Данный материал предоставляется с кончика пера, то есть без редакции и коррекцииграмматических, лексических, синтаксических и прочих ошибок. Автор не несет ответственности за психику читателя.

Колония

Последний уголек потух еще в пять утра. Зимняя стужа гуляла по избе, выгоняя остатки тепла сквозняками. Иван поежился, и натянул рогожу до самого носа.

- Ну и холод собачий, хоть в снегу спи, - подумал Ваня, - в снегу, пожалуй, оно и теплее будет.

Просыпаться не хотелось, свернувшись калачиком, Ваня мог сохранить достаточно тепла, чтобы пролежать еще пару часов на морозе.

- Чертовы узкоглазые все леса попилили, уголь выработали, а газу или нефти всякой отродясь тут не видали, - размышлял он, - да и на что они нам, дрова то лучше будут. Знай себе кидай поленья в жаркой рот печи. Есть в этом что-то сакральное. Скрепы! Акт плодородия мать его ети...

Ваня заворочался, Морфей, не выдержав холода, позорно бежал в свое царство сна. Пришлось вставать. Медленно, стараясь не расплескать остатки сонного тепла, мужчина спрыгнул с завалинки, потянулся, шумно выдохнул, и полез в казанок.

Дно покрывал тонкий желтоватый слой засохшей каши. Ваня выругался, снял казанок с печи, подошел к двери избы. Засов долго не поддавался, шел туго, пришлось приложить усилие сразу двух рук. Зажав казанок между ног, он напрягся, крякнул, сдвинул неподатливую железку.

- Сдюжил! - сказал Иван, шумно выдохнув. Радость продлилась недолго, дверь с силой распахнулось и в избу ввалился ком снега. Белый порошок засыпал весь двор, на сколько хозяин мог видеть. Сугроб доходил до 1\3 двери. Строения, что стояли в низинке, занесло по самую крышу. Иван взял казанок, с силой погрузил его в мягкую россыпь прилипших друг к другу снежинок, провернул. Набрав почти доверху снега, поставил казанок на остывающую печь. От глины все еще исходило приятное тепло и запах тлеющих углей. Постояв минутки, деревенский мужик решительно развернулся, и пошел к выходу.

Перевалившись через сугроб, он не стал бороться со стихией, а героически, как отцы и деды, пополз по-пластунски. Извиваясь так, чтобы не проваливаться глубже, активно работал руками и ногами, не задерживаясь на одном месте дольше мгновения. Добравшись таким образом до сарая, Ваня смерил взглядом крышу. Снежный покров почти достиг ее краев, требовалось небольшое усилие, чтобы добраться до верхней жерди лестницы. Иван выгнулся перевернутым коромыслом, уцепился за край, подтянул себя на руках, кряхтя и бубня что-то матерное, залез по заснеженной лесенке на конек. Отдышавшись, пополз на брюхе к противоположному краю от входа, движениями опытного гребца, быстро смахивал снег в левую и правую сторону. Достигнув края, Иван встал на колени в позе непокорности. Через мгновение на снегу стали появляется старательно выписанные желтые круги, завитки и параллельные линии. В этот момент в его голову пришла житейская мудрость: "Сколько русского мужика на колени не ставь, он все равно на все сверху...".

Закончив с утренними процедурами, Иван пополз к люку, проделанному в крыше. Сняв крышку, заглянул в темные внутренности сарая. Большая голова мешала лучу солнца свободно проникать в образовавшуюся дыру. Наклоняя свою башку так и сяк, ему все же удалось разглядеть остатки поленницы. В этот момент он чувствовал себя спелеологом, исследующим древние пещеры в джунглях Азии. Дрова лежали, как попало, наваленные кучей. Сначала Иван влез в дырку по грудь, затем по пояс, стараясь пальцами ухватить полено. Кряхтя и матерясь, Ваня достал несколько обрубков сосны. Вылезти из отверстия оказалось труднее, чем влезть в него. Чуть не соскользнув в низ, Иван все же справился с задачей на отлично. И тут его посетила еще одна гениальная мысль:

"Русского не сломить. Чтобы на моем месте сделал какой нибудь там Лондо`нец или Америкос? Стал чистить крыльцо, потом дорожку возле дома, вокруг своего ватерклозета, в сарай бы полез, а там темно. Надо фонарик, а если батарейки за 50 км только продают? Чтобы тогда этот хваленый янки сделал? Уссался! Три раза уссался пока все сделал".

Эта мысль так понравилась Ване, что он начал хохотать в голос, расположившись на коньке сарая в обнимку с поленьями.

Пес Шарик, сидевший на цепи, внимательно наблюдал за действиями хозяина. У него вдруг задергалась правая передняя лапа и заболели ребра, сломанные позапрошлой весной во время приступа белой горячки. Конечно, Шарик такой болезнью не страдал, недуг постиг его хозяина, навсегда оставив на теле животного следы визита.

Ваня хохотал не переставая, представляя обделавшегося Англосакса и Янки, пляшущих босиком на снегу. Спроси у Ивана: "Почему собственно босиком?", он не смог бы ответить определенно. Смеялся он до тех пор, пока не увидел столб черного дыма. Тут мысли Ивана омрачились суровой действительностью.

Там, где поднимался дым, начиналась новая рабочая смена на заводе Великой Китайской Империи. Построили завод давно, еще когда Пу Плешивый продал 70% лесов Сибири и Байкальское озеро. От озера осталась лужа, от лесов пеньки. Когда-то на эти предприятие пускали только китайцев. Русским работать запрещали из-за регулярного пьянства. Слушая рассказы отца, возившего краденный русский лес, Ваня уже в возрасте 7 лет громко возмущался:

- Как? Не только на работе пить запрещают, но еще и дома, когда человек имеет права на заслуженный отдых! И в выходные! Им хорошо, у них и так глаза косые, а русскому человеку, может и двух бутылок мало, чтобы так окосеть.

Эта тирада была предметом особой гордости отца, он специально подзывал к столу постреленка, чтобы продемонстрировать разумного не по годам сына собутыльникам. Происходило это чуть ли не каждый день. На самом деле Ване с трудом удавалось произнести более трех связанных слов подряд в одном предложении. Весь его пыл, вся его энергия и умственные способности уходили на удержание в голове этого монолога. Когда Ване исполнилось 8 лет, подросшие отпрыски китайских братьев по духу объяснили: шутки про узкоглазых - это расизм. После объяснений Ваня добрых две недели пролежал на печи, и за это время пришел к двум умозаключениям: за правду бьют, свои мысли дальше головы лучше не пускать. С тех пор в лексиконе он использовал не больше 30 слов: да, нет, позже, возможно, не знаю и прочие. Окружающие считали, что это последствия многочисленных ударов по голове.

Мысли о черном дыме, сначала перенесшие его в далекое прошлое, устремились в пору юности. На месте когда-то пышных зеленых лесов образовалось степь. В степи предприимчивые китайцы построили еще больше заводов. Те, кто раньше был простым рабочим, стал прорабам, управляющим, директором. Начали брать на работу русских. Сначала за пьянку просто штрафовали, но быстро поняли: метод не эффективен, стали бить. Физическое воздействие показал эффективность в 500%. Кару большинство восприняло, как должное, лишь несколько горячих голов начали что-то вякать о правах человека и решили пожаловаться местному участковому. Выяснилось, что свои бьют гораздо сильнее и больнее, чем китайские братья. После побоев Николай Никифорович, местный заводчанин, ставший позже объектом для насмешек и скабрезных шуточек, достал бутылку из сапога, и сказал ни к кому конкретно не обращаясь: "Что же, не человек я что ли, не могу поллитры выпить". На его беду представитель местной власти услышал эти слова. Никто не мог предположить, вопрос участкового: "Ты знаешь, куда я тебе сейчас эту бутылку засуну", был вовсе не риторическим. После этого случая Николай Никифорович большего объема, чем "мерзавчик" в сапоге не носил, пил быстро и с оглядкой.

Потом сменилась власть, как-то быстро и неожиданно. Все было как всегда, Россия праздновала очередную победу над всемирным терроризмом и заговором масонов, рубль стабильно падал, Пу Плешивый встретил своего однополчанина, с которым брал Берлин или Грозный.

Ваня никак не мог это выяснять, отец то так, то эдак рассказывал, а как там оно был, кто ж его знает. Электричества тут отродясь не бывало, читать Иван не любил, а иные новшества попросту презирал.

- Только русские способны создавать нормальные технологии, - думал Иван, - вот хотя бы радио Попова. Голова - мужик, когда радио еще придумал, о-го-го, когда, а в сельмаге до сих пор работает. А телевизор - это тоже радио, но с экраном. Так весь мир радио и телевизор смотрят, а русских за это ненавидят, потому что завидуют. А взять хоть эти пиндоские технологии, то кассеты, то диски, то флешки. Лет 10 пройдет и нет технологии, значит что? Значит слабые они у них. Если русский человек делает что-то, то на века, а эти, слабохарактерные капиталисты не могут ничего надежного и прочного построить, вот и загнивают уже 300 лет.

Ваня подозревал, что такие надежные вещи, как колесо, топор, плуг, сарай тоже придумали русские, не могли же их изобрести те, у кого технология 10 лет не держится. Не додумав эту мысль до конца, он снова вспомнил о смене режима.

Когда рубль упал так, что поднимать уже не было смысла, на престол взошел человек с истинно русской фамилией. Даже непонятно, как раньше этому великому и могучему лидеру нации удавалось так ловко прятаться в тени диктатора Пу Плешивого. Через 3 месяца после назначения человек с истинно русской фамилией собрал обе палаты Государственной Думы, и призвал проголосовать депутатов за законопроект "Развенчание культа личности Пу Плешивого". После публикации текста доклада в кабинетах чиновников случился переполох. Каждый пытался послужить родине, как мог, ускоряя процесс развенчания культа. Надо сказать, что дело было не таким легким, как кажется на первый взгляд. Легче всего было учителям, врачам, начальникам заводов и фабрик. Выбросить в урну некогда обожаемую икону с ликом Пу просто, а что прикажешь делать чиновнику, у которого целый иконостас из ликов Пу Плешивого. Некоторые у себя в офисах и квартирах держали портреты в натуральную величину (3,5 метра): Великий Пу со стерхами, Великий Пу с амфорой, Великий Пу с рыбаками, на заводе, на машине, на мосту, в самолете, на тракторе, на комбайне, с малярами, с доярками, с солдатами, с МЧС, с полицией, с голубыми артистами, с артистами, поддерживающими Крым, с артистами, не поддерживающими Крым, но промолчавшими, с артистами не промолчавшими, но уехавшими - фотоколлаж.

Но труднее всех пришлось главам администрации, необходимо было разбить неисчислимое количество памятников, 15 фонтанов, 7 стел, 1 500 табличек, вырубить 3 рощи и один лес массив, разрушить 22 дома, сломать 7 мостов, 2 больницы и один детский садик. Тяжкая ноша легла на плечи военных, утопить подводную лодку и пару кораблей - дело привычное, гораздо труднее стирать наждаком памятную надпись на наградном пистолете. Самая большая подлость западного мира заключалась в том, что, применив очередные санкции, США нарвалась на антисанкции: запрет на ввоз наждака на территорию страны. Образовался жуткий дефицит. Спасла положение только русская смекалочка, офицеры нашли эффективный заменитель пендоской санкционке: туалетную бумагу. Импортозамещение прошло успешно, туалетная бумага в военных частях по своим качествам не уступала зарубежным аналогом наждака.

Правление человека с истинно русской фамилией олицетворявшего силу, мощь и храбрость русского народа продлилось недолго. Вторым законом великого Гризли-Гидроцефала стала ликвидация пенсий и зарплат. Вместо устаревшего денежного обмена между государством, частным капиталом и народом, была применена новая прогрессивная система распределения благ по карточкам. Вечно молодой Зю, сын почившего в бозе пламенного борца за идеалы революции, назвал явление Нео коммунизмом, а себя провозгласил избранным. Хотя никто его не избирал и выборы отменили вообще. Новая карточная система позволяла получить пайку в зависимости от внесенного вклада. Пенсионеры получили право на два ведра воды и две килограммовых буханки хлеба в неделю, кроме того, им выделялась гречка: 1 кг, банка мясо содержащего продукта под кодовым названием "Тушенка" в количестве 2 банок, пакет крупы на месяц. Рабочие и госслужащие получали удвоенный, а иногда и утроенный паек. Чем выше была должность чиновника, тем больший вклад в развитие общества он вносил. Пайки депутатов состояли из гранатов, черной икры, санкционного хамона и швейцарских сыров. Кроме того, в продовольственный пакет неожиданным образом подпали ваучеры на часы, автомобили и особняки.

Надо сказать, что номенклатуре тоже пришлось несладко. Нет, разумеется сахар, шоколад и другие сладости в ежедневную пайку входили. Проблема заключалась в философско-практическом вопросе. Каким образом при отсутствии денег "подмазывать" вышестоящее начальство. Учитывая аппетиты власть придержащих, выходило, что за разрешение на незаконное строительство необходимо было привести минимум два грузовика съестных продуктов. У мэров, губернаторов и прочего руководства появилась другая проблема: где хранить такую прорву скоропортящихся продуктов. Несмотря на свои попытки заполнить хамоном, икрой и элитными колбасами все банковские сейфы, склады, хранилища, еды было все еще так много, что ее приходилось хранить на улице накрытой брезентом под охраной национальной гвардии. Спустя 2 недели неожиданный удар нанесли бактерий, явно засланные госдепом. Казалось бы, запакованный товары длительного хранения, начали быстро разлагаться прямо на улице. Зловонные потоки потекли по улицам Москвы, Санкт-Петербурга, Ростова и других городов. Ученый из РАН заявил, что причиной произошедшего не являются какие-то особые бактерии, просто продукты хранились на открытом воздухе под солнцем в 30 градусную жару. Негодяю дали 7 лет строгого режима за оскорбление чувств верующих. Умник не знал, что за полчаса до его высказывания патриарх отлучил от церкви всех не православных заокеанских недругов и объявил случившееся происками сатаны, который действует по указке жидомасонов.

Именно в этот день Иван оказался в Москве, приехав поступать в ПТУ. Отец, работавший лесорубом, разжился четырьмя курицами и одним небольшим барашком, огромным состоянием по тем временам. Полученного скарба хватило на оплату проезда и поступление в кулинарный техникум. По слухам, кулинария стала одной из самых престижных профессий. Потому что, только кулинары умудрялись готовить в кафе и ресторанах съедобные блюда из абсолютно несъедобных продуктов.

На улице было не спокойно, чувствовалось дыхание надвигающейся революции. Заглянув в одну из подворотен по малой нужде, Ваня с удивлением обнаружил стоящих на коленях людей, держащих в руках грязные картонки: "Не забудем, не простим", "Верните наши Е-баллы", "Краба на нары", "Почем уточки для народа", "Кроссовок тебе в рот", "Гидроцефал не пройдет" и другие непонятные надписи.

- Что вы тут делаете, - немного растерянно спросил Ваня.

- Стоим в одиночном пикете, - прошепелявил интеллигент с треснутыми очками на носу, причем треснуло обе линзы, и непонятно было, как он через них видит. На мужчине был одет грязный пиджак желтого цвета, похожий на мешок из-под овса, картину дополняла пара ссадин на лбу и кровоподтеки под глазом.

- А на коленях почему или так удобнее?

- Наша поза символизирует непобедимость русского народа, его величие, гордость и честь великой нации, - начав громко и пафосно под конец интеллигент стух, и закончил почти шепотом, - никто не поставит русского человека на колени.

- Так вы уже стоите, - с прямолинейной простотой ответил Ваня.

- Мы не стоим, мы встаем с колен, - нашелся господин с треснувшими очками.

- А по мне так стоите, - невозмутимо заметил Иван.

- Не стоим, а встаем, - настаивал интеллигент поучительным тоном, делая паузы, - процесс долгий. Россия, она как медведь, встает долго и лениво, зато как встанет - так держись, как поедет, как понесет. Вот народная мудрость, что нам говорит: "Долго запрягает, да быстро едет", "Какой русские не любит быстрой езды".

- Ты мне дед, вот что скажи, - Ваня задумался на секунду, можно ли называть этого чахлика дедом, а вдруг ученый какой-то, может даже преподаватель техникума, а ну как его выгонит за такую дерзость, но все же продолжил уже заискивающим тоном, - вы человек, сразу видно, умный, образованный, а что же ходите, то есть встаете в треснутом и грязном.

- Дык это вчера меня еще космонавты на выходе встретили, приголубили, так сказать, - с грустью ответил старик.

В этот момент у него были такие грустные глаза, что Ване захотелось дать ему косточку и потрепать по загривку. Мотнув головой, как молодой бычок, Иван отогнал от себя столь неуместные мысли. Фраза "Космонавты приголубили" навевала странные ассоциации, связанные почему-то с Европой и крепкими орешками. Надо сказать, что деревенский парень понял слова стояльца по-своему: выпил с космонавтами, после чего с ним совершили непотребное действие. История с Николаем Никифоровичем и участковым была еще свежа в памяти. Выходит, у них тут участковыми космонавты работают. "Ну Москва, ну дает" - думал Ваня.

- Скажите дедушка, - сочувственно произнес студент колледжа, - а долго вы тут уже стоите?

- Я третью неделю только, а вот Никитична, та уже сторожил, почти месяц стоит.

- А зачем стоит?

- За правду, за Русь Матушку! - патетически выкрикнул старик, и испугавшись собственной силы голоса, вжал голову в плечи, да так сильно, что длинная шея непостижимым образом свернулась гармошкой, полностью исчезнув. Со всех сторон на него зашикали, громче всех шипела Никитична, опытная стояльщица и настоящая рекордсменка, выбравшая единственно верную тактику: чем тише стоишь, тем дольше проживешь. Старик снова повторил, но уже хриплым задушенным голосом, - за Русь Матушку.

- Так вас здесь никто не видит, почему не на площади? - недоумевая парировал Иван.

- Так мы не для себя, мы для истории, вот пройдет лет 5-10, будут говорить: "В центре Москвы состоялись массовые одиночные пикеты, в них приняли участие Никитична...", - интеллигент опасливо покосился на женщину, но та молчала, - а на площади, там космонавты, туда нельзя.

- Разве в Москве одна площадь? На другую ведь пойти можно? - рассудил Иван.

- А они на всех стоят, их теперь много.

- А откуда ж они взялись?

- Да вот взялись, милый человек, такие, как ты в них и идут, молодые, здоровые, сильные, - дедушка произносил каждое слово с ударением и укором в интонации, будто Иван был виновен в своей молодости. - Как паек усиленный стали давать да открыли набор, так все и побежали, штуденты всякие, слыхивал, даже школьников средних классов стали брать. Они сейчас здоровые на пестицидах и ГМО вымахивают, лет в 15 уже вылитые космонавты.

Ване космонавтом быть не хотелось. Он вообще был против всей это темы с непотребством и всегда считал, что непотребствами занимаются те, кто в тайне хотят, чтобы с ними самими это непотребство сотворили.

- Не, дед, в космонавты мне путь заказан, я всякими мерзостями заниматься не согласен, - убежденно сказал Иван.

-Ну слава богу, хоть один молодой либерал, а то уж думал на своем веку и не увижу, наше дело живо, за нами будущее! - Старик снова начал громко и задористо, а под конец почти шепотом произнес последнее слово так, что "будущее", не успев сорваться с его губ, растворилось в окружающем пространстве.

Что значит либерал, Ваня не знал, но слышал, как его отец называл Никифоровича либерастом.

- Ну тебя старый, - обиделся парень, - зачем такими словами ругаешься, я не из ваших, и с космонавтами не голублюсь. Я учиться приехал, так сказать грызть науку.

- Науку и без тебя давно загрызли, дурень, не науку грызут, а камень, твердый такой, гранит называется.

- Сам ты дурень, - осерчал Иван, - это каким надо быть дураком, чтобы камни грызть, лучше уж науку.

Наука Ване представлялась, как нечто теплое и мягкое, куда можно погрузить свои зубы и откусывать ее по частям. Он не очень понимал, зачем это делается, но много раз слышал от умнейшего в селе мужика, председателя Демьяна Кузьмича, что послеобеденного чтения научно-публицистической литературы того нельзя беспокоить, потому что он переваривает полученную информации. Раз науку можно грызть и переваривать, значит как-то должен проявляться и третий процесс по аналогии едой, значит голова - это... Мысль он додумать не успел, потому что старик снова начал говорить.

- Вот попы вам голову и задурила, не было попов, была наука, пришли попы, наука исчезла.

- Раньше так про колбасу говорили, - заметил Ваня - не было коммунистов - не было колбасы, пришли коммунисты - появилась колбаса, ушли коммунисты - исчезла колбаса, выходило так, что они ее с собой носят.

- Вам, молодежи, лишь бы жрать, всю страну прожрали, я тебе про темные века новой инквизиции толкую, - старик так разнервничался, что его затрясло, - сначала астрономию запретили, потом логику, а за ней физику с химией, богословие ввели, молебны в школах, рукоцелование и, и.., всякое другое.

Закончил он скомкано, будто хотел еще сказать нечто важное, но вовремя себя одернул за язык.

- А мне показалось вы верующий, - Ваня сказал это с вопросительно-утверждающие интонацией.

- Верующий, - оживился старик, - православный, всяк русский человек верующий. В церковь хожу, надо сказать, только по праздникам. А вот пост соблюдаю, хотя сейчас пост вся страна соблюдает круглый год, по праздникам только разговляется.

- А по каким? - поинтересовался Ваня, пытаясь постичь Московскую культуру быта.

- А по каким еда найдется, по таким и разговляемся. Правда некоторые исключительно на жидкую пищу перешли.

- О! - с восхищением выдохнул будущий светила кулинарии, - новые технологии, понимаю.

- Да какие там новые, еще при Иване Грозном в ведра разливали эту новую технологию. Потом при Петре, а самым известным гурманом и диетологом современности в этом был, конечно, незабвенный Борис Николаевич. Говорят, придерживался особой диеты - пил пока лилось.

- Ум-мм-м, - разочарованно промычал Ваня, - у нас таких диетологов, почитай вся деревня, все кушают, да не накушаются.

- Зато не полнеют, сердце от жира берегут, - подытожил товарищ в очках.

- А вы тоже из этих будете, из диетологов, - вежливо поинтересовался Ваня, - вон какой худой.

Оценивающий взгляд скользнув по кадыку, впалой груди и опустился, минуя штанину, к худой щиколотки. Истертые башмаки зеленого цвета добавляли последний штрих к антуражу.

- Мода, - подумал Иван, - не чета нашим, все в валенках и в лаптях ходим, а они в Париже, наверное, еще в позапрошлом годе модные были, эх темнота деревенская, ну не че, наверстаем. С этими мыслями Ваня решительно развернулся и пошел к выходу из арки.

- Куда же вы, молодой человек, - жалобно прохрипел старик, - окажите помощь делу революции, хотя бы что нибудь, хотя бы чуть-чуть, скромный вклад, три корочки хлеба...

Ваня на секунду остановился, похлопал себя по карманам брюк и рубахи, зная, что в них пусто. По совету отца все съедобное Ваня спрятал у тетки, жившей недалеко от центра, часах в трех езды. Да и из съедобного осталась две курицы. Причем одна уже была сварена четыре раза.

- Нет, ничего, извини дед, в следующий раз делу революции обязательно поможем. - Последнюю фразу Ваня произнес уже в арке, возле которой паслось стадо космонавтов.

Когда посреди стада оказывается волк, страдает только одна заблудшая овца. Когда среди волков, оказывается заблудшая овца, страдают все волки.

Лишенные возможности удовлетворить свой инстинкт жажды крови и наживы, они испытывают столь сильную моральную боль, что она удивительным образом силой разума преобразуется в физическую. Результат этого удивительного природного феномена ложится в основу уголовных дел, возбужденных против участников митинга. Когда очередной закованный в броню космонавт заявляет, что испытывал страдания, он не врет. Душевная боль, преобразованная силой мысли, доставляет ему невыносимые муки в области зубов, груди и седалищного нерва. А боль, как известно, заставляет организм впрыскивать в кровь большие дозы адреналина. Древний механизм, способствующий выживанию нашего вида, сформировался только в двух позициях - бей или беги. Поскольку при нападении толпой бежать не имеет смысла, единственное, что остается защитнику народа: бить этот самый народ. Причем при каждом промахе, боль все сильнее, адреналина все больше, дубинка взлетает все чаще. Вывод из этого только один: чем чаще космонавты будут лупить дубиной протестующих, тем добрее они станут.

Истинность этой сентенции Ваня ощутил на себе. Как только он вышел из арки, его попытались схватили за руки, за ноги и куда-то поволочь. Деревенский парень был не по годам развит физические и своими габаритами не уступал бройлерам-космонавтам. После первого удара дубиной чуть ниже спины, в голове Ивана раздался голос дедушки: "Космонавты приголубили". Ваня начал отчаянно сопротивляться. Кое как освободив руки, он активно пенал людей в шлемах ногами, пытаясь попасть в наиболее уязвимые места. На беду Вани, в отличие от деревенских парней, московские носили защитные гульфики. "Надо себе тоже такой, когда на дискотеку в следующий раз пойду" - подумал Иван, и пожалел, что не запасся заранее.

Контрудар космонавта выбил из глаз россыпь искр, которые тут же потушили слезы боли. Все что пониже пупка горело пламенем, Ваня согнулся пополам и пытался не двигаться, получалось плохо. Удары сыпались градом по почкам, ребрам, голове, голени, чей-то сапог неудобно вминался в зад, били по хребту. Пытаясь отвлечься от боли, Иван стал считать удары, конечно это не овечки перед сном, но любая мозговая активность хорошо отвлекает от действительно важных вещей. Совершая математические расчеты, Ваня заметил, что сила ударов с каждым разом становится все меньше и меньше. Незнакомый с философией волчьей стаи, он мог бы подумать, что причина в усталости бойцов. Но то, что русский человек не может постичь умом, ум постигает сердцем. Именно тем сердцем, которое обычно изображают в виде двух половинок. Некоторые анатомы шутят: это вовсе не сердце, и настоящее сердце состоит из четырех желудочков, от него отходит крупная вена - аорта, сердце больше напоминает по форме желудок, а две красные половинки - это точное изображение красножопой макаки. Но все эти попытки показать свою осведомленность просто неуместны.

Истина заключается в том, что русский человек всегда думает, чувствует и постигает этот мир через две половинки, а как они называются, сердце или по-другому, абсолютно не важно.

Ваня постиг, и решил продолжать свою беспроигрышную тактику выжидания - авось пронесет. И угадал, беспомощная скрючившаяся жертва, по которой было легко попадать из-за ее габаритов, быстро удовлетворила немногочисленных космонавтом. Получив удовольствие от близкого физического контакта посредством резинового изделия Љ3, они бережно взяли Ивана под руки, и понесли к уазику.

***

Воздух был спертый, за последние полчаса дверь открылась единственный раз, когда в нее втащили Ваню. Кроме спертости, явно ощущался запах металла.

-Молодой человек, вам плохо? - раздался скрипучий голос где-то сверх и справа.

Ваня не знал, что делать, если бы у него было силы, он конечно бы дал этому олуху в бубен, но сил не было. Пришлось вежливо промычать что-то невразумительное.

- О, мычит, значит живой, а то я уж думал, - раздался еще один голос, этот был молодой, почти детский, - слышал историю, как вот так притащили одного, а он не живой, и продержали всех 18 часов.

- И что, - раздался уже совсем детский и тоненький голосок, может конечно и не детский, Ване с его выжидательной позиции было не видно и плохо слышно, виной всему была затекающая в ухо кровь, сочившаяся из раны на голове.

- А ничего, - продолжил пугать подросток, - когда полицаи пришли, все уже померли от трупного яда.

- Не может быть, - вскрикнул ребенок, не могут так быстро.

- Хм, хорош пугать, - сказал дед, что справа. Остальные неуверенно зашевелились, но промолчали.

- Может, может, - настаивал старшеклассник, - миазмы называется. Когда ты с трупом в замкнутом и теплом помещении находишься, то дышишь продуктом разложения, чем меньше помещение и больше труп, тем быстрее коньки отбросишь. Нам на биологии рассказывали.

Паренек конечно врал, ни на какой биологии такого не рассказывают, к тому же в школе, в которой он учился, из-за нехватки денег на учебники и учителей, биологию давно отменили. Свои обширные знания по части мертвых тел школьник почерпнул из манги и игровых шутеров.

- Не пугай маленьких, - строго сказал дед.

- А я чего, - окрысился старшеклассник.

- Я не маленький, - возмутился паренек, - я активный член общества.

- Какой член? - переспросил любитель биологии, явно придумывая на ходу скабрезную шуточку.

- Активный, что значит не сидящий жопой на диване, а делающий что-то для своей страны, раз ты тут оказался, ты тоже член, активный, - сконфуженно добавил малец.

- Эм, ну, типа того, если честно, я тут мимо проходил, просто задали, в общем, книга у меня была "Русская История", старая, 3 месяца, еще при Пу Кровавом издали, вот значит устарела, и меня за отрицания культа сюда и определили, - сник школьник.

- Он же Пу Плешивый, - возразил дед.

- В том и дело, в книге написано Плешивый, а надо Кровавый.

- Совсем с ума походили, - сказал пожилой мужчина из дальнего угла, - одних учебников днем с огнем не сыщешь, другие чуть ли не каждую неделю переписывают, причем каждый раз пишут противоположное тому, что на прошлые недели было. Так еще детей малых в душегубки тащат.

- Я не маленький, - снова подал свой тоненький голосок парнишка, - мне уже 12 лет.

- И ты в таком возрасте на площадь, на одиночный пакет пошел, сам, без взрослых? - удивился мужчина.

Ну и что, что в 12? В армию значит можно в 12 с автоматом по женщинам и детям стрелять, а в революционеры нельзя?

- Это кто ж тебя в армию в 12, да еще стрелять заставляет? - с удивлением спросил Ваня.

- Как, кто? - в свою очередь удивился малыш, - Гризли-Гидроцефал издал новый указ. Обязательная служба в национальной гвардии с 12 лет. Раньше юнармией называлось, но потом из-за сокращения бюджет решили объединить, теперь все будут юн-нац-гвардейцами или сокращенно ЮнНацами. Тем, кто отслужил, разрешается продолжить обучение в 7, 8 и 9 классе.

- А дальше?

- В 10 и 11 только офицеров берут, - с горечью в голосе заключил парень.

-Во дела, - выдохнул Ваня, - и что, никак откосить нельзя?

- Можно конечно, это ж Россия, - мальчик посмотрел на Ваню, как на дурачка, - только кто ж косить будет, юннацам паек усиленный дают, а чтобы откосить, надо наоборот, свой поек военкому отдать.

- Значит ты пойдешь?

- Нет конечно, - мальчик на всякий случай добавил, - наверное, я же революционер, а мы не задаемся. И вообще после сегодняшнего ареста я неблагонадежный. Меня теперь в соц. сетях повесят.

- Изверги какие, дитя вешать, - подумал Ваня, и на всякий случай уточнил, - где эти сети висят, чтобы в них не попасться ненароком.

Мальчик почему-то засмеялся и кивком головы показал на лежавшего арестанта своему старшему товарищу, а потом сделал не понятный для Вани, но подозрительно обидный жест губами. После чего зачем-то закрыл лицо растопыренной ладонью.

- Наверное заплакал, - подумал Иван, и тут же чуть не всхлипнул сам, представляя, как бедные детишки в одних трусиках дергаются, словно мухи в липкой паутине, а к ним из центра ползет космонавт с крыльями беркута за плечами, и почему-то не прилипает. Космонавт все ближе к мальчику, вот он поднимает правую руку, чтобы поднять щиток. За щитком должно быть скрываются желваки, сейчас он изрыгнется из себя кислотную пену, чтобы залить ей маленько1е тельце и откусить голову. Забрало поднимается, и Ваня с удивлением видит свое изрядно потолстевшее и обрюзглое лицо. Мальчик, прилипший к паутине, как будто этого момента только и ждал, с ловкостью Джеки-чана пацан наносит удар по левой щеке, по правой, по левой, по правой...

- Паря, эй, парень, ты чего - откуда-то из тумана до Вани стали доходить чавкающие звуки, он не сразу понял, что шлепают по его коже. Чья-то детская рука отчаянно лупила его по щекам, но больно было так, будто это была пятка. Он отмахнулся от пацана, как от мухи, и попытался приподняться. Но видимо, существовала какая-то незримая линия, как только ее пересекла голова, мир начал уплывать снова. Ваня решил, еще полежать.

- Ты, это, - оправдываясь, сказал подросток, - сознание начал терять, я испугался, еще окочуришься тут, а нам с тобой, то есть уже не с тобой, еше 18 часов сидеть.

От наглости и циничности собственных слов, а может от окружающей атмосферы, паренька передернуло, нижние зубы стукнули об верхние, подведя итог разговору.

На некоторое время наступила тишина, прерываемая лишь трихинным сопением новоприбывшего. Живя в деревня, Ване не использовал более 30 слов, в поезде словоохотливая тетка раскрутила его на 80. Попутчик на боковой полке, оказался комбайнером-заверкой, рассказывающий городским девицам из Иванова небылицы из сельской жизни. Иван всегда стоял за правду, хоть и был за нее бит, не утерпел, добавил в лексикон еще 40 слов. Общаясь с представительницами слабого пола, он представился студентом, а студенту, по Ваниному разумению, требовалось никак не меньше 200 слов. Каждое он скупо цедил так, как это делают Москвичи, старательно акая и растягивая гласные. Такому говору его научила тетка, гостившая раз в два-три года в их деревне. За 7 суток в проезде сменилось много попутчиков, каждый раз парню приходилось обогащать свою речь новыми словосочетаниями. Таким образом, приехав в столицу Иван за день произносил больше фраз, чем за год жизни в оковах пасторальной деревеньки, затерянной где-то в сибирские глубинки. Рассудив, что уже бит и хуже не будет, он решил твердо узнать про эти самые, которые социальные.

- Малец, - начал неуверенно Иван, слышь, так что это за силки такие?

- Не силки, а сети, - рассмеялся школьник, - социальные сети, не слышал никогда что ли? Одноглазники, Мыло.ру и ВКлетке.

- Не, не слыхал, названия какие чудные.

- Ты хоть знаешь, что такое компьютер? - на всякий случай поинтересовался мальчик.

- Слышал, ящик такой, а в нем разные картинки с голыми бабами, - в уазике раздались смешки, причем, кто смеялся конкретно, было не разобрать. Космонавт проходивший рядом напрягся, остановился и несколько раз ударил дубиной по борту, прибавив: "А ну заткнулись быстро все". Во внутренностях автомобиля неожиданно образовалась зловещая тишина. Казалась, застыли даже молекулы воздуха, легкие перестали сокращается, сердца биться. Не известно сколько прошло времени, прежде чем первый вздох разорвал ткань тишины, но Мише, - так звали 12 летнего школьника, этот интервал показался вечностью. Ему стало так страшно, что хотелось кричать, плакать и бить ногами, а лучше кататься по полу. Что бы не впасть в истерику, он начал быстро говорить.

- Короче, есть ящик: компьютер, он связывается с другими ящиками по провода, как проводной телефон, ты же знаешь, что такое телефон? - не дождавшись ответа, Миша продолжил, - Может еще с помощью антенны, как телевизор и телебашня. Короче, ящик показывает разные сайты и форумы, на этих форумах люди срутся в комментах, делятся фотками, мемасиками и видосами. Социальные сети - это много таких форумов под одной крышей, типа хозяин у них один. Я админ одного паблика - типа хозяин сообщества, всякое там постил смешное и за политику, теперь мне кирдык. Теперь меня из админов попрут. По новым правилам неблагонадежным, русофобам, украм и жидам вести паблики нельзя. Я рекламу уже разместил, мне предоплату сделали на 3 месяца, уже потратил, как я теперь отдавать буду?

Последнею фраза школьник произнес плачущим голосом. Ваня мало, что понял из речи пострыленыша, и ответ паренька вызвал только новый ряд вопросов. Что такое проводной телефон, Ваня знал и даже видел один раз у Московской тетки в квартире, еще когда в первый раз прибежал в столицу лет 10 назад. Во время последнего визита этого самого телефона уже не было. Из того, что показывает ящик, понятно было только про "срутся", но зачем на это сморить другим людям Ваня понять не мог. За три двора от его дома жил старый и совсем спившийся тракторист Севоха, прозванный по понятным причинам Сивухой. Изба у него давно покосилась, забор наполовину повалился, дверь у клозета отсутствовала. Каждый день Сивуха приглашал народ поглядеть на его срам, исполняя на толчке матерные песни и частушки. Но никто из деревни смотреть не ходил, да и кому оно нужно смотреть на такое.

- Странные эти Москвичи, испорченные какие-то, - вслух размышлял Ваня.

- Чего? - Миша не понял, о чем речь, и решил, что здоровенный детина насмехается над его срывающимися слезами, к счастью было темно, и никто не видел, котившихся капелек по лицу. Попытавшись придать своему голосу мужества, он продолжил, - посмотрел бы я, какой ты крутой, когда тебя повесят в паблике "Типичный Русофоб", "Казаки-Жидобои" или "пусть Горят". Ты знаешь, что мне будет? Да за мной все ватноголовые в школе и во дворе гонятся будут. Знаешь, что они делают? Кидаются...

Парень замолк и поежился в своем углу, не в силах продолжать, вдруг мысленно представив свой обычный день. Вот от выходит из дома, идет вдоль обшарпанной девятиэтажки по вздыбленному асфальту, старательно обходя брошенные поперек пешеходной дорожки и внутри домовой дороги автомобили. Видя свое грустное лицо не по годам взрослыми глазами в отражении грязных, тонированных стекол машин. Пытаясь протиснутся между двумя ржавыми корытами отечественно производства, Миша замечает непримиримого врага Женьку-Колорада. Ж-К учится уже в 8 классе, и хочет вступить в ряды юннацов, но родители, госслужащие, запрещают до 9 -го класса. Надеются, любимый Женечка сразу в младшие сержанты пойдет. Он участвует во всех слетах, сборах, смычках и случках правящей партии "ЕдимНарод", разумеется, как член молодежного крыла. Уровень бреда, который несет Ж-К, превосходит все мыслимые и не мыслимые границы. Трижды герой Тухлев, "Выдающаяся личность года" и обладатель брильянтового креста "Николая II первой степени", пропагандист Пометов, неоднократно избитый по голове и оплеванный врагами народа, и ведущий ток-шоу Тонкой, не дотягивали до установленной Ж-К планки.

Женя-Колорад получил свое прозвище за соответствующий костюм-тройку, в которой ходит круглы год, включая все праздничные дни. Некоторые злые языки утверждали, что Ж-К в нем спал, и ванную принимал, хотя последнее, в виду исходящего от него специфического запаха, было весьма сомнительно.

Женька нес на вытянутой руке полупрозрачную баночку, заполненную некой субстанцией, Мишу передернуло. Он знал, как расправляются с врагами родины. После того, как в стране ввели запрет на продажу зеленку из-за дефицита красителя, а официально, потому что ее могут использовать террористы, патриоты перешли на импортозамещенный продукт.

Врут те, кто говорят: "в России нет ничего, кроме нефти и газ"; Есть! Причем, если нефть и газ современному русскому человеку достались от матушки природы и не в меру кровожадных предков, можно сказать просто так, на шару, этот продукт был произведен новым поколением Русофилов. Из него строились дома, воздвигались памятники, лепились лики вождей, новогодние символы, перекидывались через реки и моря мосты, по меткому замечанию некоторых строителей. Этот социальный продукт, доступный всем без исключения слоям общества, от пенсионерки до попа, от рабочего до депутата, от школьника до солдата, являлся истинным золотом, духовной скрепой и неисчерпаемым истопником всех благ русского народа. После успехов по импортозамещению, когда все яблоки, сыры и рыбины были раздавлены, продукт, можно сказать, был изготовлен из на 100% отечественного сырья. Единственным, по слухам, кто не производил народное достояние, был Пу Плешивый. Поскольку солнцеликому не положено делать то, что может делать каждый смерд. Впрочем, после развенчания культа личности стали поговаривать, что Пу Кровавый делал это чаще других, потому что пугался каждого шороха.

- Женька-Колорад приближался, он вынул спрятанный за галстуком большой серебряный крест, который не уступал поповской снаряге, и начал на распев: " пусть покарает длань господня сего нечестивого грешника-русофоба, искушенного дьявольскими происками заокеанских садамитов, да низвергнется на него гиена огненная, да обрушатся на него камни с неба, да упадет на него самолет с террористами исламского государства, запрещенного в России-и-и-и, во имя Бога нашего Иисуса-Христа, Николая II и патриарха их Гуляева, аминь". Закончив свою странную молитву или проклятье, Ж-К четко направленным движением высвободил содержимое, полетевшее по дуге в лоб Мише. Мальчик вскрикнул, и наваждение растворилось в протухшем воздухе душегубки.

- Ты, чего, - спросил Иван - это я так, к слову пришлось, ты не обижайся, ты еще маленький Москвич, вот когда вырастишь, наверное, испортишься, а пока мал - да удал, как говорится.

- А ты значит весь такой правильнинький, духовный значит, со скрепами там разными, да? - с вызовом спросил, снова окрысившийся старшеклассник. - Вылез из своего леса и судишь нас. Вы к нам как понаедете, так дышать от вас нечем, и все со своими правилами, понятиями, укладами к нам претесь. А ты значишь, что на счет это сказал наш вождь Гризли-Гидроцефал? "В чужой кремль со своим уставом не лезь", понял?

Ваня сурово засопел, в прежние времена, то есть, до того, как он попал сюда, за такую дерзость мальчишка получил бы успокаивающий подзатыльник. Обычно после его подзатыльника люди успокаивались минут на пять, иногда десять, а когда сознание снова включалось, предпочитали отползти. Ваню больше беспокоила другая насущная проблема: зайдя в подворотню, он не успел, а точнее сказать забыл от удивления выполнить запланированное. А теперь слегка отбитые почки и другие помятые органы требовали от него отдать долг природе с нарастающей силой. Камера на колесах пониженной комфортности санузлом не обладала и отличалась скудностью вариантов для выполнения столь важного маневра. Нетерпеливо заерзав, Ваня попытался предугадать реакцию собравшихся и просчитать варианты. От раздумий его снова отвлек голос Миши.

- Плевать, какая мне разница что ты там думаешь, - с напускным безразличием проблеял школьник, и начла вдохновенно врать, - я их не боюсь, а подойдут сам накормлю. С Женькой-Колорадом я справлюсь, даже с двумя или тремя. Мне другое обидно, что-то им сделаешь, и они тут же на тебя донос новый напишут, мол говорил плохо про нашего великого лидера или напишут, что покланялся жидо-масонской вере и рисовал кабалистические знаки на стенах. А я ничего не рисовал, и вообще не знаю, во что верят эти масоны. Но хуже, если обвинят в оскорблении чувств согрешающих, - тюрьма 100%. Это хуже, чем за фашизм или экстремизм загреметь, ведь за репосты, лайки и комменты больше пятерки не дают.

- И что, тебя посадят? - удивился Иван, - в смысле прям в тюрьму?

- Может и не посадят, а штраф впаяют в сто миллионов, но это еще хуже. Штраф надо выплатить полностью, разве я смогу это в РусРабе сделать? Вот кем меня могут взять? Я же не инженер, не программист, не сталевар, водить не умею, грузить, копать, сеять тоже, буду газеты патриотические разносить или улицы убирать, за это много не платят.

- Что за РусРаб такой?

- Частная компания, выкупающая долги заключенных, - пояснил Миша, расшифровывается, как "Русский рабочий", сокращенно РусРаб. В этом месяце только 90 000 дел по доносам рассмотрено, всех за репосты, лайки и прочую социальную активность взяли. Арестовывали даже тех, кто 10 лет назад что-то постил. Садят не просто так, а по схеме, пришел запрос от бизнесмена на инженера скажем, РусРаб ищет подходящую кандидатуру, сверяется по требованиям: пол, возраст, опыт. Там в соц. сети все это указано, смотрят переписку и контакты, если подходит по всем требованиям, соседка этого инженера за лишний паек пишет донос: педофил, госдеповец и сатанист. Таких обвинений вполне достаточно, чтобы на лет 20 загреметь, а им больше и не надо, к тому времени на их харчах все равно помрет. А могут штраф в миллиард приписать, хотя, сейчас деньги вроде совсем отменить собираются.

- А доказательства? - спросил Ваня.

- "Кокие ващи дакозательсвта" - коверкая русские слова на американский манер звонким голосом произнес Миша, - а никаких, все доносы рассматривает патриотическая тройка, у них всегда утвердительный вердикт и срок или штраф. РусРаб у тюремного начальника по договору выкупает кого надо, штраф, конечно, полностью не выплачивают, там какие-то темные схемы списания. Если родственники врага народа еще сами не сидят, могут после его смерти тоже на зону пойти в оплату штрафа.

- Откуда эти РусРаб вообще взялись? - размышляя в слух, произнес Иван.

- Коллекторы, - подал голос старичек, - начали с выбивания долгов. Когда нефть упала, народ чуточку придавила. Сам знаешь, народ у нас башковитый, если денег нет, бежит занимать, несмотря ни на что. Сначала брали на путешествия и свадьбы, ипотеку. А нам бац, и санкции, мало было их, так Пу еще антисанкции добавил. Стали уже на смартфоны, мебель брать, да чтобы старшего в институт, а младшего в школу собрать. Бац, новы пакет санкций-антисанкций. А русский мужик, как Ванька-встанька, с права под дых получит, с лева под дых получит, снова с право санкции, с лева антисанкции, а ему все нипочем. После чемпионата по пинанию начали деньги на еду брать, потом на то, чтобы расплатится с займом, а после, чтобы отдать за займ, который взяли, чтобы погасить кредит, который брали, чтобы купить еду.

- Совсем подурели? - возмутился Иван, - как же ты отдашь, если все сожрал.

- Кто сдает продукт вторичный, тот питается отлично, - с какой-то грустной иронией процитировал дед.

- Какой продукт?

- Не обращайте внимание, это я так, к слову. Объяснять долго и к тому же опасно. У нас Войнович по делу о лжепророчествованнии проходит, цитаты из его произведений приравнены к "Майн камфу", "Поваренной книге сатаниста", "Незнайке на луне", "Библии анархиста". Проще говоря, за чтение и цитирование вышка. К счастью пацриоты читают мало и по слогам, поэтому цитаты в интернете выявляют боты. Не думал, что доживу до того момента, когда роботы будут читать Шекспира, Пушкина, Булгакова, Войновича, а люди нет.

- Ну дела, - выдохнул Иван, - никогда того не было и вот опять.

Дальнейшие мысли были прерваны матушкой природой, снова призвавшей вернуть должок.

- Я, конечно, дико извиняюсь, - сказал, поднимающийся с пола Ваня, - но терпеть уж мочи нет.

Шестеро сидящих, подозрительно покосились на парня, который сначала перевернулся на живот, потом встал на колени, и расстегнул широкой ремень штанов.

- Э-э паренек, та чего это удумал? - послышался голос краснеющего мужчины средних лет, - сума сошел что ли.

- Извиняйте, - буркнул страдалец, - прошу пардону, но ни как терпеть не могу.

- Откройте, откройте - завопил женский голос, оказывается в душегубки сидела еще и женщина. Пролетая вдоль лавок, Ваня не успел разглядеть невольных попутчиков. Женщина забила каблуком, снятой туфельки, по металлической двери.

- Лучше не надо, - предупредил дед, - не выпустят, по прошлому разу знаю, а ударить могут, и не один раз. Надо терпеть, мы же русские люди, и никогда не задаемся. Мы с детства этому приучены. Еще в садике, помните, когда все горшки закрывались в специальном шкафчике и выдавались в одно время. Это не просто так, это государство проучивало нас к терпению с малых лет. А если приспичит в не назначенный час, воспитательница специально тянула время, чтобы воспитать в нас силу воли, твердость характера и склонность к разным хроническим заболеваниям. Очереди, кстати, тоже отличный инструмент. Помните, как при СССР все стояли? Так вот, это не просто так стаяли, в этих очередях целая культура зародилась. Люди ждали и учились терпеть в жару, холод, под дождем. Стоя в лужах, все ждали пока чего-то дадут. И ведь не важно, что давали, смысл был в другом. Да, мы теряли время, зато, какие люди вырастали в этих очередях. Именно вырастали, потому что, если посчитать проведенное в детстве время в магазине, когда я стоял за молоком, хлебом, сосисками, получится, что я вырос не на улице, не в школе или дома, а в очереди. Очередь была для нас матерью и отцом, она, а не книги, давала нам пищу для ума, из нее мы получали свежие новости, узнавали о том, о чем не писали газеты и не говорили дикторы телевиденья. Очередь - источник свежих анекдотов, рецептов, советов по лечению варикоза, диабета и ожогов. На самом деле интернет был изобретен не в США, а в СССР. Причем состоял он из живых и мыслящих машин, то есть нас. Подумайте сами, советская очередь, это и есть социальная сеть, где обмениваются информации люди, проживающие в разных дворах, районах и даже городах. На центральном хабе, то есть в Москве, в очереди можно было встретить людей с Ашхабада, Харьков, Урюпинску, Бобруйска и Самарканда. Настоящее интернационал, причем все что-то показывали и рассказывали друг другу, демонстрировали фотокарточки, сплетничали, делились секретами, знакомились, влюблялись, и даже детей рожали. Некоторые, правда, разбегались, но это и к лучшему. Пока в загс очередь три месяца выстоишь, так или сойдешься на всю жизнь или разбежишься в разные стороны. Ведь по уму все было устроено. Проверка чувств временем, поэтом и разводов меньше было. Вообще жили дружнее, потому что все друг с другом обещались и страдали все одинаково. Как известно, ни что так не объединяет людей, как совместные страдания. А сейчас не то, ну что это за очереди в супермаркетах 15-20 минут, тьфу, а не очередь, разве закалишь свой характер и тело в таких очередях? Раньше 3 часа минимум, вот закалка была. А если дефицит, в 7 утра занимал, в 17:55 за 5 минут до закрытия свои два рулона туалетной бумаги получал. А если надо после 18:00, так до утра терпи, все магазины закрыты, продажи нет. Закалка у людей была. Как там, у классика: "С таких бы людей гвозди делать, не было бы сносу таким гвоздям". И куда сейчас старым людям податься, чтобы свою закалку не потерять. Это ведь, как спорт, если два раза в неделю в очередь не стоять, пиши-пропало. Не утерпишь, начнешь правительство ругать, о ценах на бензин думать, о курсе валют. Веру в победу и светлое будущие утратишь. А как без веры первый канал смотреть, Дурнова, Жирнова и Пометова слушать, газету "Правда" читать? Без веры никак нельзя. Вот и патриарх говорит людям, что терпение - это еще одна скрепа русского народа. Можно сказать, особая, Богом данная миссия: быть терпеливыми и покорными. Евреи думают, что их бог испытывал, когда на несколько сот лет под рабство Египтян загнал, смешные. Посмотрите, русский рождается рабом и помирают рабами от начала времен, не было и не будет более покорного и терпеливого народа. Как говаривал святой Фома Аквинский: "Терпение - высшая благодетель". Мы, русские люди, попадаем в рай, облагодетельствованные нашим правительством, а евреи сгорят в гиене огненной.

- Бредит, - подумал Иван.

- Совкодрочер, - подумал Миша, - ишь, под либерала косит, а сам, какие идеи задвигает. Правильно говорит мой сосед Витька, поскреби любого деда, и обнаружишь комуняку.

- Дедушка, - вас за что взяли? - осторожно поинтересовался старшеклассник Максим, подозревал, что старик, засланный казачек.

- Он неокоммунист, - хохотнул мужчина с полноватым красным лицом, - верит в святую троицу: Ленин, Сталин, Иисус.

- А Микки-Маус? - издевательски пискнул самый младший.

"Казался таким образованным и начитанным, еще Войновича упоминал", подумала женщина, держащая одну туфлю в руках, собираясь толи снова стучать, то ли отбиваться от парня со спущенными штанами.

- Я за русский народ, - твердо сказал дед, - при коммунистах было не так уж и плохо, конечно, я осуждаю Сталина и ни в какую троицу не верю, то есть верю, но не в ту, что вы изволили перечислить. А бог, он был всегда, и до коммунистов и после.

- А "во время" его не было? На перерыв вышел? - зубоскалил Максим.

- Бог с тобой, - махнул в полутьму дед, - вам, молодежи, все бы шуточки шутить, ничего, повзрослеешь, сам к Богу придешь, все дорого к нему ведут.

- На сколько я знаю, все дороги ведут в Рим, - показал свою образованности, лысеющий мужчина с красными щеками, - а я-то думаю, почему это наши чиновники-олигарх в Италию зачастили, видать на совещания ездят. Консультируются, как лучше выработать у русского человека условный рефлекс, чтобы терпение само включалось по сигналу.

- Ха-ха-ха, - рассмеялся Миша, - я понял, дед нас просто тролит.

- Или пишет на диктофон, - подумал Максим.

- Тролю-тролю, - подтвердил дед, с дружелюбной улыбкой работника особого отдела, - меня, если что, не дед зовут, а Николай Васильевич.

-Извините, Миша, - сказал мальчик.

- Ваня.

- Максим, - представился старшеклассник.

- Можно просто Дима, - подал голос мужчина с сеточкой красно-синих капилляров на носу.

- Изабелла Григорьевна, - томно произнесла дама, неопределенного возраста в промежутке от 40 до бесконечности.

- Кирилл, - обнаружился до селе не подававший признаков жизни парень.

- Ну вот и познакомились, - подытожил Николай Васильевич.

- Вы, как хотите, а я все, сейчас лопну, - простонал Иван.

- Как говорил великий классик кинематографа, устами персонажа фильма: "Ссать и родить, нельзя погодить", - заметил Дима.

- Ну что ж вы так, молодой человек, взмутился НВ, - хоть бы детей постеснялись и даму, неужели лопните? Где, простите, вы делать собираетесь, тут места нет, вы представляете, какой запах будет, мы ж тут задохнемся?

- Варианты? - спросил Ваня.

- А ты им в окошко наделай, - предложил неунывающий Дима.

Ваня обернулся, и увидел зарешеченное окно, через которое сочился слабый свет. В него были видны два передних сиденья, руль, иконка на передней панели, стопка испачканных жиром бумаг, придавленная журналом. Ваня начал мостится, пытался осуществить маневр с минимальным количеством движений. Окошко располагалось в верхней трети стенки, отделяющей невольников от водителя. Низкая крыша не позволяла выпрямится парню во весь его богатырский рост. Если бы пируэты Ивана засняло телевидение, гимнасты, выступающие на последней Олимпиаде в Сочи, расплакались бы, и отдали ему все свои золотые медали.

- Какой ужас, - взволнованно сказал дама, закрыв свое лицо руками, затем подумала, и оттопырила два пальца, чтобы лучше видеть.

Школьники молча отвернулись, старательно пытаясь делать вид, что ничего не происходит. Мужчина, предложивший выход, дважды пожалел и трижды проклял свой длинный язык, который завел его вопреки народной мудрости не в Киев, а в душегубку.

- Люблю русский народ, - с одобрительной интонацией сказал НВ, - терпения нет, смекалка выручит, а смекалки нет, так раскорячится , что из любой ситуации вывернется.

- Ах-х-х, - с удовольствием выдохнул Иван, завершив процедуру, - сделал дело-гуляй смело.

- Ну и гулял бы себя, - зло сказал Кирилл, - ты хоть понимаешь, что нам теперь звездец. Знаешь, что мусора теперь с нами сделают?

- Что?

- Ничего хорошего, - убитым голосом произнес Кирилл.

- Я старался мимо сидений, и вообще, заперли людей, надо удобства обеспечить - высказался Ваня.

- Не забудь у них потребовать зачитать права и адвоката, - Кирилл хотел сказать еще что-то, но возле машины послушался разговор двух космонавтов.

- Полна коробочка, забирай в отделение.

- За что взяли?

- Смеешься, откуда мы знаем, за что? Эта либерасня всегда что-то замышляет против нашей власти даже, когда просто стоит или дышит. А что замышляют, это уже следователь с помощью вспоминается выяснить должен.

- Что за вспоминать?

- Ты чего, с луны свалился? Парень, ау, не в России что ли живешь?

- Та я после армии, первый раз на задержание попал, у нас вспоминателем табуретку звали. Скажет дембель молодому: "Дай сигу", а тот ему в ответ: "Не курю". Старослужащий, как инструментом навернет, так салага тут же вспоминает, что курит и забыл сигареты под матрацем соседа сверху. Бежит, радуется и улыбается, светя оставшимися зубами, излечившись от склероза и сколиоза в один момент. На гражданке такого нет, точно знаю, - ехидно заметил служивый.

- Дикари, - фыркнул космонавт, - вспоминать - это такой хитрый прибор, там четыре клеммы, две к соскам, две к фаберже, и в сеть 220V. Каждый столичный участок обеспечили, заботятся родное государство о комфорте следственной группы. А еще говорят, что ничего не делается у нас.

- А если баба? - поинтересовался молодой.

- Вот это вопрос, - почесал заднюю часть каски дубиной второй, - вот же бабам по жизни везет, мало того, что 8 марта у них круче нашего 23 февраля, так еще и прижучить не за что.

- Прижучить как раз есть что, - пошутил водитель, и оба рассмеялись, каждый вкидывая в фразу свой смысл.

- Ну ты ехай, а то передохнут все, был тут у нас случай, парочку не довезли, так пришлось по судам мотаться, обвинительные речи толкать. Запарился, не поверишь. Там текст тебе такой дают, простыню целую, и надо по нему шпарить: "Такой-то и такой-то нанесли мне тяжкие увечья ребром ладони, и большим пальцем ноги в область дубинки. Обвиняемый три раза нанес удар по костяшкам тактической перчатки, сначала правой стороной челюсти, а потом левой. Будучи растянутым за руки и за ноги, придавленный 120 килограммовым сотрудником правопорядка, орал нецензурную лексику и дергался. В результат чего у меня случилось выпадение эмали и разболелась голова. После чего понадобилась реабилитация в течение полугода, поэтому прошу достопочтенный суд считать это происшествие нанесением тяжкого вреда моему здоровью". Во! по памяти все рассказал. Вот за это меня начальство и любит, за голову, - космонавт постучал дубинкой по каске с такой силой, что у любого либерста мозги бы вытекли через уши.

- Сейчас поедем, напарника жду, к своей бывшей заскочил. Слушай, а как этих покойников судили, натурально в зал заседаний трупаков посадили? - с нотками недоверия в голосе спросил второй.

- Зачем трупаков? - удивился первый, - мы без всякой ерунды и свидетелей, я, прокурор, судья. Сам посуди, что обвиняемому делать на суде? Чистосердечное признание есть, доказательства, если нет, подкинут, прокурор зачитает. Судья все равно обвинительный акт подпишет. Так зачем человека из-за решетки на суд гонять, бензин только тратить. Мы не пиндосы, чтобы канитель разводить: присяжные, адвокаты, зрители, обвиняемый. Ты в курсе, что эти отсталые даже видеокамеры в судах не использует. Загнили совсем. Если что с заседания показать надо, там специальный задрот быстро-быстро рисует происходящее. Аниматор, мать его ети, представляешь. Короче, у них государство такое слабое, что вебку поставить не могут. А у нас все пишется, потом в особый отдел передается на всякий случай.

- Зачем пишется, - поинтересовался новичок.

- А это, брат, уже не наше с тобой дело, кто пишет, знает зачем. О, - воскликнул космонавт, твой герой-любовник идет, ну бывай, на следящей демонстрации, даст Бог, свидимся.

На улице раздались шлепки приветствия, щелчки зажигалки, тихий разговор про Машу-давашу и другие житейские подробности личной жизни. Через пять минут оба синхронно открыли двери и сел в автомобиль.

- Слышь, Андрюха, чем это у нас воняет?

- Воняет, - переспросил, Андрей, принюхавшись, - будто ничем, как дома пахнет.

- Да не, воняет.

- Вовсе не воняет, говорю тебе, нормальные они.

- Кто?

- Котлеты.

- Какие котлеты?

- Да вот же, Мама делала, - отвлекаясь от дороги, Андрей скинул журнал с ручкой и протянул напарнику сверток жирной бумаги.

- Да нет, точно не ими, - напарник взял и развернул рулон. - Бумага оказалась газетой "Доярка" за прошлую неделю. На первой странице сохранился заголовок, написанный крупным шрифтом: "Американским рабочем нечего есть, гамбургеры из червей, доказательство, фото". Ниже можно было разобрать еще несколько слов "Американский империализм дошел до логического финала... Толпы голодных.... Грязные руки за... Линчуют... Сколько можно это терпеть... Мы должны бороться... Калифорния будет свободной". Посчитав, что выполнил предписанную норму: читать минимум две страницы патриотических публикаций в день, полицейский принялся рассматривать котлеты. Будучи немного подгоревшими, они воняли, причиной был слизкий желтый жир, напоминавший нефтяное пятно. Разломив одну из них, он увидел не естественно розовую начинку. "У амеров хотя бы червяки, у нас вообще не пойми что, то ли замазка для окон, то ли резина крашенная" - подумал он, вспоминая, только что усвоенную полит-пропаганду.

- Ешь вкусные, - посоветовал Андрей.

- Спасибо, не ем, пощусь, - соврал напарник.

- Ух ты, - удивился водитель, - а я вот так не могу, если не поем маминых котлет, буду весь день голодный и злой.

- А если поешь?

- Буду сытый и злой, - оба рассмеялись.

- Слушай, Андрей, а ты где живешь?

- В девятиэтажке на улице Мира.

- Точно, - хлопнул себя по коленям первый, ссаниной воняет.

- А я-то думаю, чего пахнет, как дома, - задумчиво произнес Андрей, мысленно вспоминая родной подъезд, его разбитые окна, обшарпанные стены, разрисованный и изгаженный спичками потолок, обоссанные лестничные пролеты. Ему сразу почем-то захотелось домой, туда, где всегда пахнет сгоревшим жиром, водкой и старым пыльным ковром.

- Эй, смертники, кто там уссался? Вешайтесь сразу, когда доберусь, пожалеют все. Андрюха, тормозни!

- Да ладно тебе, доедем, там уже разберемся, не так уже и воняет, у нас по пятницам зайдешь в подъезд, так вообще глаза выедает. Ты вообще не в курсе, аммиак взрывоопасен?

- Я взрывоопасен, - сказал напарник, - совсем скот очумел. Правильно их в старые времена чернью звали. Даже гадят под себя, никой культуры. Крысы.

- Да успокойся, там дедуган вроде был, старый уже, бывает, вот мой...

- Да пошел ты, сам своего дедугана нюхай.

- У меня освежитель свежий есть, елочка, у нас в военной части в сан узле висел, так я себе на память взял.

- Запихни свою елочку сам знаешь куда.

- Да ладно тебе, я же, как лучше хотел.

- Ты их записал?

- Кого?

- Мудаков этих.

- Нет, - Андрей скользнул взглядом по торпеде, на которой лежал журнал, посмотри там внизу, упал, наверное.

- Ты тут, что кофе разлил, - спросил напарник, накланяюсь, - Твою мать, какого... Мы... ты... тормози сука!

Обнаружив неприятную неожиданность, от переизбытка чувств сержант схватился за баранку, и резко дернул ее влево, одновременно пытался нажать ногой на тормоз. Зацепившим берцем за рукоять переключения передач, он помешал Андрею вдавить тормоз в пол. Душегуба подпрыгнула на камне, выполняющем роль бордюра, и проехала по чавкающей грязи, на месте которой должен был быть газон. С перепугу Андрей сильнее нажал на газ, и на полном ходу машина влетела правым переднем колесом в открытый люк.

Ваня, очнулся не сразу, и в очень неудобной позе. Голова была возле окошка, а ноги задраны вверх к полу. Примерно в таки же позах лежали остальные. Где-то кряхтел дед, слышались тихий всхлипы ребенка, баюкавшего вою сломанную руку, трудно было разобрал, Максима или Миши. Возле двери копошилась груда одежды, похоже даму с головой накрыло ее пышное платье. Кирилл и Дмитрий признаков жизни не подавали. Пострадавший от несправедливости, но все еще полный веры и человеколюбия, Иван заглянул в окошко. Оба без сознания. С головы водителя на лицо капала кровь, нога второго была как-то не естественно вывернута, рука тоже лежала под неверным для сохранности кости углом. На одежде присутствовали следы еще одной жидкости. Во время кульбитов автомобиля Ванино художество поднялось в верх и обильно оросило оба тела. Сомнений не было, надо бежать. Причем, срочно. Когда эти два серафима восстанут из обморока, его ждет такая кара, которую даже вообразить человеку со здоровой психикой невозможно. Деревенский парнишка вспомнил свое босоногое детство и первую побед над природой.

Как-то раз к ним в деревню приехал какой-то безумный америкос, любитель морковок и кимоно. Ваню тогда удивило две вещи, странное имя, его звали толи Икал толи Сигнал, и бычок, которого тот привез из зажиточного колхоза под Ростовом. Почему-то мальчик и парнокопытное сразу невзлюбил друг друга. Возможно, Ваня каким-то шестым чувством ощутил тлетворное влияние запада на будущий генофонд русских буренок. Что ощущал бычок, остается загадкой. Соперничество с иностранным агентом длилось в течение всего лета. Для начала парень провел рекогносцировку на местности, и прощупал слабые места в оборе противника. Таковыми явилась жерди загона, где находилась скотина. Поняв, что противник уязвим в силу ограниченности пространства для маневров, Ваня нашел особенно длинный и легкий дрын. Ничего не подозревающий бычок, жуя траву, подло обдумывал, как всадить нож в спину сначала Ване, потому Сигналу, местному председателю, а затем, вырвавшись на оперативное пространство, совершить акт душегубства по отношению к великому лидеру Пу Плешивому. Во всяком случае так показалось мальчику. Иван нанес неожиданный удар с воздуха, по самым уязвимым и незащищенным участкам тела.

- Ваня перебил старика на полуслове.

Какие-нибудь защитники животных могли заменить: воздушная атака наносится по невинному и абсолютно незащищенному животному. Удары эти абсолютно бесчеловечны и противоречат всем нормам морали цивилизованного общества. На что Ваня мог бы возразить: это животное сейчас мирное, а после ударов будет вовсе не мирным и даже опасным, оно может неожиданно напасть и забодать. Поэтому удары наносятся в качестве превентивной меры воздействия. Нанесенный удары помогут в будущем упредить агрессию по отношению к Ивану, его близким, и всему русскоговорящему населению деревни Старые кизяки.

Точечные удары, сменялись ковровыми бомбардировками. Больше всего Ване нравилось то, что скотина не могла нигде укрыться от воздушной атаки и не имела никакой возможности дать ему отпор. Безнаказанность только распаляла желание наносить все новы и новые удары. Сначала малец делал свои налеты раз в неделю, потом через день. Чем чаще он бил, тем сильнее наливались глаза бычка красной злобой. Последней каплей стала химическая атака.

По неопытности деревенский мальчишка использовал гуманные и мало эффективные отравляющие средства: гнилые яблоки, груши, и навозные лепешки. Оказалось, что свирепая прозападная зверюга жрет без остатка первое и второе. По мнению мальчика, бычок должен был питаться, как минимум, человечной или на худой конец снегирями.

Лепешки не наносили совсем никакого урона. Где-то Ваня слышал про особо эффективные средства типа газа "Заря" и "Простачек", который Пу Плешивый использовал для успокоения толпы японских школьниц, театральных заложников и не в меру говорливых агентов. Находясь на отшиби цивилизации, достать священное орудие возмездия русской духовности не было никакой возможности. Поэтому он обошелся примитивными средствами. Хлорка в изобилии валялась в сарае. Мать Вани работала уборщицей в областном центре. За годы честного труда она натаскала более десяти 50-ти килограммовых мешков этого весьма едкого вещества. Постреленок слышал, что метательные бомбы с хлором особенно хорошо получаются, если их делают гондоны или из гондонов, Ваня точно не помнил.

Condom последний раз в стране видели еще до рождения Ивана. После очередного пакета антисанкций был введен тотальный запрет на западное оружие массового уничтожения. Пометов и Жириков раскрыли народу о заговоре, цель которого заключался в лишении русского народа будущего. Оказывается, пендосы специально наладили производство Condom, чтобы сократить прирост народонаселения. Начала они реализовывать свой подлый план еще в 36 году, тогда под прилавками советских аптек впервые появилось тлетворное влияние запада под кодовым названием "Изделие Љ2". Чтобы еще больше запутать население параллельно с изделием Љ2 выпускалось изделие Љ1, но натянуть его можно было только на палец, и то весьма небольшой. Советские граждане, падкие на всякую западную новинку по своей душевной простоте, и не окрепшей духовности, поддались на искушении попробовать плод запретной любви. Не смотря на все усилия технолога Гаврилова, который в силу своих скромных возможностей пытался остановить коварный план, советские люди не переставали пользоваться орудием возмездия. Гаврилову, всю свою сознательную жизнь, производившего колеса и шасси для военного транспорта, было поручено изготовить изделие Љ2. Сначала чертежи ему понравились, он оценил обтекаемость форм и плавность контуров, напоминавшие ракету. Но узнав цель производства, технолог пал в ярость. Запад ударил своим НАТОвским сапогом в самое уязвимое место коммуниста, то есть по детям. Особая циничность состояло в том, что на сопротивление не было даже шансов. Будущий коммунист, едва покину тело отца, тут же попадал в коварную ловушку. Прозрачность изделия выглядела полным издевательством. Запад как бы говорил: "Твоя цель близко, а попробуй доберись". Понимая всю серьезность возложенной на него мессии, а также невозможность саботировать производство, Гаврилов решил в тайне от руководства изменить формулу. Кидая списанные покрышки в чан с расплавленной резиной, он увеличил плотность каждого изделия. Но люди, не смотря на все усилия технолога, продолжи использовать средство Љ2. Ощущения, конечно, были не те, зато презерватив позволял избегать создания очередной ячейки общества, а если такая ячейка уже была создана, изделие позволяло сберечь скудный семейный бюджет и нервы в трехлетней очереди в детский сад. В 90-х гадах западные маркетологи, раскрыв секрет Гаврилова, решили изменить тактику. Удар был нанесен в самое сердце русского народа образца 1991-2010 года, по киоскам. Место, столь же священное для любого русского, как для мусульманина Мекка, для иудея Стена Плача, для Туарега оазис, было осквернено.

Особое тактическое расположение в жизни каждого человека, чье детство, юность, молодость, зрелась и старость пришлась на период перестройки, занимает киоск. С само утра местные обитатели занимали очередь, чтобы вкусить живительной влаги из пластиковое стаканчика, в обед, чтобы испить пенного напитка, и вечером, чтобы купить жвачек и сигарет. Именно в киоски поступило в продажу западное средство разложения. Разлагались люди по-разному. Еще не смышленые мальчишки использовали презервативы в качестве реактивных снарядов, подростки по старше примеряли его на разные части тела, включая волосяной покров на макушке под воздействием вражеской пропагандиского ролика "Не Грози Южному Централу". Взрослые, следуя инструкциям из методичек "Эммануэль", "Греческая смоковница", "Златовласа" разлагались по полной программе. Растление духа шло на фундаментальном уровне, минуя все барьеры русской православной и коммунистической защиты. Нанесенный ущерб настолько потряс сотрудников КГБ, сменивших вывеску на ФСБ, что маскировка им уже не потребовалась. Шатены и блондины поседели, те, кто были седы, полысели, а те, что носили бороды, стали лысы, как колено пролетарского вождя. Причиной тому были цифры. Оказывается, во времена перестирки не родилось больше русских, чем родилось за всю историю существования нации, что подтверждали наблюдения, фотографии и видеозаписи, снятые в отелях советского образца по всей территории бывшего СССР. К сожалению, выводы были сделаны слишком поздно. После 2000-х на помощь ФСБ пришли коллеги из РПЦ. Не смотря на все средства пропаганды, убедить народ отказать от средств контрацепции не получилось. Лишь несколько десятков полоумных, проходивших в отчетах под грифом "Стерлинговы", нашли в себе силы отказаться от резиновой чумы. Решительную попытку отменить средство геноцида русских предприняла попадья, назначенная министром здравоохранения, она своим указом отметила спид, сифилис и гонорею. Любого, кто жаловался на отмененные заболевания ждало длительное лечение в психиатрической больнице от воображаемых болезней. Выписывали "с выздоровлением" только тех, кто соглашался: "болезни у меня никогда не было, потому что не могло быть".

Представители правительства решили личным пример вдохновить народ на многодетность. Та же попадья произвела на свет 36 отпрысков за 2 года. Депутат с не русской фамилией Милланов показал 12 мальчиков, утверждая, что родил их лично усилием воли. В кулуарах по секрету, сообщив журналистам, что по собственному опыту узнал, как на свет производятся мальчики, потому что по особо секретному заданию получил приказ внедрится в общество лесбиянок и провести там инкогнито не менее трех лет. Чтобы справится с заданием, он был вынужден лишить себя мужского достоинств, но зато приобрел женское.

Сам великий Пу Плешивый решил продемонстрировать особую любовь к детям, целуя их в животинки, спинки и попки. Каким образом это должно было укрепить в умах русских людей семейные ценности, по сей день остается загадкой.

Программисты, хипстеры, гангстеры и прочие марионетки запада не желали отказываться от разложения. Правительству даже пришлось искусственно обрушить курс рубля и в 5 раз увеличить стоимость презервативов, не помогло. Бросив тяжелую артиллерию, кураторы заставили Пу Плешивого прочесть народу лекцию о вреде безопасного секса и стратегической необходимости увеличить поголовье русского люда. Не помогло. Тогда в центральной ставке решили пойти ва-банк. Был введен тотальный запрет на все резиновые изделия, Љ1, Љ2 и даже производство противогазов было временно прервано на всякий случай. Возможно, правильным вариантом было бы запретить косметику или водку, а может то и другое сразу, но решение уже было принято. К тому же стране были нужны рабочие руки, быстрые ноги и упругие молодые тела для отправления естественных религиозных надобностей.

По всей России трактора давили новую санкционку. Кондомы выпрыгивали из-под гусениц, подло ускользая от справедливого возмездия. Несмотря на, что сотрудники прокуратуры, ФСИН и РПН распихивали санкционку по своим квартирам и дачам газелями, товара было так много, что пришлось все сбросить в Ниву и другие безвозвратно загаженные реки. Подлые резинки не хотели сдаваться просто так, образовывая большие слегка вытянутые кругу, состоящие из двух половинок, как бы символизируя место, куда катится вся Россия.

Все усилия могли пойти прахом, если бы не молодо и находчивый лейтенант Пузыркин, предложивший сжечь образцы западной пропаганды в доменных Мартеновских печах. Сам Мартен, наверное, бы удивился, если узнал, как в будущем распорядятся его изобретением. С другое страны, из-за санкций металл давно не продавался, и печи простаивали.

Со временем проблема была решена полностью, и настоящие гондоны остались только в правительстве, точнее у членов правительств, потому что на ровне с другой санкционкой попадали в продовольственные пакеты.

Ваня, естественно обо всем этом имел весьма смутные представления. Зато имел в запасе настоящее сокровище: пакет-майку. Когда-то они производились в огромном количестве и продавались за копейки или вообще раздавались бесплатно. Но в рамках борьбы с западным тлетворным влиянием попали под горячую руку и были тоже запрещены. Благодаря запасливой матери, умыкнувшей целый рулон, пакет оказался в руках Вани уже в возрасте 5 лет. К его сожалению остальные пакетики были бессовестным образом розданы родственникам на дни рождения и свадьбы в качестве подарков. Как говорится, запретный плод сладок, а санкционка особенно. Имея только один шанс на удачны бросок, Ваня тщательно запаковал хлор в мешочек, завязал его, прицелился, и метким броском поразил цель.

Неизвестно, что стала причиной чрезмерной и, пря сказать, не обоснованной агрессии молодой скотины против невинного ребенка. Возможно, одурманенный парим пропаганды, бычара потерял все животное в себе, и просто стал жестоким орудием подлой мести западного мира русским детям. Сломав ограду, он направил свои неистовые копыта в сторону беззащитного Ивана. Стараясь сохранить честь, достоинство и чистые штаны, мальчик был вынужден совершить стратегическое отступление, откатившись до самого дома. Мелькнула мысль спалить ставку, то есть дом, чтобы он не достался разъяренному чудовищу. Конечно, престарелого отца и мать было жаль, но лучше уж такая смерть, чем изуверство прозападной марионетки. Ваня слышал, что там, за океаном, их специально готовят совершать немыслимые надругательства над эпилептичными беременными бабушками, немощными дедушками, и совсем малыми детьми. Последнее особенно беспокоило.

Что беспокоила бычка, кроме адского жжения в носу, сказать сложно, но можно предположить, что мальчик в красных трусиках вызывал у него особенное остервенение, и тут степень ненависти, которая бывает только у заокеанских бычков, взращенных в однополых семьях. Ведь в тех краях, нормальный зрелый самец вынужден жить в одном загоне с другими самцами, и их бездуховная церковь закрывает на такое непотребство глаза. В свою очередь телки тоже живут в своих загонах. И такой стиль существования поддерживается либеральными СМИ и прогнившими политиканами. Более того, они устраивают свои бездуховный bull-парады прямо на центральных улицах. От загона до центральной площади гордо шествует скот, привлекая к себя внимание колокольчиками, повязанными на шею. На их рогах провокационно закреплены розовые и голубые ленты, развивающиеся на ветру; Они сообщают миру: мы русофобы, ненавидящие русские духовные ценности, сложившиеся между одиноким мужчинами в армии, тюрьмах, лагерях. Мы не видим разницы между активной и пассивной формой, в то время, как вы, от малого дитя до президента, в матерной форме настаиваете только на активной форме взаимодействия. Вы не считаете странным предложить близкий контакт, желая стать доминантном. Мы же не видим разницы, и не понимаем, чем вы отличаетесь от нас.

Добежав до сарая, Ваня принял решение довести это бой до логичного финала. С криками: "Русские на сдаются", "С нами Бог", За родину, за Пу Плешивого" и под конец: "Пожалуйста, не надо, я все на карте покажу, не доводи до греха", Ваня с разбега врезался в не такой уж и твердый лоб молодого бычка.

Сигнал уехал с позором, потому что его агент пал перед русской силой духа и несломленной лобовой костью. Деревня праздновала это событие две недели, а дед Никодим вышел из запоя только через два года, увидев призрак покойной жены, вступающий в комсомол под американским флагом. Когда черти глумились над ним, корча свои зеленые рожи, Никодим терпел; Когда они же превратили его жену в ведьму, Никодим, совершив акт экзотизма в ближайшем озере, твердо решил, что будет не умолим в своей борьбе; Но, когда они совершили надругательство над святыней, над скрепой, над дедами, воевавшими под бело-сине-красным флагом в ВОВ, Никодим не выдержал. Он бросил пить и торжественно воздвиг на кривом флагштоке, на скорую руку выпяленном из тоненькой березы, красный советский флаг с серпом и молотом. По окончанию торжественного пения гимна, убедившись, что все черти изгнаны на свою историческую родину: бездуховный запад, Никодим открыл давно припасенную бутылку Столичной, выпущенную в 1988 году, героическим усилием воли сохраняемую на золотую свадьбу, залпом выпил и помер, не приходя в сознание.

Таким образом, празднование победы над заокеанским агентом переросло в похороны, весьма разнообразив пресную деревенскую жизнь. Была пьянка, баян и, конечно, драки. Ваня вспоминал те времена с улыбкой и теплым чувством где-то в груди.

Экскурс по глубинам памяти заставил Ивана наморщить лоб. Он представил себе того самого бычка, на фоне задней двери, четко и явственно видя большие красные глаза, раздувшиеся коричневые ноздри и мощные копыта. Наклонив голову, он бросился на ворота, ведущие на свободу. Удар на удивление оказался не сильным. Во время кувырканий, задняя дверца автомобиля почти слетела с петель, и хоть замок все еще удерживал ее в пазах, небольшие усилие и особая твердолобость Ванюшиной головы, сделала свое дело. Он еще не успел подняться с четверенек, пытаясь сообразить где и что происходит, а сзади ужу раздалось...

- Спасибо, - это был Кирилл.

- Храни вас господь молодой человек, - дама не определенных лет перекрестила Ивана и подобрав пышные бока когда-то белого платья посеменила в сторону ближайшей подворотни.

- Бывай милый человек, - дед уже бодро ковылял в тень, сформированную деревьями.

- А ты молодца, может еще свидимся, - Дима, ковыляя поспешит в след за женщиной.

- Ну у тебя и лобешник, - Удивленно поделился впечатлениями Максим, быстро удалось в сторону спального района.

- Желаю успехов, - Миша держался за руку. Бледное лица отражала растерянность и смятение, ему хотелось остаться со старшими мальчишками, и только звуки отдаленной сирены заставили срочно искать укрытие подальше от дороги.

Народ разбегался, как тараканы, на месте остался лишь один Кирилл и Ваня, все еще лежавший на траве.

- Слышь, парень, я смотрю ты не промах, и в Москве недавно, слушай, точно тебе говорю, без меня пропадешь, давай я тебе помогу.

Он помог встать Ване на ноги, и они вместе быстрым шагом направились в ближайшую подворною. Проходя мимо автомобиля, Кирилл на минуту задержался. Быстро наклонившись и закрыв нос руками, через разбитое стекло он начал шарить в бардачке, найдя искомое он подмигнул спутнику, и они продолжили движение. Пострадавшему от произвола космонавтов все время хотелось присесть или прилечь, но новый друг настаивал на дальнейшем продвижении вглубь бетонных джунглей. Наконец, увидев подходящее место для отдыха, они присели на кривую и разбитую лавочку в загаженном дворе. По середине двора стоял зеленый ржавый москвич, оставленный на 8 красных кирпичей. В углу милого дворика, обосновался старый холодильник, где-то потерявший дверцу, ножки и внутренности. Из-за грязных и треснутых окон квартир на непрошенных гостей с осуждением смотрели фасетчатые глаза мертвых мух. Разбитые бутылки, пластиковые стаканчики, упаковки от снеков под ногами дополняли антураж.

- Эх хороша, так и дума, что есть, они всегда бухие, знаешь, мне даже кажется у них кровь не, как у всех нормальных людей, а из спирта. Знаешь, как роботы самодельные, которые на спирте работают. Ты битву роботов по телику видел? - Тараторил Кирилл, его всегда тянуло на беседу после стресса.

- Не.

Кирилл открыл полулитровую бутылку с этикеткой Кока-кола. Судя по цвету жидкости напиток надписи не соответсвовал. Пригубив, новый товарищь оккуратно, чтобы ненарок не расплескать передал Ване горячительный напиток. Приняв его с таким видом, будто берет факел с только что потухший олимпийский огонем, вновь подажженным зажигалкой Zippo, Ваня отхлебнул, крякну, и сказал:

- М-аа-ам, ключница делала, на болотных жабах лучше получается.

- Кто? Начем? - отвлекшись от каких-то своих размышлений, поинтересовался Кирилл, - ты вообще откуда?

- Из деревню.

- Да уж видно, что не из Парижа, с какой деревни?

- Новые Кизяки, - с гордостью ответил Ваня.

- А что со старыми, засохли? - Кирилл отличался словохоливостью и был в центре внимания любой компании. Внутренее старсть к тролингу опаляла его души, заставляя своим жарким пламенем все время держать рот открытым. Объектами для насмешек становились девушки, преподователи, сокурскники, прохожие, попутчки и даже друзь. Поэтому Кирилла не любили, и иногда даже били. Но с собой он ничего не мог поделать и продолжал хохмить при любой возможности.

- Может и засохли, - не обратив внимание на шутку сказал Ваня.

- Слушая, Вано, а ты зачем в Москву приехал?

- Учится, и я не, как ты сказал, а Ваня.

- Эх дубина деревнска, ничего ты в местных реалиях не понимаешь. Вано - это звучит круто и гордо, по-горски, ты здоровый, бороду отрастить - чистый маджахел будешь. А учистя это тоже круто, я тоже студент, ты на кого?

- Мне твои по-горски не надо, Ваня - больше нравится. - на "дубинушку" он, конечно, обиделся, но водка, но водка, находящася в его руках напоминала о ново обретенной дружбе и недавно пережетых совместных приключениях. Ваня вздохнул, и решил потерпеть, кто знает, может у них в этой Москве так принято. - А учитсмя на кулинара буду.

- Дурак, совсем, - не подозревая на что нарывается, продолжил Кирилл, - из чего ты готовить то собрался. Ты вообще в курсе, что у нас плановая экономия, то есть дифицит всего, что только можно придумать. В стандартном продуктовым наборе только соль и каша, ты ее собрался смешивать или ты будешь торт из тушенки и макарон лепить. Знаешь, я слышал, что в твоем чертятнике на парах повара делают еду из глины и грязи, подают на листочках лопуха. А потом сами дегустируют, прикинь, хах-хах-ха.

На третем "Ха" Кирилл упал с лавочки в кучу мусоора, причем ка кбыл с открытым ртом, так после падением с ним и остался. Внуктренне анализируя степень повреждений, он мысленно прошолся от кончиков пальцем ног до лицо, поняв, что саднит только правый глаз.

- Извини, - буркнул Ваня, - не удержался, не хорошо так о моем учебном завдении говорить, врешь ты все, я туда барана за поступление отнес, если что буду его готовить, и никакой земли с корешкам, я ее в деревне нажрался. У нас там вообще голод.

Глядя на Вано с верху вниз, Кирилл засомневался ен постигла ли участь Старых кизяков Новые кизяки, цела ли деревня? Увлекаясь историей, студент читал о вспышках канибализма в послевоенные годы. До 53 годо выявлялись случаи людаедства в опсобо бедных и аддаленных деревнях РСФСР, интересно, тчо они резко прекратились сразу после смерти Сталина, что наводило на определенные мысли.

- Если у вас голод, откуда баран, и как ты такой сдоровый вымаханал - с опаской спросил Кирюша.

- Отец сделал, в смысле барана послал, в смысле в техникум, в смысле мне отдал, чтобы я привел в техников, - путаясь в показаниях сообщил Ваня. - Ну у нас не всегда голод, временами, как ускоглазые толпой соберутся, так и голод.

- Они у вас что, еду отбирают?

- Типа того. В деревне работы давно нет, магазин последний закрылся еще лет 10 назад, а земля не родит. И знаешь, что, у еврея - родит, у украинца - родит, у китайца- родит, а у нашего брата, паскуда, не родит земля-матшка. Наверное, прогневили мы ее, позволив НАТОвским сапогам топтать ее тело белое.

- Так земля коричневая, вообще она черная, но у нас почему-то преобладает коричневая, - вставил свои пять копеек студент.

- Ты не перебивай, ладно, дальше слушай: ходим мы каждый месяц на китайца, на склады их. У них там всякой всячины полно, и одежа, и морковь, картошка, огурец, помидор, яблоко, виноград, чеснок, орех и другой съестной ерунды видимо не видимо. Только подумай, паскуды они какие, как нашу матушку-землицу пытают, чтобы она им все это дала. Русский человек, добрый, он никогда мать свои в обиду не давал, глубоко не боронил, много не сеял. Вот говорят: "Русский ленивый, земли стоят, а на полях, засеянных урожаи гниют, только пить и из-под батога работать могут"; а русский то не ленивый, он землицу бережет, родину спасает. Так-то оно. Мы как узнали, что эти недомерки нашу мать пытают, так всем колхозам пошли супостата обличать. Всего набрали, овощей, фруктов, пива, даже сухарей картофельных взяли со вкусами разными. Дед Никодим их забугорные штукенции увел, телега малая из металлу с прутьями сеткой связанными. Ух и хорошая вещица у гадин этих, и главное не одна, а тьма тьмущая. Они, недомерки ускоглазые, в них на тот склад приезжают, и ставят их у входа. А мы, не будь дырками, нагрузили туда снеди разной. И повези. Раз ходили, два ходили, потом каждый месяц стали. Так знаешь, что они нам сказали? Говорят: "Вы больше к нам не ходите, убытков много, все побито, растоптано и посредине зала кучи наваляны". Это значит намекают, что мы свиньи и варвары. А ты представь, сколько мы пешком шли, зимой то под деревом не забалуешь, а у них тепло, светло, мухи не кусают. Никакого понимания нету-тя. Но это я так, к слову. Говорят, они нам: "Мы сами все привозить будем, только тележки верните, оформим, как гуманитарный конвой на временно неподконтрольной КНР территории. Мы не черта не поняли, но с тех пор сами на те склады не ходили, все нам привозили.

- Круто, так вы на разбой в маркет ходили. Ты смотри, у нас тоже такие склады есть, только их не эти твои ускоглазые держат, а горцы. У них, если что возьмешь, они тебе эту тележку знаешь куда запихают? И еще корзинку туда же засунут, - поделился наблюдениями Кирюша.

- Эх мне бы наших мужиков сюда, не запихали бы, - с нотками сожаления произнес Иван.

- Так голод у вас чего?

- Да как тебе сказать, мы с мужиками из соседней деревни сговорились припасы на самогон менять. Ух у них забористый, на жабках, тут тебе и выпивка, и закуска в одном флаконе. Раз взяли, два, еда закончилась, 41 и 42 конвой запаздывают, то есть не запаздывают, потому что намедни только 40 обменяли, но нашим желудкам кажется, что запаздывают. Короче, мы решили поторопить их. Приходим значит, а там такие же недомерки стоят, только в латах, с дубинами и такими штуками, которые жидкий перец распыляют.

- Не посрамили Россию-матушку? - предвкушая ледовое побоище, съехидничал по-прежнему лежащий верхней половиной туловища на земле Кирилл. Ему почему-то казалось, что комментировать с такой позиции гораздо безопаснее.

- Не посрамили, - вздохнул Иван, - не дали себя на колени поставить, падали, ползали, но поставить не дали. Ох и зверская у них эта штука. Мне, как прыснули, ничего не вижу, взял дрын и машу им. Первым полег дед Никодим, вторым мой папаня, а председателя я под конец отоварил. Стыдно потом было, били всем селом, но пускай. Главное врагу не дался, на колени не поставили, сам встал, когда с двух сторон дубинками охаживать стали. И главное мелкие такие, гниды, а так высоко прыгают, и бьют, и бьют. Ваня наклонил голову, на затылке имелся продолговатый характерный отпечаток маленького тапочка.

- Гады, - заключил студент.

- Не то слово, травму, можно сказать на всю жизнь нанесли, душевную. С тех пор конвои перестали приходить. Мы сами решили взять, что нам положено, так сказать, на своей земле и в своем праве. Пошли мы значит, но опять на этих бронированных макак нарвались. Решили, стратегически отступить, затопив, то есть погрузив в снег часть наших. Так сказать, чтобы отвлечь противника на избиение беспомощных, пока основная часть скрывается бегством, то есть стратегически отступает. Спрятавшись в домах, то есть организовав круговую оборону, решили: ускоглазые не сунутся топтать русский белый снег своей желтой нагой. Ошиблись. Они, как вихрь, как огненный дракон ворвались в нашу обледеневшую деревню. За нас была зима, за них магия.

- Чего?

- Магия, они тонули в снегу по уши, а мы лишь по пузо. И когда...

- Вы там снег веще не убираете, как в спальных районах Москвы? - спросил Кирюша.

- Не мешай, - оскалился Ваня. - Значит мы, подготовив снежную ловушку выхолодим из своего укрытия, а они, как включат свою магию, так весь снег потаил и сдулся.

- А как это магия выглядела?

- Труба большая с решёткой и красна-красна внутри, с обеих боков два лепестка, и вращаются они быстро-быстро.

- Так эта тепло-пушка с двумя вентиляторами, у нас такая магия на любой стройке есть.

Ваня недоверчиво посмотрел на спутника, ни то что он ему не доверял, в Москве, он слышал, много чудес было, но осведомлённость Кирилла настораживал

- В общем взяли нас в плен, как... - Иван задумался.

- В Нанкине, - подсказ друг.

- Сам такой, - обиделся деревенский парень, - взяли нас, и положили на лавку, где столько лавок взялось, ума не приложу. Лежу значит, чествую, супостат валенок тянет, думаю, ну гадина, сейчас ты у меня за всех мои сотоварищей ответишь, сейчас я вас всех тут положу.

- Ах, граната в сапоге была, да?

- Не, какая у нас граната, с лета не снимал. Их баллончики газовые с перцем супротив русского войлочного валенка, год ношенного, что детская игрушка супротив русской ядерной ракеты. Полегло много, больше желтых, ну и наших чучка зацепило, самым краем прошло, а троих сшибло.

- На смерть? - с удивлением, спросил Иван.

- Ха, то же скажешь, что китайцу смерть, русскому домом пахнет. Откачали, водки влили, в грязи за неимением снега изваляли. - Ваня, вспомнив о водке, отхлебнул из бутыли.

- Э, ты это, пострадавшему оставь-то, ты мне еще 50 убитых енотов торчишь.

- Чего? - Ваня чуть не выплюнул драгоценно напиток. - Где я тебе столько зверков найду, да еще в этих краях, и что значит торчу, на ком или чем я тут торчу.

Иван даже чуть привстал, чтобы проверить, на чем он может торчать.

- Зверков своих сам жри, а мне баксы нужны, грины, зелень, доллар, понял дубина? Доктору отдать надо, видишь, какой бланш. В Москве знаешь, какое лечение дороге? А если не дашь, я на тебя донос накатают, то есть заявку на тяжкие телесные. И проведешь ты следующие 5 лет не в чертятнике своем, а на нарах. Вообще за такой фингал сотню положено, но с тебя по дружбе палтос возьму.

На самом деле студент намеревался потратить эти деньги на клуб или устроить вечеринку с алкоголем и девочками в комнате общаги, он еще не решил.

- Ты это, ну чего, не того, на... - Иван протянул страдальцу остатки пойла, - что ж ты агент западный какой, доллары требуешь, почему не рублями, и вообще, у нас за такое в Новых Кизяках даже извинений не просят, подумаешь, фингал, дело то житейское. Ну пузырь максимум, если зятю или теще поставишь, а если жене, сынишки или бате, тогда это за просто так. А если председателю или участковому, тогда, кончено, одним пузырем не отделаешься, два ставить придется, и рыбки, и еще может бабу свою на ночь отдать, чтобы не осерчал.

- Давай бабу, - махнул рукой студент, - и два пузыря.

- Так нету-ти у меня, - растерялся Ваня.

- Найди, укради, добудь, ты ж русский мужик, дело то привычное. Или деньги давай.

- Денег нет, бабы нет, лопаты тоже нет.

- Зачем лопата.

- Да приковал бы тебя в он том железном гробу, да и дело с концом.

- Э-э-э, ты чего, шучу я, - запаниковал пострадавший, - я ведь не себе эти деньги, знаешь. Думал тебя на вечеринку пригласить, бухла, сигарет море, девочки: Люба и Наташа, самые красивые и добрые, чистые и невинные, это тебе каждый в нашей и еще в двух соседних общагах скажет. Пойдешь?

- Пойду, - в охотку согласился доверчивый парень.

- Только деньги нужны, 50 денег минимум.

- Рублей?

- В рублях сейчас только долги отдают, чтобы заемщик состарился и умер, пока всю суммы перечитает. Надо баксы. Слушай, а что ты умеешь делать, копать умеешь?

- Ну да, было дело ходил в лесу прикапывал...

- Не продолжай, слушай я тут знаю одного честного и доброго господина по имени Ашот, у него стройка, разнорабом пойдешь.

- Каким рабом?

- Разным, не парся, все будет нормально.

****

Ашот стоял по среди строительной площадки и старательно подбирал не матерные русские слова: "Дэбил, осел, животное, скатина, сука..."

На последнем слове Ваня, до этого стоявший понуривши головку, стал поднимать свой могучий жбан на толстой шее. За пять минут до выволочки Ашот Валерьевич поинтересовался у Кирилла, можно ли ругаться матом на деревенскую дубина, и студент посоветовал употреблять только слова, встречающиеся в классической литературе. Перепугавшись, прораб решил внести ясность.

- Сука, - это литературное слово, сам великий русский поэт Пушкин, писал:

"Сыпь, гармоника. Скука, Скука,

Гармонист пальцы льет волной,

Пей со мной, паршивая сука,

Пей со мной".

Продекламировал почти на чистом русском Ашот.

- Не Пушкин, а Есенин, - продемонстрировал свои познания русской матерной литературы студент, - кстати, на счет выпить, надо бы за оскорбления ответить. Таковы русские народные традиции.

- Глядя в обиженные и злые глаза Вани, у Ашота пересохло в горле, и мысли потянулись через весь двор в окно, минуя секретаршу Наташу и рабочий стол, прямо к сейфу, где лежала початая бутылка армянского коньяка.

- Черт с вами, - махнул на них гость из южных республик советского Союза, очень жадный, но в сущности добры мужик.

Проходя мимо стола секретарши, Кирилл так гордо держался, как будто, по меньше мере, был финансовым директором компании или на худой конец, привыкшим брать взятки проверяющим. Уже в дверях кабинета он обернулся, подмигнул, и с очаровательной улыбкой поклонился даме. Обладательница грудей 5 и 6 размера, доходившей ей почти до подбородка, попыталась сделать книксен, сидя на стуле. Результатом стала вибрация, начавшаяся где-то в районе зада, плавно переходящая в цунами около живота, в штормовое колыхание груди, и успокаивающую рябь в области третьего подбородка. От этой картины Ваня встал столбом. Дебильная улыбка расползлась от уха до уха. Ему доводилось слышать о Московских "Багинях", но такой чудовищной красоты он не ожидал увидеть даже в самом безумном сне. Боевой раскрас Наташи в виде жирно обведенных губ розовой помадой, толстых стрелок там, где когда-то лишаем на мощной вековой дуге росли брови, возбудил в Иване небывалую страсть. Из открытого рта начинала капать слюна. Заметив это, Кирилл, решил привлечь внимание рабочего элемента первым пришедшим на ум способом. Студент засвистел.

- Вано, ко мне, - Кирилл похлопал себя по бедру, - иди ко мне мой хороший.

- Угу, - Ваня закрыл пасть, вытер рукавом слюни, сопли и слезы умиления.

Медленно, как во сне, он шагал по направлению к другу, чувствуя нежный взгляд королевы стройки чуть пониже спины. Царственная особа, ее монаршая воля распространялась на весь предбанник вагончика, действительно смотрела пониже Ваниной спины. Сильно пониже, а именно на цементные следы, которые он оставлял на ковровой дорожке своими кирзовыми сапогами. В любой другой день и при иных обстоятельствах, левый сапог попал бы Ване в глотку, а правый, в прочем это уже ненужные подробности. Наташа принесла эту дорожку с маминой квартиры, и очень гордилась ее. Купленная по случаю свадьбы в 70-тые годы в городе Ташкент, изделие из шерсти молодых баранов было пропитано кошачьей мочой, пивом, винами и портвейнами сомнительного качества. Оно могло представлять некую ценность для химиков и биологов своим уникальным составом, но попало в этот вагончик, потому что Наташа имела виды на Ашотика, - так она называла своего подшефного мужчинку. У Ашота уже была семья, но секретаршу это ничуть не смущало. И она начала обустраивать быт. Сначала принесла цветок из дома, потом вазу, затем зеркало, дорожку, заставила алкоголика Гришку установить раковину. Последним штрихом должен был стать диван, сдавать отчеты на старом столе было очень неудобно. Каждый раз он жалобно скрипел и грозил развалится. Расправится с посудником и осквернителем дорожки она не успела, дверь за посетителями закрылась. Возможно, в другой ситуации она бы ворвалась, устроив форменный скандал, но сердце труженицы пленил очаровательный взгляд молодого человека. Наташа уже подумывала о том, что могла бы разместить свою дорожку в его двушке в центре, ведь у такого человека обязательно должна была быть двушка в центре столицы, хотя бы в кредит.

- Ну, - протянул Ашот, - давайте.

- Ваше здоровье, Ашот Валерьевич, - студент легким кивком отдал дань уважения армянской гостеприимности, и залпом осушил рюмку микроскопического размера.

Рюмки были особые, принадлежали одной коллекции. 4 из 5 имели объем в 25 грамм, в пятую помещалось 50 грамм. Четыре гостевых рюмочки за счет утолщенного стекла и особого узора, состоящего из ломанных линий, создавали оптическую иллюзию. Не зная об этом, гостям казалось, что вся присутствующая на столе посуда имеет равный объем. Ашот очень гордился своим набором и каждый раз мысленно поминал неизвестного мастера-стеклодува добрым словом.

- Из клопов, хорошая, - заключил Ваня.

- Из каких таких клопов, - возмутился хозяин, - ты деревенщина тупая, это Армянский коньяк, Арарат, сам ты клоп. Я тебя сейчас вот этим тапкам давить буду.

Прораб потянулся к подоконнику, где у него лежал тапок для клопов, тараканов и мух, завернутый в газету "Правда" за 1989 год. Собственно, ракетный инструмент давления на шестиногих супостатов предавался в его семье от поколения к поколению. Традицию начал его отец, потерявший второй экземпляр в неравных боях за торговую точку в уже упомянутом 1989 году.

- Клопы выделяют особый фермент похожий по своему запаху на масла, которые тяжелым осадком выпадают на дно дубовых бочек с винным спиртом. В советском союзе считали, что хороший коньяк должен иметь такой запах. На самом деле хороший коньяк должен пахнуть... - поняв, что сболтнул лишнего, студент быстро закончил, - как Арарат. Давайте не будем обращать внимание на некоторое непонимание, возникнувшее в начале нашего диалога, так сказать при столкновении чуждых культур неизбежны лингвистические казусы и легкий налет недопонимания. Чтобы настроится на единую волну нам надо выполнить древний ритуал, облегчающий общения трех народов.

- Какой, - с удивлением спросил Ашот, не понимая ни слова из сказанного.

- Между первой и второй: перерывай не большой, - заключил Кирилл.

Это народная мудрость или ритуал, как было сказано выше, способствовал понимаю трех чуждых культур. Третьей собственно была непонятная для Вани и Ашота Московская культура бытия, в корни отличавшаяся от патриархальных устоев России и вольных нравов горных народов.

- Хорошо пошла, бочка это ваша дубовая, - крякнул Ваня, - только мало. Вы меня извините Ашот Валерьевич, с первого раза не распробовал, разве распробуешь первого клопа, то есть рюмку, тут как, простите, лягушка написала.

- Сейчас я тебэ напысаю, - лицо армянина побагровело, он встал и начал растягивать ширинку.

Кириллу вновь пришлось применить свои дипломатические навыки и выступить в качестве гаранта мира и безопасности, проведя зону демаркации конфликта. Основной тезис его речи сводился к единой для всех мысли: давай по третьей.

- Хорошо пошла, - упредил реплику собутыльника парламентарий.

- Пс-сык, - издал Ашот непонятный звук краешком губ, - закончилась. Ладно парни, по русской традиции выпили три, хватит с вас. Что касается тебя, да тебя деревянный лоб с клопами в башке. Слушай сюда, ты мне тут все запорол, руки бы тебе оторвать. За вычетом моих убытков, моральной компенсации и стоимости коньяка, вот тебе 150 рублей и вали отсюда.

У Вани загорелись глаза, это были его первые заработанные деньги и вообще первые деньги, которые он мог подержать в руках. Тем временем Кирилл негодовал от возмущения.

- Серьезно? Это же грабеж средь бела дня, ты хоть курс видел? Кто вообще в деревянных считает. Дай хоть доллар на сигареты поштучно, супостат.

- Слющай, - сразу подзабыв могучий и великий начал Ашот, - ты меня пойми, чем мне ему платит, а? Мне дэнги привезли, я отдал, тут каждый дэн все мяняется, вчера по 500, сегодня по 2 000, завтра 7 000, как зарплата считать, нэ понимаю. Слющай, ему нравится, бери и уходи.

- Ваня, - вскричал Кирилл, - Армянская хунта хочет захватить власть и гнобит наш народ, они, фашисты, начали захватывать рынки, теперь стройки, а завтра они придут к тебе домой. Изнасилуют твою бабушку, девушку и отца, а ребенка съедят или продадут на органы, русский язык запретят и будут проводить свои сатанински ритуалы на православных кладбищах.

- Эээ, умалишенный, ты что такое несешь, баран совсем, да? - Возмутился Ашот.

- У меня нет бабушки, жены и младенца, - плохо понимая, о чем говорит его друг, возразил бугай.

- Ваня, - патетически воскликнул студент, - не подведи Русь-матушку, круши!

Слово "круши" для парня из сельской местности само по себе является мотивирующим фактом. Подкрепленное крепким алкоголем с 10 летней выдержкой, утренними приключениями и вечерней работой на стройке, слова превратилось в спусковой крючок для проявления богатырской удали.

Первым пострадал хозяин заведения, к счастью стул, разломанный об его лысину, был сделан на мебельной фабрике "Красный столяр", знаменитой своим кустарным производством объектов, на которых теоретически можно сидеть, но лучше не надо. Благодаря особой форме, в народе прозванной "Раскоряка", он честно удерживал на себе вес сидельцев в течение 20 лет, что само по себе было достойно "Книги рекордов Гиннесса" или строчки в "Житие святых". Последний свой героический поступок стул совершил прямо на голове хозяина, развалившись на части, причинив минимальный ущерб здоровью.

Далее мародерству подверглась столешница кривоватого стола, собранного из нескольких досок. Сначала Ваня мощным ударом пробыли их насквозь, затем стал выдирать по одной и разбрасывать по всему помещения. К. тем временем ползал по полу, ища укрытие, и нашел его за телом Ашота. Мебели было совсем мало, объект, попавший в поле зрения разрушителя по описи проходил, как тумбочка. Криво сколоченный скворечник на четырех ножках был безжалостно разбит об пол. Обшарив помещение глазами, русский мститель увидел сейф, из которого, как он помнил, извлекалась живительная алкогольная влага. Ваня принялся за сейф.

- Караул, убивают, грабят, рэкет, - тихонько скулил Ашот.

- Не рэкет, а экспроприация для блага трудового народа, - парировал начитанный студент, - пролетарии наконец объединили свои умственные и физические способности и теперь готовы взять власть, и финансовые потоки в свои руки. Что буржуй, жировал на народном добре, получал поддержку из-за границы?

- Нээт, - блеял угнетатель.

- Как нет, доллары есть?

- Нээт.

- А если найду? - К. чуть стушевался, чувствуя, что это фраза не очень подходит для дипломатических переговоров. Хотя если подумать, ведь МИД... - Слушай сюда, ты в глаза мне смотри, взгляд не отводи, я не позволю тебе оскорблять русский народ, ты мне за каждое слово ответишь.

Студент произносил эти слова по памяти, лежа за спиной Ашота, уставившись в желтый лунный диск, прятавшийся за грязным окном строительного вагончика.

- Что тебэ надо, эээ?

- 50 баксов, - не раздумывая не секунды, ответил парень.

- 20 дам.

- 49.

- 25 дам.

-48.

- Э-э-э, ты торгуйся нормально шакал малолетний, - возмутился Ашот и заворочался.

- 49 + 5 за оскорбление.

- 30 или позвоню в полицию, э-э-э.

- 45, нас двое.

- 40, последний слов, - в голосе Ашота прорезалась жадность пополам с металлом.

- Договорились, деньги сейчас, - дипломат повернулся к Годзилле фургонного масштаба, кончай провокацию, клиент дозрел.

Ваня, пытавшийся оторвать дверь сейфа, поднял хранилище над полом. Немного постояв в позе задумчивости бросил его на пол, проломив дощатой покрытие. В углу образовалась ямка, обрамленная порванным линолеумом.

- Вандал, - заключил Ашот.

-Вандам, - скаламбурил Кирилл.

Разумеется, звуки возбудили секретаршу в плане любопытства. При первых признаках надвигающейся бури она прильнула ухом к двери. К сожалению, замочной скважинной, как и замком ворота в дворец наслаждений Ашота оборудованы небыли. Пришлось слушать сквозь двери. Почему-то ей показалось, что речь идет о копах, которых надо поместить в дубовые бочки, залитые спиртом. Наташа сообразила: гости - представители мафии, высокий в пальто - явно главный, а тупой верзила - его телохранитель. Перед секретаршей развернулась картина, увиденная в одном из клипов ее кумира, Шнура. В видеоролике парень, ограбивший банк, сорил деньгами, катался на дорогих машинах, яхтах, летал на вертолете, и разливал на пол дорогущее шампанское, в конце его убили. Наташе чуть не всхлипнула, ей очень было жалко парня в пальто, но не пропадать же деньгам. Она решила после ограбления банка обязательно женить на себе прыщавинького, чтобы унаследовать после его похорон целое состояние. В том, что ограбление состоится, она нисколечко не сомневалась, зачем же еще прятать копов в бочке на стройке, если не грабить банк в одежде этих копов? Она же не дура, все понимает. Послушав еще несколько минут Наташа вышла из вагончика, и направилась к дальней стенки забора. В ее планы входил сообщить новость лучшей подруге, а заодно узнать, как оформить загранпаспорт. Последние два года оформлением обещал заняться Ашот, но ему все время что-то мешало. То фотография не подошла, то паспортистки вдруг все ушли в отпуск, то компьютеры зависли. Каждый раз он улетал в Турцию, Грецию и Египет без нее. Она плакала, но крепилась, питаемая надеждой и двумя килограммовыми тортиками в день.

Вернувшись, Наташа застала картину разорения, сейф был взломан, на полу валялась чудом уцелевшая пустая бутылка Армянского коньяка "Арарат 4 звездочки", рядом сидел Ашот с большой красной шишкой на лысине и лицом человека, понюхавшего клопа. Наташа поняла: что-то пошло не по плану, подельники не договорились. В отчаянии она оглядела комнату, увидела, что высокий в пальто и бугай исчезли, и бросил всем телом на улицу, в погоню за женским счастьем.

- Вай, Наташа, ты куда, вернись сука, а? - простонал Ашот, подумав, что секретарша бросила его за трусость перед молодым и наглыми криминальным элементом.

****

- Молодец, хвалю, монстр, просто русский Халк, как ты сейф этот, ух, аж меня мурашками по коже пробрало, видел бы ты глаза армяшки, - глаза Ашота студент хотел бы видеть и сам, но видел только его зад. - Слушай, а может мы еще куда заскочим, у меня коришь есть, косячком торгуете, а сам такой доходяга. Кличка, "Скелет", грином разживемся или бошек соберем?

- Не, устал я, ну этих твоих скелетов, ты мне койку и бабу обещал, помнишь?

- Пати-драйв, тэкила, соль, девочки, все будет, сейчас в аптеку заскочим, только там ничего не круши, лады? - с испугом в глазах спросил студент.

- Лады, ты че болен?

- Вот и славненько, заскочим, возьмем фунфырики мальчикам, фынфырики девочкам, себе водочки, закусочки, все по высшему разряду

- В аптеке?

- Кончено в аптеке, какой дурак в маркете водку берет? Там цены конские, а в аптеке все стерильно. Раньше только настойками торговали, а сейчас кризис, у пенсов денег, не то что на лекарства, на аспирантку не хватает, остальные вообще ходить престали. По ящику трындят: никто не болеет по данным ВЦИОМ. Так аптеки стали торговать всякой всячиной из-под полы, на прилавке лекарства, а под прилавком пирожки, блинчики, хот-доги, шаурма, сыр, все, что душа пожелает.

- Все? - недоверчиво спросил Ваня.

- Все, - подтвердил Кирилл.

Дойдя до аптеки на Никольской, студент вальяжным жестом открыл высокую и облупленную временем дверь в просторный зал. Ранее он служил местом спасения тела, нынче тут излечивали души. На точке разливали 2 по 50, 100 с ириской, 200 с корочкой ржаного. Для молодежи под прилавком лежали обоймы кодтерпина, поколению пепси и романтикам предлагали ленты димедрола в ампулах. Самым ходовым товаром был фунфырик, его брали строители, учителя, студенты, школьники, профессора, полицейские и священники. Воистину всенародный продукт, как цемент, намертво сковывающий разум, волю, язык и ноги русского народа.

Богатые клиенты за доллары могли себе взять "горячую собаку", шаурму, примерно с таким же составом и булочки с темным прошлым начинки. Кирилл, прошелся по заплеванному залу, походкой прожигателя жизни и денди местного разлива. Гордо вышагивая по покрытому грязью полу, он с хрустом давил окурки, битые стекла и блистеры.

- Доброго времени суток, - сказал малолетний пожиратель женских и куриных сердец; Последние ему иногда удавалась стащить из сковородки на общей кухне, с первыми везло меньше.

- Че надо, - без особых экивоков поинтересовалась, стоящая за прилавком особа. Чем-то она напоминала уменьшенную в груди и талии секретаршу Наташу, еще не потускневшие следы девичей юности выдавали вчерашнюю студентку ПТУ.

- Значит 3 фунфырика, не 5 фунфыриков, 2 ромашки, настойку боярышника, 10 пирожков, конфеты или там батончик, какой есть, кольцо колбасы, - студент на секунду задумался, и махнул рукой, - давайте "Балтики" 2 по 2 литра.

- Ага, - пискнула девица с явным уважением, посмотрев на солидного господина.

- Два гондона.

- Вижу.

Кирилл тоже вспомнил этот анекдот, но уже постфактум, рассмеявшись от произнес: "Нам с собой".

- Сейчас заверну, - с усмешкой произнесла девушка, оценивающе посмотрев на парня. - Вообще у нас в продаже нет, могу предложить одноразовые пакетики, ощущение конечно не те, зато безопасно.

- А как их крепить, - удивление странным образом исказило лицо мачо, он тут же растерял весь лоск, и превратился в прыщавого мальчика. Кирилл пожалел, что задал такой глупый вопрос девушке, еще подумает, что неопытный.

- Скотчем, - уверенно, будто это само собой разумеющийся факт, ответила девушка.

- А-а-а, точно нет, за валюту? - с робкой надеждой спросил парень. В принципе, они ему были не нужны, прекрасных дев на горизонте не намечалось, а те две единицы, что имелись в наличии, не испытывали к нему не малейшего желания. Возможно потому, что раньше нечего было предложить прекрасным нимфам, но в глубине души он подозревал: дело в нем. В его высоконравственных нормах морали, которые так жестоко и явно отпугивали детей Эрешкигаль, богини венерических заболеваний.

- Любитель? - с неодобрением сказала Маша. - 5 баксов за штуку, устроит?

Отступать было некуда, отказаться, уйти и опозориться он не мог, слишком многое стояло на конку. Понт перед новообретенным другом был дороже. К тому же слухи, как пожар расходятся по Москве. Возможно он еще не успеет дойти до общаги, как все ее обитатели узнают о его позоре. Денег было безумно жалко, так жалко, что он нещадно мял 40 баксов в своих руках.

- Ага.

- Я ща, шмонают, - девушка отвернулась от прилавка, одновременно поднимая медицинский халатик. Кирилл успел увидеть соблазнительные ножки, синего от татуировок цвета, перед тем, как обзор загородила спина.

Девушка шарила руками в районе трусов, стоя спиной к посетителю. Удивительно, но именно там, по ее мнению, было самое надежное место для хранения контрацептивов. К счастью шмона еще не было, и она так и не узнала насколько сильно заблуждалась.

В это время Ваня приобщался к Московской культуре быта, пытаясь постичь непостижимое и охватить не охватываемое. Изучив рельеф напольного покрытия, и сделав вывод: " В туалете поезда Воркута-Ленинград чище будет", гость стал осматривать полки. Множество цветных и ярких коробочек перемежались со странными полупрозрачными предметами, напоминавшими детородный орган. Только эти фаллические символы по странным причудам дизайнера были наделены пупырышками, дополнительными головками, разветвляющимися на подобие рогатки. Парень из глубинки попытался представить, что и каким способом можно лечить таким странным медицинским инструментом, да еще и в домашних условиях. В голове мелькнула мысль привезти их деду Панасу, который последние 40 лет жаловался на абсолютную бесполезность государственной и народной медицины в лечение ревматизма. На соседних полочках он обнаружил пирамидки, треугольники с глазом по середине, птичьи перья и бутыли с надписями: "Заряженная вода", чуть ниже на бутыли было написано: "по тайным рецептам Кашпировского". Соседство всему это богатству аптекарского прилавка составляли иконы, кресты и свечи, видимо, тоже лекарственные. Глядя на ассортимент Ваня гадал: "Сначала елдой, потом водой, зетам свечку сунуть или сначала свечку, потом елдой и только после этого стоит отпаивать?". Решив, что без инструкции не разобраться, да и денег не лечение деда у него нет, он обратил взгляд к традиционной медицины, то есть к спирту.

- Вот, нашла, только один остался, вам с другом хватит? - девушка сморозила глупость, но прелестницам все прощается. Статус прелестницы, был только что присвоен ей слегка возбудившимся Кириллом.

- Мы не вместе, то есть вмести, но отдельно, в общем мне хватит, беру, - Кирилл бросил на монетницу, мятую 20-ку, зарплату работяги за месяц. В тайне он ликовал, отдавать еще 5 баксов за, в сущности не нужный презерватив, ему не хотелось. Во-первых, вся страна обходилась пакетиками, причем вовсе не один раз. Каждая советская хозяйка знает, что одноразовых кульков не бывает, есть только не постиранные. А во-вторых, многие считают, это пижонством и буржуазными предрассудками, жили же как-то наши прадеды и пробабы без этих пендоских резинок, и мы проживем. Раньше о болезнях не знали, а теперь их вовсе отменили или импортозаместили, Кирилл не помнил, какое постановление было последним.

Девушка оценила широкий жест и вальяжность, с которой мятая купюра, плюхнулась на потрескавшийся пластик. Сумма была не малая даже по меркам Москвы, в ее уме сразу созрел алчный план по надувательству клиента. Судя по его виду, считать стоимость заказанного он не будет, слишком важного из себя строит. Не смотря на свой юный возраст, барышня, слегка потрепанная жизнью, приобрела редкий скилл понимать бытие и зреть в корень. Она быстро цапнула деньги, и нагнулась для поиска нужного товара.

- Сдачи не надо, - решил пофрантить Кирилл.

- А ее и нет, - едко заметила девушка, выныривая с 5 фынфыриками и двумя пузырями из-под прилавка.

Такое замечание очень расстроило студента, выходило, что налет не принес особых успехов, жизнь дорожает с каждым днем. Что кушать завтра при таких ценах волновало мало, а вот что пить, такой вопрос занимал его ум все больше. Конечно, за такие деньги можно было приобрести колес в хим. лаборатории института или купить у препода 25 литровый пузырь первоклассного самогона. "Гулять так гулять", - решил студент, мысленно расставаясь с отданными деньгами.

Девушка думала, куда она потратить сдачу: на косметику и на билет в мини-кинотеатр, где на мониторе показывали последние блокбастеры, выпущенные Асайлум - единственной кинокомпанией, получившей лицензию на демонстрацию копий фильмов в России.

Ваня подошел к прилавку, молча взял фунфырик, скрутил одним движением пальца колпачке, опрокинул содержимое в глотку, крякнул, и поставил посуду на место.

- Профи, - одобрительно отозвалась девушка.

- Салага, - презрительно сказал Кирилл, грациозно скрутив крышечку фунфырика таким манером, что любой французский сомелье стал на коленях умолять мастера принять недостойного лягушатнику в младшие ученики. Не менее грациозным движением он медленно поднес бутылек к губам, локоть был размещен перпендикулярно полу, мизинец оттопырен, глаза остекленели. Он пил медленно и с оттяжкой, наслаждаясь каждой каплей, казалось он вкушает знамений коньяк "Наполеон" или на худой конец "Токай золотой" полусладкий.

Продавщица с возбуждением в глазах провожала каждый глоток, он так вкусно пил, что ей тоже захотелось. Раньше она с неприязнью и пренебрежением относилась к алкашам. С пеленок ее окружали любители боярки. С трудом закончив 8 классов, девушка отправилась в ПТУ, думая, что попадет в новый мир. Мир оказался не только старым, но и заметно обветшалым. Сокурсники пили не меньше отца, брат и преподавателя русского языка, смешивая тяжелое спиртное с легкими наркотиками. Получив диплом и напутственный пинок под зад из родной "Alma-матери", она устроилась в аптеку по знакомству, здесь ее ждали все те же рожи, что и в школе, техникуме, на улице, в метро. От безысходности и серости бытия Маша сама начала употреблять. Единственное, что удерживала ее от пуска во все тяжкие, противный вкус пойла.

- Дама не желает? - Кирилл ловким движением поднес к губам девушки нектар богов постсоветского разлива.

Она смутилась, с одной страны было противно допивать за кем-то, да еще и горькую, жгучую бодягу, с другой стороны таких галантных и статных парней видеть еще не приходилось. В технаре таких не было в принципе, в другие места судьба еще не заносила. Огромный город ей казался злым и страшным зверем, проглатывающим души, перемалывающим судьбы, дробящим надежды и высасывающим жизнь. Злой, бездушный монстр пугал, заставляя просыпаться по ночам и тихонько плакать. Спала она не одна, в спальне жила еще бабушка, сдававшая вторую комнату молодой паре. Денег те не платили, зато, чудо для Москвы: не пили, парень довольствовался только своей женой, чрезмерно не хамил. Оба работали на продуктовом складе. Бабушка, пережившая пять войн: 3 Чеченских, Грузинскую и Украинскую, по собственному опыту знала: "В голодные времена нет лучше соседа, чем тот, у которого можно что-то съесть". ПТУ-шница передразнивала бабулю, заканчивая присказку так: "... нет лучше соседа, чем тот, которого можно съесть". Пожилая женщина крестилась и называла Машу дурой. В принципе, обе были недалеки от истины.

- Желает, - как-то не по-женски хрюкнула девица. Взяв флакон, одним большим глотком она добралась до дна; Выдохнула, чуть скривившись, и со звоном грохнула тарой о прилавок, возвестив тем самым конец перерыва.

- Ну че, - сказал Ваня, - топаем?

- Топаем, - ответил организатор пьянки.

- Всего доброго, - передавая пакет с покупками, ответила с тоской в глазах и голосе провизор.

- Девушка с нами? - с надеждой спросил осмелевший после возлияний Кирилл.

- Вообще я до 7, могу раньше на полчаса, а куда? - повеселев спросила она, выдавая все свои тайные замыслы озорным взглядом. На самом деле ей очень хотелось, она еще не встречала парня, который мог себе позволить презерватив. Запретный плод, как известно сладок, и ненавистная западная резинка манила девушку серебристым блеском своей упаковки. Каждый раз, закрепляя ленту на своих трусиках, она надеялась: придет тот момент, когда один из резиновых кружочков окажется в ее острых коготках. Много раз бессонными ночами девушка представляла, как вскроет его, и впервой раз в жизни своими глазами увидит...

- Мы это, в общем в студенческой общаге будем, там круто, отвечаю, музон, соль, текила, де... - он вовремя оборвал сам себя, понимая, как последнее слово будет неуместно звучать. Впрочем, из всего перечисленного в общаге имелась только соль, да и та могла быть похищена озверевшими от голода тараканами.

- А в какой? в Москве общаг много, такое ощущения, что весь город одна большая общага.

- Давай листок, адрес накалякаю.

- Лучше SMS-ни, - ответила девушка.

- Да понимаешь, - на секунду стушевался Кирилл, - понимаешь, ехали мы сегодня, короче, машина перевернулась, вот коришь мой дверь выбил, так спаслись, иначе все, кранты, сгорели нафиг, мобила там, в салоне осталась. Празднуем, так сказать, второе перерождение. А мобилу новую завтра куплю, ваще не проблема.

Студент врал вдохновенно и так убедительно, что почти сам верил в свою ложь. Иван, не понимая, что несет его новообретенный друг, благоразумно решил промолчать. Надо сказать, он немного побаивался могучего интеллекта приятеля. С виду могло показаться, Ваня туп, на самом деле он тщательно обрабатывал и пережевывал входящую информацию.

- Жалко как, то есть клева, что спаслись, машину жалко, дорогая наверное, - девочка закусила губу, ей правда было жалко машину, учитывая, что она никогда не сидела в тачке с парнем. Подружки часто рассказывали, как и чем они занимались в машине, и она страшно завидовала им, но сама "покататься" не решалась.

- Правительственная, - гордо сказал Кирилл, нисколечко не соврав.

- Вау!

Мнение о парне еще раз переменилось, теперь в ее глазах он выглядел настоящим принцем на белом коне и с мешком баксов. Конь правда сгорел, а мешка за плечами не видно, зато был лакей. В том, что тупой верзила был лакеем, она не сомневалось. Вот и перед тем, как хозяин стал пить, он попробовал, чтобы не отравили. Она где-то слышала: короли так всегда поступали, прежде чем есть или пить, заставляют это делать слуг. "Может он и не принц, и коня у него нет, но сегодня скакать я точно буду", - решила девочка.

- Держи, и вот еще что, - протянув парню листок с карандашом, она быстро нырнула под прилавок, - настоящая, дефицит и ваще капец, какая клевая.

В четырех стеклянных бутылках плескалась запрещенная черная жидкость "Пепси". Девушка достала еще сетку, на дне которой лежал сыр и буженина, туда же отправились бутыли. Разумеется, такое богатство превышало прибыль, полученные от обсчета клиентов за весь месяц и ее зарплату, но решив, что позже отработает, а может быть и вообще теперь никогда работать не придется, она решительно протянула авоську. "Главное, чтобы клиент не сорвался с крючка", подумала девушка.

- О, круто, - воскликнул студент, предвкушая великолепный вечер.

- Угу, - отозвался Ваня, которого не о чем не спрашивали, - идем уже, а?

Прощай прекрасная незнакомка, ой, а как тебя зовут, красавица? - спросил, еще ничего не подозревающий потенциальный жених и отец 3 детей.

- Маша, - покрылась румянцем девушка, причем не только на щеках.

- Кирилл, - представился парень, - а это Вано.

Представленный Вано неодобрительно что-то пробурчал под нос, взял сумки и авоську, пошел к выходу. Всем троим хотелось примерно одного и того же, все предвкушали прекрасный вечер, но каждый по-своему. Ване натерпелось увидеть обещанных баб, в его представлении они должны были выглядеть, как секретарша Наташа, причем обе с одинаковым лицом. Вторым пунктом его интересовала еда и водка, хотя что было первое, а что вторым сказать сложно. Чувства расплескались по всему телу, и теперь ему хотелось одновременно всего и побольше.

Студент долго еще шел от прилавка к выходу, оборачиваюсь на красну девицу, махавшую косой, за неимением своей собственной, она использовал парик манекена, рекламирующего средство от перхоти и облысения. Маша окончательно убедившись в статусе своего нового кавалера, за которые даже сумки с дорогущими продуктами личный раб носит, уже строила планы на счастливую и безоблачную жизнь. Сначала она решила прикупить дачу на Рублевке. Конечно, там уже не торт, но это лучше, чем на улице "Малая Помоечная", где расположился ПТУ или проспекте "Имени героя Пу Плешивого", где она жила с бабушкой.

Апартаменты, а особенно окна будуара в ее фантазиях, должны были выходить на башни кремля, причем те, что еще не обвалились. Разумеется, у них долыжна быть "Лада Калина", она слышала, что это очень престижный и перспективный автомобиль. Созданная еще до ее рождения, машина по всем показателям превосходила любые модели, производимые на бездуховном западе, в том числе летающие, шагающие и электрический, во всяком случае так утверждал Тухляков в новостях. Еще у нее должна быть прислуга, раз Кириллу можно иметь собственного раба, ей тоже положено. В качестве служанки она решила выбрать свою лучшую подругу, которую тайно ненавидела за популярность среди мальчиков. В своих сладостных мечтах она представляла, как будет помыкать ею, и высказывать недовольство каждым сделанным шагом. Конечно, у них должны быть дети, минимум трое, один мальчик и две девочки, потому что девочки лучше. А еще...

Мечтания были прерваны грубым голосом товарища Саркисяна, мужчины видного со всех сторон. По какой-то неясной для общества причине, он возомнил себя потомком Сталина. Вождь был высоким грузином, Саркисян маленьким, кривоногим армянином; Отец народов имел шикарную шевелюру, его Московский "родственник" был плешив; Диктатор управлял самой большой страной в мире; Уроженец гор маленькой аптекой, в остальном они были, как братья-близнецы.

Саркисян носил фуражку, ходил в военном френче, который пришлось подрезать и ушивать одной из его многочисленных любовниц. Во рту всегда была деревянная трубка, на самом деле дешевый китайский воповайзер из пластика, стилизованного под дерево. На его ногах красовались галифе и военные коричневые ботинки, - последний писк моды.

Мода на одежду военного образца захлестнула всю страну. После указа правительства о обязательном введении формы для учеников и учителей по военному образцу 1939-1949 года, рынки и магазины заполнила камуфляжная продукция. Легальные и подпольные фабрики, получившие заказ, не стали заморачиваться, и закупили на все доступные средства грубую ткань темно-зеленого цвета. Новая школьная форма выглядела так: кепка "Юный-ленинец" арт: 21011924; Куртка-гимнастерка с силуминовыми пуговицами "Павлик-Морозов", в народе прозванная "морозовка", потому что в ней было также холодно, как и без нее; Штаны "с ушами" отвратительного болотного цвета, в которые предприимчивые дети набирали металлолом, книги и другой бесполезный мусор, находившийся на территории учебных заведений.

Технология производства носков была утрачена, поэтому все мощности производства волевым усилием руководящего состава перевились на создание продолговатых тряпочек. На дворе стоял все же не 37 год, поэтому гражданам разрешили раскрашивать белые тряпки в синие для девочек и зеленые для мальчиков цвета. Особо богатые семьи могли позволить труд художников, занимающихся росписью под хохлому. Краски использовались только натуральные: зеленка, синька, портвейн красный "Три семерки". За моднечество, то есть, создание из портянок "воренок" полгался строгий выговор или даже исключение из рядов юннацев. Каждый день девочки и мальчики старательно мотали портянки на свои ножки, после чего запихивали их в ботинки зеленого или коричневого цвета, других вариантов раскраски не было.

Учителям повезло больше: зимняя шинель грела плохо, но зато, свернутая в кольцо, выглядела эффектно, добавляя веса во всех смыслах. Широкие штаны с красной полосой, как у комдива Чепаева, полагались только завучам и директорам, учителям приходилось довольствоваться обычными галифе, заправленными в кирзовые сапоги. Благодаря своему особому покрою, брюки создавали иллюзию отвислого зада, вызывающую жгучие желание у учеников отвесить пинка преподавателю. Еще хуже эта деталь костюма смотрелась на мужчинах, казалось, бедняге не добежал до уборной, закрытой на ремонт еще прошлым летом. Уродства штанов с лихвой компенсировала кокарда с красным околышем и погоны. Директор носил три маленьких, завуч две, а преподаватель одну звезду.

Чтобы дети не забывали, кто-есть-кто, к звезде добавлялась буква Р: русский; Г: грузин; Е: еврей. В многонациональной федерации, где все представители малых и больших народов равны, никто не имел права забывать свое происхождение. Ведь каждый русский должен знать: вчерашний брат, может в любой момент стать коварным и подлым внутренним врагом, действующим по пиндоской указке. И тот, кто вчера строил тебе дом, ремонтировал машину, жарил шашлык, шил одежду, пек хлеб, уже сегодня точит свой кинжал, чтобы засадить в спину, а может куда и пониже. Бывало и так, что вчерашний враг вдруг резко вынимал свой кинжал, протирал его, и вновь становился другом. В таком случае необходимо было резко прекратить сочинять стишки про козу и окурок, и срочно начать лобзание полускрепий новообретенного брата. Некоторые народы столь не постоянны в своих отношениях, что процедура лобзания повторялась многократно, и даже с удовольствием.

Чтобы обеспечить все школы и ВУЗы новой формой, остальные изделия были сняты с производства. Из-за сбоев в логистике первое время в учебные заведения приходили только портянки, кители или штаны без всего остального. Боясь нарушить приказ, и прогневать комиссара из РАНо, директора и ректора издали указ: носить только то, что прислано. В результате уроки биологи с наглядной демонстрацией начались насколько раньше, чем это было запланировано в учебной программе. В старших классах и Вузах нововведение было принято со смешками, смущенными улыбками и улюлюканьем. В министерстве "Социальной политики и молодежи" распоряжение встретили с благосклонностью. Главным образом по причине взрывного роста рождаемости. Еще при Пу Плешивом было принято решение: ликвидировать демографическую яму, возникшую в 1941-45, 1991-1998 годах. Как всем известно, чтобы ликвидировать яму: необходимо забросать ее молодыми телами. Бабы рожали. Да так активно, что роддома, в которых раньше отцов осчастливливали потомством только крысы и тараканихи, вновь открыли свои двери для всех. Разумеется, постоянные жильцы никуда не делись, и активно пытались выселить незваных гостей, кусая их по ночам. Больницы не справлялись с потоком желающих принести в этот свет новую жизнь. Пришлось подключить стоматологические поликлиники, школы и даже садики. Последние работали только в вечерню смену, выпроводив мелюзгу. К делу привлекли весь имеющийся в наличии педагогический состав, проведя экстренные трехчасовые курсы. Каждый педагог был обязан принять роды у ученицы, не привлекая медицинский персонал, в особо тяжелых случаях разрешалось позвать классного руководителя или завуча по воспитательной работе. Последние, как правило, орали командным голосом так сильно и громко, что новорожденные сами выпрыгивали из утробы, и становились по стойке смирно. Первым криком было: Ура!

Дети почему-то боялись воплей пед. состава и качества оказываемых услуг, предпочитая рожать в подъездах, подворотнях, на крышах домов.

Со временем ситуация с производством одежды выправилась, рождаемость упала, яма снова углубилась, зато педагоги получили незабываемый опыт, впечатления и вторую специальность. Помогли братья из Китая, высылав гуманитарную помощь в виде поношенных костюмов армии КНР. Детям было как раз, со студентами дела обстояли хуже, они были похожи на Томов Соеров, штанишки доходили только до колен, рукава френча до локтей, кепку вообще не понятно, на какое место следовало натягивать. Наращивая объемы производства, швейные фабрики перестали выпускать все мало-мальски похожее на одежду, перейдя на военные рельсы.

Поскольку нормальная одежда исчезла, остальным гражданам пришлось покупать то, что было в наличие. Две кремлевские башни посовещались. И пришли к выводам: нет желаннее говна, чем то, что в дефиците и модно. Ввели ограничения. "Пометов", "Жирнов" и "Гнилов" с утра до вечера рассказывали, как модно нынче ходить в одежде, стилизованной под форму, символизирующую военную победу дедов над миром и здравым смыслом. Люди, еще вчера ненавидящие расползающиеся в руках тряпки грубого покроя, дрались за них в очередях, наминая друг друга бок и выдавливая глаза. Брали все размеры и фасоны, хотя варианта было всего два: М и Ж; 36-48, 56-66.

- Вах, Маша, рахат-лукум моэго сэрдца, дыкий го-о-рный цвэток с распустившимся розовым бутом, скажи мне, даш сегодня? - Лжесталин сделал длинную паузу, смотря на девушку своими черными, как ночь глазами, - насладиться толикой твоэго тэпла и ласка.

Фраза была произнесена во время торжественного шествия по залу, брошенные шприцы и упаковки от таблеток служили ему ковровой дорожкой, красной от кровавых пятен. Армянин смешно размахивал трубкой и старался изобразить знаменитый прищур, получалось плохо. Складывалось ощущение, что его заставили проглотить килограмм лимонов, налили холодной воды за шиворот и положили пару кнопок в ботинки.

- Эм-м, нет, Саркисян Ваграмович, меня подружка на день рождения пригласила, - соврала девушка. Перспектива провести ночь в подсобке с этим пугалом ее никак не устраивала. К тому же армянин был чрезвычайно жаден, хороший коньяк пил сам, а Маше подливал бурду, настоянную толи на опилках, то ли на перегородках ореха.

- Э-э-э, вай, бэри подруга, ходи ко мне, буду вас угащать, свой кинжал покажу, знаешь, как большой кинжал, вот такой, - владелец аптеки расставил руки по разные стороны, как это делают рыбаки-завтраки, показывая свой улов.

Маша знала, какой кинжал хотел показать ее начальник и была не высокого мнения о длине и качестве изделия, что явно отразилось на ее, еще не научившемся скрывать чувства, лице.

- Вах, ты о чем таком думаешь, красавице, э-э-э, савсэм испорченный маладеж, да?! - обиделся аптечный вождь, - я тэбе про кинжал талкую, фамильная ценность, принадлежал маэму пра-пра-пра-прадеду, настоящему азнавуру, благородному рыцарю, да?! Его род идет от истока, от Михра и Ваагна, знаешь их, да?! Это настоящэй сокровищь. Мой дэд владэл, отэц владэл, брат владэл, теперь брат нэт, я владэт буду.

С каждым словом армянин все больше распалялся, забывая русскую речь, закончил он тарабарщиной на родном языке. Тирада продолжалась минут пять, может, больше, он сильно покраснел, и был похож на сеньора-помидора из мультика.

- Я не могу, подружка, вечеринка, все такое, мы же не вдвоем будем.

- Не вдвоэм, - вспомнив о цели визита Саркисян, немного призадумался, - слущай, давай всэх зави а, всем покажу, гулять будэм.

- Так всех кормить и поесть надо, они тут все бухло выжрут, - женским чутьем Маша почувствовала, что давить на чувство жадности, верный способ решения проблемы.

- Слющай, не хочешь, смотреть на кинжал, нэ надо, твоих друзэй тожэ не надо, никого не надо, я одинокий старик, все мэнэ бросили, - он сразу погрустнел, махнул пару раз трубкой, и весь поник.

- У вас жена есть, - напомнила бестактная девица, - и кинжал.

- Смээшся, да?! Ты мой жена видел, а?

Маша видела, статная дама в черных одеждах красовалась на двери кабинки, с другой стороны висела табличка с надписью: "Только для персонала". На фотографии в рамочке была женщина весом под 150 кг с красивыми темно-карими глазами. Ничего сверх естественного или ужасного в ее лице или фигуре не было, оно было на лице. Чапаевские усы украшали промежуток между носом и нижней губой. Саркисян рассказывал, что на момент свадьбы у 14-ти летней девушки уже пробивались черные жесткие усики, поэтому он звал ее "мой зайчонок". К 16-ти ее усам мог позавидовать Гитлер, к 20-ти Бисмарк, в 25-ть Лев Николаевич Толстой, к 30-ти пришло время перевернуться в гробу Чапаеву. Маша не понимала в чем проблема, почему нельзя просто сбрить эти кусты, молодость и невежество не позволяло ей разгадать таинства семейной жизни.

- Ну да, о чего такого, глаза закрыли и все, я так всегда делаю, когда... - Маша вовремя осеклась.

- Глаза, да!?, лучшэ рот свой закрой, а? Сколько наторговала?

- Вот, - девушка высоко над головой подняла мятую 20-ку, - заходил солидный господин, набрал всякого, с понятием и деньгами.

- Вах, - глаза хозяина заблестели, - вах, баксы, бачинские, грины, зэлэнь, абажаю зелэнь, петрушка, кинза, баксы, все зеленое, все глаз радуэт. Вах, хороший дэнь, кинжал есть, грин эсть, Маша эсть, эээ!? Пайдем сечас покажу, можэшь кассу закрыть, рабочий дэн окончен, к падружка успеэшь, памыться успээшь, вам бабам мытца надо, да-а?!

В это время двое друзей шагали по ночному городу, в котором, как известно, звезды на небе не видны, зато в каждом доме есть своя и не одна на погонах Майоров ФСО, дежурящего в подъезде. Поскольку революционный дух все чаще пикировал на граждан, меры по охране правительственной тушки были усилены. В комендантский час, которые объявлялся после 22:00 и до 8:00 утра, а также в любое время по желанию товарищи командира, по улицам разрешалось ходить только с мандатом. Депутаты, чиновники и прочее ответственные лица со своими семьями старались передвигаться по городу вечером или рано утром, так им не мешала отдыхать чернь. Если же чиновник высокого ранга желал посетить какое-то заведение днем, прохожих загоняли в стойло. Роль стойла выполняли киоски, небольшие магазины, помещения с банкоматами и терминалами, которые остались без дела из-за перехода к натуральному обмену. Народ стоял в загонах смирно и с глубоким чувством любви к национальному лидеру. Были и те, кого обуял дух революционного майдана, такие имели наглость стоять с миной непокорности, молча протестуя против произвола властей. Их вызывающий вид вводил в смятение не окрепшие умы и души. Тогда патриотически настроенные граждане, стоявшие в том же стойле, начинали остужать западного агента.

Неторные были особенно упорны. 3 года каждый день сварщик Козлов ходил на работу, не получал зарплату на своем родном заводе. Его пешая прогулка длинной в 6 км от дома к работе проходила через ресторан, которые очень любил посещать Жирик - лидер "Либерасто-патриотической партии". Заводской рабочий обладал одной редкой чертой характера - пунктуальностью, к его несчастью депутат обладал той же склонностью. Каждый день они встречались в одном и том же месте: сварщик - в загоне, депутат - в фешенебельном ресторане. И все 3 года, битое за непокорные взгляды, лицо работяги выражало скептическую гримасу, говорящую: "Ну-ну, посмотрим, Татар пережили, Французов пережили, Немцев пережили и вас переживем."

Человеку, не знакомому с историей России, такая философия выжидательного толка может показать странной и даже нелепой. Иностранцу трудно поверить, что за жизнь одного долгожителя может быть свергнута и растоптана монархия, построена коммунистическая империя, свергнута и растоптана коммунистическая империя, начато строительство демократического государства, свергнуты и растяпаны демократы, построена диктатура, свергнут и растоптан царь... В прочем, иностранец не будет задумываться об этом, в отличие от студента Кирилла.

- Давай быстрее, надо успеть еще в одно место заскочить, дунем сегодня.

- Куда дунем?

- Не куда, а что, канабис - слыхал о таком?

- Канадец? - не расслышал Ваня, - ну да, у них еще кленовые листы.

- Какие на... клиновые? Ты что несешь, ух ты угарный тип, с тобой дымить одно удовольствие, меня уже сейчас на поржать пробивает. Ты не забудь про клиновый потом сказать, ага?

- Ладно, скажу, - ничего не понимая, пробубнил под нос спутник.

- Короче, Ваня, стой здесь, ничего не пей, ничего не жри, а лучше дай сюда пакеты, я мигом, одна рука здесь, другая там, понял, а ты ничего не делай, и никуда не ходи, ясно?

- А че тут не ясного, ничего не делать - это мы привычные, это мы сдюжим.

- Вот и ладно, скоро буду, аривидерчи, не скучай...

- А? - Ваня остался в одиночестве. Понаблюдав, как веселый студент с пакетом в руках в припрыжку добежал до высокой облупленной двери с уродливо врезанным в самую середину кодовом замком, Московский гость стал осматривать окрестности. На полупустой трассе громыхая и скрежеща носились мятые железки, в основном грузовые. Из-за высоких цен на бензин и отсутствия денег, мало кто мог позволить себе личный транспорт, даже таксисты пересели на мопеды и велотранспорт. Велорикши, так удивлявшие русского туриста в Азии в 2000-ых годах, стали привычным явлением в столице сверхдержавы образца 21-го века. Гость из деревни восхитился дорожным покрытием - это была тротуарная плитка, которой почему-то была покрыта вся проезжая часть. Каждый раз, когда на скорости проезжал грузовик, раздавался специфический шум, вызываемый трением резины, о неровности и шероховатости дороги. Ваня посмотрел под ноги, внизу тоже лежала плитка со странной надписью поперек нескольких булыжников: "Летняя". Присмотревшись он обнаружил на каждом камушке подпись, сделанную золотой краской и начертанную витиеватым шрифтом: "Собакин". Находясь в раздумье, чтобы это могло значит, любопытный глаз паренька заметил малую архитектурную форму грибовидной формы. Конструкция покосилась, крыша ее проржавела, окна были выбиты, внутри что-то блеснуло, когда свет фар проезжающей машины осветил будку. Любопытный Ваня подошел ближе, всматриваясь в темноту. Блестяшка оказалась медалькой, подвешенной на черно-оранжевую ленту, на медном изделии было выдавлена длинная фраза с орфографическими ошибками "Гяроем Дырляндии за освабаждение Старокоцаповки". Про создание Старокоцаповки Ваня что-то слышал из рассказов отца и обрывков гос-пропоганды, иногда доходивших на периферию. Перевернув медаль, он увидел ценник: 158 рублей, 32 копейки.

- Странно, - подумал, парень, - у бати такая, говорил, что подарили. Наверное, врал, как городские рыбаки - бухают всю ночь с девками, а потом приносят домой купленную в магазине рыбу.

Полезную находку парень сунул в карман. В киоске еще что-то лежало, на этот раз белое. Протянув руку, Ваня выудил из тьмы небольшую книжицу, на обложке был изображен герб и флаг страны.

- Ты что делаешь, мля, брось, сука брось, сказал, - Кирилл вырвал книжку из рук Вани, и начал старательно втаптывать ее в снег.

Ты чего, - удивился понаехавший, - с ума сошел, это ж эта, соситуция, про законы там всякие.

- С ума ты сошел, такие книжки на улице читать, менты увидеть насмерть забьют или в участок, там еще хуже.

- Чего уж хуже, да и за что бить то будут? Тут же про законы, про права.

- Вот за это и будут, ты, по их мнению, - Кирилл указал куда-то вверх, - не должен знать свои права, и какие законы есть, чтобы ничего не требовать, не возмущаться, не протестовать и молчать в тряпочку.

- А зачем тогда печатают? - удивился Ваня.

- А это ловушка такая, как спрятанные в детские игрушки мины, такие в Афгане, Чечне, Украине были, везде, где наши появлялись. Метод хаотичного террора, слышал? Жертвой становится случайный объект, лучше всего такой, кого больше всего жалко: ребенок, старик, беременная женщина. И выбирается жертва в случайном порядке, в случайном месте, в случайно время. Тогда каждый будет бояться, что с ним может произойти тоже самое: дома, на работе, в субботний вечер. "Если эти гады такое с детьми и стариками творят, нас точно не пожалеют", думает каждый обыватель. Страх заставляет забиваться в свои норы, пить алкоголь, смотреть тупые шоу "Пухудейка", "Кривое отражение", сериалы всякие про ментов и бандосов. Вот население сидит по своим квартиркам, шепотом под бутылку правительство на кухне ругает, а высунуть морду боится. Каждый день по телику показываю: того за репост взяли, а этого за лайк, а вот пацан конституцию или стихи Пушкина читал - не положено. А что положено, никто не знает. Этого за репост картинки с учебника истории взяли, а это не взяли, хотя второй такое запостил, что и в самой демократичной стране индивидуум заинтересовали бы. От чего зависит пойди знай, не уверенность, не определенность вызывает новый страх и желание его подавить - когнитивный диссонанс, вот вся нация и пьет.

- Ну ты башка, слушай, вот ты так много знаешь, и сам то не боишься?

- Боюсь, поэтому с тобой, балбесом, и пью, очень боюсь, - поникши признался Кирилл, - молчать не могу, особенно когда выпью. Думаешь я в первый раз в буханке был? Первый раз мне лет 15 было, когда попал, так мне майор все истолковал.

Парень откинул полу плаща, задрал черную рубаху. Там, где у человека в стандартной комплектации находится левая почка, был провал и длинный широкий шрам. По бокам в обе стороны расходилось 8 дырок, образованных толстой нитью шва.

- Ого, как они тебя, выходи ты за идею пострадал.

- Да за какую там идею, - махнул Кирилл, - за длинный язык, который не умею за зубами держать. Мог бы жить как все: бухать и шляться, с политикой не связываться. Только идиотом быть не хочется. Понимаешь, гнида одна подсунула мне книгу про древнею Грецию, там было написано: греки называли идиотами тех граждан, которые имели права голоса, но не принимали участие в выборах и не участвовали в политической жизни. Древние греки считали: если можешь управлять своей судьбой, ты должен управлять ее, и ни за что не отдавать бразды правления в чужие руки. Как говорится, если ты не интересуешься политикой, политики заинтересуется тобой. И знаешь, они правы, если большинство забивают болт на политику, власть начинает повышать налоги, добить независимые СМИ, средний, потом малый бизнес, всех строить. Тот, кто у руля оказался, начинает узурпировать власть. Думаешь мы первые в такой жопе? Да так раньше все жили. Все через это дерьмо прошли, а мы барахтаемся уже сотню лет, нам видите ли нравится. И значишь, мне так эта фраза в душу запала, что не могу ее из головы выбросить, зудит, зудит.

- Слышь, пойдем отсюда, а то разорался, ща вон те загре..., - Иван не успел закончить фразу за спиной Кирилла послышались шаги тяжелых ботинок.

- Уважаемый, - обратился высокий мужчина в форме к спине студента, - что это у нас, несанкционированный митинг? Попрошу ваши документики.

- Какой митинг, - удивился парень, - нас тут всего двое.

- Новый указ, - невозмутимо ответил сержант, - разрешены только одиночные пикеты, больше одного не собираться, разговоры в общественном месте на повышенных тонах только с самим собой.

- Что? - Кирилл растерялся, не зная, как правильно реагировать на чеканный напор стража порядка.

- Нарушаем, пройдемте.

- Мы... - начал Ваня.

- Дэн, - обратился сержант к напарнику, - видишь, указывают сопротивление, вызывай подмогу.

- Не, не, мы просто спорили о заблуждении Канта и Гегеля на счет исторической миссии Русского народа, я говорил, что Гегель и Кант были пида..., в смысле гейевропейцами, поэтому не понимали, что русский народ - народ богоносец, несущий особую историческую миссию.

- Какую? - поинтересовался Дэн.

- Послушно и безропотно подчинятся своему лидеру, ведущему наш народ в светлое будущее, - на одном дыхании произнес Кирилл.

- И все? - удивился сержант.

- Ну еще его представителям, так сказать органам исполнительной власти и правопорядка.

- Органам, это хорошо, это правильно, - одобрил Дэн, - постукивая дубинкой по Ваниным карманам.

Орган правопорядка не особо вникал в речь молодого человека, его больше интересовало содержимое карманов этих двоих. Причем не все содержимое, а исключительно зеленые бумажки или на худой конец котлеты, но карманы не оттопыривались, а значит съестным у этих двух дохлых студентов не разжиться.

- Документики, - сказал сержант.

- Вот, студняк, - Кирилл протянул дрожащей рукой пластиковую карту.

- Да, вот, - Ваня достал кусок картона формата А6.

- Это что такое? - удивился Дэн, глядя с призрением на бумажку с масляными пятнами, - ты че, в него бутерброды заворачиваешь?

- У нас такие, - с сожалением и завистью к собрату из высшего учебного заведения промямлил учащийся ПТУ.

"Дебилы, бля" - цитируя министра иностранных дел, Дэн не хотел обидеть подростков, его слова относились к руководству кулинарного техникума и образовательной системе в целом.

- Значит Кант и Гоголь, говоришь.

- Гегель, - правил Кирилл.

- Дерзишь? - буркнул страж.

- Никак нет.

- Ну с тобой все ясно, Кирилл Николаевич, филфак, чего от вас еще либерастов недоношенных ждать.

- Какой же я либераст, - похоже искренне возмутился Кирилл, - я этих тварей на всех форумах гноблю. Они против нашей великой русской идеи выступают, против расширения территории на запад и восток, и глобальной русификации североатлантического блока. Я всегда... А, то, что на филфак, так и Маяковский на филфаке, Керенский. Филфак - не приговор для истинного патриота.

- Патриота говоришь?

- Так точно, товарищ майор.

- Я сержант.

- Будете майором, мои предсказание всегда сбываются.

- Ха, колдун что ли? - у сержанта не было ни малейшего шанса стать майором, но очень хотелось, поэтому он бы готов поверить даже в бредни тщедушного паренька.

- Хочу на битву экстрасенсов пойти, думаю, выиграю.

- Ща проверим, по какому колену я тебя сейчас ударю, - с ехидством спросил Дэн, сексуально поигрывая дубинкой.

- Я своего будущего не вижу, - стремительно бледня проторил Кирилл, - а у вас девушка хорошая.

- Врешь, нет у меня никакой девушки, с мамой живу.

- Будет, - коротко пискнул бледный паренек.

- Хм, - задумался владелец дубинки, - если соврал, из подземки вырою, а потом снова зарою.

- Так, с этим ясно, а ты что за фрукт? Кулинарный технарь, тоже про Гоголь-моголь и Шрейдера задвигал, а? - обратился сержант к Ване.

- Я не, я таких и не знаю, в Москве недавно, еще не со всеми успел познакомиться.

- Не со всеми? Ничего скоро познакомишься, - оба дружно загоготали на всю улицу, у сержанта слезы выступили на глаза.

На самом деле они смеялись не над Ваней, они смеялись над собой, хоть и не понимали этого. Всего 3 года назад они приехали в Москву с открытыми ртами после дембеля. Ехали с Ростова в Пехов - самый холодный город страны. На столичном вокзале два сослуживца дембеля, ожидая пересадки, решили добавить к уже выпитому пивка в привокзальном кафе. Потом была водка, коньяк и девочки. Закончилось приключение ночным дебошем и пьяной дракой. Утром они проснулись в привокзальные обезьянники с головной болью, без денег и сигарет. Старый сержант пожалел дураков, выпустил без оформления, возможно, он жалел самого себя, вспоминая, как сам после точно такой же гулянки оказался сначала в камере, а потом в рядах тех, кто в эти камеры стережет.

Дэн не хотел возвращаться в родной город, какой смысл морозить жопу в городке с 25 000 населения без особых перспектив на будущее. Беспробудно бухать можно и в Москве, к тому же здесь неплохо платят. Как слепые котята они натыкались на все углы, неровности и выступы черного рынка. Не имея опыта общения и найма, много раз были обмануты владельцами магазинов, прорабами, представителями сект омолаживающего корня, волшебных ягод и чаев. Их регулярно унижали и били "коренные" Москвичи, прожившие в столице не более 6 месяцев. Больше всего им досталось от армян и азербайджанцев, державших рынок. Последней каплей стало столкновение с представителями чеченской диаспоры на дискотеке. Дэна подрезали, а Никите - будущему сержанту, изуродовали губу и сломали челюсть в двух местах.

Они решили мстить. А самый надежный способ отомстить всему миру - стать ментом. Человеком, которого все ненавидят, призирают, и что главное, боятся. С быдлом, как они именовали всех, кто зависел от их маленькой и подлой власти, они вели себя строго и развязно. Именно так, как, по их мнению, и следовало себя вести, потому что с ними поступали точно также.

Удивительно, как закон дедовщины распространился из армии и тюрьмы далеко за пределы забора. Вчерашний робкий школьник, может, никогда в жизни не дравшийся, не сделавший плохого ни одному живому существу, в армии превращается в зверя. Тяжелые физические нагрузки, плохая еда, моральное унижение и регулярные избиения, делаю из маленького и неуверенного мальчика подонка. Государству такие нужны, все свою историю власть опиралась на них двумя сапогами. Послушные, жестокие и подлые они захватывали территорию за территория, медленно, но верно сшивая следами сапог, независимые страны в единое кривое плотно. Проглоченные, но не забытые унижения, скрупулезно копировались, и отрабатывались на новоприбывших. Человек сильный - мечтает о справедливости, сломленный - о месте. Причем, это месть никогда не будет направлена на сильного. Единственное отличие дембеля от вчерашнего школьника: два оборота планеты вокруг звезды, новый набор комплексов и желание быть не одиноким в своем унижении. По сути, это все тот же трусливый и безвольный мешок с костями, но теперь у него есть чуточку власти и жажда творить зло.

Подав документы в районный отдел милиции Дэн и Никита получили назначение на патрулирование улиц, им повезло, работа почти в самом центре столицы. Высшее начальство издало очередной указ о усиление мер безопасности, и в полицию принимали всех, кто прошел срочную службу без особых проверок. Никаких требований к физ. подготовке или умственным способностям не предъявлялось. Дэн, впервые выйдя "на охоту" с дубинкой, сказал своему закадычному другу: "Теперь мы, братка, вечные дембеля".

- Грешно смеяться над больными, - насупился Ваня.

- Это ты то больной, - удивился Никита, - бугай здоровенный, на тебе пахать можно или пирожки с тебя нажарить. Слыхал, под Питером нашли поселок каннибалов, никто не работал, делали набеги в город или на дороге, отлавливали одиноких или даже целые семейства, потрошили в лесочке, а назад уже с тюками. Так чем ты болен. Ванюша, а?

- С детства, - парень постучал себя кулаком по голове, издав звук, будто по бидону барабанят березовым паленом - это, упал я с печи.

В любых сложных жизненных ситуациях Иван прикидывался валенком. "Включая дурочка", он избежал многих опасностей и даже смертельные ловушек, подкидываемых судьбой-злодейкой. Жизненную мудрость: "Быть дураком - на Руси выгодно", он впитал с молоком матери, бормотухой отца, корнями брюквы и репы, поедаемых в особо голодные годы. Иван-дурак не зря самый любимый персонаж народного фольклора, он умеет выпутаться из любой ситуации не используя интеллект, знания или суперсилы. Куда там забугорным суперменам в нафталинных трико до Ваньки или Емельки. Эти два супчика ничего вообще не делают, все у них по щучьему велению да моему хотению, им помогают окружающие одушевлены и не одушевленные предметы, силы природы и магические существа, максимум, что от них требуется - физическая сила, да и та, как правило, приводит к казусам и всеобщему разорению.

- Того что ли? - Дэн покрутил пятерней возле виска.

- Ага, - согласился Иван, пуская для убедительности слюнявые пузырьки с краешка губы.

- А как же ты учишься будешь? - с недоверий осведомился сержант.

- А что, делов то, чай не космонавтика, сдюжим, блины лепить или колбасы не сложно.

- Вот поэтому из дерьма и выбраться не можем, - обратился Никита к напарнику, - вот это одоробло готовит еду. Видел на базаре?! Все импортное, ничего своего нет, да и какое импортное. Слышал суши наши и японские, это вообще разное, прикинь, у них там рыбу кладут, а у нас что?

- Что? - переспросил Дэн.

- Говорят раньше были рыбные отходы, пшеница, эмульгаторы разные, а теперь, ваще пипец, никто не может определить состав. Говорят, анализу не поддается. Ты в курсе, что мы огурцы, картофан, помидоры, яблоки импортируем?

- Ха, - продолжил тему Дэн, - какой нах картофель, сперму мать его, сперму для буренок наших из-за бугра прут, ты прикинь?! Скажи, дурочек, реально настолько тупой, бычка подоить не можешь? Почему мы, великая ядерная держава, должны на коленях стоять, выпрашивая у гейевропейцев сперму? Не, ну вот ты скажи, какого хрена? Почему мы сосем во всех областях сельского хозяйства?

- Да ладно, Дэн, отстань от парня, он тут не причем, он кулинар типа, а не фермер. И у нас пшеница есть.

- Ага, 36 сорта с силосом, кузнечиками и мышами.

- Зато мука с белком, тухлой водой из колодца залил, вот тебе русский гамбургер, - съязвил Илья.

- Короче, Ваня, увижу, что работаешь там, где я ем, я тебя с землей сравняю, понял? - Дэн угрожающе придвинулся к Ване.

- Ага, можно мы домой пойдем, - с надеждой пробасил липовой дурочек.

- Можно, - разрешил Илья, - но только не пойдете, а поедете, и не домой, а в обезьянник.

- За что, начальник, - подал голос, долго молчавший Кирилл.

- Митинг, штраф от 5 00 000 рублей до 6 лет строгача, - проинформировал сержант.

- Да не было митинга, просто болтали, так сказать софистическая беседа на тему бренности бытия и особенностей национального менталитета в период бурного развития патриотической...

- Рот закрой, - оборвал Дэн, короче, мне пох, дураки, студенты, сперматозоиды или кто вы там, ща будем оформлять, но можно решить.

- Что решить? - тупил Ваня.

- Лавэха есть? - не рассчитывая на интеллектуальные способности жертвы, Дэн задал вопрос напрямую.

- Э-э-э, да, вот... - начал Сибирский Валенок.

- Мало, очень мало, студенты мы бедные, - промямлил Кирилл.

- Короче, - оборвал Илья.

- Надо сбегать в одно место, - ушлый студент все еще надеялся разменять 20-ку, хотя с самого начала диалога уже знал, чем все закончится.

- Ща побежишь, - пообещал Дэн, - так побежишь.

Полицай замахнулся дубиной, Кирилл отпрыгнул назад и в бок так, что оказался рядом с Ильей, в тоже мгновение в руках стража порядка зашуршала бумажка. Столичный шум, толщина шлема и активные метательные действия коллеги не помешали младшему сержанту безошибочно определить тип валюты и ее номинал.

- О, а говоришь бедный, живем Дэн! - обрадовался мент, ну вы это, ребята, больше не шумите, лады? Всего вам добро, хорошо настроения, вы держитесь тут, еще увидимся.

Дэн быстро спрятал дубинку, пожал руки поочередно Кириллу и Ване, и взяв своего закадычного друга-взяточника под руку, повел его не в тюрьму, а к ресторану.

- Молодца, я в тебя верил - Кирилл похлопал приятеля, - не даром на присказках: "дуракам везет", "дураку и пьяному - море по калено" и прочих, зиждется вся русская культура. Как хорошо в друзьях иметь такого...

- Да это, ты чего, обиделся что ли? Они же это отпустили нас.

- Опустили, - ответил погрустневший Кирилл.

- Да ладно, что не так-то?

- Ты понимаешь, дубина, что я им последние деньги отдал?

- Когда?

- Тогда, или ты думаешь, что об этом кричать полагается на всю Ивановскую? Пошли.

- Ты отдал? А пакеты, где пакеты и эти твои, как их, божки!

- Я тебя позвать хотел, пакеты у кореша на хате, хотел тебя на дегустацию пригласить, теперь не светит, - тяжко вздохнул Кирилл.

Они вошли в высокий проем, открывавшийся только на одну половинку, вторая была забита еще в 20-е годы, видно намертво, потому что с тех самых пор никому не удалось оживить вторую половину, а вмести с ней дух бывшего дворянского дома. Поднимаясь по облупленной и местами сбитой лестнице, они дошли до четвертого этажа, перед ними появилась дверь, оббитая бардовой кожей, традиционной ручки не было, вместо нее на косяке красовался оригинальный звон: чтобы раздался сигнал, требовалось соединить два верхних провода желтого и синего цвета с двумя нижними. Сделать это можно было с помощью опасного лезвия "Бритва" с одной стороны перемоточного изолентой. Кирилл замкнул провода раз, два, три. Получился один долгий и два коротких звонка. Через 66 секунд дверь отварился, Кирилл все это время считал в слух.

- Ага, кореш, давно не виделись, как житуха? - спросил Скелет, парень наркоманского телосложения.

- Ты че, 10 минут, как заходил, короче, слушай, фараоны приняли, вавилон светил, пришлось забошлять, траблы у нас, надо нервишки подлечить.

- Подлечим, не проблема, фарту масти, АУЕ, - прокукарекал Скелет, обратившись к Ване. Он принял его за молодую поросль москвичей, активно осваивающую теремную культура, как завещал невинный грабитель банков и инкассаторов, сиделец Сталин.

- Уйди тифозный, - Ваня, растолкав обоих, пробрался в квартиру. После потери денег его очень беспокоило содержимое пакета, хотелось выпить и закусить, бабы отошли на второй план, и маячили на периферии создания, махая белыми платочками.

- Шустрый какой, слышь, а лавэха есть? - устремив свой взор в потолок, Скелет задал вопрос Кириллу, Ване или пробегавшему мимо таракану.

- Лавэхи нет, сказал же, фараонам отбашлять пришлось, слышь, по старо дружбе, братка, выручи, а?

- Без проблем, моя хата, ваша хата, мой листок ваш листок, мои бошки... Но деньги вперед. "No money, no staff", как говорится.

- Слушай, - не терял надежды студент, - у нас есть Пепси, настоящая.

- Гонишь?!

- В натуре, и фунфырики и хавчик, махнемся, а?

- Без мазы, братан. Ха, ганста нига сщит, настоящее Пепси? Что ж ты раньше не сказал, маза фака йоу! Заваливай братуха.

Ваня, не вникая в разговор аборигенов, решил подкрепится. На первое был фунфырик, немного погодя он решил, что водка без пива - зря в туалет бегать, поэтому решил подкрепится Балтикой. Осуши четверть баклаги одним залпом, обедающий Ванюша решил сделать перерыв для глубоко вдоха.

- Эээ, братуха, много не пей, белого поймаешь, -поделился мудростью Скелет, - не спеши, состаришься, ганста йоу.

На взгляд провинциала у Скелет явно были не все дома, худощавый парень ходил в пестром балахоне с косички, как у первоклассницы. В волосы вплетены цветные ленты, этикетки от пива и контрамарки на модные сейшины. Косички держали форму за счет продетых в них крышечек от западных шипучих напитков. Во время ходьбы парень пританцовывал, размахивал руками и все время задирал подбородок вверх, будто на потолке показывали анимацию "союз-мультфильм".

- Вано, ты че, не будь крысой, - пристыдил друга Кирилл, - оставить другим, уже 3 пузырь хренячишь.

- Тебе жалко? - угрюмо спросил недовольный Ваня.

- Ты чего, нет конечно, не жалко. Просто сейчас сам пожалеешь, ты раньше пыхтел?

- Да было пару раз, первый, когда на себе дядю Толю пришлось нести, 15 верст по снегу, ух я тогда пыхтел, особенно под конец. Дядю Толю ко мне привязали, чтобы не упал, а он гад проснулся, и так нагло заявляет: "Сейчас опорожнюсь". Я ему: "Дядь толя, не надо, терпи, миленький, терпи". А он мне: "Ща точно, опорожнюсь". Ох как я бег, как бег, на силу успел.

- Ты чего несешь, я тебе про другое говорю, ты пыхтел в компании? Мы это делать собираемся, понял?

- А-а-а, а где мадамс? - Ваня оглянулся по сторонам, - я с мадам тоже пыхтел, вот была потеха, значит пошли мы на сеновал...

- Какая мадам, мы со Скелетом втроем пыхтеть будем.

- Не со Скелетом я таким заниматься не согласен, - запротестовал Ваня, пятясь к выходу.

- Ох ты лапотная морда, - Кирилл закрыл лицо растопыренной пятерней, - слушай, курить мы будем, понимаешь, курить. Вдыхать и выдыхать - значит пыхнет.

- Не, я не курящий.

- Ну как хочешь, тебе же хуже, - студент устало махнул рукой, и развалился на диване.

- Все готово господа для приема, Кирюха, открывай гвоздь программы.

- Че, какой гвоздь?

- Не тупи, Вань, Пепси давай сюда.

Скелет с великим трепетом и благоговением прикоснулся к бутылке с шипучим напитком, он принял его, как олимпийцы принимают огонь. Бережно поставив на стол бутылку, достал серебряную открывалку, фамильную ценность. С осторожностью сапера, пытаясь не помять крышечку, Скелет приступил к операции. На всякий случай на стол была постелена скатерть, на скатерть белоснежное полотенце, непонятно, как очутившиеся в антураже наркоманской халупы. На полотенце стояла тарелки, призванная вобрать в себе все случайно пролитые капли благословенной жидкости.

- Не дышать, - предупредил Скелет, - так, пошла, еще, немного, так, зашипела!

Ликование первобытного человека при виде огня, отразилась в глазах владельца квартиры. Томимая в бутыли жидкость высвободилась из плена, лава образными потоками, выплескиваясь из горловины. Кирилл успел подставить пыльный соткан под поток, прежде чем он смог достичь дна тарелки.

- Молодца, - одобрил первооткрыватель, - бережно доливая в стакан напиток.

Хозяин квартиры торжественно поднял стакан двумя руками вверх, склонив голову в поклоне. Не совсем понятно кому он кланялся, гонцам, принесшим напиток богов, таракану, бегущему по стенке или Калебу Брэдхему, придумавшему шипучку.

- Да улучшит она мое пищеварение, да повысит мой тонус и потенцию, да стимулирует и расширит мое сознание, - забормотал Скелет, - да избавит меня от сахара, да прибудет со мной сила, Аминь.

Он залпом выпил содержимое стакана, и протянул его для новой порции напитка. Кирилл, немного шокированный таким поведением, вновь наполнил "священный кубок" сладкой жидкостью.

- Прими от меня сей "Напиток Брэда", - Скелет протянул стакан студенту, - вкуси, то есть влей в себя эту смесь CO2, сахара, пептина и орехов коки.

Кирилл очень сомневался, что оригинальный рецепт 1898 года сохранился до наших дней. Скорей всего, это обычный набор химикатов, которыми хорошо очищать жирные поверхности, столовые приборы и болты от ржавчины. Он принял стакан со смешенным чувством гордости, недоверия, надежды. В детстве, еще до 175 контрсанкции, ему удалось попробовать липкую шипучку, он отлично помнил ее приторно-сладкий вкус с ореховыми нотками. Затаив дыхание и зажмурившись, он стал пить мелкими глотками, пытаясь распробовать каждую каплю. Тысячи пузырьков ударили в нос, начав активную бомбардировку языка, неба, горла. Пенная жидкость обжигала, охлаждала и щекотала рот одновременно. Рецепторы ликовали, ощущая сладкий вкус напитка.

- Э, баклан, ты чего? - наслаждение феерией вкуса прервал крик Скелета.

Обернувшись, Кирилл увидел развалившегося на кресле Ваню, он допивал вторую бутылку Пепси и первую баклагу пива, поочередно отхлебывая то с одного, то с другого горлышка.

- Животное, - с призрением и негодованием высказался студент.

- Редиска, тварь, фраер, Иуда, еретик, петух гамбургский, враг народа! - изрекал страшные проклятия адепт культа Пепси, - ты чего это гадина делаешь, а?

- А че? - безапелляционно заявил Ваня.

- Пошел вон гад, Кирюха, коришь, или ты вышвырнешь отсюда это образину или я за себя не ручаюсь.

- Я к тебе, как к родному, как к другу, боевому товарищу, а ты? Что сделал ты?

Выжрал четыре фунфырика, две баклаги пива, три банки пепси.

- Я не... - начал было Иван.

- Ну ты посмотри, - продолжил Кирилл, еще и врать пытается, - пять фунфыриков, 4 баклаги пива, пять банок пепси. Слушай, не можешь жить в коллективе, не мешай нормальным людям отдыхать, подожди за дверью.

- Ага, сейчас, вы тут жрать будете, а я как шарик на цепи у сарая, не согласен я на такие расклады, - пришлый подгреб поближе к телу два пакета.

- Давай по-хорошему, - предупредил студент.

- А то че? - нагло заявил Ваня.

- А то морду за плечо, - подал голос Скелет, стоя в дверном проеме кухни. В руках у него был обрез, перемотанный синим скотчем в районе рукояти, обо дула срезаны криво с явными скосами.

Ване не нужно было объяснять, что такое обрез, подобное оружие он видывал в деле и не раз, последний заряд оставил бесчисленное количество мелких шрамов на любимой попе. Хоть обрез и был заряжен солью. NaCI оказалось крупнокристаллической.

- Там у тебя соль? - с опасением спросил Иван.

- Там у меня порох, дробь на кабана в одном стволе и на утку во втором, а каком именно не помню, давай проверим. Кирилл, твой коришь утка или кабан?

- Судя по размерам кабан.

- Друзья, - с мольбой в глазах, парень обратился к собравшимся, - прошу войти в мое бедственно положение, я в Москве впервые, никого не знаю, ничего не понимаю, вот присел на диванчик, выпил немного, человек ведь имеет право выпить после долго трудового дня? Прошу понять и простить.

- Скелет, - произнес Кирилл примеряющим тоном, - опусти ствол, давай все мирно решил.

- Пошел вон, муфлон, - поводя стволом из стороны в сторону, зло произнес владелец оружия.

Иван решил подчинится давлению обстоятельств введу безвыходности сложившейся ситуации, он медленно встал с дивана, и быстрым шагом отправился в сторону двери.

- Дубина, пакеты оставь, - отслеживая цель, Скелет уничтожающим взглядом посмотрел на беспомощную двухметровую жертву.

- Какие пакеты, - Ваня начал крутится по сторонам, как-бы, не замечая двух болтающихся между ног пакетов. Нет никаких пакетов, где мои ручки? Вот мои ручки, чистенькие.

- Ты дебил? - поинтересовался нарик у гостя.

- Не, я больной, с печки упал, - Ваня снова попытался изобразить припадок, пуская слюни. Он хотел упасть и начать кататься по ковру, но боялся раздавить содержимое пакетов, закрепленных ручками за широкий пояс.

- Положи пакеты, я кому говорю, - завопил во всю мощь прокуренных легких растаман.

- Ну, друг мой ситцевый, я от тебя такого не ожидал, - Кирилл тоже начал злиться, - положи и отойди, иначе я за себя не ручаюсь.

Ване вновь пришлось подчиниться давлению, как ему казалось в ту минуту, прозападных агентов, пьющих на тайной явке Пепси. Себя же он чувствовал разведчиком, которому тоже пришлось отхлебнуть запрещенного яда прозападной пропаганды, чтобы стать своим среди чужих. Теперь он планировал инкогнито вывезти обнаруженные в наркоманском притоне запрещенные законом продукты, так сказать, конфисковать санкционку для последующего уничтожения. Ликвидация по подсчетам Вани должна была занять не более 15 минут. Он был готов осуществить задуманное даже во вражеском логове за рекордное время в 3-5 минут на глазах у врагов, если бы ему не мешали. В голове созрел хитрый план.

- Можно я в туалет, мне это, отлить надо.

- Сейчас я тебе помогу, с какой стороны дырок наделать, чтобы легче было, с права или лева?

- Ну чего вы, я быстро.

- Пакеты, - напомнил Кирилл, раскусив не особо изощренный план деревенского Штирлица.

- Что пакеты?

- Пакет на землю!

- На землю? - заинтересовался Ваня, - а земля вон тама, за окном, - он показал грязным ногтем на не менее грязно окно.

Скелет машинально повернулся назад, немного утратив связь с реальностью еще 5 лет назад, Ваня, воспользовавшись моментом, прыгнул, как рысь на обидчика. Проведению Блицкрига помешали злосчастные кульки. Паренек не учел силу инерции и дополнительный отягощающий фактор: Кирилла на своем загривке. Если Ваня был подобен рыси, длинный студент больше походил на облезлого черного кота с помойки. Он вцепился всеми четырьмя конечностями в бывшего товарища, и начал его драть, царапать и кусать. В результате потасовки студент филфака получил один раз рукоятью обреза в голову, два раза по ребрам, один раз локтем в живот и еще пару тычков стволом. Скелет был порядочно измят, но видимых повреждений не имел. Собственно, если на теле и появились синяки, на фоне оливково-желто-зеленой кожи они не выделялись. Ване досталось больше всех, покусанный, поцарапанный и лишенный волос сзади, он получил ряд тычков ногами в лицо, несколько ударов в пах, и не менее серьезных, но абсолютно для него безболезненных пинков в живот. Погнутый обрез с отпечатками зубов на цевье был отброшен в дальний угол комнаты. Ваня языком аккуратно ощупывал шатающийся клык и порванную губу.

- Сука, - подвел итоги боя Кирилл, зализывая раны в прямом смысле этого слова, - ты посмотри, что гад наделал. Пальто порвал.

- Парашник, - подал голос, откинутый к батарее Скелет, - падаль, убью!

Вся троица обратила внимание на лужу, вытекавшую из-под Ваниного зада. Скелет делал вид, что пытается подняться, но толи в самом деле не мог этого сделать, толи боясь последствий, остался на месте. Сам виновник инцидента только сейчас почувствовал под собой большую липкую лужу.

- Это не я, - с ужасом в голосе закричал Ваня, - честно, я в туалет не хотел, не я это, не докажете, ваши доказательства не доказательства, меня подставили, это вы все наделали!

- Дебил бля, - резюмировал Кирилл, - ты бухло раздавил, и Пепси, наверное, если липкое, точно Пепси, последнюю бутылку. Может последнею в городе или даже в стране, или быть может во всем мире. Нет тебе прощения. Слышь, Скелет, у тебя лопата и клочок земли в два метра под балконом найдется?

- Найдем, - зло пообещал хозяин апартаментов.

- Э-э-э, - паренек расстроился, это было видно по его потухшим глазам и вздоху досады. Иван быстро снял ремень, перевернулся на пузо, и стал разбирать содержимое пакета. Первым он извлек раздавленной в лепешку контрафактный сыр.

Как известно, сыры по приказу правительства давят тракторами, Ваня справился не хуже, а может даже намного лучше. Еще не было случая, чтобы такая тонкая лепешка появилась после гусениц трактора. Откровенно говоря, не было случая, чтобы после гусениц трактора вообще был обнаружен сыр. Быть может он распадался на мельчайшие частицы, невидимые невооруженному глазу или зарывался в землю, но факт оставался фактом, сотни тон молочного продукта ежегодно пропадали под гусеницами техники бесследно.

Вторым продуктом, извлеченным на свет, была колбаса, больше похожая на фарш, оставляемый неосторожными водителями на трассах. Во всяком случае, из нее точно также торчали волоски, коготки и глазки, с укоризной смотрящие на окружающий мир.

Не исключено, что голодная мышь в этом наркоманском логове впервые в жизни учуяла волшебный запах синтетического мяса, эмульгаторов, разрыхлителей, красителей и барбитуратов, опьяненная счастьем, устремила свои лапки в пакет. Или она могла почувствовать волшебный аромат в цеху, став жертвой несчастного случая на производстве. В любом случае, продукт можно было использовать вмести с сыром в любом отечественном гамбургере, судя по их внешнему виду и вкусовым качествам, они делаются точно также, жопой.

Беда не приходит одна. После двух мелких разочаровании, настала пора лить горькие слезы. Горе выглядело, как разбитый фунфырик и растрескавшийся флакон из-под боярышника, на донышко что-то еще оставалось. Ване очень хотелось лизнуть, но он не посмел под пристальными взглядами товарищей, по несчастью.

Третья находка вызвала горестный вздох со стороны трубы отопления и негодующий возглас любителя лизать раны. Горлышко бутылки с яркой наклейкой "Пепси" было извлечено, и положено на пол рукой изувера.

- Дальше действовать будем мы, - сказал Кирилл голосом Цоя, отпихивая Ванины загребущие лапы от пакетов.

Ловко подмахнув раздавленные лепешки, студент потащил мокрые пакеты в дальний угол. Баклага пива оказалась цела.

- Ребят? - робко спросил Ваня.

- Уходи, - бывший друг, товарищ и соратник повернулся спиной, выражая таким образом всю мощь накопившегося призрения.

- Уйди, гад, уйди, - Скелет снял тапочек с ноги, ловко запустив его в косяк. Кого он хотел поразить этим снарядом: Ваню или ползущего по стене таракана, осталось непонятным.

Таракан, квартирующий у Скелета уже полгода, был недоволен соседом. Во-первых, тот все время грыз его пиццу. Во-вторых, часто приводил незнакомых людей. Единственное, что могло компенсировать подобные обиды: возносимые его тараканьему величеству молитвы и фиолетовый дым, извергаемый анахоретом. Последний хорошо расслаблял усики. Таракан показал свое призрение ко все собравшимся, оставив два шарика последа на обоях, и уполз в щелочку за косяком.

- Ну и ладно, и уйду я от вас, и не просите остаться - пробубнил Ваня, - прикидывая, не осталось ли в пакетах спиртного. Судя по грустной роже бывшего друга, не осталось.

Иван вышел из квартиры, воспользовавшись дверью, хотя по первоначальной задумке собирался героики прыгнуть в окно. В его мыслях это был бы поступок в стиле Кунг-фу-Панды. Но вовремя вспомнив, что он не в деревне, дома тут по два, а то и четыре этажа, парень решил покинуть жилище традиционным способом. Выйдя на лестничную площадку, он пошарил в карманах. В левом приятная на ощупь бутылка хранила в своем чреве 200-250 грамм Пепси, в правом каким-то чудом уместилась двухлитровая баклага "Балтики". Третий карман, точнее совсем даже не карман, а потаенное место, содержало кусок оторванной сырной лепешки и квадратик с презервативом. Ваня вспомнил, что девочка-продавец тоже прятала эту штуковину в таком месте. Откусив кусок сыра, и запив его пивком, он в припрыжку начал спускаться. По пути напевая русскую-народную песню: "мыла Марусенька черные ножки".

Выйдя на улицу, он не знал, куда идти дальше. Училище закрыто, можно к тетке, но та будет ругаться из-за позднего визита, к тому же ему не хотелось терять единственного друга. "Москва большая - разойдешься, не встретишься", - припомнил он наставлении столичной родственницы.

"Эх, что делать", - со вздохом сожаления о содеянном, Ваня присел на ступеньки возле подъезда. Единственное, о чем он не жалел, это о ловкой подмене целой бутылки из пакета на ту, что у него была в руках до начала инцидента. Примерно через 1,5 часа дверь распахнулась, на пороге появился студент со странно расширенными зрачками и дебильной улыбкой. Его горло украшал широкий шерстяной шарф, пробитый, ни то дырами от пуль, ни то зубами моли. На голове появилась клетчатая кепка с черным пластиковым козырьком, ему не хватало желтых штиблет и турецко-поданного родственника, чтобы завершить создание образа. Вышедший вдохнуть свежего городского смога и продукта горения торфяников, студент обратил внимание на бутыль в руках бывшего товарища по дневным приключениям.

- О-о-о, наполовину полная, - обрадовался Кирилл, выхватывая бутыль.

- Наполовину пустая, - с грустью заметил Ваня.

- Ты пессимист.

- Сам ты сисидрист.

- Че? - Студент не замечал шепелявости и общей невнятности речи, язык онемел, частично потеряв подвижность после употребления опиатов. Голосом не совсем трезвого и адекватного человека он задал животрепещущий вопрос, - почему ты так думаешь, почему пустая?

- Если в бутылку налили - она наполовину полная, а если вылили, - наполовину пустая.

- Не факт, не очевидно, докажи?

- Ну ладно, вот выпил ты пива, значит полный, а захотел поссать, но не закончил, потому что мент спугнул, значит наполовину пустой.

- А если сильно спугнул, значит еще и мокрый ха-ха-ха, - заржал студент. - Не поминай вертухая к ночи. Все равно ты не прав, можешь быть полным, можешь пустым, это все субъективное восприятие. А знаешь, мы в виртуальной реальности, все в матрице живем, вот скажи, почему боярка, водка и то, что в фынфырике, одинаково на вкус, боженька не мог придумать разные вкусы, да? А все потому, что компьютер не заморачивался. Пьяному, ему ведь пофигу, так зачем стараться? Или вот: пирожок, хот-дог, гамбургер, все из одного дерьма делают, все с одним вкусом, точнее без него, от чего так? А потому, что машина не может новые вкусы выдумывать, понял? Всего этого нет, и истории нет, Земля плоская, нами управляют рептилойды, первый человек появился 150 лет назад, когда Николай 2 был распят на задушенной кошке, баянистка Псишиинская его заколола и легла в мавзолей...

Последние слова Кирилл произносил полушепотом, лежа одной щекой на теплом люке городской канализации. Слюни текли ровной струйкой, мышцы с каждым словом двигались все медленнее, пока лицо не превратилось в восковую маску.

- Э, ты чего, Кирюха, а? - Ваня подбежал к другу, нагнулся и стал его тормошить, - что с тобой, скажи хоть слово?

- Возьми меня, возьми, я твоя, неси, неси меня мой ангел, - замычал обдолбанный студент.

- Куда, куда нести, душа моя? - перешел на поэтический лад Ваня.

- В небеса, туда, где пасутся тучные стада дев, где краны полны освежающей влаги, где веселье и гульба без перерыва, а водка льется ручьем в глотки под лихую песнь. Там, где надежды, мечты и вера в будущее звенит в каждом ударе пустой тары.

- Где это?

- В общаге! - гордо воскликнул студент, вскинув сразу все конечности вверх, приводя своего друга в замешательство.

Иван шел по ночной Москве, Кирилл, прикрывая его от мелкого дождичка своим пальто, покоился на могучих плечах деревенского атланта. Детина шел, рассуждая в слух: "Ну типа я виноват, признаю, но и он виноват, зачем кусался? Ладно, проехали. Так значит он виноват, дал мне под глаз, фингал на утро наверняка будет, нагой гад, и хитрый такой, вроде на люк прилег отдохнуть, немощный, а как даст, у-у-у, гадина. Ну предположим я тоже виноват, пинать в голову не стоило, в живот 10-15 раз хватило бы за глаза. Осерчал, бывает, что ж мне теперь, куда теперича его тащить? В Гу-Гу его или ХГУ, МГУ, черт его знает, где эта дыра, и что это вообще такое. Общага, там что все общее? Или в общак собирают. Интересно, а меня в общак возьмут, если его сдам", - мысли стремительно сменяли одна другую, пока на тротуаре не был обнаружен еще один знакомый глазу объект. "Наташа!", - с радостью и одновременным огорчением в виде болтающегося на загривке друга, воскликнул Иван.

- Ой, что это с вами, кто это вас так, конкуренты, да? - пьяная в зюзи Наташа, на одну ногу босая, в абсолютно растрепанном виде с перемазанным лицом губной помадой, сидела в будке автомата, выдающего резанную бумагу.

- Наташа?! - вслух произнес парень.

- И что, что Наташа, зато добрая, - выдала непонятную реплику мадам, - он ранен?

- Кто?

- Шеф!

Почувствовав неизвестным органом восприятия, что говорят о нем, К выдал музыкальный номер по заявкам трудящихся "Врагу не задается наш гордый Варяг". Песнопение сопровождалось нервным подергиванием конечностей, стандартный текст был слегка отредактирован захмелевшим разумом и неисправным речевым аппаратом: "В аду не разгребся наш вечный вояк".

- Боже, он, он... - Наташа начала всхлипывать, решив, что бандюга на стрелке потерял часть мозга и теперь вынужден пользоваться только одной половиной или даже четвертью.

Ваня воспринял слезы барышни, как умиление его богатырской силой и мужественностью, заставляющей его тащить поверженного врагами товарища на своей спине сквозь Московские джунгли. То, что повергшим товарища врагом был он сам, Иван предпочитать не думать.

- Куда ты его? - спросила девушка трагическим голосом, будто К был безнадежен.

- Знамо куда, в общак сдам.

- В общак? - удивилась Наташа, - варвары какие, живого человека в сейфе с бабками закроют. А он там без воздуха задохнется, среди денег, золота и брильянтов, какая красивая смерть...

- Чего? - не понял Ваня.

- Он совсем плох?

- Да вроде ничего, мудаковат, конечно, и на морду так себе, зато парень стрелянный, - выдал исчерпывающий вердикт Иван.

- Мля, ты че лапух? Не про то спрашиваю, дубина, про морду лучше вообще молчи, Шрек вологодского разлива, я тебя гада, мля, спрашиваю, как себя хозяин чествует, понял?! - начала раздражатся захмелевшая девушка.

Деревенский парень почесал репу, пытаясь понять, про какого такого хозяина толкует некультурная мадама. Мысли все время сбивали колышущиеся груди. Подумав, что речь идет об Ашоте, ведь только он так себя именовал, Ваня решил выдать свою версию событий.

- Это, того, он сам начал, получил, чтобы не выпендривался, жить будет, скоро оклемается.

- Так чего же ты его, мудак, в общак тащишь, а ну пошли за мной! - скомандовала Наташка, развернувшись на 180 градусов. С армейский выучкой, чеканя шаг в одной туфле, она шагала вдоль проспекта по слегка скользкой плитке.

- За тобой хоть на края света, - прошептал Ваня, увлекаемый в городские глубины колышущимися волнами жира чуть пониже спины.

Освещенная дорога быстро закончилась, завернув в ближайшую подворотню, Наташа пошла по над стенкой из красного кирпича. "Вот ты какая, Москва красная", - подумал Ваня, пиная носком ботинка, отпавшие куски стены. Кирпичная крошка хрустела, застревая мелкими осколками в подошве. Кроме традиционного мусора в виде блистеров, бутылок, окурков, в неверном свете, сочившимся из грязных окон, парень увидел трусы белые в зеленый горошек, два десятка рваный носков и колготок, спортивные штаны. Мысль, кто и при каких обстоятельствах мог разбросать свой гардероб во внутреннем дворе, занимала Ванин мозг в течение некоторого времени. Он машинально тащился за девушкой, ведомый белым пятном ягодиц, облаченных в лосины с начесом. Пройдя так несколько дворов, они еще раз свернули в еще более убогое место. Тут было совсем темно, и лишь одна тусклая лампа горела под железным козырьком подъезда.

Никто не догадывался, что это была старейшая лампа в Москве, провисевшая тут с 1938 года под защитой приплюснутого жестяного плафона-гриба. Осветительный прибор никогда не выключался и не переставал гореть в течение почти 100 лет, возможно, именно в этом был секрет его долголетия.

В подъезд вели четыре деревянные ступени. На первой имелась широкая трещина, похожая на глаз азиата: непроницаемо черная и узкая с обеих сторон. Вторую ступень основательно проел древесный жучок, третья растрескавшаяся, удерживалась от дальнейшего расползания металлическими скобами, четвертая полностью закрытая прикрученной к ней фанеркой. Ваня с сомнением посмотрел на эту конструкцию.

-Не боись, ик-к-к, - решила подбодрить Наташа, - русские грязи не боятся, ща пройдем, как по маслу.

Девушка с точностью выполнила свое обещание. Первый два шага она прошла с завидной легкостью, на третьем ее нога резко взметнулась вверх, а зад вниз. Поскользнувшись на рыбьих головах, как на масле, Наташа начала хребтом отсчитывать ступени в обратном порядке 3, 2, 1, бах!

- Ты живая? - поинтересовался испугавшийся парень, только второй проблемы на шеи ему не хватало.

- Егорыч, сука! Старый хрен, вечно ведро до муссорки не донесет, что б тебя падла черти взяли, - ругалась плебейская львица, лежа на спине.

- Встать можешь?

- Я встану, сейчас я так встану и покажу ему!

Неуклюже перевернувшись на живот, Наташа вновь решила предпринять штурм местного Рейхстага. Противотуфельная оборона в виде трещины была преодолена с помощью двух мощных грудных валиков. Трухлявую ловушку, хоть и с угрожающем скрипом, удалось также преодолеть без потерь. Хуже всего дела обстояли со скобами, норовившими поцарапать руки, лицо и самое дорогое. "Кредит за силикон еще не был выплачен, и вряд ли удастся его погасить до пенсии", - размышляла девушка, пока ползла к своей цели. Химическая атака не могла остановить ее, аромат рыбьих кишок выедал глаза, но она упорно продолжала движение вверх! За три секунды до свистка она забросила правую руку, затем левую, обе груди и голову на картонку четвертой ступени. Свистел Ваня, желая подбодрить невесту на один день, во всяком случае на собачью свадьбу он рассчитывал. Радость и упоение победой было недолгим, аморфное тело, достигшее пика высоты, стало сползать обратно. Ивану все это порядком надоело, он легко оторвал от земли красну-девицу, и в два шага оказался у двери подъезда.

Двухэтажный дом обладал деревянной дверью, лестницей и такой же обшивкой стен. Взяв суженную на руки, парень нагой распахнул дверь, тут же свалившуюся с петель. То ли от поднятой пыли, то ли от вибрации, а может просто от старости, лампочка над головой два раза моргнула и потухла. Ваня вошел.

Внутри было сыро, пахло крысами, мокрым деревом, канализацией и старостью. "На верх", - томно скомандовала девица. Нашаривая путь ногами, Иван пытался нащупать лестницу на второй этаж. Подобно роботам из "Бостон Динамик", он идентифицировал препятствия путем проб и ошибок. Щупом для анализа стен и перегородок попеременно служила то голова, то задница Наташки. Под вскрики: "На лево! На право! Ровнее! Куда ты суешь? И не туда, идиот!", они благополучно добрались до хлипкой лестницы, видавшей еще Берию и Маленкова вместе. Лесенка хранила в своих недрах один артефакт, оставшийся с тех давних времен. Сотни ног нажимали на скрипучую ступень миллионы раз, не догадывались, какое сокровище скрывалось под ногами.

Поднявшись на второй этаж, парень услышал новую команду: "Прямо", сделав семь шагов, он уперся в закрытую дверь, покрашенную розовой краской. Цвет можно было различить благодаря щелястым стенам, через которые пробивался неверный свет луны. "Пусти, бля", - изрекла девица, слезая с могучих рук. Кокетливо поправив лосины, бюст и прическу, девушка магическим образом извлекла откуда-то ключ. Двадцатисантиметровый открыватель запоров с красивым ушком, больше подходивший для городских средневековых ворот, чем для квартиры в переулке, легко вошел в амбарный замок. Тяжелый лязг, разбудивший всех жителей этого и еще двух соседних домов, сопровождался звуком падения пудового изделия. Замок упал в привычный для него пролом в полу, застряв между двумя надломленными досками. "Подними", - распорядилась хозяйка апартаментов, смело шагая в темноту.

Ваня послушно выполнил команду, начавшие засыпать соседи снова проснулись еще от одного удара. Превращения лягушонка в принца не произошло, хоть К и грохнулся об пол.

- Ой, я и забыл, - пробасил парень.

- О-у-у, ай-ой, - стонал студент.

- Помоги же ему, дубина сталеросовая, - путая буквы в присказке, повелела Наташа.

- Ох, как мне хочется в Париж, снова в Париж, на площадь Монмартра, на Сену, вези меня мой друг на Сену, - бредил потерпевший.

- Вставай, ну, все будет хорошо, отвезу я тебя на сено, на самое лучше, знаешь, какой у меня в деревне сеновал? Ух! Правда не Париж, Париж тот за Марсом, верст 240 будет, а то и дальше. Слышь, Натаха, нам бы это, для поправки здоровья, 200 грам.

- И бутерброд, - приоткрыв один глаз, заявил наглый студент.

- Ща исполню, - прошамкала Нефертити первого подъезда, пытаясь на ощупь снять туфли одной рукой, второй нажимая на выключатель. Томный розовый свет озарил комнату, наполненную плюшем, перьями жабо и искусственным мехом.

Ваня от такой неописуемой красоты обомлел. Первое, что он увидел: волосатые стены бледно розового цвета, местами пропаленные сигаретами и прогрызенные острыми зубами молодняка моли.

Старшее поколение не понимало, как молодежь ест эту "химию". "Если бы хоть цвета натуральные были и пахло мехом, я еще понимаю, но это даже хуже генно-модифицированной коровы, у той хоть шкура сама выросла", - рассуждала пожилая моль, грызя в углу шкафа норковое манто Наташи.

- А че это у тебя стены волохатые, давно не брила? - в изумлении спросил Иван.

- Че? Ты че гонишь, как я тебе стены брить буду? Совсем мужики охамели, ноги брей, эпиляцию, депиляцию, выщипывание бровей, зону бикини... Я сейчас рыло твое так побрею! - воинствующая девица, схватив за голову розового фламинго, начала махать пластиковой птицей. Во всяком случай птицей по накладной. На самом деле зверюга походила на помесь крокодила с воробьем, гибрид был старательно воссоздан китайским дизайнером, родившимся в подвале и никогда не видевшим дневного света.

- Все, все, вопрос с повестки дня снимается, - заверил Иван, - я так сказать, для общего просвещения дремучих масс поинтересовался.

- Слышь, масса, посади хозяина вот на то кресло, сам можешь на полу, - отдав распоряжение, Артемида коммуналки скрылась в дверном проеме, прихватив с собой птичку.

- Ну че, К, ты как, братан, живой?

- А-а-а, у-у-у, твою налево, как же меня колбасит, ух драп зачетный был, меня до сих пор прет, как кувалдой по башке. Знаешь, мне почудилось, что меня Халк лупит, а потом такой нагибается весь зеленый, я смотрю морда точно, как у Шрека, и ноги, вот умора, ноги кривые, как у осла, и говорит так смешно: "Кирюха, ты как, я тебя не сильно?"

Легкий толчок в бок заставил студента замолчать на пару минут, в это время он аккуратно ощупывал язык в поиске отверстий, оставленных собственными зубами. Ивану не понравилось столь лестное сравнение с двумя киношными знаменитостями, и он решительно прервал воспоминание друга.

- А вот и я, и вся моя семья, - Наташа широко расставила руки, будто показывала своих родственников. В правой была бутылка водки, настоящая, изготовленная на заводе и запечатанная по всем правилам, в левой красовался кружок сосисок. На запотевшей бутылке заводского разлива была изображена красавица доярка.

- Вот это я понимаю, женщина! - восхитился Иван, глядя на хозяйку жилья с размазанной по щекам, губам и лифчику помадой. В результате неведомых кулинарных операций Наташа лишилась верхней половины одежды. Она вошла в комнату, сотрясая воздух двумя извечными аргументами при приеме на работу.

- А ты не разевай роток на чужой, ммм, кусок, - закончила не в рифму Аврора похмелья.

Ваня с сомнением посмотрел на опять-таки бывшего друга, выходит сегодня он ему конкурент. "Не порядочек, значит я его тащил на загривке, а он гад у меня бабу уводит. Примерившись, детина отвесил К оплеуха, да так умело, что тот в момент избавился от последствий наркотического трипа, правда эффект длился всего несколько секунд.

- Ты че, смерд, ты чьих будешь? - спросила московская барыня.

- Э, о, так лучше, - сообщил К, - на резкость навел.

- А я че, я не че, разливая давай, - скомандовал приезжий.

- Ты мне это, руки свои загребущие не распускай, не тронь Коленьку, ему плохо не видишь, сейчас мой миленький, сейчас мой хорошенький, я тебя вылечу и тебя вылечу, - наливая Ване, Наташа посмотрела на него с осуждением, затем плеснуло в свой стакан, - и себя вылечу.

Все выпили одновременно залпом. Испытывая своих гостей, хозяйка долго не отдавала колбасу, мотивируя свои действия необходимостью "прогреть трубы, чтобы лучше пошло". На самом деле она в тайне надеялась сохранить хотя бы пару сосисок на медовой месяц. Без приданного ведь нельзя. Увалень настырно тянул свои руки к аппетитно болтающимся мясным изделиям. Наташа решительно оторвала от круга три штуки, перегрызая "пуповину" зубами, остатки спрятала между грудей.

- Вот, Кирилл, держи, вкусная, - хозяйка протянула кусочек псевдомясного изделия, отощавшему на глазах студенту.

Водка на него подействовала странным образом, с одной стороны, взгляд стал более осмысленным, с другой, кожа побелела до цвета мела. Паренек и так похожий на жертву Бухенвальда, превратился в подобие кощея бессмертного. Посмотрев в потемневшее зеркало за спиной Наташи, он решил прокомментировать этот факт в слух.

- Опа, полный комплект для сказки: Иван Дурак - есть, Кощей - есть...

- Баба Яга есть, - добавил Ваня, захрюкав, давясь смехом.

- Да ты... - заявила Наташа, открыв рот от такой наглости, с кем-кем, а со старыми скандинавками ее еще никто и никогда не сравнивал. Ваня, воспользовавшись моментом замешательства, выхватил у девицы обе сосиски из рук.

- Как можно, скотина не образованная, - попытался призвать к совести друга интеллигент, - так говорить о мало знакомой девушке, да еще и сосиски у нее из-под носа воровать. Тебе не стыдно?

- Дамы не закусывают, - заявил охамевший Иван.

- Как ты его терпишь, К?

- Приходится, вот взял на паруки, грод наш великий решил показать, культура так сказать привить, а оно что? Дервня она и есть дерявне, плюет, муссорит, хамит, жрет без помонимая и приличий, разве что под себя не гадит, да и то не факт.

- Шо? Ды-м-м, я -м-м, чвак-чвак, - отвечал обиженный представитель перефирии, одновременно запихивая обе сосиски в рот.

- Ну между первой и большой перерывчик не большей, - молодой и бледный протянул посуду.

- С табой накатим, а хамам я не наливаю, - решительно заявила властительница бутылки.

- Э-э-э, это чего, это не по правилам, мы тут на троих понимаиш ли собрались, Кирюха, скажи!

- Ты и так сегодня нахлебался, еще и сожрал больше всех и хозяйку нашу обидел, - заявил студент соображая, что при таких раскладах ему больше достанется.

- Не, ты погодь, я тебя от ментов спас? Спас. На загривке тащил? Тащил. Если б не я, нас бы тут небыло, сечешь? - Ваня показал крепки деревенский кулак другу.

- Так у вас с ментами терки были, - ахнула Наташа, разливая по двум емкостям прозрачную жидкость.

- Типа того, непонятки вышли, - неохотно ответил К, ни к ому конкретно не обращась. Прикинув свои шансы на успех, ушлый студент решил убить двух зайцев, точнее от одного избавится, а с другим занятся актом плодородия, - давай так, ты извенишь перед нашей Васелисой Прекрасной, выпьешь рюмку и пойдешь баиньки на коврик, окей?

Ход был безсомнения подлый, с одной стороны Ване хотелось вступить в близкий контакт с тем же "Зайцем", с другой выпить. Из-за длинного языка и природной черти харатера: делать маленькие подлости, парень загнал себя в патовую ситуацию. Удовлитворить обе потребность, покрайне мере сейчас было невозможно. Конечно, он мог устгоить драку, с хилым дружком он бы справился на раз, на счет девице, не устопающей ему по массе, кончено, были сомнения. Он еще с дества уяснил, что дородные женщины могут охаживать своей ласковой рукой не слабее мужиков. А если еще и воружатся, чем-то на подобие той розовой птички, вообще не здобравать. В памяти всплыла картина, как мамаша, выдрав из забора штакетницу охаживала попашу, явившегося из бани в женских пантоланах. И добро бы за дело охаживала, не так обидно, просто попаня с пьяных глаз в общем темном предбаннике перепутал свою одежу с женским исподним. Отпаивали бедняги три дня. Думали отдаст богу душу. Снесли в ту же баню, положили на лавку, каждый приходил и приносил свою бутыль. Потенциальный покойник "воскрес" только на тертий день, когда сама мамаша вызвалась замолить грех рукоприкладства и пришла с покоянием, чаркой и березовым венеком, сотоящим из исключительно из прутьев. Потенциальный покойник, глядя на чарку, предназначенную ему после банной экзыкуции в качестве извенения, терпел 15 минут, орал благим матом, но терпел, ровно на 16 минуте, посылая все к черты и матерясь на чем свет стоит, папаня сбежал из парилки через маленькое окошко. Старожилы и по сей день не могу взять в толк, как здоровый мужик пролез через окно, в которое и трехцветная дворовая кошка не протиснется. Сцена побега из деревенского Шоушенка замаячила перед Ваней неприятной перспективо и он раешил пойти на мировую.

- Был не прав, сосику съел с благой целью, чтобы наша хозяюшка берегла фигуру, про бабу, про бабу хотел скзать, что ягу, ягодицы у нашей бабы ,что надо, - такие оправдания точно бы неубедили председателей Нюрбенсокго требунала, зато легко прошли проверку слабого критического сознания, подорванного алкаголем.

- Вот и славненько, модмуозель, извенения приняты?

- Ты про свою фигуру парься, кабан, - с долей призрения произнесла девица алкагольных крвоей, кокетливо разглаживая складки на талии, - Ладно, хрен с тобой, спи на коврике, только блох мне там не напусти.

Наташа вновь разлила по рюмкам, боьше по вневшнему виду и форме, напоминавшим стаканы. Оставшиеся сосиск медленно подогревались, как в мекроволновке ее разгореченым телом. Через некотрое время к запоху спиртного, пыли и потных носков, примешался аромат разогретой еды. У студента сосало под ложечкой, Ванч пускал слюни похати или чревоугодия, глядя на пышные груди, у девицы урчало в животе. Последний факт заствил ее сменить формат конференции на автерпати.

- Мальчи, что-то скушно седим, потонцуем? - Она решительно встала, ловко пряча бутыль в складки своей одежды, а может быть и тела. Какую музыку предпочитате?

- Выбирают дамы, - мрачно заметил К. Преспективы двигатся, а тем более танцивать его совсем не устроивали, но ка к только распоредительница съесного отошла, его тело вечно голодного студента машинально начало движение в сторону снеди.

- Я это, того, не танцую, - заявил Иван.

- А твое место, деточка, - Кирил не секундку замялся, понимая, что слишком уж откровненый наезд может быть вопринят в штыки, - возле коврика.

- Кто за девушку платит, то ее и танцует, - заявила поддатая Королева намечающегося балла с ехидной улыбкой.

- Я тебе че, собака, что ли, вуглу на коврике, - обиделать детина, - ща я из тебя коврик сделаю.

- Мы же договорились, - возмутился К.

Студент почутвсвовав, что сейчас его будут бить, может даже ногами, решил пойти на компромис. Налегая на факт, что Иван по собствненой глупости скомпроментировал себе, он пообещал своему соратнику долю от всего, что ему удастся добыть: водка, сосисои и доступ к теле. Как последнее должно было выглядеть на практике, Кирилл пока не представлял, но клятвенно заверил: "Все будет". Посромленный сельский парень вынужден был ретироваться в угл и оттуда наблюдать за пиршеством духа и теле. Танцы-шмансы начались сразу же, как зазвучала музыка. Наташа, извиваясь подобно медузе, выбрашенной на горячий песок пляжа, медленно приближалась к жертве. Студент, осознав всю неподъемность бремени, которое может на него взвалится в случае падения побледнел еще больше. Единствненое, что удерживало его от обморока, желание устроить продразверстку закромов Матери Родины. Его томный выгляд, обращенный к сосикам, был интерпритирован хозяйкой, как вожделение при виде ее опетитных форм. Додергавшись в танце до кавалера, мадам обняла его хилую шею одной правой рукой, притянув его к себе за пояс брюк левой. Оказавшись в стальных объятьях, парень захотел рванутся сквозь стены, что бы ветер бил на отмашь и на сквозь.

- Не хочешь, не верь мне, - сказал К, - ты самое чудное создание, котрое я видел в свое жизни.

- Ох, какие комплиманты, - Наташа слегка отклонила мощную спину, выгнувшь кривым знаком впороса. Кривым, потому что она по прежнему была в одной туфле на шпильке, и разница между правой и левой нагой составляла сантиметров 15.

В ломанном танце аля тиктоник под песню Баскова или Басты, разницы уже небыло, Кирилл то и дело приникал к груди, пытаясь страсно впиться зубами в соблазнительно торчавшую сосиску. МатаХари кривого переулка, исполняя танец животота, расценила эти попытка, как позыв молодого бандита проветси тысячу и одну ночь в ее уютном гнездышке. Она уже представила, как будет слушать его сказки про бандитские походы, пещеры олигархов, наполненные золотом и молодецкую удаль из серии: семерых одной пулей.

- Ты потекла, - заявил молодой нахал, глядя прямо на груди девушки. Причина пошлого высказывания скатывалась капелькой жира между русской Сциллы и Харибды. Движения телес привели к нагреву кожного покрова и увеличению температуры, зажатые между двух кошенных мешочков продукты начали вариться в собственном соку и поте танцовщицы.

- Да, мой милый, - с придыханием куртизанки Наташа прошептала подходящие к такому моменту слова, и резко потянула его обеими руками к себе.

Обо упали на пол. К счастью Кирилл оказался сверку в классической миссионерской позе. Свет потух сам собой, только музыка продолжала играть.

Из колонок доносился звук, не менее противный, чем писк комара в полуночной час: "Танцы на твоей кровати, не говори мне хватит..." На победно поднятых вверх лабутенах в свете восходящей луны сверкала рыбья чешуйка.

Конец 3 части.

Сидя в углу вмести с безответственным молодняком моли, жрущим розовые синтетические волокна, Ваня пытался определить на слух, что происходило в комнате. Из глубин бездны, коей парню представлялась погрузившаяся во мрак квартира, раздавались тихие стоны бложенства, чмокоющие и чпокоющие звуки. Иван начал ерзать, чувствуя себя немного неудобно в данной обстановке. Оно то дело житейское, но главное, что бы не увлекались слишком. Чего доброго еще все съедять и выпьют, так сказатьв процессе. По рассказам мужиков такое бывало. Сосед Антип расскзывал, как на новый год припас 3 литра самогона и пол мешка колбасы, украденной на колбасном заводе, где он работал охранником. Завод представлял из себя подвальное помещение, где китайцы, используя чудеса современной науки, древесные опилки, гнус, пробигающих мимо зайцев и крыс, изготавливали колбасные изделия высшего сорта из 4 сортов мяса, пятый в виде случайно попавших в чан проспиртовавшихся роботников шел бонусом. Собравшись отметит наступления нового запойного сезона, длящегося с 31 декабря по 9 марта, Антип, дабы усмерить очковую кобру, то есть свою супружницу, решил исполнить супружеский долг разом за весь год. Для этих целей было закуплено забугорное средство по совету председателя под названием Виагра. Поскольку охранник склада не мог сам отлучатся на долго от вереного ему объекта, в его осутсвие инграденты колбаски могли попросту разбежатся, он поручил столь важное дело своему лучшему собутыльнику деду и по совместительству шурину деду Нахиму. Тот привез заказ в прозрачном коробочеке из пластика, в таре находился кружочек и вкладышь с изображением длинноногих прелесниц с пушными формами. Молодые и привлектельные развратницы очень понравились деревнскому мужечку. Покрутив сначала на пальце, а потом там, где по его мнению было положено крутить кружочек, Антип понял, средство работает! Приисполнившись чуство полного достоинства он ворвался в спальню с твердым желанием овладеть супругой. Проснулся уже после рождества, с большой шишкой, причем вовсе не там, где она торчала до этого. Из головы явственно торчал рог, набитый, как минимум скалкой, а то и сковородкой. Хуже того, оказалось, что бутыль спрятанная за кроватью опустела, на дне мешка зияла звинящщая пустота дыры. Кто съел, кто выпил Антип не знал и выяснить в последствии не мог. Жена настаивала, что это он, "Казанова хренов" все и выжрал и еще и колбосу все пожрал, на Новый год перед гостями было стыдно. нечего к столу подать. Антип, конечно, слышал, тчо после всяких колес " на хавчик пробивает", но супружнице не верил. Не таков он был, чтоб все выпить и заначки не оставить, чекушку на утро и хвостик - это неприменно. Разочеровавшись с тех пор в забугорных методах, он выбросил кружок мужской силы в соседский клозет, картинки продал охочему до женсикх прелестей развратнику трактористку за поллитры.

Ваня ьыл не долек от истины. Увлекшийся студент совсем потерял голову, шаря нетерпеливыми руками по телу Наташи в поисках сосиськи. В результате подения, кулинарные изделия выскальзнули из лифчика и понеслись в даль, весело подпрыгивая по Американским горкам жировых складок. Задача: поймать их, не так проста, как может показатся на первый взгляд. Томная красавица во всю извивалась, пытась одновременно раздеть и облагодетельстовать губами юркого студента. Возможно, если бы ее разум не был отравлен парами алкаголя, ей бы удалось задуманное. Возня в портере продолжалась несколько минут. Сосиски скользили межды двух тел, извивающихся в борьбе за любовь и еду. Вдруг это случилось! Наташа, шаря рукой в районе паха партнера, нащупала мягкий, упругий, теплый на ощупь и слегка скользкий предмет. Выдав коронное: "О, да!" она начала поступательные движения рукой вверх и вниз, заводя "чахлика". "Во всяком случае мачо-мен из ниго никакой", - подумала девица, прикидывая на сколько его хватит. "Ты у меня первый", - страстно простанала хозяка положения.

- Первый? - удивился Кирилл, забыв о свещенных целях своей миссии.

- Конечно, первый, первый такой, ну такой, воспитанный, - нашлась опытная серкетарша.

- У, ну, да - неопределенно протянул студент. Собствнено первый или 601 его это мало интересовало, главно было то, что Наташа крепко держала его сосиску в своих мощных руках, и довольно сильно ее дергала, так сильно, что ему даже стало больно.

Увеличвая интенсивность движений, девушка все крепче сжимала предмен своего вожделения.Развязка не заставила себя долго ждать, белая жидкость потекла между польцев и по внутренней сторне запястья.

- Ты уже все? - слегка удивилась опытная в интимной близосте работница клавиатуры.

Случилось то, что Кирилл боялся больше всего, от интенсивного трения сосиска лопнула и из нее брызнуло расплавленное сало. Продукт безжалостно раздавлен, и пришел в некандиционный вид. Ничего "Вано отдам", - мечтал студент. "Еще вторая осталась, между ног зажал, так, надо тихонтко отползать", - стоил планы молодой Наполеон.

- Нет, можем продолжить, только чуть позже, отдышаться надо, - парень стал медленно слезать с Мерлин Монро сгеоднешнего вечера.

- Хм, - многозначительно заметила дама.

Отступая, Кирилл не забывал о тылах, точнее о том, кто смотрел на его тыл из темного угла маленькми злобными глазками. И речь вовсе не шла об обитательнице мансарды, пристроивший свой шуршавый лысый хвостик рядом с Иваном, в чьих глазах отображался вековой голод русского народа. Эльвира, знаменитость местного разлива, спустилась вниз, учуяв соблазнительные запахи свеже разогретой еды. В доме она жила более пяти лет, и по крысиным меркам была сторожилом. Благодаря своему опыты, хитрости и коварству она не раз устраивал интриги в этом доме. Сколько лиц были разбиты, соклько голов получили сковродкой по макушке, сколько старых приятелей намяли друг другу бока за пропавший со стола санкционный сыр, ветчену или масло, уже не сощиатать. К гадалке не ходи, если Эльвира вышал на тропу охоты, у кого-то в этом доме будет быита морда. Возможно в зверька вселилась обитающая в Москве Дискордия, мечтавшая отыскать здесь третий Рим, в замен утраченного первого. Внучка Хаоса любила подносить яблока раздора тем, кто и так не прочь раззадориться. И первым среди равных стал Ваня, нафантазировавшийся себе не бог весть что.

Руки сошлись в одной точке одновременно, Наташа вальяжно потянулась за бутылкой в одну из складок, вторая рука была занята поисками сигареты. В это же время счастью К. небыло придела, он нащупал бытыль одной рукой, держа в другой одну целую и одну раздавленную сосиску. Сначала борьба была какой-то неловкой и можно сказь любительской. Раба любви потянула бытыль к себе, недообразованная московская молодежь к себе. Кто станет победителем по перетягиванию стеклянного каната сомнений не оставалось, слишком разные весовые категории. Действовать надо было решительно, студент пошел вобанк, тихонько застонав: "Вано".

Иван сразу понял, это не любовный призыв самца с предложением раздел ить бесплатную любовь, а самый, что ни на есть настоящий крик о помощи, утопающего в трясине товарища. Он поспешил на помощь. Победила дружба. Кирилл взялся за водку, Иван за Кирилла, помогала ли им в этом Эльвира остается загадкой, но свой кусок сосиски она получила. Студент снова оказался сверх в миссионерской позе, но на этот раз спиной к внизу лежащему, что воодушевлю его гораздо меньше. Ване такой способ времяпровождения тоже не особо пришелся по вкусу. Скинув с себя друга, он шепотом спросил: "Ну как, достал?". "Есть контакт", - радостно зашептал счастливый обладатель зеленого змея.

- Я не поняла? Это что такое сейчас было, вы че, любители шпили-вили, а? Так котитесь в свой Солсбери, хамы, - Наташа наконец нащупала сигарету за ухом, там же нашлась зажигалка, ловка зажатая ракушкаподобным держателем для волос.

Чиркнув раз десять подряд, она наконец добыла из кремния нужную искру для воспламенения газа. В свете пламени из темноты показались лица достойные кисти художника Копейкина: две пьяные злобные рожи с кривыми ухмылками, возле одной бутылка водки, возле другой две сосиске, на нижней висит крыса.

- А-а-а-а, а-а-а...

- Ты чего?

- А-а-а-а-а-а-а...

- Да ладно тебе, не ори, как Иерихонская труба, - Кирилл примеряющее протянул бутылку в сторону вопящей девицы.

- А-а-а-а-а-а-а, - слабый огонек карманного костра потух, обжигая пальцы Наташи, - Твою мать, где она?

- Кто? - подал голос Ваня.

- Эльвира, - тонким голоском почти на ультразвуковой волне произнесла, принимающая троих гостей хозяйка.

- Что за Эльвира, - поинтересовался вкрадчивым тоном доктора Кирилл, подозревая что-то неладное, - белочка пришла к девочке? Ничего, сейчас мы здоровье поправим и все будет хорошо, уйдут от нас всякие Эльвиры и Земфиры.

- Убери ее, убери, выкинь, - верещала хозяйка, стуча ногами и руками об пол.

- Вашу мать, угомонитесь, изверги, сейчас полицию вызову, - орала тетя Глаша с первого этажа, сопровождая свой мессендж убедительным, по ее мнению, аргументом в виде тычков шваброй в потолок.

- Заткнись, карга старая, - в ответ завопила Наташа, еще сильнее барабаня по полу конечностями.

- Тише девочка, тише, - Кирилл пытался привести в чувство стареющую нимфу.

- Ай, мля, - выругался Иван, почувствовав на своей руке нечто тонкое и шершавое, напоминающие змею.

Гад туго обхватил его запястье и дергал куда-то вниз. Сердце екнуло. Бравый парень не боялся ни медведя, ни кабана. То есть боялся конечно, не боится только дурак, а он хоть и Иван, но не совсем того, чтобы очень. Страх страхом, а со зверем лесным всегда можно выйти один на один или один с рогатиной на один, а лучше один, карабин и эта сволочь спит, ничего не подозревая. Другое дело гады болотные, ползающие, Ваня откровенно боялся змей, лягушек и даже кузнечиков. Почему-то все зеленное и шевелящиеся вызывало в нем страх, отвращение и злобу. Парень завопил благим матом, да так громко, что превзошел по децибелам предыдущий концерт Наташи.

- Ты чего орешь, вы что тут все с ума посходили? - удивленно поинтересовался Кирилл, - давайте так, сейчас все накатим и успокоимся, окей?

- Что, что там? Где она? Скажите! - истеричная особа, судя по звукам, доносившимся из темноты, начала активно двигаться, сопровождая действия всхлипами и подскакиванием.

В это время Ваня пытался встряхнуть со своей руки гадину, вспоминая всех родственников и фигурально вступая в половую связь со всеми видами земноводных. После нескольких неудачны попыток, ему наконец-то удалось освободить запястье от смертельного хвата, одновременно с этим событие скользкие сосиски выпали из его пальцев, и с чавкающим звуком приземлились на пол, туда же упало что-то еще. Кирилл тем временем пытался нашарить в кармане ручной фонарик, без которого ни один вменяемый Москвич не покидает свое убежище, временно снятая плитка, обилие мусора и открытые люки не располагают к вечернему променаду под светом одинокой луны. Свет цеплялся ярко-желтыми зубами в сумрак, выгрызая в ткани тьмы солидные бреши. Первым луч осветил Ваню, недоуменно пялящегося на свою руку. Увалень сидел на пятой точке слегка сгорбившись, держа раскрытую ладонь в пяти сантиметрах от лица. Немигающий взгляд свидетельствовал о серьезном душевном потрясении подростка. Поведя стержнем китайского светового меча в лево, Кирилл обнаружил хозяйку апартаментов, взгромоздившуюся на тумбочку, оббитую светло-розовым мехом. Стоя босая в порванных колготках и сильно помятой юбке, дама держала обеими руками фламинго, гармонирующего своим цветом с мебелью. Гордая птица прикрывала своим мощным клювом правую грудь, пикантно освободившуюся от пленявшего ее лифчика. Посмотрев выше, студент обнаружил перекошенную от ужаса пьяную рожу взлохмаченной бабы с размазанной по губам, щекам и лбу помадой. Если у него до этого момента и оставались какие-то сексуальные фантазии на счет Наташи, именно в этот момент они были слиты в унитаз по приказы отдела мозга, отвечающего за чувство прекрасного. Возражение либидо и попытка наложить право вето по причине абстинентного синдрома, вызванного алкогольным опьянением, не прошли. В следующие два минуты Кирилл сделал четыре действия: икнул, погасил фонарик, встал, попытался поднять свою друга, находящегося в ступоре.

- Да вставай же ты, увалень, центнер, наверное, весишь. Ух, разожрался на столичных харчах, - последнее обвинение было абсолютно беспочвенным, паренек еще толком не успел вкусить яства, предлагаемые столицей, а те, что он уже потреблял, никакого отношения к красно престольной не имели.

- А? - очнулся от временного забытья Ваня, ты видел, видел ее, где она?

- Эльвира-а-а-а, - раздалось заунывное поскуливания с тумбочки.

- Кого видел? - уточнил студент.

- Гада ползучего, змея зеленого, супостата...

"И у этого крыша поехала", - подумал Кирилл. "Может Наташка что-то в водку подсыпала, димедрол или крысиный яд? Почему меня тогда так не штырит", - размышлял будущий работник умственного труда.

- Ничего не видел, ничего не знаю, моя хата с краю от института, туда мы сейчас и пойдем, вставай! - последнее слово было произнесено командным голосом.

- У-у-у-у, - раздалось с тумбочки.

- Я это, сейчас, только ты свет включи, ладно, а то боязно, вдруг она еще здесь.

Ваню била мелкая дрожь, он боялся почти до потери сознания, страх вытеснил из его сознания все мысли о богине Наташе. Теперь это место ассоциировалось у него только с неподдельным ужасом человека, попавшего в темную осеннею ночь на болото вблизи Баскервилль-Холл.

- У-у-у-у, - продолжала выть хозяйка фламинго, если бы ее лицо в эту минуту отсвечивало фосфоресцирующей косметикой, сердце молодого фермера могло остановится навсегда. К счастью для парня последнею партию западной модной фитчи сожрала внучка президента еще в позапрошлом году.

- Сейчас, не ссы, все в порядке, видишь, тут никого, кроме нас и тут никого, - Кирилл водил фонариком из стороны в сторону, помня, что над тумбочкой возвышается дама, которую будет неприлично демонстрировать иногда не задержанному на язык товарищу.

- А это что? - спросил Ваня, обличительно указав кривым перстом на крысу, в наглую пожирающую вторую сосиску.

- А это...

- Эльвира-а-а-а, - раздался ультразвуковой визг, способный вывести из строя два полка нацгвардии. Мужчины схватились за уши, луч фонаря метнулся к полу, из-под которого постучали.

- Твари, упыри, "бендеровцы", как вам не стыдно, людям на работу, они там оргию устроили, кончайте уже и в койку, - из-под гнилых досок, послышался голос тети Глаши.

- Сама заткнись, - возмутилась Наташа, - знамо на какую работу ты ходишь, бутылки собирать, как соберешь, так нажрешься до поросячьего визга.

- Рот закрой, шалава, я зеленая, берегу город, очищаю его от мусора всякого, бутылки на переработку вторичную сдаю, чтобы наше государство не несло непосильных расходов на производство, а ты, наркоманка проклятая, что для родины сделала?

- Ха, насмешила, зеленая, да ты коричневая с тех пор, как политуру пила, от бутылки до бутылки живешь, если хочешь знать...

С каждой навой фразой перебранка набирала обороты, градус накала страстей роз ежесекундно. Воспользовавшись ситуацией, парни решили убраться по добру по здорова, уже было ясно, проснулся весь дом. Скоро появится местный участковый, разумеется не для того, чтобы прекратить беспорядок, а для проверки на предмет чем-то поживится. Двое студентов, разгуливающие в комендантский час за пределами территории общежития, прекрасно подходили на роль жертвы или в качестве материала для заполнения местного обезьянника. К тому же в отделе сегодня праздновали. На столе стояла бутылка столичного шампанского, слегка поблескивая горлышком, она терпеливо ожидала первого задержанного в эту ночь.

-Давай потихоньку к выходу, - прошептал Кирилл.

- Сосиски, - с той же громкостью ответил Ваня.

Студенту послышалось "Сиськи", он слегка удивился неугомонности своего приятеля и позавидовал его превосходному зрению, способному в темноте различать такие подробности. Сам он, хоть и был приятно впечатлен увиденным ниже шеи и выше пятого ребра девушки, предпочитал быстрее покинуть не безопасную дислокацию.

- Какие сиськи? Драпать пора, - безапелляционна заявил несостоявшийся Казанова.

- А жрать что? Закусывать надо, посвети туда, я эту хвостатую тварь сейчас поймаю, - Ваня услышал "Сиськи", но поскольку во время перебранки стоял запредельный шум, он решил, что ему показалось.

- На, смотри, - Кирилл послушно выполнил команду друга.

В кругу света на задних лапах сидела Эльвира, зажимая в обеих лапках приличных размеров кусок сосиски. Не прекращая жевать, она медленно повернула голову на источник раздражения, нахально улыбнулась, во всяком случае Кириллу показалось именно так, и нетерпеливо ударила хвостом, таким образом выразив свое недовольство.

- А-а-а-а-я-я-а-а, - раздалось с тумбочки. Наташа не думала сдавать позиции, мощный голос, пущенный с большой высоты в пол, неплохо доходит до ушей ее оппонентки.

- Опять за свое, потоскуха проклятая, - кричала бабка с низу.

- Ах-гх-х, - Иван, издав крик война племени Тумба-юмба, охотящегося на дикого полевого грызуна банго-тонго, набросился на несчастное существо. В этот момент он ощущал себя тигром, свирепо кинувшимся на добычу. С точки зрения Кирилла прыжок больше напоминал безуспешные потуги бобра эмитировать поведения белки-летяги.

Загремело.

Приземлившийся на пол Иван, сам того не осознавая, исполнил мечту потенциальной невесты, в тайне желавшей, чтобы потолок рухнул на голову злобной бабке Глаше. Девушка из-за своих скромных природных интеллектуальных способностей не вполне осознавала, что потолок соседки одновременно является полом ее квартиры. Доски, ослабленные временем, злобным древесным жучком и частыми ударами швабры, решили покинуть опостылевший им мир коммунальных сор и интриг, разом сломавшись. Первыми ренегатами стали три центральные доски, находившиеся под пузом Ивана, по мере попыток покинуть ловушку, зажавшую его живот, все новые древесные изделия проявляли склонность к суициду.

Глаша ожидала, что встретит костлявую с косой стоя под падающими атомными бомбами, сброшенными с Б-52 злобными янки на мирные города, и тут же попадет в рай в качестве мученицы. Так обещал вождь. На худой конец за неимением у янки бомб или их нежелании нападать, сгодились бы и "бендеровцы" с заточенными до остроты катаны визитками Яроша. Если и эти поленятся поднять зад для превращения народа-богоносца в народ-мучеников, она возлагала надежды на камни с неба. Глаша была готова даже к кирпичам, но такое...

Дом содрогнулся от сильного удара, зазвенели стекла. "Началось", - подумала политурщица. "Странно, что сирена ГО не сработала, хотя чему тут удивляться, в России живем, тут все через...", - она неспела додумать мысль. Потолок разверзся, штукатурка целым пластом рухнула на нее, превратив в приведение со шваброй. Когда-то крепкие сосновые доски, спиленной натруженной мозолистой рукой академика Лихачева, разошлись с ужасающим треском. Древесное изделие не выдержали удара супостата. В образовавшийся провал ввалился черный мешок, с перепугу, показавшийся Глаше большим глазом приспешника сатаны, Бегемота. Тут ее и хватила кондратья. Опытная комсомолка, переживавшая перестройку, 90-е и первые 19 лет правления Великого ПУ, испустила дух, напуганная Ваниным бурдюком.

- С-с-сука, - ни к кому конкретно не обращаясь, емко описал ситуацию Иван. Пытаясь выбраться из древесного плена, он только сильнее проваливался, центр тяжести неумолимо тянул вниз. Живот провалился, и ситуация явно становилась критической. На выручку пришел верный друг и товарищ, он потянул неудавшегося кота в сапогах за левую ногу. Пузо, упав в дыру, надежно держало беднягу, причиняя физические страдания. Ваня, подобно своенравному ослу, лягнул приятеля правой ногой.

- Че, застрял, Шрек? - ехидно поинтересовалась Наташа, переключившись на новую жертву.

- Дай!

- Че? Совсем охамел, видали кобеля, брюхом застрел, а все туда же.

- Дай птичку, - Ваня тянул свои лапы на звук голоса. Фонарик, валяясь на полу, слегка подсвечивал фигуру тумбочной Кариатиды, скрывая интимные подробности.

- Птичку жалко, - плаксивым голоском заявила непокорная.

- Да-а-а-й за горло ее подержать, - хрипел пленник старой коммуналки.

- На, изверг, - Наташа протянула фламинго головой вперед.

Иван, цепко ухватившись за тонкую розовую шею, подтянулся на руках. Хозяйка птицы, слезшая с тумбы, уперлась в пол двумя ногами, отклонившись спиной назад. Весовые категории, перетягивающие розовое чудо, были примерно одинаковые. Сантиметр за сантиметром Иван высвобождался из плена. Наконец злопастный провал был пройден. Ловец крыс перевернулся на спину, растянувшись на полу. Кирилл решил оставить парочку, соединенную розовым фламинго, наедине. Пытаясь не шуметь, он тихонько продвигался к двери, ощупывая пространство тем местом, на котором обычно сидят. Упершись пятой точкой опоры во что-то твердое, студент тихонько приоткрыл дверь, пытаясь ускользнуть в щель. Петли предательски скрипнули, на произведе нный звук отреагировали две головы, синхронно, повернувшись к нему. Кириллу вспомнился фильм ужасов, ситуацию отягощал тусклый свет фонарика, слегка подсвечивающий три шеи.

- Стой, - раздалось грубый мужской голос.

- Куда? - недоумевала павшая кариатида.

- Я? В туалет, - не растерялся привычный к коммунальным заведениям студент.

- Убью! Я тебя притащил, я тебя и убью! - заорал Иван, срываясь с места, как гончая борзая за зайцем.

- Куда же вы, господа? - Наташа, все еще слегка шокированная чередой быстро сменяемых событий, слабым голосом попыталась привлечь внимание кавалеров.

Постыдное бегство Кирилла и Ивана из гостеприимного дома, не могло не вызвать в юной душе стареющей девушки бурю негодований, в след парням послышались обличающие крики:

- Сосиски, сволочи, соски унесли! Оставили бедную девушку без средств пропитания, изверги! - Потянувшись к серии складок на талии, секретарша попыталась извлечь из них бутылку водки. Пошарив несколько секунд в разных отделениях, до нее постепенно начал доходить весь ужас происходящего. Не теряя времени на долгие раздумья, она сорвалась с места галопом.

Московские грызуны научного камня вприпрыжку бежали по старенькой деревянной лестнице, следом неслась ночная фурия; Не хватало музыки Вагнера. Под ногой Кирилла раздался легкий треск, после Ваниной лапы послышался хруст. Пожилая ступень, не выдержав тяжелой пяты Наташи, решила присоединилась к своим древесным сестрам в суицидальном порыве. Нога девушки провалилась по колено в мрачную тьму. Вытащить удалось не сразу, от похитителей водки след успел простыть.

Безмерным в мире может быть только три вещи: вселенная, человеческая глупость и бабья тоска по утраченному мужику. В отчаянии, не состоявшаяся жена босса мафии или хотя бы мелкого московского биндюжника, присела на верхнюю ступень. Ногу удалось вытащить не сразу, после нескольких безуспешных попыток она на что-то наткнулось пяткой, чувство любопытства стимулировало выработку серотонина, мысли потекли в правильном направлении, координация улучшилась. Через некоторое время она извлекла босую ступню в ободранных колготах, выглядывающих из-под лосин. Рука, нырнувшая в образовавшийся провал, быстро нащупала что-то круглое. Сердце екнуло. Затаив дыхание, она ощупывала емкость, как мать новорожденного младенца. Радость вмести с нарастающим нетерпением била в мозг копытом, мышца, перекачивающая кровь, тяжело забухала. Ухватившись за горлышко покрепче, она с грацией французского сомилье стала извлекать бутылку из дыры. В темноте трудно было различить содержимое, столетняя лампочка почивала на заслуженной пенсии. Наташа дважды чиркнула зажигалкой. На этикетке красовалась надпись, сделанная красивым кириллическим шрифтом: "Водка Русская", чуть ниже можно было различить год выпуска: 1980. "Странно", - подумала Наташа, пытаясь отгрызть зубами пробку. "Должна быть фольга, а тут деревяшка какая-то, может поддельна?", - мысли бились о полупустую черепушку, пытаясь оформится в дальнейший план действия.

Поскольку веерные отключения света стали давно нормой, а чудо китайской техники с каждым днем дорожало, вменяемые, но жадные Москвичи считали долгом чести иметь при себе огарочек свечи. Так, на всякий пожарный. Наташа некоторое время просидела в раздумьях, размышляя, не станет ли ее перегар, и деревянная обшивка дома в сочетание с открытым источником огня, хорошим видеорядом к песни Шнура "По чем звонят колокола". "Москва сгорела, сгорел и избирком...", - словам сами собой вынырнули из глубин памяти. Немного подумав, она решила: "Да тут такой срач за 100 лет накопился, никакому антипригарному покрытию не снилось, дерева кот наплакал, на грязи все держится". Она зажгла восковую свечу, во всяком случае восковой ее называла соседка по двору, Клава.

Приборы освещения и обогрева помещения в длинные холодные московские ночи местная бизнесвумен делала сама. Небольшое дело, видимо, приносил немалый доход, во всяком случае его должно было хватать на прокорм огромного количества собак и кошек, которых Клава приносила каждый день в сарай. Правда, Наташа ни разу не видела, чтобы та их кормила или выпускала погулять. Из сарая воняло прогорклым жиром, железом и кошачьей мочой.

С самого начала бутылка показалась опытной руке секретарши слишком легкой, поднеся свет к стеклу, она поняла, емкость пуста, почти. Внутри было что-то белое, похоже листок бумаги, выдранный из тетради в клеточку. Бутыль была закупорена деревянным чопиком. Из-за отсутствия жидкого содержимого девушка расстроилась, а расстроенная московская девушка стоит целого взвода рассерженных вьетконговцев, 3 пьяных русских генералов, двух агентов ГРУ, табуна шотландских овец, стада загнана кроликов. Одним словом, за свои действия она не отвечает и о последствиях не думает. Наташа твердой рукой бахнула емкость об угол еще целой ступень, в руках осталось лишь горлышко, в груде больших и маленьких осколков лежало послание.

Свеча горела.

Вверху помятого и засаленного листка с грязными отпечатками пальцев по бокам красовалось коряво выведенная надпись, сделанная химическим карандашом: "Капсула времени" 16 октября 1980 года, ниже столь же корявым почерком было написано следующие:

"Мы советские трудящиеся и рабочие шлем пламенный привет в далекий 2020 год. Конечно же у вас уже настал коммунизм. Уверены, вы, наши далекие потомки, даже не думаете о деньгах, потому что у вас их нет. У нас их тоже уже нет. Бригадир, сука партийная, сбежал в Сочи с местной прашмандовкой Ленкой. Теперь пока с райкома новые ассигнования не выделят, не видать получки. А хмырю этому ничего не сделается, сынок члена политбюро. Бригада 16 человек, сосем морковку. Мяса на прилавках нет, колбаса из бумаги, едим комбинированные пирожки из 6 частей: сися, пися, хвост, ухо, горло, нос. Подозреваем, что содержимое раньше гавкало или мяукало. Как говорится, купи 3 пирожка, собери котенка. По телевизору показывают многоуважаемого Леонида Ильича, строящего коммунизм в других странах. СССР отсылает продукты в Камбоджию, Иран, Индию, Сенегал и какому-то людоеду, можно подумать, тому негров мало. Наверное, в ваше время наш бессменный лидер возвышается над красным африканским континентом в виде грандиозного монумента. У нас же в виде монумента возвышается только фекальный сталагмит. В бараке, где мы живем, канализации нет, выливаем в окно. Здание строилось для этапируемых заключенных. Прочитали меню на стене, чудом сохранившееся с царских времен: гречневая каша 130 грамм, мяса 130 грамм, хлеб 820 грамм, сала 30 грамм, овощей 82 грамма. Плакали всей бригадой, какую страну просрали! Не удивляйтесь, что рабочие в наше время так грамотно пишут. Я бывший студент четвертого курса филфака, выгнан из института за загадку:

- Что такое четыре ноги и 40 зубов?

- Крокодил.

- Что такое четыре зуба и 40 сорок ног?

- Члены политбюро.

Еще легко отделался. У нас за сиськи-мосиськи можно загреметь, и не в царские казематы, а в куда более страшное место. Наверное, вы, люди будущего, не знаете, что такое психбольница с принудительным лечением. В ваше время на Луну и Марс летают, больных величии, здоровых накормили, воров посадили, а наша Леночка работает уборщицей в общественной параше. Надеемся, что эту капсулу никто не найдет, пока мы не уедем из Москвы обратно в Челябинск. Прячем записку под лестницей дома, который должны были снести по плану в 61-м, план уже давно тю-тю, теперь там новые здания числятся, значит не снесут, пока дом сам не развалится. По нашим прикидкам аккурат к 20-му году должен рухнуть. Ну как, угадали? Подошел к концу последний стакан горькой, шлем вам горячий привет в разгар рабочего дня от всей нашей бригады в 16 человек.

P/S: Если хотите знать, чем Ленка заразила прораба, найдите нас через 40 лет, авось, чего еще интересного расскажем."

Наташа расплакалась, комкая записку из прошлого, она прошептала: "Ничего не меняется, стабильность мля!

****

- Фух, на силу вырвались, думал все, кончусь там, - заявил Кирилл, ну и крыса.

- Че сразу крыса, нормальная женщина, - обиженным тонам заявил Ваня.

- Какая женщина? А, ты про Наташку, быр-р-р, как вспомню, так вздрогну, помада по всей морде. Если бы не водка...

- Давай?

- Что?

- То, что булькает.

- Ты про это... Знаешь, тут такое дело, мне кажется я ее выронил, - Кирилл, похлопал себя по полам плаща.

- А если найду?

- Эм, кажется, я ее во внутренний карман положит. Точно, вот она, родимая, - Кирилл извлек на свет чудо, в тусклом мерцающем свете фонарей, бутыль показалась ему волшебным флаконом с эликсиром жизни. Парень плотно приложился к горлышку с силой втягивая в себя содержимое.

- У ну дай сюда, аватар московский, никакой культуры, нет чтобы первым гостю предложить, - Иван в два глотка прикончил остатки, взял посуду за горлышко и резким движением швырнул ее в небо. Пролетев по дугообразной траектории бутыль, разбилась на крыше двухэтажного дома. Кошки, усиленно занимающиеся увеличением популяции ингредиентов для шаурмы, бросились в рассыпную.

- На хрен, а?

- Да так, просто.

- Да так, просто, - передразнил Кирилл, просто только кошки рожают, а ты, любитель культуры и этикета, в столице находишься, между прочим, почти в самом ее сердце.

- Больше на жопу похоже, чем на сердце, - заметил Ваня.

- Сам ты жопа, это исторический центр, так сказать, душа Москвы.

- Если центр, то точно жопа, потому что жопа как раз...

- Э, бараны, куда пошли?

- Это вы нам? - вежливо осведомился Кирилл.

- Э-э-э, тощий, совсем тупой, да? Русський Ванька, да?

- Ваня это я, - решил объявить себя Иван.

- Рамзес, смотри, в натуре Ванька, ах-ха-ха, - поделился своим удивлением с товарищем колоритный гость, когда-то независимой горной страны.

- Мы это, неприятностей не хотим, просто мимо шили, - тихим и очень грустным голосом сказал студент.

- Э-э-э, зачем неприятности, нэт неприятности, только на кинжал тэбя посадим и никакой неприятности, - заявил тот, которого назвали Рамзесом.

- Аллах свидетель, мы просто хотим познакомиться с двумя русский собака, познакомиться и станцевать, - заявил первый.

- Аллах-Акбар, хэлхар умеешь танцэвать?

- Нет, я же не грузин.

- Ах-х-х, зачем грузин? Эй ты, в пальто, нас обидеть хочешь, собака русский?

- Да мы это, по своим делам идем, по добру по здорову проходи мимо, а? - Иван решил вступиться за русскую собаку в пальто из чувства близкородственной связи.

- Собар де, шакал, совсем страх потерял, знаешь, кто перед тобой? Наш папа Рамзан, наш мама гора Амир-корт, ты труп, понял? Я твой труба шатал, твой башня шатал, твой Кремль шатал, да?

- Ва, слушай Хабиб, давай этого в пальто первым кончим, не нравится он мне, а? - изрек Рамзес.

- Нэт, пусть этот горный баран, Иван, первым будет, доставай урс, резать будем.

- Может не надо, - попросил Кирилл.

Ваня напрягся, оглядываясь по сторонам и размышляя: бежать или отбиваться, используя товарища в качестве оглобли.

- Эй, дешархо, - обратился к пареньку Рамзес, танцуй лезгинку, мамой клянусь, красиво сделаешь, отпустим.

- Да я это, не умею, и танцор из меня так себе, - оправдывался Кирилл.

- Слышь, чимтосург (пепельница), танцуй или дырка в твой тупой дрюг сделаем. Я свой первый русский в 16 лет убил, понял, да?

- Мы только в этот гиала (город) приехали, хотим, чтобы нас, как полагается встретили, да? Уважение оказали, понимаешь?

- Кажется, да, уважение, я попробую, не могу обещать, - потупив глаза, студент обнаружил перед собой две пары черных ботинок, по-видимому, сделанных из крокодильей кожи. Зеленые изделия поблескивали в свете далекого фонаря. Почему-то Кириллу показался странным тот факт, что ребята с гор носят сапоги из кожи зубастых тварей, живущих на далеком африканском континенте. Сама собой в голове всплыла музыка из мультфильма про Лимпопо, вспомнился и Боромлей, которому гости из Кавказа могли дать фору в пару лет на выращивание бороды. Воодушевившись детскими воспоминаниями и опытом, полученным в качестве зайчика на утреннике в честь 48 шайбы, забитой Великим Пу, Кирилл начал танцевать.

- Что это, а? - поинтересовался удивленный Хабиб.

- Нэ лезгинка, - в тон ответил Рамзес.

- Слющай, парню надо ноги вырвать, а?

- Зачем вырвать, сейчас затанцует, учись студэнт! - с этими словами Рамзес взял в зубы урс и начал танцевать лезгинку на залитой луной дороге. Хабиб ритмично прихлопывал, напивая какую-то песню. Заводной танец заставил расшевелиться даже глухого ко всякому искусству Ивана, которому медведь наступил не на ухо, а на всю голову, причем не в метафорическом смысле. Травма, полученная в детстве после неудачной охоты на владыку сибирских лесов, не помешала Ивану поддержать хлопки Хабиба.

- Давай, дешархо, танцуй или умри! - Рамзес достал ствол и начал палить рядом с ногами студента, в темноте марку ствола было не разобрать, зато отчетливо были видны вспышки совсем не холостых патронов, раскаты грома раздались в ночной тиши, молнией пронеслись пули в миллиметре от щиколоток несчастного Кирилла. Иван встал столбом, сердце ушло в пятки и билось там, как кролик, перепутавший свою норку со змеиным логовом.

- Хаза, ай хаза хелхаволу (красиво танцует), - заорал возбужденный Хабиб, глядя на студента. Мамой клянусь, бистро учится, а?

- Ладно, живи, заслужил, - Рамзес, остановив свой танец, благосклонно кивнул русской собаке. Ствол пропал в полах кожаной куртки также быстро, как и появился.

- Э, добрый ты, а что с этим делать будем?

- Суна телефон тоха луур дара (хочу позвонить) - сказал Рамзес, глядя на Ивана.

- Телефон даром? Не, мне не надо, я как-то всю жизнь без телефона, оставьте себе, мы лучше пойдем, - пробасил Иван.

- Баран, в-а-ах, баран какой, нам тэлэфон давай, да?

- Да нет у нас телефонов, мы бедные студенты, недалеко видел тут кафе, у них, наверное, есть, на приоре за пару минут долетите.

- Ми что, по-твоему, тупой? Раз чеченец, сразу на приоре, да? Сразу звэрь да? Ми гордый горный народ, спортсмэны, бизнэсмэны, да? Приехали брать ваш город, да? Тут все равно все нашэ, да? Русский слабый, да? Где чэчэн, там все собаки на колэнах стоят. На районе чэчен - всэ дрожат. В военной части чэчэн - всэ лэжат, в роте чэчэн - всэ сосут.

- Не знаю, - скукожился Кирилл, превращаясь в меленький и незаметный объект на фоне окружающего пространства.

- Че не знаю? Русский собака к нам три раза приходил, да? Мы тэпэр к русский пришел, победил, всэх поимел, теперь мы главный, да? Курбан-байрам на красной площади видел? Аллах-Акбар. Рынки наш, очередь за айфон наш, ресторан наш, бакс поддельный наш, наркотик наш, скоро все наш станет, понял, да? - Заявил Хабиб.

- Москва-абад столица мира, - глубокомысленно заметил Рамзес.

- Да мы же не спорим, и куйбан ваш и баран, - решил разредить обстановку Ваня.

- Рамзес, дай ствол, сейчас буду кончать его, а?

- Нэ погади, позже кончим, русський, скажи, у тэбэ деда есть? - спросил Рамзэс.

- Нет, - с тоской в голосе поделился проблемой Ваня.

- А-а-а, значит, когда сдохнешь, плакать никто не будет. Слюшай, а ты хоть одной дэда присунул, да?

Трудно сказать, что больше возмутило Ваню, сам вопрос о сексуальной связи с воевавшим дедом или непосредственность и живой интерес в глазах вопрошавшего. "Эта обезьяна думает, мы тут своих дедов порем? Мы кончено воевавших дедушек любим, но не да такой же степени. " - размышлял Иван, пялясь выпученными глазами на жителя гор. И чем больше он думал, тем больше на него накатывала ярость. Новое чувство стало потихоньку вытеснять страх. Адреналин, появившейся в крови благодаря испугу, придал силу мышцам и заблокировал возражения разума. Еще секунду назад, боявшийся, что по его штанине потечет желтая и пахучая жидкость, Ваня нашел в себе силы ответить агрессору. Он схватил за лацканы куртки маленького жителя горных районов Чечни, поднял его в воздух, и вмести с перегаром выдохнул: "Деда трогать не позволю, я тебе, гнида черножопая, сейчас сам насильничать буду ". Рамзес, не ожидавший такого отпора, растерялся. Оказавшись в непривычной для себя ситуации, когда русский раб не покорен и проявляет дерзкое неуважение к стоящем на высшей ступени иерархии малому народу, чеченец попытался вырваться. Схватившись за руку противника, как за брусья, он собирался нащупать слабые места противника носками своих крокодиловых сапог. Если удары загнутых кончиков обуви причиняли Ивану болевые ощущения, на лице страдания не проявились. Он яростно тряс обидчика так, что пистолет, лежавший в кармане, выпал. С металлическим лязгом смертельная машинка плюхнулась на каменное покрытие. В ночной тишине будто прозвучал гонг. Хабиб достал нож, напряжение с каждой секундой возрастало. Принеся в жертву остатки амброзии московский бомжей, Кирилл нанес удар бутылкой по вооруженной руке. Хабиб вскрикнув, выронил предмет опасный для тех, кто не умеет им пользоваться и махает по чем зря.

Ваня жестко заметил: "Поднимешь, я тебе его в жопу вставлю и поверну два раза". Гость с Кавказа замер в нерешительности. Противостояние без единого движения продлилось еще несколько секунд, после чего произошло неожиданное. Воротник турецкой куртки, купленной у китайцев из-под полы, в качестве итальянской санкционки с последнего показа прете-порте, разошелся по швам. Причиной стали гнилые нитки, закупленные Сулейманом, чтобы расплатится за подержанный Нисан. Брат Рамзеса по вере, совершивший харам (грех), уже раздал трем нищим милостыню, и тем самым искупил свою вину перед Аллахом. Поэтому всемогущий даровал своему верному последователю избавления от оков и призвал посрамить силу русского воинства. Убить неверных и получить в награду 40 вечно девственных гурий Рамзес не отказался бы, тем более, что он уже отмучался, вися над землей в лапах гяура.

Настала мертвая тишина. Ситуация оказалась патовой, оружие лежало на земле и каждый мог его подобрать. Габариты противников явно были не в пользу гостей с юга. Кирилл был почти в два раза выше, Ваня в добавок еще и шире. На его фоне горцы выглядели, как татаро-монголы в мультфильме про Илью Муромца и Алешу поповича. С другой стороны, безрассудство и смелость парней южных кровей, молодая бурлящая кровь, занятия борьбой с 10 лет, могли посрамить московских воинов. Напряжения нарастало.

- Слюшай, хабар (разговор) есть, - заявил Рамзес.

- Ну раз есть, показывай, на всех разделим, - выпалил Ваня, нервозно дергаясь.

- Значит так, ты мне 200 долларов даешь, столько куртка стоит, и мы расходимся, да? - начал разговор чеченец, приняв слово "разделить" за оборот речи не слишком умного москвича.

- Ты ж говорил хабар?

- Э-э-э, шакал, наш язык не знает, да? Тупой урус, вам что, в школах чеченский не припадают? Не знаете главный язык России?

- Преподают, - ответил за товарища Кирилл, - только никто на уроки не ходит, и ваших я тоже там не видел.

- Ай, наши дэнга имеют, в очередь стоят, за айфон, за хамон, за сыр, за костюм в три полоски, а? Бизнэс, понимаешь, ишак? Нэкогда штаны просиживать, пришел, очередь разогнал, первый встал, место продал, навар, да? - объяснил основы экономики Хабиб.

- Слюшай, деда - это дэвушка, понял? Дэвушка, с ней шпили-вили дэлать надо. Как ваши дрюг с дрюжкой в Солсбери, только с дэвушкой, да? Хабар - это разговор, болтовня, бла-бла, понял? Дешархо - студент... Понял, а?

- Понял, - как-то глухо ответил Ваня, понимая, что стал жертвой языкового барьера. Адреналин куда-то вытек, возможно в штаны, и теперь его руки и ноги подрагивали.

- Слющай, дэнги давай, будем, как это, квиты, да?

- У нас нет столько денег, но можем достать куртку, лучше этой, - сказал Кирилл, указывая на одежду без воротника и одновременно прикидывая, как можно избежать поножовщины и членовредительства.

- Маца? - спросил Рамзес.

- Извини, нет мацы, - в растерянности заявил Ваня, искренне пологая, что этот продукт употребляют только евреи. А эти ребята хоть и были южных кровей, к географической области возле мертвого моря отношения не имели.

- Шакал, резать буду, какой нэт маца? Я тэбэ, собаку, по русськи спрашиваю, когда принесешь, а? - начал злится чеченец.

- Принесем, мм-м, завтра, принесем, нет послезавтра, - начал выкручиваться студент.

- Откуда у такого позорного пса, как ты такой куртка, а? - Спросил Хабиб.

- У моего приятеля есть, он даст, короче, вам куртка нужна или нет? - начал вести переговоры Кирилл.

- Слющай гяур, завтра в полдень, когда тень падет на этот площадь, я хочу, чтобы ты принес куртка, не принесешь, я тебэ от паха до кадыка, как барана вскрою, понял?

- Эй, Рамзес, как мы их отпустим, они убегут, давай заложника возьмем, а? - сказал Хабиб.

При мысли, что здоровенный Ванька останется с ними, южная горячая кровь слегка охладилась, ножки затряслись, пальцы нервно задергались в желании ухватить рукоять ножа или пистолета.

- Этого, в пальто возьмем, - заключил Рамзес.

- Это мой друг, Ваня его не знает, без меня сделки не будет, берите его или разойдемся, так. Могу бутылку в залог оставить, только не выпейте.

- Обижаешь, нам нельзя твоей горькой, обжигающей глотку, холодной, греющей желудок под пельмень в бане водки. Водку пьют только грязные русские свиньи, уста правоверного мусульманина никогда не коснется этой отравы. Аллах и пророк его Магомед запрещают нам употреблять эту мерзость, тяжестью ложащуюся на голову по утру.

- Для непьющих напиток дэвов, вы подозрительно много о ней знаете, - заметил просвещенный студент.

-Э, ты на что, гяур, намекаешь? За такой намек можно башка лишиться.

- Ладно, ладно, значит договорились, мы завтра в полдень придем и отдадим куртку.

- Вай, ваше счастье мы добрый сегодня, первый раз в Москва-абад, праздновать будем, веселится, дэвок ваших лапать. Завтра, как штык здесь, не будет, из-под торфяников выкопаем, да?

Быстрым шагом двое друзей удалялись от противников. После пяти минут молчаливой ходьбы, парни сорвались в галоп. Остановившись, тяжело дыша под кроной большого дерева, молодые люди начали разговор:

- Слушай, а ты его чем огрел, я же водку всю допил и бутыль выбросил? - спросил Ваня.

- Так это, там в углу стояло, у Наташки, думал кегля, отбиваться от крыс ночью...

- Ну ты и жук.

- Да ладно тебе, там чуток и было.

- У меня есть, - неожиданно даже для самого себя объявил Иван, еще с аптеки осталось, держи.

Кирилл пригубил напиток, первый глоток обжег губы, язык и глотку, сделав их почти не чувствительными к дальнейшим возлияниям.

- Дай, - Иван нетерпеливо вырвал из руки товарища.

- Не пей ты все, оставить, нам еще в общагу войти надо, - сказал Кирилл, вырывая из рук столичного гостя бутыль.

- Так свою пей, - обиделся парень.

- Какую свою? Разбил же тебя спасая, а ту, что героически вырвал из складок Наташкиного пуза, мы вмести выпили, ты че? - возмутился Кирюша.

- Ты же этим предлагал, - удивился Иван.

- В покер играешь? По морде вижу, что нет. Короче, блефовал, обманывал. Нет у меня ничего, им по вере нельзя, вот и предложил, они сами отказались, их проблема, что залог брать не хотели, - пояснил студент.

- Ну ладно, а че, без водки не пустят?

- Не, комендант шибко злой, без нее некуда, пошли.

Шли молча, тяжесть прошедшего дня неожиданно навалилась на приятелей всей своей массой. Задержание, побег, работа на стройке, экспроприация законного заработка, встреча с сержантом, драка в притоне, приключения у Наташки, насыщенный выдался денек. Оба почти одновременно почувствовали тяжесть в ногах, слипание в глазах и травмы, нанесенные друг другу по всему телу. Походка, как и голова, стала ватной. В таком состоянии они доплелись до здания общежития МГУ, гордо возвышавшимся над проспектом Ломоносова. Во двор ночные гости вошли тихо, так, что ни одна собака не услышала. На нюх московские дворняжки уже давно не полагались, в столице отовсюду несло сивухой, перегаром и мочой человечьего происхождения. Им удалось бы проскользнуть незамеченными, если бы не оно...

***

В кустах обнаружилось существо странного вида, сгорбленное, не больше 1 метра 20 сантиметров, с двумя большими ушами и огромными лапами, издавшими странный хруст при движении. Злобная тварь, - как показалась Кириллу, громко пискнула и замолкла.

- Мама, - сказал Ваня.

- Маша, - ответила Маша.

- Машер, - воскликнул студент, вспомнив свою недавнее знакомство с милой девушкой.

Одновременно с этим воспоминанием пришло осознание двух ужасающих фактов. Первый: все выпито, съедено и разбито. Второй: Маша пришла вовремя, а они нет, и угостить ее нечем. Кирилл заломил руки и закусил губы, мучительно соображая, как быть. Обещанное пати срывалось, финансовое положение равнялось нулю, из богатства: один только гандон. "Точно!", - подумал он, хватаясь за презерватив, как за спасательный круг. У великого комбинатора созрел план.

- Да, - с радостной улыбкой и обидой в глазах ответила девушка, я тут уже 3 часа жду. Меня тут эта, ваша грымза не пускала. А я одна в темноте домой идти боюсь, тут хоть свет с окон, вся Москва темная, как нефть, хоть глаз выколи. А вы как сами то в темноте добрались?

- На автопилоте, - уверенно заявил Кирилл, - в первый раз что ли. После первого семестра студент обязать возвращаться в стены Альма-матери в любом состоянии и всеми доступными способами: пешком, бегом, на карачках, если потребуется, на бровях.

- А это как? - спросила Маша. Обладая живым воображением, она тщетно пыталась представить, как можно на бровях куда-то дойти.

- Я тебе потом продемонстрирую, - немного растягивая слова, заявил самонадеянный студент, - а что это у тебя в пакетах?

- Я думал это лапы, - не к месту вякнул Ваня.

- А, это, ну это я так, продуктов немного собрала и бухла, не с пустыми же руками идти, - провизор вспомнила неприятную дневную сцену и внутренне содрогнулась, путь в аптеку ей был заказан, да и домой лучше не показываться. Старая жизнь рухнула.

- Ты золото, - обрадовался Кирилл, - просто мировая девка, странно что тебя с такими покованными не пустили, ты же, как ангел с небес.

- Та ладно, - Маша махнула рукой, заливаясь краской от шеи да корней волос. Ваша грымза сказала, что я биотеррористка, потому что приперлась в общагу с хавкой к мужикам. Она по телику видела, что бендеровцы и агенты госдепа еду травят и в общаги подбрасывают, а потом биоматериал собирают и делают генетическое оружие. Сам Великий Пу говорил.

- А че такое этот ваш биоматериал? - поинтересовался Иван.

- Говно обыкновенное, ведрами черпают из параш и тащат за бугор, удобрений, наверное, не хватает, загнивают, - толи в серьез, толи в шутку заявил Кирилл, - Маш, не парся, у тетки передоз Тухляковым и прочими персонажами из зомби ящика.

- Ну да, только она ментов грозилась вызвать и отдать на экспертизу.

- Кого - спросил Ваня.

- Меня, наверное, или пакеты. Сказала, что только сумасшедшая баба может принести в общагу продукты. Все наоборот только выносят.

- А зачем? - не унимался любопытный Ваня.

- Продавать, - выдал краткую справку обо все осведомленный студент.

- А где берут? - любопытствовал неофит.

- Скоро узнаешь, я тебя к Гоги отведу, от тебе все расскажет и покажет, и может быть, даже продуктов на дорожку даст, - съехидничал эксперт в сфере быта в общежитиях.

- А бухло? - заинтересованно спросил Иван.

- Кончайте трепаться, я замерзла, голодная, спать хочу, есть, пить и в туалет тоже, может пойдем? - скороговоркой проговорила Маша.

- Да, да, конечно, идем, - подтвердил Кирилл, пытаясь на ходу сообразить, как все устроить: требовалось не потерять продукты и выпивку в боях с сокурсниками, переспать с Машкой, куда-то подальше отправить друга-троглодита.

Дойдя до двери, студент постучал, приложив к стеклу свое студенческое удостоверения. К его облегчению, через пять минут вышел вахтер Семеныч, весь план строился на том, что выйдет именно он.

Женщина, которую Маша приняла за вахтершу, на самом деле работала уборщицей, и имела колоссальную власть над телами и душами студентов. Во-первых, она обладала магической способностью узнавать, когда, в каком количестве, и во-сколько они собираются устроить тусу в комнате. Она являлась аккуратно в тот момент, когда поляна была накрыта, желудочный сок уже начинал разъедать пустой желудок, а слюна наматывалась на вилку ровными кольцами. Гадина, получив отступные испарялась до первого вскрика или грохота, падающей мебели. Затем ее длинный нос с бородавкой снова пролазил в щель между дверью и косяком. Остограммившись, бестия дежурила всю ночь под дверью. В результате шалости, проделки и просто необдуманные действия во время праздничного дебоша ложились компроматом на стол коменданта. А тот, в свою очередь, имел власть карать или миловать нерадивых студентов. К тому же, был хорошо знаком со всеми преподавателями, водил дружбу с проректором и мог так испортить жизнь, как ни один президент соседней державы.

Управы на наглую бабу не было, потому что она была любовницей Царя Зверей - так за глаза преподаватели звали коменданта, студенты же дали ему кличку - Шлепнога. История прозвища бережно передавалась студентами из поколения в поколение. Однажды, тогда еще молодой и персептивный студент, принял участие в веселой забаве выпускников: катания на банных тазиках с лестницы, облитой водой. В результате несчастного случая Царь Зверей начал приволакивать ногу, приобрел скверную привычку плевать через губы, стал ненавидеть веселые гулянки и студенческое братство в целом. Но больше всех он призирал выпускников. На этих двух фактах и строился хитрый план Кирилла.

- Валентин Валерьевич, рад вас видеть, - махая студенческим и улыбаясь во все 27 зубов, заорал Студент.

- Че надо, выродок, вали откуда вылез, - послышался грубый голос, приглушенный дверью.

- Разговор есть, интересный, - опасливо добавил Кирилл.

- Некогда мне с вами разговоры разговаривать, на лавке ночевать будешь, прыщ щегольской, ишь выискался, разговор у него есть, пошел вон или сейчас охрану вызову.

- Есть ценная информация, - с нотками паники и нетерпения, застучал по двери парень.

- Ценная говоришь, а это сзади, кто еще, блядей привел? Думаешь открою, ха, щаз-з-с.

- Это кто там блядь? - обиделся Ваня, да я этому сморчку...

- Спокуха, переговоры веду я, - заявил, теряющий контроль над ситуацией Кирилл, больше всего ему было стыдно перед девушкой, - у нас есть кое-что для обмена и...

- И? - заинтересованно спросил Шлепнога, почему я вас должен пускать?

- Потому что, - изрек студент свою коронную фразу, почерпнутую у Д. Карнэги. Классик утверждал, что она работает безотказно на не очень сообразительных людях.

- Ну ладно, заходи, а вы тут стойте, что там у тебя?

Кирилл зашел в фойе, и сразу предложил переместится в каптерку. Предложение было простым: свободная комната для него и ее, отдельное помещение для друга, чтобы им не мешали, плюс 1,5 литровую бутыль спиртного. В обмен комендант получает чудесное изобретения древних Египтян, усовершенствованное американцами до той степени удобство, при котором им можно безболезненно пользоваться.

- Не много хочешь?

- Сами смотрите, - Кирилл достал заветный спасательный круг - настоящий, забугорный, в фольгированной упаковки, вы вообще видели такое?

- Американский что ли, - шепотом спросил Царь Зверей, - ну видал, я-то постарше тебя буду, в наше время таких завались, в магазинах, аптеках продавались, да на каждом углу. Эка невидаль.

- А пользовались? - задал стратегически верный вопрос студент, и сам того не подозревая, попал в самое уязвимое место коменданта: самолюбие.

Шлепнога крякнул, больше ответить было нечего. Не смотря на обилие резиновых изделий вокруг, воспользоваться ими не удалось. Тихий и неприметный, он всегда избегал шумных вечеринок. Основное время проводил за чтением книг с желтыми листами, мелким корявым текстом и безнадежно устаревшей белибердой в качестве содержания. Иногда позволял себе выпить в кругу двух-трех сокурсников, но пил мало и с явной неохотой, за что снискать себе прозвище Язва. Собственно, таким он и был, обидчивым, токсичным, вечно ноющим источником коллективной головной боли. Единственное, что ему доставляло удовольствие в учебные годы: закладывать однокурсников коменданту.

- Не твое дело, щенок, давай сюда, сейчас что-то придумаю, зови своих.

Шлепнога прикинул, как он покажет новое, и главное, бесплатное приобретение своей пассии. Вот она удивится, не бойсь, старуха деревенская, в жизни такого не видывала. Последнее время у них начали портится отношения, причиной стало ее желание переехать к нему на ПМЖ. Он же этого категорически не хотел. Да и куда? Последние 30 лет прожил в этой каптерке. Недвижимость в Саратове, полученную после смерти матери, продал, деньги вложил в МММ.

- Заваливай братва, - шопотом, чтобы не спугнуть удачи сказал К.

- А можно? - боязливо спросила бывший провизор.

- Гуляем, - с тихим ликованием заметил Ваня.

- Стойте тут, сейчас все решим, - Студент застыл между двух миров: студенческим холлом и мрачной каптеркой прислужника образовательного монстра.

- Слышь, как там тебя, а, не важно, значит так, тут значит комната есть пустая, элитная! - Шлепнога поднял палец вверх, - на двоих, так сказать VIP-место. Столик, холодильник, кондер не работает лет 20, зато понт, а понт, как известно, дороже денег. Значит так, еще у нас тут телик с 2 каналами. Сегодня Овсов выступает, слыхал о таком? Сопля ты зеленая, не слыхивал, великий человек, ведет шоу на первом канале. Так значит, на чем я остановился, м-да, вот ключ, сам разберешься. Кроватью сильно не скрипи, казенная, не шуметь и вообще.

- Угу, - К. со смеренным видом выслушивал инструкции, слегка закатывая глаза. Ему хотелось отвесить пинка от всей душу этому мелкому, жалкому и отвратительному существу, казавшемуся ему в ту минуту голлумом.

- Куда твоего обалдуя прикажешь девать? Местов нету. Значит так. Под твою личную ответственность даю ключ от каптерки. Там стоит унитаз фаянсовый, одна штука. Этот унитаз личная собственность профессора философии Задротского Максима Евгеньевича, знаешь такого?

- Да-а-а, - с дрожью и трепетом произнес К. Он знал Задротского не понаслышке. По началу вид преподавателя вызывал только хохот у молодого повесы. Веселье кончилось сразу после первого личного знакомства. Задротов полностью оправдывал свою фамилию, и мог сотворить то, чем его назвали, с любым студентом за полпары. Он преследовал свои жертвы от занятия к занятию, из семестра в семестр. Его враги, а своими врагами он считал любого, кто посмеет при нем улыбнутся, хихикнуть, лукаво посмотреть, кивнуть товарищу, повести бровью и т.д. и т.п. Так вот, враги его предпочитали перевестись в другой институт, уйти в запой, загул, заплыв, взять академку, отправится в тайгу, женится, пойти в армию, милицию, в продавцы шаурмы, лишь бы не видеть Задротова в свой жизни.

- Вот он попросил меня подержать на время свой унитаз. Ремонт делает у себя в преподавательской комнате. Эх, какой ремонт, стеночки ровные, с крыши не течет, кондик лопастями шумит, пол, а пол какой, заливной с рыбками, с ума сойти. Вот же гнида, пиявка паршивая, ведь не за зарплату делает, со студентиков последнее тянет. - Повелитель Зверей сжал кулак, сморщился, как от боли в старой мозоли, вспомнив былые обиды. - Так вот. Твоего дружбана в каптерку, там место есть. Если он, падаль, на парашу эту хоть одним глазком глянет, хоть дыхнет, хоть рукавом коснется, я все-все Задротову скажу, а он уж из тебя душу вытряхнет.

- Не надо, - еще больше испугался К.

- Надо, не надо, это ты сам разбирайся, я тебе ключ даю, хочешь, со свей красавицей возле параши можешь любоваться, а не хочешь, сам там ночуй, а ее мне оставь, - Шлепного подмигнул.

В этот момент Кириллу он показался особо мерзкой личностью, даже больше, чем старина Фреди-Крюгер. Больше всего на свете, ем хотелось выхватить два ключа из лап мерзавца, и убежать. Но он нашел в себе силы вернутся в рамки протокольного договора.

- А бутыль где?

- Как бутыль?

- Такая, пол-литровая бутыль?

- А нет ее.

- Как это нет, договаривались.

- А так это нет, не хош, забирай свою финтифлюшку.

- А вот и заберу, - пошел с козырей студент.

- Но-но, руки прочь от государственной собственности.

- Какой-какой собственности? Не Американской ли, прозападной, а чьи на ней отпечаток, а. Контра?

- Чур-тебя, чур, - комендант перекрестился с перепугу по-католически.

На самом деле он не был верующим и не знал, как правильно. Образа и иконки в углу каптерки стояли по предписанию министерства образования. Согласно постановлению, всякое пожара, вода, воздуха и духа-опасное помещение должно было в первую очередь оснащается иконками, образами и облатками, во-вторую вентиляцией, в-третью пожаротушительной системой, в-четвертую запасным выходом, в-пятую багром, лопатой, конусообразным ведром и песком. В прочем, дальше второй очереди редко, когда и где доходило. За образами Царь Зверей прятал карандаши, чтобы травить тараканов и прочих бесов, обитающих в студенческом общежитии. Все знали, где хранятся белые цилиндры, поэтому, особо бешенные представители студенческой фауны, залезали через форточку в каптерку и похищали пару изделий. Болтая ими в пиве, они шептали древнее заклинания: "Что бы лучше вставило". Карандаши "СтопТарган" признавались лучшей пищевой добавкой к алкоголю на протяжении последних 20 лет во всех высших учебных заведениях страны.

- А вот мне кажется договор нарушать не хорошо, не по-христиански. Кстати, креститесь вы подозрительно, случаем не агент? Не на адмиралтейский ли шпиль приехали посмотреть, а где ваш друг, под столом или уже в кровати?

"Шпили-вили", - пронеслись в голове у студента нотки, некогда популярного шлягера, и тут же растворились в потоке других мыслей.

- Нет, это не мы, то есть не я, что ты вообще несешь, шкет? Ты гаденыш что, совсем оборзел?

- Даме надо согреться.

- Так грей ее.

- А кто меня согреет?

- Дружком своим воспользуйся, - ехидно заметил Шлепнога.

- Я-то воспользуюсь, - дерзко заявил К., имея ввиду немного не то, что, подразумевал комендант, - только, после того, как получу свои 1,5 литры.

- Литр.

- 1,5.

- Литр и мерзавчик.

- Литр и чекушку.

- Где я тебе чекушку достану?

- Там же, где и литр, у химика, - возразил К.

- Свое имеется, - надменно и с вызовом изрек Повелитель Зверей, удаляясь в недра своих владений.

***

Прошло пять минут, друзья сидели на кровати, Маша возле окна, из которого дуло, Кирилл рядом, по центру стола. Стол разваливался на отдельные доски, скрепленные тонкой слюной клея "Огненный Дракон". Предполагаемый срок его жизни измерялся одним месяцем, он просуществовал на бренной земле 10 лет. За это время долгожитель повидал много вечеринок, не раз падал ниц, ломал ноги, ребра жесткости, был облит всеми видами спиртного и иными жидкостями, о которых лучше не вспоминать. За свою рекордно долгую жизнь, деревянное изделие пережило несколько поколений грызунов науки и стало причиной минимум двух залетов.

Ваня скромно примостился на углу кровати, возле пустого холодильника, из которого воняло плесенью и грязными носками. По причине отсутствия еды холодильник, беспощадно разжалованный в платяной шкаф, выполнял роль корзинки для грязного белья. Наличие уплотнителей по бокам и толстой металлической брони спереди, позволяло сократить до минимума количество боевых отравляющих газов в пространстве.

- Ух, ну что, приступим? - спросил К.

- Давайте, у меня тут кое-что есть.

Маша начала выкладывать на хрупкий стол, где стояла только одна пластиковая литровая бутыль, съестное. Немного хамона, 300 грамм колбасы вяленной, 12 сосисок, 280 грамм сыра в стрейч-пленке, сырок плавленый "Не дружба" белорусского производства, стакан сметаны "Брамин", банку шпрот "Шприбалтики", пару чупа-чупсов.

- Ого, какое богатство, - заметил кавалер.

- Да, так, - скромно потупилась Маша, думая, что сегодня настал ее последний шанс выбиться в люди. Обещанной вечеринки не было. Отсутствие Коко-колы и других изысканных яств, проданных в аптеке, напрягало. Она предположила, что "принц", где-то загулял и скормил неизвестной публики все, что накупил, именно этим объяснялось его долгое отсутствие.

- Ну че, разливай, - радостно потирая руки, заявил Ваня.

- Посуда есть? - резонно заметил Кирилл?

- У меня есть, - пискнула запасливая Маша.

- Ой ты мое чудо, как же ты замечательная хозяйка, в первый раз вижу столь восхитительную девушку, - плел паутину тривиальных комплементов ушлый студент.

- На всякий случай захватила, для колы, - провизор мило улыбнулась и снова покраснела.

Наступила неловкая тишина. Кирилл понял, что сейчас придется нагло обманывать чудесную, добрую и отзывчивою девушку. И все это ради того, чтобы затащить ее в постель. Последняя мысль вернула его к реальности, и он уже открыл рот, чтобы начать вдохновенно врать, но его перебил Ваня.

- Вот, держи, гады почти все выпили, но я тебе оставил сколько мог, веришь, даже кусались изверги, супостаты, Пу на них нет, - учащийся техникума протянул Маше початую бутылочку благословенного напитка. В стеклянной бутылке, играющей бликами на свету, плескалась черная жидкость. В емкости 0,33 была примерно половина.

С недобрым взглядом Кирилл перехватил бутылку, открыл, аккуратно налил содержимое в стограммовый прозрачный стаканчик из пластика, протянул его Маша. Та благодарно приняла дефицит, и скромно улыбнулась герою. Обольститель, взглянул на жидкость, зажал бутылку между костлявыми коленями, откупорил литруху, влил остатки колы в емкость. Закрыл. Взболтал. "Для запаху", - добавил он, подмигнув красавице.

Иван пронаблюдал за этим действиями молча. Назревал конфликт. Мало того, что ему, честно укравшему бутылочку, ничего не досталось кроме того, что он выпил до этого, так его еще и демонстративно проигнорировали. А за то, что московский щеголь посмел испортить первородную славянскую самогонку, греховным прозападным напитком, вообще полагалось линчевать, сжечь на костре и развеять пепел его сердца над океаном. Последнего за оном не наблюдалось, разве что море, и то, мусора. Видимо именно этот факт удержал Ваню от членовредительства.

- Ну что, вздрогнули? - предложил друзьям арендатор апартаментов, разливая по стаканам коктейль.

- Угу, - согласился Ваня.

Маша как-то неуверенно посмотрела на содержимое стакана, бледно-темная жидкость издавала странный запах сивухи и какой-то химии.

- Не бойся, пей, это коктейль "Вечерняя Москва", - подбодрил К.

- А почему так называется? - полюбопытствовала девушка.

- Темная и вонючая, - предположил Ваня.

- Нет, - возразил обиженный студент, - то есть да, темная. Но не вонючая, а со специфическим запахом торфяников, мусорных свалок и отходов химпроизводства, сливаемых в реку. А если добавить пива, получится напиток "Букет Менделеева", но пива нет.

- А че, пиво улучшает? - поинтересовался деревенский гурман.

- Не, добавляет непередаваемый привкус мочи, но это так, на любителя.

- Фу!

- Да ладно, шучу, пей, норм все. Сам Шлепнога готовил, у него забористый, 56 градусов, не меньше и очищенный на костях.

- На чьих? - с испугом спросила Маша.

- На студенческих, - зловещим голосом пробасил Ваня.

- На, ммм, куриных - соврал Кирилл, зная, что от куриц в этих стенах можно было найти только перья.

На самом деле Повелитель Зверей использовал для фильтрации крысиные косточки, благо материала в столовой и подвалах бегало изрядное количество. Основным ингредиентом для пойла служила картошка, бурак, морковь, точнее очистки этих овощей, добытые в боях с местными пенсионерами на заднем дворе одно из московских ресторанов. Кое-что перепадало со студенческой столовой: просо, брюква, щавель, капуста. Иногда, ранней весной удавлюсь урвать кусочек коры дуба. В последнее время везло все меньше, народ еще зимой все деревья обносил. Насобирав валежника Шлепнога готовил варево в 50 литровой зеленой кастрюле, тщательно обмазанной тестом в местах, где пар мог выйти наружу. Тесто было дефицитом, поэтому использовалось одно и тоже. Самым ценным приобретением коменданта являлся змеевик из латуни. Сколько раз в голодные зимы подлые преподаватели и студенты пытались выкрасть у него эту ценность, и сдать на приемный пункт. За цветнину можно было выручить до литра боярки, а если, как изделие продать... Шлепнога прятал змеевик в канализационной трубе, давно не работающего преподавательского сортира. Если бы Маше стали известен эти подробности, она тотчас же вернула содержимое стакана во внешнею среду.

- Ну, как? - подмигнул сразу захмелевший студент?

- Норм, ик, упс-фух, - обжигающая губы, язык и горло горько-сладкая дрань застряла где-то на полпути к желудку, постояв немного, решила поддастся силам гравитации и плюхнулась вниз. Маша, не ожидавшая такого огненного удара и специфического вкуса, чуть не подавилась. Она широко раскрыла рот, на глазах навернулись слезы.

- Ух, какая забористая, а вкусовая добавочка кстати оказалась, - оценил будущий кулинар.

- Ну раз все довольны, приступим к трапезе, надо это все как-то поделить, нож у кого есть?

- А че делить то, дай я руками все здюжи.

- Прочь руки от общественной собственности, парадом командовать буду я!

- Эм, ну у меня есть, правда не совсем нож, - с этими словами Маша достала откуда-то полуметровый кинжал с костяной ручкой.

- Маш-е-ер, вы не перестаете меня удивлять, откуда у такой хрупкой, нежной и очаровательной девушки такое грозное оружие?
- Хи-хи, - за кокетничала Маша, - это я у Виссарионыча позаимствовала, чтобы одной не страшно идти было, и опять же продукты дорогие, вдруг нападут.

- Это че такое? - С удивлением воззрился Ваня на холодное оружие кавказского народа.

Кирилл аккуратно принял кинжал от девушки, взяв его двумя руками. Длина опасного предмета была около 50 сантиметров, рукоять, судя по всему, была сделана из кости барана. Почти всю поверхность ножен занимала гравировка с искусано выполненной сценой охоты, плавно переходившая на рукоять. Студент потянул клинок, под тусклой лампой блеснул холодный металл. Маше показалось, что он залил всю комнату волшебным сиянием, как Эскаллибур в руках Артура. Кирилл с восхищением разглядывал цацку: высвободив лезвие из ножен, аккуратно взял клинок двумя пальцами, и стал медленно поворачивать, то в право, то в лево. В какой-то момент на отполированной поверхности отразились восхищенные голубые глаза и приоткрытые пухлые губки. Кирилл с трудом заглотнул. Вот он, тот самый момент из юношеских грез. Перед ним прекрасная дама, он с мечем в руке сразил дракона и их возбужденное дыхание наполняет воздух...

- А че там, дай посмотреть! - раздался голос недобитого "дракона".

- Не для твоих лап, - ответил раздосадованный Кирилл. Прекрасное мгновение было утрачено, Маша слегка отстранилась, в ее глазах больше не было того детского и наивного восхищения, рот закрылся, взгляд помутнел. По правде сказать, и ему самому до рыцаря далеко, и в руках чужой кинжал, дыхание их отдает сивухой, а дракон не только не дохлый, но еще и больно пихается локтем в бок.

- Че зажал-та, дай глянуть на чудо загорское.

- Какое? - удивилась Маша.

- Ну, загорское, типа, как заморское, только за горами, стало быть загорское.

- Держи, чудо задротское, - Кирилл с явной неприязнью ткнул другу в пузо костяные ножны, - изучай искусство древних грузин. А нож для дела нужен.

Ваня обиженно засопел, но ничего не ответил. С ранних лет у него сформировалась привычка не отвечать на обидные слова и действия сразу, главным образом потому, что нужных слов он сразу подобрать не мог. Но была и еще одна причина: за быструю ответку можно было самому получить по мордасам. Гораздо безопаснее подкараулить противника темной ночью и огреть его поленом, кинуть камнем из леса, сбросить с крыши лопату другую гумуса. Одним словом, месть: холодное блюдо, и совсем не съедобное.

Пока кулинар сопел, разглядывая причудливых оленей, костяной лес и свору гончих, мчащихся на фоне гор, К. тщательно нарезал продукты, стараясь сделать максимально тонкую нарезку. Кинжал был острый, продукты хорошего качества, поэтому из-под его рук выпадали филигранные кусочки колбасы и сыра на завесить любому ресторатору. Свет еще не видывал столь тонких кусочков сырного продукта, схожих своей прозрачностью с вуалью невесты. Колбаса, если через нее посмотреть на свет, исчезала на глазах, и казалась миражем аравийской пустыни. Хамон, хамон куда-то пропал, что вызвало небольшой переполох.

- Где нога? - Нервно закричал К.

- Какая нога? - Спросил Ваня, кося под дурочку.

- Вполне конкретная свиная нога.

- Свиная?

- Да, свиная, где?

- А что сразу я? - поинтересовался ценитель испанских ножек.

- А кто?

- Ну не знаю, может...

- Не смей даже говорить ее имя, я тебе сейчас, - К. свирепо потряс кинжалом.

Ваня немедленно отстранился от буйного студента, маневрируя ягодицами в сторону угла кровати. В качестве защиты или оружия он решил использовать ножны, выставив их вперед, как Гарри Поттер волшебную палочку.

- Гад, куда ползешь?

- Мальчики, не ссоритесь, может он под стол завалился, я посмотрю, - Маша нагнулась, ища пропажу под столом, хотя и так было ясно, куску сыровяленого мяса приделали ноги чьи-то руки.

- Ну вот, ваш этот Тутанхомон, я просто погреть его взял, оно же сырое, а если горячие, то сырым не бывает, - с этими словами детина извлек из-за спины кусочек засохшей свинины.

- Ты где ж его держал, гад? - яростно брызжа слюнями закричал К.

- Да ладно тебе, где надо, ты не подумай чего, у меня там это, сумка, то есть авоська сзади, для продуктов всяких, сейчас в карманах того, снедь всякую лучше не носить, обчистят в два счета. Так я это, бурдюк с авоськи сделал, с одной стороны кожа, с другой авоська, не Китай, какой-нибудь, настоящая, советская, трофейная!

- Как это трофейная, если советская? - недоумевая поинтересовалась Маша, - разве наша страна СССР победила?

- Ну типа трофейная, дед у местного аватара Егорыча отобрал в качестве контрибуции за вторжение без объявления...

- Войны, - подхватил К.

- Какой войны, - возмутился Ваня, этот хрыч старый в 4 утра пришел к нам во двор, стал орать, на кота наступил, собаку этой самой авоськой с пустыми бутылями по голове огрел, грядки перетоптал, забор повалил. Из ценного во дворе один казанок чугунный на приступки стоял, и тот разбил башкой своей тупой. Ну деда его ухватам и приголубил. После, конечно, отпаивал у печи. Когда разговор за контрибуцию зашел, оказалось, что денег у него нет, консервацию летнею он на самогон выменял, портки и те последние. Пришлось брать, что было, авоську. Вот, дед-то помер, тепери ча мне по наследству перешла. Такс сказать, преемственность поколений.

- Я тебе сейчас эту преемственность кое куда запихну, давай сюда, - студент вырвал кусок мяса из рук товарища и с суровым взглядом начал его нарезать на мелкие кусочки. Каждое движение он делал с таким злобным выражением лица, будто резал не усопшую хрюшку, а Ванины филейные места.

Напряжения в воздух нарастало с каждой секунды, и рисковала перейти в неконтролируемую бурную реакцию с выделением газов, оскорблений и взаимных пинков. Собственно, пинки уже последовали. Иван, пододвигаясь ближе, нечаянно, а возможно и специально пнул носком здоровенных ботинок ногу Кирилла прямо по косточке над лодыжкой. Студент вздрогнул, ойкнул, и выронил кинжал. Его разум какое-то время колебался, определяя, где боль сильнее, в ушибленной кости или порезанном пальце, остановившись на последним, мозг дал четкие сигналы к действию. Кирилл сунул в рот пораненную конечность и начал посасывать.

- Ой. тебе больно, порезался? - Маша придвинулась ближе к страдальцу, вцепившись в него обеими руками.

- Мм-м, - Промычал пострадавший, порыв девушки ему понравился, и уже не было так больно, но роль их бин бального сулила хорошие дивиденды, и он решил сыграть мистера Питкина.

- Дай посмотрю, я вроде как врач, в медицинском училась.

- А-а-а, больно, острый какой, - К, взглянул с ненавистью и одновременно искренней благодарностью на смертоносное оружие аксакалов.

- Это все я виновата, не думала, что им можно порезаться, как же тебя угораздило, сильно больно? - с жалостью спросила девушка.

- Угу, дергает, глубокий порез, - подтвердил Кирилл. - Кстати, хороший вопрос, а как это получилось, помнится какая-то тварь пнула меня по ноге здоровенными ботинками.

- Нельзя так о девушке, - прогундосил Ваня.

- Какой такой девушки, - покраснел от возмущения Кирилл. Это твоя вонючая лапища мне заехала. Это ты мне так мстишь?

- Че сразу я, - потупив глаза, продолжил оправдываться паренек, - ну заехал разок, случайно, чего сразу специально, я это, сам не свой, когда голодный.

- Я не я, когда голодный, - поправила его Маша.

- Во-во не я и не ты, когда голодный, если бы ты резал быстрее, уже бы поели.

- Ах, так значит это я виноват, значит это я себе по ноге заехал и себя же порезал, - Кирилл развернулся в пол-оборота к противнику, сверкнул глазами по театральному, как учили в кружке "юный драматург", и свирепа раздул ноздри.

- Ну хватит вам, - примиряюще и одновременно с нотками обиды протянула обладательница диплома по медицине, - дай посмотрю на порез, спиртом обрабатывать надо, а не слюнями.

- Ха, каким спиртом, если здесь спирт появится, первая половина еще в коридоре испарится, вторую до 3-го этажа не успеешь донести.

- У вас что, спиртовая дыра, типа, как черная?

- Хуже, сту-де-нты! - протянул К.

- Ну тогда надо этим как ее, Москвой полить, гореть будет?

- Кто? - удивился Ваня.

- Ну, Москва ваша, черная.

- Будет, - заверил студент.

- Давай лапу, и бинт нужен или можно тряпку чистую, - Маша решительно взяла бутыль, скрутила колпачок, выдернуло из-за рта Кирилла палец.

- А-яа-яй, - заорал пострадавший.

- Терпи студент, джигитом будешь, - пошутила Маша.

- Не ссы, братан, - похлопал по плечу или опять коварно отомстил потенциальному противнику Ваня.

- Жжет не по децки, - заметил студент.

- Давай тряпку, - обратилась Маша к Ване.

- А у меня нету тя, - растерялся боец мстительного фронта.

- Как нет, должна быть, ты же его Санчо Панце, у тебя все должно быть наготове.

- Кто я? Чего сразу ругаетесь, никакой я не Панца, чтобы это не значило.

- Скажи спасибо, что Гомесом или Педросом не назвали, - пошутил Кирилл.

- А вот за такие слова можно и в глаз.

- Так, все с вами ясно, сейчас что-то поищу. - провизор раскрыла свою сумочку, больше по размерам и формам напоминавшую котомку Айболита, покопалась там с полминуты, выкидывая на постель всякую мелкую всячину от пуговиц до фантиков, - Нашла! Это не бинт, просто салфетка бумажная, лучше, чем ничего, давай замотаю.

- Ой, какой красивый бантик, - Кирилл уже забыл о боли и любовался узелком, сделанным девушкой, чествуя тепло ее нежных рук.

- Вы там все? Давайте уже жрать, пожалуйста, - Ваня был голоден и решил пойти в наступление.

- Я тебя приютил, накормил, напоил, а ты мне чем отплатил, чуть инвалидом меня не сделал, и после этого всего ты претендуешь на хавчик? А может тебе еще и бухло отдать, и ключи от квартиры, где деньги, лежат? - поинтересовался Кирилл.

- Можно и ключи, только адрес напиши, а то что я с этими ключами делать буду, где искать ту квартиру, тут их, наверное, целый миллион.

- И что с ним делать, деревня малограмотная, - Кирилл с риторическим вопросом обратился к Маше.

- Ну да, - буркнула Маша, слегка обидевшись. Она сама вполне подходила под определение "деревня", комплексы по этому поводу не покидали ее последние годы.

- Значит так, выпиваешь стопку, берешь 3 кусочка хамона, 2 кусочка колбаски на столе и уматываешься отсюда.

- Куда это уметываешь?

- Туда, - Кирилл показал пальцем на дверь, - там, в конце коридора комната, в комнате унитаз, он не подключен, так что не вздумай, гм-гм, в общем понял, что делать. Параша та преподская, нашему Задротову видите ли в облом на одном метре со студентами сидеть, барин выискался.

Маша разделяла негодование студента и искренне была возмущена таким проявлением индивидуализма, как персональный толчек. В деревне, в которой она жила в детстве унитаз отсутствовал, как класс. Видимому, был изничтожен вмести с буржуазией и кулаками на корню. Позже она переехала с родителями в небольшой городок-миллионник, там они жили в деревянном бараке. Сан узел по-прежнему отсутствовал, зато присутствовала очередь страждущих из 100 человек с утра и 50 вечером. Куда девались еще 50 человек с наступлением сумерек догадаться было не сложно по запаху во дворе. Впервые Маша увидела чудо сантехнического искусства, доступное англичанам со времен средневековых королей и королев, в бабушкиной хрущевке. Там же она узнала, что существует специальная бумага, призванная заменить традиционный лапухи и печатные издания.

- Ага, гад такой, - подтвердила Маша.

- Че сразу гад? - принял на свой счет замечание девушки Иван. - Ладно вам, чего вы меня гоните, да еще и в унитазную комнату, можно я с вами немного посижу тут, на краешке.

Ване решил воспользоваться своим любимым методом "надавит на жалось", после закоса под дурочка это было его вторым тайным оружием. "Черная Москва" разлилась по стаканам, а позже и по пищеводам. Кирилл сыпал тостами: "За прекрасных дам", "За то, что вмести собрались", "Чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями", "За друзей, за любовь", "Так выпьем же за это" и другими, прочитанными в книжке: "Застольные песни и тосты, издание 1983 года." Пьянка под хорошую закусь шла бойка, Маша непривычная к такому темпу быстро наелась и напилась. Она, как и многие девушки в Москве, была веганкой. Этот путь был выбран вовсе не по прихоти модной тенденции. Имея цыплячий вес, а другого и не на жить на магазинной брюкве, лебеде, морской капусте, девушка быстро захмелела, и стала припадать на плечо принца. В том, что Кирилл был принцем, она практически не сомневалась. Кончено же, он благородный человек и не показывает свое богатство перед другими, более того, он его срывает и живет, как простой бедный студент, чтобы доказать всем: "Деньги не главное, когда они у тебя есть". Это подтверждали события последнего часа. Студент получил выделенное жилье, да еще и коморку в придачу для своего слуги, к тому же у него были доллары для оплаты продуктов, изысканный утончённый вкус и длинные пальцы, как у пианиста. Сложив все эти факторы и еще какой-то девчачий бред, Маша решила: пора выходить на охоту.

- Мальчики, я пойду припудрю носик, - кокетливо заявила девушка в белом халатике, натянутом на колючий свитер из собачея шерсти. Из-под халата выглядывали потертые джинсы, в которых ходил весь Китай. Маша пошатываясь и опираясь руками на воздух, проследовала к двери в коридор. Шторм на море разбушевался, общагу нещадно бросало из стороны в сторону, волны плескались об ее борта, заглушая все остальные звуки. Во всяком случае так казалось Маша. С третьей попытке ей удалось вписаться в дверь, и она благополучно покинула злощастный кубрик, в коридоре было легче, близкие стены помогали лучше, чем родные.

- Ну че, как делить будем? - поинтересовался приезжий.

- Кого делить? - не понял студент.

- Как кого, девку. Костлявая, конечно. Ну на без бабье, как говориться, и рак рыба. Ты, если че, можешь там у окошечка подождать, ну или погулять минут 5, я тебе даже сигаретку дам, нет три, вдруг второй раз захочется, - продолжал наглеть Ваня, глядя на остекленевшие глаза друга, и слегка отвалившуюся челюсть.

- Охренел? - подобрав слюну, поинтересовался Кирилл, - я тебя сейчас как свинью на ломтики порежу.

Студент схватил окровавленный клинок со стола, Ваня раздосадовано вздохнул.

- Что ты сразу хватаешься, а поговорить? Ведь ты же порезаться можешь, отдай мне, у меня надежнее будет, - попытался включить деревенского психолога увалень.

- Ищу дураков, короче, ты перешел рубикон, убирайся в коморку до утра, чтобы духу твоего тут не было, если увижу до рассвета, не знаю, что сделаю. Будешь выкабениваться, скажу Шлепноге, чтобы выкинул тебя отсюда.

- А вот и не уйду.

- Уйдешь.

- Не уйду, что я там делать буду, там поди и окон даже нет.

Кирилл глубоко вздохнул, доставая из-за пазухи вторую бутыль, презентованную Царем Зверей. Емкость в 0,5 литра была получена им за дельный совет. Кирилл нашептал коменданту на ушко, как можно продлить удовольствия от соития в импортной резине. Совет был почерпнут из старого советского журнала в разделе "Экономной хозяйке на заметку".

- На, подавись, - студент бросил сопернику бутыль и палку колбасы, - а теперь пошел вон отсюда, и чтобы от тебя дух простыл.

- Ну чтобы дух простыл, это часа два надо с открытыми окнами по -30, и то, вряд ли. А ногу и сырка?

- Пинка под зад, скройся! - Кирилл весь побагровел от такой наглости и до боли в пальцах сжал рукоять клинка.

- Ну ладно, ладно, чего такой злой-то, как черт в тебя вселился. Подумаешь, Машка-давашка, доска и та симпатичнее. Вот Наташа, это женщина, между прочим, это ты все испортил, но я же не обижаюсь.

- Вон, Вон, Вон!!! - вопил Кирилл, будя соседей с верхних и нижних этажей. Те в свою очередь, проснувшись, тут же заснули беззаботным голодным студенческим сном. Кирилл достал заветный ключ, и швырнул его в тело товарища. Хитрец поймал его налету лбом.

- Ухожу, ухожу, а ты у психа проверься, авось полегчает, - потирая ушибленное место, посоветовал стольчный гость.

Ваня вышел в коридор, по которому блуждала Маша, к счастью для обоих, они не встретились. Проследовав в конец коридор, он уперся в белую дверь, за которой скрывалось сокровище Задротова. Чешский красавиц с инсталляцией расположился в гордом одиночестве, если не считать абсолютно голую лампочку Ильича, нависшую над ним. Деревенский громила еле втиснулся в тесное помещение. Поскольку кресел, как и стульев не наблюдалось, он примостился на единственное посадочное место. Думая о всяком разном и вообще за жизнь, Ваня опустошил поллитры, основательно закусив колбасой из разнообразнейших кусочков мяса, сала и чего-то еще, о чем не стоит упоминать. Подкравшись, ему захотелось покурить. Учащийся кулинарного техникума не одобрял пагубной привычки, и вообще был против наркотиков всех типов и видов, но! Утащивши несколько сигарет у Скелета, он не мог просто так смотреть на доставшуюся халяву. Подумав с полминуты, Ваня решительно встал, вышел в коридор, прошелся вдоль него по направлению к лестнице. Возле комнаты, из которой он недавно вышел донесла мурлыкающий голос: "Да, Машер, давай еще, еще, ну же". Кулинар хмыкнул, у него даже появилась мысль неожиданно ворваться в комнату, включить свет и сказать: "Всем стоять, это ограбление", но он передумал. Находясь в хорошем расположении духа после съеденного и выпитого, Ваня решил не обламывать кайф сотоварищу. Дойдя до пожарного выхода, он достал сигарету и зажигалку, позаимствованную со стола Ашота. Сигарета оказала непредсказуемый эффект на не окрепший молодые мозги и непривычные к табаку легкие. Сначала он закашлял, потом в сознание что-то помутилось, и мозг заволокло плотным слоем дыма. Несмотря на произведенный эффект, Ваня продолжить поддаваться пагубному влиянию никотина и пары сотен элементов, включенных в состав раковой палочки. Через 3 минуты он вернулся в коридор, забыв, где он в принципе находится. Он помнил только о том, что ему необходимо дойти до конца коридора и войти в белую дверь. Ему это удалось с трудом, в какой-то момент он начал ползти, последние метры преодолевал по-пластунски. Кое-как выпрямившись, он раскрыл дверь, за которой стоял ослепительно белый объект. Несколько минут он соображал, что конкретно собирался делать с этим предметом. Решив, что на эту тему хорошо подумать в более удобной позе, чем на коленях, Ваня присел, сняв штаны. Балансируя на унитазе, какое-то время парень пытался откалибровать верх и низ комнаты, поймать порочу, другую вертолетчиков, и удержать в себе съеденное. Проходя по коридору, какая-то сволочь выключила свет. Ване стала немного легче, он задремал, и увидел дивный сон:

По дороге русской, по земле бескрайней, по ухабам, оврагам и грязище непролазной идет его дед. Почему-то в лаптях и шинели, подпоясанной драным шарфом. За ним толпа таких же бородатых, вонючих мужиков, не мывшихся с лета. Худое, изможденное лицо прорезали несколько глубоких, заполненных грязью и порохом морщин. Карие тусклые глаза почти умерли, лишь где-то в глубине при хорошем дневном освещении можно заметить слабый озорной огонек. Искра появлялась не раньше, чем грянет первый пушечный залп битвы или в желудке окажется добр ая бутыль украденного в деревне самогона.

- Стой, - орет усатый подпоручик, мучающий бока лошади, шпорами.

Мужики садятся прямо на землю, там, где по чище, смеются в густые усы, курят, ловят друг на друге вшей.

- Эй, вы трое, сюда! - кричит злой подпоручик, на его юном лицо только недавно прорезались светло-желтые усы.

Двое и дед подходят к нему. "Ваше благородие", - произносит самый высокий из них, и кланяется в пояс, за спиной держа фигу. Мужики смеются. За их смех подпоручик наказывает ни в чем ни повинное животное, вонзая шпоры в бока по самые ребра. Гнедая пронзительно ржет, подымается на дыбы, всадник падает. Смех становится еще громче, одни хватаются за животы, другие давятся краюхой хлеба, припасенной на черный день. Крик, брань, смех, ярость, страх, все смешалось в этом месте и утонуло в грязи. Пунцовый юнец вскакивает на ноги, лошадь уже поднялась, и убежала. Офицер хватается за пистоль, целится в удаляющуюся фигуру, выстрел! Смех оборвался вместе с грохотом, веселье растворилось в воздухе, как облачко дыма из ствола.

"Промах!" - радостно кричит высокий мужчина. Лошадь ржет, и в этом ржании слышится насмешка над подпоручиком, солдатами, непролазной грязью и миром, забывшим, как жить без наездника.

Юнец подходит к мужику, доставая саблю на ходу, вся его злость, вся ярость нацелена на него одного. Первый удар эфесом выбивает два и так шатавшихся от цинги зуба на верхней челюсти. Второй удар в висок избавляет 30-ти летнего парня от дальнейших страданий. Удар в голову и еще один по печени, сотрясает безразличное ко всякой боли тело.

"Подлая смерть" - шепчутся мужики. "Кто еще?" - орет раскрасневшийся подпоручик, опьяненный легким убийством и беспомощностью жертв.

- Ну, чего застыли, грязные свинье, я вам покажу сейчас, как начальство не уважать. Ты! Да, ты урод, убери эту падаль от сюда, брось в те кусты, - направив саблю на деда, приказывает русский офицер.

Дед, взяв подмышки, тащит усопшего волоком в указанно место. На середине пути к нему подходит другой мужчина, хлопает по плечу, показывает на ноги. Через секунду они несут покойника, как положено.

- Эх, Тимофей, - говорит дед, - хороший мужик был, да весь вышел.

- Да, славно повоевали с Миколой, никогда не подводил, спину не врагам, товарищам подставлял, стрелял метко, саблей махал за троих.

- Хэ, услышал бы он тебя сейчас, язык отрезал. Ты же знаешь, он ненавидел, когда его Миколой звали или Николаем, всегда звался Мыколой, через "ы", - возмутился дед.

- Чудак был.

- Да не, не чудак, с детства привык, он же с Украины, говорил: "В москали постригли, шестнадцати не было, за девкой председателя бегал, тот за попа ее отдать хотел, вот и записал в армию."

- А нам, что за печаль, был человек и нет, отдал богу душу, отмучался, - философски рассудил Тимофей.

- Нельзя его так, в кусты не по-нашему, не по-христиански, - поделился душевной тревогой дед.

- Ты что, старый, совсем из ума выжил? Те, что сражались с тобой плечо об плече, десятки, сотни тысяч по-христиански похоронены? Ты где наши солдатские могилы после боя видел? Если в мирное время умер, может товарищи и поставят какой крест деревянный, который по осени али весной смоет, а в войну... Да погостов при церквах не хватило бы на нашего брата. Вся Россия матушка костьми побратимов усеяна, и где кто, сам черт не разберет.

- Не поминай черта над телом убиенного, - строго сказал дед, - дай бог в рай попадет, в отличие от нас грешных.

- А в рай то за что? - поинтересовался Тимофей, - убивал души христианские, как и мы. Али не помнишь, как в 47 в Витебски по деревням гуляли. Зашел в избу - крик, вышел, тишина, поди задушил младенчика.

- Ничего не задушил, - возмутился дед, - песню спел, на малорусском своем, ох и хорошая песня. А родителей порешил, не без этого. Так приказ был дан, что б не звуку из деревни, в назидании ослушавшимся барской воли. Мы то с тобой, Тимофей, за наши грехи на суде божьем заплатим, а вот он, невинно убиенный, может в рай проскочит. Может всего одно хорошие дело в жизни совершил, да попадет за то, что пострадал из-за прихоти юнца.

- Бросай, хорош трепаться, сам знаешь, семихвостая от нашего благодетеля прилетит за длинный язык, "а" сказать не успеешь.

Монет на глаза не нашлось, прикрыли камешками. Труп был оставлен в кустах и осенен напоследок крестным знаменьем.

- Ну пошли, что ли, - неуверенно сказал Тимофей, мертвые сраму не имуть, а нам живым о себе печься надо.

Дед с неприязнью посмотрел на своего боевого товарища и пошел месить грязь в сторону подпоручика.

- Эй, болваны, - высоким голосом заорал офицер, - сюда, быдло ленивое, сюда я сказал! Видите, телега утопла, толкайте ее, вытаскивайте из грязи.

Телега, груженная порохом, ружьями, кресалами и правда утонула, оставив в грязи, называемой по какому-то недоразумению дорогой, два задних колес. Грязь уже перевалившая за борта, медленно поглощая транспортное средство.

- Ну, чего встали, поднатужились, давайте, давайте, давайте, работайте, - верещал мерзкий голос.

Мужики поднатужились, увязнув по колено в липкой, мокрой и холодной жиже. Вздулись вены на шеях, спины напряглись, мышцы превратились в натянутые канаты. Упираясь лаптями в твердую часть дороги, они пытались выполнить приказ. Один упал, тут же раздался сухой щелчке плетки. Вскрик. Чья-то спина украсилась красной бороздой под гнилой шинелью. Упавшему помогли подняться, снова началась работа.

- Расстрелять, прикажу всех расстрелять, если не вытащите через полчаса, - орал безумец.

- Куда вытащить? - спросил дед, на всякий случай добавив, - ваше благородие, - тут же версты две до сухого места тащить надо. Как мы за...

- Молчать, молчать, запорю гада, - дворянин выхватил плетку у подручного и стал стегать старика.

Ваня, возмутился, выпрямившись на фаянсовом коне, не открывая глаз. В мире сна его горделивая фигура русского витязя скакала на белой кобыле. Красный гусарский мундир был почти одного цвета со щеками, развивающимися на ветру. Удалого война приветствовали одобрительным свистом и снятыми шапками.

- Что тут происходит, подпоручик? - обратился он к юнцу с плеткой, разделенной на семь равных по длине полос. - Как смеете вы унижать наших солдат, покорителей Альп, победителей Наполеона 1 и 3-го, Турецкой, Крымской войны. Завоевателе русской славы?

- Я навожу здесь порядок, гусар, прошу не мешать.

- Я не позволю вам совершать преступления, поручик, - гордо заявил Ваня, прижимая коленями бока сантехнического изделия.

- Кто вы, как имя вашего командира? Я доложу, что вы пытались сорвать обозное обеспечение армии.

- Вы подлец, сударь, - заявил Ваня, тыча пальцем в грязную облупленную дверь. Я вызываю вас на дуэль.

"Наркоманы проклятые, совсем ополоумели", - послышался голос уборщицы с той стороны двери. "Обдолбаются и агрессивными становятся, ну ничего, и на вас управа найдется ", - пообещала старушка.

Последнюю фразу Ваня услышал во сне, гордо стоя над обидчиком деда. Поскуливая, желтоусый подпоручик баюкал раненную руку, из пареза, нанесенного гусарской саблей, сочилась темная кровь.

- Ну ничего, и на вас управа найдется, - сказал поверженный противник, - вы еще не знаете, кто я. Я до вашего начальника доберусь, до полковника, да что там, до военного министра, до самого светлейшего Князя, а если надо, до Николая I, - царя нашего батюшки, дойду. Вы меня не знаете, еще не знаете, но узнаете. Гусар, назовитесь, будьте мужчиной, скажите с кем имею честь.

- Какая честь, ты падаль человеческая, дрянь, тварь чванливая, бесполезная сволочь, унижающая и оскорбляющая русского человека. Барахтаешься в грязи, думаешь, лучше других, пускай у тебя и есть власть над теми, кто ниже тебя, это не означает, что ты можешь издеваться, как хочешь над каждым встречным, оскорблять его, унижать. Еще раз услышу от тебя плохое слово, разрублю на пополам.

"Ох, батюшки" - заорала местная полотерша. "Маньяк, убийца, изверг, помогите, хулиганы зрения лишают!", - завопила женщина, убегая вдоль коридора. Бегство не было паническим, истерично вопя, тетка бежала по направлению к будке коменданта.

Мольбы о помощи и прощении не тронули Ивана. Он плюнул в обидчика простых солдат, взял за плечо деда, и повел на завалинку. Как по волшебству Емеленой щуки, появилась банька, грудастые крестьянки, пиво и раки.

- Ну что, дед, давай за нас, за победу! - сказал Ваня, окутанный клубами пара.

- Давай, внучек.

- Может загоним пару шаров в лузу? Что скажешь, тряхнешь стариной? - подмигивая предку, Ваня ущипнул за попу, проходившую мимо, простую русскую бабу.

Абсолютно голая крестьянка, за исключением кокошника на голове и лабутенов, одетых на босу ногу, улыбнулась в ответ, сверкая голливудской улыбкой между двух алых полос напомаженных губ. Силиконовый бюст 6 или даже 7 размера колыхнулся, вызвав дрожание разогретого воздуха.

- Куда загоним, внучек?

- Ну в лузу, в дырку, в ... Слушай, деда, а ты чего на девок не смотришь, может уже все, отстрелялся?

- Да чего мне на них смотреть, эка невидаль.

- Понимаю, девка в каждой деревне, - мечтательно растягивая слова, сказал Ваня.

- Перегрелся что ли, какая девка? Я за всю жизнь с одной только девкой и был в постели. С матерью, когда рожала.

- Как же так, а как я получился тогда?

- Леший тебя знает, откуда ты вообще такой взялся, у крепостного дворянин родился, смех, да и только.

- А чего же ты с девками не это, вот бери любую или тебя не по нраву девки то? - Иван посмотрел с подозрением на родственничка.

- Дык чего же они мне милы будут, если 22 года со товарищем срамному уду предавался.

- Как? - у Вани округлились глаза и самовольно открылась нижняя челюсть.

- Да вот так, а ты думал. Это у французов продажные бабенки за армией путешествуют, у англичан блядь в каждом городе, у турка, есть, где обнажить свой кожаный кинжал. А у нас ни домов терпимости, ни денег, чтобы продажной любови прикупить.

- А как же это?

- Что это, внучек? Вся армия русская под хвост балуется, как по-твоему 25 лет терпеть то?

- А традиционные ценности, семейные узы, духовность, скрепы, как же это все?

- Какие ценности? Акстись, мы в церковь не ходим, баб не видим, кто за нас под венец пойдет, четверть века на царской службе, убить каждый день могут, если не противник, то барин до смерти забьет. По божьему закону не живем: убиваем, воруем, мародерствуем, праздники и посты не соблюдаем. Нас как бы нет для бога и царя, пока очередная война не грянет.

- Но вы по деревням то ходите, там то бабы есть?

- Когда ходим? Как на войну пойдем, так ходим, да. Так бабы все мужнены или малолетние. Есть такие, что и совсем детей насильничают, но за это барин может спросить. А тогда с нас спросят и не с одного, со всех. Шпицрутенами не отделаешься, кожу совсем снимут или повесят.

- Но как же бабы, что в книжках на солдатские шеи вешаются с цветами...

- В книжках, ха-ха, внучек, вот большой вырос, а болван, кто те книжки пишет? Кто в армию ходил? Или барин в Петергофе, войны не видывавший?

- Но...

- Слушай, внучек, говорю тебе, как на духу, за грехи мои во имя и славу отечества совершенные, гореть мне в геенне огненной до конца веков. Грешен, садомит, только не тяжче мой грех тех, что совершил по приказу свыше. Хоть и плотское это удовольствие, никому от него плохо не бывает и ток ма радость одна сердцу старого война.

- Но...

- Что, но? Все так живем. Есть те, что порезвится любят во время походов с бабою, турчанок насильничают или вот, Тимофей вспоминал бунт на 64 деревни. Пришел приказ: "Подавить", мы и давим, кровушку пуская. Мертвая ничего не расскажет, да и барин уже убит. Мне такое не по нутру, насильничать, еще и своих. Я ток ма по согласию. Разве грех мой так страшен, вон пророки жидовские тоже садомиты, и ничего, в рай попали. Бог наш добрый, разберется, кто по совести жил.

"Пидорасы, все пидорасы, я вас достану пидарасы!", - раздался крик за дверью, Ваня вздрогнул. С той стороны молотили ногами и руками. Дверь содрогнулась под ударами кулаков, мир сна разрушался.

- Деда, а деда, говорят это наследственное, я батю всегда подозревал, не ровно он как-то смотрит на дядю Жору, хоть и на мамке женат, так что выходит, я тоже?

- Да, и ты тоже пидараст, выходи оттуда, не дай бог толчек разбил, - орал комендант.

Ваня выпал из сна резко, реальность больно ударила по ушам, застучало сердце, глаза еще не совсем адаптировавшиеся к свету, подслеповато моргали, ноги онемели. Когда Ваня попытался пошевелится, тысячи тончайших иголочек вонзились в кожу. Он начал тереть одеревеневшие конечности, плохо соображая, что происходит за пределами безопасной зоны подсобки.

- Я сейчас дверь выбью, а когда я ее выбью, натяну тебе глаз на жопу, ты понял? Открывай сейчас же, - не унимался веселый вахтер с плохими знаниями человеческой анатомии.

- Погодь, погодь, сейчас портки только натянута, - не выходя из образа гусара, пробубнил Иван, - У, супостат, прям и потерпеть не может. Эдакий ты не терпеливый.

Бывший гусар с опаской отрыл дверь во внешнею среду, где нетерпеливо, переминаясь с ноги на ногу, ждал его злой вахтер. Когда двери отварились, мужчина, вытащив кулинара за грудки, зашел в помещение, и тут же вышел, пытаясь вдохнуть воздуха.

- Ты что сделал паскуда? Ты в курсе, что это толчек не подключен? Да я тебе...

- Че дя-дя не подключен, вай-фай не ловит? Так мне нахрен ваш интернет не нужон, я по старинке, с газеткой могу. А вы сразу ругаться, сами мы не местные, приезжие, тута ваших порядков не знаем.

- Ты, - Шлепнога указал кривым пальцем на парня, - сейчас уберешь то, что ты там оставил, а потом я тебя медленно убью, понял?

- Дядь, я, конечно, ваших Московских порядков не знаю, но мне кажется, что это вы тут ответственный, значит вам и убирать, а я так, нечаянная жертва обстоятельств.

- Что?!!!

Будучи опытным в подобных делал, недоразвитый по годам парень решил: "Пора делать ноги". Нижние конечности перешли в автономный режим, и понеслись по направлению к любовному гнездышку, где, как он предполагал, птички уже катали яички.

С криками: "Полундра, наших бьют!", он ввалился в дверь, закрыв ее на щеколду с внутренней стороны. В обители любви перед ним предстала следующая картина: по пояс голый Кирилл лежал на кровати ничком, сверху сидела Маша, проводя какие-то манипуляции со свечкой и куском сала.

- А что это вы тут делаете, Сатану вызываете?

- Дух Бандеры, - буркнул недовольный К. - Чего приперся?

Последний час молодые провели достаточно скромно по меркам современной молодежи. После совместных возлияний и возжеваний санкционки, Кирилл перешел к сладкому. Поскольку конфет, шоколадок и тортов не наблюдалось, полились сладострастные речи. В какой-то момент студент доврался до того, что объявил себя ведуном, колдуном и Гарольдом в 18-м поколении, сказал, что его постоянно зовут на телевидение, и он может провести специально для Маши дорогостоящий сеанс гадания по руке. Маша согласилась, она была согласна на что угодно, лишь бы поскорей перейти в плоскость кровати. После краткого исследовательского опыта, Кирилл собирался заявить, что именно в эту ночь прелестная особа найдет своего суженного и... Неожиданный хруст в спин прервал его мысли, заставив скрутиться в позе эмбриона на грязном полу. Детская травам решила напомнить о себе в неподходящий момент. Здоровье студента, кроме традиционного алкоголя, табакокурения и ментовского беспредела, основательно подорвали длинный холодные ночи, проведенные в родной Альма-матер и детские качели, державшиеся на двух прогнивших болтах. Металлоконструкция, возведенная 50 лет назад, чудом выдерживала молодых спиногрызов, но, когда на нее взгромоздился 17-тилетний оболтус с 2,5 литрами пива, пала смертью всех российских горок. В последствие Кирилл во всем винил пиво Кислинское и называл полученное увечье "детской травмой".

Маша кое-как дотащила пьяное тело до кровати, потом вспомнила, что нужно было тащить не себя, а Кирилла. Пришлось тащить другое пьяное тело. Распластав принца, и оголив его верхнюю часть, девушка призналась: "Проходила в техникуме курсы скорой православной помощи". Поскольку бездуховные западные учение об анатомии и физиологии были импортозамещены специальным курсом скрепного врачевания, о том, где находится позвоночник, и как он выглядит, Маша имела весьма смутные представления. Понадеявшись на бога, как учили, и перекрестясь, провизор достала из сумки православные медицинские свечи. В отличие от гейевропейских, их не следовало совать в чужую задницу. Изделие было достаточно зажечь над телом усопшего или пока болеющего. Припомнив наставления профессора медицины и богословия архимандрита Акакия Златоуста-Сладчайшего, девушка поняла, что без мощей святого питона или 6 рук столпника Прилепия Абсирийского лечение будет не полным. Из доступных ей инструментов были только свечи, крестик, иконка с образом Вульфинаха и частичкой его безразмерного тела. Все три изделия были изготовлены китайскими братьями по вере, поэтому распятый мужчина имел явные антропоморфные признаки азиата, мощи Вульфинаха представляли относительную ценность только в глазах котов-крысоловов.

Произнеся слова молитвы: "Богородица, Богородица, избавь нас от лукавого и Пу Плешивого, снизойди и забери Хуйло страшное", Маша приступила к лечению. Воск или из чего там делают свечи китайские братья, капал на нежную бледную плоть студента.

- Ты крещеный? - строго спросила Маша.

- О да, да, давай еще, - пролепетал студент, ощущая кожей обжигающие прикосновения, как он надеялся, машинных Губ.

- Ну ладно, - с сомнением, вызванным реакцией пациента, пробормотала девушка, и достала из глубин сумочки кусочек сала, завернутый в белую марлю.

Хохло-бандеровское сало было большим дефицитом и настоящим оккультным ингредиентом в Московии. Даже московские попы, которых традиционно били, признавали силу этого артефакта. По слухам, сало лечило радикулит, транзелит, цистит, рак, спид, гонорею, сифилис, импотенцию и слабоумие. Но это не точно. Ценный продукт был контрабандой героически перевезен на собственном теле бабушкой, ездившая на похороны сестры в Украину. В обратную дорогу старушку снабдили двумя сумками снеди. Почти все было отобрано и уничтожено в желудках таможенников, но лечебное сало, называемое в Московии беконом, удалось спасти. История умалчивает, каким образом пожилой женщине удалось протащить через тщательный контроль столь ценный продукт.

Маша получила в дар свой первый шмат на 18-тилетие со словами благословления и с напутственным пинком по направлению к месту работы. Бережно храня его в недрах своей косметички, она думала, что ей он точно никогда не понадобится. И теперь, раскаивалась в своем неверии, Маша мысленно благодарила бабку. Как именно применять сало, она не знала, возможно его следовало употребить в прикуску с луковицей и стопкой "горилки", как это делали на родине этого продукта. Или же его следовало втирать в кожу, как это делали все православные. Маша решила, что Кирилл слишком слаб и неадекватен, чтобы что-то жевать. Выбрав скрепную магию, она взяла в руки непонятную субстанцию, и начала тщательно втирая скользкий кусок свиньи, не забывая капать пластиковым воском на бледную кожу студента. В самый интимный момент, когда она уже добралась до копчика, и готовилась оголить принца пониже талии, в комнату ворвался Санчо-Панце, дико вращая глазами, он орал что-то непонятное.

- Бендера?

- Бандера! Остолоп.

- А че сразу ругаться?

- Что ты тут за-был, - отделяя каждый слог, процедил сквозь губы Кирилл.

- Ну это, того, в общем Шухевич.

- Кто?

- То есть шухер.

- Послушай Шухер, а не пошел бы ты на...

- Мальчики, я тут сеанс православного исцеления провожу, не могли бы вы по тише?

- Короче, там этот ваш Шлепгуба разбушевался.

- Царь Зверей?

- Ну может и царь, только он не настоящий, - сообщил проникновенным шепотом Ваня.

- Твою мать, что ты натворил, где ты был?

- Как, где, в...

- Ну?

- Там, где ты сказал.

- В?

- Да.

- Твою мать.

- Моя матушка...

- Линяем.

- Как линяем? - Иван придирчиво стал осматривать волосяной покров на руках и нога.

- Фигурально, Машер, будь добра, слезь с меня, - студент бодро вскочил с кровати, забыв про ранения, полученное на любовном фронте.

- Ты же еще не готов, - попыталась опротестовать бегство первого пациента Маша.

- Всегда готов, - бодро отрапортовал суженный.

- По коням? - спросил Ваня.

- По окнам, - возразил Кирилл, - мое, центральное, вы можете выходить боковыми.

- Как? - одновременно вырвался вопрос у двух противоположных полов.

- Рыбкой, - студент в один прыжок достиг окна, распахнул его резким рывком, повредив при этом многолетний защитный слой краски, оберегавший несколько поколений студентов от примерзания волосами к подушке. Посмотрев вниз, Кирилл понял, что он не Бетмен, не человек-паук и даже не Дедпул. Закрыв окно, он бросился к двери с командой: "Все за мной!"

Шлепного своим неспешным бегом, который можно охарактеризовать, как бег рысцой улитки, приближался к комнате. Увидев три силуэта, спешно покидавших жилое помещение, цербер студенческих душ припустил русского духу, и ускорил бег.

- А ну стой, паршивец, кто за тобой и твоими дружками-имбицилами убирать будет?

Царь Зверей схватил Кирилла за шиворот пальто, надетого на голое тело, и крепко его держал, не оставляя шанса на бегство.

- Пустите, дяденька, - пролепетал студент.

- Сейчас пущу, так пущу...

- А я волшебное слово знаю.

- Какое?

- Э-ко-но-мия!

- Чего?

- Я не тот, кто вам нужен, тот, кто нужен, убежал в окно, а я вам сейчас расскажу, как гондону жизнь продлить.

- Зачем мне тебе жизнь продлевать, - удивился комендант.

- Да не мне, а резинке, которую я вам дал сегодня.

- И как?

- А вы отпустите?

- М-м-м, ну если совет дельный.

- Дельный, дельный, берете значит презерватив после использования...

- Стой, хрен ушастый, ты же мне это уже рассказывал.

- Ну?

- Так порвался он.

- Как порвался?

- И жестким стал.

- Ай-я-яй, как же так, в какой воде стирали?

- В какой была, в той и стирал. В машину стиральную запихнул, программу "D" включил.

- Ух ты, у вас стиральная машина есть?

- Ну типа того, - уклончиво ответил Шлепного, стиравший свое барахлишко вмести с преподавательским шмотками.

- Да! - стукнул себя полбу Кирилл, - вы же смягчитель не добавили, точно?

- Ну-у, наверное, нет, - неуверенно пробормотал Царь Зверей, ослабив хватку.

- Что я вам говорил? Всегда добавляйте смягчитель!

- Что же теперь делать?

- Штопайте, што-пай-те! - кричал паренек, убегая от коменданта по лестнице.

Шлепнаго тупо смотрел на оставшийся в руках воротник, в голове раз за разом на новый круг заходило всего лишь два слова: штопанный...

***

- Фух, на силу вырвался, - отдышавшись, сидя в кустах, заявил друзьям Кирилл.

- Угу, - подтвердила ничего не понимающая Маша.

- Ваще зверь, - подал голос Иван.

- А ты, - студент на мгновенное замолчал, подбирая подходящие слова, - слушай сюда, не друг ты мне, гадина беломордая.

- Че это?

- А то это, ты, гнида, что наделал? Разбил?

- Че сразу разбил?

- ?

- Вас городских не поймешь, какого лешего вы толчек ставите, если его по назначению пользовать нельзя?

- ТЫ? Ты... - паренек тщетно пытался собраться с силами, чтобы осмыслить случившиеся, - я же предупреждал, не вздумай! Мать твою, что теперь будет, что будет, меня же отчислят! А если не отчислят, лучше самому в армию, меня же Задротов, а потом еще и Шлепнога... ААА...

После получаса причитаний, трех поцелуев, шести пощечин, Ваниных бабских стенаний и одного жертвоприношения, Кирилл упокоился. В жертву была принесена рука Ивана, укушенная им же самим три раза в районе основания большого пальца. Выступившая кровь немного привела студента в чувства, и он, махнув рукой, сказал: "Ладно, видать на роду мне написано не закончить институт, два раза отчисляли, не отчислили, видать бог троицу любит", - размышлял будущий солдат царствия московского.

- Все равно не учеба, а сплошная морока, ввели предметов, хоть стой, хоть плачь: "Гундяевоведение, Путинизм и основы скрепного стояния."

- Ого, целых три предмета? - удивился Ваня.

- Какие там три, с два десятка разного, да чего уж вспоминать, поздно, - пригорюнился бывший студент.

- А куда мы теперь? - задал рациональный вопрос Маша.

Все призадумались. Квартирный вопрос, испортивший Москвичей еще во времена раннего Булгакова, продолжал пожирать сердца и души стачных граждан при Гризли Гедроцифале. Маша жила в одной с бабкой, Ваня ночевал на балконе у тетки, Кирилл, кроме временной прописки в парке на лавочке, в ванной Скилета и в комнате студенческой общаги, других пристанищ для бренного тела не имел.

- Может к Наташе? - робко предложил почитатель объемистых богинь.

- К какой еше Наташе, - с подозрением и нотками ревности спросил Маша.

- Вариант, Машер, а как у тебя с жилплощадью?

- Ну, я это, как бы у нас еще 2 живут, задаем. Я бы с радостью, но...

- Сдаете, Машер, и почем же сдаете?

- О, я даже и не знаю, этим бабушка занимается, - покраснев, ответила Маша.

- Ноу, проблем, выясним, конечно не сейчас, с прицелом на обозримое будущие.

- Дело в том, что у нас давно снимают, - робко заметила фармацевт.

- Но ведь они могут неожиданно съехать в любой момент, не так ли? И к тому же, вы за бедного гусара замолвите слово, - Кирилл подкрутил невидимые усы, и приобнял Маша, та неуверенно улыбнулась, глядя себе под ноги.

- Ура, у нас новая блат-хата! - возликовал Ваня.

- Чего? - недоверчиво спросила девушка.

- Это он шутит, дурочек с детства, не обращай внимания, - экс студент, продолжая обнимать девушку, незаметно для нее показывал своему приятелю сжатый кулак.

- Эм, да это я так, вспомнил, что-то холодно тут, в кустах сидеть, может пойдем куда?

- Иди, - посоветовал Кирилл, иди далеко и не оглядывайся, и лучше навсегда иди, чтобы мои глаза тебя, полудурка, не видели.

- Ты опять?

- Слушай сюда, - возмутился Кирилл, - мы тут из-за тебя, прекрасный нектар дар богов и не менее прекрасный хавчик остался на столе, мы не на кровати и даже не в теплой комнате по твоей милости. Твой задача найти нам крышу над головой, вернуть утраченное и обеспечить компенсацию.

- В двойном размере, - заявила Маша, стремясь принять участие в планировании семейного бюджета.

- Это как же я вам братцы, то есть сестры, то есть сестры с братцами, тьфы ты, брацухи! Как я вам это все добуду?

- Как гадить, так все горазды, а как что хорошие сделать... - Кирилл свирепо посмотрел на товарища, - как хочешь, так и компенсируй потери, можешь назад вернутся, можешь снова к Ашоту пойти или у Наташки отработать, мне лично пофигу.

- У Наташки, гм, а это идея, - почесав репу, заявил деревенский донжуан, - только средства для выправления отношений нужны, не могу же я к даме с голым задом, то есть руками прийти.

- Вот тебе цветочек, - Кирилл сорвал с институткой клумбы тюльпан, - прикрой зад и иди к даме.

- Не, тут даже веником из таких не отделаешься, нужен инклюзив!

- Может эксклюзив, - поправил недообразованный студент.

- Может и эксклюзив, только много, слушай, а у твоего царя в палатах, есть чем поживится?

-Спрашиваешь, - подтвердил парень, - Шлепнога сам варит, говорят у нег змеевик медный есть, аппарат, мешек орехов, сухарей, сахара невидимо и всякой еще еды, говорят прячет он в своих кладовых коньяки разные, марочные, а в подвале, от которого клочь всегда на шее носит, у него спрятано, у-у-у-у чего.

- Что? - пододвинувшись поближе, спросила Маша.

- Черт-те что и с боку бантик! - заржал, как полоумный Кирилл, довольный произведенным эффектом.

- Ну тебя, - обиделась девушка.

- Как мне туда попасть? - замечтавшись, Ваня пропустил последнею реплику, - может, как-то выманим его, а потом бамс, и ключи в кармане?!

- Как ты его выманишь, с чего сюда пойдет, и опять же разбой, я учту уголовный кодекс! - студент, гордо поднял указательный палец, и потыкал им в развернувшиеся над ними перистые облака.

- Дождь будет, - коротко резюмировала Маша, - давай на тебя выманим, он злой, за тобой погонится, а Ваня внутрь проскользнет, а клочь... У нас все замки такие, что булавкой вскрыть можно.

- Ну ты стратег, - заявил Ваня, уважительно глядя на девушку.

- Ага, а кто вскрывать-то будет, ты что ли?

- У меня получается, - гордо заявила юная медвежатница.

- Машер, вы не перестаете меня удивлять, но откуда такие таланты?

- У нас на складе и на некоторых шкафчиках все замки заедают, ключи гнутые, несколько вообще поломалось. Вот и приходится заколкой, наши, то есть советские вообще легкотня, китайские те посложнее, секунды 3 возится надо.

- Вау, - с удивлением, размешенным в стакане с уважением и нотками влюбленности, заметил Ваня, - мировая женщина! Маша в очередной раз скромно опустила очи долу.

- Все равно мне эта идея не по душе, а если не получится, а если он росгвардию вызовет, а если...

- Не дрейф, братан, прорвемся, - Ваня неожиданно подскачил со своего места сгребая в охапку новоприобретенных друзей.

***

- Окаянный, эй куды ты подевался будь ты не ладен, - причитала комендантская любовь всей жизни, - хоть сюды, звонят, не слышь, старый ты балбес, одно дерьмо от тебя сегодня.

- Это не мое, - уверенно заявил Царь Зверей, выруливая из VIP-комнаты с непрожеванным хамоном в зубах, я если хочешь знать.

- Не хочу, - заорала нимфа с вантузом с другого конца коридора, ты супостат мне всю ночь испортил. Сначала все порвал, а теперь еще и это, - женщина негодующе тыкала рукой в потертой желтой рукавице в форовый трон.

- Это же не я, - возмутился Шлепнога, это проклятущий студенты-иностранец, подпиндосники по заданию госдепа. Знаешь, они еще и не такое по ночам творят, с факелами ходят, ищут!

- Кого ищут, - перепугано спросила женщин.

- Младенцев, женщин слабых, калек.

- Зачем?

- Кровь русскую пить, не могут изуверы без крови русской, оборотни они, кровопийцы и супостаты.

- А насрали в фарфор зачем же?

- А это не, гм-хм, не то, это биологический след, стало быть пометили и вернутся снова, чтобы вершить свои черные госдеповские дела.

- Ой, батюшки, что делается на руси-матушке, так может тебе и не ходить?

- Куда?

- Как куда, звонят же в двери, воно с первого этажа слышно, как трезвонят, может это они?

- Кто?

- Супостаты эти госдеповские.

- Госдеповские, - комендант автоматически прервал доверчивую женщину, - не трусь, сейчас разберемся, не к лицу русичу боятся заокеанских агентов.

- Ой, да ты ж, как раз их целевая аудитория.

- Чего? - не ожидавший услышать стллько осмысленной фразы Царь Зверей, чуть не выронил свиное мясо из-за рта, - ты откуда такие заумные слова знаешь?

- Так по ящику все время гутарят про целевую аудиторию нашего канала...

- А, понятно, так чего же я целевая?

- Ты ж убогий.

- Чего?

- Ну инвалид, сам же говоришь, детей, женщин, калек.

- Ну-ну, может я и калека, а так могу навернуть, - комендант стукнул себя в слабую ребристую грудь, и тут же закашлялся, подавившись волокнами мяса, - короче, кха-кха, женщина, кха-кха, не твоего ума, кха-кха, дело, сказал пойду, значит пойду.

- Ну иди давай отседого, что б тебя эти, оборотни госдепа сожрали, - женщина отвернулась в раздражении, потом снова повернулась, и исподтишка перекрестила суженого.

***

- Кто там?

- Дед Пехто!

- Шутить вздумал, а щас-с я тебя!

- Какие шутки, господин комендант, пакет телевидения: "Дед Пехто - новый мир в каждый дом!"

- Чего?

- Тарфи "Ничего" - платите только за те каналы, которых нет, те, что есть, предоставляются бесплатно.

- Это как?

- "Просто так" - платите за услуги независимо от того, есть они или нет.

- Ей, сынок!

- Тариф "Гоу Сынок" - все каналы перещелкиваются автоматически каждые 3 секунды, выдумывал на ходу Кирилл, тщательно прячась в тени козырька здания.

- Постой, ты чего такое несешь, ты хоть знаешь, который сейчас час?

- Не знаю, нищие часов не наблюдают.

- Тут корпус студенческого общежития, ты в курсе?

- Кончено, я предлагаю вам, как коменданту 90% скидку, предложите услугу 5 студентам, и сможете участвовать в розыгрыше суперприза: А-вто-мо-биль!!!

- Как?! - удивился Шлепнога, как я тебе найду 5 студентов, которые захотят добровольно подключить ящк, да еше и платить за него. Да они за еду в столовке 180 минуток ненависти со Сралевой смотреть не хотят, а ты говоришь подписка.

- Как хотите, дело ваше, можете попрощаться с машиной.

- Э-э, стой, что за машина?

- Да что с вами разговаривать, студентов найти не может, может у вас еще и преподаватели бедные?

- Ну, Шлепнога задумался, пяток зажиточных наберу.

- Ну вот, другое дело, открывайте, будем составлять!

- Чего составлять?

- Договор!

Как только Шлепнога открыл двери, Кирилл бросил на крыльцо, что-то похожее на папку, и завопил дурным голосом: "Хватайте, хватайте, документы на машину!"; шлеп нога, повинуясь инстинктам нагнулся, пытаясь быстро поднять пакет, в этот момент он почувствовал увесистый предмет между своих полускрепий. наглый студент хотел ещё раз приложиться башмаком к заду ненавистного коменданта, но не успел, проворный Царь Зверей бросился на него, как немейский лев. принял успел отскочить в Последнее мгновение. Подбежав на добрый десяток метров, он начал корчить рожи, вертеть растопыренными ладонями возле виска, исполнять танец бешеной макаки. не ожидавший такой наглости, комендант бросился на обидчика, Кирилл ловко увернулся, и снова зашёл с тыла, так они кружились добрых 15 минут. В это время Маша и Ваня незаметно выскользнули из кустов, даже Кирилл не успел заметить, как они просто просочились сквозь небольшую щель приоткрытой двери. В темном коридоре Маша растерялась, не знаю куда идти, в нее врезался центнер переведенных зря продуктов.

- Ой, кто здесь?

- Тихо, не ори, это я, - ответила девушка, потирая ушибленную спину.

- Кто я?

- Да я, Маша, ты знаешь куда идти?

- А? Сейчас, не боись, сейчас сообразим, - с этими словами Ваня, сел на пол в позе деревенского, растопырив ноги, стал поводить носов с востока на юг.

- Ты тчо делаешь?

- Не, мешай, я чую...

- Что чуешь? - шепотом спросила перепуганная девушка.

- Пока ничего не чую.

- Так чего ты расселся?

- Тс...

- Ну?

- Тс...

- Долго еще?

- Есть контакт!

- Что? Где? Не кричи, показывай! - Взволнованно шептала Маша.

- 10 шагов на лево и 7 на право, прямо по коридору еще 20 шагов.

- Что там?

- Он!

Ведомый своим фантастическим нюхом, Ваня безошибочно дошёл до каморки Шлепноги, она была открыта, что выходило за пределы всяческих рамок реальности. Царь Зверей никогда не покидал свое убежище, предварительно не заперев его на три замка. Но сегодняшний день его совсем выбил из колеи, кроме потери ценного приобретение, он понес ещё и морально репетиционный ущерб. Теперь надежность его коморок будет подвергнута сомнениям. Если кто-то узнает о ночном происшествие, он получит хорошую взбучку. С потенциальной невестой тоже вышла промашка. Отвлеченный от обычного распорядка новыми проблемами и пинками супружницы, комендант совсем позабыл запереть свою сокровищницу.

- Сим-сим откройся, Сим-сим отдайся, - напевал Ваня, - мародёрствуя в коморке.

- Ну, ты чего?

- Сейчас где-то тут, чую, а не вижу, вот же диво, - двуногая ищейка методично перерывал горы тряпья, газет и пустых банок в поисках чего-то ценного, ценное могло быть только одно бутыль - но ее нигде не было.

- Ладно, ты тут пока, - Маша с призрением посмотрела на мародера, ей не нравилось то, что затеял этот Санчо Панса, на грабёж она не подписывалась, - а я пойду там со стала уберу.

войдя в комнату Маша обнаружила чудную картину, свиная ножка была варварски надкусана, на поверхности виднелись отпечатки пластиковых зубов. Девушка, обладавшие живым воображением, поморщилась, представляю картину, развернувшиеся тут несколько минут назад. Волосатый, толстый вся и вообще противный комендант, своими грязными лапами касался все, до чего мог дотянутся. Она вытащила из своей сумочки чистый мусорный пакет, приглашенный дальновидно прихватили в аптеке, бинт, и стало заворачивать в него остатки сыра, колбасы, сначала хамоном побрезговала, но потом, героически зажмурив глаза, взяла кинжал, и отрубила надкушенное часть одним ударом, будто палач на казни Марии-Антуанетты. Аккуратно собрав всё в пакетик, провизор не забыла о кинжале, протерев его, она воткнула кинжал в ножны и спрятала за поясом сзади. Из коридора послышались какие-то звуки, Маша разлечила шаги, приближался какой-то мужчина.

- Гоп-стоп, я выхожу из-за угла, гоп-стоп и начался новая игра, - напевал Ваня, старательно пряча что-то за спиной, - ну-ка угадай, что я нашел?

- Ну, вряд ли цветы, - сморщила носик Маша, палку колбасы, бутыль, термос?

- 3 мимо, с меня желание, - варкую произнес кавалер, приближаясь гарцующей походкой к девушке.

- Какое еще желание, мы не играли, что там у тебя? Показывай и пошли, нас там Кирилл заждался, я уже все собрала.

- Зачем нам Кирилл, ведь у нас все есть для безбедного существования, Маша, от сердца и почек дарю вам змеевичечек!

- Чо?

- Зме-е-ви-чочек, тьфу, змеевик, - Ваня показал, что прятал - медную скрученную в спираль трубку, - крута же а? Нам бы сахарку, картохи, ух бы зажили! Давай отметим?!

- Ну я рада, только это, там Кирилл один.

- И я один, все мы, если разобраться одни.

- Я не о том, он там...

- Он там, а мы тут, Маш, садись, расслабься, выпьем, посидим, поговорим, - Ваня, подмигивая, достал из широких штанин палитры, - доставай, поедим, развлечемся.

- Какие развлечемся, ты, тыже его телохранитель, товарищ, можно, сказать брат по оружию, ты должен его спасать, а не рассиживаться тут.

- Маш, а Маш, даш? - Ваня маслеными глазами в упор смотрел на девушку, вжавшуюся в холодильник, одновременно скручивая пробку с бутылки, - Ну за милых дам!

- Так, давай по-хорошему, пошли уже.

- Присядь, не парься, - парень похлопал по кушетки, где еще недавно Маша лежала сверху на Кирилл, это воспоминание придало ей силы и отчаяния.

- А ну вставая, пьяная скотина, - она вытащила из-за спины кинжал и тукнул острием в воздух возле Ваниного носа.

- Опять! - заскулил парень, - да что вы как не русские, все мне этим кинжалом тычете, уже не пошутить, не выпить нельзя, может еще и закуси не дашь.

- Сейчас на закусь нашинкую твои лопоухие уши и нос-картошкой, а ну встал, пошел, нет стой, на колени.

- Ей, женщина, вы что удумали! Я человек скромный, можно сказать совсем не распущенный, что вы со мной делать собираетесь, я о таких вещах слыхивал, токму не согласен я в этих ваших садо-мазах участвовать, и свечкой меня палить тоже не надо, а сало лучше так дай, я его внутрь употреблю.

- В каких еще, ты... Извращенец чертов, поворачивайся спиной, вязать тебя буду.

- За что начальник?

- За спину, привяжу сейчас эту змеюку к тебе бинтом, чтобы не мешала, нам еще в подвал надо, там вроде мешки. Раз уж пошли по кривой дорожке, будем идти до конца.

***

- Конца и края не видно, сколько я работала, ой сколько я сегодня работала, так еще и говно за всякими наркоманами вычищать, изверг, ты где? Ау? Куда запропастился - голосила на весь коридор ночная невеста коменданта.

Харьков 2018 год. С. Основский. Посвящается Войновичу.