Автор: TrollGirl

Фэндом: Helloween, Nikon;)

Рейтинг: PG-13

В первый момент Саше даже показалось, что он пересидел лишнего за компьютером и теперь у него двоится в глазах. Обе невысокие, темноглазые и длинноволосые, неярко одетые в черное с синим... зато с весьма колоритными аксессуарами - у одной на шее свободно намотан тонкий платок с серебряной простежкой, щедро разрисованный черепами, у второй на пальцах - целая гроздь массивных колец, одно из которых, наиболее броское, выполнено в виде человеческого глаза.

Откуда гостьи в столь поздний час взялись на пороге Сашиной квартиры, было непонятно, с какой целью явились - пока что тоже, поэтому Герстнер им не особенно обрадовался. Обыкновенно он к симпатичным молодым девушкам относился благосклонно, но все же предпочитал, чтобы они согласовывали с ним свои визиты. Да и вообще, он уже часа два как разложил диван и честно пытался вылезти из фейсбука и пойти спать. Спать, черт побери. А не развлекать светской беседой каких-то невнятных гостей.

Впрочем, надо еще уточнить - может быть, дамы просто ошиблись квартирой. Может, это вообще тот придурок сверху проституток себе вызвал...

- Was wollen sie? - строго осведомился Саша, эффектно встав в дверях. - Wenn sie Edi Zimmerer suchen, seine Wohnung ist im dritten Stock.

Девушки переглянулись. Та, что с кольцами, опустила ресницы и чуть отстранилась, уступая место подруге. Нет, пожалуй, все-таки не девочки по вызову, хотя раскраску глаз смело можно назвать боевой. Да и на группи из числа особо пронырливых тоже не похожи - не та степень обожания на лице прописана...

- Dürfen wir herein? - вопросом отбила вопрос та, что с черепами, снизу вверх внимательно глядя на рослого Сашу. От этого пристального немигающего взгляда он внутренне поежился: это был взор увлеченного патологанатома из ужастика. Говорила девушка с заметным акцентом, но каким именно, Герстнер определить затруднялся. - Es ist nicht schicklich - Gäste auf den Treppenabsatz zu festhalten!

Ну ничего себе. Сами приперлись среди ночи не пойми кто хрен знает откуда - и он же им еще типа невежливый. Саша даже не придумал сразу, что на такое можно возразить, только головой потряс, переваривая необоснованный наезд. А пока он ею тряс, гостьи как-то незаметно проскользнули мимо него в квартиру.

Твою мать. Ну ладно, не съедят же его, большого и сильного, две девчонки едва ему по плечо... Раздраженно дернув указанной частью тела, Герстнер аккуратно прикрыл дверь и развернулся к интервенткам.

- Also, was wol... - попытался он повторить свой вопрос - и осекся. Нахалка с черепами одарила его многозубой улыбкой и торжественно грохнула на стол рюкзак для фототехники. Фототехники в рюкзаке, кроме какой-то никоновской тушки, которую Саша тут же пренебрежительно квалифицировал по размерам как безнадежно любительскую, не было никакой. Зато обнаружились две одинаковые бутылки с прозрачной жидкостью и непонятной надписью "Stolichnaya". Чуть ниже на этикетке, буквально спасая перегревшийся мозг Герстнера, помещалась более информативная и очень красноречивая надпись "Vodka". Между бутылками пригрелась палка копченой колбасы.

- Wir sind hier, - старательно артикулируя немецкие слова, выговорила девушка, - mit dir zu trinken!

Из всего монолога Саша понял только "ин инглиш" и "ивил плэнз". Логичная картинка из этого скудного материала не складывалась. Правда, когда гостьи все-таки перешли на английский и девушка с кольцом активно включилась в разговор, обстоятельства происходящего начали маленько проясняться. Герстнер успел подтвердить свои предположения насчет того, что перед ним не труженицы постели и не группи, а потом его как-то ненавязчиво сгоняли за стаканами и подняли первый тост - за встречу.

После второго тоста (дамы почему-то очень настаивали, что пить теперь следует за родителей, Саша галантно не стал возражать) все стало еще проще и понятнее. Оказалось, что девушки увлекаются фотографией и, оказавшись проездом в Берлине, просто не могли не навестить такого замечательного мастера, как Саша Герстнер, уж извините, что так поздно - с поезда на поезд же. Выпили еще и за высокое искусство. Кончилась колбаса, и раздобрившийся Саша сбегал в холодильник и притащил какой-то закуси.

Пока он бегал, гостьи расчехлили орудия. Вернувшемуся Герстнеру снова захотелось протереть глаза и потрясти головой - одинаковые были не только девушки, но и фотоаппараты, и даже привернутые к ним объективы.

Саша благородно не стал ехидно прохаживаться по поводу того, что d5000 - это практически левый край модельной линейки, а "тамрон" - уж и вовсе не тру по сравнению с родной никоновской оптикой, даже если он весь из себя типа светосильный. Зачем портить мелочными придирками сложившуюся приятную дружескую атмосферу, рассудил он, разливая по четвертой. В конце концов, снимает не камера, а фотограф, - он всегда декларировал именно эту точку зрения...

Первая бутылка опустела совершенно незаметно. Когда вторая перевалила за середину, девушки, которые и изначально были весьма ничего себе, трансформировались в удивительных красавиц. Герстнеру даже спать расхотелось. Он только никак не мог выбрать, которую из присутствующих прекрасных нимф одарить своим вниманием первой.

Пока он думал, решение пришло само. Бесцеремонно, по-кошачьи оседлало колени, недвусмысленно прижавшись, обвило руками шею, мягко продралось пальцами сквозь спутавшиеся волосы на затылке. Прежде чем окончательно потонуть в темно-зеленых глазах нахалки с черепами, Саша успел заметить, что нахалка с кольцами поудобнее перехватила камеру. Но воспротестовать уже не получилось.

Они целовались. Затвор щелкал. За окном, кажется, всерьез полило и даже пару раз очень готично и романтично громыхнуло.

- Weiter! - требовательно выдохнула девушка Герстнеру в ухо. Саша послушно поднялся вместе с ней, особо не затруднившись весом, слегка покачнулся - выпитое давало себя знать, - но благополучно выровнялся и целеустремленно пошагал к дивану.

За спиной в очередной раз сухо щелкнуло и удовлетворенно хмыкнуло. Вероятно, вышел особенно удачный кадр.

Через несколько минут затвор замолчал, но Саша не оглянулся узнать, в чем дело. Стягивать с прильнувшей к нему девушки рубашку было куда интереснее. Правда, толку от того, что в конце концов одежка предсказуемо не вынесла натиска и полетела куда-то в сторону, оказалось чуть - самое интересное по-прежнему целомудренно охраняли черепа.

Досадливо заурчав и потянувшись отодвинуть к чертям этот дурацкий платок, Саша почувствовал, что другая его рука где-то застряла. Скосив глаза, он удивленно обнаружил, что запястье крепко обвил ремень с родной до боли желтой надписью курсивом. Другой конец ремня загадочно и, как выяснилось, недаром притихшая нахалка с кольцами как раз заканчивала любовно крепить на диванной ножке.

- Эй! - возмутился Герстнер, отчаянно дергаясь. Бесполезно - диван был крепкий, он его самолично под свой немаленький вес выбирал. Да и ремень тоже в плане качества не подвел.

Вторую руку Саши тем временем ловко захлестнул и притянул к краю дивана тонкий капроновый шарфик, еще минуту назад болтавшийся на поясе джинсов второй девушки - тех самых, которые Герстнер так и не успел с нее снять.

- Продолжим же наши познавательные фоторазговоры, - усмехнулась та, что с кольцом, и свободной от камеры рукой расплескала остатки водки по стаканам. - Ну что, предлагаю узкопрофильный тост за то, что кэнон сакс, а никон рульз. Саша, ты же не откажешься за такое выпить?

Деморализованный Герстнер послушно разжал зубы и позволил влить в себя спиртное. Девушка заботливо сунула ему в рот кружок колбасы. Вторая, перегнувшись через Сашу, дотянулась до своей рубашки и, педантично застегнув ее снизу доверху, аккуратно расправила на груди свой бандитский платок. Черепа жизнерадостно скалились. Герстнер дебильно улыбнулся в ответ. Перед глазами слегка плыло от алкоголя и обилия разноокрашенных впечатлений. Горели запястья - конечно, больше правое, обхваченное жестким шершавым ремнем.

Саша ни хрена не понимал, что происходит.

- Что за глупые ш-шутки, - снова хрипло попробовал возмутиться он, переводя нетрезвый взгляд с одной интервентки на другую и из последних сил стараясь выглядеть и звучать представительно. Достичь нужного эффекта, пребывая в подобном распластанном виде, было достаточно сложно и потому, собственно говоря, не особо-то и удавалось. - Развяжите меня н-немедленно!

Нахалки весело переглянулись, и не думая подчиняться.

- Чего вы хотите? - сбавил обороты Саша. Прозвучало почти жалобно.

- Поговорить, - мурлыкнула нахалка с черепами, метнув на Герстнера нежно-острый взгляд из-под челки. - Всего лишь поговорить.

- Точнее, - добавила нахалка с кольцами, - говорить будем мы. А ты будешь молчать и слушать. А чтобы не вздумал бубнить... - она шагнула ближе и низко склонилась над распятым на диване Герстнером. Саша машинально сфокусировал взгляд в неглубокой ложбинке между ее грудей, ловко обтянутых черным кружевным топом. Но секунду спустя его встроенному автофокусу пришлось переместиться на другой объект - точнее, объектив, который девушка достала из-за спины и, крепко зажав окольцованными пальцами, красноречиво поднесла к Сашиному рту.

Глазик, еще недавно казавшийся Саше таким умилительным, теперь нехорошо напомнил ему собственный. Такой же голубой и выпученный.

- Саша, - укоризненно проговорила тем временем хозяйка кольца, - открой ротик добром. Подумай, ты же так, чего доброго, линзу погрызешь! - в качестве наглядной иллюстрации сказанного она осторожно постучала объективом по передним зубам Саши. Герстнер запаниковал, протестующе затряс головой и покорно распахнул рот во всю немалую ширь.

- Вот и умничка, - похвалила его девушка, аккуратно втискивая объектив между Сашиными зубами. - А так - ну, максимум обслюнявишь. Потом вытер - и опять можно шыдывры снимать.

- А кстати о шыдыврах, - еще раз поправив на шее платок, ее подруга переместилась к столу и повернула монитор так, чтобы Саше было хорошо видно. - Вот это вот что ли и есть все твое наследие? Полтора десятка средних фотографий? Что-то негусто...

- Я так считаю, - инквизиторским тоном подала реплику девушка с кольцом, - если ты позиционируешь себя как гения и всеведущего гуру в какой бы то ни было области, этому званию надо соответствовать. И соответствие должно быть невооруженным взглядом заметно по твоим произведениям. Если же его там можно обыскаться и не найти, то и нефиг выпендриваться. Так вот, Саша, в эту простую логику ты ни хрена не вписываешься.

- Поэтому мы посовещались в узком кругу и постановили лишить тебя технической возможности снимать, - веско припечатала вторая.

- И поскольку после недолгой оживленной дискуссии мы решили, что выкалывать тебе глазки будет методом средневековым, непрогрессивным и несколько негуманным, нам придется обойтись полумерами.

- А чтобы ты не думал, что наши обвинения голословны... Например, вот здесь, - обвиняющим перстом ткнула девушка с черепами в одну из фотографий, - завален горизонт! Ненамного, градуса на два. Но очень видно. Просто на удивление заметно. И две худосочные японки с авоськами этого несомненного факта нимало не загораживают. Или, может быть, такова была художественная задумка фотографа? Создать эффект некой нестабильности... недолговечности... преходящести всего сущего... ну да, в противоположность, например, вот этому снимку, где выросшее из спины человека дерево как бы символизирует статику. Смотрелось бы, кстати, неплохо, если бы из-за ноги чувака ствол не выглядывал. Его и сейчас, собственно, можно замазать в два клика... хотя что это я, это бы богопротивный фотошоп пользовать пришлось. Как же трудно жить на свете человеку с твердыми принципами!

- Да, а вот здесь вот, где чувак на желтом фоне криво приделан, особенно сложно, наверное, пришлось - без фотошопа-то, - иронически посетовала вторая. - Это ж надо было распечатать фон, распечатать отдельно чувака, вырезать аккуратненько, маникюрными ножничками, канцелярским клеем приклеить, отсканировать и что типа так оно все и было...

Свернув окно браузера, девушка споро отыскала на десктопе герстнеровского ноутбука заветный синий ярлычок с аббревиатурой Ps.

- Ну да, ну да, конечно, именно так он и делал, вне всякого сомнения! - закончила она, не сдержав ехидного смешка.

- Ну что, забирай стафф да пойдем, - нетерпеливо вскинула голову первая: по ее мнению, подруга несколько увлеклась разглагольствованиями. За окном уже потихоньку начинало светать, черные ветки деревьев все резче выделялись на фоне лиловеющего неба.

- Сейчас, - вторую девушку Саша видеть не мог, но судя по звучанию голоса, она переместилась в другую комнату. - Э, да у него d300. На фуллфрейм не накопил, бедняжка, - издевательски-разочарованно донеслось оттуда. Оскорбленный до глубины души Герстнер хотел скрипнуть зубами, но побоялся сжевать объектив.

- Может, оставим дитю игрушку? - усомнилась нахалка с черепами. - Жалко все-таки. Плакать будет и в Европейский суд жаловаться на жестокое обращение.

- Наша доброта нас погубит, - театрально вздохнула вторая. - Хрен с ним, пусть дальше играется. Я только надеюсь, он, когда отвяжется, учтет наши справедливые замечания и тем самым станет немножко ближе к совершенству... Кто ж ему виноват, что на критику, высказанную в ином формате, он реагирует неадекватно? В следующий раз думать будет, прежде чем каменты на мордокнижке тереть...

- Я в немом восторге от нашего неэпического благородства и милосердия. Ну что, пошли уже?

- Пошли. Хотя нет. Погоди... - Девушка с кольцами, слегка вскинув подбородок, смотрела на диван с Сашей. Неотрывно, задумчиво и с какой-то загадочной легкой полуулыбкой.

- Ну что там еще, - недовольно обернулась ее подруга, уже протянувшая руку к дверной цепочке.

- Ну как - что! Ты что, собираешься действительно уйти просто так? Нет уж, подожди. Саша, - ее голос стал вкрадчиво-бархатным, и Герстнер с ужасом ощутил, как ему на колено плотно легла и неумолимо двинулась выше теплая ладошка, - я надеюсь, в штанах-то у тебя не кроп?..

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"