Пальчун Александр Петрович : другие произведения.

Ren-Овация

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Александр Пальчун

REN-ОВАЦИЯ

(Комедия в двух квартирах и двух действиях)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

  
   АЛАН, хозяин двух квартир, партийный босс
   БЕРТА, жена Алана
   МАРИНА, мать Берты
   ДАНИИЛ, друг Алана, психотерапевт
   ТЕОДОР, председатель домового комитета
   ЖАННА, частный детектив
   ЗИНОВИЙ, квартирный вор
   Действие происходит в наши дни в двух смежных квартирах многоэтажного дома. Сцена в глубине посередине частично разделена стеной на две части, то есть на две комнаты. Левая часть сцены в тексте обозначена 1-Я КОМНАТА, правая - 2-Я КОМНАТА. К общей разделительной стене, с двух сторон, напротив друг друга, установлены два книжных шкафа. По ходу действия они сдвигаются вдоль стены, образуя проход между квартирами. Стена-перегородка разделяет сцену с долей условности, чтобы не мешать обзору двух комнат. Иной раз действие происходит одновременно в двух частях сцены.
   В 1-Й КОМНАТЕ из обстановки, необходимой по ходу действия, должны быть, как минимум: по центру входная дверь, слева дверь, ведущая в спальню и окно с форточкой. Есть диван, стол, стул, в углу компьютерный стол с креслом.
   Во 2-Й КОМНАТЕ по центру входная дверь, справа -- дверь, уходящая в спальню, и балконная дверь. Есть диван, два кресла, туалетный столик с ящичками и зеркалом. Столик расположен у входной двери. На столике ваза с цветами. Также в комнате имеется платяной шкаф.
  

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

1-Я КОМНАТА

  
   (Входят АЛАН и ДАНИИЛ.)
  
   АЛАН. Наконец-то я хоть немного вздохну! (Садится к компьютерному столу, включает компьютер.)
   ДАНИИЛ (недоуменно оглядываясь). Погоди. Вы что, сделали перестановку? Тут все было по-другому.
   АЛАН. Все как и раньше. Это у тебя файлы в голове перепутались.
   ДАНИИЛ. С головой у меня все нормально, в отличие от тебя. Вот этот шкаф стоял... но стоял в другом месте. А остальное вижу впервые.
   АЛАН. Даниил, отстань. Принимай таблетки.
  
   ( Из динамика слышится музыкальная заставка загрузки Windows. Даниил начинает играть в компьютерную войну, слышны специфические звуки виртуального сражения: взрывы, автоматные очереди.)
  
   ДАНИИЛ. Алан...
   АЛАН. Да не скрипи ты! Дай еще одного гаврика уложу.
   ДАНИИЛ. Не понимаю, серьезный человек, глава партии "За честь, закон и справедливость", а в голове кавардак -- свихнулся на детских забавах.
   АЛАН (в пылу игры). Получай, мерзавец! Думал, не замечу?!
   ДАНИИЛ (безнадежно махнув рукой, подходит к книжному шкафу, берет книгу с полки, отворачивается от шкафа.) Чудеса! Эммануил Кант! Критика чистого разума... (Шкаф за спиной Даниила отодвигается в сторону, образовав проем. Услышав странное гудение, Даниил поворачивается к шкафу, от неожиданности роняет книгу.)
   АЛАН (выпрыгивая с кресла). Положи! Положи на место! (Заглянув в проем, поднимает книгу и засовывает ее на полку. Шкаф задвигается.)
   ДАНИИЛ. Что это?.. Шкаф... (Изображает рукой движение шкафа.)
   АЛАН. Обыкновенная галлюцинация. Виртуальная нереальность.
   ДАНИИЛ. Я видел...
   АЛАН. В пограничном состоянии всякое видится. Тебе ли, психотерапевту, этого не знать?
   ДАНИИЛ. Не шути.
   АЛАН. Какие шутки! Я тебя еще в школе предупреждал, когда ты собирался в медицинский, общение с психами к добру не приведет.
   ДАНИИЛ. Я все понял! Ну конечно! Там за стеной живет твоя любовница.
   АЛАН. Что за бред! Там за стеной живу я и моя жена! И моя разлюбезная теща. И не смотри так, словно не знаешь Берту и Марину Петровну.
   ДАНИИЛ. А здесь?
   АЛАН. А здесь живу я - Алан Громобойников.
   ДАНИИЛ. А там?
   АЛАН. А там я и Берта.
   ДАНИИЛ. Ничего не понял.
   АЛАН (в негодовании бегает по комнате). Это надо же! Канта ему почитать захотелось! А если бы они оказались дома?!
   ДАНИИЛ. Успокойся. Глубоко вдохни и задержи дыхание на четыре секунды.
   АЛАН. Я к тебе на прием не записывался.
   ДАНИИЛ. Особо тяжелых принимаю без записи.
   АЛАН (в негодовании все еще вертит головой). Критика чистого разума! Я думал, в этом городе скорее схватятся за оголенный провод!
   ДАНИИЛ. Да не томи, рассказывай. (Показывает в сторону зрительного зала.) Зрители ожидают.
   АЛАН. Ты хочешь, чтобы я вот так, при всех, открыл свою тайну?
   ДАНИИЛ. А почему бы и нет?
   АЛАН. Я не анонимный алкоголик.
   ДАНИИЛ. Тем более. Расскажи избирателям, как живется партийному боссу?
   АЛАН. Хреново! Очень хреново! Намного хуже, чем психотерапевту.
   ДАНИИЛ. Слава богу, не наоборот.
   АЛАН. Людям всякой ерундой голову морочите!
   ДАНИИЛ. Ты о коллегах по партии?
   АЛАН. О тебе и о твоих дружках горе-психиатрах. Посмотри на свой живот. Какой набрюшник наел!
   ДАНИИЛ. Согласен. У Канта поменьше был. Но белый халатик надену и ничего - животик замаскирован. (Любовно поглаживает свой живот.)
   АЛАН. Я бы таким пастырям от медицины, как ты, посоветовал ходить в черном.
   ДАНИИЛ. Я подумаю, сын мой. А сейчас пришло время исповедаться. Зачем тебе две квартиры, притом - в разных подъездах?
   АЛАН. Зачем?! А ты знаешь, сколько у меня врагов?!
   ДАНИИЛ. У тебя враги?! Избиратели?
   АЛАН. Причем здесь избиратели? Они меня любят и обязательно выберут!
   ДАНИИЛ. Конкуренты из других партий?
   АЛАН. Какие конкуренты? Застройщики! Ведь наша партия в городком общественном совете. И стоит мне, например, выступить против выделения земельного участка какой-нибудь компании вроде "Строй-чертеепобери-инвест", и все -- у меня смертельный враг! А эти застройщики... о-о-о!.. эти застрельщики, (подносит палец к виску) шутить не любят!
  
   (Раздается дверной звонок. Звонок короткий, мелодичный, приятный на слух.)
  
   АЛАН (испуганно). Это они!
   ДАНИИЛ. Кто они?
   АЛАН. Не знаю. Кто-то угрожает меня убить. Я уже получил два письма.
  
   (Вновь слышится дверной звонок.)
  
   ДАНИИЛ. Не смеши. Кого надо, того щелкают без всяких записок. Я пойду открою.
   АЛАН. Если что, меня здесь нет. (Прячется в спальню.)
  
   (ДАНИИЛ отворяет входную дверь. На пороге с портфелем в руках стоит ТЕОДОР - председатель домового комитета.)
  
   ТЕОДОР. Здравствуйте!
   ДАНИИЛ. Здравствуйте!
   ТЕОДОР. Я председатель домового комитета - Теодор Романовский... (не спрашивая разрешения, входит в комнату.) ...и, к моему несчастью, ваш сосед по подъезду.
   ДАНИИЛ. Очень приятно, Даниил.
   ТЕОДОР. А вот мне не очень! У вас всю прошлую неделю работал отбойный молоток. Вы решили развалить этот дом раньше октября?
   ДАНИИЛ. Какого октября?
   ТЕОДОР. Будущего. И не смотрите так, словно не слышали о реновации?
   ДАНИИЛ. Извините, о чем?
   ТЕОДОР. О ре-но-ва-ции! О переселении! Этот дом к чертовой бабушке снесут, а нас переселят в какую-нибудь тьмутаракань.
   ДАНИИЛ. Этот дом разломают?
   ТЕОДОР. Вы как с Луны свалились... с отбойным молотком. Господи! Что за народ?! Я тут бегаю, собираю подписи, уговариваю их остаться на месте...
   ДАНИИЛ. Вы не хотите жить в новом доме? Предпочитаете слушать, как работает... (Изображает работу отбойного молотка.)
   ТЕОДОР. В новом доме еще не такого наслушаетесь. Там на два-три года уют обеспечен. Но ты, как я понимаю, на нашей стороне, иначе бы не затевал ремонт. (Осматривает комнату, подходит к разделительной стене, прикладывает к ней ухо.)
   ДАНИИЛ. Не волнуйтесь, там не ремонтируют.
   ТЕОДОР. Я знаю.
   ДАНИИЛ. Что вы знаете?
   ТЕОДОР. Что там окопался этот мерзавец.
   ДАНИИЛ. Какой мерзавец?
   ТЕОДОР. Партийный! Который за честь... Я его зачту и вычту!
   ДАНИИЛ. Да что же он вам сделал?
   ТЕОДОР. И не только мне. Издевается над своей обворожительной супругой. К тому же, изменяет ей.
   ДАНИИЛ. Изменяет?! Алан?! (Спохватившись.) А... ладно вам. Мало ли кто кому изменяет. Может и она...
   ТЕОДОР (хватает Даниила за ворот рубахи). Не смей!
   ДАНИИЛ. Все, все. Я, кажется, понимаю.
   ТЕОДОР. Что ты понимаешь?!
   ДАНИИЛ. Да вы влюблены в нее.
   ТЕОДОР (расплывается в улыбке). А ты откуда знаешь?
   ДАНИИЛ (поправляет одежду). Опыт. Видите ли, я психотерапевт.
   ТЕОДОР. О-о-о, коллега! Тоже работаете с народом -- сочувствую. Тогда ладно. (Вынимает из портфеля два листа бумаги.) Подписывай.
   ДАНИИЛ. Несогласие с переселением? Но почему?
   ТЕОДОР. Да потому, что одних расселят сюда, а вторых -- туда. А я хочу жить рядом с ней! Понимаешь, рядом с ней!
   ДАНИИЛ. Но она... у нее, как бы... есть муж.
   ТЕОДОР. Лучше не вспоминай о нем! Именно он внес наш, почти новехонький дом, в списки на слом. Я его выведу на чистую воду! Я ему устрою справедливость -- задушу вот этими руками!
   ДАНИИЛ. Свят-свят-свят! Предлагаю вам сеанс психотерапии.
   ТЕОДОР. Чего?
   ДАНИИЛ. Совершенно бесплатно.
   ТЕОДОР. Да я сам заплачу, чтобы его прихлопнули!
   ДАНИИЛ. Не шумите, нас могут услышать.
   ТЕОДОР. Ты не один?
   ДАНИИЛ. Один. Совершенно один.
   ТЕОДОР. А там кто? (Указывает на дверь спальни.)
   ДАНИИЛ. Там... Там моя жена.
   ТЕОДОР. Там спальня?
   ДАНИИЛ. Ванная. (Кричит в сторону спальни.) Дорогая, будь осторожна, у нас гости.
   АЛАН (из спальни грубым мужским голосом). Я слышу, дорогой! Сейчас закроюсь!
   ТЕОДОР. Та-а-а-кс! Этого еще не хватало! Нигде от вас спасенья нет. Да ладно, я толерантный, всякого насмотрелся, по квартирам бегая. (Указывает на бумаги.) Подписывай!
   ДАНИИЛ. Э-э-э... А-а-а...
   ТЕОДОР. Подписывай, иначе я за себя не отвечаю!
  
   (ДАНИИЛ подписывает бумагу. ТЕОДОР прячет лист в портфель, при этом один лист забывает на столе.)
  
   ТЕОДОР (направляется к двери, с издевкой). Привет жене. (Добавляет на пороге.) И будь осторожен. Я не о том, о чем ты подумал. В нашем доме работает вор-домушник. (Уходит.)
  
   (Из спальни осторожно выглядывает, а затем выходит АЛАН.)
  
   АЛАН. Что это было? Я все слышал.
   ДАНИИЛ. И про твою измену?
   АЛАН. Господи! Какая измена! Это же психически больной. Тебе ли не знать таких?
   ДАНИИЛ. А, по-моему, он говорил правду, в отличие от тебя.
   АЛАН. Ну, хорошо, хорошо. Предположим, я изменяю жене.
   ДАНИИЛ. Ты уж как-то определись, или предположим, или изменяю.
   АЛАН. Ты психотерапевт или психоаналитик?
   ДАНИИЛ. Это одно и то же. Я един во всех ликах.
   АЛАН. В таком случае, всевышний, скоро здесь появится еще одна твоя ипостась.
   ДАНИИЛ. Кто такой?
   АЛАН. Кто такая... Богиня.
   ДАНИИЛ. И сколько ей лет?
   АЛАН. Примерно двадцать.
   ДАНИИЛ. Молодая будет для богини.
   АЛАН. Нормальная. Учится в театральном училище.
   ДАНИИЛ. На каком курсе?
   АЛАН. Да какая разница! Судя по бюсту, на последнем.
   ДАНИИЛ. А ты, партиец, каким боком к театру?
   АЛАН. Я не виноват. Меня представили как режиссера.
   ДАНИИЛ. И ты, конечно, не стал разубеждать.
   АЛАН. Да что я изверг, крушить девичьи надежды.
   ДАНИИЛ. А что об этом думает Берта?
   АЛАН. Вот скажи, я похож на монстра, способного травмировать Берту?
  
   (Раздается дверной звонок.)
  
   АЛАН. Это она! (Направляется к двери). Умоляю: я режиссер, а ты - продюсер!
   ДАНИИЛ. Не впутывай меня в свои делишки.
   АЛАН. Все-все. Решено - ты продюсер, а я режиссер.
  
   (АЛАН отворяет дверь, на пороге стоит ЖАННА с сумочкой в руках.)
  
   АЛАН. А вот и наша Жанночка. Добрый день, красавица.
   ЖАННА. Здравствуйте!
   АЛАН. Знакомься, это мой друг Даниил, продюсер. Я тебе рассказывал о нем. Тот самый, который не знает счета своим деньгам и разбирается в людях лучше всех этих жуликов-психотерапевтов. Владеет гипнозом, а Фрейда знает, как отче наш.
   ДАНИИЛ (смущенно). Алан, как всегда, немного преувеличивает.
   АЛАН. Не скромничай.
   ЖАННА. Как интересно. (Даниилу.) А может ли гипноз, предположим, добавить уверенности на съемочной площадке?
   АЛАН. Конечно, моя дорогая.
   ДАНИИЛ. Разумеется. Вот сейчас, например, Алан находится в трансе и по этой причине так словоохотлив. Но мне пора уходить.
   АЛАН. У него встреча с итальянцами. Макаронники решили снять продолжение "Крестного отца". Даниил настаивает, чтобы в сценарий добавили пару постельных сцен. В противном случае откажется финансировать.
   ДАНИИЛ. Зачем открываешь мои профессиональные секреты? А вдруг я раскрою твои.
   АЛАН. Все, все. Я молчу, как немое кино.
   ЖАННА (Даниилу). Пожалуйста, не уходите. Может быть, попробуете меня усыпить?
   АЛАН. Ты что, дома не выспалась?
   ЖАННА. Я хочу быть раскрепощенной на съемочной площадке.
   АЛАН. Что с тобой поделать. Даниил, а ну, продемонстрируй свои способности.
   ДАНИИЛ (вздыхая). Хорошо. Садитесь удобно на диван и попытайтесь расслабиться.
  
   (ЖАННА садится на диван, придерживая руками сумочку.)
  
   ДАНИИЛ. Сумочку можете оставить.
  
   (АЛАН забирает сумочку, садится на противоположный край дивана. ДАНИИЛ начинает говорить замогильным голосом гипнотизера, покачивая руками перед глазами Жанны.)
  
   ДАНИИЛ. Вы расслаблены... Вы совершенно свободны... По вашему телу разливается приятное тепло. Вы спите, вы спите, вы спите... вам приятно, вам тепло...
  
   (Сумочка со стуком падает из рук АЛАНА. ДАНИИЛ поднимает ее, ставит на диван между Аланом и Жанной. Смотрит на Алана, застывшего в гипнотическом трансе, водит руками пред его глазами, но тот не реагирует. Жанна тоже не двигается. Махнув рукой на Алана, Даниил продолжает сеанс, обращаясь к Жанне.)
  
   ДАНИИЛ. Жанна, вы совершенно спокойны... Уверенность все больше наполняет вас. Она приходит к вам с каждым вдохом. Отныне вы не боитесь оператора, он вам симпатичен. Вам симпатичен и режиссер. Режиссер вам очень нравится ...
   ЖАННА (сонным голосом). Мне нравится продюсер...
   ДАНИИЛ. Вам нравится Алан.
   ЖАННА. Алан изменяет жене... Мне нравится продюсер.
   ДАНИИЛ. Какой продюсер?
   ЖАННА. Мне нравитесь вы...
   ДАНИИЛ. Господи!
   ЖАННА. Да-да. Вы божественно красивы.
   ДАНИИЛ. Жанна, Жанна, выбросьте это из головы!
   ЖАННА. Я не Жанна, я Джульетта.
   ДАНИИЛ. Вы Жанна - студентка театрального училища.
   ЖАННА. Это прикрытие. Я Джульетта - частный детектив.
   ДАНИИЛ. Боже мой!
   ЖАННА. Да, да! Вы божественно красивы. Я без ума от вас.
   ДАНИИЛ. Этого еще не хватало! На кого вы работаете?
   ЖАННА. На Берту - жену Алана. Надо выключить диктофон.
   ДАНИИЛ. Какой диктофон?
   ЖАННА. Он в сумочке.
  
   (ДАНИИЛ расстегивает сумочку, вынимает диктофон, выключает его и кладет обратно. И только теперь замечает на столе лист бумаги, оставленный Теодором.)
  
   ДАНИИЛ. Что это? (Читает.) Дорогая Берта, я уже два года не могу жить без вас.
   ЖАННА. ...И я не могу жить без вас.
   ДАНИИЛ (продолжает читать). Я знаю, что при встрече с вами не смогу и слова вымолвить от смущения... Поэтому решил написать.... (Отрываясь от письма.) Да это же письмо идиота-управдома! (Складывает письмо, прячет его в карман. Обращается к Жанне.) Жанна, просыпаемся, медленно просыпаемся.
  
   АЛАН (зевает, поднимается, сонным голосом Даниилу). Ты оставайся, а пойду домой, немного вздремну. Я уверен в себе... Я постоянно уверен в себе... Уверенность все больше наполняет меня...
  
   (В это время ЖАННА ложится на диван с намерением поспать.)
  
   ДАНИИЛ. Жанна, или как вас там, просыпаемся!
  
   (АЛАН за спиной Даниила покидает квартиру через входную дверь. ДАНИИЛ бросается к Алану, но опаздывает.)
  
   ДАНИИЛ (возвращается к Жанне, склоняется над ней).
   Про-сы-па-емся, про-сы-па-емся...
  
   (Входит ТЕОДОР, видит склоненного Даниила, застывает на пороге.)
  
   ТЕОДОР. Что это? Еще одна твоя жена?
   ДАНИИЛ (раздраженно). Да! Вторая!
   ТЕОДОР. А первая где?
   ДАНИИЛ. Ушла изменница.
   ТЕОДОР. Да-а-с! Хорош психотерапевт. Я тут в вашем гареме оставил письмо.
   ДАНИИЛ. Какое письмо?
   ТЕОДОР. Признание в любви. Многоженцам это должно быть особенно понятно.
   ДАНИИЛ. И кому оно адресовано?
   ТЕОДОР. Ну, конечно, не второй, и уж точно не первой твоей жене. А прелестной женщине, которая живет за этой стеной. Над которой вы оба, с ее мужем, издеваетесь: он изменяет, а ты неделями долбишь стену отбойным молотком.
  
   (ЖАННА просыпается.)
  
   ЖАННА. Где я? Кто этот мужчина?
   ДАНИИЛ. Любовник Берты.
   ТЕОДОР. Что ты городишь?!
   ДАНИИЛ. Будущий. Пока еще в стадии обожателя.
   ТЕОДОР (показывая на Жанну). Она знает Берту?
   ДАНИИЛ. Откуда ей знать. Она из театра, а Берта -- манекенщица.
   ТЕОДОР. А ты откуда знаешь, что Берта манекенщица?
   ЖАННА. И в самом деле?
   ТЕОДОР (Жанне). Так вы ее тоже знаете?
   ЖАННА (опомнившись). Понятия не имею, о ком вы говорите.
   ТЕОДОР. Тогда не вмешивайтесь в разговор! Сначала в своей семье разберись! (Даниилу.) Отвечай, откуда знаешь Берту?
   ДАНИИЛ. Вот еще! Не хватало мне знаться со всякими манекенщицами!
   ТЕОДОР. И все-таки?
   ДАНИИЛ. Да это же очевидно. Не мог ведь такой видный мужчина, как вы, влюбиться в обыкновенную продавщицу! Только в королеву. Но с королевами у нас на районе нехватка, поэтому - в манекенщицу.
   ЖАННА. И как ее зовут?
   ДАНИИЛ (указывая не Теодора). Вот он утверждает, что Берта.
   ЖАННА. Из соседнего подъезда?
   ТЕОДОР (Жанне). А-а-а, все-таки вы ее знаете!
   ЖАННА. Пару раз видела. Одевается броско.
   ДАНИИЛ. Безвкусно и вызывающе.
   ТЕОДОР. Ярко и стильно!
   ЖАННА. У нее еще муж такой... (Осанкой изображает импозантного мужчину.)
   ТЕОДОР (подсказывая). Замухрышка из самых никудышных.
   ЖАННА. Ну, не скажите.
   ДАНИИЛ (равнодушно, как бы между делом). Говорят, все-таки партийный босс.
   ТЕОДОР. Если народ из своего дома выживать и по бабам скакать - это руководить партией, то тогда, конечно, знаменитый босс!
   ЖАННА. А вы откуда знаете о его женщинах?
   ТЕОДОР. Знаю! И даже некоторых зафиксировал.
   ДАНИИЛ (в сторону). Господи! Да они конкуренты!
   ЖАННА. И где эти записи?
   ТЕОДОР. Я не для вас их собирал. (Даниилу.) Где мое письмо?
   ДАНИИЛ. А я откуда знаю.
   ТЕОДОР. Тогда где ваша первая жена? Может, она взяла?
   ЖАННА. Я что-то не все понимаю.
   ТЕОДОР (Жанне). Ваше счастье. (Даниилу.) Не эта ли, с позволения сказать, (продолжает фразу грубым мужским голосом) суп-ру-га, прихватила мое письмо?
   ДАНИИЛ. Не исключено. Могла подумать, что адресовано ей.
   ТЕОДОР. У меня с головой все нормально!
   ДАНИИЛ. Я начинаю ревновать.
   ТЕОДОР. Где он?
   ДАНИИЛ. Я психотерапевт, а не сыщик.
   ЖАННА. А как же продюсирование фильмов?
   ТЕОДОР. (Жанне). Мошенник он и... и...
   ДАНИИЛ. ...И сторонник реновации с последующим расселением. Еще одно слово и мы всем подъездом отправимся на Луну, а соседний -- на Марс!
   ТЕОДОР. А вот и нет! Ты уже подписал все, что требовалось. (Уходит, хлопнув дверью.)
   ДАНИИЛ (вздыхая). Да-а-а! Вот так дела... Голова идет кругом от всего этого.
   ЖАННА. У меня тоже.
   ДАНИИЛ. Жанна... не знаю, откуда у меня появилось такое предчувствие, даже более того, почти уверенность, что вы неравнодушны ко мне.
   ЖАННА. Я... право... удивлена. Это так неожиданно.
   ДАНИИЛ. Ничего удивительного. Амуры всегда стреляют неожиданно.
   ЖАННА. Амуры? Какие амуры? В кого стреляют?
   ДАНИИЛ. Да во всех подряд. Перепьются там, наверху, и палят. Не смотрят, кто ты, что ты?! Прицелятся и хлоп - уже готовенький.
   ЖАННА. Да все это сказки! Откуда они могут стрелять?
   ДАНИИЛ. Откуда угодно! Им без разницы. Например, из соседней комнаты. Вот пойдемте туда, и вы наглядно убедитесь в достоверности греческой мифологии. (Берет Жанну под руку, уводит в спальню).

2-Я КОМНАТА

   (БЕРТА и МАРИНА выходят из спальни. На Берте яркая широкополая шляпа.)
  
   БЕРТА. Мама, если позвонит Алан, скажешь, что я скоро вернусь.
   МАРИНА. Я скажу, что ты ушла с каким-то мужчиной.
   БЕРТА. С каким мужчиной?
   МАРИНА. С красивым и усатым. Поцеловались и в обнимку отправились неизвестно куда.
   БЕРТА. Вот именно так и скажи. Но когда он уж совсем взбеленится, объяснишь, что я на собрании нашего дома по реновации.
   МАРИНА. По чем?
   БЕРТА. Господи! Мама, я же сто раз тебе говорила - в городе объявлена программа по переселению жильцов из старых домов в новые!
   МАРИНА. Так мы что, поменяем квартиру?
   БЕРТА. А почему бы и нет.
   МАРИНА. Лучше бы мужа поменяла.
   БЕРТА. А вот это -- не твое дело! Сначала своего заимей.
   МАРИНА. Да где его теперь порядочного встретишь? Папенька твой гулял. А зятек еще похлеще.
   БЕРТА. С Аланом я сама разберусь. Как тебе моя шляпка?
   МАРИНА. Шляпище, больше зонта. Сейчас такие не носят.
   БЕРТА. Вечно тебе все не так. Пока. Я тороплюсь, забери белье из прачечной. (Снимает большую шляпы, надевает маленькую. Уходит.)
   МАРИНА (недовольно). Я бы устроила ему реновацию! Где это видано: муж изменяет, а она не может отомстить. (Берет шляпу, оставленную Бертой, уходит в спальню).
  
   (Ручка входной двери шевелится. Дверь медленно приоткрывается, в проем крадучись входит ЗИНОВИЙ - квартирный вор. Лицо его скрывает натянутая на голову черная повязка, изготовленная из женских колготок. Убедившись, что в комнате никого нет, Зиновий осматривается, осваивается, выдвигает ящички туалетного столика. Затем подходит к книжному шкафу, склоняет голову набок, читает корешки книг.)
  
   ЗИНОВИЙ. Социология... Семь золотых правил... Эм-мануил Кант!.. (Пренебрежительно.) Читатели-писатели - пошли к ядреной матери... (Подходит к платяному шкафу, открывает створку дверей.) Вот это настоящая библиотика! (В слове "библиотика" делает ударение на "о".) Тут уж я почитаю! (Вынимает из шкафа мужской костюм на тремпеле, прикладывает к себе. Удовлетворенно кивнув, снимает колготки с головы, засовывает их в карман своих брюк. Сбрасывает с себя верхнюю одежду, надевает новый пиджак).
  
   (Из спальни выходит МАРИНА. Она ярко одета: в огромной шляпе, только что оставленной Бертой, и красочном халате - явно принадлежащем дочери.)
  
   МАРИНА. Ой! Вы кто?! Что вы здесь делаете?
   ЗИНОВИЙ (смущенно, ибо застигнут врасплох в пиджаке и трусах.) Я... я одеваюсь.
   МАРИНА. Кто вы?! Как вы сюда попали? Дверь заперта.
   ЗИНОВИЙ. Я... я случайно зашел... через балкон.
   МАРИНА (обходя его вокруг). Как через балкон?! На седьмой этаж?! Вы что, Карлсон?
   ЗИНОВИЙ. При чем здесь Карлсон?
   МАРИНА. Тогда не городите ерунды. Покажите пропеллер.
   ЗИНОВИЙ. Чего показать?
   МАРИНА. Как вы здесь оказались?
   ЗИНОВИЙ. Да будь вы мужчиной, не задавали бы подобных вопросов?
   МАРИНА. Все равно не понимаю.
   ЗИНОВИЙ. Что же тут непонятного - я спустился с верхнего этажа.
   МАРИНА. Зачем?
   ЗИНОВИЙ. Зачем, зачем... Затем, что черти принесли ее мужа!
   МАРИНА. Чьего мужа?
   ЗИНОВИЙ. Ну не вашего же. Соседки сверху.
   МАРИНА. Так вы любовник... (Смеется.) А я приняла вас за грабителя.
   ЗИНОВИЙ. Тоже, скажите...
   МАРИНА. Хотя в некотором смысле...
   ЗИНОВИЙ. А вот это вы напрасно! Запомните, я абсолютно честен.
   МАРИНА. Так вы подрядились к этой мымре?!
   ЗИНОВИЙ (укоризненно). Мадам...
   МАРИНА. Боже мой! Кругом одни изменники!
   ЗИНОВИЙ. Попрошу вас не обобщать - есть и порядочные люди.
   МАРИНА. Уж не вы ли?
   ЗИНОВИЙ. А почему бы и нет? Я никому не изменяю, поскольку холостяк. Так сказать, несемейнообязанный.
   МАРИНА. А заповеди? Как там... не тащи в постель жену ближнего своего. Это, по-вашему, честно?!
   ЗИНОВИЙ. Здесь я с вами согласен - не очень...
   МАРИНА. То-то же.
   ЗИНОВИЙ. С ее стороны нечестно. Все время твердила, что разведенная. А затем неожиданно: он тебя убьет! Если кто здесь и обманут, так это я.
   МАРИНА. Так вы не знали?!
   ЗИНОВИЙ. Конечно. Я не верхолаз... скакать по перилам... с восьмого этажа.
   МАРИНА. Вы же могли разбиться!
   ЗИНОВИЙ. Запросто. В лепешку!
   МАРИНА. Пострадать без вины!
   ЗИНОВИЙ. Вот именно! Был бы я, скажем, неверным мужем, тогда...
   МАРИНА. О-о-о! Тогда другое дело. Такого бы я и сама столкнула.
   ЗИНОВИЙ. И своего?
   МАРИНА (в замешательстве). Моего?
   ЗИНОВИЙ. Ну да, вашего знаменитого партийца.
   МАРИНА. А вы откуда знаете Алана?
   ЗИНОВИЙ. Да кто ж его не знает!
   МАРИНА. О-о-о! Его бы столкнула в первую очередь -- ни одной юбки не пропустит.
   ЗИНОВИЙ. Постоянен в непостоянстве?
   МАРИНА. Лучше не скажешь!
   ЗИНОВИЙ. Изменяет вам? Такой обворожительной женщине?
   МАРИНА. Вы это серьезно?
   ЗИНОВИЙ. Да что у меня, глаз нет?
   МАРИНА. А куда вы смотрели, когда лазили наверх? (Указывает в потолок).
   ЗИНОВИЙ. Сам не знаю. Иногда у меня такое ощущение, будто повязка закрывает глаза.
   МАРИНА. Скажите еще, черт попутал.
   ЗИНОВИЙ. Наоборот! Что вы! Это ангел-хранитель таким окольным путем привел меня к вам.
   МАРИНА. Уж не хотите ли вы сказать, что я вам нравлюсь?
   ЗИНОВИЙ. Очень, очень нравитесь!
   МАРИНА. Вы, я смотрю, полиглот.
   ЗИНОВИЙ. Да кто ж устоит перед вашей красотой! Ах, если бы не эти моральные принципы.
   МАРИНА. Вы о чем?
   ЗИНОВИЙ. Я не могу присваивать то, что по закону принадлежит другому, в данном случае -- вашему партийному боссу.
   МАРИНА. Вот еще глупости! Уж ему точно наплевать, с кем я, и где я?
   ЗИНОВИЙ. Да он просто болван, если не ценит такую красавицу. Я не удивлюсь, если он, например, не подозревает, сколько стоит этот пиджак (показывает на только что надетый пиджак), или, предположим, не знает, как установить охранную сигнализацию.
   МАРИНА. Вы опасаетесь, что он заявится неожиданно?
   ЗИНОВИЙ. Само собой. Не хватало еще раз скакать по балконам.
   МАРИНА. Уж слишком вы осторожный.
   ЗИНОВИЙ. Нет, я предусмотрительный. Это у меня в характере. Я предварительно люблю просчитать все варианты, а то и прозвонить по телефону.
   МАРИНА. Похоже, вы ошиблись номером. (Указывает наверх.)
   ЗИНОВИЙ. Небольшой сбой вот в этой АТС. (Стучит себя по лбу.)
   МАРИНА. А как вас зовут?
   ЗИНОВИЙ. Зиновий. А вас?
   МАРИНА. Марина.
   МАРИНА. А вы кто по профессии будете?
   ЗИНОВИЙ. Я... э-м-м... Социолог... Знаете, есть такая наука -- экстремальная социология. А вы? Кем работаете?
   МАРИНА. Я?.. Мне кажется, я начинаю работать чьей-то женой... притом -- неверной.
   ЗИНОВИЙ. Тогда зачем мы понапрасну теряем время?! (Берет Марину под руку, уводит ее в спальню).

   (В комнату, пошатываясь, входит АЛАН. Он еще под действием гипноза.)
  
   АЛАН. Я уверен в себе... Я постоянно уверен в себе... Уверенность все больше наполняет меня... (Ложится на диван, бормочет.) Эх, Эммануил... Эммануил Кант... Какой же ты глупый старикашка. Наивней ребенка. Да тебя сегодня и депутатом бы никто не выбрал. (Переворачивается на другой бок.) Граждане, дорогие граждане, пожалуйста, не волнуйтесь. Всех вас ожидают новые просторные квартиры. Наша партия каждому из вас гарантирует законность и справедливость...
  
   (Из спальни, запахивая халат, выходит МАРИНА. Заметив Алана, застывает на месте.)
  
   АЛАН (продолжает говорить во сне). Товарищ Кант, и вы, пожалуйста, не беспокойтесь. Вам, как философу, предоставим отдельный кабинет для работы...
  
   (МАРИНА ныряет обратно в спальню. Вскоре Марина и ЗИНОВИЙ крадучись выходят оттуда и пробираются к входной двери. Но в этот момент раздается дверной звонок. АЛАН просыпается, ставит ноги на пол, удивленно смотрит на Марину и незнакомца. Марина инстинктивно загораживает Зиновия. Алан вскакивает, пытаясь привести себя в порядок, приняв Зиновия за только что вошедшего.)
  
   АЛАН. Чем обязан вашему визиту?
   ЗИНОВИЙ (выходя из-за спины Марины, представляется). Ваш благодарный избиратель... Зиновий... Зиновий Кант.
   АЛАН. Кант?
   ЗИНОВИЙ. Совершенно верно. Мы из обрусевших немцев.
   АЛАН. Извините, а знаменитый философ?..
   ЗИНОВИЙ. С моей стороны это немного нескромно... Но факты в карман не засунешь -- что есть, то есть. Прадедушка по материнской линии.
   АЛАН. Феноменально!
  
   (Вновь слышится дверной звонок.)
  
   АЛАН. А это, вероятно, еще один избиратель. Внук Шопенгауэра. Марина Петровна, откройте пожалуйста.
  
   (МАРИНА открывает дверь. На пороге стоит ТЕОДОР. Он входит в комнату с недовольным видом.)
  
   ТЕОДОР. У вас тут, вижу, свое собрание. Могли бы и к нашему снизойти. Тем более что сами затеяли это безумие.
   АЛАН. Вы о чем?
   ТЕОДОР. О вашей реновации. Я тут благоустраиваю территорию, ремонтирую трубы в подвале. А вы, значит, все на слом?! Мы только на этой неделе заделали швы, установили скрытые камеры - фиксируем, кто шастает по подъездам. (Алану) Так что все ваши махинации мне известны!
   АЛАН. Я не понимаю вас.
   ТЕОДОР. Он не понимает! Фокусы с двойником. Камеру, дорогой ты мой, не обманешь. Поселили своего двойника в соседнем подъезде. Ничего не скажешь - похож. Даже голосом - я его слышал. Только он, между нами, не совсем... как бы сказать... той ориентации.
   АЛАН. Да это какая-то глупость.
   ТЕОДОР. Глупость не глупость - скоро все выясним.
   ЗИНОВИЙ. Камеры?! Это вообще безобразие! А они показывают этаж, на который поднимается законопослушный жилец?
   ТЕОДОР. Пока еще нет.
   ЗИНОВИЙ. Значит, на площадках камеры не работают?
   ТЕОДОР. А может, вам над каждой кроватью объективы установить?!
   ЗИНОВИЙ. Что вы? Это я так, к слову.
   ТЕОДОР. Так вот что, дорогие товарищи. Неразумные жители нашего несчастного дома склоняются к переезду.
   ЗИНОВИЙ. А вы о камерах им говорили?
   ТЕОДОР. Конечно.
   ЗИНОВИЙ. Тогда понятно их решение.
   ТЕОДОР. Ничего непонятно! Разница всего в два голоса. Все зависит от вас. (Поворачивается к Зиновию.) Ваша фамилия и профессия? И ваше мнение по поводу переезда?
   ЗИНОВИЙ. А в новом доме камеры будут?
   ТЕОДОР. Да там телевидение будет! "Дом-2" в прямом эфире наблюдать сможете.
   ЗИНОВИЙ. Я прямо не знаю, куда теперь и податься. Пойду-ка я лучше домой. Извините, я здесь оказался случайно. Голосовать по таким важным вопросам не имею права. Всего наилучшего. До встречи.
   ТЕОДОР. Как вас зовут?
   АЛАН. Зиновий Кант. Это потомок великого философа. (Зиновию.) Уважаемый Зиновий, вот что я вам посоветую -- приходите в нашу партию. У нас всегда найдется местечко для человека с такой родословной. У вас хорошая дикция, острый ум, -- что и не удивительно -- и отличный вкус. (Указывает на пиджак). У меня точно такой же костюм. Мне кажется, мы и мыслим одинаково.
   ЗИНОВИЙ. Это вы верно заметили. Я в партиях потолкался. На всяких этапах доводилось бывать. Иной раз там такой смышленый народец попадается.
   ТЕОДОР (Алану). Оставьте свою вербовку, лучше скажите ваше мнение по поводу переезда?
   АЛАН (склоняется к уху Теодора). Между нами, я -- против.
   ТЕОДОР. Против?! Тогда зачем все это затеяли?!
   АЛАН. Долг перед избирателями.
   ТЕОДОР. А сами против?!
   АЛАН. Да! Против! Я по натуре, знаете, однолюб. И, кроме того, в нашем дворе столько зелени.
   МАРИНА. Кому нравится зелень, пусть отправляется на кладбище. Там ее побольше будет.
   ТЕОДОР (Марине). Так вы считаете, что ехать не надо?
   МАРИНА. Да куда ехать?! Новые дома еще на бумаге.
   ТЕОДОР. Не важно. Рано или поздно построят. (Алану). И все-таки, вы да, или нет?
   АЛАН. Я еще не определился.
   ТЕОДОР. Тогда обратись к астрологу.
   АЛАН. Но я не могу своим скоропалительным мнением влиять на волеизъявление граждан.
   ЗИНОВИЙ. Да! С вашей стороны это было бы некрасиво. В нашем с вами деле честь - превыше всего!
   АЛАН. (Зиновию). Мне все больше нравятся ваши моральные принципы. Наша партия нуждается в таких людях. Обязательно приходите.
   ЗИНОВИЙ. С удовольствием приду.
   ТЕОДОР (Зиновию). Тогда вы, как будущий поборник чести и законности, огласите свое отношение к переезду.
   ЗИНОВИЙ. С одной стороны (поворачивается к Марине) мне очень хотелось бы остаться здесь, с другой, обстоятельства с видеокамерами складываются очень тревожно.
   АЛАН. Я с вами полностью солидарен.
   ТЕОДОР. То ест оба: ни тпру, ни ну!
   АЛАН. Да! Как видите, мы во многих вопросах единодушны с товарищем Кантом.
   ТЕОДОР. Тогда за всех пусть решит ваша супруга Берта. Она, кстати, тоже еще не определилась.
   ЗИНОВИЙ. Насколько я знаю женщин, им всегда трудно решиться, особенно впервые. С вашего позволения, я вас покидаю, господа. (По-офицерски щелкает каблуками.) Честь имею!
   МАРИНА. Я тебя проведу. ( Теодору.) До свидания!
   ТЕОДОР. До свидания. Впрочем, я тоже ухожу. (Угрожающе Алану.) До скорой, прескорой встречи!
  
   (МАРИНА, ЗИНОВИЯ и ТЕОДОР уходят. АЛАН закрывает дверь, облегченно вздыхает и уходит в спальню).
  
   1-Я КОМНАТА
  
   (Из спальни выходят ДАНИИЛ и ЖАННА. Они веселы, заметно, что хорошо провели время).
  
   ЖАННА. А где Алан?
   ДАНИИЛ. Как человек порядочный и деликатный, он решил не смущать нас своим присутствием.
   ЖАННА. Но перед этим забрался в мою сумочку.
   ДАНИИЛ. Ты о чем?
   ЖАННА. Он выключил диктофон и, наверное, догадался о слежке. А я обещала Берте, что все останется в тайне.
   ДАНИИЛ. Не волнуйся, я замету все следы. До скорого! Я тебе обязательно позвоню.
  
   (ЖАННА уходит. ДАНИИЛ немного постояв, подходит к стене между квартирами, прикладывает к ней ухо. Затем идет к шкафу, ищет нужную книгу.)
  
   ДАНИИЛ. Та-а-кс!.. Эммануил Кант... позвольте с вашей помощью пройти через стену. (Вынимает книгу, шкаф отодвигается, Даниил проходит во 2-ю комнату.)
  
   2-Я КОМНАТА
  
   (В этот момент из спальни выходит АЛАН. Увидев Даниила, вздрагивает.)
  
   АЛАН. Как ты сюда попал?
   ДАНИИЛ. Догадайся с трех раз.
   АЛАН. Или ты был здесь? У меня что-то с головой?
   ДАНИИЛ. Она у тебя свихнулась еще в школе, когда ты заявил, что станешь политиком. А я тебя предупреждал, добром все это не кончится!
   АЛАН. Да. Ты уже и тогда был настоящим психиатром - всех обзывал дураками. Но теперь дай мне слово, что больше никогда не будешь проходить сквозь эту стену!
   ДАНИИЛ. Хорошо. Даю. И через потолок тоже.
  
   (Раздается дверной звонок).
  
   АЛАН. Это Берта! Меня здесь нет, я на совещании.
  
   (С помощью сдвижного книжного шкафа АЛАН оказывается в 1-Й КОМНАТЕ, располагается на диване.)
  
   2-Я КОМНАТА
  
   (ДАНИИЛ открывает дверь, входит БЕРТА.)
  
   БЕРТА. О, привет. Рада тебя видеть. А где моя мамочка?
   ДАНИИЛ. Куда-то ушла.
   БЕРТА. Наверное, в прачечную. Стыдно признаться, но все еще молодится и мечтает о женихах! По хозяйству почти не помогает. Вот, посмотри! (Подходит к платяному шкафу, поднимает с пола оставленные Зиновием брюки.) Что? Трудно убрать? (Встряхивает брюки, из которых выпадают колготки, снятые с головы Зиновия. Берта поднимает колготы, растягивает их.)
   БЕРТА. Что это?! Это не мои... (Недоуменно смотрит на Даниила.)
   ДАНИИЛ. Не смотри так. И не мои.
   БЕРТА (срывается в плач). Мерзавец! Бабник! Как его только земля носит?!
   ДАНИИЛ (подходит, обнимает Берту, пытаясь ее успокоить.) Не плачь. Это какое-то недоразумение.
   БЕРТА. Недоразумение?! Который год уже такие недоразумения! Думаешь, я не знаю о его проделках?!
   ДАНИИЛ. Берта, успокойся. Вытри слезы. (Вместе с платком вынимает письмо Теодора -- признание в любви к Берте.)
  
   (ДАНИИЛ тактично отворачивается, полагая, что Берта приводит себя в порядок. Но БЕРТА читает письмо, затем в умилении прикладывает письмо к груди и бросается к Даниилу.)
  
   БЕРТА. Что же ты все это время молчал?!
   ДАНИИЛ (увидев письмо). Я... я... Это письмо...
   БЕРТА. Хороший ты мой... Побоялся сказать, решил написать. Ах ты мой трусишка! (Обнимает Даниила.)
  
   (На пороге появляется МАРИНА с пакетом белья в руках. Видит обнимающихся.)
  
   МАРИНА (одобрительно). Так бы и давно. А то ему можно, а она только ревет.
   БЕРТА (отпрянув). Стучаться надо.
   МАРИНА. Закрываться надо.
   ДАНИИЛ. Вы неправильно поняли.
   БЕРТА. Да, я совсем дура: ничего не понимаю, ничего не вижу. Пусть теперь попрыгает, наш партаппарат - всем бабам нарасхват. (Уходит в спальню.)
   ДАНИИЛ (Берте). Это недоразумение.
   БЕРТА. Не волнуйся, мама никому не скажет. Я тоже не собираюсь просвещать Алана. Иначе он будет беспокойно спать на своих собраниях. (Гладит Даниила по щеке.) Хорошенький ты мой. Столько лет безответной любви! Наконец-то счастливый день! (Выкрикивает день и месяц, в который идет это представление).
   ДАНИИЛ (двусмысленно). Действительно, денек необычный. Сначала одно... затем - вторая.
   БЕРТА. Правильно. Две неожиданности за день. Но вторая, в отличие от колготок, намного приятней. А за колготки я ему отомщу! Мы нашу месть изготовим вдвоем.
   МАРИНА (выходя из спальни). Вы сейчас будете мстить? Тогда я пойду погуляю.
   ДАНИИЛ. Нет-нет, можешь остаться.
   МАРИНА. И не уговаривайте, третьей не буду.
   БЕРТА. Мама! Где ты этому научилась?!
   МАРИНА. С вами тут научишься не соскучишься.
   ДАНИИЛ. Нет, я не могу этого слышать. Лучше поеду домой.
   БЕРТА. Правильно, поедем к тебе (подхватывает Даниила под руку, увлекает в сторону двери).
  
   (В это время в сумочке Берты раздается звонок мобильного телефона.)
  
   БЕРТА. Погоди, это, кажется, он. (В трубку.) Алло, дорогой!
  
   1-Я КОМНАТА
  
   АЛАН (лежа не диване). Золотце, привет. Я тут серьезно застрял в пробке, дома появлюсь не скоро. Ты уж извини.
  
   2-Я КОМНАТА
  
   БЕРТА. Ничего, я потерплю. Ты точно в пробке? Что-то шума не слышно.
  
   1-Я КОМНАТА
  
   АЛАН. Стекла в машине подняты, сейчас открою. (Подбегает к окну, сует телефон в открытую форточку, затем кричит в трубку). А так?
  
   2-Я КОМНАТА
  
   БЕРТА. Теперь слышно.
  
   1-Я КОМНАТА
  
   АЛАН. Золотце, перезвони, пожалуйста, Даниилу, он что-то не на связи. Передай ему, что нам срочно нужно встретиться.
  
   2-Я КОМНАТА
  
   БЕРТА. Да где же я буду искать, если он не поднимает трубку?! Не хватало еще бегать за твоими друзьями!
   МАРИНА (толкая Даниила под локоть и кивая в сторону Берты). Способная!
  
   1-Я КОМНАТА
  
   АЛАН. Мне очень нужно. Прямо поручаю тебе, делай с ним что хочешь, лишь бы он перезвонил мне.
  
   2-Я КОМНАТА
  
   БЕРТА. Хорошо! Выполню твое поручение. (Прячет телефон в сумочку.)
   ДАНИИЛ. Мне иной раз кажется, что ты замужем не за партийным боссом, а за режиссером - так хорошо играешь.
   БЕРТА. Сама себе удивляюсь. (Марине.) Мама, ты ничего не слышала и не видела.
   МАРИНА. Да я отроду слепоглухонемая.
   БЕРТА. Если Алан позвонит на домашний, скажешь, что я отправилась на поиски Даниила. (Берет Даниила под руку.) Пойдем, поищем у тебя дома. (Уходят.)
   МАРИНА (вослед). Хорошенько смотрите на кровати - может, он там прячется? (Закрывает дверь, уходит в спальню.)
  
   1-Я КОМНАТА
  
   (Слышен дверной звонок.)
  
   АЛАН. Меня здесь нет.
  
   (Звонок повторяется.)
  
   АЛАН. Это они.
  
   (Ручка двери шевелится. АЛАН подходит к двери становится так, что открывшаяся дверь скрывает его. Входит ТЕОДОР. Алан обхватывает его сзади, они начинают бороться. К ним присоединяются ЗИНОВИЙ, который следовал за Теодором. Вдвоем они одолевают Алана.)
  
   АЛАН. Не стреляйте!
   ТЕОДОР. Попался, голубчик!
   АЛАН (удивленно). Товарищ Кант?!
   ТЕОДОР. Точно! (Указывая на Алана.) Это он гуляет по подъездам с колготками на голове. Но меня не проведешь! (Зиновию.) Хорошо, что я прихватил вас на помощь.
   АЛАН. Пустите, я не убегу!
   ТЕОДОР. От своей невесты убегать будешь, от нас бесполезно!
  
   (ТЕОДОР и ЗИНОВИЙ отпускают АЛАНА, который отходит в сторону, вынимает из кармана пистолет и наводит на гостей.)
  
   АЛАН. Кто меня заказал?!
   ЗИНОВИЙ. Вы что! Опустите пистолет. Никто не заказывал.
   АЛАН. Кто?! Иначе стреляю!
   ЗИНОВИЙ. Не стреляйте, я все расскажу. (Указывает на Теодора.) Вот он - председатель домового комитета -- утверждает, что вы грабитель, и работаете под прикрытием двойника партийного босса.
   АЛАН. Кто вас направил сюда?!
   ЗИНОВИЙ. Это дело чести.
   АЛАН. Говорите, иначе со своей честью окажетесь в гробу!
   ЗИНОВИЙ. Так и быть...
   АЛАН. Кто?
   ЗИНОВИЙ. Ваша жена, то есть - жена Алана из соседнего подъезда.
   АЛАН. Она заказала меня?!
   ЗИНОВИЙ. Что вы! Напротив.
   ТЕОДОР (указывая на Зиновия). Он беспокоится о безопасности жены партийного горлопана. А тут камера зафиксировала вас - его двойника. Согласитесь, очень подозрительно.
   АЛАН. А жена знает обо мне... то есть... о двойнике ее мужа в этой квартире?
   ЗИНОВИЙ. Пока еще нет.
   АЛАН (облегченно вздыхает). Это уже хорошо! Вот что, уважаемый товарищ Кант, и вы, дорогой председатель домового комитета. Мне ничего не остается, как извиниться перед вами... (Прячет пистолет в карман.) Я действительно... чего уж нам таиться, действительно... двойник. Но пребываю в этой должности исключительно в целях безопасности высокочтимого лидера партии "Честь, закон и справедливость". И делаю это, так сказать, с личного позволения оригинала. Так что мы с вами, господа, работаем по одну сторону фронта. Коллеги, друзья-товарищи! (Доброжелательно хлопает Канта по плечу). А вот если супруга уважаемого Алана Громобойникова не знает о двойнике, то лучше ее и не просвещать на этот счет. Эти женщины так впечатлительны. У них, как правило, от всяких заместителей супругов нарушается сон. Иногда пропадает на всю ночь. А, межу тем, мало ли, кто на кого похож? Это игры природы. Вот вы, например, (указывает на Зиновия), похожи на грабителя, так что, повсюду кричать об этом?
   ЗИНОВИЙ. Ни в коем случае!
   АЛАН (Зиновию). Вот и я говорю то же самое. Выполняйте задание по охране объекта со своей стороны, а я - со своей. Повторюсь, такой вид охраны - инициатива инициативной части партии. А их не зря выбрали на самый верх!.. Вернее, они сами выбрались с самого низу -- из трудового народа. Так что еще помнят о недавнем безденежье. Гарантирую -- ваш гонорар будет увеличен.
   ЗИНОВИЙ. Нет-нет, это лишнее.
   АЛАН (Теодору). Вот еще одно подтверждение его бескорыстия.
   ЗИНОВИЙ. Это у нас на первейшем месте.
   АЛАН. Вы мне нравитесь все больше и больше. Чтобы вы ни сказали, звучит, как алиби.
   ТЕОДОР. И вы нам понравились, особенно теперь, когда убрали пистолет.
   АЛАН. А-а-а, пустяки, это зажигалка. (Зиновию.) Я думаю, мы продлим с вами контракт по охране Алана Громобойникова. Но, повторюсь, его супругу об этом извещать не надо. Пусть полагает, что безопасность любимого человека - исключительно ее заслуга. Ей будет приятно, а вас ожидает хорошее вознаграждение. Поверьте честному партийному слову. (Спохватившись.) Я сейчас говорю от имени прототипа.
   ЗИНОВИЙ. Партийному слову при всем нашем желании поверить не можем, а вам попробуем.
   АЛАН. Вот и договорились.
   ЗИНОВИЙ. В таком случае передайте этому... вашему прототипу, что я намерен иногда появляться в его доме... кхе-кхе... по делам службы.
   АЛАН. Разумеется, долг - превыше всего. (Теодору.) А вы предупредите супругу нашего уважаемого Громобойникова, что слухи о его двойнике, преувеличены. Скажите, например, что мифический двойник - игра воображения...
   ТЕОДОР. ...нескольких видеокамер.
   АЛАН. Нет-нет! Скажите, что все недоразумения по причине сбоя систем слежения. Она, мол, путает подъезды...
   ЗИНОВИЙ. ...И честных людей принимает за грабителей.
   АЛАН. ...А приверженцев закона и справедливости - за болтунов.
   ЗИНОВИЙ. Можете на меня положиться - я найду что сказать. И не в таких переделках бывал.
   АЛАН. Вот и отлично! Я уверен, вы обязательно сделаете карьеру в нашей партии.
   ЗИНОВИЙ. Так что мы отправляемся охранять тылы нашего партийца - к его супруге.
   ТЕОДОР. Будем оборонять ее изо всех имеющихся у нас сил.
   АЛАН. Дерзайте, коллеги! (Провожает гостей, после чего, облегченно вздохнув, уходит в спальню.)
  
   2-Я КОМНАТА
  
   (Входят ДАНИИЛ и ТЕОДОР.)
  
   ТЕОДОР (Даниилу). Хорошо, что я вас встретил. Но теперь-то, уважаемый, вы меня не проведете. Теперь понятно ваше странное поведение в соседней квартире.
   ДАНИИЛ. Вы о чем?
   ТЕОДОР. О том, что вы с партийцем связаны неким двусмысленным образом...
   ДАНИИЛ. Каким это, двусмысленным?
   ТЕОДОР. Нет-нет, не извращенным. Это я, скорее всего, предположил ошибочно. Хотя все может быть. Вы подыгрываете двойнику.
   ДАНИИЛ. Какому двойнику? Перестаньте изводить меня ребусами!
   ТЕОДОР. О-о-о! Великие актеры рядом с вами прямо отдыхают! Так естественно. Ценю...ценю... Но все это лишнее. Теперь я в курсе с Кантом.
   ДАНИИЛ. Вы знаете о Канте?
   ТЕОДОР. Разумеется. С его помощью я могу доказать, что в соседней квартире, через стену, находится двойник этого пройдохи и горлопана.
   ДАНИИЛ. Двойник?!
   ТЕОДОР. Ну не тройник же! И не штепсель.
   ДАНИИЛ. Что вы говорите?! Вы в своем уме?
   ТЕОДОР. Потрясен, потрясен вашей игрой. Та-лан-ти-ще! Но мы взрослые люди, давайте начистоту. (Показывает на стену.) Там находится наш общий знакомый - двойник Громобойникова. Не верите? Убедитесь с помощью Канта.
   ДАНИИЛ. Так вы и в самом деле знаете о Канте?
   ТЕОДОР. Еще бы не знать!
   ДАНИИЛ. Ладно, тогда нам нечего таиться. (Подходит к шкафу, вынимает книгу, шкаф отодвигается.)
   ТЕОДОР (опешив от удивления). Ах ты, боже мой! Какие умники!
  
   (ДАНИИЛ входит в 1-ю комнату, ТЕОДОР с осторожностью следует за ним. Шкаф задвигается.)
  
   1-Я КОМНАТА
  
   ДАНИИЛ (кричит). Алан!
   АЛАН (выходит из спальни). Кто здесь? Как вы зашли? (Даниилу.) Я же просил тебя пользоваться только входной дверью! И ты обещал!
   ДАНИИЛ (указывая на Теодора). Но этот домовой утверждает, что знает о Канте. А еще клянется, что ты не настоящий, а двойник.
   АЛАН. Да ладно тебе, не кричи.
   ТЕОДОР (Даниилу). Ну, что я говорил!
   АЛАН (берет Даниила за локоть, подмигивает). Слушай, дружище, мы все здесь люди свои. Вот я, например, двойник. Обыкновенный двойник. И что, спрашивается, в этом плохого?!
   ДАНИИЛ. Ты?!
   АЛАН. Я! А кто же еще! И не делай удивленное лицо, вроде не знаешь. И вот наш уважаемый управдом тоже узнал. Зачем же нам теперь притворяться? Не будем валять дурака. Так что, запомни - в этой квартире проживает двойник Алана Громобойникова! Здесь для всех, уясни себе четко, нет, и никогда не было никаких партийных лидеров! Тут тебе не ресторан, и не загородная дача!
   ДАНИИЛ. У меня голова идет кругом... (вертит пальцем у виска).
   АЛАН (одергивает его руку). Ничего с твой головой не сделается. Ты вон сколько лет сумасшедших исповедовал. Теперь хоть раз послушай умного человека. Запомни, ты не должен отрицать двойника, более того - обязан подтверждать этот неоспоримый и вынужденный факт.
   ДАНИИЛ. Кое-что начинаю понимать...
   АЛАН. Похвально. Для психотерапевта очень даже похвально. А вот этой дверью (указывает на шкаф) воспользовался напрасно.
   ДАНИИЛ (Указывает в сторону Теодора.) Так он сказал, что знает.
   АЛАН. Ничего не поделаешь! Теперь уже знает. Смирись с неизбежным и стремись к горнему и великому. На этом завершаем. Двойникам тоже полагается отдых. Ступайте, ступайте назад.
  
   (ДАНИИЛ и ТЕОДОР через стену уходят во 2-ю комнату. Шкаф задвигается АЛАН уходит в спальню.)
  
   2-Я КОМНАТА
  
   ТЕОДОР (Даниилу). Ну что, убедились? Ай да лицемер! Ай да прохвост!
  
   (Входит ЗИНОВИЙ)
  
   ТЕОДОР. А вот еще один наш хороший знакомый. Но он, в отличие от Громобойникова, человек порядочный. Знакомьтесь, Зиновий Кант.
   ДАНИИЛ. Кант?
   ТЕОДОР. Внучатый племянник великого философа.
   ДАНИИЛ. И он тоже знает?
   ТЕОДОР. С такой фамилией, да не знать. Так что не станем ломать комедию. Отныне будем полностью откровенны, как на исповеди...
   ЗИНОВИЙ. ...у пастора или психотерапевта.
   ДАНИИЛ. С последним я согласен, и весь -- внимание. Слушаю вас.
   ЗИНОВИЙ. Друзья мои, если быть полностью откровенным... Если уж совсем начистоту, то я, между нами... очень неравнодушен к супруге нашего партийного босса.
  
   (ТЕОДОР и ДАНИИЛ вскрикивают одновременно.)
  
   ТЕОДОР. Что?!
   ДАНИИЛ. Что?!
   ЗИНОВИЙ. Ничего не могу с собой поделать. Маленькая мужская слабость. Я с ней немного того... Правда, всего лишь один раз.
   ТЕОДОР. Да как вы смеете!
   ДАНИИЛ. Если уж откровенничать до конца, то и я... с нею... немного того... И тоже всего один раз.
  
   (Теперь одновременно вскрикивают ЗИНОВИЙ и ТЕОДОР)
  
   ЗИНОВИЙ. Что?!
   ТЕОДОР. Что?!
   ДАНИИЛ (оправдываясь). Так получилось. Я не хотел. Но буду неискренним, если скажу, что не понравилось.
   ЗИНОВИЙ. И мне очень понравилось.
   ТЕОДОР. Оставьте ваши гнусные подробности!
  
   (Из спальни выходит МАРИНА.)
  
   МАРИНА. Что здесь за крики?
   ЗИНОВИЙ. (Марине). Они сомневаются в моих чувствах к тебе.
   МАРИНА. И напрасно. (Подходит к Зиновию, обнимает его.) Я заверяю вас, товарищ Кант, как мужчина, способен оч-ч-чень на многое.
   ТЕОДОР (Зиновию). И после этого ты утверждаешь, что питаешь возвышенные чувства к супруге Алана Громобойникова?!..
   ДАНИИЛ (Зиновию). Я тоже удивлен вашей всеядностью.
   ТЕОДОР (Даниилу). Да тебе ли, двоеженцу, удивляться. А вот я потрясен до глубины души.
   ЗИНОВИЙ. Ну и тряситесь. А мы предпочитаем трястись в другом месте. Не правда ли, дорогая? (Уводит Марину в спальню.)
  
   (Входит БЕРТА)
  
   БЕРТА. Всем привет! Тебе, дорогой, особенно (Прильнув к Даниилу, целует его.)
   ТЕОДОР (Даниилу). Теперь я вижу, что вы не соврали.
   БЕРТА. Он никогда не врет. Умница. (Открывает дверь спальни, направляясь туда, но сразу же закрывает ее.)
   БЕРТА. Мама!.. Там... там...
   ТЕОДОР. Как нам только что сообщили, у товарища Канта необыкновенные способности. Он утверждает, что и вы... неким образом...
   ДАНИИЛ. Этого не может быть!
   БЕРТА. Да ладно, дорогой! Мы-то с тобой знаем, что и со мной такое может случиться.
   ДАНИИЛ. Я потрясен.
   ТЕОДОР. А я просто уничтожен. Вы, можно сказать, разбили мое сердце. Я вас боготворил!
   БЕРТА. Очень приятно слышать. Но сначала, дорогой управдом, вы бы научились писать нежные письма, как это делает он. (Указывает на Даниила.)
   ТЕОДОР. Я не видел его писем, но уверяю, что мои не хуже.
   ДАНИИЛ. Какой вздор! Чтобы управдом был способен на любовные послания.
   ТЕОДОР. Я оскорблен! Лучше уйду, а еще лучше поддержу реновацию и навсегда уеду из этого содома.
  
   (ТЕОДОР в гневе уходит, на пороге сталкиваясь с ЖАННОЙ, которая с недоумением провожает его взглядом.)
  
   ЖАННА. Что это с ним?
   ДАНИИЛ. Жалкий управдом возомнил себя писателем и пылким Ромео.
   ЖАННА. Да всем этим Ромео далеко до тебя. (Подходит к Даниилу, прижимается к нему, демонстрируя, что они знакомы достаточно близко).
  
   БЕРТА. Жанна, не увлекайся. В настоящее время ты не на службе.
   ДАНИИЛ. Да-да, это лишнее.
   ЖАННА. Хорошо. Отложим самое приятное на вечер. Обычно откладывают на потом нелюбимые занятия. А вот я откладываю - самое сладенькое.
   ДАНИИЛ (отстраняется от женщин, пытается изменить тему разговора). Так! Давайте внесем ясность.
   ЖАННА. В наши отношения?
   БЕРТА. В какие еще ваши отношения?!
   ДАНИИЛ (пытаясь выйти из затруднительного положения). Нет, давайте поговорим о другом. Знаете ли вы, кто проживает за этой стеной?
   БЕРТА. Нет, погоди! Здесь что-то говорилось о твоих отношениях с ней. (Указывает на Жанну.) Хотелось бы услышать подробности.
   ЖАННА (Берте). Да ты, я вижу, ревнуешь?! Это неспроста! (Даниилу.) Может быть, ты и мне все объяснишь?
   ДАНИИЛ. Так и быть! Для вас, особо любознательных, сообщу, что там, за стеной, проживает... кто бы вы думали?..
   БЕРТА. Мы сейчас думаем совсем о другом.
   ДАНИИЛ. Не удивляйтесь - там проживает двойник Алана.
   БЕРТА. Двойник Алана?!
   ЖАННА. Двойник! Какой двойник?!
   ДАНИИЛ (берет Жанну за руку и, подмигивая ей, говорит, как заговорщик). Видишь ли... Вот она (указывает на Берту) не верит, что там, за стеной, проживает двойник, а не ее муж. От этого и происходят все недоразумения.
   ЖАННА (возмущенно). Нет, я утверждаю...
   ДАНИИЛ. ...Что там двойник. Двойничок-старичок. А наш, всеми уважаемый глава партии "За честь, закон и справедливость" сейчас работает - находится на заседании. Да что мы спорим, когда можем проверить. (Вынимает телефон, набирает номер.) Алан, это Даниил. Берта сомневается, что ты на заседании. Пожалуйста, успокой ее. (Отдает телефон Берте.)
   БЕРТА (в телефон). Алан, Алан!
  
   1-Я КОМНАТА
  
   (Из спальни с телефоном выходит АЛАН.)
  
   АЛАН. Привет, дорогая.
  
   2-Я КОМНАТА.
  
   БЕРТА. Как ты себя чувствуешь?
  
   1-Я КОМНАТА.
  
   АЛАН. Терпимо. Голова только трещит. Рассмотрели восемь вопросов. На повестке еще четыре.
  
   2-Я КОМНАТА.
  
   БЕРТА. Ты на заседании?
  
   1-Я КОМНАТА.
  
   АЛАН. Конечно! Не в музее же Дарвина! А что ты хотела?
  
   2-Я КОМНАТА.
  
   БЕРТА. Узнать о сроках переселения нашего дома. Тут избиратели интересуются.
   АЛАН. Какие избиратели?
   БЕРТА. Те, которых ты агитируешь голосовать за свою партию. Ну да ладно, это долгий разговор. Приедешь - расскажу. Пока.
  
   1-Я КОМНАТА.
  
   АЛАН (недоуменно вертит трубку). Странно. Какие избиратели? Достали меня эти избиратели! Еще не выбрали, а уже лезут с дурацкими просьбами!
  
   2-Я КОМНАТА.
  
   БЕРТА (Даниилу). Он и в самом деле на работе.
   ДАНИИЛ. Вот видишь. Хотя, честно, его занятие трудно назвать работой.
   БЕРТА. А там двойник?
   ДАНИИЛ. Конечно.
   БЕРТА. Я хочу на него посмотреть.
   ДАНИИЛ. Да что на него смотреть. Двойник, как двойник.
   БЕРТА. Нет, обязательно покажи.
   ДАНИИЛ. Обыкновенный человек... руки... ноги...
   БЕРТА. По-ка-жи!
   ДАНИИЛ. Хорошо. Только не удивляйтесь. (Подходит к книжному шкафу, вынимает книгу, шкаф отодвигается. По ту сторону стены стоит АЛАН. Раздаются удивленный возгласы женщин).
   БЕРТА. Ах!
   ЖАННА. Ой!
   ДАНИИЛ (приглашая женщин войти в проем). Прошу вас в гости к уважаемому помощнику Алана -- к его двойнику. Зовут его Никос. (Кричит в проем.) Никос! Принимай гостей! (Видя, что женщины пребывают в нерешительности, входит в проем. БЕРТА и ЖАННА следуют за ним. Проем остается открытым.)
  
   1-Я КОМНАТА.
  
   ДАНИИЛ. Привет Никос! (Хлопает Алана по плечу.) Что? Заскучал тут в одиночестве? Убиваем твою конспирацию к чертовой бабушке. Так-то оно повеселее будет.
   БЕРТА. Не могу поверить, вылитый Алан!
   ДАНИИЛ (Алану). Получай, получай мешок комплиментов.
   БЕРТА (подходит к Алану). Просто удивительно!
   ДАНИИЛ. А я что говорил! Никос, выдай что-нибудь.
   АЛАН. Вы меня смутили.
   БЕРТА. Господи! И голос его.
   ЖАННА (разочарованно). Так это не Алан?
   ДАНИИЛ. Где ему тягаться с настоящим Аланом.
   ЖАННА. И не режиссер?
   ДАНИИЛ. Нашла режиссера. Так - мелкий, бездарный актеришка.
   АЛАН. Ну, это уж чересчур!
   БЕРТА. А я согласна с Даниилом. Мой Алан намного элегантней. Этот по сравнению с ним - какая-то замухрышка.
   АЛАН (Даниилу). Что она говорит?!
   ДАНИИЛ (Берте). Разумеется, Алан представительней и внушительней... Куда этому? Но оцените искусство перевоплощения.
   БЕРТА. Смотрите - да он почти лысый. А нос? Это же недоваренная картошка!
   ЖАННА. И весь помятый. Вот так режиссер!
   ДАНИИЛ. А что вы хотели? Неделями, бездельник, валяется в постели.
   АЛАН. Ничего я не валяюсь!
   ЖАННА. Разумеется, ему некогда валяться! Репетирует то партийного босса, то режиссера. Клоуна тебе в цирке изображать!
   ДАНИИЛ. Жанна, не обижай клоунов!
   АЛАН. Да это... это просто хамство!
   БЕРТА. Посмотрите. Он пыхтит, совсем как Алан. Вот умора!
   ДАНИИЛ. Он еще и не на такое способен.
   ЖАННА. Это точно. Могу вас заверить.
   БЕРТА (поворачивает к Даниилу и чмокает его в щеку.) Ах ты, мой трусливый зайчишка. Вот уж действительно позабавил меня.
   ЖАННА (Даниилу). Ах, ты мой любимый кролик! Спасибо, что просветил. (Целует его во вторую щеку.)
   АЛАН (возмущенно). Что все это означает?
   ДАНИИЛ. Никос, не принимай увиденное близко к сердцу. В конце концов, ты не Алан, и нечего возмущаться от его имени. Можешь расслабиться и на время забыть свое лицедейство.
   ЖАННА. Он полностью вошел в партийную роль и не может остановиться.
   БЕРТА. Я уверена, он бы и на митинге выступил!
   ДАНИИЛ. О-о-о! Разумеется. Здесь его хлебом не корми.
  
   (Входит ТЕОДОР.)
  
   ДАНИИЛ. А вот и наш управдом.
   ТЕОДОР. Вся компания в сборе.
   ДАНИИЛ. Почти вся. (Кричит в стенной проем.) Товарищ Кант! Марина Петровна!
  
   2-Я КОМНАТА.
  
   (Из спальни выходит растрепанный ЗИНОВИЙ, за ним МАРИНА, запахивающая халат. Они пересекают 2-ю комнату, через проем входят в 1-ю комнату.)
  
   1-Я КОМНАТА.
  
   МАРИНА (оглядываясь на проем). Что это?
   БЕРТА. Мама, почаще книги в шкафу протирать надо, тогда бы знала что это!
   МАРИНА. Свою резкость наведи, тогда бы видела все его проделки. (Указывает на Алана.)
   АЛАН. Я здесь ни при чем.
   МАРИНА (Алану). Ни при чем он! Думаешь, я не знаю, что ты с этой... (Указывает на Жанну.)
   ДАНИИЛ. Ему по должности положено.
   МАРИНА. А ты помолчи, не выгораживай дружка! Сам не лучше его -- и с той и с этой (Показывает на Жанну и Берту.)
   АЛАН. Да что ж это такое!
   ДАНИИЛ. Никос, не переигрывай, знай свое место.
   БЕРТА. Вот в этом эпизоде он был очень похож на моего Алана.
   ЗИНОВИЙ. Так вот оно что! (Берте.) Значит, это вы его жена. Стало быть, мне повезло, что я принял Марину Петровну за вас. Вот было бы смеху, если бы наоборот.
   БЕРТА. А это еще что за прохиндей?
   ТЕОДОР. Прохиндей ваш супруг, а это товарищ Кант...
   ЗИНОВИЙ (напыщенно). ...потомок великого философа.
   МАРИНА. Вот так! (Показывает язык и прижимается к Зиновию.)
   АЛАН (обращаясь ко всем). Та-а-кс! Уважаемые господа, попрошу вас покинуть это помещение!
   ТЕОДОР. Еще чего. Потерпишь -- не велика фигура! Жалкая копия, а туда же -- командовать. Я, в отличие от вас, сюда не прелюбодействовать пришел, а по делу. Во-первых. (Поворачивается к Берте.) Вот мое письмо - признание в любви, к вам, моя несравненная. И оцените, у кого оно лучше, у меня или у него (Указывает на Даниила.)
   АЛАН. Что он несет?!
   ДАНИИЛ. Сумасшедший. Свихнулся, на обязанностях домового.
   ТЕОДОР (Даниилу). А ты свихнулся со своей ориентацией! Так что лучше помолчи! А теперь, самый главный вопрос. Нам окончательно надо решить: согласны ли мы ехать в другой дом?
   МАРИНА. Я согласна ехать с Зиновием куда угодно.
   ТЕОДОР (Берте). А вы?
   БЕРТА. Я еще не прочитала ваше письмо, поэтому не знаю, ехать ли к вам, или к нему. (Указывает на Даниила.)
   ДАНИИЛ. Я предполагаю, что письмо будет равноценно моему.
   МАРИНА. Ну, так и живите втроем.
   БЕРТА. Мама!
   ЖАННА. А я? Меня позабыли.
   ДАНИИЛ. Ну, знаете, вчетвером, это уже... немного перебор!
   БЕРТА. Жанна, ты всегда хотела стать актрисой. Почему бы тебе не связать свою жизнь вот с этим шутом. (Указывает на Алана.) Хоть и мелковат, но актерскому мастерству у него поучиться можно.
   ДАНИИЛ. Берта правильно говорит.
   ЖАННА. Молчи, негодяй! Думаешь, я была под гипнозом и ничего не помню?! (Подходит к Алану). Уж ты-то лучше, чем этот психиатр. Я уверена, что с твоим талантом ты в два счета сделаешься не только главою партии, но и депутатом.
   АЛАН. Депутатом?! Ни за что! Я лучше пойду в театр.
   ДАНИИЛ. Никос, почему?
   АЛАН. Уж слишком у депутатов хлопотное занятие. Лучше, если мы выдвинем туда уважаемого товарища Канта, как самого честного среди нас. (Зиновию.) Не возражаете?
   ЗИНОВИЙ. Всегда рад отдать все свои силы служению обществу.
   ДАНИИЛ. А потяните?
   ЗИНОВИЙ. Еще и как потяну! (Делает рукой жест, оканчивающийся в своем кармане). Здесь можете не сомневаться.
   ТЕОДОР. Вот и отлично. А теперь -- главное. Прошу голосовать за реновацию и переезд из этого дома в другой. Но чтобы переехали все вместе.
   ЗИНОВИЙ. Только предварительно разрешите внести поправку. Там не должно быть никаких видеокамер.
   ТЕОДОР. И этих шуточек с двойниками.
   ЗИНОВИЙ. (Указывая на Теодора). А вас, дорогой Теодор, изберем председателем нового жилищного кооператива.
   ТЕОДОР. Не возражаю. Голосуем за совместный переезд в один общий дом.
  
   (Все поднимают руки.)
  
   ДАНИИЛ. Единогласно.
   ТЕОДОР. Решено окончательно. Стартовая площадка для нашего дома уже строится. Та что все вместе -- на космодром!
  

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

1-Я КОМНАТА

   (ДАНИИЛ сидит перед компьютером. Слышны звуки виртуального сражения. АЛАН нервно ходит.)

   ДАНИИЛ. Послушай, а как ты поворачиваешь танки?
   АЛАН. Зачем тебе танки? Серьезный человек... психотерапевт...
   ДАНИИЛ. Хочу стену разрушить. Да перестань ты бегать! Лучше скажи, куда вас переселят, когда сломают дом?
   АЛАН. Скорее нас переселят на кладбище, чем его сломают.
   ДАНИИЛ. Но большинство проголосовало за переезд.
   АЛАН. Ну и что? Денег нет.
   ДАНИИЛ. У тебя?
   АЛАН. Еще чего! В городском бюджете. Программу реновации временно заморозили.
   ДАНИИЛ. Временно -- это насколько?
   АЛАН. А я откуда знаю. Временные трудности - самые долгие. Скорее всего, до второго пришествия.
   ДАНИИЛ. Погоди. Так вы все это время так и будете жить на чемоданах?
   АЛАН. Ради бога, не называй это жизнью! Посмотри на меня, во что я превратился.
   ДАНИИЛ Нормально выглядишь. Вытянулся, как молодой бамбук.
   АЛАН. Сам ты бамбук! Я уже пять килограммов потерял.
   ДАНИИЛ. Жанна и Берта плохо готовят?
   АЛАН. Готовят они хорошо, только есть некогда. Мне ведь теперь приходится изображать двоих: и себя, и моего двойника Никоса. Я уже запутался, кто я на самом деле.
   ДАНИИЛ. А кто тебе больше нравится?
   АЛАН. Да любой из них, только бы один. Сядешь обедать, вон там за стеной (Указывает в сторону 2-й комнаты), звонит Жанна: "Зайчик, ты где?" Сядешь ужинать здесь, Берта волнуется: "Кролик, почему застрял в командировке?"
   ДАНИИЛ. В какой командировке?
   АЛАН. В какой! В зоопарке! В кролятнике и зайчатнике! Я теперь из командировок не вылажу. Как, по-твоему, я могу одновременно быть и Аланом, и Никосом?! Это ты, кстати, наградил меня таким дурацким именем! У меня уже раздвоение личности.
   ДАНИИЛ. В медицине это называется шизофренией.
   АЛАН. Это хуже шизофрении. Поверь мне, намного хуже.
   ДАНИИЛ. Как минимум, вдвое, если считать по женам.
   АЛАН. Я больше так не могу!
   ДАНИИЛ. Да прекрати ты! Лучше подумай, как мучаются арабские шейхи, у них этих жен -- десятки. Так что сравни, во сколько раз ты счастливее. Представляешь, как они тебе завидуют!
   АЛАН. А я завидую себе прежнему, единственному и неповторимому, изготовленному всевышним не штамповочным методом, а в эксклюзивном варианте. На заседаниях последнее время только и думаю, как бы грохнуть двойника.
   ДАНИИЛ. Погоди, это кого?
   АЛАН. Да меня, кого же еще! То есть, не меня, а Никоса.
   ДАНИИЛ. И что значит грохнуть? Насмерть?
   АЛАН. Само собой. Устроить ему реновацию.
   ДАНИИЛ. Но ты же говорил, что она заморожена.
   АЛАН. Господи! Переселить двойника на тот свет! Эта программа последние миллион лет финансируется исправно. Представляешь, Никос неожиданно сковырнулся, и я снова живу спокойной счастливой жизнью.
   ДАНИИЛ. Кто тебе раньше, до Никоса, не давал жить спокойно?
   АЛАН. Да вы же -- психотерапевты и всякие горе-мотиваторы! (Кривляется). Человек непременно должен стремиться к успеху, открывать в себе новые стороны. Будто я консервная банка.
   ДАНИИЛ. Вот ты и открылся другим манером -- стажером городского театра. Жанна говорит, что на сцене ты бесподобен. Так что подумай, может лучше, как ты говоришь, грохнуть тебя? А Никос пусть ублажает публику.
   АЛАН. Что ты несешь?! Стажером я устроился по устной договоренности и под чужим именем. И работаю в театре на честном слове и, к тому же, бес-плат-но! А на Алана у меня все документы.
   ДАНИИЛ. Да зачем киллеру твои документы? Хлопнут - и все. За то, что не выделил место под застройку, выделят место на кладбище.
   АЛАН. Нет. К Алану я больше привык.
   ДАНИИЛ. Значит, Никос не жилец на этом свете?
   АЛАН. Недолго ему осталось мучиться.
   ДАНИИЛ. А о других ты подумал?
   АЛАН. О театралах?
   ДАНИИЛ. О Жанне, которую собираешься сделать вдовой?
   АЛАН. Я ее поддержу как Алан.
   ДАНИИЛ. Да она не выносит этого прощелыгу...
   АЛАН. ...И без ума от восходящей звезды Никоса. Как такое возможно?! Моя голова не справляется с этим.
   ДАНИИЛ. А тело? Остальные его части?
   АЛАН. Они тоже устали и требуют отдыха. Поэтому решено, Никос должен покинуть сей неласковый мир - пусть земля ему будет пухом!
  
   (Входит ЖАННА.)
  
   ЖАННА. Мальчики, привет! Никос, купила тебе витамины и два десятка яиц. На последней репетиции твой голос совсем не вибрировал, будто душили тебя, а не Дездемону.
   АЛАН. Опасаюсь, что витамины уже не помогут. Что-то сердечко начало трепыхаться с перебоями.
   ЖАННА. Не волнуйся. Это обыкновенная аритмия. Очень распространенное заболевание у горожан с недостаточной физической активностью. Надо увеличить кардионагрузку: отказаться от лифта, по утрам бегать не менее пяти километров.
   АЛАН. Это единственное, чего мне не хватает.
   ЖАННА. Вот именно. Все остальное у тебя есть. Хочешь, сейчас нагрузим твое сердце походом по магазинам?
   АЛАН. Нет, спасибо. Я лучше отдохну.
   ЖАННА. Ну, тогда пока. Я не очень долго. (Уходит.)
   АЛАН. Ты слышал! Можешь не сомневаться, она заставит меня бегать по утрам. Загонит в толпу этих потных балбесов, заполонивших парки и скверы.
   ДАНИИЛ. Вот и будешь забегать к Берте.
   АЛАН. В кроссовках и шортах?! А отдыхать мне когда? Если бы не заседания, не знаю, когда бы и спал. Зиновий уже дважды делал замечания.
   ДАНИИЛ. Зиновий?! А он-то что у вас делает?
   АЛАН. Присутствует. Пока что только с правом совещательного голоса. Но уже несколько раз рвался на трибуну. Выдвинул инициативу -- в целях экономии бюджетных средств отказаться от видеокамер в домах.
   ДАНИИЛ. И как встретили его предложение?
   АЛАН. Единогласно проголосовали "за".
   ДАНИИЛ. Партийная публика против публичности?
   АЛАН. И правильно! Я бы везде их запретил. Все мои беды от этих видеокамер. О, как я славно заживу, когда Никос протянет ноги!
   ДАНИИЛ. Слушай, а что если твоего грека хватит инфаркт во время пробежки?
   АЛАН. Меня он хватит раньше.
   ДАНИИЛ. В таком случае вы оба сыграете в ящик.
   АЛАН. Нет! Вдвоем я не согласен. Хотя еще пару месяцев такой жизни - и мне будет уже все равно. Даниил, дружище, придумай и организуй Никосу скоропостижную кончину.
   ДАНИИЛ. Что я, киллер?
   АЛАН. Я как друга тебя прошу, прихлопни Никоса, желательно, правдоподобно. А он перед этим напишет завещание: "прошу кремировать и развеять прах". И все -- концы в воздух!
   ДАНИИЛ. Что ты несешь? Кому гореть, а кому жить вечно -- решается на другом уровне. Не забегай вперед. И не суетись. Ты можешь обыкновенно исчезнуть. Например, возьмешь томик Канта, прошмыгнешь в другую комнату, а дальше растворишься в галактическом пространстве. И не придется засорять атмосферу продуктами твоего горения.
   АЛАН. Во-первых, я из осторожности запрограммировал этот шкаф на другую книгу. Уж слишком много здесь развелось любителей философии.
   ДАНИИЛ. И что вы теперь почитываете?
   АЛАН. Не скажу.
   ДАНИИЛ. Тогда я перепробую все книги.
   АЛАН. Тебе-то зачем потайной ход?
   ДАНИИЛ. А как убийца скроется с места преступления?
   АЛАН (радостно). Дай я тебя расцелую - ты настоящий друг!
   ДАНИИЛ. Сначала назови волшебную книгу.
   АЛАН. Семь золотых правил.
   ДАНИИЛ. Глупее не придумаешь. Я, как психотерапевт, рекомендую своим пациентам сто сорок семь золотых правил, и все они не работают.
   АЛАН. Ладно, книга называется "Социология управления".
   ДАНИИЛ (подходит к шкафу). Сейчас проверим.
   АЛАН. Не вздумай! Там может оказаться Берта.
   ДАНИИЛ. С каких это пор ты опасаешься Берты?
   АЛАН. С недавних.
   ДАНИИЛ. Она тебе угрожала?
   АЛАН. Мне?
   ДАНИИЛ. Ну, не тебе, а Никосу.
   АЛАН. Не угрожала. Но все еще хуже. Теща подбивает ее на то, чтобы она изменила мне с Никосом.
   ДАНИИЛ. Погоди. Это как?!
   АЛАН. А вот так! Марина Петровна уговаривает ее отомстить мне за то, что я - надо же такое придумать! -- якобы, бегаю по бабам. То есть, я ухожу из дому, от Берты, (указывает в сторону 2-й комнаты), забегаю сюда, чтобы немного отдохнуть, если Жанна, конечно, куда-то ушла. И тут Берта с помощью "Социологии управления" является ко мне, то есть к Никосу, чтобы отомстить Алану, то есть мне. Как тебе такая перспектива? Спасибо! С меня хватит!
   ДАНИИЛ. Я тебя не узнаю -- прячешься от законной супруги.
   АЛАН. Не забывай, у меня есть и незаконная.
   ДАНИИЛ. У тебя еще кто-то есть?
   АЛАН. У меня есть Жанна. Это женщина-вулкан. Тебе повезло, что ты ее не знаешь.
   ДАНИИЛ (двусмысленно). Да откуда мне знать.
   АЛАН. Так что к шкафу не подходи на километр. Достаточно того, что я настрадался от кантовой философии. Не хватало еще мучиться от социологии. (Неожиданно, доверительно.) Между нами, я и гроб уже приготовил.
   ДАНИИЛ. Гроб? Какой гроб?
   АЛАН. Для Никоса -- все-таки неплохой был паренек. Нельзя же вот так, взять его и просто закопать в лесу?
   ДАНИИЛ. Ты шутишь?
   АЛАН. Мне давно уже не до шуток. (Убегает в спальню, кряхтя, вытаскивает оттуда гроб без крышки, ставит его на стол, забирается в гроб, складывает руки на груди.) Ну, как?
   ДАНИИЛ. Да ты совсем свихнулся!
   АЛАН. Наоборот - в преддверие смерти начал стратегически мыслить.
   ДАНИИЛ. Это несерьезно.
   АЛАН. Запомни: умирать во все времена было серьезно!
  
   (Раздается дверной звонок. АЛАН выпрыгивает из гроба.)
  
   ДАНИИЛ. Никогда не видел резвых покойников. Это Жанна?
   АЛАН. Нет, она так быстро не возвращается. В любом случае, меня тут нет. (Направляется в спальню.)
   ДАНИИЛ. Гроб забери.
  
   (Вновь раздается дверной звонок. АЛАН и ДАНИИЛ суетятся возле гроба, вдвоем подбегая то к одной, то к другой его стороне мешают друг другу.)
  
   АЛАН. Черт с ним, пусть стоит. (Убегает в спальню.)
  
   (ДАНИИЛ открывает дверь. Входит ТЕОДОР в шляпе и с портфелем в руках).
  
   ТЕОДОР. Здравствуйте. (Замечает гроб.) Что это?
   ДАНИИЛ. В доме покойника принято снимать головной убор.
   ТЕОДОР (снимая шляпу). Что случилось?
   ДАНИИЛ. Мы понесли невосполнимую утрату...
   ТЕОДОР. Да говори ты, в конце концов!..
   ДАНИИЛ. Умер... (вытирает воображаемые слезы) золотой человек, незаменимый во всех отношениях товарищ...
   ТЕОДОР. Ты о ком? О своем... о первой жене?
   ДАНИИЛ. Да, о нем.
   ТЕОДОР. Да как это можно?! Он ведь еще молодой! Только вчера видел его с этой...со второй твоей женой... с Жанной.
   ДАНИИЛ. И она лишилась своей лучшей подруги. Но еще не знает о постигшей ее утрате. Уехала к маме... и вот...
   ТЕОДОР. Как же это случилось?
   ДАНИИЛ. Машина сбила. Только что позвонили из травматологии - скончался, не приходя в сознание.
   ТЕОДОР. А гроб? Откуда же гроб?
   ДАНИИЛ. У него было предчувствие. Так и сказал: видать не суждено мне пожить в новой квартире -- не дождусь реновации.
   ТЕОДОР. Это верно. Да и нам она светит не скоро - заморозили проект. Говорят, с подачи нашего партийного жулика. Лучше бы его машина переехала, а не двойника!
   ДАНИИЛ. Все мы там когда-нибудь будем.
   ТЕОДОР. Все. Но очередность неправильная! Я, конечно, не ропщу, но видать, этот горлопан и там подсуетился -- умаслил, кого следует, и долго еще будет мутить воду.
   ДАНИИЛ. Я потрясен. Прямо не знаю, что и делать.
   ТЕОДОР (утешая). Ничего. Это бывает. Другие вон, живут с одной жонкой и как-то обходятся. И ты попривыкнешь.
   ДАНИИЛ. А похороны... Все эти хлопоты... Я ничего не понимаю в таких делах.
   ТЕОДОР. Насчет этого не волнуйся. Все хлопоты домовой комитет берет на себя. Окажем материальную помощь.
   ДАНИИЛ. Спасибо, чтобы мы без вас делали.
   ТЕОДОР. Все. Я убегаю. Нужно забронировать место на кладбище. А там канитель, похлеще, чем с реновацией. Трижды подумаешь, прежде чем умереть. Скоро понадобятся его документы - так что приготовь. Все. Я побежал. Крепись. (Уходит.)
  
   (АЛАН осторожно выходит из спальни.)
  
   ДАНИИЛ. И что нам теперь делать?
   АЛАН. Не грузи покойников глупыми вопросами. Они - люди заторможенные. Не знаю. Тем более, что я умираю впервые.
   ДАНИИЛ. А я вообще никогда не умирал. И, к твоему сведению, не собираюсь.
   АЛАН (укоризненно). Конечно, зачем тебе умирать?! У тебя все нормалехонько! Подставил друга и живи себе на здоровье! Это я по твоей воле оказался в двойниках-дураках. А теперь еще и в покойниках!
   ДАНИИЛ. При чем здесь я?
   АЛАН. А кто демонстрировал меня Жанне и Берте как двойника? Еще и придумал это дурацкое греческое имя!
   ДАНИИЛ. Скажи еще, что я надоумил древнего грека выпить цикуту.
   АЛАН. А зачем ты сказал Теодору, что меня сбила машина?!
   ДАНИИЛ. А ты предпочитаешь умереть под колесами велосипеда?
   АЛАН. Я предпочел бы спокойно лежать у себя дома в постели, а не на булыжной мостовой.
   ДАНИИЛ. Так и умирай в постели! Вон шкаф -- скатертью дорога. Похороним сразу двоих.
   АЛАН. В одном гробу?
   ДАНИИЛ. Не зря Теодор считает тебя извращенцем!
   АЛАН. А тебя примерным семьянином?! Да?! Он сейчас по всему дому растрезвонит о моей смерти.
   ДАНИИЛ. В этом можешь не сомневаться.
   АЛАН. Господи! А как мою смерть перенесет Жанна?!
   ДАНИИЛ. Не волнуйся - я окажу ей психологическую помощь.
  
   (У АЛАНА в кармане звонит мобильный телефон. Он вынимает его, чтобы ответить, но ДАНИИЛ выхватывает телефон.)
  
   АЛАН. Что ты делаешь? Это может быть важный звонок из обкома...
   ДАНИИЛ. ...Или из театра. У тебя один телефон?
   АЛАН. Один.
   ДАНИИЛ. А симки хоть две? Одна для тебя, вторая - для Никоса.
   АЛАН. Раньше надо было подсказывать. Теперь уже поздно. Дай посмотрю, кто звонил.
  
   (ДАНИИЛ отдает телефон Алану.)
  
   АЛАН. Это Зиновий.
   ДАНИИЛ. Тебе звонил?
   АЛАН. А кому же.
   ДАНИИЛ. Тебе или Никосу?
   АЛАН. Да откуда я знаю!
  
   (Вновь раздается телефонный звонок. Алан отдает телефон Даниилу.)
  
   АЛАН. На, отвечай.
   ДАНИИЛ (в телефон). Алло! Слушаю.
  
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Алан, тут опять затеяли дебаты по поводу реновации. Тебя обвиняют в саботаже, непоследовательности, беспринципности и пропуске заседаний. Срочно приезжай.
  
   (ДАНИИЛ передает трубку Алану.)
  
   АЛАН (в трубку). При всем желании я сейчас приехать не могу.
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Но это очень важно. Они внесли предложение о твоем переизбрании.
   АЛАН. Что?! (Даниилу.) Это невозможно вынести, что они вносят?!
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Есть вероятность, что большинство проголосует за резолюцию о переизбрании.
   АЛАН. Надо не допустить этого. Что-нибудь придумай. Скажи им... скажи... например, что я умер. И пусть перестанут глумиться над покойником!
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Извините, с кем я говорю?
   АЛАН. Это Никос - двойник Алана.
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Алан?! Умер? Никос, ты шутишь?
   АЛАН. Какие шутки! От инфаркта. И все из-за вашей реновации. Вон лежит в гробу, наконец-то счастливый и спокойный!
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Не может быть!
  
   (АЛАН отдает трубку Даниилу.)
  
   ДАНИИЛ (скорбно в трубку). Зиновий, это Даниил. Наш уважаемый партийный лидер и мой лучший товарищ неожиданно скончался от сердечного приступа.
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Я срочно сообщу об этом на заседании.
   ДАНИИЛ. Ни в коем случае!
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Но ведь Никос сказал...
   ДАНИИЛ. Мало ли что сказал этот недоумок! Его самого убить надо за такие слова! Пусть лучше проголосуют за переизбрание -- покойник хладнокровно перенесет этот удар.
  
   (АЛАН пытается отнять телефон, ДАНИИЛ не отдает его.)
  
   ДАНИИЛ (в телефон). Вот будет хохма - объявили дисциплинарное взыскание мертвяку!
   ГОЛОС ЗИНОВИЯ ИЗ ДИНАМИКА. Ничего не понимаю. Я сейчас приеду.
   ДАНИИЛ (выключает телефон и отдает Алану). Он сейчас приедет.
   АЛАН. Зачем?
   ДАНИИЛ. Выразить тебе соболезнование.
   АЛАН. А приедет сюда, или туда (указывает на 2-ю комнату.)
   ДАНИИЛ. Конечно, туда. Что ты натворил? Кто тебя тянул за язык, что ты умер?
   АЛАН. А по-твоему лучше, если меня лишат должности?
   ДАНИИЛ. Если виноват, то все равно лишат, живого или мертвого.
   АЛАН. А вот и нет! Во-первых, у мертвых мандаты не отнимают.
   ДАНИИЛ. Перестань обзываться.
   АЛАН. Я и не думал. Не посмеют. А если отнимут, то я объявлюсь живехоньким и заявлю, что они готовы были надругаться даже над покойником! Такой скандал устрою!
   ДАНИИЛ. Но скоро приедет Зиновий и узнает правду.
   АЛАН. А вот и не узнает.
  
   (АЛАН подходит к шкафу, вынимает книгу, шкаф отодвигается. Алан хватает гроб, тащит его во 2-ю комнату.)
  
   ДАНИИЛ. Погоди! Но сюда в любую минуту может вернуться домоуправ.
   АЛАН (из 2-й комнаты). Там в спальне есть крышка, вынеси ее.
  
   (ДАНИИЛ в 1-й комнате идет в спальню, вытаскивает оттуда крышку гроба, прислоняет ее к стене. Крестится и уходит во 2-ю комнату. АЛАН с помощью книги задвигает шкаф на прежнее место, затем поворачивает кресла друг к другу, ставит на их сиденья гроб.)
  
   АЛАН. Готово.
   ДАНИИЛ. И что дальше?
   АЛАН. Что, что! Одним -- жить, а другим - помирать. Думаешь, это приятное занятие?
   ДАНИИЛ. Никогда так не думал.
   АЛАН. А я тем более. Но все мы ходим под богом.
  
   (Раздается дверной звонок.)
  
   АЛАН. Кого это к нам несет? (Забирается в гроб.) Накрой меня чем-нибудь.
  
   (ДАНИИЛ снимает покрывало с дивана, накрывает Алана так, что видна одна голова. Хватает цветы с туалетного столика, кладет на грудь "покойнику", открывает дверь. Входит МАРИНА с пакетами в руках.)
  
   МАРИНА. Привет. А я нашему партийному святоше купила винца. Дочка жалуется, что он без горючего уже нетрудоспособен. Как бы алкоголиком не стал.
   ДАНИИЛ (скорбно). Это ему уже не грозит.
  
   (МАРИНА замечает гроб, роняет пакеты на пол.)
  
   ДАНИИЛ. Отпил уже свое мой товарищ.
   МАРИНА (с ужасом). Что это?!
   ДАНИИЛ. Сердечко отказало. Скорая примчалась мигом... Но ехала долго... Знаешь, как у нас -- то пробки, то бензина нет...
   МАРИНА. Да что ж это такое! Вот так горюшко!
   ДАНИИЛ. Да, уж радости мало. Хоть и прохвост был, а все равно жалко.
   МАРИНА. Как ты можешь так говорить?! Какой прохвост! Он был видным мужчиной. Примерным семьянином. А как мы его все уважали! А сколько он сделал нам добра. А Берта?! Да она же умрет без него! Господи! (Отворачивается от гроба, в отчаянье обхватывает голову.)
  
   (АЛАН в это время чихает. ДАНИИЛ выхватывает из кармана платок, вытирает нос, а затем и воображаемые слезы.)
  
   ДАНИИЛ. Да-а-а. Берта не перенесет этой утраты. Надо бы ее как-то подготовить. Я, как психолог, знаю, что такие сюрпризы могут плохо закончиться.
   МАРИНА. Да я сама умру! Бедный, бедный Алан. Как же мы теперь будем жить без тебя?
  
   (Церемонным траурным шагом входит ЗИНОВИЙ. В одной его руке снятая шляпа, в другой - цветы. Подходит к "покойнику", кладет цветы ему на грудь. Крестится.)
  
   ЗИНОВИЙ (скорбно). Кто бы мог подумать. Золотой человек. Сколько он мне помогал. Вот как на исповеди вам скажу: никогда за свою жизнь, -- заметьте, долгую и непростую жизнь, -- я не встречал столь близкого мне по духу товарища. Только подумаю, а он: Зиновий, очень рискованно, лучше сделай вот так. Феноменальной прозорливости был человек.
   МАРИНА. Да что уж теперь говорить. Но Берта умрет, когда увидит его.
   ЗИНОВИЙ. К сожалению, медицина пока бессильна оживить человека.
   ДАНИИЛ. Но в наших силах избавить Берту от такого ужаса.
   ЗИНОВИЙ. У тебя есть успокоительные таблетки?
   ДАНИИЛ. У меня есть некоторые соображения.
   МАРИНА. У меня тоже. Берту надо приготавливать медленно... постепенно... Как на маленьком огне. (Делает движения, словно помешивает кашу на огне.)
   ДАНИИЛ. А в итоге все равно подгорит!
   ЗИНОВИЙ. И что же нам делать?
   ДАНИИЛ. Надо обратиться за помощью к Никосу - его двойнику.
   ЗИНОВИЙ. А Никос-то причем?
   ДАНИИЛ. Как причем?! Двойник он, в конце концов, или нет?! Вот пусть и умирает вместо Алана, если подрядился на такую должность.
   МАРИНА. Да как это возможно?!
   ЗИНОВИЙ. Думаю, он не обрадуется твоему предложению.
   ДАНИИЛ. Да ему-то что! Полежит в гробу часик-другой. Это тебе не рыцарем на сцене скакать. Но зато после... много-много лет, будет играть живого и веселого Алана. Ему к этому не привыкать.
   МАРИНА. Так он понарошку?
   ДАНИИЛ. Ну конечно.
   ЗИНОВИЙ. Но его придется закопать.
   ДАНИИЛ. Это уже детали: закопать или сжечь. Главное, что мероприятие пройдет с мертвым Аланом. А Никос, как жил, так и дальше будет жить-поживать. Всего то и делов, пройти через эту стенку. (Указывает в сторону книжного шкафа.)
   ЗИНОВИЙ. Так Никос только в гробу будет изображать Алана? А дальше сможет участвовать в сессиях?
   ДАНИИЛ. Конечно! Пусть хоть поживет среди умных людей. А то заперся в конуре, святого отшельника из себя корчит!
   ЗИНОВИЙ. А ведь это нехило придумано. Выходит, он и дальше сможет оставаться моим покровителем. А вот как насчет Берты?
   ДАНИИЛ. Я думаю, она его не отличит.
   МАРИНА. Всякая женщина отличит одного мужчину от другого.
   ДАНИИЛ. Да Алан последнее время с работы приходит поздней ночью!
   МАРИНА. Вот как раз ночью и отличит!
   ДАНИИЛ. Люди с возрастом меняются. Портится характер, организм изнашивается. А тут наоборот. Был зануда и прохвост, стал весельчак и добросовестный труженик. Какая баба откажется от такой метаморфозы?
   ЗИНОВИЙ. Да и Никос в роли Алана будет вести себя в этом доме поскромнее. Под чужим именем не очень то раскомандуешься.
   ДАНИИЛ. Конечно. Вы-то будете знать его подноготную. Чуть что, всегда можете приструнить.
   МАРИНА. Тогда Зиновий может переехать к нам и спокойно жить здесь - Никос и не пикнет.
   ДАНИИЛ. Ну, это уж сами разбирайтесь, где и с кем вы собираетесь жить.
   МАРИНА (Даниилу). Да и ты после этого сможешь приходить и утешать Берту совершенно безбоязненно.
   ДАНИИЛ. Да что ее утешать? Муж-то останется при ней. А уж Никос утешит, так утешит!
   МАРИНА. Да чем же он лучше Алана?
   ДАНИИЛ. Как чем?! Грек все-таки. Темперамент южный, не то, что у наших, подмороженный снегами и гололедом.
  
   (Во 2-ю комнату входит ТЕОДОР.)
  
   ТЕОДОР. Вы знаете?... (Увидев гроб, застывает на месте.)
   ДАНИИЛ. Знаем. Вот, только что доставили. (Указывает на "покойника.)
   ТЕОДОР. Но почему сюда, когда надо туда?! (Указывает в сторону 1-й комнаты.) Он там проживал.
   ДАНИИЛ. Будто вы не знаете наших медиков! Они от постоянных реформ то ножницы в животе забудут, то здоровую ногу отрежут. Вот перепутали - привезли по другому адресу. Иной раз в роддоме детей путают, мальчика от девочки отличить не могут.
   ТЕОДОР (двусмысленно Даниилу). Да ты сам их не очень различаешь. Но все равно так не годится! (Негодующе указывает на "покойника".) Берточка вернется домой, зачем ей такой подарочек?! Был бы это ее законный муженек - другое дело. Никто бы не возражал. Я бы первый обрадовался. А Никос-то, да еще мертвый! Нечего ему тут делать!
   ЗИНОВИЙ (удивленно). Так вы полагаете, что это Никос?
   ДАНИИЛ. Сразу видно, что домоуправ - человек необыкновенно ясного ума.
   ТЕОДОР. А кто же еще! Я и гроб этот видел, и знаю, что его сбила машина.
   ЗИНОВИЙ. Погодите. Мне сказали, что он умер от инфаркта.
   ДАНИИЛ. Да что тут непонятного?! Когда на тебя на всех парах прет вот такая махина!.. (Руками изображает размеры грузовика.) Поневоле умрешь от инфаркта... а потом, конечно... обязательно задавит. (Крестится. В сторону.) Господи, спаси и помилуй мою грешную душу.
   ТЕОДОР. В любом случае его надо перетащить по месту прописки.
   ДАНИИЛ. Да как мы его перетащим, если Никос шкаф заблокировал, а новый код унес на тот свет?!
   ЗИНОВИЙ. А по лестнице неудобно. Да и вообще, причем здесь прописка?! Теперь его пропишут по другому адресу.
   ДАНИИЛ. Надо, чтоб на центральной аллее.
   ЗИНОВИЙ. Но там всегда занято.
   ДАНИИЛ. Подселим на чье-нибудь место под другим именем. Ему не привыкать.
   ТЕОДОР. Но Берта приедет, у нее свое постоянное горе - ее муженек. А тут еще этот... придумал загнуться!
   ЗИНОВИЙ. Вы бы лучше о Жанне подумали.
   ТЕОДОР. О Жанне пусть он думает. (Указывает на Даниила.)
   МАРИНА. Каково ей остаться без любимого мужчины.
   ТЕОДОР. Не пропадет, второй всегда заменит.
   ЗИНОВИЙ. Вы о ком говорите?
   ТЕОДОР (кивает на Даниила). Он знает о ком. Сейчас мы переложим Никоса на одеяло и отправим в лифт. С гробом на площадках не развернуться.
   ЗИНОВИЙ. Скорее бы в новый дом переехали, там сподручнее покойников транспортировать.
   ДАНИИЛ (решительно). Нет! Покойника не трогать!
   ТЕОДОР. Но почему?
   ДАНИИЛ. Это воля усопшего.
   МАРИНА. Как его воля, если он умер внезапно?!
   ТЕОДОР. ...Под машиной...
   ЗИНОВИЙ. ...От инфаркта.
   ДАНИИЛ. Все именно так. Но пред этим у него было предчувствие. Если, говорил, со мной что-нибудь случится, то хочу свою роль сыграть до конца. Я жил, как Алан, и хочу умереть, как Алан - на его территории.
   ЗИНОВИЙ. Вот оно как, провидение, работает.
   ДАНИИЛ. А вы думаете его случайно в эту квартиру доставили? Но мы что-то расслабились. Дел, как я понимаю, невпроворот.
   ТЕОДОР. Я уже выписал помощь от домового комитета. (Вынимает из портфеля пачку денег.)
   ДАНИИЛ. Отдайте Марине Петровне. Она закажет поминальный обед. С количеством персон определимся позже. Зиновий, помогите Марине.
   МАРИНА. Да. Пусть он поможет. Я в этом ничего не понимаю.
   ДАНИИЛ. Все. Занимаемся делом. В том числе и вы, Теодор.
  
   (ТЕОДОР протягивает деньги Марине, ЗИНОВИЙ перехватывает их и кладет в свой карман.)
  
   ЗИНОВИЙ. Мы все провернем в лучшем виде.
   ТЕОДОР. Тогда я подготовлю общественность.
   ДАНИИЛ. Готовьте... но не сразу. Начинайте оповещать о трагедии с завтрашнего дня... а еще лучше -- с послезавтрашнего. Иначе начнут праздновать прямо сейчас.
  
   (Даниил оттесняет ЗИНОВИЯ, МАРИНУ и ТЕОДОРА к двери. Они уходят. Даниил закрывает дверь. АЛАН шевелится в гробу.)
  
   ДАНИИЛ. Вылазь, разомни свои мощи.
  
   (Алан выбирается из гроба.)
  
   АЛАН. С ума сойти! Что ты здесь нагородил?! Нет, я передумал!
   ДАНИИЛ. Что ты передумал?
   АЛАН. Умирать передумал -- вот что! Хватит с меня - такого понаслушался!
   ДАНИИЛ. Погоди. Как это передумал?!
   АЛАН. А вот так! И вообще -- это пахнет уголовщиной. Кроме того, у меня аллергия на цветы.
   ДАНИИЛ. Ерунда! Завалим бумажными.
   АЛАН. Что ты меня уговариваешь?! Соблазняешь тем светом. Ничего себе друг! Сам полезай в гроб!
   ДАНИИЛ. А кто все это затеял?! А теперь, видишь ли, он передумал. В какое положение ты поставил всех нас?
   АЛАН. Если хочешь знать, там по цветам (указывает на гроб) ползает пчела.
   ДАНИИЛ. Впервые вижу зрячего покойника.
   АЛАН. А я в щелочку подсматривал. Вдруг бы она меня ужалила?
  
   (В это время в 1-ю КОМНАТУ за стеной входит ЖАННА. Снимает шляпку, кладет сумочку на диван. Услышав голоса за стеной, прикладывает ухо к стене, а затем, подумав, вынимает книгу из шкафа. Шкаф отодвигается как раз после слов Даниила: "И вот он передо мной", которые далее, через несколько строк, будут в тексте.)
  
   ДАНИИЛ. Настоящий труп просто обязан иметь железную выдержку!
   АЛАН. Что ты все заладил: то труп, то покойник?! Тоску наводишь. Слушай, а в твоей практике случалось, чтобы мертвые оживали?
   ДАНИИЛ. Только один раз.
   АЛАН. И как это было?
   ДАНИИЛ. Сначала у него возвратилось зрение, потом его напугала пчела. И вот он передо мной!
  
   (Книжный шкаф отодвигается. В проем входит ЖАННА.)
  
   АЛАН. Жанна! Как ты узнала секретный ход?
   ЖАННА. Подсмотрела в щелочку, наблюдая за тобой, как ты челночным методом шмыгаешь туда-сюда!
   ДАНИИЛ (указывая на Жанну). А вот эта пчела тебя уж точно всего издолбает!
   ЖАННА (замечая гроб). А это кому приготовлено?
   ДАНИИЛ. Не знаю. Я на здоровье пока не жалуюсь. Спрашивай у него. (Указывает на Алана.)
   АЛАН. Это... застройщики, обойденные Аланом, прислали ему последнее предупреждение.
   ЖАННА. Какому Алану?
   АЛАН. Жанна, не притворяйся! Тебе же отлично известно, что я всего лишь изображаю Алана. Скромный незаметный мужичок - Никос-двойничок. Вполне объяснимо, что тебе с твоими амбициями хотелось бы стать женой настоящего партийного босса. Но извини, что есть - то есть. Зато я не получаю вот такие подарки. (Указывает на гроб.)
   ЖАННА. О-о-о! Ты играешь неплохо. Но только в театре. Здесь у тебя получается худо. Вот что, дорогуша! Думаешь, я не знаю, что никакого Никоса не существует в природе?! Можешь морочить голову кому угодно, только не мне. Бегает он из квартиры в квартиру и думает, я все время сплю.
   АЛАН (Даниилу). Вот видишь, не зря мы приготовили гроб. В сердце этой женщины Никос давно уже умер!
   ЖАННА. Он там и не рождался. Но меня это устраивало.
   ДАНИИЛ. Жить с призраком, как в театре?
   ЖАННА. Вот именно. Ежедневная практика. Но как актер, Никос до Щепкина не дотягивает.
   ДАНИИЛ. А как мужчина?
   ЖАННА. Так... серединка на половинку. Одна половинка здесь, вторая -- там. (Указывает в сторону 1-й комнаты.)
   АЛАН. Стало быть, если ты все знаешь, теперь самое время окончательно избавиться от Никоса. Я вижу, в этом мире никто, кроме меня, о нем не заплачет. Слышал я все ваши разговорчики.
   ДАНИИЛ. Но как от тебя избавиться? И от тары, что ты заготовил?
   АЛАН. Это ваша забота. Во всяком случае, покойники такими вещами обычно не заморачиваются.
   ДАНИИЛ. О нет, дорогой ты наш покойничек! Ты этот ящик приобрел, теперь, будь добр, избавляйся как хочешь.
   АЛАН. Ладно, не шуми. Я его перетащу назад. Пусть там лежит в кладовке до следующего раза.
   ДАНИИЛ. Ты еще раз собираешься устраивать такой спектакль?
   АЛАН. Чур на тебя! Я имею ввиду, что когда-нибудь, например, тебе, станет плохо. Не вечно же ты собираешься жить?
   ДАНИИЛ. Мне уже сейчас дурно.
   АЛАН. Вот видишь.
  
   (Раздается дверной звонок.)
  
   ДАНИИЛ (толкает Алана). Полезай в гроб.
   АЛАН. Ни за что!
   ДАНИИЛ. Полезай, говорю!
   АЛАН. Сам лезай. Там пчела.
   ДАНИИЛ. Ну, как знаешь. Тебе расхлебывать. (Идет, открывает дверь.)
  
   (Входит БЕРТА.)
  
   БЕРТА. О, у нас перестановка. А что это за ящик?
   АЛАН. Это как раз тот, о котором говорят "сыграл в ящик".
   БЕРТА (взволнованно). Гроб?! Что случилось?
   АЛАН. Это Никос репетирует новую роль.
   ДАНИИЛ. Притащил реквизит из театра.
   БЕРТА. И что? Как играет?
   ДАНИИЛ. Да в гробу мы видели этого Никоса! Такой переполох устроил!
   АЛАН. Мой двойник играл настолько убедительно, что все поверили в его смерть.
   ЖАННА. Такая игра возможна, когда актер сам верит в то, что изображает.
   БЕРТА. Ты хочешь сказать, что Никос поверил в то, что он умер?
   АЛАН. Вот именно. Так увлекся... что и на самом деле... отдал концы. Полностью вошел в образ...
   БЕРТА. Никос?! Умер?! Не шутите. Тогда где его тело?
   АЛАН (в сторону). Вот незадача. (Берте.) Как тебе сказать... Умер... но не совсем... Впал в летаргический сон. Только благодаря нашему психотерапевту (кивает в сторону Даниила) удалось возвратить его к жизни.
   БЕРТА. И где же он теперь?
   АЛАН. Но, видать, возвратили в сознание не полностью. Поднялся, как сомнамбула, сказал "прощайте навеки" и удалился.
   БЕРТА. Как?! Куда удалился?
   АЛАН. Не знаем. Сказал, не поминайте лихом, жалованье за последний месяц оставьте себе, отныне вы меня больше не увидите...
   ДАНИИЛ. ...Даже в театре. Это он добавил на пороге.
   БЕРТА. Но мы ведь так его любили. И не обижали.
   ЖАННА. И я его ценила не меньше Алана.
   БЕРТА. И как же мы объясним, если кто-нибудь спросит, куда он исчез?
   АЛАН. Что-нибудь придумаем.
   БЕРТА. Такой был скромный, интеллигентный. (Алану.) Не чета тебе.
   АЛАН. Тут спору нет, хоть и лунатик, но редкой души был человек. Мы все будем долго скорбеть по нем. Но вот это добро (указывает на гроб) следует отнести в его комнату. Нам чужого не надо. (Берет гроб, перетаскивает его в 1-ю комнату, и далее - в спальню.)
   БЕРТА. Как жаль, что все так случилось. Я так и не успела... познакомиться с ним поближе. И с чего это он решил оставил нас?
   ДАНИИЛ. Климат не понравился. Это ему не в Греции, где солнышко шпарит круглый год. А здесь то снег, то дождь, то реновация! Поживешь в доме каких-нибудь лет пятьдесят, только-только малость к нему попривыкнешь, и тут, будь добр, выметайся неизвестно куда!
  
   (Входит ТЕОДОР с траурным венком.)
  
   ТЕОДОР. Смотрите, чтобы никого не обидеть, я распорядился написать на ленте "От соседей". Погодите, а где наш усопший?
   ДАНИИЛ. По программе реновации переехал в другое место.
   ТЕОДОР. Все шутить изволите? В свое время все туда переедем.
   ЖАННА. Прекратите! О какой реновации вы говорите? Издергали весь дом!
   ДАНИИЛ. Вот Никос, на что уж спокойным был, и то, из-за вашей неопределенности восстал из гроба.
   ТЕОДОР. Как восстал?
   ДАНИИЛ. По-евангельски, точно Лазарь.
   ТЕОДОР. Как вам не стыдно богохульствовать в такие минуты?!
   ДАНИИЛ. А вам с вашей реновацией?!
   ТЕОДОР. Ее сроки зависят не от меня. Это решает ваш партийный горлопан. Это он все заварил. Вот пусть теперь сам и расхлебывает!
  
   (Из спальни 1-й комнаты выходит Алан, через проем входит во 2-ю комнату. На нем малиновый пиджак.)
  
   АЛАН. Кто здесь всуе упоминает мое имя?
   БЕРТА. Алан, что это на тебе?!
   АЛАН. Пиджачок Никоса. Мой-то исчез неизвестно куда. А этот как раз впору. Что ж ему, пылиться в гардеробе?
   ТЕОДОР. Узнаю партийца, способного обокрасть даже покойника.
   АЛАН. Да он всех нас переживет! Это ж надо - притворился мертвым. Мало ему было меня живого изображать - решил продемонстрировать в гробу!
   ТЕОДОР. А вот этого не надо! Полиция приедет, она во всем разберется! И все твои маскарады с пиджаками не помогут!
   АЛАН. Что вы такое несете?!
   ТЕОДОР (Алану решительно). А то, что ты убил Алана! А теперь скачешь из комнаты в комнату, следы заметаешь. Знайте же - это Никос! Я твой голосок из ванны тогда хорошо запомнил! (Имитирует голос Алана.) Я слышу, дорогой мой! Сейчас закроюсь!
   ДАНИИЛ. Прекратите! Хватит с меня! Я утверждаю -- это Алан, мой лучший друг и товарищ со школьной скамьи.
   ТЕОДОР (указывая на Даниила). А это его сообщник! Вдобавок - еще и его любовник.
   ЖАННА. Да вы с ума сошли!
   ТЕОДОР (указывая на Жанну). А это их совместная жена! Все они -- одна бандитская шайка.
   БЕРТА. Уважаемый Теодор, а кто же здесь я?
   ТЕОДОР. Вы единственный порядочный человек среди этой скользкой публики. Единственная, восхитительная, непревзойденная!..
   АЛАН. Стоп, стоп, стоп! Будь я даже Никосом, не позволил бы так глумиться над памятью Алана. А поскольку я настоящий Алан, то предлагаю вам немедленно убираться вон!
   БЕРТА. Алан, пусть он останется. Он так поэтично говорит.
   ДАНИИЛ. И пишет неплохо.
   БЕРТА. Да. И пишет восхитительно. (Даниилу.) Кстати, не хуже тебя.
   АЛАН. Не спорю, он мастер на все руки. Даже видеокамеры в подъезде свинтил.
   ЖАННА. При чем здесь видеокамеры?
   АЛАН. Очень даже причем! Вот подумайте: зачем убирают приборы слежения? Правильно! Догадались. Готовился к преступлению. (Решительно, указывая на Теодора.) Это он убил нашего горячо любимого Никоса!
   ТЕОДОР. Что?!
   АЛАН. А теперь собирается обвинить других! Но мы-то знаем, что ответить, когда полиция спросит, где Никос? Вот же аферист! Заметает преступление!
   ТЕОДОР. Какое преступление?!
   АЛАН (угрожающе Теодору). Последний раз спрашиваю, где закопал Никоса?!
   ТЕОДОР. Я и копать-то не умею. И вообще -- никого я не убивал.
   АЛАН. Тогда покажи Никоса, живого или мертвого! Гроб его в той комнате, а тело исчезло. Вместе с видеозаписями. Ловко ты с камерами все обтяпал!
   ТЕОДОР. Так вы же сами постановили их убрать.
   АЛАН. Кто это мы?
   ТЕОДОР. Вы... на городской сессии.
   АЛАН. Значит, ты все-таки признаешь, что я -- Алан, руководитель партии "За честь, закон и справедливость", а не его двойник?
   ТЕОДОР. Э-э-э...
   АЛАН. Признаешь, или я вызываю полицию?
   ТЕОДОР. Признаю... С вами тут совсем запутаешься.
   АЛАН. Так бы и давно!
   ДАНИИЛ. Вот и отлично.
   АЛАН. Друзья мои, вы все видели, (указывает на Теодора) он признался и чистосердечно раскаялся.
   ДАНИИЛ. С кем не бывает... На общественной работе никаких нервов не хватит.
   АЛАН. И как же нам теперь поступить? О его зверствах знаем только мы. И в нашей власти оглашать их, или нет.
   ДАНИИЛ. Ни в коем случае. Зачем губить человека, если оступился впервые?
   ЖАННА. Но тогда все мы становимся... как бы соучастниками.
   ДАНИИЛ. Одним грехом больше, одним меньше... Главное, что Никоса все равно уже не вернем.
   АЛАН. О-о-о! Ни за что не вернем! Ни-ког-да! Как бы тут за него глотку не драли!
   БЕРТА. Поздравляю, теперь все мы -- преступники.
  
   (Входит ЗИНОВИЙ и МАРИНА.)
  
   АЛАН (возражая Берте). Почему это все? А Зиновий, а Марина Петровна? Они совсем непричастны к его... махинациям. (Указывает на Теодора.)
   ЗИНОВИЙ. Уж я точно ни в чем не виноват.
   МАРИНА. А я все это время была с моим Зиновием.
   ЗИНОВИЙ. Совершенно верно. (Указывает на Марину.) Это мое самое красивое алиби в жизни! И я намерен и дальше все время держать его при себе.
   АЛАН. А мне более чем достаточно моей горячо любимой и единственной Берточки.
   ЗИНОВИЙ. Тогда, стало быть, соседняя комната освободилась?
   ДАНИИЛ. Не совсем.
   АЛАН. Там проживает Жанна и призрак Никоса.
   ЖАННА. Не хватало еще мне жить со всякими призраками.
   ДАНИИЛ. У меня есть отдельная квартира. Думаю, там найдется местечко и для Жанны.
   ЗИНОВИЙ. А вот я и Марина Петровна призраков не боимся. Так что мы переберемся туда.
   МАРИНА. А что? Очень удобно ходить через стенку.
   ЗИНОВИЙ. Опять же, очень привлекательно в плане смены гардероба. (Алану.) На вас чудесный пиджачок.
   АЛАН. Такие в моей молодости носили некоторые депутаты.
   ЗИНОВИЙ. Хорошая расцветка. Я, пожалуй, скоро реанимирую эту моду.
   МАРИНА. Зиновий баллотируется от партии Алана.
   БЕРТА. А как же Алан?
   ЗИНОВИЙ. По всем соцопросам у него ни малейшего шанса.
   АЛАН (Теодору). Все из-за вашей реновации!
   ТЕОДОР. А я то причем? На заседания ходить надо! И не выдвигать глупых проектов. А если выдвинул, то не задвигать обратно. То он живой, то он мертвый...
   АЛАН. А вот на эту тему вам бы лучше помолчать!
   ТЕОДОР. Все-все. Молчу.
   ЗИНОВИЙ. Пожалуйста, не надо ссориться! У меня для вас есть превосходная новость. В городском бюджете все-таки нашлись деньги на реновацию. Новые дома будут построены и переселение обязательно состоится! Но я, как будущий депутат, предвижу иные переезды: из одного дома -- в другой, из одной семьи - в следующую, от мужа -- к любовнику, а затем - обратно. Это и есть самая настоящая и самая повсеместная реновация!
   АЛАН. Ну уж нет! Я всегда противился реновации, а такую, особенно после того что случилось, не одобряю.
   БЕРТА. И мне такая реновация не нравится.
   ДАНИИЛ. И мы с Жанной категорически против.
   МАРИНА (Зиновию возмущенно). Ах ты, боже мой! Посмотрите на него, что задумал! Еще не сделался депутатом, а уже соловьем заливается! Я тебе устрою дома реновацию!
   ЗИНОВИЙ. Что ты, золотце? Это я так, экспромтом - тренируюсь. На пиджачок его засмотрелся. (Кивает в сторону Алана.) Это была шутка. Дай, я тебя поцелую, моя крошечка. (Целует Марину.)
  

(ЗАНАВЕС)

   No Александр Пальчун
   Все авторские права защищены
  
   E-mail: palchun2000@gmail.com
   Тел: +7 (985) 929-40-03
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   стр. 34
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"