Утром следующего дня меня разбудил телефонный звонок.
- Здравствуйте! Виталий Владимирович? - Прозвучал чей-то вежливый женский голос в трубке.
- Так точно.
- Вас беспокоит противотуберкулезный диспансер. Вам необходимо прийти к нам, сдать анализ мокроты.
- Хорошо. Как срочно?
- Сейчас. - Настойчивым тоном ответили на том конце телефонной связи. - Лаборатория принимает анализы до 10 часов, поэтому поторопитесь!
- Я буду. - Ответил я односложно и положил трубку.
Посмотрел на часы. Было уже восемь утра. Стоило поторопиться.
Наскоро умывшись и одевшись, я проглотил бутерброд, запил его чашкой крепкого кофе и вышел из дому. На дворе уже было совсем по-весеннему тепло и солнечно.
По знакомому уже маршруту я отправился в тубдиспансер. Недалеко от тубдиспансера маршрутка проезжала через мост над железной дорогой. Рельсы из-под моста уходили в бескрайнюю даль к горизонту, где поднимался золотой диск солнца.
Вот бы сесть сейчас на поезд и уехать туда! За горизонт! Ехать и пить чай из стакана в подстаканнике. Укутаться в плед. Слушать стук колёс и смотреть в окно...
Но мне пора было выходить! И идти сдавать мокроту в противотуберкулезный диспансер... Кстати, любопытный факт: тубдиспансер официально называется "противотуберкулезным", хотя мы никогда не слышали о "противоонкологическом" или "противопсихотическом" диспансерах. В этом названии был какой-то вызов, сопротивление болезни, борьба с нею. Слово "противотуберкулезный" звучало гораздо лучше, приятнее, чем просто "туберкулезный"...
За этими раздумьями я дошел до больничной ограды и вновь оказался в окружении людей в масках, белых колпаках и серо-голубых ватных куртках.
В регистратуре на этот раз меня не задерживали. Я сразу отправился к девятому кабинету.
- Вам необходимо сдать мокроту, Виталий Владимирович. - Сходу с главного начала разговор Есаулец.
- Виктория Валерьевна, но как же мне её сдать? У меня нет ни кашля, ни мокроты!
- Ни за что не поверю, что у кого-то в нашем промышленном городе нет мокроты! - Ответила врач с лукавой улыбкой. - Вы уж постарайтесь! Иначе мне придется назначить Вам бронхоскопию.
Эта перспектива меня совершенно не обрадовала.
- Виктория Валерьевна, ну нет ее! Хоть старайся, хоть не старайся! Ну где ж я ее возьму, мокроту эту?
- Мария Ивановна! - Обратилась врач к своей пожилой медсестре. - Попробуйте провести больному индукцию мокроты.
"Что ещё за индукция?" - Забеспокоился я.
- Пойдёмте со мной. - Спокойно и вежливо пригласила меня Мария Ивановна. По коридору мы прошли в какую-то подсобку за эмалированным тазом. После - в процедурный кабинет.
- Мариш, дай мне физраствора флакончик, пожалуйста. - Попросила медсестра у своей коллеги. - И открой пробку, пожалуйста.
Мы снова пошли по коридору в сторону девятого кабинета, но остановились у двери с открывающимся окошком, которая вела во двор. Мария Ивановна открыла дверь ключом и мы оказались на крыльце запасного выхода с торца здания.
- Держи. - Медсестра протянула мне в руки тазик. - Теперь возьми флакончик физраствора. Набери немного в рот. И "булькай", как будто полощешь горло. Только постепенно подпускай жидкость все дальше и дальше. Должен начаться кашель. Как только почувствуешь, что что-то откашлялось - сплевывай в контейнер...
Я оглянулся вокруг. Запасной выход хоть и был в стороне от центрального, но все же отлично просматривался со стороны центральной аллеи, ведущей мимо клумбы к крыльцу поликлиники. Место для сбора мокроты было оборудовано по всем правилам, на открытом воздухе. Кашляющий больной в таких условиях никого не сможет заразить. Но думал ли кто-то о том, как чувствует себя этот самый кашляющий и харкающий в баночку человек на виду у всех?
Это ведь такой же интимный процесс, как принятие душа или посещение уборной.
Мне хотелось сквозь землю провалиться от стыда.
Я сделал глоток соленоватого физраствора, запрокинул голову и стал медленно выдыхать, издавая утробный клокочущей звук. Осторожно я подпускал жидкость все ниже и ниже.
У самой гортани что-то вдруг резко защекотало и в следующее мгновение я согнулся в сильнейшем приступе кашля. Соленый раствор брызгами полетел в таз, залил брюки и рубашку. Я последовал кашлевому импульсу, который нарастал как снежный ком. После нескольких толчков кашля я почувствовал в горле заветный комочек слизи. Жестом руки и попросил у медсестры контейнер. Бережно собирая во рту все, что удалось откашлять, я сплюнул в контейнер тягучую жидкость и сразу же закрыл крышкой.
- Этого совсем мало. - Посмотрев на свет контейнер, покачала головой Мария Ивановна. - Давай ещё пробуй.
Я повторил процедуру "индукции" ещё 3 раза, пока не начало болеть внутри. Но ничего кроме физраствора со слюной из меня больше добыть не удалось.
- Все!.. Больше ничего не получится!.. - Отдышавшись, сказал я медсестре.
- Ладно. Надеюсь, лаборатория не забракует такое. - Сочувственно сказала Мария Ивановна. - Идите пока домой. И лечитесь.
Я тогда ещё не знал, что сбор мокроты вскоре станет моим ежемесячным мучением..