Тихомиров Артем Юрьевич : другие произведения.

Золотой единорог

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  
  Золотой единорог
  
  
  
  1
  
  Луадан висел вниз головой, мутным взором созерцая не менее мутную воду Великой Реки. Жирная пленка, обмылки, мелкий мусор - чего только внизу не было. А запах? Казалось, всю тухлую рыбу континента скидывали именно сюда, чтобы поиздеваться над бедным провинциалом. Луадан застонал и зажмурился. В таком положении, перегнувшись через борт корабля, он провел почти половину пути до Дансина, то есть целых пять дней. Малейшая волна заставляла желудок эльфа выделывать такое, что нельзя было описать никакими словами. И, похоже, Тутуин решил-таки добить его - возле самого причала, в конце пути... Две отплывающие на веслах барки как раз выходили на рейд, поднимая волны, которые сталкивались с бортами "Мечты" и раскачивали ее. Голова Луадана болталась, словно коровий хвост, а сам несчастный эльф проклинал судьбы во все корки.
  А с каким воодушевлением он поднимался на борт корабля в первый раз, мечтая о чудесах большого мира! Сейчас даже воспоминание об этом вызывало приступ тошноты.
  - Э-эх! Я думал, что ты все-таки излечишься! - раздался позади Луадана продубленный ветрами странствий голос шкипера. Порыв ветра донес до ноздрей самого юного пассажира барки перегар, на который к семи утра успел прибавиться запах свежего пива.
  Эльф ничего не мог ответить. Желудок его сжался в новом спазме, и из горла вырвалась слабая и жалобная отрыжка. Обычно эльфы не бывают зелеными, но Луадан, сам того не желая, за время пути не раз опровергал это утверждение.
  - Живой там или как? - Бредових подошел и похлопал бедолагу по плечу.
  Шкипер на "Мечте" был гномом. Бывают гномы подгорные (классические), бывают луговые и лесные, и все со своими причудами. Но бывают и речные, особенно гордящиеся своей инностью бородатые. Их жизнь целиком посвящена плаванию на всем, что способно держаться на воде, а так же торговле и разбоям. Полосатые паруса речных гномов-шикингов наводили ужас на всех, исключая, пожалуй, хорошо вооруженные суда Королевской Гвардии Кларопии. Гном, который здесь командовал, оказался выходцем из Стремительных Выдр, одного из кланов Великих Порогов, чем гордился безмерно.
  Бредових, по его собственному признанию, родился с веслом в зубах. Правда, не пояснял, как это возможно, но Луадан, который был вынужден слушал гномью трескотню по двадцать часов в сутки, не уточнял. Бредових приводил его в смятение свое фанатичной любовью к реке.
  - Вообще-то, уже почти приехали, - сказал бородач, покачиваясь с пятки на носок и держа в руке кружку. Его глазки взирали из-под густых бровей весело, а сизый нос шевелился, ловя запахи Дансина. Большой город-порт на Тутуине встречал корабли ароматами готовящейся еды, благовоний, дыма и грязной воды, что плескалась у пирсов. - Скоро твои мучения закончатся, брат. - Гном снова похлопал Луадан по плечу, но тот лишь отозвался стоном и вяло отмахнулся.
  Шкипер покачал головой, надувая влажные от пива губы.
  Попадались ему пассажиры с речной болезнью, но никогда он не видел такого тяжелого, можно сказать, клинического случая. Парня буквально выворачивало наизнанку, стоило ему видеть даже самую несмелую и стеснительную рябь на воде. Как-то уж так получилось - одни духи Великой Реки знают, в чем причина. Почему Луадан при таком раскладе вздумал путешествовать не по суше, Бредових не знал. Стручок словом на этот счет не обмолвился. Впрочем, все эльфы странные, разве не так? Остроухие часто пользовались его услугами перевозчика, и уж всякого такого гном от своих пассажиров насмотрелся. Эльфы - самый загадочные и не от мира сего народ Тивисланда. Удивляться не стоит.
  - Так и будешь висеть? - на всякий случай спросил гном, прежде чем отойти и заняться неотложными делами.
  - Угу, - отозвался Луадан.
  "Кожа да кости, - подумал славный сын Стремительных Выдр. - За пять дней парень и куска хлеба не съел. И в чем только душа держится?"
  - Ну ладно, я тут должен проследить, чтобы мои болваны чего-нибудь не натворили, - сказал шкипер, как бы извиняясь, и потопал орать на готовящихся к швартовке матросов.
  "Мечта", переваливаясь, словно грузная торговка целительными мазями, приближалась к причалу. Там уже стояли наготове портовые рабочие с баграми и распорядитель в гофрированном воротнике.
  Луадан рискнул поднять голову и посмотреть, что творится вокруг. Когда его схватывал очередной приступ, эльф словно отключался и засыпал. Время тогда текло совсем по-другому, отмеряя куски куда большие, чем обычно. Луадан с некоторым удивлением понял, что ему не почудилось: корабль и правда причаливает. А это значит, скоро мучениям конец! Твердая почва под ногами! Еда! Свежий воздух!
  Новый спазм заставил Луадана содрогнуться всем телом. Эльф сжал зубы.
  Надо срочно что-то делать! Собрать остатки сил и, наконец, покончить с этим...
  "Стручок" уперся руками в борт, поднял туловище, после чего, обессиленный, съехал на доски палубы.
  Полдюжины пассажиров, отягощенные тюками и ящиками, с нетерпением ждали выгрузки и толпились у правого борта.
  Как только Луадан упал, все взоры - как правило, сочувствующие, - обратились к нему. Две дамы ехали с ним от самого Систэра, поэтому имели возможность вволю налюбоваться его мучениями. Наверное, они были сестрами. Одинаковые брови домиком и изогнутые в скорби рты не могли быть обычной шуткой природы. Первое время дамы пытались ухаживать за "бедным мальчиком", давали советы и даже порывались делать компрессы на лоб, но Луадан не принял их помощи. Дамы настаивали, пока шкипер не объяснил им, что эльф поступает под его надзор. Но это не остановило сердобольных матрон. Хоть издали, а все-таки они изливали на Луадан свою заботу и стонали так, словно юноша уже собирался откинуть копыта. И хотя в иные моменты казалось, что так оно и есть, эльф точно знал - в их помощи он не нуждается. Вообще ни в чьей. И уж точно не горел желанием видеть рядом с собой в особо скверные минуты балагура-шкипера. У гнома на каждый случай был миллион речных историй, и в каждой повествовалось и битвах, похищениях, походах и любовных похождениях... Луадан едва не сошел с ума. Неизвестно еще было, что тяжелее - изматывающие приступы или "таланта" гнома к рассказыванию небылиц.
  Сердобольные дамы, сидящие на своих тюках, не сводили с Луадана глаз. Эльф приложил немало усилий, чтобы встать на ноги, оправил одежду и выдавил из себя улыбку.
  - Отвар из черемши с добавлением волчьей ягоды, - сказала одна дама. - Помогает.
  Луадан вежливо кивнул, перебирая в уме все те ругательства, которые он услышал от Бредовиха за эти пять дней. Их было много.
  - Нет, - сказала другая дама. - Лучше настойка вороньего глаза и пихты с добавлением лютика.
  Остальные пассажиры терпеливо сносили присутствие дам и мечтали поскорее сойти на берег. В этом Луадан был с ними солидарен.
  Нетвердым шагов, на подламывающихся ногах эльф двинулся в свою каюту забрать багаж. По кораблю носились матросы, подгоняемые ревом Бредовиха. Если бы кто-то из них сейчас сшиб Луадана, его пришлось бы, скорее всего, собирать по частям. К счастью, все обошлось. Эльф спустился по лестнице и вошел в каюту. Этим словом здесь назывался узкий, словно гроб, закуток. Зато он был с дверью, которую можно закрыть и спрятаться от любопытных взоров. Из обстановки в апартаментах был только гамак и старый сундук в углу.
  В этом сундуке Луадан держал свое барахло. Состояло оно из рюкзака, набитого необходимыми в дороге вещицами. И все. Отправился эльф в путешествие налегке, следуя совету отца не брать ничего, что будет тяготить в дороге.
  Отец... Эльф вытащил из сундука рюкзак, взвесил на руке. Отец его был человеком, ничем не примечательным хозяином постоялого двора в Ропси. Две недели назад он умер, но перед смертью заставив Луадана дать клятву. Именно клятва привела его сюда, заставив пройти через немыслимые мучения. Именно клятва требовала, чтобы Луадан отправился в Дансин и занялся делом...
  Забросив рюкзак на спину, эльф вытащил из-под куртки висящий на груди овальный медальон на тонком кожаном ремешке. Вещица была отменной работы, из золота. В центре обрамленного тонкой выпуклой вязью овала вставал на дыбы единорог с пышной гривой. Позади него искусным резцом мастер изобразил горы и лес.
  Луадан некоторое время разглядывал драгоценность при тусклом свете свечи, вспоминая, как вложил этот медальон ему в руку отец. Перед смертью.
  "Обещай!" - сказал он. "Обещаю", - ответил взволнованный эльф. "Клянись!" - потребовал умирающий, вцепившись в худое плечо приемного сына.
  - Клянусь... - прошептал Луадан как в тот воистину роковой момент. Он спрятал медальон обратно и застегнул куртку. - Хм... И что в нем такого особенного?
  Легкий толчок - легкий, впрочем, для всякого невосприимчивого, - означал, что "Мечта" коснулась пирса. Вверху загомонили еще громче. Бредових подгонял свою паству, иногда, судя по звукам, и пинками. Спустили трап. Он грохнул, словно большая дубина, ударившая по стволу дерева.
  Луадан задул свечу, вышел из каюты и немного задержался в темном коридоре. Ему не хотелось сходить на берег вместе с шумной толпой других пассажиров. Надоело быть посмешищем.
  С другой стороны, он элементарно боялся. Дансин - большой город, полный неведомых и страшных вещей. В нем живет, по утверждению шкипера, аж тридцать тысяч человек. В смысле, среди этих человеков, много и нечеловеков, - короче, смысл ясен. "Это тебе не деревня, где три-четыре двора с покосившимися заборами!" - хмыкнул гном.
  Город! Большой шумный город с каменными зданиями, мощеными улицами, рынками, лавками, ратушей, тюрьмой, гильдиями, разными конторами и факториями, контролирующими торговлю на Тутуине. И, разумеется, со своей преступностью.
  Гном охотно рассказывал, что знал. По его словам, самая крутая мафия в Дансине была эльфийская, и ей дорогу не переходи, даже если ты сам из этих, с острыми ушами.
  Луадан понял, что его ноги приросли к полу. В животе похолодело. Нет, он лучше бы остался здесь, лучше бы терпел и дальше мучения...
  Но он дал отцу клятву!
  - Эй! - В коридор хлынул свет. Шкипер открыл наверху дверь и высматривал своего "подопечного". - Живой?
  - Вроде.
  Вероятно, близость суши сыграла свою роль - Луадан почувствовал себя немного лучше.
  - Надо поговорить, - серьезно кивнул гном и выпустил пивную отрыжку.
  Эльф вылез на палубу. "Мечта" пришвартовалась у пирса, обозначенного цифрой три - на длинной палке из воды торчала соответствующая дощечка.
  Пассажиры успели сойти, и громогласно ругались с носильщиками из-за установленных тарифов. Луадан задрожал, увидев, как много на причале разного народа. Ничего подобного он еще не встречал.
  - Тут такое дело, - сказал шкипер, привлекая его внимание покашливанием.
  Луадан с трудом оторвал взгляд от пестрого кипящего супа, какой ему представлялась толпа.
  - За это время мы вроде друзьями стали, - сказал гном, взгромоздившись на бочку из-под воблы и болтая ногами. Его старые сапоги с отворотами просили каши, но гном отказывался менять их, пока окончательно не развалятся. Это были счастливые сапоги, прошедшие вместе с хозяином огонь и воду. - Извини, если я тут много брехал. Есть такая у меня привычка - дай мне волю, так удержу не знаю...
  - Да ничего, - промычал эльф.
  - Странно бывает в жизни - прикипаешь к кому-то, а другого на дух не переносишь... - Новая отрыжка пронеслась над мутными водами Тутуина. Луадан, уже привычный, все-таки подумал, что и от пивзавода, наверное, так не воняет. - К тебе вот прикипел. А иногда хочется с кем-то новым парой слов переброситься... В общем... Не хочу, чтобы с тобой что-то там случилось. Хоть ты и не рассказываешь, на кой ляд тебе Дансин дался, но я свой сизый нос стараюсь в чужие дела не совать.
  - Спасибо, - сказал эльф.
  - Смотри в оба. Никому не доверяй. Кошелек держи подальше. Бордели обходи стороной - не то наградят чем-нибудь да еще и обчистят. Не раздражай троллей. Не зли благородных. Не наступай гномам на башмаки. А еще пуще сторонись цвергов.
  - Цвергов? Они тут бывают?
  - А как же. В Дансине разве что дракона не встретишь, - сказал шкипер. - Цверги хоть и далеко живут и держатся особняком, однако не возражают против путешествий. В основном, наемники. Цверги - забияки и задиры. Запомни.
  - Ладно.
  - Насчет твоей несовместимости с водой... Если хочешь, зайди в лавку Литоракса, что на улице Долговязых. Это лекарь. Отличные снадобья готовит. Скажешь, что от меня. Он тебе подберет такой состав, что вмиг излечишься от речной болезни. Ну, мало ли когда еще по воде придется идти.
  - Да. Спасибо.
  - Если же будет проблемы, беги к нотариусу Кронву, его контора в Лягушачьем переулке. Назовешь мое имя. Обрисуешь ситуацию. Кронв специалист по решению разных щекотливых проблем, но официально - нотариус.
  Гном прочувственно шмыгнул сизым носом. Откашлялся в кулак, прикрикнул на одного из матросов.
  - Ну, давай прощаться, что ли? Надеюсь, еще увидимся.
  - Спасибо за все, - сказал он, обнимая гнома.
  Две матросских головы высунулись из люка, ведущего в трюм, и оскалились.
  - Я вам!.. - рыкнул шкипер, после чего головы исчезли.
  Луадан чувствовал себя неловко. Он не считал гнома другом, а тот, выходит, наоборот... Эльф выдавил из себя улыбку поискреннее. Вот если бы не последствия речной болезни, то все было бы куда легче. А так Луадану казалось, все происходит в каком-то сне.
  - Если что, - сказал Бредових, когда эльф подошел к краю трапа. - "Мечта" будет стоять до завтрашнего вечера. Возьмем груз шерсти и пойдем вниз по Тутуину!
  Луадан помахал и начал спускаться. Подумать только - сейчас его тянуло обратно на корабль. Хотелось зажмуриться. Это все равно, что прыгать впервые в прорубь зимой...
  - Эй, куда оглобли двигаешь! - рявкнули рядом с эльфом.
  Луадан открыл глаза и отскочил за груду ящиков.
  Толстяк с бородавкой на подбородке, видимо, носильщик, свирепо посмотрел на него и продолжил путь, толкая перед собой тачку с плотно набитыми тюками. Тачка вызывающе визжала несмазанными осями и подпрыгивала на неровно уложенных булыжниках.
  - Понаехали тут, - проворчал бородавчатый, исчезая в толпе.
  Луадан утер пот со лба и тоскливо уставился на широко распахнутые городские ворота. В большую арку двумя большими шумными потоками втекали и вытекали приезжие. На площади перед причалом шла торговля, а попутно и сортировка недавно прибывших товаров. Сопровождался этот интересный во всех отношениях процесс гвалтом и руганью.
  Эльф занял позицию у ящиков, чтобы немного осмотреться (как-то не очень хотелось сходу влезть в эту катавасию), но его вскоре прогнал какой-то хмырь, вооруженный копьем. Оказалось, охранник.
  - Хочешь тут стоять, - прокаркал он, - плати два медяка в час.
  - Извините, господин, я не хотел. Я ухожу.
  - Голодранец! - Охранник взглянул на Луадана, ожидая, что тот начнет доказывать обратное, но того как ветром сдуло.
  Быстрым шагом эльф достиг лотков, дюжина которых расположилась в ряд у крепостной стены. Торговля шла ни шатко, ни валко.
  - Не хотите ли амулеты? Защитные амулеты на все случаи жизни!
  От скрипучего голоса Луадан подскочил и довольно высоко. Торговец с козлиной бородкой, украшенной ленточками недавно съеденных щей, льстиво протянул ему ладони. На них, словно на подносе, лежали разные якобы магические безделушки.
  - Нет, спасибо!
  Луадан бросился наутек. Он еле увернулся, избегая столкновения с лошадью, на которой ехал человек в алом камзоле, потом едва не сшиб торговку яблоками, несущую корзину, и поскользнулся на чем-то липком, рискуя свалиться в чан с расплавленным воском. Свечи делались прямо тут, на свежем воздухе, под заказ. Клиенты и хозяин чана обругали недотепу. Луадан извинился, наверное, в сотый раз и сумел-таки спрятаться в пространстве между пирамидами ящиков и бочек.
  
  2
  
  В тени и уединении эльф смог, наконец, вдохнуть свободно. Сев на землю, Луадан услышал, как жалобно голосит пустой желудок.
  - Можно обратиться?.. На секундочку...
  Сначала казалось, это желудок перешел от нечленораздельных звуков к внятной речи. Эльф чуть не упал в обморок.
  - Извините...
  Луадан уже хотел выскочить наружу и задать стрекача, но заметил, наконец, кто говорит.
  - Я только... это самое... спросить...
  Луадан протер глаза. В ущелье между ящиками и бочками он сидел не один. У самой стены отыскался худой маленький дракончик с громадными глазами. Размером чуть больше взрослого кота и похожий на какое-то насекомое.
  - Ты кто? - спросил Луадан.
  - К вашим услугам, благородный господин... Корриолан Вельппет Тринадцатый... Или для друзей Додо.
  - А?.. Ты дракон?
  - Именно так...
  - А разве драконы разговаривают? - спросил эльф.
  - Еще как, - вздохнул Додо. - Только вот умение это не приносит им счастья в жизни.
  Сбитый с толку Луадан на всякий случай ущипнул себя за руку. Оказалось, не сон.
  На голове у дракончика была маленькая соломенная шляпа не первой молодости, которую он снял и держал перед собой. Уши прижаты к черепу, в больших влажных глазах такое жалостливое выражение, что у Луадана защипало в носу.
  - Извините, что мешаю вашему уединению... - Заискивающий взгляд. - Я тут же уйду... Не найдется ли у вас лишней монетки в кармане? Какой-нибудь самой пресамой малюсенькой премалюсенькой монетки? Ненужной только?
  Эльф встряхнул головой, еще не отойдя от недавних приключений.
  - А тебе зачем?
  - Ну... просто... очень есть хочется... - Дракончик перевел взгляд на живот Луадан. Он слышал характерное урчание.
  - Есть?
  - Да, - признался Додо. - Там на улице я упал в обморок от голода, и меня чуть не затоптала лошадь... А потом какой-то добрый человек запустил камнем... Я спрятался здесь...
  - Да ты просто кожа да кости!
  - Вы правы, господин. - Дракончик сел и нахлобучил на макушку шляпу. Его поза выражала высшую степень покорности року.
  - Подожди! - Луадан снял рюкзак и принялся рыться в нем, вспомнив, что где-то у него завалялись сухарики.
  Додо с интересом и надеждой наблюдал за всем, что он делает.
  - Держи. - Луадан протянул ему горсть черных сухарей. - Держи, не стесняйся. Сколько ты не ел?
  - Дней... - Додо пытался считать, загибая пальцы, но в арифметике не преуспел. Вместо этого он сунул в рот все пять сухарей и начал хрустеть. - Много!
  С угощением он расправился быстро.
  - Невероятно, - сказал Луадан, - я только сошел с корабля и уже встречаю дракона, который разговаривает.
  - Не местный?
  - Нет. Я приплыл из Ропси, это неподалеку от Систэра, который в провинции Бобор.
  - Никогда там не был, - сказал дракончик. - Там хорошо?
  - Да. Было. В смысле, я жил там, пока отец не умер...
  Додо важно закивал.
  - Страшная история, да? Полная драматизма?
  - Что-то вроде... - Нахлынув, воспоминания о доме, уютном постоялом дворе у дороги и живописной рощицы, вконец испортили настроение. Луадан помрачнел.
  Дракончик нерешительно протянул лапку и подергал его за рукав.
  - А может, у тебя есть еще сухарики?
  - Конечно, бери все... - Луадан поставил перед ним рюкзак. Додо посмотрел на него вопросительно. Эльф пожал плечами: - Можешь забраться внутрь.
  Получив разрешение, заморыш нырнул в глубину рюкзака и принялся наводить там порядок. Впрочем, делал он это довольно деликатно. Луадан услышал, как бедняга хрустит сухариками и чавкает солониной.
  Эльф осторожно выглянул наружу, наблюдая за площадью перед воротами. Та же кутерьма, суета и сквернословие. Бредових предупреждал еще ни о таком, но поверить все равно было трудно.
  Луадан не представлял себе, с какого бока приступить к выполнению взятых на себя обещаний. Ему казалось, он стоит у подножия невероятных размеров скалы и строит планы перенести ее на новое место. Клятва клятвой, но это же нереально! От одного вида городских ворот у Луадан начиналась нервная дрожь! А что будет дальше? Что там внутри?
  От переживаний, эльф совсем забыл про своего нового знакомого. Хруст и чавканье прекратились, из рюкзака высунулась голова дракончика. Глаза его сверкали уже не так печально. Сытость, что неоднократно доказано, может творить чудеса.
  - Ты никогда не выезжал из дома, да? - спросил Додо.
  - Откуда ты знаешь?
  - Видно. У меня наметанный глаз. - Дракончик подмигнул. - Ты напоминаешь щенка, который отбился от матери и братьев.
  Луадан посмотрел на Додо, не испытывая желания спорить. Определение тот дал точное.
  - Зачем ты сюда приехал? Это Дансин!
  - Знаю. Самый крупный город на реке в Кларопии, - пробурчал эльф.
  - Тайна, благородный господин? - осведомился Додо.
  - Тайна! Но не называй меня "благородным господином"!
  - Почему?
  - Я... просто приемный сын содержателя постоялого двора.
  - А-а... Значит, ты приехал в большой город, чтобы покорить его, обрести счастье, богатство и славу, - протянул дракончик и откусил половинку сухаря, который держал в левой лапке. - Знакомая история. Даже типичная. Сколько тебе лет?
  - Отец взял меня, когда мне было восемь. Плюс пятнадцать.
  - О! Да ты совсем ребенок... По эльфийским меркам, разумеется. - Додо широко улыбнулся. Зубастый рот разъехался.
  - Я не ребенок... Просто молодой.
  - Понимаю. А зачем ты все-таки приехал сюда?
  - У меня дело! - Луадан высадил дракончика из рюкзака, вручил ему три медяшки и сердито выбрался из убежища. - Всего доброго!
  Он сделал шага четыре, когда Додо догнал его.
  - Да подожди ты! Зачем обижаться!.. Не иди так быстро, пожалуйста!..
  Эльф прибавил шагу, дракончик засеменил рядом, но вскоре выдохся. Остановившись, Додо вывалил тонкий раздвоенный язык и принялся отдуваться.
  - От голода организм, между прочим, слабеет и не может выносить больших нагрузок! - сказал малыш с упреком. - Ну постой!
  Прохожие удивленно и с подозрением косились на них. Особенно на дракона в канотье.
  - Что тебе от меня нужно? - спросил Луадан, останавливаясь и оборачиваясь.
  Додо повел рукой: подожди, объясню. Эльф поднял глаза к небу и приблизился. Дракончик посмотрел на него большими глазами.
  - Разве ты не слышал о том, что тот, кто помог другому в минуты большой опасности, теперь за него в ответе?
  - Слышал...
  - Ты мне помог? Да. Значит, теперь мы друзья. Понимаешь, я вроде как должен, просто обязан отплатить тебе добром за добро, - сказал Додо.
  - Обойдется. Ты мне ничем не обязан. Пока.
  - Стой! - Додо шмыгнул у Луадана между ног и преградил дорогу. - Так нельзя! Сама судьба привела тебя в мое убежище, ты разве не понял?
  - Нет, - задрал подбородок эльф. - Моя судьба в другом... Выполнить... в общем, выполнить то, что тебя не касается! Все!
  Додо оказался куда упрямее, чем можно было ожидать.
  - Я серьезно!
  - И я! Слушай! - Эльф понизил голос, поглядел по сторонам. - И откуда ты такой взялся? Смотреть не на что! Дракон! Ха! Крыльев нет! И еще разговаривает умными словами!
  Додо с удовольствием прищурил левый глаз.
  - Если возьмешь меня с собой, расскажу. Иначе просто буду ходить за тобой, пока ты с ума не сойдешь.
  Заглянув в честные драконьи глаза, такие же честные, как у ростовщика, Луадан вздохнул.
  - Да соглашайся. Авось, я помогу тебе в твоем деле. Совет он ведь дорогого стоит, особенно для провинциала, который ничего в большом городе не знает. Ты только корми меня хорошо. - Изображая смущение, малыш ковырял ножкой пыльную землю.
  При упоминании о кормежке, в животе у Луадан снова заурчало. Организм возвращался в норму и теперь требовал еды.
  - Хорошо. Так и быть.
  Додо подпрыгнул, растопырив в воздухе все четыре лапы. Если же считать вместе с облезлым хвостом, похожим на крысиный, то и пять.
  - Й-э-э-х!
  - Тише ты! - сказал Луадан. - А то на нас смотрят!
  - Понял! Все! Тишина! - Додо заломил канотье на затылок. - А можно, я посижу у тебя в рюкзаке, а то мои ножки меня не носят. Устал. Оголодал сиротинушка!
  Эльф еще раз мысленно взвесил все открывающиеся перспективы и пришел к выводу, что проблем от нового знакомого будет куда больше, чем пользы. Но кто знает, а вдруг Додо действительно может помочь? Дансин - большой город, в котором лучше иметь проводника и советчика.
  - Полезай!
  Додо радостно юркнул в рюкзак, и Луадан забросил его обратно за спину.
  - Теперь куда? - спросил дракончик, высунув голову наружу. Он опять хрустел сухарями.
  - Пойдем в город. Все равно пора приступать.
  - К чему? - тут же поинтересовался Додо.
  - Много будешь знать, скоро состаришься.
  - Да?
  - Да!
  Прежде чем влиться в пестрый поток прохожих, стремящихся попасть в Дансин, Луадан посмотрел в сторону пирса.
  "Мечта" стояла на своем месте, все такая же грузная и неуклюжая.
  "Может, бросить все и вернуться?.. Зачем мне этот единорог?" - подумал Луадан. Его душа рвалась домой.
  Но клятва...
  Сжав зубы, эльф шагнул к воротам Дансина.
  - Кстати, ты не сказал, как тебя зовут! - шепнул на ухо дракончик.
  - Луадан Пендраминиан.
  - Ух ты! Настоящее эльфийское имя! - восхитился Додо.
  - Ну еще бы.
  Тут же говорливая толпа стиснула его и потащила вперед. Луадан понял, что это надо просто пережить. Как в детстве какой-нибудь страх и ужас, нередко посещавший его во сне. Отец предупреждал об опасностях и неудобствах - и, кажется, они уже начались.
  А дракончик спрятался в рюкзаке, где было куда уютнее и безопаснее, чем снаружи. Он-то куда лучше Луадана знал, чем путешественника может встретить Дансин.
  
  3
  
  К любому делу нужно приступать на сытый желудок. Эту простую истину Луадан усвоил с детства. Точнее, в него, малохольного, страдающего плохим аппетитом задохлика, ее вбил отец. Вообще Эльберт был добрым малым, но рука у него не отличалась легкостью, и к вопросам воспитания приемного сынка он относился серьезно. Если речь шла о правилах выживания в этом суровом мире, Эльберт не жалел ни розог, ни ремней, чтобы научить Луадан хоть чему-то. Эльф хорошо помнил отцовы уроки. И хотя ничего не имел против хорошего питания, в принципе, и в свои двадцать три страдал плохим аппетитом. Лишь крайняя необходимость могла заставить его набить брюхо до состояния хорошо надутого бычьего пузыря.
  - Это потому, - сказал Додо, услышав эту историю, - что ты - эльф. А твой отец был человек. Он не учитывал специфики.
  - Какой именно?
  - Львиная доля рациона эльфов - растительная пища, а Эльберт пичкал тебя мясом. Мясо эльфы усваивают плохо.
  - Откуда тебе знать? - спросил удивленный Луадан.
  - Я много мотался по свету, друг, - отозвался многозначительно Додо. - Но сейчас я не буду рассказывать тебе всего...
  Они брели по центральной улице Дансина, держась края, ближе к домам, и искали харчевню, где можно было бы решить текущую проблему с пропитанием. Луадан совершенно обалдел от обилия впечатлений. Дома! Посмотрите на них! В два, в три этажа! Камень, прочное дерево, стекло, а иногда и витражи! У некоторых зданий были высокие крыши, которые, казалось, упираются в само небо. Словно типичная деревенщина, Луадан шел с разинутым ртом и вертел головой. Такое поведение, естественно, привлекало внимание местных. Кто-то смотрел на эльфа враждебно и высокомерно, кто-то с любопытством и весело, а кто-то посмеивался. Лишь один раз эльф обратил на это внимание, когда три девушки, проходя мимо, принялись шептаться и хихикать, и голоса их показались Луадан колокольчиками. Эльф покраснел и прибавил шагу.
  - Ты им понравился, - сказал Додо. - Местные девицы достаточно ветрены. Но бойся переходить черту - у каждой есть братья и отцы. С ними шутки плохи.
  Луадан не совсем понял, что дракончик имеет в виду, но удержался от вопросов.
  - Куда же нам идти? - спросил он, когда впереди показался перекресток и очередные крытые лотки с торговцами. Уже отсюда было слышно, как те расхваливают свою дребедень. За последний час Луадан повидал столько представителей славного торгового сословия, сколько не видел за всю жизнь. Останься он в Ропси, у него не было бы шансов настолько расширить кругозор.
  - Знаю! После перекрестка налево. После столба начинается улица Карасиков, - сказал Додо, выглядывающий из рюкзака. - Первая харчевня с левой стороны будет самой подходящей. Хорошая кормежка и лишних денег не дерут. - Дракончик подергал Луадана за ухо. - У тебя много денег?
  - Какая разница?
  - Ну, все-таки Дансин большой город, и тут все дороже, чем в провинции... И нам еще нужен ночлег!
  - Да?
  - А ты собирался спать на улице? - удивился Додо.
  - Нет, но...
  - Местная стража может оштрафовать за бродяжничество. И сумма будет куда больше, чем плата за комнату. Вообще, странно как-то - ты же сам всю жизнь работал у отца на постоялом дворе, а теперь строишь дурачка!
  - Я не строю... Я просто... растерялся... - пробурчал юноша.
  - Ничего, бывает, - сказал Додо. - Вперед. Сначала поедим, а потом займемся делами.
  Луадан вздохнул. Похоже, сам того не подозревая, он приобрел себе на шею командира. Додо обещал оказаться наглой и беспардонной личностью. И еще неизвестно, не эти ли черты его характера довели дракончика до такой жизни.
  Но эльфа беспокоило не это. Только попав в город, он понял, как трудно будет осуществить даже половину того, что он пообещал лежащему на смертном одре отцу. Там, в Ропси, было легко сказать "Да", не имея ни малейшего понятия о большом мире. Так что сомнения в собственных силах и немалый страх грызли бедолагу без остановки. Иногда и вовсе накатывал такой страх, что ноги подгибались, а волосы на затылке начинали шевелиться...
  - Пришли! - завопил дракончик, дергая, словно за поводья, Луадана за уши.
  - Ай! Что ты творишь?
  - Стой!
  Эльф остановился. Оказалось, что занятый тяжкими думами, он достиг цели и едва не проскочил мимо харчевни.
  Слева от него было двухэтажное здание с вывеской над дверью. На вывеске кто-то нарисовал кружку с пивом и куриную лапку на тот случай, если кто-то не умеет читать и ему трудно понять, что значит: "Выпивка и закуска". Надпись выполнили без ошибок, не иначе каким-нибудь заезжим грамотеем. Луадан критически оглядел заведение, сравнивая его с тем, которое принадлежало его отцу. Сравнение оказалось не в пользу места, где эльф вырос и воспитывался. Даже, по всем признакам, средней руки заведение в Дансине было куда более презентабельно, чем лучший постоялый двор в Ропси.
  Дверь то открывалась, то закрывалась. Сытые и подвыпившие посетители без конца выходили на свежий воздух по разным надобностям. Одну, самую насущную, они справляли тут же, в переулке, где была специальная яма. Над ямой тучами вились мухи.
  Дракончик принюхался к воздуху, который волнами выходил из таверны.
  - Копченый окорок, жареные свиные колбаски, бекон, яичница со шкварками, сало, трюфели, ох, держите меня семеро! - заговорил он возбужденным дрожащим голоском. - Печеная картошка с горошком и травами. Караси в сметане!.. Мамочка, я сейчас слюной захлебнусь! Луадан поторопись!
  - Ладно. - От запахов и у него стало сводить челюсти, и рот наполнился слюной. Пять дней эльф практически ничего не ел, погрыз только два сухарика и пил воду, да и то, большая часть этого оказалась за бортом.
  Они вошли под темные своды таверны.
  Половина столиков была занята. Туда-сюда сновали разносчики. Жар шел из кухни да такой, что казалось, там жерло вулкана выбрасывает фонтаны лавы. Гремела посуда, и главный повар распекал поварят за нерасторопность. Толстый обожравшийся рыбьих голов котяра сидел в углу и смотрел на всех одним глазом.
  - Куда? - спросил Луадан.
  - Двигайся вперед... так... правильно... лучше, конечно, место, откуда можно видеть все происходящее и чтобы спину прикрывала стенка...
  - Зачем?
  - Мало ли, - загадочно отозвался Додо.
  - Ты мне не нравишься со своими намеками. Говори прямо! - потребовал Луадан. - Ты случайно ничем здесь не отличился до меня? Признайся!
  - Я? Да как ты мог подумать! - Заморыш вцепился ему в волосы. - Чтобы я...
  - Ты!
  - В чем причина твоих подозрений?
  - Интуиция.
  - Честно, именно здесь я ничего не творил, - сказал Додо шепотом. - Поэтому и направил тебя сюда... Думаешь, я такой дурень, что жажду неприятностей?
  Луадан огляделся, приметив столик, отвечавший требованиям дракончика.
  - Надеюсь, нас отсюда не выкинут.
  Разносчик с длинным носом давно приметив эльфа и приступил к делу сразу, как только тот уселся на скамейку.
  - Чего изволите? - Согнувшись под углом сорок пять градусов, малый натянул на лицо ухмылку.
  Додо выкатился из поставленного на скамью рюкзака и вскочил на столешницу. Разносчик отпрянул, точнее, выпрямился, изогнув брови вопросительным иероглифом.
  - Мы изволим! - сказал дракон таким тоном, чтобы человек не думал сомневаться.
  - Потише! - Луадан подергал его за хвост, одновременно оглядываясь. Лишнего внимания им двоим только и не доставало. За два столика к северу эльф как раз разглядел трех цвергов. Несколько увеличенные и более воинственные копии гномов угощались пивом и жаренными на вертелах поросятами. К счастью, Луадан и его странный приятель их пока не интересовали.
  Додо выдернул хвост из пальцев эльфа.
  - Итак, принесите нам жареных колбасок, жареной рыбы на ваш выбор, ветчины, две яичницы... соленых грибов и огурцов...
  - А... - попытался было возразить Луадан, но дракончик махнул лапкой.
  - Так же миску сметаны и запеченную в глине утку! - Додо уткнул руки в бока, почти свирепо поглядев на разносчика.
  - Славная у вас зверюшка, - заметил тот, глядя на Луадан.
  Тот покраснел и пожал плечами. Ему хотелось стать как можно меньше, чтобы не бросаться в глаза.
  - Я не зверюшка! - взвился Додо. - Как вы смеете!
  Дракончик явно намылился подраться, но эльф вовремя схватил его за хвост и притянул к себе, зажимая рот.
  - Принести? - спросил человек, которого выкрутасы малявки только рассмешили.
  - Да... обязательно... - поспешно кивнул Луадан.
  - А что господа будут пить?
  - Ыо!.. Ыо!.. - промычал из-под ладони эльфа дракончик.
  - Что?
  Как раз в этот момент один из цвергов, привлеченный загадочным шумом, обернулся. Посмотрел на Луадана, покрутил лихой ус, который вполне пришелся бы к лицу и кавалеристу.
  - Вино! - выкрикнул дракончик, освободившись.
  - Понятно. Значит, вино.
  Луадан кивнул. Делать нечего.
  - Что ты делаешь, а? Зачем это представление? - шикнул он на Додо, когда разносчик отчалил.
  - Мое поруганное достоинство внезапно потребовало удовлетворения, - виновато улыбнулся малыш, теребя шляпу. - Знаешь, долгое время до встречи с тобой меня только и пинали, осыпая ругательствами.
  Луадан смотрел на него, не мигая.
  - Уверен, что я не продолжу эту славную традицию?
  Додо сглотнул.
  - Ну... у тебя глаза добрые... да? А иначе... иначе бы ты не стал мне помогать!.. И глаза добрые, и сердце!..
  - Видимо, ты хочешь этим воспользоваться, чтобы совершать пакости.
  - Нет!
  Луадан почувствовал, что уже устал от этого надоеды, однако прогнать страдальца рука не поднималась. Однажды отец, человек, не слишком уважающий сантименты, назвал его "бесхребетником". Наверное, он был прав. А какое еще определение заслужил субъект, который во время перерыва на тренировке по мечному бою рыдает над бабочкой, у которой сломалось крыло?
  Эльф вспомнил и покраснел снова. А дракончик рассуждал о светлых перспективах их дружбы и обещал свернуть горы. При этом маленький паршивец отплясывал на столешнице, не стесняясь, что на него смотрят.
  Луадан сидел, подперев рукой голову, и тоже размышлял, но о вещах куда менее жизнерадостных.
  Разносчик вернулся, а следом за ним потянулись и другие. Получилась целая процессия, и вскоре весь стол был без остатка покрыт большими и маленькими блюдами, тарелками и подносами. Луадан ошалело уставился на внезапное изобилие. Он и представить себе не мог, что заказ будет таким. На постоялом дворе его отца никто никогда столько не заказывал, к тому же подобное разнообразие в их глубинке мало кто мог себе позволить.
  Разносчики управились быстро. Тот, что пришел первым и принял заказ, поклонился.
  - Приятного аппетита! - Через секунду его не было.
  - Ну-с... - Дракончик потер лапки. - Приступим!
  - Неужто эта малявка все и сожрет? - громко спросил один из цвергов. Его приятели захохотали.
  Вскоре смеялся весь зал, но Луадан даже не обратил на это внимания.
  - Но сколько это будет стоить? - спросил он у дракончика. - Нет, надо вернуть!
  - Луадан, ты сошел с ума, - отозвался Додо, атакуя лохматый по краях шмат ветчины. - Никто ничего возвращать не будет! Если не хочешь, я съем!
  И, похоже, в этом можно было не сомневаться. Дракончик приступил к делу со всей серьезностью, и Луадан оставалось лишь гадать, хватит ли монет в его кошельке. Отец отдал ему все, что скопил за жизнь, но с наказом пустить в дело. А это разве дело? Вряд ли гнусная обжираловка входила в отцовские планы...
  А Додо уплетал угощение за обе щеки. Непонятно было, где именно в его тщедушном тельце помещается проглоченное, но, судя по всему, отправить по этому адресу он мог и целого тура. Луадан посмотрел на живот Додо. Тот нисколько не увеличился.
  "Судьба моя тяжкая", - подумал эльф, беря кусочек печеной утки и боязливо откусывая.
  
  4
  
  В то же самое время далеко-далеко от Дансина спящий волшебник ни с того ни с сего почувствовал зуд в левой ноздре. Не просыпаясь, Гренсивар, известный так же под именем Черный Лиходей, поднял руку и почесал нос. Зуд немного успокоился, но полностью не исчез, а затаился.
  Гренсивару как раз снился сон. Его непобедимая армия закончила завоевание мира и готовится к торжественному параду, призванному потрясти и окончательно сломить волю покоренных народов. Черный Лиходей предвкушал невиданное удовольствие, однако даже во сне ему не дали увидеть осуществление своих планов... Если уж судьба не справедлива к кому-то, то почти никогда не щадит его чувств. Ей наплевать даже на благородные седины весьма немолодого уже мага... Короче, Гренсивар чихнул и проснулся, причем сила чиха заставила его буквально подлететь на своем ложе. Пыль в комнате, куда никто не заходил уже двести лет, поднялась клубами до самого потолка. Уставившись перед собой выпученными и ничего не понимающими глазами, Гренсивар решил сначала, что угодил утром на болото и вокруг туман. А потом снова чихнул - пыль нагло забралась ему в нос.
  - Что же это за безобразие! - Черный Лиходей, стараясь дышать как можно меньше, потянулся к столику возле кровати. Там должен был быть колокольчик для вызова слуг.
  Ага, вот он. Покрыт паутиной и пылью, но вполне в рабочем состоянии. Гренсивар чихнул еще трижды и принялся звонить. Делал он это до тех пор, пока язычок у колокольчика не отвалился.
  Гренсивар удивленно посмотрел на бесполезную уже вещицу у себя в руке.
  В прошлом он не раз укладывался в долгий сон, однако ни разу его пробуждение не было таким некомфортным. И где, скажите, пожалуйста, его верные гремлины? Разве это не они должны были разбудить его в положенное время?
  Пыль успела, в основном, улечься. Черный Лиходей оглядел комнату. Запустение теперь бросалось в глаза - склеп, а не уютная спальня темного мага! За двести лет, вопреки традиции, здесь ни разу не делали уборку.
  Гренсивар сердито отбросил колокольчик и попробовал повернуться. Тело, долгое время находившееся без движения, отозвалось болью в мышцах и костях.
  - У!.. - Боль перехватила дыхание, чародей зажмурился, держась за колени. Отпустило не сразу. Черный Лиходей открыл глаза, почесал нос и крикнул: - Злюк! Злюк! Ты слышишь?
  Это имя носил особо приближенный к чародею гремлин, веками службы доказавший хозяину верность. Гренсивар так привык видеть его рядом с собой, что, не найдя Злюка, совершенно растерялся. В мозгу Черного Лиходея, до сих пор не начавшем работать в полную силу, крутились многочисленные вопросы. В частности, какой год на дворе? Были подозрения, что Гренсивар проснулся не в положенный срок - скорее всего раньше. Но почему? Только из-за чиха?
  - Ничего не понимаю! - Старик тряхнул головой, и с нее тут же осыпалось примерно полкило пыли. - Апчхи! Апчхи!
  Могучее телесное сотрясение подбросило Гренсивара на матраце, он потерял равновесие и в тот же миг, не успев зацепиться, грохнулся на каменный пол. И хотя перед кроватью лежала шкура белого медведя, удар получился неслабый.
  Потрясенный даже не этим, а самой вопиющей нелепостью происходящего, Гренсивар аж задохнулся от ярости. Перед его глазами поплыли красные круги и оранжевые спирали.
  - Злюк! - завопил волшебник с пола. Одетый в длинную ночную рубаху (черную), со съехавшим набекрень колпаком (черным), Гренсивар походил не на зловещего колдуна, а на старого пьянчугу, скрученного убийственным похмельем. В молодости он бы и глазом не моргнул, проснувшись наутро с трескотней в голове и ломотой на всем пространстве туловища, однако возраст есть возраст. Лиходей - и это надо было признать - был уже не тот, что раньше.
  - Злюк!!!
  Сиплый и скрипучий голос Гренсивара оказался слишком слабым. Он с трудом долетал до двери в спальню и, конечно, не имел шансов эхом разлететься по замку. Последующие попытки ничуть не улучшили положения.
  - Спокойно, старина, - сказал вслух Черный Лиходей, - мы и не из таких положений выбирались. Надо подумать.
  Он занялся думанием, однако тут же понял, что пока не примет горячую ванну, не подкрепится и не выкурит трубку, сидя у камина, его мозги вряд ли будут способны на что-либо.
  Гренсивар подождал и сделал попытку сесть. Кровь с неохотой разбегалась по телу, разогревая его и придавая гибкость и живость. С учетом преклонного возраста, разумеется. Пять тысяч лет все-таки не шутка.
  Прошло несколько минут. Гренсивар упорно разминал свои ноги, уговаривая их приступить к своим обязанностям, и даже грозил магической карой в случае неповиновения. Наконец, пришел успех. Охая, кряхтя и стеная на все лады, Черный Лиходей начала подниматься. Его руки цеплялись за кровать, что было не очень удобно, но другого выхода он не видел. Выпрямившись, Гренсивар постоял, свирепо гипнотизируя взглядом посох, прислоненный к стене. По идее, его должен был подать ему гремлин, теперь же столь необходимая в хозяйстве вещь оказалась недоступна. Чародей сомневался, что мог бы дойти до него самостоятельно. На помощь пришло легкое заклинание телекинеза. Напрягать мозги для такой мелочевки не требовалось. Взлетев в воздухе, посох удачно попал старику в руки.
  - Вот так. Уже что-то... - сказал Гренсивар.
  Он доплелся до двери и стал толкать ее. Толкал минут пятнадцать, напрягая все свои немощи, пока с ужасом не вспомнил, что она закрыта на засов снаружи. Таков был обычный порядок: во время сна Злюк и другие гремлины тщательно следили за его безопасностью. Когда приходил срок, маленькие ушастые злыдни просто открывали засов и входили. Никому, в том числе Черному Лиходею, ни разу не пришло в голову, что может случиться форс-мажор, который нарушит отработанный сценарий. Однако вот случился.
  Ударившись в массивную тяжелую дверь еще раз, чародей всхлипнул. До чего может довести старость! Раньше он одним лишь взглядом мог повергнуть ниц любое самое страшное чудовище и заставить служить себе. Раньше именем Черного Лиходея пугали непослушных детишек, а также непослушных взрослых - и не без оснований. А теперь? Теперь старая развалина Гренсивар не может выбраться из своей спальни.
  - Злюк! - еще раз, не надеясь на успех, позвал Лиходей и приложил ухо к двери.
  Он не мог отделаться от ощущений, что замок, в котором он сейчас находится, пуст. Как бочка из-под вина, которую гремлины вылизали до капельки. Это наводило на нехорошие подозрения. Неужели Злюк его предал? За все, так сказать, хорошее...
  Мало-помалу мозги чародеевы приходили в норму. Слетала с них кусками сонная оболочка, наросшая за два последних века, и заклинания сами собой начинали кружиться перед глазами Гренсивара. "Ну, мы еще посмотрим, кто кого", - мысленно пообещал старик, отходя от двери. Отдалившись шагов на пять, Лиходей поднял обе руки, закрыл глаза и произнес заклинание. В молодости он пользовался им часто - если надо было разметать толпу стражников или троллей, или спихнуть с горной тропы карету с каким-нибудь королем и скинуть ее в пропасть. Суть формулы заключалась в сильном телекинетическом ударе, чье действие подобно стенобитному орудию.
  Заклинание не подвело и на этом раз. Раздался треск, взвилась эпическими столбами пыль. Сорвавшись с петель, дверь выпала наружу. Грохот от ее падения разлетелся по явно пустому замку да усилился под высокими сводами так, что чародею пришлось закрыть уши ладонями. Долгое время ничего не было видно, однако и эта пыль, наконец, осела.
  - Вот те на, - сказал Гренсивар, терзаемый подозрениями. - Это что такое значит?
  Держась за косяк и опираясь на посох, он шагнул за дверь и очутился на торчащем над глубоким провалом куске каменной плиты, которая когда-то была полом коридора. Гренсивар не верил глазам. Двести лет назад замок стоял как новенький, если не считать мелких трещинок и некоторых незначительных шероховатостей в отделке. Самый настоящий зловещий замок лиходея! Классика! Всякий путник любовался им, даже самые отъявленные добрые рыцари, помешанные на борьбе со злом. А теперь замка не было. На его месте лежали руины, частью которых была чудом сохранившаяся и удерживаемая в прежнем положении спальня чародея. Вероятно, именно магия, которая окружала покои хозяина, не позволила ей рухнуть, но остальное превратилось просто в груду строительного лома. Погибло все: обширная библиотека, дорогие гобелены, антикварная мебель, любовно собираемая сотни лет, картины гениальных мастеров (подлинники), масса других вещей, имеющих ценность. А еще лаборатория, камера пыток и чучело последнего пятнистого дракона с Оплакских гор. Все!
  Налетел ветер, подхватил волосы и бороду Гренсивара и вытряхнул из них остатки пыли. Чародей повернул голову направо и увидел озеро Моор. За двести лет оно нисколько не изменилось. Но замок...
  Совершенно ничего не понимая, обессилев, Гренсивар съехал по уцелевшему куску стены на кусок уцелевшего пола. Такого не может быть! Он отказывался верить глазам и даже на время закрыл их, чтобы досчитать до десяти. Не помогло. Не помогло и двадцать. И тридцать. Руины остались на месте, сверкая своим откровенным безобразием.
  - Злюк!!!
  Отчаянный вопль Черного Лиходея полетел над холодными водами озера Моор и раскатился по сторонам света, подобно громовому раскату.
  
  5
  
  Поначалу Луадану кусок в горло не лез, и не только из-за неважного аппетита. Отовсюду зеваки пялились на их с дракончиком стол. Давно себе зарок не привлекать лишнего внимания, в итоге эльф добился обратного эффекта. За час сделался, по крайней мере, здесь, знаменитостью. Подвыпившие гуляки даже заключали между собой пари, кто больше съест: тощий малый или его зверюшка. Представление получилось что надо.
  - Ничто так не расслабляет, как вино, - сказал Додо, держа деревянный стакан обеими лапками. - Твое здоровье, Луадан!
  Эльф кивнул. Правоту дракончика нельзя было не признать. Красное вино, куда лучше того, что привозили отцу гномы, музыкально шумело в голове и прибавляло хорошего настроения. В какой-то момент юноше стало наплевать, что на них пялятся и отпускают шуточку. Не лезут и ладно.
  - Так вот... - продолжил эпический рассказ о своей жизни Додо. - Они сказали: "Ты нам больше не брат!" - и выставили меня за дверь.
  Эльф снова кивнул, заняв рот карасями в сметане.
  Додо разглагольствовал о своих странствиях по миру. И там он побывал, и это видел, и в том участвовал; дружил с чародеями, королями, рыцарями и прочей достойнейшей публикой... А Луадан слушал и думал, что уже больно драконьи сказания напоминают приключенческие рыцарские романы. Суть не в том, что уж больно литературно Додо излагал, а в самих приключениях. Послушать его, так всем этот заморыш нужен, все в нем нуждаются и благоговеют перед его талантами. Как бы не так! Луадан сомневался, что существо, которое на короткой ноге с королями, будет умирать от голода и побираться самым нелепым образом.
  Эльф подозревал, что рассказы Додо привлекали слушателей не меньше, чем вопрос, кто первый лопнет, набив пузо свиными колбасками. Среди странников байки всегда в цене, уж Луадан-то, всю жизнь помогавший отцу на постоялом дворе, это хорошо знал. Балагуры, способные собирать вокруг себя толпы желающих усладить слух сказочкой, появлялись под их крышей постоянно.
  - Конечно, - сказал Додо, - тогда я не думал, какое будущее меня ждет... Ик! - Уже с меньшим рвением, но все-таки энергично дракончик продолжил впихивать в себя еду.
  - А как ты оказался здесь? Да еще на грани голодной смерти? - спросил Луадан.
  Тот махнул лапкой.
  - Черная полоса в жизни... - Додо покосился на толпу, которая смотрела на них. - Самая черная! Но ведь бывали времена, когда я был сказочно богат.
  - Где ж твое богатство, братец? - спросил толстый жестянщик из толпы.
  - А где надо! - Додо скрестил лапы на груди и выпятил нижнюю челюсть. - Вас это не касается! Не мешайте разговору!
  Толпа загудела. Луадан испуганно размышлял над тем, что будет дальше. Ничего хорошего в голову не шло.
  Ощущение реальности уходило.
  - Чем расплачиваться будете, господа хорошие? - громко и строго спросил хозяин таверны, самолично появляясь перед столом. В руке он держал полотенце, которым вытирал громадные предплечья. Его фартук спереди покрывали свежие пятна крови, словно он только что отошел от колоды, где разделывал мясо.
  - А? - пискнул Луадан.
  Хозяин показался ему страшным великаном из сказки. Или троллем, который непонятно зачем вылез из своей пещеры.
  - Ваш заказ тянет на пятнадцать монет, обормоты! - прорычало страшилище. - Платите и уматывайте!
  - А в чем дело? - возмутился Додо. - Мы порядок не нарушаем!
  - Ты еще разговаривать будешь? - Хозяин навис над заморышем, словно утес. - Замолкни!
  Дракончик попытался состроить из себя храбреца, но вышло не очень убедительно. Тонкие ножки Додо отчетливо задрожали.
  - Мы заплатим... - сказал Луадан.
  - Платите и уматывайте!!! Вы мне надоели! У меня тут не балаган, чтобы устраивать представления, ясно? Если очень хочется - это на Главную площадь! Но сначала деньги на бочку.
  Под невнятное, но явно угрожающее гудение толпы Луадан полез в кошель. Пятнадцать золотых! Это... это... Эльф пробовал сосчитать, за какое время такие деньги зарабатывал отец. Мысли Луадана перепутались, отказываясь выстраиваться в правильную последовательность.
  "Пятнадцать золотых - не меньше полугода... Отец меня убьет!"
  Монеты выскочили из его пальцев и раскатились среди посуды и объедков. Толпа ахнула, словно действительно увидела потрясающий трюк.
  Не дожидаясь, когда Луадан соберет их сам, хозяин таверны протянул к монетам свои ручищи.
  - Эй, добрый молодец! - Рядом с ним возник один из трех цвергов. - Сдается мне, ты что-то перепутал.
  - Я? Чего это я перепутал? - фыркнул здоровяк, поглядев на него сверху вниз. - Считать пока что умею.
  - Уверен?
  Появился второй цверг, такой же мощный, квадратный, словно состоящий из одних только булыжников. И вооруженный. Короткий топорик висел у бородача на поясе, однако не он выглядел самым опасным, а цверговы кулаки. Всем известно, на что способны эти воинственные дети глубин. Болтали, что любой подросток у цвергов, даже если он девчонка, способен сжать в руке камень и раскрошить его в песок.
  - По рыночным ценам на эти продукты да с твоей надбавкой да еще с той, что ты накидываешь, отдавая дань своей жадности, выходит не больше девяти золотых!
  Это сказал третий цверг, самый грозный из троих. Он несколько превышал своих приятелей в росте и ширине и на его шапке красовалось фазанье перо. Луадан подумал, что третий самый что ни на есть в этой троице главный, и испуганно икнул. Потянуло заварушкой, типичной для подобного заведения. На своем веку эльф видел их немало.
  - Точно! - поддержал цверга какой-то франт в бордовой фетровой шляпе. - Девять, не больше! Тут всегда обдираловка! Девять!
  - Эй, жлоб, - крикнула разбитная и немалым образом пышнотелая молочница. - Посмотри на парня, он, поди, впервые за месяц нормально наелся! Есть сердце у тебя?
  - Сердец? - скривился хозяин. - У меня коммерческое заведение, а не богадельня!
  Толпа загрохотала. Франт погрозил судом, но развивать тему не решился. Зато ремесленники, праздные гуляки и группа матросов с какой-то судна встали на сторону Луадана с большим жаром.
  Оказавшись в центре скандала, эльф мечтал провалиться сквозь землю, но, к сожалению, не владел этим искусством. Что касается Додо, то он спрятался за кувшин с вином, и его худоба и хорошо отработанный за годы мытарств навык избегать опасности, тут пришлись весьма кстати.
  - Вот видишь, уважаемый, - сказал цверг с фазаньим пером на шапке, глядя на хозяина таверны. - Народ требует справедливости. Ты что ж думаешь, если этот парень провинциал, так можно его карманы обчистить, что ли?
  Здоровяк зарычал.
  - Дансин - город честных людей! - выкрикнул из толпы какой-то патриот.
  - От жлобов и барыг проходу нет! - проныл чей-то голос, судя по всему, принадлежавший субъекту пострадавшему. - У!
  Хозяин сжал свой нехилый кулак, в котором были монеты.
  - Сейчас я позову своих парней, - медленно произнес он, косясь на цверга. - Они поучат вас уму-разуму.
  - Только попробуй! - снова крикнули из толпы. Матросы принялись закатывать рукава.
  Цверг с фазаньим пером улыбнулся желтыми лошадиными зубами и крутанул ус.
  - Видишь, милчеловек? Народ волнуется. Как думаешь, твои парни справятся с этакой толпой?
  Хозяин таверны все темнел и темнел, рискуя превратиться в подобие статуи, покрытой копотью.
  - Да.
  - Уверен? - спросил второй цверг, почесывая брюхо. - А с нами троими? Я не прочь подраться прямо здесь. Обожаю ломать столы о вражеские черепа. Столов тут, вижу, предостаточно. - Он огляделся. Матросы, жаждущие потасовки, ободрительно заверещали.
  Додо крепился изо всех сил, но, услышав о столах и черепах, не выдержал и съехал по стенке кувшина сто столешницу, потеряв сознание.
  - Угрожаете? - прошипел здоровяк, оглядывая готовую приступить к действию массу подвыпивших гуляк. - Мне? На моей территории? Это моя собственность!
  - Раз твоя, так ты имеешь право закон нарушать? - возмутился франт. Молочница тут же посоветовала ему сбегать за стражей и обозвала хозяина бессердечной скотиной. Народ был полностью согласен.
  - Так что? - спросил цверг с пером. - Ты готов понести убытки, включая оплату лечения тебе и твоим парням, которым мы уложим в лубки? Если не готов, то возьми свои девять золотых и не смущай народ. Твой выбор!
  Хозяин сжимал кулаки и кусал губы. Гордость и воинственность боролись в его темной душе с коммерческой жилкой. Она-то и победила.
  - Пес с вами! Но отсюда эти двое должны убраться! Вон! - Здоровяк в испачканном кровью фартуке отсчитал свои девять монет, а остальные швырнул на стол.
  Враждебно урчащая толпа расступилась, пропуская его. Молочница погрозила кулаком и назвала Луадана "бедным мальчиком", отчего на самом деле обедневший эльф едва не сгорел со стыда.
  Матросы остались недовольны таким финалом и шумной гурьбой вывалились на улицу искать приключения.
  - Я ухожу! - Луадан нашел в себе силы отодрать себя от скамьи, и схватился за рюкзак.
  Твердая, словно кусок базальта, рука цверга сжала его за локоть. Эльф испуганно втянул голову в плечи. Все было как во сне. Как тут не вспомнишь рассказы о бесчинствах диких подгорников? Зачем они защитили Луадана? Может, чтобы самим ограбить его и на этот раз добраться до самого дна заветного кошелечка? Эльф задрожал.
  - Ты забыл свои деньги, парень, - сказал цверг с пером. - По всему видать, обращаться с ними ты не умеешь совершенно.
  Луадан машинально кивнул и принялся собирать монеты, раскатившиеся по столу. Руки дрожали, перед глазами двоилось.
  Знал бы отец, как проявит себя сынок в первый же день, то никогда бы не стал поручать ему ничего сложнее чистки картошки.
  Цверги наблюдали за Луаданом и улыбались. Толпа потихоньку рассосалась, ибо смотреть уже было нечего.
  - Тебя куда проводить? Города-то не знаешь, - сказал главный цверг.
  - Нет... спасибо... - Эльф засунул монеты в кошелек. - Я обойдусь!..
  Он хотел проскочить мимо бородатого, но тот снова схватил его за локоть. Цверги ухмылялись, по мнению Луадан, совсем нехорошо.
  - Сейчас почти ночь, и ты не успеешь отойти и на десять шагов от таверны, как тебя обуют, - сказал тот, что с пером. - И хорошо, если жив останешься. В Дансине разбойников и воров пруд пруди. Ты сделал одну плохую вещь - засветил деньги. Сразу видно, что деревенщина.
  - Что же делать?
  - Определился с ночевкой? - спросил цверг.
  - Нет.
  - Мы подскажем, где хорошее, недорогое и безопасное место. Идем!
  Луадан был по натуре существом доверчивым, но эти несколько часов в Дансине уже сделали его подозрительным.
  - Зачем вы мне помогаете?
  - Не любим несправедливости, - ответил один из цвергов. Эльф разглядел серповидный шрам у него на носу. - А еще мы добряки. Мухи не обидим, если она не перейдет нам дорогу. Правда?
  Остальные не стали возражать против столь лестного определения.
  Дракончик открыл глаза и сел.
  - Нас уже убили, да? - спросил Додо слабым голосом.
  - Еще нет.
  Страдалец перевел взгляд на улыбающихся цвергов и тихонечко забрался в рюкзак, где и затаился.
  - Ладно, идемте, нечего тут делать, - сказал тот, что с пером на шапке. - Кстати, меня зовут Тингвал, я тут вроде старший у этих оболтусов. А это - Биордаин и Кибольд.
  Цверги поклонились. Серповидный шрам оказался у Кибольда.
  Дракончик озвучил довольно сильную отрыжку, от которой рюкзак раздулся, как шар, и опал, распространяя запах перегара.
  - Извините, - донесся следом приглушенный голос.
  Ему никто не ответил. Вселенную тревожили куда более важные проблемы.
  
  6
  
  Луадан вышел на свежий воздух, где у него закружилась голова. После удушливой атмосферы, создаваемой кухней под сводами харчевни, после густого перегара и запаха яств дышать свободно оказалось в диковинку. Юноша привалился плечом к каменной стене, видя, как перед глазами улица переворачивается вверх тормашками.
  - Парень перепил, - сказал Тингвал и сморкнулся одной ноздрей.
  - Нет, я ничего... все в по... - Луадан замолчал, вытаращил глаза и вдруг закрыл рот обеими ладонями.
  - Та-ак! - Тингвал подхватил эльфа с одной стороны, Биордаин тут же присоседился с другой. - Не только перепил, но, кажется, вообще в первый раз... Я прав?
  Чувствуя мощную приливную волну со стороны желудка, Луадан кивнул. Ему казалось, сейчас из ушей польется.
  Прав был отец, когда говорил: не переносишь выпивку, так чего нос суешь в стакан?
  - Какая красивая ночь... - Голова Додо высунулась из рюкзака, и по тону можно было догадаться, что дракончик успел забыть о своих страхах. - Эй!
  Цверги дернули и стремительно волокли эльфа в переулок, где не было видно ни зги.
  - Осторожно! - крикнул Кибольд. - Сапоги!
  Произошло сразу несколько событий: послышалась возня и шарканье ног по грязной брусчатке, кто-то из цвергов выругался, Додо взвизгнул "Караул! Убивают!". Завершил представление Луадан, извергнув из своего желудка широкий поток съеденного и выпитого. Влажный тяжелый плеск благословил дансинскую ночь.
  - Ну-у... - протянул, стоя где-то в темноте, Тингвал. - Ты даешь, парень!
  Цверги загоготали.
  - Ему плохо! Он умирает! - заверещал Додо.
  - Плохо, - подтвердил Биордаин. - Но вряд ли умирает. Я когда сам напился впервые в жизни, со мной еще не такое было. Три дня полоскало... С почином, друг!
  - Спасибо... - Набрав полную грудь воздуха, эльф кашлял, сопел и издавал звуки типичные для того, чей желудок пытается выбросить из себя явные излишки.
  - Биордаин, держи, пока он не свалился в это самое! Потом не отмоем!
  - Да держу...
  Додо отлично видел в темноте, но очень жалел, что природа наделила его этим свойством. Чтобы не портить себе настроение, дракончик забился в глубину рюкзака. Во всем есть свои минусы, думал он вполне философски, наученный горьким жизненным опытом.
  Тем временем Луадан закончил свои процедуры и, сделав шаг в сторону, покачнулся и едва не упал. Бдительные цверги не дали случиться катастрофе. Эльф застонал, не в силах даже этим выразить, как ему плохо, поэтому всю дорогу до постоялого двора "Три гуся" издавал только нечленораздельные звуки. Запоздалые прохожие шарахались в испуге, словно нервные лошади, и прибавляли шагу. Цверги весело сквернословили, то и дело переходя со всеобщего наречия на собственный диалект. Звуковой смесью из их грубых голосов и стонов Луадана можно было пугать подземных чудищ.
  Эльф плохо помнил, как его затаскивали в двери постоялого двора, как цверги и дракончик вели переговоры с хозяином и свое путешествие на второй этаж. Луадану казалось, что на время он засыпал, чтобы в очередной раз очнуться от нечаянного толчка, и провалиться вновь. Последнее яркое воспоминание запечатлело в его памяти падение на кровать. Подушка, шершавая, словно наждачная бумага, припечаталась к его лицу. Луадан издал последний на сегодня стон и уснул. Потом его, кажется, перевернули, однако этого эльф уже не помнил.
  
  7
  
  В непосредственной близости от него кто-то плескался в тазу с водой. Плюх! Плюх! Плюх! И каждый раз в голове Луадана вздымались гейзеры боли. Он открыл глаза, чувствуя себя, мягко выражаясь, не очень, и первым делом увидел Додо.
  Дракончик стоял возле деревянной кадушки и что-то стирал в ней, усердно работая лапками. То, что эльф проснулся, Додо заметил не сразу. Впрочем, и сам Луадан не вполне был уверен, что еще не спит и не видит какой-то новый изощренный кошмар.
  - Где отец? - спросил он хрипло.
  Додо подлетел от неожиданности почти на полметра и шлепнулся туда же, где только что жулькал какую-то тряпку.
  - Что за жизнь... за что мне такое?.. - Ворча, дракончик высунул голову наружу. Она была мокрая, с париком из мыльной пены на макушке. - Ага, проснулся, значит!
  - Ты кто? Что... происходит!
  Эльф сел, подтягивая ноги и отползая, пока не оказался в углу.
  Додо закатил глаза к потолку.
  - Вот я так и знал! Я так и знал! - сказал он, выбираясь из кадушки. Пол вокруг нее стал мокрым и скользким. - Именно этим все и закончилось! - Дракончик упер лапки в бока и уставился на Луадана сердито.
  - Что "все"? - спросил эльф, чувствуя нарастающий сушняк. - И чем "этим"?
  Додо подошел к скамейке, на которой лежали вещи, и сдернул с нее полотенце, найденное, кстати, в рюкзаке Луадан. В него он завернулся наподобие тоги, потом влез на кровать и предстал в таком виде перед эльфом.
  - Ты забыл? Все забыл, да? Или прикидываешься?
  Луадан подумал и отрицательно покачал головой.
  - Тогда плохо дело... Впрочем, ничего сенсационного, реакция твоего организма на выпивку очень даже предсказуема!..
  Эльф оглядел воспаленным взглядом комнату. Она была совсем маленькой, с крошечным окном и, судя по всему, располагалась под крышей постоялого двора. Пахло в ней почему-то сушеными травами.
  - Смотри на меня, - сказал дракончик, будто строгая мамаша. - Сколько пальцев показываю?
  - Четыре.
  - А дважды два сколько будет?
  - Пя... Нет, четыре!
  - Как тебя зовут?
  - Луадан Пендраминиан.
  - Отлично, отлично... Ты в самом деле ничего не помнишь?
  Эльф покачал головой. На краю его сознания крутилось: "Кто-то крепко пошутил! Или отец, или тетушка Ринха... Или..." Далее мысли обрывались.
  - Что ж, - обреченно вздохнул заморыш. - Придется, видимо, ввести тебя в курс дела. - В тоге из полотенца заморыш выглядел почти величественно. - Итак, вчера ты приплыл в Дансин на корабле "Мечта". Уро-одливая такая посудина, похожая на мою прабабку Гиэлзу, которая мало летала, а потому разжирела, что мама не горюй, и в один прекрасный день не смогла вылезти из пещеры... Ну вот. Шкипером на судне был гном Бредових, помнишь?
  - Нет.
  Глядя на Додо - говорящего дракона! - Луадан пытался убедиться себя, что видит страшный сон.
  - Ладно. У тебя была речная болезнь, но когда ты сошел на берег, она прошла, и это нормально. Далее ты некоторым образом запаниковал и начал метаться по площади у причала, пока не очутился в моем убежище. Так мы познакомились. Пораженный моими достоинствами и помыслами, исполненными благородства, ты предложил мне странствовать вместе... - Дракончик, прищурившись, посмотрел на взъерошенного эльфа. Последует ли опровержение? Не последовало. Луадан походил на искупавшегося в луже воробья, и ему было не до интеллектуальных споров. - Потом мы пошли в харчевню "Еда и закуска", там поели, попили, едва не устроили драку, подружились с цвергами, после чего тебя стошнило.
  - В харчевне?
  - Нет, рядом, - уточнил Додо.
  - Хорошо... А дальше?
  - Дальше мы пришли сюда, так как спать на улице под открытым небом идея была неудачной.
  Луадан долго формулировал вопрос, который не давал ему покоя.
  - А зачем я приплыл в Дансин? - наконец спросил он, оправдав худшие надежды Додо.
  - Обещай мне, что больше не будешь пить! Никогда!
  - Обещаю. Клянусь! Чтобы еще раз хоть каплю!
  - Отлично. Так вот, друг, у меня печальная новость для тебя. Твой отец Эльберт умер две недели назад... Да, понимаю, все это скорбно, трагично... Но такое случается!.. Незадолго перед смертью он позвал тебя к себе, после чего у вас состоялся важный разговор. Отец дал тебе медальон с изображением Золотого единорога, и попросил найти его. Золотого единорога. Помнишь?
  Луадан покачал головой. Хотя он и не помнил, но сообщение о смерти отца его почему-то не удивило.
  - Я немножко не понял, зачем это нужно, но поиски Золотого единорога - это именно то, чем ты должен будешь заниматься ближайшие несколько лет.
  - Лет?
  - А ты как думал? Единороги - существа волшебные. В королевствах их не видели уже давным-давно, они лишь на картинках существуют. А тут не простой единорог, а гораздо волшебнее обыкновенного... Ну, я так думаю. Логично предположить, что его поиски займут некоторое время. - Дракончик сел на матраце, скрестив нижние лапы. - Хочешь мое мнение, братец? Ввязался ты в гнусную историю. Такое предприятие не каждому по плечу, даже бывалым искателям приключений... Знаешь, не могу я себе представить, чтобы такой малохольный типус, как ты, отправляется в опасное путешествие к цели, которой, вероятно, и вовсе не существует.
  - Не существует?
  - Задание, которое дал тебе Эльберт, сродни этому: пойду туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю что! - сказал Додо, укоризненно качая головой. - Может, это у твоего папани такое чувство юмора?
  Луадан изо всех сил пытался вспомнить. Вроде бы начало получаться...
  - Так где я его буду искать? Единорога?
  - Это вопрос! - поднял указательный палец Додо. - Вспоминай данные отцом инструкции! Ну! Вчера ты говорил мне, что должен найти в Дансине одного гоблина. Зовут его Шухтер. Якобы он поможет.
  - Ага, - кивнул эльф, слыша, как со скрипом в его голове поворачиваются какие-то колеса. - Ага... Этот Шухтер кое-что должен знать о единороге. Папа сказал, что... гоблин поможет создать команду!
  Луадан перевел взгляд на дракончика.
  - Так ты мне вчера и сказал: нужна команда. Знаешь, я думал, что все это шутка, что во всем виновато вино, но когда снимал с тебя куртку, увидел это. - Додо открыл рот и запустил внутрь лапу. Порывшись под языком, он вытащил оттуда золотой медальон. Эльф остолбенел. Дракончик улыбнулся и вытер вещицу об полотенце, отдавая ее хозяину.
  - А зачем ты снимал куртку? - спросил Луадан.
  - Ты испачкал ее обедом. Как же тебя, брат, полоскало!
  Эльф потемнел, а его острые уши превратились в маленькие красные солнышки. Он с тоской покосился на кадушку, где плавало нечто, имевшее честь еще вчера называться "новой замшевой курткой с кожаными вставками".
  Но его мысли быстро перескочили на медальон. Спасибо Додо, уберег драгоценность.
  - Что все-таки это значит? - спросил дракончик, подобравшись ближе и заглядывая эльфу в руку. - Отличная работа, очень тонкая и золото высокой пробы. Только стиль не узнаю. Не гномский. Кстати, стоит это может монет триста. Представляешь? Может, продадим? И проблем никаких. Отправимся в путешествие безо всяких обязательств, в свое удовольствие, я тебе такие места покажу!..
  - Нет, - сказал Луадан. Лицо умирающего отца, бледное, потное, встало у него перед глазами. - Я должен. Я дал клятву! Пойми!
  Глаза Додо потухли, плечи опустились.
  - Ладно. Что такого, что я помечтал? Это, говорят, не вредно. А может?.. - У края кровати, он обернулся через плечо. - Все-таки...
  - Нет! - Луадан сжал медальон в кулаке. - Я просто обязан. Не верю, что все случайность. Отец, наверное, всю жизнь хранил медальон у себя, не желал продавать даже в самые скверные времена, и значит, в этом был смысл. Откуда он у простого человека, живущего в провинции?
  - Вот именно, - поддакнул Додо, возвращаясь к стирке. - Знаешь, дельце весьма подозрительное. Поверь бывалому бродяге.
  Память вернулась - так резко, что эльф даже подскочил на кровати. Вихрем перед его взором пронеслись картины из недавнего прошлого: похороны Эльберта, продажа постоялого двора, отплытие из Систэра на запад, рассказы Бредовиха. Заканчивались они на сцене, изображающий его, Луадана, выход из харчевни на улицу.
  Эльф решительно слез с кровати и заглянул в открытое окно. Внизу по своим делам куда-то топали коренные дансинийцы и гости города.
  - Где мы?
  - Постоялый двор "Тихая гавань", улица Воскобойников. Пятый дом от аптеки, - ответил дракончик. С кряхтением вытащив куртку из грязной воды, он причмокнул губами. - Теперь почти как новенькая.
  Луадан не разделял его оптимизма.
  - Я решил! - сказал он громко, испытывая нездоровое воодушевление, какое редко, но все-таки посещает людей (и эльфов) с большого похмелья. - С этого дня все изменится, Додо. Я должен стать кем-то. Понимаешь? Кем я был? Деревенщиной, которая сроду не видала в одном месте больше трех зданий зараз! Что я знал о жизни? Ничего! Приехав в город, я сделался посмешищем! Нет, этому надо положить конец!
  У дракончика отъехала нижняя челюсть.
  - Эй, постой, постой! Ты чего разошелся?
  - Я иду искать Шухтера... - Слова отца загремели в его голове: "Гоблина ты найдешь на пересечении Каштановой и Дубовой улиц, там лавка, где продаются луки и стрелы. Шухтер ее владелец".
  Решено!
  Луадан в два шага добраться до двери. Додо вскрикнул, мигом сообразив, что дело плохо, и пулей бросился вперед. Он обогнал эльфа и прижался к двери спиной, растопырив лапы в стороны.
  - Стой! Луадан! Не пори горячку! Умоляю!
  - Ну что еще? - сердито спросил эльф. - Не мешай мне начать новую жизнь!
  - Да разве я мешаю? - воскликнул Додо. - Но ведь нельзя вот так сразу! Давай приведем себя в порядок, позавтракаем, а уже потом отправимся в путь. Думаю, гоблин этот никуда не денется. Ждал и еще подождет. Верь моему слову: на голодный желудок никакое приключение не начинают - примета плохая!
  Луадан нахмурился. По крайней мере, насчет подкрепления сил дракончик был прав. Больше всего хотелось пить. А потом хотелось есть. На третьем месте... нет, впрочем, это желание вдруг переместилось на первое место - в туалет.
  - Выйдешь, направо, последняя дверь прямо по коридору, - вздохнул дракончик, махая лапкой.
  Приплясывающий эльф выпрыгнул наружу, едва не сшиб там какого-то мрачного постояльца, извинился и поскакал в сторону клозета. Босиком.
  Дракончик же вернулся к кадушке, вытащил куртку и, прилагая все силы, попытался ее отжать. Но его лапки были слишком малы, а набухшая ткань слишком упругая, поэтому большая часть воды осталась там, где была. Ай, ладно. Что делать дальше? Додо оглядел комнатушку. Нет, все-таки зря он пожалел два медяка на стирку. Сейчас бы никаких проблем, ведь умелая прачка справилась бы со всеми формальностями на раз.
  Окно было раскрыто, а так как веревок для сушки в комнате никто не предусмотрел, Додо решил экономить и дальше. Забыв о такой важной стадии стирки как полоскание, дракончик решил, что теперь куртку остается только высушить. И лучшего места, чем освещенный солнцем подоконник, нет. Додо влез на табурет, подтащил куртку, взвалил ее на исписанную гадостями деревянную плиту. Попытался расправить.
  - Вот так!
  Мало найдется в мире драконов, так близко знакомых с Законом Подлости. Додо сталкивался с ним едва ли не на каждом шагу, и был склонен винить его в большинстве своих бед.
  И сейчас Закон не остался в стороне. Вероятно, кому-то в вышних сферах нестерпимо было наблюдать за тем, как Додо пытается принести реальную пользу.
  - Ай! Ай! Нет!
  Мокрая куртка, чья более тяжелая часть оказалась по другую сторону окна, поехала вниз. Мокрыми лапками Додо изо всех сил старался удержать ее, но в результате сам едва не вывалился наружу. Отпустившись в последний момент, дракончик своими глазами видел, как куртка Луадана шлепнулась с третьего этажа на брусчатку. Чмок! Небольшое облачко из пыли и перетертого засохшего навоза в солнечных лучах было весьма живописным.
  - Извините! - тоненьким голосом пропищал Додо. - Я нечаянно! Я...
  В тот же миг телега с грязными колесами проехалась по куртке. Возница, спящий на ходу, ничего не заметил. Додо икнул, закусив пальцы, но мог лишь беспомощно наблюдать, как эльфийская собственность, прилипнув к одному из колес, исчезает за поворотом.
  - Ух! Хорошо облегчиться! - сказал Луадан, входя в комнату и застегивая гульфик. - Сразу чувствуешь себя другим эльфом.
  Он сел на кровать, взял сапоги и начал их натягивать. Додо тем временем усердно подметал пыль в самом дальнем от кровати углу. Веник был в два раза больше дракончика, но это обстоятельство того вовсе не смущало. Заморыш даже насвистывал.
  - Ну, пора! - Луадан хлопнул себя по тощим ляжкам и, потянувшись, встал. Желания и стремления теснились в его юной груди, требуя немедленно отправляться в путь. И, как часто бывает с молодыми романтическими личностями, направление движения особой роли не играло.
  Впрочем, судьба облегчила ему задачу. Если надо найти Золотого единорога, он пойдет и поедет и поплывет... Э нет, лучше по суше.
  Ш-ших! Ш-ших! Ш-ших! Дракончика целиком поглотило его занятие.
  - Додо!
  Взгляд эльфа пробежался по апартаментам. Кое-чего не хватало.
  - Кстати, а где моя куртка? - спросил Луадан, гадая, почему подоконник стал таким мокрым. Дождя ведь не было.
  Додо прекратил изображать дворника и, обняв веник, попытался спрятаться за него.
  - Она сама, я не виноват!
  - Что? Что она? Где куртка, спрашиваю?
  Додо прижал уши, словно кот, приготовившийся к порке, и закрыл глаза. Он привык получать зуботычины за все происшествия, в которых, как совершенно искренне полагал заморыш, не было его вины. Он ждал, а кара не приходила. Вместо того чтобы залепить Додо по тыкве, Луадан подбежал к подоконнику и высунулся наружу. Куртки и след простыл.
  - Отец подарил мне ее на день рождения, - дрогнувшим голосом сказал эльф.
  - Она... того... случайно упала... Мокрая, тяжелая... Я хотел сам, а то за стирку платить... - бормотал Додо, обнимая веник. Тот свалился, увлекая его за собой. - Но, Луадан, на свете так много курток. Я куплю тебе тысячу новых! Хочешь?
  - Нет! Я хочу свою!
  - Они будут лучше прежней, - кисло заметил Додо, скрючиваясь на полу.
  Лучше бы Луадан залепил ему хорошую оплеуху. Нет, точно - от новой экзекуции от Додо не убудет. Вместо этого дракончик вынужден был смотреть на обиженное дитя с выпяченной нижней губой и глазами, сверкающими от слез.
  "О драконьи духи! Сдается мне, я поставил не на ту лошадку!" - подумал заморыш.
  Расстроенный, Луадан больше ничего не сказал, просто вышел за дверь. Додо помчался следом. Не мог же он оставить этого не знающего жизни провинциала на произвол судьбы.
  
  8
  
  - Вот тебе пересечение Каштановой и Дубовой, - сказал Додо, выглядывая из рюкзака. - А вот лавка "Луки и стрелы", если я не ошибаюсь. А вот...
  - Да понял я, понял! - не выдержал Луадан. - Только помолчи!
  Он действительно стоял перед крошечным на вид домиком с соответствующей надписью над овальной дверью. Из нее только что вышли два бородатых типа, одетые в довольно варварские одежды. Они несли покупки - по охапке стрел, завернутых в куски холстины и перевязанные бечевкой.
  - Иностранцы из Шельхи, - сказал Додо, видя, что Луадан провожает людей взглядом. - Их хлебом не корми, дай только пуститься в путь. Не любят эти парни сидеть на одном месте. И, говорят, хорошие наемники. Не желаешь их в свою команду героев?
  - Нет, - ответил эльф, которому не понравились брошенные в его сторону хмурые взгляды шельхийских варваров. - Найду кого-нибудь другого!
  - Как знаешь, - пожал плечами дракончик, смачно хрустя яблоком, который спер с лотка проходящего мимо торговца. Хотя он и Луадан совсем недавно плотно позавтракали, аппетит Додо нисколько не уменьшился. Вот вчера была еда так еда! Аж слюнки текут, как вспомнишь! Но и яблоко неплохо, если ты живешь на улице и разбогатеть в этой жизни тебе, судя по всему, не светит. Додо жил по принципу: что есть, то и хорошо, то и в кассу. - Давай, наконец, войдем и посмотрим, что это за фрукт такой, Шухтер. Кстати, держи ухо востро, брат, помни, гоблины существа хитрые, им нельзя доверять целиком. Все дели их слова на два, а лучше на три, а остаток еще на пять.
  - Чего? - не понял Луадан.
  - Да ладно, иди!
  Эльф посмотрел на дверь, глубоко вдохнул воздух и выпустил его, немного подержав.
  "Ну, отец, я начинаю. Если можешь чем-то помочь, не откажусь!"
  Домишко стоял прямо на углу и бросался в глаза почти с любого направления. Входя, Луадан подумал, что дела у гоблина должны идти хорошо. Бойкое место, почти в центре Дансина, товар востребованный. Много ли надо честному торговцу? Вопрос был их разряда риторических. По правде говоря, Луадан сейчас мало интересовали тонкости ведения лукового бизнеса. На повестке дня стояло нечто другое.
  Это самое другое Луадан узрел, как только вошел. Колокольчик, задетый верхним краем двери, прозвенел противным голосом, оповещая о появлении нового клиента. Эльф застыл на месте.
  - Ну? Чего стоишь? Проходи!
  Хриплый басок гоблина напоминал звук, какой, наверное, получился бы, вздумай какой-то чокнутый тереть кусок дерева на терке. Сам Шухтер сидел за прилавком и разглядывал короткий арбалетный болт, при свете лампы пытаясь выяснить, насколько он прямой.
  - А... - Луадан сделал шаг вперед на подгибающихся коленях. Гоблинов он никогда раньше не видел. Даже в Дансине это оказался первый и пока единственный представитель этого племени, встреченный им.
  Шухтер, сгорбленный, серо-зеленый, с крючковатым носом и вялыми, словно лепестки несвежей розы ушами повернул к нему голову.
  - Ну? Я слушаю. Чего желает господин?
  Внимание Луадана безраздельно поглотили разного вида луки и арбалеты, висящие на стенах. Количество модификаций выходило далеко за грань того, что неискушенный эльф мог себе вообразить. Для него лук всегда был луком, не больше, чем вещью, которая необходима на охоте и реже для самообороны. Стрелять он умел сносно - отец научил, однако не питал к этому занятию фанатичной любви. Поэтому не мог понять, для чего все эти изыски.
  Додо подергал Луадан за волосы, пытаясь вернуть ротозея к важному делу.
  - Вас интересуют луки? Стрелы? Есть интересные новинки для ценителей, - сказал гоблин, щурясь. Шухтер заметил дракончика, чья голова высовывалась из-за эльфова плеча. Тот помахал лапкой и на всякий случай спрятался. Кто их знает, этих зеленых.
  Видя, что Луадан не реагирует, продолжая считать ворон, Шухтер как бы невзначай ударил арбалетным болтом об прилавок. Этот звук и вывел эльфа из задумчивости.
  - Вы не получили солнечный удар, молодой человек? - осведомился гоблин, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди.
  - Нет. Извините, господин Шухтер. Я пришел к вам по делу...
  "Будь осторожен", - прошептал тихо-тихо Додо, высовывая нос из рюкзака.
  - Что конкретно интересует? Поступили новые наконечники. Гляньте. - Гоблин положил на прилавок деревянную коробку, где хранились приспособления для убийства. - Эти, попадая в тело жертвы, разделяются. Гарантия смерти - сто процентов.
  Луадан замотал головой, замахал руками.
  - Нет, нет, извините, я не по этому вопросу...
  - А по какому же? - Гоблин сдвинул брови и угрожающе положил перед собой взведенный арбалет, который вытащил из-под прилавка. - Осторожно, парень, этой штукой я могу сбить с коня тяжеловооруженного рыцаря. Хочешь проверить, как ты будешь себя чувствовать?
  Луадан с трудом взял себя в руки. Судьба подкидывала ему шанс взять смазать лыжи, пока не поздно, и заранее избавиться от проблем, однако неведомые предки юноши проявили упрямство. Они безжалостно толкнули Луадан в объятия злого рока. Собственно, уйди он из лавки Шухтера тогда, дальнейших неприятностей можно было бы избежать.
  - Вы не так поняли! Я не со злыми намерениями! Дело...
  Гоблин трахнул кулаком по столу.
  - Раз дело - говори, а не мямли! Разве не слышал о скверном характере старика Шухтера? Ага!.. Впрочем, может, и не слышал. По всему видно, ты приехал сюда из какой-то дыры. Эй, малый, ты с ума сошел?
  - Нет. Но... - Дракончик, которому тоже показалось, что вступление несколько затянуто, стал тыкать его в спину пальчиком через ткань рюкзака. - Меня прислал Эльберт. Он просил передать вам, что пришло время заплатить долг.
  Реакция последовала незамедлительно. Едва только эльф закончил фразу, как послышался грохот, и гоблин исчез.
  - Упс, - сказал дракончик, выглянув из-за плеча Луадана. - Куда это он?
  - Я тут, - раздался снизу ворчливый голос старика. Зацепившись руками за край прилавка, он подтянулся и показал свою уродливую голову. Стоя на своих двоих, он был Луадану чуть выше пояса. Примерно на голову ниже цвергов. - Давно не падал со стула. Думал, уже ничего такого не услышу, чтобы... Ну-ка, постой! Повтори!
  Гоблин вышел из-за прилавка и остановился перед Луаданом, чтобы рассмотреть поближе. Эльф повторил то, что велел ему отец. Во второй раз было не так страшно, и голос его прозвучал тверже и звонче.
  - Так, - сказал гоблин, рассеянно озираясь, будто что-то потерял. Невооруженным глазом было заметно, что Шухтер нервничает и у него трясутся руки. - Я должен... Я чего-то должен, а чего... Маразм проклятый!
  - Кто? - переспросил Луадан.
  - Маразм. Это когда... - Гоблин поднял на юношу глаза, хлопнул ресницами и сказал: - Стойте здесь! Никуда не ходите! Я сейчас!
  - Ладно.
  - Так, так, так... - посуетившись на одном месте, Шухтер двинулся в обход прилавка и исчез из вида. Луадан вытянул шею посмотреть, что там творится, и заметил, как коротышка исчезает в потайной двери.
  - Уф, - сказал дракончик, перелезая на плечо. - Какой странный. По-моему, у него не все дома. Маразм - истинная правда.
  - Может, я ошибся? - предположил эльф, почесывающий репу. - Может, улица должна быть другая. Или другой гоблин.
  - Болван ты, - не выдержал Додо. - Сам не видишь? Он рухнул со стула так, словно услышал новость, которой уже надеялся никогда не услышать в своей жизни! Он испугался.
  - Да?
  - Зуб даю! Что связывало твоего отца с этим типом, а?
  - Не знаю. Честно.
  - Надо было расспросить подробно! - сердито заметил дракончик, вцепляясь в эльфийское ухо. - Учти, в жизни мелочи играют важнейшую роль! От них могут зависеть судьбы народов и империй! Помнишь историю, о том, что случилось из-за того, что в кузнице не оказалось гвоздя?..
  - Знаешь, довольно трудно пытать человека, который находится при смерти! - ответил Луадан. - Гоблины меня интересовали тогда в самой меньшей степени!
  - Цыц! Он возвращается! - Додо шмыгнул обратно и притаился на дне рюкзака. Заморыш превратился в слух.
  Гоблин появился перед Луадан, морда его искривилась, словно он мыла наелся.
  - А чем докажешь, что пришел от Эльберта? - спросил он. - Откуда мне знать, что ты не лазутчик, не шпион и не проходимец? Учти, у меня есть арбалет.
  И эльф, и гоблин уставились на лежащее на прилавке оружие.
  - Будь я шпионом, - ответил Луадан, - или проходимцем, то давно бы начал делать пакости. Первым делом я взял бы эту штуку и...
  - Ха, довольно логично! - Шухтер цапнул арбалет и направил его эльфу в живот.
  - Я могу доказать! Могу доказать! Не стреляйте! - затараторил Луадан, пятясь и выставив руки. - Успокойтесь! У меня есть медальон, мне его дал отец перед смертью... Вот! - Эльф сунул руку под рубашку, в которой вынужден был ходить за неимением куртки, и вытащил реликвию. - Золотой единорог! Это он! Отец сказал, что вы поможете мне его отыскать!
  - Что??? - Эта новость потрясла гоблина еще сильнее. Старикан подскочил, точно уселся голым задом на раскаленный противень. - Золотой единорог! Великие духи Пещеры Талгго! - Арбалет выпал из его руки, грохнулся об пол и выстрелил. Толстый болт с каленым наконечником вонзился в стену на расстоянии примерно двух ладоней от ноги эльфа. Засел он в дереве капитально, уйдя в него наполовину. Луадан прикусил губу, очень надеясь, что теплая волна в собственных штанах всего лишь иллюзия.
  - Свершилось! - прошептал, словно не заметив инцидента, старик. - Свершилось!
  - Что свершилось? - выдавил не менее потрясенный Луадан. - Я уже ничего не понимаю!.. Пожалуйста, объясните...
  Шухтер уставился на него. Луадан едва удерживался от панического бегства. Старик рехнулся? Считает, что впервые видит?
  "Отец не предупреждал! Ни о чем таком он не говорил!"
  - Идем! - сказал гоблин, поправляя свои длинные одеяния трясущимися руками. - Надо поговорить!
  Он оттеснил эльфа и закрыл входную дверь, предварительно повесив на руке снаружи табличку "Не обслуживаем!". Затем поманил гостя с собой и отправился тем же путем в обход прилавка к тайной двери. Рядом имелась обыкновенная дверь, но, видимо, для тайных делишек она не подходила, поэтому старикан ее проигнорировал.
  - Может, не пойдем? - предложил дрожащим шепотом Додо. - Не нравится он мне... Я чуть со страха не помер, когда арбалет выстрелил!
  - Я тоже, - отозвался Луадан. Он проверил штаны и вздохнул. Те оказались сухими.
  - Прошло пятнадцать лет, парень... - сказал, не оборачиваясь Шухтер. - Значит, Эльберт скончался?
  - Да.
  - По какой же причине? Насколько я понимаю, он был не таким уж и старым, да?
  - Никто не знает.
  - Ага...
  За потайной дверью обнаружилась потайная комната. В ней был круглый стол, три стула и полки, забитые книгами, рукописями и всякими деловыми бумагами, касающимися торговой стороны жизни гоблина. Порядком бы обстановку здесь никто не назвал, однако Луадан меньше всего обращал на это внимание. Первым делом он сел и утер пот со лба.
  Ну вот, до Шухтера он добрался, а что дальше?
  Гоблин сел напротив, наблюдая, как Додо выбирается из рюкзака и, с таким видом, словно так и надо, занимает третий стул.
  - Это мой... друг, - сказал Луадан, думая, что следует пояснить присутствие заморыша.
  Шухтер кивнул, внимательно изучая обоих колючим взглядом. В гоблинской голове шевелились какие-то мысли. Эльфу они почему-то заранее не нравились. Кажется, доверять старому уродцу действительно не стоило.
  - Ну хорошо, парень, рассказывай. Ничего не забудь... Признаться, ты меня просто сразил наповал своей новостью. Пятнадцать лет!.. Да-а... Не думал, что когда-нибудь снова услышу об Эльберте Кровавом Кинжале...
  - Кровавом Кинжале?
  Гоблин прищурился. Дракончик обхватил свои плечи лапками и удивленно, готовый на всякий случай бежать, переводил взгляд с одного на другого.
  - Так ты не знаешь?
  - О чем? - В животе у Луадан от страха начало что-то поворачиваться по часовой стрелке.
  Он подозревал, конечно (а как же иначе при всех-то недомолвках и играх в конспирацию?), что прошлое у отца была бурным, но чтобы заработать такое прозвище! Чем же таким надо заниматься? Эльберт что, ограбил все королевство? Юноша внезапно понял: знать он этого не желает.
  - Давай договоримся - сначала ты мне рассказываешь всю предысторию, до мелочей! Идет? А потом я восполняю пробелы, - сказал Шухтер. - Так будет честнее. М?
  Луадан согласился, не видя другого выхода. Похоже, по дорожке, на которую он ступил против своей воли, теперь ему придется идти до конца. Гоблин ждал. Эльф посмотрел на Додо, и дракончик попытался приободрить его подмигиванием. Не помогло. Луадан чувствовал возрастающий страх.
  
  9
  
  Развалины замка были холодными, ветер с воем носился среди обломков и ему подпевали ночные призраки. Их голоса казались Гренсивару полными издевки. Еще бы. Когда-то наводящий ужас чародей сам превратился в бессильную тень, обреченную бродить среди руин своей твердыни и оплакивать прошлое. Где прежний Гренсивар? Где Черный Лиходей? Быльем поросло его могущество, слуги плюнули на него и разбежались, прихватив барахлишко. Все выгребли, мерзавцы безмозглые! Оставили хозяина с носом после стольких веков верной службы. С гремлинов, конечно, спрос маленький, они существа явно не первого порядка, если судить по уму, но Злюк! Этот всегда выгодно отличался от собратьев и потому смог сделать при волшебнике такую карьеру. "И ты Злюк, - думал маг, слоняясь среди руин. - Ты, которому всегда доставались лучшие объедки с моего стола и почти целые носки в наследство! Ты, которого я вылечил, когда ты был маленьким и противным, ты, которого я выходил, поборов желание просто бросить в камин!" Старик уселся на обломок потолка, лежащий среди прочего мусора там, где был раньше тронный зал, и погрузился в мрачную задумчивость. Больше ему, собственно, ничего не оставалось делать. Двести лет сна и незапланированное пробуждение кого угодно выбьют из колеи, особенно пятитысячелетнего чародея.
  Гренсивар размышлял над тем, почему он проснулся именно сейчас, а не в тот момент, когда рухнул замок. Почему уцелела его спальня? Какая сила сумела развалить такую основательную, подкрепленную магией постройку? Вопросы громоздились во множестве, ответов же не было совсем. Способность творить могучее волшебство возвращалась медленно, и Гренсивар был вынужден коротать эти часы под сенью тяжких дум. "Почему это случилось?" - и так раз пятьдесят. Звезды мерцали над головой Лиходея, не желая ничего объяснять, хотя прекрасно разбирались в ситуации. Они всегда там, все видят и слышат, но попробуй заставить их говорить. Такое не под силу даже величайшим мастерам волшебства.
  Снова подул ветер, зашумел в стрельчатых оконных проемах бывшего тронного зала, чудом уцелевших после обрушения. Гренсивар втянул голову в плечи и плотнее запахнулся в чародейскую хламиду. В принципе, не обязательно было сидеть здесь, на сквозняке, если спальня до сих пор цела, но старик нарочно решил остаться. Простудиться и умереть ему не светило, даже если бы он очень захотел. В отличие от большинства современников, даже куда более молодых, Лиходей отличался хорошим здоровьем. И это несмотря на пятитысячелетний возраст и известную дряхлость. В свое время Гренсивар позаботился о своем будущем, и мог с гордостью сказать, что достиг своей цели. С некоторыми оговорками. Бессмертным Гренсивар стал, да, но его физическая оболочка упорно не желала оставаться молодой и давно потеряла своей цветущий вид. В лучшем случае выглядел чародей лет на семьдесят. Никакие ухищрения до сих пор не переломили ситуацию в пользу Гренсивара, даже этот злосчастный долгий сон, во время которого он пытался при помощи разных магических уловок повернуть время вспять. Нынешней горячей мечтой Лиходея было снова вернуться в свой любимый возраст - где-то на рубеже тридцати лет, когда безмозглая юность позади, а до зрелости еще далеко. О, в эти годы Лиходей совершил свои главные злые дела, именно тогда он прославился, именно тогда и отправил в небытие это чванливое королевство Томультар. После того, как Золотой единорог попал к нему в руки, Бриллиантовых Королей можно было брать голыми руками. Они заплатили за все. Могущество Томультара, его богатства и сила магическая - ничто уже не имело значения. Все это теперь находилось в надежном месте, куда имел доступ только Гренсивар. Пробежали тысячелетия, и Томультар отошел в область легенд, но получил ли Лиходей желаемое? Нет. Не имея возможности умереть, он не мог и насладиться вечной жизнью. Какой смысл в нем, если в итоге ты превратился в старого дуралея, не способного вспомнить даже элементарные заклинания из школьного курса? Мрачная ухмылка прошлась по губам волшебника. Он попал в ловушку, которую долго и упорно мастерил собственными руками. Значит ли это, что пришло время сдаться? Ни в коем слу...
  - Ага, - прошептал Гренсивар, вдруг услышав, как среди развалин кто-то крадется. - Гости...
  Когда требовалось, Лиходей умел быть незаметным, словно тень, ну или охотящийся в ночи вампир. Мог спокойно подобраться к человеку сзади и что-нибудь такое сказать, чем вызвать разрыв сердца. В прошлом, эта шуточка была у Гренсивара излюбленной.
  Надев на себя при помощи заклинания незримый плащ, позволивший ему слиться с ночной теменью, чародей двинулся на звук. Доносился он со стороны бывшей библиотеки, ныне превращенной в груду камня и разломанных досок. В свое время эти доски были полками сделанных на заказ лесными гномами стеллажей, на которых стояли книги. Гренсивару было неприятно вспоминать об этом. Уникальная библиотека приказала долго жить. Книги, в основном, растащили, а то, что осталось, давно превратилось в труху. Видимо, воры оставили то, что не надеялись продать.
  Один из воров бродил среди обломков и что-то бормотал. Гренсивар подбирался все ближе и ближе, с удовлетворением отмечая про себя, что не растерял до сих пор умения оставаться незримым ужасом ночи. Сейчас, сейчас... Кое-кто здесь получит на орехи... Никто безнаказанно не грабит Черного Лиходея.
  Гренсивар заметил низенькую фигурку вора рядом с собой - тот как раз вышел из-за угла, неся какой-то предмет под мышкой. Для мага это стало неожиданностью. Сообразив, что пора брать быка за рога, иначе воришка все поймет и бросится бежать, Лиходей протянул руку и схватил его за шиворот, поднимая в воздух.
  - Попался! - Воришка был маленький, тощий, с большими ушами, торчащими в стороны. И удивительно знакомым по видовой принадлежности, и не только. - Э!..
  - Хозяин! - завопил тот, болтая ногами в воздухе.
  - Злюк???
  Гренсивар выронил гремлина, и тот шмякнулся на каменные плиты, словно мокрая тряпка. Лиходей потерял дар речи. Меньше всего он ждал здесь найти именно своего преданного в прошлом слугу, к тому же занимающегося воровством.
  "Или... Что здесь вообще происходит?"
  - Хозяин, - точно на последнем издыхании протянул Злюк с пола. Падение на живот оказалось болезненным, впрочем, не таким и страшным, как бывало раньше, когда чародей срывал на гремлине злость, а заодно и испытывал действие разных заклинаний.
  - Что ты здесь делаешь?
  - Я пришел забрать кое-какое барахлишко... - сказал Злюк.
  - Ага! Мое барахлишко!
  - Ваше, ваше...
  - Признался! Хочешь, я испепелю тебя? - загремел Гренсивар, вскидывая руки с посохом.
  Гремлин съежился в комочек и запищал:
  - Нет, хозяин, не надо! Я все объясню!
  - Что именно? Посмотри - моего замка больше нет! Все мое имущество украли! И ты пришел поискать, что еще завалялось среди развалин, да?
  - Нет! Все не так... То есть частично так, а частично не так!
  - Начинаю испепелять! - сообщил Гренсивар.
  Вообще-то, он лишь пугал, понимая, что если хочет узнать правду, гремлина не следует истреблять подчистую. Злюк еще очень пригодится чародею в его планах. Тех, которые прямо в эту минуту рождались в седой голове Лиходея.
  - Я не крал! Я спасал! Честное слово, хозяин! Спасал!
  Чародей заставил навершие посоха светиться. Развалины библиотеки выглядели в этом тускловатом сиянии весьма зловеще. Глубокие тени толпились повсюду и двигались, словно живые.
  Гренсивар посмотрел гремлину в глаза. Злюк не владел искусством вранья, чем весьма отличался от своих сородичей, и все его мысли, как правило, можно было прочитать на малосимпатичной физиономии. Старик грозно сдвинул брови, Злюк заискивающе улыбнулся.
  - Я рад, что хозяин жив и здоров, - пропищал гремлин, - очень рад...
  - Хорошо. Встань! - Гренсивар пригладил взъерошенную бороду. - Идем ко мне в спальню. Кажется, тут не осталось больше мест, где можно нормально поговорить.
  - Конечно, конечно... - Злюк отряхнулся и подобрал с пола предмет, который раньше выронил. - Спальня осталась, да, осталась.
  - Иди вперед, - велел Лиходей, - чтобы я видел тебя!
  Злюк не возражал. Вмиг его жизнь изменилась к лучшему, а понимал он ее исключительно как служение хозяину. Почти двести лет Злюк прозябал в этом мире без присмотра и твердой руки, вынужденный худо-бедно устраиваться самостоятельно. Прирожденному слуге, ему было тошно и тоскливо, и жизнь с каждый годом казалась все более мерзкой. Можно представить, в какой степени Злюк ненавидел неожиданную свободу, если даже он, гремлин, существо бьющее рекорды мерзости в глазах обывателей, так чувствовало себя. Выходя сегодня в поход из своего убежища, Злюк даже предполагать не мог, что встретить здесь Гренсивара - спать тому до положенного срока еще почти двадцать лет.
  Обалдев от неожиданного счастья, Злюк тараторил всю дорогу до спальни волшебника. Гренсивар никогда не любил склонность гремлина к трескотне, но сейчас не прерывал его. Пускай выговорится, да и ему, почти потерявшему надежду выяснить правду и соскучившемуся по обществу, было отчасти приятно. Напоминало о прежних временах.
  Тем не менее, вытрясти из коротышки правду Гренсивар намеревался всерьез. Поэтому, когда они вошли в спальню, он вернул выбитую дверь на место и наложил на нее заклятие.
  Злюк стоял посреди комнаты и удивленно озирался.
  - Знаете, хозяин, а я думал, что вы уже не проснетесь, - сказал гремлин.
  - Это я уже понял, - сурово ответил Черный Лиходей. - Садись и рассказывай по порядку, что случилось. Что там в шкатулке?
  - А... - Злюк подбежал к магу и раскрыл ее. - Ваши драгоценности. Те, которые я смог спасти. Вот.
  - Хм... - Гренсивар посмотрел на перстни, кольца и подвески. Камни сверкали как положено. - Ты молодец.
  - Я старался, хозяин. Очень. Но было нелегко, опасно.
  - Ладно, хватит предисловий, - сказал Гренсивар, погружаясь в кресло. Усталые ноги были рады такому подарку. - Рассказывай. Я весь внимание.
  "Выпить бы чего, - подумал маг, - но ведь нет. Винный погреб пуст. Уверен, эти гаденыши выгребли его в первую очередь!"
  
  10
  
  - Подведем итог, - сказал Шухтер. - Отец взял с тебя клятву отыскать Золотого единорога и направил тебя ко мне, своему старому приятелю?..
  - Да, - кивнул Луадан.
  Услышав собственный рассказ, эльф подумал, что звучит он как сказка. Нелепая сказка-шутка. Байка в самый раз для кабака, где собираются любители почесать языком. Удивительно, как преображается правда, произнесенная вслух.
  - И я должен помочь тебе собраться команду для путешествия за единорогом, так?
  - Так, господин Шухтер.
  Гоблин откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Руки он сцепил на брюшке и принялся перебирать большими пальцами, каждый из которых заканчивался кривым когтем.
  Луадан и дракончик переглянулись. Эльф заметил, как ярко горят глаза у Додо, и огонь этот явно что-то значил. Юноша сдвинул брови, пытаясь выяснить, в чем дело и что заморыш задумал, но тот лишь подмигнул. Додо сцепил руки на том, что весьма условно в виду крайней худобы можно было назвать грудью, и положил ногу на ногу.
  - Да-а... - протянул, наконец, Шухтер, возвращаясь в реальный мир. В течение этих минут, пока он рассматривал потолочные балки, торговец луками принял какое-то решение. - Видимо, действительно пришла моя очередь. - Старик откашлялся. - Пятнадцать лет назад я расстался с твоим отцом, Луадан, и понятия не имел, где он живет, где остановился. Если бы хотел, то, конечно, нашел бы, но я честно следовал условиям уговора...
  - Кем был раньше Эльберт? - спросил Луадан. - Почему моего отца прозвали Кровавый Кинжал?
  - Тсс! - Гоблин приложил палец к губам, озираясь, хотя необходимости в этом не было. - Постарайся не упоминать этой клички на людях. Понял?
  - Да.
  - Хотя прошло пятнадцать лет, но королевские указы до сих пор не отменены. В четырех королевствах за голову Эльберта назначена награда в тысячу золотых, а вот в Фунстании аж три тысячи. Формально охота продолжается, и лучше чтобы у кого-нибудь заинтересованного не возникло к тебе вопросов, парень. Слишком многим он насолил.
  - Но что именно он сделал?
  Гоблин улыбнулся.
  - Твой отец был одним из самых удачливых и кровожадных речных пиратов в истории. Хе... - Шухтер прямо сиял от удовольствия. - У тебя есть повод гордиться, Луадан. Эльберт самая настоящая легенда.
  Повисло вполне объяснимое молчание.
  - Пират?
  - Самый натуральный. Тот, о котором рассказывают вечерами у камина страшные истории. Ну, кому страшные, тому страшные, а для очень многих поучительные.
  - Я слышал несколько! - не выдержал дракончик, тяня руку вверх, словно на уроке грамматики. - Кровавый Кинжал прославился тем, что смог обчистить форт Каворг, а его охрана и жители даже этого не заметили. Даже комендант форта только через сутки понял, что с пояса пропала его золотая печать.
  - Да, было дело. Не только форт Каворг. Крепости Шатан, Гэс, Этод, другие, что стоят на берегах Тутуина. Везде Кровавый Кинжал набедокурил. А уже кораблей, взятых на абордаж, вовсе не сосчитать... Где хитростью, где силой добивался он своей цели. Иногда был жестким и даже жестоким, но всем нам он запомнился отчаянным сорвиголовой, который не боится ни богов, ни демонов и готов в любую заварушку окунуться с головой. Любимец женщин, рубака, рыцарь, великодушный разбойник, раздающий беднякам золотые - таким он был, Эльберт Кровавый Кинжал.
  Луадан прикоснулся к своему лбу. Тот был мокрым от пота.
  - А еще говорят, что у Кинжала были сокровища! - проверещал Додо.
  Гоблин покосился на него хмуро. Дракончик подпрыгивал на стуле, словно крышка на кипящем чайнике.
  - Сокровища... - протянул Шухтер, расставляя слоги. - Это отдельная большая тема...
  Луадан был словно в тумане, и смысл слов доходил до него с большим трудом.
  - Но почему он мне ничего не рассказал?
  - Не знаю. Были причины, - ответил Шухтер.
  Эльф дрожал крупной дрожью.
  - Я не замечал за ним ничего такого особенного! Он был просто хозяином постоялого двора, никогда ни с кем не ссорился. Хотя и не сюсюкался с теми, кто пытался с ним конфликтовать, но никто не мог упрекнуть Эльберта, что он злодей...
  Гоблин поморщился.
  - Сынок, злодей - понятие растяжимое. Все зависит от точки зрения.
  - А сокровища? - вставил Додо.
  - Но... пират!
  - Для тех бедняков, кому он щедро отсыпал монеты, он не был злодеем. А для королевских мытарей был. И для других псов, которые с удовольствием прислуживают нашему чокнутому королю. Это уже не говоря об аристократии. Не представляешь, Луадан, сколько раз они объявляли на него охоту и подсылали убийц! Но Кинжал всегда выходил сухим из воды, такой у него был дар.
  - А сокров... - Додо закрыл рот обеими лапками, едва лишь гоблин грозно взглянул на него. Из скромного старого торговца-скупердяя Шухтер вдруг превратился в того самого речного разбойника, каким был когда-то. Каждый без труда мог представить его на палубе корабля, вооруженного абордажной саблей.
  Луадан представил. И то же самое попробовал проделать со своим отцом, но его воображение тут же скатилось к распространенному стереотипу. Главарь пиратской шайки обязательно должен быть одноглазым, одноногим, беспрестанно хлестать спиртное и носить на плече говорящего всякие сальности попугая.
  Эльф встряхнулся.
  - Значит, вы плавали с моим отцом?
  - Ага. Пять годков. Прибился я к его ганзе случайно. Разбойничал помалу в Анотисе, пока не попал на дыбу, да и по глупости попал. Хорошо, друзья-товарищи в беде не бросили и помогли бежать. Ночью мы выбрались из замка и попытались ров переплыть, но нас заметили и начали из арбалетов шмалять. Я один выжил. Три дня дул на своих двоих к Тутуину, пока не свалился в прибрежные камыши. Там пираты меня и подобрали. Они пристали к берегу набрать чистой водички из родника. Ну, в общем, Эльберт предложил примкнуть к ребятам. Куда мне было деваться? Пиратство мало чем отличалось в моем понимании от уличного грабежа. Потом я изменил свое мнение, но не суть важно. За пять лет я стал правой рукой Эльберта. Мы через многое прошли.
  - А почему расстались? Почему мой отец прекратил плавать?
  - Хм... Произошло одно событие, точнее, несколько событий. А главное из них - мы нашли путь к легендарному Иилквиру.
  - Чем легендарному? - не понял эльф.
  - Ну, парень, ты просто дуб дубом! - рассмеялся Шухтер. - Иилквир - столица давно исчезнувшего королевства Томультар. Его уж пять тысяч лет уже как нету.
  - А что с ним стало?
  - Сгинуло. Какой-то злой колдунище подвел его под монастырь и слинял. И все богатство и могущество Томультара в одночасье рухнуло. Правили же им Бриллиантовые Короли, три брата и одна сестра. Имен не помню, но это не суть важно.
  - И куда они девались? - не унимался Додо.
  - Ну, вроде бы впали в спячку - далеко и глубоко. И тот черный чародей им в этом помог, а первоначально он был у них вроде как придворным магом-то, ну, а уже потом паршивая натура взяла верх. Конец Томультару.
  - Как же вы нашли его? Легенды говорят, никто не знает, где оно. - Дракончик хвастливо махнул хвостом. Дескать, вон, сколько я знаю.
  Луадан оторвал руки от своей гудящей, будто пчелиный улей, головы.
  - Нашли-то? Случайно! После боя с двумя хорошо вооруженными кораблями Кларопийского Королевского Флота мы ночью пошли вверх по Тутуину в сторону Бальсы. Там неподалеку была одна из наших тайных баз, где можно было затаиться, передохнуть, пополнить припасы. Эльберт был уверен, что королевские уже снарядили погоню, поэтому мы спешили. Фарватер знали лишь мы, поэтому пользовались известными путями по мелководью. А тут Богрус, приток. Стало быть, приплыли. А потом я смотрю, туман наползает и светится. Смотрим, значит, чувствуем, нездешним ветром потянуло - ветром, при тумане! Хы. Короче, Эльберт велел остановиться и подождать. И вдруг туман расходится, и мы видим... наши старые знакомые места, ровным счетом то же самое, что и до странного явления. Поплыли дальше, видим, берега все более необычные попадаются. А уже темно. Все факелы и лампы запалили, смотрим, значит. А потом показалась над водой арка из белого мрамора, наполовину разрушенная. Громадная. Мы очумели, смотрим, плывем дальше, чувствуя, как в воздухе колдовством попахивает. Да не то слово - смердит. Наши давай гудеть: мол, поворачиваем назад, Кинжал, но тот ни в какую. Вперед! Вперед, приказывает. Вижу, по его глазам, что Эльберт о чем-то думает и подозревает. Отозвал он меня, чтобы поговорить с глазу на глаз. "Не иначе, в сторону Иилквира плывем. А арка над водой - это те самые Речные Врата, о которых в легендах говорится!"
  И прав оказался - где-то через час мы увидели каменный причал. Разрушенный почти целиком, но понятно было, что к чему, ведь такой архитектуры больше нигде нет. Эльберт приказал швартоваться. На причал-то вышли, смотрим, а на восток от реки, в неглубокой котловине целый город. Лесом зарос, травой, одни развалины от него остались. Но - город. Иилквир.
  - Как я люблю такие истории... - Додо места себе не находил, весь извертелся, Его громадные глаза освещали помещение не хуже укрепленной на стене лампадки.
  - Да уж, - сказал Шухтер. - Дела творились раньше такие, о каких в книжках не прочитаешь.
  - А что там было, в городе? Сокровища, да?
  - Да какое там? - махнул рукой гоблин. - Руины, ничего больше. Как будто было сильное землетрясение. Даже самые крепкие на вид здания обвалились. Печально. Иилквир, как гласят легенды, в свое время считался самым большим и величественным городом континента. Задолго до появления современных королевств.
  - Его уничтожил один-единственный волшебник? - спросил Луадан.
  - Да. Один-единственный... В общем, ночь мы провели в Иилквире, никто не спал, все просто бродили среди развалин, искали, чем бы поживиться. Кто-то что-то находил, так по мелочи. О сокровищах, разумеется, болтали и хотели специально вернуться потом, чтобы пошуршать по-серьезному.
  - И вернулись? - спросил дракончик, воображая себя гуляющим по величественным улицам мертвого города.
  - Нет. Все дело, видимо, в магии, в старом-старом волшебстве, которое укрывает и охраняет это место. Не знаю я, как это произошло в тот раз, но тогда нам удалось проскочить через случайную прореху в занавеси. Может, с давних времен никому еще не удавалось такое проделать, а вот нам, болванам, повезло. Ну а во второй раз - ничего. Приплыли, потыкались туда-сюда, поругались. Ушли, в общем, обратно. Обычные в том районе реки места, вдоль и поперек исхоженные, ничего нового.
  - А где же тогда находится Иилквир? - не мог взять в толк эльф.
  - Там, куда смертному просто так путь заказан, парень, - изрек загадочно Шухтер. - Тот злой чародей, говорят, все так и сделал. И только догадываться можно, чем ему не угодили Бриллиантовые Короли, что он так с ними расправился.
  - Ну дела, - вздохнул Додо, - я тоже хочу побывать в Иилквире. Чем я хуже?
  На этот вопрос никто отвечать не собирался. Луадан открыл рот, чтобы спросить гоблина насчет Золотого единорога, но тот быстро его перебил. В поведении старика появилась некая странность. Прежде он всего лишь нервничал, что можно было объяснить потрясением от услышанного, а теперь стал явно куда-то торопиться.
  Шухтер подался вперед.
  - У меня предложение такое. Ты должен собрать команду, я должен помочь тебе в этом нелегком деле, да? Тогда, может, приступим? Как думаешь?
  - Но...
  Эльфу еще ничегошеньки было неясно, и голова просто пухла.
  - Чего канитель тянуть? Единорог ждать не будет...
  - Сокровища, сокровища... гы-гы-гы...
  Луадан перевел взгляд на дракончика, и тот вытянулся по стойке смирно, намекая, что с этой секунды будет вести себя прилично.
  - Поверь моему опыту, парень, железо надо ковать, пока оно... горячо, понимаешь? - Гоблин взял с полки бумагу и чернильницу с гусиным пером. - Загадки имеют свойство со временем терять свою привлекательность, хотя парадоксально звучит, да? - Старик рассмеялся скрипучим смехом.
  "Уж больно умно этот бывший разбойник выражается, - подумал эльф, - умно и витиевато. Ему нельзя доверять. Додо прав. Буду осторожнее. Здесь еще куча всякого неясного".
  - Я напишу тебе список адресов, где ты можешь найти тех, кого можно нанять в команду. Наемников. Тебе понадобятся те, кто в состоянии держать оружие в руках, а так же те, кто колдует. - Гоблин уселся за стол и принялся строчить что-то на бумаге.
  - Колдует? - переспросил Луадан. - Волшебники?
  - Они самые.
  - Но зачем?
  Гоблин посмотрел на него.
  - Слушай, как ты себе все это представляешь?
  Луадан подумал и ответил честно:
  - Никак.
  - Я так и думал, - кивнул гоблин. - Отец твой правильно рассудил, что тебе понадобится мой совет. А посему запомни вот что, парень. Слушайся меня, следуй моим инструкциям. Только так у тебя появятся шансы хотя бы удачно приступить к делу. У меня перед Эльбертом долг, и я сделаю все от меня зависящее... Так... Ага... - Гоблин еще что-то добавил в свою писанину.
  Луадан вдруг понял: он совершенно не хочет никуда идти и что-либо делать. От страха у него схватывало под ложечкой, а дыхание переходило в разряд дефицита. Дансин пугал его своим шумом, неизвестной жизнью, многолюдностью. До сих пор эльф втайне надеялся, что Шухтер выслушает его историю и сам возьмет на себя все хлопоты, отпустив его на все четыре стороны. И пускай ищет этого дурацкого единорога сам. Причем здесь Луадан? Оказалось, все не так. Эльф видел своими глазами, как старик пишет список адресов и имен. Бумага, заляпанная кляксами, казалась Луадану смертным приговором.
  - Да не трясись ты так, - заметил Шухтер, улыбаясь. - От тебя просто требуется пойти и предложить. Я тут обозначил суммы, которые ты озвучишь наемникам. Если будут артачиться, скажи, торг уместен, хотя до определенного предела. О цели экспедиции скажи, что только, что опасностей предполагается море.
  - Море? - Дракончик заерзал на стуле. - Я не хочу опасностей, тем более море.
  - А с тобой вообще кто разговаривает? - сердито хлопнул по столу Шухтер. - Помалкивай! Вижу, что ты порядочный прощелыга! Где ты его подцепил, парень?
  - У причала, - сказал Луадан.
  - Большинство мошенников прямо там и работает. Начинает обрабатывать клиента сразу после того, как тот сошел с корабля и еще не очухался от путешествия.
  - Я не мошенник! - подлетел Додо. - Я всего лишь существо, попавшее в скверное положение! Мы случайно встретились!
  - Ага! - скривился гоблин.
  - Луадан, скажи ему! - От возмущения глаза дракончика наполнились слезами, а подбородок задрожал. - Я честный! Я трудолюбивый! Я за друга пойду в огонь и воду!
  Гоблин подал плечами.
  - Хорошо, посмотрим. Но учти, всяких пройдох я не потерплю. Если таковые суют нос в мои дела, я их живо... В мешок и в реку. Усек?
  Додо не рискнул и дальше отстаивать свои права и благоразумно надулся. Гоблин не походил на того, кто бросается словами. Речные пираты, пусть даже бывшие, никогда не теряют своих кровожадных привычек.
  - Готово, - сказал через несколько минут Шухтер. Он подул на листок и потряс им в воздухе, чтобы чернила быстрее просохли. - Запомни, парень, будь понаглее. Наглость - одно из главных условий выживания в Дансине.
  - А еще есть?
  - О других я тебе расскажу потом. - Гоблин спрыгнул со стула, потер ладони. - Так, мне сейчас пора по делам. Встречаемся в шесть вечера, здесь. Буду ждать доклада. Кстати, как твое финансовое положение?
  - Пока нормальное, - ответил Луадан. - Отец дал мне в дорогу все, что скопил, а так же я взял с собой часть денег от продажи постоялого двора.
  - Продал?
  - Отец настоял.
  - Хм... Выходит, Эльберт не хотел, чтобы ты продолжил его дело. Либо...
  Эльф и дракончик ждали.
  - Что?
  - Ничего! Ничего... Все, можете идти. Запомни, в деле поиска подходящих наемников главное показать им, что ты не хухры-мухры. Надо сразу завоевать их доверие, иначе в их глазах ты будешь обычным придурком. И у некоторых может возникнуть желание присвоить твои денежки.
  Говоря это, Шухтер выпроваживал гостей вежливо, но энергично.
  - Поэтому ушки на макушке, эльф! Усек?
  - Усек, - обросил Луадан. Он не сопротивлялся, мечтая вырваться из этой гнусной духоты и вдохнуть свежего воздуха. Дракончик, не поспевая на своих двоих, подпрыгнул и уцепился за рюкзак эльфа. Так он и висел, когда Шухтер довел гостей до крылечка.
  - Да, хотел спросить! - Гоблин взял Луадана за локоть. - Тебе известно, кто твои настоящие родители?
  - Отец рассказывал, что это были путники, которые однажды остановили у него на постоялом дворе, как раз в тот год, когда он его открыл. У них был ребенок. Утром они исчезли, и оставили меня.
  Гоблин смерил Луадан странным взглядом, затем им же наградил Додо и сказал:
  - Все понятно.
  Он с шумом закрыл дверь. Табличка, сообщающая о том, что не обслуживается, чудом осталась на месте.
  Сбитый с толку, Луадан повернулся лицом к улице. Был хороший солнечный денег - ни жарко ни холодно. Народ ходил туда-сюда по своим делам, причем народ самый разный. Количество нелюдей в общей массе увеличилось в сравнении со вчерашним. Наверное, в порт пришли новые корабли.
  Луадан поежился. Все кругом выглядели ужасно деловыми, и только он ощущал себя полным дураком, который понятие не имеет, чем заняться. Впрочем, в ближайшее время ему явно бездельничать не придется. Эльф посмотрел на листок, который держал в правой руке.
  - Додо, ты уверен, что я не сплю? - спросил Луадан, пробежавшись по гоблинскому феерическому тексту.
  - Не совсем. Знаешь, некоторые философские доктрины...
  - Стоп! Не надо! Я уже понял, что ты умный, Додо!
  - Ха, конечно! Если что, обращайся за советом! - возгордился заморыш.
  Луадан подумал.
  - Тогда давай совет, куда нам идти... У нас остался последний шанс сбежать, сесть на корабль и дать деру куда подальше.
  Дракончик уселся у него на плече.
  - А как же обещание отцу? Стремление стать кем-то?
  - Боюсь, мой героический порыв прошел.
  - Поздно, брат. Теперь мы пойдем до конца!
  - Почему?
  - Золотой единорог! Ты знаешь, что это такое?
  - Нет.
  - Это богатство и слава!
  - Что-о?
  - Эх, болван провинциальный! - воскликнул дракончик, подпрыгивая на плече Луадан. - У нас появилась возможность совершить то, что никогда никто не совершал! Дойти до пределов, которые не снились никому! Добраться до... - Заметив, что за представлением наблюдают зеваки, Додо присмирел. - Короче, Луадан, если мы отступим и убежим, мы будем жалеть до конца своих дней! Стопроцентная гарантия!
  - Уверен?
  - Да!!!
  Луадан снова подумал. В частности, о том, не вышвырнуть ли умника в первую попавшуюся канаву. Однако, как всем нам уже известно, юный эльф был чересчур добр сердцем и не отважился на подобную пакость.
  Вместо этого он заглянул в бумажку, вид которой просто ужасал.
  - Ты знаешь, где находится кабак... "Синяя рожа"?
  - Еще бы! Знаю. Иди вперед, я буду показывать!
  Луадан шел и думал о том, почему злой рок именно его выбрал на роль объекта своих утонченных забав.
  
  11
  
  - А тебе не показалось, что гоблин хитрит?
  - Показалось.
  - А тебе не показалось, что он слишком быстро нас спровадил?
  - Показалось.
  Луадан переступил через лежащую прямо у него на пути дохлую кошку.
  Район, где они очутились, по всем признакам считался злачным. Обычные граждане тут практически не встречались, их место заняли разнообразные подозрительные личности.
  - А тебе не показалось, что гоблин что-то задумал? - спросил Додо, стараясь не показываться на виду.
  - Да показалось! Он ничего не рассказал нам о единороге. Не пойму, причем здесь он. Иилквир - ладно, это я понимаю, но...
  - Я знаю... - сказал дракончик. - На уровне того, что слышал из легенд, конечно, не более.
  - И? - спросил Луадан, огибая громадную смердящую лужу.
  Додо помялся.
  - Я не хотел бы говорить об этом здесь... ты понимаешь... Вон те гаврики пялятся на нас... и самое плохое, мы вынуждены идти в их сторону.
  Дракончик был прав. Следуя единственным путем к "Синей роже" они неоднократно встречали опасных типов, но эти превосходили их по степени опасности. Пятеро мордоворотов облюбовали угол улицы и маялись от безделья, поплевывая через передние зубы. Луадан старался не смотреть на них, но взгляд полз в ту сторону сам. Ничего, кроме больших неприятностей это не обещало.
  - Другого пути нет?
  - Нет. Этот район называют Убьюзарежу, неофициально, конечно... - отозвался дракончик, держа снаружи только нос.
  - Успокоил!
  Компания пристально наблюдала за тем, как тощий эльф приближается, и не могла взять в толк, неужели кое-кому здесь надоело жить.
  - Я слышал, у здешней публики есть какое-то правило, - простонал Додо, - они не будут нападать на тебя до наступления темноты.
  - Уверен?
  - Слышал... Но кто их тут проверять будет?
  Луадан сглотнул. Ноги отказывались идти, однако эльф заставлял их двигаться. Показать страх было еще страшнее. Шлепая прямо по лужам, он всеми силами изображал обыкновенного гуляку, который любуется здешними красотами. Правда, красотами трудно было назвать тяжелую каменную архитектуру, но и в ней имелась своя прелесть. Для ценителей.
  Луадан осознал, что ему вовсе не хочется дальше.
  - Я поворачиваю, - прошептал, почти не шевеля губами, эльф. - С меня хватит. О! Они идут!
  От компании на углу отделились два самых уродливых человека. Не обращая внимания на грязь, они топали к своей цели очень даже твердо, и не сводили с жертвы глаз.
  Луадан усиленно рассматривал птичек в небе и сравнивал облака с предметами обхода, стараясь не замечать уродов, но те окликнули:
  - Уважаемый! - Он перекрыл ему дорог, заставив остановиться, другой приблизился с правого фланга.
  - А?.. - Луадан натянул на физиономию улыбку и побелел. Дракончик постарался поглубже занырнуть в рюкзак.
  - Закурить не найдется? - Уроды вытащили из карманов штанов небольшие пеньковые трубки, уже набитые табаком.
  - Я не курящий... - выдавил Луадан, собрав в кулак все, что имелось у него по части мужества.
  - Ах ты еще и не курящий! - прорычал урод, стоящий справа.
  Луадан зажмурился, ожидая продолжения. В большинстве случаев после этого шли телесные повреждения легкой и средней тяжести.
  - Жаль. А у твоего зверька тоже не будет огонька?
  - Не-ет... - донеслось из рюкзака. - Дяденьки, только не бейте! Я сирота, всеми брошенный, убогий, нищий, как храмовая мышь! Жизнью тяжкой живу, перебиваясь с воды на воду! И-и-и...
  Уроды почесали репы.
  - Что ж, бывает, - сказал один. - Жизни несправедлива.
  Луадан перестал что-либо понимать. Он так убедил себя, что в случае удачного исхода ляжет на два месяца в лубки, что теперь растерялся. Вообще-то, огниво лежало в его рюкзаке, однако про него эльф забыл напрочь.
  - Как пройти в "Синюю рожу"? - спросил он, хотя вовсе не собирался этого делать. Собственный голос, звенящий и неестественно бодрый, Луадану не понравился.
  "Эльберт бы на два дня посадил бы меня на хлеб и воду за такую трусость! - подумал он. - Подумать только - сын кровожадного легендарного пирата!"
  - Это вперед, а на первом повороте направо, - проурчал, указывая грязной дланью направление урод. - Не пропустишь типа. Там всегда шумно типа.
  - Спасибо! - одарил эльф его и приятеля урода солнечной улыбкой. - Доброго дня и хорошего здоровья!
  - Ага. И тебе не хворать.
  Эльф пошел дальше, а гаврики остались почесывать репы.
  Луадан почти не помнил, как добрался до указанного поворота. И как сумел не шмякнуться в грязь на заплетающихся ногах. Неведомая сила, та, наверное, что сродни предназначению, толкала беднягу вперед, пока он не уперся носом в "Синюю рожу". Кабак располагался в старой башне, у которой отсутствовал верх. Он казался срезанной большим ножом. Но внизу и внутри кипела жизнь, и воняла она весьма неприятно. Луадан поморщился - смрад, идущий из открытых дверей, не шел ни в какое сравнение с запахами из "Еды и закуски". Харчевня с капризным хозяином была рестораном высочайшего качества в сравнении с этой берлогой.
  Эльф огляделся, испытывая легкую тошноту. Во дворе валялось и храпело несколько пьяных личностей, издающих аромат, который бы свалил с ног и неприхотливую свинью. Некоторые не храпели и, вполне возможно, уже никогда не поднимутся, чтобы продолжить пьянку. Вымазанные в грязи, мертвые практически ничем не отличались от живых.
  - Входи! - сказал Додо. - Чем быстрее закончим, тем быстрее отсюда уйдем!
  - Если уйдем, - проворчал Луадан, но не стал упрямиться и ступил за порог.
  С берлогой он сравнил "Синюю рожу" не напрасно. Внутри было почти темно, жарко и тесно. Лампа, единственная и чадящая неимоверно, висела на столбе возле барной стойки. А за самой стойкой сидел урод, каких мало. Те, что просили закурить, если поставить их рядом, показались бы безобидными милашками. Человек этот напоминал ночной кошмар.
  - Я так и думал... - прошептал Додо. - Злачное место.
  - Но ты же был тут раньше? Иначе откуда знаешь? - спросил эльф.
  - Ну был, был... работал.
  - Кем?
  - Пытался освоить профессию карманника.
  - Ага, значит, Шухтер оказался прав!
  - Давай не сейчас! - испуганно прошипел дракончик и спрятался.
  Красавчик за стойкой ждал, когда они подойдут.
  - Чего угодно господину?
  Луадан бросил взгляд в зал. Там было пусто.
  - Я хотел бы повидать Сармину... Говорят, она здесь появляется.
  - Кого? - Уродец уперся волосатыми, как паучьи лапы, руками в стойку.
  - Сармина... - пролепетал эльф. - Наемница. Она часто появляется здесь... Здесь ее можно найти.
  - Ты издеваешься? Что это за шутка, а? - взревел урод, поглядев зачем-то за спину Луадана и в сторону двери. - Штука, да? Я сейчас тебе покажу! Тебе и тем, кто тебя послал! - Урод вытащил из-под стойки громадный секач и замахнулся на него.
  - Стойте! Подождите! Я не шутил! Я серьезно! Мне нужно видеть Сармину! Она...
  От новой волны рева Луадан подпрыгнул.
  - Я знаю всю свою клиентуру, червяк! Здесь никогда не было никакой Сармины! Чего тебе нужно? Говори, пока я не разделал тебя как паршивую крысу!
  Секач выглядел более чем внушительно даже в тусклом свете от лампы.
  - Сармину... надо мне...
  - Тут тебе что, бордель?
  - Нет, нет, нет! Но разве...
  Секач просвистел в воздухе и вонзился в стойку, оставив в ней еще одну глубокую зарубку. При этом урод издал вопль, от которого, наверное, могли бы поседеть даже законченные сумасшедшие.
  - Вали, пока цел, и передай им, что следующий, кого они сюда пришлют, закончит на плахе! А потом и все они!!!
  Секач снова рассек воздух.
  У Луадана не было ни малейшего желания выяснять, о ком идет речь, а тем более, убеждать чокнутого в своей невиновности. Он уже улепетывал со всех ног, сверкая пятками и вопя от ужаса. Дракончик тоже вопил, но по другом поводу - он прекрасно понимал, что подобная скорость чревата неприятностями. Закончить свои дни, влепившись куда-нибудь на всем скаку, Додо не планировал.
  - Стой! Луадан! Остановись, прошу! - Дракончик вцепился приятелю в волосы, но это не помогло. Эльф не реагировал.
  Он пронесся мимо уродов, торчащих на углу, поднимая ногами фонтаны грязных брызг, чем еще сильнее их озадачил.
  - Луадан!
  При всем желании Додо не мог перекричать съехавшего с катушек эльфа
  И так, не помня себя и не замечая ничего вокруг, тот бежал бы, может, до самого дома, если бы в трех кварталах от Убьюзарежу не столкнулся с телегой. Опасения Додо оправдались, и катастрофа все-таки произошла.
  Это было все равно, что налететь на каменную стену. Искры посыпались у Луадана из глаз. Его отбросило назад, и эльф свалился навзничь, придавив своим весом сидящего в рюкзаке Додо.
  Искры погасли, но небо продолжало кружиться. Луадан недоуменно моргал, замечая, как вокруг собирается толпа. Кто-то предлагал отдать его падальщикам, другие проявляли куда больше сочувствия. Возница бурчал, что проходу не стало от всяких ненормальных. Мол, совсем ходить разучились, им бы только носиться не разбирая дороги. Луадан застонал, пытаясь встать, но какой-то умник не дал, сказав, что надо еще убедиться, все ли у него цело.
  - Держи вора! Держи! Вон побежал! - закричала вдруг какая-то женщина.
  Толпа отозвалась столь же неприятными для слуха звуками. Возница выругался. Ему отдавили обе ноги.
  Все это эльф видел как сквозь туман, не совсем понимая, из-за чего сыр-бор и о каких ворах идет речь.
  - Луадан, нам конец!
  Это уже Додо - вцепился ему в ухо и старался оглушить.
  - Мы пропали! Наши деньги! Держи вора!!! Наш кошелек!
  Чтобы не участвовать в дальнейшем, Луадан потерял сознание.
  
  12
  
  Шишка на лбу, синяк под глазом, порванные и покрытые грязью штаны - таким был результат его мытарств по Дансину. Когда инцидент на пересечении улиц Жрецов и Лошадников сошел на нет, Луадан двинулся к следующему пункту списка. Другой на его месте действительно бросил бы и послал куда подальше, но неожиданно для себя юноша заупрямился. Ухарь, вытянувший у него кошель, даже оказал ему услугу. Теперь Луадан назло всему хотел докопаться до истины. Пропали все отцовы деньги, говорите? Ну и пес с ними! Если этот Золотой единорог и правда существует и способен одарить любого богатством и славой, то горевать не о чем... Все равно Луадан не умел обращаться с деньгами. Финансовой стороной дела на постоялом дворе он никогда не занимался, его обязанностью было колоть дрова, следить за очагами, таскать воду из колодца, ухаживать за лошадьми клиентов. Умения эти, разумеется, в жизни очень полезны, но мало помогали в более сложных вопросах. Таких, как важный навык отличать добро от злая, обман от правды, ориентироваться в условиях большого города.
  Знал ли Кровавый Кинжал, на что обрек своего приемного отпрыска? Луадан подозревал, что нет.
  - Ты представь, он сказал, что тебе нельзя вставать, а сам сунул руку в карман и... - не замолкал дракончик.
  - Знаю, - медленно ответил Луадан, ощупывая вздувшийся фингал под правым глазом. - Прекрати пересказывать мне это! Ты уже сотый раз повторил!
  Додо горестно пискнул.
  - А как мы будем питаться? На что жить?
  - Придумаем.
  - Придумаем? О!..
  - Мы займем немного денег у единорога, - сказал, криво усмехаясь, эльф. - Когда найдем.
  Дракончик запыхтел ему в ухо.
  - Твоя голова явно не в порядке!.. Ты заговариваешься!
  - Точно...
  В общем-то, не мудрено начать совершать и более экстравагантные вещи, подумал эльф, - после всего, что случилось! Следующий пункт списка предполагал посещение лавки Марисоля, чародея который, по мнению гоблина, мог бы влиться в дружную компанию искателей приключений. Лавка нашлась, но принадлежала вовсе не магу, а торговцу скобяными изделиями, который явно не понял, чего Луадан от него требует, и вызвал своих подмастерьев. На этот раз убежать эльф не успел - его отходили кулаками и вышвырнули на улицу. Лежа на грязной соломе, Луадан посмотрел туда, где должна была быть вывеска. Ее как раз возвращали на место после ремонта. "Скобяные изделия Баштена Опина", - вслух прочитал Додо, стоящий руки в бока рядом с эльфом. - Но ведь адрес именно тот! А где же тогда чародей?" Луадан встал, отряхнулся и сказал: "Очевидно, совсем в другом месте. Так же как Сармина". Шишка вспухла у него на лбу и напоминала заготовку для рога. "Что теперь?" - поинтересовался Додо. "Идем дальше! - с мрачной решимостью отозвался Луадан, ощупав ребра. - Хочется узнать, как далеко мы зайдем..." Еще тогда дракончик засомневался, стоит ли так выпендриваться и рисковать, но эльф ничего и слушать не хотел. И уже через десять минут на них спустили собак в юридической консультации гномов Риммини - отсюда и порванные штаны. Эльф был легконогим и сумел взобраться на дерево, где уже сидело три кошки, тоже спасающиеся от злобных псин. Убрали чудовищ только после того, как Луадан клятвенно пообещал, что не имел злого умысла, интересуясь судьбой цверга по имени Биримбор Краснобородый. Очевидно, им в конторе и не пахло. Дракончик уже тогда не на шутку оказался встревожен и приложил все усилия, чтобы отговорить эльфа идти дальше. "Давай лучше вернемся к Шухтеру и спросим, где он напутал!" - предложил заморыш. Ему ни разу еще не досталось ни одно оплеухи, однако ныл и стонал Додо так, словно это его лично травили собаками и использовали как грушу для битья. Чтобы заткнуть, наконец, паникера, Луадан засунул его в рюкзак и застегнул. У загона с лошадьми на продажу эльф спросил, очень вежливо, где он может найти великана по имени Гэрк, и, конечно, получил отрицательный ответ. Его не били. Во всяком случае, лошадники, сидящие на пустых бочка и от безделья лузгающие семечки. Зато неподалеку от лотка, где торговали копченой рыбой, на эльфа наехали стражники. Они были пьяные и хотели, чтобы он убрался с дороги. Для того чтобы Луадан быстрее соображал, ему дали в правый глаз и отпустили с миром. После этого настроение эльфа несколько понизилось. Он уже точно знал, что в следующем месте уж точно не будет "грифона Стига". Так и оказалось. Луадан был очень удивлен: пышная дама в платье с оборками, в чей дом он постучался, не стала ругаться и брызгать слюной и на прощанье не швырнула в голову ни одного цветочного горшка из шеренги, стоящей на подоконнике. Луадан убрался, пока она не передумала. Жители Дансина, о чем эльф уже догадался и убедился на собственном опыте, решительно не терпели вторжения в их жизнь. Особенно, если это делает эльф-деревенщина в компании с драконом-недоростком.
  Город на Великой Реке все больше Луадан не нравился.
  - Ничего, - говорил Додо. - Пойдем к Шухтеру и спросим, все ли его мозги сожрал маразм или что осталось!
  Луадан шел в совершенно произвольном направлении. Ушибы болели, во рту было кисло, на душе погано. Упрямство - вещь хорошая, думал он, но вот в каких случаях? Явно не в этом. Наверное, Додо прав - нужно было вернуться к гоблину.
  Внезапно дракончик замолчал и по быстро укоренившейся привычке юркнул в рюкзак. Луадан остановился, наблюдая, как выскальзывают из переулков и окружают его какие-то люди в куртках с капюшонами. Лиц видно не было. Оружия на виду тоже, но ведь его можно вытащить в любой момент, верно? Луадан ждал, полагая, что его уже ничем не удивишь и не испугаешь.
  Странное было чувство.
  Насчитал он одиннадцать душ, пока не появился деятель в длинном плаще. Он остановился посреди улицы, остальные образовали круг. Прохожих унесло отсюда в одно мгновений, словно тайфуном.
  - Кошелек у меня уже крали, - сообщил Луадан, чтобы все сразу было ясно. - Не старайтесь. Впрочем, могу сапоги уступить - неплохие сапоги.
  Они стояли, не шевелясь, видимо, привыкли разыгрывать спектакли, пугающие жертву до посинения и падучей. Луадан ничего подобного не испытывал. Синяки болели - вот это раздражало его сильнее прочего.
  Тот, что в длинном плаще, направился к нему, на ходу снимая капюшон. Все было рассчитано до дюйма, все отрепетировано. Не специально для Луадана, скорее всего, но профессиональные навыки на лицо.
  - Привет, - мягким поставленным баритоном сказал эльф, дав возможность разглядеть себя.
  Вот это удивляло. Воспитанник Эльберта Кровавого Кинжала даже рот раскрыл, сначала заподозрив, что наблюдает некую магическую иллюзию. Под капюшоном эльфа обнаружились голубые глаза и золотистые волосы, очень похожие на те, что были в распоряжении самого Луадана от рождения. Таким он будет через сотни лет, если переживет сегодняшний день и еще несколько последующих.
  - Здрасьте, - ответил юноша. - Ага, я, кажется, понял... Вы эльфийская мафия, да? И вы пришли согнуть меня в бараний рог. Добить, так сказать.
  Длинный плащ не скрыл удивления.
  - Добить?
  - Ну да. В этом городе все на меня ополчились, поэтому я не удивлен. Не знаю, когда я вам перешел дорогу, но раз вы тут, значит, надо вам. - Луадан посмотрел эльфу прямо в глаза. - Только антимонии не разводите. Предпочитаю быструю смерть.
  Длинный плащ кивнул, но не соглашаясь, а словно поразившись смелости парнишки.
  - Меня зовут Фаэль, - сказал он. - Просто Фаэль - настоящее мое имя тебе знать не обязательно. А ты?
  - Луадан.
  - Хорошо. Пойдем, немного прогуляемся.
  - Вы - главарь мафии? - спросил юноша, едва они сделали пять шагов. Типы в куртках с капюшонами медленно двинулись следом, выстаиваясь в подобие штурмовой колонны.
  Эльф рассмеялся.
  - Не люблю подобных грубых определений... - Он внимательно посмотрел на Луадана. - Мой статус обозначается словом финмор. Разумеется, в человеческом понимании, на всеобщем, я, безусловно, главарь, атаман, шеф, если угодно. Ты говоришь по-эльфийски? Какое наречие? Лойлли? Фирран?
  - Нет. Не говорю. Ничего даже о них не знаю.
  - Серьезно?
  Фаэль вытащил из широкого рукава деревянные четки и принялся перебирать их.
  - Странно. Владеешь магией?
  - Нисколько.
  - А твой дракончик?
  - Нет, это не волшебный слуга.
  Они шли, а прохожие, кто почтительно, кто с испугом расступались перед финмором и его охранниками. Луадан и здесь не удивлялся.
  - Откуда ты? - спросил Фаэль.
  - Разве это важно? Убейте - и дело с концом.
  - Столько фатализма, о Белые Древа! - вздохнул эльф. - Ты слишком молод для столь мрачного взгляда на жизнь.
  - Жизненный опыт.
  - Да, - сказал Фаэль, разглядывая его шишку и синяк. - Знаешь, моя агентура в курсе всего, что здесь происходит. Тебя видели в нескольких местах Дансина, где ты интересовался наемниками... Верно?
  - Вы и сами лучше меня знаете.
  Дракончик внутри рюкзака беспокойно шевелился.
  - Буду говорить прямо, - помолчав, произнес Фаэль. - Есть у нас подозрение, что ты шпион.
  - Я? Я шпион? - Луадана разобрало от хохота. Финмор терпеливо ждал, когда закончится приступ. - Чей же?
  - Понимаешь, залог нашего выживания в том, чтобы вовремя предупреждать и устранять угрозы. У нас ведь уйма конкурентов за сферы влияния в городе. Вероятно, ты и сам знаешь, как это происходит... или догадываешься. Так вот, на нас многие точат зуб - и это не только местные. Даже среди нашего народа у меня уйма врагов.
  - Да ну! И что же вы им сделали?
  - Вопрос не в этом, а в том, что мы не даем им сделать.
  - Не понимаю.
  - Захватить власть в Дансине. Цель наших врагов - подмять город под себя, весь, целиком. Полный контроль над прибылями, над гильдиями, над рынком и так далее, - сказал Фаэль, и в его голосе зажурчали нотки ярости.
  - Разве это возможно?
  - Только ценой большой войны, - улыбнулся финмор. - Полная власть в Дансине возможна лишь, если уничтожить группировки гномов, людей, цвергов и гоблинов. Мы к этому не стремимся и уважаем установившееся равновесие. - Фаэль положил руку ему на плечо. - Многие шпионов мы вычислили и ликвидировали. Я не ленюсь делать это сам, потому что считаю, что хороший хозяин просто обязан держать свою вотчину под контролем.
  - Понятно, - ответил Луадан. Куда они двигались прогулочным шагов, разговаривая, как старые приятели, он не знал. Воображение шептало: в место, где легче спрятать тело. - Так вы меня прикончите?
  - Только если ты шпион, - улыбнулся Фаэль.
  - Я не шпион.
  Финмор повернул его лицом к себе.
  - Только потому, что ты мой соплеменник, я даю тебе шанс. Другим так не везло. Я назову имена, а ты скажешь, знаешь ли ты этих эльфов. Меня трудно обмануть, поэтому не юли.
  - Обещаю.
  Фаэль назвал примерно дюжину эльфийских имен, и ни одно из них ни о чем Луадану не сказало. Кстати, он вообще понятия не имел, что творится в мире эльфов за пределами Ропси. Оказывается, страсти-то кипят нешуточные, все здесь по-взрослому - со смертью и кровью.
  Фаэль замолк, еще какое-то время глядя Луадану в глаза, точнее, в левый глаз, так как правый заплыл и закрылся.
  - Не знаю. Вроде бы не врешь.
  - Конечно, не вру, - сказал сын Эльберта. - Был бы я шпион, бродил бы я по всему городу, тыкаясь во все места и получая по голове? Я, конечно, не специалист в таком деле, но, по-моему, это плохой способ добывать сведения.
  Фаэль с неохотой согласился.
  - С другой стороны, на что только не пойдет враг, - сообщил он со знанием дела. - Тебя могли отправить сюда, чтобы ты производил отвлекающий маневр, Луадан. А твои дружки тем временем...
  - По-моему, это полная чушь! - перебил эльф мафиозника со свойственной молодости наглостью. - Я приплыл сюда вчера из Бобора. Хочу устроиться, заняться каким-нибудь делом... Я ни с кем не связан, никого не знаю! Никому не мешаю, по-моему.
  Лицо Фаэля превратилось в маску, ту самую, которую видели его многочисленные жертвы незадолго перед мучительной смертью. Продержалась она там почти минуту, а затем финмор помягчел.
  - Зачем тебе были наемники?
  - Секрет!
  Луадан действовал экспромтом, понимая, что не стоит раскрывать перед этим типом все карты.
  - Секрет, значит... Хм, твое нахальство мне нравится. Сам таким был когда-то, - сказал эльф. - Однако извини, я тебе не верю. То, что имен не вспомнил и не соврал - это еще ни о чем не говорит. Может быть, дело в магии.
  - Какой еще магии?
  - Над тобой мог поработать хороший колдун, - сказал Фаэль. - Он стер твою память, а потом ты отправился в Дансин, выполнять некую миссию.
  - Какую? - спросил Луадан, которому и самому до зарезу хотелось это знать.
  - Выясним. Возьми эту штучку в руку. - Финмор протянул ему круглый амулет, вырезанный из какого-то камня. - Он выяснит, врешь ты или нет, и если да, то нарочно или бессознательно.
  Луадан взял, повертел амулет в руке и вопросительно взглянул на Фаэля.
  - Странно, - пробормотал тот, - ни малейшей реакции. По идее, твои руки должны быть сильно обожжены.
  - Вот те раз! За что?
  - Амулет выбрасывает пламень, оказавшись в руке лжеца.
  Луадан вдруг напрочь расхотелось умирать - ни в качестве шпиона, ни в каком-либо другом. Испытав необъяснимый подъем духа, он впервые с момента начала беседы подумал, есть ли шансы улизнуть от бандитов. Охрана Фаэля вела себя спокойно, однако лишь по причине своей полной уверенности, что ситуация у нее под контролем. Луадан засомневался, что сумеет убежать. Квартал, ну два, а там его догонят.
  Эльф вернул финмору амулет. "Я соврал насчет цели приезда! Почему меня не обожгло?"
  Фаэль спрятал "детектор лжи" и снова принялся перебирать свои четки.
  - Знаешь, Луадан, думаю, нам стоит более предметно побеседовать в другом месте. - Снова жесткая и холодная маска вместо лица.
  - Где?
  - Там уютно, нет посторонних и криком никто не услышит... - оскалился финмор.
  - Чьих? - изображая крайнюю наивность, спросил Луадан.
  В животе у него все превратилось в лед, в голове зашумело, словно там поднялась песчаная буря. Дракончик в рюкзаке испуганно пискнул, еле-еле слышно, однако от Фаэля этот звук не укрылся.
  Охрана финмора начала приближаться, замыкая кольцо.
  - Ваших, разумеется. Идем, Луадан, мне очень жаль. Я не могу рисковать безопасностью Семьи. Обещаю, больно не будет, быстро умрешь. Отвар из...
  - Привет, Фаэль!
  Эльф резко обернулся, его охрана напряглась, готовая к драке, и рассредоточилась в пространстве между домами. Сделала она это без единого возгласа. Два эльфа закрыли собой финмора и вытащили изогнутые кинжалы.
  Со стороны центра Дансина к ним приближается Шухтер. Старый уродливый гоблин улыбался во весь рот, словно встретил давнего друга. Его латаные одеяния волочились по брусчатке, а в руке была трость, на которую он опирался.
  - Привет, - отозвался, наконец, на приветствие Фаэль, и его перекосило. Шухтера он явно видеть не желал. А вот Луадан наоборот - обрадовался, хотя и не думал до сего момента, что это возможно в принципе.
  Типы с кинжалами отошли в разные стороны, и гоблин приблизился к эльфам, остановившись шагах в семи. Своим маленьким ростом он уже больно выделялся на их фоне, а дистанцию держал, чтобы не смотреть снизу вверх.
  - Я вижу, ты с моим приятелем беседуешь, - сказал Шухтер, кивая на Луадана. Глазки гоблина буравили главу Семьи из глубоких глазниц.
  - Твоим приятелем? - Фаэль скривился еще больше. - С каких пор ты водишься с молодыми эльфами?
  - Это тебя не касается, - ответил старик. - Парнишка находится под моим присмотром.
  Фаэль рассмеялся, но Шухтер не отреагировал. Тогда финмор состроил ту самую рожу кирпичом.
  В рюкзаке у Луадана началась радостная возня.
  - До меня дошли слухи, что ты обвиняешь его в шпионаже, - произнес старик, разглядывая свои ногти. - Нехорошо. Нет, я понимаю, в жизни полно недоразумений, но нельзя же доверять первому впечатлению. С твоим-то опытом, Фаэль, стыдись.
  - Откуда ты его знаешь? - пробурчал финмор.
  - И это тоже неважно. Я всего-навсего хочу, чтобы ты и твои ребята оставили его в покое.
  - Кто он? Я хочу знать!
  - Пусть будет... моим племянником.
  - Что?
  - Внучатым. - Ухмылка Шухтера пугала, и была, очевидно, хорошо отработана еще в те годы, когда он пиратствовал на Тутуине.
  - Не говори ерунды, старик. Это шпион. Я думаю, его послали братья Пракси.
  - По-моему, ерунду говоришь ты, - спокойно, но весьма внушительно заметил старик. - Ты разве не знаешь Пракси? Они держать марку, и такого голодранца сюда бы не послали. Что бы парень ни натворил, ты не можешь просто так его порешить. Конкретные обвинения предъявить можешь?
  Луадан ждал ответа. Додо ждал ответа. Охранники ждали ответа, хотя им было все равно, что они услышат.
  Фаэль нервно перебирал четки, бросая на Луадана горящий злобой взгляды, а потом махнул рукой.
  - Ты прав, старик, не могу.
  Гоблин кивнул.
  - Тогда мы уходим. Не вздумай нас преследовать или предпринимать другие шаги, чтобы добраться до него. Не нарушай равновесия. Помни.
  Шухтер подмигнул Фаэлю, чье лицо залила краска - от подбородка до корней волос.
  - Идем, племянничек, - позвал гоблин, делая приглашающий жест рукой.
  - Йес! - послышалось из рюкзака. Луадан прикусил губу, чтобы не расхохотаться.
  Фаэль и его охрана наблюдали за отходом Шухтера и его "племянника" до тех пор, пока те не скрылись за поворотом. Финмор сделал знак, подзывая эльфа в куртке с капюшоном.
  - Скажите наблюдателям, чтобы продолжали отслеживать передвижения этого типчика, но пусть будут в два раза осторожнее.
  - Понял.
  - Это все весьма подозрительно. Я прямо чую, что гоблин и этот шкет что-то замыслили! В чем же тут дело?.. Можешь идти.
  Лазутчик кивнул и скользнул тенью в переулок.
  - За мной, - сказал Фаэль и отправился обратной дорогой в сторону своего логовища.
  
  13
  
  На протяжении трех кварталов эльф и гоблин не сказали друг другу ни слова. Помалкивал и Додо, которому рот мешал открыть старый добрый инстинкт самосохранения. Дракончик хорошо знал законы улицы и четко представлял себе, какой опасности избег только что. Эльфийская мафия! Чтобы перебежать ей дорожку и привлечь к себе внимание самого финмора - это надо постараться. Додо пришел к неутешительному выводу, что Луадан, похоже, обладает врожденным талантом привлекать к себе неприятности. И еще этот старый гоблин. Додо не мог понять, какие цели он преследует и почему так поступил с Луаданом, нарочно дав неправильные адреса.
  Посчитав, что непосредственная опасность миновала, Додо высунул из рюкзака сначала мордочку, потом всю голову и огляделся. Обычный город с обычными зеваками, болтающимися по улицам. Никаких посторонних эльфов в поле зрения. Додо пристально осмотрел тылы на предмет слежки. Если она и велась, то очень скрытная.
  - Видимо, мне нужно извиниться, - сказал гоблин, когда они вышли к берегу небольшого канальца, одетому в камень и добрались до середины мостика. - Я нарочно отправил тебя не туда, куда нужно.
  Луадан сел на парапет, в большей степени огорченный синяком. Дракончик вылез и сел рядом, свесив ноги в сторону медленно текущей воды. Шухтер пристроился третьим.
  - Я не мог тебе доверять, - сказал старик. - Сам посуди, ты появляешься, прямо с неба падаешь и повествуешь о вещах, которые... В общем, мне нужно было убедиться, что ты - это ты.
  - Убедился?
  - Да. Будь ты лазутчик, соглядатай, провокатор или еще кто, посланный моими недругами, ты не стал бы, как последний идиот, принимать на веру то, что написано на бумаге, и никуда бы не пошел. Я отправил за тобой своего человечка - он следил и докладывал мне. Признаться, думал я, у тебя хватит мозгов не ходить в Убьюзарежу.
  - Это все Додо, - сказал Луадан. - Он даже не стал отговаривать.
  Дракончик фыркнул.
  - Откуда я знаю? В конце концов, дело есть дело. Сказано идти - пошли.
  Гоблин рисовал концом трости в пыли какие-то каракули. Додо принялся собирать с парапета мелкие камешки бросать их в воду.
  - Значит, то, что я показал себя наивным болваном, убедило тебя?
  - Да. Извини.
  - У меня украли кошелек, - заметил мрачный эльф. - Набили морду, вообще едва не прикончили из лучших побуждений.
  - Знаю. Держи.
  На колени эльфу что-то шлепнулось. Кошелек. Луадан удивленно заморгал.
  - Мой человек догнал вора и изъял у него твою собственность. Ничего пропасть не успело.
  - Наконец-то, наши деньги! - Додо схватил кошелек, прижимая его к груди, и отскочил подальше от приятеля.
  - Осторожно, свалишься в воду!
  - Нет уж. Теперь ты будешь носить его, но я возьму на себя все наши финансы.
  - Наши?
  - Да. Потому что я вижу, ты ничего в них не понимаешь! - Дракончик воинственно прищурился: мол, попробуй, отбери. - Я не могу сидеть голодом, а именно от голода мы чуть не умерли.
  - Когда это?
  - В будущем. Спасибо господину Шухтеру, доброму господину, что он вернул нам кровно нажитое! - Додо поклонился и в самом деле чуть не слетел в канал.
  - Перестань паясничать, - сказал эльф.
  Додо показал ему язык и уселся пересчитать капиталы. Гоблин прервал молчание:
  - Так что теперь? Будем вместе дела делать?
  - Какие?
  - Я говорю о Золотом единороге. Тут все по-прежнему, не сомневайся. Мой должок перед твоим отцом еще в силе, к тому же я сам хочу найти его. Единорог... это богатство и слава. Неслыханное счастье. Утопия. Могущество.
  Додо навострил уши, ловя каждое слово старого гоблина. Он бы тоже не отказался от всего перечисленного.
  - Это и правда волшебный зверь? - спросил Луадан.
  - Легенды так говорят. Грива у него золотистая, яркая, словно пламя, и струится ослепительной рекой. И рог из золота, а сам белый, как снег.
  Эльф заерзал на камне. Неожиданно ему захотелось отправиться в путь.
  - Куда же он делся? Где его искать?
  - Тысячи лет единорог был хранителем королевства Томультар, залогом его процветания и благополучия. И никто не мог победить Бриллиантовых Королей, хотя многие пытались. Злой колдун, его еще называют Черным Лиходеем, прекрасно знал, в чем сила Томультара. Он похитил единорога и спрятал, что само по себе было весьма сложной задачей. Могуч был этот злодей, с большими темными замыслами. Когда не стало единорога, Томультар лишился неуязвимости, и, в конце концов, пал. Злые соседи воспользовались случаем, напали на Иилквир и другие города, захватили их, разграбили. Жителей кого убили, кого угнали в рабство. Богатства вывезли, вот почему мы с Эльбертом увидели лишь голые руины.
  Луадан вытащил медальон и посмотрел на встающего на дыбы единорога.
  - Откуда же эта вещь?
  - Из Иилквира, - сказал гоблин. Убедившись, что рядом никого нет - а место для остановки он выбрал отличное, - Шухтер продолжил рассказ. - Когда мы бродили по развалинам в поисках оставшихся ценностей, твой отец нашел кое-что. Получилось так, что он оторвался от других и на некоторое время вышел из поля зрения пиратов. Никто не обратил внимания, все были заняты собой. Даже я ни разу не задался вопросом, где капитан. Ну вот. Наутро, когда мы готовились отплыть, он вернулся. Странный такой был, задумчивый, потрясенный. Я сначала не заметил за разными хлопотами, что на Эльберте прямо лица нет, но когда мы уже шли вверх по течению, спросил. Мы полностью доверяли друг другу, я же был старпомом на судне. Мы были друзьями. И вот что мне рассказал Кровавый Кинжал.
  Бродил он, как все, довольно бесцельно, пока не увидел скрытые зарослями развалины здания, похожего на святилище. Во всяком случае, оно походило на него. Эльберт двинулся туда. Он говорил, что этот дом казался целее других. Или, может, интуиция сработала - кто знает? Короче, капитан вошел внутрь, и вот там-то с ними произошло нечто, из-за чего Эльберт и оказался потрясен до глубины души... Да-а... Надо бы смочить чем-нибудь горло. - Гоблин поглядел по сторонам. - И, кажется, кто-то пытается подобраться к нам поближе. Эх, Фаэль, ты неисправим!
  Луадан посмотрел в указанном направлении. В тени стены, где темнел кустарник, старательно корчилась человекообразная тень. Ближе подобраться она не могла - кругом открытое пространство, но очень хотела узнать, о чем идет разговор.
  - Что было дальше? Ну что было дальше! - заканючил Додо, повиснув на гоблинском рукаве. - Хочу узнать!
  - Цыц! - строго сказал Шухтер. - Уйдем отсюда - продолжу. Двигаем ко мне домой!
  Луадан не возражал. Ему хотелось есть и пить, а также узнать, как дальше было дело. Когда Шухтер вел повествование, эльф представлял на месте своего отца себя, а воображение рисовало многочисленные сказочные детали.
  - Я голодный! - заявил дракончик, пристраиваясь на плече Луадана и пряча кошелек в рюкзак, где, по его мнению, было его держать куда безопаснее. - И пить! Я еще мне надо теплую маленькую постель! И долю прибыли! Я буду равноправным партнером!
  Топающий впереди Шухтер удивленно оглянулся.
  - Он всегда такой наглый?
  - Да, - пожал плечами Луадан.
  - Ох, намучаешься ты с ним... Вернее, мы. Выгони взашей, пока не поздно.
  - Не могу. Мы вроде как друзья.
  Додо с видом победителя попытался усесться эльфу на голову, но не получилось. Однако язык старику все-таки показал.
  - Конечно, - сказал он. - Сытый голодного не разумеет. Я вот всегда готов корочкой поделиться.
  - Сомневаюсь, - проворчал гоблин. - А насчет постельки, могу предложить коврик, который от собаки остался. Теплый, правда, весь в шерсти.
  Додо аж задохнулся от возмущения, и надолго затих, не находя слов выразить его.
  Шли и шли, петлями и периодически натыкались на глубокую слежку. Один раз, вывернув из-за угла, гоблин едва не врезался в ту самую тень. Лазутчик взвился в воздух, ринулся в сторону и столкнулся со стеной, не попав в проулок. Вторая попытка тоже оказалась неудачной. Гоблин, эльф и дракончик с уважением наблюдали за шпионом, пока он не взял другое направление и не скрылся в сумерках.
  - А что, этот Фаэль, он вас боится? - спросил Луадан, когда путешествие через город возобновилось.
  - Не совсем. Тут дело в другом. Я ведь не рядовой торговец. Не суди по этим шмоткам. Приехав в Дансин, я стал налаживать среди местных гоблинов и не только связи. Нашел нескольких знакомых, мы объединили усилия и начали работать...
  - В какой области? - поинтересовался Додо.
  - Э... Власти называют ее криминальной. Я всю жизнь был разбойником, пиратом, так чем еще мог зарабатывать на жизнь?
  - А разве у вас не было сбережений, накопленных после набегов на суда? - не унимался Додо.
  - Они пошли в дело, а так же на подкуп местной чиновничье братии. Не представляете, до чего жадный народец в Дансине. Короче, год за годом я формировал свою репутацию, завоевывал место под солнцем, контактировал с представителями группировок. Все мне чем-нибудь да обязаны. Где-то я предотвратил резню, где-то восстановил порядок, где-то избавил от неприятностей буйную голову. В том числе и Фаэля. Финмор он всего пять лет, а раньше эльфами в Дансине заправлял его отец. Так он и обратился ко мне с просьбой, как к специалисту по решению сложных ситуаций: надо было отмазать Фаэля от плахи. Дурень вздумал выпустить кишки одному баронскому сынку, по пьяни конечно. А барон был человек, весьма мстительный гад. Ну вот, пришлось мне изрядно попыхтеть, подкупая то одного, то другого, поднимаясь все выше и выше. Опасное было дельце, ни разу больше такого не встречалось. Ведь одно - примирить гномов и людей, не поделивших участок причала, другое - иметь дело с властями. Здесь никто не может предсказать исхода. Чиновник он хуже всякого отмороженного головореза, потому что не придерживается никаких правил и кодексов.
  - Как верно замечено, - протянул Додо.
  Луадан пытался вообразить, каких реальных высот достиг Шухтер, если смог выдернуть Фаэля из-под топора. В его неискушенном провинциальном сознании такой "подвиг" был сравни божественному деянию. Гоблин, кажется, понял, о чем эльф думает, и сказал:
  - Все относительно. Наше дельце с единорогом посложнее будет.
  - Почему?
  - Магия. Нам придется скрестить мечи с Черным Лиходеем.
  - Нам? - пропищал дракончик.
  - Так точно.
  Дискуссия на время увяла - гоблин, эльф и дракончик подошли к неприметному, но основательному и крепкому дому в конце улицы Королей. От невысокой ограды, сделанной из дуба, шла каменная дорожка, к самому крыльцу. Там уже стояло некое существо, держащее зажженный фонарь. Луадан присмотрелся и увидел пожилую гномку в чепчике. Шухтер сам закрыл калитку, а потом повел гостей к дому. Уже на полпути стало слышно, как ворчит пожилая дама.
  - У меня была куча дел, - объяснил ей гоблин, - перестань чесать языком, а лучше собери на стол.
  Гномка оглядела Луадана, задержала особо внимательный взгляд на Додо и, поджав губы, ушуршала юбками в глубину дома.
  - Экономка моя, - сказал Шухтер. - Я сам терпеть не могу заниматься хозяйством, лучше буду кому-нибудь платить. - Он закрыл дверь на несколько замков и задвинул не меньше полудюжины засовов. Как раньше заметил эльф, наружные ставни были закрыты и казались весьма крепкими.
  - Боитесь осады? - спросил Додо.
  - А кто в моем положении не боится? - удивился гоблин. - Было время, когда убийцы за мной толпами ходили, внаглую, средь бела дня.
  - И где они теперь? - поинтересовался Луадан.
  - Все тебе знать нужно?
  - Для этого я в Дансин и приехал.
  - Эх, молодость, молодость!..
  Дом гоблина был хорошо обставленным, аккуратным, чистым. Наверное, все благодаря экономке. Живи Шухтер один, кто знает, во что бы эти хоромы превратились, ведь для одного старого дуралея здесь места чересчур много. Два этажа и десять комнат - это что, королевскую делегацию принимать?
  Додо смотрел во все глаза, и нельзя сказать, что в них не было алчного блеска. Имелось у Шухтера немало интересных вещиц, которые можно спереть и толкнуть у скупщиков краденого, получив хорошую монету. Что греха таить, время от времени Додо промышлял воровством, но как сам он объяснял своей совести, исключительно во имя благих целей. Есть-то даже такому заморышу что-то надо, правильно? Лишнего Додо никогда не брал - лишь бы хватило чего пожевать на недельку-другую.
  - Ты перестанешь ерзать? - недовольно спросил Луадан, которому надоело драконьи кувыркания на своем плече. - Ты своим хвостом мне постоянно хлещешь по уху.
  - Извини.
  - Сюда, сюда, - говорил Шухтер, пока они не вошли в комнату на первом этаже, где на столе уже дымилась еда. Овощи, мясо, легкие закуски, пиво и вино. - Эх, хорошо иметь свой дом, но, чую, скоро мне придется с ним расстаться.
  - Вы поедете с нами? - спросил Луадан.
  - Конечно. Как же иначе? Присаживайтесь и угощайтесь.
  Появилась гномка и поставила перед гостями тарелки, не переставая сверлить глазами Луадана и особенно дракончика. Какой хозяйке понравится, если гость забрался на стол? Вот и ей тоже показалось, что Додо перегибает палку, буквально понимая выражение "будьте как дома". Дракон сел возле тарелки так, чтобы из нее можно было есть обеими лапами. Проблема была и в столовых приборах нужного размера. Ни ложки, ни вилки для его конечностей не нашлось.
  - Да я так! Не обращайте внимания! - Додо улыбнулся и отвел глаза, сообразив, что экономка все еще пучится в его сторону.
  Шухтер поблагодарил свою хозяйственную музу, и та вышла, закрыв дверь.
  - Может, оно и к лучшему, - произнес гоблин, приступая к ужину и давая отмашку остальным. - Засиделся на одном месте, зажился, обленился. Пора почувствовать под ногами палубу корабля и помахать саблей. Ты представить себе не можешь, парень, каково это - участвовать в бою! Видеть залитую кровью палубу, отрубленные головы, который валяются повсюду, слышать стоны умирающих! Эх! Да я хоть сейчас! - Старик оглянулся через плечо на камин. Над ним, как только что заметил Луадан, висела старая абордажная сабля. - Резня - вот смысл жизни настоящего пирата.
  Гоблин сунул в рот кусок мяса и посмотрел на гостей. Эльф и дракончик смотрели на него громадными глазами. Додо не донес печеную картошку до рта. Луадан скривился, вспомнив свои ощущения после слишком плотного ужина в "Еде и закуске".
  - Что? - спросил Шухтер, смачно жуя.
  Дракончик посмотрел на Луадана, и выразил общее мнение:
  - А можно без подробностей? Тут все-таки едят.
  - И я ем, - кивнул гоблин. - Да что вы такие слабаки? Интересно, что вы двое будете делать в походе, когда понадобится драться с ворогами и выпускать потроха?
  - Разве нельзя без этого? - спросил, бледнея, эльф.
  - Нет. Ты, поди, грамотный и книжки читал. Где ты видел, чтобы большое приключение было без крови?
  Луадан заталкивал в себя еду через силу.
  - Мы так не согласны, - заявил Додо. - Правда?
  - Тебя никто не спрашивает! - рявкнул Шухтер. - Парень, не позволяй ему говорить от твоего имени.
  - Но послушайте... - пробормотал эльф. - Я, конечно, умею обращаться с оружием, отец научил, но все же - никого убивать не собираюсь.
  - Ладно, не убивай. Будешь собирать цветочки, - рассердился старик. - А еще сын величайшего пирата!
  - Я не просил Эльберта быть моим отцом.
  - Ну и дурак! - не задумываясь, отозвался Шухтер. - На твоем месте я был бы счастлив.
  - Ага, будешь тут... Умер ни с того ни с сего и навешал на меня свои дела, которые поленился сделать при жизни! Я просто лопаюсь от счастья!
  Гоблин прожевал и проглотил, а потом ткнул в сторону Луадана ложкой.
  - И зря! Поверь старику: все, что происходит с тобой, имеет свой скрытый смысл.
  - А почему скрытый? Может, чтобы сразу все ясно было?
  - Ишь какой выискался - все ему подай на блюдечке! Богатство и славу ты сам добыть должен, никто тебе это в готовом виде не подаст, не мечтай!
  - Ля-ля-ля...
  - Не сметь! - брякнул по столу Шухтер. - Я тут не шутки с тобой шучу! Ставки куда как выше, чем ты можешь себе представить, сопляк! Так что... Впрочем, я не держу. Иди! Возвращайся в Ропси, живи тихой провинциальной жизнью. Разве это не хорошо? Еще как! Только потом не жалуйся, что так и не узнал величайшей тайны нашего мира и не обрел богатства. И, кстати, про тайну собственного рождения тоже не узнаешь. Вперед!
  Додо переводил испуганный взгляд с эльфа на гоблина. Дракончик всегда тонко чувствовал настроение окружающих и знал, что обе сейчас разозлились всерьез. Хвост заморыша дрожал - это был первый важнейший признак опасности.
  Луадан и Шухтер походили на готовых к драке бойцовых собак.
  - Что вы знаете о моем рождении? Вы общались с Эльбертом после того, как расставились пятнадцать лет назад?
  - Тебе же не интересно, - ухмыльнулся старик.
  Луадан стиснул зубы. Редко когда он испытывал такую ярость. Именно что ярость. Хотелось совершить что-нибудь неадекватное, наплевав на последствия.
  - Интересно, - выдавил эльф, приложив немало усилий, чтобы наступить на горло собственной песне.
  Отец учил его, что гордость должна приносить пользу, а не мешать в делах.
  - Ладно. Расскажу, что знаю.
  - То есть, вы заранее... И все эти разговорчики про подозрения, что я шпион... Выходить, вы нарочно...
  - Погоди, погоди, погоди, не пори горячку, парень! Да, признаюсь, я тебе дважды обманул, но таков уж я есть. Шухтер бы не достиг всего этого и просто бы не выжил, если бы доверял первому встречному. Смекай! Я понял, кто ты, с самого начала. Необходимо было тебя испытать.
  Луадан уставился на старого прохиндея исподлобья.
  - Меня такие взгляды не пугают, - заметил тот, разливая всем пива. - Расслабься. Теперь мы партнеры и затеваем миллионное дело. Я тебе верю.
  - Какая честь, - фыркнул эльф, начиная немного отходить. Долго злиться он просто не умел.
  - Немножко терпения, и ты все узнаешь.
  Додо, так чтобы никто не заметил, выдул из себя скопившийся воздух. Ему показалось, что эти двое уже собирались наброситься друг на друга. Дракончика такой расклад не устраивал, более того, пугал до чертиков, но все обошлось. Теперь можно было вновь в полной мере отдать дань хорошим харчам. Пиво оказалось отличное.
  
  14
  
  - Случилось это сто лет назад, хозяин, - сказал Злюк. - Прямо катастрофа.
  - Да, я уже понял, - проворчал Черный Лиходей. - Кто развалил мой замок? Клехун Синий? Атлэйя Девятипалая? Кто?
  - Нет. Эти колдуны, с которыми вы когда-то расправились, вряд ли вернутся к жизни, чтобы отомстить, - заметил гремлин. - Иначе это давно бы случилось.
  - В чем же дело? Не испытывай моего терпения, Злюк!
  Чародей сидел в кресле с закрытыми глазами. Пытался думать, подстегивал свою магию, уговаривал ее начать, наконец, работать. Но по-прежнему Гренсивар был слаб, как младенец, а по уровню владения волшебством едва превышал второкурсника магической академии.
  - Дело в том, - замялся Злюк, потирая когтистые лапы, - произошло недоразумение. Вы забыли зарядить скрепляющие кристаллы, когда ложились спать. Само собой, когда их заряд закончился, они уже не могли работать как положено!..
  - Что??? - Старик вскочил, от злости едва не вытянувшись до потолка, и в комнате полыхнула молния. - Что? Кристаллы, ты сказал?
  Гремлин, настрополившийся угадывать шаги хозяина, знал, что последует вспышка гнева и стремительно юркнул за тумбочку.
  - Кристаллы, хозяин. Вы забыли...
  - Проклятье! - Гренсивар размахнулся посохом и обрушил его на стол.
  Приступ ярости длился не меньше десяти минут, в течение которых злой старик метался по комнате и портил обстановку и растрачивал силы. Наконец, остановившись возле окна, он спросил:
  - А почему ты мне не напомнил?
  - Я пытался... А вы сказали, что я вам надоел хуже горькой редьки и велели убираться.
  Гренсивар закрыл лицо руками.
  Так проштрафиться! Совершить ошибку, достойную самого бездарного чародея, неуча, болвана! Кристаллы поддерживали замок с момента его основания и строительства. Собственно, все и держалось на этих вмурованных в фундамент камнях, вся магия, с помощью которых Гренсивар возводил логово своей мечты. Каждый триста лет кристаллы требовалось заряжать, иначе, по мере расходования энергии, чары становились слабее и могли просто лопнуть в один прекрасный день. Именно это и произошло. Виноваты были не могущественные враги или заговор гремлинов, а собственная банальная забывчивость Гренсивара и стариковское упрямство. Он уже не помнил, почему прогнал тогда Злюка. В итоге, цена ошибки оказалась слишком высока.
  - Выходит, замок рухнул сам...
  - Сам, хозяин, сам... - Злюк осторожно выполз из-за тумбочки, шагая на полусогнутых. - Сначала мы услышали треск, и он был очень подозрительный. Пошли искать, в чем дело. Я еще отрядил нескольких наших для прочесывания местности. Мы ведь обязаны во время вашего сна следить за безопасностью, так?
  - Так, так, - раздраженно отозвался Гренсивар. - Дальше!
  Между собой и хозяином гремлин выдерживал тщательно выверенную дистанцию, которая позволяла ему в случае чего быстренько принять меры к спасению. Черный Лиходей никогда не славился любовью к ближним, особенно, к слугам. Особенно к преданному Злюку. Невзирая на высокий статус, тот не чувствовал себя в безопасности никогда: уйма ответственности и постоянные пинки - таковой была цена дарованного магом бессмертия.
  - Я, конечно, подозревал, в чем может быть дело, - сказал Злюк. - Но не говорил остальным. Той же ночью я спустился в подвал, открыл потайные люки и посмотрел на кристаллы. Они почти полностью погасли, хозяин. Энергии в них оставалось всего ничего, на самом донышке.
  Чародей вернулся в кресло и сидел, нервно барабаня пальцами по подлокотнику. На Злюка он не смотрел, вперив ястребиный взор в стену. Мрачными тенями наполнилось его сознание.
  - Что мне было делать? Зарядить кристаллы я не мог. Что?
  - Надеюсь, ты проявил находчивость?
  - О да, хозяин, я проявил! - закивал гремлин, дрожа. - Я подумал: если замок рухнет, все погибнет. Мебель, картины, лаборатория...
  - Знаю! Они погибли. Ближе к делу.
  - Не совсем, хозяин, - сказал Злюк. - Я созвал всех самых сообразительных и верных хозяину слуг и посвятил их в подробности. Мы решили срочно вывезти ваше имущество в безопасное место. Потом огласил идею на общем собрании, сославшись на некое письмо с инструкциями, которые вы мне оставили. Никто не посмел возражать.
  - Так, выходит, где-то до сих пор хранятся мои богатства? - спросил Гренсивар.
  - И да, и нет. Нам удалось вывезти все самое большое, самое ценное, но катастрофа случилась раньше, чем мы закончились. Это я и боялся. Замок начал разрушаться у нас на глазах и когда мы выносили из центрального здания последнюю бочку с вином, произошло обрушение. Большая часть гремлинов погибла, хозяин, остальные в панике разбежались. Повозка уцелела, она спасла меня, потому что я успел забраться под днище. Вино и кое-какие мелочи позже я все же увез, но остальное осталось под обломками. Магия полностью исчезла. Однако каким-то чудом ваша спальня уцелела, и это было лучшим подарком верному Злюку. Самое главное - хозяин!
  Черный Лиходей почувствовал предательское щипание в носу, но подавил неуместное для его статуса желание схватить гремлина и прижать к себе.
  - Ты молодец. Правильно мыслишь. Века работы на меня тебя многому научили.
  - Конечно, конечно. Злюк всегда хорошо справляется.
  - А что было потом?
  - Ваше имущество находилось в пещере - она в трех часах пути отсюда, в горах Кибрим - и о ней, разумеется, гремлины знали. Решив, что вы погибли, уцелевшие сбились в шайку и ограбили ее. О паскудные твари! Я пытался вразумить их, но куда там. Они выместили на мне всю злость, палками побили, ребра на крепость проверили. Пока я лежал у входа в пещеру, они вывозили оттуда все, на моих глазах. Пили ваше вино и плевались в мою сторону.
  - Грязные мерзавцы! - прорычал чародей, грохая по подлокотнику, а потом поднося кулак ко рту. - Как посмели?
  - Гремлин существо слабое. Лишаясь руководящей силы, он начинает думать, что хозяин кое-чего ему задолжал...
  - Вот так, значит? А ты? Тоже так думаешь?
  - Нет, что вы! - Злюк заметно оскорбился. - Захоти я предать вас, я бы это сделал!
  - Верно.
  - Вместо этого несчастный Злюк страдал, терпел боль, холод и голод. Он остался один-одинешенек и ничем не мог помочь своему хозяину.
  - Что же ты сделал?
  - Я вернулся в замок, проверить, как вы тут. Вероятно, те чары, которые вы использовали для засыпания, защитили спальню, и она не рухнула вместе с другим.
  - Думаю, ты прав, Злюк, - ответил чародей. - Видимо, я переборщил с концентрацией, однако это меня и спасло.
  - Да, да, да. Я остался здесь, построил неподалеку, на берегу озера небольшой домик, жалкую лачугу и поселился там в надежде на лучшие времена. Вам еще было спать почти сто лет. Но время от времени я приходил удостовериться, что вы в порядке, и искал уцелевшее. Повезло - сегодня это стала шкатулка с вашими драгоценностями.
  - Много тебе удалось вытащить из руин?
  - Не так уж. Самое ценное осталось у тех проклятых предателей!
  - А книги? Лабораторное оборудование? Артефакты?
  - Лабораторию мы вывозили в первую очередь, но ее разграбили позже. В пещере, наверное, еще осталось что-то, я не могу сказать. А книги, почти все, в тайнике, который я сделал неподалеку от моего жилища. Не успел только некоторые унести, неценные.
  - А артефакты? - спросил дрогнувшим голосом Гренсивар. Он собирал их долгие века, выкупал, воровал, отбирал силой, изготовлял самостоятельно, ибо достиг в этом искусстве высот. Каждый был дорог ему как память, но главное - давал преимущества в колдовстве. Сейчас эта тема оказалась весьма актуальной.
  - Большая часть, увы, исчезла. Предатели забрали их, а некоторые я нашел в руинах после обрушения замка. Наверное, артефакты эти лежали не вместе со всеми, так?
  - Глаз Змеи? - прошипел, подобно громадной гадюки, Лиходей.
  - Это такой... шар, желтый, стеклянный?
  - Это не стекло, балда, а редчайший золотистый хрусталь! Он сохранился?
  - Да. Лежит в тайнике.
  Чародей откинулся в кресле. Ну хоть что-то! Глаз Змеи был одним из самых сильных и самым простым в обращении. Можно сказать, жемчужина коллекции, с помощью которой в свое время Гренсивар сотворил немало высококлассных злодейств. Держал он Глаз Змеи в особой, замаскированной стенной нише вместе с некоторыми другими особо ценными артефактами. После обрушения они должны были оказаться среди обломков, но старик безуспешно искал их, ни в силах поверить в такую несправедливость судьбы. У Гренсивара отлегло от сердца. Странно и страшно чувствовать свою уязвимость, понимать, что все тебя бросили и рассчитывать можешь отныне только на себя, пятитысячелетнего старца. А Злюк... Злюк, верный Злюк!.. Похоже, Гренсивару никогда не расплатиться перед этим преданным созданием.
  Чародей встал, и в его облике на миг промелькнуло все то, что так хорошо помнил в хозяине восторженный гремлин. Величие, власть, сила. Было время, когда от одного взгляды Гренсивара самые храбрые рыцари падали на землю вместе с конями. Когда башни и стены укрепленных городов трескались и рассыпались по мановению его руки... Злюк замечтался, но голос Черного Лиходея помешал ему углубиться в прошлое.
  - Ты все сделал правильно, о слуга мой верный, - произнес Гренсивар. - Ты выполнил свой долг, и за это получишь награду. Когда я достигну своей цели, когда сокрушу всех врагов, ты обретешь свободу! Заслужил!
  - Что?
  В страхе и смятении Злюк грохнулся на каменные плиты и забился, словно червяк.
  - За что хозяин гневается на Злюка? Нет! Только не свобода! Нет!
  - Почему? - не понял старик.
  - Злюк всю жизнь жил подле хозяина, исполнял его волю. Такова судьба Злюка. Предназначение! Ему не в тягость, нет миссии почетнее! Не отпускайте меня, не гоните, хозяи-ин!
  Злюк дополз до чародея и вцепился в его сапог, продолжая ныть и стенать. Периодически гремлин еще и бился головой об пол, не зная, каким еще образом показать свою преданность темному делу.
  - Ну будет, будет! - Бум! - Хорошо! - Бум! - Не отпущу! - Бум! - Только отпусти сапог!
  Бум!
  Гремлин вцепился крепко, так что отдирать его пришлось силой. В итоге, оба, шумно дышащие и морально опустошенные, надолго потеряли возможность говорить. Обоим лет было немало, прежние выходки, нормальные в юности, уже не проходили для них бесследно.
  - Ладно, - сказал, наконец, Черный Лиходей. - Ты будешь возле меня столько, сколько сам пожелаешь, Злюк. Тема закрыта.
  - Спасибо, хозяин, служить вам само по себе уже есть наслаждение. А эти паршивые воры, разбойники... - Гремлин погрозил своим соплеменникам. - Они еще поплатятся! Жалкие твари, не понимающие своего счастья!
  - Тихо! Я думаю!
  Злюк в восхищении уставился на Гренсивара, сцепив ручки в замок на груди.
  - Так ты не знаешь, почему я проснулся раньше времени, да?
  - Нет, хозяин. Еще девятнадцать лет, если не ошибаюсь, вы должны были спать.
  - Может... какая-то магия меня разбудила?.. Непонятно, - вслух размышлял Лиходей, поглаживая лоб. - Кажется, я чихнул. Да, вспоминаю. Сначала чих забрался в одну ноздрю, затем перелетел в другую. Я подлетел на кровати и проснулся. Было много пыли. Я звал тебя, но ты не приходил, я ничего не понимал...
  - Злюк поступил скверно, плохо, но он не знал...
  - Тихо!
  Гремлин упал на колени. Против глубоко укоренившегося рефлекса не попрешь.
  - А что если... - Догадка, весьма очевидная, в конце концов, нашла дорожку в голову старика. - Нет... быть не может... Это же полная ерунда! Чушь!
  - О чем говорит хозяин? - спросил гремлин. - Могу я помочь?
  Гренсивар вздохнул. Нет, ему решительно все это не нравилось.
  - Знаешь, - произнес он, все тщательно взвесив. - Я думаю, Пророчество начинает сбывать... Магические возмущения, порожденные им, докатились до меня и нарушили сон...
  Злюк задрожал.
  - Пророчество? Вы уверены? Это ведь значит...
  - Да сам знаю! - рявкнул Черный Лиходей, вскакивая. - Проклятье! Надо же такому случиться!
  - Чему? - уточнил гремлин.
  - Так! Мы немедленно уходим отсюда и начинаем работу!
  - Над чем?
  Гренсивар бросил на Злюка соответствующий реплике взгляд. Гремлин свернулся в комочек, что означало: признаю собственное нахальство - исправлюсь!
  - Мне надо осмотреть то, что ты сумел спасти, и в первую очередь артефакты! Если я прав и Пророчество вступило в силу, времени у нас не так много. Придется вкалывать круглыми сутками... - Он посмотрел в окно. - Сколько всего надо сделать... но я не боюсь этой работы. Наконец-то, за многие века появилось достойное великого волшебника занятие! - Гренсивар стукнул посохом об пол. - Что ж, единорог, я принимаю вызов!
  
  15
  
  Когда еда перекочевала в желудки, ужин вступил в слабоалкогольную стадию - все трое потягивали пиво. Гоблин рассказывал, растекаясь мыслями по древу и местами путаясь, впадая в лирические отступления. Луадан не перебивал и не возмущался. Эльф чувствовал себя в безопасности, почти как дома. Вот хорошо бы так продолжалось вечно!
  - Думаю, если бы Эльберт не вошел в то святилище, то ничего бы не было, - сказал Шухтер
  - Чего именно? - спросил дракончик.
  Додо накачивался пивком, не отставая своих больших собутыльников. Его глаза все больше съезжались к носу.
  - Да ничего... Входит через высокий арочный вход, рот разинул и ворон считает. Изнутри помещение круглое, над головой купол, и все вокруг ободрано, расколочено, сломано. Кинжал понял, что когда-то там была дорогая отделка, которую завоеватели просто отодрали от стен и унесли. Мало того, даже фрески не поленились испортить, негодяйское отродье! Но это ерунда. Как только Эльберт дошел до середины помещения, его как по башке шарахнуло. Помнил, рассказывает, что упал, перед глазами искры и звездочки пляшут, а встать не может. Парализовало как будто. И вдруг открывается стена. Смотри Эльберт, жмурится от яркого света... И что бы вы думали?
  - Что бы мы д-думали? - переспросил дракончик, начиная клевать носом.
  Старик перевел взгляд на более адекватного, как ему казалось, эльфа.
  - Не знаю.
  - Выходит Золотой единорог! Из стены!
  - Обалдеть, - прогнусавил Додо.
  - Да! И говорит человеческим голосом: "Привет тебе, Эльберт Кровавый Кинжал!"
  - Я бы с ума сошел после такого, - заметил заморыш, вытащив голову из кружки.
  - Эльберт едва и не сошел, однако нервишки у нашего капитана были крепкие, не чета большинству наших лоботрясов, которые бы точно разбежались кто куда. - Шухтер устремил взгляд в потолок, восстанавливая в воображении картины минувших лет. - Ну вот, а Эльберт спрашивает: "Чего тебе нужно? Ты кто?" Ну, тот и говорит, что, мол, Золотой единорог, хранитель Томультара и все такое прочее. А Эльберт и спрашивает: "Какой же ты хранитель, если Иилквир превратился в развалины? Не уберег, выходит, свои владения. Плохо работаешь!" Ну тогда единорог и объяснил капитану, в чем дело, рассказал ему историю про Черного Лиходея и его змеиное коварство.
  - Так единорог живет в Иилквире? - спросил Луадан.
  - Нет. Это ж магия. Единорог томится в плену у Гренсивара, а где - никто не знает. Ему удалось на некоторое время открыть из своей тюрьмы лазейку и явиться Эльберту. Капитан наш оказался единственный, кто сунул в святилище нос за многие века. Казалось бы, случайность, да? Ан нет! Единорог сказал, что все было предначертано, и выдал Эльберту Пророчество.
  Дракончик, спящий стоя в обнимку с кружкой, открыл один глаз.
  - Я предвидел! - сказал он, ткнув в сторону гоблина пальцем. - Именно так...
  С этими словами Додо покачнулся и свалился на стол, чтобы тут же уснуть.
  - Сколько же с ними мороки, - покосился на заморыша гоблин. - Может, избавимся от него, пока не поздно?
  Луадан покачал головой.
  - Понятно. Друг... Знаешь, как говорят: скажи мне, кто твой друг...
  - Знаю.
  Шухтер почесался.
  - О чем бишь я?.. А!.. Короче, парень, Золотой единорог изрек Пророчество, согласно которому в свое время он будет освобожден из плена Черного Лиходея, и злой маг будет низвергнут, а королевство Томультар вернется.
  - Вернется? - подскочил Луадан. - Как? Оно же развалено все?
  - А почему мне знать? - пожал плечами старик. - Вот найдем единорога и спросим.
  Эльф был уверен, что никуда ехать не хочет. Ему и здесь хорошо. Главное - с выпитого не тянуло блевать. По здравому разумению, пускай бы древний город так им оставался легендой, опутанной паутиной веков или еще чем-то таким.
  - И это не все, - сказал Шухтер. - Единорог сказал, что освободит его из плена сын пирата и будет этот сын эльфом.
  - Чей сын? - Луадан пытался заставить голову хоть что-то соображать.
  - Дурень! Речь идет о тебе! Слышишь? Ты - главная фигура в Пророчестве!
  - Я?
  Луадан попытался упасть со стула, но в этом состоянии не смог даже этого. Степень опьянения подскочила за секунду в разы. Комната принялась раскачиваться.
  - Освободители единорога получат большую награду, Луадан, - сказал гоблин, - в накладе не останемся. Так что мы должны собрать команду, согласно требованиям, выдвинутым рогатой лошадью.
  Эльф слушал внимательно. Шухтер заговаривается? С какой стати единорог назначил его, деревенщину, собственным спасителем? Не иначе, единорог сбрендил, пока томился в плену у Лиходея.
  - Гном, человек, маг, цверг, великан и грифон, - перечислил, загибая пальцы старик. - Вот кто нам нужен. Частичка крови каждого из них помогут освободить единорога. А дальше... Ну, не знаю. Думаю, Лиходей сам собой даст дуба. В конце концов, сколько можно жить? Пять тысяч лет! Да я бы удавился!
  Луадан боролся со сном. У него было много вопросов, но ни один он не мог четко сформулировать.
  - Так что, как ни крути, парень, а завяз ты в этом деле по самую макушку, - сказал гоблин. - Сопротивляться бесполезно - с Пророчествами не поспоришь. Немного опасностей, немного трудностей... зато потом! Ого-го! Будешь пожинать плоды своей победы до конца дней. Тем более, хорошо, что у тебя их много впереди, ведь эльфы долгожители.
  - А мой отец... он так сразу и поверил единорогу?..
  - Ну да. Волшебные существа они просто так ничего не делают. Поставь себя на место лошадины, парень. Торчишь ты в какой-то поганой клетке и ни с кем даже поговорить не можешь, пока века мелькают перед тобой как сумасшедшие. Но есть у тебя возможность на короткое время выйти, пока тюремщик не видит. Беда только, что в том месте никого нет. И вдруг появляется человек, разбойник. Что ты сделаешь?
  - Не знаю, - искренне ответил Луадан, - я же не единорог.
  - Ты ухватишься за соломинку! Сделаешь все, чтобы выйти. Ведь этот человек, который случайно оказался перед дырой, которую ты проделал в стене своей тюрьмы, твоя единственная надежда. А если ты весь из себя волшебный, то ты не просто говоришь ему, что делать, а видишь будущее. Вот отсюда и Пророчество... Как-то так, - добавил Шухтер, отхлебывая пиво и стирая с губ пену.
  - Все равно ничего не понимаю, - признался Луадан. - Честно! Что теперь делать надо?
  - Завтра с утра я займусь организацией экспедиции. Есть уже кое-какие мыслишки.
  Эльф подпер тяжелую голову обеими руками.
  - Куда же мы поплывем?
  - Для начала, думаю, туда, где мы когда-то нашли город. Отсюда на восток вверх по течению до того места, где в Тутуин впадает Богрус.
  Луадан посмотрел на мирно сопящего дракончика. Додо улыбался во сне.
  - А если я не хочу? - осторожно спросил эльф. - Если я уеду домой?
  - С Пророчеством спорить невозможно, - ответил Шухтер. - Ну уедешь, а что дальше? На что жить? А если мы найдем единорога, наши финансовые проблемы решатся сами собой.
  - Разве так бывает?
  - Проверим! Не упускай свой шанс, парень. И не забудь - ты дал отцу клятву!
  Крыть было нечем, и эльф смирился, опуская голову. Откуда ему тогда было знать? Луадан вообще сначала воспринимал предсмертные слова отца как шутку, считал, что Золотой единорог если не поэтическая метафора необходимости поиска собственного места в жизни, то какая-нибудь памятная вещь. Вот, мол, ее найти надо. Слишком много хлопот навалилось тогда на Луадан, чтобы он мог трезво оценить обстановку. Клятва! Не будь ее, эльф бы уж как-нибудь договорился со своей совестью.
  - Ну, пора, пора баиньки... - Гоблин, несмотря на разницу в росте, ловко вытащил Луадан из-за стола и, поставив на ноги, повел к двери. - Тебе придется забраться на второй этаж! Спать! Утро вечера мудренее - слыхал пословицу? Договорим завтра! Все!
  Луадан смутно помнил, что по пути в гостевую комнату пытался что-то рассказать не менее пьяному гоблину. Тот что-то говорил в ответ, хохотал. Однажды они оба едва не скатились с лестницы. Катастрофу предотвратила экономка. Обозвав Шухтера старым ослом, она вырвала Луадан из лап Шухтера и проводила на постели. Там раздела и сунула под одеяло с профессионализмом умелой няньки. И это притом, что была больше чем в два раза ниже эльфа.
  Как только растрепанная голова пиратского сына коснулась подушки, он провалился в глубокий сон, в котором центральным образом, мутным, холодным, тревожащим, была мрачная пещера. В пещере этой стены казались живыми от дрожащего пламени факелов. На потрескавшейся каменной поверхности вырастали до потолка кривые зловещие тени, одна высокая, человекообразная, вторая крошечная, напоминающая Додо.
  Со стонами вертясь в кровати и сбивая простынь, Луадан боролся с кошмаром, но словно какая-то сила заставляла его наблюдать. Человек с длинными седыми волосами и бородой и сопровождавший его гремлин остановились. Гремлин подошел к деревянному ящику, открыл его. Человек - оказалось, это старик, опирающийся на посох, - подошел ближе, заглянул внутрь и кивнул.
  Луадану не хватало воздуха, эльф пробовал выбраться из незримой трясины, в которую угодил, однако добивался лишь того, что сильнее прирастал к своему сну.
  Человек с бородой склонился над ящиком, запустил в него руку и вытащил прозрачный шар из желтого стекла. Взвесил его на ладони, погладил, затем поднял, разглядывая. Шар начал светиться, мерцая желтым. Луадан видел, как шевелятся губы старика. Эльф ничего не понимал, да и совершенно очевидно, что не хотел.
  "Проснись! Проснись, пока не поздно!"
  Луадан узнал свой собственный истеричный визг.
  "Проснись!"
  Что-то давило, мешая дышать.
  Старик прижал стеклянный шар к груди и, повернув голову, посмотрел на Луадана. Глаза в орбитах горели багровым огнем, становясь все больше и заполняя весь мир. Они искали эльфа, именно его, будущего спасителя, существо, назначенное на роль героя.
  Луадан задергался. По его спине прокатывались волны жгучего холода, а сердце выскакивало из груди. Старик с багровыми глазами усмехнулся, и что-то сказал своему слуге. Эльф считал, ему повезло ничего не слышать.
  С воплем Луадан проснулся, обнаружив, что лежит на мокрой от пота постели, скрючившись, и таращится в потолок. Страшные образы померкли, уже через минуту превратившись в малозначащие воспоминания. Эльф снова стал погружаться в сон. На этот раз ему ничего не снилось, и, лежа, словно двухдневный покойник, такой же серовато-желтый, Луадан не издал ни звука.
  
  16
  
  Тяжелая ночь - тяжелое пробуждение.
  С чувством, что во рту кто-то устроил помойку, и головой кубической формы Луадан встал на слабых ногах. Тут ему пришлось опереться рукой на спинку стула, иначе бы он просто упал.
  - Додо?
  Обстановка показалась абсолютно незнакомой, но детали вчерашнего "ужина", вылившегося в новую попойку, проступили в сознании быстро. Вспомнил! Это просто ужас какой-то! Дрожа, Луадан начал одеваться. Одежду почистили, починили и погладили - наверное, пожилая гномка постаралась. Эх, жаль, куртка пропала, ее так не хватает. Придется купить новую.
  Луадан вспотел, пока напяливал сапоги, и слушал, как болезненно колотится сердце. Ночью его мучили кошмары, но он не помнил ни одной подробности. Что-то та было... багровое... и какие-то злые стариканы...
  - Чтобы я еще раз напился! - пробурчал юноша себе под нос.
  Мысленно он дал себе новую, более строгую клятву: теперь только соки и вода.
  В доме было тихо, но острый слух эльфа уловил снизу какую-то негромкую возню. Шухтер не появился, чтобы пожелать ему доброго утра. Может, до сих пор спит? Похмелье для видавших виды созданий испытание, надо полагать, нелегкое.
  Луадан пошел на слабый шум, выбрался из комнаты, спустился по лестнице и увидел Додо. Помятый, пребывающий в угнетенном состоянии духа дракончик лечился пивом, цедя по глоточку из небольшого кувшина и время от времени прикладывал к голове моченую в холодном же пиве тряпочку.
  - Привет, - сказал Додо, пытаясь улыбнуться.
  - Привет.
  Луадан добрался до стола. В этой комнате они вчера ужинали. На столе стояла кринка с молоком, на деревянном блюде лежали ломти свежего белого хлеба, зеленый лук, вареные яйца и кусок соленого шпика.
  - Твой завтрак, - сказал дракончик. - Здоровая деревенская пища.
  Эльф сел.
  - А ты чего?
  - Не могу. Ох, пиво на меня плохой действует. Лучше бы я умер.
  - Так не пей!
  - Без опохмела вообще загнусь, - простонал дракончик и проглотил еще чуток, сморщившись как после горькой микстуры.
  Луадан осторожно взял молоко и хлеб. Желудок попробовал возмутиться, но эльф убедил его, что им обоим хана, если они не поедят. После третьего глотка жирного свежего молока компромисс был найдет, и юноша даже почувствовал аппетит.
  Додо кисло наблюдал за тем, как приятель возвращается в жизни, как его бледное лицо опять становится розово-румяным, словно у красны девицы.
  - Где Шухтер? - спросил Луадан с набитым ртом.
  - Ушел по делам. - Додо подвинул задней лапой записку, оставленную гоблином. Эльф взял ее и прочел вслух:
  - "Харчевня "Молотки". Приходите как только проснетесь и приведете себя в порядок. Жду. Пора заняться делом!" Знаешь, где это?
  - Знаю. Может, не пойдем? Откажемся? Зачем нам какой-то дурацкий единорог?
  - Поздно, - ответил вполне воскресший Луадан, наворачивая хлеб с салом и вареные яйца. - Пророчество.
  - Какое? - побледнел Додо.
  - Я тот, кто освободит Золотого единорога из плена Черного Лиходея и вернет Томультар.
  Дракончик с большим трудом подобрал нижнюю челюсть.
  - Так я и знал. Так я и думал.
  - Нравится?
  - Конечно, нет. Нам придется подвергать себя опасностям, причем смертельным.
  - Ты же сам мечтал найти единорога!
  - А теперь я мечтаю о тихой заводи, где могу жить, отдыхая от странствий!
  - И кто тебе мешает? - спросил эльф, поднимаясь и потягиваясь. - Хорошо! Чем быстрее ты найдешь свою заводь, тем лучше. Пока!
  Подхватив рюкзак, Луадан направился к двери.
  - Подожди! - Додо соскочил со стола и стремглав бросился за ним. Догнав, вцепился в штанину и повис. - Ну ты что, юмор не воспринимаешь? Иду я, иду, никуда не денусь!
  Эльф причмокнул губами, размышляя, хорошо это или плохо.
  Додо забрался в рюкзак.
  - Без меня ты все равно не найдешь харчевню, - сказал он, - а я чувствую, что в ответе за твою безопасность.
  - Ты?
  - Да. Кому же еще можно доверить это ответственное дело?
  - Ну-ну.
  - Поменьше иронии! Идем!
  Гномка провожала их до дверей и выглядела крайне недовольной. Луадан пожелал ей доброго дня, однако так и не услышал ни единого слова. Из нее получился бы отличный стражник. Или даже шпион. Такая ни за что не выдаст доверенных секретов.
  Дансин в свете яркого утра казался более приветливым, чем вчера. Луадан почти забыл о неприятностях и шагал по мостовой, насвистывая.
  
  17
  
  "Молотки" располагались немного в стороне от Центральной площади. Заведение было по всем параметрам приличным, но шумным. Народу в нем толклось так много, что Луадан засомневался, те ли "Молотки" они с дракончиком отыскали.
  - А других нет, насколько я знаю, - сказал Додо, восседая на эльфийском плече.
  Далеко не сразу сумев попасть в дверной проем, Луадан прилагал немало усилий, чтобы пробиться через толпу к стойке. Стойку он выбрал в качестве ориентира, и понятия не имел, куда двинуться дальше. В записке Шухтер не уточнил, где именно он будет их ждать.
  - Надеюсь, это не какое-нибудь дурацкое испытание, - сказал Луадан, вцепляясь в стойку, чтобы ненароком не оторвали. Он чувствовал себя килькой, попавшей в большой косяк крупных сельдей.
  - Посмотри, как много здесь разного народа, - отозвался Додо.
  - Ну и что?
  - Я говорю разного! - подергал дракончик его левое ухо. - Протри глаза.
  Луадан, наконец, понял, что заморыш имеет в виду. Народ был именно разным. Кроме людей, в харчевне толклись гномы, цверги, эльфы, гоблины, орки и даже великаны, вынужденные ходить, пригнув голову, чтобы не стукаться об потолок. От разнообразия рябило в глазах. Публика без конца о чем-то спорила, договаривалась, доказывала и горячилась. Тут же заключались сделки.
  - И что они тут все делают?
  - Сдается мне, это нечто вроде лавки. Тут встречаются с любителями приключений, - сказал Додо. - Я слышал, что в Дансине есть несколько подобных мест. Покупатель приходит, платит хозяину за место и в течение дня может нарыть сколько угодно любого качества наемников. Для любых дел. Смекаешь теперь, для чего Шухтер позвал нас сюда?
  - Угу! Но где в этой сутолоке нам его найти?
  Дракончик забрался на голову Луадана, полагая, что оттуда лучше видно, но эльф сдернул его оттуда.
  - У тебя когти царапучие, прекрати!
  - Я их должен состричь? - возмутился Додо.
  Эльф не успел ответить. По ту стороны стойки появился бармен. Типичный и угрожающий на вид. Впечатление усиливал рваный шрам на левой щеке.
  - Что изволят господа? Выпить?
  - Нет, спасибо... Нам бы... Вы не знаете Шухтера? - спросил Луадан, поражаясь собственной смелости.
  - Вероятно... - ответил бармен, - я многих знаю. Зачем он вам?
  - Мы... То есть, он нам встречу назначил.
  Луадан на всякий случай улыбнулся, вспоминая бармена в "Синей роже". Не вытащит ли этот из-под стойки какое-нибудь смертоубийство? Не вытащил. Вместо этого кивнул и сделал жест рукой. Эльф пошел за ним, огибая стойку. На каждом шагу его толкали и пихали, забывая извиняться.
  - Он сказал, что ждет вас. Сюда, - прогудел бармен, выдергивая эльфа из толпы и провожая в небольшой отсек в дальнем конце зала. От остального пространства его отделял тяжелый полог из шкуры. Луадан вздохнуть не успел, а дракончик только что-то промямлил, и вот уже перед ними появился гоблин. Точнее, появились-то они, а он сидел за столом, что-то записывая на желтой бумаге.
  Шухтер посмотрел на них исподлобья.
  - А! Явились. С добрым утром. Присаживайтесь, - сказал старик. - Итак, первый день нашей концессии. Я не сторонник проволочек, и люблю все делать быстро.
  - А для чего мы здесь? - спросил эльф, не понимая половины из того, что услышал.
  - Как я вчера и сказал, нам нужна команда. "Молотки" лучшее место для подбора кадров, и каждый новоприбывший субъект, ищущий работу, направляется прямиком сюда. Помимо тех, кого я наметил раньше, мы должны взять кое-кого на подхват. Но это потом.
  Эльф прислушивался к гудению голосов по другую сторону полога.
  - Я разослал своих посыльных по городу, они должны отыскать кандидатов и пригласить их к нашему шалашу, - прибавил Шухтер. - Каждый будет подписывать стандартный контракт, где прописаны условия и оплата.
  - Шикарно! Как все у вас поставлено! - восхитился дракончик, перелезая на стол, осторожно, чтобы не задеть бумаги.
  - Если перевернешь чернильницу, я тебе голову откушу! - пригрозил Шухтер. - Имей в виду!
  Додо отдал честь, подражая гвардейцу, которого однажды видел в столице во время развода почетного караула. Гоблин неодобрительно поджал губы.
  - А кто будет первый? - спросил Луадан.
  - Кто придет...
  Гоблин весьма напоминал ему Эльберта, который каждый месяц приводил в порядок бухгалтерию, подсчитывал прибыль и делил стопочки с монетами на те, что оставит себе, а какие высыплет в карман сборщиков налогов. Иногда эти стопки были куда выше тех, что шли на содержание самого постоялого двора. Но уж такова жизнь, как сказал однажды Эльберт.
  - Думаю, уже скоро увидим гостя...
  Слова гоблина оказались пророческими. Поругавшись с охранником, нанятым специально, чтобы все кому не лень не совались в отсек и не мешали делу, полог откинул устрашающего вида цверг.
  - Кого это он тут задержать вздумал! - проревел он низким хриплым голосом. - Да я!
  - Ой! - Додо спрятался под стол, а Луадан, подскочив от неожиданности, отодвинулся подальше от входа.
  Охранник был внушительных размеров человеком, но в драку с посетителем лезть не рискнул. На его вопросительный взгляд Шухтер спокойно ответил:
  - Пускай войдет, мы его ждем.
  Человек остался под другою сторону, а цверг высморкался прямо на пол и вытер пальцы о кафтан. Потом уткнул здоровенные руки в бока и огляделся. От него несло так, словно беднягу неделю вымачивали в винной бочке, причем вино было самое дрянное, скорее уксус.
  - Ну? Здорово всем! - рыкнул цверг.
  Луадан, у которого душа ушла в пятки, кивнул. Волосы и борода цверга были ярко-рыжими, скорее даже, красными. Сколько и то и другое не причесывали, никто бы не рискнул предположить. Из-под густых бровей смотрели на мир воспаленные от пьянства глазки. Нос оказался сизым, в полном соответствии с клиническими симптомами.
  Эльф не мог похвастаться умением делать логические выводы, но понял, что бородач переживает далеко не лучшие времена. Его одежда могла бы украсить любую помойку, а ведь когда-то стоила немало. Луадан даже показалось, что кафтан и штаны чудища в прошлом украшало золото и серебро. Касательно же сапог, то обувь находилась в еще более плачевном состоянии, чем все остальное. Сапоги выглядели хуже, чем у шкипера "Мечты"
  - Здравствуй, Биримбор, - сказал Шухтер, - прошу, располагайся. Как поживаешь?
  Цверг взгромоздился на лавку, икнул, наполнил воздух винными парами и попытался причесаться пятерней.
  - О! - сказал он, повернув голову в сторону эльфа. - А это что за...
  - Потише, - мягко отозвался Шухтер. - Я пригласил тебя для дела. Знакомьтесь. Это Биримбор Краснобородый.
  - Здорова! - Цверг ткнул Луадана локтем, и тот едва не взвыл от боли. Это было все равно, что получить удар каменной дубинкой по ребрам, причем без предупреждения. Вместо того эльф мужественно выдавил из себя улыбку.
  Дракончик вообще спрятался под лавку, чуя опасность носом.
  Гоблин посмотрел на Биримбора, давая понять, что не потерпит бардака. Цверг шумно засопел.
  - Это мой друг и деловой партнер, Краснобородый, - сказал Шухтер. - Будь повежливее, пожалуйста.
  - Зуб даю, буду вежливым! - подмигнул пьяный монстр.
  Луадан приветливо, насколько это возможно, кивнул. Первый наемник ему не понравился.
  - Где-то здесь был дракон, но, кажется, он струсил... - добавил Шухтер, и цверг полез искать его под стол. Гоблин сначала обомлел (не говоря уже о Луадане), но потом собрался и прикрикнул на Краснобородого. Тот выпрямился и сел, его лицо и борода были одного цвета.
  - Ты все такой же зануда, Шухтер!
  - А ты все не просыхаешь! - сурово заметил гоблин. - Знаешь, я сомневаюсь, что могу предложить тебе работу.
  Цверг подался вперед.
  - Какая работа?
  - Ты получишь ее только если перестанешь пить!
  - Невозможно...
  - Тогда ты свободен, извини, что побеспокоил.
  - Погоди, погоди... Не гони пони, друг. Толком объясни, - стукнул кулаком по столу бородатый.
  Гоблин бросил взгляд на Луадана, приросшего к деревянной стенке.
  - Мы тут затеваем экспедицию, и нам нужны воины. Опытные, неприхотливые. В числе прочих нужен цверг. Первым делом я подумал о тебе.
  - И правильно.
  - Погоди. Вот стандартный контракт, прочитай. - Гоблин протянул Биримбору бумагу. - Но тут я вписал обязательное условие о трезвости.
  - А чего тебе моя трезвость? - надулся цверг, просматривая текст.
  - Надо. Это будет не просто прогулка, а кое-что покруче. Оплата хорошая.
  - Неплохо, - сказал цверг, несколько раз прочтя контракт. - Далеко ехать?
  - Плыть. Пойдем вверх по реке, дальше как получится.
  - Значит, всего маршрута не знаешь?
  - На то есть причины.
  - Может, подробнее?
  - Ты пока не являешься членом концессии, - сказал Шухтер, - считай, это коммерческая тайна. Если договоримся, все узнаешь.
  Цверг хмуро поглядел на него, потом на Луадана. Эльф почему-то ждал драки, угроза возникновения которой исходила от пьяного бородача в весьма высокой концентрации. Додо рискнул забраться приятелю на колени и осторожно выглядывал из-за края столешницы.
  - А чего такая тайна? - спросил цверг.
  - Просто поверь на слово. И не тяни. Решай здесь и сейчас! - потребовал Шухтер. - И не дуй губы, приятель, ты меня хорошо знаешь. Раньше я не настаивал, чтобы ты отлепился от бутылки, но теперь совсем другое дело... Ты хочешь уехать из Дансина и начать другую жизнь?
  - Неплохо бы, - пробурчал в бороду Биримбор.
  Старик ткнул пальцем в бумагу.
  - Это шанс! Думай!
  Биримбор взялся обеими руками за бороду, чтобы немного подергать ее.
  - Гарантируешь вознаграждение, Шухтер?
  - Обижаешь.
  - Драки, кровопускание?
  - Сколько угодно.
  - Хорошо. Засиделся я в Дансине, давно не было настоящего приключения.
  - Верно. И, кто знает, вдруг у тебя появится возможность все вернуть? - подмигнул гоблин.
  Биримбор потемнел, словно старик коснулся каких-то особо болезненных струн в его загадочной душе.
  - Не лучший способ для такого, как ты, прозябать здесь, вкалывая грузчиком.
  - Перестань! - поднял руку цверг. - Знаю! Знаю! Я понял... - Он замолчал, склонив косматую голову, а тем временем Шухтер подмигнул Луадану ободряюще. Эльф ничего не понял. Смысл происходящего он улавливал с трудом и даже не очень-то стремился уловить.
  - Хорошо, по рукам. Но у меня одно условие - сегодня я напиваюсь до зеленых соплей, а завтра все, в полную завязку! Клянусь!
  - Договорились.
  - Выдай мне аванс!
  Тут же появились две золотые монеты, которые цверг мигом смел со стола в свой карман.
  - Давай свою бумажку, бюрократ! - широко осклабился Биримбор, ставя подпись внизу листа. - Приду завтра, скажи, куда.
  - К моей лавке, в восемь утра. Общий сбор.
  Цверг вылез из-за стола, огляделся с видом победителя.
  - Пойду увольняться. Пусть теперь мне хоть слово кто скажет. Пока, стручок, увидимся! - Биримбор Краснобородый махнул Луадану и выскочил за полог.
  Гоблин углубился в бумаги, но при этом откровенно посмеивался.
  - Что это было? - рискнул спросить эльф, которого до сих пор трясло.
  - Король Патанджара Биримбор Краснобородый, - ответил старик, перебирая контракты. - Что, никогда не слышал?
  - Нет.
  - Я слышал, - вставил Додо. - Патанджар пал под ударами орков десять лет назад, уцелевшие цверги разошлись кто куда.
  - Правильно. А Биримбор и был королем, только сейчас он подрабатывает грузчиком в портовых складах и пьет как лошадь.
  - Как это случилось? - спросил эльф. - Где его подданные?
  - Кто где, - хмыкнул Шухтер. - Болтаются по миру, служат разным хозяевам, разбойничают. Их не принимают цверги из других королевств, намекая, что эти дурни сами во всем виноваты и профукали Патанджар по глупости. А Биримбор скрывается. Вынужден вести жизнь городского пьянчуги. Мы встретились лет пять назад, когда он только приехал сюда, разговорились за кружкой пива, он мне все и выболтал. Я держу это втайне - мало ли.
  - Но он же пьяница, - сказал Додо. - Что мы будем делать с ним в походе?
  - Биримбор дал слово бросить - я ему верю. Он король.
  - Ага, который профукал свое королевство, - заметил заморыш, скрещивая лапки на груди.
  Гоблин пригвоздил его к месту взглядом.
  - Менее всего я и он нуждаемся в комментариях дракона-недоростка.
  - Ладно, Додо, перестань.
  - Но ты или не ты спаситель единорога и всего такого прочего?
  - Он! - сказал гоблин. - И дискуссии прекратить! У вас двоих будет время подробно обсудить проблемы мироздания с участниками экспедиции. А сейчас сидите и просто молчите, старайтесь не приводить меня в ярость!
  Шухтер смог вложить в свой спич нужных интонаций, чтобы заставить парочку притихнуть.
  "То ли еще будет, - подумал Луадан, - чую, новая гроза близко".
  Гроза не гроза, а следующий персонаж не заставил себя долго ждать. За полог скользнула тощая фигура в ношеной серой мантии, доходящей до пола, и с сумкой через плечо. Луадан почему-то нисколько не удивился, увидев на голове человека шляпу с высокой острой тульей. Насчет лица эльф мог сказать только, что оно, невзирая на отсутствие явной молодости, годами тоже не страдало. Луадан не всегда понимал людей, тем более, когда речь шла об их возрасте.
  - Здесь ли господин Шухтер? - спросил человек, близоруко оглядевшись. - Мне передали, что меня ждут.
  - Конечно, - улыбнулся гоблин улыбкой профессионального стряпчего. - Прошу. - Он указал на свободное место, и человек сел, положив плотно набитую торбу на колени. Шухтер представил участников общества друг другу. Оказалось, зовут гостя Марисоль, и он маг на все руки.
  Его, как и цверга, Луадан накануне искал в несуществующем месте.
  - Марисоль? - переспросил Додо. - Это разве не женское имя?
  Магу, вероятно, было не впервой сталкиваться с такой реакцией, потому он ответил просто и сдержанно:
  - Нет.
  Луадан предпочел не упражняться в остроумии и грозной миной призвал к тому же дракончика.
  - Обратиться к вам меня заставила ваша слава одного из искуснейших волшебников, - сказал Шухтер. Марисоль покраснел. - Я имею в виду, из странствующих. Ибо как раз для странствий ваши услуги нам и требуются.
  - Какие же именно?
  - Магия, которая помогает выискивать следы, предсказывать погоду, обнаруживать скрытое - к примеру, тропы, засады и лазы. Вы владеете искусством открытия пространственных порталов?
  - Да. Без ложной скромности...
  - Хорошо. А справиться с отрядом вооруженных врагов?
  - Да... В общем. Вам требуется боевой маг?
  - Маг на все руки, - сказал старик. - Именно такая слава за вами закрепилась, разве нет? Прочтите контракт.
  Марисоль надолго углубился в изучение текста. Где-то на третьей или четвертой минуте за пределами отсека послышалась возня и тихая ругань. Кусающий ногти Луадан понял, что грядет кто-то новый. Дракончик проворчал, что теперь спокойной жизни не будет, и, словно бы в подтверждение, из-за полога появилась высокая рыжеволосая девушка, одетая на манер Бродячих Эльфов и вооруженная луком.
  - Упс! - Дракончик решил все-таки от греха подальше спрятаться в рюкзак.
  - Старый греховодник! - сказала девушка, чувствуя себя тут хозяйкой. Вообще, судя по замашкам, она чувствовала себя так в любом месте. Луадан оробел от ее взгляда. Он, разумеется, не рассчитывал играть первую скрипку в будущей экспедиции, но ему заранее было тревожно за свое положение на борту. С Биримбором одним проблем не оберешься! - Зачем ты послал за мной? Отдыхала себе. Вчерась тридцать душ отправила к праотцам, шутка ли? Всю банду! А он - "Приходи, дело есть!" Устала я или где?
  - Есть, - подтвердил Шухтер, - присаживайся рядом с господином Марисолем.
  - Марисоль? - Сдвинув мага, рыжая удивленно уставилась на него. - Это ведь женское имя.
  - Нет, - отозвался тот, едва не пронзая контракт длинным носом. Что он там видел, неизвестно, ибо поля шляпы загораживали весь свет.
  - Ну, Шухтер, вечно возле тебя всякие психи ошиваются! - сказала, широко улыбаясь, девушка. Свое оружие труда, композитный лук с крутыми плечами, завернутый в холстину, она поставила в углу.
  - Сармина, пожалуйста, потише, - отозвался гоблин. - У нас тут деловые переговоры. Обсуждаем экспедицию.
  - Так за этим и позвал? Ага. Куда идти, чего делать?
  - Разумеется, нам понадобится твоя меткость. Ты ведь никогда не промахиваешься, верно?
  - Верно! - Серые глаза Сармины заблистали, словно у статуи богини войны. - Кто смеет оспорить, пусть встает на сто шагов с яблоком на голове! Если промахнусь... принесу цветы на могилку... - Рыжая нашла мрачную шутку потрясающе смешной и захохотала, как гиена. Марисоль, Луадан и Додо, не собиравшиеся спорить с наемницей насчет ее меткости, предпочли все же держать язык за зубами. Они бы с удовольствием отодвинулись, но было некуда.
  - Ты самая лучшая в своем деле, - сказал Шухтер. - Иначе бы я нашел кого другого.
  - Сколько еще народа будет? - спросил Марисоль. - А то, вижу, становится шумно.
  - Смотри, какой неженка выискался! - Рыжая смерила волшебника насмешливым взглядом.
  - Я попрошу!.. - Маг на все руки начал подниматься, но тут вмешался Шухтер.
  - Умоляю, господа, соблюдать тишину! Я обратился именно к вам, руководствуясь вашей репутацией профессионалов. Не заставляйте меня думать, что я ошибся. Я собираюсь платить за ваши услуги реальные деньги!
  Марисоль и Сармина слушали молча.
  - Вот так. Нормально.
  - Интересно, а мне кто-нибудь собирается платить за мое участие в экспедиции? - тихо проворчал Додо из рюкзака. Сармина удивленно посмотрела в сторону эльфа, но Луадан уже наловчился изображать свою полную непричастность к происходящему и только дважды моргнул.
  - Странную ты компашку собрал, Шухтер, - заметила лучница. - Ну ладно, мне плевать. Мое дело дырявить злодеев на разных расстояниях. Рукопашная по отдельному тарифу.
  - Я уже вписал этот пункт. - Старик подсунул Сармине бумагу.
  Она взяла лист, хмуро кусая губы, и Луадан начал подозревать, что бой-баба просто не умеет читать. Эльф ошибся.
  - А, где наша не пропадала, - махнула рукой лучница. - Не люблю уезжать из Дансина далеко. Но за такие деньги неплохо бы прошвырнуться.
  У Луадана было множество вопросов, но он держал их при себе, с нетерпением ожидая конца переговоров. Еще сильнее страдал Додо. Ему хотелось, как всегда, пить и есть и как можно больше. Дракончик ворчал из глубин рюкзака и периодически высовывал голову наружу, чтобы все присутствующие убедились, что он не шутит.
  - Что, похмелье прошло? - спросил эльф.
  - Да. А после него всегда зверский голод просыпается, - пожаловался Додо.
  Его задевало, что никто не обращает на него внимания. Нелегко все-таки быть очень маленьким существом.
  Между тем переговоры с волшебником завершились подписанием контракта. Гоблин мог быть довольным. Марисоль оказался дотошными типом и торговался за каждый пункт, за каждую монету, доказывая, что его голыми руками не возьмешь. На этот аргумент Шухтер резонно возразил, что это выяснится только в процессе, а пока все дифирамбы авансом. Взяв с него согласие, старик мог засчитать себе победу. Уши его стояли торчком, глаза горели огнем неугасимым. Шухтер словно ищейка, взявшая след, едва не срывался с места.
  - Господа... дамы... Я откланиваюсь, чтобы встретиться с вами в назначенном месте и в назначенное время, - сказал волшебник и исчез за пологом.
  - Фу ты, ну ты, - отозвалась Сармина, ставя свою подпись под контрактом. - Вот кого не люблю, так это всяких умников, особенно магов. В пути вечно болтаются под ногами и подъезжают на хромой козе. Нет чтобы рыцарь из благородных и богатых, так нет - одни болезные в хвосте плетутся.
  - Потерпишь, ничего с тобой не сделается, - сказал гоблин. - Я ведь знаю, что сейчас у тебя положение не ахти какое. Съездишь со мной, сможешь расплатиться по долгам.
  Лучница покачала головой.
  - Может быть... Но я так ничего и не знаю. Далеко? Надолго?
  - И далеко, и надолго.
  Луадан и Додо заметно вздрогнули. Каждый раз их надежды на то, что все не так страшно в перспективе, не оправдывались. Сармина вновь и вновь оценивала их стати, не находя в них ничего достойного большого опасного приключения.
  - А эти зачем тебе? - наконец, прямо спросила лучница.
  - Надо, - последовал краткий ответ Шухтера. - Все, Сармина, давай расходиться. Завтра утром у моей лавки, не опаздывай. Проведем общее собрание.
  - Как скажешь! - Девушка встала, взяла лук и забросила его за спину. - Счастливо оставаться!
  Она вышла.
  - Это тоже королева какая-нибудь? - спросил Луадан.
  - А? Да нет! Просто самый лучший стрелок в мире, - небрежно заметил старик, складывая готовые контракты в тубу, сделанную из толстой кожи. - Думаю, она нам пригодится. С Сарминой я уже работал, так что имею гарантию.
  - А с Марисолем? Он мне не нравится, - сказал эльф.
  - Об этом маге я много слышал, иначе бы не обратился к нему. Рекомендации в нашем деле дорогого стоят, Луадан. Он оказывал кое-какие услуги людям, которых я знаю... Ага, что-то Шонвайна давно нет.
  - Новый герой? - уныло спросил, почесывая задней лапой ухо, спросил Додо.
  - Шонвайн - гном, опытный лазутчик, а по совместительству воришка. Его навыки могут быть полезны. О! Это ты! - Гоблин подскочил от неожиданности, заметив, что рядом стоит гном с алым капюшоном на голове. Его борода бы не в пример цверговой, ухожена, одежда отличалась чистотой и элегантностью. На лицо - ни следа пороков, если не считать хитрого блеска в глазах.
  Видимо, ремесло лазутчика неплохо его кормило. Камзол гнома порядочно натянулся на животе, и ботиночки с загнутыми носами он купил не в самой последней лавке.
  - Как ты здесь очутился? - спросил Шухтер, все еще не придя в себя.
  Шонвайн снял капюшон, по ходу отвешивая поклон ошеломленным эльфу и дракончику.
  - Год за годом я совершенствуюсь в мастерстве проникновения, - сказал гном. - Видишь, даже тебя, пройдоху, обманул.
  - Я тоже так хочу, - восторженно прошептал Додо.
  - Есть что предложить? - Шонвайн уже сцапал - с невероятной скоростью - бумаги со стола. - Ага! Большое приключение. Тебе понадобился следопыт?
  - Понадобился. Все, что ты умеешь.
  - Хм. Тебе известно, сколько я беру, особенно если надо будет выезжать за город?
  Гоблин и гном перекрестились взглядами.
  - Известно, не думай. Все расходы на мне, оплата по завершении миссии.
  - Грабеж!
  - Нет. Результат гарантирован. Поверь. Мое слово уже ничего не значит?
  Шонвайн важно погладил пузо. У Луадана сложилось впечатление, что оно накладное. А иначе разве оно не помешало бы лазутчику проявлять чудеса ловкости? Эльф уже понял, что все, с кем знаком Шухтер, так или иначе не в ладах с законом и зарабатывают на хлеб в той области, где активно проявил себя его отец. Разница была лишь в специализации. Вот Кровавый Кинжал прослыл пиратом, а Шонвайн изымает собственность другим способом, куда более интеллигентным, если воровство можно охарактеризовать именно так.
  Гоблин и гном спорили. Шонвайн требовал хотя бы предоплату - только так и то лишь в качестве услуги старому другу. Шухтер согласился, но перед этим скрипел зубами минут пять. Ударили по рукам. Гном получил свои деньги, поставил подпись и, пожелав доброго дня, испарился по делам.
  - Уф! Устал! - Старик откинулся на стенку. - Надо бы сходить куда-нибудь пообедать. Жизнь жестока, раз заставляет пиратов, рожденных для боевых походов, заделываться в ростовщики. Ненавижу это занятие.
  Луадан придерживался другого мнения. Возился с бумагами гоблин с явным удовольствием и, вероятно, если и возмущался когда-то своим положением, то это было давно. Нынче он был вполне респектабельным делягой.
  Потерев ладони, Шухтер убрал все бумаги в тубу. Эльф и дракончик ждали.
  - Ну?
  - А что насчет нас? - спросил Луадан. - Мы с Додо тоже хотели бы гарантий и соблюдения этих...
  - Прав, - подсказал дракончик.
  - Вы еще! - зашипел старик, топая ногами. - Кто вы такие, чтобы требовать? Да я грабил корабли, когда вас и в плане не было на этой земле!
  - Зачем же так сердиться, - сказал Луадан. - Я не знаю, кто такой дракон и какую роль он играет в Пророчестве, но я-то избранный.
  - Не произноси при мне этого слова! - выставил перед собой руки Шухтер. - Э... ладно, ладно... Согласен, перегнул палку. Но сам видишь, парень, с кем приходится иметь дело. Они хоть и считаются моими друзьями, а сами только и ждут, чтобы урвать кусок пожирнее да нахаляву.
  Гоблин вытащил бумаги и вздохнул.
  - Или вам составить свой, особый? Прошу, не треплите мне нервы!
  - Поглядим. - Луадан и Додо воспользовались случаем сделать именно то, чего не хотел старый прохиндей. Гоблин маялся, топтался на месте, без конца потирал ручонки и ломал пальцы.
  Эльф и дракончик устроили небольшое совещание, нарочито по-заговорщицки обсуждая какой-то вопрос. Гоблин должен был это видеть. Шухтер, уверенный, что над ним просто издеваются, решил положить конец представлению. Он брякнул по столешнице.
  - Что надумали? Вот не подозревал, парень, что ты способен на такое!
  - Мы всего-то и желаем честности и равных возможностей, хотя мой статус спасителя единорога должен давать мне дополнительные очки, - сказал эльф.
  - Очки? Какие же?
  - Мы говорим о долях в прибыли.
  - Но... послушай, об этом еще рано... - замялся Шухтер.
  - Не рано. Вы спокойно обещали наемникам деньги из будущей добычи, - напомнил Луадан. - Не думайте, что деревенский паренек ничего ни в чем не смыслит. Я много раз наблюдал за отцом, когда он возился с хозяйственными бумагами.
  - О-хо-хо, какие мы умные, - пробурчал Шухтер, садясь обратно за стол. - Сколько ты хочешь?
  - Половину, - невозмутимо ответил Луадан.
  Как можно было ожидать, старик снова принялся орать и топать ногами, его руки месили воздух. Внезапно он снова сел:
  - Сорок процентов!
  - Нет.
  - Ни на какие эти ваши сделки мы не пойдем, - заявил дракончик, расхрабрившись. - Правда, Луадан?
  - Точно так. - Эльф развалился, словно у себя дома. - Тяжелая ноша - быть исполнителем Пророчества, можете мне поверить, Шухтер. Я уже сейчас чувствую на своих плечах груз ответственности. Она должна чем-то компенсироваться.
  - Но я... несу такие расходы. Вся экспедиция на мне... - Бледный гоблин утирал пот со лба и щек.
  - Томультар ведь был большим королевством, да? Да. Богатым? Богатым. Если мы поделим пополам, то это будет справедливо, - сказал Луадан. - Ведь еще неизвестно, с какими опасностями мне лично придется столкнуться. Значит, пополам: из своей доли вы платите нашим друзьям наемникам. А Додо получит долю из моей. Договорились?
  Припертый к стенке, Шухтер перебирал в уме различные уловки, но ни одна не могла помочь ему избежать дележа. Припугнуть мальца? Нечем. Бесполезно.
  - У меня тут в городе есть знакомый специалист по улаживанию проблем. Если контракт, который вы составите специально для нас, мне покажется странным, я проверю. Обращусь к нему.
  - Какой специалист? - прищурился старик.
  - Не скажу. Тайна.
  - Ну хорошо! Сдаюсь. Все будет по-честному. Будем надеяться, что размеры богатства превзойдут наши ожидания и никто не окажется внакладе. - Шухтер убрал оставшиеся бумаги. - Составлю для вас отдельный сегодня вечером... Вот чувствовал прямо, что ты, парень, преподнесешь мне сюрприз! Узнаю школу Эльберта!
  - Школа не школа, - отозвался Луадан, - а свои интересы я ущемлять не позволю.
  - Или это чисто эльфийское? - еле слышно пробормотал Шухтер, задержавшись, чтобы проверить, все ли забрал.
  Дракончик подмигнул приятелю и заскочил в рюкзак.
  - Поедим?
  - Я не прочь пообедать, - кивнул эльф. - Куда идем?
  - За мной. - Шухтер выскочил за полог, в толчею и гам. Там он перебросился парой слой с охранником, сообщив ему, что они уходят, и через каких-то пять минут толкучки концессионеры очутились на улице. - У нас еще двое, - сообщил старик после того, как "Молотки" остались позади. - Великан Гэрк и грифон Стиг. Их мы посетим сами.
  Луадану было все едино - великан так великан, грифон так грифон. Он почти потерял способность удивляться чему-либо в этом городе. Разумеется, за пределами Дансина еще неизвестно, что будет, но здесь все казалось обыденным и простым.
  На ходу дракончик стянул с лотка две булочки, и приятели шли, жуя духовитую ванильную сдобу. Гоблин бросал на них мрачные взгляды. Он до сих пор не свыкся с мыслью, что вынужден играть по чужим правилам. В разбойничьем мозгу Шухтера все кипел и кипел праведный гнев. И он был бы не он, если бы враз отказался от планов перевернуть ситуацию в свою пользу.
  Но это все потом. Надо еще договориться с двумя оставшимися наемниками.
  
  18
  
  - Ты говорил, это тайник, - проворчал Гренсивар, пробираясь через узкий проход. Несколько шагов по неровному полу, покрытому мокрым песком, - и он очутился в самой настоящей пещере. Подняв повыше посох со светящимся навершием, Черный Лиходей присвистнул. - Да тут почти дворец!
  С потолка свисали известковые сосульки. Стены отблескивали кристалликами льда.
  - Нетопыри, - выдохнул старик, задрав голову. Ковер висящих вверх тормашками летучих мышей слабо шевелился. Твари, разбуженные светом, посматривали вниз крошечными злыми глазками.
  - Я постарался, чтобы пещера была как можно более укромная, - сказал Злюк, подпрыгивая возле мага. - Я носил сюда все вещи, которые находил в развалинах. Чтобы спасти вещи, да. Пришлось потрудиться. Паршивые воры и разбойники, предатели, рыскали вокруг озера, они искали меня. Они знали, что я жив. Хотели убить Злюка.
  Гренсивар покровительственно взглянул на верного слугу.
  - Ничего, скоро мы им отомстим, - сказал старик, - очень скоро. Скоро вообще все изменится. Я верну себе могущество, молодость и напомню всему миру, что рано он записали Гренсивара Черного Лиходея в легенды. - Чародей запахнулся в мантию - все-таки в пещеры было прохладно. - Я заставлю реальность содрогнуться от ужаса, Злюк!
  - Хорошо, хорошо, хорошо, хозяин! Они все давно напрашиваются, да!
  Гремлина переполняли эмоции. Вспоминать о старых злобных временах было приятно, а еще приятнее мечтать об их возвращении. Никто не знает, сколько одиноких ночей перед жалким костерком в полном одиночестве провел Злюк за последние сто лет. Больше он не хотел влачить жалкое существование. У него, наконец, появилась цель в жизни.
  Не зная, как выразить степень своей радости, Злюк несколько раз сделал сальто назад и в воздухе переплел ноги.
  Лиходей улыбнулся:
  - Почему ты не пошел в бродячий цирк? Выступал бы с этим трюком и имел свой кусок хлеба!
  - Ненавижу хлеб, - проскрипел гремлин, мотая головой, - к тому же я не могу не совершать злодеяний. К хорошему привыкаешь быстро. Стоило немножко потерпеть, чтобы теперь снова вместе с вами ступить на темный путь, хозяин.
  - Ладно, - сказал Гренсивар. - Не думаю, что мы с тобой могли бы исправиться. Злодействовать так злодействовать!.. Э... Ну, к примеру, я не вижу себя фермером, выращивающим тыквы для осенней ярмарки... Ничего не понимаю в сельском хозяйство, вон в чем закавыка... И в коневодстве... И в строительстве лодок... Даже картошку чистить не умею - за меня это все делал твой брат гремлин, а еще раньше слуги во дворец Бриллиантовых Королей. - Лиходей замолк и с трудом отогнал странные мысли, которые никогда раньше не посещали его голову.
  Злюк удивленно взирал на мага. Ну возраст, конечно, возраст, думал он, и ничего с этим не поделать. Даже великие темные волшебники имеют право немного почудить.
  - Я с вами согласен, хозяин, - уверил его гремлин.
  Они двинулись вглубь пещеры. Гренсивар размышлял вслух, и делился планами на будущее. В них чародей представал не иначе как властелином мира. Его аппетиты росли и росли. В конце концов, старик замахнулся на всю вселенную, где восседал на троне и попирал звезды ногами...
  - А вы уверены, что все дело в Пророчестве? - спросил гремлин, перебирая ножками возле Гренсивара, шагающего широко, как положено господину. - Помнится, вы сказали, все это ерунда. Единорог лишился своих сил, и ему, мол, не под силу сделать ничего подобного.
  - Я не говорил, - сдвинул брови Лиходей. - Я только выдвинул гипотезу. Единорог в плену, надежно заперт. Ему неоткуда черпать силы, и выхода он не имеет из своей тюрьмы...
  Гремлин не был так в этом уверен, и теперь сомнения усилились.
  - Хозяин, а что если он изрек Пророчество не только вам?
  - В смысле?
  Маг остановился.
  - Ну... я имею в виду... если он нашел лазейку и выболтал Пророчество кому-то еще?
  - Лазейку? Не смеши! Когда?
  - Не могу знать... Но только если чуточку подумать... то...
  Гремлин замялся. В прошлом за слишком умные рассуждения он получал посохом по хребту.
  - Говори, я тебе ничего не сделаю, - сказал Гренсивар. - Иногда полезно увидеть проблему с другой точки зрения.
  - Ну вот... - обрадовался Злюк, - смотрите, как получается, хозяин. Единорог говорил с вами двести лет назад.
  - Ты все помнишь!
  - Такова моя работа, хозяин.
  - Дальше!
  - Вы спали и потому не могли следить за единорогом - чем он там занимался? Нам, гремлинам, вы не доверяли это занятие. Получается, он был предоставлен сам себе. Думаю, за это время он мог проковырять дырку в наш мир.
  Старик кусал губы и сверлил взглядом стену. Положа руку на сердце, он и сам думал о том же какие-то полчаса назад, но тщательно гнал от себя неудобные мысли. Ведь если Злюк прав, то, получается, Гренсивар не контролирует ситуацию. Сегодня маленькая дырочка, а завтра? С единорога станется пробить в наш мир настоящую дыру и просто-напросто сделать ноги. И побег этот будет означать полный крах Гренсивара: потерю бессмертия, потерю силы, потерю власти. Иными словами, останется только лечь и умереть с достоинством, если к тому времени от него что-нибудь останется. Верил ли Лиходей в то, что сказал ему единорог? В том-то и дело - верил. Поступать по-другому у мага не было оснований. Волшебного зверя он пленил и сковал сильными заклятьями, но ни на йоту не перестал бояться до дрожи в коленках. В открытом противостоянии Гренсивар не смог бы одолеть единорога, и в прошлом ему удалось сделать это лишь ценой самого подлого коварства... "Придет эльф, который разрушит твое зло, и с ним будет друзья его, чья кровь поможет сломать стены моей темницы и расплавить оковы..." Слова Золотого единорога, произнесенные два века назад, неожиданно громко прозвучали в мозгу Гренсивара, и маг вздрогнул всем тело. Пот покрыл спину чародея. Легко сказать, что он принимает вызов, но почему-то, ясно себе представив, как все может быть на практике, Черный Лиходей ощутил ужас. За свою долгую жизнь Гренсивар видел много всего, победил тьму опасных и сильных противников, разрушил много королевств и пустил их народы по миру, однако никогда не думал схватиться с единорогом в открытом бою.
  "Нет, нет и нет, - подумал старик. - Надо подождать, набраться сил... И хорошенько - хорошенько! - раскинуть мозгами".
  - К тому же, - добавил Злюк, - у него было время и до этого... Почти пять тысяч лет. Если работать каждый день понемногу, то...
  Гренсивар поднял руку.
  - Остановись, Злюк! Еще рано об этом говорить! Если Пророчество верно, если это не пустая угроза, которых я услышал от единорога немало, в урочный час я буду готов. Никакие эльфы во главе банды отщепенцев меня не запугают. Ты знаешь, мы не с таким справлялись!..
  - Да, да, хозяин, мы их... Рожки да ножки останутся! И все-таки... что-то же разбудило вас раньше времени...
  Злюк заискивающе посмотрел на Гренсивара снизу вверх, и тот с трудом подавил желание отходить мелюзгу посохом. Вряд ли это что-то изменит. Силы надо беречь.
  - Ничего! - сказал чародей. - Не забивай себе голову всякой ерундой. Идем дальше, я хочу увидеть артефакты.
  Прошло пять минут. Пол в пещере выровнялся, так что скорость хода увеличилась. Ноги у старика теперь болели не так сильно, однако он шел и периодически морщился от боли в мышцах. Коленки поскрипывали.
  Злюк свернул направо, показывая хозяину дорогу, туда, где хранились спасенные от разграбления сокровища мага. Оказалось, уцелело не так уж и много. Гренсивар увидел ящики, мешки и просто груды, накрытые чем попало. Как мог, гремлин пытался защитить имущество от пещерной сырости.
  - Молодец, - сказал Черный Лиходей, приближаясь к куче. - Где артефакты?
  Злюк подскочил к одному из ящиков и открыл его.
  - Тут все ваши вещи для колдовства, все, какие я нашел. Может быть, в развалинах еще что-то есть? Прикажете искать?
  Чародей склонился над открытым ящиком.
  - А?..
  - Я могу продолжить поиски, - пояснил Злюк.
  - Потом... все потом... - не глядя, отмахнулся Гренсивар. Его лицо заострилось, сделавшись зловещей маской, которая немало пугала людей в прошлые времена. С таким лицом мага изображали на древних фресках, повествующих о темных веках, когда под тенью Лиходея творились всевозможные злодеяния.
  Ехидный смешок сорвался с уст Гренсивара, когда он вытащил из ящика Глаз Змеи и поднял его, чтобы рассмотреть.
  - Вот он, - прошептал Лиходей. - С него я начну свое восхождение. Глаз Змеи поможет мне увидеть скрытое и снова овладеть нитями судьбы, за которые я буду дергать. Немалая сила скрыта в этом камне. Я добыл его из головы Короля Змей Нага Серебристого... - это был честный бой. Я помню его до мельчайшей детали... Наг был достойным противником, Злюк. С той поры ни одного равного ему мне не встречалось.
  Гремлин не мог отвести глаз от шара из золотистого хрусталя. Раньше, когда он сам брал его в руки, тот не светился, в нем не переливались такие яркие блики. Магия хозяина разбудила артефакт впервые за многие века, и на это, конечно, стоило посмотреть. Трепеща, Злюк приблизился. Золотистый огонь внутри Глаза овладевал его разумом...
  - Что такое?
  Гренсивар резко обернулся, вперив взгляд во тьму пещеры. Злюк подскочил, больше всего опасаясь, что его бывшие соплеменники, наконец, обнаружили тайник и пришли забрать оставшееся. Гремлин приготовился защищать хозяина и его имущество до последней капли крови. Оружия у Злюка под рукой не нашлось, поэтому коротышка поспешно схватил с пола камень.
  - Хозяин? - спросил он, простояв в боевой позе почти минуту. Ничего не происходило. - Что там? Я не вижу, но, может, ваш магический взор...
  - Ничего! Мне показалось, что кто-то чужой сверлит мне спину глазами.
  - Кто? - выпучился гремлин. - Злые призраки? Духи земли?
  Гренсивар помолчал, вслушиваясь, всматриваясь и напрягая все свои волшебные навыки.
  - Больше ничего нет... Но могу поклясться, что здесь кто-то здесь появился на короткое мгновение, а потом исчез... Убежал, испугавшись меня.
  Гремлин аккуратно положил камень на пол.
  - Пещера, хозяин, что с нее взять?.. Горазда на разные фокусы. Я в ней несколько раз ночевал, так мне такое чудилось - о-о-о!!!
  Маг поджал губы, переключая внимание на шар. Злюку показалось, внутри него он стремится увидеть свое будущее.
  - А как мы завоюем мир? - спросил гремлин, умаявшись ждать новых реплик хозяина. Чародей превратился в статую, держащую камень обеими руками на уровне глаз. - Нас двоих будет мало. Вы, конечно, величайший маг и один можете противостоять целой громадной армии и даже заменить ее, однако...
  Гренсивар опустил шар и опустил его обратно в ящик. Глаз Змеи перестал светиться.
  - Мы найдем себе новых слуг и союзников, Злюк. Работы предстоит много. - Вооружившись посохом, Черный Лиходей расправил плечи. Героические ветра зашумели в его ушах - прямо как в молодости. - Но перво-наперво нужно обзавестись новой злой цитаделью, откуда я буду распространять свое влияние, где соберутся наши войска и откуда мы двинемся в поход. Я уже приметил одно место!
  Злюк в немом восхищении воззрился на чародея, словно говоря: вот это умище, вот это гигант мысли. Гренсивар, польщенный, подмигнул. Несмотря на тяжелые потери, жизнь казалась прекраснее некуда.
  
  19
  
  После плотного обеда никуда идти не хотелось, но гоблин потащил Луадана и Додо в северо-западную часть города. Там, по его словам, можно было найти оставшихся двоих наемников. Правда, чем они занимались, Шухтер не говорил. Вообще, какое дело могли быть сподручно великану? Эльф предположил, что поднятие тяжестей, и оказался прав. Как только впереди показалась стройка, Луадан все понял. Оставался грифон. Эльф с трудом представлял себе это диковинное существо, не говоря уже о том, что оно забыло в Дансине.
  - Вы постойте в стороне, ладно? Я сам поговорю с ним, - сказал Шухтер, остановившись в двадцати шагах от стройки.
  Рабочие трудились, как пчелки, возводя особняк из белого камня. Видимо, для какого-то богача.
  - Мы не против, - отозвался Луадан, уже присмотрев тенистое место, где можно спокойно посидеть и переварить съеденное.
  - Ага, - отозвался, сонно балансируя на эльфийском плече дракончик.
  Шухтер оправил одежду.
  - Иду.
  - Неужели так страшно? - спросил Додо, когда старик отошел на десяток шагов.
  - Не знаю. Я давно дал себе обещание не удивляться. - Луадан нырнул в тень под балконом дома напротив и уселся на сложенные у стены доски. Спиной оперся на стену здания и зевнул. - Даже если сейчас из-под земли вылезет громадный скорпион, я не удивлюсь.
  - Да? - Додо опасливо покосился на залитую солнцем мостовую.
  - Смотри на жизнь философски, - посоветовал Луадан.
  - Хм... - Дракончик прищурился, залез к нему на колени и схватил за грудки. - Это с каких пор ты стал таким умудренным жизненным опытом, что позволяешь себе подобные интонации?
  - С таких. Сегодня утром я проснулся совершенно другим эльфом.
  - Ага, я знал, что дело в пиве! Шухтер, наверное, добавил в него какую-нибудь отраву! - воскликнул Додо.
  Луадан с улыбкой поглядел на заморыша.
  - Однажды отец сказал мне... примерно, год назад, что мне пора взрослеть. Вот этим я и занимаюсь.
  - И как же этот процесс выглядит у эльфов?
  - Понятия не имею, но приложу все усилия, чтобы выяснить.
  - О! - подпрыгнул Додо. - Глянь, это Гэрк?
  - Наверное. На стройке это единственный великан. Шухтер сказал, что он хримтурс.
  Наконец-то они увидели эту примечательную личность. Громадный рост, немалая ширина, усаженная мускулатурой, буйная снежно-белая борода и космы вкупе с весело блестящими глазами делали Гэрка немало выделяющимся из толпы. Хримтурс был голый по пояс, и это привлекало взгляды случайно проходящих мимо стройки дамочек. Некоторые даже специально прятались группками в ближайших переулках, чтобы посмотреть на него. Луадан заметил, что есть и те, которые по несколько раз пробегают мимо стройплощадки.
  Чтобы гоблину не надо было сворачивать шею, глядя вверх, Гэрк присел на корточки.
  - И как такую громадину собираются затащить на корабль? Он же его потопит! - сказал дракончик, качая головой. - Нам крышка.
  - Думаю, Шухтер знает, что делать, - заметил Луадан.
  - Не уверен. У него ум за разум заходит.
  - С чего ты взял?
  - Ты разве забыл, какую компанию подобрал для экспедиции? Зуб даю, что как только мы отойдем от пирса, они все друг друга перебьют.
  - Побереги зубы, брат, - ухмыльнулся эльф.
  Додо укоризненно покачал головой.
  - Не веришь? Да-а... Ты совсем не похож теперь на того испуганного молодого человека, которого я встретил между бочками и ящиками. Ты стал циником. Это у эльфов называется взрослеть?
  - Слушай, откуда мне знать? - открыл оба глаза Луадан. - Я не помню родителей, хотя мне было восемь лет, когда они меня оставили на постоялом дворе Эльберта. Вся прошлая жизнь, до Кинжала, вообще как бы не существует.
  Дракончик скорчил хитрющую мину.
  - А ты уверен, что все было именно так?
  - В смысле?
  Разговаривающий с гоблином Гэрк разразился громоподобным хохотом. Шутка Шухтера показалась ему заслуживающей внимания. Стекла во всем квартале принялись звенеть, а коллеги великана по стройке недовольно фыркать. Своим отсутствием хримтурс задерживал работу, ведь таскать и поднимать громадные камни на второй этаж было некому. Прораб кипятился в стороне, но еще не набрался наглости, чтобы устроить Гэрку выволочку.
  - Эльберт скрывал от тебя свое прошлое, - сказал Додо. - Ты - герой, избранный Пророчеством, и откуда ты это узнаешь? Из уст одного из самых записных мошенников и бандитов Дансина! Как хочешь, а мне это не нравится.
  Заморыш погрозил пальчиком.
  - Что ты предлагаешь? - спросил Луадан.
  - Надо прижать гоблина к стенке и потребовать, чтобы он рассказал тебе все. Я просто уверен, Шухтер держит про запас какую-то дрянь и готовит он ее для одного не разбирающегося в жизни эльфа.
  - Например?
  Додо подумал.
  - Считаю, он поддерживал связь с твоим отцом все это время. Все пятнадцать лет. Нам нужно выяснить, обменивались ли они письмами. Помнишь, старик сказал, что сразу понял, кто ты. Выходит, комедию разыгрывал перед нами, предлагая стрелы и луки? Нечисто дело.
  - Ну, ладно. Допустим, Эльберт и Шухтер переписывались. И что?
  Дракончик не знал, но силился придумать. И, кстати, уже успел забыть, для чего он завел этот разговор. Первоначально хотел выведать, какую долю намерен Луадан отстегнуть ему в конце приключения - желательно побольше... Потом мысли перепутались. С уверенностью Додо мог утверждать лишь, что он не доверяет гоблину ни на йоту и не будет доверять, пока не убедится в чистоте его намерений.
  В принципе, Шухтеру ничего не стоит в конце подговорить Гэрка, чтобы тот стукнул его по тыкве, и забрать его долю. У Луадана нет шансов против такой громады.
  В следующий миг у заморыша екнуло в груди. Гэрк будто прочел его мысли и посмотрел в их сторону. Гоблин оглянулся. Ухмылка превратила его лицо в жабью морду.
  - Они что-то замышляют, - убежденно сказал Додо.
  - Перестань.
  - А грифон зачем? - не унимался заморыш.
  - Спроси сам.
  Додо издал протестующий писк и сгорбился, сидя на колене у Луадана.
  - Чего ты взъелся? - спросил эльф.
  - Забочусь о сохранности своей шкуры. И своей доли!
  - Ну, до этого еще далеко.
  - В том-то и дело, - капризно надул губы Додо.
  - С тобой иногда просто невозможно. Знаешь, я ведь насильно не тащу тебя в экспедицию. Ты свободен. Мы не связаны клятвами и обязательствами.
  Луадан попробовал прикинуться, что спит, но дракончик не дал.
  - Прекрати! Теперь мы с тобой связаны прочнейшими узами, поэтому тебе не удастся сплавить меня куда подальше. Вот! - Додо пытался трясти эльфа за грудки. - Я, знаешь ли, верю в судьбу. Она не напрасно направила тебя в укромный уголок, где скрывался я.
  - Очень легко верить, если к тебе в лапы идут такие деньги, - попытался пошутить Луадан, но понял, что промахнулся.
  Додо скрипнул зубами, задрал нос и, спрыгнув на мостовую, с гордо поднятой головой пошел прочь.
  - Эй, ты чего? Вот балбес. Я же понарошку. Пошутил!
  - Луадан! - Шухтер двигал в его сторону полным ходом.
  - А... - Луадан видел, как, заложив лапы за спину, дракончик исчезает за углом ближайшего здания.
  - Все в порядке, он согласен!
  Старик подскочил к эльфу, источая самодовольство.
  - Знаешь, договариваться с великанами - это целое искусство.
  - Да? - Луадан высматривал дракончика, но тот испарился.
  - Гэрк обещал уговорить Стига поехать с нами, - сказал гоблин. - Но это дело техники. Они с великаном закадычные друзья.
  На стройплощадке возобновились работы. Гэрк легко ворочал каменные блоки, словно это были всего лишь среднего веса гири, с которыми он с удовольствием упражняется. Дамочки, наблюдающие за его атлетическими статями, впали в транс. Улицу заполнили разинутые рты. Останавливались посмотреть на хримтурса не только особы, подкрашивающие лица, но и суровые на вид мачо. И каждому было завидно, что ни ростом, ни мускулатурой они с Гэрком сравниться не могут. Даже рослые люди зеленели от зависти. Работая, великан перебрасывался с коллегами шуточками и сам хохотал громче всех. Дом строился весьма быстро. С той поры, как Луадан пришел сюда, тот вырос на четверть.
  - Идем! - Шухтер потянул эльфа за руку. - Нам нужно закончить все дела с бумагами. Через три часа Гэрк и Стиг явятся ко мне домой, и там мы уточним все нюансы.
  - Додо куда-то девался, - сказал эльф, упираясь. Шухтер волок его вниз по улице.
  - Ну и девался - чего теперь? Нам без него только лучше. Своим постоянным нытьем и подковырками он только морально разложит нашу команду.
  - Это как? - не понял Луадан.
  - Потом объясню! - искривил многозначительно брови Шухтер.
  Гоблин умел завладевать внимание собеседника, говорить, не давая опомниться, и отвлекать от мыслей, которые мешают делу - то есть навешиванию лапши на уши. В этом искусстве за пятнадцать лет проживания в Дансине Шухтер достиг немалого мастерства. Обдурить гоблин мог кого угодно - во всяком случае, он так думал.
  У Луадан хватило ума освободиться от стариковой хватки и прекратить словесный понос.
  - Подождите! Вы меня не слушаете!
  Гоблин поморщился.
  - Ну что еще?
  - Я говорил о Додо! Он пропал! Завернул за угол...
  - Пропал? Ты серьезно? Серьезно хочешь, чтобы он поехал с нами? Чтобы путался под ногами и сидел как заноза в заднице?
  Шухтер уставился на него, словно подозревал в сумасшествии.
  - Он мой друг. Единственный, - упрямо заявил Луадан, старательно игнорируя внутренний голос, который был категорически не согласен в подобной формулировкой.
  - Верно. Следовало ожидать, что ты романтик, не битый жизнью. Знаешь, многие молодые эльфы наступают на эти грабли.
  - Какие?
  - Они считают, что мир - средоточие добра, а каждый встречный-поперечный непременно желает бескорыстно дружить с ними. Благородная кровь! Но мир не таков. Знавал я многих из вашего племени, горько пожалевших о своей наивности. Нельзя доверять никому, особенно всяких голодранцам. У них на уме только выгода.
  Эльф невозмутимо смотрел на старика.
  - Но вам же я доверяю, у вас тоже выгода на уме.
  - Я?.. Ну да, верно. Но, знаешь, в чем разница? Я - богатый гоблин, уважаемая в городе личность. Мне не требуется хитрить больше, чем того требует ситуация.
  Луадан покачал головой, выражая скептицизм, и привел Шухтера в ярость.
  - Ладно, оставим эту тему! - прорычал гоблин. - Пусть Додо едет с нами. Но с ним я возиться не буду - и за все его эскапады ответишь ты лично, Луадан. Пора взрослеть, парень!
  - Этим я как раз и занимаюсь. И пойду искать Додо.
  - Нет! Не пойдешь. Мы отправляемся ко мне домой, наводить порядок с бумагами, но за ним я пошлю своих агентов.
  - Пошлете?
  - Да! Даю слово.
  - А вы расскажете мне о тайне моего рождения?
  - Тай... Что? Какой тайне? - подпрыгнул Шухтер. - Не знаю, о чем ты.
  - Вы поддерживали связь с моим отцом?
  - М... Да, пожалуй. Да.
  - Где он подобрал меня? Кто были мои родители?..
  Старик начал приплясывать, будто хотел в туалет.
  - Слушай, парень... Давай поговорим об этом в другом месте. Обсудим тайны королевского двора в спокойной обстановке.
  - Ладно. Только про Додо не забудьте. - Луадан огляделся. Дракончика давно и след простыл.
  Гоблин нервничал, когда нарушались его планы. Столько еще предстояло сделать, а этот упрямец путает ему все карты и выбивает из колеи. И ради кого? Ради какого-то дракона-недоростка, невесть откуда свалившегося на голову. С какой стати Шухтер должен заботиться о его здоровье? Если бы Додо пристукнули, наконец, где-нибудь в переулке, Дансин вообще вздохнул бы свободнее. Многовато в последнее время в нем развелось нахальных голодранцев. Всем нужно ехать именно сюда, словно Дансин каучуковый.
  Шухтер уже жалел, что дал слово отыскать Додо. Но слово есть слово. Умение держать его - залог крепости репутации даже в самых незначительных делах.
  - Луадан, время идет. Быстрее начнем - быстрее...
  Эльф зашагал следом за стариком, а червячок тревоги все грыз и грыз его. Он и сам не мог понять, почему вдруг воспылал к заморышу такими чувствами - ну словно они закадычные друзья и не расстаются с пеленок.
  
  20
  
  Пройдя на чистом упрямстве примерно полтора квартала, Додо остановился. Нехорошее чувство зародилось в его маленьком сердце совсем недавно и теперь уже вовсю сигналило: опасность! Дракончик огляделся, не замечая, впрочем, ничего подозрительного, и бочком достиг стоящей у стены здания телеги. Телега была загружена пустыми бочками из-под пива. Отличное убежище для маленького существа - в таких местах Додо прятался постоянно, ибо всегда много находилось тех, кто готов был пнуть несчастного недомерка. Повод? А разве недостаточно самого факта, что настоящие драконы не бывают такими? Тогда пускай и не жалуется, прыщ. И сейчас, хребтом чувствуя, как сгущается вокруг него опасность, Додо юркнул под телегу. Оттуда было хорошо наблюдать за улицей.
  Названия ее дракончик не помнил и даже не узнавал этих мрачноватых каменных домов за декоративными оградками. Додо принюхался. Здесь могли жить, например, богатые владельцы кожевенных мастерских, а сами они находись, судя по запаху, который прилетал сюда, стоило подуть с севера, не так и далеко. Додо высматривал среди прохожих наиболее подозрительных типов. Взгляд его цеплялся то за почтенную матрону, то за хлыща в дорогих одеяниях, то за страдающего одышкой бюргера, жующего на ходу пирог с грибами.
  Дракончик был уверен, что за ним следят. Как только, разругавшись с Луаданом, он завернул за угол, незримый взгляд приклеился к нему. Сначала ощущения были просто фантомными, но теперь возросли до степени осязаемости. Додо понял, что остался один. Вдобавок, кажется, заплутал, лишился друга и четко представляет себе, каковы могут быть дальнейшие события. Самые что ни на есть неблагоприятные для его потертой в мытарствах шкурки.
  - А еще друг, называется, - проворчал Додо, разглядывая улицу в надежде, что появится Луадан. - А я хорош... он же сказал, что пошутил... Но я был обязан его наказать...
  Наказать. Додо не был уверен, кто кого, в итоге, наказал. Собственное упрямство не раз уже выходило ему боком.
  - Так, думай, думай, думай... - Дракончик постучал себя по голове. Мыслей было слишком много, и пока Додо ловил их, разбегающихся в разные стороны, словно испуганных баранов, опасность приближалась.
  Наконец, заморыш принял решение. Точнее, оно само пришло, не самое лучшее, но дракончик уцепился за него. Куда безопаснее будет переползти в переулок, а там, пользуясь тенью, добраться до соседней улицы. Дальше, если двигаться на юг, можно попасть в центр Дансина, а там уже...
  Решение оказалось ошибочным, потому что именно в переулке, который наметил дракончик в качестве безопасного убежища, его и поджидал тип в серых невзрачных одеяниях. Слившись со стеной, он наблюдал за Додо. Когда дракончик выполз из-под телеги и направился прямо к нему, тип удивился. Следя за объектом, он не планировал выходить за рамки инструкций, но раз добыча сама просит, почему бы не воспользоваться шансом.
  Оставалось лишь протянуть руку.
  Додо дополз до переулка и окунулся в тень между зданиями.
  - Уф, так-то лучше! - сказал он, отряхивая ладошки. - Теперь бы еще найти эльфа. Вот убил бы за упрямство! Нет чтобы послушать опытного товарища, знающего жизнь! Недаром говорят - молодо-зелено!..
  Привычка разговаривать, обращаясь к себе самому, выработалась у дракончика давным-давно. Большую часть жизни он провел в своем собственном обществе, гонимый отовсюду, откуда можно, так что для подобной причуды основания имелись.
  Манера разговаривать вслух его и подвела. Додо не увидел и не услышал, как высокая фигура в сером отделилась от стены и нависла над ним. В следующий миг одна большая рука сомкнула ему челюсти, а другая схватила за загривок.
  Додо в ужасе задергался, безуспешно пытаясь заорать. Когда не получилось, начал царапать коготками руки незнакомца, но тут его сжали так, что ребра едва не сломались.
  - Чшш! - сказал на ухо дракончику эльф, посланный Фаэлем для слежки. - Чем меньше шума, тем лучше. Жить хочешь?
  Додо размышлял совсем недолго. Пытаясь разглядеть похитителя, он кивнул.
  - Хорошо. Знаешь, я не собирался тебя похищать, но уже больно странные вещи творятся в окружении Шухтера. Я все видел. Вы считали, что вычислили слежку, да? Вам удалось повстречать самого неопытного из нас, но работать мы не прекратили.
  "Мы? - подумал Додо. - Их много?"
  Понадобилось время, чтобы испуганный дракончик понял, кто и от чьего имени совершает преступление в переулке.
  Додо не обрадовался своему открытию: эльфийская мафия еще раз доказала, что с ней шутки плохи.
  Прижимая дракончика к себе, словно кошку, соглядатай отошел в глубину переулка, достал из кармана моток тонкой прочной веревки и принялся связывать свою жертвую. Додо пытался звать на помощь, но скоро понял, что это не имеет смысла. Влип он целиком и полностью.
  - Ты поговоришь с финмором, - сказал эльф ему на ухо и засмеялся, - и отправишься домой. Я так думаю. Если у тебя есть дом, сморчок.
  Дракончик слабо дернулся, крепко связанный по лапам. Прежде, чем потерять сознание, он снова крикнул: "Луадан, помоги!" - но получилось только натужное мычание.
  Соглядатай взвесил в руке тушку бесчувственного заморыша и спрятал ее за пазухой. Там находка сохраннее будет. Конкурентов из своих по городу шныряет в достатке, и у кого-нибудь может возникнуть искушение отобрать добычу. Некоторым абсолютно нельзя доверяет. Шпион считал это главной проблемой организации. Какова эффективность коллектива, если каждый его член так и норовит обобрать соплеменника?
  Впрочем, мысли шпиона быстро переключились на другое. Он думал о золотых, которые выдаст ему финмор за хорошо проделанную работу и проявленную инициативу. Фаэль поощряет способных, а это самый верный путь сделать в Семье карьеру.
  Эльф оправил одежду и вышел из проулка, делая вид, что просто гуляет, однако подобная предосторожность оказались лишней. Никто даже не посмотрел в его сторону. Дансинийцы не страдали излишним любопытством, по опыту зная, что оно весьма плохо временами отражается на состоянии здоровья. Меньше знаешь, лучше спишь - таким девизом руководствовались обыватели.
  Хрустя купленной с лотка свежей морковкой, эльф отправился в Дом Семьи.
  
  21
  
  По пути к дому гоблина они несколько раз останавливались, причем места остановок были выбраны случайно только на первый взгляд. Луадан не заметил какой-то системы, но старик явно вел себя так, словно не впервые встречался здесь со своими соглядатаями. Они подходили, то изображая обыкновенных прохожих, то обыкновенных нищих, то еще кого-нибудь, и перебрасывались со стариком несколькими словами.
  Луадан, разумеется, в контактах не участвовал, а стоял в сторонке, причем там, где указывал ему Шухтер. Быть частью таинственных игрищ было приятно, хотя и несколько тревожно. Эльф смотрел во все глаза и повсюду, в каждом зеваке видел злодея, который только и готовится прыгнуть на него с кинжалом.
  - Что мы делаем? - спросил Луадан, когда в очередной раз беседа подошла к концу и гоблин позвал его за собой. - Я устал таскаться взад-вперед.
  Старик пилил впереди.
  - Очень скоро тебе придется делать это круглые сутки подряд. Тренируй ноги, - бросил он, не оборачиваясь.
  Но эльфа не так просто было отшить. С каждым днем он набирался наглости.
  - А все-таки? Мы ищем Додо?
  - Ищем. Я собираю сведения, а они, кстати, стоят денег. Пусть каждому шнырю полагается по медяку, но если их много, это ощутимо для кошелька.
  - Вы все время талдычите про деньги, - заметил Луадан, - а мой отец говорил, что они - не главное.
  Гоблин резко обернулся, ткнув в его сторону тростью.
  - Вот это точно твоей папа! Узнаю! Потому он и раздавал нашу добычу голодранцам! - прошипел Шухтер.
  - Но вы же восхищались этими его поступками, - напомнил эльф.
  - Когда? Вчера. Я врал. А если раньше так и было, то, попав в Дансин, я многому с той поры научился. Можешь считать меня вором и бандитом, но и мне грошики не даром достаются.
  Гоблин состроил оскорбленную невинность и пошел дальше. Скорости его передвижения мог позавидовать любой старикан другой расы.
  - Все-таки я вас не понимаю. - Луадан спешил нагнать его.
  - И не пытайся. Спасем единорога, вернем Томультар, поделим добычу и разойдемся. У нас сугубо деловые отношения.
  - А что насчет Додо?
  - Похоже, твой дурацкий дракон нарвался на неприятности, - ответил Шухтер, сильно смягчив формулировку, которой хотел сначала огорошить парнишку.
  - Когда? Где?
  - Мои шпионы прочесали каждый угол в районе стройки, а потом расширили район поисков. Кое-кто из нищих видел дракончик в квартале Кожемяк. Другой заметил, как тот прятался под телегой, после чего заполз в темный узкий проулок. Там никто обычно не ходит. А уже оттуда с другой стороны вышел эльф в серых одеяниях, типичных для лазутчиков Фаэля. Так вот я думаю, Додо попался.
  - Его украли? - сделал большие глаза Луадан. - Для чего?
  - Может, выкуп. Может, чтобы добыть сведения. Я бы сделал ставку на второе, - сказал Шухтер. Его дом уже маячил впереди.
  - Что теперь делать?
  - Ждать. Если это настоящий эльф из компашки Фаэля, то он отнесет дракона в Дом Семьи.
  - И что?
  - Там Додо немножко попытают. Тебя, кстати, собирались отволочь туда же, - заметил старик, входя в калитку. - Заморышу придется несладко. Эльфы наловчились варить специальные зелья, от которых жертва испытывает куда большие муки, чем от банальных пыток каленым железом или иглами. Мало кто переживал настоящую эльфийскую травотерапию. Поэтому, думаю, тебе лучше попрощаться с твоим Додо...
  - Как это попрощаться? Да что вы такое говорите? Как можно быть... таким злым?!
  Гоблин расхохотался.
  - Ты еще не видел злого Шухтера.
  - Так нельзя. Вы обещали!
  - Есть предел и моим возможностям.
  - Не верю.
  - Уж поверь.
  - Вы должны...
  - Что? Взять Дом Семьи приступом?
  - Поговорите с Фаэлем, он вам обязан.
  Старик усмехнулся, смерив эльфа взглядом, однозначно указывающим, как бывалый деляга относится к зеленым юнцам. Луадан не хотел сдаваться. После ссоры с Додо он считал себя не просто обязанным, но и виноваты в произошедшем. Это из-за него дракончик попал в беду.
  - Тогда я пойду сам!..
  Гоблин вытаращил глаза.
  - Ты точно рехнулся, парень! Разве так дела делаются? Знаешь, меньше всего подобные вещи терпят суету и суматоху!..
  - Наплевать! Я пойду. Скажите, где находится этот... Дом Семьи!
  Старик поднял указательный палец и открыл рот, чтобы дать дилетанту хорошую отповедь, но в тот же миг на них обоих упала крылатая тень. Довольно крупный грифон, с порядком подросшего теленка спускался во двор с крыши дома. Орлиные крылья с шумом поднимали волны теплого воздуха, львиный хвост дергался как бешеный.
  Издав громкий клекот, грифон приземлился на дорожку. Встряхнулся, совсем как собака, вылезшая из воды, и сложил коричневые крылья на спине.
  - Шухтер, я здесь. Договориться о нашем с Гэрком гонораре, - сказал Стиг.
  Луадан и думать забыл про Додо. Перед ним был настоящий грифон! Живой и настоящий, а не картинка в книжке! Ух ты!
  - Куда лапу тянешь? - Резко повернул к нему орлиную голову Стиг.
  Эльф одернул руку с вытянутым указательным пальцем и отскочил.
  - Погоди, Стиг, у меня башка трещит от всяких проблем. Но ты молодец, что прилетел, - сказал Шухтер. - Кстати, мы с Гэрком уже обсуждали ваше вознаграждение, - прибавил гоблин, качая головой. - Не пытайся меня надуть, приятель.
  - Надуть? Ты меня знаешь, Стиг. Перестань говорить ерунду.
  Грифон сел и почесал бок
  - Гэрк может говорить что угодно, но я хочу больше! Ты против? - Стиг посмотрел на Луадан и тот попятился. - Не люблю, когда этот верзила решает за меня. - С клювом было, наверное, тяжело улыбаться, но грифон сумел все-таки изобразить именно такую гримасу.
  Луадан отошел в сторонку, чтобы не мешать.
  - Ладно, - сказал Шухтер, - сколько ты хочешь?
  - Плюс двадцать пять процентов, - ответил грифон. - По-моему, это справедливо.
  - Разве? - потемнел старик.
  - Надбавишь - и считай, мы в расчете.
  Эльф слушал. Слушал и разглядывал Стига.
  Ну хорошо, пусть это грифон и все такое прочее, но для чего он понадобился Шухтеру? Что он умеет? Ладно бы лучница, маг и великан - целой армии стоит - а крылатый чудик?
  - Войди в мое положение, Стиг! - заломил руки Шухтер. - Ты требуешь...
  - Гэрк рассказал мне, чем придется заниматься, - прервал грифон, - неужто ты считаешь, я стану так сильно рисковать шкурой за гроши?..
  Усевшись на перекладину ограды, Луадан стал думать о доме. Такие мысли всегда успокаивали. Вернуться он теперь вряд ли сможет, но хранить образы Ропси в своей памяти считал очень важным. Особенно в этом суматошном и опасном внешнем мире, где на каждом шагу любой может лишиться жизни за паршивую горстку монет, где злодеи разгуливают по улицам, а бывшие головорезы, разыскиваемые за многочисленные преступления, отправляются спасать волшебных существ... в конце концов, где грифоны запросто разговаривают с гоблинами, споря о размерах гонорара. Стоило Луадану хорошенько задуматься, и он начинал сомневаться, его ли это мир.
  Спорили и даже ругались Стиг и Шухтер еще несколько минут. Старик согласился лишь после того, как грифон взмыл в воздух со словами "Тогда прощай!", намереваясь улететь.
  - Грабеж средь бела дня - так это называется, - сказал Шухтер.
  Грифон приземлился, и они протянули друг другу руки, чтобы скрепить договор. Точнее, Стиг протянул переднюю лапу, орлиную, после чего подписал два контракта - на себя и хримтурса.
  - Ты не пожалеешь старина, - подмигнул грифон, взмывая вверх и поднимаясь по спирали над крышей дома Шухтера.
  - Очень сомневаюсь, - пробормотал гоблин, наблюдая за его полетом.
  Он перевел сумрачный взгляд на Луадан, скромно сидящего на заборчике.
  - Ты еще тут!..
  - Вы обещали рассказать мне о моем прошлом, - сказал эльф.
  Старик зарычал.
  - Расскажу, не сомневайся!.. В дом!
  
  22
  
  Дракончику завязали глаза, и это вселяло некоторую надежду, что он выйдет отсюда целый и невредимый. Эльф-похититель прошел, наверное, через весь город, прежде чем очутиться в Доме. Все это время Додо лежал у него за пазухой, задыхаясь от недостатка воздуха. Потом - остановка. Посоветовав пленнику не дергаться, бандит вытащил его наружу и накрутил какую-то тряпку вокруг глаз.
  - А меня больно будут пытать, да? - с подкупающей искренностью спросил Додо, сумев убрать веревку с морды.
  - Не знаю.
  - А потом убьют?
  - Не знаю!
  - А потом... отпустят?
  - Не знаю!
  - А часто вы похищаете драконов?
  - Каждый день не по разу.
  - Ого! И куда вы их деваете?
  - У нас есть особое тайное кладбище, где мы их хороним. Чтобы никто ничего не заметил.
  Додо восхитился и ужаснулся, приняв слова похитителя за чистую монету.
  - Лучше заткнись! - прошипел лазутчик. - Не испытывая моего терпения, иначе плохо будет. И верни веревку на место!
  Дракончик послушно вернул.
  Его несли, а он старался по запахам определить, где он сейчас. Запах эльфов усиливался. Так же несло табачным пеплом, перегаром, чадящими масляными лампами и сушеными травами. Когда эльф прошел через скрипучую дверь, Додо уловил запах жареного бекона. Рот его наполнился слюной.
  - А кормить меня будут? - спросил заморыш, забыв о веревках, и получилось только мычание.
  - Заткнись, говорю! - рявкнул эльф. - Сейчас ты предстанешь перед финмором!
  Додо ожидал этого и всю дорогу мысленно готовился, но, поставленный перед фактом, почувствовал, что опять теряет сознание.
  Так и произошло, а когда он резко пришел в себя, то понял, что все уже случилось. В смысле, предстал, наконец.
  - Можешь идти, - сказал невидимый Фаэль, - ты хорошо сделал свою работу. Держи этот кошелечек.
  Пролетев по воздуху, награда очутилась в руке эльфа, который тут же, бормоча благодарности, выдвинулся прочь из комнаты.
  - Та-ак, - произнес финмор, остановившись напротив дракончика.
  Додо сидел, привязанный к стулу. В лучших традициях.
  - Здрасьте... - сказал он робко. Больше ничего на ум не приходило. От страха Додо дрожал от носа до кончика хвоста.
  Фаэль постоял, видимо, изучая пленника, а потом подошел и сорвал повязку с его глаз и веревку с челюстей. Дракончик зажмурился от яркого света, падающего из окна. Понадобилось время, чтобы привыкнуть к изменившейся обстановке. Он находился в кабинете, богато обставленном и в то же время сильно захламленном всякими дорогими и экзотическими безделушками из разных частей света.
  У Додо разбежались глаза.
  - Нравится? - спросил Фаэль, стоящий рядом со стулом.
  - О! Это здорово! Великолепно даже, - ответил Додо. - Можно смело утверждать, что вы имеете вкус.
  - Благодарю, - кивнул эльф. - Немногие в состоянии оценить мою тягу к прекрасному.
  - Я в состоянии, - заверил финмора дракончик. - Ну там, сказать, сколько чего стоит, например, на черном рынке... - Он замолк, сообразив, что ляпнул лишнее.
  - А может, ты не так прост, как стараешься казаться. Кто ты? - спросил Фаэль, склоняясь над ним и заглядывая в глаза.
  - Меня зовут Додо.
  - А настоящее имя?
  - Я забыл.
  Эльф усмехнулся и принялся ходить по комнате, описывая круг, в центре которого сидел испуганный пленник.
  - А может, это ты настоящий шпион, посланный сюда моими врагами? А?
  - Не понимаю!
  - Шпион не та деревенщина, с которой ты таскался по городу, верно? Он для отвода глаз! - Проходя в очередной раз мимо дракончика, Фаэль подмигнул. - Основную работу делаешь ты!
  - Какую работу? - слабо пропищал Додо. - Я вольный странник и никому не служу. Я в жизни не был знаком ни с одним эльфом до того, как повстречал Луадана.
  - Но ты можешь работать не на эльфов! - рявкнул финмор. - Среди гномов и людей у меня не меньше врагов, только и мечтающих уничтожить Семью!
  - И... и... что я должен теперь сказать? - поинтересовался Додо в конце второй минуты пронзительно-изучающего взгляда Фаэля. От него у дракончика вся чешуя зачесалась.
  - Признаться ты должен! - прорычал финмор. - Это облегчит твою участь!
  - В чем признаться? - спросил Додо, понимая, впрочем, что вопрос глупый.
  - На кого работаешь? Кто тебя послал!
  Заморыш и не думал раньше, что утонченные эльфы, чем бы они ни занимались, способны так орать. Фаэль с удовольствием продемонстрировал, как зыбки в этом мире стереотипы. Дракончик чудом не оглох, успев прижать ушки, а стекла в рамах не потрескались исключительно благодаря своей толщине.
  Прошла еще почти минута. Додо открыл один глаз.
  Вот досада - он все еще рядом, стоит и, пуча глаза, дышит.
  - Ладно, - кивнул Додо. - Я скажу.
  - Так-то лучше! Ну? Насколько твоей искренности хватит? Посмотрим.
  Откашлявшись, дракончик начал рассказывать о том, как попал в Дансин, как жизнь несправедливо обошлась с ним, в который раз вышвырнув на обочину без гроша в кармане, о том, как пришлось побираться и даже подворовывать, чтобы не подохнуть с голоду. Додо детально описывал всех жестокосердный негодяев, что пинали его, таскали за уши или хвост, обливали помоями и натравливали собак, а так же когда и где произошли эти досадные происшествия...
  - Молчать! - заорал не в силах больше выносить все это Фаэль. - Молчать!
  Додо вздрогнул, моргая, словно испуганный младенец.
  - Но... но вы сказали рассказывать все! Или надо было начать от рождения, да?
  Эльф пошатнулся, хватаясь за голову так, словно та собиралась соскочить с плеч.
  Вытащив из кармашка на широком поясе скляночку с какой-то жидкостью, Фаэль открыл ее и опрокинул содержимое в рот. Потом погладил себя по груди со словами: "Спокойно, спокойно. Все пройдет"
  - Я знаю в городе одного лекаря, который очень хорошо справляется со всеми болезнями, - сказал Додо, испытав внезапное желание помочь бедняге добрым советом. - Он лечил меня от чесотки хвоста.
  Эльф убрал скляночку, глубоко вздохнул и посмотрел на дракончика.
  - И болезни нервов, - прибавил тот, - лечит...
  Фаэль медленно подошел к нему.
  - Допустим, я поверю, что ты самый честный дракон на свете...
  - Я - самый честный дракон на свете, - протараторил Додо, желая развеять у собеседника всяческие сомнения.
  - Угу... Тогда, чтобы доказать это, ты расскажешь мне, что вы там с Шухтером удумали.
  - Не понял.
  - Какие могут быть дела у этого старого негодяя с вами, эльфом и недомерком драконьего племени?
  - Да никаких, - ответил Додо. - Мы просто встретились как старые приятели...
  - Перестань нести чушь! - завопил финмор. - Я даю тебе последний шанс сказать правду! Послушай! Если ты все расскажешь, я тебя выпущу!
  - Не верю, - сказал Додо. - Где гарантии?
  Фаэль задохнулся.
  - Я - глава Семьи, и ты еще требуешь у меня гарантий? Мерзкая пакостная тварь!
  - Мир... - дрожащим голосом отозвался дракончик, - мир несправедлив к маленьким существам, поэтому они вынуждены постоянно отстаивать свои права!..
  Эльф вытаращился на него, потом поднял указательный палец и на плохо гнущихся ногах вышел в другую комнату. Там он издал громкий и, прямо скажем, ужасный крик, а через мгновение появился вновь - сама любезность.
  - А что драконы любят больше всего на свете? - спросил он.
  - Многое... А больше всего... поесть.
  - Понятно, - протянул Фаэль. От него несло таким пряничным радушием, что Додо начала подозревать, что финмор окончательно слетел с катушек. - А что именно есть? Хочешь - я накрою тебе большой стол, а ты все мне расскажешь!
  - Конечно! Еще бы не хотеть, - заявил заморыш. - Сколько себя помню, живу впроголодь. В моем положении дураком будет тот, кто откажется.
  - Да? - Эльф недоверчиво покосился на него. - Обещаешь все рассказать? Про Шухтера.
  - Что знаю, - ответил дракончик с охотой.
  - Хорошо... - Опустошенный, финмор подошел к столу, взял в руку колокольчик, чтобы позвать слугу. Походил он сейчас не на главу самой страшной мафиозной организации Дансина, а на стряпчего, получившего весть, что его собираются арестовать за махинации.
  Он обернулся и смерил пленника холодным зловещим взглядом.
  - Но учти. Если ты и на этот раз вздумаешь обвести меня вокруг пальца, я напою тебя таким зельем, что пожалеешь, что появился на свет!
  Додо кивнул, широко улыбаясь. Жизнь не раз заставляла его жалеть именно об этом, так что еще одним таким сеансом испугать заморыша было нельзя. А обед - ну какой обездоленный откажется от бесплатного угощения в компании с представителем городских верхов?
  Фаэль позвонил в колокольчик и вызвал прилизанного, похожего на мокрого ужа, слугу. Вскоре кухня в Доме Семьи наполнилась суетой и вкусными запахами. Если бы не довольно-таки отчаянное положение, Додо считал бы себя счастливчиком.
  
  23
  
  Шухтер кипел от ярости, и для этого у него было множество причин. Одна из них - новая манера Луадана лезть под кожу. Эльфу нужно было непременно знать все обо всем. Парень как с цепи сорвался, по-другому не скажешь. Требуя обстоятельного рассказа о своей семье, он и слушать не хотел никаких отговорок. Угораздило же Шухтера пообещать!
  Луадан не отставал от него ни на шаг, и, в конце концов, гоблин сдался. Решил, что лучше поберечь последние оставшиеся нервы.
  - Садись и слушай! Повторять не стану! - Шухтер толкнул Луадана в живот обеими руками, заставив попятиться. Сзади оказалась кушетка, на которую он и плюхнулся. - Мы с твоим отцом переписывались, все верно. Как только он устроился на новом месте, в Ропси, он отправил мне первое письмо, в котором рассказывал подробности.
  - Обо мне?
  - В частности. Твои родители появились на постоялом дворе поздней ночью, в ужасную погоду, когда гроза стремилась оторвать землю от ее положенного места и забросить на небо. Сверкали молнии и гремел гром, понимаешь? Ни одна собака не отваживалась тогда высунуть нос наружу, но твои родители именно это и сделали. Они, конечно, не были собаками, но их логика оставляла желать лучшего... Ну вот. Мужчина и женщина, ведущая восьмилетнего ребенка, постучались к Эльберту часа в два ночи. Он пустил их и пригласил к очагу. Он им был нужен, да, ведь оба промокли насквозь и, по словам Кинжала, напоминали выкупавшихся в ведре с водой котят.
  Луадан взволновался не на шутку. О таких деталях он ничего не знал.
  - Мои родители были Бродячими Эльфами?
  - Нет. Мы с Эльбертом неплохо знали это племя, не раз встречались во время странствий. Бродячих Эльфов за версту узнаешь, да хотя бы по взгляду, если они вдруг в другую одежду вырядятся. Твои родители были другими... ну, Эльберт писал, что они словно потерялись, выглядели странно, смотрели отрешенно, словно...
  - Что? - спросил Луадан, по спине которого пробежали табуном мурашки.
  - Он написал: "...точно их выгнали из дому и преследуют..." Если я не ошибаюсь, такова цитата.
  Эльф пытался понять, что это означает и не пришел ни к одному утешительному выводу.
  В его прошлом завелась зловещая тайна.
  - А ты помнишь что-нибудь? - спросил Шухтер.
  - Я уже говорил, что ничего... - мотнул головой юноша.
  - Хорошо, продолжу. Твой отец дал путникам поесть, тебе еще и кружку теплого молока, а потом проводил в комнату. Там ты и твоя мать уснули. В ту ночь других постояльцев не было, поэтому никто не мешал Эльберту и твоему отцу разговаривать у горящего камина внизу.
  - Как звали... моего настоящего отца?
  - Тот не назвался и не назвал имя своей жены. Но он попросил Эльберта об одной услуге - подержать тебя под крышей этого дома. Тебе угрожала опасность, Луадан. Эльберт пообещал. Эльф предлагал кошелек, полный денег, но Кинжал отказался, взяв только плату за постой и еду. А наутро эльфы исчезли. Ты остался. Навсегда.
  - И больше Эльберт их не видел? - спросил Луадан, моргая.
  Еще не хватало раскукситься на глазах гоблина.
  - Нет. Впрочем, он наводил справки, даже отправлял послания кое-кому из своей прошлой жизни в надежде, что кто-нибудь что-нибудь может знать. Увы. Ничего.
  - И все?
  - Все. С той поры ты поступил на воспитание Эльберта.
  - Но почему я не помню того, что было раньше? Я уже не считался младенцем!
  - Эльберт думал, твоя мать прибегла к какой-то магии. Стерла прежние воспоминания.
  - Зачем?
  - Кто знает этих эльфов? - пожал плечами Шухтер. - Но, очевидно, эта женщина не собиралась возвращаться.
  - Печально.
  - Да, понимаю, каково тебе узнать такое. Видишь, не так много мне известно.
  - Но вы со своими связями... - пробормотал эльф.
  - Откуда я знал, что ты появишься здесь? - спросил Шухтер. - Что Эльберт мертв... Последнее письмо от него пришло год назад, и в нем он не сообщал ничего интересного. Я отослал одно в ответ - безрезультатно. Парень, у меня были свои дела.
  Луадан молчал.
  - Если будет время, я постараюсь что-нибудь выяснить, - добавил старик.
  Эльф был уверен, что он что-то недоговаривает.
  - А это связано как-то с Пророчеством? Мое появление?
  Шухтер уставился на него, словно спрашивая, как далеко ты еще готов пойти, парень. В эту минуту Луадан чувствовал в себе силы узнать все тайны мироздания.
  - Эльберт писал об этом, помнишь? В Пророчестве говорилось о молодом эльфе, который сокрушит мощь Черного Лиходея. И представь себе, что почувствовал Кинжал после разговора с твоим настоящим отцом. Эльберт умел складывать два и два. По его словам, он давно ждал знака - и вот он, извольте радоваться!
  - Да уж... - почесал затылок Луадан. - Остается выяснить, почему Эльберт выбрал именно это занятие, чтобы осесть.
  - Ну, Ропси не слишком близко, не слишком далеко от столицы Кларопии, правда? Конечно, был риск, что его опознают какие-нибудь постояльцы, но что Эльберту риск? Лица он никогда не прятал, а в случае чего мог бы за себя постоять - ну, хотя бы настолько, чтобы выиграть время для бегства. Кстати, многие бывшие пираты, насколько я знаю, поступают именно так.
  - Убегают?
  - Нет. Становятся владельцами подобных заведений.
  - Значит, я - эльф из Пророчества. Выходит, мои настоящие родители знали об этом? Они решили подыграть Эльберту?
  - Скорее, это совпадение. Но, надо сказать, судьбоносное. Какая-то сила, видимо, из разряда тех, что управляют судьбами мира, привела их на тот постоялый двор. Все сошлось в одной точке. Кинжал получил Пророчество, а потом и того, кто выполнит его. То есть тебя, парень.
  - Но откуда пришли и куда ушли мои родители?
  Старик вытащил из стоящей на столике шкатулки трубку и начал набивать ее. Он курил впервые с момента из встречи с Луаданом.
  - Как я и говорил, узнать это Эльберту не удалось. То есть, до конца не удалось... Не посвящая их в детали, Кинжал обращался к магам, показывал им предметы твоей одежды, и просил выяснить, откуда она. Никто из них не мог дать толкового ответа. Ясно было, что в Ропси они приплыли с верховий Тутуина на корабле, который бросил якорь в Систэре за сутки до того, как твои мать и отец появились на постоялом дворе. Портовики помнили корабль смутно и не могли сказать, что он из себя представляет. Утверждали, что не обошлось без колдовства. Та ночь тоже была бурная. Фонари гасли на пирсах, ветер и дождь едва не скидывали людей в воду, поэтому мало кто осмеливался приблизиться к судну. Оно постояло, почти целиком скрытое завесой дождя, а потом с него сошли трое, одетые в длинные одежды. После этого корабль отплыл, и в свете молний некоторым портовикам показалось, что это длинная узкая ладья со вздернутым носом и косым парусом, каких в Систэре никогда не бывало. Белая ладья.
  Луадан не мог взять в толк, что гоблин хочет сказать.
  - Белые ладьи упоминаются в легендах о дальних эльфийских странах, которые никто из ныне живущих не видел.
  - Но ведь я не из дальней страны, так? - испугался Луадан. - Я самый обычный.
  - Как знать. Уже то, что единорог сделал тебя главной фигурой Пророчества, кое-что значит, - усмехнулся Шухтер. - Что мы еще сможем выяснить в будущем?
  Луадан подпер руками голову. Только ему стало казаться, что все налаживается и приобретает смысл, как следующая волна разрушила хрупкую уверенность. Эльф чувствовал, как барахтается в массе смыслов, образов, недомолвок и намеков. Плохо не знать ничего, но еще хуже знать только половину правды. А вдруг эта правда окажется вовсе не такой, какую ты ожидаешь? Небось, потом выяснится, что Луадан - принц, король или император каких-то неведомых земель... Ну нет, глупости! Эльберт что-то напутал, просто не распознал в тех эльфах самых обыкновенных, Бродячих, с кем не бывает, а бежали они по каким-то своим причинам. Может быть, поссорились с соплеменниками и, опасаясь мести, решили убраться подальше. Кто теперь знает? Так или иначе, здесь нет и не может быть ничего мистического. Луадан старался смотреть на вещи трезво - так учил отец, - и нередко это помогало. Не во всех делах мира участвует магия и потусторонние силы.
  Эльф взглянул на старика, дым от трубки которого успел заполнить всю комнату.
  - У тебя есть, что сказать, парень? Лично у меня - нет. - Шухтер сощурил глаза.
  - И у меня, - признался Луадан. - Не хочу об этом говорить...
  - Правильно. Я лично придерживаюсь правила не торопить события, которые и сами неплохо катятся. К чему? Рано или поздно они случатся. Рано или поздно ты узнаешь все, получишь ответы на все вопросы. Такова жизнь. Придет время - и ты будешь готов посмотреть правде в глаза.
  Луадан нервно хрустнул пальцами.
  - Почему-то меня это заранее не радует.
  
  24
  
  Нервы у Фаэля были и в самом деле расстроены. Он ел за двоих, а то и троих. За его острыми ушами трещало, что приводило дракончика в неописуемый восторг. Когда хрумкал он сам, подобного эффекта почему-то не наблюдалось, хотя уши у Додо были больше.
  - Мы с Шухтером собрались в путешествие, - говорил Додо, - и с Луаданом собрались!
  Захватив несколько жареных перепелов сразу, он хрустел, чавкал и раскидывал куски еды по всем сторонам, жонглирую то лапкой, то крылышком.
  - Какое? Далеко? Учти - у меня есть зелье, - сказал эльф, погрозив пальцем.
  - Ага. Далеко. Сидим мы, значит, однажды у него в гостях - я, он и его внучатый племянник...
  - Кто? Внучатый племянник? - спросил финмор. - Тот стручок-деревенщина?
  - Ага, - кивнул довольный жизнью Додо.
  - Но этого не может быть! Какой племянник? Шухтер - гоблин, если ты не заметил!
  - Я говорю чистую правду! - подмигнул дракончик, не испытывая ни малейших угрызений совести. - Зачем мне врать?
  - Куда катится мир... - сокрушенно пробормотал Фаэль, присасываясь к кувшину с вином. - У гоблина в родственниках эльф? - Два новых больших глотка. На трезвую голову организм финмора отказывался признавать "правду".
  - Жизнь полна чудес, - заметил ободряюще Додо.
  - Так куда же вы собрались плыть? - спросил Фаэль, заглатывая вино.
  - М... - Набив рот так плотно, что понадобилось продолжительное время, чтобы прожевать, дракончик снова взмахнул лапками. - Мы тут затеяли небольшое выгодное дельце. Только это секрет. Если конкуренты узнают, то сразу перехватят инициативу и обогатятся.
  Эльф подался вперед.
  - Говори! Или, клянусь Святынями Муила, я тебя распотрошу! Ик!
  - Полегче, полегче, финмор, - поморщился Додо. - Я понимаю, ты глава Семьи, начальник, шеф, босс и все такое. У тебя авторитет, положение, обязанности... - типа никто и не спорит... Но мы-то здесь друзья, самые обыкновенные друзья, которые собрались поболтать о том о сем в тесном дружеском кругу. - Хрусь! Дракончик откусил половину куриной лапки и подмигнул. - Нам тут не нужно прикидываться! Да?
  Наполняя кубок, Фаэль разлил половину на столешницу.
  - Да...
  - Мы идем вниз по течению, к Пулярским Копям, - сообщил по секрету дракончик. - У Шухтера связи, ты знаешь, да? Ну так гномы нашептали ему об одном своем открытии. В одной из шахт, где обычно добывают медь, проходчики наткнулись на... "земляной воск"... В громадных количествах...
  Для убедительности Додо вытаращил глаза. Фаэль выпил еще.
  - Что-то я о таком воске не слышал, - заметил эльф.
  - О! Это очень и очень редкое вещество, оно встречается в двух-трех местах континента... - Отпустив фантазию на волю, Додо сочинял на ходу. Известно, чем цветастее ложь, тем больше шансов, что собеседник поверит, поэтому заморыш гнал на всю катушку. Эльф, кажется, клюнул. Алчный блеск в глазах никогда не появляется просто так. - "Земляной воск" - лучшее вещество для производства свечей. Он горит очень долго, не дымит, не чадит, не растекается. Запах опять же приятный имеет и способен убрать даже самую жуткую вонищу.
  - Ты видел это? Сам видел? - спросил Фаэль.
  - А как же? И, поверь, это замечательное зрелище!
  Эльф задумчиво пил вино, все меньше обращая внимания на закуску. Дракончик же наоборот, потребление алкоголя ограничил. Жаль, конечно, но это нужно для дела.
  - И вы с Шухтером собираетесь набрать "земляного воска"? И что дальше?
  - Мы поедем на корабле, куда потом загрузим товар, - сказал дракончик. - Вернувшись в Дансин, продадим и зашибем деньгу!
  - Большую?
  - Не мерянную. Мы установим цену чуточку меньше, чем на самый качественный пчелиный воск и запустим рекламу. Как только народ расчухает выгоду от использования нового продукта, покупатели валом повалят. Мы озолотимся.
  - Шухтер и так богатый! - с трудом ворочая языком, сообщил финмор. - Он только прикидывается скромнягой, я знаю. Ходит в чем попало, питается не ахти, а у самого подвалы полны золота. Я подсылал к нему воров, но те не смогли пробраться внутрь. Магия охраняет сокровища гоблина.
  Додо мысленно взял эту информацию на заметку.
  - Главное, сделать свечи нужной величины и конфигурации. Не слишком большие, не слишком маленькие и чтобы цена была по карману даже весьма небогатым горожанам.
  - Понятно, - кивнул Фаэль. - А откуда же воск взялся в земле-то?
  Жуя, дракончик посмотрел на бандита. Его взгляд уже плавал, но приступать ко второму пункту плана была рановато.
  - Гномы изучают этот вопрос, - заметил Додо небрежно. - Их маги и алхимики бьются над загадкой "земляного воска" не первый год. Думаю, мы скоро узнаем.
  Эльф подпер голову рукой.
  - Я тоже хочу.
  - Что?
  - Свечной заводик, - всхлипнул Фаэль. - Скромное маленькое предприятие, все честь по чести... Без всего этого... - Эльф сделал широкий жест, указывая на обстановку комнаты. - Пошлятина!.. Знаешь, меня ведь никто не спрашивал, хочу ли я быть финмором. Отец решил. И вообще, этот титул наследственный, и здесь уже нечего сделать нельзя. Других отпрысков у отца не было. Я всегда был скромным непритязательным парнем...
  "Ага, а сам между делом резал честных граждан Дансина почем зря..." - подумал заморыш.
  - Пусть Шухтер возьмет меня с собой! - сказал эльф, и дракончик от удивления даже вздрогнул. Такого он не ожидал. Фаэль не просто поверил, а, переборщив с выпивкой, проникся идеей не на шутку.
  - Нельзя, - покачал головой дракончик.
  - Почему?
  - Сам посуди. Что скажут в городе? Что скажут твои конкуренты? Шухтер не та личность, с которой может вести дела такой великий эльф, как ты...
  Фаэль недоуменно моргал, словно только что получил незаслуженный подзатыльник от громадины тролля.
  - Что же делать? Я тоже хочу быть богатым и преуспевающим.
  - А разве нет?
  - Дом Семьи принадлежит Семье. Таков порядок. Это... Эльфийское Право, очень старое положение, которое определяет форму собственности клана... Ну а когда создавалась наша организация, ее просто... ик... слепили по традиционным лекалам. Здесь практически нет ничего принадлежащего мне.
  Додо воззрился на Фаэля с жалость. Надо же! Кто бы мог подумать, что один из самых опасных и могущественных типов Дансина живет здесь на птичьих правах? Эльфийское Право? Додо мысленно фыркнул. Такой дряни он еще не встречал.
  - В чем же дело? Скажи своим, что уходишь на пенсию, а вместо себя поставь того подхалима и блюдолиза, который меня сюда приволок, - сказал дракончик.
  - Непросто это дело, - икнул финмор, - но мысль мне нравится. Но... Я все равно хочу заниматься "земляным воском"! Чем я хуже? У меня здесь тоже связи и тому подобное полезное...
  Додо пожал плечами.
  - Надо подумать. - Занимался он этом секунд пять. - Ты можешь поплыть в Пулярские Копи самостоятельно, а там, где нигде никто посторонний не увидит, заключить договор с Шухтером. Можно факторию основать даже.
  - Правильно! Правильно! - Фаэль забарабанил ладонями по столу. - Это гениально, дракон! Я так и сделаю.
  - Но все должно быть тайно, - сказал Додо, приставив палец к губам. - Никто ничего не знает. Даже не догадывается.
  - Понял! Заметано! - с пьяной серьезностью заявил Фаэль. - Век золота не видать!
  - Хорошо... - Додо поднял глаза к потолку. Эльф тоже посмотрел туда, но нашел только безвкусно нарисованную сцену охоты на кентавров. - Я обещаю договориться обо всем с Шухтером. Но ты должен вложить уже сейчас в будущее предприятие некую сумму... Уставной капитал вы с гоблином создадите вдвоем.
  - Сколько?
  - Ну. Думаю, тысячи золотых будет достаточно, - кивнул Додо и тут же пожалел, что не спросил больше.
  - Легко! - небрежно щелкнул пальцами финмор.
  Он встал из-за стола, еле справляясь с заплетающимися ногами, и подошел к стене. В лучших традициях за портретом уважаемого родителя находился встроенный в стену сейф. Открыв его, Фаэль продемонстрировал дракончику кожаные мешочки, набитые монетами. На каждом стояло число - 1000. Даже не будучи гением математики, Додо сообразил, что это значит.
  Сердце заморыша забилось. Богатство! Богатство, демон его разбери! Мешочков этих в сейфе Фаэля было не меньше полусотни.
  Чтобы справиться с наплывом эмоций, Додо выпил бокал вина.
  - Держи! - Мешок пролетел по воздуху и, тяжело звякнув, упал на стол. Часть тарелок очутилась на полу, но на них никто не обратил внимания. - Моя первоначальная доля, - добавил финмор. - Пусть Шухтер не говорит, что я скупердяй.
  Не веря своему счастью, дракончик погладил мешок с золотом. Повезло так повезло.
  - Гоблин будет доволен... Ага, - сказал он, - вчера еще такой и говорит: вот если бы в нашу факторию вошел кто-нибудь достойный, со средствами. Мы бы тогда... ну, сам понимаешь. Вероятно, стали бы самыми богатыми в мире. Все короли, герцоги и прочая нечистая сила валялись бы у нас в ногах!
  - Так и сказал?
  - Слово в слово!
  Эльф расхохотался.
  - И еще намекнул, что хотел бы видеть тебя, финмор, в качестве своего партнера.
  - Хе! - Фаэль осушил кубок и, опершись обеими руками о край стола, с торжеством уставился на Додо. - Мы еще всех порвем, вот увидишь! Скажи, что я должен делать!
  "У! Да ты, батенька, нарезался!" - подумал заморыш, которому не терпелось свалить отсюда как можно быстрее.
  Подбоченясь, Додо утер рот тыльной стороной лапы.
  - В общем, так. Первое. Ты не ищешь никаких контактов с Шухтером, пока мы находимся в Дансине. Второе. Ты делаешь вид, что нашего разговора никогда не было, и даже если кто-нибудь приставит нож к твоему горлу, тебе придется все отрицать.
  - Пусть попробуют приставить! - воинственно прорычал эльф, шаря в районе пояса, где не было меча.
  - Третье. Собирать корабль ты будешь в глубочайшей тайне ото всех. Ни в коем случае нельзя сделать, чтобы пронюхали конкуренты. Четвертое. Отплывешь ты из Дансина через три дня после нашего отплытия. Ну, пожалуй, и все. Ухо востро. Враг не дремлет!
  - Понял! Положись на меня. - Фаэль выпил еще. Ему оставалось совсем немного до состояния невнятно мычащего организма, не способного адекватно реагировать на внешние раздражители.
  - Значит, клянешься? Значит, обещаешь? - спросил дракончик.
  - Обещаю! - поднял руку Фаэль. - Кл... клянусь... - Он расплылся в широкой улыбке и рухнул, как бревно, на стол, расшвыривая тарелки и еду в разные стороны.
  Дракончик в ужасе подскочил и мигом оказался на диване у окошка. Хотя бы предупредил, эльф несчастный!
  Вскоре наступила тишина. Фаэль лежал неподвижно, тихо посапывая во сне, мордой наполовину в жареных каштанах.
  - Бывает же такое, - пробормотал Додо, дрожащей лапкой смахивая пот со лба. - Не думал, что получится. Так... Теперь надо рвать когти.
  Он ждал, что на шум прибегут охранники или слуги, но никто не появился. Додо ждал, придумывая в уме подходящее объяснение, если его заподозрят в чем-то нехорошем.
  Редко когда заморышу так везло в жизни. По идее, он должен уже сейчас болтаться на первом попавшемся суку, что было бы еще весьма милосердным наказанием для неудачника. Но более вероятный сценарий предусматривал медленную варку в кипятке или масле.
  Додо сполз с диванчика, подобрал с пола мешочек с золотом и направился к двери. Богатство - хорошо, но как его вынести отсюда? Он бы прошел через все охранительные кордоны в Доме Семьи, можно не сомневаться, но скрытное продвижение с таким грузом? С этим проклятым (любимым) мешком даже толком в тень не спрячешься.
  Однако идти все равно надо. Пока Фаэль не очухался или что-нибудь не заподозрили его бдительные соколы.
  Осторожно открыв дверь, через которую его когда-то внесли, Додо осмотрел коридор. Тот был пуст, в конце него виднелась точно такая же дверь.
  - Тишина. Очень подозрительно, - сказал Додо.
  Поднатужившись, он побежал, перебирая тонкими лапками, пока не достиг конца коридора. Пришлось остановиться, чтобы восстановить дыхание. Золото оказалось тяжелым, однако тяжесть была приятной. Благополучие, в принципе, карман не оттягивает.
  Сунув нос за следующую дверь, дракончик принюхался. По другую сторону находилось круглое помещение, что-то вроде узла, где сходились разные коридоры внутри здания. Может быть, даже центр всей постройки.
  Куда идти?
  За этим размышлением его застал скрип одной из дверей. Додо испуганно юркнул обратно в коридор и спрятался за мешок с золотом.
  Кто-то бродил за стеной, словно не мог решиться, какое взять направление. Додо вообразил себе кого-то страшного и едва не умер от разрыва сердца. И все-таки некто двинулся сюда, стал открывать дверь, медленно, желая убедиться, что за ней никого. Чтобы не заорать, дракончик сунул в пасть обе лапы и сжал зубы. Его глаза полезли на лоб.
  - Не убивайте! Все отдам! Вот!
  Не выдержав, Додо все-таки дал волю чувствам. Помирать, как говорится, так с музыкой (но есть шанс и вымолить пощаду, верно?).
  Упав ниц, Додо не видел, кто перед ним и продолжал тараторить о том, что больше никогда-никогда он так больше не будет. А Фаэль, он сам - перепил. Тут уже никто, кроме него, не виноват...
  Излияния прервала чья-то твердая длань, схватившая его за шиворот и поднявшая с пола.
  - Цыц!
  Дракончик зажмурился и повис, словно мокрая тряпка.
  - Всегда терпеть не мог паникеров, - сказал Шухтер ворчливо. - Будь добр, заткнись, а не то ты мне всю магия испортишь...
  - Вы? - Волна изумления накатила на Додо. - Как? Где? Почему?
  - Тихо, говорю! - прошипел гоблин. - Надо немедленно выметаться отсюда. Я усыпил обитателей Дома, но не знаю, как долго продлится эффект.
  - Там... там... внизу... не забыть... золото... - из последних сил пробормотал Додо и потерял сознание.
  Воистину, никогда в жизни ему так не везло, как сегодня.
  
  25
  
  Поведение старика Луадана озадачило. Он ушел спасать Додо в одиночку, вот просто взял и ушел.
  - Не скучай, - напутствовал гоблин эльфа на прощание. - Я скоро. Добуду тебе твоего приятеля.
  - Как?
  Шухтер выпил бокал вина.
  - Секрет фирмы. Тебе не надо знать больше, чем положено.
  - Кем положено? - тут же спросил Луадан. До этого момента он втайне надеялся, что все же примет участие в освобождении дракончика.
  Старик покачал головой.
  - Мне не стоит забывать, какой ты занудливый проныра. Не стоит! Да, кстати. Никуда не ходи. Даже если за тобой придет тайная полиция короля, не ведись на ее посулы...
  - Что?
  - Ничего.
  Он закрыл дверь, махнув на прощание, и как ни в чем не бывало отправился вверх по улице.
  Луадан долго смотрел в окно, ожидая каких-то чудес. Чудес не было. Шухтер исчез за углом. Экономка яростно грохотала кастрюлями на кухне, откуда шел запах готовящегося ужина.
  Эльф поплелся к в глубину дома, не испытывая ни малейшего желания попадаться пожилой гномской даме на глаза. Он намерен был провести время за чтением или спаньем. Выбрал пока что первое, ведь, если приспичит, и то, и другое можно удачно совместить, если найдется подходящее кресло.
  Библиотека у Шухтера оказалась ничего себе. Раньше Луадан считал соплеменников Шухтера необразованными неучами, способными только на злодейства, но старик явно не вписывался в схему. На полках помимо развлекательных книжонок про похождения героев, в основном, рыцарей, стояли странные толстые книги. Луадан заглянул в них и понял, что, вероятно, они научные, но какую область представляют, не разобрал.
  Потратив на розыски несколько минут, Луадан вытащил на свет потрепанный том в яркой обложке, на которой пучил глаза какой-то урод с тесаком. Эльф поморщился. С трудом, но ему удалось понять, что урод - это такой рыцарь в интерпретации неизвестного гения, а тесак - меч. Причем наверняка легендарный. Содержание шедевра лоточной литературы оказалось, впрочем, не самым плохим. Луадан увлекся. В библиотеке стояло кресло, вот в него он и уселся, погружая в повествование про некоего варвара, обожающего сшибать с трона разных жестоких тиранов и самому занимать их место. Периодически его самого жизнь швыряла на самое дно, заставляя быть то рабом, то пиратом, то жертвой черных колдунов, но отовсюду варвар выбирался целехоньким, если не считать пары царапин. Ему так же везло на голых баб, которых он походя освобождал, а потом затаскивал в постель, считая, видимо, что имеет право на награду...
  Голова Луадана свесилась, язык вывалился. Описание битвы, где варвар во главе войска кочевников решил развеять по ветру очередного недруга, сморило его. Здоровый молодой организм взял свое. Книжка выпала, причем с грохотом, как будто на крышу дома валятся гигантские булыжники.
  Эльф вылетел из кресла, готовый бежать. Может, приснилось?
  Подождав, он почти уверился в этом, но грохот возобновился. Кто-то пинал в дверь, а еще пробовал ее на крепость кулаками.
  Не зная, что делать, Луадан на цыпочках прокрался к двери, выглянул в коридор и увидел, как мчится на маленьких коротеньких ножках к выходу экономка. Она походила на шарик, полный ярости и негодования. На то, кажется, были причины. Луадан и сам бы разъярился, вздумай кто-то так невежливо ломиться в дом.
  Любопытство не дало эльфу устоять на месте, поэтому он двинулся следом за старушенцией. Спрятавшись за арочным проходом в гостиную, Луадан высунул голову. Отсюда был хорошо виден холл.
  - Не пущу! - сварливо отвечал кому-то гномка. - Дожидайтесь хозяина!
  На крыльце бушевали весьма громкие личности, требовавшие, чтобы им открыли.
  - У нас встреча завтра возле лавки Шухтера! - надрывался знакомый бас. - Но мы не можем ждать! Дело неотложное!
  - Ничего не знаю, - ответила экономка. - Ждите...
  - Если вы не откроете, уважаемая, мы высадим вашу дверь к такой-то матери вместе с косяком!
  - Безобразие! Нахальство!
  - Вот именно! - донеслось из-за двери. - Мы деловые партнеры Шухтера, а нас держат на улице!
  Луадан нисколько не сомневался, что так оно и есть, но все-таки струхнул. А вдруг под видом друзей гоблина сюда ворвутся злодеи? То есть, вероятно, они и так сплошняком злодеи, но эти могут быть с истинно злодейскими намерениями.
  Эльф не знал, как поступить. Надо ли, к примеру, ему прятаться. Или выйти открыто, представиться и пригласить в дом, как требует этикет. К сожалению, Шухтер не оставил инструкций.
  Экономка заглянула в окно, откуда хорошо было видно, кто стоит на крыльце, и решила открыть.
  Волна шума и голосов ворвалась в тихий дом, навсегда разрушив в нем атмосферу вынужденного спокойствия. Луадан почувствовал, как его сердце провалилось в район пяток. Не потому, что его напугал сам факт визита, просто он увидел, кого принесла нелегкая.
  В дом вошли трое цвергов. Они несли четвертого. Все четверо были Луадану знакомы. Троица спасла его от ярости владельца таверны "Еда и закуска", а последним персонажем комедии был в хлам пьяный и совершенно не способный идти Биримбор Краснобородый.
  - Если вам надо, ждите Шухтер здесь, - сказал гномка, на миг пересилив рев цвергов. - Я слагаю с себя всякую ответственность. - Развернувшись по-солдатски, она гордо запрокинула голову и прошагала на кухню.
  Луадан на свою беду замешкался, все размышляя, какие шаги предпринять, и его заметили. Цверг в шапке с фазаньим пером махнул ему:
  - Эй, здорово! Какими судьбами! С ума сойти парни, Луадан здесь!
  Парни взревели от радости - словно стадо хлебнувших пива бизонов. Они бросили Биримбора на пол, чего тот даже не заметил, и бросились к эльфу. В течение весьма долгого времени его мяли, дергали за руки, похлопывали по плечу и засыпали вопросами, на которые юноша не успевал отвечать. Оставалось глупо улыбаться.
  - Так ты с Шухтером знаком? - задал вопрос старший цверг, Тингвал.
  - Вроде.
  - Парни, это про него Биримбор говорил! - вспомнил Биордаин. - Эльф поедет с нами, в составе команды.
  - Ага, - подправил усы Кибольд. - Только вот осталось выяснить, куда именно мы намылились.
  Луадан удивленно посмотрел на него.
  - Мы? Насколько я помню, Шухтер заключал контракт только с Биримбором!
  Бывший король Патанджара лежал на полу и храпел, как десять сапожников.
  - А ну, вноси вещи внутрь! - распорядился Тингвал, зыркнув на своих громких соплеменников. - И дверь закрыть! Живо!
  Кибольд и Биордаин бросились исполнять приказ. На глаза эльфа они заволокли в дом гоблина плотно спеленатые сыромятными ремнями тюки со скарбом и свалили их в углу холла.
  На кухне, словно бы в знак протеста, что-то упало.
  - Ты какой-то нервный, - заметил Тингвал, отводя эльфа в сторону.
  - Ага. Будешь тут.
  - А что, куда Шухтер девался? Скоро придет?
  - Наверное, скоро.
  "В самом деле, быстрее бы..."
  - Очень странные совпадения, тебе не кажется? - запустив пальцы в бороду, пробормотал цверг с фазаньим пером.
  - Еще как! Вы-то откуда здесь? Откуда вы знаете Краснобородого? Почему?
  - А почему бы нам его не знать? - удивился Тингвал. - Он же наш король. Когда-то и мы ушли из Патанджара после его падения, когда-то и мы сражались под знаменами нашего короля. Но вот как сложилась жизнь: Биримбор исчез, поговаривали, что он скитается, не вступая в контакты с нашими. И вот мы случайно видим его в Дансине, пирующим в харчевне, представляешь, Луадан? Что прикажешь делать? Когда-то перед битвой в Мертвом Ущелье мы дали Биримбору и его предкам клятву служить ему во все времена, пока хватит сил и пока бьются наши сердца. Только сам король может освободить нас от обещания. - Цверг серьезно посмотрел на эльфа. - Поэтому мы здесь и отправляемся вместе с Краснобородым в вашу экспедицию. Как думаешь, лишние топоры тебе и Шухтеру пригодятся?
  - Думаю, да, но не я все решаю, - ответил Луадан. - Гоблин занимается организацией похода. Спросите у него.
  - Спросим, - кивнул цверг, - а пока... Ну-ка, парни, несите его в гостиную, надо его на что-нибудь положить!
  Биримбор Краснобородый был, что называется, ни петь, ни танцевать. Камзол он потерял, штаны разорвал, один сапог где-то посеял. В бороде засохло что-то пакостное, волосы напоминали пук выкрашенной в алый цвет соломы. И несло от бедолаги так, что прошлое амбре казалось изысканным ароматом.
  - Так где вы его нашли? - спросил эльф.
  - В одной харчевне, где наш великий король надирался, как в последний раз в жизни. Хозяина мы знали немного, и он попросил нас, как только мы вошли, разобраться со своим соплеменником. Смотрим - ба! - так это ж Краснобородый. Ну и встреча, скажу я тебе, Луадан. Далека от сцены из героической легенды, где верные подданные воссоединяются со своим монархом, который идет отвоевывать трон... Ну ладно. Поначалу Биримбор нас не узнал, полез драться. Мы навалились, вытащили его из харчевни, связали, а потом отнесли на постоялый двор, где жили. Там он немного очнулся. То да се, мы с парнями решили остаться с ним. Кто из нас мог оставить короля в подобном состоянии? Дела у него в Дансине, видимо, не задались.
  - Биримбор работал грузчиком в портовых складах, - сказал Луадан.
  Цверг крутил ус.
  - Позор. Но Биримбор сам себе выбрал такую жизнь. Когда остатки нашего войска и семьи уходили из Патанджара, он сказал, что теперь каждый сам за себя. Тогда он уже где-то раздобыл бутыль самогона и приговорил его. Краснобородого пытались вразумить, однако он просто слинял. С той поры патанджарцы сами по себе, ходят-бродят по миру, а король... - Тингвал посмотрел в сторону безмятежно храпящего на диване августейшего цверга.
  - Он вас предал? - спросил Луадан и тут же захлопнул рот. Стоило помнить, какая слава ходит о цвергах.
  - Выходит, так, - ответил, помолчав, бородатый. - Но, так или иначе, он наш король. Вероятно, мы могли бы помочь ему вылезти из этой ямы. Он не верит в себя, а если воин делает это, дело серьезное.
  - Еще бы - потерять королевство, - сочувственно кивнул эльф.
  - Ты прав.
  - Биримбор пообещал Шухтеру, что бросит. Только вот напьется в последний раз...
  - Точно. Последний, - показал зубы Тингвал. - Мы об этом позаботимся.
  Цверги устраивались в доме с такой непринужденностью, словно им разрешил сам Шухтер. Луадан представил себе, что будет, когда старик вернется.
  - Кстати, а куда едем-то? - спросил Тингвал. - Далеко? Близко? Много ли морд надо будет набить? И кто враг? Великаны? Огры? Орки?
  - Не знаю. Я не могу рассказать. Даже Биримбора Шухтер не посвятил в подробности, только подписал с ним контракт.
  - Понятно - огладил бороду Тингвал. - Что ж, нам нужно чего-нибудь перекусить, место, чтобы бросить кости отдохнуть. А! Мы, пожалуй, прямо тут, в гостиной. Нам не привыкать. Все не под открытым небом, да?
  Луадан побледнел. Он все еще не мог составить четкого мнения об этом наглом цверговом нашествии, и больше всего опасался, что гоблин назначит виновным в этом бардаке его.
  - Идем на кухню, там эта строгая дама, - сказал Тингвал, - я ее боюсь.
  - Ты? - изумился эльф. - Вы?
  - Знаешь, похуже злого дракона может быть в мире только одно - разъяренная фемина гномьего племени. Идем. Испытаем свою храбрость.
  Цверг с фазаньим пером подтолкнул Луадан в нужном направлении.
  - Давай, парень! Вижу, ты не мастак решать сложные межличностные проблемы.
  - Что? Какие проблемы?
  Но его неудержимо несло в сторону кухни и зловещего грохота кастрюль. Пахло вкусно, и от этого становилось еще страшнее. Эльф представил себе, как его и Тингвала обливают горячим соусом. Экономка страшнее дракона? А что, вполне может быть...
  
  26
  
  Вышли из Дома Семьи беспрепятственно. Начинало смеркаться. Дансин постепенно затихал, а здесь, в районе с подозрительно выглядящими зданиями, вовсе царило кладбищенское спокойствие.
  Гоблин объяснил, что соседями эльфов являются тоже в своем роде существа могущественные, но не любящие лишнего внимания к себе и своим делам. Поэтому дома в этом квартале невзрачные и хорошо защищенные. Все богатство скрывается за толстыми стенами.
  - А вы знаете хозяев? - спросил любопытный дракончик.
  - Кое-кого знаю, - ответил Шухтер, шагая вдоль стены, что огораживала участок с небольшим кряжистым особнячком.
  Гоблин спешил, но не суетился. Повсюду здесь шастала охрана да и сигнальная магия не дремала. Любое подозрительно проявление извне могло быть расценено местными как попытка покушения на суверенное право домовладельца. Шухтер, хоть и занимал немалое положение в теневом обществе города, предпочитал не мутить воду без нужды. Даже сильным приходится быть настороже. Если нарушится равновесие, жди беды.
  Семенящий рядом дракончик оглянулся на Дом Семьи. Видел он его снаружи впервые. Здание было весьма невзрачным, выстроено по банальным лекалам из серого камня, безо всяких претензий. По виду просто дом зажитого лавочника, лишенного всяческого вкуса.
  Додо задрожал, вспомнив, что недавно находится внутри. Он выбрался из страшного логова эльфийской мафии да еще с наваром. Пруха. Очень подозрительная. Наученный горьким опытом, дракончик ожидал в самое ближайшее время очередного падения на жизненное дно. После везения - в его случае - всегда следует расплата.
  - Почему вы тут не живете? - спросил Додо у гоблина.
  - Не хочу.
  - Понятно. А как вы усыпили эльфов?
  - Ты намерен задавать мне вопросы постоянно? - фыркнул Шухтер.
  - Да. Иначе не интересно.
  - О... У меня есть сильный амулет, который я купил давно у бродячего волшебника. До сих пор применять его не подворачивалось случая. Однако он сработал.
  - Еще как! - вздохнул Додо. - Я думал, меня убьют.
  - Если бы в твоей головенке водились бы хоть какие-нибудь мозги, ты бы так себя не вел.
  Дракончик принимал критику.
  - С другой стороны, - заметил Шухтер, - я тобой восхищаюсь. Если твой рассказ правда, то... Ты развел Фаэля, этого проклятого параноика с манией преследования, который даже собственному отражению в зеркале не доверяет, думая, что оно - шпион! Развел как последнего недоумка. Вот это класс. Знаешь, даже я никогда ничего подобного не делал и не помню, чтобы кто другой сподобился, хотя мошенников в Дансине предостаточно.
  Додо шел, скромно потупив взор. Таких дифирамбов ему еще не пели. Обычно было по-другому, например: "Пошел вон, недоносок!", "Прибью, тварь!" или "Тупее тебя боги еще никого не создавали!" Гоблин впервые нарушил традицию.
  - И смотрите, как ловко обрубил концы. Отплыть через три дня, в противоположном направлении... Ха! Пулярские Копи! Если эльф со своими придурками туда сунется, ему точно несдобровать. Гномы их на куски порубят, потому что не терпят никакого вмешательства в свои дела. Так и вижу... - Шухтер не удержался от смеха. - Заявляется финмор и спрашивает, где здесь "земляной воск"? Жаль, я этого не увижу. Потеха!
  - А если он не поедет?
  - Поедет! Конечно, после сегодняшнего башка Фаэля будет трещать, он проклянет судьбу, но такого не забудет и не откажется от идеи. Я его знаю. Он алчный злой параноик. Если чем-то загорится, пиши пропало.
  - Но ведь потом Фаэль вернется в Дансин, - сказал заморыш. - И, наверное, захочет отомстить. Мне и вам.
  - Это вряд ли, - покосился на него Шухтер. - Для этого ему надо в целости и сохранности достичь Пулярских Копей. Ты хоть знаешь, где это?
  - Нет. Только слышал.
  - Три недели пути вниз по течению. Остановка в Тохооне, затем еще примерно неделю посуху на север. А там повсюду места диковатые, населенные разбойниками, гномами, орками, которые все время между собой на ножах. Не прочь, разумеется и посмотреть, какова на цвет кровь у эльфов.
  - Ого! - прокачал головой Додо.
  - Иными словами, я Фаэлю не завидую. Если даже он доберется до Копей, ему придется иметь дело с Дикой Дружиной. Так называют отряд, который издавна охраняет эту территорию. С ним определенно шутки плохи - даже самые отчаянные головорезы из орков не рискуют связываться с этими гномами.
  Дракончик присвистнул. Вот, оказывается, какую он заварил кашу.
  - Выходит, финмору конец?
  - Думаю, спасти его может только чудо! - Шухтер и Додо топали молча, затем старик добавил: - Многие искали способ избавить город от эльфийской мафии. Похоже, ты нашел его.
  Дракончика одолели сомнения.
  - Надеюсь, он не передумает. Очнется, сложит два и два...
  - Фаэль туповат, хотя всеми силами старается доказать обратное. К тому же он увидел шанс избавиться от своего бремени. Кстати, что ты намерен сделать с деньгами?
  - Не знаю. У меня никогда не было так много.
  Дракончик виновато улыбнулся.
  - Боюсь, ты станешь легендой, - осклабился Шухтер в ответ.
  - Нет, не хочу. Я мечтаю жить в уединении и чтобы никто меня не беспокоил. Хватит, помотался по миру.
  Старик прищурился.
  - А у тебя ведь есть двойное дно, да? Откуда ты взялся? Почему такой маленький?
  Додо состроил серьезную мину.
  - Давайте не будем говорить об этом. Каждый имеет право на тайну.
  - Что ж, ты прав. А насчет денег, то я могу помочь тебе пустить их в дело. За небольшой процент, разумеется. Покупки ведь с умом делать надо, а то надуют - глазом не успеешь моргнуть.
  Дракончик подумал.
  - Лучше я спрячу их на черный день. Можно?
  - Хм... Можно, они ж твои. Просто вложи немного в экспедицию - считай, Шухтер просит тебя, - а остальные заныкай.
  Прежде чем завернуть за угол, гоблин обернулся. Из квартала с мрачными домами они вышли давно, и теперь вокруг них был самый обычный Дансин. До улицы Королей оказалось совсем недалеко.
  - Слежки нет, - заметил Шухтер, - это хорошо. Двигаем. Чем быстрее мы попадем под крышу, тем сохраннее будет твоя тысяча золотых.
  Дракончик поспешил за резво перебирающим ногами стариком и попутно крутил во все стороны головой. Слежку он определять не умел, что совсем недавно доказал со всем блеском. В шпионы Додо готов был записать каждого, и в то же время никто не казался ему достаточно подозрительным, чтобы делать далеко идущие выводы.
  Хорошо, рядом есть такой тертый калач как Шухтер. С ним Додо чувствовал себя в безопасности.
  - Это еще что такое? - вдруг воскликнул Шухтер.
  Гоблин остановился на полпути между калиткой и крыльцом.
  - Где? Чего? Нас нашли, да? Караул!
  Заморыш заметался в поисках убежища, но старик вовремя схватил его за шкирку.
  - Тихо! Слышишь?
  - А? - Додо навострил уши. - В доме кто-то есть, - сказал он.
  - Но их быть не должно. - Шухтер грозно причмокивал.
  - Мне знакомы эти голоса, - добавил заморыш, делая для себя открытие. - Я их недавно встречал. Это... цверги...
  - Какие еще цверги? Что они делают в моем доме?
  - Не знаю.
  - Та-ак... - Старик подумал еще немного, топчась на месте, но взрыв хохота, отчетливо слышимый на улице, заставил его действовать. - Ну все, кому-то сейчас не поздоровится!
  - А я?
  Додо гоблин по-прежнему держал за шкирку, а дракончик очень возражал против своега участия в разборках. Шухтер опустил его на землю и выдал заслуженный мешок с золотом, который заморыш тут же поволок к сторону, чтобы спрятать под кустиком.
  Шухтер тем временем распахнул дверь и громко спросил:
  - Кто вы и что делаете в моем доме?
  В тот же миг его сшибло что-то высокое, с длинными рыжими волосами. Занятый организацией тайника, Додо пропустил сам момент вторжения. Когда он выглянул из кустика, то увидел ноги лежащего ничком гоблина. Не удержавшись, Шухтер грохнулся на пузо.
  "Что сейчас будет! - в страхе подумал Додо. - Эльфы нас нашли, настигли!"
  Из дома доносился такой шум, словно там шла драка. Драка веселая. Додо принюхался, уловив знакомый запах цвергов и пивного перегара. А потом женский голос, несомненно принадлежавший Сармине, сказал:
  - Это удачно! Оказалось, ты дома, Шухтер!
  Поспорить с этим было трудно, так как большая часть старика действительно валялась внутри. Гоблин ругался, но его слова практически без остатка тонули в реве, производимом бородатыми головорезами.
  - Уже полный гурт! - сказала Сармина. - Извини, это я, что ли? Ну, не надо было в проходе торчать, приятель. Ты знаешь, я хожу быстро.
  Дракончик рискнул подобраться ближе к двери. Высокая красивая наемница помогала гоблину встать, попутно объясняя причину своего экстренного появления.
  - Понимаешь, за комнату платить у этого сквалыги Брунна не хочется. Все равно мы ведь завтра утром собираемся, правда? Я работаю на тебя, Шухтер, значит, жить буду тут же. Посмотри, какой домище! Тут всем места хватит!..
  Ну и ну, подумал Додо, выглядывая из-за косяка и надеясь увидеть Луадана. В компании диких цвергов с ним могло случиться что угодно.
  - Да что вы тут вообще устроили? - разбушевался гоблин. - Кто вас звал? Вот вас!
  - Мы - подданные короля Биримбора Краснобородого, - заверил Шухтера некий поддатый любитель драть глотку. - Мы поедем с ним, ибо дали клятву.
  - Что? А это что лежит на диване? Что за дрянь?
  - Это... король, разумеется!
  Дракончик видел гостиную и порядочный бардак, который устроили в нем бородатые пришельцы. Расположились они как дома. Раздобыли еду, притащили пива и устроили вечеринку. Такая идея пришлась Сармине по душе, и, считая, что больше ничего своему работодателю объяснять она не обязана, лучница присоединилась к цвергам. Биордаин и Кибольд взяли ее третьей играть в дурака на табуретке. Присмотревшись, заморыш разглядел на диване вдрызг пьяного Биримбора. Он король? Король чего? Додо решительно ничего не понимал в этом бедламе. По всем же признакам он имел склонность разрастаться, что вскоре и произошло.
  После десяти минут сотрясаний воздуха, проклятий и угроз, которые, собственно, ни к чему не привели, Шухтер получил еще один удар.
  - Приветствую честной народ! Здравия и счастья!
  Волшебник с женским именем нарисовался на пороге, снял островерхую шляпу и чинно поклонился.
  - О-о-о! - заорали радостно цверги и помчались к нему. Марисоль сопротивлялся, объясняя, что не любит азартные игры, но его посадили за карты, сунули пиво и заставили остаться дураком три раза подряд. Ошеломленный маг попутно пытался объяснить Шухтеру, что именно привело его сюда.
  - Стремление к экономии, - сказал он, извиняясь. - На местных постоялых дворах дерут бессовестно много, господин Шухтер. Я думал, что, может, вы согласитесь приютить меня, разу уж...
  - Согласится! - заверил его Тингвал. - Ходите, господин чародей! У кого козыри?
  Дракончик проскользнул в дом. Чтобы его не заметила шумная компания, яростно обсуждающая, имеют ли право наемники жить в доме нанимателя, он держался в тени. На первом этаже, даже в кухне, где держала оборону гномка, Луадана не нашлось. Додо побежал на второй этаж, прыгая по ступенькам и отдуваясь.
  - Ах, вот ты где! - сказал заморыш, вбегая в комнату, где этой ночью ночевали путники. - Ну и дела творятся!
  - Не то слово!
  Эльф лежал на кровати, подложив руки за голову, и прикидывался, что совсем не удивился появлению Додо. На самом деле Луадан сгорал от любопытства и был очень рад. Даже слишком рад. Вот странность.
  Додо вскочил на стул, а потом на стол и сел на край, свесив лапы.
  - Ты чего такой кислый? Я вернулся. Радоваться надо!
  - Я радуюсь. Как тебе удалось выбраться?
  - Так Шухтер меня освободил. Точнее, я сам освободился, а мы случайно встретились в коридоре, после чего пошли домой.
  Луадан сел на кровати. Внизу грянула лихая застольная песня, исполняемая цвергами.
  - Хочешь сказать, ты убежал от Фаэля?
  - Ну, - замялся Додо, - вроде бы убежал. Мы обедали, а потом...
  - Обедали? Разве тебя не должны были подвергать страшным мукам?
  - Должны были, но мы с Фаэлем разговорились о том, о сем.
  - Ничего не понимаю! - признался Луадан.
  - Мне пришлось призвать на помощь всю свою сообразительность. Другого оружия у меня и нет. Я обманул финмора.
  - И он тебя отпустил?
  - Нет. Рухнул как подкошенный, когда перебрал хорошего вина.
  - Так! - поднял руки эльф. - Не рассказывай, я не хочу ломать себе голову! А гоблин? Один сразился с армией головорезов, что ли?
  - Не-а. Усыпил их специальным амулетом.
  - Вот что он имел в виду под словом "сюрприз", - пробормотал Луадан.
  Ему не в первый раз уже казалось, что настоящие события скачут мимо него, что он ни в чем не участвует, а только безвольно плывет по течению вместе со всеми. Даже Додо в чем-то отличился (эльф не предполагал насколько), не говоря уже о Шухтере.
  А он, воспитанник величайшего пирата на Тутуине, человека-легенды? Неужели ему придется покорно ждать своего часа, когда Пророчество, наконец, соизволит дать избранному ответственное задание? От таких размышлений Луадану становилось еще хуже.
  Эльф повесил голову.
  - Да не расстраивайся, - махнул лапкой дракончик, - я на тебя уже не сержусь за то, что ты тогда так со мной обошелся.
  - Спасибо. С Шухтером вы теперь друзья?
  Додо почесался.
  - Наверное. Во всяком случае, я стал доверять ему чуточку больше. Он меня спас, да.
  - Рад. Очень рад.
  Дракончик подумал, не рассказать ли Луадану про золото, но с мыслей его сбили крики снизу. Судя по всему, цверги подрались из-за карт. Затрещала мебель. Сармина выругалась. Волшебник с женским именем закричал как женщина.
  Эльф посмотрел на Додо большими глазами.
  - Представляешь, в какой компании нам предстоит путешествовать?
  - Ага. По реке, - кивнул заморыш.
  При упоминании речной воды Луадан позеленел.
  С этой проблемой надо было что-то делать, причем как можно быстрее. Эльф силился вспомнить имя лекаря, который, по словам шкипера "Мечты" Бредовиха, может изготовить особое снадобье против речной болезни. Имя не вспоминалось. Мешали звуки побоища и смачные выражение, сыпавшиеся из уст компаньонов. Могло показаться, внизу гуляки открыли кабак, куда созвали злачную публику со всех волостей.
  - Они дом разнесут по досочке, - предположил Луадан, а потом они с дракончиком услышали веселый сотрясающий основы мира бас:
  - Ух ты, вечеринка в разгаре!
  И что-то большое стало протискиваться через центральный вход. Драка, судя по всему, тут же прекратилась. Публика перестала блажить и чистить друг другу физиономии. Ее внимание поглотило некое зрелище.
  Первым сорвался с места Луадан. Дракончик помчался следом, едва поспевая. Но очутились они на первом этаже одновременно, так как эльф на полпути запутался в собственных ногах и потерял фору.
  - Да он мне дом сломает! - первым делом услышали приятели крик Шухтера. - Гэрк, Гэрк! Прекрати!
  - Да я осторожно, честно!
  Хримтурс уже наполовину вошел, вторая его часть торчала снаружи. Над ней, ворча и подгоняя Гэрка, кружил рассерженный грифон.
  - Шевелись, а то клюну!
  - Погоди, - сопел Гэрк, стараясь повернуть туловище так, чтобы получить больше места для маневра. Увы, не особенно получалось. - Спокойно! - уверил он застывших от изумления присутствующих. Впрочем, не все прямо уж застыли. Кибольд и Тингвал быстренько сделали ставки. Первый настаивал, что великан не пройдет, второй, что обязательно пройдет, если, конечно, хорошенько втянет пузо и выдохнет весь воздух.
  - Ну все, мне надоело торчать на улице, - заявил Стиг и спикировал на великанский зад хримтурса, вонзив в него клюв и когти на передних лапах.
  - Ы-ых! - выдал Гэрк, влетая в дом с силой селевого потока и снося не успевших увернуться Шухтера и Сармину.
  Мебель, что не была сломана раньше, пала все-таки смертью храбрых. Цвергов разметало, словно кегли, а Марисоль забрался за диван, надеясь, что его там никто не увидит.
  - Луадан, - прошептал дракончик в наступившей тишине. - Знаешь, я думаю, нам надо сваливать, пока не поздно.
  - Боюсь, что поздно, - ответил эльф, неожиданно для себя почувствовавший зов Пророчества. Ему даже показалось, что висящий на шее амулет завибрировал и чуточку нагрелся.
  Хотелось совершить подвиг, обрести богатство и славу.
  Пауза длилась недолго. В освободившийся дверной проем влетел радостный Стиг.
  - Всем привет. Думали, веселиться без нас?.. - Оглядев разгром и лежащего обескураженной грудой своего приятеля Гэрка, грифон несколько смутился. - А мы... того... Может, за винцом слетать?
  Гоблин с большим трудом выбирался из-под хримтурса. Сармина, помятая куда меньше, но все же разъяренная, как скорпиониха, помогла ему. Гэрк лежал неподвижно, боясь повредить процессу, пока оба не оказались свободными.
  Тут уже наемница не поскупилась на слова, высказав хримтурсу абсолютно все, что думала и чего понахваталась за время своих странствий. Таким богатством лексикона не могли похвастаться даже цверги, слывшие первыми охальниками среди различных племен.
  - Вот это да! - восхищенно вздохнул Тингвал. - Учитесь, парни. Кстати, Биордаин, где мой золотой? Ты продул!
  Шухтер ничего не сказал, а только тяжело опустился на диван рядом с храпящим в обе сопатки Биримбором Краснобородым. Старик совершенно не так представлял себе общий сбор группы.
  - Простите, я думал, что пройду, - сказал Гэрк, сидя устраиваясь в центре гостиной. Сидеть ему приходилось, скрестив ноги и пригнув голову. - Мы со Стигом решили, что незачем нам ждать до завтра. Вот мы и пришли, чтобы быть раньше, а смотрим, у вас вечеринка.
  - Была, - уточнил Тингвал, - теперь она нарушена.
  Луадан уселся на ступеньки, дракончик приткнулся рядом. Даже просто наблюдать за всей компанией было интересно: кому не нравятся бесплатные спектакли с участием столь ярких персонажей?.. Но у эльфа был еще и свой интерес. Словами он не сумел бы выразить свои ощущения в тот момент, однако точно знал, с чем это связано. Команда собралась вместе, хотя еще не хватало последнего элемента. Та самая команда, которой предстоит бросить вызов Черному Лиходею... ну и победить, если Золотой единорог не наврал...
  Гэрк извинялся, краснел и теребил пряди своей белоснежной бороды. Марисоль, наконец, решил вылезти из-за дивана. Пока никто не видит, волшебник сел на стул и сделал вид, что никуда вовсе не прятался. На него даже никто не взглянул. Все ждали, что скажет Шухтер. Гоблин медлил с ответом, размышляя, где он допустил ошибку в расчетах и что не принял во внимание, спровоцировав подобные беспорядки. Понимая всю бесплодность своего занятия, старик, тем не менее, не терял надежды исправить положение.
  Ему не дали. Никто, конечно, не видел, как вошел гном. Он просто материализовался в пяти шагах от двери и стащил капюшон с головы.
  - Привет! А... я вижу, все уже в сборе. Отлично, отлично... - Шонвайн посмотрел по сторонам, удивившись разгрому. - Жаль, не застал начала вечеринки, но, надеюсь, мне тут нальют кружечку пивка?
  "Вот теперь команда в сборе", - подумал Луадан.
  
  27
  
  Выйдя из дверей лавки аптекаря Литоракса в полдень, эльф поднял вверх бутылку со снадобьем. Жидкость внутри была мутно-сероватой и напоминала самогон. На всякий случай Луадан взял побольше. Никто не знает, как долго придется валандаться по реке.
  - Ты принял дозу, - сказал выглядывающий из рюкзака дракончик. - Идем к причалу, проверим, справится ли эта дрянь с речной болезнью.
  - Идем, - отозвался Луадан, пряча бутылку и перекатывая на языке терпкий привкус аптекарского продукта.
  Человек с клочковатыми волосами, с бельмом на одном глазу и отвисшей нижней губой не внушал особого доверия. С виду. Клиентов, однако, у него оказалось много, и Луадан пришлось даже стоять в очереди. Очередь - лучшая гарантия качества производимых Литораксом снадобий. Теперь эльфу предстояло проверить действенность "средства от укачиваний" на себе. От мысли тащиться в порт радостнее на душе не стало, однако Луадан все-таки пошел.
  Вчерашняя вечеринка могла поспорить с любой другой в Дансине. Цверги приволокли целый воз с пивными бочками и жратвой. Пили, ели, травили байки и строили планы приключенцы с таким чаянием, словно это их последняя возможность насладиться радостями жизни. Хотя, кто знает. Наемники живут опасной жизнью, имеющей привычку обрываться в неподходящий момент. Луадан решил, что такое поведение вполне оправданно. Не для Шухтера, конечно, чей дом едва не был уничтожен в ходе празднования.
  Утро было довольно-таки тяжелым. Луадан пил мало и вскочил довольно бодрым, но других, включая самого Шухтера, ждало яростное похмелье. Лечились молча, с трудом глотая пиво и ползая, подобно сонным осенним мухам. Пользуясь моментом, Луадан свалил из дома, чтобы сбегать к аптекарю. Когда они с дракончиком уходили, Шухтер как раз приступал к операции приведения своего войска в порядок. Даже рукава закатал, демонстрируя серьезность намерений.
  - С сегодняшнего дня, - рычал старик, в то время как Луадан выскакивал из калитки на улицу Королей, - вы все начинаете вкалывать. Работать! Надрыватся! Называйте каким угодно словом, но суть остается - больше у вас не будет ни минуты свободного времени, пока я не разрешу! Первым делом вы восстановите мне дом...
  Что уготовил им гоблин на второе, Луадан уже не слышал. Легкой эльфийской трусцой он двигался в сторону Литоракса. Примерно через сорок минут в его распоряжении была бутылка со снадобьем. "Вся надежда на нее, иначе я никуда не еду", - подумал Луадан.
  - Это - мое фирменное, - заверил его Литоракс, - имеется всегда в большом количестве.
  - Значит, много берут? - спросил Додо, выглядывая из-за плеча эльфа.
  - Да. Статистика однозначно показывает, что из ста условных пассажиров, преодолевающих путь по Тутуину до места назначения, не меньше тридцати пяти процентов страдает речной болезнью в той или иной форме.
  - Ух ты.
  - А что им делать? Великая Река - лучший вариант, ибо во многие места Кларопии можно попасть только водой, - сказал аптекарь, неизмеримо гордый своими достижениями. - Не извольте сомневаться, господин эльф. Одна мерная ложечка в день, и вы забудете о неприятностях.
  Вздохнув, Луадан расплатился и вышел. Теперь ему предстояло провести небольшой опыт. Приближаясь к шумному пестрому причалу, он чувствовал запах воды и прислушивался к своим ощущениям. Пока ничего подозрительного. Остановившись перед воротами, ведущими к реке, Луадан сделал несколько вдохов. Требовалось время, чтобы набраться храбрости.
  - Если ты будешь таким нерешительным, из тебя не получится героя, - сказал Додо, дергая его за волосы на затылке. - Ну-ка, вперед!
  - Знаю! Прекрати, я тебе не лошадь, которую надо понукать!.. - восстал Луадан. - Да, я должен быть героем!.. Я стараюсь!
  - Посмотрим... - отозвался дракончик. - А то все они вон какие - бывалые, брутальные, закаленные в переходах, боях и прочих прелестях длинных путешествий. А ты?
  - Заткнись, - сказал эльф, беря с места.
  Чего он не любил точно, так это когда его тычут носом в собственные недостатки. Ясно ведь, что пока он не отвечает ни одной из характеристик, озвученных Додо. Обо всем этом он только читал или слышал. Вообще трудности дальнего похода Луадан представлял себе очень и очень приблизительно. Именно это его и пугало сильнее всего - неизвестность.
  Ориентироваться и передвигаться в шумной толпе стало гораздо легче. Появился хотя и слабый, но все-таки навык, позволяющий эльфу куда меньше сталкиваться с прохожими и чувствовать потоки в, казалось бы, хаотичном коловерчении массы народа. Выйдя из городских ворот, он почувствовал истинное вдохновение. Даже близость реки, благодаря снадобью, не томила желудок. Тот вообще не проявлял никаких эмоций. Обогнув большую кучу ящиков и мешков, эльф остановился. У пирсов теснились корабли. Мачты торчали причудливым лесом, а паруса пестрели всеми цветами. Ветер трепал длинные и узкие треугольные флажки. Чайки носились над причалом, бомбардируя головы очень занятых существ.
  - Обычная жизнь обычного порта, - сказал Додо. - Приятно все-таки вдохнуть ветер дальних странствий.
  Луадан решил последовать его совету. Вонища была неслабой. Основой ее был запах воды, в которой плавала всякая дрянь. Течение в этом месте было слабым, поэтому мусор задерживался у пирсов надолго и гнил в свое удовольствие. К нему добавлялись сбросы из каналов, куда сливали отходы производства скотобойни, кожевенные мастерские и кузницы. Разумеется, здесь никто не купался. Даже неразборчивые чайки не рисковали кормится в мутной водице или искать съедобные кусочки. К вони из Тутуина прилагались запахи толпы, немытых тел и пота. Дым, гарь, готовящаяся еда и опорожняемые гальюны тоже отнюдь не способствовали оздоровлению здешней атмосферы.
  Вдохнув полную грудь этой адской смеси, Луадан подумал: "Цивилизация дурно воняет". Он не помнил, чтобы встречал в тихом Ропси что-то подобное. Даже Систэр, тамошний порт, не шел ни в какое сравнение с этим кошмаром.
  - Пойдем к пирсам, - предложил Додо, - там ты посмотришь на волны. Тогда и будет ясно.
  Будет. Луадан не сомневался. Однако стошнить его может на этот раз не от речной болезни, а от вони, которая шла от воды.
  Вокруг кипела работа. Грузчики, голые по пояс, выносили из трюмов новоприбывших кораблей мешки и ящики. Надсмотрщики покрикивали, матросы ржали, капитаны сквернословили, вгоняя в краску особо щепетильных пассажиров. Пестрая компания путешествующих спешила покинуть портовую зону и изо всех сил чесала в город. Задерживались лишь те, кто прибыл с грузом. Их мгновенно окружали носильщики, наперебой предлагая свои услуги. Побеждал того, кто назовет наиболее приемлемую клиенту цену.
  Эльф старался держаться от этой кутерьмы подальше. Долгое соседство с ней вызывало у него головные боли.
  Наконец, он очутился у воды и, чудо, не испытал и сотой доли того, что ему выпадало раньше.
  - Ну? - Дракончик высунулся и заглянул ему в левый глаз. - Что я говорил? Снадобье работает!
  - Да... - растерянно протянул Луадан.
  Он смотрел на воду совершенно нормально. А та, грязная, плескалась вокруг свай.
  - Дело сделано! - Додо демонстративно отряхнул ладони, словно во всем этом была его заслуга.
  - Эй! Вот вы, оказывается, где! - рявкнул сердитый голос.
  - Нет! Это не мы! - Додо в страхе начал забираться в рюкзак.
  У самого Луадана сердце ушло в пятки - кому понравится, что какой-то псих орет у тебя за спиной? - но остался на месте. Повернувшись, он увидел Шухтера. Держа под мышкой кожаную папку с бумагами, старик подошел к нему и ткнул в бедро концом трости.
  - Ух, а я думал, это Фаэль меня нашел... - Додо высунул голову наружу.
  - Где ты пропадаешь, когда мне нужен? - спросил гоблин, наступая на эльфа.
  Тот честно ответил, в чем дело. Шухтер хмыкнул, повел бровями и задумался.
  - Ладно. Поверю. А теперь ты идешь со мной.
  - Куда?
  - Для экспедиции, само собой, нам нужен корабль. Достаточно вместительный, быстрый, крепкий. Есть кое-какие наметки. Идем, Луадан, пора тебе постигать жизненную науку. Закрой рот и перестань считать ворон... Горе луковое!
  - Я не горе. Неопытность не означает скудоумие!
  - Ого! А и верно! - Гоблин ощерил зубы. - Ну вот и покажешь, на что ты способен.
  Шухтер махнул тростью, едва не заехав ею в глаз пробегавшему мимо чиновнику по делам причала, и двинулся в сторону города.
  - Так и знал, - проныл эльфу на ухо Додо. - Нас заставят работать!
  - Да замолчи ты!
  Путь Шухтера лежал в кабачок под неприметной вывеской, расположенный неподалеку от ворот. Возле него толклись, в основном, матросы и грузчики, все навеселе.
  - Это место для приезжих, точнее, для корабельных людей.... И прочих. Тут можно найти хорошего шкипера. А так как большая часть из них является одновременно и владельцами судов, это нам на руку, - объяснил гоблин, открывая дверь.
  Под потолком кабачка клубился табачный дым вперемежку с винным и пивным перегаром. За столиками коротали время речные волки всех мастей, вид у каждого второго был совершенно разбойничий. Луадан начал привыкать к сомнительной публике, от которой можно ожидать каких угодно фокусов, поэтому даже не испугался.
  Шухтер позвал его жестом, маневрируя между столиками в сторону стойки. Та была вся исписана похабными посланиями на разных языках. Они-то и заинтересовали дракончика. Он спрыгнул с плеча эльфа и взялся за изучение, хихикая.
  - Эй, нечего животных с собой таскать! Нельзя! Нельзя!
  Бармен с перевязанной красной банданой головой вынырнул из полумрака и замахал мясистой рукой. Его толстую морду обрамляла борода из мелких седоватых завитушек.
  - Это кто еще животное? - встал в позу Додо, но Луадан мигом стащил его со стойки и запихал в рюкзак.
  - Мы бы хотели прибегнуть к вашим услугам, - сказал бармену Шухтер, пока тот удивленно рассматривал эльфа. - Нам нужны шкиперы.
  По стойке покатилась серебряная монета, которую толстяк прижал ладонью.
  - Вон там, в углу есть пара свободных... Клаус Ферн, Мокрил Конопатый...
  - Хорошо. Благодарю, Фосс.
  - Стойте... - Бармен огляделся по сторонам. Его напарник наполнял кружки двум растрепанным матросам неподалеку, других свидетелей не было. - Шухтер, я не знал, что именно ты придешь! - Ему пришлось лечь на стойку жирной грудью, чтобы разглядеть старика. Тот задрал голову.
  - В смысле? Ты меня ждал?
  Бармен покосился на Луадана.
  - По старой дружбе... Приходили тут двое, интересовались эльфом, парнишкой, совсем молодым. Подробно описали.
  Наступила пауза.
  - А что вы смотрите на меня? - пробормотал Луадан, заметив, как гоблин и бармен дырявят его взглядами. - Я ничего не сделал...
  - Ты уверен, Фосс, что речь шла о нем? - спросил Шухтер.
  - Да. Точно. Может, я с трудом читаю и без ошибок свое имя не напишу, но с лица отлично срисовываю. А они в деталях описали.
  - Каких именно? - Гоблин подобрался, став похожим на лису, готовую забраться в курятник. - Одежда? Прическа? Обувь?
  - Нет... ничего такого. Просто лицо и волосы. Знаешь, Шухтер, мне не нужно неприятности...
  - Погоди. Говори толком, от начала до конца.
  - В общем, подходят двое, в плащах, лиц не видно. Начинают спрашивать, не было ли такого-то, по таким-то приметам. Я говорю, что нет, не видел. Эльфы, мол, у нас редко бывают. А они: если появится, сообщи нам, мол, отправь по такому-то адресу нарочного.
  - Так, так, так, - пробормотал Шухтер.
  - Что это значит? - воскликнул Луадан. - Вы обо мне говорите? Меня кто-то искал?
  - Не ори! - посоветовал гоблин. - А то в натуре - найдут...
  Сказано это было таким тоном, что юноше оставалось только захлопнуть рот.
  - Дальше, Фосс!
  - Заплатили они двумя золотыми монетами.
  - Вот как! Щедро.
  - Точно. Монеты кларопские.
  - Еще что можешь добавить.
  Бармен облизал губы.
  - Они были эльфами, да, так точно. Какими-то странными. Ненашими какими-то. Я бы не стал с ними долго разговаривать, тем более дружить. Нет, нет, не люблю это племя вовсе, тем более, если чудить начинают. Без обид парень, - добавил толстяк, поглядев на Луадан.
  - Чудить? - переспросил гоблин.
  - Не знаю, как сказать. Не дойдя до выхода, они растворились в воздухе вместе со своими плащами. И вообще, их словно бы большинство народу здесь и не заметило. Привидения, так и растак их!
  Шухтер оглянулся на зал, на столик, где сидели шкиперы.
  - Очень интересно, Фосс. И все?
  - Все.
  - Что ты теперь намерен делать?
  - Не знаю, но мне неприятности не нужны.
  Бармен выглядел напуганным, но еще больший страх чувствовал сам Луадан. С какой стати его кому-то искать? С какой целью?
  Сидящий в рюкзаке дракончик притих, внимательно слушая разговор.
  - Я отправлю им сообщение. Все-таки два золотых заплатили, - сказал бармен.
  Шухтер подумал.
  - Ладно, отправь. Только скажи, что описанный ими эльф появится в твоем кабачке примерно в шесть вечера. Насчет корабля. Мол, ты подслушал наш разговор. И обо мне упомяни. Идет?
  - Идет.
  Фосс словил еще одну серебряную монету.
  - Мы будем здесь в это самое время. Посмотрим, что это за чудики такие. А ты уверен, что это не Бродячие Эльфы?
  - Да разве их с кем-то спутаешь? - ухмыльнулся Фосс. - Бродячего сразу видно.
  - Понял. Ну бывай!
  Гоблин отошел от стойки.
  - Зачем вы все это сказали? - прошептал Луадан, устремившись следом. - Надо бежать!
  - Я никуда бежать не собираюсь, парень, и тебе не советую.
  - А если это Фаэль и его головорезы?
  - Нет. Поверь, эльфийскую мафию я знаю. Там все просто. К тому же ни отец Фаэля, ни он сам не очень жалуют чародеев, даже своих, коренных. А тут дело попахивает вмешательством волшебства.
  Луадан озирался. Ему казалось, что эльфы-призраки следят за ним из какого-нибудь угла.
  - Спокойно, - сказал старик. - Еще ничего не случилось.
  - Как это не случилось?
  - Поверь, тогда все было бы по-другому. Не дергайся. Сейчас мы сядем за стол и переговорим с Клаусом Ферном. Насколько мне известно, он один из лучших. Кстати, сам бывший пират, поэтому ему можно доверять. Его "Ласточка" уступает по характеристикам только тому судну, на котором плавали когда-то мы с Кровавым Кинжалом.
  - Успокоили, - пробормотал Луадан, не находящий себе места.
  - Мы пропали... - отозвался стоном из рюкзака Додо, - я так и знал, что мы пропали!
  - Да замолчи ты! Без тебя тошно!
  Дракончик послушался, продолжая тихо постанывать.
  Через две минуты Луадан и Шухтер сидели за столиком и наблюдали перед собой добродушно-пьяную физиономию лучшего шкипера. Клаус Ферн, по всем признакам, был полностью доволен своей жизнью, чего и собеседникам желал.
  - Привет, Шухтер, старый хрыч, сколько лет, сколько зим! - сказал шкипер, подмигивая. - Ты ли это или мне чудится?
  - Я, - кивнул гоблин. - Слушай внимательно. У нас к тебе дело. Если оно выгорит, ты озолотишься.
  - Ладно. Слушаю. - Шкипер схватил кружку с пивом.
  
  28
  
  Гренсивар взобрался на пригорок и оглядел пустырь.
  - Вот здесь, Злюк, и будет наша новая злая цитадель, - сказал он. - Решено!
  Отдуваясь, гремлин залез на каменный выступ и прищурился. Здесь, на мрачных отрогах Кибримского Кряжа, гулял холодный ветер, пронизывающий еле-еле одетого Злюка до костей. Чародею-то что? Он теплокровный, к тому же закутан в свои одеяния. Старик напялил на себя все, что только нашлось в шкафу, стоящем в спальне, и походил сейчас на большущую кучу тряпья, из которой торчала борода. Одеяния развевались во все стороны, в сумерках производя неизгладимое впечатление.
  - Неплохое место, хозяин, - в который раз уже произнес верный слуга. - Но вы уверены, что это последнее место, где будет злая цитадель? - осторожно уточнил он. - А то мы нашли их уже с дюжину. Ходим целый день - толком не поели, не попили, не согрелись... Не подумайте, хозяин, что я жалуюсь, но темные дела не терпят проволочек. Чем мы раньше начнем, тем быстрее...
  - Знаю! - прервал его Гренсивар. - Не учи ученого, Злюк. На этот раз... - Черный Лиходей прищурился, подключая глубинное магическое зрение. - На этот раз я уверен - строить будем здесь!..
  - Ну и хорошо, ну и ладно, - обрадовался Злюк. - Тогда я разведу костер? Вот здесь между валунами его не задует ветер, да?
  - Хорошо.
  Злюк подскочил от радости и бросился собирать валежник и резать ножом сухой кустарник на пологом склоне горы. Она высилась над ними, отбрасывая мрачную тень. Лучшего места для пикника, по мнению гремлина, придумать было нельзя. Ну, хотя бы просто сесть и перекусить горяченьким - тоже хорошо. От голода у Злюка урчало в животе, перед глазами от долгих переходов и усталости двоилось.
  Впрочем, хлопоты насчет привала были весьма приятными.
  Гренсивар сделал несколько шагов в сторону и сел на камень. Ноги его дрожали и болели. Чародей нарочно нагружал мышцы, понимая, что в будущем ему надо быть в хорошей форме. Создание средоточия зла требует немало сил, особенно это актуально для пожилых магов.
  Переночевав в лачуге Злюка, наскоро позавтракав, гремлин и маг тронулись в путь. Гренсивар уже точно знал, куда двигаться, ибо думал о Кибримском Кряже еще накануне. Место пустынное, зловещее, неприветливое и малообитаемое (во всяком случае, на поверхности). В самый раз подходит для построения цитадели, откуда Гренсивар будет распространять свое ужасающее влияние. И вражеским войскам, между прочим, сюда добраться будет нелегко, если вдруг сыщется какая-нибудь "светлая коалиция". Горы - это горы, с этим ничего не поделать. Люди плохо воюют в таких условиях, а со стороны гномов или орков Гренсивар никаких вылазок не боялся. Гномы не пойдут служить ему, однако и втянуть себя в союз против Лиходея вряд ли позволят (должны помнить его имя и деяния!). Орки - вот те будут согласны делать любую работу, лишь она давала им возможность удовлетворять свои темные инстинкты. Так что первые союзники, очевидно, они и есть. Но об этом думать рано, больше всего сейчас чародея занимало будущее строительство. Выбрав западный отрог Кряжа, Гренсивар принялся обследовать выбранную местность на предмет особых токов силы, идущих из-под земли. Именно они должны были стать основной цитадели и подпитывать ее в безостановочном режиме. Строительство замка в этом варианте сулило некоторые проблемы, но в результате Гренсивару не придется больше пользоваться заряженными кристаллами, как в прошлый раз. Овчинка стоила выделки и потраченного времени: выбор был сделан. Пустынный участок горного отрога, плоский, идеально подходил для постройки как с точки зрения фортификации, так и удовлетворял магическим требованиям. Гренсивар хорошо видел, как бьют из каменистой почвы туманные струи природной магии. Когда он сам достаточно телесно окрепнет, не помешает зачерпнуть из них силы. С такой подпиткой дело пойдет быстро, главное теперь найти достаточное количество союзников, готовых верно служить новому темному хозяину. Чародей уже составил себе список предполагаемых "жертв". Пришла пора взыскать старые долги.
  Гренсивар наблюдал, как густеют тени, как бьется под порывами ветра трава, пробирающаяся между камнями. Как бегут облака в сторону багрового заката. Губы его тронула улыбка, которая весьма была бы к лицу любому темному владыке. Здесь вырастет новый очаг тьмы, зла и всяческих неприятностей, что ждут в самое ближайшее время мирные народы Тивисланда. Им суждено вспомнить старые легенды и содрогнуться от ужаса - об этом мечтал Гренсивар.
  Злюк возился с костром. Ветер не давал высечь огонь, несмотря на все старания коротышки. Словно издевался. Гренсивар, наконец, понял, в чем дело, и направил на кучу валежника и сухой травы посох. Искра подожгла топливо. Затем маг взял ближайшие валуны и при помощи телекинеза поставил их так, чтобы ветер больше не угрожал огню. Злюк радостно засуетился, вытаскивая из походной торбы чайник, сухарики, холодного фазана собственного приготовления и чахлые огурцы. Для него это был воистину пир, но Лиходей только поморщился. Ему пришлось и воды наколдовать, потому как в окрестностях не оказалось ни одного ручейка. Злюк изо всех сил старался угодить хозяину. Кухарь из него за все эти века получился замечательный, что не преминул отметить чародей, когда сел ужинать в этой скромно-зловещей обстановке.
  Гренсивар воскрешал в памяти далекие времена своей молодости. Тогда тоже приходилось немало испытывать лишений, доказывать себе и всему миру собственную значимость, карабкаться наверх, грызть зубами неблагоприятные обстоятельства. Гренсивар никогда не пасовал, даже находясь на грани полнейшего краха. Только так он стал уважаемым, приобрел авторитет и получил должность придворного мага при Бриллиантовых Королях. Все еще удивлялись: как этот выскочка из низов смог сделать такую карьеру! Были у Гренсивара и особо ярые злопыхатели, вздумавшие строить ему козни, но с ними он разобрался быстро. На поприще придворного мага и выявились у Лиходея те черты характера, которые и позволили ему заслужить это прозвище. Поначалу он стеснялся его, прилагая немалые усилия, чтобы опровергнуть репутацию, а потом подумал: к чему? В злодействах было немало прелести, в них содержалась новизна и вызов традиционным устоям, они давали свободу и открывали гораздо большие перспективы на будущее, чем обычное благообразное поведение. Да! Гренсивар понял, наконец, в чем его призвание. Вовсе не делать добро людишкам и всем прочим. Они-то делали ему? Нет. Гораздо честнее будет поступать согласно внутренним склонностям, не насилуя себя и не разыгрывая перед окружающими комедию. Да... Это были славные времена, когда власть в Томультаре Гренсивар медленно, но верно, со смаком, можно сказать, прибирал к своим рукам. Ночные загулы, темные обряды, создание удушливой атмосферы страха, неуверенности, отчаяния. С какой любовью все это создавал Гренсивар в своей лаборатории в Иилквире. Какой великолепной тенью накрыл он столицу королевства и каких могучих злых тварей призвал для служения себе... А потом вмешался этот проклятый единорог и все испортил! Хранитель он, видите ли, Томультара! Призван, видите ли, оберегать Королей и подданных от всяческих бед и отводить злую магию... Тьфу! В решающий миг, когда Гренсивар только приступил к решающей стадии своего плана, призванного сместить Королей с трона и сесть на него самому, эта рогатая лошадь нанесла ему удар в спину... Новоиспеченная, пока еще слабая империя тьмы пала, а самого Гренсивара изгнали. Не успев вовремя собрать в кулак силы, Черный Лиходей вынужден был признать поражение. Не навсегда, конечно. Не такова была и есть его натура. Гренсивар затаился, собирая союзников, выискивая резервы и продумывая план нападения. В те времена и появился на его горизонте Злюк. Чародей нуждался в быстрых, юрких и обладающих известным иммунитетом к магии помощников, и гремлины здесь очень пригодились. Они подходили для задач шпионажа идеально, доказав это уже в первой операции против Томультара. Что касается Злюка, то гремлин был маленьким и слабым, но в нем Гренсивар разглядел нечто особенное и не ошибся. Вылеченный, одаренный бессмертием, коротышка не забыл того, что сделал для него чародей, и до сих пор служил с фанатичным рвением. Во время решающего наступления Злюк сыграл немаловажную роль в пленении Золотого единорога, коротышка сделал куда больше, чем иные союзники Гренсивара... Вот и сейчас на глазах чародея он без конца таскал к костерку траву и тощие кривые ветки жалких кустиков, растущих на склоне горы. А Гренсивар еще подозревал его в измене. Чародей отвернулся, чтобы посмотреть на закат, но солнце успело убраться восвояси. Стало еще холоднее и еще противнее. Даже со всеми одежками, которые Лиходей натянул на себя, старику было зябко.
  - Чай готов, хозяин, - сказал гремлин, подергав его за рукав.
  Гренсивар спустился с дальних магических высот на землю. Злюк передал ему деревянную кружку, от которой очень хорошо пахло и всыпал в руку сухарики.
  - Извините, больше ничего нет, - сказал коротышка. - Но вот холодное мясо.
  - Давай, я погрею. Всего лишь толика магии... Жаль, я еще не восстановился. Но ничего, очень скоро мы будем вспоминать эти неурядицы с улыбкой, Злюк. Вот увидишь.
  Гремлин серьезно кивнул.
  - Я знаю, хозяин. Я знаю.
  
  29
  
  Луадан ничего не понимал, и заявил об этом Шухтеру прямо.
  - Ну чего опять? - спросил старик, теряя терпение.
  - Кто те эльфы, которые меня ищут?
  - А я знаю?
  - Догадываетесь! Я же вижу. У вас что-то на уме!
  Из кабачка, где торчали моряки и шкиперы, они вышли пять минут назад и направлялись на улицу Королей.
  - У него что-то на уме, - подтвердил дракончик.
  Гоблин, темно-зеленый от злости, отвел Луадана в сторону.
  - Знаешь, парень, ты мне уже всю плешь проел!.. Ты после каждого поворота будешь устраивать истерику?
  - Да. Если от меня будут скрывать правду. Я и так ничего здесь не делаю. У всех своя мисиия, а я...
  - Тихо, тихо! - шикнул гоблин, осматривая улочку, с краю которой он стояли. - Хочешь что-нибудь сделать?
  - Да... То есть сначала расскажите про эльфов!
  - Расскажите!
  Шухтер смерил Додо взглядом матерого убийцы.
  - Слушай, я ничего не знаю, только предполагаю. Интуиция работает. Этого не объяснить словами.
  - Меня хотят убить? - спросил Луадан.
  - Да...
  - Кто?
  - Я! Заткнись и слушай. Так доживешь до рассвета!
  Луадан захлопнул рот.
  - Эти эльфы не описывали твою одежду, обувь, прическу.
  - Не описывали. Что это значит?
  - Они не знали, как ты должен выглядеть! - вытаращил глаза Шухтер.
  - И... - Луадан растерялся. - И что?
  - Не знаю. Но это точно не эльфы из Семьи. К тому же магия. Мало кто осмелится внаглую использовать ее на улицах Дансина, причем именно для отвода глаз. Шпионы Фаэля прячутся и ходят в неприметных одеждах, у них много всяких уловок. Эти другие. Фосс сказал, что они не от мира сего. Бармену, который каждый день видит сотни разных существ, можно верить. Глаз наметанный.
  - Они привидения, - убежденно сказал Додо.
  - Ага! Держи карман шире! - осклабился гоблин. - Тут дело в другом, и я намерен все проверить. Они остановились по адресу Выгребные Ямы, третий дом слева. Только безнадежные дилетанты и провинциалы могут выбрать такое дурацкое место для постоя.
  - Вы хотите туда пойти? - спросил Луадан, который иногда все-таки схватывал быстро.
  - Пойти. Конечно, я сделаю это не один. У меня есть цверги и Сармина, а на худой конец Марисоль. Пора опробовать чародея в деле.
  Повернувшись, Шухтер попилил вверх по улице, заставив Луадан буквально бежать.
  - Будет драка? - спросил он, нагоняя старика. - Убийство?
  - По ситуации, - ответил коротко Шухтер, давая понять, что разговор поддерживать не намерен.
  - Да, придется смириться. Старик настроен решительно, - заметил Додо шепотом. - Давай просто понаблюдаем.
  Луадан не ответил. Он был сыт по горло тайнами и недомолвками. Шухтер обращался с ним как с мальчиком на побегушках, при этом не давая даже никаких заданий. Вот и в разговоре с Клаусом Ферном эльф исполнял лишь роль статиста, который и слова не мог вставить, боясь разгневать старого злодея. Длились переговоры недолго. Шухтеру было нужно судно, шкиперу - какая удача! - новый контракт. Куда плыть - на это Клаус чихал.
  - Должно быть что-то важное, раз ты впервые за эти годы решил покинуть Дансин, - сказал он Шухтеру, кривя физиономию.
  - Да, не сомневайся. Предупреждаю, путешествие опасное, и возможно, у кого-нибудь из нас здоровье ухудшится настолько, что придется лечь в могилу.
  Луадан и Додо при этих словах почувствовали нехорошее жжение в солнечном сплетении.
  - Обожаю, когда ты начинаешь говорить этими штуками... метафорами, - весело прохрипел Клаус. - Согласен. Со мной давно ничего не случалось, ядрена вошь. Пора встряхнуться. Драконы ожидаются.
  - Не знаю.
  - Разбойники? Чудовища?
  - Возможно, - сказал Шухтер, - в таком деле нельзя ничего загадывать наперед.
  - А куда плыть?
  Гоблин объяснил ему в общих чертах.
  - Понял, понял, - важно кивнул шкипер. - Знаешь, ты лучше не посвящай меня в детали. Пусть будет сюрприз, потому как раньше времени радоваться плохо. Считай, "Ласточка" твоя.
  Шухтер и Ферн ударили по рукам.
  - Думаю, в путь мы отправимся дня через три, - сказал старик, - позаботься о том, чтобы корабль находился в своей наилучшей форме. - На стол перед шкипером упал кошелек с монетами. - Небольшой задаток.
  На том и распрощались. Клаус отправился проведать свою "Ласточку", а эльф, гоблин и дракончик взяли курс на дом старика.
  С кораблем было все ясно. Наука переговоров сама по себе была нехитрая, главное - личные связи и определенный уровень доверия. Шухтер решил проблему с изяществом профессионала, тут можно было не беспокоиться. Луадан кипятился и волновался вовсе по другому поводу.
  Шагая следом за Шухтером, он чувствовал, как в голове прыгают разные мысли. Одну из них он неожиданно для себя озвучил:
  - А если это они меня ищут? Мои родители?
  Гоблин развернулся.
  - Так... Не советую орать на всю улицу! Сколько можно говорить, что в нашем деле превыше всего осторожность?
  - Извините...
  - Я тоже так подумал, - признался Шухтер. - И эта история мне совсем не нравится. Сам подумай, зачем они явились именно сейчас? Может, помешать нашей концессии?
  Дракончик в возбуждении подпрыгивал на плече эльфа, тщательно изображая мартышку.
  - Этого не будет! - со всей серьезностью заявил Шухтер. - Я выясню, что надо этим ходячим привидениям.
  - А вдруг они не хотят мешать? - спросил Луадан.
  - Может, и не хотят. Но, заметь, они пришли в кабачок, где кучкуются моряки и шкиперы, а сделать это могли, только если знали, что мы явимся туда нанимать судно.
  - Очень подозрительно, - вставил Додо.
  - Мягко сказано, - прокаркал гоблин. - Теперь нам нужно успеть до вечера сходить по указанному адресу и прижать эльфов к стенке. С Шухтером шутки плохи.
  Луадан оставалось только согласиться.
  - А можно я тоже пойду, чтобы быть полезным? - спросил он шагов через десять.
  - Ты пойдешь обязательно!
  Все были довольны и настроены решительно. Кроме эльфа, конечно.
  
  30
  
  Работа кипела. Дом Шухтера стал штаб-квартирой, куда стекались все ресурсы и вся информация, потребные для будущего путешествия. Луадан не очень хорошо понимал, чем занят каждый из коллег, но с каждой минутой проникался уважением к организаторским способностям гоблина.
  Когда они вошли в дом, в нем стоял дым коромыслом. Это Марисоль, развернув на столе в одной из комнат целую лабораторию, готовил какие-то жутко вонючие снадобья и зелья. По словам Шухтера, то, что им пригодится на все случаи жизни, такие, как ранения, пищевые отравления, болезни, плохое настроение, а также средства массового поражения противника. Луадан с трудом себе представлял, что имеется в виду. Три цверга, включая прилично окривевшего и неимоверно страдающего от похмелья Биримбора, занимались приведением в порядок экспедиционной амуниции. Все, что требовало ремонта и профилактики, включая лук Сармины, проходило через умелые руки подгорников. Работа спорилась под сальные шуточки и громкий смех, а также пиво. Впрочем, Краснобородому достался яблочный сок с добавлением снадобья, изготовленного Марисолем. Чародей взялся провести цвергу курс хорошей терапии, чтобы избавить его от нездорового пристрастия. Сам король Патанджара, конечно, не был в восторге от этой идеи, но стоически переносил муки. Цверг верил в магию. Кстати, четвертый бородач отсутствовал, вместе с Гэрком и Стигом. Шухтер сказал, что они занимаются закупкой провизии на Восточном рынке. Провизии нужно много, учитывая размеры некоторых созданий в концессии. Очевидно, он имел в виду хримтурса, нуждающегося не только в тарелке овсянки в день. Текущие и предстоящие расходы Шухтера очень расстраивали. Как только речь заходила о деньгах, старик становился мрачным и манерой общаться походил на лающую дворовую псину.
  - Где носит этого Шонвайна? - проворчал он, произведя инспекцию рабочих мест. По дому носился запах трав и еще какой-то дряни, что варилась в котелках у Марисоля. - Должен был вернуться.
  - А он уже приходил, - сказал Тингвал, меняя обмотку рукояти короткого широкого меча. - Сказал, что быстренько сбегает и вернется.
  - Куда? - прорычал гоблин.
  - Ему надо повысить собственное благосостояние, - объяснил Биримбор. Смотреть на него было еще страшнее, чем раньше. Эльф решил, что отказ от пьянства чреват куда большими последствиями, чем само оно.
  - Что??? - разъярился Шухтер. - Гном так и сказал?
  - Ага... - кивнул цверг. - Поиздержался, мол, за последний месяц.
  - Должно быть, в банк отправился, - кивнул Биордаин.
  Гоблин стал не зеленым - а цвета неопределимого. Очевидно, он категорически не приемлел версию с банком. Луадан предположил, что причина совсем в другом, однако не стал задерживаться на этой мысли.
  - Слушай, Додо, ты помнишь, где остановились те эльфы? - спросил он у дракончика, который только что вернулся с кухни, где стащил кусок ветчины. Чтобы поговорить с ним, юноше пришлось вытащить заморыша из-под табурета.
  - Адрес? Помню... Э... Выгребные Ямы, третий дом слева...
  - Тсс! - Луадан отступил к открытой двери, не сводя глаз с гоблина и цвергов, что-то горячо обсуждавших. - У меня идея. Пойдешь со мной?
  - А то!
  - Дай ветчины!
  - На, только чуточку. Это грабеж!
  - Молчи, иначе погорим!
  Додо проглотил свою ветчину и затрясся, предвкушая какую-нибудь каверзу.
  - А чего делать? - прошептал он, забравшись на плечо Луадану.
  - Я хочу сходить к эльфам сам, без гоблина и лучницы. Вдруг что-нибудь узнаем?
  - Класс! Как я сам не подумал! - вскрикнул дракончик, но тут же закрыл себе рот обеими лапками. - Идем, пока они не видят.
  В их сторону никто не смотрел. Шухтер и цверги обсуждали финансовые вопросы, ни на что не обращая внимания. Главным лейтмотивом спора были профессиональные качества Шонвайна, первого в Дансине специалиста по срезанию чужих кошельков. Именно этим, а вовсе не банковскими операциями был занят, по мнению Шухтера, Шонвайн. Цверги удивились. Разумеется, приезжие, они слыхом не слыхивали о нем. Каждый из них был бы не против точно таким же образом поправить благосостояние, но гоблин пригрозил, что не потерпит самоуправства в своем лагере.
  На этих словах Луадан выскользнул из дверей и помчался в сторону невысокой ограды. Перемахнул он ее одним прыжком.
  - Куда?
  - Налево, - сказал Додо.
  Эльф заложил резкий поворот, проехавшись на пыльной брусчатке и едва не упав.
  Хорошо было пробежаться, что ни говори. В Ропси, бывало, в охотку Луадан носился днями напролет, благо места вокруг постоялого двора были дикими и пустынными. От деревни до дома - десять верст. Пробежал до обеда, нагулял аппетит - благодать. Город не предоставлял свободы для такого способа самовыражения, и вот теперь Луадан получил возможность слегка компенсировать недостаток истинной свободы.
  Он мчался, обгоняя прохожих и буквально пролетая у встречных перед носом. Дракончик, не ожидавший такой прыти, изо всех сил держался за ворот эльфовой рубашки. Глаза Додо вылезли на лоб, словно у кошки, которую искупали в тазу с холодной водой. Орал он почти также, прижав уши и разинув рот.
  - Потише-е-е!!!
  Луадан не слушал.
  - Направо, болван! - проорал ему на ухо Додо.
  Чуть не пропустив поворот, эльф врезался в толстого розовощекого дяденьку.
  - Простите! Честное слово, случайно! - протараторил Луадан, подрыгивая и снова набирая скорость.
  Вслед ему неслись ругань и сетования на тему: совсем эти эльфы оборзели - честных людей сшибают посреди бела дня!
  Но среди небольшой толпы, собравшейся возле упавшего господина, орали не все. Нашелся в пестром сборище и тип в серой непримечательной одежонке, умевший прятаться и быть незаметным даже на голой площади в яркий полдень, который молчал. Очутился он здесь совершенно случайно. Стоя чуть в стороне, эльф провожал взглядом убегающего Луадана и дракончика, болтающегося на его плече.
  И вот вопрос: разве вчера он этого самого дракончика не притащил своему финмору на смерть лютую? Разве не получил за поимку награду и заочные обещания оценить служебное рвение в будущем?
  Ответов не было. Некому оказалось подсказать шпиону, осветив его путь во тьме неизвестности.
  Луадан успел исчезнуть за поворотом. Уроненный господин встал, заковыляв дальше по своим делам. Толпа постепенно растаяла, но шпион Семьи еще долго соображал, каким должен быть его следующий шаг.
  
  31
  
  Когда-то Выгребные Ямы полностью оправдывали свое название и сюда нельзя было войти, не упав в обморок от вони. Но те жестокие времена давно прошли. Сегодня любой путник мог запросто ступить в этот невзрачный район Дансина, застроенный, в основном, доходными домами, без боязни получить удар по обонянию. Сдавались тут комнаты и целые квартиры, но уровень их был традиционно низким, для обладателей тощих кошельков. Отсюда и бросающаяся в глаза убогость построек. Ни с какой стороны они не тянули на дорогие постоялые дворы. Скорее, на бараки для сезонных рабочих. И лишь половина из них могла похвастаться наличием второго этажа и целыми стеклами.
  - Ты правда думаешь, что это могут быть твои предки? - спросил дракончик.
  Луадан шел по середине тихой пустынной улицы. Было ощущение, что он попал в какой-то маленький городок, находящийся в глубокой провинции. Сонная атмосфера, знакомая ему с детства, не могла не наводить на ностальгические мысли.
  - Наверное, - ответил Луадан. - Я все допускаю. За последнее время много чего случилось, чего я не могу объяснить, понять или принять. По большей части, конечно, принять. Но я стараюсь, мне надо перестать быть деревенщиной.
  - Это ясно, - ответил Додо, внимательно наблюдая за не внушающими уважения обшарпанными домами. - Что ты будешь делать, если все окажется правдой?
  Эльф тщательно гнал неудобные мысли. В глубине души он надеялся, что незнакомцы все-таки окажутся не его родителями. Ему-то и сказать им нечего, вот в чем проблема.
  - Я бы на твоем месте предъявил ультиматум, - поделился соображением Додо.
  - Какой?
  - Ну, в качестве расплаты за то, что бросили тебя, кучу денег. Потом...
  - Если бы у них была куча денег, они бы не остановились здесь, - перебил эльф.
  - Верно...
  - Пришли. - Луадан указал на дом номер три по левой стороне. Как все дома в Выгребных Ямах, этот был длинный и походил на хозяйственную постройку. Под длинным широким крыльцом, сидя на стуле, в тени дремал какой-то пожилой господин. Его соломенная шляпа съехала на лоб, а из-под ее края торчала спутанная борода.
  - Только осторожнее, - сказал дракончик приятелю, - если что - чеши со всех ног. Я буду держаться крепко.
  Подойдя к спящему господину, Луадан попытался кашлем привлечь его внимание. Тот не прореагировал и на десятый, очень громкий и требовательный кашель.
  - Куда? - рявкнул спящий, когда эльф попытался пройти в дверь.
  Луадан подскочил.
  - Но... но вы же не отзываетесь! - сказал он.
  - На что я должен отзываться? - Надев шляпу на голову, бородатый сизоносый тип уставился на эльфа. - Какой-то идиот кашляет, а я что должен делать?..
  - Действительно... - пробормотал Луадан, не находя себе места.
  - Смелее, - подбодрил Додо.
  - Чего надо? - спросила соломенная шляпа. - Говори, мне некогда! Комнату? Одна осталась свободная!
  - Нет. Мне бы увидеть кое-кого из ваших постояльцев.
  - Ага. Ты войдешь только через серебряную монету. А там делай, что хочешь.
  Луадан не любил швыряться деньгами, но ему пришлось удовлетворить требование домовладельца. Тот взял монету, подозрительно взглянул на эльфа, словно по-настоящему и не ждал, что получит желаемое. Он куснул серебряный и спрятал в карман жилетки.
  - Кого надо-то?
  - Тут... два эльфа... они у вас останавливались? В длинных таких одеждах.
  - А! - Бородатый махнул рукой. - А я-то думал! По коридору, потом с правой стороны будет дверь с трещиной. Там они обретаются. Чего бы придумал поинтереснее! - фыркнул напоследок бородатый, снова погружаясь в дрему. Прилетели мухи и принялись кружиться над его макушкой. - И держи своего дракона на поводке, не то получите оба!
  С таким напутствием Луадан и Додо вошли в здание. Внутри пахло несвежим бельем, подгорелой пищей и уксусом. Повсюду важно разгуливали рыжие тараканы.
  - Фу, - сказал дракончик. - Да за такие хоромы нормальному человеку было бы стыдно деньги брать. Помойка! - Он закрыл нос.
  Луадан разделял мнение заморыша, но интересовало его другое. Что делать, когда он увидит их? А вдруг их намерения недобрые? Рядом нет никого, кто бы поставил агрессоров на место.
  Теперь даже дураку было ясно, что торопиться в таком щекотливом вопросе не стоило. Луадан остановился на полпути к заветной двери.
  - Придется идти, - сказал Додо. - Мне тоже страшно, однако помни о своем обещании перестать быть деревенщиной. Пора взрослеть.
  - А можно я начну взрослеть завтра утром?
  - Нельзя. Вперед! - Дракончик вцепился ему в волосы и сильно дернул.
  - Ладно, ладно!
  Отовсюду доносились разные звуки, и каждый казался подозрительным. За перегородками постоянно кто-то вертелся, ворочался, бурчал. Иногда слышались вскрики, обрывочные фразы и сквернословие. Какой-то деятель храпел да так громко, словно на голову ему надели медную кастрюлю.
  У Луадана взмокли ладони. Эльф подошел к двери с трещиной, чувствуя, как душа уходит в пятки, и как раз в этот момент она распахнулась.
  На пороге стояла фигура в длинном плаще. В руке она держала ночной горшок.
  - Что?
  Кто задал этот вопрос, осталось загадкой. Горшок выпал, приземлившись на ногу Луадану, фигура вскинула руки, дракончик заверещал, словно ему прищемили хвост. Все произошло в одно мгновение. Прыгая на одной ноге и вращаясь по часовой стрелке, Луадан видел, как фигура прыгнула обратно в комнату. Вторая, что сидела внутри, рыбкой нырнула в окно, позабыв, что оно заперто и заколочено. Удар получился приличный. Незнакомец сложился пополам, словно перочинный нож и рухнул на пол.
  - Бежим! - взвыл Додо, пытаясь оторвать от своего приятеля скальп.
  - Да... по... дожди ты...
  Потеряв равновесие, Луадан грохнулся на старые пыльные доски. Додо лишился контакта с его головой, покатившись в сторону ближайшей кровати. Под ней заморыш и исчез, взывая на помощь.
  "А из-за чего весь шум?" - подумал Луадан, лежа на полу. Лежать там, по соседству с лужей, что вытекла из горшка, было не очень-то и приятно, но кому эльф мог пожаловаться?
  - А ну всем стоять бояться!
  Смутно знакомый вихрь пролетел мимо изумленного Луадана, точнее, перескочил через него длинными красивыми ногами. В комнате раздался грохот и протестующие крики. Луадан сумел от греха подальше отползти в коридор, слыша, как чья-то рука отвешивает кому-то оплеухи.
  - Будете знать... Эй, ты там живой? - спросила Сармина из комнаты, на секунду сделав паузу.
  - Ага.
  Лучница второй раз продемонстрировала, что способна появляться внезапно и приносить немалые разрушения.
  На себе лично это почувствовали и таинственные эльфы, попавшие под горячую руку наемницы.
  Пока Луадан обследовал ушибленную ногу, Сармина закончила. Она появилась в дверном проеме и встала, уткнув руки в бока. Эльфу она казалась великаншей, примерно такой, как Гэрк.
  - Почему убежал? - спросила она, тряхнув рыжими волосами.
  - Это мое дело.
  - Если бы не Шухтер, тебе явно пришел бы конец. Эти эльфы просто звери...
  - Да? - Поднявшись на ноги, он подобрался ближе, чтобы посмотреть.
  Парочка лежала на полу и выглядела так, словно грохнулась со шпиля городской ратуши.
  - Они мертвы?
  - Нет, конечно, - сказала лучница. - Гоблин приказал: "Позаботься о Луадане, пока этот молодой баран ничего не натворил. И приструни в случае необходимости тех двоих!"
  - А была необходимость?
  - Она есть всегда, - похлопала его по плечу Сармина.
  Эльф уставился на ее грудь. Лучница шагнула в сторону, лишив Луадан объекта созерцания. Тот встряхнулся и вошел в комнату.
  Незнакомцы только сейчас стали проявлять способность дышать, стонать и кряхтеть.
  
  32
  
  - Что-то старикан задерживается, - проворчала Сармина, расхаживая по комнатушке и заставляя половицы натужно скрипеть.
  Дверь пришлось закрыть от соседей - они пытались лезть всей толпой, привлеченные необычным шумом. Лучница отшила их вместе с бородатым. Домовладелец возмущался вторжением и беспорядком до тех пор, пока наемница не сгребла его одной рукой за грудки и не тряхнула один раз. С той минуты соломенная шляпа стал как шелковый. Даже пожелал ей удачи
  - Чего делать-то будем?
  Девица остановилась перед эльфами. Они сидели на одной кровати, рядком, тесно прижавшись друг к другу. На вид вроде бы ничего особенного: длинные волосы, треугольные лица, острые уши, большие глаза. Но Луадан чувствовал разницу, и не только он один. Например, Додо считал их двоих в высшей степени подозрительными типами. "Как с луны свалились", - охарактеризовал их дракончик. Луадан подумал, что это, пожалуй, верно, хотя наверняка дело не в луне.
  Оба эльфа, почти не отрываясь, пожирали его глазами. После взбучки они удивительно быстро пришли в себя.
  - Хватит смотреть, - посоветовал им Додо. - На вашем месте я бы начал говорить. Как можно скорее! Когда здесь появятся другие члены концессии, я не дам за вашу жизнь и ломаного гроша.
  - Хорошо сказано, малявка, - одобрила Сармина, глядя на дракончика.
  Она вытащила из ножен, прикрепленных к бедру, страшного вида кинжал и показала их эльфам.
  Те прижались друг к другу, всеми силами пробуя сохранить мужество.
  - Что вы хотите знать? - спросил левый.
  - Все! - ответил Луадан.
  Теперь совершенно ясно - это не его родители. И хорошо.
  - Для начала - имена, - потребовала Сармина, поигрывая орудием убийства.
  Остроухие не стали упираться. Правый назвался Виннадом, левый - Мирхи.
  - Дурацкие имена, - выдала заключение лучница. - Я росла вместе с Бродячими Эльфами, так что все про них знаю. Вы - не они.
  - Да, мы не Бродячие Эльфы, как вы называете эту ветвь - подтвердил, нисколько не обидевшись, Виннад. - Мы...
  Мирхи толкнул его локтем, и они молча заспорили, пользуясь лишь мимикой.
  - Чокнутые, - шепнул дракончик Луадану на ухо. - Надо с ними осторожнее.
  - А кто? - спросил эльф. - Я, конечно, не так много знаю о своих соплеменниках, можно сказать, почти ничего. Откуда вы прибыли?
  Белобрысые снова обменялись взглядами.
  - Не так мы представляли себе эту встречу... ну ладно, детали не имеют значения, - произнес Мирхи смиренно. - Такова судьба, и мы ей покоряемся. Итак, мы приехали в Дансин, чтобы защищать тебя, Луадан. Нам пришлось проделать весьма долгий путь, преодолеть множество опасностей, пересечь множество незнакомых земель... Но мы здесь. И преклоняемся перед тобой.
  - Я же говорил - чокнутые, - сказал Додо.
  Луадан посмотрел на лучницу. Та пожала плечами.
  - Защищать? От чего?
  - От опасностей будущего пути, - сказал Виннад. - В путешествии. Мы обязаны быть рядом с тобой в любой жестокой битве и помочь тебе исполнить свое предназначение.
  Луадан дернулся. Это слово ему совершенно не понравилось.
  - Подождите, я ничего не понимаю. Откуда вы прибыли? Кто вас послал?
  - Да! - воинственно встрял Додо. - Кто? А может, вы просто злодейские злодеи? Кто вас подослал?
  - Сядь, малявка! От твоего треска у меня голова болит! - рыкнула на дракончика Сармина.
  Этого оказалось достаточно, чтобы правдоискатель заткнулся. Но все же, стремясь показать, что он тут не последняя персона, Додо принялся гневно сопеть.
  - Мы исполняем повеление короля Лазурного Острова Керрелла Высокого, - сказал Мирхи. - По его личному распоряжению мы высадились в Траверде и отправились на запад по суше. Часть пути проделали через королевства, называемые Ульсия, Пелок...
  - Погоди, погоди, погоди, красавчик! - перебила его Сармина. Схватив стул, она уселась на него верхом напротив странной парочки. - Уж не хотите ли вы сказать, что прибыли с Островов Блаженства?
  - Да. Так вы их называете, - ответил Виннад.
  Глаза Додо, Сармины и в меньшей степени Луадана полезли на лоб.
  - То есть... - сказала девица. - Вы преодолели Незримую Стену и запросто так приплыли в Траверд, самую восточную точку Тивисланда, что ли?
  - Да, - кивнули эльфы.
  - Час от часу не легче, - проворчал Додо. - Легенды оживают на глазах. А вы знаете, господа шарлатаны, что Островов Блаженства не существует?
  - Мы не шарлатаны, - отозвался Мирхи. - Это наша родина, место, закрытое для всех остальных народов, включая сородичей с континента.
  - Брехня! - поставила диагноз лучница. - Бродячие Эльфы и те знают, что Острова Блаженства - дурацкий миф, придуманный людишками. Людишки нуждаются в сказках.
  Эльфы обиженно надули губы.
  - Можете не верить, ваша воля. Но мы обязаны выполнить свой долг. Наша миссия защищать Луадана.
  - Откуда же вы узнали обо мне?
  - Керрелл Высокий многие века ждал появление знамений, - сказал Виннад. - И вот они пришли... Вода в реках на целый день превратилась в молоко, в берега в кисель... С неба посыпался дождь из свежей, очень вкусной селедки. Облака превратились в сахар.
  Слушатели немало поразились.
  - Я хочу жить у вас, - тут же заявил дракончик, - можно? Хочу селедки!
  - Ее уже съели, - поведал печальную новость Мирхи.
  - Что эти знамения означали для вашего короля? - спросил Луадан.
  - Керрелл Высокий - могучий волшебник и великий мудрец, он привел наш народ к процветанию. Он живет в этом мире едва ли не с первого дня его появления и по мере сил заботится о его благополучии. К сожалению, его силы нынче не те. Острова Блаженства отрезаны от остального мира, поэтому распространять свою благость на соседние земли Керрелл не может. Но Провидение предоставило всем нам шанс вернуть изначальную чистоту, ту, что царила в юном мире неисчислимые эоны назад.
  - Охренеть можно, - сказала Сармина. - И чего говорит это ваше привидение?
  Эльфы с неодобрением фыркнули на ее пренебрежительный тон.
  - Нас предупреждали, что жители земель за Стеной склонны смеяться над высокими материями, поэтому мы не обидимся.
  - И то ладно, - оскалилась лучница. - На меня обижаться вредно для здоровья.
  - Продолжайте, - попросил Луадан.
  - Керрелл знал о тебе, - сказал Мирхи. - Он видел твое лицо в мистических зеркалах Башни Снов и в воде Родника Вечной Молодости. Его чары искали ответ в бесконечных лабиринтах Каменного Леса на Острове Зари. Керрелл понял - пришел час.
  - Час чего?
  Луадан начинал терять терпение. Эти два балбеса словно нарочно запутывали дело. Эльф с трудом осознавал смысл их проникнутых поэтическим духом реплик.
  - Того, что ты приступил к выполнению Пророчества, - торжественно заявил Виннад. - Точнее, скоро приступишь...
  Повисла тишина. Сармина уставилась на Луадана, Додо тоже.
  - Ну почему мне все известно заранее? - сказал, наконец, дракончик. - Этим все должно было кончиться.
  - Может, мне кто объяснит? - грозно сдвинула брови лучница. - Я начинаю чувствовать себя дурой.
  - Ты все узнаешь в свое время, о прекрасная дева, - попробовал подсластить пилюлю Мирхи, но получил в ответ тяжелый, ничего хорошего не предвещающий взгляд.
  - Луадан... - сказала она.
  - Подожди, Сармина. Я сам не совсем... - Он посмотрел на эльфов. - Сколько вы были в пути?
  - Примерно полгода.
  - Значит... вы знали еще тогда, что мой отец умрет и я отправлюсь в путь, да?
  - Еще раньше, ведь Керреллу понадобилось время, чтобы суммировать и интерпретировать всю добытые при помощи магии сведения.
  Луадан схватился за голову. Ей срочно понадобился холодный компресс.
  - Почему же вы не пошли сразу к Шухтеру?
  - На самом деле, у нас довольно мало сведений. Магическое видение не совсем точная наука, результаты исследований во многом зависят от верной трактовки. Керрелл сказал нам о том, как ты будешь выглядеть и где тебя искать в определенный промежуток времени. Мы прибыли в Дансин только вчера вечером. Чтобы не терять времени, сразу начали производить разведку. Я подумал, что вы будете нанимать корабль, чтобы отправиться в путь, следовательно, придете или уже приходили туда, где собираются шкиперы. Мирхи говорил, шансы невелики, но все-таки я оказался прав. Мы говорили с барменом и попросили его сообщить нам, когда ты появишься. Сами мы тем временем хотели прочесать город - вдруг бы и сами нашли?
  - Здесь заниматься такими делами опасно, ребятки, - сказала Сармина. - На нашем месте могли оказаться какие-нибудь очень злые субъекты. В Дансине ничего не стоит схлопотать нож под ребра. Есть банды, которые охотятся как раз за приезжими.
  - Мы не боимся бандитов, - сказал Виннад.
  - Не боитесь? Можете с ними справиться? - захохотала лучница. - Не смешите мои ляжки! Я вас отделала, как щенков.
  Эльфы потупились.
  - На Островах Блаженства другая жизнь, в чем мы уже убедились... Мы не любим насилия, а у вас оно встречает повсеместно...
  - О-хо-хо! Сейчас расплачусь! Это напоминает мне разговорчики одного знакомого друида, дремучего идеалиста, который думал, что если мы все будем уподобляться детям природы, то наступит счастье. А волк - не дитя природы? Тигр? Медведь? Чего будет, когда мы станем такими же? Так нет, оказывается, друид имел в виду овечек и козликов. Обозвал меня идиоткой, за что получил в глаз. На следующий день его съел один ребенок природы - волчара-бирюк захотел кушать.
  Присутствующие смотрели на Сармину со смешанными чувствами.
  - Мы, вообще-то, не собирались вступать в споры, - заметил осторожно, Виннад. - Инцидент с дракой достоин сожаления, но мы в состоянии постоять за себя.
  Луадан ничего не успел сделать, а наемница уже стояла, держа его за шиворот сильной рукой. Одним движением она оторвала его от дивана, так легко, словно он был в самом деле не более, чем щенком.
  - Может, продемонстрируешь? Нет, правда, я хочу посмотреть, есть ли на свете тот, кто способен уложить меня одним ударом!
  - Э... Гэрк, наверное, может, - сказал дракончик. - Он большой.
  Лучница побагровела.
  - Или Биримбор Краснобородый, когда протрезвеет, - прибавил Додо, решив, что кандидатура хримтурса ее не устраивает.
  - Замолчи ты! - закрыл ему рот Луадан. - Сармина, пожалуйста...
  - Нет, пусть докажет свои слова!
  Виннад тяжело вздохнул. По правилам, этот вздох мог быть только вздохом труса, вынужденного прилюдно признать основную черту своего характера. Но эльф был нездешний, с луны свалившийся, поэтому на правила чихал.
  - Может, не надо? - спросил Мирхи.
  - Надо! - прорычала Сармина.
  Виннад поднял руку, взял ее запястье двумя пальцами левой руки. Наемница вскрикнула, пытаясь отскочить, и заизвивалась змеей.
  - Твою ж мать!..
  Не отпуская, эльф пригладил на груди свой серый плащ.
  - Урод! Скотина! Над бедной девушкой измываться! - завизжала лучница.
  - О!.. Прости, прости, пожа...
  Виннад выпустил ее. Сармина отреагировала мгновенно. Ее кулак был уже в толщине волоса от носа эльфа, но тут его фигура вспыхнула, словно громадный солнечный зайчик. Наемница взвилась в воздух и ударилась спиной о стену, после чего долбанулась об пол так, что доходный дом зашатался.
  Луадан и Додо взирали на эту картину в абсолютном шоке. Если говорить о степени шока самой крутой девицы, то ее нельзя было измерить никакими методами.
  - Прости, о прекрасная дева! - сказал Виннад, и они вдвоем с Мирхи принялись поднимать выпавшую в осадок Сармину.
  Та улеглась на кровать, глядя на потолок ничего не выражающими глазами.
  - Твою ж мать... - со свистом вылетело из ее губ.
  - Как... что вы наделали? - воскликнул Луадан. - Вы же убили ее!
  - Вообще-то нет, - отозвался Мирхи, виновато поглядев в его сторону. - Энергетический удар не смертелен, он только на время лишает противника возможности передвигаться и совершать агрессивные действия. Это очень гуманный прием.
  Эльфы дружелюбно улыбнулись.
  - Мне такие приемы не нравятся, - довел до общего сведения Додо, забираясь в рюкзак.
  - Потому мы стараемся лишний раз не демонстрировать свое искусство. У себя на родине мы входим в личную гвардию охраны короля. Он отобрал нас для участия в этой почетной миссии потому, что мы лучшие, - объяснил Виннад.
  Луадан склонился над Сарминой, стирая с ее щек пыль, которую она собрала на полу. "Какая она красивая вблизи, - подумал эльф. - И когда не злится..."
  - Дышишь? - спросил он.
  - Да... пропади я пропадом... - послышалось в ответ.
  - Мы умеем и лечить, - сказал Мирхи.
  - Слушайте, а зачем вам в вашем райском местечке королевская охрана, если у вас все так замечательно? - спросил Луадан, резко обернувшись.
  - Так... - замялся эльф. - Традиция такая. Магия.
  - Знаете, я не хочу, чтобы вы с утра до вечера швыряли об стену моих друзей! - сказал строго юноша. - Не можете сдержаться - уматывайте обратно!
  - Правильно, Луадан, пусть уматывают! - поддакнул Додо и тут же спрятался обратно.
  - Ты не веришь нам? - удивились гвардейцы.
  Сармина, еще не получившая обратно себе свое тело, лежала и вращала глазами. Никто никогда не называл ее другом, даже Бродячие Эльфы, среди которых она провела почти полжизни.
  - Нет. Я ничего не понимаю в ваших махинациях и магии, - ответил Луадан. - Пускай лучше Шухтер во всем разбирается.
  - Но мы ведь поедем с тобой на поиски единорога?
  Мирхи склонил голову, жаждя получить утвердительный ответ.
  - Ага, и это знаете!
  - Конечно. Если бы ты позволил нам, то мы бы рассказали тебе его историю.
  Луадан почесал затылок и посмотрел на Сармину. Лежа на кровати, та прожигала спину Виннада взглядом. Должно быть, мечтала, как спляшет зажигательный танец на его эльфийских ребрах.
  Надо сказать, сразу же после падения наемницы, соседи эльфов снова проявили к шуму в комнате недюжинный интерес. Вламываться внутрь побоялись, но в коридоре устроили самый настоящий митинг. Орали, выдвигая различные версии. Кто-то требовал позвать стражников, другие говорили, что сами, мол, разберемся и закатывали рукава.
  Луадан стал нервничать, как бы люд не ворвался сюда и не устроил свалку, но на его счастье произошло нечто другое. Какая-то посторонняя сила ворвалась в толпу и потеснила ее. Коридор затрещал, а следом за ним и все здание.
  Распахнулась дверь. Видимо, от пинка.
  - Ни на минуту оставить нельзя! - сказал гоблин, перешагивая через порог. За его спиной без особенных усилий задвигали народ в конец коридора три цверга. Их пытались осыпать ругательствами, но не тут-то было. Цверги обложили нахалов так, что покраснели даже стены.
  - Приветствуем вас! - первым нашелся Виннад, отвешивая поклон старому гоблину. Мирхи последовал его примеру.
  - Ага. - Шухтер смерил их пренебрежительным взглядом. - Значит, все-таки эльфы...
  Взгляд старика скользнул в сторону, остановившись на лежащей на кровати Сармине.
  - Эй, а чем это вы здесь занимались?
  Публика мялась, не зная, как быть. Ведь в двух словах-то не расскажешь.
  Луадан виновато улыбнулся, разводя руками.
  
  33
  
  Общее собрание концессии, пополнившейся двумя новыми участниками, состоялось тем же вечером. Дневные дела были закончены. Гоблин выслушал доклады о проделанной работе и осмотрел уже запасенные ресурсы, и остался доволен. Гэрка, Стига и Кибольда он похвалил отдельно за то, что им удалось выторговать у поставщиков провизию со значительной скидкой. Так что мясо и овощи концессионерам достались в цену вполовину меньшую, чем просили в начале. Свою порцию похвалы получили и другие наемники, так что к ужину, который совместили с собранием, приступили бодро. Некоторое время за столом слышался, в основном, только хруст костей и хрящиков и чавканье вперемежку с бульканьем. Оголодавшие трудяги отдавали должное своему аппетиту. Больше всех звуков производил Гэрк. Сидел хримтурс не за столом, а в углу, чтобы никому не мешать, а рядом пристроился его приятель грифон. Чудо-зверь умел сидеть прямо и есть как заправский человек, держа еду в когтистых лапах.
  Эльфы с Островов, как выяснилось, ничуть не стеснялись незнакомого общества и ели каждый за троих. На них смотрело целое созвездие изучающих и удивленных глаз, но гвардейцы короля Керрелла и ухом не повели. Оценили вино, пиво и жаркое, сообщив, что с момента отплытия на запад им еще не доводилось так хорошо питаться. Шухтер сказал, что они могут быть как дома, раз уж так сложилось, и приступил к обсуждению текущих вопросов.
  Луадан почти не участвовал в беседе, но тщательно мотал на ус все, что слышал. И время от времени (вообще-то, довольно часто) бросал взгляд на Сармину. Наемница была самой мрачной за столом. Луадан пытался представить, что она думает и чувствует. Все теперь знали о ее профессиональном провале. Легко, словно играючи, эльф поставил ее на место - могла ли Сармина оставаться спокойной? С другой стороны, думал Луадан, она сама напросилась, стала жертвой собственного бахвальства. Уж, наверное, ей-то стоило знать, что если кто-то выглядит рохлей, вовсе не обязательно, что он ничего не умеет. Самые опасные асассины и преступники ничем не выделяются из толпы. Об этом эльф читал в книжках. Только дураки выставляют свои знания на показ... ну как Сармина. И все-таки он жалел ее, и не мог не отмечать, что к жалости примешивается и другое чувство, совершенно незнакомое. Появилось оно внезапно, где-то в промежутке между эффектным появлением Сармины и ее столкновением со стеной. Именно оно и заставляло Луадан без конца поднимать на рыжую наемницу глаза.
  Общество набило, наконец, животы, и закурило трубки, кто курил. Остальные просто сидели с сонным видом.
  - Хорошо, - прошептал Додо, развалившись на столе перед Луаданом. - В моей жизни наступила светлая полоса.
  - Сплюнь, - буркнул эльф, не зная, как лучше пристроиться на своем стуле. Мешал тугой и плотный, словно барабанная кожа, живот.
  Дракончик облизнулся и заложил руки за голову. Луадан поймал взгляд Сармины. Она пила вино, вероятно, в надежде забыть досадное происшествие с эльфами. За все время пребывания в доме они ни разу не посмотрели в ее сторону. Для них эта страница была закрыта. А для Луадана, кажется, только открылась.
  - Чего уставился? - спросила рыжая наемница, которой надоело его назойливое внимание.
  Тот быстро отвел взгляд, краснея. Жар бросился в уши.
  - Ты совсем не умеешь обращаться с женщинами, да? - прошептал дракончик.
  - Что?
  - Слышал!..
  - Давай не сейчас! - Эльфу пришлось низко склониться над столом, чтобы никто не расслышал.
  - Хорошо... - Морда у Додо сделалась хитрющая. - Молодость, молодость... Ладно, я тебе помогу... Вот переварю пищу и подожду, когда эта канитель закончится.
  Луадан нервно сглотнул. Вот уж чего он точно не хотел, так это поучений заморыша по части обращения с женским полом.
  - ...следовательно, подведем некоторые итоги, - сказал громко Шухтер, подстегивая внимание концессионеров постукиванием по столу. Публика приготовилась слушать, даже хримтурс перестал клевать носом. - Мы сформировали команду и буквально только что приняли в нее новых членов. Вы все знаете, по какой причине.
  Марисоль покачал головой.
  - Как маг, позволю себе некоторую долю скепсиса.
  - Это еще зачем? - спросил гоблин.
  - Я лучше всех вас, господа, разбираюсь в том, что касается пророчеств, предзнаменований и разного такого. На мой взгляд, здесь слишком много всего. Я имею в виду - неужели Луадан, сидящий перед нами, спаситель всего мира? - Чародей указал на эльфа.
  Концессионеры уставились на избранного.
  - Я? Чего я? Я ничего не знаю!
  Старик повел рукой, в которой сжимал трубку.
  - Мы не спрашиваем, а запечатлеваем тебя в своей памяти.
  - Зачем? - испугался эльф.
  - А вдруг ты откинешь копыта, а мы будем тебя помнить, - заржал Биримбор над собственной шуткой, и смех подхватили другие цверги.
  - Тихо, тихо, господа! - успокоил их Шухтер. - Мы теперь знаем о причинах, побудивших этих достойных воинов приехать в Дансин. Они обязаны охранять Луадана в пути, то есть дали клятву королю Островов Блаженства!..
  - А я по-прежнему считаю, что их не существует, - вставил упрямый Шонвайн.
  - Эту тему мы сейчас не трогаем, - отозвался гоблин. - Потом... Если кому-то будет невтерпеж, организуем этот... круглый стол, где обсудим мифологические проблемы... Сейчас другое важно: мы хотим знать кое-что о Золотом единороге. Вы об этом умолчали. - Шухтер вопросительно взглянул на эльфов.
  Виннад и Мирхи посмотрели друг на друга, очевидно не совсем согласные с подобным утверждением.
  - Но что именно?
  - Откуда он взялся? - спросил гоблин.
  - Как попал в Томультар? - спросил Марисоль.
  - Ага. И сколько может стоить на черном рынке экзотических животных! - подал голос Биордаин.
  Луадан хотел задать и свой вопрос, но ничего не придумал. В голове его булькала каша.
  Говорить предстояло Виннаду, в этом не было сомнений.
  - Золотой единорог когда-то принадлежал Керреллу Высокому. Шесть тысяч лет назад наш король подарил его Бриллиантовым Королям в качестве свадебного подарка, когда его племянница Аэма выходила замуж за Димунда Красивого, принадлежащего к династии Глорексов. До этого у Бриллиантовых Королей не было эльфийской крови и в честь знаменательного события, а именно, столь близкого слияния двух правящих домов, решено было объявить о создании новой династии...
  - Никогда о таком не слышал, - заметил с умным видом Марисоль.
  - Тихо ты! - сказал чародею Краснобородый. - Не мешай сказку слушать. Страсть люблю всякие эти штуки.
  - Это не сказка, - возразил Виннад. - Я был тому свидетелем.
  - Да неужто? - фыркнула Сармина. - Тебе шесть тысяч лет?
  - Больше.
  - У нас эльфы столько не живут. Ну три с половиной бывало...
  - Да! - кивнул Марисоль.
  - Мы... другие... - ответил, замявшись, Виннад. - Другая земля и другая магия. Здесь ее токи не так сильны, и наши сородичи утеряли большую часть своей первозданной силы.
  Концессия выжидающе молчала. Эти двое могли поведать о многих тайнах мироздания, и хотя бы уже этим были интересны. Каждый строил планы, как бы выведать у чудиков побольше всяких тайн-загадок.
  - Чего дальше-то? - спросил Биримбор.
  Теперь, благодаря зельям Марисоля, король Патанджара выглядел почти прилично. Одежду ему тоже справили неплохую, так что теперь цверг вполне мог сойти за зажиточного купца. Даже причесался и привел в порядок бороду.
  - Так Золотой единорог отправился на континент в числе других подарков от любимого дядюшки Керрелла. Король даже небольшое пророчество создал, сказав, что единорог будет хранить покой и безопасность Томультара, множить его богатство и славу. И пока чудесный зверь будет жить в нем, королевству ничего не грозит.
  - Так вот откуда это, - сказал Луадан, - Керрелл придумал!
  Виннад улыбнулся.
  - Разумеется, Керрелл желал дорогой племяннице только добра. В ее положении волшебная поддержка была просто необходима, ведь бедняжка отказалась ради мужа от бессмертия - самого дорогого, что есть у эльфа с Островов Блаженства. Сами подумайте, каковой ей пришлось в первый период. Лет десять прошло, прежде чем Аэма привыкла к новой роли и к новой обстановке. Рожденная на Островах, она окунулась в мир, полный несовершенства и страданий. Лишь Золотой единорог помогал ей, куда больше любви Димунда, хотя король изо всех сил старался оберегать и заботиться о супруге.
  - Прямо для романа, - бросила Сармина.
  - Дорогая, прошу тебя, - сдерживая раздражение, обратился к ней гоблин. - Дай господам закончить. - Литературу обсудите позже.
  Лучница надула губы. Ее правый кулак сжался с хрустом, а взгляд устремился на Виннада. Луадан точно знал, что рыжая не отказалась от планов мести.
  - От детей Димунда и Аэмы пошла новая династия Бриллиантовых Королей, а так же обычай править группой. То есть, все отпрыски августейших особ имею право на трон и делят между собой власть в королевстве, - сказал Виннад.
  - Это все замечательно, - с изрядной долей скепсиса заметил Марисоль. - Однако остается не ясно, почему Керрелл, когда пришел срок, не сумел защитить своего чудо-зверя. Почему дал Черному Лиходею украсть его? Мало того - стереть королевство своих родственников в порошок?
  - Вы - маг, и сами знаете, что расстояния для чар имеют большое значение. И прошла тысяча с лишним лет, нельзя забывать. Керрелл жил в своем дворце за тысячи миль от Томультара, к тому же существует Незримый Барьер. Он отсекает саму возможность создавать волшебство за его пределом. Наш король просто ничего не знал... к великой скорби. Он могуч и бессмертен, но не всесилен и не всевидящ...
  - И не пытался все исправить? - поинтересовался Додо.
  - Пытался, но магия Лиходея здесь куда сильнее, а Керрелл не имеет права всерьез вмешиваться в дела, которые творятся в Тивисланде...
  - Слабак, - махнул рукой Гэрк. - Я бы на его месте...
  - Вы не на месте Керрелла, друг, - перебил великана Виннад. - Вам не понять нас. Это чувство взаимно.
  Эльф посмотрел на Луадана, пытавшегося уложить в голове все услышанное. Юноша честно старался.
  - Как я понимаю, Керрелл хочет вернуть единорога? - спросил Шухтер.
  - Не только. Золотой единорог должен обрести свободу, чтобы Черный Лиходей получил по заслугам. Керреллу было известно о Пророчестве уже давно, но не находилось подходящего героя, способного совершить подвиг, - с немалым пафосом заявил Виннад. Луадану оставалось только краснеть и сжимать челюсти. Если бы кто-то спросил его, что он думает об оказанной ему высокой чести, эльф, не задумываясь, ответил, нельзя ли переложить ее на кого-нибудь другого? Ему казалось, на его плечи с каждый днем ложится все больший груз. Рок или фатум, или еще что-то невидимой рукой то и дело подбавляло к тому, что уже накопилось, по изрядному кирпичику.
  - Значит, этот мозгляк, прости друг, и есть герой? - спросил Краснобородый. - Да он и моего меча не поднимет. Правда, парни?
  Цверги с охотой закивали. Будучи ребятами компанейскими, они быстро подружились со странным пареньком из деревни, но совершенно определенно отказывали ему в способностях к совершению героического.
  И, думал, Луадан, абсолютно правы. Когда он уезжал из дома, то зарыл меч в огороде и забыл о нем. Считал, что не пригодится.
  Разве так поступают те, от кого зависят судьбы мира?..
  Эльфы, оказалось, были единственными, кого не смущала подобная несуразность. Они твердо верили в предназначение Луадана даже когда Шухтер, судя по всему, начал сомневаться.
  - Послушайте, - произнес эльф, сообразив, что все-таки надо что-то сказать. - Я не напрашивался. Я бы прямо сейчас вернулся домой и занялся самыми простыми делами. Не знаю... продолжил бы дело отца. Чем плохо приносить людям пользу? Мне не надо всяких там опасностей, путешествий, боев, крови, ночных переходов через дождливые леса... короче, вы бывалые, вы понимаете. - Он развел руками. - Честно! Я против. О путешествии по Тутуину я думал с тошнотой, подступающей к горлу. Я владею оружием, но у меня совсем нет практики, и я в жизни никого не убил. Хочу, чтобы все знали... если произойдет что-то нехорошее по моей вине, вам не стоит удивляться!
  - А для чего я набрал такую команду? - хмуро спросил Шухтер. - Они сделают то, что не сможешь ты: пройдут по лесу и прикончат всех, кого потребуется.
  - Понимаю. Я хочу сказать, я бы отказался, но есть проблема. Клятва, данная отцу. Она очень важна, ее нельзя нарушить.
  - Молодец, парень, - сказал Кибольд. - Клятва - это святое!
  Цверги уважительно кивали. В их взглядах появилось нечто большее, чем просто участливая жалость к неумехе.
  - Именно так и должно быть, - прокомментировал Мирхи, чтобы всем было ясно.
  Общий скепсис не пропал, но смягчился. Где-то и когда-то что-то происходит, и рохля неосторожно обещает совершить невозможное, не понимая последствий, - и так начинает движение маховик событий, и чем дальше, чем он крутится быстрее... Разве не по такому сценарию осуществляются эпохальные предсказания? От мелочи, случайности - к большим трагическим изменениям...
  Стоп!
  Луадан выпил вина, чтобы выгнать из головы этот призрачный поучающий голос, очень напоминающий отцовский. Что было еще неясно? Ему? Им, крутым ребятам, большая часть которых до сих пор была уверена, что все это мероприятие просто дурацкая прогулка, которую затеял старый пенек Шухтер и его приятель? Они поедут, раз платят, но большего с них требовать глупо.
  Эльф и не собирался. Ему хотелось только, чтобы его оставили в покое.
  - Все это замечательно, - подал в тишине голос Марисоль. - Мы не все уяснили, но, думаю, ситуация поправима. Но есть проблема. Если предположить, что мы добрались до колдовской тюрьмы, где томится Золотой единорог, если сделать вид, что Лиходей сокрушен и повержен на самое дно, а его гнусное воинство рассеяно... короче, как мы освободим чудо-зверя? - Чародей посмотрел на гоблина. - Для меня большая неясность в этом вопросе.
  Шухтер деловито вытряхнул трубку в большую чашку-пепельницу и подвинул к себе деревянную коробку с табаком.
  - Я знаю. Эльберт Кровавый Кинжал в точности описал мне то, о чем он говорил с единорогом в Иилквире.
  Концессия напряглась в ожидании нового интересного повествования.
  Луадан обменялся взглядом с Додо и закатил глаза к потолку. Похоже, идти спать никто не собирался. Вечеринка грозила теперь затянуться до самого утра.
  
  34
  
  - Нам бы поспать, хозяин, поспать... - простонал Злюк, волочивший ноги позади Гренсивара.
  Черный Лиходей целеустремленно двигался на север, сквозь ночь и холодный ветер, не замечая преград и глядя только во тьму пылающим взором. Там, где он проходил, призраки и злые духи бросались наутек, а чудовища, выползающие из своих пещер на охоту, прятались кто куда. Они чувствовали мрачную, ничего хорошего не сулящую им ауру Гренсивара.
  - Хозяин, - снова подал голос гремлин, спотыкающийся о мелкие камни. - Если мы устанем так сильно, что уже не сможем и ногой двинуть... что тогда?
  Гренсивар не ответил. Он твердо вознамерился добраться до места и не видел причин задерживаться.
  Шли уже часа четыре, вдоль отрогов Кибримского Кряжа. Куда? Гренсивар не посвятил верного слугу в подробности, и тот по старой привычке начал подозревать что-то нехорошее. В молодости чародей вытворял, бывало, такое, что не укладывалось ни в какие рамки, ни в светлые, ни в темные.
  Какая блажь сейчас пришла ему в голову? Можно ведь было отложить ее до утра!
  Привал длился недолго. Погрызли нехитрую снедь, попили горячего чая, согрелись, расслабились, а потом Гренсивар решительно заявил: "Идем! Время не ждет!"
  С той поры только бесконечная ходьба.
  Злюк страдал от холода и усталости. Время, видите ли, не ждет! Да ему вообще все равно. Оно же время. Кого угодно в бараний рог скрутит.
  "Стар я для таких переходов. Клянусь, стар! - думал гремлин, отчаянно жалея свои ножки, сбитые об острые камни. - Мне бы лет сто скинуть хотя бы - я даже побегу, если потребуется..."
  Но если Гренсивар и умел читать мысли, никакой реакции с его стороны не последовало. Чародей шел.
  Злюк впал в подобие транса, просто переставляя ногами и мало что замечая вокруг.
  Вдруг Лиходей остановился.
  - А?..
  Злюк удивленно посмотрел по сторонам. Место походило на небольшую котловину, слишком "ухоженную" для того, чтобы быть естественной. Гремлин видел в темноте лучше людей, но все-таки из-за возраста не так хорошо, как в молодости; однако ему показалось, что склоны скал подработали. Стесали лишнее.
  Гренсивар стоял напротив плоского вертикального участка горы.
  - Пришли, хозяин? - спросил Злюк, подбираясь ближе
  Ветер здесь не дул - уже что-то.
  - Да. Теперь мне надо немного поколдовать. - Черный Лиходей снова заставил навершие посоха светиться, и на этот раз свет был куда ярче.
  Злюк убедился, что ощущения его не обманули. От вертикальной стены на запад уходила дорога.
  - Хотелось бы уточнить, хозяин... - не выдержал Злюк. - Я, конечно, понимаю: стена красивая, хорошая, можно сказать, эстетическая... Но зачем она нам?
  Чародей посмотрел на него через плечо.
  - Ты совсем мозги растерял на старости лет? В мире магии многие вещи не те, чем кажутся.
  Злюку хотелось бы куда более развернутого объяснения, но Гренсивар не удостоил его этой чести. Зато вскоре гремлин увидел все своими глазами. Лиходей поводил посохом в воздухе, словно рисуя каракулю, произнес заклинание, а потом проворчал себе под нос:
  - Надеюсь, этот ход еще действует... и что они до сих пор живут здесь...
  Злюк устроился на камешке неподалеку, но тут же слетел с него, потрясенный магическим фокусом. Каменная стена в теле горы с глухим хрустом начала разъезжаться. Сначала появилась вертикальная щель, которая начала расти, затем обозначились створки, отходящие наружу.
  Гремлин встал, тряхнулся. Да, да, да, конечно. Он просто совсем забыл, что его хозяин великий волшебник...
  Наконец, створки остановились. Гренсивар и Злюк уставились на высоченный дверной проем высотой... Коротышка гремлин не мог сосчитать, сколько его сородичей пришлось бы поставить друг на друга, чтобы они достали до притолоки. Если же судить по Гренсивару, человеку, то, пожалуй, штук семь-восемь.
  - У нас получилось, хозяин? - спросил гремлин.
  - Да. Теперь мы пойдем в глубину гор.
  - А зачем? Не забывайте, там могут водиться страшные чудовища, и все они очень голодные. Их охотничьи угодья скудны, так что твари всегда радуются новой пище.
  - Меня не твари беспокоят, - ответил, не оборачиваясь, Гренсивар. Темный дверной проем великанских масштабов завораживал даже его воображение. - А те, кого я хочу привлечь в качестве союзников.
  - Но здесь нет орков, они ушли с Кибримского Кряжа пятьсот лет назад.
  - Орков нет, есть те, кто их отсюда выгнал и чей вождь когда-то был передо мной в долгу, - мрачно усмехнулся чародей. - Очень надеюсь, что его потомок не забыл клятвы, которую дал Белгак в ночь после битвы при Хогисфете, где я ему помог.
  Злюк поводил ушами - иногда это помогало думать.
  Пять сотен лет назад... Да, именно тогда ушли орки, с чудовищно разгромным счетом проиграв битву, в которой пали почти все вожди родов и большая часть воинов. Еле спаслись, удрали из Кибрима и переместились, по слухам, на юг.
  - Так мы ищем йотунов, что ли? - спросил Злюк и тут же понял, что идея ему не нравится.
  - Что ли, что ли, - передразнил Гренсивар. - Их самых. Один йотун заменяет десяток орков или даже больше. С такой армией я буду непобедим.
  - Но они грубые, невоспитанные, много едят, - возразил Злюк. - Не зря их обзывают обжорами.
  - Не имеет значения. Когда мы начнем захватывать города и села, у нас будет много ресурсов. Йотуны получат все, что пожелают. Население некоторых королевств в последнее время слишком выросло и потучнело. Чем не еда для великанов? Поддержанные моей магией, они смело могу спускаться в долины и делать все, что угодно.
  Гремлин не мог не согласиться. И все-таки идти в пещеры ему не хотелось. Насколько он помнил, йотуны заняли места обитания орков, которых выгнали, а орчьи лабиринты под горами - самое опасное место в мире. Никто не знает, где там, кто или что прячется во мраке, держа наготове острые зубы. Карт, разумеется, никаких нет. Как Гренсивар собирается найти короля великанов?
  Злюк не хотел спрашивать и не хотел знать. Волей-неволей коротышка вспоминал те тоскливые годы, когда хозяин спал. Хоть было голодно и безнадежно, но куда безопаснее.
  - Ладно. Нечего тут стоять, - сказал Гренсивар. - Чем быстрее мы доберемся до Кливрода, тем лучше.
  Маг шагнул к чудовищному дверному проему, и Злюк потащился за ним. Шансы на успех миссии, по прогнозам гремлина, были почти нулевыми. Ни один букмекер в цивилизованном мире не принял бы ставку на то, что чародей со слугой выйдут когда-нибудь обратно.
  - Это старые двери, - сказал Гренсивар, когда они переступили порог и очутились в широком высоком коридоре. Пол здесь покрывал непотревоженный толстый слой пыли. - В последний раз им пользовались орки, а вот йотуны, похоже, нет.
  - Нам бы карту... - осторожно сказал Злюк шепотом. Эхо откликалось на самый незначительный шум. - Или провожатого...
  - Замолкни! Где я тебе провожатого найду? И карт орки не составляли! У них была своя система обозначений, символы они наносили на стены пещер и переходов в определенных местах.
  - Вы их знаете, хозяин?
  Гренсивар взмахнул посохом, и громадные каменные створки начали закрываться.
  - Вспомню, - небрежно заметил он. - Ничего страшного. По моим расчетам, Дворцовая Пещера, когда-то принадлежавшая вождям орков и которую потом занял король великанов, находился от нас милях в десяти. Его если по прямой. Но по прямой, как ты сам понимаешь, Злюк, не получится.
  Гремлин понимал. Даже слишком хорошо понимал, поэтому и изо всех сил боролся с обмороком. Десять миль! По темным пещерам, полным всяких ужасов? А оружие у них какое? Волшебный посох в руках чародея, еще не добравшего нужной кондиции, и рогатка в походной суме Злюка! Этим разве можно противостоять чудовищам?..
  Гремлин зажмурился. Ему удалось совладать со слабостью.
  Створки захлопнулись, пол содрогнулся, с потолка упало несколько мелких камешков.
  Гренсивар прислушался.
  - Будем надеяться, что нас услышат дозорные йотунов. Если это произойдет, они вышлю поисковый отряд, чтобы выяснить, кто пролез в их владения через черный ход.
  - Но могу услышать не только они.
  - Не бойся. Уж с монстрами я справлюсь, не впервой. - Чародей откровенно потешался над страхами слуги. - Не забывай, кто перед тобой! Драконов я укладывал одной левой, а кракенов в Калаинском море... Кстати, не мешало бы насчет драконов выяснить. Мне подошел бы один - большой, злобный, огнедышащий. Нет ничего лучше, когда во время сражения с поборниками добра с неба на их головы неожиданно пикирует такой красавец в блестящей чешуе. Его пламень отлично прожаривает добряков до хрустящей корочки. А после этого, как доказывает опыт, они сражаются уже с гораздо меньшим энтузиазмом.
  - Это проблема, хозяин, - сказал Злюк. - Насколько мне известно, на континенте их почти не осталось.
  - Куда девались?
  - Много по свету валандается всяких ненормальных, вооруженных мечами и копьями.
  - А, рыцари, что ли?
  - Да. Они-то за почти двести лет, пока вы спали, уничтожили почти всех драконидов.
  - Скверно, скверно, - пробормотал Гренсивар, поглаживая бороду. - Но дракон все равно не помешает. Придется навести справки. Может быть, где-то остался один, жаждущий мести. Я бы мог использовать это его стремление на свою пользу.
  - Гениальная идея, хозяин, - сподхалимничал на автомате коротышка. Затем он вспомнил, где находится, и принялся дрожать.
  - Выше нос, Злюк. Мы на пороге великих дел.
  Показывая пример, Гренсивар задрал голову к потолку и отправился в глубину горы. Можно было подумать, чародей вышел солнечным днем на бульвар прогуляться.
  Посох ярко освещал подземные помещения, высвечивал любые углы, демонстрируя их спасительную пустоту, однако гремлин не мог отделаться от страха. Постояв, Злюк понял, что ничего уже не изменишь, и поковылял следом.
  Удаляясь, они продолжали разговаривать.
  - А вы уверены, хозяин, что нынешний король йотунов помнит о клятве своего предка?
  - Нет.
  - Но как же быть?
  - Будем ориентироваться по ситуации. В прошлом мне удавалось манипулировать этими тупицами, надеюсь, и теперь получится.
  - Да, хозяин...
  
  35
  
  Посиделки за столом закончились далеко за полночь. Обессиленный, Луадан пополз наверх, в ту же самую комнату, и растянулся на кровати. Даже не разделся.
  Додо занял место в кресле с подушкой, сворачиваясь по-кошачьи клубком.
  - Ты правда влюбился? - спросил он.
  - Что? - Эльф резко перевернулся с живота бок.
  - В Сармину.
  - Не бреши. С какой стати?
  - Ты пялился на нее без перерыва, с того момента, как ее шарахнуло магией этого чокнутого Виннада.
  - Ну посмотрел, ну и что? Пару раз.
  Дракончик тихо рассмеялся.
  В доме ворчала в полусне, ворочалась и сопела концессия.
  - Эх, братец, поверь мне, я кое-что в этом понимаю, - вздохнул Додо, потягиваясь. - Когда так смотрят, так краснеют...
  Луадан повернулся лицом к стене, съежившись.
  - Вот была у меня любовь... - сказал заморыш, мечтательно жмурясь.
  - У тебя? - удивился юноша. - У тебя? - Эльф перевернулся на спину.
  - А что? Нельзя?
  - Можно... но... просто...
  - Ага! Я маленький и никчемный, ты это хочешь сказать? - пискнул Додо.
  - Нет... Не обижайся, но ты не подходишь на роль... м-м-м... ты понял...
  Дракончик смерил его холодным взглядом.
  - Попрошу без всяких там намеков. Не терплю - особенно от влюбленных юнцов.
  - Я не...
  - Скажи это лучнице. Она-то все поняла, да и не только она - у других тоже глаза имеются.
  - Замолчи.
  - Ты только скажи - я мигом все организую.
  В тишине Луадан ждал пояснений.
  - А что - "все"? - спросил он, наконец.
  - Ну, если у тебя нет опыта, а его у тебя и нет, то... свидание, полное романтических чувств.
  - Брось!
  - Правда! Я могу!
  - О... давай спать лучше! - Эльф опять отвернулся к стене.
  - Странно, что Сармина не пришла выяснить отношения, - сказал дракончик через минуту.
  - Какие отношения? - испугался Луадан.
  - Сармина - девушка решительная, самостоятельная, ей палец в р... короче, она не какая-нибудь тюхтя, которая только и будет, что сидеть в уголке и вздыхать, гадая, что означали все эти взгляды. Сармина все поняла. Но почему до сих пор не закатила тебе скандал?
  - Не надо скандала!
  Луадан прислушался, не раздаются ли на лестнице за дверью шаги наемницы.
  Проблема была в том, что, похоже, дракончик все угадал верно. Сармина интересовала его, но Луадан отчаянно боялся признаться в этом самому себе. Такое с ними случалось впервые.
  - Будем надеяться, все закончится хорошо, без нанесения телесных повреждений, - сказал дракончик.
  - Ужас. А так... всегда и бывает... с телесными...
  - Не всегда, но нередко.
  - Ох...
  - Кстати, все хочу спросить, как тебе наша команда? Правда, бравые ребята?
  Луадан поперхнулся и закашлялся.
  - Да уж, бравые. Меня в дрожь кидает, как подумаю, что придется торчать неизвестно сколько с ними на одном корабле. И река!.. Кошмар!
  - У тебя есть надежное средство. К тому же ты можешь спросить совета у Марисоля. Кажется, он волшебник бывалый, - сказал Додо.
  - Сбежать, что ли... - уныло пробормотал Луадан.
  - Сбежать? Ты сдурел? Не думай даже!
  - Они такие крутые, что без меня обойдутся.
  - Но лишь ты можешь освободить единорога! Ты забыл, что рассказывали эльфы?
  - Они бесноватые. Не знаю, откуда им все известно, но я им не доверяю. Не хочу, чтобы эти двое вокруг меня ошивались.
  - Тихо, тихо, спокойно, брат, - произнес дракончик, растягивая слова. - Вот, хорошо. Истерики нам не нужны, верно?
  - А может, нужны!
  - Нет! Слушай меня! - Додо стал строгим. - Сейчас ты выбросишь всю эту ночную муть из головы и уснешь. Завтра много дел, поэтому сохраняй силы, они тебе понадобятся. А насчет нашей экспедиции, то вспомни о клятве отцу.
  - О-о-о! - прорычал Луадан в подушку, забрался под одеяло и накрылся с головой.
  Дракончик беззвучно рассмеялся.
  "Ты еще много не знаешь, брат. Тебе кажется, что клятва - это самое плохое, что с тобой случилось в жизни, но, поверь, это не так..." - подумал заморыш, засыпая.
  Эльф еще некоторое время сопел и ворочался, однако вскоре затих.
  "Отплыть, надо побыстрее отплыть, - подумал Додо. - Дансин мне надоел. Гнуснее города не встречал..."
  
  36
  
  Весь следующий день прошел в очередных хлопотах. Шухтер распределял задания между концессионерами и гонял их до седьмого пота. Доставалось и Луадану. Гоблин заставил его упаковывать в ящики товар в лавке и заколачивать их. Компанию эльфу составляли два молчаливых работника из числа "доверенных". Провозились в лавке целый день, но, в конце концов, луки, стрелы и все сопутствующие товары, которые не были проданы вчера во время дня больших скидок, упаковали и погрузили на фуру. Ею правил серьезный, словно королевский советник, гоблин, лет на полсотни моложе Шухтера.
  - Дорогу-то знаете? - спросил у него Луадан, утирая пот со лба. Додо, изо всех сил вносивший лепту в важное дело, сидел на камешке у стены. К лавке подходили клиенты, но, видя, табличку "Закрыто до особого объявления", поворачивали назад. Большинство ворчало и злилось на Шухтера, а некоторые пытались навалиться на Додо. Дракончик храбро сдерживал натиск, говоря, что все претензии хозяину. Надо было отдать ему должное - заморыш умел заговаривать зубы. Самые страшные на вид и зловещие типы отходили от лавки, сбитые с толку и уверенные, что напрасно скрежетали зубами. Так или иначе, торговля Шухтера в Дансине прекратилась.
  На вопрос о дороге гоблин не ответил, а только хлестнул лошадей и покатил прочь. Он знал тайное место, куда нужно привезти товар, и с эльфами точить лясы не собирался.
  - Славно, славно, - сказал дракончик, когда Луадан устало опустился рядом с ним.
  - Что?
  Хотелось есть, пить, спать. И еще что-то. Все одновременно.
  - Поработали, говорю, славно, - отозвался Додо. - Шухтер - отчаянная голова. Пуститься в неизвестность, сжечь за собой мосты - здесь требуется недюжинная смелость.
  - Подумаешь, - отозвался эльф небрежно.
  - Ты не прав. Имей ты такое же крепкое положение, какого добился старикан, говорил бы по-другому.
  Внезапно показался сам Шухтер. Неспешным шагом он вырулили из-за угла. Под мышкой он нес три длинные доски, из кармана хламиды торчала головка молотка.
  - Закончили, значит, - улыбнулся гоблин, пребывая в отличном настроении. Доски он бросил на землю, почесал лысую макушку и вздохнул, глядя на фасад своей лавки. - Эх, сколько воспоминаний связано с этим местом. Когда-то я купил лавочку у одного прогоревшего торговца подставками для ног. Какой жуткий раздрай здесь был, вы бы видели! Пришлось делать ремонт, не сразу, конечно, денег-то не было. Три года я жил прямо тут, пока не встал на ноги. Там уже собственный дом купил.
  Гоблин замолчал. Луадан и Додо смотрели на него, всем видом показывая, что не жаждут продолжения саги.
  - Ладно. Все убрали изнутри? - спросил Шухтер.
  - Все. Только пыль оставили, - ответил эльф.
  - Помогите заколотить дверь и снять вывеску.
  Слова эти дались старику нелегко, голос его дрогнул.
  Через пару минут все было кончено. Давка по продаже луков и стрел приказала долго жить.
  Шухтер полюбовался на доски, прибитые наискосок к косякам, и большой навесной замок. Глупо надеяться, что это остановит воров, если те вздумают проникнуть внутрь. На этот случай и нужна была полная эвакуация с последующей продажей бизнеса.
  И дом, сказал он, тоже будет выставлен. Мои представители уже этим занимаются.
  - Ну, теперь мы можем смело отправляться в порт. Проведем последнюю инспекцию, - сказал Шухтер. - Хочу лично убедиться, что все в порядке.
  - А когда отплываем? - спросил эльф.
  - Завтра утром. Клаус говорит, что лучшее время. И, насколько я знаю Тутуин, он прав.
  Говорить было не о чем. Луадан и Додо отправились за ним.
  Погода начала портиться. Все эти дни над городом если и были облачка, то редкие и прозрачные, а сейчас с юго-востока надвигались тучи. И чем ближе подбирались они к Дансину, тем темнее становились. Эльф даже содрогнулся, подумав, какая будет гроза. В тяжелом воздухе пахло опасностью.
  - А это нам не помешает? - спросил Луадан Шухтера. - Дождь может идти и завтра тоже!
  - Нет.
  Гоблин даже не обернулся. Словно давал понять, что никакая гроза его не остановит.
  На пристани все было почти как всегда. Только меньше шума и чуть больше суеты, но суеты деловой, уже не напоминающей прелюдию к всеобщему карнавалу. Моряки готовились к грозе. Пассажиры только что прибывших судом со всех ног спешили в город, чтобы побыстрее устроиться под какой-нибудь крышей.
  "Ласточка" стояла на своем месте, и на ней тоже наблюдалось энергичное шевеление. С той точки, где остановились гоблин, эльф и дракончик была видна фигура шкипера Ферна. Клаус разговаривал с матросами, что-то им объясняя на пальцах.
  - Вы уверены в команде? - спросил Луадан.
  - Я уверен в Клаусе. Он все понял, и обещал позаботиться о надежных людях. Все равно планировал по приезде сюда кое от кого избавиться. Не любит он пьяниц и бездельников. Идем, посмотрим, все ли на месте.
  Клаус встретил их на трапе, совершенно трезвый. Сказал, что, наконец-то, все готово. "Ласточку" кое-где подлатали, кое-где подкрасили, кое-где заменили такелаж, навели лоск - теперь старая посудина еще получше новых будет, заявил шкипер. Луадан, ступивший на палубу с некой опаской, не обнаружил в себе признаков речной болезни. Даже больше, чем сам эльф, этому обрадовался дракончик.
  Шухтер захотел лично осмотреть команду, и шкипер созвал ее и выстроил перед гоблином. Тот ходил вдоль строя и удовлетворенно кивал, иногда задавая вопросы.
  - Это самая настоящая банда разбойников, - сказал Луадан, сидя у фальшборта на бочке. - Он им верит?
  - Шухтер сам такой. Не перестал быть пиратом, не потерял нюх на надежных парней, как видно. Все они, кажется, на самом деле бывшие или настоящие головорезы, - ответил Додо.
  - Но они могут нас... того... убить, - предположил Луадан.
  - Могут. Однако риск - благородное дело.
  - О! Посмотрите на него. Он не боится!
  - Я хорошо плаваю, - сказал дракончик. - Чуть что - в реку! Да не трусь, Шухтер доверяет, значит, и нам надо. Его-то ставки здесь самые высокие, поэтому он сто раз проверяет и перепроверяет.
  - Все равно - мне ничего это не нравится.
  Гоблин позвал их с собой на осмотр трюмов. Устроена посудина была так, что внутри казалась вместительнее, чем снаружи. Под палубами места было много, и весь немалый груз, который экспедиция взяла с собой, не занял и половины объема. В компании Клауса, который охотно все показывал и рассказывал, они бродили в лабиринтах ящиков, куч мешком, связок оружие и всего прочего. Луадан подумал, что всем эти можно обеспечить целую армию, а не то, что их группу. Куда это? Сколько стоит? Да Шухтер, должно быть, просто рехнулся.
  - Ну, я доволен, молодец, Ферн. - Гоблин пожал шкиперу руку.
  - Уговор есть уговор, - подмигнул тот. - Значит, жду вашу братию завтра в пять утра.
  - Договорились.
  Гроза началась через десять минут после того, как Луадан покинул почти пустой причал. Потоки дождя свалились с неба, разметав прохожих кого куда с такой силой, словно это невидимым великанам вздумалось поиграть малявками в футбол. Загремело и засверкало. По крышам барабанило так, что ничего не было слышно. Укрываясь от катаклизма, эльф, гоблин и дракончик укрылись в кабачке на Огуречной улице. Внутри пахло табаком, мокрой одеждой и перегаром. Посетители судачили о природных чудесах.
  - У нас, пиратов, всегда считалось хорошим знаком, когда перед выходов в рейд происходила гроза, - сказал гоблин, когда им удалось протолкаться к столику и занять место. - Так что, думаю, все будет по высшему разряду.
  Луадан сел, дракончик по своей привычке забрался на стол.
  Эльф нервно поерзал. Опять полезли мысли о Сармине. Вспоминались ее волосы, глаза, губы, полуоткрытые...
  - О! Драка, - сказал Додо, прерывая романтическое томление эльфа. - Посмотрим?
  Так и так, делать было нечего. Луадан чувствовал усталость. Почему бы и не полюбоваться, как два пьяных цверга молотят друг друга кулаками-молотами?
  Гоблин и дракончик даже заспорили, кто победит. Луадан отключился, предпочитая думать о рыжеволосой лучнице.
  
  37
  
  В кабинет Фаэля шпион протиснулся бочком.
  - Да входи, входи, - сказал финмор, вылетая из кресла, в котором дремал в ожидании донесений. - Ну? Говори!
  Эльф в сером откинул капюшон и встряхнулся. Он был мокрый. Ливень замочил его так же, как других граждан Дансина.
  - Корабль готов. Они отплывают, - сказал шпион.
  - Когда? - Глаза главы Семьи засверкали.
  - Если я верно расслышал, то завтра утром.
  - Отлично! - Заложив руки за спину, Фаэль начал прохаживаться по комнате. - Что-нибудь еще?
  - Нет.
  - Иди.
  Шпион исчез, так же бочком.
  Финмор в возбуждении закусил кулак. Шухтер и его компания отплывают завтра утром, значит, сам он должен сделать то же самое через три дня. Не раньше. Так сказал Додо.
  Слова заморыша подтверждались, следовательно, можно подсчитывать примерные барыши от торговли "земляным воском". Будут они немалые!
  Фаэль даже подпрыгнул от радости, исполняя без свидетелей что-то танцевальное.
  Так! Спокойно! Теперь надо вдумчиво и методично претворить в действие собственный план. Фаэль схватил со стола длинный список того, что требовалось сделать.
  - Ну-с, начнем с первого пункта! - сказал глава эльфийской мафии и бешено зазвонил в колокольчик.
  
  38
  
  Утро было тяжелым, зябким. Луадан проснулся с тяжелой головой. Вечером команда опять принимала на грудь и обсуждала будущий поход, так что эльф не мог остаться в стороне. Но одно было несомненно - даже самые большие скептики вроде Марисоля на время отбросили свои критические суждения. Эльфы с Островов Блаженства заявили, что готовы. То есть по-настоящему: они помедитировали, обратились к особым практикам национальной магии и теперь вполне способны потягаться вдвоем с армией тьмы. Реакция Луадан была довольно кислой. Он улыбнулся, сказал, что рад, боясь, как бы эти двое не вздумали таскаться за ним по пятам. Эльф уже не переваривал Виннада и Мирхи.
  Однако не они были его головной болью, а само отплытие. Луадан мерещились разные неприятности, и даже Додо проникся этим настроением. Эльф запахнулся в свою новую куртку, купленную вчера вечером, поднял воротник, натянул капюшон, чтобы как-то отгородиться от неласкового мира. В четыре часа утра он действительно был таким, но, кажется, мало кто это замечал. Концессионеры высыпали во двор и весело обсуждали происходящее. Общим лейтмотивом в разговорах было: "Наконец-то!" Луадан категорически не разделял оптимизма и вздрагивал каждый раз, когда слышал хохот Гэрка или Биримбора Краснобородого сотоварищи.
  - Прорвемся, Луадан, не дрейфь, - сказал дракончик из рюкзака, дружески ткнув его в спину.
  "Ага, - подумал расстроенный эльф, - щас!.."
  Шухтер трогательно попрощался со своей экономкой и вышел на улицу с таким видом, словно кол проглотил. Махнул рукой, ничего не сказав и даже не обернувшись, чтобы бросить последний взгляд на дом. Концессия предпочла не зубоскалить, проявляя уважение к чувствам своего вождя.
  Пустые улочки Дансина встречали их холодным ветром. По небу бежали тучи, но дождя вроде бы не ожидалось. Грифон Стиг на этот счет был абсолютно уверен, ведь кому еще разбираться в погоде, как не летающему существу? Чародей Марисоль хотел было поспорить, но не стал. Обладатель женского имени, которое подошло бы, скорее, принцессе, встал в плохом настроении. Луадан его хорошо понимал.
  Он тащился почти что в хвосте, если не считать Виннада и Мирхи, и периодически устремлял взгляд на Сармину. Лучница шла впереди, возле Шухтера. Полностью экипированная, она производила грозное впечатление. Наемница пугала и привлекала Луадан, причем оба стремления были равновеликими. Луадан мучился. Не зная о существовании Буриданова осла, эльф, расскажи ему кто, согласился бы, что очутился в положении этого ушастого бедняги. И, главное, с все возрастающим чувством он ничего не мог поделать. Аж страшно становилось. Пальцы на ногах стыли, а голову охватывал огонь.
  Пристань была самым оживленным местом в Дансине. Тут почти всегда кипел какая-нибудь работа. Вот и сейчас к отправке готовились некоторые суда, одно из них - "Ласточка". Подходя ближе, Луадан почувствовал тошноту. Он принял зелье от речной болезни, но теперь давал о себе знать страх, от которого, кроме прочего, элементарно подгибались ноги. Так страшно эльфу не было даже во время отплытия из Систэра, а ведь тогда он вообще впервые пустился в путешествие.
  - Вот и начались эпохальные для нашего мира события, - торжественно сказал Додо, восседая на рюкзаке. - Ты рад? Луадан?
  - Заткнись, а то вышвырну в воду! - пообещал тот. - Ты ведь хорошо плаваешь?
  - Да ладно тебе? - обиделся дракончик. - Чего я сказал-то? По-моему, все прекрасно.
  - А, по-моему, нет, - проскрипел зубами эльф. - Лучше замолкни!
  Додо не решился дальше испытывать судьбу. Купание в грязной воде казалось ему не лучшим развлечением ранним утром.
  Концессионеры загрузились на корабль, матросы забегали как сумасшедшие. Больше всего внимания команды привлекал Гэрк. Хотя все обговорили заранее - хримтурс, привычный к самым суровым условиям, должен был жить на палубе, - все равно, казалось странным, как такая громада может путешествовать по реке.
  - Отдать концы! - прорычал Клаус, энергично раздавая свои раззявам тычки и оплеухи. - Время не ждет. Мы выходим раньше, сейчас самый ветер! Эй, парус ставь!
  - Наконец-то, - прошептал гоблин, поглядев на берег.
  Луадан бросил туда свой жалкий взгляд. В принципе, еще не поздно было резво соскочить и задать стрекача - этак до самого Ропси...
  "А клятва? - спросил эльф сам себя. - Поздно, брат!"
  Он понимал, но почему-то на душе было муторно. Луадан не помнил, что когда-нибудь еще испытывал подобные ощущения.
  - Поехали! Поехали! - Дракончик скакал по перилам, высоко вздергивая лапы.
  Потрескивая и покачиваясь, "Ласточка" начала отходить от пирса номер шесть. Это событие концессионеры приветствовали дружным ревом.
  - Да свершится то, что предначертано, - сказал со священным трепетом в голосе Виннад, появляясь возле Луадана.
  - Да будет так! - прибавил Мирхи, возникая с другого бока.
  Эльф схватился за волосы. Будь сейчас на небе луна, он бы с удовольствием повыл бы на нее.
  Открыли кувшины и баклажки с выпивкой. Команда искателей Золотого единорога намеревалась отметить начало плавания.
  С шумом дернулся под порывом ветра и распрямился парус "Ласточки". Корабль разворачивался против течения, набирая ход. Дансин, его стены и башни, его причал и толпы уходили вдаль. Впереди и вокруг уже была река, Великий Тутуин. Луадан нисколько не радовался новой встрече с ним. Память о прошлом мучительном путешествии еще не выветрилась.
  Посмотрев на воду, на отмечающую знаменательное событие команду сорвиголов, Луадан понял, что попал в беду.
  Он сел на ящик с канатами на краю носовой палубы и съежился, нахохлился, словно замерзший воробей. Ветер загудел в парусе. Наемники грохнули смехом. Шухтер призвал их к тишине, чтобы произнести тост.
  Кажется, тут все были счастливы. Кроме эльфа.
  - Эй, Луадан, иди сюда! - позвал Додо, подлетая к нему. - Да иди! В компанию! Не изображай бедного родственника!
  Эльф пошел.
  
  
  
  
  Конец первой книги
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"