Еле заметные лепестки пламени коснулись узких ладоней. Нужно спешить. Кровавая луна уже взошла, а до Нового года остался всего час. Дух смерти близко, время сразиться за следующий год. Олеся легонько подула, огонь ожил заплясал на аккуратно сложенных ветках. Теперь хорошо. Пламя не обжигало, не страшен жар огнетворцам. Во все времена друг он им и помощник. Девушка резким движением отбросила со лба длинную фиолетовую чёлку. Глубже сунула руки в огонь и потянула. По земле во все стороны разбежалась сияющая тонкая паутина. Олеся подхватила несколько нитей и связала их.
Рядом шевельнулась тень Семурга.
- Побыстрее бы.
- Я стараюсь, - коротко ответила Олеся, сплетая узор.
- Вон, смотри, узелки.
- Вижу.
Девушка одной рукой коснулась узла, вторую положила на пожелтевшую траву. В спину дунуло ледяным холодом, пламя дёрнулось и потускнело.
- Смерть подбирается, - вздрогнул Семург. - Страшно. Много силы набрала она за год.
Он с шорохом распахнул крылья, прикрывая Олесю и костёр. Девушка, не оглядываясь, вытянула из земли большое сплетение нитей, ловкими движениями создавая яркое полотнище. Вдалеке послышались резкие хлопки салютов и весёлые крики. Несколько узелков исчезло. Олеся улыбнулась.
- Успеваем, а?
- Пока не знаю. В прошлом году пары секунд не хватило. Соберись.
Девушка кивнула, с лёгким вздохом коснулась сердца Земли и зачерпнула оттуда жар. Встала сделала несколько оборотов взмахнула руками, закручивая пламя в спираль. Небольшое полотнище превратилось в огромный сияющий шатёр над головой, скрывая мертвенно бледный лик с пустыми глазницами, появившийся в небе. Каждый год сражаются за людей огнетворцы, используя силу их радости и жар из сердца земли. Вот только света к концу года становится всё меньше. Всё труднее бороться. Олеся подняла купол выше. Ещё немного и победа, но на улице взвыла сирена, за забором промчалась скорая. Распахнулось соседнее окно, послышались тревожные голоса. Палисадник мгновенно покрылся толстой коркой льда. Всё тело до костей пробрало холодом. Купол потемнел и начал опадать. Руки словно налились свинцом, Олеся упала на колени и поникла.
- Держи! - крикнул Семург.
Нити дрожали лопались и сплетались в тугие узелки. Пальцы заледенели и почти не слушались. Непослушными губами Олеся тихонько забормотала:
- Сердце в ладонях согрею, холод зимы я развею.
Ещё и ещё она тянула из земли тускнеющие нити, откуда-то послышались призывы на помощь. Тело наполовину засыпало снегом, но Олеся вновь и вновь упрямо сплетала полотно для купола.
- Поздно, - грустно сказал Семург. - Опять опоздали.
- Подожди.
Нити почти иссякли. Не хватало совсем небольшого куска, а время уже заканчивалось. В ворота постучали.
- Кто там? - хриплым голосом крикнула Олеся. Симург метнулся и скрылся за кустами. Детский голос ответил.
- Это Аня. Мама говорит, у вас отключили свет. Идёмте к нам, всё равно не скоро починят, чего одной в темноте сидеть. А у нас хорошо.
На заиндевевшей ладони Олеси вспыхнул крошечный огонёк. Она дунула, отправляя вверх недостающий кусок. Купол раскрылся засиял, прогоняя тьму. Где-то пробили часы, загрохотал салют.
- Успели! - Сказал Семург.
- Успели. - Прошептала Олеся, открывая калитку.
- Эх, не успели. - Огорчённо сказала девочка. - Ну ничего, бежим к нам, а то мама заждалась. Будем праздновать.
- Сейчас. - Олеся вернулась в дом, взяла со стола большое блюдо с тортом. Вернулась к девочке и, глядя в небо, сказала. - Теперь идём, всё будет хорошо.
Они направились к ярко освещённому дому. Над их головой прошуршали крылья Семурга, огненный купол разворачивался всё дальше, укрывая землю от страха и тьмы.