Аннотация: "Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар из своей прихоти наслаждаться голым светом?" Булгаков, "Мастер и Маргарита"
Отчего приходит Тенежора, или
Странная, Странная Сказка
Жила-была девочка. Её звали Ненастя. Да-да, именно так. Не Настя, а Ненастя. Знаете, почему? Не знаете. Потому что, когда эта девочка злилась или даже просто пребывала не в духе, обязательно шёл дождь. То есть - наступало ненастье. Вот так.
Ну что вы со мной спорите? Говорите - это она злилась, потому что шёл дождь, а не наоборот? Но разве ж вы пробовали рассердить Ненастю? Так откуда вам знать, если нет?! Вы и вовсе с ней незнакомы. В толпе от других не отличите... Она ж обыкновенная на вид. Чёрные волосы, карие глаза... Это уж потом про неё Небес сочинил:
" Твои очи цвета палочки корицы,
Чёрным ельником пушистые ресницы..."
На самом-то деле Ненастя вовсе не была такой красивой. Худущая; ветер дунет - полетит. Она и летала, кстати. Не при людях, разумеется, люди таких вещей не понимают - или в телевизор тебя засунут, или в сумасшедший дом. А оно Ненасте надо? Но и совсем не летать она не могла: навыки можно потерять. Опять же, форму надо поддерживать, не толстеть.
Надо, надо - а где ей летать? По однокомнатной квартире, с люстры на диван, когда родителей дома нет? Или ночью... Это вы думаете - ночью легко летать, а попробуйте-ка сами:
" ...наперегонки с комарами,
Рискуя
Застрять
В проводах,
Птицам на смех,
Монтёрам на страх..."(NoПоэт Небес)
Что, представили? То-то. Не-ееет, Ненастя летала днём. Высоко над городом...
...Высоко над городом - а дело было жарким-прежарким вечером, таким жарким, что купальщики, бросаясь в воду, тут же выскакивали ошпаренные и вопящие во всю глотку (ещё бы)... гм... так вот, высоко над городом, наслаждаясь прохладой воздушных потоков, парила Ненастя... Свысока наблюдая за бескрылыми, она прямо на лету ела мороженое... Если, пока вы всё это читаете, за окном стоит подобная погода, можете позавидовать Ненасте. А чем завидовать, лучше идите загорать с книжкой... только не обгорите... Итак,Ненастя летела себе по прямой, изредка ныряя вниз коршуном-камикадзе... Причём тут воздушные ямы! Просто мороженое, несмотря на холоднющий ветер, таяло и капало вниз, а Ненасте пришла в голову фантазия ловить каждую капельку... Оберегая сограждан от сливочного дождя, Ненастя одновременно приглядывала за ними по долгу выдуманной службы воздушного наблюдения. Да и вообще, интересно же, что внизу делается... В один из таких нырков Ненастя увидела нечто настолько странное, что вошла в штопор и чуть не закончила полёт банальным шмяканьем об землю. К счастью, на пути встретилось дерево, поэтому Ненастя вместо банального шмяканья небанально повисла на толстой ветке. И продолжала широко раскрытыми глазами смотреть на вышеупомянутое нечто. Оно было вот какое: под тем самым деревом, на котором повисла девочка, сидел человек и ел... тень.
Да, да, совершенно верно. Человек ел тень. Ложкой. С земли. Ложка была хохломская, в цветочек. А человек - такой же тощий, как и Ненастя. Возможно, тоже летун. С зализанными за уши рыжими волосами. Остроносый, бледный, весь в рваной джинсе. Обыкновенный. Только вот тень ест. Может, голодный?
Ненастя протянула ему мороженое - ну, то, что осталось после штопора. Человек взял, с интересом посмотрел на палочку, облизал. И опять потянулся к тени, вкусно причмокивая.
Тогда Ненастя решила вмешаться:
- Ты что делаешь? Обжора!
- Я-те не Жора, - буркнул рыжий, видимо, недослышав.
- Я и не говорю "Обжора"! Я говорю "Жора"... Тьфу, наоборот! - ветка, цеплявшая шиворот Ненасти, не дождалась конца дискуссии, треснула, и девочка упала на землю. Рыжий с неудовольствием, что она отрывает его от еды, повернулся к ней и отчётливо повторил:
- Я Тенежора. Те-не-жо-ра, понимаешь? Тенежоры питаются тенью...
Ненастя изумилась ещё больше. Впервые она встречала человека страннее, чем она сама.
- Ты только у деревьев тени ешь? - поинтересовалась она.
- Нет, мне всё равно... Могу и твою съесть, - Тенежора облизнулся. Ненасте не понравились эти слова, а тенежорин чёрный язык не понравился ещё больше. Она отпрыгнула. Тенежора за ней не погнался, а равнодушно вернулся к тени дерева. Ненастя увидела, что там, где он орудует ложкой, становится всё больше светлых бликов.
- Зачем ты это делаешь? - со страхом спросила Ненастя.
- Чтоб в мире было больше света, - пафосно провозгласил Тенежора.
- Вообще-то жарко. Тень сейчас нужнее, в ней холодок, - осторожно напомнила Ненастя.
Тенежора со скукой взглянул поверх раскалённых крыш:
- Надолго ли это? Лето в Сибири короткое. Радуйтесь, что загорать можно. А в холодке ещё успеете посидеть.
- Без тени мы совсем сгорим, - заспорила Ненастя.
- Да что ты пререкаешься! - рявкнул на неё Тенежора. - Не даёт поесть человеку! Устал я от тебя, - он отбросил ложку, припал к тени губами и отпил из неё добрый глоток. Встал, утирая рот: - Эх, люблю я делом света заниматься! И мне польза, и людЯм!
- Где тут польза? - охнула Ненастя, глядя на голую крону дерева. - Ты тополь убил!
- Я уничтожил кусочек тьмы! А тополь - это побочный эффект, - безапелляционно заявил Тенежора. Жадно уставился на Ненастю: - А ты симпатичная! Волосы тёмненькие, глазки, чёрное платьишко... Пойдём со мной - светлой станешь! - и руки тянет.
Эти слова ещё больше не понравились Ненасте. Она захотела улететь, но, как назло, не было ни ветерка. А Тенежора, хохоча, приближался к ней.
Вдруг прямо между ними с небес на землю шмякнулся третий. Тем самым банальным шмяканьем, которого так удачно избежала Ненастя. Шмякнувшийся был весь в саже и копоти, как...
- Я не бес! - поспешил предупредить он готовую взвизгнуть Ненастю.
- А кто? Чёрт? ("Хрен редьки не слаще", - подумала она.)
- Заладили: чёрт, чёрт! - рассердился чумазый. - Подумаешь, один раз луну взял погонять! Ещё раз представляюсь для прапорщиков: я - Небес! Астроном! А по совместительству трубочист: на подзорную трубу у меня нет денег, вот и приходится смотреть на звёзды через дымоход...
- Ну что ты врёшь? Какие трубочисты в нашем городе?
- А частный сектор? - парировал Небес. - Там кое у кого ещё остались печки!
- Они топят их в такую жару?!!
- Есть ещё сумасшедшие на свете, - пожал плечами Небес.
- Это точно. Есть. Одного из них ты сейчас прогнал, - с облегчением сказала Ненастя, увидев вместо Тенежоры пустое место.
- Как?! - озираясь, воскликнул Небес. - Блин! Я ж за ним и летел! А он удрал, пока ты ко мне приставала со своими чертями и печками!
- Я приставала с чертями?!! - так и взвилась Ненастя. Но Небес, не слушая её, ползал на коленках под несчастным лысым тополем, бормоча что-то про улики. Наконец он с ликующим видом схватил цветастую ложку:
- Браво! Теперь мы его найдём!
- Да как? - удивилась Ненастя.
- Как-как! Это его вещь? Его. Она с ним связана ниточкой. Мы по ниточке пойдём и его найдём!
- Не вижу ниточки! - сказала Ненастя.
- А что видишь?
- Круги красные, синие, зелёные...
- Перегрелась, - констатировал Небес. - Полетели за Тенежорой, а то в обморок упадёшь!
- Ветра нет, - слабым голосом ответила Ненастя.
- Щас будет ветер! - Небес схватил её, шатавшуюся, за руку и завертел хвостом, как пропеллером. Они со страшной скоростью полетели куда-то и приземлились уже на другом конце города.
- Всё равно ты чёрт. Вон у тебя хвост, - упрямилась Ненастя, вновь ступив на землю.
- Это не хвост, а верёвка, чтоб в дымоход спускаться! - снова рассердившись, закричал Небес.
- Тс-с-с! Глянь - Тенежора! - Ненастя ткнула пальцем в сторону набережной. Тенежора никаких теней не кушал, хотя животик его слегка округлился. Он мирно стоял, засунув руки в карманы, у парапета и глядел на другой берег, в сторону заречного аэропорта.
- Ах, злыдень! - обругал Тенежору Небес.
- Почему? Сейчас он вроде не пакостит... - возразила девочка.
- Он ждёт, когда самолёт полетит! Побежит за его тенью и сожрёт вместе с пассажирами! - Небес вцепился в свои патлы угольного цвета.
- Ах, злыдень!
- Я ж сказал!!!
- И что делать? Может, проткнуть ему живот, и самолёт обратно вылетит?
- Щас - вылетит! Тенежора не Серый Волк, а мы не в сказке про Красную Шапочку! - фыркнул Небес.
- Конечно, при чём тут Шапочка? Скорее, Балахончик. Чёрный, - сказала Ненастя, кокетливо расправляя своё одеяние.
- Нет, Чёрный Балахончик! Твой план не подходит, - замотал головой Небес. - Если Тенежоре продырявить пузо, то всё, что он уничтожил вместе с тенями, вернётся. Зато и тьма обязательно вылетит. Знаешь, сколько он её наглотался по разным мирам?
- Представляю, - поёжилась Ненастя.
Тенежора давно уже поглядывал в их сторону, а тут ехидно крикнул:
- Что ж вы не идёте меня убивать? Смотрите - съем самолёт!
- Да ешь ты хоть сратостат... статосрат... Тьфу!
- Дирижопль. Так мой дедушка шутит, - услужливо подсказал Небес.
- Точно! Заговариваюсь я что-то сегодня, - закручинилась Ненастя.
- Жара! - пожал плечами Небес.
- А какой тогда план? - спросила Ненастя.
- Надо его отсюда выгнать, - решил Небес, - а для этого, Чёрный Балахончик, надо найти того, кто вызвал Тенежору в наш мир...
-...И продырявить ему пузо! - свернула на укатанную дорожку Ненастя.
- Нет, просто припугнуть! Чтобы отозвал Тенежору обратно. Нам же с тобой нетрудно испугать кого-то, верно?
- За себя говори! - оскорбилась девочка.
- Прости, я не имел в виду, что ты страшная! - попытался загладить оплошность Небес.
- Нет, сказал!
- Нет, не говорил!
- Нет, сказал!!
- Нет, не говорил!!! Ты красивая! Хочешь, я стихи про тебя напишу?! - Небес перекрикивал поднявшийся гул.
- Самолёт! - ахнула Ненастя. - Держи Тенежору!
Вдвоём они бросились под ноги пытавшемуся улепетнуть Тенежоре, мешая ему погнаться за тенью авиалайнера. Когда гром отрокотал над крышами и затих, Тенежора всё-таки вырвался из цепких лапок Ненасти. Та не отпускала его до конца, волочась за ним по земле, так что чёрный балахончик стал сизым от пыли. Тенежора стряхнул её, провожая глазами лайнер:
- Улетела жестянка... Ничего, другую съем! - он скривился и высунул чёрный язычище, дразня их.
- Ну что с ним делать? - плачущим голосом спросила Ненастя, отряхивая испачканное платье.
- Не горюй, Чёрный Балахончик... - Небес, морщась, потирал копытце. Или сапог - кто его знает, может, у него сапоги такие странные.
- Как не горевать? Пока мы найдём, кто его вызвал, и заставим изгнать, этот гад здесь такого наворотит!
- И наворочу! - вставил Тенежора, лоснясь от удовольствия, что так расстроил её.
- Может быть, получится его вытурить и так, без чужой помощи... - Небес обхватил руками лохматую грязную голову. - Думай, башка! Думай! Подобное лечится подобным...
- Твоя башка тормозит! Давай моя будет думать!
- Опять ты споришь!
- Я пошёл есть тень у во-он того дома, -скучающим голосом объявил Тенежора.
- Никуда ты не пойдёшь! - Ненастя, забыв о слезах, в два прыжка догнала его. - Небес, я придумала! - и что было сил заехала опешившему Тенежоре в глаз кулаком.
- Аайй!!! Ты что? Я окривел! - взвыл Тенежора, хватаясь за глаз. - Эй, Нечёрт, уйми ты свою Чёрную Дуру!
- Сам дурак! Тенежора лишает мир тени! Значит, нужно лишить его света, - Ненастя замахнулась во второй раз, - идя от обратного, как ты сам говорил! А приличной темницы у нас под рукой нет, и остаётся...
- Ослепить его! - радостно воскликнул Небес, подскакивая и замахиваясь ногой почище какого-нибудь Джеки Чана. Тенежора не успел остановить карающее копыто... простите, ногу...
- УАААА!!! Злые дети! Но ничего, - свету не взвидя, Тенежора волчком крутился на месте, - ничего, я отомщу! Я ещё вернусь! Меня призовут, и я вернусь навсегда!!! - бешено взвизгнул он и исчез.
- Тоже мне, Терминатор, - деланно пошутила Ненастя, ужасаясь возникшей внутри неё мысленной картине: Тенежора проходит по планете, сея смерть и разрушения, и в конце концов цветущая Земля превращается в голый шар без единого предмета, способного отбрасывать тень... Это всё равно, что ядерная война...
- Нужно найти того, кто его вызвал, и срочно прекратить безобразие, - хмуро выговорил Небес.
- А кто вызвал?
- Не знаю! Может, подумаешь своей умной башкой? Моя тормозит, - с сарказмом сказал Небес и уязвлено отвернулся.
Ненастя, недоумевая его раздражению, принялась разглядывать вечернюю набережную. Солнце уже закатилось, и парапет мрачно серел в густых вечерних сумерках. С запада надвигалась тёмно-сизая туча, обещая дождь на заре. Фонари вдоль дороги всё ещё не загорались по причине какой-то технической неисправности. В речном тумане тонули хриплые пьяные голоса гуляющей "публики". Отдохнувший за день, ветер объявился тут как тут и стал гонять кучи мусора. Издалека, разрезая сонный воздух, доносилась чья-то ругань...
- Больше света... - пробормотала Ненастя.
- Думать темно? - хмыкнул Небес, но всё-таки щёлкнул пальцами, и фонари, потрещав, тускло и розово замерцали.
- Спасибо, конечно, но я не это имела в виду... - Ненастя приставила указательный палец к подбородку. - Тенежора говорил, что даёт людям свет... Понимаешь, Небес?
- Нет.
- Тупица! -потеряла терпение Ненастя. - Просто не существует никакого злобного кудесника, который призвал Тенежору к нам!
- А что тогда существует? - заинтересовался Небес.
- А ВОТ ЧТО! - Ненастя развела руками, как бы обводя набережную. - Мрак, грязь и депресняк!
- Ну, в этом-то люди виноваты, а не Тенежора, - пожал плечами Небес.
- Вот именно! Люди сами всё испортят, намусорят, нагадят, - заметно распалилась Ненастя, - а потом: "Ах, как плохо, как темно, и всюду тлен, и щастье ложно!" Зовут, просят - сами не знают, кого зовут, сами не знают, о чём просят! И допросились до того, что пришёл Тенежора!!! - она бессильно уронила руки.
- Ну... и что же теперь делать? - упал духом Небес.
- Что... Не начинай только, как они! "Что делать! Ах, помогите, мы слабенькие! Мы не ведаем, что творим!" - издевательски кривлялась Ненастя.
- А что, что нужно начать?!! - выкрикнул Небес.
- Вместо того, чтобы роптать на судьбу, - Ненастя уставила руки в боки, - нужно самим дарить людям свет! Без жадности и малодушия... Без всяких гадких Тенежор...
- Например, мусор убирать, - проникся идеей Небес и просиял. Ненастя кивнула и, не мешкая, кинулась в темноту. Небес за ней, расшвыривая ногами пустые бутылки:
- Постой! Ты куда? Если за мусором, так его искать не надо - здесь полно! Убирай - не хочу!
- Вот именно - не хочу! Это каждый может! - на бегу отозвалась Ненастя. - А я хочу делать что-то, что умею только я одна!
- Хм... Я умею доставать луну с неба... но, боюсь, это не подойдёт, - задумался Небес.
- Наоборот, больше её не трогай, - пристрожила Ненастя.
- Ладно, всё равно она жжётся, зараза... А что я ещё умею-то?
- Смотреть на звёзды через дымоход, - ответила она, задирая голову и замедляя бег. - А я... я могу к ним полететь вот сейчас, хочешь? Хочешь? - крикнула она тёмному небу, глядевшему на неё миллионами колючих огней. И поднялась в воздух, как большая чёрная птица...
- Я тоже! Я тоже! Могу! Полететь!!! - догнал её Небес.
Они летели над уснувшей землёй, поднимаясь всё выше и выше... И даже спустившись на землю, они продолжали лететь... Всё выше и выше... Дальше и дальше... Всю жизнь... И летя, они несли в руках свет для людей, а те думали, что появились две новые звезды...
По крайней мере, звездой стали называть Ненастю. Она летала под куполом цирка, лишь для вида держась за трапецию. Такой она выбрала способ дарить свет людям. Свет весёлых цирковых огней... Но подобные чудеса не проходят даром: её поймали и всё-таки засунули в телевизор, как она ни сопротивлялась... Ну и пусть. Даже когда ты заперт в телевизоре, никто не запретит тебе светить...
Она сердилась теперь очень редко, и дождь помаленьку привык идти самостоятельно...
А Небес стал поэтом. Он так любил звёзды, что быть поэтом у него замечательно получилось. Ведь тот, кто любит звёзды - любит и всю Вселенную, а раз так, то не может не петь о любви своей...
Но трубы он не прекращал чистить. Когда он всё успевал? Да ведь у него, в отличие от Ненасти, была целая вечность в запасе, только жаль, что он всякой ерундой занимался до того, как встретил её... Небес, как ни крути, не был человеком, хотя не был и бесом. О его проделках писал ещё Гоголь... И песенка была: "А мы нормальные астрономы - да! Хватаем звёздочки с Небес..."
Небес дожил и до того времени, когда умерла Ненастя.
Умерла она, окружённая детьми и внуками, легко и весело, как умирают хорошие, всё сделавшие в этой жизни люди. Не умирают - уходят на покой, немного отдохнуть, а их свет остаётся на Земле...
Одно только обидно - Небес вспомнил о своём желании написать Ненасте стихи только тогда, когда её не стало... Но надгробную эпитафию он сочинять не хотел в принципе, и сочинил вот что:
Твои очи - цвета палочки корицы,
Чёрным ельником пушистые ресницы,
Призадумавшись, играешь так бровями,
Как соболюшки - пушистыми хвостами.
Тёмны кудри, будто горестные крылья,
Опускаются на плечи, точно в воду.
Если сердишься - на город в серой пыли
Руки ливня опускает непогода...
Небес мог бы писать и дальше, и написал бы целую поэму, но ему было так плохо оттого, что Ненасти нет, что дальше у него не ладилось. Он в сердцах бросил перо в трубу - только вылетело облачко сажи - и, болтая копытцами, сказал звёздам:
- Стихи, стихи... Тоже мне, Ломайносов-Вырвиглазов. Луну, что ли, украсть в кой-то веки?.. Ну, рассердись же на меня! Пусть идёт дождь! Пусть идёт дождь, Ненастя!!! - он подозрительно хлюпнул носом, но было темно, никто не мог видеть, в каком он настроении, только луна светила сверху. - Что смотришь? - крикнул ей Небес. - Задёрни тучу! Хочу, чтоб было совсем темно! Совсем!
Облако было стало наползать на луну, но Небес вовремя одумался:
- Нет, лучше не надо. Вдруг станет так темно, что опять кто-нибудь будет звать Тенежору... Лучше плакать при луне. Романтичнее. Правда, Чёрный Балахончик? - и он слабо улыбнулся.
Сжигая сердце, плачьте при луне,
Пусть огонёк любви горит во мгле.
Сжигая страхи, смейтесь при луне,
Чтоб было больше счастья на земле...
Чтобы никогда, никогда не пришёл Тенежора... А вдруг он уже пришёл? Вдруг гуляет по земле под зонтиком ядерного взрыва? Сию секунду, сейчас?!
Нет... Конечно же, нет... До тех пор, пока Небес пишет стихи... До тех пор, пока дети смеются, танцуя под дождём.