Пиво было ни к чёрту. Слишком горькое, терпкое на вкус - переборщили с хмелем. После душистого светлого, которое Фикус попробовал в Баварии, любое местное вызывало отвращение. Однако, сейчас его угощали.
Он вспомнил, как в детстве ездил к бабушке в деревню, и попробовал парного молока. Вернувшись, пол года не мог пить магазинное - невкусно.
Фонарь сделал глоток из горлышка, и смачно выдохнул воздух.
Они сидели у пьедестала памятника, стоявшего посередине парка. Человек в треуголке и походном плаще, сделанный из красного гранита, равнодушно смотрел в пространство. Золочёные буквы на пьедестале утверждали, что это - Барклай де Толли.
- Фикус, а почему ты - Фикус?
- У меня дома одни фикусы. Маленькие, древовидные... Они мне нравятся. Вот меня так и называют. А почему ты Фонарь? Сходства вроде никакого.
- Да вот сидели мы как-то... И в этой компании меня только один чел знал. А кликухи у меня не было - я Сергей вообще-то. Ну решили они, что несолидно меня Серым называть - решили перебирать слова, какое больше подойдёт. Подошло слово фонарь. Теперь я - Фонарь.
- Мда...
Сумерки. Народу практически никого, хоть и центр города. И хорошо - если полицейские увидят, что у нас алкоголь не в пакетах - оштрафуют, а денег с собой у меня нет. Бессмысленный закон - какая разница, в пакетах или нет?
- Что ты по жизни делаешь? - спросил Фикус.
- В интернете халтурю. Заработок не постоянный, зато работать можно когда хочешь, а не когда заставят. Ты?
- Пока ничего. Только что сдал выпускные. Скоро пойду подавать в универ.
- А.
Автобус отъехал от остановки. Троллейбус занял его место. Это крупная конечная - "Кафедральный Собор".
- Тебя никогда не раздражало, - нарушает молчание Фикус, - что у нас в стране люди заканчивают школу, когда им по 18-19 лет?
- Никто не мешает в 15-16 заканчивать школу.
- Угу, и поступать в техникум, а затем работать электриком. У нас же как - не отучишься 12 лет, никуда не возьмут. За границей тоже.
- Знаю. С одной стороны - типа школу заканчивают взрослые люди. С другой - школьники теряют кучу времени, за которое могли бы уже пол универа отучить. Это вопрос точки зрения.
- И какая же твоя?
- Мне по барабану.
Пиво отвратное. Но не допить - неприлично.
Всем все безразличны. Всем всё безразлично.
Темнеет.
- Я пойду, - Фикус встал, и отряхнул джинсы, - Меня ещё ждут.
- Ты здесь часто бываешь?
- Когда как. Дай свой номер.
Фикус достал мобильник, и записал номер под диктовку.
- Состыкуемся.
- Окей, давай.
Фикус пошёл в сторону остановки, оставив ненавистную бутылку рядом с памятником.
Прощай, случайный собутыльник. Скорее всего, никогда не увидимся. И да, с тобой, как и с большинством не о чём поговорить.
Фикуса напрягает молчание. Не усталое или занятое молчание, а молчание, из-за того, что не о чём говорить.
И так со всеми. Все погружены в себя. Все ничем не интересуются.
Серая масса. Манекены. Роботы.
И всем наплевать. Всем по барабану. Всем фиолетово.
Он не хотел быть таким.
Человечество выродится - от скуки и безразличия. Разложится, как тот человек, умерший в Нью-Йоркском метро, и пролежавший там почти неделю, потому что все пробегали мимо. И останутся такие, как Фикус.
Они будут цвести.