Аннотация: Легковесная вещица с налетом средневекового антуража, пришедшая на ум при виде трех полуголых девушек, двигающихся в эротичном танце под звуки тяжелой рок-музыки. Не думаю, впрочем, что в рассказе присутствует эротичность. Возможно, даже наоборот.
Утреннее солнце послало Европе услужливые лучи, слизавшие ночную гниль с ее широких просторов. Грязь и мерзость очередного дня наползла на города и поселки. Ветхие замки и жалкие полуразвалившиеся лачуги заскрипели и завыли в приветственной песне. Утих ночной ветер, вглядываясь в одноглазое лицо сумасшедшего неба, брови которого грязными облаками наползли на горизонт. Белые спины дорог покрылись легкой испариной утренней росы. Травяной покров полей застыл в слепом ожидании.
Бернар проснулся как всегда рано. Во время сна он глубоко зарылся в сено, и терерь чувствовал зуд во всем теле. По сложившемуся за последние дни обыкновению рядом с ним спала Роза. Он не мог ее видеть, зато вполне мог нащупать. Придя в себя, Бернар дотронулся до ее пухлой руки и леконько провел указательным пальцем от запястья до локтя. Затем он нашел ее грудь и поиграл с мягким соском. Роза спала, как убитая. Он решил воспользоваться этим и подполз к ней ближе. Приподняв подол ее юбки он нащупал на лобке волосы. Протянув руку ко рту он обильно смочил слюной пальцы, затем размазал ее по промежности Розы. Аккуратно повернув тело спящей набок, он приблизился вплотную и поспешно вошел. Разумеется, Роза сразу проснулась.
Сначала она застонала, будто прогоняя плохой сон, затем осознала происходящее. Губы ее искривились. Она приготовилась сказать что-то бранное, но Бернар ее опередил.
- Чертова сука... - тихо проговорил он, чувствуя, как напряглось ее тело.
Она возмущенно фыркнула, и, шелестя сеном, перекатилась на другой бок, оказавшись лицом к лицу с Бернаром. Их раздраженные глаза на долю секунды встретились, затем она начала удаляться, выползая в утреннюю свежесть. Шелест сена усилися, так как Бернар последовал за ней.
- Постой, - прохрипел он, тщетно пытаясь ухватить ее за руку.
Когда он стал на землю, Роза уже направлялась к покрытой плесенью обветшалой двери, резкими движениями вытаскивая из волос сухие стебли.
- Роза, постой, - сказал он еще раз.
Она распахнула дверь и вышла, он за ней. Когда Бернар нагнал и схватил ее за руку, вдали послышался лай собак.
Роза остановилась и глянула на горизонт, где черным пятном выделялся мчащийся на бешеной скорости силуэт всадника; опознать его не представлялось возможным. Они разглядели только шаль пыли, влачащуюся следом за ним.
Обида была моментально забыта. Бернар обхватил Розу за плечи, его тяжелое дыхание шевелило волосы у нее на макушке.
- Что это? - коротко и встревоженно проговорила Роза, выражая их общую озадаченность.
Себастьян проснулся от громкого стука в дверь. Грохотал Бернар. Сквозь толстые дубовые доски хозяин мог лишь понять, что тот чем-то взволнован и требует немедленно его впустить. Себастьян чувствовал себя бодрым и полным сил, поэтому открыл без особых промедлений.
- Ну, чего тебе? - добродушно спросил он, игнорируя возбужденный вид слуги.
- Хозяин, только что в поселок промчался всадник! Он двигался настолько быстро, что я даже не смог определить, мужчина это или женщина.
- Ну и? - удивился Себастьян, силясь понять, что заставило слугу связать факт появления неопознанной личности с его персоной.
Бернар, очевидно, решил дать хозяину время подумать. Но выражение на лице последнего не менялось.
- Не к добру это, хозяин! Разве вы не понимаете?!
- Боюсь, что понимаю слишком хорошо! - сказал господин, напустив на себя строгий вид, который, однако, вовсе не соответствовал его настроению. - Ты разбудил меня в такую рань, чтобы поделиться страхами о каком-то дурацком всаднике, которого ты даже толком не успел разглядеть?
Бернар не собирался сдаваться. "Вот черт, - подумал Себастьян, - я позволил этому человеку слишком хорошо себя узнать!"
- Господин, вы же знаете, что интуиция редко меня подводит! - голос дрожал от волнения; в планы слуги входило окончательно убедить хозяина в серьезности положения. Он знал, что Себастьян склонен был преувеличивать значение слов, когда слышал их слишком часто. - Просто так этот всадник не мог появиться в наших краях!
Господин задумался. Конечно, в словах Бернара был определенный смысл. Кому и зачем могло понадобиться так сильно гнать лошадь в поселок?
- Откуда он прискакал? - наконец спросил Себастьян.
- Со стороны поместья графа! - бросил Бернар и развернулся, собравшись уходить. Он увидел в глазах господина заинтересованность, и решил, что цели своей достиг.
- Постой, - бросил хозяин. - Ты уверен, что всадник остался в поселке, а не проехал дальше? Ты видел, где он остановился?
- Да, господин, я уверен. Его конь и сейчас стоит у церкви, непривязанный.
- У церкви?! - возмутился Себастьян. - Ты хочешь сказать, что поднял меня с постели из-за какой-то пташки, которая пожелала с утра пораньше исповедаться?
- Никто не мчится так в церковь без особой причины, хозяин. И никто не приближается к храму господню верхом! На душе у этого человека наверняка нечисто...
Спустя полчаса Себастьян запрыгнул в седло. Скакать к церкви надо было несколько минут. Размышляя о том, что могло приключится, он признал, что Бернар имел полное право удивляться. В голову не приходило ни одного разумного объяснения, только дурацкие предположения.
Себастьян въехал в поселок. Люди копошились по хозяйству, слышался визг свиней и кудахтание кур; кое-где мычали коровы; утро было в полном разгаре. Себастьян натянул поводья, и подъезжал к церкви совсем медленно. Он уже видел лошадь неизвестного всадника, и помаленьку начинал понимать, кто именно решил нарушить утреннюю размеренность сельской жизни. Сердцебиение участилось, когда он подъехал совсем близко: Себастьян узнал лошадь Амели. Голова заполнилась мыльной пеной вопросов и немыслимых предположений. Что могло вынудить ее примчаться в поселок так рано? Почему она не позаботилась о том, чтобы сообщить ему о случившемся. Что, в конце концов, могло произойти за те шесть-семь часов, что они не виделись? Почему Амели одна и где граф? Уже сам факт, что она решила отлучиться из замка, удивлял и пугал Себастьяна, привыкшего видеть ее только меж стен этого устрашающего сооружения. "Может, граф заболел?" - размышлял он. Но тогда почему она направилась в церковь, к священнику? Ведь лекарь живет неподалеку. Конечно! За ним послали, и скоро он будет в церкви... А может, в замке ей грозила опасность? Тогда почему она ускакала одна, беззащитная? Ведь по пути ей мог встретиться любой ублюдок, каких в этих краях было неисчислимое множество. Да, случилось наверняка что-то серьезное. Иначе почему бы она была здесь?..
Себастьян привязал лошадь к одинокому дереву. Когда он направился к храму, церковная дверь скрипнула и на свет вышли Амели со священником. Себастьян замер. Он заметил напряженное выражение на их лицах, и это усилило плохие предчувствия. О чем же разговаривали эти двое в темной церковной сырости?
- Отец, мадам, приветствую вас, - обратился к ним Себастьян, обменявшись поклонами со священником и устремив пристальный взгляд в лицо Амели. Та ответила ему лишь затравленным выражением глаз. Испуг и напряжение вырисовали на ее лице причудливую гримаску, которой сейчас не время было любоваться.
- Здравствуйте, сын мой, - медленно, но с внутренним напряжением проговорил священник. - Вам что-нибудь надо мне рассказать?
- О нет, - растерялся Себаястьян, не решаясь назвать настоящую причину своего беспокойства. - Меня привело сюда мое любопытство и желание взбодриться утренней прогулкой. Я услышал, что в поселок в большой спешке промчался всадник, и захотел узнать, не нужна ли помощь. Что-нибудь случилось, мадам?
Амели опустила взгляд в землю, чем несказанно удивила Себастьяна. Через несколько секунд напряженного молчания она промолвила:
- Случилось ужасное, - в голосе Амели слышалась невероятная мука. - Мой муж сегодня ночью был убит.
Все трое стояли безмолвно, Себястьян был поражен и лишь бессмысленно переводил взгляд от священника к женщине. Издалека послышался топот лошадей, к церкви приближалось несколько всадников. Вскоре они уже торопливо спешивались и бежали к трем застывшим фигурам. Большинство были солдаты графа. С ними приехал и Габриэль, слуга Амели, который почти каждую ночь впускал Себастьяна в замок, за что регулярно получал от того щедрое вознаграждение.
Когда они приблизились вплотную, Габриэль проорал:
- Это он! Я видел, как он проник сегодня ночью через тайный выход!
Воины обступили Себастьяна.
- Сударь, - провозгласил один из них. - Вы обвиняетесь в убийстве графа Де Бовуар, совершенном в его аппартаментах сегодня ночью. Пожалуйста, не пытайтесь сопротивляться и мирно отдайтесь в руки правосудия.
- Но я не убивал его! - воскликнул Себастьян, растерянно вертя головой по сторонам.
- Это вы будете доказывать в суде, - ответил тот же воин, вытаскивая из кармана пару старых окровавленных перчаток, подаренных Себастьяном Амели на память. - Вот это мы нашли на месте преступления.