Предисловие.
Было это в 2000 году. Люди садились к мониторам и на две-три недели выпадали из жизни и работы.  Играли в Остракизм. А потом пытались как-то  для себя и окружающих сформулировать: где все это время были? почему глаза дурные, отчеты несданные, а дача бурьяном заросла?

   Ну... Потому что играли. В Остракизм. Придумывали себе персонажа, перевоплощались в него и писали тексты-буриме.
Игра была на выбывание, каждый ход общим голосованием один из игроков уходил. И нужно было постараться выжить. А для этого суметь убедить остальных съесть кого-нибудь другого, импровизировать, реагировать на самые нестандартные ситуации и по-настоящему жить в шкуре своего перса.

   Что самое удивительное - этот игровой мастодонт до сих пор жив. Вот ЗДЕСЬ: http://www.ludoedy.ru/ Потому что до сих пор мы пишем буквы. Без графики. Без анимации. Такая гремучая смесь психологического тренинга, литконкурса и перформанса, в котором актеры по ходу сочиняют текст, сюжет и прочее. Текстовая ролевая дипломатическая игра. Для людей с воображением. Почти забытая роскошь общения с веселыми и умными людьми. И удовольствие от того, что тебя понимают. И адреналин.
И знаете что? Замечательно отучает вхолостую щелкать клювом. Или ты пишешь интересно - или ты умер. Очень стимулирует.

  

   А теперь, собственно, одна из старых игр.

   Олимп. Алтари ветшают, жертвы скудеют и пора богам сокращать штаты.

  

   Вот что из этого сотворили 12 авторов.

   -----------------------------------------------------------------------------------------------------

   Действующие лица:

3EBC - Громовержец

   Ares - бог войны
Budda - видимо, бог курения и пофигизма
Erot - бог любви
Gefest - бог кузнечного мастерства
Gerakl_Polubog - он и в Африке Геракл
Gypnos - бог сна
Hermes - бог торговли, воровства и проч.
LLIauu_TaH - Шайтан и есть
Pan - покровитель пастухов
Satir - обыкновенный мохнатый сатир
XAPOH - лодочник загробного мира

-------------------------------------------------------------------------------------
Содержание:
День 0. Сбор. Желтый пояс. Коза раздора. Планерка. Гера едет на Родос. Ковчег плывет туда же. Морской бой. Гермес любит сисястеньких.

   День 1. Увольнение Ареса. Родосский десант. Конфликт со Скандинавией. Полет валькирий. Достоинство для Мини.
День 2. Ходоки к Зевсу. Пришел Гермес к Гефесту. Опять война, опять герои. Ренессанс сатира. В ночное.
День 3. Победа и слава. Еще ходоки. Бытовуха, стихотворство, Эрот подбирает папашу.
День 4. В Африку с визитом. Празднество на Олимпе. Конец мазута и экономический кризис.
Гефест. Эрот. На Лесбос с гуманитарной миссией.
День 6. Менелай Гелаев.
День 7. Проводы Ясона.
День 8. Бодун и поездка в Трою.
На пенсию. Пир



Гермес: Благозвучный греческий мат. Заходит Гермес - бог ловкости рук и нелепых телодвижений, в простонародье зовущихся гимнастикой. На ногах у Гермеса сандалики с крыльями, на голове шлем с крыльями, за спиной плащ с крыльями, в руках метла с криво приклеенными крыльями. Гермес оглядывается и сплевывает. На Олимпе тихо, слышен храп и несет амброзийным перегаром.
-...ля. Опять понапивались до отключки и спят. А ты на них горбаться, ночей не спи - Гермес трет шею в засосах:
- Нет, чтоб встать пораньше, детей наделать, в тыкву превратить царя из местных, организовать потоп, наслать чудовищ...- Гермес хлопает ближайшего бога по мордасам. Бог мычит, как тельная корова, и тычется в руку Гермеса. Тот начинает освобождать небожителя от лишнего имущества...



Пан: Усталые копыта возлежат на простой некрашеной циновке. Нимфа под правой рукой чувственно гладит изящную тростниковую флейту, что лежит у нее на коленях. Козочка, под левой, щиплет траву.

Великий бог Пан на отдыхе, репетирует встречу с собратьями. Хвост свечой торчит в небо. Легкие помахивания кисточки отмечают ключевые моменты внутреннего диалога.
- Пан, бог Пан... Для друзей просто - Пан Бог. - Он улыбается с закрытыми глазами.

- Мееее! - толстый палец ласково тычется в козий нос. Козочка трясет головой и перебирает ножками.

- Экологическое сознание, братья, есть... Восемьдесят поколений нерожденных потомков... - Пан поднимает руку, дабы подчеркнуть огромность названного отрезка времени. Недовольная забвением нимфа кладет головку ему на плечо и кончиками пальцев касается буйно-волосатой груди. Бог рассеянно запускает руку ей под хитон.

- Если дорого вам будущее людей, нашей робкой и страждущей паствы... - нимфа тоже закрывает глаза и тихонько стонет под напором вдохновенной руки, - ...достойно увенчать вершину олимпийского пантеона... только одной идеей... оооо...

Далее - неразборчиво...


Гермес: - Сыночка, козлоногенький. Ходи к тяте, че тятя даст. Не бойся, ходи, тятя сегодня добрый, трезвый.

Гермес свешивается с Олимпа и зазывно машет рукой волосатому дитятку.
Тятя добыл сыночке пояс, желтого металла, практически новый. "Не намотай на винт" выгравирован на поясе девиз пенистой богини Афродиты, которую позже обзовут Венерой.

Пан: "Ой, и чего ж я такой, весь в папу?" - горестно думает Пан, продолжая ритмически сотрясать нимфу. У Пана сильные сомнения в отцовстве. Мама Дриопа была умная, добрая, чуткая, но крайне легкомысленная нимфа, а похотливый нрав Старшого известен всей Элладе. То птичкой, блин, то дождичком. Экзот. Вот уж от кого можно унаследовать козлиные ноги! Совершая вращательные движения, великий бог Пан припоминает пикантные подробности истории с Ледой. Пану уже приелась голая механика. Наверное, это зрелость.

Сверху зовут и машут желтым металлом. Ветерок, поднимаемый трезвым папой, приятно овевает поясницу. И вправду, что ли, смотаться? Вряд ли, конечно, золото, но чем Аид не шутит? Может, все же датый, перепутал? Великий бог Пан дотягивается до свирельки, легонько дует в нее и тут же начинает подниматься в воздух. Спиной вперед, под несмелое блеянье несомой за шкирман козочки, он возносится к Олимпу. Умная нимфа, которую даже не надо держать рукой (она и так на буксире) тянет за собой циновочку...

Гермес: "Сыночек" - Особого внешнего сходства между светлым, кудрявым тщедушным Гермесом и темным, волосатым упитанным Паном не наблюдается. Но техника и амплитуда, а также любовь к рогатому скоту неукоснительно подтверждают кровное родство. Гермес нежно любит своих детей, удачных, не очень удачных, совсем неудачных, даже алиментщика Гермафродита.
"Может любовь к рогатому скоту - это от мамы?" - закрадывается предательская мыслишка - "Мой, точно мой, вона, как наяривает"

- Надеваешь на кралю, застегиваешь. Если девиз чернеет, с сюрпризом твоя краля, гони ее в шею. Работает, ты смотри. (умная нимфа рыдает и сбивчиво объясняет, что ни с кем, никогда, оно само и, наверное, от Пана же и подцепила)...

Пан: Люблю тебя, скота", - мысленно же подтверждает Пан, - "наверняка от мамы, штоб ей мягко... откуда бы еще такому взяться".

- Папаня, не порочьте девушку. - бог природы осторожно чмокает пушистую щечку. - Девушка чистая, нимфа ручья. Что у нее может быть? Пара головастиков, не больше, да и те по ошибке. Тепло искали. На земле осень, папаня.

- Я, папаша, чего думаю? Пояс у вас, должно быть, плохо тарирован. Сами знаете, Афродита, море, веслы всякие, клеша, "Яблочко"... На суше врет - качки не хватает. Давайте, папаня, к мастеру отнесу. Вон, слышите дын-дын-дын? Шикарный мастер, борода, кувалда - во, руки в соляре... Меломан, свирель обожает. Как сэйшеню - всегда на ударных из недров подыгрывает. Разожмите ручку, папаня, цепкость у вас божественная, я прямо изумляюсь. Ну это же в ремонт!..

Гефест: Могучий удар, двери слетают с петель, волна раскалённого воздуха врывается в зал. - Харита!!! - сотрясает стены яростный вопль. Входит Гефест. В могучей руке здоровенный молот, шланги гидропривода порваны, из них капает мутная жидкость. Подволакивая ногу, ковыляет к столам, переворачивает. Грохот, звон посуды.- Опять! Опять, с этими козлоногими! - рычит в бешенстве. Взгляд останавливается на лежащей ничком нимфе, брови шевелятся, выдавая недюжинную работу мысли. Рывком поднимает нимфу с пола, разочарованно отбрасывает в сторону. Гефест делает два шага, останавливается, возвращается к нимфе, разглядывает. - Гых - губы расползаются в восхищённой улыбке. Слышится слабый женский стон. Гефест вздрагивает, нимфа летит в противоположный угол. - Харита!!! - огромная рука забрасывает на плечо очередное женское тело. - Девочка моя! - в хриплом рёве плещется нежность. Мозолистая обожженная рука мягко похлопывает по женской заднице, тело Хариты сотрясается в рвотных спазмах, со стен сыплется штукатурка. Бог огня и кузнечного мастерства успокоено улыбается. Бешенство в глазах сменяется ласковым укором.- В три смены, в будни и по праздникам, днём и ночью, всё в дом в семью, а ты? Кольца и браслеты шпильки и корсеты разве для тебя я не ковал - ласково напевает он колыбельную. Неприязненным взглядом окидывает собравшихся. -Только амброзию жрать, да баб чужих тискать, больше ни на что не годны. Геру-мать вашу за ногу! Чего звали, тунеядцы?!

Гермес: - Папаша твой... наш разоряться вчера изволили. Родина в опасности, все на защиту наших идеалов, догоним и перегоним, сократим и обрежем... Чего сократим, кому обрежем? Мое дело маленькое, я повестки разнес, объявление повесил, всех, до последнего сатира известил. Сейчас Сам придет, авось объяснит. Брат, а метлу не посмотришь? Барахлит, левое крыло подволакивает, дым едкий из сопла. А я тебе козу на ужин организую, отличную жирную козу - Гермес трясет козу за ногу, животное жалобно орет и трепыхается. Коза сыночкина, но Гермес уверен, что Пан для папы тушки не пожалел бы. Метла в общем то тоже недавно экспроприирована у пожилой сварливой дриады, а крылья спионерены у излишне активного смертного, на которого Гермес напоролся как то в грозу, на высоте птичьего полета. Первое время транспортное средство, сляпанное шаловливыми ручками божественного комбинатора летало преотлично, однако вскоре пошли сбои и поломки...

Будда поморщился.
Экологически ужасно грязные транспортные средства вы здесь используете.
Техническая революция - тупик прогресса. Причем ужасно грязный и вонючий тупик.

Будда направил золотистое облачко к амфоре с наиболее понравившейся ему амброзией.

Гермес: - Ужасно болтливые иностранные божества прилетают к нам здесь попить амврозии на халяву.
Кушайте, кушайте, никто ведь не считает. А вы к нам надолго? Что даже и нектару не попробуете?
Гермес подгазовывает обновленной метлой и напрягает память.
Что-то шеф ему говорил: принц, с югов, не то Говнидла, не то Говнида...

Гефест: - Козу!? - Гефест оскорблённо хмурится. Начинает вставать. Гримаса боли на лице, хватается за поясницу.- Сквозняки . Взгляд падает на метлу, в глазах упоение от близкой работы. Хватает, вертит в руках, презрительно хмыкает. - Наездник, когда последний раз крылья смазывал? Ладно, но день пешком походишь.- На вот взамен.- протягивает крылья. - Ученичок один мой изваял. Хотел проверить, сиганул, да прицепить забыл. Вот крылья то и остались. Красиво шлёпнулся - довольно улыбается воспоминаниям.- Держи, вроде как летать должны - недоверчиво вертит в руках, протягивает Гермесу.- Взамен...от ревматизма чего достань. Ежели долетишь...- ещё раз недоверчиво хмыкает и качает головой.

Гермес: Гермес молча снимает шлем и показывает крылья на шлеме, задирает ногу и показывает крылья на сандалиях, задирает плащ...
- Ревматизм укусами хорошо лечить. Ставим козу к тебе вплотную сзади, я натягиваю лук, прицеливаюсь, поражаю козу в ягодицу, коза стонет и меленько покусывает ревматические зоны. Бери козу, хорошая коза, зубы ровные.

Эрот: - Отвянь! Отвянь, дура! Кончай мне ухо облизывать, идиотка! Я шашлык хотел, понимаешь? Ша-шлык! Просто стрелы перепутал! Мужики, никому козу влюбленную не надо? Ласковая, глазки зеленые, не пахнет почти. А?

   Будда: А ведь в прошлой жизни была нимфоманкой - задумчиво прокомментировал со своего облачка Будда.

Эрот: Чего это - нимфоманкой? На такую козу разве порядочную нимфу подманишь? Ты, брат, чего-то путаешь, наверное. На такую только пастуха можно словить или там Гефеста. А нимфу на зеркальце ловят. Вешают на куст и того... нимфа как зеркало увидит, сразу замирает, они от этих зеркал совсем шалые делаются, стоит себе и глядит, даже не дышит почти. Но я таких не стреляю, они уже порченые, никого кроме себя все равно не полюбят. А тебе козу не надо? Хорошая коза, в ученики возьмешь или так скушаешь.
А ты чего, Гефестушка, c утра разоряешься? Опять тебя бабы обидели? Это не я, я не виноватый. У меня и лук куда-то потерялся. Вот я гляжу на тебя, брат... гляжу...гляжу - и плачу. Плачу, а гляжу. С такой рожей даже козы разбегутся, тяжело тебе брат...не повезло, да. И чего ты там куешь все время? Как ни прилягу помечтать: бум! бум! Ты там кончай ковать, а то приляжешь иногда, а ты куешь. Бум! Бум! Все мысли разбегаются. Сам не спишь и другим не даешь. А хочешь - козу тебе подарю? Хочешь - подковы ей делай, а не хочешь - не подковы. Хорошая коза, брат!

Пан: Тут Эрота ловят за ухо и принимаются легонько потряхивать в опробированном с нимфой ритме.

- Очень интересное дело, - философически говорит тряситель - великий бог Пан. - Выбрать ягненочка - это Пан. Растить его, кормить и всячески лелеять - Пан. Гладить и ласковости шептать в критические дни - обратно Пан. А вот шмальнуть в бедную зверушку из рогатки, а потом, с разбитым сердцем, по кругу ее - это все мальчик Эрот. Оооочень интересное дело.

Великий бог Пан милостив, после преамбулы он меняет руку и, соответственно, ухо.

- Так значит, мальчик Эрот - способный мальчик, да? Гордость мамы Афродиты. Снайпер, белая колготка. Дядя Пан очень хочет поблагодарить колготкину маму. Сейчас дядя Пан подует в дудочку, и к пенистой маме мальчика Эрота явятся три пожилых кошелки из общества защиты животных. Чинно, благородно, попьют чайку, побрызгают из баллончиков на туники и растворятся в воздухе. А уж мамочка сама поцелует свою гордость, правда?

- Отдай козу, шпана. Мы еще насчет той кошки, что, как ты говоришь, сама от несчастной любви удавилась, не разобрались.

Эрот: - Ну ты того, не распускай руки, руки, говорю, не распускай, у меня ухи свои, мне они нужные, нечево ухи-то по пустякам откручивать! Твоя что ли кошка была? Не написано на ней, чья кошка-то, я думал ничейная или папаня опять шутит, я и не стрелял в нее даже, стрелой под хвост торкнул для `rcgthbvtyne - а она и того... не папаня, короче, папаня бы на бабу полез, а эта дура на пальму ломанула, у нее и морда в пене была, бешеная наверное, ты мне спасибо скажи лучше, что я эпидемиев всяких предотвратил, а маманя тебе все равно не поверит, она говорит, что ты ни одной бабе в жизни слова правдивого не сказал, натура у тебя такая, вот! Ухи отпусти, ирод, ты мой колчан видел? С рябеньким пером стрелочку разглядел? Петушиное перо, брат, чтоб ты знал!

   - Гермес, а Гермес! Я чего сказать-то хочу! Ты к мамане сегодня не ходи, сердитая она сегодня, маманя. У нее кто-то пояс спер. Так она поэтому сердитая, ты к ней лучше не ходи. Она думает - это ты его спер. Я ей говорю: Вы, мама, наверное его опять на берегу забыли или того...само потерялось. У меня вон тоже лук пропал. Вот утром был - а теперь нету. Я еще утром подумал : надо тетиву перетянуть! Значит утром точно был. А вот днем уже не было. Нет, днем тоже был, я еще подумал - эх, тетиву менять пора! Или я это утром подумал?

Гермес: - Афрюнька то серчает? Ты ей скажи, у нее от злости морщина вылазит - вмиг заулыбается.
А пояс я видал, ага. Вона, Харита щеголяет, края веревочкой стянула, и ага. А лук не видел, ага.
А хочешь я тебе свирель подарю? Сюда дуть, оттуда стрела.
Цельность и кучность поразительные. Наповал заваливает головастика в нимфе.
Иди сюда, деточка, мальчик Эрот поиграет с тобой в доктора. За колготки.
Будешь колготочных фетишистов подманивать, их здесь много скачет.

Эрот: - Ты чего, дурной совсем, кто мамане про морщинки вякнет- трех минут не проживет, с ума ты сошел про морщинки говорить, ты вон сам попробуй скажи, только я тебе не советую, не любит мамка про морщинки-то, сердится очень. А трубочку давай, давай трубочку-то, у меня лук пропал, а пострелять хочется, только непонятно мне - если в нее дуть надо чтоб стрелять - она ж дудеть будет. Спугнет всех? А если не дуть, то дудеть не будет, но тогда стрелять непонятно как. Я ей дырочки на боку замажу, какой дурак тут дырочек наделал? Без дырок она дудеть не будет, как думаешь? Хорошая трубка, ты мне еще таких принеси, а я за это мамке про пояс не скажу, потому что пояс-то ее, я по завязочкам признал, а последний ты с мамкой кувыркался, на тебя и подумают!

Пан: - Папаня, верните дудку, на нее экзамен надо сдавать, и не с первого раза. Не обижайте сынулю, папаня, я же у вас любимчик, мамкина память. Отдайте дудку, от нее может быть гуманитарная катастрофа, эти грымзы оставят весь Олимп без чаю. Ой господи, папаня, какой вы у меня рукастый, я прямо умиляюсь. Я-таки попрошу Зевсыча железный ящик сковать. Представляете изобретенье? Большой ящик, весь из холодного железа, и я с ключом на белом кентавре. От прочих ценности тоже буду принимать, а как же. По-божески.

Гермес: Сыночка, кровинушка, хочешь кулинарный шприц? Для крэма, розочки выдавливать? Редчайшая вещь, единственный экземпляр. Ты не смотри, что в машинном масле, это варвары надругались.
А со временем я тебе ситечко достану и обрезалку для сигар.

Пан: - И ножницы, папа, для кастрации, козлы, папа, в стаде, а я весь в вас - ревнивый и как порох пылкаю.

Гермес: А про ящик - это великая эврика. Покрасим в черный цвет, посадим нимфу поголовастее, пусть записывает.
Чего вчера обнектаримшись говорил - это же насущная проблема современности, почти как крячки, это же полдня каждый день на вспомнить уходит.
Ну ее эту дудку, дудит она. Помнишь у тебя, крохотульки, барабан жестяной был? Ох и задорно ты в него бил. Потерялся барабан. Оппа, оппа, Аммерика, Дриопа. Был у Пана барабан, а осталась нимфа.

Пан: - Папаня, вы не поняли, ящик - это символ. У примитивных народов, папаня, была фига, а у нас, высоко, не побоюсь этого слова, цивилизованных - ящик. Хотя с черным цветом вы, папаша, в точку. Сразу видно - бог изобретательства. Черный ящик вам, папаша, а не материальные ценности. И я на белом кентавре. А в небе крачки, крачки - и Гелиос во-от с такенным гондонищем на выхлопной трубе.

Гермес: - А с боку у ящика ручка, а на нем крачка, а внутри нимфа, билетики пишет! А кентавр по кругу и на морду шоры, чтоб не бузил! И детишки смеются, как примитивные народы при виде фиги! И Гелиос гондонище водой и сверху как за.. бросит в общем.

Пан: - Але, Зевсыч, выручай. У папани тестер дурит, он плачет, жениться не может. Папаня мой, в смысле. Смотри, - надевает пояс на Хариту, надпись не то, что чернеет, а просто-таки сходит с ума. Слово "винт" увеличивается в три раза, снабжается тремя же восклицательными знаками и начинает мерцать всеми оттенками черного.

- Видишь, видишь? Уй-уй-уй, совсем шкала сбита. Чистейшую женщину, чистейшую!.. - Пан горестно цокает языком.

Гефест: - Ну давай гляну, хитра конструкция етить...Гефест вертит пояс в руках, кладёт на пол лупит кувалдой. -Держи Пан, примерь-ка на батяню. Пояс надет, звучит сирена, на табло красными буквами загорается "БОЛТ!!!"

   - Чего это? - озадаченно чешет затылок Гефест. Пан, я как лучше хотел. - Он крутит шкалу, надпись исчезает, появляется новая "СПИД!!!". - Вот ведь... -крутит ручки во все стороны, табло мерцает... появляется надпись "ОРЗ". Сойдёт?

Пан: - Хорошооо, Зевсыч, нА пять и нА ноль-пять - Пан блаженно закрывает глаза, скалит зубы и трясет хвостом. Пан дико любит мастерскую работу. Обращаясь к папаше, он переходит на возбужденный шепот:

- Видели, батя, видели? Какой, батя, механик, все по звуку определить может, все! Ас, как говорят в конкурирующей фирме. Но, батя, с ОРЗ не шутят, ОРЗ - это такие осложнения, что даже страшно, строгий постельный режим, строжайший, и руки только при себе, папаша, ни-че-го чужого в руки минимум три дня, вы что, ослепнете, не говоря о простатите! Папаша, я буду за вами ходить, как за малым дитем, я вам добуду градусник с крылышками, только бы вы, мой ясный, подольше полежали!

Гермес: Гермес с тоской смотрит на цветное табло. "Продам пеплос, недорого", подмигивает бегущая строка. Небожитель тянется к застежке пояса, звучит сирена и застежка искрит. - Руки при себе, сыночка я никак не могу, я бог гимнастики, меня уволят. Буду на ногах перехаживать, охрипну, ослепну, обезносею, а добуду сыночке новый барабан.

Пан: - Работа, папаня, нужна живому, - слезится безбарабанная сыночка, - вы шо, меня за идола что ли языческого держите, собственного родителя на такое? Мы вам, папаша, непременно уважительную причину сделаем. Клобучок на голову, навроде как для сокола-чеглока, для спокойствия, в общем, и в койку. Если комиссия - папаша мой, скажу, героически с ОРЗ йогу постигает. А что? Смежная специальность, совсем не хуже гимнастики, а суеты меньше. Пятый, скажу, день папаша прану выпущают. Ритмическими движениями.

Гермес: - Бессмертный я, сыночка, как Дункан Макклауд. Обезносею, обезротею, потеряю ногу, облысею и простатит. Буду противный старый бог. Сяду со стаканчиком под Олимп, и жрать стану голый рис. А сверху в стаканчик будут лететь куриные косточки и амброзийные плевки. А крячки будути рыдать и чертить небосвод иероглифами. А Гелиос от скорби натянет гондонище на голову своему могучему коню. А нимфа загнется в черном ящике, потому что ты, сыночка, даже рыбок покормить забывал.
Гермеса пучит воспитательный пафос.

Пан: - Вы, папа, на память мою божественную совсем напрасно гоните.
Я, папа, не могу смирить свой пытливый ум испытателя природы. То, папа, была не забывчивость, а вовсе даже эксперимент, на предмет рационализаторского предложения: хотел я вывести особую породу рыб, не загрязняющую среду выделениями. И между прочим, папа, наверняка бы добился успеха, если бы вы оставили эту гадкую привычку швырять в аквариум добытые из межзубного пространства шматы мяса. Так что, папа, в грядущую экологическую катастрофу вы вклад внесли - почище, чем в черный ящик.

Зевс: Зевс задумчиво восседал на вершине холма и предавался воспоминаниям, как в незапамятные времена вместе с братьями замочил папашку молнией.
Бокал с нектаром был уже почти пуст и Зевсом овладела смертельная тоска.
Не стоило тогда этого делать. Ой, не стоило.
Вот она и расплата.
...в складках одежды требовательно запищала электронная записная книжка
Твою маму ! У меня ж планёрка на Олимпе!
Зевс подял руку и тормознул пролетающего мимо Пегаса.
- На Олимп, шеф, два счётчика если быстро долетишь!

На ходу здороваясь, с кем надо за руку, с кем надо кивком или дежурной улыбкой, Зевс быстро и уверенно идёт по коридорам своего олимпийского офиса. В зале заседаний уже кворум. Эрот потешает скучающий кабинет министров козой.
Зевс решительно занимает место во главе и уперевшись руками в стол тяжело изподлобья смотрит на присутствующих

Итак, ДОРОГИЕ МОИ. Хм, вот именно ДОРОГИЕ. (пауза)
У нас проблемы с финансированием.
Только что я просматривал квартальный отчёт от главного жреца.
Результаты неутешительны. Нас стало слишком много. У нас стало слишком много потребностей.
Храмы, оракулы, перерасход нектара (тяжелый взгляд в сторону Пана и Сатира), незаконнорожденные дети (где этот выблядок Геракл болтается?!) Варианта два. Во-первых, сократить число акционеров нашей компании. Во вторых, привлечь дополнительные инвестиции.
Лучше использовать сразу оба. И если по первому вопросу всё понятно, то по второму жду от Вас конструктивных предложений.
Только учтите, войну для увеличения пожертвований пока запускать не будем - это на крайний случай.

Пан: - Разрешите, босс? Если без войны, тогда пусть строят что-нибудь. С Родоса недавно сообщали - к ним из Колхиды скульптор прибыл, желает изваять вашу статую в натуральную величину, прямо верхом на Олимпе. В Дельфах наши люди есть, пускай обнадежат. Подрядчиками, субподрядчиками - богов младшего звена. Бурю послать со смерчами. Пожертвования рекой пойдут. Верное дело, босс.
Будда: Слышал я про этого скульптора - согласно кивнул головой Будда. - Правда фамилию запамятовал. Не то Ркацителли, не то Цинандали. Он для нас тоже работы выполнял неодноразово. У него есть правда недокументированный глюк есть - пропорции страдают. То есть вы сильно рискуете получить полное наличие отсутствия свободного места на Олимпе.
Зевс: Это дело. Скульптора по линии спецслужб проверяли ? А то все они сначала меня в натуральную величину, потом коня троянского. С пророком Мухаммедом внутри и всякими муфтиями. Которые чуть где чего взорвут - сразу про "молнии Аллаха" кричать начинают. Им невдомёк.
Пан: - Проверенный кадр, босс, из Багратуни. Кроме гигантомании - никаких тараканов. Сыроед.
Зевс: Так, дело дорогостоящее, но без рекламы никак. С первых родосских поступлений (если Геракл справится) выдать скульптору на мрамор и нектар (знаю я этих творческих личностей, без стакана шагу не сделают - вдохновения у них видите ли нет).

Зевс быстро зачиркал в органайзере:
Повестка дня:
1.Поиск спонсоров для возведения статуи.
2. Факс на Родос, чтобы тамошние агенты присмотрели за Гераклом.
12:00 планёрка с Паном
13:00 Совместное заседание с Буддой
(подготовить проект о консолидации, интеграции и объединении усилий)
15:00 Трансляция интервью в сиестный сон смертных. (намекнуть Гипносу, что в прошлый раз качество трансляции было ОТВРАТИТЕЛЬНЫМ. Крошки в бороде и эти рога странные... Тьфу.)

Геракл: Геракл не стал, подобно некоторым, заученным движением ноги открывать двери. Нет, он скромно приоткрыл створку, протиснулся сам и протиснул Лернейскую Гидру, изрядно уставшую от поводка. Неслышно набрал воздуха в грудь, столь же неслышно выпустил его тем естественным способом, к которому привык с детства. Запах амброзии в зале как-то увял. Геракл же скромно просеменил в центр помещения, кокетливо и, я бы сказал, где-то даже жеманно поклонился всем богам и громким голосом начал, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности:

- Внемлите мне, боги! Посмотрите вокруг! Везде разруха и полное обнищание рабоче-крестьянских масс! Страшные простуды в народе вызывают сопливые реки! Старый Йошка на паперти уже провозгласил конец колбасы в магазинах! Мир нуждается в обновлении! На смену старым прогнившим политиканам должны прийт новые харизматические лидеры!

При этом Геракл ненавязчиво повертел в руках диплом, в котором было черным по белому написано, что, дескать, Геракл закончил некие курсы и стал дипломированным харизматическим лидером. Аплодисменты, переходящие в овации. Но вдруг...

- Кто сказал "выблядок"? - недобро прошипел Геракл и отпустил Гидру с поводка:

- Жучка, фас!


Зевс: - Короче так сынок, подойдешь к Пану, он тебе поставит задачу. Хорошо сделаешь - повышу в должности. К финансовым потокам (читай: кормушке) тебя пока нельзя допускать - разбазаришь. А вот лидером фракции вполне продвинем. Псевдоним возьмешь, чтобы родство скрыть. Геракл Владимир Вольфович - очень гордо звучит. Да не маши ты дипломом своим. Сам небось не знаешь, сколько нектару вашему ректору каждый семестр проставлять пришлось.

   Пан: Великий бог Пан принимал 1/2 бога развалившись в кресле и поместив копыта на спину безропотной козы.

- Значится так, Гера. Работаем "призрак ночи". Инкогнито, с приклеенной бородой едешь на Родос. С собой - только смену белья и дубину. Находишь себе пещеру, обустраиваешься, ждешь папиной молнии. По молнии начинаешь ночные выходы в свет. Бродишь вокруг стройки, калечишь работяг и мочишь палицей по хрупким предметам. В противостояние с регулярными войсками не вступать, войны босс не хочет. Вселять мистический ужас. Рожу углем что ли подмажь... Хотя бог с ним, и так сойдет.
Гермес: Папина молния согласно закивал.
- Главное ловушек накопай, а всех попавшихся не сьешь, так понадкусывай.
А стройку заклинаниями обложи: "Здесь был Гэра", "Гэра - дура", "Гэракл - чемпион"
Геракл: : - Так, дядя... - Геракл определенно не хотел на задворки истории. - Сухпай мне до сих пор не определили. Нимф-связниц не назначили. Презервативы по списку не вручили. Татуировку "Не забуду Зевса родного" не замастрячили. И главное - ПАРОЛЬ ГДЕ? Этак я и не удивляюсь, что у вас на Олимпе два холма коврами-самолетами всякие шайтаны сравняли с землей...
Пан: - Такому герою, такому мордовороту - и сухпай? На месте, батенька, все на месте, злее будешь. Проволоки тебе дадим и лопату из бронзы. Папаня дело говорит, с хорошими ловушками голодным не останешься.

- Татуировки же отставить, полная тайна вкладов. Если спросят, разрешаю косить под беглого минотавра. Шкуру львиную побрей и на голове носи.

Гермес: - А победишь, изваяем белую-белую статую и пошлем в Зареченск - вдохновляет героя легкокрылый бог.
Пан: - Участковым, - уважительно добавляет Пан.
Гермес: Участковым во Фракию. Лидером по ихнему. Поднимать народное хозяйство. А статую в Зареченск. Белую-белую с лопатой и крячиком на плече. В стиле реализма, чтоб до мельчайших деталей.
Зевс: А не справишся, поедешь в Спарту тамошний "Спартак" тренировать.
Гермес: А там участок завалишь - на Лесбос сошлем. Лес валить.
Эрот: - На Лесбос - не надо! У меня там площадка экспериментальная, партеногенезом занимаюсь. А Геракл ваш известный кадр, в женское платье переоденется - и того... внедряется в коллектив. Еще и гидру с собой притащит. Не надо на Лесбос!
Гермес: - Подвиг это и тяжкое испытание. Оденет платье и порушит партогенез - разжалуем и от шкуры льва кисточку отдерем. А станет в лесу упражняться - герой и молодец.
Я тут Афрюньке порошочку припас - чтоб за поясом не скучала. Добавляешь в тазик, кладешь шматье, взбалтываешь - пены, как при родах, и опосля шматье чистое.

   Пан: - Товарищ чужестранец! Амиго! Батоно! Извините мине мой французский, но я желаю с вами тяпнуть по чуть-чуть за день рождения и поговорить за экологическое сознание. Амиго, вы знаете, что за ужас творится с нашей гордостью - краткохвостыми крачками?
Будда: Будда недоуменно сфокусировался сияющим взглядом на собеседнике. Краткохвостые Крачки? Звучит как ужасно неприличный диагноз.
Пан: - Менталитеты разные, - пожимает плечами бог природы, - для нас, олимпийцев духа, звучит как наша гордость.
Я говорю, это же, извиняюсь, полные гетакомбы, а всем плевать! Шо говорить за простых людей, когда сам Гелиос ездит на колеснице без нейтрализатора? Один проезд - считай, Исландию озона выжгло. Крачек полны воздухозаборники, гордости нашей. Камарадо, вы из развитой страны? Имею ноу-хау на отличный колесничный (тм) нейтрализатор, совершенно дешево, можно сказать, забесплатно, просто из уважения к вам!
Будда: А как же, конечно из развитой! - поддакнул Будда. - по обмену, так сказать, революционным опытом. Вот, в обмен на ваш патент, могу предложить прекрасный набор бус. Или вот еще зеркальца есть. Made in India. Это вам не китай какой-нибудь.

Впрочем есть и более технологичные вещицы.

Пан: - Во-во, это уже разговор. Значит, так, по пакованчику более технологичных за нейтрализатор. Отличные, камарадо, нейтрализаторы, резина зимняя, утепленный вариант. И бус, конечно, пару, просто так, за встречу. Нимфе подарю. И колокольчик для козы.

Эрот: - А вот я недавно к Минотавру летал, так он там быкует, страшное дело просто. Глаза красные, рожа зеленая, хвост в репьях и гонит без перерыва. Мне, говорит, эти девки надоели, не хочу, грит, этих девок, какого харона мне их сюда пачками шлют? Я ему говорю, что бабы - они полезные, постирать там, приготовить чего - а он рогом уперся: не хочу да не хочу. Корову хочет. Я вот чего подумал - может ему козу пока отправить? А то как же я ему корову подстрелю, если у меня лука нету и трубу кто-то опять спер? Что ж я, дурак, к корове близко подходить и стрелой ее тыкать? Мне лук нужен.
Я вот в Будду последней стрельну, очень уж мне интересно, чего получится. Сомнительный он мне, груди как у бабы, бусики какие-то и голос тоненький...
Будда: Но-но! - погрозил изящным пальчиком Будда - Только без жертв! Вы мне, кстати, так и не объяснили разницу между Эротом и Амуром.

По периметру облака побежал телетекст:
Стрела Амура просвистела мимо.
Хоть глаз не выбил - и за то спасибо.
А то ведь мог бы продырявить печень.
Вон он порхает, только кинуть нечем.

У Будды было чем кинуть.
Мешочек саквапланировал и завис на расстоянии вытянутой ручки Эрота.
Приобщайтесь, молодой товарищ.
Совершенно безвозмездно. В надежде на то, что в следующей жизни вам повезет больше.
Эрот: - Мешочками кидаешься, вот значит как? А говорили - несопротивленец. Странный ты, Будда, я ж на тебя уже три стрелы извел, и все разные, и все попали, ты оглянись, две вон до сих пор торчат, а тебе хоть бы хны. Обмен веществ что ли у тебя неправильный? Эх, есть у меня одна стрелочка, с гарпии перо на нее приладил, для мамани берег, но раз такое дело...
А про Амура там все просто, псевдоним это мой. Ты сам посуди - что греки, а что латинцы? Темперамент совсем разный, нравы тоже, ну позволяешь себе иногда поэксперементировать...Какой же дурак под собственным именем такое делать будет. Вот меня Психея и научила - псевдоним взять. Ты кончай курсировать, у меня же стрел по счету. Замри на минуточку!

Пан: - Восточный бог, загадочный, - подтвердил из административного угла Пан, - древняя мудрая цивилизация. Даже любовь прививают тупыми предметами - чем не мироощущение? Они от нас далеки... Но! Но если ты, мальчик Эрот, снова мою скотинку мучить начнешь - лично попрошу зарубежного товарища отоварить тебя по башке самым большим мешком с благовониями. Самым.

Зевс: Зарубежный товарищ помимо мешка с благовониями камасутру завёз. Именно она и является побудительной причиной того, что мальчик Эрот козу третирует. Небось забавная книжица ?
Дайкось я почитаю на сон грядущий.
Эрот: - А нету уже книжки. Я Психее отдал, она девчонка образованная, длинные слова понимает, думал - почитает мне. А она опять обиделась - посмотрю я, говорит, на тебя в позиции горный поток на восточном склоне, чего на меня смотреть, нечего на меня смотреть, я ей говорю, а она тогда говорит, что это членовредительство и картинки дурацкие, вот, она говорит, мужик один виноград рисовал, так птицы клевать прилетали, до того жизненно изображено было, а тут клевать нечего...не понимаю я этих баб. Говорит, выкинула она эту книжку, рано мне еще. Ей, значит, не рано, а мне рано? Мне, может, по работе надо, а она говорит - не надо, вот девка какая поперечная, хуже козы, чесслово! Так что ты, Зевс, без книжки остался, нету книжки-то, говорю, выкинула ее Психея.

Будда: Будда ласково улыбнулся.
Это ничего, у меня тут с собой целая подшивка Вечерней Камы за последний год. Так что если кто интересуется, добро пожаловать. Очень помогает в смысле освобождения от мирских желаний. Ненадолго правда, и не ото всех, но для первого шага очень недурственно.
Гермес: -Это ж надо же какой полезный бог - восхищается Гермес. - А давай колективный сеансик на пару забацаем по особождению от мирских желаний, жажды наживы и жадности. Местные - такие крохоборы, не поверишь.
А что у нас за газик в облачке, что мы так улыбаемся? Никак веселящий? Или это от амброзии пучит?

Эрот: - Чего то ты ко мне придираешься, брат Пан, придираешься ко мне чего-то, думаешь, я не замечаю, а я замечаю - придираешься ко мне! И нимф подговариваешь от стрел уворачиваться, мне Эхо говорила, я-то думал, чего это нимфы такие странные стали, а это ты их подговариваешь, собственник ты, Пан, для хорошего дела брату Мине козы жалеешь! Ведь не чужой тебе Миня, хоть и дальний, а родственник, совсем ему без коровы грустно, а у меня лук кто-то спер, а ты для хорошего дела козы жалеешь, что у тебя, коз мало, а Минотавр ее любить будет, баян купит, может женится даже, одиноко ему, Минотавру-то, совсем плохой стал. А козу жалко - так ты мне лук найди, Психея говорит - у папани твоего руки липкие, его работа, я ей говорю, ты чего, Психея, да Гермес в жизни не работал, а руки у нас всех от нектара липкие, а она меня дураком. Не поймешь этих баб, ты с ней по хорошему, а она тебя оскорблять сразу, вот дал бы ей в глаз - зауважала бы, вот только не умею я, того-этого, в глаз, воспитание у меня нежное, а козу ты не жалей, у тебя их много, как лук найдется - я тебе ее обратно приведу, а то плохо Мине-то, плачет он там...

Пан: - Ути-пути, Мине одиноко, - писклявым голосом передразнил Пан. - Тьфу! Слушать противно. Первая в мире держава, наука! Искусство! Ансамбль ложечников - лучший от Фракии до Италии! И не могут решить такой ерундовой проблемы для царского этого... отрыска?!
Пущай Дедала покличут, Дедал Минотавру макет коровы притащит, через который его самого, Минотавра-то, маме Пасифае сделали. Какое ж кровосмесительство, когда корова деревянная? Селянку внутрь положить... Или сразу двух, на подмену... Мы ж цивилизованная страна, у нас же техника, чего животное тиранить? Коза, она же, слышь, не понимает, чего с ней делают и ответить не может, но оби-идно ей...

Эрот: - Скажешь тоже - Дедала позовут. Легко тебе говорить, а Дедал-то невменяемый, у него Икарушка недавно того, полетал неудачно, так Дедал всю свою технику порушил теперь, и корову порушил деревянную, и колесницу царскую, хотел рулетку покрошить - да критяне отбили, бой, говорит, колесу объявляю! От мяса отказался и целые дни у алтарей валяется, говорит, отрекается он от техники своей, колесо - отменить, водяную музыку тоже, вот ему водяная музыка-то чем помешала? А натуральных баб Миня не хочет, вот не хочет и все, я уж колол его стрелой, колол, все без толку. А про ложечников это я и вовсе не понял, зачем ему ложечники-то? Там аккустика в Лабиринте знаешь какая, от мужей этих ложечников он точно рехнется, ему надо музыку нежную, жалостливую, а давай ему нимфу вместо козы отправим? Дриаду какую-нибудь с дуплом, а?
Гермес: Сирену ему заслать - по всем параметрам хороша. Поет жалостливо, дупло у ней моряками организовано - куда там той корове. А если ему непременно с ногами - у Арахны недостающих напилим, у ней штук шесть лишних. Думал себе взять - хорошие ноги, членистые, так ворс уж больно густой, жарко. А в Лабиринте прохлада, самое оно - болеть не будет и за пивом смотаться - одна нога здесь, другая там.

Пан: - Ай люли-люли, а что дядя Пан принес своему маленькому двоюродненькому братику?
- Пан решил действовать пряником. - Ай, люли, смотри, мой сладенький, какая плювачка! И петушок на палочке, хочешь петушка? "Правда Олимпийская", воскресный, шестнадцатистраничный номер, пульки делать будешь, сладкий, жевать и делать, жевать и делать, жевать и делать - только скоренько жевать, а то она, газетка-то, несвежая будет, и пульки испортятся, не пульки будут, а так, одна видимость: тринадцатилетнего пацанчика не возбудишь. А потом мы с тобой поедем на лодочке, и дядя Пан даст бумажный пакетик, чтобы масепусенький братишечка не затравил дяде Посейдону весь океан, а на острове Родос пустим нашего мальчика порезвиться на травке, и будет он из плювачки стрелять в самых красивых девочек, и в мальчиков тоже, почему нет, а потом, если Эротик будет себя хорошо вести, дядя Пан отведет его к самому здоровому дуплу в тамошнем лесу, Эротик кусанет газеточку и каак туда харкнет!

Эрот: - Жадный ты, Пан, прямо я на тебя удивляюсь, до чего ты жадный - и козы ему жалко и нимфы жалко, а петушка давай сюда, петушок - это хорошо, ну ты Пан, даешь, это ж и не похоже совсем на петушка, совсем даже и не на петушка это похоже, меня за такой срам опять за ухи возьмут, ну тебя к Харону с твоими конфетами. А плювачку мне и вовсе не надо, что я, маленький что ли, несолидно это, с плювачкой бегать, опять же за ухи взяли моду чуть что хватать, не спросивши да не разобрамшись. Я вон в Зевса стрелу когда пустил - он и то обещал мне крылья оборвать, а стрела красивая была, а тут какая-то бумажка...И вообще ты, Пан, ничего в моей работе не понимаешь, ежели я Олимпийской Правдой плювать буду, это я к чему же у пациента любовь возбужду? Ладно бы из Плейбоя пульки делать или из этой, которую Психея выкинула! Не, не хочу я твою плювачку, лучше лук мой найди, мне без лука трудно, без лука мне приходится прямо так стрелу втыкать, а ухи у меня не железные, да.

Пан: - Зевс Кронович, а не отправить ли на родосовскую стройку агитбригаду? Сынок ваш, как я понял, уже отбыл с этой своей, как ее, ага, с гуманитарной миссией, так что неплохо бы и нам, знаете, иницаиативной группой прокатиться. Напомнить, что есть такие боги. Им скучно. И голодно. Скоро станет. Лекции почитать, про животноводство что-нибудь, или там "Дели - город контрастов". Самодеятельностью порадовать. Свирели, лютни, луки, сатиров горохом накормим... Окунуться, так сказать, в простую народную жизнь. А то варимся здесь в собственном соку...
Зевс: А что, Пан Гермесович, дело говоришь !! Ближе надо быть к народу, демократичней. Съездим на шашлычок, ежели термы с наядами организуешь. Пусть вспомнят, что Олимпийцы - правящий клан богов, а то ишь, погрязли в ереси. Голодно им.
Ты, Пан Гермесович, сынку моему телеграфируй, пусть встречает с родосскими официальными товарищами у Колосса.
Пан: - Все будет, Зевс Кронович, и термы, и наяды, и оргия с дудеделкой, а уж крачки к вашему приезду на причале розовую молнию изобразят. Или зеленую. Вы как к зеленому цвету относитесь? А то рябина, может, еще и не поспела.
А потом отдых организовать можно. На кабана съездить, молнии по бутылкам пометать, совокупиться с природой, и с живой тоже, а как же.
Вот и ладья, кстати, под Олимпом припаркована чья-та. Черная и с бархатом. Номенклатурная, я бы сказал, ладья.
Зевс: Нет, на этой не поедем - это Харона ладья. "Уан вэй тикет" называется. Её навроде как Арес в ближайшие дни бронировал. Наша из красного бархата с голубыми молниями.
Ну в общем грузи нектар. Телеграмму сынку. А я пойду официальное приглашение заграничному товарищу по обмену состряпаю. Час-другой на сборы и рванули. Надо уметь отдыхать!

Пан: - Непременно, непременно. Заграничного товарища гуталином помажем, горсть орехов дадим, будет ходить, лузгать, преимущества нашего образа жизни пропагандировать. Я так мыслю, надо прочих потомков ваших еще подсобрать - Гефеста, палубным механиком, Гермеса, непременно в крылатых сандаликах - на утку пойдем, загонять будет, прочих по мелочи. Внучка Эротку - пускай малец мир посмотрит. Прочих желающих. Ну и, конечно, Харон Эребыча в загребные.

Гефест: -Так я чего, я механиком завсегда. Хоть раз бы по заграницам прокатиться. А то что получается. Как неофициальные посиделки какие, так одни. А как телеги ваши чинить или говно расшвыривать, так будьте добры Гефест, ну или Геракл там, ежели папашку нашего расстроит. И премиальные получать - очередь в кассу аж по головам ходят, ни отпускных ни командировочных не дождёшься. А с гуталином я думаю вот чего, не фиг финансы разбазаривать, котлы на ладье-то уж лет пять как не чистили. Сажи на палец. Так что всех разведчиков давай ко мне в трюм. Замаскирую - не отмоются. Ток ты, Пан уж оформи рацпредложение-то, как полагается, чтоб пара оболов-то и мне на наяд перепала. А ещё мыслю хорошо бы кого летающего мне а трюм. Он у меня оттуда чернее ворона вылезет, и пущай над ворогом кружит, напасти да гадости каркает. И врагу страх и Гераклу подмога, да и мне работы поменьше.

Шайтан: - Я с вами!- Шайи'тан уселся поудобнее в ладью. Рука в перчатке медленно начала двигаться к лицу. Маска упала. Открылось мужское лицо, страшно обожённое. Но между пересекавшими его красными трещинами, окаймлёнными чёрным, кожа выглядела здоровой и гладкой. Тёмные глаза смотрели на остальных; жёсткие губы улыбнулись со вспышкой белых зубов.

Гермес: - Джейсон Жыф, бог хоккея. Покровитель вратарей, известный гребец клюшкой. Однако общее направление не держит ни фига - спортивная травма.
Бог рационального распределения ресурсов прикидывает, куда бы приспособить маску и задумчиво похлопывает тяжелым забралом. "Кастратор сыночке" - осеняет его.

Гермес: - Красного бархата не открывать! Подозрительно мне на девиз смотреть. "Каждой твари по паре" - это что ж там за морды внутри? Вид у кормчего голодный а внутри никак верещит кто, или воет, или кудахчет - неразобрать. Может Пандора наносит ответный удар? Нехай на карантине месячишко постоит.
Будда: Облако лениво покачиваясь подлетело поближе и Будда высунулся посмотреть на ладью. Курды это. И прочие нелегальные иммигранты - мгновенно опознал он содержимое ладьи, по непередаваемому амбре.

Гермес: -Тем более не выпускать - Гермес подпер дверь судна: они же там уже раза в три увеличили народонаселение и организовали народный фронт. Обьявляем автономией и быстро отпихиваем от Олимпа, пока сушу не почуяли.

Будда: Это правильно - со вздохом произнес Будда. - в Индию постоянно толпы таких приплывают. Колумб повредил в уме их, вот и поддались они на его байки, что плывя в Индию, можно в Америку попасть. - чело Будды омрачила легкая тень. - но негуманно это как-то. Глядя на удаляющуюся вглубь ладью, Будда махнул рукой и произнес: Ну ничего, в следующей жизни рыбами будут. Может и золотыми.

Пан: - Аатставить разбаривание! - отчаянно кричит облаченный в капитанскую треуголку и отягченный рулоном звездных карт земноводный бог Пан. Административное поле, излучаемое им, возвращает ладью из уплытия вглубь и начинает увеличивать. Курдам нужно место для гнездовий. Великий бог Пан - истинный интернационалист, он даже к паукам относится с подобающим их возрасту почтением.

- Ррразбазаривать рабочую силу не дам! - стек хлещет по гимнатию. - Тррри сотни перррвосортных курррдов, по личному заказу Старика - и Церберу под хвост?!!

Великий бог Пан покачивает рукою поперек лица. Жест означает - а вот хрен вам!
По чести говоря, Пану до сих пор не доводилось управлять судном, и он принял на борт.

Ковчег тем временем растет.

Гермес: Сыночка, уходи! Уходи с баркаса, ща жахнет! - возбужденно трепыхается в воздухе Гермес. Ну их этих курдов, я тебе здоровеньких гречек наловлю, я места знаю. Уходи, сыночка!

Пан: - Убили Петруху, Гермес Зевсыч, - говорит Пан. Он встал на курс. - Застрелил Абдулла. Мне за державу обидно. Срррреедь оплывших свечей и вечерних молитв...

Пан: - Стармех!!! Дед!!! - немилосердно орет земноводный Пан. - хватит ли курдов до Константинополя? Не пострроен? Упущение. А до РРРРодоса?
Держи курс по азимуту, на маяк! Большая херовина на берегу - наша цель. Ааатдать носовые! Эрот, не вынуждай меня срифмовывать, зааанять место в канатном ящике! Паек петушками обеспечим.

Гефест: - Не хватит кэп, тощие, горят плохо! - высовывает голову из трюма Гефест. Херовина большая даже слишком. Кэп, между ног боюсь не пройдём. Перескопом заденем. Разрешите начать погружение?

Пан: - Погружаться, немедленно погружаться! - капитанский хвост указует промеж ног в направлении "надир". - Торпедные аппараты тооовсь! А, черт, не из той эпохи... А что, пахана таки на берегу забыли? Упущщщение. Эрота в ласты, на дельфина, и боевым пловцом на бастион. Сопррротивляться собственным богам?!! Пааа агностикам!!! Прррямой наводкой!!!

Гермес: - Так, брат моего сына, Психею повидать хочешь? Давай ка быстро быстро в четыре крыла за перистые облака. Она там, там, не сомневайся. Не оглядывайся давай, я из гуманистических соображений. Кого вчера у ручье тошнило? Меня? Ну, положим, меня. Полетели, говорю, целее будем. Крылатые боги ныкаются в тучах.

Пан: - Ррренегады в воздухе, - сообщает Пан и рвет тельняшку, - папашка!!! А где ночи, полные огня!!! Страррмех!!! По ррренегадам!!! невзирая на ррродственные!! Из котла главного отопления!!! Четырррьмя иррракскими курррдами!!! Палллли!!!

Гефест: -Первый пошёл!!! Кэп! Они с тепловым наведением! На сопло идут! Жалко кэп! Курдов жалко, говорю, мало осталось. Может двумя ограничиться? Попали, кэп!

Пан: - Пааа соплам! - кэп ни грамма не комлексует, - припомнить гадам петушиные перья!! Два??? Давай. Но!!! С ррразделяющимися боеголовками!!!

Кэп печатлеет на грязной от дизельного выхлопа морде слюнявый поцелуй.

Будда: Будда дрейфовал на облачке рядом с баржой, подлетая поближе и нарезая круги, чтобы лучше видеть.
Во прет, пацанов, во прет! - восхищенно бормотал он.

   Пан: - Пассажира потеряли! - хлопает себя по лбу Пан. - Вот тут сидел, щекастенький такой, с жесткими губами. Как сейчас помню, какой-то дефект они у него прикрывали. Стармех! Доложить тррраекторию последнего маневра!

Гермес: Гермес лавирует между кликливыми смугломордыми снарядами и причитает: - Дриопа, кого ты мне воспитала? Дионис, чему ты их учишь? Нимфы, что вы сделали с моим нежным мальчиком? В Спарту сдам на перевоспитание. Немедленно слезь оттуда, ты весь перепачкался. Кто тебя научил такое говорить?

Гефест: - Ас -уважительно шепчет Гефест, глядя на противозенитные маневры.- А щас мы ужо тебя загарпуним - привязывает верёвку к ноге самого носатого курда. Кисточкой выводит "За Хариту".

Пан: А Пан таращится в карту. Ежели азимуты совместить, то справа Сцилла, а слева Геркулесовы Столпы. Сие не подлежит. Пан переворачивает карту вверх ногами. Так. Справа Геркулесовы Столпы. Взгляд вправо. Там - нога Колосса. Влево - то же самое. Кошмарно затрудняют навигацию эти чудеса света. Пан принимает решение.

- Мы вплывем в Валгаллу на пылающем драккаре!!! - говорит он и раскидывает руки. На берегу, при вооруженной страже стоит Мунир. Менеджер среднего звена.

Гефест: - На пылающем, так на пылающем - послушно соглашается Гефест. Начинает бегать с факелом по палубе. Кэп, за нами прилетят Валькирии? Шлюпок нет, одну взял Харон, а второй кто-то уплыл. Спасательный пояс утащил ваш папа. Гефест сокрушенно разводит руками. Кстати кэп, не забывайте, что капитан уходит последним.- перекидывает одну ногу за борт.

Пан: - Ааатставить! Во врямя официальных визитов в зарубежные державы как раз первым!
Пан становится у борта и поднимает руку к плечк. Белокурые герои на берегу берут мечи на изготовку.

- Хинди - русси бхай-бхай!!! - надрывается Пан.

Эрот: - Врешь, не уйдееешь. И немножечко правее с поправкой на Борея ...ага!

Пан: - Измена!!! - кричит Пан, размахивая флагом с пятью кольцами.


(Наверху, на тучке, эвакуированный с поля битвы Будда подвергается домогательствам Гермеса)

Будда: Облако набрало высоту, но холодно не было. Золотистое сияние излучало тепло. Не радиатор, но все же. Вся морская суета осталась далеко внизу, даже шум перестал долетать сюда.

Гермес: - Приветствуем на борту нашего лайнера. Высота полета триста одинадцать метров. Температура за бортом 18 градусов, - оглаживает Гермес покатые плечи Будды.
- А ты ничего, сисястенький.

Будда: Будда неторопливо оторвался от самосозерцания и удивленно уставился на Гермеса. Улыбнулся, протянул ему кораблик и затянулся сам.

Гермес: - Боги с высоты, они как миши, то есть крисы - отмечает Гермес: Плюнешь Гефесту в темечко? Попадешь - поцелую.

Гефест: - Или как вороны -думает Гефест, натягивая каску. Жизненые ориентиры у них одинаковы. Нажраться, поваляться, нагадить ближнему на голову. Никакого самосознания.Что бог, что ворона - конечный выход подукции один.

Будда: Обломайся, чувак - ласково ответил Будда и поднял облако еще повыше. - давай лучше посидим, повтыкаем.

Гермес: Не, ну я не понял - обиженно тянет Гермес: бог есть средоточие высшей любви? Средоточие - просветление через милость? Просветление. Make love, not war.Любишь? Целуй. Будде протягиваются губы трубочкой.

Будда: Какой-такой любви? - удивился Будда. - Никакой любви. Бог - это сущность, осознавшая Истину и слившаяся с ней. Это теория. А практические имплементации этой теории бывают разные. Будда аккуратно-отточенным жестом насыпает в трубочку порошок, не просыпав ни крупинки. Ну что, чувак, начинаешь врубаться?

Гермес: - Неа. Целоваться хочу. Очень просветляет. Ты такой умный. Мой пончик. Мой племенной имплементатор - Гермес щиплет Будду за складчатый белый бок.

Эрот: - А мог бы жабу к стреле привязать! Пусть спасибо скажет, что с рябеньким (петушиным. Прим.ред) перышком на тетиву наложил. Пол дня точно промается, а потом в себя придет. У-уу, ворюга.

Будда: Кстати насчет целоваться - вернулся из из транса Будда - Кто-то тут баб обещал. Пенных. Глаза Будды засветились затаенными огоньками.

Гермес: Таких белопенных, телястых, с выпуклостями? - оглаживает Будду демократичный греческий бог - Обещали, ага. Поцелуешь - покажу.

Будда: Покажи - поцелую. Отчего ж не поцеловать, ежели хорошая баба будет?

Гермес: - Ты не торгуйся, нет. Ты про имплементацию говори, улыбайся, туда летай, сюда летай. Если тебе чего достать, ты скажи. Зачем такому мяконькому бабы? Ты улыбайся, слоник мой шафрановый. Закрой глазки, а я че сделаю - кокетничает Гермес.

Будда: Будда вежливо отвернулся, чтобы Гермес мог сделать чего хотел не смущаясь.

Гермес: Гермес обхватывает Будду и сотворяет лобзанье: - Я тебе муз позову, шамбала моя сладкая. Вот такие девки. Поют, пляшут, стихи с табуретки декламируют. Родинки на пикантных местах, вместе карту звездного неба образовывают.

Первый ход. Умирает спящий Арес

  


Зевс: Смотрите !!! Арес поплыл на чёрной с бархатом !!!
Так и есть !! Увольняю сукина сына!

"В связи с систематическими прогулами, и регулярное пренебрежение трудовой дисциплиной, а так же наплевательское отношение к порученной задаче уволить по сокращению штата и недоверию. Без выходного пособия." ЗЕВС

Эрот: - Поплыл, поплыл... и кричит чего-то, рукой машет... Мы тоже тебя, дорогой! Пиши!

Арес: - ЭЭЭЭЙ!!! - громкий нетрезвый рык огласил окрестности Горы Богов. - Я! СКАЗАЛ! ЭЭЭЭЙ!!! Меня не так поняли? Так вот я повторю! - Голос откуда-то из-а недалекого виднокрая любезно заорал заново:
- ЭЭЭЭЭЙ!!!
Мрачное красное сияние озарило верхушку Олимпа. Призрачные языки пламени появились ниоткуда, но везде, превращая амброзию в кровь, превращая все живое в жуткие красные тени. И словно комета упала с небес, на лету превращаясь в здоровенного мужика. Его угрюмое, жестокое лицо словно требовало наличия густых, звериных усов и бороды, но... их не было. Странная прихоть живущих у подножия Горы не позволяла никому, кроме Самого, да еще, может быть, Харона (но тому было положено по возрасту), иметь на лице какую-либо растительность.
С хрустом размяв суставы, мужик оглядел всех присутствующих недобрым взглядом. Впрочем, быстро просветлев ликом, он с громким шумом дунул и пламя вокруг погасло. Просветление превратилось в лучи кровавого заката - на грубом лице появилась почти настоящая радостная ухмылка.
- Здорово, папань! - со звоном хлопнув Зевса по спине, бог Войны и Безумия вальяжно направился к Эроту.
- Слышь, сынку... Ты что ж тут, падла, отцов и дедов не признаешь? Родного, понимаешь, деда, в начальство записал? И ты мне пальцами в пятак не тычь, не тычь! - в глазах Ареса блеснуло явное сумасшествие, с губ слетели мелкие брызги слюны, - какой он тебе, в натуре, шеф? Дед это твой, понял, ДЕД! Клянусь... Да вон, хоть этим, Хароном! Так что ты, слухай сюда, один раз повторяю, понял, век Эллады не видать? Слухай, говорю! Родственников не уважать - последнее дело! Секи на раз!
Безумие ушло также внезапно, как и началось. Бессвязная, но довольно длинная фраза вымотала грозного бога и он, вновь широко улыбнувшись одними губами, присел к ближайшему дереву, бросив себе под ноги широкий щит и бронзовый меч.

Зевс: Опаньки, а вот и объяснительная !
Бардак. В этом офисе всё пропадает из под рук !! Где новая секретарша ?! Предъявленные объяснения нахожу убедительными. Дать выходное пособие. Афину сюда.

Арес: - Врешь, папань! - Арес лишь сегка приоткрыл глаза. Пошарил рукой возле себя - и вдруг понял, что под ним совсем не земля, а за спиной - вовсе не дерево... Он сидел на жестком каменном полу огромной лодки, которая, мерно покачиваясь, плыла по широкой реке...

Эрот: - Как я есть женщина порядочная и скромная...скрыо-мы-ная, ага...то пишу Вам это письмо в ужасном волнении...отойди, Гефест, не мешай...будет тебе наяда, обещал же...волнении! Ага.
Будучи замужем за солдафоном, деспотом и бабником, измученной душой стремлюсь к чуству светлому и быа...бальшому, каковое в Вас ожидаю уви..."и" или "е" ?..пишем "е" ..увидеть! Ага. Стройность ваша, дивный рогатый силуэт и бархатистая щеточка над копытом свели меня с ума. Приходите сегодня ночью, в знак неизменности своей страсти и отсутствия мужа, на воротах повешу оранжевый цветок. Цветок. Ага.
Изнывающая от страсти, Ваша Харита.
- Сейчас копию сделаю и сатиру тоже подброшу.

Зевс: ЗЕВС вышел из туалета с книжкой "Просветление через омовение" в руках в которой явственно не хватало пары-тройки листков.
- Отстой - разочарованно прокомментировал он - я думал там про золотой дождь а там про осветление перекисью водорода.
Однако ж заметил интересные заметки на полях:

Хариты -- дочери Зевса и океаниды Эвриномы. По другой версии -- дочери Гелиоса и Эглы. Обычно упоминают трех харит: Аглая ("сияющая"). Талия ("цветущая") и Ефросина ("благомыслящая"); но есть мнение, будто существует только одна харита Пасифея, невеста бога сна Морфея, или харита -- жена Гефеста. Есть вариант, когда упоминают о двух харитах, которых зовут Фаенна ("сияющая") и Клета ("желанная"), а также утверждают, что есть только одна харита Пейто ("убеждение"). По другой версии, хариты -- это то же самое, что и горы, и их четыре:
Гегемона ("руководительница"), Карпо ("плодоносящая"), Ауксо ("приумножающая") и Талло ("цветение"). В различных городах Древней Греции одним харитам приносили жертвы, другим -- нет. Приносить или не приносить жертвы определенной харите зависело от особенностей местности, в которой находился город или селение. Обычно хариты изображались в свите Аполлона или Афродиты. Древние греки считали, что они олицетворяют женскую красоту и обаяние, а в Древнем Риме их отождествляли с грациями.

Особенно если принять этот закон во втором чтении интересно.

Была Морфею невеста...
А стала Гефесту жена.
А всё прикидывается, что от сохи. Мол машу в кузне молотом до седьиого поту !!!
Вот ведь каким молотом машет !!!

Эрот: - Всё фигня, шеф. Кто тут кем кому приходится - даже мойры не знают, полная распущенность и никакого учета. Опять же, у Борея бессонница. Дует всю ночь, ветильники задувает вмиг: только что была жена, оглянулся - какая то посторонняя в койке. Или коза. Сами знаете. Некоторые уже и разбираться устали. А все почему? Масло ламповое кто-то ворует, это раз. Борею Гипнос пожмотился на веки насыпать, это два. Некоторые сами специально гасят, это четыре!

Пан: Рубка была из тыквы. Видимо, этим и объяснялись смутные воспоминания Пана: кого-то ловил на вогнутой поверхности, перемещаясь плавными лунными прыжками, потом тонул в чавкающей каше... Приснится же...

Пан оторвал тяжелую голову от карты. На левой щеке явственно пропечаталась роза ветров.

Коза лежала вытянувшись и, тихо посапывая, подрыгивала задней ногой. К шее у ней был приделан здоровенный колокол - без языка, но зато с длинной и путанной здравицей по окружности.
Пан сгреб сонное животное в охапку и вышел на палубу.
Качало, хотя и штиль. Полнеба было закрыто колоссовой ягодицей. Оттуда, сверху, доносился ритмичный стук рубила и сыпалась мраморная крошка: Ркацитали был под творческим экстазом.

Покрепче прижав козу к груди, Пан присел на корточки, наклонился и плеснул себе в морду соленой водой. Бодрило...


Геракл: : Зевсу-автократору от Геракла-компатриота

ДОНЕСЕНИЕ

Милый папенька, забери меня отсюда (зачеркнуто)

   Дорогой шалунишка Зевочка, вспоминаешь ли ты меня долгими греческими ночами? (зачеркнуто)

Герр оберст, докладывает герр Акл.

В родосском гарнизоне все спокойно, над всей Элладою безоблачное небо. Намедни зашел в корчму: девки - говно, но родосское розовое - зер гут, зер гут. Жучка понесла, что очень некстати в связи с приближающимися празднестваим по случаю победы. Конопелька тут у них слабенькая, так что задерживаться смысла не вижу. На заре дам знак к атаке береговых укреплений. Какой знак - пока не выбрал. Склоняюсь к оглушительному пусканию ветров. Заодно и защитничков повыкосим - противогазов у них не замечено. Засим остаюсь вечно твой, Геракл.

P.S. Сообщение постараюсь передать с едовыми лайками.


Пан: "Судовой журнал", - начертал в гроссбухе Пан и украсил букву "л" сложной завитушкой, на которую станет похож хвост Гериной собачки, когда она постареет и станет маяться артритом (как прорицатель, Пан весьма чутко сек подобные вещи).

"Суточный пробег - 124 мили, расход горючего - 206..." - он остановился, тщательно замазал последнюю цифру и вывел рядом "...306 и.к. Местоположение определить затруднительно в силу высокой степени перекрытия небосвода предметом искусственного происхождения, нависающим над. По правому борту, на мысочке, наблюдаю: Геракла, 1 шт (1/2 в божественном эквиваленте) при палице, 1 шт, окованной железом, по прибл. оценке, 50 кг; Родосцев, марширующих кругообразно, 50 шт, с руками, принятыми за спину (100шт); лайку, что-то жрущую, в силу чего доступную для классификации как едовая, 1 шт, с конвертом почтовым, 1 шт, на спине; Богов Гипноса и Будды (в сумме 2 шт), меряющихся пакованами (много).

Команде приказано:"

Пан куснул перо.

"1. Подготовится к высадке на берег по варианту 2б: берег с возможной враждебностью средней силы. Построение трехэшелонное, в эшелонах следуют: в авангарде - зарубежный товарищ-прим, с хоккейной клюшкой; в центре - я сам, с козой и воздушным прикрытием из летучих богов; в аръергарде - бог слесарного дела Гефест с тяжелыми боевыми принадлежностями (по вкусу). Кормщику Харону пребывать на судне для защиты оного. Да пребудет с нами Сила!"


Геракл: : Пятая колонна в виде Геракла в это время целенаправленно отвлекала основные силы противника, разучивая с ними новый вариант сиртаки, с упором в хэви-металл. Битва богов могла начаться с минуты на минуту.

Пан: - На святое дело идем, товарища из беды выручать. Мне дядя, тебе внучатый племянник. Хоть им таким и имя легион, а - своя кровь. Ты уж, Харон Эребыч, лихом нас не поминай. И если... если не вернемся мы, доплыви до Олимпа, передай Старику: Пан-де завещал природу берегти. На, - пан сует Харону загребное весло с огромным противоугонным винтом. - Дождись нас, старик, слышишь?! Пойдем... Вишь как мается... - он скорбно смотрит на сотрясающегося в сиртаках Геракла.

Гермес: Гермес уныло парил над сыночкой и размышлял над причудами крови. "Откуда у него ухи - понятно. Мамашка, та косынку даже в терме не снимала. С ногами сложнее, но предположим влияние внешней среды. Но где парень подцепил военную лихорадку? Может укусил его кто?"
- Сыночка, а может наперегонки побегаем? Молоточек побросаем?

Геракл: : - Фи, папаша! - скривил губы Геракл, томно обмахиваясь изящным хитоном. - Сразу видно, что только вчера с гор спустились и никакому тонкому политесу не обучались. А я, странствуя по свету, не только Зену в стогах валял, но и в славном городе Париже куафюрному искусству обучался, деликатнейшим танцам и жентльменскому обращению с дамами. И теперича в самом наибомонднейшем собрании могу и поклоны правильные дамам отвешивать, и куртуазные беседы вести. А вы тут с каким-то вульгарным молоточком... Фи!

Гермес: Гермес конфузливо зажимает рот ладонью. Этого мальчика он не припомнит. - Это ж сколько тебе годочков, деточка? А мамашку твою, привет ей, как звать кстати? - гладит Гермес Геракла по голове, чуть подлетев вверх для солидности.

Пан: - Папаша в разведку пошел, - Пан поднимает боевой дух товарищей, и лишь едва заметная горькая складка в углу рта выдает его истинные чувства. - Папашу не троньте. Папаша с нами, поняли, только в разведке. Под легендой. Молот папаша выгуливает...

Геракл: : Геракл с сомнением прислушался. "Вражеская пропаганда посеяла в нем зерна недоверия", пронеслось у него в голове. Вслух же Геракл, откашлявшись для солидности же, пробасил:

- Тутошние мы. Из деревни Олимпиевка Греческого района Европейской области. А барином у нас Зевс. Хороший барин, зазря не порет, девок, опять же, портит в меру. Землица у нас знатная, на брюкву да виноград богатая...

Долго еще Геракл рассказывал о родной стороне, но Гермес уже сладко спал, утомившись.

Гермес: - Алло, шеф, еще два дня военных действий и вам придется урезать паек.
Гермес оглушительно и молниеносно щелкает счетами перед носом у Зевса - Расход молний придется ограничить тремя штуками в неделю, фонд на представительские нужды инвестировать в производство курдов. Жуткие недостачи в бюджете, в хранилище погром, и Арес увез с собой ваш меч и стило. Портмонешку еще взял и запонки. Такой мерзавец.


Зевс: Дак ить это брат твой. Просто выпедривается, даром что законнорожденный. Ты Гера в головы не бери. Тьфу ! Да не в том смысле.
А ещё у него сандали с моторчиком и коммерческая хватка, только дело в том, что хватка-хваткой, а толку хрен !
Не может финансирование обеспечить, так что зазря выпендривается. Сейчас в атаку полетит, отрядом конницы летучей. Буди!

Пан: - В застрельщики его, шеф, с пращой. Пущай перед вражьим строем порхает, дразнится и пакость всякую мечет, лишает агрэссора равновесия. А сзади, как водится, заградотряд, и терновый венец растянуть.

Гермес: "Неужто мой?" - размышляет Гермес, разглядывая левый профиль куафера, маньериста и победителя всяческих гидр. "Или опять папаша нашалил, а на меня списали? Лишь бы жениться не заставили и усыновлять. Я этого не люблю"
- Деточка, деточка, сюда смотреть. Мама, мамочка, мамашка твоя, помнишь еще? Звать то ее как?
Кем ты хочешь стать, когда вырастешь? Учишься то хорошо?

Гермес: Шеф, папаша, ну зачем же крайние меры? Я возмещу. Портмонешку вашу у Ареса буквально вырвал на ходу. Синяк на шее видите?
Оборонял хозяйское имущество. Какая атака шеф? Я обеспечиваю, связи с общественностью. Сейчас буду в мегафон лозунги горланить.

Зевс: Это тоже что и Пан предлагает. Лети метать всякую гадость.
А сам Пан где, Котик морской ? Уже нырнул ? Хорошо-хорошо...
А я думал он в трюме на боевой свирели играет. Кстати как-то грустно в атаку идём. Пан, когда вынырнешь, в свирель труби, заместо горниста. Ты ж профи по этому делу.

Пан: Написано на волосатой коленке, перед самой высадкой, уже с надетыми ластами.
"Дорогая моя незабвенная Харита! Сейчас, когда мы уходим в опасный и героический поиск на остров Р., имени которого я Вам назвать не могу, хотя скоро Вы о нем и так прочтете в газетах, сейчас, в миг сосредоточения и отречения, когда пред глазами моими проходит вся без исключения непутевая моя жизнь - фоном сих видений стоите для меня Вы. Я вспоминаю первую нашу встречу... Вы стояли по левую руку от Зевсова кресла и неотрывно смотрели на Фивы; игривый ветерок из лернейских долин холодил Вашу грудь, и несчастное мое сердце, сердце юного амбициозного музыканта, пропустило удар, когда я увидел, как торчат под тончайшим шелком хитона Ваши воистину божественные соски... Тогда я не знал ни Вас, ни Вашего мужа, я подошел к Вам, и, задыхаясь от собственной смелости, осведомился, не позволите ли Вам вдуть... Когда коралловые губы распахнулись, чтобы сказать "да", я был ослеплен блеском Ваших зубов, и все дальнейшее я помню сквозь этот блеск...

Я вспоминаю Вас, моя Харита, моя искусница потаенных сигналов... Я вспоминаю, и грусть, помимо моей воли, вползает на мое же высокое и чистое чело... Сегодня Ваш муж будет сражаться плечом к плечу со мной. Мы станем братьями по крови, хотя и сейчас мы - дядя и племянник... А завтра, если суждено будет нам вернуться из похода, мы придем к Вам вместе и станем братьями еще раз. Ждите меня, любимая. Откройте окно и выставьте на подоконник два кактуса, если получите это письмо.
P.S. трофеи ожидаются богатые"

   Гипнос: - А моя диспозиция где?- обиделся Гипнос.

Пан: - О! - хлопет себя по лбу Пан, - Листовки! Идеологическая борьба! Только пергамент, дядя, выбирайте потяжелее, а всего лучше на сырых шкурах начертайте. И при сбрасывании нехай ребром идут. На бошки.
Так. По пропаганде у нас, - Пан сверяется со списком, - Гипнос. Древний мудрый бог, поседелый в идеологических сражениях и скушавший зубы в дипломатических игрищах. А вот в застрельщиках, папаша, есть вакансия. Отличная вакансия, золотые эполеты и должность застрел-полковника. Будете довольны.

Гермес: - По пропаганде Гипнос, а по связям с общественностью Гермес, а? Там внизу мелким почерком дописано. Я тебе сыночка очки организую, прямо в том санатории, куда после компании лечиться отвезу - бог морального давления почесывает Манефу промеж рожек. Кулак Гермеса и шейку козы соединяет прочная удавка.

Пан: - Поцелуемся, люба, вдруг и не свидимся больше... - Пан наклоняется и целует Манефу в шелковистую шерстку затылка. Распрямившись, смахивает слезу и смотрит папаше прямо в глаза, - самое дорогое в ваш отряд отдал, папа. Идите и служите честно. Вон, с фланга катапульту тянуть. Застрельте.

Пан исчезает в штабном блиндаже. Ординарцы тащат туда же мешок картошки - сейчас будет военный совет.

Зевс: ЗЕВС склонился над картой.
Так, отсюда сюда, отсюда сюда... слышалось бормотание.

Пан: - Это, шеф, вы на боевом коне, - Пан ставит в центр карты картофелину.
- И с молнией, - втыкает в нее вилку.

Зевс: А рядом ты внучек, на боевой козе. - Зевс кладёт рядом солёный огурчик. И со свирелью. Хлюп. Огурчик исчезает где-то в бороде Зевса. Отличная диспозиция.
Но это всё лирика. В бой.
За нами олимп - отступать некуда. За Родину !!! За ЗЕВСА!!!
Пегаса ко мне срочно!!!

Гипнос: - Докладаю,- хитрая рожа Гипноса высунулась из-под полы боевой туники Гермеса,- Жучка изолирована, заменена на тамагочи, Гера не в курсях. Ветры блокированы - прошу возместить стоимость купленных на кровные памперсов в количестве восемнадцать пачек и три штуки. Обеспечиваю наркоприкрытие от физического воздействия, к сожалению часть прикрытия употребляется объектом - становится буйным и неуправляемым, орет "А подайте мне вон ту жареную тыкву" и кусает противника за уши, тем самым выполняя стратегическую задачу оглушить противника неожиданными ходами. Засим откланяюсь, противник кончился и Гера принялся за моиииии.....

Гермес: - Не отвлекайся, милый, продолжай, - пропел Гермес, закатив глаза, и заправил хитрую рожу обратно под тунику.

Пан: Пан смотрит в небо, на вьющихся крачек. Прозрачная голубизна, ни облачка и медленные птичьи силуэты, пролетая на фоне солнца, вспыхивают ослепительной каймой.

Пан опускает глаза, надевает маску и плюхается в воду...

Геракл: : Зарисовка намба ван: "Письмо с фронта"

Милая моя Жучка, пишу тебе, находясь на передовом крае борьбы с превосходящими силами противника, поставив ногу на грудь сраженного мной военачальника родосских сил быстрого реагирования. В левой руке сжимаю трофейную тунику, во рту зажата доблестно отобранная у врагов прокладка. Дело было жаркое... По левому флангу нас совсем было побили, но я (ты же меня знаешь: сорви-голова!) умелым маневром опрокинул неприятеля. Тут по центру выдвинул свою славную когорту Пан. "Эх, подумал, я, или Пан, или - пропан!" В гущу! В схватку! Спас Пана от поражения, не успел пот со лба утереть - ба! На Будду-непротивленца и Эрота-сластолюбца набросились отборные силы родосских колоссов. Перевязав многочисленные раны, я отважно бросился на помощь. Враг был разбит, Будда с Эротом спасены мною лично из плена. О том, как я спас: а) Гермеса, б) Гефеста, в) Гипноса, г) Шайитана, д) Сатира, е) Харона и наконец Зевса - в других письмах. Не забудь рассказать об этом письме богиням, нимфам, фавнам, окрестным пастухам и козам, но пуще всего - журналистам столичных газет. Остаюсь твой, скромный воин Геракл.

Пан: Сидя на мягком песочке, на глубине примерно по пояс, морской котичка Пан плещет в неприятельский строй морской водичкой. Неприятельский строй с визгом разбегается, так как за ржавчину на доспехах устав родосских ВС предусматривает суровую кару.
- Кораллы - у самого берега, - мечтательно сообщает Пан.

Гермес: - Пойдем, Манефка, поплаваем, рыбки нашему пупырышку наловим, я тебя с Посейдоном познакомлю, ага. Давай, копытное, греби. Я тебя сверху подстрахую. Куда нырять, скотина!

Зевс: Идеологическую войну проигрываем !!!

Зевс достал из складок золотой "паркер" и начал писать:
"Родосцы !!! (как похоже на рогоносцы, подумалось ему, ну-ну, дайте нам только высадиться. Будет очень похоже)
Родосцы и Родоски !!! (гм, поперхнулся Зевс, а может ну их на хрен этих досок.. ну да ладно)
Мы, сонм Олимпийских богов, пришли к Вам с миром. Не с мечом и насилием, но с порошком и пониманием.
Мы понимаем, насколько тяжела и беспросветна жизнь Ваша начиная со вчерашнего дня с момента высадки сына моего Геракла. И мы здесь, чтобы присоеди... избавить вас от его присутствия и забрать его с собой. Так встретьте же нас как гостей дорогих и будет Вам борода и вольности !! (понесло Зевса) А не встретите нас ласково, так всё пожжем, всех изнасилуем, и оставим сына моего Геракла наместником."

Зевс закончил ультиматум и пустил на берег телеграмму-молнию.

Пан: Родосцы на берегу сбиваются в кучу, и через несколько минут оттуда начинает мигать ратьеровский фонарь. Зевс читает морзянку:

"Який... же... ты... к бисову... батьке... лыцарь... коль... голым... задом... на ежака... систи... не... можешь... впр..."


Гермес: Оно нам надо, Манефа? - Гермес лежит на спине, подложив крылья под голову Коза поплавком скрывается под водой и выскакивает, волоча в зубах то сердитую селедку, то левый котурн с оборванным ремешком: - Нас на облачке пупырышек ждет, улыбается. Мы ему баб-с обещали. За трофеями мы завсегда снюхать успеем, по рангу нам в битву необязательно. Тебе глаз подобью, а ты меня за ногу тяпнешь. Скажем, с фланга заходили.

Зевс: Да я... я... Да я сваво папу ... Да мой папа дедушку ... Да у нас в семье ...
Ежа сюда !!! Быстро. И пусть Гипнос транслирует!
Нет, на хер ежа !!! ВАУ-У-У-У-А-А.....
Кто у нас тут такой исполнительный ?!?!

Пан: С берега доносится ослабленный расстоянием рокот аплодисментов.
По знаку центуриона фаланга перестраивается таким макаром, чтобы с горних высей стали видны буквы: "ИЩЁ!"

Гермес: - Слышишь, копытное, крики? Бойня, кошмарная бойня. Оторванные конечности, агонизирующие воины, ополоумевшие кони... прекрати кусаться! Колокольчик - это военный трофей. Он все равное не звонил. Я тебе ошейник от блох достану со временем.

Зевс: Это чистая победа. Полный разгром. Можно высаживаться.
Час на разграбление острова, потом песни и пляски.
Кто не спрятался я не виноват - Зевс вскочил на пегаса и рванул к берегу.

Геракл: : "В белом венчике из роз, впереди Геракл взасос..." - кого он там взасос-то, согласно революционным поэтам? - осведомился Геракл у сомна богов, с криками-песнями растаскивающих родосок на приусадебные участки. Сам Геракл был ну прямо вылитый Иосиф Виссарионыч: на белом коне, шашка наголо, усы топорщатся (а что? пришлось для дела вырастить), грудь колесом, попа в кулачок от осознания важности момента. На груди бант, во лбу кокарда, в левой руке стяг, в правой - "Памятка воину-освободителю". Народ, избавленный от ига, ликует, держит плакаты "Слава Гераклу и его славному воинству!", "Привет участникам соревнований!" и даже "Даешь демократические выборы в нижнюю палату парламента!". Геракл с достоинством рыгает, важно молвит:
- Ну, ежели в нижнюю - пущщай! Папаня, готовьте указы и милости, а я, пожалуй, за победную реляцию на родину примусь.

Пан: - Мукузани наверх передайте: изменения в генпроекте. Лику добавить усы и кокарду, - диктует бог Пан посыльным крачкам, краткохвостым, гордости нашей.

Эрот: ...и чего ты, Психея, вечно на меня смотришь, знаешь ведь, не люблю я, когда на меня во сне смотрят, а все равно - просыпаюсь - а ты опять глазеешь. Ну и что, что любишь? Ты лучше на улицу посмотри, может дождь? Солнце - это плохо, это значит - погода летная, опять за неучастие в доблестном десанте выговор будет. А вот ты мне лучше скажи, как это ты до такого вчера додумалась? Какая книжка? Ты ж ее выкинула? Ах, выкинула, но недалеко? Ну что ж, и от книжек оказывается польза бывает. Ладно, все равно на войну опоздал, иди ко мне, цветочек. Я тут красивый слоган придумал: "Не будем делать войну, а будем делать любовь !" Нравится? Вот люблю я тебя, когда ты такая, когда ругаешься не очень люблю, а когда глазки матовые и губки припухлые, люблю, да. Ласковая ты тогда, не ругаешься, спорить не лезешь, а то ведь ты, Психея, спорить любишь, не спорь, любишь, вот с маманей зачем на прошлой неделе спорила? Теперь маманя сердитая, на тебя сердится, между прочим.
Эх, цветочек мой, народи мне детишек, а? Будут у нас дети-цветы, назовем их Хиппи, Джон и Линда. Или еще как-нибудь...Нет, зачем же сейчас? Сейчас мне на службу бежать надо, так что ты мне лучше причину уважительную придумай, почему я опять на войне отсутствовал?

Эрот: - Докладываю! Не участвовал в локальном военном конфликте по причине научных изысканий: эмпирическим путем искал составляющую для стрел, вызывающих Любовь к Отечеству. Пока не нашел, изыскания продолжаю. Позвольте отсутствовать дальше?

Геракл: : Геракл вальяжно развалился в кресле. Возле толпились журналисты родосских и прочих газет.

- Нет, господа, писать о том, что я в одиночку завоевал Родос, не стоит. Упомяните и других богов. Хе-хе, божков, я бы сказал. И не надо писать про меня, что я герой. Настоящие герои - они незаметные боги с натруженными мозолистыми руками. Я всего лишь разработал план военной кампании... Дальнейшие планы? Ну, я думаю, что маленькая победоносная война против индейских или скандинавских богов - то, что надо. Да, я готов возглавить армию. Господа, запишите в точности мой нынешний титул: Геракл Родосский-Таврический, покоритель Крыма, баловень богов Первый. И запомните: "полубог" пишется так - "полу" - мелкими буковками, "бог" - заголовочным шрифтом... Эй, человек! Выдай каждому по новой хламиде и стилосу! До свидания, господа!

Далее пошли скульпторы:
- Друзья мои, я хочу, чтобы по всей земле, в каждом городе, в каждой деревушке стоял монумент. За деньгами дело не станет. Сюжеты примерно в таком роде: "Геракл, разрывающий пасть льву", "Геракл, заводящий поляков в болото", "Геракл и печник", "Чудо сотворения Гераклом лампочки Ильича"... И беспременно в натуральную величину! Всего хорошего!

- Товарищи писатели? Милости прошу! Стало быть, для начала - цикл небольших, но в высшей степени патриотичных рассказов. Поэмка... Пусть начинается... да хоть бы так: "Как ныне сбирается вещий Геракл отмстить неразумным родоссцам..." Кто-нибудь пусть возьмет на себя труд составить полное жизнеописание и бытие мое. До встречи, товарищи.

Геракл с улыбкой посмотрел на гидру:

- Дура ты, Жучка, хоть и о многих головах. Пиар! Думаешь, через тысячу лет кто-нибудь вспомнит, чем прославился тот же Арес, Гефест или Пан? Нет! Люди будут помнить меня! "А, тот самый Геракл, что совершил туеву хучу подвигов? Как же, знаем, славный был бог..." Пиар, Жучка, вот что нам сейчас необходимо!


Эрот: - А чего я тебе, Пан, сказать хочу, только ты ближе не подходи, лучше я громче говорить буду, ты не беспокойся. Коза твоя, Пан, мне не нравится. Глаз мутный, борода сосульками, а главное копыта не блестят, совсем плохие копыта, и щеточка не топырится и блеску здорового нет, хворает твоя коза или просто заскучала, уж не знаю, грустное у нее лицо и копыта плохие. Так я, Пан, вот чего придумал, да ты стой, стой и кулаки разожми, я хорошее придумал, хоть и грубый ты, Пан, нечуткий ты, ухи тоже вот моду взял чужие рвать, а я все равно за тебя переживаю, забочусь, люблю тебя можно сказать, меня вон уже и Психея ругает: и чего ты, Эротушка, говорит, с мордой этой связываешься, нечуткий он, интеллигентности в нем никакой, одна голая похоть, а я тебя защищаю всегда, обычай, говорю, такой, Псюшенька, этот Пан вечно неодетый ходит, почвенник он и нудист, а с мордой не свезло просто, Психее-то как в книжках хочется, чтоб все одетые были, разговаривали по чудному и кушали в один конец, ну я с ней не спорю...Так вот я чего надумал-то, нет уж, ты ближе не ходи, а то я с мысли собъюсь, запах от тебя такой, мыслесбивательный что ли? Коза у тебя, брат, скушная очень, а я как раз сегодня на Крит лечу, так ты себе иди в гости, а я козу сам выгуляю, мне и не тяжело совсем будет. На Крит слетаем, в казино ее свожу или на карусели какие, потом в Лабиринт сходим.... Только денег нам в дорогу дай немножко, дорогие там карусели-то, на Крите этом. Договорились?

Будда: Будда умиленно улыбнулся.
Какой хороший мальчик! А как животных-то любит!
Хочешь приложение к Камасутре? Табличка со сравнительными характеристиками размеров влагалищ. От рыбок и птичек до жирафов и верблюдиц. Козочки тоже есть.
Иллюстрированное приложение, очень рекомендую.
Только вот косячок забивать не советую, когда читаешь. Очень уж глюки неаппетитные начинаются.

Эрот: - Гермес, а Гермес, ты козу украл что ли? Мамка говорит, тебе руки по локоть рубить надо, и ноги тоже для профилактики, а я так думаю, тогда к заднице чужое липнуть станет, вот не можешь ты чтоб не украсть чего-нибудь, а вот коров ты воровать не пойдешь сегодня? Мне тут на Крите корову заказали, белую и не рожалую, а где я такую возьму, денег обещали, между прочем, сколько унесу, так может мы вдвоем как нибудь, ты корову уворуй, а я пока козочку постерегу, хорошая козочка-то, почти родная мне уже...

Гермес: Я козу украл? Да я ее от смерти спас, из глаза урагана вывел, из пасти льва вынул. А коров я в жизни не воровал, я вообще скот не ворую, особенно белый не ворую, а уж нерожалый так тем более. Да и нет у нас нерожалых белых, мне предлагали уже, я искал, искал, отказаться пришлось.
Ты красить умеешь Эрот? Если за ухо к дереву и быстро красить - можно поискать белую нерожалую.
Ты тяжести подымать можешь? Давай на козе потренируйся. Пятнадцать жимов вверх, ага.

Пан: - Малчик! - с колхидским акцентом кричит Пан, бия себя волосатым кулаком в грудь, - малчик, оставь мою козу! Я тебе плювачку давал? Я тебе петушка давал? Я тебе газету давал, шестнадцатистраничную, воскресный номер? Хочешь, к бате сходим, барабан мой детский отыщем? А чего, раз-два в морду, и отыщем. Стучать будешь, громко, как шарахнешь - люди дочек в подвал: подумают, Старик летит. Хочешь, а? Жуууу, замена Зевсова летит, толстым пузичком рулит.
Ну чего ты хочешь? Весло Харона? Малиновые штаны? Бассейн ПэЖэ? О! Бомбы хочешь, любовные? Из нейтрализаторов сделаем, водой нальем, ниткой завяжем, ты сверху ее - плюх! разлет пятнадцать метров, гарантия качества, летит по баллистической кривой, подходит для поражения целей в укрытии? Хочешь бомбы?


Эрот: - Бомбу, бомбу....Ты мне еще предложи вакцинацию всеобщую, никакого в вас понятия нет, работа штучная, индивидуальный подход, а ты бомбу тут, не надо мне бомбы твоей, я по-родственному помочь хотел и Мине обещал, а ты дожмотишься, вон там твою козу уже Гефест с Гермесом на опыты изводят, поопытничают над ней и съедят, умрет не узнав большого и светлого чувства, а кто виноват будет? Ты будешь виноват, потому что я Миню уже почти уговорил жениться, а ты по жмотству своему два любящих сердца разлучил, а теперь я уже и сам твою козу может не хочу, потому что эти два психа ее в слона превратить пробуют.

Зевс: Забравшись на дерево, 3EBC завопил ........

Пан: Слышимость на олимпийской линии была совсем дерьмо. Колосс, коего Ркацители уже довел до уровня шеи, мешал прохождению божественных эманаций.

Пан засурдопереводил.

Зевс: Значит так. - ЗЕВС был мрачнее тучи.
Я только что со стрелки с ОдИном. Скандинавская братва говорит, что мы и им денег должны. Оно и не удивительно. Там Тор с Локи бригадирами. И валькирии со стволами.
Пан: Пан очертил руками внушительные полуокружности в районе грудной клетки и показал один палец. Большой.
Зевс: (Зевс вглядывался в даль используя армейский бинокль. С далёкого берега женские тени улыбались и показывали Пану один палец. Средний.)

   Зевс: А у меня бардак !!!
Пан: Пан непристойно дернул бедрами.

Зевс: (Женские тени на другом берегу покачали головой и снова показали один палец. Средний.)
Зевс: Сыновья, мля, в буддисты подались. И торчат беспробудно.
Пан: Пан понюхал воображаемый порошок, позвонил в воображаемый колокольчик, отпустил на волю воображаемого жучка, сорвал реальную ромашку, свел глаза к переносице и глупо улыбнулся.

Зевс: (Женские тени проявили к Пану чуть больший интерес потрогав себя за безымянный палец и изобразив большими и указательными пальцами сплетённые кольца...

Зевс: А каждый ЕНОТ, маму его, поперёд батьки свой бизнес имеет.
Пан: Пан с удовольствием дернул Эрота за ухо.
Зевс: (Женские тени сделали вид, что укачивают воображаемого младенца.)


Зевс: Да не в казну, а на карман!!! Корову ему ЗАКАЗАЛИ !!! А ЗАВТРА ДЕДА родного закажут и ведь завалит, как делать нечего.
Киллер, едрёнть.
Ещё эта гадость прилипла - Зевс недобро на Шайтана посмотрел.
Пан: Пан щелкнул кастратором.
Зевс: (Женские тени насторожились.)


Зевс: Одно радует пока мы Родос держим, навроде как при деле и в авторитете.
Пан: Пан пожал левой рукой правую, затем сдвинул захват на локтевой сустав и развернул получившуюся конструцию к северу.
Зевс: (Женские тени с сомнением пожали плечами и показали пану руки оставив между большим и указательным пальцем сантиметра 3-4. Ехидно улыбаясь.)

Зевс: Один-то со своими знает, что Олимп давно прибыли не приносит.
Так что, детушки, заканчивайте дурью маяться будем думу думать, как своё не отдать, да и у Одина долю малую оторвать.
Пан: Пан почесал в затылке и пожал плечами.


Зевс: Волосатого сюда - он самый умный.
Пан: Пан просиял и поднял указательный палец. Получилось - Один.
Зевс: (Женщины повторили его жест и взявшись другой рукой за торчащий палец крепко подёргали его из стороны в сторону)

Зевс: И Гипноса - он старый и мудрый, только порошока оставить ему самую малость - на опохмел, чтобы не загнулся.
Пан: Пан скептически улыбнулся.

Зевс: ЗЕВС опустил бинокль.
Ай Пан, ай молодца !!!! Валькирии наши!
Кто бы подумал, что их так легко взять. Всего-то делов обещал жениться и счастливую половую жизнь.
Ну, завтра уверенно на встречу поедем. Нет теперь у Одина той силы.

У Зевса зазвонил мобильник.

- Один ? Ну ты меня давно знаешь. Порожняка гонять не буду.
Мамой Реей клянусь. Завтра встретимся на нейтральной территории. Да, у Перуна в кабаке. И всё обкашляем.

Пан: В руках у Пана материализовался плакат: "Вперед, на Русь!"
На оборотной стороне имела место надпись "Гелиос, запрягай!"

Зевс: Гермес уже гнал свою огненную колесницу. С кольцами и ленточками.

Эрот: - Правильно, шеф, пантомимой их, пантомимой! А то далеко очень и ветер встречный...А нам их точно надо? Подозрительные какие-то бабы, ни прялки, ни козочки при себе, мечи да щиты. Засланки это!

Пан: Пан смотрит в северное небо. Оно, как положено, низкое и сияет. Из сияния одна за другой появляются подвижные черные галочки. Множатся. Растут.

- Летят! - Пан потирает руки и поправляет щеточку над копытом, - летят, шеф!
Галочек все больше и больше, сияния, соответсвенно, все меньше и меньше. И в Пане тоже.
- Ух, густо летят, шеф!..

Галочки приобретают объем и становится понятно, почему они летят так низенько: анатомия тяжеловесная, то и дело задевает за водную гладь. По виду одинцовские валькирии больше всего напоминают китайских пловчих. Вон, зарубежный товарищ знает.

- Шеф! Шеф! Я прямо сомневаюсь - очень уж густо летят! Шеф, может, сбивать? Один точно не справлюсь, и вдвоем с вами не справимся, не в обиду, шеф, несмотря на всю вашу репутацию! Может, братишку вашего, Посейдона, с кичи достать? Статья у него как раз подходящая! Только быстрее, шеф!!!

Зевс: Пан Гермесыч, ну так ведь выходные же... У Поси в это время саммит с русалками. Без галстуков. Хотим ли мы себе, Пан Гермесыч, ещё одного врага ?

Пан: - Образовалось уже, Зевс Кроныч. Я пацану сказал, что тир приехал. Слышите, с дерева визжит? Норму ГТО должно быть выполнил.

Эрот: - Выполняю, брат! ГТОлимпа-то, выполню и перевыполню, я им покажу, как брата Миню обижать, ведь обидели, коровы мохнатые, брата-то, он мне теперь вроде как не брат, а сестра получается, поиграл в прятки-то, говорю, лягнула его эта, БырГыркак-ее-там, и ведь до чего людишки вокруг гадкие, они там, на Крите, сразу праздник устроили, толпами в Лабиринт прут, в дудки дудят, в барабаны бьют, фейерверк забацали, праздник им видите ли. А чего на стенах пишут, я и пересказывать не хочу!

Пан: - Камарадо, бросайте косяк! Дружба, камарадо, фрэндшип, андерстэнд? Кууперейшен! Бросайте, говорю, косяк и глядите на север. Ага? Вот таких вот гусочек для дорогого гостя! У нас с папой семейная фирма, он принимает заказы, я кассир. так что давайте быстренько рассчитаемся и идите, вступайте во владение. Они сейчас уже кружить начнут.

Будда: О... О!... О!!! Вот это плющит, вот это конкретно. Я думал плохой гашик, никуда не годный гашик, а как поперло-то. Странно. Этих пархатых... ну баб в смысле... их дофига. А Пан один. Или два. А, нет, это коза, значит все же один. Избирательно плющит, однако. А которая из них настоящая-то?

Пан: - Камарадо! Амиго! - Пан щелкает перед лицом Будды пальцами и опасливо косится в сторону подлетающей стаи, - я говорю, очень сложный глюк, тут с полтыка не разберешься. Посидеть, надо, говорю, подумать, с пацанами обсудить. Вон, видите, камарадо, пацаны с киянками? C ними и обсудить. Глядите, какие бошки мускулистые. Камарадо, цигель-цигель, время, цайтунг, через, - он оценивает расстояние до валькирий, - минуты четыре инкассаторы прибывают, а мне еще посчитать и приходник оформить. Два корабля, камарадо, за бабу, халява цена, андерстенд?

Будда: Ты не суетись, я ваще не понял чего ты тут базаришь - не врубился Будда. - ты не торопись, сейчас покурим и разберемся за какую бабу сколько кораблей с цигелем. А к пацанам я уже ходил. Но ты туда не ходи - цигель башка попадает у них постоянно. У них такой башка, что им по цифу, а вот ты без рог на раз останешься. О, кстати - вспомнил Будда - Я все забываю спросить, роги - это остаточный эффект какого-то глюка?

Пан: - Папиного... - грустно подтверждает Пан. - Тяжелые у него глюки бывали, на опиатах старик сидел. А сейчас и не скажешь, верно? - снова оживляется он, - особые травы принимал, с рекомендацией Асклепия. Травы жизни называются. Хербавита. Могу устроить. По-божески. Вас как, камарадо, лишний вес не беспокоит?


Гипнос: - Да куда уж ему больше то,-забеспокоился Гипнос, - и так раздуло, как корову беременну. И лифчик уж поди размера восьмого. Или сбивает вес, трава та? Коли так, то и мне не помешает,- Гипнос ласково похлопал свисающий спереди момон,- Эт раньше я был стройный вьюноша, но годы они и на Олимпе годы. Берут свое. Ох, берут, панове.

Пан: - Сбивает, дядя, как есть сбивает, начисто. Кстати, дядя, я что-то путаюсь в нашей степени родства. Я вам правнучатый племянник, а вы мне кто? Прабабатый дядя?
А средство дюже полезное. Шлаки выводит, Гефесту я постоянный поставщик. Входите в долю, дядя. Толкнете пупырчатому партию - я вам комиссионные и скидку на следующий раз.

Зевс: Зевс прочистил ноздрю молнией и заправил туда порошка.
Мир слегка позеленел у него перед глазами и поплыл.
Вышел Пан со словами "Та_нец_с_са_бля_ми" что в переводе значило:
Тор с Гефестом танец с молотами. И они закружились в танце иногда сливаясь в одно, иногда следуя друг за другом как тени, выпрыгивая в высоких прыжках. То разбегаясь в разные стороны.
Жизнь и Смерть. Ненависть и Любовь. Огонь и Вода. Единство противоречий и противоречие целого.

- Да, не кисло расслабиться после тяжелого трудового дня - подумал ЗЕВС.

Гефест: - Славно поплясали...Расслабся Торчила - с придыханием шепчет Гефест, стоящему по стойке смирно Тору. Слышишь, что пахан наш сказал. Он у нас справедливый, сам живёт и другим даёт. Смотрю, вы, Одинцовские, совсем распустились, нюх потеряли, слюной брызгаете. А папе нашему даже Гелиосовские, солнцевские то бишь на жисть отстёгивают. Нехорошо-о-о... Глаза Гефеста сонно прикрыты, пальцы растопырены, на лице глубокое понимание жизни и твёрдая уверенность в убеждениях. Каждый шаг даётся с трудом, слова медленно цедятся сквозь зубы. - С-с-суки - продолжает он свистящим шепотом. - И пахан ваш фуфлыжник. Не расслабляйся лось, без базара, бакланить будешь как я скажу. ША..козёл! Вот ты думаешь это что? - нога Гефеста брезгливо указывает на выбитый клык Тора. Правильно зуб. А какой зуб? Не знаешь, бычара тупая?! Так я тебе обьясню. Этот зуб - зуб мудрости, потому как был ты с ним олень ни разу неграмотный, а теперь мудрый стал. Гефест останавливается и выжидатнльно смотрит на тупо молчащего Тора. Гы...- растягиваются губы в подсказывающей усмешке. Гы-гы...Ну?! Гы-гы-гы - подхватывает Тор, нижняя палуба сотрясается от гулкого хохота. Тор с Гефестом ржут и колотят друг-друга по плечам. Ша! - смех резко обрывается. Вот ты - в грудь Тора упирается грязный палец - ты кто по жизни? Не знаешь? Крыса ты, мышь, гребень позорный. А всё почему? Потому что связался с мудилой этим одноглазым. Ты думаешь я "мужик", за пайку торчу, не-е-ет, шалишь. Я братан, доходы легализирую, бабки отмываю. Усёк? Молоточек свой брось, молоточек твой против моего, что перо против волыны. Ну ступай, или нет погоди, давай по большой, посидим, покалякаем о делах наших скорбных, за пахана нашего вмажем... Через пол-часа из трюма доносятся женские визги, тупое ржание, звон гаечных ключей и посуды. "Зевс наш державный, царствуй на славу..." - выводят вразнобой два пьяных голоса. Стелется густой опиумный дым вперемешку с дизельными выхлопами.Кровь и пот. Дружба и деньги. Жизнь или кошелёк. Кайф-ф-фф....

Пан: - Гефе-ест!!! - кричит в кочегарку Пан. Его физиономия просунута в люк, и на фоне неба отчетливо видно, что за ночь он успел побрить голову. Короткие крепкие рожки на голом черепе смотрятся грозно. Внушительно. Солидно.
- Гефе-ест!!! Я грю, еще в команду его завербуй! В метании в тот раз без медалей остались, а все же - королева спорта!

Пан закрывает люк и уверенно говорит:
- Сде-елает! Большой дипломат!

Эрот: - От беда какаяя! Братцы, беда у меня, Не берет этих баб стрела, в мехах вязнет. Я их в глаз буду бить, можно?

Будда: Вот это врубон! - продолжался тащиться Будда - И все одноглазые! Я догнал, да! Это реинкарнация Кутузова. Множественная. Хотя не, множественность это от гашика. Точно, Кутузов. Это ему в наказание за то, что священных слонов через Альпы тащил. Дескать и покатаемся и пожрем. Ну вот, жри...

Эрот: - Что, съела, дура? Сюда фиг залезешь, тяжелая ты, вот и стой там, так разговаривать будем, зачем это мне слезать, мне и так хорошо, крыло мне помяла, коровища, дикие у вас нравы, девка, прыг и заламывать, это ж куда годится, не по-женски это, нееет, не полезу я вниз, небось на медведя с голыми руками ходишь, силища у тебя необыкновенная... Вона вокруг героев сколько, некоторые так даже боги, мускулов есть, морды - во, у того, ты глянь, рога даже, что ты ко мне привязалась? Что значит, не видела никогда таких? Ну, красивый. Ну молодой, организм у меня такой, не по возрасту выгляжу, да, и кожа тоже поэтому такая. Каких волос нет? А зачем мне? Вон, у Пана их хватает, к нему рули, ах, не нравятся? Так он побреет, голову побрил и грудь побреет, ради такой красавицы он что хочешь побреет. И не надо меня вовсе на руках носить, зачем это меня на руках носить, не хочу я, засмеют меня на Олимпе. Нет. Да. Скажешь тоже...Да не могу я, а вдруг Психея узнает? С ума сошла в бараний рог! А крылья мять не будешь? Нет, ты поклянись, поклянись! Чем там у вас клянутся? Ага, повторяй за мной, Змеем и древом, молотом и щитом клянусь держать руки за спиной, силы не применять, подруг не звать!
...........а чего Психея? Я ее в строгости держу, Психею-то, кулаком по столу как дам, молчать, говорю, женщина! Она сразу рыдать, в ноги бухаться, но я ни-ни, я строг! Нудная она, Психея-то, это не так, да то неправильно, спорит вечно, с мамашей моей - и то спорит, представляешь? Но я, того-этого, спорить не позволяю, сразу по столу: бум! Она рыдать, в ноги бухаться, а я строг, да! Это как отстегивается?
Вот удивляюсь я на тебя, до чего ты большая, ну никак тебя не обнять, люблю я таких женщин, чтоб богато было, чтоб груди - во! Бедра - во! кулаки...ну кулаки может и лишнее, а волос у тебя роскошный, прямо как коза ангорская под руками.
Аид с ним, давай за Тора. Не, за Тора было уже, давай за тебя, ты мне сразу понравилась, вот думаю, какая женщина, крылья мнет, на медведя с голыми руками ходит...А грамоте знаешь? И я не очень. Вот за это я тебя еще больше люблю! А Психея, представляешь, целый день читает, читает... там даже картинок нет, а она все читает, чита...и Психею к Аиду! Мужчина я или как? Ща мы с тобой к другу моему полетим, к Мине, зови подружку покрупнее - и полетим. На бреющем.

Гермес: Свистящий звук падения, греческий мат, скандинавское улюлюканье, Гермес на бреющем влетает в рубку и запирается. Дебелые гусочки, сложив ладони домиком, заглядывают в окна, скребутся в дверь и гортанно галдят. Две отделились и наводят друг дружке красоту кусочками угля. Наииболее массивная тужится отковырнуть крышу.
- Девочки, ну давайте что ли конкурс на соответствие проведем. Давайте решим вопрос цивилизованно - Гермес отчаянно торгуется через громкоговоритель. Черт его дернул показать коровищам четвертую пару крыльев.

Пан: На бронзовом рупоре, сквозь который давеча возглашали здравицы Гераклу, задорно играют солнечные искорки. Рупор все больше и больше нравится Пану. Пожалуй, он, Пан, не будет возвращать его, рупор, в музей. Дядя Гера не будет против. Даже и спрашивать не стоит, обидится.

Пан стоит на бережку и передает телефонограмму папе, на абордируемый ковчег:

- ТРАНШ ОТ ИНОСТРАНЦА НЕ ПРИШЕЛ ПОКА (Пан оставляет себе лазейку на случай, если недоверчивый папаша решит выяснить насчет платежа непосредственно у иностранного товарища; вообще говоря, у нас, у древних греков, гашик через банк до недели идти может. Неповоротливая у нас банковская система)

- ПРИНИМАЙТЕ КРАЧКУ ГРУЗОМ НЕЙТРАЛИЗАТОРОВ НЕСТАНДАРТНОСТИ РАЗМЕРА РАБОТА ШТУЧНАЯ С ВАС ПОЯС И МЕШОК КЭЦЭ

Пан прощально делает папе ручкой и идет в чащу, бормоча себе под нос:

- А то знаю я ваши козлиные привычки... И так с наследством полный афедрон...

Зевс: Зевс возвращался пешком, налегке. Как в молодости, весело насвистывая.
На поводке жалобно поскуливая рядом трусил волк Фенрир (от зубов которого смерть ждала Одина в конце времён).
На плече у ЗЕВСА болталось сменившее хозяина магическое копьё не знающее промаха.

- Встретились. Перетёрли. - лаконично рассказал Зевс, - Теперь дела обстоят так. Нам нужен наместник на должность верховного бога в Скандинавию. Волосатого сюда ! Пусть подберёт кандидатурку, раз самый умный.
Да, абы кого туда и не отправишь. Скандинав - тупорыл, но абы кого не потерпит.

Пан: - Волосатые самые умные, - подтверждает бог живой природы, - собачка у вас дюже хороша. А родословная в порядке ли? Ишь ты, голубоглазенький, косится. Ррр, ррр. Одолжите, шеф, бобика, у меня с италийских колоний заказ висит, на улучшение породы. Совсем негодящие дворняги у них, у италийцев-то, службы не понимают, до того ребята дошли, италийцы в смысле, гусей по будкам распихали. Как ассиметричный ответ. Плохо, шеф, кончат.

- Дадите что ли? По щенку за вязку, половина - ваши. С Аляски этого знаете, с бивнем нарвала? Не хуже, чем у него упряжку сообразим, и нарды из китовой шкуры. Скандинавия ведь наша теперь?

Зевс: Собачек мы ещё не разводили. Чем говоришь платить-то будут ? Оливками или обувью ? Оливки нам без надобности... А вообще осторожней внучек с этими макаронниками. Я-то, конечно, понимаю. КОЗА-ностра. Это слово ласкает твой слух и грее душу. Только с такой кОзой и копыта отбросить недолго.

   Пан: - Щенками, шеф, оплата. Борзыми - страх, куда там Тору. Пальцы когтистые во все стороны, в будку не проходят. Говорю же, гусей сажать приходится. - За Скандинавию? Виноват, шеф. Отвлекся, рвением горел. Волосатые, шеф, самые умные. Слава богу, у нас в резерве один есть, помните, третьего дня здороваться выходил? Велите интендантам снаряжать. Лыжи ему, кухлянку и лимончков побольше, от цинги. Спра-авится, босс, не сомневайтесь!


Эрот: - Вот видишь, птичка моя, у нас тут демократия, кого хотим туда и посылаем, это вам не коров топить, это золотое сечение, можно сказать, и прочая фф..фф...философия, о! А вот я не помню - мы на Крит уже летали? Не мог я кругами, врешь ты, я всегда прямо лечу как...как стрела. О, погоди, ща шеф отвернется, я тебе фокус один покажу, где там стрелы-то мои, стрелочки мои где, птички мои вострожалые, ау-у! Как подарил? А лук тоже подарил? Уффф, напугала меня, это я не подарил, это я на хранение отдал, Будда - он пацифист, он стрелять не станет, а жаль, что отдал, я б тебе сейчас показал, как я стреляю, круче меня никто тут не стреляет, валькирий в глаз...гхмм, в кого хочешь попаду, хоть бы и в шефа даже, мне без разницы. Веришь? Ты ж моя дорогая, ну дай я тебя еще раз поцелую. А потом на Крит. Миня там заждался совсем, день рожденья у него сегодня, а он там один сидит, плачет, а тут я с такими роскошными телками, брат Миня обрадуется, сразу плакать перестанет, в прятки играть позовет, скучно ему там одному, Мине-то.

Будда: Пацифист - сияя подтвердил Будда. - Мы, Будды, все пацифисты. Ага. Нам все по цифу.
Вот затянись, сам поймешь.

Эрот: - Ты, Будда, признавайся лучше, что с Психеей сделал, нету ее дома, Психеи-то, книжки есть, а ее нету, и обеда нету, главное, я к мамане обедать полетел, а там тоже ничего нету и маманя злая, вот зеркалом в меня кинула, у мамани-то кто-то пояс спер, так она теперь дома сидит, не выходит, а ей завидно, она Тора посмотреть хотела и про валькирий ей какой-то дурак рассказал, так она сердится, без носов, говорит, останетесь, а вот ты на меня в профиль посмотри, есть у меня еще нос-то? Я так щупал, есть вроде, а маманя говорит - обязательно отвалится, так я волнуюсь теперь. Я уж и в лужу смотрел, ничего не понять, может это она со злости придумала, как думаешь? А Психею ты домой возвращай, а то я всухомятку не могу, у меня желудок тоже нежный, мне горячее надо, знаю я ваши штуки, покрасит хитон в желтое и пойдет по Греции подолом мести, а я голодный сиди.

Пан: Пан, бог, лежит на спине, блаженно размышляя, в чем же, все-таки, корень счастья - в стратегии или в музыкальном искусстве? Два часа тому он, сольно пройдя по флангу, мастерским исполнением "Полета валькирий" привлек к себе нескольких отставших. Не слишком много, как раз по возможностям. Жмурясь от удовольствия, Пан решает, что упомянутый корень все же - в умеренности.

Сейчас первая валькирия, та, на груди которой он лежит, ищет у него в волосах, время от времени чем-то аппетитно хрупая. Вторая чистит свирель. Свирель, вообще-то, и без нее вполне чистая, но этим военнизированным бабам нельзя давать отвыкнуть от дисциплины. Третья, в ногах, тоже при деле.

День удался. Неровные спирали Эрота и его пассии настраивают Пана на легкий, игривый лад, а вид Психеи, которая, подняв над головою книжку потяжелее, затаилась за облачком, не позволяет предаться пустопорожнему смехачеству. В хорошей комедии должно быть немножечко слезы - думает Пан. Манефа в теплом стойле.

С пляжа слышны ритмичные удары и слитное гиканье. Бог знает, то ли метатели молота разминаются, то ли папашины вальки наконец нашли таран...

   Зевс: ...Да ты Тор не расстраивайся, оставайся сальчик с нами. Будь кому сыном, кому братом. Гефест тебя так и быть в подмастерья возьмёт. Бужешь меха раздувать, да болванки подносить.

Гефест: - Оставайся кореш, слышь, что батя глаголит. Батя у нас правильный, чё случись, в беде не оставит. Дачки шлёт, открытки по праздникам. - колдует Гефест над чифирём. А ежели какая падла мальчиков его обижает, так он шарах туда молнию, потом комиссию. И всё, нет хозяина. Потому как батя у нас главный Хозяин. Первейший на Олимпе бандит, папу родного зарежет, а закон соблюдет. - Гефест мечет финку между пальцев, с хрустом вгоняет в стол. Кончай базар! В бригаду ко мне пойдёшь, в мордобойно-молотобойное звено. На дело сходим, себя покажешь а дальше посмотрим. - покровительственно похлопывает Тора по плечу.

Эрот: - Ты бы кончал эту гулянку, Гефестушка, у тебя вон уже рожа как у Геракловой жучки, ты так и молот не туда кинешь, соревнования ведь у нас, в форму входить надо. Или ну их, соревнования, опять неделю пить после них будем, ты лучше пойди, поработай немножко, вон у тебя и помощник теперь есть, срочная работа тут у меня, а вы в три руки быстро сделаете. Миню, брата моего, как обидели, слышал? И ведь праздник устроили, нет чтоб траур, праздник у них, представляешь? Так всем городом в Лабиринт и прут, а Ариадна эта поперед всех прибежала, подол задирает, дразнится, такая гадюка оказалась, Ариадна-то. Так Миня тут просил ему кой-чего сделать, вот он и чертежик нарисовал, это ничего, что кривовато, это просто больно ему, рука дрожит, ты прямой сделай, а размеры вот тут сбоку указаны, видишь?


Гефест: - Чего прут, куда прут? Почему как работать, так один я, а как переть так весь город?! Ты чего мне суёшь, какой чертёж? Это чертёж? Где допуски? Это допуски?Это хрен знает, что, а не допуски. Допуски в чём должны быть, ааа? Какие такие дюймы - миллиметры, я что Гермес, чтобы по мелочам размениваться? Тем более погуляли мы с Торкой не слабо. Допуски должны быть в стадиях, в парсангах там, а ты... а у тебя? И вообще, это кому нужно, Мине это нужно? ЭТО Мине нужно? Да он с такой штуковиной в своём лабиринте, ни в один поворот не впишется! Ты, племяш, не гони. Небось с Вазисубани своим сговорился. Хотите чтоб я горбил, а вы енту штуку к статУе батиной присобачите. А я опять типа мимо кассы. Фигушки - сворачивается огромный волосатый кукиш. Через отдел главного инженера (меня то есть - намекающе улыбается Гефест), с полным описанием технологического процесса, смётой, расходом нормо-часов. Всё это утвердить в финансовом отделе - бумага решительно отодвигается в сторону. Кстати тарифная сетка - двойная, выходной. Ну и чё там у Локи с цепями-то ? - снова поворачивантся он к Тору.

Пан: Пан лениво, не отрываясь от отдыха, прорицает размеры сбоку.

- Ууу, брат... Ты, как в другой раз со своей валей насчет подружки для Мини говорить будешь, проси, чтобы ту, что над Волгоградом стоит, звала. В русситских землях. У них там тоже, - Пан зевает, - гигантомания.

Эрот: - Все ты, Пан, придираешься, ревизионист ты, Пан, и критикан, брат Миня знает, чего рисует, а чего тебе наверное завидно просто? А бабу я уже придумал где брать, мне уже и неинтересная твоя коза, твою козу вон Будда обкурил, она теперь только "Оммм" мычит, а проку от нее никакого, вот ты доить ее пробовал? Эманации текут, а молока и нету ни фига, порченая у тебя коза, Пан, не нужно мне такую! Я, Пан, к Ркацители пойду, он мне бабу сделает, или корову там, это все равно ему, наверное, а в Московию я не полечу, ну ее, Московию эту, холодно там.

   Пан: - Ага, ага, - Пан еще раз зевает. - Сходи-сходи. Там как раз у него, у Саперави, чудоприемная комиссия должна быть, в глубоком обмороке. Изваял шефа без бороды и с женской грудью. Должно быть, музыкой навеяло. Большой скандал, между прочим, жертвы-то, которые этому кадавру приносят, мимо адреса уходят. Все равно как ошибка в расчетном счете. Сканда-ал...

Эрот: - Так может Вазисубани мне статуй отдаст, как думаешь? Тогда и размер подгоним. А вымя там большое, ты видел? Брат Миня любил, когда вымя большое...

Пан: - Сам не видал, врать не буду. А говорят - небольшое, но обидное. Шеф рвет и мечет. В Афинах, слышно, уже синоптиков на этом... на монплезире ихнем, как его? Парфенон?.. Короче говоря, дерут. За неотдачу штормового предупреждения...

Эрот: Вот ты какой, Гефестушка, как с крылоногим связался, алчный стал, а вот тебя бы такая коровища шарахнула, не говорил бы так, говорил бы по-другому небось, а денег у Мини много, и мамка его даст, и Гелиос, если что, подкинет, денег Миня на святое дело жалеть не будет, так думаю. А хочешь - мы на Крит съездим, сам померяешь, может он и напутал чего, больно ему было, может он и неправильно написал, я и сам уже сомневаюсь, так мы завтра на Крит слетаем и ты лично мерки снимешь, потому что Миня он тоже с цифрами не очень, он по бабам больше, а теперь и не по бабам вовсе, жалко мне его, а ты вон как будто Гермес задудел, как будто тебе денег надо, хотя у Мини деньги точно есть и еще баба заводная есть удивительная, он тебе покажет раз такое дело, необыкновенная баба, еще Дедал делал. Так ты пока отдыхай, с утра поедем, а я пойду Психею искать, пропала она, может видел где?

Гефест: - Ты погоди-погоди племяш, чтож ты сразу не сказал-то? Я ведь чего думал-то? Я думал опять развести меня хотят, а раз дело такое, так и разговору не может быть. Самолично размеры сниму, откую, оцинкую, ни одна зараза не пристанет, да и коровы ноги себе переломают если что. Ты вот скажи, куда Пан смотрит, он гусочками торгует, а коровы людей калечат, что людей, до Мини уже добрались. Совсем природу живую позабыл, ближе надо быть к природе, естественней - бросает Гефест укоризненный взгляд в сторону главного эколога Олимпа. Я вот чего думаю Эрот, ежели баба заводная есть, так и козу изготовить можно? Даже три козы. Одну пану подарю, вторую тебе, а третью..нуу - ...подарю кому-нибудь. Так что летим на Крит. Да и мальчик, мальчик мой тоже с нами летит, Он мне краски и стамески будет смешивать. Да-да, вот этот самый мальчик. Как не мальчик? Тор ну-ка покажи. Убедился? То-то. Только мне чтоб бизнес-классом, чартеры не подсовывай. Чтоб всё пучком было, попить там, стюардессы ...руки Гефеста рисуют в воздухе контуры, сильно напоминающие Манефу.

Гипнос: - Гефестушка, тут уж - хоть рисуй, хоть не рисуй, все равно....эх...спит Эрот, дрыхнет, все Будда со своим драпом. И-эх, развратились боги, совсем развратились. Паря, слыхал я - кузнец ты...Да слухи ходят. Подошва у мене прохудилась, стальную сроби, да ни, не тяжко...В самое оно...Сробишь?

Гефест: - А то, раз плюнуть. Лекало у меня есть. Из далёкой страны Чины . Я по нему обувку клепаю. Хороша обувка. Сама вдрызг, а подошве хоть бы хны. И надписи всякие есть: "Рибык" и прочие. Не, лекало одно, надписи разные. Тебе какую? Щас в моде кстати на воздушной подушке подошва, рекомендую, Гермесу делал, летает и храпит как конь. А ещё с подкачкой есть, но это я для Будды.

Гипнос: - Мне с каблуком полым, потайным. Смутно верю я, что Гермес вернет, да обезопаситься не грех. Говоришь чин-чинарем обувка? Клепай, токмо пожалуй с алюментия, полегче он, да и летать сподручней, вона у людишек бандуры какие парят. Чую я металл тот колдовской. А вот рыбок мне ни к чему, куда я их. Коли снулые, так то к Танатосу, а живые, так в прорубь их. Не идут к ним сны, и порошок в воде растворяется и в консистенцию слабую приходит, так не прет их, а так, пузом кверху всплывут, погреются и назад. Не божьи твари, ох не божьи,- Гипнос сокрушенно качает головой.

Гефест: - То, Гипнос, задача сложная. Металл тот дуралюментий кличут. Для него дура нужна. Плавишь алюментий и дуру в печь кидаешь, потому свойства она ему придаёт небывалые. А где её взять дуру-то, умные все вокруг, большая редкость, большая - вздыхает Гефест. А каблук потайной слеплю - кивает Гефест - со строны и не видно будет, что каблук. Смотришь с виду сандалии, ан нет, то ботинки на каблуке.

Гермес: - На раз-два-три, пошли . Гермес натаскивает валькирий.
-Гуп-гуп-гуп
-Хорошо, улыбочки держим, котелки вверх, запевай!
-Бай-бай май либе Херр, со велл май либе Херр!
-Носочки тянем, улыбаемся. В кружочек, и выгнулись, выгнулись, котелками поклон.
Выносим стулья, прыжочек. Ептить! Как тебя там, Герхильда! Ну да, Швертлейта, а я как сказал?
Третий стул калечишь, между прочим. Ну ты же девушка, а не маслобойка, е-мое.
Смотри - взлетаешь на стульчик и попку задорно вверх. Замираешь, улыбочка, спрыгиваешь.
На выход заново.
- Гуп-гуп-гуп.
- Положьте щиты, щиты положьте, кому сказал! Выпархиваем на сцену, выпархиваем, толстомясые.
Стоять! Косы в котелки обратно запихните. Пошли!
- Гуп-гуп, Гуд бай, гуп-гуп, май либе Херр....
- Так, левая крайняя, ногой подрыгай. Выше, выше. Солисткой будешь.
Завтра генеральная, послезавтра открываем Игры мистерией Кабаре.

Эрот: - Это ты Гермес чего делаешь? Ты с этими бабами осторожнее, я б им ноги вообще стреножил, лягаются они очень, ногами-то, вот брата Миню недавно лягнули, так ты от них подальше держись, а эту левую крайнюю я сейчас, вон она и глаз черным обрисовала, удобно теперь метиться, это ты хорошо придумал. А лучше ты им свяжи ноги, ну их, пускай мелким шагом ходят, хитоны такие длинные на бретельках одень и пусть гуськом, а то взяли обычай ногами махать, или лучше в хор их переделай, а хочешь - у Зевса костюмчик с перьями попроси, у него красивый костюмчик-то, он в нем Леду топтал, помню, так народу полюбоваться набежало - страшное дело!

Гермес: Панечка! Козлобубочка! Ходи папе помоги! - Гермес напрягает громкоговоритель: Как бог природы и человек-оркестр - свирель-арфа-копыта.

Пан: - Козочек белых хочу, молоденьких, чтоб глазки черным подведены, а сзади все миниатюрное и вправо-влево, вправо-влево, чмок-чмок, и повозку с расписными колокольчиками, - капризничает ангажируемый.

Гермес: Панечка, не кричи так громко, не то люди подумают что ты из дикого леса. Какие козочки, Панечка, тебя что, сосной привалило? Сейчас актуальны поросята микенской породы. Пятачки - умиление, шерстка на солнце - рассвет в Московии, ушки лопушком, с кисточками. Чмок-чмок - небывалой сочности.

Пан: Пан зачарованно таращится в тачку с поросятами, которую подогнал папа. Сомнения в отцовстве тают окончательно. Какой там, нафиг, Зевс! Чисто деловые отношения. Вот он, настоящий-то козел, необузданный - папаша...

Поросятки лежат один на одном, вернее, одна на одной, выставив на паново обозрение сочные чмок-чмоки. Пан еле сдерживается, но закон гор суров: детей трогать нэльзя. Потому он решительно задергивает шторку и твердо говорит:

- Нет. Козочек и колокольчики.

Второй ход. Незаметно для бомонда умирает жесткогубый Шайтан. Наш паровоз по-прежнему летит вперед.

  

Пан: А тем временем внизу, в кузне, бледный и непроспатый Пан раскладывал перед Гефестом дары.

- Нектар. Тарань. Амброзия. Сушеная. (Пан подмигнул, а может, у него дернулся глаз) Выручай, Зевсыч. Сил нет. Вот размеры: в холке сорок шесть, по спинке пятьдесят. Бронепопону. Поганец кукушиными оперять взялся. Скотина бедная всю ночь над ложем тужилась и дверь закрыть не позволяла - если отложится, чтоб сразу тикать.

Эрот: - Стой, Гефестушка, погоди ковать, задохнется ить коза, не морская зверь черепаха ить, нежное животное, ты когда ковать будешь, дырочек для вентиляции наделай, да не просто гвоздем тюкай, а фигурных, хоть бы и трехгранных, вона видишь как у стрелы моей острие - вот навроде того, только пошире, а то задохнется козочка-то под панцырью, а так не задохнется, дырочек будет для Зефирки.

Зевс: ЗЕВС полувозлежал на ложе с тремя валькириями и потягивал нектар из бокала размером с ведро. Пантеон креп и одержанные победы кружили голову пуще нектара. - Вы будете смеяться, детушки, но у нас проблемы с Осирисом.

Пан: - Шеф, а еще в приемной двое маятся. Провинциалы, с акцентом. Вас, извиняюсь, Манвой обозвали. Но по описанию - вы: самый главный, сидит на высокой горе. У них проблемы... - Пан заглядывает в шпаргалку, - с неким Морготом. Просят войско... а, вот... светоблещущих ваниар. Обещают полтора сильмарилла и дельту Сириона под опийные плантации. На 99 лет. Насчет того, что меньше, чем за два и говорить не будем, я им уже объяснил.

Приглашать что ли?
- Да, забыл: один невысокий и ноги шибко волосатые. Может, папашу позвать? Вдруг в курсе?..

Зевс: - Давненько меня никто манвой не называл. Совсем охренели.
Опять небось эта нечисть ушастая. Ну зови, что ли. Только по одному. А опосля перекрестным допросом развлечёмся. В войско им валькирий сосватаем. Когда надоедят. (Зевс почесал одну из них за ухом). С паршивой козы (ой, извиняй внучек ОВНА) хоть шерсти клок ...

Пан: - Не заходят, шеф, засомневались. Требуют ундомиэль показать.
Покажете что ли?

Зевс: Тогда гнать взашей. Сами чтоли не понимают ? УНДО миэль. т.е. миэль отменяется. А поля их маковые мы и так заберём.
И ожерелья из ушей нарежем. Каждому.

Пан: Пан прорицает классическую латынь. undo = уничтожить (расстегнуть)

- Виноват, шеф. Миэль расстегнуть. Хотя насчет ушей идея хорошая. Неэкологично бусы из мертвого камня.

Зевс: Вот-вот, миэль расстегнуть, уши отрезать. Дарственную на поля маковые подписать.

Пан: - Это, шеф, Геру надо звать. Пущай перетрут в кабинетике. У меня, знаете, душа нежная, пасторальная: свирельки, козочки, лужки. Не умею я с должниками. Герыч, выдь на минутку, тут к тебе посетители. От старика, ага, с рекомендациями.

Эрот: - Ходоки пошли, шеф, уважают значит, я прям удивляюсь, откуда берется их, я вон тут вчера тоже одного подобрал, морда плоская, весь в шкурах, глаз узенький, я думал к Будде пришел, а нет, не знает он Будду, карту мне хотел нарисовать, да разве ж я понимаю? Но я Вас беспокоить не стал, к мамане отвел, маманя его быстро растолмачит, вот отмоет и растолмачит. А ничего такой, если отмыть удастся, так и ничего даже, только дикий совсем, сервиз маманин порушил, лошадь на тарелочки ставит, главное - маленькие тарелочки-то, слышал я, что они конину жрут, а этот нет, живая у него лошать, под копыта ей тарелочки ставит зачем-то и руками машет."Эква-Пыгрысь! " кричит, может зовут так, а может просто ругается, но мамане понравился, главное, скучно ей, мамане-то, а тут пыгрысь такой в хозяйстве появится, вот только тарелок покрошил, а так и ничего вроде. Так я его к мамане отвел, шеф, маманя по ходокам спец, у вас вон их сколько, а мамане маятно, пускай моет, вот ей Гермес порошку дал с пенкой, может и возьмет, хотя дюже грязный, я б его прокипятил для дезинфкции.

Геракл: : - Фигней, братушка, маешься! - простонал Геракл, появляясь из ничего как ужас, летящий на крыльях пегаса. - Ратуйте, братушки, и ты, папаша, в стороне не стой! Новая кодла напастью на Олимп идет! Кетцалькоатль, Змей Огнедышащий, Волк позорный, подло напал на наш обоз с нектаром и весь его выпил. Меня только отдубасил, а вот Сатира снасильничал и обещался (цитирую дословон) Зевсу и всей его шайке пендюлей вставить, опустить по полной программе и загнать к эскимосам проводить среди них политику непротивления. Конец цитаты. Доколе?

Пан: Пан качает головой и идет к карте: дорисовывать еще одну стрелу, уткнувшуюся в подбрюшье молодой олимпийской республики.

Зевс: Ну-ну, был тут намедни один такой. Одноглазый, а всё туда же.
А этот говоришь выпил весь наш нектар и теперь огнедышит, сука ? Я думаю надо ему орган узлом завязать и посмотреть как у него наш нектар усвоится. Эй, Гера, а у этого уши есть ? Мы с Паном на ожерелье собираем. Если есть то руби и тащи сюда. А из драконьей шкуры тебе плащ кожаный забацаем.

Зевс: ЗЕВС послюнив карандашик исправляет на карте сферы влияния. Грядет передел территорий, внучек. Надо агента в Африку коммандировать. Ну там суточные, месячные, все дела. Полный пансион и всё такое. Подбери кандидатурку. Человечка проверенного. А я тебе собачку дам попользоваться.

Пан: - А чего подбирать? Волосатые, шеф, самые умные. У нас вдругорядь в резерве один есть, помните, третьего дня здороваться выходил? Велите интендантам снаряжать. Бусы ему, панаму и средство от загара. Не такие крепости брали!

На сей раз Гермес кадрится к Гефесту.

Гермес: - Это я Вам, Гефест Зевсович, мужественный баритон демонстрирую, во всех його бархатных переливах - мурлычет приятно загорелый Олимпиец устраиваясь рядышком, дабы попасть под освежающий обмах: а здесь у меня смотри - мускул А вот еще один. Обратил внимание на пальцы на ногах? Здесь ни у кого таких нет. От мамы унаследовал - могу кукиши крутить.
Можно я твой бицепс потрогаю? А трицепс? Это ты только с кияночкой накачал, или Харита тоже поучаствовала?
А я тебе поросят принес, целую вязанку. Хочешь жонглируй, хочешь дрессируй.

Пан: - А хочешь - на волю выпусти, - сына Панечка бережно поддерживает поросят снизу, а то хвостики больно. Душой болеет Панечка за всякую симпатичную живность. Хоть крачек взять, гордость нашу...
- Как у Гомера, помнишь: "В чужбине свято соблюдаю Родной обычай старины: На волю свинку выпускаю При светлом празднике весны".

Гефест: - Ай спасибо Гермес Зевсович, сколько копилочек мне принёс - обрадовано квохчет Гефест. Только вот шустренькие они какие, захочешь накопления в них сложить, а они ножками, ножками. И всё, всё что нажито непосильным трудом...И куда побегут, к кому побегут ? - подозрительно смотрит на Гермеса. Освежающие обмахи становятся ещё освежающей, слышится негодующий крик страдающего от сквозняка Борея.

Гермес: Куда побегут, зачем побегут? Гляди как к ногам жмутся, руку лижут и хрюкчут ласково. Корми по часам, спинки чеши, чмок-чмоки оглаживай - на них еще процент набежит. В три пальца толщиной, чистый как слеза, с мясной прожилочкой.

Гефест: - А молоточком кто звенеть будет, коли я твоим хрякам хвосты буду накручивать? Ни рогов у них, ни копыт и чмоки какие-то несимпатичные, в три пальца толщиной. Я же не сутенёр Гермесушка, с твоих чмоков проценты ловить. Мне козочки больше нравятся. Рогатые, с копытами и глаза у них печальные, как у лося в весенний гон.

Эрот: - А ты у Будды в облачке пошарь, пошарь в облачке-то, говорю, про печальные глаза не скажу, весело им там, так ты им попечальнее сам сделай, а то весело им там, я голодный, а им весело, вот удивительное дело, я скоро может крылья с голодухи склею, а они там хи-хи, и маманя с Лисистратой "хи-хи", весело им всем, понимаешь...

Пан: - А чего это они, спрашивается, хи-хи? Мы с Зевс Кронычем назначили их в лисистрационную палату, проявили, понимаешь, доверие, а они хи-хи? Зарубежный товарищ, конечно, сейчас скажет, что это хорошо, что гашик нормальный, но это все единственно от опьяненности гражданскими свободами. Мы с Зевс Кронычем так понимаем: если приставили тебя к какому важному делу, делай его без хи-хи!

А насчет голодухи, ты братишка, к Харите слетай. Знаменитейшая на весь Олимп повариха, держит секретное кафе среди репейников. Отведывал, случалось, ейные явства... Привет передавай.

Гермес: А ты поросятам в глаза заглядывал? Скажи, заглядывал? Ты реснички углядел? Трепет и колыхание! А за ресничками бездна нежности, водоворот мысли, пучина чуств. Ты послушай как у них сердечка заходятся - тук-тук, тук-тук, а потом тук-тук-тук -тук меленько. Словно небесные молоточки куют хрустальный стул.

Гермес: Паня, кш, скройся быстро - шипит Гермес: я ему еще про детей не говорил. Он же на тебя глянет - начнет возраст вычислять. На кого ты похож? Панамка на бок, зубы не чищены, ноги не бриты, под ногтями - кладбище. Что он про меня подумает?

Пан: - Подумает, что по-мужски ты состоятелен, - рассудительно отвечает Панечка, оглаживая нервничающих поросят. - А насчет грязи, так он и сам отнюдь не из эвкалиптовой ванны. Дитями, помню, были, так без всяких прорицаний, по дуновению Борея его определяли. Что идет.
А пацану я таки выдерну ноги. Опять петуха мучал...

Гефест: - Добрейшая душа у тебя братец, вот я говорю всем а не верят - вытирает Гефест скупую мужскую слезу. Они думают, что на танцы да безобразия деньги тратишь. А я спорю с ними, доказываю. Гермес говорю наш детишкам первый друг. Душой за них болеет. Вот этого чумазенького, в подворотне дворцовой небось нашёл. Усыновил наверное, заботишься. Прямо хлеще мамы родной. Целый день летаешь, аки птичка, зёрнышки в клювике носишь, похудел - жалостливо всхлипывает. Гляжу я на тебя и думаю, с нимфой я тут одной...ну...может усыновишь? - с надеждой смотрит на братца.

Гермес: Панечка, ну не крутись под ногами, когда два взрослых дяди решают важные вопросы. И не трогай поросят, паршивец. Я тебя потом на кухне покормлю.
Панечка, а что наша Манефка делает?
Ай что наша Манефка делает, соскучилась поди по Панечке!
А быстренько беги посмотри, как там наша Манефка.

Пан: - Известно, бронепопону примеряет. С динамической защитой. Вы, папаша, за нимфу мне лучше расскажите. Точно помню: нимфа была, только из ручья, еще в водорослях немного. Невинная. Я, папаша, почему интересуюсь? Таланты ваши многогранные знаю и интересы блющу: и так у вас с алиментами, прямо скажем, не ах ситуация.

Гермес: Панечка, ну что ты волнуешься, сынок. Ласковый теленок у двух маток, сам знаешь что делает.
Деда на тебя квартиру обязательно перепишет. Кафе уже переписал? Переписал. Фирму переписал? Переписал.
И квартиру перепишет. Не на Гермафродита же ему имущество регистрировать.
А нимфа в ящике сидит. Пятый день не кормлетая.
Уже даже не верещит. Я думал, ты опять породу на замкнутом цикле выводишь.

Пан: - Неудобно получилось, - Пан чешет в затылке, - и верно, в прятки ведь играли... Папаша, валькирий на время не возьмете? Три штучки, блох нет, игривые. С нимфой, папаша, сложный разговор будет, не хочу, чтобы слушали. Неопытные еще совсем, война-валгалла, война-валгалла, вот и все, что в жизни видели.

Пан: - Папаша! Мне в политическом бомонде прямо неудобно: такая, видите, ерунда, Кетцалькоатль идет, а я без папахи. Без вас то бишь.
Слетали бы на разведочку, папаша? До Столбов и обратно. Заодно и крылышки сандаликом размяли бы. Глядите, какие рыхлые. Хербавитки бы им.

Геракл: : Геракл бесстрашно шмыгнул носом и решительно надел на голову ночную вазу:
- Геть! Вызываюсь добровольцем на самый опасный участок фронта. В Фермопилы! Пусть я паду в схватке, но зато благодарные потомки будут вечно помнить Фермопильскую битву и подвиг трехсот геракловцев. Потом, глядишь, и Голливуд батальное полотно сваяет...

Пан: Пан снова кладет полубогу руку на плечо и дергает головой.
- Любо! Ждите подкреплений!

(к Гефесту)
- Бригаду каменотесов с героями! Пусть сразу вытешут про незабвенный подвиг. В тылу. Священна память.

Гефест: - Уже . - тащит Гефест громадный обелиск. Вот, пока из пемзы. Будет установлен в главных термах. Желающие могут потереться спиной, дабы приобщиться к славному прошлому. Прошу обратить внимание, сцена на барельефе, где друзья оплакивают павшего героя, принадлежит молоту известного камнеруба Ван Тора. Гефест срывает полотно. На обелиске выступает надпись: "О чужестранец, поведай Олимпу о нашей кончине, верны понятьям своим, все мы на стрелке легли".

   - Венки и лафет в студию - призывно кричит Гефест.

Пан: (снова к Гераклу)
- Мимо Фив ведь пройдете? Захватите посылочку, у меня там одна дриада знакомая. Дилер.

Геракл: Дожили... Знаменитый полководец и харизматический лидер нации должен служить на посылках... Ладно, давай и... эта... - Геракл всхлипнул на плече Пана. - Не поминай лихом. Мамане, если что, скажи: так, мол, и так, героем твой сынок погиб, полег за Отчизну и демократию. Тока не торопись, брат, я, может, и не погибну. А то я же вижу - уже лыжи навострил и траурную повязку натянул.

Пан: - На страх агрессору, - отрицает Пан, - ага, и черные знамена, и черепа с костями. Древний сакральный символ. Оберег. Там с вами еще оркестр пойдет, вы уж не сильно торопитесь, а то мужикам на ходу в миноре дуть.

Пан: Глаза Пана мечтательно затуманиваются.
- На восточном склоне увековечим. Чуть только отсидит Напареули, немедленно подать ко мне. Сюрприз к шефову дню рождения: по четырем сторонам родной возвышенности - сцены из жизни потомков. Во прославление. Ван Тору благодарность и золоченое зубило десять к одному. Пущай в студии поставит.

Сатир: - Ай-йа-мать!!!
/с потолка свливается совсем голый Сатир с гезетой "Советский Спорт" в руке... Грохнувшись об пол, Сатир тяжело подымается, открывает один глаз, сплёвывает на пол кукушку от часов и наконец раздупляется:

- Чьи это проблядские происки, матьвашу? а?! Шо за блин батва?! Думаете раз низшее божество, так помыкать можно?.. Насилу выбрался из этих ваших преисподних.. Кто меня туда забросил? Ни вздохнуть ни выдохнуть ни пёрднуть... /Сатир светлеет фасадом, темнеет, и исполняет угрозу звучными сочными колебаниями.../
- Ну вот, значительно лучше!!... Я люблю тебя Солнце, и тебя Замля-Матушка... /Сатир целует мраморный пол и бьёт поклоны, вдыхает полной грудью, затем подрывается, бежит к окну, свешивается с балкона и орёт:
- Чтоб вы все поздыхали со своими проксями!!! Фигу вам!Я живой!!!

Пан: - Раненый, только из Тартара, а - сразу в бой. Что значит - козлоногий, - одобряет Пан.

Сатир: Сатир резко разворачивается, зажигает свечку, щурится: - Кто здесь?

Пан: - Я здесь. ВРИО бога войны. Некоторые считают - реинкарнация. С безопасного холма наблюдаю за боевыми действиями. Но послушай-ка, низшее существо, мы ведь тебя совсем было уполномочили в Африку ехать. В наместники.
Главный личной подписью скрепил. И что теперь делать прикажешь?

Зевс: Живой? Так Осирису в Африке и скажешь. Вещмешок собрал ? Командировочные получил ? Вольно !

Сатир: - Имел я тебя главный со всеми твоими Африками всеми четырями копытами... Думаешь я тебя боюсь? Ни малюлечки. Вот смотри... /Сатир бесстрашно подходит к Зевсу и кусает его за нос: - Вах!.. /и с довольным видом опрокидывает кушат с вином/

Эрот: - А на чем поедет-то, шеф? Харона нету ведь, уплыл Харон на север, может в лед вмерз, а может так, медовуху они там, говорят, гонят, круче нашего нектара будет и по липкости перешибает, так Харон там и не торопится, а я этого сатира не понесу, нет, тяжелый он и запах тяжелый, вот пускай Гермес несет, у него крыльев много, а мне тяжело будет и лук мешает, а лук я не оставлю, сопрут, а с луком мне его неудобно нести, вот на месте пристрелить могу, если уж очень надо будет, а лететь отказываюсь, у меня и правое крыло мятое и Психеи нету, так что вы тут себе думайте, а я пойду у Будды в облаке пошарю, подозрительно мне, что Психеи нет.

Сатир: - На месте пристрелить говоришь?.. /косится Сатир на голопузого Володю Ульянова с октябрятского значка/
- Не советую... Я ж тебя полюблю потом всеми фибрами своей души. А удачно пристрелишь - так и копытами, как Зевса...
Вовек потом не отмахаешься... Так что спрячь свои стрелы подальше обратно в чехлыч, и над смертными иди измывайся.
Я ж сказал, что в Африку не поеду. Не поеду и баста... Хоть в седле, хоть верхом, хоть на вертеле...

Будда: Не, ну ты прикинь, зачем суетиться, дергаться, когда можно просто дунуть - и в Африку. Астральному-то телу твоему пофиг, что в Африке, что не в Африке. А там на бережку лежишь, начальство далеко, никто тебе не указ. Лежишь, втыкаешь до позеленения. Будда задумался. - Ну хочешь, я заместо тебя в Африку полечу? Тока все равно ж это делу не поможет. Даже наоборот. Это сегодня к этому... Сирусу африканскому доколупались, так надо пользоваться случаем-то. Все равно ведь сплавят в командировку, так лучше в Африку на пляже втыкать. А то завтра эскимосские территории объявят национальным интересом и поедешь партизанское движение среди моржей организовывать. Не, чувак, не догоняешь ты. Стремно остаться без нимфов всяких? Так фотографий возьми с собой. Или это... Я тут Эроту журнальчик отдал давеча, так ты отксерь его... Журнальчик в смысле... И с собой возьмешь - никакие нимфы не сравнятся.

   Зевс: Так, один секретный агент в кусты. Командировочные получил и Харона заместо себя отправить желает.
А ну как Харон на ночь глядя вернётся, а он и не в курсах, что ему в Африке делать ?! Бардак! Не, дорогой, тебя 5 дней к секретной миссии готовили. Ты у нас самый обученный. В последний момент плохо от выполнения обязанностей отказываться. Тем более у нас тут порядок железный. А ты не волнуйся, мы скоро к тебе подъедем, ты главное плацдарм для высадки нам подготовь.

Эрот: - Копытом, шеф, говорит, не нравится мне такое, вот брата Миню голой ногой лягнули и то плохо ему, а тут копытом, не люблю я когда копытом, вот подойди и поцелуй так это я понимаю, а лягаться нам тут не надо, лягаться он с Арихманом пускай идет или вот Апис у них там в Африке, ой, шеф, а помните как вы быком были, как не помните, я так помню, очень даже весело было, а вот что за стрелу накладывал - до сих пор не пойму, Вы не помните случайно? А чего я такого сказал, ну не помните и не помните, возраст позволяет, а зачем же к ухам сразу тянуться?

Пан: - А в бой пойдешь? - интересуется ВРИО кровавого бога массового убийства. - А то мы маршевый батальон как раз снаряжаем в действующую армию. Тяжелы дела на Фермопильском плацдарме. От Геракла с утра ни весточки, и батя в разведке пропал. Пойдешь лейтенантом? Лошадь дадим, две меры овса бесплатно и самонаводящееся копье с инкрустацией.

Гипнос: К ВРИО кровавого бога массового убийства в реинкарнации подсочил запыхавшийся вестовой амурчик, - Донесение от средств массовой информации,-взмахнул крыльями и был таков. Бумага развернулась: "Донесение. Я, Гипнос обдолбанный, пишу Вам с полей сражения. Гера пока держится. Навалил врагов немеряно. Еще больше распугал боевыми кличами нецензурно-матерного содержания. В разведку не ходит, информацию добывает путем сожительства с девицами тяжелого поведения. Но мне не докладает, называет старым хрычом и наркоманом. Говорит, что после доложит как положено и кому покладено. За сим типом остаюсь присматривать как бы чего не натворил."

Сатир: - Сначала перечитать надо, с кем это вы воевать собрались. А то сдуру соглашусь - поди потом, доказывай, что ты не верблюд... Выгребай потом из этих самих Тартар. Я понимаю, для бешеной собаки сто миль - не крюк, но имейте же совесть... Дайте отдохнуть, только-только с коня...

Пан: - Рога видишь? - Пан наклоняет бритую башку, - Копыта? - ставит рядом с сатировым копытом свое, такое же, - Не перебивай. Слушай старшего товарища. Где попало шлялся? Шлялся. Шефа за деликатное место укусил? Укусил. Надо искупать. Идет на нас с запада Кетцалькоатль, пернатый гнусный змей. Вроде бы. С юга Осирисова братва - это точно, сам шеф говорил. На востоке гоношится некий Моргот. Зато с севером у нас полный порядок, Скандинавию вчера завоевали и наш человек уже на тамошнюю тюленью шкуру воссел. Теперь враг внутренний. Враг внутренний есть студенты и финикийцы... Ладно, это тебе рано. Короче говоря, со Стариком договориться можно. Но придется тебе в действующую армию идти, кровью смывать.
Завтра-послезавтра вернешься. Коли жив, конечно, будешь.

Сатир: - Готов!!!... /Сатир стоит в полной выкладке, со станковым пулеметом наперевес, весь гранатами обвешен и лимонками обвешен... и с аптечкой за пазухой. а там - спирт.../
- Врага в клочья порву, задницу намылю, сил не пожалею!!! /выпалил Сатир/ - Но в Африку не поеду!

   Пан: Привычным жестом Пан кладет герою на плечо руку и дергает головой.

- Герой! Юный бог, единственно, морской пены не хватает! В другой раз напомни, дам для бритья. Значится, так: едешь на плацдарм. Лошаденку сильно не гони, живая природа. На плацдарме главный Гер Зевсыч, лихой кавалерийский командир. Поклон ему, кстати, передавай. Как передашь - начинай наблюдение. Сражаются ли; с кем сражаются; по скольку часов в день; нет ли жалоб на нарушение трудового законодательства. Разведки у нас, брат младший бог, ни хрена нет. Но это - тссс! Агромадный секрет. Скачи. Дай я тебя на прощанье облобызаю. Уж так на Манефку похож...

Эрот: - Вот вы тут развлекаетесь, а там маманя волну гонит, вот вам будет завтра пены, и Зевсу будет и Гермесу, главное, будет, маманя сказала, что если пояс не отдадут- она вам тут покажет, с Лисистратой там сидят и шу-шу-шу, шу-шу-шу, и меня выгнали, иди, говорят, отсюда, занимай очередь на биржу, а на какую биржу, какую очередь, ничего я не понял.

Харон: - Жизнь такая хуже смерти, - буркнул Харон и направил стопы свои нафиг.

Пан: - Шеф, я насчет волосатого. Самоотверженное, шеф, расследование, с обеда без горячей пищи, показало: жертва преступной халатности прежнего бога войны.
Секретный агент, готовился к заброске на вражескую территорию, проходил полевые испытания. Не будучи предупрежден о смене руководства и внешней политики, полагал, что вы даете новую вводную. Оттого и с носом так скверно получилось - репетировал допрос в неприятельской контрразведке. Ценный кадр, шеф. В Африке синекура, у нас по всей видимости образуется, зарубежный товарищ вот говорит - пляжи, девочки, кокосы. Может, прибережем удальца?

Зевс: ЗЕВС пристально посмотрел главному военнокомандующему в глаза.
- А не кумовство ли ты тут насаждаешь Пан Гермесович ? Вы ж похожи рог в рог, копыто в копыто. Оба волосатые.
Кумовства и землячества не потерпим ! Мало нам казнокрадства и пьянства с наркоманИей? (так все Зевсы делают ударение в официальных речах)
Операция откладывается на сутки. Будем думать, будем решать.
А пока надо проводить тень Харона нашего. Укатали Сивку крутые горки.
Пусть Харон тебе буруны пены постелью мягкой будут. Да не окажется твоё ухо на прилавке мясного магаизина брата моего Аида.

Гермес: Нимфолюбивый бог взаимовыгодных сношений реанимирует жертву ящика. Морда у нимфы баклажанного цвета, что весьма гармонирует с расцветкой мух, слетевшихся на вонь. Гермес брезгливо подымает нимфину ручку с синими коготками и щупает пульс. Мухи злобствуют. Аромат мешает дышать. - Нет уж, умерла так умерла, - заключает олимпиец.

Будда: Будда скорбно созерцал последнюю серию "Больницы на окраине Олимпа". Вона как оно бывает - осмотрел трупик нимфы Будда - Ну я думаю... В ящике пять дней без единой пяточки. Кто хошь коньки отбросит.

Гермес: Пыпырчик, а может того? Обратно взад силой мысли? Тыры-пыры, облачко-шмоблачко, потом оммм... и нимфа ягодка опять? Напрягись пухленький, а я тебе мыслеобраз бабы материализую, 95 кг чистого наслаждения. Сыночкина нимфа, именная, плакать будет пацаненок благим матом

Будда: Ага, врубился - врубился Будда. - Тока тут техническая проблема одна есть.
Нимфа-то уже реинкарнировалась в кого-то. Ты тушку-то выкинь, выкинь, говорю, бо смердит сильно, даже после хапочки напрягает.
Да, так вернуть можно, конечно, оно что ж мы не будды, не понимаем что ли? Только надо сперва найти в кого реинкарнировалась она, а это еще та проблема, я тебе скажу. Тут даже Шерлок Холмс не поможет. (Кстати где он?) Я тебе другую мульку перетру, слушай сюда. Зачем непременно нимфу взад пихать? Ну силой мысли-то? Ты давай подыщи любой другой подходящий объект и уже его можно и взад. Силой мысли. А то пока сыщешь куда нимфа реинкарнировалась...

Пан: - Дай поцелую! - Пан лезет обниматься.
- В ночное! - объявляет он с видом Деда Мороза, которого еще даже и не изобрели. - В долинку, где ручеек, а? Ты, я и Манефа. Свирель, ксилофон и вокал. А в ручейке, знаешь, нимфочки плавают. Квак, бульк и плывут по течению. Такие меломанки.
А то - с подружкой Манефиной познакомлю. Пятно на спинке, гордячка, третий год яловая.

Гефест: - Зелененькие, в пупырышках? Язычок длинный, засос долгий - образ нимф приводит в восхищение. Подружку возьми, возьми подружку Паня, яловая не ездовая. Пятно на спинке, родинка под хвостиком и ты Паня молчал? И Эрота взять надо Паня, волков гонять, лисиц отпугивать. В ночное Паня, в ночное - возбужденно кивает Гефест.

Пан: - Угу, и Будду вместо благовония. И папашу со всем краденым скарбом. И воителя с глиняным пулеметом. И Геру с фронта. И Гипноса в формате VHS.

- Заповедное место покажу, нечего толпой шляться. Добудь угощение нимфам. Лопату в сенях возьми.

Гефест: -Да Зевс с ними с Нимфами. Подружке Манефиной угодить хочу. Травки нарву, клевера. Охотничий просрочен, взносы не плачены, а ну как на лесника нарвёмся. Кто лесником там, Артемида? Поганая, скажу тебе Пан у нас сестрица, губит жучков-козявочек, олешков тиранит. Бич природы, тиран жизни, враг всего ссущего.

Пан: - Подмажем. Дегтя возьмем и подмажем. Веревку только не забыть. С попоной там чего? Попона нам бы чрезвычайно для мазанья пригодилась, на случай перехода в затяжную позиционную стадию

Гермес: А я в ночное штаны одену и непременно рубашку в клетку. Вам отсталым кажется - варварство и потно, а знающие люди давно их эстетическую пользу и практическую выгоду оценили. Особенно в условиях Артемиды и яловых коз - завалившись на спину, жует травинку бог острожности.

Пан: - Папаша-а! Папаша! Я извиняюсь, папаша, нимфочку мою не видали? Очень мне нимфочка на вечер нужна, и даже не мне одному нужна, а и Гефестке тоже, потому что и он природу не переборет. Природа, папаша, неодолимая сила, захочется нам, к примеру, раков, а мы оба нанектаримшись. Фиаско? Фиаско. А мы тут нимфочку в воду. Нимфа ловкая, у нее пальцы. И не пьет ничего крепче березового сока, а березки, спасибо им, здесь не растут. Так не видали штоль?


Гермес: Видал, - строго и печально ответствует Гермес, машинально почесывая вокруг стрелы с траурным вороньим оперением: - Занятая нимфочка.


Эрот: - На тухлое рак хорошо идет, хотя на отдельную конечность тоже цепляется, ежели через реку поедем, на пальцы можно Аид знает сколько нацеплять, но тогда Тора надо брать, он хоть и не грек, а пальцы веером, уловистый будет, по пять раков с каждой руки, самое оно получится.

Ой, не, не будем Тора брать, совсем забыл, однорукий он, это он съест сколько, а наловит совсем ничего. Опять же, на скандинавский палец рак может и не цепляется вовсе...

Зевс: На скандинавский палец тэт-те-рев цепляется. Однакож на хрена нам тетерев ?
А рот у Тора действительно под шведский стол заточен. Не, не берём с собой.

Пан: - Самоед бы кстати оказался, - почтительно рекомендует Пан, - что там, из Скандинавии посольство не ждем? Бездонная бочка, Зевс Кроныч, эта Скандинавия, никакой отдачи.

Зевс: Отнюдь, Пан Гермесыч. Просматривал биржевые сводки. Отдача есть.
А кроме того среди божков низшего звена, как видете, стало модно умирать с мечом в руках, чтобы попасть в Валгаллу.

Пан: Ой, а вы тоже с нами на раков?
Простите великодушно, знали бы, бутылок захватили и убитого кабана.
Молниями покидаться.

Зевс: Не внучок, я так посмотреть, вы уж без меня раком в клетчатых рубашках поползайте.
А я потом присоединюсь.

Пан: - Вон то - Кассиопэя, а то - Волопас, - вещает, развалившись на травке, природный бог. - Но нимфы, брат Гефест, сегодня молчат, потому что папаша, грубый северный варвар, бесповоротно распугал их своими штанами.

Гермес: Яху голозадые, - продвинутый бог Гермес демонстрирует ширину клеша. - Карманы, пояс, подвороты. Если у кого ноги кривые и волосатые, доброе утро сыночка, незаменимая вещь.

Пан: - Забвение канонов, - не соглашается здорОво-консервативный бог природы Пан, - и для мужского достоинства вредно. Преет и истирается.

Ход три. Уплывает в нети Харон. Сатир пока с нами.

  

Пан: - Знаешь ли ты олимпийскую ночь? О, ты не знаешь олимпийской ночи... - Пан отрывает от миртового венка еще одну веточку и протягивает козе. Посеребренные луной, лежат Гермес в клетчатой рубашке и Гефест со шпинатом, Эрот с раздутым от раков животом и Будда в окончательной нирване, Зевс с государственной гримасой на лице и яловая подружка Манефы, вывалянная в пыли до полного исчезновения спинного пятна...

   А где-то там, за горизонтом, насмерть стоят двадцать пять геракловцев, и скачет, стараясь не гнать лошаденку, посыльный Сатир, и Гипнос, рея над полем брани, снимает военную хронику.

Лепота-а...


Геракл: Тишина стояла над Фермопилами... Из груды поверженных (кем?) тел поднялся Геракл. В грязных, заляпанных боевыми персидскими соколами доспехах. С обломанным мечом. С кровавыми мальчиками в глазах. Обведя мутным взором место битвы, Геракл скосил взгляд на гидру и произнес пророчески:

- Нет, Жучка, мы пойдем другим путем. Не военным, но идеологическим...

Где-то вдалеке страшным хохотом зашелся великий колдун Идеологический Отдел КПСС...
Из стенограммы заседания Геракла с советниками по идеологии

Геракл: Думаю, никому не надо объяснять, что любой бог жив лишь до тех пор, пока у него есть сторонники, сиречь - верующие в него.
Дружный хор: Верно, верно!
Геракл: Так почему вы тут сидите и пьете нектар-катанку колхидского производства и ни хрена не делаете? Значит, так... Поведем борьбу по всем фронтам. Задействуем все целевые аудитории.
Хор: Но как, но как?
Геракл: Объясняю. Для детей срочно создаются нетленные книги о Геракле: "Геракл и все-все-все", "Дядя Гера, Зевс и Пан" (обязательно с Буддой в роли почтальона!), "Геракл в тигровой шкуре", "Геракл и его команда". Это - работа на будущие поколения!
Хор: Гений, гений!
Геракл: Для патриотов и коммунистов - герб "геракл, поражающий копьем Змея" (извини, Жучка, но - надо!), песню про Геракла "Он сказал: "Поехали!"", картину "Геракл и бревно".
Хор: Ура, ура!
Геракл: Для молодежи - супер-группу "Геракл и медведи", в качестве более продвинутого варианта - "Мимия Геракла" с хитом "Утекай!"
Хор: Вау, вау!
Геракл: Для эстетов - "Тропик Геракла", "Последнее искушение Геракла".
Хор: Дибров, Дибров!
Геракл: Ну, и для подавляющего большинства - "Геракл и Батхед" и суперпроект ГераКл с хитом "вечеринка у ГераКла дома!"
Хор: Ты бог, ты бог!

Геракл: Ну, приступаем! Даешь Геракла-бога, единого и неделимого!

Хор: Союз нерушимый Гераклов свободных сплотила навеки...

Бурные аплодисменты, переходящие в овации.

Пан: Несся сквозь равнины верный Сатир, спеша узнать и передать в столицу: верны ли слухи о том, что воитель потерял ногу, а гидра - пол-хвоста?

Геракл: : - Ну, не ногу, а ноготь на ноге... - скромно улыбнулся Геракл. - Да и Жучка потеряла не хвост, а из-под хвоста. Налипло у нее там за века, присохло, теперь вот отвалилось. А что, хто победил-то? А то лежу тут себе в груде поверженных (кем, все-таки?) тел, ничего не знаю...


Пан: - Мы, разумеется, - убежденно сказал Пан, - сам посуди, вчера на нас Кетцалькоатль шел? Шел. А сегодня ты про него что-нибудь слышал? Не слышал. Значит, одолели. И память о нем умрет.


Гефест: - Хорошая память - уточнил Гефест. На восточном склоне Олимпа, быстро росли монументы, украшенные барельефами. Крошился камень, сыпались искры, витали музы вдохновения. Вот Геракл, поражающий Кетцалькоатля прицельным огнём из-под жучкиного хвоста. Глаза горят отвагой, ногти на пальцах обломаны, в руках клизма. Рядом Жучка в ветлазарете. Эскулап оттаянно борется за её жизнь, выводя остатки слабительного из истощенного организма. На вершине холма Пан, сидя на барабане указывает направление обстрела. Треуголка на затылке, ленты в зубах. Брови нахмурены, взгляд устремлён в тыл. На лице понимание стратегической ситуации, поиск путей тактического отступления, переходящего в повальное бегство. Рядом сатир бессильно сжимающий кулаки над трупом загнаной лошади. Далее серия фресок, изображающих его знаменитый забег с хеппи-эндом : "Радуйтесь Олимпийцы мы победили!". Гермес с Буддой проводят тест-допинговый контроль над телом первого чемпиона. Пионер-герой Эрот ведёт партизанскую войну в тылу врага, рушатся мосты, ломаются колья, в страшных муках умирают враги. Сапёрная лопатка сломана, руки и рот в земле, в руках сломанный зуб. Гипнос руководит снабжением войск копьями и прочими боеприпасами, вербовкой добровольцев и их отправкой. И над всем этим мудрый лик Зевса, отечески взирающий на творения отпрысков. Череда великих подвигов, великих свершений. Слава вам Олимпийцы. Гефест вытирает пот со лба, отходит в сторону, устало вздыхает. Берёт новое рубило, пора ставить последний штрих. В память и назидание потомкам ваял сие Гефест Великий.


Зевс: ЗЕВС сидел погруженный в чтение газеты "Финансовый Олимп". Котировки акций греческого пантеона, ведомого лидерами и вдохновителями, неуклонно ползли вверх. Несомненный экономический рост составлял, по прикидкам Зевса, никак не менее 10% в день. Сокращение штата, захват новых территорий, грамотно спланированная военная компания, удачно сделанные инвестиции. Машина греческого пантеона работала чётко и слаженно вплоть до последнего винтика. Осирис был не более чем занозой, которая скорее раздражала, чем реально мешала.

- Зевс Кронович, к Вам посетители.
- Кто в такую рань ?
- Волосатые и бородатые люди в шубах. Плачут. И что-то про украденное САМПО говорят. Просят защиты и помощи.
- Хрен с ними. Пусть заходят. Пан говорит - "волосатые - самые умные" - Зевс был в хорошем расположении.


Пан: - Со всех концов, со всех концов!

Пан в приемной выбивается из сил.

- Значит так, мелких туземных божков не принимаем за недоказанностью существования.

На стене появляется плакат:
"Соискателям надлежит представлять подписные листы не менее, чем со ста тысячами подписей верующих"

- Товарищи, товарищи, упорядочим! У кого проблемы со вселенским злом - становитесь, пожалуйста, в правую очередь. Поиск потерянных артефактов - в правую. На правеж к Хозяину и по поводу межбожественных разборок - группируйтесь по центру.

- Зевс Кроныч, отработанным ходокам велите проходить в оранжерею, на запечатление с великим полководцем современности.


Зевс: Так, ты маленький деревянненький, жиром обмазанный, брысь отсюда !! Без тебя языческого забот полон рот ! (Зевс попивал кофе с коньячком и закусывал бутербродом с икоркой).

Так-так, вы молодой человек, простите, кто ? Сын Божий ?
Хм, так-так. Свидетельство о рождении с собой ? Как нет ?
Тогда к сыночку моему младшенькому. К Гере. Он тоже незаконнорожденный, глядишь и поможет чем.


Геракл: : - Хто? Иешуа? Из какого Назарета? А, из лазарета... Так, будешь у нас по молодежным программам вкалывать - ковать молодую поросль богов. Ну, а мы, старички - в Политбюро, не иначе... Какую, гришь, новую партию? Партию незаконноро-ожденных... Ну, брат, слабо ты подкован в ситуации, слабо... К какой фракции с такой партией прижмешься? То-то. У нас партия одна - руководящая и молниенаправляющая


Пан: - Так его, Зевс Кроныч! Если всех божьих детей пускать, на одном нектаре разоримся, не в укор вам, конечно. И так бюджет хромый. Надобно бы к богу изобретательства обратиться: пусть разработает чай какой-нибудь. Как бог пчеловодства официально заявляю: насекомые работают на износ!

Извольте, хозяин, барельефы осмотреть. Детишки-эротята заждались, и шарики у них сдуваются, а все же наше будущее.

Геракл: : Геракл бочком, как-то по-особенному преданно протиснулся к Зевсу и обескураженно прошептал на ухо:
- Тут еще один под крыло, папаша, просится. Называет себя Золотым Тельцом. Я по спискам проверил - не значится. Гнать?

Зевс: Так-так, нука-сь дай гляну. Говорит золотой, а пробы ставить негде... А почему сей телец с пейсами ?

Пан: - Язонская тонкорунная порода, шеф. Отличный произоводитель, поглядите. Отдайте, шеф, бычка. Я его, того, на волю выпущу. Во тучные нивы. Прыг-ског по лужкам. И воздух хрустальный. Отдайте пейсатого.

Зевс: Пан Гермесыч, да ты никак козе с быком решил изменить ?
Это что ж такое делается !
Знаю я твои развлечения: прыг-скок, под мосток, за кусток и молчок.
Т.е. сделаешь пейсатому обрезание. А после того, как всё золотое срежешь - концы в воду?
Ты это вот той полногрудой валькирии расскажи про тучные нивы, заливные луга, и тенистые рощи ...
Но так и быть, забирай, ратными подвигами заслужил.

Пан: - Среда вас не забудет, Зевс Кроныч! Хотите, нимфой вас отдарю? Где-то у папаши она сейчас, папе я дал поносить, но для вас - отберу. Ах и нимфа, ох и нимфа, ноготки, перепоночки, ластики, сладенькая - до невозможности!

Эрот: - Пан, а Пан, ты и барашками интересуешься? Я тут с Циклопом поспорил, такой упрямый оказался, не попадешь говорит и все, как это не попаду, я крачке в глаз и то попадаю, понятно дело - попал, так там теперь барашков бесхозных образовалось, уже и Одиссей пристраивается, а я думаю, дай брату Пану скажу, может ему нужное, он живность любит, а ты чем козе рожки полируешь, ты мне скажи, мне надо.


Пан: - Барашки, братик, обрели свободу. Свобода - это когда выбор. Захотел Одиссея - вот тебе Одиссей. Или тебя захотел Одиссей - и вот ты Одиссею. Это тоже свобода. Главное, чтобы хоть у кого-нибудь выбор был. Так что освободил ты, братик, барашков, и большое тебе за это экологическое спасибо. Но, братик, если я еще раз услышу про крачек и глаза, лично! лично отполирую тебе все, что только можно, со скипидаром. Кстати, им.

- Золотых волосинок приобрести не желаешь? Редкостно счастливые вещицы, на стрелу можно повязывать. Пучком - дешевле.


Эрот: - Так это, брат, Одиссей барашков выбрал, а барашки может несогласные, они вон все на утес побежали и стоят там, пушистенькие, прыгнуть примеряются, может у них миграция, как думаешь? А что, прыгнут себе и поплывут, как эти...лемминги. А скипидар давай, давай скипидар-то, говорю, побольше давай, я чего лишнее останется, под хвостом дополирую если что.

Пан: - Не логик ты, брат Эрот. Сам говоришь - прыгнут и поплывут. Как же не свобода? Скипидар в каптерке возьми, в использовании отчитаешься.

Будда: Это не миграция, это они на нерест идут - пояснил подкованный в ботанике Будда. А как приходят на нерест, то там делятся с помощью новейших шотландских технологий. Все прогрессивное овечество с восхищением следит за их передовейшим опытом.

Эрот: - Умный ты, Будда, а по виду и не скажешь, с виду так нормальный, хотя вот стрелы тебя не берут, это мне подозрительно сразу стало, всех берут а тебя нет, значит. А барашки уже нырнули все, хорошо идут, я летал посмотреть. так косяком и идут в глубину, козел впереди, барашки клинышком, на нерест идут, наверное. А Психее ты скажи, чтоб домой шла, на кухню сразу, погуляла и хватит, домой пора, мне горячее надо, а к тебе вон Гермес в тучку лезет, тучка ж не резиновая, задавите там Психею-то.

Пан: - Втыкните, камарадо - священное животное, золотой масти. Не желаете жертвочку принести?

Будда: Ну давайте свою жертвочку - вздохнул Будда. - Так куда ее нести, говорите?


Пан: - Нет, камарадо, нет!!! Я говорю - жертвочку - вы - принесите!!! Из нычки достаньте и принесите!!! Вы - туда!!! Подарка бог!!! - машет руками, стараясь объяснить: маленькую совсем жертвочку, вот такусенькую от пола. - Шибко плехо чужая жертва!!! Галидор!!! Компрене?!!


Геракл: : - NoЯСдЯа ХсХоЬа єЪбЯаг ба-ЬЪдСЫгЬЪ кбСвЪд. ёад йда ЩЯСйЪд - Юн У базаХ ЯС ЬвСЫ гУЦдС гаТвСЭЪго. Є бвСУЪЭоЯа: УвСФаУ

  
Пан: - В действующей армии злоупотребляет, - качает головой Пан, - Гефест, отшиби-ка, мил-друг, половину героизма с его барельефа. Чтобы впредь другим неповадно. Дисциплина и сдержанность во вверенных мне.

Геракл: : Геракл набычился, потом накозлился, потом просто набаранился, как на новые ворота:

- Что ты, дядя, такой на расправу скорый? Не видишь - мы с дядей Гипносом китайскими грамотками обмениваемся. Для общего образования и повышения интеллектуального уровня. А ты сразу: "отшиби, отшиби..." Отшибить легко. Сам, небось, помнишь, как по пьяни Верке Милосской руки поотшибал, чтоб в носу не ковырялась. А благодарные потомки тебе за это пальчиками теперь грозят...

Пан: - Исправишься - вдвое против прежнего прилепим, - на голубом глазу сулит Пан.

Геракл: : - На жвачку, али на пластилин? - с серьезной мордой лица поинтересовался Геракл, независимо ковыряясь в носу.


Пан: - А на винтах сразу сделаем, для большей гибкости. Наказали-поощрили, наказали-поощрили.
Ты, кстати, гвардейские знамена золотом оторочить не желаешь? Могу помочь с материальчиком.


Геракл: : - Раскрутил-таки пейсатого на материальную помощь в Фонд спасения вымирающих богов. - восхитился Геракл. - Ты мне, дядь Пан, ошейничек для Жучки сподобь с дарственной надписью: "В такой-то год до н.э. сия верная Жучка помогала Гераклу скоротать холодные длинные ночи в походе на враждебных богов и их прихлебателей".

Пан: - Лучше к Олимпу води, та стена, что налево. Птичка с розовой грудкой из свиты богини Победы - твоя Жучка и есть. Сам Ван Тор ваял. Пущай стационарно морального духа причащается.

Сатир: А я это.. вам в кашу нагадил... Неплохо получилось, с душой нагадил... Хорошая каша получилась...
Кашки хотите?.. Из волшебного горшочка.. Как сказал "Горшочек вари!.." - варит собака... Хе-х.... Столько кашки, о-хох, всех детишек Приолимпия накормить можно, и ходоков иже с ними... Это ж проблема продовольствия решается одним присестом... Глядите как варит, много варит.. Волшебный горшочек говорю вам... Во-о сколько.. Хм-м, по-моему хватит... Всё, горшочек, - не вари...
Не вари говорю!.. Горшочек не вари!!.. Собака бешенная не вари матьтвою, блин!!!... Братцы, не хочет не варить, что ж тепреь делать-то, а?!.. Не вари горшочек, не вари!!!!...

/тем временем изгаженная Сатиром каша из горшочка полилась Залом Заседаний, приемной, прихожей, широкими Зевсовыми покоями, и уже начинала капать с балкона Олимпа на головы смертных..../
- ГОРШОЧЕ-Е-ЕК, НЕ ВА-РИ-ИИИИ!!!!!

Будда: Какие-то у вас глюки все больше на гастрономической почве - покачал головой Будда. - Не докормили в детстве, что ли? Вы точно не из Африки родом? - поинтересовался подкованный в психологии Будда.

Пан: Пан, свесившись с кариотиды, макнул палец в кашу. Облизнул.

- Манная. Шеф, помните, Саваоф какой-то вчера заходил? Эгоцентрист? Он как раз о манке ходатайствовал. Кто-то у него там по пустыне идет. Вон и заявление его плавает. Пошлем что ли?

Гермес: - Как мы живем? В чем мы живем? Где божеский уровень комфорта? Где мягкая мебель? Где дистанционные пульты? - пронзительно рефлексирует бог уюта.
- Кто у нас зав по дизайну?

Гефест: -Ты чего так разоряешься Гермес Зевсович? Военное положение у нас, а ты в рефлексы ударился. Слышишь, папа твой говорит, бюджет трещит по швам. А на будущий год так и вообще не принят, даже во втором чтении. Ты финансист или что? Бизнесмен или как? Кстати торговый дом один, "Гермес", что ли, ...не знакомы случаем с этой фирмочкой. Вот-вот и я о том же. Срочно надо акции ГКО печатать и в массы их, в массы. Пирамиды возводить, рушить, опять возводить. В Египте вон цветут все божки-самозванцы и пахнут. А у нас что получается - кипятится Гефест - запасы угля на нуле, в шахтах забастовки, термы топить нечем. Отопительный сезон скоро, не готовы, как всегда. На северном склоне вся отопительная система разморожена, средства из бюджета на ремонт не выделены. И чем трубы затыкать? Я говорю трубы, а не трубу! Трубу я уже заткнул. А освещение?! Масло кончилось, мазутом топим, дым-вонь на весь Олимп. Опять же экология. Пан комиссиями и жалобами задолбал. Вобщем со всей ответсвенностью заявляю, Олимпийский научно-промышленный комплекс в глубокой жопе! Запасы дуралия истощены. Потрачены на научные эксперименты, вот кстати ведомость на списание, вот сюда подпись и штампик, нет-нет чуть повыше. Значит если денег не будет, то и отопления не будет - заявляет Гефест, развешивая рекламные плакаты"Меха и дублёнки, сезонная скидка 20 процентов". Гермес Зевсович - шепчет он на ушко, бумажечка вот, Зевсу Кроновичу на подпись. Ты уж через папашку своего, чтоб момент выбрал, банька там, девочки, то да сё...Да нет, нет что ты, никакой коррупции, "Закон о рекламе", льготное налогообложение, дотации, ничего серьёзного. Обычная практика. Конечно-конечно, вот учредительный договор, сюда в графу учредители, ага, ага и сюда ещё. Да-да, сразу после регистрации...


Гермес: Здесь мы поставим кормушку для журналистов. Сюда тыкнем демонстрационный стенд. Предлагаю стилизированную тундру, посредине чум, в чуме мамашка Эротова в мехах полулежа. Модель ритмично бьет себя в лоб и скандирует: "Ах какой я была идиоткой, пока не купила меха и дубленки от фирмы "Олимп". Улыбка, бедро, крупный план.

Эрот: - Как дуралия нету, совсем нету, Гефестушка? А я попросить хотел колечко мне сделать, Психейке подарю, думаю, а то сердится она вроде, домой не идет, так я ей подарок хотел сделать, а у тебя вона и дуралий кончился. Скучно мне без Психейки-то, привык я к ней, хоть и спорит много, а я ж все равно не слушаю, ну любит она спорить, натура такая. Я, Гефестушка, ей тут стих написал, только ты не говори никому, грубые они, смеяться будут, а я от сердца писал, вот послушай, хороший стих получился, душещемительный :

   Вернись, Психея!
Тебе прощу я!!!
Мож у меня папка Апполон все ж был, как думаешь?

Будда: Ага - подтвердил подкованный в космополитике Будда - Союз-Аполлон. Это и крылышки твои, кстати, объясняет. Как и неуемное желание стыковки.

Эрот: - Ты мне, Будда, глаз не замазывай, ты Психею отдавай, мне без нее грустно делается и стрелы не туда летят, я ей скипидару достал рога полировать и шубку может быть куплю, пускай домой идет, а то я рассержусь и все книжки ее в алтарь засуну, с картинками оставлю, а остальные засуну. Без книжек останется, так ей и скажи.

Будда: - Так а я че? - пожал плечами Будда - Я ниче. Я ей сказал. А она вроде и не возражает. Ща - говорит - покурим и пойдем.

Пан: - Если бы папка твой был Аполлон, - сказал Пан, - я бы тебя первым по башке тяжелым тюкнул. И как только держут такую сволочь на Олимпе? Приходит, представьте, ко мне в берлогу. Ля-ля жу-жу, луюблю, говорит, первозданную природу, жизни без нее не мыслю, вдохновение черпаю... Вами, говорит, восхищаюсь, ибо вплетаете еще одну ноту в журчание ручья и шелест травы... Научите, говорит, гад ползучий, музицировать - хочу попробовать, что может ощущать такой великий бог, как вы...

Не был твоим папкой Аполлон. Арес, Старшой или мой пахан. Три варианта.


Эрот: Вот я и прикидываю - должен у пеня папка быть, у всех есть, а у меня где? Мамка-то темнит, ты, говорит, в метрике Афродитыч, доля твоя такая, поскрёбыш ты, а чего это я поскребыш, мне папку надо! Я вот тут чего думал, по крыльям так мне Пегас папа получается, обидно как-то, может, конечно и Гермес, но тоже сумнительно, крылья у него накладные и Гермафродит мне евонный не нравится, вечно по термам бегает и народ смущает, я, говорит, в любое отделение пойду и ничего мне за то не будет, а про Ареса я вообще сомневаюсь, нету во мне воинственности никакой, хоть и с луком, а все равно нету. И с шефом темное дело, к мамке-то он конечно подкатывал, но не золотым дождем, так что мамка ему отлуп дала, у меня, говорит, есть кому на простыни протекать, помоложе есть и без геморрою всякого. А Аполлон он все ж представительный, волос на груди тоже редкий и на сторону ходок поразительный . В аполлонычи пойду, наверное.


Эрот: - Ну точно, аполлоныч я, и природу люблю до невозможности и на балалайке научусь раз такое дело: тра-ля-ля пастушок, тра-ля-ля в свой рожок тра-ля-ля на посошок. Необыкновенная во мне тяга, брат Пан, к музицированию просыпается, где тут у тебя лавр - то растет ?


Пан: - Любо, любо, - Пан выбирает дрючок поухватистей, - дааавненько хотел я аполлоныча какого-нибудь... музыке поучить.


Гефест: - Ой, Эротушка-племянничек, давно ты здесь? Ты не обращай внимания, я дяде Гермесу на ушко рацпредложения шепчу. А дуралия нет, совсем нет - сокрушенно разводит Гефест руками. Весь на Миню ушёл, только тссс, никому, меня по головке не погладят. А коль Гипнос узнает, так вообще житья не даст. Подошвы он у меня просил. А я так подумал, на хрена, хрычу старому подошвы. Еле ноги таскает, так ещё дуралий на него изводи. Из чугуния ему склепал, а что Мине из чугуния делать было надо?! Мине и так пришлось из чугуния сделать..ну эти..держись теперь Крит - хохотнул Гефест. Давай я тебе из палладия колечко скую, ну или из афиния. А стихи твои хороши. Только вот коротковаты, бабы они чтоб подлиньше были любят, о чём это я, а да о стихах. Ты ещё чего -нибудь добавь. Ну к примеру
Не придёшь Психея
Так не дам..эээ..колечко.
Неплохо по-моему, должно подействовать. Слушай Эрот, а чего это как я тебя вижу, так мне сразу про любовь думается? Аура у тебя чтоль какая? Вот как Апполона вижу, так сразу думается, что целый день задом кверху под телегой его лежать придётся, горелые подшипники менять. Наездник етить...Так что вряд-ли - с сомнением смотрит на Эрота.

Эрот:

   Вернись, Психея!
Тебя прощу я!!!
Не придешь, Психея
Так не дам колечко
Приходи, Психея,
Колечко тебе дам !
- Гений я получаюсь, о какая толпа завистников и хулителей набежала: кабы не гений был, не завидовали бы, точно аполлоныч я, вон у Пана и пена по морде пошла и глаз как клюква, завидует значит. Ты, Пан, не завидуй, талант, брат, это как бородавка, само растет, кто ж знал, что во мне талант такой могучий прячется, от я теперь вам песен напою, от я вам Кастальский ключ организую, чего мне теперь Психея, меня теперь бабы на руках носить будут, трусики кидать, в очередь будут строиться обед варить, потому как гений я выхожу по всем статьям, и чистой красоты гений и балалаечный тоже. Так я тебя, брат Пан, не обижу, мне баб столько не надо, я каких покрасивше возьму, а остальных тебе отдам, мне ж не жалко. А дрын убери, убери дрын-то, говорю, нехорошо это гения обижать! Не простят потомки-то!

Будда: Не, ну это уже не прикольно. - Будда выковырял очередную стрелу из-под лопатки. - Эротыш, ты из меня дикобраза хочешь сделать что ли? ...зверь это такой, не водится у вас тут. Типа ежа-переростка. И так уже весь бронежилет на решето перевел.
И эта... Ты давай сам Психею-то забирай. А то я ей опять говорю - ждет тебя, понимаешь, некормленый, непоеный, давай, мол, собирайся. А она заладила - Ща, покурю и пойду. Забирай ее, ага? А то у облака перевес получается. Гермес как обосновался тут, вот и получается. Перевес, да. Облако-то двухместное.

Эрот: - Нет уж, Будда, ты не гони, ты притормози, мне сейчас Психея без надобности, ты ее пока у себя там припакуй, это ничего что Гермес, это только веселее, так пусть у тебя поживет, а то мешать будет, гениям жены не нужны, у них и без жен радуга. Стрелу давай, ага, а Психею не надо, пускай там посидит пока.

Будда: Без надобности, говоришь. Ну ладно, тогда мы тут покурим пока, ага. А то может и передумаешь там. Потому как гениев тоже на хавку пробивает иногда. Но это ничего, ты ж наверное в курсе, как это у гениев принято - гений должен быть голодным, бездомным и, желательно, увечным. И опережать свое время, разумеется. Потомки потом посмертно оценят. Оценят-оценят, не сумневайся. Радость твоему астральному телу принесут стопроцентно.

Будда затянулся и начал приделывать к облаку пассажирское отделение и оборудовать его ремнями безопасности.

Ход четвертый. Сатир весело едет в командировку.

  

Пан: Утро. Стол завален бумагами. На краешке сукчают стакан остывшего нектара и надкушенная булочка. Пан, бог природы и фей секретарской работы, разбирает свежую корреспонденцию.

- Раз благодарственное, два благодарственное, три благодарственное... Скандинавия, Египет, Чукотка... Так... Хвалят, Зевс Кроныч, ваших сатрапов. Положительные, пишут, непьющие, холостые. Особо отмечают начавшийся немедленно после их приезда экономический подъем... Так... Приглашают отдохнуть! "...истинно мужская забава - охота на белуху и отдых в живописном фьорде..." "...золотые монетки удовольствия, звенящие в душе гостя, - лучшая награда для радушного хозяина..." ага... эти на гиппопотама зовут. "...олешка скакать, нерпа тягать..." ну, как говорится, восемь углов мира - одна крыша... А вот еще интересное письмо... От Саваофа... В благодарность за манку зовет на экскурсию к тем ребятам в пустыню... Крупного зверья там не водится, но сейчас как раз идет сезонная миграция тушканчиков... Ну конечно... В качестве бонуса дозволит облобызать ручку...

И все как один, шеф, очень просят взять в группу сопровождения Геракла. Много, пишут, читали о нем в газетах. Хэдлайнером будет.

Геракл: : - Это каким-таким хедлайнером? - насторожился Геракл. - Ты давай на нашей, на божьем и полубожьем языке выражайся, а по-иностранному - не смей! Нынче военное положение, иностранные языки под запретом.

Пан: - Верно, Гер Зевсыч, за тобой еще со вчерашнего за китайский штраф висит. Не забудь до обеда занести, а то снова всухомятку придется...

Хэдлайнером быть - это значит, мы все на охоту, а тебя к журналистам. Слава тебя большая ждет, Гер Зевсыч, не побоюсь слова - мирового масштаба. Шкуру простирни только.

Геракл: : Вот ты, дядь Пан, какой-то сегодня подозрительно настойчивый. Что-то неспокойно мне от этого... - Геракл поморщился.

В спину ему вонзился нож с выгравированной на лезвии надписью "Любимому племяннику от дяди Пана", какие-то незнакомые нимфы принесли венок "от братвы", телеведущая Киселева с экрана заявила, что Геракл сегодня - самое слабое звено, портной принес показать отрез черного бархата, плотник снял мерку. Геракл начал смутно догонять, что что-то здесь не так. Но что - пока не мог понять...

Пан: - Тьфу ты, Зевсыч! Дай облобызаю. Я же не о том совсем. Ножик пластиковый, Пифагор на сертификацию принес, хочет персам продавать. У нимф не венок, а букет. Плотник двери в Олимпе меняет, мерку делает по самому высокому. Черный фрак для официальных приемов нужен каждому дэнди. Вот с Киселевой и правда какая-то лажа, но, в конце концов, это ее, Киселевой, личное дело, мы, олимпийские боги, на Киселевых обоего пола внимание свое божественно обращать не обязаны.

На охоту, говорю, поедем. На нерпу, гиппопотама (речную лошадь) или тушканчиков. Лицензии уже есть.

Гипнос: - Гер, а Гер,- шепотом осведомился Гипнос,- Ты припомни, припомни хорошенько, мож тебя в детстве кто гиппопотамчиком звал, тушканчиком кликал...Припомни, Гера...Припомни...

Геракл: : Геракл напрягся и припомнил... В воздухе запахло... В голове Геракла смутно проносились обрывки из трагического детства... Ночь... Спальня... На ложе - прекрасная обнаженная девушка. Ее соски напряжены, дыхание прерывисто... По бедрам стекает пот утоленной жажды... Нет, не то... Зима. Морозно. В сугробе за околицей деревни лежит прекрасная обнаженная девушка... Ее соски напряжены. По бедрам струится поземка неутоленного желания... Нет, опять не то... Небо. Вертолет. Стучат спаренные пулеметы. На полу кабины, среди дымящихся гильз лежит прекрасная обнаженная девушка. Ее соски напряжены. По бедру течет кровь убитого душмана...

- Что-то, дядь Гипнос, дурь всякая в голову приходит, - признался со вздохом Геракл. - Про тушканчика не помню...

Геракл: : - Не охотник я сегодня, Панушка... - скорбно опустил очи долу Геракл. - У меня сегодня по расписанию банный день, забавы с нимфами, фавнами и Жучкой, а также прием слабительного и крепительного в научных целях. Ну какой из меня охотник, со слабительным-то? Всех тушканов запахом разгоню, не говоря уже о небожителях. Давай лучше на охоту - завтра, а сегодня - в термы и к девкам?

Пан: Огнедышащие кони с шитыми жемчугом калоприемниками под хвостом роют копытами землю. Пан разводит Геру на сесть в двуколку.

- Да говорю, Гер Зевсыч, безопасно! Вот смотри, сам рядом с тобой сажусь... А вот на твое место... На сидении прыгаю - мягко, комфортно, никаких игл, никаких пружин. Ремень, смотри, надеваю - классный ремень, прочный и совсем не душит. Пить-кушать в дороге не будешь, раз не хочешь, ага. Ну садись, Гер Зевсыч! Чего? Подушку безопасности проверить?

Гермес: - А поросят жалеешь, - укоряет бог филигранной разделки: сыночка, дай на опохмелчик, папочка сегодня не креативный. Или бочечку с нектаром подкати. У папочки крылышки трясутся, простудился совсем.
"Гелиос в бокале"? Подойдет. А я тебе потом расскажу как с дядей Гераклом мы на льва охотились, на царя цверей.

Геракл: : - Фары не протерты, царапина на левом боку, - упирался нехотя Геракл, - подвеска слабовата, да надпись эта "Психиатрическая помощь" что-то мне не нравится. Дядь Пан, может, все же - к девкам и в термы?


Пан: - Бюджет хилый-дохлый, на ладан дышит. Что спонсоры подарили, на том и ездим. Не порочь лучше, Гер Зевсыч, мы великая держава, нам надо грязные фары в моду вводить. А лошадиные силы, что, уже не в счет? Кстати, обрати внимание: подхожу сзади, а совершенно безоп... И правильно, нечего к лошади сзади подходить. Сидушка есть.

Гермес: Целебные термы с горячим рассолом и кисло-соленые нимфы, - квело запел красноглазенький бог крутых виражей.

Пан: - А на гиппопотама, или речную лошадь, охотились? - вопрошает сынка, невзначай демонстрируя фляжку на бедре. - Говорят, там такая жара, что без сладенького и не суйся...

Геракл: : - И на гиппопопата, дядь Пан охотились. - пустился в воспоминания Геракл. - Помню, сидим мы этак с дядей Гипносом в засаде, дядя Гермес да дядя Гефест, да папаша гонют этого гиппопотама по саванне. А он копытом играет, гриву закусывает, несется смешными такими прыжками. Потом как запищит! Птицы с неба замертво попадали. Тут мы его на рогатину и взяли. Знатный был самец, килограмма на полтора. Мы его потом чучелкой сделали, в спальню к папаше повесили. Чтоб нимф пугать.

Пан: - Секача не каждый возьмет, - подтверждает Пан, тряпочкой полируя хромированные колпаки на колесах. - Напомни, Гера, я тебе потом как щуку ловил, расскажу. Не при дамах, конечно, там шрамы надо показывать и размеры.

Гермес: Давай ее в терм заманим, на запах ананасов. Обожрется гиппопотам ананасов, ослабнет желудком, мы его по горячему следу догоним, - тянется обняться сыночку любвеобильный бог Гермес.

Пан: - Двадцать ананасов на сто километров... Умножаем на пять тысяч, плюс усушка, утруска... Папаня, я вас лучше малосольным огурчиком снабжу. Едете и сосете, едете и сосете. Комфорт, ветерок, никакой тошноты. Валькирию возьмем, будет дорОгой вам плечики массировать. Манефу погладить дам.

Гермес: Саваофа потревожим. У него пять ананасов имеются - гиппопотаму на три дня фонтанировать, а в конце, что характерно, они обратно целенькие выходят. Склонность у речных лошадей к поносу, видимо от речной воды.

Пан: - Ананасы не у него, а у сына, и отношения между ними сложные. Короче, папаня, нужно вам термы - закажем на после охоты термы, позвоним Осе и закажем. Хотите - зулуса с собой позовем, гимнатии скинем, на камни возляжем, нектару изопьем и будем над ним, черномазым, прикалываться?

Гермес: Давайте дискутировать - слегка оживляется Гермес - красноглазый олимпиец: - а чем вы обьясните выход нагора целых ананасов? Имеет место необьяснимый совеременной наукой факт, то бишь, чудо.

Пан: На, Гера, это ассегай, колюще-режущее орудие направленно-метательного действия. Обрати внимание, какая палка длинная. А этот вот, трехлезвийный, для Жучки.

Зевс: ЗЕВС вошел в зал заседаний. И тут же вляпался в кашу.
- Пан Гермесович, распорядитесь чтобы убрали. И вообще что за разухабистая попойка тут в моё отсутствие творилась ? Зал заседаний с фуршетным залом перепутали ?

Пан: - Извините, шеф, младшее божество горшочек забыло, а выключатель на нем сломан. Но мы уже шланг в Аравийскую пустыню протянули, туда все сливаем. Это прохудилось, должно быть, где-то. Сей момент Гефест проверит.

На плэнэр, Зевс Кроныч, поедете? Мы вам уже бронзовый серп приготовили и маску в форме соколиной головы. От пыли и сглаза.

Гефест: -Сей момент - гремит в углу ключами Гефест, ага, это сюда..это..Гмм, прободение прямой кишки, техника в таких случаях бессильна. К Асклепию - ставит он диагноз.

Пан: - Асклепий Аполлоныч! - певуче зовет из олимпийского окошка Пан, пряча за спиной верный дрючок.

Пан: Сам болА возьму трофейное... Или трофейные... С дарственной надписью Кетцалькоатля. Буду гиппопотаму, или речной лошади, ноги заплететь, заодно и воду тамошнюю проверю. Дух во мне естествоиспытательский горит, навроде как в Архимеде. А вы, папаша, как бог временно по состоянию здоровья не летающий, ананас понесете и шампанское в ведерке. Как закричу "победа!", хлопайте пробкой.

Пан: - Мы, - тычет себя в грудь Пан, оптимистичная поросль, - рождены, чтоб сказку - то бишь чудо, - сделать былью. Боги среди богов, как захотим, так и будет. Такая уж наша божеская доля. А на фуршете вечно ананасов не хватает.

Гермес: Потому что режут их, вместо того, чтобы по очереди пользоваться, - делится с сыном крупицами житейской мудрости папА.

Пан: - Такую красоту? - не верит сына. - Папаша, улыбнитесь встречающим. Вон у того полубога перекати-поле - это букет местный. Не вздумайте не взять, кровная обида.

Гермес: Да у меня и руки то заняты, - отвечает отец гимнастики: я тебя за ноги придерживаю, чтоб с шеи не свалился. Ты шарики, главное не упусти, и леденец на урони - попортишь папаше куафюру.

Пан: - Леденец сосать не можно, восток, обычаи строгие. Омар увидит - ругаться будет и камни кидать. По-пуштунски, конечно, не поймем, а все равно обидно. Так что спустите, папаша, с плеч мои ноги, и берите презент. Бхай-бхай, товарищи!!! Килла ля гиппопотама!


Гермес: Если я твои ноги отпущу, ты сыночка на спину упадешь. Травматично и неполишинельно.

Пан: - Так бы и говорил. Нельзя мне неполишинельно - бог войны.

Гермес: Голову накрой - напечет.
Улыбку однако же не прикрывай, кланяйся, кланяйся.
Леденец сосать - обязаловка. Это ж рахат-лукум сынок, священная омарская еда. Потом шампанским рот ополоснешь.

Пан: - Сосу. Значит, папа, перевод: термов сегодня не будет - во-первых, термос забыли наполнить, во вторых, они теперь с гяурами не моются. Так... Ага, говорит: зулуса посмотреть можете, но только под открытым небом и с западной стороны от поселения. Пойдем что ли? Все культурная программа.

Гермес: Уточни: западная подветренная или надветрненная, какого пола зулус и открыт ли пигмеяриум? Я бы маленьких на развод купил, штук шесть. Пусть в коробочку упакуют.

Пан: - Говорят, есть готовый комплект. Пять штук, три мальчика, две девочки. Коробочка с зеркальной стенкой. В неволе размножаются, по крайней мере, двое. Говорят, как довезете, их надо в домик пересадить.

Гермес: - А шерстка какая? Я рыженьких хочу и черненьких. А персидские есть хоть парочка? Или джунгарские? А друг друга не кусают? А кормить как? - бог наживы давно хотел обзавестись своим народцем. У Афины есть, у Афродиты есть, а он как дурак.

Пан: - Ростовская была самочка, но, - Пан надувает щеку и хлопает по ней. Раздается энергичное "пок!", - убежала.

Гермес: Эх, жалко, ростовская убежала. У меня одесский самчик, их бы скрестить, да закрепить признаки самолично, а потом на высококалорийный корм, после этого резко на подножный, далее выживших опять укрепить ростовскими и буквально разик получить помет от солнцевских. И направить с Запада на Восток в великий антитатарский.

Геракл: : - Не надо, дядь Гермес, нам этих зулусов, - поморщился Геракл. - На кой агамемнон они вам сдались? А об экологических последствиях вы подумали? С прошлого похода привезли этих, как их, персов, а теперь что? На рынок не сунешься - все схвачено этими персами. цены - вверх, благосостояние простого коренного населения - под землю и ниже, антисанитария и наркотики, СПИД и проституция, война и реституция, вши да моль! А от зулусов - вообще вселенское зло и массовые аборты начнутся. Вы лучше, дядь Гермес, крокодилов парочку выпишите. Животинка добрая, в быту неприхотливая, и тараканов в доме не будет.

Гермес: Крокодилы - у моего египетского тезки, совы - у Афины, бычье - у Посейдона. Мне бы экзота какого в священные животные. Серьезно рассматриваю кандидатуру антилопы гну и степного ежа. Хороша также белка летяга, символизирующая легкость на подъем и запасливость крылатого бога.

Пан: - Рекомендую, папаня, крачку. Красивая птица, гордость наша, и технологичная притом. Из серебра легко отковать и на лацкане носить. Клюквой мордочку мазать, в виде жертвы.
Гермес: При слове "крачка" папаня шумно выворачивает содержимое желудка на левое копыта сына. Дает о себе знать интоксикация.

Зевс: Ведь на износ работаете. Жизнь Ваша Пан Гермесович - череда подвигов во славу нашего пантеона. А надо бы и отдыхать иногда. Давайте расслабимся сегодня.

На Олимпе ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ВСЕОБЩИЙ ПРАЗДНИК И ГУЛЯНЬЕ !!!

Пан: - Угу, и гастроль самодеятельности в Эротовом лице. Любо, любо. - Пан несильно бьет дрючком по стоящему в углу актового зала роялю. Рояль гудэ.

Зевс: Ось тоби музiка.
Маэстро Пан садится перед роялем. Выпивает стопку нектара стоящую на крышке рояля. Высоко запрокинув голову и оттопырив мизинец. Пальцы маэстро быстро пробегают по клавишам, как бы пробуя инструмент. Дивная музыка льётся с небес. Смертные в экстазе.

Пан: Бессмертные в почтительном ужасе. И швец, и жнец, и на дуде игрец. Маэстро Пан достает свирель, хлопает еще стопку и начинает, оттопырив мизинец. Смертные в экстазе, у мелкого скота преждевременные роды. Пан берется за литавры и за третий стакан...

Зевс: Только волынку ему не давайте - улыбается в бороду Зевс.
И заражаясь всеобщим весельем готовит пару холостых молний.
Сейчас будет свето...музыка !!! Хрен вам, а не светопреставление, наставительно грозит пальцем Зевс в сторону тартара.

Пан: - Вводи речную лошадь!!! - кричит Пан, берет на грудь четвертую и идет по залу вприсядку.

Эрот: - Гхы! Гха! Нет, не в голосе я нынче, а то спел бы, точно спел бы, я уже и песню новую придумал и балалайку модернизировал, на одной струне теперь играю, удобнее оно так и петь не мешает, струну дернешь - куплет пропоешь, струну дернешь - куплет обратно, если тяжелое уберете - я вам спою, только молнии, чур, тоже убрать, намедни какая-то гадюка петь помешала, горшок из окна опрокинула, правильно Будда говорит - гений завсегда опережает время, не понимают тут некоторые искусства, а вот про бездомного и голодного неправильно Будда говорит, тогда и гением неинтересно быть, это у них там в Буддляндии может такое.

Н, не в голосе сегодня, сорвал-голос-то вчера, зато эхо какое! Могучий был голос-то вчера, камыш гнул, и лавры гнул, дубы ломал, во какой голос был, а сегодня делся куда-то, а все почему - потому что без горячего сижу.


Пан - Камыш шумел, - добродушно поправляет Пан. Афродитычи - не то, что аполлонычи. К афродитычам мы безо всякого морального счета. - А если бы лавр как следует гнулся, то получил бы ты вчера таких горячих, что сегодня точно сидеть бы не смог.


Эрот: - А хорошо шумел, брат Пан, как стеклышки позванивал и волки вдалеке: у-ууу и я с балалайкой, гармония сфер просто была, только знал бы я, какая зараза в меня горшок кинула, ладно б молча, а то еще и мамку обидели, оно конечно, мамку всякий обидеть норовит, мамка и не против даже, мне кажется, но ведь тяжелый горшок-то был, попасть не попало, а забрызгало, обидно мне. А с папкой я еще разберусь, может мне и не надо папки-то, вон у тебя есть, а все равно, а у меня на Лесбосе уже маленьких у баб народилось, вот интересно мне - мужиков у них нет, а маленькие все равно родятся, может ветром надуло, как думаешь? Так я тогда Зефирке по ушам надаю за порчу эксперимента, не надо мне там зефирычей-то. А Геракла-то там точно не было, знаю я этого Геракла, его и стрелять не надо, он все что не приколочено может, а и что приколочено может, Прометей жаловался.

Гермес: -Зефир, точно он. Ай да сукин сын, тридцать девять баб обрюхатить, - горячо осуждает похотливого Зефира Гермес.

Эрот: - А разберемся еще с Зефиркой-то, и не с Зефиркой разберемся, погодим еще да посмотрим что вырастет, по всем тридцати девяти и посмотрим, как ветры пускают да титьку на себя тянут, непременно вычислим подлеца и по морде его, по хитрой рыжей морде, такой эксперимент загубить, а?

Гипнос: - Племяш, где праздник? А амброзия? А шумные толпы вакханок, прославляющих нашу доблесть? Где, где празднество тобой обещанное?

Пан: - А нету празднества, - смурной Пан ощупью пробирается по темному залу, раскрепляя по стенам лучины из ножки стула. - Мазута кончилась. А вчера - лампадное масло. Поставщики тарифы фффють! и подняли, - ни черта не видно, но судя по паузе, Пан тычет пальцем в небо, куда подняли тарифы поставщики, - сидим, ждем нового витка цен. Зевс Кроныч заявление готовит.

Гефест: А чего заявлять - крутит Гефест динамо поддерживая аварийное освещение в местах общественного пользования. Не видно им ни черта, а запах-то, запах? Пользуются тем что темно, гадят где придётся. Пора Пан субботник проводить, всю гору обгадили. Жрут ананасы без меры, экспериментаторы. С одной стороны этот, с другой вон тот, наперегонки тужатся. Людишки уже Олимп с Эльбрусом путать начали, и тот мол двуглавый и этот. Невдомёк им убогим, что то потуги божественные. В хозяйстве сельском бардак, козы не по назначению используются. Разруха кругом, а они бегемотов по пустыням гоняют. Гера вон с лопатой спал раньше, нос из навоза не высовывал, а тоже туда же, мандарин прям етить его. Скоро хайку слагать начнёт. Не ребятушки, садитесь на полуторки и валяйте к нам в Тамбовщину. Сперва брюква, а уж опосля ананасы.

Пан: - Бог народного хозяйства! - веско возглашает Пан и тоже впрягается в динаму. Из темноты летят непонятные твердые предметы, слышен свист и крики "Мусора!"

- Государственную идею имею! - делится он с Гефестом, налягая на отполированную рукоять, - надо на гостиницу цену повысить и на парковку для облаков. Переложить тяготу на иностранцев. Простой народ для меня все равно что зверушка. Люблю его очень, - говорит Пан и вытирает потное лицо подолом туники.

Гермес: - Ох гадют, ох и гадют. Последний день Помпеи, разруха и безвременщина, - разгоняет крылами испаршивленный ядовитыми порошками воздух Гермес. И если бы на поля испражнялись, или в специально отведеных местах - они в моря гадют, и из вредности кораблики сворчивают. Спикируещь, бывало, за добычей, думаешь, кошелек или бутерброд уронили, рукой - цоп, разворачиваешь и обратно гадишь исключительно от обиды.


Гефест: - Хорошая мысль - одобряет Гефест, старательно уворачиваясь от шлёпающихся сверху комков - вредные выбросы от этих облаков и сплошная прямо токсичность. В народе всплеск шовинизма. Чуть ли не погромы готовятся. Вчера опять митинг был, выступал этот...Прометилов что-ли...ну с мордой красной такой...эх не силён я в политике. Про искры кричал про пламя, орал громче чем Миня, когда...ну...тогда. Я его возле голубятни на цепь посадил, так внизу вопят что мол страдалец, орлами поклёванный, у нас последний орёл в позапрошлом веке откинулся, Гермесу в воздухозаборник попал. Чудакиии - шепотом сообщает Гефест настроения зверушек.


Пан: - На самый верх напишу, товарищу Зевсу, - Пан поворачивает к гермесу подсвеченное мигающей лампой лицо, по которому струится пот.

- Товарищ Зевс не оставит. Я давеча видел, как товарищ Зевс с трибуны улыбнулся, - бормочет Пан, изо всех сил крутя динамо.

Гермес: - Хорошее дело тренажеры, сыночка. Я уж и не знал, как тебе про эти щеки на талии сказать. Ежели телеса оголяешь - изволь соответствовать. И ручечки, Панечка, тоже покачай и на спинку утяжеляющее дай.

Геракл: : - Вот у древних неандертальцев хороший закон был: если у тебя есть каменный топор - ты воин. Если два топора - ты вождь. А если три топора - мочат тебя из зависти. Это я к чему? - Геракл внимательно осмотрел собравшихся. - К тому, что надо нам, так сказать, опроститься. В народ пойти, вериги напялить, головы пеплом посыпать и - покаяться. Я, к примеру, готов хоть сейчас покаяться и сказать: да, Жучку люблю. Но - временно и неглубокой любовью. Минус один грех. Молнию у папаши о прошлом годе спер - дети просили на урок физики очень слезно. Уже два. Два да один - три. И четвертый мой грех - не сумел я таки дядю Гермеса послушаться и поковырял таки вчерась в носу. Дядя Пан, понимаю, этот грех самый сильный, но - ведь покаялся! Вот и вы, дядьки, кайтесь и пеплом посыпайте, кайтесь и - пеплом. Да погуще, чтоб издали видно было...

Эрот: - Так нету пепла-то, я вон книжки пожечь хотел, собрал было в кучу все, даже с картинками которые, так Психейку жалко стало, мож вернется когда - а книжек и нету, любит она книжки-то. Ты, брат Геракл, все грехи посчитал, на Лесбос точно не заплывал ? А то проблема у меня там, на Лесбосе-то. Девки ходят все со стеклянными глазками и брюхо под подбородок, не ты, точно?

Пан: "Олимп, Топ, Громовержцу З.К. Срочно!

Дорогой Товарищ Зевс!

Обращаю к Тебе в минуту тяжести в Жизни многострадальной Страны нашей обустроительной мысью, Как есть Ты Любимейший Бог и учитель неимущего класса, а также и от лица нимфических Слоев.

Бедствия классов превысили отпущенную мерку и горе ихнее разливается и захлестывает, от чего без боли не посмотришь. Моя мысль такая: надо Иностранных и Иноземных всяких которые поприехали отяготить чтобы на своем поте постигали Зубовный скрежет, происходящий от угнетенности, которая была при прежнем Режиме. Для этого по первому надо всех Иностранных и Иноземных взять и Отправить чтобы создавали Блага или оставить чтобы давали Блага, но только строго Следить и Надзирать.
По второму Иноземных из-за того что мало надо их увлекать и заманивать для чего воздвигнуть в столице ниверситет и ремесленную богадельню. По третьему если будет мало и Обеспеченности не достигнет надо к Иноземным идти и Покупать принимать в Подарок уворовывать других Иноземных которых сами отдадут, а паче если сами приедут привезут то даже и лучше потому что Перевозка и Хранение тогда ихнее.
Когда Иноземных и Пришлых и Приезжих и Привезенных будет много и хватит, Твои Возлюбленные классы будут исключительно кататься Среди Масла и других полезных продуктов, за что будет Тебе еще Больше Славы и Благодарностей, что Мы Тебе по малоумию и советуем.

Из Стенающих Низов, Дриад Приапов, рабкор."


Зевс: Зевс понюхал белый порошек высыпавшийся из конверта вместе с письмом.
Нет, определил он, не сибирская язва. Чистейший кокаин. Интересно, откуда он у пролетариев.

Интереснейший документ, Пан Гермесович. Агхиинтегесный!
Однако ж не боятся смерды, что в своём соку вариться будем и выродимся от кровосмешения.
Но мы с тобой люди государственные - нам обо всём думать приличествует.
Зевс поставил визу "к рассмотрению" и убрал документ в ящик письменного стола.

Меня, дорогой вы наш Пан Гермесович ныне более беспокоит состояние наших внешнеэкономических показателей.
Министерство торговли меня тревожит, Пан Гермесович. Казнокрадство и коррупция пронизали его насквозь.
То ли министра надо к ногтю, за растраты. Тем более патронирующий остров Лесбос Эрот жалуется что мол девок ему там всех перепортили.
То ли уж не знаю... Думайте Пан Гермесович. Надо порядок наводить в этом бардаке.
А то как же нас смертные любить будут если целый остров на сносях.
А алиментов платить мы не собираемся. Ведь не собираемся же, Пан Гермесович ?

Ход пятый. Трагически, рандомом, от своей и Геракловой руки, умирает Гефест.

  

Зевс: Где-то недалеко раздался крик.
Ой, сынку... Ты почто кузнеца замочил ? Да, теперь, хочешь- не хочешь сам учись пояса верности ковать.
Обещаю крупный госзаказ от полиции нравов.

Геракл: : Изрядно хмельной Геракл сидел в предбаннике и размазывал по лицу пьяные слезы:
- Ага, чуть что - я виноват... Сами укушались вчера после баньки, нимф баловали, а Геракл - виноват... Я, может, теперь с полным правом могу богоборцем называться, а они - пояса делай... И сделаю, куда денешься-то?

Слезы текли из глаз Геракла. Рядом выла верная Жучка.

Пан: Зеркала завешены документами из текучки. Пан и Гермес, оба при траурных повязках, стоят в карауле у гроба свежеусопшего.

- Когда это кончится, Гера? - полушепотом распекает полубога бог внутреннего распорядка, - учитель Лин, твои дети, дети Ификала, вся эта куча народу, которую ты перебил в припадках ярости - надо что-то делать с темпераментом, дружок! Изобрели бы уже валерьяну - ей-зевсе, прописал бы тебе в профилактических целях.

Пан топает копытом, и Манефа, уже почти дотянувшаяся до траурного венка, снова выскакивает за дверь.

- Короче говоря, так. Японская метода, за две валькирии купил у камарадо, так что с тебя одна. В дальних покоях Олимпа оборудуем тебе бесильню. На стенах - пробка, в центре - фигурка, на стеллажах - дубинки. Будешь заниматься по три часа в день, если не на войне, конечно. Чью фигурку для вдохновения хочешь?

- А Гефеста хоронить сегодня будем. С почестями.

Геракл: : - Добрый ты, дядя Пан... - вздохнул Геракл. - Этак и смирительную рубашку велишь примерить. Не достойно это героя и харизматического лидера. Я и так всю шерсть на груди потерял, разнимая вчера вашу драку. Теперь я в печали по шерсти и в трауре по Гефесту - дядя все ж-таки. А для обеспечения безопасности прочих небожителей надо меня изгородью обнести и за веревочку никого не пускать.

Пан: - Паллиативная мера. Это как с кольцом всевластия - высохнет море, река изменит свое русло, веревка истлеет. Лучше в бесильню. И форму заодно поддержишь.

Геракл: : И Жучку мне верни. Тогда я смирный буду, песни петь начну и леденцы на палочке сосать. Или, еще лучше, придумай такую микстуру, чтоб каждый при виде меня на задние лапки присдай и "ку" говорил. Тоже вариант. Но вообще я лучше на денек к дядьке Будде в ученики определюсь, буду злу непротивленец, комариков и тараканов защитник. А там, глядишь, папаша опять какую-нито войнушку затеет. С остготами или, к примеру, с вайнахами.

Пан: - Угу, злу непротивленец, щеку подставленец. Но щеку только одну, потому что по другой ударить, как правило, уже некому. Похороны на Олимпе пойдут, переходящие в театрализованные шествия. Туристы повалят, а мы их хап - и в работу. Вообще-то экономически целесообразно должно получиться... Что Жучку, под вуалью в процессию запустим, или в натуральном виде?

Геракл: : - Замаскируем под безутешно страдающую соратницу. - решил Геракл и потер нос. - И это, дядь Пан, нектару ей не наливай - токсикоз у сердешной, рвет ее при всяком удачном случае.

Пан: - Телетрансляцию, дядя Гипнос, надо обеспечить. Усоп наш товарищ, боевой кочегар третьей медицинской категории с красным штампом в документе. Надо его живым примером сохранить. Плакать будем, речи над могилой говорить. Нимфы-плакальщицы удут и валькирии-утешительницы.

Зевс: На похороны сына моего Гефеста приедет много официальных лиц. Дружественных нам и не очень. Поскольку каждый будет считать своим долгом высказать нас свои соболезнования.
От всех министров силовых структур Пан, Геракл, Эрот.
Попрошу повышенного внимания во время церемонии.

Так же по случаю будет проведён "САММИТ БОЛЬШОЙ ТРОЙКИ ГРОМОВЕРЖЦЕВ".

Славянский брат Перун имеет проблемы со змеем Волосом.
Индийский брат Индра был кинут своим другом и компаньоном Намучи. У меня проблем нет. Но я буду готов выслушать и помочь моим братьям.

Ещё раз попрошу от силовых министров повышенного внимания.

Из личного дела тов. Индры:
"Индра - в древнеиндийской мифологии бог-громовержец, глава всех богов. В индуистсвой мифологии рассматривается как бог-охранитель Востока...Множество злых демонов сокрушил своей силой Индра, много раз он возглавлял войско богов, выступавшее против демонов-асур.Победил Индра и самого могучего асура, Намучи. Некогда они были друзьями и поклялись друг другу в дружбе. Но Намучи, напоив Индру вредным хмельным напитком, лишил его силы. Он знал, что бог-громовержец не сможет ему отомстить, ибо дал слово не наносить удара другу ни днем, ни ночью."

Из личного дела тов.Перуна:
"Перуна не без оснований считают главным божеством языческого пантеона восточных славян. Перуна считают покровителем воинов и витязей. Его славили в дни победы и ему приносили жертвы, желая достижения военного успеха. Так же Перуну были подвласны стихии природы и некоторые сферы жизни людей. Например Перун - это прежде всего бог грозы, грома. В мифах, быличках и легендах Перун часто является противником Змея Волоса (Велеса) с которым он борется"

Замечу, что Тор, кидающий лопатой дерьмо на заднем дворе, тоже громовержец. Но из этических соображений нации победителей к общей беседе его не приглашаю.

ЗЕВС.

Опубликовать заявление для прессы - распорядился Зевс Кронович.


Пан: - Все будет в лучшем виде, Зевс Кронович. Оцепление и фэйс-контроль. Всех недостаточно дружественных завернем, вызывающих сомнения посадим в бобик до вашего личного досмотра. Это же надо, какие жуткие нравы - громовержца зельем силы лишать! До такого даже Крон, тьфу, тьфу, тьфу, не додумался.

Гермес: Гермес в тунике до колен, радикально черными крыльями, припадает к продавленной груди усопшего. С головы на грудь хлопьями падает пепел. Гермес плачет. Гермес вкладывает в гроб именной ювелирный молоточек, портмоне, свирель, золотой пояс с таблом, шурупчики, связку обручальных колец, стеклянный шарик, огрызок яблока, дохлую крысу на веревочке.

Пан: Подолимпийское пространство заполнено скорбящим людом. Море покрыто черными парусами (несколько провинцальных царьков, увидев это, уже попрыгали с ближайших утесов), от горизонта наползают черные снеговые тучи, над местом похорон кружат черные вороны.

Простоволосый Пан украшен траурной гвоздикой. Под трибуной выстроены плакучие нимфы, крашеный углем сатир теребит в руках черный флажок.

- Товарищи! Мы собрались здесь по очень печальному поводу...

Сатир машет флажком, и нимфы начинают выть:

- Ой-да-ле-шень-ки-ле-ле-я-да-на-ко-го-же-ты-нас-го-ре-мык-па-ки-и-нул!

- ... а жизнь усопшего была бесконечным трудовым подвигом. Калека и трудяга, гений молота и виртуоз опоки, он бытием своим подавал нам пример целеустремленности и прилежания...

Плачет, катается под гробом осиротевший молотобоец Тор. В венки закапывает свое горе.

- ... сильные, на вид немного корявые руки - но только сейчас мы смогли понять, что не было на Олимпе золота, пробой превосходящего эти руки!..

Несут на подушечках молот, зубило и фиксу.

- ... лишь смертью не смог ты подать примера. Быть может, в этом есть и наша вина! Быть может, мы были черствы и глухи, и ты устал, и не захотел снова плыть против течения!..

Рвется, блюет безутешная Жучка.

Геракл: : - Оградку... - рыдал Геракл. - Оградку-то дядя Гефест себе еще сызмальства выковал. До чего лепа! Рюшечки люминиевые по бокам (куды цветмет рвешь, смерд?! Положь!), оковка знатная... Теперь таких оградок не делают, нет. Мастеров нету.

Пан: - Ой-да-ле-ле-шень-ки-ле-ля-по-пе-ре-во-ди-ли-ся-да-мас-те-ры-ой-да- по-из-мель-ча-ли-да-му-жи-ки-ой-да-три-че-ты-ре-сан-ти-мет-ри-я-ой- да-и-ку-да-же-го-ре-мы-чным-нам-деть-ся! - подхватили нимфы-плакальщицы.

Зевс: Я так думаю, следует нам учредить полицию нравов.
Г-н Эрот назначается комиссаром по вопросу нравов на Олимпе, Крите, Родосе, Лесбосе.
А я слетаю в командировку в Скандинаю, к Валькириям.

Эрот: - Вот оно как, с придыханием склоняться, а Эрота не звать, проникся шеф, оценил, теперь я тоже начальник буду, вот похороним Гефестушку и начну указы диктовать, печать мне еще надо и музы пускай помогают, хорошенькие там есть и писать умеют и в баньку есть с кем, комиссар нравов я теперь, не шерсти клок, мне теперь если что у кого понравится - сразу забирать буду. На комиссию или так. А Хариту пускай шеф вдовой всея Олимпа назначает, будет у меня в штате для представительности, вся в черном, на груди медальон с портретом усопшего и за ногу привяжем, чтоб великого героя не порочила. Сам по-родственному утешать буду. И вот про бяк-бяк-бяк чтоб я не слышал теперь, приближаться ко мне почтительно и руки за спиной чтоб были, особенно у некоторых. А обращаться отныне ко мне согласно должности: говорить Эрот Афродитыч, добавлять "уважаемый" или "стрелоблещущий". Государственный гений во мне образовался, удивляюсь прямо, до чего сразу мудёр сделался, указов за ночь напридумывал штук восемдесят. Скоро приказы вывешу и в баньку пойду, вот оно как.

Пан: - "Чудозвонящий" и "многозвездящий", - меланхолически добавляет изрядно помянувший Пан.
- Административного полку прибыло в нашу баньку, - говорит Пан. - Пора административные привилегии какие-нибудь заводить, для внешнего отличия от прочих бессмертных. Для начала нимфов к нам самых толстых и амброзии - кустовой.

Геракл: : - В баньку нынче никак, Эротушка... - медоточиво улыбнулся Геракл, небрежно поигрывая веником, - в баньке нынче я начальник, вот хоть у папаши спроси. В очередь придется (тут Геракл скорбно поджал губы) вставать. Да вот, хоть на следующую среду окошечко есть, между Жучкой и любимой козочкой младшей нимфы папашиного гарема. Как, записать?

Эрот: - Ты, Геракл, говори, да не заговаривайся, после твоей жучки баньку разбирать придется, а то и новую строить. А вот я указ сейчас напишу, геть сюда, Каллиопка, указ сейчас напишем о раздельном купании мужеженского состава, о нравах заботиться будем! Это вам не под флейту гундосить, эпическую вещь сейчас сообразим. Пиши, булочка моя, указ, а внизу крупно припиши: купаться в смешанном составе дозволяется только под личным контролем Эрота, при его личном присутствии, с личным участием. Написала? Афродитыча и стрелоблещущего добавь, дура. Так что там у тебя с окошечками-то, брат Геракл?

Геракл: : - А все, дядя Эрот - тю-тю окошечки. - развел руками Геракл. - Заколотили окошечки, теперя немытым ходить будешь. Амбрэ и благовония источать. По всему Лесбосу.

Эрот: ...пиши, Каллиопа, и чтоб красиво было и возвышенно, люблю я когда красиво. Значит так. В первом указе шефу зад медом мажем, ну сама там знаешь, сияющий, обожаемый, не жалей эпитетов-то. Колосса достроили? Вот и славно. Пиши - колосса позолотить, хотя бы частично. Медали выпустить в честь победы или еще чего, рожу там его изобразить. Гимн новый написать, хватит кроновский перепевать, а то как нажрутся - свои слова подставляют, срам один. Ну и еще там чего. О! Голову колоссу выдолбить, сделать маяк проблесковый. Фонарь красный туда .

УКАЗ 1
1. Для поднятия морального духа и упрочения нравственного состояния, во славу Поддателя всего Сущего, Мудрейшего из Мудрых, Метателя Молний и Повергателя Дерзких, учередить памятный знак (медаль), на аверсе изобразить лик Всеблагого, на реверсе - скрещенные молниии, в центре орел, по краю хлебные колосья, перевитые лентой.
2. Ркацители наградить оной медалью и обязать позолотить эгиду Колосса, а так же обустроить маяк имени Афины в голове оного Колосса.
3. Объявить Всеолимпийский музыкально-поэтический конкурс по созданию нового гимна, наиболее полно отвечающего настоящему моменту.
Э.А. Олимпийский

Пан: - Пиши, пиши, Эвтерпа! Превзойдем! Пацан, выскочка, я тут вторую неделю на благо пантеона анус рву, а он без году неделя - и нате вам указ??? Всего вдвое пиши.

"Милый наш, единственный, Зевсочка.
1. Нет в мире слов, которыми можно было бы выразить любовь к тебе. Ты сущее, ты все, что мы любим, кроме тебя нет для нас ни божества, ни родителя. Ласковый наш, грозный, нежный, справедливый, великий, праведный, самый дорогой на свете, вели - и мы, любящие твои дети, сделаем так, чтобы от Олимпии до Беотии вырос лес, сверху, с небес твоих, складывающийся в буквы - "Зевс наше все".
2. Боимся, что сердца наши разорвутся от любви к тебе; не можем жить, не делая тебе подарки; малейшая улыбка на твоих устах сделает нас счастливыми навеки, посему вели - Колоссу родосскому позолотить обе эгиды, а его глорию благоустроить палладиевым напылением. На голове Колосса, возлюбленном образе твоем, вели, ненаглядный, изобразить солнечные лучи, ибо нет кроме тебя солнца, как нет ни дня, ни ночи. Ручку же Колоссову вели в безграничной милости своей поднять вверх и оборудовать, на радость страждущим мореходам, факелом - маяком имени Зевса Молниетворца Всеблагого.
3. Когда мы думаем о тебе, наши души поют. Послушай же концерт влюбленных душ. Спустись в зал, и махни мужественной ручкой, и услышь мелодию, посвященную тебе, наш родной.

Любящие,
Пан, народ."

Эрот: ...а теперь, Каллиопка, про Лесбос давай, это у нас сегодня самое важное. Сердце у меня не на месте, баб с утра брюхатых уже сорок три было, а еще и Психея туда свалила, тоже вроде беременная. Во-первых, ПВО организовывать надо, всяка сволочь летать туда повадилась, у Гермеса, кстати, крылья бы отобрать, все восемь, но это отдельным указом организуем. Бабы вот-вот разродятся, начнут папаш искать, скандалов опять будет. Вон как в прошлом году, каждое утро на крыльцо по две-три корзины с младенцами подбрасывали, а в камышах их сколько плавало - жуть! Так что непорченых баб ищем и чтоб кроме меня ни одного мужчины не было там, так и обрисуй.

УКАЗ 2
В связи с нестабильной демографической обстановкой на о. Лесбос и особым административным статусом оного, решено:
1. Произвести реорганизацию паспортно-визового режима в сторону ужесточения оного.
2. Воздушно-морские силы о. Лесбос укомплектовать гарпиями и сиренами, произвести контрактный набор, приемную медкомиссию доукомплектовать гинекологами (женского пола)
3. Открыть Дом Малютки им. Сафо, директором и казначеем назначить Психею. 4. Эрота стрелоблещущего, любимца муз и Зевса нашего, объявить патроном острова и встречать по церемониальному протоколу. (Протокол разработать в кратчайшие сроки)
5. Гераклу в визе отказать.
Э.А. Олимпийский, покровитель о. Лесбоса, Родоса и пр.


Гермес: Встревоженный обстановкой в мире бог быстрого реагирования молниеносным решением переименовывает журнал Олимпиечка в Международный Божеский Вестник при Организации Обьединенных Пантеонов с восьмикрылым генеральным секретарем во главе. Эмблема - Красный Крест в карт бланше.
Дипломатически иммунизированный Гермес в белой каске с алым крестиком торопится проведать страдающий народ Лесбоса с гуманитарной миссией. Под мышкой у него мешок риса, в руках букет и пачка журналов.

Пан: Заступив богу быстрого реагирования дорогу, бог Пан вкладывает ему в нагрудный кармашек туники маленький прозрачный пакетик с чем-то круглым и красным, и, повернувшись к Гипносовой камере, говорит:
- Вот теперь тебе можно доверять!

Гермес: Они будут носить в них воду для санитарных нужд, мыть свои санитарные нужды и реже болеть, - обьясняет в камеру каскатый бог:
Наша организация предоставляет также набор гермов - регуляторов напряжения, разработанных нашими сотрудниками специально для Лесбоса. Мы встроили в наши гермы питьевые фонтанчики и насечки для определния времени по солнечным часам. Количество гермов ограничено, что поможет народонаселению острова быстрее освоить устный и писменный счет.


Пан: Пан радостно хлопает себя по лбу:

- Так вот куда сослать мерзавца Ахашени! Гермическим скульптором поедет, в туристическом классе. Восстанавливать стати оскверненным по злому умыслу или неосторожности гермам.

Гермес: -Вот, что случается, когда за дело берутся дилетанты - лучезарно щерится в камеру Гермес - неуемная прыть вместо обдумывания долгосрочных последствий предпринятых шагов зачастую ведет к трагедиям. Что станет с сотнями женщин после гермов Ахашени? Их завышенные ожидания, беспочвенные надежды при столкновении с реальной жизнью повергнут несчастных в пучину скорби.

Пан: - Какие-какие надежды? - Пан картинно прикладывает руку к козьему своему уху, - Никаких мне надежд в заповедной зоне, партеногенез так партеногенез, эксперимент есть эксперимент, мяч круглый, поле квадратное, пусть победит сильнейший.

Гермес: - Мы видим свою задачу в максимальном облегчении условий существования угнетенных народов, преодолении пороков их воспитания и образования, постпенной подготовке к сосуществованию в большой семье народов и народцев, - кропотливо ведет разьяснительную работу Гермес - мы стараемся максимально смягчить неествественные, варварские ограничения, налагаемые правящим режимом. По 20 часов в сутки мы проводим лекции, оказываем помощь, проводим консультации.

Пан: Дебелая, по чину, валькирия банит Эрота оливковым веником. Крылья ее прикрыты от жара наволочками. Пан, в одной войлочной шляпе с прорезями для ушей, выпятив волосатое пузо, вещает, учит поросль тонкостям административной жизни. За ширмой бренькает арфа.

- Властную вертикаль - крепи, потому что она твоя лестница в небо. Нет вертикали - некуда карабкаться, не за что цепляться, бока в жирке, пальцы в перстнях, в зеркало глянешь - а вместо волчары-бюрократа подмигивает тебе мушиная личинка...

Пан плещет на раскленные камни амброзией. Свистит пар, аромат - хана любому богаллергику.
Пан откидывается на полок. Мысли в нем сегодня глубокие, можно сказать - государственные. Метафоры теснятся, одна стремней другой.

- Во власть идешь - расслабляться себе не позволяй, никакой рассеянности... Гефест Зевсыча помнишь? Есть сведения - шел уже на министерство среднего машиностроения, в номенклатуру, а вишь - хлебалом раза щелкнул и ага...

В предбаннике, закутанные в простынки, за охапочкой клевера коротают ожидание Манефа и ее яловая подружка.

Эрот: - От ты Пан больно как бьешь, с оттягом, главное, Психейка так ласково шлепала и веничек лавровый был, мне после всегда петь хотелось, воскрылья не трожь, там нежное, а про вертикаль я понимаю, не дурак, вертикаль крепить точно надо, а то в заграницах половина богов бабы, квота у них там, а у шефа, поверишь ли, и на мамку не всегда вертикаль, так что крепить надо, правильно придумал, у тебя за ширмой арфа играет? Удивительной силы у них персты, а беглости и вовсе неуглядимой, может в массажистки ее шефу определим, как думаешь? А вальки у тебя хорошие, добрые бабы, музы-то костлявенькие все, а Урания эта вообще бревно-бревном, ты мне, кстати, Эвтерпу-то возверни, мне по штату девять муз положено, это ничего что с флейтой, я, может, тоже лирическое писать надумал, указы в стихах буду :
Любовь правит миром!
Бабов любить тоже!
Ухи не рвать!
Или еще чего по обстоятельствам, мне сейчас и не сообразить даже, сейчас отдыхать будем, ну если пользованная подружка, каплуна перо не пожалею на стрелочку!

Геракл: : Геракл вернулся из командировки на Крит. Новости были самые нерадостные. Гнусные людишки задумали уподобиться богам и разыграли мерзопакостнейшее действо под названием "Остатний бог".

- Пародия, папаша, как есть пародия, и из обидных! - убеждал Геракл Зевса, заклиная послать на Крит экспедиционный корпус. - Кальку с нашего бытия сняли и злобно издеваются над ним. Пора прищучить!

Гермес: - Папочка, нашли на них потоп. Нет, лучше вулканов злобных четыре штуки. Или вшей. Кризис на них, папочка, нашли! Чтоб денюжек только на хлебушек. Гидр нашли: Инфляцию, Стагнацию, Триангуляцию и сестру их Проституцию. А то понимаешь, ишь, - бог человеколюбия побулькивает праведным гневом.

Ход шестой. Будда, иноземный товарищ, становится неживой. Впрочем, ему это не мешает.

  


Будда: О.... - Протянул Будда - Оооо! Оооооо!! Клево плющит! Вот она, Нирвана,
Здравствуй, дорогая! Здравствуй дорогая и прощай! Ты зашухерила...
...не, ну как дети, в самом деле! - Будда откровенно веселился. Ржал, проще говоря.

Пан: Копыта гремят, пыль вьется - то в конном строю врывается на Олимп партизанская армия мятежного титана батьки Менелая Гелаева. Четыреста тридцать семь лет батька, коего обнесли на давнем олимпийском пиру фаршированной жар-птицей, скитался по окраинам населенного мира, собирал недовольных и лелеял черные замыслы. Сейчас, в час "Ц", замыслы отлелеяны до матового блеска и включают в себя захват почты, больницы и как можно большего количества заложниц женского пола. Шаркают змеевидыми ногами гиганты, топочут кентавры, хлопают крыльями гарпии, гадят на сияющие мостовые горгоны, сопят из бочек с морской водой усатые сирены. Менелай Гелаев посредством рупора, с высоты черного цербера, велит богиням (а также молодым симпатишным богам, добавляет приближенный грай) становиться раком и ждать его, ниспровергателя. Усим страшно.

Пан: - Зевс Кроныч! - администрация в полном составе ховается в секретном бункере с кованой Гефестом стальной дверью, - дело плохо! Афина, Аполлон, Артемида, Афродита, Амальтея, Адрастея, Апата, Асклепий и Ахелой - все в заложниках. Того и гляди, до буквы "Бета" супостат доберется.
Зевс: Бендида, Бореады, Борей - Это не страшно, Пан Гермесыч. А на букву "в" вообще только Вакх.

Так что время есть, но растрачивать его впустую не резон.
На букву Г, прости господи, у нас ОЧЕНЬ много соратников, больше чем на какую либо другую.

На штурм пойдем. Сам во главе встану ! Геру в прорыв.
Тяжелую козью-кавалерию Пана в с флангов. Отряды конницы летучей Гермеса сверху ! Победа или смерть !!
Снайперов Эрота на каждую крышу. Гипноса как главного по масс-медиа. Вещать пропагандистские речи и разбрасывать листовки.

Геракл: : "...А молодого командира несут с пробитой головой..." Геракл, глядя в прибор ночного видения, слушал веселую песенку и выстукивал зубами секретное донесение в ставку. Менелай был блокирован в общем-то надежно, он всего-то пару раз смог сползать на родину за подкреплениями. Геракл передернул тетиву лука и сделал профилактический выстрел в сторону Гелаева. Раздался вопль. Это разведчик, получив в ягодицу метко посланную стрелу, благодарил Геракла за милость. Светало.

Пан: С половины боевиков несутся громкие стенания. Кого-то приобщают к общечеловеческим ценностям. Пан надеется, что Аполлона.

Пан стоит у окуляра перископа, в котором моргает огромный, с красноватыми прожилками глаз. Глаз принадлежит Гераклу. Связи с поверхностью, в сущности, ни черта нет, и распоряжения ему можно передавать только песнями и мимикой. Сейчас на поверхности играет "Так пусть же красная сжимает классно..." в лютневой обработке. Это значит - сжимайте кольцо. Лютня намекает - с древнегреческой хитростью. Гримасами и телодвижениями Пан старается донести до моргающего глаза подробности спланированного в штабе наступления. В атаку надлежит идти справа, от амбара. (Пан загребает руками на манер плывущего стилем кроль) В переговоры с кровавым врагом не вступать. (Пан щиплет себя за вену, грозит пальцем и зажимает рот)

Эрот: - Тихо! Прекратить визжать! Когда говорят пушки - музы молчат! О сказанул как! Запиши, Каллиопа! А ведь как чувствовал вчера, и крыло, главное, левое сводило, вот верная ж примета - опять война будет. И точно - просыпаюсь, а там война!
Всем заткнуться, Каллиопу со стилом ко мне, остальным обновить косметику и подкоротить хитоны, Отечество нас ждет. Какая там погода, кстати, поглядите кто-нибудь. Зевсовнам укорачивать не надо, в сестер милосердных определяем: перед смертью склоняться к герою и петь хвалебную песнь .Урания в трубу пусть дает посмотреть. Остальные музы в концертную бригаду, моральный дух еще живых поддерживать.
Перед выходом подойдете к Каллиопе, получите новые документы, имена под буквой "Э" туда впишем. Под прикрытием работать будем.

Пан: - Позитив, Зев Кроныч, тоже есть. Больница оцеплена Гераклом, в помощь ему из бункера транслируются патриотические песни.

Зевс: И эротические сны! Бочку нектара. Жирную валькирию за каждый снятый скальп.
Папа Зевс знает, что нужно зольдату!
Олимпиан зольдатен унд утерофициринг...
Отступать некуда. Олимп юбер алес!
Менелай капут!
Урааа!

Пан: В бункере резко пахнет озоном. На Пане, боге по чрезвычайным ситуациям, резиновые боты. Часть оборудования (двое нар, полка для жратвы, и костюм ниндзя для секретных выходов на поверхность) уже попорчено молниями темпераментного шефа.

Зевс: Вперёд и только вперёд. Потом вверх и снова вниз.. Тьфу!
Кто не спрятался я не виноват. Синяя молния летит во врага.
Теперь трассирующую красную. Гера затаись до зелёного свистка. Можешь пока 100 грамм фронтовых принять. Как засвистит врывайся через подземный ход.

Пан: Пан пытается развернуть шефа к вентиляционному отверстию, где хотя бы в принципе может оказаться враг. Коза Манефа истерически мечется по осколкам амфор.

- После боя брючную молнию у вас попрошу, - бормочет Пан.

Гермес: В фиолетовом пеплосе и шляпке тикает от Менелая бог разведки. Левая грудь предательски сползает, крыло топорщит, стрелы свистят - бог разведки бежит торопливо.

Пан: - Зевс Кроныч, а может, лаской? переговорами? - Пан жалестно вертит перископ вслед бегущей паре Гермес-Менелай. - Авось и разбойник отвлечется. Менелаем Гелаевым его называйте, чтобы официально и без всяких "господин-товарищ".

Зевс: Пан Гермесыч, но ведь переговоры с террористами - это не наш метод!!! Я пытался. Менелая Гелаева ни хрена не слышно. И никак не понять что он там лает.

Пан: - Тогда будем действовать так, будто перед нами только вооруженный противник! - Пан делает каменное лицо и накручивает на палец прядочку волос, чтобы придать ей сходство с пейсом. Или с пейсой. К черту половые вопросы, на земле бой!

Играет "Марсельеза". Гермеса в бункер не пускают, в надежде, что Гелаев нечувствительно проскочит букву В.

Гермес: - Кина не будет, - ласкает папу взглядом бог переговоров, - на позицию сверху я, папа, не претендую. Радикулит, крыло пухнет. Я в штаб, тексты патриотических песен писать тороплюсь. Мало нас как-то, папаша, нет критической массы. Надо срочно менять тактику.

Пан: - Валек на поверхности забыли! На букву В! - спохватывается Пан, вращательно-колебательными движениями перископа стараясь отвлечь негодяя и выгадать время для эвакуации стратегических материалов: веников, шаек, банщиц и скипидара для козьих рогов. Гермес несется чрезвычайно красиво, прямо как бегун с античной вазы.

Гефест: Сидя на берегу Стикса тень Гефеста наблюдает за развитием событий. С противоположного берега доносится громкий храп снайперов Эрота. Цепочка босых следов покрывает заснеженную поверхность страны мёртвых.- Босиком ушли -сокрушается коваль. Мимо с громкими воплями проплывает титан Аякс Басаев. Правая нога откушена Жучкой, кровавая полоса тянется по чёрным волнам. Нет Харона, некому веслом по башке долбануть - горько жалится бывший бог допусков и отклонений. Рядом вырисовывается призрак бывшего титана Терсита Дудаева, пытается установить спиритический сеанс с Менелаем. Тень Гефеста шарахается в сторону, станция перехвата на Родосе работает чётко. Сейчас сюда прилетит молния папы Зевса. Держитесь браты - шлёт Гефест в помощь мужество павших героев.

Гермес: Братушка, - Гермес отрешенно смотрит в потолок землянки. На кого ж ты нас покинул, забывчивый наш. Харита больше кошкой не орет, а завывает, как шакал над дохлой лошадью. По этой причине уже дня три натуральная вдова - Гермесу щемяще горячо. Не в груди, в ногах. Тазик перегрелся на печке.

Пан: Бункер содрогается от тяжелых ударов сверху. Коза кричит, как водится, нечеловеческим голосом. Пан и Зевс Кроныч, обнявшись, сидят на полу. У Зевса сел аккумулятор. Пан гладит шефа по щеке и целует в уголок губ. Сегодня Паня - божик милосердия.

Зевс: Зевс приподнимая полу хитона показывает энерджайзер.

Пан: Пан уныло смотрит на зевсово подхитонье. До биостимуляторов ли сейчас?..

Зевс: Геракловская жучка пародирует зайчика с барабаном.

Пан: А зайчик с барабаном пародирует геракловскую жучку. А змееногий гигант пародирует их обоих. Это братание оккупантов с коллаборантами.

Зевс: Зевс проливает скупую мужскую слезу. Хлопает Пана по плечу, целует в небритую щёку. Вешает на грудь орден. - Бедные мальчики - бормочет он - как война калечит их души. Потерянное поколение.

Пан: - Сейчас придет Гера и доложит, что всех нафик поубивал, - утешает Пан.

Смерть близка.

Геракл: : - Пап, ты меня жвал? - Геракл преданно посмотрел на Зевса. Рядом крутилась удовлетворенная Жучка. Капал дождь.

Пан: - Ситуация под контролем! - облегченно вздыхает Пан. - Во-он тот дяденька забрал твои леденцы и жучкины полкоровы.

Геракл: : - Не жилец, - жизнерадостно машет в сторону "счастливчика" Геракл.

Пан: - Не жилец, - так же радостно соглашается Пан, пытаясь понять, до какой органомической системы относилась вот эта, отобранная у Жучки, гелаевская часть. Рыкочут львы, стрекочут суслики. Шумно падает замок Саурона. В природе ликование.

Геракл: : - Дядь Паня, а с этим что делать? - Геракл держит в руках разорванные половины Гелаева: Менелай - в левой руке, Гелаев - в правой. На щеке Геракла царапина - герой ранен, но вид капельки крови его не пугает. Жучка, запряженная в нарты, тащит куски тел террористов. Вереницей идут пленные - безглазые, безухие, безрукие. В зубах тащат безногих. Славно погуляло богово воинство. Пошел снег.

Пан: - Сказать ничего не успел? - опасливо интересуется Пан, беря в руки голову Менелая. А может, Гелая. - Вот он, череп Юрика! Отбегался соколик.

Пан буцает голову обратно, Гере.

- От Кетцалькоатля мужики заходили. Вызывают на священный мяч. Нет, матч. В мяч.


Эрот: - Главное, чем муза от нормальной бабы отличается? Сморкается тихо и стихи пишет? Не-а. Главное - готовить совершенно не умеет. Вот глянь, муз стриптиза - одиннадцать штук, муз массажа - четырнадцать, муз высоких отношений и то шесть, а музы гастрономии нет. Где она, я тебя спрашиваю, где? Молчиишь. Потому что сама муза чего? Ага, муза знания и эпической поэзии...Тьфу. Вот я у вас по столам сегодня смотрел, ведь ни у одной даже бутерброда в бумажке нет, или шоколадка или нектара тюбик и ведь вы все оторвы такие, стрелять без надобности, кого хочешь заездите, вот что удивительно. А у Артемиды ровно наоборот - на столе каждый день мясо, а бабы все дикие, мужиков к себе вовсе не подпускают, одна охота на уме. Представляешь - мяса завались и к мужикам не лезут!Нешто и мне из вас охотниц сделать для разнообразия? Или хоть кружок стрелковый.

Ход седьмой. Те же минус Гипнос.

  

Пан: - А вот еще интересное письмо, Зевс Кроныч. "Сего числа, ноябрия двунадесятого, Ясон и его команда, отправляясь в полное опасностей и бытового героизма плавание за Золотым Руном, имеет честь пригласить Вас, Зевс Кронович Громовержайший, на праздник торжественного отплытия (с целью предупреждения довременного утонутия), каковой состоится по адресу: Фессалия, Иолка, морской порт, причалы судов дальнего следования, там, где будет толпа. А также и Ваш божественный пантеон. После празднования ожидается фуршет. Надеемся на Ваше благословение..." Ну и тут дальше пятьдесят подписей. Практически весь героический бомонд, между прочим. Я считаю, надо людям показаться. В блеске и славе, пока блестим.

Пан: - Доспехи надену и зеленый веер возьму, как знак причастности. Манефе венок из орхидей на шею и бородку хной подкрасить. Нимфа вот куда-то делась... Ну да и сатир с ней, двух валек возьму, с мечами и в одних набедренных повязках. Складчатых валек, красивых, - планирует Пан.

Зевс: Зевс поднимает голову. На столе кучи бумаг. Котировки акций богов разложены на столе.
Крах Гипноса. Паника на бирже. Гермес играет на понижение.
Эрот приватизирует Психею. Графики сменяются один на другой на экране его компьютера.

Ясон и его команда? Это те которые позавчера ночью дрова в поленницы сложили, а потом оказалось, что это наши перепившиеся бессмерные божки, менеджеры младшего и среднего звена во главе с Сатиром ?

Пан: Пан сияет.

- Сюрприз-сюрприз! Будете проходить мимо терм, обратите внимание на свою купель. Посейдон, правда, с утра звонил, волновался отчего-то, но я мыслю, не убудет его с пятисот кадок.


Зевс: Вы их, говорят, Пан Ермесыч, за золотой шерстью себе на брюхо снарядили ? - улыбается Громовержец.

Пан: - За куделью на золотые пейсы, Зевс Кроныч. Как говорится, латая пейсь на дубе том. Кстати, телец ваш здоровенький, возглавляет сеть закусочных в Беотии. Я его Муби назвал. Заходишь - мычит, шельма, радуется.

Зевс: Зевс открыл досье на Ясона и быстро пробежал глазами.

Так-так... в одной сандалии ходил, трижды женат..
так-так-так.. с Медеей завовсе неприятная история. Характер не нордический.
Порочащих связей, больше чем волос на голове...
Так, так.. очень интересно.
Зевс приоткрыл завесу будущего:
______________________________________________________________
Умер Ясон в безвестности, раздавленный остатками Арго (по другой версии - покончил с собой).
______________________________________________________________
Ай, молодца !! Пан, запрягай тройку Пегасов. Геру в бодигварды. Эрота с девками в почётный эскорт. К Ясону.

Пан: Пегасы вызолочены, Пан накрашен и завит, коза Манефа смердит аквафрешем. На бричке сзади - пулемет, бодигардова снаряга. Папашу Гермеса, покуда сонный, принесли к и посредством золотой проволоки пришвартовали за ногу к оглобле. Очень красиво получись, прямо передвижной торговый центр, как у Проктора, божка пеленок. Папаша бузит, сонно машет конечностями, но опосля самоотверженных научных экспериментов на Лесбосе он слабенький. Над бричкой - транспарант "Привет участникам похода от участников проводов" и насест для крылатых - валек, муз, и лично Э.А., верховного музыковеда.

Гермес: Папаша раскидывает руки, трепещет крылышками и всеми фибрами демонстрирует несогласие:
- Его к Ясону только отпусти. Опять девок напортит. Селянки с транспарантами и жертвами папашкиными опять под Олимпом скандировать пристроятся. Не поеду.

Пан: Пан пришлепывает поднятые руки, сыплет на оглоблю просо и всеми силами демонстрирует - ехать надо. Хотя и возвращаться потом тоже надо.
- Бог грома и атмосферного электричества, не дашь - молнией шибанет, все равно, что с шокером к горлу. Темперамент, - растолковывает завистнику-папаше секрет Зевсовых побед Пан.

Пан: Уже видна гавань, а в гавани корабль, а на корабле бомонд. Видны фуршетные столы и челядь царя Пелия, алчно вокруг них толпящаяся. С "Арго" зеркальце блещет, это, видимо, юноша Гил, штатный экспедиционный педераст, челочку чешет.

И пейзаж вокруг.

Геракл: : - Я памятником бы хотел... - Геракл стирает надпись. - Я Зевсом бы... контрразведка делает морду кирпичом. - Я б Эротом... - нимфа-ниндзя вонзает в полость Геракла ржавый гвоздь. - Я б... (ХОР) Я бы составил партию в покер... Возмущенный хор; папаша достает ремень. - (Геракл) До чего ж жизнь хороша. (в сторону) Убого все!!! (под ноги) Башмаки не чищены! Хана Олимпу...
Пан: - Гва-ардия очнулась! - радуется с облучка бог скоростной езды Пан, заслышав сзади флегматичное тататаканье пулемета. - А у нас, Гера, радость большая. В гости нас пригласили. Халява, Гера, нас ждет за той зарей.

Геракл: : - Я, дядяь Пан, за халявой не гонюсь... - робко трепетал Геракл, набивая тело мясом. - Мне, так сказать, за державу обидно. Вот ты, дядь Пан, гнешься, рвешься, из шкуры вон лезешь, а дядя Гермес по-простому: подь на кичку! Я вам, дядь Пан, так скажу: будущее за вами! А прошлое - за дядь Гермесом. Вот и папаша... Ась? не надо, папа, бить меня! Я за деспотию зевсову кровь проливал. Вспомните. Так оно и было! Врагу не сдается наш гордый Зев-е-е-ес, Гермесу пощады не дадет. В смысле, амфоры дно я уже вижу, а конца сказке - нет! Папаша! Удовлетворите просьбу: дозвольте Жучке именоваться придворной нимфой третьего класса.

Эрот: - Девочки, к морякам хотите ? Нет, клешей еще не придумали. Нет, и бескозырок тоже нет, зато жеребцы редкие и поголовно герои. Ага, на жердочке. А не поместитесь, вот сами считайте: коза, два бога и две вальки. Складчатых. Что значит складчатых? Значит, объем у них большой, места до фига займут. Вторую бричку? А повезет кто? Ну думайте, думайте... Я пока посплю. О! К Гере сходите, у него кентавров знакомых есть, может и договоритесь.

Зевс: А может Миню позвать ? Этот бычара как впряжется так все наши проблемы разом и решит.

Эрот: - Миню? Можно и Миню позвать, а то скучно ему, Мине-то, он уж весь Крит потоптал, и Ариадну потоптал, и Тесея сгоряча потоптал, скучает теперь. Ежели к панской бричке корову привязать, точно за ней побежит. А то ведь чего придумал со скуки, ночью с каруселей всех лошадок свел и в Лабиринт себе утащил, я на карусели прилетаю - а там вместо лошадок палочки одни, нехорошо, говорю, брат Миня, верни лошадок-то, а он смеется, самому, говорит, нужны.

Зевс: Пьяный Ясон, рвал тельняшку на груди и орал что гадом будет, но без золотых пейсов для Пана не вернётся. Орфей раскрасненвшияся от жары, пикантной ситуации и нектара трогал за круп самую жирную валькирию и нашептывал, что сложит изящную балладу, в честь родинки на её правой ягодице.
Кастор с Полидевком наровили набить рыло Анкеям, большому и малому. Праздник судя по всему удался.

Зевс встал, нависая над столом, и поднял бокал:

Бессмертные подвиги ждут впереди.
И пейсы горят путеводной звездой.
В лепёшку разбейся! Где хочешь найди !
Добудь и живым возвращайся домой.

Зевс мощно, как он один умеет, накатил бокал. И вдребезги разбил его о палубу. На счастье, похлопал он по плечу Ясона.

- Ну да это, долгие проводы, лишние слёзы.. невзначай уронил Зевс.

Пан: Пан поднимает лицо из салата. Лепотааа. Первый эшелон уже пьет и гуляет, второй еще беспокоится о транспорте. Матросы бьют чечетку, под эту, как ее... ага, под кифару, на каковой кифаре задней ногой играет контрабандная муза. Пан твердо помнит, что час назад, облобызавшись троекратно, по древнегреческому обычаю, с Ясоном, он согласился отдать эту музу в плаванье. Как сказал, лицимерно отведя глаза, начальник экспедиции, вместо музыкального ящика. Надо подготовить Афродитыча.

- Эрот! Сколько у тебя в свите муз? А спорим, на одну меньше?

Гермес: - В страшное путешествие плывет девочка. В страну браков по расчету. По безналичному. Никакой у них там романтики, - плачет бог платочков и капель от насморка.

Эрот: - Уплыла так уплыла, брат Пан. А насиловать не позволю, приму меры. Баба у них там деревянная попереди корабля приделана - вот на нее братков и пристреляю. Не люблю я насилия, в маму весь - мирный. Пускай плывет, ласточка, хоть и жалко. Опять же - прок есть, после нее морякам сирены нипочем будут, лучшая кифаристка, между прочим, носом - и то играть умеет.

Пан: - Сбит у тя, Эрот Афиныч, прицел. Соседний корабль с бабой. А на арге этом только глаз на носу. В глаз стрелять не стоит, я мыслю, продолбют во время автономки мореходы борт - и хана мореходным же качествам.Сидеть без пейсов, горе мыкать.

Эрот: - От спасибо, Пан Гермесович, наверняка девки баловались, прицел сбили, не хотят из учебных луков стрелять, все к моему подбираются. Музочке, небось, морячки твои круиз пообещали, семь чудес света и нектару по колено, а выйдет одна работа. Нет уж, пусть девочка моя хоть удовольствие от плаванья получит. Каллиопка, с петушиными колчан давай, устроим сестренке отдых, в канцелярии уже натрудилась, бедная. И прочих созывай, пускай по движущейся мишени пристреляются, не все ж в шесты. На крыло, девочки!

Пан: Танцевали с гиканьем и присвистом. Шутили над упившимся Гилом. Многие по нескольку раз. Под столами гулял коварный царь Пелей, кусал гостей за ноги. Ясон исслюнявил Пану все ухо, рассказывая об омерзительных бытовых и сексуальных привычках этого узурпатора.

Темнело. Чтобы продолжить танцы, запалили мачту...

Гермес: Рвали третий баян. Дымились арфы. Лютни квакали и сипели. Грудастые бабы на носах кораблей кричали скарбезности матросам, пользуясь своей безнаказаностью. Гигантскими стабилизаторами Гелиоса, все в пупырышках и бороздках, плыли облака. Валькирии зависали в восходящих воздушных потоках, чтобы камнем броситься на зазевавшуюся крачку. Манефа учила бывшую яловую ставить спираль.

Пан: Спиральным движением рогов.

Градом падали звезды, и всем, вплоть до самого последнего геройки, вычерпывавшего воду из носового отделения "Арго" было уже известно, что это - Ле-о-ни-ды.

Шли по шаткой палубе, удалаясь от бесчувственного Гила, Пан с Ясоном, только что окончательно ставшие братьями. Обнимались они, и не могли уж идти друг без друга.

Гремела, отражалась от воды песня "Москва-Пекин".

Курили драп и ели лосося.

Трещал, догорая, парус. Светло было, весело, и в душах, и снаружи.


Геракл: : - Вегетарианцев - к ответу! - голосом твердым, как алюминиевая проволока заявил Геракл. - Мясо девственниц - вне закона, траву одуванчиков - Рэю Брэдбери. С такими лозунгами придет к власти новая сила - молодые волки с голодными карманами. А все остальные - в отстой.

Юный герой покачнулся, падать передумал, вслух добавил:
- Индифферентно.

Подумал еще и упал. Жучка облизала ему лицо. Геракла вырвало. Сгустились тени над Олимпом

Пан: - Мясо! - Пан, раскинув руки, стоит на корме "Арго" аккурат над сливной трубой гальюна. - Вэй лав... чего-то там...ууууу!
Святотатственно тошнит в Понт Эвксинский Ясон, групповод и капитан.
На берегу колеблются огни факелов. Пану является Дарвин с серьгой в ухе.

Харон: Сегодня Харон поругался со Смертью. Крепко повздорил. И даже залепил ей пощечину. Та, конечно же смертельно обиделась. Теперь Харон, не чувствуя вкуса, потягивал вино из какого-то дурацкого рога и не мог определиться, чего ему хочется. Ведь в сущности они любили друг друга. Любили так, как не могут любить ни смертные, ни боги. А еще, кажется, у Харона был сегодня день рождения. "...хороший я себе подарочек сделал..." - думалось ему грустно... "пощечина Смерти - просто великолепный подарок на день рождения."
Будда: Как день рождения? - изумился Будда. - Ты постой, ты никуда не уходи, я щас, я щас!
Через минуту Будда примчался с двумя воздушными шариками, к которым была привязана зеленая мыша. Надеюсь твой любимый размер! - скромно, но весьма торжественно вручил подарок Харону Будда.

Гермес: Он Будда, Будда, Будда
Он вовсе не медведь, -
сексуально выводит хор толстых негритянок в красных платьях.

Пан: - Деушка, разрешите с вами познакомится, и, если возможно, вдуть. Папаша, держите меня ровно, чтобы стать видна, - Паня знакомится с афрогречками.

Гермес: - Живот втяни, грудь выпяти, стать непринужденно крути в руке. Давай ее в полосочку покрасим, может хоть на экзотику поведутся, - трепетно, как на выпускной вечер, прихорашивает сына Гермес.

Пан: - В слоника хочу играть! - радуется Панечка с полосатой статью. - Слоничка хочет побббррызгать на обезьянку из хоботка!

Гермес: Сначала слоничка умывается, поливает себе из хоботка и потом, чистый и красивый, бежит играть с обезьянкой, - грозит Панечке пальчиком Гермесик.

Пан: Но Паню уже не интересуют какие-то глупые слоники. Паня теперь бычок. Молодой, упругий бычок, который гр... гар-рцует под ногами у неловкого шатучего папаши, каковой папаша запросто может наступить ему на ручки. Панечка хочет кого-нибудь забодать. Сегодня это называется "играть в Миню".

Гермес: - А вот мы Миню поймаем, застремаем-затолкаем, - лежит у Пани на спинке как опытный ковбой во время родео, шатучий папаша, одной руцей вцепившись в панечкины рожки, а другой в мешочек на панечкином животике.

Пан: - Давай в гефестки-харитки? - снова перевоплощается Паня, - я как будто гефестка, а ты харитка, я пришел со смены и гоняю тебя по Олимпу кочергой.

Гермес: Давай Панечка в тихие развивающие. Надень стабилизатор на коня Гелиоса. Или очисти чучелку от монеток. А можем "Омм" покричать, рыбки на ужин добудем.

Пан: Панечка боится темноты. Панечка ховается за весельными банками. Получается так себе, Панечка слишком плотненький, но прятаться надо. Из темноты налетают глюки. летают-кружатся вокруг Паниных рожек неведомые враги. Паня машет дрючком, тактически отступает в заранее подготовленный канатный ящик, закапывается в ветошь, откапывается и снова машет дрючком. Паня, бог развивающих игр, сочетает в себе голубиную кротость с вороньей агрессией. Ни черта не видно в темноте. Тихо плавают в заливе шпроты. Все идет к трагической развязке.

Ход восьмой. Убит Гермес.

  

Пан: Мутная жидкость в пановом стакане - рассол от квашеной капусты. Пан пьет ее маленькими глотками, болезненно морщась. Пана беспокоит выпадение некоторых кусочков памяти.
Пан помнит, как катались на пегасьей повозке по серпантину. Как потеряли Полидевка, и потом долго ехали обратно. Какой нерадостной получилась встреча с этим рукосуем.

Пан трет скулу и делает еще один глоток.

Помнит сильный удар по колесам и незнакомого носатого аргонавта, рвущего волосья по поводу восьмерки на переднем левом. Помнит, как несли к кювету перееханного узурпатора Пелея.

Помнит, как стояли у какой-то обрывающейся в море скалы, смотрели на догорающий корабль и передавали друг другу заначенную бутылку "НВ".
Помнит, как пошел с дрыном на злых духов. Помнит свои ощущения при этом - Геракл под Фермопилами, супергерой и саваофов архангел.

Но вот что было дальше и куда девался проказник папаша - этого Пан не помнит в упор, поэтому он пьет и морщится, пьет и морщится, приводя себя в форму для сегодняшней, важной и благородной миссии.

Геракл: - Э, дяддь Пан, не все ты помнишь... - ухмыльнулся Геракл. - Как хула-хула танцевали с гетерами из Афин - помнишь? Как Эрот гадил на статую Аполлона Бельведерского - помнишь? А как заставлял Жучку без запинки выговаривать имя первого монгольского космонавта Жугдэрдемидийна Гуррагчи - помнишь? Наверное, и про гомосексуальную оргию во дворце забыл? Ну ничего, счас я тебя нектарчиком подлечу вспомнишь. И содрогнешься...
Пан: Среди множества открывшихся в последнее время вакансий присутствует и должность бога гуманитарных миссий. Пан смотрится в отполированный щит. Строгое, чуть припухшее лицо. Мужественная щетина. Голубой шлем, чуть неровно сидящий - рога... Одним словом, Брюс Уиллис, бог мимики.

Пан готовится лететь к Трое. Давний вялотекущий конфликт, кость в горле олимпийского руководства. Грязные, завшивевшие, разуверившиеся ахейцы осаждают исхудавших, завшивевших и разуверившихся троянцев. Страждут обе стороны. Пан летит с гумантарным грузом. У него - бусы, зеркальца, презервативы, немного манки от неугомонного горшочка и большой мешок для добровольных пожертвований.

Геракл: : - А может, дядь Пан, ну ее - эту Трою? Кому там нужна гуманитарка? - Геракл вопросительно смотрит на Пана. - Возьмем пивка, Посейдон по старой дружбе воблочки подкинет. Папашу прихватим и - на природу. Дело ли - больше недели подвиги тягаем, пора и отдохнуть малость.

Зевс: Я сынок тебе так скажу. Вобла-воблой, но делам державным она ни в коей мере не помеха. Не первую сотню лет Олимпом рулю - высший пилотаж управленческой деятельности - комбинирование.
Так что цепляй пару ящиков пива, ящик нектара (чтобы потом не бегать), собирай манатки и едем в Трою.
Вона посмотри какой дядя Пан запасливый - даже презервативы взял. Как будто не на войну, а в бордель. Тоже во власти не первый год. Вишь, как комбинировать собрался.

Геракл: : Жучку, опять же, прихватим. Я ее одному фокусу научил похабному... - Геракл склоняется к Пану, шепчет на ухо. Пан широко открывает глаза и шепчет "Быть того не может"

- Может, дядь Пан, может, - добродушно лыбится Геракл, потирая мозоль на... Все, потер уже...

Пан: - А как ты умудряшься засунуть хомяков в аккордеон? - продолжает изумляться Пан.

Эрот: - Охота пуще неволи, Каллиопка, вот ведь неймется некоторым в такую рань вставать, а? И нас, главное, разбудили, волки молодые. На охоту хочешь? Правильно, и я не хочу, потому что с утра глаз красный, рука дрожит, а главное - никакой дичи кроме своего же брата охотника. Потом, конечно, разговоры, что пьяный был, да с уткой спутал....Нормальное царское дело, так вот династии и прокручиваются. А завтра шефа с лосем спутают. Или с папой. Я так думаю, не нужна нам такая охота, лучше мы указы попишем или в фанты поиграем. Опять же - ты думаешь Гера Жучку чему новому научил? Да ничего подобного, фокус старый как мир, но кто Геру будет огорчать? Ты? Вот и я не буду. Иллюзии - сладкая вещь. Чего хочешь - видишь, чего не хочешь - не замечаешь. Завидую иногда.

Зевс: Жучку прихватывать не будем - просто с собой возьмём. Вчера один ясоновских отморозков прихватил Жучку то ли за вымя, то ли ещё как... почитай пол-руки как не бывало. Хряп. И стоит культёй машет..

В общем часок на сборы и полетели.


Зевс: Зевс готов к поездке в горячую точку.
Трезубец и амбиции. Нет ничего более у Громовержца.

Зевс кличет Миню. А на-ка дай, брат-Миня, твоего фирменного средства супротив похмелья "Бизон". (Миня горд своей торговой маркой, Миня с радостью даёт Зевсу пакетик).
А то у меня брат-Миня, первый (а теперь и единственный) министр совсем с похмела плох. Надо подлечить.
Ты Панечка выпей, да полежи, полежи, (Гера молчать ! Одёрнул Зевс сына. Папа сказал полЕжи, а не то что ты подумал) пока Гера воблу у Посейдона добудет.

Пан: Первый министр хочет носилочки и чтобы его плавно покачивали всю дорогу. первый министр надеется, что морской воздух приведет его в норму. Бледно-голубой первый министр лежит на брезенте, сжимая в одной руке мешок с подарками, в другой - мешок для подарков. Верен долгу.

Зевс: Зевс идёт вдоль строя дородных валькирий с целью отобрать четырёх с максимально большим задом, чтобы на поворотах его заносило и тем самым обеспечивало первому министру плавное покачивание.

- Ты, ты, ты и ты ! - наконец решает Зевс.
- А я ?? - ма-аленькая валькирия... жопка с кулачок, он Зевс добрый.
- Ну ладно и ты. Ты вместе с Паном в носилки. Будешь по дороге холодный компресс на лбу менять.

Пан: - И нимфочку, компресс мочить. И Эрота, про Руслана и Людмилу рассказывать. И фанту, для головы, - Паня с детства любит болеть, вкус у него к этому.

Геракл: : - Процессию будем торжественную обставлять, с тяжеловооруженными гоплитами через каждые три метра, или в рабочем порядке двинем? - озабоченно интересуется Геракл. На нем - безопасность кортежа и принцип престижа высокой делегации.

Пан: По олимпийскому уставу, тяжеловооруженных гоплитов надлежит дополнять легкоовооруженными гопниками. Гопниками-пращниками.

Геракл: : - А в дальнем оцеплении - африканских карлов на кентаврах. Будут в чужих отравленными топорами кидать, Зевса-батюшку с министрами от лютой смерти беречь. - мозгует Геракл. Носилки велю бронзой оковать, копыта у лошадей - шипованными подковами покрыть. Сам одену тунику с двойной подстежкой, на голову - шлем, в руку - церемониальное копье, на поводок - Жучку. Трепещи, гордая Троя, и кланяйся хозяевам жизни!.. И еще, дядь Пан... Пора уже прекращать эти безобразия с "Троей". Скоро они всю Элладу этим денатуратом потравят. Пора вольностей поубавить, закрутить гайки, завинтить гвозди и поглубже забить шурупы.

Геракл: : - Коняшку деревянную еще можно взять... - размышлял Геракл. - Детишек побаловать. Любят детишки деревянных лошадок.

Зевс: Это как когда Эрот на Крите на карусельках хотел, а Миня не дал, сказал "Самому нужны" лошадки ? Или пустенькую внутри ? Как бы киндер-сюрприз ? Да, да детишки любят !! Обязательно возьмём !

   Геракл: : - Эрота внутрь посадить, а для смеху - меч ему дать. Детишки соберутся, хоровод вокруг лошадки заведут, тут Эрот и выскочит. То-то смеху будет! - распалялся Геракл. - Троя нас не забудет.

Зевс: Точно ! Ай, да придумал .. Все думают что Эрот с луком, а он тут как тут с мечом ! Вот и правда смеху-то будет.. До смерти смеяться будут.

Пан: - Пойдет Эрот в рукопашную, и начнется у них акселерация, - слабым голосом государственно мыслит с носилочек первый министр.

Пан: Божественная делегация заходит на посадку. С земли вяло радуются завшивленные противоборцы. С небес на них сыплются благословения и харчи первого министра. На запятках зевсовой кареты сидит Ван Тор с церемониальным молоточком - ему поручено забивать шурупы.

Троянцы и ахейцы еще не знают об этом. Радуются, бедные, скачут.

Зевс: Но презервативы почему-то долетают до земли уже использованными.. Один из них падает Гектору на плечо. Гектор изящно щелчком сбивает его на землю. Гектор счастлив.
Дар бога для смерного в любом случае большая удача. Каким бы он не был.
Это знамение - шепчет Гектор. Поднимает презерватив и вприпрыжку бежит к Кассандре.. за толкованием.

Пан: Из дома Кассандры слышны ритмичные крики. "Без умолку! Безумная девица!" - жалуются друг другу соседи.

Геракл: : А Геракл с каменным лицом уже закатывает, кряхтя, в городские ворота киндер-сюрприз с храпящим в нем Эротом. Но дети не слышат храпа. В Трое все дети - глухие. Война, разрывы снарядов, ночные авианалеты... Бедные, бедные дети!

Зевс: Кассандра испытывает оргазм, но ей как обычно никто не верит... Гнусная симуляция - сплёвывает Гектор. Деревянный конь и то лучше !

Пан: Глядь, стоит перед ним деревянный конь. Дар божий. Гривка, копытца, где надо дырочка, у дырочки надпись - "сунь пальчик, будет зайчик".
До падения Трои осталось 15 секунд.

Геракл: : А процессия в этот момент уже на подходе. Зевс щедро разбрасывает толпе сестерции, Пан пишет указы с милостями, Геракл раздает подзатыльники. Эрот таится в коне. Конь прядает ушами и скрипит занозами. Слепец Гомер принюхивается и по запаху описывает роскошные одежды высоких гостей.

Эрот: Эрот в кромешной тьме судорожно почесывается. Все можно стерпеть, но когда блохи кусаются...
- Сироту всякий обидеть рад,- бурчит он себе под нос, в полной боевой готовности пощелкивая посеребреным кастратором. Духом Эрот неколебим и в утешение вспоминает, что дедушка Морозов таки придушил излишне активного внучка.
- Сироту только ленивый в коня не пихает,- продолжает нудить Эрот,- хоть бы вина в дырочку налили, сиди тут один и трезвый, все гуляют, а ты сиди, еще блохи кусают, заразы, не уснуть из-за них, им весело, а ты тут на страже родины сиди, погибай от блох...


Пан: - Понимаю твое, Эрот Афродитыч, горе, - утешает его в подхвостную дырочку Пан, - сам сиротинка, сам с пяти лет беспризорничаю. Уж сколько горя перемыкал, сколько благ умык... мда... понимаю, в общем. Насекомых, Эрот Афиныч, сохраняй и береги: по возвращении на исследование захватим. Эндемики могут попасться, а это, считай - бюст на родине заживо и статья в энциклопедии.

А вина нету, совсем нету. Бедно живут обе стороны, война. Скипидар, денатурат, политура. Если из этого ассортимента хочешь чего-нибудь - плеснем. Тебе, кстати, Гектор ничего не плескал? В дырочку?

Геракл: : - Гектор плеснет, как же... - хохотнул Геракл. - Однако, а где делегация знатных горожан с подношениями и девственницами? Хочу девственницу! У Жучки токсикоз и отвращение к жизни, а я преисполнен намерений! Дядя Пан, давай организуем облаву на девственниц? Или девственников... Или, хотя бы, на собак и кошек. На безрыбье и рак сойдет. Клешни только ему обстричь садовыми ножницами...

Пан: - А это - гуманитарная помощь? - сомневается Пан.

- Мы ведь с миссией, - он надвигает на лоб голубой шлем и начинает голосить, - а вот кому рунины золотые телячьи, счастливые, удачеманные?! Кому чудодейственная хербавита, снижает вес, растит достоинство?! Зеркальца кому?!

Зевс: С Мессией - поправляет Зевс.
Зевс-спаситель - протягивает руку знатным горожанам Зевс.

- Паня, каску-то голубую сними, здесь пидоров не любят.. -шепчет Зевс - Вернее их Амазонкам меняют, на зеркальца, рунины и всякую прочую хербавиту...

Геракл: : - Пожалуй, тогда и я румяна сотру и лак с ногтей соскребу. Зубами. - Озабоченно заявляет Геракл, кокетливо поправляя бантик.

Зевс: Толпа вокруг начинает волноваться...
-Позовите Приама, старенького Приама.. он прочтёт вам модный.. - доносится из толпы..

-Ситуация как-то так себе сынок, пора им коня подсовывать..
Видишь здесь есть красивая легенда, когда-то давным-давно..
Гектор поимел Патрокла.. Был создан прецедент. И всем понравилось. Кроме Ахилла..

Появляется старенький Приам и не даёт Зевсу закончить.

- Я, самый старый дедственник в этом городе ? Кто искал меня ? - он выразительно смотрит на Геру..

Геракл: : - О-он! - Геракл дрожащими пальцами показывает на задницу коня. Оттуда раздается угрожающее скрежетание зубами. Поздно. Старый Приам уже закусил удила и скинул тунику. Геракл закрывает глаза - жалко коника...

Эрот: - Держись, Уринька, держись, милая!,- Эрот пластается поверх коня и азартно суфлирует Урании,- ааа...ооо...ыыы..держись, сладкая, с такой рожей шанса больше не будет! Какой он? Да тебе-то что? Ну молодой, красивый, кудри смоляные, губы чувственные. Красавец, короче! Прынц! Царь, можно сказать! Держись, ласточка! Не отпадай!
Пан: Пан, бог и министр, теперь без каски и в женском платье. Все-таки. Трудный город, немеряный общим аршином. Примут за голубого - не полюбят. Панна строит троянцам глазки и прячет ножки с копытами.

- Зевс Кроныч, с такими нравами у них таки будет гуманитарная катастрофа. Гомофобия, Зевс Кроныч, бич нашего времени, и крайне неполиткорректна. Надо, Зевс Кроныч, им проверенного товарища оставить: разводить стороны. Гомов в одну, фобов в другую. Трудная миссия, опасная.

Зевс: А ты сам-то Пан Ермесыч за гомоф или за фобов ? А полком Пан Ермесыч командовать смогёшь ? А армией ?

Пан: Пан тупит глаза и шаркает ножкой.

- Я, Зевс Кроныч, к гомам дюже толерантен. Вчера на пиру, знаете, уж до таких высот плюрализма дошли... Вот Гера не даст соврать. Ей-богу, сам бы остался, по мне миссия, но - не могу: пристрастен со вчера. Назначьте уполномоченного, вашество.

Зевс: Конгениально!!!
Пан Ермесыч, а ведь скандинавия-то наша !! Отдадим городок шведам. Буде называться Шведская Троя. Заживут как люди, развитой социализм с человеческим лицом построят.. Приама мэром выберут.

Пан: - Мудры вы, Зевс Кроныч, - Пан смотрит восхищенно, - только одеколон воспретить бы. Больно уж растляющая ячейка общества.

Зевс: Да им тут Паня в этой клоаке запрещай-не запрещай... Вишь сколько народцу хитрожопого болтается.

-Стой ты кто ? - Зевс схватил прохожего за плечо.
-Одиссей Пенелопопов.
-Ух ты.. А что делать умеешь ?
-Итак могу. И эдак тоже магу! Хачу канэшна !! - Зевс быстренько отпустил нервного прохожего..
Посмотри только на них Паня ! Этот же первый контрабандного нектару протащит..

Пан: - Развести с бухлом, - предлагает Паня, - поперек магазина улицу, полисмена два метра ростом, в каске с плюмажем, и двух солдат при орудии. Орудие навести на полки с выпивкой, фитиль держать сухим. И тщательно промытым.

Эрот: - Дразнится, шеф!- отвлекается от художественного суфляжа Эрот - про сухой фитиль намекает, волчина молодая, типа вам гнить, им цвести, нет, все ж сиротой лучше быть получается, обид меньше. Одолжите молнийку, шеф, уж больно хочется эксперимент провести, а я вам лук дам попользовать, так на так и выйдет.
- Давай, давай, Уринька, старайся, ласточка! возвращается он к основному занятию.

Пан: - Где же это мои ушки, где же это мои сладенькие, - ласково выводит Паня, разминая пальчики. Согнуть - упереть в ладонь - хрустнуть суставами. Согнуть - упереть - хрустнуть. Ты ж моя яса. Давненько я не.

- Шеф, предлагаю в Трое оставить Эротьку. Как самого терпимого и с широким ассортиментом перьев. А чего? И гомы люди. и фобы. Будет крест-накрест перья дергать и стрелять. Шмаль-шмаль. Потом на зимнюю олимпиаду выствим. Биатлонистом.

Ход девятый. Эроту таки хана.

  


Зевс: Зевс обнял своего единственного и любимого министра.
- Вот и расстаться пришла пора, Пан Ермесыч.

СЫНА НА ОЛИМП ПОВЕДУ.

Он молод и силён. Да и мудр не по годам.
Не страшно мне в его руки свой трезубец вложить.
Верую, что понесёт он его гордо и с честью.


Геракл: : Геракл, в соответствии с торжественностью события, наклонил голову чуть вбок и вниз, принял позу преемника и поцокал языком.

- Спасибо, папаша, за доверие. Верю, пришло время новых лидеров, молодых, как и говорил я в начале наших странствий. Мутные волны новой веры идут с Востока и Запада, Юга и Севера. И единственным бастионом на их пути стоит наш Олимп. Выстоим ли?

Зевс: Смогу ли подняться и рядом постоять на краю Олимпа, на вершине власти, не смогу ли.. не знаю, не ведаю. Однако ж это дом мой. Мне всегда нравилось стоять на краю и смотреть на эту грешную землю. Давшую жизнь и мне и тебе.

Ну не поминай лихом. А на мальчика на этого у меня рука не поднялась, ему ж жить бы да жить...уж лучше себя.

Зевс уронил слезу на волосатое брюхо любимого министра и побрёл вверх.

Геракл: : - Так ни у кого не поднялась. Это Приам заткнул своим похотливым жезлом дырку в конике. Вот и задохнулся Эрот от отсутствия кислорода в легких...

Пан: "Ужасный век! Ужасные сердца!" - стонет за сценой хор.

Пан: А Пан... что Пан? Пан пришивает на грудь хитона три новые лычки: бога любви, бога стрелкового спорта и богвоспитателя муз. Тяжел хитон, почти уже не гнется. Завтра вот еще одну - и все.

К такому хитону неплохо чапаевскую папаху и - на линию огня.

Великий админстратор Пан выходит на крыльцо. Колосится золотистыми хлебами родная Олимпийщина, и хочется Пану пасть в золото и окунуть в него лицо, а потом, лежа среди нивы, лущить колосок и степенно беседовать о видах на урожай... Но не время сейчас. Кружатся черные тучки, все слабее кружатся, жиденько, можно сказать, уж вряд ли дождик пойдет, но стоять нам на страже интересов.

Зовет к себе Пан войско. Чертовски, все же, удобная штука - войско из одного человека. Мобильно. Гибко. Никаких проблем с призывом. Реформу - любую на второй день. Сколько на униформе экономится - это просто страшно сказать. Да и не будем мы об этом говорить, ибо - строго секретная информация... Так вот, зовет, значит, Пан к себе войско. Кладет войску длань на плечо. Удобно ему класть - он, бог войны, на крылечке, а войско на земле. Лобызает троекратно. И говорит:

- Благодарю, Гера, за службу. (вот, кстати, недостаток: это самое ГАВ! ЖЕЛАВ! ВАШ! ВЫСОКО! БЛАРОДИЕ! в моновойске орать некому)

- Билась, Гера, наша республика в кольце врагов. А теперь не бьется, потому - враги кончились. Мирно пашет дехканин и нам, олимпийцам, хвалу возносит, отчего живется нам сытно и спокойно.

Колышется в такт Пановым словам нива.

- Так что всего нам с тобой и осталось - на Олимпе воссесть и над чудесной такою жизнью умиляться. Произвожу тебя в полные боги и даю тебе в полное же распоряжение трезубец. Не знаю, чей он, но - гляди - с яхонтом на держале. Может, и Посейдонов. Другой раз на рыбалку поедем - проверь на рыбе, хорошо бить должон.

Геракл: : - Мне бы, дядь Пан, еще стрелялку папашину, чтобы молниями бурундуков в степи пулять... - застенчиво улыбается Геракл. В мыслях он уже далеко. Там, где победоносные армии Олимпа несут свет веры во все народы мира.

Пан: Пан трет лоб, что-то вспоминая.

- Ах, да! Еще корзиночку для жучкиных щенков презентую. Шикарные щенки. Если девочки есть, надо их будет потом с Френиром скрестить.

Геракл: : - Не будет щеночков... - плачет Геракл. - Злые враги убили Жучку. Померла она. Ухи просила, да где ж я ее возьму? Так и померла. А может, и к лучшему: негоже Зевсову наследнику с Жучкой на престоле сидеть. Так что, дядь Пан, засылай сватов хоть к Психее, что ли... И вот еще что... Папаше надо бы персональную пенсию установить, загородную резиденцию и фалангу гоплитов для охраны. И чтоб демос не смел его ругать и за плохое правление корить. Папаша старался, как мог.

Пан: - Не вопрос, - бог щедрости благодеяет, - фалангу гоплитов, бригаду гопников, и катапульту с расчетом, так, на всякий случай. Расчет выполним в табличной форме и на гвоздик повесим, для увеселения ветерана. К демосу же Тора приставим и Полидевка. Чуть кто ругнется - в грызло. Демос, Гера, воспитывать надлежит.

Геракл: : По разукрашенным улицам Трои идут праздничные колонны трудящихся. Дети весело машут флажками. Довольные горожане несут транспаранты: "За коника - спасибо!", "Зевсу-батюшке - слава!", "Даешь смычку богов и полубогов!", "Дядю Пана - в премьер-министры!", "Жучке - вечная слава!", "Геракл forever!", "Пан и Геракл - близнецы-братья!"

Пан: - Девятый же день посвятим отдохновению от дел своих. Лужайку раскатаем, свирели возьмем и коз. Хочешь, Гера, козленка? Его жучкой назвать можно.

Геракл: : - Не, Жучка - это святое! - серьезно говорит Геракл. - Лучше спортом займемся. Я тут борьбу одну новую изобрел. Дзюдо. Больно уж занятная борьба. Еще на лыжах можно покататься. А козленочки - это тяжелое наследие предыдущей власти вместе с теннисом.

Пан: - Да уж, родимые пятна, можно сказать, - Пан почесывает Манефе шейку. - Но и их новая жизнь коснулась. Прежде были они с блохами...

Пан делает эффектную паузу.

- А теперь вовсе без.

- Я мыслю, теперь ни у кого паразитов не будет, - Пан глядит на рассвет, - совсем замечательная начнется жизнь.

Геракл: : На трибуне стоят Пан и Геракл, приветственно машут толпе. Одесную от них, опираясь на тросточку, утирает страческие слезы Зевс-Громовержец. Геракл наклоняется к нему, негромко говорит:

- Папаша, утрите слезы! Сегодня праздник. Поверьте, на пенсии жизнь только начинается. Будете внуков воспитывать, грядки на даче копать. А хотите, я дядю Пана попрошу, он вам персональный Фонд первого Громовержца организует. Будете изучать геополитическую обстановку в мире. Хотите?

Зевс: Зевс, улыбнулся, Зевс знал всё заранее.. Трудно быть богом.
Трудно нести тяжелую ношу государственных дел, но ещё труднее, когда эта тяжелая ноша и огромная ответственность за жизни и судьбы.. богов ли смерных ли падает на плечи небольшого божка, который привык играть на свирели и предаваться увеселениям с вакханками во славу Диониса.

Жаль, что даже и расстаться не смог по-божески, а как скаредный смерный тянущий на себя одеяло - Зевс грустно улыбнулся, вспомнив, как он ронял слезу на брюхо министра, нет, он никогда не ошибался в людях.

- Трезубец-то Пан Ермесыч не трожь, не по чину тебе трезубцы жаловать. Тем более что он уже несколько часов как пожалован был. Да и в боги тебе производить не по чину. Богом Гера должен стать сам. Иначе он будет .. ненастоящим.

Пан: Чудная музыка бренчит с небес. Геометрически правильными пятиугольниками, на тучках чуть поменьше Буддиной, летят с северо-востока гусляры.

В центре Олимпа Пан торжественно открывает амброзийный гейзер. Звенят литавры. Поют трубы. Кружат в небе счастливые крачки. Блеют козы и булькают, в еще не открытом бассейне, нимфы. Пан золочеными ножницами режет ленточку. За ним - толпа олимпийской мелочи со своей тарой. Беесплатно только сегодня, завтра у гейзера поставят турникеты и кассу.

Радуется природа.

Зевс: Возглавляет гусляров присланный Перуном в благодарность Садко. Задко слегка помят, водоросли вплетены в его бороду и свисают зелёными соплями. Глаза безумные.
А как иначе - не проходит бесследно недельная пьянка с Посейдоном, перехватившим его на пути.
Но пальцы уверенно ложатся на гусли и на основание русалочьих хвостов. Не зря в народе его кличут Задко.


Зевс: Кифаред Апполон рвёт струны на своей кифаре и жалуется Орфею, всё лирик Орфей, отбренчались.. Смотри как зажигательно Задко на гуслях рэп бацает.
Зевс дразнит Аполлона, что, Союз, отыгрался ? А музочки твои опосля того как рассосались теперь только на свирели играть могут :)
А подать сюда Терпсихору - интересно девки пляшут !

Пан: Подают Терпсихору. Терпсихора выглядит крайне аппетитно. Кроме нее на блюде наличествуют яблоки, резаные ананасы, репа и личи. Во рту Терпсихора держит редиску. Запечена до хрустящей корочки.

Пан: Всеобщий коктейль под звуки гуслей. Сатиры в белых галстуках, нимфы в неброских вечерних платьях. Без драгоценностей, в бижутерии. Утро. Пан кушает Терпсихорину ножку и рассказывает Зевс Кронычу о том, как он ходил на охоту с трезубцем. Вот точно с таким. Дай-ка к руке примерить. Зевс не дает. Пан начинает показывать на вилках и жаркОм. Как шли ранним утром по бурелому, оскальзывались и хлюпали в грязи. Как нашли и обложили зверя. Как зверь встал на дыбы и пошел на Пана. Как Пан ткнул его рогатиной (бог всего сущего раскраснелся, буйно машет вилкой). Как рогатина сделала "хрусть", но Пан не растерялся и схватился за вторую рогатину... Как и вторая сделала "хрусть" и Пан схватился за третью...

Зевс: Пьяненький Зевс кивает, кивает, постепенно засыпая... На 37 рогатине он встрепенулся:

-Так вот, значит, закидываешь ты Пан Ермесыч её ноги себе на плечи.. что там дальше-то говоришь ?
Зевс снимает с кончика вилки премьер министра маринованый грибок и наконец-то закусывает.

Пан: Дриады танцуют с гуслярами. Повсюду хлопают шампанским.


Зевс: И только обиженный кифаред Апполон демонстративно хлопает дверью, в такт исполняемой Задко дивной музыке.


Пан: Кифаред Аполлон наказан за лживость. Наказан, скажем между нами, вполне по-божески: Сизиф вон камень катает, а у этого всего лишь дверь. Обычная, бронированная, из "Сонекса". Стоит посреди Олимпа, и Аполлоша ею хлопает. А все остальные над ним прикалываются и бросаются разного рода пищевыми отходами.

Может, и простят его когда. Милостив Пан Бог.

Зевс: Всё правильно Паня, только дверью это он от обиды а наказание таково, стоит посредь пиршественного зала и хлебалом щёлкает.. А все туда кидают пищевые отходы. А он их утилизирует. Красиво и полезно. Многомудр бог рационализации Громовержец.

Геракл: : - Что-то я не понял... - бурчит Геракл. - Гейзеры, бассейны... А Президент... То есть, Геракл где?!


Пан: Мы полагаем - слушает эпическую сагу про рогатины и ноги на плечах. Пан вот, бог эротического рассказа, раздухарился уже вовсю, вилку с Терписхорой отбросил и на пальцах показывает - как, куда и сколько раз.

Геракл: : - Вы, дядь Пан, диктаторскими замашками не увлекайтесь... - на всякий случай икает Геракл. Амфора бьется вдребезги под напором могучей руки. - А то я вас равноудалю. Жучку не сберегли: рука киллера заказного ее умертвила. Эрота не сберегли: ... хм-м, Приама заказного его умертвил. Троянцев не уберегли: всех я в пьяном бреду разметал. Куда смотрит полиция в вашем лице? При папаше куда кака спокойней было...

Геракл умильно смотрит на Зевса, переводит умильный же взгляд на дядю Пана, потом сурово (стиснув желваки) рыдает над могилой Жучки. На сегодня эмоции исчерпаны. Завтра Эллада ждет от героя действия. Толпа беснуется.

Геракл: : - Папаша... - Геракл смущенно смотрит под ноги. - Папа... папаенька... Прости меня, папенька... Не того я советника избрал, не ту стезю выбрал. Жучку полюбил. Народы угнетал. Все, думал, во славу Олимпа. Бутылки у бомжей нещадно рвал из рук, над ментами смеялся, бабам беременным говорил "Арбуз проглотила", Путина критиковал... А все одно, папа: сынок ведь я тебе... Прими под защиту.

Пан: Пан вылезает из-за стола. Сбрасывает хитон. И начинает подпрыгивать между жрущими олимпийцами, разминать члены.

- Счас я тебе, горылла, по носу съезжу, - сопит бэсстрашный бог дзюдо и рукопашных поединков, - понажрутся, понимаешь, анаболиков... И аналеликов. Ну-ка выходи, счас мы с тобой как мужчина с мужчиной!

Пан грозно икает.

Геракл: : - Жучка, фас! - как бывало в старые времена, крикнул было Геракл. Вспомнил. Прослезился. Вызвал служку. - Лом при таверне имеется?

Пан: - В правой руке молния, в левой гром! - слонобоец Пан ходит мимо супостата, колышет дыханьем евонный подмышечный волос. Угрожает и стращает.

- ...два раза! Второй - по кррышке гроба! - Пан молотит по воздуху, но в клинч не идет. Опытный боец, весь в шрамах. Многие весьма пикантны.

- Наклонися, говорю, наклонися! У нас, понимаешь, у беотийских пастухов, особый удар есть, с доворротом!

Геракл: : - Папашины регалии присвоил?! - ужасается Геракл. - папаша, покража! нет, дядь Пан, при всем твоем умении больше чем на роль малоазиатского царька ты не тянешь... Папаша, если вы меня простили - выдайте дяде Пану патент на малоазийское княжение, а сами отправляйтесь руководить Олимпом. А я пока при вас стажером побуду.

Зевс: Отдай мои причиндалы, Козо-боЕц :) Он сейчас твоё волосатоё брюхо увидит и сам испугается и убежит.
А опосля боя брюхо-то сразу прикрой, а то как под вечер тут цирюльник Геракл выйдет погулять со своим станком "Спутник".. Мне-то ладно, если зад побреют, а тебя Паня с бритым задом только в зоопарк, на зеркальце реагировать. А нам государственным мужам этого никак нельзя !
Пан: - Погодь, Зев Кроныч! - Пан, бог бытового алкоголизма, встал на курс. - Я фигурально выражаясь. Вели лучше сыну - нехай на коленях дерется! Некомфортно, Зевс Кроныч - до рыла не достаю! Я бы уж его сделал, ого-го!

Зевс: Зевс бог эротического чревоугодия взбирается по ноге зажаренной Терпсихоры всё выше и выше. -А ты Паня подрыгни ! - советует он. Ты ж бог прыжков в глубину :)

Геракл: : - Гы-гы, смешно... - вторит Геракл, прижимаясь к папаше по-детски.

Пан: И пошло на Олимпе контрпразднество. Сатиры в белых галстуках, нимфы в неброских вечерних, с бижутерией, Терпсихору несут... Только обратной стороной, ненадкусанной.

Геракл: : - А дяде Пану обидно... - незлобливо встревает Геракл.

Пан: Ой обиидно! Он ножку-то Терпсихорину маслинками нашпиговал. Без косточек. А надо сказать, в наших, древнегреческих магазинах, маслинок без косточек ни хрена нет. Всегда самостоятельно вытаскиваем. Так вот, насосал дядя Паня полную ножку маслинок... Сосал, извините, как пылесос без мешка, с которым на торнады ходят. А теперь что? А теперь Терпсихора другой стороной, и ножка тю-тю. Тю-тю ноженька, говорю. Фига запеченая на Паню смотрит, а в фиге - рахат-лукуминка.

Невкусно с мясом.

- Я тебя все равно, Гера, люблю, хоть ты и гад. Дай лобызну. Наклонись только.

Зевс: Нет уж Паня, сиё беспринципно - лобызай то до чего достаёшь.

Пан: Паня ложится и выставляет волосатое пузо, коим, помнится, Зевс Кроныч крайне восхищались. Попрыгайте, Громовержец, оно мяконькое, но упругое!

Зевс: Зевс трогает пальцем брюшко премьера. Ути-пути, какие мы волосатенькие. Ясон - то погиб, но через Танатоса я смотрю руно с золдотыми пейсами передал. Ну да оно понятно, Танатос тот ещё передаст. Прыгать не буду Паня - это ж членовредительство получится ! Зевс потрепал волосатые золоторунные пейсы - красота-то какая !! А мягонькие-то... Паня, постригись на руковички. Зима скоро, а у дедушки ручки мёрзнут, ножки мёрзнут, мозги давно отморозились !
Не, на хрен рукавички ! Лучше типа пояска из собачей шерсти на поясницу !

Пан: - Эректор того же материала не желаете? Чрезвычайный стимулирующий эффект, - рекламирует, лежа, Пан.

Зевс: Панька, друг !! - Зевс лезет целоваться к Пану.
Давай меняться ! Ты мне свой эректор, а я тебе свой вакуумный увиличитель!! Оба довольные будем !

Пан: - Нет-с, нет-с, Зевс Кроныч, не смею, - Паня ужом-брейкером уходит от вельможных поцелуев, - вашу величину не осилим, увольте-с, все наперед стянет. Берите бесплатно, чего там с батарейкой под портами ходить. Я, Зевс Кроныч, даром что с рогами, ни капельки не зверь.


Геракл: : - Папаша! - восхищенно ввергает мысли Геракл. - Ты меня научишь управлять государством? Сла-а-а=авься, Зевс... Папаша, во имя матери - сделайте меня наследником. И я - завоюю мир во имя Олимпа!

Зевс: Боги по одному подходят к трону и быстро заглянув в глаза громовержцу, как бы спрашивая разрешения, склоняются у ног Геры. На их взгляды Зевс отвечает кивком головы.
Вот подходит Будда на подносе неся огромный державный косяк.
Склоняется перед Герой и целует руку. - Моё почтение, крёстный.
Сатир козьими припрыжками и ужимками волочёт запотевшую бутыль и дородную вакханку на поводке. Целует руку умудрившись облизать её по самый локоть.
Гипнос ковыляет с огромным рюкзаком набитым порошком.
-Счастливого и мудрого царствования сынок.
Эрот гонит строй нимф и у каждой в заднице торчит стрела.
-Равняйсь ! Смирно ! Равнение на Геракла.
Эти девочки хотят быть Вам дочерьми крёстный !

Геракл: : - Папа, я смущаюсь... - шепчет Геракл на ухо. - Подмогни мне, папа...

Зевс: Ну сынок, на Лесбосе небось не смущался, когда весь остров..
Ну ладно, ладно, ну не ты, ну Гермес..

Кстати Гермес, Гермес подходит к трону неся крылатые сандали и карту подземных ходов Лесбоса.

Так-так, карту сюда, как откоронуемся папа поедет на Лесбос отдохнуть. Пещерки там, спелеология... всё такое. - Зевс забирает карту.

Гефест несёт кованую корону Гера принимает её из рук и хочет водрузить себе на голову. Но Зевсу хорошо известны повадки приколиста Гефы. Зевс забирает у Геры короны и отдаёт дяде Пану, сбоку на короне надпись. "Первый парень на Трое". Буковочка-то неспроста пропущена - улыбается Зевс. Это для Премьера.

Гы-гы - гогочет Гефест. Саечка за испуг - смеётся молобоец.
И достаёт настоящую корону, сверкающую и переливающуюся всеми цветами Олимпийского могущества.

Геракл: - Пап, ну ладно тебе... Ты - суперстар, Громовержец и околостаканец. А я? наследник и преемник. Паппаша, расказывай... А дядя Пан согласился в Трое ггубернатором... Не иначе - уголь буддет втихушкууу воровать. Ну, туда ему и дорога...

Пан: - Истопником, Зевс Кроныч, истопником! - Паня вьется вокруг милующихся родичей и повизгивает от верноподданнического восторга. - Пролетарием совковой лопаты, в стенающие массы! По способностям, баре, по вору, как говорится, и мука!

Геракл: : - Дядь пан, ты что, обиделся? - Геракл в тоске. - А ведь правильно папаша говорил - тиран ты в душе...

Пан: - И в теле, - поддакивает Пан, бог суфлерского дела, - в теле даже больше! Поглядите, Гер Зевыч, какое тиранское брюшко. А? Нерон! Копыта! Роги! Ухи. Помесь, извините, Флавия с Веспасианом.


Геракл: : - Все люблю, кроме дядя Пановых выходок. Папаша, я с вами. Дядя Пан сильно умный.

Конец игры. Победители - Зевс и Геракл.