У нас все просто. Антарктика, с её ледяными пустынями или Пика. Именно так, с большой буквы. Одинокий блуждающий мир, оторванный от светила. Планемо, которое по какой-то насмешке природы оказалось пригодно для жизни. Чудо. Дальняя колония. Единственная колония Российской директории.

PQ16.

Только добровольно загнать туда колонистов оказалось не так просто. Мир без солнца. Мир без жизни. Бесконечная каменная пустыня.

Потому туда отправляют нас.

Хм, как я быстро стал причислять себя к остальным? Стоя в ряд, в одинаковых робах, с пластиковыми кандалами и датчиками слежения на щиколотках, тут непросто оставаться индивидуалистом.

- Колония PQ16. Направо. - Кричит железный человек с листом планшета в руке. - Антарктический союз. Налево.

Мы даже не преступники. Их планида полировать земные лежанки. Им не нужно выбирать.

Счастливчики.

А нам просто не повезло. Наш приговор называется: 'закон о всеобщей воинской повинности'. Провинности. Слово-то какое. В мире всеобщего контроля и не сбежать никуда. И должны теперь в жару выстаивать на плацу в толстом одноразовом межсезонном хб и тряпочных ботинках с гладкой резиновой подошвой.

Каждый пронумерован, отмыт и готов к употреблению. Двадцать первый век. А пот всё так же впитывается в грубое дешевое хб. Это не армейский нейлон. Старый добрый натуральный хлопок. Почему так, уже не важно. У Колониального Корпуса свои традиции и свои поставщики.

Керамические плиты под ногами выжжены до жемчужной белизны. По ним ступать как яйца Феберже топтать. Каждая песчинка хрустит под подошвой омерзительно визжа словно металлом по стеклу.

- Пять минут на размышление. - Добавляет железный человек и зажигает сигарету. - На Пику лимит пятьдесят человек. - С дымом выдыхает он.

Я думаю.

Как многое в наших жизнях зависит о случайностей. Попасть в один список и не попасть в другой. Сейчас я в первом ряду, где-то посередине. Справа человек двадцать и слева столько же. Действительно могу выбрать. Тем, что позади может и выбирать не придется. Мест не хватит.

Куда мне?

Приказ об отчислении я так и не видел. Приехал с моря, уверенный что два хвоста оставшихся с последней сессии это не серьезно. Загоревший и отдохнувший, кажется, на всю жизнь вперед.

Пропахшая солью и выгоревшая на солнце гавайка полетела в мусороприемник вместе с пачкой рекламной корреспонденции из почтового ящика откуда она взялась вообще, много лет уже не бросали эту макулатуру.

Мне было легко и хорошо.

Еще ветер пел в волосах, а в голове шумел прибой. Я только успел переодеться. Прозвенел звонок, и на пороге меня встретили два прапорщика и офицер из военкомата. Два то зачем? - Промелькнуло тогда в голове.

Тогда же я имел дурость заявить куда я хочу засунуть их армию. А на вопрос, не могут ли они расценивать это заявление, как решение проходить альтернативную службу, недвусмысленным образом выразил согласие.

В присутствии трех свидетелей.

В итоге колониальный контракт на шесть лет. Вместо года в армии. Долг. Родине. После подписания договора на обучение за государственный счет. И отчисленный оттуда уже с полным набором обязательств.

Теперь стою под палящим солнцем на сортировочной станции центрального представительства Колониальной Службы. Гадаю. Что было бы лучше. Колониальный корпус, Антарктика, PQ-16, армия, или не ездить на море не сдав все хвосты?

Выходило так, что на море все же съездить стоило. А что декан урод - это знал весь курс и до этого. Военные потребовали с него новобранцев, он и повычеркивал через одного.

В списке который ему подали, я оказался на втором месте.

- Пять минут прошли. - Железный человек замял уже третий бычок каблуком и агрессивно выпятив челюсть шагнул к строю. - С правого плеча, круууго... Ха-ха, шутко. - Железный человек оскалился, продемонстрировав всем ровные ряды сверкающих металлом зубов. - Первый ряд на первого второго расчитайсь!

- А как же выбор? - Послышался писклявый голос справа от меня. - Выбор тебе?! - Железный человек надвинулся на нас как башенный кран. - Куда тебе милой? Дрожащий голосок почти шепотом проговорил. - Антарктический... - А-а-а-а! - Со вздохом облегчение, казалось, прогромыхал железный человек. - Пиши, этого в пику-сэснадцать. Персонально. На первый второй рассчитайсь! - Не зря зубы ему кто-то заменил. - Процедил кто-то справа. - Послышались еще реплики, но уже сливаясь в механическое щелканье метронома, приближались заветные: первый, второй...

- Первый. - Выкрикнул я, когда подошла очередь. Почти уже решив молчать. И мне стало стыдно. За то, что не смог не сказать. За то что выдрессирован как все. И вдруг словно током прошибло по позвоночнику. Ощущение единения со всеми здесь стоящими. Каждый знал почему он не промолчал. Каждый был готов пойти наперекор этой твердолобой дубине, которая так легко охватила их за ниточки превратив в послушных марионеток. И теперь повелевает по своему усмотрению. Наслаждается своей крохотной властью. Отыгрывается за свою неудавшуюся судьбу. За выбитые зубы. За унижения, за пустоту в голове и душе. Мы все сейчас ощутили себя на миг рабами. Нет, не человека. Морали, привычек, рефлексов вбитых обществом. Познали еще одну границу между добром и злом. Вдруг стало на своей шкуре ясно, что такое мы все на самом деле, и как дрессировались с самого рождения, чтобы вот здесь и сейчас не промолчать. Не из страха, а потому что засаженное в каждом семя раба дало свои всходы после первого же дождичка.

А понять, значит начать учиться отрекаться.

- Первый, - сказал я и поморщился как от зубной боли. И почувствовал как ряды передо мной зашевелились, почти увидел как кривятся физиономии почти у всех только что выбравших свою судьбу. Или показалось?

- Первые номера - Антарктика, вторые - Пика! Первый ряд - разойтись! Второй ряд, на первый второй...

Я сделал шаг и остановился.

Справа стояли белоснежные автобусы с голубой эмблемой Антарктического Союза. Слева старые крытые брезентом грузовики Колониального Корпуса. Выглядели они не слишком привлекательно.

Правда, если учесть, что до аэропорта отсюда пилить четыре часа, а до стратосферной лифтовой платформы пятнадцать минут, вон она, отсюда видна, среди леса уходящих в облака небоскребов, выбор транспорта казался понятен.

Только думал я на самом деле о другом. Плевать мне было на комфорт, и на Антарктику вместе с единственной отечественной колонией за пределами Земли. Мне было противно, что я так безропотно иду по указанной кем-то дорожке.

Я сделал шаг, еще шаг, потом еще и еще, и ноги сами понесли меня к грузовикам.

Вот он выбор. Моё право. Я не хочу ледяного края, я не хочу больше видеть эту зараженную планету с её беззубыми дуболомами без мозгов и совести.

А потом я ведь никогда не был даже в туристической поездке на орбиту, не то что на другой планете. Пусть это будет еще один выбор. Да, я хочу туда, в темную каменистую пустыню, в которой каким-то чудом способен жить человек. И куда так не рвутся переселяться люди. И правильно, в колонии всегда слали каторжных, и нас, попавших в жернова государственной машины. Но шесть лет!

Я забросил худенькую сумку за откидной борт и влез следом. В кузове уже сидел щупленький белобрысый парень. - Тот, что заикнулся было о выборе. - Выбрал? - Спросил я. Он только кивнул и отодвинулся. - Давай знакомится. Я Макс. - Протянутую руку тот пожал слабо, как девушка потрогала. И не назвался. Ну что ж, его дело. Кабина заполнилась быстро. И как только последнее место на скамейке занял очередной 'колонист', заурчал двигатель и грузовик тронулся. - Какой-то не космический сервис. - Буркнул я, когда на ухабе в задницу врезались доски. - У меня в Антарктическом брат. - Пожаловался щуплый. - Меня Лёня зовут. - Ну, познакомились. А если так, надо было на автобусы идти, или ты думаешь вас там сортировать бы стали? Кто первый, а кто второй? - Он встрепенулся, но тут же сгорбился и вяло махнул рукой. - Поздно. - Соображать надо. Тебе же сказали, выбирай, а этого железного слушать только идиот будет. - Но-но, тут пол сотни таких идиотов. - Грубовато оборвал меня сосед справа.

Я усмехнулся, а про себя подумал - все же сорок девять, как минимум. Мотор глухо подвывал, чадя древним бензиновым выхлопом.

- Как там? - Спросил Леонид. Его поняли правильно. - Темень. Температура двадцать градусов по цельсию. По всей поверхности. Перепадов нет. Потому что нет суток. И родимая одна атмосфера давления у поверхности. - Выдал сосед справа. - А еще влажность девяносто процентов. Мокрые камни, ручьи, реки. Гадость, короче. Плесень, мхи. Но для человека самое то. - Откуда знаешь. - Ютуб смотрю. - Огрызнулся тот. - Ничего-ничего, пусть говорит. Нам там шесть лет жить. - Подхватил кто-то. - Давай, что еще знаешь? - Да что? И все. Вроде. - А я вот, кроме того, что там темно больше ничего не знаю. - Вяло пробормотал толстяк напротив.

И тут, кашлянув, подал голос Леня. - Обнаружен в сорок восьмом, -кхе. - Первая автоматическая станция отправлена в пятидесятом. Автоматика обнаружила наличие кислородо-азотной атмосферы и большое количество водяных паров. Сила тяжести равномерна по всей поверхности, ноль восемь с половиной, же. Поверхность каменистая, в основном диариты и граниты. Что еще? - Он посмотрел на брезент колыхающийся над нами. - Сейчас там три компании ведут разработки под протекторатом Колониального Корпуса. Два больших города на полюсах. Хотя какие полюса, просто противоположные точки планеты. Мелкие поселения в области открытой добычи полезных ископаемых. Аграрные станции, пытающиеся выращивать что-то без солнца. Где-то под орбитальными зеркалами концентрирующими свет звезд, где-то под прожекторами. Реакторы. Само планемо кружит по собственной орбите вокруг центра галактики, ближайшие звездные системы гравитацией не затрагивают. Кажется все. Я как-то не увлекался этим, никогда не думал что пригодится. Поначалу интересно было, а потом... - он махнул рукой.

Некоторое время мы молчали, переваривая услышанное. - Каменистая пустыня и шахты. - Подытожил кто-то. - Надо было в антарктическую... - Нас что, в шахты? - Взвился толстяк. - Уймись, у нас контракт с Колониальным Корпусом. Так что в любом случае в забой не встанешь. Там каторжные и дроиды. - И бимы. Темнота и дождь. - Задумчиво пробормотал Лёнчик и машина остановилась. - Вылезай! - Хлопнула водительская дверь. - Приехали.

Первое что я увидел откинув брезентовый полог были они: Из замурованного в землю поля бетонных блоков, который обступили вздымающиеся ввысь гигантские небоскребы без окон, торчали лоснящиеся черные жгуты и вертикально уходили в небо. Внизу стояли кабины, похожие на поставленные на попа старые автобусы. Я тут же задрал голову, пытаясь обнаружить то, к чему они крепились, но концы терялись в безоблачном небе, истончаясь и растворяясь в голубой дымке над головой и сливаясь со зданиями. - Ждите лифт. - Шофер закрыл брезентом кузов, предварительно проверив, что там никто не остался. Зачем-то ткнул носком переднее колесо, и через минуту уже ехал в обратном направлении по широкой бетонке теряющейся между расходящихся в стороны улиц промышленного района.

Я огляделся по сторонам. Вокруг было пусто. Бетонная площадка до самых стен, аккуратненькие скамейки у самых стен, круглые клумбы. И свет пробивающийся между расставленными вокруг зданиями. Бетон и металл. Знакомый пейзаж до боли знакомой Родины. И широкая рельсовая колея тянущаяся с другого конца забетонированного участка прямо к канатам.

Ребята разбрелись по полю. Кто-то присел на скамейки, сунулся в свои сумки, толстяк и Лёнчик о чем-то заспорили активно жестикулируя. Я поднял голову и снова уставился в то место, где истончались канаты. Потом подставил лицо солнечным лучам, вспомнив, что ближайшие шесть лет солнца я не увижу. Почему-то эта потеря меня не сильно расстроила. Было даже интересно. До этого мгновения вся моя жизнь словно была обрезана, все планы растоптаны и будущего я даже не пытался представить.

Теперь же, вдруг, появились некие очертания, неясные, но даже заманчивые. Пусть пока все обыденно, привычно. Но даже это место - стартовая платформа технического орбитального лифта - стало восприниматься некими вратами в небо. Туда, куда я в противном случае никогда бы не попал. Даже туристом. А ведь кто-то мечтает о таком. Вон, вроде Лёнчика.

По периметру площадки замигали огни и черная точка появившаяся на самой вершине канатного пучка стала медленно приближаться постепенно увеличиваясь в размерах. Из пластикового домика на самом краю огороженного участка вышли двое в синей форме и направились в нашу сторону.

- Отойдите от ограждения. - Лениво прикрикнул один. Ограждения я даже не заметил, а оно было. Реденькая сетка рабица вокруг откатных ворот из неё же.

***

О перелете вспоминать нечего. Поднялись на орбитальную платформу. Погрузились в транспорт, после пережитых волнений спать хотелось так, что ни о каких новых впечатлениях думать не получалось.

Внутри были только узкие длинные железные коридоры с откидными пластиковыми койками с которых при каждом движении съезжало бельё и к утру половина спало наполовину касаясь холодной поверхности кутаясь в синтетические одеяла.

По утрам разносили завтраки, днем - обеды, вечером - ужины, вот и все развлечения. Разрешалось читать, благо у каждой койки над головой висел экран планшета с выходом в замкнутую на остальные компы корабля сеть.

Кроме скудной библиотеки из двух десятков старых детективов и нескольких учебников по ремонту плазменных двигателей, другой литературы не было. К концу полета я наверное знал наизусть конструкции этих плазменников, а героев книг видел через раз во сне.

На протяжении всего перелета, по разговорам, всех преследовало ощущение ничтожности даже самых грандиозных творений человеческого разума перед вселенной и её порождениями.

Транспортный корабль величиной с небоскреб, терялся пылинкой на фоне крохотной Луны, которую использовали для разгонного маневра и потому пролетели над самой поверхностью, что добавило впечатлений оказавшимся первый раз на борту. Громада бесцветного спутника с мириадами кратеров, почти упала на следивших за сближением при маневре, припечатала к поверхности, позволив разглядеть отдельные камни величиной с голову, и понеслась под корпусом, или над, тут понятия верха и низа исчезали сразу и навсегда. И так летела, как асфальт под корпусом гоночного болида, если только смотреть на него в пяти сантиметрах от полотна дороги.

Затем, словно не было месяцев скучного однообразного перелета, была темная затмевающая звезды планемо, которое предстало черной дырой в пустоте космоса, приближалось пока не перекрыло весь обзор. А следом, осознание что окружающая пустыня простирается дальше на расстояния двух Евразии во все стороны от города у космопорта.

И человек в этом мире крошечное недоразумение случайно упавшее с неба и которое еще должна потрудиться, чтобы выжить.

Пика даже не угрожала, она не замечала грандиозных сооружений на её поверхности, залитого бетоном многокилометрового поля порта, ковыряющих камни добывающих машин и прокладываемых дорог.

И это ощущение застывало в жилах всех, кто только что прибыл на эту планету.

Те кто летали регулярно уже привыкли к нему, уважали его и осознавали свою слабость и бессилие против мощи природы, стихии, которая даже не проявляла себя. Она просто была. Здесь и сейчас. Везде. И позволяла человеку жить. Пока он не нарушал её покоя.

Космос оказался не для завоевателей и пионеров.

Он для скромных поселенцев, тихих беглецов способных прежде всего угадать и не попасть под грандиозные движения мегастихий незнакомого мира.

На Пике еще было спокойно.

Но для тех кто их вез, заметно, как необычно и сложно было довести до места корабль, маневрировать в гравитационных аномалиях, отталкиваться о точек Лагранжа еще в солнечной системе, проходить по сложным трассам разгона, играть с законами физики на самой грани фола. И молится, чтобы случайный камешек на космических скоростях не прошил совершенное творение рук человеческих как раскаленный нож масло, насквозь, нанизав на себя, как шампуром всех пассажиров и экипаж в одно крохотное мгновение.

Только твердь под ногами давала ощущение надежности и уверенности. Чужая твердь. Человек не для космоса. Он для поверхности. А она для него.

Я тогда подумал, что никогда и ни за какие коврижки бы не хотел попасть во флот. Вся эта романтика космических полетов, красивая форма и элитарность статуса не стоят таких нервов и напряжения, которое постоянно читалось на лицах экипажа обыкновенного колониального транспорта совершавшего регулярные челночные полеты по одному давно изведанному маршруту.

Ну или с кораблем было что-то серьезно не так, и им очень повезло не остался на пол дороге в качестве ледяной сосульки дрейфующей в бесконечной пустоте. Выяснять точно, даже и не хотелось.

Главное он оказался на этой тверди. Знакомой, приятной, надежной. Не дрожащей под ногами, вибрирующей в такт работы двигателей, каждым неровным ударом показывая заметный износ, и не отключающей гравитацию время от времени, заставляя желудок пытаться избавится от содержимого. Нет, флот это точно не моё.

***

Космопорт встретил суетой, тьмой разрезаемой рыскающими лучами прожекторов, громадными воротами ангаров, медленно тянущимися поездами гигантских краулеров с колесами высотой в пятиэтажный дом и вереницей идущих по двое каторжных прямо через бетонное поле, между приземлившихся транспортников. И это, а не громады космических кораблей и краулеров, было впечатляющим зрелищем.

Именно они приковывали к себе внимание своим видом. На Земле мало кто видел попавших в полную зависимость за преступления или долги или по какой-то иной причине. А здесь их было несколько сотен только на одном поле, прибывших вместе с ними.

Не контрактники, а именно они строят колонию.

В одинаковых желтых комбинезонах с люминесцентными полосками со скованными руками и ногами и глядящие себе под ноги, они брели к отдельным воротам. И исчезали там в полумраке, группами по десять с сопровождающим черным дроидом. Конвойный летел сбоку, постоянно сканируя подопечных плоским лазерным лучом. Такие дроиды единственные на всей планете кто имел на борту хоть какое-то подобие дистанционного оружия.

Во многом, именно из-за большого количества каторжных, которых регулярно завозили на планемо, огнестрельное и лучевое оружие на Пике было под полным запретом. Побеги тоже случались, по разговорам с экипажем. Хотя считалось что бежать тут было некуда. Охрана была в меньшинстве, любой бунт легко бы смел тех пятерых-шестерых сопровождающих, которые шагали рядом. Но были еще и дроиды и вот от них никакого шанса сбежать не имелось.

- Планета каторжных. - Буркнул Лёнчик провожая взглядом оранжевые и желтые фигуры.

- И нас - добавил я. - Дураков, которые сами сюда влезли. - Кто-то что-то отрицательно сказал за спиной, но я не расслышал, мимо проезжавший гигант скрипнул трансмиссей так, что заложило уши. - Все-таки у нас был выбор. Хоть какой-то, но был. Антарктика не так уж и плоха, если подумать. Холодно. Но солнце, и даже оттуда было куда бежать. На юг. Здесь не было юга. Как и севера, востока и запада.

Первым открытием стало, что без солнца не так уж и темно. Света звезд вполне достаточно, чтобы различать окружающие камни. Конечно цветов было мало, в основном все в серых тонах, но это была далеко не та непроглядная темнота, о которой даже снились сны в корабле.

Вторым, что каменистая пустыня, ровная как блин, выглядит в точности как марсианский пейзеж. Или какой-нибудь такой же на Земле в пустыне. Никаких отличий.

Это Земля разнообразна и в каждом уголке своё, особенное, уникальное. Тут везде одно и то же. Камни разных размеров и форм, и так до горизонта. Где-то камни побольше, поднимаются в небольшую горку, где-то образуют провал. И всё.

И посреди этого выровненная и залитая бетоном поле, размеченное под корабли и освещенное прожекторами. Рядом коробки ангаров, зданий со светлыми окнами собранные из стандартных модулей.

И от осознания того, что на всей планете всего несколько таких баз и больше ничего, то есть совсем ничего, только вот эти камни и свет звезд - пробирало дрожью.

Шесть лет. Здесь. В пустыне.

Кажется не одного меня посетили такие мысли. Лёня первым озвучил общее настроение по этому поводу. - На Штатовском Фалконе-5 кислорода нет, зато растения, трава в два метра. Хоть что-то. - Я только кивнул в ответ.

Спускаясь по трапу, непроизвольно крутил головой, впитывая в себя всё новое, что попадало на глаза. Здесь все было не так. Простые вещи, и те казались чем-то совершенно иным, новым, необычным. Взгляд искал темные глазки камер. Их не было. Ни единой выпуклости на стенах, вдоль оград, нигде в привычных для Земных городов местах. Почему? Дешевка ведь?

- Гляди, камер нет. - Почему-то шепотом сказал я, ткнул в бок Лёнчика. Тот сбился с шага и тоже завертел головой. И через минуту ответил. - Знаешь, чем колонии отличается от Земли? - И не дав ответить сразу продолжил. - Здесь нет системы контроля. Отмотай пол века, а то и век назад, и получишь всё то, что сейчас здесь. В ходу наличные. Нет системы слежения, позиционирования, спутники не настроены на то, чтобы лично тебя отслеживать, их мало. Не полная сеть.

Идентификация только в центральных городах. Поселения вообще живут по законам фронтира. Тут двадцатый век, мать его! Никаких цифровых кандалов. Никаких баллов. Никакого социального рейтинга. И так будет еще долго. А там, глядишь, и новую колонию найдут. Тут еще свобода, тут еще можно нормально жить. - Лёнчик криво усмехнулся и я посмотрел на него внимательнее. Это уже был не тот пухлый растяпа, которым он показался на Земле. В его ухмылке прятался оскал циничного и знающего всему цену человека. Освоился? Или он что-то увидел здесь такого, что я пока еще никак не понял?

***

До границы порта мы шли около часа. По бетонному полотну, которому, казалось, не было конца и края. Только возвышающиеся позади пики транспортников затмевающих своими контурами звезды, удалялись за спинами. Вдыхая воздух чужого мира с такими знакомыми ароматами раскаленного железа, смазки и пылящего бетона под ногами. И в точности тем же путем, что шли совсем недавно каторжники, которых видели с высокого трапа.

За воротами порта, после полумрака бетонного поля, ослепляло огнями огромное вытянувшееся вдоль трассы марево состоящее из скоплений самых разнообразных светлячков. Одни пылали рекламами, другие мигали, третьи стройными рядами выстраивались вдоль улиц. Самых настоящих улиц.

Ближе к бетонному забору отгораживающему посадочное поле, почти что трущобы, самодельные палатки, какие-то домики собранные из кусков обшивки, волнистых панелей, с дверцами от ящиков. Через улицу уже полноценные дома, с окнами, дверьми, лестницами с витиеватыми коваными перилами.

Когда глаза привыкли к свету, дома стали различаться лучше, двух-трехэтажные, слепленные друг с другом как в старой Европе или штатах. Таких на Земле почти не осталось. Здесь же они встречали прибывших первыми. Кирпичные дома. Бетонные тротуары и дороги. Огни примитивных реклам: "Ремонтируем кары двенадцатой модели". "Натуральные продукты с гидропонных ферм". "Подержанные дроиды с гарантией пол года".

Витрины. Рынок. И расположившиеся на обочинах машины. В них было что-то странное, необычное, не привычное на Земле, что сразу не бросалось в глаза. Надо было присматриваться, чтобы определить, что это совсем не модные обводы, явно не пластиковые корпуса, основательные тяжелые компоненты. Даже грубые.

Их не везли сюда, их тут делали. И делали из всего местного.

- Какого хрена вообще? - Лёнчик, первым выразил своё отношение к увиденному. Остальные загалдели, сразу после его возгласа, до этого пару секунд пребывая в ступоре от увиденного. - А ты думал тебя тут что ожидает? - Хмыкнул я, сам не готовый к такому, но хотелось верить, что я не стоял как все они с открытым ртом, уж очень это выглядело со стороны... жалко. - Тут всё своё. Цемент делают, известняки есть, глины есть, производства подняли еще в первой волне. Мы попали в двадцатый век, каким он мог бы быть. Всё что сложнее, массово производить не могут, так что боюсь, это здесь вершина колониальной цивилизации.

- А еще у нас нет сотовой связи, спутниковой навигации, идентификации по лицу и вообще по чему бы то ни было, нет интернета, только локальные городские сети, и те разведены только по административным зданиям. И так во всех колониях. Чтобы всё это устанавливать нужны уже технологии другого уровня, а с Земли тащить нет смысла, пока не привезено более важное. - Прокомментировал наш сопровождающий. - Нам вон к тому зданию, с красными окнами. Там зарегистрируют и поселят.

Здание с красными окнами было выше остальных, целых пять этажей, и стояло посреди улицы, через квартал, с чередой лавок на первом этаже.

Вся наша группа побрела в указанном направлении, накинув ремни сумок на плечи, а рюкзаки придерживая руками. Пестрая земная одежда, которую все нацепили специально, чтобы выйти в город, смотрелась на фоне окружения словно вырванного из прошлого века, как павлиний хвост в деревянном ящике.

Там на земле натуральные материалы были предметами роскоши. Здесь же других просто не было. Там многочисленные пластики и полимеры практически заменили всё другие материалы. Все поверхности были гладкими, блестящими, идеальными, разработанными для максимального удобства.

Здесь всё было грубо, нарочито примитивно и просто. Как в музеях. Или в туристических зонах где демонстрировалась старая архитектура.

Простота и рациональность.

Дома из красного кирпича с квадратными окнами, крытые жестью крыши. Дождей тут не было, не от чего защищаться. Только двери из чего-то синтетического. Дерево тут было в большом дефиците.

Колонии живут на том, что им доступно. И пройдет еще не одно десятилетие, как станет возможным производство материалов из имеющегося сырья чуть более технологичного, чем самые простые и доступные. Кирпич да железо. Основные строительные материалы. То же со всей техникой, инструментами, технологиями. Используется то, что имеется. Космические корабли тут не сделать. Но они сюда летают с Земли. Здесь иная технологическая эпоха. Были бы лошади в избытке, по дорогам чужой далекой планемо ездили бы кареты и дилижансы. Но тут много железа и алюминия и потому на бетонных дорогах много четырехколесного транспорта с очертаниями машин шестидесятых из прошлого века. Снова потому что это самые простые и доступные угловатые формы для имеющегося производства

***

В доме с красными окнами их никто не встретил. Пустая комната на первом этаже и линия терминалов, в точности как на Земле. повеяло чем-то родным и привычным. Сопровождающий кивнул в их сторону и сказал зарегистрироваться по прибытии, и там всё узнать. Я оказался вторым, и встал ждать своей очереди. Передо мной кликал по экрану долговязый парень из нашей группы с которым почти не общались. Он что-то путал, возвращался в меню назад, чесался и шумно вздыхал. Потом повернулся ко мне с удивленно обиженным выражением. - Они нам предлагают записаться в поселенцы. Обычные поселенцы. Я даже не понял. - И что? - Никакой работы. Все вакансии заняты. Ждать распределения на общих основаниях. - У нас же контракт. - А в контракте не прописано нам тут что-то предлагать. Я уже посмотрел. У нас счет с пособием как на земле от КК, и запрет на возвращение на Землю в течении шести лет. Они нам больше ничего не должны. Мы простые колонисты. Понимаешь? На тех же условиях что сюда завозят из трущоб подписавшихся за погашение долгов. И тут до меня дошло. Колониальный Корпус - раскрученная когда-то организация, пионеры нового мира, исследователи, первооткрыватели. Это всё было в прошлом. Планемо было открыто и давно исследовано. Дальнейшее было уже не их делом, попасть в КК означало не больше, чем просто завербоваться в колонисты. И мы были в самом низу этой иерархии. Довезли? И ладно. Адью! Гуляй Вася. - А какие у нас обязательства? - Отвечать на запросы КК, если такие последуют. Понадобимся, вызовут. В остальном мы такие же как колонисты как все здесь. Предложения работы - только уборщики в ангары порта. И метла самые настоящие, ручные. - Долговязый даже палец вверх поднял и криво усмехнулся. - Нет работы. Только жильё обещают в черте города. Всё.

Я хмыкнул. Уже хорошо. А то как-то стало не комфортно думать о том, что еще придется искать где переночевать. Он еще что-то покликал на экране и махнул рукой. - Давай, я закончил. У меня второй уровень, седьмой дом, если что, заходи. Появился первый адрес который что-то значил на этой планете. Я в ответ кивнул, делая шаг к терминалу.

Допотопная камера зажужжала, сканируя. Открылось моё дело. Трехмерная фотография, биометрические данные. Статус - прибывший. Контракт 6 лет с момента регистрации. Даже не с момента отбытия. Вот с этой минуты. Сволочи. Квалификация - отсутствует. Ввести новое. Привести доказательства. Рейтинг отсутствует. Баллы отсутствуют. Лицензии - отсутствуют. Кредит Колониального Корпуса - стандартный. Статус - колонист. Запрос на обмен кредита на наличные. - Вот это уже интересно. Я коснулся экрана. На Земле наличных не было уже многие десятилетия. - Максимальная сумма разовой выдачи сто кредитов. - Ладно, возьмем сто. Зашелестело, внизу экрана открылась окошко и я выгреб оттуда стопку пластиковых прямоугольников. Мягкие, тонкие полупрозрачные с разным номиналом и сложными рисунками, разбирать я не стал, просто сунул в карман, внимательно следя чтобы в аппарате ничего не оставить. Теперь у меня есть деньги. Мало. Но на Земле их не было вообще. Только баллы прикрепленные к биометрическим данным. Их не пощупать и не расплатиться. Само спишется. Баллы давали на два месяца. Не потратил - счет обнуляется и начисляется заново, в зависимости от заработанного рейтинга. Накопить ничего не получится. Оказывается здесь не так. Следующая строка: 'Запрос на предоставление жилья' Кликнул на неё. Открылась карта города. В центре красный круг, далее желтый, у самой границы зеленый. Две улицы. Одна прямо идет радиусом примыкая к пустыне, следующая отделена домами этой. Только в этой зеленой зоне можно выбирать. Самая окраина. Но хотя бы дают выбрать. Я начал разглядывать схематическую карту города, линии улиц, прямоугольники домов, какие-то ближе к рынку возле порта, какие-то к громадным ангарам где сосредоточено всё производство и где может быть работа. Вот этот прямоугольник побольше, но он возле самых трущоб и забора на территорию порта. В чем может быть подвох? Трущобы? Не спокойные районы? Порт? Но зато больше. Я кликнул по нему. Почти сто метров общей площади, один этаж, одна стена выходит прямо на улицу за которой открывается вид на бесконечное поле пустыни. Другая стена смотрит на угол портового ограждения. Покрутил картинку. Самый крайний дом, первый этаж, но самый большой. Переключился на другие предложения. Двадцать метров площади. Пятнадцать метров площади. Как же скромно. И расположение не очень. Везде та же пустыня за окном. А тут хоть места много. Еще секунду подумал и выбрал большой. Соседство с портом и рынком может быть как плюсом так и минусом. Но большая площадь это точно плюс, а больше я ничего толком оценить не могу чтобы выбирать. Резервирую за собой. Дом стал серым на общей карте.

Для спокойствия прошелся по списку вакансий, которые предлагались лично мне. На удивление вместо уборщика у меня выдало несколько предложений водителя складского погрузчика, как раз в тех ангарах, которые теперь были на другом конце города от моего нового дома. И я бы даже не отказался от такой вакансии, но теперь она была уже не лучшим решением. Идти от дома до складов по карте было около часа. Пролетел. Я попытался отменить резервацию дома, но такого функционала не нашлось.

Перечитал адрес: Первая линия, угол Портовой и Каменной, дом один. Вздохнул и огляделся по сторонам. Все остальные уже отошли от терминалов и медленно расходились. Знакомых в здании с красными окнами не осталось. И никто меня даже не подождал. Вот так, значит. Друзей я конечно не завел, но стало обидно. Что ж, в новый мир придется вступать в одиночку. Может так оно и лучше.

Вскинув на плечо сумку, я вышел за двери. Огляделся по сторонам. По карте идти надо было направо и дальше вдоль портового забора. Справа будет линия лавок, не заблудиться. И я зашагал, крутя головой, впитывая впечатления о новом мире. Незнакомом, и одновременно уютном своими простыми решениями и стремлением из самых простых вещей сделать красиво. Кирпичные стены окрашивали в разные цвета, разрисовывали рекламами, ставили проекторы расцвечивающие стены. Под ноги били лазером рекламные картинки, делая и бетон подобием экрана.

Лавки предлагали самые разные товары, большую часть из которых я даже не знал. На земле не было столько деталей для ремонта, там вообще ничего не ремонтировали. А здесь - это детали инструменты краски.

Одна витрина вообще заставила остановится и открыть рот. Это была одежда, но не современная, а какой-то набор костюмов для театра. Камзолы века восемнадцатого, форма, то ли гусар, то ли драгун, пиратские кожаные плащи, широкополые шляпы. Что за цирк? Я огляделся по сторонам.

Прохожих почти не было, но все они были одеты нормально по местным меркам. Комбинезоны рабочие, жилеты с карманами, штаны. Ни одного гусара или пирата. Продавец заметил мой интерес выступил из тени. - Нравится что? Я молча помотал головой. - А, Кок. Колониальный Корпус, в смысле. Я кивнул. - Тогда мой тебе совет, встретишь в такой одежде кого, поскорей уходи с дороги. - И тут я заинтересовался. - И у кого такая мода? - У тех кто живет за городом. И у них еще мода на большие острые железки. Я не понял, но что-то стало вспоминаться из передач и рассуждений о нравах Пики. И что название её не просто от двух букв обозначения на звездных картах. Оружие тут запрещено. Но не всякое. Огнестрельного нет. Лучевое только у дроидов. Остается только холодное. Неужели серьезно? В двадцать первом веке? Да не может быть. - У меня есть и не такое вычурное. Плащик металлизированный, всего тридцать кредитов, а защита хорошая, пятого класса. - От чего зашита? - На автомате спросил я. - Колюще-режущая, и огнестрел конечно. Динамическая 9 класса. Потому самопалы и не делают, не прибивает. Проще ножиком. - Торговец мерзенько захихикал. Двадцать первый век. Колония на другой планете. Ножиком. Зато броня в виде гусарского камзола с аксельбантами. Куда я попал? - А лучевая? - А лучевая запрещена. Дроиды. - Посерьезнел он. Но тут же расплылся в улыбке, и заговорщицким шепотом добавил, - Но если надо, найдем. - Я задумчиво покивал. - Опасно тут на улицах? - Когда как. На рынке баловаться не даем. Нам торговать надо. А вот у ангаров и в трущобах бывает дерутся. Туда лучше не соваться. - И кто там обычно обитает? Неужто дома нет? КК ведь дают? - КК своим дают, по контракту. А сюда всех везут. Кому не повезло с работой, кто проигрался, кто влез в долги, кто рейтинг опустил ниже сотни. Бимы сломанные, киборги без квалификации, освободившиеся каторжные отбывшие срок, спившиеся, наркоманы. Долго перечислять. - Я снова покивал переваривая информацию.

Такого в новостях не сообщали. Целый город в городе. - Пособие у них урезанное, - продолжил торговец, - но есть, а вот всё остальное только если сами заработают. И зарабатывают они обычно по своему. - Продавец снова захихикал. - Арматурину заточил и пошел зарабатывать. Ты бы тоже, сначала что себе подобрал, пригодится. - Тот повернулся боком и ухватив пятерней что-то висевшее на ремне . Я даже сначала не понял что это. Ручка с круглым колпаком и что-то свисавшее в низ. Мачете? Да, серьезно тут у них. Продавец истолковал моё выражение по своему. - Не продаю, это дальше по улице. Но лучше обзаводись чем-нибудь. Не помешает. Тут у нас просто. Или ты или тебя. И лучше чтобы было чем. А тот у кого нет, просто жертва. - Меня внутренне передернуло от такой логики. Заточенная арматурина, большой нож на поясе. Трущобы где обитают бывшие каторжники. Наличные деньги и никакого видео наблюдения и нейросети контроля. Колония вечной ночи. Я выругался про себя длинными сложносочетаемыми предложениями и формами какие только приходили мне на ум, вкладывая в ни самому непонятные смыслы. Кажется я сделал это не совсем про себя. Продавец сделал шаг назад во тьму своей лавки, нахмурился и надул губы.

Махнув ему примиряюще рукой и пошел дальше. Мимо лавок с деталями скутеров, мимо лавки с тканями, мимо лавки с настоящими кожаными ботинками. Мимо череды разложенных вещей самого разного назначения, которых на земле не заказать даже через сеть, не то что увидеть воочию.

А вот и то о чем предупреждал торговец. На стенах в этой лавке были развешаны целые снопы ножей, кинжалов и самых настоящих мечей самого зловещего вида. И это был не антиквариат, не красивые изделия коллекционеров. Самые что ни на есть современные, функциональные изделия колюще-режущего свойства. Я снова застыл открыв рот. - Только с порта? - Продавец тут был высоченным бугаем с выбритым на лысо черепом. - В ответ я только кивнул. - Понятно. Значит ничего не знаешь. Ну смотри тогда. Вот это здесь - закон. Другого нет. Потому что дроны занимаются только каторжными. Остальные им до фени. Огнестрела нет. А тот что делают, низкого качества, простой комбез техника не пробивает. Кстати, советую найти и купить, хоть какая-то защита. Иначе порежут в первой же подворотне. Тут Дикий Запад, и Кольтов нету.

Я мрачно переваривал информацию уже без удивления и шока. Видимо дела обстояли именно так. Но еще мне стало интересно. Такие вещи я на Земле просто никогда не видел и тем более не держал в руках. Я положил ладонь на лежавший на прилавке кинжал, наполовину показавшийся из ножен. Узкий граненый. Взял в руки, повертел, ощущая холод металла, вынул целиком. Красив. Повертел, прикинул тяжесть.

- Есть легкие, титан, магниевые сплавы, композитные материалы. Рекомендую их. Это классика для любителей антуража. А для результата лучше взять что-то максимально легкое. Есть телескопы. - Продавец достал со стеллажа за его спиной рукоять с небольшой гардой, в коротких ножнах, не больше двадцать сантиметров. Простой нож. - Продавец вытащил из ножен, сжал рукоять, и вместо короткого толстого лезвия, хлопнуло, и лезвие вытянулось в метр. Узкое, клинообразное с почти не различимыми сочленениями. - Вот это талескоп легкосплавный. Для ношения лучше не придумаешь. Минус, при встрече с тяжелым клинком может больше не закрыться, но и в таком виде не подведет. Лучше иметь с собой такой, чем никакого. А тяжелый особо не потаскаешь. Да с ними и мало кто ходит. Самый распространенный вариант. Есть подлиннее на два и три сегмента. Есть короткий кинжал из того же материала, без складывания. Хорошая связка будет, длинный клинок и кинжал.

Я протянул руку и взял протянутое оружие. Это была не игрушка, именно оружие, и это сразу чувствовалось. Не кухонный нож, не рабочий топор, не вычурная игрушка или церемониальный символ. Хищное жестокое оружие. Удобная ручка в кожаной оплетке, как раз по руке, гарда защищает кисть, и не слишком объемная. Остро отточенное лезвие, приковывающее взгляд остриё.

Я огляделся по сторонам, задержал взгляд на стоящих за стеной порта вершинах космических кораблей, затем перевел взгляд на высокотехнологичный меч у себя в руках. Какой контраст. Мимо проехал скутер громко тарахтя бензиновым двигателем, таких на Земле уже и не встретишь.

- Отдам за пятьдесят кредитов. Это очень дешево. - Беру. - Отпустить так удобно ложащуюся в руку рукоять клинка я уже не мог. Что-то было безумно приятное в обладании этой вещью, этим оружие для человека всю жизнь прожившего в мире где контролировалось каждое его движение с самого рождения. Где насилие в принципе было невозможно. Кисть сама взмахнула лезвием, и остриё очертило дугу, еще одну, быстрее, сильнее, со свистом. Невероятное ощущение. Колония. Дикий мир.

Я передал отсчитав пол сотни кредитов из тех, что получил у терминала. Первая покупка в этом мире. В собственность. Настоящую вещь. Не за баллы, за деньги. Я сделал глупость? Купил в первой же лавке? Мня обманули? Мне было все равно. Оно того стоило. Сжал ладонь, оттянул навершие, лезвие с лязгом собрались в рукоять став в четыре раза короче. Ножны на пояс, и дать руке оторваться от рукояти. Нет, она никуда не денется, останется висеть на поясе. Теперь оно моё. Но уже не мог смотреть по сторонам, на товары лавок, каждую пару секунд рука сама ложилась на рукоять, проверяя на месте ли. Не почудилось ли. На месте. Вот он.

Через минут десять я, наконец, добрался до адреса, где был указанный терминалом дом.

Действительно, это было приземистое одноэтажное здание из серого бетона, с плоской крышей и продолжающееся дальше целой улицей так же домов. Самое крайнее.

Двери выходили прямо на мостовую, с одной ступенькой и окном закрытым металлическими ставнями. Сенсор ладони оказался замазан пылью и грязью и его пришлось оттирать, прежде чем он распознал мою ладонь и двери открылись.

Внутри было на удивление чисто, бетонные стены, кирпичные перегородки, никакой отделки, только пол из имитации дерева. Пластиковые стол и стулья из набора для колонистов, кровать у окна выходящего в пустыню.

Теперь это мой дом. Я бросил сумку на кровать и сел следом, затем откинулся на пластиковый матрас ощущая как от холодит кожу руки. Зачем-то вслух произнес: 'Пика Шестнадцать' и закрыл глаза.

Для того, кто вырос окруженный стеклом и металлом, камерами наблюдения, чипами идентификации и вездесущим светом, который струился из стен пола и потолка, комната с кирпичными стенами мало чем отличалась от пещеры.

В полумраке противоположную стену освещало светом из окна, вычерчивая вытянутое перекрестье рамы. Даже после капсулы на корабле новое жильё не внушало никакого ощущения комфорта. Еще одна дверь вела в туалет. Никакого душа или ванной не было. Только раковина. На стене обнаружилась открытая проводка и выключатель.

Щелчок и на потолке загорелся свет. Вот так раньше освещались. Но комната сразу ожила. Свет стер тени, кирпичные стены перегородок приобрели какой-то особенный рельеф. Придется привыкать.

Почему даже в мысли не пришло, что в колонии всё может быть не так как дома? Даже одежда из местных материалов, грубая, неудобная, потому и хб комплект официальная форма КК. Всё натуральное. Из местного сырья. Разводят тут кого-то. Натуральное хозяйство. Свиньи, козы, бараны, кто-то еще.

Я сел за стул и уставился в стену. Как же сложно без привычного сенсорного фона. На земле всюду звуки, рекламы, гул, отовсюду что-то звучит. А здесь тишина.

На улице какой-то скрип, где-то послышались шаги. Это соседи, а может и нет. И снова тишина. Свихнуться можно от тишины. И к этому тоже придется привыкать. Я словно попал в прошлое. Путешественник во времени. И как я свои знания о будущем тут применю? Сам посмеялся над своей шуткой. Иди, применяй. Тут просто еще нет того производства, которое способно реализовать то, что знает человек с Земли. Появится, всё сделают и без тебя. Тут все такие же пришельцы. Это колония. Она должна будет пройти все этапы производственного цикла и знания тут не при чем. Просто нужны все цепочки производства. Сейчас же тут натуральное хозяйство, почти каменный век.

***

Нас заселили и бросили. Ничего не объяснив, не сказав что делать. Первые пару дней все ждали. Потом захотелось кушать. Кафе было на соседней улице, там же в разговорах выяснилось, что это типичная стратегия КК. Дать минимум и смотреть, кто что будет делать и будет ли вообще. Точнее никто не смотрел. Это не Земля. Вторая волна колонизации уже не нуждалась в прямом управлении. Для жизни в этом мире все уже сделано. Не нужно определять особенности среды. Не требуется исследовать, проверять, изучать. Нужно жить. Колонистов, даже из таких как мы, на контракте, просто оставляли в покое. Вот вам город. Живите.

Для многих эта свобода оказывалась невыносимой. Для Земли она вообще была чем-то нереальным. Но оказалось, что это не самый плохой способ добиться вживания в эту среду. Сначала новички испытывали шок, затем наслаждались бездельем, но после начинали искать свое место в этом мире. Шесть лет можно было использовать на пользу. Но целью колонии было, чтобы тут остались навсегда.

Тут не было классических бесплатных учебных курсов, которые можно было бы пройти. Не было сети для их реализации. Но были реальные группы обучения. Тут не было онлайн работ. Но были совершено реальные, на которые нужно было ходить.

В кафе были официантки, за стойкой настоящий бармен.

В магазине напротив тоже настоящий продавец, а товары можно было увидеть на полках, а не на экране.

Там же стояли скутеры, кары, флатеры. И всё было не такое, как там на Земле. Собственного производства. Сразу чувствовалось насколько они менее совершенны, зато так же ощущалась основательность, надежность местных модификаций. Их хотелось попробовать.

Но не было ни рейтинга необходимого для совершения покупки, ни кредита, ни денег. У нас не было ничего. Нас только кормили бесплатно, в счет контракта. В итоге первый месяц почти все провели в осознании того, что есть и спать, да иногда осматривать окрестности, это не самое интересное занятие на ближайшие годы.

Впрочем, не все. Лично я тоже вполне был доволен простым бездельем, даже в чем-то находя в этом много приятного, особенно учитывая что ожидал почти каторжный труд, как подписавшего многолетний контракт с корпорацией. На земле обычно было так.

***

Только здесь понимаешь насколько красива и богата Земля. За окном когда на ночь выключили освещение вдоль дороги, до самого горизонта в сумраке проступала каменистая пустыня. Свет звезд стал насыщеннее, ярче, мириады огоньков засыпали небо чужими созвездиями. И от понимания того, что такая пустыня простирается во все стороны на всю планету, лишь чуть меньше Земли, стало страшно.

Там нет ничего. Только такие же камни. Где-то текут реки среди камней, где-то плещутся океаны. Мертвые, без жизни.

Возможно кого-то туда запустят, найдут виды глубоководных рыб, которые обходятся без света и океаны и реки оживут. Найдут или выведут животных, которые заселят и эти каменистые россыпи. Но всё это еще не скоро. И найдется что-то из растений, которые смогут выжить без света и на камнях. И снова это еще не скоро. Пока есть только то что за окном. Камни и камни. Чуть больше, чуть меньше. Где-то небольшой холмик, где-то побольше. На целой планете нет горы выше, чем в сотню метров. Отсутствие активности вулканов, вращения, гравитационных воздействий, привело к тому, что тут всё очень стабильно. Настоящая, надежная твердь. Без землетрясений, наводнений, приливов, цунами. Магнитное поле удерживающее атмосферу тоже работает по какому-то иному, чем на Земле, принципу. Но оно есть.

Пика шестнадцать - вообще собрание парадоксов. И колония на ней тоже самая необычная из всех, какие основало человечество. Случайно обнаруженное планемо, когда уже опоздавшие во всем, после темных лет упадка отрасли, открыло дорогу в космос Российской Директории. Позволило вступить в клуб космических колониальных держав. Застолбить себе планету в дальнем космосе. И тут же вынужденно принять правило полной демилитаризации колоний.

Оружие было запрещено, военные базы на колониях тоже. Как официальные так и частные. Даже у полиции не было ни единого пистолета. Да и сама полиция практически не присутствовала. Формальная должность, формальное же положение там, где всем решили рулить корпорации с их охранными предприятиями.

Но тут же оказалось, что и добывать тут особо нечего. По крайней мере того, что стоило бы вывозить. Для местного производства всего вдоволь. А для экспорта нет ничего. Колония оказалась совершенно бесполезной и только тратила средства. Тогда её стали развивать как научную и как заселяемую территорию.

Отстроили громадный порт, который так никогда и не заполнялся на все свои двадцать четыре посадочных места. Центральный административный узел, тоже полупустой, и начали колонизировать.

И тут стало ясно что желающих лететь жить в полную ночь, тоже не много. Радость от обретения первой колонии поугасла. Нет выгоды, нет военной пользы, нет никакой причины, чтобы заселять эту пустыню. Но для престижа, для оправдания, для сохранения за собой, решили продолжать освоение. Прокатились рекламные компании, полные патриотических заявлений, красивые слова о второй Земле, о удивительных возможностях, которые открываются с обретением такого космического чуда, так идеально подходящего для жизни человека. И без практической пользы, только на одном энтузиазме, страна приобрела себе какую-никакую цель. Смысл развития и экспансионистскую идеологию. За неимением другой, были рады и этому.

Единственным осмысленным лозунгом оказался тот, что утверждал, мол человечество должно защитить себя от вымирания в следствии возможных катастроф расселившись на как можно большее число планет. И это уже было разумно.

На Пике создали генетическую базу видов. Животных растений и людей. Огромный подземный бункер, который так же вписали в городскую черту, и поставив над ним центр изучения приспособляемости к иной среде.

Они же занимались выведением новых видов под условия на Пике. Пока особых успехов не наблюдалось. Разве что нашли виды рыб для океанов. Но на этом всё. Мхи и грибы, это то, что еще как-то претендовало на выживаемость в местных условиях. Остальное же выращивали исключительно под прожекторами и на энергии целой сети атомных электростанций, топливо для которых так же пока еще завозили с Земли.

Прервется связь с Землей и сами выжить мы тут не сможем. Реакторы работают конечно долго, но далеко не вечно. На реках поставили гидроэлектростанции. Но их энергии хватало, чтобы только питать потребности отдаленных поселений, которые занимались исключительно исследованиями и сами ничего не производили.

Вот такая была эта каменистая пустыня. Запасная база человечества. Одни загадки и вопросы, и никаких решений. И тоже самое было у меня в голове, когда я смотрел на идеальную линию горизонта, над которым куполом поднималась россыпь звезд млечного пути.

Красиво, величественно и очень одиноко. Можно дышать, есть вода, сила тяжести, магнитное поле защищающее от радиации. Но всего-то, нет солнца, и это сразу создавало массу проблем. Человечество хочет жить вне Земли? Вот вам, практически идеальные условия. Но даже тут нам не по себе.

Конечно, однажды вопросы будут решены. И Пику никто не бросит, разве что Земля окажется в кризисе или сгорит в войне.

Но прямо сейчас, для второй волны колонизации, здесь очень странная обстановка. И очень странные настроения. Все кто решил тут остаться, живут в ожидании чуда, а пока делают свои дела, по сути живя как в отпуске на курорте. Отношения формируются такие же. Отдыхают от благ высокотехнологичной цивилизации в глуши при свете фонарей и без связи.

И это состояние нравится уже не всем. Но менять никто ничего не хочет, напирая на то, что нет средств и смысла развивать то же, что и на Земле, потому что там уже устали от слежки, баз данных, идентификационных систем и тотальной полицейщины. Но дело, конечно было, именно в отсутствии инфраструктуры и возможностей запустить такие же системы здесь и сейчас. Оказывается не все так просто. Даже в рамках одного города.

Ну а пока, ощутимо формировалась особенная, местная среда, в следствии создания вполне понятных условий. Новые колонисты оказавшись тут, прежде всего замечали эту атмосферу словно пришедшую из другого века. И все правила и приемы брались оттуда же. Из прошлого.

Потому что казалось бы, зачем изобретать велосипед, когда все уже было, и достаточно просто повторить. И тут уже начал срабатывать эффект машины времени. Люди начинали вести себя иначе, говорить иначе, рассуждать другими категориями.

А с людьми преобразовывалась и среда, постепенно подстраиваясь под выбранные модели поведения. Одно за другим, и вот уже по улицам ездят стилизованные под 60-е автомобили и мотоциклы, витрины пестрели модной одеждой больше подходящей эпохе пинапа, мужчины полюбили широкополые шляпы, хотя защищаться от солнца или осадков тут было незачем. Почему? Да просто так.

Но во всем появился особый стиль, который и назвали колониальным. А как его еще назвать? И тогда появился хоть какой-то предмет экспорта. Местные стильные авто и мото стали цениться в метрополии за надежность и качественность, которая изначально не предполагало быструю замену на новый товар для увеличения оборота и удешевления производства.

А это для Земли было уже в новинку. А раз в колонию пошли деньги, сюда же снова вернулись корпорации. Пока еще не особенно активно, но уже чувствовалась тяжелая рука рынка. Производство увеличили, добычу ископаемых тоже. Появилась реклама и стиль, который образовался спонтанно, стал еще более выраженным.

Им начали торговать.

Натуральные ткани. Натуральные продукты. Намеренно переделанные под старину технологические новинки. Брали популярные на Земле модели, убирали пластик, использовали как можно более простые детали и выпускали колониальный аналог. Обычно тяжелый громоздкий, но надежный. И его с руками отрывали на Земле.

Так колония начала развиваться. На стиле. На образе. На рекламе. На простоте и практичности. Потому что больше было не на чем.

Пока другие колонии снабжали метрополии сырьем, дорогими материалами, редкими металлами, но особо не росли в размерах, потому что нигде больше не было возможности жить прямо на поверхности, только в куполах или на станциях. Пика медленно но уверенно начала разрастаться все больше и больше. Появились новые поселения. Города. А образ жизни окончательно сформировал особую, уникальную систему отношений и взглядов. Это было уже не влияние условий, это была целая идеология. Пика выжила за счет стиля, за счет того, что сделала по своему, а не так как остальные. И потому это стало самой главной ценностью. То что бы демонстративно другим. Не как на Земле.

И тут возникло и кое что еще. Запрет оружия не отменил конфликтов. Тем более в обществе, которое решило не устраивать у себя всеобщего контроля. И вместо огнестрельного оружия начали применять холодное. Железку проще сделать, чем огнестрел. Тем более унифицированные патроны достать было вообще невозможно. А для холодного все под рукой у любого колониста. Или метательного. Луки, арбалеты, даже рогатки. В итоге практически официальным стало ношение различных видов колюще-режущих инструментов. И это окончательно довершило образ колонии.

Пика стала пикой без иносказаний. Люди в открытую носили огромные свинорезы, а некоторые и самые настоящие палаши.

Мода шестидесятых разбавилась различными вариациями на тему средневековья, пиратов и гусар. Странные сочетания, странные образы. Но почему-то вписавшиеся в облик Нового мира как родные.

И вот как раз в это время и нагрянула вторая волна колонизации. Официальная, под эгидой Колониального Корпуса и полудобровольной вербовки на контракт всех до кого могли дотянуться.

Родина решила, что раз колония вышла на самоокупаемость, то и заселять её можно активнее. И правильно решила. И полетели к ней корабли с не совсем добровольными колонистами, чтобы оказаться в мире с почти средневековыми правилами и вольницей, которая и не снилась Дикому Западу.

Мир без солнца. Мир вечно темных улиц и подворотен, бесконечной ночи. Запасной гавани человечества. Мир без законов. Живущий только за счет самого себя.

***

В баре, прямо за стойкой, где обычно рядами расставляют спиртное, красовались самые разнообразные клинки. Большие и маленькие, из металлов и различных полимеров. Блестящие и темные. И от этого разнообразия, рябило в глазах. Отчего-то стало принято продавать всё это протыкательное в таких заведениях, а не в отдельных магазинах. Хотя со спиртным эти вещи явно были несовместимы. Всё тут было не так как на Земле, не с той логикой, и не разумно казалось бы. Но почему-то работало. И конфликтов в барах не наблюдалось. Словно все приняли такое правило. Бар - место где никогда никто не будет конфликтовать. И это тоже было из серии 'наши правила'. Эти законы не были нигде записаны, но их все знали и соблюдали. Потому что знали, что только это сделало их колонию процветающей. Не полезные ископаемые, не золото, даже не изобретения и открытия, а культура, стиль, образ, надежность и уверенность, которой так не хватало на Земле. И люди начали ценить свой дом и гордиться им ровно поэтому.

Все поняли, что в современном мире, именно это является самой настоящей ценностью. Культурной ценностью, которую еще как можно было экспортировать ничуть не хуже, чем материальные блага. Просто скутер тоже можно было продавать, но кому он нужен на Земле, где таких миллионы? А вот колониальный скутер в колониальном стиле, с образом затерянного в космосе осколка человечества, на фронтире, выживающего в суровом чужом мире, где все приходится добывать и создавать своими руками, продать уже было гораздо легче.

И на этот образ появился серьезнейший спрос.

Говорят кольт сделал всех равными? Нет, равными людей сдал еще раньше - нож. И чем больше нож, тем равнее. Пока он не превратился в меч. То есть то, что еще можно носить с собой постоянно. Чуть больше и уже лишний раз лучше отложить в сторону, а взять что полегче. Потому и стал меч символом свободного человека, что это как раз то оружие, которое всегда с тобой. С копьем на завтрак не пойдешь.

Но тут если и были мечи то намного легче классических исторических прототипов. Все-таки космический век, космические же и технологии и материалы. Тонкие рапиры, сложные эфесы палашей, складные клинки, телескопические клинки, гибкие и жесткие клинки. Какие угодно. На любой вкус. А так, простой бар. С выпивкой. И ножами.

***

Я выше из дома, огляделся по сторонам. На улице было пусто. Линия фонарных столбов, желтыми пунктирными пятнами освещала дорогу. У дверей бара напротив в ряд стояло несколько скутеров. На Земле такие намного легче и проще, здесь громоздкие, с широким прозрачным щитком впереди. Это уже не скутер, мотоцикл. Но мне захотелось и такой. Здесь без транспорта нельзя. До машины я доберусь еще нескоро, тут кредитов нету, КК платит немного, обещал погасить небольшие траты, вот на клинок хватило. На свою первую игрушку не в аренду и со сроком возврата или утилизации.

Отстегнул палаш, гарда удобно легла в ладонь. Рукоятка отделана мягкой кожей. Осторожно покрутил в руке, чтобы не направлять на себя сторону из которой появится клинок. На рукоятке ощущается выпуклость, зажимаю сильнее, внутри щелкает. Вжих. Даже послышался звон. И в руке у меня почти метровое лезвие. Как телескопическая удочка. Сверкает тускло, это не сталь. Сочленения телескопических элементов не заметно вовсе.

Другая планета, колония, а в руках длинный нож для прокалывания себеподобных. Я усмехнулся. Странны иногда завихрения истории. Взмахнул пару раз. Удобно, легко, даже слишком легко, действительно, это не сталь. А насколько прочное, придется проверять на практике, и не сейчас. Чтобы сложить лезвие пришлось помучится, оказывается это сложнее чем выпустить. Простого сжатия недостаточно, нужно снять и оттянуть навершие рукоятки, только тогда лезвие убиралось.

***

Каскады синего света обрушились на каменистую пустыню PQ16.

Старая добрая Земля, с её изящно украшенными ровными тропинками, клумбами, расцвеченная огнями вездесущей подсветки, словно ёлка сверкающая украшениями, благоустроенная, вспоминалась как что-то неживое, исчезнувшее в прошлом.

А эта пустыня оживала от света маневровых двигателей гигантских транспортников заходящих на посадку, перекрывающих пол неба, раздувая ветра у поверхности, которых никогда не знали эти места.

Здесь не было жизни кроме той, что привезли мы. Но здесь кипела рукотворная энергия, бурлила само пространство. Дышало мощью человеческого ума и воли.

Там на Земле, всё было рафинировано, доведено до идеала и удобства, и потому не вызывало никаких сильных чувств и ярких эмоций. Красиво, талантливо, но и только.

Человечество давно пресытилось красивым и талантливым. Ему нужны стали сильные впечатления, затмевающие сенсорное пресыщение виртуальных красот. И когда мы видим в живую вот такую громаду разворачивающуюся в небе, когда слышим как дрожат камни от гула двигателей, когда горячая воздушная волна почти сбивает с ног, это не сравнить ни с чем искусственным там, на старой Земле, которая всё это и породила, только не сумела показать, спрятала от человечества, демонстрируя только с экрана и в виртуальности.

А надо было вот так. В самом прямом виде, чтобы все органы чувств проснулись от впечатлений. Оживили скукоженные, высушенные стерильной жизнью, душу.

Примыкая к улицам, на заметно возвышающейся насыпи, огороженной каменными бордюрами, выстроились ровные ряды саженцев. Почти все из них уже дали зеленые побеги, кое где зеленели листья. А сверху весь сад подсвечивали прожекторами.

***

На улице было свежо. Неоновый свет уличного освещения пунктирной линией уходил в обе стороны дороги - единственной границе, отделяющей жилой сектор от пустыни. Вот её то я и перешел тут же. Здесь везде под ногами я чувствовал только бетон, хотелось ступить на настоящие камни этого мира. Ступил. Камни как камни, крупные, ломанные, ходить по таким замучаешься, десять метров поскакал уже чудом ноги не переломал. Где-то наверняка есть и другие, а где-то и ходить проще и лучше, но тут именно так. Чуть присыпанные камни с бычью голову и так до самого горизонта. Между ними щели, куда легко проваливается нога не только по щиколотку, а кое-где и по бедро.

Пешком тут только по городу, а транспорта нету. Точнее он есть, но его нужно покупать, как когда-то на Земле, за наличные, которых тоже нету. И работы нету. Вольные колонисты занимаются всем в порту и на отдаленных базах, кто поднакопил жирок открыл бизнес вокруг куча лавок и магазинов, ремонтных мастерских и другого частного бизнеса. Каторжные пашут на КК, строят, добывают, перерабатывают. А мы в эту схему не вписываемся. Оказывается мы первые, кого вообще отправили в качестве контрактиков с КК. И что с нами делать толком никто не знал. Специальностей нет. Обучать нас некому. Вот от нас и отвязались. И чувствую изменений не будет.

Мне хватило десяти минут чтобы понять что ходить по камням невозможно, и если дышать тут легко, вода есть на поверхности, температура колеблется не более чем в пять градусов, то с перемещением явные проблемы. По крайней мере на нашем участке. Не попутешествешь.

***

Главным зданием в городе, похожим на многоэтажный ангар был рынок. Вокруг, как вершины короны возвышались небоскребы административных корпусов, но в центре расположился этот крытый цирк. Здесь не было онлайн торговли, все или почти все сделки совершались напрямую, как в стародавние времена на Земле. Всё больше и больше колония напоминала о том, что всякому уровню развития и возможностей - свои правила, свои системы и возможности. Нельзя пытаться установить демократию в средневековье, ни греческий вариант не получится, ни современный. Технологии не те.

Пройдя ворота, которые напоминали те же створки огромного ангара, стали видны ряды палаток, комнат, зал, в которых располагались товары. Там же суетились продавцы. И только в центре происходило сто-то не совсем понятное. Помимо подиумов на которых красовались различные транспортные средства, механизмы, строительная техника, дроиды, неожиданно много оказалось фигур поразительно напоминавших людей.

- Что это? - Я непроизвольно сощурился пытаясь разглядеть происходящее там. - Пойдем глянем. - Ленчик увязался со мной на осмотр достопримечательностей. Ближе понятнее не стало. Рядом с техникой, такие же неподвижные стояли человеческие фигуры. - У меня лучшие бимы. - Тут же подлетел продавец. Но осекся, видя, по одежде, что мы вряд ли платежеспособны. - Новенькие? - Почему-то сочувственно поинтересовался он. Ленчик кивнул, я не отреагировал, разглядывая неподвижную фигуру мужчины в металлизированном комбинезоне для технических работ. Взгляд его был устремлен в одну точку, кожа бледная, вздувшиеся сизые шрамы на черепе. Но это был именно человек. Не имитация.

- Не знаете что такие бимы? - И не дожидаясь, объяснил. - На Земле запрещены, а здесь можно. Многие экспериментальные разработки, которые не разрешили на Земле, воплотили у нас. Бим - это биоробот. Точнее БМР. Берется человек, часто преступник, смертник, и ему вживляют управляющий компьютер, получаем робота. Те же программы, что встроены в дроидов. Есть бимы у которых полностью отсутствует мозг, он заменяется на комп дроида, есть те, кто у кого частично мозг продолжает функционировать, есть те, у кого ставится только блокирующая система, с внешним управлением. Но и те и другие все - бимы. Накопите деньжат купите. Никто не брезгует, только поначалу воротят нос.

Мимо прошествовала симпатичная женская фигура на которую сложно было не обратить внимание, если бы не голова. Верхняя часть была срезана, прямо над бровями и дальше к затылку. Сверху только какая-то заглушка, похожая на пластинку с сенсорными кнопками. Меня передернуло. Отвести взгляд уже было невозможно. - Эта совсем без мозгов. - Прокомментировал продавец. - Да и раньше, его было немного, если в бимы попала.

Ленчик схватился за рот и изогнулся так, словно его должно вырвать. Но сдержался, кашлянул и глубоко задышал.

Продавец криво усмехнулся. - Это Колония, братцы. Здесь так. Закона нет, но дроиды все равно о каждом пишут историю и начисляют баллы. Не всё, конечно, но многое попадут в базу, и тогда, однажды, можно оказаться на этой стойке. Хотя 90% тут из каторжных. Те что с мозгами в чем-то хорошие специалисты. Кто без - совсем ни на что не годные. Бимы. Роботы. Где-то лучше подходят обычные роботы, но они намного дороже, их чинить сложнее, а эти подходят для всех сред где работает человек. Дешевле на порядок. Кстати, встретите на улице вот такого. - Он ткнул пальцев в соседнюю фигуру, сидевшую на скамейке и флегматично разглядывающая проходящих мимо. Я пригляделся, на голове, возле виска, была нашлепка с экраном и такими же клавишами как и на голове той женщины. - Не вздумайте сразу принимать за бима. У таких мозги целые и они вполне могут быть без ограничений. - Продавец хохотнул. - А то может выйти конфуз. Есть такие любители, что сами ставят себе такие же чипы в голову, но не чипы ими управляют, а они чипами. Киборги. Но на первый взгляд не определишь.

Я промолчал. Вдоль стоек таких фигур стояло два десятка. И все разной степени сохранности. У кого-то была нога явно искусственная, темного металла с сервоприводами, у кого-то руки, где-то вообще часть торса.

Я о таком только в книжках читал и в кино видел. Медицинские протезы и на Земле были, но тут все дополнения явно с какими-то возможностями, инструменты, а не замена органов.

Сложнее было понять как можно не создавать робота для помощи человека, а делать из человека - робота.

Теперь, оглядываясь по сторонам, я стал все чаще замечать таких, с неестественно низким лбом, или нарочито глубоко надетой шляпой, или с нашлепками у висков.

***

Он сказал мне: идеальный мир невозможен. Даже благополучный недостижим. Но даже приближение к нему пропорционально замедляет развитие. Потому несправедливость и неравенство для человечества неизбежное зло, которое порождает прогресс. Люцифер несущий свет знания - символ зла. Запомни эту формулу: найди того кому хуже тебя, и используй его. Не спасай, не помогай, не уничтожай. Используй. Это будет сделка, порожденная неравенством. В которой оба получат то, что им надо. Не больше не меньше. А получив, смогут сделать больше и лучше чем по отдельности. Вот тайна развития человеческого общества, синергия неравенства. Найди того кому хуже чем тебе.

***

Сая

Где-то там, далеко, другие колонии обживались в сложнейших условиях, в агрессивной среде, колонисты не могли и шагу ступить за пределы жилых модулей. Об их героизме снимали фильмы, расходящиеся по всем обитаемым мирам. Воздвигались города, строились купола с садами земных яблонь.

На Пике же возле бетонного забора огораживающего космодром, между разломанными деревянными ящиками и обрывами упаковочной пленки, двое долговязых мужских фигур с хеканьем кого-то били ногами.

Один даже не выпускал сигарету изо рта. Словно и не улетали с Земли. Хотелось отвернуться, как принято там. Уйти. Сбежать, стыдливо мучаясь от того, что мог бы, хотел бы поступить иначе, но не поступил.

Но это уже не Земля. Здесь нет вездесущего контроля, который ни за что не отреагирует на шпану, зато обязательно устроит ад для такого как он, именно потому, что у него есть еще баллы социальной значимости, а шпана давно всё потратила, с них списывать нечего, значит им всё давно сходит с рук. Здесь нет еще камер на каждом углу, спутники не мониторят каждый квадратный сантиметр поверхности следя за каждым. Здесь даже закона нет.

Одни дроиды, которые контролируются привозными программами с Земли, олицетворяя тут её власть, но на них её и заканчивая.

Да какого черта? - Рука сама ухватились за рукоятку палаша и выдернули из-за пояса. Сжатие, - клинок выстреливает дернувшись в ладони. Два шага, молча. Одного вдоль спины, слегка, самым кончиком, наискосок, и тут же второго, по плечу. Второй удар оказался сильнее и глубже, пальцы почувствовали удар в кость. Шаг назад. Казалось прошла вечность, я наверное мог бы проткнуть обоих по несколько раз, но ждал. Замер, удивляясь как долго изгибаются тела, расходится одежда и проглядывает располосованное мясо. И крик. Один кричал на высокой ноте, падая на колени, второго повело в сторону, и он рычал и шипел пытаясь дотянуться до раны на спине.

Как оказывается просто. Но стоило ли? Может это они жертвы, и бьют за дело? И тут же мысль, да какое дело, ногами? И взгляд наконец упал вниз, в комки пленки, бетонное крошево и обрывки упаковочного материала.

Съежившись в позу эмбриона, обхватив руками голову там лежал, казалось, ребенок. Короткие волосы, черный перемазанный чем-то комбинезон разорванный на ноге до самого бедра, и большие глаза смотрящие затравленно и жалобно. И ни звука.

Первый дотянулся до разреза на спине, рванул окровавленную ладонь к глазам. - Да ты что, сука? - Взвизгнул он. - Несмотря на кажущийся страшным разрез, подвижности тот не потерял. Развернулся ко мне, и пошел прямо на выставленное перед ним лезвие.

Почему они все всегда надеются на силу?

Ткнул перед собой лезвием, сделав ему еще один разрез на руке, тот даже не среагировал на укол, но рука его повисла, видимо задел сухожилие. Но он продолжал идти. Он под наркотой что ли? Удар по второй руке, чуть выше кисти, вдоль. Теперь и второй рукой пользоваться не сможет. И вот тут он остановился, вытаращился глядя на свои руки и осел на колени продолжая то ли кричать что-то оскорбительное, то ли уже нечленораздельно скулить.

Второй оказался поумнее. Он не двигался после первого удара, только зажал плечо другой рукой и смотрел на своего дружка.

- Ты же себе приговор подписал! Это твоя шавка? - Он кивнул в сторону съежившейся фигуры, и тут же сделал движение бросится на неё. Но та пружиной вскинулась и рванула через коробки, сгорбившись, прижимая руку в локте. Пара шагов, нога подломилась и она упала. Я только увидел что это вовсе не ребенок, девушка, грудь выдала, очертив силуэт в полумраке. Вот теперь стало понятнее. Я еще внимательнее оглядел обоих. У второго, что еще стоял у стены, была расстегнута ширинка. А теперь еще понятнее. И тут до меня дошло. Они оба были одеты в еще земные комбезы, оттого так и походили на гопников из родных Земных подворотен. Те же цвета, та же манера носить закатанные рукава, и демонстративно надрывать их на локтях. Новая партия. Видимо набирают уже всех подряд. Однако сориентировались они тут быстро. Одной ногой за борт и сразу же нашли себе развлечение.

- Это же бим, какого тебе за бима встревать? - Всё еще недоумевал второй. Первый скулил стоя на коленях и кутая обрывками рукавов порезанные руки. Крови было мало, так что выживет. А опасности уже не представляет. Остается только этот. Что с ним теперь делать? Но я стоял и мысли мои скатывались совершенно в другое русло, адреналин бил в виски, а я размышлял над тем, как на Земле закон и контроль создает идеальные условия для того, чтобы преступность наоборот, цвела самым буйным цветом, потому что привыкала хамством и силой рук делать с другими все что угодно, потому что законы не одобряли оружия и его применения. Любого, даже самого простого. Может где-то было иначе, а у нас только так. Попав же сюда, первый же у кого оказалась острая железная палка, их просто убил. Еще не убил, но кажется готов, просто потому что это надо было как-то заканчивать.

Я заметил, как девушка начала смещаться мне за спину. И отступил назад. - Это же не твой бим, какое тебе дело? - Продолжал второй. Добить или не добить, - думал я. Неизвестно все-таки какие тут законы, может есть куда пожаловаться, вопреки тому, что я знаю, и на защиту двух отморозков встанет вся администрация, действительно зачем влез, железка руки жгла? - Она же безмозглая, вон черепушка дырявая, да еще и сломана, её бросили в порту. - Подбери своего дружка и валите отсюда, или через пять секунд я выпотрошу обоих и забуду, что тут было. - Выдал каким-то очень мрачным голосом, я.

И сам удивился тому, что сказал.

Тряхнул клинком, с него сорвались красные капли окропив второго. Тот вздрогнул и как-то сразу расслабился. Кажется понял, что тут другие правила и всё действительно может кончится как сказали. Тут не Земля. Совсем не Земля. И не красивые рафинированные колониальные поселения из фильмов. Иностранных фильмов. У нас, как всегда, так красиво снимать не умели. И потому Пику показывали в основном в новостях и рекламных роликах. Записывайтесь мол, премиальные мол, новые возможности и особые условия. Продавали как залежалый товар.

Второй, не отрывая от меня взгляда, поднял держа за плечи покачивающегося на четвереньках бедолагу, и они побрели дальше вдоль стены, к темному провалу в самые настоящие трущобы отстроенные из всякого мусора припортового гетто. Туда я еще не заглядывал, и вряд ли захочу ближайшее время.

Я сделал еще шаг назад, и почувствовал, что уперся во что-то мягкое и теплое, да еще и наступил на ногу. Оглянулся. Бим. Ниже меня на голову. Она всё так же придерживала левую руку и точно так же не мигая смотрела на меня своими большими темными глазами. И не издавала ни звука. На скуле наливался кровоподтек. И на шее. Нога от бедра и ниже проглядывающая через разорванную штанину была вся багровая.

- Ты чья? - Спросил я первое, что пришло в голову, как спрашивают бездомную собаку. И сам понял, что это худшее что можно было сейчас спросить. Но никакой реакции не последовало. Она так же стояла и смотрела не произнося ни звука. Только моргнула.

На Земле запрещены эксперименты с человеком, а добровольцев на такое вряд ли бы нашли. И тут снова подвернулась колония где можно всё. Точнее, оправдывалось тем, что законодательство для колонии не может быть разработано быстро, и потому пока территория подчиняется законам самым простым, заложенным в программы дроидов. Они были и законом и судьями и представителями земли. Так что тут теперь развернулись самые разнообразные лабораторные комплексы по работе с геномом, клонированием, киборгизацией, и черт знает чем еще.

О том, кто становился жертвами таких экспериментов помалкивали. Считалось, что это преступники и каторжные, которых гнали сюда тысячами с первых дней заселения. Но что-то я сомневался, что ими всё и ограничивалось. И вряд ли вот она, когда-то могла получить такой срок чтобы её отправили сюда. Хотя кто знает? Но факт оставался фактом, на Пике появилась новая категория жителей - жертвы экспериментов. Некоторым прямо предложили размен: он соглашался на какую-то переделку, а ему за это давали свободу если все проходило успешно. Конечно успехов было мало, а вот неудач... Но некоторые из них выживали. Киборги, изуродованные генетической перестройкой организма, наномоддингом, искусственными вирусами и вакцинами от них, и тому подобным.

Тех кого нельзя было выпускать в жизнь вообще превращали в самых настоящих биороботов. Бимов, как их тут называли. Биологическая Модель. Или Биологический Материал. Расшифровывали по разному.

Часто вообще удаляли мозг, который либо уже не функционировал, либо не мог выдержать мучений от дальнейшего функционирования тела в том состоянии в которое его превратили.

Вживляли в организм компьютерную роботизированную систему и получали тело человека управляемое роботом, компьютером.

Впрочем и те, кто еще соображал, тоже назывались бимами. Просто по аналогии с тем откуда тот появился такой. И вот она была таким бимом. Вряд ли с управляющим модулем, но на голове справа, на виске виднелась сенсорная панель управления и экран, крохотный, всего в пару квадратных сантиметров. Бим. Жаль.

Почему-то пришло сожаление о том, что вмешался. Не оттого, что порезал двух гопников, а потому что рисковал из-за фактически бессмысленной вещи.

И тут она заговорила.

- Я - Сая. - С каким-то то ли акцентом, то ли как говорят больные и слаборазвитые. С трудом выговаривая слова, медленно и шепелявя. - Сая. - Повторил я. - Саая. - Она поморщилась, словно от боли. Ей и должно было быть сейчас больно, но сделала она это явно из-за того что я её не понял. И добавила. - Се. Сссе. - И снова поморщилась и отведя взгляд наклонила голову в бок. - Зе - начал догадываться я. - Да! - Она даже вскрикнула, и на мгновение губы растянулись в улыбке, но потом снова выражение вернулось к равнодушному. - Пошли ка отсюда Зая. Тут еще много волков. - И взяв её за плечо развернул к противоположную от трущоб сторону. И она пошла. Идти кроме как ко мне было некуда. Не в бар же её вести. Но идти до дома было прилично.

Зачем это делал я еще не понимал, так показалось, правильно. Ну, бим, что поделать. Бывает. Соображает туго. Так все они такие. Но все наши поступки всегда приводят к какому-то результату. Просто уйти, отогнав от нее нападавших я не мог, или не хотел.

А она шла, смешно семеня, пытаясь успеть за моим шагом, а я наоборот старался его замедлить, и время от времени оглядываясь по сторонам. Нас не преследовали. На улице практически никого не было. Тут было много жилых домов и мало магазинов, витрины почти все были затенены. Поздно. Только редкие окна светили изнутри, да череда фонарей на кирпичных стенах освещали пустынную улицу. И если бы не редкие припаркованные у дверей скутеры, можно было бы представить, что мы на Земле, в каком-нибудь захудалом поселке в глубинке.

Где-то там, в далеких мирах, в своих куполах из самых современных материалов, с искусственным воздухом в кондиционированных помещениях жили другие колонисты, в чем-то более настоящие чем мы. Их было в разы меньше чем нас, но они строили, создавали, разрабатывали, добывали и перерабатывали. Покоряли новые миры. А мы тут не могли справится даже с самими собой и своими старыми земными пороками.

***

Сая, я всё равно называл её так в мыслях, замерла только переступив порог моего жилища. Полукругом оглядела комнату, отчего-то очень внимательно разглядывая потолок, и только потом прошла дальше. - Не лучшее место, но больше мне некуда тебя привести. - Почему-то захотелось оправдаться. Она не обратила внимания на мои слова. А я уже спрашивал сам себя, зачем я её привел. Во первых бим не обязательно безобиден и то, что она не давала отпор тем нападавшим не значит, что она сама не нападет однажды. Неизвестно что у нее с мозгами. Бим есть бим. Но сделано что сделано. - Сая может сдесь сить? - Она спросила совершенно неожиданно, я даже вздрогнул, после долго молчания пути и никак не реагируя на вопросы, вдруг снова подала голос. - Для того и привел. У тебя ведь нет дома, угадал? А мне нужно, чтобы за этой берлогой кто-то приглядывал. А то совсем как-то убого. - Я оглядел голые стены и сваленные в углу вещи. - Будешь слушаться и заботиться о доме, будешь и жить. - Сая будет сдесь сить. - Она совсем уж не по человечески на секунду подняв уголки губ, улыбнулась и снова превратила лицо в восковую маску без эмоций. Страшненький получался образ. Засну ли я сегодня с такой соседкой? И тут она начала стягивать свой порванный комбинезон. Под ним ничего не было. Кровоподтеки оказались еще обширнее чем виделось в прореху. Почти все бедро, плечо и грудь, синяки по всему телу. Чем-то она их разозлила. С другого бока всё было вполне хорошо. Я обошел её, разглядывая, во первых тело оказалось очень даже симпатичным, только мелкая какая-то, во вторых она никак не реагировала, деловито и аккуратно снимая и сворачивая комбинезон. Даже чересчур аккуратно и педантично. И тут же, только он лег на стул, сделал шаг к моим вещам и начала в них рыться. Через секунду вытащила рубашку из первого комплекта, который я тут купил и влезла в неё. Спрашивать разрешения конечно даже не попыталась. Подошла к раковине, набрала в ладони воды и умылась, снова какими-то нечеловеческими движениями, скорее лицом собирая воду в ладонях чем умывая лицо. - Странная ты даже для бима. - Пробормотал я. - Сая снает. Сая всё понимает. Сая учится. - Посмотрела она на меня. - Сае тясело. - Давно отпустили? - Если учится, значит только-только в себя пришла. Может день или два. - Она пожала плечами. - Сая не понимает время. - Ты давно ела? - Сая не снает голода. Я взял со стола упаковку с сандвичами быстрого приготовления из наборов, которые нам выдавали в счет контакта с КК. Сдернул нагревательный элемент и поставил перед ней на стол. - Садись за стол, когда нагреется ешь. И вот бутылка воды, пей. - Возникло водозрение, что она может не знать как есть и пить, но ничего, справилась, бутылку выпила всю не отрываясь, минуту сидела не отрываясь глядя на еду, потом, словно по команде начала есть. Ну хоть с этим проблем не будет. - Сае лучше. - Она улыбнулась, и уже не меняя выражение лица забралась на кровать и совершенно по собачьи крутнувшись на месте, завернулась в одеяло почти с головой. Понятно. Мы в ответе за тех кого приручили. Но мне непонятно что мне теперь с этим делать. Нечто среднее между домашним животным, киборгом и девушкой, которой мне, честно признаться давно не хватало. Придется учить. Пока вроде бы всё достаточно адекватно. А там посмотрим. Не особо церемонясь, я лег рядом, другой кровати тут не было, а отказываться от сна не хотелось, к тому же как-то странно было подозревать её в том, что она будет как-то против. Пока поведение показало совершенно отрешенное от типичных человеческих реакций поведение.

Обнял, тепло тела сразу заставило забыть о том, что у нее что-то не так с головой. Было просто приятно от такого соседства, даже без особых сексуальных впечатлений. Сейчас она была просто свернувшимся котенком, который грел человека поздней ночью в доме на самой окраине человеческого мира.

***

Мы стали слабыми и больными. Свет родного светила уже не греет хилые тела, земля не производит чистые продукты, мы привыкли комфорту и безопасности. Города создали нам среду из которой нам уже не выбраться на свободу.

Здесь это понимаешь особенно ясно. Даже тот бытовой уровень, который создает почти средневековые условия жизни, показывает насколько мы зависимы от благ цивилизации. Благ технологий. Мы живем в скафандре домов защищаясь от агрессивной среды вне наших домов и городов. Какой бы она ни была идеальной, нам уже не вырваться из этих тисков. Или все-таки можем попробовать?

***

- Ценности не всегда одни и те же. Они меняются. Помнишь поговорку, про пол царства за коня? Всё зависит от ситуации. Умирающему от жажды в пустыне ценнее всего будет глоток воды, а не горы золота. - Лёня, как обычно философствовал. - Но деньги все равно нужны. И на Земле они нужны и тут. - Конечно, но деньги - это уже другого уровня ценность. Её многие не любят, считают что в них одно зло и мир портится в погоне за деньгами. Есть куча теорий как жить без них, а, знаешь, во что они все время выливаются? Возвращаются на более низкий уровень, когда ценностями становится жизнь или здоровье. То есть сила, диктат, террор. На этом фоне деньги с порождаемыми ими пороками, кажутся меньшим из зол. - То есть, ты хочешь сказать, что деньги могут заменить только насилие? - Наверняка есть и что-то еще, китайский вариант социального рейтинга, например, но и это форма ограничения, которое выливается в насилие в итоге. Как ни крути. Ведь лучше чтобы тебя купили, чем убили, лишили свободы или ограничили в правах? Подумай сам. Чтобы ты лично выбрал? Смерть или стать вот таким вот как Сая Бимом? - Смотря за что. Мне лично неприятно было бы чтобы меня покупали. - Ну ты же считаешь нормальным выполнять какую-либо работу в обмен на деньги? Это и есть покупка. Покупка труда, услуг, знаний, опыта. - Ты так стараешься оправдать денежную систему, что я уже начинаю думать, что лично тебе это выгодно. - Это просто логично. И многие не понимают такой простой вещи. Вот на Земле сейчас все на пособии. Величина пособия привязана к образованию, социальному рейтингу, в Китае, личной истории нарушений и лояльности в Российской Директории, кредитному рейтингу в Штатах. Везде по разному, но суть одна. Тебе платят за послушность и управляемость. Кто-то работает, получает за это. Кто-то изобретает, добавляет себе еще и от этого. Но в основе не деньги как эквивалент труда, а деньги как оценка поведения. То есть это уже не деньги, а оценка. И это результат сложившейся на Земле системы. Иначе просто стало нельзя. Банковская сфера начала создавать деньги из воздуха, экономики стали обрушиваться в регулярные кризисы, ну ты знаешь историю. - Я кивнул. И Лёнчик продолжил. - А здесь все по старому. И тоже потому что иначе нельзя. В колониях всё работает на конкретном производстве, тут расцвет индустриальной эры. Не информационной. На Земле нельзя по старому, здесь нельзя по новому. И по другому не получится. Денежная система - это не хорошо и не плохо, это результат уровня развития технологий общества. - Ладно, я понял. Здесь иначе нельзя.

Угон.

Нас разбудил грохот и гул двигателей какие я слышал только в порту. Стены дома тряслись, дрожали стекла. Что-то падало и рушилось на улице. Слышались крики.

Я вскочил, выглянул в окно, ощущая пальцами вибрацию. На улице уже были люди. Соседи по улице. Они только выбегали оглядываясь по сторонам и кутаясь в одежду. Землетрясение? Здесь их не бывает.

Я высунулся из окна насколько мог, оглядел улицу слева и справа, и словно на мой взгляд, из переулка через два дома показался тупой нос гигантского краулера. Он продирался прямо сквозь дома, ширины улицы ему не хватало и борта ломали стены поднимая клубы пыли. Это был не новый, а видавший виды монстр с ржавыми потеками на стенах и глубокими царапинами на мятых боках. Но он был огромен. Не колесный, гусеничный, метров десять в высоту и тянулся, выползая все дальше дальше и дальше, казалось он никогда не кончится. Ряды осветительных столбов подминались под его траки как спички, ломаясь и сгибаясь, гасли. Из множества мелких окон лился свет и только рубка нависавшая над самой поверхностью была темна.

Что-то громко хрустнуло и с грохотом развалился дом, который истерзал борт гиганта. А за ним показалась и корма. Метров сто в длину. Не меньше. На крыше виднелась свернутая и уложенная буровая установка.

Позади зашелестело. Я оглянулся. Сая стояла соединив пальцы перед грудью и смотрела на меня. Не спрашивая, но в глазах был вопрос.

- Иди посмотри. - Предложил я. Она тут же юркнула к окну. И через пол секунды выдала. - Краулер геологический модель 17-52 прим, буровая, тяжелая осадка, сагрусен на девяносто процентов, техническое состояние среднее, экипас одиннадцать человек. Средняя скорость 40 километров в час, максимальная семьдесят. - Замолкла на секунду и продолжила. - Скорее всего угнан каторсниками.

Я уже смотрел на нее, такие познания заслуживали большего внимания, чем старая консервная банка даже если бы её угнали. - Откуда знаешь? - Она застенчиво пожала плечами, на сей раз совершенно естественно смутившись. - Всё страньше и страньше.

Я оделся и вышел на улицу где уже скапливался народ, провожая взглядами удалявшегося в пустыню гиганта.

Вот тебе и спокойная планета где ничего не происходит.

И только теперь, над городом завыла сирена, волнами раздражения охватывая все больше и больше улиц и домов. Потом словно одумалась и пресеклась на полутоне, и за ней начал подниматься гул голосов. Люди ходили, спрашивали, возмущались, кричали, образуя группки на улице.

***

- Этот мир ждет великая судьба и великие потрясения. Старик с длинными и белыми как снег волосами, воздел полный стакан над головой, и посмотрел сквозь него на барную лампу. - И мы только в самом начале событий. - И залпом выпил содержимое. Бармен с усмешкой посмотрел в его сторону. - Придет человек в пустые земли чужого мира... - Продолжал старик. Но его голос заглушила громкая музыка из открывшейся в соседний зал двери. В помещение вошла группа даже для Пики странно одетых мужчин. Кожаные наплечники и рукава, поверх рубашек, перчатки из грубой кожи.

Внимание они привлекали не только моё, многие повернули головы к вошедшим. Кто-то прокомментировал, кто-то отвернулся, из-за шума разобрать было нельзя о чем речь. Они проследовали к дальнему углу где были пустые столики, интерес к ним угас. Только старик хищно уставился щуря глаза. - Падальщики пожаловали! - Взвился он, расплескивая порцию спиртного дрожащими руками. - Кого загрызли гиены на сей раз? Снова жалкого старика задолжавшего корпусу? Или ребенка сбежавшего от сутенера под крышей очередного царька? - Он вскочил со своего места, пошатнулся и снова упал обратно.

Устроившиеся за дальним столиком посмотрели в его сторону, о чем-то посовещались и отвернулись. Двое даже переставили стулья чтобы сесть спиной к стойке.

Я невольно начал размышлять над тем какая история стоит за этой сценой, фантазировать не хотелось, но с этим свойством ничего не поделаешь. Да и расслабляющая атмосфера помогала.

Старик загрустил, оперся на стойку стал покачиваться в такт еле слышной музыки. И неожиданно посмотрел на меня. - Охотники за головами просто так не приходят! - Произнес он нацелив на меня грязный узловатый палец. И снова опрокинулся на стойку.

Вот это кто оказывается. Ну вот, вся фантазия насмарку. Я уже придумал варианты и поинтереснее. А тут всё так просто. Конечно, угнанный краулер, сбежавшие каторжники, кого еще ждать в баре по такому поводу. Всё ясно. А раз нет законов, на отлов обязательно кого-то наймут. Не дроидам же по пустыне за беглыми гоняться. Они от источника энергии далеко не отлетают.

Значит будет писаться вот такая новая история этого мира.

Следы от гигантского краулера такие, что искать его сложности не составит. Странно что пока за ним никого не отрядили и не появилось просто любителей погонять за такой громадиной штурмующей каменные россыпи. А что дальше? Нагонят они его. И что будут делать? Модель старая, не из тех, которые уже делают из расчета на земные условия на планемо. Герметичный, с толстыми стенками, самой настоящей броней. Да это танк если подумать. Его то с земным оружием не взять, а уж с тем что есть тут и подавно. Они его что, ковырялками своими вскрывать будут? Вряд ли. Если подумать задача совсем не тривиальная. Это кажется что всё просто. Было бы просто если бы тут были военные, хотя бы полицейские подразделения, впрочем тут и тяжелое оружие может не помочь.

Едет такая махина двадцать на сто метров и десять в высоту. Со скоростью хотя 40-50 километров в час. И что ты с ней сделаешь? На абордаж возьмешь? Чем? Таким же краулером? А есть ли еще такой же, старый? Новые легче и меньше. Он их просто массой раздавит или за собой потащит. Ему что, у него реактор пашет, он так и год может ехать и пять и больше. Первыми траки сотрутся. Хотя они у краулеров тоже не простые, камни в пыль расшибают и не единой царапинки. Я об этом уже думал, удивлялся как додумались угнать такую махину, разумнее казалось бы взять скоростные флаеры, но тут не земля, тут иная логика. Ну улетишь ты на другую сторону планеты. Найти тебя пошлют что-нибудь летающее, так или иначе найдут. Не сразу как на Земле, но через какое-то время. Шанс спрятаться конечно остается, в расщелине какой-нибудь, под обрывом над реками. Но важнее как жить дальше так спрятавшись? Вода будет, а всё остальное? Тут ничего нет. А вот краулер с его запасами провизии, синтезаторами, системами переработки всем остальным оборудованием для длительной работы в отрыве от баз снабжения - совсем другое дело. Он предназначен для этого. Кто-то хорошо подумал прежде, чем всё это проделать.

Вот этим ребяткам будет та еще работка. Что интересно меня нисколько не волновала чья сторона тут правее. Важно что скучные будни разбавило, наконец, событием, которое взбудоражило весь город. Слушать сплетни даже надоело. А официальные данные были сухи и коротки: Да, угнали. Да, каторжные. Всё. И вот первая ласточка на второй день после события. Пожаловали какие-то особенные специалисты. Наверное действительно, уже появилась группа, которая нанималась разыскивать беглецов. Хотя, судя по реакции деда, истории у них были не слишком героические. Но фронтир, что с ним поделать. Тут всё только начинается, и начинается вот с таких случаев. Странно что такие массовые побеги еще не случались при том количестве, которое нагнали в колонию без должной охраны.

Я допил свою порцию и отвернулся от стойки. На сегодня хватит. Нужно пойти проведать Саю, она довольно активно занялась обживанием нашего жилища. С одной стороны совершенно по хозяйски там распоряжаясь, но действительно стараясь делать уютнее и удобнее. Стены завешивались какими-то коврами, откуда-то появился матрас, столик у окна, шкаф. Я не спрашивал откуда. Потому что серьезно подозревал что денег она никому ни за что не платила. Для меня, как человека с Земли, это было очень странно и даже неприятно. Но я останавливал себя желанием свыкнуться с тем, что тут другой мир и другие правила, и дать ей больше свободы для действий. Активность серьезно влияла на её общительность и всё более и более человеческое поведение. Когда же я пытался чем-то её ограничить она тут же сутулилась и словно сжимаясь в размерах возвращалась в прежнее состояние.

***

Бетонный мир. Бетон и сталь. Стекло и кирпичи. Как в старых фильмах. Город был таким непохожим на то, что привычно с Земли. И одновременно очень знакомым, из-за материалов, которые мы, там, дома, видели только в фильмах и музеях. И на них очень не органично ложились самые настоящие неоновые рекламы, подсветки самых различных цветов, на гладкие и не очень стены проецировались сценки заманивающие покупателей. На Земле вообще не было уже частной торговли.

Мы шли по центру улицы, машины тут были редкостью, да и тротуаров не наблюдалось. Сплошное бетонное полотно. Перепадов температур нет, землетрясений нет, так что даже швов не делали. Ровная поверхность.

Справа сплошная линия витрин, мигающие картинки, лампы, подсветка, выставленные на улицу детали различных агрегатов, готовые машины, скутеры, одежда на вешалках. Рынок.

Слева тоже самое, за исключением одинаковых фонарных столбов, стоящих ровно в ряд, и совершенно бесполезных, так как света от них не различалось, на фоне постаравшихся с освещением продавцов.

На самом деле это была окраина, почти трущебы. Одно двухэтажные домики вроде наших на самой границе города. Но не такие пустынные, тут давно и прочно обосновались настоящие колонисты, уверенно осевшие и решившие для себя остаться тут навсегда. По крайней мере таких тут было большинство. И это было заметно. Мигранты, или не терпящие контроля на Земле. За окнами на вторых этажах, ругались, смеялись, кричали дети, мелькали картинки с проекторов и отблески мигающих виртуалок.

А вот там, впереди, прямой как взлетная полоса дороги, виднелся центр, высокие здания административных комплексов. Почти как пики транспортных кораблей в порту на другом конце этой же дороги.

А посередине настоящая жизнь. Между центром города и портом. Колониальная. Смесь старого и нового, примитивного и совершенного. Глиняные черепки, кувшины, кирпичи, и атомный генератор для краулера в полуразобранном состоянии на обочине. Наверняка фонящий.

- Ты точно решила? - Я взял за локоть Саю, она на мгновение запнулась, и я принял это за момент сомнения. - Так Сая может станет настоящей. - Голос её уже не напоминал механический перевод компьютера. В нем появились эмоции, оттенки, а слова правильнее складывались в предложения. Но называть себя в третьем лице она не перестала. - Я могу настоящей только как Бим. Биму проще быть чьим-то. Свободные бимы всегда выброшененные бимы. Я не хочу больше быть выброшенным Бимом. - Её логику можно было понять. Отношение к бимам было не самым лучшим, но в городе их было много, они занимались какими-то делами по поручением владельцев, торговали, ездили по делам, и воспринимались как обычные жители. И только праздно шатающийся бим, мог быть только выброшенным изделием, часто такие даже внешне выглядели сломанными, дерганые движение, дергающаяся голова, вывернутые суставы, или что еще похуже. Таких гнали отовсюду боясь агрессивных действий. И такие были. И нападения и сломанная техника. В итоге такие всегда оказывались в трущобах возле порта. Только там они могли найти своих и не испытывать не самое приветливое к себе отношение.

Сая решила стать моим бимом. Сама. И это был прогресс. Осознать, что будет лучше и как этого достичь. Это было нужно оформить, и мы шли в центр. Её решение стало для меня неожиданностью, когда она прямо об этом попросила. Я подумал, и сообразил, что это не самое худшее решение и для меня тоже. Я получал помошника, который и так у меня уже был, но став легальным, менял мой статус на владельца, а это уже была команда, тут нанимали обычно как раз командами, и одиночке работу можно было найти только на самые неквалифицированные работы. А раз Корпус Колонизации от нас отказался, жить нам на что-то было нужно и оставался только один вариант - искать работу, то создать такую команду первый шаг на этом пути. Бим - это практически робот, права у него те же. Имея хозяина он получает статус. Владелец тоже получал статус позволяющий претендовать на что-то серьезнее уборки ангаров. Для нас обоих это был шанс.

У входа в регистрационную стояла суета. Крутящиеся двери впускали и выпускали спешащих туда сюда клерков, которые даже внешне не отличались от земных. И одежда та же и скорость.

Вместо человека регистрацией занимался робот. Точнее отдельно стоящий терминал. Древняя камера пожужжала фокусируясь на нас. И выдала подтверждение запроса на регистрацию. Без единого слова. Только пара касаний сенсорного экрана. Пара секунд. Почти как на Земле.

Теперь к соседнему терминалу. Там были выставлены официальные вакансии. В прошлый визит для меня нашлось только место уборщика.

Теперь я сделал запрос на команду с бимом-помошником с информационной базой специалиста по наземным транспортам, класса добывающий краулер и харвестер. Это что мы точно знали, и проверили уже не раз, Сая выдавала точные данные по всему что ездило, катилось или летало в городе. А я приписал позабытые уже умения управления средними транспортными платформами. Когда-то на Земле мы на таких гоняли на море. То есть формально управлять я умел. Ничего другого, что могло бы тут пригодиться придумать не получилось.

И на этот вариант вылетел целый список. Причем первые строчки состояли из одинаковых предложений прямо от администрации: 'Требуется водитель малых и средних наземных транспортов с неограниченной автономностью для преследования и отслеживания похитителей краулера. Держаться в пределах видимости, в контакт не вступать, передавать координаты. Оплата 500 кредитов в сутки.' - И список таких вакансий не умещался на одном экране. 500 - это много. Очень много. Средний контракт был на 10 кредитов за смену. - Они хотят взять их измором. - Догадался я. Пролистал вниз пробегая по другим предложениям. Цены там были около 25 креда в сутки и все больше возить что-то откуда-то куда то. Пятьсот - это много. Очень много. Но какая там опасность? Вокруг пустыня, нас таких будет явно не мало. И никто не заставляет захватывать этот краулер.

Палец на миг замер над кнопкой принятия предложения и, дрогнув, коснулся экрана.

***

В гараже стоял полумрак. Освещения практически не было. Светились только лампы над входами и вереница фонарей под самым потолком, которые толком ничего не освещали. Основной свет шел от выстроенных у стен в ряд разномастных машин. Тут были приземистые грузовики, огромные краулеры, медлительные харвестеры, даже серия багги с закрытым корпусом на огромных выше кабины колесами. И почти все они были включены, освещая проходы между собой светом из кабин.

- Для вас выделили старые машины. Но все они в норме. - Говорил механик этого царства. - Мне сказали выбрать я и выбрал. - Новые в деле. Но вы сами понимаете, сдергивать другие я не буду, а те, кто пришли на плановый ремонт могу отдать. Вы уже седьмые кого присылают. Еще пяток могу отдать остальные не рискну. А эти все на ходу, еще земной сборки, из первых партий. - Он еще что-то говорил, рассказывал, уже показывая отрытой ладонью на два обшарпанных краулера, почти одинаковых внешне, но разного цвета. Один был песчаный, второй серо черный. На обоих были царапины, вмятины и несколько новых деталей обшивки. Один на гусеницах, второй на шести колесах. - Синг 7 и Синг 11. Дальше два Ханда, их не советую, маленькие, в них на небольшие выезды только. Синги берите. С ними хлопот не будет, надежная машинка.

Сая подошла к песчаному на колесах, и погладила колпак. - Синг 7, выпускались для преобразования пустынь на Земле, заказ был большой, на полторы тысячи машин, на тестах это единственная модель, которая прошла все испытания без нареканий. Её заказали сразу несколько компаний. Африка, Индия, Австралия. А потом перебросили на Пику, используя для разведки исследовательских групп, пока не перешли на флаеры. Они быстрее, легче, и не нужно все время жить на месте. А Синги отправились в гараж. С тех пор стоят. Десять лет? Пятнадцать? - Спросила она, агрессивно развернувшись всем корпусом к механику. Тот отпрянул вытаращившись на бима. Поцокал языком и ответил. - Всё верно, девочка, всё верно. Машинки старые. Их берут для доставки оборудования на дальние базы. Они в работе. Их чинят. Просто так не стоит не один. - И уже обернувшись ко мне. - А она у тебя разбирается. Берите колесный, у траков запас хода до истирание тысяч десять километров, потом только замена.

Я заглянул в раскрытый люк, оценив его толщину. Металла тут не жалели. Непонятно зачем, это же не танк. Кабина отливала всё той же песчаной расцветкой. Широкие обзорные окна, панель управления, самый настоящий руль, значит было и ручное управление, что на новых машин отсутствовало как класс. Четыре сиденья в ряд спереди, сзади большое пространство со столом посередине, ниши спальных мест, дверь во второе помещение и открытый грузовой кузов. Еще пара люков. Я открыл, за первой оказался туалет и душ. За вторым машинное отделение и реактор. Ко всему был прямой доступ изнутри машины. Прям космический корабль. Даже не верилось что нам дают такую машину вот так просто, сразу после принятия контракта.

- Зарядка реактора? - Вспомнил что надо спросить по совету Саи, чтобы показаться знающим. - Восемьдесят семь процентов. Он новый, два года назад меняли. Тут уже почти все кроме корпуса поменяно. - Я задумчиво покивал. Мне нравилась эта машина. В ней действительно можно было жить. Не в городе, не в кирпичном доме к камином, а в машине, которая способна двигаться по этой планете. Тут нет гор, нет сложного рельефа, и потому не нужны дороги. Куда хочешь туда и едешь. На таких вот огромных колесах малого давления, как раз под камни. Автопилот поведет куда угодно. Хоть на другую сторону планеты. Реактора хватит на десятилетия, если не таскать за собой поезда с грузом, чем тут многие балуются. Синтезатор пищи воды из атмосферы в наличии. Прям хоть угоняй как те, каторжные. Теперь я очень хорошо их понимаю. Они сделали именно то, что только и можно было сделать в их случае. Не просто сбежали, но обеспечили себя всем необходимым для выживания в этой пустыне. И выкурить их из такого же монстра в десять раз больше по размерам практически невозможно. Но для нас это не важно, мы на этом можем легко заработать и получить себе вот такой вот краулер, конечно маленький, старый, но это не только машина для преследования беглецов, это и ценная здесь профессия, которая если до этого приглашения была очень неопределенной, то сейчас уже становилась конкретным опытом и доверенной тебе техникой. - Берем этот. - Я довольный осмотром плюхнулся в водительские кресло и крутанувшись на нем, по-американски закинул ноги на пульт. - Он мне нравится.

***

Впервые за всё время с момента прилета сюда, я чувствовал покой. Такого не было никогда и там, на Земле. Возможно в детстве. Но я этого не помнил. Мне было хорошо. Всё было, наконец, как надо. Как и должно было быть. Как хотела всегда моя душа. И чего не было возможным осуществить где бы то ни было раньше.

За стеклами краулера плыла темная пустыня. Выше горизонта светили не мигающие звезды. Ровно гудели двигатели. Я сидел за пультом управления в ярко освещенной кабине из белого пластика и кожзаменителя. Белое кресло, белая панель передо мной, белый потолок. Сзади на кровати расположилась Сая. На столике справа в миникухне стояла чашка горячего чая.

Позади остался город, космопорт, трущебы. А впереди пустая безжизненная планета. Необозримая в сравнении с таим маленьким краулером. И главное было что мы двигались. Туда. К соединению неба и земли. И так могло быть бесконечно долго. Я развернулся в кресле. Автопилот загружен маршрутом и не требует внимания. - Принеси мне чашку, - попросил я. Сая, совсем не теми, ломанными движениями, которые были у нее в городе, приподнялась на кровати, легкая простынь сползла с её тела, и в два шага она оказалась у столика. Изящное движение, и она протягивает мне чашку. Да, я впервые был счастлив. И осознавал это. Но я никогда не мечтал о таком месте. Я не мечтал о Пике. Не думал о космосе вообще. Ни одно из моих желаний не было связано с тем, что делало меня сейчас счастливым. Это было очень странно, осознавать, что я никогда не понимал чего хочу, не знал, что может сделать меня счастливым и насколько сочетание совершенно ничтожных мелочей может быть правильным и соединяться в одну важную картину, в которой я был на своем месте и совершенно бесподобно счастлив.

***

Иногда, некоторые сложные решения бывают просты, а простые оказываются сложными. Следовать, как это было нужно администрации, за беглецами, или без лишнего рвения двигаться дальше в пустыню, просто чтобы двигаться. Путешествовать, покорять чужую планету. Ни пейзажей новых, ни каких-то особых чудес ждать не приходилось. Не тот мир. Слишком однообразный. Но от самого движения под чужими звездами по другой планете, будоражило своим символизмом. Бездельное, романтическое чувство. За которым вспыхивала генетическая память первооткрывателя, требовало реализации.

Вот она, другая планета. Уже не бетон городских улиц, не витрины торговцев. Места по которым действительно не ступала нога человека. А теперь попирают колеса краулера. Захотелось остановиться.

Я отключил автопилот и почти одновременно опустил ручку тормоза. Машина встала. Вместо привычного гула, настала тишина. Зашелестело одеяло в глубине рубки. Но вопросов не последовало. Все-таки бим. Человеческое вытравлено, а теперь только имитируется. Или так только кажется?

Встаю с кресла и распахиваю люк. За ним чуть прохладнее, воздух свежий, с запахами, не фильтрованный и кондиционированный как внутри. Две ступени вниз. Спрыгиваю с последней. Вот и шаги человека по чужой планете. Под ногами камни, большие и маленькие, выглаженные водой до состояния гальки, и миллионали лет слежавшиеся в сложный пазл превративший всю поверхность почти в идеальную плоскость. Маленькие камешки легли в мелкие промежутки между большими, песчинки заняли промежутки, а в итоге словно кто-то старательно мостил дорогу. Поглядел назад, на путь проделанный машиной. Под колесами камни разъезжались в стороны, не глубоко, но заметно продавливая колею.

Мы ломали порядок этого места. Превращали почти идеальное природное состояние в хаос. Разум упорядочивает или разрушая стремится к хаосу во всем, что создала природа? Переделывая под себя, разрушая, чтобы собрать из обломков что-то что видится правильным и упорядоченные именно человеку?

А создаст ли природа сама, пусть за миллионы лет, хотя бы вот такой краулер? Только тысячи и тысячи километров идеально разложенных камешков. И ничего больше. Чтобы сделать более сложное, придется привнести в это поле толику хаоса. Насиловать природу, походя разрушить её красоту и величие.

Превратить сады в помойки. Скалы в карьеры. Реки в сливные каналы. Только из этого сможет родится что-то более сложное и более упорядоченное. Это и есть прогресс. Насилие над природой. Разрушение её порядка, ради построения человеческого. Таков путь разума. Не всегда правильный с точки зрения природы, а то прямо противоречащий миллионам лет её эволюции. А тут даже нет жизни. Только мертвые камни. И звезды над ними. Без человека эти камни пролежали бы тут еще миллиарды лет. Но только человек, разрушая, может осмыслить то что они здесь лежат. - Я пнул особенно большой плоский каменный обмылок.

Куда-то не туда потекли мысли. Неужели разум строит свой путь к прогрессу только через разрушение природы? И другого пути нет? Почему тогда хочется так цепляться за естественное состояние, за красоту живого мира, или вот такого, созданного природой, пусть и пустого, но которого пока не касалась рука человека? Наслаждаться естественностью и нетронутостью, и одновременно хотеть разрыть, залить бетоном и построить дома, а то и добывающие комплексы, заводы. Эта жизнь нам не так нравится, но она проявление человеческой силы преобразовывать среду под себя. Из грязного карьера родится руда, или кусок мрамора, из которого скульптор высечет прекрасную статую. Природа на такое не способна. Но она готова дать материал. Отдать себя на разрушение. Все старания миллиардов лет существования, в одно мгновение сметет и сломает человек. Но создаст то, на что природа не способна. - Я уже чувствовал что повторяюсь, но ускользающая мысль так и не формировалась. - Да, человек не может не разрушать. Но разрушая, он создает более сложное и прекрасное. И без разрушения созидание невозможно. Чем-то обязательно придется пожертвовать. И чтобы человеку оказаться здесь Земля уже пожертвовала очень многим. Иначе и не могло быть. Быть может потому любые красивые и абстрактные идеи о сохранении природы ведут к гибели человека, убивая его природу, и останавливая созидание.

Позади послышались шлепки босых ног по полу. Сая? Это уже любопытство. - Что там? - Вопрос был задан равнодушным тоном, но вот действие. Само действие показывало мотив. Я оглянулся, улыбаясь. Из люка выглядывало милое личико, но с застывшим лицом восковой маски. Трудно видеть за этим выражением живые эмоции. Но ни все-таки были. И это, действительно было любопытство. У нас прогресс. - Ничего особенного, вышел прогуляться по планете. Я ведь впервые... - И замолчал. Сая легким движением выпрыгнула из люка, перемахнув через ступени, и босыми ногами начала переступать с камня на камень. Выбирала самые большие. Чуть балансируя на каждом.

Я усмехнулся, посмотрев на свои ботинки. Грубые, тяжелые, почти как колеса краулера, продавливающие следы за собой.

Вот она тоже уже не понять что. Её природа искалечена человеком. В ней уже и человеческого не так много. Бимы обычно вообще лишены сознания. А Сая, словно ребенок, который воспитан компьютерами. Эмоции проступают, любопытство, интерес, но всё тут же оценивается, характеризуется, и всему дается категория и тут же теряется интерес. Что или кого из неё пытались сделать?

Еще пара прыжков, разворот, и обратно, по своим же следам, как по минному полю. Уже уверенно и быстро, и парой шагов взвилась в люк. - Не понравилось? - Спрашиваю. - Она пожимает плечами. - Не знаю. Ответ который сам по себе не дает ответа. Но я уже знаю, она проверила свою реакцию на что-то новое. И новое оказалось неинтересным.

Забираюсь за ней в кабину. Люк оставляю открытым. Тут нет никого. Две команды, снятый рычаг тормоза и машина качнувшись снова продолжает движение.

До угонщиков сорок километров. Они медленнее, мы нагоняем. На глобальной карте параллельно нам тянутся еще пять зеленых точек. Двое вырвались вперед. Мы третьи. Бессмысленная гонка. Но она оплачивается и мне этого достаточно. Плата делает осмысленным движение. Даже если в нем нет смысла для меня.

***

На третий день преследования краулер беглецов остановился, дав себя нагнать.

Мы были на связи с городом, и оттуда решили что нам надо их окружить. Очередная глупость. Ну выстроимся мы вокруг этого монстра, он же даже не заметит если переедет любого из нас. Но я встал возле высланной мне координаты. Теперь на схематическом экране карты, вокруг одной большой красной точки расположились на отдалении мелкие зеленые, образовав круг. Так и замерли. Что делать дальше никто не знал. Думаю что и беглецы не знали. Тяжелой техники на планете не было. Точнее тяжелей угнанного краулера. Даже если пригнать еще сотню машин, это ничего не изменит. Оставалось стоять и ждать.

Я выбрался на крышу, посмотреть на гиганта ломавшего дома.

Он был всё таким же мрачным темным пятном с квадратиками освященных окон. На самой границе различимого. Где-то в километре от нас. - Зачем они это делают? - Я не заметил как Сая оказалась рядом, держась за скобы, вглядывалась туда же куда и я. - Хотят свободы. Они сделали много плохого на Земле, их выслали сюда, работать, строить колонию. А они захотели свободы. - Зачем? - Она не унималась. - Чтобы делать то, что им хочется. - Разве сейчас они делают то что им хочется? Они бегут. Им хочется бежать? - Это лучше чем вкалывать в шахтах, многие из них за то, что работали плохо или просто из-за поведения, стали бимами. Как ты. Но совсем без мозгов. Сая некоторое время молчала, кажется задумалась. - Я плохо помню прошлое, но я не делала ничего плохого и меня не привезли сюда работать, это я помню. - Ты рассказывала. Но почему тебя сделали бимом так и не вспомнила. - Они так не хотят становится такой как я? - Да. Я тебе говорил. Это не завидная судьба. Для тех, что там, наверное хуже чем смерть. Ты мыслишь, а они бы превратились в механизмы. Биороботов. Копали бы так же шахты, но уже без малейших мыслей, без вопросов. Им удаляют мозг и ставят компьютер. Это уже роботы, а не люди. Машины. Только тело человеческое, и все системы организма управляются процессором. Питание то же, набор программ меняется под нужный. Ничего не требуют. Дешево и надежно. Самое страшное изобретение Земли. И самое подлое. Но намного дешевле робота. Достаточно человека, автохирурга и довольно простого компьютера.

- Жаль. - Сая развернулась и полезла обратно в кабину. И снова в её ответах и вопросах я заметил эмоции. Человеческие, искренние. На сей раз это была действительно жалость, и некоторая обида из-за понимания того, что речь частично идет и о ней.

Именно в этот момент, темная тень скользнула где-то сбоку, я успел только повернуться, но в следующий миг в голове взорвалось что-то яркое, разноцветное и сознание погасло.

Первой мыслью было когда я очнулся, - 'они решились на вылазку?'. Да, на нас напали. Самым банальным образом. Обошли, выйдя из зоны видимости и напали. А чего им еще делать? Вокруг куча машин которые они сами же и сделали своим главным инструментов выживания в этой пустыне. Им нужны машины, а мы им их привезли. Вместе с собой, в нагрузку.

Я очнулся в узкой металлическом ящике, называть это комнатой язык не поворачивался. Метр на два, и два метра в высоту. Ящик с дверью и раструбом вентиляции из которой дул теплый воздух с неприятным маслянистым запахом.

А еще чувствовалась вибрация и покачивание. Мы ехали. И скорее всего как раз на их гигантском агрегате. На моем краулере такой плавной подвески не было.

Потрогал голову, на затылке запекшаяся кровь. Значит прошло несколько часов. Странно что голова не болит. Болела рана, но не так как должна была бы болеть сама голова. И это очень хорошо. Вспомнилась вспышка перед глазами при нападении. Удар в затылок дает такой эффект. То ли зрительный центр там, то ли еще по какой причине. Но либо вырубает от такого, либо удар бывает фатальным. Со мной не церемонились. Знать бы как дела у Саи.

Прошло еще не меньше пары часов, прежде чем обо мне вспомнили. Люк со крипом открылся и на фоне яркого света появилась самая отвратительная человеческая голова которую я когда-либо видел. Словно бы с неё содрали кожу и залили прозрачной эпоксидкой. Безгубый рот оскалился практически идеальными зубами. Нет, это была не улыбка, у него не было щек. И не было век, глаза на выкате вертелись оглядываясь по сторонам, И казалось что они сейчас вылезут из глазниц.

- Очухался? - То что это может говорить я почему-то даже не предположил. И не от вида головы, а от голоса меня аж передернуло. - Вылазь сам, если я потащу пожалеешь. - Голос был шипящий, с металлом.

Пытаться что-то доказывать не хотелось, я кряхтя на четвереньках пополз к выходу, заметно сторонясь отодвигающейся фигуры. Потом держась за переборку встал, и вот тут в голове застучали молоточки боли. Зря я обрадовался что голова не болит. Заболела, дождался. Я застонал и зажмурил глаза. Скальпированный тут же схватил меня за плечо и толкнул так, что я оторвался от переборки и в слепую шагнул, чтобы не упасть но впечатался в противоположную стену напротив люка в мою камеру, и приложился головой, от чего загудело уже всё так, что я чуть не потерял сознание.

- Шагай, - шипел он. И я зашагал, путая где стены, где цепочка фонарей под потолком, а где цветные круги перед глазами. Всё двоилось и вертелось, пробрасывалось вверх и вниз, скакало в стороны и гуляло вокруг. Коридор был неширокий, и удавалось не падать, отталкиваясь руками то от одной стороны то от другой. - Танцор! - Хихикал за спиной провожатый. Интересно он вооружен? Я попытался вспомнить его руки что было в них, но не смог. Зато почувствовал, что шатание и гуляние картинки перед глазами стало успокаиваться. Сотрясение? Это плохо. Очень плохо. Особенно в этих условиях. Хотя обнадеживало что не убили. Раз оставили в живых, значит есть шанс. Вот только какой? Зачем я им?

В конце коридора был еще один люк и меня втолкнули в него. Это была большая комната с высокими потолками, в центре стоял проекционный стол, Пульт с которого управляли оборудованием, но сейчас на нем была карта с проецируемыми на неё моделями краулеров. Один большой, и девять маленьких. И маленькие уже не были выстроены вокруг, они ехали почти вплотную к гиганту, по четыре у бортов и один позади на отдалении. Арьергард. Значит захватили всех. Даже как-то хотелось похвалить. Это ж надо, использовать ситуацию себе на пользу. А ведь им машины нужны. Они для них спасение. Большого краулера хватило бы конечно, но с малыми, это уже и мобильность и другие возможности необходимые для тех, у кого есть только этот ресурс. - Да, мы забрали все ваши колымаги. - Этими словами меня встретил здоровяк с черной всклокоченной бородой. - И мы очень благодарны вам за такой подарок. - Он улыбался и источал самодовольство. - Где бы нам еще было найти такую технику? Я молчал. Круги перед глазами почти исчезли, покачивание тоже. Я моргал и оглядывался по сторонам. - Не хочешь спросить зачем ты нам? - Все остальные спрашивали. - Он оскалился. Ага, значит не я первый. Они забрали и других. - Зачем я вам? - Послушно спросил я. - Будете работать как работали мы. Но уже на нас. - Он расхохотался. Кажется ему очень нравилась ситуация. Худший хозяин - бывший раб. - Пока вас мало, но мы наведаемся еще в несколько мест. И вас станет больше. Вы и заложники и рабочая сила и мясо, если что. - Он снова расхохотался.

Интересный персонаж. Сразу видно всё прошлое и то как он стал лидером каторжных, а это именно он. Но очень похоже что придумал это всё не он. Он только лидер. И не особо умный. И есть кто-то еще. Поумнее. И тут голос его изменился, и уже без бравады, холодно, он проговорил. - Мы намерены выжить. И для этого нам нужны все возможные ресурсы и любой ценой. Если ты это поймешь, то и сам сможешь выжить. Иначе... - Он подождал секунду, прежде чем продолжить. - У нас нет оборудования, чтобы выпотрошить вам мозги и вставить железку. У нас только самые простые методы. Но они тоже прекрасно работают. - И снова засмеялся.

Кажется я ошибся. У него раздвоение личности. Или это очень хитрый и двуличный монстр. - Тащи к остальным. Знакомство закончили. - Махнул он рукой и навис над картой, отдаляя её движениями пальцев. Меня развернули, в лицо пахнуло гнилью от скальпированного, и толкнули обратно в коридор. Несколько поворотов в сторону и новая дверь, рядом с которой сидел еще один персонаж из страшных сказок, голый по пояс здоровяк, с красной как обваренной кожей. - Этот последний. - Прошипел скальпированный. Красный, не вставая с сиденья развернулся к двери, что-то щелкнул, повернул и распахнул её, приглашающе махнув рукой. И, конечно, я получил толчок в спину. Перешагнул бордюр и оказался в самой настоящей казарме. Койки в два яруса, и вертикальные шкафчики. Несколько было открыто, и дверцы чуть покачивались. На нижних койках сидело несколько человек. Все незнакомые. Я оглядел внимательнее, Саи не было. Семь мужчин. Разной степени целости. Одна девушка в техническом комбинезоне.

Все-таки не всех взяли, или не всех взяли живыми.

У двоих была кровь на одежде, у одного перевязана рука, еще двое красовались с кровоподтеками на лице. И тут мне пришла самая мудрая мысль за весь день. Нас прямо хотели подставить. Вот именно для того, чтобы нас взяли. И наши машины. Слишком глупо выглядело это преследование. Я тяжело задышал. - Целый? - Поинтересовался светловолосый на койке справа. - Голова, - ткнул я пальцем в направлении затылка. - А так норм. - Садись, - показал он на соседний лежак. Я так и сделал. Как быстро меняется жизнь. Ты еще вчера счастлив, одно событие и ты уже еле живой в плену у беглых каторжников. И что с Саей? С этими мыслями я лег и почти мгновенно заснул.

***

Если даже представить себе, что Земля бы была пустынна, без гор и холмов, больших океанов и морей, всё равно сложно вообразить какими бы огромными были те просторы Пики с её бесконечными полями камней. Целая планета у которой практически не было изменения ландшафта, словно кто-то крутил перед тобой один и тот же повторяющийся ролик, день за днем, год за годом. Ориентироваться в таких условиях можно только по звездам. И кажется, что ты только только выехал за пределы города, хотя на самом деле уже затерялся в пустыне.

На верхней палубе огороженной легкими перилами были свалены обломки деталей и сломанные инструменты. Нашим делом было перебрать их и отобрать то, что можно было еще использовать, остальное разобрать на запчасти.

Нас никто не сторожил. Не было надобности, бежать в пустыню - самоубийство. Тысячу километров пешком не преодолеть. Надеяться что за ними снова пустили погоню тоже не стоило. Все свободные машины уже отправили и они стали добычей этих колониальных пиратов. Новые вряд ли так быстро нашли, а скорее всего не стали повторять сделанных ошибок и от погони отказались. Скорее всего решив ждать решения Земли. А там тоже думать будут долго, и в лучшем случае пришлют сюда своих людей с соответствующей техникой, что произойдет очень нескоро.

Так что вариантов не осталось.

Нас кормили сублимированными плитками аварийного рациона питания. Калорийная но безвкусная паста в тюбиках и плитки в фольге. Жить можно.

Среди собратьев по несчастью оказалось два техника, которые разбирались в оборудовании краулеров, и их сразу отправили ремонтировать что-то, так что на второй день их уже видели только когда те возвращались спать. Они же отправляли детали на разбор и сортировку нам, весь день под светом прожекторов копающихся в мусоре на самом верхней палубе гигантской машины упорно двигавшейся всё дальше и дальше в пустыню.

Иногда по ходу движения к ним приближались русла нешироких рек, и снова отступали, еще не одну не пришлось форсировать, но это вряд ли вызвало бы сложности, реки здесь не были большими и глубокими, часто просто показывая высокий уровень грунтовых вод и небольшие низины. Камни и песок не удерживали воду, она текла как сквозь сито, то выходя на поверхность то снова теряясь среди камней. Глины встречались эпизодически, только чуть меняя русла подземных рек, но не становясь воде хоть сколько-нибудь значимым препятствием. Единственные мысли, на которые наводили эти наблюдения, что Пика нуждается в терраформировании, без которого все настолько удивительно удачные условия для человека полностью нивелируются каким-то недоделанным состоянием.

Я достал очередную плату из коробки, повертел её в руках, выдернул пару штекеров, разбросал по двум другим коробкам, снял другие детали, выкинул пустую плату в самую большую коробку с мусором. Её потом выбросят на поверхность. Первый мусор на планете.

Следующая плата. И та же история. Пальцы уже кровоточили от этого занятия.

***

Его звали Гектор, невысокий, с лысиной и курчавой черной бородой. Судя по тому как он разбирается в деталях которые им приходилось разбирать, он тоже был подкован в технике. Но не назвался таковым, и, наверное, правильно сделал.

Теперь он подробно рассказывал нам о самых ценных из тех деталей, которые мы отбирали. Были среди них и атомные батарейки и антигравы и управляющие модули, которых достаточно просто присоединить к системе уже готовых систем, чтобы те сами определили и настроили работу агрегатов.

За несколько дней, что мы разбирали я узнал о том, из чего состоит современная техника больше, чем за всю предыдущую жизнь.

И однажды, Гектор невзначай шепнул мне о том, что, мол, если несколько деталей сунуть в мусорные мешки, которые мы выкидываем на поверхность с деталями которые уже не на что разбирать, а потом из них собрать платформу на манер багги, то она вполне сумеет довезти хоть до города. Будет куда сбегать.

А это уже был план.

Первой деталью был управляющий модуль. Просто он первым попался. Новенький, со всеми штекерами и переходниками. В корпусе, который должен выдержать падение в мешке. Гектор проверил его работоспособность и кивнул, должен заработать. Через один день попался антиграв. На следующий, удалось вытащить еще один и силовой каркас с креплениями. Потом раму, и еще одну.

Но за эти дни мы проехали больше ста километров. И все эти детали были не самыми легкими. Откопав один среди мусора, пришлось бы тащиться до другого пару дней, затем до следующего, нагруженным двумя предыдущими.

План оказывался на грани срыва. Бежать надо было или прямо сейчас, или даже не пытаться.

***

Мирное покачивание краулера и монотонная работа усыпляли. Пейзаж за перилами не менялся. Нас уже не уводили вниз на ночь, оставляли прямо здесь, приковывая к перилам. Так что все планы по побегу пришлось отложить. Следующая идея Гектора была собрать багги прямо здесь. Заложить его коробками до поры до времени. И какие-то части уже были сложены отдельно, завалены пакетами и корпусами для монтажа готовых приборов.

Глядя на работу моих товарищей по плену, я многому учился. А то как ловко из обломков, обгорелых и буквально спаянных в кучу пластика и проводов, выуживались и собирались рабочие экземпляры внушало уважение.

Краулер изначально служил ремонтным цехом, и к моменту угона был забит под завязку этим добром, так что недостатка в деталях мы не испытывали.

С нашей палубы как с конвейера ежедневно выходили то чайники, то тестеры, то аккумуляторы, малые гравиплатформы, сканеры, коммуникаторы среднего радиуса действия, и многие другие приборы и инструменты, от простейших до сложных и таких, что я вообще видел впервые. И все они работали после ловких рук наших мастеров. В конце концов и я приноровился собирать, а не только разбирать несколько простых конструкций, уже насмотревшись на то как это делают они.

Старался я, конечно, не для пиратов. Для себя. Учился и узнавал какие детали и куда вставлять. Как крутить отверткой и подключать. Что и где ломается, и как это заменять. Чаще получалось собрать из двух трех сломанных один рабочий экземпляр. Не знаю только что собирались делать пираты с кучей тестеров или сканеров. Не продавать же. Но нас исправно кормили, и заменяли рассортированные коробки с готовыми изделиями на коробки со сломанными.

А за пакетами, груой пленок и упаковок собиралась каркасная багги, на шести гравигенераторах, двух батарейках и с управляющим модулем. Не хватало малости, предохранителей и волноводов для синхронизации гравигенераторов. Даже кресла удалось сделать четыре из прямоугольных корпусов с мягкой защитой от вибраций. Четыре кресла на четыре человека.

Ночью, когда нас не проверяли, удалось эту конструкцию запустить, каркас из трубок и уголков погудел пару секунд, а с добавлением энергии, поднялся над полом сантиметров на тридцать. Рычаг вправо, сместил центр тяжести вправо, каркас наклонился и пошел в право, влево, тоже самое в левую сторону. Всё работало. Будут волноводы, мощности хватит поднять четверых, а пока он мог удержать только самого себя.

Бежать решили на следующий день после того как найдутся волноводы.

Но наутро нас ждали перемены. Вместо очередной партии техники к нам пришла целая делегация с носилками на которых скорчившись лежал бим. Из тех, простейших, у которых сразу над бровями было срезано пол черепа. Сверху нахлобучивали управляющий модуль, часто закрывая даже глаза, зачем они ему, если все сигналы все равно идут от сенсоров.

Носилки не церемонясь кинули на коробки. Я карем глаза увидел как сползла прикрывающая край багги ткань. А главарь, с которым я встречался в первый день когда очнулся здесь, присел на корточки перед нами и оглядев по очереди, объяснил: 'Вот кого из нас делают. И меня бы сделали, и их.' - Они кивнул в сторону двух сопровождающих, таких же здоровяков как и он сам. - 'Вот от этого мы бежали. Сможете его починить, будет помогать вам. А нет, кидайте в мусор. Но я хочу, чтобы вы видели, что с нами делают'. - Он с нажимом произнес эти слова, и еще раз посмотрел на нас острым жестоким взглядом: 'Среди наших людей много бимов у которых еще есть мозги. Но есть и такие. Смотрите. И скажите себе, кто они, люди или машины? Крысы с электродами в двигательных центрах, или уже не живые существа?'

И тут я скосил взгляд в сторону проема ведущего вниз. Там горел свет, и на его фоне, была прекрасно видна фигура еще одного сопровождающего. Это была Сая. Она заметила мой взгляд и улыбнулась не мигая глядя прямо на меня. Это была совсем не та улыбка, которую я помнил, она была механической, холодной, а в глазах не читалось даже узнавание. Это была реакция на внимание.

Главарь закончил свою речь, встал развернулся и скрылся в проеме. Сая изнутри закрыла люк.

Вот и нашлась. Что с ней случилось я даже не пытался гадать. Похоже она тут была совсем не в качестве пленника.

***

Самыми интересными для разборки были сломанные дроиды. Там часто были и антигравы и модули управления, манипуляторы, автономные источник питания и просто батареи. Правда собрать работоспособного дроида из двух или трех сломанных не получалось, тут уже требовалась работа программистов, а их среди нас не было, как и оборудования для наладки.

***

Спать на коврике накрываясь упаковочной пленкой, под звездным небом и под раскачивание движущегося краулера, не совсем тоже самое, что у себя дома. Конечно, если вспоминать себя прошлого, на Земле, это можно считать романтичным или даже приключением. Но только находясь в тепле и покое четырех стен родного дома.

Сейчас же, я многое отдал, чтобы вместо обрывков пенного наполнителя, у меня под головой была настоящая подушка. Чистая, мягкая, не отдающая запахом масла. Хотелось душа, хотелось нормального туалета, человеческой еды, вкусной, а не только питательной. И уже после этих вещей, стояло желание свободы которая могла все это вернуть.

Для нашего поколения, свободы на Земле не было и так. То, что я здесь разбирал сломанные приборы, мало отличалось от того, что на Земле нужно было делать для поддержания высокого уровня баллов социалки. Даже не для денег, для того, чтобы при проходе через те или иные двери загоралась зеленая лампочка подтверждая твой статус, а не желтая, или вообще красная, и двери не открывались вовсе. Чтобы пользоваться транспортными линиями было бесплатно или с большими скидками, чтобы просто ходить по улицам свободно. Ограничения были на всё и везде. Так что плен у пиратов не казался чем-то особенным или новым. И тут возникало понимание, что жизнь на Земле мало чем отличалась от плена у бандитов и каторжников. И это сравнение сильно прочищало мозги.

Колония, в этом смысле, была по настоящему свободной средой.

Но тут из людей делали бимов. Тут убивали, угоняли краулеры и захватывали в рабство. Но здесь была свобода. Возможность быть свободным. Вот на этих пустынных территориях, где больше нет никого и ничего. Но и в городе, в поселках, на отдаленных постах. Тут не было социальных баллов, не было безопасно. Только бандиты, которые сами себя так и называли. И это было честно, а не та завуалированная ложь Земного общества, в котором и общества уже не осталось. Одни турникеты.

Я смотрел на звезды, огромные и яркие, и думал о том, что не хочу возвращаться на Землю. На родную, привычную, комфортную. Но душившую своими правилами. Даже сейчас, когда моей жизни , возможно угрожали, я бы не променял даже эту подстилку на корабль домой.

Но как все-таки хотелось простых удовольствий, чистоты и комфорта.

Мы все поколение потребителей. Не первое уже. Для нас давно вещи стали мерилом всего. Мы живем работаем и отдаем свою свободу другим, лишь бы получить больше вещей. Тряпок, техники. За жизнь, время и свободу. За любовь, за радость общения. За настоящие ценности. Но умеем ли по другому? Хотим ли?

У меня ведь не было никогда друзей. Это и не принято на Земле. Ни мне ни другим не нужно было кого-то, чтобы общаться, для этого существовали самые разнообразные роботы и дроиды. И здесь я умудрился найти себе бима, с которым и разговаривать то можно было почти как с машиной. И та, променяла меня на общество каторжников. Это было грустно. Но это был факт. Реальность моей жизни.

Попасть так далеко от дома, оказаться не нужным корпорации, колониальному корпусу, и угодить в историю с беглыми каторжниками. Засыпая мне приходили в голову всё более грустные ассоциации, и вместо того чтобы заснуть, я наоборот шире открывал глаза, и смотрел на небо. Вечно звездное небо Пики, жизнь на которой для меня так неудачно складывалась.

***

Ориентироваться в пустыне, без магнитного полюса невозможно. Картину неба запомнить не получилось. Банально не задумывался об этом когда было еще можно. А теперь можно было только выбрать направление, вон ту яркую звездочку, кажется она светила позади, когда ехали.

И в обход следов оставленных краулером. Если и будут искать то только по ним. Пока есть вода. Пока есть пища. Один в бесконечном каменном поле.

Это была белая скала. Естественный ориентир. Единственное за много дней пути, что просто выделялось на фоне однообразного пейзажа. И конечно я направился к ней.

Белая, изъеденная порами как пемза, стена, вздымалась вверх почти вертикально, даже чуть нависая. Как она тут могла появиться? Из чего? Пустыня вокруг редко показывала камни выше человеческого роста, а тут такое. И не слышали о том, что где-о есть подобное. Планемо большое, не исследовано. Картография со спутников нарисовала картинку, но всю её явно никто не рассматривал. Хотя такой камешек должны были обнаружить. Или же проверили, поняли что ничего особенного и забыли. Вернее всего так.

Чтобы обойти глыбу потребовалось около часа. С другой стороны у подножия она вся была изъедена неглубокими пещерами. Именно туда подогнал и спрятал под козырьком своё самопальное транспортное средство. Наверное зря. Сверху искать его могут кто угодно, только не пираты. Но интуиция подсказала сделать так. А вот следующая находка обрадовала. В самой глубокой нише, уходящей чуть вниз, на самом дне плескалась вода. Получилось наполнить опустевшие уже бутыли.

Под каменным навесом света звезд уже не хватало, чтобы различать детали собранного наспех багги. Пришлось кое-как организовать подсветку, вывести штангу и включить лампу.

Это была первая нормальная остановка, спокойная, без горячки гонки от возможного преследования, без путанья следов, без страха обнаружения. И тут была крыша над головой. Каменный козырек, навес.

Не лучшее место с точки зрения обнаружения. Единственный на многие сотни километров вокруг большой камень, приметный, белый, изъеденный кислородной эрозией, как кубик сахара в чае. Такой притягательный ориентир в бесконечной однообразной пустыне. Но сейчас так хотелось не оставаться открытым со всех сторон. Хоть прислониться, закрыться, почувствовать стену, а не голое каменное поле.

Под светом фонаря, разложил набранные в спешке детали в мешках и коробках. Отложил инструменты. Проверил основные крепления, затянул болты. Собранный почти в слепую, агрегат оказался достаточно надежным и уже показал себя. Ничего не отвалилось, не разболталось, нагрузку выдержал. Выглядел правда как творение абстракциониста, свисавшие провода пришлось примотать к силовым рейкам, иначе легко можно было оторвать, задев чем-нибудь. Хорошая машинка. Простая как стол. Вся сложность в рулевой системе и синхронизации двигателей. Остальное просто. Главное удалось. Сбежал. Сбежал оттуда откуда казалось невозможно. Но как было не использовать такой удачный случай. Они сами все ему дали. Сами предоставили детали.

Пара дней и он будет в городе. Даже еды не надо, продержится. От ощущения пустоты в желудке стало еще сильнее хотеться есть. Я достал бутылку и сделал несколько глотков воды. Это поможет. Теперь воды много, можно не экономить. Теперь выспаться и завтра домой. Где-то вдалеке что-то громко ухнуло и завыло сиреной затихая, на самой грани слышимости. Это что еще такое? Адреналин смел усталость. Руки сами вырвали контакты и лампа погасла. Пара движений и ящики со свертком снова на своих местах закреплены на багги, а он уже несется наверх, но камням, выступам, подтягиваясь цепляясь за выступы. Камень не высокий, но и тех десяти метров что есть, достаточно чтобы увидеть намного дальше чем с поверхности. Мертвая пустыня. Ни единого огонька, никакого движения. И снова вой. Непонятно откуда. Но уже громче, или так кажется на вершине? Я мечусь крутя голову из стороны в сторону, пытаясь разглядеть хоть что-то в черно-белой пустоте с бисером звезд на небе. Везде одно и то же. Вон, чуть заметная колея, на грани видимости, почти на горизонте, это путь краулера, по нему можно найти город. Единственный ориентир. И больше глазу не за что зацепиться. Опять вой. Теперь он кажется слабее. Не было тут таких звуков. Неоткуда им взяться. Звук тут создает только человек. Пираты возвращаются? Но от них совсем другой звуковой фон. Скрежет, лязг и скрип гусениц, крики и ругань. Пыхтенье двигателя. Не такой вой.

Опять. Протяжный, тягучий, словно гигант просыпаясь потягивается и зевая выдает трубным басом своё недовольство. Жуткий вой в ночи. Аж пробрало до костей ужасом. Нет тут никого. Некого бояться. Самый страшный тут - человек. И те, кого больше всего следовало опасаться самые заметные в этой тьме. С целым фейерверком света и звуков.

Еще около часа я сидел на камне и вглядывался в еле различимую линию горизонта ожидая что хотя бы что-то проявится, покажет себя. Но небо с неподвижными прибитыми словно гвозди звездами, и темный диск земли с почти неразличимыми впадинами и подъемами остались как в статичном снимке. Неизменными.

Пришлось пересилить себя и спуститься вниз. Завернуться в ткань и постараться уснуть, вслушиваясь в абсолютную тишину этого места, а слыша только своё дыхание и как трется ткань одежды от любого даже самого легкого движения. Чирк-чирк. Шшших. Счрик. Фшшш.

Сон пришел мгновенно, усталость и нервное напряжение дали о себе знать.

***

Продолжение следует...

ВОЗМОЖНЫЙ ФИНАЛ

Это было странное зрелище. Сюрреалистическое. Особенно если пытаться воспринять его во всем объеме понимания ситуации. Земля была где-то там, далеко. Её все равно что не было. Со всеми её историей, уроками, законами. Бременем человечества. Здесь была другая планета. Другой мир. И всё здесь стало по другому. А Земля так хотела создать своего двойника, своё продолжение. Воспитать ребенка, который бы походил во всем на неё саму. Но тот вырос, и надругался над всем что было так важно Земле. Нарочито, но всего лишь пытаясь выжить. Не так как ему было разрешено, а так как получалось.

Под яркой россыпью немигающих звезд, между ровными расчерченными грядками прямо из камней, шли один за одним, вряд, почти одинаковы человеческие фигуры без голов, и жестами сеятелей разбрасывая зерна в каменные пашни чужой планеты.

Позади них стояло несколько разномастных краулеров с открытыми люками откуда бил свет, и слышались голоса.

Еще дальше стояла водяная мельница и вода реки крутила её стальные лопасти. Из камней были сложены дорожки, и начинались улицы, обрамленные стенами домов, складов, заборов. Больших и маленьких, аккуратных и не очень. Где-то горел свет, где-то решили не делать крыши. А где-то под искусственным светом, что-то праздновали, расставив столы. Оттуда лилась музыка и слышался смех.