Даже после того, как в пучинах умолкнут сирены,
и размерности ритмов исчезнут повсюду и сразу,

и, погладив ленивую кошку вселенной
с элегантно прищуренной хитростью глаза,
попрощается точка отсчёта и быстро растает,
не оставив началу возможности снова начаться,

если вдруг пустота идеально пустая
разорвётся от собственной мощи на части,

если пыльный июнь перестанет быть месяцем летним,
потому что светилу наскучит из неба светиться,
за ненужностью вымрут легенды и сплетни,
превратятся в названия звери и птицы,

если завтрашний день и вчерашний махнутся местами,
уничтожив единство совместности конгломератной,
а пространства и времени просто не станет,
и не будет куда возвратиться обратно -

никому не удастся заставить меня убедиться,
что фантазии про послесмертие к истине ближе,
чем свобода без истин, а жизнь - не убийца.

Не поверю, пока это сам не увижу,
не настроен на сказки мой голос и слабо пищит он,
что всему есть конец, и никто не появится снова.
 
Мне известно, что я пропаду без защиты.
Но надеюсь на срок, адекватно условный

 
           *                   *                    *