Тихий ровный гул двигателя и усталость последних напряженных дней навевали сон, но я не могла позволить себе закрыть глаза - за окном мчавшегося автомобиля мелькали пейзажи, которые я мечтала увидеть с детства. Пустые замерзшие поля, кое-где разделенные низкими изгородями, пологие холмы, речушка подо льдом, вдоль нее голые ивы, распустившие по ветру свои желтые волосы - Англия. По таким полям гулял когда-то мистер Пиквик, приехавший в поместье справить веселое Рождество. И, как в сказке, я тоже ехала в поместье встречать Рождество, и вез меня туда один из самых красивых мужчин, которых я видела в жизни. Он поразил меня еще тогда, когда я увидела его в аэропорту - точная копия молодого Блока, хотя ему уже тридцать пять.
Я посмотрела на него, и он, оторвавшись от дороги, молча улыбнулся мне. Как хорошо, что он не разговорчив, потому что каждый раз, говоря с ним, я испытывала угрызения совести.
Да, радость исполнившейся мечты была отравлена, потому что была достигнута обманом. Никогда бы мне не попасть сюда, если бы однажды в Интернете, я не наткнулась на преподавателя Лондонского университета. Он преподавал русский язык и литературу и хотел попрактиковаться в языке. Так мы познакомились с Дэвидом, и постепенно наше интернетовское общение стало приобретать более личный характер. Близость интересов была необыкновенной, мы понимали друг друга буквально с полуслова. Дэвид написал, что хотел бы встретиться со мной и пригласил приехать в Англию. Конечно у меня, простой учительницы, не было на это денег, писать ему об этом мне не хотелось, и я пригласила его приехать в Россию. Но Дэвид настаивал. Его письма становились все нежнее, он заговорил о то, что хочет познакомить меня со своими родственниками, предлагал оплатить мою поездку - и я не устояла перед искушением.
Конечно, принимать денежную помощь от малознакомого человека, к тому же иностранца, было не слишком приятно. Я была воспитана на классической английской литературе, и понятие "леди так не поступают" вошло в мою русскую кровь. Но как же мне хотелось увидеть страну, в которой жили герои моих любимых, множество раз перечитанных книг!
Да, я не устояла, я согласилась. Но это было еще не самое страшное, Я обманула Дэвида и обманула не в одном только.
Во-первых, я скрыла свой истинный возраст, Мне сорок, но все дают мне не более тридцати. Лет пять назад один из моих друзей, проведя со мной разные тесты, объявил, что биологически я моложе свого астрономического возраста лет на десять. Может быть, поэтому этот обман не очень тяготил меня.
Но я не собиралась выходить за Дэвида замуж. В прошлом году умер мой муж, с которым мы развелись за несколько лет до этого. Мы поженились еще студентами, по страстной любви, но брак наш не был счастливым, он истерзал меня, и больше я не хотела замуж.
Ну, и третье. Я не призналась Дэвиду, что знаю английский язык.
Дело в том, что я учительница английского языка. Я изучала его заочно, потому что уже закончила очный филологический факультет. Конечно, у меня никогда не было реальной практики, и мысль о том, как я насмешу его своим произношением, заставила меня пойти и на этот обман.
Итак, по всем статьям получалось, что я использовала Дэвида, чтобы приехать в Англию, и ничего не собиралась давать ему взамен.
А ведь он такой красивый, и милый, и деликатный. Первые три дня в Лондоне он был моим гидом, и, конечно, я посмотрела все положенные достопримечательности, о которых не раз рассказывала своим ученикам на уроках. Но я еще не выдела то, что мне больше всего хотелось увидеть - те узкие кривые улочки старого Лондона, по которым ходили герои Диккенса, и ...
- Мы подъезжаем, - сказал Дэвид, и ,взглянув вперед, я увидела, что дорога, по которой мы ехали, втягивается в лес и пропадает за деревьями. Два каменных столба обозначали въезд в поместье. На одном я прочитала: "Частное владение. Въезд посторонним не разрешен".
- А где же ворота, ограда? - спросила я. Дэвид улыбнулся: - Здесь не Америка, Поместье слишком большое, чтобы ограждать его, а ворота без ограды смешны. Да ограда никогда и не помешает желающему забраться внутрь.
- Моя мама говорила: - Замок от честных людей, - вспомнила я. Дэвид вопросительно посмотрел на меня: - Я не совсем понял...
- Это такая русская поговорка, Честный человек увидит запертую дверь и уйдет, а нечестному замок не помеха.
- Здорово. Я обязательно запишу позже. Вы напомните мне?
То, что Дэвид не спешил перейти на "ты", как это обычно делают американцы, очень нравилось мне. Я люблю нашу старую русскую традицию обращения на "вы". С коллегами в школе, где я проработала почти десять лет, мы обращались друг к другу по имени отчеству. Дэвид достал телефон и опять улыбнулся мне: - Предупрежу хозяев, что мы подъезжаем.
Ему ответили сразу, и он заговорил по-английски: - Привет, это я. Да...Да...Она не говорит по-английски...Уверен...Вполне...До встречи.
У меня заколотилось сердце. Я уже не обращала внимания на ухоженный лес, по которому мы ехали. Как-то пройдет моя встреча с этими аристократами? К счастью, мы сможем общаться без хлопот, они знают русский - какие-то русские корни. Но я должна быть очень, очень осторожна...
Почувствовав мое волнение. Дэвид молча пожал мне руку. Я была благодарна ему за сочувствие.
Наша машина выехала из лесу, и я с трудом удержала возглас изумления. Это был настоящий дворец! Огромный, величественный, он стоял на вершине невысокого холма, окруженный лужайками, которым, казалось, нет конца. Заходящее солнце заливало мягким вечерним светом его зеленовато-серые стены и отражалось во всех бесчисленных окнах фасада.
Подъездная дорога вела наверх к парадному крыльцу. Я увидела, как отворилась огромная дверь. Какой-то человек быстро спустился по ступенькам и, как только Дэвид заглушил мотор, открыл дверцу машины с моей стороны.
Сдерживая дрожь в коленях, я постаралась как можно грациознее выйти из машины. Дэвид успел подать мне руку, а затем повернулся к дворецкому. - Привет. Джон, - сказал он. - Как поживаете?
- Здравствуйте, сэр, - ответил тот, - хорошо, спасибо. Надеюсь, у вас тоже все в порядке? И, повернувшись ко мне, с чувством добавил: - Добро пожаловать в Олд Мэнор, мадам.
- Спасибо, Джон. Рада познакомиться с вами. Меня зовут Ирина. К счастью я вовремя успела прикусить язык, и эта речь пронеслась только у меня в мозгу.
Но мое замешательство выглядело естественным, потому что Дэвид с улыбкой взял меня под руку и сказал дворецкому: - Наша гостья не говорит по-английски. Она из России.
И к моему изумлению, тот произнес по-русски: - Добро пожаловать в Олд Мэнор, мадам.
Не удержавшись. я порывисто протянула ему руку: - Меня зовут Ирина. Он осторожно пожал ее и низко поклонился.
Когда мы с Дэвидом поднимались по ступеням к приветливо распахнутым дверям, я подумала, не ущипнуть ли мне себя как-нибудь незаметно, чтобы убедиться, что я не сплю.
Что ж, если это и был сон, развивался он вполне логично. Огромный холл, в который мы вошли, был полуосвещен, и я не очень хорошо рассмотрела его. Но мне сразу бросилась в глаза широкая лестница, по которой навстречу мне спускалась настоящая английская леди в костюме для верховой езды. Узкое продолговатое лицо было покрыто румянцем, темные глаза смотрели твердо и приветливо.
- Добро пожаловать в Олд Мэнор, мисс Васильева, - она протянула мне руку.
- Рада познакомиться с вами, леди Арунделл. Спасибо за приглашение посетить ваше поместье, - ответила я, пожимая протянутую руку.
Меня поразил ее холод, как будто обладательница этой руки была смертельно напугана.
- Олд Мэнор всегда рад русским гостям, - сказал леди Н. Ее русский язык был превосходен, как если бы она говорила на нем с детства.
- В какой комнате вы бы хотели жить современной или исторической?
- Исторической, если можно.
- Я так и думала, мы приготовили для вас комнату , которая относится к семнадцатому веку. Но не беспокойтесь, - на ее губах впервые с начала разговора появилась легкая улыбка, - вы найдете в ней все современные удобства. Наш дворецкий Джон проводит вас.
Я повернулась Дэвиду, он подбодрил меня улыбкой, одновременно пожимая руку своей кузине.
Джон уже стоял рядом со мной: - Сюда, мадам.
Мне показалось, что он предлагает мне залезть в старинный шкаф, но это оказался вполне современный лифт. Мы уже входил в него, когда леди Н. сказала: - Чай через полчаса, но если вы хотите, вам подадут его в комнату.
Мне нужно было перевести дух и немного привыкнуть к этому великолепному месту, поэтому я ответила: - Это было бы замечательно. Она кивнула: - Тогда увидимся за ужином, в половине девятого.
Лифт вознес нас на третий этаж, и Джон повел меня по длинному коридору, обшитому деревянными панелями мимо множества закрытых дверей. Мне стала страшно при мысли, что я буду жить одна в этом огромном пространстве. Но слова Джона меня успокоили: - Скоро здесь будет много гостей, мадам. Лорд Арунделл дает бал в честь Рождества.
Наконец он отворил дверь, и мы вошли в самую красивую комнату, которую я когда-либо видела в своей жизни. Мне показалась, что она огромна, во всяком случае, она была больше моего школьного кабинета, где свободно помещались тридцать учеников. Но пространство не мешало уюту. Стены были обиты ситцем в мелкий цветочек, такой же рисунок, но более крупный был на балдахине кровати, стоявшей на возвышении, и на штофных занавесях окон. Несколько вместительных, но изящных шкафов ("Чем же я их заполню? - с усмешкой подумала я), туалетный столик, кушетка, ковер, чьи насыщенные, но приглушенные краски выдавали возраст и ценность. Главной и завершающей точкой этой восхитительной комнаты был камин с блестящей медной решеткой, в котором уже горел огонь.
- Какая чудесная комната! - не удержавшись, воскликнула я. - Надеюсь, вам будет здесь удобно, мадам, - сказал Джон. Я заметила, что ему было приятно мое искреннее восхищение.
В дверь постучали, и в комнату вошел слуга, несущий мой чемодан, а за ним молоденькая девушка. - Это моя младшая дочь Нэнси. У нее не очень большой опыт горничной, но она говорит по-русски, - объяснил Джон. - Потому она будет вам полезна, я думаю.
Мы с девушкой улыбнулись друг другу, скрывая смущение. Для нее внове было работать горничной, мне же до этого никогда не приходилось пользоваться их услугами. Улыбкой я поблагодарила слугу, и Джон увел его, оставив нас вдвоем с Нэнси.
Девушка сразу приступила к своим обязанностям: - Вы хотите, чтобы я подала чай или, может быть сначала ванну?
Мне прежде всего хотелось остаться одной, и ванна была хорошим предлогом.
- Сначала ванну, пожалуйста, - попросила я . Девушка подошла к одному из шкафов, который оказался дверью в ванную. Я услышала, как полилась вода, а потом она спросила: - Добавить соль?
- Да, пожалуйста.
Ожидая, пока ванна наполниться, я стояла посреди комнаты и несмотря на все ее великолепие, а , может быть, и благодаря ему, чувствовала себя весьма неуютно. Это был не мой мир, чтобы привыкнуть к нему, должно было пройти время.
Я прошла в ванную, просторную, полную ароматного пара, с зеркалами, старинной ванной с причудливо изогнутыми бронзовыми ножками, которая, как и кровать, стояла на возвышении. Бросив одежду на атласную кушетку, я осторожно ступила в теплую воду, пахнущую какими-то знакомыми нежными цветами. Вода была такая как надо, и я опустилась в нее, со вздохом облегчения закрыв глаза.
Я так устала от новых впечатлений, что мне хотелось отключиться от всего. Несколько минут я сидела с закрытыми глазами, а когда открыла их, ахнула от изумления.
Прямо передо мной была стеклянная стена, за которой догорал английский закат. Нежнейшие оттенки розового, синего, лилового, золотого и еще каких-то не поддающихся описанию цветов покрывали вечернее небо. А под ним виднелись далекие холмы, покрытые уже погрузившимся во мрак лесом. И мое сердце вновь наполнилось сумасшедшей радостью - я в Англии!
В моей жизни было несколько моментов, когда я испытывала такую радость. Мне вспомнился один из них, когда я была так молода. Я шла тогда по аллее на свидание с тем, кого любила. деревья были покрыты свежей упругой листвой, одуряюще пахло цветущей акцией и шиповником. Сколько надежд теснилось в моем сердце!
Теперь все это было позади. Ни одна из надежд не сбылась. Любовь, которая тогда наполняла смыслом мою жизнь, стала ее роком. Но и сейчас сердцу хотелось надеяться.
Эта надежда придала мне сил. Пора было выходить из ванны и исследовать ту новую жизнь, которую подарила мне судьба.
Когда я, закутавшись в мягкий халат, вошла в свою спальню, оказалось, что к камину придвинут столик, а на нем все приготовлено для чаепития. "Что может быть полезнее хорошей чашечки чая", - вспомнились мне слова мисс Марпл. Впервые в жизни я села пить чай перед камином, и от этого он казался еще ароматнее.
- Попробуйте ячменные лепешки, мадам, наша повариха замечательно их готовит, - посоветовала Нэнси, разбиравшая мой чемодан. Она аккуратно раскладывала и развешивала вещи в одном из шкафов.
Я откусила кусочек истекающего маслом золотистого блинчика. -Ммм! Действительно очень вкусно. Мне было бы приятно, даже более удобно, если бы вы называли меня Ириной, или, если хотите, Ирэн, - добавила я.
Девушка замялась, я видела, что она колеблется, боясь сделать что-то не так.
- Мне действительно так удобнее, - настаивала я.
Я не знала, что известно этой английской девушке о жизни в России, и не хотелось вдаваться в пространные объяснения.
- Боюсь, что моему отцу это не понравиться...Ну, если вам так лучше .., - неуверенно протянула Нэнси, а потом радостно добавила, - а вы можете называть меня Наташей!
- Почему Наташей ? - удивилась я.
- Лорд Арунделл любит называть меня так. Его бабушку звали Натальей, она была русская. Он ее очень любил. Ее все любили.
- Так вот откуда у вас знают русский.! Эта такая редкость в Европе. Вы хорошо говорите, Наташа. Девушка иногда ошибалась в ударениях или падежах, иногда задумывалась в поисках подходящего слова, но действительно говорила хорошо.
- Меня учил отец и еще один человек. (Наверное, граф, - подумала я). И лорд Арунделл часто говорит со мной по-русски, он любит ваш язык. ( Значит, не граф. Кто же этот еще один человек?)
- Леди Арунделл тоже замечательно говорит, - добавила я, желая немного больше узнать об этой семье.
- Да, но она не любит русский. Просто она все делает хорошо.
Девушка слегка покраснела, поняв, что ее последнее замечание может обидеть меня, и я поторопилась перевести разговор, боясь, что она замолчит: - А откуда ваш отец знает русский?
- Он с двенадцати лет служит в Олд Мэнор, провел рядом с графиней почти всю свою жизнь. Он очень горевал, когда она умерла
Девушка достала из чемодана последний сверток и, развернув его, вдруг замерла.
- Ой, что это?
В руках у нее была икона Казанской Божьей Матери, которая хранилась в нашей семье уже полтора века.
- Это наша семейная икона. Православные молятся перед иконами. Я бережно взяла икону из рук девушки и поставила на прикроватную тумбочку.
- Это я знаю. Только я думала, что у вас уже никто не верит в Бога.
- Старались сделать так, чтобы не верили, но не удалось. Сейчас в России много верующих.
- Как хорошо! Тогда вам обязательно надо познакомиться с отцом Димитрием. Это он тот другой человек, который учит меня русскому.
- Вы по-прежнему берете уроки языка? Простите, а зачем вам это нужно?
- Ну, я не собираюсь всю жизнь провести в Олд Мэнор. Я хочу поехать в Лондон, найти интересную работу, - Нэнси говорила с воодушевлением, но вдруг какая-то мысль заставила ее потухнуть.
Немного помолчав, она сказала: - Я все разобрала, мадам,...Ирэн. Мне пора идти.
Вот звонок, - она указала на витой бархатный шнур, висевший у изголовья кровати, - позвоните, если я вам понадоблюсь.
И она выскользнула из комнаты так быстро, что я не успела поблагодарить ее за помощь