов, имевший все возможности один получить значительную часть клада, не только отказался от сотрудничества в его возвращении, но и всячески старался этому воспрепятствовать.
   Руководством России было также принято закрытое решение о возмещении Киргизской стороне убытков, которые она понесла в связи с несчастным случаем на курортном побережье высокогорного озера Иссык-Куль, в результате которого был полностью уничтожен один из лучших его санаториев. В результате, строительная компания, которой было поручено восстановление санатория, получила извещение от одной страховой компании о готовности возместить владельцу санатория все понесенные им в этой связи расходы.
   Решением министерства здравоохранения Киргизии директором нового лечебно-курортного центра "Ариадна" назначен бывший его главврач Павлов Вадим Захарович.
   Василий Гаврилович Филимонов, спокойно проспал до самой Москвы после проведенной отрядом, в состав которого он входил, операции. И даже надеялся на получение, так же, как и остальные бойцы, правительственной награды или почетной грамоты Президента. Не получив ожидаемого, он глубоко обиделся, сетуя на царящую в стране несправедливость. Еще большее разочарование постигло Филимонова, когда он убедился, что счет, с которого ему, якобы, было переведено значительное вознаграждение после звонка в арабское посольство, оказался фальшивым.
   Окончательно испортила ему настроение встреча с генералом Суриковым, который при встрече не только не подал ему руки, но и вновь напомнил о необходимости возвращения в государственную казну всех похищенных у нее ценностей.
   Вернувшись домой после этой тяжелой беседы, Василий и его верная спутница жизни Людмила решили срочно достроить свой загородный домик на Истре, и как можно реже покидать его для поездок в Москву. Ну и, тем более, больше никогда не снимать трубки неожиданно зазвонившего телефона.

Продолжение следует

  
   Все написанное является полным вымыслом автора и никакого отношения к реальным лицам и событиям не имеет.
  
  
  
  
   2
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"