ВОРОБЕЙ

От слов, произнесенных напоследок, 
От равнодушья в голосе твоем, 
Возьму билет и в Индию уеду, 
Где после смерти стану воробьем.

Обзаведусь кафтанчиком пернатым, 
На лапах заимею коготки, 
И сделаюсь отъявленным фанатом
Лепешек из маисовой муки.

Выискивая маленькие крохи 
В жаровнях раскаленных площадей, 
Я позабуду жалобы и вздохи, 
Что издавна преследуют людей.

Но как-то на рассвете, спозаранку,
Заметив воробьиную борьбу, 
Мне корку хлеба бросит индианка -
Красивая и с пятнышком во лбу.  

Я вспомню все. И так мне станет худо, 
Что даже небо потемнеет днем.
Зачем мне этот иностранный Будда?!
Гори она, вся Индия, огнем!

Я улечу в бескормицу и зиму, 
Туда, где вечно лютые бои, 
И где над коркой зло, непримиримо
Чирикают по-русски воробьи.

И будут от морозного тумана 
Трещать углы обледенелых изб.
А я без сил, голодный, бездыханный, 
Комочком опрокинусь на карниз.

Теплом своим последним отогрею
На убеленных стеклах полынью.
Увидишь ты и бросишься скорее
На помощь бедолаге-воробью.

Внесешь домой. И смолкнет надо мною
Холодный посвист леденящих струй.
И напои, пожалуйста, слюною -- 
Я выстрадал заветный поцелуй.