Гражданин: Я вот всё не хотел тебя спрашивать о твоей профессии.
Я: А что с ней?
Гражданин: Ну ты же программистом работаешь. На убунте.
Я: И что с того?
Гражданин: Да ничего. Не верю я, что ты за этих.
Я: За кого?
Гражданин: За ТНК.
Я: Это которые бензозаправки?
Гражданин посмотрел на меня, как на придурка.
- Транс-Национальные Корпорации.
Я: Ух.
Гражданин: Что - ух? Ты за них?
Я: Не понимаю.
Гражданин: Чувак, ты программист на убунте.
Я: И чё?
Гражданин: Убунта правит миром.
Я: И чё?
Гражданин: А ты правишь убунтой!
Я: И чё?
Гражданин: Вместе с другими программистами. И все вы подчиняетесь транс-национальным корпорациям.
Я: И я тоже?
Гражданин: То есть ты даже не в курсе на кого работаешь? Ты работаешь в исполнительном органе вселенского зла и даже не знаешь об этом? Слушай, а ты не хотел бы справедливости, равенства, счастья всех людей? Чтоб люди стремились к друг другу, а не к прибыли?
Я: Это проверка на идиотизм? Кто ж этого не хочет.
Гражданин: Вселенское зло не хочет. Вселенское зло хочет прибыли. Любыми способами. Они пойдут даже на то, чтоб кто-то был счастлив, ради прибыли. Они совершенно сумасшедшие. Они дают в кредит тем, кто не может вернуть, и тем порабощают их. Они поддерживают устройство мира, при котором богатые богатеют, а бедные беднеют. И это в эпоху, когда мы можем дарить друг другу бесплатно вообще всё, ведь у нас есть Интернет!
Я не вполне понимал, как можно дарить всё друг другу бесплатно только потому, что у нас есть Интернет, но решил не вызывать бурю агитации на тему.
Я: И чё?
Гражданин: Ты можешь работать на нас!
Я: На кого?
Гражданин: На Анонимус. Ты, разумеется, понимаешь, что всё это конфиденциально. Я, разумеется, понимаю, что у тебя с собой не могло остаться включённых диктофонов после того, как я просканировал на их наличие всё в радиусе пяти метров, а в это место привёл тебя я, а не ты меня, а значит, я могу говорить тебе всё, что угодно, и ты ничего не докажешь. Я лицо посредническое и физическое устранение меня роли в войне не играет, а потому ТНК не пойдут на это, ибо матожидание приносимого мной вреда меньше, чем затраты на моё устранение. Только поэтому я продолжаю с тобой говорить, не убедившись в твоём протестном потенциале.
Мы - лучшие умы мира, борющиеся с другими лучшими умами мира. Мы - во имя свободы информации. Они - во имя устаревших идеалов капитализма, которые отныне не являются оптимальными для счастья макимального количества людей, но на самом деле всё ещё хуже - плевали они на идеалы, для них главное - это прибыль, или зарплата, которую им платят в их штабах киберармий, которые, разумеется, финансируются налогоплательщиками, у которых просто нет выбора - или финансировать войну против своей свободы, или быть выброшенными за борт. Такая вот демократия.
Я почувствовал, что во мне загорается что-то очень революционное, и слегка испугался, как бы это не привело к тому, что моя жизнь кончится где-нибудь в демократических застенках.
Я: Что ты хочешь от меня?
Гражданин: Очевидно, разведка. Разведка в стане врага. Если тебе потом сильно захочется, можешь скандально опубликовать всю информацию, которую накопаешь. Будешь скрываться в какой-нибудь особо пострадавшей от ТНК стране Третьего Мира, девочки будут любить, ареол революционера, крутота. А можешь не опубликовывать - мы знаем, как формировать верное представление общественности о том, чего они не могут знать наверняка. Ты ведь знал, что за нами повсюду следят, прослушивают и на любого пользователя Интернета можно собрать досье за пару минут при наличии соглашений с корпорациями, которые этим сбором данных и занимаются. Знал?
Я: Всегда знал.
Гражданин: А откуда?
Я: Н-не знаю. Читал всякую ерунду в Интернете.
Гражданин: Вот эту ерунду мы и создаём. То есть ты веришь в то, что на самом деле и происходит, хотя реальных фактов ты, разумеется, знать не можешь, поскольку рассекречивание документов, которые потом прочтут только несколько журналистов, наделает шуму и сольёт нашего разведчика (если не сольёт - шуму не будет, никто просто не поверит, что это реальные документы).