Он рисовал дождь, который идет. Это у него такая работа была. Когда он умер, и его куда-то потянуло-понесло, он услышал голос: "Ну, а этого куда? Раньше срока ведь. У нас мест нет".
И тогда Костик попросил: "А можно, я тут где-нибудь останусь. Я могу что-нибудь полезное делать".
"Охо-хо, - вздохнул голос. - Ну, надо посмотреть, какая у нас работа есть. А что ты хочешь делать?"
"Можно, я буду рисовать?" - робко спросил Костик. Он всегда мечтал рисовать, только куда уж ему, все некогда было, сначала учился, потом работал, потом с внуками вот сидел...
"О! рисовать! - обрадовался голос. - Есть у нас одно местечко. Как раз давно никого туда пристроить не можем".
И Костик стал художником.
Это была очень сложная работа: успеть нарисовать все капли, лужи, акварельные - а то и чернильные - разводы туч, и глянца листьям добавить, и цвета все затемнить, где влага попадала. А еще крыши! Крыши надо было обязательно подкрашивать.
Больше всего Костик любил рисовать небольшие просветы в тучах. Очень у него ярко выходило: много лазури и капля ультрамарина с краю. И радугу еще - правда, на радугу был отдельный художник, молчаливый небритый дядька в засаленном пиджаке и джинсах, но Костик с ним иногда договаривался. И тогда под строгим присмотром рисовал тонкую семицветную дугу, а в обмен дядька наводил радужные разводы в лужах, от бензина.
Вот град Костик не очень любил, поэтому тайком подправлял его - и чтоб поменьше градинки были, и чтоб поинтереснее.
Однажды мимо Костика его знакомый проходил, еще по жизни. Постоял, посмотрел, как Костик суетится, по уши измазанный в краске, и покачал головой.
- Эх, Костя, Костя, - сказал знакомый. - Как вам не повезло. У меня связи есть там, наверху... давайте я вам перевод устрою? Я же знаю, какой вы хороший человек были, а вам просто каторга досталась. Да и похожи вы... даже не знаю, как сказать... вы себя в зеркале видели? Несолидно как-то. Обидели вас, Костя, с этой работой.
Костик очень испугался. Он замотал головой, и даже руками - и нечаянно устроил грязную лужу прямо на тротуаре.
Ну и подумаешь, выглядит как мальчишка, зато удобно, везде пролезть можно, до каждой стрехи достать. Разве за такое надо работы лишать?
Знакомый подумал - видно, Костик-то дурак; но говорить не стал, хотя на лице это было написано во-от такими буквами. Костик не обиделся, наоборот: пусть так думает, зато приставать больше не будет. Известно же, с дурака что возьмешь.
И говорят, в том городе самый красивый дождь: капли словно многогранные сияющие хрусталики, а в градинках порой - если успеть поймать и разглядеть до того как растают, - можно увидеть старинный замок или чудной город.