Внизу, на рельсах, затих мотор УАЗика. Я прошел через двери выхода и оглядел наземный вестибюль. Стёкла держались, плитка со стен не сыпалась. Грязи почти за два года накопилось меньше, чем в нормальный будний день к вечеру. Этой станции отсуствие посетителей явно идёт на пользу - дольше протянет без ремонта.
Я тихонько, стараясь не хлюпать промокшим ботинком, пошёл вниз, на платформу.
Уазик с откинутым верхом, поставленный на универсальные колёса для железнодорожных путей, стоял напротив платформы. На переднем сиденье, откинувшись назад, дремал Мазай. Колян тоже был тут - копался в будке дежурного по платформе, повернувшись ко мне спиной. Офигеть! Дом отдыха просто.
Я, стараясь не шуметь и слегка пригнувшись, начал заходить за спину Коляну. Вообще то фигня конечно, подкрадываться за спину по гладкой бетонной платформе - ни укрытий, ничего. Нападать надо из кустов, из тени. Потому что если он так повернётся - всё. Ненавижу действовать вот так, без гарантии, когда всё зависит от того, захочет чувак повернутся или нет. Поэтому я и в разведывательно-поисковой группе из трёх человек, а не взводом командую. Чем больше подразделение, тем больше ты зависишь от всяких уродов, от других, которым на тебя наплевать на самом деле, жрёшь то, что готовят другие, реализуешь чужие лажовые разведданные, ждёшь подвоза чужих боеприпасов, прикрываешь и полагаешься на людей, которых первый раз в жизни видишь и всё зависит как раз от случайности, от того, что кто-то сможет-захочет-скомандует. Это не для меня, точно. Своим умом надо жить.
- Алё, ты чо Косяка обижаешь, Костян!
До Коляна оставалось метра три, я уже сосредоточился на нём и даже не сразу заметил, что Мазай открыл глаза и уже собирается вылезать на платформу. Вот она удача! Были бы это не Колян с Мазаем, лежал бы я уже с парой лишних дырок на асфальте, ногами бы сучил и думал, какой я был дурак.
- Привеет, Костяян! - Колян повернулся ко мне, в руке у него была красная трубка от телефона, который стоял в будке. Он как всегда, был офигенно и совершенно честно рад меня видеть. Редкий чувак.
Косяком его называли не за траву, которую он курил не больше остальных, а именно за характер - слишком радостный, добрый. Лет пять назад такой чувак - душа компании, а сейчас все только и удивляются, как он до сих пор живой. Конечно бездомных котят по улицам Колян не собирал, мясо ел - слезами не обливался, мир во всём мире не проповедовал, но всё равно - "своих" у него было слишком много.
- Колян, Мазай, вы жрать хотите? Сладенького? Пиво баночное? - Колян прекратил откручивать телефонный провод, почесал щёку, подумал - видимо искал подколку и спросил:
- А чего делать надо?
- Делать много чего надо. Сначала надо забрать у меня рюкзак, пока не порвался и выгрузить хавчик в кузов и главное - умудриться всё не сожрать. Это раз. Два - набрать пакетов, сумок, рюкзаков, вещмешков и быстро хреначить за мной в переход, там жратва.
- Это дело - Мазай уже полез в УАЗик за мешками.
Колян сначала не верил своему маленькому счастью, но когда мы общими усилиями сняли мой рюкзак и осмотрели содержимое, он разве что не прыгал - автомат наверное мешал.
Четыре часа сна, головная боль, промокшие и промёрзшие ноги, боль в шее и спине - всё это забылось. Тупо, конечно, но смотреть как радуется твоей хавке Колян - как котёнка покормить, душа радуется. Не зря сутки снег рыл.
- Так есть у вас в чём всё эту фигню оттуда тащить?
- Гы! - Колян сунул в карман недогрызенную "Алёнку". Видок у него был как у хохла их анекдотов, который показывает соседу двенадцатиметровый шмат сала. Мазай, увидев идущего к "козлу" Коляна, начал снимать тент, которым что-то было накрыто в багажнике. Даже Мазай явно гордился содержимым багажника.
- Мы короче по дороге магазин нашли военный... - Колян с явным усилием доставал из уазика что-то, лежавшее под большой грудой добра.
- А где нашли?
- У метро Багратионовская по-моему. Там, видимо, местные гражданские повозились, в основном фигню брали, но, молодцы, вывеску снесли напрочь, за что им большое спасибо. Там и наши и вообще всякие сталкеры только на "горбушку" прутся за техникой, какая была. В Филёвском парке чего-то бояться что-ли, я не в курсе. Короче, повезло нам.
Колян наконец-то извлёк на свет свой трофей. Трофей был красивый. Армейский рюкзак ёмкостью литров 70-80, прикольной немецкой тёмно-красно-коричнево-бурой камуфляжной раскраски.
- А знаешь сколько он стоил? Моя месячная зарплата плюс семьсот рублей, прикинь! Халява!
- Мазай, ты нас подождёшь тут? Пожрёшь пока, тебе вести потом надо будет. - Мазай кивнул. Я осмотрел салон. Одних рюкзаков тут было шесть штук, десяток спальников, одежду - хоть на вес продавай. И теперь со всей этой фигнёй мы попробуем взлететь, ага...
Я подхватил пару старых вещмешков - больше всё равно не унести. Колян отнёсся серьёзнее - надел свой рюкзак на спину, а ещё один, поменьше, подвесил на грудь. При его росте в 169 см так он был похож на колобка.
- Доченька, а ты не лопнешь? Тебя ведь пнуть - покатишься, скромнее, Коляныч!
Но сейчас Коляна разубеждать было бессмыслено. Любовь к пиву пересилит любые доводы.
Свой бесшумный автомат я оставил в машине, взял АКМС- с четырьме набитыми рюкзаками, если мы кого-то встретим, нам останется только стрелять погромче, чтобы Мазай шёл нас спасать. Опыт спасения у него большой - за четыре года службы в ОМОНе на водном транспорте у Мазая две медали "За спасение утопающих", за это у него и кличка.
- Пойдём с другой стороны, не с которой я пришёл. Там тоже ларьки есть и воды под ногами нет.
Мы уже выходили наверх, когда Колян спросил:
- А откуда там вода? Минус три на улице, не меньше.
Внизу, на открытой платформе, мне без движения было холодно, а наверху ещё и дул ветер. С промокшими ногами и штанами - отвратно.
- Да минус пять, ещё и ветер. Замёрз я кстати. У вас там есть чего-нибудь посерьёзней пива?
- Тормозуху с тосолом придётся пить. Нет ни фига, у нас на первом блокпосту всё обшмонали, хорошо что Кротов предупредил, что нельзя возить. Уставщина тупая - курить ещё если запретят, вот весело будет, будем сигареты по карманам ныкать.
Мы вылезли наверх и вышли из вестибюля на проспект. Серая муть. Растрескавшийся асфальт, серое небо - солнце куда-то делось, корка смёрзшегося серого снега, серые дома и кучки, покрытые снегом, лежащие на асфальте. И всё то, что ещё здесь стоит - осыпется, треснет, упадёт и ничего, совсем ничего с этим нельзя сделать. Тысячи зданий, старых, новых, дорогих, престижных - всё рухнет, и ничего уже нельзя изменить. Хотя, рано или поздно мы все сдохнем и это тоже никак нельзя изменить. Но к тому, что города скоро не будет, ещё никто не привык. А надо.
В деревне что раньше, что сейчас - коровки, трава, заборы, огороды. А в город один выйдешь - хоть застрелись. Правильно про биоэнергетику Колян говорил - нехорошие тут места, слишком много всякого здесь было.
- Фонарь, Колян.
Колян кивнул и достал фонарь. Пора работать. АКМС со сложенным прикладом я через плечо повесил на грудь, достал "стечкина" и пошёл первым.
Мы медленно, без шума, ступенька за ступенькой, спустились вниз.
Широкий подземный переход изгибался, а за поворот свет сверху уже не доходил. Я присел на корточки и выглянул из-за угла, но за углом было как в могиле - темно и сыро.
Я посмотрел на Коляна, приложил палец к губам, изобразил своё заглядывание за угол и сделал крутящее движение всей рукой, показав ей место, где Колян должен оказаться во время моего выхода за угол, а потом направление его взгляда - за угол.
Колян кивнул, достал второй "макаров" и приготовился прикрывать. Я тоже кивнул, переложил пистолет в левую руку, врубил фонарь и высунулся из-за угла, держа фонарь в стороне от тела, Колян не стормозил, кувырком вышел на середину перехода, достаточно далеко, чтобы я не загораживал ему сектор обстрела.
Мы молниеносно обшарили лучами фонарей весь видимый переход и, каждый со своей стороны, пошли дальше, вперёд. Но стрелять было не в кого. Ни мутантов подземелий, ни засады с пулемётами и гранатомётами. Было другое, странное. Мы стояли на небольшой площадке, слева - вход в большой магазин одежды, справа - нетронутые ларьки. А спереди - туман. Густой белый туман, который не просвечивали фонари, шёл к верху, скрывая потолок, застилал весь основной переход, в который мы должны были войти. Мы пошли вперёд, спустились на несколько ступенек вниз, в основной переход, и тут я увидел, откуда он идёт. Из небольшой, метр на полтора, дыры в полу шёл туман, поднимался вверх, к потолку и туда, откуда мы пришли.
Мы с Коляном заглянули в дыру.
В дыре была труба, и от трубы шёл горячий пар, который растапливал и нагревал лежавший тут снег. Колян отошёл, зацепился за что-то ногой и чуть не упал.
- Чего там?
Колян достал из воды это что-то.
- Разводной ключ. И ещё что-то лежит, тут на дне, похоже на изоляцию для этой трубы, кусище метра три.
- А... Это что за трубы? Отопление?
- Да, отопление - сказал Колян, подойдя ближе - за этими трубами кто-то ухаживает, ключ не ржавый. Оставил его тут кто-то, причём недавно.