Аннотация: Окончание 1-й книги романа Остров Аваллон. Продолжение следует...
15. Дубуния. Замок Эйвонкаст. Белгия. Порт Клаузентум
Аурелия была вне себя от ярости. Как он мог так поступить с ней. Ее рыцарь и герой. Единственный мужчина, который смог затронуть ее сердце. Уехал, даже не попрощавшись и воспользовавшись тем, что она отдыхала после бессонной ночи у его постели. Она готова была отдать ему всю себя, а он бросил ее здесь одну.
О том, что Луций покинул замок, девушка узнала только вечером того же дня, когда как раз привела себя в порядок после сна, позавтракала и собиралась навестить юного эквита в отведенных ему покоях. Это известие поразило ее словно гром среди ясного неба. Она сразу же кинулась к отцу, чтобы тот пролил свет на причину столь поспешного отъезда сына Галахада. Однако Публий ничего не смог толком ей пояснить, заявив, что у рыцаря якобы вдруг возникли какие-то неотложные дела в Клаузентуме, поэтому он заторопился в путь. При этом отец явно что-то не договаривал и отводил глаза в сторону. Между ним и Луцием однозначно что-то произошло, но что именно, Аурелия понять не могла, а отец не хотел об этом рассказывать.
Весь вечер и последующий день девушка провела в своей комнате, отказываясь выходить. Она лежала на кровати в совершенно расстроенных чувствах. Ее то переполняла обида на Луция из-за его поступка, то жалость к самой себе из-за своей несчастной судьбы. В конце дня ее обуяла решимость во что бы то ни стало вызнать, почему все-таки рыцарь решил выехать так срочно.
Она осторожно стала расспрашивать об этом прислугу, но никто ничего не знал. Спурий и мажордом Эрин видимо обладали какой-то информацией, но оба молчали как рыбы, опасаясь гнева хозяина замка. Наконец, только утром следующего дня в последней надежде она пришла к Гахариту, который нянчил ее еще совсем крошкой, и, что для нее было крайне не свойственно, разрыдалась у него на груди, прося рассказать ей все, что он знает о том, что произошло между отцом и молодым рыцарем. Старый слуга растрогался и начал утешать свою воспитанницу. Сердце его не выдержало потока девичьих слез и он поделился с девушкой всем, что ему было известно. По его словам он слышал разговор Луция и Терция, когда те собирались в дорогу. Юный рыцарь сообщил оруженосцу, что Публий предложил ему в жены Аурелию в обмен на его согласие взять на себя управление замком, а в дальнейшем поступить на службу в королевскую гвардию и получить это поместье в свое владение. Когда, юноша отказался, заявив, что желает сам основать свой замок и не хочет зависеть от кого-либо в этом вопросе, то Брюнор отчего-то посчитал, что тот не считает их род равным Дому Галахадов и отказался от его предложения именно по этой причине.
Услышав это, Аурелия вновь преисполнилась негодования теперь уже к своему отцу. А она то наивно думала, что папа души в ней не чает. Единственный родной для нее человек предложил ее в жены первому встречному, даже не спросив ее, согласна ли она, хочет ли этого. Так думала девушка, все больше и больше распаляясь от собственных мыслей. Разумеется Луций не был первым встречным, более того, она по меньшей мере симпатизировала ему, если не сказать больше. Впрочем в этом Аурелия пока и сама себе боялась признаться.
После беседы с Гахаритом, первой ее мыслью было бежать к Публию с упреками, что тот своим ненужным вмешательством спровоцировал отъезд Луция и помешал тем самым развитию их отношений, но потом она передумала, поняв, что это ничего ей не даст. Отец ей ни в чем не поможет. Более того, он явно обижен отказом юного рыцаря, воспринимает его поступок как урон своей чести и может воспрепятствовать осуществить ей свои планы. Аурелия же теперь совсем не сердилась на Луция за его внезапный отъезд. Из беседы со старым слугой она поняла, что юноша вынужден был так поступить. После упреков со стороны отца в пренебрежении к роду Брюноров, которые прозвучали в его адрес, оставаться в замке без ущерба своей репутации он не мог. Единственной провинностью молодого эквита было, что он с ней не попрощался, но его слегка извиняло то, что в это время она спала, а парень в силу своей природной скромности не мог настоять, чтобы ее разбудили или тем более самому ворваться в ее спальню. Она представила как Луций врывается в ее спальню, у нее почему-то все тело сладко заныло. Словно испугавшись своих мыслей, Аурелия встряхнула головой.
Самое главное она поняла, что Луций, внезапно уехав из замка, вовсе не пренебрег ею как она первоначально подумала, ему пришлось сделать это из-за других обстоятельств. Но что же теперь делать? Аурелии захотелось быть со своим суженым рядом во чтобы то ни стало. Плевать на приличия и родовую честь Брюноров. Такого мужчину как этот юный сын Галахада она никогда больше здесь не встретит. Это ее судьба.
Аурелия вновь удалилась в спальню, где некоторое время размышляла обо всем этом. Единственный выход из этой ситуации она видела в том, чтобы срочно отправиться в Клаузентум и там объясниться с Луцием. Разумеется, такой поступок противоречил принятым в здешнем обществе правилам поведения. Не пристало знатной девушке и дочери королевского окружного рыцаря самой искать встречи с мужчиной, пусть даже и более высокого происхождения. Поэтому отец постарается всеми силами воспрепятствовать ее отъезду, если узнает об этом, поскольку это может нанести урон не только ее девичьей, но и родовой чести. Придется уехать из замка тайно. Но как это сделать ?
Наконец у девушки созрел план. Она видела, что один из молодых стражников по имени Бойд собирается в дорогу. Он должен был сменить своего товарища , четвертые сутки уже дежурящего у входа в подземное святилище Аваллона, где исчезла Тина. Сейчас он как раз оседлал коня и грузил на вторую заводную лошадь припасы в переметных сумах. Как только он закончит, то направится прямиком в оружейную комнату, где уже как обычно приготовлен свежий комплект серой униформы с гербом Брюноров- вздыбившимся львом в черно-красную полоску, доспехи и оружие. Бойд примерно ее комплекции и роста, поэтому, переодевшись в его одежду, она сможет беспрепятственно выехать из замка.
Аурелия незаметно выскользнула из окна спальни и, пройдя по узкому карнизу перелезла на крытую арочную галерею, ведущую от здания донжона к надвратной башне внутри которой размещалось караульное помещение и оружейная комната. На площадке башни девушка, затаив дыхание, чтобы себя не обнаружить, прокралась за спиной у часового, увлеченного разглядыванием чего-то там за пределами крепостных стен, и спустилась по железной винтовой лестнице вниз в караульное помещение. Она была босиком и ее ноги ступали абсолютно бесшумно, перекатываясь с пятки на носок как учил ее Спурий. Начальник караула сидел в своей комнате и тоже не услышал как она проскользнула мимо него по коридору. Возле запертой решетки оружейной комнаты, Аурелия спряталась за выступом стены в темном углу и замерла. От пояса она отвязала и приготовила небольшой узелок с сырым песком. Этим нехитрым, но эффективным оружием она собралась нейтрализовать молодого стражника. Это была в общем-то самая уязвимая и жестокая часть ее плана, но по другому из замка было никак не выбраться. Она надеялась только на то, что благодаря своей подготовке сможет сделать это. Вскоре лязгнул отпираемый замок входной двери и она услышала шаги идущего по коридору Бойда. Когда ничего не подозревающий юноша поравнялся с ней, девушка что было силы размахнулась и точно кистенем ударила его тяжелым мешочком прямо по затылку. Охранник свалился как подкошенный, потеряв сознание. Аурелия поддержала его в падении. Парень был в общем-то ведь ни в чем не виноват. Девушка сняла с его пояса ключи от оружейной комнаты и открыла ее. Потом она быстро, пыхтя от напряжения, закатила за решетку безвольное тело стражника и положила его на живот, связав ему заранее приготовленными узкими кожаными ремнями руки за спиной и ноги в районе щиколоток. Затем затолкала поглубже в рот кляп из его же шейного платка, зафиксировав его концы на затылке, чтобы тот не мог его выплюнуть. После этого Аурелия быстро переоделась в его униформу. Затем девушка обулась в сапожки, которые предусмотрительно взяла с собой, застегнула на поясе перевязь с легким мечом по ее руке, закинула за спину арбалет и сумку с болтами, а затем, закрыв дверь оружейной комнаты, направилась к выходу. Доспехи - легкую кольчугу и наголенники она одевать не стала, а несла увесистый мешок с ними на плече, чтобы замаскировать издали свою фигуру, которая существенно отличалась от мужской некоторыми естественными выпуклостями, которые из-за их размера весьма трудно было утаить под обтягивающей одеждой. На голову она надела скрывающий лицо стальной шлем с нащечниками и низким козырьком, спрятав под него заодно свои роскошные золотистые волосы. Во дворе Аурелия, едва не коснувшись стремени, лихо вскочила на уже оседланного коня, закуталась в широкий дорожный плащ и направилась к выходу из замка. Поскольку выезд молодого стражника в это время уже был согласован, часовой в башне, завидев фигуру всадника, приближающегося к воротам, заранее поднял решетку, а начальник караула отключил силовую защиту. Ни у кого даже мысли не возникло, что это мог быть не Бойд, а кто-то другой. Да и потом все-таки основная задача, которая стояла пред стражниками - это не допустить проникновения в крепость чужих, а не задерживать своих, выезжающих с территории замка. На этот раз план Аурелии сработал, и она, внутренне ликуя, без спешки, чтобы не привлекать лишнего внимания, выехала за ворота. Часовой с надвратной башни что-то крикнул ей. Она в ответ лишь помахала ему рукой. Доехав до первого поворота, где ее уже не было видно из замка, девушка свернула в ближайшую буковую рощу и, петляя между деревьями, стала пробираться в сторону небольшой лесной дороги, ведущей в сторону Клаузентума. Погони опасаться в ближайшее время не стоило. Бойд, даже если и очнется, тревогу поднять не сможет, так как связан, заперт и лишен возможности кричать. Однако на всякий случай лучше запутать следы. Местность вокруг Эйвонкаста она знала прекрасно, регулярные конные прогулки со Спурием по окрестностям не прошли для нее даром.
Аурелия торопилась и до вечера ехала почти без остановок. Только несколько раз ей пришлось ненадолго задержаться, чтобы напоить и переменить уставших лошадей. Благодаря такому темпу, уже в сумерках она подъехала к мощеному камнем основному тракту, ведущему к Клаузентуму. Оставалось лишь несколько часов езды и она прибыла бы в город. Однако ехать туда прямо сейчас не имело смысла. Городские ворота на ночь закрываются, и в город ее уже все равно не впустят. Даже если бы и впустили , то искать ночью, где именно остановился Луций - занятие крайне бесполезное. Лучше всего заночевать где-нибудь здесь у дороги, а в город выехать затемно, чтобы попасть туда с самого раннего утра.
Рассуждая так, Аурелия вздохнула. Умом она понимала, что ехать в город сейчас бессмысленно, но душа ее рвалась туда, где был дорогой ее сердцу Луций. Недалеко от дороги юная дочь рыцаря подобрала прекрасное место для ночлега. Девушка расположилась на небольшой полянке в дубовой роще. В небольшой балке рядом журчал ручеек. Она расседлала и напоила лошадей, покормила их овсом из имевшихся запасов, потом стреножила, чтобы они могли пощипать еще сочной травы на поляне, но далеко не ушли ночью. Затем перекусила сама вяленым мясом, лепешками и сыром, запивая все это родниковой водой и улеглась спать прямо на траве, подстелив под себя попону, положив голову на снятое седло и укрывшись плащом. На ночном бархате ясного июльского неба мерцали рассыпавшейся алмазной крошкой звезды. Аурелия сомкнула веки и быстро уснула.
Проснулась девушка внезапно от того, что как ей показалось, кто-то коснулся ее во сне. Она открыла глаза и увидела перед собой озабоченное лицо отца. Он смотрел на нее строго, но где-то в глубине его взгляда пряталась смешинка. Неподалеку, в сером предрассветном сумраке была смутно различима фигура Спурия. Тессерарий держал под уздцы тихо всхрапывающих лошадей, косясь в ее сторону и одновременно поглядывая на Публия.
"Ну вот и все,- подумала Аурелия, -Попалась. Все напрасно. Теперь уж точно я не увижу Луция".
Она ожидала от отца обвинений и упреков в свой адрес, но тот молчал. Девушка тоже не решалась заговорить первой. Однако то, что она услышала от него, удивило ее.
-Прости меня, дочка!- чуть слышно вымолвил Публий,- Я был не прав, когда предложил тебя в жены Луцию без твоего согласия. Это была моя первая ошибка. Вторая моя ошибка заключается в том, что я не сказал тебе всей правды о том, что произошло между мной и сыном Авла Галахада. В результате я вынудил тебя поступить именно таким образом. Теперь я осознал это и хочу предложить тебе свою помощь. Вы должны встретиться и объясниться с Луцием. Вчера ближе к обеду он пытался связаться со мной по магическому лучу с помощью артефакта, находящегося в аббатстве Клаузентума, но тогда я только что узнал о том, что ты сбежала из замка, да еще оглушив одного из наших слуг, и был очень рассержен твоим поступком. Я решил, что это он подговорил тебя совершить этот побег, и не захотел с ним разговаривать. Позже, после того как Гахарит рассказал мне о вашем разговоре утром, я понял, что это не так, но было уже поздно. Все что я смог предпринять, так это постараться догнать тебя. Я очень волновался за твою безопасность. Ведь совсем недавно я чуть не лишился тебя. Слава Богу мы нашли тебя со Спурием раньше, чем кто-либо успел причинить тебе вред.
- Ну что ты папа, это я виновата пред тобой, -сказала со слезами на глазах Аурелия, - Я должна была прежде поговорить с тобой, попытаться все объяснить и попросить о помощи. А я сочла, что единственный способ все исправить - это сбежать из замка, чтобы встретиться с Луцием.
Они обнялись и Аурелия заплакала уже в голос, уткнувшись в плечо Публия.
- Как там Бойд?- спросила девушка, немного успокоившись,- Надеюсь, что я не сильно его приложила?
- Парень в порядке. Как только слегка оклемался, то сразу освободился от кляпа и стал звать на помощь. Так что, благодаря ему, обнаружили твой побег довольно быстро.- ответил вместо отца Спурий,-Если бы не его крики, то его самого долго бы не хватились, а тебя нам уже нипочем было не догнать, хоть бы и на рыцарских конях. Однако и ему вперед наука будет, чтобы рот не разевал, когда службу несет. Хотя не факт , что он с тобой бы справился, если б и был настороже, ведь тебя я лично всем приемам обучал.
- Ну что же, -подытожил Брюнор,- пора в дорогу. Вскоре, после недолгих приготовлений всадники, пустив лошадей резвой рысью, направились в сторону Клаузентума.
Через городские ворота они проехали, когда солнце уже поднялось из-за ближайшего холма. В результате короткого диалога с городской стражей Публий выяснил, что юный рыцарь со своей свитой остановился в "Золотом драконе", и они направились туда.
В это время Терций со слугами как раз отправились продавать трофейных коней на рынок. Главк с Михаилом поехали на фургоне в аббатство, чтобы забрать приобретенное там оборудование для будущей мастерской.
Когда путники, оставив лошадей на попечение слуг постоялого двора, вошли в здание, то обнаружили там Луция, сидящего на первом этаже в таверне за столом. На столешнице возле него лежали стопка бумаги, конверт и письменные принадлежности. Рыцарь сочинял письмо Аурелии. Рядом с ним уже лежало несколько скомканных листов, что при здешних ценах на бумагу из-за запрета на вырубку лесов было чистым расточительством. Славный сын Галахада, заслышав шум на входе, оторвал свой печальный взгляд от девственно белого листа и пораженно уставился на представших перед ним людей. Напротив него стояли Публий Брюнор, его верный тессерарий Спурий и, какое счастье, адресат его эпистолярного творчества наяву, восхитительнейшая Аурелия.
Наконец, юноша, опомнившись, вскочил и горячо поприветствовал всех троих.
- Извини, Луций. Я был не прав, - сразу же с порога после ответного приветствия заявил Публий,- Ты хочешь достичь всего сам и я уважаю твой выбор. Своим отказом от моего предложения ты не желал умалить мою честь, но хотел сохранить свое независимое положение. Теперь я тебя понимаю и вероятно поступил бы на твоем месте также. Не должен был я и предлагать тебе в жены свою дочь , не спросив ее согласия.
- Ну что Вы, - смущенно отвечал юный рыцарь, - Это я должен просить у вас всех прощения. Я смалодушничал и уехал из замка, не объяснившись ни Вами- эрус Брюнор, ни с тобой, дорогая Аурелия. Это так угнетало меня все последнее время.
- Раз так,- промолвил старый центурион,-Оставляю вас здесь наедине. Надеюсь, что после этой встречи между вами не останется невыясненных отношений.
После этих слов окружной рыцарь повернулся, и они со Спурием вышли из обеденного зала таверны, прикрыв за собой двери. Там Публий подозвал к себе старшего слугу хозяина и строго наказал ему не беспокоить молодых людей в таверне, пока они сами не позовут его или не выйдут, а затем уселся на мягком кожаном диване в холле рядом с тессерарием, блаженно вытянув уставшие от скачки ноги и потягивая прохладный сидр из бокала, услужливо принесенного ему официантом.
Тем временем, Луций, оставшись наедине с девушкой, некоторое время молчал, а затем, собравшись с духом, произнес:
-Аурелия, такой девушки как ты, я никогда не встречал. Хотя мы и недавно знакомы, но после нашей недолгой разлуки я почувствовал, что совсем не смогу жить без тебя. Я хочу , чтобы ты стала моей женой и буду просить у эруса Брюнора твоей руки. Будь моей Аурелия! Я полюбил тебя сразу, как только увидел, и очень надеюсь на твою взаимность.
При этих словах Луций прижал руки к груди и заглянул юной прелестнице в глаза, надеясь увидеть там решение своей дальнейшей судьбы.
От этих слов юного рыцаря нежные щеки красавицы вспыхнули румянцем и она чуть слышно отвечала:
- Чтобы увидеться с тобой, Луций, я сбежала из замка отца. Этот поступок, думаю, лучше всяких слов доказывает, что и я к тебе испытаю самые добрые и нежные чувства. Твоего признания в любви я ждала все эти дни и счастлива, что наконец его услышала. Я согласна быть с тобой вместе навсегда.
Взявшись за руки, они вышли из обеденного зала в холл, где их ожидали Публий и Спурий. Старый центурион грустно улыбнулся, увидев молодых людей вместе. Он был рад, что Аурелия, наконец определилась с выбором своего суженого, который и ему тоже очень импонировал, но одновременно и был немного расстроен предчувствием того, что ему предстоит скорое расставание с дочерью. Брюнор прекрасно осознавал, что после свадьбы молодые не останутся в его Эйвонкасте, а отправятся на восточную границу, где Луций будет возводить свой новый замок.
16. Эпилог. Замок Эйвонкаст.
Михаил стоял, склонив голову, под сенью могучих дубов, растущих неподалеку от замка Эйвонкаст. Вместо привычной серой походной рясы юноша точно также как и Главк сегодня был облачен в торжественное одеяние друидов из тонкой белоснежной шерсти наподобие греческой туники, подпоясанной ремешком золотистого цвета и спускавшейся ниже колен.
В этом священном месте происходил обряд бракосочетания Луция и Аурелии. Молодые стояли рядышком, также наряженные во все белое, на головах венки в виде листьев дуба из позолоченной бронзы. Роскошные золотистые волосы невесты были распущены и прикрыты полупрозрачной молочного цвета накидкой.
Друид Андроник также был одет в просторный белый балахон. На груди его на цепочке золотом сиял на солнце символ Спасителя изображающий уже знакомый Мише акт воплощения бога-сына в дерево. Вместо головного убора- свежий венок из вечнозеленой омелы, покрытой жемчужными горошинками плодов.
Первоначально молодые хотели вступить в брак прямо в Клаузентуме, но Публий Брюнор настоял на том, чтобы брачная церемония состоялась в дубовой роще предков подле его родового замка, заявив, что отдает замуж единственную дочь и хочет, чтобы все происходило согласно издревле заведенным традициям.
Пришлось всем опять возвращаться в Эйвонкаст. Луций не протестовал по этому поводу, хотя с учетом дороги ему придется потерять еще как минимум неделю, чтобы закончить все торжественные мероприятия и отправиться наконец на восточную границу королевства теперь уже с молодой женой. Да и как тут противиться, если будущий тесть здорово выручил его и помог быстро распродать трофейных лошадей, оружие и амуницию. Местный начальник стражи королевской гвардии оказался старым знакомым Публия и как раз был озадачен приобретением необходимого снаряжения и верховых коней для формирующегося для отправки в восточные провинции подразделения, поэтому скупил у молодого Галахада все оптом и по хорошей цене. Если бы не помощь отставного центуриона, то Луцию пришлось бы все распродавать за бесценок или сидеть в Клаузентуме как минимум месяц. Везти коней на пароме через пролив на материк тоже был не вариант, слишком велики затраты.
Церемония была не слишком многолюдной. Со стороны невесты родственников практически не было. Присутствовали только немногочисленные друзья Брюнора из числа королевских гвардейцев. Со стороны жениха на мероприятие также прибыли только самые близкие- сам Авл Галахад Думнонский с супругой и старшие братья Луция без семей.
Миша был несколько удивлен малым количеством гостей, но Главк объяснил ему , что это как бы не совсем настоящая свадьба, поскольку по взаимному согласию будущих супругов брак является так называемым пробным. Такой временный союз заключается у бриттов, когда молодые знакомы друг с другом непродолжительное время, но очень хотят быть вместе. Срок действия такого брака составляет один год. Через год молодые вновь приходят к священнику и если все их устраивает, то вступают уже в постоянный брак, а если союз их не сложился, то расходятся. Вот тогда то и празднуется настоящая свадьба, жених вносит свадебный выкуп за невесту, отец невесты выделяет приданое, родственники дарят молодым подарки. Гуляют на такой свадьбе, если новобрачные знатного рода, не меньше недели. Несколько дней в замке невесты, несколько дней в поместье жениха. Михаил только подивился столь мудрым обычаям бриттов на Магмелле.
Авл Думнонский стоял рядом с Брюнором. Оба были в парадных доспехах, но с непокрытыми головами. Откинутые назад на специальных креплениях шлемы были украшены плюмажами из перьев в цветах их родовых гербов. На груди у отца Луция сиял знак доминуса провинции- платиновая овальная пластина с изображением золотой ветви орешника. На панцире Брюнора - золотые фалеры-награды за безупречную службу в гвардии. Они тихо негромко о чем-то переговаривались. Узкое с быстрыми темными глазами и ястребиным носом лицо Авла Галахада выражало явное удовлетворение от происходящего. Он тряхнул своими иссиня-черными с проседью кудрями. Ну как же удачно все складывается. Не успел еще сынишка из ворот выехать, как нашел себе жену из достаточно древнего и знатного рода вассалов короля. Конечно центурион королевской гвардии это не рыцарь круглого стола, но зато есть вполне определенная перспектива получения в будущем Луцию или его потомкам в наследуемое владение этого великолепного королевского замка и замечательного поместья при условии поступления на королевскую службу.
Жена доминуса Думнонии Флавия Марцелла также смотрела на будущую невестку с одобрительной улыбкой. Это была женщина в возрасте, но еще не утратившая красоты и очарования. Стройная брюнетка с большими миндалевидными карими глазами, блестящими гладко зачесанными назад волосами цвета воронова крыла. Высокие скулы и резкий излом темных бровей придавали изящества тонким чертам ее аристократического лица. Голова ее была покрыта накидкой из тончайшего полупрозрачного серебристого шелка, отороченной по краям мелким бисером. Поверх накидки была одета небольшая ажурная тиара из переплетения золотой проволоки с вкраплениями крупных жемчужин. Приталенное длинное шелковое платье светло-кремового оттенка до самых щиколоток также было расшито кружевами, серебряным шитьем и украшено жемчужными нитями. Все это великолепие сияло и переливалось на солнце.
Жених и невеста стояли, слушая священника, который распевным речитативом возносил молитвы на латыни. Наконец друид умолк и что-то коротко сказал. Аурелия взяла своего жениха за руку, посмотрела ему в глаза и тихо произнесла на латинском: "Ubi tu Gaius, ibi ego Gaia!" Андроник взял в руки золотой шнурок и связал руки молодых вместе. Они повернулись и пошли по вившейся между неохватных старинных дубов дорожке, вымощенной плитами из розоватого гранита, мимо стоявших по обеим сторонам гостей по направлению к замку. Раздались аплодисменты и поздравления гостей. Юноши в праздничных одеждах стали осыпать Луция и Аурелию пшеничными зернами, девушки лепестками белых лилий. В вышине кружили выпущенные из клеток белые голуби. В ветвях священной рощи сладкоголосо пели птицы, ничуть не боясь громких криков людей.
"Какой все-таки великолепный мир.- подумал Миша,- Чистый , светлый. Какие здесь люди. Настоящие, без лицемерия, полные благородства. Вроде бы такие же как на Земле. Есть негодяи и преступники. Но даже для них понятие чести не пустой звук. Готовы сражаться за свое достоинство и умереть, но не потерять свое лицо. Хорошо, что связь между нашими мирами нарушилась и вся эта гниль и фальшь с нынешней Земли сюда не проникла. Хотя конкретно для меня это очень печально".
На Михаила вдруг нахлынула острая тоска по дому, родителям, привычному ему миру. Пусть его вселенная замусорена и зачумлена, люди неискренни и трусливы, но все равно все вокруг такое родное. Там его любят и ждут.
"Был рядом единственный родной человек с одной со мной планеты- Тина, да и ту я не смог уберечь- с горечью продолжал он размышлять,- Что теперь с ней?"
На глаза Миши навернулись слезы от тоски по родине и жалости к самому себе. Он украдкой вытер их. На плечо ему легла рука Главка, который заметил, что тот опечален и сразу понял причину его грусти.
-Не переживай, Михаил,- проговорил ему ободряюще юный друид,- Мы найдем выход в твой мир. Дай только срок. Не получится самим открыть проход- попросим помощи у Сидов. Они не должны отказать и вернут тебя обратно на Землю. Вот только добраться до них сложно, они живут на другом конце мира и у нас давно не появляются.
-Я обязательно, как только смогу, построю летательный аппарат, прошептал ему на ухо Главк,-Это моя мечта. Здесь меня только за найденный чертеж такого воздушного судна наказали и сослали на границу проповедником. Однако в восточных провинциях церковные инспектора по этике не имеют такой власти как здесь, а Луций не откажет мне в средствах ради благой цели по возвращению тебя домой. Мы полетим с тобой к Сидам через океан. Есть ведь и другие проходы на Землю кроме Аваллона. Я знаю, читал об этом. Но более всего я верю, что Кристина обязательно еще здесь появится. Не такой она человек, чтобы забыть о тебе. Думаю, что она спаслась, но побоялась рассказать о нашем мире людям Земли. Испугалась, что ее сочтут за сумасшедшей. Да и не осознает еще , что именно она сама является проводником в Магмелл. Я уверен в этом. Она еще вернется, ей нужно только время. Любопытство и симпатия к тебе победят в ней страх перед неведомым.
Заслышав такие слова, Михаил воспрял духом и горячо пожал Главку сразу обе руки, тихо благодаря его за поддержку. Тем временем свадебная процессия направилась в сторону замка, чтобы усесться за столы во внутреннем дворе крепости, ломящиеся от снеди и кувшинов с вином и домашним пивом. Гостям предстояло возгласить здравицу новобрачным и поднять кубки за здоровье молодых.
А потом им предстояла долгая и полная новых открытий для Миши дорога на восток по этому новому неизведанному для него миру. А самое главное впереди замаячила надежда, надежда на лучшее...
Примечание:
1.Ubi tu Gaius, ibi ego Gaia-уби ту Гаийус уби эго Гайя (лат) -"Где ты Гаий, там я Гайя" -формула, входившая в обряд бракосочетания в древнем Риме, клятва жены, обещавшей всюду следовать за своим мужем.