Осипова Татьяна Викторовна : другие произведения.

Тьма придет за тобой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение повести Остров демона, теперь дочь Оливера попадает в пасть сил зла.Ей предстоит много испытаний, пройти по аду и его ужасным лабиринтам, узнать правду о своем прошлом и сделать выбор. Силы света наконец-то решаются вмешаться, на кону судьба человечества.
  Тьма придет за тобой
  Часть 2
  Глава 1
  Мо медленно шла вдоль ручья, который, после таяния снега, превратился в маленькую, но бурную речку, девушка задумчиво смотрела на ее мутные воды, несшие прошлогодние листья и сухие ветки, ставшими одного, темно-коричневого цвета.
   - Мо! Подожди! - окликнула ее Атэни, это была кареглазая длинноногая, похожая на цаплю, девушка. Ее короткая юбка и темные гольфы на худых ногах делали ее еще более нескладной и тощей.
  Мо, обернувшись, вынырнула из своих мыслей и, улыбнувшись, пошла навстречу подруге.
   - Куда ты подевалась?
   - Не придумывай,- Мо покачала головой, старательно пряча накопившуюся депрессию, которая поселилась в каждом укромном уголке ее души, - я просто хотела побыть одна.
   - У тебя что-то случилось?
   - Нет, Атэни,- солгала Мо, все еще думаю об отце. Она не хотела говорить о том, что они решили переехать из Булеша на юг Европы. Новое место, новые друзья, как ей не хотелось этого. Мориса всегда плохо ладила со сверстниками, и ей пришлось нелегко, когда она попала в начальную школу. Сначала Рэйнол, потом Булеш - воспоминания одинокого детства. Она помнила себя маленькой девочкой, замкнутым и молчаливым ребенком, который сначала вызывал любопытство, а потом агрессию сверстников. Мориса жила в своем мире, не похожим на привычный мир других детей слишком жестоких к таким, как она, птенцам семейства белых воронов.
   Мама умерла, когда она только родилась, отец не любил говорить об этом. Он всегда был ласков с ней, но что-то грызло его душу, девочка стала понимать это примерно в восемь лет, задавала вопросы, не получая ответов. Позже она привыкла к странностям отца, и его привычке, порой, запираться в своем кабинете. Иногда оттуда доносились сдавленные рыдания, но она прощала ему эти тайны, слабости и странное поведение, потому, что отец заботился о ней и любил всем сердцем. Мориса чувствовала это и понимала, что дороже ее у него никого нет. Не осталось. И вот теперь они уезжают. Она не стала спорить, она никогда не спорила с ним, оставаясь для него все той же маленькой девочкой, пока ее не начали мучить необъяснимые ведения. Все началось внезапно.
   Ей исполнилось четырнадцать и однажды, проснувшись утром, она ощутила легкое головокружение и боль внизу живота. Поднявшись с постели, Мориса направилась в ванную, ополоснув холодной водой бледное лицо. Болезненный взгляд карих глаз напугал ее, и девочка решила еще немного полежать в кровати. Откинув одеяло, она увидела на простыне кровавое пятно и, прижав руки к лицу, не смогла сдержать слез. Впервые за свою жизнь она испытала такой ужас, когда в животе начинают царапать когтями маленькие, но злобные кошки, а ноги словно погружаются в болотную тину. Она смотрела на окровавленную пижаму и не могла сдержать крика. Слез не было. Дыхание сжалось до пятипенсовой монеты, она опустилась на пол и, сжавшись, словно маленький зверек, попавший в клетку, закрыла глаза. Такой ее и застал отец, который, взяв на руки, отнес ее в ванную комнату и, посадив на ящик для грязного белья, успокаивал, улыбался, рассказывая, что это не страшная болезнь и не последний день в ее жизни.
   - Милая, прости, если бы была жива мама, то она обязательно подготовила тебя.
   - Подготовила к чему?! - голос Морисы все еще дрожал, как у попавшего в капкан зверька.
   - Сегодня, ты, стала девушкой, это нормальное явление для женского организма. Прости, я даже не подумал о том, что ты так выросла...
   - Но я не хочу быть девушкой!- закричала Мориса,- не хочу! Я не хочу быть взрослой, чтобы потом... чтобы потом умереть... как мама! Как все! Все умирают! Все, все!
  Мо не помнила, почему она так сказала, и отец с непониманием и грустью смотрел на нее, все еще пытаясь успокаивать, понимая, что на нем часть вины за произошедшее. Он замкнулся в своих мыслях и воспоминаниях о прошлом, забыв, что его девочка становится взрослой. А теперь, видя ее слезы и страдания, понимал, что не стал для нее тем отцом, который мог научить ее жить в этом мире, полным, не только человеческой жестокости и власти темных сил, раздирающих его на части. Это был мир, в котором нужно приспосабливаться жить нормальной жизнью, от которой не спрятаться и у нее есть свои правила.
   Он винил себя за то, что замкнулся на своих страхах, на своем горе. Он не замечал улыбок дочери, ее первых шагов и успехов, незаметно для себя превращая ее в маленького отшельника, такого же одинокого и отверженного большинством.
   С этого дня Мо стала еще более замкнутой, и отца стали одолевать мысли, что так долго терзали душу. Гибель сестры, смерть жены, столько смертей, шлейф которых расстилался по его памяти кровавыми пятнами, не стираемыми образами и болью, что мучила его все эти годы.
   Видения. Сначала они казались просто необычными снами, в которых Мориса прикасалась к темной стороне реальности, еще не понимая, кто она, что она. Они не пугали ее, притягивали и рассказывали о другом мире, мире, где нет невозможного, где смерть - лишь переход в другое измерение жизни, где плоть и страсть пишут кровью историю человечества.
   Сначала она забывала эти сны, оставлявшие непонятное послевкусие. Она не помнила их, но ощущала пустоту пожиравшую ее изнутри.
   Она разговаривала во сне. Ее голос становился другим, и отец, слушая ее, все больше убеждался, что его догадки становятся реальностью. Он не забыл тот день, когда жена рассказывала о том, как была у врача и то, что у них будет девочка. Он помнил фотографию их, не рожденного, ребенка с глазами того, кто уничтожил его семью, кто скрылся с младенцем Анны в преисподней и, казалось, оставил их навсегда. Нет, теперь история начиналась заново, и Оливер был готов. Он знал всегда, что Мориса необычный ребенок, но надеялся, что ошибается. Отец Ганкель повторял, что силы тьмы никогда не отступают от своих замыслов и настаивал на том, что Морисе необходимо помочь, пока все не зашло слишком далеко. Оливер боялся. Не за себя, а за то, что древнее зло вернется и заберет у него единственное, что давало силы для продолжения жизни в этом мире, наполненным равнодушием и ненавистью. Он больше никого не любил, он не верил людям, становясь, незамечая сам, противоположностью того Оливера, которого полюбила Мизуко.
   Мориса повторяла его поступки, его слова. Ей было наплевать на насмешки сверстников, она жила в своем мире, пока не встретила длинноногую Мэрки, которую все называли цаплей. Атэни. Именно Атэни наполнила ее темную сторону светом и верой во что-то доброе и хорошее. Она оказалась единственным человеком не оттолкнувшим ее. В этом чужом для Мо мире, девочка стала спасительной соломинкой. Они делились тайнами, проблемами, пытались решать их сообща. Наконец-то, как заметил Оливер, Мориса стала улыбаться.
   - Прости, Атэни,- Мо обняла подругу,- ты знаешь, что ты моя единственная подруга и у меня нет от тебя секретов. Я расскажу тебе, почему мы уезжаем, только ты должна пообещать мне.
   - Пообещать что?- Атэни захлопала ресницами, словно крыльями бабочка,- ты тревожишь меня, Мо.
   - Идем на наше место, мне там спокойнее и не так страшно... я смотрю на этот ручей с мертвыми листьями и останками деревьев, и мне кажется, что мертвая река делает мертвым все, к чему прикасаются ее мутные воды. Я ощущаю запах гнили и вижу, что не ветки плывут по воде, а человеческие останки, их лижет вода, как голодный зверь и... мне ужасно страшно увидеть в ней того, кого я люблю...
  Мориса взглянула на Атэни,
   - Ты понимаешь?
   - Не совсем, Мо, но я хочу помочь тебе,- она обняла подругу и сжала ее в своих объятиях,- пойдем. Не будем смотреть на эту воду, мне кажется, я тоже вижу это, чувствую все то, что чувствуешь ты, идем. Там на поляне многолюдно и нам ничто не угрожает.
   - Ты права, не будем терять время.
  
  Глава 2
  
   Я снова листаю альбом с нашими фотографиями. Теперь это кажется таким старомодным. Раньше я хранил фото в Интернете или в многочисленных папках своего компьютера. Но, то было раньше, когда я был еще большим ребенком. В те дни я не сразу понял, что моя семья стала жертвой голодного демона и чуть не положил голову на плаху... Если бы не Мизуко и моя сестра - Анна. Я закрыл глаза, вспоминая сестру, мне хотелось запомнить ее прежней, когда мы вместе жили в родительском доме и не ведали будущего. В те дни мне казалось, что у нас самая счастливая семья. Мы строили с Анной планы и не ощущали тени, что легла саваном на наш дом, обращая его в проклятое место. Сначала демон завладел домом, потом сердцем матери, а потом, после моего отъезда, Анну стало слишком просто соблазнить. Наивная девочка, все еще верящая в любовь и принца на белом коне, которая была еще слишком юной, чтобы понимать в какие игры играет судьба и кто раздает меченые карты.
   Я вынул из альбома фотографию, где мы с Мизуко были такими счастливыми, улыбались, я помнил то время, когда она носила под сердцем Морису и верила, что для нас все плохое осталось далеко позади.
   Мориса - она стала совсем взрослой и так похожа на Мизуко, только карий цвет и европейский разрез глаз, совсем не так, как у Мизуко, которая была японкой. Я закрыл альбом и посмотрел на чемоданы, стоявшие у двери. Сегодня мы должны отправиться в Пан - Райго. Пальмы, теплая вода средиземного моря, я закрыл глаза, впервые за многие годы, ощутив прилив счастья. Возможно, там моей девочке станет легче, и эти кошмары перестанут преследовать, словно стая голодных волков.
   Все началось в Гарлемдолле, когда ей исполнилось десять. Именно тогда я понял, что он вернулся. Моя дочка не спала ночами, она просыпалась мокрая от пота и разговаривала сама с собой. Наутро, все забывалось, но я понимал, что так долго не может продолжаться. Недолго думая, я собрал вещи и отправился с ней в Рейнол, где без труда устроился на работу, так как безупречно знал не только немецкий, английский, но и итальянский. Мориса понемногу приходила в себя, и вскоре я определил ее в частную школу, находившеюся на окраине города, до той поры, пока кошмары не вернулись снова.
   Я помню этот день, когда нашел Мо в окровавленной пижаме, сжавшейся в комок, ее губы что-то шептали бессвязное, и мне казалось она сходит с ума. Потом она пришла в себя, но в ней как будто что-то сломалось. Как в пластиковой кукле, умевшей, раньше, говорить, а теперь лишь бессвязно плакать. Обычная девочка восприняла бы это известие совершенно по иному, но Мо не была обычной девочкой. Я видел, как она меняется, как замыкается в себе, через год я понял, что кошмары вернулись. Об этом я узнал со страниц ее дневника, который стал ее слушателем, ее исповедником. Я не понимал, почему она не рассказала мне о мучивших ее страхах, и с болью переживал это.
   " ... порой мне кажется, что я нахожусь в мертвом теле, это не мое, чужое тело, которое мешает мне стать той, кто может летать. Иногда я хочу подняться на самую высокую крышу Рэйнола и, раскинув руки, полететь... нет, не в низ, а вдаль, словно птица. Я больше не боюсь снов, я привыкла к тому, что вижу во сне. Иногда моя серая жизнь мне кажется каким-то сном, а яркие видения реальностью. Темноволосая женщина расчесывает мои волосы. А этот огромный дом, он так прекрасен, я знаю ее имя, но сейчас не могу вспомнить. И еще другая девушка с рыжими волосами рассказывает мне удивительные истории. Странно лишь то, что я не могу выйти из этого дома. Когда я в этом сне, то все происходит по правилам этого мира, в этом доме я гость и в тоже время пленник. Мне хорошо и тепло с этими людьми, я чувствую их заботу и думаю о папе, который так несчастен. Мне кажется, когда он смотрит на меня, то вспоминает свою жену... мою маму и где-то в глубине души, винит меня за ее смерть. Я боюсь ранить его, поэтому ничего не говорю ему.
   Но есть и другой мир, который привлекает и отталкивает одновременно. Там пахнет роскошью и страстью. Запретной страстью, которая больше пугает меня. Я не вхожу в просторный зал, где пируют странные существа и из больших кубков пьют жидкость, похожую на кровь. Нет. Это не вино, я уверена, что в такие пасти может попадать только кровь. Я выхожу по каменной лестнице на крышу и, оглядываясь, вижу бескрайние заснеженные просторы. Холод? Нет, его не чувствует кожа. Возможно потому, что мне это только снится. Раскидываю руки и вижу, как они обрастают перьями, я ощущаю каждое перо, что вырастает на моей коже. Они блестят и переливаются в свете огней, которые освещают ночь. Девять лун на темных небесах. Девять башен, которые я вижу вдали. Красивый готический мир, пугающий покой и тихий шепот падающего снега. Я закрываю глаза и взлетаю вверх, вдыхая полной грудью запах леса и снега. Пролетая от одной башни к другой, я заглядываю в окна, рассматриваю их древних хозяев и их слуг. Некоторые так прекрасны, а образы других пугают и вызывают отвращение. Лишь когда я просыпаюсь, то задумываюсь над тем, что же со мной происходит. Фантазия это или настоящий полет в другой мир..."
  Я захлопываю дневник и понимаю, что демоны не оставят ее в покое. Как уберечь Мо, если отец Ганкель, которому я доверял, остался далеко, в Гарлемдолле, и мне предстоит самому разгребать все то, что скопилось в душе моей маленькой девочки, которая скоро, очень скоро станет совсем взрослой.
   Я, недолго думая, открываю ноутбук и захожу на сайт, чтобы заказать авиабилеты. Лихорадочно соображаю, роюсь в лабиринтах памяти, стараясь выудить ниточку, за которую можно уцепиться. Мне тридцать семь и за плечами много опыта работы программистом. Программисты нужны всегда. Везде. Я улыбаюсь, благодаря судьбу за то, что в Булеше живет и работает мой однокурсник Иржи Шипка. Я вспоминаю годы учебы, на какой-то момент, мутная пелена стирает весь негатив, накопившийся во мне за долгие годы. У меня есть его почта, и я решительно набираю электронный адрес.
   Теперь, спустя три года я не могу найти себе места. Мо восемнадцать, столько же, как и моей сестре Анне, переступившей грань, забывшей, что за все в этой жизни приходится платить. Она была неопытной домашней девочкой. Боже, я закрываю глаза и не могу избавиться от навязчивых воспоминаний. Как сейчас мне не хватало доктора Крисса, который, возможно помог разобраться в происходящем... Мо. Я взглянул на часы. Она должна была позвонить, но телефон упрямо хранил молчание. Уроки закончились час назад. Суровая реальность вновь залепила мне пощечину и я, боясь не услышать голоса дочери, набрал ее номер.
   - Да папа,- она ответила почти сразу.
   - Ты едешь домой?
   - Нет, пап, я в парке с Атэни. Мне необходимо поговорить с ней. Ты же знаешь, она моя подруга и... я хочу побыть с ней... перед тем, как уеду... мы уедем из города.
   - Я волнуюсь, Мо.
   - Я знаю,- ее голос ровный и спокойный, напомнил мне Мизуко, которая часто оставалась сдержанной в нужных ситуациях. Возможно, именно эта невозмутимость спасла ее жизнь в тот день, когда погибла Анна.
   - Пап... ты не слушаешь меня? - Мо немного раздражена, я чувствую это, понимая, что она не хочет уезжать.
   - Да, милая.
   - Как только поеду домой, позвоню.
   - Я не доверяю этой Атэни.
   - Брось, ты, говоришь бред, папа,- тон Мо становится похожим на удар плеткой,- я понимаю... Я, все прекрасно понимаю, но я уже не маленькая девочка... мне необходимо поговорить с Атэни.
   - Хорошо,- сдаюсь я,- только прошу, будь осторожна.
  Она отключает телефон, и в моем сердце начинают прорастать ростки страха. Я выпиваю, успокоительные таблетки и пытаюсь настроиться. Необходимо сделать много дел. Главное - ничего не упустить. Я записываю все в блокнот, с некоторых пор. Эти таблетки убивают мою память. Наверное, когда-нибудь, я стану настоящим параноиком, если еще не стал им.
   Посмотрев на часы, набираю номер Иржи, страхи уходят, как всегда, когда я принимаю эти, чертовы, таблетки.
  Я живу воспоминаниями и бегу от прошлого, опасаюсь встретить призраков минувшего в настоящем и ужасаюсь своего будущего, нашего будущего с Мо, ведь она единственная, кто еще заставляет меня бороться.
   Через час я уже не узнаю своего голоса, этот чужой бодрый Оливер с улыбкой болтает о всяких пустяках со Иржи . Я лгу ему о новом назначении в Пан-Райго, лгу о колледже, где будет учиться Мориса, верю, в собственную ложь и понимаю, что это успокаивает.
   Медленно протекает время, я смотрю на жирную стрелку, которая неторопливо ползет в шести часам и бросаю вопросительные взгляды на телефон. Потом, отыскав старую записную книжку, нахожу номер доктора Крисса и, все еще колеблюсь, нажать кнопку вызова или нет.
   - Оливер,- доктор Крисс немного помолчав, улыбается в трубку, я чувствую это и, включив камеру, улыбаюсь ему в ответ.
   - А вы совсем не изменились, док.
   - Ты тоже, - доктор Крисс не умеет лгать, у него это получается плохо, особенно в тот момент, когда этого очень хочется.
   - Я вспоминал вас и вот... решил позвонить.
   - Как там Мизуко, как девочка?
   - Доктор Крисс, Мизуко умерла... как только родилась Мориса, у нее открылось кровотечение и врачи, как ни старались не смогли спасти ее.
   - Боже... Прости, Оливер, я не знал,- вздохнул доктор Крисс,- а девочка, с ней все в порядке?
   - Мизуко хотела назвать ее Мориса, док. Она... она даже не увидела ее, находясь в бессознательном состоянии. Она стала совсем взрослая. Мориса.
   - Прошло столько лет, Оливер,- доктор Крисс откинулся на спинку кресла,- мне всегда было не понятно, почему ты исчез, но... я догадываюсь, почему ты позвонил мне.
   - Я хотел забыть. Я верил в то, что все закончилось... Даже когда умерла Мизуко, я надеялся, что Мориса заполнит образовавшуюся пустоту в моем сердце. Я пытался убежать, меняя города и страны, но в итоге топтался на месте...
   - Возвращайся в Гарлемдолл,- доктор Крисс приблизился к объективу камеры,- по крайней мере, у тебя здесь есть друзья.
   - Но, я уже заказал билеты до Пан-Райго, я попытаюсь еще раз...спасибо док, я не могу снова вернуться...
   - Успокойся Оливер, мне не нравится твое нынешнее состояние, когда ты показывался врачу?
   - Причем тут это?
   - Что ты принимаешь? Я же вижу, Олли, что ты на антидепрессантах. Это может быть очень опасно. Господи, если что, я могу сам прилететь, чтобы помочь тебе, Оливер...
  Я отключил телефон, все еще слыша голос доктора Крисса. Зачем я втягиваю в это дерьмо этого человека. Идиот. Тебе мало смертей. Гарлемдолл. Речи не может быть о возвращении. Это равносильно, закопать себя заживо в колодце с трупами. Эти воспоминания, квартира Мизуко, дом, где жила Анна, я не смогу увидеть это снова.
  
  
  
  Глава 3
   - Я никогда не думала, что у тебя такой талант!
   - Какой талант, Атэни,- Мо махнула рукой и, отломив кусок от булки, бросила лебедям, терпеливо ожидающим новую порцию корма. - Я не хочу уезжать и скажу папе, что если его что-то пугает, он может отправляться сам в этот свой Пан-Райго.
   - А я была там,- Атэни, вытянула свои тощие ноги и потянулась,- классное местечко, маленький такой курортный городишко. Несколько лет назад, ездили отдыхать туда с родителями.
   - Как ты сейчас? Справляешься? Скучаешь?
   - Уже привыкла, тем более я не была на похоронах и у меня они в памяти остались живыми.
   - Бедный папа, как он не понимает, что у меня своя жизнь, и я уже сделала свой выбор.
   - Ты ему рассказывало о Марке?
   - Нет, что ты. Папа меня так любит, что не потерпит ни какой конкуренции. Он многое пережил в Гарлемдолле, тем более, после всего этого умерла мама... Сложно. Все очень сложно, Атэни.
   - А ты, правда, видишь их?
   - Кого? - спросила Мо таким тоном, словно не подозревала, что имеет в виду ее подруга.
   - Брось. Отец же из-за этого хочет увезти тебя.
   - Да.- Мо опустила голову и, сжав в руке ремешок от сумки, добавила,- я знаю, что демон наложил на меня печать, это как метка, по которой меня можно будет найти. Как отец не понимает, что куда бы мы не уехали, этот монстр все равно найдет меня, и бегство не поможет выиграть эту партию. Это как игра, понимаешь? Зло не истребимо, но ты можешь обыграть соперника, как в покер, как в шахматы, тем более, когда у него просыпается азарт. Моя тетя и бабушка были слишком эмоциональными, и они не верили в то, что с ними может случиться подобное. Я знаю своего врага и он никогда не получит мою душу.
   - А Марк, ты давно знаешь его?
   - Перестань, Атэни - это бред. Марк посланник темных сил. Ага. Ты тоже может быть?
   - Я?- Атэни округлила свои глаза, - да, ты что!
   - Короче, я никуда не поеду, в крайнем случае, я бы вернулась в Гарлемдолл. Не хочешь отправиться со мной? Там замечательный колледж, где училась моя тетя, папа рассказывал какое там чудесное место. Лес, озеро. Давай, я попытаюсь уговорить папу.
  Атэни пожала плечами, не зная, что ответить. Мо посмотрела на часы, стрелки словно сошли с ума, время летело сквозь пространство, обгоняя реальность. Девушка подняла глаза и увидела, как, с быстротой, все изменяется вокруг, взрослеет и стареет Атэни, вырастают и засыхают деревья, солнце летит по небосводу, опережая луну, словно в огненной колеснице, запряженной дьявольскими псами. Город становится выше, старые здания умирают, отдавая место под солнцем, стремящимся ввысь, небоскребам, стекло и бетон заковывают в броню парк, которого больше не существует...
   - Мо! - Атэни все еще трясла ее за руку, - что с тобой?
   Мориса, покачав головой, закрыла глаза.
   - Думаю, мне пора домой, папа, наверняка, переживает... я позвоню.
  Атэни как-то странно посмотрев на подругу, пожала плечами. Она привыкла к необычности Мо и быстро забывала об ее пугающих историях и видениях.
   - Хорошо, Мо. Увидимся завтра?
   - Я надеюсь,- улыбнулась Мо,- я постараюсь переубедить папу. Пока.
  Подруги обнялись, и Мо направилась в сторону старого города. Атэни еще провожала взглядом подругу, накручивая на палец непослушный локон длинных рыжих волос.
   Мориса хотела позвонить отцу, смеркалось, и чувство вины больно укололо, заставило почувствовать себя виноватой. Гудок. Еще один и вспыхнувший экран, отключаемого телефона.
   - Черт,- Мо, попробовала включить мобильник, но севшая батарейка не хотела внять ее просьбам,- ну... давай же,- Мо знала, что папа будет жутко волноваться. Она ускорила шаг, пройти всего несколько кварталов и она окажется дома. Она знала, что обнимет папу и уговорит его остаться здесь или, возможно, вернуться в Гарлемдолл.
   Звук. Странный звук падающего предмета, который, подпрыгивая, словно огромная бусина, отскакивала от тротуара. Мо вгляделась в темноту узкого прохода, под аркой и двинулась своей дорогой. Сердце начинало вздрагивать и замирать. На улице никого, словно сейчас далеко за полночь. Она ускорила шаг и непонятно, каким образом, вернулась к тому месту, откуда доносился пугающий стук. Тук-так-так, тики-так-та-та-а и снова тук-ца, бац-так-так. К ногам Мо из подворотни выкатился большой шар, похожий на те, которыми играют в боулинг. Он вертелся волчком у ее ног. Казался живым. Мо опустилась на корточки и коснулась его пальцами. Холодная поверхность излучала какую-то жизнь, внутри шара пульсировало что-то неведомое и притягивающее. Девушка заметила, как вокруг необычного шара все начинает покрываться льдом. Он еще вращался, в медленном рациональном танце без секунды на погрешность.
   Мо услышала шаги и увидела, как навстречу из темноты вышла ее сверстница в темном коротком платье с глубоким вырезом, демонстрирующим красивую грудь.
   Необычная брошь украшала платье. Представьте себе, как может сиять ночь, будто черные алмазы, или свет черных дыр. Вот так сияла она, привлекая необычностью камня, из которого была создана. Мо с интересом разглядывала паука в форме броши, глаза, которого, были сделаны из бриллиантов. Блики от камней на секунду вспыхнули и погасли. Девушка с легкостью подняла шар, остановив его вращение, и оглядела Мо, которая совершенно не выглядела напуганной.
   - Мне кажется, ты заблудилась? - спросила незнакомка, посмотрев в сторону прохода под аркой. - Идем, я покажу тебе дорогу.
  Мо, замешкавшись, посмотрела на телефон, который все еще сжимала в руке.
   - Странно, я раньше не была в этой части города...- она увидела, как под ногами появился лед, который становился все толще, словно она шагнула в холодильник, где хранится мясо. Мо подумала о таких гигантских рефрижераторах, о которых ходит столько городских легенд.
   - Мы ждали тебя.
   - Мы - это кто? - Мо недоуменно прищурила глаза, внутренне приготовившись к чему-то неприятному.
   Девушка, покрутила в руке и шар и, повертев его в руке, бросила, словно где-то впереди стояли кегли. Мо видела, как шар покатился по узкой улочке, потом впереди раздался душераздирающий крик и новые так-тэк-тэ-экс, так-тэк - тэ-экс...
  Шар возвращался, и Мориса увидела, что это уже не шар, а огромная голова какого-то незнакомого уродливого существа. Незнакомка подняла эту голову и, поднеся к своему лицу, поцеловала ее в окровавленные губы.
   - Да, забыла представиться,- она протянула руку, выпачканную в крови,- Дейанна, сегодня я буду твоим гидом...
   - Что происходит?
   - Может быть тебе страшно?
   -Нет,- Мо не была уверена в своем ответе, но поняла, что попала в ловушку, пыталась оставаться невозмутимой, как ей подсказывало чутье. Она ощущала кожей, что это за место, просто боялась все еще себе признаться в том, что является частью этого.
   - Добро пожаловать в Ад, крошка! - Дейанна, высоко подбросив голову чудовища, закинула ее в окно соседнего дома. Мо ужаснулась тому, как безликое окно обрело плоть. Оно распахнуло пасть, где рама стала ртом, а стекла острыми зубами и поглотило адский мяч своим чревом.
   - Ты ожидала, что Ад, это огненная воронка с семью кругами, как рассказывал шутник Мильтон в своем "Потерянном рае"? - рассмеялась она,- я тебя разочарую, Ад - это нечто особенное, где такие, как ты обретают истинную силу и свое предназначение.
   - Значит все напрасно? - спросила Мо, все еще не до конца веря в происходящее. - Напрасны переезды, бегство из одной страны в другую, смерть мамы...
   - Твоя мама не умерла, Мориса,- Дейанна похлопала ее по щеке рукой, на которой все еще была засохшая кровь,- исключительность Ада в том, что здесь все свободны и все получают по заслугам. Я расскажу тебе одну историю, если ты позволишь,- Мо увидела, как они вышли на террасу, впереди которой расстилался заснеженный каньон. Еще дальше Мориса увидела башни, в окнах которых горел свет, а на высоких шпилях развивались подобия флагов. Девять лун. Они словно разноцветные шары, зависли над горизонтом. Бледно-желтая, изумрудная, голубая и кроваво-красная, фиолетовая, цвета бирюзы. Серая, как в черно-белом кино, абсолютно белая, как снег и темная, сверкающая, как черный бриллиант.- Мизуко не всегда была человеком, ее мать была суккубом, она служила демонам Ада и соблазнила отца твоей матери. На ее ребенка у Асмодея были свои планы, которым было не суждено сбыться. Харуки - отец Мизуко, не захотел отдавать свою дочь нам и уничтожил суккуба, ему повезло, потому что он полностью насладился воспитанием дочери. Темные силы наблюдали. Они не вмешивались и ждали момента, когда душа Мизуко будет принадлежать им.
   Этот час пробил, когда Асмодей обрел наследницу, ставшую королевой суккубата, вместо своей сумасшедшей матери,- Дейанна как-то странно усмехнулась,- осталось всего чуть-чуть, позволить родиться тебе,- она больно сжала руку Мо, которая поняла, что дело не только в ней или папе. Ей стало значительно легче после того, как она это услышала, но мама, боль за нее начинала разрастаться, протыкая ядовитыми шипами душу, обнажая гнев и ярость, которую Мо еле сдерживала.
   - У тебя горячая кровь,- прошептала Дейанна ей на ухо, коснувшись губами ее шеи.
   - Ты решила моей крови отведать? - криво усмехнулась Мо,- не выйдет, я не та глупая девочка, что родила тебя.
  На какое-то мгновение Дейанна запнулась, слова застряли в горле, и она в недоумении посмотрела на Мо.
   - Мориса, ты неправильно себе все представляешь. Не может часть целого отказаться от него и стать самостоятельной частью. Ты - дитя тьмы, нравится тебе это или нет, и тьма будет всегда с тобой. Смотри.
  Она сжала лицо Морисы в своих ладонях и заглянула в ее глаза.
   - Когда отец взял меня на руки, я уже знала, что моей матери больше нет. Она хотела убить меня и этого я никогда не смогу ей простить. Отец оставил ее и Скэрри в одиночестве, которое они будут проводить вдвоем в стенах своего дома, не имея возможности покинуть его и увидеть кого-либо...
   Мо все увидела своими глазами: истекающую кровью Анну, ребенка в руках демона, которого он прижимает к груди, покачивая тремя уродливым головами. Белый снег и первые шаги, которые оставляют кровь. Снег выжигает все, что в ней было от Анны. Вскормленная молоком Лилит, Дейанна больше не хотела вкушать, что либо человеческого, с самого рождения ее воспитывали королевой страсти и плоти. Ей приносили человеческие жертвы - молоко ламий, сердца праведников и кровь грешников, плоть мертвецов и души колдунов. Она поглощала, вбирала в себя все, что могло впитать ее ненасытное естество. В ее жилах текла кровь демона, все человеческое было вытравлено, размазано по закоулкам ее темной сущности. Была ли Дейанна человеком? Возможно человеческим оставалось только ее обличие. Ненасытная жажда крови и новых ощущений сделали ее настоящей фрейлиной Ада.
   - Идем, - она взяла за руку Мо и потянула за собой. Мориса бросила взгляд на башни, которые видела в своих снах и вошла вслед за Дейанной в открывшиеся перед ними двери. Она помнила этот зал, где пировали чудовища, царивший полумрак разорвал свет вспыхнувших факелов, открывая взору девушки богатую жатву ночных тварей, возлежавшую на огромных столах. Мо смотрела на окровавленные головы, украшенные цветами, которые лежали на золотых блюдах. Казалось, они живые и только ждут приказа, чтобы открыть глаза и разомкнуть мертвые рты, в кубках, украшенных драгоценными камнями, пузырилось кровавое месиво, аромат свечей и другие странные запахи навевали истому. Мо попыталась не поддаться чарам этого страшного места и сдерживала подступавшую тошноту. Все это было ей отвратительно, но она знала, что пока не сможет вернуться домой. Боже, подумала про себя Мо, отец, наверное, не находит места...
   - Посмотри, кто ждет тебя там,- хищно улыбнулась дочь демона, показывая на нишу в конце зала. Мо подошла ближе и увидела молодую женщину, подвешенную за ноги над котлом с кипящим маслом. Время от времени шестеренки на адском механизме начинали петь свою скрипучую песню, опуская несчастную в котел. Женщина умирала в страшных мучениях, а потом ее сваренное заживо тело, снова обрастало мышцами и кожей, чтобы умереть вновь от жестокой пытки.
   - Как ты, дорогая сестренка? - Дейанна погладила истерзанную женщину по щеке, - ты, еще ощущаешь боль?- Женщина ничего, не ответив, посмотрела на Мо и вымученно улыбнулась. - Посмотри, я привела к тебе твое проклятие,- она рассмеялась, и ее мерзкий хохот эхом пронесся по каменным сводам зала.
   - Тебе не сломить меня, исчадие ада,- выплюнула женщина, погружаясь в котел с кипящим маслом. Ее душераздирающие крики заставили Мо отвернуться. Дейанна, больно сжав ее за подбородок, заставила смотреть на смерть мученицы, коснувшись другой рукой ее груди.
   - У тебя еще бьется сердце, живое, теплое... я ощущаю его трепет, его запах, как и твой,- она облизала ее щеку,- ты знаешь, как зовут эту сучку? - Дейанна кивнула в сторону обгоревшего тела, которое снова висело под потолком,- неужели ты не узнала ее? Это же Мизуко. Папочка разве не показывал ее фотографии?
  Мо с болью сжала зубы, чтобы не закричать. Мизуко. Ее мать. За что?
   - За то, что она предала своего хозяина,- ответила ей демоница,- и ты ничего не сможешь исправить. В твоем мире она мертва, ее плоть пожрали черви, а кости сгнили. А вот душа досталась отцу, ведь... она не захотела отдать ему твою душу, Мориса.
   - Зачем тебе все это? - Мо в упор посмотрела на нее.
   - Потому что дитя тьмы должно существовать по законам нашего мира, правила Ада еще никто не отменял. Мизуко хотела спасти твоего отца, потом тебя. Что ж, пусть наслаждается жизнью...пока.
   - Что ты этим хочешь сказать?
   - Я уважаю твою смелость, Мориса, но ты должна вернуться в свой дом...
   - Мой дом там, где мой отец, ты не сможешь заставить меня!
   - Ну,- Дейанна, усмехнувшись, развела руками,- теперь найди свой дом. Только прежде поиграем в игру. Лабиринт. Тебе знакомо это развлечение? - она мерзко рассмеялась. - Иди, пока не вернулись гости. У тебя есть шанс. Ведь Мизуко поменяла свою душу на твою. Что же ты стоишь? Беги!
  В ее черных глазах вспыхнули зеленые огни и, схватив отступавшую Мо за руку, демоница притянула ее к себе, впившись своим алчным ртом в ее губы. Тело Морисы пронзила дрожь, ноги подкосились, теряя почву. Это было прекрасно, пронеслось у нее в голове, разум кричал - беги отсюда, тело вопило, желало, плоть стала влажной и горячей.
   - Мориса! - услышала она крик Мизуко, который вывел ее из затмения, чуть было не поглотившее ее разум. Девушка ударила дочь Асмодея так сильно, что сама удивилась тому, как та завалилась назад, падая на каменный пол. - Беги, Мориса!!! - кричала Мизуко, пока адская машина не запустила снова свои механизмы. Пламя под котлом запылало с новой силой, заставив масло в нем вспыхнуть и облизать тело ее матери. "Мама"-, прошептали губы Мо и, собравшись с силами, она подбежала к котлу, пытаясь освободить ее. Огонь опалил кожу на руках и волосы Мо. Не обращая внимание на боль, она безуспешно пыталась вырвать Мизуко из объятий смерти, которая длилась уже восемнадцать лет и не имела предела и границ. Это был ее личный Ад, дети которого монотонно исполняли свою работу, год за годом, пытаясь сломить ее душу.
   - Беги,- прохрипела вновь умирающая Мизуко и Мо, схватив со стола массивный нож, запустила его в демоницу, распарывая ей живот, из которого полилась черная слизь и смрад, ударивший в нос с такой силой, что Мо чуть не потеряла сознание. Она бросилась бежать, что было сил, минуя столы, уставленные человеческими головами, которые разверзли свои сомкнутые рты, чтобы издать ужасные вопли. Уши сдавил рев, который хором взлетел к каменным сводам, ударяясь о стены. Мо старалась не смотреть по сторонам. Она бежала и уже не видела, как человеческие останки выпрыгивают из тарелок, где только что лежали, в качестве приготовленного кушанья, срастаются и устремляются вслед за беглянкой. Эти уродливые гибриды тех, кто еще недавно были людьми, ползли, карабкались, скакали на руках и ногах, словно насмешка создателю, что назвал их своим образом и подобием.
  
  Глава 4
   Я не находил себе места. Телефон Мо подозрительно молчал, и душа разрывалась от мыслей: что могло произойти с моей девочкой. Казалось, время остановилось. Я вышел на улицу, встал, не зная в какую сторону идти. Закинул в рот несколько капсул успокоительного средства и вернулся домой. "Вдруг она вернется, а меня не будет". Я набрал номер Иржи, извинился за поздний звонок. К горлу подступал комок, и я чувствовал, что не в силах внятно говорить.
   - Я свяжусь со знакомым детективом. Успокойся, Оливер, мы найдем Мо.
   - Она никогда раньше не пропадала так надолго,- стонал я в трубку,- понимаешь... она все, что у меня осталось после Мизуко.
   - Понимаю,- Иржи немного помолчал,- я приеду, через минут двадцать... будь дома...
  Я положил трубку и почувствовал, как душившие слезы, нашли выход. Какой я глупец, я не должен был уезжать из Гарлемдолла после смерти Мизуко. Отец Ганкель еще на похоронах сказал, что дело не закончено, и необходимо держаться вместе. Почему тогда я сбежал, не простившись с теми, кто помог мне, кто вытащил меня, из чертова логова, образ которого шел, как видение за мной. Этот проклятый остров демона, в котором я словно в коконе спал, пока монстр в моем обличии упивался убийством. Тогда я струсил, я был уверен, что все дело в месте, в Гарлемдолле. Потом я начал сомневаться, но не думая о том, как это повлияет на Морису, менял города, страны, а девочка становилась все более замкнутой.
   Время пролетело. Я уже не тот напуганный мальчик, который приехал в дом своих родителей и познакомился со смертью и духами, мне не было страшно за себя, я боялся за жизнь Мо и за то, что с ней сделает древнее зло и его посланники.
   Стук в дверь заставил меня подскочить.
   - Оливер! - услышал я голос Иржи,- с тобой все в порядке!
   - Сейчас открою,- я повернул замок в двери и впустил друга в комнату.
   - Оливер,- его лицо было бледным, как полотно, наспех одетая рубашка вылезла из брюк,- я не знаю... тебе лучше присесть.
   - Что-то с Мо? Ты нашел ее?
   - Да. Мы не успели...
  Перед глазами пролетели птицы безумия. Они хлопали крыльями и кричали, что Морисы больше нет. Я четко слышал, как бьется мое сердце, его звук казался таким громким и болезненным.
   - Оливер! Что с тобой?- завалившись на бок, я хватал воздух, как рыба, выброшенная на лед, холод сковал мои ноги. Знакомое чувство, когда я был в инвалидном кресле. Я заставил себя успокоиться и принять все, как есть. Иржи схватил меня за руку и, нащупав пульс на шее, помог подняться.
   - Я понимаю... прости, что мне приходится говорить тебе это, но ты должен увидеть ее и подтвердить мои слова...как отец...
   - Где вы нашли ее,- уронил я упавшим голосом, все еще не веря в произошедшее,- что с ней сделали? - я посмотрел в глаза Иржи и повторил громче,- что с ней сделали?!
   - Успокойся, Оливер,- Иржи пытался остановить меня.
   Я схватил его за воротник рубашки и, притянув к себе, прорычал:
   - Что они сделали с моей девочкой?! Что?!!! Она не может умереть, нет!
   - Оливер...
   - Не трогай меня!
   - Оливер,- Иржи попытался обнять меня.
   - Это не правда! Нет!- рыданья вырвались из моего горла, обжигая слезами лицо, сердце отозвалось болью, я обнял друга и расплакался, понимая, что потерял не только свою дочь, свою маленькую Мо, свою частичку и часть Мизуко, я утратил себя и смысл своего существования.
   Иржи сжал меня в объятиях, пытаясь успокоить, заглушить прорвавшуюся, словно лавина, боль, которую уже ничем нельзя было погасить. Она как пожар разрасталась в моей душе, рождая новое жгучее желание отмщения.
   - Оливер, тебе необходимо опознать ее,- осторожно напомнил Иржи, давая понять мне, что хуже всего выполнять свою чертову работу сыщика, когда потерпевшим становятся твой друг и его дочь, перенесшие и так слишком много.
   Мы вышли в смеющуюся ночь, звуки которой напоминали начинающийся шабаш ведьм. Мимо меня пронеслась темная птица. Я взмахнул руками, честно говоря, испугавшись ее неожиданного появления. Черный ворон опустился на капот машины Иржи и изучающе смотрел на меня.
   - Посмотри,- Иржи махнул рукой в сторону ворона. Каркнув, он взлетел вверх и понесся куда-то между домами к шумным улицам центральной части города.
   - Странная птица,- уронил я,- никогда не любил их.
   - Садись, здесь недалеко, всего пара кварталов.
   - Черт, я забыл таблетки!
   - Оливер...
   - Погоди...
  Я выбрался из машины, понимая, что еще чуть-чуть и снова начну задыхаться. Забежав в ванную комнату и, открыв шкафчик, я начал лихорадочно перебирать необходимые лекарства. Зазвонил телефон. Удивленно посмотрев в сторону комнаты, я направился туда и, подняв трубку, услышал голос Иржи.
   - Привет, Оливер, как ты там?
   - Иржи?
   - Да. Ты в порядке?
   - Иржи, где ты сейчас?
   - Мы обследуем парк, пока никаких следов Морисы, возможно, она решила остаться у подруги?
   Я не знал, что ответить и не понимал, с кем сейчас разговариваю. В окне раздался стук, я бросил взгляд в темноту ночи, которая притаилась за ним, и увидел ворона, который сидел на подоконнике и стучал своим крупным клювом по стеклу.
   - Алло, Оливер, ты меня слышишь?
   - Я не пойму, кто со мной говорит?
   - Ты что выпил? Ты сам позвонил мне и сказал, что Мо пропала...
   - Ты приехал, полчаса назад и сообщил, что вы обнаружили тело моей дочери.
   - Что?! Оливер, ты точно напился?
   - Сейчас ты сидишь в машине...
  Звук разбитого стекла заставил меня отскочить в сторону. Черная птица влетела в окно и сев на письменный стол в упор посмотрела на меня. Я слышал голос Иржи в трубке, но не мог разобрать больше не слова. Положив трубку, я ощутил, как холод подбирается к моим ногам, посмотрев вниз, я увидел, как пол покрылся коркой льда. Входная дверь открылась и в проеме показалась тень. Я не мог произнести ни слова. Из темноты вынырнуло лицо Иржи, он как-то странно смотрел на меня.
   - Мы едем? - спросили только губы, а глаза показались мне стеклянными. Галстук был каким-то непонятным образом намотан нашею, а рубашка, словно снятая с трупа, покрытая грязью и пятнами крови. - Мориса ждет нас!
  Ворон каркнул и этот громкий голос заставил меня замахнуться и попытаться прогнать его. Он захлопал крыльями и бросился в сторону Иржи, тот увернулся, но получил удар клювом прямо в лоб.
   - Проклятая птица! - он пытался отогнать ее от себя, но ворон продолжал клевать его. Я стоял словно в оцепенении. Льда под ногами больше не было.
  Тут произошло странное и пугающее, Иржи закрывал лицо руками, но не мог сдержать происходящей с ним метаморфозы. Его лицо словно мягкий воск начало деформироваться, глаза вращались, пока не лопнули, обагрив кровью стены.
   - Иржи! - закричал я, пытаясь помочь ему. Он повалился на спину, а ворон все еще клевал и клевал его. - Чертова птица, я запустил в ворона первым попавшимся предметом, чем оказалась ваза для цветов. Ваза ударилась об стену, осыпая осколками пустые глазницы моего друга или... того, кто был похож на него. Я подошел ближе, видя происходящую трансформацию. Теперь это был не Иржи, а уродливое существо с бугристой кожей землистого цвета. На абсолютно лысой голове зияли огромные раны, в которых шевелились трупные черви. На мускулистых руках было шесть пальцев с перепонками, из которых сочилась зеленоватая жидкость. Существо умирало, а ворон сидел на его груди, словно ожидая чего-то.
   - Господи,- я прижал руки к лицу и услышал голос. Нет, он не мог исходить из птичьего клюва, но больше в комнате никого не было.
   - Не вмешивайся, и с твоей дочерью ничего не случится.
   Я хотел что-то ответить, но ворон, взмахнув крыльями, резко поднялся вверх. Пролетев стремглав мимо меня, коснувшись моей щеки крылом, он вылетел в разбитое окно.
   Монстр лежал неподвижно, пока под ним не появилось голубое свечение. Холод. Он снова сделал пол похожим на каток, я отступил назад, ощущая кожей чье-то незримое присутствие. Чудовище медленно покрывалось коркой льда, потом поверхность пола под ним забурлила, и он провалился туда, словно в бездонную пропасть из которой все еще вырывались белесый дым и хлопья, похожие на снег. Я подошел ближе и, заглянув в образовавшуюся дыру, увидел другой мир, который сверху был похож на гигантский лабиринт. По краям его стояли девять башен, а по небосводу плыло несколько лун. Я не успел сосчитать, потому, что изображение стало мутным и, вскоре поверхность пола стала прежней. Посмотрев в разбитое окно, я взглянул на часы, было около четырех утра. Два черных пера лежали на письменном столе, я поднял их, разглядывая и не понимая, кем была эта птица, которая попросила не вмешиваться. Кто я в этой игре. И главное, где Мориса, жива ли она? Захотелось спать, я повалился на диван не в силах совладать с собой, веки стали тяжелыми, ноги и руки словно сковали тяжелые кандалы. Неужели все возвращается, подумал я в последний момент и провалился в сон без сновидений, в черную мглу сознания, в бездну, которая раскрыла для меня свои объятия.
  
  Глава 5
   Комната погрузилась в ночь. Лампочка в коридоре вспыхнула и погасла. Оливер застыл в позе зародыша и медленно дышал. В распахнутую дверь осторожно вошел Иржи. Еще раньше поговорив с Оливером, он решил, что ему необходима помощь, теперь, видя беспорядок и осколки стекла, он вытащил пистолет и приготовился увидеть худшее. Увиденное, поразило и сильно напугало его.
   Оливер лежал, свернувшись на диване, его поза была умиротворенной, пока Иржи не заметил отделявшуюся от него тень. Вжавшись в стену, он увидел, как из Оливера вышел человек, это была точная копия его друга, который поднял со стола телефон и, подбросив в руке, положил себе в карман. Иржи видел, какой странный блуждающий взгляд у двойника Оливера, казалось, он принюхивается, поворачивая свою голову в сторону, где находился Иржи. Он отступил к выходу, под ногой предательски раскрошилось стекло. Двойник, резко повернув голову, направился в сторону детектива, который бросился к выходу. Дверь с грохотом захлопнулась, словно повинуясь какой-то неведомой силе. Двойник, улыбаясь, смотрел на свою жертву, в его глазах застыло безумие, а из подрагивающего рта медленно вытекала слюна. Иржи понимал, что паника его враг, но ему стало по-настоящему страшно. Все еще сжимая в руках пистолет, он направил его в сторону двойника. Тот улыбнулся, показывая гнилые зубы. Иржи выстрелил, увидев, как пуля, пролетев через грудь, вышла насквозь, врезавшись своим свинцовым телом в стену. Он выстрелил снова, но его пули не могли причинить вред фантому. Те не менее это существо могло сделать с детективом все..., что угодно. Рассмеявшись, нечто двинулось в сторону Иржи. Пути назад были отрезаны. Страх сковал все внутри. Оливер лежал неподвижно. Детектив прижал дуло пистолета к груди двойника, ощущая, как холод подбирается к ногам, к животу, вселяя животный ужас, к сердцу, заставляя его забиться, словно кролика в сжимающихся мускулах удава.
   - Господи! Кто ты?! - двойник тихо рассмеялся, проводя пальцем по щеке детектива, от прикосновения которого по лицу стали расплываться багровые пятна. Иржи отчаянно мотал головой. В руках двойника появился нож, который он медленно, словно разрезая рождественский пирог, вонзил в правый бок, истекающего страхом мужчины. Боль пронзила все его мысли, дотронувшись до каждой клетки тела. Кровь хлынула на пол, заливая брюки. Иржи не мог оторвать взгляда от глаз чудовища, повинуясь его желанию, его жажде причинить ему боль снова и снова, разрезая его плоть, впиваясь в нее холодной сталью.
   - Нет! - закричал Иржи из последних сил и, на какое-то мгновение, выйдя из-под чар неведомого существа, вскинул руку с пистолетом, приставив себе к виску. Двойник бросил нож на пол, его звук лязгнул по кафельной плитке, захлебнувшись, в разрастающейся луже крови.
   - Бу-у! - рассмеялась смерть в лицо Иржи. Грянул выстрел, окрасив зеркало, что находилось слева от него, кровью. Он обмяк в руках двойника, что нисколько не смутило монстра из преисподней. Вытащив внутренности Иржи, он раскидал их по комнате и, бросив насмешливый взгляд на него, повернулся к зеркалу. Капли крови скрывали его отражение, он насмешливо захихикал и, облизав окровавленные пальцы, начал водить ими по поверхности зеркала. Оливер лежал неподвижно. Двойник, сев рядом с ним на диван, налил себе скотча и, торжествующе подняв бокал, опрокинул в себя его содержимое.
   Утро осветило следы кровавой ночи и разбудило Оливера, который с болью в груди долго не мог подняться. Увиденное заставило его сновать опуститься на диван. Стеклянный стакан с кровавыми отпечатками и недопитым скотчем. Внутренности. Кровь по всему дому. Оливер начал нервозно искать успокоительное, но ничего не смог найти в беспорядке, который царил везде, летал в воздухе запахом смерти и ужаса. Когда Оливер обнаружил тело Иржи, то его чуть не вывернуло. Исполосованные грудь и живот, простреленная голова, кусочки мозга, крови и плоти застывшие на зеркале и надпись, нацарапанная пальцем опытного убийцы. " Привет, Олли, я вернулся"!
   Оливер отступил назад и, покачнувшись, схватился за стену. Он все еще не верил своим глазам - " Я вернулся, Олли"! - пронеслось в голове,-
  "Привет, Олли я вернулся"! Потолок опрокинулся на него, прижал к полу рядом с мертвым Иржи. " Тьма придет за тобой, Олли... Она уже здесь, рядом!"
   Оцепенение покрыло каждую клетку. Он ощутил его присутствие в себе и, в бессильной ярости, кусал губы. Руки не двигались, ноги отказали слушаться, дыхание стало сдавленным и болезненным. Оливер лежал лицом вниз на ногах Иржи, в луже его крови, готовый вот-вот захлебнуться.
   Прошлое словно вернулось снова, очертив грани реальности, Оливер закрыл глаза и, выпрыгнув из своей квартиры, оказался в темном проходе неизвестного города. Тишина. Пустота и стены, дышащие вечностью. Он двинулся вперед, ежась от холода. Снег крупными хлопьями падал и таял не долетая до земли. Небо, черневшее своей бесконечностью, хранило цветастый свет девяти лун, блуждающих над девятью башнями. Оливер прикоснулся к стене, ощущая, давящую силу этого места. Камень был теплым и влажным, как губы любимой женщины. Оливер посмотрел на стену, видя проявляющиеся черты Мизуко. Его сердце вздрогнуло, вспоминая давно забытое, что-то прорывалось, как лава из-под давно остывшего вулкана. Он чувствовал, как слезы заливают лицо, он ощущал губы любимой на щеке, ее ласки.
   - Нет! - сдавленно закричал Оливер, сдерживая рыдания,- это не ты, нет! Тебя нет! С меня хватит!!!
   Его крик эхом разнесся по пустынной улице, теряясь и угасая слишком быстро. Белая, как снег луна поднялась над его головой, ее темные впадины окрасились кровью. Начался дождь. Оливер хотел укрыться от этого дождя, который ознаменовал начало новой войны, там, где начинается мир людей. Здесь же было царство демонов, суккубата, повелителей темных сил, падших ангелов добравшихся до места, что теперь зовется Адом.
   Оливеру не нужно было рассказывать о том, что это за место, он сразу понял, читая свои ощущения, что были такими же на злополучном острове восемнадцать лет назад. Теперь он не терялся в догадках. Он знал, что, сейчас, его опустошенное тело лежит в разгромленной квартире. Полицейские машины перегораживают узкую улочку, вой сирен режет уши соседям. Дверь трудно открыть. Грузное тело Иржи замерло в сидячей позе, прислонившись спиной к ней. На его коленях, лицом вниз, лежит, почти что мертвый, Оливер. Он снова потерял себя, стал тряпичной куклой, "овощем". Вместилищем кровожадного существа, пришедшим снова, скучающему монстру, по-своему, привязавшемуся к нему. Полицейские в ужасе закрывают рты. Тошнота. Запах смерти. Жужжание мух и запах разлагающейся плоти. Они поднимают Оливера, нащупывают его пульс. Криминалисты открывают свои чемоданчики, надевают перчатки. Всюду тихий разговор, пакеты с уликами, сигаретный дым висит в воздухе, словно слоистые высокогорные облака. Вспышки фотокамер, таблички с номерами. Женщина детектив внимательно разглядывает отпечатки на бокале со скотчем.
   Тело Иржи в морге. Его жена плачет. Ее слезы, словно горные реки после таяния снега - темные ручейки на напудренном лице. Разговор с детективом Майлой Шелкибел, с полицейскими. Она отмахивается от журналистов. Назойливые мухи, стервятники, готовые сожрать любого, кто первый завладеет информацией о жестоком убийстве.
   Все говорят о нем. Слухи распространяются по Булешу слишком быстро. Ползут, словно ядовитые змеи.
  ___________________________________________________________________________________
   .....Мориса. Моя девочка. Ее нигде нет, она так и не вернулась домой. Я ощущал, как меня подхватили цепкие руки санитаров. Долгая дорога, тряска, поворот за поворотом. Я знал, куда еду.
   Психиатрическая больница "Благословенная Электа" раскрыла для меня свои двери, напрямик, направив в овощехранилище, для таких как я, свихнувшихся безумцев. О том, что я не безумен, знали двое я и мой демон, притаившийся внутри меня. Я знал, что теперь для него начнется настоящая кровавая жатва. Именно когда я не мог ничего с этим поделать, когда Мо не было со мной рядом. Мо, моя маленькая Мо, где же ты сейчас...
   Я в Аду. Призраки прошлого идут за мной следом, я не вижу ни демонов, ни мертвецов и всяких чудовищ, что рисует мое воображение. Только тени, идущие за мной по пятам. Кровавый дождь окончился. Мерзкий, теплый, я все еще ощущаю вкус крови, чужой крови на своих губах - это отвратительно. Еще немного и я выхожу на террасу, с которой открывается красивейший вид на заснеженные холмы. Можно забыть, где ты, когда видишь такой пейзаж. Странное место, которое я представлял несколько иначе. Где же страдающие души грешников или это иной уровень...
  ______________________________________________________________
   - Оливер,- мне так трудно идти за тобой, не отвергай меня...- Оливер резко обернулся, видя Мизуко в разодранной одежде с ссадинами и кровоподтеками на теле. - Я так ждала тебя, Оливер.
   - Я не верю, что ты Мизуко,- он выставил вперед руки, пытаясь не подпустить ее к себе,- Мизуко умерла, а ты... ты - это не она, ты демон!
   - Оливер,- она опустила глаза,- я хочу помочь.
   - Как ты докажешь, что ты - это она, как?
   - Не знаю, спроси меня, о чем захочешь...
   - Как погиб водитель такси?
   - В тот день?
   - Именно в день рождения монстра.
   - Упало дерево, машина врезалась в нее, и огромный сук пропорол водителя насквозь.
   - Почему ты не захотела работать, когда я был болен?
   - Оливер,- она заплакала, - сейчас этот дом с мертвецами здесь, рядом, и нет времени для расспросов, это я... Поверь мне. Вспомни, когда я узнала, что беременна и сказала тебе, ты... Ты подарил мне маленькое дерево. Бонсай. Ты помнишь? Ты сказал еще, пусть это будет тебе напоминать о доме...
   - Что так далеко,- закончил Оливер.
   - Что так далеко...
  Она отбросила с лица слипшиеся волосы.
   - Ты же видишь, это я твоя Мизуко.
   Оливер дотронулся до ее руки. Пальцы еще помнили на ощупь каждый сантиметр ее кожи. От нее пахло так же, как в то время, когда она была рядом, когда она была жива, несмотря на кровавый дождь и город смерти, в котором нет места живым.
   - Мизуко,- он горячо обнял ее.
   - Оливер,- она высвободилась из его объятий и серьезно посмотрела ему в глаза. - Мориса здесь. Королева суккубата играет с ней в свои игры, но наша дочь смелая девочка. Тебе нужна помощь. Постарайся выбраться отсюда, прошу тебя! Стань прежним, когда ты мог бороться, когда ты смог все изменить.- Она провела рукой по его щеке, и Оливер, закрыв глаза, почувствовал, как давно скучает по ней. По ее голосу, ее волосам, ее запаху и телу, что было таким желанным и чувственным.
   - Теперь, я лишь прах, Олли, - она коснулась губами его губ,- хоть ты и чувствуешь меня, пусть я выгляжу совсем, как живая, ты должен понять, что теперь все по-другому. Если я снова повстречаюсь тебе и скажу обратное, помни, это уже не я, а лишь мое воплощение. Берегись суккубов, они здесь повсюду. Это территория Асмодея...
   - Мизуко, почему он не оставит нас в покое?!
   - Все дело во мне, прости, это долгая история. Сатана забрал мою душу, тем самым я дала Морисе свободу, но у Асмодея на ее счет иные планы. Его дочь выросла и потребовала себе человеческого ребенка, игрушку, которая будет играть по ее правилам в ее игры. Она загнала нашу дочь, словно дичь в лабиринт ужаса, из которого нет выхода, она одна не справится. Вернись в Гарлемдолл, найди тех, кто вытащил нас из тисков демона. Пусть они помогут закончить то, что мы оставили умирать, пустить корни, не истребив древнее зло до конца.
   - Но, как же Мориса?
  Мизуко отступила назад:
   - Иди и не смотри...назад...
   - Мизуко...
   Она сделала еще шаг, все еще прося его отвернуться и не видеть, как ее тело превращается в прах. Оливер попытался схватить ее за руку, но ее пальцы превратились в пыль. В последнюю минуту, когда ее пальцы тронули его руку, перед глазами Оливера пронеслось страшное видение. Мизуко вернулась в свою тюрьму, ее руки и ноги скованы цепями, ее ждала ужасная смерть, в котле с кипящим маслом. Снова и снова, пока праведник добровольно не обменяет свою душу на ее.
   А кто сейчас не грешен. Ад переполнен. Плачут небеса кровавым дождем. Ангелы. Где вы? Почему? За что мне все это. Горевал Оливер. Ему нужно было найти дочь и как-то выбраться отсюда, но как? Возможно, Мизуко снова поможет, Оливер сжал кулаки до боли в костяшках. Мизуко, шептали его губы. Он сделал несколько шагов и остановился у массивной двери, за которой раздавались голоса. Голоса двух женщин.
   - Убирайся прочь! - Он узнал голос свой дочери и с силой толкнул тяжелую дверь.
  
  Глава 6
  
   Мо все еще слышала, как сотни рук царапают по стенам, она старалась не паниковать, пыталась запоминать места коридоров, где была уже. Свет факелов делал проход еще более жутким, десятки глаз, злобных глаз смотрели на нее, Хохот Дейанны заставлял покрываться потом.
   Ноги не слушались, и Мо понимала, что так не может длиться вечно, она всего лишь смертная, отданная на растерзание этой твари, повелительнице адских спален. Там рождались страсть и желания, а плотские оргии не оканчивались никогда. Суккубы выходили в мир людей, питались их энергией, завладевали умами, сердцами и душами, превращая в своих покорных рабов.
   Мо шла по мосту над суккубатом, королевством Асмодея, который восседал на троне из человеческих частей тела и алчно взирал на своих подданных совокуплявшихся снова и снова. Стоны и крики заполнили главный зал дворца. Мо осторожно ступала по камням боясь быть замеченной и окунуться в это вместилище порока из плоти и проклятых душ. Тела суккубов были похожи на волны, на обнаженное месиво, словно единый организм, живущий жаждой экстаза.
   Она видела вошедшую Дейанну, которая поклонившись своему отцу, села ему на колени. Трехголовое чудовище начало ласкать ее упругое тело, целовать ее груди, вырывать из ее горла крики наслаждения.
   Спина Морисы покрылась мурашками, в глазах стало влажно, и серый туман запустил свои пальцы в ее душу. Она закрыла глаза, ударила себя по лицу и, придя в себя, бросилась прочь оттуда. Она бежала и старалась не думать о том, что сейчас увидела, но разве можно такое забыть, вычеркнуть из своей памяти навсегда. Она пыталась думать об отце, об Атэни, Марке. Обо всем, только не об океане плоти, танцующий свой дьявольский танец, в исступлении удовольствий, проклятый навеки.
   Внезапно, что-то коснулось ее плеча, Мо еле смогла подавить крик ужаса и увидела, несущуюся впереди птицу. Птица. Мориса удивленно округлила глаза. В этом мире нет места птицам. Что-то заставило ее побежать за ней, девушка слышала хлопанье крыльев и понеслась навстречу своему спасению. Она верила в то, что именно следуя за этой темной птицей, выберется из Ада. Она не видела пламя, становившееся преградой на ее пути, руки, что высовывались из стен, пытавшиеся схватить ее. Она бежала и молилась, веря, что ее молитвы будут услышаны. Мо вспомнила отца Ганкеля, который приносил ей сладости и был очень добр к ней, рассказывая всякие интересные истории и сказки. Страх отступал. Надежда и вера в свое спасение придавали силы. Черная птица летела слишком быстро и внезапно исчезла, вылетев в неизвестном направлении.
   - Стой! - не выдержала Мо,- где ты? Не оставляй меня!
   - Я всегда был с тобой,- прозвучал неведомый и в тоже время такой знакомый голос.
  Мориса выбежала на площадку, окруженную со всех сторон каменными склепами. Паутина покрывала своды толстым слоем, на полу кольцами извивались змеи, которые шипели и пытались укусить девушку. Осторожно ступая, она шла вперед, повинуясь какому-то странному чутью. Многоножки, пауки, змеи, ящерицы и омерзительные всевозможные твари расступались перед ней, словно от яркого света. Мо подошла к стене и услышала трепет крыльев. Она видела, как черный ворон опустился ей на плечо и внимательно посмотрел своими глазами бусинками в ее глаза, словно прожигая ее сердце и душу.
   - Выход в тебе,- сказал ворон. Он не раскрывал клюв, но Мо отчетливо слышала, что слова исходят от этой птицы. - Ты должна завершить круг и оборвать нити, связующие тебя. На руках твоего отца много крови. Он одержим древним злом, и оно не покинет его...
   - И что ничего нельзя сделать? - прервала тираду ворона Мориса,- что с моим отцом? Ты же все знаешь? Так помоги и ему тоже.
   - Ты многого не понимаешь, человеческое дитя,- молвил ворон,- тебе, не дано постигнуть многого. Вселенная слишком необъятна для твоего сознания. Иди, и исправь ошибки в уравнении.
   Яркий свет обжег глаза болью. Мо упала навзничь, чувствуя, как куда-то проваливается. Песок. Вода. Волны, целующиеся голуби на мокрых камнях. Мо тяжело выдохнув, выплюнула воду, закашлялась и попыталась подняться. Мокрый песок прилип к коже. Она была все в той же школьной форме, которая вымокла насквозь и казалась невероятно тяжелой. Зазвонил мобильник, и она удивленно вынула его из кармана пиджака.
   - Алло...
   - Мо! - Как я рада тебя слышать, тут такое! - затрещала Атэни.
   - Погоди,- Мо помотала головой, избавляясь от воды в ушах,- что произошло?
   - Тебя ищет полиция всего города! Ты где?!
   Мо огляделась, непонимающе вглядываясь в незнакомое место.
   ќ- Странно. Я не знаю это место. Словно какой-то... тропический остров...
  "Стоп". - Глаза Мо округлились от удивления.ќ - "Телефон не может здесь работать. Это снова какие-то игры"?
  Она с опаской посмотрела по сторонам, ни что не предвещало беды. Сердце снова начало предательски стучать, отбивая ритмы, африканского барабана. Мо направилась вглубь острова, ощущая, как страх начинает постепенно отступать. Темнело. Слишком быстро. Ни звука. Все очень странно, словно этот остров был частью декорации. Зазвонил телефон, Мо поднесла его к уху и услышала смеющийся голос Дейанны.
   - Ты думала, что выбралась? Я еще доберусь до тебя, и тебе никто не поможет... - связь оборвалась, телефон смотрел на девушку слепым экраном, казавшийся мертвым. Мо двинулась дальше и вскоре вышла к хижине. От дома веяло чем-то неприятным, она никогда бы не рискнула зайти внутрь. Страх. Он снова начал подбираться к самому сердцу, хватал липкими пальцами за живот, забирался внутрь, отчего перехватывало дыхание. Мо оказалась в полной темноте. У нее не было ни спичек, ни фонарика, батарейка телефона предательски села. Куда теперь уходить назад или идти в этот дом полный смерти и разгневанных душ замученных жертв. Мо чувствовала, что именно этим наполнены стены дома, именно это гнездиться в деревьях у крыши, и поет колыбельные своим, не рожденным детям. Живот снова резанула тупая боль, Мо отступила назад, сжав зубы. Где-то за деревьями она вдруг ясно увидела свет от фонаря, кто-то уходил вглубь леса. Она не знала, стоит ли идти за этим светом, словно мотылек на огонь, но оставаться здесь не хотелось. Осторожно ступая по траве, Мо шла вперед и слышала хлопанье крыльев. Она радостно улыбнулась, потому что была уверена, что это ее ворон, который стал единственной надеждой на спасение. Свет все ближе. Мо бежит, забывая об опасности притаившейся повсюду, еще немного. Она видит ворона несущего в когтях массивный фонарь.
   - Помоги мне! Стой...стой! - ее дыхание сбивается и воздуха становится все меньше. Не понимая, что происходит, Мо хватается за горло. " Как же выбраться отсюда" - проносятся мысли.
   - Остановись,- слышит она голос, он другой...это не ее ворон. Боже, она совсем сбита с толку.
  Мориса разворачивается и бежит в обратном направлении. Ветки деревьев больно хлещут по лицу, она сбрасывает пиджак, который сковывает движения, забыв о телефоне в кармане. Галстук удавкой сдавливает шею, Мо избавляется и от него. Глаза привыкают к темноте, и она снова видит черневший силуэт хижины. " Здесь все наоборот, как в зазеркалье",- пытается успокоить себя она,- " Я должна побороть свой страх, я должна войти туда"!
  Медленно подойдя к дому, Мо толкает дверь, которая со скрипом проваливает внутрь, будто язык висельника, дыхание стен пропитано плесенью, девушка ясно видит засохшие лужи крови на полу и следы ее на стенах. Останки несчастных улыбаются смерти, которую уже больше не боятся, теперь она для них - вечность и спасительница от мук и боли, что они познали в этом доме. " ...улица белых слонов...", "...заткнись! Нет, не надо"! " Давай, ты же этого хотела, детка...
  Десятки голосов слышатся отовсюду. Мо не может остановиться, голоса, всхлипы, крики жертв, вопли убийцы преследуют по пятам. Сначала она закрывает уши, слезы заливают лицо и она не в силах справиться с лавиной голосов, которые проходят сквозь нее, как рентгеновские лучи. Потом, она пытается открыть глаза и думает об этих людях не как о жертвах, не как о мертвых, а как о живых. Становится легче. Страх постепенно отступает. Она почти чувствует их дыхание, прикосновения, проходит в дальний конец дома и, открыв заднюю дверь, помогает выбраться всем из логова демона. Она почти, что слышит его смех, но ей не страшно, сейчас Мо хочет лишь одного помочь несчастным нащупать дорогу в иной мир, где они будут счастливы.
   Последней выходит девочка ей не больше четырнадцати, она закрывает рукой перерезанное горло и ласково смотрит на Мо. Ее губы что-то шепчут, Мориса не понимает что.
   - Спаси Бог...
  Мо все еще в доме, она стоит в дверном проеме и видит, как мужчины, женщины, дети следуют за светом фонаря, который несет в своих цепких лапах ворон.
  Она выходит из дома, улыбаясь, ощущая легкость во всем теле. Постепенно чувствуя, как она поднимается над землей, над лесом. Она видит вереницу душ, которые словно прозрачные облака следуют за вороном и тают в ночной мгле.
   Капли дождя вернули ее в реальность, Мо распахнула глаза и резко вдохнула полной грудью городской воздух. Легкие взорвал кислород и девушка покачиваясь, поднялась с мокрого асфальта. Это был Булеш. Темный, в предрассветных тенях, город. Тишина и лишь пение птиц, которые просыпаются, пытаясь обогнать рассвет. Мо вытерла грязные коленки и поняла, что у нее весьма потрепанный вид. Черный ворон опустился на каменную ограду, окружающую церковь и внимательно посмотрел на Мо.
   - Это снова ты? - шепотом спросила она. Ворон, молча, смотрел из темноты. Что-то брякнуло за углом, Мо обернулась и, ничего не увидев, посмотрела на пустую ограду, где сидела эта странная птица. Она не слышала, как он взлетел, словно он просто растворился. Ее удивило то, что и галстук, и пиджак на месте. Она сунула руку в карман и, нащупав там телефон, вытащила его.
   -Странно,- пробормотала она, включая мобильник, он поприветствовал ее засветившимся экраном и полной батарейкой,- папа...
  Мо быстро набрала номер отца, но вместо взволнованного и рассерженного голоса она услышала длинные гудки. Дождь усилился и заставил прибавить шаг, ноги промокли, а с волос ручьем стекала вода. Звонок мобильника заставил Мо подпрыгнуть от неожиданности, звонил отец, и она почувствовала облегчение.
   - Алло папа... со мной все в порядке, я тебе потом все расскажу....
   - Мориса,- это был не отец,- тебе опасно возвращаться домой.
   - Вы кто? - чуть было не закричала она в трубку. На лбу выступили капельки пота, и перехватило дыхание.
   - Я доктор Крисс, Оливер, наверное, рассказывал тебе обо мне.
   - Что с папой?
   - С ним будет все хорошо. Нам необходимо встретиться. Я и отец Ганкель...мы...только вместе мы сможем это остановить.
   - Остановить что?!
   - Остановить тьму, которая идет за тобой.
  
  Глава 7
   Доктор Крисс проснулся от телефонного звонка. Голос отца Ганкеля, показавшийся сначала таким далеким и забытым, теперь как будто стал более ясным и четким.
   - Святой отец, сколько лет я не слышал ни слова о вас. Мне так приятно слышать ваш голос...
   - Я рад это слышать, сын мой. Прости, что разбудил тебя, но... нужна твоя помощь. Дочь Оливера в опасности. Приезжай сейчас же...
   - Отец Ганкель, я в Ловере... как же быть...
   - Я понял тебя, дорогой друг, направляйся в Булеш, я уже здесь несколько дней. У меня есть много важной информации по поводу Оливера и его дочери.
  Доктор Крисс в недоумении сел на кровати и вытерев, покрывшийся испариной лоб, обхватил лицо руками. Сон выветрился из головы, как мимолетное чувство влюбленности, которое заканчивается с последними днями лета. Он услышал какой-то шелест, подойдя к окну, и увидел крупного черного ворона на подоконнике, смотревшего на него из ночи своими маленькими умными глазками. Они блестели, словно черные алмазы. Доктор Крисс опустился возле окна и прижал лицо к стеклу. Это была необычная, весьма странная птица. Он был уверен, что она прилетела к нему не просто так.
   - Скажи, о чем ты хочешь поговорить,- губы доктора Крисса дернула нервная улыбка. Ворон терпеливо наблюдал за ним. В какой-то момент Криссу показалось, что птица изучает, анализирует его.
   - Байден, не будь слишком самоуверенным! - услышал доктор Крисс. Голос, исходивший от ворона, заставил его покрыться мурашками. Байден. Давно никто не называл его по имени, так давно, что он почти забыл, как звучит собственное имя.
   Много лет минуло со дня гибели его родителей. Уже сейчас, припорошенный сединой, многого повидавший за свою жизнь, Байден оказался в недоумении. Он медленно опустился на пол, возле окна. Его память все еще хранила обрывки воспоминаний детства, которые больно ранили, даже спустя годы.
   Прошло больше половины жизни, тогда ему было десять - теперь пятьдесят три. Он шумно выдохнул, вспоминая гибель родителей. Его отец проходил свидетелем по одному делу в Даргинфилле. Байден не знал, не помнил подробностей того дела. Мистические события одной ночи перевернули все его отношение к реальному миру. Программа по защите свидетелей оказалась не спасением, а мучительным путешествием на туманный Альбион, где с Байденом начали происходить странные вещи. Голоса, видения. Кошмары, переросли в ночной ужас и его мать не находила себе места. Все закончилось, когда его родители разбились в автокатастрофе, и его взяла на воспитание сестра матери. Тогда его уже не звали Байден, в те времена у него появилось совершенно другое, чужое имя - Уильям. Он взглянул на окно, птицы не было. Ворон знал его имя, пришедшее из давно забытых кошмаров. Доктор Крисс поежился. Воспоминания не хотели отпускать.
   Когда-то он сотрудничал с полицией, работая судебным психиатром, ему удавалось находить пропавших людей и помогать следствию. Именно в то время он нащупал корни истории своей собственной семьи и вероятную причину гибели родителей.
   Даргинфилл. Унылый дождливый вечер рыдает уже четыре часа подряд, расплескивая лужи под колесами автомобилей, поливая прохожих, забывших утром дома зонты. Ронс Нюмари встречается с человеком Готы Тополи, чтобы оплатить последнюю часть своего долга. Ронс игрок в покер. Шальные деньги, о которых необязательно знать хорошенькой жене, принесли лишь проблемы. Суэра не догадывается, что ее муж по уши в долгах и скоро заложит дом.
   - Я тебя не знаю,- Ронс внимательно смотрит на незнакомца, сообщившего, что он новый посыльный Тополи.
   - Деньги с собой?- грубовато бросает верзила, не вытаскивая сигарету изо рта. В его темных глазах пляшут кровавые мальчики, а длинные рыжие волосы стянуты в хвост.
   - Раньше я передавал часть суммы через Фладери.
   - Мое имя Тэо. Теперь я вместо Фладери.
   - Гота не предупреждал меня о том, что будет другой человек,- Ронс испуган не на шутку, ощущая холодное дуло револьвера, прижатое к животу.
   - Деньги, или Тополи, пришлет тебе голову одной из твоих цыпочек. А может быть,- смеется Тэо,- и фото для женушки. Ты ведь связал себя обещаниями!
   - Хорошо.
  Ронс протягивает деньги и считает необходимым позвонить Тополи. Двадцать штук долларов - это не шутка. Пот проникает через рубашку, своим неприятным запахом ударяя в нос. Ронс садится в машину и едет домой. Все по-прежнему. Дом. Ужин. Суэра - она такая красивая. Малыш Байди. Смех... Вкусный запах черничного пирога... Клетчатый передник на округлившемся животе Суэры. Через несколько месяцев он станет отцом снова.
   Счастье длится не долго. Тополи не дает больше кредитов. Его новый вышибала не доверяет Ронсу. Ньюмари понимает, что не может без игры. Его бизнес начинает давать трещину, которая расползается, разрушая все ранее созданное - все, что он любил раньше и любит сейчас. Они ссорятся с Суэрой. Ньюмари пьет, проигрывает, злится. Маленький Байден больше не смеется, встречая отца. Их жизнь постепенно превращается в ад.
   Суэра устраивается на работу в кафе, потому, что Ронс уже не способен платить по счетам. Маленький Байден все вечера проводит один дома. Рисуя пальцем на запотевшем окне, он мечтает о том, что папа снова станет прежнем, и они не будут ссориться с мамой. На кухне будут цветы и мамина любимая скатерть в красную клетку, запах ягодного пирога или жареной курицы.
   Вместо этого - пьянство отца, долги, рассыпающаяся, как карточный домик, жизнь, казавшаяся, совсем недавно, настоящей, счастливой. Байден еще не понимает, что это маски, которые не могут вечно цепляться за лица его родителей.
   Однажды в доме погас свет. Мальчик зажег керосиновую лампу, расположившись, по своему обыкновению, возле окна. С неба, словно танцующие ангелы падал снег. Зима. Темнота, которую он никогда не боялся. Неприятный мужчина с дымящейся сигарой во рту внимательно изучает окно, из которого на него смотрел Байден. Мальчик заметил, что незнакомец ждет кого-то и почему- то решил, что его отца. Высокий парень с рыжими волосами медленно прогуливался возле дома, пока не появилась машина отца. Байден увидел, как запаниковал отец, теперь он выглядит таким жалким. Мальчик сжал кулачки и отвернулся. Он думал о маме, и ему очень захотелось убежать к ней, чтобы больше никогда не оставаться одному. Не ждать, не разговаривать с птицами за окном, с игрушками, которые всегда молчали. Байдену было шесть. Друзей у него не имелось, так как в этом доме никого не было подходящего возраста, только вечно орущие младенцы, да взрослые ребята.
   Он посмотрел на часы. Мамы все еще не было. Ключи. Они находились в шкафчике в прихожей. Байден отлично знал, где это. Теперь ему хотелось одного - найти маму. Он набросил потрепанное пальто на худенькие плечи, пальто было оставлено маминой подругой, у которой сын был старше Байдена. Однако оно было теплое, как и кепка, у которой отвороты отлично закрывали уши. Он видел, что папа и незнакомец о чем-то спорят, Нюмари не заметил проходящего мимо сына. В его затуманенном взгляде читался крик о помощи.
   - Из-за тебя я попал в настоящее дерьмо, Тэо... или как там тебя!
   - А ты разве выбирался из него? Идем, Тополи хочет видеть тебя. Он схватил отца за шиворот и, притянув к себе, ударил в живот.
   - Папа! - вырвалось испуганно и слишком громко. Тэо, обернувшись, рассмеялся.
   - Твой щенок?
   - Байден... - новый удар заставил Ронса скорчиться от боли,- беги малыш!
  Это был последний день. Последняя ночь. Мальчик бежал по заснеженному городу. Слезы казались позорным происшествием, и он вытирал их покрасневшими от холода руками. В кафе было все разгромлено, столики перевернуты. Перепуганные официантки наперебой рассказывали полицейским о людях в масках и о том, что Суэре Нюмари стало плохо.
   Доктор Крисс больше не хотел будоражить память. Он помнил, что мама потеряла ребенка. Отец стал похожим на призрак. Они снова помирились с мамой, но теперь все было по-другому. Они больше не улыбались. Мама больше не работала, она смотрела телевизор и готовила на кухне. Ее еда потеряла свой вкус и стала похожей на картон. Байдену казалось, что сырость и сумерки полностью завладели их домом. Отец больше не играл. Он пропадал на несколько дней, потом возвращался, мальчик не знал, чем теперь занимается папа.
   - Уильям Крисс,- он вздрогнул от голоса новой учительницы в Даргинфилльской школе. Одноклассники с интересом слушали слезливую историю жизни Байдена. Отец все-таки помог полиции сделать все, чтобы Тополи оказался за решеткой. Только о Тэо никто больше не слышал. До того дня, как Доктор Уильям Крисс не познакомился с новым пациентом Оливером Филом.
   Он еще не верил, что Тэо Джанко вернулся. В то время он не знал кто он. Что он. Доктор Крисс посмотрел в окно, черной птицы не было, в душе что-то больно царапнулось, воспоминанья не хотели отпускать. Он медленно поднялся и, опустившись в мягкое кресло, налил себе выпить. Он знал, что с этим главное не переусердствовать. Усмехнулся. Сделал пару глотков и, откинувшись назад, закрыл глаза.
  ______________________________________________________________
   Вечерний Булеш распахнул свои объятия для бродяг и шлюх, раздавал деньги нищим и забирал у богатых, рисовал, красками огней, причудливые образы на воде, заточенной в каменные берега. Отец Ганкель быстро шел мимо многоголосой толпы у бара. Порок и грехи большого города колючим покрывалом цеплялись за его одежды. Он торопился в мотель, где хотел немного отдохнуть перед завтрашним днем. Ганкель вытащил ключи. Замок плохо поддавался, но потом, скрипнув, сдался и щелкнул, отрывая дверь. Он очень устал и, не разуваясь, прошел на середину комнаты к старому креслу возле телевизора, которое, натужно, икнув, впустило его в свои объятия.
   Несколько месяцев назад ему приснился непонятный и пугающий сон. Кровь и смерть плели свою паутину, окуная его в немыслимые закоулки ада. Именно там отец Ганкель увидел Морису, он узнал ее, так похожую на Мизуко, он все видел происходившее в этом месте. Ему так хотелось проснуться, но управление сном было, ни в его власти - сон управлял его сознанием. Его страхи вернулись, он увидел все то, что испытала бедная девушка и его восхищали ее смелость и выдержанность. Отец Ганкель понял, что ей необходима помощь и, связавшись с его преосвященством в Булеше, начал собираться в путь. У него было немного вещей, больше всего места занимала древняя книга, с которой он не расставался, хотя знал почти наизусть. Многолетняя практика экзорциста сделала его таким. Немного денег на первое время. Несколько рубашек и две пары потертых джинсов, всякая мелочь вроде белья, зубной щетки, и бритвенных принадлежностей. Соммер Ганкель посмотрел на часы и, скорректировав время, захлопнул чемодан с вещами. Сначала он хотел добраться до Булеша самолетом, но потом, передумав, купил билет на автобус.
   В последние дни до приезда в Булеш он много думал. Ему не было страшно. Он был удивлен и озадачен тем, что выбрали именно его. Теперь он ругал себя за то, что на минуту усомнился в существовании Всевышнего. В какое-то мгновение, сон коснулся его своим крылом, возвращая домой, туда, где он открыл запретную дверь.
   Его книга начала сама перелистывать страницы, выпуская всевозможных элементалей, духов, демонов и всяческую нечисть, заточенных в ее пожелтевших страницах. Печать слова раскололась и они, вырвавшись на свободу, летели, чтобы отыскать того, кто заточил их заклинанием в книгу, пропитанную запахом мирты и елея. Они корчились, шипели, словно караси на огне. Отец Ганкель, покачав головой, захлопнул старинный фолиант, и все вернулось на круги своя.
   Темная тень метнулась слишком быстро. Соммер оглянулся, но никого не заметил. Осенив себя крестным знамением, он посмотрел по сторонам, но никого не увидев, опустился в кресло. Пот струился по вискам. Тень, она его напугала по настоящему, словно что-то древнее не покинуло его дом.
   - Кто ты? - спросил Соммер, стараясь сохранять спокойствие.
  Тишина смеялась над ним, словно над сумасшедшим, разговаривающим с самим собой.
   - Явись! - произнес он громче. - Явись. Если ты посланник Ада, то помни, что мне нечего бояться и...
  Аплодисменты, заставили его резко обернуться. Голубые глаза и хищная улыбка, рисовали образ птицы.
   - Соммер Ганкель. Ты играешь с огнем,- незнакомец тихо рассмеялся, потрясая перед носом священника указательным пальцем. Обойдя кресло с правой стороны незнакомец уселся напротив него на пол, скрестив ноги "по-турецки". - Ты всегда был искренне верующим человеком. Поэтому,- незнакомец откинул назад длинные темные волосы,- мы решили обратиться к тебе.
   - Мы, значит,- улыбнулся Ганкель,- может, выпьете? Нет? Хорошо, тогда я себе, с вашего позволения, плесну,- Соммер налил себе немного сливовицы и, поднеся бокал к губам, понял, что от напитка исходит тошнотворный запах. Посмотрев на дно бокала, он увидел червей, которых становилось все больше, пока они не стали пожирать друг друга, чтобы производить все новые и новые мерзопакостные особи. Соммер, выронив стакан, посмотрел на незнакомца, очутившегося с ним рядом лицом к лицу.
   - Что вам от меня нужно?
   - Неверный вопрос!
   - Кто вы?!
   - Снова мимо!
   - Хватит себя вести так словно ты, умник, знаешь больше моего,- не выдержал Соммер, толкнув незнакомца в грудь. - По крайней мере, это неприлично, заявляться, невесть откуда, в мой дом и, не представившись, устраивать здесь свои фокусы!
   - Соммер, ну зачем так нервничать, ведь твоя жизнь так скоротечна... Мне же торопиться некуда, - он уселся в кресло и, открыв, неизвестно откуда появившуюся в его руках, бутылку с содовой, опрокинул ее содержимое внутрь. - Тебе нужно мое имя? - на мгновение его лицо стало серьезным,- братья всегда говорили, что мои шутки не по душе, вам, людям. Но другие ангелы заняты...
   - Ну да, ты ангел,- рассмеялся Соммер,- что-то от тебя не пахнет ничем ангельским...
  За спиной незнакомца развернулись громадные иссиня черные крылья, а из голубых глаз полился свет, пьянящий, сказочный, ради которого хотелось жить и умереть одновременно. Соммер Ганкель упал на колени, сжав ладони. Трепет. Любовь и ужас. Все соединилось в одночасье.
   - Тебе нужно имя,- грянуло, словно раскаты грома. Его голос был везде. Казалось, он звучит внутри самого Соммера, вокруг него и под ногами. Он не в силах был, что-либо ответить, не властен, оторвать глаз от перевоплотившегося человека. - Человек. Насколько ты слаб. Как легко сбить тебя с пути!
  Соммер поднялся, с трудом превозмогая боль в коленях. Огонь, полыхающий. Святой огонь, который способен все сжечь на своем пути, не причинил ему вреда.
   - Прости, что я усомнился в тебе,- сказал Ганкель, опуская глаза.
   - Мое имя равное пяти словам - Арх Ангел Ми Ка Эль, я есть посланник, старший среди ангелов. Князь войска господня.
   - И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены, будут записанными в книге, - прошептал одними губами Соммер.
   - И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним, - архангел коснулся рукой щеки Соммера,- узри грядущее, человек. Близится последняя битва. Кровь и смрад закроют небесное светило, если девочка сделает неправильный выбор. Всего несколько дней, чтобы остановить войну. Девственница спасет мир, если искушение не проложит к ее сердце дорогу. Этот путь будет покрыт трупами, души которых не смогут подняться на небеса. Они будут оживать, и умирать - снова и снова, в ужасных мучениях. Ад выйдет на поверхность, пожирая каждого на своем пути. Грешники и праведники все станут пищей. Начнется великая бойня, в которой смертные не смогут выжить, на благодатных пастбищах разольется кровь... - он замолчал и Соммер увидел в его глазах нечто знакомое и родное, что когда-то привело его в лоно церкви, направило на помощь людям. - Я все сказал, Соммер Ганкель. Мориса послана роду людскому не как проклятие, но как избавление. Направь ее и умерь гордыню, человек, придет время, когда нужно сделать решающий выбор! - Соммер опустился на пол, чувствуя, что силы покидают его. На глаза навалился сон. В последнюю минуту он увидел, как архангел Михаил взмахнул крыльями, превращаясь в черного ворона и, взметнувшись ввысь, растворился, осыпав Соммера перьями. Сон мягкой рукой укрыл его, слепил веки, сковав тело по велению Гипноса. Во сне он узрел будущее и то, что произошло с Морисой. Она стала совсем взрослой, улыбнулся во сне отец Ганкель. Он видел остров, хижину с неприкаянными душами и ворона, который нес в клюве массивный фонарь. Ворон летел далеко за облака, увлекая души на небеса, Мориса смогла освободить их, как он не имел понятия.
   Булеш. Ганкель, посмотрев в окно, видел, как рассвет окрасил своими лучами черепичные крыши города. Утро оставило головную боль от воспоминаний ночи. Соммер увидел, что проспал всю ночь на полу. Тело ныло, а в висках стучало. Вынув из дорожной сумки свою записную книжку, он нашел телефон Уильяма Крисса и решительно набрал его. Длинные гудки, сонный голос. Время быстро лечит старые раны и притупляет воспоминания, которые становятся похожими на тени.
  Тени. Тени прошлого преследуют вас. Можно вычеркнуть все из памяти, но подсознание всегда сыграет злую шутку в неподходящий момент. Соммер Ганкель, улыбаясь, отключил телефон и посмотрел на часы, время начало свой отсчет.
   Он склонился над журналом, где на развороте был путеводитель по Булешу. Две капли крови упали на глянцевую страницу. Соммер вытер кровь и огляделся, чувствуя чье-то незримое присутствие. Холод сочился по стенам, вгрызался ледяными каплями в обшарпанный паркет. Соммер, перекрестившись, вспомнил встречу, произошедшую еще в Гарлемдолле, закрыл глаза и мысленно обратился к князю войска Господня, прося о защите. Холод отступил. Время отматывало секунды, минуты назад. Ганкель открыл глаза, все еще держа телефон в руке, вспоминая свой разговор с доктором Криссом. Теперь он знал, что ему делать дальше.
  
  
  
  
  
  Глава 8
  
   Мо ощущала, что попала в какой-то чужой мир. Звуки. Голоса людей, все казалось каким-то туманным сном. Она вспомнила разговор с человеком по имени доктор Крисс и, направившись к дому, решила выбросить из головы все события сегодняшнего утра.
   Странное скопление людей, около входа в их дом, полиция. Мо замедлила шаг, прижавшись спиной к стене. Разговор с доктором Криссом, предупреждавшим, что домой возвращаться нельзя. Опасность. Чувство страха хлестнуло по щеке и Мо, закрыв глаза, вытащила телефон из кармана. Ей необходимо было связаться с Атэни, только ей она могла полностью доверять. Узкие улочки Булеша. Запах кофе, доносившийся из кафе и булочной, что на углу дома Атэни. Мо нажала кнопку звонка и, вскоре, услышала звук быстрых шагов на лестнице. Подруга, открыв глаза, с удивлением и каким-то испугам, окатила Мо взглядом с ног до головы.
   - Это правда, ты?
   - Нет, это призрак, выбравшийся из ада.
   - Мо, что случилось?
   - Ты знаешь, что произошло с отцом?
   - Заходи,- Атэни посмотрела по сторонам, словно кто-то следил за ее домом, и втолкнула Мо внутрь. - Быстрее...
   - Что происходит?
   - Странные вещи, Мо. Жуткие... Твой отец в психушке, говорят он убил детектива Иржи.
  Мо не могла проронить ни слова. Весь вывалившийся ужас, стал теперь ее настоящим. Прогулка по аду, бег по лабиринту, мертвецы и демоны - историей, сном, который никогда не станет реальностью.
   - Ты говорила с вороном? - как-то подозрительно спросила Атэни.
   - Можешь поверить, я не сумасшедшая. Как же найти отца...
   - Не переживай, тебя все равно к нему не пустят. Мои родители запретили нам встречаться... Я, даже, не знаю, что делать...
   - Родители? - Мо округлила глаза, это было сказано так естественно. - Они же...
   - Приемные родители, Мо,- махнула рукой Атэни, - не думаешь, что я живу тут одна?
   - Прости, что-то не подумала,- Мо вынула из кармана телефон и нашла последний звонок, что исходил от доктора Крисса. Быстро сохранив номер, она согласилась выпить чаю и пошла вслед за Атэни на второй этаж.
   Они долго говорили. Атэни уговаривала ее остаться, обещая уладить вопрос с родителями, но Мо стояла на своем.
   Внезапно на улице раздались крики и выстрелы, Атэни, раскрыв окно, высунулась оттуда прямо по пояс.
   - Что ты делаешь? - непонимающе спросила Мо.
   - Да брось ты, просто хочу посмотреть что там.
   - Ненормальная,- Мо осторожно выглянула на пустынную улицу, по которой бежал странный человек в выцветших джинсах и синей футболке. Его седые волосы торчали в разные стороны, а в руках была потертая сумка. Он озирался по сторонам и, выхватив лицо Мо из многих лиц зевак, расположившихся в распахнутых окнах, показал на нее пальцем.
   - Я знаю, как быть, сделай все правильно! - выкрикнул он и бросился бежать дальше.
   - Странный тип,- усмехнулась Атэни и Мо, подумала про себя, что за несколько дней подруга изменилась. Ее выражения и эмоции не походили на серую забитую Атэни - цаплю. Она посмотрела на смеющуюся подругу, которая, если бы у нее была возможность, запустила бы камнем в этого бедолагу. Мо хотела закрыть окно, но поняла, что слишком низко наклонилась. Медальон, что висел на цепочке, зацепился за крючок, под подоконником, на котором висел горшок с цветами. Девушка наклонилась вперед и, почувствовав на спине руки Атэни, поняла, что та толкает ее вниз. Понимая, что она потеряла равновесие, Мо пыталась ухватиться за раму.
   - Атэни, что ты делаешь? - прошипела она, понимая, что еще немного, и она перевернется вниз. Подруга, сжав ее за воротник рубашки, потянула назад, Мо закашлялась и, упав на пол кухни, с непониманием посмотрела на Атэни.
   - Что происходит?- тошнота подкатила к горлу, она все еще чувствовала пальцы Атэни на спине и ее сильные руки на шее.
   - Прости, но я должна была сделать это, Мо,- Атэни опустила глаза,- ты не должна все закончить.
   - Что?
   - Ты принадлежишь суккубату и Асмодею...
   - Ты?! - Мо задохнулась от подступившего гнева.- Атэни...
   - Примкни к нам и для тебя начнется новая жизнь...
   - Этого не может быть,- прошептала одними губами Мо, все еще не смевшая поверить, что ее подруга, единственный родной человек после папы, осколок дьявольской паствы. - Ты с самого начала играла со мной?
   - У меня не было другого выбора,- Атэни повернула голову на бок,- ты была такой жалкой, что я удивилась, как ты смогла уйти от Дейанны. Ты не выйдешь отсюда живой, как ты не понимаешь? - она вынула из кухонного стола нож. - Я дала слово. Ты не должна выполнить свое предназначение...
  Мо не помнила, как быстро поднявшись на ноги, сделала выпад вперед и, сбив Атэни с ног, и понеслась к выходу. Внизу послышались шаги. Родители девочки две мрачные фигуры, медленно поднимались вверх.
   - Ты слышишь, она еще там,- сказала приемная мать.
   - Если Атэни не справится, я это сделаю быстро,- спокойно уронил ее муж.
   Мо, развернувшись, снова побежала на кухню, где Атэни, поджидая ее за углом, ударила острым ножом по руке. Кровь брызнула на кафельный пол, Мо поскользнулась, и упала, влетев прямо под обеденный стол. Сердце колотилось, как у зверя, попавшего в западню. Боль не чувствовалась. В какой-то момент Мо захотелось все перечеркнуть и, закрыв глаза, отдаться в руки судьбы.
   Шум. Хлопанье крыльев. Истошный вопль Атэни. Мо распахнула глаза и увидела ворона, который вцепившись в волосы Атэни, ударял твердым клювом в ее голову, разбивая до крови. Отец и мать Атэни пытались отогнать птицу и, воспользовавшись моментом Мориса недолго думая, выпрыгнула в окно. Лодыжки онемели от удара, и девушка, завалившись на бок, застонала, от боли.
   - Боже,- она попыталась подняться,- что же это... Кровь от разбитых коленей оставила на вымощенной дороге алые пятна, которые, словно красные цветы, распустившись тонкими лепестками, струились в щели между камней. Мо поднялась на ноги, все еще удивляясь, как ничего не сломала. Один выход - бежать. Доктор Крисс. Теперь она могла верить только ему, незнакомцу, давнему другу ее отца. Отец. Ее сердце сжалось, готовясь выпрыгнуть вместе со слезами, которые душили и обжигали щеки.
   Хлопанье крыльев. Черная птица вылетела из окна, ударившись о стену противоположного дома. Мо обернулась, видя, как ворон падает, теряя перья. Возвращаться. Бежать. Она не знала, что ей делать, но все-таки хромая подбежала к птице, подняла ее на руки и ринулась прочь от места отмеченного дьяволом.
   - Прости меня,- прошептала она, прижимая ворона к груди.- Ты снова спас меня.
  Ворон тяжело дышал, на его перьях была кровь. Чья, Мо не могла понять и когда оказалась в парке возле реки, подошла к раскидистому клену, опуская ворона на ворох пожелтевших листьев. Ворон открыл свои не по-птичьи умные глаза и внимательно следил за пальцами Мо, которая, нежно погладила его по измятым крыльям.
   - Времени мало,- услышала она голос, который исходил от странной, слишком странной птицы.
   - Кто ты?
   - Какая разница,- буднично бросил ворон и поднялся на подрагивавшие лапы,- найди доктора! Кар, кар-р! - он взметнулся ввысь слишком быстро для раненой птицы. Мо обхватила руками колени и, закрыв глаза, сунула руку в карман пиджака. Телефон все еще работал. Как все это странно, подумала она, набирая номер Уильяма Крисса. Его голос стал для нее новой надеждой, Мориса расплакалась, чувствуя, что силы покидают ее.
   - Не отключайся,- просил ее Уильям,- я найду тебя, оставайся на том же месте.
   Листья падали под легкими порывами ветра. Осень хмуро смотрела с серых туч. Мо опустилась на пожухлую траву, устремляя свой взгляд в небо. Как она устала бежать и жить, не зная, что ждет ее завтра, кто ее друг, а кто враг. Все перемешалось в ее голове. Атэни. Предательство подруги. Она никак не могла ожидать такого поворота, что ей подсунула, как роковю карту, судьба. Ухмыляясь, она играла с ней, навязывала свои правила и Мо понимала, что каждая партия предрешена. Она закрыла глаза, ощущая холод, подбирающийся к ней. Она не слышала, как рядом остановилась машина, и чей-то голос окликнул ее по имени.
   Уильям провел рукой по ее лицу. Жар. Ее тело горело огнем. Взяв девушку на руки, он аккуратно положил ее на заднее сидение своей машины и быстро двинулся в сторону загородного дома, что снимал в окрестностях Булеша. Он спешил, до восхода новой луны оставалось несколько дней. Отец Ганкель с трудом смог добраться до его убежища. Пособники темных сил всячески пытались помешать им, но ему удалось скрыться от них, на какое-то время.
  
  
  Глава 9
   Марк проснулся от тихого шороха, который заполнил весь дом. Тысячи крыльев шуршали, заставляя покрыться испариной. Кошмар. Точно. Это просто ночной сон, подумал Марк, натягивая на голову одеяло. В комнате кто-то был, и осознание этого не давало заснуть. Родители уехали в загородный дом на выходные. В доме стояла странная пустота. К вечеру пошел мелкий дождь. Марк взял в руки телефон и долго не решался позвонить Морисе. Он знал, что произошло с ее отцом и ему казалось все непонятным, странным сном, кошмаром от которого невозможно проснуться.
  Он ощутил прикосновение сквозь одеяло. Чья-то теплая рука нырнула к голой спине и пробежалась пальцами между лопаток. Марк повернулся на спину и улыбнулся.
   - Мам,- он открыл глаза, понимая, что за окнами шьет черный саван ночь, а он совершенно один в комнате. Или нет. Он сел на кровати и нажал на кнопку светильника. Свет не загорелся и, поднявшись с кровати, парень подошел к выключателю, чтобы включить свет. Темнота рассмеялась тихо и пугающе, намотав на шее парня петлю сотканную из страха. Он никогда не боялся темноты, но сейчас это было что-то другое. Порывшись в ящике письменного стола, он нащупал фонарик, включив его, осветил комнату. Руки вздрогнули, Марк чуть было не выронил фонарик, когда увидел в дальнем углу, сидевшую на полу девушку. У нее было странное бледное лицо, темные круги под глазами, она напоминала призрак или героиню из фильма ужасов. Марк не решался подойти. Девушка поднялась, отбрасывая назад длинные темные волосы. В ее улыбке было что-то безумное и хищное, жаждущее и пугающее. Он не мог пошевелиться, словно ноги приросли к полу, а только продолжал держать перед собой фонарик, освещая путь незнакомке.
   - Не бойся,- прошептала она, и ее голос разлился по венам, словно пьянящий нектар. Губы Марка расплылись в глупой улыбке и он, отступив назад сел на край кровати. Незнакомка дотронулась до его плеч своими тонкими руками, на ее пальцах были слишком большие ногти, которые можно было назвать когтями, выкрашенные в алый цвет. Он не знал, возможно, ему показалось, но, улыбаясь, она показала раздвоенный, похожий на змеиный язык. Ее слюна пахла травами, Марк не мог оторваться от губ девушки, ощущая, что они становятся одним целым. У него никогда не было подобного. Даже Мо была единственной девушкой, с которой у них еще не было близости. Незнакомка запустила руку ему между ног, вырвав из груди стон блаженства. Марк не понимал, зачем делает это, но желание становилось просто неистовым. Незнакомка повалила его на смятые простыни, подняв платье под которым ничего не было. Марк провел пальцами по ее животу, опускаясь ниже, ощущая кожей, что она тоже хочет его, так же безумно, страстно. Тепло разлилось по телу, возвращаясь туда, где сидела девушка похожая на призрак. Она покачивалась в такт движениям, заставляя его терять рассудок от удовольствия.
   - Теперь ты мой раб, Марк? - спросила она его, наклоняясь вперед, сжимая бедра, поднимаясь то вверх - то вниз, наполняя себя его семенем.
   - Да. Я сделаю все, что ты хочешь,- Марк обнял ее за талию, прижимая к своей груди,- мне все равно кто ты...
   - Не спеши, - она покачала длинным пальцем перед его носом и, наклонившись, облизала его щеку. Ее холодный, как у рептилии, язык заставил тело Марка покрыться мурашками, новый оргазм и чувство, что летишь, куда-то, в пропасть, стало еще сильнее. Ее запах будоражил воображение, Марк с готовностью открыл рот, давая ее слюне проникнуть в рот, заполнить его, постепенно просачиваясь в легкие. Кашель, немного привел его в чувство и остатками сознания он понимал, что совершает нечто ужасное, мерзкое, но не мог противиться, его тело слишком хотело продолжения.
   Дейанна накрыла его губы своим ртом, просовывая свой язык как можно глубже, отравляя своим ядом, заключая сделку с душой парня, который на утро ничего не вспомнит об этой ночи. Марк задыхался, испытывая ни с чем несравнимые чувства страха и удовольствия, боли и блаженства. Ее рука, змеиным хвостом ползла по его телу, заставляя его вздрагивать, возбуждая его снова и снова. Не размыкая губ, они перевернулись, теперь Марк оказался сверху, овладевая дочерью демона вновь, окрасив себя цветом ее крови, ее проклятием. В его глазах поселился туман, затмевающий все, молочная дымка, сотканная из грез.
   Ночь оборвалась внезапно. Холод. Марк поежился и увидел свет сквозь туман. На него несся огромный грузовик, чуть не размазавший его по асфальту. В какое-то мгновение в голове все прояснилось. Марк непонимающе огляделся. Он был совершенно один на незнакомом шоссе, абсолютно голый, вымазанный кровью и грязью. Сглотнув, он почувствовал, как в горле что-то застряло, он откашлялся, выплевывая какие-то сгустки с запахом тухлого мяса. Боль врезала прямо под ребра, он согнулся пополам и упал прямо на середине дороги. Безлюдная трасса, где изредка проезжали автомобили, пощадила его до рассвета. Марк, обхватив голые лодыжки, прижал колени к животу и тихо плакал, не помня, что произошло с ним, и как он оказался здесь. Таким его и нашли полицейские, погрузившие на заднее сидение автомобиля. Марк не мог говорить, язык не слушался, а распух во рту, причиняя нестерпимую боль.
   - Бедный парень,- вздохнул сержант Котли.
   - Что с ним произошло, по внешнему виду я решил бы, что его укусила змея. Ты видел его член?
   - Он даже говорить не может. Кто-то так жестоко пошутил над ним.
   - В больнице разберутся. Наше дело его доставить туда, Барк.
   - Тут много ядовитых змей, а он пролежал почти всю ночь на трассе, всякое могло быть.
   -Бедняга, теперь он не скоро сможет тискать телочек за сиськи,- рассмеялся Котли,- хотя я сочувствую парню...не смотри так на меня.
   - Я знаю, что ты циник, но не столько же, Котли. У меня сыну столько же лет.
   - Брось, твой Медли сам кого хочет искусает и оттрахает,- рассмеялся сержант, вынимая из пачки сигарету. Дым повис на секунду в салоне, вылетев через приоткрытое окно. Барк подскочил от ужаса, когда увидел на шее Котли тонкую, но длинную змею, которая словно удавка сдавливала его шею. Котли захрипел. Барк пытался остановить машину и, обернувшись, увидел, что это не змея, а язык парня, которого они нашли на дороге. В его глазах стояла зеленая мгла, запах гниения заполонил салон, смешиваясь с вонью мочи. Котли корчился и хрипел, а под ним растекалась лужа. Кровь с пеной медленно стекала из уголков рта. Барк резко затормозил, распахивая дверцу автомобиля, выхватил пистолет и выстрелил в темноту. Из машины больше не донеслось ни звука, полицейский, бросился бежать. До бензоколонки оставалось всего немного, метров двести от силы. Он бежал, чувствуя, что сердце начинает бить барабанную дробь, вытерев под носом, он понял, что это кровь. Барк прибавил шагу и, споткнувшись, упал, понимая, что не сможет уйти. Он полз, теряя силы, он не видел на своей шее укус, который, словно спрут, разрастался, пожирая его нервную систему. В груди что-то лопнуло. Барк уже не ощущал боль, только чувство досады и слабость. Его куда-то тащили, он не видел. Перед глазами подпрыгивали камни, песок и редкие осенние обрывки травы. Он чувствовал, что снова в машине. Жар. Он становится нестерпимым. Барк не чувствовал боли, но видел оставшимся глазом, что машина в огне. Котли со сломанной шеей смотрел на него остекленевшими зрачками. Он улыбался, его губы были растянуты в стороны, словно мучительная смерть принесла ему настоящее наслаждение. Барк закрыл глаза и последнее, что он услышал громкий хлопок взрывающегося бензобака.
  
  
  
  
  Глава 10
   - Доктор Крисс, как вы объясните происходящее,- детектив Майла Шелкибел медленно расхаживала по гостиной, словно, хотела измерить шагами площадь выцветшего от времени ковра.
   - Уважаемая Майла,- улыбнулся доктор Крисс,- вы можете верить или не верить во все то, что я рассказал вам, но то, что скоро решится судьба этого мира - неоспоримый факт. Пророчество существует, как и демон, откроющий двери Ада. Оливер ни в чем не виноват, он сам - жертва. Много лет назад я лечил его и знаю, что произошло в Гарлемдолле восемнадцать лет назад.
   - Мне в отчете тоже написать о потусторонних силах? О конце света?
   - Пишите, что хотите, но девочка останется у меня.
   - Мо должна вернуться в школу...
   - Возможно, завтра ей это не понадобится... как и остальным - идти в школу, на работу. А вам, Майла, расследовать преступления...
   Внезапный звук заставил замолчать Уильяма, он поднял глаза к потолку, слыша, как сотня ног пронеслась из комнаты Соммера на лестницу, ведущую в гостиную.
   - Прячьтесь, идем,- он схватил ее за руку. Слишком грубо, как показалось госпоже Шелкибел.
   - Что вы себе позволяете? - она возмущенно залепила ему пощечину, но забралась в шкаф, слыша приближающиеся звуки, напугавшие ее. Уильям забрался вместе с ней в тесный, пропахший пылью шкаф, и они стали свидетелями того, как отец Ганкель изгоняет, из мира сущего в мир преисподней, стаю крылатых демонов.
   Крылатые демоны похожи на огромных летучих мышей, только с лицами чудовищных существ. Обтянутые серой кожей черепа и горящие, словно угли глаза излучали нечто ужасное, не поддающееся человеческому объяснению.
   Майла прижала руки ко рту, чтобы не закричать. Вслед за стаей крылатых демонов выскочил пожилой мужчина с всклокоченными волосами, он что-то бормотал на латыни и демоны, повинуясь его слову, остановились, громко хлопая крыльями. Майла видела, как задвигался ковер, превращаясь на месте образовавшегося пятна в жидкую субстанцию, она вращалась в хаотичном порядке, открывая дверь в иной мир.
   - Это врата Ада, Майла,- тихо проговорил Уильям,- сидите тихо. Сейчас эти твари отправятся восвояси.
   - Боже, неужели все это правда...
   Одна из тварей резко метнулась к шкафу. Дверцы распахнулись, и госпожа Шелкибел завизжала, поддавшись панике. Крылатый демон бросился в ее сторону, ударил когтистыми крыльями, исцарапав ей лицо. Соммер продолжил читать заклинание, затягивая невидимую петлю на шее монстра, увлекая в разрыв, ведущий в Ад. Тишина показалась оглушительной. Майла находилась в ступоре и чтобы привести ее в чувства, Уильям ударил ее по щекам.
   - Пресвятая Богородица,- женщина, покачнувшись, схватилась за локоть Соммера. - С этим нужно покончить.
   - Выпейте воды,- Уильям поднес стакан в ее губам,- теперь вы мне верите?
   Она подняла на него глаза полные слез.
   - Мне необходимо поговорить с Морисой, а потом, я что-нибудь придумаю.
   - Помните, госпожа Шелкибел, сегодня закройте все окна и двери, мы не знаем, чем закончится эта ночь.
   Майла проработала в полиции около двадцати лет и могла признаться себе, что бывали странные случайности и непонятные происшествия, но она никогда не верила в сверхъестественное. Медленно поднимаясь по ступеням, она вошла в комнату Морисы. Девушка сидела на кровати, изучая какую-то книгу. Самая обычная школьница, каких много. Только взгляд ее глаз устремлялся, словно сквозь нее, изучал, взвешивал - доверять или нет.
   - Здравствуй, Мориса.
   - Присаживайтесь,- улыбнулась девушка,- я вижу на вас, чуть было, не напали крылатые демоны?
   - Да,- Майла отбросила назад длинные волосы. - Мне до сих пор кажется, что я сплю и это похоже на какой-то бред...
   - Понимаю. Хотя, если честно, я с этим сном или бредом, как вы говорите, живу уже лет восемь. Видения, кошмары, а потом и прогулка по аду... я понимаю, в это трудно поверить, мне этого и не нужно. Я просто хочу, чтобы вы позаботились о моем отце.
   - Оливер Фил?
   - Да. Много лет назад, еще до моего рождения он был одержим... Я уверена, что Иржи стал свидетелем чего-то такого, о чем не должен был знать. Папа никогда бы не поступил так с ним. Они были друзьями. А почерк убийцы... мы говорили с доктором Криссом, очень похож на того, кто убивал людей в Гарлемдолле. Вы можете сделать запрос...
   - Я уже сделала это. Доктор Крисс не раз помогал следствию. Детектив из полиции Гарлемдолла подтвердил его способности находить пропавших людей.
   - Поймите, Майла, сегодня ночью, папе угрожает опасность и не только ему, могут пострадать пациенты клиники, если это нечто снова выйдет на свободу.
   - Что же с ним делать?
   - В клинике есть подвал, куда можно попасть в обход охраны?
   - Я не знаю точно, Мориса, для этого мне нужно поговорить с главным врачом.
   - Нет, так мы все только испортим. Отправляйтесь в клинику... вам необходимо самой все узнать. И если там есть такое место, папу надо перевести туда. Я, доктор Крисс и отец Ганкель отправимся туда после полуночи, чтобы совершить ритуал и навсегда разорвать цепи, что связывают нас...если успеем, конечно.
   - Что значит, если успеем?
   - Может получиться так, что... что все начнется гораздо раньше.
  
   Северная часть Булеша. Машина несется сквозь ночь. За рулем Уильям Крисс, Мо напряженно вглядывается в темноту, где ветви деревьев расчерчивают лунный свет. Отец Ганкель, сжимая книгу, перебирает четки. Он верит, что сегодня они закончат, что не удалось завершить восемнадцать лет назад.
   Оливер в подвале, прикованный к креслу ремнями. Детектив Майла смотрит на часы. Оливер, иногда открывает глаза и что-то бессвязно пытается сказать. У него блуждающий взгляд. Майла, по настойчивой просьбе Соммера Ганкеля, чертит пентаграмму, помещая в ее центр инвалидное кресло Оливера. Она ждет.
   Время, словно тягучая патока не спешит, выжидает, как демоны, притаившиеся в преисподней. Они знают, что сегодня последний шанс развязать войну и выйти на поверхность, чтобы начать свою кровавую жатву.
   - Смотри, там кто-то на дороге! - воскликнул Соммер.
  Пикап взвизгнул тормозами, останавливаясь перед человеком, идущим по разделительной полосе.
   - Не нравится мне это, - Уильям посмотрел на бледного парня, идущего, словно в своем воображаемом мире.
   - Лучше поскорее убраться отсюда,- соглашается Соммер,- сейчас мы не должны останавливаться.
   Мо посмотрела в заднее стекло, приложив ладони к запотевшему стеклу. Дни стали короче, и осень накатила осенними дождями, ворохом желтых листьев, которые ветер, грязным покрывалом, разбросал по обочинам.
   - Марк? - Мо непонимающе смотрела на удаляющуюся фигуру,- Марк! - она опустила стекло и, высунувшись, позвала его по имени.
   - Этот странный тип твой парень? - настороженно спросил Соммер.
   - С ним что-то случилось,- пробормотала Мо,- я сейчас...
  Раскрыв дверь автомобиля, она бросилась к Марку, не думая, что теперь перед ней не ее друг, а творение темных сил.
   - Мориса! - Уильям вышел из машины и направился в сторону девушки, он был уверен, что останавливаться нельзя и в том, что встреча с этим парнем не принесет ничего, кроме проблем. - Мо!
   - Марк, что ты здесь делаешь? - Мо провела рукой по его спутанным волосам,- на тебе кровь...ты, ранен?
   - Уходи, - прохрипел он, отталкивая Мо. Она, ничего не понимая, взяла его за руку.
   - Тебя сбила машина? Идем...
   - Мо,- Уильям резко схватил ее за руку и потащил к машине. Лицо Марка стало меняться. Рот, словно, разорвался напополам, выпуская из чрева, нечто, похожее, то ли на жало, то ли на змею.
   - Марк!
  Уильям упал сбитый с ног. Мо, теряя равновесие, поскользнулась на мокром асфальте и рухнула назад, больно содрав кожу на ладонях. Не в силах вмешаться, она видела, как скользкая тварь опутывает шею доктора Крисса.
   - Нет! - ее крик заставил Соммера вернуться в машину, чтобы вытащить дробовик.
  Мориса видит, как конвульсивно дергается тело Крисса, запах смерти, его глаза, похожие на стеклянные шарики, что вставляют кукле в пластмассовый череп, они вот-вот выпрыгнут из орбит. Соммер стреляет, Марка отбрасывает назад. Мо чувствует, что ее сейчас вырвет.
   - Мо! Живо в машину! Времени нет!
  Одним прыжком то, что раньше было Марком, преодолевает расстояние в десять метров и, набросившись на Соммера Ганкеля, разрывает острыми зубами его шею. Мо боится посмотреть в сторону, где монстр пожирает его тело. Хруст сломанных позвонков и чавканье. Она видит только дергающиеся ноги в просвет под пикапом. Ей кажется, что с Ганкелем покончено, теперь настала ее очередь, главное - не думать, что это Марк. Тошнота подкатывает к горлу. Мо быстро запрыгивает в машину и, захлопнув дверь, пытается найти ключи. Как странно, проносится у нее в голове, зачем доктор Крисс их вытащил...
   - Ты не это ищешь? - Мо в ужасе пытается открыть дверь, видя, как Марк, сидящий рядом с ней, вертит на пальце ключи от пикапа.
   - Что с тобой стало? - она не узнала своего голоса, который стал похож на голос хриплой больной птицы.
   - Я узнал, что такое истина,- улыбнулся Марк окровавленными губами, его раздвоенный язык был настолько отвратительным, что Мо не могла пошевелиться,- ты тоже узнаешь, что такое истина, Мо. Скоро. Очень скоро...
   - Убирайся из машины! - закричала Мо, пытаясь вырвать из его руки ключи.
   - Мо, что с тобой, он нежно обнял ее. - В какое-то мгновение Мо показалось, что это он, ее прежний Марк.
   - Отпусти меня, я должна ехать,- он не слушал ее, целуя липкими губами в щеку. - Пожалуйста... Марк...
   - Ты уже приехала,- как-то грустно улыбнулся он,- мне жаль, что ты не принимаешь меня, нас, все то, ради чего ты жила все эти годы.
   - Когда вы все поймете, что нет никакого предназначения...
   - Ты хочешь, чтобы все поскорее закончилось? - неожиданно спросил он, вставляя ключ в замок зажигания,- поехали, у нас мало времени.
   - Оставь меня...
   Рев двигателя пикапа, заставил ее вцепиться руль. Мо не могла понять, как машина сама завелась и понеслась по пустынному шоссе. Ветер развевал ее волосы. Марк улыбался, ей показалось, что он стал старше, на висках появилась седина, словно ему было далеко за тридцать, а не девятнадцать лет.
   - Тебе не кажется, что мы едем слишком медленно,- он обнял ее за плечи одной рукой. Мо передернуло, когда она увидела кровь на его пальцах. Кровь доктора Крисса и отца Ганкеля, без них ей будет очень сложно. Она не знает заклинаний, она не сможет...
   Впереди возникла стена, знак дорожные работы пронесся секундой раньше. Тормоза не поддавались. Огонь и скрежет разрывающегося метала, теплые объятия Марка и смех Дейанны. Ни боли, ни страха.
   Мо открыла глаза. Под ней таял лед, снег падал, словно тополиный пух, воздушный и легкий. Она поднялась на ноги, узнавая это место.
   Ад - холодный и одинокий. Пустыня из красивого камня, построенная на костях грешников, пыточные и сады удовольствия, где правят суккубы. Золото и кровь. Тень метнулась по каменным стенам. Тишину нарушило чье-то дыхание. Она обернулась, увидев незнакомца в просторной рубашке серого цвета и вытертых джинсах. Босые ноги еле касались ледяного покрова. Он улыбался, протягивая к ней руки.
   - Не бойся,- сказал он, раскрывая для объятий руки, так похожий на ангела,- я знаю, тебе досталось, девочка. Идем, скоро, все закончится.
   Мо взяла его за руку, не понимая, что может здесь закончится, в этом месте, где правит тьма.
   - Тс-с,- он приложил пальцы к губам,- теперь, когда нет препятствий, ты сделаешь сама правильный выбор.
  "Правильный выбор" - где-то она уже это слышала. Ей не помогут святое писание и книга заклинаний экзорциста, подруга, что всегда скрывала свое истинное лицо, Марк, который перешел на сторону древнего зла.
   - Ты права,- незнакомец тепло сжал ее руку,- жизнь такая штука, что тебя предают самые близкие. Атэни завидовала тому, что у тебя есть отец, а ее приемные родители оказались не теми, кого она видела в них поначалу. Приемный отец однажды изнасиловав ее, делал это регулярно. Мать,- он усмехнулся,- ну, а мать, зная обо всем покрывала своего мужа. Тогда Атэни убила их, принеся нам жертву.
   Марк хотел удовольствий, но стыдился тебе признаться в этом. Он ждал вашей близости, но ты не похожа на других девушек, думал он, оберегая тебя от своих плотских желаний. Суккуб легко добился его расположения, потому, что его плоть жаждала этого. Уильям и Соммер были слишком самонадеянны,- он рассмеялся,- с помощью своей книжонки и пентаграммы, они думали уничтожить меня? - его глаза сверкнули огнем. - Понимаешь, ваш Бог придумал свои правила для своих овец, считая вас лишь овцами. Я же дам тебе гораздо большее.
   - Ты прав,- улыбнулась Мо, высвобождая свою руку из его ладони,- наш Бог жестокий Бог, не щадящий своих детей, разрушая войнами и болезнями наши жизни, но он никогда не предавал, не использовал...
   - Откуда ты знаешь, Мо,- он склонил голову на бок, покусывая нижнюю губу,- ты знакома с Богом?
   - У меня есть право выбора, и я не стану служить тебе...
   - Никогда не говори "никогда", Мо. Посланники Бога внушили вам людям, что дьявол - это зло. Кем можно назвать Бога, любящим отцом? - в его глазах блеснули слезы,- одного сына он проклял, а второго отдал людям на растерзание. Ты считаешь, что Бог, уничтожающий своих детей, способен сделать нечто другое с вами, людьми.
   - Я не хочу об этом думать. Я хочу просто, чтобы нас с папой оставили в покое.
  Дьявол ласково сжал руку Мо и, заглянув в ее глаза, опустился перед ней, присев на одно колено. Мо не могла понять, в ее сознании все запуталось, она не могла верить ему, даже его слезам, что скатились жемчужинами по красивому лицу.
   - Мне очень жаль, Мо, так бывает почти со всеми, кто встал не на тот путь. Идем, тебя ждет кое-кто.
   Больше он не проронил ни слова. Снег таял под его ногами, и тишина пугливо плелась вслед за ними. В какое-то мгновение Мо показалось, что она услышала знакомое хлопанье крыльев. Злой дух настороженно остановился и посмотрел по сторонам. Пустота. Пустота и одиночество именно это Мо прочитала в его глазах. Его облик был красив и молод, а в глазах читались многие тысячи лет.
   Они вошли в просторный зал, где не было окон, а на стенах висели портреты знаменитостей. Мо удивил этот факт, и она узнала многих на живописных холстах.
   - Эти люди верой и правдой служили мне,- улыбнулся Князь преисподней, показывая на сотни лиц в золотом обрамлении. - Особо я любил Генриха восьмого. Людовик четырнадцатый больше любил себя, жалкий отпрыск французской короны. А эти бравые ребята Франклин, Рузвельт, Вашингтон... все они моя стая, мое верные подданные.
   - Меня это не удивляет,- усмехнулась Мо, двигаясь дальше. Страх отступил. Потрясение от смерти Ганкеля и Крисса уступили место безразличию к своей судьбе, девушка пыталась собрать головоломку, которую ей предложит дьявол. А он, несомненно, предложит. Она раскрыла тяжелые двери и увидела отца, который, улыбаясь, бросился к ней, заключая в свои объятия.
   - Чтобы вы без меня делали,- улыбнулся Отец Лжи. - Разве ваш Бог дал бы вам возможность проститься.
   - Проститься? - Мо непонимающе посмотрела на дьявола.
   - Твой отец умер, тут я не приложил ни капли своих сил. Его организм был истощен, как и нервная система...
   - Мо,- она услышала голос Мизуко, которая оказалась так внезапно рядом. Она обняла ее и отца и, казалась, почти настоящей.
   - Прямо, семейная идиллия,- усмехнулась она, отталкивая от себя фантомы, чувствуя фальшь. Они неестественным образом вытянули лица, став похожими на изображение Эдварда Мунка с популярной картины "Крик". А потом, с искаженными гримасами, лопнули, осыпая пол уродливыми осколками. Мо двинулась вперед, ускоряя свой шаг, открывая, все новые двери, где фантомы пытались выдать себя за ее родителей. Нет, тут дело не в дверях, я иду не тем путем. Мо, резко развернувшись, двинулась назад. Дьявол, задумчиво потерев подбородок, улыбнулся. Мо летела прямо на него и, ударив его по щеке, увидела, как его голова, словно принадлежащая резиновой кукле, издав характерный звук, отскочила от туловища.
   - Так я и думала, ты не похож на него! - бросила она, оттолкнув резиновую куклу в сторону. Хлопанье крыльев. Мо понеслась на их звук, сбивая на пути выросший, словно из-под земли кустарник плюща. Его тонкие, но прочные, словно проволока, стебли с колючками пытались обвиться вокруг ног Морисы. Немного усилий и она оказалась на усыпанном снегом балконе, внизу горы и девять башен. Девять лун неизменно наблюдающие за ней, немые стражи Ада.
   Мо закрывает глаза и, раскинув руки, смотрит вдаль. Она чувствует, как они начинают обрастать иссиня-черными перьями, превращаясь в крылья. Воспоминания из снов становятся реальностью и, взмахнув крыльями, словно делала это сотню раз, Мо поднимается в фиолетовое небо.
   Что делать, вопросы, снова одни вопросы, без ответов. Она пролетает мимо древних башен, заглядывает в окна, где видит Атэни, улыбающуюся, обнимающую своих настоящих родителей, погибших в автокатастрофе.
   Мо видит Марка в объятиях Дейанны, их страсть и капельки пота, выступившие на лбу ее возлюбленного, к которому еще остались какие-то чувства, послевкусие, остающееся после бокала вина, запах страсти...
   Она летит прочь.
   Отец Ганкель в одиночестве листает древнюю книгу, его обнаженная спина в кровоподтеках. Мерзкие твари нагревают свои металлические прутья, в жарком огне камина, и ударяют Соммера Ганкеля по спине, снова и снова. Слезы застилают лицо. Я не должна останавливаться, бормочет Мо и летит дальше.
   Маленький мальчик, так похожий на доктора Крисса, уныло смотрит в окно, в его глазах одиночество, которого хватит на весь мир несбывшихся надежд. За его спиной беременная женщина ругается с мужчиной, но мальчик, кажется, не слышит их, он водит пальцем по запотевшему окну, рисуя какие-то символы, буквы. Мо подлетела к самому стеклу, прижав к нему лицо, ее крылья бьются о каменные выступы. Мальчик не видит ее. Мо отбрасывает назад и она понимает, что теперь это не маленький Байден Ньюмари, а тот доктор Уильям Крисс, каким она его знала. Она читает по его губам: " Сделай правильный выбор, Мо, сделай правильный выбор!"
   В следующей башне ее отец и Мизуко, они еще молоды и так счастливы, ничто не может разрушить это счастье.... Мо летит, изо всех сил взрывая воздух своими крыльями. Поток ледяного воздуха несет ее на одну из башен, Мо сопротивляется, но не может справиться с силой ветра. Огромное окно вот-вот раззявит свою пасть и, разбивая стекло, она оказывается внутри, падая на осколки. Крылья снова становятся руками, порезы от осколков стекла почти не ощущаются, а слабость во всем теле мешает подняться.
   Их много, они мешают ей дышать. Смех Дейанны заполняет каждую клетку мозга. Десятки рук ласкают тело Мо, не вызывая прилив тепла и не пробуждая страсть. Ей отвратительно это место, наполненное мертвецами. Она видит их насквозь. Асмодей подносит к ее губам кубок, наполненный кровью, и заставляет выпить его до дна. Мо кажется, что она уже не может, не в силах сопротивляться. Перед глазами все плывет, сладкая истома начинает заполнять душу, растекаясь от низа живота к самому сердцу. Она вызывает рвоту, окрасив кровью ноги своих мучителей. В голове становится светлее и Мо понимает, что еще способна сопротивляться.
   - Кто-нибудь! - кричит она, что есть сил,- я знаю, ты здесь, ворон, только ты... только тебя я жду...
   Хлопанье крыльев, словно он ждал ее голоса и мутная пелена перед глазами. Тихий шепот Асмодея об ее предназначении. Дейанна раскладывает карты таро на столе из человеческих костей и просит ослабевшую Морису выбрать карту. Обессиленная девушка переворачивает карты, видя на одной восходящее солнце, а на второй рыцарь в доспехах.
   - Еще карту! - кричит она.
  Мо вытащила карту с изображением колеса судьбы. Лицо Дейанны скривила гримаса отвращения, она схватила Мо за волосы и потащила за собой, через вздрагивающие в экстазе тела суккубов. Мо все еще пыталась сопротивляться, но силы почти, что покинули ее. Она уже не чувствовала боль от сломанных ногтей, которыми она пыталась выцарапать себе свободу. Где-то в самом потаенном уголке ее души, все еще теплилась надежда. Мо думала о вороне, что помог ей выбраться с острова, где мертвецы не могли найти выход к небесам, так же, как она сейчас. Будто бабочка с измятыми крыльями, попавшая в паутину.
   Она услышала шелест и голос, который назвал ее имя.
   - Отпусти ее, брат!
   - Как ты здесь оказался, засранец с небес? - рассмеялась Дейанна,- здесь твоя власть ничего не стоит...
  Мо приоткрыла опухшие веки и увидела, как на нее падают перья, черные перья ее ворона. Высокий воин в доспехах из темного металла сжал Дейанну за горло. Мо отползла в угол, видя, как он пронзает ее своими руками, словно мечом. Ее душераздирающий вопль разнесся по всем чертогам владений Ада, собирая армию тьмы. Но никто не решился подойти к нему. Мо видела его красивое, но строгое лицо, в котором не было и намека на несовершенство.
   - Идем, ты сделала свой выбор, и теперь это место ты сможешь забыть, как кошмарный сон.
  Мо поднимается на ноги, прикасаясь к его руке, чувствуя, что силы снова возвращаются к ней.
  Аплодисменты раздаются откуда-то сверху. Там на каменном троне сидит дьявол и хлопает, ударяя одной ладонью о другую.
   - Я вижу, ты нашла для себя друзей, девочка, смотри не ошибись с выбором.
   - Она давно сделала свой выбор Люцифер! - уронил Михаил и, сжав руку Мо, растворился в воздухе, оставив ворох перьев, которые мгновенно превратились в пыль.
   - Проклятые небеса! - взревел Князь Тьмы.
   - Дейанна! - Асмодей склонился над останками дочери, которые начали разлагаться на глазах, превращаясь в тошнотворное буро-зеленое месиво.
   - Оставь ее,- Люцифер поманил пальцем Асмодея,- на этом я хочу закончить. Еще не время начинать битву, они еще слишком много имеют власти на земле. Отец,- взвыл падший ангел, обращаясь к небесам,- ты предал меня!!! Но помни, как ты предал меня, так, когда-нибудь, они так, же совершат измену! Они не станут проливать за тебя свою кровь, они скорее выпьют твою!!!
   Его гнев был поистине велик, и самое омерзительное было то, что он никогда не сможет стать равным своему брату Михаилу, князю войска Господня. Это ввергало Люцифера в еще большее отчаяние и гнев. Ад стонал от криков демонов, воплей суккубов и инкубов, дьявольские отродья носились по всем закоулкам преисподней, мучая и без того истерзанные душы грешников, не найдя даже в этом утешения.
   Все решили карты. Мо сделала свой выбор. Так сложно и так просто, но судьба распорядилась именно так, а не иначе.
  
  
  
  Эпилог.
   Снег засыпал все улицы Булеша. Мо возвращалась из колледжа, озябшие руки стали красными и, маленькие иголочки покалывали кожу. Карманов не было, и девушка поежилась от холода. Она плохо помнила произошедшие события. Все казалось странным далеким сном. Зазвонил телефон, Мо, улыбаясь, вытащила его из сумки, звонила мама.
   - Мориса, купи по дороге печенья в булочной Алекса, сегодня к нам приедут гости.
   - Хорошо, мам,- ответила Мо, прибавив шагу.
   На душе было тепло, наверное, впервые за все ее девятнадцать лет. Она не помнила, так же как Оливер и Мизуко, что было раньше. Что-то изменилось в их судьбе, теперь они все были вместе, забыв годы терзаний, отчаяния и страха.
   Только никогда не возвратился отец Ганкель, Уильям Крисс, Марк и Атэни. Если бы Мо помнила об их существовании, то, конечно же, задала вопрос, почему так, а не иначе. Возможно, тогда она бы вспомнила о том, что спасти Мизуко может только душа праведника. Так решили небеса. Жестоко в понимании людей, ради одной девочки вернуть двоих грешников в обмен на двух праведников.
   Они стали разменной монетой в решении быть или не быть войне. Михаил наблюдал за Оливером, Мизуко и Морисой и понимал, что поступил верно. Теперь еще несколько столетий мир людей будет в безопасности. Кровавый смерч войны остался глубоко в преисподней, иногда прорываясь огненными языками на поверхность, унося жизни людей.
   Войны неистребимы, как и пороки, как жестокость людей и их слабости. Но вера, искренность, любовь и мужество, счастье дарить друг другу радость, надежда и справедливость, детский смех - вручали жизнь миру. Миру, сотканному из противоречий, которому было гораздо важнее, любить и мечтать, чем бояться и ненавидеть, важнее, чем битва небес и ада.
   Михаил, улыбаясь, провел пальцем по щеке спящей Морисы. Голубоватое свечение на мгновение осветило комнату. Мо открыла глаза, оглядевшись в темноте. В ее окно падал свет от уличного фонаря. Она поднялась с кровати и, подойдя к окну, увидела большого черного ворона на подоконнике, который, взмахнув крыльями, полетел прочь.
  
   конец
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"