Аннотация: Как происходит взросление? Как теряют розовые очки? Рассказ написан на Эквадорский конкурс осень-2006. Набрал 11 баллов в своей группе. В финал не вышел.
Раиса Михайловна очень любила детей. Она всё еще была не замужем, хотя возраст уже приближался к критическому, поэтому все свои нерастраченные запасы материнской любви она отдавала детишкам, ходившим в библиотеку, где она работала. Она с невыразимым удовольствием болтала с малышнёй, обсуждала личные вопросы с ребятами постарше, старательно подбирала каждому книги по вкусу - сказки, стихи, фантастику. И сердце сладко щемило у нее в груди, когда довольный посетитель плыл над землёй с книжкой в руках.
- Как ты думаешь, сколько нам ещё осталось? - девушка с длинными русыми волосами сидела на краю обрыва, обхватив тонкими руками колени, и тоскливо смотрела на прячущееся за горами солнце.
- Я что, пророк?! - черноволосый парень сделал глубокую затяжку и раздраженно стряхнул пепел с сигареты. - Ты же прекрасно понимаешь, у всех это происходит по-разному. Для каждого по-своему.
- Знаю, но всё-таки... - девушка зябко повела плечами. - Была бы хоть какая-то определённость...
- Определённость... - презрительно поднял бровь парень. - Какая в сущности разница? Нам уже никогда не быть такими, как раньше, - и он снова глубоко затянулся.
Теперь идея подняться на загородную возвышенность и посмотреть на закат уже не казалась такой романтичной. Им обоим недавно исполнилось семнадцать, а волшебное беззаботное детство уже чудилось таким далёким.
Десять лет назад.
Дивные белокурые головки склонились над книгой. Две пары ярко-голубых глазёнок с интересом изучали картинки. Ангелочки с рождественско-пасхальных открыток могли бы обзавидоваться румяной пухлости щёчек и ручек, шелковистости кудряшек и сиянию нимбов над головами. И правильно сделали бы: ведь это были не ангелы, а боги.
Девочку и мальчика можно было бы назвать точной копией друг друга. Впрочем, таких копий во всём мире были сотни тысяч или даже миллионы. Все без исключения детишки, рождающиеся на планете, не просто выглядели ангельски, но были самыми настоящими богами. Со всеми вытекающими последствиями: они могли творить чудеса.
- Ну, здравствуйте, солнышки! - Раиса Михайловна по своему обыкновению расплылась в улыбке при виде таких чудных созданий. - Будем знакомиться? Как вас зовут?
- Гарт.
- Лина.
Два голоска-колокольчика прозвенели почти одновременно.
- Мои умнички, - библиотекарь не удержалась и погладила обоих по курчавым головкам. - А меня зовут Раиса Михална. Что будем читать?
- Сказки, - Лина опередила Гарта.
- С приключениями, - настойчиво произнес малыш.
- Отлично! Сейчас попробуем вам что-нибудь подобрать, - женщина двинулась вдоль книжных полок, бережно касаясь руками корешков.
Она прислушивалась к своим внутренним ощущениям: "Нет, нет, нет, холодно, не то, холодно..." Внезапно очередная книга под её пальцами потеплела. "Вот оно; то, что надо". Раиса Михайловна сняла с полки "Снежную королеву". Ну конечно, трогательная история, полная приключений - понравится обоим. Детишки исполнили своё желание.
- Пожалуйста, - Раиса Михайловна протянула малышам красочное издание и улыбнулась. - Уверена, вам понравится.
Боги не ушли далеко. Из распахнутого окна библиотекарю было превосходно видно, как они уселись в соседнем парке на лавочке у пруда и склонились над книгой. Чтение захватило их. В какой-то момент летний пруд покрылся льдом, а на ногах у девочки и мальчика возникли коньки, и они заскользили по нему, оставляя белые росчерки на зеркальной поверхности. Книга лежала на лавочке, и легкий ветерок нежно играл её страницами. Раиса Михайловна вздохнула и смахнула невольную слезу.
Эта детишки были так счастливы сейчас. Конечно, пройдёт время, и суровая проза жизни капля за каплей отравит невинные души. Все мы неизбежно взрослеем, черствеем, грешим, теряем крылья и нимбы. Из богов превращаемся в людей. То, чего раньше можно было добиться простым желанием, теперь требует напряжения сил. Сама Раиса Михайловна давно потеряла способность творить чудеса, однако где-то в глубине сердца у неё осталась последняя капля детства, которая позволяла ей так хорошо ладить с богами. Но эта же капля во взрослой среде награждала её клеймом "не от мира сего", и, возможно, поэтому мужчины не воспринимали Раису Михайловну в качестве потенциальной "хранительницы очага".
Гарт достал еще одну сигарету и сел на землю рядом с Линой. Он мял сигарету в пальцах и не спешил закуривать. Девушка молчала, положив подбородок себе на колени. Склоны гор начали окрашиваться в бледно-розовый цвет. Над самой близкой вершиной повисло облако, напоминающее формой верблюда.
- А помнишь, как мы первый раз пошли в библиотеку? - наконец произнесла Лина.
- Помню, конечно, - отозвался парень.
- Мы тогда взяли какую-то зимнюю сказку и читали её на лавочке в парке. Сидели вот так же рядышком и нам было так хорошо, - тихо сказала девушка. - И ни о чём таком не думали.
- Угу, а потом появился этот чёрный джип, - сигарета сломалась в руках Гарта. - Может, с этого всё и началось?
Джип медленно катился по пустой аллее и плавно затормозил у скамейки, где сидели детишки. Две белокурые головы взметнулись от книги и с любопытством уставились на тонированные стёкла. Раздалось тихое жужжание электропривода, и стекло с водительской стороны плавно опустилось.
- Привет, ребятки! - за рулем сидела платиновая блондинка с ярко алыми губами. - Отдыхаем?
- Ага, - Гарт и Лина синхронно кивнули.
- Хотите покататься? - блондинка заговорщицки подмигнула. - Наверняка же на такой машине ни разу не ездили.
- Не ездили, - покачала головой Лина. И пока девочка еще раздумывала, Гарт уже решительно зашагал к джипу.
- Только нам через час надо быть дома, - предупредил малыш.
- Никаких проблем! - рассмеялась женщина. - Довезу прямо до двери.
Дети устроились на заднем сиденье, и машина рванула с места, резко набирая скорость.
За окном мелькали дома и светофоры, машины и мотоциклы. Казавшиеся беспорядочными петли по городу вывели машину на объездную дорогу и мимо начали проноситься деревья и прячущиеся за ними коттеджи. Женщина за рулем молчала и улыбалась каким-то своим мыслям. Первый детский восторг от скорости и бешеной мощи автомобиля улегся и постепенно езда стала им надоедать.
- Ну, наверное, нам пора домой, - в конце концов произнес Гарт.
- Спасибо, что покатали, - присоединилась Лина. - А теперь отвезите нас обратно, пожалуйста.
- Обязательно, - кивнула блондинка. - Только сначала вы исполните одно моё маленькое желание, - улыбка сползла с кроваво-красных губ, и они сжались в жёсткую узкую линию. - Мне нужны деньги. Много денег.
- Я не знаю, я не умею, - Лина начала тихо плакать.
- А тут ничего сложного, - ласково произнесла женщина, но лицо её оставалось холодным. Она, не сбавляя скорость, вытащила из сумочки кредитку. - Просто пожелайте, чтобы на этой карточке никогда не кончались деньги. И всё.
Гарт взял за руку сестру. Девочка всхлипывала, её глаза покраснели, нимб потускнел.
- Наверное, я лучше пожелаю, чтобы мы сейчас оказались дома, - сказал мальчик.
Не было ни вспышек света, ни клубов дыма, ни грохота киношных спецэффектов - дети просто исчезли из машины, чтобы материализоваться у себя дома. Блондинка ударила по тормозам и раздражённо стукнула кулачком по рулю. Джип жалобно бибикнул и остановился на обочине, клюнув носом.
В этом мире все рождались богами. Самыми настоящими. И чем младше были дети, тем они были могущественнее. Строго говоря, новорожденный ребенок мог всё - уничтожить эту вселенную или создать новую. Но... Это пресловутое "но". Оно присутствует незримо повсюду. Этот невидимый забор, который ограничивает кажущуюся беспредельной свободу. Вселенная всё еще оставалось в целости и не катилась в тартарары именно благодаря этому коротенькому слову. Итак, дети могли осуществить любое своё желание, но для того чтобы чего-то возжелать, надо это что-то представлять себе и искренне этого хотеть. К счастью желания младенцев были весьма далеки от завоевания планет и крушения миров. Их в основном интересовали насущные проблемы: сытно кушать, лежать в сухих и тёплых пелёнках, весело играть. Так и растрачивались эти недюжинные способности по мелочам.
С возрастом детишки взрослели, набирались ума-разума, вот тут, казалось бы, твори и твори. Сам не знаешь, чего пожелать, так добрые люди всегда подскажут. Ан нет. Чем старше становились дети, тем меньше чудесных способностей у них оставалось. Совершённые проступки, грехи, потеря веры в собственные силы на самом деле лишали детей их могущества.
Неважно, что то, что взрослые называют "грехом", "аморальщиной", на самом деле лишь искусственные ограничения, которые призваны направлять людей в определенное русло. Каким целям они подчинены? Кто их устанавливает? Кто решает, что соул - это хорошо, а панк - это плохо? Кто говорит, что плоть грешна, а дух чист? Кто установил, что белый цвет кожи лучше, чем жёлтый или чёрный? Почему христианство - правильная религия, а ислам нет?
Сами люди возвели для себя эти стены, разделяющие их, а потом сами же и поверили в то, что они стояли всегда. И как только человек делал нечто запретное, в нём поселялось чувство вины. А это чувство делает человека слабым. И так юные боги с каждой каплей шага против правил, обмана, нагружали себя ярмом "постыдных" тайн, "неприличных" поступков, взращивали в себе ползучий цветок виноватости, греховности, разочарований. И теряли своё всесилие. А кому же это понравится?
Пять лет назад.
- Ребятки, здравствуйте! - Раиса Михайловна отложила в сторону книжный каталог и улыбнулась вошедшим детям.
- Здрасьте, Раис Михална, - весело засмеялись мальчик и девочка. - А мы опять к Вам. За книжкой. Нам "Карлсон" нужен.
- Только Вы не смейтесь, мы не себе. Что ж мы, малышня какая-то? - торопливо начал объяснять Гарт.
- Да, мы для младшего братишки. Он сам ещё не умеет читать, но мультик ему очень нравится, - поддержала Лина. - Карлсон так домомучительницу там дразнит!
- Ну тогда всё понятно. "Карлсон" так "Карлсон", - пряча усмешку, произнесла Раиса Михайловна и пошла за нужной книгой. - Надеюсь, малышу книжка понравится не меньше, чем мультфильм. Учите его поскорее читать и приводите к нам в библиотеку.
- Спасибодосвиданья! - раздалось в ответ, и дверь захлопнулась за спешащей парочкой.
Гарт с Линой выскочили на улицу и не стали мгновенно переноситься домой, где оставленный с приходящей нянькой ждал младший братик, а вместо этого с разбегу взмыли чуть выше второго этажа, чтобы не задевать за провода, и полетели, наслаждаясь ветром, солнцем и щебетом городских птиц. При всей своей безыскусности именно полет доставлял детям наибольшее удовольствие. Они подлетели к полуоткрытому окну своей квартиры на десятом этаже и аккуратно опустились на подоконник. Из комнаты доносились два голоса.
- Ну посмотри сам, Миша, смотри какая тётя красивая в журнале напечатана. Правда же, красивая? - заискивающий женский голос. Таким обычно уговаривают капризных детей съесть ещё ложечку за папу, за маму, за зайчика.
- К" асиииивая, - ребенок явно скучал.
- Ну правда же хорошо бы было, если б такая тётя тебя нянчила?
В ответ раздалось неопределенное мычание.
- Правда? Она же тебе нравится?
- Н"ааавится, - малыш зашуршал страницами.
- Ну тогда давай ты пожелаешь, чтобы я стала совсем как она. Только честно-честно, искренне-искренне пожелай.
- А зачем?
- Как зачем? - в женском голосе прорезались раздраженные нотки. - Чтобы я - твоя няня - стала такой же красивой, как эта тётя с обложки.
- А ты и так к"асивая, - мальчик явно недоумевал.
- Красивая?! Вот это - красивая по-твоему? Нос пуговкой, вся в конопушках, ростом и то не вышла! - няня выхватила глянцевый журнал у Мишки из рук и ткнула пальцем в красующуюся на обложке звезду подиумов и сцен. - Вот! Вот это красивая! Ну что, что тебе стоит, тупица, - она присела на корточки перед насупившимся малышом, - ну пожелай, чтобы я стала такой же красавицей.
Гарт с Линой переглянулись и одновременно шагнули в комнату, раздвинув шторы. Молодая женщина вздрогнула и обернулась на звук.
- Дети, как вы меня напугали! Нельзя так подкрадываться, это нехорошо, разве вас не учили?
- А Вас разве не учили, что вымогательством заниматься тоже не хорошо? - Гарт дерзко смотрел прямо в глаза няне. Воздух в комнате ощутимо накалился и стал вязким как кисель.
- Да ты что себе позволяешь?! - попыталась перейти в контратаку несостоявшаяся красавица.
- По-моему, Вам всё-таки лучше уйти, - Лина держала Гарта за локоть. Пальцы её побелели от усилия. - Нам очень не нравится, когда с нашим братом так обращаются.
Няня осеклась, наконец почувствовав электрическую грозу зависшую на кончике тонкой нити. Она медленно двинулась к выходу, не решаясь повернуться спиной к тем, кто имел сейчас власть над ней большую, чем она сама. Входная дверь защелкнулась за ушедшей, и только тогда Лина отпустила Гарта. Тот шумно выдохнул:
- А ты знаешь, я и правда мог что-то такое сделать. Я такой злой был.
- Всё в порядке. Успокойся, - девочка потрепала Гарта по волосам. - Ой, смотри. У тебя чёрная прядь появилась.
На белокурой голове действительно отчетливо выделялся один из главных признаков взросления. Гарт только что лишился какой-то из своих способностей.
Огонёк выброшенной сигареты описал широкую дугу и беззвучно потерялся в начинающей желтеть траве.
- Пойдём. Уже становится прохладно, - Гарт подал девушке руку.
Лина ухватилась обеими руками за его ладонь, парень рывком потянул её на себя, поднимая с земли. В небе над их головами парили две едва различимые тёмные точки - какие-то птицы. Лина закинула голову вверх и неотрывно смотрела на них:
- А когда-то мы тоже так могли...
Гарт молча кивнул и закусил губу. Расставание со способностью летать далось им, пожалуй, труднее всего. Девушка внезапно всхлипнула и уткнулась лицом в грудь брата. Её спина вздрагивала, а глухие рыдания терзали сердце Гарта. Он обнял её и молча прижал к себе. Две птицы в небесах продолжали свой безразличный танец. И только очень внимательный наблюдатель, которого в тот момент всё равно не было поблизости, мог бы заметить в дрожащем вокруг молодых людей призрачном мареве уходящего дня зыбкие очертания гигантских крыльев. Казалось, что они вот-вот распахнутся и унесут юношу и девушку в голубую высь, но едва намеченные крылья мерцали, истончались струйками теплого воздуха и исчезали. Земля не отпускала своих детей.
Раиса Михайловна возвращалась домой поздно. Пока наведёшь порядок, пока поставишь библиотеку на сигнализацию, пока забежишь в гастрономы - пусть не совсем по дороге, зато подешевле, - пока доедешь на поскрипывающем трамвае до своей остановки... А оттуда ещё минут пятнадцать пешком до квартиры. Если срезать через дворы, то получится быстрее. Раиса Михайловна частенько ходила короткой дорогой. Да, фонари там светили через один, да, из проходных арок и подъездов отчетливо тянуло пивным перегаром и застарелой мочой, но к этому женщина уже давно привыкла. Да и кого может соблазнить уже не юная девочка без макияжа в скромном сером пальто и с полиэтиленовыми пакетами в руках, откуда торчат хвосты морковки и петрушки?
Раиса Михайловна возвращалась домой. Взгляд себе под ноги, чтобы ни с кем не пересечься глазами, чтобы никому не показалось, что она смотрит на него "не так". Сумки немного впереди себя - ненадежная защита от шныряющих по углам бродячих собак. Тихий диалог в собственной голове с героями любимых книг. Надо заметить, что больше всего Раисе Михайловне нравились старые романы: эдак конца эпохи исканий и открытий. В них утонченные дамы шелестели юбками, благородные джентльмены курили трубку, и те, и другие вели светские беседы. Ей даже казалось иногда, что она чувствует аромат духов, запах табака, пусть очень издалека и неуловимо, но ощущает присутствие этих красивых и сильных людей. И это помогало ей жить, идти по серым будням, казалось, что благодаря им обывательская пыль не липла к её пальцам.
Раиса Михайловна шла домой. Уже почти стемнело. В одном из переходов ссорилась молодая пара:
- Всё! Это конец! - парень размашисто жестикулировал!
- Ну почему конец? - девушка стояла спиной к стене и пыталась взять его за руку. Парень руку вырывал и шагал по тесному переулку.
- Почему? Ты сама не видишь? Ты же тоже стала обычной! - он выделил голосом последнее слово.
- Ну и что? Живут же люди. Наши родители тоже были обычными. Вообще все взрослые - обычные люди. Или ты думал, что ты особенный? Что тебя это не коснется?
- Да плевать я хотел на всех! Как ты можешь быть такой спокойной? Не понимаю! Лишиться такой силы и жить серой мышью, как все! Как она! - парень ткнул пальцем в проходившую боком вдоль противоположной стены Раису Михайловну.
- Простите, - не поднимая головы, тихо произнесла Раиса Михайловна, стараясь поскорее пройти дальше. Сердце её сжалось, но не от страха, хотя и он присутствовал, а скорее от жалости. Она всегда с трудом переносила и очень переживала, когда происходило такое болезненное взросление.
- Простите! Нет, ты видишь? Она только на "простите" способна! - парень разошёлся не на шутку. - Вот если б тебя хотя бы год назад кто-то так задел на улице, - обращался он к девушке, - ты бы что сделала? Одно движение мизинца и он бы у тебя шевельнуться не смог. Ну или телепортировалась бы ты сама от него подальше, ты ж у нас пацифистка. А теперь ты только и сможешь вот как она красться в тени и молиться, чтоб никакой придурок тебя не тронул.
Раиса Михайловна никогда сама с таким раньше не сталкивалась, но читала, что в таком состоянии подростки себя практически не контролируют. Молодые люди явно ещё не справились со своими переживания по поводу утраченных способностей, а значит, были совершенно непредсказуемы. Сопротивляться, при том что парень был физически сильнее её, смысла не было - она только разозлила бы его ещё больше. Поэтому женщина втянула голову в плечи и попыталась пройти дальше, но парень схватил её за плечо и развернул к себе.
- А если тронет? - он довольно ощутимо толкнул Раису Михайловну, прижав её к стене.
- Гарт, прекрати! - в голосе девушки появилась явственная нота тревоги.
- А если он тебя изнасиловать захочет? На неё-то, - он презрительно кивнул в сторону женщины - вряд ли кто позарится, а вот ты молодая, симпатичная. И беззащитная! - парень почти кричал.
- Гарт, отпустите меня, пожалуйста, - Раиса Михайловна попыталась сказать это ровно и спокойно, скрывая дрожь в голосе. В голове беспорядочно кружились обрывки того, что она читала по психологии и как следует вести себя в таких ситуациях. Попытаться образумить нападающего, он должен видеть перед собой не жертву, а живого человека. Не провоцировать. Постараться убежать. Позвать на помощь. - Гарт... Гарт?! Лина? Это вы? - Раиса Михайловна внезапно узнала молодых людей. Они давно не появлялись в её детской библиотеке, но она не забыла их. Их младший брат Миша до сих пор был у неё частым гостем.
- Раиса Михайловна? - девушка тоже узнала библиотекаря.
- Раиса Михайловна? А, та самая канцелярская крыса, которая пичкала нас книжечками про эльфов и фей, - Гарт был вне себя. Нелепый комок человеческой плоти перед ним обрел черты врага. - Ну что, теперь ты довольна?
- Гарт, что с Вами, что я Вам сделала? - у женщины дрожали губы и стояли слёзы в глазах.
- Что сделала? Думала, нацепишь на нас розовые очки, и детишки тихо смирно повзрослеют. С промытыми-то мозгами, со всеми этими бредовыми идеями о честности, чистоте, нравственности. Мы боялись шаг в сторону сделать, лишь бы подольше сохранить свои способности, а ты в это время хихикала про себя и дождаться не могла, когда же мы станем такими же, как ты. Примерная гражданка общества. Скажешь, нет? - Гарт с силой встряхнул окончательно растерявшуюся женщину.
- Гарт, бог мой, откуда Вы это взяли?! Как Вам такое в голову пришло?! Ну подумайте сами, зачем мне это надо? Неужели я похожа на такую стерву, такое чудовище, как Вы нарисовали? - Раиса Михайловна невнятно оправдывалась. - Вспомните, мы же с Вами так хорошо всегда ладили.
- Гарт, перестань, - сестра подошла сзади и попыталась положить ладонь ему на плечо. Парень нетерпеливо дернулся, скидывая её руку.
- Ты! Не ври мне! - с каждой фразой он встряхивал и толкал перепуганную женщину. - Я догадывался давно. Это заговор. Гигантский. Взрослые против детей. Ведь мы же могли всё! Мы были для вас страшнее ядерной бомбы. Загадочнее неземных цивилизаций. Вы ж только и думали, как заставить нас выполнять ваши желания? Все. Все вы. Начиная от уличных попрошаек и заканчивая государственными структурами. Ненавижу! - он толкнул Раису Михайловну особенно сильно. Женщина не удержала равновесие, нелепо взмахнула сумками и упала.
- Да что же ты делаешь?! Гарт, ты совсем спятил! Оставь её в покое, - Лина вцепилась в брата, не давая ему сделать шаг.
Раиса Михайловна - жалкий агент всепланетного заговора - лежала в своём старом сереньком пальто на грязном асфальте перехода и смотрела на парня остановившимися глазами. На лице у нее застыло выражение бесконечного изумления и неверия. Казалось, она хотела сказать: "Неужели вы это серьезно? Поверьте, вы ошибаетесь! Какие доказательства смогут переубедить вас?" Однако ни этого, ни чего-то другого сказать она уже не могла. У головы её растекалась лужица выглядевшей почти черной в неверном свете уличного фонаря крови. Она очень неудачно упала виском на обломок кирпича. Сердце женщины остановилось, и сейчас её могло спасти только чудо. Но, увы, поблизости не было ни одного ребёнка чудотворного возраста.
Гарт, окончательно обезумев, продолжал изрыгать проклятия в адрес всех взрослых мира, ещё не понимая, что он только что необратимо изменился.
Лина рыдала и дрожащими пальцами пыталась набрать на мобильнике номер младшего брата.